, вы уж простите. џ считаю, что все эти
разделениЯ,  классификации,   системы,  которым  мы  приписываем  вселенский
характер, надуманны и  произвольны... Ќет  ни одной, что не  содержала бы  в
себе своего собственного отрицаниЯ. ќто говорит вам старик, проживший долгую
жизнь.
     Њуньос поерзал в кресле, блуждаЯ глазами по  комнате. Џохоже, он был не
в восторге от  направлениЯ, которое принЯла беседа, однако •улии показалось,
что ему не  хочетсЯ и менЯть тему. Ћна знала: этот человек ничего не говорит
просто  так,  поэтому  решила, что, поддерживаЯ  этот разговор, он навернЯка
преследует какую-то цель. Њожет быть, Ѓельмонте тоже имеет некое отношение к
фигурам, которые он изучает, чтобы найти разгадку тайны.
     -  ќто  спорный  вопрос,  -  произнес  наконец  шахматист. -  ‚селеннаЯ
изобилует,  например,  доказуемыми  вещами,  и   их  бесконечное  множество:
первичные числа, шахматные комбинации...
     - ‚ы действительно верите в это?.. —то все на свете доказуемо? Џоверьте
мне, человеку, бывшему музыкантом, - старик  со спокойным  презрением указал
на  свои ноги, -  или остающемусЯ им, несмотрЯ  на превратности судьбы,  что
никакаЯ система не ЯвлЯетсЯ полной. €  что  доказуемость  - понЯтие  гораздо
менее надежное, чем истина.
     -  €стина - это как оптимальный ход  в шахматах: он  существует, но его
надо искать. …сли располагаешь достаточным временем, он всегда доказуем.
     Џри этих словах Ѓельмонте лукаво усмехнулсЯ.
     - џ бы сказал, что этот идеальный ход - не суть важно, как его назвать,
идеальным ходом или просто истиной, - возможно, существует. Ќо не всегда его
можно доказать.  € что любаЯ  система,  пытающаЯсЯ сделать это, ограничена и
относительна.  ‡абросьте моего  ван  ѓюйса  на  Њарс  или  на  планету  X  и
посмотрите,  сумеет ли там кто-нибудь решить вашу задачу.  „аже  более того:
пошлите туда вот  эту  пластинку,  которую  сейчас  слышите.  Ђ  длЯ полноты
впечатлениЯ предварительно разбейте ее на куски.  Љакое значение будет тогда
содержатьсЯ в ней?.. Ђ уж коль скоро вы, по-видимому, испытываете склонность
к  точным  наукам,  позвольте  напомнить,   что   сумма   внутренних   углов
треугольника в евклидовой  геометрии составлЯет сто восемьдесЯт  градусов, в
эллиптической  эта цифра  больше, в гиперболической - меньше... „ело  в том,
что  не существует единой  системы, не существует аксиом.  ‘истемы  несходны
даже  внутри системы...  ‚ы любитель решать парадоксы?  Џарадоксов  полны не
только музыка и живопись,  но и,  как Я полагаю, шахматы. ‚от, посмотрите. -
Ћн протЯнул руку к столу, взЯл карандаш и листок бумаги и набросал несколько
строк, после чего протЯнул листок Њуньосу. - Џожалуйста, прочтите это.
     Њуньос прочел вслух:
     -  "”раза,  которую  Я  сейчас пишу, - та же  самаЯ, которую  вы сейчас
читаете"... - Ћн удивленно взглЯнул на Ѓельмонте: - € что же?
     - Џодумайте-ка. џ написал  эту фразу полторы минуты назад, а  вы прочли
ее только сорок секунд назад. ’о есть мое  "пишу" и ваше "читаю" относЯтсЯ к
различным  моментам.  Ћднако  на бумаге  первое  "сейчас" и второе "сейчас",
несомненно,  ЯвлЯютсЯ   одним  и  тем  же  моментом.  ‘ледовательно,  данное
высказывание,   будучи   реальным   с   одной   стороны,  с  другой  стороны
недействительно... €ли мы выносим за  скобки понЯтие времени?.. ђазве это не
великолепный пример парадокса?.. ‚ижу, что на это вам нечего ответить. ’о же
самое происходит с  подлинной подоплекой загадок,  заключенных  в  моем  ван
ѓюйсе или в чем угодно другом...  Љто или что вам  говорит, что ваше решение
задачи верно? ‚аша интуициЯ и ваша система? •орошо. Ќо какой высшей системой
вы  располагаете, чтобы доказать,  что ваша интуициЯ и ваша система верны? Ђ
какой  системой  вы  можете  подтвердить  верность  этих  двух систем?..  ‚ы
шахматист, так что, полагаю, вам покажутсЯ интересными вот эти стихи...
     € Ѓельмонте продекламировал, четко и раздельно выговариваЯ слова:
     ‘идЯщий пред доской с фигурою в руке €грок - сказал Ћмар - сам  пленник
на доске, €з клеток светлых дней и тьмы ночей сложенной.
     ‚севышний направлЯет руку игрока. Ќо кем  же движима  ‚севышнего  рука,
‘плетающаЯ нить времен, страстей, агоний?..
     - ‚есь мир -  это огромный парадокс, - закончил старик. - € Я приглашаю
вас доказать обратное. Џринимаете вызов?
     ‚зглЯнув  на  Њуньоса, •улиЯ заметила,  что он  пристально  смотрит  на
Ѓельмонте.  ѓолова  шахматиста склонилась  к плечу,  глаза были тусклы, лицо
выражало растерЯнность и недоумение.


     •улиЯ выпила несколько порций водки с  лимоном, и теперь музыка - мЯгко
звучащий  джаз, поставленный  на  минимальную громкость,  так  что он больше
походил  на  слабый  шелест,  исходивший  из  темных углов  едва  освещенной
комнаты,  -  окружала  ее,  как нежнаЯ  ласка, приглушеннаЯ,  успокаивающаЯ,
дарЯщаЯ  внутреннее равновесие и неожиданную Ясность мысли. Љак  будто все -
ночь, музыка, тени, пЯтна неЯркого  света, даже ощущение удобства  и уюта  в
затылке,  покоЯщемсЯ  на  валике кожаного дивана,  -  соединилось  в  полной
гармонии, в которой даже  самый маленький из расположенных вокруг предметов,
даже  самаЯ смутнаЯ мысль находили себе четко определенное место в мозгу или
в  пространстве,  укладываЯсь  с  геометрической  точностью в  восприЯтии  и
сознании.
     Ќичто, даже самые мрачные воспоминаниЯ не могли сейчас разрушить покоЯ,
царившего  в душе девушки. ‚первые за последнее  времЯ  она  испытывала  это
ощущение  равновесиЯ и  отдавалась ему целиком и  полностью. „аже телефонный
звонок, исполненный безмолвной угрозы, к чему  она уже привыкла, не сумел бы
разбить этих  магических чар.  €, лежа с закрытыми глазами,  чуть  покачиваЯ
головой в такт музыке, •улиЯ улыбнулась себе самой. ‚ такие минуты, как эта,
было очень просто жить с собой в мире.
     Ћна лениво приоткрыла глаза. ‚ полумраке улыбнулось  ей навстречу  Ярко
раскрашенное лицо готической мадонны, заглЯдевшейсЯ куда-то в глубь минувших
веков. Ќа запачканном краской ширазском ковре, прислоненнаЯ  к ножке  стола,
стоЯла картина  в овальной раме,  с  наполовину снЯтым лаком - романтический
андалусский  пейзаж, мирный, навевающий легкую грусть: спокойно текущаЯ река
где-нибудь в окрестностЯх ‘евильи, берега, заросшие пышной  зеленью, лодка и
в  отдалении  - небольшаЯ рощица.  Ђ в самом  центре комнаты, битком набитой
резными  деревЯнными  шкатулками, рамами, бронзовыми статуэтками, тюбиками с
краской, флаконами с растворителем, картинами, висЯщими на стенах и стоЯщими
на полу, книгами  по  искусству, пластинками,  керамикой (в углу  на столике
виднелась  наполовину  от реставрированнаЯ  фигура  •риста),  одним  словом,
посреди всего этого,  в некоем  странном, случайном, но сразу бросающемсЯ  в
глаза   пересечении   линий  и  перспектив  возвышалась  фламандскаЯ  доска,
доминируЯ  над  кажущимсЯ  беспорЯдком студии,  так напоминавшим  обстановку
аукциона или антикварного магазина. Џриглушенный свет, падавший из прихожей,
ложилсЯ на картину  узким прЯмоугольником,  и этого  было довольно длЯ того,
чтобы •улиЯ  со своего места могла видеть  ее  достаточно отчетливо,  хотЯ и
сквозь  дымку  обманчивой светотени. „евушка лежала, одетаЯ только в  черный
шерстЯной свитер, свободный и длинный - немного выше  колен, закинув одну на
другую голые босые  ноги. ‚ потолочное окно  мелко  постукивал  дождь,  но в
комнате было не холодно благодарЯ включенным радиаторам.
     Ќе отрываЯ глаз  от картины,  •улиЯ протЯнула руку, на ощупь ища  пачку
сигарет, лежавшую на ковре,  рЯдом со стаканом и бутылкой  из гравированного
стекла.  ЌайдЯ  то, что  искала, она положила  пачку себе на живот, медленно
вытЯнула  одну  сигарету, сунула ее в рот, но так и не зажгла. ‚ этот момент
ей не нужно было даже курить.
     ‡олотые буквы  недавно  открытой надписи поблескивали в  полумраке.  ’о
была труднаЯ, скрупулезнаЯ  работа, прерывавшаЯсЯ буквально каждые несколько
минут: нужно было сфотографировать весь процесс, фазу за фазой. Ќо понемногу
из-под  слоЯ  медной  зелени,   смешанной  со   смолой,  все  Ярче  выступал
аурипигмент  готических  букв, впервые открывавшихсЯ взору  с тех  пор,  как
пЯтьсот лет назад  Џитер  ван ѓюйс  закрасил их, чтобы  еще надежнее сокрыть
тайну.
     € вот теперь надпись была  видна  целиком: Quis  necavit equitem. •улиЯ
предпочла   бы   оставить  все   как   есть,   поскольку  длЯ  подтверждениЯ
существованиЯ надписи  хватило  бы  и  рентгеновских  снимков,  однако  Џако
Њонтегрифо настоЯл на  ее  раскрытии: по его словам, это подогревало интерес
клиентов к картине. ‚ скором времени фламандскаЯ доска должна была предстать
перед глазами аукционистов, коллекционеров, историков...  Ќавсегда кончалось
ее  скромное существование  в четырех  стенах  (если  не  считать  недолгого
периода в  музее Џрадо).  …ще  немного - и вокруг нее закипЯт  споры, о  ней
будут писать  статьи,  научные диссертации, специальные материалы, как  тот,
что уже почти написан •улией... „аже сам автор, старый фламандский художник,
не мог себе представить, что его творение  ожидает подобнаЯ слава  —то же до
”ердинанда Ђльтенхоффена, то,  донесись эхо  этой славы до того бельгийского
или  французского  монастырЯ,  где, наверное,  покоЯтсЯ его  кости, они, без
сомнениЯ, заплЯсали бы от радости  под своей пыльной плитой. ‚ конце концов,
его  памЯть теперь  должным  образом реабилитирована. ‘пециалистам  придетсЯ
заново переписать пару строк в учебниках истории.
     •улиЯ всмотрелась в картину. Џочти весь верхний слой окислившегосЯ лака
был уже снЯт, а вместе с ним исчезла и желтизна, приглушавшаЯ первоначальные
цвета  и оттенки.  ’еперь,  без  тусклого лака  и с  Ярко сиЯющей  надписью,
картина  точно  светилась в  полумраке  сочной  живостью красок и  тонкостью
полутонов.  Љонтуры  фигур  были  невероЯтно  четки  и чисты,  и все в  этой
домашней - как ни странно, домашней, бытовой, подумала •улиЯ,  - сценке было
так гармонично, настолько красноречиво повествовало  о стиле  и  обычаЯх той
эпохи, что, несомненно, цена фламандской доски на аукционе должна достигнуть
астрономических высот.
     „омашнЯЯ бытоваЯ сценка: именно так определЯлсЯ жанр картины. € ничто в
ней не наводило на мысль о безмолвной драме, разыгравшейсЯ между этими двумЯ
важными рыцарЯми, играющими  в  шахматы,  и дамой  в  черном,  с  опущенными
глазами,  тихо  читающей у стрельчатого окна. Ћ драме, гнездЯщейсЯ в глубине
этой  почти идиллической  сценки,  подобно  тому, как  глубоко в  земле  под
прекрасным цветком прЯчетсЯ его безобразный, скрюченный корень.
     •улиЯ   в  очередной  раз  вглЯдывалась  в  профиль   ђоже  Ђррасского,
склонившегосЯ над доской, поглощенного этой  партией, ставкой в которой была
его жизнь  и во  времЯ которой,  по сути дела,  он  был уже  мертв.  ‚ своих
доспехах он выглЯдел тем же воином, каким был когда-то.  Њожет быть,  вот  в
этих же самых латах,  а может,  в других,  потемневших от долгой службы, тех
самых,  в  которых  изобразил его  старый  живописец  скачущим  бок о  бок с
дьЯволом,  он сопровождал ее в новый  дом, к брачному ложу, предписанному ей
интересами государства. •улиЯ увидела Ясно,  как  наЯву,  Ѓеатрису, еще юную
девушку, моложе,  чем на картине,  без этих  горьких складок у рта; увидела,
как  она  выглЯдывает из  окошка  портшеза, как  под приглушенное  хихиканье
нЯньки-наперсницы,  путешествующей вместе с ней,  чуть раздвигает занавески,
чтобы  бросить  восхищенный  взглЯд на блестЯщего рыцарЯ, чьЯ слава достигла
бургундского двора раньше, чем он сам, на ближайшего друга ее будущего мужа,
на этого молодого  человека, который после сражений с  английским львом  под
лилиЯми французских знамен обрел мир и покой рЯдом с  другом своего детства.
€  увидела,  как  широко  раскрытые  голубые  глаза  юной герцогини  на  миг
встретились со спокойными усталыми глазами рыцарЯ.
     Ќе может  быть,  чтобы между ними никогда не было ничего,  кроме  этого
взглЯда.  ‘ама не знаЯ  почему, наверное,  по какой-то прихоти воображениЯ -
как будто  часы,  проведенные  в  работе  над картиной,  таинственной  нитью
свЯзали  ее  с этим  кусочком прошлого -  •улиЯ смотрела на изображенную ван
ѓюйсом сцену  так, словно сама прожила ее,  рЯдом  с  этими людьми,  испытав
вместе с ними все, что было им послано судьбой и историей. ‚ круглом зеркале
на нарисованной стене,  отражавшем двоих играющих, отражалась и она, подобно
тому,  как  в "Њенинах"  [знаменитаЯ  картина испанского художника ‚еласкеса
(1599-1660)]  виднеютсЯ  в зеркале образы королЯ и  королевы,  глЯдЯщих - из
картины  или  внутрь  нее?  -  на  сцену,  изображенную  ‚еласкесом,  или  в
"‘емействе  Ђрнольфини"  зеркало  отражает  присутствие  и  пристальный, все
подмечающий взглЯд ван ќйка.
     •улиЯ  улыбнулась  в  темноте  и  решила наконец зажечь сигарету. ЏламЯ
спички на  мгновение  ослепило ее, заслонив собой картину, потом мало-помалу
глазнаЯ сетчатка  снова начала  воспринимать всю сцену,  персонажей,  цвета.
’еперь  •улиЯ  была  уверена:  она сама  находилась  там - всегда, с  самого
начала,  с той самой секунды, как в голове ван ѓюйса возник зрительный образ
"€гры в шахматы". …ще до того, как старый фламандец начал смешивать карбонат
кальциЯ и костный клей, чтобы загрунтовать доску под будущую картину.


     Ѓеатриса,  герцогинЯ ЋстенбургскаЯ.  ‡вуки мандолины, на которой играет
какой-то  паж  у стены, только добавлЯют печали  ее  взглЯду, обращенному  к
книге.  Ћна  вспоминает  детство  и  юность,  проведенные в Ѓургундии,  свои
надежды, свои мечты.  ‚ окне, обрамлЯющем чистейшую  голубизну  фламандского
неба,  виднеетсЯ   каменнаЯ  капитель  с   изображением   свЯтого   ѓеоргиЯ,
пронзающего копьем змеЯ. ’ело поверженного чудовища кольцами извиваетсЯ  под
копытами  конЯ, однако  от беспощадного взглЯда художника,  наблюдающего эту
сцену,  - а  также  и  от взглЯда  •улии,  наблюдающей  за художником, -  не
укрылось, что времЯ унесло с собой верхний конец копьЯ и что на месте правой
ноги свЯтого,  несомненно  обутой когда-то  в  сапог с острой шпорой, торчит
бесформенный  обрубок. Ћдним словом,  с мерзким  змеем  расправлЯетсЯ свЯтой
ѓеоргий, наполовину  разоруженный  и хромой,  с  каменным щитом, изгрызенным
ветрами и дождЯми.  Ќо, может быть, именно поэтому •улиЯ испытывает какое-то
теплое чувство к этому рыцарю, странным образом напоминающему ей героическую
фигурку одноногого оловЯнного солдатика.
     Ѓеатриса  ЋстенбургскаЯ -  котораЯ, несмотрЯ на замужество,  по  своему
происхождению  и  голосу  крови никогда  не переставала быть  Ѓургундской, -
читает. —итает любопытную книгу в  кожаном переплете, украшенном серебрЯными
гвоздиками, с шелковой лентой в качестве закладки и великолепно расписанными
заглавными  буквами,  каждаЯ  из  которых  представлЯет  собой  многоцветную
миниатюру: книгу,  озаглавленную "Џоэма о розе и  рыцаре". Ќа ней не указано
имЯ  автора, однако всем известно, что она  была написана почти  десЯть  лет
назад при  дворе Љарла ‚алуа, королЯ ”ранции, остенбургским рыцарем по имени
ђоже Ђррасский.

     ‚ саду госпожи моей светлой
     ђосою осыпаны розы.
     Љаплет она на рассвете
     ‘ их лепестков, точно слезы.
     Ђ завтра, на поле боЯ,
     ’ою же влагой жемчужной
     Ћна мое сердце омоет,
     € очи мои, и оружье...

     ‚ременами  она  поднимает от книги голубые  глаза,  наполненные синевой
фламандского  неба, чтобы  взглЯнуть на  двух мужчин, играющих в шахматы  за
столом. …е супруг размышлЯет, оперевшись на стол левым локтем, а пальцы  его
рассеЯнно  поигрывают  орденом  ‡олотого руна,  присланным  ему  в  качестве
свадебного подарка дЯдей будущей  жены, ”илиппом „обрым, с тех  пор он носит
его на  шее, на  тЯжелой  золотой  цепи. ”ердинанд Ћстенбургский колеблетсЯ,
протЯгивает  руку к фигуре, прикасаетсЯ  к ней,  но отнимает руку  и бросает
извинЯющийсЯ  взглЯд   на  ђоже  Ђррасского,  спокойно,  с  учтивой  улыбкой
наблюдающего за  ним.  "ђаз  прикоснулись  -  надо ходить, монсеньор". ‚ его
негромких словах  звучит дружескаЯ ирониЯ, и ”ердинанд Ћстенбургский, слегка
пристыженный,  пожимает плечами  и делает  ход  той  же фигурой,  потому что
знает: его соперник в игре -  больше чем просто придворный,  это друг, самый
близкий, какой у него есть. € он откидываетсЯ  на спинку кресла,  испытываЯ,
несмотрЯ на  все  проблемы,  смутное ощущение счастьЯ: все-таки хорошо иметь
рЯдом  человека,  иногда  напоминающего,   что  и  длЯ  герцогов  существуют
определенные правила.
     ‡вуки  мандолины  плывут над садом и достигают другого окна, которое не
видно отсюда.  ‡а  ним  Џитер ван ѓюйс,  придворный живописец,  трудитсЯ над
доской  из трех дубовых  плашек,  которые его  помощник только что  промазал
клеем.  ‘тарый мастер пока  не  уверен,  длЯ чего он  использует эту  доску.
Њожет, длЯ картины на религиозную тему, что давненько уже вертитсЯ  у него в
голове: „ева ЊариЯ, юнаЯ, почти девочка,  льет кровавые слезы, с болью глЯдЯ
на свои пустые руки, сложенные так, словно они обнимают ребенка. Ќо, подумав
хорошенько,  ван  ѓюйс качает головой и сокрушенно  вздыхает. Ћн  знает, что
никогда не напишет этой картины. Ќикто не поймет ее так, как должно, а ему в
свое времЯ уже  приходилось иметь дело с инквизицией; его старое тело больше
не  выдержит  пыток.  ЌогтЯми  с  въевшейсЯ краской он почесывает лысину под
шерстЯной  шапочкой.  ‘тареет  он,  стареет  и  знает  это:  маловато  стало
приходить  конкретных  идей  -  все  больше  смутные  призраки,  порожденные
воображением.  —тобы отогнать их, он на мгновение закрывает утомленные глаза
и, снова открыв их,  всматриваетсЯ в доску в  ожидании  идеи, котораЯ сумеет
оживить ее. ‚  саду  звучит мандолина:  не иначе как влюбленный паж изливает
свою тоску. †ивописец улыбаетсЯ  про себЯ и, окунув кисть в глинЯный горшок,
продолжает  тонкими  слоЯми  накладывать  грунтовку   -   сверху  вниз,   по
направлению волокон древесины. ‚ремЯ от времени  он смотрит в окно, наполнЯЯ
глаза светом, и  мысленно благодарит теплый  солнечный  луч,  который,  косо
проникаЯ в комнату, согревает его старые кости.
     ђоже Ђррасский что-то негромко сказал, и герцог смеетсЯ, довольный, так
как  только  что  отыграл  у  него  конЯ.  Ђ Ѓеатрисе  Ћстенбургской  -  или
Ѓургундской - музыка кажетсЯ невыносимо  печальной. € она уже готова послать
одну из своих камеристок к пажу с  приказом замолчать, но не  делает  этого,
ибо  улавливает в  грустных  нотах точное эхо той  тоски,  что  живет  в  ее
собственном сердце. ‘ливаетсЯ с музыкой тихий разговор двух мужчин, играющих
в шахматы, а у нее, Ѓеатрисы Ћстенбургской, изнывает душа  от красоты строк,
которых  касаютсЯ ее пальцы. € в ее голубых глазах каплЯми росы - той самой,
что  омывает  лепестки  роз  и латы рыцарЯ,  -  мерцают слезы, когда, поднЯв
глаза,  она  встречаетсЯ со  взглЯдом •улии,  молча  наблюдающей за  ней  из
полумрака.  Ћна думает,  что  взглЯд этой  темноглазой, похожей на жительниц
южных  стран девушки, напоминающей ей портреты, привозимые из €талии,  - это
всего  лишь отражение ее  собственного пристального  и горестного взглЯда на
затуманенной  поверхности  далекого зеркала. ’огда Ѓеатрисе  Ћстенбургской -
или Ѓургундской - начинает казатьсЯ, что она находитсЯ не в своей комнате, а
по другую сторону темного стекла, и оттуда смотрит на себЯ саму, сидЯщую под
готической капителью с  облупившимсЯ свЯтым  ѓеоргием, у  окна, обрамлЯющего
кусок неба, чьЯ синева  контрастирует с чернотой ее бархатного платьЯ. € она
понимает, что никакаЯ исповедь не смоет ее греха.


        10. ‘€Ќџџ ЊЂ€ЌЂ

                                 <i>- ќто был грЯзный трюк, - сказал ѓарун
                                 визирю. - Џокажи-ка мне другой, честный.
                                                                ђ.‘маллиэн</i>

     ‘есар мрачно выгнул бровь под  широкими полЯми шлЯпы, покачиваЯ на руке
зонтик, затем оглЯнулсЯ по  сторонам  с выражением презрениЯ, приправленного
изысканнейшей скукой: то было его  убежище в моменты, когда действительность
подтверждала его  худшие опасениЯ. Ђ на сей раз  она предоставлЯла ему повод
более  чем  достаточный:  в   это  утро  рынок  ђастро  выглЯдел  совсем  не
гостеприимно.  ‘ерое небо  грозило дождем,  и хозЯева  лавочек  и прилавков,
образующих  рынок, принимали срочные меры от  возможного ливнЯ. Љое-где едва
можно было пробратьсЯ между  палатками  из-за толкотни, хлопаньЯ  брезента и
свисающих отовсюду грЯзных пластиковых пакетов.
     -  Ќа  самом  деле,  - сказал  ‘есар  •улии,  приглЯдывавшейсЯ  к  паре
затейливо изогнутых латунных подсвечников, стоЯвших на расстеленном прЯмо на
земле одеЯле,  - мы просто терЯем времЯ.  џ уже давным-давно не нахожу здесь
ничего стоЯщего.
     ќто было не совсем так, и •улиЯ  знала об этом.  ‚ремЯ от времени ‘есар
своим  наметанным   глазом   антиквара   высматривал   среди   кучи  мусора,
составлЯющей  старый   рынок,  среди  этого   огромного  кладбища   иллюзий,
выброшенных  на  улицу   волнами  безымЯнных  кораблекрушений,  какую-нибудь
забытую  жемчужину, какое-нибудь  маленькое сокровище,  которое судьбе  было
угодно  скрывать от  других  глаз:  хрустальный  бокал  восемнадцатого века,
старинную  раму, крошечную  фарфоровую пиалу. Ђ однажды в паршивой лавчонке,
набитой книгами и старыми журналами, он нашел две титульные страницы, изЯщно
расписанные вручную каким-то  канувшим в неизвестность  монахом тринадцатого
века  •улиЯ отреставрировала находку,  и  ‘есар продал  ее за сумму, которую
вполне можно было назвать небольшим состоЯнием.
     Ћни медленно продвигались вверх по улице, к той  части рынка, где вдоль
двух-трех длинных зданий  с  облупившимисЯ  стенами и  в мрачных  внутренних
двориках, соединенных между собой коридорами с железной оградой, размещалась
большаЯ  часть  антикварных  магазинчиков,   которые  можно   было   считать
достаточно серьезными,  хотЯ  даже  к ним ‘есар  относилсЯ  со  скептической
осторожностью.
     - ‚ котором часу ты встречаешьсЯ со своим поставщиком?
     Џереложив  в  правую  руку  зонт  -  изЯщный  и  баснословно дорогой, с
великолепной  точеной  серебрЯной  ручкой, - ‘есар отодвинул  манжет рукава,
чтобы  взглЯнуть  на  свои золотые  часы.  Ћн  выглЯдел  очень  элегантно  в
широкополой фетровой шлЯпе табачного цвета, с шелковой  лентой вокруг тульи,
и накинутом  на плечи пальто из верблюжьей шерсти. Џод расстегнутым  воротом
шелковой рубашки виднелсЯ, как всегда, дивной красоты шейный платок. ‘ловом,
‘есар  был  верен  себе: во всем доходЯ до грани, он, однако  же, никогда не
переступал ее.
     - —ерез пЯтнадцать минут. “ нас еще есть времЯ.
     Ћни  заглЯнули в  несколько  лавочек. Џод  насмешливым взглЯдом  ‘есара
•улиЯ  выбрала  себе  деревЯнную  расписную  тарелку,  украшенную  грубовато
намалеванным, пожелтевшим  от времени сельским пейзажем: телега, запрЯженнаЯ
волами, на окаймленной деревьЯми дороге.
     - Ќо ты же не собираешьсЯ покупать это, дражайшаЯ моЯ,  - чуть ли не по
слогам выговорил антиквар, тщательно  модулируЯ неодобрительную интонацию. -
ќто недостойно тебЯ... —то? ’ы даже не торгуешьсЯ?
     •улиЯ открыла  висевшую на плече  сумочку и достала кошелек, не обращаЯ
вниманиЯ на протесты ‘есара.
     - Ќе понимаю, что тебе не нравитсЯ, - сказала она, пока ей заворачивали
покупку  в  страницы какого-то  иллюстрированного журнала. -  ’ы  же  всегда
говорил, что люди comme il faut  [букв.: такие, как надо,  то есть приличные
(фр.)] никогда  не  торгуютсЯ:  или платЯт сразу же,  или удалЯютсЯ с  гордо
поднЯтой головой.
     - ‚ данном случае это правило не годитсЯ. - ‘есар оглЯделсЯ по сторонам
с выражением профессионального пренебрежениЯ и поморщилсЯ, сочтЯ чересчур уж
плебейским вид всех этих дешевых лавчонок. - ‡десь, с такими людьми - нет.
     •улиЯ засунула сверток в сумку.
     - ‚ любом случае, ты мог бы сделать красивый жест и подарить  ее мне...
Љогда Я была маленькой, ты покупал мне все, что мне хотелось.
     - Љогда ты была  маленькой, Я слишком баловал тебЯ. Ђ кроме того, Я  не
собираюсь платить за столь вульгарные вещи.
     - ’ы просто стал скупердЯем. ‘ возрастом.
     - “молкни, змеЯ. - ЏолЯ шлЯпы закрыли лицо антиквара, когда он наклонил
голову,  чтобы закурить, у витрины магазинчика, где были  выставлены пыльные
куклы разных  эпох.  - Ќи  слова  больше,  или  Я  вычеркну  тебЯ  из  моего
завещаниЯ.
     •улиЯ  смотрела  снизу,  как  он  поднимаетсЯ   по  лестнице:   прЯмой,
исполненный  достоинства,  чуть  приподнЯв  левую  руку,  держащую  мундштук
слоновой  кости,  с  тем  томным,  презрительно-скучающим  видом,  какой  он
частенько   напускал  на  себЯ,  -  видом  человека,  не  ожидающего  ничего
особенного в  конце своего пути, однако из  чисто  эстетических  соображений
считающего  себЯ  обЯзанным пройти этот путь по-королевски. Љак Љарл  ‘тюарт
[Љарл I ‘тюарт (1600-1649) - король  Ђнглии, казненный во  времЯ революции],
всходЯщий  на эшафот  так,  словно он оказывает  великую милость палачу, уже
приготовившийсЯ произнести Remember  [помните (англ.)] и опустить голову под
топор таким  образом, чтобы зрители увидели его в  профиль, как на монетах с
его изображением.
     Љрепко прижав сумочку локтем к боку - мера предосторожности от воришек,
- •улиЯ бродила  среди  магазинчиков  и прилавков. ‚  этой части рынка  было
слишком  много  народу, поэтому  она решила  вернутьсЯ  назад,  к  лестнице,
выходившей  одной стороной  на площадь и  главную  улицу  рынка.  ‘верху они
казались  густой  россыпью  брезентовых  крыш  и полотнЯных  навесов,  между
которыми,  как муравьи, двигались и копошились  люди. •улиЯ собиралась снова
встретитьсЯ  с ‘есаром через час, в маленьком кафе на площади, зажатом между
лавкой,  торговавшей  разными  морскими  приборами,  и  будкой  старьевщика,
специализировавшегосЯ на военной  одежде и регалиЯх. Ћблокотившись о перила,
она зажгла сигарету "—естерфилд" и долго курила, не менЯЯ позы, разглЯдывала
людей внизу. Џод  самой лестницей, устроившись на  краю каменного фонтана, в
котором плавали бумажки, огрызки Яблок и пустые жестЯнки из-под пива, парень
в пончо, с длинными светлыми волосами, наигрывал на примитивной тростниковой
флейте мелодии индейцев ћжной Ђмерики. •улиЯ несколько секунд прислушивалась
к музыке, затем снова начала бесцельно водить глазами по рынку, шум которого
смутно   доносилсЯ  до  нее,  приглушенный  расстоЯнием,   на   котором  она
находилась. ‘тоЯла так, пока  не докурила сигарету,  а  потом  спустилась по
лестнице и остановилась перед витриной  с куклами.  ’ам  были куклы голые  и
одетые  в   живописные  крестьЯнские  костюмы  и  в  изысканно-романтические
туалеты,  включавшие  в себЯ  перчатки, шлЯпки и зонтики.  Ќекоторые  из них
изображали девочек,  другие  -  женщин.  “ них  были лица  детские,  грубые,
наивные, лукавые... €х руки  и ноги, приподнЯтые под разными углами, застыли
в неподвижности,  словно застигнутые ледЯным дыханием  времени, прошедшего с
того  днЯ, когда их выбрасывали,  или  продавали,  или когда умирали сами их
владелицы. „евочки, которые в  конце концов стали женщинами, подумала •улиЯ,
красивыми и некрасивыми, которые потом,  может быть, любили или были любимы.
Ћни  ласкали эти трЯпичные,  картонные или фарфоровые  тельца руками, сейчас
превращавшимисЯ или уже превратившимисЯ в кладбищенскую
     пыль. Ќо все  эти  куклы пережили своих хозЯек; безмолвные, неподвижные
свидетельницы,  они  хранЯт  в  сетчатке  своих нарисованных  глаз  интимные
домашние  сценки, давно  стершиесЯ во времени и в памЯти ныне живущих людей.
‚ыцветшие  картины,  еле  различимые сквозь  печальную мглу забвениЯ, минуты
семейного тепла, детские песенки, объЯтиЯ, исполненные  любви. Ђ еще слезы и
разочарованиЯ,  мечты, разбившиесЯ  в прах,  упадок и тоску. Ђ может быть, в
них таитсЯ зло? Ѓыло нечто путающее в этом множестве стеклЯнных и фарфоровых
глаз, смотревших на  нее не мигаЯ, с выражением той свЯщенной  мудрости, что
ЯвлЯетсЯ привилегией  одного  лишь  времени; неподвижных  глаз,  глЯдевших с
бледных восковых или  картонных  лиц  поверх  одеЯний,  которые годы осыпали
своей пылью, приглушив цвета тканей и белизну кружев. € еще пугали шевелюры,
причесанные или растрепанные, сделанные из настоЯщих  волос - от этой  мысли
•улиЯ содрогнулась,  -  когда-то принадлежавших живым  женщинам. Џо грустной
ассоциации она вспомнила кусочек  стихотворениЯ,  которое  много  лет  назад
слышала от ‘есара:

     …сли бы возможно было кудри
     всех умерших женщин сохранить...

     …й с трудом удалось отвести глаза от витрины,  в стекле которой, над ее
головой, отражались  надвигающиесЯ на  город  тучи.  Ђ  повернувшись,  чтобы
продолжить свой путь,  она  увидела Њакса. Ћна  почти столкнулась  с ним  на
середине  лестницы.  Ќа  нем  была  толстаЯ  матросскаЯ  куртка  с  поднЯтым
воротником,  подпиравшим косичку, в которую он собирал свои  длинные волосы,
глаза опущены, как у человека, пытающегосЯ избежать нежелательной встречи.
     -  ‚от  так сюрприз!  -  проговорил  он,  улыбаЯсь  своей самоуверенной
хищноватой  улыбкой,  сводившей  с  ума  Њенчу,  после  чего  произнес  пару
банальностей  насчет  переменчивой  погоды  и  количества  народа на  рынке.
‚начале он ничего не говорил  относительно  причины  своего прихода сюда, но
•улиЯ заметила в нем  некоторую  настороженность: он словно опасалсЯ чего-то
или  кого-то.   ‚озможно,  Њенчу,  поскольку,  как  он  поЯснил  позже,  они
договорились встретитьсЯ поблизости от  этого места.  ЉажетсЯ,  речь  шла  о
покупке по случаю каких-то рам, которые после надлежащей  реставрации (•улиЯ
сама   неоднократно  занималась  подобной  работой)  могли  быть  с  успехом
использованы в галерее ђоч.
     Њакс был  несимпатичен •улии, и она объЯснЯла это ощущением неловкости,
которое  всегда  испытывала  в  его  присутствии.  „аже  если  отвлечьсЯ  от
отношений, соединЯвших его с  ее подругой, в нем было нечто неприЯтное;  она
почувствовала это с первого момента их знакомства. ‘есар, наделенный тонкой,
безошибочной,  почти  женской  интуицией,  говорил,  что  в  Њаксе  на  фоне
прекрасно скроенного тела есть что-то неопределенное, низкое, проглЯдывающее
в неискренней манере улыбатьсЯ и в  дерзости, с  какой  он смотрел на •улию.
‚стречатьсЯ глазами  с  Њаксом  было  не слишком  приЯтно, но, когда  •улиЯ,
отведЯ глаза, уже забывала о его взглЯде, она вдруг снова чувствовала его на
себе: хитрый, подстерегающий, уклончивый и  одновременно неотрывный. ќто был
не  взглЯд "вообще", который, поблуждав без определенной цели по  окружающей
обстановке,  спокойно возвращаетсЯ  к  тому  же человеку  или  предмету (так
смотрел Џако  Њонтегрифо), а один  из  тех, которые ощущаешь  на себе  почти
физически -  так  он пристален, когда смотрЯщий  думает,  что  его никто  не
замечает, но который скользит прочь при малейшем признаке  вниманиЯ к  нему.
"‚зглЯд  человека, собирающегосЯ, как  минимум, украсть  у тебЯ  кошелек", -
сказал однажды ‘есар, имеЯ в виду любовника Њенчу. € •улиЯ, котораЯ, услышав
эти слова, изобразила на лице неодобрение, про себЯ не  могла не признать их
правоты и точности.
     Ѓыли  и  еще  кое-какие  неприЯтные  моменты. •улиЯ  знала, что в  этих
взглЯдах  просвечивает нечто  большее, чем простое любопытство. “веренный  в
своей физической привлекательности, Њакс в отсутствие Њенчу или за ее спиной
зачастую  вел себЯ вполне определенным  образом. ‹юбые сомнениЯ, какие могли
возникнуть на этот счет, рассеЯла одна вечеринка в доме Њенчу. ‚ремЯ было за
полночь,  и  разговор становилсЯ все более  ленивым, когда хозЯйка ненадолго
вышла  из  комнаты, чтобы  принести льда.  Њакс,  наклонившись  к  столику с
напитками, взЯл стакан •улии  и отпил из него.  ‚от, собственно, и все, и на
том бы дело и кончилось, но Њакс, ставЯ стакан на  стол, взглЯнул, облизываЯ
губы,  прЯмо в глаза •улии и цинично усмехнулсЯ: жаль, мол, что нет  времени
на большее. ђазумеетсЯ, Њенчу ни о чем не знала, а •улиЯ  скорее отрезала бы
себе  Язык,  чем  заговорила  с   ней  об  этом.  Љ  тому  же  весь  эпизод,
пересказанный  вслух,  выглЯдел бы просто смешным. ЌачинаЯ с того вечера она
всегда держалась с  Њаксом подчеркнуто презрительно, что выражалось в манере
говорить  с  ним,  когда это  оказывалось неизбежным. Џреднамеренно холодно,
чтобы сразу  установить  дистанцию,  когда они случайно встречались, вот как
сегоднЯ, лоб в лоб и без свидетелей.
     - “ менЯ еще уйма времени до встречи с Њенчу, - сказал он, так и тыча в
лицо •улии  своей  самодовольной  улыбкой, которую она так ненавидела. -  Ќе
хочешь выпить рюмочку?
     Ћна пристально взглЯнула на него, нарочито медленно выговариваЯ слова:
     - џ жду ‘есара.
     “лыбка Њакса стала еще шире. Ћн прекрасно знал,  что и антиквар  ему не
симпатизирует.
     -  †аль, жаль,  -  пробормотал  он. -  Ќам  с  тобой так редко  удаетсЯ
встречатьсЯ вот так, как сейчас... џ имею в виду - наедине.
     •улиЯ только поднЯла брови и  оглЯделась вокруг, как будто ‘есар должен
был вот-вот поЯвитьсЯ.  Џроследив  за ее  взглЯдом, Њакс  пожал  плечами под
своей матросской курткой.
     - Њы  с Њенчу  договорились встретитьсЯ вон там, возле  статуи солдата,
через полчаса. …сли хочешь, потом, попозже, можем пойти выпить что-нибудь. -
€   после  преднамеренно  затЯнутой  паузы   многозначительно  закончил:   -
‚четвером.
     - Џосмотрим, что скажет ‘есар.
     Ћна смотрела ему вслед, на  широкую  спину, покачивающуюсЯ среди толпы,
пока не потерЯла его из  виду. ’ак же,  как и при  других встречах с Њаксом,
она испытывала неловкость  и досаду оттого, что  не  сумела  должным образом
поставить его  на  место:  как будто,  несмотрЯ  на ее  отказ, ему  все-таки
удалось на  шаг приблизитьсЯ  к миру, принадлежащему только ей, как тогда, в
случае  со стаканом. ‘ердитаЯ на себЯ,  хотЯ и  не  знаЯ  точно,  в чем себЯ
упрекнуть, она  закурила другую сигарету и глубоко, раздраженно  затЯнулась.
"Ѓывают  моменты, - подумала  она, - когда Я  бы отдала  что угодно, лишь бы
стать достаточно сильной, чтобы без особых проблем расквасить Њаксу эту  его
смазливую морду, морду сытого жеребца".


     Џрежде  чем  зайти  в  кафе,  она  с четверть  часа  бродила  по рынку,
прислушиваЯсь  к выкрикам продавцов и разговорам вокруг, чтобы  отвлечьсЯ от
своих  дум,  однако  морщинки  на  лбу  у  нее  не   разглаживались,  взглЯд
по-прежнему был обращен внутрь себЯ. Ћ Њаксе она уже забыла, но мысли ее шли
по замкнутому кругу. ”ламандскаЯ доска, смерть  Ђльваро, шахматнаЯ  партиЯ -
мысли об  этом все  времЯ возвращались, как наваждение, и  ставили перед ней
вопросы, ответа на  которые  она найти не могла. ‚ероЯтно, и невидимый игрок
также  находилсЯ  здесь, поблизости,  среди  этих людей,  наблюдаЯ  за ней и
исподволь планируЯ  свой следующий ход. Ћпасливо оглЯнувшись  вокруг,  •улиЯ
нащупала сквозь кожу  лежавшей на коленЯх  сумочки  пистолет ‘есара. ќто был
абсурд, доходЯщий до жестокости. €ли жестокость, доходЯщаЯ до абсурда.
     Џол  в  кафе  был  деревЯнный, столики  - допотопные: мрамор  и кованое
железо.  •улиЯ попросила  стакан лимонада и  сидела,  глЯдЯ  в  затуманенное
стекло,  тихо-тихо,  пока  не  увидела  сквозь  покрывавшие  его  мельчайшие
капельки нечетко обрисовавшийсЯ силуэт антиквара. ’огда она рванулась к нему
навстречу, словно ища утешениЯ, да и на самом деле это было почти так.
     -  ’ы  все  хорошеешь,  -  встретил  ее  шутливым  комплиментом  ‘есар,
остановившись посреди  улицы  и уперев  руки в  бока. - Љак  только тебе это
удаетсЯ, девочка?
     - ‹адно, угомонись. - Ћна вцепилась в его руку с невыразимым  ощущением
облегчениЯ. - Њы не виделись всего час.
     - ‚от  об  этом  и  речь, принцесса. -  Ђнтиквар  понизил  голос, точно
собираЯсь  сообщить  некую  тайну.  -  €з  всех   известных  мне  женщин  ты
единственнаЯ,  котораЯ  способна  стать еще  красивее  всего  за  шестьдесЯт
минут...  …сли  ты  обладаешь каким-то  секретом, как  это  делаетсЯ, то нам
следовало бы запатентовать его. —естное слово.
     - €диот.
     - Љрасавица.
     Ћни направились вниз по улице, к тому  месту, где стоЯла машина  •улии.
Џо дороге ‘есар рассказывал ей об успешной операции,  которую ему только что
удалось провернуть: речь шла  о  картине "‘корбЯщаЯ  ЃожиЯ  Њатерь", котораЯ
вполне может сойти  за работу Њурильо [Њурильо Ѓартоломе ќстебан (1618-1682)
- знаменитый  испанский  художник],  если  покупатель  окажетсЯ  не  слишком
требовательным,  и о  секретере  в  стиле  "Ѓидермейер",  с  личным  клеймом
‚иринихена, датированном 1832 годом, правда, состоЯние его оставлЯет  желать
лучшего,  но  зато  это  подлинник,  и хороший  столЯр-краснодеревщик сумеет
привести его в порЯдок. Ћдним словом, весьма удачные приобретениЯ, причем по
вполне разумной цене.
     - Ћсобенно секретер, принцесса. - ‘есар, довольный совершенной сделкой,
покачивал зонтик на  руке. - ’ы  же знаешь, есть такой социальный класс - да
благословит  его  ѓосподь,  -  который  просто  жить не может  без  кровати,
принадлежавшей …вгении  Њонтихо  [Њонтихо …вгениЯ  ЊариЯ  де  (1826-1920)  -
испанскаЯ графинЯ, супруга императора ”ранции  Ќаполеона  III], или бюро, на
котором  ’алейран [’алейран арль Њорис  (1754-1838) - французский политик и
дипломат,  известный своим  двурушничеством] подписывал свои  фальшивки... Ђ
еще есть новаЯ  буржуазиЯ,  состоЯщаЯ из parvenus,  длЯ  которых,  когда они
вознамериваютсЯ  подражать  этому  классу,  самым  вожделенным  символом  их
триумфа ЯвлЯетсЯ Ѓидермейер... Ћни вот прЯмо так приходЯт к  тебе  и требуют
Ѓидермейера, не уточнЯЯ, чего конкретно хотЯт:  стол ли,  шкаф  ли -  им все
равно. €м  требуетсЯ  Ѓидермейер, сколько бы это  ни стоило. Ќекоторые  даже
слепо верЯт,  что бедный господин Ѓидермейер - лицо историческое,  и страшно
удивлЯютсЯ,  видЯ  на  мебели  другую  подпись...  ‘начала  они   растерЯнно
улыбаютсЯ, потом начинают подталкивать друг  друга локтЯми и  тут же  задают
вопрос:  а  нет  ли  у  менЯ  другого,  настоЯщего Ѓидермейера... - Ђнтиквар
вздохнул, несомненно, в знак сожалениЯ о тЯжелых  временах. - …сли  бы не их
чековые  книжки, честное слово, Я многим  говорил бы  chez  les grecs [часть
идиоматического выражениЯ: Va te faire  voir  chez les  grecs  - Џошел ты...
Љатись ты... (фр.)].
     - €ногда, насколько мне помнитсЯ, ты именно так и поступал.
     ‘есар испустил еще один вздох, придав лицу горестное выражение:
     - Ѓывало, бывало, дорогаЯ. ЊенЯ частенько  подводит характер: временами
Я не справлЯюсь со своими скандальными наклонностЯми... Љак доктор „жекилл и
мистер  •айд. ‘пасает то,  что  теперь  почти  никто не  владеет французским
достаточно хорошо.
     Ћни подошли к машине •улии, припаркованной  в  каком-то переулке, в тот
момент,  когда девушка  рассказывала  о  своей встрече с Њаксом.  Џри  одном
упоминании  этого имени ‘есар  нахмурил  брови  под  кокетливо  заломленными
полЯми шлЯпы.
     - џ рад,  что  не столкнулсЯ с этим альфонсом, - сердито  заметил он. -
—то, он по-прежнему делает тебе коварные намеки?
     -  „а  в общем-то почти нет.  „умаю, в глубине души он побаиваетсЯ, что
Њенчу узнает.
     -  €  перестанет кормить  и одевать:  вот  что его больше всего пугает,
подонка этакого. - ‘есар обошел машину, направлЯЯсь к правой дверце, и вдруг
остановилсЯ: - ‘мотри-ка! Ќас оштрафовали.
     - Ќе может быть!
     -  ‘ама  посмотри.   ‚он  за   дворник  засунута  бумажка.  -  Ђнтиквар
раздраженно  стукнул кончиком  зонта  об  асфальт. - ќто  же  надо - посреди
рынка! € полициЯ хороша:  вместо  того чтобы  ловить  преступников и  всЯкую
шушеру, как, собственно,  ей и  положено, занимаетсЯ  тем,  что  развешивает
уведомлениЯ  о  штрафе...  Љакой  позор!  -  €  повторил  громко,  вызывающе
оглЯдываЯсь по сторонам: - Љакой позор!
     •улиЯ отодвинула пустой  баллончик из-под аэрозолЯ,  оставленный кем-то
на капоте  машины, и  взЯла бумажку: точнее, не бумажку, а  кусочек плотного
картона  размером  с  визитную карточку.  €  застыла  на  месте,  как громом
пораженнаЯ. ‡аметив это,  ‘есар  взглЯнул ей в лицо  и, встревоженный, почти
подбежал к ней:
     - „евочка, ты так побледнела... —то с тобой?
     Џрошло  несколько  секунд,  прежде чем  она  смогла  ответить,  а когда
заговорила, то  не узнала  собственного голоса.  Ћна  испытывала невыносимое
желание броситьсЯ бежать - все равно куда, лишь бы там было тепло и надежно,
чтобы  можно  было  спрЯтать голову, закрыть глаза  и  почувствовать себЯ  в
безопасности.
     - ќто не штраф, ‘есар.
     Ћна держала в  пальцах карточку, и  у антиквара вырвалось ругательство,
абсолютно невообразимое в устах такого воспитанного человека, как он. Џотому
что на  карточке  со  зловещим  лаконизмом, машинописным шрифтом, уже хорошо
знакомым обоим, значилось:

     ...а7:‹b6.

     •улиЯ,  точно оглушеннаЯ,  оглЯнулась,  чувствуЯ,  что  у  нее начинает
кружитьсЯ   голова.   Џереулок   был   безлюден.   …динственным   человеком,
находившимсЯ  поблизости, была торговка образками  и распЯтиЯми, сидевшаЯ на
складном  стульчике метрах в  двадцати  от машины и Явно отдававшаЯ все свое
внимание людЯм, проходившим мимо ее товара, разложенного прЯмо на земле.
     - Ћн был здесь, ‘есар... ’ы понимаешь?.. Ћн был здесь.
     Ћна сама почувствовала, что в ее голосе нет  удивлениЯ: только страх. €
- осознание этого накатывало на нее волнами отчаЯниЯ - то был уже  не  страх
перед  неожиданным,