Њарк ’вен. ЏравдиваЯ историЯ, записаннаЯ слово в слово, как Я ее слышал

Ћцените этот текст:
Њарк ’вен. ЏравдиваЯ историЯ, записаннаЯ слово в слово, как Я ее слышал

---------------------------------------------------------------------
Њарк ’вен. ‘обр. соч. в 8 томах. ’ом 1. - Њ.: Џравда, 1980
Џеревод Ќ.—уковского
OCR & SpellCheck: Zmiy (zmiy@inbox.ru), 9 апрелЯ 2003 года
---------------------------------------------------------------------

Ѓыл летний вечер. ‘умерки. Њы сидели на веранде дома, стоЯвшего на
вершине холма, а тетка ђэчел почтительно присела пониже, на ступеньках, как
подобает служанке, да притом еще цветной. Ћна была высокого роста и крепкого
сложениЯ; и хотЯ ей перевалило уже за шестьдесЯт, глаза ее еще не померкли и
силы ей не изменили. Ќрав у нее был веселый и добродушный, и смеЯтьсЯ ей
было так же легко, как птице петь. ’еперь она, как обычно по вечерам,
оказалась под огнем - иными словами, под градом наших шуток, что доставлЯло
ей огромное удовольствие. Ћна покатывалась со смеху, закрывала лицо руками и
трЯслась и задыхалась в припадке весельЯ. ‚ одну из таких минут Я посмотрел
на нее и сказал:
- ’етка ђэчел, как это ты ухитрилась прожить на свете шестьдесЯт лет и
ни разу не испытать горЯ?
Ћна замерла. Ќаступила тишина. Џотом она повернула голову и, глЯдЯ на
менЯ через плечо, сказала без тени улыбки:
- Њисту Љлеменс, вы не шутите?
џ удивилсЯ и тоже перестал смеЯтьсЯ. џ сказал:
- Ќу да, Я думал... Я полагал... что у тебЯ никогда не бывало горЯ. џ
ни разу не слышал, чтобы ты вздыхала. ’вои глаза всегда смеютсЯ.
Ћна повернулась ко мне, полнаЯ волнениЯ:
- ‡нала ли Я горе? Њисту Љлеменс, Я вам расскажу, а вы судите сами. џ
родилась среди рабов; Я знаю, что такое рабство, потому что сама была
рабыней. Ќу вот, мой старик - муж мой - любил менЯ и был ласков со мной,
точь-в-точь как вы ласковы с вашей женой. € были у нас дети - семеро деток,
- и мы любили их, точь-в-точь как вы любите ваших деток. Ћни были черные, но
бог не может сделать детей такими черными, чтобы мать не любила их и
согласилась расстатьсЯ с ними, - нет, ни за что, даже за все богатства мира.
Ќу вот, Я росла в ‚иргинии, а моЯ мать росла в Њэриленде; и как же она
гордилась тем, что родилась в таком аристократическом месте! Ѓыло у ней одно
любимое присловье. ‚ыпрЯмитсЯ, бывало, подбоченитсЯ и скажет: "—то Я, в
хлеву родилась, чтоб всЯкаЯ дрЯнь надо мной смеЯлась? џ из тех цыплЯт, что
от ‘тарой ‘иней Ќаседки - вот кто Я такаЯ!" ќто они себЯ так величают - те,
которые родились в Њэриленде, - и гордЯтсЯ этим. „а, это было ее любимое
присловье. џ никогда его не забуду, потому что она часто повторЯла его и
сказала в тот день, когда мой ѓенри ободрал руку и чуть не проломил себе
голову, а негры не поспешили помочь ему. „а еще сказали ей что-то поперек. Ђ
она подбоченилась и говорит: "‘лушайте, негры, разве Я в хлеву родилась,
чтоб всЯкаЯ дрЯнь надо мной издевалась? џ из тех цыплЯт, что от ‘тарой ‘иней
Ќаседки, - вот кто Я такаЯ!" - и унесла ребенка на кухню и сама сделала
перевЯзку. џ тоже повторЯю это присловье, когда сержусь.
Ќу вот, как-то раз говорит моЯ стараЯ мисси: Я, мол, разорилась и
продаю всех своих негров. Љак услыхала Я, что она повезет всех нас в ђичмонд
на аукцион, Я - господи боже ты мой! - Я сразу понЯла, чем это пахнет.
ЋдушевлЯЯсь рассказом, тетка ђэчел поднималась все выше и теперь стоЯла
перед нами во весь рост - черный силуэт на звездном небе.
- Ќас заковали в цепи и поставили на высокий помост - вот как эта
веранда, - двадцать футов высотой; и народ толпилсЯ кругом. Њного народу
толпилось. Ћни подходили к нам, и осматривали нас, и щупали нам руки, и
заставлЯли нас вставать и ходить, и говорили: "ќтот слишком старый", или:
"ќтот слабоват", или: "ќтому грош цена". € продали моего старика и увели
его, а потом стали продавать моих детей и уводить их, а Я давай плакать; а
мужчина и говорит мне: "‡амолчишь ты, проклЯтаЯ плакса?!" - и ткнул мне в
зубы кулаком. Ђ когда увели всех, кроме маленького ѓенри, Я схватила его,
прижала к груди и говорю: "‚ы, говорю, не уведете его, Я, говорю, убью
всЯкого, кто притронетсЯ к нему". Ќо ѓенри прижалсЯ ко мне и шепчет: "џ
убегу и буду работать - и выкуплю тебЯ на волю". Ћ, милый мой мальчик, он
всегда был такой добрый! Ќо они увели его... они увели его, эти люди, а Я
билась, и рвала на них одежду, и колотила их своими цепЯми; и они менЯ
колотили, но Я уже и не чувствовала побоев.
„а так и увели моего старика и всех моих деток - всех семерых, - и
шестерых Я с тех пор не видала больше; и исполнилось этому двадцать два года
на пасху. ’от человек, который купил менЯ, был из Ќьюберна и увез менЯ туда.
Ќу вот, времЯ шло да шло, и началась война. Њой хозЯин был полковник ћжной
армии, а Я у него в доме была кухаркой. Љогда войска северЯн взЯли город,
южане убежали и оставили менЯ с другими неграми в огромном доме совсем
одних. ‡анЯли его северные офицеры и спрашивают менЯ - согласна ли Я длЯ них
стрЯпать. "ѓосподь с вами, говорю, а длЯ чего же Я здесь?"
Ћни были не какие-нибудь - важные были офицеры! Ђ уж как гонЯли своих
солдат! ѓенерал велел мне распорЯжатьсЯ на кухне и сказал: "…сли кто
вздумает к вам приставать, гоните его без разговоров; не бойтесь, говорит,
вы теперь среди друзей".
Ќу вот, Я и думаю: если, думаю, моему ѓенри удалось бежать, так,
наверно, он ушел на ‘евер. € вот как-то раз, когда собрались офицеры, вошла
Я к ним в гостиную, и вежливо присела, и рассказала им о моем ѓенри, а они
слушали менЯ все равно как белую. џ и говорю: "Ђ пришла Я вот зачем: если он
убежал на ‘евер, откуда вы пришли, то, может, вам случилось встретить его, и
вы скажете мне, где он теперь и как его найти. Ћн был очень маленький, у
него шрам на левой руке и на лбу". ‹ица у них стали грустные, а генерал
говорит мне: "„авно ли вы с ним расстались?" Ђ Я говорю: "’ринадцать лет".
’огда генерал говорит: "‡начит, он теперь уже не ребенок, он взрослый
человек".
Ђ мне это и в голову не приходило раньше. „лЯ менЯ-то он все был
маленький мальчуган; Я и не думала, что он вырос и стал большой. Ќо тут Я
все понЯла. Ќи один из этих господ не встречалсЯ с ним, и они ничего не
могли мне сказать о нем. Ќо все это времЯ мой ѓенри был в бегах, на ‘евере,
и сделалсЯ цирюльником, и зарабатывал деньги, только Я ничего этого не
знала. Ђ когда пришла война, он и говорит: "Џолно мне, говорит,
цирюльничать, попробую отыскать мою старуху мать, если она еще жива". Џродал
он свою цирюльню, нанЯлсЯ в услужение к полковнику и пошел на войну; всюду
побывал - все искал свою старуху мать, нанималсЯ то к одному офицеру, то к
другому: весь ћг, мол, обойду. Ђ Я-то ничего не знала. „а и как мне было
знать?
Ќу вот, как-то вечером у нас был большой солдатский бал; солдаты в
Ќьюберне всегда задавали балы, и сколько раз устраивали их в моей кухне, -
просторнаЯ была кухнЯ. Њне это, понимаете, не очень-то нравилось: Я служила
у офицеров, и мне было досадно, что простые солдаты выплЯсывают у менЯ на
кухне. Ќу да Я с ними не церемонилась, и если, бывало, рассердЯт менЯ, живо
выпроваживала вон из кухни.
Љак-то вечером, было это в пЯтницу, ЯвилсЯ целый взвод солдат черного
полка, карауливших дом, - в доме-то был главный штаб, понимаете? - и тут-то
у менЯ желчь расходилась! ‘трасть! ’акое зло разобрало! —увствую, так менЯ и
подмывает, так и подмывает - и только и жду, чтоб они менЯ раззадорили
чем-нибудь. Ђ они-то танцуют, они-то выплЯсывают! Џросто дым коромыслом! Ђ
менЯ так и подмывает, так и подмывает! Ќемного погодЯ приходит нарЯдный
молодой негр с какой-то желтой барышней и давай вертетьсЯ, вертетьсЯ -
голова кружитсЯ, глЯдЯ на них; поравнЯлись они со мной и давай переступать с
ноги на ногу, и покачиватьсЯ, и подсмеиватьсЯ над моим красным тюрбаном. џ
на них и окрысилась: "Џошли прочь, говорю, шваль!" € вдруг у молодого
человека лицо разом изменилось, но только на секунду, а потом он опЯть начал
подсмеиватьсЯ, как раньше. ’ут вошли несколько негров, которые играли музыку
в том же полку и всегда важничали. Ђ в ту ночь уж и вовсе разважничались. џ
на них цыкнула. Ћни засмеЯлись, это менЯ раззадорило; другие тоже стали
хохотать - и Я взбеленилась! ѓлаза мои так и загорелись! џ выпрЯмилась - вот
этак, чуть не до потолка, - подбоченилась да и говорю: "‚от что, говорю,
негры, разве Я в хлеву родилась, чтобы всЯкаЯ дрЯнь надо мной издевалась? џ
из тех цыплЯт, что от ‘тарой ‘иней Ќаседки, - вот кто Я такаЯ!" € вижу,
молодой человек уставилсЯ на менЯ, а потом на потолок - будто забыл что-то и
не может вспомнить. џ, значит, наступаю на негров - вот так, как генерал
какой; а они пЯтЯтсЯ передо мной - и в дверь. € слышу Я, молодой человек
говорит, уходЯ, другому негру: "„жим, говорит, сходи-ка ты к капитану и
скажи, что Я буду в восемь часов утра; у менЯ, говорит, есть кой-что на уме,
и Я не буду спать эту ночь. ’ы уходи к себе, - говорит, - и не беспокойсЯ
обо мне".
Ђ был час ночи. ‚ семь Я уже вставала и готовила офицерам завтрак. џ
нагнулась над печкой - вот так, пускай ваша нога будет печка, - отворила ее,
толкнула дверцу - вот как сейчас толкаю вашу ногу, и только было достала
противень с горЯчими булочками и поднЯла ее, глЯдь - какое-то черное лицо
просунулось из-под моей руки и заглЯдывает мне в глаза - вот как теперь на
вас глЯжу; и тут Я остановилась да так и замерла, глЯжу, и глЯжу, и глЯжу, а
противень начал дрожать, - и вдруг... Я узнала! Џротивень полетел на пол,
схватила Я его левую руку и завернула рукав - вот как вам заворачиваю, - а
потом откинула назад его волосы - вот так, и говорю: "…сли ты не мой ѓенри,
откуда же у тебЯ этот шрам на руке и этот рубец на лбу? Ѓлагодарение господу
богу на небесах, Я нашла моего ребенка!"
Ћ нет, мисту Љлеменс, Я не испытала в жизни горЯ. Ќо и радости тоже.

Џђ€Њ…—ЂЌ€џ

ЏравдиваЯ историЯ, записаннаЯ слово в слово, как Я ее слышал (A True
Story Repeated Word for Word As I Heard It), 1874.

Ђ.Ќиколюкин
Last-modified: Tue, 15 Apr 2003 06:44:59 GMT
Ћцените этот текст: