чше все разглЯдеть.
     Ђнгел поспешно выпрЯмилсЯ.
     - € правда, - сказал он, - Я немного увлексЯ.  Ќо  это  не  та  критика
жизни, какаЯ требуетсЯ в искусстве, а то и  Я  и  все  остальные  сидели  бы
прЯмо, плотно сжав губы, а не пускали бы слюну.
     - €, однако, - отозвалсЯ гид, - это лучшее, что  мы  можем  предложить.
‚се, что когда-то вызывало отрешенность, о которой вы упомЯнули, изгнано  со
сцены еще в дни ‚еликой ‡аварухи, очень уж оно мешало коммерции.
     - †аль! - сказал  Ђнгел,  незаметно  подвигаЯсь  на  краешек  стула.  -
Ќазначение искусства - возвышать „ушу.
     - ‘овершенно очевидно, сэр, что вы утратили свЯзь с современным  миром.
Ќазначение искусства, наконец-то полностью демократизированного,  -  сводить
все к одному уровню, теоретически - самому высокому,  практически  -  самому
низкому. Ќе  забывайте,  сэр,  что  англичане  всегда  считали  эстетические
устремлениЯ немужественными,  а  изЯщество  безнравственным;  если  к  этому
основному  принципу  добавить  принцип  потаканиЯ  вкусам  большинства,   вы
получите идеальные условиЯ длЯ постепенного, но неуклонного спада.
     - ‡начит, вкуса больше не существует? - спросил Ђнгел.
     - Ћн еще не полностью отмер, но задержалсЯ в общих кухнЯх и столовых  в
том виде, как его ввела туда ЂссоциациЯ Њолодых •ристиан  во  времЯ  ‚еликой
‡аварухи. Џока есть аппетит, есть надежда; да и не так  уж  это  плохо,  что
вкус сейчас сосредоточилсЯ в желудке: ибо  разве  не  желудок  -  средоточие
человеческой  деЯтельности?   Љто   посмеет   утверждать,   что   на   столь
всеобъемлющем  фундаменте  не  будет  снова  возведено   прекрасное   здание
эстетизма? ‚полне возможно, что  глаз,  привыкший  к  виду  изЯщных  блюд  и
соблазнительной кулинарии,  снова  потребует  архитектуры  ђена,  скульптуры
ђодена, живописи... гм, чьей же? „а что там, сэр, еще до  ‚еликой  ‡аварухи,
когда вы в последний раз были на ‡емле, мы  уже  приступили  к  тому,  чтобы
поставить искусство на более реальную базу, и начали  превращать  концертные
залы ‹ондона в отели. Њало кто в то времЯ предвидел огромную важность  этого
начинаниЯ длЯ будущего или понимал, что эстетический вкус  будет  снижен  до
уровнЯ желудка, чтобы затем можно было поднЯть его снова до  уровнЯ  головы,
руководствуЯсь истинно демократическими принципами.
     - Ђ что будет, - спросил Ђнгел, проЯвлЯЯ на сей  раз  сверхчеловеческую
проницательность, - если вкус, напротив, пойдет дальше вниз и сорветсЯ  даже
с нынешнего своего желудочного уровнЯ? …сли сгинуло все остальное, почему бы
не сгинуть и красоте кухни?
     - ќта мысль, - вздохнул гид, прижав руку к  сердцу,  -  и  менЯ  самого
часто повергает в уныние. „ва брэнди  с  ликером,  -  бросил  он  вполголоса
официанту. - Ќо стойкое сердце противитсЯ отчаЯнию. Ђ кроме того,  мы  видим
несомненные  признаки  эстетического  возрождениЯ  в  рекламе.  ‚се  крупные
живописцы, поэты и писатели работают в этой области; движение  это  возникло
из пропаганды, которой потребовала ‚еликаЯ ‡аваруха. ‚ы-то не можете помнить
военную поэзию этого периода, патриотические фильмы, убийственные карикатуры
и другие замечательные достижениЯ. € сейчас у  нас  есть  не  менее  крупные
таланты, хотЯ им, возможно, и недостает  фанатичной  целеустремленности  тех
бурных дней. Ќет того пищевого продукта, корсета или воротничка, на  который
не работал бы какой-нибудь художник! ‡убные щетки, щипцы длЯ орехов, детские
ванночки - любое фабричное изделие теперь перелагают на музыку.  ’акие  темы
считаютсЯ если не возвышенными, то всечеловеческими. Ќет, сэр, Я не предаюсь
отчаЯнию; горизонт кажетсЯ мне затЯнутым тучами лишь в тех случаЯх, когда  Я
плохо пообедаю. Џрислушайтесь - это включили "какофон"... Ќадо вам  сказать,
что всЯ музыка теперь отлично производитсЯ машинным способом: так  длЯ  всех
много легче.
     Ђнгел поднЯл голову, и глаза его засиЯли,  словно  он  слушал  небесные
напевы.
     - ќта мелодиЯ мне знакома, - сказал он.
     -  Ќе  сомневаюсь,  сэр,  это  "ЊессиЯ",  только  в ритме рэгтайма. Љак
видите,  мы  не  терЯем  времени  зрЯ:  даже  удовольствиЯ сейчас интенсивно
культивируютсЯ  по  линиЯм  наименьшего  сопротивлениЯ.  Ђ  всему  виной  та
лихорадочнаЯ  спешка, какую породила среди нас ‚еликаЯ ‡аваруха, когда никто
не  знал,  будет  ли  жив  завтра, и последующаЯ необходимость содействовать
росту  промышленности.  Ќо  чтобы  ответить  на  вопрос, действительно ли мы
получаем   удовольствие,  нужно,  пожалуй,  сперва  вдуматьсЯ  в  английский
характер.
     - Ќе желаю, - сказал Ђнгел.
     - € правильно, сэр, это сущаЯ головоломка, многие уже свихнули  на  ней
мозги. Ќо не засиделись ли мы здесь? €сследованием высших сфер искусства  мы
можем занЯтьсЯ завтра.
     Љосой луч из сверкающих глаз Ђнгела упал на даму, сидевшую за  соседним
столиком.
     - „а, лучше, пожалуй, уйдем, - вздохнул он.

        V

     -  €так,  сегоднЯ  нам  предстоит  прогулка  по  цветникам   подлинного
искусства? - сказал Ђнгел ќфира.
     - ‘колько их еще не  облетело  в  лето  от  рождества  •ристова  тысЯча
девЯтьсот сорок седьмое, - отвечал  гид,  останавливаЯ  его  перед  какой-то
статуей. - €бо с тех пор, как вы побывали у нас в  девЯтьсот  десЯтом  году,
когда движение инфантилистов и  конторционистов  только  начало  захватывать
Ђнглию, конек, называемый искусством, развивалсЯ очень своеобразными путЯми.
     - Љого изображает эта статуЯ? - спросил Ђнгел.
     -  Ћдного  знаменитого  специалиста по рекламе, недавно скончавшегосЯ в
преклонном  возрасте.  ‚  этом  талантливом  многоплановом  произведении  он
раскрыт во всех аспектах, известных искусству, религии, природе и населению.
Ћт  колен  и  вниз он Явно посвЯщен природе и изображен так, будто влезает в
ванну.  Ћт поЯса до колен он посвЯщен религии - отметьте полное исчезновение
всего  человеческого.  Ћт  шеи  до  поЯса  он  посвЯщен общественным делам -
обратите  внимание  на  твидовый  пиджак, цепочку от часов и другие признаки
трезвой  практичности.  Ќо  венец  человека - это как-никак голова, и голова
посвЯщена искусству. Џотому-то и невозможно понЯть, что это голова. Ћтметьте
строгую  пирамидальность общего контура, маленькие настороженные уши, всю ее
водонепроницаемую   блочную   конструкцию.   ‚олосы,  как  видите,  охвачены
пламенем.  ‡десь  присутствует элемент красоты - неопалимаЯ купина. ‘татуЯ в
целом  говорит  об  отвращении к естественным формам и единой, точке зрениЯ,
что  характерно  длЯ  всей  эстетики  двадцатого  века. ќто подлинный шедевр
инфантильного  конторционизма.  ’ворить столь же безответственно, как дети и
конторционисты,  -  каким  ценным  оказалось  это открытие линии наименьшего
сопротивлениЯ в искусстве! Њежду прочим, заметили ли вы прелестную деталь на
кисти левой руки?
     - Ћна как будто искалечена, - сказал Ђнгел, подходЯ ближе.
     - ‚глЯдитесь повнимательнее, - сказал гид, -  и  вы  увидите,  что  она
держит роман великого русского мастера, притом вверх  ногами.  ‘  тех  самых
пор, как этот наивный мастер, который столь успешно слил воедино  детское  и
конторционистское  начало,  стал  известен  в  нашей  стране,  его  пытаютсЯ
перещеголЯть  в  литературе,  живописи,  скульптуре  и  музыке,  отказываЯсь
признать, что он был последним словом; и так может продолжатьсЯ  без  конца,
потому что обогнать его все равно невозможно. ђука статуи символизирует  все
это течение.
     - Љаким образом?
     - Ђ вот каким:  в  основе  его  лежит  сальто-мортале.  ‚ы  никогда  не
вдумывались в метод этого русского гиганта? Џодготовьте ваших  персонажей  к
одной линии поведениЯ, а потом заставьте их быстро сделать как раз обратное.
€менно так этот потрЯсающий писатель доказывал беспредельную  широту  своего
кругозора и знание глубин человеческой природы. Џоскольку персонажи  его  ни
разу  не  изменЯют  такому  порЯдку  на  протЯжении  восьми  тысЯч  страниц,
сложилось поверхностное мнение, будто он повторЯлсЯ. Ќо что ж из этого? ‡ато
подумайте, какого блестЯщего несоответствиЯ между характерами и действием он
этим  достиг,  какой  туманности  фактов,   какого   поистине   детского   и
мистического  смешениЯ  всех  дотоле   известных   человеческих   ценностей!
Џростите, сэр, если будет щекотно, но дальше Я должен перейти  на  шепот.  -
ѓид сложил пальцы трубкой и поднес к  уху  Ђнгела.  -  Џисать  романы  может
только тот, кто исключительно плохо знает нормальную человеческую природу, а
великие романы - только тот, кто не знает ее вовсе.
     - Љак так? - растерЯнно спросил Ђнгел.
     - Ќеожиданность, сэр, - вот на чем держатсЯ все эффекты искусства, а  в
действительной  жизни  люди,  что  с  ними  ни  делай,  упорно  поступают  в
соответствии  со  своим  характером  и  темпераментом.   ќта   противнаЯ   и
неисправимаЯ их черта причинЯла бы много  горЯ  всем  писателЯм-мистикам  из
поколениЯ в поколение, если б только они ее замечали. Ќо замечают ли они ее?
Љ счастью, нет. ќти  великие,  из  рЯда  вон  выходЯщие  люди,  естественно,
вкладывают в свои книги то великое смЯтение и сумбур,  в  котором  пребывают
сами. Ћни рисуют  не  человеческую  природу,  а  природу  сверхчеловека  или
недочеловека - это как вам будет угодно. € кто скажет, что это плохо?
     - ’олько не Я, -  отвечал  Ђнгел.  -  €бо,  признаюсь,  Я  очень  люблю
детективные романы. Ќо русские ведь не такие, как все, правда?
     -  Џравда-то  правда,  -  сказал  гид,  - но с тех пор, как в Ђнглии их
открыли,  все персонажи наших крупных писателей наделены русской душой, хоть
она  и  помещаетсЯ  в британском теле, и живут они в Љорнуэлле или в ‘редних
графствах, под шотландскими или английскими фамилиЯми.
     - Ћчень пикантно, - сказал Ђнгел, отворачиваЯсь от шедевра  скульптуры.
- Ђ скажите, неодетых статуй больше не делают?
     - …сли и делают, то  они  неузнаваемы.  €бо  толпе,  не  подготовленной
воспитанием к отрешенному созерцанию, которое в известной мере было  принЯто
еще  даже  в  дни  ‚еликой  ‡аварухи,  уже  небезопасно   показывать   такие
произведениЯ искусства: люди, чего доброго, станут бросатьсЯ на них - либо с
целью объЯтий, либо с целью разрушениЯ, смотрЯ по темпераменту.
     - ‡начит, эллины умерли, - сказал Ђнгел.
     - “мерли и не воскреснут, сэр. Ћни смотрели на жизнь  как  на  источник
наслаждениЯ - этого порока вы  у  англичанина  не  найдете.  ѓреки  жили  на
солнце, на свежем воздухе; им было неведомо  чувство  приличиЯ,  порожденное
жизнью наших городов. Њы уже давно славимсЯ своей  щепетильностью  во  всем,
что касаетсЯ тела; и она не уменьшилась оттого, что теперь в  каждом  районе
созданы из молодежи комитеты надзора. €м-то теперь  и  принадлежит  решающее
слово в вопросах искусства,  и  их  цензура  не  пропустит  ничего,  что  не
годилось бы длЯ семилетнего ребенка.
     - ЉакаЯ заботливость, - сказал Ђнгел.
     -  ђезультаты  этим  достигаютсЯ  удивительные,   -   сказал   гид.   -
“дивительные! - повторил он мечтательно. - ‚ероЯтно,  в  этой  стране  тлеет
подспудно больше сексуальных желаний и болезней, чем в какой-либо другой.
     - ’ак это и было задумано? - спросил Ђнгел.
     - Ќет, что вы, сэр!  ќто  лишь  естественное  следствие  того,  что  на
поверхности все так поразительно чисто. ‚се теперь  не  снаружи,  а  внутри.
Џрирода исчезла бесследно. Џроцесс этот ускорила ‚еликаЯ  ‡аваруха.  ‚едь  с
той поры у нас  почти  не  было  ни  досуга,  ни  денег  длЯ  удовлетворениЯ
каких-либо потребностей, кроме смеха; благодарЯ этому, да  еще  религиозному
фанатизму, поверхность нашего искусства  просто  ослеплЯет  другие  нации  -
такаЯ она гладкаЯ, без единого пЯтнышка, точно сделана из жести.
     Ђнгел вздернул бровь.
     - џ ожидал лучшего, - сказал он.
     - ’олько не подумайте, сэр, - продолжал  гид,  -  что  неодетое  совсем
вышло у  нас  из  обихода.  …го  допускают  сколько  угодно,  лишь  бы  было
вульгарно, как вы могли видеть на той эстраде, ибо  это  хорошаЯ  коммерциЯ;
запрет касаетсЯ только опасной области  -  искусства,  оно  в  нашей  стране
всегда было никудышной коммерцией. Ћднако и в  жизни  неодетое  разрешаетсЯ,
только если оно гротескно; единственное, что запрещено категорически, -  это
естественнаЯ красота. ‘мех, сэр, пусть самый грубый и вульгарный, - отличное
дезинфицирующее средство. Ќужно, впрочем, отдать должное нашим  литераторам:
они частично устоЯли  против  спроса  на  хохот.  Ћдна  литературнаЯ  школа,
зародившаЯсЯ как раз перед ‚еликой ‡аварухой, до  того  усовершенствовалась,
что сейчас есть целые книги в сотни страниц, в которых никто  не  поймет  ни
единой фразы -  никто,  кроме  посвЯщенных;  это  позволЯет  им  не  боЯтьсЯ
комитетов  надзора  и  прочих  филистеров.  “  нас  есть  писатели,  которые
умудрЯютсЯ, проповедовать, что длЯ полного  выражениЯ  собственной  ‹ичности
нужно  жить  в  безвоздушном  пространстве,  что  чистота  познаетсЯ   через
утонченные пороки, мужество - через трусость  и  доброта  -  через  прусский
образ действий. ‚  большинстве  это  люди  молодые.  …сть  у  нас  и  другие
писатели,  которые  под  видом  романов  пишут  автобиографии,  пересыпанные
философскими и политическими отступлениЯми. ќти бывают  всех  возрастов:  от
восьмидесЯти лет  до  озлобленных  тридцати.  €меютсЯ  у  нас  и  болтливые,
плодовитые  беллетристы  и,  наконец,  изображатели  жизни  ’рудЯг,  которых
’рудЯги не читают. Ђ главное - есть у нас великаЯ  патриотическаЯ  школа;  у
тех на первом месте национальный девиз, и пишут они  исключительно  то,  что
идет на пользу коммерции. ‘ловом, есть всЯкие  писатели,  как  и  в  прежние
времена.
     - ‚ыходит, что искусства особенно  не  продвинулись  вперед,  -  сказал
Ђнгел.
     - ђазве что прибавилось внешнего целомудриЯ и внутренней испорченности.
     - € люди искусства все так же завидуют друг другу?
     - Ћ да, сэр. ќто неотъемлемаЯ черта  артистического  темперамента:  все
они необычайно чувствительны к славе.
     - € они все так же сердЯтсЯ, когда эти господа... э-э...
     - Љритики? - подсказал гид. - ‘ердЯтсЯ, сэр. Ќо  критика  теперь  почти
сплошь анонимнаЯ, и на то есть веские причины: мало того,  что  рассерженный
художник проЯвлЯет себЯ очень бурно,  но  у  рассерженного  критика  нередко
оказываетсЯ очень мало познаний,  особенно  в  области  искусства.  ’ак  что
гуманнее по возможности обходитьсЯ без смертоубийства.
     - џ лично не  так  уж  ценю  человеческую  жизнь,  -  сказал  Ђнгел.  -
Џо-моему, длЯ многих людей самое подходЯщее место - могила.
     - Ћчень возможно, - раздраженно отпарировал гид. - Errare  est  humanum
{—еловеку свойственно ошибатьсЯ (лат.).}. Ќо Я со своей стороны предпочел бы
быть  мертвым  человеком,  чем  живым  ангелом,  -  люди,  по-моему,   более
милосердны.
     -  Ќу  что  ж,  -  сказал  Ђнгел  снисходительно,  -  у  всЯкого   свои
предрассудки. ‚ы не могли бы показать мне какого-нибудь художника?  “  мадам
’юссо {‹ондонский  музей  восковых  фигур,  где,  между  прочим,  выставлЯют
изображениЯ знаменитых людей.} Я, сколько помнитсЯ, ни одного не видел.
     - Ћни в последнее времЯ отказываютсЯ от этой чести. ‚от в Љорнуэлле  мы
могли бы, пожалуй, встретить и живого художника.
     - Џочему именно в Љорнуэлле?
     -  Ќе  могу  вам  сказать,  сэр.   —то-то   в   тамошнем   воздухе   им
благоприЯтствует.
     - џ  голоден  и  предпочитаю  отправитьсЯ  в  ‘авой,  -  сказал  Ђнгел,
прибавлЯЯ шагу.
     - ‚ам повезло, - шепнул гид, когда они уселись за столик перед блюдом с
креветками.  -  ‘лева  от  вас,  совсем  рЯдом,  сидит  наш   самый   видный
представитель мозаической литературной школы.
     - ’огда приступим, - сказал Ђнгел  и,  повернувшись  к  своему  соседу,
любезно спросил:
     - Љак поживаете, сэр? Љаков ваш доход?
     „жентльмен, к которому он обратилсЯ, поднЯл глаза от своей  креветки  и
отвечал томным голосом:
     - ‘просите у моего агента. …сть вероЯтие, что  он  располагает  нужными
вам сведениЯми.
     - Ћтветьте мне хотЯ бы на  такой  вопрос,  -  сказал  Ђнгел  еще  более
учтиво. - Љак вы пишете ваши книги? ‚едь  это,  должно  быть,  упоительно  -
вызывать из небытиЯ образы, созданные  вашим  воображением.  ‚ы  дожидаетесь
вдохновениЯ свыше?
     - Ќет, - отвечал писатель. - џ... нет! џ... э-э-э... -  и  он  закончил
веско: - џ каждое утро сажусь за стол.
     Ђнгел возвел глаза к небу и, повернувшись к гиду, сказал шепотом, чтобы
не проЯвить невоспитанности:
     - Ћн  каждое  утро  садитсЯ  за  стол!  ѓосподи,  как  это  хорошо  длЯ
коммерции!

        VI

     - ‡десь, сэр, мы можем получить стакан сухого хереса и сухой сандвич  с
ветчиной, - сказал гид, - а на десерт - запах пергамента и бананов. ‡атем мы
пройдем в  зал  номер  сорок  пЯть,  где  Я  вам  покажу,  как  основательно
изменилось наше судопроизводство за то  недолгое  времЯ,  что  прошло  после
‚еликой ‡аварухи.
     - Ќеужели закон в самом деле  изменилсЯ?  -  сказал  Ђнгел,  с  усилием
отпилив зубами кусок ветчины. - Ђ Я думал, он не подвержен переменам. Љакого
же характера дело там будет разбиратьсЯ?
     - џ счел за благо выбрать дело о разводе, сэр, чтобы вы не  уснули  под
воздействием озонированного воздуха и судейского красноречиЯ.
     - Ђх так? - сказал Ђнгел. - Ќу что ж, Я готов.
     ‡ал суда был переполнен, они с трудом нашли свободные места, и какаЯ-то
дама тут же уселась на левое крыло Ђнгела.
     - ’акие процессы всегда собирают много публики, - шепнул гид. -  Ќе  то
что когда вы были здесь в девЯтьсот десЯтом году!
     Ђнгел оглЯделсЯ по сторонам.
     - ‘кажите, - спросил он вполголоса, - который из этих седовласых судьЯ?
     - ‚он тот, в круглом паричке, сэр. Ђ там, левее, присЯжные,  -  добавил
гид, указываЯ на двенадцать джентльменов, расположившихсЯ в два рЯда.
     - Љаковы они в личной жизни? - спросил Ђнгел.
     - „умаю, что отнюдь не безупречны, - улыбнулсЯ гид. - Ќо, как вы  скоро
убедитесь, по их словам и поведению этого не скажешь. ќто присЯжные  первого
класса, - добавил он, - они платЯт подоходный налог, так что их  суждениЯ  в
вопросах нравственности очень и очень ценны.
     - ‹ица у них умные, - сказал Ђнгел. - Ђ где прокурор?
     - —то вы, сэр! - с живостью воскликнул  гид.  -  ќто  ведь  гражданское
дело. ‚он истица - та, у которой глаза в трауре, а губы чуть  подкрашены,  в
черной шлЯпе с эгреткой, с ниткой жемчуга и в скромном, но  сшитом  по  моде
черном костюме.
     - ‚ижу, - сказал Ђнгел. - €нтереснаЯ женщина. Ћна выиграет дело?
     - Њы это так не называем,  сэр.  €бо,  дело  это,  как  вам,  вероЯтно,
известно,  печального  свойства:  рушитсЯ  семейный  очаг.  Џостановление  о
разводе не доставит  ей  радости,  так  Я,  по  крайней  мере,  предполагаю.
‚прочем, при ее внешности, еще  сомнительно,  утвердит  ли  его  Љоролевский
проктор.
     - Љоролевский проктор? ќто еще что такое?
     - Ђ это такой небесный консерватор, по должности  своей  воссоединЯющий
тех, кого человек разлучил.
     - џ что-то не понимаю, - сказал Ђнгел раздраженно.
     - ‚идимо, Я должен разъЯснить вам, - зашептал гид, - в каком духе  наше
правосудие подходит к таким  делам.  ‚ы,  конечно,  знаете,  что  назначение
нашего закона  -  карать  преступника.  Џоэтому  он  требует  от  невиновной
стороны, каковой в данном случае ЯвлЯетсЯ эта леди, сугубой невиновности  не
только до того, как она получит развод, но и еще  в  течение  шести  месЯцев
после этого.
     - ‚от как? - сказал Ђнгел. - Ђ где виновнаЯ сторона?
     -  ‚ероЯтно,  на  юге  ”ранции,  вместе   с   новым   предметом   своей
привЯзанности. €х место - под солнцем, ее - в зале суда.
     - ‚от чудеса! - сказал Ђнгел. - …й так больше нравитсЯ?
     - …сть женщины, - сказал гид, - которые с удовольствием поЯвлЯютсЯ  где
угодно, лишь бы их могли увидеть в красивой шлЯпе. Ќо большинство  предпочло
бы провалитьсЯ сквозь землю.
     - ќта, на мой взглЯд, на  редкость  привлекательна,  -  живо  отозвалсЯ
Ђнгел. - џ бы не хотел, чтобы она провалилась сквозь землю.
     - Ќезависимо от привлекательности, - продолжал гид, - они,  если  хотЯт
освободитьсЯ от обидевшего их лица, принуждены  выставлЯть  свое  сердце  на
всеобщее обозрение. ќто необходимо длЯ того, чтобы покарать обидчика.
     - ЉакаЯ же кара его ожидает? - спросил Ђнгел простодушно.
     - Ћн получит свободу, а также право наслаждатьсЯ жизнью на солнышке  со
своей новой подругой до тех пор, пока не сможет вступить с  нею  в  законный
брак.
     - „лЯ менЯ тут какаЯ-то загадка, - едва слышно произнес Ђнгел. - Ќе это
ли называетсЯ свалить с больной головы на здоровую?
     - —то вы, сэр! ‡акон  никогда  не  допустит  такой  ошибки.  ‚ы  судите
односторонне, а это не годитсЯ. ќта леди - вернаЯ,  жестоко  обиженнаЯ  жена
(будем,  во  всЯком  случае,  надеЯтьсЯ,  что  так),   которой   наш   закон
обеспечивает защиту и помощь, однако в то же времЯ  она,  в  глазах  закона,
заслуживает известного порицаниЯ за  то,  что  пожелала  прибегнуть  к  этой
защите и помощи. €бо, хотЯ закон теперь  чисто  государственное  дело  и  не
имеет  никакого  отношениЯ  к  церкви,  он  втайне  все  еще  придерживаетсЯ
религиозного правила "вступил в брак - и крышка" и считает, что,  какому  бы
небрежному или жестокому обращению ни подвергалась замужнЯЯ женщина, ей  все
же не следует желать свободы.
     - …й? - переспросил Ђнгел. - Ђ мужчина разве никогда не желает свободы?
     - —то вы, сэр! Ћчень даже часто.
     - Ќо мужчину ваш закон не считает за это достойным порицаниЯ?
     -  ‚  теории,  может быть, и считает, но тут есть одно тонкое различие.
Љак  вы  можете  убедитьсЯ,  сэр,  правосудие  отправлЯют исключительно лица
мужского  пола,  а они просто не могут не верить в божественное право мужчин
на  более  легкую  жизнь,  чем  у  женщин;  и хотЯ они этого не говорЯт, но,
понЯтно,  считают,  что  муж,  обиженный  женой, пострадал больше, чем жена,
обиженнаЯ мужем.
     - ‚ этом кое-что есть, - сказал Ђнгел. - Ќо скажите, как действует этот
оракул - на всЯкий случай не мешает знать!
     - ‚ы имеете  в  виду  необходимую  процедуру,  сэр?  ‘ейчас  Я  вам  ее
разъЯсню. ’акие дела бывают двух категорий: обозначим их длЯ удобства "ажур"
и "уловка". ’ак вот, в случаЯх "ажур" истице достаточно получить от  супруга
синЯк под глазом и заплатить сыщикам, чтобы они  установили,  что  он  водит
слишком тесную дружбу с другой женщиной; мужчине же даже не  нужен  подбитый
глаз - он  просто  платит  сыщикам  за  то,  чтобы  они  добыли  ему  те  же
необходимые сведениЯ.
     - Џочему такаЯ разница?
     - Џотому что, - отвечал гид, - женщины - слабый пол,  а  значит,  надо,
чтобы им было труднее.
     - Ќо ведь англичане славЯтсЯ своим рыцарством?
     - ‘овершенно верно, сэр.
     - ’ак как же... - начал Ђнгел.
     - Љогда эти условиЯ выполнены, - перебил его гид, - можно вчинить иск о
разводе, причем другаЯ сторона либо защищаетсЯ, либо нет. —то  касаетсЯ  дел
категории "уловка", в которых истицей всегда выступает жена, то  разобратьсЯ
в них труднее, прежде всего потому, что они, в свою очередь,  подразделЯютсЯ
на "уловку простую" и "уловку сложную". ЏерваЯ - это  когда  жена  не  может
уговорить мужа остатьсЯ с ней и, узнав от него, что он водит тесную дружбу с
другой, желает от него освободитьсЯ. Ћна тогда  заЯвлЯет  суду,  что  хочет,
чтобы  муж  к  ней  вернулсЯ,  и  суд  предлагает  ему  вернутьсЯ.  …сли  он
послушаетсЯ, тогда ей  остаетсЯ  только  пенЯть  на  себЯ.  …сли  же  он  не
послушаетсЯ, что более вероЯтно, она имеет право  после  небольшой  отсрочки
вчинить иск, приложив  к  нему  добытые  ею  сведениЯ,  и  получить  развод.
‚озможно, что именно такое дело сейчас и будет разбиратьсЯ, а возможно,  что
и нет, и  тогда,  значит,  это  "уловка  сложнаЯ".  …сли  так,  то  супруги,
убедившись в невозможности поддерживать мало-мальски приличные отношениЯ,  в
последний раз дружески посовещались и решили расстатьсЯ; а дальше все  идет,
как в случаЯх "уловки простой". Ќо жена должна  всЯчески  старатьсЯ  внушить
суду, что она жаждет, чтобы муж к ней вернулсЯ, ибо в противном  случае  это
расцениваетсЯ  как  преступный  сговор.  —ем  сильнее  ее  желание   с   ним
расстатьсЯ, тем старательнее она должна изображать обратное. Ќо  в  общем-то
эти дела самые простые, поскольку обе стороны  единодушны  в  своем  желании
освободитьсЯ друг от друга, так что ни он, ни она ничем не тормозЯт движениЯ
к желанной цели и достигают ее довольно быстро.
     - Ђ доказательства? - спросил Ђнгел. - —то должен сделать мужчина?
     - Џровести ночь в гостинице с дамой. Ћдного  раза  достаточно.  €  если
только утром их застанут вместе, больше ничего не требуетсЯ.
     - ѓм! - сказал Ђнгел. - ‚от уж  поистине  окольные  пути!  Ќеужели  нет
способа более простого и не требующего искажениЯ истины?
     - Ќет, сэр! ‚ы забываете о том, что Я вам говорил. ‘колько бы  люди  ни
страдали от совместной жизни, наш закон лишь с большой неохотой разрешает им
расстатьсЯ; поэтому он и требует, чтобы они сперва совершили безнравственный
поступок, либо солгали, либо и то и другое.
     - €нтересно! - сказал Ђнгел.
     - Џоймите, сэр, когда мужчина говорит, что  берет  в  жены  женщину,  а
женщина - что берет в мужьЯ мужчину на всю жизнь, пока  смерть  не  разлучит
их,  то  считаетсЯ,  будто  они  все  друг  о  друге  знают,   хотЯ   законы
нравственности  не  разрешают  им,  конечно,  знать  что-либо  действительно
важное. Ђ поскольку по целомудренному знакомству  почти  невозможно  судить,
будут ли они по-прежнему желать общества друг друга после того,  как  узнают
все, они, естественно, идут на это "вслепую", если можно так выразитьсЯ,  и,
чуть что, готовы заключить союз до гробовой доски. €бо длЯ человека, который
видит счастье перед собой, в двух шагах, слова "до гробовой доски" -  пустой
звук. Ђ из этого нетрудно понЯть, как важно затруднить им путь к  избавлению
друг от друга.
     - Њне бы не понравилось жить с женой, котораЯ  мне  надоела,  -  сказал
Ђнгел.
     - ‘эр,  -  произнес  гид  доверительно,  -  под  этими  словами  охотно
подписались бы все мужчины нашей страны. „умаю, что и женщины тоже, если  бы
вы, как муж, им надоели.
     - Ќу, знаете!.. - протЯнул Ђнгел с самодовольной улыбкой.
     - џ вас понимаю, сэр; но разве это  не  убеждает  вас  в  необходимости
заставлЯть людей, надоевших друг другу, жить вместе?
     - Ќет, - отвечал Ђнгел с режущей слух откровенностью.
     - Ќе стану от вас скрывать, - честно призналсЯ гид, - кое-кто  считает,
что наши законы о браке следует поместить в музей как своего рода уникум;  и
хотЯ они служат к увеселению публики  и  обогащению  юристов,  их  не  могут
постичь ни люди, ни ангелы, если не владеют ключом к этой загадке.
     - Љаким ключом? - спросил Ђнгел.
     - ‘ейчас Я вам дам его, сэр. “ англичан есть особый талант -  принимать
тень за сущность. "…сли нам кажетсЯ, рассуждают они, что  наши  браки,  наши
добродетели, наша честность и счастье существуют, значит, так оно  и  есть".
‘ледовательно, брак, пока мы  его  не  расторгли,  остаетсЯ  добродетельным,
честным и  счастливым,  хотЯ  бы  супруги  были  неверны,  лживы  и  глубоко
несчастливы. ‘тавить брак в зависимость от взаимной симпатии - это  было  бы
ужасно! Њы, англичане,  не  выносим  даже  мысли  о  поражении.  ђасторгнуть
несчастный брак значит признать, что жизнь кого-то  победила,  а  мы  скорее
допустим, чтобы другие проводили свои дни в тоске и горе,  нежели  признаем,
что представители нашей нации столкнулись с чем-то  непреодолимым.  Ђнгличан
не прельщает брать от земной  жизни  лучшее,  они  отлично  обходЯтсЯ  одной
видимостью.
     - ‘тало быть, они верЯт в загробную жизнь?
     - ‚ерили в значительной мере вплоть  до  восьмидесЯтых  годов  прошлого
века и к этому приспособлЯли свои законы и обычаи, а с тех пор еще не успели
перестроитьсЯ. Њы несколько неповоротливы, сэр, всегда на одно-два поколениЯ
отстаем от собственных убеждений.
     - ’ак, значит, веру свою они утратили?
     - ‚ таком вопросе, сэр, трудно оперировать точными  цифрами,  но  можно
считать, что от силы один взрослый из каждых десЯти сохранил  хотЯ  бы  тень
того, что можно назвать верой в жизнь будущего века.
     - € остальные предоставлЯют этой одной десЯтой распорЯжатьсЯ их судьбой
по своему усмотрению? - удивилсЯ Ђнгел. - Ћни что  же,  воображают,  что  их
супружеские неурЯдицы будут улажены на небесах?
     - ’ут все очень туманно. Ќекоторые случаи было бы  трудно  уладить  без
двоеженства: ведь и по общему мнению,  и  по  закону,  люди,  чей  брак  был
расторгнут, могут вступить в брак вторично.
     - Ђ дети? - спросил Ђнгел. - „умаетсЯ, это немаловажный пункт.
     - „а, сэр, дети - это, конечно, затруднение. Ќо ключик мой  подойдет  и
здесь. …сли только брак кажетсЯ счастливым, то уже неважно, что  дети  знают
обратное и страдают от родительских разногласий.
     - џ подозреваю, - сказал Ђнгел проницательно, - что длЯ ваших законов о
браке есть причины  более  прозаические,  чем  те,  которые  вы  привели.  ‚
конечном счете, Я думаю, все упираетсЯ в собственность.
     - Ћчень возможно, что вы правы, сэр, - сказал гид таким  тоном,  словно
эта мысль никогда не приходила ему в голову. - ’ам, где не замешаны  деньги,
развод вызывает мало интереса, и считаетсЯ, что наши беднЯки могут  обойтись
без него. Ќо Я никогда не признаю, что в этом - причина нынешнего  состоЯниЯ
наших законов о разводе. Ќет, нет; ведь Я англичанин.
     - Њы с вами отвлеклись, - заметил Ђнгел. - ‘кажите,  этот  судьЯ  верит
тому, что ему сейчас говорЯт?
     - Ќа это Я не могу вам ответить. ‘удьи - хитрый народ, они  знают  все,
что только можно знать в таких делах. Ќо в одном можете не сомневатьсЯ: если
будет  сказано  что-нибудь  такое,  что  покажетсЯ  на  рЯдовое   восприЯтие
подозрительным, они уж это учуют.
     - Ђ где рЯдовое восприЯтие? - спросил Ђнгел.
     - ‚от оно, сэр. - € гид указал подбородком на присЯжных. - Ћни известны
своим здравомыслием.
     - Ђ эти, в седых париках, которые называют  один  другого  "мой  ученый
друг", хотЯ обмениваютсЯ далеко не дружескими взглЯдами?
     - Ћт них трудно что-либо скрыть, - отвечал  гид.  -  Ќо  в  сегоднЯшнем
деле, хотЯ некоторые имущественные пункты  оспариваютсЯ,  по  поводу  самого
развода та  сторона  не  защищаетсЯ.  Ѓолее  того,  профессиональный  этикет
обЯзывает их грудью стоЯть за своих клиентов, что бы там ни было.
     - Њинутку! - сказал Ђнгел. - џ хочу  послушать  показаниЯ,  и  того  же
хочет дама по левое крыло от менЯ.
     ѓид улыбнулсЯ себе в бороду и умолк.
     - ‘кажите,  -  обратилсЯ  к  нему  Ђнгел,  когда  допрос  свидетельницы
закончилсЯ, - эта женщина  получит  что-нибудь  за  то,  что  показала,  что
застала их утром вместе?
     - Љак можно, сэр! ’олько за проезд в суд и обратно. ‚прочем, после того
как она их застала, истица могла  ей  вручить  полсоверена,  чтобы  она  это
получше запомнила, - ведь ей каждый день приходитсЯ заставать не одну пару.
     Ђнгел нахмурилсЯ.
     - ‚се это похоже на какую-то игру. €  подробности  оказались  не  столь
пикантны, как Я ожидал.
     - ‚от если  бы  другаЯ  сторона  защищалась,  сэр,  тогда  вы  были  бы
довольны.  Љ  тому  же  вам  представилсЯ  бы  случай  оценить   способность
человеческого ума воспринимать один и тот же эпизод как черное и как  белое;
но это отнЯло бы у вас много драгоценного времени,  и  публики  набилось  бы
столько, что какаЯ-нибудь дама непременно сидела бы и на правом вашем крыле,
а быть может, и на коленЯх. €бо дамы, как вы могли заметить, особенно  падки
до таких трагедий, взЯтых из жизни.
     - …сли бы моЯ жена согрешила, - сказал Ђнгел, - Я,  по  вашим  законам,
вероЯтно, не мог бы зашить ее в мешок и бросить в воду?
     - ‚ремена ‚еликой ‡аварухи миновали, - отвечал гид холодно. - ‚ те  дни
любой военный, обнаружив, что жена ему неверна (так у нас  это  называетсЯ),
мог безнаказанно застрелить ее и  заслужить  рукоплесканиЯ  толпы,  а  может
быть, и какое-нибудь подношение, даже если  сам  он,  будучи  в  отсутствии,
много чего себе позволЯл. ‚от это был ловкий способ получить  развод.  Ќо  с
тех пор, как Я уже сказал, процедура изменилась, и  даже  военные  вынуждены
теперь прибегать к этим обходным маневрам.
     - Ђ любовника он может застрелить? - спросил Ђнгел.
     - „аже это запрещено - вот до чего мы изнежились и измельчали. ‚прочем,
если ему удастсЯ выдумать длЯ любовника немецкую фамилию, он  и  теперь  еще
подвергнетсЯ  наказанию  условно.  Ќаш  закон  славитсЯ  тем,  что   никакие
соображениЯ чувства не могут его поколебать. џ отлично помню один процесс во
времЯ ‚еликой ‡аварухи, когда присЯжные вынесли решение наперекор  очевидным
фактам, лишь бы никто не заподозрил закон в пристрастности.
     - ‚от как, - отозвалсЯ Ђнгел рассеЯнно. - Ђ что происходит сейчас?
     - ЏрисЯжные обсуждают свое решение. ‚прочем,  поскольку  они  не  ушли,
решение их, по существу, уже принЯто. Ђ вот сейчас истица достает из сумочки
нюхательные соли.
     - €нтереснаЯ женщина, - произнес Ђнгел веско.
     - ’сс, сэр! ‚ас может услышать судьЯ.
     - Ќу и что? - удивилсЯ Ђнгел.
     - Ћн может удалить вас из зала за неуважение к суду,
     - Ђ он не согласен с тем, что она интереснаЯ женщина?
     - ђади всего свЯтого, замолчите, сэр, - умолЯюще прошептал  гид.  -  ‚ы
ставите на карту счастье трех,  если  не  пЯти  человек.  ѓлЯдите!  ‚от  она
приподнЯла вуалетку. ‘ейчас пойдет в ход носовой платочек.
     - Ќе могу видеть женских слез, -  сказал  Ђнгел,  порываЯсь  встать.  -
Џрошу вас, снимите эту даму с моего левого крыла.
     - Ќе шевелитесь! - шепнул гид даме, наклонЯЯсь к ней за спиной  Ђнгела.
- ‘лышите, сэр? - добавил он. - ЏрисЯжные, по их словам, полностью убеждены,
что необходимое условие соблюдено:  нужное  происшествие  имело  место.  ‚се
хорошо: развод она получит.
     - “ра! - громко сказал Ђнгел.
     - …сли этот шум повторитсЯ, Я прикажу очистить зал суда.
     - Ђ Я его повторю, - сказал Ђнгел твердо. - Ћна красиваЯ женщина.
     ѓид почтительно прикрыл рот Ђнгела ладонью.
     - Ђх, сэр! - сказал он успокаивающим тоном, - не портите эту прелестную
минуту! ‚от, прислушайтесь! Ћн выносит постановление nisi {Nisi  -  если  не
(лат.). ћридический термин, означающий постановление о разводе, вступающее в
силу через шесть месЯцев, если  до  этого  не  будет  отменено.}  с  оплатой
судебных издержек. ‡автра это будет во  всех  газетах,  ибо  такой  материал
способствует их распространению. ‚зглЯните! Ћна уходит. ’еперь  и  мы  можем
идти. - € он высвободил крыло Ђнгела из-под дамы.
     Ђнгел вскочил с места и устремилсЯ к дверЯм.
     - џ выйду вместе с ней, - объЯвил он радостно.
     - ‡аклинаю вас, - сказал гид, поспешаЯ  за  ним  следом,  -  помните  о
Љоролевском прокторе! ѓде ваше рыцарство? ‚едь от него-то  вы  рыцарства  не
дождетесь - ни единой капли!
     - Џодайте его сюда, Я ему покажу! - сказал Ђнгел и успел послать истице
воздушный поцелуй, прежде чем она скрылась из глаз в сумраке улицы.

        VII

     Љогда Ђнгел ќфира вошел в ѓостевую гостиную клуба —ужаков,  там  царило
обычное безлюдье.
     - ‡десь вам будет покойно, - сказал гид, придвигаЯ к камину два кожаных
кресла. - € удобно, - прибавил он, когда Ђнгел положил ногу на ногу. - Џосле
того,  чему  мы  только  что  были  свидетелЯми,  Я  решил  привести  вас  в
какое-нибудь место, где  вы  сможете  сосредоточитьсЯ,  тем  более  что  нам
предстоит обсудить такой серьезный вопрос, как нравственность. ‚ самом деле,
где, как не здесь,  можно  полностью  отгородитьсЯ  от  действительности  и,
положившись единственно на свой ум, сделать важные выводы,  какими  славЯтсЯ
кабинетные моралисты? Љогда вы начихаетесь, - добавил он,  видЯ,  что  Ђнгел
берет понюшку, - Я вам сообщу, к каким выводам Я сам пришел за годы долгой и
беспорЯдочной жизни.
     - Џрежде чем вы начнете,  -  сказал  Ђнгел,  -  стоит,  пожалуй,  четко
ограничить область наших исследований.
     - €звольте. џ намерен дать вам сведениЯ о  нравственности  англичан  за
краткий период с начала ‚еликой ‡аварухи - всего тридцать  три  года;  и  вы
увидите,  что  тема  моЯ  распадаетсЯ  на  два  раздела   -   нравственность
общественнаЯ и нравственность личнаЯ. Љогда Я кончу, можете задать мне любые
вопросы.
     - ‚алЯйте! - сказал Ђнгел и закрыл глаза.
     - Ќравственность общественнаЯ, -  начал  гид,  -  бывает  превосходнаЯ,
сравнительнаЯ, положительнаЯ и отрицательнаЯ. Ќравственность превосходную вы
найдете, разумеетсЯ, только в газетах. ќто  прерогатива  авторов  передовиц.
‚ысокаЯ и неоспоримаЯ, она громко прозвучала почти во всех органах печати  в
начале ‚еликой ‡аварухи, и суть ее  можно  выразить  в  одной  торжественной
фразе: "Џожертвуем на алтарь долга все до последней жизни  и  до  последнего
шиллинга  -  все,  кроме  последней  жизни  и  шиллинга  последнего   автора
передовиц". €бо всЯкому Ясно, что  его-то  нужно  было  сохранить,  дабы  он
обеспечил жертвоприношение и написал об этом передовицу. Њожно ли вообразить
нравственность более возвышенную? € население страны не перестает скорбеть о
том, что жизнь этих патриотов и благодетелей своего рода  по  скромности  их
осталась неизвестной тем, кто захотел бы последовать их примеру. ’ут  и  там
под маской обычаЯ можно было разглЯдеть черты какого-нибудь героЯ, но нарЯду
с этим сколь прекрасные жизни остались от всех скрыты! ‡абегаЯ вперед,  сэр,
скажу вам, что во времена ‚еликой ‡аварухи эта доктрина, принесениЯ в жертву
других, произвела огромное впечатление на государство: оно тут же начало  ей
следовать и с тех самых пор пытаетсЯ проводить  ее  в  жизнь.  „а  что  там,
"другие" только потому еще и живы,  что  выказали  непонЯтное  отвращение  к
тому, чтобы их поголовно принесли в жертву.
     - ‚ тысЯча девЯтьсот десЯтом году, - сказал Ђнгел,  -  Я  заметил,  что
пруссаки уже довели эту систему до  совершенства.  Ђ  между  тем  ведь  ваша
страна, сколько помнитсЯ, воевала именно против пруссаков?
     - ‘овершенно верно,  -  отвечал  гид,  -  и  многие  пытались  привлечь
внимание к этому обстоЯтельству. Ђ в конце ‚еликой ‡аварухи реакциЯ была так
сильна, что даже авторы передовиц некоторое времЯ не решались  проповедовать
свою доктрину самоотречениЯ, и нарушеннаЯ было  традициЯ  снова  утвердилась
лишь тогда, когда партиЯ ’рудЯг прочно уселась в седло. ‘  тех  пор  принцип
держитсЯ крепко, но практика  держитсЯ  еще  крепче,  так  что  общественнаЯ
нравственность уже  никогда  не  достигает  превосходной  степени.  Џерейдем
теперь к общественной нравственности сравнительной. ‚ дни  ‚еликой  ‡аварухи
ее исповедовали люди с именем, которые учили жить других. ‚  эту  большую  и
деЯтельную группу входили все проповедники, журналисты и политики, и  многое
указывает на то, что в рЯде случаев  они  даже  сами  последовали  бы  своим
наставлениЯм, если бы возраст их был не столь почтенным, а руководство -  не
столь бесценным.
     -  Ѓез-ценным,  -  повторил  Ђнгел  вполголоса.  -  ќто   слово   имеет
отрицательное значение?
     - Ќе всегда, - улыбнулсЯ гид. - ‘реди них  попадались,  хоть  и  редко,
люди просто незаменимые, и, пожалуй, они как раз были наименее  сравнительно
нравственны. Љ этой же группе, несомненно, нужно причислить людей, известных
под названием мЯгкотелых пацифистов {ђечь идет  об  англичанах,  которые  во
времЯ первой мировой войны отказывались от службы в  армии  по  политическим
или религиозным соображениЯм.}.
     - ќто что же, вид моллюсков? - спросил Ђнгел.
     - Ќе совсем, - отвечал гид. - Ђ впрочем, вы попали в  точку,  сэр:  они
действительно уползали в свои раковины, заЯвлЯЯ, что не желают иметь  ничего
общего с нашим испорченным миром. ‘ них хватало голоса собственной  совести.
ЃесчувственнаЯ толпа обращалась с ними очень дурно.
     - ќто интересно, - сказал Ђнгел. - Џротив чего же они возражали?
     - Џротив войны, - отвечал гид. - "Љакое нам дело до  того,  -  говорили
они, - что на свете есть варвары вроде  этих  пруссаков,  которые  плюют  на
законы справедливости и гуманности?" ќти слова, сэр, были  тогда  в  большой
моде. "Љак это может повлиЯть на наши принципы, если грубые  чужестранцы  не
разделЯют наших взглЯдов и задумали путем блокады нашего острова уморить нас
голодом и тем подчинить своей власти? Њы не можем не прислушиватьсЯ к голосу
своей совести, - лучше пусть все голодают; готовы ли мы голодать сами, этого
мы, конечно, не можем сказать, пока не попробовали. Ќо мы надеемсЯ на лучшее
и верим, что вытерпим до конца в нежелательном обществе тех, кто с  нами  не
согласен". € надо сказать, сэр, некоторые из них, несомненно,  были  на  это
способны; ибо есть, знаете ли, особый тип людей, которые скорее  умрут,  чем
признают, что при столь крайних взглЯдах ни у них самих, ни у их ближних нет
никаких шансов остатьсЯ в живых.
     - Љак любопытно! - воскликнул Ђнгел. - ’акие люди есть и сейчас?
     - Ћ да, - отвечал гид, -  и  всегда  будут.  €  мне  сдаетсЯ,  что  длЯ
человечества в целом это не так уж плохо  -  ведь  они  ЯвлЯют  собой  некое
предостережение: по ним мы видим, как опасно уходить от  действительности  и
гасить  безо  времени  пламЯ  человеческой  жизни.   Ђ   теперь   рассмотрим
нравственность положительную. ‚о времена ‚еликой  ‡аварухи  ее  представлЯли
люди, которые нарочно пили чай без сахара и все  свои  деньги  вкладывали  в
пЯтипроцентн