  все  знает, зачем спрашивает?  Њне становитсЯ  Ясно, что наши
мины  причинЯют большой  вред  судоходству по  ‚олге.  Ќо  принцип  действиЯ
немецких мин  еще не  вскрылсЯ и они надеютсЯ,  что  от  нас могут  получить
соответствующую информацию.  Ќо,  слава  Ѓогу,  мы  об этом ничего не знаем.
Џринцип действиЯ  этих  мин ЯвлЯетсЯ  тайной  специализированного  персонала
аэродрома,  а  летный персонал прошел обучение  только на сбрасывание  мин с
незначительной высоты в фарватер русла реки.  € симпатичный майор убеждаетсЯ
в том, что этот секрет мы  открыть  ему не в состоЯнии.  ’ем более  длЯ него
обидно,  что пьЯный капитан  рыболовного  катера  убил  того  члена экипажа,
который навернЯка знал о минах больше,  чем сержантский  и  рЯдовой  состав.
Џоэтому,  думаю, и отдали под суд того капитана. ‘ майором прощаемсЯ как  со
старым  и  добрым  знакомым.  Џоследний  час  он проводит  с нами вместе  и,
наконец, спрашивает, есть ли жалобы или пожеланиЯ. ЋказываетсЯ есть: "“  нас
отобрали  часы,  и  есть желание перед  уходом  в  лагерь  посмотреть  город
Ђстрахань".  Џоследнее надо считать  чистым нахальством; но по  обеим даетсЯ
положительный ответ.
     ’рудно  выразить ту благодарность, что мы почувствовали и  чувствуем до
сегоднЯшнего днЯ к тому майору. Ћн отнессЯ к нам по-человечески,  скорее как
рыцарь, уважающий  противника.  Џоложение военнопленного  перестало  так  уж
страшить. ѓраждане,  матросы  и  офицеры  в  астраханской  комендатуре  дали
доказательства  тому, что говорил покойный командир, советуЯ не  прибегать к
самоубийству. Њы вступали в незнакомый мир советской страны. ‚роде отступила
смертельнаЯ угроза, судьба подарила нам жизнь, значит, есть будущее!!!
     Ќаручные часы  потом хранились у начальника лагерЯ,  пока Я  не попал в
‘талинград,  где и  обменЯл их у  русского  начальника  по снабжению на литр
пшенной каши с растительным маслом.
     ’ри  немецких летчика в  военной форме  и  матрос  Љаспийского  флота с
автоматом  на  плече  отправились  в  город  смотреть  достопримечательности
Ђстрахани.  Ђ  длЯ жителей  города  самым удивительным  были мы.  ‚скоре нас
окружила любопытнаЯ толпа людей. Ќа лицах не было гнева или  ненависти, были
заинтересованность и любопытство,  так что у нас не возникло даже мысли, что
толпа  может представлЯть длЯ  нас угрозу.  Џравда, один инвалид на костылЯх
что-то кричал и  грозил  кулаком. ‘транный опыт.  €менно  с этого момента  и
началось  своего  рода  перевоспитание,  поднЯлись  новые  моменты  в  адрес
правдивости нашей нацистской пропаганды.
     Љонвоир   занервничал,  повел  нас  к  остановке  трамваЯ,  очистил  от
пассажиров второй вагон,  мы  сели и поехали по городу, к  пустому песчаному
месту,  где возвышалось большое здание типа школы. ’ак впервые познакомились
с конструкцией спецсооружений советских  лагерей  длЯ военнопленных, увидели
проходные и вышки.

        ѓлава 3: ‹агерь в деревне ’абалла в дельте ‚олги.
     €юнь-октЯбрь 1943 года
     ќто  была  не  школа,  а  госпиталь.  Ќам отвели  постели с  матрацами,
простынЯми и одеЯлами. ‚ большом зале с сотней кроватей находилось не  более
10 человек. Ќа  нас смотрели с  недоверием.  Ћткуда  такие здоровые  люди  в
чистых  мундирах?   Њожет,  подсовывают  доносчиков.   Ќа  вопросы  отвечают
неохотно. Ћ пережитых страданиЯх вообще  не рассказывают. Ћ  событиЯх  марша
колонны  пленных из  ‘талинграда до  Ђстрахани - тоже. Њы об этом узнали уже
потом, от оставшихсЯ в живых, находЯсь в производственном лагере.
     ‚се  мы валЯемсЯ  на  койках  и  ждем когда  принесут  еду.  ‘кучно  до
отвращениЯ.  Љормили  досыта.  Ћсобых воспоминаний  не осталось.  ‚первые  Я
увидел  каспийскую селедку,  соленую, жирную,  с широкой спиной и со  вкусом
ореха. †адно съел порцию и не  знал, как  утолить жажду.  ‡апах пшенной каши
все еще вызывал у менЯ отвращение, но ее можно было менЯть на хлеб, суп  или
рыбу. Ќаходились мы здесь недолго.  Џришел офицер, а один из пленных перевел
нам его речь, выглЯдевшую  извинением: "“ нас здесь  госпиталь длЯ больных и
выздоравливающих. ‚ы же здоровые люди, и, к  сожалению, кормить Я вас больше
не  могу.  ‡автра на машине отправитесь  в производственный  лагерь".  Њы не
расстроились. Ќа следующий день впервые знакомимсЯ с "полуторкой", в  кузове
которой отправлЯемсЯ в путь на юг.
     ‹агерь ’абалла располагалсЯ непосредственно  на  берегу главного  русла
‚олги в ее дельте.  ‡она лагерЯ ограждена колючей проволокой только по суше.
„оступ к воде свободен. ‚ зоне четыре зданиЯ: большой рубленый дом с большим
и единственным помещением, где живет сотнЯ румын, две будки из досок, каждаЯ
с нарами на  8 человек; в них живут немцы, к которым теперь присоединЯемсЯ и
мы.  Љроме  того,  есть  рубленый  дом поменьше,  в котором находитсЯ кухнЯ,
столоваЯ и медпункт.
     Ѓудки  сбиты  из  голых  досок,  так что  сквозь щели и оконные  проемы
постоЯнно дует. ‘текол в окнах нет,  а только марлЯ, котораЯ призвана мешать
комарам   проникать   внутрь.   Ќо   их   численность   в  будках   ЯвлЯетсЯ
доказательством  того,  что   эффективность  применениЯ  марли  равна  нулю.
…динственный способ защиты от  этих нежеланных  гостей - вечернее задымление
будки тлеющим сушеным навозом  коров и  верблюдов.  Ћт  резкого  дыма  можно
задохнутьсЯ  скорее  самому, а  не  комарам. Ќаступление их полчищ  затихает
только с приходом утренней  прохлады. Ќа нарах  - тонкие рогожи из  камыша и
простыни. Џоследние предназначены длЯ  защиты тела  от  комаров и сохранениЯ
тепла.  ЋдеЯл  нет.  Љлимат в  этом районе ‚олги очень  неуравновешенный. Ќа
западе от нас болота, на востоке - сухаЯ степь. Ќаправление ветра изменЯетсЯ
пЯть   раз   в   сутки.   ‚лажность  воздуха  то  экстремально  высокаЯ,  то
необыкновенно низкаЯ. ’емпература в середине днЯ поднимаетсЯ до 40 градусов,
а  рано утром она до восхода солнца  падает до 10 градусов.  ЏолучаетсЯ, что
днем мы страдаем от жары и комаров вечером, а ночью мерзнем.
     Ќагрузка, непривыкшего  к такому  климату организма, большаЯ. ЂдаптациЯ
происходит   медленно,   причем   у   менЯ  поЯвлЯютсЯ  симптомы   нарушениЯ
кровообращениЯ.
     Ѓольшинство  пленных  работает  на  колхозных  полЯх,  где   выращивают
помидоры, дыни,  арбузы, огурцы и капусту. ‘амые сильные и здоровые из румын
выполнЯют тЯжелую работу береговых рыбаков. Ћни забрасывают длинные неводы в
море,  а затем вытЯгивают их на  берег.  €ногда  в сети  попадает  белуга  и
краснаЯ рыба. ’е, кто  работает на поле, выходЯт  на работу в 6  часов утра,
обеденный перерыв с 11 до 16  часов, второй  выход в 16 часов, ужин в 20.00.
Џродолжительный обеденный перерыв необходим, так как в середине днЯ работать
на полЯх под открытым солнцем невозможно.
     Ќас,  летчиков, прикреплЯют к аграрной бригаде,  и на второй день после
прибытиЯ стоим  в строю.  ‘писочный состав небольшой  -  115 человек, и  так
называемаЯ  проверка  при выводе на работу не  слишком  обременЯет дежурного
офицера. ‘о счетной доской в руках (счеты)  он быстро справлЯетсЯ  с этим за
считанные  минуты.  Љакие  страданиЯ может принести проверка, мы узнали  уже
позже.
     Џленные, прибывшие  в Ђстрахань в середине марта, после страшного марша
вдоль  ‚олги  из  ‘талинграда,  внешне  выглЯдЯт  здоровыми.  ’огда  в  путь
отправилось  5000  человек,  в  живых  осталось не  более 200,  да  и  те  в
госпитале. ђассказы  об их  страданиЯх, пережитом, сначала в неравных боЯх в
окружении,  потом  в пути на  юг,  следовало бы  сделать  темой  специальной
хроники. Ќе  хочетсЯ мне их  пересказывать, тЯжело очень, да и очевидцем тех
событий Я не был.
     ’рудно понЯть,  что  люди  делают с людьми.  Ђ  что  должны были делать
русские? ‘трашнаЯ битва за ‘талинград съела последние запасы как  военного и
продовольственного  материала,  так  и  личного   состава  даже  на  стороне
победителЯ  -  Љрасной Ђрмии.  Ђ тут  вдруг перед боевыми  частЯми  ставитсЯ
задача,  разместить,  вылечить  и   кормить   почти  100.000  военнопленных,
физическое  состоЯние  которых катастрофическое.  ЌесчастнаЯ  толпа немецких
солдат страдала в ‘талинградском окружении от свирепствующего сыпного тифа и
вшей,  от голода и холода. Ћтсутствовал  минимальный уровень гигиены.  Џосле
капитулЯции 6-й армии их постарались распределить по районам, которым еще не
пришлось испытать разрушительность боевых действий. Ќо все это происходило в
феврале-марте, в самый суровый период  русской  зимы.  Љаждый день плененным
приходилось  проходить  по  20-30  километров  без  питаниЯ,  в  одежде,  не
предназначенной длЯ  зимы,  ночевать под  чистым  небом  и  при  этом  вести
бессмысленную борьбу  с  тысЯчами вшей. Џроходить  по  20-30 километров  без
перспективы на улучшение, каждый день слыша  выстрелы конвоиров, кончающих с
теми,  кто  больше  не  в состоЯнии  идти.  Љто  же  может  перенести  такие
физические и психологические  нагрузки? ‘ледует считать  чудом, что  в живых
вообще кто-то осталсЯ.
     ‘оциальный состав оставшихсЯ  в  живых немцев  можно было привести  как
доказательство того, что война  ЯвлЯетсЯ  процессом отрицательного отбора. “
честных и интеллектуалов шансов выжить меньше, чем у грубых и  жестоких. ’ак
и объЯснЯетсЯ то, что из 13 немецких "сталинградцев" в лагере ни один из них
не  принадлежал к интеллигенции. ‘оответственно, мы имеем дело с  тем  видом
людей,  которые  находЯт  средства  сохранениЯ  собственной  жизни  в  любой
обстановке, не испытываЯ  при этом  чувств типа  стыда  и тогда,  когда  эти
средства  Явно применЯютсЯ за счет более  или менее  такого же сострадальца.
‚олЯ сохранить собственную  жизнь, как выходит из  вышесказанного, прорывала
даже эмоциональный барьер к каннибализму.
     Љак в такой обстановке верить в доброго Ѓога? Ќе чувствую Я себЯ хорошо
в обществе этой небольшой группы немцев. ‘ одной стороны, им нравитсЯ видеть
наш  страх, с которым слушаем  их рассказы о пережитом, а с другой стороны -
осторожничают, боЯтсЯ тесного контакта с нами. Њы, летчики, остались длЯ них
чужими. € с румынами общение тоже на нуле.
     Ѓольшое   влиЯние   на   мое   умственно-душевное    состоЯние   оказал
политработник лагерЯ - лейтенант Њейер. ‘ удивлением Я услышал его обращение
ко мне  на чистом  немецком  Языке. Ќет сомнениЯ, что  он вырос  в ѓермании.
Њанера  обращениЯ свидетельствует о высоком уровне образованиЯ и интеллекта.
Џервые, будто  случайные, беседы  состоЯлись на темы, далекие  от  политики.
Ћбсуждали вопросы философии, которыми  Я  увлекалсЯ до вступлениЯ в ‚‚‘.  Ћн
всегда интересно  формулирует,  приводит интересные доводы и аргументы.  Њне
приЯтно спорить с ним. Џосле работы и ужина вечером сидим с ним на скамейке,
что у  самого  берега  ‚олги, и  беседуем,  как  старые  знакомые. Њысли  не
покидают менЯ даже во времЯ работы в поле, пытаюсь определить свою позицию в
споре и подготовить новые аргументы.
     “же  привычные вечерние  беседы на  некоторое  времЯ  прерываютсЯ  -  Я
получил солнечный удар. ђаботаЯ в поле, Я упал без сознаниЯ.  ЊенЯ перенесли
в  лагерь,  где  Я  познакомилсЯ с  молодой женщиной  -  врачом лагерЯ.  Ћна
разместила менЯ  в  медпункте  и  очень заботилась  о моем здоровье.  Љакими
лекарствами и средствами она менЯ лечила - забыл. ЏомнитсЯ, что лежал Я один
в небольшом  помещении, и  товарищи  приносили мне положенное питание не без
надежды на то, что больной не захочет есть. ’ак часто и случалось.
     Ќередко врач  приходила  ко мне и пыталась  побеседовать  со  мной.  …е
знаниЯ английского и немецкого были плачевные,  то  есть  коммуникациЯ между
нами  протекала  на  довольно  низком  по  содержанию  уровне.  “ровень  мог
подниматьсЯ  только  в   присутствии  политрука  Њейера,  а  это,   как  мне
показалось, отнюдь  не нравилось ’амаре Ќиколаевне, как ее звали. ‘лишком уж
Њейер определЯл тему разговора по своим соображениЯм,  которые, казалось, не
соответствовали желаниЯм женщины.
     ЏоправилсЯ  Я  быстро,  и  дежурный  требовал  выхода  на  работу.  ќто
происходило в присутствии Њейера и Ѓагровой ’. Ќ. - а они на это согласиЯ не
дали:  "Ќам  в  лагере  нужен  санитар.  …сть  ли у  вас  хотЯ  бы  малейшее
медицинское  образование?"  "Љонечно,   есть!"   -   Я   отвечаю  с   полной
уверенностью, так как  моЯ  мать в родной деревне проводила курсы  по первой
медицинской помощи, а Я часто помогал ей демонстрировать разные приемы.
     ’ак Я  стал санитаром и продолжал спать в  медпункте.  ’ак началась моЯ
карьера  помощника  врача. џ знал, что среди "старого" состава  есть военный
санитар,  более  подготовленный, и почему  выбрали менЯ, тогда  Я не знал. Ђ
причины, как оказалось впоследствии, были у  обоих опекунов разные.  Ќа этом
месте прерываю хронологию событий, чтобы рассказать предварительно о другом.
     ‹агерь  от Ђстрахани в  20 км, а самаЯ близкаЯ поликлиника -  в городе.
Ћна обслуживала астраханских  жителей и население пригородных объектов.  „лЯ
обслуживаниЯ немецких  пленных в лагере пришлось  выделЯть медперсонал, в то
времЯ  как  из-за  нехватки  врачей  на фронте  погибали  свои  раненые  без
медицинской помощи. Ќередко  в медпункт лагерЯ приходили граждане из деревни
’абалла  с  просьбой о  лечении. џ  участвовал  в  таких приемах,  а позднее
оказывал лечебную помощь и в отсутствие врача.
     ‚изиты Њейера участились. Ќагрузка санитара была невелика. Џока бригады
работали  надо,  было  помыть  пол,  вычистить  посуду,  держать  порЯдок  в
медпункте и ухаживать  за больными, если они  есть. ‘вободного  времени  длЯ
бесед  было много. ’ематика все больше смещалась к политическим  идеологиЯм,
что не очень-то мне нравилось. Џочему? Џотому что на этом паркете Њейер  мог
танцевать намного  лучше  менЯ.  ЏротивопоставлЯлись  идеологиЯ  нацистского
государства и исторический и  диалектический  материализм.  Њейер, как позже
узнал, был педагог  и в  совершенстве  мог манипулировать приемами убеждениЯ
ученика. ‘равнительно быстро Я  понЯл, что  "учение"  ѓитлера ограничивалось
беспредельным национализмом, переоценкой достоинств человека германской расы
и  недооценкой  любых других народов, агрессивностью, претензией  немцев  на
колонии и оккупацию стран восточных соседей.
     ‡аслугой Њейера считаю  умение противопоставить этой туманной идеологии
строгую  логику учениЯ ќнгельса.  —еловек  со здравым умом  должен  признать
превосходство в проповеди  дружбы всех людей в мире  над хаотичными тирадами
ненависти  и грабительской идеологии. Љонечно,  Њейер за несколько недель не
мог превратить менЯ в бойца за  марксизм-коммунизм, но  он  возбудил  во мне
любопытство поглубже познакомитьсЯ с этим мировоззрением.
     ‚ августе Њейер принес газету на немецком Языке  "‘вободнаЯ ѓерманиЯ" с
фотографиЯми  немецких  старших  генералов  и  офицеров,  которые  вместе  с
немецкими  эмигрантами основали  "Ќациональный комитет ‘вободной ѓермании" и
призывают  немецких  пленных  к   сопротивлению  против  ѓитлера,  объЯвлЯют
присЯгу, данную ему, недействительной.
     Ќе очень нам верилось, будто  высшие офицеры вермахта смогли вступить в
бунт против  гитлеровской  ѓермании,  ведь  этим они  поддерживают  русских,
нашего противника.  €  тут  желание  знакомитьсЯ  с  неизвестной  идеологией
вступило  в столкновение с  честью солдата. …сли Њейер собираетсЯ превратить
менЯ во врага  собственного народа,  то со  всем  этим нужно бескомпромиссно
покончить  и  больше   с  ним  не  общатьсЯ.  Ќо  он  прилепилсЯ  ко  мне  и
психологически очень умно разбил тот барьер, которым Я старалсЯ отгородитьсЯ
от  него:  "‚реда  никому нет,  если  будете  знать теоретические  идеологии
противника. Џросто станете грамотней во всем разбиратьсЯ".
     ‚  этом  смысле продолжалась  обработка, и  наконец "политик" предложил
изучить курс антифашистской школы. ‚от куда направлЯлись интересы начальника
политотдела лейтенанта Њейера. џ согласилсЯ.
     €нтересы  врача, ’амары Ќиколаевны,  были далеки от  политики,  тут был
личный  интерес. ‘начала  было  просто гуманное  отношение. Ћна принесла мне
учебник  русского   Языка  длЯ  немцев  и  русско-немецкий  словарь,  работу
организовала так, чтобы было времЯ длЯ изучениЯ русского Языка. џ с усердием
взЯлсЯ  за  учебу.  Ђ  если  к  этому  приложить  частые  разговоры  со мной
по-русски,  то  получалась  свЯзь  теории  с  практикой.  „ело  медленно, но
продвигалось вперед. —ерез месЯц Я уже переводил статьи из  газеты "Џравда",
военные бюллетени,  где  был  ограниченный  запас часто повторЯющихсЯ  слов.
‹ейтенант Њейер выступал в роли учителЯ и корректора моих переводов, что  не
нравилось врачу, это Якобы  мешает мне в учебе. €юль и август были посвЯщены
освоению разговорной речи,  а единственным партнером была ’амара Ќиколаевна.
’емы  разговоров  постепенно  переходили  в  сферу эмоциональную,  а  заодно
помогали  и  в  медицинском  направлении.  ‹екарств  было немного:  угольные
таблетки  против дизентерии,  зеленка -  длЯ  дезинфекции ран,  чернаЯ  мазь
против Язв, акрихин  и хинин длЯ лечениЯ малЯрии. ‚рач принимала  больных, а
менЯ  учила  ставить диагноз.  Џотом  стала  доверЯть  и  лечение.  Њедфак в
университете не мог бы действовать эффективнее.
     Ћднажды она  исчезла на целую неделю, и Я оказалсЯ в сложном положении.
Ќочь!  ‚се спЯт, в том числе и Я.  Џробуждаюсь от крика: "ѓосподин санитар!"
Ќе  сразу  соображаю,  что  этот  господин  -  Я.  ‘тарший  румынской  части
объЯснЯет,  что  один из  его  товарищей  умирает.  Ћстальные румыны  просЯт
поспешить. ‡ашли в корпус, и в свете свечи вижу больного, который на постели
изворачиваетсЯ в судорогах. ђукой определЯю, что очень  высокаЯ температура,
диагноз  несложный  -  приступ  тропической   малЯрии.  —то   мне   сделать?
‚нутримышечную  инъекцию уже умею делать, врач показывала, как сделать  укол
на границе между спиной и задницей. ‘тарший прЯмо  умолЯет помочь. Џошел Я в
медпункт, достал  дезинфицированный  шприц,  ампулу  хинина  и,  вернувшись,
попросил   крепких   помощников    подержать    больного   длЯ   обеспечениЯ
неподвижности. Ѓуквально через  10  минут после укола  пациент успокоилсЯ  и
заснул. Љакое чудо!
     Ќа  следующий день он был  слаб, но  самочувствие было  нормальным.  „о
прихода  врача  было  еще  несколько  слабых  приступов,   а  потом   и  они
прекратились.  Ђ  вот  что менЯ  удивило.  “тром ко мне обращаетсЯ  дежурный
офицер с  вопросом: "‘колько  у вас неработоспособных?" ‘читаю по пальцам  и
отвечаю. ‹ейтенант благодарит, салютует и уходит. ќто уже трудно понЯть. Ћн,
по сути, мой тюремщик, а относитсЯ ко мне как к равноправному человеку. Ђ он
ведь воевал,  был  тЯжело ранен,  у  него  нет  правой руки,  т.  е. он стал
инвалидом  в результате  боевых  действий.  џ  -  представитель  противника,
пришедший на его землю. Џросто не понЯть!
     „олжность дежурного врача лагерЯ мне пришлось выполнЯть  несколько раз,
и  как решила  судьба, на  менЯ обрушились еще два случаЯ сложной  и  скорой
медицинской  помощи. Њой второй экстренный пациент был опЯть румын. Ќа  полЯ
развЯзалась драка, во времЯ которой  один дал отпор другому ножом в лицо. Ќа
щеке резанаЯ рана длиной в 10 сантиметров, а врача нет.
     Њы  позвали  политрука  Њейера  и тот  решил, что рану нужно немедленно
зашивать, так  как  в Ђстрахань не идет  никакой транспорт,  поэтому  помощи
ждать неоткуда.  Ћн достал красные  нитки, а  Я в медпункте взЯл необходимый
длЯ  этого  инструмент.  €  опЯть  удача  - Я  уже  присутствовал при  такой
операции,   когда   ’амара   Ќиколаевна   зашивала   жителю   деревни  ногу.
Ћбезболивающих  средств  не было, зато были крепкие мужчины длЯ  обеспечениЯ
неподвижности пострадавшего. ’рое помощников держали пациента,  сидЯщего  на
стуле, а мне под вой мученика пришлось поставить семь швов.
     Џо  окончании этой пытки мое самочувствие было плачевным. џ уверен, что
пациент чувствовал себЯ намного лучше менЯ. Ќо мне очень льстило, что румыны
с этого днЯ стали называть менЯ "господин доктор".
     ѓод спустЯ  в  лагере  No  165 "’алицы" менЯ  узнал  именно тот  румын,
которого  Я  лечил  от  приступа  малЯрии.  Ћн  созвал  соотечественников  и
представил  менЯ  как  спасителЯ от  смерти. Ќесколько раз  он  снабжал менЯ
продуктами в знак благодарности, а где он их доставал, Я не знаю.
     Љогда после моего  экзамена на хирурга на третий  день поЯвилась ’амара
Ќиколаевна, мы с ужасом  узнали,  что больной отрезал узлы  ниток бритвой. Љ
счастью, никаких осложнений не было.
     ’ретий  пациент был немец, очень близкий мне, у которого рука распухала
прЯмо  на  глазах  все больше  и больше от  неизвестного  воспалениЯ. ‚елика
опасность заражениЯ крови! ЋпЯть созван совет во  главе  с Њейером,  и опЯть
всю  ответственность  взвалили  на менЯ.  Џереживал  ужасно.  Ќадо причинить
острую боль другу, чтобы спасти от гибели. Њедик мог установить, что с ним и
нужно  ли  хирургическое  вмешательство.  Ђ  кто  Я?  Ѓеспомощный  дилетант.
ЏопыталсЯ  Я  отложить срок вмешательства до врача,  но она не пришла,  а на
руке показалось  большое желтое пЯтно - гной. Џод наблюдением начальства мне
удалось вскрыть очаг воспалениЯ, убрать гной и освободить товарища от боли и
осложнений. Ќа  менЯ никто уже не обращал вниманиЯ, а менЯ страшно  тошнило,
колени дрожали, озноб бегал по спине, и  одно мне стало Ясно: врачом не буду
никогда.
     „ружеские отношениЯ как с Њейером,  так и с ’амарой Ќиколаевной перешли
на  еще  более  высокий уровень, когда  Я  заболел желтухой. Ѓоль  в области
печени была сильной, и Я должен был лежать в постели. Ђппетит  отсутствовал.
…динственное, что  хотелось  есть,  были селедка  и  помидоры,  которые  мне
приносил тот румын. Ќо об этом врач  не должна была  знать,  потому что  она
запретила  есть любую пищу, содержащую соль и специи.  Ќа этой почве врач  и
Њейер начали соревнование. Ћни  стали приносить  мне деликатесы.  ‚первые  в
жизни Я дегустировал черную икру, которую консервировали на небольшом заводе
рЯдом  с нашим лагерем. Њейер принес  икру с  белым хлебом и  огурцом. Љогда
врач  узнала  об этом, она  чуть  не  лопнула от гнева:  "…сли принесет еще,
выбрось в ‚олгу - он тебЯ отравит!"
     Ќе помню, что именно  она  принесла  взамен  подарка  Њейера, но хорошо
помнитсЯ,  что  в  этот  период  у менЯ было  изобилие деликатесов  и лишние
продукты Я отдавал своим товарищам.
     ‚ылечилсЯ Я достаточно быстро, занЯтиЯ по русскому Языку возобновились,
беседы с Њейером на немецком и с врачом на русском продолжились. ђазговорнаЯ
речь улучшалась изо днЯ  в день, а понимал Я уже почти все. ‚о всЯком случае
смысл речи  Я улавливал. Ќо  судьба приготовила  мне особенную кашу. ‚ечером
после работы мы с ’амарой Ќиколаевной сидим в медпункте,  она  за письменным
столом, а Я, напротив, и смотрим друг  другу в глаза. Ћна, очевидно, решила,
что  Я уже  достаточно знаю  русский  Язык, чтобы  позволить нам  общение на
душевном уровне. Ђ Я, к сожалению,  не был подготовлен к таким тонким темам.
Џросто  по  общему  психологическому состоЯнию,  хотЯ  смысл ее слов  понЯл.
‘прашивает она: "ЉолЯ, ты менЯ любишь?" Ќайти ответ на такой вопрос довольно
просто. Ћна со  мной  обращалась  как  с хорошим другом, но Я решил повысить
оценку. Ћтвечаю: "„а, как родную мать".
     Ќикогда  не забуду взрыв  отвращениЯ и  изумлениЯ на ее лице. ѓлаза ее,
только  что  излучавшие доброту, стали  черными и  метали молнии гнева.  Ћна
встала и  вышла без  слов, а  Я сидел  и  соображал, что  за преступление  Я
совершил. Ћна была старше менЯ лет на 5 или 7, облик ее менЯ не воодушевлЯл,
а переход из положениЯ летчика в раба Я еще не ощутил, не понЯл. Њожет быть,
все случилось к лучшему, так как тесные свЯзи персонала  с пленными карались
тогда очень строго.
     Ќо ... за свое "нет" Я получил сполна.  ЏоследствиЯ разговора сказались
быстро. џ на  собственном опыте  узнал,  что такое  женское  издевательство.
’амара  Ќиколаевна стала обращатьсЯ на "вы",  ругала менЯ  как только могла.
–елыми днЯми Я должен был чистить все  сверху вниз, а  окончив, все начинать
сначала.
     Љак  Я обрадовалсЯ, когда от Њейера узнал интересную новость:  "Ѓудущие
курсанты антифашистской  школы  собираютсЯ  в центральном лагерном отделении
108-1 в  ‘талинграде.  Ќа днЯх поедешь туда  пароходом". ЉакаЯ радость! џ не
догадывалсЯ тогда, что попаду из огнЯ да в полымЯ.
     ‡десь, в ’абалле - деревенскаЯ идиллиЯ по сравнению с другими лагерЯми.
Љормили досыта,  на работе никто  никого не подгонЯл, все мы прилично одеты,
обращение человеческое, даже с дружественным нюансом, чувствовалось уважение
даже к пленным противникам.
     ‘ледует вспомнить,  как мы проводили нерабочее времЯ  на берегу  ‚олги.
„оступ к  берегу  был открыт,  то есть там не было ограды. Њы соорудили  там
платформу из  досок, где полоскали  котелки и кухонную посуду. Ќа дне  русла
отлагались остатки пищи, что привлекало небольших рыбок - черноглазок. ‘реди
румын было несколько цыган, которые научили нас ловить рыбу удочкой,  крючок
которой делалсЯ из  булавки. ‚ качестве наживки применЯли шарики из хлебного
мЯкиша. ђыбки словно  охотились за этой приманкой, в результате чего опытным
рыболовам удавалось  выловить 20-30 штук в час. …сть эту  рыбу сырой конечно
никому не хотелось, поэтому на  берегу  разжигали мелкие костры и варили суп
или слоеное блюдо из рыбы и помидоров. ‚ечерами сидели мы вокруг  костров и,
кушаЯ, беседовали. Ќикто из  начальства  нам  при этом не  докучал. ЉупатьсЯ
было запрещено,  но страстно за выполнением этого приказа  никто не  следил.
Џоэтому после вечерней проверки мы ходили купатьсЯ в ‚олге.
     „ров длЯ костра в достаточном количестве не было. Љотлы  в кухне топили
сухими остатками  растений, которые собирали в степи. Џо "дрова" выезжали на
верблюде, разумеетсЯ,  без конвоира. ’рое-четверо военнопленных на телеге  с
верблюдом  в упрЯжи выезжали утром,  а возвращались  вечером. „обычи хватало
как на кухню, так и длЯ наших костров. "ѓорючее" менЯли на еду и табак.
     ‚ один из августовских дней ко мне обратилсЯ лейтенант Њейер:
     - ‘ено косить умеешь?
     - “мею.
     - Ќа сенокос хочешь?
     - •очу.
     - Џойдешь на  ближнюю пристань, там  мужик с бородой ждет тебЯ в лодке,
поможешь ему, а он тебЯ накормит.
     Џошел  Я с  удовольствием, мужика нашел, сели  с ним в лодку. ЋбъЯснил,
что умею грести, и мы поехали к противоположному берегу. ЉакаЯ же  радость -
спокойно  плыть  по воде, снизу  любоватьсЯ бортами  барж  и судов,  которые
возвышались метров на десЯть и больше. Џогода прекраснаЯ, настроение тоже. џ
старалсЯ  показать  мужику,   как   хорошо  умею  грести.  ‘ам  он   человек
симпатичный, с веселым блеском  в глазах, а главное, смотрит на  менЯ как на
обычного человека, без всЯкой враждебности. ‚ытащили лодку на берег и начали
косить. ЋпЯть подвернулсЯ случай показать свою силу  и умение. Ћт мужика  не
отстал  ни по скорости, ни  по  ширине размаха.  агаем вдвоем по  лугу, как
опытнаЯ  пара  косарей.  •отелось мне заслужить  похвалу от этого  человека.
ѓоворить и думать о войне, о ненависти, о плохом мне совсем не хотелось. ќто
были чудесные часы жизни свободного человека.
     Ќастало  времЯ  обеда. Њужик  угостил тем, что  у него  было, -  черным
хлебом  со свежим  молоком. ‚от и наслаждение. ‚кус этот  осталсЯ  в  памЯти
навсегда. ‘колько раз ни пыталсЯ после приЯтной работы  ощутить этот райский
вкус  -  бесполезно. ђаботу  довели  до  конца, вернулись,  и  мужик  в знак
благодарности  крепко  пожал мне  руку. ‚ремЯ, каким ты можешь быть приЯтным
даже в плену!
     Џрежде  чем  начать  описание  переворота  в своей жизни  и переезда из
райского лагерЯ в ’абалле в адскую обстановку лагерЯ г. Љрасноармейска, хочу
рассказать о понЯтиЯх "рай" и "ад" длЯ военнопленного.
     ”изическое и психологическое состоЯние зависит от следующих факторов:
     1. Џолитико-идеологического отношение правительства к пленным;
     2. †изненного уровнЯ населениЯ, проживающего рЯдом;
     3. Ќормы пайка;
     4. „исциплины и честности надзирающего персонала;
     5. ‚ида работ, выполнЯемых пленными;
     6. ‚озможности добывать продукты помимо пайка.
     —то касаетсЯ лагерЯ  ’абаллы,  то  по фактору No  1  - все  в  порЯдке,
правовые  нормы  в отношении немецких пленных выполнЯлись, согласно приказам
‘талина.
     Џо фактору  No 2 - население  не  голодало.  ђыболовство  и выращивание
овощей  гарантировало питание  длЯ  всех, поэтому  и не  было отрицательного
влиЯниЯ на пленных.
     Џо фактору No 3 - положение  чудное. ‚ысшее руководство, видимо, решило
в  обЯзательном  порЯдке сохранить  здоровье  150-200  немцам-сталинградцам,
оставшимсЯ в  живых.  Ќорма  была  завышена  буквально  длЯ  всех,  как  длЯ
дистрофиков, хотЯ таковых уже и не было.
     Џо   фактору  No  4  -  главенствовал   высокий   уровень   дисциплины,
самодисциплины, соблюдалась законность.  Џричем это заслуга Њейера. Ћн лично
контролировал  выдачу  и закладку  продуктов в кухне. Ќе  допускал воровства
питаниЯ на сторону или "по блату". Џитание, что получали пленные, было очень
близко  к  положенному  пайку.  “тром  полкило  каши  разных  видов  круп  с
подсолнечным маслом и 200  г. хлеба; в обед 3 блюда: 1 литр супа с бараниной
или  рыбой, полкило  каши, 200  г. хлеба и компот  из сухофруктов, на ужин -
опЯть 1 литр супа и хлеб. Џривозившие продукты обогащались, очевидно,  рыбой
нашего улова.
     Џо фактору No 5 - условиЯ труда сносные. ‘лова конвоиров "давай, давай"
раздавались просто по привычке.
     Џо фактору No 6 - положение в лагере  "’абалла" было идеальным. ‘ полей
в карманах и сумках приносили овощи и фрукты, а ‚олга кишела рыбой.
     …сли  все  упростить и  представлЯть сытость  как рай, то да,  лагерь в
деревне ’абалла  был раем  длЯ пленных, они не были обессилены и  поэтому не
подвергались таким болезнЯм - как дизентериЯ, воспаление легких, сыпной тиф,
сильные  отеки,  то  есть  болезнЯм,  гибельно действующим  на человека,  не
имеющего физических и психических запасов.
     Љогда Я отправилсЯ в  ‘талинград, наивность моЯ еще не покинула менЯ. џ
радовалсЯ, что избавилсЯ от психотеррора ’амары Ќиколаевны и не догадывалсЯ,
что переход в другой лагерь будет похож на  изгнание из  раЯ. ’ем  более что
путь следованиЯ от Ђстрахани до ‘талинграда походил  на поездку по курортным
местам. € еще чудо  при расставании: Њейер  выдал мне наручные часы, которые
раньше были отобраны при взЯтии в плен. € вот ведь какаЯ разница - в ’абалле
часы  мне  вернули,  а  в  Љрасноармейске  такое в  голову не  могло  прийти
надзирающему персоналу, что есть такие дураки, которые могут пленному что-то
вернуть.  џ уже рассказывал  выше, как  обменЯл  часы на кашу с подсолнечным
маслом.
     …ще  один  сюрприз  -  транспорт  до  ‘талинграда. …ду  с  конвоиром на
пароходе. Ћн несет объемистую сумку с продовольствием, а Я -  пленный - хожу
без ноши, прЯмо безумие какое-то.
     28  сентЯбрЯ  1943  г.  Ќа полуторке  вдвоем отправлЯемсЯ в  Ђстрахань.
‚первые вижу речной вокзал, где люди с различным багажом толпЯтсЯ в ожидании
парохода.  ‹юбуюсь  в определенной степени экзотической картиной.  ‘мотрю на
непривычную длЯ немца смесь представителей разных национальностей. ‚олосы от
белокурых  до темно-черных,  глаза  от круглых  до  миндально-овальных, носы
тупые  и длинные,  прЯмые и  искривленные, одежда пестраЯ и неприметнаЯ. Ђ Я
стою  в  форме  пилота  немецких ‚‚‘, и никто на это не  обращает  вниманиЯ.
Џытаюсь  на лицах найти  выражение гнева, вражды и ненависти, но безуспешно.
‹юдскаЯ масса растворЯет менЯ в себе.
     ‚друг из уст в уста понеслась неминуемаЯ новость "Џароход идет!". ’олпа
двигаетсЯ  к  трапу,  который  пока  что  еще лежит  на причале.  Њедленно и
величественно приближаетсЯ пароход таких размеров, который на реках ѓермании
не встретишь. Љартина эта производит на менЯ глубокое впечатление и  Я опЯть
забываю, что  нахожусь в неволе.  џ всасываю в себЯ увиденное и  укладываю в
памЯть.
     Џассажиры по  трапу обрушиваютсЯ  на  пароход. Њы с конвоиром плаваем в
потоке живых существ, который, минув сужение трапа, разливаетсЯ  по палубам.
Љонвоир  знает  куда  двигатьсЯ,  и  мы  занимаем  удобное место  в каком-то
проходе.
     ’ак началась  незабываемаЯ  поездка.  „о сегоднЯшнего  днЯ  восторгаюсь
величественностью  "матери ‚олги"  и  природы ее  берегов. Њне  разрешено на
борту  двигатьсЯ  совершенно  свободно.  ‘тою  на  верхней  палубе,  любуюсь
церковью  и  крутым  обрывом  —ерного  џра,  шириной  равнины  на  востоке и
натыкаюсь  глазами  на  затонувшие возле  фарватера  баржи.  "ќто  результат
действиЯ наших мин", - думаю, с опаской оглЯдываюсь, как бы кто не придралсЯ
ко мне. Ќо все, наоборот, обращаютсЯ совершенно нормально с вопросами:
     - ‚ы кто, неужели немец?
     - Ќемец
     - ‚оеннопленный?
     - Љонечно.
     - Ђ в плен как и где попали?
     ‘ледует целый рассказ (смотри выше).
     - †ивы ли родители?
     - †ивы.
     - …сть ли жена и дети?
     - Ќет. ЏрЯмо из школы в армию взЯли.
     - ѓитлер капут, скоро домой.
     ќтот стереотип "скоро домой" Я впервые услышал на этом пароходе. Ќо это
доброе пожелание преследовало нас военнопленных на всем пути плена вплоть до
его реализации. ђазве злой враг, имеющий в своей голове  закоренелое желание
"умри немецкаЯ сволочь", желал бы "скоро домой"? Ќет.
     "‘коро домой!",  а передо мной лежали  шесть долгих  лет  плена,  но  Я
никогда не забывал, что многие русские хранили в своей душе желание, чтобы Я
дожил до  возвращениЯ на родину. ќти два  слова Я  не воспринимал как пустое
утешение,  но  длЯ  менЯ  они  навсегда  остались  выражением  добродушиЯ  и
гуманности большинства русских  людей. …сли "скоро домой", то значит не надо
поддаватьсЯ пессимизму,  нужно смотреть вперед,  в  светлое  будущее активно
справлЯЯсь  с трудностЯми  положениЯ.  ‘пасибо тем, кто  говорил  мне "скоро
домой!"
     €з  сумки конвоир вытаскивает сюрпризы:  хлеб,  сало, сыр, концентраты.
‘варили кашу, ели из одного котелка.
     - ’ы досыта наелсЯ?
     - „осыта!
     - •леб с салом хочешь?
     - •очу, спасибо!
     Љогда пароход причаливает к пристанЯм, он просит менЯ быть  около него.
’ак, при  отличной погоде, проходит тот  незабываемый рейс по ‚олге. Џокидаю
пароход в  восхищении.  Џоскорее  бы  очутитьсЯ  в  лагере  и  отправитьсЯ в
антифашистскую школу.
        ѓлава 4: ‹аготделение 108-1 г. Љрасноармейск
     под ‘талинградом.
     ЌоЯбрь-февраль 1943-1944 гг.
     Џо своей наивности предстоЯщие событиЯ в лагере под ‘талинградом Я себе
представил  так:  "‚  этом  лагере  менЯ  встретит  веселаЯ  группа  будущих
курсантов, которые  по физическому  и  моральному состоЯнию похожи на  менЯ.
‘обираемсЯ  там,  познакомимсЯ  и  через   пару  дней  поедем  на  север,  в
антифашистскую школу". ‘ этой картиной перед глазами Я прошел проходную того
лагерЯ,   в   котором   на   самом  деле  мне  предстоЯла  основнаЯ  закалка
военнопленного.
     „ежурный офицер, который принЯл менЯ, позаботилсЯ о  том, чтобы в кухне
мне выдали  ужин. "Џервое впечатление, -  думаю, - положительное". Ќо тут же
был шокирован. “жин состоЯл из куска соленой рыбы размером с большой палец и
кружки горЯчей воды. Ќа мой вопрос, где выдаютсЯ суп и хлеб, повар захохотал
и объЯснил, что хлеб выдаетсЯ только  утром и суп бывает только  в обед. Љак
мне пришлось  со временем убедитьсЯ, здесь кормили не длЯ сохранениЯ пленных
в живых.
     Ћ факторе  первом (см. выше)  здесь только  издалека доходили  какие-то
слухи, к тому же еще есть пословица: "ђоссиЯ велика, царь далеко".
     —то  касаетсЯ фактора второго, то местное население голодало, жизненный
уровень людей был крайне низким.
     Џо  фактору третьему - положенному  пайку  -  ни пленные, ни  командный
состав не имели  представлениЯ, что это такое.  Ћпределить состоЯние фактора
третьего нам  было трудно. “знать удалось только после  замены всего состава
и, как нас уверЯли,  перевода его на  фронт. Љража  продуктов  количественно
уменьшилась  в несколько раз  после этой  "чистки".  ‘ледует подчеркнуть тот
факт,  что  определенные  круги  немецких   и  румынских  ‚Џ   содействовали
разбазариванию продовольственных ресурсов,  лично имеЯ при этом определенную
выгоду.
     “словиЯ работы были тЯжелые, но все еще сносные.
     Џо  фактору  No 6  шансы были ничтожные.  Ћ некоторых  способах  добычи
дополнительных продуктов расскажу ниже.
     Ћбессиленные люди погибали главным образом от дизентерии и инфекционных
заболеваний.
     ’акаЯ была  обстановка в лаготделении 108-1  в Љрасноармейске, когда  Я
прибыл туда 1  ноЯбрЯ 1943  года. Џрибыл туда здоровым,  физически  крепким,
одетым в новый  мундир и беспредельно наивным по  отношению к тому, что менЯ
ожидало.  Ћдним словом,  Я  бросалсЯ  в глаза тем,  кто страдал,  и тем, кто
управлЯл. Ќенормальный  мой  внешний  вид  сначала подействовал на  верхушку
немецкого "начальства".  ђазместили менЯ в небольшом помещении, где соседЯми
были  двое  сержантов родом из ‚ерхней ‘илезии, которые в  моем  присутствии
разговаривали между собой только на  польском Языке. Ћни боЯлись "стукача" и
делали  все длЯ  того,  чтобы  вытеснить  менЯ  из  этого привилегированного
жилища. Ћ выводе на работу пока  еще не было речи, но и будущих курсантов не
было видно. Ќикто из политчасти ко мне не обратилсЯ, и при данном пайке было
скучно и тЯгостно бездельничать в лагерной зоне.
     ‘лучайно  Я встретил пилота одного экипажа моей эскадрильи, который был
подбит  над  советским  тылом  раньше моего прибытиЯ на фронт. Љак  бригадир
электромастерской на  рембазе,  он пригласил  менЯ вступить в его бригаду  с
перспективой повышенного рациона хлеба.
     ђембазой назвали крупный цех на территории красноармейской судоверфи, в
котором исключительно  немецкие  военнопленные  ремонтировали чисто немецкие
танки,  доставлЯемые  туда  тЯжелыми  гусеничными  тЯгачами  с  полЯ  боЯ из
‘талинграда.
     ’анки  были трофейные,  разных степеней  повреждениЯ. €х  разбирали  до
последнего  винта, а годные  детали отправлЯли  на  монтажный  конвейер, где
собирали  работоспособные  боевые  машины.  ’ехническое   руководство  этого
монтажного завода лежало на плечах  некоторых немецких специалистов, которые
до вызова в армию выполнЯли ту же самую работу на танковом заводе "Љруппа" в
ђурской области ѓермании.
     Ѓыть  принЯтым  на  работу  в  рембазе  считалось  в  какой-то  степени
привилегией.  ‚се члены коллектива ЯвлЯлись специалистами, и суточный рацион
хлеба отмерЯлсЯ по заслугам: 1000 граммов!
     —то касаетсЯ моих практических навыков в электротехнике, то можно  было
говорить о чисто белом пЯтне. ‚ гимназии Я ненавидел этот предмет и с трудом
держалсЯ  на оценке "достаточно". ‡ато  мои успехи  в  механике  оценивались
неплохо.   Ѓригадиру   ќрнсту  •еппу   понадобилсЯ   механик   длЯ   ремонта
бензонасосов, и эта работа была мне по вкусу. ‘правилсЯ Я быстро, и  русский
мастер был мной доволен.
     Џроизводство танков разделилось на две основные части: сборный конвейер
и  спецмастерские  длЯ подготовки  и  хранениЯ деталей и  узлов  на  сборку.
’рудоваЯ  норма  длЯ  спецмастерских  была  не  очень  страшнаЯ.  Љ  каждому
специалисту  были  прикреплены определенные  детали и  узлы,  три  комплекта
которых в годном длЯ конвейера состоЯнии он должен был хранить на складе. Џо
окончании смены  мастер  проверЯл  склад  сборочного  цеха.  Ќашел  там  три
комплекта -  дал 100%, тем самым  обеспечивал  специалисту килограмм  хлеба.
Ќередко конвейер останавливалсЯ потому, что не удалось подать какой то узел.
ќто  означало длЯ  остальных  спецмастерских: продукцию больше не  подавать,
т.е. работать холостым ходом. •од, однако, никогда не  был холостым. ‚ такие
дни мастерили разный "ширпотреб" длЯ продажи русским за хлеб и сало.
     Џришла  зима  с морозами. Љрупный конвейерный  цех  отапливалсЯ нефтью,
котораЯ заливалась  в открытый  бак  размером около  3х2 метра.  —ерный  дым
поднималсЯ  к крыше  зданиЯ, там сгущалсЯ  и в нисходЯщих потоках циркулЯции
воздуха спускалсЯ вниз в виде черных хлопьев.  ќто черное вещество прилипало
как  к  одежде,  так и  к  открытым поверхностЯм  человеческой  кожи.  ‹юбые
предметы покрывались черной мазью,  в результате чего, работающие на рембазе
пленные выглЯдели как негры.
     ‚  середине  ноЯбрЯ в лагере прекратилась  подача воды  по водопроводу.
Љолодца  в  лагере  не  было,  воду  длЯ кухни привозили в  цистернах,  банЯ
перестала работать, и  единственным  средством длЯ удалениЯ с  человеческого
тела этого черного отложениЯ был бензин.
     „оставать  в  ђембазе  бензин было  сравнительно  просто,  и  никто  из
надзирающего персонала не смотрел на ежедневный процесс наполнениЯ канистр и
бутылок бензином длЯ чистки лица и рук. Џобочные эффекты подобной гигиены не
заставили себЯ  ждать:  обезжиривание  кожи, образование трещин, воспалений,
поЯвление Язв. …ще  хуже были результаты от бездействиЯ  бани и дезинфекции,
вспышки  педикулеза. ‚се чаще  слышалась поговорка: "Nicht wir haben Laeuse,
die Laeuse haben uns".
     Ќе знаю, соответствует ли перевод смыслу немецкой фразы, но суть дела в
том, что  миллионы вшей скоро  утащат нас, куда  они  хотЯт. Ќередко вечером
сидим, ищем вшей в одежде, правда, не ищем, а собираем. €дет соревнование, у
кого успеха количественно больше. Џеред началом основной охоты суем руку под
мышку,  сжимаем кулак, приближаем  к  свету  и открываем его. —емпион