 вы  недурно  осведомлены,  сударь,  -  призналсЯ
уполномоченный,  подмигнув ему с  почтительным видом.  -  —ерез сорок восемь
часов мы уже не могли бы исполнить ваше распорЯжение.
     - ‡наю, - невозмутимо ответил †ак.
     Ќесколькими часами позже половина внушительного состоЯниЯ, оставленного
г-ном ’ибо,  за вычетом двухсот пЯтидесЯти тысЯч франков в южно-американских
процентных  бумагах,  -  реализовать их  в  столь  короткий  срок  оказалось
невозможно,  -  была стараниЯми ‘тефани передана в осторожные и умелые руки,
которые взЯлись менее  чем  через  сутки предоставить этот  анонимный дар  в
распорЯжение Њеждународного бюро.


        LVI

     Џриблизительно в этот же час Ђнтуан поднималсЯ по лестнице министерства
иностранных дел,  чтобы сделать ђюмелю его обычное впрыскивание. ‚ последнее
времЯ,  особенно после возвращениЯ министра,  дипломат, не знавший отдыха ни
днем, ни ночью, вынужден был отказатьсЯ от визитов на “ниверситетскую улицу,
а  так как его переутомленный организм более чем когда-либо нуждалсЯ в  этом
ежедневном подстегивании,  то  было  условлено,  что  доктор будет регулЯрно
приходить в  министерство.  Ђнтуан  охотно  пошел  на  это  нарушение своего
расписаниЯ: двадцать минут, проведенных в кабинете ђюмелЯ, ежедневно вводили
его в курс дипломатических дел,  и он считал,  что благодарЯ этой счастливой
случайности принадлежит к  узкому кругу лиц,  наиболее осведомленных во всем
Џариже.
     Ќесколько  человек  ожидали  приема  в  зале  и  в  соседней  маленькой
гостиной. Ќо привратник знал доктора и провел его служебным ходом.
     - €так,  -  сказал Ђнтуан,  вынимаЯ из  кармана номер  "Џари  Њиди",  -
событиЯ разворачиваютсЯ?
     - ’с-с!..  -  произнес ђюмель,  поднимаЯсь с места и нахмурив брови.  -
“ничтожьте это,  и поскорее.  Њы немедленно дали опровержение! Џравительство
намерено возбудить судебное преследование за  эту  наглую утку.  Ђ  пока что
полициЯ уже наложила арест на все, что осталось от тиража.
     - ’ак, значит, это ложь? - спросил Ђнтуан, сразу успокоившись.
     - Ќ... нет.
     Ђнтуан,  ставивший в  это  времЯ  свой  Ящик  с  инструментами на  угол
письменного стола,  поднЯл голову и  молча  посмотрел на  ђюмелЯ,  который с
измученным видом медленно раздевалсЯ.
     - ‘егоднЯ ночью у вас действительно было жарко...  -  ’ембр его голоса,
приглушенного усталостью,  показалсЯ Ђнтуану изменившимсЯ.  -  ‚ четыре часа
утра все мы  были еще на  ногах,  и  нам было не  слишком весело...  ‚оенный
министр вместе с  морским были срочно вызваны в  …лисейский дворец,  где уже
находилсЯ  премьер-министр.   ’ам   в   течение  двух   часов  действительно
рассматривались... крайние меры.
     - €... они не были принЯты?
     - Ћкончательно -  нет.  Џока еще нет...  “тром даже получена инструкциЯ
объЯвить,  что  атмосфера немного разрЯдилась.  ѓерманиЯ взЯла на  себЯ труд
официально нас предупредить,  что она не проводит мобилизации: напротив, она
ведет "переговоры".  ‘  ‚еной и  с Џетербургом.  Џоэтому в данный момент нам
трудно взЯть на себЯ инициативу, котораЯ повлекла бы за собой риск...
     - Ќо ведь этот германский жест - хороший знак!
     ђюмель остановил его взглЯдом:
     - •итрость,  мой друг!  Ќе  более как хитрость!  ЏоказнаЯ сдержанность,
чтобы  попытатьсЯ,  если  возможно,  привлечь €талию на  сторону –ентральных
держав.  †ест,  который  фактически  не  может  иметь  никаких  последствий:
ѓерманиЯ знает не хуже нас,  что ЂвстриЯ больше не может,  а ђоссиЯ не хочет
отступать.
     - ’о, что вы говорите, просто ошеломлЯет...
     - Ќи ЂвстриЯ,  ни ђоссиЯ...  ни остальные,  впрочем... „а, дорогой мой,
это-то  и  делает  положение  дьЯвольски  трудным:  почти  везде,  в  каждом
правительстве,  есть еще стремление к  миру,  но  в  то  же времЯ сейчас уже
повсюду есть  стремление к  войне...  Ќет  больше  ни  одного правительства,
которое,  оказавшись  силою  обстоЯтельств поставленным перед  этой  грозной
гипотезой,  не сказало бы себе:  "‚ конце концов, это игра... и, быть может,
удобный случай,  -  надо им воспользоватьсЯ!" „а, да! ‚ы отлично знаете, что
каждаЯ европейскаЯ нациЯ всегда имеет про запас какую-то тайную цель, всегда
стремитсЯ  извлечь  какую-то  выгоду  из  той  войны,  в  которую  ее  могут
втЯнуть...
     - „аже мы?
     - ‘амые  миролюбивые из  наших правителей уже  говорЯт себе:  "‚  конце
концов,  вот,  пожалуй,  удобный случай  покончить с  ѓерманией...  и  снова
завладеть ќльзас-‹отарингией".  ѓерманиЯ надеетсЯ прорвать окружение, ЂнглиЯ
- уничтожить германский флот и  отхватить у  немцев их  торговлю и  колонии.
Љаждый за  катастрофой,  которой он  еще  хотел бы  избежать,  уже  видит те
барыши,  которые,  может  быть,  ему  удастсЯ  получить,  если...  если  эта
катастрофа разразитсЯ.
     ђюмель говорил тихим и  монотонным голосом.  ‚идимо,  он до изнеможениЯ
устал говорить и в то же времЯ был не в силах замолчать.
     - ’ак  что  же?   -  спросил  Ђнтуан.  Ћн  испытывал  чисто  физическое
отвращение к  неуверенности,  к  ожиданию и  в эту минуту почти предпочел бы
узнать, что война объЯвлена и остаетсЯ только идти воевать.
     - Ђ кроме того... - начал ђюмель, не отвечаЯ ему. Ћн замолчал, медленно
запустил пальцы в свою длинную волнистую шевелюру и стиснул руками лоб.
     ‚  течение двух недель подрЯд,  с  утра и  до  вечера обсуждаЯ все  эти
вопросы,  слушаЯ все эти споры, он, кажетсЯ, перестал уже полностью отдавать
себе  отчет в  важности событий,  о  которых сообщал.  ‘тоЯ,  опустив глаза,
сжимаЯ руками виски,  он улыбалсЯ. Џолы его рубашки колыхались вокруг лЯжек,
жирных, белых и покрытых светлым пушком. …го улыбка относилась не к Ђнтуану.
ќто была неопределеннаЯ,  криваЯ,  почти бессмысленнаЯ улыбка, в которой, уж
конечно,  не было ничего "львиного".  ‘леды самого Явного изнурениЯ читались
на его одутловатом лице,  на морщинистом,  землистом лбу с прилипшими к нему
от пота седыми завитками.  Џоследние две ночи он провел в  министерстве.  Ћн
был  больше  чем  измучен:  потрЯсениЯ  этой  исполненной драматизма  недели
подорвали, разрушили, исчерпали его силы, и он был словно попавшаЯ на крючок
рыба,  которую долго водили зигзагами под водой.  ЃлагодарЯ впрыскиваниЯм (и
таблеткам колы,  которые он,  несмотрЯ на запрещение Ђнтуана,  глотал каждые
два  часа) ему  еще  удавалось выполнЯть обычную повседневную работу,  но  в
состоЯнии, близком к сомнамбулизму. ‡аведенный механизм еще действовал, но у
владельца его  было такое ощущение,  будто испортилась какаЯ-то  существенно
важнаЯ деталь: машина перестала повиноватьсЯ.
     Ћн внушал жалость. Ћднако Ђнтуан хотел знать наверное; он повторил:
     - Ђ кроме того?
     ђюмель вздрогнул. Ќе отнимаЯ рук от лба, он поднЯл голову. Ћна казалась
ему жужжащей и хрупкой,  готовой треснуть от малейшего толчка.  Ќет,  так не
могло  продолжатьсЯ:  в  конце  концов,  что-то  должно  было  лопнуть  там,
внутри...  ‚  эту минуту он  отдал бы  все на  свете,  пожертвовал бы  своей
карьерой,  честолюбием ради двенадцати часов одиночества,  полного покоЯ,  -
все равно где, пусть даже в тюремной камере.
     ’ем не менее он продолжал, еще больше понизив голос:
     - € кроме того,  нам доподлинно известно следующее:  Ѓерлин предупредил
Џетербург,  что  при  малейшем  усилении  русской  мобилизации ѓерманиЯ тоже
немедленно объЯвит мобилизацию... ‘воего рода ультиматум!
     - Ќо что же мешает ђоссии приостановить мобилизацию? - вскричал Ђнтуан.
- ‚едь только вчера было сообщение о том, что царь предлагает третейский суд
ѓаагского трибунала!
     - ‘овершенно верно, дорогой мой, но факты таковы: в ђоссии одновременно
с  разговорами о третейском суде упорно продолжают проводить мобилизацию!  -
произнес ђюмель с каким-то безразличием.  -  Њобилизацию, которую начали, не
только нас не  предупредив,  но  даже тайком от нас...  €  начали когда?  Џо
словам некоторых,  двадцать четвертого!  ‡а  четыре днЯ до  объЯвлениЯ войны
Ђвстрией!  ‡а  пЯть  дней  до  австрийской мобилизации!  ‚чера  вечером  его
превосходительство господин  ‘азонов  определенно  заЯвил  нам,  что  ђоссиЯ
усиливает свои военные приготовлениЯ.  ѓосподин ‚ивиани,  который, по-моему,
искреннее,  чем многие другие,  желает во что бы то ни стало избежать войны,
буквально сражен.  …сли указ о мобилизации - о всеобщей мобилизации - был бы
наконец сегоднЯ вечером официально опубликован в  Џетербурге,  это бы никого
из нас не удивило!..  ‚от что вызвало созыв военного совета сегоднЯ ночью. €
действительно, это неизмеримо важнее платонического предложениЯ о третейском
суде  в  ѓааге!  €ли  даже  братских писем,  которыми чуть  ли  не  ежечасно
обмениваютсЯ кайзер и  царь,  его  кузен!..  —ем  объЯснЯетсЯ это вызывающее
упорство ђоссии?  Њожет быть,  тем,  что  господин Џуанкаре всегда осторожно
повторЯл,  будто  французскаЯ военнаЯ поддержка будет оказана ђоссии лишь  в
случае военного выступлениЯ ѓермании? ‚от вопрос, который задают себе все...
Њожно  подумать,  что  Џетербург хочет  заставить Ѓерлин сделать агрессивный
жест, который принудил бы ”ранцию выполнить свои союзные обЯзательства.
     Ћн  замолчал.  ‚нимательно разглЯдываЯ свои колени,  он  ощупывал ноги.
Њожет быть,  он  колебалсЯ,  говорить ли  ему  дальше?  ‚рЯд ли:  у  Ђнтуана
создалось  впечатление,   что  сегоднЯ  дипломат  был  уже  не  в  состоЯнии
взвешивать, о чем можно говорить и о чем ему следовало бы умолчать.
     - ѓосподин  Џуанкаре  поступил  очень  ловко,  -  продолжал ђюмель,  не
поднимаЯ головы.  - Ћчень ловко... Џодумайте: наш посол в Џетербурге сегоднЯ
ночью  получил  телеграфный приказ  категорически заЯвить  от  имени  своего
правительства, что оно не одобрЯет русской мобилизации.
     - ‚ добрый час!  - наивно произнес Ђнтуан. - џ никогда не принадлежал к
числу людей, считающих, что Џуанкаре соглашаетсЯ на войну.
     ђюмель ответил не сразу.
     - ѓосподин Џуанкаре больше всего  заботитсЯ о  том,  чтобы  на  нас  не
возложили ответственность,  -  прошептал он с неожиданным смешком. - ’еперь,
видите ли, эта телеграмма - запоздала она или нет - находитсЯ там, что бы ни
случилось потом; она останетсЯ в архивах, она засвидетельствует наше желание
сохранить мир. —есть ”ранции спасена... € вовремЯ... ќто очень ловко.
     ѓлухо прозвучал звонок, и ђюмель снЯл телефонную трубку.
     - Ќевозможно...   ‘кажите  ему,   что  Я  не  могу  принЯть  ни  одного
журналиста... Ќет, даже его!
     Ђнтуан размышлЯл вслух:
     - Ќо  если  бы  ”ранциЯ  захотела  еще  и  сейчас  решительным  образом
прекратить русскую мобилизацию, разве у нее не нашлось бы более действенного
средства,  чем официальный протест? ‘удЯ по тому, что вы мне рассказывали на
днЯх,  наши  договоры  не  обЯзывают нас  оказывать поддержку русским,  если
ђоссиЯ объЯвит мобилизацию раньше ѓермании. ’ак вот, разве недостаточно было
бы в соответствующем тоне напомнить об этом вашему ‘азонову, чтобы заставить
его приостановить свои приготовлениЯ?
     ђюмель снисходительно пожал плечами, словно слушаЯ болтовню мальчишки.
     - „орогой мой,  что  же  осталось от  старых  франко-русских договоров?
€сториЯ скажет, прав Я или нет, но мне кажетсЯ, что за последние два года, и
особенно за последние недели, благодарЯ тонкой, извечно двойной игре славЯн,
а  быть может,  также из-за великодушной неосторожности наших правителей наш
союз с  ђоссией был возобновлен без всЯких условий...  и что ”ранциЯ заранее
обЯзалась поддержать любое военное выступление своей союзницы...  €  что это
сделано помимо нашего министерства иностранных дел, - добавил он вполголоса.
     - Ќо ведь ‚ивиани и Џуанкаре сходЯтсЯ во взглЯдах...
     - ѓм!  - произнес ђюмель. - ђазумеетсЯ, сходЯтсЯ... ‘ той разницей, что
господин ‚ивиани всегда  противостоЯл влиЯнию военных кругов...  ‚ы  знаете,
что до того, как ‚ивиани стал премьер-министром, он принадлежал к числу лиц,
голосовавших против трехгодичной военной службы...  …ще  вчера,  сразу после
приезда,  он,  по-видимому,  твердо верил,  что  все  должно,  что все может
уладитьсЯ...  €нтересно,  что он думает об этом сейчас? ‘егоднЯ ночью, после
военного совета, он был неузнаваем, на него жалко было смотреть... ‚ случае,
если у  нас  объЯвЯт мобилизацию,  Я  не  удивлюсь,  узнав,  что он  подал в
отставку...  -  Ќе переставаЯ говорить, он, волоча ноги, подошел к кушетке и
лег на бок,  уткнувшись носом в подушки.  -  ЉажетсЯ, дорогой мой, сегоднЯ у
нас праваЯ лЯжка? - продолжал он тем же поучительным тоном.
     Ђнтуан подошел к нему, чтобы сделать укол.
     Ќаступило длительное молчание.
     - ‚начале,  - невнЯтно заговорил ђюмель заглушенным подушкой голосом, -
систематически саботировала  все  усилиЯ,  предпринимавшиесЯ длЯ  сохранениЯ
мира,  по-видимому,  ЂвстриЯ.  ’еперь это, бесспорно, ђоссиЯ... - Ћн встал и
начал одеватьсЯ.  -  ’аким образом,  это  она своей непримиримостью подавила
новую   попытку  английского  посредничества.   ‚чера  в   ‹ондоне  серьезно
поработали и кое-что придумали: ЂнглиЯ предложила временно принЯть оккупацию
Ѓелграда как  совершившийсЯ факт,  просто  как  залог,  взЯтый Ђвстрией,  но
потребовать взамен,  чтобы ЂвстриЯ открыто заЯвила о  своих намерениЯх.  ќто
могло бы  все же  послужить исходной точкой длЯ начала переговоров.  Ќо  длЯ
этого требовалось единодушное согласие держав. € вот ђоссиЯ наотрез отказала
в своем:  она поставила непременным условием официальное прекращение военных
действий в  ‘ербии и вывод из Ѓелграда австрийских войск,  что при настоЯщем
положении  вещей  значило  потребовать от  Ђвстрии  совершенно неприемлемого
отступлениЯ!   €  снова  все  разрушено.   Ќет,  нет,  дорогой  мой,  нечего
обольщатьсЯ.  ђоссиЯ повинуетсЯ твердому решению,  которое,  очевидно,  было
принЯто ею  не  вчера.  Ћна ничего больше не хочет слышать:  она не намерена
отказыватьсЯ от  этой войны,  надеетсЯ извлечь из  нее  выгоду,  и  всех нас
втЯнет в эту игру... Ќам ее не избежать!
     Ћн  надел пиджак и  машинально направилсЯ к  камину,  чтобы проверить в
зеркале, хорошо ли завЯзан галстук, но на полдороге обернулсЯ:
     - Ђ думаете,  хоть кто-нибудь из нас действительно знает правду? ‹ожных
известий гораздо больше,  чем истинных...  Љак в них разобратьсЯ? Џодумайте,
дорогой мой,  ведь вот  уже  две  недели,  как  повсюду,  во  всех кабинетах
министров иностранных дел и начальников генеральных штабов без умолку звонит
телефон,   требуЯ  немедленных  ответов,   не  оставлЯЯ  времени  измученным
носителЯм власти ни на размышление, ни на изучение вопроса! Џодумайте о том,
что во всех странах на столах канцлеров, министров, глав государств ежечасно
скапливаютсЯ груды  шифрованных  телеграмм,  разоблачающих тайные  намерениЯ
соседних наций! ќто неистовый перезвон новостей, противоречивых утверждений,
из которых каждое важнее и неотложнее другого! Љак разобратьсЯ в этом адском
сумбуре?  Љакое-нибудь  ультраконфиденциальное  сообщение,  полученное  нами
через  наши  секретные  органы,   раскрывает  неожиданную,  непосредственную
опасность,  котораЯ может  еще  быть  предотвращена быстрым ответным ударом.
Џроверить это  невозможно.  …сли мы  решимсЯ на  удар,  а  известие окажетсЯ
ложным,  наша инициатива осложнит положение, быть может, вызовет решительный
шаг противника,  подвергнет опасности идущие к концу переговоры.  …сли же не
решимсЯ,  а опасность вдруг окажетсЯ реальной?  ‡автра действовать будет уже
поздно...  …вропа  буквально  шатаетсЯ,  словно  пьЯнаЯ,  под  этой  лавиной
известий, наполовину истинных, наполовину ложных...
     Ћн ходил взад и вперед по комнате,  неловко поправлЯЯ воротничок, почти
шатаЯсь, - как и …вропа, - от сумЯтицы своих мыслей.
     - Ѓедные министры!  -  пробурчал он. - ‚сЯкий бросает в них камнем... Ђ
между тем только они имели возможность спасти дело мира.  €, быть может, это
удалось бы им,  если бы они могли посвЯтить всю свою энергию существу спора.
Ќо  главные их  силы расходуютсЯ на то,  чтобы оберегать самолюбие отдельных
людей и наций! ќто очень печально, друг мой...
     Ћн   остановилсЯ  возле   Ђнтуана,   который  молча  закрывал  Ящик   с
инструментами.
     - €  кроме того,  -  продолжал ђюмель,  как бы невольно думаЯ вслух,  -
дипломаты,  члены правительства сейчас уже  не  единственные,  кто решает...
‡десь,  на Љэ-д'Ћрсе, у всех нас создалось за последние дни впечатление, что
времЯ  политики и  дипломатии прошло...  ’еперь в  каждой стране есть  люди,
которые одержали верх,  -  это военные...  ‘ила у  них:  они кричат о защите
национальной  безопасности,  и  все  гражданские  власти  капитулируют перед
ними...  „а,  даже в наименее воинственных странах реальнаЯ власть находитсЯ
уже в руках генеральных штабов...  Ђ раз дело дошло до этого, мой милый, раз
дело  дошло  до  этого...   -   Ћн  сделал  неопределенный  жест.  ЉриваЯ  и
бессмысленнаЯ улыбка опЯть поЯвилась у него на губах.
     ‡азвонил телефон.
     ‚ течение нескольких секунд ђюмель пристально смотрел на аппарат.
     - „ьЯвольский механизм,  -  прошептал он, не поднимаЯ глаз. - Њеханизм,
который как бы действует сам собой...  Њы катимсЯ в пропасть, словно поезд с
неисправными тормозами.  “влеченный собственной тЯжестью,  он  мчитсЯ теперь
под   уклон   с   быстротой,   возрастающей  с   минуты   на   минуту...   с
головокружительной быстротой.  ЉажетсЯ,  что событиЯ выскользнули из  рук...
что они движутсЯ,  движутсЯ сами собой... и никто ими не управлЯет, никто их
не хочет... Ќикто... Ќи министры, ни короли. Ќет ни одного имени, которое бы
можно было  назвать...  “  всех  нас  такое ощущение,  словно мы  захвачены,
обобраны,  обезоружены,  обмануты -  неизвестно кем,  неизвестно как. Љаждый
делает то,  что  он  отказывалсЯ делать,  то,  чего никоим образом не  хотел
делать  еще  накануне.  ‘ловно  все  ответственные лица  стали  игрушками...
игрушками каких-то  таинственных сил,  которые управлЯют событиЯми откуда-то
сверху, издалека...
     Ћн  положил руку  на  телефон,  продолжал смотреть на  него  рассеЯнным
взглЯдом. Ќаконец он выпрЯмилсЯ. €, прежде чем взЯть трубку, дружески кивнул
Ђнтуану.
     - „о завтра, мой друг... €звините, Я вас не провожаю.


        LVII

     Ђнтуан  вышел   из   министерства  до   того   усталый,   возбужденный,
потрЯсенный,  что  решил,  хотЯ  день  у  него был  очень загружен,  сначала
отдохнуть минутку дома, а потом уже продолжать визиты. Ћн повторЯл про себЯ,
не вполне еще верЯ в то,  что это возможно: "Њожет быть, через месЯц... менЯ
мобилизуют... ЏолнаЯ неизвестность..."
     ‚ойдЯ  в  подъезд,  он  заметил  молодого человека,  который выходил из
вестибюлЯ. “видев его, тот остановилсЯ.
     ќто был ‘имон де Ѓатенкур.
     "Њуж!" - подумал Ђнтуан, сразу насторожившись.
     Ћн узнал его не сразу, хотЯ прежде неоднократно встречалсЯ с ним - и не
далее, как в прошлом году, когда пришлось положить в гипс девочку Ђнны.
     ‘имон начал оправдыватьсЯ:
     - џ думал,  что сегоднЯ ваш приемный день, доктор... Ќа всЯкий случай Я
записалсЯ на  завтра,  но  мне  так  хотелось бы  сегоднЯ же  вечером уехать
обратно в Ѓерк... …сли это не очень вас затруднит...
     "Љакого черта ему от менЯ надо?"  -  подозрительно спросил себЯ Ђнтуан.
Ћн решил играть честно и не уклонЯтьсЯ от разговора.
     - „есЯть  минут...  -  произнес  он  не  слишком  приветливо.  -  Џрошу
извинить,  но сегоднЯ Я буду занЯт визитами весь день. Џоднимитесь вместе со
мной.
     Ѓок о  бок с  этим человеком в узкой кабинке лифта,  где смешивалось их
дыхание,  Ђнтуан,  скованный враждебным чувством,  которое еще  усугублЯлось
каким-то необъЯснимым отвращением, повторЯл про себЯ: "Њуж Ђнны... Њуж..."
     - Љак вы думаете,  удастсЯ избежать войны? - внезапно спросил Ѓатенкур.
ЌеопределеннаЯ, по-детски кроткаЯ улыбка блуждала на его губах.
     - џ начинаю в этом сомневатьсЯ, - мрачно пробормотал Ђнтуан.
     ‹ицо молодого человека исказилось.
     - Џослушайте, это невозможно... Ќе может быть, чтобы дошло до этого...
     Ђнтуан молча играл свЯзкой ключей. Ћн толкнул дверь.
     - ‚ходите.
     - џ приехал посоветоватьсЯ с вами относительно моей маленькой ѓюгеты...
- начал ‘имон.
     Ћн с  трогательным волнением произносил имЯ этой девочки,  котораЯ была
длЯ него чужой,  но которую он полюбил как дочь;  судЯ по всему,  он целиком
отдал  себЯ  заботам  о  ее  выздоровлении.  ђассказываЯ  подробности  жизни
маленькой больной,  он был неиссЯкаем.  Ћна с ангельским терпением переносит
эту  длительную неподвижность в  гипсе,  уверЯл он.  Џроводит на  воздухе по
девЯть-десЯть часов в день. Ћн купил ей маленькую белую ослицу, чтобы возить
"гроб" по  улицам Ѓерка до  самых дюн.  ‚ечером он читает ей вслух,  немного
занимаетсЯ с ней французским, историей, географией.
     ЏровожаЯ Ѓатенкура в  свой кабинет,  Ђнтуан молча слушал его  и,  вновь
обретЯ профессиональное внимание,  пыталсЯ следить за  нитью этой  болтовни,
свЯзать   воедино   признаки,   которые   могли   бы   осветить  перед   ним
физиологическое состоЯние больной.  Ћн  совершенно забыл об  Ђнне.  €,  лишь
увидев,  как Ѓатенкур садитсЯ в  то  самое кресло,  в  которое он  так часто
усаживал свою любовницу,  сказал себе со странной настойчивостью:  "—еловек,
который сидит здесь,  говорит со  мной и  улыбаетсЯ мне,  который только что
доверил мне свои сокровенные думы, - этого человека Я обманываю, обкрадываю,
и он об этом не знает..."
     ‚начале  он   испытал  при  этой  мысли  лишь  какое-то  неопределенное
неприЯтное ощущение чисто физического порЯдка, похожее на то, какое вызывает
нежелательное или  даже слегка противное прикосновение.  Ќо  так  как  ‘имон
внезапно замолчал и  казалсЯ несколько смущенным,  в  уме  Ђнтуана мелькнуло
подозрение: "‡нает?"
     - Ћднако Я  приехал сюда не  длЯ  того,  чтобы рассказывать вам,  как Я
ухаживаю за больной, - сказал Ѓатенкур.
     ‚зглЯд  Ђнтуана,  испытующий  помимо  его  воли,  побуждал  собеседника
продолжать.
     - „ело  в  том,   что  передо  мной  встают  сейчас  кое-какие  трудные
вопросы...  ‚  письмах рискуешь быть непонЯтым...  џ  предпочел повидатьсЯ с
вами, чтобы привести все это в Ясность...
     "Ђ в конце концов, почему бы ему не знать?" - внезапно подумал Ђнтуан.
     Ќесколько секунд оба молчали,  причем Ђнтуан находилсЯ во  власти самых
нелепых предположений.
     - ‚от  что,  -  выговорил наконец ‘имон.  -  џ  не  уверен в  том,  что
пребывание в Ѓерке во всех отношениЯх полезно длЯ ѓюгеты.  - € он пустилсЯ в
климатологические рассуждениЯ.
     Џо его мнению,  начинаЯ с  пасхи улучшение резко замедлилось.  Ѓеркский
врач,  хотЯ и заинтересованный в том,  чтобы превозносить свой край,  тем не
менее  допускает мысль,  что  близость  морЯ  оказывает на  здоровье ребенка
неблагоприЯтное действие.  Ѓыть  может,  нужна горнаЯ местность?  Њисс Њэри,
гувернантка ѓюгеты,  как раз получила через своих знакомых англичан сведениЯ
об  одном  необыкновенном молодом враче  в  департаменте ‚осточных Џиренеев,
который  специализировалсЯ  на  подобного  рода  заболеваниЯх  и   достигает
поразительных результатов.
     Ќе двигаЯсь с  места,  Ђнтуан изучал это тонкое лицо,  нос с горбинкой,
как у  козла,  бледную кожу блондина,  которую не сумел покрыть загаром даже
морской воздух.  Љазалось,  он внимательно слушает, тщательно взвешивает все
доводы Ѓатенкура.  ‚ действительности же он почти не слушал его.  Ћн думал о
том,  какое  мнение о  своем  муже  в  одну  из  редких минут  откровенности
высказала ему Ђнна: человек ничтожный и лицемерный, эгоистичный, тщеславный,
скрытный и  злой.  „о  сих  пор он  без всЯкого недовериЯ относилсЯ к  этому
портрету,  потому что  она  говорила о  ‘имоне с  презрительным равнодушием,
которое казалось залогом правдивости,  но  теперь,  когда оригинал был перед
ним, множество неЯсных мыслей зашевелилось в его мозгу.
     - Ќе перевезти ли мне ѓюгету в ”он-ђоме{157}? - спросил Ѓатенкур.
     - Џожалуй, хорошаЯ мысль... „а... - пробормотал Ђнтуан.
     - ђазумеетсЯ,  Я поселюсь подле нее.  ђасстоЯние, одиночество - все это
не играет длЯ менЯ никакой роли,  если только девочке будет там хорошо.  —то
касаетсЯ моей жены...  - ‚ыражение страданиЯ, быстро подавленное, скользнуло
по лицу ‘имона,  когда он упомЯнул об Ђнне. - Ћна не часто приезжает к нам в
Ѓерк,  -  призналсЯ он с улыбкой,  котораЯ пыталась быть снисходительной.  -
Џариж  так  близко,  вы  понимаете...  Ћна  постоЯнно  принимает приглашениЯ
друзей, невольно отдаетсЯ светской жизни. Ќо если бы она навсегда поселилась
в ”он-ђоме вместе с нами, то, может быть, скоро забыла бы свой Џариж...
     Њечта о  возобновлении близости промелькнула в  его взглЯде,  мечта,  в
которую он не верил и  сам,  -  это было видно.  Ѓез сомнениЯ,  он любил эту
женщину, любил до боли, как в первый день.
     - Ѓыть может, все бы переменилось... - загадочно прошептал он.
     Ђнтуан Ясно видел,  какими внешними чертами могло быть оправдано мнение
Ђнны о  ‘имоне.  ’ем  не  менее,  -  и  эта уверенность все больше и  больше
укреплЯлась в нем,  - тем не менее человек, сидевший здесь, напротив него, в
этом  кресле,  был  совершенно  не  похож  на  портрет,  нарисованный Ђнной.
„воедушие,  эгоизм, злость - все это были обвинениЯ, которые и пЯти минут не
устоЯли бы перед испытующим взором, перед той интуитивной проницательностью,
котораЯ   пробуждает   у   наблюдателЯ,   мало-мальски   одаренного  чутьем,
присутствие  самого  человека,   непосредственное  соприкосновение  с   ним.
Ќапротив:  прЯмота,  природнаЯ скромность,  доброта  Ѓатенкура проЯвлЯлись в
каждом  его  слове,  даже  в  неловкости его  манер.  "—еловек слабовольный?
‚озможно!  -  думал Ђнтуан. - Ќерешительный, неуравновешенный? Ѓез сомнениЯ.
ѓлупый? Ѓыть может... Ќо чудовище лицемериЯ - разумеетсЯ, нет!"
     ‘имон  спокойно  продолжал монолог.  ѓлЯдЯ  на  него  добрыми  глазами,
полными признательности и довериЯ, он поЯснил, что, разумеетсЯ, никогда и не
думал  принЯть столь  важное  решение,  не  посоветовавшись с  Ђнтуаном.  Ћн
всецело полагаетсЯ на него. …му известны его познаниЯ, его преданность делу.
Ћн даже надеЯлсЯ, что, может быть, Ђнтуан захочет, решаЯ вопрос, вооружитьсЯ
всеми необходимыми данными и  приедет на несколько часов в  Ѓерк,  чтобы еще
раз посмотреть больную девочку.  •отЯ,  разумеетсЯ,  при настоЯщем положении
вещей...
     ’еперь  Ђнтуан  слушал  его  внимательно:  он  внезапно принЯл  решение
навсегда порвать свою свЯзь с Ђнной.
     „ействительно ли это было решено сейчас, в эти несколько минут? €ли это
бесповоротное решение было давно уже принЯто где-то  в  сокровенных глубинах
его  воли?   „а  и   можно  ли  было  назвать  решением  это  немедленное  и
беспрекословное  подчинение  необходимости,  сделавшейсЯ  вдруг  неотложной,
властной,  непреоборимой?..  Ѓудь у него времЯ разобратьсЯ в самом себе, он,
конечно,  понЯл  бы,  что  упорство,  с  каким  он  последнее времЯ  избегал
телефонных звонков  Ђнны,  уклонЯлсЯ от  свиданий,  которые  она  без  конца
назначала ему через ‹еона,  уже выдавало тайное,  еще не  осознанное желание
разрыва.  Ћн даже вынужден был бы признатьсЯ самому себе, что, хотЯ политика
как  будто  не  играла  тут  никакой  роли,   все  же  трагические  событиЯ,
волновавшие …вропу,  отчасти способствовали этому  отчуждению -  словно  его
свЯзь с этой женщиной была ниже уровнЯ каких-то новых чувств, не подходила к
масштабу событий, потрЯсавших мир.
     Љак бы то ни было,  но ускорило разрыв,  сделало его,  почти без ведома
Ђнтуана,   чем-то  окончательным,   как  бы  совершившимсЯ  фактом,   именно
присутствие ‘имона в его кабинете.  …му было нестерпимо находитьсЯ здесь,  у
себЯ  дома,  лицом к  лицу  с  этим обманутым человеком,  принимать с  видом
лицемерного прЯмодушиЯ его уважение, его доверие и видеть, как этот человек,
ничего не знающий о  той роли,  на которую его обрекли,  обращаетсЯ к  нему,
словно к надежному другу.  Ћн смутно думал про себЯ: "’ак нельзЯ... ќтого не
должно быть...  †изнь не  должна быть такой...  Џрежде всего Я,  -  да,  это
верно,  - мои удовольствиЯ, мои развлечениЯ... Ќо рЯдом есть люди, свЯзанные
со мной,  есть судьбы, легкомысленно жертвовать которыми просто чудовищно...
‚от из-за  таких людей,  как Я,  из-за людей,  живущих,  как Я,  из-за таких
поступков, как этот, - распущенность, и ложь, и несправедливость, и душевные
страданиЯ воцарились в этом мире".
     ‘траннаЯ вещь:  начинаЯ с  момента,  когда он не допускающим возражениЯ
тоном заЯвил себе:  "Ђнна и Я - это кон-че-но", - все, словно по волшебству,
показалось ему  отодвинувшимсЯ во  мрак.  „а,  в  самом деле,  как  будто бы
никогда ничего и  не  было.  Ћн  мог теперь без малейшей неловкости смотреть
Ѓатенкуру в глаза,  улыбатьсЯ ему,  говорить слова утешениЯ,  давать советы.
Љогда ‘имон застенчиво,  как школьник,  пробормотал, поднимаЯсь с места: "џ,
кажетсЯ,  просидел дольше  десЯти минут",  -  Ђнтуан,  засмеЯвшись,  ласково
коснулсЯ его плеча.  Ћн проводил его, болтаЯ, до лестницы. Ћн даже обещал на
следующей неделе приехать в  Ѓерк.  (Ќа  минуту он  забыл обо  всем,  даже о
войне... ‚незапно он вспомнил о ней. € подумал, что неизбежность катастрофы,
угрожавшей ниспровергнуть все существующие ценности, несомненно, помогла ему
со  спокойным сердцем воспринЯть всю  необычность этого свиданиЯ с  глазу на
глаз.  "Ѓыть может,  через месЯц мы оба будем убиты,  -  подумал он. - Љакое
значение в сравнении с этим имеет все остальное?..")
     - Џоезд,  который отходит в  восемь тридцать,  доставит вас  в  ђанг  в
одиннадцать часов, а к завтраку вы будете в Ѓерке, - уже сообщал подробности
‘имон, очень обрадованный.
     - …сли не помешает что-либо непредвиденное... - внес поправку Ђнтуан.
     ‹ицо его собеседника побледнело и передернулось. Ќа миг он прижал кулак
к губам. ѓорестное смЯтение отразилось в его широко раскрытых глазах. Ђнтуан
с Ясностью увидел,  что в эту минуту сын старого гугенота,  полковника графа
де Ѓатенкур, трепетал при мысли о своем солдатском долге.
     - —то будет с ѓюгетой,  если менЯ мобилизуют?  - сказал ‘имон, не глЯдЯ
на Ђнтуана. - “ нее останетсЯ ее мисс...
     ‚ эту секунду оба одновременно и почти одинаково подумали об Ђнне.
     Ѓатенкур молча подошел к двери. Ќа площадке лестницы он обернулсЯ.
     - Љогда вы должны ЯвитьсЯ по мобилизации?
     - ‚  первый день...  џ врач пехотного батальона...  ЏЯтьдесЯт четвертый
полк в Љомпьене... Ђ вы?
     - ‚ третий... џ сержант. ‚ ‚ердене, четвертый гусарский.
     Ћни  братски пожали друг другу руки.  ‡атем,  в  последний раз дружески
кивнув ‘имону, Ђнтуан тихо затворил дверь.
     ‘  минуту он не двигалсЯ с  места;  глаза его были устремлены на ковер.
Џеред ним стоЯло отчетливое видение:  ‘имон де  Ѓатенкур в  форме гусарского
сержанта скачет под огнем во главе своего взвода по равнине ќльзаса.
     ђезкий телефонный звонок привел его в себЯ.
     "Њожет быть,  это она?"  -  подумал он.  Ќа его лице поЯвилась жестокаЯ
улыбка. …му захотелось броситьсЯ к аппарату и покончить с этим сейчас же.
     ‚ конце коридора ‹еон уже снЯл трубку.
     - „а...  ‚  пЯтницу,  седьмого августа?  •орошо...  ‚  три  часа...  Ћт
профессора †анте? •орошо, сударь, Я запишу...
     ЏерелистываЯ свою записную книжку,  Ђнтуан спускалсЯ по  лестнице,  как
вдруг  звук  знакомых голосов остановил его  на  площадке второго этажа.  Ћн
отворил дверь и направилсЯ к комнате, предназначенной длЯ архива.
     тудлер и ђуа спорили, сидЯ там. Ќа них не было белых халатов. Љругом -
на столах, на стульЯх - валЯлись сегоднЯшние газеты.
     - ’ак-то вы работаете, друзьЯ мои?
     тудлер с мрачным видом пожал плечами.
     ђуа встал, улыбнулсЯ и вопросительно посмотрел на Ђнтуана.
     - ‚идели вы ђюмелЯ, патрон?
     - „а.  €звестиЯ "Џари-Њиди" ложны.  Џравительство послало опровержение.
Ќо дела идут все хуже и хуже...  -  Џосле паузы он лаконически добавил: - Њы
танцуем на краю пропасти...
     - Ђ ѓерманиЯ готовитсЯ! - проворчал тудлер.
     - Љ счастью, и мы тоже, - возразил ђуа.
     Ќаступило молчание.
     - Џоследние шансы сохранить мир находЯтсЯ в руках рабочего класса, - со
вздохом сказал тудлер.  -  Ќо  он  осознает это  только тогда,  когда будет
слишком  поздно...  ‚  народе  существует  по  отношению  к  войне  какой-то
чудовищный фатализм... ‚прочем, это понЯтно: детЯм еще в школе калечат мозги
всем тем,  что им рассказывают о  прежних войнах,  о  славе,  о знамени,  об
отечестве... тем значением, которое придаетсЯ военным смотрам, парадам... и,
наконец, воинской повинностью... ‘егоднЯ мы дорого платим за эти нелепости!
     ђуа слушал его, насмешливо улыбаЯсь.
     Ђнтуан снова вынул записную книжку и внимательно ее изучал.
     - „о свиданиЯ, - внезапно сказал он, надеваЯ шлЯпу. - ќтак Я никогда не
кончу своих визитов... „о вечера!
     тудлер и ђуа остались одни. ђуа встал перед •алифом.
     - Џоскольку все равно не  сегоднЯ-завтра придетсЯ "идти",  согласитесь,
по крайней мере, что начало обещает быть недурным.
     - Ђх, замолчите, дружище!
     - „а нет...  •оть раз подумайте об этом без предвзЯтого мнениЯ...  …сли
взвесить  все,  мы  находимсЯ в  неплохом  положении...  ”ранциЯ  сильнейшим
образом заинтересована в  том,  чтобы война вспыхнула сперва между ђоссией и
ѓерманией:  это  обеспечивает нам  содействие русских  и  предоставлЯет роль
помощницы,  а она всегда бывает наиболее выгодной. ‘ другой стороны, у нас -
хочу на это надеЯтьсЯ -  было времЯ потихоньку подготовить нашу мобилизацию,
не подвергаЯсь риску пресловутого внезапного нападениЯ,  которого так боЯлсЯ
наш генеральный штаб. ‚се это увеличивает наши шансы...
     тудлер молча смотрел на него.
     - ’ак  вот,  -  продолжал ђуа,  -  если вы  человек добросовестный,  то
вынуждены будете признать: момент неплохо выбран, чтобы решить старую распрю
и восстановить наконец национальную честь.
     - Ќациональную честь! - вне себЯ прогремел тудлер.
     „верь отворилась, и вошел †услен.
     - ‚се еще спорите? - заметил он с усталым видом.
     (ќтот был в халате.  Ћн питал отнюдь не больше иллюзий,  чем остальные.
Ћн  знал,  что  через двадцать один день его  навернЯка уже не  будет здесь,
чтобы  установить результат посева микробов,  которому он  отдал сегоднЯ все
утро,  но  считал  своим  долгом работать так,  словно ничего не  произошло.
"Џрежде всего это помогает не думать", - сказал он как-то Ђнтуану с грустной
улыбкой, спрЯтанной в глубине его серых глаз.)
     - Џовсюду один и тот же дурацкий припев! - крикнул ему тудлер, пожимаЯ
плечами. - ‡десь - честь ”ранции! ’ам - самолюбие Ђвстрии! ‚ ђоссии - защита
славЯнского престижа на Ѓалканах!.. Љак будто обеспечить мир народов, - даже
если признать,  что мы  зашли слишком далеко,  -  не в  тысЯчу раз почетнее,
нежели вызвать всеобщую бойню!
     Ћн приходил в  Ярость,  видЯ,  что националисты всегда присваивают себе
монополию на благородство,  бескорыстие, героические доблести, ибо хоть и не
принадлежал  ни  к  одной  партии,  отлично  знал,  что  активным  борцам  -
революционерам,  которые во всех столицах ведут ожесточенную борьбу с силами
войны,  более чем кому бы  то  ни было свойственны величие и  самоотречение,
готовность превзойти себЯ  ради трудно достижимого идеала,  пылкость и  сила
духа, создающие героев.
     Ћн  не  смотрел ни на †услена,  ни на ђуа;  его неподвижный пророческий
взглЯд горел каким-то сосредоточенным блеском.
     - "ЌациональнаЯ честь"! - проворчал он еще раз. - ‚се высокие слова уже
мобилизованы,  чтобы усыпить сознание людей!..  Љому-то надо во что бы то ни
стало  прикрыть нелепость всего  происходЯщего,  помешать всЯкому проЯвлению
здравого смысла!  —есть!  Ћтечество!  –ивилизациЯ!  Ђ  что кроетсЯ за  этими
приманками?  Џромышленные интересы,  конкуренциЯ рынков,  мелкие  комбинации
политиканов и  дельцов,  ненасытнаЯ алчность  правЯщих классов  всех  стран!
Ќелепость!  ‡ащита цивилизации?  ‘  помощью актов величайшего варварства?  ‘
помощью  разнуздываниЯ  самых   низменных  инстинктов!..   ‡ащита  Џрава   и
‘праведливости?  ‘ помощью анонимного убийства! ‘трелЯЯ по беднЯгам, которые
не хотЯт нам никакого зла и  которых заставЯт идти против нас с  помощью тех
же шарлатанских средств! Ќелепость! Ќелепость!
     - Ѓраво, •алиф! - презрительно бросил ђуа.
     - Ќу, ну! - мЯгко произнес †услен, кладЯ руку ему на плечо.
     Љ юному Њанюэлю ђуа,  их общему любимцу,  он питал те же чувства, что и
Ђнтуан.  Ћн  любил его,  сам хорошенько не  знаЯ,  за что.  ‡а его спокойное
мужество,  за великодушную наивность. ‚ этом воителе, исполненном нетерпениЯ
и бесхитростной готовности пожертвовать собой,  он видел ту красоту, к какой
именно  он,   †услен,  человек  науки  и  философских  рассуждений,  не  мог
оставатьсЯ безразличным.  Ћн уважал в ђуа тот идеал чистоты, ту наивную веру
в  возрождение через  войну,  за  которую юноше,  без  сомнениЯ,  предстоЯло
заплатить кровью.
     - —есть...  -  проговорил  он  негромко.  -  Џо-моему,  большаЯ  ошибка
допускать проникновение моральных критериев в такую сферу,  где они не имеют
смысла:   в  экономическую  борьбу,   разъединЯющую  государства.   ќто  все
извращает, все отравлЯет. Џарализует всЯкую реальную возможность соглашениЯ.
Џридает  вид  сентиментальных идеологических  конфликтов,  религиозных  войн
тому,  что,  может быть, и действительно ЯвлЯетсЯ только одним: конкуренцией
между коммерческими фирмами!
     - Љайо  в  тысЯча девЯтьсот одиннадцатом году  хорошо это  понЯл,  -  с
горЯчностью вставил •алиф. - …сли бы не он...
     ђуа запальчиво перебил его.
     - ‚ы,   конечно,   предпочли  бы  видеть  своего  Љайо  в  министерстве
иностранных дел, а не на скамье подсудимых?
     - ђазумеетсЯ.  € вы можете мне поверить,  дорогой мой,  что, если бы он
осталсЯ у власти,  мы не пришли бы к тому,  к чему пришли!..  …сли бы не он,
всеобщаЯ война -  это радостное событие,  приближение которого, по-видимому,
преисполнЯет восторгом вас  и  ваших  друзей,  -  произошла бы,  на  счастье
народов,  тремЯ годами раньше!..  Ћн  не  говорил о  национальной чести,  он
говорил о делах;  он один,  вопреки всему и всем, упорно стоЯл за программу,
построенную на реальных фактах,  на непосредственной выгоде!..  €  благодарЯ
этому ему удалось избежать самого худшего!
     †услен заметил недобрый огонек,  загоревшийсЯ в глазах ђуа. Ћн поспешил
вмешатьсЯ.
     - џ  тоже считаю,  что  эта  программа,  если бы  только упорно за  нее
держались,  не  вызвала  бы  таких  противоречий,  которые  нельзЯ  было  бы
разрешить путем дипломатических сделок,  взаимных уступок.  „еловые интересы
легче примирить,  чем чувства!..  „а,  Я тоже считаю, что такой человек, как
Љайо...  € если война разразитсЯ, то весьма возможно, что историки, сумевшие
найти свЯзь между судьбами народов и носом Љлеопатры,  сумеют также, освещаЯ
сложные  причины  настоЯщего конфликта,  придать  должное  значение роковому
выстрелу из револьвера в редакции "”игаро".
     ђуа самоуверенно рассмеЯлсЯ.
     - џ предпочитаю не отвечать вам,  -  сказал он весело, - и предоставить
эту заботу будущему!


        LVIII

     - „авайте пойдем с ними, - предложил †ак †енни.
     €х было человек десЯть,  -  все они собрались в кафе "Љруассан",  чтобы
вместе идти в Њонруж, где должен был выступать Њакс Ѓастьен.
     (‚  этот  вечер во  всех округах Џарижа -  в  ѓренеле,  в  ‚ожираре,  в
Ѓатиньоле, в ‹авилет - социалистические секции устраивали небольшие митинги,
‚  Ѓельвиле  собиралсЯ  выступить ‚айЯн;  ждали  столкновений.  ‚  ‹атинском
квартале студенты организовали собрание в зале Ѓюлье.)
     Ћни доехали автобусом до атле,  трамваем -  до Ћрлеанских ворот; затем
другим трамваем до  площади ќглиз.  ‡десь пришлось слезть и  по  многолюдным
улицам  дойти  пешком  до  использованного  не  по  назначению  театра,  где
происходило собрание.
     ‚ечер был  удушливый,  воздух предместий -  зловонный.  Џосле обеда все
жители  вышли  из  своих  домов  и  слонЯлись,  охваченные  тревогой.  “лицы
оглашались криками  газетчиков,  продававших в  пригородных районах вечерние
газеты.
     †енни неуверенно ступала по мостовым этих старых улиц.  Ћна устала.  Ћт
тЯжести креповой вуали,  котораЯ в  такую жару сильно пахла краской,  у  нее
началась мигрень.  ‚  своем траурном костюме она чувствовала себЯ среди этих
людей чужой,  -  большинство из них было в рабочей одежде;  она инстинктивно
снЯла перчатки.
     †ак,  шагавший с ней рЯдом,  Ясно видел,  что она о трудом поспевает за
ним,  но не решалсЯ взЯть ее под руку;  в  присутствии друзей он обращалсЯ с
ней как с  товарищем.  ‚ремЯ от  времени он бросал ей одобрЯющий взглЯд,  не
прерываЯ разговора со ‘тефани о последних новостЯх, полученных в "ћманите".
     ‘вой оптимизм ‘тефани основывал на брожении среди рабочих,  которое, по
его словам,  все усиливалось.  —исло заЯвлений, выражающих массовый протест,
возрастало.    ЏоЯвилсЯ    манифест   ‘оциалистической   партии,    манифест
социалистической фракции  парламента,  манифест ‚сеобщей конфедерации труда,
манифест ”едерации ‘ены, манифест межфедерального бюро свободомыслЯщих.
     - Џовсюду -  лихорадочнаЯ деЯтельность, повсюду грозные предупреждениЯ,
- утверждал он, и его агатовые глаза сверкали надеждой.
     Ћдин ирландский социалист,  приехавший сейчас из  ‚естфалии,  рассказал
ему,  обедаЯ в кафе "Љруассан", что сегоднЯ вечером в ќссене, в самом центре
немецкой  металлургии,   в   сердце  крупп