„жон ѓолсуорси. Ќа ”орсайтской Ѓирже

Ћцените этот текст:
„жон ѓолсуорси. Ќа ”орсайтской Ѓирже

ђассказы

----------------------------------------------------------------------------
„жон ѓолсуорси. ‘обрание сочинений в шестнадцати томах. ’. 3.
Ѓиблиотека "Ћгонек".
Њ., "Џравда", 1962
OCR Ѓычков Њ.Ќ. mailto:bmn@lib.ru
----------------------------------------------------------------------------

‡›Ѓ“—€… Џ…‘Љ€ ‚ђ…Њ…Ќ€, 1821-60.

Џеревод Ћ. •олмской

Ћднажды под вечер весной 1860 года старый „жолион, вернувшись к себе на
‘тэнхоп-ѓейт, повесил шлЯпу на деревЯнный олений рог в холле и прошел в
столовую; это было накануне того днЯ, когда его сыну предстоЯло отправитьсЯ
в €тон. Њолодой „жолион, повесив свой цилиндр на другой отросток рога,
пониже, прошел в столовую следом за отцом, и как только тот уселсЯ в большом
кожаном кресле, взгромоздилсЯ рЯдом на подлокотник. ’о ли под впечатлением
от египетских мумий, которые они осматривали в Ѓританском музее, или просто
потому, что надвигалось такое событие, как отъезд мальчика в новую школу, да
притом еще сугубо аристократическую, но и отец и сын - оба чувствовали себЯ
старыми, ибо в таких случаЯх между возрастом в пЯтьдесЯт четыре года и в
тринадцать лет уже нет непереходимой грани. € сейчас, когда мальчика
волновала мысль, что завтра он уже будет мужчиной, их обоих почти
бессознательно потЯнуло еще раз посидеть бок о бок в этом старом кресле, как
они сиживали постоЯнно, пока сын по десЯтому году не уехал в первую свою
школу. Њальчик откинулсЯ назад, и голова его угнездилась на плече отца. „лЯ
старого „жолиона эти минуты, с годами все более редкие, были драгоценны;
может быть, лучшее из всего, что дала ему жизнь; какое счастье, что мальчик
такой ласковый!
- Ќу, „жо, - сказал он, - как тебе понравились мумии?
- Ћчень страшные, папочка.
- ѓм... да. Ќо если бы мы их не откопали, это сделал бы кто-нибудь
другой. ѓоворЯт, они стоЯт кучу денег. ‘транно, „жо, как подумаешь, что
сейчас, может быть, еще живут на земле потомки этих самых мумий. Ќу ладно.
Џо крайней мере ты сможешь сказать, что видел мумии; врЯд ли многие из твоих
будущих товарищей их видали. џ думаю, тебе понравитсЯ €тон. - ќто он сказал
именно потому, что далеко не был в том уверен. Ћн мало что знал об €тоне, но
представлЯл себе что-то огромное, многолюдное - трудно там будет такому
малышу. ™ека мальчика крепче влегла в ложбинку между его плечом и грудью, и
дискантовый голос, сейчас слегка приглушенный, проговорил:
- ђасскажите мне о вашей школе, папа.
- Њоей школе, „жо? Ќу, она была ничем! не замечательнаЯ. ‚ ќпсоме.
Џомню, как Я туда ездил - целое путешествие - сперва дилижансом из Ѓоспорта
в ‹ондон, а дальше мальпостом, железных дорог тогда ведь еще не было. ЊенЯ
поручали кондуктору - этакий был здоровенный верзила с красной физиономией и
почтовым рожком через плечо. …хали всю ночь, по десЯть миль в час, и каждый
час менЯли лошадей.
- ‚ы ехали на козлах?
- „а. ‘идел там затиснутый между кучером и еще одним пассажиром. Ќочью
бывало холодно, и менЯ так укутывали в шаль - тогда это было принЯто, - что
только один глазок высматривал; мать давала мне в дорогу пирог с бараниной и
флЯжку вишневой наливки. Ључер был славный старик, сам круглый, как бочка, а
голос хриплый, как у вороны. Ђ уж правил - прЯмо на удивление; овода мог
снЯть бичом с уха у передней лошади.
- Њного там было мальчиков?
- Ќет. —еловек тридцать. ЊаленькаЯ школа. Ќо Я пЯтнадцати лет кончил
учитьсЯ.
- Џочему?
- Њама умерла, когда родилась твоЯ тетЯ ‘ьюзен. Њы переехали из
Ѓоспорта в ‹ондон, и менЯ пристроили к делу.
- Ђ ваша мама - какаЯ она была, папочка?
- ЊоЯ мама? - ‘тарый „жолион помолчал, разбираЯсь в наплывавших
воспоминаниЯх. - џ очень любил ее, „жо. Џонимаешь, старший сын - и, говорЯт,
Я пошел в нее. Ќу, не знаю; она была очень хорошенькаЯ, с тонким лицом. Ќик
’рефри говорил, что она самаЯ красиваЯ женщина в нашем городке. € добраЯ. ‘о
мной она всегда была добраЯ. џ очень горевал, когда она умерла.
ѓолова мальчика еще теснее прижалась к его плечу. ‚се, что он сейчас
чувствовал к мальчику и что, как он надеЯлсЯ и верил, мальчик чувствовал к
нему, всю эту любовь он тогда отдавал своей матери. ‚сего сорок один год ей
было, когда она умерла, родив десЯтого ребенка. „есЯтого! ‚ те времена
рожали, не считаЯ, только вот иногда, на каком-то разе, дело кончалось
бедой. „а, очень горька была длЯ него эта утрата.
Њолодой „жолион, как будто почуЯв, что мысли отца ушли далеко, спрыгнул
с подлокотника.
- џ, пожалуй, пойду, папа, уложу вещи.
- •орошо, сынок. Ђ Я пока выкурю сигару.
Љогда „жо ушел - складный какой он стал, смотреть приЯтно! - старый
„жолион направилсЯ к китайской шкатулке, где хранил свои сигары, и выбрал
одну. Ћн прислушалсЯ к ней, обрезал кончик, взЯл ее в рот и закурил.
‡атЯнувшись, он опЯть вынул ее изо рта и, держа поодаль между двух пальцев -
пальцы у него были сухие, суживающиесЯ к концу, - с наслаждением вдохнул
синеватый дымок. ЌеплохаЯ сигара, и чем дальше куришь, тем приЯтнее!
‚ернувшись к креслу, он отвалилсЯ на спинку и скрестил ноги. „авно уж он не
думал о своей матери. Ђ лицо ее помнит хорошо. „а, вот она перед ним как
живаЯ: Ясный взглЯд, всегда немного снизу вверх из-под бровей, как будто
откуда-то из глубины; чуть-чуть заостренный подбородок. € голос ее опЯть
звучит в ушах - мЯгкий, тихий, приЯтный. Љто из детей похож на нее? ќнн -
немножко; ќстер - да; ‘ьюзен - кое в чем; Ќиколас - пожалуй, только он
больно уж резкий; и говорЯт, он сам; ну, это кто его знает, а думать так
все-таки приЯтно, в ней было столько доброты. € вдруг он Ясно ощутил, как
она проводит рукой по его лбу, отбрасываЯ волосы назад; ей нравилось, когда
он так причесывалсЯ. Ђх! Ћн и сейчас еще помнит свое последнее возвращение
из школы - он вошел в отцовский дом в Ѓоспорте, еще окоченелый после долгого
ночного переезда, и увидел в прихожей грузную фигуру отца - отец стоЯл,
расставив ноги и нагнув голову, словно его только что ударили по затылку, -
стоЯл как каменный и даже не заметил сына, пока тот не проговорил: "џ
приехал, папа".
- —то? ќто ты, „жо? - ‹ицо у него было очень красное, веки так
набрЯкли, что глаз почти не было видно. Ћн сделал странный жест обеими
руками и мотнул головой в сторону лестницы.
- Џойди наверх, - сказал он. - Њама очень плоха. Џойди наверх, мой
мальчик. Ќо только смотри не плачь.
Ћн стал подниматьсЯ по лестнице с каким-то расслаблЯющим страхом в
сердце. ‘естра ќнн встретила его у дверей - тогда она еще была молодаЯ,
статнаЯ, красиваЯ: да, а потом стала матерью им воем, пожертвовала собой,
чтобы вырастить младших. •орошаЯ женщина наша ќнн!
- Џойдем, „жо, - сказала она. - Њама так хотела тебЯ видеть. Ќо, „жо...
Ћх! „жо! - „ве слезинки скатились по ее щекам. ќто потрЯсло его - она
никогда не плакала. Ќа широкой кровати с пологом лежала мать, всЯ белаЯ
среди белых простынь, только темнели каштановые завитки волос - в комнате
было мало света, - а у окна сидела какаЯ-то чужаЯ женщина - сиделка - с
белым свертком на коленЯх! Ћн подошел к кровати. ’еперь он видел ее лицо -
без единой морщинки, гладкое, словно восковое. Ћн не издал ни звука, только
стоЯл и смотрел, но ее глаза открылись и обратились к нему - голова лежала,
как прежде, лицо не изменилось, только глаза теперь смотрели прЯмо на него.
Џотом губы ее шевельнулись и прошептали: - ќто ты, „жо, это ты, мой дорогой
мальчик! - Ќикогда в жизни, ни до этого, ни после, не приходилось ему делать
над собой таких усилий, чтобы не вскрикнуть, не рухнуть наземь. Ќо он только
сказал: - Њама! - ѓубы ее опЯть шевельнулись. - Џоцелуй менЯ, мой мальчик. -
€ он нагнулсЯ и поцеловал ее лоб, такой гладкий, такой холодный. Ђ потом
опустилсЯ на колени и все смотрел на ее закрытые глаза, пока не пришла ќнн и
не увела его. Џотом наверху в мансарде, где он помещалсЯ вместе с „жемсом и
‘уизином, он лежал ничком на постели и рыдал, рыдал. Ћна умерла в это же
утро, не сказав больше ни слова; так потом рассказала ему ќнн. € сейчас,
спустЯ сорок лет, все опЯть вернулось к нему - страшный холод, и пустота тех
дней, и немые рыданиЯ, сдавившие ему горло, когда на старом кладбище ее
опустили в землю и скрыли от него навсегда. ЏамЯтник поставили только
накануне их отъезда в ‹ондон. Ћн пошел тогда на кладбище, постоЯл там,
прочитал надпись:

‚ ЏЂЊџ’њ
ќЌЌ,
возлюбленной супруги
„жолиона ”орсайта.
ђод. 1 февр. 1780 г. ‘конч. 16 апр. 1821 г.

Ѓыл Яркий майский день и ни души на кладбище, он стоЯл один среди
теснившихсЯ вокруг могил.
‘тарый „жолион передвинулсЯ в кресле - сигара его давно потухла, - щеки
над седеющими бакенбардами, неизбежными по моде шестидесЯтых годов, внезапно
побагровели, глаза гневно сверкнули из-под насупленных бровей, ибо перед ним
встало другое воспоминание всего десЯтилетней давности - горькое, злое,
постыдное.
ќто тоже было весной, в 1851 году, через год после того, как они
похоронили отца в •айгете, и ровно через тридцать лет после смерти матери.
ќто ему и напомнило, и он вздумал поехать в Ѓоспорт - в первый раз с тех
пор! …хал поездом, в клетчатом картузе, тогда такие носили. …ле узнал свой
родной городок, так он изменилсЯ и разроссЯ. Ћтыскав старую приходскую
церковь, он прошел в тот угол кладбища, где ее похоронили, и остановилсЯ
ошеломленный, протираЯ глаза. ќтого угла вовсе не было! „еревьЯ, могилы -
все исчезло. ‚место них наискось тЯнулась стена, а за ней железнодорожнаЯ
линиЯ. ѓосподи, что же они сделали с могилой матери? ‘двинув брови, он стал
рыскать по всем направлениЯм, как охотничьЯ собака. Ќаверно, перенесли
куда-нибудь. Ќо нет - ни следа! € в нем поднЯлсЯ мстительный гнев, смешанный
со стыдом, от которого еще сильнее кипела злоба. ѓоты, вандалы, разбойники!
…го мать - кости ее раскиданы, имЯ стерто, покой нарушен! ЉакаЯ-то мерзкаЯ
железнаЯ дорога на месте ее могилы! Џо какому праву!.. Ћн ухватилсЯ
дрожащими руками за ближнюю ограду, пот выступил на его побагровевшем! лбу.
…сли есть закон против этого, он прибегнет к закону! …сли есть в живых
кто-нибудь, кого можно за это покарать, видит бог, он его покарает! € тут
его снова обжег стыд, столь чуждый его натуре. Ћ чем думал отец, о чем
думали они все, - за столько лет никто не приехал хотЯ бы взглЯнуть! ‘лишком
были занЯты тем, что наживали деньги - как и всЯ наша эпоха, котораЯ, вот не
угодно ли, прокладывает эту кощунственную железную дорогу, разрушает своим
пресловутым прогрессом благолепие смерти! Ћн склонил голову на дрожащие
руки. …го мать!.. Ђ он не защитил ее, когда она лежала здесь, беззащитнаЯ!
Ќо свЯщенник-то, свЯщенник, почему он не сообщил им, что тут хотЯт делать?
Ћн снова поднЯл голову и оглЯделсЯ. ‚ дальнем конце кладбища кто-то расчищал
дорожки. Ћн пошел туда, окликнул работника.
- „авно тут провели эту железную дорогу?
‘тарик остановилсЯ, опираЯсь на лопату.
- „а уж тому лет десЯть, а может, и боле.
- —то сделали с могилами, которые были в том углу?
- Ђ-а! Ќу, нехорошо, конечно. џ и тогда был против.
- џ спрашиваю, что с ними сделали?
- „а что - перекопали, и все тут.
- Ђ с гробами?
- Ќе знаю. ‘просите свЯщенника. „а там все старые были могилы - лет по
сто.
- Ќеправда. Ћдна была моей матери. ‘ 1821 года.
- Ђга, и верно. Џомню, одна плита была поновее.
- —то с ней сделали?
‘тарик впервые посмотрел прЯмо на него, как будто только сейчас заметил
что-то необычное на своих дорожках.
- €скали, кажись, владельцев, да не могли найти. ‚ы спросите
свЯщенника. Њожет, он знает.
- „авно он здесь?
- ‚ Њихайлов день четыре года сравнЯетсЯ. Џрежний-то помер, но, может,
и теперешний что-нибудь знает.
‘тарый „жолион почувствовал себЯ как зверь, у которого отнЯли добычу.
“мер! ќтот негодЯй умер!
- Ђ вы-то разве не знаете, что сделали с гробами... с костЯми?
- ‚от уж не скажу. Џохоронили, верно, где-нибудь. Ђ которые, может,
доктора забрали. џ же говорю, спросите викариЯ, он, может, знает.
€, поплевав на руки, он опЯть взЯлсЯ за лопату.
‚икарий? Ќо и от викариЯ он не добилсЯ толку - тот ничего не знал, по
крайней мере так он говорил, - никто ничего не знал! ‹жецы - да, лжецы! - он
не верил ни единому их слову. € владельцев они не искали - боЯлись, что им
помешают! €счезла, развеЯлась, - ничего не осталось от нее, кроме записи в
кладбищенской книге. Ќад тем местом, где она лежала, протЯнуты рельсы,
грохочут поезда. € он вынужден был в одном из этих поездов ехать обратно в
‹ондон, тот самый ‹ондон, который так опутал его сердце и душу, что он,
можно сказать, предал ту, кто его родила! Ќо как было это предвидеть?
ЋсвЯщеннаЯ землЯ! ‡начит, уж ничто не сохранно от посЯгательств Џрогресса,
даже умершие, покоЯщиесЯ в земле?
Ћн потЯнулсЯ к спичкам, но сигара показалась ему горькой, и он бросил
ее в пепельницу. Ћн не рассказал „жо об этом - и не надо ему говорить, это
не длЯ юных ушей. ‚ таком возрасте разве он поймет, как жизнь забирает тебЯ
в лапы, когда ты начал пробивать себе дорогу. Љак одно цеплЯетсЯ за другое,
пока прошлое не вылетает у тебЯ из головы, и дела все множатсЯ, как
непрерывно растущий прилив, и вытеснЯют чувства и воспоминаниЯ и свежее
восприЯтие юности. ђазве он поймет, как неотвратимый ход Џрогресса
безжалостно разорЯет все тихие уголки земли. Ђ может быть, мальчику все же
следует знать - послужило бы длЯ него уроком. Ќет! ЌельзЯ говорить - слишком
больно будет признатьсЯ, что ты допустил, чтобы твою мать... Ћн взЯлсЯ за
"’аймс". „а! ЉакаЯ разница! Ћн хорошо помнил "’аймс" тех лет, когда еще
только приехал в ‹ондон. Џечать мелкаЯ - такую теперь и прочитать бы не
сумели. —етыре страницы - парламентские дебаты и десЯтка два объЯвлений - от
тех, кто предлагает работу, и от тех, кто ее ищет. Ђ теперь смотри, какой
пышный - разбух, раздобрел, преуспевает - и печать в два раза крупнее
прежней.
‘крипнула дверь. —то там такое? Ђ! —ай. †ена у себЯ наверху, нездорова,
и чай ему подали сюда.
- ‘кажите, чтобы отнесли наверх длЯ миссис ”орсайт, - сказал он, - и
позовите мистера „жо.
Џомешивай чай - высший сорт ‘ушонг, собственной фирмы, - он прочитал,
что здоровье лорда Џальмерстона поправлЯетсЯ и что этот шут гороховый -
французский император - намерен в ближайшее времЯ нанести визит королеве. €
тут вошел мальчик.
- Ђ! „жо! Џей, а то чай перестоитсЯ.
€ пока мальчик пил, старый „жолион смотрел на него. ‡автра он уедет в
эту знаменитую школу, где готовЯт премьер-министров, и епископов, и прочих
тому подобных, где мальчиков учат хорошим манерам - будем во всЯком случае
надеЯтьсЯ, что так, - и презрению к коммерции. ѓм!.. Ќеужели мальчик
научитсЯ презирать собственного отца? € внезапно в старом „жолионе
возмутилась его врожденнаЯ честность и та особаЯ, присущаЯ ему,
независимость, за которую все его уважали и немножко боЯлись.
- „жо, ты только что спрашивал менЯ о твоей бабушке. Ќо Я одного тебе
не сказал. Љогда Я через тридцать лет после ее смерти поехал, наконец, на
родину, Я узнал, что ее могилу раскопали, чтобы очистить место длЯ железной
дороги. Ћт нее и следа не осталось, и никто не мог или не хотел мне сказать,
что с ней сделали.
Њальчик держал ложечку над чашкой и смотрел на отца; вид у него был
такой невинный и невозмутимый. Џотом лицо его вдруг порозовело, и он сказал:
- Љак нехорошо, папа!
- „а. Љакой-то хулиган свЯщенник это позволил, а нас не предупредил. Ќо
это моЯ вина, „жо; Я должен был давно туда съездить, и вообще ездить почаще
и присматривать за ее могилой.
€ опЯть мальчик ничего не сказал. Ћн жевал печенье и смотрел на отца. Ђ
старый „жолион подумал: "Ќу вот, Я ему и сказал".
‚друг мальчик заговорил:
- Џапа, а ведь это то самое, что сделали с мумиЯми. Њумии! Љакие еще
мумии? Ђх, эти, в Ѓританском музее. Љоторых они сегоднЯ осматривали... €
старый „жолион умолк, мысленно глЯдЯ вдаль поверх зыбучих песков времени.
‘транно! …му это и в голову не пришло. ‘транно! Ђ вот мальчик сразу заметил!
ѓм! —то же это значит? € в сознании старого „жолиона шевельнулась смутнаЯ
догадка о каком-то духовном различии между его поколением и поколением сына.
„важды два - четыре. Ђ он этого не видел! Ћчень странно! Ќо в …гипте,
говорЯт, сплошь пески - может быть, эти покойники как-то сами собой
поднЯлись на поверхность. € кроме того, хотЯ, как он сам сказал, возможно,
что и сейчас еще живы потомки этих мумий, но это же все-таки не сыновьЯ и не
внуки! € тем не менее! Њальчик уловил свЯзь, а он нет. Ћн коротко спросил:
- Љончил укладыватьсЯ, „жо?
- „а, папа. ’олько как вы считаете, можно мне взЯть с собой моих белых
мышей?
- Ќу-у... ‚от уж не знаю, сынок. Џожалуй, они еще не доросли до €тона.
ќто, знаешь, такаЯ серьезнаЯ школа.
- „а, папочка.
“ старого „жолиона сердце перевернулось в груди. Ѓедный малыш! —то его
там ожидает?
- Ђ у вас, папа, были белые мыши?
‘тарый „жолион покачал головой.
- Ќет, „жо. ‚ мое времЯ мальчики еще не были такими образованными.
- Ђ интересно, у этих мумий были? - сказал молодой „жолион.

’€ЊЋ’€ ЌЂ ‚Ћ‹Ћ‘ЋЉ Ћ’ ѓ€Ѓ…‹€, 1851.

Џеревод Ћ. •олмской

Џосле смерти ’имоти ”орсайта в 1920 году его племЯнник ‘омс ”орсайт
утвердил завещание своего дЯди - то самое завещание, которое, если бы не
закон об ограничениЯ процентов, должно было с течением лет дать такие
поразительные результаты. ‚ свое времЯ ‘омс пыталсЯ втолковать ’имоти, что
то, чего он хочет, неосуществимо в силу этого закона. Ќо ’имоти только
сердито уставилсЯ на него и сказал: - ‚здор! „елай, как Я говорю. - € ‘омс
сделал. ‚о всЯком случае, решил он, наращивание процентов будет доведено до
предела, допустимого по закону, а это - максимальное приближение к тому,
чего старик добивалсЯ. Љогда, по своей обЯзанности душеприказчика, ‘омс
приступил к осмотру бумаг, оставшихсЯ после покойного, он получил еще одно
наглЯдное подтверждение господствующей страсти ’имоти - его постоЯнного
стремлениЯ обезопасить себЯ от малейшей случайности. ‡а всю свою долгую
жизнь он не уничтожил ни одной бумажки. Ћплаченные счета, чековые книжки с
аккуратно вложенными в них погашенными чеками, рассортированными по датам, в
порЯдке поступлениЯ из банка, - всего этого за семьдесЯт с лишком лет
накопились целые горы, и все это за крайней давностью - так как еще до войны
’имоти уже кормили с ложечки и он не подписывал никаких чеков - было
немедленно предано сожжению. Ѓыли еще груды бумаг, касающихсЯ дел по
издательству, с которым ’имоти распрощалсЯ в 1879 году, предпочтЯ поместить
весь свой капитал в консоли, и которое, к счастью длЯ ‘омса, вскоре после
того умерло естественной смертью. ќто все тоже отправилось в камин. Ќо затем
- и это сулило уже куда больше хлопот - обнаружились целые Ящики частных
писем и всЯческих сувениров - наследие не только самого ’имоти, но и трех
его сестер, живших при нем после смерти их отца в 1850 году. ‘
добросовестностью, отличавшей ‘омса от многих других обитателей нашего
недобросовестного мира, он решил сперва все это пересмотреть, а потом уже
уничтожить. ‡адача была не из легких. —ихаЯ от пыли, он развЯзывал одну за
другой грЯзные свЯзки пожелтевших писем, вчитывалсЯ в паутинные почерки
викторианской эпохи и лишь изредка получал маленькое развлечение, когда в
потоках сентенциозной болтовни проскальзывала какаЯ-нибудь живаЯ
подробность, бросавшаЯ новый свет на того или другого члена семьи.
Ќа пЯтнадцатый вечер - ‘омс распорЯдилсЯ отправить все эти залежи на
грузовике в Њейплдерхем и трудилсЯ над ними дома по вечерам - он натолкнулсЯ
на то письмо, которое и составлЯет отправную точку нашего повествованиЯ.
Џисьмо было вложено в пожелтелый конверт с надписью "Њисс •этти Ѓичер",
писано рукой ’имоти, снабжено датой "ЊаЯ 27-го 1851 года" и, очевидно, так и
не было отправлено. •этти Ѓичер! „а ведь это девичьЯ фамилиЯ •этти —есмен,
пожилой, но бойкой и слегка накрашенной вдовушки, котораЯ в дни юности ‘омса
была другом их семьи. “мерла весной 1899 года - это ‘омс отлично помнил - и
оставила его тетушкам „жули и ќстер по пЯтьсот фунтов стерлингов.
Ћн начал читать это письмо с любопытством, немного стыдЯсь своей
нескромности, хоть оно и было писано почти семьдесЯт лет тому назад и никого
из тех, кого оно касалось, уже не было в живых, а продолжал читать с
волнением, как человек, который вдруг обнаружил бы свежую кровь в иссохших
тканЯх мумии.

"„орогаЯ •этти! (так начиналось письмо)
„умаю, ‚ы не слишком удивитесь, получив от менЯ (но она, очевидно, не
получила, подумал ‘омс) это послание, стоившее мне многих тревог, ибо Я не
принадлежу к числу тех легкомысленных молодых людей, которые способны
предпринЯть важнейший в их жизни шаг без должного размышлениЯ. ’олько
глубокаЯ уверенность в том, что дело идет об исполнении моих заветных
желаний, более того, о моем и, уповаю, также о ‚ашем счастье, побудила менЯ
взЯтьсЯ за перо. Ќадеюсь, Я не был навЯзчив в изъЯвлении ‚ам знаков моего
вниманиЯ, но, думаетсЯ мне, ‚ы не могли не заметить, какое впечатление
произвела на менЯ ‚аша внешность и ‚аш характер, и как Я - день ото днЯ все
более жадно - искал ‚ашего общества. ‘мею поэтому предполагать, что длЯ ‚ас
не будет слишком большой неожиданностью, если Я теперь со всей серьезностью,
основанной на длительном" раз-" мышлении и многократных проверках моего
сердца, буду иметь честь просить ‚ашей руки. …сли Я удостоюсь ‚ашего
одобрениЯ в качестве жениха, Я приложу все усилиЯ к тому, чтобы создать длЯ
‚ас счастливый и процветающий семейный очаг, окружить ‚ас всевозможной
заботой и быть ‚ам хорошим мужем. Љак ‚ы, вероЯтно" знаете, мне тридцать
один год, дела мои идут успешно, и Я, скажу без похвальбы, постепенно
становлюсь богатым человеком; так что в том, что касаетсЯ житейских благ, у
‚ас всегда будет все самое лучшее, весь тот комфорт и роскошь, которыми, по
моему убеждению, ‚ы должны быть окружены. ‚ заключение скажу словами, если
не ошибаюсь, маркиза Њонтроза:

Џусть тот, кто слаб и сердцем хил,
‘удьбу страшитсЯ испытать, -
“ смелого достанет сил
‚се выиграть иль потерЯть!

Љак Я уже говорил, этот шаг не был предпринЯт мною необдуманно, и если,
дорогаЯ •этти, ‚ы согласитесь увенчать мои желаниЯ, ‚ы можете, Я думаю, со
спокойным сердцем верить, что Я постараюсь составить ‚аше счастье. џ не буду
знать минуты покоЯ, пока не получу от ‚ас ответа, который, надеюсь, ‚ы не
станете откладывать далее чем до завтра.

Ћстаюсь
исполненный чувств преданности и восхищениЯ
‚аш верный и неизменный поклонник

’имоти ”орсайт".

‘ легкой усмешкой ‘омс опустил на колени это письмо, которое было
шестью годами старше его самого, и задумалсЯ. Ѓедный старый ’имоти! ’ак,
значит, и не отправил свое "послание". Џочему? ’ак в конце концов и не
решилсЯ "испытать судьбу". Џожалуй, можно считать, что это его бог спас:
‘омс все-таки немножко помнил эту •этти —есмен. ‹ихаЯ была девица, судЯ по
тому, что о ней рассказывали!
€ все же! ‚от оно, письмо. Ќеопровержимое доказательство, что когда-то,
в незапамЯтные времена, и ’имоти был не чужд человеческих чувств. 1851 год?
ѓод открытиЯ Ѓольшой ‚ыставки! „а, тогда они уже жили на Ѓэйсуотер-ђод,
’имоти и его незамужние сестры ќнн, „жули и ќстер! € вдруг теперь, через
семьдесЯт лет, откуда ни возьмись, это письмо! —то случилось с •этти, что он
его не отправил? €ли что случилось с самим ’имоти? ‘ъел что-нибудь, от чего
у него разболелсЯ живот? ‹егко может статьсЯ, это на него похоже. €ли просто
так, чего-нибудь испугалсЯ. Ќа конверте стоит только имЯ, без адреса -
возможно, •этти тогда гостила у них, она ведь была большой приЯтельницей
„жули и ќстер. ‘омс вложил письмо в пожелтевший конверт, украшенный на
обратной стороне монограммой ’имоти в овальном медальоне, бросил его на
поднос и снова принЯлсЯ за разбор останков своего дЯди,
Ћ! Ђ это что такое?
’ри тоненьких красных книжечки перевЯзаны грЯзной радужной лентой с
бантиком. —ей почерк? ’етушки ќнн, конечно, более прЯмой и разборчивый, чем
у всех других членов семьи. „а это дневник, честное слово, и очень давний!
Ќачат в "ноЯбре 1850 г." - это когда они переехали на Ѓэйсуотер-ђод, и
доведен до "1855 г." - год, когда старушка „жули вышла замуж за ‘ептимуса
‘молла. Ќу это можно сразу выбросить: какое-нибудь старомодное пустословие!
Ќо внезапно взглЯд ‘омса опЯть обратилсЯ к пожелтевшему конверту на подносе,
и, вытащив среднюю книжечку, он принЯлсЯ листать ее, пока не дошел до апрелЯ
1851 года.

"3 апрелЯ.
Њы все в волнениЯ из-за Ѓольшой ‚ыставки, котораЯ скоро должна
открытьсЯ в •айд-парке. „жемс говорит, что он, конечно, не знает, но, по его
мнению, ничего хорошего из этого не выйдет: поднЯли страшную суету, Џарк
стал на себЯ не похож. „орогой ’имоти очень расстроен. Ћн боитсЯ, что
‚ыставка привлечет толпы жуликов и иностранцев и наш дом ограбЯт. Ћн в
последние дни стал очень рассеЯн и совсем не говорит с нами о своих делах,
но мы догадываемсЯ, что его беспокоит вопрос, следует ли переиздавать, стихи
доктора “отса {€саак “отс (1674-1748) - богослов и поэт, автор множества
церковных гимнов и нравоучительных стихов длЯ детей.} - так по крайней мере
можно было понЯть из того, что говорил „жемс в прошлое воскресенье. ќти
стихи очень назидательны, но, по словам „жемса, ’имоти сомневаетсЯ, станет
ли кто-нибудь их читать в такое времЯ". "Ќ-да! - подумал ‘омс. - Љак
труженица пчелка с прилежною заботой... …сли ’имоти в самом деле воздержалсЯ
от вторичного выпуска в свет этих жутких виршей, он, наверно, всю жизнь об
этом жалел!" ‚зглЯд ‘омса быстро пробежал по тонким аккуратным строчкам,
потом замедлилсЯ:

"3 маЯ.
•этти Ѓичер (ага, вот оно!) приехала 30 апрелЯ и месЯц прогостит у нас.
Ћна очень недурна, с прекрасной фигурой, за то времЯ, что мы не виделись,
она очень пополнела и расцвела. Њы все пошли на открытие ‚ыставки. Ќароду
было не счесть, и наша милаЯ маленькаЯ королева была в прелестном туалете,
очень ей к лицу. ’акое пышное торжество, Я никогда не забуду. Љак все ее
приветствовали и кричали ура! ’имоти нас сопровождал; он, кажетсЯ,
неравнодушен к •этти, едва решаетсЯ поднЯть на нее глаза. Ќадеюсь, она
действительно хорошаЯ девушка. ќстер и „жули расхваливают ее на все лады.
‘егоднЯ они все пошли в Џарк прогулЯтьсЯ и посмотреть на идущих на ‚ыставку,
хотЯ было ветрено и моросил дождик. Ќо это были только "утренние капризы",
как говаривал наш дорогой покойный отец, - вскоре проЯснилось и выглЯнуло
солнце...

7 маЯ.
Њы все были в опере. „орогой „жолион уступил нам свою ложу. Ћн очень
смешно сказал: "‘мотрите, чтобы ’имоти не влюбилсЯ в ’альони - хорошей жены
из нее не выйдет". Ћна в самом деле изумительна - как это она ухитрЯетсЯ
стоЯть на одном пальчике! - но ’имоти, по-моему, ничего не видел: он весь
вечер смотрел на спину •этти. Њарко - дивный, Я никогда не слыхала такого
ангельского пениЯ. Џри разъезде были неприЯтности. Џошел дождь, и наши
кринолины намокли, бестолковый кучер принЯл кого-то другого за ’имоти, мы
пропустили свою очередь, и пришлось дожидатьсЯ под открытым небом перед
театром. Ќо •этти была в таком веселом настроении, что и всех нас
развеселила. Ћна такаЯ болтушка! Ќе знаю, хорошо ли длЯ ’имоти так часто с
ней видетьсЯ. џ уверена, что она не мыслит дурного, но ее вечерние платьЯ
несколько более декольтированы, чем прилично длЯ вполне скромной девушки. џ
подарила ей мое фишю из брюссельских кружев.

13 маЯ.
Ѓыли сегоднЯ в ‡оологическом саду. •этти раньше никогда там не бывала.
‚ некоторых отношениЯх она совсем провинциалка, но очень быстро все
схватывает. ’имоти не поленилсЯ приехать в такую даль из своей конторы,
чтобы принЯть участие в нашей эскападе. Ѓоюсь, не столько звери его
привлекли, сколько beaux yeux {Џрекрасные глаза (франц.).} •этти. „олжна
признатьсЯ, ‡оологический сад мне не очень понравилсЯ - это все-таки скорее
длЯ простонародьЯ, а обезьЯны очень похожи на людей и не всегда ведут себЯ
прилично. •этти захотела во что бы то ни стало покататьсЯ на слоне, и,
конечно, ’имоти пришлось быть ее кавалером, но, боюсь, удовольствиЯ это ему
не доставило; во всЯком случае, вид у него был до того мрачный, когда он
трЯссЯ позади нее в паланкине, что Я не могла сдержать улыбки, а ќстер так
хохотала, Я думала, у нее лопнут завЯзки от шлЯпы. џ даже вынуждена была
строго ее остановить из боЯзни, что дорогой ’имоти заметит. џ рада, что мы
опоздали и не видели кормлениЯ львов. ’юлень очень забавен...

17 маЯ.
Љ чаю пришел „жемс. Ћн рассказал, что ‘уизин купил новую пару серых,
очень норовистых, и чем все это кончитсЯ, он, „жемс, не знает. Ћн
посоветовал •этти ни в коем случае не ездить с ним, если он пригласит ее
покататьсЯ. Ќо •этти ответила: - џ буду в восторге! - Ћна, правда, очень
смела и даже неосторожна. ЏризнатьсЯ, Я не жалела, что ’имоти имел случай
своими глазами увидеть, какаЯ она бесстрашнаЯ, ибо Я все больше уверЯюсь в
том, что это у него серьезное увлечение. Ќе помню, чтобы он когда-нибудь так
себЯ вел, как в эти последние две недели. € хотЯ во многих отношениЯх она
очень мила, мне все-таки не веритсЯ, что она будет ему хорошей женой. џ не
закрываю глаза на то, что этот брак, если бы он состоЯлсЯ, вызвал бы большие
перемены в нашей жизни, но Я все времЯ твержу себе, что нельзЯ быть
эгоисткой, и, право, будь это длЯ блага ’имоти, Я бы и "в грош не поставила"
все остальное, - как сказал бы Ќиколас, он всегда так забавно выражаетсЯ.
„евочки ее очень любЯт и не замечают тех мелких черточек, которые вижу Я и
которые менЯ беспокоЯт. Ќо будем надеЯтьсЯ на лучшее. ‚чера Я говорила об
этом с моим дорогим „жолионом - ведь теперь, после смерти нашего дорогого
отца, он глава семьи и у него такой трезвый ум. Ћн сказал: не бойсЯ, ничего
не будет, на это дело у него "кишка тонка". Љакое оригинальное выражение!

20 маЯ
Ѓыл у нас некий мистер —есмен. …го привел ‘уизин. „жули считает, что он
был очень элегантно одет; но Я не нахожу особой прелести в этих клетчатых
материЯх - в черную и белую клетку, которые все сейчас носЯт, это,
по-видимому, последний крик мужской моды. ќстер и •этти пришли, когда мы еще
сидели за чаем. Њистер —есмен был очень внимателен к •этти. џ боюсь быть к
ней несправедливой, но не могу не отметить, что она все времЯ делала ему
глазки с непозволительной развЯзностью. •орошо, что ’имоти этого не видел. Ђ
может быть, если уж говорить по совести, было бы неплохо, если бы он это
увидел. ‘уизин говорит, что мистер —есмен как-то свЯзан с биржей и акциЯми и
считаетсЯ очень способным дельцом. Њне кажетсЯ, он гораздо больше подходит
длЯ •этти, чем ’имоти, так что, возможно, его приход - это перст ЏровидениЯ.
‘уизин пригласил ее и ќстер пойти в субботу с ним и мистером —есменом на
заседание Љоролевского общества любителей стрельбы из лука. Ћн высмеЯл
„жемса и его страхи касательно новых лошадей, сказал, что „жемс просто
стараЯ баба. „жемсу Я это передавать не буду, это его только расстроит.
‚ечером после обеда Я читала вслух Љаупера девочкам и ’имоти. ‚ыбрала его
знаменитую поэму - "‚ысокий труд", котораЯ начинаетсЯ этой смелой строкой:
"’ебЯ, диван мой, воспою". Ќо Я читала недолго: ’имоти был такой сонный: он
слишком много работает - весь день сидит в своей душной конторе. ‚о времЯ
чтениЯ •этти вела себЯ не скажу, чтобы очень деликатно. Ћна все времЯ
корчила гримасы за моей спиной - Я это отлично видела в зеркале, но,
конечно, ничего не сказала, потому что она наша гостьЯ. —то касаетсЯ менЯ, Я
нахожу стихи Љаупера очень звучными и поучительными, но, сказать по правде,
предпочитаю "„жона ѓилпина" его другим, более серьезным поэмам...

23 маЯ.
‘егоднЯ у нас было целое происшествие, и мне самой не Ясно, как
действовать дальше. “тром, после того как ’имоти уехал в контору, Я пошла к
нему в кабинет смахнуть пыль с книг, которые они с „жемсом приобрели, когда
мы устраивались в этом доме. Љаждый купил готовую небольшую библиотечку,
заключавшую в себе такие вещи, как "Љосмос" ѓумбольдта, "ѓудибрас"
{‘атирическаЯ поэма ‘эмюэла Ѓатлера (1612-1680), направленнаЯ против
пуритан.} и другие выдающиесЯ произведениЯ прошлых лет. џ вошла в кабинет и
кого же Я там застала, как не •этти, - она сидела в собственном кресле
’имоти и читала книгу, в которой Я по маленькому формату и переплету из
телЯчьей кожи тотчас узнала томик сочинений лорда Ѓайрона. Ћна так увлеклась
этим занЯтием, что заметила менЯ, только когда Я подошла вплотную. Ђ Я была
прЯмо потрЯсена, увидев, что она держит в руках не что иное, как этого
ужасного "„он †уана", о котором Я столько слышала. Ћна даже не пыталась его
спрЯтать и сказала самым ветреным тоном: - Љто бы подумал, что у ’имоти есть
эта книга! - Ѓоюсь, в эту минуту Я забыла о долге гостеприимства и говорила
с ней очень резко.
- „орогаЯ •этти, - сказала Я, - врЯд ли это очень деликатно и
благовоспитанно - зайти в комнату к мужчине, усестьсЯ в его кресло и читать
подобную книгу. “дивлЯюсь вам.
Ћна уже совсем грубо менЯ перебила:
- Џочему? ‚ы-то ее читали?
- Љонечно, нет, - ответила Я.
- ’ак откуда же вы знаете, - с вызовом сказала она, - что в ней
написано?
- ‚сем известно, - ответила Я, - что эта книга не длЯ порЯдочных
женщин.
Ћна густо покраснела и вскинула голову. Ќо Я продолжала смотреть на нее
в упор. ’огда она встала с кресла и поставила книгу туда, откуда ее взЯла.
Њне хотелось еще многое добавить, но Я вовремЯ вспомнила, что у нее нет
матери и что она наша гостьЯ, поэтому Я только сказала: - ‚идите ли, дорогаЯ
•этти, ’имоти не любит, когда трогают его книги. - Ћна засмеЯлась и сказала
небрежно: - „а, не похоже, чтобы их тут читали. - “ менЯ чесались руки взЯть
ее и трЯхнуть хорошенько, но Я сдержалась. ‚ конце концов она молоденькаЯ
девушка и еще такаЯ живаЯ, и, конечно, в нашем домике длЯ нее чересчур
тихо... Ћна выбежала из комнаты, и с тех пор Я ее еще не видала. € вот не
знаю - рассказать об этом ’имоти или нет. „лЯ менЯ Ясно, что он очень epris
{‚люблен (франц.).}. Ћн не сводит с нее глаз, когда думает, что его не
видЯт, а в последние дни все грызет ногти и не отвечает на вопросы, -
по-моему, он даже не слышит, когда мы к нему обращаемсЯ. џ бы немедленно ему
рассказала, если бы знала, как он это примет, но мужчины такие странные,
пожалуй, это еще больше воспламенит его чувства, а не умерит их. Ќо Я все
отчетливее понимаю, что •этти длЯ него далеко не идеальнаЯ подруга жизни.
…му нужна более женственнаЯ девушка и, во всЯком случае, такаЯ, котораЯ не
станет смеЯтьсЯ над ним. Ќо что делать, не знаю; остаетсЯ только ждать.
Џоживем - увидим, как говаривал наш дорогой отец...

25 маЯ.
‘егоднЯ вечером ‘уизин прислал свою карету за ќстер и •этти, и они
обедали с ним, а также с мистером —есменом и мистером! и миссис ’рэкуэр.
’имоти весь вечер был в унынии, сидел мрачный, как ночь, а когда девочки
наконец вернулись, очень веселые и оживленные, он так разволновалсЯ, что по
ошибке подал •этти свой собственный стакан глинтвейна. “ходЯ спать, •этти
забыла свою шаль на спинке стула, на котором сидела, и когда ’имоти взЯл эту
шаль, чтобы вернуть ее •этти, Я заметила, что он поднес ее к носу. Ѓоюсь,
это увлечение затрагивает отнюдь не самую возвышенную сторону его натуры.
’ем более неудобно мне с ним об этом говорить. “ менЯ есть предчувствие, что
мистер —есмен послан нам Џровидением. џ подробно расспросила ќстер о нем, и
по ее рассказам выходит, что он и •этти сразу нашли общий Язык. …сли судить
по тому, что говорил о нем ‘уизин, он не так богат, как ’имоти, который
всегда был бережлив, а теперь еще имеет такой хороший доход от своих
учебников, и уж, разумеетсЯ, он не так надежен, как ’имоти, но надо отдать
•этти справедливость, она не корыстолюбива. џ очень беспокоюсь и могу только
молитьсЯ, чтобы все обернулось к лучшему...

28 маЯ.
‘егоднЯ утром ’имоти прислал мне записку, в которой пишет, что уезжает
в Ѓрайтон подышать морским воздухом и вернетсЯ недели через две. _‚ы не
можете себе представить, какое это было длЯ менЯ облегчение_, ибо после
событий вчерашней ночи Я опасалась, что мне придетсЯ выполнить свой долг.
Ћчевидно, он знает, что Я должна была ему сообщить, и теперь, слава богу,
все это кончено. Ћн послал за кэбом и уехал ранним поездом, не попрощавшись
и даже не повидавшись ни с кем из нас. Џостараюсь как можно Яснее изложить
здесь все происшедшее.
‚чера вечером мистер и миссис ’рэкуэр пригласили •этти пообедать у них,
а потом вместе с ними поехать в театр в их ложу. Њы четверо с большой
приЯтностью пообедали дома, в первый раз после приезда •этти в тесном
семейном кругу, без посторонних. Ћбед был чудесный - кухарка длЯ этого
случаЯ испекла пирожков с изюмом, а сухарики получились такие вкусные, каких
Я уже давно не едала. ’имоти достал бутылку старого хереса из своего особого
запаса и сам налил нам рюмки, потом поднЯл свою, прищурилсЯ и сказал: "‡а
семейный очаг и красоту!" ‚ид у него при этом был задорный, даже шаловливый.
Ќо потом он стал очень рассеЯн и ушел к себе в кабинет. Џризнаюсь, Я
обеспокоилась, потому что никогда у него не было такой привычки - предлагать
тосты, да еще так лукаво щуритьсЯ, и знаЯ то, что Я знаю, Я невольно со
страхом подумала, что он, очевидно, готовитсЯ сделать предложение. Њы с
„жули немного поиграли в безик, но Я все больше и больше нервничала, и,
когда подали глинтвейн, Я взЯла стакан ’имоти и сама отнесла ему в кабинет.
Ћн сидел за письменным столом, кусаЯ перо и глЯдЯ в потолок, и видно было,
что он перед этим рвал бумагу. Љругом валЯлись обрывки, и когда Я поднЯла их
с полу и бросила в корзину, Я успела заметить на одном имЯ "•этти". Ћн был
очень недоволен тем, что его прервали. "—его тебе нужно, ќнн? - сказал он. -
џ занЯт". € опЯть погрузилсЯ в задумчивость. џ не знала, как тут лучше
поступить, поэтому пошла в гостиную и стала ждать, пока он тоже подниметсЯ
наверх. „евочки ушли спать, а Я подсела с вЯзаньем к окну, вечер был такой
теплый. Ќе скрою, что Я молилась, сидЯ там у окна. ’имоти всегда был моим
любимцем - с тех самых пор, как умерла наша дорогаЯ мама после рождениЯ
малютки ‘ьюзен, и мне страшно было подумать, что, может быть, в эту минуту
он предпринимает шаг, который приведет к его несчастью. —то могло быть в
этом письме к •этти, которое он писал, разрывал и снова принималсЯ писать,
как не предложение руки и сердца? ‹об у него был красный от прилива крови,
глаза блестели, как в лихорадке. „олжно быть, Я очень долго там сидела. Ќа
улице стало совсем тихо, огни ‚ыставки в Џарке были так красивы, в небе
загорелись звезды - когда Я их вижу, Я всегда думаю, какие они чудесные -
такие Яркие и такие далекие... ‘ вЯзаньем у менЯ не ладилось из-за мыслей о
моем! дорогом ’имоти. Ђ он все не шел, хотЯ было уже очень поздно. џ
понимала: он не ложитсЯ, чтобы впустить •этти, когда она приедет - и тут-то,
наверно, он и отдаст ей письмо. џ была в отчаЯнии, потом решила: Я сама
сойду вниз и открою ей дверь, и, может быть, ’имоти позволит мне поговорить
с ним прежде, чем он "сунет голову в петлю", как сказал бы „жемс. Ќервы у
менЯ были натЯнуты как струны, так что под конец Я взЯла стихи мистера
Љаупера и стала читать, чтобы хоть немного успокоитьсЯ. Џо улице опЯть стали
проезжать экипажи - свои и наемные, - люди возвращались из театров и с
‚ыставки, значит, теперь ждать недолго. џ только начала читать эти
остроумные стишки "Ћ дороговизне рыбы", как вдруг перед нашим подъездом
остановилсЯ извозчичий кэб. џ глазам своим не поверила, ведь мы точно
уговорились с ’рэкуэрами, что они сами привезут •этти домой в своей колЯске.
€з кэба сперва вышел мужчина в накидке и шапоклЯке, потом - Я это Ясно
видела - он помог •этти сойти. Џоставив ее на землю, он поднес ее руку к
губам, а она - это Я тоже видела - очень кокетливо ему улыбнулась. ‡атем он
сел в кэб и уехал. ќто был мистер —есмен. ‚начале Я прЯмо остолбенела - ведь
подумать только, всю дорогу из театра _она была с ним одна_ в этом кэбе!
Љакое-то мгновение Я не могла шевельнуть ни рукой, ни ногой. Џотом менЯ
пронзила мысль - ’имоти! ‚едь он, возможно, тоже это _видел_... џ бегом
сбежала по лестнице в холл. „верь в кабинет была закрыта, на парадном звонил
звонок, но ’имоти не вышел, и Я понЯла, что он видел. € тут, боюсь, Я
совершила очень неблаговидный поступок - Я остановилась у его двери и стала
подслушивать. €сходЯ из моих собственных чувств, Я могла понЯть, какой это
был длЯ него удар - узнать, что молодаЯ девица, которую он хотел сделать
своей супругой, ехала ночью наедине с малознакомым мужчиной в одном из этих
новомодных закрытых кэбов. ‡а дверью мне послышалсЯ слабый звук - как будто
тЯжелое дыхание - это была страшнаЯ минута! - и, опасаЯсь, что он сгорЯча
может позволить себе какую-нибудь резкость, Я поспешила на парадное и
отперла дверь. € пожалуйте, на крыльце с невозмутимым видом, как будто
ничего не случилось, стоЯла •этти. Ѓлагодарение богу, Я тогда сумела
промолчать, но, должно быть, по моему лицу она понЯла, что Я все знаю. - ‚от
мы и дома, - сказала она развЯзно. - Љак было весело, папочка! ‘покойной
ночи, мисс ”орсайт! - и убежала наверх. “ менЯ сердце обливалось кровью за
’имоти. џ опЯть постоЯла под дверью и услышала, что он ходит взад и вперед,
совсем как какой-нибудь зверь в ‡оологическом саду. ’ак длилось довольно
долго, потому что, хоть он никогда этого не показывает, но переживает все
очень глубоко. Ќе могу выразить, какое Я почувствовала облегчение, когда
вдруг услышала, что он стал насвистывать "‚друг ласочка как прыгнет - гоп!".
џ понЯла, что самое худшее миновало, и хотЯ он все еще ходил взад и вперед,
Я тихонько, как мышка, ускользнула наверх. Њне кажетсЯ, Я правильно
рассудила, что благоразумнее всего сейчас его не трогать. Ћн не выносит,
когда его видЯт хоть сколько-нибудь взволнованным, он тогда прЯмо выходит из
себЯ. „обравшись до своей спальни, Я упала на колени и возблагодарила
господа, хотЯ, если представить себе •этти в этом кэбе, невольно хочетсЯ
сказать, что пути ЏровидениЯ поистине неисповедимы. “тешаюсь мыслью, что
сейчас ’имоти, вероЯтно, уже гулЯет по молу в Ѓрайтоне, где такой чудный
морской воздух и столько развлечений...

1 июнЯ.
•этти сегоднЯ уехала. Њне не хотелось бы назвать ее "фривольной", Я
уверена, что, в сущности, у нее доброе сердце, но Я все же вынуждена
признать, что ее влиЯние на „жули и ќстер было самое неблагоприЯтное.
Љонечно, она гораздо моложе их, а нынешнЯЯ молодежь, по-видимому, совсем не
умеет держать себЯ с достоинством и слишком часто забывает и о чувстве долга
и даже о приличиЯх. Ќе могу простить ей фразы, которую она так небрежно
бросила мне в последнюю минуту: "‘кажите ’имоти, что мне очень жаль, если Я
потрЯсла его слабые нервы". € тут же умчалась, Я даже не успела ответить...

6 июнЯ.
’имоти все еще в Ѓрайтоне. ќстер вчера получила от него письмо, он
пишет, что взбиралсЯ на "—ашу „ьЯвола" и эта прогулка была очень полезна длЯ
его печени. Ћн также смотрел танцующих блох и аквариум. …ще он пишет, что
недавно в Ѓрайтон приезжал ‘уизин на своих новых серых, но он - ’имоти - не
нашел в них ничего особенного; впрочем, он, конечно, не так хорошо
разбираетсЯ в лошадЯх, как ‘уизин. Ћ •этти он в этом письме не упомЯнул, и Я
надеюсь, что его рана начинает заживать. ‘егоднЯ, когда девочки были на
прогулке, зашел „жолион и сообщил мне, что купил картину "ѓолландские
рыбачьи лодки на закате", - он так тонко понимает живопись. Ћн был такой
ласковый, что Я излила ему душу и все рассказала о ’имоти и •этти. Ћн
выслушал и сказал с искоркой в глазах: "Њ-да! Ќа волосок был от гибели!"
Џо-моему, это очень правильно сказано...

11 июнЯ.
‚се говорЯт, что ‚ыставка блестЯще удалась, невзираЯ на то, что
привлекла столько иностранцев. Џринц Ђльберт стал очень популЯрен. ќстер
сегоднЯ получила письмо от •этти. Џредставьте себе, мистер —есмен сделал ей
предложение! ќто снимает большую тЯжесть с моего сердца, ибо, даже помимо
тревог за моего дорогого ’имоти, совесть моЯ была неспокойна - ведь именно
гостЯ в нашем доме, •этти вела себЯ столь неподобающим образом! Ќо теперь,
слава богу, все это заглажено и как раз вовремЯ, так как завтра возвращаетсЯ
’имоти - только бы это известие не растравило вновь его раны..."

‘омс отложил книжечку и опЯть взЯл пожелтевший конверт. Џодержал его в
руке, ощущаЯ под пальцами его глЯнцевитую, как бы слегка замасленную
поверхность. ’ак вот в чем дело! Ћн рассмеЯлсЯ дробным смешком. Ђх, старые
чудаки! Ќо вдруг словно горЯчий ток прошел у него по жилам, - нет, он не
предаст родную кровь! Ќикто, кроме него, не будет смеЯтьсЯ над ними - нет,
никогда! € собрав письмо и все три книжечки, он стал по одной бросать их в
огонь.

ђЋЊЂЌ ’…’€ „†“‹€, 1855.

Џеревод Ћ. •олмской

„ва событиЯ пришлись на 1855 год - ЉрымскаЯ война и женитьба ‘ептимуса
‘молла на мисс „жулии ”орсайт, и свЯзующим звеном между этими событиЯми
оказалсЯ пикник на лодках, устроенный в честь "героЯ", майора ‘молла,
младшего брата ‘ептимуса, который был на войне ранен в ногу. ‘ам ‘ептимус
был свЯзан с семьей ”орсайтов через посредство архитектуры, так как он был
одним из компаньонов в фирме "„ьюбридж, ‘молл и Љейтон", специализовавшейсЯ
на сооружении жилых домов в готическом стиле, каковой стиль в ту эпоху
свирепствовал на Ѓританских островах. ђоджер ”орсайт в силу своей профессии
- он занималсЯ покупкой и продажей недвижимости - имел постоЯнные деловые
сношениЯ с этой фирмой; в частности, ей он заказал проект рЯда домов на
участке, который приобрел в Љенсингтоне, то есть, по тогдашним понЯтиЯм,
почти на краю света; и ђоджер частенько посещал ‘ептимуса ‘молла в его
загородной вилле на берегу реки в ’викенгеме и за сигарой и крюшоном
обсуждал с ним свои планы. Џосле своей женитьбы в 1853 году он стал брать с
собой миссис ђоджер, и длЯ нее устраивались прогулки на лодке, причем ђоджер
и ‘ептимус, оба в длинных бакенбардах, белых брюках и плоских соломенных
шлЯпах, не совсем умело гребли, слишком глубоко, по-морскому, погружаЯ
весла, а хорошенькаЯ миссис ђоджер сидела на руле, закрываЯ корму и еще
многое другое своим кринолином. ‚ студеную зиму 1854 года ‘ептимус, будучи
слабого здоровьЯ, где-то подцепил бронхит. Џосле выздоровлениЯ он предстал
взорам окружающих с длинной, окладистой бородой и хроническим покашливанием,
чему и обЯзан был прозвищем "‹акричный леденец", полученным впоследствии от
юных ђоджеров, которые все поЯвились на свет между 1853 и 1862 годами, -
„жордж, изобретатель этого прозвища, родилсЯ в 1856 году. Ћднако не подлежит
сомнению, что именно этот кашель и эта длиннаЯ борода покорили сердце
„жулии, котораЯ тогда еще только становилась "тетей „жули", ибо к тому
времени успели народитьсЯ только молодой „жолион, молодой ђоджер, молодой
Ќиколас, ќрнст и ‘ент-„жон •эймен и большинство из них еще не покинули
колыбели. Љогда, много лет спустЯ, она узнала, что ее дорогой ‘ептимус был
известен в семье под кличкой "‹акричный леденец", ее чуть не хватил удар.
‚ 1855 году, сорока лет от роду, она была далеко не лишена
привлекательности - розовенькаЯ, с кокетливо надутыми губками. Ќо она
решительно отвергла бы подозрение, которое ђоджер часто высказывал своей
жене, - что "„жули ловит ‘ептимуса в свои сети". ‚здор какой! …е сети, -
скажите, пожалуйста! - когда она думала только о его благе, и малейший его
кашель заставлЯл ее трепетать от какой-то умиленной жалости. …му так нужно
было, чтобы кто-нибудь заботилсЯ о нем, потеплее укутывал ему горло по
вечерам, подстригал его бороду- эту чудесную бороду, такую мужественную и
такую полезную, потому что она прикрывала ему грудь. Ћдна мысль, что такой
интересный мужчина, почти красавец, вместе с тем "закоренелый холостЯк", по
выражению ђоджера, причинЯла ей боль. Ђ тут еще сестра ‘ьюзен, моложе ее
семью годами и уже три года бывшаЯ замужем за „жоном •эйменом, постоЯнно
рассказывала, как муж ею восхищаетсЯ, когда она в таком-то платье или в
таком-то, а раз она даже намекнула, что больше всего он ею восхищаетсЯ,
когда она вовсе без ничего, - и как только у ‘ьюзен Язык поворачиваетсЯ
говорить такое - ведь это даже не совсем прилично!
Џоэтому, когда в июле 1855 года „жули вместе с ђоджером и его женой
получила приглашение на этот пикник, она очень разволновалась и долго
обдумывала, что ей надеть. Џод конец она вышла всЯ в розовом, в шлЯпке с
зелеными лентами и в новеньком кринолине. ђоджер (он тогда жил в Ѓэйсуотере,
обживаЯ новый дом, который рассчитывал вскорости с выгодой продать; только в
1862 году он окончательно обосновалсЯ на Џринс-’ейт) заехал за ней в своей
новомодной колЯске, она называлась "викториЯ". (“ ђоджера всегда были такие
оригинальные вкусы, многие даже считали его эксцентричным.) ‚сю дорогу до
’викенгема ему пришлось сидеть спиной к лошадЯм на узкой скамеечке, котораЯ
выдвигалась из-под высоких козел и подпиралась железной подпоркой, и был
поэтому такой сердитый, что все трое почувствовали облегчение, когда наконец
прибыли на место и дорогой мистер ‘молл встретил их у ворот - он имел такой
мужественный вид в шлЯпе с шарфом, спущенным сзади от солнца, и в белых
брюках. Ђ в руке мистер ‘молл держал букетик гвоздики; он галантно подал его
ей и сказал: "ќто длЯ вас, мисс „жулиЯ!" ‡асунутый за фишю, этот букетик
удивительно шел к ее платью и был такой душистый, и вообще все было бы
очаровательно, если бы только ђоджер тут же не подмигнул очень быстро два
или три раза левым глазом. Љак будто... ‡атем все пошли в дом -
познакомитьсЯ с майором ‘моллом и слегка закусить перед прогулкой.
"Џасторова вилла" (тетЯ „жули впоследствии переименовала ее в
"‘олнечный луг") не была построена фирмой "„ьюбридж, ‘молл и Љейтон";
наоборот, она была в георгианском стиле, в два этажа, с тремЯ длинными
окнами в гостиной, выходившими на лужайку, за которой внизу протекала река,
и как раз напротив был небольшой островок. ‚ гостиной уже сидели четверо
(всего, стало быть, получалось восемь): майор ‘молл - видный бородатый
мужчина в костюме из индийского шелка, с хромой ногой; •этти —есмен -
неизменнаЯ участница всех увеселений и душа общества; и - кто бы вы думали?
- Ћгестес Џерри, почти знаменитость, издатель этих прелестных песенок, длЯ
которых он сам сочинЯл музыку и стихи, а иногда и сам исполнЯл их на
вечеринках. ќто он сочинил рондо, которое стало таким популЯрным:

‘корей, скорей нам переправу!
Џоедем за реку в дубраву
€ будем петь и пить на славу,

а к последней строчке он делал разные смешные добавлениЯ, например: "€
пьЯны будем мы по праву" или "‡атем, что херес нам по нраву".
‘идЯ на обитом пестрым ситцем стуле, со стаканом шеррикоблера {‚ид
коктейлЯ.} в руке и вазоном с лавандой возле самого носа, „жулиЯ все
поглЯдывала на миссис Ћгестес Џерри и думала, что врЯд ли это очень приЯтно
- быть женой такого знаменитого человека, как ѓес Џерри, который всюду
пользуетсЯ таким успехом, - он ведь еще и на гитаре играл. …ще она думала:
как бы сделать, чтобы не попасть в одну лодку с ђоджером - он такой
насмешник, - особенно если в той же лодке будет их милый хозЯин. ‚тайне она
надеЯлась, что милый хозЯин обратил внимание на то, как оживленно она
разговаривает с майором ‘моллом (ей, конечно, лестно было с ним
разговаривать, потому что ведь в конце концов это у него хромаЯ нога и это
он тут герой), однако она ухитрЯлась одновременно следить и за милым
хозЯином и не без удовлетворениЯ отметила, что вид у него стал несколько
встревоженный. Џотом все пошли через лужайку к лодкам; лодки были такие
нарЯдные, блестЯщие от лака, с полосатыми подушками на сиденьЯх. Ѓыла
неприЯтнаЯ минута, когда она не знала, в какую лодку садитьсЯ, а ѓес Џерри
все времЯ отпускал шуточки. Ќо тут ее мЯгко, но твердо взЯли за руку повыше
локтЯ - это был мистер ‘ептимус, и не успела она оглЯнутьсЯ, как уже сошла в
лодку и быстренько уселась на корме рЯдом со своей невесткой.
- Њилочка, - сказала она, - надеюсь, мне не придетсЯ править... ќто
такаЯ ответственность!
- Ќичего, душенька „жули, - сказала невестка, - Я сама буду править.
’ак они сидели - кринолин с кринолином, и вдруг - о радость! - как бы
вы думали, кто еще сел к ним в лодку? - сам дорогой мистер ‘ептимус и
Ћгестес Џерри! Ћна невольно улыбнулась, когда этот шутник ѓес сказал:
- џ сниму сюртук, ‘еп.
Ђ мистер ‘ептимус, всегда сама учтивость, обратилсЯ к „жули и ее
невестке:
- …сли дамы позволЯт? - € уж, конечно, они позволили!
’огда мужчины оба снЯли сюртуки и вставили весла в уключины. € лодка
понеслась. ќто было упоительно! „жули была очень довольна, что ђоджера нет с
ними, и кажетсЯ, не только она, но и милочка Њэри, котораЯ сидела рЯдом,
хорошенькаЯ, как картинка, тоже была довольна (хотЯ ђоджер и был ее мужем).
Љак они прекрасно гребли, почти что в лад, и Ћгестес Џерри все времЯ
высовывал голову из-за спины мистера ‘ептимуса - лицо у него было такое
круглое, без усов и бороды - и делал разные смешные замечаниЯ. Ђ потом он
нарочно "поймал леща"! Љак все смеЯлись - у него был такой забавный вид!
‘перва поднЯлись вверх по реке, а потом спустились - вода была
зеленаЯ-зеленаЯ, а лебеди белые-белые - и высадились на островке против
"Џасторовой виллы", и, представьте, там уже их ждали корзинки с провизией
длЯ пикника! ’ак красиво все было устроено и так романтично - в тени под
ивами и коврики тут были, на чем сидеть, и даже гитара Ћгестеса Џерри -
совсем как на какой-нибудь картине ‚атто.
‡автрак был самый изысканный - салат из омаров, пирог с голубЯтиной,
ромоваЯ баба, малина и шампанское - и сервирован по всем правилам - с
тарелками, ложками, вилками и салфетками, - и премиленькаЯ водЯнаЯ крыса все
времЯ смотрела на них. „жули никогда еще так не наслаждалась и, право, была
очень рада, когда майор ‘молл начал отчаЯнно флиртовать с •этти —есмен и уж
больше не тревожил ничьего сердца. Њилый хозЯин все времЯ за ней ухаживал, а
ђоджер и Ћгестес Џерри всех смешили - одним словом, все, все было
бесподобно! Љогда кончили завтракать и мужчины закурили сигары, все хором
спели несколько прелестных песенок: "‘корей, скорей нам переправу", "’ри
слепых мышонка", "Ѓелый песок, серый песок". “ мистера ‘ептимуса оказалсЯ
такой мужественный голос - низкий и гулкий - почти как орган. Џотом стали
играть в прЯтки. Ћдин прЯталсЯ - ему давали на это пЯть минут, - так
деликатно! - а все остальные его искали - очень занЯтнаЯ игра. ‘ама она
спрЯталась в ивовых кустах, и знаете, кто ее нашел? Њистер ‘ептимус! Ћн так
удивилсЯ! Љогда, наконец, все по очереди перепрЯтались, уже пора было пить
чай, и столько хлопот было с чайником, он ни за что не хотел кипеть. ђоджер,
конечно, - это так на него похоже - предложил оставить чайник в покое и
напитьсЯ чаю дома, но ведь тогда пропала бы всЯ поэзиЯ! Ђ когда чайник
наконец вскипел, чай, конечно, был бы очень вкусный, только вода пахла
дымом. Ќо никто этим не огорчалсЯ, потому что это же был пикник. Ђ потом
как-то так вышло, что остальные все шестеро сели в одну из лодок и поехали
еще покататьсЯ. ’акаЯ счастливаЯ случайность! € они вдвоем с милым хозЯином
помогали слугам укладывать все в другую лодку и отвозить домой. € она
заметила, что, пока все это происходило, он три раза кашлЯнул.
- „орогой мистер ‘ептимус, - сказала она, - вам вредно вечером быть у
реки на сырости. “же больше шести часов.
€ он так послушно ответил:
- •орошо, мисс „жулиЯ, в таком случае пойдемте посидим на лужайке и
подождем, пока вернутсЯ остальные.
€ они пошли и сели под кедром, где было так прохладно и уединенно,
потому что ветки свисали почти до земли. “ нее даже сердце слегка
затрепетало: ведь это в первый раз она была с ним наедине! Ќо он вел себЯ
так деликатно - заговорил о ‘аути. ‹юбит ли она его стихи? ‘ам он всем
поэтам предпочитает Њильтона.
- „олжна признатьсЯ, мистер ‘ептимус, - сказала она, - Я не читала
"‚озвращенный рай". Ќо, конечно, Њильтон - замечательный поэт, стихи у него
такие звучные!
- Ђ какого вы мнениЯ о ‚ордсворте, мисс „жулиЯ?
- Ђх! џ обожаю мистера ‚ордсворта. Љогда его читаешь, все времЯ
чувствуешь, какаЯ у него возвышеннаЯ натура.
ѓоворЯ это, она подумала: а вдруг он спросит, читала ли она Ѓайрона? €
решила, что не станет жеманничать и прЯмо ответит: "„а, читала!" Ћна не
хотела ничего от него скрывать: ведь она же действительно с увлечением
прочла "ѓЯура" и "—айльд ѓарольда". ‹орд Ѓайрон, правда, не был очень
возвышенной натурой, но она знала: дорогой мистер ‘ептимус никогда не
заподозрит ее в том, что она читала что-нибудь не совсем нравственное. “
’имоти в кабинете был "„он †уан" - в нескольких томиках. ќстер их читала и
пришла в ужас.
Ќо мистер ‘ептимус не спросил, и она даже почувствовала разочарование -
ей казалось, это бы их сблизило. ‚ общем, она понЯла, что он стеснЯетсЯ
затрагивать такую скользкую тему, потому что вместо того он вдруг спросил,
нравЯтсЯ ли ей романы —арльза „иккенса.
- ‚идите ли, - сказала она, - он, конечно, блестЯщий писатель, но зачем
он постоЯнно изображает таких удивительно странных, таких вульгарных людей?
Ђ в "‡аписках Џиквикского клуба" столько говоритсЯ о выпивке! •отЯ, Я знаю,
многие очень любЯт эту книгу. Ђ вам она нравитсЯ, мистер ‘ептимус?
- Ќет, мисс „жулиЯ. Џо-моему, это крайне сумбурное произведение.
‚ремЯ летело, как на крыльЯх, пока они сидели под кедром, и все было бы
божественно, если бы только комары не кусали ее так жестоко сквозь чулки, а
ей ведь нельзЯ было ни почесатьсЯ, ни даже сказать: "Ћй!" € очень хотелось
знать, кусают ли они и его тоже. —ем дольше они там сидели, тем Яснее она
видела, что он совсем не бережет свое здоровье - вот даже шарфа не надел, а
воздух уже вечерний! ‚озле него непременно должен быть человек, который бы о
нем заботилсЯ. ’ак они сидели, и комары их кусали, и наконец вернулись
остальные - еще издали было слышно, как Ћгестес Џерри поет под гитару. Љакой
занЯтный молодой человек, не правда ли? ’акой говорун! € как это всегда
романтично - музыка на воде!
Ђ потом как-то вдруг все кончилось, и она уже ехала в виктории, вдвоем
с милочкой Њэри, - ђоджер отказалсЯ опЯть сидеть спиной к лошадЯм на "этой
жердочке" и поехал с •этти —есмен в ее каретке. € очень хорошо сделал! ќто
были такие... такие свЯтые часы - там, под кедром, - и ей не хотелось, чтобы
ее этим дразнили...
‚ тот вечер, на Ѓэйсуотер-ђод, она долго сидела у окна и думала о
бороде мистера ‘ептимуса и о том, неужели она когда-нибудь наберетсЯ
смелости назвать его "‘епом" и неужели настанет день, когда он попросит у
нее разрешениЯ пойти поговорить с ее старшим братом, „жолионом: ведь теперь,
после смерти отца, он глава семьи...
Ђ потом они переписывались - это было восхитительно! ‚ свои письма он
иногда вкладывал веточку лаванды - его любимый запах! - и какие прекрасные
письма он писал - понЯтно, ведь он же был архитектор, и, кроме того, человек
таких возвышенных взглЯдов, такой утонченный. Џорой ее даже брало сомнение,
не слишком ли утонченный, потому что она не раз читала брачное богослужение
и... ну... задумывалась над некоторыми местами и над тем, что они,
собственно, значат, - кто этого не делал! Ђ она в своих письмах старалась
быть не просто болтушкой, а вроде Њарии ќджворт {ЂнглийскаЯ писательница
(1767-1849).}. € все это времЯ она вЯзала ему теплый шарф. Џриходилось
делать это тайком, у себЯ в спальне, потому что если бы ’имоти увидел, он бы
сейчас же спросил: "ќто длЯ менЯ?" €, пожалуй, еще добавил: "Ќа что мне
такой огромный?" Ђ если бы она сказала: "Ќет, это не длЯ тебЯ", - он бы
совсем расстроилсЯ и стал допрашивать, длЯ кого, а что бы она тогда
ответила?
‚ августе они всей семьей (ќнн, ќстер, она сама и ’имоти) отправились в
Ѓрайтон подышать морским воздухом, и она мельком упомЯнула об этом в одном
из своих писем к ‘ептимусу (в мыслЯх она всегда называла его ‘ептимусом).
Љаково же было ее удивление, когда на третий день она увидела его на молу -
он сидел там на скамейке! ’имоти сразу остановилсЯ.
- Љак! ќто ‘еп ‘молл? Ќу, Я ухожу! - Ћткуда и видно, что он ничего не
понимал, иначе не оставил бы ее с ним одну. Ќо какой божественный час они
провели, стоЯ рЯдышком у перил и глЯдЯ на море! Ћн столько знал о разных
морских вещах - оказалось, что он засушивает водоросли длЯ гербариЯ и что он
терпеть не может подражаний негритЯнским песнЯм. …ще он сказал, что морской
воздух полезен длЯ его кашлЯ, и она понЯла, что он заметил ее шлЯпу, потому
что вдруг так мечтательно проговорил: - Љак мне нравЯтсЯ, мисс „жулиЯ, эти
шлЯпы пирожком, которые сейчас стали носить, и эти вуалетки так практичны! -
Ђ ее собственнаЯ вуалетка тут же развевалась по ветру и чуть ли не задевала
его щеку. ‚се было так мило, так по-дружески, и ей очень хотелось пригласить
его позавтракать с ними в отеле, чтобы ей можно было достать шарф и сказать:
"“ менЯ есть маленький сюрприз длЯ вас, дорогой мистер ‘ептимус", - и надеть
ему шарф на шею, но она боЯлась, что может выйти какаЯ-нибудь неловкость.
“жасно будет, если ’имоти что-нибудь покажет своим видом, а он иногда
показывал очень многое, особенно если завтрак или обед запаздывал. Џотому
что ведь ни он, ни дорогаЯ ќнн, ни даже ќстер ничего не знают о ее чувствах
к дорогому "‘епу", так что, пожалуй, лучше его не приглашать. € тут - прЯмо
чудо! - он вдруг сам предложил проводить ее до отелЯ, и что же могла она
ответить, как только, что будет очень рада! € они шли рЯдышком - он, такой
высокий и такой аристократичный со своей пышной бородой и шарфом,
спускавшимсЯ на плечи, и белым зонтиком на зеленой подкладке. € возможно -
по крайней мере, она надеЯлась, - что люди, глЯдЯ на них, думают: "ЉакаЯ
интереснаЯ парочка!" Њного таких сладких мыслей проносилось у нее в голове,
пока они шли по эспланаде и смотрели, как простонародье ест береговичков
{Њелкие съедобные моллюски.}, и вдыхали смолЯной запах лодок. —то-то нежное
поднЯлось в ней из самых глубин, и она невольно остановилась и показала ему
на море - оно было такое синее, с маленькими белыми барашками.
- џ гак люблю природу! - сказала она.
- Ђх, мисс „жулиЯ, - ответил он (она навсегда запомнила его слова), -
поистине, красоту природы может превзойти лишь... Ђи, мне муха влетела в
глаз!
- „орогой мистер ‘ептимус, позвольте Я выну ее уголком моего носового
платочка!
€ он позволил. ќто удалось не сразу, но он был такой терпеливый - так
старательно держал глаз открытым; и когда она наконец вынула эту мошку,
очень маленькую и очень черную, они вместе ее разглЯдывали; и это так
сблизило их, как будто они заглЯнули друг другу в душу. “поительнаЯ минута!
Ђ затем - сердце у нее бешено колотилось - он взЯл ее за руку. “ нее
подкашивались колени; она поднЯла к нему глаза и увидела над собой его лицо
- такое худое, и благородное, и взволнованное, с мокрой полоской там, где
глаз еще слезилсЯ; и какое-то почти благоговейное выражение проступило
сквозь ее розовость и кокетливые гримаски и засиЯло в светло-серых глазах.
Ћн медленно поднЯл ее руку до уровнЯ своей бороды, а потом, нагнувшись,
приложил ее к губам. Џодумайте! Ќа эспланаде! ‚се в ней словно растаЯло, на
сердце стало так сладко - губы задрожали, - и две больших слезы выкатились
из глаз.
- Њисс „жулиЯ, - сказал он, - „жулиЯ, могу Я надеЯтьсЯ?..
- „орогой ‘ептимус, - ответила она, - да, вы _можете_.
€ как в тумане она увидела его шарф, развеваемый мЯгким бризом, а под
одним из концов шарфа - стоЯвшего поодаль простолюдина, который вдруг бросил
есть береговичков и так воззрилсЯ на нее, словно увидел радугу.

NICOLAS-REX {*}, 1864.

{* Ќиколас - властитель (лат.)}
Џеревод Њ. ‹орие

‚ конце семидесЯтых годов кто-то бросил фразу: "Ќиколас ”орсайт - ну
как же, умнейший человек в ‹ондоне". € те, кто с ним встречалсЯ на поприще
общественном или деловом, нередко соглашались с таким мнением. Ћговорок к
этому определению следует искать в более интимных сферах его жизни. ѓде бы
Ќиколас ни поЯвлЯлсЯ, он неизменно задавал тон, как петух в курЯтнике. Ћн и
внешностью немного напоминал петуха - очень прЯмой Я молодцеватый, волосы,
зачесанные назад над высоким лбом, наподобие гребнЯ, быстрые движениЯ головы
на длинной шее. € цвет лица у него был свежий, здоровый, а волосы- с
рыжеватым отливом, до того как поседели. Ќа собраниЯх, когда он, попросив
слова, начинал свою речь какой-нибудь едкой остротой, слушатели
настораживались, и обычно внимание их не ослабевало, пока он не садилсЯ на
место. Ћн славилсЯ умением выставить противника в смешном вида, что, как
известно, есть важнейшаЯ статьЯ в активе общественного деЯтелЯ. €бо Ќиколас
был общественным деЯтелем в том узком смысле этого слова, в каком оно
применимо к ”орсайтам. ‚нешние знаки власти и высокого положениЯ его не
прельщали: он, например, никогда не выставлЯл свою кандидатуру в парламент.
…му вполне довольно было того, что он становилсЯ, если не номинально, то
фактически, главою всЯкого предприЯтиЯ, в котором имел долю; а та
общественнаЯ жилка, что, несомненно, в нем была, позволила ему почти
незаметно встать у кормила двух корпораций (одна из них занималась конными
трамваЯми, другаЯ - каналами), хотЯ сам он владел в них лишь незначительным
количеством акций. ‚ суждении о том, как поместить капитал, он был до того
непогрешим, что, когда одна из его собственных инвестиций оказалась
неудачной, его пЯтеро братьев даже испытали нечто вроде облегчениЯ. Ћн умел
быть и резким и обходительным, но заранее угадать, как он намерен держатьсЯ,
не было возможности; одно это уже давало ему известную власть над людьми.
Њожно с уверенностью сказать, что у него никогда не было друзей. Њногие
пытались подружитьсЯ с ним, но рано или поздно, чаще рано, он всех
отстранЯл. ‚ероЯтно, он по самой своей натуре был не способен общатьсЯ с
людьми, как с равными. ‡ато честность его была высшей марки, ибо он считал,
что быть честным - это его долг перед самим собой; и люди подчинЯлись его
руководству, твердо верЯ, что он не подведет. …сли бы не знать, кто он
такой, его, пожалуй, можно было принЯть за одного из тех очень важных
докторов, которые оказывают помощь только у себЯ на дому, да и то лишь за
изрЯдное количество гиней. Џри всем том здоровье у него было неважное,
вернее, это было типично форсайтское здоровье, с которым он дожил до
девЯноста одного года и которое, может быть, правильнее назвать живучестью.
ЌельзЯ сказать, чтобы он был скуп, но из всего клана он был самым
расчетливым - отчасти, конечно, потому, что имел больше детей, отчасти же
потому, что в силу свойственного ему своеобразного спартанства презирал моды
и трЯпки и был непоколебимо убежден, что работа человеку полезна. € тут
уместно будет коснутьсЯ интимной стороны его жизни, котораЯ, как можно
предположить, началась с его женитьбы в 1848 году. Ѓыла ли длЯ него женитьба
данью инстинкту властолюбиЯ - этот вопрос навсегда останетсЯ без ответа; но
бесспорно то, что женитьсЯ ему было необходимо, и притом в молодых летах,
принимаЯ во внимание викторианскую мораль и его темперамент. Ћн, несомненно,
женилсЯ на деньгах - и притом задолго до изданиЯ закона о собственности
замужних женщин, так что мог употребить эти деньги с наибольшей пользой, а
миссис Ќиколас вообще не могла ими пользоватьсЯ, - однако в этом нельзЯ
усматривать доказательство холодного расчета. Ќет, еще когда он был молодым
щеголем в узких панталонах со штрипками, он страстно влюбилсЯ в очень
хорошенькую девушку, дочь провинциального банкира, с которым его свели
финансовые дела. ‘тесненнаЯ надзором своей матушки, а возможно, и своим
кринолином, невеста держала Ќиколаса на почтительном расстоЯнии вплоть до
того днЯ, когда была по всем правилам сыграна их свадьба, отмеченнаЯ весьма
остроумной речью новобрачного. ’ем большее удивление испытала она потом.
ќтим удивлением и следует объЯснить зарождение крамолы, десЯтилетиЯми
тлевшей за видимостью его самодержавиЯ.
Њы не станем здесь задаватьсЯ вопросом о том, в какой мере нравы
двадцатого века могли бы уберечь миссис Ќиколас от тЯгостного ощущениЯ, что
она замужем. Ѓесспорно то, что такое ощущение у нее поЯвилось. € по мере
того, как она производила на свет маленьких Ќиколасов, это ощущение росло.
ђодив шестерых за четырнадцать лет, она наотрез отказалась продолжать в том
же духе. ’акой отказ со стороны женщины, не достигшей еще и тридцати пЯти
лет, показалсЯ Ќиколасу, который к тому времени уже нажил порЯдочное
состоЯние, совершенно неразумным, тем более, что это была перваЯ попытка
ограничить его прерогативу. € именно этому посЯгательству на его свободу
должно приписать развившуюсЯ в нем нервную раздражительность. Ќо кто, увидев
миссис Ќиколас, мог бы предположить, что она повинна в настроениЯх своего
господина и повелителЯ? „ело в том, что никто, кроме Ќиколаса, не видел
подлинную миссис Ќиколас - "”анни", как ее называли, потому что имЯ ее было
ќлизабет. Ќа людЯх она держалась совсем не так, как дома. ѓде-то написано,
что она вошла в гостиную вслед за Ќиколасом, "улыбаЯсь не то испуганной, не
то радостной улыбкой". ‘овершенно верно! ’ак оно и было. Ђ почему? Џотому
что он всегда готов был поразить ее стрелами своего Язвительного остроумиЯ,
которые она так и не научилась отражать. € она улыбалась, улыбалась с
испуганным видом и бывала рада вернутьсЯ домой, прежде чем эти стрелы
успевали поразить ее. Ќо дома, когда они оставались вдвоем, испуганное
выражение исчезало, и с помощью тысЯчи женских уловок, хотЯ, может быть, и
бессознательно, она умела ему отомстить. Ќе при детЯх, нет - чаще всего с
глазу на глаз в супружеской спальне, а главным образом с глазу на глаз в
супружеской постели. ’ам она низводила Ќиколаса из властелина в просители.
Џоступала она так не потому, что он был ей противен - этого не было никогда,
- но скорее из принципа, потому что у нее, как-никак, была душа, а другого
способа утвердить ее она не знала. ‚о всех сферах жизни, видимых
постороннему глазу, он был полным самодержцем. ‡а свои деньги - в том числе
и те, что когда-то были ее деньгами, - о>н получал все, что ему было нужно.
’ак кто же осудит ее, если она напоминала ему, что он простой смертный и что
она, в конце концов, тоже не бессмертна? Њы имеем здесь в миниатюре довольно
точное подобие монархии и подданных, пытающихсЯ ее ограничить.
ђазумеетсЯ, на ”орсайтской Ѓирже лишь смутно догадывались об этих
непрестанных попытках ограничить Ќиколаса, а потому подробных сведений о них
мы не имеем; но, несмотрЯ на старательную маскировку, которую инстинктивно
применЯли супруги, одна из фаз этой борьбы все же стала известна в
родственном кругу, и ее, несомненно, стоит запечатлеть, поскольку она
проливает свет на сдвиг в общественных институтах Ђнглии и на несовершенство
человеческих суждений. ‚се началось с письма от миссис ”орсайт, помеченного
"€юнЯ 24-го, 1864т. Ћтель —айн, Ѓорнмут". Џисьмо это гласило:

"„орогой мой муж!
Њне уже давно хотелось предпринЯть один шаг, который, боюсь, немного
тебЯ встревожит и по всей вероЯтности уже вызвал твое неодобрение. ‚чера Я
приехала в это очаровательное местечко и поселилась в этой уютной гостинице,
где Я думаю прожить недели три, а может быть и больше. Њорской воздух просто
восхитителен, и в гостинице есть очень симпатичные люди. Ѓудь добр, вышли
мне немного моих денег. € вообще, Я думаю, было бы очень хорошо, если бы
впредь ты давал мне определенную сумму в год из тех денег, что оставил мне
мой незабвенный отец. Џоцелуй от менЯ наших деток.

‹юбЯщаЯ тебЯ жена
”анни".

Љогда Ќиколас получил это письмо, он уже был немало раздосадован, чтобы
не сказать встревожен, и прочел его с чувством растерЯнности, не подобающим
умнейшему человеку в ‹ондоне. —тобы жена могла уехать вот так, одна, никому
не сказавшись, - это (в чем он никому бы не призналсЯ) просто "ошарашило"
его. ’о, что она вдобавок просила выслать ей денег и назначить постоЯнное
обеспечение, возмутило его до глубины души. Ћн лег в постель и провел
отвратительную ночь. Ћ чем она думает, эта женщина? —ем дольше он не спал,
тем больше убеждалсЯ, что это нечто неслыханное. Ќаутро он написал ответ:

"„орогаЯ ”анни!
Џисьмо твое получил. ’вой неожиданный отъезд очень удивил менЯ. ђаз ты
решила действовать самостоЯтельно, ты должна быть готова к последствиЯм.
„енег Я тебе, конечно, не вышлю, и самое лучшее, что ты можешь сделать, -
это сейчас же вернутьсЯ домой. —то касаетсЯ постоЯнного обеспечениЯ, то
зачем оно тебе, скажи на милость? џ даю тебе все, что тебе нужно, в пределах
благоразумиЯ. ‚ероЯтно, ты наслушалась глупой болтовни о собственности
замужних женщин. —ем скорее ты выкинешь из головы все эти новомодные идеи,
тем лучше будет длЯ нас обоих и длЯ детей.
€так, прошу тебЯ, образумьсЯ и возвращайсЯ домой.

‹юбЯщий тебЯ муж
Ќиколас ”орсайт".

Ћн поехал на заседание правлениЯ злой, но уверенный, что вопрос
разрешен и завтра она будет дома. ќтого не случилось, а через день он
получил второе письмо:

"„орогой мой муж!
Њне очень жаль, что ты не понимаешь, насколько благоразумно мое
поведение и мои просьбы. Џоэтому Я пока остаюсь здесь. ‚ нашей гостинице
живет один очень симпатичный юрист, он объЯснил мне, что все деньги, какие
мне, возможно, придетсЯ взЯть в долг, будут взыскиватьсЯ с тебЯ; по-моему,
это вполне разумно. џ, конечно, не сказала ему, что речь идет обо мне.
Ќадеюсь, что с желудком у тебЯ наладилось. Џоцелуй от менЯ наших деток.

‹юбЯщаЯ тебЯ жена
”анни".

Ќиколас отложил письмо со словами "Ћх, и упрЯмы эти женщины!". € что на
нее нашло? ‚зЯть в долг, скажите, пожалуйста! Ќет, дудки! € все же он был
выбит из колеи. Ќе безобразие ли - заставлЯют его отвлекатьсЯ от серьезных
дел. „а если так пойдет дальше, придетсЯ самому за ней ехать! „альше пошло
все так же. Џереждав еще день на случай, что она образумитсЯ, он ответил на
ее письмо:

"„орогаЯ моЯ жена!
Ѓудь добра понЯть, что Я настаиваю на твоем возвращении - иначе Я буду
вынужден сам за тобой приехать. ’вое поведение удивлЯет менЯ и огорчает,
особенно сейчас, когда у менЯ много важных дел. Џерестань дурить, будь
умницей и возвращайсЯ домой.

‹юбЯщий тебЯ муж
Ќиколас ”орсайт".

Ќа это письмо он ответа не получил. Џрошло три днЯ, в течение которых
он окончательно потерЯл душевный, а отчасти и физический покой. “ него даже
поЯвились мрачные мысли касательно симпатичного юриста. ”анни всего тридцать
семь лет, и кто их знает, этих женщин. Ќаконец, не на шутку встревоженный,
он дал знать, что не будет на собрании Љорпорации –ентрального канала, и
покатил в Ѓорнмут. ‚ гостинице ему сообщили, что миссис ”орсайт два днЯ как
съехала. Ќет, адреса она не оставила. ѓрубое невнимание к его чувствам,
сказавшеесЯ в таком поведении, вконец расстроило Ќиколаса. ‚идеть, как
управлЯющий гостиницы еле сдерживает улыбку, признатьсЯ в том, что твоЯ
собственнаЯ жена проЯвлЯет самостоЯтельность, это... это чудовищно! Ћн даже
не спросил, уплатила ли она по счету, но, знаЯ порЯдки гостиниц - он сам был
совладельцем одного отелЯ, - решил, что уплатила, иначе счет подали бы ему.
Ћткуда она берет деньги? Ќе иначе, как спускает свои драгоценности. Ћн
возвратилсЯ в ‹ондон - ничего иного ему не оставалось. Ќа следующий день он
получил письмо, в котором она сообщала, что переехала в ‚еймут, но ей там не
очень понравилось и она решила там не задерживатьсЯ. Ћ том, куда она едет,
не было ни слова. "Ђх так, - подумал Ќиколас, - в прЯтки со мной играть?" €,
надувшись, он отправилсЯ в ‘ити.
Љонечно, человек волен принимать по отношению к своей жене самые благие
решениЯ, как, например: "‚предь Я от нее отказываюсь", или: "Ћна сильно
ошибаетсЯ, если воображает, что может взЯть менЯ измором.". Ќо когда этот
человек, подобно Ќиколасу, подарил своей жене шестерых детей, из которых
трое еще дома; когда он, подобно Ќиколасу, прославилсЯ как полновластный
отец семейства и образцовый хозЯин, - каково ему сознавать, что он даже не
может сказать, где находитсЯ его жена, что он вынужден сторонитьсЯ
”орсайтской Ѓиржи, как чумы, и пробиратьсЯ бочком по собственному дому,
чувствуЯ, что и детЯм и прислуге все прекрасно известно! “ него началось
мучительное несварение желудка, обычное в тех случаЯх, когда все идет
наперекор нашей воле, нашим инстинктам и нашему самоуважению. …му часто
думалось: "…сли б она менЯ увидела, ей стало бы стыдно".
‚ конце второй недели он получил от нее письмо из —елтенхема, как будто
более мЯгкое по тону, но содержавшее упоминание об очень симпатичном
докторе, который дал ей рЯд ценных советов, - знает он этих дикторов] - и
кончавшеесЯ словами: "Ќадеюсь, дорогой мой муж, теперь ты согласишьсЯ
выдавать мне в определенные сроки условленную сумму - конечно, из моих
денег. џ думаю, что 500 фунтов в год - самое меньшее, о чем можно говорить,
как по-твоему? Њне кажетсЯ, что, имей Я эти деньги, Я была бы не прочь
вернутьсЯ домой. Џока же Я продала мой кулон с изумрудами. Џоцелуй от менЯ
наших деток. ‹юбЯщаЯ тебЯ жена ”анни".
Џродала кулон с изумрудами! Ќиколас в свое времЯ заплатил за него
девЯносто фунтов, а она, вероЯтно, получила фунтов тридцать-сорок! Ќикогда
еще женское безрассудство не было длЯ него так очевидно. ЏЯтьсот фунтов в
год - длЯ того, чтобы растранжирить их на трЯпки! € все же после этого
письма мысль его заработала более четко. ЏоЯвилась какаЯ-то определенность.
…сли он пообещает ей пЯтьсот фунтов в год, она возвратитсЯ домой. Ђ все эти
агитаторы! ‚нушают женщинам разные идеи - вредный народ! Ќо через
неделю-другую приедут из школы мальчики, и покажетсЯ чрезвычайно странным,
если мать не встретит их и не повезет на взморье.
Ќе далее как вчера какой-то шарманщик сказал ему, крутЯ свою несносную
шарманку: "Ќу нет, хозЯин, Я-то знаю, как ценЯтсЯ тишина и покой, меньше чем
за полкроны Я отсюда не уйду". Ќахальство этого негодЯЯ обезоружило
Ќиколаса, и он дал-таки ему полкроны. ”аини поступает точно так же. Ђ кто ей
помешает через некоторое времЯ снова сбежать, чтобы выманить у него вторую
половину той тысЯчи годовых, которую за ней дали? ‚прочем, нет, так далеко
ее безрассудство едва ли зайдет; но он все еще старалсЯ побороть в себе
жажду тишины и покоЯ, за которые была назначена столь высокаЯ цена. ‘ самого
начала он смутно чувствовал, что ”анни, собственно, нужны не деньги. Ћна
словно бы и не знала в них толку, не интересовалась ими, он сам не раз
находил случай упрекнуть ее в таком безразличном к ним отношении. ’о, что
она забрала себе в голову, он упорно не хотел назвать словом, которое
просилось ему на Язык, - самостоЯтельность! ќто ”анни-то - самостоЯтельнаЯ
женщина? „а она завтра же очутилась бы в работном доме! Љак видите, Ќиколас
не отличалсЯ от большинства людей: он не понимал, как другим может быть
нужно то, без чего сам он был бы несчастнейшим человеком. ‚ хорошеньком
положении он окажетсЯ, если даст ей самостоЯтельность - терпеть ее прихоти и
затеи, и всЯкие женские капризы! € вдруг - словно просветлело кругом - он
нашел выход: пообещать ей обеспечение, а потом, если вздумаетсЯ, перестать
его выплачивать! ‚се сразу стало Ясно, он подивилсЯ, как не додумалсЯ до
этого раньше; и с вечерней почтой он написал ей, что еще раз все обдумал и
согласен каждые три месЯца давать ей сто двадцать пЯть фунтов и что
послезавтра он высылает за ней колЯску к пЯтичасовому поезду.
‚елико же было его изумление, когда вместо ”анни прибыло еще одно
письмо, в котором говорилось, что она, конечно, имела в виду, что эти
пЯтьсот фунтов будут закреплены за нею, и слово "закреплены" было
подчеркнуто. ‚ ком другом, а в ”ании он никогда бы не заподозрил такого
крючкотворства. €зумленный и негодующий, он целый час просидел у себЯ в
кабинете, расположенном окнами на север, дабы непрошеное солнце никогда не
могло напечь ему голову. Ћн был полон решимости стоЯть на своем, но в то же
времЯ отчетливо сознавал, что долго в таком! неженатом состоЯнии ему не
протЯнуть. ”анни отсутствовала уже семнадцать дней, и с каждым днем голова у
него делалась тЯжелее и работала хуже. ’ак или иначе нужно кончать. Ћн все
сидел, снедаемый томительными колебаниЯми, и вдруг до слуха его донеслись
какие-то хриплые звуки, постепенно определившиесЯ, - опЯть эта несноснаЯ
шарманка, теперь она выводила популЯрную в то времЯ песенку "Ќа воздушном
шаре, прЯмо на луну!"
Љраска гнева залила гладко выбритое лицо Ќиколаса, лишь самую малость
не добежав до седеющего петушьего гребнЯ надо лбом. Ћн подошел к окну и
распахнул его. ЌегодЯй крутил свою шарманку и ухмылЯлсЯ. Ќа секунду Ќиколас
лишилсЯ дара речи, потом чувство юмора помогло ему отрешитьсЯ от своих
переживаний. Ќахальство этого негодЯЯ просто уморительно. Ћн тоже
ухмыльнулсЯ и затворил окно. Ќа месте шарманщика он ведь поступил бы точно
так же. ельмец, видимо, понЯл, что на этот раз ему ничего не добитьсЯ, и,
сыграв еще "—арли из ампани", убралсЯ прочь со своей шарманкой.
Ќо после этого маленького эпизода мыслЯ Ќиколаса изменили свое течение,
или, вернее, кровь немного быстрее побежала по жилам, так что ему стало
казатьсЯ, что вернуть ”ании стоит даже на ее условиЯх. ‚ пЯтницу ему
предстоит говорить на собрании пайщиков "’рамвайной ассоциации", а от этой
неженатой жизни голова у него такаЯ тЯжелаЯ, что ничего толкового он сказать
не сможет.
—то такое, в конце концов, пЯтьсот фунтов в год, даже если закрепить их
за нею? Ћн сейчас же поедет к „жемсу и покончит с этим; а завтра, с
документом в кармане, сам махнет в —елтенхем и привезет ее домой. Ћн
подозвал кэб и приказал везти себЯ в Џолтри. Џуть от ‹едброк-ѓроув туда был
не ближний; лошадка торопливо трусила вперед, а он, сидЯ в экипаже, прЯмой,
щеголеватый, подскакиваЯ на булыжной мостовой старого ‹ондона, придумывал,
как ответить на вопрос, который его брат „жемс навернЯка задаст ему: "„лЯ
чего это тебе понадобилось?" € он решил ответить просто: "Ђ тебе какое
дело?" ‚сем известно, что „жемс - стараЯ сплетница, лучше сразу его
одернуть.
Џоэтому он слегка растерЯлсЯ, услышав от „жемса:
- џ так и думал, что тебе придетсЯ на это пойти, - ”анни, говорЯт, бог
знает что о себе возомнила.
- Љто это говорит? - рЯвкнул Ќиколас.
„жемс запустил пальцы в свои пышные бакенбарды.
- „а они там... ’имоти и сестры.
- Љто их просит кудахтать о том, чего они не знают? „жемс откашлЯлсЯ.
- Џраво, не знаю, - сказал он. - Њне никогда ничего не рассказывают.
- —то? - огрызнулсЯ Ќиколас. - „а вы там часами только и делаете, что
треплете Языком. Ќу, мне недосуг. ‘оставь мне этот документ, заверить можешь
ты и старик Ѓастард. €, пожалуйста, чтобы завтра к одиннадцати часам было
готово. Ќабери из моих акций ‡ападной железной дороги на пЯтьсот в год.
—елтенхем - как раз подходЯщие акции; и он подумал: "†елезные дороги -
не очень-то Я в них верю; глЯдишь, скоро и еще что-нибудь выдумают".
…го поспешность несколько взволновала „жемса. Ћднако он не ударил в
грЯзь лицом, и Ќиколас, получив свой документ, скрепленный подписЯми и
печатью, поспешил на дневной поезд в —елтенхем. ‚сю дорогу он готовилсЯ к
тому, чтобы в самом Язвительном тоне выразить жене недовольство таким
обращением с его особой, но когда, прибыв на место, он увидел ее за чайным
столом в гостиной отелЯ, очень моложавую и посвежевшую, он решил повременить
с упреками и сказал только:
- Ќу, ”анни, ты, Я вижу, совсем молодцом.
Ђ она ответила:
- „авно мы не виделись, милый Ќиколас! Љак наши детки?
- “ менЯ голова побаливает, - сказал Ќиколас. - „ети здоровы. џ привез
тебе вот это. - € он положил документ на стол. - ‚се в порЯдке, ты тут не
поймешь ни слова.
- Њилый Ќиколас, Я не сомневаюсь, что ты сделал все, как нужно.
€ пока она читала, озабоченно сдвинув брови, Ќиколас поглЯдывал на нее
и думал: "џ и забыл, какаЯ она красиваЯ".
‚есь вечер он был в отличном расположении духа и юного острил. ‚се это
слегка напоминало их медовый месЯц, проведенный в Ѓрайтоне.
Ѓыло уже около полуночи, когда он вдруг сказал, приподнЯвшись на локте:
- ‘кажи на милость, зачем ты это сделала?
- Ђх, милый Ќиколас, - ответил ее голос у самого его уха, - мне так
хотелось немножко отдохнуть!
- Ћтдохнуть? Ћт чего тебе отдыхать, ты же не работаешь?
Ћна улыбнулась,
- Ђ теперь, - сказала она, - Я смогу устраивать себе такой отдых всЯкий
раз, как почувствую, что нуждаюсь в нем.
- —ерта с два!
- € как хорошо, что мне теперь не нужно будет просить у тебЯ денег!
‚едь тебЯ это иногда раздражало.
€ Ќиколас подумал: "Ќу вот, добилась своего. “ж эти женщины!" Ћпершись
на локоть, он смотрел на жену: она лежала на спине, и на губах у нее
мелькала легкаЯ улыбка, словно она думала: "Њилый Ќиколас, умнейший человек
в ‹ондоне!"
’аким-то образом власть Ќиколаса, как и других монархов, оказалась
ограничена Љонституцией.

‘ЋЃЂЉЂ “ ’€ЊЋ’€, 1878.

Џеревод Ћ. •олмской

‚есной 1878 года миссис ‘ептимус ‘молл, известнаЯ в семье ”орсайтов как
тетЯ „жули, возвращаЯсь однажды из церкви свЯтого ‚арнавы, что в Ѓэйсуотере,
после утренней воскресной службы, свернула по привычке на дорожку, котораЯ
вела в тогда еще мало разделанный Љенсингтонский сад. …го преподобие ’омас
‘коулз на этот раз еще щедрее, чем всегда, рассыпал перлы остроумиЯ, и тете
„жули захотелось размЯть ноги, каковое желание обычно возникало у нее после
его "изысканных" проповедей. ‚ черной мантилье поверх лилового шелкового
платьЯ она шла мелкими шажками - в том году носили очень узкие юбки - и
размышлЯла о дорогой ќстер и о том, как жаль, что у нее по утрам в
воскресенье всегда так ужасно разбаливаетсЯ голова, ведь как ей полезно было
бы послушать эту проповедь!
’еперь, когда дорогаЯ ќнн стала так слаба, что уже не может ходить в
церковь, милочке ќстер, право, следовало бы собратьсЯ с силами хоть
настолько, чтобы не пропускать воскресных богослужений. ‘егоднЯ, например,
дорогой мистер ‘коулз говорил такие назидательные вещи - насчет того, что
лилии полевые не заботЯтсЯ о своих фигурах, и, однако, даже самые модные
дамы во всей славе своей не бывают пышнее одеты! Ћн, конечно, имел в виду
турнюры, и милочке ќстер приЯтно было бы это слышать, потому что не далее
как вчера, когда они говорили о модном изгибе фигуры, как раз пришла ќмили с
дорогим „жемсом, и ќмили сказала, что скоро опЯть начнут носить кринолины,
это вопрос времени, и она, ќмили, не намерена отставать от моды и сейчас же
заведет себе кринолин, как только они поЯвЯтсЯ. „орогаЯ ќнн даже довольно
строго обошлась с ней, а „жемс сказал, что не видит, какаЯ от них польза, от
этих кринолинов. ќто верно, кринолины занимают так много места, а турнюры
нет, хотЯ они гораздо теплее. Ќо ќстер сказала, что и те и другие ужасно
неудобны, и она не понимает, длЯ чего они нужны; а теперь вот и мистер
‘коулз говорит то же самое! …сли он считает, что турнюры пагубны длЯ души,
об этом непременно надо будет подумать, мистер ‘коулз всегда говорит
что-нибудь такое, о чем после можно долго раздумывать. Ђ уж как бы это было
полезно длЯ ќстер! € „жули постоЯла минутку, глЯдЯ вдаль на зеленеющие
лужайки.
—то это? ‘мотри-ка! ’ам бегает маленькаЯ белаЯ собачка. ЏотерЯлась она,
что ли? ’о туда побежит, то сюда и опЯть обратно! ќто, кажетсЯ, шпиц или,
как их еще называют, померанскаЯ собака, - совсем! новаЯ порода. €, завидев
скамью, миссис ‘ептимус подошла, нагнулась и, легким движением спины
поддернув кверху свой турнюр, чтобы он не помЯлсЯ, села; ей хотелось
посмотреть, что все-таки будет с этой собачкой. ‘олнце, проглЯнув между двух
весенних облачков, благосклонно озарило ее лицо, все в пухлых складочках,
выпиравших сквозь тонкую сетку туго натЯнутой вуали. …е глаза, серые, как у
всех ”орсайтов, следили за собачкой тем более пристально, что после
таинственной пропажи бедного ’омми (их кота)- „жули подозревала трубочиста -
у ’имоти больше не держали домашних животных и, кроме попугаЯ Џолли, ей не
на кого было излить свою нежность. ќтот песик был трепаный и грЯзный, как
будто всю ночь провел на улице, но у него была такаЯ милаЯ остраЯ мордочка!
Ђ тут еще „жули показалось, что он на нее посматривает, и она тотчас ощутила
легкий трепет где-то внутри себЯ, под корсетом. €, словно почуЯв это, песик
стал приближатьсЯ бочком, а потом сел на траву, как будто раздумываЯ, можно
ли ей доверитьсЯ. ’етЯ „жули сморщила губы, пытаЯсь свистнуть. ќтому
помешала вуаль; тогда она протЯнула к нему руку в перчатке.
- €ди сюда, песик, миленький!
…е изголодавшемусЯ сердцу почудилось, что он хоть и не тронулсЯ с
места, но вздохнул с облегчением, как будто радуЯсь, что его наконец
заметили. ‚се же он не подошел. Ќо кончик его пушистого хвоста задергалсЯ, и
тетЯ „жули снова сказала, вложив в голос еще большую ласковость:
- Ѓедненький, миленький, поди же сюда!
Џесик подполз ближе, униженно извиваЯсь всем телом, но в двух шагах
остановилсЯ. ’етЯ „жули увидела, что на нем нет ошейника. Ќо какаЯ славнаЯ у
него мордочка и какие глазки!
- Џом! - сказала она. - Њилый маленький Џом! Џесик так посмотрел на
нее, как будто согласен
был, чтоб она его любила, и трепет под ее корсетом усилилсЯ.
- Џоди же сюда, мой хорошенький!
Ќа самом деле он, конечно, не был хорошеньким - такой грЯзный! - но
ушки у него насторожились, и блестЯщие глазки искоса оглЯдели ее
необыкновенно умным взглЯдом. ЏотерЯлсЯ, и где - в ‹ондоне! ‘овсем как в
этой грустной книжечке, которую написала миссис... да как же ее имЯ?.. ‚едь
это она написала "Џервую молитву „жессики"? €ли нет? Ќу вот, подумайте, все
забыла! ќкаЯ стала памЯть! Џесик вдруг сделал шаг вперед; изогнувшись, как
буква S, весь дрожа, он стоЯл теперь так близко, что его можно было тронуть
рукой, и обнюхивал затЯнутые в перчатку пальцы „жули. ’етЯ „жули издала
мурлыкающий звук. ѓордость переполнЯла ее сердце: ведь из всех, к кому он
мог подойти, он выбрал только ее! Џесик свесил Язык набок и прерывисто дышал
в муках нерешимости. ЃеднЯжечка! ‚се еще не знает, можно ли отдать себЯ во
власть новой хозЯйки - то есть, конечно, она ни в коем случае не может взЯть
его домой, где всюду ковры, и дорогаЯ ќнн так заботитсЯ о чистоте и... и еще
’имоти! ’имоти придет в ужас! Ђ может быть, все-таки?.. ‚о всЯком случае,
они не помешают, ей погладить его носик! € она тоже прерывисто задышала под
своей вуалью. Љак все это волнует! € тут, неизвестно когда и как, ее пальцы
и нос песика пришли в соприкосновение. •вост его застыл, все тело дрожало.
’ете „жули вдруг стало стыдно, что она кому-то внушает такой страх; и,
руководимаЯ скорее инстинктом, чем знанием, ибо она никогда не имела дела с
собаками, она согнула палец и почесала его за ухом. ’олько бы у него не было
блох! € вдруг... песик взЯл да и прыгнул ей на колени! € сейчас же прилег и
поднЯл блестЯщие глазки к ее лицу. ЃродЯчий пес! …е парадное платье! ‘амое
лучшее, которое она надевала только по воскресеньЯм! Ќу историЯ! Џесик
потЯнулсЯ и лизнул ее в подбородок. Џочти машинально тетЯ „жули встала. €
песик соскользнул наземь. Ќет, право, это уж слишком, - он позволЯет себе
такие вольности! ѓосподи, а какой худой! ’еперь вот вертитсЯ у ее ног. —то
сказал бы мистер ‘коулз? Њожет быть, просто уйти, не смотреть на него?.. Ћна
пошла по направлению к дому - и песик пошел за ней, держась не дальше шести
дюймов от ее юбки. ’етЯ „жули представила себе, как она сейчас будет есть
ростбиф, йоркширский пудинг и сладкие пирожки, а он, вот он, этот песик,
смотрит на нее, словно говорит: "€ мне немножко! € мне немножко!" Џросто
невыносимо! …е раздирали сомнениЯ: крикнуть "пошел!" и погрозить ему
зонтиком? €ли все-таки?.. Ќет, нет, об этом нечего и думать! ‘обаки бывают
такими... Ћна слыхала! €, кроме того, ответственность! € блохи! ’имоти не
выносит блох! €, может быть, этот пес не умеет вести себЯ в комнатах! Ќет,
никак нельзЯ! Џесик вдруг поднЯл лапку. ’ц, тц! „о чего же выразительнаЯ
мордочка! ЉакаЯ-то паническаЯ отвага вдруг нахлынула на тетю „жули.
ђешительно повернувшись к выходу из сада, она сказала слабым голосом:
- Ќу, пойдем!
€ песик пошел. “жасно!
Љогда она с опаской переходила через Ѓэйсуотер-ђод, мимо во весь опор
промчалось два или три кэба - до чего же они неосторожно ездЯт! - а на самой
середине улицы одна из этих громоздких извозчичьих карет вздумала
поворачивать, и тете „жули пришлось пережидать, стоЯ на месте. €, как
водитсЯ, полисмена там не было. Ќет, эта езда по улицам положительно выходит
из всЯких границ. ’олько бы не встретитьсЯ с ’имоти, когда он будет
возвращатьсЯ с прогулки, и успеть бы поговорить со ‘мизер - расторопнаЯ
девушка! - чтобы она накормила этого песика и выкупала, пока никто его не
видел. Ќу, а дальше что? Њожет быть, удалось бы подержать его на кухне, пока
хозЯева не потребуют. Ќо как они могут его потребовать, если не знают, где
он? ‘ кем бы посоветоватьсЯ? Њожет быть, ‘мизер знает какого-нибудь
полисмена, но будем надеЯтьсЯ, что нет: полисмены - опасное знакомство длЯ
девушки, если она недурна собой, а у ‘мизер еще и румЯнец во всю щеку и
фигура даже чересчур пышнаЯ по ее годам. ’ут тетЯ „жули вдруг обнаружила,
что уже подошла к дому, и всЯ задрожала с головы до ног. ‚от и звонок - в ту
эпоху еще не водилось американских замков, - и уж пахнет обедом, и песик
тоже это учуЯл. ’еперь или никогда! ’етЯ „жули нацелилась зонтиком в песика
и чуть слышно сказала: "Џошел!" Ќо песик только припал к земле. Ќу вот, не
уходит, она не умеет его прогнать! € тетЯ „жули, снова ощутив прилив отваги,
позвонила. ЋжидаЯ, пока откроют, она почти наслаждалась собственной
дерзостью. „а, она совершает ужасный поступок - и пусть, ей все равно! Ќо
тут перед нею зазиЯл дверной проем, и сердце тети „жули медленно покатилось
вниз, вниз, прЯмехонько в ее высокие ботинки на пуговках.
- ‘мизер! ќтот бедный песик пристал ко мне на улице. ќтого со мной еще
никогда не бывало. Ћн, наверно, потерЯлсЯ. ’акой худой и грЯзный. —то нам
теперь с ним делать?
Џесик Явно стремилсЯ в дом, откуда исходил столь дивный запах, и
хвостик его трепетал.
- Ћ-о! - радостно воскликнула ‘мизер: она ведь была молода! -
ЃеднЯжечка! ‘ейчас Я скажу кухарке, мэм, пусть, даст ему каких-нибудь
объедков!
Џри слове "объедки" глаза у песика загорелись.
- •орошо, - сказала тетЯ „жули. - Ќо уж это на вашу ответственность,
‘мизер. Џоскорее уведите его вниз.
Ћна стоЯла, затаив дыхание, пока песик, ведомый ‘мизер и собственным
носом, бежал через маленькую прихожую и дальше вниз по ступенькам в кухню.
‹егкий топоток его лап пробудил в тете „жули очень сложное чувство, какого
она, пожалуй, ни разу не испытывала со днЯ смерти ‘ептимуса ‘молла.
Ћна поднЯлась к себе в комнату, снЯла вуаль и шлЯпку. Ќадо сейчас же
решить, что она им скажет. ’ак и не решив, она сошла вниз.
‚ гостиной, где только что обновили пампасовую траву в вазах, на диване
сидела ќнн, опустив молитвенник на колени, - по воскресеньЯм она всегда
читала про себЯ утреннее богослужение. Џодбородок у нее был широкий и губы
крепко сжаты, а в старческих серых глазах такое выражение, как будто ей
больно. Ќу, понЯтно, заждалась завтрака, - теперь они все старались называть
это вторым завтраком, потому что, по словам ќмили, никто, сколько-нибудь
претендующий на светскость, уже не называет это обедом, даже по
воскресеньЯм. ќстер, сидЯ в своем уголке у камина, облизывала губы кончиком
Языка: она любила пирожки с изюмом, а сегоднЯ они будут в первый раз в этом
сезоне. ’етЯ „жули сказала:
- Њистер ‘коулз замечательно говорил, превосходнаЯ проповедь! Ђ потом Я
еще прошлась в Љенсингтонском саду.
Љакой-то внутренний голос предостерег ее - пока больше ничего говорить
не надо, - и они в молчании стали ждать гонга. “ ’имоти только что завели
гонг: ќмили сказала, что иначе нельзЯ в порЯдочном доме.
€ гонг грЯнул. Ѓоже, как громко: бом, бом! ’имоти с ума сойдет. ‘мизер
должна поучитьсЯ! “ дорогого „жемса на Џарк-лейн дворецкий умеет так
звонить, что получаетсЯ даже уютно.
‚ дверЯх столовой ‘мизер сказала ей на ухо: - Ћн все съел, мэм, до чего
голодный!
- ’сс!..
‚ холле послышались тЯжелые шаги: ’имоти шел из кабинета. Ћн показалсЯ
в дверЯх, очень грузный в своем сюртуке, и лицо все в красных и коричневых
пЯтнах, - у него было такое слабое здоровье! - и сел на свой стул; он всегда
сидел спиной к окну, чтобы свет не бил в глаза.
’имоти, конечно, не ходил в церковь - это слишком его утомлЯло, - но
всегда спрашивал, какой сегоднЯ был сбор, и иногда добавлЯл, что не
понимает, на что им столько денег, - как будто мистер ‘коулз что-нибудь
тратит зрЯ! Ќедавно он заказал новые подушечки, и когда их разложили, тетЯ
„жули выразила надежду, что, может быть, дорогой ’имоти и ќстер теперь
придут в церковь. Ќо ’имоти буркнул сердито:
- Џодушечки! ’олько спотыкаешьсЯ об них и портишь себе брюки!
’етЯ ќнн, котораЯ уже не могла становитьсЯ на колени, снисходительно
улыбнулась.
- ‚ церкви полагаетсЯ иногда преклонЯть колени, дорогой мой.
‘ейчас они уже все сидели за столом, перед блюдом с ростбифом, и ’имоти
говорил:
- ѓорчицу! € скажите кухарке, что картофель недостаточно подрумЯнен, -
слышите, ‘мизер?
‘мизер, залившись краской, над его головой ответила:
- „а, сэр.
Ќеизбежность объЯснений, тревога за песика и тЯжесть йоркширского
пудинга породили в недрах тети „жули такое смЯтение, что у нее уже началась
боль под ложечкой.
- џ так хорошо прогулЯлась в ‘аду, - с трудом выговорила она. - Џосле
церкви.
- Ќечего тебе, там ходить одной: по нынешним временам нельзЯ знать, на
кого ты можешь там напоротьсЯ.
’етЯ „жули отпила глоток темного хереса. ‘ердце у нее так колотилось!
’етЯ ќстер - она столько читала! - заметила, что где-то прочла, будто мистер
ѓладстон тоже там иногда гулЯет.
- ‚от видишь! - сказал ’имоти.
’етЯ ќнн выразила мнение, что мистер ѓладстон - человек высоких
принципов и не пристало им его судить.
- ‘удить его! - буркнул ’имоти. - џ бы его повесил!
- ѓрешно так говорить, дорогой мой, тем более в воскресенье.
- —ем лучше день, тем слаще труд, - проворчал ’имоти, и тетЯ „жули
задрожала: он сегоднЯ, оказываетсЯ, еще и в дурном настроении! € вдруг
дыхание замерло у нее в груди. „о ее ушей донеслось бойкое тЯвканье: как
будто белый песик позволЯл себе вольности с кухаркой. ‚зглЯд ее обратилсЯ к
‘мизер.
- ќто что? - спросил ’имоти. - ‘обака?
- ‚ девЯтом номере за углом есть собака, - пролепетала тетЯ „жули и,
увидев внезапно округлившиесЯ глаза ‘мизер, осознала всю глубину своего
криводушиЯ. Љак ужасно! ‚от к чему приводит, когда с самого начала не
говоришь правды. ’Явканье сменилось пронзительным визгом: как будто кухарка,
в свою очередь, позволила себе вольность.
- ќто не за углом, - сказал ’имоти. - ќто у нас внизу. —то это значит?
‚се глаза обратились к ‘мизер. ‚ наступившем гробовом молчании раздалсЯ
странный звук - скрипнул корсет на ‘мизер.
- €звините, мисс, это та собачка, что увЯзалась за миссис ‘молл на
улице.
- Ђ-а! - поспешно воскликнула тетЯ „жули. - ’от песик!
- —то-о? - сказал ’имоти. - “вЯзалсЯ за ней на улице?
- Ћн был такой худой! - прошелестел замирающий голос тети „жули.
- ‘мизер, - сказала тетЯ ќнн, - передайте мне сухарики и скажите
кухарке, что Я желаю ее видеть, когда она пообедает.
Џухлые складочки на лице тети „жули начали заливатьсЯ краской.
- џ принимаю на себЯ всю ответственность, - сказала она. - ќтот песик
потерЯлсЯ. Ћн был страшно голодный, и кухарка дала ему объедков.
- Љакой-то бродЯчий пес! - сказал ’имоти. - „а он тут блох напустит!
- Ђх нет, что ты! - пролепетала тетЯ „жули. - ќто очень хороший,
породистый песик!
- ’ы-то почем знаешь? ’ы же собаку от половика не отличишь.
Љраска на пухлых щеках тети „жули стала Ярче.
- ќто был с моей стороны христианский поступок, - сказала она, глЯдЯ в
упор на ’имоти. - …сли 6 ты был сегоднЯ в церкви, ты бы так не разговаривал!
‚ первый раз она открыто восстала против своего слабого здоровьем
братца. ђезультат превзошел ожиданиЯ. ’имоти поспешно доел свой пирожок.
- ’олько чтобы Я его не видел, - пробормотал он.
- Џоставьте вино и орехи на стол, ‘мизер, - сказала тетЯ ќнн. - €
пойдите вниз, посмотрите, что там кухарка с ним делает.
Џосле ее ухода воцарилось молчание. ‚се чувствовали, что „жули вела
себЯ непозволительно.
’етЯ ќнн поднесла к губам рюмку, в которой было на два глотка темного
хереса - подарок дорогого „жолиона, - он такой знаток вин! ’етЯ ќстер,
успевшаЯ за времЯ этих волнений прикончить второй пирожок с изюмом,
улыбалась. ’етЯ „жули не сводила глаз с ’имоти; она вкусила непокорности и
нашла ее сладкой.
‘мизер вернулась.
- —то скажете, ‘мизер?
- Љухарка его моет.
- ќто еще зачем? - сказал ’имоти.
- Ћн был грЯзный, - поЯснила тетЯ „жули.
- ‚от видишь!
ђаздалсЯ голос тети ќнн, произносившей молитву. Љогда она кончила, все
три сестры встали.
- Њы покидаем тебЯ, дорогой. Џей себе спокойно свой херес. ‘мизер! Њою
шаль, пожалуйста.
Ќаверху в гостиной они некоторое времЯ сидели молча. ’етЯ „жули
старалась утишить свои расходившиесЯ нервы. ’етЯ ќстер старалась делать вид,
что ничего не произошло. ’етЯ ќнн, сидевшаЯ очень прЯмо, старалась подавить
бунт строгим взглЯдом и плотным сжатием своих тонких, бескровных губ. Ќе о
себе она думала, а о нерушимом порЯдке вещей, который неожиданно оказалсЯ
под угрозой.
’етЯ „жули вдруг выпалила:
- Ћн сам подошел ко мме, ќнн.
- Ќе будучи знако... Ѓез твоего приглашениЯ?
- џ заговорила с ним, потому что он потерЯлсЯ.
- Ќадо было подумать, прежде чем заговаривать. ‘обаки очень назойливы.
‹ицо тети „жули взбунтовалось.
- Ќу и прекрасно, Я очень рада, - сказала она, - и больше не о чем
говорить. ‘только шуму из-за пустЯков!
“ тети ќнн стал огорченный вид. Џрошло еще порЯдочно времени. ’етЯ
„жули начала играть в солитер, но она играла рассеЯнно, и на доске
происходили невероЯтные вещи.
’етЯ ќнн сидела выпрЯмившись, с закрытыми главами; а тетЯ ќстер,
подождав, не откроютсЯ ли они опЯть, достала из-под подушки взЯтую в
библиотеке книжку и, спрЯтав ее за каминным экраном, принЯлась читать - это
был второй том, и ќстер не добралась еще до раскрытиЯ "’айны леди Ћдли";
правда, это был роман - неподходЯщее чтение длЯ воскресного днЯ, - но, как
сказал ’имоти, "чем лучше день, тем слаще труд".
—асы пробили три. ’етЯ ќнн открыла глаза, тетЯ ќстер закрыла книгу.
’етЯ „жули смешала в кучу загремевшие по доске стеклЯнные шарики. ђаздалсЯ
стук в дверь: кухарка, не вхожаЯ, как ‘мизер, в высшие сферы, всегда
стучала, прежде чем войти.
- ‚ойдите!
‚ошла кухарка в своем кухонном фартуке из розового ситца, а за нею
вошел песик - белый как снег, расчесанный, пушистый, его хвост и всЯ повадка
выражали попеременно то задор, то подобострастие. Љухарка заговорила:
- џ его привела, мисс. Ћн покушал, и Я его вымыла. ’акой славненький и
сразу со мной подружилсЯ.
‚се три тети сидели молча, поглЯдываЯ то на собачку, то на ножки
кресел.
- ‚идели бы вы, как он ел, мисс, - у вас бы сердце порадовалось! € уже
знает свою кличку - Џойми.
- ‘кажите! - с усилием выговорила тетЯ ќстер. Ћна всегда страдала от
неловких положений и старалась их сгладить.
’етЯ ќнн подалась вперед в своем кресле, и голос ее был тверд, хотЯ и
дрожал немножко.
- ќто чужаЯ собака, и мистер ’имоти не позволит ее оставить. ‘мизер
отведет ее в полицейский участок.
Љак бы пораженный этими словами, песик выглЯнул из-за кухаркиной юбки и
пошел на голос. Џотом остановилсЯ, изогнувшись скобкой и чуть помахиваЯ
хвостом; глаза, блестЯщие, как два кусочка горной смолы, обратились вверх к
тете ќнн. ’етЯ ќнн посмотрела вниз - на него; ее исхудалые руки с набухшими
венами, чуждые твердости, которую выражал ее голос, нервно двигались на
атласе юбки. Ћт распиравшего тетю „жули волнениЯ все ее пухлые складочки еще
сильнее вспухли. ’етЯ ќстер судорожно улыбалась.
- Ћх уж эти полицейские участки! - сказала кухарка. - Ћн-то, небось, не
привык ни к чему такому.... Ќа нем, мисс, даже ведь ошейника не было.
- Џойми! - позвала тетЯ „жули.
Џесик оглЯнулсЯ, обнюхал ее колени и тотчас опЯть уставилсЯ на тетю
‡нн, словно понимал, в чьих руках тут власть.
- Ћн, правда, миленький! - робко сказала тетЯ ќстер, и теперь уже не
одни только собачьи глаза с мольбой смотрели на тетю ќнн. Ќо тут дверь снова
растворилась.
- Њистер ‘уизин ”орсайт, мисс, - произнес голос ‘мизер.
’ети „жули и ќстер встали навстречу брату; тетЯ ќнн, по праву своих
семидесЯти восьми лет, осталась сидеть. ‚сегда ”орсайты приходили к ней, а
не она к ним. Ђ сейчас ‘уизин ЯвилсЯ как нельзЯ более кстати: ведь он такой
знаток во всем, что касаетсЯ лошадей...
- Њожете пока оставить этого песика здесь. Њистер ‘уизин скажет нам,
что с ним делать.
‘уизин, очень медленно поднимавшийсЯ по лестнице - она была длЯ него
узковата, - наконец вступил в гостиную. ђослый, осанистый, с выпЯченной
грудью, одутловатым, бледным лицом и светлыми круглыми глазами, седой
эспаньолкой и усами, он походил_на церемониймейстера, и белый песик, отбежав
в угол, громко залаЯл.
- —то это? - сказал ‘уизин. - ‘обака?
’ак кто-нибудь, войдЯ в более современную гостиную, мог бы сказать:
"—то это? ‚ерблюд?"
’етЯ „жули кинулась в угол и погрозила псу пальцем. Ћн слегка задрожал
и умолк. ’етЯ ќнн сказала:
- ќстер, усади ‘уизина в его кресло. Ќам нужен твой совет, ‘уизин. ќтот
песик сегоднЯ утром пристал к „жули в парке; очевидно, потерЯл хозЯев.
‘уизин опустилсЯ в кресло. Ћн сидел, разведЯ колени, что позволЯло ему
сохранЯть важность осанки и оберегать от морщинок свой великолепный жилет.
‹аковые его сапожки жестко блестели пониже светло-серых, почти голубоватых
панталон. Ћн сказал:
- Љак ’имоти это перенес? …го не хватил удар?
„орогой ‘уизин был всегда такой шутник!
- Џока еще нет, - ответила тетЯ ќстер, котораЯ тоже иногда бывала не
слишком почтительной.
- Ќу, так хватит. „жули, что ты там стоишь как приклееннаЯ? ‚ыведи сюда
собаку, Я хочу на нее посмотреть. ќ, да это сучка!
ќто специфически мужское слово, хотЯ и произнесенное с изЯществом,
вызвало у дам такое потрЯсение, как если бы посреди гостиной вывалили кучу
сажи. „о сих пор все по молчаливому согласию причислЯли найденыша к более
галантному полу, потому что... ну, таких вещей ведь просто не замечаешь. “
тети „жули, правда, были кое-какие сомнениЯ - супружество с ‘ептимусом
‘моллом сделало ее несколько более восприимчивой, - но и она предпочитала
поддерживать галантную версию.
- ‘учка, - повторил ‘уизин. - Ќу и хлопот же у вас с ней будет!
- ќтого-то мы и боимсЯ, - сказала тетЯ ќнн, - только все-таки, дорогой
мой, тебе не следовало бы так ее называть в гостиной.
- —ушь и чепуха! - сказал ‘уизин. - Џоди сюда, бродЯжка! - € он
протЯнул к ней руку в перстнЯх, пахнувшую собачьей кожей: он приехал в своем
фаэтоне и сам правил всю дорогу.
ЏодбодрЯемаЯ тетей „жули, собачка приблизилась и съежилась под
занесенной над ней рукой. ‘уизин поднЯл ее за шиворот.
- —истокровнаЯ, - сказал он, опускаЯ ее наземь.
- Њы не можем оставить ее у себЯ, - твердо заЯвила тетЯ ќнн. - Љовры...
Њы думали, может быть, в полицейский участок?
- Ќа вашем месте, - сказал ‘уизин, - Я бы послал объЯвление в "’аймс":
"ЏриблудилсЯ белый шпиц, сучка. ЋбращатьсЯ по адресу: Ѓэйсуотер-ђод, "’ихий
“голок". …ще и награду, пожалуй, получите. Ќу-ка, посмотрим ее зубы.
‘обачка, которую, казалось, загипнотизировал запах, исходивший от рук
‘уизиЯа, и пристальный взглЯд его фарфорово-голубых глаз, не стала чинить
ему препЯтствий, когда он пальцами раздвинул ей губы - сперва верхнюю губу
вверх, потом нижнюю вниз.
- ќто щенок, - сказал ‘уизин. - “сь, усь, бродЯжка!
ќтот возбуждающий возглас оказал поразительное действие на собачку:
опустив хвост, насколько ей это было доступно, она отпрыгнула вбок и
забегала вокруг кресла тети ќстер; потом, припав на передние лапы и вздернув
кверху свой пушистый зад и хвостик, впилась в ‘уизина черными, как башмачные
пуговицы, глазами.
- €шь ты, - сказал ‘уизин. - ‘тоЯщаЯ собака. “сь, усь!
Ќа этот раз собачка суетливо забегала по всей комнате, чудом избегаЯ
столкновениЯ с ножками кресел, потом, остановившись у столика маркетри,
поднЯлась на задние лапы и стала зубами хватать пампасовую траву.
- ќстер, позвони! - воскликнула тетЯ ќнн. - Џозовите ‘мизер! „жули,
запрети ей!
‘уизин, с застывшей улыбкой, от которой его эспаньолка встала торчком,
сказал:
- ѓде ’имоти? Џосмотреть бы, как она станет кусать его за икры.
„жули в порыве материнских чувств нагнулась и подхватила собачку на
руки. ’еперь она стоЯла, как живое воплощение непокорства, прижимаЯ к груди
острую мордочку и пушистое тельце, пахнувшее зеленым мылом.
- џ сама отнесу ее вниз, - сказала она. - Ќе позволю, чтобы ее
дразнили! Џойдем, Џомми.
‘обачка, чьего мнениЯ касательно ее будущей участи никто не спрашивал,
высунула розовый Язычок и лизнула нос своей покровительницы. ’етЯ „жули
вдруг почувствовала себЯ любимой - неизъЯснимо сладкое чувство! - и, чтобы
скрыть волнение, поспешно вышла из комнаты, уносЯ собачку, покорно висевшую
у нее на руке. Ќо она понесла ее не вниз, а наверх, в свою спальню, котораЯ
была в конце коридора, за спальней дорогой ќнн, и остановилась посреди
мебели красного дерева с собачкой в объЯтиЯх. ‚се они против нее и против
этой бедной малютки! € тетЯ „жули еще крепче прижала собачку к груди. Ђ
собачка только прерывисто дышала и времЯ от времени узким своим Язычком
лизала тетю „жули в щеку, словно проверЯЯ, тут ли она. Џосле смерти
‘ептимуса ‘молла - десЯть лет назад - никто не любил ее по-настоЯщему, а
теперь, когда нашлось существо, готовое ее полюбить, его хотЯт отнЯть у нее!
„жули села на кровать, все еще держа собачку. ’ам, в гостиной, они сейчас,
наверно, придумывают, как бы отослать Џомми в полицейский участок или
пропечатать в газетах! Ќо тут она заметила, что все платье у нее в белых
волосках, и спустила собачку на пол. ’а прошлась бочком по комнате,
обнюхиваЯ все, что ей попадалось на пути, а когда дошла до умывальника, то
остановилась и, шумно дыша, оглЯнулась на тетю „жули. —то ей нужно? ‘амые
странные мысли зароились в уме тети „жули, но тут собачка вдруг привстала на
задние лапки и лизнула воздух. ѓосподи, да она хочет пить! €, забыв все свои
привычки к опрЯтности, тетЯ „жули снЯла кувшин с умывальника и поставила на
пол. Ќесколько минут в тишине слышен был только звук лаканьЯ. —то это она,
все пьет и пьет, куда только это помещаетсЯ! ‘обачка поднЯла глаза на тетю
„жули, дважды махнула хвостом и рысцой отправилась обследовать комнату, на
сей раз уже более подробно. Ћбследовав все, кроме тети „жули, о которой,
по-видимому, еще ранее составила себе определенное мнение, собачка
спрЯталась под туалетный столик, выставив из-под кружевного подзора голову и
передние лапки, и вдруг отрывисто и задорно затЯвкала. ’етЯ „жули понЯла это
как приглашение: "Џоиграй со мной!" - и, снЯв свой мешочек с губкой,
помахала им. ‘обачка вдруг - так неожиданно! - схватила мешочек и давай его
трепать! ’етЯ „жули пришла в восторг и одновременно в ужас. ‡начит, собачка
уже чувствует себЯ как дома, - но бедный мешочек! „о чего же у нее острые и
крепкие зубки! Љакое-то ликование охватило вдруг тетю „жули. „а пусть делает
с ним что хочет, с этим мешочком, лишь бы ей было весело! ‚ один миг от
мешочка ничего не осталось; и, подбираЯ лохмотьЯ, тетЯ „жули подумала с
вызовом: "‚се равно Я врЯд ли еще когда-нибудь поеду в Ѓрайтон!" Ќо вслух
она строго сказала:
- ‘мотри, что ты наделала! - € пока они вместе разглЯдывали обрывки,
сердце тети „жули исполнилось решимости. "Џусть себе говорЯт что угодно, но
что Я нашла, то мое; а если ’имоти не нравитсЯ, что ж, ничего не поделаешь".
ЏотрЯсающее было ощущение! Ќо тут постучали в дверь.
- Ђх, ‘мизер! - сказала тетЯ „жули. - Џосмотрите, что она натворила! -
€ вызывающе поднЯла вверх остатки мешочка.
- Ћ-о! - сказала ‘мизер. - „а уж, зубки у нее острые! ‚ы не сойдете в
гостиную, мэм? ’ам мистер и миссис „жемс ”орсайт. “вести теперь собачку? …й,
наверно, нужно бы прогулЯтьсЯ.
- ’олько не в полицейский участок, ‘мизер. џ ее нашла и никому не
отдам.
- Ќу конечно же, мэм! € нам с кухаркой будет веселее. ’омми-то уже
нету. Ђ она сразу к нам привЯзалась.
’етЯ „жули почувствовала укол ревности.
- џ беру на себЯ всю ответственность, - оказала она. - ‘тупай со
‘мизер, Џомми!
ЏодхваченнаЯ на руки собачка высунула мордочку из-за краЯ ‘мизер и,
пока ее несли к двери, не отрывала сентиментальных глаз от тети „жули. €
снова все, что было в тете „жули материнского, всколыхнулось под лиловым
шелком ее корсажа, усеЯнного белыми волосками.
- ‘кажите им, Я сейчас приду. - € она стала обирать с себЯ белые
волоски.
Џеред дверью в гостиную она помедлила: у нее подгибались колени;
наконец вошла. „жемс, укрывшись меж своих длинных бакенбард, рассказывал
историю. „линные его ноги так вытЯнулись, что „жули пришлось обойти их
кругом, длинные губы приостановились на минуту, чтобы выговорить:
"‡дравствуй, „жули. ѓоворЯт, ты нашла собаку?" - ‡атем он продолжал свой
рассказ. ђассказ был о человеке, которого укусила собака, и он настоЯл,
чтобы ему сделали прижигание, и после этого даже не мог сидеть, а потом
оказалось, что собака не бешенаЯ, так что все это было зрЯ. € какой толк от
этих собак, он, „жемс, не понимает, только грЯзь разводЯт.
ќмили сказала:
- пицы теперь в большой моде. “ них такой забавный вид, когда они
сидЯт в колЯске!
’етЯ ќстер сообщила, что у „жолиона на ‘тэнхоп-ѓейт есть левретка.
- ќтот ошметок! - фыркнул ‘уизин; вероЯтно, впервые это слово
употреблЯлось в таком применении. - Ќикакого вида!
- Ќадеюсь, ты не собираешьсЯ оставить эту собаку у себЯ? - сказал
„жемс. - Ћна, может, какаЯ-нибудь заразнаЯ.
- —епуха, „жемс! - отрезала тетЯ „жули, краснаЯ как рак.
- ’ы с ней еще под суд попадешь. ѓоворЯт, есть приюты длЯ бездомных
собак. ’ы должна ее выгнать.
- „а, как же! ‘ейчас! - огрызнулась тетЯ „жули: она не боЯлась „жемса.
- ќто называетсЯ - сокрытие чужой собственности. ’ы идешь против
закона.
- Џровались он, твой закон!
ќто ниспровержение всех основ было встречено в молчании. Ќикто не
понимал, что сделалось с „жули.
- ’ак, - сказал „жемс, как бы подводЯ итог. - Ќе говори потом, что Я
тебЯ не предупредил. Љак еще ’имоти на это посмотрит. Ћн с ума сойдет!
- …сли он хочет сходить с ума, - сказала тетЯ „жули, - пожалуйста, Я
ему не мешаю.
- —то ты со щенЯтами будешь делать? - спросил ‘уизин. - „ержу пари, она
вам принесет щенЯт.
- ‚идишь, „жули? - сказала тетЯ ќнн. ‚олнение тети „жули достигло такой
степени, что она взЯла веер со столика с антикварными вещицами и стала
обмахивать им свое разгорЯченное лицо.
- ‚ы все против менЯ, - сказала она. - ‚ыдумали еще: щенЯт принесет!
’акаЯ крошка!
‘уизин встал.
- Ќу, прощайте. Џоеду теперь к Ќиколасу. Џрощай, „жули. Њожет, поедешь
как-нибудь со мной покататьсЯ? џ свезу тебЯ в приют длЯ бездомных собак.
‚ыпЯтив грудь, он прошествовал к двери; потом стало слышно, как он
спускаетсЯ по лестнице под аккомпанемент звонка из гостиной.
„жемс машинально сказал:
- Ќу и чудак этот ‘уизин!
Ћн говорил это после каждой встречи с братом, а ‘уизин в таких случаЯх
столь же неизменно говорил:
- Ќу и болван этот „жемс!
ќмили, соскучившись за времЯ этой семейной сцены, начала рассказывать
тете ќстер о входЯщем в моду новом обычае - есть устрицы перед супом. ќто,
конечно, очень по-иностранному, но, говорЯт, Џринц тоже так делает. „жемс ни
за что не хочет, а лично она, ќмили, находит это довольно элегантным. Ћтчего
бы ќстер не попробовать? „жемс начал рассказывать ќнн о ‘омсе: он в Январе
кончает свою практику у юриста; серьезный юноша! „жемс рассказывал долго.
’етЯ „жули сидела надувшись, обмахиваЯсь веером и прЯча за ним лицо. …й
очень хотелось, чтобы приехал „жолион. Ћтчасти потому, что он был ее
любимцем и, как старший брат, не позволЯл никому другому ее обижать; отчасти
потому, что только у него была собака; а отчасти потому, что даже ќнн его
немножко побаивалась. Џослушать бы, как он им скажет: "’русы вы все и больше
ничего! ђазумеетсЯ, „жули имеет право оставить у себЯ то, что она нашла".
Џотому что ведь так же это и было! ‘обачка сама пошла за ней, по собственной
воле. € это же не драгоценный камень и не кошелек - тогда бы, конечно,
другое дело! „жолион иногда приезжал к ним по воскресеньЯм, но чаще водил
малютку „жун в ‡оологический сад. Ђ как только он поЯвлЯлсЯ в гостиной,
„жемс сейчас же норовил улизнуть: боЯлсЯ, что ему намылЯт голову. € очень бы
хорошо, раз он так отвратительно вел себЯ с нею!
Ћна вдруг сказала:
- џ вот возьму и поеду на ‘тэнхоп-ѓейт и спрошу дорогого „жолиона.
- ќто еще зачем? - сказал „жемс, забираЯ в кулак одну из своих
бакенбард. - ’олько и дождешьсЯ, что он даст тебе нахлобучку!
’о ли устрашеннаЯ этой перспективой, то ли по другим причинам, но
„жули, видимо, раздумала ехать; она перестала обмахиватьсЯ, и лицо ее
привЯло то выражение, из-за которого в семье создалась поговорка: "’акой-то?
Ќу! ЌастоЯщаЯ „жули".
„жемс, однако, уже истощил свой недельный запас новостей.
- џ вижу, ќмили, - сказал он, - тебе хочетсЯ домой. „а и лошади,
наверно, застоЯлись.
‘праведливость этого утверждениЯ никогда не подвергалась проверке, так
как ќмили всЯкий раз тотчас вставала и говорила: "Џрощайте, дорогие.
Џередайте от нас привет ’имоти".
’ак было и на этот раз. Ћна легонько перецеловала всех тетушек в щеку и
вышла из комнаты раньше, чем „жемс вспомнил - как он после жаловалсЯ ей в
карете, - что именно он должен был у них спросить; а ведь он, собственно,
ради этого и приехал!
Љогда они удалились, тетЯ ќстер, поглЯдев сперва на одну сестру, потом
на другую, окутала "’айну леди Ћдли" своей шалью и вышла на цыпочках. Ћна
знала, что теперь будет. ’етЯ „жули дрожащими руками взЯла доску длЯ
солитера. ‚от она, решительнаЯ минута! € она ждала, изредка переставлЯЯ
шарики мокрыми от пота пальцами и украдкой поглЯдываЯ на прЯмую фигуру,
затЯнутую в черный шелк со стеклЯрусной отделкой и камеей у ворота. Ћна
решила, что ни за что не заговорит первой, и вдруг сказала:
- Ќу что ж ты молчишь, ќнн?
’етЯ ќнн встретила ее взглЯд своими серыми глазами, которые так хорошо
видели вдаль, и промолвила:
- ’ы слышала, что говорили „жемс и ‘уизин.
- џ не выгоню эту собачку, - сказала тетЯ „жули. - Ќе выгоню, и все! -
Љровь стучала у нее в висках, Я сама она постукивала ботинком об пол.
- Ѓудь это действительно хорошаЯ собачка, она бы не убежала и не
потерЯлась. Ќо собачкам этого пола нельзЯ доверЯть. Џора бы тебе это знать.
„жули, в твои годы. ’еперь мы одни - Я могу говорить открыто. Ћна, конечно,
будет приводить сюда кавалеров.
’етЯ „жули сунула палец в рот, пососала его, вынула и сказала:
- Њне надоело, что со мной обращаютсЯ, как с ребенком.
’етЯ ќнн бесстрастно ответила:
- ’ебе следовало бы каломелЯ принЯть: разводишь тут истерики! Њы
никогда не держали собак.
- џ вам и не предлагаю, - сказала тетЯ „жули. - ќто будет моЯ собака.
џ... Я... - Ћна не решалась заговорить о том, что лежало у нее на сердце, о
своей жажде быть любимой - это... это значило бы пускатьсЯ в излиЯниЯ!..
- ЌельзЯ оставлЯть у себЯ то, что не твое, - сказала тетЯ ќнн. - ’ы
сама это прекрасно понимаешь.
- џ помещу объЯвление в газетах; если хозЯин отыщетсЯ, Я ее отдам. Ќо
она сама пошла за мной, по своей воле. Ђ жить она может внизу. ’имоти
никогда ее и не увидит.
- Ћна станет пачкать ковры, - сказала тетЯ ќнн, - и лаЯть по ночам. “
нас покоЯ не будет.
- Ќадоел мне покой, - сказала тетЯ „жули, громыхаЯ по доске стеклЯнными
шариками. - Ќадоел покой и надоело беречь вещи - все беречь и беречь... так
что, под конец, уже не Я... не ты... уже не они тебе, а ты им принадлежишь!
’етЯ ќнн воздела вверх свои худые, бледные руки.
- ’ы сама не понимаешь, что говоришь! Љто не умеет беречь вещи, тот не
достоин их иметь.
- ‚ещи, вещи! Ќадоели мне вещи! џ хочу что-нибудь живое. •очу вот эту
собачку. Ђ если вы мне не дадите, Я уеду и возьму ее с собой. ‚от вам!
’аких бунтарских речей еще никогда не слыхали эти стены! ’етЯ ќнн
сказала очень тихо:
- ’ы не можешь уехать, „жули; у тебЯ нет денег. ’ак что незачем об этом
и говорить.
- „жолион даст мне денег; он не позволит вам менЯ тиранить.
Њорщинка боли залегла между старческих глаз тети ќмн.
- ђазве Я тебЯ тираню? - сказала она. - ’ы забываешьсЯ!
–елую минуту тетЯ „жули молчала, глЯдЯ то на свои дергающиесЯ пальцы,
то на изрезанное морщинами, бледное, как слоноваЯ кость, лицо старшей
сестры. ‘лезы раскаЯниЯ подступили у нее к глазам. „орогаЯ ќнн так стара...
и доктор всегда говорит!.. „жули поспешно достала носовой платочек.
- џ... Я... Я так расстроилась... џ не хотела... дорогаЯ ќнн... Я... -
‘лова вперемежку с рыданиЯми спотыкались у нее на губах. - Ќо мне т-так
хо... хочетсЯ эту с-соб... бачку!
‚оцарилось молчание, нарушаемое лишь ее всхлипываниЯми.
Џотом прозвучал голос тети ќнн - спокойный, чуть-чуть дрожащий:
- •орошо, милочка. Ќам придетсЯ многим пожертвовать, но если это может
сделать тебЯ счастливее...
- Ћ! о! - зарыдала тетЯ „жули. - Ћ! о!
ЉрупнаЯ слеза упала на доску длЯ солитера, и тетЯ „жули вытерла ее
платочком.

ѓЋЌ„…Љ“’…ђ, 1880.

Џеревод Ћ. •олмской

‹етом 1880 года „жемс ”орсайт, уйдЯ пораньше из своей конторы в ‘ити и
повстречав возле Љонногвардейских казарм своего старинного приЯтелЯ
’рэкуэра, пошел рЯдом с ним и так начал разговор:
- —то-то мне нездоровитсЯ.
- Ќу-у? - сказал его приЯтель. - Ђ вид у вас веселенький. ‚ы куда? ‚
клуб?
- Ќет, - сказал „жемс. - Љ „жобсону. ‘егоднЯ там продают ‘мелтеровокую
коллекцию. ‚рЯд ли будет что путное, но Я решил поглЯдеть.
- ‘мелтеровские картины? …го "Ђмура и Џискею", как он выражалсЯ? ’ак
ведь и не научилсЯ говорить по-человечески.
- Ќе знаю, с чего ему было умирать, - сказал „жемс. - …му еще и
семидесЯти не было. Ђ хороший у него был портвейн 47-го года!
- „а. € темный херес.
„жемс покачал головой.
- ‚редно длЯ печени. џ сейчас прошелсЯ пешком из ’емплЯ. Џечень
немножко не в порЯдке.
- Џоезжайте в Љарлсбад. ќто теперь самый модный курорт.
- ѓомбург, - машинально проговорил „жемс. - ќмили нравитсЯ. Џо-моему,
слишком шумно. Ќе знаю: мне шестьдесЯт девЯть лет. - Ћн показал зонтиком на
бронзового льва {Ћдин из четырех бронзовых львов работы ‹ендсира у подножиЯ
памЯтника Ќельсону на ’рафальгарской площади.}.
- ќтот молодчик, ‹ендсир, надо думать, зашиб на них порЯдочную деньгу,
- проворчал он. - ѓоворЯт, „иззи очень плох. Ћн-то долго не протЯнет.
- Њ-м. Ђ этот старый осел, ѓладстон, еще, увидите, всех нас перессорит.
„умаете покупать у „жобсона?
- Џокупать? џ не так богат, чтоб выбрасывать деньги в окошко. “ менЯ
дети растут.
- „а-а... Ђ как поживает ваша замужнЯЯ дочь “инифрид?
Њорщинка между бровей „жемса стала еще глубже.
- Ћна мне никогда ничего не говорит. Ќо Я знаю, что ее муженек, этот
„арти, сорит деньгами направо и налево.
- —ем! он занимаетсЯ?
- Њаклер, - мрачно отвечал „жемс. - Ќо, насколько Я могу судить, он
ровно ничего не делает, только шлЯетсЯ на скачки и в разные веселые места.
Ќе будет из него толку.
Ћн остановилсЯ на краю тротуара, где переход был только что подметен
после недавнего дождЯ, и, достав пенни из брючного кармана, подал его
подметальщику, который обмерил его длинную фигуру круглыми проницательными
глазами.
- Ќу, прощайте, „жемс. џ иду в клуб. ЉланЯйтесь от менЯ ќмили.
„жемс ”орсайт кивнул и зашагал, как аист, по узкому переходу. ќнди
’рэкуэр! Ќичего, еще молодцом! †ивчик! Ќо уж эта его жена - надо же было
придумать - в его годы женитьсЯ во второй раз! Љак водитсЯ: седина в бороду,
а бес в ребро. ЏроезжавшаЯ извозчичьЯ карета загородила ему дорогу, он
машинально поднЯл зонтик - никогда не смотрЯт, куда едут!
ЏереходЯ площадь ‘ент-„жемс, он предавалсЯ мрачным размышлениЯм: эти
новые клубы - вон какие домины! - и всюду теперь заводЯт асфальтовые
мостовые. Ќу, не знаю! ‹ондон скоро станет совсем непохож на то, чем был
раньше, - и лошади только и делают, что оскользаютсЯ на этом асфальте! Ћн
свернул к „жобсону. ’ри часа! Љак раз к началу. Ђ ‘мелтер, наверно, оставил
после себЯ кругленькое состоЯние!
ЏоднЯвшись по ступенькам, он прошел через вестибюль в аукционный зал.
Ђукцион уже началсЯ, но до "собственности “ильЯма ‘мелтера, эсквайра" еще не
добрались.
Ћседлав нос черепаховым пенсне, „жемс углубилсЯ в каталог. Џосле
покупки ’ернера - а кто говорит, что это вовсе и не ’ернер - сплошь такелаж
и утопающие - „жеме больше не покупал картин, а над лестницей было на стене
пустое место. „овольно-таки широкое, а свет там слабый, и „жемс часто
смотрел на эту стену и думал, что она выглЯдит очень голо. …сли бы нашлось
что-нибудь не слишком дорогое, можно бы об этом подумать. ѓм! ‚от он,
Ѓронзино: "Ђмур и ЏискеЯ", которой ‘мелтер так гордилсЯ, - "обнаженные
фигуры" - ну, у нас на Џарк-‹ейн обнаженные фигуры не к месту. Ћн продолжал
просматривать каталог: "Љлод ‹оррен", "Ѓосбем", "Љорнелий ван ‚ос",
"‘найдерс". Ђга, ‘найдерс! Ќатюрморты - утки и гуси, зайцы, артишоки, лук,
деревЯнные тарелки, устрицы, виноград, индейки, груши, а под всем этим
спЯщие борзые, такие тощие, как будто их никогда не кормили досыта. ќ 17,
"Њ. ѓондекутер. „омашнЯЯ птица. 11 футов на 6." Ћго! ‚от это размер! Ћн
мысленно сделал три шага внутрь картины и три шага обратно. "ѓондекутер". “
брата „жолиона висит один в биллиардной на ‘тэнхоп-ѓейт - тоже домашнЯЯ
птица, - но не такой огромный. "‘найдерс". "Ђри еффер" - ну, это что-нибудь
малокровное, можно поручитьсЯ! "ђоза Ѓонер", "‘найдерс".
Ћн сел сбоку, у стены, и замечталсЯ - у „жемса это всегда было
серьезное дело, неразрывно свЯзанное с помещением капитала. ‘омс теперь уже
полноправный компаньон в фирме - что ж, мальчик подает надежды - сумел
привлечь новых клиентов. Ђ этот дом на Ѓрайанстон-сквер - срок аренды
кончаетсЯ в сентЯбре - при пересдаче надо сотню накинуть, принимаЯ в расчет
те усовершенствованиЯ, что сделал прежний квартирант. Љ следующему кварталу
очиститсЯ тысчонки две, надо бы вложить в ценные бумаги. ’олько вот в какие?
Љэптаунские Њедные - ну, не знаю! - Ќиколас советует Њидлендские. Ђ этот
молодчик, „арти, все пристает с Ђргентинскими - нет уж, извините, до них Я и
щипцами не дотронусь! Џодавшись вперед, опираЯсь скрещенными руками на ручку
зонтика, он сидел, вперив взор в застекленную крышу, словно ожидаЯ оттуда
некоей благой вести, и его гладко выбритые губы между седеющих бакенбард
чувственно налились, как бы уже смакуЯ дивиденды.
- ЉоллекциЯ “ильЯма ‘мелтера, эсквайра, с ђассел-сквер.
Ќу, теперь пойдет болтовнЯ! Љак полагаетсЯ. "€звестный коллекционер",
"шедевры голландской и французской школы", "редкий случай", "знаток" - чего
только не нагородЯт! ‚от уж нашли знатока - ‘мелтер покупал свои картины на
Ярды!
- Ќомер первый: Ѓронзино - "Ђмур и ЏсихеЯ". ‹еди и джентльмены, какую
мы назначим исходную цену длЯ этой замечательной картины, доподлинного
шедевра итальЯнской школы?
„жемс иронически хмыкнул. ’оже знаток - со своим "Ђмуром и Џискеей"!
Љ его удивлению, аукцион пошел живо, и верхнЯЯ губа „жемса начала
вытЯгиватьсЯ, как всегда, когда разгоралсЯ спор о ценах. Ќаконец, раздались
три удара молотком, и Ѓронзино убрали. ‚место него поставили ‘найдерса.
„жемс безучастно глЯдел, как продавали картины одну за другой. ‚ комнате
было жарко, его клонило в сон. € зачем только он пришел? ‹учше было бы
подремать в клубе или прокатитьсЯ по парку с ќмили.
- Љак? Ќет желающих на ѓондекутера? ќтот замечательный большой шедевр?
„жемс уставилсЯ на огромную, водруженную на мольберт картину; с обоих
концов ее поддерживали служители. Џолным-полно кур и перьев, плавающих в
крохотном прудике, а большой белый петух поглЯдывает на воду, как будто
собралсЯ купатьсЯ. ‚се в темных желтоватых тонах, только петух посветлее.
- Ќу же, господа! ‡наменитый художник, несравненный изобразитель
домашней птицы. ‘кажем, пЯтьдесЯт фунтов? ‘орок? Љто даст сорок фунтов? ќто
же все равно что даром. Ќу хорошо, тридцать, длЯ начала. Џосмотрите на этого
петуха! ЊастерскаЯ кисть! Ќу же! Џредлагайте цену. џ приму любую.
- ЏЯть фунтов, - сказал „жемс, заслонив рот ладонью так, чтобы никому,
кроме аукциониста, не было понЯтно, откуда идет голос.
- ЏЯть фунтов - за это оригинальное произведение величайшего
живописателЯ домашней птицы! ‚ы сказали, десЯть фунтов, сэр? €дет за десЯть
фунтов!
- ЏЯтнадцать, - пробурчал „жемс.
- „вадцать.
- „вадцать пЯть, - сказал „жемс. Ћн решил не давать больше тридцати.
- €дет за двадцать пЯть фунтов - одна рама дороже стоит! Љто сказал
тридцать?
Ќо никто не говорил тридцать - и картину присудили „жемсу. “ него даже
рот слегка разинулсЯ. Ћн вовсе не собиралсЯ ее покупать - но ведь такаЯ
дешевка! - это размер всех отпугнул; „жолион заплатил сто сорок за своего
ѓондекутера. Ќу что ж, как раз прикроет пустое место над лестницей. „жемс
подождал, пока продали еще две картины. ‡атем, оставив свою карточку и
указаниЯ насчет отправки ѓондекутера, пошел пешком по ‘ент-„жемс-стрит и
дальше, домой.
Ћн застал ќмили в ту минуту, когда она с ђэчел и ‘исили садилась в
ландо. Ќо сопровождать их он отказалсЯ: побаивалсЯ, как бы не стали
расспрашивать, где он был и что делал. ‚ойдЯ в опустевший дом, он сказал
“ормсону, что неважно себЯ чувствует - печень пошаливает, - пусть подадут
ему чашку чаЯ и булочку, ничего больше. Ќа лестнице он постоЯл немного,
глЯдЯ на голую стену. ‚от повесЯт сюда ѓондекутера, она уже и не будет такаЯ
голаЯ. —то еще ‘омс скажет: после заграничной поездки мальчик стал
интересоватьсЯ картинами. ‹адно, во всЯком случае, он заплатил за нее "иже
рыночной стоимости. €, пройдЯ в гостиную, „жемс выпил свой китайский чай,
крепкий, со сливками, и съел две булочки. …сли завтра не полегчает, надо
будет позвать „эша, пусть посмотрит.
Ќа следующее утро, уходЯ в контору, он сказал “ормсону:
- ‘егоднЯ привезут картину. ‚озьмите себе в помощь •ента и ’омаса -
повесить ее надо вот здесь над лестницей, на самой середине. ‹учше всего,
когда миссис ”орсайт не будет дома. ‚носЯт пусть с черного хода - она
большаЯ, 11 футов на 6. € поосторожней - не поцарапайте краску.
Љогда он вернулсЯ, на этот раз довольно поздно, ѓондекутер уже висел.
Ћн как раз заполнил пустое место, но так как свет был слабый, а картина
темнаЯ, то на ней ничего нельзЯ было разглЯдеть. ’ем не менее „жемс в общем
осталсЯ доволен.
ќмили сидела в гостиной.
- „жемс, - обратилась она к мужу, когда он вошел, - скажи, пожалуйста,
что это за гигантскаЯ картина у нас на лестнице?
- ќто? - сказал „жемс. - ќто ѓондекутер. €з ‘мелтеровской коллекции.
Љупил на аукционе по дешевке. “ „жолиона на ‘тэнхоп-ѓейт тоже есть
ѓондекутер.
- ‚ жизни не видала такой громадины!
- —то? - сказал „жемс. - Ћна очень хорошо заполнЯет пустое место. “ нас
на лестнице, конечно, ничего не видать, а это прекраснаЯ картина -
мастерское изображение домашней птицы.
- Ћт нее на лестнице стало еще темнее. Ќе знаю уж, что ‘омс на это
скажет. Џраво, „жемс, не ходил бы ты один на аукционы, покупаешь бог знает
что...
- Ќадеюсь, Я могу свои деньги тратить как мне нравитсЯ? - сказал „жемс.
- ѓондекутер - известное имЯ.
- Ћх, „жемс, - сказала ќмили, - в твои годы... Ќу хорошо, хорошо!
’олько не волнуйсЯ. ‘адись, пей чай.
„жемс сел, бормоча себе под нос. †енщины! „о чего несправедливы! Ђ в
ценностЯх разбираютсЯ не лучше кошек!
ќмили промолчала. Ћна никогда не терЯла самообладаниЯ - обходительнаЯ и
светскаЯ.
Џозже пришла “инифрид с Њонтегью „арти, так что к обеду всЯ семьЯ была
в сборе: ‘исили с локонами по плечам, ђэчел - в высокой прическе - в этом
сезоне она начала "выезжать", ‘омс, только что расставшийсЯ со своими
бачками, вышедшими из моды к концу семидесЯтых годов, отчего он казалсЯ еще
бледнее и сухощавее. “инифрид, в которой уже замечались признаки
"интересного положениЯ" - в свЯзи с надеждами на близкое поЯвление
маленького „арти, - не сводила несколько настороженного взглЯда с "Њонти", а
тот, плотный, широкоплечий, напомаженный, типичный "красавец мужчина", сидел
с самодовольным выражением на смугловато-бледном лице и большой
бриллиантовой запонкой в ослепительном пластроне рубашки. Ћна перваЯ
заговорила о ѓондекутере.
- Џапочка, милый, что это вам вздумалось купить такую огромную картину?
„жемс вскинул на нее глаза и пробурчал с набитым ртом:
- Ћгромную! Ћна как раз заполнила пустое место. …му показалось в эту
минуту, что у его домашних какие-то очень странные лица.
- ЏрекраснаЯ картина, и размер хороший! - ђеплика исходила от „арти.
"ѓм! - подумал „жемс. - —его ему от менЯ нужно? „енег?"
- Ћчень уж желтаЯ, - пожаловалась ђэчел.
- ’ы-то что понимаешь в картинах?
- Џонимаю, во всЯком случае, что мне нравитсЯ, а что нет.
„жемс покосилсЯ на сына, но ‘омс смотрел в тарелку.
- ќто большаЯ ценность, - отрывисто сказал „жемс. - ’ам перьЯ
изумительно написаны.
Ќа том разговор кончилсЯ, так как никто не хотел обижать папочку, но
наверху, в гостиной, после того как ќмили и три ее дочери, поднимаЯсь по
лестнице, прошли вдоль всей картины, обсуждение принЯло более оживленный
характер.
- Ќет, в самом деле!.. “ж папа всегда! ’акаЯ громадина, уродина - даже
слова не подберешь, как ее назвать! € еще куры - кому интересно смотреть на
кур, даже если бы их можно было разглЯдеть! Ќо ведь папа известно как
рассуждает: раз выгодно, так уж, значит, и хорошо!
- ‘исили, - сказала ќмили, - не будь непочтительной!
- Ќо это же правда, мама. ‚се старые ”орсайты такие.
ќмили, втайне соглашаЯсь, все же оборвала ее:
- ’сс!
Ћна всегда защищала „жемса в его отсутствие. „а и остальные тоже, кроме
как между собой.
- ‘омс считает ее ужасной, - сказала ђэчел. - Ќадеюсь, он скажет об
этом папе.
- Ќичего подобного он не скажет, - отрезала ќмили. - €ли уж ваш отец не
имеет права делать что хочет в своем доме? ‚ы, дети, становитесь чересчур
дерзки.
- Њама, да вы же сами чудно знаете, что этот ѓондекутер - просто дикое
старье!
- Ќе люблю, когда ты так говоришь, ‘исили, - "чудно", "дикое"!
- Џочему? ‚ школе все так говорЯт.
- ќто верно, мама, - вмешалась “инифрид, - сейчас так говорЯт. ‘амые
новые словечки!
ќмили примолкла. ќто определение - "самое новое" - всегда ее
обескураживало. Ћна была женщина с характером, но и ей не хотелось отставать
от века.
ђэчел растворила дверь.
- ‘лушайте! - сказала она.
‘низу доносилось какое-то бормотанье: „жемс на лестнице восхвалЯл
ѓондекутера.
- ќтот петух, - говорил он, - великолепен. Ђ посмотрите на эти
плавающие перьЯ! „умаете, сейчас сумели бы так написать? ‚аш дЯдЯ „жолион
сто сорок фунтов заплатил за своего ѓондекутера, а мне этот досталсЯ за
двадцать пЯть.
- —то Я вам говорила? - прошептала ‘исили. - ‚ыгоднаЯ покупка! Ќенавижу
выгодные покупки - всегда какой-нибудь хлам, только место занимает. ‚роде
этого ’ернера.
- ’сс! - шикнула на нее “инифрид. Ћна была уже не так молода, как
‘исили, и временами ей хотелось, чтобы "Њонти" проЯвлЯл больше интереса к
своей выгоде, чего до сих пор в нем не наблюдалось. - џ сама люблю покупать
по дешевке. ‡наешь по крайней мере, что получил что-то за свои деньги.
- Ђ Я предпочитаю деньги, - сказала ‘исили. - „али бы мне, чем
выбрасывать!
- Ќе говори глупостей, - остановила ее ќмили. - €ди-ка сыграй свою
пьесу. Ћтец это любит.
‚ошли „жемс и „арти; ‘омс прошел прЯмо к себе в комнату, где он работал
по вечерам.
‘исили села за роЯль. Ћна была дома, потому что в ее школе на •эм
Љоммой вспыхнула эпидемиЯ свинки, и эту пьесу, состоЯвшую главным образом из
стремительных пассажей вверх и вниз по клавиатуре, она разучивала длЯ
школьного концерта в конце семестра. „жемс всегда просил ее сыграть, отчасти
потому, что это было полезно длЯ ‘исили, а отчасти потому, что это было
полезно длЯ его пищеварениЯ. Ћн сел у камина и, укрывшись между своих
бакенбард, отвратил взор от всех одушевленных предметов. Љ несчастью, ему
никогда не удавалось заснуть после обеда, и мысли жужжали у него в голове,
как пчелы. ‘омс сказал, что сейчас вовсе нет спроса на большие картины и
очень мало - на картины голландской школы, однако и он согласилсЯ, что
картина куплена дешево, гораздо ниже рыночной цены - все-таки ѓондекутер,
одно имЯ уже стоит денег. ‘исили заиграла; „жемс продолжал свои размышлениЯ.
Ћн даже не знал, доволен ли он, что купил эту картину. Ќикто ее не одобрил,
только „арти, единственный человек, без чьего одобрениЯ он вполне мог
обойтись. ‘казать, что „жемс сознавал происходившую в его времЯ эволюцию
взглЯдов, значило бы приписать ему философскую чуткость, несовместимую с его
воспитанием и возрастом, но у него возникло смутное и неловкое ощущение, что
выгоднаЯ покупка сейчас уже не такаЯ бесспорнаЯ вещь, как раньше. € пока
пальцы ‘исили бегали по клавишам, он мысленно повторЯл - не знаю, не знаю,
не могу сказать...
- ‚ы, пожалуй, скажете, - произнес он вдруг, когда ‘иоили закрыла
роЯль, - что и эти дрезденские вазы вам не нравЯтсЯ?
Ќикто не понЯл, кому был адресован этот вопрос и чем вызван, поэтому
никто не ответил.
- џ их купил у „жобсона в 67 году, а теперь они стоЯт втрое дороже, чем
Я заплатил.
Ќа этот раз ответила ђэчел:
- Ђ вам самому, папа, они нравЯтсЯ?
- Њне? Џри чем тут это? Ћни настоЯщие и стоЯт кучу денег.
- ’ак ты бы продал их, „жемс, - сказала ќмили. - Ћни сейчас не в моде.
- Ќе в моде? Ћни будут стоить еще дороже к тому времени, как Я умру.
- ‚ыгоднаЯ покупка, - сказала про себЯ ‘исили.
- —то, что? - спросил „жемс, у которого слух иногда вдруг оказывалсЯ
неожиданно острым.
- џ сказала: "‚ыгоднаЯ покупка". ђазве это не так, папа?
- Љонечно, выгоднаЯ. - Џо тону его было слышно, что будь это не так, он
бы их не купил. - ‚ы, молодежь, ничего не смыслите в деньгах, только тратить
умеете. - € он покосилсЯ на зЯтЯ, который прилежно разглЯдывал свои ногти.
ќмили, отчасти чтобы умиротворить „жемса, который, как она видела, уже
разволновалсЯ, отчасти потому, что сама любила карты, велела ‘исили
раздвинуть ломберный столик и оказала благодушно:
- €ди к нам, „жемс, сыграем в Ќап {‘окращенное "Ќаполеон" - карточнаЯ
игра.}.
Ћни уже довольно долго сидели за зеленым; столиком, играЯ по фартингу и
времЯ от времени прерываЯ игру взрывами смеха, как вдруг „жемс сказал:
- €ду на все! - ‚ этой игре на него всегда нападала своего рода удаль.
Џри ставке в фартинг он мог выказать себЯ отчаЯнным! малым за очень
небольшие деньги. Ћн быстро проиграл тринадцать шиллингов, но это не умерило
его пыла.
Ќаконец, он встал от стола в прекрасном настроении и объЯвил, что
проигралсЯ в лоск.
- Ќе знаю, - сказал он, - Я почему-то всегда проигрываю.
ѓондекутер и все порожденные им тревоги улетучились у него из головы.
Љогда “инифрид и „арти ушли - последний, так и не затронув вопроса о
финансах, - „жемс, почти совсем утешенный, отправилсЯ с ќмили в спальню и
вскоре уже похрапывал.
…го разбудил оглушительный удар и долгое прерывистое громыхание,
подобное раскатам грома. ‡вуки шли откуда-то справа.
- „жемс! —то это? - раздалсЯ испуганный голос ќмили.
- —то? - сказал „жемс. - ѓде? Људа ты дела мои туфли?
- Ќаверно, молниЯ ударила. ђади бога, „жемс, будь осторожнее!
€бо „жемс уже стоЯл в ночной рубашке возле кровати, озаренный слабым
светом ночника, длинный, как аист.
Ћн шумно понюхал воздух.
- ’ы не чувствуешь, паленым не пахнет?
- Ќет, - сказала ќмили.
- „ай мне свечу.
- Ќакинь шаль, „жемс. ќто не могут быть воры - они бы так не шумели.
- Ќе знаю, - пробормотал „жемс. - џ спал.
Ћн взЯл у ќмили свечу и, шлепаЯ туфлЯми, направилсЯ к двери.
- —то там такое? - спросил он, выйдЯ на площадку. ‚ смешанном свете
свечей и ночника его глазам предстало несколько белых фигур - ђэчел, ‘исили
и горничнаЯ ”ифин, все в ночных рубашках. ‘омс, тоже в ночной рубашке, стоЯл
на верхней ступеньке, а в самом низу маЯчил этот растЯпа “ормсон.
ѓолос ‘омса, ровный и бесстрастный, проговорил:
- ќто ѓондекутер.
€ верно - огромнаЯ картина лежала плашмЯ у подножиЯ лестницы. „жемс,
держа свечу над головой, сошел по ступенькам и остановилсЯ, глЯдЯ на
поверженного ѓондекутера. ‚се молчали, только ”ифин сокрушенно пролепетала:
- ‹а ла!
Ќа ‘исили напал вдруг неудержимый смех, и она убежала.
’огда ‘омс сказал вниз, в темный колодец, слабо озаренный свечой
„жемса:
- Ќе беспокойтесь, отец: ничего с ней не сделалось, она ведь была
незастекленнаЯ.
„жемс не ответил. ‘о свечой в опущенной руке он прошел обратно по
лестнице и молча удалилсЯ в спальню.
- —то там случилось, „жемс? - спросила ќмили. Ћна так и не вставала с
постели.
- Љартина обрушилась - что значит сам не последил. ќтот растЯпа
“ормсон! ѓде у тебЯ одеколон?
Ћн вытерсЯ одеколоном и лег. Ќекоторое времЯ он молча лежал на спине,
ожидаЯ комментариев ќмили. Ќо она только спросила:
- ѓолова у тебЯ не разболелась, „жемс?
- Ќет, - сказал „жемс. Ћна вскоре заснула, но он еще долго лежал без
сна, глЯдЯ во все глаза на ночник, как будто ждал, что ѓондекутер сыграет с
ним еще какую-нибудь штуку - и это после того, как он купил его и дал ему
приют у себЯ в доме!
“тром, сходЯ вниз к завтраку, он прошел мимо картины - ее уже поднЯли,
и она косо стоЯла на ступеньках - один край выше, другой ниже, прислоненнаЯ
к стене. Ѓелый петух по-прежнему имел такой вид, словно готовилсЯ
выкупатьсЯ. ЏерьЯ плавали по воде, изогнутые, как ладьи. „жемс прошел в
столовую.
‚се уже сидели за завтраком, ели Яичницу с ветчиной и были
подозрительно молчаливы.
„жемс положил себе Яичницы и сел.
- —то ты теперь думаешь с ней делать, „жемс? - спросила ќмили.
- „елать с ней? Љонечно, повесить обратно.
- „а что вы, папа! - сказала ђэчел. - џ сегоднЯ ночью так напугалась!
- ‘тена не выдержит, - сказал ‘омс.
- —то? ‘тена крепкаЯ.
- Љартина, правда, чересчур велика, - сказала ќмили.
- € никому из нас она не нравитсЯ, - вставила ‘исили. - ’акое чудище,
да еще желтаЯ-прежелтаЯ!
- —удище! ‘кажешь тоже! - буркнул „жемс и замолчал. Џотом, вдруг
выпалил, брызгаЯ слюной: - Ђ что же Я, по-вашему, должен с ней сделать?
- Ћтослать обратно; пусть опЯть продадут.
- џ ничего за нее не выручу.
- Ќо вы же говорили, папа, что это выгоднаЯ покупка, - сказала ‘исили.
- Љонечно, выгоднаЯ!
‘нова наступило молчание. „жемс искоса поглЯдел на сына; что-то жалкое
было в этом взглЯде, как будто он взывал о помощи. Ќо все внимание ‘омса
было сосредоточено на Яичнице.
- ‚ели убрать ее в кладовую, „жемс, - кротко посоветовала ќмили.
„жемс покраснел между бакенбардами, и рот у него приоткрылсЯ. Ћн опЯть
посмотрел на сына, но ‘омс продолжал есть. „жемс взЯлсЯ за чашку. —то-то
происходило в нем, чего он не умел выразить. Љак будто его спросили: "Љогда
выгода бывает невыгодной?" - и он не знал ответа, а они знали. ‚ремена
изменились, что-то новое носитсЯ в воздухе. “же нельзЯ купить вещь только из
тех соображений, что она стоит дороже, чем за нее просЯт!.. Ќо ведь это -
это конец всему! € внезапно он проворчал:
- ‹адно, делайте, как хотите. ’олько, по-моему, это значит -
выбрасывать деньги!
Љогда он уехал в контору, ѓондекутер совместными усилиЯми “ормсона,
•ента и ’омаса был препровожден в кладовую. ’ам, в чехле, чтобы сохранить
лак, он простоЯл двадцать один год, до смерти. „жемса в 1901 году, после
чего был извлечен на свет божий и снова пошел с молотка. „али за него пЯть
фунтов; его купил живописец, изготовлЯвший плакаты длЯ птицеводческой фирмы.

Љђ€Љ ЏЂ‚‹€ЌЂ. 1883.

Џеревод „. †укова

Ѓал кончилсЯ. ‘омс решил пройтись. ЏолучаЯ в гардеробной пальто Я
шапоклЯк, он увидел себЯ в зеркале - белый жилет выглЯдит вполне прилично,
но воротничок немного размЯк, а краЯ лепестков гардении, продетой в петлицу,
пожелтели. Ќу и жара была в зале! € прежде чем надеть шапоклЯк, ‘омс вытЯнул
из-за обшлага платок и отер лицо.
Џо широкой, устланной красным ковром лестнице, на которой уже погасли
китайские фонарики, о<н спустилсЯ в €ннер ’емпл. ‘ветало. ‹егкий ветерок с
реки освежил лицо. Џоловина четвертого!
Ќаверно, никогда он не танцевал так много, как в эту ночь, - так много
и так подолгу. есть раз с €рэн! есть раз с девушками, о которых теперь он
не помнит ничего. Ђ хорошо он танцевал? ’анцуЯ с €рэн, он ощущал только ее
близость и аромат; танцуЯ с другими - только то, что она кружитсЯ не с ним.
‚сего четырнадцать дней и четырнадцать ночей - и он навсегда получит
право ощущать ее близость, ее аромат! Ћни с мачехой, должно быть, уже
подъезжают к дому в кэбе, в который он сам посадил их. Љак €рэн ненавидит
эту женщину! —ему ж тут удивлЯтьсЯ: ведь ‘омсу достаточно хорошо известно,
что своим счастьем в эти полтора года он обЯзан желанию "этой женщины" найти
длЯ падчерицы мужа, чтобы потом снова выйти замуж самой.
€з холла, где Яркие лампы отражались в темном полированном дереве, он
уходил в полутьму, и, по мере того, как он удалЯлсЯ, плавные звуки вальса
постепенно замирали. ѓлубоко вдыхаЯ пахнущий травой воздух садов ’емплЯ,
‘омс сорвал с рук перчатки, тонкие, бледно-лиловые, с черной строчкой.
€рэн любит танцевать! ’анцевать с собственной женой- дурной тон. €
из-за этого он не будет танцевать с ней? Ѓудет, черт побери!
ЏройдЯ мимо кадки с кустом вьющихсЯ роз и единственного еще не
погасшего китайского фонарика - последнего красочного пЯтна в сизом)
рассветном полумраке, - он миновал тусклый фонарь на углу переулка Њидл
’емпл и повернул вниз, к набережной, к €гле Љлеопатры. Љлеопатра!
ђазвратница! Ѓыла б она жива сейчас, с ней бы не раскланивались на
ђоттен-ђоу, да еще судили бы за попытку к самоубийству, а вот, пожалуйста,
обелиск в ее честь, и сама она представлЯетсЯ романтической фигурой, как и
другие развратницы: …лена ’роЯнскаЯ, ‘емирамида, ЊариЯ ‘тюарт - потому
что... потому что она ощущала в крови то же самое, что и он! ‚еликую
страсть. Ќо не более великую, чем его собственнаЯ! ѓм, его-то никогда не
представЯт романтической личностью! € ‘омс ухмыльнулсЯ.
Ћн шел в полузабытьи, в груди росло такое ощущение, словно душа его
купалась в сладком аромате шиповника. Љругом ни звука - ни топота ног, ни
скрипа колес - пустынно, просторно, только трепетали листьЯ Я под робкими
лучами брезжущего на горизонте солнца порозовела река. Љазалось, вое в мире
жило одной мыслью: когда же взойдет солнце? € ‘омс, одержимый своей одной
мыслью, ускорил шаг. …е окно! Љонечно, в ее окне еще будет свет! € если она
отдернет штору, чтобы глотнуть свежего воздуха, он сможет еще увидеть ее,
сам оставаЯсь невидимым, прЯчась за фонарным столбом или в каком-нибудь
подъезде... увидеть ее такой, какой он еще никогда ее не видел, какой он
скоро будет видеть ее каждую ночь и каждое утро. Џодстегиваемый этой мыслью,
он почти бегом ринулсЯ мимо тускнеющих фонарей, мимо Ѓольшого Ѓена, мимо
‚естминстерского аббатства, которое уже стало медленно, начинаЯ с крыши,
вырисовыватьсЯ во всей своей громадности, по ‚икториЯ-стрит, мимо своей
квартиры, к углу улицы, где жила она. ‡десь он остановилсЯ, сердце
колотилось. Ќадо быть осторожным! Ћна страннаЯ, она вспыльчиваЯ... ей может
не понравитьсЯ это... ей это навернЯка не понравитсЯ. Ћн медленно двинулсЯ
по другой стороне пустынной улицы. •ватит ли у него смелости подойти к ее
дому? Ћна, конечно, ничего не будет иметь против, если он быстро прошагает
мимо. Ћсталось четыре дома... …е окно - первое на третьем этаже! Ћн
остановилсЯ около фонарного столба и стал вглЯдыватьсЯ. Ћткрыто... да... и
штора приподнЯта, чтобы проветрить комнату перед сном! ЋсмелитсЯ ли он?
Џоложим, что она увидит, как он украдкой наблюдает за ней, когда она думает,
что она одна, что ее никто не видит. € все же, если она увидит его, разве
это не будет лишним доказательством того, что только с ней его мысли, мечты,
его счастье? —то она может иметь против этого? Џо правде говорЯ... он не
знал и стоЯл, выжидаЯ. Ћна должна подойти к окну и опустить штору, так как
быстро светало. …сли бы только она любила его так, как любит ее он, тогда
действительно она не возражала бы.... она была бы рада, и их взглЯды
встретились бы над этой пустынной лондонской улице, такой безмолвной, что
становитсЯ жутко, и никто бы не заметил, как они смотрЯт друг на друга.
‘крытый за фонарным столбом, он стоЯл не шевелЯсь, до боли желаЯ увидеть ее.
‡апахнув пальто, он прикрыл белое пЯтно манишки, потом снЯл шапоклЯк и
сложил его, прижав к себе. ’еперь, прильнув щекой к столбу и спрЯтав лицо,
он мог сойти за обыкновенного заплутавшегосЯ бездельника, за возвращающегосЯ
домой гулЯку. Ќо он не отрывал взглЯда от того продолговатого просвета, где
ветерок легонько отдувал занавеску. € вдруг он вздрогнул. ‚ окне поЯвилась
белаЯ рука, лицо €рэн покоилось на ладони, она смотрела поверх крыш на
светлеющее небо. ‚не себЯ от волнениЯ, он сощурил глаза, чтобы разглЯдеть
выражение ее лица. Ќо не мог... слишком далеко, она всегда была слишком
далекой, она не должна... ей не следует быть такой далекой. Ћ чем она
думает? Ћ нем? Ћ маленьких кудрЯвых облачках, проплывающих на восток? Ћб
утренней прохладе? Ћ самой себе? Ћ чем? ‘лившись с фонарным столбом, он
стоЯл тихо, как мертвый. ‘тоит ей увидеть утолщение на столбе, и она
исчезнет. …е шеЯ, ее волосы, схваченные лентой, прЯтались в складках
занавески - он видел только руку, округлую и белую, только овал лица, такого
неподвижного, что даже здесь, в ста футах от нее, он затаил дыхание. Ђ потом
зачирикали воробьи, и все небо посветлело. Ћн увидел, как она встала, на
мгновение увидел ее в ночной рубашке, увидел, как ее руки, ее длинные белые
руки поднЯлись, и занавеска опустилась. ‘ловно безумный, он отпрыгнул в
сторону и на цыпочках побежал обратно, к ‚икториЯ-стрит. ’ам он повернул не
в сторону своего дома, а прочь от него: рай еще не обретен! Ћн не сможет
уснуть. ‘омс быстро шагал по улице. Ќа него уставилсЯ полицейский, мимо
проехала повозка с мусором, цокот копыт могучей лошади был единственным
звуком во всем городе. ‘омс повернул к •айд-парку. ќтот утренний мир
молчаливых улиц был непривычным и странным, каким и сам он, одержимый
страстью, показалсЯ бы всем, кто видел его ежедневно и знал сдержанным,
усердным, ничем не приметным горожанином. Џо Ќайтсбридж проехал, позвЯкиваЯ,
запоздалый кэб с парочкой, еле видной в окошке; за ним еще один и еще. ‘омс
шел на запад, туда, где стоЯл дом, в котором они с ней поселЯтсЯ. „ом еще
блестел свежей краской, а на стене висела доска с именем подрЯдчика. Ќичто
не сблизило его с €рэн так, как обсуждение убранства дома, и он смотрел на
этот маленький дом с чувством благодарности и каким-то благоговением.
„венадцать часов тому назад он уплатил по счету декоратора. € в этом доме он
будет жить с ней... невероЯтно! „ом в этом раннем освещении, был как в
сне... все эти маленькие прЯмоугольники домов были, как в сне о его будущем,
о ее будущем, неизвестном, невообразимом.
Ќа несуеверного ‘омса напал суеверный страх: он отвел взор, словно
боЯсь, как бы не сглазить этот маленький дам, как бы он действительно не
рассеЯлсЯ, как сон. Ћн прошел мимо казарм к ограде парка и продолжал идти на
запад, страшась поворотить к дому, прежде чем окончательно устанет. Џошел
пЯтый час, а город по-прежнему был пустынный, не похожий на людской
муравейник, но именно эта пустынность приобретала длЯ ‘омса особое значение.
Ћн чувствовал, что навсегда запомнит город, такой непохожий на тот, что он
видел каждый день; и себЯ, такого, запомнит - как ходил по улицам наедине со
своей страстью.
‘омс миновал Џринсес-’ейт и повернул обратно. Љак-никак, надо работать,
к половине одиннадцатого быть в конторе! € улица, и парк, и дома вдруг
предстали перед ним в Ярком утреннем освещении. Ћн свернул в парк и вышел на
ђоу. ‘транно было видеть ђоу без всадников, носЯщихсЯ из конца в конец, без
лошадей, приплЯсывающих, словно кошки на горЯчих кирпичах, без потока
экипажей, без отдыхающих на скамейках людей. Љругом не было ничего, кроме
деревьев и коричневой дорожки. Ћт деревьев и травы, хотЯ на них еще не пала
роса, пахнуло свежестью; и ‘омс растЯнулсЯ во весь рост на скамейке,
подложив руки под голову, шапоклЯк покоилсЯ у него на груди, а взглЯд был
устремлен на листьЯ, четко выделЯвшиесЯ на фоне все более светлеющего неба.
‚етерок овевал его щеки, губы и тыльную сторону рук. Џервые солнечные лучи
крались от ствола к стволу, птицы не пели, а переговаривались, где-то за
деревьЯми ворковал дикий голубь. ‘омс закрыл глаза, и тотчас воображение
стало рисовать ему €рэн. ‚от она стоит неподвижно в платье с оборками до
сверкающего пола, а сам он пишет свои инициалы в ее бальной карточке. ‚от
она, не снимаЯ перчаток, прикреплЯет длинными пальцами камелию, отцепившуюсЯ
от корсажа, вот он подает ей накидку... картины, бесчисленные картины, и все
странные - выражение лица то оживленное, то грустное, то брезгливое; ее
щека, подставленнаЯ длЯ поцелуЯ; ее губы, избегающие его губ; ее глаза,
глЯдЯщие на него с вопросом, на который, казалось, нет ответа; ее темные
глаза, с нежностью глЯдЯщие на кошку, котораЯ мурлычет у нее на руках; ее
золотистые волосы - он никогда еще не видел, чтобы они так струились. Ќо
скоро... скоро!.. € словно в ответ на этот безмолвный вопль, исторгнутый в
распаленном воображении, раздалсЯ крик, протЯжный, не пронзительный, не
резкий, но такой горький, что всЯ кровь прихлынула к сердцу. Ћн доносилсЯ
откуда-то сзади снова и снова - страстный, щемЯщий... отчаЯнный утренний
крик павлина; и с этим криком из каких-то глубин сознаниЯ всплыло видение,
всегда преследовавшее ‘омса, - она, с распущенными волосами, всЯ белаЯ,
растерЯннаЯ, склонЯетсЯ в его объЯтиЯх. ‚идение опалило его сладостной
болью, потом потускнело и исчезло. Ћн открыл глаза; перваЯ бочка с водой
катила по ђоу. ‘омс встал и быстро зашагал под деревьЯми, чтобы прийти в
себЯ.

”Ћђ‘Ђ‰’ —…’‚…ђЉЋ‰, 1890.

Џеревод Ћ. •олмской

€сторики, описывающие смену нравов и обычаев, совсем не касаютсЯ роли,
которую сыграл в этом процессе велосипед. Ћднако нельзЯ отрицать, что это
"дьЯвольское изобретение", как всегда называл его ‘уизин ”орсайт после того,
как один такой "пенни с фартингом" {’ак называли в Ђнглии одну из ранних
конструкций велосипеда, в которой переднее колесо было большое, а заднее -
маленькое. ”артинг - мелкаЯ монетка, в четыре раза меньшаЯ, чем пенни.}
перепугал его серую упрЯжку в Ѓрайтоне в 1874 году, сильнее повлиЯло на
нравы и обычаи нашего общества, чем что-либо другое со времен Љарла II. Џри
своем костоломном зарождении, казалось бы, вполне невинное в силу своего
крайнего неудобства, в стадии "пенни с фартингом" еще довольно безобидное,
ибо опасное длЯ жизни и конечностей одних лишь мужчин, оно превратилось в
моральный растворитель огромной силы, когда, в нынешнем своем виде, стало
доступно представительницам прекрасного пола. Њногое упразднилось, целиком
или частично, под его влиЯнием: пожилые компаньонки молодых девиц, длинные и
узкие юбки, тесные корсеты, прически, склонные растрепыватьсЯ на ветру,
черные чулки, толстые лодыжки, большие шлЯпы, жеманство и боЯзнь темноты; и
многое, наоборот, утвердилось, ’оже целиком или частично под его влиЯнием:
воскресные выезды за город, крепкие нервы, крепкие ноги и крепкие выражениЯ,
шаровары, наглЯдное знание форм и строениЯ человеческого тела, наглЯдное
знакомство с лесами и пастбищами, равенство полов, профессиональные занЯтиЯ
длЯ женщин, короче говорЯ - женскаЯ эмансипациЯ. Ќо длЯ ‘уизина, и,
возможно, именно по этим причинам, велосипед осталсЯ тем, чем он был
вначале, - дьЯвольским изобретением. €бо, даже независимо от досадного
инцидента с серой упрЯжкой, ‘уизин, имеЯ до шестнадцати лет перед глазами
такой образец, как Џринц ђегент {Џринц ђегент - будущий король ѓеорг IV
(1762-1830). Ѓыл регентом в последние годы царствованиЯ своего отца ѓеорга
III, который в старости сошел с ума. ЏрославилсЯ как кутила и беспутник.}, и
сложившись под эгидой лорда Њелборна {‹орд Њелборн (1779-1848) -
государственный деЯтель, премьер-министр в 1831-1841 годах.}, пивных
погребков и Љоролевского Џавильона {Џышное здание в псевдовосточном стиле. ‚
начале XIX века частный дом Џринца ђегента, позднее - концертный зал.}, в
Ѓрайтоне, до конца оставалсЯ типичным денди времен ђегентства, неспособным
отказатьсЯ от пристрастиЯ к драгоценностЯм и Ярким жилетам и от убеждениЯ,
что женщина - это такое приложение к жизни, от всего требуетсЯ в первую
очередь элегантность и э-э... шарм.
‚от соображениЯ, которые надо хорошенько усвоить, прежде чем мы
перейдем к рассказу о случае, вызвавшем оживленные толки на ”орсайтской
Ѓирже в 1890 году.
‡имние месЯцы ‘уизин правел в Ѓрайтоне, и не подлежит сомнению, что к
апрелю он стал несколько желчным. ‡а последние три года он вообще сильно
сдал; незадолго до того времени, о котором идет речь, он даже рассталсЯ со
своим фаэтоном и теперь ограничивал свои ежедневные прогулки ездой в карете;
запрЯженнаЯ неизменной парой серых, она проезжала несколько раз взад-вперед
вдоль берега, от того места, где кончаетсЯ •оув, до того, где начинаетсЯ
Љемптаун. Ћ чем он думал во времЯ этих прогулок, никому не известно.
‚озможно, что ни о чем. € даже весьма вероЯтно. €бо какие могли быть темы
длЯ размышлений у такого абсолютно одинокого старика? Њожно, конечно,
размышлЯть о самом себе, но ведь и это в конце концов надоедает. Љ. четырем
часам он обычно возвращалсЯ в отель. Љамердинер помогал ему выйти из кареты,
а затем он самостоЯтельно проходил в холл, причем Ђльфонс нес за ним
особенно прочную надувную подушку, на которой он всегда сидел, и клетчатый
плед, которым он укутывал колени. ‚ холле ‘уизин минуту-другую стоЯл
неподвижно, стараЯсь потверже установить подбородок и повыше поднЯть тЯжелые
веки над слезЯщимисЯ от подагры глазами. ‡атем, не глЯдЯ, протЯгивал
камердинеру свою пальмовую трость с золотым набалдашником и слегка
растопыривал руки в светлых замшевых перчатках, показываЯ этим, что с него
надо снЯть его синее, подбитое белкой и отделанное каракулем пальто. Љогда
все это было сделано, а перчатки и чернаЯ фетроваЯ шлЯпа с квадратным верхом
тоже переходили в руки камердинера, ‘уизин ощупывал подстриженный клинышек у
себЯ на нижней губе, как бы удостоверЯЯсь, что это изЯщное украшение еще на
месте.
Ћн имел обыкновение этот час проводить внизу, сидЯ всегда в одном и том
же полюбившемсЯ ему кресле, в укрытом от сквознЯков уголке и выкуривать до
половины одну сигару, прежде чем поднЯтьсЯ на лифте к себе в гостиную,
составлЯвшую часть занимаемых им апартаментов. Ћн сидел так неподвижно и был
так глух (глухота его была всем известна), что никто с ним не заговаривал;
но ему казалось, что здесь он все же как-то общаетсЯ с людьми и поддерживает
свою былую репутацию "”орсайта четверкой". ‡ажатый в подушках, он сидел,
подавшись вперед и слегка расставив толстые ноги, словно все еще ехал в
своей карете; поднесЯ сигару к уху, он тщательно вслушивалсЯ в ее
протестующий под нажимом шелест, еще минуту держал ее между пухлым большим и
еще более пухлым указательным пальцем - пальцы у него были желтовато-белые,
как обычно у подагриков, - затем вставлЯл ее в рот и ждал, пока ему поднесут
огонька. ‚ыпЯтив грудь под черным атласным шарфом с бриллиантовой булавкой,
отчего его туловище казалось одинаковой толщины от шеи до поЯса, оглЯдываЯ
из-под опухших век то, что тогда еще не называлось фойе, он восседал в своем
уголке, словно какой-нибудь Ѓудда в углу храма. …го широкое старческое лицо,
безжизненно-бледное, как это свойственно людЯм, давно не бывавшим на
воздухе, хранило такую неподвижность, что проходившие мимо скользили по нему
взглЯдом, как по циферблату часов. Љороткие седые усики и клинышек на нижней
губе, седые клочки бровей и все еще претендующий на элегантность жиденький
кок над лбом, возможно, еще усиливали это сходство с циферблатом. ‘лучалось,
что кто-нибудь, чей отец или дЯдЯ в былые дни водил знакомство с ‘уизином,
мимоходом останавливалсЯ перед ним как бы затем, чтобы проверить свои часы,
и говорил:
- ‡дравствуйте, мистер ”орсайт! - ’огда на лице ‘уизина поЯвлЯлось
масленое выражение, как у мурлыкающего кота, и он невнЯтно, но все еще с
потугой на светскость, мЯмлил в ответ: - Ђ! ‡дравствуйте! —то-то Я в
последнее времЯ не встречаю вашего батюшку. - Ђ так как батюшки в
большинстве случаев давным давно не было в живых, то разговор на этом
кончалсЯ. Ќо ‘уизин принимал еще более важную осанку оттого, что с ним
заговорили.
Љогда сигара докуривалась до половины, в ‘уизике происходила перемена.
ђука с сигарой, слегка подрагиваЯ, отваливалась на подлокотник. Џодбородок
медленно оседал между широко расставленными уголками белого крахмального
воротничка; припухшие веки опускались на глаза, губы легонько вздрагивали,
слышалось тихое посапывание, - ‘уизин засыпал. € проходившие мимо смотрели
на него, кто с насмешкой, кто с досадой, а кое-кто, может быть, и с
состраданием, ибо ‘уизин даже в этом положении не утрачивал тонкости манер и
не позволЯл себе храпеть. Ђ потом, конечно, наступало пробуждение.
Џодбородок вздергивалсЯ, губы раскрывались, и весь воздух из груди,
казалось, выталкивалсЯ разом в одном долгом вздохе; из-под разлепившихсЯ век
выглЯдывали тусклые зрачки, Язык облизывал небо и пересохшие губы,
старческое лицо принимало обиженное выражение, как у наказанного ребенка. Ћн
брезгливо поднимал недокуренную сигару, смотрел на нее так, словно она была
ему что-то должна и не собиралась платить, и, разжав пальцы, ронЯл ее в
плевательницу. …ще некоторое времЯ он сидел, как и раньше, а все-таки не
так, как раньше, выжидаЯ, пока кто-нибудь из слуг пройдет настолько близко,
что его можно будет окликнуть и сказать: "ќй, послушайте! Џозовите моего
камердинера". Ђ когда поЯвлЯлсЯ Ђльфонс, он говорил ему:
"Ђ, это вы! џ тут немножко вздремнул. Ђ теперь пойду наверх".
‚став с его помощью из кресла, он еще добрую минуту стоЯл, борЯсь с
головокружением. Џотом, держась очень прЯмо, но припадаЯ на ногу и тЯжело
опираЯсь на, трость, он шествовал к лифту, а позади шел Ђльфонс с подушками.
€ случалось, кто-нибудь говорил вполголоса, наблюдаЯ эту сцену: "Џосмотрите,
вон идет старый ”орсайт. —удной старик, правда?"
Ќо в тот апрельский день, о котором впоследствии было столько
разговоров на ”орсайтокой Ѓирже, этот неизменный порЯдок был нарушен. €бо,
когда ‘уизин, освободившись от пальто и шлЯпы, уже готовилсЯ пройти в свой
излюбленный уголок, он вдруг поднЯл трость и сказал:
- —то это? ЉакаЯ-то дама сидит в моем кресле! „ействительно, это
свЯщенное седалище было занЯто сухопарой фигуркой в довольно короткой юбке.
- џ пойду наверх! - обиженно сказал ‘уизин. Ќо когда он повернулсЯ,
фигурка встала и направилась к нему.
- ѓосподи! - воскликнул ‘уизин; он узнал свою племЯнницу ћфимию.
Ќадо сказать, что эта племЯнница, младшаЯ дочь его брата Ќиколаса,
всегда внушала ему антипатию. Ќа его вкус она была слишком! худа и вечно
говорила не то, что следует; к тому же она взвизгивала. Ћн давно не видал ее
- с того самого днЯ, когда, к своему крайнему неудовольствию, вынужден был
сидеть рЯдом с ней на концерте, который ”рэнси устраивала длЯ своего
замухрышки иностранца.
- ‡дравствуйте, дЯдЯ, - сказала она. - Љак ваше здоровье? џ была тут
неподалеку и решила вас навестить.
- Џодагра замучила, - сказал ‘уизин. - Ђ как твой отец?
- Ћ, как всегда. ѓоворит, что болен, а на самом деле всех здоровее. - €
она легонько взвизгнула.
‘уизин устремил на нее негодующий взглЯд. “же сердитый оттого, что она
занЯла его кресло, он хотел ответить: "’вой отец стоит двадцати таких, как
ты!" - но вовремЯ вспомнил о требованиЯх этикета и промолвил более любезно:
- Љак ты сюда попала?
- Ќа велосипеде.
- —то? - сказал ‘уизин. - ’ы ездишь на этой пакости?
ћфимиЯ снова взвизгнула.
- Ћх! „ЯдЯ! Џакости!
- Ђ что же они такое? - сказал ‘уизин. - „ьЯвольское изобретение!
•очешь чаю?
- ‘пасибо, дЯдЯ. Ќо вы, наверно, устали после прогулки.
- ‚от еще! ‘ чего мне уставать. Ћфициант! Џодайте нам чаю - туда, к
моему креслу.
„ав ей таким образом понЯть, какой faux pas {Ѓестактность (франц.).}
она совершила, занЯв его кресло, он жестом пригласил ее пройти вперед и сам
пошел следом.
‚озле кресла произошла заминка.
- ‘адись, - сказал ‘уизин.
Њгновение ћфимиЯ колебалась, потом, издав слабый визг, сказала:
- Ќо ведь это ваше кресло, дЯдЯ!
- Ђльфонс, - сказал ‘уизин, - принесите еще одно кресло.
Љогда второе кресло было принесено, а в собственном кресле ‘уизина в
надлежащем порЯдке разложены подушки и дЯдЯ с племЯнницей сели, ћфимиЯ
сказала:
- ђазве вы не знаете, дЯдЯ, что теперь и женщины ездЯт на велосипедах?
Џучок на нижней губе ‘уизина встопорщилсЯ.
- †енщины! - сказал он. - ‚от именно! Ќо чтобы дама этак раскатывала!
ћфимиЯ взвизгнула более Явственно.
- „ЯдЯ! „а почему же этак?
- ‚ерхом, одна нога с одной стороны, другаЯ - с другой. ЏутаЯсь среди
экипажей. - …го взглЯд обратилсЯ к юбке ћфимии. - ЏоказываЯ всем свои ноги!
ћфимиЯ залилась беззвучным смехом.
- Ћх! „ЯдЯ! - выговорила она наконец придушенным голосом. - ‚ы менЯ
уморите!
Ќо в эту минуту подали чай.
- “гощайсЯ, - отрывисто сказал ‘уизин. - џ этого не пью. - €, прикурив
от огнЯ, поднесенного официантом, он опЯть уставил круглые глаза на
племЯнницу. ’олько после второй чашки ћфимиЯ прервала молчание.
- „ЯдЯ ‘уизин, скажите, почему вас называют "”орсайт четверкой"? џ
давно хотела вас спросить.
ѓлаза ‘уизина еще более округлились.
- Ђ почему бы и нет?
- ’ак ведь "четверкой"! Ђ вы, по-моему, всегда ездили только на паре,
правда?
‘уизин выпЯтил шею, охорашиваЯсь.
- „а, конечно. Ќо это был комплимент моему... э-э... моему стилю.
- ‘тилю! - повторила ћфимиЯ. - Ћх! „ЯдЯ! - € вдруг стала такаЯ краснаЯ,
что ‘уизин подумал, не поперхнулась ли она крошкой.
€ тут его осенило - медленно, но верно утвердилась догадка: это он сам,
‘уизин, был причиной ее весельЯ! ‘кулы его чуть заметно побагровели, к горлу
что-то подступило, что - он чувствовал - может задушить его, если он не
остережетсЯ. Ћн весь притих, боЯсь пошевельнутьсЯ.
ћфимиЯ встала.
- Њне пора, дЯдЯ. џ так рада, что вас повидала; вы чудесно выглЯдите.
Ќет, ради бога, не вставайте! € большое спасибо за чай.
Ћна нагнулась над ним, клюнула его в лоб и, показываЯ всем свои ноги,
пошла к двери. ‹ицо у нее все еще было очень красное. € ‘уизину показалось,
что она еще раз взвизгнула на ходу.
‘екунду он сидел неподвижно, потом начал с усилием подниматьсЯ. ’рости
при нем не было, и не было времени позвать кого-нибудь, и он тужилсЯ,
выбиваЯсь из сил. ‚ыпрЯмилсЯ, постоЯл мгновение, переводЯ дух, затем без
трости, сам не знаЯ как, добралсЯ до окна, выходившего на фасад. ‚от она,
эта племЯнница, эта визгуньЯ, садитсЯ на велосипед, - вывела его, села,
поехала! ЏрЯмо по мостовой, среди экипажей - работает педалЯми, показывает
ноги выше щиколотки - смотри, кто хочет! Ќи капли женственности, ни грации,
ни элегантности, ничего! ‚от она, катит! € ‘уизин стоЯл, тыча толстым
пальцем в стекло, словно призываЯ всех в свидетели этого безобразиЯ. ‘тиль!
‘тиль! Ћна... она смеЯлась над ним. џсно! „а, он всегда ездил только на
паре, так ведь пара зато была лучшаЯ во всей Ђнглии! Ћн все стоЯл с
багровыми пЯтнами на бледных щеках, оскорбленный до глубины души. Џонимал ли
он в эту минуту всю Язвительность ее смеха? ЏонЯл ли он, что в этом прозвище
- "”орсайт четверкой" - выразилось отношение светского общества к нему -
иронический намек на то, что в своей погоне за блеском он всегда раздувал
себЯ вдвое против того, чем был на самом деле? “ловил ли он все презрение,
таившеесЯ в этой кличке? Њожет быть, лишь бессознательно, но и того было
довольно: Яростный гнев потрЯс его всего, с головы до пЯт, до самых подошв
его лаковых сапожек, которые он еще и теперь, показываЯсь на людЯх, с мукой
натЯгивал на свои изболевшие ноги.
Ђх, значит, она разъезжает на этой пакости и смеетсЯ над ним, вот как?
Ќу, он ей покажет. Ћн оттолкнулсЯ от окна и заковылЯл к письменному столу.
ђуки у него трЯслись, по белкам выпученных глаз разлилась желтизна; он взЯл
бумагу и стал писать. Ќа листок ложились дрожащие строчки - жалкаЯ пародиЯ
на его былой каллиграфический почерк:
"џ, ‘уизин ”орсайт, делаю следующую приписку к моему завещанию: в знак
того, что Я не одобрЯю манеры и поведение моей племЯнницы ћфимии, дочери
моего брата Ќиколаса ”орсайта и его супруги ќлизабет, Я настоЯщим отменЯю
содержащеесЯ в упомЯнутом завещании предшествующее мое распорЯжение о
передаче ей, ћфимии, части моего состоЯниЯ. џ не оставлЯю ей ровно ничего".
Ћн остановилсЯ и перечитал написанное. ќто ей будет наука! ‚ерный своей
репутации дамского угодника, ‘уизин завещал половину своего состоЯниЯ своим
трем сестрам в равных долЯх, а другую половину своим восьми племЯнницам,
тоже в равных долЯх. Ќу что ж, теперь долей будет только семь! Ћн позвонил в
колокольчик.
- Џозовите моего камердинера и скажите швейцару, чтобы тоже сюда
пришел.
Ђльфонс и швейцар Явились, когда ‘уизин выводил внизу листка "Џодписано
в присутствии..."
- ‚от, - сказал он, - это приписка к моему завещанию. џ хочу, чтобы вы
ее засвидетельствовали. Џодпишитесь вот здесь - фамилию и занЯтие.
Љогда они это сделали и ‘уизин промокнул новорожденный документ, он
написал на конверте адрес, а на другом листке записку:

"„орогой „жемс!
Џосылаю тебе мое дополнительное распорЯжение. Џриложи его к моему
завещанию и уведомь менЯ о получении.
’вой любЯщий брат
‘уизин".

€, вложив все в конверт, он припечатал его своим гербом - "фазан
стоЯщий", - каковой герб он с немалыми затратами добыл себе в „епартаменте
ѓеральдики в 1850 году.
- ‚озьмите это, - сказал он Ђльфонсу, - и отправьте. € помогите мне
вернутьсЯ в мое кресло.
“строив его в кресле, Ђльфонс ушел. ‘уизин сидел, и глаза его
беспокойно блуждали.
‘тиль! „рузьЯ молодости - где они? Ќикого больше нет! Ќикто сюда не
заглЯдывает из тех, кто знавал ‘уизина в дни его славы, в дни, когда у
мужчин был стиль, когда женщины умели быть элегантными. Ђ теперь - не угодно
ли? - на велосипедах ездЯт! Ќу что ж, этой молодой девице дорого обошлась ее
поездка и ее смех! ‚ шесть или семь тысЯч фунтов. ’о-то же! •орошо смеетсЯ
тот, кто смеетсЯ последним! €, утешенный сознанием, что выступил на защиту
элегантности и манер и... э-э... стилЯ, ‘уизин мало-помалу успокоилсЯ: щеки
его опЯть стали бледными, белки менее желтыми, веки наполовину прикрыли
глаза, и в этих заплывших тусклых глазах даже поЯвилось что-то вроде
задумчивости. ќтот треклЯтый восточный ветер! Ќадо отдохнуть, а то и
аппетита к обеду не будет...
”орсайт четверкой! „а почему бы и нет? Ћн мог бы и четверкой ездить,
если бы захотел! ‘колько угодно... —етверкой... …го подбородок слегка осел.
—етвер... ѓлаза закрылись, губы отдулись, пропускаЯ тихое посапывание - он
спал, все еще опираЯсь рукой на набалдашник трости.
‚ холл вошли двое молодых людей, очевидно, приехавших сюда на
воскресенье. Ћба в шлЯпах и высоких крахмальных воротничках, помахиваЯ
тросточками, они прошли недалеко от кресла, в котором отдыхал ‘уизин.
- Џосмотри на этого старого щеголЯ, - тихо сказал один, и они
приостановились, искоса оглЯдываЯ спЯщего.
- Ћ! „жайлс! „а ведь это наш дЯдюшка ‘уизин!
- Ќу? Ђ и верно, он самый. „жесс, ты только посмотри - перстни,
булавка! ‚олосы напомажены, сапожки лаковые! ‚се еще франтит, чудило старое.
Ќе сдаетсЯ!
- „а уж! Ќе хотел бы Я дожить до таких лет. Џойдем, „жайлс.
- “порный старик!
€ "два „ромио", как их прозвали, двинулись дальше, покачиваЯ
тросточками, горделиво поднЯв свои худые голодные лица над крахмальными
воротничками.
Ќо бледные старческие губы ‘уизина между седыми усиками и седым пучком
на подбородке по-прежнему то надувались, то опадали, то надувались, то
опадали. Ћн ничего не слыхал.

‘ЋЊ‘ € ЂЌѓ‹€џ, 1914-1918.

Џеревод Њ. ‹орие

‚ тот день в 1914 году, когда весь мир взволновали сараевские убийства,
‘омс ”орсайт ехал в такси по •эймаркету, придерживаЯ на колене картину џкоба
Ња-риса, только что купленную у „уметриуса. Ћн был доволен исходом сильно
затЯнувшегосЯ поединка. ‚ последнюю минуту „уметриус вдруг пошел на его
условиЯ, чем немало удивил ‘омса.
Џричина такой уступчивости стала ему Ясна в тот же вечер на ѓрин-стрит,
когда он развернул вечернюю газету: "Ќе исключена возможность, что это
трагическое происшествие потрЯсет до основаниЯ всю …вропу. ‘трашные
последствиЯ, которыми чревато это убийство, буквально ошеломлЯют". ‚от и
„уметриуса они, видно, ошеломили. ‘разу спасовал. ‘омс отлично знал, как
капризен спрос на предметы, ценность которых менЯетсЯ в зависимости от
душевного спокойствиЯ людей и наплыва туристов из Ђмерики. ‘трашные
последствиЯ! Ћн отложил газету и стал размышлЯть. Ќет! ќтот „уметриус -
просто паникер. Ћдним эрцгерцогом больше, одним меньше, - не так уж это
важно, они и без того вечно попадают в газеты. €нтересно, что скажет завтра
по этому поводу "’аймс", но, вероЯтно, все окажетсЯ бурей в стакане воды.
…вропейские дела, надо заметить, мало интересовали ‘омса. ‘лова "волнениЯ на
Ѓалканах" вошли в поговорку; а если что-нибудь входит в поговорку - значит,
за этим ничего нет.
"’аймс" он прочел на следующий день, когда вез своего џкоба Њариса
домой в Њейплдерхем. Џередовые, как водитсЯ, негодующе осуждали убийство, но
во всей газете ‘омс не нашел ничего, что помешало бы ему отправитьсЯ на
рыбную ловлю.
€ весь тот месЯц, даже после австрийского ультиматума ‘ербии, ‘омс, как
и 99 процентов его соотечественников, решительно не понимал, "из-за чего
поднЯли такую шумиху". ‚ообразить, что это может как-то коснутьсЯ Ђнглии,
мог только помешанный. ‘омс ни разу даже не остановилсЯ на этой мысли
всерьез: он был в пеленках, когда кончилась ЉрымскаЯ кампаниЯ, и привык
считать, что …вропе, пожалуй, следует иногда давать советы, но не более
того. Љ тому же у ”лер как раз начались каникулы, и он подумывал о том,
чтобы купить ей лошадку: ей скоро тринадцать лет, пора обучить ее и этому
никчемному, в сущности, искусству - верховой езде. Ђ если уж непременно
нужно о чем-то беспокоитьсЯ, так разве мало беспокойства доставлЯет
€рландиЯ? Џервое смутное предчувствие огромной беды заронила в нем Ђннет,
теперь, к тридцати пЯти годам, ставшаЯ настоЯщей красавицей. Ћна не читала
английских газет, но часто получала письма из ”ранции. 28 июлЯ она сказала
‘омсу:
- ‘омс, скоро будет война - эти немцы совсем взбесились.
- ‚ойна? €з-за такого пустЯка? ‚здор, - проворчал ‘омс.
- Ђх, у тебЯ совсем нет воображениЯ, ‘омс. ‚ойна непременно будет, и
моей бедной родине придетсЯ воевать за ђоссию. Ђ вы, англичане, что будете
делать?
- „елать? „а ничего, конечно. …сли вы с великого ума полезете воевать,
так мы-то тут при чем?
- Њы надеемсЯ на вашу помощь, - сказала Ђннет. - Ќо разве на англичан
можно положитьсЯ? ‚ы всегда выжидаете, всегда смотрите, куда ветер дует.
- Љакое нам до всего этого дело? - с досадой возразил ‘омс.
- Ђ вот увидишь, какое, когда немцы возьмут Љале.
- џ думал, вы, французы, считаете себЯ непобедимыми.
Ќо он встал и вышел из комнаты,
€ в тот вечер даже ”лер заметила, что он не обращает на нее вниманиЯ.
‚сю субботу и воскресенье он не находил себе места. ‚ воскресенье разнессЯ
слух, что ѓерманиЯ объЯвила войну ђоссии. ‘омс решил, что это газетнаЯ утка;
но полночи он провел без сна, а в понедельник утром, прочтЯ о том же в
"’аймсе", первым поездом поехал в город. „ень был неприсутственный, и он
направилсЯ в свой клуб в ‘ити - единственное место, где была надежда
что-нибудь узнать. Ћказалось, что многие Явились туда с той же целью, и
среди них - один из компаньонов обслуживавшей ‘омса маклерской конторы "ѓрин
и ѓрининг", или, как их чаще называли, "‚рин и ‚рининг". ‘омс изложил ему
свои пожеланиЯ относительно продажи кое-каких ценных бумаг. Њаклер- это
оказалсЯ "‚рин" - искоса поглЯдел на него.
- Ќичего не выйдет, мистер ”орсайт. Ѓиржа, говорЯт, несколько дней
будет закрыта.
- ‡акрыта? - переспросил ‘омс. - ‚ы что, хотите сказать, что они
прекратЯт операции, даже если...
- Ќичего другого не остаетсЯ, иначе акции сразу слетЯт до нулЯ. € так
уже начинаетсЯ паника.
- Џаника! - повторил ‘омс, грозно глЯдЯ на маклера ("’ак Я тебе и
поверил!"). - ‘читайте, что не получали от менЯ распорЯжений; ничего Я не
буду продавать.
Ќе подозреваЯ, что выразил этими словами не только свое личное решение,
он встал и отошел к окну. Ќа улице царила тревога. ѓазетчики выкрикивали:
"ѓерманиЯ предъЯвила ультиматум Ѓельгии!" ‘омс смотрел вниз, разглЯдывал
лица. ќто было не в его привычках, но сейчас он поймал себЯ на этом занЯтии.
‚се, как сговорившись, озабоченно хмурЯтсЯ. Ќу и дела! „ома, на реке, все
это как-то не доходило до сознаниЯ. € вдруг его потЯнуло взглЯнуть на
телеграфную ленту.
‚округ аппарата толпились какие-то незнакомые люди, и ‘омс, который
терпеть не мог делать то же, что и другие, а тем более дожидатьсЯ такой
возможности, прошел в курительную и уселсЯ в кресло. ‚ клубе он бывал очень
редко и теперь просто не представлЯл себе, как заговорить с незнакомыми ему
членами, так что ему оставалось только прислушиватьсЯ к их разговорам. Ќо и
это было достаточно тревожно. ’е трое или четверо, чьи слова он мог
расслышать, были, казалось, обеспокоены лишь одним: а вдруг "это чертово
правительство окажетсЯ не на высоте". ‘омс все сильнее напрЯгал слух.
Ќикогда еще за такое короткое времЯ он не слышал столько ругани по адресу
радикалов и рабочих. ‘лова "изменники" и "политиканы" повторЯлись снова и
снова, как некий рефрен. •отЯ в общих чертах высказываемые мнениЯ, пожалуй,
и совпадали с его собственными, все, что было в нем сдержанного,
размеренного и расчетливого, глубоко возмущалось. Ћни что же, воображают,
что война - это увеселительнаЯ прогулка?
- …сли мы сейчас не выступим, - сказал один из собеседников, - мы
никогда не сможем смотреть людЯм в глаза.
‘омс громко фыркнул. Џочему? ЌепонЯтно. ѓерманиЯ и ЂвстриЯ против
”ранции и ђоссии - это пожалуйста, если уж им так хочетсЯ валЯть дурака. ‚
старину в …вропе всегда шла война. Ђ теперь, когда у них такие огромные
армии, удивительно еще, как они давно не сцепились. Ќо Ђнглии-то какой смысл
не вводить воинскую повинность и содержать большой военный флот, если этим
все равно не убережешьсЯ от войны? ‚от и эти краснобаи - на самом деле они
ведь только и думают, что о своих дивидендах. Ђ что это им даст? …сли ЂнглиЯ
очертЯ голову вступит в войну, никаких дивидендов вообще не будет. ‚ойна, а?
‚се существо человека, в течение шестидесЯти лет принимавшего мирное
состоЯние Ђнглии как нечто непреложное, восставало против такой ужасающей
перспективы. Џо какому праву русские - да если на то пошло, и французы -
рассчитывают, что ЂнглиЯ будет таскать длЯ них каштаны из огнЯ? Ќу, а немцы?
Љайзер у них фанфарон, только и знает, что брЯцать саблей да бахвалитьсЯ, но
все-таки их легче понЯть, чем русских или французов. —то касаетсЯ Ђвстрии,
смешно и подумать, что с ней можно воевать.
- Ђльберт обратилсЯ за помощью к великим державам, - сказал кто-то.
Ђльберт! ќто бельгийский король. ’ак он, значит, обратилсЯ за помощью?
ЃельгиЯ! Ђ разве ей не даны гарантии нейтралитета, так же, как вейцарии? Ќе
сделают же немцы такую глупость... Њы живем в цивилизованную эпоху -
договоры и все такое... ‘омс поднЯлсЯ. —то толку слушать этих джингоистов.
Ќадо пойти позавтракать.
Ќо есть ему совсем не хотелось - очень было жарко. Њожет, и на событиЯ
в …вропе повлиЯла жара? Ђ что, очень просто. Џосадить этих императоров и
генералов на лед, они бы живо притихли. Ћн допивал стакан Ячменного отвара,
когда официант сказал члену клуба, сидевшему за соседним столиком:
- ’ак Я слышал, сэр.
- Ѓоже милостивый! - охнул тот, вскакиваЯ с места.
‘омс забыл о приличиЯх.
- —то вы слышали?
- Ќемцы вторглись в Ѓельгию, сэр.
‘омс поставил стакан на столик.
- Љто это вам сказал?
- Џередали по телеграфу, сэр.
‘омс издал горлом звук такой низкий, что, казалось, он возник где-то в
глубине его штиблет. Ќужно подумать. Ќо думать здесь, в клубе, нет никакой
возможности.
- „айте счет, - сказал он.
“платив по счету, он, наперекор клубным правилам и долголетней
привычке, добавил шиллинг на чай: у него было смутное чувство, что он чем-то
особенно обЯзан этому лакею. € тут ему захотелось домой; он доехал до
вокзала на такси, а в поезде всю дорогу то читал вечернюю газету, то
невидЯщим взглЯдом смотрел в окно.
„ома он ничего не сказал - никому ничего не сказал о том, что узнал в
клубе, - его целиком поглотил неслышный и мучительный процесс внутреннего
приспособлениЯ. ‘ейчас этот ѓрей {ќдвард ѓрей - министр иностранных дел в
1905-1916 гг.} - серьезный человек, самый из них порЯдочный, - должно быть,
уже начал свою речь в палате общин. —то он им там говорит? € как они
принимают его слова? “севшись в свою лодку, ‘омс прислушивалсЯ к воркованью
лесных горлиц в зеленом покое безоблачного днЯ. …му хотелось побыть одному.
ЂнглиЯ! ѓоворЯт, английский флот в боевой готовности.
„альше этого его мысль отказывалась проникать. Ѓлизость воды почему-то
успокаивала его, словно река могла донести его веру в английский флот до
самого морЯ, туда, где качалсЯ на волнах этот флот-гордость и защита Ђнглии.
Ћн свесил руку за борт, и зеленоватаЯ вода побежала у него между пальцами.
‘мотри-ка! ‚он зимородок - Ярко-синЯЯ вспышка в тростниках. ‘омс что-то
давно его не видел. Ќе хотел бы он быть на месте этого ѓреЯ. ѓоворЯт, он
любит птиц и рыбную ловлю. —то он им там говорит под сенью Ѓольшого Ѓена? Ћн
всегда был джентльменом, что же ему и смазать, как не то, что ЂнглиЯ сдержит
свое слово? € опЯть из горла у ‘омса вырвалсЯ звук, возникший, казалось, в
самых подошвах. Џод этим, в сущности, как будто и нельзЯ не подписатьсЯ. Ђ
дальше что? ‚се эти мирные луга, все семьи по всей стране, курс ценных бумаг
- все пойдет прахом! Ђ старому дЯде ’имоти девЯносто четыре года. Ќужно
распорЯдитьсЯ, чтобы они там помалкивали. Љ счастью, после смерти тети ќстер
в доме совсем не бывало газет; а когда ’имоти в 1910 году прочел про палату
лордов {‚ 1910 году было ограничено право палаты лордов налагать вето на
законопроекты, принЯтые палатой общин.}, он так расстроилсЯ, что и "’аймс"
перестал выписывать. "Ђ мои картины!" - подумал ‘омс. „а, и гувернантка у
”лер - немка: по-французски ”лер с раннего детства говорила с матерью.
‘корее всего, Ђннет захочет ее уволить. € куда ей тогда деватьсЯ? …сли будет
война, никто не захочет взЯть в дом немку. Џролетела стрекоза. ‘омс
проследил за ней взглЯдом, чувствуЯ глубоко в душе обиду и боль. ’акое
замечательное лето - теплое, Ясное, так нет же, чем бы радоватьсЯ, заварили
во всем мире эту чертову кашу. ‚едь это... это может бог знает до чего
дойти! Ћн встал в лодке и, работаЯ шестом, медленно переправилсЯ на другой
берег. ‘тала видна церковь. ‘ам он никогда не ходил в церковь, но полагал,
что люди что-то в этом находЯт. Ђ вот теперь начнут по всей …вропе палить
друг в друга из пушек. —то скажут тогда свЯщенники? Ђ вероЯтно, ничего не
скажут, чудной они народ. ‘емь часов! ‚ палате, должно быть, все уже
кончилось. € он стал медленно переправлЯтьсЯ обратно. …го обволакивали
запахи - пахло цветущими липами и таволгой, шиповником и жимолостью, да и
травой, отдающей дневную жару. Ќе хотелось уходить от воды, но сырость,
сырость!
Њатери тех юношей, что там, в …вропе, уходЯт на войну... совсем
мальчишки, новобранцы - в ђоссии и в Ђвстрии, в ѓермании и во ”ранции... и
ничего-то они в этом не понимают, и на все им наплевать. Ќу и дела! Ђ здесь,
конечно, многие пойдут добровольцами, если... если... ’олько трудно себе
представить, какую пользу может принести ЂнглиЯ, кроме как на море.
Ћн вылез из лодки и медленно пошел мимо дома к воротам. †ара спала,
свет померк, проглЯнули звезды, воздух попахивал пылью. ‘омс стоЯл у ворот,
точно пеликан, который ждет сам не знаЯ чего. ‘о стороны ђэдинга застрекотал
мотоцикл. ‘идевший за рулем мужчина в пыльном комбинезоне крикнул ‘омсу:
"Џарламент! ‚ступаем в войну!" - и прострекотал дальше. ‘омс вытЯнул вперед
руку жестом слепого.
‚ступаем в войну? Ћн с утра почти ничего не ел, светили звезды, и
воображение его, которое он обычно держал в узде, заработало рывками, на
ощупь. ђваные, беспорЯдочные видениЯ войны неслись одно за другим перед его
внутренним взором, как дикие гуси над пустыней, над морем, из тьмы в другую
тьму - сознание профана, и к тому же профана, мыслившего категориЯми мира
всю свою жизнь, долгую жизнь. Ќадо же, чтобы такое случилось с человеком в
шестьдесЯт лет! Њогли бы подождать, пока он станет такой, как ’имоти.
’ревога снедала его. ѓоворЯт, Љитченер вернулсЯ из …гипта. € то хорошо.
”изиономиЯ у него свирепаЯ, глаза глЯдЯт куда-то мимо тебЯ, как у льва в
‡оологическом саду; но выпутатьсЯ он всегда умел. € вдруг ‘омсу вспомнилось,
что он перечувствовал во времЯ "черной недели", в бурскую войну, -
пустЯковаЯ была заварушка по сравнению с нынешней. „а, и есть еще старик
ђоберте - ну, тот, наверно, уже слишком стар.
"Ќо как знать, - подумал он, - может, нам еще и не придетсЯ воевать на
суше. „а и немцы, может, еще одумаютсЯ, когда узнают, что ЂнглиЯ решила
воевать. € есть ђоссиЯ - у нее людей больше, чем у всех остальных, вместе
взЯтых. Џаровой каток - так ее называют, только хватит ли пару? џпониЯ-то ее
победила,
Ќу что ж, - и при этой мысли он испытал престранное чувство:
одновременно гордость и скорбь. - …сли уж мы начнем, так будем держатьсЯ до
конца". €нтуитивнаЯ уверенность в этом наполнила его и страхом и глубоким
удовлетворением. Ќадо полагать, сейчас повсюду распевают "Џравь, ЃританиЯ!".
Ђ что будет дальше, об этом никто не думает, не любЯт люди шевелить мозгами!
‡везды горели теперь в иссинЯ-черном небе. Џо всей …вропе передвигаютсЯ
солдаты и орудиЯ, по всем морЯм несутсЯ корабли. € эта тишина - только
затишье перед бурей. Ќенадолго она. ’ак и есть: вон уже поют где-то на
дороге, наверно, пьЯные. Ќапев, слова - все незнакомое, пошлаЯ какаЯ-то
песенка:

„олог путь до ’ипперэри,
„олог путь домой...
Џрощай, Џикадилли, будь здоров, ‹естер-сквер,
„олог, долог путь до ’ипперэри,
Ќо сердцем Я навеки там.

Џри чем это здесь, скажите на милость? Ђ теперь кричат ура. “слышали
великую новость на каком-нибудь празднике - простонародье! ‚прочем...
сегоднЯ и это - ЂнглиЯ, ЂнглиЯ! Ќу что ж, времЯ позднее, надо идти домой.

Њолчание - как гнет решениЯ, принЯтого скорее вслепую, чем сознательно,
- давило ‘омса весь тот вечер и на следующий день. Ћн прочел речь "этого
ѓреЯ" и вместе со всей страной стал ждать того, что, как он чувствовал, не
может последовать: ответа на ультиматум. Ќемцы отведали крови - из Ѓельгии
они ни за что не уйдут.
‚о второй половине днЯ, не в силах дольше выносить ни собственную
мрачность, ни нервозное состоЯние Ђнкет, он пешком дошел до станции и уехал
в город. Ќа улицах было полно; народу, казалось, все прибывало. ‚ клубе
‡натоков он кое-как проглотил необычно поздний обед, застревавший в горле, и
спустилсЯ вниз. €з своего кресла в амбразуре окна он смотрел на
‘ент-„жемс-стрит и на толпу, стремившуюсЯ мимо к жизненному центру страны.
‘рок ультиматума, так ему сказали, истекает в одиннадцать часов. ќта тихаЯ
комната, длЯ которой в течение целого столетиЯ без войн подбирали мебель,
обои и картины, равнЯЯсь на людей с хорошим вкусом, воплощала собою жизнь,
какой он знал ее, жизнь Ђнглии при ‚иктории и ќдуарде. ЃурскаЯ война, а тем
более другие мелкие войны в Ђшанти {ЃывшаЯ английскаЯ колониЯ в ‡ападной
Ђфрике.}, Ђфганистане, ‘удане, заморские экспедиции, дело профессиональных
солдат - не нарушали душевного покоЯ "знатоков". Ћни продолжали жить
по-прежнему, принимаЯ эти событиЯ как досадную необходимость либо как
аппетитные капли к утреннему завтраку. Ќо то огромное, что надвигалось
теперь... да что говорить, судЯ по сегоднЯшним газетам, оно даже
политических противников примирило. € ‘омсу вспомнились стишки ‹ьюиса
Љэррола:

Ћткуда ворон ни возьмись -
Ѓольшой, чернее вара.
Ѓойцы от страха затрЯслись
€ вмиг забыли свару.

…му не сиделось на месте, он вышел в холл. "‡натоки", сколько их было в
клубе, собрались у телеграфного аппарата - пЯть-шесть человек, все
незнакомые ‘омсу. Ћн стал поодаль. Љто-то заговорил с ним. ‘омса, всегда
сторонившегосЯ своих ближних, а в минуты душевного волнениЯ и подавно,
пробрала дрожь. Ќе может он оставатьсЯ здесь и слушать эту болтовню. Ћтветив
как можно короче, о" взЯл на вешалке свою шлЯпу и вышел. ‚ толпе он будет
один. € вместе со всеми он двинулсЯ по Џэл-Њэл. ’олпа - молчаливаЯ, но
взвинченнаЯ - делалась все гуще. Џо Љокспер-стрит ‘омса медленно вынесло на
“айтхолл, но у начала „аунинг-стрит толпа сгустилась в сплошную массу и
застыла. Ћсталось десЯть минут! ‡астрахованный природой и воспитанием от
всЯкой стадности, ‘омс все же заразилсЯ общим волнением. ’о, что он ощущал
вокруг себЯ, было не просто стадное чувство, нет, это было что-то,
составленное из глубоко личных чувств множества отдельных людей, что-то
такое, длЯ чего шум был только внешним проЯвлением. Ђ шума было достаточно -
сплошной гул, временами прорывавшийсЯ резкими выкриками, но этот шум,
казалось, не имел отношениЯ к лицам людей, не вЯзалсЯ с ними так же, как не
вЯзалсЯ со звездами, выжидательно мерцавшими над головой. Њужчины, женщины,
всевозможного вида и званиЯ, Яблоку негде упасть, и он зажат среди них и...
ничего, как будто так и надо. ‚се гражданскаЯ публика, мирный народ - ни
одного солдата или матроса. ‚от запели "Ѓоже, храни королЯ". “ ‘омса тоже
зашевелились губы; он не слышал себЯ и этим утешалсЯ. Ћн обратил взглЯд к
Ѓольшому Ѓену. ‘трелки на освещенных часах, между ним и звездами, ползли с
неимоверной медлительностью. …ще две минуты, а потом "оно" начнетсЯ. € во
что оно выльетсЯ? „аже вообразить невозможно. ‘кверное дело, безумие
какое-то... впутаешьсЯ в него, так потом и не выпутаешьсЯ, надо будет
держатьсЯ... держатьсЯ до конца! ’еперь эти лица, белые при свете фонарей,
были повернуты в одну сторону, из открытых ртов по-прежнему нессЯ гимн, а
потом - бумм!!! —асы пробили, и покатилось "ура". Ќашли чему радоватьсЯ!
"“рра-а!" ‡начит, началось.
‘омс пошел прочь. Ќеужели он тоже кричал "ура"? Ћн и сам не знал. …му
было немного стыдно. ђазве не мог он дождатьсЯ этого у себЯ на реке,
непременно ему понадобилось затесатьсЯ в эту толпу, точно он мальчишка,
какой-нибудь клерк или продавец. •орошо, что никто не узнает, где он был.
Љак будто ему можно волноватьсЯ; как будто ему в его возрасте можно выходить
из равновесиЯ. естьдесЯт лет! •орошо, что у него нет сына. ’ри племЯнника,
хватит и этого. ‚эл, правда, в ћжной Ђфрике, и нога у него не в порЯдке; но
второй сын “инифрид, Ѓенедикт, - сколько ему сейчас, тридцать? € у ‘исили
сын, только что поступил в Љембридж. ‚сЯ эта молодежь! ЏомчатсЯ теперь
очертЯ голову под пули! ‘кверное дело, одна грусть. Ђ все почему? „а, вот
именно, почему?
Ћн шел и шел, словно в забытьи, и очутилсЯ перед отелем ђиц. ’ут все
перемешалось. Ћфицианты высыпали на тротуар. “личные женщины оживленно
переговаривались между собой или заговаривали с полисменами, словно сбросив
с себЯ свою профессию. Џо Ѓеркли-сквер и сравнительно тихим улицам ‘омс
добралсЯ до дома “инифрид. Ћна дожидалась его, одетаЯ в строгое черное
платье, - она все еще носила траур по Њонтегью „арти, что ‘омс считал
совершенно излишним. …му-то в качестве доверенного лица пришлось узнать
подлинную историю этой французской лестницы, хотЯ бы длЯ того, чтобы утаить
ее от остального мира.
- ѓоворЯт, война объЯвлена, ‘омс. ’акое облегчение!
- •орошенькое облегчение!
- Ќу, ты менЯ понимаешь. Њало ли что могли натворить эти радикалы!
- ‚ойна обойдетсЯ нам в сотни и сотни миллионов. Ќеизвестно, когда она
кончитсЯ. Ќемцы не шутка.
- —то ты, ‘омс, когда против них ђоссиЯ и мы? „а и ”ранциЯ, говорЯт,
сейчас очень сильна.
- ‘казать можно что угодно, - проворчал ‘омс.
- Ќо ты ведь доволен?
- „оволен, что мы не подвели, это да. Ќо тут всем достанетсЯ. ѓде твой
Ѓенедикт?
“инифрид быстро поднЯла голову.
- Ћ, - сказала она. - Ќо ведь он даже не записывалсЯ в армию.
- ‡начит, запишетсЯ, - мрачно произнес ‘омс. - ’ы правда думаешь, что
это так серьезно?
- ‘ерьезнее некуда. Џопомни мои слова.
Ќесколько минут “инифрид молчала; на лице ее, обычно светски
непроницаемом, поЯвилось такое выражение, будто кто-то приподнЯл над ним
шторку. Ћна сказала едва слышно:
- ‘частье, что у ‚эла больнаЯ нога. ‘омс, неужели ты думаешь, что они
вторгнутсЯ сюда?
- ’олько если совсем потерЯют голову. ‚се зависит от флота. ѓоворЯт,
есть там один дельный, по фамилии „желлико {„жон „желлико (1859-1935) -
английский адмирал.}, а, впрочем, кто его знает. ’ут еще эти цеппелины...
Ћтдам ”лер в какую-нибудь школу на западе.
- ‡апасать провизию нужно?
- …сли все начнут запасать, будут перебои, а это не годитсЯ. —ем меньше
суеты, тем лучше. џ завтра уеду к себе первым поездом. Ђ сейчас пойду спать.
Џокойной ночи.
€ он поцеловал сестру в лоб, мельком взглЯнув на ее лицо, над которым
все еще не задернули шторку.
Ћн хорошо выспалсЯ и еще до полуднЯ вернулсЯ домой. ђадость ”лер,
выбежавшей встречать его, и солнечный покой реки пролили бальзам на его
сердце, так что он не без аппетита позавтракал. Џосле завтрака к нему на
веранду пришел старший садовник.
- ‚ыставку цветов отложили, сэр. ‘егоднЯ не откроют. Ђ немцы, похоже,
зарвались, сэр, как вы полагаете?
- Ќе знаю, - сказал ‘омс. ‚се, казалось, воспринимали войну, как
веселый пикник, и это раздражало его.
- € лорд Љитченер, на счастье, здесь, - сказал садовник. - “ж он-то им
покажет!
- ‚ойна может продлитьсЯ и год и больше, - сказал ‘омс. - ’ак что не
тратьте зрЯ деньги, понЯтно?
‘адовник удивилсЯ.
- Ђ Я думал...
- „умайте, что хотите, но никаких лишних трат, и готовьтесь сеЯть
овощи. џсно?
- џсно, сэр. ’ак вы думаете, это дело серьезное, сэр?
- „а, - сказал ‘омс.
- ‘лушаю, сэр.
‘адовник удалилсЯ. € у этого ветер в голове! ‚ том-то и беда: сердце у
людей доброе, а вот голова не работает. “ немцев, говорЯт, головы большие,
круглые, а затылок срезан. „а, помнитсЯ, так оно и есть. Ћн вошел в дом и
взЯл "’аймс". —итать газеты - больше как будто ничего и не оставалось. ‚ошла
Ђннет с румЯнцем на щеках и клубком шерсти в руке.
- Ќу, - сказал он, выглЯдываЯ из-за газеты, - теперь ты довольна?
Ћна подошла ближе.
- Ѓрось газету, ‘омс, дай Я тебЯ поцелую.
- ќто по какому же случаю?
Ђннет отбросила газету в сторону и села к нему на колени. Џотом
положила руки ему на плечи, наклонилась и поцеловала его.
- Џотому что вы не покинули мою родину в беде. џ горжусь Ђнглией.
- ‚ первый раз слышу, - сказал ‘омс. Ћна была не легонькаЯ, от нее
пахло вербеной. - Ќе знаю, право, - добавил он, - какую пользу мы можем
принести. ђазве что на море.
- Ћ, но это все, что нужно. ’еперь мы не приперты к стене, мы опираемсЯ
на вас.
- ’ы-то безусловно, - сказал ‘омс, нисколько, впрочем, не огорчаЯсь
этим обстоЯтельством.
Ђннет встала. ‚ид у нее был преображенный.
- ’еперь мы разобьем этих ужасных немцев. ‘омс, нужно расстатьсЯ с
фрейлейн. ЌельзЯ больше ее держать.
- џ этого ждал. Ќо почему? Ћна-то чем виновата?
- Ћставить в доме немку? Ќет!
- „а почему? Љакой от нее вред? Ђ если ты ее уволишь, что ей делать?
- —то угодно, лишь бы не в моем" доме. Џочем мы знаем, может, она
шпионка.
- —ушь!
- Ђх, вы, англичане, так туго соображаете, всегда спохватываетесь
слишком поздно.
- Ќе вижу проку в истериках, - буркнул ‘омс.
- Ћ нас будут говорить по всей округе.
- Џусть говорЯт.
- Non! џ уже сказала ей, чтобы собиралась. Ђ ”лер после каникул отдадим
в закрытую школу. Ќе возражай, ‘омс, Я не оставлю в своем доме немку. "A la
guerre comme a la guerre".
‘омс проворчал что-то очень неодобрительное. Ќу, закусила удила!
—увство справедливости в нем" было глубоко оскорблено, однако рассудок
подсказывал, что если спорить с Ђннет, положение станет невыносимым.
- ’огда пришли ее ко мне, - сказал он.
- ’олько не вздумай с ней нежничать, - сказала Ђннет и ушла.
"Ќежничать"! ќто слово возмутило его. "Ќежничать"! Ћн все еще
возмущалсЯ, когда до его сознаниЯ дошло, что гувернантка стоит перед ним.
ќто была молодаЯ женщина высокого роста, румЯнаЯ, с немного
выступающими скулами и честными серыми глазами, и стоЯла она молча, сцепив
опущенные руки.
- ‘квернаЯ получилась историЯ, фрейлейн.
- „а, мистер ”орсайт. Madame говорит, что Я должна уехать.
‘омс кивнул.
- ”ранцузы очень эмоциональны. “ вас есть какие-нибудь планы?
ѓувернантка покачала головой. ‘омс прочел в этом движении полную
безнадежность.
- Љакие у менЯ могут быть планы? Ќикто не захочет менЯ держать. Њне
нужно было уехать в ѓерманию неделю назад. Ђ теперь менЯ выпустЯт?
- Џочему бы нет? Њы ведь здесь не на побережье. Џоезжайте в ‹ондон,
поговорите с кем следует. џ дам вам письмо, подтвержу, что вы отсюда не
выезжали.
- Ѓлагодарю вас, мистер ”орсайт. ‚ы очень добры.
- џ-то не хочу, чтобы вы уезжали, - сказал ‘омс. - ‚се это глупости; но
тут Я бессилен. - €, заметив, что на скулах у нее блестЯт две большие слезы,
он поспешил добавить: - ”лер будет скучать без вас. „еньги у вас есть?
- Ћчень мало. џ все времЯ отсылала мое жалованье старикам родителЯм.
‚от оно! ‘тарики родители, Њалые дети, больные, и все прочее. †естоко
это! € он же сам толкает человека в пропасть! Ђ внешность у нее приЯтнаЯ.
Ќичего ей не поставишь в упрек, кроме войны!
- Ќа вашем месте, - сказал он медленно, - Я бы не стал терЯть времени.
Џоезжайте сейчас же, пока они еще только осматриваютсЯ. Ђ потом начнетсЯ
такаЯ истерика... Џогодите, Я дам вам денег.
Ћн подошел к старинному ореховому бюро, которое купил по случаю в
ђэдинге, - прекраснаЯ вещь, с потайным Ящичком, и продали за бесценок.
‘колько же ей дать? ‚се так неопределенно... Ћна стоЯла совсем тихо, но он
чувствовал, что слезы бегут у нее по щекам.
- Ќу их к черту, - сказал он вполголоса. - џ дам вам жалованье за три
месЯца и пЯтнадцать фунтов наличными на дорогу. …сли вас не выпустЯт, дайте
мне знать, когда все истратите.
ѓувернантка поднЯла сцепленные руки.
- џ не хочу брать у вас деньги, мистер ”орсайт.
- ѓлупости. ‚озьмете все, что Я вам даю. џ этого не хотел. Џо-моему,
вам нужно было у нас остатьсЯ. Џри чем здесь женщины?
Ћн достал из потайного Ящичка нужное количество банкнот и вернулсЯ на
середину комнаты.
- џ вас отправлю на станцию. Џоезжайте и сегоднЯ же обратитесь куда
следует. Џока вы собираетесь, Я напишу письмо.
ѓувернантка наклонилась и поцеловала ему руку. ’акое с ним случалось
впервые, и нельзЯ сказать, чтобы это ему понравилось.
- Ќу что вы, что вы, - сказал он и, присев к бюро, написал:

"‘эр!
Џодательница сего, фрейлейн ульц, последние полтора года была
гувернанткой моей дочери. Њогу засвидетельствовать ее хорошее поведение и
недюжинные знаниЯ. ‚се это времЯ она прожила в моем доме в Њейплдерхеме,
если не считать двух отпусков, проведенных, насколько мне известно, в
“эльсе. ”рейлейн ульц желает возвратитьсЯ в ѓерманию, и ‚ы, Я надеюсь, ей в
этом! посодействуете.

Џрилагаю свою карточку и остаюсь
уважающий ‚ас
‘омс ”орсайт".

Џотом он вызвал по телефону такси - завести собственный автомобиль он
упорно отказывалсЯ: бешеные какие-то махины и вечно ломаютсЯ.
Љогда такси подъехало к дому, ‘омс вышел в холл. ”лер с подружкой
убежали в лес; Ђннет в саду, и скорее всего там останетсЯ; нельзЯ же
допустить, чтобы этой молодой женщине даже некому было пожать руку на
прощание.
‘перва по лестнице снесли глЯнцевитый заграничный чемодан, потом
саквоЯж и небольшой тючок в ремнЯх с заткнутым за них зонтиком. Џоследней
спустилась гувернантка. ѓлаза у нее были заплаканные. ‚незапно все это
показалось ‘омсу вопиющим варварством. ЋказатьсЯ вот так выброшенной на
улицу только потому, что этот чертов кайзер и его бандиты-генералы посходили
с ума! Ќе по-английски это.
- ‚от письмо. ‘оветую пока пожить в гостинице у вокзала ‚иктории. Ќу,
прощайте. Њне очень жаль, но, пока длитсЯ война, вам будет лучше дома.
Ћн пожал ее руку в перчатке и, заметив, что собственнаЯ его рука опЯть
в опасности, поспешно ее отдернул.
- Џоцелуйте от менЯ ”лер, сэр.
- Ќепременно. Ћна будет жалеть, что не проводила вас. Ќу, прощайте! -
Ћт страха, как бы ома снова не расплакалась или не стала его благодарить, он
поспешно добавил: - ‚ам будет приЯтно прокатитьсЯ.
‘ам он в этом сомневалсЯ. ‚оображение уже рисовало ему, как она всю
дорогу обливает платок слезами.
Ѓагаж был уже в машине, гувернантка тоже. Њотор гудел и фыркал. ‘тоЯ в
дверЯх, ‘омс поднЯл руку и помахал заплаканной девушке.
ЌижнЯЯ губа у нее дрожала, лицо было испуганное. Ћн криво улыбнулсЯ ей
и вошел в дом. Ќужно же такому случитьсЯ!

‘лухи! Ќикогда бы ‘омс не поверил, что на свете столько дураков. ‘лухи
о морских сражениЯх, слухи о шпионах, слухи о русских. ‚зЯть хотЯ бы его
разговор с деревенской учительницей, которую он встретил перед зданием
школы.
- ‚ы слышали, какие страшные новости, мистер ”орсайт?
“ ‘омса волосы встали дыбом под шлЯпой.
- Ќет, а что такое?
- Ѓыло ужасающее сражение на море. Њы потерЯли шесть линейных кораблей.
Љакой ужас, правда?
“ ‘омса сжались в кулаки руки, засунутые в карманы.
- Љто это вам сказал?
- „а всЯ деревнЯ говорит. есть кораблей - правда, ужасно?
- Ђ сколько потерЯли немцы?
- „венадцать.
‘омс чуть не подскочил на месте.
- „венадцать? Ќо ведь это значит, что война окончена. —то вы толкуете
про страшные новости... да лучшего и желать нельзЯ.
- Ћ, но шесть наших кораблей - это ужасно!
- ‚ойна вообще ужасна, - сказал ‘омс, - но если это правда...
Ћн круто повернулсЯ и зашагал на почту. ђазумеетсЯ, это оказалось
неправдой. ‚се оказывалось неправдой. „аже его личные подозрениЯ. ‚зЯть хотЯ
бы тех двух широкоплечих мужчин в соломенных шлЯпах, которых он встретил на
проселочной дороге, - на ходу они ставили ноги носками врозь, так ни один
англичанин не ходит. Ћн готов был головой ручатьсЯ, что это немцы, и не
просто немцы, а шпионы, тем более что в тот же день у него испортилсЯ
телефон. €, конечно, оказалось, что они американцы, проводЯщие отпуск в
Џэнгборне, а провода повредило грозой. Ќо что прикажете думать, когда газеты
полны историй о шпионах и даже молнии, судЯ по всему, состоЯт на службе в
германской разведке. Ђ уж что касаетсЯ зеркал в дневное времЯ и спичек по
ночам, то они все, безусловно, свЯзаны с немецким флотом в Љильском канале,
или где он там стоит.
‚ремЯ от времени ‘омс изрекал: "‚здор! ђазмЯгчение мозгов!" Ђ в
следующую минуту сам чувствовал, что у него размЯгчились мозги. Ќу откуда,
например, могли взЯтьсЯ двести тысЯч русских, которых все видели в поездах
во всех концах страны? Ћказалось, что это были Яйца, и к тому же, наверно,
тухлые; но как было не поверить, особенно когда поверить так хотелось! Ђ
власти не считают нужным вас осведомлЯть - молчат, как воды в рот набрали!
ђазве можно так обращатьсЯ с англичанином? Ћн от этого только начнет
воображать бог знает что. Ђ потом - битва под Њонсом. Ќе могут даже
рассказать вразумительно про армию - только и пишут, какие наши солдаты
герои и как они убили несметное количество немцев, а теперь отступают, чтобы
получше их добить. Ѓольше никаких новостей, в сущности, и не печатали, а
потом вдруг оказалось, что немцы вот-вот возьмут Џариж и французское
правительство упаковало пожитки и отбыло в Ѓордо. € занЯтьсЯ-то нечем -
только читать газеты да слушать, как стучит спицами Ђннет. Ђ потом пришли
вести о битве на Њарне, и ‘омс перевел дух.
Ћн вздохнул свободно, как будто до этого ему много недель ни разу не
удавалось вздохнуть полной грудью. ѓоворили, что это начало конца и что
теперь союзники - он тоже их так называл, все так называли - скоро будут в
ѓермании. …му так хотелось в это верить, что он твердил, что не верит ни
единому слову, - вот так же, когда все предвещало хорошую погоду, он брал с
собою зонт, чтобы не пошел дождь. Ђ тут они, извольте видеть, взЯли и
зарылись в землю! Ќачало этого рода войны, которой суждено было продлитьсЯ
четыре года, не вызвало у него дурных предчувствий. Ѓыло даже известное
облегчение в этой неподвижности после бурных дней Њонса и Њарны. Ћн
продолжал читать газеты, покачивать головой и помещать деньги в военный
заем. …го племЯнник Ѓенедикт проходил подготовку, чтобы служить офицером в
армии Љитченера; сын ‘исили тоже пошел в армию. ‚идимо, иначе они не могли.
Ђннет несколько раз говорила, что хочет уехать во ”ранцию и работать сестрой
милосердиЯ. ‚се это фантазии. Ћна принесет гораздо больше пользы, если будет
вЯзать солдатам шарфы и экономить на хозЯйственных расходах.
Ћн сам отвез ”лер в пансион на западе Ђнглии, и очень вовремЯ: вскоре
после этого в игру вступили цеппелины. Џо отношению к воздушным налетам ‘омс
проЯвил известную непоследовательность: он увез свою дочь подальше от
столицы, но в то же времЯ считал, что зрЯ люди нервничают и поднимают вокруг
этого такой шум. €з верхнего окна своего клуба ему посчастливилось однажды
увидеть, как цеппелин загорелсЯ в воздухе. Ћн ничего не сказал и
впоследствии был этому рад: кое-кто из членов клуба выразил свои чувства
вслух, и эти чувства не делали им чести. Љонечно, причины длЯ недовольства
были, но как-никак, экипаж-то сгорел заживо. ‚ообще говорЯ, пока война
тЯнулась, истинное ее лицо было от него скрыто; этому способствовали не
только правительство, газеты и его возраст, но своеобразное заграждение,
которое он сам возвел, чтобы самому же за ним и спрЯтатьсЯ. „а, война идет,
и что толку волноватьсЯ больше, чем абсолютно необходимо? …сли он доживет до
конца войны, тогда еще, пожалуй, можно будет дать волю своим чувствам. € все
это времЯ событиЯ на море, удачные и неудачные действиЯ флота, он
воспринимал острее, чем то, что происходило на суше. ‚ первый период войны
он болезненнее всего пережил обстрел ‘карборо. ќто было как удар кулаком под
ключицу. ѓордость его жестоко страдала. ЌеприЯтельские корабли осмелились
подойти так близко, что могли швырЯть свои снарЯды в дома англичан, и это
сошло им с рук - одна мысль об этом наполнЯла его отвращением. Џосле этого
можно было ждать чего угодно. …го томило желание каких-нибудь решающих
событий на море, каких-нибудь доказательств британского превосходства, точно
слова "Џравь, ЃританиЯ" проникли ему в кровь. Џотопление "‹узитании" сперва
возмутило его, как и всех вокруг, но, когда он услышал, как ругают
американцев за то, что они тотчас же не объЯвили войну, он решил, что это
уже слишком. Ђмерика далеко, уверЯть, что она в опасности, - это, в
сущности, значит считать, что ЂнглиЯ будет побеждена, а такого ‘омс, при
всей его склонности всегда ожидать худшего, и в мыслЯх не допускал. Љ тому
же в глубине души ему вовсе не хотелось, чтобы его спасала Ђмерика или кто
бы то ни было. Ќо к этому чувству странным образом примешивалось и другое:
что если бы вот так же сразу потопили больше тысЯчи англичан, ЂнглиЯ мигом
схватилась бы за оружие, и более того: он бы это одобрил.
…ще в начале 1915 года, видЯ, как поредели рЯды служащих, он снова
впрЯгсЯ в ежедневную работу канторы "Љэткот, Љингсон и ”орсайт". ’ак
напрЯженно он, кажетсЯ, еще никогда не работал. Џо сравнению с тревогами
Ђнглии юридические дела, которые он вел, часто казались ему очень уж
мелкими, но занималсЯ он ими добросовестно; они отвлекали его мыслЯ и, между
прочим, приносили деньги, которые тоже можно было вложить в военный заем.
Џосле второго сражениЯ у €пра он пожертвовал денег на санитарный автомобиль
и испытал острое чувство неловкости, увидев свое имЯ в газетах. ‚ поезде по
дороге в город и обратно или за завтраком в своем клубе в ‘ити он слушал,
как пожилые мужчины с умным видом рассуждали о ведении войны, о свойствах
немцев, политических деЯтелей, американцев и прочих предосудительных
личностей, и вид у него был такой, точно он вот-вот громко фыркнет.
"—то они в этом понимают, - думал он. - Џорют всЯкую чушь. Ќе
по-английски это". ‚ те дни столько было вокруг истерии, столько
неанглийского; и газеты поощрЯли это своими выкриками вроде "€нтернировать
гуннов!". ‘ейчас, когда особенно важно держать Язык за зубами, эти идиоты
как нарочно трещат без умолку.
’ак оно и шло почти два года, и вот однажды, июньским утром, он прочел
в газете первую официальную сводку о ћтландском сражении. ‡абрав газету,
чтобы никто ее не увидел, пока он не придет в себЯ, он вышел через
стеклЯнную дверь гостиной на росистую лужайку и, ничего перед собой не видЯ,
направилсЯ к реке. “ него больно сосало под ложечкой. Њирно струилась под
деревьЯми река, птицы пели как ни в чем не бывало, а ‘омс стоЯл без шлЯпы на
солнце и пыталсЯ собратьсЯ с мыслЯми. …го захлестывал страх. Ќаконец-то
настоЯщее сражение - и такие потери! Ћн вошел в тень от тополЯ и перечитал
сводку. ‘амое скверное было вначале, дальше шли вести получше. Ќеужели
нельзЯ было сразу сказать, что немцы пустились наутек? ‘ ума они там сошли,
так пугать человека. „а ведь это победа, хотЯ мы и потерЯли столько
кораблей! Ћх, идиоты, разве можно расписывать это такими мрачными красками?
‚се равно что стрелЯть по своим. Џисать правду - да, но не так, чтобы
вызывать у людей боль в желудке. Ћн стиснул зубы и пошел домой завтракать.
- Џроизошло серьезное сражение на море, - сообщил он Ђннет. - Њы
потерЯли много кораблей, но немцы бежали. ‚полне допускаю, что больше в
морские бои они не сунутсЯ.
’ак врожденное чувство противоречиЯ помогло ему предсказать будущее.
—итаЯ новые сообщениЯ в этот день и на следующий, он все больше
сердилсЯ на людей, причинивших ему такие страданиЯ. € о чем только власти
думают? ’о секретничают без нужды, а то, когда можно сообщить действительно
хорошие новости, преподносЯт их как катастрофу.
Џрошло несколько дней, и смерть Љитченера немного отрезвила ‘омса, но
особенно не потрЯсла. „а, он много сделал длЯ Ђнглии и был похож на льва в
‡оологическом саду, но на фоне мировых событий даже его фигура уже не
казалась такой крупной.
‚ конце 1916 года на долю ‘омса выпало личное переживание, которое так
его расстроило, что он никому о нем не рассказал. Ћн ехал поездом в ‹ондон.
€з патриотических побуждений он теперь ездил третьим классом, но в это утро
поезд был переполнен, и он вошел в купе первого класса, где уже сидели
молодой офицер - его вещи лежали в сетке над головой - и красиваЯ молодаЯ
женщина с заплаканными глазами. ‘омс укрылсЯ за газетой, однако ему вскоре
стало Ясно, что если они не женаты, так следовало бы им поженитьсЯ - об этом
говорили их глаза, руки, губы, непрестанно ищущие друг друга. Ќа остановках,
когда им приходилось вспоминать, что они не одни, ‘омс украдкой наблюдал за
ними. Ћт отчаЯниЯ, написанного на бледном лице мужчины, от тоски в
покрасневших глазах женщины ему стало очень не по себе. ‚от оно -
неотвратимаЯ разлука и все трагедии, которые она предвещает, неизбывное горе
военных прощаний, каких сейчас миллионы во всех концах земли. ‚первые ему
довелось видеть такое вблизи, он и не подозревал, до чего это тЯжелое
зрелище. ’е двое замерли в неистовом объЯтии, и тут поезд остановилсЯ в
‚естборн-Џарке. …й, видимо, нужно было здесь сходить, но не хватало сил. Ћна
стоЯла, пошатываЯсь, и слезы бежали по ее лицу. Њолодой офицер рывком открыл
дверь и почти вытолкнул ее на платформу. ЏоднЯв голову, она смотрела на него
с такой мукой, что у ‘омса защемило сердце. Џоезд тронулсЯ, молодой человек
со стоном опустилсЯ на свое место. ‘омс глЯдел в другое окно. „аже когда
поезд довез их до Џэддингтонского вокзала, он еще целую минуту глазел в окно
пустого вагона на соседнем пути. Ќаконец, крепко зажав в руке зонт, он вышел
из опустевшего купе и, садЯсь в такой, рЯвкнул одно слово: "Џолтри". ‚есь
этот день он не говорил, а рЯвкал. € так повсюду, во всем мире - безобразие!
Ђ между тем впечатление такое, что сейчас людей уже волнует не столько самаЯ
война, сколько карточки на сахар и на масло. ‚оздушные налеты, потопленные
корабли и как бы раздобыть съестного - больше ни о чем и не думают, ну, и
еще, конечно, танцуют в ночных клубах и красЯтсЯ. ‡а всю жизнь он не видел
столько накрашенных лиц. Љогда он под вечер шел из конторы по ‘трэнду,
каждаЯ встречнаЯ напоминала тех уличных женщин, которых он видел здесь,
когда был моложе. џрко-красные губы, напудренный нос, а рЯдом мужчина в
хаки! ’ак миновал и 1917 год, и ”лер стала уже почти взрослой девушкой. €з
школы он получал о ней хорошие отзывы - способна и к наукам и к спорту, - и
это его радовало. ‚ тех краЯх война, сколько он мог понЯть, почти не
чувствовалась, а на каникулах он, по возможности, держал ”лер дома. ‚
Њейплдерхеме тоже мало что напоминало о войне, хотЯ, конечно, всюду мелькала
военнаЯ форма. Љогда газеты стали писать о воинской повинности, ‘омс долго
качал головой. Ќе по-английски это. Ћднако, когда воинскую повинность ввели,
он решил, что, пожалуй, ничего другого и не оставалось. ‚прочем, он никак не
мог одобрить грубого обращениЯ с принципиальными противниками военной
службы. €х принципам он, разумеетсЯ, не сочувствовал, но травить в такое
времЯ своих же соотечественников - это противно; и, как прирожденный
индивидуалист, он в душе не переставал возмущатьсЯ насильственными мерами,
которые вошли в повседневную практику этих и без того достаточно гнусных
лет. …ще в первый год войны он лишилсЯ двух садовников, теперь забрали еще
двоих, оставив ему старика и мальчишку, так что он частенько сам брал тЯпку
и полол огород, а Ђннет морила улиток каким-то французским раствором. ‚ доме
он всегда держал только женскую прислугу, так что дворецкого у него при всем
желании не могли забрать - и то хорошо. Ђ будь у него автомобиль, так
забрали бы и шофера. Ћн чувствовал, что легко примирилсЯ бы с этими
утратами, если бы люди шли в армию по своей воле, но сам он не стал бы их
уговаривать. …го удержала бы от этого глубоко скрытаЯ вера в свЯтость личных
чувств, даже чувства патриотизма. €меют же люди право на собственное мнение.
‘ам он, если бы был моложе сорока лет, вероЯтно, пошел бы, как ни претила
ему эта грубаЯ, никому не нужнаЯ военщина; но уговаривать других - нет,
увольте. ќто нежелание навЯзывать кому бы то ни было свои взглЯды обрекало
его на полное одиночество в конторе, в клубе, в поездах, где все, казалось,
только и делали, что учили жить других. ‘омс чуть ли не стыдилсЯ своей
деликатности: нельзЯ же вести войну, не командуЯ людьми. € он старалсЯ
держать себЯ так, чтобы никто не догадалсЯ о его слабости. Ќо один раз она
привела его к серьезной стычке с его кузеном „жорджем в клубе Ђйсиум. Ћн
знал, что „жордж хотЯ и был всего на год моложе его, работал по вербовке
добровольцев в •эмпшире, а субботу и воскресенье проводил в ‹ондоне, чтобы,
как он сам выражалсЯ, "полюбоватьсЯ воздушными налетами". ‘омс подозревал,
что в город его тЯнет и еще кое-что, помимо налетов. €так, однажды в
субботу, увидев „жорд-гка в нише клубного окна, он по неосторожности ответил
на его приветствие, и „жордж знаком пригласил его зайти.
- •очешь выпить? - сказал „жордж. - Ќет? Ќу, тогда чашку чаю; сахар
могу тебе уступить.
Ћн окинул ‘омса насмешливым взглЯдом из-под тЯжелых век.
- •уд, как щепка. ’ы чем занимаешьсЯ, разводишь свиней на пользу
отечеству?
‘омс скривил губы.
- Ќе смешно, - отрезал он. - Ђ ты?
- ‡аманиваю ребЯт в пекло. ‘оветую и тебе попробовать. Ћни, черти, в
последнее времЯ упираютсЯ,
- ‘пасибо, - сказал ‘омс. - ќто не по мне.
„жордж ухмыльнулсЯ.
- Ѓрезгуешь?
- Џусть так.
- Ђ что же, по-твоему, нужно делать?
- Ќе соватьсЯ, куда тебЯ не просЯт.
- Џредпочитаешь составлЯть завещаниЯ?
‘омс отставил чашку и взЯлсЯ за шлЯпу. Ќикогда еще „жордж не вызывал у
него такой неприЯзни.
- Ќе злись, - сказал „жордж. - Љто-то должен же составлЯть завещаниЯ. Ђ
кстати, составь-ка мое: все ђоЯжеру, ћстасу и ”рэнси в равных долЯх.
„ушеприказчики - ты и ћстас. Џриходи как-нибудь вечерком, вместе полюбуемсЯ
налетом. ‘ын ‘ент-„жона •эймена убит, читал? ѓоворЯт, к весне гунны готовЯт
большое наступление.
‘омс пожал плечами.
- „о свиданиЯ, - сказал он. - —ерновик завещаниЯ Я тебе пришлю.
- ’олько составь покороче, - сказал „жордж. - € чтобы менЯ сожгли. ‚олЯ
покойного - костей не оставлЯть.
‘омс кивнул и вышел.
Ѓольшое наступление! ‘колько же еще можно бросать людей в мЯсорубку? ‡а
эти годы ему уже случалось склонЯтьсЯ к позиции ‹енсдауна {‹енсдаун - один
из лидеров консервативной партии - уже в 1916 году высказывалсЯ за
сепаратный мир с ѓерманией.}, но всЯкий раз бульдог, притаившийсЯ в глубине
его существа, настораживалсЯ и рычал. Љонец, которым ничего не кончаетсЯ...
после всего, что было... Ќет. „ержатьсЯ до победы! €бо мысль о поражении
Ђнглии не приходила ему в голову даже в самые худшие минуты.
‚ марте 1918 года, когда он только что встал с постели после простуды,
немцы перешли в наступление. ЌеожиданнаЯ весть об этом потрЯсла ‘омса до
глубины души и вызвала обычное желание - уйти от всех, побыть одному. Ћн
вышел из дому, очень медленно поднЯлсЯ на ближайший пустынный холм и,
подстелив пальто, уселсЯ на землю среди кустов дрока. ‡десь было тихо и
пахло весной; пел жаворонок. Ђ там - немцы прорвали фронт! €, сидЯ в тишине
Ясного весеннего днЯ, он почти молилсЯ. ‘колько раз он слышал, что мы к
этому готовы; а выходит, что готовы-то не были. ‚от всегда так - слишком
много апломба. Ћн сидел и прислушивалсЯ, как будто мог на таком расстоЯнии
услышать канонаду. ѓоворили, что сторож при шлюзе однажды ее слышал. —епуха.
Ќе может этого быть. Ђ впрочем... что это? Ќет, вздор. Ћн лег на спину и
приник ухом к земле, но уловил только шепот ветерка и жужжание пчелы,
пролетавшей к облюбованной ветке дрока. ќти звуки куда приЯтнее, чем грохот
орудий. Џотом слуха его коснулсЯ первый удар колокола на деревенской церкви.
‘коро там соберетсЯ народ, будут - кто сидЯ на скамье, кто преклонив колени
- думать о германском) прорыве, и свЯщенник, чего доброго, вознесет особую
молитву о ниспослании погибели немцам. „а, либо ты губишь, либо губЯт тебЯ,
все к этому сводЯтсЯ. ‘транно: жизнь кормитсЯ жизнью или, вернее, смертью!
‘огласно новейшим теориЯм, всЯ материЯ - живаЯ, и каждаЯ форма существует за
счет какой-нибудь другой формы или, во всЯком случае, элементов формы. ‡емлЯ
- всего-навсего форма в состоЯнии распада, из которого возникают другие
формы, и человек ими питаетсЯ, а потом и сам подвергаетсЯ распаду, и из него
возникают новые формы, и кто-то питаетсЯ ими, и так оно и идет. ЌесмотрЯ на
прорыв фронта, ‘омс после двух недель взаперти не мог не ощущать, как хорошо
жить на свете. € обонЯние его, так долго вынужденное довольствоватьсЯ
одеколоном, обострилось до чрезвычайности. Ћн слышал запах дрока - очень
слабый, едва уловимый. "ЏовеЯло дроком с далеких холмов", - где-то он это
читал. € подумать только, что там, в …вропе, его соотечественники мучаютсЯ,
умирают, разорванные в клочьЯ, - все молодежь, из его конторы, из его сада,
из всех английских контор и садов, - умирают ради спасениЯ Ђнглии... ради
спасениЯ мира, так теперь говорЯт, но это уж пустые слова! € возможно, что
после этих ужасающих четырех лет они все же не спасут Ђнглию! Џодобрав под
себЯ худые ноги, он сидел и смотрел вниз, в сторону реки, туда, где был его
дом. Ќет, спасут, пусть длЯ этого потребуетсЯ призвать еще десЯть возрастов
или вовсе снЯть возрастные ограничениЯ. ЂнглиЯ под чужеземным игом? Ќи за
что! Ћн наскреб пальцами горсть земли и, зажав ее в кулак, машинально поднес
к носу. Џахла она, как ей и полагалось пахнуть, - землей, и его пронизало
очень странное, ни на что не похожее ощущение. ЂнглийскаЯ землЯ! ѓм! ‡емлЯ
есть землЯ, в Ђнглии ли, в ’имбукту - все равно. Ћтдавать жизнь за то, что
пахнет точь-в-точь как его теплица с шампиньонами... смешно!.. ‚ыдумывают
громкие слова и идут за них на смерть. ‚он поет жаворонок - очень английскаЯ
птица, веселаЯ, беззаботнаЯ, поет себе и знать ничего не хочет, и ни до чего
ей дела нет. –ерковный колокол умолк. …сли люди воображают, что бог как-то
особенно покровительствует Ђнглии, то они очень ошибаютсЯ. Ќичем он Ђнглии
не поможет. Ќадо самим о себе заботитьсЯ. …сли опустить руки, тогда конец.
‚зЯть хотЯ бы германские подводные лодки. Џредоставить их богу, и что
получитсЯ? ЋглЯнутьсЯ не успеешь, как придетсЯ есть трубастых голубей из
собственной голубЯтни.
ЊЯгкий воздух и косые лучи мартовского солнца пригревали ему щеку,
побледневшую от долгого соприкосновениЯ с подушкой. Ђ там-то, там-то!.. …сли
этот ужас когда-нибудь кончитсЯ, надо будет прийти сюда, проверить, как
здесь дышитсЯ, когда нет этой ноющей боли под пЯтым ребром. ЏриЯтное место,
открытое, высокое. Ђ теперь нужно идти домой, и есть куриный бульон, и
слушать, как Ђнкет будет говорить, что англичане дальше своего носа не видЯт
- это, кстати сказать, совершенно справедливо, - и возражать ей, что очень
даже видЯт. ’Яжко это, когда все мысли занЯты известиЯми с фронта. Ћн
поднЯлсЯ. „венадцать часов! Њолитвы, наверно, кончились, идет проповедь.
†аль этого свЯщенника: небось, проповедует про филистимлЯн. Ћслиных
челюстей-то и у нас сколько угодно, а вот ‘амсона ни одного не сыскать {Џо
библейской легенде, ‘амсон, наделенный сверхчеловеческой силой, нашел
ослиную челюсть и убил ею тысЯчу филистимлЯн - врагов €зраилЯ.}. „рок в
цвету - красиво это, он нынче рано зацвел. ‚спомнилась поговорка "„рок
отцвел - целоватьсЯ не времЯ", и он лениво подумал, что же должно отцвести,
чтобы стало не времЯ убивать. Ђ вон Ястреб. ‘омс постоЯл, поглЯдел на него.
Ћн парил высоко в воздухе, потом косо ринулсЯ вниз, сверкнув красной
молнией, и снова замер на распростертых крыльЯх; а ‘омс медленно, в бледных
лучах солнца, двинулсЯ вниз, к реке.

Ќаступил июль. Ќемцев уже давно оттеснили, фронт выровнЯли, множество
американских частей прибыло из-за океана, верховным главнокомандующим стал
”ош. ‘омс не знал, как к этому отнестись: возможно, это и было необходимо,
но нескрываемаЯ радость Ђннет огорчала его, и к тому же, насколько он мог
судить, никаких сдвигов за этим не последовало, тЯнулась все та же
нескончаемаЯ канитель. “инифрид - вот кто услышал от него слова, решительно
изменившие весь ход мировых событий.
- Њы никогда не победим, - сказал он. - џ потерЯл всЯкую надежду.
‘олдат не в чем упрекнуть, но командование... Ќи одного порЯдочного
человека. џ потерЯл надежду.
Ќи разу еще он не высказывалсЯ так определенно. Ќа следующее утро
газеты захлебываЯсь сообщали, что германское наступление против французов
приостановлено и теперь французы вместе с американцами сами перешли в
наступление. ЌачинаЯ с этого днЯ союзники, как ‘омс все еще их называл, уже
не сделали ни шагу назад.
’е, кого интересуют такие вопросы, возможно, спросЯт себЯ, в самом ли
деле ‘омс (нарЯду со многими другими людьми) победил немцев, или же он
каким-то шестым чувством еще до газетных сообщений уловил ход событий и, как
и подобало закоренелому индивидуалисту, мгновенно высказал противоположное
суждение. Љак бы там ни было, его пророчество не сбылось, и это было длЯ
него неописуемым облегчением. Ѓлижайшее воскресенье он впервые за три года
провел в своей картинной галерее. ”ранцузы наступают, англичане готовЯтсЯ
наступать; американцы тоже не зевают: воздушные налеты прекратились; с
подводными лодками сладили. € впечатление такое, будто все это произошло за
два днЯ. ‘омс разглЯдывал своего ѓойю, перебирал фотографии с картин в
Џрадо, и вдруг с удивлением обнаружил, что девушка с корзиной на фреске La
Vendimia напоминает ”лер. ‚ самом деле, сходство есть. …сли война все же
кончитсЯ, он закажет какому-нибудь художнику копию с этой девушки: колорит
там, помнитсЯ, очень хорош. Ћна будет пробуждать приЯтные воспоминаниЯ - о
дочери и как он бродил по Џрадо в 1910 году, перед тем как купил ѓойю лорда
Ѓерлингфорда. “же сколько лет не случалось, чтобы мысли его занимал предмет,
никак не свЯзанный с войной, - это было невыразимо отрадно, это говорило о
том, что возможна жизнь без боев и убийств, жизнь, где снова будет место
„уметриусу. ‘омс позвонил и велел горничной принести кувшин крюшона. ‚ыпил
он очень мало, но наслаждение испытал прЯмо-таки викторианское. Љак-то
прожили военные годы его двоюродный братец „жолион и €рэн? ’ерзались
страхами и терЯли в весе так же, как и он? „ай-то бог! €х сын, сколько
помнитсЯ, достигнет призывного возраста через год; и ‘омс в тысЯчный раз
порадовалсЯ тому, что ”лер разочаровала его, родившись девочкой. ‚ общем,
этот день был самым счастливым в его жизни с тех пор, как он купил своего
џкоба Њариса в июне 1914 года.
’еперь он начал понемногу прибавлЯть в весе, ибо хотЯ бои, ожесточенные
и кровавые, все продолжались, общее движение неуклонно шло в нужную сторону
- происходило то самое, на что он как раз вовремЯ перестал надеЯтьсЯ. ђЯды
противника редели: отпали болгары, турки, а скоро, говорЯт, и австрийцы
выйдут из строЯ. Ђмериканцы же тем временем все прибывали. ‘омс встречал их
офицеров в ‹ондоне по дороге в ‘ити. ”орма у них со стоЯчим воротником, у
некоторых пенсне: наверно, это их очень стеснЯет; но вид бодрый, и у них
есть все, что только можно купить за деньги, а это главное. Ћн часто думал о
том, чем ему отметить окончание войны. Њногие, наверно, напьютсЯ; иные
потерЯют от радости голову, а заодно и шлЯпу; но как выразить то, что
почувствует он сам, - этого он не мог себе представить. Ћн подумывал о
Ѓрайтоне, о рыбной ловле с лодки; подумывал о том, как будет садитьсЯ в
поезд, чтобы поехать за ”лер, и как будет садитьсЯ в поезд, возвращаЯсь
домой; и о том, чтобы потолкатьсЯ в толпе напротив „аунинг-стрит, как в тот
вечер, когда оно началось. ‚се это было не то. Ђ потом капитулировала
ЂвстриЯ. Џочему-то ‘омс совсем не чувствовал, что воюет с австрийцами, с
этим славным народом, обремененным эрцгерцогами. € теперь, когда они были
разбиты, а эрцгерцоги перевелись, ему даже было их жалко. ѓоворили, что до
конца остались считанные дни. ‘омс не очень-то в это верил: у немцев всегда
припасены какие-нибудь сюрпризы. ‚оевали они хорошо, нет смысла это
отрицать, да что там, они даже слишком хорошо воевали! …ще того и глЯди
попытаютсЯ в последнюю минуту разрушить ‹ондон. € из неосознанного чувства
противоречиЯ он решил переселитьсЯ к “инифрид на ѓрин-стрит. „евЯтого ноЯбрЯ
он провел там свой шестьдесЯт третий день рождениЯ - по счастью, никто об
этой дате не вспомнил; он терпеть не мог получать подарки и выслушивать
поздравлениЯ - к чему это? ’еперь уже все были уверены, что война, в
сущности, кончилась. Ќо ‘омс продолжал твердить: "Џопомните мое слово, они
еще напоследок устроЯт большой воздушный налет". ‚ырабатывались условиЯ
перемириЯ: ходили слухи, что со днЯ на день они будут подписаны. ‘омс качал
головой. Ћднако к одиннадцатому ноЯбрЯ он уже не был уверен ни в чем, а
потому не поехал в контору и сидел в столовой на ѓрин-стрит, когда
послышались сигналы, оповещавшие о воздушном налете. Ќу, что он им говорил?
„о налета еще не меньше четверти часа, можно высунуть нос на улицу,
поглЯдеть, что они там затеЯли. Ќа улице не было ни души, только в дверЯх
соседнего дома стоЯла стараЯ женщина с пыльной трЯпкой в руке - видимо,
поденщица. ‘омса поразило ее лицо. Ќа нем застыла улыбка, которую поэт,
вероЯтно, назвал бы улыбкой экстаза. Ћна помахала ‘омсу трЯпкой, а потом -
очень странно! - стала вытирать ею глаза. ‘ Џарк-‹ейн катилсЯ шумкрики ура -
порывами, волнами. ‹юди начали выбегать из домов. Љакой-то человек швырнул
шлЯпу оземь и стал плЯсать на ней. ‡начит, это не воздушный налет - во времЯ
налетов никто не стал бы так себЯ вести. Ќеужели же... ну конечно, это
перемирие! Ќаконец-то! € ‘омс, весь дрожа, еле слышно проговорил: "‘лава
богу!" Џервым его желанием было бежать на Џарк-‹ейн, откуда неслись крики
ликованиЯ. Ќо он тут же передумал: это было бы вульгарно. Ћн вошел в дом и
захлопнул дверь. ‚ернувшись в столовую, он уселсЯ в кресло, повернутое
спинкой ко всей комнате. Ћн сидел совершенно неподвижно, только дышал
тЯжело, как после быстрого бега. ѓубы у него подрагивали. ќто было очень
странно. Ђ потом (в этом он не призналсЯ ни единой душе) слезы выступили у
него на глазах и потекли на крахмальный воротничок. Ћн бы никогда не
подумал, что это возможно, но что ж, пусть текут. „олгий, нескончаемый ужас
кончилсЯ. ‘овсем кончилсЯ! € вдруг, подумав, что еще немного - и придетсЯ,
чего доброго, воротничок менЯть, он достал из кармана платок. ’акое
признание собственной чувствительности возымело мгновенное действие. ‘лезы
иссЯкли, и ‘омс, стерев с лица последние их следы, откинулсЯ в кресле и
закрыл глаза. ’ак он сидел, словно отдыхаЯ после тЯжелой работы. Џерезвон
колоколов и ликование толпы проникали и в эту закрытую комнату, но он все
сидел, уронив голову на грудь, и по-прежнему его пробирала дрожь. ‘ловно
чувства, которые он так долго в себе подавлЯл, теперь метили ему этой долгой
расслабленной неподвижностью. Ќа улицах сейчас танцуют и кричат, пьют и
смеютсЯ, молЯтсЯ и плачут. Ђ ‘омс сидел и дрожал всем телом.
Ќаконец он поднЯлсЯ и, подойдЯ к буфету, выпил стакан старого хереса,
еще из запасов покойного отца. Џотом взЯл пальто и зонт и вышел из дому, сам
не знаЯ, куда и зачем.
’ихими улицами он направилсЯ в сторону Џикадилли. ‚стречные улыбались
ему, и он, очень этим недовольный, поневоле улыбалсЯ в ответ. Њногие на ходу
разговаривали - не то с самими собой, не то с богом. Џопадались и бегущие
фигуры. Ћн добралсЯ до Џикадилли, и тут ему тоже не понравилось -
бесконечные грузовики и автобусы, набитые людьми, и все кричат и вообще
ведут себЯ по-дурацки. Ћн как можно быстрее перешел улицу и зашагал через
ѓрин-парк, а потом в обход толпы перед Ѓукингемским дворцом. „альше, к
‚естминстерскому аббатству и парламенту, - и везде толпы, толпы людей!
‘торонЯсь их по мере возможности, он пошел по набережной, сам не знаЯ, куда
и зачем. Ћт Ѓлекфрайерского моста свернул вверх, к ‘ити, и добралсЯ до
‹едгет-•илла. € вдруг он понЯл, куда идет, - в собор св. Џавла! ‚от его
купол, массивный силуэт на фоне серого ноЯбрьского неба, огромный над
сумЯтицей флагов и уличного движениЯ, молчащий в оглушительном шуме толп и
колоколов. ‘омс поднЯлсЯ по ступенЯм и вошел. Ћн не был здесь с самого
начала войны, и нынешний его приход не имел никакого отношениЯ к богу. Ћн
пришел сюда, потому что собор был большой, старый, совсем пустой и очень
английский и потому что он будил воспоминаниЯ. ЏройдЯ вперед по проходу, он
поднЯл голову и заглЯнул в купол. Љристофер ђэн! •орошее старое английское
имЯ! •ороший старый английский камень. ‚се позади - бесконечные смерти, и
бомбы, и потопленные корабли, и несчастные юноши, убитые вдали от родного
дома. Њир! Ћн стоЯл, сложив руки на ручке зонта, слегка согнув в колене
левую ногу, как по команде "вольно"; на его запрокинутом бледном лице было
выражение и печальное и насмешливое. ђеки слез и крови! € ради чего? ‚зглЯд
его уловил какое-то Яркое пЯтно. ”лаги! „аже здесь без них не обошлось.
”лаг! ‘трашнаЯ это вещь, великаЯ и страшнаЯ - флаг твоей родины!

1928-1930 гг.

Last-modified: Fri, 01 Aug 2003 16:49:46 GMT
Ћцените этот текст: