ал себе: "—его еще можно желать? џ
не буду страдать от бесконечных балов  и  ее  неизбежных  побед.  Ћна  будет
принадлежать мне одному".
     ‚ те дни одним из величайших удовольствий стало делитьсЯ друг с  другом
мечтами о  нашей  поездке;  однако  когда  планы  обрели  реальность,  когда
наметились даты, мне вовсе не захотелось прерывать  течение  нашей  жизни  в
‹ондоне. Ќо кто не  уступил  бы  желаниЯм  ‹еды?  ‚скоре  путешествие  вновь
представлЯлось мне заманчивым. ‚озникло немало  препЯтствий:  родители  были
против, планы ‹еды казались им подозрительными; более того, муж заговорил  о
том, что хочет сопровождать жену. Ћбо всех этих препонах Я узнавал от  ‹еды,
поскольку остальные,  быть  может  инстинктивно,  остерегались  обсуждать  в
присутствии  посторонних  свои  сомнениЯ  и  страхи.  ђодители,  эти  старые
лицемеры, чтобы сбить менЯ с толку, на словах горЯчо одобрЯли поездку, а муж
с неприкрытым лукавством умолЯл менЯ не покидать  его  во  времЯ  отсутствиЯ
жены, иначе - без нее - кто же станет его приглашать? ќти  комедии  выводили
молодую женщину из себЯ, она боЯлась выглЯдеть обманщицей в моих глазах. ’ем
временем приготовлениЯ шли своим чередом, и моЯ подруга, занЯтаЯ  множеством
дел - модистка, маникюр, парикмахер, покупки - не могла урвать ни  минуты  в
течение днЯ, чтобы встретитьсЯ со мной, а  вечера,  само  собой  разумеетсЯ,
проводила в кругу семьи. "‘лава богу, на  свете  есть  телефон",  -  покорно
вздыхал Я. Ќадо признать, что длЯ короткого телефонного звонка  ‹еда  всегда
выкраивала секунду. Ќадежды на путешествие, которое  должно  было  соединить
нас, но пока что разъединЯло, таЯли с каждым днем. €  вот,  когда  казалось,
что уже все потерЯно, ‹еда  вдруг  объЯвила:  "‹юбовь  моЯ,  мы  уезжаем.  Љ
несчастью, нас будут сопровождать моЯ кузина Ђделаида Ѓраун-‘икуорд со своей
маленькой дочуркой Ѓелиндой, моей племЯнницей. Ѓез них - никакого ќвиана. Њы
с тобой поедем порознь и встретимсЯ в отеле "ђуаЯль".  —тобы  тебе  было  не
скучно ехать одному, оставлЯю тебе ‹авинию. ’ы ее привезешь. џ  вверЯю  тебе
самое дорогое... конечно же, после тебЯ, жизнь моЯ". џ был  счастлив,  потом
пал духом, потом превозмог себЯ. € меланхолично подумал: "‹еда  и  маленькаЯ
племЯнница! On aura tout vu" {—то же, посмотрим (франц.).}.
     џ уезжал первым и, честно говорЯ, боЯлсЯ, что  мне  предстоит  провести
каникулы в ќвиане вдвоем с кошкой;  но  планы  изменились,  сначала  улетела
‹еда, и когда мы  с  ‹авинией  приземлились  в  †еневе,  ‹еда  ждала  нас  в
аэропорту.
     Ќаш автомобиль подъезжал к ќвиану в сумерках. Џочему-то мне  мучительно
хотелось как можно дольше не приезжать в отель; мне хотелось, чтобы наш путь
длилсЯ вечно, чтобы ‹еда вечно была рЯдом (с  такой  тоскливой  страстностью
обнимаютсЯ влюбленные, разлучаЯсь  навсегда);  а  она,  прЯмаЯ  и  стройнаЯ,
сидела поодаль и, кажетсЯ, во  всех  подробностЯх  описывала  свой  перелет.
"Ћтчего ты так хороша?" - сказал  Я,  жадно  берЯ  ее  за  руки  и  стараЯсь
говорить беззаботно. Ћбычно чуткаЯ к любому упреку, она на сей раз словно не
уловила тайный смысл моих слов и услышала в них  лишь  похвалу  ее  красоте.
ЏольщеннаЯ, она выпрЯмилась еще больше, и от этого движениЯ всЯ ее фигура  -
длиннаЯ шеЯ,  прическа,  поистине  необыкновенные  глаза  -  показалась  мне
похожей на птичью. Ќаверное, лучше бы рЯдом со мной сидела птица, но то была
‹еда, молодаЯ женщина, которую Я любил, и впервые от ее  красоты  мне  стало
больно и почудилось, что она далеко-далеко от менЯ. "„авай выйдем из машины,
- сказал Я у ворот парка. - ЏройдемсЯ до отелЯ пешком.  -  €  чтобы  пресечь
всЯкие возражениЯ, добавил: "ЃеднЯжке  ‹авинии  надо  поразмЯтьсЯ".  Њы  шли
молча, но вдруг Я услышал то, чего боЯлсЯ: "Ќаши комнаты на  разных  этажах,
дорогой. ‘егоднЯ ночью мы  будем  спать  врозь.  Њожет  быть,  завтра..."  џ
промолчал.
     Џортье  за  стойкой  протЯнул  мне  листок  бумаги,  который  следовало
подписать, и указал номер комнаты. "‘ окнами на озеро?"  -  спросил  Я.  "Ќа
озеро", - ответил он. "Ћ нет, - сказал Я. - Њне хотелось бы комнату с другой
стороны, выходЯщую на горы. Ќа юг". "—то за причуды", - запротестовала ‹еда.
Џлохой знак, подумал Я, рассердить любимого человека. ‘ ‹едой у  менЯ  такое
случалось впервые. "Ђ можно получить комнату на том же этаже, но с окнами на
горы?" - спросил Я, полагаЯ,  что  вывернулсЯ  крайне  ловко.  "Љонечно",  -
ответил портье. ‹еда весело заговорила о террасе, где мы  будем  завтракать.
Џотом мы все погрузились в клетку лифта  -  свежеокрашенную,  в  причудливых
завитках, - поднЯлись в бельэтаж, пошли широкими коридорами (отель  строилсЯ
в те годы, когда в мире еще было просторно)  по  безупречно  чистым  зеленым
дорожкам. Љомната оказалась большой и напомнила мне спальни (уверен, что там
так же пахло лавандой) в старинных усадьбах, где Я жил мальчиком. ‘ерые обои
приглушенно гармонировали с розовым шелком на спинках широкой  бронзоволапой
кровати. Џоддавшись настроению минуты,  Я  воскликнул:  "‚ерю,  что  в  этой
комнате Я буду счастлив". ‹еда  одарила  менЯ  самым  долгим  за  весь  день
поцелуем, подхватила кошку на руки и сказала "до завтра".
     џ  распаковал  вещи,  принЯл  душ,  слегка  освежилсЯ  -  по  выражению
парикмахеров - и спустилсЯ в  ресторан.  Ћтель  был,  в  сущности,  пуст.  ‘
интересом  поглЯдываЯ  на  дверь  в  ожидании  ‹еды,  кузины   и   маленькой
племЯнницы, Я легко поужинал. Џотом, так никого и не дождавшись, вернулсЯ  к
себе и вышел на террасу, чтобы выкурить сигару. Џахло  скошенной  травой,  в
воздухе стоЯл ровный гул - пели то ли лЯгушки, то ли цикады. џ лег, но долго
не мог заснуть.  Ќикто  не  страдает  сильнее,  чем  оскорбленный  любовник,
который не смеет жаловатьсЯ, потому что не знает,  насколько  он  прав.  („а
полно, неужели это происходит со мной?) ‚сю ночь напролет Я вел воображаемые
диалоги с ‹едой, винЯ ее в том, что испорчены  наши  каникулы  в  ќвиане.  џ
признавал,  что  замужнЯЯ  женщина  должна  быть  осторожной  и  не  слишком
откровенничать с конфидентками,  пусть  даже  с  собственными  кузинами;  но
горечь вновь и вновь  подступала  к  сердцу,  и  Я  сформулировал  и  заучил
наизусть не один Ядовитый упрек, с тем чтобы высказать их наутро.
     Ќаутро менЯ разбудило пение птиц. џ выглЯнул на террасу: на склоне горы
зеленел густой лес, а внизу, у отелЯ, девушки,  взмахиваЯ  большими  косами,
косили траву. Ћфициант, принесший на террасу поднос с завтраком, объЯснил: -
Њы готовим la pelouse {лужайку, газон (франц.).} в парке.  ‘о  днЯ  на  день
сюда нагрЯнет la foule {толпа (франц.).}.
     ЌагрЯнет la foule или нет, менЯ не волновало. —то же касаетсЯ ‹еды,  то
хоть она и упоминала о наших завтраках на террасе, Я понЯл, что лучше ее  не
ждать.
     Џотом Я пошел бродить по парку, углубилсЯ в лес; там Я сел  на  пень  и
предалсЯ меланхолии. ѓрустнее всего было то, что Я не только потерЯл  любовь
‹еды; Я скорбел  потому,  что  у  менЯ  поЯвилась  седина,  что  надвигалась
старость, что оставалось мало времени, и это времЯ  Я  тратил  понапрасну  в
безумно дорогом отеле, где каждый день печали стоил мне целого состоЯниЯ.  џ
никогда не следил за течением своих дел,  передав  все  в  руки  -  ив  руки
вместительные - моего поверенного ђафаэлЯ Љоломбатти  (болезненно  бледного,
страдавшего плоскостопием, всегда в черном костюме), и времЯ от  времени  на
менЯ нападал страх, что, точно в романе, в одно прекрасное утро  Я  проснусь
без гроша.
     Њне пришлось вернутьсЯ, потому что Я опаздывал к обеду. ‚ большом  зале
ресторана почти все столы были свободны. ‹ишь кое-где виднелись уже знакомые
с вечера лица: семьЯ крупного промышленника  из  ‹иона,  довольно  известный
французский актер (Я бы не узнал его, если бы  метрдотель  не  произнес  его
фамилию); толстощекий  молодой  человек,  которого  Я  не  раз  встречал  за
последнее времЯ - его кирпично-красные и дрЯблые щеки придавали  ему  крайне
глупый вид, мне он был весьма  неприЯтен,  -  и  девушка  из  семьи  ‹анкер,
достаточно хорошенькаЯ и всЯ золотистаЯ, - Я сразу же узнал ее,  потому  что
сто лет назад поговорил  с  ней  одну  минуту  за  чаем  в  теннисном  клубе
Њонте-Љарло. џ уже подходил к лифту, чтобы поднЯтьсЯ к себе, размышлЯЯ,  что
если бы мне оставили ‹авинию, существо в конце концов весьма назойливое, мне
и то было бы веселее, как вдруг поЯвилась ‹еда. Џриглушенно  вскрикнув,  она
пробормотала: "Њы едем на  день  в  †еневу.  …дем  сейчас  же".  џ  был  так
затравлен, что не понЯл, кого включали слова "мы едем" - менЯ или  кузину  с
племЯнницей. Ќо ‹еда тут же добавила: "—то ты стоишь? Ќадо шевелитьсЯ", и  Я
понЯл, что судьба наконец улыбнулась мне.
     џ захватил непромокаемое пальто, и мы  помчались,  словно  за  нами  по
пЯтам гналсЯ дьЯвол. Џрибыв на место,  Я  убедилсЯ,  что  нетерпение  обычно
рождаетсЯ нами, - сердцем, и незачем искать ему причин -  мы  найдем  только
предлог. џ хочу сказать, что ‹еде, по всей видимости, нечего было  делать  в
†еневе, кроме как гулЯть со мной целый день, очень солнечный, очень долгий и
очень счастливый. Њы любовались фонтаном, бьющим из озера, и рыбками в ђоне;
обошли книжные магазины на Љорратери и книжные магазины и  лавки  антикваров
на ѓранд-ђю (Я купил  ‹еде  стеклЯнное  пресс-папье,  внутри  которого  была
выложена из гранатов птица феникс), отдохнули в парке Ћ-‚ив  и  поужинали  в
беарнском  ресторане.  Џомню,  еще  в  парке  Я  предложил  ‹еде   пойти   в
какой-нибудь отель. "’ы с ума сошел, - ответила она. - „лЯ этого у нас  есть
"ђуаЯль". „ействительно, по возвращении в ќвиан она осталась у  менЯ,  и  на
следующее утро мы завтракали на террасе. ‹еда предложила поехать в  ‹озанну;
Я ответил, что  готов  отправитьсЯ  хоть  сейчас;  тогда  она  очаровательно
улыбнулась и сказала: "Њы поедем последним вечерним пароходом. †ду  тебЯ  на
пристани в одиннадцать". Ћна поцеловала менЯ в лоб и упорхнула. џ  решил  не
поддаватьсЯ унынию, сколько бы пустых часов ни маЯчило впереди.  ЊенЯ  будет
вдохновлЯть памЯть  о  недавнем  счастье,  и  как-нибудь  до  одиннадцати  Я
дотерплю. „лЯ начала Я долго  лежал  в  ванне,  потом  медленно  одевалсЯ  и
наконец спустилсЯ в парк. ‚ вестибюле Я натолкнулсЯ на  Ѓобби  “ильЯрда.  ’ы
его знаешь? Ќет? Ќичего не потерЯл, потому что он кретин. Ѓобби затрещал как
сорока, разбранил ќвиан, назвав  его  второй  могилой.  "ЏерваЯ  -  это  Ѓат
{Љурорт в Ђнглии.}", - прохихикал  он.  Џотом  стал  уверЯть,  что  "ђуаЯль"
совершенно пуст. "‡десь нет ни души, ни души", - повторЯл он. "‡десь  ‹еда",
- отозвалсЯ Я из тщеславиЯ и потому, что нам приЯтно упоминать  имЯ  любимой
женщины. ‹учше бы Я этого не говорил. Ѓобби наклонилсЯ, дыша мне в  лицо,  и
воскликнул: "‡наешь, что мне сказали? —то она б... ѓотова на это  с  любым".
Љое-как Я отделалсЯ от него и вошел в музыкальный зал, где никогда никого не
бывало. „олго сидел Я там, приходЯ в себЯ. ’рудно описать, как  ранили  менЯ
слова этого идиота. Ќаконец Я  собралсЯ  с  духом  и  попросил  у  консьержа
проспекты лозаннских отелей.  Џрихватив  с  собой  три-четыре,  Я  вышел  на
свежескошенную лужайку и бросилсЯ в обтЯнутое тканью кресло. Џеред  тем  как
углубитьсЯ в чтение - Я намеревалсЯ провести эти часы тихо и спокойно,  -  Я
беззаботно оглЯделсЯ по  сторонам,  засмотрелсЯ  на  балкон  ‹еды  и  вскоре
обнаружил в дверном стекле отражение моей приЯтельницы. €з полумрака комнаты
всплыло другое отражение; в стекле оба отражениЯ соединились.  "‹еда  целует
племЯнницу", - сказал Я себе. Ќе знаю, сколько времени  следил  Я  за  этими
фигурами, посмеиваЯсь над своим открытием, -  благодарЯ  интересному  закону
оптики, наблюдателю, смотрЯщему под моим углом зрениЯ,  племЯнница  казалась
одного роста с ‹едой, пока не обнаружил совсем иное: ‹еда целовала  мужчину.
ЉлЯнусь тебе, когда все увиденное дошло наконец до моего сознаниЯ, Я  ощутил
этот миг как границу между двумЯ мирами - привычным миром, в котором Я был с
‹едой, и миром неведомым,  достаточно  неприЯтным,  куда  Я  вступал  теперь
неизбежно и безвозвратно. ‚ глазах у менЯ потемнело, Я  отбросил  проспекты,
словно то были Ядовитые твари. ‹юбопытно: несмотрЯ на ощущение хаоса, ум мой
работал быстро и четко. Џрежде всего Я направилсЯ к стойке портье и спросил,
где остановились миссис или мисс Ѓраун-‘икуорд и приехавшаЯ с  ней  девочка.
Њне ответили, что такие лица в отеле не проживают. Џотом  Я  попросил  счет,
заплатил, поднЯлсЯ в комнату. ’ам менЯ охватило настоЯщее отчаЯние;  собираЯ
вещи, Я металсЯ по номеру, наталкиваЯсь на  стены,  точно  ослепшаЯ  летучаЯ
мышь. ‚ бешенстве выскочил Я  из  этой  несчастной  комнаты  и  в  автобусе,
принадлежащем отелю, отправилсЯ на пристань.  „о  парохода  оставалсЯ  целый
час, и Я принЯлсЯ рассуждать. џ начал спрашивать себЯ (и  спрашиваю  до  сих
пор), действительно ли ‹еда целовала мужчину.  ЊенЯ  подмывало  остатьсЯ.  џ
говорил себе: "Ђ может, остатьсЯ - благоразумнее?" - и тут же возражал: "ќто
не благоразумие, а трусость". „умаю, в глубине души Я уже знал,  что  отныне
рЯдом с ‹едой Я буду чувствовать лишь тревогу и тоску; уверЯю тебЯ -  именно
оттого Я и уехал (любаЯ женщина скажет тебе, что менЯ  толкало  оскорбленное
самолюбие). Ќа пароходике,  пересекавшем  озеро,  Я  казалсЯ  себе  хозЯином
собственной судьбы; но вдруг над головой пронеслись огромные белые птицы,  и
на менЯ нахлынули дурные предчувствиЯ. ‚се мы едем  на  пароходе  неизвестно
куда, но мне нравитсЯ думать, что в те минуты мое  положение  было  особенно
символично. Ќе спрашивай, где Я остановилсЯ в ‹озанне, - этого Я  не  помню.
Џомню лишь, что на протЯжении этого странного, расплывчатого и  бесконечного
днЯ Я как зачарованный созерцал из окна своей комнаты противоположный берег.
џ мог бы нарисовать отель "ђуаЯль",  так  долго  смотрел  на  него.  ‚ечером
здание постепенно обозначилось рЯдами  светЯщихсЯ  точек.  Ћблокотившись  на
стол у окна, Я закрыл глаза,  все  еще  представлЯЯ  себе  отель,  и  уснул.
Ќаверно, Я  был  очень  усталым,  потому  что  наутро  проснулсЯ  в  том  же
положении.
     „олжно быть, едва Я закрыл  глаза  (подумай  только:  Я  сидел,  уронив
голову на стол, напротив окна, выходЯщего на озеро, так что, открой Я  глаза
хоть на секунду, Я увидел бы пожар), как отель "ђуаЯль" охватило пламЯ. ‚ ту
ночь, конечно,  никто  не  спал,  кроме  менЯ,  у  которого  там,  в  отеле,
оставалась ‹еда.
     џ бы сказал: некто, распорЯжающийсЯ моей жизнью с той минуты,  когда  Я
ступил на палубу пароходика, усыпил менЯ. Ќаутро он же не дал мне  взглЯнуть
в окно, увлек в глубь комнаты и, решив во что бы то ни стало увести менЯ  от
‹еды, закрутил в водовороте разных дел.  ‘транно,  не  правда  ли,  что  мне
удалось еще до завтрака соединитьсЯ с ‹ондоном. џ позвонил туда  -  все  это
подстроила судьба - и сообщил, что возвращаюсь днем. —тобы отрезать все пути
к отступлению, Я хотел свЯзать себЯ обЯзательствами,  но  оказалось,  что  Я
свЯзан крепче, чем предполагал. Њне  сообщили,  что  этой  ночью  Љоломбатти
выстрелил себе в голову и находитсЯ  в  больнице,  при  смерти.  џ  ответил:
"‚озвращаюсь первым самолетом". Џотом переговорил с портье и заказал  билет.
‚ одиннадцать мне следовало быть в аэропорту. џ взглЯнул на  часы.  Џоловина
девЯтого. џ попросил подать завтрак; поЯвилась швейцарка, очень  молоденькаЯ
и болтливаЯ, она была настолько захвачена событием, что,  даже  не  спросив,
знаю ли  Я  о  происшедшем,  принЯлась  трещать  и  трещать  без  остановки,
несколько раз повторив: "‚се погибли". "ѓде?" - прервал Я ее. ЏредставлЯешь,
что Я почувствовал, услышав: "Џри пожаре в отеле  "ђуаЯль".  Џотом  какой-то
промежуток времени выпал из моей памЯти. ЉажетсЯ, Я глЯнул в  окно;  струйки
черного дыма, еще поднимавшиесЯ на том берегу, подтверждали самое худшее.  џ
бы отправилсЯ в ќвиан первым пароходом, но лифтер заЯвил: "†ертв не было". џ
спросил у портье. Ћн, поддержанный лифтером и всеми служащими, утверждал  то
же самое: "†ертв не было". џ все равно переехал  бы  озеро,  чтобы  поскорее
обнЯть ‹еду. Џосле всего, что  могло  произойти,  мне  хотелось  видеть  ее,
коснутьсЯ ее. Џожар, ложные вести - это  были  знамениЯ,  ниспосланные  мне,
дабы напомнить, что в жизни есть беды худшие, чем обман. џ уже начал было  в
отчаЯнии оплакивать мертвую „еду; теперь, когда  оказалось,  что  она  жива,
упорствовать в оскорбленном самолюбии означало искушать судьбу.
     Џортье не отходил от менЯ, он похвалЯлсЯ, что сумел-таки достать  билет
на одиннадцатичасовой самолет, и, словно читаЯ мои  мысли,  перескакивал  на
другую тему и повторЯл: "‚ "ђуаЯле" не погиб ни  один  человек.  ‚ы  мне  не
верите?" ‘о своей стороны, Я подумал, что  намерение  обнЯть  ‹еду  врЯд  ли
осуществимо, если ее раздражит мое быстрое возвращение - может быть, она еще
не придумала,  как  скрывать  одного  от  другого  обоих  своих  любовников.
(Џочему-то Я пришел к выводу, что мой  соперник  -  тот  молодой  человек  с
кирпично-красными и дрЯблыми щеками.) џ говорил себе, что пока Я возвращаюсь
в ќвиан, где Я никому не нужен, Љоломбатти  -  верный  и  надежный  человек,
который в течение стольких лет вел мои дела и не разгибал спины,  безвылазно
сидЯ в  тесном  кабинете  с  окном  во  двор,  чтобы  дать  мне  возможность
разъезжать по миру и жить  в  свое  удовольствие,  -  умирает  в  лондонской
больнице без слова благодарности, без прощального  пожатиЯ  дружеской  руки,
брошенный всеми на свете.
     ’ак судьба вновь  увела  менЯ  от  ‹еды.  џ  улетел  одиннадцатичасовым
самолетом и прибыл вовремЯ, чтобы сказать  Љоломбатти  слово  благодарности.
Ћднако самоубийца ловко увернулсЯ от прощального пожатиЯ дружеской руки, ибо
в тот же час, быть может обратным рейсом моего самолета, сбежал на  ђивьеру,
а точнее, как Я подозреваю, в Њонте-Љарло. ѓоворЯт, он уехал с  повЯзкой  на
голове; но, что важнее, Я, несомненно, давно уже жил в повЯзкой  на  глазах.
’ы не поверишь, но менЯ очень встревожило, как повлиЯет  столь  необдуманное
бегство на здоровье моего  бывшего  поверенного.  Ћднако,  даже  ослепленный
глупостью, Я не мог долго прЯтатьсЯ от правды. Џосле обеда Я узнал о беговых
лошадЯх, о пирах с икрой и о дорогих любовницах Љоломбатти. ‘ев  за  стол  в
его кабинете, Я убедилсЯ,  что  он  обокрал  менЯ;  можно  сказать,  в  один
прекрасный вечер  Я  оказалсЯ  без  гроша.  „аже  продав  все,  что  у  менЯ
оставалось, Я не сумел бы оплатить долги.
     ‚ тот вечер Я полностью забыл о ‹еде. ’рудно описать, как действуют  на
менЯ денежные затруднениЯ. Ѓыть может, оттого, что Я не разбираюсь в  делах,
они удручают менЯ  и  приводЯт  в  ужас.  џ  воспринЯл  свое  несчастье  как
наказание, смутно ощущаЯ, насколько Я виноват, и отдалсЯ угрызениЯм совести.
“мри ‹еда в Языках пламени, Я не страдал бы сильнее; всю ночь Я проворочалсЯ
в постели и заснул лишь под утро - наверное, перед самым поЯвлением негра.
     Џо всей видимости, он вошел абсолютно тихо, но какой-то шум все же был,
потому что Я проснулсЯ. Ћн сидел на стуле у кровати, одетый в смокинг, очень
чинный и очень черный. Џожалуй, больше всего  менЯ  встревожили  его  глаза,
такие круглые и блестЯщие. џ нажал кнопку  звонка,  но  безрезультатно,  ибо
верные слуги, узнав о положении дел, покинули дом, точно  крысы,  бегущие  с
тонущего кораблЯ.
     Ќегр отнюдь не был призраком; он был человеком из плоти и крови и,  сам
того не знаЯ, составлЯл звено в цепи мелких обстоЯтельств,  которые  придают
неповторимый характер нашим судьбам; что бы там ни было, но одно несомненно:
мне его послало провидение. Ћн был дипломатом, точнее,  атташе  по  вопросам
культуры при посольстве одной недавно  возникшей  африканской  республики  и
пришел, чтобы от имени своего правительства предложить мне пост директора их
музеЯ; в его речи словно бы невзначай  проскользнуло  упоминание  о  фунтах,
которые они думают дать мне в качестве аванса, и хотЯ он произнес это  между
прочим, Я запомнил цифру, ибо более или менее  в  эту  сумму  оценивал  свои
долги после продажи квартиры, двух домов и нескольких гектаров земли - всего
того, до чего не успели дотЯнутьсЯ руки Љоломбатти. "Џост директора  музеЯ?"
- переспросил Я. "ЊузеЯ искусств, - ответил он и добавил, уточнЯЯ:  -  ЊузеЯ
современного искусства".  "Ђ  на  кой  мне  это?"  -  спросил  Я.  Ќе  понЯв
вульгарности моих слов, он ответил:  "Њы  приобрели  картины,  мы  построили
здание - и Я с гордостью могу заЯвить, что в нашей  скромной  столице  самое
величественное здание - это храм искусств; теперь вы развесите, распределите
все, что у нас есть, но не сомневайтесь, настанет день, когда дело дойдет до
новых приобретений, и вот тут..."  ‘делав  жест,  примерно  означавший  "еще
успеетсЯ", Я попросил его продолжать. "Љак сказал  наш  президент,  -  вновь
заговорил дипломат, - мы - это мир будущего; времЯ работает на  Ђфрику".  Ќе
знаю, принадлежала ли последнЯЯ фраза  президенту  или  ему  самому.  "Ѓолее
всего остального, - продолжал мой гость, - нам  симпатична  идеЯ  вкладывать
средства в завтрашний день"; он предсказал, что однажды, проснувшись поутру,
страна обнаружит, что эти произведениЯ искусства  -  "быть  может,  довольно
уродливые, на взглЯд невежды" - не уступают  в  цене  золотым  слиткам.  "Њы
собрали больше Џикассо и ѓриса,  -  утверждал  он,  -  чем  парижский  Њузей
современного искусства, больше чем вообще кто-либо на свете. Ђ в  довершение
всего, статуЯ ђодины, стоЯщаЯ перед музеем, - не сомневаюсь, что вам приЯтно
будет  об  этом  узнать,  -  творение  вашего   славного   соотечественника,
скульптора  Њура".  Ћн  признал,  что  его  предсказание   может   оказатьсЯ
ошибочным, но добавил: "ќту ошибку разделЯют с нами не только сами художники
и известные торговцы картинами, но и все,  кто  разбираетсЯ  в  искусстве  -
деловые люди, великосветские дамы,  банкиры  и  промышленники!  Ѓыть  может,
проснувшись, мы обнаружим не золото, а грубо подделанные банкноты,  лишенные
всЯкой  цены,  дешевую  мазню.  Љак  порадуютсЯ  тогда   замшелые   старики,
утратившие вместе с эластичностью мускулов гибкость ума, необходимую,  чтобы
воспринимать новое искусство!" ‚ конце тирады он не без достоинства  заЯвил,
что предпочел бы - сам или вместе с президентом -  пойти  на  дно  вместе  с
молодыми, чем всплыть, опираЯсь  на  помощь  реакционеров,  колонизаторов  и
работорговцев.
     •отЯ реальность  моего  посетителЯ  не  оставлЯла  сомнений,  столь  же
очевидно было, что он послан мне судьбой:  ведь  его  предложение  открывало
передо мной врата чистилища, где Я мог  бы  искупать  свои  грехи;  особенно
знаменательным представлЯлось мне совпадение обещанной суммы с  суммой  моих
долгов.  ‘ознаюсь,  именно  последнее  убедило  менЯ,  показалось  настоЯщим
волшебством. "Ќу хорошо, - сказал Я. - €  когда  же  мне  выезжать?"  "Љогда
пожелаете, - отвечал он с  широким  жестом  искушенного  дипломата,  как  бы
предоставлЯЯ в мое распорЯжение все времЯ вселенной, пусть лишь на один миг.
- ‘егоднЯ среда? - продолжал он. - …сли вам угодно, можно  лететь  субботним
рейсом - или вы предпочитаете завтрашний?" € Я услышал свой ответ словно  со
стороны, точно моим голосом  говорил  кто-то  чужой:  "„о  субботы  Я  успею
сделать так мало, что на это мне вполне хватит и одного днЯ, если мы  сейчас
же закончим разговор". „ипломат вручил мне чек, заЯвил, что завтра заедет за
мной в ноль часов - самолет вылетал в час двадцать, - дал несколько  советов
относительно одежды, в том смысле, что  самые  теплые  вещи  в  тропиках  не
нужны, и простилсЯ.
     ќтим утром Я посетил консула и адвоката; к последнему вернулсЯ и  после
обеда, чтобы подписать кое-какие бумаги, доверенность на продажу имущества и
оплату долгов. џ попросил его также продать с  аукциона  картины,  мебель  и
все, что оставалось в квартире, а вырученную от продажи сумму считать  своим
гонораром. ‚ квартире осталось почти все, Я взЯл с собой один лишь  чемодан,
уложив в него кое-что из одежды и единственную имевшуюсЯ у  менЯ  фотографию
‹еды. ‘ейчас Я схожу в свою конуру и покажу ее тебе. ’ы убедишьсЯ, что Я  не
преувеличивал, ‹еда действительно хороша; жаль только, она на втором плане и
немного смазана; впереди и особенно отчетливо на снимке вышла кошка.
     ‚от так, не дав себе времени на  раздумьЯ,  Я  вошел  в  самолет,  сел,
принЯл таблетку от  головокружениЯ  и  крепко  заснул;  проснулсЯ  Я  уже  в
аэропорту. ’ам менЯ встречали местные власти с музыкой; затем мы все  вместе
поехали к президенту, чтобы поднЯть там бокал во имЯ процветаниЯ республики,
а после того возложить венок на могилу Ћтца Ћтечества; наконец менЯ привезли
в музей и оставили одного. ’ам Я очнулсЯ, там начались мои горести.
     ‚ид этих картин и статуй обращает человека к мыслЯм о себе самом,  и  Я
постепенно понЯл, где Я, что сделал, что оставил позади. Ќе по своей воле, а
по стечению непредвиденных обстоЯтельств Я бросил ‹еду, ничего не знаЯ о  ее
судьбе. ‚ ‹ондоне Я не читал газет;  оглушенный  известием  о  мошенничестве
Љоломбатти и мыслЯми о поездке в Ђфрику, Я занЯл те несколько часов,  что  у
менЯ были, формальностЯми и хлопотами и,  хотЯ  это  покажетсЯ  невероЯтным,
даже не проверил утверждение лозаннского портье, будто никто  не  погиб  при
пожаре в отеле "ђуаЯль". ‘омнениЯ  напали  на  менЯ  в  день  приезда  сюда.
‘омнениЯ в том, жива ли ‹еда, действительно ли Я  видел  ее  с  мужчиной  и,
наконец, что же важнее - обман или сама любовь. „обавь ко всему этому, что Я
не мог вернутьсЯ в Ђнглию, что Я был свЯзан  контрактом,  и  ты  поймешь,  в
каком  настроении  бродил  Я  по  моим  залам  с  картинами  конкретивистов,
фигуративистов и прочих художников. џ смотрел на полотна, как  осужденный  -
на стены камеры; нет ничего странного, что Я возненавидел их.
     џ сказал тебе, что очнулсЯ, но то было лишь пробуждение во сне.  Џрошло
немало времени, пока все вокруг обрело некоторую реальность. ’ы не поверишь,
но сейчас, вспоминаЯ те первые дни, Я представлЯю свои комнаты в левом крыле
музеЯ, хотЯ знаю, что они находились в правом.  Ќикто,  наверно,  о  том  не
догадывалсЯ, но Я жил в состоЯнии бреда, ожидаЯ бог знает  чего.  ‚о  всЯком
случае, Я был  поражен,  когда  однажды  утром  нашел  на  письменном  столе
телеграмму на мое имЯ. џ открыл ее и прочел: "‹авиниЯ погибла при пожаре.  џ
очень одинока. ’елеграфируй до востребованиЯ, едешь ли ты сюда или  Я  туда.
‹еда".
     ЏрочтЯ  телеграмму,  Я  понЯл,  что   в   одном   мои   сомнениЯ   были
необоснованны.   Ћчевидно,   что   ‹еда   не   умерла,   иначе    получалось
несоответствие. Ђ если говорить о доказательствах ее любви, то одно из  них,
лежащее передо мной, было  совершенно  невероЯтно.  €  не  потому,  что  мне
вспоминалсЯ  эпизод  в  ќвиане;  всегда,  с  самого  начала,  мне   казалось
удивительным, что ‹еда любила менЯ. ‚думаемсЯ же как следует: это  был  факт
поразительный, но реальный, счастливое обстоЯтельство, возникшее  отнюдь  не
благодарЯ каким-то моим заслугам, а лишь волею случаЯ.
     Љонечно, в ‹ондоне уже ни  длЯ  кого  не  было  секретом  мошенничество
Љоломбатти и мое банкротство, значит, ‹еда была готова принЯть  беднЯка  или
следовать за ним в Ђфрику. џ знаю,  есть  женщины,  которые  живут  минутой,
проживают не жизнь, а рЯд минут, словно начисто  забывают  о  прошлом  и  не
верЯт в будущее; такие женщины сжигают  ради  нас  корабли,  но  это  отнюдь
ничего не значит, потому что, когда приходит времЯ,  они  пускаютсЯ  вплавь;
однако было  бы  несправедливо  включать  ‹еду  в  их  число.  „лЯ  подобных
поступков   необходимо   какое-то   умственное    затмение,    пусть    даже
преднамеренное, а Я не знал ума Яснее, чем у этой  молодой  женщины.  џ  же,
напротив, был в совершенном смЯтении. Љ примеру, Я истолковал телеграмму как
дар судьбы, переносивший всю  ситуацию  в  иное,  магическое  измерение.  Ќе
соответствовать этому измерению, не повиноватьсЯ буквально,  послать  вместо
телеграммы объЯснительное письмо означало потерпеть полное фиаско.
     Ћднако ты понимаешь, что  не  каждому  дано  стать  выше  трудностей  и
преимуществ практической жизни. Џередо мной был узел,  предстоЯло  разрубить
его - но как? ‹юбое объЯснение выходило за рамки  телеграммы.  Џрежде  всего
надо было рассеЯть какие-либо сомнениЯ ‹еды относительно  моих  материальных
обстоЯтельств. џ был полностью разорен, превратилсЯ в беднЯка, и наша  жизнь
в …вропе уже не могла  бы  протекать  так,  как  прежде.  Џотом  нужно  было
объЯснить ей, что менЯ  свЯзывает  контракт.  ‚  течение  года  Я  не  сумею
получить паспорт. Њне не дадут сбежать, а попытайсЯ Я это сделать, возможно,
менЯ арестуют. Ќаконец, Я должен описать ей страну. Љак бы ни велика была ее
самоотверженность,  здесь  она  так  соскучитсЯ,   что   от   одного   этого
возненавидит менЯ. ’ри-четыре экскурсии, а потом ей останетсЯ лишь  спиртное
и, что еще вероЯтнее, чернокожие любовники. Љакими словами  растолковать  ей
все это, чтобы ей не показалось, будто  Я  отговариваю  ее?  ‚сю  субботу  и
воскресенье Я писал письмо, рвал его, писал заново. Ќаконец отправил  его  и
принЯлсЯ ждать. џ ждал телеграммы, письма, поЯвлениЯ самой ‹еды. †дал долгие
дни и долгие ночи, сначала спокойно, но уже очень скоро - в большой тревоге.
Ќа первых порах уверенный в ‹еде, потом Я стал колебатьсЯ, не обидел ли  ее,
потом недоумевал, а потом испугалсЯ. ’огда Я послал телеграмму: "Џожалуйста,
телеграфируй, едешь ли ты сюда или Я туда". Љак бы Я поступил, если бы  ‹еда
ответила, что ждет менЯ?  Ќе  знаю.  Ћна  так  не  ответила.  Ћна  никак  не
ответила. џ прождал еще немало дней, и наконец ответ пришел в  виде  письма,
написанного, на первый взглЯд, ‹единым почерком,  но  за  подписью  Ђделаиды
Ѓраун-‘икуорд.  ‡начит,   эта   кузина   Ђделаида   Ѓраун-‘икуорд   все-таки
существовала. ‘ейчас Я схожу за письмом и покажу тебе. џ читал  его,  ничего
не понимаЯ.  џ  спрашивал  себЯ,  почему  ‹еда  не  написала  сама.  Џисьмо,
участливое и  твердое,  дышало  упреком.  Ћслепленный  эгоизмом,  утверждала
кузина, Я не сумел оценить безграничную любовь ‹еды. ‚се мужчины  одинаковы,
ради самолюбиЯ они жертвуют любовью. ‘ледующаЯ фраза больно ранила менЯ, ибо
в  ней  заключалась  правда:  если  однажды  ‹еда  поддалась  слабости,  то,
наказываЯ ее, Я был слишком  жесток.  џ  бросил  ее  в  ќвиане.  џ  даже  не
поинтересовалсЯ, пережила ли она пожар, и улетел в ‹ондон. Ќа следующий день
‹еда, вернувшись, обнаружила, что Я уехал в  Ђфрику.  …два  лишь  узнав  мой
адрес, она немедленно телеграфировала мне. џ не ответил  ей  телеграммой;  Я
послал письмо, и не  сразу.  ‚  эти  дни  отчаЯние  ‹еды  достигло  предела.
ЃеднЯжка не  могла  притворЯтьсЯ.  ђодители  и  муж  видели  ее  мучениЯ  и,
возможно, догадывались о причине, но теперь  это  уже  неважно,  потому  что
однажды утром - словно отказываЯсь верить, Я перечел  этот  абзац  несколько
раз, выходЯ с почты (она ходила на почту утром и вечером узнавать,  есть  ли
что-нибудь до  востребованиЯ),  она,  видимо,  стала  переходить  улицу,  не
заметив приближавшегосЯ грузовика, - свидетели говорЯт,  что  она  бросилась
под колеса, - и вот так нелепо оборвалась ее жизнь.
     Џисьмо упало на пол. џ остолбенел.  ЏредположениЯ  о  вероЯтной  гибели
‹еды вовсе не подготовили менЯ к ее смерти. Ѓезо всЯкой иронии  Я  спрашивал
себЯ, что Я делаю в Ђфрике, если ‹еды нет в живых. џ  начал  пить  и  целыми
днЯми слонЯлсЯ по улицам. Њожет быть, Я ждал, что и менЯ  задавит  грузовик.
€ли что менЯ затЯнут городские трущобы или поглотит тропический лес.  ђаботу
Я  бросил.  ЊенЯ  принЯлись  искать,  нашли,  отвели  в  музей,  разбранили,
пригрозили отдать под  суд  (здешние  негры  -  большие  сутЯги).  Џотом  им
надоело, и они забыли обо мне. ‚ пьЯном бреду Я говорил  себе,  что  в  этих
нескончаемых  предместьЯх,   выраставших   из   тропических   лесов,   может
встретитьсЯ что угодно. ќто лишь вопрос времени, ищи  -  и  когда-нибудь  ты
найдешь. Џонимаешь, найдешь навернЯка. Ћднажды  Я  забрел  сюда  и  с  улицы
увидел ‹еду.
     џ осведомилсЯ, кто здесь хозЯин. Њне указали на двух  огромных  негров,
известных под прозвищем Љонцерн.  џ  спросил,  нет  ли  у  них  работы.  Ћни
ответили "нет". Ћднако с первого взглЯда было  видно,  что  они  лгут,  и  Я
осталсЯ. ђаботы хоть отбавлЯй. ‚от уже три года Я мою стаканы, поливаю  пол,
убираю комнаты, где женщины занимаютсЯ своим ремеслом, и до сих пор не  могу
переделать  всего.  Њне  не  платЯт  ни  гроша  -  в  этом  вопросе  Љонцерн
непреклонен. …да мерзкаЯ, но объедки всегда остаютсЯ, так что Я не  жалуюсь.
Ђ по ночам, Я уже говорил, к моим услугам сарай. ’ебе покажетсЯ странным, но
хотЯ Я живу при баре, мне нечасто перепадает спиртное; здесь кто не  платит,
тот не пьет; уж и не помню, когда Я был пьЯн.
     Ќадо поЯснить, что та женщина была не ‹еда. Џрежде всего,  в  одежде  -
разве можно сравнивать. ‹еда всегда  одевалась  как  истиннаЯ  аристократка.
‡дешнЯЯ носила дешевые Яркие трЯпки, такие,  как  на  этих  вот  несчастных.
Џотом прозвище. џ не знаю ее настоЯщего имени, но все  называли  ее  ‹ето  -
глупо, не правда ли. € так во всем. Ћна была  не  такой  молодой,  не  такой
изЯщной, не такой красивой.  Ќо  в  вечерних  сумерках,  после  рюмки-другой
(тогда у менЯ еще водились деньги) Я видел ее ‹едой. €ллюзиЯ была полной. „а
простит менЯ бог, но однажды вечером, глЯдЯ на  ее  лицо,  Я  спросил  себЯ,
променЯл бы Я ее на настоЯщую и  что  выиграл  бы  при  этом.  —ерез  миг  Я
опомнилсЯ, и менЯ бросило в дрожь.
     †енщина оставила менЯ, и очень скоро. Ћна  ушла  к  какому-то  парню  с
тупым взглЯдом. ’еперь, вспоминаЯ ее, Я, даже очень постаравшись, не  спутаю
ее с ‹едой. ЊенЯ удерживала в этой конуре лишь сила привычки, но Я  осталсЯ,
точно дожидаЯсь чего-то. ѓод спустЯ, в этом феврале, после пожара в  бараке,
который тут называли "Љовчегом", возникла кошка ‹авиниЯ. „лЯ тебЯ все равно,
что одна кошка, что другаЯ. ’ы не разбираешьсЯ в  кошках.  Ђ  у  специалиста
особый глаз. ‚рач умеет смотреть на больного, механик - на машину. Џусть это
звучит смешно, но Я умею смотреть на кошек. € поэтому уверЯю тебЯ,  что  эта
кошка - ‹авиниЯ, а не просто похожий на нее зверек. Ќе  вздумай  высчитывать
сейчас возраст  кошки,  котораЯ,  уцелев  при  пожаре  в  ќвиане,  могла  бы
неизвестно как, после нового пожара, оказатьсЯ в этом  африканском  кафе.  џ
уже прикидывал: та ‹авиниЯ была бы теперь  старой,  а  эта  -  стоит  только
заглЯнуть ей в пасть - молодаЯ кошка,  ей  два  с  половиной  года  -  ровно
столько, сколько было ‹авинии в ќвиане. Ќо не надо делать вывод, что это две
разные кошки. ‡дешнЯЯ кошка - ‹авиниЯ, это говорю тебе Я, поначалу обжегшись
на ‹ето. Њежду подлинным и подобным - огромнаЯ  разница.  …сли  ты  захочешь
объЯснений, Я напомню тебе про вечное возвращение, о котором говорит Ќицше и
кое-кто еще. Џеред нами пример вечного возвращениЯ,  пока  что  ограниченный
одной  кошкой.  Ќежданный  случай  вновь  соединил  элементы,  первоначально
слагавшие животное и рассеЯнные при пожаре отелЯ, и соединил  их  совершенно
так же, в точно таком же порЯдке. —исто материальное объЯснение положило  бы
конец моим надеждам. Ћно перечеркнуло  бы  малейшую  вероЯтность  того,  что
дважды за короткий период моей жизни может  случитьсЯ  необычайное.  Џодумай
лишь, ведь воспроизвести ‹авинию не менее сложно, чем воспроизвести ‹еду,  -
и ты поймешь всю тЯжесть моей кары. €з царства смерти мне возвращают не саму
возлюбленную, а ее кошку! Љак часто трогал менЯ миф об Ћрфее!  ‚  этом  мифе
жестокость, по крайней мере, не усугубилась сарказмом.
     •отЯ здешние столики похожи на те, что стоЯт в любом  кафе  …вропы  или
нашей страны, не забывай, что мы на краю тропического  леса  -  лаборатории,
откуда выходит непредсказуемое. Ќесколько лет назад Я переступил через такой
край и с тех пор  блуждаю  по  неведомой  земле.  Љаждому  человеку  суждено
заглЯнуть сюда однажды - через край судьбы, через край удачи и неудачи; а  Я
здесь живу. Џоэтому Я не считаю эти возвращениЯ или возникновениЯ  реальными
фактами, Я вижу в них знаки. ‘начала ‹ето - приближение к  действительности;
затем ‹авиниЯ, та же самаЯ ‹авиниЯ, наконец, ты. Џрости, если тебе неприЯтно
или страшно, что Я впутываю тебЯ  в  нечто  сверхъестественное,  но  все  вы
складываетесь в колеблющийсЯ рисунок, который, устоЯвшись,  в  конце  концов
даст ‹еду.
     - џ, - быстро ответил Я, словно желаЯ как можно скорее подчеркнуть  всю
естественность  моего  присутствиЯ,  -  приехал  сюда  круизом.   ‘ейчас   Я
возвращаюсь на пароход. Џозволишь ли ты, ‚еблен, дать тебе  один  совет?  ’ы
поедешь со мной, а Я договорюсь с капитаном и  улажу  вопрос  с  деньгами  и
паспортом.
     - џ остаюсь здесь до поЯвлениЯ ‹еды, - заЯвил ‚еблен и взвизгнул  (этот
звук напугал менЯ дважды, ибо его тут же повторил попугай).
     Ћказалось, что громадный негр, подойдЯ сзади, больно ткнул моего  друга
пальцем в бок.
     - Џоловина Љонцерна, - поЯснил ‚еблен, - напоминает, что Я  пренебрегаю
работой. Ћдна из женщин проводила гостЯ, надо привести комнату в порЯдок. Ќе
уходи. џ вернусь сию же минуту. Ђ по дороге забегу в конуру и  принесу  тебе
письмо кузины (ты увидишь, что оно существует) и фотографию ‹еды с кошкой.
     - Ћдин вопрос, Ѓританец: это ‹авиниЯ?
     - „а, - ответил он, убегаЯ трусцой  в  сторону  двора  под  пристальным
взглЯдом негра.
     Љошка не пошла за ним. Ћна потерлась о мои ноги. …сли бы Я  захотел,  Я
мог бы взЯть ее с собой.
     џ не стал дожидатьсЯ своего несчастного друга и покинул  его  навсегда.
ЉажетсЯ, Я все-таки расплатилсЯ, вышел на  улицу,  к  счастью,  сразу  нашел
такси и вернулсЯ на корабль. ‚дохнув особый пароходный запах, Я почувствовал
себЯ дома, и менЯ охватила неимовернаЯ слабость, сотканнаЯ из  облегчениЯ  и
радости. Ќаверное, ‚еблен не ошибсЯ. Њне и впрЯмь почему-то было страшно.


                              Љак рыть могилу

     ђауль Ђревало закрыл окна, опустил  жалюзи,  один  за  другим  закрепил
шпингалеты, подтЯнул обе створки входной двери, толкнул  задвижку,  повернул
ключ, наложил тЯжелый железный засов. Ћблокотись о стойку, его жена негромко
сказала: - ЉакаЯ тишина! „аже морЯ не слышно.
     - Њы никогда не закрываемсЯ, •улиЯ, - напомнил муж. -  …сли  кто-нибудь
придет, он насторожитсЯ, увидев запертые двери.
     - …ще один посетитель посреди ночи? - возразила •улиЯ.  -  ’ы  в  своем
уме? …сли бы клиенты этак шли один за другим, мы  бы  не  сидели  в  долгах.
Џотуши люстру.
     Њуж подчинилсЯ; в зале  стало  почти  темно,  горела  лишь  лампа  над,
стойкой.
     - ’ы себе как хочешь, - сказал Ђревало, опускаЯсь на  стул  у  столика,
покрытого клетчатой скатертью, - но Я не понимаю, почему нет другого выхода.
     Ћба были хороши собой и так молоды,  что  никто  не  принЯл  бы  их  за
хозЯев. •улиЯ, белокураЯ,  коротко  стриженнаЯ  девушка,  подошла  к  столу,
оперлась о него руками и, глЯдЯ на мужа сверху, в упор,  ответила  тихо,  но
твердо: - „ругого выхода нет. - Ќе знаю, - недовольно отозвалсЯ  Ђревало.  -
Њы были счастливы, хотЯ и не получали прибыли.  -  Џотише,  -  оборвала  его
•улиЯ.
     Ћна поднЯла руку и, прислушиваЯсь, обернулась к  лестнице.  -  ‚се  еще
ходит. Љак долго не ложитсЯ. ’ак она никогда не уснет.
     - џ спрашиваю себЯ, - продолжал Ђревало, -  сможем  ли  мы  потом  быть
счастливыми с таким грузом на совести.
     Ћни познакомились два года назад, в Ќекочеа, встретившись в  приморской
гостинице - она отдыхала с родителЯми, он один,  -  и  захотели  поженитьсЯ,
больше не возвращатьсЯ в Ѓуэнос-Ђйрес, на  опостылевшую  службу;  их  мечтой
было открыть кафе где-нибудь в уединенном месте, на скалах, над  морем.  ‚се
оказалось невыполнимым, даже женитьба, потому  что  у  них  не  было  денег.
Ћднажды, проезжаЯ на автобусе вдоль скалистого берега, они увидели  одинокий
дом из красного кирпича под серой шиферной крышей -  он  стоЯл  у  дороги  в
окружении сосен, у самого обрыва, а рЯдом, почти скрытое  кустами  бирючины,
виднелось объЯвление: "€деально  длЯ  кафе.  ЏродаетсЯ".  Ћни  сказали  друг
другу, что все это похоже на сон, и  действительно,  точно  во  сне,  с  той
минуты трудностей как не бывало. Џрисев вечером на скамейку возле гостиницы,
они познакомились с благожелательным господином, которому рассказали о своих
безумных проектах. ќтот  господин  знал  другого  господина,  готового  дать
деньги взаймы, если молодые люди затем возьмут его в  долю.  Љороче  говорЯ,
они поженились, открыли кафе, но  перед  тем  замазали  на  вывеске  надпись
"”онарик" и написали "ѓреза".
     Џожалуй, кое-кто сказал бы, что менЯть название, более  подходЯщее  длЯ
кафе, - плохаЯ примета, но бесспорно одно: это уединенное место, воплощеннаЯ
мечта молодых людей, было очень  живописно,  однако  клиенты  сюда  не  шли.
Ќаконец •улиЯ и Ђревало понЯли: им никогда  не  скопить  достаточной  суммы,
чтобы, уплатив налоги,  полностью  отдать  долг,  а  тем  временем  проценты
головокружительно возрастали. ‘ юной горЯчностью они и слышать не  хотели  о
том, чтобы потерЯть свою "ѓрезу", вернутьсЯ  в  Ѓуэнос-Ђйрес,  снова  тЯнуть
лЯмку - каждый в своей конторе. ‚се поначалу складывалось  так  хорошо,  что
теперь, когда все пошло плохо, им казалось, будто судьба,  озлившись,  вдруг
подставила им подножку. ‘  каждым  днем  они  становились  все  беднее,  все
влюбленнее, все счастливее отт