        Љэтрин ќнн Џортер. ђассказы


     OCR Ѓычков Њ.Ќ.

        ‚…ђ…‚ЉЂ
                            Џеревод ‹.Ѓеспаловой

     Ќа третий день после того, как они переехали за  город,  он  принес  из
деревни корзину продуктов и большой моток веревки. Ћна вышла ему  навстречу,
вытираЯ руки о зеленый фартук. ‚олосы у нее были взъерошены, обгоревший  нос
пламенел. ‚сего два днЯ прошло, сказал  он,  а  у  нее  уже  вид  заправской
сельской жительницы. ‘ераЯ  фланелеваЯ  рубашка  на  нем  взмокла  от  пота,
тЯжелые ботинки были запорошены пылью. Ђ у него вид такой, отпарировала она,
будто он играет в пьесе из сельской жизни.
     Љофе принес? Ћна весь день ждала, когда же наконец сможет выпить  кофе.
‡аказываЯ в день приезда продукты, они совсем упустили кофе из виду.
     …лки зеленые! - не принес. ѓосподи, опЯть, значит,  тащись  в  деревню.
Ќет, он пойдет, пусть даже он рухнет по дороге. ‡ато все остальное он  вроде
бы принес. Ћна укорила его: он потому забыл кофе, что сам его не  пьет.  Џей
он кофе, он бы еще как про  него  вспомнил.  Џусть  представит,  что  у  них
кончились сигареты! € тут ее взглЯд упал на веревку. ќто еще  зачем?  „а  он
подумал: вдруг возникнет надобность в веревке - белье  там  вешать  или  еще
что. Ћна, естественно, спросила, уж не думает  ли  он,  что  они  собираютсЯ
открыть прачечную? Ћн что, не заметил, что у них во дворе  натЯнута  веревка
ненамного короче той, что он принес? „а ну, так-таки и не заметил? Ђ  ей  та
веревка портит весь вид.
     Ћн думал, мало  ли  длЯ  чего  в  деревне  может  пригодитьсЯ  веревка.
€нтересно бы узнать, длЯ чего,  например,  осведомилась  она.  Ћн  несколько
минут ломал голову, но так ничего и не придумал.  ’ам  видно  будет,  верно?
Љогда живешь в деревне, приходитсЯ держать в доме всЯкую всЯчину про  запас.
„а, да, он, конечно же, прав, сказала она, но ей казалось, что сейчас, когда
у них каждый цент на счету, по меньшей мере странно покупать веревку. ’олько
и всего. ‚от что она хотела сказать. Џросто она не понЯла, во всЯком  случае
поначалу, почему ему вдруг взбрело в голову купить веревку.
     Ђх ты господи, захотел купить и купил,  только  и  всего.  Џричина  как
причина, не хуже другой, так и она считает, она только не  понимает  одного,
почему он ей сразу так не сказал.  Ћ  чем  говорить,  веревка,  естественно,
пригодитсЯ - еще бы, целых 25 метров веревки, им без нее просто не обойтись,
сейчас ей, правда, не приходит в голову, куда бы они могли ее  приспособить,
но длЯ чего-нибудь да пригодитсЯ. Љак же иначе. Ћн верно сказал,  в  деревне
все идет в ход.
     Ћна просто немного огорчилась из-за кофе, и, нет, ты посмотри, посмотри
только на Яйца! Ћй, ну хоть бы одно целое! —то он на них положил? Ћн что, не
знал, что Яйца ничего не  стоит  раздавить?  ђаздавить?  „а  кто,  интересно
знать, их давил? ‘кажет тоже! Џросто нес  их  в  корзине  вместе  с  прочими
покупками. Ђ если они и побились, так это не  он  виноват,  а  продавец.  “ж
кому-кому, а продавцу должно быть известно, что на Яйца нельзЯ класть ничего
тЯжелого.
     Ћна уверена, что Яйца побились из-за веревки. ’Яжелее веревки в корзине
ничего не было. Ћна видела, когда он  вернулсЯ,  веревка  лежала  в  корзине
поверх покупок. Ћн призвал  весь  мир  в  свидетели,  что  это  чистой  воды
выдумка. Ћн нес веревку в одной руке, а корзину в другой. “  нее  что,  глаз
нет?
     …сть у нее глаза или нет, но она Ясно видит,  что  на  завтрак  Яиц  не
будет. €з них придетсЯ сегоднЯ же вечером сделать Яичницу. ќкаЯ досада!  Ћна
рассчитывала поджарить на ужин отбивную. Љ тому же у них нет  льда,  и  мЯсо
тронетсЯ. €нтересно знать, спросил он, почему бы ей не вылить Яйца в миску и
не поставить на холод.
     Ќа холод! Џусть сначала покажет, где этот холод, и она охотно  поставит
туда Яйца. ђаз так, почему бы  не  сварить  Яйца  и  мЯсо  разом,  а  завтра
поужинать разогретым мЯсом. “ нее даже  горло  перехватило  от  негодованиЯ.
“жинать разогретым мЯсом, когда можно есть с пылу с жару! ‚ечно второй сорт,
дешевка, суррогаты во всем - даже в еде! Ћн легонько потрепал ее  по  плечу.
ђазве это так уж важно, детка? ‚ игривом настроении он порой  трепал  ее  по
плечу, а она изгибалась и мурлыкала. Ђ тут она зашипела и едва не  вцепилась
в него. “ него уже чуть было не сорвалось, что они как-нибудь перебьютсЯ, но
она налетела  на  него:  если  у  него  повернетсЯ  Язык  сказать,  что  они
как-нибудь перебьютсЯ, заЯвила она, она влепит ему пощечину.
     Ћн  проглотил  оскорбление,  вспыхнул.  Џодхватил  веревку,   потЯнулсЯ
закинуть ее на верхнюю полку. Ќо не тут-то было - верхнюю полку  она  отвела
под склЯнки и банки и не позволит захламлЯть ее всЯкими веревками. •ватит  с
нее того, что у них в городе сам черт ногу сломит - так там хоть повернутьсЯ
негде, но здесь она наведет порЯдок.
     ‚ таком случае интересно знать, как на верхней полке очутились  молоток
и гвозди? € с какой стати она их туда сунула, она  что,  не  знает,  что  он
собираетсЯ приладить рамы наверху и молоток и гвозди ему  нужны  там?  €з-за
нее у них все движетсЯ черепашьими темпами,  вечно  она  задает  ему  лишнюю
работу из-за своей дурацкой привычки перекладывать все с места  на  место  и
запихивать невесть куда.
     Ћна, насколько помнит, извинилась. Ѓудь у нее  хоть  какаЯ-то  надежда,
что он приладит рамы этим летом, она оставила бы молоток и гвозди  там,  где
он их и положил, - прЯмо посреди спальни, на самом ходу. Ђ теперь,  если  он
сию же секунду не очистит полку, она вышвырнет этот хлам в колодец.
     •орошо, хорошо, а что, если он положит все в чулан? Ќи в  коем  случае.
—улан у нее отведен под щетки, швабры и совки -  у  него  что,  нет  другого
места длЯ веревки, кроме как ее кухнЯ? …му, видно, невдомек,  что  у  них  в
доме целых семь комнат и всего одна кухнЯ? €нтересно  знать,  что  из  этого
следует? Ћна что, не понимает, что ведет себЯ глупее  глупого?  Ћн  что  ей,
трехлетний недоумок? Ћна, видно, жить не может без того,  чтобы  кого-то  не
дергать и не притеснЯть, иначе ее  поведение  не  объЯснишь.  ‚от  когда  он
пожалел, что они не завели ребенка-двух - ей было бы  на  ком  срывать  зло.
Њожет, тогда его оставили бы в покое.
     Џри этих словах она переменилась в лице и напомнила ему, что  он  забыл
про кофе и бог знает длЯ чего купил моток веревки. Ђ если вспомнить, сколько
им всего еще нужно, чтобы можно было хоть мало-мальски прилично  устроитьсЯ,
ей просто плакать хочетсЯ, только и  всего.  “  нее  был  такой  потерЯнный,
удрученный вид, что он никак не мог поверить, будто весь сыр-бор  разгорелсЯ
из-за мотка веревки. „а в чем хоть дело-то, скажи на милость?
     Ћх, пусть он, пожалуйста, замолчит и будет так добр уйти куда подальше,
чтобы ей не видеть его, ну хотЯ бы минут пЯть. „а ради бога.  ђаз  так,  она
вообще его больше не увидит. …й-ей, он только о том и мечтает, чтобы смытьсЯ
и никогда больше сюда не возвращатьсЯ. ’огда она, хоть  убей,  не  понимает,
что его здесь держит. Љогда и улизнуть, как не сейчас. Ћна торчит  здесь,  в
глуши, до железной дороги отсюда вовек не  доберешьсЯ,  в  доме  хоть  шаром
покати, денег никаких, дел по горло - когда и смытьсЯ от  всего  этого  куда
подальше, как не сейчас. Ћна и так диву даетсЯ, почему  он  не  проторчал  в
городе до тех пор, пока она всех дел не переделала. …й не привыкать стать.
     …му кажетсЯ, что она хватила через край.  Џерешла  всЯкие  границы,  да
будет ему позволено так сказать. —его ради он  просидел  безвылазно  прошлое
лето в городе? Џотому что набрал дополнительной работы сверх  головы,  чтобы
посылать ей деньги. Џочему же  еще?  “ж  ей-то  должно  быть  известно,  что
другого выхода у них не было. € тогда она против этого не  возражала.  ‚идит
бог, это был единственный раз за всю их совместную жизнь, когда ей  пришлось
обходитьсЯ своими силами.
     ђасскажи это своей бабушке! “  нее  есть  подозрениЯ,  по  какой  такой
причине он застрЯл тогда в городе.  €  да  будет  ему  известно,  подозрениЯ
вполне обоснованные. ЋпЯть она вытащила эту древнюю историю?  ’ак  вот,  она
может думать все, что ей угодно. …му осточертело оправдыватьсЯ. Љак  это  ни
глупо звучит, но его заарканили, а он попросту растерЯлсЯ. Ћн  и  думать  не
мог, что она так раздует эту историю. Ќу как же, ей ли не знать,  что  стоит
оставить мужчину одного, как  его,  беднЯжку,  мигом  зацапает  какаЯ-нибудь
дамочка. Ђ ему, конечно же, воспитание не позволило отказать даме.
     —то она такое несет?  Ќе  она  ли  сказала  ему,  что  такого  хорошего
времени, как эти две недели, у нее уже четыре года не было, похоже,  она  об
этом забыла? Ђ сколько, интересно, лет к тому времени  они  прожили  вместе?
‹адно, помолчи! € пусть не думает, что он это ей не запомнил. „а  не  потому
ей было так хорошо, что она жила без него, она вовсе не то хотела сказать. Ђ
то, что ей было хорошо оттого, что она наводила в этом паршивом доме  уют  к
его приезду. ‚от что она хотела сказать,  а  он  каков?  Љорит  ее  какой-то
фразой годовалой давности, а все оттого, что забыл про кофе, перебил Яйца  и
потратил деньги, с которыми у них и без того туго, на эту треклЯтую веревку!
€ потом, довольно об этом, а от  него  ей  нужно  всего-навсего,  во-первых,
пусть  уберет  веревку  подальше,  чтобы  она  не  путалась  под  ногами,  а
во-вторых, пусть вернетсЯ в деревню за кофе и, если он способен хоть  что-то
удержать в голове, заодно прихватит проволочную мочалку  длЯ  сковородок,  и
два карниза длЯ занавесок, и еще резиновые перчатки, а то у нее всЯ  кожа  с
рук сошла, и зайдет в аптеку за бутылкой жженой магнезии.
     Ћн кинул взглЯд за окно, где над  склонами  плавилсЯ  Ярко-синий  день,
утер лоб, тЯжело вздохнул и сказал, что он вернетсЯ в деревню, но пусть  она
хоть раз в жизни наберетсЯ терпениЯ и подождет. Ћн сам предложил  сходить  в
деревню, как только обнаружилось, что он забыл про кофе, разве нет?
     „а, да,  конечно...  иди  скорей.  Ђ  она  тем  временем  помоет  окна.
Љрасота-то вокруг какаЯ! ‚от только будет ли у них времЯ ею  любоватьсЯ!  Ћн
ушел бы и без ее напоминаний, но прежде ему хочетсЯ сказать, что если  б  не
ее склонность видеть все в черном свете, она бы заметила,  что  дел  в  доме
осталось на несколько дней - не больше. Ќеужели она не помнит, как славно им
жилось здесь прежде? “ж будто они никогда не веселились? …й  недосуг  с  ним
разговаривать, а теперь пусть приберет веревку, прежде  чем  она  переломает
себе ноги. Ћн поднЯл веревку - она каким-то образом съехала со  стола  -  и,
зажав под мышкой, вышел.
     Ћн уже уходит? Ќу конечно! ’ак она и думала. Љакое безошибочное чутье -
до чего же он точно выбирает момент, когда  смытьсЯ,  чтобы  перекинуть  все
трудные дела на нее. Ћна хотела вынести матрасы - если  их  вынести  сейчас,
они пролежат на солнце по крайней мере три  часа,  она  еще  утром  об  этом
говорила, разве он не слышал?
     Ќеудивительно, что он спешит улизнуть и переложить все дела на нее.  Ќе
иначе как решил, что физическаЯ работа пойдет ей на пользу.
     „а он всего-навсего хотел принести ей кофе. ’ащитьсЯ  шесть  километров
за двумЯ фунтами кофе глупо, но он рад старатьсЯ. Љофе  ее  губит.  ‚прочем,
раз ей на это наплевать, что тут поделаешь? …сли он думает, что это кофе  ее
губит, она его поздравлЯет: у него, должно быть, совсем нет совести.
     …сть у него там совесть или нет, он не понимает, почему нельзЯ  вынести
матрасы завтра? € в конце концов надо решить: длЯ чего им этот дом, чтобы  в
нем жить, или чтобы он их заездил? Џри этих словах она  помертвела,  губы  у
нее побелели, и она напустилась на него: пусть, мол,  не  рассчитывает,  что
она будет везти воз в одиночку, у нее тоже есть работа, и когда,  интересно,
он думает, ей  делать  работу,  если  она  с  утра  до  вечера  крутитсЯ  по
хозЯйству?
     ЋпЯть она за свое? …й не хуже его известно,  что  его  работа  приносит
деньги регулЯрно, а ее - лишь времЯ от времени. € хороши бы они  были,  если
бы им пришлось жить на ее заработки, и пусть зарубит это  на  стенке  раз  и
навсегда!
     Ќе в этом суть, а в том, как они  распределЯт  обЯзанности,  когда  оба
работают. ‚от что интересно знать - надо  же  ей  как-то  спланировать  свое
времЯ. Ћ чем речь, они ведь, кажетсЯ, обо всем договорились. “словились, что
он будет ей помогать. ‹етом он ей всегда помогал, разве нет?
     ђазве нет - ах, вот как! ђазве нет - ах, вот оно что? €нтересно, когда,
где и чем он ей помог? ѓосподи, вот уморил так уморил.
     Ћн так ее уморил, что лицо ее налилось кровью, она  давилась  визгливым
смехом, не в силах остановитьсЯ. …е до того разобрало, что ей пришлось сесть
- ноги ее не держали, из глаз ее хлынули слезы и потекли прЯмо в открытый от
смеха рот. Ћн рванулсЯ к ней, поднЯл на ноги, кинулсЯ за водой - плеснуть ей
в лицо. Ћборвал веревку, которой ковшик был привЯзан к гвоздю.  Ћдной  рукой
он пыталсЯ качать воду, другой удерживать ее. Џоэтому облить ее он не облил,
а только хорошенько потрЯс.
     Ћна вырвалась от него и с истошным криком, мол,  пусть  прихватит  свою
веревку и убираетсЯ куда подальше, глаза бы ее на него не глЯдели,  убежала.
Ћн услышал, как спотыкаютсЯ, стучат по лестнице каблучки ее домашних туфель.
‚ыскочил на крыльцо, обогнул дом и вышел на проселок; тут  он  почувствовал,
что на пЯтке у него  вздулсЯ  волдырь,  а  спину  жжет  так,  будто  рубашка
занЯлась огнем. ‘кандал разразилсЯ до того неожиданно, что он  и  опомнитьсЯ
не успел. Ћна могла дойти до белого калениЯ по любой ерунде.  Ћна  чудовище,
пропади все пропадом: ни одной извилины в голове. Љогда она  разойдетсЯ,  ей
что ни говори, все как об стенку горох. Ќо если она думает, что  он  положит
жизнь на ее капризы, она сильно  ошибаетсЯ!  •орошо,  а  теперь-то  что  ему
делать? Ќадо  бы  отнести  веревку  и  на  что-нибудь  обменЯть.  Џостепенно
обрастаешь вещами,  грудами  вещей,  их  не  стронешь  с  места,  в  них  не
разберешьсЯ, от них не избавишьсЯ. ‚алЯютсЯ себе и гниют.  Ќадо  бы  отнести
веревку назад. ‚от еще, с какой это стати? ‚еревка ему нужна. „а  и  о  чем,
собственно, речь? ‚сего-навсего о веревке.  —то  это  за  человек,  которому
ничего не стоит так оскорбить из-за какой-то веревки? „а и  как  вообще  она
смела его попрекать? ‚ памЯти всплыли все бессмысленные, никчемные безделки,
которые она покупала себе. ‡ачем? ‡ахотела купить и купила - вот  зачем!  Ћн
остановилсЯ у  обочины,  присмотрел  камень  побольше.  Ќадо  пока  спрЯтать
веревку за него. Ђ дома сунуть в рабочий Ящик. Ћн сыт по горло разговорами о
веревке.
     Љогда он вернулсЯ, она стоЯла на дороге, прислонЯсь к почтовой тумбе, -
поджидала его. „ень клонилсЯ к вечеру, запах жареного мЯса,  щекоча  ноздри,
разносилсЯ  в  прохладном  воздухе.  ‹ицо  у  нее  разгладилось,  посвежело,
помолодело. Ќепокорные черные прЯди  смешно  торчали  во  все  стороны.  Ћна
помахала ему издали, и он прибавил шагу. Љрикнула, что ужин давно готов, он,
небось, умирает с голоду?
     …ще бы! ‚от он, кофе. Ћн помахал пакетом в воздухе. Ћна перевела глаза.
—то это у него там такое в другой руке?
     Ќу да, та же самаЯ веревка. Ћн остановилсЯ как вкопанный. Ћн  собиралсЯ
обменЯть веревку да запамЯтовал. Ћна не понимала, зачем менЯть веревку, если
она ему действительно нужна. Љак сегоднЯ все благоухает и как же славно, что
они здесь!
     Ћна зашагала рЯдом с ним, одну руку подсунула ему под ремень.  Ќа  ходу
она дергала его за ремень, толкала, льнула к нему грудью. Ћн обвил ее рукой,
похлопал по животу. Ћни обменЯлись настороженными улыбками. Ђ  вот  и  кофе,
кофе длЯ его зверушки-вреднюшки! Ћн чувствовал  себЯ  так,  будто  несет  ей
роскошный подарок.
     Ћн у нее прелесть, ей с ним повезло,  и  выпей  она  поутру  кофе,  она
никогда бы не стала так капризничать... Ђ к ним снова прилетел козодой, нет,
ты подумай, ему давно бы пора улететь, а он сидит один-одинешенек  на  дикой
Яблоне и кого-то кличет. Њожет быть, его подружка ему изменила.  Ћчень  даже
может быть. Ћна надеетсЯ, он снова прилетит, этот козодой такаЯ  прелесть...
Ћн ведь знает, на нее порой находит.
     …ще бы, ему ли не знать.


        ѓЂ‘€…Ќ„Ђ
                            Џеревод ‹.Ѓеспаловой

     “же ради одного того, чтобы посмотреть, как Љеннерли оккупирует  поезд,
битком  набитый  темнокожим  народцем,  стоило  заплатить  за  билет.  Њы  с
Ђндреевым бездумно  плелись  вслед  за  этим  колоссальным  тараном  (вполне
обычного роста - Љеннерли был разве что на  голову  выше  среднего  индейца,
зато  его  духовное  превосходство  в  эту  минуту  не  поддавалось  учету),
прокладывавшим себе дорогу сквозь вагон второго  класса,  куда  мы  впопыхах
влезли по  ошибке.  ’еперь,  когда  истинно  народнаЯ  революциЯ  (да  будет
благословенна ее памЯть!) пробушевала и отгремела, в Њексике переименовывали
все и всЯ - по большей части, чтобы создать  видимость  улучшениЯ  всеобщего
благосостоЯниЯ. € как бы вы ни были бедны, непритЯзательны или скаредны, вам
не ехать в третьем классе. ‚ы вольны ехать в веселом, хоть  и  безалаберном,
обществе во втором или степенно,  с  удобствами  -  в  первом,  ну,  а  если
раскошелитесь, можете не хуже какого-нибудь состоЯтельного генерала с ‘евера
раскинутьсЯ на царственном бархате пульмана. "Љрасота-то какаЯ - ни дать  ни
взЯть пульман", - так обычно выражает свой восторг мексиканец побогаче...  ‚
этом поезде пульмана не  было,  иначе  нам  бы  его  не  миновать.  Љеннерли
путешествовал с размахом. ‘вободной рукой разрезаЯ толпу, другой  -  рывками
подтаскиваЯ дорожную сумку и портфель разом, он напористо пробивалсЯ  вперед
с брезгливой миной на лице, дабы ни от кого не укрылось, как оскорблЯет  его
вонь, "такаЯ густаЯ, - по выражению Љеннерли, - что хоть ложкой ее  хлебай",
которой несло от кавардака, где смешались обмочившиесЯ младенцы,  загаженные
индюшки,  отчаЯнно  визжащие  поросЯта,  кошелки  с  провизией,  корзинки  с
овощами, тюки, узлы с домашним скарбом; однако, несмотрЯ на всю неразбериху,
каждаЯ кучка жила своей отдельной жизнью, лишь изредка из самой ее  гущи  со
смуглых радостных лиц скользили по проходЯщим  глаза.  ђадость  их  никакого
отношениЯ к нам не имела. Ћни радовались тому, что могут  сидеть-посиживать,
и даже ослика не надо нахлестывать, их и так привезут куда надо, они за  час
проедут столько, сколько раньше едва успевали пройти за день, да еще поклажу
приходилось тащить на себе... Џожалуй, ничем не нарушить их тихого восторга,
когда  они  наконец  рассЯдутсЯ  среди  своих  пожитков  и   паровоз,   этот
загадочный, могучий зверюга, легко помчит их километр за километром, а  ведь
прежде им с таким трудом давалсЯ здесь каждый шаг. умливый белый человек их
не пугает: они уже успели привыкнуть к нему. „лЯ индейцев все белые на  одно
лицо, им не впервой встречать этого расходившегосЯ  мужчину,  светлоглазого,
рыжеволосого, бесцеремонно проталкивающегосЯ сквозь вагон. ‚  каждом  поезде
имеетсЯ один такой.  …сли  им  удаетсЯ  оторватьсЯ  от  своих  всегда  таких
захватывающих дел, они провожают его глазами;  без  него  им  поездка  не  в
поездку.
     ‚ дверЯх вагона Љеннерли обернулсЯ и, увидев, что мы намереваемсЯ здесь
обосноватьсЯ, предостерегающе замахал руками. - Ќет, нет! -  возопил  он.  -
’олько не здесь. ‚ам не подобает быть здесь! - закричал он,  делаЯ  страшные
глаза, - он почитал своим долгом опекать даму. џ следовала за ним,  кивками,
жестами даваЯ понЯть, что он зрЯ беспокоитсЯ.  ‡а  мной  шел  Ђндреев  -  он
бережно огибал громоздкие вещи и мелкую живность, мимоходом  переглЯдывалсЯ,
со спокойными, живыми черными глазами - ни одних не пропустил.
     ‚агон первого класса был  аккуратно  подметен,  местных  жителей  здесь
практически не было, чуть не все окна были раскрыты. Љеннерли забросил сумки
на полки, одним махом откинул  спинки  сидений  и  суматошливо  расстилал  и
перестилал пальто и шарфы до тех пор, пока не  соорудил  гнездышко,  где  мы
могли свернутьсЯ друг против друга калачиком, -  тем  самым  хоть  на  времЯ
оградив трех представителей интеллектуальной элиты высшей расы,  оказавшихсЯ
- вот ужас-то! - без присмотра и практически без  защиты,  и  где,  в  какой
стране! “ Љеннерли перехватило горло, едва он завел  об  этом  речь.  ‘трого
говорЯ, гнездо он свил длЯ  себЯ;  он  знал,  что  собой  знаменует.  Ќас  с
Ђндреевым  он  приравнЯл  к  себе  из  вежливости:  как-никак  Ђндреев   был
коммунистом, а Я писательницей, во всЯком случае, так Љеннерли сказали.  …ще
неделю назад он обо мне ничего не слышал; не слышал обо мне и никто  из  его
знакомых, и, строго говорЯ, присматривать за мной надлежало  Ђндрееву  -  он
или не он пригласил менЯ в эту поездку?  Ћднако  Ђндреев  принимал  все  как
должное, был  легковерен,  не  задавал  вопросов  и  не  чувствовал  никакой
ответственности перед обществом - во  всЯком  случае,  Љеннерли  никогда  не
назвал бы его ответственным  человеком  и  поэтому  никак  не  мог  на  него
рассчитывать.
     џ проштрафилась уже тем, что Явилась на вокзал  перваЯ  и  сама  купила
себе билет, хотЯ Љеннерли велел мне ждать их у касс  первого  класса  -  они
ехали из другого города и здесь им предстоЯла пересадка.  -  Џредполагалось,
что вы будете нашей гостьей, - обиженно сказал он  и,  взЯв  у  менЯ  билет,
передал проводнику с таким видом, будто Я выкрала билет из его  кармана  длЯ
своих   личных   надобностей,   -   жест   этот,    похоже,    имел    целью
продемонстрировать, что отныне и вовеки он лишает  менЯ  всех  причитающихсЯ
гостье привилегий. Ђндреев тоже выговорил мне:
     - Љ чему вам, да и нам, швырЯтьсЯ деньгами, когда Љеннерли денег некуда
девать и он тратит их без счету? - Љеннерли  застыл,  так  и  не  донесЯ  до
кармана кожаный бумажник, с  минуту  буравил  Ђндреева  невидЯщим  взглЯдом,
потом подскочил, будто его ужалили, и завопил:
     - Ѓогатый? ќто Я богатый? ќто почему же, интересно знать, Я богатый?  -
с минуту побушевал, надеЯсь, что подобающаЯ отповедь родитсЯ сама собой,  но
она не родилась. …ще с минуту он дулсЯ,  потом  вскочил,  передвинул  сумки,
сел, похлопал себЯ по карманам, проверЯЯ, все  ли  на  месте,  откинулсЯ  на
спинку кресла и справилсЯ, удосужилась ли Я заметить, что он нес свой  багаж
сам. Ђ поступил он так потому, что не может позволить носильщикам обжуливать
себЯ. ‚сЯкий раз, когда он нанимает носильщиков, ему приходитсЯ сражатьсЯ  с
ними  чуть  ли  не  врукопашную,  иначе  бы  его  ободрали  как  липку.   Ќе
преувеличиваЯ, за всю жизнь он не сталкивалсЯ с такой шайкой грабителей, как
эти вокзальные носильщики. € потом, после их грЯзных лапищ противно  братьсЯ
за чемодан, того и глЯди подхватишь какую-нибудь заразу. Ћн  лично  считает,
что так и заболеть недолго.
     Ђ Я в это времЯ думала, что если рассказы путешественников, о какой  бы
стране  они  ни  вели  речь,  уподобить  грампластинкам,   наберетсЯ   всего
три-четыре варианта, не больше, и из этих вариантов вариант Љеннерли казалсЯ
мне самым малопривлекательным. Ћткрытый взглЯд Ясных серых глаз Ђндреева,  в
которых отражалась такаЯ сложнаЯ гамма неприЯзненных чувств,  почти  никогда
не обращалсЯ на Љеннерли, но весь вид Ђндреева свидетельствовал о  том,  что
терпение его на пределе. “севшись поудобнее, он  вытащил  папку  фотографий,
кадры из фильма, которые они наснимали по стране, расположил их на коленЯх и
начал рассказ о ђоссии с того самого  места,  где  прервал  его...  Љеннерли
забилсЯ в угол подальше от  нас  и  отвернулсЯ  к  окну,  всем  своим  видом
показываЯ, что не желает слушать чужой разговор. Љогда мы выехали из Њехико,
солнце сиЯло вовсю; километр за километром преодолеваЯ  долину  пирамид,  мы
ползли среди полей агав навстречу лиловой грозовой туче, прочно  разлегшейсЯ
на востоке, пока она не разверзлась и не  окропила  нас  приветливо  тусклым
неслышным дождичком. ‚сЯкий раз, когда поезд останавливалсЯ, мы высовывались
из окна, поселЯЯ напрасные надежды в сердцах индеанок, которые бежали  рЯдом
с нами, запрокинув головы и простираЯ к нам руки и тогда,  когда  поезд  уже
набирал скорость.
     - ‘вежее пульке! - угрюмо взывали они и тЯнули к нам  кувшины,  доверху
наполненные сероватой жижей.
     - —ерви! ‘вежие черви, только-только с агавы!  -  истошно  вопили  они,
перекрываЯ лЯзг  колес,  и  размахивали,  словно  букетами,  сплетенными  из
листьев мешками, которые бугрились от скользких червей, собранных по  одному
на кактусах, из чьей  сердцевины  сочитсЯ  сахаристый  сок  длЯ  пульке.  Ќе
оставлЯЯ надежды, они все бежали, легонько, лишь  самыми  кончиками  пальцев
придерживаЯ мешки, с тем чтобы тут же перебросить их пассажирам, буде  те  в
последний момент не устоЯт перед соблазном, бежали до тех пор, пока  паровоз
не оставлЯл их далеко  позади,  -  голоса  их  относило,  и  вот  уже  вдали
виднелись лишь тесно сбившиесЯ линЯлые юбки и шали под  равнодушно  сеющимсЯ
дождем.
     Љеннерли открыл три бутылки тепловатого горького  пива.  -  ‚ода  здесь
гнуснаЯ, - убежденно сказал он, отхлебнул большой глоток пива и  прополоскал
рот. - ‚се, что они едЯт и пьют, нельзЯ взЯть в рот, вы согласны? -  спросил
он так, словно, что бы мы по своему неразумию ему ни ответили  (ни  один  из
нас не пользовалсЯ у него доверием), это никакого  значениЯ  не  имеет,  ибо
правильный ответ известен лишь ему одному. ЏередернулсЯ и чуть не  подавилсЯ
американским шоколадом. - џ  только  что  вернулсЯ,  -  сказал  он,  как  бы
объЯснЯЯ, чем вызвана его повышеннаЯ брезгливость, - из райских краев, - так
он называл Љалифорнию. € вспорол апельсин с  лиловой  чернильной  меткой.  -
Џоэтому мне приходитсЯ приспосабливатьсЯ заново. „о чего  же  хорошо,  когда
ешь фрукты, знать, что в них нет микробов. ќти апельсины  Я  везу  из  самой
Љалифорнии. (џ Явственно представила, как Љеннерли шагает через всю ‘опору с
набитым апельсинами рюкзаком за плечами.) “гощайтесь. Ћни, по крайней  мере,
чистые.
     ‘ам Љеннерли тоже был чище чистого  -  ходЯчаЯ  укоризна  неопрЯтности:
отмытый,  побритый,  подстриженный,  наглаженный,  начищенный,  благоухающий
мылом; фисташкового цвета твидовый костюм ловко облегал его крепкую  фигуру.
—то ни говори, а сложен он был отлично, с тем экономным изЯществом,  которое
встречаешь разве что у пышущих здоровьем животных. ќтого у него не отнимешь.
Љогда-нибудь Я сложу стихи  в  честь  котЯт,  умывающихсЯ  поутру,  в  честь
индейцев, отскребывающих в тени деревьев в полдень у реки одежду до  дыр,  а
кожу до скрипа большими кусками пахучего  мыла  и  пеньковыми  мочалками;  в
честь лошадей, катающихсЯ, валЯющихсЯ по  траве,  с  фырканьем  надраивающих
свои лоснЯщиесЯ бока; в честь сорванцов, шумно плещущихсЯ нагишом в пруду; в
честь кур, с ликующим квохтаньем полощущихсЯ в пыли; в честь почтенных отцов
семейств, забывающихсЯ песней под тощей струйкой умывальника; в честь птичек
на ветках, упоенно перебирающих одно  за  другим  встопорщенные  перышки;  в
честь прелестных, как свежие  плоды,  юношей  и  девушек,  прихорашивающихсЯ
перед свиданием; в честь всех живущих и здравствующих, всех тех, кто наводит
чистоту и красоту во имЯ вЯщей славы жизни. Ќо Љеннерли где-то сбилсЯ с пути
- переусердствовал: вид у него был затравленный, как у  человека  на  пороге
банкротства, который, не рискуЯ урезать расходы, из  последних  сил  пускает
пыль в глаза. Ћн  был  сплошной  комок  нервов,  стоило  какой-нибудь  мысли
смутить его, и нервы иголками вонзались ему в нутро - оттого  в  его  пустых
голубых глазах застыло выражение слепого бешенства. Ћт бессильной  Ярости  у
него  вечно  ходили  желваки.  ‚осемь  месЯцев,  как  он   состоит   деловым
руководителем при трех русских киношниках, снимающих фильм о Њексике, и  эти
восемь месЯцев едва не доконали его, рассказывал  мне  Љеннерли,  ничуть  не
смущаЯсь присутствием Ђндреева, одного из троицы.
     - „оведись ему руководить нашей поездкой по Љитаю и Њонголии, -  сказал
мне Ђндреев, нимало не стеснЯЯсь Љеннерли, - Њексика показалась бы ему раем.
     - Ќе выношу высоты! - сказал Љеннерли.  -  “  менЯ  от  нее  перебои  в
сердце. џ перестаю спать.
     - Џри чем тут высота? ЉакаЯ такаЯ высота в  ’ехуантепеке?  -  продолжал
резвитьсЯ Ђндреев. - Ђ посмотрели бы вы, что с ним там творилось.
     †алобы хлестали из Љеннерли сплошным потоком, он не  мог  остановитьсЯ,
как ребенок, когда его тошнит.
     - Ђ все эти мексиканцы, - рассказывал он так, будто натолкнутьсЯ на них
в Њексике было длЯ него  непредвиденной  неприЯтностью.  -  Ћт  них  сам  не
заметишь, как сойдешь с ума. ‚  ’ехуантепеке  это  был  какой-то  ужас.  ‚се
рассказать - недели не хватит, потом, он делает заметки, думает когда-нибудь
написать книгу, но все-таки один пример приведу: мексиканцы  не  знают  цену
времени и на их слово никак нельзЯ полагатьсЯ.  Ћни  вынуждены  были  давать
взЯтки на каждом шагу. Џодкупы, взЯтки, подкупы, взЯтки - с утра до  вечера,
в любом виде: от  50  песо  муниципалитетским  нахалюгам  до  кулька  конфет
какому-нибудь провинциальному мэру,  а  иначе  тебе  даже  камеру  не  дадут
поставить. Њоскиты чуть не съели его живьем. Ђ если к  этому  прибавить  еще
клопов, тараканов, и скверную еду, и жару, и  здешнюю  воду,  неудивительно,
что все переболели: ‘тепанов, оператор, заболел, Ђндреев заболел.
     - “ж так и заболел, - сказал Ђндреев.
     „аже бессмертный “спенский и тот заболел. —то же  до  самого  Љеннерли,
так он и вообще не раз прощалсЯ с жизнью. Ђмебиаз. …го никто  не  разубедит.
„а что говорить, диву даешьсЯ, как они все там не  перемерли  и  как  их  не
перерезали. „а что говорить, Њексика еще хуже Ђфрики.
     - Ђ вы и в Ђфрике побывали? - спросил Ђндреев. -  €  почему  вы  всегда
выбираете такие неудобные длЯ жизни страны?
     Џо правде говорЯ, в Ђфрике он не был, но одни его друзьЯ снимали  фильм
о пигмеЯх, и если  рассказать,  чего  они  там  натерпелись,  вы  просто  не
поверите. —то же до него, Љеннерли, посылай  его  хоть  к  пигмеЯм,  хоть  к
каннибалам, хоть к охотникам за головами - он всегда пожалуйста. ‘ ними,  по
крайней мере, все известно наперед. Ђ здесь что: к примеру, они потерЯли  ни
много ни мало десЯть тысЯч долларов только потому,  что,  повинуЯсь  здешним
законам - чего тут  сроду  никто  не  делал!  -  представили  свой  фильм  о
землетрЯсении в Ћахаке цензорскому  совету  в  Њехико.  Ђ  какие-то  местные
ловчилы, которые знают все ходы-выходы, воспользовавшись этим, отослали свою
полнометражную хронику прЯмиком в Ќью-‰орк - и обскакали их.  €меть  совесть
всегда накладно, но если уж  ты  родилсЯ  на  свет  совестливым,  ничего  не
попишешь. Ђ в итоге - выброшенное времЯ  и  выброшенные  деньги.  Ћн  заЯвил
протест цензорам, обвинив их в том, что они не пресекли  разбойные  действиЯ
мексиканской компании  и,  играЯ  на  руку  своим  любимчикам,  злонамеренно
задержали русский фильм, - выложил все как есть, отстукал целых пЯть страниц
на машинке. Ћни даже не потрудились ему ответить. Ќу что ты будешь делать  с
таким народом? ‚зЯтка, подкуп, взЯтка,  подкуп  -  без  этого  тут  шагу  не
ступишь. Ќо здешние уроки не прошли длЯ него даром.
     - ’еперь какую сумму у менЯ ни запросЯт,  Я  плачу  ровно  половину,  и
точка, - сказал он. - џ им говорю: послушай, Я  тебе  даю  половину,  дай  Я
больше - это уже пахло бы вымогательством и взЯточничеством, понЯл? „умаете,
они отказываютсЯ? …ще чего! Љак бы не так!
     …го трубный, резкий  голос  нещадно  терзал  уши,  выпученные  глаза  с
отвращением взирали на  все,  на  чем  ни  останавливались.  Ќервы  иголками
вонзались, впивались ему в нутро - обращалсЯ ли он мыслью вспЯть, касалсЯ ли
настоЯщего, ощущал ли холодное веЯние будущего. …го несло...  Ћн  побаивалсЯ
своего зЯтЯ, рьЯного приверженца сухого закона, гнев которого, узнай он, что
едва Љеннерли покинул Љалифорнию, как снова взЯлсЯ за старое и хлещет пиво в
открытую, был бы ужасен. ‚ известном смысле он рисковал работой - ведь  чуть
не все деньги на эту поездку зЯть собрал среди своих друзей, и  теперь  зЯть
мог его уволить без лишних разговоров, хотЯ как зЯть надеетсЯ  обойтись  без
него, Љеннерли себе не представлЯет. “ зЯтЯ нет лучшего друга,  чем  он.  „а
разве зЯтю это понЯть! € потом, вклады должны приносить прибыль -  и  друзьЯ
вскоре ее потребуют, если еще не потребовали. Ђ кроме него,  никого  это  не
заботит - и он метнул  взглЯд  на  Ђндреева.  -  Ђ  Я  вовсе  не  просил  их
вкладывать деньги!
     Џо мнению Љеннерли, кроме пива, тут ничего в рот брать нельзЯ, а  пиво,
оно тебЯ разом и накормит, и напоит, и вылечит: ведь тут все - фрукты, мЯсо,
воздух, вода, хлеб, все - отрава. ”ильм предполагалось снЯть в  три  месЯца,
но прошло уже восемь, и одному богу известно, сколько времени он еще займет.
Ђ если не закончить картину к сроку, Љеннерли боитсЯ,  что  ее  ждет  полный
провал.
     - Љ какому сроку? - спросил Ђндреев  так,  словно  задает  этот  вопрос
далеко не в первый раз. - Љогда закончим, тогда и закончим.
     - ’ак-то оно так, только  вы  напрасно  думаете,  будто  картину  можно
кончить когда тебе заблагорассудитсЯ. Џублику надо подготовить точь-в-точь к
моменту ее выхода. —тобы картина имела успех, - разглагольствовал  Љеннерли,
- чего только  не  приходитсЯ  учитывать:  картина  должна  быть  сделана  к
определенному сроку, должна быть произведением искусства -  это  само  собой
разумеетсЯ - и должна нашуметь.  Ђ  вот  нашумит  она  или  нет,  наполовину
зависит от  того,  сумеете  ли  вы,  когда  подвернетсЯ  подходЯщий  момент,
выпустить ее на экран. Ќеобходимо учитывать уйму мелочей, упустишь хоть одну
- и ваших нет! - Ћн сделал вид, будто  наводит  ружье,  спустил  курок  и  в
изнеможении отвалилсЯ на спинку кресла. Ќа его лице - он на миг расслабилсЯ,
- как на киноэкране, отразилась всЯ его жизнь, жизнь, состоЯщаЯ из борений и
разочарований, жизнь, где он вечно превозмогал  неимоверные  трудности,  изо
всех сил бодрилсЯ, а по ночам, когда голову распирали планы, а  живот  пиво,
лежал без сна, а по утрам вскакивал отупевший, с мЯтым, серым лицом, лез под
холодный душ, взбадривал себЯ обжигающим кофе и бросалсЯ в бой, где  нет  ни
правил, ни судей и повсюду враги! - ѓосподи, да вы и понЯтиЯ ни о чем  таком
не имеете, - обратилсЯ он ко мне. - Ќо все это войдет в мою книгу...
     ЏрЯмой как палка, он сидел, повествуЯ о своей книге, поедаЯ  плитку  за
плиткой американский шоколад и дохлебываЯ третью бутылку пива, когда посреди
фразы его сморил  сон.  €  самонадеЯнность  не  помогла,  спасительный  сон,
схватив за шкирку, заткнул ему рот. Ћн утонул в своем твиде, голова его ушла
в воротник, глаза закрылись, углы губ  опустились  -  казалось,  он  вот-вот
заплачет.
     Ђ Ђндреев все показывал мне кадры из  той  части  фильма,  которую  они
снимали на гасиенде,  где  делают  пульке...  ѓасиенду  они  выбирали  очень
придирчиво, рассказывал он, разыскали доподлинную помещичью усадьбу,  такую,
котораЯ подходит им по  всем  статьЯм  -  и  архитектура  там  что  надо,  и
современных удобств практически никаких, и пеоны такие, каких  нигде  больше
нет. ‚полне естественно, что все это отыскалось в гасиенде,  где  производЯт
пульке. ‚едь пульке как делали испокон веку, так делают и поныне. ‘ тех  пор
как первый индеец соорудил первый обтЯнутый сыромЯтной кожей бродильный  чан
длЯ пульке и выдолбил первую тыкву, чтобы высосать сок из сердцевины  агавы,
ничего не изменилось. Ќичего не  изменилось  с  тех  пор,  да  и  что  могло
изменитьсЯ? ‹учшего способа готовить пульке Явно нет и не будет. €м до  того
повезло с этой усадьбой, что  они  сами  не  верЯт  своему  счастью.  Љак-то
гасиенду посетил один родовитый испанец - последний раз он был здесь полвека
тому назад, - так вот он все ходил по усадьбе и восторгалсЯ.
     - ‡десь ничего не изменилось, - приговаривал он, - ну совсем ничего!
     Љамере этот неизменный мир виделсЯ пейзажем с фигурами людей  -  людей,
чью обреченность предопределЯл уже сам пейзаж. ‡амкнутые смуглые лица  несли
на себе печать безотчетного страданиЯ, но чем оно вызвано,  они  не  помнили
или помнили так, как помнЯт разве что животные, которые страдают,  когда  их
хлещут кнутом, но  за  что  страдают,  не  понимают,  и  как  избавитьсЯ  от
страданий,  тоже  не  представлЯют...  ‘мерть  на  этих  кадрах  представала
крестным ходом с зажженными свечами, любовь чем-то расплывчато торжественным
- сомкнутые руки и две фигуры-изваЯниЯ, клонЯщиесЯ друг к другу. „аже фигуре
индейца  в  драном  белом  балахоне,  потрепанном  непогодами  и   принЯвшем
очертаниЯ его узкобедрого стройного тела, - склонившись к агаве так, что  ее
колючки рогами торчали у него по бокам, он высасывал через тыкву ее  сок,  а
ослик рЯдом с ним, понурившись, покорно ожидал, когда  наполнЯт  навьюченные
на него бочонки, - даже фигуре индейца  был  придан  условный,  традиционный
трагизм, прекрасный и пустой. Ќа этих кадрах, как ожившие статуи, шли рЯд за
рЯдом темнокожие девушки, с их круглых лбов струились мантильи, на их плечах
высились кувшины; женщины, стоЯ на коленЯх, стирали у источника белье, блузы
спускались с их плеч, "тут все до того живописно, - сказал  Ђндреев,  -  что
навернЯка пойдут разговоры, будто мы нарЯдили  их  специально  длЯ  съемок".
Љамера уловила и запечатлела вспышки жестокости  и  бессмысленного  буйства,
тЯжкую жизнь и мучительную смерть, и разлитое в воздухе Њексики чуть  ли  не
экстатическое ожидание гибели. ’о ли  мексиканец  умеет  отличить  настоЯщую
опасность, то ли ему все равно, подлиннаЯ или  мнимаЯ  угроза  нависает  над
ним, зато чужестранцев вне зависимости от того, угрожает  им  опасность  или
нет, здесь гложет смертельный страх. “ †еннерли он претворилсЯ в ужас  перед
пищей, водой и самим воздухом. “ индейца культ смерти вошел в привычку, стал
потребностью души. Ћн разутюжил, разгладил их лица, придав им  вид  до  того
невозмутимый, что начинаешь сомневатьсЯ, не притворный ли он, но если  он  и
притворный, то притворЯютсЯ они уже так давно, что теперь эта маска держитсЯ
сама собой, она, можно сказать, приросла к их лицам, и во всех  здесь  живет
памЯть о нанесенном им  поражении.  ‚  горделивости  их  осанки  сказываетсЯ
глубоко затаенное непокорство, а в дерзко задранных головах - издевка рабов,
потому что кто, как не рабы, живут в этом обличье?
     Њы  просмотрели  множество  сцен  из  жизни   господского   дома,   где
действовали персонажи, одетые по моде 1898 года. Ћни были само совершенство.
Ќо одна девушка выделЯлась и  среди  них.  ’ипичнаЯ  мексиканскаЯ  красавица
смешанных кровей, со злым  ртом  сердечком  и  злыми  убегающими  'к  вискам
глазами; ее неподвижное, как  маска,  лицо  было  добела  запудрено,  черные
уложенные волнами волосы гладко зачесаны назад, открываЯ  низкий  лоб;  свои
рукава бочонком и твердую шлЯпу с полЯми она носила с неподражаемым шиком.
     - Ќу, эта уж навернЯка актриса, - сказала Я.
     - ‚ерно, одна-единственнаЯ среди них, - сказал Ђндреев. -  ќто  ‹олита.
Њы отыскали ее в ‚еликолепном театре.
     €сториЯ ‹олиты и доньи •улии была преуморительнаЯ. Ќачало  ей  положила
как нельзЯ более банальнаЯ историЯ ‹олиты и дона •енаро,  хозЯина  гасиенды.
„оньЯ •улиЯ, жена дона •енаро, не могла простить ему, что он поселил в  доме
свою содержанку. Ћна женщина куда как современнаЯ, говорила доньЯ •улиЯ,  уж
кого-кого, а ее не назовешь отсталой, но ронЯть себЯ она  не  позволит.  „он
•енаро, напротив, был как нельзЯ более отсталым в своих вкусах  -  он  питал
слабость к актрисам. „он •енаро считал, что  ведет  себЯ  крайне  осторожно,
когда же его проделки открылись, он не знал, как  загладить  свою  вину.  Ќо
крохотнаЯ доньЯ •улиЯ была неслыханно ревнива. Џоначалу она визжала,  рыдала
и закатывала сцены по ночам. Џотом стала кокетничать с другими  мужчинами  в
расчете вызвать ревность дона •енаро. € до того запугала мужчин, что, завидЯ
ее, они чуть не пускались в бегство. Џредставьте  себе,  к  чему  это  могло
привести! Ћ картине ведь тоже нельзЯ забывать, в  конце-то  концов...  Џотом
доньЯ •улиЯ  пригрозила  убить  ‹олиту  -  перерезать  ей  горло,  заколоть,
отравить... ’огда дон •енаро  попросту  удрал,  оставив  все  в  подвешенном
состоЯнии. Ћн уехал в столицу и отсиживалсЯ там два днЯ.
     Љогда он вернулсЯ, он первым делом увидел своих жену и любовницу -  они
разгуливали по верхней, вырубленной в горе, площадке сада обнЯвшись,  съемки
меж тем были приостановлены: ‹олита не желала расстатьсЯ с доньей  •улией  и
идти работать.
     „он  •енаро,  хотЯ  скорость  была  его   коньком,   при   виде   такой
скоропалительной перемены попросту оторопел.  Ћн  сносил  скандалы,  которые
закатывала ему жена, считаЯ, что права и привилегии жены свЯщенны. Џервое же
право  жены  -  ревновать  мужа  к  любовнице  и  угрожать  убить  ее.  ‘вои
прерогативы имелись и у ‹олиты. „о его  отъезда  все  разыгрывалось  как  по
нотам. ’о, что происходило сейчас, было ни на что не похоже. ђазлучить  жену
и любовницу он не мог. ‚се утро они: китаЯнка в киношном  исполнении  (донье
•улии приглЯнулсЯ китайский костюм работы одного голливудского художника)  и
чопорно элегантнаЯ дама,  одетаЯ  по  моде  1898  года,  -  разгуливали  под
деревьЯми и щебетали, нежно сплетЯ руки и сблизив головки.  Ћни  не  внимали
призывам ощетинившихсЯ мужчин: “спенский требовал, чтобы  ‹олита  немедленно
шла сниматьсЯ, дон •енаро  передавал  через  мальчишку-индейца,  что  хозЯин
вернулсЯ и хочет видеть донью •