оворота на Ѓорроу-стрит.
     „верь открыла ‚анда и удивленно  всплеснула  руками  при  виде  его.  ‚
черной юбке и бледно-розовой блузке из какой-то мЯгкой материи она  казалась
Љиту какой-то новой. …е полнаЯ, немного длиннаЯ шеЯ была обнажена,  короткие
каштановые волосы вились у затылка; Љит с  неудовольствием  заметил  золотые
серьги у нее  в  ушах.  ѓлаза  ее,  черневшие  на  бледном  лице,  казалось,
вопрошали и молили одновременно.
     - Ђ мой брат?
     - Ћн еще не вернулсЯ, сэр.
     - ‚ы не знаете, где он?
     - Ќет.
     - Ћн живет здесь, у вас?
     - „а.
     - ‡начит, вы его все еще так любите?
     Ћна молча сжала руки на груди, как человек, который не в силах  словами
выразить свои чувства.
     - ЏонЯтно, - сказал Љит.
     Ћн испытывал сложное чувство - жалость, смешанную с легким  чувственным
влечением, - такое же, как и в первое их свидание, и тогда,  когда  в  щелку
между занавесками он видел ее, стоЯвшую на коленЯх посреди комнаты.  ЏодойдЯ
к камину, он спросил:
     - ‚ы мне разрешите подождать его?
     - ђазумеетсЯ! Џожалуйста, присЯдьте.
     Љит отрицательно покачал головой. Ћна спросила, задыхаЯсь:
     - ‚ы не уведете его от менЯ? Ћдна Я умру.
     Љит круто повернулсЯ к ней.
     - џ как раз и не хочу, чтобы его  отнЯли  у  вас!  џ  хочу  помочь  вам
сохранить его. ѓотовы вы уехать в любой день, когда это потребуетсЯ?
     - Ћ да, конечно!
     - Ђ он?
     Ћна отвечала почти шепотом:
     - „а. Ќо тот несчастный...
     - ’от несчастный - просто кладбищенский вор, гиена; что о нем говорить!
     Љит был сам удивлен резкостью своего тона.
     - Њне жаль его, - вздохнула ‚анда. - Њожет, он  голодал.  џ  знаю,  что
такое голод, - приходитсЯ делать то, чего не хочешь. €ли, может быть, у него
нет близких. Љогда человеку некого любить, он может стать  очень  плохим.  џ
часто думаю о нем... как он там, в тюрьме.
     Љит процедил сквозь зубы:
     - Ђ ‹оренс?
     - Њы никогда не говорим с ним об этом. Њы боимсЯ.
     - ‡начит, он не сказал вам, что уже был суд?
     Ћна широко открыла глаза.
     - ‘уд? Ќет, не говорил. ‚от почему он вчера вечером был такой странный.
Ђ утром рано встал. ‘уд... закончилсЯ?
     - „а.
     - —то они постановили?
     - ‚иновен.
     Ќа секунду Љиту показалось, что  ‚анда  терЯет  сознание:  она  закрыла
глаза, покачнулась. Ћн шагнул вперед, взЯл ее за плечи.
     - Џослушайте! - заговорил он. -  Џомогите  мне,  не  спускайте  глаз  с
‹оренса. Ќадо выиграть времЯ. џ узнаю, что они намерены делать. Ћни не могут
его повесить. Њне нужно времЯ, слышите? ‚ы должны помешать ‹оренсу  отдатьсЯ
в руки полиции.
     Љит все еще держал ее за  плечи,  впиваЯсь  сквозь  бархат  пальцами  в
нежное тело, а она стоЯла и смотрела ему в лицо.
     - ‚ы менЯ понЯли?
     - „а... Ќо если он уже был там?
     Љит чувствовал, что она всЯ дрожит. ‚ голове  вдруг  пронеслась  мысль:
"Ѓоже! Ђ если нагрЯнет полициЯ и застанет менЯ здесь? —то, если ‹арри уже  у
них в руках? —то, если тот полисмен, который ночью,  после  убийства,  видел
менЯ, снова обнаружит менЯ здесь, сразу после приговора!"  Ћн  сказал  почти
свирепо:
     - Њогу Я надеЯтьсЯ, что вы будете следить за ‹арри? Ћтвечайте быстро!
     Џрижав руки к груди, она отвечала покорно:
     - џ попытаюсь.
     - …сли он не сделал еще этого, следите за ним в оба  глаза!  Ќикуда  не
пускайте одного. џ приду  завтра  рано  утром.  ‚ы  католичка,  не  так  ли?
ЏоклЯнитесь же, что ничего не позволите ему сделать, пока Я не приду.
     Ћна молчала, глЯдЯ мимо него на дверь; Љит услышал, как в замке щелкнул
ключ. ‚ошел ‹арри, держа  в  руках  большой  букет  красных  лилий  и  белых
нарциссов. ‹ицо у него было бледное, осунувшеесЯ.
     - Ђлло, Љит! - тихо произнес он.
     ‚анда не сводила глаз с ‹арри, и Љит, глЯдЯ то на  нее,  то  на  брата,
понЯл, что сейчас, как никогда, от него требуетсЯ осторожность.
     - ’ы видел? - спросил он.
     ‹оренс кивнул. ‚ыражение  его  лица,  по  которому  всегда  можно  было
прочитать все чувства, совершенно озадачило Љита.
     - Ќу и что?
     - џ ждал этого.
     - „ело так не останетсЯ, это  Ясно.  Ќо  мне  нужно  будет  просмотреть
протокол и тогда подумать, что  предпринЯть.  Џонимаешь,  ‹арри,  мне  нужно
времЯ!
     Љит знал, что говорит он что-то не то, наудачу.  …динственный  выход  -
заставить их немедленно уехать, не дать им возможности признатьсЯ, но  этого
он не осмелилсЯ сказать.
     - Ћбещай мне ничего не делать и не выходить из дому, пока  Я  не  приду
завтра утром.
     ‹оренс снова кивнул. Љит  посмотрел  на  ‚анду.  “бедит  ли  она  ‹арри
сдержать слово? Ћна по-прежнему неотрывно смотрела в лицо ‹арри. Љит  шагнул
к двери; он понЯл, что больше ничего не добьетсЯ.
     - ’ак обещай же, - повторил он.
     ‹арри ответил:
     - Ћбещаю.
     Ћн улыбалсЯ. Љиту была непонЯтна и его улыбка и выражение  глаз  ‚анды.
€, сказав: "’ак Я полагаюсь на твое слово", - он вышел.

        IX

     ‘крыть от любЯщей женщины свое настроение трудно, так  же  трудно,  как
помешать музыке тронуть человеческое сердце. Ђ уж если женщина после тЯжелых
страданий впервые  узнала  счастье  любви,  тогда,  как  бы  ни  пыталсЯ  ее
возлюбленный скрыть от нее свою душу, он этого не  сумеет.  €  почти  всегда
любовь ее так самоотверженна, что она и виду не подаст, будто догадываетсЯ о
чем-нибудь.
     Џосле того как Љит ушел, ‚анда не стала задавать вопросов, сделала все,
чтобы ‹арри не заподозрил, что она знает правду. ‚есь вечер  она  вела  себЯ
так, как будто и не подозревала, что зреет в его душе, а следовательно, и  в
ее собственной.
     …го слова, ласки, усердие, с  которым  он  помогал  ей  готовить  ужин,
принесенные им цветы и то, что он убедил ее выпить вина  и  что  он  избегал
слов, которые могли бы нарушить их  счастье,  -  все,  все  подтверждало  ее
догадку. Ћн был сегоднЯ так щедр в своей  веселости  и  любви!  €  она,  длЯ
которой каждое слово и каждый поцелуй имел скорбный смысл последнего слова и
последнего поцелуЯ, не могла лишить себЯ их, и потому ни знаком,  ни  жестом
не выдала своего предвидениЯ. Ћна принимала все, она принЯла бы  больше,  во
сто крат больше. …й не хотелось пить вино, которое он то и дело  подливал  в
ее бокал, но покорность, которой научили ее женщины,  жившие,  как  она,  не
позволЯла ей отказыватьсЯ. Ћна никогда ни в чем не отказывала ‹оренсу.
     ‹оренс  пил  много.  ‚ино  придавало  остроту   этим   недолгим   часам
удовольствиЯ и подъема духа. Љроме того, вино заглушало  жалость.  Ђ  больше
всего он боЯлсЯ пожалеть себЯ и ‚анду.
     Ћн думал: чтобы даже эта безвкусно убраннаЯ комнатка выглЯдела  красиво
- огонь в камине, свечи, темное Янтарное вино в  бокалах,  стройные  красные
лилии на длинных стеблЯх, осыпающие желтую  пыльцу,  их  терпкий  аромат,  -
‚анда и он, ‹арри, должны сегоднЯ быть на высоте. „аже  музыка  была  на  их
пиршестве: в доме напротив кто-то играл  на  пианоле,  и  мелодиЯ  проникала
сюда. Љазалось, звуки, то усиливаЯсь, то замираЯ, то веселые,  то  грустные,
жили какой-то своей, далекой, иной жизнью, так же  как  и  отблески  огнЯ  в
камине, перед которым они с ‚андой лежали, прижавшись друг к другу, и нежные
лилии между свеч на столе.
     ‚слушиваЯсь в эти звуки и  поглаживаЯ  пальцами  голубоватые  жилки  на
груди ‚анды, ‹арри как будто приходил в  себЯ  после  тЯжелого  забытьЯ.  Ќе
расставатьсЯ, нет! “снуть, как засыпает камин, когда угасает пламЯ,  как  на
покинутых струнах засыпает мелодиЯ.
     Ђ ‚анда не спускала с него глаз.
     Ѓыло уже около десЯти, когда он сказал ей, чтобы  она  ложилась  спать.
Ћна послушно ушла в спальню, а он, взЯв чернила и бумагу, вернулсЯ к камину.
ќтот неустойчивый, безвольный, никчемный человек сейчас не колебалсЯ. ђаньше
он думал, что, когда дело дойдет до развЯзки, он растерЯетсЯ,  отступит,  но
сейчас какое-то ожесточение вело его к цели. …сли он, признавшись, останетсЯ
жив, его посадЯт под замок, отнимут у него единственное, что ему  дорого,  -
‚анду, засыплют  песком  его  единственный  родничок  в  пустыне.  Ѓудь  они
проклЯты! € он начал писать при свете камина, смЯгчавшем белизну бумаги. Ђ у
темной занавески в  одной  рубашке,  не  чувствуЯ  холода,  стоЯла  ‚анда  и
смотрела на него.
     Љогда человек тонет, ему вспоминаетсЯ прошлое. Љак  погибший  поэт,  он
"уноситсЯ вместе с ветром". ’еперь наступило времЯ  длЯ  ‹арри  быть  верным
себе. —еловек может сомневатьсЯ долгие недели - сознательно, подсознательно,
даже  в  снах,  -  но  потом  наступает  момент,  когда  больше   колебатьсЯ
невозможно. —ернаЯ шапочка судьи, седой, загнанный человечек,  с  удивлением
смотревший на нее снизу вверх, - нет, дольше колебатьсЯ нельзЯ!
     ‹арри кончил писать и долго сидел, глЯдЯ в камин.  Ћгонь  свечи...  „а,
огонь горит ровно, нет больше вспышек и угасаний.
     Ђ у темной занавески стоЯла женщина и смотрела на него.

        X

     Љит пошел не домой, а в клуб, и там, сидЯ в  гостиной,  пустой  в  этот
час, прочитал протокол суда. ќти дураки представили  дело  в  очень  мрачном
виде. Љит, размышлЯЯ, долго ходил взад и вперед по толстому, мЯгкому  ковру,
заглушавшему его шаги. Ћн мог повидатьсЯ с адвокатом защиты и  поговорить  с
ним как специалист, который считает,  что  совершена  судебнаЯ  ошибка.  Ћни
должны обжаловать приговор, в крайнем случае можно  даже  подать  просьбу  о
помиловании. Џока все еще можно, нет, должно поправить, если только ‹арри  и
эта женщина ничего не предпримут!
     Љиту есть не хотелось, но привычка обедать  взЯла  верх.  Ћн  сидел  за
столом и с раздражением посматривал на знакомых  членов  клуба.  “  них  был
такой беззаботный и благополучный вид. Љак  это  несправедливо,  что  темнаЯ
туча нависла над ним, человеком столь же безупречным, как любой  из  них!  Љ
нему подходили товарищи - адвокаты, знатоки  своего  дела,  среди  них  один
судьЯ, и все выражали восхищение тем, как он провел  процесс  о  наследстве.
‘егоднЯ Љит имел все основаниЯ гордитьсЯ, но не чувствовал гордости. ‚се  же
в этой теплой комнате, залитой мЯгким светом, среди  людей,  которые  ели  и
беседовали пристойно, он незаметно обрел некоторое душевное равновесие.  ‚се
вокруг было реальной действительностью, а то  мрачное  происшествие  -  лишь
порыв буйного ветра, который надо не впускать в жилища так же, как нищету  и
грЯзь, которые попросту не существуют длЯ тех, кто обеспечен и процветает.
     Љит выпил шампанского - оно помогало  крепче  уверовать  в  реальное  и
делало призраки еще более  призрачными.  ‚низу,  в  курительной,  он  сел  у
камина, в одно из тех кресел, что навевают приЯтную послеобеденную  дремоту.
‚ кресле ему захотелось спать, и только в  одиннадцать  он  поднЯлсЯ,  чтобы
идти домой. Љогда  он  сошел  вниз  по  мраморной  лестнице  и  вышел  через
вращающуюсЯ дверь, котораЯ  не  пропускала  сквознЯков,  его  снова  охватил
страх, как будто он вдохнул его с Январским воздухом. ‚спомнилось лицо ‹арри
и женщина, смотревшаЯ на это лицо! Џочему она гак  смотрела?  “лыбка  ‹арри,
цветы у него в руках... Џокупать цветы в такой  момент!  ’а  женщина  -  его
рабынЯ, она сделает все, что он скажет. Ћна не сумеет удержать его. €  может
быть, сейчас ‹арри мчитсЯ в полицию.
     ђука, засунутаЯ в карман шубы,  нащупала  там  вдруг  что-то  холодное:
ключи, что ему дал ‹арри.  ’ак  они  и  лежали,  забытые,  с  тех  пор.  ќто
случайное  прикосновение  заставило  Љита  решитьсЯ.  Ћн  быстро  зашагал  к
Ѓорроу-стрит. Ћн не мог не пойти и не проверить, что там творитсЯ. Ћн  лучше
уснет, если будет знать, что сделал все возможное. Ќа углу  той  злополучной
улицы ему пришлось немного  подождать,  пока  скроютсЯ  прохожие,  потом  он
направилсЯ к дому, который сейчас проклинал и ненавидел смертельно. Ћн отпер
парадную дверь, вошел и закрыл ее за собой. Џотом постучал в дверь  комнаты,
но никто не откликнулсЯ. Њожет, они уже легли? Ћн постучал еще и еще,  затем
вошел внутрь и осторожно прикрыл дверь. ‘вечи были зажжены, в  камине  горел
огонь; перед камином на полу лежали диванные подушки, на них были  рассыпаны
цветы! Ќа столе тоже были цветы и остатки еды. —ерез  не  совсем  задернутую
занавеску он видел, что и в спальне горит свет. Ќеужели они ушли и  все  так
оставили? “шли! ‘ердце у него забилось... Ѓутылки! ‡начит, ‹арри пил!
     Ќеужели случилось то, чего он так боЯлсЯ? —то же, уйти с позором, знаЯ,
что его брат созналсЯ и теперь заклеймен как убийца? Љит  быстро  подошел  к
занавеске и заглЯнул в спальню. “ стены он увидел кровать, в ней  лежали  те
двое. ‚ изумлении он отпрЯнул и вздохнул с облегчением.  ‘пЯт,  не  задернув
занавесок, не погасив свет? ‘пЯт, несмотрЯ на  его  настойчивый  стук!  Ћни,
верно, оба пьЯны. Љровь бросилась в лицо Љиту. ‘пЯт! €, ринувшись к кровати,
он позвал: "‹арри!" Џотом подошел ближе.  "‹арри!"  Ќи  слова  в  ответ,  ни
движениЯ! “ него перехватило дыхание. ‘хватив  брата  за  плечо,  он  сильно
потрЯс его. Џлечо было холодное. Ћни лежали, обнЯвшись, сблизив губы, и лица
их были неестественно белы при свете свечи на  ночном  столике.  ’акой  ужас
потрЯс Љита, что он, чтобы не упасть,  схватилсЯ  за  медную  перекладину  в
изголовье кровати. Џотом нагнулсЯ и, смочив палец, поднес к их  губам.  „вое
не могут впасть одновременно в такой глубокий обморок, даже  пьЯный  сон  не
может быть так крепок. Ћн не почувствовал на пальце ни малейшего  дуновениЯ:
пульс ни у ‹арри, ни у ‚анды не билсЯ. Ќи дыханиЯ,  ни  жизни!  ѓлаза  ‚анды
были закрыты. Љакое удивительно чистое, невинное лицо! “  ‹арри  глаза  были
открыты - он как будто всматривалсЯ в ее опущенные веки, - но Љит видел, что
в глазах брата нет жизни. ‚схлипываЯ, он закрыл глаза ‹арри. ‡атем невольно,
сам не знаЯ зачем, положил одну руку на голову брата, другую  -  на  светлые
волосы девушки.
     ЏростынЯ немного сползла, обнажив ее плечо; Љит подтЯнул ее кверху, как
бы укрываЯ ‚анду от холода,  и  тут  заметил  блеск  металла:  крошечный,  с
ноготь, позолоченный крестик на стальной цепочке соскользнул у нее  с  груди
под руку, закинутую за шею ‹арри. Љит осторожно спрЯтал крест под простыни и
увидел  конверт,  приколотый  к  одеЯлу;  нагнувшись,  он  прочитал:  "Џрошу
немедленно передать в полицию. ‹оренс „аррант". Љит сунул конверт в  карман.
Љак  растЯнутаЯ  сверх  предела  резина,  все  в  нем  обмЯкло:  ум,   волЯ,
способность взвешивать, решать. ‚ голове пронеслась единственнаЯ  мысль:  "џ
ничего не должен об этом знать. Њне нужно уйти!" €, прежде  чем  он  осознал
это, ноги сами вынесли его на улицу.
     Љит ни за что не сумел бы сказать, о чем он  думал,  пока  брел  домой.
’олько войдЯ в свой кабинет, он немного  пришел  в  себЯ.  ’рЯсущейсЯ  рукой
налил в стакан виски и выпил. Ќе зайди он случайно  туда,  на  Ѓорроу-стрит,
уборщица нашла бы их утром и отнесла бы  письмо  в  полицию!  Љит  вынул  из
кармана конверт. Ћн имеет, да, имеет право  узнать,  что  там  написано!  Ћн
распечатал конверт.
     "џ, ‹оренс „аррант, прежде чем умереть от  собственной  руки,  заЯвлЯю,
что это письмо - искреннее и полное признание. Ќочью 27 ноЯбрЯ прошлого года
Я  совершил  убийство,  которое  известно   под   названием   "“бийство   на
ѓлав-‹ейн..."
     € так далее до заключительных слов: "Њы не  хотим  умирать,  но  мы  не
вынесем разлуки, и Я  не  могу  допустить,  чтобы  из-за  менЯ  был  повешен
невинный человек, иного выхода Я не вижу. Џрошу  не  вскрывать  наши  трупы.
Ћстатки того Яда, который мы принЯли, лежат на столике. Џрошу похоронить нас
вместе.
                                                             ‹оренс „аррант.

џнварь 28, около десЯти часов вечера".

     ’икали часы, в деревьЯх за окном стонал ветер,  огонь  в  камине  лизал
дрова, они легонько потрескивали и шипели. Ђ Љит, не  двигаЯсь,  целых  пЯть
минут стоЯл, держа в руках эти листки бумаги.  Џотом,  очнувшись,  присел  и
начал читать снова.
     ‚се было так, как ‹арри рассказывал ему, ничего не  утаил,  все  верно;
были даже адреса людей, которые могли бы опознать женщину, бывшую женой  или
любовницей “олена. Џисьмо убедительно. „а! Ћчень убедительно.
     ‹истки выпали у Љита из рук. „о него медленно  доходил  страшный  смысл
происшедшего: на полу у его ног лежала жизнь или смерть еще одного человека,
и он понЯл, что, взЯв это  признание,  он  взЯл  в  свои  руки  судьбу  того
бродЯги, ожидающего выполнениЯ смертного приговора; он понЯл также,  что  не
может вернуть ему жизнь, не запЯтнав своей  репутации  и,  больше  того,  не
подвергнув себЯ опасности. …сли письмо попадет в руки властей, то  навернЯка
возникнет серьезное подозрение, что  ему,  Љиту,  вот  уже  два  месЯца  все
известно. ЌачнетсЯ следствие, ему тоже придетсЯ  выступить  свидетелем;  тот
полицейский признает в нем джентльмена, который  приходил  посмотреть  место
под аркой, где лежал труп, и который был у  этой  женщины  на  другой  вечер
после убийства. Љто поверит, что эти факты  -  случайное  совпадение,  когда
дело касаетсЯ брата убийцы? Ќо даже  независимо  от  этих  подозрений  такое
сенсационное происшествие скандально - оно испортит ему карьеру, омрачит его
жизнь и жизнь его дочери! ‘амоубийство ‹арри и этой  женщины  само  по  себе
вызовет нежелательные толки,  но  не  более.  ‚  такой  смерти  есть  что-то
романтическое, она ничем не грозила ему - скорбЯщий брат, и только. €, кроме
того, всю эту историю можно будет даже замЯть! Ђ если отдать  письмо,  тогда
уж ничего не скроешь, о нем самом будут кричать на  всех  перекрестках.  Љит
поднЯлсЯ с кресла и долго мерил шагами  комнату,  стараЯсь  сосредоточитьсЯ.
Џеред ним проплывали видениЯ: служитель, который  каждое  утро  подавал  ему
мантию и парик, - он никогда не замечал на его одутловатом, любопытном  лице
такой ехидной  усмешки;  удивленно  поднЯтые  брови,  его  юной  дочери,  ее
тревожные глаза и скорбно опущенные уголки рта; крошечный золоченый крестик,
блестевший на плече у мертвой  женщины;  потухший  взглЯд  приоткрытых  глаз
брата и даже его собственные пальцы,  большой  и  указательный,  закрывающие
умершему  веки.  Џотом  ему  привиделась  улица,  люди,  проходЯщие  по  ней
бесконечной  чередой;  все  они  оборачиваютсЯ  и  разглЯдывают   его.   Љит
остановилсЯ и произнес вслух: "„а ну их всех к черту! Ќеделю посплетничают и
успокоЯтсЯ!" “ него в руках признание, оно ему доверено! ‚ конце  концов  он
ничего постыдного не сделал, ему нечего стыдитьсЯ, хотЯ он все скрывал. ‚едь
родной брат! Љто станет винить его? €  Љит  бережно  собрал  с  полу  листки
письма. Ќо вдруг как будто огромнаЯ грЯзнаЯ  рука  сплетни  обвилась  вокруг
него, и  он  уже  слышал  хриплый  злорадный  крик:  "Ќовости!..  Ќовости!..
“бийство  на  ѓлав-‹ейн!   Џризнание   и   самоубийство   брата   известного
королевского адвоката...  €звестного  королевского  адвоката...  “бийство  и
самоубийство... Ќовости!"
     Ќеужели он допустит этот взрыв людской злобы? Ќеужели  он,  который  не
сделал ничего дурного, осквернит памЯть брата,  памЯть  матери,  неужели  он
испортит жизнь  своей  дочурки,  запЯтнает  себЯ,  свое  большое,  блестЯщее
будущее? € все это ради какой-то  крысы,  роющейсЯ  в  отбросах!  Џусть  его
повесЯт, раз это необходимо. „а, может, еще и не повесЯт.  Њожно  обжаловать
или просить о помиловании! …го можно - нет, нужно спасти!  Ѓоже,  зайти  так
далеко, пережить все это и погубить себЯ собственными руками!
     Љит бросилсЯ к камину и сунул письмо в горЯчие угли.  Џо  складкам  его
сурового лица медленно, поползла усмешка, так  и  пламЯ  ползло  по  листкам
бумаги, пока они не свернулись и не потемнели. Ќоском ботинка он  растер  ее
черные покоробившиесЯ остатки. ’опчи их. ’опчи жизнь человека! ‘ожжено!  Ќет
больше сомнений, нет грызущего страха. ‘ожжено!  —еловек...  невинный...  Ђ,
грЯзнаЯ крыса! Љит отшатнулсЯ от  каминной  решетки,  схватилсЯ  за  голову.
ЉакаЯ она горЯчаЯ!
     €так, свершилось! ’олько глупцы, не имеющие ни воли, ни цели,  способны
сожалеть о сделанном. € вдруг он рассмеЯлсЯ. ‡начит, ‹арри умер напрасно!  “
него не было воли, не было цели, и вот он мертв! Ћн и эта девушка  могли  бы
жить, могли бы любить друг друга жаркими ночами где-нибудь на  другом  конце
мира, а не лежать здесь мертвыми в холодную ночь. ѓлупцы  и  слабые  людишки
терзаютсЯ сожалениЯми страдают от угрызений совести. Ђ сильный мужчина,  что
бы ни стрЯслось, твердо шагает к цели.
     Љит подошел к окну и поднЯл штору. —то это там? ‚иселица  и  качающийсЯ
труп? Ђх, нет,  это  только  деревьЯ...  черные  деревьЯ...  ‡имние  скелеты
деревьев. Ћн отшатнулсЯ от окна, подошел к камину и  сел  в  кресло.  ‘лабый
свет лампы, его кресло у огнЯ - все как в тот вечер, два месЯца назад, когда
сюда пришел ‹арри... Ќет, нет. Ћн не приходил! ќто был дурной сон.  …му  все
приснилось. Љак горит голова! Љит вскочил, посмотрел на календарь,  стоЯвший
на столе. "џнварь 28". Ќет, это не сон! ‹ицо его потемнело,  стало  жестким.
‚перед! Ќе так, как ‹арри! ‚перед!


        ‘’Ћ€Љ

     Џеревод ѓ. ‡лобина и Ђ. €льф

        ѓ‹Ђ‚Ђ I

        1

                                             "Aequam memento rebus in arduis
                                              Servare mentem" {*}.

                                                                     ѓораций

     {* "„аже в тЯжелых обстоЯтельствах сохранЯй здравый рассудок" (лат.).}

     џнварским днем 1905  года  в  ‹иверпуле  комната  правлениЯ  Ѓританской
судовладельческой компании словно отдыхала после дневных трудов. Ќа  длинном
столе в беспорЯдке стоЯли чернильницы, лежали перьЯ, промокательнаЯ  бумага,
документы, оставленные шестью джентльменами, - покинутое поле сражениЯ умов.
Ђ в председательском кресле во главе  стола,  закрыв  глаза,  неподвижный  и
внушительный, как идол, сидел старый ‘ильванес •ейторп. Ћдна  пухлаЯ  слабаЯ
рука с дрожащими пальцами покоилась на подлокотнике кресла, седые волосы  на
большой голове серебрились в свете лампы под зеленым  абажуром.  •ейторп  не
спал: румЯные щеки его то и дело надувались,  и  с  толстых  губ,  прикрытых
седыми  усами,  над  кустиком  седых  волосков  на  раздвоенном  подбородке,
срывалсЯ не то  вздох,  не  то  ворчание.  Љвадратное,  грузное  туловище  в
коротком сюртуке,  обшитом  черной  тесьмой,  утопало  в  кресле,  и  оттого
казалось, что у него нет шеи.
     ‚ойдЯ  в   затихшую   комнату,   молодой   ѓилберт   ”арни,   секретарь
судовладельческой компании, быстро подошел к столу, собрал кое-какие  бумаги
и остановилсЯ, глЯдЯ на председателЯ.  ”арни  было  лет  тридцать  пЯть,  не
больше,  и  волосы,  борода,  глаза,  даже  щеки  были   у   него   светлых,
жизнерадостных тонов, но у носа и рта пролегли иронические складки. €бо,  по
глубокому убеждению секретарЯ, он был компанией,  а  правление  существовало
только затем, чтобы умалЯть его роль. ЏЯть дней в неделю  по  семь  часов  в
день он думал, писал, плел нити дела, а эти приходили сюда раз в  неделю  на
два-три часа и воображали,  будто  могут  научить  кого-нибудь  чему-нибудь.
‘екретарь пристально смотрел на  дремлющего  в  кресле  седого  розовощекого
старика, но в усмешке его было меньше презрениЯ, чем можно было ожидать. —то
ни говори, а председатель - удивительный  старикан!  ќнергичный  и  разумный
человек не  может  не  уважать  его.  ‚осемьдесЯт,  подумать  только!  Џочти
разбитый параличом, по уши в долгах, он с молодости - по  крайней  мере  так
утверждали! - умел жить и вести дела, пока историЯ с шахтой  в  ќквадоре  не
подкосила его, - ”арни тогда еще здесь не служил, но, разумеетсЯ,  слышал  о
том случае.  ‘тарик  приобрел  шахту  на  риск  (de  l'audace,  toujours  de
l'audace! {„ерзать, всегда дерзать (франц.).}, любил он говорить),  половину
суммы выложил наличными, на другую половину выдал векселЯ, но предприЯтие не
окупилось, и на  руках  у  него  осталось  на  20  тысЯч  фунтов  стерлингов
обесцененных  акций.  Ќо  он  стойко  перенес  неудачу  и  не  объЯвил  себЯ
банкротом. Ќеукротимый старикан и не хнычет,  как  остальные!  •отЯ  молодой
”арни был секретарем, он не потерЯл еще способность привЯзыватьсЯ к людЯм: в
глазах у него читалось участие. ‘егоднЯ заседание правлениЯ  было  долгим  и
бурным: окончательно  улаживали  ту  покупку  у  Џиллина.  “дивительно,  как
председатель уломал их! € секретарь удовлетворенно подумал: "Ђ  ведь  он  не
сумел бы этого сделать, если бы Я не понЯл, что это  действительно  выгоднаЯ
сделка!" ђасширЯть дела компании - значит расширЯть собственное  влиЯние.  €
все-таки идеЯ купить четыре грузовых судна  как  раз  в  тот  момент,  когда
сокращаютсЯ перевозки, может кое-кого испугать, и на общем собрании следует,
разумеетсЯ, ожидать  возражений.  Ќичего,  обойдетсЯ!  Ћни  с  председателем
как-нибудь протолкнут это дело, непременно протолкнут.
     ’ут секретарь вдруг заметил, что старик смотрит на него.
     ’олько по выражению глаз, этих  густо-синих  родничков,  словно  сквозь
круглые, весело поблескивающие оконца, можно было заметить, что  в  немощном
теле председателЯ еще бурлили жизненные силы.
     Ћткуда-то из глубины, через  пласты  плоти,  донессЯ  вздох,  и  старик
спросил едва слышно:
     - Ћни уже здесь, мистер ”арни?
     - „а, сэр. џ просил их подождать в  комнате,  где  оформлЯютсЯ  сделки.
‘казал, что вы сейчас выйдете к ним. Ќо Я не намеревалсЯ будить вас.
     - Ђ Я не спал. Џомогите мне встать.
     „рожащими руками ухватившись за  край  стола,  старик  подтЯнулсЯ  и  с
помощью секретарЯ, который поддерживал его сзади, поднЯлсЯ с кресла.  ђостом
он был в пЯть футов десЯть дюймов, а весил добрых  девЯносто  килограммов  -
одна большаЯ круглаЯ голова его была тЯжелее, чем иной младенец,  но  он  не
выглЯдел тучным, был лишь очень плотно сбит.  ‡акрыв  глаза,  он,  казалось,
пыталсЯ выдержать  собственную  тЯжесть,  а  затем  медленно,  переваливаЯсь
по-утиному, направилсЯ к двери. ‘екретарь смотрел на него  и  думал:  "Ќу  и
старик! Џросто чудо, как он еще передвигаетсЯ без посторонней помощи. € уйти
в отставку не может: только на свое жалованье, говорЯт, живет!"
     Џредседатель  раскрыл  дверь,   обитую   зеленым   сукном,   черепашьей
походочкой пересек канцелЯрию - молоденькие клерки,  оторвавшись  от  бумаг,
перемигивались за его  спиной  -  и  вошел  в  комнату,  где  сидели  восемь
джентльменов. ‘емеро из них поднЯлись с места, один осталсЯ  сидеть.  ‚место
приветствиЯ старый •ейторн приподнЯл руку  до  уровнЯ  груди  и,  подойдЯ  к
креслу, тЯжело опустилсЯ в него.
     - џ вас слушаю, джентльмены.
     Ћдин из них встал снова.
     - Њистер •ейторп, мы поручили мистеру  Ѓраунби  изложить  наше  мнение.
Њистер Ѓраунби, прошу вас! - € сел на место.
     ЏоднЯлсЯ мистер Ѓраунби, полный мужчина лет  семидесЯти,  с  небольшими
седыми бакенбардами и спокойным, решительным лицом,  какие  можно  встретить
только в Ђнглии, - в них отражаетсЯ передаваемый из поколениЯ  в  поколение,
от отца к сыну дух  деловитости.  Љогда  смотришь  на  такие  лица,  кажетсЯ
невероЯтным, что существуют сильные страсти и свободный  полет  мысли.  ‹ица
эти вызывают доверие и вместе с тем будЯт желание встать и выйти из комнаты.
     Њистер Ѓраунби поднЯлсЯ и начал учтивым тоном:
     - Њистер •ейторп, мы, собравшиесЯ здесь, представлЯем  около  14  тысЯч
фунтов  стерлингов.  Љак  вы,  вероЯтно,  припоминаете,   когда   мы   имели
удовольствие видеть  вас  в  июле  прошлого  года,  вы  предсказывали  более
приемлемое состоЯние наших дел к рождеству. ’еперь у нас Январь, времЯ идет,
и смею вас заверить, никто из нас не становитсЯ моложе.
     ‚озникшее где-то в глубинах тела старого •ейторпа  ворчание  докатилось
до поверхности и облеклось в слова:
     - Ќе знаю, как вы, а Я чувствую себЯ юношей.
     ‚осемь  джентльменов  не  сводили с председателЯ глаз. Ќеужели он снова
хочет отделатьсЯ от них шуткой? Њистер Ѓраунби невозмутимо продолжал:
     - Њы, безусловно, рады слышать это. Ћднако вернемсЯ  к  сути  дела.  Њы
полагаем, мистер •ейторп, что наилучшее длЯ вас решение - и Я  убежден,  что
вы не сочтете его неразумным, - объЯвить себЯ банкротом. Њы  ждали  довольно
долго, и теперь хотим точно знать, на что можем рассчитывать. €бо, говорЯ по
совести, мы не видим никакой возможности улучшить  положение.  ‘корее,  даже
опасаемсЯ обратного.
     - „умаете, что Я скоро отправлюсь к праотцам?
     ЏрЯмота, с какой он высказал затаенные  их  мысли,  вызвала  у  мистера
Ѓраунби  и  его  коллег  нечто  вроде  химической  реакции.  Ћни  закашлЯли,
зашаркали ногами, опустили глаза, и лишь один из них, тот, который не  встал
при поЯвлении председателЯ, стрЯпчий по имени ‚ентнор, отрезал:
     - Ќу что ж, считайте, что так, если угодно.
     ‚ маленьких, глубоко посаженных  глазках  старого  •ейторпа  засветилсЯ
огонек.
     - Њой дед прожил до ста, отец - до девЯноста шести,  а  ведь  оба  были
порЯдочные распутники.  Њне  же  пока  только  восемьдесЯт,  джентльмены,  Я
человек безупречного поведениЯ, если сравнивать менЯ с ними.
     - Њы тоже надеемсЯ, что вы еще  долго  проживете,  -  отозвалсЯ  мистер
Ѓраунби.
     - ‚о всЯком случае, дольше здесь, чем там.
     ‚се молчали, пока старый •ейторп не заговорил снова:
     - ‚ам отчислЯют тысЯчу фунтов ежегодно из моего жалованьЯ. ѓлупо резать
курицу, котораЯ несет золотые Яйца. џ согласен  выплачивать  тысЯчу  двести.
…сли же вы принудите менЯ  к  отставке  и,  значит,  к  банкротству,  то  не
получите ни гроша. ‚ы это знаете.
     Њистер Ѓраунби откашлЯлсЯ:
     - Њы полагаем, что вы должны увеличить эту сумму, по крайней  мере,  до
тысЯчи пЯтисот. ’огда мы могли бы, вероЯтно, подумать...
     •ейторп покачал головой.
     - ‚рЯд ли можно согласитьсЯ с вашим утверждением, будто  мы  ничего  не
получим в случае банкротства. Њы предполагаем, что вы  сильно  преуменьшаете
возможности. ’ысЯча пЯтьсот в год - это  самое  меньшее,  на  что  мы  можем
пойти.
     - Ќикогда не соглашусь, черт вас побери!
     ‘нова пауза. ‡атем ‚ентнор, стрЯпчий, буркнул сердито:
     - ‚ таком случае мы знаем, что нам делать.
     Њистер Ѓраунби с нервной поспешностью перебил его:
     - ‡начит, тысЯча двести фунтов в  год  -  это  ваше...  ваше  последнее
слово?
     ‘тарый •ейторп кивнул.
     - ‡айдите через месЯц. џ посмотрю, что можно длЯ вас сделать.
     Ћн закрыл глаза.
     есть джентльменов окружили  мистера  Ѓраунби,  переговариваЯсь  тихими
голосами. Њистер ‚ентнор поглаживал  ногу  и  сердито  косилсЯ  на  старика,
который не открывал глаз. Ќаконец мистер Ѓраунби подошел к мистеру ‚ентнору,
посовещалсЯ с ним, потом, прочистив горло, объЯвил:
     - ‘эр, мы обсудили ваше предложение и решили  принЯть  его  в  качестве
временной меры. Њы ЯвимсЯ через месЯц, как вы желаете. ЌадеемсЯ, что к  тому
времени вы придете к более основательному решению, дабы избежать того, о чем
мы все будем сожалеть, но что может оказатьсЯ печальной необходимостью.
     ‘тарый •ейторп кивнул. ‚осемь джентльменов взЯли шлЯпы и один за другим
вышли из комнаты; мистер Ѓраунби галантно замыкал шествие.
     ‘тарик, задумавшись, сидел в кресле: он не мог встать  без  посторонней
помощи. €так, он обвел их вокруг пальца и получил месЯц сроку, а через месЯц
снова проведет их. Љ тому времени будет улажено и дело Џиллина и все то, что
с ним свЯзано. ’русливый тип этот  „жо  Џиллин!  ‘тарый  •ейторп  захихикал.
Џрошел ровно месЯц с того вечера,  как  он  приходил  сюда.  ‘луга  объЯвил:
"Њистер Џиллин, сэр!" - и он проскользнул в дверь, точно тень.
     Ђккуратный, худой, как щепка, и желтый, как пергамент,  руки  -  словно
птичьи когти, шеЯ, закутаннаЯ в кашне, дрожащий голос:
     - ‡дравствуй, ‘ильванес. Ѓоюсь, что ты...
     - —увствую себЯ превосходно. ‘адись. ‚ыпей портвейна.
     - —то ты! џ не пью портвейн. ќто Яд длЯ менЯ.
     - Ќапрасно, он был бы тебе полезен.
     - ‡наю, ты это всегда говоришь. Ќо у тебЯ железный организм. Ђ если  бы
Я пил портвейн, курил сигары и сидел до часу ночи, то завтра был  бы  уже  в
могиле. џ уже не тот, каким был. Џослушай, Я пришел чтобы узнать, не  можешь
ли ты помочь мне. џ становлюсь стар, нервничаю...
     - ’ы всегда был мокрой курицей, „жо.
     - Ќу что ж, у менЯ не твой характер. ’ак вот, Я хочу продать свои  суда
и уйти на покой. Њне нужно отдохнуть.  ”рахт  сильно  снизилсЯ.  џ  вынужден
думать о семье.
     - ‚ыкинь штуку: объЯви себЯ банкротом. ќто встрЯхнет  тебЯ  как  нельзЯ
лучше.
     - џ говорю серьезно, ‘ильванес!
     - ’ы всегда серьезен, „жо.
     „жо покашлЯл, затем неуверенно произнес:
     - Ћдним словом... не купит ли ваша компаниЯ мои суда?
     Џауза, огонек в глазах, клуб сигарного дыма.
     - ‘тоит ли их покупать?
     Ћн сказал это в шутку, но тут мелькнула неожиданнаЯ мысль: ђозамунда  и
малыши! ‚от она, возможность оградить  их  от  нужды,  когда  он  отойдет  к
праотцам! Ќо вслух он сказал:
     - Ћчень нам нужны твои дрЯнные суденышки!
     Џротестующе взметнулась лапка с коготками.
     - ќто очень хорошие суда... € дают приличный  доход.  …сли  бы  не  мое
подорванное здоровье... Ѓудь Я покрепче, и не подумал бы их продавать.
     - ‘колько ты хочешь за них?
     ѓосподи! ‡адаешь простой вопрос,  а  он  так  и  подпрыгнул  на  месте.
Ќервен, как цесарка!
     - ‚от цифры за последние четыре года. ’ы сам  видишь,  что  Я  не  могу
взЯть за них меньше семидесЯти тысЯч.
     „жо Џиллин облизывал пересохшие губы и посасывал таблетку, а  окутанный
сигарным дымом старый •ейторп медленно рассматривал цифры. ‡атем он сказал:
     - естьдесЯт тысЯч. € если Я протолкну дело, ты сверх того выплачиваешь
мне десЯть процентов. ђешай.
     - „орогой ‘ильванес, но это почти... цинизм.
     - –ена хорошаЯ, без менЯ столько не получишь.
     - Ќо... комиссионное вознаграждение. …сли это выплывет наружу?
     - ќто уже  моЯ  забота.  Џодумай.  ”рахт  будет  еще  снижатьсЯ.  ‚ыпей
портвейна.
     - Ќет, нет, благодарю тебЯ! Ќи в  коем  случае.  ’ак  ты  думаешь,  что
стоимость перевозок снизитсЯ?
     - “бежден.
     - Ќу, мне пора идти. Џраво, не знаю, что делать. ќто... это... џ должен
подумать.
     - Џодумай хорошенько.
     - Џодумаю. „о свиданьЯ. ЏонЯть не могу, как ты в твои годы  сосешь  эти
отвратительные сигары и тЯнешь портвейн.
     - ‚стретимсЯ в могиле, „жо, - поговорим. ЉакаЯ жалкаЯ  улыбка  у  него!
Ќет чтобы засмеЯтьсЯ как следует! €, оставшись снова один, •ейторп задумалсЯ
над осенившей его идеей.
     ‘ильванес •ейторп, длЯ того, чтобы  находитьсЯ  в  центре  судоходства,
двадцать лет прожил в ‹иверпуле, но он был из восточного графства, из  столь
древнего рода, что предки его,  по  фамильным  преданиЯм,  сражались  еще  с
норманнами. Љаждое поколение этого рода жило почти вдвое дольше,  чем  менее
цепкие люди. ‚едЯ свое происхождение от древних датчан, мужчины в этой семье
обладали, как правило, светло-каштановыми волосами, красными щеками,  у  них
были круглые головы, крепкие зубы и слабые  понЯтиЯ  о  нравственности.  Ћни
делали все от них зависЯщее, чтобы увеличить население любого графства,  где
они селились, и их отпрыски обитали повсюду. ђодившись  в  начале  двадцатых
годов девЯтнадцатого века, ‘ильванес •ейторп после нескольких лет учениЯ, то
и дело прерываемого разными эскападами  в  школе  и  колледже,  обосновалсЯ,
наконец, в простодушном  ‹ондоне  конца  сороковых  годов,  где  в  ту  пору
задавали тон любители кларета и оперы,  люди,  получавшие  восемь  процентов
годовых. Љогда ему не было и тридцати, его сделали партнером в фирме, где он
служил, и он беспечно, на всех парусах плыл по течению: танцовщицы,  кларет,
шампанское, карты,  экипаж  с  ливрейным  лакеем,  путешествиЯ.  ‘ловом,  он
обладал восхитительной, поистине викторианской способностью не думать  ни  о
чем, кроме развлечений. ѓоды текли так приЯтно и насыщенно, ему стукнуло уже
сорок, когда он пережил свое  первое  и  сколько-нибудь  серьезное  любовное
увлечение - он тщательно скрывал эту щекотливую, ставившую  его  в  неловкое
положение свЯзь с дочерью  его  собственного  клерка.  —ерез  три  года  она
умерла, оставив ему незаконнорожденного сына,  и  ее  смерть  причинила  ему
самое сильное, пожалуй, единственное  горе  в  жизни.  ЏЯть  лет  спустЯ  он
женилсЯ. ‡ачем? Ћдному богу известно, - как он любил говорить. …го жена была
холоднаЯ, черстваЯ светскаЯ дама с большими свЯзЯми; она подарила  ему  двух
законных детей, мальчика и девочку, и с каждым годом становилась  все  более
черствой и суетной, все менее красивой. Џосле переезда в ‹иверпуль,  который
они предпринЯли, когда ему было шестьдесЯт, а жене - сорок два, она чуть  не
умерла от огорчениЯ, но еще тЯнула лет двенадцать, находЯ утешение в  бридже
и в своем презрении к  ‹иверпулю.  Ђ  потом  •ейторп  без  особых  сожалений
проводил ее к месту вечного успокоениЯ. Ћн никогда не любил ее да и не питал
никаких нежных чувств к детЯм от нее: они были, по его мнению, бесцветными и
надоедливыми  существами,  и  многое  в  них  его  удивлЯло.  ‘ына,  ќрнста,
служившего в морском министерстве, он считал трусом  и  тупицей.  …го  дочь,
Ђдела, из  которой  получилась  отличнаЯ  домоправительница,  обожала  умные
разговоры и общество "прирученных" мужчин и не упускала случаЯ поставить  на
вид отцу, что он неисправимый Язычник. Ћни виделись редко - только когда это
было необходимо. Ђдела была обеспечена: пЯтнадцать  лет  назад,  задолго  до
кризиса в делах - не совсем неожиданного - он переписал  на  ее  мать  часть
имущества. ‘овсем иначе относилсЯ он к своему  внебрачному  сыну.  Њальчика,
который носил фамилию матери - ‹арн, после ее смерти отправили на воспитание
к родственникам в €рландию. ‚ „ублине, когда настал срок, он  получил  право
адвокатской практики, женилсЯ совсем молодым на  девушке,  в  жилах  которой
текла смесь ирландской и корнуэльской крови, и вскорости,  обойдЯсь  старику
•ейторпу в кругленькую сумму, умер в нужде, оставив на руках  тридцатилетней
красавицы ђозамунды девочку  восьми  лет  и  пЯтилетнего  мальчугана.  —ерез
полгода вдова приехала из „ублина - добитьсЯ, чтобы старик взЯл их под  свою
опеку. ќта удивительно  хорошенькаЯ,  как  распустившаЯсЯ  роза,  женщина  с
зелено-карими глазами поЯвилась в одно прекрасное утро в конторе Љомпании  -
свекор не сообщал ей своего домашнего адреса, - ведЯ за руки своих детей.  ‘
тех пор •ейторп был вынужден так или иначе содержать их.  Ћн  навещал  их  в
небольшом домике на окраине ‹иверпулЯ, где они поселились, но не приглашал к
себе, в ‘ефтон-парк: дом этот фактически принадлежал его дочери, и  ни  она,
ни его друзьЯ не знали о существовании этой второй семьи.
     ђозамунда ‹арн  была  из  тех  неунывающих  дам,  которые  перебиваютсЯ
случайными  заработками,  пописываЯ  рассказы,   страдающие   длиннотами   и
многословием.  Џри  самых  мрачных  обстоЯтельствах  она   умела   сохранЯть
жизнерадостность, граничащую с неприличием, и это забавлЯло  старого  циника
•ейторпа. —то до ”иллис и „жока, он сильно привЯзалсЯ к  своим  резвым,  как
жеребЯта, внучатам. ‚озможность одним ловким ходом обеспечить  их  суммой  в
шесть  тысЯч  фунтов  стерлингов  казалась  ему  просто   манной   небесной.
ЋбстоЯтельства складывались так, что если он "отдаст концы", - а это  могло,
разумеетсЯ, случитьсЯ в любой момент, - то они не получат ни гроша.  Ђ  ведь
после него останетсЯ в худшем случае тысЯч пЯтнадцать. ‘ейчас он выдавал  им
триста фунтов в год из своего  жалованьЯ,  но  мертвые  директора,  увы,  не
получают жалованьЯ. есть тысЯч фунтов  стерлингов,  помещенные  так,  чтобы
мамаша не могла растранжирить их, при четырех с половиной процентах  годовых
будут приносить им двести пЯтьдесЯт фунтов в год - это  лучше,  чем  ничего.
—ем дольше он думал, тем больше нравилось ему  это  дельце.  ’олько  бы  тот
слабонервный  тип  „жо  Џиллин  не струсил в последний миг, когда он уже так
настроилсЯ.
     —ерез четыре днЯ "слабонервный тип" снова поЯвилсЯ  вечером  в  доме  в
‘ефтон-парк.
     - ‘ильванес, Я подумал. Њне не подходЯт твои условиЯ.
     - …ще бы! € все-таки ты согласишьсЯ.
     - Џочему Я должен жертвовать собой? ЏЯтьдесЯт четыре тысЯчи  за  четыре
судна - это, знаешь, серьезно уменьшит мои доходы.
     - ‡ато гарантирует их, дорогой.
     - ’ак-то оно так, но, понимаешь, Я не  могу  участвовать  в  незаконной
сделке. …сли это выплывет наружу, что будет с моим именем и вообще...
     - ќто не выплывет...
     - ’ы вот уверЯешь, а...
     - …динственное, что от тебЯ требуетсЯ, - сделать дарственную запись  на
третьих лиц, которых Я тебе назову. ‘ам Я не возьму  ни  пенса.  Џусть  твой
стрЯпчий подготовит бумаги, сделай его  доверенным  лицом.  Ђ  ты  подпишешь
документы, когда сделка будет заключена. џ доверЯю тебе, „жо. Љакие из твоих
акций дают четыре с половиной процента?
     - Њидлэнд...
     - Ћтлично. Ќе продавай их.
     - •орошо, но кто эти люди?
     - †енщина и ее дети. џ хочу оказать им услугу. ("Љак вытЯнулось лицо  у
этого типа!") ЃоишьсЯ свЯзыватьсЯ с женщиной, „жо?
     - ’ебе смешно... Ђ Я в самом деле боюсь свЯзыватьсЯ с чужими женщинами.
Ќет, не нравитсЯ мне все это дело, решительно не нравитсЯ.  џ  человек  иных
правил и прожил жизнь не так, как ты.
     - ’ебе повезло,  иначе  ты  давно  бы  сошел  в  могилу.  ‘кажи  своему
стрЯпчему, что это твоЯ стараЯ пассиЯ, хитрец!
     - Ќу вот! Ђ что, если менЯ начнут шантажировать?
     - Џусть он держит Язык за зубами и пер