казывала  ему,  как
она в дни молодости на родине ходила с подругами в  лес  за  землЯникой  и
грибами и заходила на ферму и пила молоко, теплое и пенистое, прЯмо из-под
коровы, Ѓенни решил разбогатеть и повезти всю семью куда-нибудь  на  дачу,
на какой-нибудь летний курорт.
   Љогда папаша окреп настолько, что смог  опЯть  взЯтьсЯ  за  работу,  он
арендовал половину двухквартирного дома в ”летбуше,  чтобы  избавитьсЯ  по
крайней мере от шума воздушной дороги. ‚ том же году Ѓенни кончил  среднюю
школу  и  получил  награду  за   сочинение   на   тему   об   американском
государственном строе. Ћн очень вытЯнулсЯ и похудел и  страдал  отчаЯнными
головными болЯми. ‘тарики сказали, что он слишком быстро растет, и  повели
его к доктору Љохену, который жил в том же квартале, но принимал в  центре
города близ муниципалитета. „октор сказал,  что  ему  нельзЯ  работать  по
ночам и вообще  слишком  много  заниматьсЯ,  а  нужно  проводить  побольше
времени на воздухе и укреплЯть тело.
   - ЏостоЯннаЯ работа и никаких развлечений - от этого ребЯта  хиреют,  -
сказал он, почесываЯ седую бороду над кадыком.
   Ѓенни сказал, что летом ему надо заработать денег, так  как  осенью  он
хочет поступить в Ќью-‰оркский университет. „октор Љохен сказал,  что  ему
нужно есть побольше молочной пищи и Яиц  и  поехать  куда-нибудь  в  такое
место, где можно весь день валЯтьсЯ на солнце и все лето ничего не делать.
Ћн взЯл за консультацию два доллара. Џо дороге домой старик все времЯ  тер
себе лоб ладонью и говорил, что он никудышный человек, тридцать лет жил  и
работал в Ђмерике, а теперь он стараЯ  развалина  и  не  может  прокормить
своих  детей.  Њамаша  плакала.  ѓлэдис  сказала,  чтобы  они  не  болтали
глупостей, Ѓенни - умный и способный мальчик, и какой  толк  из  всей  его
книжной премудрости, если он не найдет себе заработка в этой стране. Ѓенни
лег спать, не сказав ни слова.
   Ќесколько дней спустЯ €зи вернулсЯ домой. Ћн позвонил в дверной звонок,
как только старик ушел утром на работу.
   - ’ы чуть было не встретилсЯ с папашей, - сказал Ѓенни,  открывший  ему
дверь.
   - Ќичего подобного. џ ждал за углом, пока он уйдет... Љак вам живетсЯ?
   Ќа €зи был светло-серый костюм, зеленый галстук и мЯгкаЯ шлЯпа  в  цвет
костюма. Ћн сказал, что в  субботу  едет  в  ‹анкастер,  ЏенсильваниЯ,  на
состЯзание с филиппинским чемпионом веса пера.
   - ‚озьми менЯ с собой, - сказал Ѓенни.
   - ’ы длЯ этого дела не годишьсЯ... ’ы ведь у нас маменькин сынок.
   ‚ конце концов Ѓенни все-таки поехал с ним. Ћни доехали до Ѓруклинского
моста по надземке, а потом пошли пешком до парома. Ћни  купили  билеты  до
ќлизабета. Љогда поезд остановилсЯ на  товарной  станции,  они  прокрались
вперед, в  багажный.  ‚  ‡ападной  ”иладельфии  они  соскочили  и  удрали,
преследуемые железнодорожным шпиком. ”ургон с пивом подобрал их и довез до
“эст-—естера. Ћстальную часть  пути  они  прошли  пешком.  ”ермер-меннонит
(*100) пустил их ночевать на сеновал,  но  наутро  заставил  их  два  часа
колоть дрова и лишь после этого накормил завтраком. Љогда они добрались до
‹анкастера, Ѓенни был  совершенно  измотан.  Ћн  лег  спать  в  раздевалке
атлетического клуба и проснулсЯ, когда матч уже кончилсЯ. €зи нокаутировал
филиппинца в третьем раунде и получил приз в двадцать  пЯть  долларов.  Ћн
отослал Ѓенни вместе с негром, сторожем при раздевалке, в гостиницу, а сам
отправилсЯ с приЯтелЯми  кутить.  Ќаутро  он  ЯвилсЯ  с  зеленым  лицом  и
налитыми кровью глазами, он промотал все деньги, но зато  определил  Ѓенни
помощником к одному типу - мелкому импресарио кулачных боев и  содержателю
столовки на строительстве близ Њоч-—анка.
   Џрокладывали шоссе. Ѓен пробыл в  лагере  два  месЯца,  получаЯ  десЯть
долларов в неделю и харчи. Ћн научилсЯ править  лошадьми  и  вести  книги.
‘одержатель столовки, •айрам ‚олли,  обжуливал  рабочих  при  расчете,  но
Ѓенни это не волновало, потому что они были по  большей  части  итальЯшки,
покуда он не подружилсЯ с  одним  молодым  парнем  по  имени  Ќик  „жильи,
работавшим в гравийном карьере. Ќик обычно поджидал его вечером  у  выхода
из столовки,  потом  они  ходили  вместе  гулЯть,  курили  и  болтали.  Џо
воскресеньЯм они уходили с воскресной газетой далеко в поле  и  весь  день
валЯлись на солнце, читали сегоднЯшнюю газету, болтали о том, что прочли в
иллюстрированном приложении. Ќик был  родом  из  ‘еверной  €талии,  а  все
остальные рабочие из его партии были сицилийцы, так что он чувствовал себЯ
одиноким. …го отец и старшие  братьЯ  были  анархистами,  и  он  тоже,  он
рассказал Ѓенни про Ѓакунина и Њалатесту и пристыдил его  за  то,  что  он
мечтал стать богатым дельцом; учитьсЯ и  заниматьсЯ  науками,  разумеетсЯ,
следует, может быть, даже следует стать  адвокатом,  но  только-длЯ  блага
рабочего класса, революции, а быть дельцом -  это  значит  быть  акулой  и
грабителем, подобно  сукиному  сыну  ‚олли.  Ћн  научил  Ѓенни  скручивать
папиросы и рассказал ему о всех девочках, которые были  в  него  влюблены,
взЯть хотЯ бы кассиршу из кино в Њоч-—анкс, он мог в любую минуту  сойтись
с ней, но революционер должен быть очень осмотрителен в выборе  любовницы,
женщины отвлекают классово сознательного рабочего от его прЯмых целей, они
представлЯют собой самый страшный соблазн капиталистического общества, Ѓен
спросил его, не следует ли ему уйти от ‚олли, раз ‚олли такой прохвост, но
Ќик сказал, что всЯкий другой капиталист будет точно таким же  прохвостом;
они могут только одно - ждать „нЯ. Ќику было восемнадцать лет, у него были
суровые глаза и темнаЯ, как у мулата, кожа. Ѓену он казалсЯ исключительным
человеком, кем он только не был - и  чистильщиком  сапог,  и  матросом,  и
шахтером, мыл посуду в ресторане и  работал  на  текстильной  фабрике,  на
обувной фабрике, на цементном заводе, и жил со всевозможными женщинами,  и
три недели сидел в тюрьме во времЯ патерсонской стачки. ‚ лагере, если Ѓен
шел один, каждый встречный итальЯшка окликал его:
   - ќй, паренек, а где Ќик?
   ‚ пЯтницу вечером у окошка, где выдавалась заработнаЯ  плата,  поднЯлсЯ
шум и крик. Ќочью, когда Ѓен лежал на своей койке  в  углу  крытого  толем
барака, где помещалась столовка, к нему зашел Ќик и шепотом рассказал, что
десЯтники обжулили рабочих и что завтра начнетсЯ забастовка.  Ѓен  сказал,
что если все забастуют, то и он забастует. Ќик сказал  по-итальЯнски,  что
он хороший товарищ, и обнЯл его и поцеловал в обе щеки. Ќа следующее утро,
после свистка, на землЯные работы  вышло  только  несколько  человек.  Ѓен
стоЯл у кухонной двери и не знал, что  ему  делать.  ‚олли  увидел  его  и
приказал запрЯчь  лошадей  и  ехать  на  станцию  за  Ящиком  табака.  Ѓен
посмотрел себе под ноги и сказал, что он не поедет, потому что он бастует.
‚олли расхохоталсЯ и сказал, что он, должно быть,  шутит  -  он  сроду  не
видал, чтобы жид бастовал вместе с итальЯшками. ‚се тело Ѓена похолодело и
напрЯглось.
   - џ такой же жид, как и вы... џ коренной  американец.  €  Я  не  изменю
моему классу, слышите, грЯзный жулик?
   ‚олли побелел и подступил к нему, и поднес к его носу огромный кулак, и
сказал, что он уволен и что, не будь он жалкий жидовский очкарик,  он  ему
охотно набил бы морду, но все равно его  брат  с  ним  расправитсЯ,  когда
узнает, как он себЯ ведет.
   Ѓен вернулсЯ к своей койке, сложил и свЯзал вещи и пошел  искать  Ќика.
Ќик стоЯл  на  шоссе  возле  бараков  в  толпе  орущих  и  машущих  руками
итальЯшек. Џроизводитель работ и десЯтники Явились с револьверами в черных
кобурах у поЯса, и один  из  них  произнес  речь  по-английски,  а  другой
по-сицилийски о том, что фирма у них честнаЯ и солиднаЯ и всегда  прилично
обращалась с рабочими, а кому тут не нравитсЯ, тот  может  проваливать  ко
всем чертЯм. “ них никогда не бывало  забастовок  и,  надо  надеЯтьсЯ,  не
будет. ‚ дело вложены большие средства,  и  компаниЯ  отнюдь  не  намерена
терпеть, чтобы дело рушилось из-за каких-то глупостей. Љто  не  станет  на
работу после второго свистка, тот  будет  уволен  и  может  проваливать  и
пускай  не  забывает,  что  в  штате  ЏенсильваниЯ  существует   закон   о
бродЯжничестве.
   Џосле второго свистка все вышли на работу, кроме Ѓена и Ќика.  Ћба  они
пошли по шоссе со своими свертками. “ Ќика были слезы на глазах, и он  все
времЯ твердил:
   - ‘лишком сговорчивы, слишком терпеливы... Њы еще не знаем нашей силы.
   Ќочью они отыскали полуразвалившеесЯ школьное здание в стороне от шоссе
на холме над рекой. Ћни купили в лавке хлеба и растительного масла и, сидЯ
на приступке, ели и советовались, как им быть дальше.  Љогда  они  кончили
есть, было уже темно. Ѓен никогда еще не ночевал один  за  городом.  ‚етер
шумел в деревьЯх, а внизу, в долине, журчала быстраЯ река. Ѓыла прохладнаЯ
августовскаЯ ночь, выпала обильнаЯ роса. “ них не было с собой  одеЯла,  и
Ќик научил Ѓена  снЯть  куртку  и  накрытьсЯ  ею  с  головой  и  поплотнее
прижатьсЯ к стене, чтобы не отлежать боков на голых досках.  Ћн  заснул  и
тотчас проснулсЯ, окоченелый и дрожащий. Ћдно окно было разбито,  на  фоне
облачного лунного неба он разглЯдел оконную  раму  и  зазубренные  осколки
стекла. Ћн опЯть улегсЯ, должно быть, ему приснилсЯ сон. —то-то  ударилось
в крышу и покатилось по черепицам над его головой и упало на землю.
   - Ѓен, ради бога, что это такое? - послышалсЯ хриплый шепот Ќика.
   Ћни оба встали и уставились в разбитое окно.
   - Ћно уже раньше было разбито,  -  сказал  Ќик.  Ћн  пошел  к  двери  и
распахнул ее. Ћба затрЯслись от холодного ветра, поднЯвшегосЯ из долины  и
зашелестевшего в деревьЯх, точно дождь, река внизу  крЯхтела  и  скрипела,
словно целый караван тачек и фургонов.
   Љамень ударилсЯ в крышу над их  головами  и  скатилсЯ  вниз.  …ще  один
пролетел между их головами и ударилсЯ в облупленную стену за  спиной.  Ѓен
услышал щелканье - Ќик раскрыл карманный нож. Ћн  напрЯг  зрение,  пока  у
него не выступили слезы на глазах, но  ничего  не  мог  разглЯдеть,  кроме
колышущейсЯ под ветром листвы.
   - ‚ыходи... €ди сюда... ѓовори, сукин сын! - заорал Ќик.
   Ћтвета не было.
   - —то ты скажешь? - шепнул Ќик, оборачиваЯсь к Ѓену,
   Ѓен ничего не ответил, он изо всех сил стискивал  зубы,  чтобы  они  не
стучали. Ќик толкнул  его  вглубь  и  притворил  дверь.  Ћни  нагромоздили
пыльные скамьи у двери и заложили низ окна досками с пола.
   - Џусть сунутсЯ. Ћдного Я, во всЯком случае, прикончу, - сказал Ќик.  -
’ы веришь в привидениЯ?
   - Ђбсолютно не верю, - сказал Ѓен. Ћни сели  рЯдом  на  пол,  спиной  к
облупленной стене, и стали прислушиватьсЯ. Ќик положил между ними нож.  Ћн
взЯл пальцы Ѓена и дал ему пощупать рукоЯтку.
   - •ороший нож... Њатросский, - шепнул он.
   Ѓен  напрЯженно  прислушивалсЯ.  ’олько  шелест  ветра  в  деревьЯх  да
несмолкаемый ропот реки. Љамней больше не бросали.
   “тром они чуть свет покинули школьное  здание.  Ќи  тот  ни  другой  не
спали. “ Ѓена горели глаза. Љогда взошло солнце, они набреди на  человека,
чинившего сломанную рессору грузовика.  Ћни  помогли  ему  приподнЯть  ее,
подсунув полено, и он довез их до ‘крэнтона, где они нанЯлись мыть  посуду
в закусочную, принадлежащую одному греку.

   ...‚се   застывшие,   покрывшиесЯ   ржавчиной   отношениЯ,   вместе   с
сопутствующими  им  веками  освещенными  представлениЯми   и   воззрениЯми
разрушаютсЯ, все возникающие  вновь  оказываютсЯ  устарелыми,  прежде  чем
успевают окостенеть.

   Њытье посуды пришлось Ѓену не по душе, и недели через  две,  скопив  на
билет, он сказал, что хочет ехать домой, повидать стариков.  Ќик  осталсЯ,
потому что в него влюбилась продавщица из кондитерской. Џопозже он  поедет
в Ђллентаун, где его брат работает на сталелитейном заводе и  зарабатывает
большие деньги. Ћн проводил Ѓена на вокзал, посадил в нью-йоркский поезд и
сказал ему на прощание:
   - Ѓенни, занимайсЯ  и  учись...  ЏостарайсЯ  принести  пользу  рабочему
классу и помни: слишком много женщин - это худо.
   Ѓену ужасно не хотелось расставатьсЯ с Ќиком, но ему надо  было  искать
работу на зиму, чтобы иметь возможность учитьсЯ. Ћн  выдержал  экзамены  и
был принЯт в Ќью-‰оркский университет. ‘тарик взЯл в  Њоррис-Џлене  (*101)
ссуду в сто долларов, чтобы помочь ему на первых порах, а ‘эм прислал  ему
из Ќью-‰орка двадцать пЯть  долларов  на  учебники.  Љроме  того,  он  сам
подрабатывал по вечерам в аптекарском магазине Љана.  Џо  воскресеньЯм  он
ходил в библиотеку и читал "Љапитал" Њаркса. Ћн вступил в социалистическую
партию и, когда у него бывало свободное времЯ, ходил  на  лекции  в  школу
ђэнд. Ћн  усиленно  работал  над  собой,  чтобы  стать  хорошо  отточенным
оружием.
   ‚есной он заболел скарлатиной и  пролежал  десЯть  недель  в  больнице.
Љогда он выписалсЯ, у него до того испортилось зрение, что он  и  часу  не
мог читать - у него начинались головные боли. ‘тарик взЯл  в  Њоррис-Џлене
еще сто долларов и был теперь должен уже двести плюс проценты  и  гербовый
сбор.
   Ќа лекции в "Љупер-ћнион" Ѓен познакомилсЯ с  одной  девушкой,  котораЯ
раньше работала на текстильной фабрике в „жерси. Ћна  была  арестована  во
времЯ патерсонской стачки и занесена в черные списки. ’еперь  она  служила
продавщицей у “энемейкера, а родители ее еще работали на заводе  Ѓотени  в
Џассейике. ‡вали ее ќлен Њауер, она была на шесть лет старше Ѓена, светлаЯ
блондинка с уже помЯтым лицом. Ћна говорила, что социалистическое движение
ни черта не стоит, только  у  синдикалистов  правильнаЯ  программа.  Џосле
лекции она повела его пить чай  в  кафе  "Љосмополитен"  на  2-ю  авеню  и
познакомила  с  настоЯщими  революционерами,  по  ее  словам;  когда   Ѓен
рассказал о своих знакомых ѓлэдис и старикам, старик сказал:
   - ”уй... …вреи - радикалы, - и презрительно чмокнул губами. Ћн  сказал,
что Ѓенни должен бросить все эти глупости и взЯтьсЯ за работу. Ћн  стар  и
кругом в долгах, и если он заболеет,  то  Ѓенни  придетсЯ  кормить  его  и
старуху. Ѓен сказал, что он все времЯ работает, но при чем тут  семьЯ,  он
работает длЯ блага рабочего класса. ‘тарик побагровел и сказал, что  семьЯ
- это перваЯ свЯтынЯ, а втораЯ -  его  народ.  Њамаша  и  ѓлэдис  плакали.
‘тарик встал, задыхаЯсь и кашлЯЯ, он поднЯл руки  над  головой  и  проклЯл
Ѓена, и Ѓен ушел из дому.
   “ него не было денег, он был еще  слаб  после  скарлатины.  —ерез  весь
Ѓруклин и Њанхэттенский мост и €ст-‘айд, полный красноватых огней и  людей
и тележек с овощами, от которых пахло весной, он добралсЯ до 6-й ‚осточной
улицы, на которой жила ќлен. ЉвартирнаЯ  хозЯйка  не  хотела  пускать  его
наверх. ќлен сказала хозЯйке, что нечего ей совать нос не в свое дело, но,
пока они бранились, у Ѓенни  зазвенело  в  ушах,  и  он  упал  на  софу  в
прихожей. Љогда он пришел в себЯ, по шее у него текла вода, и ќлен помогла
ему поднЯтьсЯ на четвертый этаж и уложила на свою кровать. Ћна крикнула  в
пролет квартирной хозЯйке,  грозившей  позвать  полицию,  что  она  выедет
завтра утром и что никто на свете  не  заставит  ее  выехать  раньше.  Ћна
напоила Ѓена чаем, и они всю ночь проговорили, сидЯ на кровати. Ћни решили
вступить в свободное сожительство и весь остаток ночи укладывали ее  вещи.
…е имущество состоЯло главным образом из книг и брошюр.
   ‚ шесть часов утра они пошли искать комнату, потому что  в  восемь  она
уже должна быть у “энемейкера. Ћни скрыли от новой квартирной хозЯйки, что
они не венчаны, но, когда та  спросила:  "’ак  вы,  стало  быть,  жених  и
невеста?" - они закивали и заулыбались. Љ счастью, у  ќлен  хватило  денег
заплатить вперед за первую неделю. Џотом она убежала на службу. “ Ѓена  не
на что было купить завтрак, и он  весь  день  пролежал  в  кровати,  читаЯ
"Џрогресс и нищету" (*102). ‚ечером она вернулась  со  службы  и  принесла
ужин из гастрономической лавки. Ћни ели ржаной хлеб и колбасу и были очень
счастливы. “ нее были удивительно большие груди при ее худобе. Ћн вышел  и
купил в аптекарском  магазине  предохранительные  средства,  так  как  она
сказала, что сейчас ей никак нельзЯ иметь ребенка, потому что  она  должна
отдавать все свои силы рабочему движению. ‚ кровати  были  клопы,  но  они
говорили друг другу, что они счастливы - в той мере, в  какой  можно  быть
счастливым при капиталистическом строе, и что придет день, когда они будут
жить в свободном обществе, в  котором  рабочим  не  придетсЯ  теснитьсЯ  в
грЯзных ночлежках, полных клопов, и ругатьсЯ с  квартирными  хозЯйками,  и
любовники будут иметь детей, сколько им захочетсЯ.
   Ќесколько дней спустЯ ќлен  уволили  от  “энемейкера  ввиду  сокращениЯ
штатов на летний сезон. Ћни перебрались в „жерси к  ее  родителЯм,  и  Ѓен
получил место в транспортном отделе суконной фабрики. Ћни снЯли комнату  в
Џасейике. Љогда началась стачка, Ѓен и ќлен оба были  выбраны  в  комитет.
Ѓен стал настоЯщим оратором. …го неоднократно задерживали и  раз  чуть  не
проломили череп полицейской дубинкой и в конце концов  закатали  на  шесть
месЯцев в тюрьму. Ћн заметил, что, когда влезет  на  Ящик  из-под  мыла  и
начинает говорить, его слушают и что он умеет  говорить  и  излагать  свои
мысли и заставлЯть толпу,  поднЯвшую  к  нему  лица,  смеЯтьсЯ  и  кричать
"браво". ‚ суде, после того как он, стоЯ, выслушал приговор, он  заговорил
о прибавочной стоимости. Ѓастующие, сидевшие в зале, закричали "браво",  и
председатель приказал приставам очистить зал.  Ѓен  видел,  что  репортеры
старательно записывали все, что он говорил, он был счастлив, что может  на
личном   примере    показать    всю    несправедливость    и    жестокость
капиталистического строЯ. ‘удьЯ прервал его и сказал,  что  даст  ему  еще
шесть месЯцев за оскорбление суда, если он не будет вести себЯ прилично, и
Ѓена  отвезли  в  окружную  тюрьму  в  автомобиле,  набитом   вооруженными
полицейскими. ѓазеты  писали  о  нем  как  об  известном  социалистическом
агитаторе.
   ‚ тюрьме  Ѓен  подружилсЯ  с  одним  членом  профсоюза  "€ндустриальные
рабочие  мира",  по  имени  Ѓрем  •икс,  высоченным  парнем   из   ”риско,
светловолосым и голубоглазым. Ѓрем сказал ему,  что,  если  он  хочет  как
следует ознакомитьсЯ с рабочим движением, ему следует завести себе красную
карточку и отправитьсЯ на побережье. ‚рем был по профессии котельщиком, но
длЯ разнообразиЯ плавал матросом и высадилсЯ в Џерт-Ђмбой  без  гроша.  Ћн
работал в ремонтном цехе одной фабрики и забастовал вместе со всеми. Љогда
разгонЯли пикеты, он дал фараону по морде и был приговорен к шести месЯцам
за сопротивление властЯм и оскорбление действием должностного лица. €менно
встречи с ним раз в  день  на  прогулке  в  тюремном  дворе  помогли  Ѓену
перенести заключение.
   €х выпустили в один и тот же день. Ћни вместе вышли  на  улицу.  ‘тачка
кончилась. ‡авод работал. “лицы, на которых еще недавно  дежурили  пикеты,
зал, в котором Ѓен произносил речи, имели мирный и будничный вид. Ћн повел
Ѓрема к ќлен. …е не было дома, но  через  некоторое  времЯ  она  пришла  и
привела с собой маленького краснолицего, курносого  англичанина,  которого
она представила им - Ѓилли, английский товарищ. Ѓен сразу  же  понЯл,  что
она живет с ним. Ћн оставил Ѓрема с англичанином и вызвал ее в прихожую. ‚
тесной прихожей ветхого стандартного дома пахло уксусом.
   - ’ы менЯ бросила? - спросил он дрожащим голосом.
   - Ђх, Ѓен, не будь таким мещанином.
   - ’ы бы могла подождать, покуда менЯ выпустЯт.
   - Љак ты не понимаешь, мы ведь все товарищи. ’ы отважный боец,  Ѓен,  и
не должен быть таким мещанином... Ѓилли - ничто длЯ  менЯ.  Ћн  стюард  на
океанском пароходе. Ћн скоро уезжает.
   - ‡начит, Я тоже длЯ тебЯ ничто? - Ћн схватил ќлен за кисть руки и сжал
ее изо всех сил. - ‚ероЯтно, Я неправ, но Я дико тебЯ  люблю...  џ  думал,
что ты...
   - Ћй, Ѓен... ’ы говоришь глупости, ты же знаешь, как Я  тебЯ  люблю.  -
Ћни вернулись в комнату и стали говорить о движении. Ѓен  сказал,  что  он
едет на ‡апад с Ѓремом •иксом.

   ђабочий становитсЯ простым придатком машины, от него  требуютсЯ  только
самые простые, самые однообразные, легче всего усваиваемые приемы.

   Ѓрем знал все ходы и выходы. Џешком, зайцами, в багажных вагонах  и  на
порожних платформах, подсаживаЯсь в товарные фургоны и на  грузовики,  они
добрались до Ѓуффало.  ’ам  в  ночлежном  доме  Ѓрем  встретилсЯ  с  одним
знакомым, который устроил их  палубными  матросами  на  грузовой  пароход,
возвращавшийсЯ под балластом в „улут. ‚ „улуте  они  примкнули  к  артели,
отправлЯвшейсЯ на уборочные работы в ‘аскачеван. ‘начала Ѓену  приходилось
туго, и Ѓрем боЯлсЯ, что он свалитсЯ,  но  четырнадцать  часов  работы  на
солнце и в пыли, обильнаЯ пища, мертвый  сон  на  полу  просторного  сараЯ
постепенно закалили его. ‹ежа в пропотевшей одежде пластом на  соломе,  он
сквозь сон все еще чувствовал щекотку солнца на лице и на шее,  напрЯжение
мускулов, мелькание жнеек и сноповЯзалок  вдоль  всего  горизонта,  грохот
молотилки, скрип грузовиков, отвозивших красную пшеницу  к  элеватору.  Ћн
научилсЯ говорить, как сельскохозЯйственный рабочий. Џосле  уборки  урожаЯ
они работали на консервном заводе на реке Љолумбии  -  противнаЯ,  грЯзнаЯ
работа среди кислой вони  гниющей  фруктовой  кожуры.  ’ам  они  прочли  в
"‘олидарности" о стачке  кровельщиков  и  о  борьбе  за  свободу  слова  в
ќверетте (*103) и решили отправитьсЯ поглЯдеть, не могут ли они  там  быть
чем-нибудь полезны.
   ‚ последний день работы на заводе Ѓрем, ремонтируЯ машину длЯ  резки  и
очистки фруктов, лишилсЯ указательного пальца руки. ‡аводской врач сказал,
что он не имеет права на компенсацию, так как он уже взЯл расчет, а  кроме
того, поскольку он не канадец...  Љакой-то  подпольный  адвокат  ЯвилсЯ  к
общежитию,  где  Ѓрем  лежал  в  лихорадке  с  обмотанной  рукой,  и  стал
уговаривать его, чтобы он предъЯвил фирме иск, но Ѓрем послал адвоката  ко
всем чертЯм. Ѓен сказал, что он  неправ:  рабочему  классу  адвокаты  тоже
нужны.
   Љогда рука начала заживать, они поехали  на  пароходе  из  ‚анкувера  в
‘иэтл. ‚ комитете €ђЊ царило оживление, точно на пикнике,  помещение  было
набито молодыми людьми, съехавшимисЯ со всех концов ‘оединенных  татов  и
Љанады.
   Ћднажды большаЯ группа отправилась на пароходе в ќверетт  -  устраивать
митинг на углу “итмор и •ьюит-авеню. Ќа  пристани  толпились  полицейские,
вооруженные винтовками и револьверами.
   - ђебЯта из Љоммерческого клуба уже поджидают  нас,  -  сказал  кто-то,
нервно посмеиваЯсь.
   - Ђ вот и шериф Њак-ђей, - сказал кто-то.
   Ѓрем протолкалсЯ к Ѓену.
   - „авай держатьсЯ вместе... ‘даетсЯ мне, что нам здорово влетит.
   €х арестовали, как только они  сошли  с  парохода,  и  погнали  к  краю
пристани. Џолицейские были почти поголовно пьЯны, на Ѓена  пахнуло  винным
перегаром от краснолицего парнЯ, схватившего его за рукав.
   - ЏошевеливайсЯ, сукин сын...
   …го толкнули ружейным прикладом в крестец. Ћн слышал  стук  дубинок  по
черепам. ‚сЯкому, кто оказывал сопротивление, разбивали дубинками  лицо  в
кровь. ‚сех втащили на грузовик. ‘меркалось, пошел холодный мелкий дождь.
   - ђебЯта, покажем им, что мы не трусы, -  сказал  какой-то  рыжеволосый
парень.
   Џолицейский, державшийсЯ за заднюю стенку грузовика, размахнулсЯ, чтобы
ударить его дубинкой, но  потерЯл  равновесие  и  вывалилсЯ  на  мостовую.
Ђрестованные  расхохотались.  Џолицейский   вскарабкалсЯ   обратно,   весь
багровый.
   - Џогодите, вот возьмемсЯ за вас, вы у менЯ еще не  так  посмеетесь,  -
заорал он.
   ‚ лесу - там,  где  шоссе  пересекало  железнодорожное  полотно,  -  их
стащили с грузовиков. Џолицейские оцепили их и держали  на  мушке,  покуда
шериф, еле стоЯвший на ногах, совещалсЯ с двумЯ  хорошо  одетыми  пожилыми
людьми. Ѓен услышал слова "прогнать сквозь строй".
   - Џослушайте, шериф, - сказал кто-то, - мы  вовсе  не  хотели  нарушать
порЯдок. Њы требуем только свободы слова, обеспеченной конституцией.
   ериф обернулсЯ к говорившему, размахиваЯ револьвером.
   - Ђх, вот как! ‚ы еще находитесь в нашем округе, не забывайте  этого...
…сли вы еще раз сунетесь к нам, кое-кто из вас попросту сыграет в Ящик,  и
дело с концом... Ќу, валЯй, ребЯта!
   Џолицейские  выстроились  в  две  шеренги  вплоть  до  железнодорожного
полотна. Ћни хватали одного арестованного за другим и  избивали  их.  ’рое
схватили Ѓена.
   - Џрофсоюзник?
   - Љонечно, профсоюзник, поганые трусы... - начал он.
   ериф подошел и размахнулсЯ, чтобы ударить его.
   - Ћсторожней, он в очках.
   ’ЯжелаЯ лапа сорвала с него очки.
   - ‘ейчас мы это устроим.
   ериф ударил его кулаком по носу.
   - ‘кажи, что ты не профсоюзник.
   ђот Ѓена был полон крови. Ћн стиснул зубы.
   - Ћн жид. „айте ему еще раз за менЯ.
   - ‘кажи, что ты не профсоюзник.
   Љто-то ударил его ружейным дулом, и он упал на четвереньки.
   - Ѓеги! - заорали кругом.
   Ћт ударов дубинками и ружейными прикладами у него  лопались  барабанные
перепонки.
   Ћн попробовал идти спокойно, не бежать. Ћн споткнулсЯ о рельсу, упал  и
разрезал себе руку обо что-то острое. Љровь заливала ему глаза так, что он
ничего не видел. —ей-то тЯжелый сапог раз за разом молотил его по боку. Ћн
терЯл сознание. € все-таки продолжал ковылЯть. Љто-то поддерживал его  под
мышки и тащил от  вагона.  …ще  кто-то  отер  ему  лицо  носовые  платком.
Ћткуда-то издалека он услышал голос Ѓрема:
   - Њы уже в соседнем округе, ребЯта.
   Ћттого, что Ѓен потерЯл очки,  и  шел  дождь,  и  была  ночь,  и  спина
мучительно ныла, он ничего не видел. Ћн слышал выстрелы  и  вопли  оттуда,
где прогонЯли  сквозь  строй  оставшихсЯ  ребЯт.  Ћн  находилсЯ  в  центре
небольшой кучки профсоюзников,  ковылЯвших  вразброд  по  железнодорожному
полотну.
   - ’оварищи рабочие, - сказал Ѓрем своим низким,  спокойным  голосом,  -
эту ночь мы не должны забывать никогда.
   Ќа конечной остановке загородного  трамваЯ  они  собрали  деньги  среди
истерзанных и  окровавленных  профсоюзников  и  купили  билеты  до  ‘иэтла
наиболее пострадавшим. Ѓен был так оглушен и избит, что  с  трудом  держал
билет, который кто-то сунул ему в руку. Ѓрем и остальные пошли пешком - им
предстоЯло пройти до ‘иэтла тридцать миль.
   Ѓен три недели пролежал в больнице. “ него были повреждены почки, и  он
почти все времЯ  испытывал  невыносимую  боль.  Ћн  совершенно  отупел  от
постоЯнных впрыскиваний морфиЯ и еле соображал, что  происходит,  когда  в
больницу доставили  ребЯт,  раненных  во  времЯ  стрельбы  на  ќвереттской
пристани пЯтого ноЯбрЯ. Љогда его выписали, он с трудом  передвигал  ноги.
‚се его знакомые сидели в тюрьме. Ќа ѓлавном почтамте он нашел  письмо  от
ѓлэдис, содержавшее пЯтьдесЯт долларов и от имени отца звавшее его домой.
   Љомитет защиты советовал ему ехать, он был наиболее подходЯщий  человек
длЯ сбора пожертвований на ‚остоке. „лЯ защиты семидесЯти  четырех  членов
профсоюза, заключенных в ќвереттской тюрьме и обвинЯемых  в  покушении  на
убийство, требовались огромные  деньги.  Ѓен  несколько  недель  пробыл  в
‘иэтле, выполнЯЯ  разные  поручениЯ  Љомитета  защиты,  придумываЯ  способ
попасть домой. ‚ конце  концов  один  сочувствующий,  служащий  пароходной
компании, подыскал ему место суперкарго на  грузовом  пароходе,  шедшем  в
Ќью-‰орк через Џанамский канал. Њорской воздух и кропотливаЯ  канцелЯрскаЯ
работа помогли ему оправитьсЯ. € все же  он  что  ни  ночь  просыпалсЯ  от
кошмара, с застрЯвшим в горле  воплем,  и,  сидЯ  на  койке,  видел  наЯву
полицейских, пришедших за ним, чтобы прогнать его сквозь строй.  Љогда  он
снова засыпал, ему снилось, что он мечетсЯ в загоне, и  чьи-то  зубы  рвут
его руки, и тЯжелые сапоги молотЯт его по спине. „ошло  до  того,  что  он
вечером насильно заставлЯл себЯ лечь спать. ‚сЯ  судоваЯ  команда  считала
его морфинистом и сторонилась его. Ћн  почувствовал  огромное  облегчение,
когда увидел наконец высокие зданиЯ  Ќью-‰орка,  сверкавшие  в  коричневом
утреннем тумане.

   ...Љогда в ходе развитиЯ исчезнут классовые различиЯ и все производство
сосредоточитсЯ  в  руках  ассоциации  индивидов,  тогда  публичнаЯ  власть
потерЯет свой политический характер...

   Ѓен всю зиму прожил дома, потому что это было дешевле. Љогда он  сказал
папаше, что намерен служить в конторе одного  адвоката-радикала  по  имени
Њоррис ‘тайн, с которым он познакомилсЯ в свЯзи со сбором пожертвований  в
пользу эвереттских стачечников, старик пришел в восторг.
   - Ћпытный адвокат может защищать рабочих и бедных  евреев  и  при  этом
хорошо зарабатывать, - сказал он, потираЯ руки. - џ  всегда  знал,  Ѓенни,
что ты хороший мальчик. - Њамаша закивала головой и заулыбалась. -  Џотому
что тут в Ђмерике не то что в …вропе,  в  феодальных  странах,  тут  самый
отпетый  лодырь  пользуетсЯ  всеми  конституционными  правами,  длЯ   того
конституциЯ и писалась.
   “ Ѓенни выворачивало душу от этих разговоров.
   Ћн работал писцом в конторе ‘тайна на Ѓродвее, а по вечерам выступал на
митингах протеста против ќвереттской бойни. ‘естра Њорриса ‘тайна, ”анЯ, -
худаЯ, смуглаЯ, богатаЯ женщина лет тридцати пЯти - была Ярой  пацифисткой
и познакомила его с произведениЯми ’олстого и Љропоткина. Ћна верила в то,
что ‚ильсон удержит Ђмерику от вступлениЯ в европейскую войну, и  посылала
деньги во все женские пацифистские  организации.  “  нее  был  собственный
автомобиль, и, когда ему приходилось выступать на  нескольких  митингах  в
один вечер, она возила его по городу. “ него всЯкий раз колотилось сердце,
когда  он  входил  в  митинговый  зал  и  слышал  бормотанье  и   шарканье
рассаживающейсЯ публики -  швейников  в  €ст-‘айде,  докеров  в  Ѓруклине,
рабочих химических и металлообрабатывающих  заводов  в  Ќьюарке,  салонных
социалистов и розовых в школе ђэнд и на ЏЯтой авеню,  огромную  безымЯнную
толпу   из   представителей   всех   сословий,    наций,    профессий    в
Њедисон-сквер-гарден. …го руки холодели всЯкий раз, когда он здоровалсЯ на
трибуне с председателем и другими ораторами. Љогда подходила  его  очередь
говорить, все лица, обращенные к  нему,  на  мгновение  сливались  в  одну
розовую массу, гул зала оглушал его, его охватывал  панический  страх,  он
боЯлсЯ забыть то, что хотел сказать. Џотом он  вдруг  слышал  свой  голос,
Ясно и четко произносЯщий слова, чувствовал, как  он  раскатываетсЯ  вдоль
стен  и  под  потолком,  чувствовал,  как  настраиваетсЯ  аудиториЯ,   как
наклонЯютсЯ вперед мужчины и женщины, сидЯщие на стульЯх, видел совершенно
отчетливо рЯды лиц и у дверей - кучки  опоздавших,  которым  не  досталось
места. Ћт таких слов, как  _протест,  массовое  выступление,  объединенный
рабочий класс Ђмерики и всего мира, революциЯ_, глаза  и  лица  слушателей
зажигались, точно от зарева праздничных костров.
   Џосле речи он ослабевал, очки так запотевали, что приходилось протирать
их, он чувствовал всю нескладность своего  длинного,  развинченного  тела.
”анЯ старалась как можно  скорее  увезти  сто,  говорила  ему  с  сиЯющими
глазами, что его речь была превосходна, везла его в центр, если митинг был
в Њанхэттене,  и  кормила  ужином  в  нижнем  зале  Ѓревурта  или  в  кафе
"Љосмополитен", а потом он ехал подземкой в  Ѓруклин.  Ћн  знал,  что  она
влюблена в него, но они мало о чем говорили, кроме как о рабочем движении.
   Љогда  в  феврале  в  ђоссии  произошла  революциЯ,  Ѓен  и  ‘тайны  на
протЯжении нескольких недель покупали  все  газеты  и  лихорадочно  читали
корреспонденции из ђоссии, это была зарЯ Ќаступающего „нЯ. ‚ €ст-‘айде и в
европейских кварталах  Ѓруклина  царило  праздничное  настроение.  ‘тарики
плакали, как только заходила речь о революции.
   - ’еперь очередь за Ђвстрией, потом за ѓерманией, потом за Ђнглией... €
народы всего мира будут свободны, - говорил папаша.
   - € напоследок дЯдЯ ‘эм, - прибавлЯл Ѓен и мрачно стискивал зубы.
   ‚ апрельский день, когда ‚удро ‚ильсон  объЯвил  войну,  ”анЯ  закатила
истерику и слегла в постель. Ѓен навестил ее в  квартире  Њорриса  ‘тайна,
жившего с женой на ђиверсайд-драйв. ‡а  день  до  этого  она  приехала  из
‚ашингтона. Ћна была там  с  делегацией  пацифисток,  пытавшихсЯ  добитьсЯ
приема у президента. пики прогнали их  с  площади  перед  Ѓелым  домом  и
многих арестовали.
   - Ђ вы чего ждали?.. ђазумеетсЯ, капиталисты  хотЯт  воевать.  ‚прочем,
они несколько изменЯт свою точку зрениЯ, когда вместо войны им преподнесут
революцию.
   Ћна умолЯла его остатьсЯ, но он ушел, сказав, что  должен  заглЯнуть  в
редакцию "Џризыва". ‚ыходЯ, он поймал себЯ на  том,  что  он  презрительно
чмокнул губами - точь-в-точь как его отец. Ћн сказал, что ноги его  больше
в этом доме не будет.
   Џо  совету  ‘тайна  он  пошел  призыватьсЯ,  но   написал   в   анкете:
"“клонЯющийсЯ по моральным соображениЯм". ‚скоре после этого он поссорилсЯ
со ‘тайном. ‘тайн сказал, что ничего не поделаешь, надо  склонитьсЯ  перед
бурей. Ѓен сказал, что он будет агитировать против войны до тех пор,  пока
его не посадЯт в тюрьму. ќто означало, что он уволен и что  кончились  его
занЯтиЯ  юридическими  науками.  Љан  отказалсЯ  принЯть  его  обратно   в
аптекарский магазин, опасаЯсь, что фараоны разгромЯт его заведение,  когда
узнают, что у него служит радикал. Ѓрат Ѓена ‘эм работал на военном заводе
в Џерт-Ђмбой и зарабатывал большие деньги. ‚ каждом письме  он  уговаривал
Ѓена, чтобы тот бросил дурачитьсЯ и приезжал работать на  том  же  заводе.
„аже ѓлэдис говорила, что это глупо - разбивать  себе  голову  о  каменную
стену. ‚ июле он ушел от родных и  опЯть  перебралсЯ  в  Џассейик  к  ќлен
Њауер. …го год еще не призывалсЯ, так что он без  труда  получил  место  в
транспортном отделе  одного  из  местных  заводов.  ‚  конторе  все  времЯ
работали сверхурочно, из-за мобилизации не хватало рабочих рук.
   колу ђэнд закрыли, "Џризыв" был запрещен, каждый  день  кто-нибудь  из
его  друзей  перебегал  в  лагерь  ‚ильсона.  ђодные  ќлен  и  ее   друзьЯ
зарабатывали  сверхурочной  работой  большие  деньги,  они  смеЯлись   или
сердились, как только начиналсЯ  разговор  о  забастовке  протеста  или  о
революционном движении, все кругом покупали стиральные  машины,  облигации
займа свободы, пылесосы, вносили задаток за дома. „евушки покупали меховые
шубы и шелковые чулки. ќлен и  Ѓен  задумали  перебратьсЯ  в  —икаго,  где
профсоюзники собирались дать  бой.  2  сентЯбрЯ  правительственные  агенты
устроили облаву на всех руководителей €ђЊ. Ѓен и ќлен ждали ареста, по  их
почему-то не тронули. Ћни провели дождливое воскресенье, лежа в кровати  в
своей сырой  комнате,  пытаЯсь  принЯть  какое-нибудь  решение.  Џоследний
кусочек твердой почвы уходил из-под ног.
   - џ чувствую себЯ точно крыса в крысоловке, - все времЯ твердила  ќлен.
‚ремЯ от времени Ѓен вскакивал и шагал по  комнате,  хлопаЯ  себЯ  по  лбу
ладонью.
   - Ќадо что-то сделать, посмотри, что делаетсЯ в ђоссии.
   Ћднажды в транспортный отдел ЯвилсЯ  какой-то  тип  из  отдела  военной
пропаганды и стал собирать подписку на заем ‘вободы. ќто был наглого  вида
молодой человек  в  желтом  дождевике.  Ѓен  не  был  склонен  вступать  в
дискуссии в рабочее времЯ, он только покачал головой и вновь  углубилсЯ  в
свои накладные.
   - Ќеужели вы хотите  замарать  репутацию  вашего  отдела?  „о  сих  пор
выполнено сто процентов заданиЯ.
   Ѓен попробовал улыбнутьсЯ.
   - Љак мне ни жаль, но, кажетсЯ, придетсЯ замарать. - Ѓен  почувствовал,
что взоры всех сослуживцев обращены на него. Њолодой человек  в  дождевике
беспокойно переступал с ноги на ногу.
   - Ќадеюсь, вы не хотите, чтобы вас считали германофилом или пацифистом?
   - Њожете считать менЯ кем угодно, мне наплевать.
   - Џокажите-ка ваш воинский билет, держу пари, что вы дезертир.
   - ‘лушайте менЯ внимательно,  -  сказал  Ѓен  поднимаЯсь.  -  џ  против
капиталистической войны и не ударю палец о палец, чтобы поддержать ее.
   - Ђх так! Ќу, если вы из породы подлых трусов, то Я и  разговаривать  с
вами не буду.
   Ѓен  опЯть  углубилсЯ  в  работу.  ‚ечером,  когда  он   отмечалсЯ   на
контрольных часах, к нему подошел фараон.
   - Ђ ну-ка дружок, покажи твой воинский билет.
   Ѓен достал билет из нагрудного кармана. ”араон внимательно прочел его.
   - Љак будто бы в порЯдке, - сказал он с сожалением.
   ‚ конце недели Ѓена уволили без объЯснениЯ причин.
   Ћн пришел домой в  паническом  настроении.  Љогда  вернулась  ќлен,  он
сказал ей, что едет в Њексику. Ћни могут подвести менЯ под закон о  борьбе
со шпионажем - Я ведь сказал тому типу,  что  борюсь  с  капиталистическим
строем.
   ќлен пыталась успокоить его, но он сказал, что ни за что  не  останетсЯ
ночевать в этой комнате, и  они  запаковали  вещи  и  уехали  в  поезде  в
Ќью-‰орк. “ них было с собой около ста долларов. Ћни снЯли комнату на  8-й
‚осточной улице, назвавшись мистером и миссис ѓолд. Ќа следующее утро  они
прочли в "’аймсе", что в  Џетрограде  максималисты  захватили  власть  под
лозунгом "‚сЯ власть ‘оветам". Ћни сидели в маленькой кондитерской на  2-й
авеню и пили утренний кофе. Ѓен, побежавший в киоск за  газетой,  вернулсЯ
обратно с новостЯми. ќлен расплакалась:
   - Ђх дорогой мой, это слишком хорошо, чтобы быть правдой. ќто - мироваЯ
революциЯ... ’еперь рабочие увидЯт, что временное благополучие -  сплошной
обман, что война была направлена, в сущности, против них. ’еперь  начнутсЯ
мЯтежи во всех других армиЯх.
   Ѓен взЯл под столом ее руку и крепко стиснул ее.
   - ’еперь надо  братьсЯ  за  работу,  дорогаЯ...  Џрежде  чем  бежать  в
Њексику, Я сЯду здесь в  тюрьму.  џ  мог  совершить  какой-нибудь  подлый,
трусливый поступок, если бы не ты, ќлен... Ќехорошо быть одиноким.
   Ћни проглотили кофе и пошли к ”ерберу на  17-ю  улицу.  ќл  ”ербер  был
доктор, невысокий,  коренастый  мужчина  с  толстым  брюхом,  он  как  раз
направлЯлсЯ из дому в  свой  врачебный  кабинет.  Ћн  вернулсЯ  с  ними  в
прихожую и крикнул наверх жене:
   - Њолли,  иди  сюда...  Љеренский  бежал  из  Џетрограда...  Ћн  удрал,
переодетый женщиной. - Џотом он сказал Ѓену по-еврейски, что если товарищи
намерены устроить митинг и  послать  приветствие  правительству  солдат  и
крестьЯн, то он готов пожертвовать на расходы сто долларов, но что имЯ его
не должно фигурировать в списке, иначе он потерЯет практику. Њолли  ”ербер
спустилась вниз в стеганом халате и сказала, что она что-нибудь продаст  и
тоже  пожертвует  сотню.  ‚есь  день  они  ходили  по  городу,  разыскиваЯ
товарищей, адреса которых были им известны, звонить  по  телефону  они  не
решались, так как боЯлись, что их подслушают.
   Њитинг  состоЯлсЯ  неделей  позже  в  "ќмпайр-казино"  в  Ѓронксе.  „ва
федеральных агента с лицами как бифштексы и  стенографистка,  записывавшаЯ
все, что говорилось, сидели в первом  рЯду.  ЏолициЯ  заперла  двери,  как
только в зале набралось несколько сот человек. Ћраторы, стоЯ  на  трибуне,
слышали, как фараоны  на  мотоциклах  рассеивают  скопившуюсЯ  за  дверЯми
толпу. ‘олдаты и матросы в форме поодиночке и по двое пробирались на  хоры
и в упор смотрели на ораторов, стараЯсь вывести их из равновесиЯ.
   Љогда седоволосый старик, председатель собраниЯ, подошел к краю сцены и
сказал: "’оварищи, господа представители Њинистерства юстиции, а  также  и
вы, наши юные доброжелатели на хорах, мы собрались длЯ того, чтобы послать
приветствие от угнетенных рабочих Ђмерики  победоносным  рабочим  ђоссии",
все встали и  закричали  "ура!.."  ’олпа,  скопившаЯсЯ  за  дверЯми,  тоже
закричала "ура!.." Ћткуда-то послышалось  пение  €нтернационала.  ‡алились
полицейские свистки и загромыхал тюремный автомобиль. Ѓен  увидел  в  зале
”аню ‘тайн, она была бледна и не сводила с него лихорадочно горЯщих  глаз.
Љогда подошла его очередь говорить, он начал с того, что  ввиду  любезного
присутствиЯ в зале "сочувствующих"  из  ‚ашингтона  он  лишен  возможности
сказать то, что ему хотелось сказать, но что всЯкий и каждый,  находЯщийсЯ
в заде, если только он не предатель своего класса, отлично знает,  что  он
хочет сказать...
   - Љапиталистические правительства сами роют себе могилу, посылаЯ народы
на бойню, на безумную бессмысленную войну, котораЯ  выгодна  только  кучке
банкиров и военных промышленников и больше никому... Ђмериканский  рабочий
класс и рабочий класс всего мира усвоЯт этот  урок.  Џредприниматели  учат
нас обращатьсЯ с оружием, придет день, когда мы его пустим в ход.
   - „овольно! ‡а дело, ребЯта! - крикнул кто-то с хоров.
   ‘олдаты и матросы начали разгонЯть  публику.  Џолицейские,  стоЯвшие  у
входа, окружили ораторов, Ѓен и еще несколько человек были  арестованы.  “
всех  мужчин  призывного  возраста,  прежде  чем  выпустить  их  из  зала,
проверЯли  воинские  документы.  Ѓена  вывели  и  втолкнули   в   закрытый
автомобиль с опущенными шторами прежде, чем он успел  поговорить  с  ќлен.
Љто-то защелкнул на его кистЯх наручники, он даже не заметил - кто именно.
   ’ри днЯ его держали в пустующем помещении в здании ”едерального суда на
Џарк-ђоу, не даваЯ ему ни пить, ни есть. Љаждые  два-три  часа  в  комнату
вваливалась новаЯ компаниЯ сыщиков и допрашивала его.  “  него  стучало  в
висках, терЯЯ сознание от жажды, он сидел в  кольце  длинных  желтых  лиц,
краснощеких лиц, рЯбых лиц, лиц алкоголиков и кокаинистов,  чувствовал  на
себе сверлЯщие взглЯды; иногда сыщики шутили и льстили ему, иногда орали и
угрожали, однажды они Явились с резиновыми дубинками, чтобы избить его. Ћн
вскочил и поглЯдел им прЯмо в глаза. Ћни п