 улыбнулсЯ.
     - Ќе могу сказать, что она красиваЯ, она просто страшнаЯ. „ругого слова
не могу найти.  -  €, помолчав, воскликнул: - ‹юди преинтересные созданиЯ! -
’ут он поднЯл глаза на †енни и увидел,  что она удивлена. - „а, правда же, -
продолжал он,  - все люди необыкновенно интересны! „аже те, на которых никто
не обращает вниманиЯ. ‡амечали ли вы, когда разговор идет об общих знакомых,
сколько  подробностей,   важных,   многое  объЯснЯющих  в  данном  человеке,
ускользнуло от  вашего собеседника?  ‚от оттого-то мы так мало понимаем друг
друга.
     Ћн снова взглЯнул на нее, почувствовал, что она его внимательно слушает
и  даже  повторЯет про  себЯ  слова,  которые  он  только  что  произнес.  €
недоверчивость,  которую  он  всегда  испытывал по  отношению к  ней,  вдруг
уступила  место  какой-то  радостной  непринужденности;  ему  захотелось еще
полнее овладеть ее  вниманием,  таким длЯ  него непривычным,  тронуть сердце
девушки рассказом о  некоторых подробностЯх брачной церемонии,  которые были
еще так свежи в его памЯти.
     - Ќа  чем же  Я  остановилсЯ?  -  спросил он  рассеЯнно.  -  Љак бы мне
хотелось описать жизнь этой женщины, хоть знаю Я о ней немного! ѓоворЯт, она
была продавщицей в универсальном магазине. “порно выбивалась на поверхность,
- продолжал он,  употреблЯЯ выражение, которое было записано в его блокноте.
- ‘естра †юльена ‘орелЯ. ‚ы любите "Љраснов и черное"?
     - Ќет, не люблю.
     - „а  что вы?  -  удавилсЯ он.  -  ‚прочем,  Я  понимаю,  что вы хотите
сказать.  -  Џодумав с минуту, он рассмеЯлсЯ. - Ќо если мы станем раскрывать
скобки, Я никогда не кончу рассказ. џ не злоупотреблЯю вашим временем?
     Ќе желаЯ показывать, как она заинтересована, †енни рассеЯнно бросила:
     - Ќет, мы завтракаем только в половине первого, - из-за „аниэлЯ.
     - Ђ разве „аниэль уже здесь?
     Ћна попалась на лжи.
     - Ћн сказал,  что,  может быть, приедет, - ответила она, покраснев. - Ђ
вы не занЯты?
     - џ  не тороплюсь,  отец в  Џариже.  „авайте перейдем в тень...  Њне бы
хотелось рассказать вам  о  свадебном обеде после церемонии.  ќто  ведь так,
пустЯки,  а все же было очень тЯгостно, поверьте мне. ‚от послушайте. Џрежде
всего в качестве декорации замок,  настоЯщий памЯтник старины, со сторожевою
башней,  реставрированной ѓупийо.  ѓупийо  -  это  ее  первый муж,  личность
своеобразнаЯ; в прошлом приказчик галантерейной лавки, оказалсЯ коммерческим
гением,   умер  архимиллионером,   одарив  все  наши  провинциальные  города
"“ниверсальными  магазинами  двадцатого  века".   ‚ы,  конечно,  их  видели.
Џоэтому,  кстати сказать,  вдова баснословно богата. „о того днЯ Я ей не был
представлен.  Љак бы  вам описать ее?  •удощаваЯ,  гибкаЯ,  очень элегантнаЯ
женщина,  но в лице мало привлекательного; профиль горделивый, кожа смуглаЯ,
чуть-чуть дрЯблаЯ,  и  серые глаза,  глаза мышиного цвета,  какие-то мутные,
будто стоЯчаЯ вода.  ЏредставлЯете себе?  Џовадки у  нее,  как “ балованного
ребенка, и вообще держит она себЯ не по возрасту; говорит громко, смеетсЯ, и
- как  бы  это вам объЯснить?  -  времЯ от  времени ее  серые глаза начинают
бегать под  полуопущенными ресницами,  и  тогда  вдруг все  это  ребЯчество,
которое она  на  себЯ  напускает,  начинает вам  внушать тревожные мысли,  и
как-то  невольно приходЯт на памЯть слухи,  которые распространились,  когда
она овдовела, будто бы она исподволь отравлЯла ѓупийо.
     - Ћна внушает мне страх,  -  проговорила †енни, уже не скрываЯ, как все
это ей интересно.
     †ак это почувствовал и приободрилсЯ.
     - „а,  так оно и  есть,  -  повторил он.  -  Ћна и в самом деле внушает
какой-то страх.  ‚споминаю,  что у менЯ было именно такое ощущение, когда мы
садились за  стол;  Я  смотрел на нее,  она стоЯла перед столом,  украшенным
белыми цветами, и такое жестокое было у нее лицо...
     - Ћна была в белом?
     - Њожно сказать,  что да; платье на ней было не свадебное, а скорее длЯ
прогулки, какое-то слишком вычурное, изжелта-белое, почти кремовое. Ћбед был
сервирован на маленьких столиках. € она приглашала всех подрЯд за свой стол,
не обращаЯ вниманиЯ, есть ли место. Ѓатенкур сидел около нее. ‚ид у него был
неспокойный;  он  сказал ей:  "‚от видите,  вы  все  перепутали",  -  и  они
обменЯлись  таким   взглЯдом...   ‘транным  взглЯдом!   “   менЯ   создалось
впечатление, что между ними уже ничего нет, ничего молодого, ничего живого -
все в прошлом.
     "Ђ  может быть,  -  размышлЯла †енни,  -  может быть,  он  уж  не такой
развращенный,  как мне казалось,  и совсем не черствый,  и совсем не..." € в
тот же миг она понЯла,  что уже давно знает,  какой †ак чуткий и добрый.  Ћт
этой  мысли  она  пришла в  смЯтение и,  следЯ за  его  рассказом,  невольно
отмечала именно то,  что  еще больше подтверждало благоприЯтное впечатление,
которое он сегоднЯ произвел на нее.
     - ‘имону все хотелось,  чтобы Я сел слева от него,  -  продолжал он.  -
‚едь Я  был единственным его приЯтелем на свадьбе.  „аниэль обещал приехать,
но обманул, и никто из Ѓатенкуров не ЯвилсЯ - даже двоюродный брат ‘имона, с
которым они вместе воспитывались;  ‘имон так на него рассчитывал,  все ждал,
до  последнего поезда.  †аль  было беднЯгу.  Ќатура у  него впечатлительнаЯ,
уЯзвимаЯ,  уверЯю вас.  џ  знаю о  нем много хорошего.  Ћн все оглЯдывалсЯ -
вокруг были чужие. ‚спомнил он о своих родителЯх и все твердил мне: "Ќикогда
Я не думал,  что они обойдутсЯ со мной так сурово.  Љак же,  значит,  они на
менЯ сердЯтсЯ!"  Ђ  за  ужином он  сказал:  "Ћт них ни  единого слова,  даже
телеграммы не прислали! џ теперь длЯ них не существую. ‚ерно ведь, скажи?" џ
не знал,  что ему отвечать. € он поспешно добавил: "Ћ, Я не о себе забочусь,
мне-то  все  равно.  џ  забочусь об  Ђнне".  €  как  раз  в  это времЯ Ђнна,
наводившаЯ на менЯ страх,  распечатала телеграмму -  ее только что принесли.
Ѓатенкур побледнел как смерть,  но оказалось,  телеграмма пришла на ее имЯ -
поздравление от  подруги.  ’ут  он  не  выдержал:  не  обращаЯ  вниманиЯ  на
окружающих, которые не спускали с него глаз, не обращаЯ вниманиЯ на Ђнну, ее
замкнутое лицо,  ее холодный взглЯд,  он расплакалсЯ.  Ћна разозлилась. € он
это прекрасно понЯл.  Џоложил ладонь на ее руку и вполголоса, как мальчишка,
проговорил:  "Џрошу менЯ  извинить".  ‘лушать его  было невыносимо.  Ћна  не
шелохнулась.  € тут,  -  а это было еще тЯжелее,  чем его слезы,  -  он стал
оживленно болтать,  шутить,  через силу, со слезами на глазах, ни на секунду
не останавливаЯсь и то и дело утираЯ слезы обшлагом рукава.

     †ак  с  таким волнением рассказывал об  этой сцене,  что †енни негромко
сказала:
     - Љак это ужасно...
     Ћн переживал радость автора, - вероЯтно, впервые. € переживал остро. Ќо
лицемерно скрыл ее.
     - џ вам еще не надоел?  - спросил он, словно не услышав ее замечаниЯ. €
тут же продолжал:  - Ќо это еще не все. ‡а десертом раздались крики с других
столов:  "Ќовобрачных!"  Ѓатенкур и  его жена встали,  улыбаЯсь,  с бокалами
шампанского обошли зал. ‚от ’ут-то и произошла душераздирающаЯ сцена. ЋбходЯ
столы,  они забыли о ее дочке от первого мужа -  девчурке лет восьми-девЯти.
Ћна бросилась за ними бежать.  Ћни уже вернулись на свои места.  Њать нехотЯ
поцеловала девочку и  поправила ей  воротничок.  Ђ  потом  подтолкнула ее  к
Ѓатенкуру.  Ќо  у  того после обхода столов,  когда он не встретил ни одного
дружеского взглЯда,  снова полились слезы,  и  он ничего не видел;  пришлось
посадить девочку ему на колени.  —то за фальшиваЯ улыбка была у него,  когда
он наклонилсЯ к  чужому ребенку!  „евочка подставила ему щечку,  у  нее были
такие грустные глаза,  - нет, мне этого никогда не забыть. ‚ конце концов он
ее поцеловал.  Ђ  она все не уходила,  и он стал поглаживать ее подбородок с
каким-то тупым выражением лица,  вот так,  одним пальцем,  понимаете? “верЯю
вас,  это производило такое жалкое впечатление...  ‘ловом, сквернаЯ историЯ,
вы не находите?..
     Ћна обернулась к нему,  ее поразило то выражение, с которым он произнес
"сквернаЯ историЯ".  €  заметила,  что во  взглЯде †ака нет ничего тЯжелого,
грубого,  всего,  что  ей  было так  неприЯтно,  и  даже его  Ясные,  живые,
выразительные глаза были сейчас прозрачны,  как вода.  "Џочему он  не всегда
такой?" - подумала она.
     †ак улыбалсЯ.  Ќевеселые эти воспоминаниЯ были длЯ него не так уж важны
- ему  доставлЯло удовольствие вникать в  жизнь  других людей,  познавать их
мысли и чувства.  †енни это тоже доставлЯло удовольствие,  и,  пожалуй,  длЯ
обоих оно сейчас возрастало от одного сознаниЯ,  что они испытывают его не в
одиночку.
     Ћни дошли до конца аллеи;  уже показалась опушка леса. ‘олнце раскинуло
на траве перед ними сверкающий ковер. †ак остановилсЯ.
     - ЊоЯ болтовнЯ вам наскучила, - сказал он.
     Ћна промолчала.
     Ђ он все не прощалсЯ и вдруг проговорил:
     - ђаз  уж  Я  дошел до  вашего дома,  -  мне  хотелось бы  повидатьсЯ с
„аниэлем.
     Љак некстати он напомнил о том,  что она солгала, и особенно рассердило
ее то,  что он сразу поверил ей. Ћна не отвечала, и †ак понЯл только одно, -
что он ей надоел и она не хочет, чтобы он провожал ее дальше.
     Ћн был уЯзвлен. Ћднако ему не хотелось расставатьсЯ с нею, не хотелось,
чтобы у  нее  в  душе осталсЯ дурной осадок,  именно в  это утро,  когда ему
показалось, будто между ними возникло то, о чем он смутно мечтал уже столько
месЯцев, а может быть, и лет!
     Ћни  продолжали молча идти по  тропинке,  заросшей акациЯми,  ведущей к
садовой калитке.  †ак  держалсЯ немного позади,  и  ему была видна изЯщнаЯ и
какаЯ-то печальнаЯ линиЯ ее щеки.
     —ем  дальше  они  шли,  тем  невозможнее было  ему  изменить решение  и
оставить ее.  Њинуты бежали. ‚от они остановились у калитки. Ћна ее открыла.
Ћн пошел вслед за ней. Ћни пересекли сад.
     Ќа террасе никого не было; в гостиной - тоже.
     - Њама! - окликнула †енни.
     Ќикто не  отвечал.  Ћна подбежала к  кухонному окну и,  уже раз солгав,
спросила:
     - ѓосподин „аниэль приехал?
     - Ќет, мадемуазель, но только что принесли телеграмму.
     - Ќе беспокойте вашу матушку, - произнес наконец †ак. - џ ухожу.
     †енни держалась прЯмо, на лице ее поЯвилось строптивое выражение.
     - „о свиданиЯ, - пробормотал †ак. - Њожет быть, до завтра.
     - „о свиданиЯ, - отвечала она, не сделав и шага, чтобы проводить его.
     € не успел †ак уйти, как она поспешила пройти в прихожую, рывком сунула
ракетку в  раму,  швырнула вещи  на  сундук,  резко взмахнула рукой,  словно
срываЯ свое дурное настроение.
     "Ќу нет, только не завтра! “ж конечно, не завтра!" - решила она.

     ѓоспожа  де  ”онтанен хорошо  слышала из  своей  спальни голос  дочери,
узнала и  голос †ака...  Ќо она была так возбуждена,  что у  нее не было сил
притворитьсЯ спокойной.  ’елеграмма, полученнаЯ только что, была от ее мужа.
†ером находилсЯ в Ђмстердаме, осталсЯ без денег и, по его словам, не отходил
от  постели больной Ќоэми.  ѓ-жа де ”онтанен тотчас же принЯла решение:  она
сегоднЯ же едет в  Џариж,  возьмет из банка все,  что осталось,  и пошлет по
адресу, который сообщил †ером.
     Ћна  уже  одевалась,  когда  дочь  вошла в  ее  спальню.  †енни увидела
взволнованное лицо матери,  телеграмму,  брошенную на стол,  и  сердце у нее
упало.
     - —то случилось?  -  заикаЯсь спросила она.  € успела подумать: "—то-то
произошло. Ђ менЯ не было. ‚се из-за †ака!"
     - Ќичего серьезного,  душечка,  -  вздохнула г-жа де ”онтанен.  -  ’вой
отец... ’воему отцу понадобились деньги - только и всего. - €, стыдЯсь своей
слабости,  особенно стыдЯсь перед †енни за  отца,  она покраснела и  закрыла
лицо руками.


        VII

     ‘квозь мутные стекла вагонного окна было видно,  как  разгораетсЯ зарЯ.
ѓ-жа  де ”онтанен забилась в  угол и  невидЯщими глазами смотрела на пологие
луга ѓолландии.
     ‚чера,  вернувшись в  Џариж,  она  обнаружила вторую депешу от  †ерома:
"‚рач утверждает Ќоэми безнадежна.  Ѓыть  одному выше сил.  “молЯю приехать.
…сли  можно привезите деньги".  ‚стретитьсЯ с  „аниэлем до  отхода вечернего
поезда ей не удалось. Ќо она оставила ему записку - сообщила, что уезжает, и
поручила позаботитьсЯ о †енни.
     Џоезд остановилсЯ. Џрозвучал возглас:
     - ѓаарлем!
     ’о была последнЯЯ станциЯ перед Ђмстердамом. Џогасили лампы. ‘олнце еще
не взошло,  но уже окрасило все небо перламутром, залило рассеЯнным радужным
светом.  Џассажиры вскакивали,  суетились, складывали вещи. ѓ-жа де ”онтанен
сидела не двигаЯсь -  ей не хотелось освобождатьсЯ от оцепенениЯ, которое не
позволЯло ей  до  конца осознать свой  поступок.  ‡начит,  Ќоэми умрет?  Ћна
попыталась заглЯнуть себе в  душу.  —то,  ревнива?  „а  нет.  ђевностью были
внезапные вспышки, испепелЯвшие ее в первые годы замужества, когда она вечно
сомневалась, но не желала признавать то, что длЯ всех других было очевидным,
и  боролась  с  невыносимыми неотступными наваждениЯми.  “же  с  давних  пор
страдала она не от ревности,  а оттого, что с ней поступали несправедливо. Ђ
впрочем,  страдала ли?  …й было ведомо столько других мук!  „а и была ли она
когда-нибудь и  вправду ревнива?  ‚сего тЯжелее было узнавать задним числом,
что ее обманули;  как правило,  она испытывала к любовницам †ерома одно лишь
сострадание -  несколько высокомерное, порою чуть-чуть окрашенное симпатией,
как к неблагоразумным сестрам.
     Џальцы ее  дрожали,  когда она застегивала ремни.  €з  вагона она вышла
последней. Ѓыстро, испуганно осмотрелась, но не увидела глаз, взглЯд которых
почувствовала бы  сразу.  Ќеужели он  не получил телеграмму?  Ђ  может быть,
издали следит за ней глазами?  Џри этой мысли она невольно всЯ напрЯглась. €
пошла следом за вереницей приезжих.
     Љто-то  притронулсЯ к  ее  руке.  Џеред ней стоЯл †ером и  несмело,  но
радостно смотрел на нее;  шлЯпу он снЯл,  склонилсЯ в полупоклоне; хоть он и
осунулсЯ и  чуть-чуть ссутулилсЯ,  во  всем его  облике,  как  всегда,  была
волнующаЯ прелесть восточного принца.  Џоток пассажиров ринулсЯ на них, и он
не успел найти приветственных слов;  зато он заботливо и  торопливо завладел
саквоЯжем ’ерезы.  "Ћна не умерла", - мелькнуло в голове г-жи де ”онтанен, и
ей стало страшно, что придетсЯ быть при ее смертном часе.
     Њолча  дошли  они  до  привокзальной площади.  ѓ-н  де  ”онтанен знаком
остановил свободный экипаж.  €  тут,  когда  она  ступила  на  подножку,  от
волнениЯ,  напоминавшего ощущение счастьЯ,  у  нее перехватило дыхание:  она
услышала голос †ерома!  €  пока он  объЯснЯл по-голландски кучеру,  как надо
ехать, она зажмурилась, на миг застыла на подножке, неподвижнаЯ, трепещущаЯ,
потом сразу открыла глаза и села в экипаж.
     Ћн тотчас же обернулсЯ к ней, устроившись рЯдом в открытой колЯске. Љак
ей был знаком приглушенный блеск его золотисто-карих глаз;  и  в который раз
ее жег их жаркий,  сверкающий взглЯд. Љазалось, он вот-вот возьмет ’ерезу за
руку, притронетсЯ к плечу; и поза так противоречила изысканной учтивости его
манер,  что она была шокирована, будто он позволил себе вольность, но и была
взволнована,   будто  получила  доказательство  любви,  на  которую  уже  не
надеЯлась.
     Ћна перваЯ нарушила молчание:
     - Љак себЯ чувствует?..  -  Ћна запнулась,  не могла выговорить имени и
тотчас же добавила: - ЊучаетсЯ она?
     - Ќет, нет, - ответил он, - теперь не мучаетсЯ.
     •оть она и  старалась не смотреть на его лицо,  но по тону понЯла,  что
Ќоэми гораздо лучше,  и ей показалось,  что ему несколько неловко,  - позвал
жену к  изголовью больной любовницы.  …й  стало до боли досадно.  Ћна уже не
могла постичь,  что за наваждение заставило ее так поспешно примчатьсЯ сюда.
—то ей тут делать,  раз Ќоэми выздоравливает, раз все пойдет по-старому? Ћна
решила без промедлениЯ вернутьсЯ домой.
     †ером пробормотал:
     - Ѓлагодарю вас, ’ереза.
     ѓолос его  звучал нежно,  почтительно,  робко.  Ћна заметила,  что рука
†ерома,  лежавшаЯ на колене,  -  рука, чуть похудевшаЯ, удлиненнаЯ, покрытаЯ
прожилками,   почти  незаметно  дрожит,  и  огромнаЯ  камеЯ  подрагивает  на
безымЯнном пальце.  Ћна удержалась и не поднЯла голову,  а все смотрела,  не
отводЯ взглЯда,  на руку без перчатки и уже не досадовала, что отправилась в
такое путешествие.  Љ чему уезжать? Ћна Явилась по доброй воле, под натиском
чувств,  внушенных ей  его мольбой;  ничего плохого от этого не случитсЯ.  €
тотчас же, чтобы отогнать всЯкое желание уехать, она призвала на помощь свою
веру  и  почувствовала,  что  снова  укрепилась духом.  Ќикогда еще  в  часы
сомнений божественнаЯ сила не покидала ее надолго.
     ќкипаж  катилсЯ  по  большому  городу,  полному  воздуха,  с  обширными
перспективами. …ще не открылись ставни магазинов, но по тротуарам уже шли на
работу  люди.  Ључер  свернул на  неширокую улицу,  как  бы  составленную из
отдельных кусков мостовой, соединенных горбатыми мостиками: улица перерезала
рЯд  параллельных  каналов,  окаймленных  домами;  плоские,  высокие,  узкие
фасады,  в большинстве своем красные, с белыми оконными рамами, отражались в
почти недвижимых водах меж ветвЯми ив,  склонившихсЯ вдоль набережных.  ѓ-жа
де ”онтанен почувствовала, что она на чужбине.
     - Љак поживают дети? - осведомилсЯ †ером.
     Ћна  заметила,  что  он  не  сразу  решилсЯ заговорить о  них,  что  он
взволнован и на этот раз даже не пытаетсЯ скрыть свою растерЯнность.
     - Џревосходно.
     - Љак „аниэль?
     - Ћн в Џариже, работает. Џриезжает на досуге в Њезон.
     - Ђ вы сейчас в Њезоне?
     - „а.
     Ћн умолк; вероЯтно, ему вспомнилсЯ парк, знакомый дом на опушке.
     - Ђ... †енни?
     - Ћна здорова.
     Ћн словно спрашивал ее взглЯдом, умолЯл ответить, и она добавила:
     - Ћна очень выросла; сильно изменилась.
     ‚еки †ерома дрогнули.  Ћн негромко сказал,  пересиливаЯ себЯ, и голос у
него от этого стал какой-то чужой:
     - Ќу конечно же! „олжно быть, сильно изменилась...
     ’ут он снова умолк,  отвернулсЯ и  вдруг,  проведЯ рукой по лбу,  глухо
воскликнул:
     - Ђх, все это ужасно! - € без всЯкого перехода заЯвил: - ’ереза, Я сижу
почти без денег.
     - џ привезла, - живо отозвалась она.
     ќто  был  вопль отчаЯниЯ,  и  сначала она даже обрадовалась,  что может
утешить †ерома. Ќо тотчас же возникла оскорбительнаЯ мысль: Ќоэми вовсе и не
больна,  ей нарочно все это так преподнесли, заставили приехать только из-за
денег! Џоэтому она вздрогнула от негодованиЯ, когда †ером, подождав немного,
не выдержал и спросил с униженным выражением:
     - ‘колько?
     Ќа миг ею овладело искушение приуменьшить цифру.
     - ‚се,  что мне удалось собрать,  - сказала она. - ’ри тысЯчи франков с
небольшим.
     Ћн пробормотал:
     - Ђх,  благодарю...  благодарю...  …сли б  вы  только знали,  ’ереза!..
ѓлавное, отдать пЯтьсот флоринов врачу...
     ќкипаж въехал на каменный мост,  перекинутый через канал,  напоминавший
многоводную реку,  загроможденную судами;  потом свернули в  предместье,  по
узким улочкам выехали на пустынную площадь и остановились у входа в часовню.
     †ером сошел,  уплатил кучеру,  взЯл саквоЯж и, пропустив ’ерезу вперед,
стал как ни в чем не бывало подниматьсЯ по ступенЯм и толкнул створку двери.
—то это - часовнЯ, церковь, а может быть - синагога?
     - Џриношу свои извинениЯ, - тихо сказал он, - не хотелось подъезжать на
извозчике к дому.  ‡а иностранцами тут слежка;  потом все объЯсню.  -  € уже
другим тоном,  с учтивой улыбкой светского человека продолжал:  -  Љ тому же
приЯтно немного прогулЯтьсЯ,  не  правда ли?  “тро такое теплое!..  џ  пойду
вперед, покажу дорогу.
     Ћна молча пошла вслед за ним. ќкипажа на площади уже не было. †ером вел
ее  по  сводчатому проходу,  который уступами выходил на  набережную канала;
нижние этажи домов,  стоЯвших на другом берегу, вереницей отражались в воде.
‘олнце играло на кирпичах, на блестЯщих стеклах окон, где пестрели настурции
и  герань.  ЌабережнаЯ забита была людьми,  Ящиками,  корзинами,  -  тут под
открытым небом  раскинулсЯ рынок;  из  парусных лодок выгружали всЯкий хлам,
подержанные вещи и  цветы -  к их аромату примешивалсЯ затхлый запах стоЯчей
воды.
     †ером обернулсЯ.
     - Ќе очень устали, друг мой?
     ’ак же нараспев, по-прежнему, произнес он "дру-уг". Ћна опустила голову
и не ответила.
     Ђ  он  и  не  подозревал,  какое причинЯет ей  волнение;  он  указал на
противоположный берег, на островерхий дом, к которому вел пешеходный мостик,
и произнес:
     - ‚от туда мы и идем. Ћ да, более чем скромно... Џростите, что принимаю
вас в такой убогой обстановке.
     € в самом деле,  дом был с виду небогат,  хотЯ свежеокрашен под красное
дерево и обшит белыми досками,  так что напоминал хорошо ухоженную Яхту.  Ќа
оранжевых шторах  второго этажа  -  все  они  были  опущены -  ’ереза прочла
надпись, сделанную без всЯких вычур.

                      "Pension Roosje Matilda"*
     ______________
     * "Џансион ђосье Њатильда" (голл.).

     ‡начит,  †ером живет в меблированных комнатах, в чужом доме, и у нее не
будет неприЯтного осадка при  мысли,  что  они  принЯли ее  у  себЯ.  €  она
почувствовала облегчение.
     Ћни  уже  шли  по  мостику.  тора  на  одном  из  окон  первого  этажа
колыхнулась. ‚от как, Ќоэми подсматривает?.. ѓ-жа де ”онтанен выпрЯмилась. €
только тут  заметила между  двумЯ  окнами первого этажа  вывеску,  алЯповато
разрисованный лист железа:  аист возле гнезда,  из которого вот-вот выползет
голый младенец.
     Ћни вошли в коридор,  затем поднЯлись по лестнице,  благоухавшей воском
длЯ натирки полов.  †ером остановилсЯ на  площадке и  позвонил два раза.  ‡а
дверью поднЯлась суматоха,  опустилось стекло в зарешеченном глазке, наконец
дверь приотворилась ровно настолько, чтобы пропустить †ерома.
     - ‘ вашего позволениЯ, Я пойду предупрежу.
     ѓоспожа де  ”онтанен услышала,  что  идет спор по-голландски.  €  почти
тотчас же †ером распахнул входную дверь.  Ћн был один. Ћни пошли по длинному
извилистому коридору, натертому до блеска; г-жа де ”онтанен была угнетена и,
боЯсь,  что  вот-вот  окажетсЯ лицом  к  лицу  с  Ќоэми,  взывала к  чувству
собственного достоинства,  пытаЯсь сохранить хладнокровие. Ќо в номере, куда
они вошли,  никто не жил;  это была чистенькаЯ и светлаЯ комната с окнами на
канал.
     - ‚от вы и у себЯ, друг мой, - сказал †ером.
     Ћна удержалась от вопроса: "Ђ где же Ќоэми?"
     Ћн отгадал ее мысль и сказал:
     - џ вас на минутку оставлю, пойду посмотрю, не нужен ли Я. - Ќо ушел не
сразу,  а сначала подошел к жене и взЯл ее за руку:  - Ђх, ’ереза, позвольте
сказать вам... …сли б вы знали, как Я исстрадалсЯ! Ќо вы здесь, вы здесь...
     Ћн припал губами,  щекой к руке г-жи де ”онтанен.  Ћна отстранилась; он
не сделал попытки ее удержать. ‘казал, отступаЯ:
     - ‘ейчас вернусь за вами. ‚ы правда хотите... видеть ее?
     „а,  конечно,  она повидаетсЯ с Ќоэми, раз приехала сюда по собственной
воле!  Ќо после встречи,  сразу же после встречи она уедет,  во что бы то ни
стало!  Ћна  кивнула в  знак согласиЯ,  не  стала слушать,  как он  бормочет
благодарственные слова,  и,  наклонившись к  саквоЯжу,  притворЯлась,  будто
что-то ищет, пока †ером не ушел из комнаты.
     € тут, когда она осталась наедине с собой, рухнуло все ее мужество. Ћна
снЯла шлЯпу,  посмотрела в  зеркало на свое усталое лицо и  провела рукой по
лбу. Љак могло случитьсЯ, что она очутилась здесь? …й стало стыдно.
     Ќо унывать было некогда - к ней постучались.
     Ќе успела она ответить,  как дверь отворилась,  и  на пороге показалась
женщина в  красном капоте,  Явно  немолодаЯ,  несмотрЯ на  черные как  смоль
волосы и  раскрашенное лицо.  Ћна произнесла несколько слов с вопросительной
интонацией на  Языке,  непонЯтном длЯ г-жи  де  ”онтанен,  досадливо махнула
рукой и привела другую женщину, помоложе, тоже в капоте, только в лазоревом,
- видно,  она поджидала в  коридоре и теперь приветствовала г-жу де ”онтанен
гортанным голосом:
     - Dag*, сударынЯ! ‡дравствуйте!
     ______________
     * „обрый день (голл.).

     Џосетительницы торопливо обменЯлись какими-то  словами.  ’а,  что  была
постарше,  втолковывала младшей,  о  чем следовало сказать.  ЊладшаЯ на  миг
задумалась,  с  изЯществом повернулась к  г-же  де  ”онтанен и  повела речь,
прерываемую паузами:
     - „ама  говорит -  надо увезти больную даму.  Џлатить счет и  менЯть на
другой дом. Verstaat U?* ЏонЯтно, что говорю?
     ______________
     * Џонимаете? (голл.).

     ѓоспожа де  ”онтанен сделала уклончивый жест:  все это ее  не касалось.
’ут пожилаЯ дама снова вмешалась с озабоченным и решительным видом.
     - „ама говорит, - снова начала та, что была помоложе, - даже не платить
счет,  а  прежде  сменить,  уехать,  отвозить больную даму  в  другой место.
Verstaat U? ’ак лучше из-за Politie*.
     ______________
     * Џолиции (голл.).

     ’ут дверь стремительно распахнулась,  и  поЯвилсЯ †ером.  Ћн бросилсЯ к
красному капоту и стал резко выговаривать ему по-голландски,  выталкиваЯ вон
из комнаты.  ѓолубой капот молчал,  нагло разглЯдываЯ то †ерома,  то г-жу де
”онтанен.  Њежду  тем  старуха уже  дошла до  предела и,  взмахиваЯ кулаком,
брЯцаЯ браслетами,  как  цыганка,  выкрикивала обрывки фраз,  где  все времЯ
повторЯлись одни и те же слова:
     - Morgen, morgen... Politie!*
     ______________
     * ‡автра же... завтра же... ЏолициЯ! (голл.).

     ‚ конце концов †ерому удалось их выдворить и закрыть дверь на защелку.
     - Џожалуйста,   простите,   -   сказал  он,   с  раздосадованным  видом
оборачиваЯсь к жене.
     €  тут  ’ереза заметила,  что  он,  должно быть,  не  Ќоэми навещал,  а
приводил себЯ в порЯдок, - побрилсЯ, слегка напудрилсЯ, как-то помолодел. "Ђ
Я-то, - подумала она, - как Я-то выглЯжу после ночи в вагоне?"
     - ‡рЯ Я не сказал вам, чтобы вы заперлись, - продолжал он, приближаЯсь.
- ‘таруха, хозЯйка, - славнаЯ женщина, но болтлива и бесцеремонна...
     - „а  что же ей от менЯ было нужно?  -  спросила рассеЯнно ’ереза.  Ћна
узнала  аромат  лимонной цедры,  который всегда  носилсЯ вокруг †ерома после
бритьЯ.  Џрошло несколько секунд,  а  она  все  стоЯла,  полуоткрыв губы,  с
затуманенным взором.
     - џ не понЯл ее жаргона,  -  заметил он. - „олжно быть, она принЯла вас
за другую.
     - †енщина в  голубом несколько раз  повторЯла,  что  надо  заплатить по
счету и переехать.
     †ером  пожал плечами,  и  г-жа  де  ”онтанен уловила как  бы  отголосок
прежнего его  смеха -  немного искусственного,  немного фатовского смеха,  -
узнала его манеру смеЯсь откидывать голову.
     - •а-ха-ха!..  „о чего это глупо!  -  воскликнул он.  -  ‘таруха, может
быть,  боитсЯ,  что Я не уплачу!  -  Љазалось, он считает совершенно нелепым
само предположение,  что ему может быть трудно уплатить долг.  -  „а и чем Я
виноват?  -  продолжал он,  вдруг помрачнев.  -  џ  так хлопотал.  Ќи в одну
гостиницу нас не хотЯт пускать.
     - „а, но она мне сказала - из-за полиции?
     - ‘казала - из-за полиции? - повторил он с изумлением.
     - ‚от именно.
     ‘нова она заметила на лице †ерома то знакомое, мнимо наивное выражение,
воспоминание о  котором было свЯзано с  самыми тЯжкими минутами ее жизни,  и
сейчас  это  так  угнетающе на  нее  подействовало,  будто  в  воздухе вдруг
распространилась зараза.
     - —епуха!  —его ради станут вести дознание?  €з-за того,  что на нижнем
этаже  лежит  больнаЯ?  ‚здор!  ѓлавное  -  отдать  пЯтьсот  флоринов  этому
лекаришке.
     ѓоспожа де  ”онтанен плохо понимала,  о  чем  идет  речь,  и  это  было
мучительно,   так  как  ею  владела  постоЯннаЯ  потребность  в  Ясности.  Ђ
мучительнее всего было то,  что  †ером,  как всегда,  впуталсЯ в  неприЯтную
историю, замарал себЯ какими-то уловками, о которых она просто не знала, что
и думать.
     - ‘колько же  времени вы  тут находитесь?  -  спросила она,  решив хоть
что-нибудь выведать.
     - „ве недели.  Ќет... поменьше: дней двенадцать, пожалуй, десЯть. ‚се у
менЯ в голове смешалось.
     - Ќу  а...  что  за  болезнь?..  -  продолжала она  и  последнее  слово
произнесла таким подчеркнуто вопросительным тоном, что увильнуть он не мог.
     - ‚ том-то и дело,  -  отозвалсЯ он как будто без всЯких уверток.  -  ‘
врачами-иностранцами так трудно столковатьсЯ!  ќто какаЯ-то местнаЯ болезнь,
знаете,  одна из  форм голландской лихорадки...  €спарениЯ каналов...  -  Ћн
подумал и продолжал:  - ‡десь, в городе, распространена болотнаЯ лихорадка -
полно всЯких миазмов, - они еще плохо изучены...
     Ћна слушала его рассеЯнно.  Џротив воли отмечала, что всЯкий раз, когда
вопрос касалсЯ Ќоэми,  сама поза †ерома,  и то,  как он пожимает плечами,  и
безразличный тон,  каким он упоминает о  ее болезни,  словом,  все отнюдь не
говорит о пылкой страсти. Ћднако она гнала от себЯ мысль об охлаждении.
     Ћн  не  замечал испытующего взглЯда,  который она  с  него не  сводила;
подошел к  окну и,  не  поднимаЯ штору,  внимательно осмотрел набережную.  Ђ
когда снова приблизилсЯ к жене,  на его лице поЯвилось то строгое, трезвое и
правдивое выражение,  которое она  хорошо знала,  которого так  боЯлась.  Ћн
сказал без всЯкого перехода:
     - Ѓлагодарю вас,  вы  так добры.  Џриехали,  несмотрЯ на  все то  горе,
которое Я вам причинил... ’ереза... Њой друг...
     Ћна отпрЯнула,  не  глЯдЯ на  него.  Ќо  она была так чутка к  душевным
переживаниЯм ближнего,  а  к  переживаниЯм †ерома особенно,  и в этот миг не
могла отрицать,  что он был по-настоЯщему взволнован,  что его благодарность
была  искренней.  €  все  же  она  запретила себе  отвечать,  запретила себе
говорить с ним.
     - Џроводите менЯ... туда, - попросила она.
     Ћн не сразу согласилсЯ, но поколебавшись, сказал:
     - Џойдемте.
     “жасное мгновение близилось.
     "„ержать себЯ в руках!  - внушала себе г-жа де ”онтанен, шагаЯ вслед за
†еромом  по  длинному сумрачному коридору.  -  Њожет,  она  еще  в  постели?
‚ыздоравливает?  —то Я  ей скажу?"  €  вдруг подумала,  что у нее самой лицо
помЯтое, усталое, и подосадовала: хоть бы шлЯпу надела.
     †ером  остановилсЯ перед  закрытой дверью.  ѓ-жа  де  ”онтанен дрожащей
рукой провела по  своим седым волосам,  подумала:  "“ж она-то найдет,  что Я
постарела". Њужество ее покидало.
     †ером тихо отворил дверь. "Ћна лежит", - решила г-жа де ”онтанен.
     ‚ комнате стоЯл полумрак,  занавески из набивной ткани в синих разводах
были  опущены.  „ве  чужие  женщины  поднЯлись  при  ее  поЯвлении.  Ћдна  -
низенькаЯ,  должно быть,  служанка или же сиделка, в фартуке, что-то вЯзала;
другаЯ была рослаЯ матрона лет пЯтидесЯти,  в чепце, какие носЯт итальЯнские
поселЯнки; когда г-жа де ”онтанен прошла на середину комнаты, она попЯтилась
назад и, что-то шепнув на ухо †ерому, исчезла.
     ’ереза не  заметила ни  ее  ухода,  ни  того,  какой беспорЯдок царит в
комнате,  ни таза,  ни груды полотенец,  запЯтнанных кровью и  валЯвшихсЯ на
постели.  ‚се внимание она сосредоточила на  больной,  лежавшей плашмЯ,  без
подушек.  Ђ  вдруг Ќоэми сейчас обернетсЯ к ней лицом?  Ћчевидно,  она спит,
слышен легкий храп; и г-жа де ”онтанен уже малодушно поглЯдывала на дверь, -
зачем будить больную?  -  когда †ером знаком попросил ее  подойти к  изножью
кровати.  Ћтказать она не решилась.  € тут она разглЯдела, что глаза у Ќоэми
открыты,  а прерывистый храп вырываетсЯ из отверстого рта. Ћна уже освоилась
в  темноте  и  теперь  видела  бескровное лицо  и  тусклые синеватые зрачки,
напоминавшие зрачки забитого животного.  Ћна  вмиг  понЯла,  что  тут  лежит
обреченнаЯ на смерть,  и  так была потрЯсена,  что обернулась и чуть было не
позвала на помощь.  Ќо рЯдом стоЯл †ером, и, хотЯ лицо его, когда он смотрел
на умирающую,  было искажено горем, ’ереза понЯла, что ничего нового открыть
ему не может.
     - ‚ последний раз после кровотечениЯ,  - объЯснил он негромким голосом,
- а оно было четвертое, она так и не пришла в сознание. ‚чера вечером начала
хрипеть.
     „ве  слезинки медленно набухли на  краЯх его  век,  между ресницами,  и
скатились по смуглым щекам.
     Ќапрасно г-жа  де ”онтанен пыталась овладеть собой,  она никак не могла
осмыслить то, что предстало перед нею.
     ‡начит,  Ќоэми скоро умрет,  наконец-то  исчезнет из  их жизни та самаЯ
Ќоэми,  котораЯ еще  только что  представлЯлась ей  победительницей?  Ћна не
решалась отвести глаза  от  этого  лица,  оно  уже  стало  неживым:  взглЯд,
заострившийсЯ нос и бледный рот,  из которого вырывалось дыхание,  как будто
идущее откуда-то из самых недр ее существа,  - сиплое, неровное, возникающее
снова  и  снова.  Ћна  всматривалась в  эти  черты  и  не  могла  преодолеть
любопытства,  усугубленного  ужасом.  Ќеужели  это  Ќоэми,  эта  бесцветнаЯ,
поблекшаЯ  плоть,  истекшаЯ  кровью,  эта  каштановаЯ  прЯдь,  приставшаЯ  к
иссохшему блестЯщему лбу?  ‚се было чуждо ей  в  этом лице без красок и  без
выражениЯ. ‘ каких же пор она не видела ее? € тут ’ереза вспомнила, как была
у Ќоэми пЯть-шесть лет тому назад,  когда прибежала к ней и крикнула: "Ћтдай
мне моего мужа!"  Ћна будто услышала нарочитый хохот кузины,  и вдруг,  не в
силах  сдержать  отвращениЯ,   она   будто  вновь  увидела  красивую  самку,
развалившуюсЯ на диване,  и пышные плечи, подрагивающие под кружевами. ‚ тот
самый день в прихожей Ќиколь и...
     - Ќу, а Ќиколь? - живо спросила она.
     - —то Ќиколь?
     - ‚ы ей сообщили?
     - Ќет.
     „а как же она сама не додумалась до этого перед отъездом из Џарижа? Ћна
увлекла †ерома в сторону и сказала:
     - ‘ообщить надо, †ером. ќто ее мать.
     € тут она понЯла, как он слаб духом, прочла это в его умолЯющем взглЯде
и сама стала колебатьсЯ. Љак Ќиколь войдет в этот мерзкий дом, как вступит в
эту комнату,  как Ќиколь и †ером встретЯтсЯ у изголовьЯ этой постели!  € все
же она повторила, правда, не таким твердым голосом:
     - ‘ообщить надо.
     Ћна  заметила,  что на  лице †ерома поЯвилсЯ тот землистый оттенок,  от
которого еще  больше  темнела его  смуглаЯ кожа  каждый  раз,  как  ему  шли
наперекор, увидела знакомый жестокий оскал, открывавший зубы между поджатыми
губами.
     - †ером, Ќиколь надо приехать, - мЯгко повторила она.
     ’онкие брови нахмурились,  насупились.  Ћн  еще противилсЯ.  Ђ  немного
погодЯ вскинул на нее недобрый взглЯд: он сдавалсЯ.
     - „айте ее адрес, - сказал он.
     Ћн отправилсЯ на телеграф,  а  она возвратилась к  Ќоэми.  Ћна не могла
отойти от этой постели.
     Ћна все стоЯла,  уронив руки,  сплетЯ пальцы. „а как же так, откуда она
взЯла,  что жизнь больной будто бы спасена?  € почему ей все кажетсЯ,  будто
†ером не так уж сильно страдает?..  Љак сложитсЯ его жизнь?  ‚ернетсЯ домой?
Ђх, разумеетсЯ, приглашать его она не станет, но приютить не откажетсЯ...
     —то-то похожее на радость,  а  вернее,  отрадное чувство умиротворениЯ,
чувство, от которого ей сразу стало стыдно, помимо воли нарастало в ее душе.
Ћна попыталась его отогнать.  ЊолитьсЯ. ЊолитьсЯ за душу, что возвращалась в
лоно  господне.  €  она  подумала о  том,  что  у  непутевой этой  души груз
добродетелей не  тЯжел...  „а,  но разве в  непреложном восхождении созданий
божьих  к   совершенству,   когда   земнаЯ  сущность  их   претерпевает  рЯд
последовательных перевоплощений, каждое, даже самое малое, усилие перебороть
себЯ -  уже не заслуга того, кто сделал его? € разве страдание, ниспосланное
свыше,  не есть еще одна ступень к совершенству?..  ’ереза была уверена, что
Ќоэми  принЯла немало страданий.  Ћна  прожила суетную жизнь,  но  беднЯжку,
конечно,  все  времЯ  тЯготили горечь и  тревога,  безотчетно мучили все  те
поруганные ею чувства,  которые втайне бунтуют,  когда их осквернЯешь. € эта
мука,  о  достойнаЯ жалости душа,  зачтетсЯ тебе на том свете,  длЯ нового и
лучшего перевоплощениЯ,  зачтетсЯ тебе  и  любовь  твоЯ,  хоть  и  была  она
греховной и  причинила столько зла!  ‡ло  это  ’ереза сейчас прощала ей  без
труда.  € она подумала,  что это -  не столь уж великаЯ заслуга.  Џризналась
себе,  что смерть Ќоэми не кажетсЯ ей большим несчастьем.  Ќи длЯ кого.  Ћна
тоже,  как и  †ером,  постепенно свыкалась с мыслью об ее уходе.  …е чувства
перестраивались с немилосердной быстротой.  € часа не прошло, как она узнала
- и вот уже только и делает, что смирЯетсЯ...

     Љогда два днЯ спустЯ Ќиколь сошла со скорого парижского поезда,  прошло
уже около полутора суток с  тех пор,  как умерла ее мать,  и погребение было
назначено на следующее утро.
     ‚се   Явно   спешили   разделатьсЯ  со   всем   этим:   содержательница
меблированных комнат,  †ером,  а в особенности молодой врач,  который загреб
пЯтьсот флоринов и  выдал свидетельство о смерти после кратких переговоров в
одной из комнат первого этажа, даже не поднЯвшись на второй этаж, где лежала
умершаЯ.
     Љак  ни  тЯжко  было  ’ерезе,  она  выказала  желание  помочь  обрЯдить
покойную,  -  потом  она  сможет сказать Ќиколь,  что  вместо нее  выполнила
богоугодное дело.  Ќо  в  последнюю минуту ее выдворили под каким-то нелепым
предлогом из комнаты,  и акушерка ("‚едь она привычнаЯ",  - заметил при этом
†ером) все сделала сама, в присутствии одной лишь сиделки.
     Џриезд Ќиколь немного отвлек ее.
     € как раз вовремЯ:  встречи в коридоре -  то с повивальной бабкой, то с
содержательницей номеров,  то с врачом,  что ни час, становились длЯ г-жи де
”онтанен все непереносимее:  ведь с самого приезда беднаЯ женщина задыхалась
в этом доме.  Ќиколь -  ее открытое лицо,  ее здоровье, молодость наконец-то
внесли в  это злачное место свежую струю.  Џравда,  вспышка ее  горЯ (а  она
потрЯсла  †ерома,  притаившегосЯ  в  соседней  комнате),  казалось  г-же  де
”онтанен, не соответствует тем чувствам, которые девушка могла на самом деле
питать  к  матери,  отрекшейсЯ от  своего  долга;  и  детское это  отчаЯние,
неистовое,  безрассудное,  подтвердило ее  мнение  о  характере  племЯнницы:
характер благородный, но настоЯщей твердости в нем нет.
     Ќиколь  задумала  перевезти  тело  умершей  во   ”ранцию;   с   †еромом
объЯснЯтьсЯ она не  хотела,  все еще считаЯ,  что он  в  ответе за беспутное
поведение матери,  поэтому тетЯ  ’ереза вызвалась поговорить с  ним.  Ќо  он
наотрез  отказалсЯ,   сославшись  на   чудовищную  дороговизну  такого  рода
перевозок,  несчетное число формальностей,  которым пришлось бы подчинитьсЯ,
и,  наконец,  на то,  что голландскаЯ полициЯ не преминет начать дознание, -
что было уж совсем ни к чему,  -  ибо,  как утверждал †ером, она всегда рада
досадить иностранцам. Џришлось от этого отказатьсЯ.
     Ќиколь, измученнаЯ горем и усталостью, все же вздумала пробыть всю ночь
у  гроба.  €  они  втроем молча провели эту последнюю ночь в  спальне Ќоэми.
ѓроб,  засыпанный цветами,  стоЯл на двух стульЯх.  ‡апах роз и  жасмина так
дурманил,  что  пришлось настежь растворить окно.  Ќочь была теплаЯ и  очень
светлаЯ;  луна  сиЯла ослепительно.  ‘лышно было,  как  мерно плещетсЯ вода,
ударЯЯсь о  сваи.  Ќевдалеке за  домом  ежечасно звонили куранты.  ‹уч  луны
скользил по  паркету,  удлинЯлсЯ,  все  ближе  и  ближе  подбираЯсь к  белой
полуосыпавшейсЯ розе,  котораЯ упала к изножию гроба и, казалось, становитсЯ
прозрачной,  голубеет на  глазах.  Ќиколь  с  неприЯзнью рассматривала вещи,
раскиданные по комнате.  ‡десь,  быть может,  жила ее мать;  и,  уж конечно,
здесь принЯла она  смертную муку.  Ѓыть может,  считаЯ букетики на  этих вот
обоЯх,   она  предугадала  неизбежность  конца  и   во   внезапном  отчаЯнии
взыскательно пересмотрела все безрассудные поступки, исковеркавшие ее жизнь.
Ђ вспомнила ли она, хоть напоследок, о дочке?

     •оронили Ќоэми ранним утром.
     Ќи  содержательница номеров,  ни акушерка не примкнули к  погребальному
шествию.  ’етЯ ’ереза шла между Ќиколь и  †еромом;  и еще был старик пастор,
которого  г-жа   де  ”онтанен  попросила  проводить  покойницу  и   прочесть
надгробные молитвы.
     ѓоспожа де  ”онтанен решила,  что  Ќиколь не  надо еще  раз  заходить в
ненавистное заведение на канале,  что прЯмо с кладбища она увезет девушку на
вокзал;  †ером должен был к ним присоединитьсЯ,  захватив чемоданы. ‚прочем,
Ќиколь не захотела взЯть ни единой вещи, решительно отказалась от безмолвных
свидетелей жизни ее  матери на чужбине;  и  брошенные чемоданы Ќоэми заметно
упростили  переговоры  с  содержательницей номеров  при  сведении  последних
счетов.
     Љогда †ером,  расплатившись за все, осталсЯ один в фиакре, по дороге на
станцию, он вдруг поддалсЯ внезапному порыву и, так как до отхода поезда еще
оставалось  много  времени,  велел  кучеру  повернуть  назад,  -  пожелал  в
последний раз побывать на кладбище.
     Ћн поплутал, отыскиваЯ могилу. Џриметив ее издали по взрыхленной земле,
снЯл шлЯпу,  подошел ровным шагом. ’ут отныне покоились шесть лет совместной
жизни разрывов, ревности и примирений, шесть лет воспоминаний и тайн, до той
последней, самой трагической тайны, котораЯ привела ее сюда.
     "‚прочем, все это могло кончитьсЯ еще хуже... - подумал он и установил:
- ’ерзаюсь Я  мало",  -  а  между тем сморщенный лоб и полные слез глаза как
будто говорили об ином.  —то поделать,  если радость,  которую он испытал от
встречи с женой,  сильнее его горЯ?  „а,  кроме ’ерезы,  он никого не любил!
Џостигнет ли  она  это  когда-нибудь?  Џоймет ли  она  когда-нибудь,  она  -
холоднаЯ, замкнутаЯ, - что только она одна, наперекор всему, заполнЯет собою
всю жизнь этого искателЯ люб