тоило большого  труда  удержатьсЯ  на
месте.
     ‚ это времЯ послышалсЯ звон разбиваемых стекол; это начали бить витрину
универсального магазина "‹евиафан". ‚сЯ  мостоваЯ  была  усеЯна  стеклом.  ‚
пробитые бреши устремились  мужчины,  они  хватали  и  выкидывали  на  улицу
меховые шубы, костюмы, женские платьЯ. †енщины и мужчины кидались на добычу;
прижимаЯ к груди награбленное, они спешили скрытьсЯ.
     ‘теклЯнный  сталактит,  свисавший  с  верхнего  краЯ  разбитого   окна,
оборвалсЯ, упал на человека, увешанного наворованным платьем, и разрезал ему
щеку до кости. —еловек схватилсЯ за лицо, сквозь растопыренные пальцы  текла
кровь, пачкаЯ тыльную часть руки.
     †енщины с бессмысленными взглЯдами и разинутыми ртами хватали все,  что
попадалось под руку. Њелочь они запихивали в  сумки;  кое-кто  с  вызывающим
видом поглЯдывал вокруг - они были готовы на все, чтобы отстоЯть свое  право
завладеть валЯвшимисЯ на улице вещами. Њужчины поднимали кисточки длЯ бритьЯ
и безопасные бритвы и  показывали  окружающим,  делаЯ  вид,  что  собираютсЯ
положить их на место. “лучив минуту, когда им казалось, что никто за ними не
наблюдает, они поспешно совали добычу в карман.
     Љаждый раз, когда разбивались витрины, слышались крики и  вопли  толпы,
но они тонули в каких-то непонЯтных звуках, напоминавших лай  гончей  своры.
€спуганные мужьЯ стали подсаживать жен на крыши веранд. †енщины громоздились
там как на насесте, свесив ноги, и со  страхом  и  тревогой  поглЯдывали  на
мужей, оставшихсЯ внизу. „вое мужчин попытались подсадить и менЯ,  но  Я  не
мог удержатьсЯ у них на плечах. ’огда они спустили менЯ на землю, и Я  снова
вцепилсЯ в свой столб.
     ’олпа повернула на Ѓерк-стрит; звон разбиваемых стекол не  прекращалсЯ.
‹юди, стоЯвшие рЯдом со мной, уже пресытились впечатлениЯми. Ћни  были  Явно
напуганы тем, что произошло. Ќа их лицах была  тревога.  ’ревога  была  и  в
вопрошающих взглЯдах,  которыми  они  обменивались.  ‚едь  прошло  так  мало
времени с той минуты, когда они ринулись на улицу, радуЯсь  мнимой  свободе;
они ждали Ярких  приключений,  столь  чуждых  их  размеренной,  однообразной
жизни, а на деле оказались причастными к беспорЯдкам и бесчинствам. „а,  они
сочувствовали бастовавшим полицейским, но сейчас случилось что-то  неладное.
‘ейчас они больше всего хотели отмежеватьсЯ от бушующей на Ѓерк-стрит толпы,
очутитьсЯ подальше от этой груды разбитого стекла.
     - Ќарушать деловую жизнь города - серьезное преступление, - сказал  мне
какой-то человек. - —то касаетсЯ менЯ, то  Я  просто  шел  по  улице.  -  Ћн
подумал с минуту и добавил: - Џройду за угол, посмотрю, что они там затеЯли.
     џ дошел вместе с ним до угла. Ќа Ѓерк-стрит  прЯмо  в  канаве  валЯлись
часы и кольца, выброшенные из витрин ювелирных  магазинов.  Ќа  улице,  чуть
подальше, толпа все еще била стекла.
     џ чувствовал себЯ обессиленным. Ќе помню, чтобы когда-нибудь  прежде  Я
испытывал такую усталость. џ медленно поплелсЯ домой через ‘ады ”ицроЯ, то и
дело останавливаЯсь, чтобы перевести дыхание.


         * ЉЌ€ѓЂ ’ђ…’њџ * 

        ѓ‹Ђ‚Ђ 1 

     ‚ двадцатые годы Њельбурн  очертЯ  голову  веселилсЯ,  стремЯсь  забыть
лишениЯ военного времени. „ни домашних вечеринок и пениЯ  под  аккомпанемент
роЯлЯ миновали, и молоденькие девушки, ускользнув из-под надзора  бабушек  и
тетушек  и  проникнувшись  духом  времени,  безудержно   отдавались   новому
увлечению - танцам. „жаз покорЯл мир, фокстрот пришел  на  смену  вальсу,  в
городе и пригородах одна за другой открывались новые танцевальные залы.
     ‘амозванные учителЯ танцев открывали танцклассы, где молодежь, а  также
мужчины и дамы средних лет в повальном увлечении робко  шаркали  по  паркету
под звуки "‘тарина джаз" и "‘уони", не отрываЯ глаз от  своих  заплетающихсЯ
ног.
     Њузыкальные комедии шли с аншлагом. ѓлэдис Њонк-риф и  Њод  ”эйн  стали
кумирами  фабричных  девчонок,  видевших  в  них  живое   воплощение   всего
романтического и блистательного; их поклонницы - так называемые  "девушки  с
галерки" стали создавать в честь своих кумиров специальные клубы; на  каждой
премьере с участием этих актрис они скупали целые рЯды на самой верхотуре и,
сидЯ там, бешено им аплодировали.
     Ѓокс, которым заправлЯл „жон ђен, переживал полосу расцвета. ‘тадион не
мог вместить всех желающих; целые толпы штурмовали окованные сталью  ворота,
воздвигнутые взамен деревЯнных, которые однажды нетерпеливые зрители разбили
топорами. Ђфиши возвещали, что чемпион Ђвстралии Ѓерт ‘парго - лучший в мире
боксер в весе пера, и  зрители,  заполнЯвшие  мельбурнский  стадион,  верили
этому.
     ‡атем поЯвилсЯ Ѓилли ѓрайм; встреча за встречей он одерживал победу над
былым  фаворитом,  чьЯ  звезда  медленно,  но  верно  закатывалась,  изрЯдно
обогащаЯ при этом владельцев стадиона.
     “влечение боксом сменилось увлечением классической борьбой. ‚ Ђвстралию
начали прибывать из-за океана талантливые артисты - они  великолепно  играли
свою роль перед взволнованными зрителЯми, и те верили, что искаженное  болью
лицо борца, в мнимом отчаЯнии колотЯщего кулаком по коврику, и в самом  деле
выражает муку и беспомощность.
     ЏриподнЯтаЯ атмосфера, царившаЯ в местах развлечений, выплескивалась  и
на улицы. Џраздничное  волнение  царившее  за  увитыми  гирлЯндами  мигающих
электрических лампочек  входами  театров,  стадионов  и  дансинге  проникало
наружу, и улицы города оказывались захлестнутыми безудержным весельем.
     Њельбурнцы, распалЯемые газетами, которые  быстро  научились  раздувать
это нервное напрЯжение, уже не довольствовались  семейным  уютом,  а  искали
развлечений вне дома. Ћни  сделались  жертвами  рекламы,  пропагандировавшей
ценности, которые были враждебны культуре, вере в высокие идеалы.
     "ѓлавное, не скупитесь - и вам обеспечена богатаЯ, полнокровнаЯ  жизнь,
на которую дают нам право жертвы, понесенные в войне за  свободу,  в  войне,
котораЯ велась Я ради того, чтобы раз и навсегда покончить со всеми войнами"
- таково было их кредо.
     ЋхватившаЯ страну лихорадка не миновала  и  менЯ.  Љаждый  вечер  улица
звала менЯ, подобно тому как дансинги и театры манили моих ровесников. џ  не
искал знакомства с  девушками,  как  поступил  бы  на  моем  месте  Я  любой
нормальный юноша. џ воспринЯл как непреложный факт, что ни одна  девушка  не
может полюбить калеку.
     †елание стать богатыми, раскатывать в автомобилЯх, поЯвлЯетсЯ иногда  и
у беднЯков, но они знают, что это пустые  мечты,  и  обращаютсЯ  к  насущным
вопросам. Ќевозможность разбогатеть не волнует их. ’ак же было  и  со  мной,
когда Я видел молодых людей, отправлЯющихсЯ  с  девушками  в  театр  или  на
танцы. џ думал, - что ж, они богаты, а Я беден.
     џ отдалсЯ тем радостЯм жизни, которые  были  мне  доступны.  џ  слушал,
наблюдал, писал. —то мне больше оставалось? - ведь Я еще  был  очень  молод.
Љак бы то ни было в этом Я нашел выход своим желаниЯм. џ ничего не читал:  у
менЯ не было денег на покупку книг, но сама жизнь стала длЯ менЯ книгой, и Я
жадно читал ее, не вполне понимаЯ содержание, но запоминаЯ все до последнего
слова навсегда.
     Њои уличные знакомые интересовались боксом, футболом и  скачками.  ‘тал
интересоватьсЯ ими и Я. Ќадо было иметь хоть какое-то представление об  этих
видах спорта, иначе со многими не  о  чем  было  говорить.  џ  прочитывал  в
газетах все, что  относилось  к  схваткам  ‘парго  и  ѓрай-ма,  к  розыгрышу
Њельбурнского кубка, к футбольным матчам - сначала Я читал только длЯ  того,
чтобы быть в курсе дела и поддерживать разговор на эти темы,  но  постепенно
спортивные состЯзаниЯ пробудили во мне настоЯщий, живой интерес.
     Ћднако была еще одна причина, почему Я так заинтересовалсЯ боксом.
     ‚о  времЯ  моих  блужданий  по  городу  Я  как-то  набрел  на  торговца
пирожками,  стоЯвшего  со  своей   тележкой   на   углу   ќлизабет-стрит   и
”линдерс-стрит. ‡апрЯженный в тележку  пони,  худой  с  пролысинами  на  тех
местах, где выпирали кости, спокойно стоЯл и жевал, опустив голову в  торбу;
времЯ от времени он встрЯхивал резким движением головы торбу,  чтобы  добыть
просыпавшийсЯ на дно  овес.  ‘тоЯл  пони  на  трех  ногах,  даваЯ  отдохнуть
четвертой. Ќи звон трамваЯ, ни шум, ни крики не привлекали его вниманиЯ. ќто
был городской пони; вероЯтно, оп никогда не изведал радости пастись на лугу.
     ‚ тележке помещалась железнаЯ духовка с топкой, напоминавшаЯ паровозик,
только без колес и без будки „лЯ машиниста. ’опка находилась в задке тележки
и была расположена так  низко,  что  обдавала  жаром  ноги  покупателей.  Ќа
противоположном конце  тележки  торчала  труба  с  медной  крышкой,  из  нее
подымалось облачко дыма и лениво стлалось над улицей. Њеталлический цилиндр,
в который была вделана духовка и топка, опоЯсывали медные полосы.
     Џо бокам этого сооружениЯ шли две  полки.  Ќа  одной  стоЯла  бутыль  с
томатным соусом, всЯ в красных потеках; на другой - коробка с  хлебцами.  Ќа
железной решетке перед дверцей топки помещалсЯ чан с  дымЯщимисЯ  сосисками.
„уховка была набита пирожками.
     ‚озле тележки спиной к огню стоЯл человек.  Ћн  был  небольшого  роста,
плотный,  с  толстыми,  изуродованными  ушами,  расплющенным  носом.  ’емнаЯ
задубелаЯ кожа туго обтЯгивала лицо, шеЯ была всЯ в складках, а узенький лоб
не пересекала ни одна морщинка. ‚олосы у  него  были  жесткие  и  густые,  а
глаза, словно длЯ пущей безопасности, прЯтались где-то глубоко под нависшими
бровЯми.
     Ќа нем был белый передник, тесемки его  перекрещивались  сзади  и  были
тугим узлом завЯзаны на животе. ‚орот его  полосатой  ситцевой  рубашки  был
расстегнут. ђукава он  закатывал  выше  локтЯ,  выставлЯЯ  напоказ  толстые,
волосатые руки и кулаки с расплющенными костЯшками -  результат  многолетних
занЯтий боксом.
     ‡вали его "„рачун  „эвис",  но  он  был  больше  известен  под  кличкой
"Џирожник-боксер". ЏолициЯ знала его  и  под  другими  кличками,  как  видно
позабытыми  им  самим,  но  сохранившимисЯ  в  протоколах  мелких   судебных
разбирательств.
     Ћн регулЯрно выступал на стадионе, главным  образом  в  предварительных
схватках,  открывавших  матчи  бокса.  ‚  этих  схватках  обычно   выступали
дебютанты,  рассчитывавшие  составить  себе  имЯ  и   получить   возможность
участвовать в серьезных матчах, суливших крупные денежные куши, либо матерые
боксеры, которым так и не удалось прославитьсЯ на ринге. Џлатили им  мало  -
тридцать шиллингов за выступление, - но требовали,  чтобы  дрались  они  как
следует. Ѓоксер, которого нокаутировали в первом же раунде,  приносил  своим
хозЯевам одни лишь убытки, - ведь в подобных случаЯх  приходилось  выпускать
дополнительную пару боксеров, и это стоило денег.
     „рачуна обычно выпускали именно в  тех  случаЯх,  когда  кто-нибудь  из
участников матча  оказывалсЯ  преждевременно  нокаутированным.  ‚  субботние
вечера он торговал у входа на стадион пирожками, и всЯкий раз,  когда  из-за
тЯжелых ворот доносилсЯ дикий рев зрителей, сопровождающий обычно нокаут, он
снимал передник и отправлЯлсЯ на стадион узнать, не пора ли ему выходить  на
ринг.
     ‡авсегдатаи стадиона хорошо знали его. …го называли "львом  отпущениЯ".
Ћн всегда доводил бой до конца, причем боксировал весьма энергично. ‡а годы,
что он отпал боксу - уличному и на ринге,  -  он  постиг  множество  трюков,
порой сомнительного свойства,  позволЯвших  ему  выстоЯть  в  боЯх  с  более
молодыми и сильными противниками. Ћн умел рассечь бровь противника шнуровкой
своих перчаток, чтобы капающаЯ кровь слепила тому глаза.  Ћн  прибегал  и  к
недозволенным приемам, но делал это так искусно, что его  никто  никогда  не
обвинЯл в нечистой игре. Љогда молодой,  неопытный  боксер  прижимал  его  к
канату, он  защищал  лицо,  прикрывалсЯ  локтем,  а  затем  с  презрительной
усмешкой  бросалсЯ  в  атаку  и  преследовал  противника   по   пЯтам,   как
рассвирепевший бульдог.
     Џосле боЯ он, зачастую даже не смыв кровь с лица, возвращалсЯ  к  своей
тележке и снова  продавал  пирожки  своим  постоЯнным  покупателЯм,  которые
осыпали его поздравлениЯми и были очень довольны, что могут с видом  знатока
порассуждать о его победах. ‚се  считали,  что  „рачун  свой  человек  среди
подонков мельбурнского общества, и  знакомство  с  ним  очень  льстило  иным
почтенным, респектабельным людЯм, которые твердо верили,  что  их  авторитет
среди друзей возрастет оттого, что они смогут со знанием дела потолковать  о
жуликах и участниках уличных драк. €м достаточно было перекинутьсЯ словом  с
боксером, чтобы счесть себЯ специалистом по боксу, достаточно  поздороватьсЯ
с каким-нибудь бандитом, чтобы почувствовать себЯ причастным  к  преступному
миру.
     Ћни пересыпали речь уличными и спортивными  терминами,  и  из-за  этого
речь  их  терЯла  свою  естественность,  становилась  вычурной.  ЌаходЯсь  в
обществе приЯтелей, они  приветливо  здоровались  с  „рачуном,  с  гордостью
представлЯли его как своего знакомца, однако тщательно  избегали  его,  если
вблизи находилсЯ полицейский.
     - Љроме этих пирожков он и другие  печет,  -  сказал  мне  о  нем  один
человек. - …сли фараон заметил вас вместе с ним, он это запомнит.
     “видев „рачуна впервые, Я остановилсЯ, прислушиваЯсь  к  его  выкрикам:
"ѓорЯчие пирожки,  сосиски!  ѓорЯчие  пирожки!  ‘  пылу,  с  жару!  Џирожки,
сосиски!"
     “ него был пронзительный голос, который легко  было  расслышать  сквозь
уличный шум и гам, и все же он сливалсЯ с этим шумом, был от него неотделим.
ќтот голос как бы заЯвлЯл о живом присутствии человека на улице, заполненной
грохотом и скрежетом машин.
     џ подошел и стал рЯдом с ним спиной к огню.
     - Љак делишки? - спросил Я его.
     - Ќе плохо, - ответил он и, в свою  очередь,  спросил:  -  Ќа  выставку
приехал?
     - Ќет, - сказал Я. - ‘ чего это ты взЯл?
     Њои слова ему почему-то понравились. ЊельбурнскаЯ  сельскохозЯйственнаЯ
выставка, устраивавшаЯсЯ ежегодно в сентЯбре и длившаЯсЯ неделю,  привлекала
в город тысЯчи загорелых фермеров,  которые  с  раннего  утра  толпились  на
улицах у входа в  гостиницы  и  которых  мельбурнцы  называли  "деревенскими
простофилЯми".
     ѓород приветливо встречал их - вид фермеров лишний раз подчеркивал  его
превосходство и разжигал аппетит. ‚ магазинах росли цены, и разные пройдохи,
вроде „рачуна, готовы были облапошить любого человека, который  осматривалсЯ
по сторонам или разглЯдывал, задрав голову,  крыши  домов.  „рачун  выслушал
менЯ с улыбкой и задумалсЯ:
     - —то верно, то верно - по тебе не скажешь, - сказал он наконец. - Ђ ты
чем промышлЯешь?
     - „а так, просто околачиваюсь, - сказал Я. Ќо затем, поддавшись желанию
доказать, что и Я кое-что собой представлЯю, добавил: - џ служу клерком. - €
сразу же почувствовал, что мне с ним легко, как со старым приЯтелем. ‡атем Я
сказал: - Ђ Я знаю ‘трелка ѓарриса. Ћн, по-моему, говорил,  что  работал  на
тебЯ.
     - ѓде ты встречал ‘трелка  ѓарриса?  -  спросил  он,  и  в  его  глазах
загорелсЯ интерес.
     - ‚ “оллоби-крик. Ћн работал там в трактире.
     - ‚ерно, ему временно надо было исчезнуть с глаз полиции. ‚се времЯ  он
на ходу. Ќа месте не засиживаетсЯ. ‘ейчас он снова у менЯ. €ногда по вечерам
выходит с тележкой. …ще увидишьсЯ с ним.
     Ћн поднЯл голову и прокричал:
     - Љому пирожков, кому сосисок? - ‡атем снова заговорил со мной: - Ђ  ты
что там делал?
     - ђаботал в канцелЯрии окружного “правлениЯ.
     - Ќа много монет нагрел тебЯ ‘трелок  ѓаррис?  ‘удЯ  по  выражению  его
глаз, он был в курсе дела.
     - „а нет, не особенно - всего на несколько шиллингов,  когда  играли  в
карты. Ћн усмехнулсЯ:
     - ’ы, наверно, не мастак по этой части.
     - ќто верно!
     - Ќу, а теперь как дела?
     - Љак и раньше - сижу на мели.
     -  „а,  нелегко  заставить  этих  подлецов  раскошелитьсЯ.  ‘колько  ни
бьешьсЯ, все равно никогда гроша за душой нет.
     ђЯдом с нами остановилась девушка с  равнодушным,  грубо  размалеванным
лицом и спросила:
     - Ћбход сегоднЯ кто делает, Љэссиди?
     - Ќет, - сказал „рачун,  -  можешь  не  боЯтьсЯ.  Љогда  она  ушла,  он
посмотрел ей вслед и заметил:
     - Ћни этой Љэссиди из полиции как огнЯ боЯтсЯ. ’олько сунь какой-нибудь
девчонке шиллинг, она тут же тебЯ засадит.
     ЃродЯчий  люд  подходил  к  тележке  „рачуна  передохнуть  у   огонька.
Ќекоторые  останавливались  поговорить,  или   что-нибудь   разузнать,   или
поделитьсЯ бедой, которую одиночество делает непереносимой.
     Џроститутки с Љоллинз-стрит, не сумевшие  заполучить  до  девЯти  часов
клиента, подходили посплетничать; рабочие, возвращавшиесЯ с  поздней  смены,
задерживались купить пирожок; завсегдатаи  скачек  и  всЯкого  рода  "жучки"
собирались здесь по пЯтницам вечером, чтобы раздобыть закулисные сведениЯ  о
скаковых лошадЯх, детишки убегали от матерей, чтобы погладить пони; толстые,
с опухшими от ревматизма ногами, уборщицы покупали пирожки, чтобы  поужинать
ими дома. Џриходили сюда подзакусить и морЯки со  стоЯвших  в  порту  судов.
‹аскары с индийского парохода жевали  хлебцы,  греЯсь  у  печки;  фермеры  с
потертыми чемоданами  останавливались,  чтобы  справитьсЯ,  как  попасть  на
нужную улицу; мужчины, искавшие женщин,  могли  получить  здесь  необходимые
сведениЯ. ’ут никогда не наступало затишье, жизнь не прекращалась ни на миг.
     ’ележку „рачуна можно было сравнить с ложей в театре, на сцене которого
мужчины и женщины великолепно разыгрывали драматические роли, уготованные им
судьбой  и  обстоЯтельствами.  Ћни  играли  жизнь,  свою   жизнь.   ’рагедиЯ
смешивалась с комедией, подчас сливаЯсь, а затем приходЯ в столкновение, - и
тогда, как при вспышке магниЯ, было Ясно видно, где кончаетсЯ трагическое  и
начинаетсЯ смешное.
     ‚ этой драме вы встречались с благородством и с  самопожертвованием,  с
жадностью и с похотью. ‚ ней не было логики и хромала режиссура, подчас  она
оставалась незаконченной. Ќо в основе ее, все оправдываЯ и возвышаЯ,  лежала
правда. ќто была увлекательнейшаЯ драма, смысл которой можно  было  постичь,
лишь находЯсь на подмостках. ’олько исполнЯЯ в ней какую-то роль, можно было
понЯть, что предшествовало данной сцене, что последует за ней,  -  только  в
этом случае вы понимали, что эта сложнаЯ постановка отнюдь не  нагромождение
разрозненных эпизодов и что эпизоды эти все ближе подводЯт вас  к  пониманию
главной темы - борьбе человека за лучшее будущее.
     “частвовать в этом! Ѓыть там! Ѓоже, какой мне досталсЯ чудесный удел!
     „рама разыгрывалась на фоне мерцающих огней, нарЯдных витрин,  звенЯщих
трамваев, дыма, стлавшегосЯ над тележкой пирожника, Ярко  пылающей  печурки,
потока людей, идущих с вокзала и на вокзал.
     Љаждый вечер Я стоЯл у тележки „рачуна, смотрел на представление драмы,
участвовал в нем. ’ележка с пирожками стала моим домом.


        ѓ‹Ђ‚Ђ 2 

     Ѓыло уже около девЯти вечера, когда из  зданиЯ  вокзала  вышел  молодой
человек; он держал в  руке  чемодан,  перетЯнутый  двумЯ  ремнЯми.  Џоставив
чемодан на рбочи-ну тротуара, он стал осматриватьсЯ. Ќа нем был синий костюм
из саржи, купленный несколько лет назад, когда  нынешний  владелец  его  был
помоложе и потоньше. ’еперь костюм был ему мал. Ќи воротничка,  ни  галстука
на молодом человеке не было.
     Ќетрудно было догадатьсЯ, что он приехал из провинции, и Я был  уверен,
что он сейчас подойдет к тележке с пирожками и  попросит  рекомендовать  ему
место длЯ ночлега.
     џ не раз видел приезжих, которые, выйдЯ из вокзала,  останавливались  и
осматривались подобно этому молодому человеку. ‚се это были провинциалы,  не
имевшие родственников в городе. —асто их поездка  в  Њельбурн  была  вызвана
болезнью кого-то из членов семьи, и они приезжали в город, не  заказав  себе
предварительно номер в гостинице.
     џ легко мог вообразить, как, готовЯсь к поездке,  они  толковали  между
собой: поедем всего на несколько дней и остановимсЯ в  гостинице  -  там  ты
сможешь показатьсЯ хорошему врачу. € обойдетсЯ это недорого.
     ѓостиница  в  их   представлении   была   похожа   на   ту,   где   они
останавливались, когда ездили на еженедельную  Ярмарку  в  ближний  городок.
Љогда они обсуждали предстоЯщую поездку  у  себЯ  в  зарослЯх,  Њельбурн  не
казалсЯ им таким уж большим. Ќо когда они  выходили  из  вокзала  -  размеры
города приводили их в изумление. ѓородской шум оглушал их. ‚ысокие зданиЯ  и
улицы, заполненные оживленной толпой, пугали. Џрохожие спешили мимо них,  не
удостаиваЯ взглЯдом. ‚се вокруг было странно и необычно, и  они  чувствовали
себЯ потерЯнными. € вот в эту минуту в поле их  зрениЯ  попадала  тележка  с
пирожками.
     - „авай-ка спросим его, - вероЯтно, говорил приезжий  своим  спутникам,
и,  спотыкаЯсь  под  тЯжестью  чемоданов  и  со   страхом   посматриваЯ   на
проносЯщиесЯ мимо автомобили и звенЯщие трамваи, они пересекали улицу.
     џ говорил со многими из них. Ћни  неизменно  вызывали  у  менЯ  чувство
жалости. „рачун никогда не проЯвлЯл интереса к тем, кто  приезжал  с  женой.
’акой человек уже не был  беззащитным.  „рачуна  интересовал  лишь  одинокий
провинциал. Ћн таил в себе немало возможностей; прежде всего, у него  обычно
водились деньги. Џриезжие парочки „рачун предоставлЯл  мне;  Я  знал,  какаЯ
гостиница им нужна, и направлЯл их по соответствующему адресу.
     Њолодой человек, о котором шла речь выше, несколько минут осматривалсЯ,
прежде чем перейти улицу. ‡атем он купил пирожок у „рачуна,  который  решил,
что это обыкновенный работЯга и вниманиЯ не заслуживает. ‘тоЯ рЯдом со мной,
приезжий жевал пирожок, видимо раздумываЯ, что ему делать дальше.
     - Ќадолго к нам? - спросил Я,
     - ‘ам не знаю,  -  ответил  он.  -  •отел  бы,  черт  возьми,  поскорей
выбратьсЯ отсюда.
     - Ђ чем занимаешьсЯ?
     - Ќа лесопилке работаю. Ћколо ЊэрисвиллЯ.
     ‘лово "Њэрисвилль"  неизменно  навевало  мне  воспоминание  о  Ясеневых
рощах, о деревьЯх  с  верхушками,  уходЯщими  в  туманную  высь,  с  мощными
стволами, вдоль которых полосками свисает кора.
     - ‡доровые там деревьЯ, - заметил Я.
     - ЏодходЯщие, - согласилсЯ он. - €ное вымахает в сто восемьдесЯт футов,
без единой ветки. ‘ам понимаешь, что такое бревно больше ста футов в  длину.
Љрасота! „а они все там такие.
     - ’ы - рубщик?
     - Ќет, пильщик. ђаспиливаем бревна. ђаботал на спаренной пиле, и в  ней
стало что-то заедать. ‘ейчас на времЯ отлучки менЯ подменил  приЯтель,  и  Я
чего-то опасаюсь. Ќадеюсь, что он наладил пилу, а то, если она  перегреетсЯ,
дело плохо. џ говорил ему, но это такой парень,  что  у  него  хоть  кол  на
голове теши.
     Ћн еще немного поговорил о своих товарищах по работе,  но  видно  было,
что его что-то тревожит.
     - џ, собственно, доктора повидать приехал, - неожиданно  сказал  он.  -
ЌеделЯ уж, как со мной что-то стрЯслось.
     - Ђ что такое? - спросил Я.
     - Џодцепил от девчонки, с которой гулЯл. ’ак-то она ничего, Я на нее не
в обиде, только кто-то ее наделил, а она менЯ.
     - Ќе повезло тебе, - сказал Я.  -  Ќадо  поскорее  показатьсЯ  доктору,
нельзЯ это запускать.
     - џ тоже так думаю. Ћдин дружок мне сказал: раздобудь раствор селитры -
через две недели будешь здоров,  как  новорожденный  младенец.  Ќо  попробуй
достань* что-нибудь в зарослЯх. Ђ другой парень - он когда-то сам подцепил -
посоветовал мне пить скипидар с сахарной водой. —ерт возьми, не знаешь,  что
и придумать. Ђ еще один сказал, что лучше всего свинцоваЯ  мазь.  џ  бы  рад
был, да где ее возьмешь? Љогда все это со мной стрЯслось,  решил  поехать  в
город. ‘ такой хворобой много не наработаешь. ‚ообще-то Я никогда не унываю,
но ведь неладно получаетсЯ: сам  ты  здесь,  а  ребЯта  там.  €  нелегко  им
приходитсЯ - в этом-то веЯ беда. Ђ самый мой верный дружок - „он, у нас  все
пополам. …сли бы Я оказалсЯ безработным, а он нет, то  половину  получки  он
отдал бы мне. џ знаю его с малых лет. ‚сегда вместе были.  Ђ  сейчас  он  за
менЯ отдуваетсЯ. ќто не по правилам. •отЯ он-то знает, что Я не виноват. ‚от
чертовщина. Ћн постоЯл с минуту, рассматриваЯ улицу.
     - џ знал одного парнЯ, так он трижды переболел. Ќу, Я-то уж  больше  не
подцеплю, шутишь! Ћн поднЯл чемодан.
     - Ќадо идти. Ќа Ѓерк-стрит должна быть гостиница.  „он  как-то  ночевал
там.
     - ‚сего, - сказал Я. - †елаю удачи.
     - ‚сего.
     џ провожал его взглЯдом, пока он переходил улицу.
     - Ќа что он плачетсЯ? - спросил „рачун.
     - Џодцепил болЯчку.
     - ’ы сказал ему, чтобы он пошел в клинику?
     - Ќет, а разве надо было послать его в клинику?
     - Ђ как же? ѓовори всем, чтобы  шли  в  клинику.  ‚едь  не  проходит  и
вечера, чтобы какой-нибудь малый не пристал с расспросами, как избавитьсЯ от
такой болЯчки. ‚ Њельбурне ими хоть пруд  пруди.  Ђ  тот  малый,  с  кем  ты
говорил, не похож на других. Љаждому готов разболтать. ѓородские парни -  те
никогда не выставлЯют напоказ, прЯчутсЯ, как фараон, которому подбили  глаз.
‘ ними ты поделикатней - очень уж обидчивы.
     ’ак, стоЯ у тележки с пирожками, Я  обогащалсЯ  опытом.  џ  узнал,  что
гонореЯ - это болезнь молодежи, болезнь юных повес и гулЯк. ‘трах подхватить
эту болезнь преследовал  их,  как  дикий  зверь,  затаившийсЯ  в  дебрЯх  их
сексуальных влечений. Ћни говорили о ней  часто  и  наигранно  презрительным
тоном, с усмешкой отрицаЯ ее  опасность.  €ные,  боЯсь  взглЯнуть  правде  в
глаза, хвастались своей болезнью,  несли  ее  как  флаг,  как  символ  своих
успехов, своей мужской силы. ’аким казалось,  что  это  утверждает  за  ними
репутацию людей, видавших виды, прошедших огонь и воду, ставит их выше  тех,
кто с неуверенностью и сомнением относитсЯ к "романам", из-за которых  можно
подцепить болезнь.
     џ терпеть не мог хулиганов, бродивших  по  улицам  целыми  шайками.  Ќа
окраинах они чувствовали себЯ как дома. ‚ городе  же  растворЯлись  в  общей
массе, терЯли свое лицо и свою силу.
     “ всех у них была своЯ причина, почему они  стали  такими:  распавшаЯсЯ
семьЯ, пьЯница отец, окружающаЯ обстановка, - все это заставлЯло  их  искать
опоры в шайках, где верность  друг  другу  и  своей  шайке  была  незыблемым
законом.
     „ома никто не относилсЯ к ним с уважением. ђодители смотрели на них как
на детей и обращались с ними соответственно. Ћтец  обычно  кричал  на  своих
отпрысков,  требуЯ  повиновениЯ,  пытаЯсь  таким  образом   утвердить   свой
авторитет  перед  лицом  назревающего  недовольства,   сначала   робкого   и
пассивного, затем все более открытого и дерзкого, постепенно переходЯщего  в
бунт.
     ЏодрастающаЯ молодежь нуждалась в уважении.  Ћна  хотела,  чтобы  к  ее
мнению прислушивались, чтобы с чуткостью подходили к волнующим ее  вопросам,
чтобы ею восхищались, чтобы ее хвалили, относились к ней с  некоторой  долей
почтениЯ.
     „ома ничего подобного и в помине нет, а в шайке можно  этого  добитьсЯ,
если ты достаточно  груб,  силен,  задирист.  €  подростки  старались  стать
такими. Љогда твое имЯ попадало в газеты после мелкой кражи или какой-нибудь
хулиганской выходки, всЯ шайка  шумно  тебЯ  приветствовала.  ’ы  становилсЯ
персоной. ’ы мог  задирать  нос,  требовать  и  добиватьсЯ  послушаниЯ.  ќти
подростки развивали в себе лишь те  качества,  которые  развить  было  проще
всего.
     ‘облазнить девушку - означало возвыситьсЯ во мнении шайки. Џарни только
и говорили что о "девчонках", о "девках" и вели на них настоЯщую и  жестокую
охоту.
     †алкого вида девушки, всегда державшиесЯ  парами  и  не  выходившие  из
танцевальных залов, становились разносчицами болезни, которую они заполучили
от какого-нибудь молодого щеголЯ. “знав, что девушка, с которой они  были  в
свЯзи,  заразилась,  парни  старательно  избегали  ее,  и  ей  волей-неволей
приходилось искать себе компанию в других залах, где ее  не  знали.  „евушки
эти  не  были  проститутками.  Џросто  они   были   достойными   партнершами
охотившихсЯ за ними парней.
     ’е немногие хулиганы, с которыми Я был знаком, смотрели на менЯ как  на
человека далекого и чуждого их миру,  неспособного,  хотЯ  бы  из-за  своего
физического недостатка, следовать их образу жизни. Ћни менЯ не уважали и  не
любили, питаЯ ко мне лишь плохо скрываемое презрение. ‚ своей  оценке  людей
они руководствовались не разумом, а чувством  и  могли  без  всЯкого  повода
обрушитьсЯ с грубейшей бранью на первого встречного беззащитного человека.
     Љогда группа хулиганов приближалась к тележке с пирожками,  Я  застывал
на месте, с озлоблением ожидаЯ оскорбительных намеков. Џри первом же обидном
слове Я подходил к ним поближе и отчитывал их с таким чувством уверенности в
своих силах, обличал их с таким красноречием, что они обычно отступали.
     ’о, что Я не хотел сносить обиды, нравилось  „рачуну,  и  он  иной  раз
подзадоривал менЯ веселыми выкриками: "Ђ ну-ка наподдай им!"
     Џрисутствие „рачуна служило мне защитой. •улиганы боЯлись его.  Ћн  был
известен. …го имЯ встречалось в газетах. Ћн был силачом. Ћн был фигурой.  Ћн
был тем, чем они хотели бы стать. Ћдного его резкого слова было  достаточно,
чтобы они пустились наутек.
     Џри встрече с проституткой эти парни испытывали неловкость и  держались
с ней почтительно. Џроститутки не  удостаивали  их  вниманием.  €х  основную
клиентуру составлЯли женатые мужчины, а эти молодые  наглые  шалопаи  только
раздражали их.
     - Џроваливай отсюда, молокосос, тебе давно уже  пора  в  колыбельку,  -
огрызнулась  одна  из  них,  когда  какой-то  развЯзный   паренек,   пытаЯсь
произвести впечатление на  своих  приЯтелей,  заговорил  с  ней  фамильЯрным
тоном.
     ‘овсем  по-иному  держались  эти  женщины   с   возможными   клиентами.
Џриветливы они не бывали ни с кем, но к немолодым мужчинам, в чьих карманах'
водились деньги,  обращавшимсЯ  к  ним  негромким  сдержанным  голосом,  они
проЯвлЯли известное внимание. Ќо  не  более  того.  Ћни  смотрели  на  своих
клиентов пристальным, оценивающим взглЯдом  и,  используЯ  все  свое  знание
мужчин,  быстро  соображали,  как  отнестись   к   сделанному   им   робкому
предложению. ‡а несколько  мгновений  они  умудрЯлись  определить  положение
обратившегосЯ к ним мужчины, его опыт в обхождении с женщинами такого сорта,
его денежные средства, наконец, выЯснить, нет ли у него каких-либо  порочных
наклонностей и извращений.
     …сли они с кем-то заговаривали, то обычно только с  мужчинами,  ищущими
проститутку, - уговаривать их  не  приходилось.  ќто  были  по  преимуществу
приезжие из провинции. ЏромаЯвшись довольно долго на  уличных  перекрестках,
рассматриваЯ проходЯщих мимо женщин, они в конце  концов  оказывались  около
тележки с пирожками. „рачун с первого  взглЯда  определЯл  их.  Ћни  еще  не
успевали рта раскрыть, а он уже знал, что им требуетсЯ.
     Ѓольшинству из них „рачун советовал поболтатьсЯ у тележки  с  пирожками
до девЯти часов - в это  времЯ  женщины,  оставшиесЯ  без  клиентов,  обычно
приходили с Љоллинз-стрит, чтобы узнать, не  залучил  ли  пирожник  длЯ  них
какого-нибудь мужчину. ‡а свои услуги он не получал никакого вознаграждениЯ.
"Љотом" он не был.
     Њужчины менЯлись, но у всех - так мне казалось - было что-то общее:  их
грызла тайнаЯ неудовлетворенность. Ћни считали,  что  везет  всегда  кому-то
другому, только не им. ‚се они, должно быть, бежали  на  несколько  дней  из
дома, где любовь умерла, туда, где продавалсЯ ее заменитель.
     Ќо был один тип мужчин, к которым  „рачун  присматривалсЯ  с  особенным
вниманием, прикидываЯ в уме возможные выгоды от знакомства с ними. ќто  были
богатые бездельники, хвастуны, еле  державшиесЯ  на  ногах  после  очередной
попойки и размахивавшие пачками банкнот, которые они привезли из  провинции,
где у них была своЯ ферма или  лавка.  ‚се  они  были  люди  женатые  и  все
непременно задавали один и тот  же  вопрос:  "Ќе  знаешь,  где  можно  найти
женщину?"
     Љак раз теперь по улице шел такого рода тип, и „рачун не спускал с него
глаз, отмечаЯ про себЯ неверную походку  и  ширину  его  плеч.  Ћн  каким-то
чутьем узнавал, храбрый ли перед ним человек, способен ли пустить  кулаки  в
ход. Ќа этот раз перед ним Явно был трус.
     џ не слышал  их  разговора,  но  догадалсЯ,  что  человек  этот  чем-то
хвастаетсЯ. Ћн помахал пачкой денег, и Я понЯл, что ему нужно.
     Ќемного погодЯ „рачун снЯл передник и повесил  его  на  ручку  тележки.
Ћбратившись ко мне, он сказал:
     - ЏриглЯди за тележкой, а Я немного прогулЯюсь  с  этим  парнем.  -  Ћн
окинул взглЯдом мой костюм, взЯл передник  и  повЯзал  его  мне.  -  ’ак  не
запачкаешьсЯ, будешь о него вытирать руки.
     - ’ы надолго? -  спросил  Я,  рассматриваЯ  передник,  придававший  мйе
довольно-таки нелепый вид.
     - Ќет, на часок, не больше.
     - —ерт! - воскликнул Я в тревоге. - ’ак долго! Љак же Я тут управлюсь?
     - Ќичего, управишьсЯ.
     Ћн зашагал по ”линдерс-стрит, немного опередив того мужчину, делаЯ вид,
что не имеет к нему никакого отношениЯ. Ћн старалсЯ не  бросатьсЯ  в  глаза,
весь сжалсЯ, чтобы быть как можно неприметнее, а сам внимательно  поглЯдывал
по сторонам, чтобы удостоверитьсЯ, что его не видит никто из знакомых.  ‚едь
если приметЯт, то и запомнЯт. Џрежде чем  рука  полицейского  лЯжет  вам  на
плечо, надо, чтобы кто-то вас приметил и запомнил. ‘ этого все и начинаетсЯ.
     ‘путник  „рачуна  выпрЯмилсЯ  и  поправил  галстук.   Њысль   о   жене,
по-видимому, неотступно преследовала его, и он всЯчески  старалсЯ  показать,
что угрызениЯ совести ничуть его не тревожат.
     „рачун часто оставлЯл менЯ присматривать за тележкой, когда  ему  нужно
было перемолвитьсЯ с кем-нибудь словом наедине в дверЯх какой-нибудь  лавки,
но такие встречи отнимали у него обычно несколько минут. Ќикогда еще  он  не
оставлЯл свою тележку на мое попечение на целый час. џ решил, что  он  повел
своего спутника на ‹иттл ‹онсдэйл-стрит, только мне показалось странным, что
он отправилсЯ с ним сам, вместо того чтобы предложить подождать  у  тележки,
пока он приведет женщину.
     џ усердно занЯлсЯ продажей пирожков. ЏостоЯнных покупателей Я знал и  с
удовольствием слушал их замечаниЯ насчет моей новой роли.
     - Ќу, Ѓоб, сегоднЯ томатного соуса нам достанетсЯ вдоволь  -  на  посту
Ђлан, - сказал один рабочий своему приЯтелю,  а  затем,  обращаЯсь  ко  мне,
добавил: - Ђ ну поливай веселей,  не  будь  таким  скупердЯем,  как  „рачун;
промочи пирожки как следует.
     џ щедро поливал соусом пирожки, которые мне протЯгивали покупатели.
     - ‚от так дела, - восклицал рабочий, - смотри,  ты  все  кругом  залил,
черт бы тебЯ подрал, но ничего - продолжай в том же духе.
     - ѓорЯчие пирожки и сосиски!  -  кричал  Я,  смущенно  подражаЯ  голосу
„рачуна, решив, что уж если играть роль, то до конца.
     - € соусу не пожалеем, - присоединилсЯ ко мне рабочий,  оторвавшись  от
своего пирожка, с лицом перемазанным красным.
     ’о, что и он  участвует  в  продаже,  доставило  ему  большую  радость;
согнувшись в три погибели над своим пирожком, он просто давилсЯ от смеха.
     - € в каждом пирожке запечена мышь, - гаркнул его приЯтель,  охваченный
таким же порывом весельЯ.
     утка эта привела их в восторг. ’еперь уже оба покатывались  со  смеху.
Ћни так и ушли, громко хохоча.
     Љогда „рачун вернулсЯ, Я передал ему передник и  выручку,  заметив  при
этом:
     - —его-чего, а соусу Я не пожалел.
     - ‹адно! - сказал он, повЯзываЯсь передником и разглаживаЯ складки.
     Ћн подошел к огню, выпрЯмилсЯ и начал громко выкрикивать  свое  обычное
"ѓорЯчие пирожки и сосиски", но мне показалось,  что  интонациЯ  его  слегка
изменилась с той минуты, как он ушел с незнакомцем. ѓолос  звучал  несколько
по-иному, словно он испытывал облегчение оттого, что снова может  торговать,
словно эти выкрики переносили его из  одной  жизни  в  другую.  Ћни  как  бы
подтверждали его положение уличного торговца, освобождаЯ от  ответственности
за поступки, совершенные в той, другой жизни.
     ‚ыкрикнув несколько раз, он улыбнулсЯ, чувствуЯ, что снова утвердилсЯ в
своей почтенной профессии -  продавца  пирожков  -  занЯтии,  пользовавшемсЯ
уважением даже полиции.
     ‡атем  он  принЯлсЯ  внимательно  рассматривать  свои  руки,  сжимаЯ  и
разжимаЯ пальцы. Ћпустил руку в карман, вытащил, озираЯсь по сторонам, пачку
денег, поднес ее к печной дверце  и  внимательно  посмотрел,  склонив  набок
голову.
     - ѓде  ты  оставил  того  париЯ?  -  спросил  Я,  охваченный  внезапной
тревогой.
     - ‹ежит себе под вЯзом в ‘адах ”ицроЯ.
     - Ћ, господи, - крикнул Я в испуге.
     - Ќичего с ним не случитсЯ; походит  пару  дней  с  подбитой  челюстью,
только и всего.
     - —то?.. Љак же это?.. ’ы взЯл у него деньги? - џ почувствовал, как все
во мне похолодело,
     - „а, Я думал, что у него их  больше.  Љаких-то  несчастных  двенадцать
монет.
     - Ћн приведет фараонов, - крикнул Я, охваченный паническим  страхом.  -
‘ейчас они ЯвЯтсЯ.
     „рачун посмотрел на менЯ с невозмутимым видом:
     - †енатый никогда не пойдет в полицию.
     џ хотел возразить ему: "ђазве можно быть уверенным", - но в душе  знал,
что он прав.
     Ћн понЯл по выражению моего лица, что Я встревожен, и сказал:
     - ‚ыкинь это из головы. …сли бы Я не взЯл у него деньги, это сделала бы
перваЯ шлюха, за которой бы он  увЯзалсЯ,  обобрать  такого  пара  пустЯков.
‘амый обыкновенный лоботрЯс; подцепит где-нибудь болЯчку и наградит ею  свою
хозЯйку. ’ут хоть приедет домой чистеньким...
     џ хотел что-то заметить по поводу сказанного „рачуном,  но  он  прервал
менЯ:
     - Ђ вот и она. - …го грубое лицо  смЯгчилось,  горькие  морщины  слегка
разгладились, его словно подменили.  Ћн  выпрЯмилсЯ,  будто  желаЯ  выразить
кому-то свое уважение и признательность.
     ’о же самое произошло и со мной, потому что Я разделЯл  его  чувства  к
маленькой девочке, подходившей к нам. Ћна была в школьной форме и  держалась
за руку матери. …й можно было дать лет восемь; у нее были каштановые  волосы
и черные глаза, и, подходЯ к нам, она улыбалась в радостном предчувствии.
     Њир, открывавшийсЯ ей, она наделЯла теми качествами, которыми  обладала
сама, так что он становимсЯ как бы ее чудесным отражением. Џод  ее  взглЯдом
все предметы словно озарЯлись  невидимым  светом,  и,  смотрЯ  на  них,  она
начинала сиЯть,  даже  не  догадываЯсь,  что  сама  ЯвлЯетсЯ  источником  их
очарованиЯ.
     џ был уверен, что она пришла к нам  из  мира  книг,  музыки  и  хороших
людей, из мира, где  все  любЯт  и  уважают  друг  друга  и  где  никому  не
приходитсЯ вести непрерывную борьбу за жалкое существование,  за  то,  чтобы
тебЯ не засосала мутнаЯ тина.
     Њать  ее,  стройнаЯ,  нарЯднаЯ  женщина,   улыбалась   нам   без   тени
пренебрежениЯ. Љаждый четверг вечером она вместе с  дочерью  проходила  мимо
нашей тележки, и мы всегда с нетерпением ждали ее поЯвлениЯ.  Ќе  знаю,  чем
это объЯснить, но после их ухода мы становились добрее  друг  к  другу  и  к
окружающим.
     „рачун говорил мне, что однажды после их посещениЯ он дал взаймы  целый
фунт "самому большому мерзавцу" во всем Њельбурне.
     - Ќо нет худа без добра. ‘ той поры Я его ни разу не видел.
     € вот они поЯвились; девочка нетерпеливо тЯнула мать за руку.
     - „обрый вечер, - женщина остановилась,  поздоровалась  с  нами  кивком
головы. - Ђ вы думали, что мы уж не придем? - ЏридерживаЯ одной рукой пакеты
с покупками, она пыталась расстегнуть дорогую сумку из черной кожи.
     - Њы были уверены, что вы придете,  -  сказал  „рачун  и,  обращаЯсь  к
девочке, добавил: - Ћн весь вечер ждал вас, мисс.
     - Ќеужели? - воскликнула она, искрение обрадованнаЯ, не сомневаЯсь, что
он говорит правду.
     Њать сунула руку в сумку, вытащила оттуда морковку и дала ее  прыгавшей
от нетерпениЯ девочке.
     - ‚озьми!
     „евочка подбежала к пони, который стоЯл, повернув к ней голову, и ждал.
ЊЯгкими губами пони взЯл у нее из  рук  морковку  и  стал  ее  пережевывать.
„евочка же стоЯла, наклонившись вперед, уперев руки в колени, и не  спускала
с него восхищенного взора.
     ќту сцену мне доводилось видеть довольно часто, и всЯкий раз на глаза у
менЯ наворачивались слезы.


        ѓ‹Ђ‚Ђ 3   

     ‹ошади в моем представлении всегда свЯзывались с  сельской  местностью.
Ћни длЯ менЯ были неотделимы от зарослей. „лЯ бешеной скачки с  летЯщими  по
ветру гривами и хвостами нужны были необозримые просторы вы-гопов, деревьЯ в
отдалении, облака, плывущие по голубому небу; в такие минуты казалось, что у
них вырастают крыльЯ. ‚ыносливость и мощь  этих  животных  могла  проЯвитьсЯ
по-настоЯщему, только когда их впрЯгали в плуг или жатвенную  машину,  когда
они тЯнули воз, нагруженный сеном.
     —то же касаетсЯ  городских  лошадей,  перевозивших  подводы  с  землей,
вырытой экскаватором, извозчичьих клЯч с распухшими от непрерывного бега  по
мостовой бабками, битюгов, тащивших Ящики с  пивом,  лошадок,  впрЯженных  в
тележки булочников, упитанных муниципальных коней, свозивших на свалку мусор
со всего города, то все они - казалось мне - отбывали срок каторжных работ.
     ‚прочем, этих узников становилось все меньше. €х заменЯли  грузовики  и
автомобили. Ќа землЯных работах на  ‹онсдэйл-стрит,  где  строилсЯ  огромный
универсальный магазин Њанера,  длЯ  вывозки  грунта  впервые  использовались
грузовики;  ломовые  лошади  и  ломовые  извозчики  навсегда   исчезали   со
строительных площадок.
     €