’онино ѓуэрра. ‘таЯ птиц

Ћцените этот текст:
’онино ѓуэрра. ‘таЯ птиц

-----------------------------------------------------------------------
Tonino Guerra. I cento uccelli (1974).
Џер. с итал. - ѓ.‘мирнов, ‘.Њиронов.
Ђвт.сб. "Џтицелов". Њ., "ђадуга", 1985.
OCR & spellcheck by HarryFan, 13 June 2002
-----------------------------------------------------------------------

Љонстанце и Ђндреи

Љогда стаЯ птиц выпархивает из головы,
остаютсЯ пустые мысли.

—Ђ‘’њ Џ…ђ‚Ђџ

‚озможно, все началось со сноса домов. ‚сЯкие разрушениЯ вообще плохо
на менЯ действуют. џ почувствовал себЯ совсем другим. Џрежде, несмотрЯ на
пЯтнадцать лет, проведенных в этом квартале, Я не чувствовал себЯ здесь
постоЯнным жителем. ‚озвращаЯсь домой, Я часто спрашивал себЯ,
действительно ли Я тут живу. Ќекоторые задают себе этот вопрос в первые
дни после переезда, Я же спрашивал себЯ об этом все пЯтнадцать лет. €
все-таки если не здесь, то где в таком случае? ‚ыходило, что Я по-прежнему
живу в своем городке на Ђпеннинах, который покинул лет двадцать назад. €
вот теперь, когда сносили это нагромождение старых домов, бараков и
автобусных гаражей вокруг моего дома, Я стал понимать, что исчезает
неизвестнаЯ мне часть района, запечатлевшаЯсЯ в мозгу темным и загадочным
пЯтном. ‚ мыслЯх словно наступил какой-то просвет: Я все больше отдавал
себе отчет, что живу в ђиме, а не где-то еще.
‚ то времЯ как бульдозеры и еще какие-то машины оранжевого цвета
разрушали ветхие строениЯ, служившие гаражами длЯ автобусов, в огромном
освободившемсЯ проеме молниеносно выросло здание суда, сразу же
распахнувшее свои двери длЯ служащих.
Ќа слом стен бульдозеры затратили три днЯ, но все три днЯ не прекращали
сновать взад-вперед старые автобусы, похожие на тараканов, и механики с
видом потревоженных вонючих мышей. € так до тех пор, пока все вокруг не
превратилось в груду развалин и новые машины не стали укатывать обломки по
всей площадке, чтобы разровнЯть и загрунтовать ее. ‘реди кирпичей то и
дело попадались черные покрышки, промасленные трЯпки, автомобильные камеры
и болты, банки из-под смазки, старые сиденьЯ с торчавшими из обшивки
пружинами, перчатки, рули, радиаторы. ‚се это перемешалось с салатом на
месте прежних огородов, запуталось в ветвЯх трех срубленных инжирных
деревьев, в сгнивших перекладинах от строительных лесов длЯ зданиЯ суда,
покрыло кучу ржавых гвоздей на траве, обломки лопат и оберточную бумагу.
‚скоре по буграм и колдобинам затарахтели катки, дробившие кирпичи и
превращавшие их в красное месиво, а на поверхности выступило масло,
сочившеесЯ из погребенных под землей маслобаков и мазутных трЯпок. Ќа
пЯтый или шестой день прибыли грузовики с землей и песком, и площадка
неожиданно превратилась в огромный мЯгкий ковер, в котором утопали ноги, а
собаки и кошки зарывали свои экскременты.
’ут же на площадке гнилым зубом торчало розоватое здание семнадцатого
века. Ћгромное и ветхое, оно за триста лет вылинЯло от дождей и града: от
былого великолепиЯ остались лишь посеревшие облупленные стены. ’еперь,
когда перед зданием образовалось открытое пространство, поЯвилась наконец
возможность разглЯдеть его ночных и дневных обитателей. ќто были
низкорослые крепыши - эмигранты из Љалабрии, гуськом тЯнувшиесЯ на ночлег,
словно вокруг была не просторнаЯ площадка, а прежние узкие проулки,
заросшие крапивой и бурьЯном.
Љогда суд начал работать, перед зданием устроили большую автостоЯнку. €
откуда ни возьмись повалили люди в солнечных или обычных очках в золоченой
или черепаховой оправе, с раздутыми портфелЯми и папками из настоЯщей или
искусственной черной кожи.
Ђдвокаты в темных костюмах с лопающимисЯ на толстых лЯжках брюками,
лысые черепа и продолговатые лица образца 1914 года, шеи с жирными
складками, казенные фразы, словно на приеме в министерстве. €ногда,
правда, в толпе мелькали и другие - квадратные, вороватые - лица, это были
проходимцы, бедолаги, простаки, спекулЯнты, наемные убийцы, пройдохи и
сутЯги. ‡олотые протезы и коронки со снующим меж ними болтливым Языком и
кариозные зубы, которые, пережевав, выплевывают исковерканные слова. ’олпы
на улицах и в барах, шум игральных автоматов; четыре пива, два кофе и
рюмочку ликера длЯ пищеварениЯ, триста стаканов содовой, чтобы успокоить
желудок, измученный тюрьмой; пыльнаЯ стоЯнка - автомобиль на автомобиле;
проститутки, подтЯгивающие чулки; бродЯчие псы, поливающие мочой стены;
пластиковые мешки с нечистотами; трамвайные билеты, падающие на голову;
площаднаЯ ругань, нацарапаннаЯ на крыльЯх и дверцах машин; очередь в
телефоны-автоматы; автомобильные сирены; одиноко бредущий мимо судьЯ с
задушенными на устах словами: "ђЂ‡‚… ‚‘… ќ’Ћ ЊЋ†…’ ‚Њ…‘’€’њ‘џ ‚ ѓЋ‹Ћ‚… €
Ќ… ‘‚…‘’€ —…‹Ћ‚…ЉЂ ‘ “ЊЂ?"

‚ремЯ от времени Я терЯю свою жену. ‚ первый раз Я заЯвил об этом в
полицию, поместил объЯвление с фотографией в газете и два месЯца
лихорадочно искал повсюду - и днем, и ночью. Љак никогда раньше, Я стал
ориентироватьсЯ в городе. џ не думал, что она сбежала с каким-нибудь
мужчиной или что ее похитила банда на предмет торговли белыми рабынЯми
либо длЯ продажи трупа в одну из клиник, как это принЯто в наше времЯ. (‡а
мертвеца платЯт от двухсот до трехсот тысЯч лир. Ђ то и дороже, если он
вовремЯ попадает в руки врачей, которые могут вырезать у него какой-нибудь
жизненно важный орган, например печень, сетчатку глаза или даже кожу.)
†ену Я обнаружил сидЯщей на скамейке в садике на бульваре Њадзини. Ќе
шевелЯсь, она тупо, словно в забытьи, глЯдела в одну точку и не подавала
никаких признаков жизни. Ќо при виде менЯ сразу же оживилась, как будто
только и ждала встречи со мной, чтобы вздрогнуть, прийти в себЯ,
улыбнутьсЯ. Ќе говорЯ ни слова, мы вернулись пешком домой. џ ни в чем ее
не упрекал. †дал, когда сама заговорит. џ заметил, что руки у нее
огрубели, словно от тЯжелой работы, как у домашней хозЯйки. Џлатье
сносилось. Ќи в этот, ни в последующие дни она не раскрыла рта. Ќа ней
было дешевенькое хлопчатобумажное, сплошь заштопанное белье. Ќа третий или
четвертый день она, порывшись в Ящиках комода, с удивлением показала мне
пару шелковых трусиков и несколько комбинаций: а Я думала, что они
пропали. ‚ темноте, в постели, мне показалось, что всЯ она будто
деревЯннаЯ. —увства притупились. “ нее поЯвились провалы памЯти, и Я
объЯснЯл их двумЯ причинами: выкидышем, который оказалсЯ длЯ нее
потрЯсением и приковал на пЯть месЯцев к постели, и крахом торговой фирмы
ќЌ„‘, которую она возглавлЯла. ”ирма была небольшаЯ и собиралась по
американскому патенту реставрировать в €талии старые, исцарапанные
беспрерывной прокруткой киноленты, с тем чтобы их еще можно было
использовать, прежде чем отправить на свалку. „ело так и не сдвинулось с
места, хотЯ фирма продолжала существовать. †ена упорно боролась за нее,
хотЯ, собственно говорЯ, делать там больше было нечего. Ћднако в октЯбре
на жену неожиданно свалилась груда дел. Ћна выстукивала на машинке годовой
отчет фирмы длЯ вручениЯ канцелЯрии торгового надзора. ”иктивный отчет.
‡аседаниЯ компаньонов фирмы были целиком высосаны из пальца моей жены.
ђавно как и выступлениЯ, доклады, проекты, бюджеты, пассивы. Ќагромождение
слов и несуществующих лиц, которые вот уже семь лет жили в одном ее
воображении.

‚торой раз жена исчезла в сентЯбре; в тот день она отправилась сдавать
отчет в канцелЯрию торгового надзора, в комнату 249 на третьем этаже Ђ.
Љогда она вышла из дома, Я слушал магические заклинаниЯ знахарЯ в
исполнении Њунго Џарка (племЯ куэкьют) из собраниЯ €ды •элперн. ќти
заклинаниЯ сочинил ‘изакуолас - колдун из племени куэкьют. ‚ начале там
говоритсЯ:

џ родилсЯ в рубашке -
Ќебесные силы мне помогают,
џ могу вернуть вам жизнь.

†ена заглЯнула ко мне в комнату и сказала, что идет сдавать отчет. Ћна
нервничает. ѓоворит, что канцелЯриЯ переехала из „ворца правосудиЯ.
ђазговор переходит на землетрЯсениЯ. „лЯ этого есть повод: землЯ трЯсетсЯ
в €талии, а также в Џерсии и ’урции. Њы говорим друг другу, что в
Љалифорнии люди живут в постоЯнной тревоге. Ћт чего зависЯт землетрЯсениЯ?
—то можно сделать, чтобы предупредить их? †ена прощаетсЯ, идет к двери,
отворЯет ее, затем возвращаетсЯ назад, чтобы отдать мне газету, которую,
как обычно, портье вставил в дверную ручку снаружи. Ќа первой странице -
новые известиЯ о землетрЯсениЯх. “знаю, что разваливаетсЯ и ѓородок, где Я
родилсЯ. џ уже знал, что месЯц назад из него выселили жителей, потому что
летом произошло триста толчков. Ќынешней ночью большаЯ часть домов
обрушилась. ‚ моей памЯти эти места сохранились такими, какими Я их видел
двадцать лет назад. џ сказал жене, что хочу вернутьсЯ туда и посмотреть,
много ли сохранилось от прежнего. •отЯ бы затем, чтобы выбросить из головы
всЯкие мысли о том, чего уже больше нет на свете. †ена посмотрела на менЯ
отсутствующим взглЯдом. ‘нова заводит разговор о „ворце правосудиЯ. Ћн
тоже разваливаетсЯ. †ена уходит.
‘ейчас повсюду трЯсет. € все разом: рассудок моей жены, „ворец
правосудиЯ с адвокатами, ползающими в пыли, и судьЯми, взирающими на
трещины в стенах. ќпицентр землетрЯсениЯ - в моем ѓородке. ‚о вторник, в
два часа ночи. †ертв нет, потому что в предыдущие дни ощущались слабые
толчки и большую часть населениЯ отправили в приморские гостиницы, за
сорок километров от ѓородка, а оттуда - в разные города €талии. ‡атем -
полное разрушение. џ решил: съезжу посмотрю, хотелось бросить взглЯд на
родные места, - но так и не смог, потому что как раз в эти дни моЯ жена
тоже чувствовала себЯ неважно. —то-то у нее не в порЯдке с головой:
какаЯ-то частица памЯти отделилась от мозга и затерЯлась непонЯтно где.
‡емлетрЯсение в моем ѓородке и землетрЯсение в голове моей жены - таковы
два неприЯтных событиЯ. ‡атем новые небольшие землетрЯсениЯ, все в той же
средней €талии, с трещинами, обвалами и умеренными разрушениЯми, и наконец
крупное, хотЯ и не самое крупное, в ‹ос-Ђнджелесе. ‚се в мире
взаимосвЯзано. џ пытаюсь нащупать эту свЯзь. Ќе знаю, видит ли кто-нибудь
свЯзь между одним землетрЯсением и другим, как Я вижу зависимость между
подземными толчками и встрЯской в голове моей жены.
„умаю, землетрЯсение, которое разрушило мой ѓородок, вызвал он. Ћн -
это старик, все еще продолжающий жить на развалинах. Ћн единственный, кто
еще осталсЯ там. †урналист, бравший у него интервью, говорит, что слышал,
как тот бранитсЯ. ‘плошнаЯ брань и проклЯтиЯ. џ тоже, как вы знаете, из
тех мест, но вот уже двадцать лет живу в большом городе. Њне известны
жизнь и странности этого старика. Ћн начал проклинать мир с сорока лет.
ќто было всеобщее проклЯтие: двуногим существам и неодушевленным предметам
- воздуху, салату, воде, Њуссолини, папе, богу. ‘уществовали особые
проклЯтиЯ, обращенные к самому себе. Љрик его разносилсЯ по улицам. Ћн
просил себе смерть от удара, говорил, пусть выпадут у него зубы, да
разразЯт его гром и молниЯ. †енщин он называл не иначе как потаскухами,
распутницами, дерьмом. Ђ как-то на год заперсЯ у себЯ в доме. ‚ыходил
только по ночам. Ќикто его не видел. „умали: может, умер. ’огда кто-нибудь
стучал в дверь - убедитьсЯ, что он жив. ‚ ответ всегда слышалось одно и то
же: чтоб у тебЯ руки отсохли. ‚ши так и кишели на нем. ‘ ними он
разгуливал по улицам. —асто кидалсЯ вшами в людей. ‚ темных залах кино
множество насекомых расползалось от него по спинкам скамеек.
€зголодавшиесЯ вши, жаждавшие впитьсЯ в младенческую головку или в мЯгкую
женскую плоть. ‘тарик промышлЯл сбором ненужной бумаги. Ћн подбирал ее на
земле или на помойках. ’ак и жил несколько лет. ‡атем стал собирать кости
на продажу. Џохоже, он не стеснЯлсЯ отправлЯть низменные потребности на
глазах у публики. Ѓили его за это не раз. Ћн никогда не смеЯлсЯ. ‹ибо
смеЯлсЯ, когда ничего смешного не было. ѓородок рухнул в два часа ночи.
‘тарика не было дома: он орошал один из столбов портика на ѓлавной улице.
’е немногие, кому после первых же толчков удалось выбежать из дома и
укрытьсЯ в поле, остались живы. ‘тарик спокойно продолжал мочитьсЯ, даже
когда мимо с криком промчалсЯ кто-то очумевший от страха. Ђ он, застегнув
ширинку, прошествовал на середину площади. ‡даниЯ рушились, словно
карточные домики. Ћт пыли стало невозможно дышать. ‚округ старика отчаЯнно
скулили дворнЯги. „ва днЯ в ѓородке мельтешили военные и машины "‘корой
помощи". †ители навсегда ушли из родных мест. ѓородок опустел. € старик
осталсЯ в этой пустоте. „нем и ночью бродил он среди развалин, протаптываЯ
тропинки и добываЯ пропитание на покинутых огородах. Ќе брезговал кошками
и собаками. Љогда он с ними расправилсЯ, то понЯл, что его спасение в
мышах. ‡атеЯл бессмысленный труд по переборке камней и подсчету плиток от
сохранившихсЯ полов. Ќа его глазах поЯвились заросли сорнЯков, крапивы. Ќа
куче штукатурки пророс инжир. ‘тарик исчеркал стены какими-то
невразумительными надписЯми.

Ќа этот раз ощущение утраты пришло сразу. —ас тому назад жена вышла из
дому, а Я принЯлсЯ слушать "Џлач по усопшему эскимосу" - погребальную
песню племени карибу длЯ вызова души умершего. ЌавЯзчивый мотив заставил
менЯ внезапно вспомнить о жене. џ представил себе, как бегаю по всему
городу и зову ее. ’огда Я тоже вышел и принЯлсЯ ее разыскивать в
вавилонском столпотворении „ворца правосудиЯ: жена мне сказала, что пойдет
в комнату 249, третий этаж Ђ, чтобы вручить бюджет "Џермафильма" -
общества с ограниченной ответственностью. џ впервые вошел в здание суда и
ощутил запах пота и зловонное дыхание делЯг среднего и мелкого пошиба,
вращавшихсЯ в атмосфере диалектальных слов, среди которых выделЯлись,
подобно рыбам, попавшим из воды прЯмо на сковородку, такие слова, как
"поношение", "мошенничество", "растление", "преступность", "сутенерство",
"похищение людей ради выкупа" и т.п. ЌаправлЯюсь к лифту. „ожидаюсь своей
очереди, вхожу, протЯгиваю руку и нажимаю кнопку третьего этажа.
Њоментально оказываюсь в длинном коридоре с множеством раскрытых дверей,
ведущих в конторы, забитые бумагами. Ћт шума и гама вЯнут уши. Ћтыскать
нужный мне номер не так уж просто: все двери открываютсЯ внутрь и нужно
зайти в помещение, чтобы проверить нумерацию на створках дверей, прижатых
к стене. Њой номер никак не отыскиваетсЯ. ’огда Я возвращаюсь в коридор и
останавливаю какого-то посыльного. ‘прашиваю, где тут справочное бюро.
- ‡десь, - говорит он, - Я все знаю.
- Љомната двести сорок девЯть на третьем этаже Ђ.
Џосыльный говорит, что такой не знает. ‚о всЯком случае, там, где Я
нахожусь, третий этаж, а не третий Ђ. Љ тому же здесь нет никакой комнаты
249. Љакой-то чиновник с охапкой бумаг в руках прислушиваетсЯ к разговору
и подходит ко мне, чтобы сказать, что номер 249 на третьем этаже Ђ
находитсЯ на бульваре ћлиЯ –езарЯ, в Љазарме берсальеров.
€ду на бульвар ћлиЯ –езарЯ. Џроталкиваюсь в отделение, где торгуют
гербовыми марками. ЋглЯдываюсь по сторонам: не попадетсЯ ли на глаза жена.
Ќо ее тут нет. ‡десь тоже никто не знает, где комната номер 249. Ѓегу по
бесконечным коридорам, встречаю незнакомых людей. Џотом спускаюсь во
внутренний дворик, полный пыли и солдат. ‘прашиваю, спрашиваю до полного
изнеможениЯ... Ћстанавливаю старика посыльного. „лЯ начала он
интересуетсЯ, нет ли у менЯ пЯтиста лир. ‡ачем?.. Ќе говорЯ ни слова, он
складывает бумажку, сует ее в карман и ведет менЯ в одну из бесчисленных
человеческих конюшен казармы. ‡десь тоже кишмЯ кишит народ. ‚се норовЯт
всучить бумаги чиновнику, восседающему за столом и отгороженному от
посетителей железной решеткой во избежание нападениЯ и смертоубийства.
‹октЯми пробиваю себе дорогу. —ерез час напрЯженной борьбы протискиваюсь к
заградительной решетке. Џоскольку мне нечего вручать чиновнику, спрашиваю,
не передавала ли ему синьора „жорджи бюджет "Џермафильма". Ћн молча
указывает мне на гору полученных договоров. ђазводит руками. ’огда Я
поворачиваюсь и выхожу во двор, где теперь солдаты гонЯют бумажный мЯч.
‚озвращаюсь домой, зову жену. Ќикто не отвечает. ‡начит, все так, как Я и
думал: она исчезла.

ќто были дни, когда леопард по имени Љамилло в клочьЯ разорвал своего
хозЯина, державшего его на балконе. ’ак стало известно, что в городе по
домам живет еще штук тридцать хищных зверей. € сразу бросились в глаза
пальмы и другие экзотические деревьЯ, люди вдруг заметили негров, словно
вылезших из-под земли. €так, случай с леопардом превратил наш город в
столицу африканской страны.
ЏонЯтиЯ не имею, зачем Я понадобилсЯ этой синьоре. Ћна попросила
разрешениЯ сопровождать менЯ в поисках жены. Ћна хотела чем-нибудь помочь
мне и тем самым избавитьсЯ от чувства собственной бесполезности. •отЯ
самой ей не приходилось терЯть ни мужа, ни любовника, ни даже комнатную
собачку. …й хотелось участвовать в поисках ради самих поисков, чувствовать
себЯ при деле, обрести уверенность в себе. ќта элегантнаЯ, плавно
выступавшаЯ женщина безропотно ездила со мной в общественном транспорте: в
трамвае, троллейбусе, лишь изредка - в такси. …е присутствие было свЯзано
с самыми небольшими дополнительными расходами. ‚о времЯ пеших переходов
она семенила сзади, покачиваЯсь - словно на прогулке с собакой, тащившей
ее на поводке. ’акой собакой был Я. џ то и дело оглЯдывалсЯ. —асто знаком
велел ей пошевеливатьсЯ. џ становилсЯ все злее и привередливей. Ќо у менЯ
уже пропал интерес к шатанию по городу: с большой неохотой бродил Я по
улицам, понимаЯ бессмысленность своей затеи. —асто Я не доходил до
указанного мне верного места, останавливалсЯ у подъезда дома, служившего,
по моим предположениЯм, убежищем жене, и бессильно опускал руки перед
звонком. ‡атем возвращалсЯ домой. Џо дороге заходил перекусить в старые,
замшелые харчевни. ‘путница - со мной. ‡а себЯ она платила сама. Љак раз в
эти дни папа римский совершил далекое путешествие в Ћкеанию. Ћ нем
говорили газеты, телевидение, люди. ‚сЯ атмосфера вокруг была пропитана
поездкой папы, и особенно во времЯ еды Я чувствовал себЯ в Ћкеании вместе
со свЯтым отцом. Ћднажды ночью мне приснилось, что Я встретилсЯ с папой.
Ќа одной из площадей Џекина. …го свЯтейшество получил специальное
разрешение сделать остановку в Љитае. ‚ его распорЯжение предоставили
самолет длЯ полета в Љантон, а в Љантоне его ждал вертолет, чтобы
доставить в Џекин. € вот что получилось: папа прибыл в Џекин одинокий, как
белаЯ ворона. Ќикто его не ждал, и рЯдом с ним никого не было, когда он
поднЯлсЯ на трибуну, чтобы выступить перед двадцатью микрофонами. Џлощадь
словно вымерла, в окнах ни живой души, и даже в небе ни самолета, ни
птахи. € лишь тЯжелое, усиленное микрофонами дыхание папы разносилось по
залитой солнцем площади. Ќо вот наконец вдалеке показываетсЯ маленький
человечек. ќто Явно христианин, набравшийсЯ смелости бросить вызов великой
китайской империи и всем семистам миллионам ее правоверных защитников.
—еловек останавливаетсЯ посреди площади. Џапа спускаетсЯ с возвышениЯ и
идет ему навстречу. ‚се выглЯдит очень просто. Љ слову сказать, маленький
человечек - итальЯнец. ќто Я. џ говорю папе, что приехал в Љитай длЯ сбора
доисторических звуков. Џредлагаю папе подкрепитьсЯ. “ менЯ в ранце есть
немного риса, хлеба, пара луковиц и рубленое мЯсо в кастрюльке. Њы садимсЯ
на землю. џ говорю ему все, что думаю о католической церкви. ‘оветую
оставить ‚атикан. ‚ижу, как папа нервно скатывает шарики из хлеба и
перекладывает их из ладони в ладонь, словно потерЯнный ребенок.
†енщина в доме утраченных иллюзий. —то Я могу сказать ей, а она мне?
„ействительно, мы сидим возле кроватки, где спит трехлетнЯЯ девочка. Њать
говорит мне, что потерЯла мужа восемь месЯцев назад, и как раз тогда
девочка, которой в то времЯ было два года с небольшим, стала разговаривать
во сне хриплым голосом, непохожим на обычный - днем она говорила совсем
иначе, - голосом пожилой женщины, глухим и непонЯтным, Ќо это еще не все.
Ќочью самовольно открывались и закрывались двери, словно кто-то входил в
дом. € в довершение всего муж однажды утром ушел на работу и обратно не
вернулсЯ. Ћна задала мне вопрос: может, и моЯ жена сбежала, заблудилась в
городе, напуганнаЯ странными звуками или чем-то сверхъестественным. џ тут
же ответил отрицательно. € напомнил себе, что жена страдала провалами
памЯти. ‚се было гораздо проще, хотЯ и сложнее с медицинской точки зрениЯ.
‘иньора взЯла мои руки и сжала в своих, словно нуждаЯсь в тепле. ’ак мы
сидели долго, не говорЯ ни слова друг другу, пока голос девочки не
заставил нас очнутьсЯ. ќто был неприЯтный, до странности старческий голос.
†енщина склонилась к дочери, прислушиваЯсь к ее глухим, неразборчивым
просьбам. Ќе раз повторЯла она вопрос: это ты, моЯ старушечка? џ встал и
вышел из дома. ѓолос девочки звучал у менЯ в ушах, вызываЯ страх и легкую
дрожь в коленЯх. џ пересек сырой коридор и вышел в переулок, где менЯ
продолжали преследовать хриплые призывы.

‚ремЯ от времени менЯ осенЯли блестЯщие мысли. Ћдна, например, была
свЯзана с автомобильными гудками, с теми пронзительными звуками, которые
режут ухо и ножом вонзаютсЯ в сердце. ‚ самом деле, когда моЯ жена исчезла
вторично, Я вдруг услыхал сирену и подумал, что с женой случилось
несчастье. Ђ могло ведь случитьсЯ так, что резкий, невыносимый звук сирены
и послужил причиной этих провалов, этих внезапных затмений памЯти. € чтобы
раскрыть тайну нового исчезновениЯ жены, Я мысленно обратилсЯ к
обстоЯтельствам первого ее ухода из дому. Ќе было ли и тогда тревожных
гудков автомобилЯ? џ отправилсЯ в редакцию "Њессаджеро", чтобы просмотреть
газеты за те дни. ‚ них говорилось о разных происшествиЯх в городе.
‡начит, не исключено, что какаЯ-нибудь машина "‘корой помощи" проезжала
тогда по площади Љлодио. ‡атем возникло предположение: а что, если эта
штука - сирена или еще что-нибудь в этом роде, - вместо того чтобы
отключить мою жену от реальной действительности, переключила ее на другой
вид памЯти, которым она обладала до встречи со мной? ‘ловом, могло же
случитьсЯ так, что моЯ жена не забыла обо мне при звуке сирены, а просто
вспомнила о другой жизни, которую вела в одиночестве или с кем-то другим?
Ѓыть может, у нее раньше был другой муж?..
‘ам Я оказывалсЯ, таким образом, в скобках, ЯвлЯЯсь исключением, а не
правилом. Ќо если правилом было другое, то чем же, каким случаем, звуком
или происшествием был вызван ее разрыв с привычной жизнью, длЯ того чтобы
оказатьсЯ в скобках вместе со мною? џ вспомнил о нашей первой встрече. ‚
небольшом садике. ‚ерней, в сквере на том же бульваре Њадзини. џ сел
почитать газету, а она примостилась на одной из многочисленных скамеек и
принЯлась рассматривать свои туфли. Ћтлично помню, как она мне улыбнулась.
Ќе знаю, что заставило ее улыбнутьсЯ, но Я ответил ей тем же, потому что
мне казалось естественным, что мы можем улыбатьсЯ и разговаривать друг с
другом. Ћна сказала, что только что приехала из “дине, гулЯла по ђиму и
город ей очень понравилсЯ. ‚озвращатьсЯ в провинцию она не собиралась. Њне
показалось, что она сбежала из дому, хотЯ об этом мы не говорили. џ это
понЯл, потому что с ней не было ни чемодана, ни других вещей. ђазговор
затЯнулсЯ, но ни о чем определенном мы не говорили. ‡атем ни с того ни с
сего Я предложил ой переночевать у менЯ, и она без всЯких ужимок
согласилась, но не то чтобы сказала: "‘огласна" - или что-нибудь в этом
роде... ‚прочем, Я и сам не спрашивал, согласна она или нет. Џросто Я
решил, что это должно стать логическим завершением нашего разговора.
’еперь же, перебираЯ в памЯти прошлое, Я Ясно ощутил, что ее поЯвление в
моем доме было чем-то из рЯда вон выходЯщим. Љончилось тем, что через два
месЯца мы поженились. …динственное, в чем Я уверен, - это то, что во времЯ
нашей встречи нас не донимала сирена "скорой помощи" или другие резкие
звуки. —увствовалсЯ лишь сильный запах уксуса, который кто-то разлил у
входа в скверик. Ѓыть может, всему виной тот запах? ‚едь он мог заставить
ее забыть о прежней жизни и вручить ее мне в полубеспамЯтстве.
Џримерно так Я рассуждал. ’о были путаные, несвЯзные мысли, но они
могли навести на след, дать в руки нить, подсказать правильное решение.
‘пустЯ два месЯца в газете Я вижу небольшую фотографию - женщина стоит
возле "”иата-500" с откидным верхом. Ћна поразительно похожа на мою жену.
Џод фотографией - объЯвление какого-то мужчины, разыскивающего ее уже
десЯть дней. ЌазначаетсЯ награда тому, кто ее найдет. €мЯ мужчины -
Ђрмандо. ”амилии нет. “казан только номер телефона. „елаю вырезку из
газеты и рассматриваю ее тысЯчу раз. Ќабираю номер телефона, указанный под
фотографией, отвечает чей-то хриплый бас. ‚ ответ на мой вопрос говорит,
что это бар на улице ’риполи. џ терЯюсь и вешаю трубку. ђешаю, что лучший
способ перенести измену жены - пойти лечь спать. ‚незапно менЯ охватывает
ощущение, будто дом, в котором Я живу, окончательно опустел. џ как бы
плавал в пустоте, среди множества прЯмоугольных коробок, не вмещавших мое
горе. џ заплакал. џ задумалсЯ о своем возрасте и почувствовал груз лет,
проведенных с женой. џ задыхалсЯ под обломками нашей совместной жизни и
старалсЯ ухватитьсЯ за что-нибудь более устойчивое, к чему она не имела бы
отношениЯ. ’ак Я вспомнил о снеге, выпавшем, когда мне было десЯть лет. џ
ходил, утопаЯ в снегу и забавлЯЯсь тем, что оставлЯю следы - часть моего
существа, отделенную от менЯ, но принадлежавшую тем не менее мне, даже
когда Я уже сидел дома, за стеклом покосившегосЯ окна.
‚ пЯть часов пополудни Я встаю и отправлЯюсь в бар на улице ’риполи.
ќто маленькаЯ забегаловка за зданием почты, нечто вроде узкого
коридора; посреди неровно выложенного плиточного пола красуетсЯ широкий
цементный проем. ’еперь это уже не бар. Њожет, раньше был бар, а теперь
здесь стоЯт несколько старых расшатанных игральных автоматов, а в углу
сидит высохший старик в измЯтом и грЯзном белом костюме. Ќа голове у него
светлаЯ шлЯпа, на шее - цветастый галстук. Џохож он на американца
итальЯнского происхождениЯ. ’аких рисуют в комиксах; седые волосы и
грЯзные ругательства, изредка вылетающие изо рта при обращении к
немногочисленным клиентам.
‘реди последних выделЯлась девчонка, тщетно пытавшаЯсЯ встрЯхнуть
автомат, чтобы увеличить пробег шарика, который запуталсЯ среди
препЯтствий выцветшего лабиринта.
џ подошел к владельцу бара, чтобы спросить об Ђрмандо. "’акой толстый?"
- спрашивает он менЯ. џ не знаю. "‚ очках?" ’оже не знаю. Ћн говорит, что
есть еще тощий Ђрмандо. џ развел руками - мол, никаких примет не знаю.
Џосмотрев на менЯ пристально, он встал с кресла, вышел со мной из бара и
показал на пЯтиэтажный дом, возвышавшийсЯ метрах в ста от его заведениЯ.
Ќо показал как-то неопределенно, словно хотел отделатьсЯ от менЯ.
„ом был угловой и стоЯл на стыке левой стороны центральной и правой
стороны левой улицы. ќто здание держалось на пилонах циклопической кладки,
между ребрами которых чередовались выпуклые и вогнутые участки фасада.
Ћкна были то правильной, то неправильной формы, и в довершение всего
суставами в костЯке всей тЯжелой конструкции нависали массивные балконы.
’акие дома в форме причудливого музыкального инструмента обычно строЯт на
стрелке двух улиц, упирающейсЯ в просторную площадь. Ќа стенах - слой
черной пыли. € все же в угловатых и вместе с тем плавных очертаниЯх есть
какое-то чувственное очарование. „аже в лепнине из фруктов словно с
этикетки содовой воды. ‚ыглЯдЯт эти дома чудовищно, но их присутствие
неизбежно и в известном смысле приЯтно. €з них доносЯтсЯ глухие голоса и
даже звуки музыкальных инструментов. ќто дома длЯ "золотой" молодежи и
людей, поздно услышавших голос подавлЯемой страсти. ‚ этих домах живут не
по возрасту бойкие сынки и знаменитые адвокаты; в комнатах слышитсЯ грохот
трамваев, на потолке отражаютсЯ отблески фонарей, по стенам бродЯт густые
тени, окна в нижних этажах зарешечены, и за ними прЯчутсЯ старые шкафы с
книгами. ќто здесь обнаружили крысу длиной в метр от головы до хвоста.
•озЯин книгохранилища выстрелил в нее из пистолета. Љрыса съела греческих
лириков и подшивки газет и журналов за несколько лет. Џечатный шрифт вошел
в ее плоть и кровь. ‚ углу комнаты, где ее застиг выстрел из пистолета,
нацеленного в череп, видно было, как шевелЯтсЯ белесые волоски на животе,
словно от ветра. Ќо это не ветер, это ее дыхание колыхало воздух. Ќаконец
она сходила под себЯ, и в мозгу у нее застрЯл свинец, точно такой же,
какой унес на тот свет обоих Љеннеди.
џ подхожу к подъезду и принимаюсь читать список жильцов. Ќикакого
Ђрмандо там нет. џ дышу влажным воздухом, которым тЯнет из глубины
парадного, ведущего в тенистый садик. ‚ходЯт и выходЯт люди. џ иду прочь,
направлЯЯсь к скверикам бульвара Њадзини. Ќе знаю почему, но менЯ
охватывает предчувствие, что Я найду жену там. „ействительно, она
неподвижно сидит на скамейке с отсутствующим видом, как и в первый раз, Ќе
говорЯ ни слова, Я сажусь рЯдом. †ена сразу берет менЯ за руки и
улыбаетсЯ, словно мы расстались всего несколько минут назад. Ћна говорит,
что сделала кое-какие покупки, даже купила грейпфруты. Ќа скамейке рЯдом с
ней в самом деле лежит пластиковый пакет, набитый всЯкой снедью. “ жены
накрашенное, осунувшеесЯ лицо. Ћдета Ярко, вызывающе. Љак потаскушка. Џо
дороге домой Я спросил ее об Ђрмандо, и она выдержала мой взглЯд с
обезоруживающим спокойствием, которое заставило менЯ забыть даже о помаде
на ее губах. Њы поднЯлись к себе в квартиру. џ наблюдал, как она ходит по
комнатам и коридору, старалсЯ обнаружить какое-нибудь опрометчивое
движение, фальшивый жест. џ пошел в спальню и сел на край кровати, ибо
теперь только здесь Я мог хоть как-то отдохнуть. Ћна тоже вошла -
переодетьсЯ. Ќа моих глазах быстро сбросила с себЯ платье. ђаньше она так
не делала. Ќесколько минут стоЯла обнаженной. џ не понимал, зачем она
разделась догола. Џотом надела белые вышитые трусики. Ћна была в
нерешительности, надевать ли остальное белье, которое вытащила из комода.
Џотом пристально посмотрела на менЯ и решила, что Я приглашаю ее в
постель, хотЯ днем Я никогда об этом и не помышлЯл. џ снЯл ботинки,
рубашку и с изумлением посмотрел на ее руки, на эти бледные, гладкие руки,
отвыкшие от черной работы на кухне. €х прикосновение к коже было какое-то
особенное. ‡атем поцелуй в губы - вульгарный и жадный. џ почувствовал, что
весь растворЯюсь в этом поцелуе.

‚осемь или девЯть месЯцев мы прожили как обычно. ‡а это времЯ мне
удалось хорошо поработать в ‘ардинии. ЊесЯца два Я потратил на розыски
одной старухи. Њне говорили, что живет она в горах Ћргосоло. џ знал, что
ей девЯносто лет. € только - ни имени, ни фамилии. џ изъездил ‘ардинию
вдоль и поперек, разыскиваЯ ее, как иголку в сене. ЊенЯ знакомили со
многими старухами, некоторым из них было под сто. Ќо песни, сохранившиесЯ
в их памЯти, были заурЯдным фольклором. ‚се это пригодилось бы длЯ
изысканий, которыми Я давным-давно не занимаюсь. Ќо наконец Я нашел ту
старуху. Ћна жила в каменной сторожке посреди загона длЯ лошадей. ‚округ -
кучи навоза и рой мух, залеплЯющих лицо и глаза. ‘таруха лежала на козьих
шкурах в каморке без окон. Ћна пережила множество детей и осталась с
внуком, который раз в день кормил ее сыром и хлебом. ‘таруха ничего не
говорила - быть может, не понимала, чего от нее хотЯт, - и даже казалась
слепой. ’огда мне стал помогать внук, подстегиваЯ ее вопросами. Ћдними и
теми же, но всЯкий раз поставленными по-иному. Њы долго ждали от нее
отклика. ’огда Я стал расспрашивать внука, не слышал ли он "тех напевов,
что Я ищу". ‚ жизни он не слыхал ничего подобного. Њожет, их слышал его
отец, но отца убили. џ искал былину, но былину особого рода - без слов, из
одних лишь звериных кличей. € вдруг, как будто из пещеры, изо рта старухи
один за другим стали вырыватьсЯ нечленораздельные звуки, нечто такое, что
должно быть фоном доисторического сказаниЯ, когда люди пели, подражаЯ
животным.

џ вернулсЯ в город, принЯлсЯ за работу. ‘покойно прожил с женой вплоть
до ее последнего исчезновениЯ. Ќа этот раз Я искал только в сквериках,
расспрашиваЯ пенсионеров и нЯнек. ‡атем заперсЯ дома и стал ждать ее
возвращениЯ. ‚озле двери Я поставил стул и часто сидел на нем,
прислушиваЯсь к шуму спускающегосЯ и поднимающегосЯ лифта. —асто мне
казалось, что жена возвращаетсЯ, особенно когда лифт останавливалсЯ на
пЯтом этаже. џ даже вставал и бралсЯ за ручку, чтобы быть наготове и
вовремЯ открыть дверь. Ќо это были жильцы с нашей площадки, возвращавшиесЯ
домой или спешившие на работу. Њного раз мне звонили люди, из добрых
побуждений советовавшие, куда обратитьсЯ. —еловек десЯть по крайней мере
находились в том же положении: каждый из них утратил свою половину. џ
понЯл, что люди терЯютсЯ, как терЯютсЯ ключи от автомобилЯ. € возникают те
же проблемы и те же трудности. Ќикакой разницы. Ќо Я теперь решил не
трогатьсЯ с места.

Њного лет Я собираю отрывки напевов, передаваемых из уст в уста.
‘обираю, как говоритсЯ, с миру по нитке. Ћсобенно много материала на
‘ицилии. ќто протЯжные жалобы, срывающиесЯ с уст старых пастухов,
загонЯющих в овчарню заблудших овец, и заунывные плачи женщин,
вкладывающих в них всю свою скорбь. —ем больше женщина закрепощена, тем
жалобней ее колыбельные песни. Ђ в ‚енето, например, сохранились звуковые
реминисценции со времен нашествий варваров и даже воинственные кличи
первобытных охотников. ‚ общем, есть что записывать на пленку, и Я с
удовольствием занимаюсь поисками звуковых памЯтников в разных частЯх
€талии. ‚еликие исторические событиЯ оставили акустический след, который
века донесли до нас нарЯду с камнЯми - свидетелЯми давно прошедших времен.
Џолгода прослушиваю Я ленты, глЯдЯ на застекленную дверь, выходЯщую на
балкон. ЌевидЯщим взором смотрю сквозь ветки олеандра и упираюсь глазами в
грЯзный пол, уставленный пустыми бутылками. Ќа балконе множество цветочных
горшков. Ќа них потрачено немало сил. Ќо олеандр единственный из купленных
мною цветов, который прижилсЯ на балконе. „ругие цветы погибли, потому что
за ними ухаживала жена. Ќа их месте теперь хилые кустики зеленой травы и
бледные полевые цветы. ™ебечут прилетающие и улетающие птицы. џ из комнаты
любуюсь этим уголком дикорастущей зелени. џ давно уже не выхожу на балкон.
‘мотрю на него, но не выхожу. €з кабинета мне не видно, но возможно, там
уже поселились осы и свили гнезда птицы. џ уверен, что на балконе полно
муравьев. џ их видел весной. ‚ одном из горшков растет персик. •отел бы Я
знать, как туда попала персиковаЯ косточка. џ думаю, все это невольное
творение птиц, посещающих мой садик. Џрилетают воробьи, щеглы и вьюрки.
ЏопадаютсЯ также дрозды, быть может выпорхнувшие у кого-нибудь из клетки.
Љак-то раз заглЯнула канарейка. Ђ однажды случилось нечто невероЯтное - на
балкон опустилсЯ орел. “ него было поранено крыло, и он волочил его за
собой, словно шпагу. ђаз десЯть мы пристально взглЯнули друг другу в
глаза. Џотом он исчез, перейдЯ на балкон к соседЯм. Љаждое утро Я
выглЯдывал из окон спальни вниз на площадь, расползающуюсЯ, словно
цементное море, до тротуаров, вдоль которых возвышаютсЯ зданиЯ в стиле
“мберто ‘авойского. Ќад домами, среди густого леса антенн, за оградой
террас, уставленных цветочными горшками с агавами или декоративными
пирамидами из пористого камнЯ, каплЯми мутной воды застыли
голубовато-сиреневые стекла оранжерей, еще больше подчеркивавшие грустное
одиночество закопченных террас. Џередо мной вставал грудастый силуэт
города с куполами на фоне неба, прочно упирающийсЯ в землю ногами своих
портье.
‚округ менЯ пустаЯ квартира. џ начал слышать свои шаги. Љазалось, что
ходит кто-то посторонний. џ открывал двери, с шумом захлопывал их, чтобы
создать ощущение обитаемого дома. Ћднажды Я позволил себе незаслуженную
роскошь - сел на диван. € вдруг услышал, как тикает будильник. ‡вуки
доносились из комнаты, где прежде жила служанка. џ направилсЯ к двери, еле
сдерживаЯ волнение. Ѓудильник стоЯл на комоде. џ лег на кровать и
прислушалсЯ к металлическому тиканью, составившему мне компанию. Џотом
записал его на пленку и несколько дней проигрывал так громко, что было
слышно во всех комнатах. ’олько тогда Я понЯл, что шум может успокаивать
больше, чем музыка. ќто пришлось мне по вкусу. џ полюбил всЯкие шумы: от
простых до самых сложных.
Ѓыть может, поэтому Я решилсЯ снова повидать свой разрушенный ѓородок.
Њне хотелось записать шумы, которые в нем еще жили.

—Ђ‘’њ ‚’ЋђЂџ

ѓородок становитсЯ виден, когда Я еще трЯсусь в джипе по каменистой
дороге, донельзЯ разбитой колесами крестьЯнских повозок и копытами
запрЯженных в них быков. ‚скоре, однако, и этот путь исчезает под грудой
земли, очевидно сорвавшейсЯ с отвесного склона. Ћстанавливаюсь. ‚ыхожу из
машины, смотрю под ноги и вижу первые следы землетрЯсениЯ: трещины,
разбросанные там и сЯм, словно застывшие на ходу валуны. ЌепонЯтно,
заброшены ли они сюда неведомой силой или просто соскользнули в долину при
движении земных пластов. ‚ бескрайнее пространство вспученной,
растревоженной земли причудливо вклиниваютсЯ лоскуты гладкого травЯного
покрова. ‚новь сажусь за руль. Њашина медленно, с трудом вползает на
кручу. ЋглЯдываюсь, вижу на земле четкий след: колеса не буксуют, можно
спокойно двигатьсЯ дальше. Ќаконец подъезжаю к ѓородку: среди серого щебнЯ
- обломки рухнувших стен, кое-где остов фасада или колонны. Џередо мной
лежали развалины, но в глазах город стоЯл таким, каким его сохранила
памЯть. Љогда мне удавалось собрать воедино эти два образа, мне казалось,
что Я вижу прежний, не тронутый землетрЯсением, ѓородок и себЯ самого,
глЯдЯщего на него издали. Џодвожу джип к развалинам и вдруг ловлю себЯ на
мысли: зачем Я здесь? „лЯ чего? €щу глазами море и нахожу его вдали, за
лежащей передо мною равниной. Љогда Я был ребенком, море мне
представлЯлось длинной синей лентой. € действительно, отсюда оно - длиннаЯ
синЯЯ лента. Ћстаюсь в машине. Ќе хочетсЯ бродить среди развалин. ‚се и
так видно. Љстати, не слышно и особых звуков, которые бы привлекли мое
внимание. ‚ то же времЯ идеЯ записать шумы покинутого всеми и разрушенного
селениЯ казалась мне все более замечательной. Ћднако пока ничего
интересного не было. …два слышно жужжали шершни, осы, дикие пчелы и
скарабеи. Џотом мне захотелось взглЯнуть на старика. Џосмотреть, жив ли он
еще, дождатьсЯ, пока выползет наружу, как выходЯт из своего убежища
кабаны. ‘корее всего, его уже нет в живых. € вот спрыгиваю с подножки
джипа и шагаю по щебню. Љругом развалины и мусор. “порно смотрю себе под
ноги - только там и можно обнаружить что-нибудь стоЯщее. ЏоднЯл обломок
розового кирпича. ђозовым был и фасад моего дома. ђаздаетсЯ переливчатаЯ
трель какой-то птицы, тотчас же повтореннаЯ эхом. ќхо - самое прекрасное,
что есть на земле. Ћно придает неповторимую окраску звукам.
Ћдиночество впитываешь кожей. џ погружалсЯ в волны плотного, горЯчего
воздуха, и мне это нравилось. €ногда Я поднималсЯ на второй этаж
какого-нибудь дома без крыши и садилсЯ на каменный пол. џ ни о чем не
вспоминал. Њне было просто хорошо. џ наслаждалсЯ теплым одиночеством. •отЯ
летом человек никогда не одинок. …го всегда что-то окружает. ЊенЯ
обволакивал воздух, как птицу в полете. € глаза мои ничего не искали.
—увство покоЯ охватило менЯ, разливаЯсь по жилам. џ снЯл ботинки и пошел
босиком. ‚ремЯ от времени из сладкого оцепенениЯ менЯ выводил то стук
камнЯ, сдвинутого со своего места змеей или полевой мышью, то глухой рокот
неожиданно оседающих и превращающихсЯ в груды щебнЯ и пыли стен. ’огда Я
заглЯдывал в окна, если в доме еще были окна, или в какие-нибудь дыры и
искал источник звука. џ по-прежнему надеЯлсЯ увидеть старика.
„ойдЯ до монастырЯ, Я обнаружил, что здесь не все разрушено: сохранилсЯ
длинный коридор и кровлЯ над некоторыми кельЯми. Џовсюду давние
испражнениЯ животных. Ќад окаменевшими кучками вились мухи. Ќаверно, сюда
приходили справлЯть нужду и люди. џ думаю, старик тоже бывал здесь зимой.
Ќо все это не вызывало у менЯ отвращениЯ. ‚нутренний дворик был весь в
развалинах. €з пучка веток Я сделал метлу, какой обычно солдаты подметают
в казармах. Ќавел чистоту в коридоре и в одной из уцелевших келий. џ не
думал оставатьсЯ здесь ночевать. Ѓолее того, Я хотел уехать в тот же
вечер. Ћднако работал все равно на совесть. “борка длЯ менЯ была
равнозначна воспоминанию о жене. …динственнаЯ возможность почувствовать ее
рЯдом - это стать ею самой, делать то, что делала бы она, имитировать ее
движениЯ.
Џотом, присев в тени, Я задумалсЯ. „умал обо всем, что придет в голову.
"‡астрелитьсЯ? ‘тоит ли? •орошо бы поговорить с кем-нибудь, вот хотЯ бы с
этой пчелой..." ‘просил себЯ, почему Я не верю в бога. ‘тал ждать чуда.
…сли сейчас в сад прилетЯт восемь ласточек, это будет доказательством
существованиЯ всевышнего. џ ждал поЯвлениЯ этих восьми птиц. Ћни не
прилетали. ’огда Я попросил Явить более простое чудо. Џусть над моей
головой или рЯдом пролетит какое-нибудь насекомое.
Ќасекомых не было.
Ќаконец мозг угомонилсЯ и затих. џ вновь был спокоен и сосредоточилсЯ
на конкретном. ‚озвращаюсь к машине и начинаю сгружать вещи. Џроделываю
путь от джипа к монастырю и обратно четыре или пЯть раз. ђасполагаюсь в
келье. Ќадуваю походный матрас. ‘тановитсЯ совсем темно. ‘ъедаю кое-что из
своих припасов и залезаю под одеЯло. Џрислушиваюсь: не несет ли ночь
каких-либо звуков. ‡асыпаю.

Ќа следующий день начинаю бродить по безжизненному ѓородку. €щу воды,
чтобы умытьсЯ. ‡аглЯдываю в темь глубоких колодцев. Ѓросаю вниз камни в
надежде, что до менЯ донесетсЯ плеск воды. Њногие колодцы засыпаны
мусором, но в некоторых камень с шумом, погружаетсЯ в воду. €щу консервную
банку или какой-нибудь другой сосуд. Ќахожу цветочный горшок. Ћтверстие в
дне затыкаю щепкой. ’еперь надо подумать, как его опустить вниз, чтобы
зачерпнуть воды. ‘вЯзываю вместе разные трЯпки, проволоку, кусок цепи,
метровый железный прут и две ручки от метел. Љогда приспособление готово,
опускаю горшок на дно колодца. ЏоднЯв его наверх, обнаруживаю, что горшок
полон воды. •орошенько споласкиваю свое "ведро", погружаю его вновь, и
через минуту у менЯ есть чистаЯ и прозрачнаЯ вода. Џью. “мываюсь. ‚ытираю
лицо носовым платком. ђаскладываю платок на камне, чтобы просушить. ’еперь
можно исследовать руины.

Џыль, покореженные, растрескавшиесЯ и заплесневелые стены зданий. ‚
комнатах среди осколков черепицы и штукатурки валЯютсЯ открытки с дышащими
влагой пейзажами ћжной Ђмерики, скажем какого-нибудь озера ’итикака,
голубыми пустынЯми Ђвстралии, опЯть битые кирпичи и вновь открытки с
африканскими и азиатскими ландшафтами и выцветшими, размытыми названиЯми
городов всего мира. ’аким ЯвилсЯ мне мой город. Њертвый город. Ѓреду среди
небытиЯ вдоль косых теней от мертвых неоклассических колоннад и портиков.
‚ могильной тишине слушаю звуки своих шагов. Њедленно обхожу вокруг остова
колонны и вижу дальше, за рЯдом других колонн, площадь, котораЯ упираетсЯ
в белую стену. “ стены недвижно замер человек, а вокруг него крутитсЯ, то
поЯвлЯЯсь, то исчезаЯ, пес. Њужчина смотрит на менЯ, Я - на него. ’ак
издали, тайком мы наблюдаем друг за другом. ‚ысчитываем разделЯющие нас
метры, но еще больше нас разделЯют памЯть, пережитое, ненависть, скука,
безразличие. Џотом Я трогаюсь с места. Џересекаю эту широкую, усыпанную
камнЯми площадь, вновь вижу белую стену, старика возле нее. Ђ он вновь
видит менЯ. —ем ближе мы друг к другу, тем больше расстоЯние между нами,
потому что в безумных глазах старика Я читаю мысли, которые не могу
расшифровать, а в моих глазах он видит жизнь, которую то ли не понимает,
то ли не хочет понимать, то ли она кажетсЯ ему бессмысленной. € так мы
отдалЯемсЯ друг от друга до тех пор, пока не оказываемсЯ лицом к лицу, не
знаЯ, что сказать, и даже не видЯ друг друга - настолько мы взаимно
бесполезны. Џотом старик грЯзно выругалсЯ и ушел, волоча за собой
неизвестно куда мир своей злости. ’акие уж мы разные люди: он порождает
шумы, Я собираю их.

ќто опустившеесЯ существо перестало быть человеком тридцать лет назад,
превратившись в звук, в ругательство, в проклЯтие, которое даже не
назовешь проклЯтием, это - крик, который лишь случайно приобретает форму
слова, а на самом деле не что иное, как отвратительный рев, способный
разрушить все и всЯ. € в самом деле город рухнул. ‡емлетрЯсение вполне
могло быть вызвано воплЯми старика. …ще до того, как мы встретились и Я
только начинал догадыватьсЯ о его присутствии по еле заметным следам,
которые он оставлЯл в развалинах, еще до того, как Я понЯл, где он ночует,
Я подумал, что если длЯ первобытных людей звук первороден, если их крик,
их смех превратилсЯ потом в деревьЯ, землю, воду, то могло случитьсЯ и
наоборот: от движениЯ губ человека, от его крика, шума все рассыплетсЯ,
обратитсЯ в прах, в пыль, в ничто...
Ќеожиданно оказалось, что свирепый взглЯд старика скрывал некую
симпатию ко мне. ќто открытие Я сделал на вторую или третью неделю
пребываниЯ в ѓородке. €дЯ по следам старика, Я набрел на поле, где он
копал картошку. ‘ам он ее врЯд ли сажал - скорее всего, проросли остатки
прежних посевов. Џозже Я нашел заброшенные виноградники, Яблони, грЯдки с
луком и салатом. ђастениЯ продолжали жить без человеческого ухода, а это
помогало существовать и мне. Љак-то мне на глаза даже попались курица и
несколько голубей. Ђ однажды утром Я обнаружил лежащий на крупном камне
еще горЯчий круглый хлеб. "Ќаверно, старик положил его остывать", -
подумал Я, но мне так захотелось хлеба, что Я не удержалсЯ и отломил
кусок. Ќа следующий день, однако, хлеб был на том же месте, и Я понЯл, что
он положен специально длЯ менЯ. џ нарезал его ломтЯми так, чтобы хватило
по крайней мере на неделю. ‡атем стал искать, где старик выпекает хлеб.
ђыскал повсюду, пока не догадалсЯ, что он пользуетсЯ старой печью,
сохранившейсЯ в дальнем, совершенно разрушенном крыле монастырЯ. ’ам в
темной каморке Я обнаружил мешки с мукой, скособочившийсЯ стол, на котором
лежал покрытый влажной белой холстиной брус дрожжей, предназначенный длЯ
следующей партии хлеба. ЏриподнЯв холстину, Я потрогал мЯгкие дрожжи; на
брусе ножом был вырезан крест. џ вспомнил одного монаха - брата „оменико;
он даже не был настоЯщий монах, а лишь исполнЯл обЯзанности пекарЯ и
привратника. Њонастырь опустел и начал разрушатьсЯ еще при мне.
Њонахи-картезианцы перебрались в Ђбруцци, и в обители осталсЯ только
привратник - брат „оменико. Ћн продолжал выпекать хлеб длЯ себЯ, длЯ
местных беднЯков да странствующих нищих. Ѓрат „оменико не мог изменить
своему делу, потому что этому хлебу более тысЯчи лет. ‚ закваске
сохранилась какаЯ-то частица первых дрожжей тысЯчелетней давности, и брат
„оменико не хотел, чтобы сошла на нет последнЯЯ, пусть миллионнаЯ долЯ
того древнего хлеба. „оменико был человеком, который ночью в бога не
верил. € каждое утро бог должен был доказывать, что существует, - тогда к
брату „оменико возвращалась вера. €спытаниЯ придумывал сам „оменико.
Ќапример, он говорил богу: "Џришли ко мне в монастырь через две минуты
скворца". Џосланный богом скворец пролетал над головой брата „оменико, и
тот на целый день становилсЯ верующим, но по ночам вера опЯть неожиданно
уходила от него.
Њой старик, видно, продолжал выпекать хлеб брата „оменико. Ћн замешивал
тесто на воде, затем добавлЯл туда дрожжей и наконец лепил два круглых
хлеба, не забыв оставить закваску на следующую неделю.
ЌайдЯ на прежнем месте второй каравай, Я убедилсЯ, что старик выпекает
хлеб и длЯ менЯ. џ подумал, не следует ли мне поблагодарить его, и пошел к
подвалу, где он теперь обосновалсЯ. „верь была заперта изнутри. џ
постучал, потом толкнул дверь - она не поддавалась. ‡аглЯнув в низкое
запыленное оконце, Я попыталсЯ разглЯдеть, что происходит в комнате.
‘тарик сидел среди множества неизвестно чем заполненных мешков. џ постучал
в стекло. Ћн не шелохнулсЯ. џ постучал сильнее. ‚ ответ раздалась ругань,
задребезжали стекла. џ понЯл, что мог принимать от старика помощь, но не
должен был приближатьсЯ, надоедать ему, не должен был вторгатьсЯ в тот мир
мусора и отбросов, охрана которого стала теперь целью его жизни.

Њертвый город - как умолкнувший музыкальный инструмент. “лицы, площади,
переулки, которые раньше усиливали шумы и голоса, образуЯ хорошо
настроенный резонатор, теперь были пусты и немы. ‚ разных частЯх города Я
записал на магнитофон свои шаги, свои возгласы. ‚ городе больше не жило
эхо. ‡вуки безвозвратно поглощали пыль. Ћни падали на землю, словно пустые
гильзы к ногам стрелка. ‚ключив магнитофон на запись, Я посвистел. ‡атем
отошел в сторону, чтобы услышать воспроизводимый звук издали. Ќа
расстоЯнии десЯти метров уже ничего не было слышно.
Љогда Я родилсЯ, в ѓородке было очень грЯзно. Ќо та грЯзь отличалась от
нынешней; она начиналась в октЯбре - от дождей раскисали все проселочные
дороги, и крестьЯнские башмаки приносили эту грЯзь в город, оставлЯЯ ее на
улицах, площадЯх, в магазинах, мастерских и кабаках. ‚ ноЯбре и декабре
слой жидкой грЯзи достигал полуметра, потому что выпавший снег таЯл и
смешивалсЯ с землей. †ители ходили в резиновых сапогах - конечно, те, у
кого они были, - и казалось, что все двигаютсЯ замедленно, как во сне.
‹етом дороги высыхали, и тогда на месте болота поЯвлЯлась пыль. Ћна
становилась все мельче и легче, и ветер разносил ее повсюду. Џыль залетала
в дома, оседала на мебели, на одежде, на заборах, покрывала окрестные
полЯ. Ќедели на три устанавливалась жуткаЯ жара, и люди вдыхали
раскаленную солнцем пыль.
Џризнаюсь откровенно: от всей более чем тысЯчелетней истории моего
ѓородка, куда входЯт и мое детство, и детство моих родителей, и их
старость, и дрЯхлаЯ старость бабок и дедов, у менЯ сохранились лишь
звуковые воспоминаниЯ. Џомню звонкие щелчки, с какими падали в ноЯбре на
мостовую конские каштаны, что росли у вокзала, и звук шагов в утреннем
тумане, когда мы спешили на поезд. Ћт вокзала уходила к соседнему городу
узкоколейка. Њногие горожане ездили туда на маленьком - всего из
нескольких вагончиков - поезде за покупками или на учебу. Љаштаны падали
на землю, их колючаЯ оболочка раскалывалась, а Я испуганно вздрагивал и
оборачивалсЯ, чтобы посмотреть, не крадетсЯ ли кто за мной по пЯтам, и до
рези в глазах вглЯдывалсЯ в плотный туман, пытаЯсь увидеть источник звука.

Џри мне разрушилась и вилла графов Ћнтани - самого древнего семейства в
городке. Џри мне там жили только восемь старух и их внук. ќти тщеславные
бабки и прабабки уже тогда были единственными, в чьих жилах текла кровь
Ћнтани. Џотом и они вдруг начали помирать каждый год, а то и по две разом,
и на вилле в течение восьми или девЯти лет царил траур. €х внук рос под
присмотром семейного нотариуса и служанок. ‚ двадцать лет он уже совершал
длительные поездки за границу. ѓородок покидали многие, но все они уезжали
в поисках работы. ѓраф Ћнтани был единственным, кто ездил не на заработки.
Ћн покидал ѓородок ранней весной в сером костюме, а возвращалсЯ в белом,
потому что уже вовсю пекло солнце. ‡атем в конце лета он отбывал одетый в
белое, а поЯвлЯлсЯ вновь в сером чесучовом пальто. ‚ ѓородке он ни с кем
не раскланивалсЯ. „ва раза в день - утром и вечером - граф проходил через
площадь, совершаЯ свой обычный моцион: он любил прогуливатьсЯ по длинной
галерее у банка. €зредка его видели и довольно поздно, однако в кафе он не
заглЯдывал, а останавливалсЯ поговорить с единственным во всем ѓородке
шофером. ѓраф садилсЯ рЯдом с ним в машину, и они беседовали, разглЯдываЯ
сквозь туман бездомных собак. Ќастал день, когда граф отказалсЯ от
путешествий за границу и заперсЯ в своем доме. ‘ тех пор туда зачастили
врачи. Ћн потерЯл рассудок и умер в 1948 году.

џ ступал по развалинам виллы; подошел к пустырю, где когда-то был сад и
бамбуковаЯ роща. ’еперь здесь были заросли дикой травы с сухими и пыльными
стеблЯми и несколько растений, в том числе низкий, густой, но совершенно
без листьев куст акации. Ќа земле валЯлись ржавые консервные банки. џ
старалсЯ уловить шум, который сказал бы мне что-то об этом месте и о
гибели семьи Ћнтани. џ пошарил ногой в высокой траве, и вдруг на земле
что-то блеснуло. "Ћсколок бутылки", - подумал Я и поднЯл его. ќто оказалсЯ
стеклЯнный глаз. ’огда Я вспомнил, что молодой граф коллекционировал
стеклЯнные глаза. Ќа аукционе в Џариже он набил ими два больших саквоЯжа.
‚озможно, именно из-за этих глаз он и сошел с ума, потому что развесил их
на стенах виллы и постепенно стал чувствовать, что на него все времЯ
кто-то смотрит. ѓраф так боЯлсЯ чужих глаз, что в те редкие дни, когда
выходил из дому, брел, низко опустив голову. ‘трах не покинул его и тогда,
когда нотариус распорЯдилсЯ выбросить всю коллекцию. Ќо графу все равно
везде чудились глЯдЯщие на него в упор глаза; он думал, что это глаза его
предков, и часто убегал в сад, чтобы спрЯтатьсЯ среди ветвей хурмы или
акации. Џочти весь день он проводил, прижавшись к стволу дерева и засунув
голову в листву.
џ нашел в траве еще один глаз; именно в тот момент Я услышал глухой
удар от падениЯ спелой хурмы. ’вердый звук, который потом расплывалсЯ,
дробилсЯ, словно где-то капала вода. “пал еще один плод, и еще... €х
водЯнистые удары вновь поведали мне всю историю графов Ћнтани.

џ услышал шум, доносившийсЯ из кельи неподалеку от моей. Љакие-то
деревЯшки и куча прелого сена издавали едва уловимое поскрипывание. џ
думал, что оно не запишетсЯ на магнитофон. Ќачинаю прослушивать пленку и
замечаю, что, кроме этих шумов, слышитсЯ еще приглушенный скорбный голос -
навернЯка ночнаЯ молитва монаха, обитавшего в этой келье. Ќесколько раз
повторЯетсЯ слово Ќ…—€‘’›‰. Љазалось, монах взывал? "Ѓоже, избавь менЯ от
нечистого". Љто знает, сколько лет висЯт эти слова в крохотном
пространстве. ‚оздух на самом деле полон утерЯнных шумов. ѓде-то в небе
можно распознать даже грохот ‚семирного потопа. ЌосЯтсЯ крики уже не
существующих животных. Ќапример, птицы дронт с острова Њаврикий.
Џутешественник, видевший ее последним, утверждает, что она испускала
стоны, в которых слышалось слово "help" [помогите (англ.)]. Људа же
подевались все эти "help"? Ѓыть может, дронт и вымер, но где-то же должны
остатьсЯ его кости, или отпечаток его окаменевшей кожи, или хоть какой-то
след. „олжен сохранитьсЯ и его "help", и, возможно, времЯ от времени мы
попадаем в идеальные условиЯ, чтобы можно было снова услышать его, подобно
тому как сейчас мне удалось уловить отчаЯнные мольбы картезианца, висевшие
в воздухе, словно перьЯ. џ принЯлсЯ рыскать по городу в поисках
заключенных в ограниченном пространстве стенаний и возгласов, которые
продолжали отскакивать от стен, не распадаЯсь и не рассеиваЯсь. „о поздней
осени Я шнырЯл по сырым подвалам и погребенным под развалинами затхлым
комнатенкам - но все впустую. џ собрал только насквозь прогнившие звуки;
то были даже не звуки, а скорее запахи - например, запах плесени.
’огда Я опЯть стал записывать шумы, раздававшиесЯ вокруг менЯ. Џадение
листьев в ветреный день, плотские призывы животных и какой-то еще скрип,
раздававшийсЯ где-то поблизости. џ видел, как ветер носит над развалинами
клочки бумаги и газетные страницы, которых Я раньше не замечал. Њне
попалась тетрадь ученика четвертого класса начальной школы. ‡вали его
ѓараттони. Ќа многих страницах от сырости текст стал совсем неразборчивым.
Ќо в середине тетради страницы остались пока что нетронутыми. џ проверил
две задачи и прочел сочинение о землетрЯсении.

‡…Њ‹…’ђџ‘…Ќ€…
Џри землетрЯсениЯх дома падают. ‹омаютсЯ они всегда одинаково. Љрыши и
полы обрушиваютсЯ вниз, а стены вспучиваютсЯ и с треском разлетаютсЯ на
куски. Љолокольни валЯтсЯ как подкошенные, будто их расстрелЯли.
Љолокольни можно было бы собрать на земле почти целиком. Ќо лежащие
колокольни никому не нужны. ’огда их перестраивают. ‚ том месте, где было
землетрЯсение, обычно надо ждать, что оно повторитсЯ. Џоэтому люди все
времЯ боЯтсЯ. Ћни смотрЯт, не качаютсЯ ли лампы. ‘обаки и птицы всегда
предупреждают нас о землетрЯсении. Ћни убегают и лают. Џотом начинаетсЯ
гул. ‡емлетрЯсениЯ происходЯт чаще ночью, чем днем. ‚осемьдесЯт процентов
ночью, а двадцать - днем. Џри ночных землетрЯсениЯх погибает больше
народа, потому что люди спЯт и не ожидают никакого подвоха. Џосле
землетрЯсений люди с вытаращенными глазами кружат среди развалин,
покинутые богом. Њногие относЯт в безопасное место матрасы. Џотом
приезжают машины "‘корой помощи" и грузовики с солдатами. Џочти сразу
вырастает палаточный городок. ‚ Џерсии привозЯт еще и дыни, потому что они
утолЯют жажду и заполнЯют желудок. „ети ходЯт в пыли и плачут. “
пострадавших от землетрЯсениЯ волосы встают дыбом и не приглаживаютсЯ.
Ќужно много месЯцев, длЯ того чтобы как следует их причесать.

‘егоднЯ Я записал шум дождЯ: грохот воды по ржавым консервным банкам,
жестЯнкам, по другим металлическим предметам, даже по двум железным
оградам. Ќо прежде Я записал звук капель, падавших на землю, когда они еще
тонули в сухой пыли. џ записал звонкий стук воды по стеклу, ее мЯгкое
шлепанье по листьЯм диких растений, записал звуки при соприкосновении
дождЯ с поверхностью луж, с бумагой, с кожей моей руки, травой, деревьЯми,
плитками пола. џ смонтировал голос железа с голосом стекол и листьев.
ЏрослушиваЯ, Я как бы снова увидел все предметы и почувствовал, что в этих
шумах уже была осень. Ћсень, котораЯ очень быстро наполнЯлась солнцем. џ
стал искать в полЯх и заброшенных садах гроздьЯ винограда, отбираЯ их у
мохнатых разъЯренных шмелей.
Ћднажды днем Я увидел старика, стоЯщего неподвижно у стены в ожидании
чего-то, может какого-то запаха. ‘тараЯсь двигатьсЯ как можно осторожнее,
Я приблизилсЯ к нему. ‡акрыв глаза, он грелсЯ на солнце или спал стоЯ. џ
долго стоЯл возле него. Љогда старик заметил менЯ, то не проЯвил никаких
признаков беспокойства. Ћн смиренно переносил мое присутствие. Ђ может
быть, он потух, как вулкан, потому что уже не было сил извергатьсЯ. € на
следующий день, и во все остальные дни старик поЯвлЯлсЯ то тут, то там,
неподвижный и молчаливый. Њного раз по утрам мы сидели рЯдом на большом
камне, устремив взглЯд на равнину и на птиц, исчеркавших все небо. џ думал
о жене, о ее приступах неподвижности, перед тем как начинались ее побеги
из дома. џ понЯл, что долгое молчание жены было одним из способов
отдалитьсЯ от менЯ, но остатьсЯ в то же времЯ рЯдом. Ћна напоминала
рассеЯнную домработницу, которую иногда застанешь на кухне или в другом
месте дома за прерванной на половине работой. ќту бездеЯтельность они
свЯто блюдут назло кому-нибудь. Љем-нибудь в данном случае был Я. Ќо ведь
она не домработница, она моЯ жена и поэтому могла бы стоЯть и
рассматривать, что ей вздумаетсЯ, ровно столько, сколько считала нужным.
‘разу же поЯсню: мы не держали домработницы. Ћбо всем заботилась моЯ жена.
’олько в первые два года после женитьбы мы нанимали женщину, да и то
потому, что все надеЯлись - будет ребенок. Ќо у жены случилсЯ выкидыш,
после которого она долго болела. Џотом домработница ушла, а жена не
захотела искать другую до тех пор, пока не основала общество реставрации
кинопленок по американскому патенту. Ќо и последнЯЯ служанка через
несколько месЯцев ушла от нас, потому что забеременела от какого-то
солдата-новобранца из ‘ардинии. ‘ тех пор всем хозЯйством заправлЯла моЯ
жена. ‚едь она всегда хотела чувствовать себЯ занЯтой и нужной.
…стественно, жена все делала уверенно, спокойно и никогда не уставала.
Љороче говорЯ, она была настоЯщаЯ хозЯйка дома. Љогда Я стал замечать у
нее приступы неподвижности, о которых уже упоминал, она не была больше
хозЯйкой дома, ею владел испуг домработницы. ‚ первый раз Я решил, что она
просто задумалась. ‚ тот вечер Я лег раньше ее, потому что должен был
прослушать маленькую кассету с исполнением ритуальной песни по случаю
удачной охоты на слона, записанной у пигмеев бинга в среднем течении реки
Љонго экспедицией Ћгове-Љонго. џ лежал и ждал жену. Ћна принЯлась мыть
посуду. Џлеск воды доносилсЯ до спальни. ѓромкий плеск, какой обычно
получаетсЯ у домработницы: та специально пускает сильную струю и со
скрежетом трет щеткой посуду, длЯ того чтобы досадить хозЯевам и
одновременно показать, что она работает. „о этого вечера Я никогда не
слышал, как жена моет посуду. Ћна это делала тихо, так как прекрасно
знала, что мне необходима тишина. Ќе видел Я и как она подметает или
стирает пыль с мебели. ‚ общем, все самые неприЯтные обЯзанности по дому
она выполнЯла либо в мое отсутствие, либо так заботливо и умело, что у
менЯ даже не возникало ощущениЯ, будто это делает она. Љороче, она хотела,
чтобы самаЯ унизительнаЯ часть ее работы осталась длЯ менЯ тайной. ’ак
продолжалось до того самого вечера, о котором Я рассказываю. "Џочему же
теперь она моет посуду с такой злостью? - думал Я. - Џотому что хочет,
чтобы Я слышал, как она работает?" †ена уронила тарелку, и та разбилась с
таким звоном, что Я подскочил. џ уверен, что она не выскользнула из рук,
как это часто бывает у домработниц. †ена швырнула тарелку на пол. Џосле
этого все на некоторое времЯ затихло. ‡атем до менЯ донеслось шуршание
щетки, собиравшей в кучу осколки. Џотом - ни звука. џ ждал жену, чтобы
поговорить с ней, объЯснитьсЯ, понЯть, что происходит. Џолчаса Я провел в
ожидании. ‚друг у менЯ возникло подозрение, что с ней что-то случилось, и
Я побежал на кухню. †ены там не было. џ обыскал весь дом и не нашел ее.
Ќеизвестно почему Я подумал, что она решила унести куда-нибудь осколки
разбитой тарелки. ‘овсем как домработницы, которые вечно прЯчут вещи,
которые разбили, или находЯт тысЯчу предлогов, чтобы свалить на
кого-нибудь вину - на кошку там или на собаку.
Ћдеваюсь и выхожу на площадку. ‘ажусь в лифт и вдруг Явственно ощущаю
запах духов. ‘амое странное, что моЯ жена не пользуетсЯ духами. ‡апах,
который Я чувствовал, был резкий и неприЯтный, вроде того, что оставлЯют
после себЯ домработницы. Ѓез сомнениЯ, это были те же самые духи, которыми
пользовалась одна из двух наших прежних служанок. ‚от Я и подумал, что
жена нашла их на дне какого-нибудь Ящичка и вылила на себЯ. ‚ыхожу из
лифта и переступаю порог подъезда. Ћстанавливаюсь на тротуаре и изучаю
кучи сваленных под платанами мешочков с мусором. ‚от уже двадцать дней,
как бастуют дворники. џ ищу осколки разбитой тарелки, не сознаваЯ, что
значительно разумнее было бы искать жену. џ открываю несколько пластиковых
мешочков - естественно, те, что лежат сверху. Џотом убеждаю себЯ, что,
вероЯтно, моЯ жена предусмотрительно запрЯтала осколки, и принимаюсь
разгребать кучу. ‘пустЯ какое-то времЯ весь тротуар завален мусором, как
будто здесь побывала бездомнаЯ собака. џ чувствую усталость и иду мыть
руки к фонтанчику на углу улицы. Ќо потом у менЯ вновь возникает
потребность найти разбитую тарелку, и тогда Я обхожу вокруг дома и
оказываюсь перед последней кучей отходов. Ќо внезапно мое внимание
привлекает большой бак, прислоненный к невысокой ограде. џ поднимаю крышку
и при свете спички осматриваю содержимое. ‘реди мусора оказалась стараЯ
книга - "Љраткое пособие по пчеловодству" •епли. џ беру ее и иду под
большой уличный фонарь, стоЯщий перед входом в дом. Џерелистываю книгу,
читаю описание изобретенного знаменитым „убини окуривателЯ. ‚ книге
говоритсЯ, что он представлЯет собой цилиндр, внутри которого находитсЯ
металлическаЯ решетка K с отверстием B, закрытым пластинкой G, и что при
нагнетании воздуха ртом в трубку V дым выходит через трубку D. џ бросаю
книжечку в одну из многочисленных мусорных куч и принимаю решение
отправитьсЯ на вокзал, потому что во времЯ наших редких ссор с женой она
грозилась собрать чемоданы и уйти на вокзал. Ќо в этот раз Я не ссорилсЯ с
ней. Ћстанавливаю такси и еду на вокзал. Њысленно перебираю свою
супружескую жизнь: вроде бы все в ней благополучно. —асто менЯ вообще не
бывает в городе, Я много путешествую. ‚ первые годы, однако, Я уезжал из
дому еще чаще, так как работал по поручениЯм различных американских
институтов. ‚от, например, два месЯца провел на юге, чтобы записать
арабскую тарантеллу длЯ Ђкадемии св.–ецилии. ’еперь же выезжаю на день, на
два - не больше.
џ прохожу по залу ожиданиЯ среди заспанных бродЯг. €ду на седьмую
платформу, откуда отправлЯетсЯ в одиннадцать пЯтьдесЯт поезд до Ѓреннеро.
ќто единственный поезд, на котором жена могла бы уехать, чтобы добратьсЯ
до “дине - ее родного города, где, кажетсЯ, у нее еще остались
родственники. ‘тоЯ у отходЯщего поезда, Я сказал себе: а не пора ли и мне
уехать? Њне казалось, что Я непременно должен куда-то отправитьсЯ. Ќе
знаю, как достало у менЯ сил позволить вагонным дверЯм закрытьсЯ перед
моими глазами, как Я устоЯл перед соблазном войти в вагон и дал поезду
уйти без менЯ. џ спросил себЯ, почему вдруг решил убежать от своего дома и
своей жены. —то изменилось в наших отношениЯх? џ жалею о том, что женилсЯ
на ней? € все же мне не хотелось исчезать из дому, не объЯснившись с
женой. Ѓыть может, жена уже в отчаЯнии ищет менЯ по всей округе? Ѓегу к
стоЯнке такси. Њашина проноситсЯ по тем же бульварам и улицам, что привели
менЯ на вокзал. ‚хожу в лифт. Ћтпираю дверь квартиры. ‘нимаю ботинки, иду
в спальню. ™елкаю выключателем. †ены нет. Ѓоже мой, значит, она все-таки
сбежала!
џ бросаюсь на кровать - как есть, в одежде. “же не знаю, что и думать.
‚друг мне чудитсЯ, что Я слышу дыхание. Љак будто кто-то дышит во сне.
‡аглЯдываю под кровать. Џотом брожу по квартире, иду на кухню, в свой
кабинет, в чулан. € тут замечаю, что дыхание стало громче. џ стоЯл около
комнатки, в которой раньше жила домработница. Ћткрываю дверь. ‚от где моЯ
жена - спит на кровати домработницы. џ долго и пристально глЯдел на нее в
нерешительности - будить или нет. ‚озвращаюсь в спальню.
Ќа следующий день все шло как будто нормально. …сли, конечно, можно
назвать это нормальным. †ена вела себЯ так же настороженно, как и
накануне. ЏринесЯ мне в кабинет кофе, она назвала менЯ синьором Џиладе. џ
говорю ей: сЯдь, поговорим. ‘есть отказалась, обращаетсЯ ко мне на "вы". џ
спрашиваю ее: ты шутишь или серьезно? Ћна остаетсЯ стоЯть, не садитсЯ,
смотрит на менЯ растерЯнно и тупо, как домработницы, которые моментально
тупеют, стоит хозЯину к ним обратитьсЯ. џ понимаю, что с ней неладно, и
прошу позвонить врачу. Њы были женаты уже двенадцать лет, и каждый раз,
когда она себЯ неважно чувствовала - к счастью, это случалось крайне
редко, - она звонила своему врачу в “дине и выслушивала его рекомендации
по телефону. Ћ других врачах она и слышать не хотела. Љогда Я прошу ее
позвонить врачу, она отвечает, что чувствует себЯ хорошо и у нее ничего не
болит. Љак только она уходит, Я звоню своему врачу и прошу его немедленно
прийти. ‚рач внимательно осмотрел жену, причем она не стала особенно
возражать. ‡атем Я разговариваю с врачом наедине, и он говорит мне, что
состоЯние жены превосходное, однако он опасаетсЯ, что потребуетсЯ помощь
психиатра. ‚ одном он был уверен: моЯ жена потерЯла памЯть. Ћна считала
себЯ моей домработницей. Ѓольше ничего не помнила. ‚рач посоветовал мне
подождать несколько дней. ђечь могла идти лишь о временном расстройстве,
провале памЯти, вызванном никому не известной причиной. ‚нЯв совету
доктора, решаю выждать два-три днЯ. †ена менЯ обслуживает. џ слежу за ней.
Џотом - если не ошибаюсь, на второй вечер - Я иду на хитрость. ‡апираю на
ключ комнатку домработницы; возможно, найдЯ комнату закрытой, она придет
ко мне. †ду до полуночи. ‡атем встаю и обнаруживаю ее спЯщей на стуле в
коридоре. џ бужу ее и даю ключ от комнатки. €звинЯюсь перед ней и ухожу.
Ќо, передумав, опЯть иду за ней. Џытаюсь лечь к жене в постель. Ћна
сопротивлЯетсЯ, но слабо. Ѓолее того, она вульгарно и как-то жалко
смеетсЯ, как домработницы, которые носЯт чулки на резинках. ‚ отчаЯнии Я
вернулсЯ в спальню и лег.
‚ воскресенье она в первый раз убежала из дому. € как Я уже говорил, Я
искал ее два месЯца по всему ђиму.

‘нег был повсюду. Ћн падал с неба - перед глазами мЯгко, а дальше
быстро и наискось, будто гонимый ветром, хотЯ ветра, кажетсЯ, и не было.
‡начит, снег обладал своей, присущей только ему, силой. Ќебо в движении.
‹ишь землЯ вроде бы стоит на месте, а все остальное стремительно кружитсЯ
вокруг тебЯ, вокруг деревьев, вокруг веток, пронзающих низко висЯщие тучи.
џ шел. ‚округ ничего не видно. “ши вбирают шум снега, скребущегосЯ в
вышине, там, где вода застывает и облака превращаютсЯ в пуховые подушки;
шум идет и снизу - шум снега, который оседает на развалинах или на другом,
ранее выпавшем, снеге. ѓоры снега растут. ‡елень исчезает, пропадают все
краски, Я шагаю до тех пор, пока не выхожу на большое поле, где растут
персиковые деревьЯ. ‚ метре от менЯ по земле, нет, прЯмо по снегу ходЯт
крохотные черные птички и птицы побольше, похожие на дроздов; они стайками
по четыре, по пЯть садЯтсЯ на деревьЯ, перескакивают с ветки на ветку,
карабкаютсЯ, потому что летать уже бесполезно: снег сковывает крыльЯ. џ
вижу только белизну: снежнаЯ пелена на земле, несметный рой снежинок в
воздухе, и Я иду, охваченный блаженством. џ знаю, куда идти. ‚от точно так
же в 1930 году, когда был снег и только пылающие повсюду костерки
согревали старые руки и пар шел изо рта, все - и старики, и молодежь - шли
вечером в кинотеатр "ќдем" посмотреть фильм об Ђфрике, об охотниках за
слоновой костью или о погонщиках верблюдов в пустынЯх. ‚есь ѓородок
протЯгивал руки к экрану: вид горЯчего песка согревал людей. ‚от почему и
теперь в снежном вихре Я возвращалсЯ в старый, разрушенный кинотеатр
"ќдем" и смотрел на уцелевшую желтоватую стенку, на выступившие от сырости
пЯтна зеленой плесени, похожие на шагающих слонов и заснувших львов, и мне
чудились хищные звери в снежном водовороте вокруг менЯ. Џредставление длЯ
одного зрителЯ. Љрадусь, как зверь, чувствую, что за мной гонитсЯ целаЯ
туча белых бабочек, убегаю и преследую сам, нахожусь в самой гуще событий.
‘лух чутко впитывает мЯгкие шумы, а зрение окрашивает в белый цвет все
препЯтствиЯ, и препЯтствиЯ исчезают. ’еперь передо мной равнина,
разделеннаЯ на прЯмоугольники. —ерные строчки деревьев подчеркивают
белизну. ђавнина, вернувшаЯ вещам геометрический порЯдок. Ќо Я не вижу
морЯ. …го голубаЯ строчка - за снежным облаком.
…сли Я шел с юга на север и потом оборачивалсЯ, то за плечами у менЯ
внезапно возникал пейзаж из деревьев и ветвей. Ћни отчетливо чернели на
снегу, более того, теперь, когда они рождались из белого цвета, их можно
было сосчитать. ‚иднелись непонЯтные темные линии, тЯнувшиесЯ
горизонтально от одной точки к другой, и служившаЯ когда-то длЯ линии
электропередач опора, которую Я теперь прекрасно различал; за ней
выделЯлись подвешенные к небу черные запЯтые, скорее всего какие-то
железки, торчавшие из белых стен. € было здорово считать деревьЯ и
переплетающиесЯ ветки.
…сли же Я шел с севера на юг и оборачивалсЯ, то деревьЯ исчезали - и
оставалась лишь белаЯ пустынЯ. „ело в том, что снег падал наискось и
прилеплЯлсЯ к стволам и ветвЯм с южной стороны, и потому не удавалось
разглЯдеть стволы. џ долго ходил и наблюдал, как за моей спиной то
поЯвлЯютсЯ, то исчезают деревьЯ.
Џотом слышитсЯ хриплый крик какой-то крупной птицы, возможно дикой
утки. Ћна летит в снежном облаке, и крик обрушиваетсЯ мне прЯмо на голову,
как бы рассыпаЯсь снежной мукой. Ћн то удалЯетсЯ, то приближаетсЯ. џ
стараюсь шагать под этим криком и с минуты на минуту ожидаю встречи с
птицей.
Љрик напоминает человечий, он звучит как протЯжный дифтонг. џ пытаюсь
разобрать отдельные звуки этого дифтонга. ЉажетсЯ, уа-уа-уа! џ повторЯю
вслед за птицей. ‚ероЯтно, она слушает менЯ, потому что, отдалившись,
опЯть возвращаетсЯ и повисает над моей головой. Ќо Я не вижу ее. ЉрыльЯ
птицы толкают снег вниз, заставлЯЯ его падать быстрее; может быть, именно
птичьи крыльЯ создают в воздухе легкий ветер. Љрик удалЯетсЯ. џ возвращаю
его все тем же призывом. „олжно быть, Я самец, а в небе - отчаЯвшаЯсЯ,
голоднаЯ, замерзшаЯ самка. ‚о всей этой белизне она не находит места, куда
бы сесть. ‚незапно Я слышу, как она пролетает у менЯ над головой, в
нескольких метрах: отчетлив удар крыла, мне даже кажетсЯ, что Я замечаю
темную тень, метнувшуюсЯ передо мной почти на бреющем полете. Ќо тут же
крик взмывает высоко в небо. "“а" повторЯетсЯ, на этот раз жалобнее. “
менЯ возникает ощущение, что это голос моей жены. € сразу же крик падает
на землю. џ слышу, как его издает кто-то идущий по снегу неподалеку. ќто
может быть моЯ жена. Ќеужели она наконец стала искать менЯ?
‘тарик, задыхаЯсь, плыл в снегу. ’ы куда? Људа мы идем? џ крикнул это,
но даже не успел его рассмотреть: старик ни на миг не остановилсЯ, только
весь ощетинилсЯ, как зверь. Ћн двигалсЯ в каком-то определенном
направлении, но с большим трудом, утопаЯ в бездонном пространстве, так по
крайней мере казалось - возможно, потому, что, даже если ему удавалось
отдалитьсЯ, белизна снега стирала расстоЯние. ‚се деревьЯ выстроились
перед глазами в один рЯд, даже те, что поначалу как будто стоЯли дальше. џ
тащилсЯ за стариком, ступаЯ след в след. Њы были совсем близко друг от
друга. џ слышал его тЯжелое дыхание. Џотом наконец Я увидел, за кем он
гналсЯ. ќто был огромный павлин, четко выделЯвшийсЯ на девственной
белизне. …го хвост волочилсЯ по снегу, голубые и зеленые пЯтна на нем
промокли. Џавлин шагал впереди нас. Ћткуда он взЯлсЯ? Њожет, он тоже
обитал в заброшенном ѓородке, а теперь потерЯл способность к мимикрии и
больше не мог жить спокойно? ѓолова павлина с растрепанным хохолком и
помутневшими глазами была повернута назад, где за его спиной шагала смерть
в образе старика, простирающего к нему руки с когтЯми. џ услышал, как
павлин в последний раз крикнул "уа".

‘нег больше не идет, небо чистое.
џ спустилсЯ в ѓородок, чтобы записать звуки, отскакивающие от снега.
ќто были влажные звуки и шумы. Ѓольше всего мне нравились мои шаги на
снегу, скрип ботинок. ’огда Я стал ходить взад-вперед по заснеженным
развалинам и записывать звук шагов на магнитофон. Ќеожиданно Я ощутил, что
ступаю по телу своей жены. …е профиль вырисовывалсЯ в трещинах домов... ‚
сущности, Я гонЯюсь за шумами длЯ того, чтобы найти жену, причину ее
исчезновениЯ. €менно поэтому Я чувствую ее присутствие вокруг и даже под
ногами настолько, что все мне кажетсЯ мЯгким и холмики руин видЯтсЯ мне в
этой снежной пустыне округлыми бугорками ее грудей. Ђ может быть, это не
так, и Я вовсе не длЯ того пришел сюда, чтобы искать именно ее. ‚се дело в
том, что, потерЯв жену и затратив столько времени на ее поиски, Я обрел
постоЯнную потребность искать, и часто, что бы Я ни делал, у менЯ
создаетсЯ впечатление, будто Я ищу ее. Љстати, в течение месЯца или двух
Я, чтобы найти ее, пыталсЯ обнаружить звук, который мог вызвать у нее
психическую травму. Њожет, поэтому, а может, и по другой причине, о
которой Я не догадываюсь, мне теперь кажетсЯ, что Я иду по телу жены и все
времЯ вижу ее вокруг себЯ. Ђ вечером Я перечитываю все написанное мною о
нашем супружестве; очевидно, Я должен буду передать записи какому-нибудь
полицейскому, ибо у менЯ всегда было предчувствие, что жизнь жены
завершитсЯ трагически, скажем в сточной канаве или в заброшенном доме, а
это, естественно, заставит блюстителей порЯдка копатьсЯ в прошлом и
требовать объЯснений у того человека или тех людей, которые были близки
жертве, если речь идет о жертве, или сумасшедшему, если речь идет о
сумасшедшем. …ще давно Я написал что-то вроде исповеди-воспоминаниЯ в трех
тетрадЯх и хранил их в коробке с магнитными лентами, на которых были
записаны песнопениЯ пигмеев.
‡атем мне хочетсЯ прослушать запись своих шагов на снегу. ‹юбопытно
проверить, передадут ли они плотскую мЯгкость земли, отозвалось ли в шуме
испытанное мной ощущение, будто Я иду по телу своей жены. Ќичего подобного
- как ни странно, шум рождает другие воспоминаниЯ. ‘лушаЯ запись, Я вновь
увидел разрушенный до основаниЯ немецкий город, руины с торчащими во все
стороны красноватыми фабричными трубами. ‡емлЯ побелена толстым, в четыре
пальца, слоем снега. ‡а два часа американские самолеты уничтожили все
дома, и бушевавшаЯ метель уже укрыла развалины. аги были наши - четырех
узников, сбежавших из уже не охранЯемого концлагерЯ и круживших в
завЯзанном американцами "мешке". Ќо американцы с их танковыми клещами были
далеко, наверно, они ушли вперед, намного вперед, и мы двигались по этой
ничьей земле, откуда исчезли жители и немецкие солдаты. ‚округ нас -
тишина, намокшаЯ под грЯзным небом, с которого, как с крыши, стекали
пушечные раскаты и лЯзг танковых гусениц. „алекие отзвуки. Џотом
просочились другие шумы: еле слышные стенаниЯ, сдавленные призывы, слабые
крики, доносившиесЯ из-под ног, из-под земли. ’огда мы понЯли, что погибло
не все население этого немецкого городка, оставались еще раненые, люди,
похороненные в подвалах, заваленные обломками и накрытые снежным саваном,
окутавшим все щели и трещины. ’ридцать тысЯч заживо погребенных. Љрики
умирали под каблуками, а мы давили их, словно непогасшие окурки. €ногда
слышалсЯ детский плач. Ђ мы, с глазами, вылезшими из орбит от страха и
голода, с обернутым вокруг головы трЯпьем, одетые в грубые робы и
деревЯнные башмаки, потерЯнно бродили на этом пустыре отчаЯниЯ, и крики
горЯ красными всплесками падали на снежное покрывало, как лопающиесЯ
кровавые пузыри. Џотом один из нас показал на что-то черное: за
разбросанными трубами, как безмолвный червЯк, растЯнулсЯ длинный и
неподвижный железнодорожный состав. ЏодойдЯ, мы заглЯнули в груженные
товарами вагоны. ’ам было все. Ћт французских духов до французской военной
формы, сыров, банок с тушенкой. Љак стервЯтники мы набросились на это
добро. Ћпустошали банки. …ли со звериной жадностью. —уть не подрались.
ЌапЯлили на себЯ непомерно большие суконные шинели. Ќабили карманы едой. €
проделали все это без единого слова, опустив голову, бешено работаЯ
руками. ’ак продолжалось до тех пор, пока глаза одного из нас не заметили
на белой равнине черное пЯтно - этого пЯтна раньше не было... Ќа нас
смотрели женщины и старики. Ќемцы, пришедшие, наверно, из соседнего
городка, с тЯжелыми чемоданами в руках, некоторые с мешками, а кто-то даже
держал тачку. Ћни молча стоЯли, глЯдЯ на нас. ’огда мы бросились к
пулеметам, установленным на крыше головного вагона, очистили их от снега и
положили руки на гашетки. Ќастало времЯ, когда мы могли убивать немцев, а
не они нас, и мы громко расхохотались, чтобы они услышали наш смех,
услышали скрежет наших зубов. –елый час смотрели мы друг на друга. Ћни
ждали, что мы позволим и им грабить поезд, а мы были полны решимости не
дать им ни к чему притронутьсЯ.
Ќо вот в какой-то момент от неподвижного черного пЯтна отделились и
устремились к нам маленькие фигурки, похожие на животных, но мы сразу же
заметили, что это не собаки, иначе мы бы стали стрелЯть. ќто были бегущие
белокурые дети. Ћни подбежали к поезду, взобрались на вагоны и стали
обнимать нас. —то нам было делать? Њы оставили поезд и побрели, еще более
растерЯнные и затравленные, чем прежде, навстречу свободе и деревьЯм,
стоЯвшим за железнодорожными путЯми и таившим среди ветвей шальные
винтовочные выстрелы.

“же двадцать дней старик разрешал мне ухаживать за собой. Ќо не
разговаривал, только показывал рукой то на бутылку с водой, то на Яблоко
или кусок хлеба. Ћн не вылезал из постели. Ћднажды утром Я заглЯдываю в
окно и вижу, что он заперсЯ в доме и лежит, закутавшись в одеЯло.
Ќесколько дней спустЯ Я заметил, что дверь приоткрыта, вошел и сел рЯдом с
кроватью. Ћн повернулсЯ, чтобы посмотреть на менЯ. “ него было заросшее,
красное и мокрое лицо. Ћн потел всю ночь и весь следующий день. ‹ицо у
него очистилось, как будто бы грЯзь стекла по бороде, испугавшись жара
кожи. € тогда Я снова увидел отца таким, каким знал его из рассказов
матери и каким он был до того, как мозги у него окончательно свихнулись.
Љогда мне было восемь лет, Я однажды встретил отца на улице; в то времЯ он
уже впал в безумие и поносил весь свет, изрыгаЯ проклЯтиЯ и непонЯтные
ругательства. Ќо мы не заговорили друг с другом.
џ не заметил, как он умер. Њне дали знать об этом мухи. Ћни сорвались
со стен и мешков с мусором и принЯлись бешено кружитьсЯ в воздухе, а потом
стали битьсЯ о стекла оконца, с лета ударЯЯсь об него. € тогда, еще не
посмотрев на отца, который уже больше не дышал, Я открыл дверь, чтобы
очистить воздух от этой грЯзной живой тучи, котораЯ сразу же устремилась в
холодное пространство в поисках другого теплого места. ‚ыгнав мух, Я
вернулсЯ назад и долго, может быть час, сидел рЯдом с телом. Џотом Я
постоЯл в дверЯх, вышел, долго бродил по улицам, которых уже не было,
пересек площадь и прислонилсЯ к какой-то стене, чтобы доверить свою боль
чему-нибудь прочному. Ќемного спустЯ побрел дальше, пока не увидел перед
глазами тачку, в ней отец перевозил какие-то никчемные обломки. џ взЯлсЯ
за ручки и некоторое времЯ толкал перед собой пустую тачку. Ќаконец дошел
до отцовского подвальчика. џ засунул тЯжелые и твердые ноги отца в мешок,
а другим мешком накрыл голову и большую часть туловища. Џотом положил тело
в тачку и снова повез ее, оставлЯЯ в снегу борозду. „обравшись до
огромного пустырЯ, Я похоронил отца и сверху насыпал снежный холмик.
‡авершив эту изнурительную работу-могильщика, Я обратил внимание на
красоту тишины. Ќаконец-то тишина. ’ишина шла из-под земли, от этого
мертвого тела. ЂбсолютнаЯ тишина.
’огда Я побежал в монастырь и стер все записанные мной пленки. џ стер
шумы, а вместе с шумами стер свою жену и ее жизнь. ‚ернувшись на поле и
положив магнитофон посреди заснеженного пространства, Я спрЯталсЯ за
стенкой и постаралсЯ завлечь тишину, как завлекают птицу в ловушку.
‡аписав тишину, Я понЯл, что в нее мог влитьсЯ крик, хохот или
мистическое слово какого угодно бога, которое сотрЯсает ничто и повторЯет
акт сотворениЯ, воспроизводЯ человеческую ничтожность, мороз, огонь, воду
и все остальное, несущее в себе звук.
Џреклонив колени за этой полуразвалившейсЯ стеной, Я остаюсь в ожидании
голоса свыше и молю ниспослать мне хоть какую-нибудь веру.

—Ђ‘’њ ’ђ…’њџ

Љ тому времени Я уже забросил кафедру - преподавание не приносило мне
больше никакого удовлетворениЯ - и стал частным детективом. Ћднако
серьезные клиенты ко мне не обращались. џ специализировалсЯ на розыске
пропавших животных: собак, кошек, даже птиц. Ћднажды, например, Я вернул
хозЯевам скворца, который высвистывал "Њарсельезу". Љак мне это удалось,
слишком долго рассказывать, но метод был любопытный. ‡арабатывал Я очень
мало. ‘иньор Џиладе пришел в мою крошечную каморку в полуподвале. џ сидел
за своим рабочим столом, а он, войдЯ, стал посреди комнаты и, прежде чем
заговорить, долго разглЯдывал менЯ. Ќа столе, разделЯвшем нас, был стакан
с множеством карандашей, пластмассовое блюдо и чернаЯ кожанаЯ папка длЯ
бумаг. Џол завален сломанными пишущими машинками и пустыми бутылками
из-под кока-колы.
Џиладе заЯвил, что хочет знать все о себе - все, что он делает. Љаждый
час. Љаждую минуту.
€скать пропавшее из дома животное довольно легко: всегда остаютсЯ
какие-то следы. Ќо что может быть труднее слежки за человеком, когда ты
должен сообщать ему, чем он занималсЯ минуту назад? Ќапример, человек
смотрел на витрину, но ты не знаешь, какой именно предмет он разглЯдывал.
Љак распознать, прикован ли его взглЯд к чему-то конкретному или же просто
выражает восхищение всем выставленным в витрине товаром?
Љак бы там ни было, в тот день Я взЯл ручку и задал первый вопрос:
- ”амилиЯ?
- Џиладе.
- ЏрофессиЯ?
- ‘обиратель шумов.
Џосетитель опускаетсЯ в кресло и закрывает лицо руками. Џосле долгого
молчаниЯ он вновь начинает говорить. ‡а его внешним спокойствием
скрываетсЯ глубокое волнение.
- ‘ейчас длЯ менЯ, да и, можно сказать, длЯ нас, длЯ всего мира, длЯ
всех, наступило такое времЯ, когда... ђаньше, если Я смотрел на людей,
изменЯлось их состоЯние. ЊенЯлись они сами. ’еперь мой взглЯд не изменЯет
других, а другие не изменЯют менЯ. Њожет быть, поэтому Я потерЯл
ориентацию. џ больше не узнаю себЯ в людЯх, то есть Я уже не нахожу в них
частицу себЯ самого... нет дружбы, семьи, свЯзей, нет городов, стран...
правительствами правЯт другие правительства... кругом полнаЯ обезличка...
невидимаЯ рука стерла все черты... и вот, без ориентира, без опоры...
человек бредет в пустоте... и чувствует потребность в том, чтобы кто-то
прослеживал его путь...
Џотом он заговорил о своих сексуальных проблемах. ‹юбой пустЯк:
неловкое движение женщины, когда она раздеваетсЯ, цвет ее бельЯ, шум, звук
сирены где-то в городе - неожиданно и всецело завладевает его вниманием и
переключает интерес совсем на другое. Ћн говорил и говорил об этой своей
неспособности сосредоточитьсЯ и сохранить желание. ‡атем посетитель долго
рассуждал о памЯти, вернее, о своей памЯти, о том, что он помнит вещи,
которых, по всей видимости, не делал, и событиЯ, при которых не
присутствовал. ЃелаЯ стена, например, напоминает ему €спанию, где он
никогда не бывал. Џотом у него есть чувство, будто он служил свЯщенником в
сицилийской деревушке в окрестностЯх ’рапани. Ћн даже помнил, почему
сложил с себЯ духовный сан - не переносил исповедей.
- Ќастал момент, когда мне наскучило давать монотонные, банальные и
фальшивые ответы, и постепенно Я оказалсЯ один, без бога, но и без этой
тошнотворной, жалкой, не имеющей смысла жизни, состоЯщей из пустых, не
способных ни за что зацепитьсЯ слов, вылетающих у тебЯ изо рта, как
мыльные пузыри, из этих бесполезных жестов, отпускающих грехи... уже давно
Я затыкал уши восковыми пробками, когда исповедовал. …сли раньше во времЯ
исповедей мною владело любопытство, то теперь была лишь скука. Ќичего
нового, всегда одно и то же... убогость... убогость...
Џотом он заговорил о женщине. ЌепонЯтно было, о ком идет речь - о жене
или о домработнице. …му казалось, что он когда-то женилсЯ, но не помнил,
когда и где. ‚ самом деле, он долго рассказывал о своей холостЯцкой жизни,
когда каждый день обедал в остерии. €зредка он встречалсЯ с женщиной, с
которой случайно познакомилсЯ в парке. Ќо не это было главной трагедией
его жизни.
- „лЯ менЯ важно сейчас не столько познание, сколько узнавание. € дело
не в памЯти. џ больше не узнаю людей... они стали такими неодушевленными,
утратили свои прежние черты... ђаньше люди несли в себе целые континенты,
материки... Ћдин был англичанином, другой - немцем... одна была моей
женой, другаЯ - домработницей... тот - крестьЯнином со своим загадочным
миром... ђаньше каждый из нас был как бы деревом... сейчас мы - растениЯ
без корней в безжизненной пустыне. „аже предметы, рождающиесЯ в наших
руках, кажутсЯ завезенными с иной планеты... ’о, что происходит,
забываетсЯ... и дело не в памЯти. ‚ы не замечали, что зеркала теперь не
дают нашего отражениЯ? ’о есть мы не узнаем себЯ в отраженном образе. Ђ
может быть, это не зависит от зеркала, а зависит от нас? Њожет быть,
просто наш образ стал таким размытым? Ќикто больше не останавливает тебЯ и
не говорит: "‡наешь, у тебЯ рот точно как у отца!" Њы были похожи на
отцов, потому что хотели походить на них, а сейчас не хотим, и теперь у
нас не будет больше ни отцовских ртов, ни глаз. ’ак утрачиваютсЯ корни.
‚озможно, их и не стоит беречь, но, утратив корни, мы терЯем все
остальное, весь мир. € вот возникает вопрос: как восстановить этот мир?
Љак познать его? € как ходить по городу, как узнать, что ты за день
сделал, а чего не сделал?
Џосетитель зажигает сигарету, молча затЯгиваетсЯ, сбрасывает пепел в
карандашницу, размышлЯет, курит. Џотом гасит сигарету и смотрит на менЯ.
‘прашивает, что он только что делал. џ отвечаю, что он курил сигарету.
"‘пасибо", - говорит синьор Џиладе и повторЯет, что хотел бы знать все,
чем он занимаетсЯ в течение днЯ. €меть возможность прочесть все о своей
жизни за прошедший день. Џрочесть и понЯть.
- ‘колько это будет стоить? - спрашивает он менЯ.
Њы сходимсЯ на очень скромной цене.

Њы долго идем по городу. Ћн впереди, а Я сзади, с блокнотом и ручкой
наготове, чтобы записывать все его наиболее важные действиЯ. Ќеожиданно
мой клиент останавливаетсЯ. Ћн замер на краю тротуара у перекрестка - одна
рука в кармане брюк, взглЯд устремлен вперед, но в позе, во всей фигуре
нерешительность. ’ело наклонено; очевидно, он намеревалсЯ перейти дорогу,
но ноги налились свинцом, свинцово застыл мозг, и тогда он оглЯнулсЯ назад
в поисках кого-нибудь, кто бы подтолкнул его, поддержал, помог продолжить
движение. € он, видимо, получил этот знак; похоже, предметы и люди в
глазах у него вновь ожили. ‘иньор Џиладе продолжил свой путь по тротуару,
по этому острову, который он не хотел покидать. Ќоги он ставил как-то
слишком широко, потом вовсе раздвинул их в стороны, будто хотел, чтобы под
ними, как под живым мостом, пробежал бродЯчий пес. Ќаверно, в детстве он
так играл с собаками. Џотом он опЯть замер, словно на краю обрыва, и долго
рассматривал землю перед собой, сантиметрах в десЯти от носков ботинок.
Ћчень внимательно, склонив голову так, что казалось, из глаз его двумЯ
параллельными шпагами исходЯт лучи, направленные то ли на трещину в
асфальте, то ли на окурок, а может, на брошенный кем-то коробок спичек.
„а, это был окурок, и, похоже, на секунду Џиладе почудилось, что он -
нищий. Џотому что он зарыдал, прислонившись спиной к ожидавшему трамвай
человеку, а когда тот, не выдержав его веса, отошел, Џиладе прислонилсЯ к
стоЯвшей неподалеку женщине, потом к другому мужчине, потом - к стене
дома. Њне показалось даже, что он смеетсЯ. Ѓыло трудно различить, в каком
он состоЯнии. ђуками он закрывал лицо, носовым платком вытирал глаза и
лоб. Ћчевидно, вспотел. џ внимательно наблюдал за ним и записывал в
блокнот: десЯть часов сорок пЯть минут - приступ отчаЯниЯ. Ќеожиданно
Џиладе резко повернулсЯ, решительно пересек дорогу, не обращаЯ вниманиЯ на
поток машин, и бросилсЯ к большому зданию из темного камнЯ. џ думал, что
он хочет разбить себе голову о стену. Ќо он остановилсЯ в нескольких
сантиметрах от стены, мускулы его мгновенно расслабились, лицо приобрело
созерцательное выражение. „аже глЯдЯ на него со спины, было Ясно, что он
увлеченно что-то рассматривает. Џиладе склонЯл голову, чтобы глубже
проникнуть взглЯдом в шов между двумЯ каменными плитами. џ предположил,
что он наблюдает за каким-то живым существом - пауком или, может быть,
Ящерицей, хотЯ Ящерицы врЯд ли водЯтсЯ на стенах домов в центре города. Ђ
может быть, там было нацарапано какое-то слово или имЯ. €ли его внимание
привлек торчащий гвоздь. ‚о всЯком случае, навернЯка он разглЯдывал нечто
знакомое, не раз виденное, как смотрЯт - с любовью или просто с
любопытством - на лицо старого друга или на картину. Ћн оперсЯ на ладони и
совсем приблизил лицо к стене. Џосмотрел сначала одним глазом, потом
другим. Ќаконец Џиладе медленно повернулсЯ и, как бы сразу утратив всЯкий
интерес к тому, что его занимало, пошел наискось, и в движениЯх его
сквозила неуверенность человека, не пришедшего к какому-либо определенному
решению. џ тоже подошел к стене и посмотрел, что же могло привлечь
внимание моего клиента. Ќичего хоть мало-мальски интересного между камнЯми
не было. ђазве что свернутый комочек желтоватой бумаги. џ достал его из
щели и развернул. ќто был старый трамвайный билет. Њожет быть, когда-то
его оставил здесь синьор Џиладе. ќтот комочек мог служить ему ориентиром в
городе. џ засунул билет обратно в щель.
Њоего клиента Я догнал у газетного киоска. Ћн неподвижно стоЯл,
уткнувшись лицом в витрину. “ его ног крутилась облезлаЯ, с ободранным до
розового мЯса хвостом дворнЯга. Ќа первый взглЯд могло показатьсЯ, что
один из них - хозЯин, а второй - его верный пес, но на самом деле эти два
одиноких существа лишь случайно и на времЯ оказались рЯдом. Ћдиночество
пахнет плесенью, и этот запах чувствуешь за километр. € в самом деле, в
оконце верхнего этажа дома на противоположной стороне улицы показалась
старуха и стала разглЯдывать внизу человека и собаку, неподвижно стоЯщих
на тротуаре.

‚друг среди множества людей Џиладе видит лицо, которое ему кажетсЯ
знакомым. †енщина. Ћна тоже стоит на тротуаре, руки сжимают желтый пакет
так, будто его у нее могут украсть. ‘ейчас она видна в профиль. ќтот
профиль он Явно уже где-то видел: в окне или рЯдом с собой, может быть в
минуту близости. …е волосы, спереди спадающие на лоб, на глаза, а сзади
подобранные в пучок, тоже ему знакомы. Ќоги словно придавлены к земле
чем-то тЯжелым. џсно, что у нее нет сил идти в каком-либо определенном
направлении. Џиладе останавливаетсЯ у нее за спиной, а за ним, метрах в
десЯти, стою Я, готовЯсь записывать все происходЯщее в блокнот. ’ут Я
обнаруживаю, что грифельный кончик моего карандаша сломан. џ прошу
карандаш у прохожего, который останавливаетсЯ около менЯ и ждет, пока Я
кончу записи. Џоэтому Я тороплюсь, и в блокноте остаетсЯ цепочка
нанизанных друг на друга слов, которые Я обещаю себе потом превратить в
развернутое и свЯзное изложение: женщина - брюнетка - тридцать лет -
растерЯннаЯ - переглЯдываютсЯ.
„ействительно, мужчина и женщина долго смотрЯт друг на друга, но их
глаза не встречаютсЯ. Ћн смотрит на нее, когда она смотрит в сторону. Ћна
глЯдит на него, когда он притворно отводит взглЯд. Ћднако их лица светЯтсЯ
загадочным светом и полны непонЯтной надежды. Џотом Џиладе продолжает свой
путь по тротуару, а она идет следом, как будто хочет понЯть, где прежде
видела этого человека.

—уть позже мы заходим в универмаг. ‚ конце зала - отдел мебели. ‚
основном здесь летнЯЯ мебель - обивка полотнЯнаЯ, в Яркую полоску. Ѓольшой
выбор стульев. Њне показалось, что синьор Џиладе внимательно изучает их
один за другим. Џотом поднимает руку и указывает на деревЯнный складной
стул очень старого образца. Љупив стул, Џиладе начинает пробиратьсЯ с ним
через толпу покупательниц. ‚друг у выхода из магазина в людском потоке
происходит какое-то замешательство, слышитсЯ вскрик, толпа расступаетсЯ, и
чьи-то сильные руки поднимают с земли пожилого человека. …го лицо все в
каплЯх пота, голова бессильно свесилась на грудь. —еловека выносЯт и
кладут на тротуар. Џотом его приподнимают и усаживают на стул, который
кто-то выхватывает из рук моего клиента, выходившего в этот момент из
магазина. Ќо больному все хуже. Ћн умирает. € тогда люди прЯчутсЯ в
магазин, будто бы смерть - это бомба, котораЯ вот-вот должна взорватьсЯ. Љ
счастью, какаЯ-то молодаЯ женщина выходит на улицу и накрывает мертвеца
белой простыней. Џотом опЯть начинаетсЯ суматоха, потому что как раз у
этого места остановилсЯ автобус и из него стал выходить народ, а внутрь
начали набиватьсЯ новые пассажиры. Џиладе стоит рЯдом с умершим - ждет,
когда можно будет забрать стул. Ќа расстоЯнии десЯти метров Я наблюдаю за
ним. Ќо за трупом очень долго никто не приходит, и мы ожидаем вдвоем.
—ерез два часа приезжает санитарнаЯ машина и забирает тело. Ќа тротуаре
остаетсЯ стул. ‘тул со смертью. Џиладе складывает его и, зажав под мышкой,
уходит прочь.
‚ битком набитом трамвае синьору Џиладе удалось протиснутьсЯ к
металлическому поручню за спиной водителЯ. џ осталсЯ в центре вагона,
зажатый между пышущей жаром толстухой и молодым южанином. ‚ремЯ от времени
Я посматривал на клиента, чтобы не упустить момента, когда он соберетсЯ
выходить. Њы миновали хаос перегруженного транспортом центра. Џроехали,
наверно, уже остановок двадцать. Ќаконец вагон опустел. ‚ трамвае
оставались лишь мы двое. ЌесмотрЯ на освободившиесЯ места, клиент
продолжал стоЯть. џ сел. ђЯдом с домами теперь в окнах замелькали деревьЯ.
‚се больше деревьев и лужаек. Њы проезжали по нищим городским окраинам. ‚
пыли копошились какие-то оборванцы. € вот на остановке среди пустынной
улицы Џиладе вышел из вагона. Џо протоптанной через поле тропинке Я
следовал за ним, пока он не остановилсЯ на небольшой полЯне. ђазложив
стул, Џиладе сел и принЯлсЯ рассматривать сельский пейзаж. ЌавернЯка
раньше он не видел ничего подобного. џ тоже был здесь впервые и на
мгновение испытал чувство какой-то нереальности. ‚сЯкий раз, когда Я
открываю длЯ себЯ новое, ко мне приходит ощущение, что у менЯ нет ни
прошлого, ни будущего. ‚ воздухе мЯгко плавал тополиный пух. Ќесколько
пушинок опустилось на плечи сидЯщего Џиладе. Ћтчего мне показалось, что он
умер?
Last-modified: Thu, 20 May 2004 16:38:58 GMT
Ћцените этот текст: