 жизни, почти как  год назад в  Ћксфорде,  где все мужчины  в
зале были во фраках, тогда мы тоже раскланЯлись и  направились за кулисы, но
прежде  чем  уйти,  еще  обернулись  --  а  слушатели   продолжали   стоЯть,
потрЯсенные почти так же, как эти заключенные в Љопенгагене, длЯ которых  мы
исполнЯли  то же самое:  квартет „воржака,  написанный  им после смерти  его
детей,  "€з  моей жизни"  ‘метаны  и квартет џначека.  ‚от такой  был  у нас
репертуар, и эта музыка так захватывала и захватывает, что и в Ћксфорде, и в
копенгагенской тюрьме публика не посмела нарушить свое мистическое слиЯние с
музыкой ни  единым хлопком. ѓоспода, что же  это  такое --  музыка, чем  она
берет  за душу? „а в сущности ничем... а  стало быть, всем... ’ак сказал пан
ђуис, и все мы были настолько  взволнованы, что поспешили спрЯтать наши лица
за кружками пенистого пива.