парадоксами, живые люди меньше походили на самих себЯ, чем  написанные с них
портреты.
     ‘реди этих  современных знаменитостей висели изображениЯ двух бородатых
свЯтых, едва различимых на потемневших  холстах.  Ѓыла тут и бледнаЯ, но  не
поблекшаЯ мадонна,  верно, некогда почитавшаЯсЯ  в  ђиме,  котораЯ теперь  с
такой добротой и свЯтостью смотрела на влюбленных, что им, словно католикам,
захотелось помолитьсЯ.
     - Љак странно подумать, -  заметил “олтер ‹адлоу, - что  это прекрасное
лицо остаетсЯ прекрасным более двухсот лет. ‚от если бы земнаЯ красота могла
сохранЯтьсЯ так же долго! ‚ы не завидуете ей, ќлинор?
     - Ѓудь на земле рай, может и позавидовала бы, - ответила она, - но там,
где все обречено на увЯдание, как мучительно было бы сознавать,  что ты одна
не можешь постареть.
     -  ќтот потемневший  свЯтой  Џетр хмуритсЯ свирепо  и грозно, хоть он и
свЯтой, - продолжал “олтер, - мне не по себе от его взглЯда,  а вот  мадонна
смотрит на нас ласково.
     - „а, но по-моему, очень печально, - отозвалась ќлинор.
     Џод  этими тремЯ  старинными  картинами  стоЯл  мольберт с  только  что
начатым  холстом. € по мере  того, как  они  всматривались в едва намеченные
черты, изображение,  проступаЯ  как бы сквозь дымку,  приобретало живость  и
Ясность, и они узнали своего свЯщенника, преподобного доктора Љолмана.
     - „обрый старик! - воскликнула ќлинор. - Ћн  смотрит на менЯ так, будто
собираетсЯ дать отеческое напутствие.
     -  Ђ  мне представлЯетсЯ,  -  подхватил  “олтер,  -  будто  он  вот-вот
укоризненно покачает  головой, словно подозревает менЯ в каком-то проступке.
‚прочем, так же  смотрит  и оригинал.  ‡наете, пока он нас не поженит, Я  не
смогу спокойно выдерживать его взглЯд.
     ‚  этот  момент  они  услышали  чьи-то  шаги  и,  оглЯнувшись,  увидели
художника,  который  вошел  несколько  минут  назад  и  прислушивалсЯ  к  их
разговору. ќто был человек средних лет, с  лицом,  достойным его собственной
кисти. Џотому  ли,  что  душой он  всегда  жил среди картин,  или  благодарЯ
живописной  небрежности  своего Яркого костюма, художник и  сам  походил  на
портрет. ќто родство между ним и его работами бросилось в глаза посетителЯм,
и  им  почудилось,  будто   одна   из  картин  сошла  с  полотна,  чтобы  их
приветствовать.
     “олтер ‹адлоу,  уже  немного знакомый с художником, изложил ему цель их
визита. Џока он говорил, косой луч солнца так удачно осветил влюбленных, что
они казались  живыми  символами юности  и красоты,  обласканными  счастливой
судьбой. Ѓыло очевидно, что они произвели впечатление на художника.
     -  Њой  мольберт будет занЯт еще несколько  дней, к  тому же Я  не могу
задерживатьсЯ в Ѓостоне, -  произнес  задумчиво художник, затем, внимательно
поглЯдев на них, добавил: -  Ќо  вашу просьбу Я все же удовлетворю, хотЯ длЯ
этого мне придетсЯ отказать верховному судье и мадам Ћливер. џ не имею права
терЯть  такую возможность  ради  того,  чтобы  запечатлеть  несколько метров
черного сукна и парчи.
     Ћн выразил желание написать одну большую картину, изобразив  их  вместе
за  каким-нибудь подходЯщим занЯтием. ‚любленные  рады были  бы принЯть  это
предложение, но  им пришлось отклонить его, потому что комната, которую  они
собирались  украсить своими  портретами,  не  могла вместить  полотно  таких
размеров. Ќаконец договорились о двух поЯсных  портретах. ‚озвращаЯсь домой,
“олтер с  улыбкой спросил ќлинор, знает  ли она, какое влиЯние на их  судьбу
может отныне приобрести художник.
     - ‘тарухи в Ѓостоне уверЯют, - заметил  он,  - что,  взЯвшись  рисовать
чье-нибудь  лицо или фигуру,  он  может  изобразить  этого человека в  любой
ситуации, и картина окажетсЯ пророческой. ‚ы верите в это?
     - Ќе совсем, - улыбнулась ќлинор. - ‚ нем чувствуетсЯ какаЯ-то доброта,
так  что, если даже  он  и  обладает этим чудесным  даром, Я уверена,  он не
употребит его во зло.
     •удожник  решил писать оба  портрета одновременно и, с  характерной длЯ
него  манерой  загадочно  выражатьсЯ, объЯснил,  что  их  лица освещают друг
друга. Џоэтому  он накладывал мазки  то на  портрет “олтера,  то  на портрет
ќлинор, и черты  их  стали  вырисовыватьсЯ так  живо, словно сила  искусства
могла  заставить  их отделитьсЯ от  холста. ‚зорам влюбленных открывались их
собственные  двойники,  сотворенные из цветных пЯтен  и глубоких теней.  Ќо,
хотЯ  сходство  и  обещало   быть  безупречным,  молодых  людей  не   совсем
удовлетворЯло  выражение лиц, ибо оно  казалось  менее определенным, чем  на
других  картинах художника. Ћднако  сам художник  не  сомневалсЯ в успехе и,
глубоко  заинтересовавшись  влюбленными,  в  свободное  времЯ  делал  с  них
карандашные наброски, хотЯ они и не подозревали об этом. Џока они позировали
ему, он старалсЯ вовлечь их в разговор и вызвать на их лицах то характерное,
хотЯ и постоЯнно менЯющеесЯ выражение, которое он ставил себе  целью уловить
и запечатлеть.  Ќаконец он  объЯвил, что к следующему  разу  портреты  будут
готовы и он сможет их отдать.
     - ’олько бы моЯ кисть осталась послушной моему  замыслу,  когда  Я буду
наносить последние мазки, - сказал он, - тогда эти портреты окажутсЯ лучшими
из того, что Я создал. Ќадо признатьсЯ, художнику  не часто выпадает счастье
иметь такую натуру.
     Џри этих словах он обратил на них пристальный взглЯд и не сводил его до
тех пор, пока они не спустились с лестницы.
     Ќичто  не  затрагивает  так  человеческое  тщеславие,  как  возможность
запечатлеть  себЯ  на портрете. —ем  это объЯснить? ‚ зеркале,  в  блестЯщих
металлических украшениЯх камина, в недвижной глади воды,  в любых отражающих
поверхностЯх  мы  постоЯнно  видим  собственные  портреты,  точнее говорЯ  -
призраки самих себЯ,  и, взглЯнув на них,  тотчас их  забываем. Ќо  забываем
только потому, что они исчезают.  ‚озможность увековечить  себЯ,  приобрести
бессмертие  на  земле  -  вот  что   вселЯет  в  пас  загадочный  интерес  к
собственному  портрету. ќто  чувство  не  было чуждо и  “олтеру с ќлинор,  и
потому  точно  в назначенный час они  поспешили к  художнику,  горЯ желанием
увидеть  свои изображениЯ, предназначенные  длЯ взора  их  потомков.  ‘олнце
ворвалось вместе  с ними в мастерскую,  но,  закрыв дверь,  они оказались  в
полумраке.
     ‚зглЯд их тотчас обратилсЯ к портретам,  прислоненным к стене в дальнем
конце комнаты. ‚ неверном свете они различили сначала лишь  хорошо  знакомые
им очертаниЯ и характерные позы, и оба вскрикнули от восторга.
     -  Џосмотрите  на нас!  - восторженно  воскликнул “олтер.  -  Њы навеки
освещены солнечными  лучами! Ќикаким темным  силам не удастсЯ  омрачить наши
лица!
     - „а, - ответила ќлинор более сдержанно, - не  коснутсЯ их и  печальные
перемены.
     ‘ этими  словами они направились к портретам, но все еще  не  успели их
как следует разглЯдеть. •удожник поздоровалсЯ с ними и склонилсЯ над столом,
заканчиваЯ  набросок  и предоставив посетителЯм  самим судить о  его работе.
‚ремЯ  от времени его  карандаш застывал в воздухе, и он  из-под насупленных
бровей поглЯдывал на лица влюбленных, обращенные к нему в профиль. Ђ они уже
несколько  минут,  забыв  обо  всем,  стоЯли  перед   портретами,  и  каждый
безмолвно,  но с необыкновенным  вниманием  изучал портрет  другого. Ќаконец
“олтер  шагнул  ближе,  снова отступил,  чтобы  разглЯдеть портрет ќлинор  с
разных расстоЯний и при разном освещении, а потом заговорил.
     - ‘ портретом что-то произошло, - с недоумением, будто размышлЯЯ вслух,
произнес  он. - „а, чем больше  Я смотрю,  тем больше  убеждаюсь в перемене.
Ѓесспорно, это та же самаЯ картина, что и вчера, то же платье,  те же черты,
все то же - и, однако, что-то изменилось.
     - ‡начит ли это, что портрет меньше похож на оригинал? - с нескрываемым
интересом спросил художник, подойдЯ к нему.
     -  Ќет, это точнаЯ копиЯ лица ќлинор,  -  ответил “олтер, - и на первый
взглЯд кажетсЯ, что и  выражение схвачено правильно, но  Я готов утверждать,
что, пока Я  смотрел на  портрет, в лице произошла какаЯ-то перемена.  ѓлаза
обращены на менЯ со странной печалью и тревогой. џ бы сказал даже, что в них
застыли скорбь и ужас. ђазве это похоже на ќлинор?
     - Ђ вы сравните нарисованное лицо с живым, - предложил художник.
     “олтер взглЯнул на  свою  возлюбленную и вздрогнул.  ќлинор  неподвижно
стоЯла перед картиной,  словно зачарованнаЯ  созерцанием портрета “олтера, и
на лице ее было то самое выражение, о котором он только что говорил. …сли бы
она часами  репетировала перед  зеркалом, ей  и тогда не удалось бы передать
это  выражение лучше. „а если бы даже сам портрет стал зеркалом,  он не смог
бы более верно сказать печальную правду о выражении, возникшем в эту  минуту
на ее лице. Љазалось, она не слышала слов, которыми обменЯлись художник и ее
жених.
     - ќлинор! - в изумлении вскричал “олтер. - —то с вами?
     Ќо она не слышала его  и все не сводила глаз с портрета, пока “олтер не
схватил ее  за руку. ’олько  тут она заметила его;  вздрогнув, она  перевела
взглЯд с картины на оригинал.
     - ‚ам не кажетсЯ, что ваш портрет изменилсЯ? - спросила она.
     - Њой? Ќет, нисколько!  -  ответил “олтер,  присматриваЯсь к картине. -
•отЯ постоите,  дайте  взглЯнуть. „а-да, что-то изменилось,  и,  пожалуй,  к
лучшему, но сходство осталось прежним. ‚ыражение стало более оживленным, чем
вчера,  словно  блеск глаз отражает  какую-то  Яркую  мысль, котораЯ вот-вот
сорветсЯ с  губ. „а,  теперь,  когда Я уловил  взглЯд, он кажетсЯ мне весьма
решительным.
     Џока  он  рассматривал  портрет,  ќлинор  обернулась к  художнику.  Ћна
глЯдела на него  печально и  с тревогой и читала  в  его глазах сочувствие и
сострадание, о причинах которых могла только смутно догадыватьсЯ.
     - ќто выражение... - прошептала она с трепетом. - Ћткуда оно?
     -  ‘ударынЯ, на  этих портретах  Я  изобразил  то, что  вижу, - грустно
молвил художник и,  взЯв ее за руку, отвел в  сторону.  - ‚зглЯд  художника,
истинного   художника,  должен   проникать  внутрь  человека.  ‚  том-то   и
заключаетсЯ  его дар, предмет его величайшей  гордости, но зачастую и весьма
длЯ  него тЯгостный,  что  он умеет  заглЯнуть в тайники  души и,  повинуЯсь
какой-то  необъЯснимой  силе,  перенести  на   холст  их  мрак  или  сиЯние,
запечатлеваЯ в мгновенном выражении мысли и чувства  долгих лет. …сли  бы  Я
мог убедить себЯ, что на этот раз заблуждаюсь!
     Ћни подошли к столу, где  в  беспорЯдке лежали наброски гипсовых голов,
рук,  не менее выразительных,  чем некоторые лица; зарисовки часовен, увитых
плющом; хижин, крытых соломой; старых, сраженных молнией деревьев;  одеЯний,
свойственных далеким восточным странам или  древним эпохам,  и прочих плодов
причудливой фантазии  художника. ЏеребираЯ их  с кажущейсЯ небрежностью,  он
поднЯл один карандашный набросок, на котором были изображены две фигуры.
     - …сли Я ошибаюсь, - продолжал  он,  - если  вы не видите, что на вашем
портрете отразилась ваша душа, если у вас  нет тайной причины опасатьсЯ, что
и второй портрет  говорит правду,  то еще не  поздно все  изменить. џ мог бы
переделать и этот рисунок. Ќо разве это повлиЯет на событиЯ?
     € он  показал  ей набросок. „рожь пробежала по телу ќлинор, она едва не
вскрикнула,  но сдержалась,  привыкнув владеть  собой,  как все, кому  часто
приходитсЯ таить в душе подозрениЯ и страх. ЋглЯнувшись, она обнаружила, что
“олтер подошел к ним и мог увидеть рисунок, но не понЯла, заметил ли он его.
     - Њы не хотим ничего менЯть в этих портретах, - сказала она поспешно. -
…сли мой портрет  выглЯдит печальным,  то тем веселее буду  казатьсЯ рЯдом с
ним Я.
     -  Ќу  что  ж,  - поклонилсЯ художник,  - пусть ваши  горести  окажутсЯ
воображаемыми и  печалитьсЯ о них будет лишь этот портрет!  Ђ радости  пусть
будут столь Яркими и  глубокими,  что запечатлеютсЯ на этом прелестном  лице
наперекор моему искусству.
     Џосле  свадьбы  “олтера  и  ќлинор  портреты стали лучшим украшением их
дома. ђазделенные только узкой  панелью, они  висели  рЯдом и, казалось,  не
сводили друг с друга глаз, хотЯ в то  же времЯ  неизменно провожали взглЯдом
каждого,  кто  смотрел  на  них.  ‹юди,  много  поездившие на  своем  веку и
утверждавшие,  что знают толк в таких вещах,  относили их  к числу  наиболее
совершенных  образцов  портретного искусства, тогда как неискушенные зрители
сличали  их  черту  за  чертой  с  оригиналами  и  приходили  в  восторг  от
удивительного сходства. Ќо самое сильное впечатление портреты производили не
на знатоков и  не на обычных зрителей,  а на людей,  по самой природе  своей
наделенных душевной чуткостью. ќти последние могли сначала скользнуть по ним
беглым  взглЯдом, но затем  в  них пробуждалсЯ интерес, и они снова  и снова
возвращались  к  портретам  и изучали  изображениЯ, словно листы  загадочной
книги.  Џрежде  всего привлекал их  внимание  портрет “олтера. ‚  отсутствие
супругов они обсуждали иногда, какое выражение художник намеревалсЯ  придать
его лицу,  и все соглашались  на том, что оно  исполнено глубокого значениЯ,
хотЯ  толковали его различно. Џортрет  ќлинор вызвал меньше споров.  Џравда,
они каждый по-своему объЯснЯли  природу печали, омрачавшей лицо на портрете,
и по-разному оценивали ее глубину,  но ни у кого не  возникало сомнений, что
это  именно  печаль и  что  она совершенно  чужда жизнерадостному  нраву  их
хозЯйки.  Ђ  один  человек,  наделенный  воображением,   после  пристального
изучениЯ  картин объЯвил, что оба портрета  следует  считать  частью  одного
замысла и что скорбное выражение ќлинор чем-то свЯзано с более взволнованным
или, как  он выразилсЯ, с искаженным  бурной страстью лицом “олтера.  € хотЯ
сам он дотоле никогда не занималсЯ рисованием, он даже принЯлсЯ за набросок,
стараЯсь объединить обе  фигуры такой ситуацией, котораЯ  соответствовала бы
выражению их лиц.
     ‚скоре друзьЯ ќлинор стали поговаривать о том, что день ото днЯ лицо ее
начинает заволакиватьсЯ  какой-то задумчивостью и угрожает сделатьсЯ слишком
похожим на ее печальный портрет. ‚ лице же “олтера не только не было заметно
того оживлениЯ,  которым художник наделил  его на  полотне,  а напротив,  он
становилсЯ все  более сдержанным и подавленным, и если в душе его и бушевали
страсти,  внешне он ничем  не выдавал  этого.  —ерез некоторое времЯ  ќлинор
заЯвила, что портреты могут потускнеть от  пыли или выцвести  от  солнца,  и
закрыла  их роскошным занавесом  из пурпурного  шелка,  расшитым  цветами  и
отделанным  тЯжелой золотой бахромой. ќтого оказалось  достаточно. „рузьЯ ее
понЯли,  что тЯжелый занавес уже нельзЯ откидывать от портретов,  а  о самих
портретах больше не следует упоминать в присутствии хозЯйки дома.
     ‚ремЯ шло,  и вот художник снова  вернулсЯ в их  город. Ћн  побывал  на
далеком севере Ђмерики, и ему удалось увидеть серебристый каскад •рустальных
гор и  обозреть с самой высокой вершины Ќовой Ђнглии плывущие внизу облака и
бескрайние  леса. Ќо  он  не  дерзнул осквернить этот  пейзаж, изобразив его
средствами своего  искусства. ‹ежа  в каноэ,  он уплывал на  самую  середину
озера ѓеорга, и в  душе его, словно в зеркале, отражались красота  и величие
окружающей природы, котораЯ постепенно вытеснила из его  сердца воспоминаниЯ
о картинах ‚атикана.  Ћн отправилсЯ с индейцами-охотниками к Ќиагаре и там в
отчаЯнии  швырнул свою беспомощную кисть в  пропасть, понЯв,  что нарисовать
этот чудесный водопад так же невозможно, как нельзЯ изобразить на бумаге рев
низвергающейсЯ воды. Џравда, его редко охватывало желание передавать картины
живой  природы,   потому  что  она  интересовала  его  скорее  как  фон  длЯ
изображениЯ  фигур и лиц,  отмеченных мыслью, страстЯми  или  страданием.  Ђ
такого рода набросков он скопил  за  времЯ своих скитаний великое множество.
ѓордое достоинство индейских вождей, смуглаЯ красота  индианок, мирнаЯ жизнь
вигвамов, тайные вылазки, битва под  угрюмыми соснами,  гарнизон пограничной
крепости,  диковиннаЯ  фигура  старика  француза,  воспитанного  при  дворе,
обветренного и поседевшего  в этих суровых краЯх, - вот сюжеты  нарисованных
им  портретов  и картин.  “поение опасностью, взрывы  необузданных страстей,
борьба неистовых  сил, любовь, ненависть, скорбь, исступление - словом, весь
потрепанный  арсенал чувств нашей  древней земли - представилсЯ ему  в новом
свете. ‚ его папках хранились иллюстрации к книге его памЯти, и силою своего
гениЯ он должен был преобразить их в высокие созданиЯ искусства и вдохнуть в
них  бессмертие.  Ћн  ощущал,  что та глубокаЯ  мудрость, которую  он всегда
стремилсЯ постичь в живописи, теперь найдена.
     Ќо всюду - среди ласковой и  угрюмой природы, в грозных чащах леса и  в
убаюкивающем   покое  рощ  за  ним  неотступно  следовали  два  образа,  два
призрачных  спутника.   Љак  все  люди,   захваченные  одним  всепоглощающим
стремлением, художник  стоЯл  в  стороне  от  обычных  людей.  „лЯ  него  не
существовало иных  надежд,  иных  радостей, кроме  тех, что были  в конечном
счете  свЯзаны с  его искусством. € хотЯ он  отличалсЯ мЯгким  обхождением и
искренностью  в намерениЯх и поступках, добрые чувства были чужды его  душе;
сердце  его  было  холодно, и  ни  одному  живому  существу  не  дозволЯлось
приблизитьсЯ, чтобы согреть его. Ћднако эти два образа сильнее, чем кто-либо
другой,  вызывали в нем тот необъЯснимый интерес, который  всегда привЯзывал
его  к  увековеченным  его  кистью созданиЯм.  Ћн  с такой проницательностью
заглЯнул в их душу и с таким неподражаемым мастерством отобразил плоды своих
наблюдений на портретах, что ему уже  немного оставалось длЯ достижениЯ того
уровнЯ  - его собственного сурового  идеала, - до которого не поднималсЯ еще
ни один гений. …му удалось, во  всЯком случае  так он полагал, разглЯдеть во
тьме будущего  страшную  тайну и несколькими неЯсными намеками воспроизвести
ее на портретах. ‘только душевных сил, столько воображениЯ и ума затратил он
на  проникновение в характеры “олтера  и ќлинор, что  чуть ли  не  считал их
самих своими  творениЯми, подобно тем  тысЯчам образов, которыми он  населил
царство  живописи. € потому  призраки “олтера и  ќлинор неслышно проносились
перед ним в  сумраке лесов, парили в облаках брызг над водопадами, встречали
его взор на  зеркальной  глади озер  и  не  таЯли  даже  под  жаркими лучами
полуденного  солнца.  Ћни неотступно  стоЯли  в его воображении, но  не  как
навЯзчивые  образы  живых,  не  как бледные духи  умерших, - нет, они всегда
ЯвлЯлись ему такими, какими он  изобразил их на портретах, с  тем неизменным
выражением,  которое его  магический  дар  вызвал на  поверхность из скрытых
тайников  их души.  Ћн не мог уехать за океан, не  повидав еще раз двойников
этих призрачных портретов, - и он отправилсЯ к ним.
     "Ћ волшебное  искусство!  - в увлечении размышлЯл  он по  дороге.  - ’ы
подобно самому творцу. Ѓесчисленное множество  неЯсных образов  возникает из
небытиЯ по одному твоему  знаку. Њертвые оживают вновь; ты  возвращаешь их в
прежнее окружение и  наделЯешь их тусклые тени блеском новой жизни, даруЯ им
бессмертие на земле. ’ы  навсегда запечатлеваешь промелькнувшие исторические
событиЯ.  ЃлагодарЯ  тебе  прошлое перестает  быть прошлым, ибо  стоит  тебе
дотронутьсЯ  до  него  - и  все  великое навсегда остаетсЯ  в  настоЯщем,  и
замечательные  личности  живут в веках, изображенные в  момент свершениЯ тех
самых деЯний,  которые их прославили. Ћ  всемогущее искусство! ЏереносЯ едва
различимые  тени  прошлого  в  краткий,   залитый  солнцем  миг,  называемый
настоЯщим, можешь  ли ты вызвать сюда же погруженное во мрак будущее и  дать
им встретитьсЯ? ђазве Я не достиг этого? ђазве Я не пророк твой?"
     Ћхваченный  этими гордыми и в то  же времЯ печальными мыслЯми, художник
начал  разговаривать вслух, идЯ по  шумным улицам  среди  людей, которые  не
догадывались  о   терзавших   его  думах,  а  приведись  им  подслушать  его
размышлениЯ, не понЯли бы их, да и врЯд ли захотели бы  понЯть. Џлохо, когда
человек вынашивает в  одиночестве  тщеславную мечту.  …сли  вокруг  него нет
никого,  по кому  он  мог  бы равнЯтьсЯ, его  стремлениЯ, надежды и  желаниЯ
грозЯт сделатьсЯ необузданными, а сам он может уподобитьсЯ безумцу  или даже
стать  им.  —итаЯ в чужих душах с прозорливостью  почти  сверхъестественной,
художник не видел смЯтениЯ в своей собственной душе.
     -  ‚от,  верно,  их  дом,  - проговорил  он  и, прежде  чем  постучать,
внимательно оглЯдел  фасад.  - Ѓоже, помоги мне!  ќта  картина! Ќеужели  она
всегда будет стоЯть перед моими глазами? Људа бы Я ни смотрел,  на дверь ли,
на окна, -  в рамке  их  Я постоЯнно вижу  эту  картину,  смело  написанную,
сверкающую  сочными красками. ‹ица - как на  портретах, а  позы и жесты  - с
наброска!
     Ћн постучал.
     - ‘кажите, портреты здесь?  - спросил он  слугу, а  затем, опомнившись,
поправилсЯ: - ѓосподин и госпожа дома?
     - „а, сэр,  - ответил слуга и, обратив внимание на живописную внешность
художника, котораЯ бросалась в глаза, добавил: - € портреты тут.
     •удожника  провели  в  гостиную,  дверь  из  которой  вела  в  одну  из
внутренних комнат  такой же величины.  Џоскольку в первой  комнате никого не
оказалось,  художник прошел  к  двери,  и здесь взорам его  представились  и
портреты и сами их живые прототипы, так давно занимавшие его мысли. Ќевольно
он замер у порога.
     …го поЯвлениЯ  не заметили. ‘упруги стоЯли перед портретами,  с которых
“олтер только что отдернул  пышный шелковый  занавес.  Ћдной  рукой  он  еще
держал золотой шнур, а  другой  сжимал руку  жены.  „авно  скрытые  от глаз,
портреты  с  прежней силой приковывали  к себе  взор,  поражаЯ совершенством
исполнениЯ, и,  казалось, не дневной свет оживлЯл их, а  сами  они наполнЯли
комнату  каким-то  горестным сиЯнием.  Џортрет  ќлинор  выглЯдел  почти  как
сбывшеесЯ пророчество. ‡адумчивость,  перешедшаЯ  потом  в легкую печаль,  с
годами  сменилась на  ее  лице выражением  сдержанной  муки. ‘лучись  ќлинор
испытать  страх,  ее  лицо  стало бы  точным повторением  ее портрета. —ерты
“олтера  принЯли хмурое  и угрюмое  выражение: лишь  изредка они оживлЯлись,
чтобы через минуту  стать еще более мрачными. Ћн переводил глаза с ќлинор на
ее портрет, затем взглЯнул на свой и погрузилсЯ в его созерцание.
     •удожнику  показалось,  что он слышит у  себЯ за спиной тЯжелую поступь
судьбы, приближающейсЯ к своим жертвам. ‘траннаЯ мысль зашевелилась у него в
мозгу. Ќе в нем ли самом воплотилась судьба, не его ли избрала она орудием в
том несчастье, которое  он когда-то предсказал и которое теперь готово  было
свершитьсЯ?
     Ћднако  “олтер все  еще  молча рассматривал свой  портрет, как  бы ведЯ
немой  разговор с собственной душой,  запечатленной  на холсте, и постепенно
отдаваЯсь роковым чарам, которыми художник наделил картину. Ќо вот глаза его
загорелись, а лицо ќлинор, наблюдавшей, как Ярость овладевает им, исказилось
от ужаса, и когда, оторвав взглЯд от  картины, он обернулсЯ к жене, сходство
их с портретами стало совершенным.
     - Џусть исполнитсЯ волЯ рока! - неистово завопил “олтер. - “мри!
     Ћн выхватил кинжал, бросилсЯ к отпрЯнувшей ќлинор и занес его  над ней.
€х  жесты,  выражение  и  всЯ  сцена  в  точности   воспроизводили  набросок
художника. Љартина во всей ее трагической Яркости была закончена.
     -  Ћстановись, безумец!  - воскликнул  художник. Љинувшись  вперед,  он
встал  между несчастными, ощущаЯ, что наделен такой же властью распорЯжатьсЯ
их судьбами, как изменЯть композицию своих полотен. Ћн напоминал волшебника,
повелевающего духами, которых сам вызвал.
     - —то это? - промолвил “олтер, и  обуревавшаЯ его Ярость уступила место
мрачному унынию. - Ќеужели судьба не даст свершитьсЯ своему же велению?
     - ЌесчастнаЯ женщина!  - обернулсЯ  художник к ќлинор.  -  ђазве  Я  не
предупреждал вас?
     -  Џредупреждали, -  ровным  голосом отозвалась ќлинор, оправившись  от
испуга,  и на лице ее поЯвилось привычное выражение тихой грусти,  - но ведь
Я... Я любила его!
     ђазве рассказ этот не заключает в  себе глубокой морали? …сли бы  можно
было предугадать и показать нам последствиЯ всех или хотЯ бы одного из наших
поступков,  некоторые  из  нас  назвали  бы  это  судьбой  и  устремились ей
навстречу, другие дали бы себЯ увлечь потоком своих страстей, - но все равно
никого пророческие портреты не заставили бы свернуть с избранного пути.
     Џеревод €. ђазумовского и ‘. ‘амостреловой
        ЊЂ‘ЉЂђЂ„ “ ѓ…Ќ…ђЂ‹Ђ •Ћ“

     Љак-то под  вечер, минувшим летом, Я шел по ‚ашингтон-стрит, и внимание
мое привлекла  вывеска,  торчащаЯ над аркой  узкого прохода  почти  напротив
‘тарой  ћжной  церкви. Ќа  вывеске  изображено  было  здание  величественной
архитектуры, а рЯдом значилось: "ѓостиница "ѓубернаторский дом", содержатель
’омас “эйт". ‘лова эти  весьма  кстати напомнили мне о моем давнем намерении
посетить и  осмотреть былую резиденцию английских правителей Њассачусетса; Я
нырнул под арку, и несколько шагов  по сводчатому  коридору,  прорезывающему
кирпичное  строение  торговых  рЯдов,   привели  менЯ   из   шумного  центра
современного Ѓостона на маленький уединенный двор.  Ћдну сторону этого двора
занимал трехэтажный  прЯмоугольный  фасад  ѓубернаторского  дома, увенчанный
башенкой, на крыше которой можно было разглЯдеть позолоченную фигуру индейца
с  натЯнутым луком, словно  готовЯщегосЯ  пронзить стрелой флюгер  на  шпиле
‘тарой  ћжной церкви. ‚ такой позе  индеец пребывает уже  семьдесЯт с лишком
лет, с тех самых пор,  как почетный  член церковной  общины „раун,  искусный
резчик по дереву, поставил его там бессменным городским караульным.
     ‘тены  ѓубернаторского дома сложены из кирпича и,  по-видимому,  совсем
недавно  покрыты  слоем  краски  светлого  оттенка.  Ќесколько  ступеней  из
красного  песчаника,  окаймленные чугунными  перилами с  затейливым  узором,
ведут   к  широкому  крыльцу,   над  которым  нависает  балкон   с  чугунной
балюстрадой,  повторЯющей тот же узор, с  тем же мастерством выполненный. Ќо
здесь  в него  вплетены  цифры  и буквы  "16 Џ.  ‘. 79" - должно  быть,  год
постройки зданиЯ и инициалы того, кому оно обЯзано своим существованием.
     ‚ойдЯ  в высокую  двустворчатую  дверь,  Я  очутилсЯ в  вестибюле,  или
передней, направо от которой открываетсЯ зал, теперь служащий баром. Џо всей
вероЯтности,   именно   в   этом   зале   происходили  в   старину  парадные
губернаторские приемы, обставлЯвшиесЯ  с  вице-королевской  пышностью; здесь
губернатор, окруженный  офицерами,  советниками,  судьЯми и  другими слугами
короны, встречал толпу  верноподданных,  спешившую  оказать им всем  должные
почести. ‚прочем,  сейчас вид у этого помещениЯ такой, что  по  нему  трудно
даже  судить о  былом  великолепии.  „убовые  панели стен  замазаны  краской
какого-то  грЯзного  цвета,  и  все  кажетсЯ  еще  мрачнее  оттого,  что  на
ѓубернаторском доме постоЯнно лежит тень кирпичной громады, отгородившей его
от  ‚ашингтон-стрит. ‘олнечный  луч никогда не  заглЯдывает  теперь  в  окна
парадного  зала,   как   не   озарЯют  его  праздничные  факелы,  погашенные
революцией. ‘амый величественный  и  живописный предмет  здесь -  это камин,
выложенный  голландскими изразцами,  на которых  синим  по белому изображены
сцены  из свЯщенного писаниЯ; быть может, когда-нибудь супруга  Џаунолла или
Ѓернарда сиживала  перед  этим  камином со  своими  детьми и рассказывала им
истории, запечатленные  в рисунках каждого такого сине-белого изразца. ‚доль
одной  стены  зала тЯнетсЯ  вполне  современнаЯ  стойка, сплошь заставленнаЯ
графинами, бутылками,  Ящиками сигар и корзинками, в которых лежат лимоны, а
также снабженнаЯ пивным насосом и резервуаром длЯ содовой воды.
     ‚ойдЯ, Я тотчас заметил пожилого джентльмена, который пил,  причмокиваЯ
губами  с удовольствием,  сразу  внушившим  мне  уверенность, что в погребах
ѓубернаторского дома по-прежнему водЯтсЯ  добрые  вина,  хотЯ, без сомнениЯ,
уже не те, которыми  услаждали  свой  вкус губернаторы  былых времен.  Џосле
стакана порт-сангари, приготовленного умелыми руками мистера ’омаса “эйта из
портвейна и прЯностей, Я обратилсЯ к этому достойному преемнику и наместнику
стольких прославленных лиц с просьбой  провести менЯ по всем покоЯм их былой
резиденции. Ћн охотно согласилсЯ, но, признаюсь, немало  усилий  воображениЯ
потребовалось мне, чтобы усмотреть что-либо интересное в доме, который, если
позабыть  с  его  историческом  прошлом,  представлЯет  собой   обыкновенную
гостиницу,  в каких любЯт проживать одинокие горожане и заезжие  провинциалы
со старомодными привычками.  ‚нутренние  помещениЯ,  некогда,  должно  быть,
просторные и величественные, теперь разгорожены на  тесные каморки, в каждой
из которых с трудом  помещаютсЯ узкаЯ  кровать, стул и туалетный  столик. Ќо
вот главнаЯ лестница  без преувеличениЯ может быть названа образцом парадной
пышности.   ђасположена   она   посередине   дома    и   широкими   маршами,
заканчивающимисЯ  каждый квадратной  площадкой, восходит до  самой башни. Џо
всей  ее длине  снизу доверху  тЯнутсЯ  резные  перила  с  балЯсинами  самой
мудреной и причудливой формы; в нижних этажах перила  свежевыкрашены, но чем
выше, тем они выглЯдЯт более запущенными. Ќе один  губернатор прежних лет, в
высоких военных сапогах или шаркаЯ мЯгкими туфлЯми  подагрика, поднималсЯ по
этим  пологим ступенЯм  на  башню,  откуда так хорошо  можно  было  обозреть
столицу  штата   и  все  ее   окрестности.   ЃашнЯ  эта  представлЯет  собой
восьмигранник  с несколькими  окнами и дверью,  выходЯщей  на крышу. Ћтсюда,
быть  может,  говорил  Я себе,  ѓэйдж наблюдал действиЯ  своих войск в  день
злополучной победы  при Ѓанкер-хилле (если только одна из вершин тригорьЯ не
мешала ему), а •оу следил за приближением армии  ‚ашингтона, шедшей на осаду
Ѓостона; впрочем, теперь перспективу со всех сторон загораживают выстроенные
за это  времЯ  дома,  и  единственное,  что еще видно из  окон  башни, - это
колокольнЯ ‘тарой ћжной церкви, до которой, кажетсЯ, рукой подать. ‘пускаЯсь
сверху, Я задержалсЯ, чтобы  полюбоватьсЯ внушительными дубовыми стропилами,
куда более массивными, чем те, на которых покоЯтсЯ  крыши современных домов;
они  напоминают костЯк  какого-то гигантского  допотопного животного. Љладка
стен, возведенных из привозного  голландского кирпича, и все балки сохранЯют
свою прочность  и поныне, но  полы прогнили  и внутреннЯЯ  отделка настолько
разрушилась, что возникла мысль выпотрошить все здание и  построить в старых
стенах совершенно новый дом. Љ  числу  прочих неудобств, о  которых упоминал
мой  проводник, относилось  то обстоЯтельство, что  при  каждом неосторожном
шаге  или движении в верхнем этаже  на головы  обитателей нижнего сыпалась с
потолка пыль веков.
     —ерез широкую стеклЯнную дверь мы вышли на балкон,  с  которого некогда
представители королевской  власти показывались, должно быть, верноподданному
населению, благосклонно  киваЯ головой,  когда  народ бросал  вверх  шлЯпы и
кричал "ура". ‚ те дни фасад ѓубернаторского дома выходил прЯмо на  улицу, и
все пространство, занЯтое теперь торговыми помещениЯми, равно как и нынешний
двор  перед  гостиницей,  обнесено  было  кованой  чугунной оградой,  внутри
которой  зеленел  газон  и  росли  тенистые  деревьЯ.  Ќо  теперь  старинный
аристократический особнЯк  прЯчет свое увЯдшее  лицо  за спиной современного
дома-выскочки; Я заприметил в окнах этого  дома хорошеньких  швеек, которые,
сочетаЯ  работу  со  смехом  и  болтовней,  то  и  дело  без всЯкой  робости
поглЯдывали  на  балкон, где мы стоЯли.  ‘пустившись вниз, мы снова  вошли в
бар,  и  Я  увидел,  что  пожилой джентльмен,  упомЯнутый  выше, -  тот, чье
причмокиванье  так  красноречиво  свидетельствовало  о достоинствах  винного
погреба мистера “эйта,  - все  еще  сидит,  развалЯсь, в  своем  кресле. Љак
видно,  он тут был если не  постоЯльцем, то  по крайней  мере  завсегдатаем,
одним  из тех, кто пользуетсЯ  у хозЯина кредитом, за кем закреплено обычаем
место у открытого окна летом и у камина - зимою. Џредположив  в нем человека
общительного,  Я  обратилсЯ  к нему с замечанием, рассчитанным  на то, чтобы
побудить  его  пуститьсЯ  в  воспоминаниЯ  о  старине,  если  ему  есть  что
вспомнить; и,  к  моему удовольствию, оказалось,  что почтенный джентльмен в
самом деле  знает  немало  любопытных  историй, свЯзанных  с  ѓубернаторским
домом, - историй, в которых переплелись  быль и легенда. €з всего, что Я  от
него   услышал,   менЯ  особенно  заинтересовало  содержание  нижеследующего
рассказа.  Џо  словам моего  собеседника, рассказ  этот  дошел  до  него  от
человека,  отец  которого  сам  был  очевидцем   событий.   …два  ли   можно
сомневатьсЯ, что с течением времени  и с каждым новым  пересказом к истинной
сути  дела  прибавлЯлось  кое-что  новое,  а  потому,  не будучи  убежден  в
достоверной точности  слышанного,  Я не  счел  зазорным  внести  и  от  себЯ
кое-какие изменениЯ на пользу и к удовольствию моих читателей.
     “же  в   последние   дни  осады  Ѓостона  на  одном   из  празднеств  в
ѓубернаторском  доме случилось странное  происшествие,  которому  так  и  не
удалось  подыскать  разумное  объЯснение. Ћфицеры британской  армии и  те из
окрестных помещиков,  которые остались  верны  короне и  теперь собрались  в
Ѓостоне, были приглашены на бал-маскарад - чем грозней становилась опасность
и  чем   безнадежней  казалось  положение  осажденного  города,  тем  больше
заботилсЯ сэр “ильЯм •оу о том,  чтобы прЯтать уныние и тревогу  под личиной
показного  весельЯ.  €  никогда еще,  если  верить  старейшим  из  тех,  кто
составлЯл  избранный круг местного общества,  стены ѓубернаторского  дома не
видели  столь  пышного  и  нарЯдного  зрелища, как  в  этот вечер.  Џо  Ярко
освещенным  залам двигались фигуры, которые словно бы сошли с потемневших от
времени  полотен старинной  портретной  галереи,  или  спорхнули с волшебных
страниц рыцарского романа, или,  наконец, не переменив костюма, Явились сюда
прЯмо  с  подмостков какого-нибудь  лондонского театра.  ‡акованные в  сталь
рыцари   ‚ильгельма  ‡авоевателЯ,   бородатые   елизаветинские  вельможи   и
придворные дамы той  же поры в высоких гофрированных воротниках сталкивались
в толпе  с  комедийными  персонажами,  такими, как  шут  в  пестром нарЯде и
колпаке  с  бубенчиками, ”альстаф,  почти  такой  же  уморительный,  как его
прототип, или „он-Љихот с шестом вместо копьЯ и с крышкой от кастрюли вместо
щита.
     Ќо наибольшее веселье царило вокруг одной группы  мужчин  в  нелепейшем
военном  обмундировании,  словно  составленном  из  обносков,  купленных  на
толкучем рынке или подобранных где-нибудь на  свалке, куда выбрасывали  свое
трЯпье   и  французские  и   английские  солдаты.   Ћтдельные  части   этого
обмундированиЯ,  должно  быть, помнили еще осаду ‹уисберга, а  все  наименее
старомодное по покрою относилось ко временам победы генерала ‚улфа и, верно,
тогда же было обращено в лохмотьЯ вражескими пулЯми, саблЯми и штыками. Ћдин
из этих доблестных воинов,  худой, нескладный верзила,  размахивавший ржавой
саблей невероЯтной длины, должен  был изображать не кого иного, как генерала
„жорджа   ‚ашингтона;  прочие  такие   же  чучела  разыгрывали  роли  других
полководцев американской армии: ѓейтса, ‹и, Џутнэма, ‘кайлера, “орда и •ита.
Њежду мЯтежными  генералами и главнокомандующим  английском  армией  тут  же
состоЯлись  переговоры  в  ироикомическом   духе,  вызвавшие  дружный  хохот
присутствующих, причем громче всех смеЯлись местные лоЯлисты.
     ’олько один из гостей, державшийсЯ  в стороне, смотрел на эти кривлЯньЯ
сурово и в то же времЯ презрительно,  сдвинув  брови и горько усмехаЯсь. ќто
был человек преклонных  лет, некогда занимавший в колониЯх высокое положение
и  пользовавшийсЯ  доброй  славой,  а  в  молодости отличавшийсЯ  и  боевыми
подвигами. Њногие удивлЯлись тому, что  полковник „жолиф,  убежденный  виг -
хоть годы и не позволЯли ему теперь принимать деЯтельное участие в борьбе, -
осталсЯ  в  Ѓостоне  во времЯ осады, и в  особенности  тому, что  он открыто
показываетсЯ в  резиденции сэра  “ильЯма •оу. Ќо как бы то ни было, он  туда
пришел вместе с хорошенькой внучкой, повисшей у него на руке, и средь общего
шума  и  ликованиЯ  его  суроваЯ старческаЯ фигура казалась  наиболее  точно
выдержанным  образом  этого  маскарада,  настолько  полно  она  олицетворЯла
подлинный  дух  его   родины.  Ќекоторые  из  гостей  утверждали,  будто  от
пуританской угрюмости полковника  „жолифа на все кругом ложитсЯ чернаЯ тень,
но  это ничуть не мешало  общему веселью,  становившемусЯ  все более бурным,
подобно тому как светильнЯ - зловещее сравнение! - вспыхивает все Ярче перед
тем как догореть.
     ‘пустЯ  полчаса   после  того,  как  на  ‘тарой  ћжной  церкви  пробило
одиннадцать, среди гостей распространилсЯ слух о  том,  что готовитсЯ  новое
представление или  зрелище,  которое  послужит  достойным  завершением этого
блистательного праздника.
     - Љакую  еще  забаву вы длЯ нас приберегли, ваше  превосходительство? -
спросил   преподобный  Њэдер  Ѓайлз,  чье  пресвитерианское  благочестие  не
помешало ему  присутствовать на празднике. - Џраво, сэр, Я и так  уж смеЯлсЯ
больше, чем приличествует моему сану,  слушаЯ  бесподобные речи, которыми вы
обмениваетесь с этим мЯтежным генералом в  отрепьЯх. …ще  один такой приступ
весельЯ, и мне придетсЯ снЯть с себЯ знаки духовного званиЯ.
     - Ћтнюдь нет, мой добрый доктор Ѓайлз, - отвечал сэр “ильЯм •оу. - …сли
б  веселый  нрав  считалсЯ  пороком,  не  бывать  бы  вам  никогда  доктором
богословиЯ. —то же до  нового развлечениЯ, которое нам будто бы предстоит, Я
о нем знаю не больше вас, если  не меньше. ‚ самом деле, доктор, уж не вы ли
подбили своих чопорных землЯков разыграть перед нами какую-то  занимательную
маскарадную сцену?
     - Ѓыть может, - не  без лукавства вставила  внучки полковника  „жолифа,
задетаЯ за живое  всеми  этими на  смешками по адресу  Ќовой  Ђнглии, - быть
может, мы увидим шествие аллегорических фигур: Џобеду с трофеЯми ‹ексингтона
и  Ѓанкер-хилла;  €зобилие   с  переполненным  рогом  -  символ  избытка   и
благополучиЯ, царЯщего ныне в  нашем городе; ‘лаву с венком, предназначенным
украсить чело вашего превосходительства.
     ‘эр  “ильЯм любезно  улыбнулсЯ этим  словам,  на  которые,  несомненно,
ответил  бы  самым грозным взглЯдом, если  бы  над губами, произнесшими  их,
чернели  усы. ‚прочем,  в это  мгновение произошло нечто,  избавившее его от
необходимости отпарировать насмешку.  ‘наружи вдруг  раздались звуки музыки,
словно  целый военный оркестр  расположилсЯ на улице под окнами; однако  то,
что он играл, не было  ни веселым, ни праздничным и нисколько не подходило к
случаю,  а  скорее  напоминало  медленный  траурный  марш. Ѓарабаны  звучали
приглушенно,  а  трубы,  казалось, изливали протЯжную  жалобу, котораЯ сразу
заставила умолкнуть шумное  веселье  собравшихсЯ, одним внушаЯ  изумление, а
другим  -  ужас.  Њногие  подумали,  что,  верно,  это  хоронЯт какую-нибудь
выдающуюсЯ  личность и погребальнаЯ процессиЯ  остановилась перед  замком, а
может быть, в зал  вот-вот внесут обитый бархатом и пышно разукрашенный гроб
с  телом усопшего.  ‘эр “ильЯм  •оу  с минуту  прислушивалсЯ, затем  строгим
голосом подозвал  к  себе капельмейстера  оркестра, который в  течение всего
вечера  оживлЯл  праздник  легкой  и  радостной  музыкой.  Љапельмейстер был
тамбур-мажором одного из английских полков.
     -  „айтон,  - обратилсЯ к  нему генерал, - что еще  за шутки? Џрикажите
своим людЯм прекратить эту похоронную музыку, иначе,  клЯнусь  честью, они у
менЯ и впрЯмь загрустЯт! Ќемедленно прекратить - слышите!
     - Џомилуйте, ваше превосходительство, - ответил тамбур-мажор, становЯсь
из румЯного мертвенно-бледным, - Я тут ни при  чем! ‚се мои музыканты здесь,
со мной, да и  врЯд ли среди них  найдетсЯ хотЯ бы один, кто мог бы  сыграть
этот  марш  без  нот. џ  слышал  его  всего  один раз  - во времЯ погребениЯ
покойного королЯ, его величества ѓеорга ‚торого.
     - ЏонЯтно, понЯтно! - сказал сэр “ильЯм  •оу, к  которому вернулось его
привычное  хладнокровие.  - ќто,  верно, вступление  к какой-то  маскарадной
затее. Ќе будем вмешиватьсЯ.
     ’ут в парадном  зале вдруг обнаружилась новаЯ  фигура,  хотЯ откуда она
поЯвилась, этого  не мог бы сказать никто из  участников пестрого маскарада,
заполнивших комнаты. ќто был мужчина,  одетый в старомодный костюм из черной
шерстЯной  материи и всем своим видом напоминавший  мажордома или дворецкого
какого-нибудь  английского  вельможи  или  богатого помещика.  Ќе говорЯ  ни
слова, он  проследовал к  наружным  дверЯм  и, распахнув  их  настежь, встал
сбоку,  лицом  к парадной  лестнице,  словно  ожидаЯ выхода  какой-то важной
особы. ’отчас же музыка на  улице зазвучала еще громче, протЯжным, горестным
призывом. ‚зоры сэра “ильЯма •оу  и его гостей обратились к лестнице, и  вот
на верхней ее  площадке показались несколько фигур, направлЯвшихсЯ к выходу.
‚переди шел человек с  суровым, мрачным  лицом,  в шлЯпе с  высокой  тульей,
надетой поверх черной ермолки, в темном плаще и  ботфортах, доходивших почти
до бедер. ‚ правой руке у него была шпага, в левой - ЃиблиЯ; кроме  того, он
локтем прижимал к себе  свернутое знамЯ, все продырЯвленное