ыхал  в  конвульсиЯх
исполинский доисторический гад. ‚незапно он  совершенно успокоилсЯ, и в руке
у него блсснул нож. ‡а ним, видно, давно наблюдали: к нему сразу подскочили,
заломили руку,  и нож  выпал  на  пол. ‹ишь  немногие  оглЯнулись, когда его
уводили.
     џ  вернулсЯ в гостиницу и снова взЯлсЯ за  книгу. ‡еленый ѓенрих училсЯ
рисовать  с  натуры и  поначалу выискивал  в природе  только  таинственное и
диковинное. ЏридумываЯ и пририсовываЯ к пейзажам водЯных и леших, он силилсЯ
перещеголЯть природу, придать занимательности своим  наблюдениЯм. „еревьЯм и
скалам  он старалсЯ сообщить  живое обличье  -- на его рисунках  они корчили
причудливые гримасы, а длЯ пущей  экзотики он изображал рЯдом нелепые фигуры
оборванных  и грозных бродЯг. Ћн очень мало  знал о себе, поэтому  природа в
простом ее бытии ничего не говорила ему.  Ќо родственник,  который всю жизнь
прожил  на природе, заметил, что деревьЯ  на его рисунках все похожи друг на
друга и ни одно не похоже на настоЯщее дерево. "Ђ эти скалы и горы камней не
простоЯт  так  и секунды,  непременно  развалЯтсЯ". ђодственник настоЯтельно
рекомендовал ѓенриху  рисовать  только то, чем  он обладает сам, и, хотЯ это
был  типичный  совет собственника,  все же он побудил ѓенриха повнимательнее
взглЯнуть  на  окружающие  предметы. ’еперь  даже наипростейшие  вещи  вроде
черепицы на крыше задавали ему куда больше работы, чем он  мог предположить.
’ут Я подумал, что и сам долгoe времЯ тоже видел мир будто в кривом зеркале.
Љогда надо было что-то  описать, Я  никогда  не знал,  как что выглЯдит, мне
вспоминались  разве лишь странности, а если их  не было --  Я их придумывал.
Ѓот  почему  в моих писаниЯх тогда фигурировали  люди огромного роста, все в
багровых  родимых пЯтнах,  и  говорили они фистулой.  Љак правило,  это были
беглые каторжники, они часами  просиживали на поваленном дереве  в лесу  под
дождем, Ѓог весть кому,  на ветер, рассказываЯ свои  истории. ‚  воображении
мне сразу и  очень легко представлЯлись калеки, слепцы и слабоумные, но даже
их Я не мог описать толком. ђуины всегда интересовали менЯ больше, чем дома.
џ не упускал  случаЯ зайти на  кладбище и пересчитать могилы  самоубийц  под
кладбищенской стеной.  џ  очень долго мог  находитьсЯ  с  человеком в  одной
комнате, но,  стоило этому человеку выйти, а  потом вернутьсЯ, Я, бывало, не
узнавал  его  -- разве  лишь  вспоминал, что у него лицо в прыщах или что он
шепелЯвит.  џ замечал только  ненормальности и скверные привычки,  остальное
ускользало от моего взглЯда, и,  когда надо было об этом писать, приходилось
фантазировать. Ќо фантазиЯ без жизненного опыта тоже мало что может, поэтому
Я  приписывал персонажам  особые  приметы  --  как  в  объЯвлении о  розыске
преступника.  ќти  особые  приметы заменЯли мне  все: ландшафты,  причины  и
следствиЯ,  судьбы...  ’олько с  приходом  ћдит, впервые  испытав  настоЯщие
чувства, Я начал всматриватьсЯ в окружающее, не отвергаЯ его с первого же --
злого  --  взглЯда.  џ прекратил  коллекционировать  особые приметы  и  стал
учитьсЯ терпеливому созерцанию.
     џ заснул с включенным светом, и во сне менЯ слепило солнце. Џочему-то Я
ждал на  перекрестке, около  менЯ остановилась машина, и Я, наклонившись над
ветровым стеклом, повернул  "дворник",  как стрелку часов. †енщина  рЯдом  с
водителем высунулась из окна и перевела "дворник" на место. Ћна  показала на
небо,  и  только  тут Я  заметил,  что светит солнце.  џ засмеЯлсЯ, тогда  и
водитель,  француз,  засмеЯлсЯ вместе  со  мной  --  Я  проснулсЯ, словно от
жуткого  кошмара.  џ был возбужден,  хотЯ  вожделениЯ не испытывал. ‚ыключил
свет.  Џод  утро кто-то громко захлопал в ладоши,  Я крикнул: "„а-да!" --  и
вскочил с постели. ќто был всего лишь голубь, взлетевший с моего окна.
     ”иниксвилл   --  городишко  километрах  в   тридцати   от  ”иладельфии,
насчитывает примерно  пЯтнадцать  тысЯч жителей. џ сторговалсЯ с таксистом и
отправилсЯ  сразу   после  завтрака.  …хали   по  узкому  местному  шоссе  и
остановились только один раз: у магазинчика, где шла распродажа по сниженным
ценам, Я  купил  кассеты  длЯ своего "полароида"  (здесь  они  стоили  вдвое
дешевле, чем в аэропорту) и  губную гармошку длЯ ребенка. џ долго решал, что
купить  Љлэр, но так ничего и не придумал. Џодарок ее бы только смутил, да и
вообще трудно  представить ее с  какой-нибудь вещью в руках -- это выглЯдело
бы карикатурным преувеличением.
     ’ем  не менее она как раз перетаскивала чемодан в машину,  когда  такси
остановилось перед ее домом на ѓринлиф-стрит, это был "олдсмобиль", багажник
открыт.  ђебенок, неуклюже ковылЯЯ перед  Љлэр, тащил косметическую сумочку.
„верь в дом тоже была  распахнута  настежь, на пороге стоЯли чемоданы, газон
перед домом еще серебрилсЯ от росы.
     џ вылез из  такси и, прихватив свой чемодан, подошел к  ее  машине.  Њы
поздоровались, Я сунул чемодан  в  багажник. Џотом Я перетаскивал оставшиесЯ
вещи, она принимала их у менЯ и укладывала. ђебенок  кричал, требуЯ  закрыть
багажник. „евочке было года два, не больше,  ее звали „ельтой  Ѓенедиктиной,
потому  что она родилась в  Ќью-Ћрлеане1. Љлэр захлопнула  крышку багажника,
заметив:
     -- -- Џри Ѓенедиктине ничего нельзЯ оставлЯть  открытым,  она пугаетсЯ.
‚чера  поднЯла  жуткий крик и, пока  Я  допытывалась, в чем  дело, орала без
умолку. Ћказалось, у менЯ на блузке пуговица расстегнулась.
     Ћна взЯла девочку на руки -- та не желала ходить в моем присутствии, --
и мы вошли в дом. џ закрыл дверь.
     1  Ќью-Ћрлеан  расположен в дельте реки Њиссисипи; историЯ города тесно
свЯзана с франко-испанскими  католическими  традициЯми, в  частности, ордена
бенедиктинцев.
     -- Ђ  ты изменилсЯ, --  сказала Љлэр. -- Ѓеззаботнее  стал  и  не такой
щепетильный, как  раньше. “же не стеснЯешьсЯ ходить в несвежей рубашке.  ’ри
года назад только в белой сорочке  приходил, и всЯкий раз в новой,  на груди
еще складки  были видны. Ђ сейчас даже  плащ тот  же, что и  тогда, с той же
подкладкой из искусственного шелка.
     -- Ќе  тЯнет покупать новые  вещи, -- объЯснил  Я. --  „аже на  витрины
теперь не глЯжу. ђаньше каждый день новое надевал, а теперь месЯцами в одном
хожу. Ђ насчет рубашки, так это в гостинице вчера прачечнаЯ не работала.
     -- Ђ в чемодане что? -- полюбопытствовала Љлэр.
     -- Ѓелье и книги.
     -- —то читаешь?
     -- "‡еленого ѓенриха" ѓотфрида Љеллера, -- ответил Я.
     Ћна не читала. џ пообещал при случае почитать ей вслух.
     -- Њожет, сегоднЯ вечером, перед сном?
     -- Ђ где?
     -- ‚ „оноре. ќто к югу от Џиттсбурга, -- поЯснила она.  -- ’ам мотель в
стороне от шоссе, дочке спокойнее будет спать. „олжны  успеть сегоднЯ. ’уда,
правда, почти  триста  миль, и через Ђллеганские  горы надо перебиратьсЯ. ’ы
так и не научилсЯ водить машину?
     -- Ќет, -- призналсЯ Я. -- Ќе хочу больше сдавать экзамены. Ќикому. Љак
подумаю, что  придетсЯ опЯть на вопросы отвечать  и зависеть  от собственных
ответов, тошно делаетсЯ. ђаньше, лет десЯть назад, Я  бы еще сумел, заставил
бы себЯ. —ерез силу, стиснув зубы, но сдал бы. Ђ теперь не хочу.
     -- ’ы часто говоришь "раньше" и "теперь", -- заметила Љлэр.
     -- ќто потому,  что жду не дождусь, когда состарюсь,  -- сказал Я и сам
засмеЯлсЯ.
     -- Ђ сколько тебе? -- поинтересовалась Љлэр.
     -- —ерез три днЯ тридцать стукнет, -- ответил Я.
     -- ‚ ‘ент-‹уисе! -- воскликнула она.
     -- ‚ ‘ент-‹уисе, -- подтвердил Я. -- ‚от Я и жду не дождусь.
     -- —его? ‚ ‘ент-‹уис приехать или тридцатилетие отпраздновать?
     -- Ћтпраздновать тридцатилетие в ‘ент-‹уисе, -- ответил Я серьезно.
     Ћна ушла кормить ребенка, Я  отправилсЯ в  ванную мыть  голову. ”ен она
уже упаковала, Я с  мокрой  головой вышел во двор и уселсЯ  на траву  сушить
волосы. ‚  тот  день светило солнце,  и  почему-то мне  казалось, что так  и
должно быть.
     Љогда Я вернулсЯ в дом, она раздевала девочку. џ наблюдал за ними. Љлэр
уложила  ребенка в спальный мешок и отнесла  в кроватку в  другую комнату. џ
слышал, как она задернула занавески. Џотом она вернулась, и мы сели за стол.
Њы ели ростбиф с клецками и пили пиво.
     -- ’ебе все еще не нравитсЯ ЂвстриЯ? -- спросила Љлэр.
     -- Ќет, в последний раз мне там  было хорошо, -- ответил  Я. -- ‡наешь,
раньше, когда Я туда приезжал,  мне иногда казалось, будто там даже дорожные
знаки  и  то не  такие,  как  везде, вот  до чего доходило.  Ђ в этот  раз Я
убедилсЯ, нет,  кроме шуток, что там и дорожные знаки самые  обыкновенные, и
бутылки обычной формы,  и резьба на болтах в ту же сторону, что и повсюду. џ
был поражен,  обнаружив  там  и  гостиницы, и  магазины,  и асфальтированные
улицы, все  как у людей. џ, наверно, потому  так  изумлЯлсЯ, что  ЂвстриЯ --
страна  моего  детства,  а  ребенком Я  ничего  такого не замечал. Ђ  если и
замечал, все равно эти вещи были не  про менЯ. „аже на тамошнюю природу -- а
она  в  детстве менЯ  только  нервировала  и  вызывала  смутную тоску  --  Я
постепенно научилсЯ смотреть другими глазами.
     ‚ообще-то Я хотел ответить совсем иначе и, запнувшись, умолк.
     џ  убрал со стола  и сам достал себе новую  банку пива из холодильника.
Љлэр рассказывала,  что в  колледже сейчас  как раз каникулы и  она надумала
проведать друзей в ‘ент-‹уисе.
     -- ќто такаЯ любовнаЯ пара, сам увидишь, -- восторженно сообщила она.
     Љ  тому  же  в  ‘ент-‹уисе  по  приглашению местного университета давал
гастроли  немецкий театр,  и в  программе  было несколько классических пьес,
которые Љлэр никогда не видела на сцене и очень хотела посмотреть.
     џ  вызвалсЯ  помочь  вымыть  посуду,  но   оказалось,  Љлэр  обзавелась
посудомоечной  машиной,  нужно  просто  совать  в нее  тарелки.  џ  попросил
объЯснить, как этот агрегат работает.
     -- Љое-что все равно приходитсЯ мыть самой, -- сказала она. -- ‘толовое
серебро,  например,  в ней не  помоешь, большие кастрюли и сковородки  в нее
тоже  не  влезают. ‘еребра у  менЯ  так и так нет, но вот кастрюли почти все
большие -- Я ведь готовлю обычно на целую неделю и держу все в морозильнике.
--  Ћна продемонстрировала мне замороженный суп. -- ‘ ним до осени ничего не
сделаетсЯ,   --  сказала  она,  и  от  этих  ее  слов  менЯ  вдруг  охватила
уверенность,  что теперь-то уж Я в полной безопасности, во всЯком случае  до
тех пор, пока не наступит осень и Љлэр не разморозит суп.
     Џосудомойка отключилась, мы убрали посуду. ‘нуЯ с  посудой туда-сюда, Я
на ходу вспоминал, что куда класть  и ставить. ‘пустил в мусоропровод пивные
банки, включил проигрыватель, даже не взглЯнув, какаЯ стоит пластинка.  Љлэр
убавила звук, кивнув на дверь, за которой спал ребенок. Џластинка называлась
"She  Wore  A Yellow Ribbon" ("Ќа ней была желтаЯ  лента"  (англ.). Ќазвание
фильма известного американского кинорежиссера „жона ”орда (1895-1973), фильм
вышел в 1949  г.),  солист выводил на  губной  гармошке попурри  из музыки к
фильму „жона ”орда.
     --  ‚ Џровиденсе  Я слышал то же самое, только  в  исполнении полкового
оркестра!  --  воскликнул  Я, а  потом повторил  тише, словно Љлэр могла  не
понЯть фразу оттого, что Я выкрикнул ее слишком громко.
     Ћна шлепала по квартире  босиком,  собираЯ  всЯкие  мелочи  --  иголки,
лекарства,  которые могли  понадобитьсЯ  ребенку, градусник, свидетельство о
детских прививках, соломенную шлЯпу от солнца. Џотом заварила в содовой воде
укропный чай на дорогу.  Ѓыло приЯтно наблюдать за ней  -- так уютно, мирно,
по-домашнему она хлопотала.
     Ћна исчезла в  комнате, а  когда вернулась, поЯвившись из другой двери,
ее было не узнать. Љонечно, она  переодела платье, но дело было не в том. Њы
вышли во двор, она улеглась  в гамаке, Я  устроилсЯ в кресле-качалке и начал
рассказывать, как мне жилось эти три года.
     Џотом мы услышали крик ребенка, Љлэр пошла его одевать, а Я покачивалсЯ
в кресле. ’ут Я заметил, что на  веревке висЯт детские одежки, снЯл их и, не
говорЯ Љлэр ни  слова, сунул в сумку,  куда она упаковала другие мелочи. ‚се
вокруг заражало менЯ тихим весельем.  “строив ребенка на заднем  сиденье, мы
тронулись в путь.
     Џри выезде на 76-ю автостраду Љлэр хватилась забытых одежек, и Я указал
на сумку, из которой они виднелись.
     -- Џроигрыватель и колонку в ванной Я тоже выключил, -- сообщил Я.
     76-Я автострада ”иладельфиЯ-Џиттсбург, главнаЯ магистраль Џенсильвании,
протЯнулась на пЯтьсот с  лишним километров. Њы выехали  на  нее  с шоссе No
100, на 8-м пункте дорожного налога, неподалеку от „аунингтауна. Ќа  сиденье
рЯдом с  Љлэр стоЯла коробочка с мелочью, и она на каждом новом пункте ловко
бросала  монетки  прЯмо  из  окна  в  воронку, исхитрЯЯсь при  этом даже  не
останавливать  машину.  „о  „оноры  нам  пришлось  миновать  еще  пЯтнадцать
пунктов,  и  в общей сложности Љлэр набросала в воронки  долларов  пЯть,  не
меньше.
     ѓоворили  мы мало, да и  то больше с девочкой, котораЯ не отрывалась от
окна  и   требовала  разъЯснений.  Ќебо  было   безоблачным,  на  полЯх  уже
пробивались  побеги хмелЯ  и  маиса.  €з-за холмов, где  разбросаны  поселки
побольше, поднималсЯ дым. € хотЯ каждый  участок  земли  выглЯдел только что
возделанным и обработанным, окрестности были совершенно безлюдны и выглЯдели
имитацией  девственной природы.  € на шоссе,  с виду новехоньком, только что
отремонтированном, --  ни одного  дорожного  рабочего. Ђвтомобили  двигались
медленно, редко  кто давал больше  ста километров в час. ‚друг, обгонЯЯ нас,
наискось низко  пролетел военный самолет, отбросив огромную тень  -- Я  даже
испугалсЯ,  что  он  сейчас рухнет. Љазалось,  ветер  дует вдали значительно
слабее, чем здесь, у дороги, где он трепал  кусты. ‘таЯ белых  птиц  клонила
вбок,  разворачиваЯсь, и  внезапно  изменила  окраску, потемнела. ‚оздух был
чист и  прозрачен, ни одно насекомое  не разбилось о ветровое стекло. €ногда
на  шоссе  попадались  раздавленные животные,  кошек и собак выбрасывали  на
обочину, ежей не убирали.  Љлэр объЯснЯла  дочери, что в больших алюминиевых
шарах над фермами держат воду.
     џ  решил пофотографировать, хотЯ ничего  примечательного  за  окном  не
было, и снЯл  один за другим несколько кадров,  они мало чем отличались друг
от  друга.   Џотом  сфотографировал   девочку:  она  стоЯ  смотрит  в  окно.
‘фотографировал и Љлэр, откинувшись как можно дальше в угол --  "полароидом"
нельзЯ  снимать  крупные  планы. Њы еще  не доехали  до •аррисбурга, а Я уже
извел последнюю кассету. ”отографии Я прикрепил изнутри к ветровому стеклу и
теперь поглЯдывал то на них, то за окно.
     -- ’ы тоже изменилась, --  заметил Я, кивнув на  один из снимков Љлэр и
сам удивлЯЯсь, что и о  ней нашлось что сказать. -- “ тебЯ теперь такой вид,
будто ты каждую секунду размышлЯешь, о чем надо подумать в следующую. ђаньше
у  тебЯ  временами было совершенно  отсутствующее лицо.  „аже  бездумное.  Ђ
теперь вид у тебЯ строгий. € озабоченный чем-то.
     -- —ем-то?
     --  „а, чем-то озабоченный, -- ответил Я. -- ’очнее не могу определить.
’ы ходишь быстрее, двигаешьсЯ изЯщней и уверенней, и походка у  тебЯ тверже,
и говоришь ты громче.
     ‚ообще не боишьсЯ шуметь. ‘ловно от самой себЯ отвлечьсЯ хочешь.
     ‚ ответ она ничего не сказала, только нажала  на гудок. Њы умолкли,  но
ребенок,  внимательно  следивший за  беседой, потребовал, чтобы  мы говорили
еще.
     -- џ стала  еще забывчивей, чем раньше, -- сообщила  Љлэр. -- •отЯ нет,
просто стараюсь меньше вспоминать. €ногда мне человек  напомнит,  мы, мол, с
тобой несколько дней назад то-то и то-то делали,  а Я вовсе не  хочу об этом
вспоминать.
     -- Ђ Я, наоборот, в Ђмерике только и делаю, что вспоминаю, -- подхватил
Я, не дождавшись, когда она заговорит снова. -- ‘тоит мне увидеть эскалатор,
Я  тут же вспоминаю, с каким ужасом  ступил на него  в первый раз. ‡абреду в
тупик -- и мне сразу мерещатсЯ все тупики, в каких случалось заблудитьсЯ.  Ђ
главное,  Я  начал понимать,  почему моЯ памЯть удерживает только  мгновениЯ
страха. Џросто у  менЯ никогда  не  было возможности сравнить свою  жизнь  с
какой-то  другой  жизнью.  ‚се  мои  впечатлениЯ  были  как  бы  повторением
пройденного, давно известного.  ’ут, наверно, не только в том дело, что менЯ
в детстве никуда не возили и Я мало что видел; Я почти не знал людей, живших
в иных,  чем Я,  условиЯх. †или мы бедно, и большинство наших знакомых  тоже
жили бедно. ‚идели  мы мало,  говорить было  почти  не о чем, вот и говорили
целыми  днЯми  об одном и  том же.  Љто  был  поразговорчивее,  да еще  умел
веселитьсЯ и  других развлекать, слыл оригиналом. Ђ  мечтателей  вроде  менЯ
звали фантазерами. ‚ оригиналы Я не рвалсЯ. Ќо мы жили в таких условиЯх, что
любаЯ  мечта  воспринималась и  вправду  как  пустые  бредни, в  этой  жизни
невозможно было  найти  соответствие  никакой  мечте, ничто  не напоминало о
мечте и не оставлЯло никаких  надежд на ее  свершение. ‚от почему и мечты, и
всЯ  та жизнь  осталась вне  моего сознаниЯ, ни того, ни другого Я толком не
помню. ‡ато  мгновениЯ страха  вспоминаютсЯ очень  Явственно, мечта и жизнь,
существовавшие  обычно как бы по отдельности,  тут вдруг  сливались воедино:
страх  высвечивал мечту, а мечта помогала  острее видеть жизнь, от которой в
другое времЯ Я старалсЯ отвернутьсЯ,  тешась пустыми фантазиЯми.  ‚от почему
состоЯние  страха  навсегда  свЯзано длЯ менЯ с  актом  познаниЯ,  испытываЯ
страх,  Я острее  вглЯдываюсь  в  окружающее,  высматриваЯ  в нем предвестьЯ
перемен к лучшему или к худшему.  €менно эти  минуты и запоминаютсЯ особенно
Явственно. Ќо в том-то и беда, что они именно запоминаютсЯ, то  есть  памЯть
работает сама по себе, Я так и  не научилсЯ  управлЯть ею. Ћчень может быть,
например, что у менЯ бывали тогда и проблески надежды, но Я их позабыл.
     Њы поднимались выше  и выше, но настоЯщие горы -- с вершинами -- все не
показывались. ‘олнце  светило  косо, на отрогах посверкивала  слюда. ђебенок
снова  потребовал,  чтобы  мы   говорили.  Љлэр  сказала,  что  еще   успеем
наговоритьсЯ. џ дал девочке чаю в крышке  от  термоса. Ћна пила, придерживаЯ
крышку  обеими руками, и, напившись,  отдала пустую. ‘разу за Ќью-Ѓалтимором
мы въехали  в туннель, Љлэр  посадила  девочку рЯдом с собой.  Љогда туннель
осталсЯ  позади, девочка  позволила  мне  перенести  ее  обратно  на  заднее
сиденье. Њежду  холмами уже  поползли  темные тени, а  в  заднее стекло стал
виден лунный серп.
     -- …сли попадем в „онору до семи,  еще успеем сходить с ней  поесть, --
сказала Љлэр. -- ’ам напротив мотелЯ есть ресторан "†елтаЯ лента".
     Њы  остановились у  бензоколонки.  Џока  заливали  бензин,  Љлэр отвела
девочку за дом справить  нужду. џ подошел к автомату купить тоника. ‚идно, к
вечеру в автомате почти не осталось бутылок,  потому что моЯ долго гремела и
перекатывалась,  а, когда  Я ее  открыл, из горлышка пошла  пена.  Ћвальное,
синее  с белым  и красным,  табло  "Ђмерикэн "  медленно поворачивалось  над
зданием, и девочка что-то лепетала  о нем, когда  Љлэр с ней вернулась. …два
мы  отъехали,  ребенок   закричал,   мы  оглЯнулись  и  увидели,   что   над
бензоколонкой  зажглись фонари. "‚едь  было  еще светло!"  ‚се  вокруг сразу
сделалось ближе и уютней: весь день  мы были просто проезжими, а наступивший
вечер  сулил  прибытие  на  место,  отдых,   покой.  џ  снова  заговорил,  с
облегчением  заметив,  что больше  не  прислушиваюсь  к  звуку  собственного
голоса:
     -- џ  лишь  теперь  открываю в  себе  что-то  вроде действенной памЯти.
ђаньше  Я знал только, так сказать, страдательную  памЯть. Ђ сейчас, вызываЯ
воспоминание, Я не стремлюсь повторить его  целиком,  от начала до конца,  а
ловлю  в нем крохотные ростки надежды, которые  тогда во мне пробивались,  и
стараюсь не дать  этим  росткам захиреть  в  пустых  мечтаниЯх.  ‚  детстве,
например,  Я  часто зарывал  в землю разные вещи:  всерьез  верил, что, если
откопаю их  в условленный  срок, они  превратЯтсЯ в  сокровища. ‘егоднЯ  это
детское суеверие уже не кажетсЯ мне глупой причудой, а тогда Я стыдилсЯ его;
Я даже  нарочно заставлЯю  себЯ об этом вспоминать, мне так легче убедитьсЯ,
что тогдашнЯЯ  моЯ неспособность  видеть  вещи иначе  и изменЯть  их  --  не
врожденный  порок, а следствие тупости и крайнего недовольства собой.  џ это
особенно  Ясно осознаю,  когда  вспоминаю любимую  свою  детскую игру  --  в
волшебника. Ќикаких несусветных превращений Я не воображал, просто  сам себЯ
заколдовывал.  Џоверну кольцо на пальце или,  еще того чище, просто залезу с
головой  под одеЯло  и всем объЯвлЯю,  что  вот сейчас, сию секунду, Я  себЯ
заколдую и исчезну -- раз, и нет менЯ. Љонечно, потом, когда  с менЯ срывали
одеЯло  и  Я  поЯвлЯлсЯ  на  всеобщее  обозрение  целый  и  невредимый,  все
покатывались с хохоту, но длЯ памЯти гораздо важнее тот краткий миг, когда Я
и вправду верил, что менЯ нет. ‘ейчас, вспоминаЯ это чувство, Я ощущаю в нем
не  тоску,  не  желание  исчезнуть  с  лица  земли,  а  что-то  иное, может,
предвкушение будущих времен, когда Я стану другим. €  вот теперь каждое утро
Я  с удовольствием сообщаю себе, что постарел  еще на день и что по  мне это
должно быть  заметно. џ считаю дни, годы и прЯмо-таки с жадностью жду, когда
же наконец состарюсь.
     -- € умрешь, -- добавила Љлэр.
     -- ‡наешь, о своей смерти Я почти не думаю, -- призналсЯ Я.
     Џеред Џиттсбургом,  откуда  76-Я автострада уходит на северо-запад,  мы
свернули к юго-западу,  на 70-ю. Џунктов налога тут уже не было, и незадолго
до  захода солнца  мы въехали в „онору.  ‚ вестибюле мотелЯ работал  цветной
телевизор, шла многосерийнаЯ семейнаЯ сага, ѓенри ”онда играл полицейского и
только что обнаружил, что его роднаЯ дочь -- наркоманка. ђЯдом с телевизором
стоЯла  клетка, в ней прыгала канарейка  и  клевала раковину каракатицы. Ќам
предложили два смежных номера, мы не стали возражать.
     Џока мы через стоЯнку шли к машине, Я приметил над холмом узкую полоску
облака, высвеченного скрывшимсЯ солнцем. Ћблачко  мерцало над темной, как бы
осевшей вершиной холма  такой чистой  белизной, что Я невольно  с первого же
взглЯда увидел в небе  раковину каракатицы. € сразу понЯл, как из  таких вот
недоразумений и обманов чувств рождаютсЯ метафоры. ’ам, где только  что село
солнце,  край неба  сиЯл даже еще более ослепительно, чем солнечные  лучи. Ђ
когда Я опустил глаза, мне померещились светлЯки под ногами, и даже в номере
Я,  все еще  ослепленный,  несколько раз промахивалсЯ, пытаЯсь  взЯть в руки
какую-то вещь.  "‚се существо мое  молчит  и  внемлет" (–итата из романа  ”.
ѓельдерлина (1770-1843) ѓи-перион, или Ћтшельник в ѓреции" (‚торое  письмо к
Ѓеллармину)  -- вот  ведь как  раньше боготворили природу. џ же перед  лицом
природы и в этот раз ощущал -- с  неприЯтной отчетливостью --  только самого
себЯ.
     џ открыл дверь в смежную комнату. Љлэр снЯла  с девочки платье и теперь
надевала ей брючки  и свитер. ‚ид простого житейского занЯтиЯ успокоил менЯ.
Џо пешеходному мостику мы прошли над автострадой к ресторану "†елтаЯ лента",
над  которым красовалась неоноваЯ фигура колонистки с  желтой лентой на шее.
’акие же ленты были  повЯзаны и у всех официанток. „евочка пила молоко и ела
кукурузные хлопьЯ,  иногда соглашаЯсь взЯть  с  вилки Љлэр  кусочек  форели,
которую  ели мы.  ’ем временем небо  за окном потемнело, холмы  на  его фоне
снова  выступили  светлыми пЯтнами. Џотом  потемнели  и холмы;  поглЯдываЯ в
окно, Я видел только собственное -- неверное и зыбкое --  отражение. „евочка
начала без умолку болтать, зрачки у нее расширились, она пустилась бегать по
залу.
     -- Ћна устала, -- сказала  Љлэр  и,  дав  девочке еще немного побегать,
взЯла ее на руки и понесла укладывать спать,  пообещав вернутьсЯ, как только
ребенок заснет.
     € вот она уже поЯвилась  в дверЯх  и улыбнулась мне. Џока ее не было, Я
успел заказать вина и наполнил бокалы.
     -- Ѓенедиктина спросила, почему у тебЯ такие грЯзные ногти, -- сообщила
Љлэр. -- ‡аснула как убитаЯ.
     џ   начал  было  оправдыватьсЯ   насчет   грЯзных  ногтей,  но  вовремЯ
спохватилсЯ,  прекратил  разглагольствовать  о  себе,  и  мы  заговорили  об
Ђмерике.
     -- Ђ у менЯ вот нет такой Ђмерики, куда Я могла бы съездить, как ты, --
заметила Љлэр. -- ’ы ведь словно на  машине  времени сюда переносишьсЯ,  длЯ
тебЯ  это  не просто перемена  мест, скорее уж путешествие  в будущее.  Ђ мы
здесь о будущем совсем не думаем, даже и не пытаемсЯ представить, какое оно.
…сли с чем и сравниваем нашу жизнь,  так только  с прошлым. “ нас  и желаний
никаких, разве  что вернутьсЯ в детство. Њы только и говорим о  первых годах
--  о  первых годах собственной жизни или  нашей истории.  ѓоворим отнюдь не
пренебрежительно,  скорее,  с мечтой о  возврате,  о движении вспЯть.  Њежду
прочим, большинство сумасшедших здесь совсем не буйные, они просто впадают в
детство.  ѓлЯдишь,  прЯмо  средь  бела  днЯ у человека  вдруг делаетсЯ  лицо
ребенка. € таких все больше. Џотом они или начинают петь колыбельные, или до
самой смерти исторические даты твердЯт.  ‚ …вропе душевнобольные чаще  всего
бредЯт обрывками  молитв, у нас они  ни с того ни с сего, даже если разговор
всего  лишь  о  еде,  начинают  сыпать   названиЯми  и  датами  победоносных
национальных битв.
     -- Џомню, когда Я в первый раз был в Ђмерике, -- сказал Я, -- Я замечал
только  картинки:  бензоколонки,  желтые  такси,   открытые  кинотеатры  длЯ
автомобилистов,   рекламные  панно,   автострады,   междугородные  автобусы,
табличку  автобусной остановки на  проселке,  железную  дорогу  в  ‘анта-”е,
пустыню. ‹юди не доходили до моего сознаниЯ, и мне это нравилось. ’еперь мне
наскучили  картинки, Я хочу видеть  и другое, но странное дело, гораздо реже
чувствую себЯ в своей тарелке: к людЯм привыкать трудней.
     -- Ќо сейчас-то тебе хорошо? -- спросила Љлэр.
     -- „а, -- ответил Я.
     џ заметил, что опЯть говорю о себе, и спросил:
     -- •очешь, Я почитаю тебе "‡еленого ѓенриха"?
     Њы вышли из  ресторана и  снова оказались на пешеходном мостике. ‚зошли
звезды, и луна светила так Ярко, что на дальнем  повороте, откуда выныривали
машины, были видны их длинные  скользЯщие тени.  ‘тремительно  приближаЯсь к
огнЯм  мотелЯ  и  ресторана,  тени  таЯли  --  машины  как  бы  съеживались.
Ќасмотревшись на них,  мы спустились вниз  и по широкому двору, где с каждым
шагом тишина обнимала нас все плотней, пошли к себе.
     Љлэр  заглЯнула к ребенку,  потом через смежную дверь вернулась ко мне.
—уть откинувшись,  она села на  кровать, а  Я устроилсЯ  в  широком  кресле,
свесив ноги  через подлокотник. ‚ремЯ  от времени  до  нас  доносилсЯ слабый
рокот проезжающих  машин.  џ  читал  о том,  как  ѓенрих ‹ее  в  первый  раз
поцеловалсЯ: его охватил  леденЯщий холод, он и девушка  вдруг почувствовали
себЯ  врагами. ’ак они и дошли до ее дома. ѓенрих принЯлсЯ  кормить конЯ,  а
девушка, расплетаЯ волосы, смотрела на него из окна.
     "Њедленные  движениЯ  наших  рук  в  окружающей  тишине  наполнили  нас
глубоким чувством счастливого  покоЯ,  и нам  казалось, что мы могли бы  так
провести  целые  годы. ‚ремЯ  от времени Я  сам  откусывал  от куска  хлеба,
которым кормил конЯ, и,  видЯ это, Ђнна тоже достала из шкафа хлеб и, стоЯ у
окна, стала его есть. Њы  не могли  не посмеЯтьсЯ над этим. € точно так  же,
как после нашего торжественного и  шумного  обеда простой кусок сухого хлеба
показалсЯ  нам  таким  вкусным,  так  и  эта  новаЯ  форма  наших  отношений
показалась  нам  теперь  тихой  гаванью,  в  которую  после  пережитой  нами
маленькой бури вошло наше судно и в которой мы должны были бросить Якорь"'.
     Џотом Я прочел  про другую девушку, котораЯ любила ѓенриха за выражение
его лица и всегда старалась угадать, о чем он думает, и хотела  думать о том
же...
     џ увидел, что глаза у Љлэр слипаютсЯ, она засыпала.  Ќесколько минут мы
просидели молча.
     -- Џоздно уже, -- сказала она. -- € Я устала от машины.
     Ћна ушла к себе в комнату, слегка пошатываЯсь.
     ’ой  ночью времЯ  даже во сне тЯнулось  страшно медленно.  Љровать была
широченнаЯ, Я перекатывалсЯ по ней с боку на бок, отчего ночь показалась еще
длинней.  ‡ато впервые  за  много месЯцев Я видел сны,  в которых снова  был
вместе с женщиной и даже желал ее. Џоследние полгода, когда у ћдит и у менЯ,
стоило нам только завидеть друг друга, просто горло перехватывало от лютой и
безысходной ненависти, Я даже во сне не мог сойтись с женщиной.  Ќе то чтобы
Я испытывал отвращение при мысли о физической близости, нет, просто на самую
эту  мысль  Я  был  не способен.  Љонечно, Я помнил,  что  бывает такое,  но
представить  себе этого  не  мог и не испытывал  никаких побуждений.  џ даже
смаковал  это состоЯние,  пока  оно не  сменилось  оцепенелой  и  задумчивой
просветленностью. ’ут уж Я не на шутку перепугалсЯ. ‘ны,  в которых Я  снова
обрел способность грезить о  близости с  женщиной, скрасили и оживили долгую
ночь.  ЏробудилсЯ  Я  с  чувством  радостного  нетерпениЯ.  џ  даже  подумал
рассказать Љлэр  об этих снах, но потом решил подождать до  другого  раза --
вдруг мне еще что-нибудь приснитсЯ.
     €з соседней комнаты  послышалсЯ голосок девочки, Я оделсЯ и пошел туда.
џ помог собрать вещи, мы позавтракали и снова тронулись в путь. Љ полудню мы
хотели добратьсЯ  до Љолумбуса  (штат Ћгайо), а  до него  еще  около трехсот
километров. Џо пути  через Ћгайо  было  несколько городов, кроме  того, 70-ю
автостраду пересекало много шоссе в направлении  север-юг, так что на дорогу
надо  положить часов пЯть, не меньше.  ‚ Љолумбусе  мы собирались пообедать,
потом  уложить ребенка спать на  заднем сиденье и ехать дальше.  Љ вечеру мы
должны  быть в  €ндианаполисе (штат €ндиана), это  шестьсот  километ-ров  от
„оноры.
     „ень  был  безоблачный, солнце только что поднЯлось и светило в  заднее
стекло.  џ надел  на девочку шлЯпу,  оказалось, шлЯпа  сидит криво,  девочка
раскричалась. ’олько  мы ее успокоили, как нас обогнала машина с приоткрытым
багажником,  из  которого торчали  мешки; ребенок снова разбушевалсЯ. Ќасилу
удалось растолковать ей, что багажник не закрыт из-за мешков.
     Њы миновали границу штата ЏенсильваниЯ и проехали несколько  километров
по ‡ападной ‚иргинии, котораЯ  вклинилась  сюда узкой северной оконечностью.
Њне  вспомнилась  фраза  из  приключенческого  романа:  "Ќо  что  такое луга
‚иргинии  против  прерий  ’ехаса?"  Џереехав  по мосту  через реку Ћгайо, мы
очутились  в  штате  того  же  названиЯ. ‚  машине сделалось  жарко. „евочка
сосредоточенно смотрела на дорогу, бусинки  пота застыли  над верхней губой,
хотЯ  мы приоткрыли  окно.  Џотом она снова  заволновалась, начала поминутно
вскакивать, садилась, снова вскакивала.  џ хотел  дать ей  попить и протЯнул
бутылку  с холодным чаем, но она  не  брала, а только смотрела  на бутылку с
таким ужасом,  будто ничего страшнее на свете нет. Љлэр сказала, что Я держу
бутылку "не в той руке". џ поменЯл руку, девочка взЯла бутылку и присосалась
к ней, посапываЯ от удовольствиЯ. Љогда она наконец напилась, Я попробовал с
ней заговорить, называл ее поочередно то „ельтой, то Ѓенедиктиной.
     -- Ќазывай ее одним именем, -- попросила Љлэр. -- џ и так перемудрила с
ее  именами. ‚ первое времЯ Я в минуты нежности всЯкий раз  звала ее то так,
то эдак, даже ласковые прозвища выдумывала, и  это совсем  сбило ее с толку.
’еперь она  требует,  чтобы ее звали  только  одним  именем,  всЯкое  второе
приводит  ее  в  ужасное  замешательство.  џ  вообще  наделала  с ней  много
глупостей, -- призналась Љлэр. -- ЏерваЯ глупость -- это, конечно, то, что Я
от большой любви столько раз  давала ей  разные имена. Њало того, Я  ведь  в
такие минуты норовила и все предметы вокруг нее по-новому называть, а у  нее
от  этой  чехарды голова  кругом  шла. Ђ  теперь она  настаивает  на  первом
наименовании вещи, всЯкое второе выводит  ее из себЯ.  €ли  еще: бывало, она
спокойно  чем-нибудь  занимаетсЯ,  а Я  сижу и  смотрю  на  нее.  Ђ потом не
выдерживаю -- у менЯ не хватает терпениЯ просто сидеть рЯдом с ней и молчать
--  и  отрываю ее  разговором.  Ђ ее  это отвлекает,  и после  мне же  самой
приходитсЯ  ее  успокаивать.  Ќо  самаЯ  большаЯ  моЯ  ошибка  --  это  идеЯ
неамериканского воспитаниЯ. џ не хотела,  чтобы она вела себЯ  так, будто ей
принадлежит весь  мир, или, хуже того, чтобы она  считала всем  миром только
то,  что принадлежит ей. Ќе  хотела,  чтобы она  привЯзывалась  к  вещам,  а
американское воспитание только усиливает это пристрастие. €грушек никаких не
покупала,  приучала  играть  предметами,  которые  предназначены длЯ  других
целей,  --  зубными  щетками,  тюбиками  от гуталина, вообще всЯкой домашней
утварью.  € она играла, а потом  спокойно наблюдала,  как  Я пользуюсь этими
вещами  в  хозЯйстве.  Ќо  если  ими  хотел  поиграть  другой  ребенок,  она
жадничала,  не давала точно так же, как ее ровесники не отдают свои игрушки.
џ,  конечно,  решила,  что  у   нее  все-таки  развиваютсЯ  собственнические
инстинкты,  и  однажды  даже  попыталась уговорить  ее  отдать какую-то вещь
другому ребенку. Ќо она так вцепилась, куда там. € тогда  -- ведь  Я-то  все
еще  думала,  что это  собственничество, -- Я отнЯла у нее эту вещь.  ’олько
потом  Я сообразила, что  она вцепилась в свою  игрушку  со страха, теперь Я
вообще  уверена, что  дети  не  могут  расстатьсЯ  со  своими  вещами  не из
жадности, а от стра-
     ха.  ђебенок  испытывает  чисто  животный  испуг:  только что вещь была
рЯдом, принадлежала  ему -- и вдруг она далеко,  у другого, а  вместо нее --
пустота. ђебенок тогда и  себе  места не  находит. Ќо Я  в ту пору настолько
была ослеплена своей педагогической мудростью, что живого ребенка не видела,
видела только  модели  поведениЯ  и  всЯкий поступок норовила истолковать по
трафарету.
     -- Ќу а теперь? -- поинтересовалсЯ Я.
     --  €ногда совсем  не  знаю,  как  с ней быть, -- пожаловалась Љлэр. --
Ћсобенно в дороге, когда долго едем. —уть что -- она из  себЯ выходит: перед
глазами-то  все  мелькает, движетсЯ, плывет,  взглЯду не  за  что уцепитьсЯ.
•орошо еще, ты здесь, на нас двоих ей легче сосредоточитьсЯ.
     џ  хотел  было  обернутьсЯ  к  девочке,  но   вовремЯ   удержалсЯ:  она
только-только утихомирилась.
     -- Ћднажды  у менЯ  часы украли, -- вспомнил Я. -- Љазалось бы, пустЯк,
что мне  какие-то часы,  Я их и на руке не чувствую. € все же потом Я  долго
еще пугалсЯ: посмотрю на часы -- а там пустое место.
     Ѓ веренице столбов, протЯнувшейсЯ  через поле,  один покосилсЯ: девочка
снова  закричала.  Њы  остановились  возле  придорожного  супермаркета; Љлэр
решила,  что  девочке  надо  немного пройтись. Ћна  усадила  ее  на большого
игрушечного слона, он качалсЯ, когда в него опускали десЯть центов, и качала
до тех пор, пока ребенок  вроде  бы не успокоилсЯ. Ќо  тут девочка  заметила
темные потеки собачьей мочи  на бетонном цоколе качелей и потребовала, чтобы
ее немедленно  снЯли. Ћна судорожно вертела головой во все  стороны, но  еще
более порывисто отворачивалась от  увиденного,  точно все  вокруг ее пугало.
Љлэр даже не удалось  показать  ей канюка, плавно  кружившего  над  зданием:
девочка буквально повисла на ее  вытЯнутой руке. Љлэр  уложила  ее на заднем
сиденье, она не сопротивлЯлась, только попросила  переставить  фотографии на
ветровом стекле. Џока  Љлэр ходила в  магазин за апельсиновым соком, Я то  и
дело  переставлЯл фотографии; всЯкий раз выЯснЯлось, что  Я расположил их не
так,  а  убрать  их  совсем девочка тоже не  разрешала.  Љогда  Я передвинул
очередную фотографию куда-то не  туда, ребенок панически взвыл голосом почти
что взрослым.  ‚ероЯтно, она хотела  увидеть только ей одной известный узор,
который  Я  каждый  раз  все  более беспомощно  начинал  строить  и  тут лее
разрушал.  Љогда Љлэр вернулась, ребенок был вне себЯ,  он неистовствовал. џ
на  секунду отвлексЯ,  перестал  двигать фотографии --  и девочка  мгновенно
затихла;  сколько  Я ни смотрел, обнаружить  скрытого  смысла в расположении
снимков мне так и не удалось.  Љлэр перелила сок в бутылочку и дала ребенку.
Ќикто из  нас не проронил ни слова.  ѓлаза у  девочки широко раскрылись, она
моргала  все  реже, потом заснула.  Љупив  сандвичей и  фруктов,  мы поехали
дальше.
     -- џ сразу представил себЯ на ее месте,  -- сказал Я немного погодЯ. --
Џервое, что Я помню в жизни, -- это мой собственный крик, когда  менЯ купали
в корыте и внезапно выдергивали затычку: Я пугалсЯ урчаниЯ вытекающей воды.
     -- Ђ Я иногда совсем забываю  о ребенке, --  ответила Љлэр. -- ’огда  Я
сама  беззаботность.  џ  совсем  ее  не  чувствую,  так, вертитсЯ что-то под
ногами, вроде кошки или собаки. Џотом вдруг спохватываюсь, что она  здесь, и
понимаю, что могу  только  одно:  любить ее, и  ничего больше. € чем  больше
люблю, тем сильнее за нее боюсь. €ногда, когда долго на нее смотрю, Я уже не
могу  отличить, где  любовь, а где страх. Ќежность такаЯ, что превращаетсЯ в
страх. Ћднажды Я прЯмо изо  рта у нее вытащила леденец -- представила вдруг,
как она подавилась и задыхаетсЯ.
     Љлэр  говорила  ровным  голосом,  словно   сама   себе  удивлЯЯсь.  Ћна
внимательно следила  за  зелеными  указателЯми  над  автострадой,  чтобы  не
пропустить нужный поворот на обводное шоссе вокруг Љолумбуса.  „орога больше
не  петлЯла,  почти целый  час она шла по  прЯмой  без  малейшего изгиба  --
ребенку лучше  спалось. •олмы тут были  поменьше,  зелень  на полЯх  сочнее,
ростки маиса выше, чем в Џенсильвании.
     Љогда Љолумбус осталсЯ позади, Љлэр глазами  указала  мне на  зеркальце
заднего вида, и Я увидел, что девочка просыпаетсЯ. ‚олосы прилипли к вискам,
личико  раскраснелось. Ќекоторое  времЯ  она неподвижно  лежала с  открытыми
глазами,  потом заметила, что за ней наблюдают, и лукаво улыбнулась мне. Ћна
молчала и только  довольно поглЯдывала по сторонам. ќто была игра, каждый из
нас ждал, кто первым скажет слово или пошевельнетсЯ. ‚ конце концов проиграл
Я -- сменил позу. ’олько тогда девочка заговорила.
     Њы свернули на  проселок и,  отъехав от шоссе, остановились. Џеред нами
раскинулась  просторнаЯ зеленаЯ  лужайка,  мы  пошли  к  ней, ветер  ворошил
волосы. џ заметил, что виски у  девочки по-прежнему влажные,  мы  склонились
над  ней  и понЯли,  в чем  дело:  над самой землей  воздух был  душным,  ни
ветерка. Љлэр взЯла ее на руки, и волосы мгновенно просохли.  Њы  присели на
берегу небольшого пруда.  ‚округ жесткаЯ, как  на болоте,  трава, в коровьих
следах  кучками  росли мелкие грибки  белого цвета.  Ќад  поверхностью  воды
плавали  островки  мусора,  лепешки  навоза, пЯтна лЯгушачьей  икры.  ’олько
стремительный рывок водомера времЯ  от  времени взрезал водную гладь. ‚округ
полузатонувшего сука скопилась пена, от нее дохнуло смрадом.
     Њы съели бутерброды,  потом, когда на солнце стало жарко, направились к
небольшой рощице. „евочка даже позволила взЯть ее на руки, Я бегал с ней под
деревьЯми.  Љлэр  сперва  не  спеша  брела  за  нами,  потом вовсе  отстала.
Џоблизости,  видно,  проходила  железнодорожнаЯ  ветка  --  девочка  сорвала
несколько листьев и сразу перепачкала руки сажей. Ђ листочки совсем молодые,
едва раскрывшиесЯ. Њы вышли к прогалине,  где  под  пышной болотной зеленью,
почти невидимый,  журчал  ручей. Љраем глаза Я увидел  большого зверЯ, резко
обернулсЯ, оказалось, это всего лишь водЯнаЯ крыса, она тут же заползла  под
куст и затаилась, только хвост торчал наружу. ‚се еще с девочкой на руках, Я
присел,  ища  камень...  ЉамнЯ  не  нашлось,  но  когда   Я  выпрЯмилсЯ,  то
почувствовал, что почва  под нами предательски проседает.  џ вытащил ногу --
вокруг ботинка уже чавкала вода -- и сделал большой шаг в сторону: нога  тут
же  по  колено увЯзла в  теплой жиже  и  продолжала  погружатьсЯ;  Я  скорее
почувствовал, чем услышал, как подо мной хрустнули трухлЯвые ветки.
     џ  застыл, широко расставив  ноги. ЊенЯ вроде бы  не  засасывало. •вост
крысы исчез. „евочка заметила, что Я не двигаюсь, и вцепилась в менЯ крепче.
„ыхание ее участилось. Љак можно более безразличным голосом Я позвал Љлэр.
     -- Ќе кричи, -- скомандовал ребенок.
     џ  начал  потихоньку  вытаскивать ногу  и,  еще не вытЯнув ее до конца,
прыгнул  назад,  под  деревьЯ. Ѓотинок  осталсЯ в болоте. џ  думал,  девочка
кричит от  страха,  но она  просто  смеЯлась  моему неуклюжему скачку.  Љлэр
сидела под деревом, прислонЯсь к стволу: она спала. џ сел напротив,  девочка
тут же раскопала в прошлогодней листве несколько старых желудей  и принЯлась
раскладывать  их в  рЯдок  у  менЯ под ногами. Ќемного погодЯ  Љлэр  открыла
глаза; она сделала  вид, будто только притворЯлась спЯщей, и сразу заметила,
что  на мне нет  ботинка  и брючина всЯ в грЯзи. ‘ловно рассказываЯ сон, она
изложила все, что со мной произошло. џ подтвердил.
     -- €спугалсЯ?
     -- Ќет, скорее, рассвирепел, -- ответил Я.
     ’ем же лужком мы побрели обратно. ‹асточки над головой -- очень высоко,
обычно только в небе большого города они забираютсЯ на такую высоту.
     -- ‚  Ђмерике  мало кто  так  вот гулЯет, -- сказала  Љлэр. -- ‹ибо  на
машинах разъезжают, либо дома сидЯт, в саду прохлаждаютсЯ, в кресле-качалке.
Ђ таких  вот праздношатающихсЯ любителей природы вроде  нас  быстро берут на
заметку.
     Ћна указала на мужчину в ковбойке, тот бежал через поле прЯмо к  нам  с
палкой  в  руках.  Њы остановились, тогда он тоже  замедлил  бег -- н