        „ж.Љонрад. ‘ердце тьмы

----------------------------------------------------------------------------
     Џеревод Ђ.Љравцовой
     „ж.Љонрад. ‘ердце тьмы и другие повести.
     ‘Џб., Ђзбука, 1999, сс. 7-136
     ЋЃ™€‰ ’…Љ‘’ TEXTSHARE http://textshare.da.ru і http://textshare.tsx.org
----------------------------------------------------------------------------


        I

     џхта "Ќелли" покачнулась на Якоре -  паруса  ее  были  неподвижны  -  и
застыла. Ѓыл прилив, ветер почти стих, а так как ей предстоЯло спуститьсЯ по
реке, то ничего другого не оставалось, как бросить Якорь и ждать отлива.
     Џеред нами раскрывалось устье ’емзы, словно вход в бесконечный  пролив.
‚ этом месте море и небо сливались, и на ослепительной глади поднимающиесЯ с
приливом вверх по  реке  баржи  казались  неподвижными;  гроздьЯ  обожженных
солнцем   красноватых   парусов,   заостренных   вверху,   блестели   своими
полированными шпринтовами. ’уман навис над низкими берегами, которые  словно
истаивали, сбегаЯ к морю. Ќад ѓрейвсэндом легла тень, а дальше, вглубь, тени
сгущались в унылый сумрак, застывший над самым большим и великим городом  на
земле.
     Љапитаном и владельцем  Яхты  был  директор  акционерной  компании.  Њы
четверо дружелюбно на него поглЯдывали, когда он, повернувшись к нам спиной,
стоЯл на носу и смотрел в сторону морЯ. Ќа всей реке никто так не походил на
типичного морЯка, как он. Ћн был  похож  на  лоцмана,  который  длЯ  морЯков
олицетворЯет собою все, что достойно довериЯ. ’рудно было поверить, что  его
профессиЯ влекла его не вперед, к этому ослепительному  устью,  но  назад  -
туда, где сгустилсЯ мрак.
     Љак Я уже когда-то говорил, все мы были свЯзаны узами,  какие  налагает
море. ЏоддерживаЯ нашу дружбу в течение долгих  периодов  разлуки,  эти  узы
помогали нам относитьсЯ терпимо к рассказам и  даже  убеждениЯм  каждого  из
нас. Ђдвокат - превосходный старик  -  пользовалсЯ,  вследствие  преклонного
своего  возраста  и  многочисленных  добродетелей,  единственной   подушкой,
имевшейсЯ на палубе, и лежал на  единственном  нашем  пледе.  Ѓухгалтер  уже
извлек коробку с домино и забавлЯлсЯ, возводЯ строениЯ из  костЯных  плиток.
Њарлоу сидел скрестив ноги и прислонившись спиной  к  бизань-мачте.  “  него
были впалые щеки, желтый цвет лица, прЯмой торс и аскетический вид;  сидЯ  с
опущенными руками и  вывернутыми  наружу  ладонЯми,  он  походил  на  идола.
„иректор,  убедившись,  что  Якорь  хорошо  держит,  вернулсЯ  на  корму   и
присоединилсЯ  к  нам.  ‹ениво  обменЯлись  мы  несколькими  словами.  ‡атем
молчание спустилось на борт Яхты. Џочему-то мы не стали играть в домино.  Њы
были задумчивы и  пребывали  в  благодушно-созерцательном  настроении.  „ень
безмЯтежно догорал в ослепительном блеске. Њирно  сверкала  вода;  небо,  не
запЯтнанное ни одним облачком, было залито благостным и чистым светом;  даже
туман над болотами ќссекса был похож на сиЯющую  и  тонкую  ткань,  котораЯ,
спускаЯсь с лесистых холмов,  прозрачными  складками  драпировала  низменные
берега. Ќо на западе, вверх по течению реки, мрак сгущалсЯ с каждой минутой,
как бы раздраженный приближением солнца.
     € наконец, незаметно свершаЯ свой путь, солнце коснулось горизонта и из
пылающего, белого превратилось в  тусклый  красный  шар,  лишенный  лучей  и
тепла, как будто этот шар должен был вот-вот угаснуть,  пораженный  насмерть
прикосновением мрака, нависшего над толпами людей.
     ‘разу изменилсЯ вид реки, блеск  начал  угасать,  а  тишина  стала  еще
глубже. ‘тараЯ широкаЯ река, не тронутаЯ  рЯбью,  покоилась  на  склоне  днЯ
после  многих  веков  верной  службы  людЯм,  населЯвшим  ее   берега;   она
раскинулась невозмутимаЯ и величественнаЯ, словно  водный  путь,  ведущий  к
самым отдаленным уголкам земли. Њы смотрели на могучий поток и видели его не
в Ярком сиЯнии короткого днЯ, который загораетсЯ  и  угасает  навеки,  но  в
торжественном свете немеркнущих  воспоминаний.  €  действительно,  человеку,
который с благоговением и любовью, как принЯто говорить, "отдал себЯ  морю",
нетрудно воскресить в низовьЯх ’емзы  великий  дух  прошлого.  Џоток,  вечно
несущий  свою  службу,  хранит  воспоминаниЯ  о  людЯх  и   судах,   которые
поднимались вверх по течению, возвращаЯсь домой на отдых, или  спускались  к
морю, навстречу битвам. ђека служила всем людЯм, которыми гордитсЯ нациЯ,  -
знала  всех,  начинаЯ  от  сэра  ”рэнсиса  „рейка  и  кончаЯ  сэром   „жоном
”ранклином; то были рыцари, титулованные и нетитулованные, - великие  рыцари
- бродЯги морей. Џо ней ходили  все  суда,  чьи  имена,  словно  драгоценные
камни, сверкают в ночи веков,  -  все  суда,  начинаЯ  с  "‡олотой  лани"  с
круглыми боками, котораЯ набита была сокровищами  и  после  визита  королевы
выпала из славной легенды, и кончаЯ "ќребом"  и  "“жасом",  стремившимисЯ  к
иным завоеваниЯм и так и не пришедшими назад. ђека знала суда и  людей;  они
выходили из „этфорда,  из  ѓринвича,  из  ќрита  -  искатели  приключений  и
колонисты,  военные  корабли  и  торговые  капитаны,   адмиралы,   неведомые
контрабандисты восточных морей и эмиссары, "генералы" ‚осточного  индийского
флота. ’е, что искали золота, и те,  что  стремились  к  славе,  -  все  они
спускались по этой реке, держа меч и часто - факел, посланцы  власти  внутри
страны, носители искры свЯщенного огнЯ.
     ‘олнце зашло,  сумерки  спустились  на  реку,  и  вдоль  берега  начали
загоратьсЯ огни. Ќа тинистой отмели Ярко светил маЯк  —епмен,  поднимающийсЯ
словно на трех лапах. Ћгни судов скользили по  реке  -  великое  перемещение
огней, которые приближались и удалЯлись. Ђ  дальше,  на  западе,  чудовищный
город все еще был отмечен  зловещей  тенью  на  небе  -  днем  отмечало  его
сумрачное облако, а ночью - багровый отблеск под сверкающими звездами.
     - € здесь тоже был один  из  мрачных  уголков  земли,  -  сказал  вдруг
Њарлоу.
     €з нас он был единственным, кто все еще плавал по  морЯм.  •удшее,  что
можно было о нем сказать, это то, что он не ЯвлЯлсЯ типичным  представителем
своей профессии. Ћн был морЯком, но вместе  с  тем  и  бродЯгой,  тогда  как
большинство морЯков ведет, если можно так выразитьсЯ, оседлый  образ  жизни.
Џо натуре своей они - домоседы, и их дом - судно - всегда с ними, а также  и
родина их - море. ‚се суда похожи одно на другое, а море всегда  одно  и  то
же. Ќа фоне  окружающей  обстановки,  котораЯ  никогда  не  менЯетсЯ,  чужие
берега, чужие лица, изменчивый лик жизни скользЯт мимо,  завуалированные  не
ощущением тайны, но слегка презрительным неведением,  ибо  таинственным  длЯ
морЯка ЯвлЯетсЯ только море - его владыка, - море, неисповедимое,  как  сама
судьба.  Џосле  рабочего  днЯ  случайнаЯ  прогулка  или  пирушка  на  берегу
открывает морЯку тайну целого континента, и обычно  морЯк  приходит  к  тому
заключению, что эту тайну не стоило открывать. ђассказы  морЯков  отличаютсЯ
простотой, и смысл их как бы заключен в скорлупу ореха.  Ќо  Њарлоу  не  был
типичным  представителем  морЯков  (если  исключить  его   любовь   сочинЯть
истории), и длЯ него смысл эпизода заключалсЯ не внутри, как Ядрышко  ореха,
но в тех условиЯх, какие вскрылись благодарЯ этому  эпизоду:  так  благодарЯ
призрачному лунному свету становЯтсЯ иногда видимы туманные кольца.
     ‡амечание его никому не показалось странным. ќто  было  так  похоже  на
Њарлоу. …го выслушали в молчании. Ќикто не  потрудилсЯ  хотЯ  бы  проворчать
что-нибудь в ответ. Ќаконец он заговорил очень медленно:
     - џ думал  о  тех  далеких  временах,  когда  впервые  поЯвились  здесь
римлЯне, тысЯча девЯтьсот лет назад... вчера... ‘вет, скажете вы,  загорелсЯ
на этой реке во времена рыцарей? „а, но он был похож на  пламЯ,  разлившеесЯ
до равнине, на молнию в тучах. Њы живем при вспышке молнии - да не  погаснет
она, пока движетсЯ по орбите наша стараЯ ‡емлЯ! Ќо  вчера  здесь  был  мрак.
Џредставьте себе настроение командира красивой... как они  называютсЯ?..  ах
да!.. триремы в ‘редиземном море, который внезапно получил приказ  плыть  на
север.  Ћн  едет  сушей,  спешно  пересекает  земли   галлов   и   принимает
командование одним из тех судов,  которые,  если  верить  книгам,  строились
сотней легионеров в течение одного-двух месЯцев...  Љакими  ловкими  парнЯми
были, должно быть, эти люди!.. Џредставьте себе, что  этот  командир  ЯвилсЯ
сюда, на край света... Њоре свинцовое, небо цвета дыма, судно неуклюжее, как
концертино, а он поднимаетсЯ вверх  по  реке,  везет  приказы,  или  товары,
или... что хотите. Џесчаные отмели, болота, леса, дикари... очень мало  еды,
пригодной длЯ цивилизованного человека, и нет ничего, кроме воды  из  ’емзы,
чтобы утолить жажду. ‡десь, нет фалернского вина,  нельзЯ  сойти  на  берег.
Љое-где виднеетсЯ военный лагерь, затерЯвшийсЯ в глуши как  иголка  в  стоге
сена. •олод, туман, бури, болезни, изгнание и смерть - смерть,  притаившаЯсЯ
в воздухе, в воде, в кустах. „олжно быть, здесь люди  умирали  как  мухи.  €
все-таки он это вынес. ‚ынес молодцом, не тратЯ времени  на  размышлениЯ,  и
только впоследствии хвасталсЯ, быть может, вспоминаЯ все, что  пришлось  ему
перенести. „а, то были люди достаточно мужественные, чтобы заглЯнуть в  лицо
мраку. Џожалуй, его поддерживала надежда  выдвинутьсЯ,  попасть  во  флот  в
ђавенне, если найдутсЯ в ђиме добрые  друзьЯ  и  если  пощадит  его  ужасный
климат. € представьте себе молодого римлЯнина из хорошей семьи,  облеченного
в тогу. Ћн, знаете ли, слишком увлекалсЯ игрой в кости  и,  чтобы  поправить
свои дела, прибыл сюда в свите префекта,  сборщика  податей  или  купца.  Ћн
высадилсЯ среди болот, шел через леса и на какой-нибудь  стоЯнке  в  глубине
страны  почувствовал,  как  глушь  смыкаетсЯ  вокруг  него,  ощутил   биение
таинственной жизни в лесу, в джунглЯх, в сердцах дикарей.  ‚  эти  тайны  не
могло быть посвЯщениЯ. Ћн обречен жить в окружении,  недоступном  пониманию,
что само по себе отвратительно. € есть в этом какое-то  очарование,  которое
дает о себе знать. —арующаЯ сила  в  отвратительном.  Џредставьте  себе  его
нарастающее сожаление,  желание  бежать,  беспомощное  омерзение,  отказ  от
борьбы, ненависть...
     Њарлоу умолк.
     - ‡аметьте... - заговорил он снова, поднимаЯ  руку,  обращенную  к  нам
ладонью, и походЯ в этой позе,  со  скрещенными  ногами,  на  проповедующего
Ѓудду, одетого в европейский костюм и лишенного цветка лотоса.  -  ‡аметьте:
никому  из   нас   эти   чувства   не   доступны.   Ќас   спасает   сознание
целесообразности, верное служение целесообразности. Ќо этим парнЯм не на что
было оперетьсЯ. Љолонизаторами они не были. Ѓоюсь, что  административные  их
меры  были  направлены  лишь  на  то,  чтобы  побольше  выжать.   Ћни   были
завоевателЯми, а длЯ этого нужна только грубаЯ  сила,  -  хвастатьсЯ  ею  не
приходитсЯ, ибо она ЯвлЯетсЯ случайностью, возникшей как результат  слабости
других людей. Ћни  захватывали  все,  что  могли  захватить,  и  делали  это
исключительно ради наживы. ’о был  грабеж,  насилие  и  избиение  в  широком
масштабе, и люди  шли  на  это  вслепую,  как  и  подобает  тем,  что  хотЯт
померитьсЯ силами с мраком. ‡авоевание земли - большей частью оно сводитсЯ к
тому, чтобы отнЯть землю у людей, которые имеют другой цвет  кожи  или  носы
более плоские, чем у нас, - цель не очень-то хорошаЯ,  если  поближе  к  ней
присмотретьсЯ. €скупает ее только идеЯ, идеЯ, на которую она опираетсЯ, - не
сентиментальное притворство, но идеЯ. € бескорыстнаЯ вера  в  идею  -  нечто
такое, перед чем вы можете преклонЯтьсЯ и приносить жертвы.
     Њарлоу прервал свою речь. Ћгни скользили по реке -  маленькие  огоньки,
зеленые, красные, белые; они преследовали друг друга,  догонЯли,  сливались,
потом снова  разъединЯлись  медленно  или  торопливо.  ‚  сгущающемсЯ  мраке
движение на бессонной реке не прекращалось. Њы смотрели и терпеливо ждали  -
больше нечего было делать,  пока  не  окончитсЯ  прилив;  но  после  долгого
молчаниЯ, когда он нерешительно сказал: "„умаю,  вы,  друзьЯ,  помните,  что
однажды Я сделалсЯ ненадолго морЯком пресных  вод",  -  мы  понЯли,  что  до
начала отлива  нам  предстоит  прослушать  одну  из  неубедительных  историй
Њарлоу.


     -  џ  не  хочу  надоедать  вам  подробностЯми,  касающимисЯ  того,  что
случилось со мной лично, - начал он,  проЯвлЯЯ  в  этом  замечании  слабость
многих  рассказчиков,  которые  частенько  не  знают,  чего  хочет  от   них
аудиториЯ. - Ќо чтобы понЯть, какое впечатление это на  менЯ  произвело,  вы
должны знать, как Я туда попал, что Я там видел, как поднЯлсЯ по реке к тому
месту, где впервые встретил бедного парнЯ. ’о был конечный пункт, куда можно
было проехать на пароходе, и там была кульминационнаЯ точка моих  испытаний;
когда Я ее достиг, свет озарил  все  вокруг  менЯ  и  проник  в  мои  мысли;
происшествие было довольно  мрачное...  и  печальное...  ничем  особенно  не
примечательное... и туманное. Ќо каким-то образом оно пролило луч света.
     …сли вы помните, Я тогда только что вернулсЯ  в  ‹ондон  после  долгого
плаваниЯ в €ндийском и ’ихом океанах и в Љитайском море. ‚осток Я  принЯл  в
хорошей дозе - провел там около шести лет. ‚ернувшись, Я  бродил  без  дела,
мешаЯ вам, друзьЯ мои, работать и врываЯсь в  ваши  дома  так,  словно  небо
поручило мне призвать вас к цивилизации. ‘начала мне это очень нравилось, но
спустЯ некоторое времЯ Я устал отдыхать. ’огда Я начал присматривать судно -
труднейшаЯ, скажу Я вам, работа. Ќо ни одно судно даже смотреть на  менЯ  не
хотело. € эта игра мне тоже надоела.
     Љогда Я был мальчишкой, Я страстно любил географические карты. —асами Я
мог смотреть  на  ћжную  Ђмерику,  Ђфрику  или  Ђвстралию,  упиваЯсь  славой
исследователЯ. ‚ то времЯ  немало  было  белых  пЯтен  на  ‡емле,  и,  когда
какой-нибудь уголок на карте казалсЯ мне особенно привлекательным  (впрочем,
привлекательными были все глухие уголки),  Я  указывал  на  него  пальцем  и
говорил: "‚ырасту и поеду туда". Џомню, одним из  таких  мест  был  ‘еверный
полюс. ‚прочем, Я там не бывал и теперь не собираюсь туда ехать.  Ћчарование
исчезло. „ругие уголки были разбросаны у экватора и во  всех  широтах  обоих
полушарий. Љое-где Я побывал и... но не будем об этом говорить. ЋсталсЯ  еще
один уголок - самое большое и самое, если можно так выразитьсЯ, белое пЯтно,
- куда Я стремилсЯ.
     Џравда, теперь его уже нельзЯ было назвать  неисследованным:  за  времЯ
моего отрочества его  испещрили  названиЯ  рек  и  озер.  Ћн  перестал  быть
неведомым пространством, окутанным  тайной,  -  белым  пЯтном,  заставлЯвшим
мальчика мечтать о славе. Ћн сделалсЯ убежищем тьмы. Ќо была там одна  река,
могучаЯ, большаЯ река, которую вы можете найти на карте,  -  она  похожа  на
огромную змею, развернувшую свои кольца; голова  ее  опущена  в  море,  тело
извиваетсЯ по широкой стране, а хвост терЯетсЯ где-то в глубине страны. ‘тоЯ
перед витриной, Я смотрел на  карту,  и  река  очаровывала  менЯ,  как  змеЯ
зачаровывает птицу  -  маленькую  глупенькую  птичку.  Џотом  Я  вспомнил  о
существовании крупного коммерческого предприЯтиЯ - фирмы,  ведущей  торговлю
на этой реке. "—ерт возьми! - подумал Я. - Ћни не могли бы торговать, если б
не было у них каких-нибудь судов, пароходов, которые  ходЯт  по  этой  реке!
Џочему бы мне не  добитьсЯ  командованиЯ  одним  из  пароходов?"  џ  шел  по
”лит-стрит и не мог отделатьсЯ от этой мысли. ‡меЯ менЯ загипнотизировала.
     „а будет вам известно, что эта торговаЯ фирма находилась на континенте,
но у менЯ есть множество родственников, проживающих на континенте, ибо жизнь
там, по их словам, дешева и менее отвратительна, чем принЯто думать.
     ‘о стыдом признаюсь, что Я начал им надоедать. “же в этом была длЯ менЯ
новизна. Љак вам известно, таким путем Я не привык действовать. џ шел всегда
своей дорогой, шел  самостоЯтельно  туда,  куда  хотел  идти.  ђаньше  Я  не
подозревал, на что Я способен, но,  видите  ли,  теперь  Я  чувствовал,  что
должен туда попасть во что бы то ни стало.  €так,  Я  им  надоедал.  Њужчины
говорили: "„орогой мой!" - и ничего не делали. ’огда  -  поверите  ли?  -  Я
обратилсЯ к женщинам. џ, —арли Њарлоу, заставил  женщин  добывать  длЯ  менЯ
место. Ћ ѓосподи! Ќо Я был одержим навЯзчивой  идеей.  “  менЯ  была  тетка,
славнаЯ энтузиастка. Ћна мне написала: "ќто будет  очаровательно.  џ  готова
длЯ тебЯ сделать все, что угодно. ЃлестЯщаЯ идеЯ. џ знакома с  женой  одного
видного администратора, человека, пользующегосЯ большим влиЯнием..." и т. д.
и т. д. Ћна готова была перевернуть небо и землю, чтобы раздобыть  длЯ  менЯ
место шкипера на речном пароходе, раз таково мое желание.
     Љонечно, место Я получил - и очень скоро. ЋказываетсЯ, фирму  известили
о том, что один из капитанов убит в стычке с туземцами. ’аким  образом,  мне
представилсЯ удобный случай, и тем сильнее захотелось мне туда поехать. ‹ишь
много месЯцев спустЯ, когда Я сделал попытку разыскать останки убитого,  мне
сообщили, что ссора возникла из-за  куриц.  „а,  из-за  двух  черных  куриц!
„атчанин ”рэслевен - так звали капитана - вообразил, что его  обсчитали,  и,
сойдЯ на берег, начал  дубасить  палкой  старшину  деревушки.  Ћ,  это  менЯ
нисколько не удивило, хотЯ, по слухам, ”рэслевен был самым кротким и смирным
созданием. Ќесомненно, так оно и было; но он, знаете ли, уже провел два года
в служении благородной идее и, должно быть, чувствовал потребность  так  или
иначе поддержать свое достоинство. Џоэтому он  безжалостно  колотил  старого
негра на глазах устрашенной толпы туземцев, пока какой-то парень -  кажетсЯ,
сын старшины, - доведенный до отчаЯниЯ воем старика,  не  попыталсЯ  метнуть
копье в белого человека. Љонечно, оно вонзилось между лопатками.  ’огда  все
население в ожидании всевозможных несчастий устремилось в лес, а на пароходе
”рэслевена тоже началась паника, и пароход отчалил; насколько мне  известно,
командование  взЯл  на  себЯ  механик.  ‚последствии   никто,   видимо,   не
позаботилсЯ об останках ”рэслевена, пока Я не ЯвилсЯ и не занЯл его места. џ
не мог предать дело забвению, но,  когда  мне  представилсЯ  наконец  случай
повстречатьсЯ с моим предшественником, трава, проросшаЯ между ребрами,  была
достаточно высока, чтобы скрыть скелет. ‚се кости остались на  своем  месте.
Џосле его падениЯ никто не  прикасалсЯ  к  сверхъестественному  существу.  €
деревнЯ была  покинута;  черные  подгнившие  хижины  покосились  за  упавшим
частоколом.  Џоистине,  бедствие  постигло   деревню.   Ќаселение   исчезло.
Ћхваченные ужасом мужчины, женщины и дети скрылись в зарослЯх  и  так  и  не
вернулись. Њне неизвестно, какаЯ  судьба  постигла  кур.  Ћднако  Я  склонен
думать, что они достались служителЯм  прогресса.  Љак  бы  то  ни  было,  но
благодарЯ  этому  славному  подвигу  Я  получил  место  раньше,  чем   начал
по-настоЯщему надеЯтьсЯ на получение его.
     џ металсЯ как сумасшедший, чтобы поспеть вовремЯ; не  прошло  и  сорока
восьми часов, как Я уже переплывал канал, чтобы ЯвитьсЯ к  моим  патронам  и
подписать договор. —ерез несколько часов Я прибыл в  город,  который  всегда
напоминает мне гроб повапленный. Ќесомненно, это предубеждение. џ без  труда
разыскал контору фирмы. ’о было крупнейшее предприЯтие в городе, и все, кого
бы  Я  ни  встречал,  одинаково   отзывались   о   нем.   ”ирма   собиралась
эксплуатировать страну, лежащую за морем, и  извлекать  из  нее  сумасшедшие
деньги.
     “зкаЯ и безлюднаЯ улица, густаЯ тень, высокие дома, бесчисленные окна с
жалюзи, мертвое молчание, трава, проросшаЯ между  камнЯми,  справа  и  слева
величественные ворота, огромные массивные двери, оставленные  полуоткрытыми.
џ пролез в одну из этих щелей, поднЯлсЯ по лестнице,  чисто  выметенной,  не
застланной ковром и наводЯщей на мысль о бесплодной пустыне, и открыл первую
же дверь. „ве женщины - одна толстаЯ, другаЯ худаЯ -  сидели  на  стульЯх  с
соломенными сиденьЯми и что-то вЯзали из черной шерсти. •удаЯ женщина встала
и, не переставаЯ вЯзать, двинулась с опущенными глазами прЯмо на менЯ; Я уже
хотел посторонитьсЯ, уступаЯ ей дорогу, словно она была сомнамбулой, но  как
раз в этот момент она остановилась и  поднЯла  глаза.  Џлатье  на  ней  было
гладкое, как чехол зонтика; не говорЯ ни слова,  она  повернулась  и  повела
менЯ в приемную. џ назвал свое имЯ  и  осмотрелсЯ  по  сторонам.  Џосередине
стоЯл сосновый стол, вдоль  стен  выстроились  простые  стульЯ,  а  в  конце
комнаты висела большаЯ карта,  расцвеченнаЯ  всеми  цветами  радуги.  Ќемало
места было уделено красной краске - на нее во всЯкое времЯ приЯтно смотреть,
ибо знаешь, что в отведенных ей местах люди делают настоЯщее дело,  -  много
было голубых пЯтен, кое-где  виднелись  зеленые  и  оранжевые,  а  пурпурнаЯ
полоса на восточном берегу указывала, что здесь  славные  пионеры  прогресса
распивают славное мартовское пиво. Ќо не в эти краЯ собиралсЯ Я ехать -  мне
предназначено было желтое пространство. ‚ самом центре. € река была здесь  -
чарующаЯ, смертоноснаЯ, как змеЯ. Ѓрр!..
     Ћткрылась дверь, показалась седовласаЯ голова секретарЯ.  Ћн  посмотрел
на менЯ сочувственно и костлЯвым указательным пальцем поманил в свЯтили  ще.
’ам было мало света; посредине расположилсЯ тЯжелый письменный стол. ‡а этим
монументом сидел кто-то бледный и толстый, одетый в сюртук. ‚еликий  человек
собственной своей персоной! Џоскольку Я мог судить, ростом он был пЯть футов
шесть дюймов, а в кулаке  своем  держал  несколько  миллионов.  ЉажетсЯ,  мы
обменЯлись рукопожатием,  он  что-то  пробормотал  и  осталсЯ  доволен  моим
французским Языком. Bon voyage {“дачного путешествиЯ (фр.).}.
     ‘екунд через  сорок  пЯть  Я  снова  очутилсЯ  в  приемной  в  обществе
сострадательного секретарЯ, который с унылым и сочувственным видом  дал  мне
подписать какую-то бумагу.  ЉажетсЯ,  Я,  помимо  прочих  обЯзательств,  дал
обещание не разглашать коммерческих тайн. Ќу что ж, Я  и  не  собираюсь  это
делать...
     џ начал чувствовать себЯ неловко. Љак вы знаете, Я не  привык  к  таким
церемониЯм, а в воздухе было что-то зловещее.  Љазалось,  менЯ  приобщили  к
какому-то тайному и не вполне честному  заговору,  и  Я  был  рад  выбратьсЯ
отсюда. ‚ первой комнате две женщины лихорадочно  что-то  вЯзали  из  черной
шерсти. Џриходили люди, и младшаЯ из них сновала взад и вперед, показываЯ им
дорогу. ‘таруха же сидела на  своем  стуле.  …е  ноги  в  матерчатых  туфлЯх
упирались в ножную грелку, а на коленЯх у нее лежала кошка.  Ќа  голову  она
надела что-то накрахмаленное, белое, на щеке виднелась бородавка, а  очки  в
серебрЯной оправе сползли на кончик носа.  Ћна  посмотрела  на  менЯ  поверх
очков. ќтот беглый, равнодушный, спокойный взглЯд смутил  менЯ.  ‚ошли  двое
молодых людей с глуповатыми веселыми физиономиЯми, и она окинула их  тем  же
бесстрастным и мудрым взглЯдом. Љазалось, ей все известно и  о  них,  и  обо
мне. џ смутилсЯ. ‚ ней было что-то жуткое,  роковое.  ‚последствии  Я  часто
вспоминал этих двух женщин, которые  охранЯют  врата  тьмы  и  словно  вЯжут
теплый саван из черной шерсти; одна все времЯ провожает людей  в  неведомое,
другаЯ равнодушными старческими глазами всматриваетсЯ в  веселые  глуповатые
лица. Ave, стараЯ вЯзальщица черной шерсти! Morituri te salutant {€дущие  на
смерть приветствуют тебЯ (лат.).}. Ќемногие из тех, на  кого  она  смотрела,
увидели ее еще раз...
     Ћставалось  еще  нанести  визит  доктору.  "ЏростаЯ  формальность",   -
успокоил менЯ секретарь, казалось  деливший  со  мною  мои  горести.  ‚скоре
какой-то молодой человек, в шлЯпе, надвинутой на левую бровь, - клерк, решил
Я, ибо должны были быть здесь и клерки, хотЯ  дом  казалсЯ  безмолвным,  как
город мертвых, - спустилсЯ с верхнего этажа и повел менЯ дальше. Ћдет он был
неопрЯтно и небрежно,  рукава  куртки  были  запЯтнаны  чернилами,  широкий,
пышный галстук красовалсЯ под подбородком, который формой своей  походил  на
носок старого сапога. „лЯ визита к доктору было еще слишком рано, и потому Я
предложил ему пойти чего-нибудь выпить.  Ћн  сразу  развеселилсЯ.  Љогда  мы
уселись перед рюмками вермута, он начал восхвалЯть дела фирмы, а  Я  выразил
свое удивление по поводу того, что он не собираетсЯ туда проехатьсЯ.  ’отчас
же он стал сдержанным и холодным.
     - "џ не так глуп, как это кажетсЯ", сказал  Џлатон  своим  ученикам,  -
произнес он сентенциозно, допил  с  решительным  видом  свой  вермут,  и  мы
встали.
     ‘тарик доктор пощупал мне пульс, думаЯ, видимо, о чем-то другом.
     - ’ак-так... прекрасно, - пробормотал он, а  затем,  вдруг  оживившись,
попросил разрешениЯ измерить мой череп. Ќесколько  удивленный,  Я  дал  свое
согласие; тогда  он  извлек  какой-то  инструмент,  напоминавший  калиберный
кронциркуль, и снЯл мерку спереди, сзади и со всех сторон, заботливо отмечаЯ
результаты измерений. „октор был небритым маленьким человечком в  поношенном
сюртуке, похожем на длиннополый кафтан; на ногах у него  были  туфли,  и  он
произвел на менЯ впечатление безобидного идиота.
     - ‚ интересах науки Я всегда прошу разрешениЯ измерить черепа тех,  кто
туда отправлЯетсЯ, - сказал он.
     - € вы делаете то же, когда они возвращаютсЯ? - спросил Я.
     - Ћ, мне больше не приходитсЯ с ними встречатьсЯ, -  заметил  он.  -  Ђ
кроме того, перемены происходЯт внутри.
     Ћн улыбнулсЯ с таким видом, словно мило пошутил.
     - €так, вы туда едете. ‡амечательно. € очень интересно.
     Ћн бросил на менЯ испытующий взглЯд и сделал еще какую-то отметку.
     - Ѓывали ли случаи помешательства  в  вашей  семье?  -  осведомилсЯ  он
деловито. џ рассердилсЯ:
     - ќтот вопрос вы тоже задаете в интересах науки?
     - ‘ научной точки зрениЯ, - сказал  он,  не  обращаЯ  вниманиЯ  на  мое
раздражение, - любопытно  было  бы  наблюдать  там,  на  месте,  психическую
перемену, происходЯщую в индивидууме, но...
     - ‚ы психиатр? - перебил Я.
     - Љаждый врач должен быть им -  до  известной  степени,  -  невозмутимо
ответил этот оригинал. - “ менЯ  есть  одна  теориЯ,  которую  вы,  господа,
отправлЯющиесЯ в эти страны, должны мне помочь доказать. ЊоЯ  страна  пожнет
плоды, владеЯ  такой  прекрасной  колонией,  и  Я  хочу  внести  свою  долю.
Ѓогатство Я предоставлЯю другим. Џростите мне эти вопросы, но  вы  -  первый
англичанин, какого мне пришлось наблюдать...
     џ поспешил его заверить, что отнюдь не ЯвлЯюсь типичным англичанином.
     - Ђ то бы Я не стал с вами так разговаривать, - добавил Я.
     - ’о, что вы говорите, довольно глубокомысленно и, по всей вероЯтности,
неверно, - сказал он со  смехом.  -  ђаздражениЯ  избегайте  еще  в  большей
степени, чем солнцепека. Џрощайте. Љак это вы, англичане, говорите? Goodbye.
Ax  да,  goodbye.  Џрощайте.  Ќа  тропиках  прежде  всего  нужно   сохранЯть
спокойствие... - Ћн многозначительно поднЯл указательный палец. - Du  calme,
du calme {‘покойствие, спокойствие (фр.).}. Џрощайте.
     ’еперь мне оставалось только попрощатьсЯ с  моей  превосходной  теткой.
Ћна торжествовала. џ выпил у  нее  чашку  чаЯ  -  то  была  последнЯЯ  чашка
приличного  чаЯ  на  многие-многие  дни!  ‚   комнате,   котораЯ,   действуЯ
успокоительно, отвечала всем требованиЯм, какие вы предъЯвлЯете  к  гостиной
леди, мы долго и мирно беседовали у камина. ‚о времЯ  этой  конфиденциальной
беседы выЯснилось длЯ менЯ, что Я был рекомендован жене  высокого  сановника
(и скольким еще лицам - одному Ѓогу известно!)  как  существо  исключительно
одаренное - счастливаЯ находка длЯ фирмы! - как один из тех  людей,  которых
вам не всЯкий день приходитсЯ встречать. Ђ ведь Я-то  собиралсЯ  командовать
дешевеньким речным пароходом, украшенным грошовой трубой! ‚ыЯснилось  также,
что Я буду одним из работников с прописной, видите ли, буквы.  —то-то  вроде
посланника неба или апостола в меньшем масштабе. ’о было  времЯ,  когда  обо
всей этой чепухе распространЯлись и устно, и в печати,  а  славнаЯ  женщина,
наслушавшись таких  речей,  потерЯла  голову.  Ћна  толковала  о  "миллионах
несведущих людей и искоренении ужасных их обычаев", и кончилось тем,  что  Я
почувствовал смущение. џ рискнул  намекнуть,  что,  в  конце  концов,  фирма
поставила себе целью собирать барыши.
     - ‚ы забываете, милый —арли,  что  по  работе  и  заработок,  -  весело
отозвалась она. ‹юбопытно, до  какой  степени  женщины  далеки  от  реальной
жизни. Ћни живут в мире, ими же созданном, и ничего  похожего  на  этот  мир
никогда не было и быть не может. Ћн слишком  великолепен,  и,  если  бы  они
сделали его реальным, он бы  рухнул  еще  до  заката  солнца.  Ћдин  из  тех
злополучных фактов, с которыми мы, мужчины, миримсЯ со днЯ творениЯ, дал  бы
о себе знать и разрушил всю постройку.
     ‡атем тетка менЯ поцеловала, попросила носить фланелевое белье,  писать
почаще, дала еще кое-какие наставлениЯ, и Я ушел.  Ќа  улице  Я  -  не  знаю
почему - почувствовал себЯ шарлатаном. ‘транное  дело:  принимаЯ  какое-либо
решение, Я привык через двадцать четыре часа  ехать  в  любую  часть  света,
размышлЯЯ при этом не больше, чем размышлЯет человек,  собирающийсЯ  перейти
через улицу, но теперь Я на секунду, не  скажу  -  поколебалсЯ,  но  как  бы
боЯзливо  приостановилсЯ  перед  этим  самым  обычным  путешествием.   —тобы
объЯснить вам свое состоЯние, скажу, что секунду-другую  Я  чувствовал  себЯ
так, словно ехал не в глубь континента, но  собиралсЯ  проникнуть  к  центру
‡емли.
     џ отплыл на французском пароходе, который заходил во все жалкие  порты,
какие у них там имеютсЯ, с  единственной,  поскольку  Я  мог  судить,  целью
высадить в этих портах солдат и таможенных чиновников. џ смотрел на  берега.
‘озерцание берегов, мимо которых проплывает  судно,  имеет  что-то  общее  с
размышлениЯми о тайне. Ѓерег тЯнетсЯ перед вашими глазами,  улыбающийсЯ  или
нахмуренный, влекущий, величественный, или жалкий и скучный, или  дикий,  но
всегда безмолвный и в то же времЯ как бы нашептывающий: "Џриди и  разгадай!"
‡десь берег  был  расплывчатый,  словно  еще  недоделанный,  однообразный  и
угрюмый.  ѓраница  бескрайних  зарослей  -  темно-зеленых,   почти   черных,
обрамленных белой пеной прибоЯ -  тЯнулась  прЯмо,  как  по  линейке,  вдоль
сверкающего синего морЯ, подернутого ползучим туманом. џростно жгло  солнце,
землЯ, казалось, светилась и испускала пар. Љое-где за белой полосой  прибоЯ
виднелись серовато-белые пЯтна и развевающийсЯ над ними флаг. ’о были старые
поселки, основанные несколько веков назад, но  по  сравнению  с  девственным
пространством в глубине континента были они с булавочную головку.
     Њы продвигались медленно,  останавливались,  высаживали  солдат,  снова
отправлЯлись в путь, высаживали таможенных чиновников, которые  должны  были
взимать пошлину в цинковых сараЯх, затерЯнных в этой глуши. ‘нова высаживали
мы солдат, должно быть длЯ того, чтобы они охранЯли таможен ных  чиновников.
џ узнал, что несколько человек утонуло в волнах прибоЯ, но, казалось,  никто
не придавал этому значениЯ. Њы просто  выбрасывали  людей  на  берег  и  шли
дальше. Љаждый день мы видели все тот  же  берег,  словно  стоЯли  на  одном
месте, но позади осталось немало  портов  -  торговые  станции  -  с  такими
названиЯми, как Ѓольшой Ѓассам или  Њаленький  Џопо;  эти  имена,  казалось,
взЯты были из жалкого фарса, разыгрывавшегосЯ на фоне мрачного занавеса.
     Њое безделье, как пассажира, одиночество мое среди всех этих  людей,  с
которыми у менЯ не было точек соприкосновениЯ, маслЯнистое  и  сонное  море,
однообразный темный берег - словно преграждали мне путь к реальности  вещей,
заслонЯЯ ее тЯгостной и бессмысленной фантасмагорией.  „оносившийсЯ  изредка
шум прибоЯ доставлЯл подлинную радость, словно речь брата. ќто  было  что-то
естественное, имеющее причину и смысл. €ногда лодка, отчалившаЯ  от  берега,
давала на секунду возможность соприкоснутьсЯ с реальностью. ѓребцами  в  ней
были черные парни. €здали вы могли видеть, как сверкали белки их  глаз.  Ћни
кричали, пели; пот струйками сбегал по телу; лица их  напоминали  гротескные
маски; но у них были кости  и  мускулы,  в  них  чувствовалась  необузданнаЯ
жизненнаЯ сила и напрЯженнаЯ энергиЯ,  и  это  было  так  же  естественно  и
правдиво, как шум прибоЯ у берега. —тобы объЯснить свое присутствие, они  не
нуждались в оправдании. €х вид действовал успокоительно. џ  чувствовал,  что
все еще нахожусь в мире непреложных фактов, но. это ощущение было мимолетно,
- всегда что-нибудь его рассеивало.
     Џомню, однажды мы увидели военное судно, стоЯвшее на  Якоре  у  берега.
‡десь не было ни одного шалаша, и тем не менее с судна обстреливали заросли.
‚идимо, в этих краЯх французы вели одну из своих войн. ”лаг на мачте  обвис,
как трЯпка; над низким корпусом торчали жерла длинных шестидюймовых  орудий;
маслЯнистые, грЯзные волны лениво поднимали и опускали судно, раскачиваЯ его
тонкие мачты. ‚округ не было  ничего,  кроме  земли,  неба  и  воды,  однако
загадочное  судно  обстреливало   континент.   Ѓум!..   грохнуло   одно   из
шестидюймовых орудий, мелькнуло и исчезло маленькое пламЯ,  рассеЯлсЯ  белый
дымок, слабо просвистел маленький снарЯд и... ничего не случилось. Ќичего  и
не могло случитьсЯ. —то-то безумное было  во  всей  этой  процедуре,  что-то
похоронное и комедийное, и впечатление это не рассеЯлось,  когда  кто-то  на
борту серьезнейшим образом заверил менЯ, что где-то здесь, скрытый от  наших
глаз, находитсЯ лагерь туземцев. €х он назвал врагами!
     Њы передали письма на это одинокое судно (Я слышал, что люди  на  борту
умирали от лихорадки - по три человека в день) и продолжали путь.  ‡аглЯнули
еще в несколько портов с  названиЯми,  заимствованными  из  фарсов.  ’ам,  в
душном, насыщенном песком воздухе, каким  дышат  в  жарких  катакомбах,  шла
веселаЯ плЯска коммерции и смерти вдоль  бесформенных  берегов,  окаймленных
гибельными волнами прибоЯ, -  словно  природа  старалась  преградить  дорогу
незваным гостЯм. ’о же происходило на реках и в их устьЯх - там, где  берега
превращались в грЯзь,  где  илистые  воды  заливали  искривленные  мангровые
деревьЯ, которые, казалось, корчились  перед  нами  в  бессильном  отчаЯнии.
Ќигде не делали мы длительных остановок, и не было  отчетливых  впечатлений,
но постепенно мною овладевало неЯсное и томительное удивление. ќто  походило
на однообразное скитание по стране кошмаров.
     ’олько через тридцать дней увидел Я  устье  большой  реки.  Њы  бросили
Якорь против зданиЯ правительственных учреждений. Ќо работа  ждала  менЯ  не
здесь, а дальше, на расстоЯнии двухсот миль отсюда. ‚от почему при первой же
возможности Я отправилсЯ в местечко, расположенное на тридцать миль  дальше,
вверх по течению реки.
     …хал Я на маленьком морском пароходе. Љапитан его, швед,  знаЯ,  что  Я
морЯк, пригласил менЯ на мостик. ќто  был  молодой  человек  с  прилизанными
волосами, худой, белокурый и мрачный;  ходил  он  шаркаЯ  ногами.  Љогда  мы
отчалили от маленькой, жалкой пристани, он  презрительно  мотнул  головой  в
сторону берега.
     - Џожили здесь? - спросил он. џ отвечал утвердительно.
     - Ќедурное сборище эти чиновники,  не  правда  ли?  -  продолжал  он  с
горечью, старательно выговариваЯ английские слова. - ‹юбопытно, какую работу
берут на себЯ люди за несколько франков в месЯц. џ задаю себе вопрос, каково
им приходитсЯ, когда они попадают в глубь страны.
     џ сказал ему, что в самом непродолжительном времени надеюсь это узнать.
     - ‚от как! - воскликнул он и прошелсЯ по мостику, шаркаЯ ногами и зорко
посматриваЯ вперед. - Ќе очень-то будьте уверены...  Ќедавно  Я  вез  одного
человека, который дорогой повесилсЯ. Ћн тоже был швед.
     - ЏовесилсЯ! Ѓоже мой! Ќо почему? - вскричал Я.
     Љапитан не сводил глаз с реки.
     - Љто знает? Ѓыть может, солнце его одолело... или эта страна.
     Ќаконец река стала шире. Џоказались насыпи у  берега,  скалистый  утес,
дома на холме и другие строениЯ с железными крышами, прилепившиесЯ к склонам
холма или рассеЯнные  среди  рытвин.  Ќад  этой  картиной  разрушениЯ  стоЯл
неумолчный шум, так как дальше, вверх по течению, были на реке пороги. ‹юди,
большей частью чернокожие  и  нагие,  копошились,  словно  муравьи.  ‚  реку
врезалась дамба. €ногда ослепительный солнечный свет словно смывал  всю  эту
картину.
     - ‚от где помещаетсЯ  ваша  фирма,  -  сказал  швед,  указываЯ  на  три
деревЯнных казарменного вида строениЯ на склоне утеса.  -  џ  отправлю  туда
ваши веши. —етыре сундука? Ћтлично. „о свиданиЯ.
     џ наткнулсЯ на  котел,  лежавший  в  траве,  потом  разыскал  тропинку,
котораЯ вела на холм. Ћна извивалась, уступаЯ место каменным глыбам, а также
маленькой железнодорожной вагонетке,  перевернутой  колесами  вверх.  Ћдного
колеса не было. ‚агонетка казалась  мертвой,  похожей  на  скелет  какого-то
животного. џ нашел отдельные части машины и сваленные  в  кучу  заржавленные
рельсы. ‘лева группа деревьев отбрасывала тень, и там  как  будто  двигались
темные предметы. џ приостановилсЯ; тропинка была крутаЯ. ‘права затрубили  в
рог, и Я увидел бегущих чернокожих. ђаздалсЯ заглушенный  гул,  удар  сотрЯс
землю, облако дыма поднЯлось над утесом, и тем дело и кончилось.  ‚ид  скалы
нимало не изменилсЯ. Ћни прокладывали железную дорогу. “тес нисколько им  не
мешал, но, кроме этих бесцельных взрывов, никакой работы не производилось.
     ‡а  моей  спиной  послышалось  тихое  позвЯкиванье,  заставившее   менЯ
оглЯнутьсЯ. естеро чернокожих гуськом  поднимались  по  тропинке.  Ћни  шли
медленно, каждый нес на голове небольшую корзинку с  землей,  а  тихий  звон
совпадал с ритмом их шагов. —ер ные трЯпки были обмотаны вокруг их бедер,  а
короткий конец трЯпки болталсЯ сзади, словно хвостик. џ мог  разглЯдеть  все
ребра и суставы, выдававшиесЯ, как узлы на веревке. “ каждого был  надет  на
шее железный ошейник, и все они были соединены цепью, звеньЯ которой  висели
между ними и ритмично позвЯкивали. Ќовый взрыв и гул,  донесшийсЯ  с  утеса,
напомнили мне военное судно, обстреливавшее берег. ’о был такой †е  зловещий
шум, но при самой пылкой фантазии нельзЯ было назвать этих людей врагами. €х
называли  преступниками,  и  оскорбленный   закон,   подобно   разрывающимсЯ
снарЯдам, ЯвилсЯ к ним, словно необъЯснимаЯ тайна, с морЯ. ’Яжело дышали эти
худые груди, трепетали раздутые  ноздри,  глаза  тупо  смотрели  вверх.  Ћни
прошли на расстоЯнии нескольких дюймов от менЯ, не глЯдЯ в  мою  сторону,  с
невозмутимым, мрачным равнодушием, свойственным несчастным дикарЯм. ‡а этими
первобытными созданиЯми  уныло  шествовал  один  из  обращенных  -  продукт,
созданный новыми силами. Ћн нес ружье, которое держал за середину ствола. Ќа
форменном его кителе не хватало одной пуговицы. ‡аметив на  тропинке  белого
человека,  он   торопливо   вскинул   ружье   на   плечо.   ’о   была   мера
предосторожности: издали все белые похожи друг на друга, и он не мог решить,
кто Я такой. ‚скоре он успокоилсЯ,  лукаво  ухмыльнулсЯ,  показываЯ  большие
белые зубы, и бросил взглЯд на  вверенное  ему  стадо,  словно  обращаЯ  мое
внимание на свою высокую миссию. ‚ конце концов, Я тоже  участвовал  в  этом
великом деле, требовавшем проведениЯ столь благородных и справедливых мер.
     ‚место  того  чтобы  поднЯтьсЯ  на  холм,  Я  свернул  налево  и   стал
спускатьсЯ. Њне хотелось, чтобы скрылись из виду эти люди, которых  вели  на
цепи.
     Љак вам известно, менЯ  нельзЯ  назвать  особенно  мЯгкосердечным:  мне
случалось наносить удары и защищатьсЯ. џ отражал  нападение,  а  иногда  сам
нападал - что ЯвлЯетсЯ одним из способов защиты, - не особенно  размышлЯЯ  о
ценности той жизни, на которую Я посЯгал. џ видел демона  насилиЯ  и  демона
алчности, но, клЯнусь небом, то были сильные, дюжие, красноглазые демоны,  а
распорЯжались и командовали они людьми - людьми, говорю вам! ’еперь же, стоЯ
на склоне холма, Я понЯл, что в этой стране, залитой  ослепительными  лучами
солнца, мне  предстоит  познакомитьсЯ  с  вЯлым,  лицемерным,  подслеповатым
демоном хищничества и холодного безумиЯ. Љаким он мог быть коварным, Я узнал
лишь несколько месЯцев спустЯ на расстоЯнии  тысЯчи  миль  от  этого  холма.
‘екунду Я стоЯл устрашенный, словно мне дано было предостережение. Ќаконец Я
стал спускатьсЯ с холма, направлЯЯсь к группе деревьев.
     џ обошел огромную Яму, вырытую неведомо длЯ чего на склоне  холма.  ќто
была  не  каменоломнЯ  и  не  песочнаЯ  Яма,  а  просто  дыра.  Ѓыть  может,
существование   ее   объЯснЯлось   филантропическим    желанием    придумать
какое-нибудь занЯтие длЯ преступников. ‡атем  Я  чуть  не  упал  в  рытвину,
узкую, словно щель. ’уда  свалены  были  дренажные  трубы,  привезенные  длЯ
поселка.  Ќе  осталось  ни  одной  трубы,  котораЯ  не  была   бы   разбита.
Ѓессмысленное разрушение! Ќаконец Я приблизилсЯ к  деревьЯм,  чтобы  минутку
отдохнуть в тени. Ќо не успел Я войти в тень,  как  мне  почудилось,  что  Я
вступил в мрачный круг ада. Џороги были близко,  и  неумолчный  однообразный
стремительный шум слышалсЯ в унылой роще, где ни  один  лист  не  шевелилсЯ;
что-то  таинственное  было  в  этом  шуме,  который,  казалось,  вызван  был
головокружительным полетом ‡емли в пространстве.
     —ерные скорченные тела лежали и сидели между деревьЯми,  прислонЯЯсь  к
стволам,  припадаЯ  к  земле,  полустертые  в   тусклом   свете;   позы   их
свидетельств