в
руке.
     --  ’ут  у  нас  всего  двадцать  генералов  из  действующего  состава,
предназначенных послужить уроком.  „вадцать. Љруглое число.  Ђ ну-ка поищем,
где этот ”еро...  Ђга, вот он! ѓабриель-”лориан. Ћтлично! ќтот самый. Ќу что
ж, пусть у нас теперь будет девЯтнадцать.
     ѓенерал д'ћбер встал с таким чувством, как если бы  он перенес какую-то
заразную болезнь.
     -- џ  позволю  себе просить вашу светлость  сохранить мое ходатайство в
тайне. „лЯ менЯ чрезвычайно важно, чтоб он никогда не знал...
     --  Ђ кто  ж  ему станет  говорить, хотел бы Я знать? -- сказал ”уше, с
любопытством поднимаЯ глаза на застывшее, напрЯженное лицо генерала д'ћбера.
-- ‚от,  пожалуйста,  возьмите тут какое-нибудь перо и  зачеркните  это  имЯ
сами. ќто  единственный  список. …сли  вы хорошенько обмакнете  ваше перо  и
проведете черту пожирней, никто никогда  не сможет узнать, что это  было  за
имЯ. Ќо только уж извините, Я не отвечаю  за то, как  им  потом распорЯдитсЯ
Љларк  '.  <I>('  Љларк  --  маршал,  военный  министр  ”ранции  после  падениЯ
Ќаполеона.)</I>  …сли он будет неистовствовать,  военный  министр пошлет его  на
жительство в какой-нибудь провинциальный городок под надзор полиции.
     ‘пустЯ несколько дней генерал д'ћбер, вернувшись  домой, сказал  сестре
после того, как они расцеловались:
     --  Ђх,  милочка  ‹еони, мне  так  не терпелось  поскорей  вырватьсЯ из
Џарижа!
     -- ‹юбовь торопила? -- сказала она с лукавой усмешкой.
     -- € ужас, -- добавил генерал д'ћбер очень серьезно. -- џ чуть не  умер
от... от омерзениЯ.
     ‹ицо  его   брезгливо  передернулось.  Џерехватив  внимательный  взглЯд
сестры, он продолжал:
     -- Њне надо было  повидать  ”уше. џ добилсЯ аудиенции.  џ был у  него в
кабинете.  Љогда  имеешь  несчастье  находитьсЯ  в  одной  комнате   с  этим
человеком, дышать с ним одним  воздухом, выходишь от него с таким ощущением,
как   будто    утратил   собственное    достоинство.   ЏоЯвлЯетсЯ   какое-то
отвратительное чувство, что  в  конце концов  ты,  может быть, вовсе не  так
чист, как ты думаешь... Ќет, ты этого не можешь понЯть.
     Ћна   несколько  раз  нетерпеливо  кивнула.  Ќапротив,  она   прекрасно
понимает. Ћна очень хорошо знает  своего брата  и любит его таким, каков  он
есть. Ќикаких чувств, кроме  ненависти и презрениЯ,  не  вызывал ни  у  кого
Якобинец  ”уше,  который,  пользуЯсь  длЯ  своих  целей  любой  человеческой
слабостью,  любой   человеческой  добродетелью,  благородными  человеческими
мечтами, ухитрилсЯ обмануть  всех своих современников и умер в  безвестности
под именем герцога Ћтрантского.
     -- Ђрман, дорогой мой, -- сказала она с участием, что тебе понадобилось
от этого человека?
     --  Ќе  больше, не меньше, как человеческаЯ жизнь. € Я получил  ее. Њне
это было необходимо. Ќо Я чувствую, что Я  никогда  не  смогу  простить  эту
необходимость человеку, которого Я должен был спасти.
     ѓенерал ”еро, абсолютно неспособный понЯть,  что с ним такое происходит
(как в таких  случаЯх  и большинство из нас),  получив распорЯжение военного
министра  немедленно  отправитьсЯ  в  некий  маленький  городок  центральной
”ранции, подчинилсЯ  этому с зубовным  скрежетом и неистовым вращением очей.
Џереход от войны, котораЯ была длЯ него единственным привычным состоЯнием, к
чудовищной  перспективе  мирной жизни страшил  его.  Ћн  отправилсЯ  в  свой
городок в твердой уверенности, что долго  это продолжатьсЯ не может.  ’ам он
получил уведомление  об отставке  и предупреждение  о том,  что его  пенсиЯ,
присвоеннаЯ  ему соответственно со званием генерала, будет выплачиватьсЯ ему
при условии  благонадежного поведениЯ, в  зависимости от  надлежащих отзывов
полиции.
     €так,  он  больше  не числилсЯ  в  армии.  Ћн  вдруг  почувствовал себЯ
оторванным от земли,  подобно бесплотному духу. ’ак жить невозможно. ‘начала
он  отнессЯ к этому  с Явным недовернем. ќтого  не может  быть! Ћн со днЯ на
день ждал, что вот-вот разразитсЯ  гром, случитсЯ землетрЯсение,  произойдет
какаЯ-то  стихийнаЯ  катастрофа.  Ќо  ничего   не  происходило.  ЃезысходнаЯ
праздность придавила своим свинцовым  гнетом генерала  ”еро, и  так  как ему
нечего было черпать в  самом себе, он погрузилсЯ в состоЯние  невообразимого
отупениЯ. Ћн  бродил по  улицам,  глЯдЯ  перед собой  тусклым  взглЯдом,  не
замечаЯ прохожих,  почтительно приподнимавших  шлЯпы  при встрече  с  ним; а
обитатели городка, подталкиваЯ друг друга  локтем, когда  он проходил  мимо,
говорили шепотом:
     --  ќто  бедный генерал ”еро. Ћн  совсем убит горем. Џодумайте, как  он
любил императора!
     „ругие    кое-как    уцелевшие   останки   кораблекрушениЯ,   выкинутые
наполеоновской   бурей,   льнули   к   генералу   ”еро    с    беспредельной
почтительностью. ‘ам же  он  всерьез  воображал,  что  душа  его  раздавлена
скорбью. ‚ременами на него находило желание заплакать, завыть во весь голос,
кусать себе руки  до  крови; иной  раз  он  просто  валЯлсЯ  целыми днЯми  в
постели, накрыв голову подушкой. Ќо  все это было исключительно от скуки, от
тЯжкого гнета неописуемой,  необозримой,  безграничной  скуки.  Ћн был  не в
состоЯнии  осознать  безнадежность  своего  положениЯ, и это спасало его  от
самоубийства. Ћн даже никогда и не думал об этом. Ћн ни о чем не думал. Ќо у
него пропал аппетит, а так как он был не в силах выразить  те сокрушительные
чувства,  которые  он  себе  приписывал  (самаЯ  неистоваЯ  брань отнюдь  не<B><I></B></I>
выражала их),  он мало-помалу  приучил себЯ хранить молчание, а  длЯ южанина
это все равно что смерть.
     ‚от  почему  поведение генерала  ”еро произвело  целую  сенсацию  среди
отставных военных, когда в один жаркий, душный день в маленьком кафе, сплошь
засиженном   мухами,   этот   бедный   генерал  вдруг  разразилсЯ  громовыми
проклЯтиЯми.
     Ћн   сидел  спокойно  на  своем  привилегированном  месте,  в  углу,  и
просматривал парижские газеты, проЯвлЯЯ к этому столько же интереса, сколько
приговоренный к  смерти человек  накануне казни, -- к  хронике происшествий.
‚оинственные,  загорелые лица, среди которых у одного  недоставало глаза,  у
другого -- кончика носа, отмороженного в ђоссии, с любопытством склонились к
нему.
     -- —то случилось, генерал?
     ѓенерал  ”еро  сидел  выпрЯмившись,  держа  сложенную  вдвое  газету  в
вытЯнутой руке, чтобы  легче было разобрать мелкий шрифт. Ћн перечел еще раз
про  себЯ сжатое сообщение,  которое, если можно так  выразитьсЯ, воскресило
его из мертвых:


     "Ќам сообщают, что генерал  д'ћбер, который в настоЯщее времЯ находитсЯ
в  отпуску  по болезни  на  юге,  назначаетсЯ  командиром 5-й  кавалерийской
бригады..."


     ѓазета выпала у него из рук. "ЌазначаетсЯ командиром..." € вдруг он изо
всех сил хлопнул себЯ по лбу.
     -- Ђ ведь Я совсем забыл о нем!-- пробормотал он, потрЯсенный.
     Ћдин из ветеранов крикнул ему во всю глотку с другого конца кафе:
     -- …ще какаЯ-нибудь новаЯ пакость правительства, генерал?
     -- ЏакостЯм этих мерзавцев нет конца! -- рЯвкнул генерал ”еро. -- Ћдной
больше, одной меньше... -- Ћн  понизил голос. -- Ќо Я надеюсь положить конец
одной  из них...  -- Ћн обвел взглЯдом окружавшие  его физиономии. -- …сть у
них  там   один  напомаженный,   расфранченный  штабной  офицерик,  любимчик
некоторых  маршалов,  которые  продали  отца своего за пригоршню английского
золота. ’еперь он узнает, что Я  еще жив, -- заЯвил он наставительным тоном.
-- ‚прочем,  это частное дело, старое  дело чести.  ќх,  наша  честь  теперь
ничего не значит! ‚от нас всех согнали сюда, поставили  клеймо и держат, как
табун  отслуживших полковых лошадей,  которым место только  на живодерне. Ќо
это будет все равно, что отомстить за императора... ѓоспода, Я вынужден буду
обратитьсЯ к услугам двоих из вас.
     ‚се бросились к нему. ѓенерал  ”еро, горЯчо  тронутый  этим изъЯвлением
чувств, с нескрываемым волнением обратилсЯ к одноглазому ветерану-кирасиру и
к  офицеру  кавалерийского полка,  потерЯвшему кончик  своего носа в ђоссии.
Џеред остальными он извинилсЯ:
     --  ќто,  видите   ли,   кавалерийское  дело,   господа.  …му  ответили
возгласами:
     --  Џревосходно, генерал... ‘овершенно  правильно...  Ќу конечно,  черт
возьми, мы же знаем!..
     ‚се были удовлетворены. ’ройка покинула кафе, сопровождаемаЯ криками:
     -- ‚ добрый час! †елаем удачи!
     Ќа  улице  они  взЯлись  под  руки,  генерал  оказалсЯ  посредине.  ’ри
потрепанные треуголки, которые они носили  в боЯх, грозно надвинув на глаза,
загородили собой чуть ли не всю улицу. €знемогающий от зноЯ городок с серыми
глыбами  домов под красными  черепицами крыш раскинулсЯ  под  синим  небом в
мертвом забытьи захолустной послеобеденной одури.  ќхо глухо разносило между
домами мерно повторЯющийсЯ стук бочара, набивающего обруч на бочку. ѓенерал,
слегка волоча левую ногу, старалсЯ идти в тени.
     --  ќта  проклЯтаЯ  зима  тысЯча  восемьсот  тринадцатого  года здорово
подточила  менЯ, до сих  пор кости болЯт.  Ќу, не важно! ЏридетсЯ перейти на
пистолеты, вот и все. „а так,  просто маленький прострел... Ќу  что ж, будем
дратьсЯ  на пистолетах. ‚се  равно  эта дичь от менЯ не  уйдет. ѓлаз  у менЯ
такой же меткий, как раньше... Џосмотрели бы вы, как Я в ђоссии укладывал на
всем скаку из старого,  заржавленного  мушкета  этих свирепых казаков! џ так
думаю, что Я родилсЯ стрелком.
     ’ак  ораторствовал  генерал  ”еро,  закинув  голову  с круглыми глазами
филина  и хищным клювом. ЃуЯн, рубака, лихой кавалерист, он смотрел на войну
попросту -- она представлЯлась ему  нескончаемой вереницей поединков, чем-то
вроде  сплошной массовой  дуэли. € вот у него  теперь  опЯть  своЯ война. Ћн
ожил. Њрак  мира  рассеЯлсЯ  над ним,  как  мрак  смерти. ќто было  чудесное
воскрешение ”еро,  ѓабриелЯ-”лориана,  волонтера  1793  года,  генерала 1814
года, погребенного без всЯких церемоний служебным приказом военного министра
второй ђеставрации.


     <B><I>ѓлава IV</B></I>


     Ќет  человека,  которому удавалось бы  сделать все,  за  что  бы  он ни
взЯлсЯ. ‚ этом смысле мы все неудачники. ‚сЯ суть  в том, чтобы не потерпеть
неудачи  в  разумном направлении  и в  стойкости своих усилий в жизни. € вот
тут-то наше  тщеславие нередко сбивает нас с  пути. Ћно заводит нас  в такие
запутанные  положениЯ,  из  которых  мы потом  выходим разбитыми,  тогда как
гордость,  напротив,  охранЯет  нас,   сдерживаЯ   наши  притЯзаниЯ  строгой
разборчивостью и укреплЯЯ нас своей стойкостью.
     ѓенерал д'ћбер  был человек  гордый  и сдержанный.  …сли у него и  были
какие-то  любовные  увлечениЯ, счастливые или неудачные, они прошли длЯ него
бесследно. ‚  этом теле,  покрытом зарубцевавшимисЯ  радами,  сердце  его  к
сорока  годам   осталось   нетронутым.   Ћтветив   сдержанным  согласием  на
матримониальные  замыслы  сестры, он,  будучи вовлечен  в них, влюбилсЯ  без
памЯти бесповоротно, словно прыгнул в  пропасть с  разбегу.  Ћн  был слишком
горд, чтобы испугатьсЯ, да и ощущение само по себе было настолько сладостно,
что не могло испугать.
     Ќеопытность  сорокалетнего мужчины это  нечто гораздо  более серьезное,
чем  неопытность  двадцатилетнего юнца,  потому что  здесь  не  приходит  на
выручку безудержнаЯ опрометчивость юности.
     „евушка была загадкой, как все молоденькие  девушки, просто  своей юной
непосредственностью.  Ќо   ему   загадочность  этой  юной  девушки  казалась
необыкновенной  и   пленительной.  Ћднако  не   было  ничего  загадочного  в
приготовлениЯх к этому браку, который взЯлась  устроить мадам ‹еони, а также
и  ничего  удивительного.  ќто был  весьма подходЯщий брачный  союз,  весьма
желательный  длЯ матери юной девицы  (отец  у нее  умер) и  терпимый длЯ  ее
дЯдюшки  --  престарелого  эмигранта,  недавно   вернувшегосЯ  из  ѓермании,
который,  подобно  хилому  призраку  старого  режима,  бродил,  опираЯсь  на
тросточку, по садовым дорожкам родового  поместьЯ своей  племЯнницы. ѓенерал
д'ћбер, надо сказать прЯмо, был не  таким  человеком,  чтобы удовлетворитьсЯ
тем,  что  он нашел себе  жену  с приданым. …го гордость (а  гордость всегда
стремитсЯ к  истинному успеху)  не могла удовлетворитьсЯ ничем, кроме любви.
Ќо  так  как  истиннаЯ  гордость  несовместима  с   тщеславием,  он  не  мог
представить,  с  какой стати  это загадочное создание с  сиЯющими  глубокими
очами  цвета  фиалки будет питать к  нему какое-нибудь более теплое чувство,
чем равнодушие.
     ЊолоденькаЯ девушка (ее звали Ђдель) приводила его в замешательство при
каждой  его  попытке разобратьсЯ в  этом  вопросе. Џравда, попытки  эти были
неуклюжи  и  робки,  потому  что  генерал  вдруг  очень  остро  почувствовал
количество  своих  лет, своих  ран и множество  других  своих  недостатков и
окончательно убедил себЯ в том, что он недостоин ее, ибо  он  только теперь,
на собственном опыте,  узнал, что  означает  слово  "трус". Ќасколько он мог
разобратьсЯ, она как будто давала понЯть,  что, вполне положившись на нежное
материнское   чувство  и   материнскую  прозорливость,  она   не  испытывает
непреодолимого  отвращениЯ к особе  генерала д'ћбера и что этого длЯ  хорошо
воспитанной  юной девицы вполне  достаточно, чтобы вступить в  брачный союз,
’акое  отношение  мучило и  уЯзвлЯло гордость генерала  д'ћбера. €,  однако,
спрашивал  он себЯ  в  сладостном отчаЯнии, на что, собственно,  большее  он
может рассчитывать.
     “ нее был Ясный,  открытый лоб. Љогда ее синие глаза смеЯлись, линии ее
рта и подбородок сохранЯли очаровательную серьезность. € все это выступало в
такой  пышной  рамке  блестЯщих  светлых  волос,  дышало такой  удивительной
свежестью румЯнца, такой выразительной грацией, что генералу д'ћберу никогда
не удавалось  поразмыслить хладнокровно над этими  возвышенными требованиЯми
своей  гордости. Ћн,  собственно, даже  побаивалсЯ  предаватьсЯ такого  рода
размышлениЯм, ибо они не  раз доводили его до такого отчаЯниЯ, что он понЯл:
скорей согласитсЯ убить  ее, чем откажетсЯ от нее. Џосле  таких переживаний,
которые  бывают   у  людей  в  сорок  лет,   он  чувствовал  себЯ  разбитым,
уничтоженным, пристыженным и несколько  напуганным. Ќо он научилсЯ  находить
утешение в мудрой привычке просиживать далеко за полночь у открытого окна, и
подобно фанатику, предающемусЯ фанатическим  размышлениЯм о вере, замирать в
экстазе при мысли о том, что она существует.
     Ћднако не следует  думать, что кто-либо из  окружающих мог по его  виду
догадатьсЯ обо всех этих  перипетиЯх его душевного состоЯниЯ. ѓенерал д'ћбер
неизменно сиЯл,  что не стоило ему ни малейшего усилиЯ, потому  что, сказать
правду,  он   чувствовал  себЯ   необыкновенно   счастливым.   Ћн   соблюдал
установленные  длЯ  его  положениЯ правила: спозаранку  каждое  утро посылал
цветы (из сада и оранжерей ‹еони), а немножко попозже ЯвлЯлсЯ сам завтракать
со своей невестой, ее матерью и дЯдюшкой-эмигрантом.  „нем они прогуливались
или  сидели  где-нибудь в  тени.  ЃережнаЯ  почтительность,  готоваЯ вот-вот
перейти в нежность, -- таков был  оттенок, окрашивавший их взаимоотношениЯ с
его стороны; шутливаЯ речь прикрывала глубокое смЯтение, в которое повергала
его ее недосЯгаемаЯ близость. Ќа исходе днЯ генерал д'ћбер возвращалсЯ домой
и,  шагаЯ  среди  виноградников, чувствовал  себЯ  то ужасно  несчастным, то
необыкновенно счастливым,  а иной раз погружалсЯ в глубокую задумчивость, но
всегда с неизменным  ощущением полноты  жизни, какого-то особенного подъема,
присущего  художнику,  поэту,   влюбленному  --  людЯм,   одержимым  большим
чувством, высокой думой или возникающим перед ними образом красоты.
     ‚нешний мир в такие минуты не  очень отчетливо существовал длЯ генерала
д'ћбера. Ќо однажды вечером, переходЯ мостик,  генерал д'ћбер увидел вдалеке
на дороге две фигуры.

     „ень   был  чудесный.   Џышное   убранство  пылающего  закатного   неба
пронизывало  мЯгким сиЯнием  четкие  краски южного  ландшафта. ‘ерые  скалы,
коричневые  полЯ, пурпурные  волнистые  дали, сливаЯсь  в  сиЯющем  аккорде,
наполнЯли  воздух вечерним благоуханием. „ве фигуры  вдалеке были  похожи на
два неподвижных деревЯнных силуэта, совершенно черных на белой ленте дороги.
ѓенерал  д'ћбер различил длинные, прЯмые  походные  сюртуки,  застегнутые до
самого подбородка, треугольные шлЯпы, худые, резко очерченные загорелые лица
-- старые солдаты-усачи. “ одного из них, у  того, что  был  повыше, чернела
повЯзка на глазу; суровое высохшее лицо второго отличалось какой-то странной
непонЯтной  особенностью,  котораЯ  при  ближайшем  рассмотрении   оказалась
отсутствием   кончика  носа.   ЏоднЯв  одновременно  руки   к   шлЯпам,  они
приветствовали  штатского,  который  шел,  слегка  прихрамываЯ,  опираЯсь на
толстую палку, и спросили его,  как пройти к дому генерала барона д'ћбера  и
есть ли возможность побеседовать с ним наедине.
     -- …сли вам кажетсЯ,  что здесь достаточно уединенно, -- сказал генерал
д'ћбер,  окидываЯ взором  пурпурные  полосы виноградников,  раскинувшихсЯ  у
подножиЯ  круглого  холма,  на  самом  верху  которого  прилепились серые  и
коричневые хижины деревушки, а над  ними, как вершина утеса, торчала высокаЯ
колокольнЯ, -- если вы находите, что здесь достаточно  уединенно,  вы можете
поговорить  с ним  сейчас  же, и  Я  прошу вас, товарищи, говорите  открыто.
Ѓудьте вполне спокойны.
     “слышав  это, они  отступили на шаг и  снова поднесли руки к шлЯпам, на
этот раз с  подчеркнутой  церемонностью.  ‡атем тот,  у которого  не хватало
кончика   носа,   выступив   от   имени  обоих,  сказал,  что   дело  весьма
конфиденциальное и приходитсЯ соблюдать осторожность.  €х штаб-квартира, вон
там,  в деревушке, где это проклЯтое  мужичье -- подлые, гнусные роЯлисты --
подозрительно коситсЯ  на них,  трех честных  солдат.  ‘ейчас  он просил  бы
генерала д'ћбера назвать им только имена его друзей.
     -- Љаких  друзей?  --  с удивлением сказал генерал  д'ћбер,  совершенно
сбитый с толку. -- џ живу здесь у моего зЯтЯ.
     -- Ќичего, он подойдет, -- сказал ветеран с отмороженным носом.
     -- Њы друзьЯ генерала  ”еро, --  вмешалсЯ  другой.  Ћн до сих пор стоЯл
молча и  только  грозно сверкаЯ своим единственным глазом на этого человека,
который <I>никогда</I> не любил императора. Ѓыло на что посмотреть! Џотому что даже
эти иуды в раззолоченных мундирах,  продавшие  его англичанам, эти маршалы и
принцы -- все они хоть когда-нибудь да любили его.  Ќо этот человек  <I>никогда</I>
не любил императора. ѓенерал ”еро так и сказал, совершенно определенно.
     ѓенерал  д'ћбер почувствовал, как  у него екнуло в  груди. Ќа  какую-то
ничтожно  малую  долю секунды  он словно  увидел,  как  землЯ в  бесконечной
неподвижности пространства  завертелась с каким-то зловещим глухим шумом. Ќо
это биение крови в ушах сразу утихло. Ћн невольно прошептал:
     -- ”еро?.. џ совсем забыл о его существовании!
     -- €,  однако,  он  существует  --  очень неудобно,  правда,  -- в этой
поганой харчевне, в логове дикарей, -- Ядовито сказал одноглазый кирасир. --
Њы  приехали  сюда час тому  назад на почтовых. Ћн сейчас с нетерпением ждет
нас. Ќам, видите ли, надо поторопитьсЯ. ѓенерал нарушил министерский приказ,
чтоб получить от вас удовлетворение, которое он вправе требовать по  законам
чести.  €,  само  собой  разумеетсЯ,  он хотел  бы получить его прежде,  чем
жандармы нападут на наш след.
     ‘путник его постаралсЯ изложить это несколько Яснее:
     --  Њы  хотим вернутьсЯ потихоньку, понимаете? ”ьюить! €  чтобы никаких
следов.  Њы  ведь тоже  нарушили приказ.  Ђ ваш  приЯтель  король обрадуетсЯ
случаю  лишить нас  пропитаниЯ. Њы ведь тоже  рискуем. Ќо, Ясное дело, честь
прежде всего.
     ѓенерал д'ћбер наконец обрел дар речи.
     -- ’ак, значит, вы вышли сюда на  дорогу, чтобы предложить мне вступить
в рукопашную с этим... с этим... -- € вдруг неудержимый хохот напал на него:
-- •а-ха-ха-ха!..
     ‘хватившись за бока, он покатывалсЯ со  смеху, а они стоЯли перед  ним,
вытЯнувшись неподвижно,  словно  их защемило капканом  из-под  земли.  ‚сего
только два года тому назад хозЯева …вропы, они теперь были похожи на древних
призраков.  Ћни казались  более бесплотными в своих вылинЯвших мундирах, чем
их собственные  длинные  тени,  чернеющие  на  белой  дороге.  ‚оинственные,
нелепые тени двадцати лет походов и побед. “ них был какой-то диковинный вид
--  два  бесстрастных  бонзы, поклонЯющиесЯ  мечу.  Ђ генерал  д'ћбер,  тоже
некогда  один  из этих  бывших  хозЯев …вропы, потешалсЯ над этими  мрачными
призраками, преграждавшими ему путь.
     ’огда один, кивнув на хохочущего генерала, сказал:
     -- ‚есельчак, похоже, а?
     --  Ђ  вот среди нас  многие разучились улыбатьсЯ, с  тех пор,  как ’от
покинул ”ранцию, -- промолвил другой.
     ѓенерала д'ћбера охватило бешеное  желание броситьсЯ с кулаками на этих
бестелесных призраков, повалить их  на  землю, растоптать. Ћн  сам ужаснулсЯ
этому. Ћн  сразу перестал  смеЯтьсЯ. “ него  теперь была  только одна мысль:
отделатьсЯ от них, спровадить их как можно  скорей с глаз долой, пока он еще
как-то владеет собой. Ћн  сам не понимал,  откуда взЯлось это бешенство. …му
некогда было думать об этом.
     -- џ понимаю  ваше  желание разделатьсЯ  со  мной  как можно скорей, --
сказал он.  -- ’ак не  будем тратить времЯ на  пустые  разговоры. ‚идите там
этот лесок у подножьЯ холма? „а, этот сосновый лесок. „авайте встретимсЯ там
завтра на  рассвете. џ принесу с собой саблю или пистолеты, или то и другое,
если угодно.
     ‘екунданты генерала ”еро переглЯнулись.

     <I>--</I> Џистолеты, генерал, -- сказал кирасир.

     -- •орошо. „о свиданьЯ. „о завтрашнего утра. Ђ до тех пор разрешите мне
посоветовать  вам  держатьсЯ  где-нибудь  подальше  до  темноты,  если вы не
желаете, чтобы вами  заинтересовались жандармы. ‚  наших краЯх  приезжие  --
редкость.
     Ћни молча откланЯлись. ѓенерал  д'ћбер  повернулсЯ спиной к удалЯющимсЯ
фигурам  и долго стоЯл посреди дороги, прикусив нижнюю губу и глЯдЯ в землю.
‡атем он  пошел прЯмо вперед, то есть той же  дорогой, откуда  он только что
пришел,  и остановилсЯ у  ограды парка, у дома своей невесты. ‘меркалось. Ќе
двигаЯсь,   он   смотрел  сквозь  прутьЯ  ограды  на  фасад  дома,  сиЯющего
освещенными  окнами  сквозь  листву  деревьев.  аги заскрипели по гравию, и
высокаЯ сутуловатаЯ фигура вышла  из  боковой аллеи  и  двинулась по дорожке
вдоль ограды.
     ќто был шевалье де ‚альмассиг -- дЯдюшка прелестной Ђдели, экс-бригадир
армии под командованием  принцев, переплетчик в  Ђльтоне, а потом сапожник в
маленьком  немецком   городке  (прославившийсЯ  изЯществом  своей  работы  и
элегантными фасонами дамской обуви) -- в  шелковых чулках,  обтЯгивающих его
тощие  икры, в низко  вырезанных  туфлЯх  с  серебрЯными прЯжками, в вышитом
жилете.  „линнополый камзол висел, как  на вешалке, на  его  худой,  сутулой
спине.  ЊаленькаЯ треугольнаЯ шлЯпа  венчала  напудренные волосы, завЯзанные
сзади в косичку.
     -- ѓосподин шевалье, -- тихонько окликнул его генерал д'ћбер.
     -- Љак, это опЯть вы, мой друг? ‚ы что-нибудь забыли?
     -- „а,  вот именно. ’ак оно  и  есть.  џ  забыл одну вещь.  €  Я пришел
сказать вам об этом. Ќет, только здесь, за оградой. ќто настолько чудовищно,
что Я не могу говорить об этом около ее дома.
     евалье  покорно  вышел  стой  снисходительной  уступчивостью,  которую
некоторые старые  люди проЯвлЯют по отношению  к  неугомонным юношам. Ѓудучи
старше генерала д'ћбера  на четверть столетиЯ,  он в глубине души считал его
довольно-таки  надоедливым влюбленным  юнцом.  Ћн  очень хорошо  слышал  его
загадочные  слова,  но не  придавал  большого  значениЯ тому, что  иной  раз
способен  сболтнуть  или выкинуть влюбленный  молодой человек. ќто поколение
французов, выросшее  в годы его изгнаниЯ, отличалось каким-то непонЯтным длЯ
него  складом ума. …му казалось, что и чувства у  них какие-то неистовые, им
недостает меры и тонкости. €  даже в их манере выражатьсЯ есть что-то крайне
преувеличенное.  Ћн  спокойно  подошел  к  генералу,  и  они  молча  сделали
несколько шагов по  дороге.  ѓенерал старалсЯ подавить, волнение и заставить
себЯ говорить спокойно.
     -- ‚ы совершенно правильно сказали: Я забыл одну вещь. џ забыл и только
полчаса тому назад  вспомнил, что Я должен дратьсЯ на  дуэли. ќто немыслимо,
но это так.
     Ќа минуту наступила тишина. ‡атем в  этой глубокой вечерней деревенской
тишине Ясный старческий голос шевалье, дрогнув, произнес:
     -- ќто гнусно, сударь.
     Ѓольше  он ничего не мог сказать. ќта  девочка,  родившаЯсЯ здесь, в то
времЯ как он был в изгнании, уже после того как его несчастный брат был убит
шайкой Якобинцев,  стала после его  возвращениЯ единственной отрадой длЯ его
старого  сердца,  которое  столько  лет  питалось  одними  воспоминаниЯми  о
привЯзанности.
     -- ќто  совершенно  немыслимо,  вот что  Я  вам  скажу. „олг мужчины --
покончить с такими делами прежде, чем он осмеливаетсЯ  просить руки  молодой
девушки. Љак же так? …сли б вы не вспомнили об  этом  еще десЯть дней, то вы
бы  уже успели женитьсЯ и только  потом спохватились бы! ‚ мое времЯ мужчины
не забывали  таких вещей -- того, что они  обЯзаны  щадить чувства  невинной
молоденькой девушки. …сли б Я мог  позволить  себе пренебречь ими, Я  бы вам
сказал, что Я думаю о вашем поведении. € боюсь,  что это вам не  понравилось
бы.
     ѓенерал д'ћбер громко застонал:
     -- Ќе бойтесь, пусть  это вас не  останавливает.  „лЯ нее это не  будет
смертельным ударом.
     Ќо старик не  обратил вниманиЯ на этот бессмысленный лепет влюбленного.
‚озможно, что он даже и не слышал его.
     -- —то это за историЯ? -- спросил он. -- €з-за чего это?
     --  Ќазовите  это юношеским сумасбродством,  господин  шевалье... €з-за
какой-то немыслимой, невероЯтнейшей...
     Ћн вдруг осексЯ. "Ћн никогда не поверит этой истории, -- подумал он. --
Ћн только решит, что Я считаю его дураком, и обидитсЯ".
     --  „а,  -- продолжал генерал  д'ћбер,  --  из  юношеской  глупости это
выросло... евалье перебил его:
     -- Ќо тогда, значит, это надо уладить.
     -- “ладить?
     -- „а, чего бы это ни стоило вашему самолюбию. ‚ам следовало помнить  о
том, что вы помолвлены. €ли, может быть, вы об этом тоже забыли? ‚от так же,
как вы, уехав, забыли о вашей ссоре? Љакое  чудовищное  легкомыслие! Ќикогда
ничего подобного не слышал!
     -- Ѓоже ты мой, господин шевалье! Ќеужели вы думаете, что Я затеЯл  эту
ссору теперь, когда Я был в Џариже? €ли еще что-нибудь в этом роде?
     -- Ђх,  какое  может  иметь значение  точнаЯ  дата  вашей  сумасбродной
выходки! -- воскликнул с раздражением  шевалье. -- ‚сЯ суть в том, чтобы это
уладить.
     ‚идЯ, что генералу д'ћберу не  терпитсЯ вставить слово, старый эмигрант
поднЯл руку и сказал с достоинством:
     --  џ сам  когда-то  был  солдатом.  џ  бы  никогда  не  позволил  себе
посоветовать ложный  шаг человеку, имЯ которого будет носить моЯ племЯнница.
€  Я  говорю вам,  что  между порЯдочными  людьми такое недоразумение  можно
всегда уладить.
     --  Ђх,  господин шевалье,  но ведь  это же  случилось  пЯтнадцать  или
шестнадцать лет тому назад! џ был тогда лейтенантом гусарского полка.
     ‘тарый шевалье был,  по-видимому,  совершенно ошеломлен этим  отчаЯнным
возгласом.
     -- ‚ы  были лейтенантом гусарского полка шестнадцать лет тому назад? --
пробормотал он точно в забытьи.
     -- Ќу разумеетсЯ!  —то ж вы думаете, менЯ на  свет произвели генералом?
Љак наследного принца?
     ‚  сгущающемсЯ пурпурном  сумраке полей и  виноградников, раскинувшихсЯ
под  густо-рдЯной  низкой полосой  заката, голос  старого  экс-офицера армии
принцев прозвучал сдержанно, официально, учтиво.
     --  —то это,  бред или просто  шутка?  Љак это надо понимать? ‚ы хотите
дратьсЯ  на  дуэли,  на которой вам следовало дратьсЯ  шестнадцать лет  тому
назад?
     --  ќта историЯ  тЯнетсЯ  до сих  пор с  того  времени,  вот что Я хочу
сказать. ЋбъЯснить это не так просто. Њы, разумеетсЯ,  дрались уже несколько
раз в течение этого времени.
     -- Љакие нравы! Љакое чудовищное извращение понЯтиЯ истинного мужества!
’олько кровожадным  безумием революции, охватившим целое  поколение, и можно
объЯснить  подобную  бесчеловечность, --  промолвил тихо бывший эмигрант. --
Љто он такой, этот ваш противник? -- спросил он, повысив голос.
     --  Њой  противник?  ”амилиЯ его  ”еро. Џочти  неразличимый  под  своей
треугольной  шлЯпой,   в  старомодном  камзоле,   хилый,  согбенный  призрак
минувшего   режима,   шевалье   де   ‚альмассиг   погрузилсЯ   в  призрачные
воспоминаниЯ.
     --  Њне  припоминаетсЯ   ссора  из-за  маленькой  ‘офи  д'Ђрваль  между
господином  де Ѓриссаком, капитаном королевской  гвардии, и д'Ђнжораном  (не
тем, у которого лицо было оспой  изрыто,  а другим -- красавцем д'Ђнжораном,
так  звали его). Ћни сходились на поединке  три  раза в течение восемнадцати
месЯцев и показали себЯ  достойными  противниками. ‚о всем была виновата эта
крошка ‘офи, которую забавлЯло...
     -- ќта  историЯ  совсем  другого рода,  -- перебил его генерал д'ћбер и
Язвительно  усмехнулсЯ.  --  „алеко не такаЯ  простенькаЯ. €  гораздо  более
бессмысленнаЯ,  --  закончил он, стиснув  зубы  с  такой  Яростью,  что  они
скрипнули.
     Џосле  этого звука надолго  воцарилась  тишина.  ‡атем  шевалье спросил
безжизненным тоном:
     -- Љто он такой, этот ”еро?
     -- ‹ейтенант гусарского  полка, так же  как и Я, то есть Я хочу сказать
-- генерал. ѓасконец. ‘ын кузнеца, кажетсЯ.
     -- ‚от как! ’ак  Я и думал. “  этого Ѓонапарта была какаЯ-то  особеннаЯ
любовь ко всЯкому сброду. џ, конечно, не имею в виду вас, д'ћбер. ‚ы один из
нас, хотЯ вы тоже служили этому узурпатору, который...
     -- Ђх, не впутывайте вы уж его-то сюда! -- перебил генерал д'ћбер.
     евалье пожал своими острыми плечами.
     --  Љакой-то  ”еро...  ‘ын деревенского кузнеца  и какой-нибудь гулЯщей
девки. ‚ы видите, к чему это приводит -- свЯзыватьсЯ с такими людьми!
     -- ‚ы когда-то сами были сапожником, господин шевалье.
     -- „а, но Я не сын сапожника, так же как и вы, господии д'ћбер. ‚ы и Я,
мы с  вами обладаем  тем,  чего не  имеют  все  эти  бонапартовские  принцы,
герцоги, маршалы. Џотому что нет такой силы на земле, котораЯ могла бы  дать
им  это,  -- возразил  эмигрант  с  возрастающим  оживлением,  как  человек,
оседлавший своего конька.  -- ќти люди  просто не существуют, все эти  ”еро.
”еро!  —то такое  ”еро?  ЃродЯга,  которого  нарЯдил генералом  корсиканский
авантюрист,  вырЯдившийсЯ  в  императора.  Ќет  никаких оснований  господину
д'ћберу  пачкать себЯ дуэлью с такой личностью. Ћтлично вы можете извинитьсЯ
перед ним. Ђ если этот грубиЯн  вздумает отклонить ваше извинение, вы можете
просто отказатьсЯ дратьсЯ с ним.
     -- Џо-вашему, Я могу это сделать?
     -- „а. ‘о спокойной совестью.
     -- ѓосподин  шевалье,  как  вы  думаете,  к  чему  вы  вернулись  после
эмиграции?
     ќто  было сказано  таким необыкновенным  тоном, что старик,  вздрогнув,
поднЯл  свою  склоненную  голову,  сверкающую серебром  под  острыми  углами
треуголки. ‘ минуту он сидел молча.
     -- Ѓог знает, --  сказал он наконец, медленно и величественно показываЯ
рукой на высокий крест на краю дороги, который простирал свои чугунные руки,
черные как смоль на рдЯной полосе заката. -- Ћдин господь бог знает: если бы
не этот крест, что стоит здесь  с тех пор, как Я был ребенком, Я бы и сам не
мог сказать, к чему мы  вернулись, мы,  сохранившие  верность нашему богу  и
нашему королю. Ќичего не узнать, даже голоса у людей совсем стали не те.
     --  „а,  ”ранциЯ  не  та,  -- сказал генерал д'ћбер.  Љ нему  как будто
вернулось его спокойствие. ѓолос его звучал несколько иронически. -- Џоэтому
Я  и не могу последовать вашему  совету. „а и как можно отказатьсЯ  от того,
чтобы  тебЯ  укусила  собака,  когда она в  тебЯ вцепилась?  ќто невозможно.
Џоверьте мне,  ”еро  не  такой  человек,  которого можно  заставить  отстать
извинениЯми или отказами. Ќо  есть другой способ -- Я мог бы, например, дать
знать начальнику жандармерии в ‘ен-лаке. ”еро и двух  его приЯтелей арестуют
просто  по одному  моему слову.  Ћб  этом поговорЯт в  армии, в обеих,  быть
может, -- и в регулЯрной,  и  в распущенной, в особенности в распущенной. Ќо
ведь  это все сброд, хотЯ все они были когда-то товарищами  по оружию Ђрмана
д'ћбера.  Ќо какое дело д'ћберу до того,  что  могут подумать люди, которые,
как вы говорите, не существуют? Ђ то и еще проще -- Я мог бы попросить моего
зЯтЯ позвать здешнего мэра и шепнуть ему словечко. „остаточно, чтобы здешние
крестьЯне, вооружившись цепами и вилами,  бросились на этих бродЯг и загнали
их в какой-нибудь глубокий ров, -- никто и  не узнает. ’ак оно и случилось в
десЯти милЯх отсюда с тремЯ  беднЯгами уланами из старой гвардии,  когда они
возвращались домой. —то говорит вам ваша совесть, господин шевалье? Њожет ли
д'ћбер  позволить  себе  поступить  так   с  этими  тремЯ  людьми,  которые,
по-вашему, не существуют?
     ђедкие звезды  выступили  на  темной синеве Ясного, как кристалл, неба.
‚ысокий, сухой голос шевалье прозвучал резко:

     <I>--</I> ‡ачем вы мне  говорите все это? ѓенерал схватил иссохшую старую руку
и крепко сжал ее.
     -- Џотому, что Я доверЯю вам больше, чем кому бы то ни было. Љто  может
рассказать это Ђдели, кроме вас? ‚ы понимаете, почему Я не  могу  доверитьсЯ
моему  зЯтю, ни  даже родной  сестре? ѓосподин  шевалье, Я был на волосок от
этого.  џ  и сейчас весь дрожу, как подумаю об этом. ‚ы представить  себе не
можете, до чего ужасна длЯ менЯ эта дуэль.  Ќо избежать ее  нет возможности.
-- Џомолчав,  он прошептал: -- ќто рок.  --  €,  выпустив безжизненную  руку
шевалье, сказал спокойным тоном: -- Њне придетсЯ обойтись без секундантов. €
если  менЯ  убьют,  по крайней мере  хоть вы  будете  знать все,  что  можно
рассказать об этой истории.
     Џечальный  призрак  минувшего  режима,  казалось,  еще  более  поник  и
согнулсЯ в течение этой беседы.
     -- Љак же Я после этого смогу показатьсЯ сегоднЯ этим двум женщинам? --
со  стоном вырвалось  у него. -- џ чувствую, что  Я не в силах простить  вам
этого, генерал.
     ѓенерал д'ћбер не ответил.
     -- Ќо вы хоть по крайней мере можете сказать, правы вы или нет?
     --  џ ни  в  чем  не  виноват. -- ’ут  генерал схватил  призрачную руку
шевалье повыше  локтЯ и крепко дожал ее. --  џ должен убить его, -- прошипел
он и, выпустив руку старика, повернулсЯ и пошел по дороге.
     ‡аботливое внимание любЯщей сестры предоставлЯло  генералу  возможность
жить совершенно  независимо в доме,  где он был гостем. “ него даже был свой
отдельный ход  через маленькую  дверцу  в  оранжерее.  Џоэтому  ему  не было
надобности в  этот  вечер  притворЯтьсЯ спокойным перед ничего не  ведающими
обитателЯми  дома. Ћн  был  рад этому;  ему казалось,  что стоит  ему только
открыть  рот,  как  он разразитсЯ чудовищными,  бессмысленными  проклЯтиЯми,
броситсЯ ломать мебель, колотить фарфор и стекло.
     ЋтворЯЯ  маленькую дверцу и  поднимаЯсь по двадцати  восьми  ступенькам
винтовой лестницы,  котораЯ  вела в коридор, где помещалась его комната,  он
Ясно   представил  себе  это  страшное,  унизительное  зрелище:  разъЯренный
сумасшедший с налитыми кровью глазами и пеной у рта неистовствует в роскошно
обставленной столовой и бьет и расшвыривает все, что ни попадаетсЯ под руку.
Љогда он открыл дверь в свою комнату, припадок этот прошел, но он чувствовал
такое физическое изнеможение,  что ему пришлось хвататьсЯ за спинки стульев,
чтобы добратьсЯ до широкого низкого дивана, куда  он  повалилсЯ без сил.  Ќо
его душевное изнеможение было еще сильнее. Џережитый им приступ неукротимого
бешенства,  которое прежде  охватывало его только в  бою, когда он  с саблей
наголо  бросалсЯ на врага, вызывал  теперь содрогание  у этого сорокалетнего
человека. Ћн не понимал, что это -- слепое бешенство  неутоленного  чувства,
оказавшегосЯ  под  угрозой.  Ќо  в этом душевном  и  физическом  изнеможении
чувство  это  очистилось, смЯгчилось  и  вылилось  в  глубокое  отчаЯние,  в
безграничную жалость к  себе, оттого что  ему, может быть, предстоит умереть
прежде, чем он сумеет завоевать сердце этой прелестной девушки.
     ‚ эту  ночь  генерал  д'ћбер, лежа растЯнувшись на спине и  закрыв лицо
руками или  повернувшись ничком и  зарыв лицо в подушки, изведал  всю бездну
человеческих  чувств. —удовищное  омерзение к  этой  бессмысленной  истории,
сомнение в  собственной  своей  пригодности к жизни,  разочарование в лучших
своих чувствах (потому  что на кой черт понадобилось ему идти к этому ”уше!)
--  все  это он пережил.  "џ сущий  идиот, -- думал  он. --  ‘ентиментальный
идиот!  ’олько  потому,  что  Я  услышал  этот  разговор  в  кафе...  €диот!
€спугатьсЯ такой лжи! Ђх, в жизни надо считатьсЯ только с правдой!"
     Ћн несколько раз вставал и тихонько, в одних  носках, чтобы  не услышал
кто-нибудь внизу, подходил к  буфету и выпил всю воду, которую  ему  удалось
найти  в  темноте.  €  муки ревности он  пережил  тоже. Ћна выйдет  замуж за
кого-нибудь другого!  ‚сЯ  душа  его переворачивалась. “порство этого  ”еро,
чудовищнаЯ  настойчивость  этого бессмысленного животного  настигали  его  с
сокрушительной силой беспощадного  рока.  ѓенерал  д'ћбер дрожал с головы до
ног,  опускаЯ пустой графин. "Ћн убьет менЯ",  -- думал он. ѓенералу д'ћберу
суждено  было в эту ночь испытать все, что может испытать человек. Ћн ощутил
в своем  пересохшем рту  тошнотворный,  липкий  привкус страха  --  не  того
простительного страха перед Ясным, удивленным взглЯдом молоденькой  девушки,
но  страха  смерти и  страха, который благородный  человек испытывает  перед
трусостью.
     Ќо если  истиннаЯ  храбрость заключаетсЯ  в том, чтобы  пойти навстречу
опасности,  от которой  воротит душу, тело и  сердце,  генерал  д'ћбер  имел
случай  испытать и это  впервые за всю  свою жизнь. Љогда-то  он  в восторге
самозабвениЯ обрушивалсЯ на батарею,  скакал сломЯ голову под  градом пуль с
каким-нибудь поручением и  не думал об этом. ’еперь  же ему предстоЯло выйти
тайком на рассвете и отправитьсЯ навстречу неведомой, отвратительной смерти.
ѓенерал д'ћбер не проЯвил ни малейшего колебаниЯ. Ћн положил два пистолета в
кожаную сумку и перекинул  ее  через плечо.  ЏроходЯ садом, он почувствовал,
что  у  него опЯть  пересохло во рту.  Ћн сорвал  два  апельсина.  Љогда  он
закрывал за собой калитку, его охватила легкаЯ слабость.
     Ћн  зашаталсЯ, но,  не  обратив на это вниманиЯ,  пошел  вперед и через
несколько шагов уже крепко держалсЯ на ногах.
     ‚  бледном,  тусклом  рассвете  сосновый  лес  отчетливо  вырисовывалсЯ
колоннами своих стволов и темно-зеленым  куполом  на сером каменистом склоне
холма. „'ћбер  смотрел  на него, не  отрываЯсь, и  шел,  посасываЯ апельсин.
Џостепенно присущее  ему  бодрое хладнокровие перед лицом  опасности, то, за
что его любили солдаты и ценило начальство, снова вернулось к нему. ќто было
все равно, что идти в бой. ЏодойдЯ к опушке леса, он  сел на камень и, держа
второй апельсин в руке, стал ругать себЯ за  то,  что он притащилсЯ в  такую
рань. ‚скоре, однако, он услышал шуршанье кустов, шаги по каменистой земле и
обрывки громкого разговора. Љакой-то голос позади него сказал хвастливо:
     -- ќта дичь от менЯ не уйдет.
     "‚от  они, -- подумал д'ћбер.  -- —то это, какаЯ  дичь? Ђх, это они обо
мне говорЯт! -- €, спохватившись, что у него апельсин в руке, он подумал: --
•орошие апельсины. ‹еони сама выращивала. ‘ъем-ка Я, пожалуй, этот апельсин,
вместе того чтобы бросать его".
     Љогда генерал ”еро и его секунданты вышли из-за кустарников и скал, они
увидели генерала д'ћбера, который сидел и чистил апельсин. Ћни остановились,
дожидаЯсь, когда он заметит их. ‡атем секунданты приподнЯли шлЯпы, а генерал
”еро, заложив руки за спину, отошел в сторонку.
     --   џ  вынужден   просить  кого-нибудь  из  вас,  господа,  быть  моим
секундантом -- Я не привел с собой друзей.
     --  ЋтказыватьсЯ  не  приходитсЯ,  --  сказал рассудительно  одноглазый
кирасир.
     -- ‚се-таки это как-то неудобно, -- заметил другой ветеран.
     -- ЏринимаЯ во внимание настроение в здешних краЯх, Я не решилсЯ никого
посвЯтить  в причины  вашего пребываниЯ  здесь,  -- учтиво  поЯснил  генерал
д'ћбер.
     Ћни поклонились и, оглЯдевшись по сторонам, сказали сразу в один голос:
     -- ЌеподходЯщаЯ почва.
     -- ‡десь не годитсЯ.
     -- —то нам беспокоитьсЯ о почве,  отмерЯть расстоЯние и прочее? „авайте
упростим  дело.  ‡арЯдите  обе пары пистолетов. џ  возьму пистолеты генерала
”еро, а он пусть возьмет мои. €ли, еще лучше, пусть каждый возьмет смешанную
пару. ‡атем мы углублЯемсЯ в лес и стрелЯем друг в друга. Ђ вы останетесь на
опушке. Њы сюда не церемонитьсЯ пришли,  а воевать -- воевать насмерть.  „лЯ
этого годитсЯ всЯкаЯ почва. …сли менЯ прихлопнет пулЯ, вы оставите менЯ там,
где Я упаду, и уберетесь отсюда. Ќе годитсЯ, если вас после этого кто-нибудь
увидит здесь.
     Џосле  недолгих  переговоров  генерал   ”еро,  по-видимому,  согласилсЯ
принЯть  эти условиЯ.  ‚ то  времЯ, как  секунданты зарЯжали  пистолеты,  он
стоЯл, посвистываЯ, и, чрезвычайно довольный,  потирал руки. ‡атем он стащил
с  себЯ  сюртук  и швырнул  его  наземь.  ѓенерал  д'ћбер тоже  снЯл  свой и
аккуратно положил его на