мени.  Ѓыть
может, эти заметки  пригодЯтсЯ  на  случай  какой-нибудь  моей  болезни  в
будущем или помогут ‚ам объЯснить причину  моего  прошлого  недуга,  из-за
которого ‚ы и посоветовали мне бросить курить. €звините за длинное письмо.
‘ дружеским приветом,
   ‚аш ...


   ‚первые Я на улице один. ‚ незнакомом городе, где на каждом перекрестке
приходитсЯ решать, куда идти дальше. ‡амечаю, что мне больше по душе улицы
по левую руку,  бары,  расположенные  с  левой  стороны.  €  на  женщин  Я
заглЯдываюсь, как оказалось, проходЯщих слева. Џопробовал  перебороть  эту
привычку, но сразу же почувствовал себЯ не в своей тарелке.
   ‡ашел в кино - хоть здесь отвлекусь от тЯгостных мыслей. Џеред  глазами
кадры кровопролитной войны, начинаю забывать о себе. Љак вдруг  замечаю  в
полутьме одного знакомого из Љатании: симпатичный малый, правда, наивный -
подсунь ему пареную репу, будет думать, что перед ним  крепкий  орешек.  Ђ
вот, поди же, в Ќью-‰орке, собственной персоной. „а он-то что здесь забыл?
Ќо подходить и здороватьсЯ с ним не тороплюсь;  в  нем  как  бы  недостает
чего-то, не уверен Я, что это именно он. ќтот вроде  бы  ниже  ростом.  €з
любопытства встаю. Џодхожу ближе, чтобы как следует рассмотреть.  Ќет,  не
он. ‚озвращаюсь на место,  и,  хотЯ  зал  полупустой,  кого-то  угораздило
усестьсЯ прЯмо перед моим креслом: загородил часть, экрана. ЏересаживатьсЯ
нет охоты. Џостепенно привыкаю к тени в левом углу экрана, к тому, что она
заслонЯет от менЯ то часть какого-нибудь предмета, то чье-нибудь лицо,  то
фрагмент  пейзажа.  ‚  конце  концов  эта  тень  поглощает  мое   внимание
настолько, что становитсЯ важнее происходЯщего на экране. ‚ ее  очертаниЯх
мне чудитсЯ что-то такое, что Я уже видел раньше. Ќаконец понЯл  -  передо
мной голова моего знакомого. ‡начит, когда первый  раз  Я  обозналсЯ,  уже
прозвучал какой-то  предупредительный  сигнал,  мне  было  предупреждение;
теперь и в самом деле человек, сидЯщий впереди,  -  мой  знакомый.  Ѓывают
дни, когда встречи словно носЯтсЯ в воздухе, предупреждают о себе  тысЯчей
способов, иногда поЯвлением двойников, каких-то запахов или еще чем-нибудь
в том же роде. †ду с нетерпением, когда он обернетсЯ, хочу удостоверитьсЯ,
что это именно он. …ще немного, и он повернет голову. Ќо  от  предвкушениЯ
встречи  становитсЯ  не  по  себе.  Ѓлеск  сюрприза   уже   померк.   ‘тал
побаиватьсЯ, как бы он не посмотрел назад. ”ильм вот-вот кончитсЯ,  и  он,
оглЯнувшись от нечего делать, увидит, что Я у  него  за  спиной.  ‚стал  и
вышел на улицу.
   €ду быстрым шагом. —уть не бегом. ‘о временем успокаиваюсь, мало-помалу
начинаю сомневатьсЯ: врЯд  ли  это  был  он.  Ќо  тогда  непонЯтно,  зачем
понадобилась эта встреча с ним, хотЯ на самом деле его здесь и нет? Џочему
вдруг  такое  тревожное  и  настойчивое  ощущение  от  его  присутствиЯ  в
кинотеатре? Ќо самое странное, что  и  сейчас,  на  улице,  мне  никак  не
отделатьсЯ от чувства, что он где-то неподалеку, и Я всматриваюсь  в  лица
прохожих,  покупателей  в  магазинах,  то  и  дело  бросаю  взглЯд  назад.
ЋборачивалсЯ Я так часто, что со стороны могло показатьсЯ,  будто  у  менЯ
тик; Я и сам не знал, то ли тело опЯть  перестало  слушатьсЯ  и  по  своей
прихоти все времЯ оборачиваетсЯ назад, то ли Я все  еще  продолжаю  искать
своего друга.
   Ќа тротуарах Ѓауэри полно битого стекла. ‘крипЯт под подошвами осколки.
Ќичего удивительного - на Ѓауэри под ногами всегда обломки стекла.  Ђ  еще
клочьЯ бумаги, окурки, огрызки Яблок, осколки  бутылок,  железные  пробки.
ЋбЯзательно  разобьют  витрину.  Ћдни  пьЯнчуги  чего  стоЯт  -   выползет
какой-нибудь забулдыга из бара, упретсЯ локтЯми в стекло или навалитсЯ  на
него всей своей тушей, будто к стенке прислонилсЯ, а потом  как  двинет  в
витрину, словно на улицу шагнет. €ли негры - саданет кулаком  в  стекло  и
такую дырищу выбьет, будто из противотанкового ружьЯ кто пальнул, а  белый
человек, известное дело, латай потом дыры картоном или жестью, ползай  под
прилавками, подбирай, что еще из магазина не выволокли, бывает, ничего  не
оставЯт - шаром покати, вон, например, как у того бедолаги, которого Я сам
видел: забилсЯ в угол, все ищет чего-то.  ‘пину  согнул  в  три  погибели,
головы не поднимет, будто норовит что-то взЯть, да не выходит: не то  вещь
такаЯ неподъемнаЯ, тЯжелаЯ, не то, наоборот, такаЯ легкаЯ, что и не  найти
ее на полу, ну как,  скажем,  иголку  какую-нибудь;  вот  он  и  сидит  на
корточках, ждет, когда она сама на глаза попадетсЯ. ‘мотрел Я  смотрел,  а
он все на полу, уставилсЯ в левый угол - и ни с места.  Њожет  быть,  тело
его заставило оцепенеть в этой позе, ведь заставило  же  оно  и  менЯ,  не
успел из  кинотеатра  Я  выйти,  все  времЯ  оглЯдыватьсЯ  назад:  нет  ли
поблизости сицилийского друга? Џравда, Я не  всем  корпусом,  только  шеей
крутил. —удилось, он идет по пЯтам, следит  за  мной.  ‘ам  Я  спокоен.  Ђ
голова то и дело назад поворачивает, приходитсЯ и мне проверЯть: вдруг  он
где-нибудь притаилсЯ, вот-вот выскочит из подворотни. •отЯ, как знать,  не
была ли всЯ эта историЯ с  сицилийцем  просто  предлогом,  чтоб  оправдать
поведение тела? Љак бы там ни  было,  а  благодарЯ  тому,  что  все  времЯ
оглЯдывалсЯ, удалось мне кое-что и заметить:  есть  в  телодвижении  некий
созидательный элемент. †дешь поЯвлениЯ злодеЯ, и вот он тут как тут;  даже
если он не убийца - все равно зачем-то преследует вас. ’ак вот, Я  заметил
одного чернокожего: идет за мной по пЯтам, вытЯнул  вперед  руку,  целитсЯ
указательным пальцем прЯмо в менЯ. Ќет у него никакого оружиЯ -  ни  ножа,
ни палки. Ќо ведет себЯ угрожающе. ЏрибавлЯю шагу, глаз не спускаю с этого
негра, а он держит менЯ под прицелом, идет  за  мной  как  приклеенный.  џ
отступаю, он наступает. ’ак ему менЯ не догнать. „ержу его в поле  зрениЯ:
он два шага, Я - столько же. ‚о времЯ своего отступлениЯ Я и  почувствовал
под подметкой битые стекла, увидел развороченную витрину, скорчившегосЯ  в
углу своей лавки человечка. Њое внимание тут же переключилось: важно  было
понЯть, делает он что-нибудь или тело заставило его коченеть в этой  позе.
Ќегр приближалсЯ, рукой целилсЯ прЯмо в менЯ. ‘колько времени Я у него  на
мушке? Њожет быть, он поднЯл на менЯ руку уже во сне? ЏриснилсЯ Я ему, что
ли; с тех пор и метит в менЯ. „умаю, это с ним мне была уготована встреча,
а не с сицилийцем или кем другим. ‚сего  несколько  шагов  разделЯет  нас.
†ду. Ќегр весь обвешан узлами. ЏоравнЯлсЯ со мной, проходит мимо, рука  не
шелохнетсЯ, шагает дальше: теперь целитсЯ в кого-то под фонарным  столбом.
‡начит, вон в кого метил. Ќет, не в него. €дет мимо  и  берет  под  прицел
собаку, потом еще кого-то и так далее.  ‚ыходит,  он  выбрал  недосЯгаемую
цель. Њожет быть, самого себЯ. “жасно захотелось догнать его и  подсказать
- остановись, поглЯди на свое отражение в витрине, успокой руку.


   ‚ыбилсЯ из сил, присел на скамейку; здесь уже кто-то есть. ”изиономиЯ у
парнЯ, надо сказать, гибриднаЯ: нос  треугольником,  как  у  краснокожего,
губы навыворот, как у негра. ‘идим на краешках лавки. Ћн  с  одного,  Я  с
другого конца. Ѓудто нас держит воздух, а не обрезок доски грЯзно-зеленого
цвета. ‡а спиной - высокаЯ  железнаЯ  сетка,  в  Ячейки  набились  обрывки
бумаги,  за  сеткой  -  подростки,  прыгают  пестрые  майки,  с  какими-то
надписЯми на спине и на груди. €ндеец-полукровка, сосед по скамейке, и  не
сидел вовсе. Ќи разу в жизни не приходилось мне видеть  человека,  который
бы совершал столько движений, как  этот  окаменело  сидЯщий  индеец.  …два
касаЯсь скамейки, в нелепой позе, зато - раз, и  нет  его,  след  простыл.
„вижение в неподвижности. ‚ерно, бродит по городу, в глазах  блеск,  точно
перед ним целый мир, а не эти разбитые вдребезги стекла.  ’ело  -  зеркало
его мыслей. џ тоже в движении. Ћфис - вход, дверь - выход, снова вход. € Я
не сижу на скамейке, хотЯ поглЯдеть со стороны - прилип  к  ней.  Љак  еще
объЯснить - не знаю. ‚ €талии, перед тем как поехать в Ђмерику, у менЯ уже
был такой период: бегал по дому, места не находил, все вверх дном - обувь,
вещи, выскочу на улицу, поброжу по городу - и домой, опЯть  на  улицу,  то
пью, то курю, то заговорю с кем попало,  с  первым  встречным  -  лишь  бы
что-нибудь сказать, ведь Я  сидел  не  шевелЯсь  на  коричневом  диване  и
смотрел на телефон. ‘ловом, Я не двигалсЯ.
   €так, Я на скамейке, рЯдом еще кто-то. Ќе помню, как он встал  и  ушел,
или, может быть, первым ушел Я. ’ак, незаметно, мы  уже  в  разных  частЯх
города. џ в ѓринвич-‚иллидж. —ерт знает как попал сюда. ‘идел на скамейке,
а сам, наверно, шел, шел и дошел. ’акой уж день  безумный  выдалсЯ:  прЯмо
передо мной кто-то бьет смертным боем, гвоздит изо всех сил противника, но
того не видать. Ћдной рукой за фонарный столб, не упасть бы, а другой бьет
под дых. Ѓудто гвозди вколачивает. Ќо куда? ‚ пустоту. ‡десь таких  много.
…сть хромые, но они не хромают. …сть другие, тоже  хромые,  только  делают
вид, что ходЯт нормально. –елый Ќью-‰орк управлЯемых плотью.  ‘упермаркет:
нужен тюбик, зубнаЯ паста. € здесь толпа, не продохнуть: покупатели  берут
все, не глЯдЯ. ’овар выбирают руки. џ тоже схватил консервную банку. € еще
целую кучу хлама. Љак заплатил - не заметил. ’юбика не было.
   •очешь купить нужную вещь, входи  в  магазин  с  намерением  приобрести
что-нибудь совершенно бесполезное. ’огда, может быть, и выйдешь с  тюбиком
пасты, только сделай вид, что пришел за сковородкой или еще за  чем-нибудь
в этом роде. Џотребность купить у тебЯ в руках, глазах, даже в  ногах.  Ќо
это еще под вопросом. …сли в самом деле так, то  Я  прав,  утверждаЯ,  что
плоть взбунтовалась. Ќе только моЯ. ‚ знак протеста у тела готова болезнь.
‡аболеть  от  досады?  ‚озмущает  одежда?.  †илье?  ЃюрократиЯ?  Џерчатка?
Ѓотинок? [Џри катаклизмах и ‡емлЯ попадает во  власть  собственной  плоти.
ЏоследствиЯ всем известны. ‚спомним, к чему привело изменение угла наклона
земной оси. †аркие области стали умеренными, климат в умеренных - знойным.
‘лоны впопыхах перешли ѓолубую реку в Љитае и сбежали в €ндию,  где  стало
жарче. ‹ьвы покинули €талию,  американскаЯ  лошадь  доскакала  до  Ђзии  и
…вропы. ’еплолюбивые растениЯ замерзли под снегом,  на  месте  их  выросли
другие, пришедшие с  севера,  морозоустойчивые.  „линношерстные  двинулись
вверх по карте и встретили на своем пути жирафов и верблюдов, спускавшихсЯ
вниз. ‚еликое столпотворение происходит всЯкий раз, когда  ‡емлЯ  начинает
вести   себЯ   несообразно   своей   природе,   перестает   двигатьсЯ   по
околосолнечной орбите и вращатьсЯ вокруг своей оси равномерно и  спокойно,
знаЯ, что делает. (Џрим. авт.)] Ћдно Ясно: человек  не  живет  по  природе
своей, им правит журнал с картинками, телеэкран, рекламный плакат и  проч.
Ѓез собственных жестов мы в рабстве у тела.  Ќе  от  сердца  исходЯт  наши
движениЯ. ’олпы людей живут по трафарету. ‘пешим ли мы по узкому тротуару,
шествуем ли по широкой мостовой - все равно движемсЯ как по линейке или по
спирали и, натолкнувшись на какое-нибудь препЯтствие,  растекаемсЯ  пЯтном
по асфальту. Њы не люди - обитатели муравьиной кучи. ђедко  можно  увидеть
что-нибудь настоЯщее, естественное. Џомню, на менЯ  произвела  впечатление
машина, котораЯ вдруг загорелась  прЯмо  на  моих  глазах.  Ћна  выглЯдела
настоЯщей.  ЋхваченнаЯ   огнем   машина   была   неподдельной,   и   люди,
разбегавшиесЯ  в  стороны,  будто  осколки   гранаты,   тоже   вели   себЯ
естественно, без фальши. Ќо машина -  всего  лишь  случай.  Ђ  человеку  -
неважно один он или в толпе -  все-таки  трудно  избавитьсЯ  от  бывших  в
употреблении,  затасканных  жестов.  ЏостоЯнно  преследует  чувство,   что
повторЯешь пройденное, видишь  уже  виданное  даже  тогда,  когда  ты  сам
ЯвлЯешьсЯ свидетелем или участником революции или  войны  -  в  театре,  в
кино, в жизни - везде, где бы эти событиЯ ни  происходили.  €  тут  мы  на
перепутье: то ли трубить отбой, то ли изобретать новые жесты, лишь  бы  во
что-нибудь верить. €деи - те же движениЯ, а мои идеи  уже  отслужили  свой
срок, да оно и видно: жесты у менЯ все времЯ одни и те же.
   ‘нова наблюдаю за прохожими, всматриваюсь то в одного,  то  в  другого,
проверЯю на окружающих все, что пришло мне на ум.  €ногда  мне  удавалось,
провожаЯ кого-нибудь глазами, заглЯнуть во внутренний мир одиноко  идущего
человека. Ќичто не ускользало от менЯ, ни  одно  движение,  даже  малейшие
подергиваниЯ лицевых мышц мне были доступны. ‚от на лице  нерешительность,
что-то привлекло внимание, может быть, запах. ‚от он сам  себе  улыбнулсЯ.
‘ел в такси, которое затормозило, когда он взмахнул белой рукой.  Џотом  Я
увидел, как двое  идут  навстречу  друг  другу.  Ќа  мгновенье  замерли  и
повернули обратно, каждый туда, откуда  пришел.  ‚стреча  врагов?  €ли  не
хотелось здороватьсЯ? —то случилось в тот миг,  когда  они  сблизились  на
расстоЯние шага, может, кто-то шепнул им: назад? Ђ может, они не  знакомы,
просто оба вспомнили о каком-нибудь срочном деле. Ћ чем-то  упущенном.  Ћб
одном и том же. €ли пусть  даже  о  разном,  все  равно  была  между  ними
зацепка,  объединившаЯ   их:   решение   повернуть   назад   они   принЯли
одновременно. Љаждый в отдельности судил и рЯдил, надо думать,  по-своему,
но только внутренний голос вдруг смолк в тот же  миг,  в  ту  же  секунду.
‚полне вероЯтно, ни один из них не заметил,  как  шедший  навстречу  вдруг
замер, повернулсЯ спиной и пошел прочь без оглЯдки.
   Ђ вот деловой  человек,  владелец  часового  магазина.  Ћн  по  очереди
заводит часы и укладывает их  в  витрине  на  бархатные  подушки.  ‚о  рту
сигарета, он выкурил ее почти до конца, но пепел еще „ержитсЯ -  кособокой
трубочкой, в три  сантиметра  длиной,  свисает  с  губы.  Ќе  знаю  что  и
подумать: движениЯ его крайне замедленны. Њожет, он обдумывает, как  лучше
выставить в витрине товар, или просто  решил  доказать  самому  себе,  что
выкурит сигарету, ни разу не стрЯхнув пепел. ’о и дело он останавливаетсЯ,
замирает с поднЯтой рукой, словно пойнтер, почуЯвший дичь.


   “же три днЯ прошло, а Џоверенный  в  банковских  делах  не  выходит  на
улицу. ’о он запретсЯ у себЯ в спальне, то забьетсЯ в  какой-нибудь  угол,
всем своим видом показываЯ, чтоб его не беспокоили. Ћно и понЯтно: в охоте
на Ящики наступил период растерЯнности. ‘идит, наверно, и обдумывает,  как
быть дальше, где возобновить поиски. ‹ишь изредка промелькнет  в  коридоре
или в одной из многочисленных комнат бывшего банка.  Њы  постоЯнно  следим
друг за другом, хотЯ и по разным причинам. џ - чтобы всласть  насмотретьсЯ
на его жестикулЯцию; он - чтобы не дай бог не попастьсЯ мне на  глаза.  Ќо
умысел невидим; поглЯдеть со стороны - двое от нечего делать  следЯт  друг
за другом.
   Џриоткрыл дверь,  осторожно  выглЯнул,  вижу  то  глаз,  то  полщеки  -
уставилсЯ на менЯ в щель коридорной двери или прилип к стеклу над  дверным
косЯком (не забудьте, что мы в помещении бывшей конторы, где длЯ освещениЯ
над дверЯми сделаны окна до самого потолка).  —ерные  горничные  крадучись
ходЯт из комнаты в комнату, стараЯсь не нарушать наших с ним отношений. Ќе
хочетсЯ им осложнЯть положение дел. —ашка уже на  столе,  кофе  горЯчий  -
никак в толк не возьму, когда они успевают здесь побывать. Џодойду к  окну
или заглЯну в укромное место, а постель уже убрана.  €ногда  мне  кажетсЯ,
что они тоже следЯт за нами через  замочную  скважину  или  дверную  щель.
Ћднако неважно, чем занЯты негритЯнки, главное  -  Я  не  спускаю  глаз  с
Џоверенного. ‡а что и был вознагражден: мне удалось подсмотреть, как  руки
его дали начало новому жесту. —асто руки совершают  движениЯ  помимо  воли
своего хозЯина, движениЯ возникают как-то сами по себе, иногда невероЯтным
образом. ’о  и  дело  читаешь  в  газетах:  ласки  закончились  пощечиной,
пощечина ударом кулака, удар кулака причинил смерть. €, как всегда, убийце
нечего вспомнить, он помнит только то, что  хотел  приласкать,  и  сам  не
знает, каким образом порыв нежности превратилсЯ в орудие смерти.
   Џоверенный в банковских делах, за которым  Я  постоЯнно  следил,  часто
закрывалсЯ в комнате и, раздевшись донага, вставал перед зеркалом:  не  то
хотел поиграть мускулатурой, каковаЯ у него напрочь отсутствовала,  не  то
занималсЯ йогой, безуспешно пытаЯсь дышать животом.  ‚се  это,  однако,  в
порЯдке вещей.  €ногда  принималсЯ  искать  что-нибудь,  все  перероет,  а
вещь-то, оказываетсЯ, у него в руке. Ќо больше всего  менЯ  озадачило  его
поведение, когда он вдруг схватил ножницы и  изрезал  лист  бумаги.  †ест,
несомненно, очень опасный, и слабость эта может его погубить. Ќачал  он  с
того, что нарезал аккуратных треугольничков, потом перешел к  квадратикам,
кружочкам; в этом занЯтии  была  хоть  какаЯ-то  цель,  вроде  влечениЯ  к
"художественной математике". Ќо в конце концов стал  кромсать  бумагу  как
попало - без формы, без цели. ‘ловно карнавальное  конфетти,  сыпались  на
пол обрезки. ‘ этого момента Я и приступил к  наведению  в  доме  порЯдка.
Џрежде весь беспорЯдок исходил как раз от менЯ. ‚сю бумагу,  какую  нашел,
кажетсЯ, служебную переписку тоже, Я спрЯтал подальше. Љогда прЯтал бумагу
и ножницы, мне казалось, что Я на поле брани. €  вот  вижу,  ходит  он  по
квартире как потерЯнный, ищет и не может найти.  Џотом  заперсЯ.  Ќе  раз,
прильнув глазом к замочной скважине, пробовали мы поглЯдеть друг на друга,
но безрезультатно. Ќичего, кроме темноты, не увидели.
   ‚о времЯ поисков бумаги, книг, газет и т.п., которые Я  пыталсЯ  спасти
от уничтожениЯ, мне в руки попал блокнот,  купленный  накануне  отъезда  в
Ђмерику, - Я собиралсЯ записывать в нем свои наблюдениЯ. Ќо так ни разу  и
не воспользовалсЯ. ’олько раскрыл его и вижу: чьи-то каракули, там  и  там
какие-то записи. ‚сматриваюсь внимательнее: может, негритЯнки  поработали,
а то и сам Џоверенный. Ќо  вскоре  осознаю,  что  во  всей  этой  писанине
чувствуетсЯ моЯ рука. ‘ первого взглЯда и не поймешь, что это писал  Я.  “
менЯ почерк с нажимом, в нем чувствуетсЯ глубина: џ могу часами рассуждать
о каждой своей заметке, оставленной на бумаге или на стене. Њои  знаки  не
летучи, не прозрачны. ‚ них что-то есть от укола граверной иглы. ‚от и  по
этим страницам тоже словно прошелсЯ гравер.  €  еще  Я  заметил:  на  всех
страницах, от первой до последней, речь идет об одном и том же, есть вроде
какаЯ-то общаЯ идеЯ. ‘начала простые черточки, -  прЯмые  или  закрученные
спиралью, - в каждой линии на всем ее протЯжении словно бы  трепет.  Џотом
несколько  страниц  -  одни  точки.  ‡а  ними  палочки,  как  в   прописЯх
первоклашек. „альше - гласные. –елый лист "а" строчных и "Ђ" прописных,  и
так чуть ли не весь алфавит целиком. •отЯ и не в алфавитном порЯдке. Ђ вот
и слова:  "рука",  "нога",  "рот",  "лодыжка".  Ќаконец,  фразы:  "‘егоднЯ
кусались шерстЯные носки", "‘редний палец правой руки проковырЯл  дырку  в
кармане брюк", "Џуговица с наволочки впилась в ухо". € тому  подобное.  „а
разве это Я написал? Љогда? —естно говорЯ, на мгновение мне стало страшно.
Ќу да ладно, ведь это все руки. Ќазовем  это  дневниковыми  записЯми  рук,
сделанными в минуту  полной  моей  прострации.  €ли  тогда,  когда  Я  был
погружен в сон, тело  мое  бодрствовало.  Ќичего  не  поделаешь,  пришлось
согласитьсЯ, что эти  догадки  соответствуют  действительности.  ‚  правом
кармане зеленых вельветовых брюк и  в  самом  деле  дыра.  Ћт  пуговицы  с
наволочки и впрЯмь уши болЯт. € т.д. и т.п. ‘только мелочей, на которые  Я
и вниманиЯ не обращаю: их не заметишь, да и не уследишь за всеми, так мало
значениЯ им придаешь.
   ЉажетсЯ, вечером того же днЯ, когда нашел Я  блокнот,  или,  может,  на
следующий день Џоверенный вдруг решил прервать свой добровольный  домашний
арест. € вот он снова такой же, каким Я узнал его в первые дни.  “лыбчивый
человек. Њы вместе выходим из дома. Ћн пригласил менЯ в театр - в  ризницу
церкви где-то в ‚иллидже. ЋдноактнаЯ драма без слов.  ‚се  понЯтно  и  без
перевода. Џотому, думаю, он и привел менЯ сюда.  €ли  этим  спектаклем  он
хотел сообщить что-нибудь о себе, объЯснить, например, отчего у него нервы
не в порЯдке. ’о и дело с довольным  видом  обращал  он  мое  внимание  на
какой-нибудь эпизод пьесы. €ногда опережал событиЯ на сцене, даваЯ понЯть,
что видит ее не первый раз. —асто по ходу действиЯ менЯ посещали  раздумьЯ
об этом человеке, о том, как все свЯзано в  жизни.  €ногда  мне  казалось:
поиски фонтана Ѓанк  нарочно  ему  поручил,  чтобы  вылечить  от  нервного
истощениЯ. Ќо скорее всего Я не прав. ‚сЯ сцена в черных кулисах.  Ќаконец
на сцене поЯвилсЯ человек, в руках у него знамЯ. Џолотнище прорвано,  флаг
как будто бы американский, а впрочем, похож на  все  флаги  мира.  —еловек
счастлив, он глЯдит в зал,  размахивает  флагом.  ‘бросил  на  землю  свой
вещмешок, слышно, как в нем что-то звЯкнуло - солдатскаЯ  флЯга,  котелок,
ложка и кружка. ќтот звук отзываетсЯ болью, в нем голос войны  или  просто
скитальческой жизни. Ћн встал спиной к залу, что-то ищет в мешке. Џотертые
джинсы и кеды, которые ему велики. ‘нова махнул раз-другой  своим  флагом.
‘лева,  скользЯ  по  подмосткам,  к  нему  приближаетсЯ  белый   куб.   Ћн
пружинистый, словно  резиновый,  будто  светитсЯ  изнутри,  словно  в  нем
зажжена лампа и сзади  подсветка.  —еловек  замечает  движение  куба,  тот
надвигаетсЯ на него, занимаЯ полсцены. ‚ысота куба метра полтора.  —еловек
не оробел, он кладет свое знамЯ на  куб,  будто  это  огромный  камень,  и
продолжает заниматьсЯ своим делом. Џодвесил котелок к  треножнику,  делает
вид, что разводит костер. ‘нЯл котелок с огнЯ. …ст. ЏрислонилсЯ  спиной  к
кубу, засыпает. €з-за левой кулисы выползает еще  один  белый  куб,  точно
такой же, как первый. Ћн медленно скользит по сцене.  ЏодобралсЯ  к  ногам
спЯщего человека. ‘двигает их в сторону первого куба  и  начинает  давить.
’от в испуге очнулсЯ  и  едва  успел  вырватьсЯ  из  щели.  Ќаверху  он  в
безопасности. Џри нем знамЯ и вещмешок.  Ћстальное  раздавлено.  „ва  куба
сомкнулись, образовав  прочный  белый  монолит,  до  половины  заполнивший
пространство сцены. ’еперь она - прЯмоугольник под самыми колосниками, где
человеку приходитсЯ либо ползти на коленЯх, либо стоЯть,  согнув  спину  и
опустив голову. Њало-помалу он успокаиваетсЯ и снова  размахивает  флагом.
Ќасвистывает веселый мотив. Џоет. ‚ общем, обживает и  эту  площадку.  Љак
вдруг сверху на него надвигаетсЯ что-то белое. …ще один куб, такой же, как
первые два. Њедленно сползает он вниз, заполнЯЯ собой половину оставшегосЯ
просвета. —еловек лег ничком, смотрит, как  на  него  опускаетсЯ  груз.  ‚
отчаЯнии поворачиваетсЯ он лицом к  зрителЯм,  руками  и  ногами  пытаетсЯ
приостановить движение белого куба. Ќо под его тЯжестью подгибаютсЯ руки и
ноги, удержать груз на весу  выше  человеческих  сил.  €знуренный  борьбой
человек,  чтобы  не  быть  раздавленным,  откатываетсЯ  в  сторону,   кубы
сомкнулись. Ћн теснитсЯ в  последнем  промежутке  -  это  четвертаЯ  часть
объема сцены. Џочти все пространство ее заполнено  гуттаперчевыми  кубами.
—еловек  сосредоточенно  вглЯдываетсЯ  в  рЯды  зрителей.  Ќа   лице   его
величайшаЯ скорбь. Ќо вдруг как будто что-то мелькнуло  перед  ним,  может
быть мотылек, он пробует  его  поймать,  суетитсЯ,  за  мелкими  хлопотами
постепенно забывает о своем положении. ђазмахивает флагом. ‚зЯл что-то  из
вещмешка, пожевал, должно быть корку хлеба. Ќашел уголек и  тут  же  давай
вычерчивать огромные слова на обращенной к публике плоскости  двух  нижних
кубов. “ него хорошее настроение; опЯть порылсЯ в мешке  и  извлек  оттуда
баллончик с красной краской: то на один куб  брызнет,  то  на  другой.  Ћн
настолько  увлечен  своими  художествами,  что  не  замечает,  как  сверху
начинает наезжать на него четвертый белый  куб,  который  в  конце  концов
окончательно закроет сцену. Џарень занЯт игрой, куб опускаетсЯ все ниже  и
ниже.  Ћн  ощутил  его  тЯжесть,   попыталсЯ   удержать   его   на   весу.
‘верхчеловеческим напрЯжением сил остановил  куб.  ‚стал  на  колени,  так
легче держать неимоверную тЯжесть, готовую его расплющить. ‘лышно, как все
тЯжелее  он  дышит.  Ћсталось  полметра.   ‚друг   треск,   будто   что-то
надорвалось. ђуки прорвали куб, вошли в него сквозь оболочку:  нутро  куба
набито  стружкой,  всЯким  хламом,  напоминающим  потроха.  „вижение  куба
заметно   ускорилось.   Ћн   касаетсЯ   головы,   затем   плеч   человека,
пригвожденного к нижнему кубу. —еловек стоит лицом к залу. Љричит. ‚зывает
о помощи. Ќо в голосе нет ничего человеческого. ќто вой зверЯ. ѓруз  опЯть
двинулсЯ вниз. Џоследнее: щека, затем глаз. Љуб стыкуетсЯ с  остальными  -
гладкаЯ  белаЯ,  как  экран,  стена.   Ќеожиданно   в   основании   белого
прЯмоугольника  возникает  тень.  ‘ловно  в  замедленной   съемке   что-то
колеблетсЯ  внутри  четырех  кубов.  ‡авершающий  момент  агонии.  Џохоже,
человек еще в состоЯнии видеть, даже сквозь  упругую  массу.  Ћн  пытаетсЯ
выйти наружу, прорываетсЯ к плоскости, повернутой к залу. Ћн уже у  стены.
Ќо видна только тень, подробностей не разглЯдеть. Њембрана  лопнула,  и  в
образовавшуюсЯ брешь просовываетсЯ рука, раскрытаЯ ладонь молит о  помощи.
Ќо поздно. ђука безжизненной плетью повисает в воздухе,  ладонь  судорожно
закрываетсЯ. ’ень человека сползает вниз, увлекаЯ за  собой  руку.  —ерный
занавес постепенно скрывает от зрителей белую стену.
   Љакой-то скрип привлекает вдруг внимание сидЯщих в зале. €з-под потолка
на партер медленно опускаетсЯ черный куб,  занимаЯ  все  пространство  под
кровлей. Џросвет постепенно становитсЯ уже. ЃросаемсЯ к выходу. Ћступаюсь,
падаю на пол, менЯ топчут. Џередо мной  чье-то  лицо.  Џополз  между  ног.
Љричу.  ‚ою.  —ерный  куб  касаетсЯ  кресельных  спинок.   ‘крип   дерева.
€звиваемсЯ на полу клубком перепуганных змей. ‚от спасение - круглый лаз в
подполье: в кромешных потемках подземного хода  выползли  к  выходу,  чтоб
оказатьсЯ в такой же беспросветной ночи.


   Џрежде чем броситьсЯ на постель, осмотрел свое тело. Ќи разу в жизни не
обращал Я такого вниманиЯ на свое тело,  как  сейчас,  когда  голый  встал
перед зеркалами. ‘начала ноги, потом  колени,  бедра,  грудь,  руки.  …сли
внимательно присмотретьсЯ к ногам, во времЯ  ходьбы  например,  то  станет
заметным неочевидное: улица, площадь, тропа, которой движемсЯ  мы  шаг  за
шагом, имеют округлость земного шара. …е  чувствуют  под  собой  ноги;  им
лучше, чем нам, известно,  что  мы  всего  лишь  щетинки  или  колючки  на
неровной поверхности сферы, из  которой  торчат  гребни  гор,  растениЯ  и
прочее; волосками смотрЯтсЯ тела человеков; ‡емлЯ будто ощетинившийсЯ  еж,
мы - его иголки. Љстати, Я заметил, что вопреки всем стараниЯм  человек  в
состоЯнии изучить только одну  сторону  своего  тела:  ему  доступна  лишь
видимаЯ поверхность. „ругаЯ - невидима, мы как ‹уна  или  другое  небесное
тело. Ѓлижайший к нам объект, до сих пор человеком еще не изученный, -  мы
сами. Џлоскости зеркал Я направил так, чтобы  увидать  себЯ  со  спины,  и
открыл россыпь  беленьких  точек,  будто,  сплющенных  рисинок.  Ћборотную
сторону своего тела видишь обычно  у  других.  ‘обственное  устройство  мы
знаем лишь потому, что видим других  со  спины.  Ќо  в  этом  познании  ни
определенности, ни глубины. Ќажимал Я на кости: их названий не знаю, в чем
их смысл - мне неизвестно, а ведь каждаЯ по-своему  важна.  Љак  можно  не
знать названий хотЯ бы основных костей,  из  которых  состоит  наше  тело?
‚ызубрю  обЯзательно.  ЌавернЯка  среди  них  есть  те,  что  нуждаютсЯ  в
особенной ласке: они больше других отзывчивы на заботу. Ќе потому ли времЯ
от времени руки сами  приходЯт  в  движение  и  останавливаютсЯ  вдруг  на
коленЯх или бедре. €м легче общатьсЯ друг с другом, без посредника: они  в
состоЯнии устроить заговор.
   Џризнаюсь, голова у менЯ закружилась, и как раз  в  тот  момент,  когда
рука вдруг поднЯлась, прочертив в воздухе какое-то число, несколько колец.
‘ообщение? Љак в сказке: пока указательный  палец  не  написал  в  воздухе
какое-то слово; были в нем буквы "о" и "л". „ве эти буквы помню прекрасно.
ЉажетсЯ, палец вывел слово "боль". Ќо не уверен. "Ћ" и "л"  есть  также  в
"милости" и в "доломитах" и так далее. „ругое важно. ‘ этим словом ко  мне
обратилсЯ мой остов, те самые кости, названиЯ которых мне неизвестны.


   ‚еликое столпотворение; перед глазами частокол  транспарантов,  обрывки
лозунгов, флаги, плакаты, отпечатанные  в  типографии  и  нарисованные  от
руки, клочьЯ слов; на мостовой ноги, ботинки топчут бумажные  треугольники
разорванных листовок; псы, затесавшиесЯ в толпу случайно или сбежавшие  от
хозЯина, и сам  хозЯин  -  ищет  свою  собачонку.  Њожно  подумать,  здесь
полным-полно пропавших собак  и  пустившихсЯ  на  розыски  владельцев  или
наоборот; а еще дети, бесхозные предметы, которые  ищут  хозЯина,  кое-где
муравьи, а вот растерЯвшеесЯ пианино; только слоны величаво спокойны, хотЯ
смЯтением охвачено все зверье в зоопарке. —то делать, Я должен быть здесь,
хотЯ в голове полнаЯ пустота -  ни  одной  мысли.  ЏразднолюбиваЯ  голова.
ЏовинуЯсь ногам, вышел на улицу. ’еперь эти лица вокруг. ‚  грЯдущем  мире
ландшафт будет составлен из лиц. ѓлаза в глаза, нос к носу, щека  к  щеке.
Љитайцы, наверно, столкнулись уже с этой проблемой. ‘коро с ней столкнемсЯ
и мы: пейзажа больше не будет. ѓорные вершины,  леса,  луга  и  даже  море
будут заслонены лицами.
   Њолодые люди, толпившиесЯ рЯдом, охотно позволЯли телу собой  управлЯть
и не  терЯли  надежды,  что  телодвижение  вынесет  вдруг  на  поверхность
какую-то мысль. ‚еликие идеи порождаютсЯ телом,  особенно  движением  рук,
быть может какого-то одного мускула. ќти идеи  слышишь  глазами.  Љ  слуху
теперь не взывает никто. “селись мы прЯмо  на  площади,  расположились  на
мостовой прилегающих улиц; кто-то произносил речь, но кто именно - не было
видно - в воздухе вместе с птицами и самолетами  носились  слова.  Ќо  это
была увертюра. ’еперь началось: выплеснулась на асфальт чернаЯ краска,  мы
топчем липкие лужи, ломим толпой  на  мрамор  панелей,  валим  по  паркету
контор, покрываем все черными отпечатками. „ругие делают  то  же  самое  с
белой  краской.  “же  мажут  крест-накрест  витрины,  стекла  машин,  окна
небоскребов - все перечеркнуто. Ќад толпой поднЯлсЯ мешок: ближе, ближе  и
вот рЯдом с нами. ‘ мешка слетела  веревка.  ‚  нем  мука.  —ернокожие  за
мешок, белЯт лица мукой. …ще мешки - с сажей: белые мажутсЯ в черный цвет.
ѓде белые, где негры - не разобрать.  „авит  толпа  баррикаду  -  пожарные
обрушивают поток воды. Џолзет мука по лицу чернокожих, брызжет  пылью  под
струей из брандспойта; на белых липах потеки  сажи.  —ерные  снова  черны,
белые - белы. Њаскарад еще не окончен. ‚ымокшие до  нитки  раздеваютсЯ.  €
мужчины, и женщины, друг  за  другом.  ‚незапно  жесты  нежнеют:  медленно
колышутсЯ  заросли  рук.  Ћбнаженные  руки  плавно,  как  снежные  хлопьЯ,
опускаютсЯ на головы. ‚ чреве толпы возникает тихаЯ песнЯ, но хор  слишком
огромен: мелодиЯ взлетает ввысь, отражаЯсь от стен небоскребов. ‚ ней  нет
слов. ’ысЯчегрудый гул - одновременно и гимн, и молитва.
   ‚друг лЯзгнули штыки - взметнулись в канкане ножки танцовщиц.  ‘тальнаЯ
щетина штыков надвигалась. Њелькнуло: солдат, карабин, острый штык.  Ћн  -
звено этой прочной цепи. ‚идно, вымуштровали их здорово. ‚от они  в  линии
длЯ штыковой  атаки.  “жаснаЯ  гадость,  какое-то  шутовство.  Ђлые  Языки
принимаютсЯ лизать деревЯнные части  зданий.  ‚зметнулось  вверх  Языкатое
пламЯ. Џовалил черный дым. ’угими жгутами он вырывалсЯ  из  вырезов  окон,
распластывалсЯ, набрав высоту; на тротуары  раскаленным  потоком  высыпало
пепел и хлопьЯ сожженных бумаг,  фирменных  бланков;  вспыхивали  огненные
искры, похожие на светлЯков. ‡агремели выстрелы, кругом визг,  вой,  штыки
бьют по головам. Џередо  мной  молодой  парень:  лоб  математика  рассечен
клинком. ‹ежат уже на асфальте многие, остальные жмутсЯ к стенам, корчатсЯ
на панели, извиваютсЯ в судорогах  на  багажниках  лимузинов.  Љатастрофа:
град острых камней сыпанул на головы полицейских; удар  -  размозжен  нос,
еще удар - зубы вдребезги. ‚ижу полицейского, полголовы - кровавое месиво.
Љуски человеческой плоти покрыли асфальт: фаланги пальцев, ушные раковины,
прочие части тела - одного человека  и  сразу  нескольких.  Ќе  понЯть:  с
человеческим мЯсом смешаны руки и  ноги  манекенов,  гуттаперчевых  масок,
которые были надеты на демонстрантах, горы листовок,  разметанных  сверху,
как если бы в город въезжал ќйзенхауэр по случаю окончаниЯ  войны.  ЌельзЯ
было и шагу ступить - местами завалы были метровой толщины.  Љазалось,  из
бумажной  трЯсины  не  выйти.  „альше:  кучи  фруктовой  гнили,  апельсины
расплющиваютсЯ под ногой. ‚ этом месиве белые шланги с  упругой  водой  от
пожарных  насосов.  ‘мЯтение  мое  возрастало.  …динственной  истиной,  на
которой Я повис, как на крючке, был Џифагор со своей теоремой. џ  понимал,
что, быть может, происшествие это оправданно; но что делать мне - не знал.
Ђ потому следовал за своим телом. €ногда, замечаЯ, что делает моЯ тень,  Я
ухитрЯлсЯ узнать, что совершаю Я  сам.  ’ак  обнаружилось,  что  Я  чертил
треугольники белым мелком на панели и  стенах.  Ќо  Я  продолжаю  твердить
свое: коль скоро и рука поднЯлась, и палец нацелен, то они, значит, должны
во что-нибудь метить. €наче к чему вообще этот  жест?  ‚опрос,  который  Я
задаю себе все времЯ с тех пор, как началась моЯ бродЯчаЯ  жизнь.  ќтим  и
объЯснЯетсЯ мое смЯтение. ђаньше Я знал, что если рука и палец  во  что-то
метЯт, то цель или видна, или по меньшей мере  предполагаетсЯ.  ’еперь  не
так. ‘уществует только указатель.


        3

   „орогаЯ моЯ, не спрашивай, почему Я снова пишу тебе. ‘ твоим характером
ты вообще могла бы разорвать это письмо, не читаЯ. ‘мех, да и  только!  Ќо
мне и без того тошно, так что жест твой был бы излишним. Џишу в  самолете.
‚низу Ђмерика. Ќе  знаю  -  Њиннесота  или  ‹уизиана.  …сли  смотреть  под
определенным углом зрениЯ, Ђмерика - та же ‹уна. €менно под этим  углом  Я
на нее и  смотрю.  ‹ечу  Я  в  ”еникс,  штат  Ђризона,  пЯть  часов  лета,
путешествие, конца которому не  видно.  Ќе  думал  Я,  что  Ђмерика  столь
необъЯтна. Ќью-йоркское времЯ на три часа обгонЯет времЯ в ”ениксе.
   ’ы права, из €талии Я убежал. Ќо причина не та, о которой  ты  думаешь.
Љурение здесь ни при чем. ’ы ведь всегда так хорошо все  понимаешь,  а  на
этот раз не заметила самого главного. Ќе в словах дело и не  в  настроении
или в чем-то еще, по крайней мере мне так представлЯетсЯ. ‚ последний раз,
когда ты была у менЯ, между нами произошло нечто ужасное, хотЯ внешне  это
ни в чем не  проЯвилось.  Ќо  последствиЯ  Я,  видимо,  переживаю  сейчас.
‚спомни о том, как все было во времЯ наших прежних встреч. џ ждал  тебЯ  в
спальне,  ты  приходила,  скрывалась  в   ванной,   чтобы   раздетьсЯ.   џ
прислушивалсЯ: вот ты сбросила  туфли,  вот,  кажетсЯ,  уронила  расческу.
Ќаконец, пытаЯсь казатьсЯ стройнее и выше, ты  входила  на  цыпочках.  Њне
нравилась твоЯ детскаЯ беззащитность. ’ы прижималась ко  мне  и  замирала:
твое тело, терЯЯ очертаниЯ, превращалось в матовое пЯтно. € вот сблизились
наши  губы,  слились  в   глубоком   самозабвенном   поцелуе.   џ   ощущал
безграничность  пространства.  Ќаши  тела  заполнЯли  собой  всю  комнату.
Љазалось, спиной Я касаюсь потолка, плечи мои упираютсЯ в стены. ’ебе тоже
становилось тесно, колено твое уже  заполнило  пустоту  между  кроватью  и
стеной слева. Ќам нечем было дышать. Њы задыхались в заставленной  мебелью
комнате, в этом Ящике, где не было места движению. ‚се было изгибы,  руки,
тело. Ќо быть может, и не было ничего этого.  ‹ишь  два  родниковых  ключа
били в квадратном сосуде. Њы, как вода, обретали форму  сосуда  и  омывали
собой все, что было вокруг: настольную лампу, телефон, тумбочку... Ќаконец
мощным взрывом разрушены стены,  и  кругом  облака  и  солнце;  тела  наши
вбирают в себЯ целый город, становЯтсЯ облаками.
   Ќо во времЯ последней встречи ты вышла из ванной, прижалась  ко  мне  -
тела не слились: руки, колени и  плечи  молчали.  ѓубы  едва  сложились  в
беззвучный поцелуй. ’ело мое не отозвалось, Я пристально глЯдел на  чайную
ложку, давно забытую на  тумбочке.  Џрежде  Я  никогда  не  замечал  такой
неподвижности предметов. Ћни всегда пребывают в движении. ЏереходЯ из  рук
в руки, попадаЯсь на  глаза  то  в  одном,  то  в  другом  углу  дома.  €х
неподвижность всегда иллюзорна. Ќо эта ложка, которую Я  отчетливо  видел,
казалось, навечно приросла к поверхности тумбочки. ’еперь уже не Я, а  она
стала расти, тЯжелеть. Ќедоумевал  Я,  как  мне  удалось  взгромоздить  на
тумбочку  подобную  тЯжесть.  ‘  нижнего  этажа  доносилсЯ  какой-то  шум.
Ќаверное, по трубам бежала вода.
   џ оделсЯ.
   Њы вышли на улицу, чувствуЯ себЯ  карликами.  ‘  тех  пор  Я  не  желал
никакой любви. Ћна не возвращалась ко мне. ‘тала мне не нужна. ’ело теперь
играет со мной злые шутки. Ќапример, ноги несут менЯ на любовное свидание,
руки принимаютсЯ обнимать женщину, и все это без моего участиЯ, мыслЯми  Я
невесть где. —то со мной происходит? Ќеужели после нашей последней встречи
Я перестал быть мужчиной? ‘ тех пор тело  зажило  собственной  жизнью,  на
любовь  отзываетсЯ  с  опозданием,  и  отзывчивость  эта  не   более   чем
воспоминание о былом трепете, своего рода жизнь по инерции.  Џо-другому  Я
этого объЯснить не могу. •отелось бы поскорее  увидеть  тебЯ.  Љак  знать,
именно с тобой, быть может, Я снова войду в колею. Љак  живешь  ты?  Ћдна?
’еперь, когда ты узнала, чем Я жив, ты можешь сделать правильный выбор.  џ
тебЯ ни к чему не обЯзываю. Џоступай как знаешь,  делай  как  хочешь.  Њне
просто хотелось напомнить о себе.  €менно  это  длЯ  менЯ  самое  главное.
Џредставить себе не могу, как при встрече мы сделаем вид, что  не  знакомы
друг с другом. –елую.


   ‚ыйдЯ из самолета в ”ениксе, Я почувствовал в воздухе  запах  индейцев.
Џахло терракотой. Џравда, Я не уверен, что именно  так  пахнет  индейцами.
’аково мое предположение.  ”еникс  -  обширный  город  в  песках  пустыни,
усеЯнной осколками красного камнЯ,  поросшей  узловатыми  кактусами.  „ома
зарылись в песок, словно ушли в землю упавшие с неба метеориты  правильной
прЯмоугольной  формы.  ‚озле  домов  палисадники:   камни   и   карликоваЯ
растительность - бездушнаЯ имитациЯ Японского вкуса. Њой фонтан  прекрасно
вписалсЯ бы в вестибюль филиала Ќью-‰оркского банка в ”ениксе. ѓоворю  это
со знанием дела:  в  моем  фонтане  есть  нечто  Японское.  Џредположение,
высказанное Џоверенным, что здесь-то  и  следует  искать  оба  Ящика,  мне
представлЯлось верным. Ћднако управлЯющий отделением Ѓанка быстро  развеЯл
все наши надежды, препроводив  нас  на  склад.  ‡десь  было  четыре  Ящика
прЯмоугольной формы -  четыре  небольших  параллелепипеда,  которые,  если
поставить их друг на друга, сложились бы в куб по размеру  такой  же,  как
один из Ящиков с фонтаном. ’олько кому пришло в голову распилить на четыре
равные  части  пьедестал,  чтобы  в   конечном   итоге   получить   четыре
параллелепипеда? ђазве что кто-то счел его чересчур тЯжелым длЯ перевозки.
…динственно возможнаЯ, и все же слишком невероЯтнаЯ версиЯ.
   Џричин падать духом не было: Ђризона велика, и отделениЯ  Ќью-‰оркского
банка многочисленны. Љроме Ђризоны есть еще ’ехас,  Ќевада  и  так  далее.
‘адимсЯ в машину и объезжаем отдаленные поселениЯ,  останавливаемсЯ  перед
каждым светофором, регулирующим движение в  пустыне.  „обираемсЯ  даже  до
выжженных солнцем городишек, где погода  не  менЯетсЯ  годами.  ЌеизменнаЯ
жара и голубое небо. ‡десь ни разу не сверкнула молниЯ, не пошел дождь, не
проплыло облако, никогда не падал снег, не бил землю град. Њестным жителЯм
от такой неподвижности сделалось тошно,  их  постоЯнными  занЯтиЯми  стали
обзаведение новой мебелью, разводы, обмен детьми, женами. ‚ общем, бури  в
собственном доме.


   Ќам наконец повезло, и мы  увидели  индейцев:  сидЯ  в  тени  огромного
валуна, похожего  на  куполообразную  гору,  случайно  затерЯвшуюсЯ  среди
песков, они  сонно  жевали  жвачку.  Њаленькие  человечки  с  морщинистыми
щеками. ‘идЯт себе и жуют. ѓлЯдЯ на них, можно было подумать, что  индейцы
из породы людей, которые шагу лишнего не ступЯт. Ќо в действительности это
не так. ‚идели мы и других индейцев, суетливых, как муравьи. Ћни  трЯслись
в стареньком грузовике по  пыльной  дороге;  ну  и  кидало  же  их  машину
туда-сюда, как будто они спасались от нас бегством. Џыль  стоЯла  столбом.
ѓрузовик тормознул, остановились и мы - из любопытства. Ћни поехали, мы за
ними, до следующей остановки. €ндейцы забились в  тень  грузовика,  хотели
остатьсЯ незамеченными. ’олько теперь мы разглЯдели: в тени -  бледнолицые
- молодые и старые. €ндейцы  что-то  искали  в  песке,  собирали  какую-то
чахлую травку: слабый, целительный запах. Ћдин из индейцев лицом настоЯщий
колдун.  “  белых  вид  болезненный,  ревматическаЯ  походка,   скрюченные
радикулитом спины, уродливые фигуры - кривые, как реторта. ‘удЯ по  всему,
разочаровавшись в  нью-йоркских  и  чикагских  эскулапах,  они  доверились
колдунам. €ли им только казалось, что они больные. Ќа  самом  деле  просто
рабы своего тела, такие же пленники, как в некотором смысле Я сам; правда,
в настоЯщий момент  самочувствие  мое  изменилось  к  лучше