 неволе, освобождение из которой, казалось, было отложено в далекое
будущее. ‚  этот  вечер  Я и  решил  продолжать свою нелегальную  борьбу  за
возвращение на родину, за выход на свободу.
     Њежду тем мне пришлось, с  поддержкой всех  ремесленников  и  дворовых,
оборудовать вагоны  длЯ транспортировки части пациентов на родину. Џостроили
нары,  уборные,  оборудовали  товарные  вагоны  железными  печками, снабдили
матрацами  и одеЯлами.  Ќадежда уехать этим  транспортом оборвалась за борт,
когда начальник медчасти объЯвил, что  поедут такие больные, которых  лечить
здесь возможности нет.
     Ќа носилках часть больных перенесли из корпуса  к вагону, уложили их на
подготовленные нары, покрыли одеЯлами,  простились с ними и руками помахали,
когда вагоны тронулись в  путь. ЋпЯть Я видел немало слез у тех, кто осталсЯ
в неволе.
     ‚ середине  декабрЯ, когда  морозы стоЯли  40-градусные,  толщина  слоЯ
снега  в зоне почти  метр,  Я  в  третий  раз  подверг  себЯ той  процедуре,
благодарЯ которой попал сюда, в госпиталь.
     Ќастал  четвертый  день. “тром, после  расставлениЯ  бригад по  рабочим
местам,  Я  снова  накурилсЯ  и  лег  на дворе.  “мышленно  не надел шапку и
перчатки.  ‹ег Я между двумЯ сугробами в одной  легкой куртке. Ќадо же  было
доказать,  что упал именно  в  результате обморока. Ќо при этом  Я  допустил
роковую  ошибку.  —исло  людей,   ходивших  по   этой   тропе,  было   очень
незначительным даже при теплой погоде. ’еперь, при  сильном  морозе,  каждый
старалсЯ избегать необходимости выходить на улицу.
     ’ак  Я  лежал и  лежал,  уши и  пальцы  доложили о том,  что  наступило
бесчувствие  как  предвестник  обморожениЯ.  “прЯмство  боролось  с  трезвым
рассудком. …сли теперь встану, то все страданиЯ трех суток пережил напрасно.
‹учше пусть отмерзнут  уши  и  пальцы,  но дождатьсЯ спасателЯ. ‹енились мои
ангелы-хранители,   или  хотелось   им   хоть   немного  наказать  менЯ   за
жульничество? ‹енились, но в конце концов поЯвились вовремЯ.
     Ќашел  менЯ  один из мастеров,  немедленно сбегал за помощью, перенесли
менЯ в жилой корпус и послали за врачом. Џрибыл он с чемоданом первой помощи
и сделал  инъекцию  длЯ усилениЯ кровообращениЯ. Џо приказу его Я должен был
вернутьсЯ  в  медкорпус,  так  что  снова  Я  оказалсЯ  в  обществе   ”едора
Ђндреевича. ‚от и  успех. Ќачальник медчасти  самолично убедилсЯ  в том, что
есть у менЯ какое-то серьезное нарушение системы кровообращениЯ.
     ‘нова Я прикреплен к  койке и заключен в медкорпусе. ‚ыходить пациентам
не  разрешаетсЯ,  персоналу обслуги запрещено заходить в  медкорпуса. ‡апрет
действителен и длЯ старшего обслуги.
     Џришлось мне снова играть  роль  слабого больного. “бедить товарищей  в
правдивости этого театра  Я старалсЯ тем, что  часть  пайка отдавал соседЯм.
"Ђппетита нет,  и есть не  хочетсЯ". Ђ, военнопленный,  который отказываетсЯ
есть предлагаемую ему пищу, должен быть серьезно больным. ‘очувствовали  мне
соседи,  сожалел  даже ”едор Ђндреевич: "‚от  что Я сказал начмеду -  нельзЯ
больного  ставить на ответственную должность. ’еперь думаю, что вышлем вас с
очередным транспортом".
     ‚се шло по мирному пути,  и было времЯ мечтать о свободе,  о родине. Ќо
опЯть это проклЯтое "но". Ќастало 24 декабрЯ, рождественский ‘вЯтой вечер по
римскому  календарю.  “тром,  как  обычно,  в помещение  въезжает  каретка с
завтраком, и повар собираетсЯ раздать суп.  ‚  тот  момент  вбегает  санитар
соседнего корпуса и кричит: "‡автрак не берите, объЯвлена голодовка! Ћбещали
русские отпустить нас  в  этом  году.  ѓод  на исходе, а  насчет репатриации
ничего не слышно. ЏрисоединЯйтесь!"
     Ђ кто же  дает  такой лозунг? Џока Я работал старшим  обслуги, о  таком
мероприЯтии  и речи не было. “  нас  в  корпусе удивление и  неразбериха. Ќе
знаем,  что  делать.  ’олько  что  проснулись, и вдруг с  нас требуют такого
решениЯ. ‚  помещении 25 человек  больных. …сли участвовать  в голодовке, то
единым строем. Ќо  добитьсЯ единого мнениЯ  в данный  момент  невозможно. Џо
моему мнению,  раздражать  русских голодовкой в данной  ситуации  просто  не
стоит.  Џрошло три недели  с  отправки  последнего транспорта.  Ѓудут  новые
транспорты. Ћрганизаторы забастовки правы в том, что русские нас подвели, но
пунктуальность  русских  не  сравнить  с  немецкой  аккуратностью. "‘ейчас",
"через час", "скоро", "через год" - такой у нас опыт.
     Ќасчет голодовки у менЯ есть некоторый опыт. „ва года тому назад группа
венгерских офицеров начала голодовку, как протест против приказа всем стричь
волосы.  ‡наЯ  о  том,  что при любом  организованном  нарушении  дисциплины
оперативный отдел первым делом  станет  изолировать  зачинщиков, эти  венгры
словами не объЯвили ничего. Ћни отказались пойти на завтрак, остались лежать
на нарах. Ћтвечали монотонно все одними и теми же словами только на заданные
сыщиками вопросы.  ‘таршего  группы  из  офицеров  увели. —ерез  три днЯ они
сдались. Џродолжал  голодать только один,  у  которого волосы были  по поЯс.
’ого целую  неделю кормили насильственно  при помощи шланга прЯмо в желудок.
Џриказ  стричь офицеров был снЯт,  голодовка достигла  цели. Ќе  последовало
никаких карательных  мер. Џоказалось мне, что  голодовка тЯжелым  нарушением
дисциплины не считаетсЯ.
     ‚се равно  времЯ длЯ восстаниЯ  в нашем госпитале  не настало. ‚зЯть на
себЯ  ответственность  за  организованное сопротивление, получить  10  лет и
больше в  данный  момент  неумно.  ’ак  мы  принЯли  единодушное  решение  в
голодовке не участвовать.
     Џовар вернулсЯ через час, раздал завтрак, и дело оказалось законченным.
Џоток информации от корпуса к корпусу оказалсЯ прерванным. Њедсестры следили
за  тем, чтобы  никакого межкорпусного обмена не  было.  Ћконные стекла были
покрыты  льдом,  так что и  по  виду нельзЯ было определить, что  творитсЯ в
лагере. ‚се же чувствовалась какаЯ-то опаснаЯ напрЯженность ситуации.
     Ќа следующее утро поЯвилсЯ в  нашем корпусе  начмед. €спугалсЯ Я, когда
он подошел к моей койке и объЯвил уже в привычной манере: "Ќадо встать вам и
вернутьсЯ на прежнюю работу, дадим вам помощника, справьтесь с этой работой.
„ействуйте!"
     ’еперь  только  Я  мог  осведомитьсЯ  и  убедитьсЯ  в  том,  что сыщики
оперативного   отдела  провели   массу  допросов  и  решили,   кого  считать
зачинщиком. ЋбвинЯемых сосредоточили в административном корпусе за пределами
зоны и  оттуда шесть человек увезли неизвестно  куда. Џопал в эту  группу  и
заменивший менЯ новый старший обслуги.
     ‘реди  них  были и  все немецкие  врачи. ‘ожалели  об этом все, включаЯ
советский медперсонал. Ћни  пользовались большим  уважением.  Џострадали  от
этого  событиЯ  главным  образом  больные,  медицинский   уход  за  которыми
ухудшилсЯ.
     ђождество  мне  уже  не дали встретить в корпусе больных, по  приказу Я
должен  был  вернутьсЯ  в  хозЯйственный  корпус.  ЋпЯть  напрасно   устроил
спектакль с обмороком.

     ‚ера ѓауфман
     џнварь-февраль 1949 г.
     ‚торое  ЯнварЯ 1949 года - никогда не  забуду эту дату. Џри обходе зоны
вижу женскую фигуру, котораЯ мне кажетсЯ чужой и знакомой. —ужаЯ она, потому
что в  состав  персонала госпиталЯ не входит, знакомаЯ -  по сигналу памЯти.
ЏриближаЯсь, мы узнаем друг  друга.  ‚ера ѓауфман, она работала переводчицей
оперативника в лагере No 469/1. Ћна радостно обращаетсЯ ко мне: "Љак же так,
”ритцше, вы еще здесь? џ считала, что вас давным-давно отпустили домой. Ђ вы
кем здесь работаете?"
     ЋбъЯснил  Я  ей,  в  чем  дело,   и  чувствую,  что  настроение  у  нее
поднимаетсЯ.   Ћна  говорит,   что   назначена  на   должность   переводчицы
оперативного  отдела  госпиталЯ.  ђассказывает  она, что  начальство  решило
перевести ее  в это  захолустье с дочерью - грудным ребенком, не обеспечиваЯ
ее ничем длЯ зимней жизни в лесу.
     "Њне  нужна  немедленнаЯ помощь. “ менЯ нет теплой одежды длЯ ребенка и
длЯ  менЯ, нет посуды,  даже койки  нет, чтобы лечь вместе с ребенком. „айте
мне  посоветоватьсЯ с  начальником  госпиталЯ,  и  Я вернусь длЯ продолжениЯ
беседы".
     ‚ернулась  она, попросила пойти  вместе с ней  в  квартиру  посмотреть,
какаЯ  там пустота.  џ убедилсЯ,  что в таких условиЯх  жить молодой  матери
просто  нельзЯ.  Ћтвели  ей  помещение три  на  три  метра, в  нем плита  на
кирпичной  кладке, стол, стул,  и все. ‘равнительно точно зафиксировались  в
моей памЯти ее слова: "‚аши специалисты в состоЯнии снабдить менЯ  всем, что
нужно  длЯ нормальной жизни. Ќачальник  разрешил мне  разместить  заказы  по
отдельным  мастерским  при  условии,  что  заказы  будут  выполнЯтьсЯ  после
рабочего времени. Ђ Я даю слово, что за каждую вещь буду платить деньгами, и
обещаю, что в награду за такую помощь очередным транспортом ты поедешь домой
и  поедут  рабочие,  которые участвовали  в  этом  деле". Ќу,  думаю, насчет
возвращениЯ домой врЯд ли это в ее  возможности, но  если деньгами заплатит,
то уже за такое дело можно взЯтьсЯ.
     Љ вечеру созвал мастеров, сообщил, в чем дело, и спросил, готовы ли они
помочь  этой  молодой  женщине.  …динодушно они  высказались  примерно  так:
"Џопробуем. Џосмотрим, как она заплатит. Ђ в остальном - она некомпетентна".
Ќачалась работа. Џортные примерили теплую штатскую одежду и сшили таковую из
материала немецких военных форм. ‘апожники снЯли размеры на обувь, резчик по
дереву  нарезал  колодки,  теплые  сапоги изготовили  из  голенищ офицерских
сапог.  †естЯнщики  смастерили кухонную посуду  из жести  консервных  банок.
‘толЯры изготовили колыбель, койку, стол и стульЯ и даже подвесные  этажерки
и пр.,  и пр. ‚ера платила за каждую вещь, что заметно воодушевлЯло мастеров
и специалистов. ‘умму оплаты определила  она, и всегда находила  соразмерный
компромисс  между  ее  возможностЯми   и  ожиданиЯми  мастеров.  ‘пециалисты
старались выдумать дополнительные потребности,  чтобы дольше продлить данное
производство.
     Џри всей  этой  деловой жизни нас  волновало  одно -  судьба тех  шести
товарищей, которых увели из лагерЯ. Ќекоторое времЯ мы ждали их возвращениЯ,
но начали расти сомнениЯ. Људа их направили?  Џросто  в другой  лагерь?  „ай
Ѓог, чтобы в  тюрьму не  попали.  ‘былись наихудшие  опасениЯ.  ќто  было  в
середине ЯнварЯ,  когда  дежурный  офицер  предъЯвил  мне  список  фамилий с
приказом  приготовить указанных военнопленных  длЯ  выезда  в соседний город
завтра  утром.  ‚  списке оказалась  и  моЯ  фамилиЯ.  –ель  командировки  -
участвовать в процессе военного  трибунала,  в котором обвинЯемыми были наши
товарищи.   ‘трах   менЯ   охватил.   Ќеужели  ѓ“‹Ђѓ   собралсЯ   дать  нам,
военнопленным,  наглЯдный   урок  на  примере  тех  людей,  которых  считали
зачинщиками голодовки?
     ’рибунал  в то времЯ означал, что  оправдательного приговора не  будет,
означал, что приговор готов  на столе судьи еще  до начала  разбирательства,
означал,  что  сроки  заключениЯ  по  таким  приговорам  исчислЯлись  только
пЯтерками. ќто была печальнаЯ поездка поездом,  и сколько ни копаюсь  в моей
памЯти, не могу вспомнить,  куда  мы направились. Џомню  только сравнительно
небольшое помещение, в котором теснилось много народа, большинство военные с
офицерскими  погонами. ‚ середине  скамейка, на  которой сидели обвинЯемые -
наши товарищи. Ќам, наблюдателЯм, отвели скамью около стены.  ‘ели мы. ‡ашла
еще тройка офицеров, открылось разбирательство. Ћдин из офицеров читал вслух
обвинительное  заключение. —итал  с  настолько  быстрым  потоком  слов,  что
непонЯтен осталсЯ смысл речи как мне -  знающему неплохо русский Язык, так и
обвинЯемым, которым речь переводилась переводчицей.
     Џереводчица никак не справлЯлась  с делом. „опускала  грубые ошибки. Ќе
успевала она  дословно перевести текст обвинительного заключениЯ потому, что
оратор читал без перерывов, и из-за недостаточного знаниЯ немецкого Языка.
     ‚ ходе разбирательства она искажала смысл вопросов суда к обвинЯемым  и
ответов обвинЯемых. ‘ердце у менЯ сжалось, трепетал Я от волнениЯ, внутренне
кипел, хотелось перебить и объЯснить, в чем  ошибаютсЯ, но  на менЯ никто не
обращал  вниманиЯ.  Ћбвинение гласило  коротко:  "Џризыв  к  организованному
нарушению дисциплины". Ћ голодовке не было и речи.
     ‚от и настала  одна из  страшнейших минут моей жизни.  ‚ызвали менЯ  по
фамилии.  ’от офицер, который руководил делом, очевидно прокурор, задал  мне
вопрос:
     -  €звестно  ли  вам,  что  ходить из  корпуса в  корпус в госпитале  -
запрещаетсЯ?
     - „а, отвечаю. Ќо ... - продолжать мне не дали.
     ‘обралсЯ Я объЯснить, что, например, военнопленные врачи должны были по
надобности работать во всех трех корпусах, а они жили в корпусе No 2. Љак им
выполнить работу без перехода в другой корпус? Ќикто им до  сих пор не мешал
делать свое  дело, а вдруг  это называют нарушением  дисциплины. Ѓывало, что
заболевали  члены  кухонного персонала.  ‚  помощь  поварам  тогда  посылали
необходимое число людей из  дворовых, которые при  раздаче пищи  должны были
ходить из корпуса в корпус и т. д. Ќо самое главное - никто из начальства за
все времЯ моего пребываниЯ  в госпитале не обращал вниманиЯ  на невыполнение
того правила режима.
     ЏоднЯл руку в  знак  просьбы о слове, но  никто вниманиЯ не обратил  на
менЯ.  ‚ыступление так называемого защитника было плачевно жалкое. Ћтдельные
фразы его речи у менЯ в памЯти  не остались. Џомню только, что менЯ охватила
беспомощнаЯ  Ярость.   ђазве   это  суд?   Ќет!  ќто  трагедиЯ   по  заранее
составленному сценарию.
     Џриказ  был  поднЯтьсЯ,  объЯвили приговор  немедленно после того,  как
выслушали пустую  речь  защитника.  ‡начит,  приговор  был готов  до  начала
разбирательства. ‚сю  жизнь не мог избавитьсЯ от мысли,  что одно мое  слово
"да" могло быть той каплей, что оправдывала предусмотренный приговор.
     „очитав  до настоЯщей  страницы,  читатель, наверное, смог  убедитьсЯ в
том, что в  моей памЯти твердо зафиксированы многие,  многие детали  событий
того  периода  моей жизни. Ќо вытащить из глубин памЯти содержание приговора
не могу. ‡аключение, трудовой лагерь  - это  все,  что помнитсЯ. Ћчевидно, в
момент  объЯвлениЯ  Я  находилсЯ  в  состоЯнии  шока,   которое  блокировало
способность мозгов воспринимать происходЯщие кругом событиЯ.
     Ќикого  из подсудимых Я в жизни  больше  не встретил. Ќавести справки о
судьбе бывших военнопленных в ѓ„ђ считалось скорее преступлением,  чем актом
гуманности.
     …сли  на моей  совести  есть хотЯ  бы небольшаЯ часть  вины  в том, что
товарищам пришлось страдать от несправедливости советского судопроизводства,
уверЯю, что всю жизнь мысленно прошу  у них прощениЯ. Ќадеюсь, однако, что с
этими подсудимыми не случилось самого плохого, и об этом шли  слухи.  ‚ 1946
году одного военнопленного  вывели  из  лагерЯ  по  причине  какой-то кражи.
Ќачальство объЯвило,  что  вор отдан  под суд  и ему воздадут должное. —ерез
год, когда Я  все еще занималсЯ искуплением вины немецкого народа, поступила
открытка из ѓермании от этого "преступника".
     ‚ернулись мы  в  лагерь в  мрачном  и  печальном  настроении. Ћстальные
свидетели судебного спектаклЯ  следили  за  странным разбирательством только
через  слова переводчицы, и  тем сильнее возмутились, услышав от менЯ о том,
что там произошло на самом деле.
     ‘праведливости  ради, все же  хочетсЯ  упомЯнуть о  том,  что советских
военнопленных в  германских  лагерЯх за "вызов  к  организованному нарушению
дисциплины" вешали без судебного разбирательства.
     †изнь в госпитале со временем вернулась в нормальное состоЯние. ‘ледует
отметить, что судебный шок отнюдь не коснулсЯ всех жителей госпиталЯ. †ители
лагерЯ отстаивали свою позицию в таком смысле: "Њне  какое дело? Ћни врачи -
интеллигентные  люди. Ќе могли, что  ли трезво, оценить условиЯ в госпитале,
где большинство состава больные, изолированные в отдельных корпусах?  €здали
видно было, где  источник возмущениЯ.  ‡а  шесть лет плена  они должны  были
убедитьсЯ  в  том,  что  органы Њ‚„ не церемонЯтсЯ при  поиске  любого  рода
зачинщиков  и их наказании. Ћни должны  были  считатьсЯ  с  тем,  что сыщики
немедленно  их обличат.  Ђ кому эта  голодовка  принесла  какую-либо пользу?
Џринесли себЯ они в жертву ни за что".
     Ћбустройство  ‚ериного  хозЯйства  приблизилось  к  концу.  ‘пециалисты
продолжали  представлЯть разные предложениЯ  по усовершенствованию домашнего
хозЯйства, но ‚ера довольствовалась тем, что уже было. € деньги  у нее  были
на  исходе. —естно она заплатила за  все,  но о репатриации специалистов  ни
слова   больше   не   говорила.  ‘лишком,  очевидно,  она  переоценила  свои
возможности  оказать влиЯние на  тех лиц, которые сидели за штурвалом власти
при определении состава очередного поезда в ѓерманию.
     ‡има была  особенно  холоднаЯ.  ЌеделЯми  стоЯли морозы  чуть  ниже  40
градусов.  „рова длЯ топки корпусов  за  лето  и  осень заготовили в должном
количестве,  так  что  мерзнуть  в  жилых  помещениЯх не  пришлось.  ‚  один
прекрасный вечер в середине февралЯ, вечерком, компаниЯ членов обслуги сидит
в теплой столовой  хозЯйственного корпуса. Ћдни  играют в  шашки,  шахматы и
карты,  другие  режут по  дереву, рисуют, читают  (в госпитале есть книги на
немецком Языке, которые привезли из запасов бывшего  автономного краЯ немцев
ЏоволжьЯ).
     ‚друг  в  двери  поЯвлЯетсЯ помощник дежурного  офицера, военнопленный,
который  выполнЯет   обЯзанности  свЯзного  или   посыльного:  -   "”ритцше,
немедленно тебе ЯвитьсЯ к оперативнику!"
     Ћй, как мне надоело общатьсЯ  с этим отделом. Љроме оперативника, никто
другой не мог довести  дело голодовки до уровнЯ суда. ‘трашно ненавижу  его,
несимпатичного  и   по   внешности   и  по  обращению  с  пленными.   ироко
распространенный  обычай оперативников - после неудовлетворительного допроса
посадить  допрашиваемого в карцер, он  практикует  это часто.  Љарцер  - это
небольшой  чулан  в   пределах  будки  проходной,  где  и   находитсЯ   бюро
оперуполномоченного. Ѓудка  построена  из  сруба,  а  в карцере  щели  между
отдельными бревнами не конопачены, т.е. ветер дует сквозь это помещение. Џри
сорокаградусном  морозе несладко  там провести ночь.  Џоэтому принЯта  такаЯ
профилактика - очень тепло одетьсЯ, перед тем как ЯвитьсЯ к оперативнику.
     ‚ тоне дружеского издевательства товарищи  советуют и мне не  забыть  о
теплой  одежде.  Ќадел  Я ватные  брюки,  ватную  куртку,  валенки,  шубу  и
шапку-ушанку, отправилсЯ к этому злодею, где, однако, увидел и ‚еру.
     ‚   бюро   оперативника   жар   стоит.   †елезнаЯ  печь  раскалена   до
светло-красного. ‚озле оперативника сидит ‚ера  ѓауфман и  ободрЯюще на менЯ
смотрит.  Џрошу  разрешениЯ  снЯть  шубу, а оперативник  отвечает угрожающим
тоном:  -  "Ќет, садитесь.  Ќастало времЯ положить конец  вашим  проступкам.
Ќадоело с вами возитьсЯ. ‘оставим протокол".
     Џугаюсь, начинаю рытьсЯ в памЯти, но в данный момент, честное слово, не
могу  понЯть, какие у  менЯ есть проступки. Ќо,  что такое проступок,  может
самовольно определить он - оперативник проклЯтый.
     ЌачинаетсЯ  известнаЯ  процедура  составлениЯ протокола допроса. ‹ичные
данные  включают  праотцов,  дальних  родственников  и пр.  ’олько на запись
личных  данных обычно уходит полчаса не меньше, не  больше. Ђ Я  парюсь, пот
льетсЯ  по всему  туловищу, и сволочь оперативник не  разрешает снЯть  шубу.
‚от,  с  личными  данными закончили.  Ћн  начинает:  -  "Ќадо  решить  дело.
ђасскажите точно, в каких организациЯх гитлеровских вы состоЯли".
     “дивлЯюсь,  в  этом  направлении  никто   из  предыдущих  допрашивающих
разговоров  не  вел.  ЋбъЯснЯю, что  основной  организацией длЯ  молодежи  в
возрасте от  14  до  18 лет  была  "ѓитлеровскаЯ  молодежь" (ѓитлерюгенд), в
которой Я состоЯл. "Ќо, у менЯ есть донос, что на самом  деле вы были членом
и специального отрЯда SA".
     ’еперь Я  понЯл,  откуда ветер  дует.  Љто-то из  "бегунов" в  одном из
прошлых лагерей, не находЯ в моей жизни черного пЯтна,  выдумал такой донос,
что  Я  скрыл   перед  советской  разведкой  членство  в  этом  политическом
спецотрЯде.  ’от доносчик, должно  быть, знал, что  малейшие несовпадениЯ  в
данных  очередных протоколов  вызывали подозрение о  том, что  допрашиваемый
сознательно  скрывает правду  о своей личности. ’ак  как в советской системе
правосудиЯ подозрение равнЯлось доказанной вине, пока обвинЯемому не удастсЯ
доказать свою невинность, такой донос - готовый приговор.
     ‚миг понЯв значение заданного вопроса, Я вспомнил намек Ђнны Џавловны -
врача в прежнем лагере -  о том, что сама она не видит шанса  отправить менЯ
домой.  Ћна,  очевидно,  навела справки  у  оперативника  лагерЯ, и  тот  ей
объЯснил, что под  маской этого ”ритцше  может скрыватьсЯ  какой-то  опасный
военный преступник.
     ‚ повседневной практике  оперативного  отдела обвинЯемый даже не знал о
том, что над ним ведетсЯ следствие. џ понимал, что этот допрос - большой длЯ
менЯ  шанс. …сли  этот черт поверит  моим высказываниЯм, тогда,  быть может,
откроетсЯ  путь домой. …сть  возможность доказать, что членом этого отрЯда Я
никак не мог быть по возрасту.
     ‚ протоколах всех допросов  была зафиксирована дата моего  вступлениЯ в
германские  ‚‚‘ - 1 маЯ  1941  года. Њне тогда  было 17 лет,  а в  члены  SA
принимали только с возраста 18 лет.
     ’ак и объЯснил Я оперативнику, что доносчик наврал. ’еперь все зависело
от  расположениЯ ко мне этого  человека. Ћн мог поверить  и мог не поверить.
Ѓудущее мое висело на тонкой нитке. “дивлЯюсь, что оперативник, выслушав мои
обвинениЯ,  молчит  и что-то пишет. ‘ижу, промок от пота, жду решениЯ. ‚друг
говорит: - "‡ачитаю вам вслух решение, думаю, что поймете без посредничества
переводчицы. ‚ ходе допроса военнопленному  ”. был задан вопрос о членстве в
фашистской  организации  SA.  ’от  объЯснил, что в  члены  этой  организации
принимали  только гражданских лиц старше  18 лет. ”., однако,  был призван в
фашистские  ‚‚‘  в  возрасте  17 лет". (‡атруднЯюсь дословно повторить текст
решениЯ, но смысл был такой)
     ’екст  решениЯ  протокола по  объему не  превышал 3-4 строк.  Џригласил
оперативник  подписать  протокол  постранично. ‡атруднительно  было  держать
ручку  в мокрой от пота руке. Џот со лба капал на бумагу, но кое-как удалось
поставить подпись.
     Ћперативник с театрально важным выражением лица уложил протокол в папку
и заЯвил: - "”ритцше, ехать тебе домой очередным транспортом".
     ‘мысл  слов  с задержкой дошел до моего  сознаниЯ. —то он сказал? „омой
мне ехать?  ’олько что  он хотел  поставить конец моим проступкам.  ‹огично,
если он домой менЯ пошлет, то тем самым и покончит  с моими проступками. ќх,
плут  ты какой.  ќта  шутка  очень  близка была к  издевательству. џ впал  в
раздумье  вместо  того, чтобы показать  взрыв  радости.  Џодобно кинофильму,
перед  глазами  у  менЯ  пробегали  картины  моих  голодовок,  которые,  как
оказалось, пережил напрасно. ’еперь судьба  подтвердила, что  она  направила
менЯ   к   цели    по   каменистому   пути.   Ќе   правду   ли   предсказала
цыганка-предсказательница?  ‘частье  мое   -   это  счастливое  спасение  из
несчастьЯ!

     Ѓез  расчистки личного  дела о репатриации  и думать не  стоило. —истка
теперь сделана, и сомнений нет, что  это случилось по ходатайству ‚еры.  Ћна
мне  теперь  показалась ангелом-покровителем. Љакими средствами она  убедила
оперативника в моей безвинности, останетсЯ длЯ менЯ вечной тайной.
     Њедленно  Я пришел в  себЯ, хотелось показать  радость,  но улыбка  моЯ
исказилась  потоками пота, которые лились со лба через  брови прЯмо в глаза.
‚ера,   очевидно,  неправильно   истолковала  изменениЯ  моей  физиономии  и
заговорила:  "…сть причина плакать  от  радости.  ’еперь действительно скоро
домой".
     ’ак и отпустили менЯ обратно в корпус. Ќа дворе стоЯл  сильный мороз, и
холодный воздух обрушилсЯ на менЯ ударом. Ќеужели  правду они  сказали? Ђ не
новый ли вид издевательства и  пытки?  ’рудно было  верить. Ќо  ‚ера за весь
период пребываниЯ в лагере никого не подвела.  ЌадеЯтьсЯ можно. Ќо что будет
с теми специалистами,  которым ‚ера обещала расчистить путь на родину? ‹учше
не ликовать, никому не открывать душу, лучше молчать.
     ѓлубочайшее желание пленного - выход на свободу - сбылось.  ‘пециалисты
обслуги снова подготовили  вагоны, в этот раз приблизительно на 150 человек.
Џознакомили нас со списком репатриируемых, и в нем помимо пациентов медчасти
нашлись как Я,  так и те ремесленники, которые решили доверитьсЯ ‚ере. ЉакаЯ
игра слов: имЯ этой женщины ‚ера.
     Њы в нее поверили, и с этой  верой не пропали. “ менЯ камень свалилсЯ с
сердца.
     ѓлубокое  уважение к  ‚ере  выросло еще  больше, когда  мы  узнали, что
начальник хозЯйственной части, узнав о репатриации специалистов, взорвалсЯ в
неистовстве. ‘обрались улетать от  него живые источники немалых богатств,  а
он стоит  беспомощный перед решением всемогущего оперативного отдела.  ЉакаЯ
борьба   тогда  разыгралась  за  кулисами,  длЯ  нас  это  осталось  тайной.
„емонстрировалась власть чекистов над производственниками.
     ’ронулись в путь 26  февралЯ. ‚ера заранее нас предупредила, что поедем
в   ѓерманию  "с  гаком".  ЏерваЯ  цель  -  г.Ѓалахна.  Ѓалахнинский  лагерь
военнопленных  полностью распускаетсЯ первым по  ‘оюзу  -  как поощрение  за
самые высокие показатели труда.

     Ќачальник ”икс.
     г. Ѓалахна март 1949 г.

     Џребывание наше в балахнинском лагере было недолгое, всего три с чем-то
недели. Ќо  не  могу не включить  в  настоЯщие  воспоминаниЯ  те  событиЯ, о
которых мы узнали за данный период.
     ђаботала своего рода "биржа новостей". ‡начит,  мы были  в курсе дела о
том,   в  каком  лаготделении  военнопленные  как   живут.   Ћ  балахнинском
лаготделении еще в 1945 году поступали страшные известиЯ. ђабота на выгрузке
из баржей древесины крайне тЯжелаЯ, кормЯт очень плохо, люди умирают.
     ’ак и сложилось прозвище - "смертный лагерь". ’уда попасть все боЯлись.
‚ 1947 году поток страшных новостей из  Ѓалахны затих. Ќа этот лагерь больше
не обращали вниманиЯ. ’еперь  нам  предоставлЯлась  возможность  из  прЯмого
источника узнать, что там произошло.
     ‘тоны из  этого  лагерЯ  со временем дошли  даже  до  Њосквы. ЏоЯвилась
комиссиЯ ѓ“Џ‚€,  начальство лаготделениЯ Якобы отдали под суд, заменили весь
персонал, начальником лагерЯ назначили майора по фамилии  ”икс. Ћн - еврей -
стал  действовать по девизу  "живи  сам  и  дай  жить  другим".  ‚есь состав
военнопленных на определенный период времени освободилсЯ от производственной
работы.
     ”икс на кое-как  понЯтном немцам  идише  объЯснил,  что откроет ворота.
Ѓежать  все  равно  бессмысленно,  беглеца  поймают  обЯзательно.  ‹учше  бы
поискать  работенку  у  гражданского   населениЯ.  Љто  ремесленником,   кто
дворовым, кто, может быть, и другом одинокой женщины. Њожно заработать рубли
или продукты, можно веселитьсЯ.
     Џоработали люди, кто как умел,  быстро поправились. Љогда настало времЯ
вернутьсЯ  на производственную работу, физическое  состоЯние ребЯт оказалось
нормальным.  ’рудно  сообразить, как  удалось  поднимать  выполнение  норм в
среднем по лагерю выше 200  %,  но сомневатьсЯ в таком факте не было причин.
Ќа  рабочих  местах  поддерживалсЯ  крайне  вольный режим.  „вести процентов
давала  бригада, и сквозь пальцы  начальство  и конвоиры  смотрели на  поиск
работенки  "налево".  ‘тали  зарабатывать  наличные  от тех  организаций,  у
которых военнопленных на счету не было.
     ‡а такой режим немцы с охотой  отплатили  самоотверженным трудом, когда
начальник ”икс иногда  ночью поднимал  весь  состав на разгрузку  баржи. ‚се
полагали, что оплата за этот труд уходит в карман начальника, но никто из-за
этого ропота не поднимал.
     Ќа границе при переходе на  европейскую колею освобожденных в последний
раз подвергли основательному обыску. €скали  всЯкие  записки. ЃоЯлись  того,
что  военнопленные могли  информировать публику западных стран о  конкретных
случаЯх гибели товарищей в советских лагерЯх. ‘писок с адресами погибших или
оставшихсЯ  в лагере  живых военнопленных, выЯвленный  при этом  обыске, был
равносилен  билету на обратный проезд. “прощениЯ ради  принЯто было отбирать
все, что могло служить материалом  длЯ записи, значит,  все книги, тетради и
фанерные дощечки.  Џоследние  потому, что  умелые мастера додумались прЯтать
списки  погибших в  днищах фанерных чемоданов, экспорт  которых  из  ‘оюза в
ѓерманию в  момент моего возвращениЯ  уже запрещалсЯ.  ‚ыЯвление  спрЯтанных
списков  могло  привести к дополнительным карательным мерам.  ’акие  событиЯ
отнюдь не считались редкостью.
     —то было у  менЯ? ‘умка, сшитаЯ  из  мешка  из-под сахара. ‚  нем много
богатств, которые, по слухам, представлЯли дефицит в советской зоне ѓермании
и которые  Я накопил в подарок родителЯм: мыло,  нитки, иголки  всех  видов,
кнопки - как нажимные, так  и  простые, материЯ  длЯ платьЯ и рубашек. Љроме
того,  штук  десЯть технических  монографий, краткий  курс истории ‚ЉЏ (б) и
около  тысЯчи  сигарет. Ќо  самым  большим  сокровищем Я считал  около сотни
фотографий, которые в  лагере No 469-1 снимали  и  продавали  официально,  с
разрешениЯ  начальника  по  политчасти   майора  ђойтберга.  џ   готов   был
пожертвовать многим  длЯ  спасениЯ  этих  фотографий. Ќам  в  лагере  выдали
справку со  штампом учреждениЯ  Њ‚„ о том, что  фотографии прошли  цензуру и
допускаютсЯ  к  вывозу  из  ‘оюза.  Ќо признает ли контролер  такую  справку
действительной?
     Џосредине  большого зала  стоЯл длинный  рЯд столов с узкими  проходами
между ними. Џеред столами длинные  очереди ждущих  обыска "выпускников",  за
столами контролеры в форме войск  Њ‚„. ‚сем  приходилось опорожнЯть  сумки и
все карманы, разложив все имущество на столе. Љонтролеры брали в руки каждый
предмет, осматривали в поиске  тайников  и перекладывали  в  сторону.  ‡атем
следовал  телесный обыск. Џри каждом контролере стоЯл  высокий металлический
барабан, куда сбрасывали те предметы, которые считали недопустимыми.
     Џри удовлетворительном осмотре разложенных на столе вещей обыскиваемого
пропускали  по  проходу  между  столами  и разрешали с  той  стороны собрать
имущество  в сумку и карманы. ’от, кого пропустили, находилсЯ уже  в "белой"
зоне.
     Ќастала  моЯ очередь.  “сердно  разложил  Я все  предметы,  в том числе
фотографии, и предъЯвил  свЯщенную справку, на которую  контролер и вниманиЯ
не  обратил.  Ќо  мной  выдумана была  специальнаЯ стратегиЯ,  как  овладеть
благосклонностью самого контролера. €з пЯтидесЯти пачек сигарет Я положил на
самый  край стола над барабаном  пЯть  пачек и при  дальнейшей раскладке  их
тронул пальцем так искусно, что траекториЯ падениЯ имела свой конец в  самом
барабане. ‚идно было, что контролер  заметил умышленность моего действиЯ, но
он  с неподвижным  лицом  продолжал осматривать кучу предметов.  ’ехнические
монографии, мои  любимые  учебники, он  объЯвил  недопустимыми  и  осторожно
уложил  их  на сигаретные пачки  в барабан.  Ќасчет краткого  курса  истории
‚ЉЏ(б)  он  колебалсЯ  и  позвал  офицера.  Џролистав  книгу,  тот  разрешил
допустить  эту библию  сталинских  преступлений. ‡атем  контролер  с большим
интересом  прочел мою  справку  и  на фотографии  даже  не посмотрел. "“ра!"
хотелось кричать, когда он менЯ пропустил через проход.
     ’олько теперь степень надежды быть  выпущенным на свободу повысилась до
90 %. Ѓыли слухи, что  одного пленного выпустили и опЯть вернули. Џропустили
его через границу  в  Ѓресте  и  вернули в  лагерь  в  глубокую ђоссию после
трехсуточного пребываниЯ в советском лагере г. ”ранкфурта на Ћдере.
     ‘нова сели в  вагоны, которые теперь уже катились на  немецких колесных
скатах. Њайор  ”икс все еще ехал  с нами и заботилсЯ о благе нашем. ЏроезжаЯ
по  большим лесным  массивам  восточной  Џольши, он  приказал держать  двери
вагонов закрытыми, потому  что  не  исключалась  опасность  обстрела эшелона
польскими бандами. Ќемецкий железнодорожник рассказал, что неделю тому назад
в  той же области польские бандиты остановили поезд при  помощи баррикады из
бревен, напали на сопровождающих военных, раздели их и отнЯли оружие. Ќемцам
вреда не причинили. ‚от и объЯснение тому, что при каждой остановке  эшелона
караул прыгал с вагона и  расставлЯлсЯ в оборонительном порЯдке с автоматами
наготове.
     Џроехали по Џольше  за два  днЯ,  с  весьма  короткими  остановками длЯ
выдачи  пищи. Ќастроение поднималось с  каждым часом.  ђебЯта начинали  петь
песни, все чаще поднималсЯ хохот. ‚есело стало у нас на душе.
     8 апрелЯ 1949 года около полуднЯ  пересекли реку Ћдер  под ”ранкфуртом,
пересекли  новую  восточную границу  ѓермании.  Њайор ”икс повел  колонну  с
сортировочной в советский  репатриационный лагерь,  где  нас  разместили  по
баракам, покормили и выстроили  длЯ  раздачи  документов об освобождении  из
военного плена.
     ‚ последний  раз  майор ”икс собрал "своих" ребЯт на прощание. ђечь его
словами передать не могу, помню только, что у многих и  у менЯ тоже  потекли
слезы. Ћн  закончил, и  вдруг к нему приблизилась группа сильных  людей, они
поднЯли  его  на плечи и  тронулись в  путь по территории лагерЯ. ‡апели  мы
веселые песни, чтобы таким образом отблагодарить этого настоЯщего человека.
     Ќо мы еще находились под  советской стражей.  Џришлось провести в  этом
заключении  одну  ночь, пока  не  дали приказ выстроитьсЯ  длЯ отправлениЯ в
лагерь  германского  Љрасного Љреста. Њогу  закрыть глаза и  воспроизвести в
памЯти событиЯ последующего часа, как в кинофильме. ‘тоим в шеренгах у ворот
лагерной зоны.  ЏодходЯт к воротам духовой  оркестр и человек  50  медсестер
Љрасного  Љреста.  Џо  команде  офицера  отворЯют  ворота. ‚  последний  раз
двигаемсЯ по командам  "направо"  и "шагом  марш". „уховой  оркестр занимает
место впереди колонны, трогаетсЯ в путь, и под музыку оркестра  мы маршируем
по дороге на свободу. Њедсестры сопровождают колонну справа и слева,  и  кто
скажет, сколько литров  слез промочили поверхность мостовой  этой  трассы  в
новую жизнь?
     Џередо мной новый отрезок жизни, проблемы  которого пока еще неЯсны. ‡а
мной шесть  лет жизни, котораЯ была тЯжелой, очень тЯжелой, по высшей  мере.
Ќо  Я  мыслЯми  все  снова  возвращаюсь к  словам  той  цыганки,  с  которой
встретились  на берегу реки  ЉлЯзьмы. Џравду она предсказала:  "‘пасение  из
несчастьЯ!"  ‚ойна  сожрала  миллионы  людей  -  а  Я жив.  ‚ойна искалечила
миллионы людей - а  Я здоров. Ќесчастьем, что ли, такой результат назвать? Љ
тому  еще научилсЯ не только русскому Языку,  а также  многому другому. ѓоды
плена Я  пережил не зрЯ. € есть о чем вспоминать. Љак ни странно, чем дальше
Я отдалЯлсЯ от центральной ђоссии - как по дистанции, так и по времени - тем
Яснее  становилось  мне,  что  от  тоски  по  ђоссии никогда  за  всю  жизнь
избавитьсЯ мне  не суждено.  ‘егоднЯ  75-летнему старику к тому же Ясно, что
эта тоска сосредоточилась на одном человеке - †анне!

        ѓлава 13: Ќа родине. € все же †анна.

     Ќа справке о выпуске из  военного плена у менЯ  дата - 8 апрелЯ 1949 г.
Ќаправление  нам  дали  до  ближайшей  к  месту  жительства  железнодорожной
станции.  ‚ кармане 30  марок, очень  скромнаЯ  зарплата  за то,  что  6 лет
искупал вину за тех, кто в плен не попал.
     ‚  Ѓерлине  Я  впервые видел разрушенный  бомбами и сухопутными боевыми
действиЯми германский город. џ стоЯл у окна вагона и силилсЯ сдержать слезы.
Ћчень похоже  на развалины ‘талинграда,  но вид столицы родной  страны иначе
действует на человека, чем вид чужого города.
     Ѓрат встретил  менЯ на  станции  и  повез  домой  на телеге  с  мулом в
упрЯжке. ЏроезжаЯ возле церкви родной деревни, показал мне место на памЯтной
доске павшим за родину, где  до 28 августа 1945 года написаны были фамилиЯ и
имЯ мои с датой гибели 20 июнЯ 1943 года.
     €звестие о  том, что Я жив,  родителЯм принес один товарищ, которого из
сталинградского лагерЯ отпустили  в июле  1945 года  по причине  хронической
дистрофии.
     ‘тарший брат - командир эскадрильи - решил объЯвить менЯ павшим, потому
что экипаж одного из наших бомбардировщиков Якобы видел над Љаспием самолет,
который загорелсЯ и  упал  в море. ‚  свЯзи  с  тем, что в  эту ночь на базу
вернулись  все самолеты, кроме нашего, сомнений в гибели потерЯнного экипажа
не было.
     Ќа  работу  устроилсЯ скорее,  чем  мог ожидать.  Џереводчиком  в одном
объединении народных предприЯтий, менЯ устроили без какой-либо проверки моих
знаний и профессионального  опыта. Џереводчики русского Языка  с техническим
образованием - крайний дефицит в советской зоне. Ќашел Я рабочее место через
посредничество семьи  одноклассника,  который в плену не был и  как раз сдал
экзамен дипломированного геолога в университете. Љак Я ему  завидовал! Ћклад
мне платили неплохой, а с работой справлЯлсЯ без особых усилий.
     Њысли мои скоро от плена освободитьсЯ не могут. ‚се снова возвращаюсь к
тем  покровителЯм, которым Я  обЯзан своим освобождением из  плена, к  врачу
Ђнне  Џавловне  и к ‚ере.  Ќе реже мысли летают в  ѓорький, где живет †анна.
‘ел, написал письма  врачу  и ‚ере по адресам лагерей. €скренно поблагодарил
их за  покровительство и помощь.  Ђ  †анна  - как  ей сказать, что у  менЯ в
сердце делаетсЯ? €мЯ ее знаю, фамилиЯ и адрес неизвестны. Ќеизвестно даже, в
какой  организации она  занимаетсЯ в кружке художественной самодеЯтельности.
Ћбидно до слез!
     ‚рач и ‚ера на мои письма ответа не дали. ЃоЯлись вести корреспонденцию
с иностранцем.  ђаботают же они в системе Њ‚„, подвластные Ѓерии. ‡нают, что
не одно  должностное лицо ‘‘‘ђ  было передано палачу из-за свЯзей с немцами.
†аль! •отелось  еще и еще им сказать,  что памЯть о них навсегда останетсЯ в
моем сердце.
     †иву один  в небольшом помещении как  квартирант  в квартире  не  очень
симпатичных людей. 20 августа возвращаюсь  с работы, на столе лежит письмо с
очень непривычной наружностью.  Џисьмо из  ‘‘‘ђ! Ђ кто же  может писать  мне
письмо из  ѓорького? …сли кому в  ‘‘‘ђ и известен мой адрес, то только адрес
по месту  рождениЯ, где все еще живут родители. Љто же отправитель? Њаликова
- эта фамилиЯ  ничего не объЯснЯет. €мЯ - †анна - без отчества,  невозможно.
Љак же она сумела  узнать  мою фамилию, как смогла  узнать теперешний адрес?
—удо!
     —итаю (подлинное письмо сохранил до сегоднЯшнего днЯ):

     "Њилый ЉолЯ!
     Џрошло много времени с тех пор, как мы с ‚ами увиделись, в течение двух
часов  были  рЯдом  (да  и  то на  сцене)  и  быстро  расстались.  ќто  была
мимолетнаЯ,  но длЯ менЯ надолго оставшаЯсЯ  в памЯти, короткаЯ встреча. ‚се
было  официально,  ново,  и  мне казалось, что  Я  вдруг  попала  в  другой,
неведомый мне, мир. ‚се было хорошо, и, глЯдЯ в ‚аши глаза с умной искоркой,
одновременно и веселые и грустные, у менЯ почему-то стучало сердце.
     Џосле концерта Я искала ‚ас, но найти  не могла. € вот судьба столкнула
менЯ с ‚ашим другом, который и дал мне адрес. Џрежде чем  писать, Я немножко
колебалась.  ’ак  как не  знаю,  помните  ли  ‚ы  менЯ.  …сли вспомните,  то
ответьте:  как  ‚ы  живете? Љак  ‚аше  здоровье? ‚едь за  последнее времЯ ‚ы
чувствовали себЯ не совсем хорошо. †енились или  нет? € если нет, то почему?
(‚идите, какаЯ Я  любопытнаЯ). …сли бы ‚ы только могли представить, как хочу
увидеть ‚ас, но на сей раз двух часов было бы мало.
     џ пишу, ЉолЯ,  а передо  мной лежит ‚аша фотографиЯ,  Я ее  выпросила у
‘аши, но она от 1947 г., а мне бы очень хотелось иметь от 1949 г.
     …сли будет не трудно, может  быть,  ‚ы выполните мое желание и пришлете
свою фотографию.
     ‘ нетерпением буду ждать ответа,
     ‘ приветом, †анна"

     —то со мной делалось в эту минуту, словами не описать. ‡начит, симпатиЯ
(или   любовь?)   с   первого   взглЯда  ударила  обоих   участников   этого
необыкновенного   событиЯ,   мимолетно  проходившего  за  сценой  в   лагере
военнопленных.  ’олько  гениальный   писатель  сможет  словами  выразить  то
душевное состоЯние, в которое попал Я при чтении этого письма.
     ‘ел, написал ответ. †иву хорошо,  не женат, потому  что пока не нашлась
жена, здоровье нормальное, и  как бы мне хотелось увидеть ‚ас! •отелось, но,
трезво  размышлЯЯ, очень скоро  пришел  к решению,  что  это  только мечта и
должна оставатьсЯ мечтой.
     ‘оветским строем  сталинского  времени не предусмотрены  дружба, любовь
или брак граждан ‘‘‘ђ  с иностранцами.  Ћдин товарищ -  военнопленный в  том
лагере, где Я жил - в 1947 году до смерти влюбилсЯ в русскую девушку и подал
заЯвление в Њ‚„ ‘‘‘ђ о  том, что желает стать гражданином ‘‘‘ђ и женитьсЯ на
этой  девушке.  Ћтвет  был  отрицательный: -  "Џосле выпуска из плена будете
иметь возможность законным  путем ходатайствовать о приобретении гражданства
‘‘‘ђ".
     …ще один барьер представлЯл тот факт, что  в побежденной ѓермании  даже
под   властью  оккупационных  войск  ‘оветской  армии   жилось  свободнее  и
материально лучше, чем в  ‘‘‘ђ. Џоехать  к ней  туда  в  гости - об  этом не
стоило и думать.  Џригласить ее приехать в гости  к  нам - противоречит всем
принципам сталинской государственной безопасности.
     Ћдин вопрос осталсЯ открытым: кто этот ‘аша и откуда он взЯл мой адрес?
‚опрос адреса выЯснилсЯ быстро. Џервое рабочее место не очень менЯ устроило.
џ  дал в  газету  "Neues Deu