аримонде пальцем.
     Џри этом мне показалось, что это делал не Я, а кто-то другой, за кем  Я
наблюдаю как бы со стороны. Ќет-нет, это было не так. џ, именно Я это делал,
а кто-то иной наблюдал за мной. Ќекто сильный, стремЯщийсЯ выЯснить какую-то
тайну. Ќо Я им не был.
     —то мне  до  разгадываниЯ  каких-то  тайн?  џ  здесь  длЯ  того,  чтобы
выполнЯть то, чего хочет она,  Љларимонда,  которую  Я  люблю  в  сладчайшем
страхе.
 
     Џџ’Ќ€–Ђ, 25 марта.
     Ћбрезал телефонный провод, не желаю, чтобы мне  все  времЯ  мешал  этот
глупый комиссар, причем как раз в тот момент, когда наступит этот  особенный
час.
     Ѓоже, зачем Я это пишу? ’ут же ни слова правды?!  ‘ловно  кто-то  водит
моим пером.
     Ќо Я хочу, хочу... •очу писать о том, что  здесь  происходит.  •отЯ  бы
один только раз еще... ’о... —то Я хочу.
     Ћтрезал провод телефона.
     ...Ђх!.. Џотому что должен был это сделать. Ќаписал. Ќаконец-то! Џотому
что должен был, должен...
     Њы стоЯли сегоднЯ утром у  окна  и  играли.  ’олько,  по  сравнению  со
вчерашним днем, наша забава изменилась. Љларимонда делает какое-то движение,
а Я сопротивлЯюсь желанию повторить его сколько хватает сил.
     ‚ конце концов мне приходитсЯ подчинитьсЯ, безвольно выполнЯЯ  то,  что
угодно ей, и не могу описать, какое огромное наслаждение дает  чувство,  что
ты побежден, эта капитулЯциЯ перед ее волей.
     Њы играли. Љларимонда вдруг поднЯлась и отошла в глубину  комнаты.  ’ам
было так темно, что Я не мог ее увидеть, девушка будто растворилась во мгле.
‘коро она показалась снова. ‚ руках у  нее  был  телефонный  аппарат,  очень
похожий на мой. Ћна поставила его на подоконник,  обрезала  шнур  и  отнесла
аппарат назад.
     џ сопротивлЯлсЯ, наверное, около четверти  часа.  ‘трах  завладел  мною
сильнее, чем когда-либо раньше, но тем  большую  усладу  приносило  ощущение
постепенной капитулЯции. Ќаконец Я принес  телефон,  обрезал  шнур  и  снова
поставил аппарат на место.
     ’ак это было.
     ‘ижу за столом. ‚ыпил чаю, слуга только что  забрал  прибор.  џ  узнал,
который час, потому что мои часы ходЯт плохо. € сейчас пЯть пЯтнадцать, пЯть
пЯтнадцать...
     ‡наю, что стоит мне теперь посмотреть в ее сторону,  Љларимонда  что-то
сделает. ‘делает нечто такое, что и Я должен буду сделать.
     ‚се-таки смотрю. Ћна стоит там и улыбаетсЯ. ’еперь - о, если бы  Я  мог
отвести взглЯд! - подходит к занавеске. Љларимонда снимает шнур. Ћн красный,
как и тот, что висит в моей комнате. „елает петлю. ‡акреплЯет шнур на крюке,
вбитом в раму.
     Љларимонда садитсЯ и улыбаетсЯ мне.
     Ќет,  то,  что  Я  испытываю  сейчас,  нельзЯ  назвать   страхом.   ќто
пронзительный ужас, леденЯщий кровь в жилах, который Я, однако, не отдал  бы
ни за какие сокровища. ќто порабощение совершенно не поддаетсЯ пониманию, но
при этом оно так пленительно своей неизбежностью.
     џ мог бы сразу подбежать к окну и сделать то, чего хочет она. Ќо Я жду,
Я защищаюсь, Я противлюсь этому. џ все равно чувствую,  как  оно  становитсЯ
сильнее с каждой минутой.
     € вот опЯть сижу здесь. џ подбежал к окну и сделал то, чего она от менЯ
хотела - снЯл шнур, сделал петлю и укрепил ее на крюке...
     Ђ теперь Я больше не стану смотреть в ту сторону, буду  глЯдеть  только
на этот лист. ‡наю, что она сделает, когда Я снова ее увижу, сейчас, в шесть
часов вечера предпоследнего днЯ недели. …сли Я ее увижу,  придетсЯ  сделать,
что хочет она, следовательно, придетсЯ...
     Ќе желаю на нее смотреть...
     џ громко смеюсь. Ќет, это смеюсь не Я, это что-то смеетсЯ во мне,  и  Я
знаю над чем - над этим "не желаю".
     Ќе желаю, а навернЯка знаю,  что  должен.  „олжен  на  нее  посмотреть,
должен, Я должен это сделать... Ђ потом...
     џ тЯну длЯ того, чтобы продлить эти муки, да, это правда. ќти спирающие
грудь страданиЯ, ставшие величайшим наслаждением. Џишу быстро-быстро,  чтобы
сидеть тут как можно дольше, чтобы растЯгивать эти  секунды  пытки,  которые
бесконечно удлинЯют наслаждение моей любви.
     …ще, еще немного...
     ЋпЯть страх, опЯть! џ знаю, что посмотрю на нее, встану, повешусь -  но
боюсь не этого. Ћ, нет, это прекрасно, это чарующе.
     Ќо есть что-то другое, то, что придет после. Ќе знаю, что это будет, но
это  наступит,  придет  навернЯка,  неизбежно.  ‘частье  моих  мучений   так
чудовищно велико, что Я  чувствую,  что  после  него  должно  прийти  что-то
невообразимо страшное.
     ’олько не думать... Џитать что-нибудь, все равно что,  только  быстрее,
только бы не думать...
     ЊенЯ зовут... ђишар Ѓракемонт. ђишар Ѓракемонт... ђишар... Ћ,  не  могу
больше... ђишар Ѓракемонт, ђишар Ѓракемонт... ‘ейчас... ‘ейчас... „олжен  на
нее посмотреть... ђишар Ѓракемонт... „олжен... Ќет,  еще...  ђишар...  ђишар
Ѓраке...
     Џоскольку комиссар девЯтого округа не дождалсЯ ответа на  свои  звонки,
он поспешил в гостиницу "‘тивенс" и прибыл туда в восемнадцать ноль пЯть.  ‚
комнате номер семь он обнаружил тело ђишара Ѓракемонта, висЯщее  на  оконной
раме, точно так же, как и трупы трех его предшественников.  ’олько  на  лице
умершего на этот раз  застыло  совершенно  иное  выражение  -  лицо  исказил
страшный ужас, а широко раскрытые глаза вылезли из орбит. ѓубы раздвинулись,
обнажив крепко сжатые зубы.
     Љ ним приник, перекушенный  и  раздавленный,  большой  черный  паук  со
странными фиолетовыми пЯтнышками на брюшке.
     Ќа столе лежал дневник медика. Љомиссар прочел и тут же поспешил в дом,
что стоЯл через улицу. ’ам он убедилсЯ, что комнату  на  третьем  этаже  уже
несколько месЯцев никто не снимал и она стоит пустаЯ.