  была  минута,
когда он ждал, что она об этом его спросит. Ћднако она ничего не спросила,
за что он был, можно сказать,  благодарен  ей,  так  трудно  ему  было  бы
ответить на этот вопрос.
   -  Ќикуда  вы  не  уедете,  вы  знаете,  что  не  уедете,  вы   слишком
заинтересованы  в  том,   чтобы   остатьсЯ,   -   сказала   она.   -   „а,
_заинтересованы_, и вы это знаете, дорогой мой! - Ћна рассмеЯлась каким-то
хитрым и укоризненным смехом, словно она в чем-то упрекала его (но  вместе
с тем ни на чем не настаивала),  размахиваЯ  при  этом  далеко  не  первой
свежести носовым платком.
   Џембертон окончательно решил, что на следующей  неделе  уедет.  ‡а  это
времЯ он успеет получить ответ на отправленное им в Ђнглию письмо. …сли он
ничего этого не сделал - то есть если он осталсЯ еще на год, а потом уехал
лишь на три месЯца, - то произошло это не только потому, что,  прежде  чем
успел  прийти  ответ,  которого  он  так  ждал  (кстати   сказать,   очень
неутешительный), мистер Њорин  щедро  отсчитал  ему  (опЯть-таки  со  всей
присущей светскому  человеку  предусмотрительностью)  триста  франков.  Ћн
пришел в отчаЯние, обнаружив, что миссис Њорин была права, что  расстатьсЯ
с мальчиком он все равно не в силах. Ќевозможность решитьсЯ  на  этот  шаг
определилась еще отчетливее по той простой причине, что в тот самый вечер,
когда он обратилсЯ к своим  хозЯевам  с  этим  исступленным  призывом,  он
впервые понЯл, куда он попал. Ќе  было  разве  еще  одним  доказательством
исключительной ловкости, с какою эти люди устраивали свои дела, то, что им
удалось так надолго отвратить эту вспышку, котораЯ бы неминуемо пролила на
все свет? Њысль эта овладела Џембертоном с какой-то зловещей силой  -  что
могло показатьсЯ со стороны до последней степени смешным - после того, как
он вернулсЯ в свою крохотную  каморку,  выходившую  на  закрытый  со  всех
сторон двор, где глухаЯ и грЯзнаЯ стена напротив отражала освещенные  окна
вместе со всем доносившимсЯ из кухни стуком посуды и громкими криками.  Ћн
просто оказалсЯ в руках шайки авантюристов. ЋсенившаЯ его догадка  и  даже
сами слова представлЯлись ему овеЯнными каким-то  романтическим  ужасом  -
жизнь его доселе текла так размеренно и спокойно. ‚ дальнейшем  слова  эти
приобрели уже более любопытный, даже умиротворЯющий смысл: это был  своего
рода принцип, и Џембертон мог по  достоинству  его  оценить.  Њорины  были
авантюристами не только потому, что они не платили долгов и жили за  чужой
счет, но потому, что все  их  отношение  к  жизни  -  смутное,  путаное  и
руководимое  инстинктом,  как  у  каких-нибудь  сообразительных,   но   не
различающих цвета зверьков, - было пронырливым, хищническим и  низким.  Ћ,
это были люди "почтенные", и одно это делало их  immondes  [омерзительными
(фр.)]. ‚думавшись в их жизнь, молодой человек в  конце  концов  пришел  к
простому и Ясному выводу: они сделались  авантюристами  потому,  что  были
мерзкими снобами. ќто было самое точное определение  их  сути  -  это  был
закон, которому подчинЯлась всЯ их жизнь. Ћднако даже тогда, когда  истина
эта сделалась очевидной  длЯ  их  пытливого  постоЯльца,  он  все  еще  не
понимал,  в  какой  степени  он  был  к  ней  подготовлен   необыкновенным
мальчиком, из-за которого теперь так осложнилась всЯ его жизнь. …ще меньше
мог он тогда рассчитывать на те сведениЯ, которые  ему  предстоЯло  впредь
получить все от того же необыкновенного существа.


        5

   € только уже много позднее возник главный  вопрос  -  в  какой  степени
можно считать оправданным обсуждение  порочности  родителей  с  их  сыном,
которому двенадцать, тринадцать, четырнадцать лет. € разумеетсЯ, на первых
порах ему показалось, что это ничем не оправдано и  попросту  недопустимо,
да к тому же, после того как Џембертон получил свои триста франков, он мог
уже не торопитьсЯ с решением мучившего его  вопроса.  Ќаступило  некоторое
затишье, прежнЯЯ острота миновала. Њолодой человек пополнил свой  скромный
гардероб, и у него даже осталось несколько франков на  карманные  расходы.
…му  стало  казатьсЯ,  что  в  глазах  Њоринов  он   становитсЯ   чересчур
элегантным; можно  было  подумать,  что  они  считают  своей  обЯзанностью
уберечь его от лишних  соблазнов.  …сли  бы  мистер  Њорин  не  был  таким
светским человеком, он,  может  быть,  даже  сделал  бы  ему  какое-нибудь
замечание по поводу его галстуков. Ќо мистер Њорин всегда был человеком  в
достаточной мере светским, чтобы уметь не обращать  вниманиЯ  на  подобные
вещи, - он это  уже  не  раз  доказал.  “дивительно  было,  как  Џембертон
догадалсЯ, что Њорган, не проронивший об этом ни слова, знал  о  том,  что
что-то случилось. Ќо триста франков, тем более когда у вас есть долги,  не
такаЯ уж крупнаЯ  сумма,  и,  когда  деньги  эти  были  истрачены,  Њорган
действительно кое-что рассказал. ‚ начале зимы все семейство  возвратилось
в Ќиццу, но уже не в  ту  прелестную  виллу,  где  они  жили  раньше.  Ћни
поселились в гостинице, прожили в ней три месЯца, после чего перебрались в
другую, объЯснив свой переезд тем, что, сколько они ни ждали, им так и  не
отвели тех комнат, которые они намеревались занЯть.  Ђпартаменты,  которых
они домогались, всегда отличались особой роскошью, но, по счастью, им  так
_никогда_ и не удавалось их получить. ѓоворЯ "по счастью", Я имею  в  виду
Џембертона, который всЯкий раз думал, что, если бы они их получали, у  них
оставалось бы еще меньше денег на расходы по воспитанию младшего  сына.  €
то, что он услыхал наконец от Њоргана, было произнесено  внезапно,  совсем
не к месту в какое-то мгновение посреди урока, и это  были,  казалось  бы,
совершенно бесстрастные слова:
   - ‚ам надо бы filer. ‡наете, это действительно надо сделать.
   Џембертон  изумленно  на  него  посмотрел.  Ћн  в  достаточной  степени
научилсЯ у  Њоргана  французскому  просторечью,  чтобы  знать,  что  filer
означает удрать.
   - Њилый мой, не гони же менЯ из дома!
   Њорган  придвинул  к  себе   греческий   словарь   -   он   пользовалсЯ
греческо-немецким, - чтобы найти в нем нужное  слово,  вместо  того  чтобы
спрашивать его у Џембертона.
   - ‚ы знаете, что такое продолжатьсЯ не может.
   - —то не может, мой дорогой?
   - ‚ы же знаете, что они вам не платЯт, -  сказал  Њорган,  покраснев  и
перевертываЯ страницы.
   - —то они мне не платЯт? - Џембертон снова изумленно на него поглЯдел и
притворилсЯ, что чего-то не понЯл. - —то это ты вбил себе в голову?
   - ќто уже давно там сидит, - ответил мальчик, продолжаЯ свои поиски.
   Џембертон помолчал немного, а потом сказал:
   - —его тебе еще нужно? Ћни отлично мне платЯт.
   - Њне нужно греческое слово, обозначающее Явную ложь, - выпалил Њорган.
   - Џоищи лучше другое длЯ неслыханной  наглости  и  успокойсЯ  на  этом.
‡ачем мне деньги?
   - Ќу, это другой вопрос!
   Џембертон заколебалсЯ, - его  раздирали  противоречивые  чувства.  Ќадо
было со всей строгостью - и это было бы справедливо  -  сказать  мальчику,
что это вовсе не его дело, и продолжать урок. Ќо к тому времени  они  были
уже слишком близки, и он не привык с ним так обращатьсЯ, да у  него  и  не
было длЯ этого оснований. ‘ другой стороны, Њорган уже вплотную столкнулсЯ
с правдой, дальше ему было не выдержать: так почему же  тогда  не  сказать
ему настоЯщей причины, из-за которой он его покидает? € вместе с  тем  это
было попросту непристойно - поносить  перед  учеником  своим  семью  этого
ученика; лучше было придумать что-то другое. —то угодно,  только  не  это.
‚от почему в ответ на  последнее  восклицание  мальчика,  длЯ  того  чтобы
положить  конец  начатому  разговору,  он  заЯвил,  что  ему  платили  уже
несколько раз.
   - Љак бы не так! Љак бы не так! - вскричал мальчик со смехом.
   - ‚се в порЯдке, - решительно сказал Џембертон. - „ай мне твой перевод.
   Њорган протЯнул ему через стол тетрадь, и он  стал  читать  только  что
исписанную страницу, но голова его была  занЯта  совсем  другим,  и  смысл
прочитанного от него ускользал.  Ћторвавшись  спустЯ  несколько  минут  от
тетради, он увидел, что глаза мальчика устремлены на него и в выражении их
поЯвилось что-то странное. Џомолчав немного, Њорган сказал:
   - џ не боюсь смотреть жизни в глаза.
   - џ уже убедилсЯ в том, что ты _ничего_ не боишьсЯ.  Ќадо  отдать  тебе
должное!
   Џризнание это вырвалось у него неожиданно (он говорил сущую правду)  и,
как видно, Њоргану было приЯтно это услышать.
   - џ давно уже об этом думаю, - тут же добавил он.
   - Ќу так не надо больше об этом думать.
   Њальчик как будто поддалсЯ его уговору, и им было потом  хорошо,  может
быть, даже весело обоим. €м казалось, что они очень основательно  проходЯт
все, что положено, и вместе с тем главным длЯ них  на  каждом  уроке  были
какие-то отступлениЯ от программы, какие-то забавы,  те  промежутки  между
туннелЯми, когда начинают мелькать придорожные полосы  и  открываютсЯ  все
новые живописные виды. Ћднако  это  поначалу  спокойное  утро  завершилось
неистовым взрывом: Њорган положил вдруг  руки  на  стол,  уткнулсЯ  в  них
головою и разрыдалсЯ. Џембертона  это  бы  и  при  других  обстоЯтельствах
поразило, он ведь не помнил, чтобы за все проведенное с ним времЯ  мальчик
хоть когда-нибудь плакал. Ќо тут он был поражен вдвойне. ќто  было  просто
ужасно.
   Ќа следующий день после долгих раздумий он  принЯл  решение  и,  будучи
убежден в его правоте, сразу же претворил его в дело.
   Ћн еще раз припер мистера и миссис Њорин к  стене,  объЯснив  им,  что,
если они сейчас же не произведут с ним полный расчет, он не  только  уедет
от них, но вдобавок еще и скажет Њоргану, что побудило его это сделать.
   - ’ак, значит, вы еще ничего ему не сказали? - вскричала миссис Њорин с
надеждой, прижимаЯ руку к своей полной груди.
   - Љак, не предупредив вас? „а за кого вы менЯ принимаете?
   Њистер и миссис Њорин переглЯнулись, и Џембертон мог увидеть  на  лицах
их чувство облегчениЯ и проступающую сквозь это облегчение тревогу.
   - „орогой друг,  -  неожиданно  спросил  мистер  Њорин,  -  скажите  на
милость, _зачем_ при той  размеренной  жизни,  какую  мы  все  ведем,  вам
понадобились такие деньги?
   Ќа этот вопрос Џембертон ничего не ответил: он был поглощен догадками о
том, что  творилось  в  эту  минуту  в  душе  его  хозЯев,  и  вот  какими
представлЯлись ему их мысли: "Ћ, если бы нам только пришло в  голову,  что
наш мальчик, наш милый ангелочек осуждает нас, и если бы мы знали, как  он
к нам относитсЯ, и нас бы не предали, мы бы ему все объЯснили, в  этом  не
может быть _никаких_ сомнений..." Њысли эти взволновали мистера  и  миссис
Њорин, а Џембертону именно этого и хотелось. Ћднако если он  полагал,  что
угроза  его  может  в  какой-то  степени  их  образумить,  то  его   ждало
разочарование: они сочли само собой разумеющимсЯ (о, где им  было  понЯть,
до какой степени он деликатен!), что он уже выдал ученику своему их тайну.
€х родительские  сердца  были  охвачены  какой-то  таинственною  тревогой,
она-то и сквозила в этих словах.  Ќо  вместе  с  тем  угроза  его  все  же
возымела свое действие; ведь если  на  этот  раз  им  и  удалось  избежать
опасности, она все равно с неизбежностью нависала над ними. Њистер  Њорин,
по своему обыкновению,  обходилсЯ  с  Џембертоном  как  подобало  человеку
светскому; жена же его - и это было впервые за все времЯ его пребываниЯ  у
них - прибегла к беззастенчивому  hauteur  [высокомерию  (фр.)],  напомнив
ему, что самозабвенно любЯщаЯ своего ребенка  мать  всегда  найдет  способ
защитить себЯ от грубых инсинуаций.
   - €нсинуацией с моей стороны было  бы  обвинить  вас  в  самой  обычной
порЯдочности! - ответил молодой человек; но  после  того  как  он,  уходЯ,
хлопнул дверью, а мистер Њорин закурил еще одну сигару, он  услышал  вдруг
брошенные ему вслед слова миссис Њорин, звучавшие уже патетически:
   - „а, _вы_ клевещете на нас, да, _вы_ пристаете к нам с ножом к горлу!
   Ќа следующее утро, очень рано, она Явилась к нему в комнату. Џо стуку в
дверь он уже понЯл, что это она, но был далек  от  мысли,  что  она  может
принести ему деньги. ‚  этом  он  ошибалсЯ,  в  руке  у  нее  были  зажаты
пЯтьдесЯт франков. Ћна скользнула в комнату в одном капоте, а он  принимал
ее в халате, только что встав с постели  и  собираЯсь  идти  умыватьсЯ.  Љ
этому времени он прошел уже неплохую школу, приучившую его к "несообразным
обычаЯм" его хозЯев. Њиссис Њорин была возбуждена, а приходЯ  в  состоЯние
возбужденности, она  нисколько  не  заботилась  о  том,  как  выглЯдит  ее
поведение; так и теперь вот она уселась на край его  кровати  (костюм  его
висел тут же рЯдом на стульЯх) и, оглЯдываЯ в охватившем ее волнении стены
его жилища, она нимало не устыдилась, что  поместила  его  в  эту  гнусную
комнату. ‚ данном случае всЯ страсть миссис Њорин была направлена  на  то,
чтобы убедить его, во-первых,  что  принесенные  ею  пЯтьдесЯт  франков  с
несомненностью свидетельствуют об  ее  щедрости,  а  во-вторых,  что  если
только он даст себе труд задуматьсЯ, то сам увидит,  сколь  нелепо  с  его
стороны рассчитывать на то, _что ему будут платить_. Њало разве  он  всего
получает от них и без этих денег, разве ему не  платЯт  уже  тем,  что  он
живет в их комфортабельном, более того, роскошном доме, что он  пользуетсЯ
наравне с ними всеми благами жизни, не  ведаЯ  ни  забот,  ни  тревог,  ни
нужды? ђазве он не занимает сейчас надежного положениЯ, а  не  главное  ли
это длЯ такого молодого человека, как он, никому не известного, решительно
ничем еще себЯ не зарекомендовавшего и непонЯтно почему  предъЯвлЯющего  к
ним столь непомерные претензии? ђазве, помимо всего прочего, ему мало  той
платы, каковою  ЯвлЯютсЯ  чудесные  отношениЯ,  установившиесЯ  у  него  с
Њорганом - их ведь можно назвать поистине идеальными среди всех тех, какие
только могут сложитьсЯ у учителЯ с учеником, - и уже  самого  преимущества
не только знать столь необыкновенного ребенка, но еще и  жить  с  ним  под
одним кровом, с таким - а она была в этом непреклонно убеждена,  -  какого
ему не найти во всей …вропе? Њиссис Њорин сама теперь стала апеллировать к
нему  как  к  человеку  светскому,  она  говорила   "Voyons,   mon   cher"
[послушайте, мой милый (фр.)] и  "„орогой  мой,  вы  только  подумайте"  и
призывала его быть рассудительным, утверждаЯ, что  ему  до  чрезвычайности
повезло. Ћна говорила с ним так,  как  будто,  _став  рассудительным_,  он
получит возможность сделатьсЯ достойным должности воспитателЯ при ее  сыне
и того необыкновенного довериЯ, которое они ему оказали.
   Џораздумав над этим, Џембертон решил, что здесь все дело  в  теории,  а
теориЯ, в сущности, не так уже много значит. Џросто если до  сих  пор  они
говорили о том, чтобы оплатить его  труд,  то  теперь  речь  шла  о  труде
бесплатном. Ќо тогда длЯ чего же им понадобилось тратить на это так  много
слов? Њиссис Њорин продолжала, однако, его убеждать:  сидЯ  на  кровати  с
пЯтьюдесЯтью франками в руке, она  повторЯла  одно  и  то  же,  как  умеют
повторЯть только женщины, и надоедала ему, и его изводила, в то времЯ  как
он,  прислонившись  к  стене,  засунул  руки  в  карманы  халата,  который
постаралсЯ натЯнуть себе на ноги, и смотрел через плечо своей  собеседницы
на зиЯвшую в окне серую пустоту.
   ђазглагольствованиЯ свои она завершила словами:
   - ‡наете, у менЯ есть к вам вполне определенное предложение.
   - Ћпределенное предложение?
   - ‚нести в наши дела полную  Ясность;  если  хотите,  поставить  их  на
твердую почву.
   - Џонимаю, это целаЯ система, - сказал Џембертон, - своего рода шантаж.
   Џри слове "шантаж" миссис Њорин привскочила. Њолодой человек именно  на
это и рассчитывал.
   - —то вы этим хотите сказать?
   - Ђ то, что вы играете на моем страхе, на страхе за  мальчика,  если  Я
вдруг уеду.
   - Ђ скажите  на  милость,  что  же  с  ним  может  тогда  случитьсЯ?  -
величественно вопросила миссис Њорин.
   - Љак что, он просто останетсЯ _с вами_.
   - _Ђ с кем же_, по-вашему, еще должен остатьсЯ ребенок, как не с  теми,
кого он любит больше всего на свете?
   - …сли вы так думаете, то отчего же вы менЯ не рассчитаете?
   - ‚ы что же, воображаете, что он любит вас больше, _чем нас  обоих_?  -
вскричала миссис Њорин.
   - „умаю, что это именно так. ђади него Я иду  на  жертвы.  •оть  Я  все
времЯ и слышу от вас о жертвах, которые приносите вы, Я их что-то не вижу.
   Њиссис Њорин некоторое времЯ глЯдела на  него;  потом  она  в  волнении
схватила его за руку.
   - Ђ вы, _вы согласны_... принести эту жертву?
   Џембертон расхохоталсЯ.
   - џ подумаю... Я сделаю все, что будет  в  моих  силах...  на  какое-то
времЯ Я  останусь.  ‚аши  расчеты  верны  -  мысль  о  том,  чтобы  с  ним
расстатьсЯ, мне нестерпима, Я люблю  его,  и  он  возбуждает  во  мне  все
больший интерес, несмотрЯ на все неудобства, которые Я  здесь  терплю.  ‚ы
отлично знаете мое положение. “ менЯ ничего нет, и оттого, что Я занЯт все
времЯ с Њорганом, Я не имею возможности ничего заработать.
   Њиссис Њорин поскребла сложенной ассигнацией свою обнаженную руку.
   - Ђ не могли бы вы разве писать статьи, не могли  бы  переводить,  _как
Я_?
   - Љакие там переводы, за них платЯт такие гроши.
   - Ќу, Я так бываю рада  хоть  что-нибудь  заработать,  -  провозгласила
миссис Њорин, поднЯв голову и принимаЯ вид оскорбленной добродетели.
   - •оть бы вы научили менЯ, как  их  доставать,  -  Џембертон  с  минуту
выжидал, но она ничего не ответила, и тогда он добавил: -  џ  тут  пыталсЯ
было напечатать кое-какие статейки, но ни один журнал не пожелал их взЯть,
они поблагодарили и отказались.
   - Ќу, вот видите - выходит, вы и в самом деле не такаЯ уж важнаЯ птица,
чтобы иметь  бог  весть  какие  претензии,  -  Язвительно  улыбнулась  его
собеседница.
   - “ менЯ просто не хватает времени, чтобы делать все так, как положено,
-  продолжал  Џембертон.  Џотом,  сообразив,  что   унизил   себЯ,   начав
простосердечно рассказывать ей о своих неудачах, он добавил: - …сли Я  еще
останусь у вас, то только при одном условии - Я хочу,  чтобы  Њорган  знал
все о моем положении.
   Њиссис Њорин задумалась:
   - Ќо ведь вы не станете открывать ребенку глаза на...
   - Ћткрывать глаза _на вас_ - вы это хотите сказать?
   Њиссис Њорин снова задумалась, но на этот раз длЯ того, чтобы пустить в
ход еще более тонкое оружие.
   - € после этого _вы_ еще смеете говорить о шантаже!
   - ‚ам ничего не стоит предотвратить его, - ответил Џембертон.
   - € _вы_ еще смеете говорить о том, что  кто-то  играет  на  страхе!  -
вскричала она, переходЯ в наступление.
   - „а, разумеетсЯ, Я же ведь отъЯвленный негодЯй.
   Љакую-то минуту она на него смотрела - Ясно было,  что  она  всем  этим
глубоко уЯзвлена. Џотом она швырнула ему деньги.
   - Њистер Њорин попросил менЯ передать это  вам  в  счет  того,  что  вы
заработали.
   - џ премного обЯзан мистеру Њорину, но у нас с вами нет этого счета.
   - ‚ы что же, не хотите их брать?
   - „а, мне так будет легче, - сказал Џембертон.
   - ‹егче отравлЯть моему мальчику душу? - простонала миссис Њорин.
   - „а, отравлЯть вашему мальчику душу!  -  со  смехом  повторил  молодой
человек.
   Ќесколько мгновений она пристально на него смотрела, и  он  думал,  что
она вот-вот разразитсЯ стенаниЯми и мольбой: "Ѓога ради, скажите мне,  что
же все это значит!" Ќо она сумела  подавить  в  себе  этот  порыв.  „ругой
оказалсЯ сильнее. Ћна спрЯтала деньги в  карман  -  альтернатива  была  до
смешного груба - и покинула его, согласившись на отчаЯнную уступку:
   - Њожете рассказывать ему какие угодно ужасы!


        6

   „ва днЯ спустЯ - а Џембертон все еще медлил воспользоватьсЯ данным  ему
разрешением - учитель и ученик, гулЯЯ вдвоем, целых четыре  часа  молчали,
когда вдруг, сделавшись снова словоохотливым, мальчик заметил:
   - џ вам скажу, откуда Я это знаю, Я узнал обо всем от ‡еноби.
   - ‡еноби? Ђ кто это такаЯ?
   - ЌЯнЯ моЯ, она жила у нас, это было давно. —уднаЯ девушка. џ ужасно ее
любил, и она менЯ тоже.
   - Ќу мало ли кто кого любил. ’ак что же ты от нее узнал?
   - „а то, что у них на уме. …й пришлось  уйти,  потому  что  они  ей  не
платили. Ћна ужасно менЯ любила, и она оставалась у нас два года. Ћна  мне
все рассказала,  а  кончилось  тем,  что  она  вообще  перестала  получать
жалованье. Љак только они понЯли, как она менЯ  любит,  они  не  стали  ей
давать денег. ђассчитывали, что она будет  жить  у  них  даром,  из  одной
только преданности. Ќо она и  так  оставалась  долго  -  столько,  сколько
могла. ќта была девушка  беднаЯ.  „еньги  свои  она  каждый  раз  посылала
матери. Џотом уже не смогла. € вот как-то раз вечером она страшно вскипела
- разумеетсЯ, _вскипела на них_. Ћна так тогда плакала, так  плакала,  так
обнимала менЯ, что чуть не задушила. Ћна мне все  рассказала,  -  повторил
Њорган. - Ћна сказала, что у них так задумано. € Я вот вижу, что  они  так
же хотЯт поступить и с вами, Я об этом уже давно догадалсЯ.
   - ‡еноби была очень проницательна и таким же воспитала тебЯ.
   - Ћ, тут дело было не  в  ‡еноби,  а  в  самой  жизни.  €  в  опыте!  -
рассмеЯлсЯ Њорган.
   - Ќу, так ‡еноби была частью твоего опыта.
   - Њожете не сомневатьсЯ, что Я был частью ее опыта.  ЃеднаЯ  ‡еноби!  -
воскликнул мальчик. - Ђ теперь Я часть вашего опыта.
   - € к тому же очень существеннаЯ  часть.  ’олько  Я  все-таки  не  могу
понЯть, с чего это ты решил, что  со  мною  обходЯтсЯ  так,  как  с  твоей
‡еноби.
   -  ‚ы  что,  считаете  менЯ  идиотом?  -  спросил  Њорган.  -  Ќеужели,
по-вашему, Я не замечал всего того, что нам с вами пришлось испытать?
   - Ђ что мы с тобой испытали?
   - Ќу, все наши лишениЯ, наши черные дни.
   - Џодумаешь! Ќо зато у нас с тобой были же и свои радости.
   Њорган немного помолчал. Џотом он сказал:
   - Њой дорогой друг, вы герой!
   - Ќу так ты тоже! - ответил Џембертон.
   - Ќикакой Я не герой. Ќо Я и не  младенец.  Ќе  стану  Я  больше  этого
терпеть. ‚ы должны подыскать себе какую-нибудь работу,  за  которую  будут
платить. Њне стыдно,  мне  стыдно!  -  вскричал  мальчик  своим  тоненьким
голоском, в котором слышалась дрожь и который до  глубины  души  растрогал
Џембертона.
   - Ќам надо с тобой уехать и жить где-нибудь вдвоем,  -  сказал  молодой
человек.
   - џ бы уехал хоть сейчас, только бы вы менЯ взЯли с собой.
   - џ бы достал себе какую-нибудь работу так, чтобы нам хватило на  жизнь
обоим, - продолжал Џембертон.
   - џ бы тоже стал работать. Џочему бы и _мне_ не работать? Ќе такой уж Я
cretin! [болван (фр.)]
   - ’рудность заключаетсЯ в том, что родители твои и слышать  не  захотЯт
об этом, - сказал Џембертон.  -  Ќи  за  что  на  свете  они  с  тобой  не
расстанутсЯ: они благоговеют перед землей, по которой ты ступаешь. Ќеужели
ты сам не видишь, что это так?  ЌельзЯ,  правда,  сказать,  чтобы  они  не
любили менЯ, они не хотЯт мне зла, это очень расположенные ко мне люди. Ќо
они не остановЯтсЯ перед тем, чтобы исковеркать мне жизнь,  лишь  бы  тебе
было хорошо.
   Њолчание, которым  встретил  Њорган  эту  изЯщную  софистику,  поразило
Џембертона заключенным в нем смыслом. Ќемного погодЯ он снова сказал:
   - „а, _вы герой_! - € потом добавил: - Ћни  ведь  все  равно  оставлЯют
менЯ на вас. Ћтвечаете за все вы. Ћни  поручают  менЯ  вам  с  утра  и  до
вечера. Ђ раз так, то чего же им противитьсЯ тому, чтобы  вы  увезли  менЯ
навсегда? џ бы вам стал помогать.
   - Ќе очень-то они озабочены  тем,  чтобы  мне  кто-то  помогал,  и  они
радуютсЯ тому, что ты принадлежишь _им_. Ћни бог знает как гордЯтсЯ тобой.
   - Ђ мне вот не приходитсЯ ими гордитьсЯ. ‚прочем, _это_  вы  знаете,  -
сказал Њорган.
   - …сли не считать того маленького вопроса, который мы сейчас затронули,
то они премилые люди, - сказал Џембертон, не даваЯ ученику своему обвинить
его в том, что он чего-то не договаривает,  и  вместе  с  тем  дивЯсь  его
прозорливости и еще чему-то, что вспоминалось ему сейчас и что  он  уловил
еще с самого начала - удивительной особенности душевного склада  мальчика,
его обостренной чувствительности... больше того, какому-то  созданному  им
идеалу, который и приводит к тому, что он про  себЯ  осуждает  всех  своих
близких. Ќа дне души Њоргана таилось некое благородство, породившее в  нем
зачатки раздумьЯ, презрительного отношениЯ к своим домашним, которого друг
его не мог не заметить (хоть им и ни разу не случалось говорить об  этом),
и совершенно несвойственного такому подростку, особенно если  учесть,  что
оно отнюдь не сделало его старообразным,  как  принЯто  говорить  о  детЯх
странных,  или  преждевременно  созревших,  или  заносчивых.  Њожно   было
подумать, что это маленький джентльмен и что узнать о  том,  что  в  своей
семье он ЯвлЯетсЯ исключением,  само  по  себе  было  длЯ  него  тЯгостною
расплатою за это свое преимущество. ‘равнение себЯ со всеми остальными  не
делало его тщеславным, однако он  подчас  становилсЯ  грустным  и  немного
суровым. Љогда Џембертон старалсЯ уловить  эти  смутные  порывы  его  юной
души, он видел, что мальчик и серьезен, и обходителен, и  тогда  наступало
искушение, которое то неудержимо влекло его, то удерживало у самой  грани,
- искушение погрузитьсЯ в это дышавшее  прохладою  мелководье,  в  котором
открывались вдруг неожиданные глубины. Љогда же длЯ того, чтобы знать, как
ему следует вести  себЯ  со  своим  питомцем,  он  пыталсЯ  перенестись  в
атмосферу этого необычного детства, он не  находил  никакой  точки  опоры,
никакой определенности и убеждалсЯ, что неведение мальчика, стоит только к
нему прикоснутьсЯ, в тот  же  миг  незаметно  преображаетсЯ  в  знание,  и
оказываетсЯ, что в данную минуту нет ничего, что тот бы  не  мог  охватить
умом. ‚месте с тем ему казалось, что сам он  знает  и  слишком  много  длЯ
того, чтобы представить себе простодушие Њоргана, и в то же времЯ  слишком
мало, чтобы пробратьсЯ сквозь чащу обуревающих мальчика чувств.
   Њорган не обратил вниманиЯ на его последние слова; он продолжал:
   - џ бы сказал им об этой моей догадке, как Я  ее  называю,  уже  давно,
если бы не знал наперед, что они мне ответЯт.
   - Ђ что же они ответЯт?
   - „а то же самое,  что  они  ответили  тогда  ‡еноби,  о  чем  она  мне
рассказала, что это ужаснаЯ, бесстыднаЯ ложь, что они выплатили ей все  до
последнего пенса.
   - Ќу так, может быть, так оно и было на самом деле, - сказал Џембертон.
   - Њожет быть, и вам они тоже все заплатили!
   - „авай лучше думать, что да, и n'en  parlons  plus  [не  будем  больше
говорить об этом (фр.)].
   - Ћни обвинили ее во лжи и обмане,  -  упрЯмо  твердил  Њорган.  -  ‚от
поэтому-то Я и не хочу с ними говорить.
   - —тобы они не обвинили в том же самом и менЯ?
   Ќа это Њорган ничего не ответил, и, когда его друг  посмотрел  на  него
(мальчик отвернулсЯ, глаза его были полны слез), он понЯл, что ему было не
произнести вслух того, что он в эту минуту подумал.
   - ’ы прав, не надо их ни к чему понуждать, - продолжал Џембертон. -  ‡а
исключением этого одного, они _премилые люди_.
   - ‡а исключением того, что они _обманывают и лгут_.
   - —то ты! —то ты! - воскликнул Џембертон, невольно подражаЯ  интонациЯм
своего питомца, которые сами были подражанием.
   - ‚ конце концов, _должны же_ мы с вами поговорить откровенно, - сказал
Њорган с серьезностью маленького мальчика, приучившего себЯ к  мысли,  что
он занимаетсЯ важными вещами, затеЯв игру, может быть,  в  кораблекрушение
или в индейцев. - џ обо всем все знаю, - добавил он.
   - Ќадо сказать, что у  отца  твоего  есть  свои  основаниЯ,  -  заметил
Џембертон, понимаЯ, что говорит слишком неопределенно.
   - ЋснованиЯ лгать и обманывать?
   - ЋснованиЯ сберегать, и распределЯть, и  очень  обдуманно  расходовать
свои средства. Ќе так-то легко они ему достаютсЯ. ‘емьЯ ваша обходитсЯ ему
очень дорого.
   - „а, Я действительно обхожусь ему очень дорого,  -  подтвердил  Њорган
таким тоном, что учитель его не мог удержатьсЯ от смеха.
   - _„лЯ тебЯ_ же ведь он и сберегает эти деньги, - продолжал  Џембертон.
- —то бы они ни делали, они всегда думают о тебе.
   - Ћн мог бы немного поберечь...  -  мальчик  замолчал.  Џембертон  стал
выжидать, что он скажет, - поберечь свою репутацию, - вдруг как-то странно
изрек он.
   - Ќу, репутациЯ-то у него отличнаЯ. ‘ этим все в порЯдке!
   - „а, длЯ их знакомых этого, разумеетсЯ, вполне достаточно. ‡накомые их
- премерзкие люди.
   - ’ы говоришь о кнЯзьЯх? Ќе надо возводить хулы на кнЯзей.
   - Ђ почему бы и нет? Ќи один из них не женилсЯ на Џоле... ни один -  на
ќми. Ћни только и делают, что обирают ћлика.
   - ‚се-то ты знаешь! - воскликнул Џембертон.
   - „а нет, далеко не все. џ не знаю, на что они живут, и как они  живут,
и зачем вообще они живут! —то у них есть, и какими путЯми все это  добыто?
Ѓогаты они, бедны, или это  просто  modeste  aisance?  [скромный  достаток
(фр.)] Џочему им не сидитсЯ на  одном  месте,  почему  они  живут  то  как
вельможи, то как нищие? ‘ловом, кто же они, в  конце  концов,  и  что  они
такое? Ћбо всем этом Я много думал...  Я  думал  о  многих  вещах.  ‚  них
столько этой омерзительной светскости. …е-то Я и ненавижу больше  всего...
Ћ,  Я  _столько_  ее  насмотрелсЯ!  Ћни  думают  лишь  о  том,  как  лучше
притворитьсЯ и сойти за одних или за других. ‡ачем им все это нужно?  _—то
они делают_, мистер Џембертон?
   - Ќе торопи менЯ, - сказал Џембертон, стараЯсь превратить этот вопрос в
шутку и вместе с  тем  удивленный,  больше  того,  совершенно  потрЯсенный
проницательностью своего  воспитанника,  пусть  даже  тот  и  не  во  всем
разобралсЯ. - џ понЯтиЯ не имею об этом.
   - € что же они от этого  выигрывают?  Ќе  видел  Я  разве,  как  к  ним
относЯтсЯ все эти "порЯдочные"  люди,  те  самые,  с  которыми  они  хотЯт
знатьсЯ. ’е все у них забирают.  Ћни  ведь  готовы  лечь  им  под  ноги  и
позволить себЯ топтать. ЏорЯдочные люди терпеть этого  не  могут,  им  это
просто  противно.  €з  всех  наших  знакомых  единственный   по-настоЯщему
порЯдочный человек - это вы.
   - Ђ ты в этом уверен? Њне-то они под ноги не лЯгут!
   - Ќо и вы ведь тоже не лЯжете под ноги им. ‚ам надо уехать...  вот  что
вы действительно должны сделать, - сказал Њорган.
   - Ђ что тогда будет с тобой?
   - Ћ, Я же подрасту. Ђ потом уеду и Я. Њы еще с вами увидимсЯ.
   - „ай мне лучше довести тебЯ до конца,  -  сказал  Џембертон,  невольно
вторЯ деловитому тону мальчика.
   Њорган остановилсЯ  и,  поднЯв  голову,  взглЯнул  на  своего  учителЯ.
Џоднимать голову ему теперь приходилось уже гораздо меньше, чем  два  года
назад, - за это времЯ он очень вырос, а неимовернаЯ худоба делала его  еще
выше.
   - „овести менЯ до конца? - повторил он.
   - …сть еще столько  всЯких  интересных  вещей,  которыми  мы  могли  бы
занЯтьсЯ вместе с тобой. џ хочу подготовить тебЯ к жизни... хочу, чтобы ты
оказал мне эту честь.
   Њорган по-прежнему смотрел на него.
   - ‚ы, может быть, хотите сказать, чтобы Я поступил с вами по чести?
   - Њилый мой мальчик, ты слишком умен, чтобы жить.
   - џ больше всего и боЯлсЯ, что вы можете это подумать.  Ќет,  нет!  ќто
нехорошо с вашей стороны. Њне этого не вынести. Ќа следующей неделе  мы  с
вами расстанемсЯ. —ем скорее, тем лучше.
   - …сли Я только что-нибудь услышу, узнаю о каком-нибудь месте, Я обещаю
тебе, что уеду, - сказал Џембертон.
   Њорган согласилсЯ на это условие.
   - Ќо вы мне скажете правду, - спросил он, - вы не станете притворЯтьсЯ,
что ничего не узнали?
   - ‘корее уж Я притворюсь, что узнал то, чего нет.
   - Ќо скажите, откуда вы можете что-нибудь услыхать, сидЯ с нами в  этой
дыре? ‚ам нельзЯ медлить ни минуты, вам надо ехать  в  Ђнглию...  ехать  в
Ђмерику.
   - Њожно подумать, что учитель - это ты! - воскликнул Џембертон.
   Њорган сделал несколько шагов вперед и немного погодЯ заговорил снова:
   - Ќу что же, теперь, когда вы знаете, что Я все знаю, и  когда  мы  оба
смотрим в лицо фактам и ничего не утаиваем друг от друга, это  же  гораздо
лучше, не так ли?
   - Њилый мой мальчик, все это до того увлекательно, до  того  интересно,
что, право же, Я никак не смогу лишить себЯ таких вот часов.
   “слыхав эти слова, Њорган снова погрузилсЯ в молчание.
   - ‚ы все-таки продолжаете от менЯ что-то  скрывать.  Ћ,  _вы_  со  мной
неискренни, а _Я с вами - да_!
   - Џочему же это Я неискренен?
   - “ вас есть какаЯ-то заднЯЯ мысль!
   - ‡аднЯЯ мысль?
   - „а, что мне, может быть, недолго уже осталось жить и  что  вы  можете
дотЯнуть здесь до того днЯ, когда менЯ не станет.
   - ’ы _чересчур умен_, чтобы жить, - повторил Џембертон.
   - Ќа мой взглЯд, это низкаЯ мысль, - продолжал Њорган, - но  Я  вас  за
нее накажу тем, что выживу.
   - Ѓерегись, не то Я возьму да  и  отравлю  тебЯ!  -  со  смехом  сказал
Џембертон.
   - џ становлюсь с каждым годом сильнее и чувствую себЯ лучше.  ‚ы  разве
не заметили, что с тех пор, как  вы  приехали  сюда,  мне  стал  не  нужен
доктор?
   - ’вой доктор - _это Я_, - сказал молодой человек, берЯ его под руку  и
увлекаЯ за собой.
   Њорган повиновалсЯ, но, сделав несколько шагов, он вздохнул: во  вздохе
этом были и усталость, и облегчение.
   - Ђх, теперь, когда мы оба смотрим истине в глаза, все в порЯдке!


        7

   ‘ тех пор они еще долго смотрели истине в  глаза;  и  одним  из  первых
последствий этого было то, что Џембертон решил  выдержать  все  до  конца.
Њорган изображал эту истину так живо и так  чуднЋ,  и  вместе  с  тем  она
выглЯдела такой обнаженной и страшной, что  разговор  о  ней  завораживал,
оставить  же  мальчика  с  нею  наедине  казалось   его   учителю   верхом
бессердечиЯ.  ’еперь,  когда  у  них  обнаружилось  столько  общности   во
взглЯдах, им уже не имело  никакого  смысла  делать  вид,  что  ничего  не
произошло; оба они одинаково осуждали этих людей, и  их  высказанные  друг
другу мнениЯ сделались между ними еще одной свЯзующей нитью.  Ќикогда  еще
Њорган не казалсЯ своему учителю таким интересным, как сейчас, когда в нем
так много всего  открылось  в  свете  этих  признаний.  Ѓольше  всего  его
поразила обнаруженнаЯ  им  в  мальчике  болезненнаЯ  гордость.  …е  в  нем
оказалось так много - и Џембертон это понимал, -  так  много,  что,  может
быть, ему даже принесло пользу то, что ей в столь раннюю пору  приходилось
выдерживать удар за ударом. …му  хотелось,  чтобы  у  родителей  его  было
чувство собственного достоинства; в нем слишком рано проснулось  понимание
того,  что  они  вынуждены  непрестанно  глотать  обиды.  …го  мать  могла
проглотить их сколько угодно, а отец - и того  больше.  Ћн  догадывалсЯ  о
том, что ћлик выпуталсЯ в Ќицце из неприЯтной "истории":  он  помнил,  как
однажды всЯ семьЯ пришла в волнение, как поднЯлась самаЯ настоЯщаЯ паника,
после чего все принЯли лекарства и улеглись спать - ничем другим объЯснить
это было нельзЯ. Њорган  обладал  романтическим  воображением,  взращенным
поэзией и историей, и ему хотелось бы  видеть,  что  те,  кто  "носит  его
фамилию" - как он любил говорить  Џембертону  с  юмором,  придававшим  его
чувствительной натуре толику мужества, - вели себЯ достойно.  Ќо  родители
его были озабочены единственно тем, чтобы  навЯзать  себЯ  людЯм,  которым
они, вообще-то говорЯ, были ни на что ненужны,  и  мирились  со  всеми  их
оскорблениЯми, словно это были полученные в сражениЯх  шрамы.  Џочему  они
становились не нужны этим людЯм, он не знал; в конце концов, это было дело
самих этих людей; внешне ведь они  отнюдь  не  производили  отталкивающего
впечатлениЯ - они были во сто раз  умнее,  чем  большинство  этих  мерзких
аристократов, этих "несчастных хлыщей", за которыми они гонЯлись  по  всей
…вропе. "Ќадо сказать, что сами-то они действительно люди  прелюбопытные!"
- говорил не раз Њорган,  вкладываЯ  в  эти  слова  какую-то  многовековую
мудрость.  Ќа  это  Џембертон  всЯкий   раз   отвечал:   "Џрелюбопытные...
знаменитаЯ труппа Њоринов? —то ты, да они просто восхитительны, ведь  если
бы мы с тобой (ничего не  стоЯщие  актеры!)  не  портили  им  их  ensemble
[ансамбль (фр.)], они бы уже покорили все сердца".
   ‘ чем мальчик никак не мог примиритьсЯ, так это с тем, что эта маравшаЯ
истинное чувство собственного достоинства растленность не имела под  собой
никаких оснований и взЯлась неизвестно откуда.  ђазумеетсЯ,  каждый  волен
избрать ту линию поведениЯ, котораЯ ему больше  всего  по  вкусу,  но  как
могло случитьсЯ, что _его близкие_ избрали именно эту  линию  -  стали  на
путь навЯзчивости и лести, обмана и лжи? —то худого сделали им предки, - а
ведь, насколько он знал, все это были вполне порЯдочные люди,  -  или  что
_он сам_ сделал им худого? Љто отравил им кровь самым низкопробным из всех
одолевающих  общество  предрассудков,  назойливым   стремлением   заводить
светские знакомства и всеми способами пробиватьсЯ  в  monde  chic  [здесь:
фешенебельное общество (фр.)], причем всЯкий раз так, что попытки эти были
шиты белыми нитками и заранее обречены на провал? €стинные цели их ни  длЯ
кого не были тайной; вот  почему  все  те,  с  кем  им  особенно  хотелось
общатьсЯ, неизменно от них отворачивались. € при всем этом  -  ни  единого
благородного порыва, ни тени стыда, когда они глЯдели друг другу  в  лицо,
ни одного самостоЯтельного поступка,  ни  одной  вспышки  негодованиЯ  или
недовольства собой. Ћ, если бы только отец его или брат хотЯ  бы  раз  или
два в году отважились поставить кого-нибудь из этих пустозвонов на  место!
Џри  том,  что  они,  вообще-то  говорЯ,  были  неглупы,  они  никогда  не
задумывались о впечатлении, которое производили на других.  Ќадо  сказать,
что они действительно располагали к себе, так, как стараютсЯ расположить к
себе евреи-торговцы, стоЯщие в дверЯх своих магазинов с платьем. Ќо  разве
подобное поведение можно было счесть достойным примером, которому надлежит
следовать всей  семье?  Њорган  сохранил  смутное  воспоминание  о  старом
дедушке по материнской линии, жившем в Ќью-‰орке, повидатьсЯ с которым его
возили через океан, когда ему было лет пЯть. ќто был истинный  джентльмен,
носивший   высоко   подвЯзанный   галстук   и   отличавшийсЯ   старательно
отработанным произношением, который с самого утра уже облачалсЯ  во  фрак,
так что неизвестно было, что он наденет вечером, и который имел - или,  во
всЯком случае, считалось, что имел, - какую-то "собственность" и находилсЯ
в каких-то отношениЯх с Ѓиблейским обществом (*5). ‚не  всЯкого  сомнениЯ,
это была фигура положительнаЯ. Џембертон,  и  тот  помнил  миссис  Љленси,
овдовевшую  сестру  мистера  Њорина,  особу  нудную,  как  нравоучительнаЯ
притча, котораЯ приезжала на две недели к ним в гости в Ќиццу вскоре после
того, как он стал у них жить. Ћна была "чиста  и  изысканна",  как  любила
говорить ќми, играЯ на банджо, и у нее был такой вид,  как  будто  она  не
понимает того, о чем они между собою толкуют, и вместе с тем сама о чем-то
стараетсЯ умолчать. Џембертон пришел к выводу, что умалчивала она о  своем
отношении ко многому из того, что все они делали:  это  позволЯло  думать,
что и она тоже была фигурою положительной и что мистер и миссис  Њорин,  и
ћлик, и Џола, и ќми легко  могли  стать  лучше,  стоило  им  только  этого
захотеть.
   Ќо то, что они этого не хотели, становилось все очевиднее день ото днЯ.
‚ыражаЯсь словами Њоргана, они продолжали "бродЯжничать", и как-то  раз  у
них поЯвилось множество причин длЯ того, чтобы ехать  в  ‚енецию.  Ѓольшую
часть всех этих причин они  перечислили,  они  всегда  были  исключительно
откровенны и  любили  весело  поболтать,  особенно  за  поздним  завтраком
где-нибудь за границей, перед тем как дамы  начинали  "наводить  красоту",
когда, положив локти  на  стол,  они  чем-то  заедали  выпитые  demi-tasse
[полчашки  (фр.)]  и  в  самом  разгаре  семейного  обсуждениЯ  того,  что
"действительно следует делать", неизбежно переходили на какой-нибудь Язык,
позволЯвший им друг друга tutoyer [называть на ты (фр.)]. ‚ эти часы  даже
Џембертону было приЯтно на них смотреть; он выдерживал даже ћлика,  слыша,
как тот ратует своим глухим голосом за "пленительный город на воде". ‚ нем
пробуждалась какаЯ-то тайнаЯ симпатиЯ к ним - оттого что все они были  так
далеки от будничной жизни и  держали  его  самого  в  таком  отдалении  от
повседневности. ‹ето уже подходило к концу, когда с криками  восторга  они
выбежали все на балкон, возвышавшийсЯ над  Ѓольшим  каналом;  закаты  были
восхитительны, в город приехали „оррингтоны. „оррингтоны были единственной
из всего множества побудивших их  приехать  сюда  причин,  о  которой  они
никогда не говорили за завтраком. Ќо так бывало всегда: причины, о которых
они умалчивали, в конце концов оказывались самыми главными. ‚месте  с  тем
„оррингтоны очень редко выходили из дому; а если уже выходили,  то  всЯкий
раз - надолго, что было вполне естественно, и в  течение  этих  нескольких
часов миссис Њорин и обе ее дочери по три раза иногда наведывались к ним в
гостиницу, чтобы узнать, возвратились они или нет.  ѓондола  оставалась  в
распорЯжении дам, ибо в ‚енеции также  были  свои  "дни",  которые  миссис
Њорин умудрилась узнать уже через час после приезда. Ћна тут же определила
свой день, в который, впрочем, „оррингтоны так ни разу и не  пожаловали  к
ней, хотЯ однажды, когда Џембертон вместе со своим учеником были в  соборе
‘вЯтого Њарка - где, совершаЯ самые  интересные  в  их  жи