ой,  так  уж
никогда не сумеешь. Ќе терЯй головы - вот что Я тебе скажу... ‚зЯла  ты  с
собой то, что нужно: перо, и перочистку, и резинку, и все прочее?
   - џ получу все, что нужно, на месте, - кротко объЯснила  Ќесси.  -  „лЯ
нас там все приготовлено.
   - ‚от как! —то ж, это хорошо, у тебЯ не будет отговорки, что ты  забыла
взЯть из дому перо. Ћн посмотрел на часы:
   - ‚ремЯ идти на вокзал. ’ы поела как следует?
   Ќесси опЯть затошнило от волнениЯ, но она прошептала:
   - „а, папа.
   Ћн встал и направилсЯ к подставке с трубками, самодовольно заметив:
   - Ќу, Я свое дело сделал.
   Љогда он повернулсЯ к ним спиной,  Њэри  шагнула  к  сестре  и  сказала
вполголоса, почти на ухо Ќесси:
   - џ провожу тебЯ на станцию, Ќесси, чтобы тебе было веселее, и усажу  в
вагон. џ не буду тебе надоедать разговором.
   - —то такое? - крикнул Ѓроуди, обернувшись  с  молниеносной  быстротой.
Ћн, к несчастью, слышал ее слова. - ’ы пойдешь на вокзал, вот  как?  Ћчень
любезно с твоей стороны! ’ы  уже  опЯть  суешьсЯ,  куда  тебЯ  не  просЯт.
"‘делаю то, да сделаю это"! ЌачинаютсЯ телЯчьи нежности! ’очь-в-точь, как,
бывало, твоЯ мать. ђазве Ќесси не может пройти несколько  шагов  одна,  ты
должна вести ее  на  веревочке?  -  …го  насмешливое  фырканье  перешло  в
рычание. - ѓоворил Я тебе или нет, чтобы ты оставила мою  Ќесси  в  покое?
Ќикуда ты не пойдешь! € ничего длЯ нее не сделаешь. Ћна пойдет одна. -  Ћн
повернулсЯ к Ќесси. - ’ы ведь не хочешь, чтобы она тебе надоедала, правда,
дочка?
   Ћпустив глаза, Ќесси пробормотала, запинаЯсь:
   - Ќет, папа, раз ты не велишь.
   Ѓроуди опЯть посмотрел на Њэри, злобно и вызывающе:
   - ‘лышишь? ’ы ей не нужна. Ќе вмешивайсЯ  не  в  свое  дело.  ‚се,  что
нужно, сделаю Я сам. џ сам сегоднЯ принесу ей ее вещи. ќй, Ќесси, где твоЯ
шлЯпа и пальто? џ сам провожу  тебЯ  из  дому.  Ћн  весь  преисполнен  был
сознаниЯ той чести, которую оказывает дочери.
   Ќесси молча указала на диван, где, вычищеннаЯ и выутюженнаЯ, лежала  ее
старенькаЯ  синЯЯ  шерстЯнаЯ  жакетка,  которую  она   носила   постоЯнно,
единственнаЯ, котораЯ у нее  осталась,  и  соломеннаЯ  шлЯпка,  щеголЯвшаЯ
теперь новой шелковой лентой, купленной Њэри и нашитой  ее  же  прилежными
руками. Ѓроуди поднЯл жакетку и шлЯпу, подал их Ќесси и так далеко простер
свою любезность, что даже помог ей надеть жакетку,  Ќесси  стоЯла  одетаЯ,
готоваЯ к путешествию, - такаЯ маленькаЯ  и  невыразимо  трогательнаЯ.  Ћн
похлопал ее по плечу и объЯвил с такой важностью, как будто  одел  ее  всю
собственными руками:
   - Ќу вот, теперь можно и в путь. ’ы понимаешь ли, какаЯ это честь,  что
Я ради тебЯ не пошел сегоднЯ на службу? Ќу,  пойдем,  Я  тебЯ  провожу  до
дверей.
   Ќо Ќесси, видимо, уходить не хотелось. Ћна  стоЯла,  отвернув  от  него
голову, и смотрела в любЯщие темные глаза Њэри. ЌижнЯЯ губа у нее  немного
опустилась, худые пальцы переплелись и нервно дрожали. …е чистаЯ  кожа,  с
которой снова исчез поЯвившийсЯ было румЯнец, была бледна до  прозрачности
и,  казалось,  туго   обтЯгивала   миниатюрное   личико.   Ѓледность   эта
подчеркивалась золотом тонких волос,  сегоднЯ  не  заплетенных  в  косы  и
свободно падавших на плечи. Ћна стоЯла неподвижно сознаваЯ, что настал тот
великий момент, к которому она стремилась, но ей не хочетсЯ встретить  его
лицом к лицу. ‡атем, словно забыв вдруг о присутствии отца, она подошла  к
Њэри и шепнула ей тихо, почти неслышно:
   - Њне не хочетсЯ идти, Њэри.  Њне  опЯть  что-то  сжимает  голову,  как
обручем. ‹учше бы мне остатьсЯ дома.
   Ќо тут же, не успев перевести дух, словно не сознаваЯ,  что  произнесла
только что эти слова, воскликнула громко: - џ готова, папа. “ менЯ  все  в
полном порЯдке и Я готова идти.
   Ћн внимательно посмотрел на нее, потом медленно отвел глаза.
   - Ќу, так идем, да смотри у  менЯ!  Ћ  чем  это  ты  шепталась  с  ней?
„овольно копатьсЯ, иначе опоздаешь на поезд.
   - Ќе опоздаю, папа, -  сказала  она  поспешно  и  отошла  от  Њэри,  не
взглЯнув на нее, словно и не слыша последнего ободрЯющего  шепота  сестры,
обещаниЯ встретить ее на вокзале, когда она вернетсЯ. - Ќет, нет!  Ќе  длЯ
того Я работала целых шесть месЯцев! Љак  ты  можешь  думать  это?  -  Ћна
откинула  назад  узкие  плечи  и,  показываЯ  свою  готовность,  торопливо
пробежала мимо отца в переднюю, подошла к  двери  на  улицу  и  широко  ее
распахнула. - џ ухожу, папа! - крикнула она громко  и  добавила,  подражаЯ
ему: - Ђ буду дома, когда приду.
   - „а погоди ты минутку! - крикнул он, нахмурившись, и,  тЯжело  ступаЯ,
двинулсЯ вслед за ней. - ‚едь Я же сказал, что  провожу  тебЯ  до  дверей,
сказал или нет? —то это на тебЯ нашло?  —его  ты  вдруг  помчалась?  -  Ћн
вглЯделсЯ из-под косматых бровей в  лицо  Ќесси,  затем,  убедившись,  что
глаза ее весело блестЯт, воскликнул: - ‚от молодчина, вижу,  что  тебе  не
терпитсЯ скорее попасть на экзамен. џ тебЯ настроил как следует. ’еперь ты
обЯзательно победишь!
   Ћн хлопнул в ладоши, как делают, вспугиваЯ птиц:
   - Ќу, теперь беги и хорошенько насоли ѓрирсону.
   - Њожешь на менЯ положитьсЯ, - ответила она бойко, - џ ему так  насолю,
что он станет совсем просоленный.
   - Ђй да умница! - воскликнул он с восторгом, провожаЯ ее глазами,  пока
она выходила за ворота и шла по улице.
   Ќесси ни разу не оглЯнулась.  ‘тоЯ  у  дверей  и  следЯ  за  ее  легкой
фигуркой, исчезавшей вдали, Ѓроуди ощутил мощный прилив былой гордости. Ќу
и молодчина же у него дочка! “мница, каких мало, остра, как иголка, и  эта
иголка проколет ѓрирсона, как большой пузырь, так что из него выйдет  весь
воздух, как из лопнувшей волынки. Ђ  всем  этим  Ќесси  обЯзана  отцу.  Ћн
хорошо вытренировал ее, она рветсЯ, как борзаЯ на привЯзи,  и  вот  сейчас
ушла с огнем в глазах, который и его  разогрел.  Ђ  все  оттого,  что  он,
Ѓроуди, воспитывал ее строго, вдохнул в нее часть того огнЯ, который горел
в нем самом, наполнил ее решимостью к победе. "Ќалегай, Ќесси!" - было его
боевым кличем, и он дал более чем  блестЯщие  результаты.  Ћна  выйдет  из
школы с стипендией ‹этта. € опередит на сто миль этого ѓрирсона.  ѓрирсон,
может быть, даже окажетсЯ на  последнем  месте.  ‡ло  усмехаЯсь  при  этой
утешительной мысли, он медленно повернулсЯ, жадно  втЯнул  в  себЯ  чистый
утренний воздух и, довольный тем, что он  сегоднЯ  свободен,  поднЯлсЯ  по
ступенЯм и вошел в дом.
   ‚ передней он постоЯл без цели, воодушевление его несколько  выдохлось:
было только одиннадцать часов, впереди целый свободный день, и он не знал,
чем ему занЯтьсЯ. ЏостоЯв с минуту, вошел в кухню и,  опустившись  в  свое
кресло, сидел, искоса наблюдаЯ за Њэри, котораЯ суетилась на кухне. Ћна не
сделала никакого замечаниЯ по поводу того, что он не пошел на  службу,  и,
как  всегда,  сдержаннаЯ  и  тихаЯ,  продолжала  выполнЯть  свои  утренние
обЯзанности. Ќо сегоднЯ в озерах ее глаз залег еще больший мрак, и мрачнаЯ
тень окружала их. …е манера держать  себЯ  ничем  не  выдавала  ее  тайных
мыслей.  Ѓроуди  открыл  было  рот,  чтобы  заговорить  с   ней,   сделать
какое-нибудь Язвительное замечание насчет того, что она  не  ровнЯ  Ќесси,
приправив его колким намеком на ее прошлое. Ќо не сказал ничего, знаЯ, что
все его слова будут встречены тем же непроницаемым молчанием. Ќет,  он  не
будет говорить с ней. Џускай себе злитсЯ и молчит, сколько ей  угодно,  он
знает, что скрываетсЯ  за  этим  притворным  равнодушием.  Ћна  добиваетсЯ
привЯзанности Ќесси, вмешиваетсЯ, где только может, она стоит  у  него  на
дороге, из кожи лезет, чтобы при каждом удобном случае  ловко  мешать  его
целЯм. Ќичего, подождем! …сли только она хоть раз открыто выступит  против
него - этот день будет длЯ нее роковым.
   Ќезаметно наблюдаЯ за плавными, грациозными движениЯми  дочери,  он  по
ассоциации внезапно вспомнил о другой женщине. Ћ женщине, которую он любил
так же сильно, как ненавидел эту, - о Ќэнси, последней, разбудившей в  нем
страсть и даже душу, даже мечты. Ќо он крепко стиснул зубы  и  отогнал  ее
навЯзчивый образ, не желаЯ, чтобы что-либо омрачило сегоднЯшний триумф. Ћн
хотел думать только о Ќесси, о. Ќесси, его утешении, котораЯ сейчас  сидит
в поезде, повторЯЯ мысленно те уроки, которые он заставлЯл ее так  усердно
заучивать, или, быть может, думаЯ о последнем его  напутствии.  Ћн  всегда
предчувствовал, что этот день будет великим днем в его жизни, и теперь  не
хотел поддаватьсЯ гнетущим мыслЯм и решил поддерживать в  себе  то  бодрое
настроение, с которым встал сегоднЯ утром. Ќадо выпить стаканчик -  только
чтобы немножечко встрЯхнутьсЯ.
   ‘ заблестевшими глазами он встал со своего места  и  отошел  к  буфету,
отпер маленькое отделение слева, вынул заветную черную  флЯжку  и  стакан,
всегда теперь стоЯвший рЯдом с нею наготове. ‘ стаканом  в  одной  руке  и
бутылкой в другой он вернулсЯ на место, налил себе виски и  выпил,  смакуЯ
каждый глоток, держа его некоторое времЯ на Языке. ЏерваЯ утреннЯЯ  порциЯ
всегда доставлЯла ему больше наслаждениЯ, чем все остальные, и сейчас  она
так приЯтно согрела ему глотку, что он не мог не выпить  поскорее  вторую.
Џервый стакан - за себЯ, второй - в честь  Ќесси.  ‘ейчас  она  уже  не  в
поезде, если послушалась его указаний (а она, несомненно, это  сделала)  и
вышла  в  Џортике.  Ћна,  вероЯтно,  взбираетсЯ  уже  по  крутому   склону
„жильморского холма к серому зданию университета, стоЯщему на его вершине.
ќто величественное здание, пропитанное дыханием науки, - подходЯщее  место
длЯ испытаний на стипендию ‹этта,  достойное  того,  чтобы  в  его  стенах
родилась слава Ќесси Ѓроуди. „о профессоров уже, может быть, дошла молва о
ее  способностЯх,   так   как   вести   о   выдающихсЯ   учениках   всегда
распространЯютсЯ, хотЯ бы и косвенным путем, в преподавательских кругах. Ђ
если и нет - Ќесси носит имЯ, которое они сразу отметЯт, которое  послужит
ей паспортом здесь и повсюду,  где  бы  она  не  очутилась.  Ћн  выпил  за
университет, опЯть за Ќесси и, наконец, за фамилию Ѓроуди.
   ‚от теперь у него стало веселее на душе! ‘егоднЯ виски  производило  на
него иное действие, чем обычно, когда оно только глушило  мрачное  уныние.
‘егоднЯ к нему возвратилась веселость прежних дней, дней, когда он был  на
вершине благополучиЯ. Ћн это чувствовал, возбуждение его все росло,  и  он
уже мысленно искал ему выхода. ЌевообразимаЯ скука длЯ веселого человека -
сидеть под хмурым  взглЯдом  всегда  печальной  дочери.  ђешив,  что  надо
поискать развлечений вне дома, он подумал было, не пойти ли ему в контору,
разумеетсЯ, не длЯ  того,  чтобы  работать,  а  так,  неофициально,  чтобы
поболтать с этими двумЯ молокососами в его отделе и дать лишний  щелчок  в
противный нос выскочке Ѓлэру. Ќо по субботам в  конторе  работали  полднЯ,
так что они скоро уже кончат и уйдут домой, - кроме того,  он  чувствовал,
что такое событие  надо  отпраздновать  более  подобающим  образом,  не  в
обстановке его ежедневной работы.
   Џоэтому он без  сожалениЯ  отверг  первоначальную  идею,  и  скоро  она
окончательно исчезла из его головы, - он потопил ее в новой порции "ѓорной
росы".
   ...ђоса! ђоса на траве, зеленой траве, на лужайке длЯ игры в шары. Ђга!
‚от это идеЯ! Љто посмеет сказать, что знаменитаЯ смесь ’ичера, которую он
всегда предпочитал другим напиткам, не вдохновлЯет на удачные мысли?  ‹ицо
его просветлело, когда  он  вспомнил,  что  летний  турнир  ливенфордского
Љрикетного клуба  назначен  сегоднЯ  на  “элхоллском  лугу,  и  он  широко
улыбнулсЯ при мысли, что там будут все  видные  люди  города,  обЯзательно
будут, начинаЯ от маленького „жонни Џакстона  и  кончаЯ  самим  господином
мэром ѓрирсоном!
   - —ерт возьми! - пробормотал он, шлепнув себЯ по лЯжке, совершенно так,
как когда-то. - ‚от это мысль! џ увижу там всех сразу  и  ткну  им  в  нос
стипендию ‹этта! Џокажу, что мне они ничуть не  страшны.  „авно  пора  мне
опЯть напомнить о себе людЯм. ‘лишком долго Я откладывал это.
   Ћн длЯ полноты удовольствиЯ выпил еще  стакан,  затем,  повысив  голос,
крикнул Њэри в посудную:
   - ќй, ты там, поторопись с обедом! Њне он нужен  поскорее!  џ  ухожу  и
сперва должен поесть. Ќо смотри, чтобы это была настоЯщаЯ еда, а не  такие
помои, как те, которыми ты утром поила Ќесси.
   - ’вой обед готов, папа, - отвечала Њэри спокойно.  -  ’ы  можешь  хоть
сейчас сесть обедать, если хочешь.
   - •очу. Џодавай скорее, вместо того  чтобы  стоЯть  и  пЯлить  на  менЯ
глаза.
   Њэри быстро накрыла на стол и подала обед. Ќо хотЯ он  пришелсЯ  Ѓроуди
по вкусу и, несомненно, был бесконечно лучше, чем обеды, которые  готовила
ему Ќэнси, Њэри не услышала от него ни похвалы, ни благодарности. ‚прочем,
от отдал честь всему, что она приготовила, и с аппетитом, вызванным виски,
жадно жевал, занЯтый планами на сегоднЯшний день и размышлениЯми о  Ќесси.
‘ейчас она уже, наверное, на экзамене, сидит, быстро исписываЯ страницу за
страницей,  тогда  как  другие,  а  в  особенности  юный  ѓрирсон,  грызут
деревЯнные кончики своих перьев и завистливо посматривают на нее. Џотом он
представил себе, как она, исписав  одну  тетрадку,  встает  с  места  и  с
пылающим  от  гордости  лицом  подходит  к  кафедре,  чтобы  попросить   у
экзаменатора вторую. Ћна уже окончила одну  тетрадку,  перваЯ  из  всех  -
Ќесси Ѓроуди, его дочь, а этот олух ѓрирсон еще и половины не написал!  Ћн
тихонько хихикнул от удовольствиЯ, что у него  такаЯ  дочка,  что  ѓрирсон
посрамлен ею, и с еще большим аппетитом принЯлсЯ за еду.
   „о конца обеда мысли его текли, главным образом, в этом направлении,  а
окончив, он  встал  и  опЯть  принЯлсЯ  за  виски,  опустошив  бутылку  на
радостЯх, что Ќесси, наверное, потребуетсЯ не две, а  три  тетради,  чтобы
показать профессорам свои обширные знаниЯ.
   Ѓыло все еще слишком рано идти в “элхолл, так как он  хотел  подождать,
пока там соберутсЯ все видные люди города. к тому же  он  чувствовал,  что
еще не дошел до  того  беззаботно-восторженного  состоЯниЯ  духа,  которое
необходимо было  длЯ  задуманного  выступлениЯ.  Ќо  когда  в  бутылке  не
осталось ни капли "ѓорной росы", он решил  пуститьсЯ  в  путь  и  посидеть
часок в “элхоллском погребке, который находилсЯ по соседству  с  площадкой
длЯ игр. ’аким образом, он вышел из дому и зашагал по улице уже не  с  тем
сосредоточенно-угрюмым лицом и невидЯщим взглЯдом, с каким  теперь  всегда
проходил  по  городу,  а  воодушевленный  уверенностью  в  успехе  дочери,
развЯзно, небрежно, словно приглашаЯ всех смотреть  на  себЯ.  ‚начале  он
встречал мало прохожих, но когда переходил ‚окзальную улицу, он заметил на
противоположном тротуаре полную собственного  достоинства  фигуру  доктора
‹ори, который на этот раз не ехал, а шел  пешком.  Ѓроуди  тотчас  перешел
улицу и поздоровалсЯ с ним.
   - „обрый день, доктор ‹ори! - крикнул он приветливо. ‚ прежние  времена
он называл его просто "‹ори", и в его обращении  любезности  не  бывало  и
следа. - ђад видеть вас.
   - ‡дравствуйте, - ответил тот, подумав о  своем  неоплаченном  счете  и
вкладываЯ в свое приветствие всю ту небольшую дозу сухости, на  какую  был
способен.
   - Ћчень кстати, что мы сегоднЯ встретились, очень кстати.  ‡наете,  что
происходит в эту самую минуту?
   ‹ори с некоторой опаской посмотрел на него и осторожно сказал:
   - Ќет.
   - Џока мы с вами  тут  беседуем,  моЯ  Ќесси  в  университете  получает
стипендию ‹этта! - воскликнул Ѓроуди. -  ‚от  и  оправдаютсЯ  ваши  слова.
Џомните, вы сказали мне, что такаЯ голова,  как  у  нее,  бывает  одна  на
тысЯчу?
   - Љак же, как же! - важно подхватил ‹ори уже несколько  дружелюбнее.  -
Ћчень приЯтно это  слышать.  Џолучает  "‹этта".  ќто  все-таки  поддержка.
‚се-таки некоторый доход, не правда ли?
   Ћн искоса поглЯдел на собеседника, рассчитываЯ, что тот  поймет  намек,
затем вдруг уставилсЯ ему прЯмо в лицо и воскликнул:
   - Џолучает, вы сказали? ’о есть ей уже присудили стипендию ‹этта?
   - ‚се равно что присудили, - ответил самодовольно Ѓроуди. - Ћна как раз
сейчас экзаменуетсЯ, сию минуту. џ  сегоднЯ  не  пошел  на  службу,  чтобы
снарЯдить ее туда в самом лучшем виде. Ћна ушла с таким блеском в  глазах,
который обещает победу.  Ћна  заполнит  три  тетрадки,  раньше  чем  сдать
работу.
   - ‚от как! - снова уронил ‹ори и, как-то странно посмотрев  на  Ѓроуди,
незаметно  отступил  назад,  говорЯ:  -  Ќу,  мне  надо   идти...   ‚ажный
консилиум... Ђ моЯ лошадь, как назло  потерЯла  подкову  по  дороге,  и  Я
опаздываю.
   - Ќе уходите еще,  доктор,  -  запротестовал  Ѓроуди,  крепко  берЯ  за
пуговицу смущенного ‹ори. - џ еще не рассказал вам и половины всего о моей
дочке. џ ее не  на  шутку  люблю,  честное  слово.  Џо-своему  люблю.  „а,
по-своему. џ много потрудилсЯ над ней за последние полгода.
   - Џустите менЯ, пожалуйста, мистер Ѓроуди, - воскликнул  ‹ори,  пытаЯсь
освободитьсЯ.
   - Њы с Ќесси  немало  насиделись  по  ночам,  -  продолжал  внушительно
Ѓроуди. - Џришлось уйму поработать, но, клЯнусь, стоило того!
   -  Џослушайте,  сэр,  -  крикнул  ‹ори  визгливым  негодующим  голосом,
вырвавшись, наконец, и оглЯдываЯсь, чтобы убедитьсЯ, не видел ли кто,  как
с ним фамильЯрничает субъект такого разбойничьего вида, - вы себе  слишком
много позволЯете! џ этого не люблю!  Џрошу  вас  впредь  так  со  мной  не
обращатьсЯ. - €, бросив последний оскорбленный  взглЯд  на  Ѓроуди,  надул
щеки и торопливо покатил дальше.
   Ѓроуди с некоторым удивлением смотрел ему вслед. Ћн не находил в  своем
поведении ничего  такого,  что  могло  вызвать  возмущение  доктора  ‹ори.
Ќаконец, покачав головой, он продолжал путь и без  дальнейших  приключений
добралсЯ до надежной гавани “элхоллского погребка. ‡десь его не  знали,  и
он до трех  часов  сидел  молча,  все  времЯ  наполнЯЯ  желудок  виски,  а
воображение - картинами успехов дочери. ‚  три  часа  он  поднЯлсЯ,  надел
шапку, решительно сжал губы и, пошатываЯсь, вышел на воздух.
   „о “элхоллского луга было рукой подать, он дошел до него,  ни  разу  не
‘поткнувшись,  и  вскоре  оказалсЯ  на   огороженной   площадке.   ѓладкий
четырехугольник луга Ярко зеленел  на  солнце,  испещренный  лишь  темными
фигурами игроков, расплывчато мелькавшими перед глазами Ѓроуди.  "—то  это
за игра длЯ взрослых людей! - подумал он презрительно. - Љатают  несколько
шаров по земле, как компаниЯ глупых ребЯтишек!" ‚зЯли  бы  ружье,  лошадь,
как делал  он  когда-то  в  молодости,  если  уж  хочетсЯ  позабавитьсЯ  и
размЯтьсЯ.
   ѓлаза его,  не  задерживаЯсь  на  зелени  лужайки,  торопливо  отыскали
небольшую группу людей, сидевших на  веранде  павильона  в  дальнем  конце
площадки. Ћн усмехнулсЯ с саркастическим удовлетворением, увидев, что, как
он и предвидел, все "они" собрались здесь - от простака „жона Џакстона  до
его светлости господина мэра. Ћн весь подобралсЯ и медленно  направилсЯ  к
ним.
   ‘начала его не заметили, так как  все  их  внимание  было  обращено  на
происходившую перед ними игру, но вдруг Џакстон поднЯл глаза, увидел его и
ахнул от удивлениЯ:
   - ‚от чудеса-то! Џосмотрите, кто идет!
   ‚осклицание Џакстона сразу возбудило всеобщее внимание и, следуЯ за его
удивленным взглЯдом, все  посмотрели  на  несуразную,  важно  шествовавшую
фигуру. Џосыпались восклицаниЯ:
   - ѓосподи, помилуй! „а это Ѓроуди! џ его не видел уже много месЯцев!
   - Ђ важности сколько! ’очной какой-нибудь лорд!
   - Ћго, вот и наш пьЯный герцог собственной персоной.
   - Џосмотрите на его физиономию и на платье!
   - Ђ его здорово шатает!
   Љогда Ѓроуди подошел близко, все замолчали, устремив глаза на  лужайку,
делаЯ вид, что не замечают его,  но  Ѓроуди,  ничуть  этим  не  смущенный,
остановилсЯ  перед  ними,  слегка  покачиваЯсь,  обводЯ  всех  насмешливым
взглЯдом.
   - Ђх, как мы поглощены наблюдением за шариками! - фыркнул он.  -  Љакое
занимательное времЯпрепровождение! Њы  скоро  начнем  увлекатьсЯ  игрой  в
мЯчик, как глупые девчонки. - Ћн сделал паузу и солидно осведомилсЯ: - Љто
же выиграл. мэр? Ќе скажете ли вы мне, вы, высокий представитель города?
   - €гра не кончена, - ответил ѓрирсон после минутного  колебаниЯ  и  все
еще не глЯдЯ на него. ‡лоба, которую он некогда питал к Ѓроуди, испарилась
с тех пор, как тот дошел до такого жалкого состоЯниЯ. Љроме того, ведь он,
ѓрирсон, был теперь мэром.
   - ќта игра еще никем не выиграна, - повторил Ѓроуди. - ’ак, так!  Ћчень
сожалею. Ќо Я могу вам сообщить о другой игре, котораЯ  уже  выиграна.  Ћн
сверкающими  глазами  оглЯдел  всех  и,  выведенный  из  себЯ   их   Явным
безучастием, закричал:
   - џ говорю о стипендии ‹этта.  Њожет  быть,  вы  полагаете,  что  и  то
состЯзание не кончено, как эта дурацкаЯ игра в шары? Ќо Я вам говорю,  что
оно окончено, и победила моЯ Ќесси!
   - ’ише, Ѓроуди, тише! - воскликнул ѓордон, сидевший прЯмо против  него.
- ‚ы мне мешаете следить за игрой. ‘Ядьте или  отойдите  в  сторону  и  не
орите нам прЯмо в уши.
   - ѓде захочу, там и буду стоЯть. Ќу-ка, сдвиньте  менЯ  с  места,  если
можете, - возразил Ѓроуди с опасными  нотками  в  голосе.  ‡атем  протЯнул
насмешливо:
   - Љто вы такой, чтобы командовать тут?  ‚ы  только  отставной  мэр,  вы
больше не повелитель, на вашем месте теперь наш дорогой друг ѓрирсон, и  с
ним Я желаю говорить. - Ћн  устремил  иронический  взглЯд  на  ѓрирсона  и
обратилсЯ к нему: - ‚ы слышали, что Я сказал о "‹этта", мэр?  —то  это  вы
так вздрогнули? Ђх, Я и забыл, что ваш многообещающий сын тоже  претендует
на нее. ‘ын мэра ѓрирсона также экзаменуетсЯ на стипендию. Ѓоже!  „а  она,
наверное, все равно что у него в кармане.
   - џ этого никогда не говорил, - возразил ѓрирсон, невольно  задетый  за
живое. - Џускай себе  мальчик  попытает  счастьЯ,  хотЯ  он,  конечно,  не
нуждаетсЯ в деньгах, чтобы продолжать учение.
   Ѓроуди даже зубами скрипнул при этом метком  намеке  и  Яростно  напрЯг
мозг, чтобы придумать уничтожающий ответ, но, как всегда при  пикировке  с
ѓрирсоном, не мог найти подходЯщих выражений. ‘ознание, что он, только что
сохранЯвший столь высокомерное равнодушие, единым словом сбит  с  позиции,
бесило  его.  —увствуЯ  к  тому  же,  что  он  не  произвел  на  них  того
впечатлениЯ, какое ему хотелось, он дал волю гневу и закричал:
   - Ђ длЯ чего же вы менЯ просили не пускать дочь экзаменоватьсЯ, если не
длЯ того, чтобы ваш щенок получил стипендию? Ћтвечайте, вы, жалкаЯ свиньЯ!
‚ы менЯ остановили на площади и просили не посылать Ќесси на экзамен.
   - ’ише! Ќе орите у менЯ над ухом, - холодно обрезал его ѓрирсон.  -  Ћт
вас так и разит спиртом. џ уже вам говорил, что просто пожалел вашу Ќесси.
Ћдин человек, который в этом деле понимает,  просил  менЯ  переговорить  с
вами, и Я теперь жалею, что послушалсЯ его.
   - ‚ы лгун! - зарычал Ѓроуди. - ЏроклЯтый сладкоречивый обманщик!
   - …сли вы пришли сюда, чтобы затеЯть со мной ссору, вам это не удастсЯ,
- возразил ѓрирсон. - Ќикакого обмана тут нет  и  никакого  секрета  тоже.
’еперь,  когда  ваша  дочь  экзаменуетсЯ,  Я  могу  рассказать  вам,   что
поговорить с вами менЯ просил доктор ђенвик.
   - ђенвик? - недоверчиво воскликнул Ѓроуди.  Ћн  остановилсЯ,  осененный
внезапной догадкой, и выпалил:
   - Ђ, теперь Я все понимаю! ќто вы его на  менЯ  натравили.  Ћн  с  вами
заодно менЯ преследовал! Ћн ненавидит менЯ так же, как... как  все  вы!  -
Ћн, как слепой, взмахнул рукой. - џ знаю, все вы, завистники, против менЯ,
но мне на это наплевать. Џобеда будет за мной,  и  Я  вас  всех  еще  буду
топтать ногами. …сть ли у кого из  вас  дочь,  котораЯ  способна  добитьсЯ
стипендии ‹этта? Ћтвечайте мне.
   - Џолучит ваша дочь стипендию или нет - нам-то  какое  до  этого  дело,
черт возьми! - крикнул кто-то. - Џолучит - и на здоровье! Ђ мне решительно
все равно, кому эта стипендиЯ достанетсЯ.
   Ѓроуди уставилсЯ на говорившего.
   - ‚ам все равно? - повторил он с расстановкой.  -  ‚рете,  вам  не  все
равно. ‚ы лопнете от злости, когда Ѓроуди получит "‹этта".
   - ‘тупайте-ка вы домой, ради бога, - сказал ѓордон тихо. - ‚ы вне  себЯ
и несете чепуху. ‚ы сами не понимаете, что говорите.
   - Џойду, когда захочу, - промЯмлил Ѓроуди. ЏьЯное возбуждение  внезапно
его покинуло, Ярость утихла, его больше не подмывало кинутьсЯ на  ѓрирсона
и разорвать того на части. €, видЯ на лицах окружающих  только  безучастие
или отвращение, он прониксЯ глубокой жалостью к самому себе. Ћн  спрашивал
себЯ, возможно ли, что  это  -  те  самые  люди,  которыми  он  верховодил
когда-то, которым внушал почтительный страх. Ћни его никогда не любили, но
он держал их в узде силой своей воли, а теперь они ускользнули из-под  его
власти. € его сочувствие к себе самому возросло  до  таких  размеров,  что
почти готово было излитьсЯ в слезах.
   - џ вижу, в чем тут дело, - мрачно пробормотал он,  обращаЯсь  ко  всем
вместе. - ‚ы воображаете, что Я человек конченный. ’еперь Я  уже  длЯ  вас
недостаточно хорош. ѓосподи! …сли бы это не было так смешно, Я  готов  был
бы заплакать. Џодумать только, что такие, как  вы,  сидЯт  здесь  и  смеют
смотреть сверху вниз на менЯ, менЯ, человека  такого  высокого  рода,  что
предки мои не захотели бы о вас и ноги обтереть.
   Ћн по очереди оглЯдел всех, тщетно ища  поощрениЯ,  хоть  какого-нибудь
признака, что  слова  его  произвели  впечатление.  Ќо  все  же  продолжал
медленно, подавленно, неубедительным тоном:
   - Ќе воображайте, что со мной кончено. џ опЯть  начинаю  идти  в  гору.
ЌастоЯщего человека не сломишь, - не сломите вы менЯ, как  ни  старайтесь.
Џодождите, увидите, чего добьетсЯ моЯ Ќесси. ќто вам  покажет,  из  какого
теста сделаны Ѓроуди. ‚от за этим-то Я и пришел сюда. џ вас знать на хочу.
џ только хотел вам сказать, что Ќесси  Ѓроуди  получит  "‹этта",  что  это
сделал Я, и больше мне ничего не нужно.
   Ћн обвел всех хмурым взглЯдом, и, так как все молчали и ему самому тоже
нечего  было  больше  сказать,  он  отступил.  ‘делав   несколько   шагов,
остановилсЯ, обернулсЯ, открыл было рот. Ќо слов не было, и  он,  наконец,
поник головой, отвернулсЯ и побрел прочь. …му дали уйти, не  послав  вслед
ни единого слова.
   “йдЯ с луга и шагаЯ  по  дороге  в  горьких  мыслЯх  о  нанесенном  его
гордости ударе, он неожиданно  заметил  вдали  обеих  дочерей,  шедших  со
станции.
   ‚ каком-то тупом замешательстве он вглЯделсЯ в  них,  в  Ќесси  и  Њэри
Ѓроуди, своих детей, словно необычнаЯ  встреча  на  людЯх  с  ними  обеими
смутила его. Ќо сразу же сообразил, что Ќесси возвращаетсЯ с экзамена, что
Њэри ослушалась его и встретила сестру  на  вокзале.  Ќичего!  ‘  Њэри  он
расправитсЯ потом, а сейчас он жаждал узнать, как прошел  экзамен,  жаждал
утолить больно задетое тщеславие известием об успехе Ќесен.  €,  торопливо
зашагав вперед, встретилсЯ с ними посреди  улицы.  †адно  пожираЯ  глазами
утомленное личико младшей дочери, он воскликнул:
   - Ќу, как дела, Ќесси? ‘корее говори! ‚се благополучно?
   - „а, - прошептала она. - ‚се благополучно.
   - ‘колько тетрадей ты написала? „ве или три?
   - ‘колько тетрадей? - откликнулась  она  слабым  эхом.  -  ’олько  одну
тетрадку, папа.
   - ’олько одну тетрадку! ќто за все времЯ, что ты там просидела! - Ћн  в
удивлении воззрилсЯ на нее, потом лицо его принЯло жесткое выражение, и он
спросил резко:
   - —то же ты молчишь, как немаЯ? Ќе видишь, что Я хочу знать все  насчет
стипендии? ‚ последний раз спрашиваю: скажешь ты, наконец,  как  выдержала
экзамен?
   Ћна сделала над собой громадное усилие, посмотрела на  отца  умолЯющими
глазами и с вымученной улыбкой на бледных губах воскликнула:
   - ‚еликолепно, папа! Њои дела великолепны. ‹учше нельзЯ.
   Ћн пытливо вглЯдывалсЯ в ее лицо,  вспоминаЯ,  как  вызывающе  хвалилсЯ
только что ее успехом, и, наконец, произнес  медленно,  странно-сдавленным
голосом:
   - Ќадеюсь, что это так. Ќадеюсь! Џотому что, если нет, то,  видит  бог,
тебе плохо придетсЯ!


        10

   Џрошла неделЯ после экзамена, наступила суббота.  ‚  одиннадцатом  часу
утра Ќесси Ѓроуди стоЯла у окна гостиной, глЯдЯ на дорогу  в  нетерпеливом
ожидании, в тайном волнении, от которого глаза ее ширились и Ярко блестели
на маленьком личике, словно высматриваЯ поЯвление на пустой улице  чего-то
необычайного, потрЯсающего. ‘ознание, что она одна в комнате  и  никто  за
ней не наблюдает, способствовало свободному, несдержанному  проЯвлению  на
ее лице  тех  чувств,  которые  она  старательно  скрывала  всю  прошедшую
тревожную неделю.
   ‚сю эту неделю отец был невыносим, переходЯ от нежности  к  угрожающему
тону, пугавшему Ќесси до ужаса. Ќо она все  покорно  переносила,  утешаЯсь
сознанием, что ее тактика гораздо умнее, гораздо тоньше,  чем  его  шумное
хвастовство и угрозы. Ќесси верила, что стипендию отдадут ей, и эту неделю
после экзамена ее уверенность росла с каждым днем; Ќе  может  быть,  чтобы
все ее труды,  вынужденнаЯ  зубрежка,  все  эти  долгие  часы  терпеливого
сидениЯ в холодной гостиной остались невознагражденными.  ЌесмотрЯ  на  то
чувство недовольства своей работой, с которым она  вышла  из  университета
после экзамена, уверенность к ней возвратилась, она считала, что стипендиЯ
уже, как выражалсЯ отец, у  нее  в  кармане.  Ќо  все  же  оставалась  еще
возможность, слабаЯ и нелогичнаЯ возможность провала. ќто было  немыслимо,
невозможно, но на всЯкий случай Ќесси с  инстинктивной  хитростью  принЯла
предосторожности. Ћба - и отец  и  Њэри  -  были  уверены,  что  результат
экзаменов будет объЯвлен не раньше чем через неделю. ’ак она сказала им, и
они ей поверили. Ќо она-то знала отлично,  что  извещение  придет  сегоднЯ
утром. …го она  ожидала  сейчас,  потому  что  утреннюю  почту  из  ѓлазго
приносили всегда в одиннадцать часов, а в университете ей сказали,  что  о
результатах испытаний каждому из экзаменовавшихсЯ будет отправлено  почтой
извещение в пЯтницу вечером. Ќесси хитро усмехнулась при мысли о том,  как
ловко она всех обманула. ќто была блестЯщаЯ идеЯ и  смелаЯ  -  вроде  того
неожиданного письма к Њэри, -  и  она  ее  сумела  осуществить!  Ћтец  так
подгонЯл, так угнетал ее подготовкой к этому экзамену, что ей  нужно  было
теперь выиграть времЯ, свободно вздохнуть, подумать обо всем на досуге.  €
вот ей это удалось. “ нее будет впереди целаЯ неделЯ, раньше чем он грозно
потребует  доказательств  ее  успеха,  да,  целаЯ  неделЯ  на  то,   чтобы
поразмыслить и придумать, как ей спастись от кары  в  случае  провала.  Ќо
она, конечно, не провалилась, она победила, и ей,  наверное,  не  придетсЯ
употребить  каждую  минуту  в  этой  драгоценной  неделе  на  придумывание
предосторожностей против гнева отца. ‚сЯ  неделЯ  будет  длЯ  нее  неделей
тайной радости, она будет хранить свой секрет до тех пор,  пока,  наконец,
не выдержав, неожиданно с торжеством прокричит его в ошеломленные уши отца
и Њэри. Ћни ничего не будут знать, пока она, Ќесси, им не скажет. Ќикто не
узнает, даже Њэри, котораЯ так добра к ней, так любит  ее.  Џожалуй,  Њэри
следовало бы рассказать. Ќет, это испортило бы  всю  затею.  Љогда  придет
времЯ, Њэри узнает перваЯ, а пока  надо  все  хранить  в  тайне.  Ќи  один
человек не должен смотреть из-за  ее  плеча,  когда  она  будет  открывать
извещение, она хочет в эту минуту быть одна, укрытаЯ от взглЯдов,  которые
могут заметить, как дрожат ее руки, как сверкают глаза.
   ѓлЯдЯ в окно, она вдруг встрепенулась, различив в  конце  улицы  фигуру
человека в синем - почтальона, который, обходЯ дома в обычном порЯдке, мог
дойти до их дома не раньше, чем через полчаса. —ерез полчаса  она  получит
письмо, и, значит, надо, чтобы она была одна, чтобы ей никто не помешал. ‘
трудом оторвала она глаза от  фигуры  вдали,  невольно,  почти  машинально
повернулась  и  пошла  к  дверЯм.  ‹ицо  ее  изменило   выражение,   стало
непроницаемым, потом медленно нахмурилось.  ќта  напускнаЯ  мрачность  еще
усилилась, когда она вошла в кухню и,  подойдЯ  к  Њэри,  сказала  устало,
сжимаЯ лоб рукой:
   - ЋпЯть у менЯ эта головнаЯ боль, Њэри! € сегоднЯ хуже, чем всегда.
   Њэри с состраданием посмотрела на сестру.
   - ЃеднЯжечка ты моЯ, как мне  тебЯ  жалко!  Ђ  Я  уже  думала,  что  ты
избавилась от нее навсегда.
   - Ќет, нет! Ћна опЯть вернулась.  Њне  так  больно.  „ай  мне  поскорее
порошок!
   €з-под руки, которой она заслонила глаза,  Ќесси  наблюдала,  как  Њэри
подошла к белой коробочке, всегда стоЯвшей на камине, как она  открыла  ее
и, увидев, что коробка пуста, соболезнующе воскликнула:
   - Ћх, ни одного порошка не осталось! ЉакаЯ досада! Ђ  Я  была  уверена,
что есть еще один или два.
   - Ќи одного? Ќо это ужасно! џ не могу обойтись без них. ѓолова  у  менЯ
готова треснуть от боли. Њне нужно сейчас же принЯть порошок!
   Њэри озабоченно посмотрела на опущенную голову сестры и сказала:
   - —ем же тебе помочь? •очешь компресс из холодной воды с уксусом?
   - џ же тебе говорила, что он мне  не  помогает,  -  сердито  настаивала
Ќесси. - ’ебе придетсЯ сходить за порошками. €ди сию же минуту.
   ‹ицо Њэри выразило смутное подозрение, и она сказала, помолчав:
   - џ сейчас не могу уйти из  дому,  дорогаЯ.  Њне  надо  готовить  обед.
ЏрилЯг, Я тебе потру лоб.
   - ‘тупай за порошками! -  закричала  Ќесси.  -  Ќеужели  ты  не  можешь
сделать длЯ менЯ такой пустЯк, а еще твердишь всегда, что на все длЯ  менЯ
готова! Ѓоль не пройдет, пока Я не приму порошка, ты же знаешь, что только
это мне помогает!
   Џосле минутного колебаниЯ, во времЯ которого она огорченно  глЯдела  на
Ќесси, Њэри медленно взЯлась за тесемки своего  фартука  и  еще  медленнее
развЯзала их.
   - Ќу, хорошо, дорогаЯ, Я не могу видеть,  как  ты  мучаешьсЯ.  ‘хожу  и
попрошу, чтобы их сразу при мне приготовили.
   €, уже выходЯ, прибавила успокоительно:
   - џ в одну минуту слетаю. Џолежи, пока Я вернусь.
   Ќесси   послушно   легла   на   диван,   говорЯ   себе   с   внутренним
удовлетворением, что эта "минута"  продолжитсЯ  целый  час  и  она  успеет
получить письмо и прийти в себЯ, раньше  чем  Њэри  доберетсЯ  до  города,
дождетсЯ, пока в аптеке приготовЯт лекарство, и вернетсЯ  домой.  “слышав,
как за сестрой захлопнулась наружнаЯ дверь,  она  слабо  усмехнулась.  ќта
улыбка опЯть разбила сдержанность, лицо ее опЯть принЯло хитрое выражение,
она, вскочив, помчалась в гостиную.
   „а, вот Њэри идет по дороге, спешит, бедненькаЯ, за порошками, не знаЯ,
что в доме имеетсЯ еще целых два, спрЯтанных ею, Ќесси, в Ящик комода. ‚от
она проходит мимо почтальона, не заметив, что он  направлЯетсЯ  к  ней.  Ђ
между тем у него сегоднЯ есть в сумке кое-что такое,  что  принесет  Ќесси
больше облегчениЯ, чем все порошки, которые может прописать ‹ори.  Љак  он
ползет! ќто „эн, старший  из  двух  почтальонов,  разносЯщих  почту  в  их
участке. ’от самый, который бывало приносил письма от Њэта и вручал  их  с
многозначительной миной, восклицаЯ:
   - ‘удЯ по виду, что-то важное!
   Ќо ни одно письмо от Њэта не было  так  важно,  как  то,  которого  она
ожидает!  Џочему  же  „эн  не  торопитсЯ?  ‘тоЯ   у   окна,   она   смутно
почувствовала, что уже стоЯла раз в таком же вот  волнении  и  ожидании  у
этого  самого  окна  в  гостиной.  €  без  всЯкого  усилиЯ  памЯти   сразу
припомнила, что это было в день, когда мама получила  телеграмму,  так  ее
расстроившую.
   ‚спомнила, с каким трепетом радостного возбуждениЯ держала она в  руках
оранжевую бумажку и как ловко она потом  маневрировала,  чтобы  убедитьсЯ,
что бабушка ничего  не  заметила.  ’еперь  она  не  боЯлась  бабушки,  уже
полуслепой, почти совершенно глухой и выходившей из своей комнаты,  только
когда, ее авали обедать или ужинать.
   „эн подходил все ближе, неторопливо переходЯ то на одну сторону  улицы,
то на другую, прихрамываЯ, как будто у него были мозоли на всех пальцах, и
несЯ свою тЯжелую сумку на согнутой спине, как носильщик. Љак  он  ползет!
Ќо странное дело - сейчас Ќесси уже не так  страстно  хотелось,  чтобы  он
поторопилсЯ,  наоборот,  она  хотела  бы,  чтобы  он  оставил  ее   письмо
напоследок. ‘егоднЯ, кажетсЯ, все решительно на их улице получали  письма,
и все, как ей и хотелось, раньше,  чем  она.  €нтересно,  получил  ли  уже
извещение „жон ѓрирсон! ‚от будет ему удовольствие! Ћна  бы  дорого  дала,
чтобы увидеть его вытЯнутую физиономию, когда он  вскроет  конверт!  Ђ  ей
что-то сейчас уже совсем не хочетсЯ получить письмо! Ћна и так знает очень
хорошо, что стипендиЯ досталась ей. € не стоит возитьсЯ, вскрываЯ конверт,
чтобы в этом убедитьсЯ. Ќекоторые конверты так трудно вскрывать!
   Ќо вот „эн действительно подошел к их дому, и Ќесси всЯ задрожала: ловЯ
открытым ртом воздух,  следила  она,  как  „эн  проходил  мимо  калитки  с
беспечным видом, словно знаЯ, что длЯ Ѓроуди писем быть не может. Ќо затем
он вдруг остановилсЯ, повернул назад, и сердце  Ќесси  сильно  подскочило,
подкатилось к самому горлу. –елаЯ вечность  прошла,  раньше  чем  раздалсЯ
звонок у дверей. Ќо в конце концов он  прозвенел,  и  Ќесси  волей-неволей
пришлось оторватьсЯ от окна и пойти в переднюю - не так стремительно,  как
она когда-то, подпрыгиваЯ, бежала за телеграммой, а медленно, со  странным
ощущением отрешенности от всего, - она как будто все еще стоЯла у  окна  и
видела, как ее собственное тело медленно выходит из комнаты.
   Џисьмо в длинном, твердом,  внушительном  на  вид  конверте  с  голубой
печатью на обороте было уже у „эна в руках, и глаза  Ќесси  приковались  к
нему. Ћна стоЯла в дверЯх, не видЯ улыбки, сморщившей рыжеватую,  в  синих
венах, щеку „эна и обнажившей его желтые от табака зубы, почти не  видЯ  и
самого старика-почтальона, только смутно слыша слова, которых она ожидала:
"Џо письму сразу видно, что оно важное".
   Џисьмо было уже у нее в руках,  ее  пальцы,  казалось,  ощущали  сквозь
конверт толстую шершавую бумагу, глаза  уже  видели  ее  собственное  имЯ,
написанное тонким почерком в самой середине белого листка. Ћна не помнила,
сколько времени созерцала это имЯ, но когда она поднЯла глаза, „эна уже не
было, а она и не поблагодарила его, ни слова ему не сказала!  ‚зглЯнув  на
пустынную улицу, она почувствовала глухое раскаЯние в своей  невежливости,
сказала себе,  что  загладит  ее  каким-нибудь  образом  в  другой  раз  -
извинитсЯ перед „эном или подарит ему табаку на ђождество. Ђ  сейчас  надо
вскрыть конверт, который он ей вручил. ‡акрыв дверь,  она  повернулась  и,
решив, что ей незачем возвращатьсЯ в постылую  гостиную,  бесшумно  прошла
через переднюю в  пустую  кухню.  ‡десь  она  немедленно  освободилась  от
письма, положив его на стол. Џотом воротилась к двери, убедилась, что  она
плотно затворена, подошла и к двери в  посудную,  осмотрела  ее  таким  же
порЯдком и, наконец, видимо, убедившись окончательно в том, что она  одна,
подошла опЯть к столу и села.
   ‚се произошло так, как она хотела, случилось именно так, как она  мудро
предвидела, и теперь она - в  одиночестве,  скрыта  от  посторонних  глаз,
делать ей больше нечего, ждать нечего, остаетсЯ только открыть письмо.
   Ћна опЯть посмотрела на него,  но  не  тем  неподвижным  взглЯдом,  как
тогда, когда брала его от „эна, а с  все  растущим  нервным  возбуждением.
ѓубы вдруг онемели, во рту пересохло, и она дрожала всем телом. Ћна видела
не этот длинный белый конверт, а себЯ самое, вечно согнутую над книгой,  в
школе, дома,  в  экзаменационном  зале  университета,  и  всегда  над  ней
склонЯлась массивнаЯ фигура отца, отбрасывавшаЯ на нее и вокруг нее вечную
тень. Џисьмо, казалось, как зеркало, отражало ее лицо, и это говорило  ей,
что все, ради чего она трудилась, ради чего ее заставлЯли  трудитьсЯ,  всЯ
цель ее жизни лежит здесь, на столе, всЯ она  -  в  нескольких  ‘ловах  на
листке бумаги, который скрыт в этом конверте.
   Ќа конверте стоЯло ее имЯ, и то же имЯ должно оказатьсЯ на этом скрытом
внутри листке, иначе пропало даром все, что она делала, пропала всЯ жизнь.
Ћна  знала,  что  внутри  -  ее  имЯ,  единственное  имЯ,  которое  всегда
упоминалось  в  школе  с  одной  только  похвалой,   имЯ   победительницы,
получившей стипендию ‹этта. € все же ей было страшно заглЯнуть в конверт.
   Ќо это же просто смешно! —его ей боЯтьсЯ собственного  имени,  которое,
как  всегда  справедливо  подчеркивал   отец,   было   именем   почтенным,
благородным, которым она  имела  право  гордитьсЯ?  Ћна  -  Ќесси  Ѓроуди,
обладательница стипендии! ‚се это предусмотрено много месЯцев тому  назад,
все решено между нею и отцом. ѓосподи, ведь она  умница,  самаЯ  способнаЯ
девочка в ‹ивенфорде, перваЯ девочка, получившаЯ стипендию ‹этта, гордость
семьи Ѓроуди! Љак во сне, рука ее протЯнулась к письму.
   Љак глупо, что ее пальцы дрожат, разрываЯ твердый конверт. € какие  они
худые, эти пальцы. Ћна не хотела, чтобы они открыли  конверт,  а  они  это
сделали. „аже и в эту минуту они дрожат, сжимаЯ листок.
   Ќет, должна же она посмотреть на свое  имЯ  -  имЯ  Ќесси  Ѓроуди!  “ж,
конечно,  ничего  в  этом  нет  неприЯтного  -  увидеть  на  минутку  свое
собственное имЯ. ‚ремЯ настало! ‘ердце ее внезапно забилось в  нестерпимом
безумном  волнении.  Ћна  развернула  листок  и  взглЯнула.  €мЯ,  которое
встретил ее меркнущий взор, не было ее именем. ’о было имЯ ѓрирсона.  „жон
ѓрирсон получил стипендию ‹этта!
   Ћдну секунду она  смотрела  на  бумагу,  не  понимаЯ,  затем  глаза  ее
наполнились ужасом, и ужас этот рос, расширЯл ее зрачки до тех  пор,  пока
слова не слились, исчезли совсем. Ћна сидела  неподвижно,  оцепенев,  едва
дыша, все еще сжим