он  недешево  купил  свои  знаниЯ),
поэтому особенно надеЯтьсЯ не на что. ‹учше нам не  вмешиватьсЯ;  мы  должны
сидеть смирно, только это нам и остаетсЯ, мистер Љрегс.
     - ’олько это, - согласилсЯ Љрегс.
     - Ќаш друг доктор смеетсЯ над такими вещами,  -  сказал  мистер  ‘ничи,
качаЯ головой, - хочу верить, что ему не придетсЯ искать  утешениЯ  в  своей
философии. Ќаш друг ќлфред  разглагольствует  о  битве  жизни,  -  он  снова
покачал головой, - хочу верить, что ему не придетсЯ  потерпеть  поражение  в
ближайшее же времЯ. ‚ы уже взЯли свою шлЯпу, мистер Љрегс? џ  сейчас  погашу
вторую свечу.
     Њистер Љрегс ответил утвердительно, а мистер ‘ничи погасил свечу, и они
ощупью выбрались из комнаты длЯ  совещаний,  столь  же  темной  теперь,  как
занимавшее их дело да и все судебные дела вообще.

     Њесто действиЯ моего рассказа переноситсЯ в маленький  кабинет,  где  в
этот самый вечер обе сестры сидели вместе  с  постаревшим,  но  еще  крепким
доктором у весело пылавшего камина. ѓрейс шила. Њэрьон читала  вслух  книгу,
лежавшую перед нею. „октор, в халате  и  туфлЯх,  сидел,  -  откинувшись  на
спинку кресла и протЯнув ноги на теплый коврик, слушал чтение и  смотрел  на
своих дочерей.
     Ќа них было очень приЯтно смотреть. ‘амый огонь домашнего очага казалсЯ
еще более Ярким и свЯщенным оттого, что он озарЯл такие  чудесные  лица.  3а
три года различие между обеими сестрами несколько сгладилось, и серьезность,
давно уже свойственнаЯ старшей сестре, котораЯ провела  юность  без  матери,
отражалась теперь на светлом личике младшей, светилась в ее глазах и звучала
в ее голосе. Ќо по-прежнему младшаЯ казалась и прелестнее и слабее  старшей;
по-прежнему она как бы  склонЯла  голову  на  грудь  сестры,  ища  совета  и
поддержки, по-прежнему доверЯлась ей во всем и смотрела ей в  глаза.  ‚  эти
любЯщие глаза, по-прежнему такие радостные, спокойные и Ясные.
     - "€, живЯ в своем родном доме,  -  читала  вслух  Њэрьон,  -  в  доме,
ставшем таким дорогим длЯ  нее  благодарЯ  этим  воспоминаниЯм,  она  начала
понимать,  что  великое  испытание,  предстоЯщее  ее  сердцу,  скоро  должно
наступить, и отсрочить его нельзЯ. Ћ родной дом, наш утешитель  и  друг,  не
покидающий нас и когда остальные друзьЯ уходЯт - расставатьсЯ с ним в  любой
день жизни между колыбелью и могилой..."
     - Њэрьон, милаЯ! - проговорила ѓрейс.
     - Љошечка, - воскликнул отец, - что с тобой?
     Њэрьон коснулась руки которую ей протЯнула сестра, и продолжала читать,
и хотЯ голос ее по-прежнему срывалсЯ и дрожал, она сделала усилие и овладела
собой.
     - "ђасставатьсЯ с ним в любой день  жизни  между  колыбелью  и  могилой
всегда  мучительно.  Ћ  родной  дом,   столь   верный   нам,   столь   часто
пренебрегаемый, будь снисходителен к тем, кто отвертываетсЯ от  тебЯ,  и  не
преследуй их упреками совести в их заблуждениЯх! Џусть ни добрые взглЯды, ни
памЯтные улыбки не сопутствуют твоему призрачному образу. Џусть ни один  луч
привЯзанности, радушиЯ, мЯгкости, снисходительности, сердечности не  изойдет
от твоих седин. Џусть ни одно слово былой любви  не  зазвучит  как  приговор
покинувшему тебЯ, но если ты  можешь  принЯть  жесткое  и  суровое  обличье,
сделай это из состраданиЯ к кающемусЯ!"
     - ЊилаЯ Њэрьон, сегоднЯ не читай больше, - сказала  ѓрейс,  потому  что
Њэрьон расплакалась.
     - џ не могу совладать с собой, - отозвалась Њэрьон и закрыла  книгу.  -
‘лова эти будто жгут менЯ.
     „октора все это забавлЯло, и он со  смехом  погладил  младшею  дочь  по
голове.
     - —то ты? ’ак расстраиватьсЯ из-за какой то  книжки!  -  сказал  доктор
„жедлер. - „а ведь это всего только шрифт и бумага! ‚се это,  право  же,  не
стоит вниманиЯ. Џринимать всерьез  шрифт  и  бумагу  так  же  не  умно,  как
принимать всерьез все прочее. ‚ытри же глазки, милаЯ, вытри глазки. ѓероинЯ,
конечно, давным-давно вернулась домой и все обошлось, а если нет, что  ж,  -
ведь настоЯщий дом - это всего лишь четыре стены, а книжный - просто  трЯпье
и чернила... Ќу, что там еще?
     - ќто Я, мистер, - сказала Љлеменси, выглЯнув из-за двери.
     - ’ак, а с вами что делаетсЯ? - спросил доктор.
     - Ђх, со мной ничего не делаетсЯ,  -  ответила  Љлеменси,  и  это  была
правда, если судить по  ее  начисто  промытому  лицу,  как  всегда  сиЯвшему
неподдельным добродушием, которое придавало ей, как она  ни  была  неуклюжа,
очень привлекательный вид. Џравда, царапины на локтЯх, не в пример родинкам,
обычно не считаютсЯ украшением  женщины,  но,  проходЯ  через  жизнь,  лучше
повредить себе в  этом  узком  проходе  локти,  чем  испортить  характер,  а
характер у Љлеменси был прекрасный, без единой царапинки,  не  хуже,  чем  у
любой красавицы в Ђнглии.
     - ‘о мной ничего не делаетсЯ,  мистер,  -  сказала  Љлеменси,  входЯ  в
комнату, - но... Џодойдите немножко поближе, мистер.
     „октор, слегка удивленный, последовал этому приглашению.
     - ‚ы сказали, что Я не должна давать вам это при барышнЯх,  помните?  -
проговорила Љлеменси.
     ‡аметив, как она впилась глазами в доктора и в какой необычный  восторг
или экстаз пришли ее локти (казалось, она обнимала самое  себЯ),  новичок  в
этой семье мог бы подумать  что  упомЯнутое  ею  "это"  -  по  меньшей  мере
целомудренный поцелуй. ‚ самом деле, доктор и тот на мгновение встревожилсЯ,
но быстро успокоилсЯ, когда Љлеменси, порывшись в обоих своих
     - карманах - сначала в одном, потом в другом, потом снова в  первом,  -
вынула письмо, полученное по почте.
     - Ѓритен ездил верхом по делам, -  хихикнула  она,  протЯгиваЯ  доктору
письмо, - увидел, что привезли почту, и подождал. ‚ уголку стоЯт буквы ќ. X.
„ержу пари, что мистер ќлфред едет домой. Ѓыть  у  нас  в  доме  свадьбе!  -
недаром нынче утром  на  моем  блюдце  оказались  две  чайные  ложечки.  Ћх,
господи, да когда же он, наконец, откроет письмо!
     …й так хотелось поскорее узнать новости,  что  весь  этот  монолог  она
выпалила, постепенно поднимаЯсь на  цыпочках  все  выше  и  выше,  скручиваЯ
штопором свой передник и засовываЯ его в рот, как  в  бутылку.  Ќаконец,  не
выдержав ожиданиЯ, - доктор все еще не кончил читать  письмо,  -  она  снова
стала на всю ступню и в немом отчаЯнии, не в силах дольше терпеть,  накинула
передник на голову, как покрывало.
     - ‘юда, девочки! - вскричал доктор. - Ќе могу удержатьсЯ: Я никогда  не
умел хранить тайны. ‚прочем, много ли найдетсЯ таких тайн, которые стоило бы
хранить в этой... Ќу, ладно, не о том речь! ќлфре„ едет домой, мои милые, на
днЯх приедет!
     - Ќа днЯх! - воскликнула Њэрьон.
     - Ђга! Љнижка уже позабыта? - воскликнул доктор, ущипнув ее за щечку. -
’ак Я и знал, что эта новость осушит  твои  глазки.  „а.  "Џусть  это  будет
сюрпризом", говорит он в письме. Ќо нет,  никаких  сюрпризов!  ќлфреду  надо
устроить великолепную встречу.
     - Ќа днЯх! - повторила Њэрьон.
     - Ќу, может, и не "на днЯх", как тебе, нетерпеливой, хочетсЯ, -  сказал
доктор, - но все же очень  скоро.  Џосмотрим.  Џосмотрим.  ‘егоднЯ  четверг,
правда? ’ак вот, ќлфред обещает приехать ровно через месЯц.
     - ђовно через месЯц! - тихо повторила Њэрьон.
     - ‘егоднЯ радостный день и  праздник  длЯ  нас,  -  весело  проговорила
ѓрейс, целуЯ ее. - Њы долго ждали его, „орогаЯ, и, наконец, он наступил.
     Њэрьон ответила улыбкой, - печальной  улыбкой,  но  полной  сестринской
любви. Ћна смотрела в лицо сестры, слушала  ее  спокойный  голос,  когда  та
говорила о том, как счастливы они будут после возвращениЯ ќлфреда, и у самой
Њэрьон лицо светилось надеждой и радостью.
     € еще чем-то; чем-то таким, что  все  Ярче  и  Ярче  озарЯло  ее  лицо,
затмеваЯ все другие душевные движениЯ, и чего Я не умею определить. ’о  было
не ликование, не торжество, не пылкий восторг. ‚се это  не  проЯвлЯетсЯ  так
спокойно.  ’о  были  не  только  любовь  и  благодарность,  хотЯ  любовь   и
благодарность  примешивались  к  этому  чувству.  €  возникло  оно   не   из
своекорыстных мыслей, ибо такие мысли не освещают чело мерцающим светом,  не
дрожат на устах, не потрЯсают  души  трепетом  состраданиЯ,  пробегающим  по
всему телу.
     „октор „жедлер, вопреки всем своим  философским  теориЯм,  которые  он,
кстати сказать, никогда не применЯл на практике (но так  поступали  и  более
знаменитые философы), проЯвлЯл такой  живой  интерес  к  возвращению  своего
бывшего подопечного и ученика, как будто в этом событии и впрЯмь было  нечто
серьезное. € вот он снова уселсЯ в кресло, снова протЯнул на коврик  ноги  в
туфлЯх, снова принЯлсЯ читать и перечитывать письмо и обсуждать его  на  все
лады.
     - „а, была пора, - говорил доктор, глЯдЯ на огонь, - когда во времЯ его
каникул он и ты, ѓрейс, гулЯли под ручку, словно две живые куколки. Џомнишь?
     - Џомню, - ответила она  с  милым  смехом,  и  в  руках  у  нее  быстро
замелькала иголка.
     - ђовно через месЯц, подумать только! - задумчиво промолвил доктор. - Ђ
ведь с тех каникул как будто прошло не больше года. ѓде же  была  тогда  моЯ
маленькаЯ Њэрьон?
     - Ћна не отходила от сестры, даже когда была совсем маленькой, - весело
проговорила Њэрьон. - ‚едь ѓрейс была длЯ менЯ всем на свете, хотЯ сама  она
тогда была еще ребенком.
     - ‚ерно, кошечка, верно! - согласилсЯ доктор. - Ћна была рассудительной
маленькой женщиной, наша ѓрейс,  и  хорошей  хозЯйкой  и  вообще  деловитой,
спокойной, ласковой девочкой; терпеливо выносила наши причуды, предупреждала
наши желаниЯ, постоЯнно забываЯ в своих собственных,  и  все  это  -  уже  в
раннем детстве. ’ы даже в те времена никогда не была настойчивой и  упрЯмой,
милаЯ моЯ ѓрейс... разве только с одним исключением.
     - Ѓоюсь, что с тех пор Я  очень  изменилась  к  худшему,  -  со  смехом
сказала ѓрейс, не отрываЯсь от работы. - —то ж это за исключение, отец?
     - ќлфред, конечно! - сказал  доктор.  -  ‘  тобой  ничего  нельзЯ  было
поделать: ты просто требовала, чтобы тебЯ называли женой ќлфреда;  ну  мы  и
называли тебЯ его женой, и как это ни смешно  теперь,  Я  уверен,  что  тебе
больше нравилось бы называтьсЯ женой ќлфреда, чем герцогиней, - если  бы  мы
могли присвоить тебе герцогский титул.
     - Ќеужели? - бесстрастно проговорила ѓрейс.
     - Љак, разве ты не помнишь? - спросил доктор.
     - ЉажетсЯ, что-то припоминаю, - ответила она, - но смутно. ‚се это было
так давно.  -  €,  продолжаЯ  работать,  она  стала  напевать  припев  одной
старинной песенки, котораЯ нравилась доктору.
     - ‘коро у ќлфреда будет настоЯщаЯ жена, - сказала она вдруг, - и  тогда
наступит счастливое времЯ длЯ всех нас. ’ри года Я тебЯ опекала,  Њэрьон,  а
теперь мое опекунство подходит к концу. ’ебЯ было  очень  легко  опекать.  џ
скажу ќлфреду, когда верну ему тебЯ, что ты все это времЯ нежно любила его и
что ему ни разу не понадобилась моЯ  поддержка.  Њогу  Я  сказать  ему  это,
милаЯ?
     - ‘кажи ему, дорогаЯ ѓрейс, - ответила Њэрьон, - что никто не  смог  бы
опекать менЯ так великодушно, благородно, неустанно, как ты, и что  все  это
времЯ Я все больше и больше любила тебЯ и, боже! как же Я люблю тебЯ теперь!
     - Ќет, - весело промолвила сестра, отвечаЯ на ее  объЯтие,  -  этого  Я
ему, пожалуй, не скажу; предоставим воображению ќлфреда оценить мои заслуги.
Ћно будет очень щедрым, милаЯ Њэрьон, так же, как и твое.
     ‘нова ѓрейс принЯлась за работу,  которую  прервала,  когда  сестра  ее
заговорила с такой страстностью;  и  снова  ѓрейс  запела  старинную  песню,
которую любил доктор. Ђ доктор по-прежнему покоилсЯ в своем кресле, протЯнув
ноги в туфлЯх на коврик, слушал песню, отбиваЯ такт у себЯ на колене письмом
ќлфреда, смотрел на своих  дочерей  и  думал,  что  из  всех  многочисленных
пустЯков нашей пустЯчной жизни эти пустЯки едва ли не самые приЯтные.
     Њежду тем Љлеменси  Ќьюком,  выполнив  свою  миссию  и  задержавшись  в
комнате до тех пор, пока не узнала всех новостей, спустилась в кухню, где ее
сотоварищ мистер Ѓритен наслаждалсЯ отдыхом после  ужина,  окруженный  столь
богатой коллекцией сверкающих сотейников,  начищенных  до  блеска  кастрюль,
полированных столовых  приборов,  сиЯющих  котелков  и  других  вещественных
доказательств трудолюбиЯ Љлеменси, развешенных по стенам и расставленных  по
полкам, что казалось, будто он сидит в центре зеркального зала. Џравда,  всЯ
эта утварь в большинстве случаев рисовала не очень лестные портреты  мистера
Ѓритена и отражала его отнюдь не единодушно:  так,  в  одних  "зеркалах"  он
казалсЯ очень длиннолицым, в других  -  очень  широколицым,  в  некоторых  -
довольно красивым, в других - чрезвычайно некрасивым, ибо все  они  отражали
один и тот же предмет по-разному, так же как  люди  по-разному  воспринимают
одно и то же Явление. Ќо все они сходились  в  одном  -  посреди  них  сидел
человек, развалившись в кресле, с трубкой во  рту  и  с  кувшином  пива  под
рукой, человек, снисходительно кивнувший Љлеменси, когда она уселась за  тот
же стол.
     - Ќу, Љлемми, - произнес Ѓритен, - как ты себЯ чувствуешь и что нового?
     Љлеменси сообщила ему новость, которую он  принЯл  очень  благосклонно.
Ќадо сказать, что Ѓенджамин с головы до ног переменилсЯ к лучшему. Ћн  очень
пополнел, очень порозовел, очень оживилсЯ и очень повеселел.  Љазалось,  что
раньше лицо  у  него  было  завЯзано  узлом.  а  теперь  оно  развЯзалось  и
разгладилось.
     - ЋпЯть, видно, будет работка длЯ ‘ничи и Љрегса, - ‡аметил он,  лениво
попыхиваЯ трубкой. - Ђ нас с тобой, Љлемми,  пожалуй,  снова  заставЯт  быть
свидетелЯми.
     - Ђх!  -  отозвалась  его  прекраснаЯ  соседка,  излюбленным  движением
вывертываЯ свои излюбленные суставы. - Љабы это со мной было, Ѓритен!
     - ’о есть?..
     - Љабы это Я выходила замуж, - разъЯснила Љлеменси.
     Ѓенджамин вынул трубку изо рта и расхохоталсЯ от всей души.
     - •ороша невеста, нечего сказать! - проговорил он. - ЃеднаЯ Љлем!
     Љлеменси тоже захохотала, и не менее искренне, чем Ѓритен, - видимо, ее
рассмешила самаЯ мысль о том, что она может выйти замуж!
     - „а, - согласилась она, - невеста Я хорошаЯ, правда?
     - Ќу, ты-то уж никогда не выйдешь замуж, будь покойна, - сказал  мистер
Ѓритен, снова принимаЯсь за трубку.
     - ’ы думаешь, так-таки и  не  выйду?  -  спросила  Љлеменси  совершенно
серьезно.
     Њистер Ѓритен покачал головой.
     - Ќи малейшего шанса!
     - Џодумать только! - воскликнула Љлеменси. - Ќу что ж! Ђ  ты,  пожалуй,
соберешьсЯ когда-нибудь женитьсЯ, Ѓритен, правда?
     ‘толь прЯмой вопрос на столь важную тему требовал размышлениЯ. ‚ыпустив
огромный клуб дыма, мистер Ѓритен стал рассматривать его, наклонЯЯ голову то
вправо, то влево - словно клуб  дыма  и  был  вопросом,  который  предстоЯло
рассмотреть со всех сторон, - и, наконец, ответил, что это ему еще не совсем
Ясно, но, впрочем... да-а... он полагает, что в конце концов вступит в брак.
     - †елаю ей счастьЯ, кто б она ни была! - вскричала Љлеменси.
     - Ќу, счастливой она будет, - сказал Ѓенджамин,  -  в  этом  можешь  не
сомневатьсЯ.
     - Ќо она не была бы такой счастливой, - сказала  Љлеменси,  навалившись
на стол, и, всЯ в мыслЯх о прошлом, уставилась на свечу, - и не получила  бы
такого общительного мужа, если бы не... (хоть Я и не нарочно старалась  тебЯ
расшевелить, все вышло само собой, ей-ей), если бы  не  мои  стараньЯ;  ведь
правда, Ѓритен?
     - Љонечно,  -  ответил  мистер  Ѓритен,  уже  достигший  того  высокого
наслаждениЯ  трубкой,  когда  курильщик,  разговариваЯ,  едва  в   состоЯнии
приоткрывать рот и, недвижно блаженствуЯ  в  кресле,  способен  повернуть  в
сторону соседа одни лишь глаза, и то очень лениво и  бесстрастно.  -  „а,  Я
тебе, знаешь ли, очень обЯзан, Љлем.
     - ЏриЯтно слышать! - сказала Љлеменси.
     ‚ то же времЯ Љлеменси сосредоточила и взоры свои и мысли на свечке  и,
внезапно вспомнив о целебных свойствах свечного сала,  щедро  вымазала  свой
левый локоть этим лекарством.
     - џ, видишь ли, в свое  времЯ  производил  много  исследований  разного
рода, - продолжал мистер Ѓритен с глубокомыслием  мудреца,  -  ведь  у  менЯ
всегда был любознательный склад ума - и Я прочел множество книг  о  добре  и
зле, ибо на заре жизни сам был прикосновенен к литературе.
     - Ќе может быть! - вскричала Љлеменси в восхищении.
     - „а, - сказал мистер Ѓритен, - два года без малого  моей  обЯзанностью
было сидеть спрЯтанным за книжным прилавком,  чтобы  выскочить  оттуда,  как
только кто-нибудь вздумает прикарманить  книжку;  а  после  этого  Я  служил
посыльным у одной корсетницы-портнихи, и тут  менЯ  заставлЯли  разносить  в
клеенчатых корзинках одно лишь сплошное надувательство; и это ожесточило мою
душу и разрушило мою веру в человеческую натуру; а затем Я то и дело  слышал
споры в этом доме, что опЯть-таки ожесточило мою душу, и вот в конце  концов
Я решил, что самое верное и  приЯтное  средство  смЯгчить  эту  душу,  самый
надежный руководитель в жизни, это терка длЯ мускатного ореха.
     Љлеменси хотела было сказать что-то, но он помешал ей, предвосхитив  ее
мысль.
     - ‚ сочетании, - торжественно добавил он, - с наперстком.
     - "–оступай с другими  так,  как  ты  хочешь,  чтобы..."  и  прочее,  -
заметила Љлеменси, очень довольнаЯ его признанием, и, удовлетворенно  сложив
руки, похлопала себЯ по локтЯм. - Љратко, но Ясно, правда?
     - џ не уверен, - сказал мистер Ѓритен, - можно  ли  считать  эти  слова
настоЯщей философией. “ менЯ на этот счет  сомнение;  но  если  бы  все  так
поступали, на свете было бы куда меньше воркотни, так  что  от  них  большаЯ
польза, чего от настоЯщей философии не всегда можно ожидать.
     - Ђ помнишь, как ты сам ворчал когда-то! - проговорила Љлеменси.
     - „а! - согласилсЯ мистер Ѓритен. - Ќо  самое  необыкновенное,  Љлемми,
это то, что Я исправилсЯ благодарЯ тебе. ‚от что странно. ЃлагодарЯ тебе!  Ђ
ведь у тебЯ, наверно, и мысли-то нет ни одной в голове.
     Љлеменси, ничуть  не  обижаЯсь,  покачала  этой  головой,  рассмеЯлась,
крепко сжала себе локти и сказала:
     - Џожалуй, и правда, нет.
     - ‚ этом сомневатьсЯ не приходитсЯ, - подтвердил мистер Ѓритен.
     - Ќу, конечно, ты прав, - сказала Љлеменси. - Ђ Я и не  говорю,  что  у
менЯ есть мысли. „а мне они и не нужны.
     Ѓенджамин вынул трубку изо рта и расхохоталсЯ так, что слезы потекли  у
него по лицу.
     - ЉакаЯ же ты дурочка, Љлемми! - в восторге  проговорил  он,  покачиваЯ
головой и вытираЯ глаза.
     Љлеменси, отнюдь не собираЯсь спорить с ним, тоже  покачала  головой  и
расхохоталась так же искренне, как и он.
     - Ќо все-таки ты мне нравишьсЯ, - сказал мистер Ѓритен, -  ты  на  свой
лад предобраЯ, поэтому жму твою руку, Љлем. —то бы ни  случилось,  Я  всегда
буду тебЯ помнить и останусь твоим другом.
     - ‚ самом деле? - проговорила Љлеменси. - Ќу! ќто очень  мило  с  твоей
стороны.
     - „а, да, - сказал мистер Ѓритен, передаваЯ ей свою трубку, из  которой
пора было выбить пепел. -  џ  буду  тебЯ  поддерживать...  •м!  —то  это  за
странный шум?
     - ум? - повторила Љлеменси.
     - аги в саду. ‘ловно бы кто-то спрыгнул с ограды, - сказал Ѓритен. - Ђ
что, наверху у нас все уже легли спать?
     - „а, сейчас все улеглись, - ответила она.
     - ’ак ты больше ничего не слыхала?
     - Ќет.
     Ћба прислушались, но ничего не услышали.
     - ‚от что, - произнес Ѓритен, снимаЯ фонарь, - пойду-ка Я  поглЯжу  длЯ
спокойствиЯ, пока сам спать не лег. Ћтопри дверь, Љлемми, а Я зажгу фонарь.
     Љлеменси тотчас повиновалась,  но,  отпираЯ  дверь,  твердила,  что  он
прогулЯетсЯ зрЯ, что все это его выдумки, и  тому  подобное.  Њистер  Ѓритен
сказал: "Ћчень может быть", но тем не менее вооружилсЯ кочергой и, выйдЯ  за
дверь, стал светить фонарем во все стороны.
     - ’ихо, как на кладбище, - проговорила Љлеменси, глЯдЯ ему вслед,  -  и
почти так же жутко!
     Џотом посмотрела назад, в кухню, и  вскрикнула  в  испуге,  потому  что
взглЯд ее упал на чью то стройную фигурку.
     - —то такое?
     - ’ише! - взволнованно прошептала Њэрьон.  -  ’ы  всегда  любила  менЯ,
правда?
     - Љак же не любить, девочка моЯ! Љонечно любила.
     - џ знаю. € Я  могу  тебе  доверитьсЯ,  да?  (‚едь  мне  сейчас  некому
доверитьсЯ.)
     - Њожешь, - сказала Љлеменси от всего сердца.
     - Џришел один человек, - промолвила Њэрьон,  указываЯ  на  дверь.  -  џ
должна с ним увидетьсЯ и поговорить сегоднЯ же.  Њайкл  “ордн,  уйдите  ради
бога! Ќе сейчас!
     Љлеменси вздрогнула в тревожном изумлении, - следуЯ за взглЯдом Њэрьон,
она увидела на пороге темную фигуру.
     - …ще  мгновение,  и  вас  увидЯт,  -  сказала  Њэрьон.  -  Ќе  сейчас!
‘прЯчьтесь где-нибудь и подождите, если можете. џ скоро приду.
     Ћн помахал ей рукой и скрылсЯ.
     - Ќе ложись спать. Џодожди менЯ здесь!  -  торопливо  попросила  Њэрьон
служанку. - џ целый час искала случаЯ поговорить  с  тобой.  Ћ,  не  выдавай
менЯ!
     Џылко схватив руку ошеломленной Љлеменси, Њэрьон обеими руками  прижала
ее к груди, -  жестом  страстной  мольбы,  более  выразительным,  чем  самые
красноречивые слова, - и быстро убежала, а в дверЯх блеснул свет фонарЯ.
     - ‚се тихо и мирно. Ќикого нет. „олжно быть, мне показалось,  -  сказал
мистер Ѓритен, запираЯ дверь и задвигаЯ засовы. - ‚от что значит иметь живое
воображение! Љлем, что с тобой?
     Љлеменси, не умеЯ скрыть своего изумлениЯ и тревоги, бледнаЯ  сидела  в
кресле и дрожала всем телом.
     - "—то с тобой"! - передразнила она  Ѓритена,  нервно  потираЯ  руки  и
локти и стараЯсь не смотреть на него. - ‚от ты какой, Ѓритен! ‘ам же напугал
менЯ до смерти всЯкими шумами и  фонарЯми  и  не  знаю  еще  чем,  а  теперь
говоришь "что с тобой"!
     - …сли ты до смерти испугалась фонарЯ, Љлемми, - сказал мистер  Ѓритен,
хладнокровно задуваЯ фонарь и вешаЯ его на прежнее  место,  -  то  от  этого
"привидениЯ" нетрудно избавитьсЯ. Ќо ты как  будто  не  робкого  десЯтка,  -
добавил он, останавливаЯсь и внимательно ее разглЯдываЯ, - ты  не  струсила,
когда послышалсЯ шум и Я зажег фонарь. Ђ теперь что тебе взбрело  в  голову?
Ќеужто какаЯ-нибудь мысль, а?
     Ќо когда Љлеменси почти обычным своим тоном пожелала ему спокойной ночи
и начала суетитьсЯ, делаЯ вид, что сама собираетсЯ  немедленно  лечь  спать,
Њало-Ѓритен процитировал весьма новое и оригинальное  изречение  на  тему  о
том, что женских причуд не понЯть, потом в свою очередь пожелал ей спокойной
ночи и, взЯв свою свечу, уже полусонный отправилсЯ на боковую.
     Љогда все стихло, Њэрьон вернулась.
     - Ћтопри дверь, - сказала она, - и стой рЯдом  со  мною,  пока  Я  буду
говорить с ним.
     Љазалось, она робеет, но в голосе ее звучала такаЯ твердаЯ и обдуманнаЯ
решимость, что Љлеменси  не  смогла  противитьсЯ.  Ћна  тихонько  отодвинула
засовы, но, прежде чем повернуть ключ, оглЯнулась на девушку, готовую  выйти
из дому, как только откроетсЯ дверь.
     Њэрьон не отвернулась и не  опустила  головы;  она  смотрела  прЯмо  на
Љлеменси, сиЯЯ молодостью и красотой. Љлеменси в  простоте  души  сознавала,
как шатка преграда, стоЯвшаЯ между счастливым домом, где цвела чистаЯ любовь
прелестной девушки, и будущим, что грозило горем этому дому  и  гибелью  его
самому дорогому сокровищу; и это так остро поразило ее доброе сердце  и  так
переполнило его скорбью и состраданием, что она  бросилась  на  шею  Њэрьон,
заливаЯсь слезами.
     - џ мало что знаю, моЯ милаЯ, - плакала Љлеменси, почти  ничего!  Ќо  Я
знаю, что этого не должно быть. Џодумай, что ты делаешь!
     - џ уже много думала, - мЯгко проговорила Њэрьон.
     - Џодумай еще раз, - умолЯла Љлеменси. - Џодожди до завтра.
     Њэрьон покачала головой.
     - ђади мистера ќлфреда, - сказала Љлеменси с простодушной серьезностью.
- ‚едь ты так нежно любила его когда-то!
     Њэрьон на мгновение закрыла лицо руками и повторила  "когда-то!"  таким
тоном, словно это слово разрывало ей сердце.
     - Џозволь мне пойти туда, - упрашивала ее Љлеменси. - џ передам ему все
что хочешь. Ќе выходи нынче  вечером.  ‚едь  ничего  хорошего  из  этого  не
получитсЯ. Ђх, в недобрый час попал  мистер  “ордн  сюда!  Џодумай  о  своем
добром отце, дорогаЯ... о своей сестре.
     - џ думала, - сказала Њэрьон, быстро поднЯв голову. - ’ы не  понимаешь,
что Я делаю. Ќе понимаешь. џ должна поговорить с ним. ’ы отговариваешь  менЯ
как мой лучший, самый верный друг, и Я очень тронута, но Я должна пойти.  ’ы
проводишь менЯ, Љлеменси, - продолжала она, целуЯ служанку, - или  мне  идти
одной?
     ѓорюЯ и недоумеваЯ, Љлеменси повернула ключ и открыла дверь. Ђ  Њэрьон,
держа ее за руку, ушла в простиравшуюсЯ за порогом темную непогожую ночь.
     ‚ темноте ночи Њайкл встретилсЯ с Њэрьон, и они беседовали  серьезно  и
долго, и рука, так крепко уцепившаЯсЯ  за  руку  Љлеменси,  то  дрожала,  то
мертвенно холодела, то сжимала пальцы спутницы,  бессознательно  подчеркиваЯ
бурные чувства, вызванные этой беседой. Љогда  они  возвращались  домой,  он
проводил девушку до дверей и, остановившись на мгновение, схватил ее  другую
руку и прижал ее к губам. Џотом тихо скрылсЯ.
     „верь снова заперта, засовы задвинуты, и вот  Њэрьон  опЯть  под  отчим
кровом. ‘овсем еще юнаЯ, она,  однако,  не  согнулась  под  бременем  тайны,
которую принесла сюда, и на лице ее отражалось чувство, которому Я не  нашел
названиЯ, а глаза сиЯли сквозь слезы.
     Ћна вновь и вновь благодарила  свою  скромную  подругу,  повторЯЯ,  что
всецело полагаетсЯ на нее. ‚ернувшись в свою комнату, она упала на колени и,
несмотрЯ на тайну, тЯготившую ее сердце, смогла молитьсЯ!
     ‘покойнаЯ и ЯснаЯ, смогла  встать  после  молитвы  и,  склонившись  над
спЯщей любимой сестрой, смотреть на ее лицо и улыбатьсЯ - печальной улыбкой,
- целуЯ ее в лоб и шепча, что ѓрейс всегда была матерью длЯ нее и  что  она,
Њэрьон, любит ее, как дочь.
     ‘могла, отходЯ ко сну, обвить рукой спЯщей сестры свою  шею  (казалось,
что рука ѓрейс сама  обнЯла  ее  -  нежнаЯ  и  заботливаЯ  даже  во  сне)  и
прошептать полураскрытыми губами:
     - Ѓлагослови ее бог!
     ‘могла и сама погрузитьсЯ в мирный  сон.  €  лишь  в  одном  сновидении
Њэрьон пролепетала невинно и трогательно, что она совсем одна и все  близкие
забыли ее.

     ЊесЯц проходит быстро, даже когда времЯ идет самым  медлительным  своим
шагом. ’от месЯц, что должен был пройти  между  этой  ночью  и  возвращением
ќлфреда, был скороходом и пронессЯ как облачко.
     € вот настал  долгожданный  день.  Ќепогожий  зимний  день,  с  ветром,
который временами  с  такой  силой  обрушивалсЯ  на  старый  дом,  что  тот,
казалось, вздрагивал от его порывов. ‚ такой день родной дом кажетсЯ  родным
вдвойне. ‚ такой день уголок у  камина  кажетсЯ  особенно  уютным.  Ћтблески
пламени тогда Ярче алеют на лицах людей,  собравшихсЯ  у  огонька,  и  любой
подобный кружок сплачиваетсЯ в  еще  более  дружный  и  тесный  союз  против
разъЯренных стихий за стенами. ‚ такой ненастный зимний день хочетсЯ получше
завесить окна, чтобы мрак ночи не заглЯнул  в  комнаты;  хочетсЯ  радоватьсЯ
жизни; хочетсЯ музыки, смеха, танцев, света и весельЯ!
     ‚се это доктор  припас  в  изобилии,  чтобы  отпраздновать  возвращение
ќлфреда- Ѓыло известно, что ќлфред  приедет  поздно  вечером,  и  "когда  он
подъедет, - говорил доктор, - воздух ночной и тот у нас зазвенит. ‚се старые
друзьЯ соберутсЯ встретить его. …му не придетсЯ тщетно искать  глазами  тех,
кого он знал и любил! Ќет! ‚се они будут здесь!"
     €так, пригласили гостей, нанЯли музыкантов, накрыли столы, натерли  пол
длЯ танцев и щедро приготовились встретить гостЯ как  можно  радушнее.  „ело
было на  свЯтках,  а  глаза  ќлфреда,  наверное,  отвыкли  от  Яркой  зелени
английского остролиста, поэтому в зале развесили гирлЯнды этого растениЯ,  и
его красные Ягоды поблескивали, выглЯдываЯ из-под листвы и  словно  готовЯсь
приветствовать ќлфреда на английский лад.
     ќто был хлопотливый день длЯ всех домашних и особенно  хлопотливый  длЯ
ѓрейс, котораЯ весело и несуетливо руководила окружающими и была душой  всех
приготовлений. Ќе раз в этот день (да  не  раз  и  в  течение  всего  быстро
промелькнувшего месЯца) Љлеменси смотрела на Њэрьон  с  тревогой,  почти  со
страхом. „евушка была, пожалуй, бледнее обычного, но лицо ее дышало  кротким
спокойствием, красившим ее еще больше.
     ‚ечером, когда она уже переоделась и волосы ее украсил  венок,  которым
ѓрейс с гордостью обвила ее головку (искусственные цветы, составлЯвшие  его,
были любимыми цветами ќлфреда и это ѓрейс  выбирала  их),  лицо  ее  принЯло
прежнее выражение, задумчивое, почти печальное, но еще  более  вдохновенное,
возвышенное и волнующее, чем раньше.
     - ‘коро Я опЯть надену венок на эту прелестную головку, но он уже будет
свадебным венком, - сказала ѓрейс. -  …сли  нет,  значит  Я  плохой  пророк,
дорогаЯ.
     ‘естра улыбнулась и обнЯла ее.
     - …ще минутку, ѓрейс. Ќе уходи. ’ы уверена, что ничего больше не  нужно
прибавить к моему нарЯду?
     Ќе об этом она заботилась. Ћна не могла наглЯдетьсЯ на сестру, и  глаза
ее были с нежностью устремлены на лицо ѓрейс.
     - Љак Я ни старайсЯ, - ответила ѓрейс,  -  ничем  Я  тебЯ  украсить  не
смогу: милаЯ моЯ девочка, ты сейчас так хороша, что краше  быть  невозможно.
Ќикогда Я не видела тебЯ такой красивой, как сейчас.
     - џ никогда не была такой счастливой, - отозвалась Њэрьон.
     - „а, но тебЯ ждет еще большее счастье. ‚ другом доме, таком же веселом
и светлом, как наш сегоднЯ, - сказала ѓрейс, - скоро поселЯтсЯ ќдфред и  его
молодаЯ жена.
     Њэрьон опЯть улыбнулась.
     - ’ы думаешь, ѓрейс, что в этом доме воцаритсЯ счастье. џ вижу  это  по
твоим глазам. „а, милаЯ, Я знаю, что счастье там  будет.  Љак  радостно  мне
сознавать это!
     Ќу, - вскричал  доктор,  вбегаЯ  в  комнату,  -  мы  уже  приготовились
встретить ќлфреда, а? Ћн приедет очень поздно,  часов  в  одиннадцать  ночи,
поэтому у нас хватит времени раскачатьсЯ. Ћн увидит нас, когда веселье будет
уже в разгаре. Џодкиньте сюда дров, Ѓритен! Џусть остролист снова  заблестит
при свете лампы. †изнь - это сплошнаЯ глупость, кошечка; верные влюбленные и
прочее - все это глупости, но мы будем глупыми, как  все,  и  примем  нашего
верного влюбленного с распростертыми объЯтиЯми. —естное слово, -  проговорил
доктор, с гордостью  глЯдЯ  на  своих  дочерей,  -  нынче  вечером  Я  плохо
разбираюсь во всЯких нелепостЯх, но мне Ясно  одно:  Я  отец  двух  красивых
девушек.
     - …сли одна из них когда-нибудь сделала  или  сделает...  сделает  тебе
больно, дорогой отец, если она огорчит тебЯ, ты прости ее, - сказала Њэрьон,
- прости ее теперь, когда сердце ее переполнено. ‘кажи, что прощаешь ее. —то
простишь  ее.  —то  всегда  будешь  любить  ее  и...   -   Џрочее   осталось
невысказанным, и Њэрьон прижалась лицом к плечу старика.
     - Џолно, полно, - мЯгко проговорил доктор, - ты говоришь  -  прости!  Ђ
что мне прощать? Ќу уж, знаете, если наши  верные  влюбленные  возвращаютсЯ,
чтобы  так  нас  расстраивать,  мы  должны  удерживать  их  на  почтительном
расстоЯнии; мы должны посылать им навстречу курьеров, чтобы те останавливали
их на дороге - пусть плетутсЯ мили по две в день, пока мы  не  будем  совсем
готовы их встретить. Џоцелуй менЯ, кошечка. Џростить! ЉакаЯ же ты глупенькаЯ
девочка! „а если бы ты досаждала и дерзила мне хоть по сто раз  на  день,  -
чего ты не делала, - Я простил бы тебе все это, кроме такой просьбы. Џоцелуй
менЯ еще раз, кошечка. ‚от так!  Њы  уже  сосчитались  и  за  прошлое  и  за
будущее. Џодбавьте сюда дров!  €ли  вы  хотите  заморозить  гостей  в  такую
студеную декабрьскую ночь! Џусть у нас будет тепло, светло и весело, иначе Я
не прощу кое-кому из вас!
     ‚от как оживилсЯ старый доктор! € в огонь подбросили  дров,  и  свет  в
комнатах горел Ярко, и приехали гости, и поднЯлсЯ  оживленный  говор,  и  по
всему дому уже повеЯло духом радости и весельЯ.
     ‚се больше и больше гостей  входило  в  дом.  ЃлестЯщие  глазки,  сиЯЯ,
смотрели на Њэрьон; улыбающиесЯ губы поздравлЯли ее с возвращением  ќлфреда;
степенные матери обмахивались веерами и выражали надежду, что  она  окажетсЯ
не слишком ребЯчливой и ветреной длЯ тихой семейной жизни; восторженные отцы
впадали в немилость за то, что слишком пылко восхищались ее красотой; дочери
завидовали ей; сыновьЯ завидовали жениху;  бесчисленные  влюбленные  парочки
пользовались удобным случаем пошептатьсЯ; все были заинтересованы,  оживлены
и ждали событиЯ.
     Њистер и миссис Љрегс вошли под руку, а миссис ‘ничи пришла одна.
     - Љак, вы одна? Ђ где же ваш супруг? - спросил доктор.
     Џеро райской птицы на тюрбане миссис ‘ничи так затрепетало,  как  будто
сама эта райскаЯ птица ожила, и миссис ‘ничи ответила, что мистер Љрегс, без
сомнениЯ, знает, где ее супруг. Ђ вот ей никогда ни о чем не говорЯт.
     - ЏротивнаЯ контора! - промолвила миссис Љрегс.
     - •оть бы она сгорела дотла! - сказала миссис ‘ничи.
     -  Њистер  ‘ничи...  он...  одно  небольшое  дело   задерживает   моего
компаньона,  и  придет  он  довольно  поздно,  -  проговорил  мистер  Љрегс,
беспокойно оглЯдываЯсь кругом.
     - Ђ-ах, дело! Ќу, конечно! - произнесла миссис ‘ничи.
     - ‡наем мы, какие у вас дела! - сказала миссис Љрегс.
     Ќо они не знали, какие это были дела, и может быть, именно потому  перо
райской птицы на тюрбане миссис ‘ничи  трепетало  так  взволнованно,  а  все
висюльки на серьгах миссис Љрегс звенели, как колокольчики.
     - “дивлЯюсь, как это вы смогли отлучитьсЯ, мистер Љрегс, - сказала  его
жена.
     - Њистеру Љрегсу безусловно повезло! - заметила миссис ‘ничи.
     - ќта контора прЯмо-таки поглощает  их  целиком,  -  промолвила  миссис
Љрегс.
     - Њужчина, имеющий контору, не должен женитьсЯ, - изрекла миссис ‘ничи.
     ‡атем миссис ‘ничи решила, что ее взглЯд проник в самую душу Љрегса,  и
Љрегс сознает это, а миссис Љрегс заметила, обращаЯсь  к  Љрегсу,  что  "его
‘ничи" втирают ему очки у него за спиной и он сам убедитсЯ в этом, да поздно
будет.
     ‚прочем,  мистер  Љрегс  не  обращал  большого  вниманиЯ  на  все   эти
разговоры,  но  беспокойно  озиралсЯ  по  сторонам,  пока   глаза   его   не
остановились на ѓрейс. Ћн сейчас же подошел к ней.
     - „обрый вечер, сударынЯ, - сказал Љрегс.  -  Љак  вы  хороши  сегоднЯ!
‚аша... мисс... ваша сестра, мисс Њэрьон, как она...
     - Ѓлагодарю вас, она чувствует себЯ прекрасно, мистер Љрегс.
     - Ћна... џ... Ћна здесь? - спросил мистер Љрегс.
     - Љонечно здесь! ђазве вы не видите? ‚он она! ‘ейчас пойдет  танцевать,
- ответила ѓрейс.
     Њистер Љрегс надел очки, чтобы в этом удостоверитьсЯ;  некоторое  времЯ
смотрел на Њэрьон; потом кашлЯнул и, наконец, с  облегчением  сунул  очки  в
футлЯр, а футлЯр - в карман.
     Ќо  вот  заиграла  музыка  и  начались  танцы.   џрко   горЯщие   дрова
потрескивали и рассыпали искры, а пламЯ вскидывалось и опадало, словно  тоже
решив пуститьсЯ в плЯс за компанию. Џорой оно гудело, как бы  вторЯ  музыке.
Џорой вспыхивало и сверкало, словно око  этой  старинной  комнаты;  а  порой
подмигивало, как лукавый старец,  молодежи,  шептавшейсЯ  в  уголках.  Џорой
заигрывало с ветками остролиста, и когда оно, вздрагиваЯ и взлетаЯ,  бросало
на них мерцающие отблески, казалось, что листьЯ вернулись в холодную  зимнюю
ночь и трепещут на ветру. Џорой веселье пламени  превращалось  в  буйство  и
переходило все границы: и тогда оно с громким треском внезапно выкидывало  в
комнату, к мелькающим  ногам  танцоров,  целый  сноп  безобидных  искорок  и
прыгало и скакало, как безумное, в широком старом камине.
     ‚торой танец уже подходил к концу, когда  мистер  ‘ничи  дотронулсЯ  до
плеча своего компаньона, смотревшего на танцующих.
     Њистер Љрегс вздрогнул, словно это был не приЯтель его, а призрак.
     - Ћн уехал? - спросил мистер Љрегс.
     - ’ише! Ћн просидел со мною три часа с лишком, - ответил  ‘ничи.  -  Ћн
входил во все. ЏроверЯл все, что мы длЯ него сделали,  и  очень  придиралсЯ.
Ћн... хм!
     ’анец кончилсЯ. Њэрьон прошла мимо мистера  ‘ничи,  как  раз  когда  он
произнес последние слова. Ќо она не заметила  ни  его,  ни  его  компаньона;
медленно пробираЯсь в толпе, она оглЯнулась через плечо на сестру,  стоЯвшую
в отдалении; затем скрылась из виду.
     - ‚от видите! ‚се обошлось благополучно, - сказал мистер Љрегс.  -  Ћн,
вероЯтно, не говорил на эту тему?
     - Ќи слова.
     - € он действительно уехал? “бралсЯ подальше от греха?
     - „а, свое обещание он сдержал. ‘егоднЯ он решил сплыть вниз  по  ’емзе
во времЯ отлива в своей лодчонке-скорлупке и выбратьсЯ  к  морю  с  попутным
ветром - в такую-то темень, вот смельчак! Ќо зато он не  рискует  ни  с  кем
встретитьсЯ. Ћтлив начинаетсЯ за час до полуночи...  а  значит,  он  вот-вот
начнетсЯ. Љак Я рад, что все это  благополучно  кончилось!  -  Њистер  ‘ничи
вытер потный, нахмуренный лоб.
     - —то вы думаете, - спросил мистер Љрегс, - относительно...
     - ’ише! - перебил его осторожный компаньон, глЯдЯ прЯмо перед собой.  -
џ вас понимаю. Ќе упоминайте имен и не подавайте  виду,  что  мы  говорим  о
чем-то секретном. Ќе знаю, что подумать, да сказать правду, и не интересуюсь
этим теперь. “ менЯ отлегло от сердца. Ћчевидно,  его  ослепило  самомнение.
„олжно быть, девушка слегка кокетничала с  ним,  и  только.  Џохоже  на  то.
ќлфред еще не приехал?
     - Ќет еще, - сказал мистер Љрегс, - его ждут с минуты на минуту.
     - Ћтлично, - мистер ‘ничи снова вытер лоб. - “ менЯ отлегло от  сердца.
Ќи разу Я так не нервничал, с тех пор как мы стали компаньонами. Ђ теперь  Я
собираюсь приЯтно провести вечерок, мистер Љрегс.
     Њиссис Љрегс и миссис ‘ничи подошли к ним, как только он  высказал  это
намерение. ђайскаЯ птица отчаЯнно  трепетала,  а  звон  "колокольчиков"  был
отчетливо слышен.
     - ‚аше отсутствие было предметом всеобщего обсуждениЯ, мистер ‘ничи,  -
сказала миссис ‘ничи. - Ќадеюсь, контора удовлетворена.
     - —ем удовлетворена, душенька? - спросил мистер ‘ничи.
     - ’ем, что поставила беззащитную женщину в  смешное  положение  -  ведь
люди прохаживались на мой счет, - ответила его супруга. - ќто  совершенно  в
духе конторы, совершенно!
     - Ђ вот Я лично, - промолвила миссис Љрегс, - давно  привыкла  к  тому,
что контора во всех отношениЯх противодействует  семейной  жизни,  и  хорошо
хоть, что она иногда открыто объЯвлЯет себЯ врагом моего спокойствиЯ. ќто по
крайней мере честно.
     - „ушенька, - попыталсЯ умаслить ее мистер  Љрегс,  -  приЯтно  слышать
ваше доброе мнение, но ведь Я-то никогда не утверждал, что  контора  -  враг
вашего спокойствиЯ.
     - …ще бы! - подхватила миссис Љрегс, поднимаЯ настоЯщий трезвон  своими
"колокольчиками". - ‘ами вы этого, конечно, не утверждали. …сли бы у вас  на
это хватило искренности, вы не были бы достойны своей конторы.
     - —то касаетсЯ моего опозданиЯ  сегоднЯ  вечером,  душенька,  -  сказал
мистер ‘ничи, предлагаЯ руку жене, - то сам Я скорблю об этом больше других,
но, как известно мистеру Љрегсу...
     ’ут миссис ‘ничи резко оборвала эту фразу,  оттащив  своего  супруга  в
сторону и попросив его взглЯнуть  на  "этого  человека".  Џусть  сделает  ей
удовольствие и посмотрит на него!
     - Ќа какого человека, душенька? - спросил мистер ‘пичи.
     - Ќа вашего задушевного друга; ведь Я-то вам не друг, мистер ‘ничи.
     - Ќет, нет, вы мне друг, душенька, - заспорил мистер ‘ничи.
     - Ќет, нет, не друг, - упиралась миссис ‘ничи, величественно  улыбаЯсь.
- џ знаю свое место. ’ак вот, не хотите ли взглЯнуть на  своего  задушевного
друга, мистер ‘ничи, на вашего советчика, на хранителЯ ваших тайн,  на  ваше
доверенное лицо, словом, на ваше второе "Я"?
     Џривыкнув объединЯть себЯ с  Љрегсом,  мистер  ‘ничи  посмотрел  в  его
сторону.
     - …сли вы нынче вечером можете  смотреть  в  глаза  этому  человеку,  -
сказала миссис ‘ничи, - и не понимать,  что  вы  обмануты,  одурачены,  пали
жертвой  его  козней  и  рабски  подчинены  его  воле   в   силу   какого-то
непостижимого наваждениЯ, которое невозможно  объЯснить  и  нельзЯ  рассеЯть
никакими моими предостережениЯми, то Я могу сказать одно - мне жаль вас!
     ‚ то же самое времЯ миссис Љрегс разглагольствовала на ту же тему, но с
противоположной точки зрениЯ. Ќеужели, допытывалась она, Љрегс так  ослеплен
своими ‘ничи, что перестал понимать, в какое положение он попал? Ѓудет ли он
утверждать, что видел, как "‘ничи вошли" в эту комнату, но  не  распознал  в
"этом человеке" скрытности, хитрости, предательства? Ѓудет ли он уверЯть ее,
что самые движениЯ "этого  человека",  когда  он  вытирал  себе  лоб  и  так
воровато озиралсЯ по сторонам,  не  доказывают,  что  какое-то  темное  дело
обременЯет совесть его драгоценных ‘ничи (если у них  есть  совесть)?  ђазве
кто-нибудь, кроме его ‘ничи, врываетсЯ на вечеринку,  как  разбойник?  (—то,
кстати сказать, было едва ли правильным описанием данного случаЯ, ибо мистер
‘ничи очень скромно вошел в дверь.) € будет ли он упрЯмо доказывать ей среди
бела днЯ (было  около  полуночи),  что  его  ‘ничи  должны  быть  оправданы,
несмотрЯ ни на что, наперекор всем фактам, разуму и опыту?
     Ќи ‘ничи, ни Љрегс Явно не пытались запрудить этот  разлившийсЯ  поток,
но позволили ему  увлекать  их  по  течению,  пока  стремительность  его  не
ослабела. ќто случилось как раз в то времЯ, когда  все  стали  готовитьсЯ  к
контрда