“ильЯм ”олкнер. Ћгонь и очаг

Ћцените этот текст:
“ильЯм ”олкнер. Ћгонь и очаг

Џовесть

Џеревод ‚. ѓолышева

--------------------------------------------------------------------------
“ильЯм ”олкнер. ‘обрание сочинений в 9 томах. Њ:’ерра,2001, том 6.
ќлектроннаЯ версиЯ: ‚.…саулов, апрель 2004 г.
--------------------------------------------------------------------------

ѓ‹Ђ‚Ђ Џ…ђ‚Ђџ

—тобы раз и навсегда отделатьсЯ от „жорджа “илкинса, раньше всего ему
надо было спрЯтать свой самогонный аппарат. Џричем сделать это в одиночку -
разобрать его в темноте, перевезти без помощников в отдаленное и укромное
место, где его не затронет предстоЯщий переполох, и там спрЯтать. Њысль об
этих хлопотах, о том, как он будет измотан и разбит после такой ночи,
приводила его в Ярость. Ќе перерыв в производстве; один перерыв уже случилсЯ
лет пЯть назад, и ту помеху он устранил так же быстро и четко, как устранит
эту, и с тех пор конкурент, за которым, возможно, последует „жордж “илкинс -
при условии, что Љарозерс ќдмондс будет так же хорошо осведомлен о
намерениЯх „жорджа “илкинса, как осведомлен, если верить его словам, о
состоЯнии своего банковского счета, - сеет, мотыжит и собирает хлопок,
только не у себЯ, а в исправительной колонии штата, Џарчмене {1}.
€ не потерЯ доходов, вызваннаЯ перерывом. …му шестьдесЯт семь лет; в
банке у него больше денег, чем он успеет истратить, больше, чем у самого
Љарозерса ќдмондса - если поверить Љарозерсу ќдмондсу, когда пытаешьсЯ взЯть
немного лишнего, в смысле наличных или провизии из его лавки. Ђ именно то,
что он должен все сделать один: прийти с полЯ после долгого рабочего днЯ в
самый разгар сева, поставить ќдмондсовых мулов в стойла, задать им корму,
поужинать, а потом запрЯчь собственную кобылу в свою единственную телегу,
проехать три мили до самогонного аппарата, ощупью разобрать его в темноте,
отвезти еще на милю, в самое лучшее и безопасное место, какое он мог
придумать на случай переполоха, воротитьсЯ домой к концу ночи, когда
ложитьсЯ уже не имеет смысла, потому что скоро опЯть в поле, и, наконец,
дождавшись минуты, сказать словечко ќдмондсу; все - сам, потому что два
человека, от которых естественно было ждать и даже требовать помощи, напрочь
непригодны: жена стара и дрЯхла, даже если бы он мог положитьсЯ - нет, не на
ее верность, а на ее осмотрительность, - а что до дочери, то ей хотЯ бы
намекнуть о своем замысле - все равно что звать на помощь самого „жорджа
“илкинса длЯ перевозки аппарата. ‹ично против „жорджа “илкинса он ничего не
имел, несмотрЯ на досаду в душе и физические тЯготы, которым он должен
подвергнуть себЯ, вместо того чтобы спать дома в своей постели. ђаботал бы
„жордж спокойно на земле, которую ему выделил ќдмондс, и был бы женихом длЯ
Ќат не хуже любого другого, лучше многих негритЯнских парней из числа ему
известных. Ќо он не допустит, чтобы „жордж “илкинс или любой другой
поселилсЯ в этих местах, где он прожил без малого семьдесЯт лет, - и не в
местах даже, а на месте, где он родилсЯ, - и стал ему конкурентом в деле,
которое он ведет, аккуратно и осмотрительно, уже двадцать лет, с тех пор,
как впервые разжег длЯ забавы в какой-нибудь миле от кухонной двери
ќдмондса; попросту говорЯ, подпольно ведет, ибо ему не надо было объЯснЯть,
что сделал бы ‡ак ќдмондс или его сын Љарозерс (или сам старик Љаc ќдмондс,
если на то пошло), узнай они об этом. Ћн не боЯлсЯ, что „жордж перебьет ему
торговлю, сманит его постоЯнных клиентов пойлом, которое начал гнать два
месЯца назад и именует «виски». Ќо „жордж “илкинс - дурак, не знающий
осмотрительности, рано или поздно он попадетсЯ, и десЯть лет после этого под
каждым кустом во владениЯх ќдмондса, каждую ночь, с рассвета до заката,
будет дежурить по помощнику шерифа. „урак ему не то что в зЯтьЯ, дурак ему и
в соседи не нужен. € если „жордж должен сесть в тюрьму, чтобы исправить это
положение, так пускай „жордж с ђосом ќдмондсом и решают это между собой.
Ќо конец уже виден. …ще часок - и он будет дома, доспит, сколько
осталось от ночи, а потом опЯть пойдет в поле, проведет там день и дождетсЯ
минуты, чтобы сказать ќдмондсу. Њожет, к этому времени и возмущение утихнет,
и побороть останетсЯ одну усталость. Ђ поле это его, хотЯ он никогда им не
владел, и не хотел владеть, и нужды такой не имел. Ћн проработал на нем
сорок пЯть лет, начал еще до рождениЯ Љарозерса ќдмондса - пахал, сеЯл,
рыхлил, когда и как считал нужным (а порой вообще ничего не делал, а целое
утро сидел у себЯ на веранде, глЯдел на него и думал, этого ли ему сейчас
хочетсЯ), и ќдмондс приезжал на кобыле раза три в неделю, взглЯнуть на поле,
и, может быть, раз в лето останавливалсЯ, чтобы дать сельскохозЯйственный
совет, который он пропускал мимо ушей - не только сам совет, но и голос
советчика, как будто тот и рта не раскрыл, - и ќдмондс ехал дальше своей
дорогой, а он продолжал делать то, что делал, уже забыв и простив весь
эпизод, подчинЯЯсь только срокам и необходимости. € вот пройдет наконец
день. ’огда он отправитсЯ к ќдмондсу, скажет ему слово, и это будет все
равно как если бы он бросил монету в игральный автомат и потЯнул за рычаг:
дальше остаетсЯ только наблюдать.
Ћн и в темноте точно знал, куда двигатьсЯ. Ћн родилсЯ на этой земле -
за двадцать пЯть лет до ќдмондса, нынешнего ее хозЯина. Ћн работал на ней с
тех пор, как подрос настолько, что мог проложить плугом ровную борозду; в
детстве, в юности и взрослым исходил ее вдоль и поперек на охоте - до того,
как бросил охоту; бросил же не потому, что не мог прошагать день или ночь, а
просто решил, что ловлЯ кроликов и опоссумов ради мЯса не соответствует его
положению старейшего - старейшего на плантации и, главное, старейшего из
Њаккаслинов, хотЯ в глазах света он происходил не из Њаккаслинов, а из их
рабов, - ибо годами был лишь немного младше старика Ђйзека Њаккаслина,
который жил в городе на то, что благоволил давать ему ђос ќдмондс, а мог бы
владеть и землей, и всем, что на ней, если бы были известны его законные
права, если бы люди знали, как старик Љаc ќдмондс, дед нынешнего, отобрал у
него наследство; годами лишь немного младше старика Ђйзека и, как сам старик
Ђйзек, почти современник стариков Ѓака и Ѓадди Њаккаслинов, при жизни
которых их отец Љарозерс Њаккаслин получил от индейцев землю - в те времена,
когда люди, и черные и белые, были людьми.
Ћн был уже в пойме. Љак ни удивительно, тут немного развиднелось:
глухаЯ беспросветнаЯ чаща кипарисов, вербы, вереска не стала еще черней, а
сбилась в отдельные плотные массы стволов и сучьев, освободив пространство,
воздух, более светлые по сравнению с ней, проницаемые длЯ глаза, по крайней
мере кобыльего, позволив кобыле зигзагами двигатьсЯ между стволов и
непроходимых зарослей. Џотом он увидел то, что искал - приземистый, с
плоской вершиной, почти симметричный бугор, торчавший без всЯких на то
причин посреди ровной как стол долины. Ѓелые называли его индейским
курганом. Ћднажды, лет пЯть или шесть назад, компаниЯ белых, в том числе две
женщины - многие были в очках и все до одного в костюмах хаки, еще сутки
назад безнадежно лежавших на полке в магазине, - Явились сюда с киркой и
лопатами, с банками и флаконами жидкости от комаров и целый день раскапывали
курган, и местные - мужчины, женщины, дети - почти все перебывали тут за
день и поглЯдели на них; позже - через два-три днЯ - он изумитсЯ и чуть ли
не ужаснетсЯ, вспомнив, с каким холодным, презрительным любопытством сам
наблюдал за ними.
Ќо это - позже. Ђ сейчас он был просто занЯт. Ћн не видел циферблата
своих часов, но знал времЯ - около полуночи. Ћн остановил телегу у кургана,
выгрузил самогонный аппарат - медный котел, за который уплачено столько, что
и сейчас тЯжело было вспоминать, несмотрЯ на его глубокое и неистребимое
отвращение ко всем второсортным орудиЯм, и змеевик - и, тоже, кирку и
лопату. Њесто он присмотрел заранее - под небольшим уступом на склоне
кургана; выемку уже наполовину сделали за него, надо было только чуть-чуть
расширить; землЯ легко поддавалась невидимой кирке, легко и спокойно
шушукалась с невидимой лопатой, и вот, когда углубление стало впору длЯ
змеевика с котлом - это был, наверно, всего лишь шорох, но ему он показалсЯ
грохотом лавины, словно весь курган лег на него, - уступ сполз. ‡емлЯ
забарабанила по полому котлу, накрыла и котел и змеевик, закипела у ног, а
когда он отскочил назад, споткнулсЯ и упал, то и вокруг его тела, посыпаЯ
его грЯзью и комками, а напоследок ударила прЯмо в лицо чем-то большим,
нежели ком, ударила без свирепости, но тЯжелой рукой - прощальнаЯ
наставительнаЯ оплеуха древней кормилицы или духа тьмы и безлюдьЯ, а может,
самих непосредственно пращуров. Џотому что, когда он сел, тЯжело перевел дух
и, мигаЯ, посмотрел на курган, который внешне совсем не изменилсЯ и маЯчил,
стоЯл над ним в долгой ревущей волне безмолвиЯ, как взрыв издевательского
хохота, рука нащупала ударивший его предмет и в кромешной тьме опознала:
осколок глинЯного сосуда, который в целом виде был, наверно, величиной с
маслобойку, - черепок этот, стоило его поднЯть, тоже рассыпалсЯ и оставил на
ладони - словно подал - монету.
Ћн не смог бы объЯснить, как догадалсЯ, что она золотаЯ. Ќе ему даже
спичка не понадобилась. ‚се, что он знал, все, что слышал о зарытых деньгах,
забурлило в его памЯти, и следующие пЯть часов он ползал на четвереньках по
рыхлой земле, боЯсь зажечь свет, перебираЯ осыпавшуюсЯ и затихшую почву чуть
ли не по крупинкам, замираЯ времЯ от времени, чтобы определЯть по звездам,
сколько еще осталось от этой скоротечной убывающей весенней ночи, и снова
роЯсь в сухом безжизненном прахе, который разверзсЯ на миг, пожаловав его
видением абсолюта, и вновь сомкнулсЯ.
Љогда побледнел восток, он прекратил раскопки, поднЯлсЯ на колени,
попробовал выпрЯмитьсЯ, расправлЯЯ онемевшие мускулы, впервые с полуночи
принЯл положение, похожее на вертикальное. Ќичего больше он не нашел. Ќе
нашел даже других осколков маслобойки или кувшина. ќто означало, что
остальное может быть рассеЯно где-то ниже выемки. Ќадо будет откапывать
монету за монетой; киркой и лопатой. ќто означает, что нужно времЯ и не
нужно посторонних. ’о есть и речи не может быть о том, чтобы тут рыскали
разные шерифы и стражи порЯдка, искали самогонные аппараты. „жордж “илкинс
пока что спассЯ и даже не подозреваЯ о своем везении, так же как раньше
висел на волоске и не подозревал, что ему угрожает. Ћн вспомнил неодолимую
силу, котораЯ три часа назад швырнула его на спину, едва прикоснувшись к
нему, и подумал, не взЯть ли в долю „жорджа “илкинса, младшим компаньоном
длЯ копаниЯ; и не только длЯ работы, а в качестве уплаты, подношениЯ,
возлиЯниЯ ”ортуне и ‘лучаю: если бы не „жордж, он не наткнулсЯ бы на монету.
Ќо он отбросил эту мысль, даже не дав ей сделатьсЯ мыслью. —тобы он, ‹укас
Ѓичем, самый старший из потомков Њаккаслина, обитающих нанаследной земле,
тот, кто застал в живых стариков Ѓака и Ѓадди и был бы старше ‡ака ќдмондса,
если бы ‡ак не умер, он, чуть ли не ровесник старика Ђйзека, который, как ни
верти, оказалсЯ отступником своего имени и своего рода, из слабости отдав
землю, принадлежавшую ему по праву, и живет в городе на милостыню от своего
правнучатого племЯнника, - чтобы он уступил хоть цент, хоть полцента из
денег, закопанных стариками Ѓаком и Ѓадди почти век назад, какому-то
безродному самогонщику, выскочке невесть откуда - даже фамилии его никто
здесь не слышал двадцать пЯть лет назад, - широкоротому шуту, который и
виски-то гнать не научилсЯ и не только хотел подорвать его торговлю,
разрушить его семью, но вот уже неделю заставлЯет его то опасатьсЯ, то
кипеть от возмущениЯ, а нынче ночью, то есть уже вчера, окончательно вывел
из себЯ, - и это еще не все, потому что надо еще спрЯтать котел и змеевик?
Ќикогда в жизни. Џусть вознаграждением „жорджу будет то, что он не сел в
тюрьму, - ђос сам отправил бы его туда, если бы власти поленились.
‘вет прибывал; он стал видеть. Ћползень завалил самогонный аппарат.
Ќадо было только накидать там веток, чтобы свежаЯ землЯ не попалась на глаза
случайному прохожему. Ћн встал на ноги. Ќо выпрЯмитьсЯ все еще не мог.
‘легка согнувшись, одной рукой держась за поЯсницу, он с трудом пошел к
молодым тополькам, которые росли шагах в двадцати, - и тут кто-то,
прЯтавшийсЯ в них или за ними, бросилсЯ наутек; шаги затихали, удалЯлись в
сторону чащи, а он секунд десЯть стоЯл, удивленно разинув рот, не верЯ своей
догадке, и голова его провожала слухом невидимого беглеца. Џотом он круто
повернулсЯ и кинулсЯ, но не на звук, а параллельно ему, прыгаЯ с невероЯтной
живостью и быстротой между деревьев, сквозь подрост, и, когда вырвалсЯ из
зарослей, увидел в тусклом свете молодой зари беглеца, мчавшегосЯ, как
олень, через поле к еще объЯтому ночью лесу.
Ћн понЯл, кто это, раньше, чем вернулсЯ в заросли и разглЯдел отпечаток
дочкиной босой ноги в том месте, где она сидела на корточках, - узнав его,
как узнал бы след своей кобылы, своей собаки, продолжал стоЯть и смотреть,
но его уже не видел. ‚от, значит, как. ‚ чем-то это даже упрощало задачу.
„аже если бы хватило времени (еще час - и на каждом поле в долине будет по
негру с мулом), даже если бы он сумел скрыть все следы рытьЯ на кургане,
перепрЯтывать самогонный аппарат в другое место все равно не стоит. Љогда
придут копать курган, они должны что-то найти, причем найти быстро, сразу, и
находка должна быть такаЯ, чтобы они прекратили дальнейшие поиски и отбыли,
- к примеру, вещь полузакопаннаЯ, забросаннаЯ ветками так, что заметишь ее
прежде, чем оттащить ветки. €бо вопрос уже не подлежал ни спору, ни
обсуждению. „жордж “илкинс должен уйти. € пуститьсЯ в путь раньше, чем
истечет следующаЯ ночь.

Ћн встал из-за ужина, отодвинул стул. Ѓросил взглЯд, не хмурый, но
холодный на лицо потупившейсЯ дочери. Ћднако обратилсЯ не к ней и не к жене.
Ђ то ли к обеим сразу, то ли ни к кому:
- Џройдусь по дороге.
- Људа это на ночь глЯдЯ? - сказала жена. - ‚чера целую ночь возилсЯ у
речки. ‡апрЯгать пора, а он только домой ЯвлЯетсЯ; солнце час как встало, а
он только в поле идет. ’ебе в постели пора быть, если хочешь испахать кусок
у речки, как мистер ђос велел...
Ќо он уже был за порогом и мог не слушать дальше. ‘иона спустилась
ночь. Џод безлунным небом посевной норм смутной белесой лентой лежала
дорога. Љогда закричали козодои, она привела его к полю, которое он готовил
под хлопок. …сли бы не „жордж, оно давно было бы испахано. Ќо скоро всему
конец. …ще десЯть минут, и это будет нее равно что бросить монетку в
игральную машину и пусть она не прольет на него золотой дождь, он обойдетсЯ,
он не нуждаетсЯ; с золотом он разберетсЯ сам - лишь бы обеспечила ему покой
да убрала посторонних. ‹ работа, даже ночью, без помощников, даже если
придетсЯ перевернуть половину кургана, его не пугает. …му всего шестьдесЯт
семь лет, и многим, которые вдвое моложе, далеко до него; десЯть лет назад
он управилсЯ бы с обеими - и с ночной работой, и с дневной. Ђ теперь
побережетсЯ. Ћн далее немного печалилсЯ, что кончает крестьЯнствовать. Ћн
любил свое дело; он был доволен своими полЯми, любил работать на земле,
гордилсЯ тем, что у него хороший инвентарь и он правильно им пользуетсЯ,
всегда презирал и второсортные орудиЯ и небрежную работу, поэтому и котел
купил самый лучший, когда ставил самогонный аппарат, - да, этот медный
котел, о цене которого вспоминать сейчас еще тЯжелее, чем всегда, потому что
он скоро его потерЯет, больше того - намеренно отдаст. Ћн уже продумал
фразы, весь диалог, в ходе которого, сделав главное сообщение, скажет, что
кончает с крестьЯнским трудом, годы велЯт на покой, и пусть ќдмондс передаст
его землю другому, чтобы не пропал урожай. «•орошо, - скажет ќдмондс. - Ќо
не жди, что Я буду предоставлЯть дом, дрова и воду семье, котораЯ не
возделывает землю». Ђ он ответит, если до этого дойдет, - а дойдет наверное,
ибо он, ‹укас, до последнего своего часа будет утверждать, что ђосу ќдмондсу
далеко до его отца ‡ака и им обоим, вместе взЯтым, далеко до старика Љаса
ќдмондса: «•орошо. „ом Я буду у вас снимать. Ќазовите цену, и Я буду платить
вам каждую субботу вечером, пока мне не расхочетсЯ здесь жить».
Ќо это образуетсЯ само собой. Ђ то дело - главное и безотлагательное.
‘перва - вернувшись сегоднЯ утром домой - он решил лично донести шерифу,
чтобы не вышло осечки, если ќдмондс удовольствуетсЯ тем, что уничтожит
аппарат и готовое виски „жорджа, а самого „жорджа просто сгонит с земли.
„жордж все равно будет околачиватьсЯ здесь, только так, чтобы не попастьсЯ
ќдмондсу на глаза; вдобавок, не будучи занЯт ни земледелием, ни тем более
самогоном, за день наотдыхаетсЯ, а ночами станет бродить где попало и
сделаетсЯ еще опасней, чем теперь. € все-таки донос должен исходить от
ќдмондса, от белого, потому что длЯ шерифа ‹укас - нигер и больше ничего, и
оба они, и шериф и ‹укас, знают это; а вот другое знает только один из них:
что длЯ ‹укаса шериф - обыкновеннаЯ деревенщина, которой нечем гордитьсЯ в
предках и не на что надеЯтьсЯ в потомках. …сли же ќдмондс решит уладить дело
тихо, без полиции, то в „жефферсоне найдетсЯ человек, которому ‹укас сможет
сообщить, что о самогоноварении на земле Љарозерса ќдмондса известно не
только ему и „жорджу “илкинсу, но известно и Љарозерсу ќдмондсу.
Ћн вошел в широкие ворота: дальше дорога заворачивала и поднималась к
купе дубов и кедров, и между ними, Ярче всЯкого керосина, проблескивало
электричество, хотЯ люди не чета нынешнему обходились в «том доме лампами и
даже свечами. ‚ сарае длЯ мулов м мл трактор, которого ‡ак ќдмондс тоже не
допустил им на свою землю, а в своем собственном отдельном доме -
автомобиль, к которому старик Љаc близко бы не подошел. Ќо то были другие
дни, другое времЯ, и люди не чета нынешним; сам он, ‹укас, тоже из них - он
и парик Љаc, современники не только по духу, схожие вдвойне благодарЯ такому
парадоксу: старик Љаc, Њаккаслин только по бабке, носил, понЯтно, фамилию
отца, ни владел землей, пользовалсЯ ее благами и отвечал за нее; ‹укас же,
Њаккаслин по отцу, носил фамилию матери, пользовалсЯ землей и ее благами и
не отвечал ни за что. Ќе чета нынешним: старик Љаc хоть и через женщин, а
унаследовал достаточно крови старика Љарозерса Њаккаслина, чтобы отобрать
землю у истинного владельца только потому, что хотел ее, лучше знал, как ее
употребить, и было в нем длЯ этого достаточно силы, достаточно
беспощадности, достаточно от старики Љарозерса Њаккаслина; и даже ‡ак: ему
было далеко до отца, но ‹укас, Њаккаслин по мужской линии, считал его ровней
- настолько, что намеревалсЯ убить его и однажды утром сорок три года назад,
приведЯ свои дела а порЯдок, как перед смертью, уже стоЯл над спавшим белым
с раскрытой бритвой в руке.
Ћн подошел к дому - два бревенчатых крыла, соединенные открытой
галереей, построил Љарозерс Њаккаслин, и старикам Ѓаку и Ѓадди этого
хватало, а старик Љаc ќдмондс сотворил памЯтник и эпитафию своей гордыне,
обшив галерею, надстроив вторым этажом из белых досок и приделав портик. Ћн
не пошел к и дней, кухонной двери. —ерным ходом он воспользовалсЯ только раз
после рождениЯ нынешнего ќдмондса, и, покуда жив, второго раза не будет. Ќо
и по ступенькам не поднЯлсЯ. Ћн остановилсЯ в темноте перед галереей,
постучал в стену, из коридора вышел белый и выглЯнул в парадную .дверь.
- Ќу, - сказал ќдмондс. - —то такое?
- ќто Я, - сказал ‹укас.
- ‡аходи. —то ты там стоишь?
‚ы сюда выйдите, - сказал ‹укас. - Љто его знает, может, „жордж сейчас
вон там лежит и слушает.
- „жордж? - сказал ќдмондс. - „жордж “илкинс?
Ћн вышел на галерею - еще молодой человек, холостЯк, сорок три ему
исполнилось в марте. ‚споминать это ‹укасу было не нужно. Ћн никогда не
забывал ту ночь ранней весны после десЯти дней такого ливнЯ, что даже
старики не могли припомнить ничего отдаленно похожего; жена белого собралась
рожать, а речка вышла из берегов, всЯ долина превратилась в реку,
запруженную смытыми деревьЯми и мертвым скотом, и через нее даже с лошадью
нельзЯ было переправитьсЯ в темноте, чтобы позвонить по телефону и привезти
обратно врача. ‚ полночь белый сам разбудил Њолли, тогда еще молодую,
кормившую их первого ребенка, и они пошли сквозь тьму потопа к белому в дом,
и ‹укас ждал на кухне, поддерживаЯ огонь в плите, а' Њолли с помощью одного
ќдмондса принЯла белого младенца, но после этого они понЯли, что нужен врач.
€ вот еще до рассвета он погрузилсЯ в воду и переправилсЯ через нее - сам до
сих пор не понимает как, - а уже в потемках вернулсЯ с врачом, избежав
смерти (был момент, когда он думал, что погиб, пропал, что скоро он и мул
станут еще двумЯ белоглазыми, раззЯвившимисЯ трупами, и через месЯц, когда
спадет вода, найти их, раздутых и неузнаваемых, можно будет только по
хороводу стервЯтников), пошел на которую не ради себЯ, а ради старика
Љарозерса Њаккаслина, породившего их обоих, его и ‡ака ќдмондса, - и,
вернувшись, увидел, что жена белого умерла, а его жена поселилась в доме
белого. ‘ловно в этот хмурый, свирепый день он переплыл туда и обратно ‹ету
и выбралсЯ, получил возможность спастись, купил жизнь ценой того, что мир,
внешне оставшийсЯ прежним, потаенно и необратимо изменилсЯ.
Ђ белаЯ женщина не то что покинула дом - ее будто никогда и не было, и
предмет, который они зарыли через два днЯ в саду (до кладбища, через долину,
по-прежнему нельзЯ было добратьсЯ), был вещью, лишенной значениЯ, не стоЯщей
креста, ничем; его жена, чернаЯ женщина, занЯла ее место, и он один жил в
доме, который построил им к свадьбе старик Љаc, поддерживал в очаге огонь,
зажженный в день их свадьбы и с тех пор не гасший, хотЯ теперь на нем
готовили мало; так продолжалось почти полгода, но однажды он пришел к ‡аку
ќдмондсу и сказал: «Њне нужна моЯ жена. Ћна нужна мне дома». Ђ потом - этого
он не собиралсЯ говорить, но уже почти полгода он один поддерживал огонь,
который должен гореть в очаге до тех пор, пока на свете не останетсЯ ни его,
ни Њолли, один просиживал перед ним вечер за вечером всю весну и лето, и вот
как-то вечером опомнилсЯ только тогда, когда встал над ним, ослепнув от
Ярости, и уже наклонЯл бадью с модой, но опомнилсЯ, поставил бадью на полку,
еще дрожа, не знаЯ, когда взЯл ее, - потом он сказал: «‚ы небось думали, Я
не возьму ее обратно?»
Ѓелый сел. Џо возрасту они с ‹укасом могли быть братьЯми, чуть ли не
близнецами. Ћн медленно откинулсЯ на спинку, не сводЯ глаз с ‹укаса.
- —ерт возьми, - тихо сказал он. - ’ак вот что ты думаешь. —то же Я,
по-твоему, за человек? —то же ты за человек после этого?
- џ нигер, - сказал ‹укас. - Ќо Я человек. € не просто человек. Њоего
папу сделало то же самое, что сделало вашу бабушку. џ возьму ее обратно.
- —ерт, - сказал ќдмондс. - Ќикогда не думал, что буду клЯстьсЯ негру.
Ќо Я клЯнусь...
‹укас пошел прочь. Ћн круто обернулсЯ. Ѓелый уже стоЯл. Ћни замерли
друг против друга, но в первое мгновение ‹укас даже не видел его.
- Ќе мне! - сказал ‹укас. - —тобы сегоднЯ вечером она была у менЯ в
доме. ‚ы понЯли?
Ћн вернулсЯ к плугу, оставленному на середине борозды в ту секунду, в
то мгновение, когда он вдруг осознал, что идет в лавку, в дом или еще
куда-то, где сейчас находитсЯ этот белый, в спальню к нему, если надо, -
чтобы встать против него. Њула он привЯзал под деревом, в упрЯжи. ’еперь он
подвел мула к плугу и стал пахать дальше. Џосле каждого прохода,
поворачиваЯ, он мог бы увидеть свой дом. Ќо ни разу не взглЯнул на него -
даже когда понЯл, что она снова там, дома, даже когда дым от подброшенных
дров поднЯлсЯ над трубой, как по поднималсЯ по утрам уже почти полгода; даже
в полдень, когда она прошла вдоль забора с ведерком и накрытой сковородой,
остановилась и поглЯдела на него перед тем, как поставить ведерко со
сковородой на землю и уйти. Џотом колокол на плантации пробил полдень - не
звонко, размеренно, музыкально. Ћн отвел мула, дал ему воды и корму и только
тогда пошел к углу изгороди; тут они и стоЯли - сковорода с еще теплой
лепешкой и жестЯное ведерко, наполовину полное молока, истертое и
отполированное долгой службой и чистками до такой степени, что стало похоже
на старое потускневшее серебро - все как прежде.
Џотом день кончилсЯ. Ћн поставил в стойло и накормил ќдмондсова мула,
повесил упрЯжь на крюк, до завтрашнего днЯ. Ђ потом с дорожки, в зеленых
ранних сумерках лета, когда уже мигали и плавали в воздухе светлЯки,
перекликались козодои и плюхались и квакали на реке лЯгушки, впервые
взглЯнул на дом, на легкую струю вечернего дыма, в безветрии застывшую над
трубой, - и задышал, все глубже, глубже, все шумнее и шумнее, так что
выгоревшаЯ рубашка чуть не лопалась на груди. Њожет быть, когда он станет
стариком, тогда он смиритсЯ с этим. Ќо он знал, что не смиритсЯ никогда,
даже если ему стукнет сто и он забудет ее лицо и имЯ, имЯ белого и свое
собственное. {Њне придетсЯ его убить}, подумал он, {или придетсЯ забрать ее
и уехать}. “ него мелькнула мысль пойти к белому и объЯснить, что они
уезжают, сегоднЯ ночью, сейчас, немедленно. {Ќет, если Я его сейчас увижу, Я
могу его убить,} подумал он. {ЉажетсЯ, Я решил, что буду делать, но, если
увижу его, встречу сейчас, Я могу передумать... € это человек!} подумал он.
{„ержит ее у себЯ полгода, а Я ничего не делаю; отсылает ее ко мне обратно,
и Я его убиваю. ќто все равно как вслух сказать всему свету, что он вернул
ее не потому, что Я велел, а потому, что она ему надоела.}
Ћн вошел через калитку в заборе, который построил сам, получив от
старика Љаса дом в подарок; сам же тогда натащил камней с полЯ, вымостил ими
дорожку через лысый двор, и жена каждое утро подметала двор ивовой метлой,
сгонЯЯ чистую пыль в запутанные узоры между клумб, обложенных битым
кирпичом, бутылками, осколками посуды и цветного стекла. ќтой весной она
изредка приходила сюда, ухаживала за цветами, и они цвели, как всегда, -
броские, грубые цветы, полюбившиесЯ их народу: щирица и подсолнух, канны и
мальвы, - но с прошлого года и до нынешнего днЯ проходы между клумбами никто
не подметал. {„а}, подумал он. {џ должен убить его или уехать отсюда.}
Ћн вошел в переднюю, потом в комнату, где два года назад разжег огонь,
который должен пережить их обоих. Џосле он не всЯкий раз мог вспомнить, что
сказал вслух, но никогда не забывал, сколько изумлениЯ и Ярости было в его
первой мысли: {’ак ей до сих пор в голову не пришло, что Я подозреваю}. Ћна
сидела перед очагом, где готовилсЯ ужин, и держала ребенка, загораживаЯ
ладонью его лицо от света и жара, - худенькаЯ уже тогда, за много лет до
того, как ее мЯсо и, кажетсЯ, сами кости стали усыхать и сокращатьсЯ, - а он
стоЯл над ней и смотрел не на своего ребенка, а на белое лицо, тыкавшеесЯ в
темную набухшую грудь, - не ќдмондсова жена, а его потерЯна, и сын возвращен
не его, а белого; он заговорил громко, скрюченными пальцами полез к ребенку,
но рука жены поймала его запЯстье.
- ѓде наш? - крикнул он. - Њой где?
- „а вон на кровати спит! - сказала она. – Џоди поглЯди! - Ћн не
двинулсЯ, продолжал стоЯть, а она не отпускала его руку. - Ќе могла Я его
оставить! ‚едь понимаешь, что не могла! Ќадо было с ним идти!
- Ќе ври мне! Ќе поверю, что ‡ак ќдмондс знает, где он!
- ‡нает! џ ему сказала!
Ћн вырвалсЯ, отшвырнув ее руку; он услышал, как лЯзгнули ее зубы, когда
собственнаЯ рука ударила ее тыльной стороной по подбородку, увидел, как она
хотела потрогать рот, но не стала.
- Ќичего, - сказал он. - ‚се равно не твоЯ бы кровь потекла.
- „урень! - крикнула она. Џотом сказала: - Ѓоже мой. Ѓоже мой. Ќу
ладно. Ћтнесу его назад. џ и так собиралась. ’етЯ ”исба завернет ему сахару
в трЯпочку...
- Ќе ты! - сказал он. - € не Я. ’ы думаешь, ‡ак ќдмондс усидит дома,
когда придет и увидит, что его унесли? Ќет! џ ходил в дом ‡ака ќдмондса и
просил у него мою жену. Џусть придет ко мне в дом и попросит у менЯ своего
сына!
Ћн ждал на веранде. ‡а долиной виден был огонек в том доме. {…ще не
вернулсЯ домой}, думал он. Ћн дышал медленно и ровно. {‘пешить некуда. Ћн
что-нибудь сделает, потом Я что-нибудь сделаю, и все будет кончено. ‚се
образуетсЯ.} Џотом огонек потух. Ћн стал повторЯть вполголоса: «‘ейчас.
‘ейчас. Ќужно времЯ, чтобы ему дойти досюда». € продолжал повторЯть, когда
давно понЯл, что ќдмондс за это времЯ десЯть раз дошел бы сюда и обратно.
’огда ему показалось, что он с самого начала знал, что тот не придет, -
словно он сам сидел в доме, где ждал белый, и наблюдал оттуда за этим, своим
домом. Џотом он понЯл, что белый даже не ждет, - понЯл так, словно стоЯл уже
в спальне, над беззащитным горлом спЯщего с раскрытой бритвой в руке, слышал
его мерные вдохи и выдохи.
Ћн вернулсЯ в дом, в комнату, где спали на кровати жена и оба ребенка.
“жин, который прел на очаге еще в сумерки, когда он пришел с полЯ, так и не
был снЯт; то, что осталось от него, высохло, пригорело и, наверно, успело
остыть - угли уже угасали. Ћн отставил сковороду и кофейник, хворостиной
отгреб угли из угла очага, так что обнажились кирпичи, и, послюнив палец,
дотронулсЯ до одного. ѓорЯчий кирпич не обжигал, не опалЯл, а словно
наполнен был глубинным, неспешным, плотным жаром, в который сгустились два
года непрерывной топки - не огонь сгустилсЯ, а времЯ, словно и остудить его
не могла ни гибель огнЯ, ни даже вода, а только времЯ. Ћн вывернул ножом
кирпич, соскреб под ним теплую глину, поднЯл из Ямки маленькую металлическую
шкатулку, сто без малого лет назад принадлежавшую его белому деду, самому
Љарозерсу Њаккаслину, и вынул из нее тугой узелок с монетами - некоторые
были отчеканены еще при Љарозерсе Њаккаслине, а собирать он их начал, когда
ему не было и десЯти лет. †ена перед тем, как лечь, снЯла только туфли. (Ћн
их узнал. €х носила белаЯ женщина, та, котораЯ не умерла, а просто не
существовала.) Ћн положил узелок в туфлю, подошел к ореховому бюро, которое
подарил ему на свадьбу Ђйзек Њаккаслин, и достал из Ящика бритву.
Ћн ждал рассвета. ‡ачем - сам не знал. Ћн сидел на корточках, спиной к
дереву, на полпути между воротами и домом белого, неподвижный, как сама эта
безветреннаЯ тьма, - и поворачивались созвездиЯ, и козодои кричали все чаще
и чаще, потом перестали, и пропели первые петухи, забрезжил зодиакальный
свет и потух, и начали птицы, и ночь кончилась. ‘ рассветом он поднЯлсЯ к
незапертой парадной двери, прошел по безмолвному коридору, вступил в
спальню, куда, казалось ему, входил всего лишь минуту назад, остановилсЯ с
раскрытой бритвой над дышащим, беззащитным и незащищенным горлом - перед
делом, которое, казалось ему, он уже совершил. Џотом он увидел, что глаза
белого тихо смотрЯт на него, и тогда понЯл, почему дожидалсЯ рассвета.
- Џотому что вы тоже Њаккаслин, - сказал он. - •отЯ и через женщину.
Њожет быть, это и есть причина. Њожет, поэтому вы так поступили: все, что вы
и ваш отец получили от старика Љарозерса, дошло до вас через женщину - ас
этого созданиЯ спрос другой, чем с мужчины, и за дела свои она не отвечает,
как мужчина. ’ак что Я, может, уже простил бы вас, только простить не могу,
потому что прощают только тем, кто тебе причинил зло; и даже ЃиблиЯ не велит
прощать тем, кому ты хочешь навредить, потому что даже •ристос под конец
понЯл, что нельзЯ так много требовать от человека.
- Џоложи бритву, и Я с тобой поговорю, - сказал ќдмондс.
- ‚ы знали, что Я не боюсь, раз Я тоже Њаккаслин, и Њаккаслин по отцу.
‚ы не думали: не сделает этого, потому что мы оба Њаккаслины. € даже не
думали: не осмелитсЯ, потому что негр. Ќет. ‚ы думали, раз Я негр, так Я и
возражать не стану. € не на бритву Я надеЯлсЯ. џ вам оставил выход. Њожет, Я
и не знал, что сделаю, когда вы отворите мою дверь, но знал, что хочу
сделать, что собираюсь сделать, что велел бы мне сделать Љарозерс Њаккаслин.
Ђ вы не пришли. Ќе позволили мне сделать так, как хотел бы старик Љарозерс.
‚ам надо было менЯ победить. Ќе бывать этому: даже завтра на рассвете, когда
Я мертвый буду висеть на суку и керосин еще не успеет потухнуть - не бывать
этому.
- Џоложи бритву, ‹укас, - сказал ќдмондс.
- Љакую бритву? - Ћн поднЯл руку, посмотрел на бритву так, словно не
знал, что держит ее, видел ее в первый раз, и, не прерываЯ движениЯ, бросил
в открытое окно; как окровавленное, лезвие, вертЯсь, пролетело в лучах
медного солнца и исчезло. - Ќе нужна мне бритва. ‘воими руками обойдусь. Ђ
теперь доставайте
револьвер из-под подушки.
’от не пошевелилсЯ, даже рук не вынул из-под простыни.
- Ћн не под подушкой. Ћн где всегда, вон в том Ящике, и тебе это
известно. Џойди убедись. џ не собираюсь бежать. Њне нельзЯ.
- ‡наю, что нельзЯ, - сказал ‹укас. - € вы знаете, что нельзЯ. ‡наете,
что мне только одного надо, только одного хочу: чтобы вы побежали, показали
мне спину. ‡наю, что не побежите. Џотому что победить вам надо только менЯ.
Њне надо победить старика Љарозерса. „оставайте револьвер.
- Ќет. €ди домой. “ходи отсюда. ‚ечером Я к тебе приду...
- Џосле этого? - сказал ‹укас. - Ќам с вами жить на одной земле, дышать
одним воздухом? —то бы вы ни рассказывали, как бы ни доказывали, даже если Я
поверю - после этого? „оставайте револьвер.
Ѓелый вынул руки из-под простыни, положил сверху.
- ‹адно, - сказал он. - ‘тань к стене, пока Я буду доставать.
- •а, - сказал ‹укас. - •а.
ќдмондс снова убрал руки под простыню.
- ’огда пойди возьми свою бритву, - сказал он.
‹укас тЯжело задышал: короткие вдохи будто не разделЯлись выдохами.
Ѓелый видел низу, как его грудь распирает старую выцветшую рубашку.
- Ќа ваших глазах ее выбросил, - сказал ‹укас. - ‡наете, что, если
сейчас выйду, назад не вернусь. - Ћн подошел к стене и стал спиной к ней,
лицом к кровати. - Џотому что вас Я уже победил, - сказал он. - ЋсталсЯ
старик Љарозерс. Ѓерите револьвер, белый человек.
Ћн часто и шумно дышал, казалось, его легкие уже переполнены воздухом.
Ѓелый встал с кровати, ухватилсЯ за ножку и отодвинул ее от стены, чтобы
можно было подойти к ней с обеих сторон; потом шагнул к бюро и вынул из
Ящика револьвер. ‹укас по-прежнему не двигалсЯ. Ћн стоЯл, прижавшись к
стене, и смотрел, как белый подходит к двери, закрывает ее, запирает ключом,
возвращаетсЯ к кровати, бросает на нее револьвер и наконец поворачиваетсЯ к
нему. ‹укас задрожал.
- Ќет, - сказал он.
- ’ы с одной стороны, Я с другой, - сказал белый. - ‘танем на колеЯх,
сцепим руки. ‘чета нам не нужно.
- Ќет, - сказал ‹укас задушенным голосом. – ‚ последний раз. Ѓерите
револьвер. џ иду.
- Ќу так иди. „умаешь, оттого, что Я через женщину Њаккаслин, как ты
выразилсЯ, Я меньше Њаккаслин? €ли ты даже не через женщину Њаккаслин, а
просто нигер, который отбилсЯ от рук?
‹укас уже был у кровати. Ћн даже не заметил, как очутилсЯ там. Ћн стоЯл
на коленЯх, сцепив руки с белым, и смотрел поверх кровати и револьвера на
человека, которого знал с младенческих лет, с которым жил почти как с
братом, пока не стал взрослым. Ћни вместе охотились, вместе рыбачили,
учились плавать в одной воде, ели за одним столом на кухне у белого мальчика
и в доме у матери черного, под одним одеЯлом спали в лесу у костра.
- ‚ последний раз, - сказал ‹укас. – ѓоворю вам... - Џотом он закричал
- но не белому, и белый это понЯл; он увидел, что глаза у негра вдруг
налились кровью, как у загнанного зверЯ - медведЯ, лисицы: - ѓоворю вам! Ќе
требуйте от менЯ так много!
{џ ошибсЯ}, подумал белый. {џ перегнул палку}. Ќо было поздно. Ћн хотел
вырвать руку, но ее стиснули пальцы ‹укаса. Ћн хотел схватить револьвер
левой рукой, но ‹укас и ее поймал за запЯстье. Ћба замерли, и только их
предплечьЯ и сцепленные кисти медленно поворачивались, пока рука белого не
оказалась прижата тыльной стороной к револьверу. ‘вЯзанный, не в силах
пошевелитьсЯ, ќдмондс смотрел на изнуренное, отчаЯнное лицо напротив.
- џ дал вам выход, - сказал ‹укас. - ’огда вы легли спать с незапертой
дверью и дали мне. ’огда Я выбросил бритву и снова дал вам выход. Ђ вы и от
него отказались. ’ак или нет?
- „а, - сказал белый.
- Ђга! - сказал ‹укас. Ћн откинул левую руку белого, оттолкнул его от
кровати, а освободившейсЯ правой рукой сразу схватил револьвер; потом
вскочил и отступил назад, и белый тоже поднЯлсЯ за кроватью. ‹укас переломил
револьвер, взглЯнул на барабан, увел пустое гнездо из-под курка в самый низ,
чтобы при повороте в любую сторону под курок опЯть встал зарЯженный патрон.
- Њне понадобЯтсЯ два, - сказал он. Ћн закрыл затвор и поднЯл голову. €
снова белый увидел, как заволокло его глаза и исчезла радужнаЯ оболочка. {Ќу
вот}, без удивлениЯ подумал белый; он незаметно напрЯгсЯ. ‹укас как будто не
обратил на это вниманиЯ. {‘ейчас он менЯ вообще не видит}, подумал белый. Ќо
опЯть с опозданием. ‹укас уже смотрел на него. - ‚ы думали, менЯ на это не
хватит? – сказал ‹укас. - ‚ы знали, что Я могу вас победить, и решили
победить менЯ стариком Љарозерсом, как Љаc ќдмондс - Ђйзека: использовал
старика Љарозерса, чтобы заставить Ђйзека отказатьсЯ от земли, от своей
земли, потому что Љаc ќдмондс был Њаккаслин через женщину, из женской родни,
от сестры, и старик Љарозерс сказал бы Ђйзеку: уступи женской родне, она не
может постоЯть за себЯ сама. € вы думали, Я сделаю так же? ‚ы думали, сделаю
это быстро, быстрей Ђйзека, ведь мне не землю уступать. Ќе от большой
хорошей фермы Њаккаслинов отказыватьсЯ. Њне отказатьсЯ надо было
всего-навсего от крови Њаккаслинов, тем более она и не моЯ, а если и моЯ, то
не много стоит, не так уже много от себЯ старик Љарозерс отдал ’оми в ту
ночь, когда получилсЯ мой отец. € если это все, что дала мне кровь
Њаккаслина, она мне не нужна. € если, подливши свою кровь к моей черной, он
потерЯл не больше, чем потерЯю Я, когда она из менЯ выйдет, то и
удовольствиЯ больше всех получит не старик Љарозерс... €ли нет! - закричал
‹укас. {Ћн опЯть менЯ не видит}, подумал белый. {Ќу вот}. - Ќет! - крикнул
‹укас. - Ђ если Я вообще не выпущу первую пулю, если выпущу только вторую и
побью и вас и старика Љарозерса, чтобы вам было о чем подумать иногда на
досуге, подумать, что вы скажете старику Љарозерсу, когда Явитесь туда, куда
он уже отправилсЯ, - и завтра подумать, и послезавтра, и после-после, покуда
будет после...
Ѓелый прыгнул, бросилсЯ на кровать, вцепилсЯ в руку с пистолетом. ‹укас
тоже прыгнул, они встретились над серединой кровати, и ‹укас, обхватив его
левой рукой, почти обнЯв, уткнул пистолет в бок белого, нажал спусковой
крючок и, в то же мгновение отбросив белого от себЯ, услышал легкий, сухой,
невероЯтно громкий щелчок осечки.
ѓод выдалсЯ добрый, хотЯ и запоздал из-за дождей и наводнениЯ: год
долгого лета. ‹укас должен был собрать в этот год столько, сколько давно уже
не собирал, хотЯ стоЯл уже август, а кукурузу он не всю еще успел прорыхлить
в последний раз. ќтим он сейчас и занималсЯ - шел за мулом между рЯдами
сильных, по поЯс, стеблей и темных, сочных, глЯнцевых листьев,
останавливалсЯ в конце каждого рЯда, оттЯгивал плуг, заворачивал рыскливого
мула в соседний рЯд - покуда в чистое небо над трубой его дома не поднЯлсЯ
невесомо обеденный дым и она в урочный час не прошла вдоль изгороди с
накрытой сковородой и ведерком. Ћн не взглЯнул на нее. Ћн пахал, пока
колокол на плантации не пробил полдень. Ћн напоил и накормил мула, пообедал
сам - теплой лепешкой с молоком - и отдыхал в тени, пока опЯть не ударил
колокол. Ќо встал не сразу, а вынул из кармана патрон и еще раз задумчиво
посмотрел на него - снарЯженный патрон, без окиси, без пЯтнышка, с глубокой,
четкой метиной ударника на капсюле - этот тусклый медный цилиндр, короче
спички, немногим толще карандаша и немногим тЯжелее, вмещал в себе две
жизни. ‚местил бы. {Џотому что второго Я бы не использовал}, подумал он. џ
бы расплатилсЯ. {Џодождал бы виселицы, даже керосина. ђасплатилсЯ бы. ‚идно,
все же не даром досталась мне кровь старика Љарозерса, подумал он. ‘тарик
Љарозерс. Ћн был нужен мне, и он пригнел, замолвил за менЯ слово.} Џотом он
взЯлсЯ за плуг. ‚скоре она опЯть прошла вдоль забора и забрала сковороду с
ведерком - не стала ждать, когда он вернетсЯ и принесет сам. ‘егоднЯ ей
некогда; и длЯ ужина, ему показалось, она затопила слишком рано - но ужин
она оставит ему на очаге, когда уйдет с детьми в большой дом. Ћн вернулсЯ в
сумерках, она как раз собиралась уходить. Ќо туфли белой женщины она не
надела, и платье на ней было то же, что утром, - старое, ситцевое,
вылинЯвшее.
- “жин тебе готов, - сказала она. - Џодоить не успела. ЏридетсЯ тебе.
- …сли Я могу подождать с молоком, то и корова, думаю, подождет, -
ответил он. - „онесешь обоих-то?
- Љак-нибудь. „о сих пор без помощников с ними управлЯлась. - Ћна не
обернулась. - ‚ернусь, когда спать уложу.
- Њожешь при них побыть, - грубо ответил он. - ђаз уж занЯлась этим
делом.
Ћна не ответила и продолжала идти, не оборачиваЯсь, непроницаемаЯ,
спокойнаЯ, даже безмЯтежнаЯ. € он уже не смотрел ей вслед. Ћн дышал тихо и
размеренно. {†енщины}, думал он. {†енщины. Ќикогда не узнаю. € не хочу.
‹учше никогда не узнать, чем потом догадатьсЯ, что тебЯ обманули.} Ћн
повернулсЯ к комнате, где горел очаг, где его ждал ужин. ’еперь он произнес
вслух. «Ќу как, - сказал он, - черный попросит белого, чтобы тот сделал
милость, не лег с его черной женой? Ђ если и попросит - как может белый
пообещать, что не лЯжет?»

III

- „жордж “илкинс? - сказал ќдмондс. Ћн подошел к краю галереи - человек
еще молодой, но уже напоминавший старика Љаса ќдмондса холерической
вспыльчивостью, которой не было у ‡ака. Џо летам он годилсЯ ‹укасу в
сыновьЯ, но как человек был неровнЯ ему и по другой причине: не ‹укас платил
налоги, страховку, проценты, не он владел тем, что надо осушать,
дренировать, огораживать, удобрЯть, проигрывать в карты, - ‹укаса был только
пот, а когда его проливать ради пропитаниЯ, он решал между собой и Ѓогом. -
Љакого черта „жорджу “илкинсу...
Ќе изменив интонации, без всЯкого видимого усилиЯ и как бы даже
невольно ‹укас превратилсЯ из негра в Ќигера, не столько скрытного, сколько
непроницаемого, не раболепного и безликого, а окружившего себЯ аурой вечной
тупой апатии, Явственной почти как запах.
- “ него самогонный аппарат в овражке за старым западным полем. Ђ если
вам и виски нужно, поищите под полом в кухне.
- ‘амогонный аппарат? - сказал ќдмондс. – Ќа моей земле? - Ћн уже орал.
- ‘колько раз Я повторЯл каждому взрослому и ребенку, что Я сделаю, если
обнаружу здесь хоть каплю контрабандной сивухи?
- Њожете мне не говорить, - ответил ‹укас. - џ живу на этой земле с
рождениЯ, а родилсЯ раньше вашего отца. € ни вы, ни он, ни старый Љаc не
слышали, чтобы Я имел дело с виски - кроме как с той бутылкой городского
виски, которую вы с ним подарили Њолли на ђождество.
- ‡наю, - сказал ќдмондс. - Ќе думал, что „жордж “илкинс... - Ћн умолк.
Џотом сказал: - Ђга. ‘лышал Я или мне приснилось, что „жордж хочет женитьсЯ
на твоей дочери?
‹укас замешкалсЯ на секунду, не больше.
- ќто так, - сказал он.
- Ђга, - еще раз сказал ќдмондс. - € ты решил, что, если донесешь мне
на „жорджа, пока он сам не попалсЯ, Я разломаю его котел, вылью виски и на
этом успокоюсь?
- Ќе знаю, - ответил ‹укас.
- Ќу так знай. € „жордж узнает - когда шериф... - Ћн ушел в дом. ‹укас
услышал твердый, частый, сердитый стук его каблуков, потом Яростное долгое
жужжание ручки телефонного аппарата. Џотом ‹укас перестал слушать и,
прищурЯсь, неподвижно стоЯл в полутьме. Ћн думал: {‘колько беспокойства. Љто
бы мог подумать.} ќдмондс вернулсЯ. - Ќу ладно, - сказал он. - Њожешь идти
домой. ‘пать ложись. џ знаю, говорить об этом - толку никакого, но Я хотел
бы, чтобы к завтрашнему вечеру твой южный участок у речки был засеЯн.
‘егоднЯ ты копошилсЯ там, как будто не спал неделю. Ќе знаю, что ты делаешь
ночами и что ты сам об этом думаешь, но стар ты шлЯтьсЯ по ночам.
Ћн вернулсЯ домой. € только теперь, когда все было сделано, кончено,
почувствовал, до чего он устал. Љак будто тревога и возмущение, злость и
страх, вот уже десЯть дней волнами сменЯвшие друг друга и достигшие
предельной остроты прошлой ночью, отданной лихорадочным хлопотам, в
последние тридцать шесть часов, когда он даже не разделсЯ ни разу,
одурманили его и заглушили самое усталость. Ќо все это нестрашно. …сли за
тот миг вчерашней ночи требуетсЯ заплатить лишь физической усталостью, пусть
еще десЯтью днЯми ее, пусть двумЯ неделЯми, он не возражает. Ћн вспомнил,
что не сказал ќдмондсу о своем решении бросить работу на земле - чтобы
ќдмондс сдал его участок другому арендатору и тот собрал его урожай. Ђ
может, и не стоило говорить; может, он за одну ночь найдет остальные деньги,
которые должны были лежать в таком большом кувшине, и с землей, посевами не
расстанетсЯ - по старой привычке, чтобы было чем занЯтьсЯ. {…сли, конечно,
не будет более важной причины, угрюмо подумал он. Њожет, она мне еще и
хвостика не показала, эта удача, раз она такаЯ, что могла ждать до моих
шестидесЯти семи лет, когда и хотеть богатства почти поздно.}
‚ доме было темно, только тускло тлел очаг в их с женой комнате. ’емно
было и по другую сторону передней - в комнате, где спала дочь. € пусто, судЯ
по всему. Љак он и ожидал. {Ќу ладно, „жордж: “илкинс имеет право провести
еще одну ночь в женской компании, подумал он. ’ам, куда он завтра
отправитсЯ, Я слышал, у него этого не будет.}
Љогда он лег в постель, жена спросонок сказала: «’ы где был? ‚чера всю
ночь разгуливал. Ќынче всю ночь разгуливал, а землЯ по семени плачет.
Џогоди, вот мистер ђос...» - и замолчала, так и не проснувшись. Ќемного
погодЯ он проснулсЯ. Ѓыло за полночь. Ћн лежал под одеЯлом на тюфЯке,
набитом лузгой. ’ам уже, наверно, началось.
Ћн знал, как это делаетсЯ: белый шериф, его помощники и агенты
налогового управлениЯ с пистолетами ползут и крадутсЯ в кустах, окружают
самогонный аппарат, как охотничьи собаки, обнюхивают каждый пень и
неровность почвы, покуда не будет найден последний жбан и бочонок и
перенесен к машине; может, даже глотнут раз-другой против ночного озноба до
того, как вернутсЯ к аппарату и сЯдут на корточки поджидать, когда придет,
ничего не подозреваЯ, „жордж “илкинс. Ћн не торжествовал, не злорадствовал.
’еперь у него поЯвилось даже какое-то человеческое чувство к „жорджу.
{Њолодой еще}, думал он. {Ќе будут же его всю жизнь там держать}. …сли бы
спросили его, ‹укаса, - то две недели хватит. {ѓод-другой отдать - ему не
страшно. Ђ когда его выпустЯт, может, поймет тогда, с чьей дочкой в другой
раз дурака валЯть.}
†ена стоЯла над кроватью, трЯсла его и кричала. ’олько-только рассвело.
‚ трусах и рубашке он побежал за ней на заднюю веранду. Ќа земле перед домом
стоЯл латаный и мЯтый самогонный аппарат „жорджа “илкинса; на самой же
веранде целый набор банок, жбанов, бочонок, если не два, и ржавый
двухведерный бидон из-под керосина - испуганным и затуманенным спросонок
глазам ‹укаса показалось, что этой жидкостью можно заполнить десЯтифутовое
водопойное корыто. Ћн и саму ее видел в стеклЯнных банках - прозрачную,
бесцветную, с кукурузной шелухой, словно и шелухи не мог отделить заезженный
аппарат „жорджа.
- ѓде была Ќат прошлой ночью? - закричал ‹укас. Ћн схватил жену за
плечо и встрЯхнул. - ‘таруха, где была Ќат?
- ‘разу за тобой ушла! - крикнула жена. - ‡а тобой ходила - и
позапрошлой ночью ходила. ’ы что, не знал?
’еперь знаю, - сказал ‹укас. - ’ащи топор! ђазбивать будем! Џоздно
уносить!
Ќо и разбивать было поздно. Ћни и шагу не успели сделать, как из-за
угла дома вышел с помощником окружной шериф - громадный, толстый человек,
который, видимо, не спал всю ночь и, видимо, был этим недоволен.
- —ерт возьми, ‹укас, - сказал он. - џ думал, ты умнее.
- ќто не мое, - сказал ‹укас. - ‚ы же понимаете, что не мое. Ђ было бы
мое, разве бы Я стал тут держать? „жордж “илкинс...
- ‡а „жорджа “илкинса не беспокойсЯ, - сказал шериф. - џ его тоже
забрал. Ћн в машине, с дочкой твоей. Ќадевай штаны. Џоедем в город.
—ерез два часа он стоЯл перед комиссаром в федеральном суде города
„жефферсона. ‹ицо у него было по-прежнему непроницаемое, и он только щурил
глаза, прислушиваЯсь к глубокому дыханию „жорджа “илкинса и голосам белых.
- —ерт подери, Љарозерс, - сказал комиссар, - что еще за эфиопские
Њонтегю и Љапулеты {2} у вас завелись?
- ‘просите у них! - с Яростью отозвалсЯ ќдмондс. - “ них спросите!
“илкинс и дочка ‹укаса хотЯт поженитьсЯ. ‹укас почему-то слышать об этом не
желает... кажетсЯ, Я начинаю понимать почему. ‚чера вечером пришел ко мне и
сказал, что „жордж гонит водку на моей земле, потому что... - €, не переведЯ
дыханиЯ, без всЯкой паузы ќдмондс опЯть заорал: - ‡нал, как Я с ним
поступлю, потому что из года в год твержу всем моим неграм, как Я поступлю,
если найду хоть каплю самодельной...
- „а, да, - сказал комиссар, - хорошо, хорошо. ’ак вы позвонили
шерифу...
- € мы принЯли сигнал... - ќто вступил один из помощников шерифа,
упитанный человек, но далеко не такой, как шериф, говорливый, в залЯпанных
брюках и тоже немного осунувшийсЯ за ночь. - Џоехали туда, и мистер ђос
сказал нам, где искать. Ќо где он сказал – в овраге, - котла не было, мы
сели, подумали, где бы
стали прЯтать самогонный аппарат, если бы были нигером мистера ђоса,
потом пошли туда и видим, он самый, все честь по чести - разобран, прикопан,
ветками забросан у такого вроде кургана в долине. Ђ дело уже к рассвету, и
решили вернутьсЯ в дом „жорджа, посмотреть под полом в кухне, как сказал
мистер ђос, а потом маленько побеседовать с „жорджем. Џришли мы, значит, к
дому „жорджа, а „жорджа нет, и никого там нет, и в подполе пусто, - идем
обратно к мистеру ђосу, спросить, тот ли он дом указывал; а уже совсем
рассвело, и вот метрах в ста от дома ‹укаса видим, шагает вверх к дому
‹укаса сам „жордж с ‹укаса дочкой и в руках - по четырехлитровому жбану, но,
пока мы к ним подошли, он их разбил о корень. Ђ в это времЯ в доме жена
‹укаса закричала, мы подбежали сзади, а там на дворе стоит другой самогонный
аппарат, и на веранде литров полтораста виски, как будто аукцион собрались
открывать, а ‹укас стоит в трусах и рубахе и кричит: «’ащи топор, разбивать
будем! ’ащи топор, разбивать будем!»
- ’ак, - сказал комиссар. - Ќо кого же вы обвинЯете? ‚ы поехали ловить
„жорджа, а все улики у вас - против ‹укаса.
- Ђппарата было два, - ответил помощник. – Ђ „жордж и она клЯнутсЯ, что
‹укас двадцать лет гонит и продает виски чуть ли не на дворе у ќдмондса.
‹укас на секунду поднЯл глаза и встретил взглЯд ќдмондса - уже не
укоризненный и не удивленный, а полный мрачного и Яростного возмущениЯ.
Џотом отвернулсЯ, щурЯ глаза, прислушиваЯсь к разговору, к „жорджу “илкинсу,
который дышал рЯдом так, как будто спал крепким сном.
- Ќо дочь не может давать показаниЯ против него, - сказал комиссар.
- „жордж зато может, - возразил помощник. - „жордж ему не родственник.
Љ тому же он сейчас в таком положении, когда надо придумывать толковые
ответы, и придумывать быстро.
- ’ом, - вмешалсЯ шериф, - пусть это решает суд. џ всю ночь провел на
ногах и до сих пор без завтрака. џ доставил вам арестованного, сто или
полтораста литров вещественных доказательств и двух свидетелей. „авайте
кончим.
- Њне кажетсЯ, вы доставили двух арестованных, - сказал комиссар. Ћн
начал что-то писать на бумаге. ‹укас, прищурЯсь, следил за его рукой. - џ
привлеку их обоих. „жордж может дать показаниЯ на ‹укаса, а девушка - на
„жорджа. Ћна ему тоже не родственница.
Ћн мог бы внести залог и за себЯ и за „жорджа, не изменив первой цифры
на своем счету в банке. Љогда ќдмондс сам выписал чек на сумму обоих
залогов, они спустились к машине ќдмондса. Ќа этот раз вел ее „жордж, а Ќат
сидела с ним впереди. „о дома было семнадцать миль. ‚се семнадцать миль он
сидел на заднем сиденье рЯдом с угрюмо кипЯщим ќдмондсом, и всю дорогу перед
глазами были только эти две головы: дочери, котораЯ забилась в угол,
подальше от „жорджа, и ни разу не оглЯнулась, и „жорджа в сбитой на правое
ухо ветхой панаме - он даже сидЯ сохранЯл свою наглую осанку. {‹адно хоть
зубы не так скалит, как прежде бывало, когда на него смотрели, со злобой
думал он. {„а бог с ними, с зубами.} € он продолжал сидеть в машине, когда
она остановилась перед воротами, а Ќат выскочила и помчалась, точно
испуганнаЯ лань, к его дому, не оборачиваЯсь, ни разу не оглЯнувшись на
него. Џотом машина подъехала к конюшне, они с „жорджем вылезли, и он опЯть
услышал дыхание „жорджа за спиной, а ќдмондс, уже пересев за руль, выставил
локоть из окна и поглЯдел на них.
- ‚ыводи своих мулов! - сказал ќдмондс. - Љакого черта ты ждешь?
- џ думал, вы чего-нибудь скажете, - ответил ‹укас. - ‡начит,
родственники не могут показывать в суде против человека.
- Ќасчет этого не беспокойсЯ! „жорджу есть что порассказать, а он тебе
не родственник. Ђ если забывать станет, так Ќат ему не родственница, и у нее
тоже найдетсЯ что рассказать. ‡наю, о чем ты думаешь. Ќо ты опоздал. …сли
Ќат и „жордж попробуют сейчас поженитьсЯ, они и на тебЯ и на „жорджа наденут
петлю. € вообще к черту. Љогда с вами разберутсЯ, Я сам вас обоих отвезу в
тюрьму. Ђ теперь живо на южный участок у речки. ‘егоднЯ уж, черт возьми, ты
послушаешьсЯ моего совета. ‚от он: ни на шаг оттуда, пока не кончишь. Ђ не
успеешь до темноты - не бойсЯ. џ пришлю кого-нибудь с фонарем.
Ћн управилсЯ с южным участком до темноты; он и так собиралсЯ сегоднЯ
там закончить. Ћн привел мулов в конюшню, напоил, обтер, поставил в стойла,
задал им корма, а „жордж в это времЯ только распрЯгал своих. Џотом он вышел
за ограду и в ранних сумерках направилсЯ к своему дому, над которым в
безветренном небе стоЯл дым вечерней готовки. ел он не спеша и, когда
заговорил, не обернулсЯ.
- „жордж “илкинс, - сказал он.
- ‘эр? - сказал позади „жордж “илкинс. Ћни шли гуськом, почти в ногу, в
двух шагах друг от друга.
- —его ты добивалсЯ?
- ‘ам не очень понимаю, сэр, - сказал „жордж. - ќто Ќат придумала. Њы
вам навредить не хотели. Ћна сказала, если мы заберем и унесем котел оттуда,
куда вы с мистером ђосом наладили шерифов, и вы его увидите у себЯ на заднем
крыльце, а мы вам поможем от него избавитьсЯ, пока шерифы туда не пришли,
тогда, может, вы передумаете и одолжите нам денег... ну, женитьсЯ нам
позволите.
- •е, - сказал ‹укас. Ћни продолжали идти. Ћн уже слышал запах мЯса на
плите. “ калитки он обернулсЯ. ЋстановилсЯ и „жордж: поджарый, с осиной
талией, шлЯпа набекрень - даже в выгоревшем комбинезоне франт. -
Ќавредили-то не мне одному.
- „а, сэр, - сказал „жордж. - ‚ыходит, что так. Ќадеюсь, это будет мне
уроком.
- џ тоже надеюсь, - сказал ‹укас. - Љогда тебЯ посадЯт в Џарчмен, у
тебЯ будет времЯ выучить его между хлопком и кукурузой, если не дадут ничего
на третье и на четвертое.
- „а, сэр, - сказал „жордж. - ’ем более вы мне поможете там учитьсЯ.
- •е, - сказал ‹укас. Ћн не двинулсЯ с места; почти не повысил голоса:
- Ќат! - € на дом не посмотрел, когда оттуда вышла девушка, босаЯ, в чистом,
застиранном ситцевом платье и Яркой косынке. ‹ицо у нее распухло от плача,
но в голосе была дерзость, а не слезы.
- Ќе Я подговорила мистера ђоса звонить шерифам! - крикнула она.
’олько теперь ‹укас посмотрел на нее. Ћн смотрел, пока дерзкое
выражение не исчезло с ее лица, сменившись настороженностью и раздумьем. Ћн
заметил, что ее взглЯд скользнул мимо его плеча - на „жорджа, потом снова
остановилсЯ на нем.
-. џ передумал, - сказал он. - џ разрешу вам с „жорджем поженитьсЯ.
Ћна пристально смотрела на него. ЋпЯть ее взглЯд соскользнул на „жорджа
и опЯть вернулсЯ.
- Ѓыстро ты передумал, - сказала она. …е рука, длиннаЯ, гибкаЯ
негритЯнскаЯ рука с узкой светлой ладонью, прикоснулась к Яркому ситцу,
повЯзанному вокруг головы. €нтонациЯ и даже тембр голоса у нее изменились. -
†енитьсЯ на „жордже “илкинсе и жить в доме, когда там все заднее крыльцо
повалилось и на родник за водой идти полмили туда и полмили обратно? „а у
него и плиты нет!
- Ћчаг у менЯ хорошо жарит, - сказал „жордж. - Ђ крыльцо подпереть
могу.
- Ђ за милю с двумЯ ведрами полными – могу привыкнуть, - сказала она. -
‘далось мне крыльцо на подпорках. Њне в доме „жорджа крыльцо нужно новое,
плита и колодец. Ђ где их возьмешь? €з чего заплатишь за печку, и за крыльцо
новое, и чтобы колодец вырыли? - Ќо смотрела Ќат по-прежнему на отца, ее
высокое, чистое сопрано оборвалось не на спаде, и следила она за лицом
‹укаса так, будто они схватились на рапирах. …го же лицо не было ни хмурым,
ни спокойным, ни злым. Ћно было непроницаемо, вообще лишено выражениЯ. Њожет
быть, он просто спал на ногах, как лошадь. € заговорил, можно подумать, с
собой.
- Џлита, - сказал он. - Љрыльцо починить. Љолодец
- Ќовое крыльцо, - сказала она. Ћн ее будто не слышал. Љак будто она
ничего не сказала.
- ‡аднее крыльцо починить, - сказал он. Ћна отвела взглЯд. ‘нова ее
узкаЯ, нежнаЯ, не знавшаЯ работы рука прикоснулась сзади к косынке. ‹укас
чуть повернулсЯ. - „жордж “илкинс, - сказал он.
- ‘эр? - сказал „жордж.
- ‡айди в дом, - сказал ‹укас.
Џрошло времЯ, и вот наступил назначенный день. Ћдетые по-выходному
‹укас, Ќат и „жордж стоЯли перед воротами; оттуда выехал автомобиль и
остановилсЯ.
- ‘ добрым утром, Ќат, - сказал ќдмондс. - Љогда ты вернулась?
- џ вчера вернулась, мистер ђос.
- ‡агостилась ты в ‚иксберге. џ и не знал, что ты уезжаешь, - тетЯ
Њолли сказала мне, когда ты уже уехала.
„а, сэр, - ответила она. - џ на другой день уехала, после того как
шерифы к нам заЯвились... џ сама не знала. € ехать не хотела. ќто папа
выдумал, что бы Я поехала, навестила тетю...
- ‡амолчи и полезай в машину, - сказал ‹укас. - ‡десь мне свой урожай
собирать или чужой собирать в Џарчмене - мне охота узнать про это поскорее.
- „а, - сказал ќдмондс. Ћн снова обратилсЯ к Ќат: - Ћтойдите с „жорджем
на минутку. “ менЯ разговор к ‹укасу. - Ќат с „жорджем отошли. ‹укас стоЯл
возле машины, и ќдмондс глЯдел на него. ’ри недели прошло с того утра, когда
он последний раз говорил с ‹укасом - словно именно три недели понадобилось
длЯ того, чтобы Ярость в нем сожгла самое себЯ или улеглась. € вот,
облокотЯсь в окне, белый смотрел на загадочное лицо, в котором легко
угадывалась кровь белых - та же самаЯ, что текла в его жилах, но негру
доставшаЯсЯ через отца, а не через женщину, как ему, и притом на три
поколениЯ раньше, - лицо спокойное, непроницаемое, даже несколько надменное
- даже выражением напоминавшее его прадеда Њаккаслина. - ’ы, наверно,
понимаешь, что тебЯ ждет, - сказал
он. - Љогда федеральный обвинитель разделаетсЯ с Ќат, Ќат разделаетсЯ с
„жорджем, „жордж - с тобой, а судьЯ ѓоуэн - со всеми вами. ’ы прожил здесь
всю жизнь - вдвое дольше менЯ. ’ы знал всех Њаккаслинов и всех ќдмондсов,
какие тут жили, - кроме старого Љарозерса. ќтот аппарат и виски на заднем
дворе - твои были?
- ‚ы же знаете, что не мои, - сказал ‹укас.
- ‹адно, - сказал ќдмондс, - а тот, что нашли у речки, - твой?
Ћни смотрели друг на друга.
- Ќе за него менЯ судЯт, - сказал ‹укас.
- Ћн твой, ‹укас? - повторил ќдмондс. Ћни продолжали смотреть друг на
друга. € по-прежнему лицо, которое видел ќдмондс, было застывшим,
непроницаемым. „аже в глазах не выражалось никакой мысли. Ћн подумал, и не в
первый раз: {Џередо мной не просто лицо человека, который старше менЯ,
повидал и просеЯл больше, но человека, чьЯ кровь десЯть тысЯч лет почти всЯ
была чистой, а мои безымЯнные пращуры тем временем доскрещивались до того,
что породили менЯ.}
- •отите, чтобы Я ответил? - спросил ‹укас.
- Ќет! - с бешенством сказал ќдмондс. – ‘адись в машину.
Љогда они приехали в город, улицы, ведущие к центру, и сама площадь
были забиты народом, машинами и телегами; над зданием федерального суда в
Ясном майском небе трепетал флаг. ‘ледом за ќдмондсом он, Ќат и „жордж
двигались сквозь толпу на тротуаре, и с обеих сторон на них смотрели лица -
знакомые люди с их плантации, с других плантаций на речке или по соседству,
тоже приехавшие в город за семнадцать миль, но без надежды попасть в зал
суда, а длЯ того лишь, чтобы постоЯть на улице и увидеть, как они пройдут, -
и люди, известные только понаслышке: богатые белые адвокаты, судьи,
начальники, которые переговаривались, не вынимаЯ изо рта своих важных сигар,
- сильные и гордые мира сего. Ћни вошли в мраморный вестибюль, тоже полный
народу, гудевший от голосов, и тут „жордж в своих воскресных туфлЯх с
твердыми каблуками зашагал не так уверенно. ‹укас вынул из кармана толстый
захватанный документ, все эти три недели пролежавший под секретным кирпичом
в очаге, и дотронулсЯ им до руки ќдмондса: бумага, изрЯдно толстаЯ, изрЯдно
захватаннаЯ, развернулась, однако, сама собой при этом прикосновении, туго и
вместе с тем охотно раскрылась по замусоленным сгибам, Явив между титулом и
печатью, посреди писчей судорожной тарабарщины, натолканной рукою
безымЯнного стрикулиста, те несколько слов, которые ‹укас удосужилсЯ
прочесть: {„жордж “илкинс, Ќатали Ѓичем} и число октЯбрЯ месЯца прошлого
года.
- ќто что же? - сказал ќдмондс. - Ћна у тебЯ все времЯ лежала? ‚се три
недели? - Ќо лицо под его разгневанным взглЯдом было по-прежнему
непроницаемым, чуть ли не сонным.
- Џокажьте судье ѓоуэну, - сказал ‹укас.
Ћн, Ќат и „жордж тихо сидели на жесткой деревЯнной скамье в маленьком
кабинете, а пожилой белый - ‹укас знал его, не знал только, что он помощник
пристава, - жевал зубочистку и читал мемфисскую газету. Џотом дверь
приоткрыл молодой, проворный, слегка забегавшийсЯ белый в очках, блеснул
очками и пропал; потом следом за старым белым они опЯть прошли через
мраморный гулкий вестибюль, гудевший от голосов и медленных шагов, и опЯть,
когда поднимались по лестнице, на них смотрели лица. Ћни прошли через зал
суда без остановки и опЯть вошли в кабинет, только побольше, побогаче,
потише. ’ам сидел сердитый мужчина, ‹укасу неизвестный, - федеральный
прокурор, приехавший в „жефферсон всего восемь лет назад, когда сменилось
правительство{3}, а ‹укас стал реже наведиватьсЯ в город. ‡ато здесь же был
ќдмондс, а за столом сидел еще один, которого ‹укас знал, - этот и ним
приезжал еще при старом Љасе, сорок, пЯтьдесЯт лет назад, и жил неделЯми,
перепелЯтничал с ‡аком, а ‹укас им лошадей держал, когда собаки стойку
делали и белые слезали стрелЯть. „ело разобрали мигом.
- ‹укас Ѓичем? - сказал судьЯ. - ‘редь бела днЯ выставил на заднем
крыльце сто двадцать литров виски и самогонный аппарат? —ушь.
- Ђ вот нате вам, - сердитый развел руками. – џ сам об этом узнал,
только когда ќдмондс...
Ќо судьЯ его не слушал. Ћн сидел, повернувшись к Ќат.
- „евушка, поди сюда, - сказал он.
Ќат подошла. ‹укас видел, что она дрожит. Ћна казалась маленькой,
худой, как хворостинка, - девочкой; восемнадцатый год всего, младшаЯ у них,
последнЯЯ – на склоне лет родила ее жена, не только своих лет, порою думал
‹укас, но и его тоже. ‘лишком молода длЯ женитьбы, длЯ всех неприЯтностей,
которые надо вытерпеть женатым людЯм длЯ того, чтобы состаритьсЯ и узнать
вкус и радость покоЯ. Џечка, новое крыльцо, колодец - это еще не все.
- ’ы дочь ‹укаса? - спросил судьЯ.
- „а, сэр, - раздалось в ответ ее высокое, мЯгкое, напевно сопрано. -
ЊенЯ зовут Ќат. Ќат “илкинс, жена „жорджа “илкинса. “ вас в руках бумага про
это.
- ‚ижу, - сказал судьЯ. - Ћт октЯбрЯ прошлого года.
- „а, сэр судьЯ, - сказал „жордж “илкинс. - Ћна у нас с прошлой осени,
когда Я хлопок свой продал. Њы поженились, только она ко мне не захотела
переехать, покуда мистер ‹ук... ну, Я, значит, не сложу печку, крыльцо не
починю и колодец не выкопаю.
- ’еперь ты это сделал?
- „а, сэр судьЯ, - сказал „жордж. - „енег на это Я набрал, теперь
осталось всего ничего, только за топор за лопату взЯтьсЯ.
- ЏонЯтно, - сказал судьЯ. - ѓенри, - обратилсЯ он к другому старику,
тому, что с зубочисткой. - ѓде у тебЯ это виски? Њожешь его вылить?
- „а, судьЯ.
- € оба аппарата можешь уничтожить, разломать как следует?
- „а, судьЯ.
- ’огда очисть мне помещение. “бери их. •отЯ бы этого шута широкоротого
убери.
- Џро тебЯ говорЯт, „жордж “илкинс, - шепнул ‹укас.
- „а, сэр, - ответил „жордж. - џ так и подумал.

‘перва он полагал, что хватит двух, от силы трех дней, а вернее, ночей,
поскольку днем „жорджу придетсЯ работать в поле и вдобавок вместе с Ќат дом
готовить длЯ семейной жизни. Ќо прошла неделЯ, Ќат хоть раз в день да
показывалась дама - обычно что-нибудь взЯть взаймы, - а „жорджа он так и не
видел. Ћн понЯл причину своего нетерпениЯ: тайна кургана, на которую
кто-нибудь, любой человек может набрести случайно, как он сам; быстро, с
каждым днем сокращаетсЯ срок, отпущенный ему на то, .чтобы не только найти
клад, но и употребить его с пользой и удовольствием, - все повисло из-за
мелкого, некстати возникшего дельца, да и ожидание заполнить было нечем -
год добрый, лето спорое, кукуруза и хлопок всходили чуть ли не по пЯтам за
сеЯтелем, так что и забот никаких, только на изгородь облокотись, глЯди, как
растет; вот и получалось: одним надо бы занЯтьсЯ, да нельзЯ; другим занЯтьсЯ
можно было бы, да нужды нет. Ќо наконец, через неделю с лишним, когда ‹укас
почувствовал, что еще день - и терпение у него лопнет, в сумерках, стоЯ в
кухонной двери, он увидел, как „жордж прошел перед домом, скрылсЯ в конюшне,
потом поЯвилсЯ с его кобылой, впрЯг ее в телегу и уехал. Ќа другое утро
‹укас дальше первого участка не пошел; он прислонилсЯ к светлой от росы
изгороди, стал смотреть на хлопок - и тут ему закричала из дома жена.
Љогда он вернулсЯ, перед очагом на стуле, наклонившись и свесив длинные
узкие ладони между колен, с распухшим от слез лицом сидела Ќат.
- ‚се вы со своим „жорджем “илкинсом! – сразу начала Њолли. - „авай,
расскажи ему.
- Ќи колодца не начал, ничего, - сказала Ќат. - Љрыльцо и то не подпер.
’ы ему сколько денег дал, а он не начал даже. џ его спрашиваю, а он говорит:
подожди, еще не собралсЯ, - подождала, опЯть спрашиваю, а он опЯть свое: не
собралсЯ. ’огда Я ему сказала: не начнешь, как обещалсЯ, Я, может, другое
вспомню про ту ночь, когда шерифы к нам нагрЯнули, - а вчера вечером
говорит: мне тут надо кое-куда, могу поздно вернутьсЯ, ты бы у своих
переночевала, - а Я говорю: на засов запрусь - подумала, он длЯ колодца
что-то хочет заготовить. Ђ как увидела, что папину лошадь и телегу вывел, -
думаю: так и есть. џвлЯетсЯ чуть ли не утром - и с пустыми руками. Ќи чем
копать, ни досок длЯ крыльца - а деньги папины истратил. Ќу и сказала ему,
что Я сделаю, - подождала у дома, пока мистер ђос не проснулсЯ, и говорю
мистеру ђосу, что совсем другое вспомнила про ту ночь, а мистер ђос
заругалсЯ и говорит - поздно вспомнила, потому что теперь Я „жорджу жена,
суд менЯ не будет слушать, и поди, мол, скажи отцу и „жорджу, чтобы к вечеру
духа их тут не было.
- „ождались! - закричала Њолли. - ‚от он, ваш „жордж “илкинс! - ‹укас
уже шел к двери. - Људа пошел-то? - сказала она. - Људа теперь денемсЯ?
- ’ы погоди беспокоитьсЯ, куда денемсЯ, - сказал ‹укас, - до той поры,
когда ђос ќдмондс забеспокоитсЯ, почему мы не съехали.
‘олнце уже встало. „ень обещал быть жарким; и хлопок и кукуруза еще
подрастут до заката. Љогда он подошел к дому „жорджа, „жордж молча поЯвилсЯ
из-за угла. ‹укас пересек лысый, залитый солнцем двор в хитрых завитушках
сметенной пыли - эту науку Ќат перенЯла у матери.
- ѓде он? - спросил ‹укас.
- џ его спрЯтал в овражке, где мой старый лежал, - ответил „жордж. - ‚
тот раз шерифы ничего не нашли, теперь искать там не станут.
- „урень, - сказал ‹укас. - Џойми ты: теперь до выборов недели не
пройдет без того, чтобы кто-нибудь из них не пошарил в овраге - коли ђос
сказал им, что там прЯтали. Ђ если тебЯ обратно поймают, у тебЯ не будет
свидетелЯ, на котором ты с прошлой осени женат.
- ’еперь менЯ не поймают, - сказал „жордж. - ’еперь Я ученый. Ѓуду на
нем работать, как вы велите.
- „авно бы так, - сказал ‹укас. - ‚от стемнеет, бери телегу и увози его
из оврага. џ покажу, куда спрЯтать. •е, - сказал он. - ќтот небось старого
родной братец, будто старого и не уносили.
- Ќет, сэр, - сказал „жордж. - ќтот хороший. ‡меевик у него почти что
новый. Џочему Я и цену не мог сбить. Љрыльцовых и колодезных еще бы два
доллара, и хватило, но Я сам достал, вас не пришлось беспокоить. „а Я не о
том волнуюсь, что менЯ поймают. џ голову ломаю, что мы Ќат скажем насчет
крыльца и колодца.
- Љто это «мы»? - спросил ‹укас.
- Ќу тогда Я, - сказал „жордж.
‹укас посмотрел на него молча. Џотом сказал:
- „жордж “илкинс.
- ‘эр? - сказал „жордж “илкинс.
- џ насчет жены советов никому не даю.

ѓ‹Ђ‚Ђ ‚’ЋђЂџ

агов за сто до лавки ‹укас, не остановившись, бросил через плечо:
- Ћбождите здесь.
- Ќет, нет, - сказал коммивоЯжер. - џ с ним сам потолкую. …сли не смогу
ему продать, тогда и... – Ћн остановилсЯ. ‚ернее, отпрЯнул: еще бы шаг - и
он налетел на ‹укаса. Ћн был молодой, под тридцать, само уверенный, с
бойкостью, слегка потертой, и нахрапом, свойственным людЯм его призваниЯ, -
белый. Ќо тут
он даже говорить перестал и поднЯл голову к негру в старом комбинезоне,
смотревшему на него не только с достоинством, а властно.
- ‡десь обождите, - сказал ‹укас.
€ вот под Ясным августовским утренним небом торговец прислонилсЯ к
ограде, а ‹укас пошел в лавку. Ћн поднЯлсЯ на крыльцо, возле которого стоЯла
под широким фермерским седлом молодаЯ светлаЯ кобыла со звездочкой и в трех
чулках, и вошел в длинную комнату, где на полках были разложены консервы,
табак, лекарства, а на крюках висели цепные постромки, хомуты, клешни
хомутов. ќдмондс сидел за бюро перед окном фасада, писал в гроссбухе. ‹укас
стоЯл и смотрел ему в затылок, пока он не обернулсЯ.
- Ћн приехал, - сказал ‹укас.
ќдмондс откинулсЯ на спинку и развернулсЯ вместе с креслом. ѓлаза у
него загорелись еще до того, как остановилось кресло. ‘ неожиданной Яростью
он крикнул:
- Ќет!
- „а, - сказал ‹укас.
- Ќет!
- € ее с собой привез, - сказал ‹укас. - џ своими глазами видал...
- Љак прикажешь понимать - ты вызвал его сюда, хотЯ Я тебе сказал, что
не только трехсот долларов - трехсот центов, трех центов ты от менЯ в долг
не...
- ѓоворю вам, Я видал, - сказал ‹укас. – ‘воими глазами видал, как она
работает. “тром Я закопал во дворе доллар, а машина пошла прЯмиком туда и
нашла его. Њы найдем эти деньги нынче ночью, а утром Я с вами рассчитаюсь.
- •орошо! - сказал ќдмондс. - Џрекрасно! “ тебЯ в банке больше трех
тысЯч. ‚озьми в долг у себЯ. ’огда и отдавать не придетсЯ.
‹укас смотрел на него. Ћн даже не моргнул.
- Ђ-а, - сказал ќдмондс. - ’ак в чем же дело? Ђ в том, черт возьми, что
ты не хуже менЯ знаешь, что никакого клада нет. ’ы тут прожил шестьдесЯт
семь лет. “ кого это здесь бывало столько денег, чтобы еще закапывать?
Њожешь ты представить, чтобы человек в нашем краю закопал хоть двадцать
центов и чтобы его роднЯ, друзьЯ, соседи не вырыли их и не потратили раньше,
чем он домой придет и лопату поставит в угол?
- Ќеправильно говорите, - сказал ‹укас. – ‹юди находЯт. џ же говорил
вам про двух приезжих белых - как они приехали ночью, три года, а может,
четыре назад, выкопали двадцать две тысЯчи долларов в старом кувшине и
уехали - их и увидеть никто не успел. џ нашел ихнюю Яму, закопанную. €
кувшин.
- „а, - ответил ќдмондс. - ’ы говорил. € сам тогда в это не верил. Ђ
теперь стал думать по-другому. ’ак?
- Ћни нашли, - сказал ‹укас. - € скрылись, пока никто не узнал. „аже
про то, что они здесь были.
- Ћткуда же ты тогда знаешь, что нашли двадцать
две тысЯчи?
Ќо ‹укас только посмотрел на него. ‚о взглЯде его было не упрЯмство, а
бесконечное, прЯмо саваофовское, терпение, словно он наблюдал за выходками
безумного ребенка.
- Ѓыл бы здесь ваш отец, он одолжил бы мне триста долларов, - сказал
он.
- Ђ Я не одолжу, - сказал ќдмондс. - Ѓудь моЯ волЯ, запретил бы тебе и
свои тратить на эту чертову машину длЯ охоты за кладами. Ќо ты ведь и не
собираешьсЯ тратить свои. ‡атем ко мне и пришел. “ тебЯ ума хватило.
ЏонадеЯлсЯ, что у менЯ не хватит. ’ак, что ли?
- ‚ижу, придетсЯ мне взЯть свои, - сказал ‹укас. - џ последний раз вас
спрашиваю...
- Ќет! - сказал ќдмондс.
Ќа этот раз ‹укас смотрел на него добрую минуту. Ћн не вздохнул.
- Ќу ладно, - сказал он.
‚ыйдЯ из лавки, он увидел и „жорджа - глЯнец засаленной панамы под
деревом, где они с коммивоЯжером сидели на корточках, не имеЯ под собой
другой опоры, креме собственных пЯток. {Ђга}, подумал он. {’ы можешь
говорить, как городской, и даже думать, что ты городской. Ќо теперь-то Я
знаю, где ты вырос.} ‹укас направилсЯ к ним, торговец поднЯл глаза. Ћн кинул
на ‹укаса цепкий взглЯд, тут же встал и зашагал к лавке.
- —ерт, - сказал он, - говорил тебе с самого начала: дай мне с ним
потолковать.
- Ќет, - ответил ‹укас. - ‚ам туда не надо.
- —то ты теперь намерен делать? - спросил торговец. - џ тащусь сюда из
Њемфиса... € как ты убедил этих в ‘ент-‹уисе выслать машину без первого
взноса - до сих пор не понимаю. џ тебе так скажу: если мне придетсЯ отвезти
ее назад и представить отчет о расходах на поездку и о том, что ни черта не
продал...
- Ќу, а здесь нам стоЯть - проку тоже мало, - сказал ‹укас. Ћн повел их
обратно к воротам и на дорогу, где торговец оставил свой автомобиль.
€скательнаЯ машина лежала на заднем сиденье. ‹укас поглЯдел на нее через
открытую дверь - продолговатый металлический Ящик с двумЯ ручками длЯ
переноски, увесистый, солидный, научно-деловитый, с регулЯторами и шкалами.
‹укас не дотронулсЯ до него. Ћн нагнулсЯ к двери и, озадаченно моргаЯ,
смотрел на него сверху. - џ видал, как она работает, - заговорил он, ни к
кому не обращаЯсь. - ‘воими глазами видал.
- Ђ ты как думал? - сказал коммивоЯжер. – „лЯ того ее и сделали. Џотому
и хотим за нее триста долларов. Ќу? - сказал он. - —то ты намерен делать?
‘кажи мне, чтобы Я знал, что мне делать самому. “ тебЯ нет трехсот долларов?
’огда, может, у родственников? “ жены твоей не заначено три сотни под
матрацем?
‹укас задумчиво смотрел на машину. Ћн не обернулсЯ.
- „еньги найдем сегоднЯ вечером, - сказал он. - ‚ы пойдете с машиной, Я
покажу вам, где искать, а все, что найдем, - пополам.
- •а-ха-ха, - хрипло произнес торговец, причем в лице его не
шевельнулсЯ ни один мускул, кроме тех, которые раздвигают губы. - ‘лыхали?
‹укас задумчиво смотрел на Ящик.
- Њы найдем, капитан, вдруг вмешалсЯ „жордж. - ’ри года назад сюда
пробрались двое белых, выкопали ночью двадцать две тысЯчи долларов в старом
кувшине и до света удрали.
- Ќу да, - сказал торговец. - € ты смекнул, что там было ровно двадцать
две косых, - нашел место, где они лишнюю мелочь выбросили, канителитьсЯ с
ней не хотели.
- Ќет, сэр, - сказал „жордж. - ’ам могло быть больше двадцати двух.
Ѓольшой кувшин-то.
- „жордж “илкинс, - сказал ‹укас. „о поЯса он все еще был в машине. Ћн
даже головы не повернул.
- ‘эр? - сказал „жордж.
- –ыц, - сказал ‹укас. Ћн убрал голову из кабины, повернулсЯ и
посмотрел на коммивоЯжера. € белый молодой человек снова увидел лицо
совершенно непроницаемое, даже слегка надменное. - џ дам вам за нее мула, -
сказал ‹укас.
- Њула?
- Ќочью, как деньги найдем, Я его куплю у вас обратно за триста
долларов.
„жордж с тихим присвистом втЯнул в себЯ воздух. ’орговец оглЯнулсЯ на
него - глаза под сбитой набекрень шлЯпой часто моргали. Џотом торговец
посмотрел на ‹укаса. Ћни смотрели друг на друга: проницательно, сразу
насторожившись, сразу похитрев - молодой белый человек и совершенно
невозмутимо - негр.
- Њул твой собственный?
- Ђ не мой - как бы Я его отдал? - сказал ‹укас.
- Џошли посмотрим на него, - сказал торговец.
- „жордж “илкинс, - сказал ‹укас.
- ‘эр? - сказал „жордж.
- ‘тупай в мою конюшню и принеси мой недоуздок.

Ћ пропаже мула ќдмондс узнал вечером, когда конюхи „ан и Ћскар пригнали
с пастбища скотину. ќто была пЯтисоткилограммоваЯ мулица, трехлетка, по
имени Ђлиса ѓнутаЯ ‘трела, и весной он отказалсЯ продать ее за триста
долларов. “слышав новость, он даже не выругалсЯ. Ћн только отдал кобылу „ану
и стал ждать у ограды: частый стук копыт затих в сумерках, потом вернулсЯ,
„ан спрыгнул на землю и протЯнул ему фонарь и пистолет. ‚ерхом на кобыле, в
сопровождении двух негров на неоседланных мулах, он проскакал через
пастбище, потом вброд через речку и к проему в изгороди, через который вор
увел Ђлису. „альше они поехали вдоль кромки хлопкового полЯ по следам мула и
мужчины, отпечатавшимсЯ на рыхлой земле, - и на дорогу. ‘леды остались и
здесь - на мЯгком грунте вдоль гравийного полотна, - и „ан, уже спешившись,
освещал их фонарем.
- Ђлисы копыта, - сказал „ан. - џ их где хочешь узнаю.
Џозже ќдмондс поймет, что оба негра узнали и следы мужчины. ‚ иных
обстоЯтельствах он догадалсЯ бы об этом по их поведению, но тут беспокойство
и Ярость притупили его нюх. Џравда, даже если бы он потребовал, они не
сказали бы, чьи это следы, - но, просто заметив, что негры их узнали,
остальное он сообразил бы сам и избавил себЯ от четырех-пЯти часов душевной
смуты и физических усилий.
‘лед они потерЯли. Ћн рассчитывал отыскать место, где мула погрузили в
грузовик, - тогда бы он вернулсЯ домой, позвонил шерифу в „жефферсон и в
полицию Њемфиса, чтобы завтра проследили за барышниками. Ќо таких отпечатков
не было. ‘леды исчезли на гравии - вор с мулом вышли на дорогу, а потом
спустились по бурьЯну где-то с другой стороны, - и они почти час убили на
то, чтобы отыскать след снова, шагах в трехстах, на поле. Ѓез ужина,
взбешенный, на лошади, котораЯ весь день провела под седлом и тоже на
голодное брюхо, он ехал за двумЯ мулами-призраками, проклинаЯ и Ђлису, и
темноту, и слабенький огонек, от которого вынужден был зависеть.
—ерез два часа они оказались у речки, в четырех милЯх от дома. ’еперь и
он шел пешком, чтобы не расколоть череп о какой-нибудь сук, продиралсЯ
сквозь кусты и колючки, спотыкалсЯ о гнилые стволы и макушки упавших
деревьев, одной рукой ведЯ лошадь, другой заслонЯЯ лицо и одновременно
пытаЯсь смотреть под ноги, так что сперва налетел прЯмо на мула, успел
инстинктивно отпрыгнуть в нужную сторону от злого удара копытом - и только
тогда понЯл, что негры остановились. € тут же, выругавшись в полный голос,
снова отпрыгнул, чтобы спастись от копыта другого невидимого мула, который
должен был стоЯть где-то с этой стороны, сообразил, что фонарь не горит, и
разглЯдел впереди среди деревьев слабый коптЯщий огонек смолистого соснового
факела. Ћгонек двигалсЯ.
- Џравильно, - быстро сказал он. - Ќе зажигай. - Ћн позвал Ћскара. -
Ћтдай мулов „ану, вернись сюда и подержи лошадь. - Ћн ждал, следЯ за
огоньком, и наконец рука негра нашла в темноте его руку. Ћн передал поводьЯ,
обошел мулов стороной и, следЯ за движущимсЯ огоньком, вынул пистолет. - „ай
фонарь, - сказал он. - ‚ы с Ћскаром ждите здесь.
- ‹учше Я с вами пойду, - сказал „ан.
- ‹адно, - сказал ќдмондс, следЯ за огоньком. - Џусть Ћскар подержит
мулов. - Ќе дожидаЯсь, он пошел вперед и вскоре услышал, что „ан - нагонЯет
его; двигатьсЯ быстрее он не мог из-за темноты. € бешенство его уже не было
холодным. Ћн кипел, им овладело нетерпение, какой-то мстительный восторг, и
он шел напролом, не обращаЯ вниманиЯ на кусты и бревна под ногами, с фонарем
в левой руке и пистолетом в правой - все ближе к факелу.
- ќто индейский курган, - прошептал у него за спиной негр. - ’о-то Я
смотрю, огонек высоко горит. Ћни с „жорджем “илкинсом скоро насквозь его
прокопают.
- Ћни с „жорджем “илкинсом? - повторил ќдмондс. Ћн замер на месте.
ђезко обернулсЯ к негру. Њало того, что всЯ картина открылась ему целиком и
полностью, как при свете фотовспышки, он понЯл теперь, что видел ее все
времЯ, а верить отказывалсЯ просто-напросто потому, что знал: если поверит,
у него мозг взорветсЯ. - ‹укас с „жорджем?
- Љурган разбирают, - сказал „ан. – Љаждую ночь роют - с весны, с той
поры, как дЯдЯ ‹укас нашел там золотой в тысЯчу долларов.
- € ты знал об этом?
- Ќаши все знали. Њы за ним следили. „ЯдЯ ‹укас нашел золотой в тысЯчу
долларов, когда этот прЯтал... свой...
ѓолос пропал. ќдмондс его больше не слышал - все заглушил прилив крови
к голове, и будь ќдмондс чуть старше, это кончилось бы ударом. Ќесколько
мгновений он ничего не видел и не мог вздохнуть. Џотом опЯть повернулсЯ к
огоньку. —то-то произнес хриплым, придушенным голосом, ринулсЯ напролом
сквозь кустарник и наконец выскочил на прогалину, где развороченный бок
приземистого кургана зиЯл чернотой, как черный задник фотографа, а перед
Ямой, уставЯсь на ќдмондса, застыли два человека: один держал в руках что-то
вроде Ящика с кормом - хотЯ ќдмондс понимал, что с вечера этой парочке
недосуг было кормить ни мулов вообще, ни Ђлису в частности, - другой держал
над накренившейсЯ развалиной-панамой дымный факел из сосновых сучьев.
- ’ы, ‹укас! - крикнул он.
„жордж отбросил факел, но ќдмондс уже наколол их на луч фонарЯ. ’олько
теперь он заметил под деревом белого, коммивоЯжера - шлЯпу с опущенными
спереди полЯми, галстук и прочее, - а когда тот встал - брюки, закатанные до
колен, туфли под толстым слоем застывшей грЯзи.
- ‚алЯй, валЯй, „жордж, - сказал ќдмондс. - Ѓеги. џ попаду в эту шлЯпу,
а тебЯ даже не оцарапаю. – Ћн подошел поближе, луч фонарЯ стЯнулсЯ на
металлическом Ящике с регулЯторами и шкалами, поблескивавшем в руках у
‹укаса. - ’ак вот они где, - сказал он. - ’риста долларов. Џривез бы нам
кто-нибудь такие семена, чтобы надо было работать с Ќового года до
ђождества. ‘тоит вам, неграм, остатьсЯ без дела - жди беды. Ќо это ладно.
‘егоднЯ ночью Я из-за Ђлисы беспокоитьсЯ не буду. € если вам с „жорджем
охота догулЯть остаток ночи с этой дурацкой машиной - дело ваше. Ќо к утру
Ђлиса должна быть в своем стойле. ‘лышите?
’ут рЯдом с ‹укасом возник торговец. ќдмондс уже и забыл о нем.
- —то это за мул? - спросил торговец.
ќдмондс навел на него фонарь.
- Њой, сэр, - сказал он.
- ‚от как? - сказал тот. - “ менЯ купчаЯ на мула. ЏодписаннаЯ вот этим
‹укасом.
- „аже так? - сказал ќдмондс. - Њожете нарвать из нее бумажек и
зажигать трубку.
- ‚от как? ‘лушайте, мистер не-знаю-как-вас...
Ќо ќдмондс уже перевел фонарь на ‹укаса, который все еще держал
искательную машину перед собой, словно какой-то освЯщенный, символический
предмет длЯ церемонии, обрЯда.
- Ђ впрочем, - сказал ќдмондс, - Я вообще не намерен беспокоитьсЯ о
муле. џ тебе утром сказал, как Я смотрю на это дело. ’ы взрослый человек;
хочешь дурака валЯть - Я тебе помешать не могу. € не хочу, черт возьми. Ќо
если к утру Ђлисы не будет в стойле, Я позвоню шерифу. ‘лышишь или нет?
- ‘лышу, - угрюмо отозвалсЯ ‹укас.
’ут опЯть вмешалсЯ коммивоЯжер:
- ‚от что, дЯдЯ. …сли этот мул куда-нибудь отсюда денетсЯ, пока Я его
не погрузил и не увез, Я позвоню шерифу. ќто ты тоже слышишь?
ќдмондс встрепенулсЯ, направил свет в лицо коммивоЯжеру.
- ќто вы мне, сэр? - сказал он.
- Ќет, - ответил торговец. - ќто Я ему. € он менЯ слышал.
ќдмондс задержал луч на его лице. Џотом опустил, так что их ноги
оказались в озерке света. Ћн убрал пистолет в карман.
- “ вас с ‹укасом есть времЯ до рассвета - разобратьсЯ с этим. Љогда
взойдет солнце, мул должен стоЯть у менЯ в конюшне.
Ћн отвернулсЯ. ‹укас смотрел ему вслед, пока он шел к „ану, ждавшему на
краю прогалины. Џотом оба скрылись, и только огонек качалсЯ и мелькал среди
кустов и деревьев. Ќаконец и он исчез.
- „жордж “илкинс, - сказал ‹укас.
- ‘эр?
- Ќайди факел и зажги. - „жордж выполнил приказ; снова красный огонь
заструилсЯ, зачадил и запах под августовскими звездами убывающей ночи. ‹укас
опустил искательную машину и взЯл факел. - Ђ ну, бери ее в руки, - сказал
он. - ‘ейчас Я их найду.
Ќастало утро, а денег они так и не нашли. ”акел побледнел в сером,
волглом свете зари. ЉоммивоЯжер спал на мокрой земле; он свернулсЯ
калачиком, спасаЯсь от рассветного сырого холода, - небритый, фасонистаЯ
городскаЯ шлЯпа скомкана под щекой, галстук съехал на сторону под
воротничком грЯзной белой рубашки, брюки закатаны до колен, туфли, вчера
начищенные до блеска, превратились в два кома засохшей грЯзи. Љогда его
разбудили, он сел и выругалсЯ. Ќо сраp вспомнил, где он находитсЯ и почему.
- Ќу вот что, - сказал он. - …сли мул хоть на шаг отойдет от хлопкового
сараЯ, где мы его оставили, Я вызову шерифа.
- Њне еще одна ночь нужна, - сказал ‹укас. - „еньги тут.
- •оть одну ночь, хоть сто, - сказал коммивоЯжер. - •оть до самой
смерти тут оставайсЯ - на здоровье. ’олько объЯсни мне сперва, почему этот
говорит,
что он хозЯин мула?
- џ с ним разберусь, - сказал ‹укас. - Ќынче утром и разберусь. ‚ы об
этом не волнуйтесь. Ђ еще, если захотите сами увезти сегоднЯ мула, шериф его
у вас
отберет. Ћставьте его где он есть, не беспокойте попусту себЯ и менЯ.
„айте мне машину еще на одну ночь, Я все устрою.
- ‹адно, - сказал торговец. - Ќо ты знаешь, во что тебе станет еще одна
Ћни вернулись к автомобилю торговца. Ћн положил искательную машину в
багажник и запер. ‚ысадил он их у калитки ‹укаса. Ђвтомобиль резко взЯл с
места и уехал по дороге. „жордж смотрел ему вслед, часто моргаЯ.
- —его теперь будем делать? - сказал он.
- ‡автракай поживее и сразу сюда, - сказал ‹укас. - ’ебе до полуднЯ
надо в город съездить и вернутьсЯ.
- Њне спать охота, - сказал „жордж. - џ тоже совсем не выспалсЯ.
- ‡автра поспишь, - сказал ‹укас. - Ђ может, и нынче ночью успеешь.
- ‘казали бы раньше, Я бы с ним поехал и вернулсЯ.
- •а, - отозвалсЯ ‹укас. - „а не сказал вот. €ди поживее завтракай. Ђ
хочешь, чтобы тебЯ попутнаЯ до города довезла, так сейчас и давай, не жди
завтрака. Ќе то придетсЯ пешком идти тридцать четыре мили, а в полдень тебе
надо быть здесь. - —ерез десЯть минут, когда „жордж вернулсЯ к калитке,
‹укас встречал его,
держа в руке чек, заполненный старательным, корЯвым, но вполне
разборчивым почерком. —ек был на пЯтьдесЯт долларов. - Џолучи серебрЯными, -
сказал ‹укас. - € чтобы в полдень был здесь.
Ђвтомобиль торговца затормозил перед калиткой ‹укаса уже в сумерках;
‹укас с „жорджем ждали его. “ „жорджа была кирка и совковаЯ лопата с длинной
ручкой. ЉоммивоЯжер побрилсЯ, и лицо у него было отдохнувшее, шлЯпа
вычищена, рубашка свежаЯ. Ќо сегоднЯ он надел бумажные штаны защитного
цвета, еще не расставшиесЯ с фабричным Ярлыком и морщинами от лежаниЯ на
полке, с которой их снЯли только утром, когда открылсЯ магазин. Ћн встретил
‹укаса Ядовитым взглЯдом.
- Ќе буду спрашивать, на месте ли мой мул, - сказал он. - ‘прашивать
незачем. €ли как?
- Ќа месте, - сказал ‹укас.
Ћни с „жорджем влезли на заднее сиденье. €скательнаЯ машина лежала на
переднем рЯдом с торговцем. „жордж, перед тем как сесть, задержалсЯ и,
моргаЯ, посмотрел на машину.
- Џодумать, какой бы Я был богатый, если бы знал, сколько она знает, -
сказал он. - Њы бы все были богатые. € не надо было бы ночи даром тратить,
клад искать. - Ћн обращалсЯ к торговцу - дружелюбно, почтительно,
непринужденно. - Ђ вам с мистером ‹укасом - волноватьсЯ, чей это мул и
вообще есть он, этот чей-нибудь мул, или нету его. ‚ерно?
- ‡амолчи и сЯдь в машину, - сказал ‹укас.
ЉоммивоЯжер включил скорость, но с места не трогалсЯ. Џолуобернувшись,
он смотрел на ‹укаса.
- Ќу? - сказал он. - ѓде ты сегоднЯ намерен ходить? ’ам же?
- Ќе там, - ответил ‹укас. - џ покажу вам где. Њы не там искали. џ
неправильно понЯл бумагу.
- „а-а, - сказал торговец. - ‘тоило заплатить лишних двадцать пЯть
долларов, чтобы уЯснить это. - Ђвтомобиль уже тронулсЯ. € вдруг затормозил
так резко, что ‹укас с „жорджем, почтительно сидевшие на краешке сиденьЯ,
ткнулись в переднюю спинку. - Љак ты сказал? - спросил торговец. - —то ты
сделал с бумагой?
- Ќеправильно понЯл, - сказал ‹укас.
- Ќеправильно понЯл что?
- Ѓумагу.
- ’ак у тебЯ, значит, есть письмо или что-то там и в нем сказано, где
зарыли?
- „а, есть, - сказал ‹укас. - џ вчера его неправильно понЯл.
- ѓде оно?
- „ома у менЯ спрЯтано.
- €ди принеси.
- Ђ на что? - сказал ‹укас. - Ќам его не нужно. ’еперь Я его правильно
понЯл.
ЉоммивоЯжер продолжал смотреть через плечо на ‹укаса. Џотом отвернулсЯ
и положил руку на рычаг - но он уже стоЯл на скорости.
- ‹адно, - сказал торговец. - ѓде это место?
- …хайте, - сказал ‹укас. - Џокажу.
…хали туда почти два часа, дорога давно превратилась в заросшую
тропу-водомоину, котораЯ петлЯла между холмами, а нужное место оказалось не
в „олине, а на холме над речкой - куча клочковатых можжевельников, останки
печей с пустыми швами, Яма - в прошлом колодец или резервуар, вокруг -
старые истощенные полЯ, завоеванные колючками и осокой, и несколько корЯвых
деревьев - бывший сад, сумрачный и непроглЯдный под безлунным небом, в
котором плыли Яркие августовские звезды.
- Ћни разделенные, в двух местах закопаны. Ћдно в саду.
- …сли тот, кто тебе письмо писал, не пришел сюда и не соединил их
снова, - сказал торговец. - —его мы ждем? ќй, - обратилсЯ он к „жорджу, -
хватай эту
штуку.
„жордж вытащил искательную машину из автомобилЯ. ‘егоднЯ коммивоЯжер
запассЯ новеньким фонарем, но вынул его из заднего кармана не сразу. Ћн
окинул взглЯдом темный горизонт, холмы, даже в темноте видимые за несколько
миль.
- ’ы уж постарайсЯ сегоднЯ найти по-быстрому. …ще час, и все, кто может
ходить в окружности десЯти миль, сбегутсЯ поглазеть на нас.
- ‡ачем вы мне говорите? - ответил ‹укас. - ‘кажите это своей говорЯщей
коробке - Я купил ее за триста двадцать пЯть долларов, а она у вас только
одно слово знает: «Ќет».
- ќту коробку ты еще не купил, дЯдЯ, - сказал коммивоЯжер. - ѓоворишь,
одно место - там, под деревьЯми? •орошо. ѓде?
‹укас с лопатой вошел в сад. Ћни последовали за ним. ЉоммивоЯжер
увидел, что ‹укас задержалсЯ, прищурЯсь поглЯдел на небо и на деревьЯ, чтобы
определитьсЯ, зашагал дальше: Ќаконец он остановилсЯ.
- ’ут начнем, - сказал он.
ЉоммивоЯжер зажег фонарь и, загородив его ладонью, направил свет на
Ящик и руки „жорджа.
- ќй, давай, - сказал он. - Џоехали.
- ‹учше Я понесу, - сказал ‹укас.
- Ќет, - сказал коммивоЯжер. - ‘тарый ты. …ще неизвестно, так-то
выдержишь или нет.
- ‚черашнюю ночь выдержал, - сказал ‹укас.
- ’о вчерашнЯЯ, а то сегоднЯшнЯЯ, - ответил торговец. - ќй, давай! -
скомандовал он „жорджу.
Ћни пошли рЯдом - „жордж с машиной посередине - и стали прочесывать сад
взад и вперед параллельными ходами, втроем следЯ за маленькими таинственными
шкалами в узком луче фонарЯ, и все трое увидели, как ожили, откачнулись,
забегали стрелки, а потом остановились, дрожа. ’огда „жордж начал копать в
узком озерке света; ‹укас, держа машину, увидел, как он вывернул ржавую
консервную банку, как доллары блестЯщим серебрЯным водопадом потекли по
рукам торговца, и услышал голос торговца: «—ерт возьми. —ерт возьми». ‹укас
тоже сел на корточки. Ћни с торговцем сидели на корточках возле Ямы, друг
против друга.
- ’ак, это хотЯ бы Я нашел, - сказал ‹укас.
ЉоммивоЯжер, растопырив пЯтерню над монетами, другой ладонью рубанул по
воздуху, словно ‹укас тоже потЯнулсЯ к деньгам. ‘идЯ на корточках, он хрипло
и протЯжно засмеЯлсЯ в лицо ‹укасу.
- ’ы нашел? Њашина не твоЯ, старик.
- џ ее купил у вас, - сказал ‹укас.
- Ќа что купил?
- ‡а мула, - сказал ‹укас. ’орговец хрипло смеЯлсЯ ему в лицо, сидЯ над
Ямой. - џ вам на него написал купчую бумагу, - сказал ‹укас.
- ‹оманого гроша не стоит твоЯ бумага, - сказал торговец. - Ћна у менЯ
в автомобиле. Ѓери ее хоть сейчас. –ена ей такаЯ, что мне ее даже лень
порвать. – Ћн сгреб монеты в банку. ѓорЯщий фонарь лежал на земле там, где
его уронили, бросили. ’орговец быстро встал, так что освещенными остались
только икры в новеньких слежавшихсЯ штанах и черные туфли, на этот раз не
начищенные, а просто вымытые. - Ќу ладно, - сказал он. - ’ут всего ничего.
’ы сказал, они закопаны в двух местах. ѓде второе?
- ‘просите свою искательную машину, - сказал ‹укас. - ђазве она не
знает? ђазве не за это вы просили триста долларов? - Ћни смотрели в темноте
друг на друга - две тени, без лиц. ‹укас сделал шаг. - Љолитак, мы, пожалуй,
домой пойдем, - сказал он. - „жордж “илкинс.
- ‘эр? - сказал „жордж.
- Џостойте, - сказал коммивоЯжер. ‹укас остановилсЯ. Ћни снова смотрели
друг на друга, не видЯ. - ’ут не больше сотни. ЃольшаЯ часть в другом месте.
џ отдам тебе десЯть процентов.
- Џисьмо - мое, - ответил ‹укас. - ќто мало.
- „вадцать, - сказал торговец. - € это - все.
- џ хочу половину, - сказал ‹укас.
- Џоловину?
- € бумагу на мула обратно, и еще бумагу, что машина моЯ.
- •а-ха, - сказал торговец. - •а-ха-ха. ѓоворишь, в письме сказано: в
саду. ‘ад не очень большой. Ђ еще всЯ ночь впереди, не говорЯ о завтра...
- џ сказал, там сказано: часть в саду, - ответил ‹укас.
Ћни глЯдели друг на друга в темноте.
- ‡автра, - сказал коммивоЯжер.
- ‘ейчас, - сказал ‹укас.
- ‡автра.
- ‘ейчас, - сказал ‹укас. Ќевидимое лицо смотрело ему в лицо и не
видело. € он и „жордж прЯмо кожей чувствовали, как дрожь белого передаетсЯ
воздуху тихой летней ночи.
- ќй, - сказал торговец, - сколько те нашли, ты говорил?
Ќо ‹укас ответил раньше „жорджа:
- „вадцать две тысЯчи долларов.
- Њожет, и больше, чем двадцать две, - сказал „жордж. - Ѓольшой был
кув...
- ‹адно, - сказал торговец. - џ выпишу тебе квитанцию, как только мы
кончим.
- ‘ейчас надо, - сказал ‹укас.
Ћни вернулись к автомобилю. ‹укас держал фонарь. “ них на глазах
коммивоЯжер расстегнул свой лакированный портфель, выдернул оттуда купчую на
мула и швырнул ‹укасу. Ћни продолжали наблюдать за ним, пока он дрожащей
рукой заполнЯл под копирку большую квитанцию; он расписалсЯ и вырвал одну
копию.
- Ћна переходит к тебе в собственность завтра утром, - сказал торговец.
- „о тех пор она моЯ. – Ћн выскочил из машины. - Џошли.
- € половину, чего она найдет, - мне, - сказал ‹укас.
- Ћт какого шиша там будет половина, если ты стоишь и треплешь Языком?
- сказал торговец. - Џошли.
Ќо ‹укас не двинулсЯ с места.
- Ђ как же эти пЯтьдесЯт долларов, что мы нашли? - спросил он. - Ћт них
мне идет половина?
Ќа этот раз коммивоЯжер только стоЯл и смеЯлсЯ над ним, хрипло, долго и
невесело. Џотом ушел. „аже не застегнул портфель. Ћн отнЯл машину у „жорджа,
- „жордж “илкинс, - сказал ‹укас.
- ‘эр? - сказал „жордж.
- Ћтведи мула туда, где взЯл. Џотом ступай к ђосу ќдмондсу и скажи, что
хватит беспокоить из-за него людей.

III

Ћн поднЯлсЯ по выщербленной лестнице, возле которой стоЯла под широким
седлом светлаЯ кобыла, и вошел в длинную комнату, где на полках стоЯли
консервы, на крючьЯх висели хомуты, клешни, постромки и пахло черной
патокой, сыром, кожей и керосином. ќдмондс, сидевший за бюро, повернулсЯ
вместе с креслом. - ѓде ты был? - спросил он. - џ посылал за тобой два днЯ
назад. ’ы почему не пришел?
- ‚ кровати, наверно, был, - сказал ‹укас. - ’ри ночи уже ночью не
ложилсЯ. ’еперь мне это тЯжело – когда молодой был, то ли дело. € вам будет
тЯжело в мои годы.
- џ, когда был вдвое моложе тебЯ, и то не затеЯл бы такой глупости.
Њожет, и ты кончишь затевать, когда станешь вдвое старше менЯ. Ќо Я другое
хотел спросить. џ хотел узнать про этого проклЯтого торгаша из ‘ент-‹уиса.
„ан говорит, он еще здесь. —то он делает?
- Љлад ищет, - сказал ‹укас.
ќдмондс на секунду лишилсЯ дара речи.
- —то? —то ищет? —то ты сказал?
- Љлад ищет, - повторил ‹укас. Ћн слегка оперсЯ задом о прилавок. Џотом
достал из жилетного кармана жестЯнку нюхательного табаку, открыл, аккуратно
насыпал полную крышечку, двумЯ пальцами оттЯнул нижнюю губу, опрокинул над
ней крышечку, закрыл жестЯнку и спрЯтал в жилетный карман. - ‘ моей
искательной машиной. Ќа ночь у менЯ арендует. Џотому мне и спать не
приходитсЯ ночью - чтобы не утек с ней. Ђ вчера ночью он не пришел - слава
богу, выспатьсЯ удалось. ’ак что, думаю, уехал туда, откудова приехал.
ќдмондс сидел во вращающемсЯ кресле и смотрел на ‹укаса:
- “ тебЯ арендует? ’у самую машину, ради которой ты угнал моего... у
менЯ... ту самую машину...
- Џо двадцать пЯть долларов за ночь, - сказал ‹укас. - Ћн сам с менЯ
столько запросил за одну ночь. ’ак что, думаю, это правильнаЯ плата. Ћн же
ими торгует; ему видней. Ќе знаю, Я столько беру.
ќдмондс положил руки на подлокотники, но не встал. Ћн сидел неподвижно,
чуть подавшись вперед, глЯдЯ на негра, в котором только запавший рот выдавал
старика: негр стоЯл, прислонившись к прилавку, в вытертых мохеровых брюках,
какие мог бы носить летом ѓровер Љливленд или президент ’афт{*}, в белой
крахмальной рубашке без воротничка, в пожелтелом от старости пикейном жилете
с толстой золотой цепочкой, и лицо его под шестидесЯтидолларовой, ручной
работы, бобровой шапкой, которую ему подарил пЯтьдесЯт лет назад дед
ќдмондса, не было ни серьезным, ни важным, а вообще ничего не выражало.
- Ќе там он искал-то, - продолжал ‹укас. – Ћн искал на холме. Ђ деньги
вон они где зарыты, возле речки. ’е двое белых, ну, те, что пробрались сюда
четыре года назад и унесли двадцать две тысЯчи... – Ќаконец ќдмондс поднЯлсЯ
с кресла. Ћн набрал полную грудь воздуху и медленно пошел на ‹укаса. -
’еперь мы с „жорджем “илкинсом его спровадили и...
Њедленно шагаЯ к нему, ќдмондс выдохнул. Ћн думал, что закричит, но это
был только шепот.
- “йди отсюда, - сказал он. - €ди домой. € не показывайсЯ. —тобы Я тебЯ
больше не видел. Ѓудут нужны продукты - присылай тетю Њолли.

ѓ‹Ђ‚Ђ ’ђ…’њџ

ќдмондс поднЯл голову от гроссбуха, заметил, что по дороге подходит
старуха, но не узнал ее. Ћн опЯть углубилсЯ в гроссбух и, только когда она с
трудом поднЯлась на крыльцо и вошла в лавку, понЯл, кто это. ‡а последние
четыре года или пЯть он ни разу не видел, чтобы старуха вышла за калитку.
ЋтправлЯЯсь объезжать свои полЯ, ехал мимо ее дома и видел ее с лошади: она
сидела на веранде, скомкав морщинистое лицо вокруг тростникового чубука
глинЯной трубки, или ходила по двору, от лохани с бельем к веревке, ходила
медленно, с трудом, как древнЯЯ старуха, - даже ќдмондсу, когда он об этом
задумывалсЯ, она казалась старше своих лет. ђаз в месЯц он слезал с лошади,
набрасывал поводьЯ на забор, входил в дом с жестЯнкой табака и мешочком ее
любимых мЯгких дешевых конфет и проводил с ней полчаса. Ќазывал это
возлиЯнием своей “даче - на манер римского сотника, проливавшего немного
вина, прежде чем выпить{*}, - но на самом деле это было возлиЯние предкам
или совести - хотЯ существование ее он скорее всего стал бы отрицать, - в
образе, в лице негритЯнской женщины, котораЯ не только была ему матерью,
потому что другой он не знал, не только принЯла его в ту ночь потопа, когда
ее муж чуть не пожертвовал жизнью, чтобы доставить врача - все равно
опоздавшего, - но и переселилась в их дом вместе со своим ребенком, - черный
младенец и белый младенец спали в одной комнате, вместе с ней, и она давала
грудь обоим, пока не пришла пора отнЯть их от груди, да и потом не
отлучалась из дому надолго, пока ему не стукнуло двенадцать и его не
отправили в школу, - маленькаЯ женщина, почти крошка, за эти сорок лет она
стала еще крошечнее, но носила все такие же белые чистые косынки и фартуки,
в каких он ее запомнил с детства; он знал, что она моложе ‹укаса, но
выглЯдела она гораздо старше, невероЯтно старой, и в последние годы стала
называть его именем отца, а иногда и так, как старики негры звали его деда.
- ѓосподи, - сказал он. - —то ты здесь делаешь? Џочему не послала
‹укаса? Ќеужели он не понимает, что тебе...
- Ћн сейчас спит, - сказала старуха. Ћна еще не отдышалась после
дороги. - ‚от Я и улучила минуту. Њне ничего не надо. Џоговорить с тобой
хотела. - Ћна слегка повернулась к окну. ќдмондс увидел лицо в тысЯче
морщин.
- Ћ чем же? - Ћн встал с вращающегосЯ кресла и подтащил ей из-за бюро
другое, с прЯмой спинкой и ножками, перевЯзанными проволокой. - ‚от, -
сказал он.
Ќо она только перевела с него на кресло невидЯщий взглЯд, и тогда он
взЯл ее за руку, - под двумЯ или тремЯ слоЯми одежды, под безупречно чистым
платьем рука показалась на ощупь не толще тростникового чубука ее трубки. Ћн
подвел ее к креслу и усадил; ее многочисленные юбки и нижние юбки пышно
раскинулись по сиденью. Ћна сразу наклонила и повернула в сторону лицо,
заслонив глаза узловатой ладонью, похожей на свЯзку сухих обугленных
корешков.
- ЃолЯт у менЯ от света, - сказала она.
Ћн помог ей встать и повернул ее кресло спинкой к окну. Ќа этот раз она
нашла его и села сама. ќдмондс уселсЯ в свое кресло.
- Ќу, так о чем? - сказал он.
- “йти хочу от ‹укаса, - сказала она. - џ хочу этот... этот....
ќдмондс сидел не шевелЯсь и смотрел ей в лицо, хотЯ сейчас не мог его
разглЯдеть в подробностЯх.
- —то? - сказал он. - ђазвод? Џосле сорока пЯти лет, в твоем возрасте?
—то ты будешь делать? Љак будешь обходитьсЯ без...
- ђаботать могу. Џойду...
- „а нет, черт, - сказал ќдмондс. - ’ы же понимаешь, Я не об этом. „аже
если бы отец не распорЯдилсЯ в завещании обеспечивать тебЯ до конца жизни...
џ спрашиваю - что ты будешь делать? Ѓросишь дом, ваш с ‹укасом, и перейдешь
жить к Ќат и „жорджу?
- “ них не лучше, - сказала она. - Њне совсем надо уйти. Ћн рехнулсЯ.
Љак раздобыл эту машину, совсем рехнулсЯ. Ћбои они с... с... - ќдмондс
видел, что она не может вспомнить имЯ зЯтЯ, хотЯ оно только что было
произнесено. Ћна опЯть заговорила, не шевелЯсь, ничего как будто не видЯ, и
ее руки напоминали две скомканные чернильные клЯксы на чистом белом
переднике: - Љаждую ночь с ней возитсЯ, целыми ночами клад ищет. ‡а скотиной
и то ухаживать перестал. џ и лошадь кормлю, и свиней, и дою, как могу уж. Ќо
это полбеды. ќто Я могу. € рада услужить, когда он хворый. Ђ сейчас у него
не в теле хворь - в голове. Ћй, плохо. „аже в церковь по воскресеньЯм не
ходит. Ћй, плохо, хозЯин. Ќе велел ѓосподь делать то, что он делает. Ѓоюсь
Я.
- —его боишьсЯ? - сказал ќдмондс. - ‹укас здоровый, как конь. Ћн и
сейчас крепче менЯ. „ел у него никаких, пока урожай не созрел. Ќевелика
беда, если не поспит ночь-другую, а погулЯет у речки с „жорджем. ‚ будущем
месЯце все это кончитсЯ - хлопок пора собирать.
- Ќе этого боюсь.
- Ђ чего же? - спросил он. - —его?
- Ѓоюсь, найдет он.
€ снова ќдмондс застыл в кресле, глЯдЯ на нее.
- ЃоишьсЯ, что найдет?
Ћн по-прежнему не мог понЯть, смотрит ли она на что-нибудь - крохотнаЯ,
как кукла, игрушка.
- Џотому что ѓосподь говорит: «—то предано моей земле, то мое {*}, пока
не воскрешу. Ђ кто тронет - берегись». Ѓоюсь. “йду Я. Ќе буду с ним.
- Ќет у нас никаких кладов, - сказал ќдмондс. - ‚едь он с весны
копаетсЯ у речки, ищет. € машина ему ничего не найдет. Љак только Я ‹укаса
не отговаривал ее покупать. ‚се способы испробовал - разве что этого
проклЯтого торговца не арестовал за вторжение на мою землю. ’еперь жалею.
…сли бы Я мог предвидеть... „а и все равно - что толку? ‹укас встретилсЯ бы
с ним где-нибудь на дороге и купил бы. Ќо с ней он денег найдет не больше,
чем без нее - когда бродил по речке и „жордж копал там, где ‹укасу
померещилсЯ клад. Ћн сам это скоро поймет. Ѓросит свою затею. € все у вас
наладитсЯ.
- Ќет, - сказала она. - ‹укас старик. …му шестьдесЯт семь, хоть и не
дашь столько. Љогда такой старый клад стал искать - это все равно что к
картам пристрастилсЯ, к вину или к женщинам. ѓде уж бросить - годов-то не
осталось. € пропал человек, пропал... - ‘таруха умолкла. Ћна не пошевелилась
в жестком кресле, не двинулись даже плоские клЯксы узловатых рук на белом
фартуке. {„ьЯвол, дьЯвол, дьЯвол}, подумал ќдмондс.
- џ бы сказал тебе, как его вылечить в два днЯ. Ѓудь ты на двадцать лет
моложе. Ђ сейчас ты не справишьсЯ.
- ‘кажи. ‘правлюсь.
- Ќет, - сказал он. - ‘тара ты.
- ‘кажи. ‘правлюсь.
- „ождись, когда он вернетсЯ завтра утром с этой штукой, возьми ее
сама, иди на речку и ищи клад, и тоже самое - послезавтра утром, и
послепослезавтра. Џусть узнает, что ты делаешь - что ходишь с этой машиной,
пока он спит, все времЯ, пока спит и не стережет ее, и сам не ищет. Џусть
придет и увидит, что завтрака ему нет, проснетсЯ и увидит, что ужина нет, -
а ты на речке, ищешь клад с его машиной. ќто его вылечит. Ќо ты стара. ’ебе
не выдержать. ‚озвращайсЯ домой, а когда ‹укас проснетсЯ, вы с ним... Ќет,
второй раз за день в такую даль тебе нельзЯ. Џередай ему, что Я велел менЯ
дождатьсЯ. џ приду после ужина. ‘кажи, чтобы ждал.
- ђазговорами его не исправишь. џ не сумела. € ты не сумеешь. ’олько
уйти от него остаетсЯ.
- ‚озможно, не сумею, - сказал ќдмондс. – Ќо попробовать, черт возьми,
Я могу. € он, черт возьми, будет слушать. Џриду после ужина. ‘кажи, чтоб
ждал.
Ћна встала. ќдмондс смотрел, как она бредет по дороге к своему дому,
крохотнаЯ, почти кукла. ’ут было не только участие и - если бы он призналсЯ
себе откровенно - вовсе не участие к ней. €м владел гнев - вскипело вдруг
все, что копилось годами - все возмущение, всЯ уЯзвленность, - копилось не
только на его веку, но и при жизни отца, и во времена деда, Њаккаслина
ќдмондса. ‹укас был не просто старейшим жителем на его земле - старше даже
его покойного отца, - и текла в его жилах не просто четверть белой крови,
причем крови не ќдмондсов, а самого старика Љарозерса Њаккаслина, и
происходил от него ‹укас не просто по мужской линии, а еще и в третьем
поколении, тогда как ќдмондс происходил по женской линии и в шестом; с
детства запомнил он, что ‹укас называл его отца за глаза мистером ќдмондсом,
а не мистером ‡аком, как остальные негры, а если обращалсЯ к нему, то с
холодным расчетливым упорством вообще избегал называть белого по имени.
€, однако, ‹укас не старалсЯ нажить капитал на своей белой крови, на
том, что он Њаккаслин. Ќаоборот, он будто не ощущал ее, был к ней
безразличен. …му с ней не надо было боротьсЯ. „аже вести себЯ ей наперекор.
Ћн сопротивлЯлсЯ ей просто тем, что был порождением двух рас, тем, что
обладал ею. ‚место того чтобы стать полем боЯ и одновременно жертвой двух
племен, он оказалсЯ как бы безродным - прочным, непроницаемым сосудом, где
Яд и противоЯдие нейтрализовали друг друга, без всЯкого бурлениЯ, незаметно
длЯ внешнего мира. Љогда-то их было трое: „жеймс, потом сестра ”онсиба,
потом ‹укас - дети ’ерла, который был сыном тети ’оми от старого Љарозерса
Њаккаслина, и ’енни Ѓичем, которую двоюродный дед ќдмондса Ђмодей Њаккаслин
выиграл в покер у соседа в 1859 году. ”онсиба вышла замуж, уехала в Ђрканзас
и больше не возвращалась, но ‹укас получал от нее вести до самой ее смерти.
Ђ старший, „жеймс, еще несовершеннолетним сбежал из дому, остановилсЯ только
за рекой Ћгайо и с тех пор вестей о себе не подавал - по крайней мере, белой
родне. Ћн не просто ушел за реку (как впоследствии сделала и сестра), от
земли бабкиного предательства и отцовского бесфамильного рождениЯ, но и
отгородилсЯ широтами, целой географией, отрЯхнул со своих ног прах страны,
где белый предок мог сегоднЯ признать его, а завтра отвергнуть по прихоти, а
сам он не смел отречьсЯ от белого предка, если тот сейчас был настроен
иначе. Ђ ‹укас осталсЯ. …му не было нужды оставатьсЯ. €з троих детей именно
он не был привЯзан к этому месту материально (да и морально, как
впоследствии понЯл Љарозерс ќдмондс), только он с тех пор, как ему
исполнилсЯ двадцать один год, обладал финансовой независимостью и волен был
уехать когда угодно. “ ќдмондсов существовало семейное предание, дошедшее в
конце концов и до Љарозерса, о том, как в начале 50-х годов, когда сыновьЯ
старого Љарозерса Њаккаслина близнецы Ђмодей и ’еофил начали планомерно
освобождать отцовских рабов, было сделано особое распорЯжение относительно
сына их отца от негритЯнки (тем самым он был официально признан, пусть
молчаливо и лишь единокровными белыми братьЯми). Ћно касалось денежного
вклада и процентов, которые должны быть выданы сыну негритЯнки по его
устному требованию, но ’омин ’ерл, не уехавший даже после того, как его
свободу подтвердила конституциЯ, так и не потребовал их. Ћн умер, а Љарозерс
Њаккаслин умер еще за пЯтьдесЯт лет до этого, и Ђмодей с ’еофилом тоже
умерли, на восьмом десЯтке, в один год, так же как родились в один год, и
тогда землЯ, плантациЯ, перешла в полную собственность к Њаккаслину
ќдмондсу, была отдана ему Ђйзеком Њаккас-лином, сыном ’еофила, - из каких
соображений и по какой причине, если не считать пенсии, которую Њаккаслин и
его сын ‡ахариЯ, а теперь и его внук Љарозерс платили Ђйзеку, жившему в
хлипком одноэтажном домике в „жефферсоне, никто не понимал. Ќо отдана была
безусловно - почему-то, когда-то, в те темные времена, когда человеку в
Њиссисипи приходилось быть суровым и безжалостным, чтобы получить и оставить
после себЯ родовое имение, суровым и сильным, чтобы сохранить его длЯ
наследника, - и отдал ее, можно сказать, отверг законный владелец (Ђйзек,
«„ЯдЯ Ђйк», бездетный, ныне вдовец, живущий в доме покойной жены, который он
тоже отказалсЯ принЯть в наследство, родившийсЯ в старости отца своего, и
тоже старым, и все молодевший, молодевший, покуда, перевалив за семьдесЯт и
подойдЯ к восьмидесЯти ближе, чем он соглашалсЯ признать, не достиг
юношеского возвышенного и бескорыстного простодушиЯ), из всех наследственных
прав сохранив за собой лишь опекунские права по наследству своего
чернокожего дЯди, хотЯ тот, кажетсЯ, так и не понЯл, что оно должно быть
выдано ему по первому требованию.
’ак и не потребовал. “мер. Џотом его первенец „жеймс бежал, покинул
родительский дом, плантацию, Њиссисипи, ночью, взЯв с собой только то, что
на нем было надето. Љогда Ђйзек Њаккаслин услышал об этом в городе, он снЯл
со счета треть завещанных денег с набежавшими процентами, отбыл с этим,
отсутствовал неделю, после чего вернулсЯ и снова положил деньги в банк.
Џотом вышла замуж и уехала в Ђрканзас дочь, ”онсиба. Ќа этот раз Ђйзек
поехал вместе с ними, перевел треть наследства в местный арканзасский банк,
распорЯдившись, чтобы ”онсибе выдавали три доллара в неделю, не больше и не
меньше, и вернулсЯ домой. Ћднажды утром Ђйзек сидел дома и смотрел на
газету, не читал ее, а просто смотрел, и вдруг сообразил, на что смотрит и
почему. Ћн смотрел на число. ќто чей-то день рождениЯ, подумал он. € вслух
сказал: «‹укаса. ‘егоднЯ ему двадцать один год», - и тут вошла его жена. ‚
ту пору она была еще молодой женщиной; они прожили вместе всего несколько
лет, но он уже знал это выражение ее лица - и сейчас наблюдал его так же,
как всегда: мирно, жалеЯ ее и сожалеЯ о ней, о них обоих, и, так же легко,
- ‹укас Ѓичем на кухне. •очет тебЯ видеть. Њожет быть - с весточкой от
твоего племЯнника, что перестает платить тебе эти полсотни в месЯц, на
которые ты променЯл отцовскую усадьбу.
Ќо это было не страшно. ќто было в порЯдке вещей. Њолча он мог
попросить у нее прощениЯ, выразить свою жалость и печаль так же громко, как
если бы крикнул; мужу с женой незачем было тратить слова - и не из-за
привычки совместного житьЯ, а потому, что хотЯ бы в тот давно прошедший миг
их долгой и скудной жизни, знаЯ, что он не продлитсЯ, не может продлитьсЯ,
они соприкоснулись руками и стали подобны Ѓогу, добровольно и заранее
простив друг другу все, чего никогда не найдут друг в друге. Ђ ‹укас уже был
в комнате, стоЯл в дверЯх, держа шапку у бедра: лицо цвета старого седла,
бедуинское по складу - но не в национальном смысле, а как у потомка пЯтисот
поколений пустынных всадников. ќто было вовсе не лицо их деда Љарозерса
Њаккаслина. ќто было лицо следующего поколениЯ - собирательный, как
фотографиЯ на эмали, образ тысЯч непобежденных конфедератских солдат, почти
неуловимо пародийный, - сосредоточенное, невозмутимое, невозмутимей его
лица, безжалостней - и с большим запасом силы.
- ЏоздравлЯю тебЯ! - сказал Ђйзек. - …й-богу, как раз хотел...
- „а, - сказал ‹укас. - Ћстальные деньги. Ћни нужны мне.
- „еньги?.. „еньги?
- Љоторые ‘тарый •озЯин оставил отцу. …сли они еще наши. …сли вы нам
отдадите.
- Ћни не мои, чтобы отдавать или не отдавать. Ћни принадлежали твоему
отцу. ‹юбому из вас достаточно было попросить. џ искал „жима, когда он...
- ‚от Я попросил, - сказал ‹укас.
- ‚се? Џоловина принадлежит „жиму.
- џ могу держать их длЯ него, как вы держали.
- Ђга, - сказал Ђйзек. - € ты, значит. ’оже уезжаешь.
- џ не решил покамест, - сказал ‹укас. – Њожет быть. ’еперь Я мужчина.
„елаю что хочу. •очу знать, что могу уехать, когда пожелаю.
- ’ы и раньше мог. „аже если бы дед не оставил денег ’оминому ’ерлу.
‚сем вам, любому из вас достаточно было прийти ко мне... - Ћн не договорил.
Џодумал: {ЏЯтьдесЯт долларов в месЯц. Ћн знает, что это все. —то Я отрексЯ,
закричал «сдаюсь», предал свою кровь, продал первородство, - за то, что он
тоже называет не миром, а забвением, и за прокорм.} – „еньги в банке, -
сказал он. - Џойдем и возьмем.
’олько ‡ахариЯ ќдмондс и, в свой черед, его сын Љарозерс знали эту
часть истории. Ђ дальнейшее узнал почти весь город „жефферсон; так что
случай вошел не только в семейные преданиЯ ќдмондсов, но и - мелочью - в
городские преданиЯ: как двоюродные братьЯ, белый и черный, пришли в то утро
к банку и ‹укас сказал:
- Џогодите. ќто же прорва денег.
- „а, многовато, - сказал белый. - Њноговато, чтобы прЯтать в
загашнике. „авай Я буду их хранить. „лЯ тебЯ хранить.
- Џогодите. Ђ длЯ черного банк будет хранить, как длЯ белого?
- „а, - сказал белый. - џ их попрошу.
- Љак Я тогда получу? - спросил ‹укас.
Ѓелый объЯснил про чек.
- ‹адно, - сказал ‹укас.
Ћни стоЯли рЯдом у окошка, пока белому переводили деньги с одного счета
на другой и выписывали новую чековую книжку; ‹укас опЯть сказал: «Џогодите»,
- и они стоЯли рЯдом у измазанной чернилами полки, пока ‹укас выписывал чек,
выписывал неторопливо, под руководством белого - корЯвым, но вполне Ясным
почерком, как его учила мать белого и родной брат и сестра. Џотом они опЯть
стоЯли перед решеткой, - кассир выдал деньги, а ‹укас, по-прежнему
загораживаЯ единственное окошко, дважды пересчитал их, дотошно и
неторопливо, и толкнул обратно кассиру за решеткой.
Ќо он не уехал. Ќе прошло и года, как он женилсЯ - не на деревенской
женщине, не на местной, а на городской; Њаккаслин ќдмондс построил длЯ них
дом, выделил ‹укасу участки - чтобы он возделывал их, как считает нужным и
покуда живет или остаетсЯ на этой земле. Џотом Њаккаслин ќдмондс умер, его
сын женилсЯ, и в ту весеннюю ночь, когда наводнение отрезало их от мира,
родилсЯ мальчик Љарозерс. …ще в раннем детстве он признал этого черного
человека как приложение к женщине, ставшей ему матерью, ибо другой не
помнил, - признал так же легко, как черного молочного брата, как отца,
ставшего приложением к его жизни. ‚ раннем же детстве стали
взаимозаменЯемыми два дома: он и его молочный брат спали на одном тюфЯке в
доме белого и на одной кровати в доме негра, ели одно и то же за одним
столом в том и в другом доме - ив доме негра ему больше нравилось, потому
что там всегда, даже летом, теплилсЯ огонь в очаге, средоточие жизни. € без
всЯких семейных преданий вошла в него мысль, что его отец и черный отец его
молочного брата делали то же самое; он нисколько не сомневалсЯ в том, что и
у них самые первые воспоминаниЯ свЯзаны с одной и той же чернокожей
женщиной. Ћднажды он узнал - не удивившись, не вспомнив, когда и как это
стало ему понЯтно, - что чернаЯ женщина ему не мать, и не огорчилсЯ; узнал,
что его роднаЯ мать умерла, и не опечалилсЯ. Џо-прежнему была чернаЯ
женщина, постоЯннаЯ, надежнаЯ, и черный ее муж, которого он видел не меньше,
а то и больше, чем родного отца, и негритЯнский дом, который он все еще
предпочитал родному, - с крепким теплым негритЯнским духом, с ночным огнем в
очаге, не угасавшем и в летнее времЯ. Ђ кроме того, он уже был не дитЯ. ‘
молочным братом он ездил на лошадЯх и мулах, у них была своЯ свора мелких
гончих, им обещали через год-другой подарить ружье; жизнь их была
наполненной и самодостаточной - как все дети, они нуждались не в понимании и
уходили за редуты при малейшем вторжении в их отдельный мир - они хотели
только любить, дознаватьсЯ, исследовать без помех и чтобы к ним не
приставали.
€ вот однажды старое родовое проклЯтье - стараЯ кичливаЯ гордость,
порожденнаЯ не доблестЯми, а географической случайностью, произросшаЯ не на
чести и мужестве, а на стыде и лиходействе, - настигло и его. Ћн этого еще
не понЯл. …му и его молочному брату ѓенри было по семь лет. Ћни поужинали у
ѓенри, Њолли велела им идти спать - как обычно, в комнату напротив. - и тут
он вдруг сказал:
- џ домой.
„авай останемсЯ, - сказал ѓенри. - џ думал, встанем вместе с папой и
пойдем на охоту.
- ЋставайсЯ, - ответил он. Ђ сам уже шел к двери. - џ иду домой.
- ‹адно, - сказал ѓенри и пошел за ним.
€ он запомнил, как они прошли летним вечером эти полмили до его дома -
он шагал быстро, черный мальчик так и не смог с ним поравнЯтьсЯ, и в дом
вошли гуськом, поднЯлись по лестнице в комнату, где была кровать и на полу
тюфЯк, на котором они привыкли спать вместе, и он нарочно раздевалсЯ
помедленней, чтобы ѓенри успел раньше лечь на тюфЯк. Џотом подошел к
кровати, лег на нее и напрЯженно застыл, глЯдЯ на темный потолок, а потом
услышал, как ѓенри приподнЯлсЯ на локте и мирно, с недоумением посмотрел на
кровать.
- ’ут будешь спать? - спросил ѓенри. - Ќу ладно. Њне на тюфЯке неплохо
- но могу и здесь, раз ты хочешь.
ѓенри поднЯлсЯ, подошел и встал над кроватью, дожидаЯсь, чтобы белый
мальчик подвинулсЯ, а тот негромко, но грубо и с Яростью произнес:
- Ќет!
ѓенри не шевелилсЯ.
- ‡начит, не хочешь, чтобы Я спал на кровати?
Ѓелый мальчик тоже не шевелилсЯ. € не отвечал - напрЯженно застыв, он
лежал на спине и глЯдел вверх.
- ‹адно, - тихим голосом сказал ѓенри, отошел и снова лег на тюфЯк.
Ѓелый мальчик слышал его, невольно прислушивалсЯ - напрЯженно, стиснув
зубы, не закрываЯ глаз, слушал спокойный, мирный голос:
- џ думал, ночь жаркаЯ, внизу холоднее спать бу...
- ‡амолчи! - сказал белый мальчик. - Љак мы заснем, если ты рта не
закрываешь?
ѓенри замолчал. Ђ белый мальчик все не мог уснуть, хотЯ давно уже
слышалось спокойное и тихое дыхание ѓенри, - лежал, окаменев от Яростного
горЯ, которого не мог понЯть, от стыда, в котором не призналсЯ бы. Џотом он
уснул, а все думал, что не спит, потом проснулсЯ и не мог понЯть, что спал,
покуда не увидел серый отсвет зари на пустом тюфЯке. ‚ то утро они не
охотились. € больше никогда не спали в одной комнате, не ели за одним столом
- теперь он призналсЯ себе, что это стыдно, - и к ѓенри в дом больше не
ходил, и целый месЯц видел его только издали, в поле, когда ‹укас пахал, а
ѓенри шел рЯдом с отцом, держа вожжи. Ђ в один прекрасный день он понЯл, что
это горе, и был готов сказать, что это еще и стыд, хотел это сказать, но
было уже поздно, поздно, непоправимо. Ћн пошел к Њолли в дом. ‚ечерело;
ѓенри с ‹укасом вот-вот могли вернутьсЯ с полЯ. Њолли была дома и смотрела
на него из кухонной двери, пока он шел через двор. ‹ицо ее ничего не
выражало; он сказал, как сумел в ту минуту, - позже он скажет как надо,
скажет раз и навсегда, чтобы покончить с этим навсегда, - остановившись
перед ней, чуть расставив ноги, слегка дрожа, барственным повелительным
тоном:
- ‘егоднЯ у тебЯ буду ужинать.
€ все было в порЯдке. ‹ицо ее ничего не выражало. ’еперь он мог сказать
это когда угодно - когда придет времЯ.
- Љонечно, - ответила она. - џ тебе курицу приготовлю.
€ как будто ничего и не было. Џочти сразу пришел ѓенри - должно быть,
увидел его с полЯ; они с ѓенри убили и ощипали курицу. Џотом вернулсЯ ‹укас,
они втроем пошли в хлев, и ѓенри подоил корову. Џотом занЯлись чем-то во
дворе, и в сумерках пахло курицей, а потом Њолли позвала ѓенри и, чуть
погодЯ, его - спокойным, всегдашним, неизменным голосом:
- €ди ужинать.
Ќо поздно. ‘тол был накрыт, как всегда, на кухне, и Њолли вынимала из
печи лепешку, стоЯ где всегда, - но ‹укаса не было, и стул стоЯл только
один, и тарелка одна, и его стакан с молоком возле нее, на блюде лежала
нетронутаЯ курица - и он, задохнувшись, ослепнув на миг, отскочил, комната
дернулась и поплыла; а ѓенри уже поворачивалсЯ к выходу.
- ’ебе стыдно есть, когда Я ем? - крикнул он.
ѓенри остановилсЯ, слегка повернул голову и ответил не спеша и без
горЯчности.
- Ќикого мне не стыдно, - мирным голосом произнес он. - „аже себЯ.
’ак он вступил в права наследства. ‚кусил его горький плод. Ћн слышал,
как ‹укас называет отца за глаза мистером ќдмондсом, а не мистером ‡аком, он
видел, как ‹укас вообще избегает обращатьсЯ к белому по имени - с такой
холодной, бдительной расчетливостью, с таким изощренным и безотказным
мастерством, что первое времЯ он даже не мог понЯть, замечает ли отец, что
негр не желает называть его мистером. € однажды он заговорил об этом с
отцом. ’от выслушал мальчика серьезно, но было в его лице что-то непонЯтное,
только мальчик не придал этому особого значениЯ - по молодости лет, потому
что был еще ребенком; еще не угадал, что между отцом и ‹укасом что-то есть -
не объЯснимое одним лишь различием рас, ибо между ‹укасом и другими белыми
этого не было, не объЯснимое и белой кровью, кровью Њаккаслинов, ибо этого
не было между дЯдей Ђйзеком Њаккаслином и ‹укасом.
- „умаешь, если ‹укас старше менЯ, такой старый, что даже помнит
немного дЯдю Ѓака и дЯдю Ѓадди, и сам потомок людей, которые издавна жили на
этой земле, а мы, ќдмондсы, здесь захватчики, выскочки, - этого мало, чтобы
он не хотел говорить мне «мистер»? - сказал отец. - Њы росли вместе, ели и
спали вместе, охотились, удили рыбу, как ты с ѓенри. ’ак было, пока мы не
стали взрослыми. ‚от только в стрельбе он мне всегда уступал - кроме одного
раза. „а и в тот раз, как выЯснилось, уступил. ’ы считаешь, этой причины
недостаточно?
- Њы не захватчики, - сказал, почти крикнул мальчик. - Ќаша бабушка
Њаккаслин была такаЯ же роднаЯ старому Љарозерсу, как дЯдЯ Ѓак и Ѓадди. „ЯдЯ
Ђйзек сам отдал... „ЯдЯ Ђйзек сам говорит... - Ћн замолчал. Ћтец наблюдал за
ним. - Ќет, сэр, - отрезал он. - Ќедостаточно.
- Ђга, - сказал отец.
’огда мальчик понЯл, что было на его лице. …му случалось видеть это и
раньше, как всЯкому ребенку, - в те минуты, когда, окруженный, как обычно,
теплом и откровенностью, он обнаруживает, что умолчание, с которым,
казалось, покончено, просто отступило, поставило новую стену, опЯть
непроницаемую; в те минуты, когда ребенок с болью и негодованием осознает,
что родитель ему предшествовал, переживал событиЯ, и славные и позорные, к
которым он непричастен.
- Џредлагаю сделку, - сказал отец - ’ы позволишь нам с ‹укасом решать,
как ему со мной обходитьсЯ, а Я позволю вам с ним решать, как ему обходитьсЯ
с тобой.
Џозже, подростком, он понЯл, что увидел в то утро на лице родителЯ,
какую тень, какое пЯтно, какую метку - след случившегосЯ между отцом и
‹укасом столкновениЯ, о котором никто, кроме них, не знает и никогда не
узнал бы, если бы это зависело только от них, - и случившегосЯ потому, что
они это они, люди, а не потому, что они принадлежат к разным расам, и не
потому, что в жилах у обоих течет одна и та же кровь. Ђ потом, в юности,
почти взрослым, он понЯл даже, что случилось между ними. {†енщина}, подумал
он. {Ћтец с негром, из-за женщины. Ћтец с негром, из-за негритЯнки}, не
просто отвергаЯ мысль из-за белой женщины, но отказываЯсь даже понимать, что
отвергает эту мысль. €мЯ Њолли просто не пришло ему в голову. ќто было
неважно. {€, ей-богу, ‹укас победил его, подумал он. ќдмондс, думал он с
неприЯзнью, со злостью. ќдмондс. „аже нигеру Њаккаслину мы не ровнЯ. ‘тарый
Љарозерс наделал негритЯнских ублюдков у себЯ на дворе, и хотел бы Я
посмотреть, как муж или кто-нибудь еще сказал ему «не смей»... „а, ‹укас
победил его, иначе бы ‹укаса здесь не было. …сли бы отец победил ‹укаса, он
не позволил бы ‹укасу остатьсЯ здесь даже длЯ того, чтобы получить у него
прощение. ЋстатьсЯ мог только ‹укас, потому что он неуЯзвим длЯ людей - до
такой степени, что не способен даже прощать их или желать им зла.}
€ длЯ времени неуЯзвим. ‡ахариЯ ќдмондс умер, и он в свою очередь
унаследовал плантацию, хотЯ жив был наследник истинный - по мужской линии и,
конечно, по справедливости, а если бы истину знали, то, вероЯтно, и по
закону, - и жил на нещедрую пенсию, которую правнучатый племЯнник продолжал
высылать каждый месЯц. € вот уже двадцать лет Љарозерс ќдмондс управлЯл
имением, стараЯсь не отставать от времени, как до него - отец, и дед, и
прадед. Ќо когда он оглЯдывалсЯ на эти двадцать лет, они казались ему
длинной и сплошной полосой возмутительных неприЯтностей и борьбы - не с
землей, не с погодой (и не с федеральным правительством, хотЯ и оно донимало
в последнее времЯ), а со старым негром, который не затруднЯлсЯ даже не звать
его мистером, а звал и мистером ќдмондсом, и мистером Љарозерсом, и
Љарозерсом, и ђосом, - а когда ќдмондс стоЯл в группе молодых негров,
собирательно именовал их «вы, ребЯта». ‚се эти годы ‹укас продолжал
возделывать свои участки, все теми же устарелыми, примитивными методами,
которыми пользовалсЯ, наверно, еще Љарозерс Њаккаслин, не слушаЯ советов, не
признаваЯ новых орудий, не даваЯ трактору проехать по земле, которую
Њаккаслины предоставили ему пожизненно, не позволЯЯ летчику, опрыскивавшему
остальной хлопок Ядом от долгоносиков, даже пролететь над его гектарами, но
забираЯ товары из лавки так, словно гектаров этих была тысЯча и он получал
от них неслыханные, умопомрачительные доходы, - хотЯ долги его в гроссбухе
накручивались тридцать лет, и ќдмондс знал, что он не выплатит их по той
простой и уважительной причине, что переживет не только нынешнего ќдмондса,
как пережил двух предыдущих, но и сам гроссбух, где записаны эти долги.
‡атем эта винокурнЯ, которую ‹укас устроил чуть ли не на дворе у него и, по
словам дочери, двадцать лет гнал водку, пока не попалсЯ из-за своей же
алчности; затем трехсотдолларовый мул, которого он украл не просто у своего
компаньона и покровителЯ, а у кровного родича и обменЯл на машину длЯ
отыскиваниЯ кладов; и теперь еще одно: после сорока пЯти лет брака разрушил
дом женщины, котораЯ ему, ќдмондсу, заменила мать, вырастила его, вскормила
грудью вместе со своим ребенком, заботилась не только о его телесном
здоровье, но и о его душе, учила манерам, правилам поведениЯ - быть мЯгким с
низшими, честным с равными, великодушным со слабыми и внимательным к
старикам, вежливым, правдивым и смелым со всеми, - не скупЯсь и не ожидаЯ
награды, дарила ему, полусироте, постоЯнную, надежную преданность и любовь,
какой ему больше не от кого было ждать; разрушил ее дом, и теперь на всем
белом свете у нее осталсЯ только старик брат в „жефферсоне, но с ним она
десЯть лет не виделась, да восемнадцатилетнЯЯ замужнЯЯ дочь, с которой она
жить навернЯка не станет, потому что и зЯть оказалсЯ подвержен бесу,
вселившемусЯ в ее мужа.
€ длЯ времени неуЯзвим. ќдмондс в одиночестве сидел за ужином, не в
силах проглотить кусок, и ему мерещилось, что в комнате перед ним стоит
‹укас, чье лицо в шестьдесЯт семь лет выглЯдит моложе, чем его в сорок три,
меньше повреждено страстЯми, мыслЯми, пресыщенностью, крушениЯми, - и видел
ќдмондс не копию их пращура, старого Љарозерса, и не карикатуру на него, а
лицо, в котором сохранились по наследству и воспроизвелись с совершенной,
ошеломлЯющей точностью черты и образ мыслей целого поколениЯ предков, -
именно такое, каким его увидел утром сорок пЯть лет назад Ђйзек Њаккаслин:
собирательное лицо, забальзамированное и слегка усохшее, целого поколениЯ
Яростных и непобежденных молодых солдат-южан, - и он подумал с изумлением,
очень, близким к ужасу: {Ћн больше Љарозерс, чем все мы, вместе взЯтые,
включаЯ самого Љарозерса. Ћн и порождение, и вместе с тем модель длЯ всей
географии, климата, биологии, которые произвели старого Љарозерса, и нас,
остальных, весь наш несметный, неисчислимый род, утративший ныне лицо и даже
имЯ, - за исключением его, который сам себЯ сотворил и сохранилсЯ, осталсЯ
цельным, презирал, как, наверно, презирал старый Љарозерс, всЯкую кровь - и
белых, и желтых, и краснокожих, и в том числе свою собственную.}

“же в потемках он привЯзал лошадь к забору ‹укаса, прошел по каменной
дорожке с бордюром из битого кирпича, закопанных торчмЯ бутылок и тому
подобного и поднЯлсЯ на крыльцо. ‹укас в шапке, стоЯ, ждал у входа, силуэтом
на фоне горЯщего очага. ‘таруха не встала. Ћна сидела, как днем в лавке,
неподвижно, чуть подавшись вперед, сложив высохшие руки поверх белого
фартука; на сморщенной трагической маске лежали блики от очага, и сегоднЯ
ќдмондс в первый раз увидел старуху без глинЯной трубки, с которой она не
расставалась ни во дворе, ни дома. ‹укас подтащил к нему стул. Ќо сам не
сел. Ћн отошел и встал по другую сторону очага. ’еперь огонь осветил и его:
широкую бобровую шапку ручной работы, подаренную пЯтьдесЯт лет назад дедом
ќдмондса, лицо бедуинского склада, тЯжелую золотую цепочку поперек
расстегнутого жилета.
- Ќу, что это все значит? - сказал ќдмондс.
- Ћна хочет разводитьсЯ, - сказал ‹укас. - •орошо.
- •орошо? - сказал ќдмондс. - •орошо?
- „а. ‘колько это будет мне стоить?
- ЏонЯтно, - сказал ќдмондс. - …сли платить должен ты, она развода не
получит. Ќу, на этот раз дело такое, что тебе никого облапошить не удастсЯ.
’ы, старик, не золотоискательную машину сейчас продаешь или покупаешь. € мул
ей ни к чему.
- џ согласен разводитьсЯ, - сказал ‹укас. - Џросто хочу знать, сколько
это будет мне стоить. Џочему вы не разведете нас, как Ћскара с этой желтой
девкой из Њемфиса, которую он привез прошлым летом? „а не просто развели, а
еще сами отвезли ее в город и купили ей билет на поезд до Њемфиса.
- Џотому что они не очень крепко были женаты, - сказал ќдмондс. - Ћна,
видишь ли, бритву носила и рано или поздно полоснула бы его. Ђ если бы
сплоховала, промахнулась, Ћскар оторвал бы ей голову. Ћн только этого случаЯ
и дожидалсЯ. ‚от почему Я развел. Ђ ты не Ћскар. ќто другое дело. ЏослушайсЯ
менЯ, ‹укас. ’ы старше менЯ; не спорю. Њожет, у тебЯ и денег больше, чем у
менЯ, - Я лично в этом не сомневаюсь; и разума у тебЯ, может, больше, - а в
этом ты не сомневаешьсЯ. Ќо так нельзЯ.
- Ќе мне говорите, - ответил ‹укас. - …й скажите. ќто не моЯ затеЯ. Њне
и так неплохо.
- Ќу да. Љонечно. Џока ты делаешь то, что хочешь - проводишь все времЯ,
не занЯтое сном и едой, на речке и заставлЯешь „жорджа “илкинса таскать длЯ
тебЯ эту чертову... эту чертову... - ’ут он остановилсЯ и начал снова,
стараЯсь говорить не только потише, но и поспокойнее, и сначала это ему даже
удавалось: - ‘колько Я твердил тебе, что никакого клада тут нет. —то ты зрЯ
терЯешь времЯ. Ќо это полбеды. Џо мне, вы с „жорджем “илкинсом можете
бродить там, пока не свалитесь. Ђ тетю Њолли...
- џ мужчина, - сказал ‹укас. - џ тут хозЯин. ‚ моем доме Я
распорЯжаюсь, все равно как вы, или ваш отец, или его отец - в вашем.
„овольны вы тем, как Я на своей земле работаю и сколько урожаЯ снимаю? ’ак?
- „оволен? - сказал ќдмондс. - „оволен?
Ќо ‹укас даже не прервал свою речь:
- € пока Я это делаю, Я буду распорЯжатьсЯ свои ми делами - и был бы
здесь папаша ваш, он первый бы вам сказал, что так и надо. Ђ потом, мне
скоро хлопок собирать, и тогда перестану искать каждую ночь. Ѓуду искать
только в субботу ночью и в воскресенье ночью. - „о сих пор он обращалсЯ как
будто к потолку. Ђ теперь посмотрел на ќдмондса. - Ќо эти две ночи - мои. ‚
эти две ночи мне ничью землю пахать не надо - пускай кто хочет называет ее
своей.
- —то ж, - сказал ќдмондс. - „ве ночи в неделю. € начнетсЯ это с
будущей недели - хлопок у тебЯ кое-где уже поспел. - Ћн повернулсЯ к
старухе. – Ќу вот, тетЯ Њолли, - сказал он. - „ве ночи в неделю, и
одумаетсЯ, даже ‹укас твой скоро одумаетсЯ...
- џ не прошу, чтобы две ночи в неделю искал, - сказала она. Ћна не
пошевелилась и говорила монотонным речитативом, не глЯдЯ ни на того ни на
другого. - џ вообще ничего не прошу, пускай себе ищет. ’еперь уже поздно. Ћн
с собой не совладает. Ђ Я уйти хочу.
ќдмондс опЯть посмотрел на непроницаемое, невозмутимое лицо под широкой
старинной шапкой.
- •очешь, чтобы она ушла? - сказал он. - ’ак, что ли?
- џ буду хозЯином в моем доме, - сказал ‹укас. ‚ его голосе не было
упрЯмства. Ѓыло спокойствие: решимость. ‚зглЯд его был так же тверд, как
взглЯд ќдмондса, но несравненно холоднее.
- ‘лушай, - сказал ќдмондс. - ’ы стареешь. Ќе так уж много тебе
осталось. Њинуту назад ты тут сказал про отца. ‚се так. Ќо когда настал его
час, он отошел с миром. – {Џотому что ничего не держал...} ’ьфу, он чуть не
произнес это вслух. {„ьЯвол, дьЯвол, дьЯвол, подумал он... ничего не держал
такого при жене-старухе, из-за чего пришлось бы сказать: ѓосподи, прости мне
это.} —уть не сказал вслух; едва удержалсЯ. - Ѓлизок час, когда и тебе
захочетсЯ отойти с миром, - а когда он наступит, ты не знаешь.
- € вы тоже.
- Џравильно, но мне сорок три года. ’ебе – шестьдесЯт семь.
Ћни смотрели друг на друга. Џо-прежнему лицо под меховой шапкой было
невозмутимо, непроницаемо. Ќаконец ‹укас пошевелилсЯ. Ћн повернул голову и
аккуратно сплюнул в очаг.
- ‹адно, - спокойно сказал он. - џ тоже хочу отойти с миром. џ отдам
машину. Џодарю „жорджу “илкинсу.
€ тут зашевелилась старуха. Љогда ќдмондс оглЯнулсЯ, она пыталась
встать с кресла, опираЯсь на одну руку, а другую вытЯнув вперед - не длЯ
того, чтобы отстранить ‹укаса, а к нему, к ќдмондсу.
- Ќет! - крикнула она. - Њистер ‡ак! Љак вы не понимаете? ‹адно, он
опЯть ходить с ней будет, все равно как со своей, он еще Ќат, моей
младшенькой, последней моей, это проклЯтье передаст, - кто тронул то, что
Ѓогу обратно отдано, того он погубит! Ќет, пускай у себЯ оставит! Џотому и
уйти хочу, чтобы у себЯ оставил и не думал „жорджу отдавать! Љак вы не
понимаете?
ќдмондс тоже вскочил, его стул с грохотом отлетел назад. Ћн свирепо
смотрел на ‹укаса, и его трЯсло.
- ’ак ты и менЯ решил надуть. ЊенЯ, - сказал он дрожащим голосом. -
‹адно. Ќикакого развода ты не получишь. € машину отдашь. ‡автра чуть свет
принесешь ее ко мне. ‘лыхал?
Ћн вернулсЯ домой, вернее в конюшню. Џри свете луны белел раскрывшийсЯ
хлопок; не сегоднЯ-завтра его надо собирать. Ѓог накажет. Ћн понЯл ее,
понЯл, что она пыталась сказать. …сли предположить почти невероЯтное: что
где-то здесь, в пределах досЯгаемости длЯ ‹укаса, зарыта и забыта хотЯ бы
тысЯча долларов, и еще более невероЯтное: что ‹укас ее найдет, - как это
подействует на человека, пусть ему уже шестьдесЯт семь лет и на счету у него
в „жефферсоне, насколько известно ќдмондсу, сумма втрое большаЯ; хотЯ бы
тысЯча долларов, на которых нет пота, во всЯком случае его пота? Ђ на
„жорджа, зЯтЯ, у которого и доллара нигде нет, и самому ему не исполнилось
двадцати пЯти, и жене восемнадцать, и весной она родит ребенка?
ЏринЯть у него лошадь было некому; „ану он не велел ждать. Ћн расседлал
ее сам, потом стал чистить, наконец открыл ворота на выгон, снЯл уздечку,
хлопнул по крупу, высветленному луной, и она унеслась вскачь, выкидываЯ
курбеты, а когда обернулась на миг, все три ее чулка и лысина словно
блеснули под луной. «—ерт побери, - проворчал он. - Љак обидно, что Я или
‹укас Ѓичем не лошадь. Ќе мул».
‹укас не ЯвилсЯ на другое утро с золотоискательной машиной. „о девЯти
часов, когда ќдмондс уехал сам (это было воскресенье), он так и не пришел.
ќдмондс уехал на автомобиле; он даже подумал завернуть к ‹укасу по дороге.
Ќо было воскресенье; он решил, что с маЯ и так портит себе кровь из-за
‹укаса по шесть дней в неделю и, вероЯтнее всего, завтра с восходом солнца
тревоги и хлопоты возобновЯтсЯ, а поскольку ‹укас сам объЯвил, что с той
недели будет посвЯщать машине только субботу и воскресенье, он, видимо,
счел, что эти два днЯ имеет право воздерживатьсЯ от нее самостоЯтельно.
Џоэтому ќдмондс проехал мимо. Ћтсутствовал он весь день - сперва был в
церкви, в пЯти милЯх от дома, потом еще на три мили дальше, на воскресном
обеде у друзей, и там всю вторую половину днЯ рассматривал чужие хлопковые
полЯ и присоединЯл свой голос к хору, поносившему правительство за то, что
оно вмешиваетсЯ в выращивание и продажу хлопка. ’ак что к воротам своим
вернулсЯ и снова вспомнил ‹укаса, Њолли и золотоискательную машину только
вечером. ‚ пустом доме, без него, ‹укас машину бы не оставил, поэтому он
сразу повернул и поехал к ‹укасу. ‚ доме было темно; он крикнул; никто не
отозвалсЯ. ’огда он проехал еще четверть мили, до дома „жорджа и Ќат, но и
тут было темно, никто не отозвалсЯ на его голос. {Њожет быть, угомонились
наконец, подумал он. Њожет быть, они в церкви. ‚се равно через двенадцать
часов уже будет завтрашний день и новые неприЯтности с ‹укасом, а пока будем
считать так, по крайней мере, это что-то обычное, известное.}
Ќа другое утро, в понедельник, он провел в конюшне битый час, а ни
Ћскар, ни „ан так и не поЯвились. Ћн сам открыл стойла, выгнал мулов на
пастбище и как раз выходил из кобыльего денника с пустой корзиной, когда в
проход ровной усталой рысцой вбежал Ћскар. ’ут ќдмондс увидел, что на нем
еще воскресный костюм - светлаЯ рубашка, галстук и диагоналевые брюки с
одной разорванной вдоль штаниной, до колена залЯпанные грЯзью.
- ’етЯ Њолли Ѓичем, - сказал Ћскар. - ‘о вчерашнего днЯ пропала. ‚сю
ночь искали. “видели, где она к речке спускалась, по следу пошли. ’олько
больно маленькаЯ и легкаЯ - следов почти не оставлЯет. „ЯдЯ ‹укас, Ќат с
„жорджем, „ан и еще люди пока ищут.
- џ заседлаю лошадь, - сказал ќдмондс. - Њулов Я выгнал; тебе придетсЯ
поймать длЯ себЯ. †ивее.
Ќа большом пастбище поймать кого-нибудь было непросто; почти час
прошел, прежде чем Ћскар приехал верхом на неоседланном муле. € только
спустЯ два часа они нагнали ‹укаса, „жорджа, Ќат, „ана и еще одного
человека, которые шли по следу - терЯли, искали, находили, терЯли и снова
находили слабые, легкие отпечатки старушечьих ног, как будто бы без цели
блуждавших у реки среди колючих зарослей и бурелома. Ќашли ее около полуднЯ,
она лежала ничком в грЯзи, ее чистые вылинЯвшие юбки и белый фартук были
порваны, измазаны, одна рука все еще сжимала ручку золотоискательной машины.
Ћна была жива. Љогда Ћскар поднЯл ее, она открыла ничего не видЯщие глаза,
потом закрыла.
- Ѓеги, - сказал ќдмондс „ану. - ‚озьми лошадь. ‘качи к машине и
привези доктора ђайдаута. †ивее... „онесешь ее?
- „отащим, - сказал Ћскар. - Ћна не весит ничего. Њеньше этого
искательного Ящика.
- џ ее потащу, - сказал „жордж. - ‚се ж таки Ќат ей до...
ќдмондс обернулсЯ к нему и ‹укасу.
- Њашину неси, - сказал он. - ‚двоем несите. ‚аше счастье, если она
что-нибудь найдет по дороге отсюда до дома. Џотому что если эти стрелки и
шевельнутсЯ когда-нибудь на моей земле, вам этого все равно не видать... Ђ
разводом Я займусь, - сказал он ‹укасу. - Џока она себЯ не убила. Џока вы с
этой машиной вдвоем ее не убили. …й-богу, не хотел бы Я сейчас быть в твоей
шкуре. Ќе хотел бы Я лежать сегоднЯ на твоей кровати и думать о том, о чем
тебе придетсЯ думать.
€ вот день настал. ‚есь хлопок был собран, очищен, увЯзан в кипы;
ударил мороз, досушили и меркой засыпали в закрома кукурузу. Џосадив ‹укаса
и Њолли на заднее сиденье, он приехал в „жефферсон и остановилсЯ перед
судом.
- ’ебе идти не обЯзательно, - сказал он ‹укасу. - ’ебЯ, может, вообще
не впустЯт. Ќо далеко не уходи. џ тебЯ ждать не буду. € запомни. ’етЯ Њолли
получает дом, половину твоего нынешнего урожаЯ и половину твоего урожаЯ
каждый год, пока ты живешь на моей земле.
- Џока, значит, обрабатываю мою землю.
- Џока ты живешь на моей земле, нелегкаЯ ее возьми. €менно так, как Я
сказал.
- Љас ќдмондс дал мне эту землю на всю...
- ’ы менЯ слышал, - сказал ќдмондс.
‹укас посмотрел на него. ЏрищурилсЯ.
- •отите, чтоб Я съехал с вашей земли? – сказал он.
- ‡ачем? - сказал ќдмонс. - —его ради? …сли ты все равно будешь бродить
по ней ночами, каждую ночь искать клад? ’ак можешь на ней и поспать днем. Ђ
кроме того, ты должен остатьсЯ, чтобы выращивать пол-урожаЯ длЯ тети Њолли.
€ не только в нынешнем году. Ђ до тех пор, пока...
- „а хоть весь, - сказал ‹укас. - € посеем, и соберем. Џусть весь ее
будет. “ менЯ вон тут в банке три тысЯчи долларов, старый Љарозерс мне
оставил. Ќа мой век хватит - если только вы не прикажете подарить
кому-нибудь половину. Ђ когда мы с „жорджем “илкинсом найдем деньги...
- ‚ылезай из машины, - сказал ќдмондс. - Ќу. ‚ылезай.
Џредседатель суда справедливости сидел в своем кабинете - в отдельном
домике рЯдом с главным зданием. Џо дороге ќдмондсу пришлось поддержать
старуху - он схватил ее вовремЯ и снова нащупал под несколькими рукавами
почти бесплотную руку, сухую, легкую, хрупкую, как хворостинку. Ћн
остановилсЯ, поддерживаЯ ее.
- ’етЯ Њолли, - сказал он, - ты не раздумала? ’ебЯ ведь никто не
обЯзывает. џ отберу у него эту дрЯнь. …й-богу...
Ћна хотела идти дальше, тЯнула вперед.
- Ќадо, - сказала она. - Ћн другую добудет. € первым делом „жорджу
отдаст, чтобы вы не отобрали. € найдут, не дай бог, а менЯ в живых не будет,
и помочь не смогу. Ђ Ќат - моЯ младшенькаЯ, моЯ последнЯЯ. Ћстальных не
увижу до смерти.
- ’огда идем, - сказал ќдмондс. - €дем.
‚ суд шли еще несколько человек, другие выходили; люди были и там, но
немного. Ћни тихо стоЯли позади, дожидаЯсь своей очереди. ‚ последнюю
секунду он сообразил, что она держитсЯ на ногах только с его помощью. Ћн
повел ее вперед и все времЯ держал под руку, боЯсь, что, если отпустит хотЯ
бы на миг, она упадет к его ногам вЯзаночкой сухого истлевшего хвороста,
прикрытой старым чистым вылинЯвшим трЯпьем.
- Ђ-а, мистер ќдмондс,- сказал судьЯ. - ќто истица?
- „а, сэр, - ответил ќдмондс.
‘удьЯ (он был совсем старик) наклонил голову и посмотрел на Њолли
поверх очков. Џотом посадил их на переносицу и посмотрел на Њолли сквозь
очки. Ћн тихонько закудахтал:
- Џрожили сорок пЯть лет. ‚ы не могли их помирить?
- Ќет, сэр, - сказал ќдмондс. - џ пробовал. џ...
‘удьЯ опЯть закудахтал. Ћн посмотрел на иск, который ему подложил
секретарь.
- Ћна, конечно, будет обеспечена?
- „а, сэр. џ об этом позабочусь.
‘удьЯ задумалсЯ над бумагой.
- Ћтветчик, видимо, не оспаривает иск?
- Ќет, сэр, - ответил ќдмондс.
€ тут - он только тогда и понЯл, что ‹укас пришел в зал, когда увидел,
что судьЯ нагнул голову и опЯть посмотрел поверх очков куда-то мимо него, а
секретарь поднЯл глаза и сказал: «’ы, нигер! апку сними!» - тут ‹укас
отодвинул Њолли и подошел к столу, на ходу снЯв шапку.
- Ќи оспаривать не будем, ни разводитьсЯ, - сказал он.
‹укас ни разу не взглЯнул на ќдмондса. Ќасколько ќдмондс мог судить, он
и на судью не смотрел. ‚ голове мелькнула дурацкаЯ мысль: сколько лет он не
видел ‹укаса без шапки; кажетсЯ, он и не знал, что ‹укас седой.
- Њы не хотим разводитьсЯ, - сказал ‹укас. – џ передумал.
- ‚ы - муж? - спросил судьЯ.
- џ? „а.
- ѓовори судье: «сэр», - сказал секретарь.
‹укас взглЯнул на секретарЯ.
- —то? - сказал ‹укас. - ‘удьЯ нам не нужен. џ переду...
- Ђх ты, наглаЯ... - начал секретарь.
- Џодождите, - вмешалсЯ судьЯ. Ћн посмотрел на ‹укаса. - ‚ы поздно
спохватились. €ск подан по форме, должным порЯдком. ‘ейчас Я вынесу по нему
решение.
- ‘ейчас не надо, - сказал ‹укас. - Њы не хотим развода. ђос ќдмондс
знает, про что Я говорю.
- —то? Љто знает?
- Ђх, наглаЯ... - сказал секретарь. - ‚аша честь...
‘удьЯ опЯть остановил его жестом. Ќо смотрел он на
‹укаса.
- Њистер ђос ќдмондс, - сказал ‹укас.
ќдмондс, держа старуху под руку, быстро шагнул
вперед. Џредседатель повернулсЯ к нему.
- ‘лушаю, мистер ќдмондс?
- „а, сэр, - сказал ќдмодс. - ‚се правильно. Њы больше не хотим.
- ‚ы хотите отозвать иск?
- „а, сэр. …сли можно, сэр.
- ’ак, - сказал председатель. Ћн сложил иск и отдал секретарю. - Њистер
•ьюлетт, вычеркните это из списка дел к слушанию, - сказал он.
‘таруха старалась идти сама, но на улице ќдмондсу пришлось почти нести
ее.
- Ќу, ну, - сказал он грубовато, - все в порЯдке.
‘удью слышала? ‘лышала, как ‹укас сказал: ђос ќдмондс знает, в чем
дело?
Ћн чуть ли не на руках внес ее в машину; ‹укас стоЯл позади. Ќо с ними
в машину не сел, а сказал:
- Ћбождите минуту.
- Ћбождать? - переспросил ќдмондс. - •ватит, дождались. € все, чего
можно от тебЯ ждать, получили.
Ќо ‹укас уже пошел прочь. Ђ ќдмондс осталсЯ ждать. ќдмондс стоЯл возле
машины и видел, как ‹укас перешел на ту сторону площади, где были магазины,
- прЯмой, в старой, красивой, ухоженной шапке, он двигалсЯ с непоколебимо
важной медлительностью, в которой ќдмондс узнавал - всЯкий раз ощущаЯ укол в
сердце - нечто, доставшеесЯ по наследству от своих старших родичей, так же
как эта шапка. ‹укас отсутствовал недолго. ‚ернулсЯ не спеша, влез в кабину.
Ћн принес пакетик - конфеты, центов на десЯть. ‚ложил пакетик Њолли в руку.
- ‚от, - сказал он. - ‡убов у тебЯ не осталось, так во рту покатай.

III

Ќочью похолодало. “ него горел камин, на ужин была перваЯ ветчина из
коптильни, он сидел в одиночестве и ел с таким удовольствием, какого,
кажетсЯ, не испытывал уже много месЯцев; внезапно в передней части дома
послышалсЯ стук - стучались в край галереи, негромко и неторопливо, зато
властно. Ћн крикнул в кухню: «‘кажи, чтобы шел сюда». Ќо есть не перестал. €
продолжал есть, когда поЯвилсЯ ‹укас, прошел мимо него и поставил
золотоискательную машину на другой конец стола. ‘ машины не просто обтерли
грЯзь, она выглЯдела так, будто ее начистили, - сложнаЯ и вместе с тем
лаконично-деловитаЯ, со светлыми загадочными шкалами и тускло блестЯщими
регулЯторами. ‹укас постоЯл, глЯдЯ на нее. Џотом отвернулсЯ. € после этого,
до самого ухода, ни разу на нее не посмотрел.
- ‚от она, - сказал он. - ‘плавьте ее.
- ‹адно. “берем на чердак. Њожет быть, к весне тетЯ Њолли про нее
забудет, и ты попробуешь...
- Ќет. ‘плавьте ее куда-нибудь.
- ‘овсем?
- „а. —тобы ее тут не было, чтобы Я ее никогда не видел. ’олько не
говорите мне куда. Џродайте, если сумеете, а деньги возьмите себе. Ќо
продайте подальше, чтобы Я ее больше не видел и чтобы слуху об ней не было.
- ’ак, - сказал ќдмондс. - ’ак. - Ћн отодвинулсЯ со стулом от стола и
смотрел на этого человека, на старика, который возник где-то в трагических
переплетениЯх его полусиротского детства - муж женщины, ставшей ему матерью,
который ни разу не сказал ему, белому, «сэр» и звал его за глаза - а в лицо
тем более - ђосом. - ‘лушай, - сказал он. - ќто не обЯзательно. ’етЯ Њолли
стараЯ, у нее бывают странные идеи. Ќо о чем она не знает... Ќикаких денег,
закопанных, незакопанных, ты все равно не найдешь, ни здесь, ни в другом
месте. € если тебе иногда захочетсЯ взЯть эту чертову игрушку, скажем раз
или два в месЯц, и побродить с ней ночь возле речки, будь она неладна...
- Ќет, - сказал ‹укас. - ‘плавьте ее куда-нибудь. џ не хочу ее больше
видеть. Џисание говорит, человеку отпущено на этой земле семь десЯтков
лет{*}. ‡а это времЯ ему много чего хочетсЯ, и он много чего может получить,
если возьметсЯ вовремЯ. Ђ Я поздно взЯлсЯ. „еньги тут есть. ’е двое белых,
что пробрались
сюда ночью, они выкопали двадцать две тысЯчи долларов и ушли, пока их
никто не заметил. џ знаю. € где они Яму забросали, видел, и кувшин, где
деньги лежали. Ќо мои семь десЯтков подходЯт к концу, и, видно, не про менЯ
эти деньги.
Last-modified: Wed, 26 May 2004 17:33:32 GMT
Ћцените этот текст: