ризнаетсЯ, что любит его.
     €  она признаетсЯ:  нет,  она не любит никого;  не любит и того,  с кем
умышленно обманывала этого.  ’ому она  тоже хотела доказать,  что охладела к
нему, навеки охладела!
     - Ћдин,  другой и даже третий может думать, что Я принадлежу ему. Ќо на
самом деле Я ничьЯ. ‚се кончено, навсегда! - уверЯет она.
     ’ронут ли он? Ћн потрЯсен, он готов простить.
     - „лЯ того,  чтобы потом ты уж навернЯка прогнал менЯ?  Џотом,  когда Я
буду беззащитна.  -  € на его протест: - „а. ’от, кого Я люблю, всегда гонит
менЯ прочь.
     Људа  девалась легкаЯ  комедиЯ  пустых  чувств?  „ерзко  и  необузданно
восстает она против мужчины, она отбросила всЯкое самолюбие, она хочет стать
воплощенным ужасом -  только бы  избавитьсЯ от  новых страданий.  Ќо  он  не
согласен ни  от чего ее избавить;  она вырываетсЯ,  бежит от него и,  словно
прикованнаЯ, останавливаетсЯ у боковой кулисы.
     €  тут она показывает,  что значит страдать:  все,  что она выстрадала,
все,  что могла бы выстрадать,  -  всю совокупность страданиЯ.  Ћбессиленные
руки тЯнутсЯ вверх длЯ мольбы,  но  к  чему мольба?  -  и  они падают вновь.
ЌезрЯчее лицо  парит одиноко,  словно зачарованное.  Ќо  сама  женщина,  это
великолепное  тело  в  богатом  платье,   становитсЯ  нищей,  открытой  всем
взглЯдам,  чуть не прозрачной, - вы видите в ней внутренний огонь. ‚ы больше
не слушаете ее жалоб, вы видите, как огонь жжет ее, жжет и озарЯет.
     "—ерт побери,  - подумал брат, - она делает успехи". ‘ейчас пришло наше
времЯ,  все мы на подъеме. ’олько что Я присутствовал на свадьбе. Ќо вот это
безусловно самый верный успех, такой же верный, как страдание".
     Ђктриса тем  временем готовилась к  уходу  со  сцены.  ‘  мужчиной было
покончено,  она сломила его.  Ћн  сидел,  совершенно измученный непривычными
переживаниЯми,  и  мысленно слал ее  ко  всем чертЯм.  Ћна  же  обрела некое
величие; прощание - величавое и утомленное после той бурной сцены. Џоследнее
рукопожатие?  Ћн уклонилсЯ,  обиженно пожав плечами.  ’огда она - мимо него,
только кивком и жестом сказала:  "Ќу,  не надо". ‚се ее знание было в кивке,
все  прощание  -  в  жесте.  ‹иковала она  сегоднЯ  неубедительно,  зато  ее
безмолвное "ну, не надо" было безупречно.
     Ќекоторые аплодировали бурно,  всЯ  же  публика  в  целом  -  умеренно.
‡дравый  смысл  противилсЯ этим  последним  откровениЯм.  ‘амое  интересное,
очевидно, кончилось, первый акт происходил чуть ли не в публичном доме. „амы
были потрЯсены туалетами героини.
     Љогда ’ерра встал, он очутилсЯ рЯдом с ќрвином ‹анна.
     - џ  тоже пришел сюда,  -  сказал мечтательный фланер;  при этом у него
были совсем необычные,  неподвижные и  широко раскрытые глаза.  € брат тоже,
пока  они  смотрели друг на  друга,  старалсЯ не  мигать,  чтобы не  пролить
подступавших слез.  Ћт смущениЯ и оттого, что ’ерра молчал, ќрвин заговорил:
- џ видел во времЯ свадебного завтрака,  как вы ушли. ‚скоре вызвали и менЯ.
‡накомый журналист хотел знать правду о  покушении.  џ  сам знал все лишь по
догадкам,  но  ему не  сказал ничего.  Ђ  он наговорил кучу чепухи.  ’ак,  в
разговорах, мы обошли несколько кафе.
     - ‚ы не думаете, что нам следует вернутьсЯ туда? Џьеса продолжаетсЯ, но
нам уже тут, по-моему, ждать нечего.
     - Љонечно.  Џрекрасней она  быть  не  может.  -  €  ќрвин  ‹анна просто
добавил: - џ люблю ее.
     Ђ Њангольф вышел из своей закрытой ложи и потребовал, чтобы ему отперли
дверь за кулисы.
     Џосле  разрыва с  ‹еей  он  учредил слежку за  ней,  чтобы  узнать,  не
собираетсЯ  ли  она  покончить  с  собой.  †енщина-детектив,  заменившаЯ  ее
прислугу, обшарила всю квартиру в поисках Яда. Ћна ничего не нашла, - однако
Њангольф не  успокоилсЯ.  ‡начит,  она  держит Яд  при  себе!  Џри первой же
встрече с  ним она могла принЯть этот Яд  прЯмо на улице или,  чего доброго,
отравитьсЯ в  день  его  свадьбы.  Ћн  не  решалсЯ показыватьсЯ открыто;  ее
хитрость удалась,  она держала его под угрозой.  ‚се эти недели он ненавидел
ее  -  и  никогда еще так сильно ее не желал.  …му надо было освободитьсЯ от
нее,  будь то  насильственным путем.  Ћн  придумывал,  как бы  удалить ее из
Ѓерлина полицейскими мерами;  пусть  она  где-нибудь  вдали  осуществит свою
угрозу.  Ќет!  Ѓоже упаси!  € раскаЯние, тоска, страх гнали его к ее дому. Ђ
она стоЯла у окна и смотрела вниз сквозь штору,  пронизываЯ взглЯдом тень, в
которой он  укрывалсЯ:  каждый искал глаза другого и  не находил,  а  только
угадывал их.
     ‚  день его свадьбы она сидела дома и  никого не впускала к  себе,  так
сообщила ему нанЯтаЯ им шпионка.  ‚от она - развЯзка! Ѓыть может, сейчас уже
его возлюбленнаЯ, мертваЯ и обезображеннаЯ, покоитсЯ на ложе, которое хранит
памЯть  об  их  наслаждениЯх.  "Ћна  умерла?"  -  был  невысказанный  вопрос
Њангольфа к  ее  брату.  Џокушение Љуршмида одновременно с  испугом породило
робкую надежду, что мстительница, наконец, удовлетворена, что она перестанет
его мучить и избавит от своего самоубийства.  Ќо едва он почувствовал себЯ в
безопасности,  сразу же  за свадебной трапезой беспокойство и  страсть вновь
завладели им.  Џод каким-то предлогом он отсрочил отъезд с  молодой женой до
вечера,  а  вечером  нанЯтый  им  рассыльный  привез  настоЯтельный вызов  в
министерство. Ћн бросилсЯ в театр, он прокралсЯ в ложу.
     ѓосподи,  что  за  женщина!  ‘колько красоты в  самоотречении!  ‘колько
очарованиЯ даже в скорби!  Ћн не мог примиритьсЯ со своей утратой, впервые в
жизни Њангольф не  владел собой.  Ћн твердил себе то,  что было Ясно даже ее
брату:  "‚ы должны бежать друг от  друга,  как от  чумы!"  „а,  он прекрасно
сознавал все последствиЯ своей слабости. ‚торично покинутаЯ Љнак становилась
непреодолимым препЯтствием длЯ его карьеры,  ведь он - не ’оллебен. € все же
потрЯсающие сцены второго акта делали его безоружным. Ѓлаженное самозаклание
ее сердца разрушило в душе неверного любовника все преграды.
     ѓорестное сиЯние,  пронизавшее ее насквозь,  вселило в него неожиданную
силу длЯ жертвы,  о  которой он  и  не помышлЯл,  когда видел возлюбленную в
сиЯнии счастьЯ. Ћн принадлежит ей, она - ему.
     €так, он встал, полный решимости, и пошел к ней.
     Ћна  как  раз  входила к  себе  в  уборную и  собиралась в  изнеможении
опуститьсЯ  на  стул.   “видев  его,  она  остановилась.  ‹ицо  ее  выражало
удовлетворение и усталость. Ћна услышала его слова:
     - џ  пришел сказать тебе,  ‹еа,  что  твердо решил развестись с  женой,
никогда больше ее не видеть и женитьсЯ на тебе.
     ’ут  только она  села.  Ќо  лицо  по-прежнему выражало удовлетворение и
усталость.
     - Ќеужели ты дошел до этого, милый? - нежно сказала она. - „а, Я была в
ударе нынче вечером. ’ы очень любезен, что улучил времЯ посмотреть менЯ. —то
касаетсЯ остального,  -  в  голосе ее  звучала только легкаЯ грусть,  -  все
миновало.  ‚се перегорело в сегоднЯшней моей игре.  Њне было не легко. ’ы не
вправе требовать от менЯ повторениЯ.  - Ћна встала, отошла к стене и кончила
строго и  в то же времЯ жалобно:  -  ЏовторениЯ Я бы,  пожалуй,  не вынесла,
милый.  Ђ  ведь ты неизбежно снова покинул бы менЯ.  џ знаю лучший исход,  с
сегоднЯшнего вечера знаю,  что он лучший. ’ы останешьсЯ с женой, и она будет
мне лучшей порукой, что ты больше не изменишь мне.
     Ћн замер на миг, потом бросилсЯ к ней, приник к ее руке и застыл над ее
рукой,  уничтоженный и  благодарный -  благодарный за избавление от страшной
опасности.  Ћна же с жалостью коснулась его волос, и незримые длЯ него слезы
закапали на  них -  скуднаЯ награда за  принесенную в  жертву гордость и  за
столь великое самоотречение.


        ѓ‹Ђ‚Ђ II

                             ‘алон Ђльтгот

     Ќе успел ’ерра решить вопрос, идти ли ему к ‹анна, или нет, как получил
настойчивое напоминание.
     Ћн хотел избегнуть официальности, а потому вошел не с ‚ильгельмштрассе.
Љак некогда,  он проник через маленькую калитку подле Ѓранденбургских ворот,
миновал  романтическую виллу,  котораЯ  называлась министерством иностранных
дел, пересек сад и вышел к самой главной цитадели власти, к новой резиденции
‹анна.  ѓордаЯ  и  нарЯднаЯ стоЯла  она  среди  зелени;  издали  можно  было
подумать,  что это загороднаЯ вилла,  а  не  правительственное здание;  плющ
вилсЯ в промежутках между высокими, сводчатыми застекленными дверьми, старые
деревьЯ  осенЯли оба  длинных крыла  зданиЯ,  но  главный фасад  -  стройные
колонны,  высокие окна - открыто выступал вперед. €з круглых слуховых окошек
под стрельчатой крышей глЯдели былые века.
     “веренным шагом  ’ерра подошел к  главному зданию,  решив не  смущатьсЯ
торжественностью обстановки.
     - ѓосподин рейхсканцлер ждет  менЯ!  -  крикнул он  уже  издали,  когда
открылась одна из застекленных дверей.
     - Џравда,  не  с  этой стороны,  -  сказал какой-то  приЯтный господин,
приветливо впускаЯ гостЯ.
     "’айный советник фон..." - догадалсЯ ’ерра и поЯснил:
     - ‚виду того,  что  Я  приглашен в  сугубо частном порЯдке,  Я  и  счел
возможным пройти прЯмо в кабинет графа. - Ћн увидел вдали письменный стол.
     - ђабочий  кабинет  рейхсканцлера теперь  не  здесь,  -  сообщил тайный
советник.  -  ‡десь он был во времена Ѓисмарка, длЯ удобства, ввиду близости
канцелЯрий,  которые все помещаютсЯ с этой стороны. Ѓисмарк мог послать даже
свою собаку, и чиновники ЯвлЯлись мигом, дисциплина соблюдалась строго.
     ’айный советник прикидывалсЯ простодушным и сердечным,  по-видимому ему
было  дано  поручение  занЯть  гостЯ  разговором.   €  так  как  лицо  гостЯ
становилось все нетерпеливее, он рассыпалсЯ вовсю.
     - Џосле Ѓисмарка здесь работал только его непосредственный преемник. Ћн
приказал вырубить лучшие  деревьЯ перед  окнами.  “слышав об  этом,  Ѓисмарк
сразу дал ему оценку: славЯнин!
     - ‚есьма примечательно, - сказал ’ерра и опустил углы рта.
     - ‚ы, может быть, интересуетесь старыми картинами? - осведомилсЯ тайный
советник.  -  Ќаш  теперешний  начальник  заимствовал некоторые  полотна  из
королевских музеев.
     ‘  помощью  картин  он  заманил  непокладистого гостЯ  через  комнату с
кричаще-пестрой мебелью в вестибюль.  ’ам он свободно вздохнул,  передав его
лакею.  ‘  этим новым молчаливым проводником ’ерра,  тоже вздохнув свободно,
добралсЯ до второго этажа.
     ‚ передней стоЯл еще один лакей, уже в ливрее.
     - ѓосподин ‡ехтинг, - спросил первый лакей, - там кто-нибудь есть?
     - “  его сиЯтельства нет никого,  и  его сиЯтельства тоже здесь нет,  -
ответил ‡ехтинг.
     - Ђ где же он?
     - Ћн в мемориальной комнате, - сказал ‡ехтинг.
     €так,  от  дверей этого  кабинета ’ерра тоже  пришлось повернуть назад.
€дти  надо было через гигантскую двухсветную залу,  расположенную по  ширине
всего зданиЯ и пышно позолоченную.
     - ‡ал  заседаний,   -   сказал  старый  лакей  с  ударением,   внезапно
повернувшись к ’ерра. ’ерра почтительно наклонил голову. - ’олько захочет ли
он  вас  принЯть?  -  сказал  лакей  и  замешкалсЯ у  двери,  к  которой они
приблизились.  Љ  его удивлению,  гость просто постучал в дверь и немедленно
вошел в комнату.
     …му следовало войти на минуту позже,  рейхсканцлер еще не успел принЯть
ту позу,  какую считал подходЯщей.  Џо-старопрусски прЯмо и неподвижно сидел
он,  читаЯ телеграммы,  в  большом вольтеровском кресле между окном и печью,
похожей на  печку в  ванной.  Џоджав губы,  он  медленно поднЯл на вошедшего
взглЯд поверх роговых очков.
     †естом указав на стул, преемник Ѓисмарка продолжал чтение.
     - ѓосподин адвокат,  Я должен вас предостеречь, вы сами себе вредите, -
промолвил он,  наконец,  сухо и  многозначительно.  -  Џусть бы ваши коллеги
социалисты избавлЯли  от  тюрьмы  рабочих,  подстрекавших других  рабочих  к
забастовке, а вам незачем в это вмешиватьсЯ.
     - ‚аше сиЯтельство, покорнейше прошу разрешениЯ заметить...
     Ќо ‹анна перебил его:
     - ‡аметьте себе прежде всего,  что  мы  этим законом обЯзаны самоличной
инициативе его величества.
     - ‚аше сиЯтельство,  покорнейше прошу разрешениЯ заметить,  -  повторил
’ерра,  не  смущаЯсь,  -  что  Я  почел своим долгом принЯть на  себЯ защиту
рабочих именно как верный слуга своего королЯ. ‘овесть подсказывает мне, что
эти простодушные рабочие, готовые во всЯкое времЯ умереть за своего королЯ и
императора, ничем не оскорбили закона.
     - ’ак уж  они готовы умереть?  ‚прочем,  им  в  этом помогут.  -  ‹анна
отбросил  очки,  теперь  ему  стало  труднее  сохранЯть  маску  многоопытной
мудрости,  которую он надел, как длЯ себЯ самого, так и длЯ гостЯ. ЏоказалсЯ
намек на Ямочку, осанка сделалась непринужденнее, а также и речь.
     - —ем  вы  руководствовались,  милый друг,  когда защищали "товарищей"?
‚прочем, может быть, вы ничем и не руководствовались. ‚ нашей власти придать
делу другую окраску. ‚се зависит от вас... ѓосподи! - выкрикнул он фистулой.
Ћбо всем позабыв,  он  вскочил на кресло и  нетерпеливо потЯнулсЯ к  стенным
часам.  Џравда,  им  место было  скорей на  кухне,  они  тикали,  совсем как
будильник.  ђейхсканцлер силилсЯ их открыть.  -  Љаждый раз одно и то же,  -
ворчал он.  -  €з преклонениЯ перед великой эпохой Ѓисмарка,  которую видели
эти часы, Я иногда завожу их, но у менЯ не хватает сил слушать их тиканье. -
‚озЯсь с  часами,  он  продолжал повествовать:  -  џ  храню  здесь  реликвии
великого человека.  ‚от его письменный стол,  отчаЯнно исцарапанный,  -  все
семидесЯтые годы запечатлелись на нем.  Ќо когда вы к нему прикасаетесь, вас
словно пронизывает электрический ток.
     - „а, в самом деле, - подтвердил ’ерра.
     - ‘   глубоким  благоговением  перенес  Я   сюда  всю   эту  невзрачную
обстановку,  в  которой протекала его  титаническаЯ деЯтельность,  вплоть до
папок и спичечниц!  “ менЯ хранитсЯ даже немного собственной почтовой бумаги
великого мужа.  -  Ќаконец ему удалось остановить часы;  он  слез на пол.  -
Њилый друг!  -  ’еперь он  двигалсЯ по комнате много свободнее,  чем раньше.
Љто-то постучал,  и он сам взЯл у чиновника принесенную бумагу.  -  Ќу,  вот
она,  у нас в руках, - сказал он вне всЯкой свЯзи с предыдущим разговором. -
„ело слажено, вы можете немедленно отправлЯтьсЯ в избирательный округ.
     - ‚ избирательный округ? - переспросил ’ерра.
     - џ  решил предоставить вам освободившийсЯ мандат в рейхстаг.  Џока что
подождите противоречить или соглашатьсЯ.
     - ЉакаЯ партиЯ избирает менЯ?
     - €мперскаЯ партиЯ,  именуемаЯ также  партией  свободных консерваторов.
”ракциЯ нуждаетсЯ в интеллектуальных силах.  Љое-кто вспомнил о вас. Ќе Я, -
добавил он в  ответ на глубокий поклон ’ерра.  Ћн остановилсЯ у  письменного
стола под портретом Ѓисмарка во весь рост,  работы ‹енбаха,  и принЯл осанку
государственного  мужа:   -   ђейхсканцлер  не  занимаетсЯ  личным  составом
парламента,  он стоит над партиЯми.  - € так как ’ерра изобразил глубочайшее
благоговение,  он продолжал:  -  ’еперь вы думаете:  оно и видно; недаром он
разглагольствует здесь и вербует в свою любимую партию удобных ему людей. Ќо
это неверно, в данном случае Я забочусь только о вашем благе.
     - ‚аше сиЯтельство,  -  сказал ’ерра, прижав руку к сердцу, - вы всегда
осыпали менЯ незаслуженными благодеЯниЯми.  ‚рЯд ли найдетсЯ сердце, которое
билось   бы    с    такой    горЯчей   признательностью   навстречу   своему
высокопоставленному другу и благодетелю, как мое.
     - ‚ам не  придетсЯ ничем поступатьсЯ,  если вы  в  равной мере будете и
свободным и консервативным, - по-прежнему деловым тоном сказал ‹анна.
     - Ђ  если бы и  понадобилось поступитьсЯ!  -  воскликнул ’ерра в порыве
преданности.
     - џ  признаю за  вами право на  внутренние оговорки.  —ем чаще мы будем
работать вместе,  тем меньше их останетсЯ. - ‹анна обошел вокруг стола и сел
рЯдом с ’ерра на диван, так что их колени соприкасались.
     - Џоймите менЯ,  милый друг,  у  менЯ  должны быть  друзьЯ в  отдельных
фракциЯх, иначе Я потерЯю почву под ногами.
     - ‚аше сиЯтельство,  вы возвышаетесь над партиЯми и над той почвой,  на
которой они стоЯт, - заметил ’ерра с холодной почтительностью.
     - Ќо  они  должны  голосовать  за  менЯ.  Ќи  один  депутат  не  станет
добровольно голосовать за министра, которого не знает, который не хочет быть
с ним на равной ноге и вдобавок ничем ему не импонирует.  -  Џотом в крайнем
раздражении,   тем  неприЯтным  голосом,   каким  он  говорил,  когда  бывал
раздражен,  рейхсканцлер добавил:  - Ќе всЯкому дано, облачившись в мундир с
желтым воротником,  нагонЯть страх на оппозицию и  пинать ее своими смазными
сапогами.  -  Џри этом он  бросил взглЯд на  портрет Ѓисмарка в  натуральную
величину, висевший над письменным столом.
     Њолчание.
     - Ќесомненно, только в силу ограниченной сообразительности, - осторожно
начал  ’ерра,  -  Я  из  всего  изложенного здесь  вашим сиЯтельством выношу
впечатление,  что при подобных обстоЯтельствах министр должен приветствовать
неограниченный парламентаризм, как величайший дар небес.
     - Љому вы  это говорите!  -  ‹анна вздохнул,  но  не  слишком глубоко и
продолжительно. € тут же снова перешел к фактам: - Њне нужны друзьЯ, так как
противников у менЯ довольно даже и в имперской партии!  -  Ќовый вздох,  уже
несколько глубже,  а  затем:  -  ‚ы,  господин  адвокат  ’ерра,  интеллигент
ультрасовременной складки.  „уховные устремлениЯ интересуют вас  не  меньше,
чем  реальнаЯ  действительность.   џ   не  раз  беседовал  с  вами  с  самых
восприимчивых лет вашей юности и льщу себЯ надеждой,  что мое влиЯние играло
некоторую роль в вашем незаурЯдном развитии.
     ‚зглЯд. ’ерра поклонилсЯ.
     - ’огда  в  ‹ибвальде вы  необдуманно занЯли  позицию  идеалистического
анархизма.  ’еперь вы знаете,  что именно идеалисту особенно важно быть в то
же времЯ и деловым человеком.
     - „а,  это верно,  -  удивленно сказал ’ерра. Ћн широко раскрыл глаза и
сосредоточенно ожидал, что последует дальше. Ђ дальше последовало:
     - ‚озьмем ваших подстрекателей.  ‘оциал-демократ обсуждает в  рейхстаге
этот случай,  никакого впечатлениЯ!  Ќо вы? „опустим, накануне вы произнесли
длинную  речь,  в  которой  дали  безоговорочно  положительную  оценку  моей
политике.  ‚ы,  как и Я, в социальных вопросах чрезвычайно осторожны, зато в
вопросах культуры вы мыслите свободно.  ‚сем Ясно,  что мы с  вами действуем
заодно.  …сли  же  вы  после этого станете на  защиту подстрекателей,  какой
получитсЯ эффект?
     ‚зглЯд. ’ерра застыл с открытым ртом.
     - ќффект будет  тот,  что  принадлежащие к  вашей фракции представители
тЯжелой индустрии будут приперты к стенке, - подчеркнул ‹анна. - Џосле вашей
речи  можно  было  бы  даже  усомнитьсЯ  в  гуманнейшем  законе  о  тюремном
заключении,  не  будь он  случайно детищем его величества,  -  успокаиваЯсь,
заключил ‹анна.
     ’ерра смотрел на  него  с  восхищением:  "‡начит,  менЯ посылают против
Љнака.  —ерт возьми! €деЯ, достойнаЯ менЯ". ’ерра водил Языком по губам, все
его лицо скорчилось в дьЯвольской гримасе.
     - ’ак  надувают честных людей,  которые твердо уповали на  то,  что они
одни умеют обманывать.
     - ‚слушайтесь в свой тон!  ‚ы как-то странно гнусавите, - остановил его
‹анна и  кротко добавил:  -  ђазрешите мне обратить ваше внимание на внешнюю
сторону.  ‚ы  могли  сказать  и  нечто  более  рискованное,  но  нельзЯ  это
подчеркивать гнусавым голосом  и  чересчур выразительной мимикой.  ‚ам  надо
стать безличнее, надо стать деловым человеком, даже оставаЯсь самим собой.
     ‚се  это  было  сказано  в  тоне  попутного  добавлениЯ к  законченному
разговору.  ’ерра понЯл и  встал.  ’о  сплетаЯ,  то  расплетаЯ пальцы,  он в
смЯтении произнес:
     - Ќадеюсь, ваше сиЯтельство, даже в самую трудную минуту вашей жизни вы
будете  достаточно великодушны,  чтобы  не  считать менЯ  безнадежным ослом,
который ложно истолковал что-то в ваших словах.  џ не слышал и не сохранил в
памЯти ничего,  кроме того,  что вы  оказали мне высокую честь и  сочли менЯ
достойным  представлЯть в  парламенте германский народ,  высшее  попечение о
котором находитсЯ в ваших руках.
     - ‘ глазу на глаз Я по достоинству ценю ваш витиеватый стиль,  - сказал
‹анна  примирительно.  Ћн  протЯнул руку  длЯ  прощаниЯ.  -  Џрезидиум вашей
фракции ждет вас.  Ђ  вам  не  любопытно узнать,  кто  мне  так своевременно
напомнил о вас? - окликнул он уходЯщего посетителЯ.
     ЉакаЯ  страннаЯ  улыбка!  •итраЯ,  смущеннаЯ,  немного  укоризненнаЯ  и
высокомернаЯ и вместе с тем радостнаЯ. ’ерра выразил удивление.
     - ’ак вот,  дело было в  салоне Ђльтгот,  -  поЯснил ‹анна.  -  Љстати,
поторопитесь  попасть  в  этот  политический  детский  сад.  Ђ  кроме  того,
приходите и к нам. „очь на днЯх посетовала, что вы совсем нас забыли.
     - Ќе Њангольф ли напомнил обо мне? - вырвалось у ’ерра помимо его воли.
Џо лицу ‹анна было Ясно,  что он ожидал другого вопроса.  ’еперь на лице его
выразилось сожаление.
     - ‚аш друг Њангольф последнее времЯ думал исключительно о себе. ‘начала
женитьба,  потом пост помощника статс-секретарЯ. Њне придетсЯ его назначить,
тесть  его  этого  желает во  что  бы  то  ни  стало,  -  добавил он  крайне
озабоченным тоном.
     - Њоего друга Њангольфа Я знаю, - заметил ’ерра многозначительно. - …го
карьеризм ЯвлЯетсЯ следствием глубочайшей скромности.
     - Џрекрасно,  но он опЯть наседает на менЯ. - ‘ озлоблением: - ‚се, что
Я  длЯ  него делаю,  мне  приходитсЯ делать под его нажимом.  Ќо  подождите,
пробьет час отмщениЯ.  -  € видЯ,  что ’ерра умиротворЯюще поднЯл руку: - Ћ,
вы!  ‚ы  воображаете себЯ демократом.  Ќо именно вы -  настоЯщий аристократ;
сидите себе в  своей башне и  даже не  поЯвлЯетесь.  Љто  хочет вас  видеть,
должен посылать за вами,  как за маркизом Џоза{282}.  “  менЯ такое чувство,
словно Я  совершил невесть какой  подвиг,  послав за  вами.  ‘  вашим другом
Њангольфом не то: хотите знать, какой Я готовлю ему сюрприз?
     - ‚аше сиЯтельство,  то,  что вы уделЯете мне от избытка своего разума,
всегда длЯ менЯ плодотворно.
     - џ  вынужден  назначить  его  помощником  статс-секретарЯ,  -  хорошо,
согласен.  Ќо кого Я провожу в личные докладчики? Ђ личный докладчик, хотЯ и
не имеет особого чина,  занимает значительно более влиЯтельное положение.  €
кому Я предоставлЯю это положение?  …го врагу - ’оллебену. ’ак ему и надо! -
ђейхсканцлер схватил за плечо будущего депутата.  - Ћдин уничтожит другого -
такова государственнаЯ мудрость.  - €, весело смеЯсь, он, наконец, закрыл за
гостем дверь мемориальной комнаты.

     ‚  своем  избирательном  округе  ’ерра  обеспечил  себе  успех  речами,
которые, кстати, мог бы произнести кто угодно.
     ‚  рейхстаге депутат  ’ерра  вначале  обратил  на  себЯ  внимание самым
невинным способом, делаЯ замечаниЯ исключительно технического характера. Ћни
были  умны,   всегда  кратки  и   ни  в   чем  не  противоречили  убеждениЯм
консервативной партии. Ћсновную свою деЯтельность он перенес в лоно фракции;
его единственной целью было успокоить умы насчет своих намерений.  ‚ыступив,
наконец, по принципиальному поводу, ’ерра дал себе слово, что не выскажет ни
одной  собственной  мысли.  Ћн  цитировал  Ѓисмарка,  депутата  вертмейера,
каждого оратора,  пользовавшегосЯ популЯрностью в  парламенте.  Ћн цитировал
даже Љнака, который не говорил никогда. ЌастоЯщей темой его речи был протест
против   туманного,   запутанного   и   дезорганизующего  понЯтиЯ   свободы,
политической свободы.  Џо  этому поводу он  выразилсЯ словами ѓете:  "’олько
посредственность стремитсЯ поставить на  место  неограниченного целого  свою
узкую обособленность..."  ќти слова когда-то  в  ‹ибвальде прочно внушил ему
‹анна, и теперь он приписывал их ‹анна, а не ѓете.
     ‹анна,  сидЯ за столом ‘оюзного совета{283},  расплывалсЯ в улыбке.  Ћн
подозвал к  себе депутата и  по-товарищески поздравил его.  Ћн  напомнил ему
также о  ближайшем парламентском вечере у  него дома.  Ќа  этот раз ’ерра не
смеет уклонитьсЯ.
     Ќо ’ерра уклонилсЯ,  потому что его жизнь и то,  что он делал, говорил,
отстаивал,  все вплоть до собственной его личности никогда даже отдаленно не
были ему так отвратительны, как теперь. Ћкруженный не только уважением, но и
особым почтением,  он вспоминал о  самых тЯжких обидах своей мрачной юности,
как  о  небесной росе.  ’огда  ты  в  любой  толпе  встречал неприЯзненные и
презрительные взглЯды.  Ќе было недостатка в людЯх, готовых заклеймить тебЯ.
’еперь они если не вполне обмануты, то укрощены. ’ы пользуешьсЯ известностью
и  высоким  покровительством.  ’акое  положение  и  благосклонность канцлера
непременно должны быть вызваны какими-то особыми заслугами и свЯзЯми,  - так
думают те, кто вообще задает себе вопрос, почему они кланЯютсЯ ниже тому или
иному человеку.  „лЯ них ты изысканно одеваешьсЯ, придаешь лицу невозмутимое
выражение.  € все-таки кое-кто пугаетсЯ: бывают случаи, когда маска съезжает
у  тебЯ с  лица.  Ѓерегись!  ’олько что на трибуне у  тебЯ Явилось искушение
оскалить зубы и высказать им в лицо жестокую правду.
     Џока  ты  как  будто  ближе  к  власти,  чем  большинство из  них,  они
проглотили бы эту правду,  что,  пожалуй, хуже всего. ’вой провал несомненно
порадовал бы  их,  ибо  инстинкт все-таки правильно руководит ими.  Ќо  коль
скоро ты держишьсЯ на поверхности,  подразумеваетсЯ,  что ты стараешьсЯ быть
похожим на них и что они этому верЯт.  Џродажность наименьшее из зол.  Њожно
просто принЯть ее как факт и  даже сделать вид,  что ты и  сам не без греха.
„епутат   вертмейер   никак   не    мог   бы    прожить   на    одно   свое
либерально-патриотическое красноречие,  без  чаевых,  получаемых от  крупных
промышленников,  длЯ которых он  вербует мелкую буржуазию.  Ќа  своих местах
депутаты находЯт  проспекты,  -  например,  проспект нового  типа  мачт  длЯ
военных  кораблей.  Њачты  эти,  как  подчеркивает  фабрикант,  дороже,  чем
применЯемые  теперь,   и   быстрее   требуют  замены.   ‘ледовательно,   кто
покровительствует им,  чаще  зарабатывает.  „етские забавы!  ’ы  приходишь в
отчаЯние не из-за них.  „авать наживатьсЯ - один из принципов самой системы.
‹анна  разрабатывает план,  по  которому  суточные  депутатов превращаютсЯ в
своего рода взЯтку.  Ќикто этого и  не  заметит.  ‚се  такие дела проводЯтсЯ
келейно;  во всЯком случае они не запрещены.  Ќелепо предполагать, что люди,
занЯтые общественной деЯтельностью и уважающие друг друга,  не уважают самих
себЯ.
     …динственный,  кто считает здесь свою роль сомнительной,  - это ты. €бо
ты пришел сюда, чтобы обмануть других. ’ы намереваешьсЯ коварно навЯзать им,
живущим сегоднЯшним днем,  идеи дальнего прицела.  „лЯ этого ты  лицемеришь,
лжешь,  льстишь,  носишь маску, по мере сил отнимаЯ у себЯ последние остатки
самоутверждениЯ.  Љогда тебЯ оплевывали, ты больше верил в себЯ. ’ы потерпел
поражение в борьбе за человеческое достоинство, а ведь эта борьба была целью
твоей жизни. ђаз уж ты себе изменил, смотри не продешеви себЯ!
     ’ерра  внушал некоторым членам фракции,  будто можно предпринЯть что-то
новое,  озарить повседневную суетню отблеском высоких идей,  заронить искру,
котораЯ  воодушевит  избирателей и  непременно в  пользу  нашей  партии.  Ћн
твердил им:  исторический опыт  учит,  что  больше всего отклика встречают в
массах идеи гуманности,  если не  считать полную их противоположность,  идеи
националистические, дающие тот же эффект.
     Њы же готовы выступить в  защиту гуманистических идей лишь потому,  что
дело  „рейфуса делает  их  сейчас  особенно актуальными.  Џричины  всеобщего
интереса к невинно осужденному французу весьма сложны и темны.  ‡десь играет
роль даже чувство справедливости,  хотЯ в наших собственных делах оно, слава
богу, не зашло бы так далеко, чтобы подорвать престиж власти.
     - Њы,  немцы,  еще не настолько развращены! - добавлЯет ’ерра при общем
одобрении.
     €так,  длЯ того чтобы воспользоватьсЯ создавшимсЯ умонастроением, нужно
провести какое-нибудь человеколюбивое мероприЯтие на  пользу более или менее
значительной группы наших угнетенных братьев, но так, чтобы нам самим это не
принесло   ни   малейшего  ущерба.   Љто   наиболее   подходит  длЯ   этого?
‘ельскохозЯйственные    рабочие?     -     спрашивал    ’ерра    у     своих
коллег-промышленников.  €  сам  отвечал:  борьба за  их  права  представлЯет
монополию социал-демократов. ‘олдаты, унтер-офицеры? ќто не нашего ума дело,
- безапеллЯционно решил он.  ‡начит,  просто люди?  Ћт какого гнета можно их
избавить? € провозгласил, словно по наитию: от смертной казни!
     - Ћтменить ее,  пожалуй, возможно - именно потому, что об этом никто не
думает.  ‚ программе у социал-демократов имеетсЯ,  конечно, и такой номер, -
чего,  впрочем, у них нет? Ќо просто на всЯкий случай и вполне платонически.
‚  наших  устах  это  требование покажетсЯ более  веским и  подействует так,
словно  мы  во  всеуслышание бросили  в  ликующую  толпу  миллиардную цифру.
Ѓольшие  числа  действуют воодушевлЯюще,  как  вы,  господа,  вероЯтно,  уже
заметили сами.
     “дивленные господа молчали; недоуменные замечаниЯ позволили себе только
те, кто сидел далеко от ’ерра. Ѓлизко и выжидательно сидел Љнак. Њожет быть,
за  этим  скрываетсЯ  рейхсканцлер?   ‘  намерениЯми,  которые  еще  неЯсны?
‚нимание!  -  думали Љнак и  прочие.  “ коллеги ’ерра был такой лукавый вид,
словно ему многое известно. € действительно, коллега ’ерра сказал следующее:
     - ‚ам,  господа, конечно трудно осознать, что представлЯет собой отмена
смертной казни.  ѓоспода!  „лЯ выборов это золотое дно,  а на деле -  просто
ловушка.  ѓолоса достались бы  нам даром.  €бо смертнаЯ казнь не  может быть
отменена -  прежде всего потому,  что все мы смертны. Љроме того, Я надеюсь,
что мы все,  к нашей чести,  глубоко убеждены в неизбежности грЯдущей войны,
котораЯ  будет  величайшим событием в  истории нашего  народа,  -  прогремел
’ерра,  поднимаЯсь с  места.  ‘лушатели,  включаЯ и  Љнака,  были  вынуждены
реагировать одобрительным шепотом.
     Ќеожиданно коллега ’ерра состроил преувеличенно лукавую гримасу.
     - €так,  посмотрите,  господа,  что  практически  останетсЯ  от  отмены
смертной казни.  ’олько одно:  горстка убийц будет упрЯтана в тюрьмы, вместо
того  чтобы быть  казненной.  Џрекрасно.  ќто  никого не  трогает.  ‡ато мы,
милостивые государи, будем окружены ореолом гуманности, и никто, даже спустЯ
сто лет,  не посмеет от нас требовать,  чтобы мы ратовали за разоружение, за
третейский суд, за всеобщий мир.
     - Џравильно, - послышались голоса.
     - Ћбманутой окажетсЯ социал-демократиЯ, котораЯ, как обычно, этого и не
заметит.  Ћна мало смыслит в отвлеченных политических вопросах, наша славнаЯ
социал-демократиЯ.  ЌельзЯ же думать обо всем.  Љто постоЯнно занЯт вопросом
об  увеличении  заработной  платы  рабочим,  легко  забывает,  что  война  в
мгновение ока вместе с заработной платой поглотит и самих рабочих. Ќо вопрос
о войне, слава богу, решаем пока что мы.
     - Ѓраво!
     Џредоставив    собранию    изощрЯтьсЯ    в    насмешках    по    адресу
социал-демократии, сам ’ерра вскоре удалилсЯ. Ћн Явно добилсЯ успеха, однако
заметил,  как те,  кому он пожимал руку, незаметно вытирают ее в кармане. Ћн
обливалсЯ потом и  изнывал от усталости,  будто долгие часы рубил дрова.  Ќо
самое ужасное:  софизмы,  которые он  измышлЯл,  поколебали его  собственную
веру.  Ћчевидно,  так  оно  и  было,  как  он  говорил,  ибо  в  самой жизни
отсутствовала логика.
     €з залы к нему еще доносилсЯ смех; он знал примерно, о чем там говорЯт.
"Ќу и  иезуит наш коллега ’ерра!  ’олько его уловки ни к чему,  все это шито
белыми нитками.  ’акие простаки всегда рады перестаратьсЯ.  Ќо  откуда это у
него? Ќеужели действительно от ‹анна?"
     Ћт  рейхсканцлера всего можно ожидать.  Ћн  достаточно разносторонний и
деловой человек, чтобы заниматьсЯ отменой смертной казни в тот момент, когда
сам он по горло занЯт отклонением попыток Ђнглии заключить с нами союз. „ело
зашло так далеко,  что рейхсканцлер, нарушаЯ искони строго соблюдаемую тайну
переговоров, счел необходимым открыто огласить в рейхстаге английские козни.
‚се  равно  ведь  пангерманскаЯ пресса была  начеку,  она  знала все.  €так,
рейхсканцлер доложил, что опасность сближениЯ нарастала в течение трех лет и
сейчас превратилась в весьма серьезную проблему.  Ћн не стал перечислЯть все
те  ужасные последствиЯ,  какими нам  грозила дружба с  Ђнглией,  что вполне
понЯтно со  стороны стоЯщего у  власти государственного деЯтелЯ.  „остаточно
сказать,  что,  согласно планам Ђнглии,  на  одно германское военное судно в
будущем  должно  прийтись  пЯть   английских.   Џравда,   такое  соотношение
существует и  сейчас;  если  же  мы  сохраним его,  тогда  прощай  свободное
развитие  нашей  мощи,  прощай  флот,  общее  любимое  детище  императора  и
буржуазии.
     ’аково  было  положение  дел,  но  тут  нам  посчастливилось:  один  из
английских министров открыто  в  недоброжелательном тоне  сообщил  несколько
исторических фактов,  касающихсЯ нашей армии. •ватит, теперь можно вздохнуть
свободно,  конец  церемониЯм,  презрительное равнодушие  нашего  общества  к
домогательствам Ђнглии вдруг сменилось решительным протестом.  ‚спыхнул гнев
против лицемерного врага,  который забылсЯ и стал не в меру дерзок. ‡акипела
злоба  на  жадную  акулу,  рассчитывавшую парализовать притворным миролюбием
нас, своих прЯмых преемников в мировом владычестве.
     Џосле того как  всЯ ѓерманиЯ неистовствовала целую неделю и  у  каждого
гражданина составилось в голове определенное, как из чугуна отлитое, мнение,
тогда наконец-то и  рейхстагу было предложено принЯть к сведению создавшуюсЯ
ситуацию.  ЏредстоЯл большой день,  это  было  видно  уже  при  входе в  зал
заседаний по  необычной сдержанности каждого  депутата  в  отдельности;  все
словно боЯлись друг  друга.  Љаждый,  кому дорога его  политическаЯ карьера,
должен следить за  собой больше,  чем за соседом.  ‘егоднЯ опасно произнести
хоть  одно лишнее слово,  обнаружить собственное лицо.  ќто  день стихийного
слиЯниЯ  с  национальной  совестью.  €,  повинуЯсь  ей,  оратор  на  трибуне
высказывает свои обезличенные истины.  „ыши в  унисон -  или вовсе не  дыши!
Ћратор говорит сотнею тысЯч глоток, он говорит в такт поступи полков.
     „линные рЯды высунувшихсЯ вперед тел,  рук, открытых ртов. "‘лушайте! -
‘лушайте!   -   Ќеслыханно!"   Ћбратный  порыв  только  у  строптивой  кучки
социалистов, которые клонЯтсЯ назад, ища, за что бы ухватитьсЯ. ‚от один, из
них  всходит  на  трибуну.  Ћни  осмеливаютсЯ говорить,  они  раздражают все
собрание.  ‘вист, подхлестнутаЯ масса прихлынула к самой трибуне, взмыленные
головы, как гребни волн, вздымаютсЯ у ее подножьЯ.
     Ћратор,  пожилой  человек,  сразу  же  внушает подозрение патриотически
взвинченным депутатам. ‡начительную часть своей жизни он прожил за границей,
взглЯды у  него уже не  вполне немецкие.  ‚  политике он англофил;  дружба с
Ђнглией  -  его  конек.  ‚се  понимают:  если  бы  западнЯ,  в  которую  нас
заманивают,  не была уже поставлена Ђнглией,  он сам постаралсЯ бы поставить
ее.  Ћтсюда недалеко и  до  государственной измены.  ‘обрание насторожилось,
готовое к  прыжку.  Ћдно неосмотрительное слово -  и  оратор будет сброшен с
трибуны... Ќо он оперирует числами, экономическими данными, пусть они ничего
не  решают,  но  с  ними  надо  считатьсЯ.  Ћднако собрание ничего не  хочет
слушать,  оно шумно выражает нетерпение.  –ифры, в которые никто не вникает,
разочаровывают в  конце  концов и  самого оратора.  Ћн  хочет воодушевитьсЯ,
прибегает  к  пафосу.   …го  пафос  звучит  неубедительно,  он  звучит,  как
назойливые мольбы  о  спасении.  ‡лобный  вой  поглощает их.  ‚ытЯнутые руки
приказывают: умри!.. ’огда он отступает, на его согбенных плечах всЯ тЯжесть
неудачи, он отступает под всеобщий презрительный хохот.
     "…го жизнь кончена!  - думает ’ерра. - Ћн плохо распорЯдилсЯ ею, потому
что строил ее  в  расчете на  человеческий разум.  Ќо  на разум рассчитывать
нельзЯ.  Љто хочет лучше употребить свою жизнь,  чем этот социалист,  должен
основыватьсЯ на  человеческом стремлении  к  хаосу,  на  человеческом законе
катастрофы.  ’олько  хитростью и  лицемерием мне,  может  быть,  удастсЯ еще
отнЯть у  них шанс на желанную им бойню".  Ќавстречу отступающему социалисту
он сам поднимаетсЯ на трибуну, намереваЯсь говорить сотнЯми тысЯч глоток. Ќо
в  решительную минуту не  чувствует в  себе достаточной уверенности.  Џример
отступившего пристыдил и  парализовал его.  Ћн  хочет  вложить  силу  тысЯчи
глоток в  те слова,  которые выкликало уже столько ораторов,  но у  него они
куда-то   проваливаютсЯ.   "ЂнглиЯ  ищет  мира  из  страха!..   ‡начит,   мы
отказываемсЯ от  него из удальства?  -  думает он.  -  ЂнглиЯ чувствует себЯ
сильнее!  ‡начит,  мы не хотим дружбы с сильнейшим?" -  думает он. ЋтчаЯнное
положение патриота, которого смущает логика.
     ’ерра взглЯнул искоса на рейхсканцлера;  тот,  скрестив руки, следил за
борьбой депутата с  логикой.  ‹ицо  его  выражало твердость и  величие,  оно
говорило:  судьбы мира  решаютсЯ за  этим столом и  на  этом стуле,  как  ни
говори, логично ли, нет ли... Џробор сверкал на его высоко вскинутой голове.
     ’ерра завидовал безмЯтежной Ясности ‹анна;  ему  самому туманили голову
угар и чад националистического возбуждениЯ,  захватившего трибуны зрителей и
ложи знатных гостей.  ‚  одной из  лож  ’ерра увидел улыбающеесЯ лицо.  ‹ицо
белое,  удлиненное;  под большой шлЯпой с  перьЯми сузившиесЯ в щелку темные
глаза излучали улыбку. ’ерра пытливо заглЯнул в них. ‹учистые глаза говорили
ему: "Ќеужто ты такой новичок? ’ебе тут разыгрывают разгул стихий, а ты и не
видишь режиссера?"
     ’огда  он  действительно понЯл,  что  все  здесь инсценировано.  ‚олны,
которые  вскипали,  бурлЯ,  держались на  нитках,  и  каждаЯ  в  отдельности
силилась  быть  на  высоте.  "Ђ  ну-ка,  налегай!"  -  говорило  неукротимое
стремление вперед.  ‚змыленные головы на разнузданных телах,  но если только
застать их врасплох,  - совсем трезвые глаза и равнодушные лица давным-давно
во всем изверившихсЯ парламентариев,  которые разыгрывают перед избирателЯми
энтузиазм.  †алкие статисты,  лучшие роли разобраны, вы же на сегоднЯ лишены
даже обычной отдушины -  домашних забот и не смеете под шумок писать письма.
‚аши заправилы начеку,  они сейчас особенно усердствуют;  им  предстоит либо
потерЯть состоЯние, либо нажить его. ‚ центре своей фракции всеми действиЯми
командует Љнак, олицетворенное спокойствие.
     Џод  давлением такого  сплошного обмана сама  истина превратилась бы  в
ложь.  Ќе осквернЯй ее! ѓолос ’ерра внезапно окреп, громко и слегка в нос он
теперь с  апломбом повторЯл все,  что  сегоднЯ уже  было  произнесено против
Ђнглии.  Ћн ничем не стеснЯлсЯ. "ЂнглиЯ нуждаетсЯ в нас из-за буров! - € тут
же,  не переводЯ дыханиЯ: - Ћна нас самих считает бурами!" ‚ дипломатической
ложе какой-то господин с  моржовыми усами не выдержал и выругалсЯ вслух,  но
тут ’ерра закончил свою речь на самой высокой ноте.
     ђейхсканцлер и на сей раз подозвал его к себе. Џосле нескольких лестных
фраз он настоЯтельно потребовал,  чтобы ’ерра посетил его в ближайшее времЯ.
"Њне надо вам сообщить кое-что неприЯтное", - и при этом подметнул ему.
     - ‘лово принадлежит господину рейхсканцлеру, - объЯвил председатель.
     ‹анна,  сидевший посреди своего штаба из членов правительства, поднЯлсЯ
с места. Џомощник статс-секретарЯ Њангольф наспех пожал руку депутату ’ерра.
     - ’вой  взглЯд на  существующее положение вполне совпадает с  нашим,  -
заметил  он  деловым  тоном,   с   торопливой  угодливостью  подаваЯ  своему
начальнику какую-то добавочную справку.
     ђейхсканцлер говорил  о  немецком  миролюбии,  в  противовес депутатам,
которые  упустили  это  из  виду.  Ћн  наверстывал  их  промах,  подробно  и
настойчиво распространЯЯсь на эту тему. - Џоведение ѓермании на прошлогодней
мирной конференции в  ѓааге{290} не  встретило правильной,  чтобы не сказать
честной   оценки.   Њы   воспротивились  требованию   ограничить  сухопутные
вооружениЯ -  совершенно верно! - точно так же, как теперь морские. Ќо разве
за это времЯ ЂнглиЯ не совершила нападениЯ на буров?  €  другие государства,
выступавшие в  ѓааге,  тоже  за  это  времЯ  успели нарушить мир.  ’олько не
ѓерманиЯ!..  -  —тобы сильнее подчеркнуть эти  слова,  рейхсканцлер с  силой
ударил по столу карандашом,  карандашом бисмарковского формата.  …го обычнаЯ
выдержка сменилась неестественной резкостью, сочный голос стал хриплым, всем
своим  видом  он  выражал негодование.  -  Џочему  мы  отказались ограничить
вооружение?  €з миролюбиЯ. ’олько вооружение поддерживает мир. Si vis pacem,
para bellum*. - € карандаш, видимо, был железный, иначе он сломалсЯ бы.
     ______________
     * …сли хочешь мира, готовьсЯ к войне (лат.).

     ’ерра взглЯнул в  ту ложу.  Ћдинокое лицо под большой шлЯпой с перьЯми,
теперь прикрытое вуалью, смутно мерцало из тумана.
     Њежду тем рейхсканцлер дошел до  единоборства со своим истинным врагом,
английским министром. Ћн вытЯгивалсЯ всей своей расплывшейсЯ фигурой, как на
постаменте. “першись рукой в округлое бедро, он выразительным взглЯдом искал
противника,  который именно так,  а  не  иначе,  стоЯл  на  своем лондонском
постаменте. Ћ, какое удовлетворение говорить с древней мировой державой, как
ра