        „жон ѓолсуорси. €з сборника "Ћборванец"


----------------------------------------------------------------------------
     Џереводы с английского под редакцией Њ. Ђбкиной и ‚. •инкиса.
     „жон ѓолсуорси. ‘обрание сочинений в шестнадцати томах. ’. 13.
     Ѓиблиотека "Ћгонек".
     Њ., "Џравда", 1962
     OCR Ѓычков Њ.Ќ. mailto:bmn@lib.ru
----------------------------------------------------------------------------

        „‚Ђ ‚‡ѓ‹џ„Ђ

     Џеревод ѓ. ‡лобина

     ‘тарый  директор  кладбища  "’иссы"  медленно  вышел  из  дома,   чтобы
посмотреть, все ли готово.
     Ћн видел, как в этот квадрат земли, находЯщийсЯ в его ведении,  уходили
многие, кому он имел привычку кланЯтьсЯ при встрече, и многие, кого даже  он
не  знал.  „лЯ  директора  смерть  была  каждодневным  событием,  и  все  же
предстоЯвшие похороны, еще одни  в  нескончаемой  повести  жизни  и  смерти,
почему-то волновали его, остро напоминаЯ о быстротечности времени.
     „вадцать лет прошло с  тех  пор,  как  умер  его  лучший  друг,  доктор
‘ептимус ѓодвин, циник и романтик одновременно,  человек,  чей  ум  вошел  в
пословицу, о чьем неотразимом обаЯнии столько говорили. Ђ теперь вот хоронЯт
его сына!
     ‘ тех пор, как умер доктор ѓодвин, директор не  видел  вдову  умершего,
потому что она сразу уехала из их города, но он хорошо  помнил  эту  высокую
стройную женщину с темными волосами и блестЯщими карими глазами.  Ћна  вышла
замуж за ‘ептимуса ѓодвина лишь за полтора года до его смерти и  была  много
моложе своего супруга. „иректор помнил, как она стоЯла у могилы на похоронах
мужа и как его поразило тогда выражение  ее  лица.  Ћно  говорило  о...  да,
странное это было выражение!
     „иректор и сейчас думал об этом,  шагаЯ  по  узкой  тропинке  к  могиле
старого  друга.  ќто  было  самое  красивое  место  на  кладбище,  и  отсюда
открывалсЯ вид  на  беловатый  склон  холма  и  реку  внизу.  Ћн  подошел  к
небольшому участку вокруг могилы,  огороженному  свежевыкрашенной  решеткой.
‚се здесь было в полном цвету. ‚енки у калитки ожидали нового покойника. ‚се
было в порЯдке.
     ‘тарый директор своим ключом открыл склеп.  ‘квозь  толстый  стеклЯнный
пол был виден внизу гроб отца. Ќиже будет покоитьсЯ гроб сына.
     - Ќе можете ли вы сказать мне, сэр, что  собираютсЯ  делать  с  могилой
моего старого доктора? - спросил позади него тихий голос.
     ‘тарый директор обернулсЯ и увидел перед собой пожилую даму. Ћн не знал
ее, но  лицо  ее  было  приЯтно:  щеки  цветом  напоминали  увЯдшие  розовые
лепестки. Џод широкой шлЯпой виднелись серебристые волосы.
     - ‘егоднЯ здесь будут похороны, мадам.
     - ‚от как! Ќеужели его жена?..
     - ‘ын, мадам. „вадцатилетний юноша.
     - …го сын? ‚ котором часу похороны?
     - ‚ два пополудни.
     - Ѓлагодарю вас. ‚ы очень любезны.
     ЏриподнЯв шлЯпу, он смотрел вслед женщине. …го беспокоило, что он видит
здесь человека, которого не знает.
     Џохороны прошли очень торжественно, и, обедаЯ  в  тот  вечер  у  своего
приЯтелЯ, врача, старый директор спросил:
     - Ќе заметили ли вы седую женщину, котораЯ бродила здесь днем?
     „октор, высокий рыжебородый мужчина, подвинул длЯ гостЯ стул поближе  к
огню.
     - „а, видел.
     -  Ђ  вы  обратили  внимание  на  выражение  ее  глаз?  Ћчень  странное
выражение. Љак будто... ну, как бы это сказать? ‚ общем, очень странное! Љто
она? џ видел ее на кладбище еще утром.
     „октор покачал головой.
     - Њне выражение ее глаз не кажетсЯ странным.
     - —то вы хотите этим сказать? Ќу, объЯсните же!
     „октор,  по-видимому,  колебалсЯ.  ‡атем,  взЯв  графин, наполнил бокал
собеседника и ответил:
     - •орошо. ‚ы, сэр, были лучшим другом ѓодвина, и Я расскажу  вам,  если
хотите, о его смерти. Џомните, вы в то времЯ были в отъезде...
     - ѓоворите, это останетсЯ между нами.
     - ‘ептимус ѓодвин, - продолжал доктор неторопливо,  -  умер  в  четверг
около трех часов, а менЯ позвали к нему в два. Љогда Я пришел, он был  очень
плох, но по временам сознание возвращалось к нему.  “  него  была...  но  вы
знаете подробности, так что Я не стану о  них  говорить.  ‚  комнате,  кроме
менЯ, была его жена, а в ногах умирающего  лежал  его  любимый  терьер.  ‚ы,
наверно, помните, он был каких-то особенных кровей. џ пробыл  там  не  более
десЯти минут, как вошла горничнаЯ и что-то шепотом сказала  хозЯйке.  Њиссис
ѓодвин сердито ответила:
     - ‚идеть его? €дите и скажите, что ей не стоило  бы  приходить  сюда  в
такое времЯ.
     ѓорничнаЯ вышла и скоро вернулась: посетительница хотела хоть на минуту
увидеть миссис ѓодвин. Ќо миссис ѓодвин  ответила,  что  не  может  оставить
мужа. ѓорничнаЯ казалась испуганной и вышла, но скоро опЯть вернулась.
     - „ама сказала, что ей непременно нужно  видеть  доктора  ѓодвина.  ќто
вопрос жизни или смерти!
     - ‘мерти? Љакое бесстыдство! - возмущенно воскликнула миссис ѓодвин.  -
Џередайте, что, если она немедленно не уйдет, Я пошлю за полицией.
     ЃеднаЯ девушка посмотрела на менЯ. џ вызвалсЯ сойти вниз и поговорить с
посетительницей. Ћна была в столовой, и Я сразу узнал ее. Ќе  буду  называть
имени, скажу только, что она из знатной семьи, котораЯ  живет  в  ста  милЯх
отсюда. Ћна слыла красавицей. Ќо в тот день лицо ее было искажено отчаЯнием.
     - ђади бога, доктор! …сть какаЯ-нибудь надежда?
     џ был вынужден сказать, что надежды нет.
     - ‚ таком случае Я должна увидеть его! - воскликнула она.
     џ умолЯл ее подумать о том,  что  она  просит.  Ќо  она  протЯнула  мне
перстень с печаткой. ќто очень похоже  на  ѓодвина,  не  правда  ли?  ќтакий
байронизм.
     - Ћн прислал мне этот перстень час назад, - сказала  она.  -  Њы  давно
условились, что, если он пришлет его, Я должна прийти к  нему.  Ћ,  если  бы
речь шла только обо мне, Я бы  не  настаивала.  †енщина  может  вынести  что
угодно. Ќо ведь он умрет с мыслью, что Я не захотела  прийти,  что  мне  все
равно! Ђ ради него Я готова жизнь отдать.
     Ќу, сами понимаете, просьба умирающего  свЯщенна.  џ  обещал,  что  она
увидит его. Џопросил ее пойти со мной и подождать  за  дверью,  пока  ѓодвин
придет в сознание. Ќикто в жизни менЯ так не благодарил, как она. џ вошел  в
спальню. ѓодвин все еще был без сознаниЯ. “ его ног тихо  скулил  терьер.  ‚
соседней комнате плакал  ребенок - тот  самый  юноша,  которого  мы  сегоднЯ
хоронили. Њиссис ѓодвин по-прежнему стоЯла у кровати умирающего мужа.
     - € вы ее услали из комнаты?
     - Њне пришлось сказать ей, что ѓодвин действительно пожелал видеть  эту
женщину. Ќо миссис ѓодвин крикнула: "џ не хочу,  чтобы  эта  негодЯйка  была
здесь!" џ умолЯл ее успокоитьсЯ и напомнил, что муж умирает.
     - Ќо ведь Я его жена! - воскликнула она и выбежала из комнаты.
     „октор замолчал,  устремив  взглЯд  на  огонь.  ‡атем,  пожав  плечами,
продолжал:
     - џ утихомирил бы ее гнев, если бы  мог.  Ќо  с  умирающим  не  спорЯт.
‘традание даже длЯ нас, докторов, свЯщенно. ‡а  дверью  были  слышны  голоса
обеих женщин. Ћдному небу известно, что они наговорили друг другу.  Ђ  здесь
неподвижно  лежал  ѓодвин,  красивый,  как   всегда,   его   черные   волосы
подчеркивали бледность  лица.  Џотом  Я  увидел,  что  к  нему  возвращаетсЯ
сознание. ‘нова послышались голоса женщин, сначала  -  его  жены,  резкий  и
презрительный, затем - другой голос,  тихий,  отрывистый.  ѓодвин  приподнЯл
руку и указал на дверь. џ вышел и сказал женщине: "„октор ѓодвин желает  вас
видеть. Џожалуйста, возьмите себЯ в руки".
     Њы вошли в комнату. †ена последовала за нами. Ќо ѓодвин  опЯть  потерЯл
сознание. Ћбе женщины сели.
     Љак сейчас вижу: они сидЯт по обе стороны кровати, закрыв лицо  руками,
и каждаЯ молча, угнетеннаЯ присутствием соперницы, как  бы  отстаивает  свое
право на разбитую любовь. ѓм! ЏредставлЯю, сколько они тогда  выстрадали!  Ђ
за стеной все времЯ плакал  ребенок  одной  из  них,  который  мог  бы  быть
ребенком другой. „октор замолчал.  ‘тарый  директор  повернул  к  нему  свое
белобородое румЯное лицо с таким выражением,  как  будто  он  шел  ощупью  в
темноте.
     - Љак раз в это  времЯ,  помню,  -  вдруг  снова  заговорил  доктор,  -
зазвонили колокола соседней церкви свЯтого „жуда, возвещаЯ  конец  венчаниЯ.
‡вон привел ѓодвина в чувство. ‘о странной  и  жалкой  улыбкой,  от  которой
сжималось сердце, он смотрел то на одну, то на другую  женщину.  Ђ  они  обе
смотрели на него. ‹ицо жены - беднЯжка! - было сурово и как  будто  высечено
из камнЯ, она сидела, не двигаЯсь. —то касаетсЯ другой, то Я просто  не  мог
заставить себЯ взглЯнуть на нее.
     ѓодвин поманил  менЯ  и  зашептал  что-то.  Ќо  слова  его  потонули  в
перезвоне колоколов. Њинуту спустЯ он был мертв.
     ‘траннаЯ  штука  -  жизнь!  ‚ы  просыпаетесь  утром,  твердо  стоЯ   на
ступеньке, потом - толчок, и вы летите вниз. —еловек угасает, как  свеча.  €
счастье, когда вместе с вашей жизнью гаснет жизнь только одной женщины...
     †енщины не  плакали.  †ена  осталась  у  постели  покойного,  другую  Я
проводил к экипажу. ‡начит, сегоднЯ она тоже была здесь... џ  думаю,  теперь
вам понЯтно выражение ее глаз, которое привлекло ваше внимание.
     „октор замолчал. „иректор молча кивнул.  „а,  теперь  ему  был  понЯтен
взглЯд этой незнакомки - глубокий, неуловимый, странный. ’еперь ему  понЯтно
выражение глаз жены ѓодвина на похоронах двадцать  лет  назад!  €,  печально
глЯдЯ на огонь, он сказал:
     - Ћни обе как будто торжествовали. - € медленно стал  растирать  руками
колени, чтобы согреть их, как это часто делают старые люди.


        ЏЋђЂ†…Ќ€…

     Џеревод ѓ. ‡лобина

     ‚от уже четверть часа она стоЯла на тротуаре  после  концерта,  который
стоил ей шиллинг. Ћбычно не допускают  мысли,  что  у  женщин  ее  профессии
бывают какие-нибудь добродетели, особенно, если они, подобно  Њэй  Ѓелински,
как ей угодно было теперь именовать себЯ, - настоЯщие немки. Ќо эта  женщина
любила музыку. Ћна частенько позволЯла  себе  принЯть  "музыкальную  ванну",
когда устраивались концерты-гулЯньЯ; вот и  сейчас  она  потратила  половину
всех  своих  наличных  денег,  чтобы  послушать  несколько  пьес  Њоцарта  и
бетховенскую симфонию.
     Ћна была радостно возбуждена, душа полнилась чудесными звуками и лунным
светом, который в этот летний вечер заливал город. Љак  бы  то  ни  было,  а
женщины "определенного сорта" умеют чувствовать, и какое это утешение,  хотЯ
бы длЯ них самих! ЋстанавливатьсЯ именно здесь вошло у нее в привычку. Њожно
было делать вид, будто кого-то ждешь с концерта, который еще не кончилсЯ,  -
да она и в самом деле  ждала  кого-нибудь.  ‡десь  не  нужно  было  украдкой
поглЯдывать по сторонам и расхаживать той особой  походкой,  котораЯ  вполне
удовлетворЯла полицию и  миссис  ѓрэнди,  хотЯ  никого  не  могла  ввести  в
заблуждение относительно рода ее занЯтий. Ћна занималась  "этим"  достаточно
давно, и поэтому все вызывало в ней  нервный  страх,  но  еще  не  настолько
давно, чтобы этот страх перешел в безразличие: некоторым женщинам  требуетсЯ
длЯ этого много времени. Ќо даже длЯ женщины "определенного сорта" положение
Њэй было особенно опасно теперь, когда шла война, ибо  жила  она  под  чужим
именем. ‚о всей Ђнглии нелегко было найти сейчас более отверженное существо,
чем эта немецкаЯ женщина, выходившаЯ на свой ночной промысел.
     —то-то тихонько напеваЯ  себе  под  нос,  она  остановилась  у  витрины
книжной лавки и, то снимаЯ,  то  снова  надеваЯ  несвежую  желтую  перчатку,
делала вид, будто читает при свете луны названиЯ  книг.  Ќесколько  раз  она
подходила  к  афишам  у  входа  в  концертный  зал,  словно  изучаЯ  будущую
программу, и не спеша отходила. ‚ своем скромном и поношенном темном  платье
и маленькой шлЯпке она ничем  не  вызывала  подозрений,  разве  что  налетом
дешевой пудры, видным даже при лунном свете.
     ‚ этот вечер свет  луны  казалсЯ  почти  плотным,  воздух  словно  весь
превратилсЯ  в  холодные,  тихо  колыхавшиесЯ  потоки  света;  и  затемнениЯ
военного времени в эту ночь были нелепыми, как абажуры на свечах  в  залитой
солнцем комнате. Ћгни немногочисленных  фонарей  казались  тусклыми  мазками
краски, нанесенными кистью на светло-голубой призрачный фон.
     †енщина как будто видела город во  сне,  и  это  ощущение  усиливалось,
вероЯтно,  тем,  что  на  глаза  у  нее  была  спущена  вуалетка  отнюдь  не
белоснежнаЯ при дневном свете. Њузыка в душе  стихла,  приЯтное  возбуждение
спало. Њимо  прошли  какие-то  люди,  они  разговаривали  по-немецки,  и  ее
охватила тоска по родине. ‚ эту лунную ночь на  берегах  ђейна,  откуда  она
родом, в садах уже полно Яблок, всюду шепот и сладкий аромат, а над лесом  и
молочно-белой рекой выситсЯ старый замок.  ѓде-то  слышитсЯ  пение,  вдалеке
глухо стучит пароходный винт и, может быть, в голубом свете скользЯт еще  по
течению плоты. € кругом немецкаЯ речь! ‘лезы наполнили ее глаза  и  медленно
потекли по напудренным щекам. ЏоднЯв  вуалетку,  она  утирала  лицо  грЯзным
платочком,  комкаЯ  его  затЯнутой  в  перчатку  рукой.  Ќо  чем  чаще   она
прикладывала платок к глазам, тем сильнее бежали предательские слезы. €  тут
она заметила рЯдом с собой у витрины высокого  юношу  в  хаки;  рассматриваЯ
книги, он искоса поглЯдывал на нее.
     “  него  было  свежее  открытое   лицо,   в   синих   глазах   светилсЯ
доброжелательный интерес к ней. Ћна  машинально  опустила  влажные  ресницы,
потом поднЯла их, снова опустила и легонько всхлипнула...
     ќтот молодой человек, капитан одного из действующих полков, был выписан
из  госпиталЯ  в  шесть  часов  вечера,  а  в половине седьмого уже входил в
Љуинз-•олл. …ще не окрепнув после полученной раны, он осторожно сел в кресло
и  просидел  там,  как в полусне, весь концерт. ќто было похоже на пиршество
после  долгого  поста  -  такое  ощущение,  должно быть, испытывают полЯрные
исследователи,  когда по возвращении едЯт первый настоЯщий обед. ћноша, судЯ
по  всему,  попал  в  армию по дополнительной мобилизации, а до войны обожал
музыку,  искусство  и тому подобные вещи. ‚переди был месЯчный отпуск, и он,
естественно,  находил,  что  жизнь  чудесна,  а  его собственные переживаниЯ
особенно  удивительны. ‚ыйдЯ на улицу после концерта, он с жадностью глотнул
-  иначе  не  скажешь  - лунного света, потому что он был молод и чувствовал
красоту.  Џосле  того,  как  человек  долго  сидел  в окопах, сутки пролежал
раненый  в  воронке  от  снарЯда, а потом еще три месЯцав госпитале, красота
обретает  такую  острую  новизну,  такую  томительную  прелесть,  что  почти
причинЯет  боль.  Ђ  ‹ондон  ночью  очень красив. ‘ловно вдыхаЯ лунный свет,
юноша  медленно  шел к площади, сдвинув фуражку немного набекрень и чувствуЯ
себЯ  свободно,  совсем  не  по-военному. Ћн не смог бы объЯснить, почему он
остановилсЯ  у  витрины книжной лавки: то ли потому, что девушка плакала, то
ли  потому,  что  ее  фигура  как  бы  составлЯла  часть  всей этой красоты,
окружавшей его.
     Џотом что-то - быть может, запах пудры, или желтые  перчатки,  или  то,
как она вскидывала ресницы, - подсказало ему, что он ведет себЯ  "дьЯвольски
неосторожно", тем более, что у него и в мыслЯх не было искать сейчас  нового
знакомства. Ќо она всхлипывала, и это растрогало его.
     - —то с вами?
     Ћна снова взмахнула ресницами и, запинаЯсь, ответила:
     - Ќичего. ќто оттого, что вечер такой чудесный.
     …го поразило, что женщина легкого поведениЯ (что это так, он теперь был
уверен) чувствовала то же самое, что он. Ћн сказал:
     - Ќу-ну, не расстраивайтесь.
     Ћна быстро взглЯнула на него.
     - ‚ам-то хорошо! ‚ы не так одиноки, как Я.
     …е тон  и  выражение  хорошенького  личика  со  следами  слез  были  до
странности искренни длЯ такой женщины.
     - Њожет быть, пройдемсЯ и поговорим? - пробормотал он.
     Ћни завернули за угол и пошли к восточной окраине города  по  пустынным
красивым улицам с тускло-оранжевыми огнЯми фонарей и мелькавшими здесь и там
отблесками синего и лилового света. ‚се было так необычайно и волновало  его
- таких приключений у него никогда раньше не было. € он неуверенно спросил:
     - Љак же вы дошли до этого? ђазве не ужасно так жить?
     - „а, ужасно... - Ћна говорила с каким-то своеобразным мЯгким акцентом.
- ‚ы хромаете, вас ранило, да?
     - џ только что из госпиталЯ.
     - ‘трашнаЯ война!.. ‚се горе из-за этой войны. Љогда она кончитсЯ?
     Ћн посмотрел на нее.
     - ‘кажите - вы какой национальности?
     - ђусскаЯ.
     - „а ну? Ђ Я ни разу не встречал русской девушки.
     Ћн  заметил, что она взглЯнула на него и быстро опустила глаза. € вдруг
спросил:
     - Џравду говорЯт, что таким, как вы, плохо приходитсЯ?
     Ћна просунула руку в желтой перчатке к нему под локоть.
     - Ќе так уж плохо, когда встретишь такого хорошего  мальчика,  как  вы.
Џравда, у менЯ не было хороших. - Ћна улыбнулась, и улыбка ее, как  и  речь,
была неторопливаЯ, доверчиваЯ. - ‚ы подошли, потому что Я  была  грустна,  а
другие подходЯт, только если Я весела. џ не люблю мужчин. Љогда их  узнаешь,
то любить их невозможно.
     - Ќу нет, вы узнаете мужчин не с хорошей стороны. Ќужно  их  видеть  на
фронте! …й-богу, там они просто великолепны, и офицеры и солдаты,  все.  ‚се
готовы на самопожертвование. ’акого еще никогда не бывало. ќто замечательно!
     Ћбратив к нему серо-синие глаза, она сказала:
     - ’ы, наверное, тоже среди них не последний. € Я думаю -  ты  видишь  в
мужчинах то, что есть в тебе самом.
     - „а нет же, вы ошибаетесь! “верЯю вас, когда мы шли в атаку, в ту, где
менЯ ранили, у нас в полку не  было  ни  одного,  кто  не  показал  бы  себЯ
настоЯщим героем. Љак они шли вперед! Ќикто не думал о себе, это было просто
великолепно!
     Ћна прикусила нижнюю губу, и голос ее прозвучал как-то странно:
     - Ќу, а неприЯтель?.. Ѓыть может, там тоже храбрые солдаты...
     - „а, Я это знаю.
     - Ђ вы не злой. Љак Я ненавижу злых людей!
     - Ќет, люди совсем не злые. Ћни просто не все понимают.
     - Ђх, вы просто ребенок, хороший, добрый ребенок!
     …му не очень-то понравилось, что его назвали ребенком, и он нахмурилсЯ.
Ќо, увидев растерЯнность на ее напудренном личике, сразу смЯгчилсЯ. Љак  она
испугалась!
     Ћна проговорила заискивающим тоном:
     - Ќо за это вы мне и нравитесь. Љак приЯтно встретить  такого  хорошего
мужчину!
     ќто ему еще больше не понравилось, и он отрывисто спросил:
     - ‚ы сказали, что одиноки? ђазве у вас нет знакомых среди русских?
     - ђусских? Ќет! ѓород такой большой. ‚ы были на концерте?
     - „а.
     - џ тоже. џ люблю музыку.
     - ‚се русские, кажетсЯ, любЯт музыку.
     Ћна снова посмотрела ему в лицо, как будто боролась с  желанием  что-то
сказать, потом сказала тихо:
     - џ всегда хожу на концерты, когда у менЯ есть деньги.
     - Ќеужели так туго приходитсЯ?
     - ‘ейчас у менЯ осталсЯ один шиллинг. - Ћна засмеЯлась.
     …е смех взволновал его - всЯкий раз, когда  вы  слышал  ее  голос,  ему
почему-то становилось жаль ее.
     Ћни подошли к узкому скверу, прилегающему к ѓауэр-стрит.
     - ‡десь Я живу, - сказала она. - Џойдемте.
     „олгую минуту он был в нерешимости, но она  легонько  потЯнула  его  за
руку, и он, уступив, последовал за ней. Ћни прошли  через  слабо  освещенную
переднюю и поднЯлись в комнату, где шторы на окне были опущены  и  газ  едва
горел. Ќапротив окна висела занавеска, отделЯвшаЯ часть комнаты. Љак  только
дверь за ними захлопнулась, она поднЯла  голову  и  поцеловала  его  -  так,
очевидно, было принЯто у женщин  ее  профессии.  Ќу  и  комната!  ‡еленые  с
красным обои,  дешеваЯ  плюшеваЯ  мебель  произвели  на  него  отталкивающее
впечатление. Ћт каждой вещи веЯло холодом, и комната как бы  говорила  своим
обитателЯм: "‘егоднЯ здесь, завтра там". ’олько небольшой кустик папоротника
"‚енерин волос" в простом горшке был свеж  и  зелен,  словно  его  обрызгали
водой полчаса назад, и в нем было что-то неожиданно трогательное,  как  и  в
самой девушке, несмотрЯ на ее трезвый цинизм.
     ‘нЯв шлЯпу, она подошла к газовому рожку, но он быстро сказал:
     - Ќет-нет, не надо больше света. ‹учше откроем окно  и  впустим  лунный
свет.
     …му почему-то стало страшно увидеть все здесь слишком отчетливо;  кроме
того, в комнате было душно, и, поднЯв  шторы,  он  растворил  окно.  „евушка
послушно отошла и села у окна напротив него, облокотившись на  подоконник  и
опустив подбородок на руку.  ‹унный  свет  падал  на  ее  щеку,  только  что
напудренную, и на вьющиесЯ светлые волосы, на плюшевую мебель, на его  хаки,
и все стало каким-то призрачным, нереальным.
     - Љак вас зовут? - спросил он.
     - Њэй. ќто Я так придумала. ‚аше имЯ  Я  не  спрашиваю.  ‚се  равно  не
скажете.
     - Љак ты недоверчива, крошка!
     - “ менЯ есть на то причины, сам понимаешь.
     - Ќу, конечно, вы всех нас, мужчин, считаете скотами.
     - “ менЯ сто причин всего боЯтьсЯ. џ стала ужасно нервнаЯ и  никому  не
доверЯю... ’ы, наверно, убил много немцев?
     Ћн усмехнулсЯ.
     - ќто трудно сказать, пока  не  доходит  до  рукопашной.  Њне  пока  не
приходилось участвовать в таком бою.
     - Ђ ты, наверно, рад бы убить немца?
     - ђад? Ќе знаю. Њы все в одинаковом положении, если уж на то пошло. Ќам
совсем не нравитсЯ убивать друг друга. Ќо мы выполнЯем свои обЯзанности, вот
и все.
     - Љак это ужасно! Њожет быть, и мои братьЯ убиты.
     - ’ы не получаешь никаких вестей?
     - Ќет, где там! џ ничего не знаю ни о ком. Љак будто у менЯ нет родины.
‚се мои близкие - папа, мама, сестры, братьЯ...  Ќет,  Я  их,  наверно,  уже
никогда не увижу. ‚ойна... она крушит и крушит все... разбивает сердца.
     Ћна снова прикусила мелкими зубами нижнюю губу, будто огрызаЯсь.
     - ‡наешь, о чем Я думала, когда ты подошел? Ћ своем родном городе  и  о
нашей реке ночью, при луне. …сли бы можно было увидеть все это,  Я  была  бы
счастлива. ’ы когда-нибудь тосковал по дому?
     - „а... там, в окопах. Ќо об этом не говорЯт, стыдно перед товарищами.
     - Ќу еще бы, - прошипела она. - ‚ы там все товарищи.  Ђ  мне-то  каково
одной здесь, где все менЯ презирают и ненавидЯт, где менЯ могут  схватить  и
посадить в тюрьму.
     Ћн слышал ее учащенное дыхание, и ему стало жаль ее.  Ќаклонившись,  он
дотронулсЯ до ее колена и пробормотал: "Ќу, ну, не надо!"
     - ’ы первый пожалел менЯ! џ так отвыкла от  этого,  -  проговорила  она
глухо. - ’ебе Я скажу правду... џ не русскаЯ. џ немка.
     ќто признание, этот  задыхающийсЯ  голос!  Ћн  подумал:  "—то  же,  она
воображает, будто мы воюем с женщинами?"
     - Љакое это имеет значение, дорогаЯ?
     Ћна посмотрела на него пристально, словно хотела заглЯнуть  в  душу,  и
сказала медленно:
     - Њне это уже говорили.  Ќо  тот  человек  думал  о  другом.  ’ы  очень
хороший. џ рада, что встретила тебЯ.  ’ы  в  людЯх  видишь  хорошее,  а  это
главное в жизни... потому что на самом деле в людЯх мало хорошего.
     Ћн улыбнулсЯ:
     - Ђх ты, маленький циник! - и подумал: "„а это и понЯтно".
     - –иник? Љак могла бы Я жить, если бы не была циничной? џ утопилась  бы
на другой же день. Њожет быть, хорошие люди и есть, но Я их не встречала.
     - џ знаю очень много хороших людей.
     Ћна порывисто наклонилась к нему.
     - Џослушай, хороший... ты когда-нибудь попадал в беду?
     - ‚ настоЯщую беду, пожалуй, нет.
     - џ так и думала, у тебЯ не такое  лицо.  „опустим,  что  Я  порЯдочнаЯ
девушка, какой была когда-то.  ’ы  знакомишь  менЯ  с  хорошими,  почтенными
людьми и говоришь: "ќто немецкаЯ девушка, у нее нет ни работы, ни денег,  ни
друзей". Ќу и что? ќти хорошие люди скажут: "Ђх, какаЯ  жалость!  Ќемка!"  -
отвернутсЯ, и ничего больше.
     Ћн молчал. Џредставил себе свою мать, сестру, знакомых - хорошие  люди,
он мог поклЯстьсЯ в этом! € все же... Ћн Ясно слышал их голоса: они говорили
о немцах... "Љак жаль, что она немка!"
     - Ќу, вот видишь, - сказала она, а он лишь пробормотал:
     - ЌастоЯщие люди есть, Я в это верю.
     - Ќет. Ћни никогда не помогут немке, даже если она хороший человек.  „а
Я вовсе не хочу больше быть хорошей, так и  знай,  не  хочу  тебе  врать.  џ
научилась быть плохой. Џочему ты не поцелуешь менЯ, мальчик?
     Ћна подставила ему губы. …е взглЯд растревожил его, но он  отодвинулсЯ.
Ћн подумал, что она обидитсЯ или будет  приставать,  но  она  только  как-то
странно и вопросительно смотрела на него. Ћн прислонилсЯ к окну,  охваченный
глубоким волнением. €з него  словно  вышибли  все,  во  что  он  искренне  и
простодушно верил, и сразу затуманились радость и упоение жизнью, которые он
чувствовал последнее времЯ. Ќа фронте и здесь, в госпитале,  жизнь  казалась
полной героизма, а тут он увидел в ней какие-то темные, мрачные  глубины.  ‚
ушах у него  звучали  грубые,  хриплые  голоса  его  солдат,  к  которым  он
привЯзалсЯ, как к родным братьЯм, - такие бодрые  в  минуты  опасности,  как
будто смерть  им  нипочем;  тихие,  успокаивающие  голоса  врачей  и  сестер
милосердиЯ, и среди них даже  свой  собственный  голос.  ‚се  представлЯлось
простым и прекрасным, вокруг не было ничего дурного и грЯзного!  €  вот  все
это как-то по-новому осветило поЯвление испуганной девушки,  с  которой  так
низко поступали люди, берЯ от нее бездушно  то,  что  им  было  надо.  €  он
подумал: "„а и мои ребЯта не упустили бы, пожалуй, случаЯ.  Ќе  уверен,  что
даже Я не сделал бы этого, если бы она настаивала".  Ћн  отвернулсЯ  и  стал
смотреть на залитую лунным светом улицу. Ћн услышал голос Њэй:
     - ‘ветло, правда? € самолеты сегоднЯ не  летают.  Џомнишь,  как  горели
цеппелины?.. ЉакаЯ ужаснаЯ смерть! Ђ все ликовали. ќто  понЯтно.  ‘кажи,  ты
очень ненавидишь нас?
     Ћн повернулсЯ к ней и резко сказал:
     - Ќенавижу? Ќе знаю.
     - џ даже не ненавижу англичан. џ просто презираю их. €  немцев  тоже...
Њожет быть, больше, чем англичан, - ведь это они начали войну. џ это знаю. џ
презираю все народы. Џочему они сделали мир таким несчастным?..  Џочему  они
загубили напрасно столько человеческих  жизней...  сотни,  тысЯчи,  миллионы
жизней? ‹юди сделали мир  плохим...  все  ненавидЯт  друг  друга,  причинЯют
зло... џ знаю, это они сделали менЯ плохой. џ больше ни во что не  верю.  ‚о
что еще можно верить? ѓоворЯт, есть бог. Ќет! Љогда-то  Я  учила  английских
детей молитвам... ‘мешно, правда? џ читала им о •ристе и о любви. € Я верила
во все это. Ђ теперь ни во что не верю... Љто говорит, что верит, тот  дурак
или лицемер. Њне бы хотелось работать в госпитале,  помогать  хорошим  людЯм
вроде тебЯ. Ќо менЯ выгнали бы только за то, что Я немка, даже если б Я была
порЯдочной. ’о же самое делаетсЯ в ѓермании, во ”ранции, в ђоссии - всюду. €
после этого мне верить в любовь, и •риста, и во все прочее - как бы не  так!
Њы звери - вот и все... ’ы, верно, думаешь, что менЯ  испортила  моЯ  жизнь?
Ќичего подобного... ќто не самое худшее. Љонечно, другие  мужчины  не  такие
славные, как ты... но  так  уж  они  созданы,  и,  кроме  того,  -  тут  она
рассмеЯлась, - они дают мне возможность прокормитьсЯ,  а  это  уже  кое-что.
Ќет, виноваты те, что считают себЯ великими  людьми,  лучше  всех.  ќто  они
выдумывают войну, своими речами и ненавистью убивают нас...  убивают  таких,
как ты, сажают беднЯков в тюрьму  и  учат  нас  ненавидеть.  ‚иноваты  и  те
равнодушные до ужаса люди, которые пишут в газетах... ’о же  самое  творитсЯ
на моей родине, точь-в-точь. € потому Я говорю, что люди не лучше зверей.
     Ћн встал, остро чувствуЯ себЯ несчастным. Ћн видел, что она  следит  за
ним взглЯдом, и знал: она боитсЯ, что он уйдет. †енщина сказала заискивающим
тоном:
     - €звини, что Я так разболталась, хороший мой: мне не с кем поговорить.
…сли тебе это не нравитсЯ, Я буду тиха, как мышка.
     Ћн пробормотал:
     - Ќет, почему же... ѓовори. џ вовсе не обЯзан соглашатьсЯ с тобой, да Я
и не соглашаюсь.
     Ћна тоже встала, прислонилась  к  стене;  косой  свет  луны  тронул  ее
бледное лицо и темное платье; она заговорила снова - медленно,  негромко,  с
горечью:
     - ‘кажи сам, милый, что это за мир, если в нем мучают миллионы ни в чем
не повинных людей? Њир прекрасен,  да?  —епуха!  „урацкаЯ  чепуха,  как  вы,
молодые ребЯта, говорите. ’ы вот толкуешь  о  товарищах  и  о  храбрости  на
фронте, где люди не думают о себе. —то ж, и Я не так уж часто думаю о  себе.
Њне все равно, Я пропащий человек... Ќо Я думаю о своих, на родине,  о  том,
как они там страдают и горюют. џ думаю о всех несчастных  людЯх  и  здесь  и
там, которые потерЯли своих любимых, и о беднЯгах пленных. Љак же не  думать
о них? „умаю, вот и не верю, что мир хорош.
     Ћн стоЯл молча, кусаЯ губы.
     - Џослушай, у каждого только  одна  жизнь,  и  та  скоро  проходит.  €,
по-моему, хорошо, что это так.
     Ћн возмутилсЯ.
     - Ќет, нет! ‚ жизни есть нечто большее.
     - Ђга, - продолжала она  тихо.  -  ’ы  думаешь,  что  люди  воюют  ради
будущего. ‚ы гибнете за то, чтобы жизнь стала лучше, да?
     - Њы должны дратьсЯ до победы, - процедил он сквозь зубы.
     - „о победы... Ќемцы тоже так думают. Љаждый народ думает, что, если он
победит, жизнь станет лучше. Ќо этого не будет, будет еще гораздо хуже.
     Ћн отвернулсЯ и взЯлсЯ за фуражку, но ее голос преследовал его:
     - Ђ мне безразлично, кто победит. џ всех презираю... ‡вери! Ќу, куда же
ты, не уходи, мой хороший... џ больше не буду.
     Ћн вытащил из кармана гимнастерки несколько ассигнаций и, положив их на
стол, подошел к ней.
     - Џрощай.
     Ћна жалобно спросила:
     - ’ы в самом деле уходишь? џ тебе не нравлюсь?
     - Ќет, ты мне нравишьсЯ.
     - ‡начит, ты уходишь, потому что Я немка?
     - Ќет.
     - ’ак почему же не хочешь остатьсЯ?
     Ћн хотел сказать: "Џотому что ты менЯ расстроила", -  но  только  пожал
плечами.
     - € ты даже не поцелуешь менЯ?
     Ћн наклонилсЯ и поцеловал ее в лоб, но она  не  дала  ему  выпрЯмитьсЯ,
запрокинула голову и, прильнув к нему, прижалась губами к его губам.
     Ћн вдруг сел и сказал:
     - Ќе надо! џ не хочу чувствовать себЯ скотиной.
     Ћна рассмеЯлась.
     - ’ы странный  мальчишка,  но  очень  хороший.  Ќу,  поговори  со  мной
немножко. ‘о мной  никто  не  разговаривает,  а  мне  больше  всего  хочетсЯ
поговорить. ‘кажи, ты видел много пленных немцев?
     Ћн вздохнул, то ли облегченно, то ли с сожалением.
     - „а, порЯдочно.
     - ‘реди них были и люди с ђейна?
     - Ќаверное, были.
     - Ћни очень горюют?
     - Ќекоторые горевали, другие были рады, что попали в плен.
     -  ’ы  когда-нибудь  видел  ђейн?  Џравда, он красив? Ћн особенно хорош
ночью. ‹унный свет там такой же, как здесь, и во ”ранции, и в ђоссии, везде.
€  деревьЯ  везде одинаковы, и люди так же встречаютсЯ под ними и любЯт, как
здесь. Ћх, как это глупо - воевать!.. Љак будто люди не любЯт жизнь.
     …му хотелось сказать: "Ќикогда не узнаешь, как  хорошо  жить,  пока  не
встретишьсЯ со смертью, потому что до тех пор ты не живешь. € когда все  так
думают, когда каждый готов отдать жизнь за  другого,  то  это  дороже  всего
остального на свете". Ќо он не мог сказать это женщине, котораЯ ни во что не
верила.
     - Љак ты был ранен, милый?
     - Њы шли в атаку через открытую местность... ‚о времЯ перебежки в  менЯ
угодили сразу четыре пули.
     - Ђ ты не испугалсЯ, когда приказали идти в атаку?
     Ќет, в тот раз он ничего не боЯлсЯ.
     Ћн покачал головой и рассмеЯлсЯ:
     - ќто было здорово. Њы много смеЯлись в то утро. € надо же, чтобы  менЯ
так быстро подстрелили! ќкое свинство!
     Ћна испуганно уставилась на него.
     - ‚ы смеЯлись?
     - Ќу да. € знаешь, кого Я первым увидел, когда на следующее утро пришел
в себЯ? Њоего старикана - полковника... Ћн наклонилсЯ надо мной и вливал мне
в рот лимонный сок. …сли б ты знала моего полковника, ты бы тоже верила, что
в жизни есть хорошее, хоть и зла много. ‚ конце концов умирают  только  раз,
так уж лучше умереть за родину.
     ‹унный свет придавал ее лицу с внимательными, чуть потемневшими глазами
какое-то очень странное, неземное выражение. Ћна прошептала:
     - Ќет, Я ни во что не верю. ‘ердце во мне умерло.
     - ’ебе это только кажетсЯ. …сли бы это было  так,  ты  не  плакала  бы,
когда Я встретил тебЯ.
     - …сли бы сердце мое не умерло, думаешь, Я могла бы  жить  так,  как  Я
живу?.. Љаждую ночь  бродить  по  улицам,  делать  вид,  что  тебе  нравЯтсЯ
незнакомые  мужчины...  Ќикогда  не  слышать  доброго   слова...   „аже   не
разговаривать, чтобы не узнали, что Я немка. ‘коро Я начну пить, и тогда мне
"капут". ‚идишь, Я трезво смотрю на вещи. ‘егоднЯ Я немного расчувствовалась
- это все луна. Ќо Я теперь живу только длЯ себЯ.  Њне  на  все  и  на  всех
наплевать.
     - Љак же так? ’ы только что жалела свой народ, пленных и вообще...
     - „а, потому что они  страдают.  ’е,  что  страдают,  похожи  на  менЯ,
значит, выходит, что Я  жалею  себЯ,  вот  и  все.  џ  не  такаЯ,  как  ваши
английские женщины. џ знаю, что делаю. Џусть Я  непорЯдочнаЯ,  но  голова  у
менЯ работает, она не отупела.
     - € сердце тоже.
     - „орогой, ты очень упрЯм. Ќо всЯ эта болтовнЯ о  любви  -  чепуха.  Њы
любим только себЯ.
     “гнетенный тем, что снова услышал затаенную горечь в ее  тихом  голосе,
он встал и высунулсЯ из окна. ‚ воздухе уже не чувствовалось ни  духоты,  ни
запаха пыли. Ћн ощутил пальцы Њэй в своей руке, но не пошевелилсЯ. Ћна такаЯ
черстваЯ и циничнаЯ - так почему он должен жалеть ее? € все же он жалел  ее.
…е прикосновение вызывало у него желание защитить ее, оградить от горЯ. …му,
совсем незнакомому человеку, она излила свою душу. Ћн слегка пожал ей руку и
почувствовал ответное движение ее  пальцев.  ЃеднЯжка!  ‚идно,  многие  годы
никто не относилсЯ к ней с такой дружеской симпатией. Ђ ведь в конце  концов
чувство товарищества важнее и сильнее всего. Ћно было всюду, как это  лунное
сиЯние ("’акое же и в ѓермании", - сказала она),  как  этот  белый  чарующий
свет, обволакивающий деревьЯ в пустынном, молчаливом сквере  и  превращающий
оранжевые фонари в причудливые, бесполезные игрушки. Ћн повернулсЯ к девушке
- несмотрЯ на пудру и помаду на губах, лицо ее поразило его своей  недоброй,
но волнующей красотой. € тут у него поЯвилось очень странное  ощущение:  вот
они стоЯт тут оба, как доказательство, что доброта  и  человечность  сильнее
вожделениЯ и ненависти, сильнее низости и жестокости.  ‚незапно  ворвавшиесЯ
откуда-то с соседних улиц голоса мальчишек-газетчиков заставили его  поднЯть
голову; крики усиливались,  сталкивались  друг  с  другом,  мешаЯ  разобрать
слова. —то они кричат? Ћн прислушалсЯ, чувствуЯ, как замерла рука девушки на
его плече -  Њэй  тоже  слушала.  Љрики  приближались,  становились  громче,
пронзительней;  и  луннаЯ  ночь  внезапно  наполнилась  фигурами,  голосами,
топаньем и  бурным  ликованием.  "Џобеда!..  ЃлестЯщаЯ  победа!  Ћфициальное
сообщение!..  ’Яжелое  поражение  гуннов!  ’ысЯчи  пленных!"  ‚се  мешалось,
неслось куда-то  мимо,  опьЯнЯЯ  юношу,  наполнЯЯ  его  дикой  радостью,  и,
высунувшись наружу, он размахивал фуражкой и кричал "ура!", как безумный.  €
все вокруг как будто трепетало  и  отзывалось  на  его  волнение.  Џотом  он
отвернулсЯ от окна, чтобы выбежать  на  улицу,  но,  наткнувшись  на  что-то
мЯгкое, отпрЯнул. ќта девушка! Ћна стоЯла с искаженным лицом, тЯжело дыша  и
сжав руки. € даже сейчас, охваченный этой безумной радостью, он пожалел  ее.
Љаково ей, одной среди врагов, слышать все это! •отелось что-то сделать  длЯ
нее. Ћн наклонилсЯ и взЯл ее за руку  -  в  нос  ему  ударил  запах  пыльной
скатерти. „евушка отдернула  руку,  сгребла  со  стола  деньги,  которые  он
положил туда, и протЯнула ему.
     - ‚озьми... Њне не нужно твоих английских денег... ‚озьми их! - € вдруг
она разорвала бумажки на двое, потом еще раз, еще, бросила клочки на пол  и,
повернувшись к нему спиной,  оперлась  на  стол,  покрытый  пыльным  плюшем,
опустила голову. Ђ он стоЯл и смотрел на эту темную фигуру в темной комнате,
четко очерченную лунным светом. ‘тоЯл только одно мгновение, затем  бросилсЯ
к двери...
     Ћн ушел, а она не шевельнулась, не поднЯла головы - она, котораЯ ни  во
что не верила, которой все было безразлично. ‚ ушах у нее  звенели  ликующие
крики,  торопливые  шаги,  разговоры;  стоЯ  посреди  обрывков  денег,   она
всматривалась в лунный свет и видела не  эту  ненавистную  комнату  и  сквер
напротив, а немецкий сад и себЯ маленькой  девочкой,  собирающей  Яблоки,  и
большую собаку рЯдом, и сотни других картин,  таких,  которые  проносЯтсЯ  в
воображении человека, когда он тонет. ‘ердце ее переполнилось, она упала  на
пол и приникла лицом, а потом и всем телом к пыльному ковру.
     Ћна, которой все было безразлично, котораЯ презирала все  народы,  даже
свой собственный, начала машинально собирать клочки ассигнаций,  сгребаЯ  их
вместе с пылью в одну кучку, похожую на кучку опавших листьев; она  ворошила
ее пальцами, и слезы бежали у нее по щекам. ђади своей  родины  порвала  она
деньги, ради побежденной родины. €  это  сделала  она,  одинокаЯ  в  большом
неприЯтельском городе, с единственным шиллингом в кармане,  она,  добывающаЯ
средства к жизни  в  объЯтиЯх  своих  врагов!  €,  внезапно  сев  на  ковре,
освещеннаЯ луной, она громко, во весь голос запела:  "Die  Wacht  am  Rhein"
{"‘тража на ђейне" (нем.).}.


        ‚Ћ ‚‘…Њ Ќ“†ЌЋ ‚€„…’њ •ЋђЋ“ћ ‘’ЋђЋЌ“

     Џеревод Ѓ. Ќосика

     ќта  маленькаЯ  англичанка когда-то, восемнадцать лет тому назад, вышла
замуж  за  немца  и прожила с ним все эти годы скромного счастьЯ в Џутни, на
окраине  ‹ондона,  где  он  занималсЯ  выделкой  тонких  сортов кожи. Ћн был
безобидный  деловитый  человек  и  умел  делать  все,  чем искони занимаютсЯ
крестьЯне   варцвальда,  которые  сами  делают  там  у  себЯ  в  горах  все
необходимое  -  и  грубые  холсты  из  собственного  льна,  и упрЯжь из кожи
домашнего скота, и одежду из его шерсти, и сосновую мебель, и хлеб в простых
печах  из  собственной  муки,  смолотой самым примитивным способом, и сыр из
молока  своих  коз.  Џочему  он приехал в Ђнглию, он, вероЯтно, и сам уже не
помнил  - так давно это было; но он, вероЯтно, еще помнил, почему он женилсЯ
на своей „оре, дочери плотника из Џутни, так как она до сих пор казалась ему
верхом  совершенства:  это  была  одна  из  тех простых лондонских женщин, в
которых   под   почти  непроницаемой  маской  насмешливости  и  философского
спокойствиЯ  скрываетсЯ натура глубоко чувствительнаЯ и которые постоЯнно, с
удивительной простотой, словно не замечаЯ этого, делают добро людЯм. ‘упруги
прожили  в своем маленьком домике в Џутни все эти восемнадцать лет, так и не
собравшись  переехать  в  другой, хотЯ неоднократно намеревались сделать это
ради  детей, которых у них было трое - мальчик и две девочки. Њиссис ѓергарт
-  Я  буду называть ее так, потому что муж ее носил весьма типичную немецкую
фамилию, а имена и фамилии имеют куда большее значение, чем мог предполагать
даже  експир,  - так вот, миссис ѓергарт была маленькаЯ женщина с огромными
карими  глазами  и темными вьющимисЯ волосами, в которых к тому времени, как
разразилась  война, уже проглЯдывали седые нити. …е сыну „эвиду, старшему из
детей,  было в то времЯ четырнадцать, а девочкам Њинни и ‚иолетте - восемь и
пЯть,  и  обе  они  были  премиленькие, особенно меньшаЯ. ѓергарт, возможно,
потому,  что он был хороший мастер, так и не пошел в гору. ”ирма считала его
человеком  незаменимым  и  платила  ему  довольно  неплохо, но он не обладал
"пробивной     силой",     потому    что    по    характеру    своему    был
работЯгой-ремесленником  и  в  свободное времЯ обычно выполнЯл всЯкие мелкие
работы  у  себЯ  дома или у соседей, за что, разумеетсЯ, не получал никакого
вознаграждениЯ.  € потому они жили скромно, ничего не откладываЯ на будущее,
ибо  длЯ  этого  нужно  думать  только  о  своем  кошельке. Ќо зато они жили
счастливо и не имели врагов; и каждый год в их тщательно прибранном домике и
крошечном садике за домом можно было заметить что-нибудь новое, какое-нибудь
маленькое усовершенствование. Њиссис ѓергарт, котораЯ была не только женой и
матерью,  но  и кухаркой, и швеей, и прачкой у себЯ дома, пользовалась на их
улице, где домики стоЯли почти обособленно, славой человека, всегда готового
прийти на помощь всЯкому, на кого обрушилось несчастье или болезнь. ‡доровьЯ
она  была  не  особенно  крепкого, с тех пор как первые роды прошли у нее не
совсем  хорошо,  но  она  обладала  той особой силой духа, котораЯ позволЯет
видеть  вещи  такими,  каковы  они есть, и все же не отчаиватьсЯ, что немало
обескураживает  ‘удьбу.  Ћна  хорошо  сознавала  недостатки своего мужа и не
менее  Ясно  видела  его  достоинства  -  и  супруги никогда не ссорились. ‘
изумительной  объективностью  судила  она и о характерах своих детей; одного
только она не могла знать навернЯка: какими они станут, когда вырастут.
     Џеред началом войны они как раз собрались  отправитьсЯ  всей  семьей  в
Њаргейт на праздники, и так как это стало  бы  в  их  жизни  событием  почти
небывалым,  то,  когда  поездку  пришлось  отменить,  они  представили  себе
катастрофу, постигшую мир, с такой Ясностью, с какой иначе никогда не  могли
бы осознать ее эти домоседы, столь далекие от  всей  обстановки,  в  которой
созрели зерна мировой войны. …сли не считать сл