ругое  место.  …сли  его  место  работы будет постоЯнно находитьсЯ здесь, в
Џариже, то он подыщет себе более комфортабельное жилье. Ђ пока он здесь лишь
спал да переодевалсЯ, а поздно ночью, чувствуЯ себЯ словно в западне, в этой
гостиной  немца   с   фотографиЯми   извивающихсЯ,   как   змеи,   абсолютно
неаппетитных,  лишенных  пышной плоти  женщин,  старалсЯ  подавить  приступы
жалости к самому себе  и тоску по дому, накатывающие на него, словно морские
волны.
     Џосле оптимистических рассказов других молодых американцев о Џариже ему
и  в голову никогда  не приходило, что почти каждую ночь придетсЯ испытывать
такое  острое одиночество, какое-то неЯсное,  расплывчатое томление, которое
охватило его с того днЯ, когда он поселилсЯ в этом городе.
     Ћн  был  такой  робкий, такой  стеснительный  с девушками,  неловкий  с
мужчинами и все больше убеждалсЯ, что робость  и неловкость стали предметами
экспорта  и  кочевали  из  одной  страны  в  другую,  без  всЯких налогов  и
ограничений по квотам и  что  одинокий  человек  навернЯка не  смог избежать
унылого одиночества, своей неприметности как в  Џариже, так  и в  Ќью-‰орке.
Љаждый вечер,  после  безмолвного обеда с книгой в руке, единственным  своим
компаньоном, ’иббел, с аккуратной американской стрижкой, в  мЯтом, но чистом
дакроновом  костюме, с вежливым  взглЯдом наивных,  пытливых,  голубых глаз,
слонЯлсЯ   от    одной   переполненной   посетителЯми    террасы    кафе   в
‘ен-†ермен-де-Џре до  другой. ’ам пил,  сколько требовала душа,  ожидаЯ того
желанного  Ярко освещенного  вечера,  когда  его, наконец, заметит  веселаЯ,
хохочущаЯ ватага  молодых людей,  в  которой, оправдываЯ вошедшую  в легенду
столичную свободу, ухватЯтсЯ за него, оценЯт его по достоинству и потащат за
собой. Ђ он с  радостью  разделит  с  ними  их веселые  похождениЯ, приЯтные
развлечениЯ за столиками в "”лоре", "ќпи-клубе", пивной "‹ипп" и потом будет
вместе  с  ними  продолжать  веселитьсЯ  в  чуть  задетых  грехом  маленьких
гостиницах в приветливой, зеленой сельской местности под Џарижем.
     Ќо, увы, такой Ярко  освещенный вечер все не наступал. ‹ето подходило к
концу, а  он  по-прежнему страдал  от одиночества и пыталсЯ  читать  книгу у
открытого окна, через которое к нему в комнату врывались теплый ночной бриз,
далекий беспорЯдочный гул уличного движениЯ, окружавшего его города, а также
тонкий, влажный запах речной воды и покрытой серой пленкой пыли сентЯбрьской
листвы.  ‘ама   мысль  о  сне,  даже  далеко   за  полночь,  была  длЯ  него
непереносима. ’иббел,  положив  книгу на стол (это была  "Њадам  Ѓовари" длЯ
улучшениЯ  его  французского), подошел к  окну,  выглЯнул из него. Ћн всегда
подолгу выглЯдывал из окна, если бывал дома. Ќо, по сути дела, ему не на что
было смотреть. …го квартира размещалась на втором этаже,  и взглЯд постоЯнно
упиралсЯ в  плотно  закрытые  ставни  и чешуйчатые, покрытые сажей  каменные
стены.  “лица  за окном  была  такаЯ узкаЯ,  что,  казалось, ожидала  только
бомбежки   или   своего  полного  разрушениЯ,   чтобы  уступить  место   длЯ
строительства современной большой тюрьмы, и на  ней даже в  самое оживленное
времЯ суток почти не  было  никакого  движениЯ. ‘егоднЯ вечером на  ней тоже
было тихо,  она была пустынной, если не  считать  двух любовников,  которые,
плотно прижавшись друг к дружке, в  подъезде напротив него, отбрасывали одну
неподвижную тень.
     ’иббел  не  отрывал глаз  от  любовников: они вызывали у него зависть и
восхищение.  "Љак  все  же здорово  быть  французами,--  подумал он,-- и  не
стыдитьсЯ  охватывающего  тебЯ   желаниЯ,  демонстрировать   это   честно  и
откровенно, в этом подъезде, где  все же ходит народ". Ђх, если бы только он
все свои ранние формирующие  характер годы  провел здесь,  в Џариже, а не  в
ќксетере!
     ’иббел  отвернулсЯ. Џоцелуи любовников в арочном подъезде  через  улицу
волновали его. Ћн попыталсЯ  снова взЯть в руки книгу, почитать, но из этого
ничего  не вышло,-- перед глазами возникали  одни  и те  же строчки: "—удный
запах  исходил  от  этой  большой  благоуханной  любви,  он проникал  всюду,
пропитываЯ  нежным  ароматом ту  чистую,  без всЯких примесей,  атмосферу, в
которой ей так хотелось жить".
     Ћн отложил книгу в сторону.  …му было куда больше жаль самого себЯ, чем
ќмму Ѓовари.  ‹адно,  он займетсЯ совершенствованием  своего французского  в
другой раз.
     -- Ќу  и черт с ним,-- громко, вслух, сказал он, принимаЯ окончательное
решение. ‘нЯв трубку с рычага на полке, уставленной снизу  доверху немецкими
книгами,  он  набрал номер  междугородней и назвал  оператору номер телефона
Ѓетти  в  Ќью-‰орке  на  своем  подчеркнуто  отчетливом,  аккуратном,  хотЯ,
конечно, Явно не улучшенном французском, который он учил два года в ќксетере
и  еще четыре  в  ‘уортморе. ’елефонистка  попросила  его  не вешать трубку,
сказала,  что, если представитсЯ возможность, она соединит  его с  абонентом
немедленно.  Ћн  чувствовал, как его  слегка  прошибает пот,  и  было  очень
приЯтно от мысли, что будет разговаривать с Ѓетти всего через пару минут.
     “ него  было  такое предчувствие,  что  сегоднЯ ночью  он  скорее всего
сумеет сказать  ей что-то  весьма  оригинальное и даже историческое,  и ради
этого он даже  выключил свет,  потому  что  в темноте мог  выражатьсЯ  более
свободно, без всЯкого стеснениЯ.
     Ќа линии  вновь  послышалсЯ  голос  оператора.  Ћна сообщила  ему,  что
немедленно соединить с Ќью-‰орком его не может и что ему придетсЯ подождать.
’иббел,   посмотрев  на  светЯщийсЯ   циферблат  своих  часов,  попросил  ее
попытатьсЯ  еще раз. Џрижав трубку к  уху, он  откинулсЯ на  спинку стула  с
полузакрытыми глазами. ’иббел пыталсЯ мысленно представить себе, каким будет
голос  Ѓетти, как  он будет звучать с  того берега океана, как  она выглЯдит
сейчас,  удобно  устроившись  на  диване  в  своей   крохотной  комнатке  на
двенадцатом этаже в доме на одной из нью-йоркских  улиц, как держит трубку в
руке, как говорит по телефону. Ћн был знаком с Ѓетти всего восемь месЯцев, и
если бы не эта неожиданнаЯ командировка в Џариж два месЯца назад, то удобный
момент обЯзательно подвернулсЯ  бы и он сделал  бы ей предложение.  …му  уже
около  тридцати, и  если  он собиралсЯ когда-нибудь женитьсЯ, то нужно  было
поторапливатьсЯ.
     ђасставание с Ѓетти стало длЯ него тЯжким, нагонЯющим тоску испытанием,
и только  лишь благодарЯ своему  железному самообладанию ему  удалось все же
сладить с собой и пережить тот последний их вечер перед  разлукой,  когда он
вполне  мог  рискнуть  всем  на свете  и  попросить  последовать  за ним  на
следующем   самолете.  Ќо  он  гордилсЯ   тем,  что   он  человек  разумный,
здравомыслЯщий,  а  его  поЯвление на  новом,  возможно,  временном  месте в
сопровождении  новой  жены  никак  не увЯзывалось  с его  представлениЯми  о
рассудочном  мужчине.  Џоступать так  он не имеет права.  ’ем не  менее  его
томление и то удовольствие, которое он получал от размышлений о ней  часами,
вызывали  у  него чувства, которые прежде он  никогда  не испытывал.  €  вот
сегоднЯ ночью  ему вдруг захотелось сделать ей решительное и недвусмысленное
предложение, которое прежде  не  мог произнести вслух из-за своей  робости и
стеснениЯ.  „о сих пор ’иббел довольствовалсЯ тем, что писал ей ежедневно по
письму и  еще  звонил в  ее день  рождениЯ. Ќо  сегоднЯ он  был бесповоротно
настроен  насладитьсЯ  нежными   звуками   ее  голоса  и  своим  собственным
признанием в любви.
     Ћн терпеливо ждал,  когда  зазвонит телефон, и, чтобы времЯ не казалось
таким   томительно  долгим,  рисовал  в  своем  воображении  соблазнительную
картину. —то бы было, если бы она находилась  сейчас рЯдом с ним, что бы они
говорили друг другу, держась за руки в этой комнате, а не на расстоЯнии трех
тысЯч миль по гудЯщему проводу.
     Ћн, закрыв глаза, уперсЯ затылком в спинку стула и старательно, во всех
деталЯх, вспоминал их прежние разговоры, скорее похожие на шепот, воображал,
как он еще не раз будет общатьсЯ с ней по телефону, когда вдруг из открытого
окна до  него долетели  чьи-то хриплые,  грубые,  возбужденные голоса. ‚ них
чувствовалась страстность, настойчивость.
     ’иббел,  встав со стула,  подошел  к  окну,  выглЯнул из него вниз,  на
улицу. ’ам, внизу, под ним, под светом уличного фонарЯ  четко вырисовывались
три  фигуры.  ќта троица, стоЯ очень близко друг от друга, о чем-то спорила,
иногда понижаЯ, правда, свои голоса, словно хотела, чтобы никто  посторонний
не слыхал их ссоры. Ќо иногда, забываЯ об этом, они срывались, и раздавались
громкие, Яростные, грубые взрывы гнева. ‘едовласый человек лет шестидесЯти с
лысым  кружком  на  макушке,   которого   отлично  видел  ’иббел  со  своего
наблюдательного поста  в окне, молодаЯ рыдающаЯ женщина, прижимавшаЯ к губам
носовой  платок,  чтобы приглушить свой  плач, и  какой-то молодой человек в
куртке-ветровке. Ќа молодой женщине было пестрое хлопчатобумажное платье, на
голове высокаЯ  прическа,  отдающаЯ  дань  модному  стилю, заданному в  этом
сезоне  Ѓрижит  Ѓардо,  и  этот  вид  делал  ее  похожей  на  откормленного,
чистенького  поросенка.  ‘тарик смахивал  на  респектабельного  инженера или
государственного   служащего,--   крепко   сбитый,   работЯга   и   довольно
сомнительный  интеллектуал  одновременно.  Ћни  окружили  мотоцикл  "‚еспа",
припаркованный  перед  его домом.  Љогда их  перебранка  накалЯлась, молодой
человек любовно постукивал рукой по машине, словно заверЯЯ себЯ в том, что в
крайнем  случае у  него  в  распорЯжении  надежное  средство, чтобы поскорее
улизнуть отсюда.
     -- ЏовторЯю, месье,-- громко говорил  старик,-- вы  -- salaud1.-- Љогда
он говорил, то в его  речи встречались закругленные, почти ораторские фразы,
придававшие  ей самодовольный  оттенок.  Љазалось,  что  этот человек  давно
привык обращатьсЯ к массовой аудитории.
     -- Ђ  Я повторЯю  вам, месье Ѓанари-Љоинталь,-- возражал  так же громко
молодой,--  что  Я  не  salaud.-- ђечь его была  типичной парижской  уличной
речью,  грубой, раздраженной,  сложившейсЯ  за двадцать пЯть  лет постоЯнных
препирательств со своими согражданами, но его внешний вид говорил о том, что
он либо студент, либо лаборант, либо служащий в аптеке.
     ЊолодаЯ девушка все плакала и  сжимала трЯсущимисЯ руками свою большую,
из дорогой кожи сумочку.
     -- Ќет, ты подлец, причем наихудший из всех! ’ебе нужны доказательства?
--  ќто  был Явно ораторский прием.-- џ могу тебе  их предоставить. ЊоЯ дочь
беременна.  Ќужно  сказать,  благодарЯ  твоим стараниЯм.  Ќу  и  как  же  ты
поступаешь,  когда  она  оказываетсЯ  в  таком незавидном положении?  ’ы  ее
бросаешь. ’ы поступаешь как козел. €  чтобы причинить  ей еще  большую боль,
заЯвлЯешь, что собираешьсЯ завтра женитьсЯ. Ќа другой женщине.
     Ќесомненно, их накаленнаЯ беседа имела бы длЯ  француза совершенно иную
окраску, подслушай  он  ее, но  натренированное на  французских  занЯтиЯх  в
ќксетере  и  ‘уортморе  ухо   ’иббела   все   воспринимало   по-другому,  он
автоматически  переводил  французские фразы  на  английский,  и его  перевод
напоминал версию школьных  отрывков из трагедий ђасина и сочинений –ицерона.
’иббелу  казалось, что у  всех  французов --  довольно  архаичный, несколько
высокопарный  словарный  запас, и  когда  они  разговаривают,  то произносЯт
торжественную речь перед группой сенаторов на  римском форуме  или же горЯчо
убеждают афинЯн  убить ‘ократа. Ќо это  не  раздражало ’иббела,  отнюдь нет,
напротив, такаЯ  особенность  наделЯла  необычным, таинственным  шармом  его
контакты  с жителЯми этой  страны,  а когда  в редких случаЯх ему  удавалось
точно  понЯть несколько слов на "арго", то это придавало особую  пикантность
его  знаниЯм  Языка, как будто  он  услыхал  Яркую фразу „амона  ђюньона  из
третьего акта "‘ида"1.
     --   Џусть   нас   рассудит   нейтральный  арбитр,--  продолжал   месье
Ѓанари-Љоинталь,--  пусть  скажет откровенно,  заслуживают ли твои  поступки
оскорбительного названиЯ -- подлец!
     ЊолодаЯ девушка, беременность которой еще не была заметна,  стоЯ прЯмо,
не горбЯсь, еще сильнее зарыдала.
     ‚ тени  подъезда заерзали потревоженные любовники;  обнаженнаЯ  женскаЯ
рука  задвигалась, неловкий поцелуй  пришелсЯ  вместо  губ  в  ухо,  мужскаЯ
мускулистаЯ рука снова покрепче обнЯла  ее стан. Ќо чем можно было объЯснить
их телодвижениЯ: оживлением  вокруг "‚еспы", вполне  естественной усталостью
или  необходимостью варьировать игры слишком затЯнувшейсЯ  "любви",-- ’иббел
сказать не мог.
     ‚ конце улицы показалась машина, она приближалась с Яркими  включенными
фарами и грохотом итальЯнского движка, но остановилась на углу, потом, резко
свернув, припарковалась  возле закрытой прачечной.  ”ары ее  погасли. ’еперь
улица вновь была целиком предоставлена этим неугомонным спорщикам.
     -- …сли Я и собираюсь завтра женитьсЯ,-- говорил молодой  человек,-- то
в этом только ее вина.-- Ћн обвинЯющим перстом ткнул в свою подругу.
     --  џ запрещаю тебе  продолжать  в том же духе,-- заЯвил с достоинством
месье Ѓанари-Љоинталь.
     --  џ ведь  пыталсЯ, пыталсЯ неоднократно,--  орал молодой человек.-- џ
делал все, что мог. џ жил с ней целый год, не так ли? -- Ћн говорил об этом,
уверенный  в своей  правоте, с  гордостью и  жалостью к себе самому, говорил
так, словно ожидал только  похвал в свой  адрес за принесенную им  жертву.--
—ерез год мне стало  Ясно,  что если Я собираюсь  завести приличную семью, с
детьми, то на это мне  рассчитывать  с вашей дочерью нечего,  пустаЯ  затеЯ.
Џришло времЯ  быть откровенным с вами, месье.  ‚аша  дочь  ведет себЯ просто
безобразно. Ѓезобразно. Љ тому же у нее отвратительный характер.
     -- Џоосторожнее с выражениЯми,-- возмутилсЯ обиженный отец.
     -- Џросто  чудовищно,--  продолжал возмущатьсЯ  молодой человек. Ћн при
этом, длЯ  большей  убедительности, неистово размахивал руками, его  длинные
волосы, спадаЯ со лба, закрывали ему глаза, что придавало больший эффект его
слепому, неконтролируемому приступу гнева.-- ‚ы -- ее отец, и Я пожалею вас,
не  стану сообщать  вам  всех подробностей.  Ќо Я  позволю все  же себе  вас
спросить:  где  вы  найдете  мужчину,  способного  долго  выдерживать  такое
третирование его  со стороны женщины, котораЯ теоретически  разделЯла с  ним
его кров  в  течение  двенадцати  месЯцев?  „аже эта фраза  заставлЯет  менЯ
рассмеЯтьсЯ,-- сказал он, однако, не  смеЯсь.-- …сли  говорЯт:  разделЯет  с
тобой кров, то  это  означает,  что  эта  женщина  хотЯ бы времЯ  от времени
физически  присутствует  у очага, например, хотЯ бы тогда, когда  ее мужчина
приходит домой на ланч или возвращаетсЯ  после трудного рабочего днЯ,  чтобы
провести  дома мирный  вечерок  и немного  расслабитьсЯ. Ќо если  вы,  месье
Ѓанари-Љоинталь, считаете, что это относитсЯ и к вашей дочери в равной мере,
то вы глубоко заблуждаетесь. ‡а последний  год,  месье, уверЯю  вас, Я видел
перед собой гораздо чаще свою мать, свою  горничную,  свою  тетку, живущую в
’улузе, продавщицу газет возле собора Њадлен, чем вашу дочь. ‘просите у нее,
где она постоЯнно денно и нощно пропадала и  зимой  и летом? Ќет, у  менЯ ее
никогда не было!
     -- ђауль,--  все еще безутешно  рыдала  девушка,--  как  ты  можешь так
говорить обо мне? џ хранила верность тебе с первого днЯ до последнего.
     --  ‚ерность,--  презрительно  фыркнул ђауль.--  ЉакаЯ разница? †енщина
постоЯнно твердит, что  она  верна своему  мужу, и считает, что этого вполне
достаточно,  чтобы  простить  ей все  преступлениЯ: от  поджога  до убийства
матери. Љакой мне толк от твоей верности? ’ебЯ  никогда не бывало  дома.  ’ы
торчишь повсюду: у парикмахерши, в кино, в  галерее ‹афайетт, в зоопарке, на
теннисных матчах,  в бассейне,  у  портнихи,  в "„вух  кубышках", гулЯешь по
…лисейским полЯм, сидишь у приЯтельницы в ‘ен-Љлу, но тебЯ никогда нет дома.
Њесье,-- ђауль повернулсЯ  к  ее отцу,-- не знаю, какое у  нее было детство,
что  именно   сформировало  такой  дрЯнной  характер  у  вашей  дочери,  мне
приходитсЯ говорить только о результатах такого воспитаниЯ. ‚аша дочь -- это
такаЯ женщина, котораЯ люто ненавидит любой дом.
     -- „ом  -- это одно,--  возразил старик  дрожащим  от отцовских  эмоций
голосом,-- а  тайное и незаконное сожительство -- совершенно другое. ќто все
равно,  что различие между  церковью и...  и...-- Ћн  колебалсЯ,  подыскиваЯ
сокрушительное  сравнение.-- Љак  различие между церковью  и  скачками.-- Ћн
оскалил зубы в дикой улыбке, весьма довольный своей блистательной риторикой.
     -- ЉлЯнусь тебе, ђауль, клЯнусь,-- залепетала девушка,-- если ты только
женишьсЯ на мне, то Я не сделаю и шага с твоей кухни.
     -- †енщина, известно, горазда  на  обещаниЯ,-- охладил  ее пыл ђауль,--
особенно вечером,  накануне  утренней свадьбы ее мужика с другой.-- Ћн резко
повернулсЯ  к  отцу.--  •отите,  Я дам вам  последнюю  характеристику  вашей
дочери? Њне жаль того человека, который осмелитсЯ взЯть ее в жены, и если бы
Я был примерным гражданином и хорошим христианином, то на вашем месте послал
бы  ему анонимное письмо, чтобы он поразмыслил получше до  того, как сделает
последний, фатальный шаг.
     „евушка  еще  пуще  заревела,  словно  ее  кто-то  больно  ударил.  Ћна
бросилась к отцу и теперь  отчаЯнно, с надрывом,  рыдала  у  него  на плече.
Ћтец,  рассеЯнно  постукиваЯ ее  ладонью  по  спине,  причитал:  "“спокойсЯ,
успокойсЯ, Њуму",-- а она, с разбитым сердцем, все повторЯла:
     -- џ люблю его, люблю, Я не могу жить без него. …сли он менЯ бросит, то
завтра же утоплюсь.
     --  ‚от  видишь,--  обвинительным  тоном  выговаривал   ему   отец  над
трагически  склонившейсЯ  на его  плече  головкой.-- ‚от всЯ  глубина  твоей
неблагодарности. ‘лышишь, она жить без тебЯ не может!
     -- Ћчень скверно,-- сказал  ђауль высоким  из-за раздражениЯ голосом.--
Џотому что Я не могу жить с ней.
     -- Џредупреждаю тебЯ,-- угрожающе заговорил очень громко  отец, пытаЯсь
перекрыть взрывы отчаЯнных рыданий дочери.-- …сли она броситсЯ в реку, то ты
будешь  нести за это личную ответственность. ќто Я тебе говорю как отец. „аю
торжественную клЯтву.
     -- ‚  реку! -- хрипло засмеЯлсЯ ђауль, ни чуточки не верЯ его словам.--
…сли такое на  самом деле произойдет, то кликните менЯ. џ сам  провожу ее до
берега.  ‚ любом случае, она отлично плавает, не хуже рыбки, и менЯ не может
не удивлЯть, как это вы, старый человек, можете  проЯвлЯть такую наивность и
всерьез воспринимать весь этот женский вздор.
     Љак это ни странно, но его последнЯЯ фраза взбесила Њуму  куда сильнее,
чем  все  его  прочие обвинениЯ.  €здав истошный  вопль,  напоминающий смесь
рычаниЯ и воЯ сирены, извещающей  граждан об авианалете, Њуму, вырвавшись из
объЯтий отца, стремительно кинулась на ђаулЯ.  „ержа  за ручку свою  большую
кожаную сумку,  она принЯлась колотить ею изо всех сил  ђаулЯ,  обрушиваЯ на
него все новые и новые удары, и рука ее энергично работала, как у олимпийца,
метателЯ молота. ‘воими ударами  она выгнала его на середину улицы. Џо звуку
ударов, которые  приходились  ему по голове  и плечам,  ’иббел  определил на
слух,  что ее  сумочка весила  никак не  меньше десЯти фунтов и внутри  была
набита  осколками стекла и  металлическими  предметами.  ђауль  поднЯл руки,
чтобы защитить  себЯ от нападениЯ, он орал, отступал,  словно танцуЯ, назад,
уговаривал ее:
     -- Њуму, по-моему, ты окончательно утратила самообладание!
     —тобы отбитьсЯ  от  свирепых,  достигающих  его  по высокой  траектории
ударов сумкой со всех сторон, он, сделав резкий выпад, сгреб в охапку  Њуму,
но  та не сдавалась и теперь продолжала свою Яростную атаку с помощью ударов
острыми носками туфель, беспощадных ударов то по одной, то по другой голени,
вгонЯЯ поглубже  высокие, острые, как  иглы,  "шпильки" в  мЯгкую  замшу его
мокасинов. ’иббелу, который с удовольствием наблюдал за потасовкой из своего
окна,  казалось,  что  эта пара исполнЯла  какой-то эксцентричный ритуальный
танец. Ђ отбрасываемые светом уличного фонарЯ их тени плЯсали, прыгаЯ  вверх
и  вниз  по  фасадам  зданий напротив,  и  были  очень  длинными--  тоже  на
африканский манер.
     --  Њуму,  Њуму,--  хрипло  кричал  ђауль,  крепче  сжимаЯ  ее  в своих
объЯтиЯх, не прекращаЯ своей болезненной джиги, чтобы увильнуть от ее острых
каблуков, не дать им проткнуть  тонкую  замшу  и  изувечить  ему  пальцы  на
ногах.-- Џослушай, ну что тебе это все даст? ќто не  решит ни одной из наших
проблем! Њуму, перестань!
     Ќо  Њуму, коли  начала  расправу, и  не  думала останавливатьсЯ. ‚  ней
теперь кипели, бурлили все обиды, все нанесенные ей оскорблениЯ,  все ложные
надежды ее жизни, все они находили свое Яркое выражение  в ударах сумочкой и
пинках  ногами,  которыми   она  обрабатывала  своего   нарушившего  договор
партнера.
     "‚  ее ворчании, приглушенных вскрикиваниЯх, которыми она  сопровождает
свое  наказание, чувствуютсЯ торжествующие нотки, какое-то дикое облегчение,
чуть ли не оргазм --  это врЯд ли  приемлемо длЯ публичного представлениЯ на
городской улице",-- подумал ’иббел.
     Ћн был, прежде всего, американцем  и иностранцем,  и  поэтому  ему было
неловко от самой мысли о возможности вмешательства с его стороны. …сли бы он
стал свидетелем драки между мужчиной и женщиной  в Ќью-‰орке,  то,  конечно,
кинулсЯ  бы разнимать дерущихсЯ.  Ќо здесь, на этой странной земле  ”ранции,
где кодекс  нравственного  поведениЯ  представителей обоих  полов  продолжал
оставатьсЯ  длЯ  него  приЯтно  возбуждающей  тайной,  ему  оставалось  лишь
терпеливо ждать и надеЯтьсЯ на наилучший  исход. Љ тому же по любой  системе
подсчета  очков эта женщина Явно  выигрывала, причем  выигрывала  с  большим
преимуществом, отважно  наносЯ свои удары,  зарабатываЯ все  больше очков за
агрессивную  манеру  ведениЯ  боЯ  на   боксерском  ринге  при  минимальном,
случайном  личном уроне, когда она  пыталась укусить  противника,  а  голова
ђаулЯ при этом приходила в контакт с ее лбом.
     Ћтец,  который,   как  можно  было  предположить,  не  мог   оставатьсЯ
равнодушным  при виде поединка,  который его  беременнаЯ дочь вела  со своим
неверным  любовником  в этот  предутренний час, не пошевельнул, однако, даже
пальцем, чтобы  прекратить эту шумную возню. Ћн только перемещалсЯ  по улице
вместе с  дерущейсЯ парой, обегал  ее вокруг, не спускаЯ внимательных глаз с
главных участников, словно рефери,  которому  не хотелось прерывать  хороший
бой до тех  пор, покуда клинч  не станет слишком Явным, а запрещенные  удары
ниже поЯса -- закономерностью.
     ЏоднЯтый  драчунами шум разбудил спЯщих жителей,  и то здесь то там  на
улице  на темных  окнах приоткрывались ставни и  в щелке  на  короткое времЯ
поЯвлЯлись  чьи-то  лица  с  типичным  длЯ  французов  смешанным  выражением
беспристрастности,  любопытства и опаски.  ‘тавни  могли  в  любое мгновение
снова  закрытьсЯ,  стоило только  вдали показатьсЯ  бегущему  к  этому месту
жандарму.
     Њуму  своими "шпильками"  и тЯжеловатой  сумочкой  уже удалось отогнать
ђаулЯ Ярдов на пЯтнадцать от линии первоначальной атаки, и они теребили друг
друга, тЯжело дыша, как  раз перед двумЯ любовниками,  которые все это времЯ
спокойно целовались в подъезде в плотной тени  на той стороне улицы. ’еперь,
когда шум  битвы  подобралсЯ к самому крыльцу их подъезда и  в любую  минуту
"бойцы" грозили  вторжением  на  избранное ими  длЯ  любви место, влюбленным
пришлось  наконец  отлипнуть друг  от  друга, и  мужчина,  выступив  вперед,
прикрыл грудью свою девушку, которую он так долго ласкал,  прижав к каменной
стене  в этом уютном подъезде.  ’иббел заметил, что это -- небольшого роста,
крепко сбитый человек в спортивном пиджаке и рубашке с открытым воротником.
     -- •ватит, хватит,-- властным тоном сказал он, схватив ђаулЯ за плечи и
пытаЯсь оттащить его в сторону.-- „овольно, расходитесь по домам, давно пора
спать.
     …го неожиданное  поЯвление  на  мгновение  отвлекло  внимание  Њуму  от
противника.
     --   ЋтправлЯйтесь-ка  назад   в   свой   подъезд  и   займитесь  своим
совокуплением,  месье!  --  огрызнулась она.-- Ќам  не  нужен  ваш  совет.--
‚оспользовавшись неожиданной паузой,  ђауль, скользнув незаметно в  сторону,
прытко побежал вверх по улице, тЯжело стуча своими мокасинами по мостовой.
     -- ’рус! -- взвизгнула  Њуму,  бросившись за  ним  в погоню, угрожающе,
отчаЯнно размахиваЯ своей сумкой и все времЯ  набираЯ скорость, демонстрируЯ
свою необычную ловкость,  хотЯ  ей и приходилось бежать на высоких каблуках.
Ћна  уже,  кажетсЯ,  нагонЯла  его,  когда  ђауль,  почувствовав это,  резко
завернул за угол и пропал из полЯ зрениЯ. Ќо его маневр не остановил Њуму.
     Ќа улице теперь воцарилась страннаЯ тишина, и ’иббел слышал,  как тихо,
без излишнего шума, захлопывались ставни: главные действующие  лица покинули
сцену и глЯдеть было больше не на кого.
     Ћтец  Њуму все  еще  стоЯл  на прежнем  месте, глЯдЯ своими печальными,
уставшими глазами  на  тот угол, за которым  исчезла  его  дочь,  размахиваЯ
кожаной сумкой. Ћн перевел  взглЯд на человека в спортивном пиджаке, который
говорил, обращаЯсь к своей девушке:
     -- Ќу, вот, полюбуйсЯ на эту парочку. Љакие-то дикари.
     -- Њесье,--  с  серьезным видом  окликнул его отец.--  Ќу кто, скажите,
просил вас  вмешиватьсЯ в чужие дела? € так происходит по всей стране. Ќикто
больше  здесь не  занимаетсЯ своими делами.  —астнаЯ  жизнь  уже  в  далеком
прошлом.  ‘тоит ли в таком случае удивлЯтьсЯ, что  мы стоим на краю анархии?
‚се  было  уже  на  мази, согласие  уже было  не за горами,  и  вот  вы  все
испортили.
     --  Џослушайте,  месье,--  с   воинственным  видом  сказал   человек  в
спортивном пиджаке.-- џ по своей  натуре простой,  уважающий себЯ человек. џ
не  стану стоЯть  разинув  рот  и молча наблюдать,  как  в  моем присутствии
дерутсЯ мужчина с женщиной... џ считал своим долгом их разнЯть, и если бы вы
не  годились  мне в  дедушки, то  заметил бы вам: вам должно быть  стыдно за
себЯ, за то, что вы не остановили эту драку еще раньше.
     Њесье   Ѓанари-Љоинталь   внимательно   разглЯдывал   этого   простого,
уважающего себЯ человека с чисто научной непредвзЯтостью, словно взвешиваЯ с
юридической   точки   зрениЯ   его   последние   слова   во  имЯ   торжества
справедливости. Ќо ничего ему не ответил. Џовернувшись вдруг  к девушке, все
еще не  выходившей из густой тени и приводившей в порЯдок  свои растрепанные
волосы, приглаживаЯ их обеими руками, он громко, отчетливо сказал:
     --  Џослушайте,  вы ведь  еще молодаЯ женщина. ђазве вы не  видите, что
ожидает  вас впереди?  ‘ вами произойдет точно то  же, что  случилось с моей
дочерью. ЏомЯните мои слова, как только вы забеременеете, этот тип,-- старик
величественным  жестом, словно прокурор,  указал  на человека  в  спортивном
пиджаке,--  тут  же  исчезнет,  убежит  от  вас и  скроетсЯ,  как  кролик на
кукурузном поле.
     -- ‘имона,-- сказал человек в спортивном  пиджаке, опережаЯ ответ своей
подружки.-- Ќеужели нам  нечем больше занЯтьсЯ и  потратить времЯ на  что-то
более  приЯтное, чем выслушивать этого старого пустозвона.-- Ћн нажал кнопку
на стене рЯдом с той дверью в подъезде, где он ее тискал и прижимал, и дверь
перед ними с жужжанием электрозуммера отворилась. ‘ великим достоинством он,
взЯв свою девушку  за руку,  повел ее в еще  более плотную тень  внутреннего
дворика.
     ‘тарик недоуменно пожал  плечами.  Ћн исполнил  свой долг,  предостерег
безрассудное молодое поколение. ’ЯжелаЯ большаЯ деревЯннаЯ  дверь закрылась,
щелкнув замком, за парой любовников, вынужденных прервать разделЯемое обоими
наслаждение. ’еперь  старик озиралсЯ по  сторонам,  Явно  выискиваЯ длЯ себЯ
новую  аудиторию, готовую выслушать его взглЯды на жизнь, но улица как назло
оставалась пустынной, а ’иббел чуть  отстранилсЯ от окна, опасаЯсь,  как  бы
этот моралист не обратилсЯ с высокопарной речью к нему.
     Ќе  видЯ  больше  никаких  мишеней  длЯ  острых  стрел  мудрости, месье
Ѓанари-Љоинталь, вздохнув, медленно  пошел к углу,  за  которым  исчезла его
дочь,  пустившаЯсЯ  за  ђаулем в погоню.  ’иббел видел,  как  он  стоЯл там,
посередине темного геометрического узора городских перекрестков,-- одинокаЯ,
сбитаЯ с  толку  фигура,  высматривающаЯ  что-то  там, вдалеке, скорее всего
запоздавших пешеходов, этих живых душ в безлюдной темноте ночи.
     ’иббел услыхал  скрип ставень под ним, глухие старушечьи голоса, словно
доносившиесЯ до него в эту  ночь  из подземельЯ, и они  звучали,  как  будто
перепрыгиваЯ с одного окна на другое
     --  Ђх,-- вздыхал первый.-- †изнь  в  нашем  городе  становитсЯ  просто
невыносимой. ‹юди вытворЯют  Ѓог  знает что  на улице в  любой час  ночи. ‚ы
слышали, мадам Ђрра? џ, например, слышала.
     --  ‚се, до  последнего  слова,--  откликнулсЯ  другой старушечий голос
консьержки, громкий,  хриплый, обвинЯющий, переходЯщий  на шепот.--  ќто был
вор. Ћн хотел выхватить у нее сумочку. Џосле ухода де ѓоллЯ женщине лучше не
показыватьсЯ на улице в Џариже  после  наступлениЯ темноты. Ђ у полиции  тем
временем хватает наглости, чтобы требовать повышениЯ жалованьЯ.
     -- Ќет, мадам, все  было абсолютно не так,-- раздраженно  сказал первый
голос.-- џ  все видела собственными  глазами. Ћна  первой ударила его. ‘воей
сумочкой.  ђаз  тридцать,  даже  сорок  подрЯд.  Ћн  заливалсЯ  кровью,  как
заколотаЯ свиньЯ. …му повезло --  хоть осталсЯ в живых. Џо правде говорЯ, он
получил то, что заслужил. Ћна от него беременна.
     -- Ђх,-- воскликнула мадам Ђрра,-- salaud!
     -- Ќо с другой стороны,  если быть беспристрастной,--  продолжал первый
голос,-- она  и  сама нисколько  не  лучше.  Ќикогда  не показываетсЯ  дома,
повсюду  флиртует  напропалую и  думает только  об  одном, как  бы  поскорее
выскочить замуж, но уже поздно, как показывает анализ.
     -- Ђх,  эти  молодые девушки  в наши  дни,-- критически  заметила мадам
Ђрра.-- Џоделом им. Ћни этого вполне заслуживают.
     -- ‚ам еще не раз  придетсЯ  повторить  свой  вывод,--  сказала  перваЯ
консьержка.--  …сли  бы  Я вам только  порассказала, что творитсЯ вот в этом
нашем доме.
     -- Ќечего мне  рассказывать,-- сказала  мадам  Ђрра.-- Ћдно и то же  по
обеим сторонам улицы. Љогда Я мысленно вспоминаю  тех людей,  перед которыми
открываю дверь и объЯснЯю им, что месье Ѓланшар живет на третьем  этаже,  то
остаетсЯ еще только удивлЯтьсЯ, как у менЯ хватает смелости сходить на мессу
на Џасху.
     -- ’олько одного человека мне  жаль  -- этого старика,-- сказала перваЯ
консьержка.-- ќто ее отец.
     -- Ќечего зрЯ  его жалеть,-- возразила  мадам Ђрра.--  ‘корее всего  во
всем виноват  только  он сам.  Џо-видимому, у  него нет должного авторитета.
…сли  мужчина  не  пользуетсЯ авторитетом в семье,  то  что  хорошего  можно
ожидать от его детей?  Љроме того, нисколько не удивлюсь, если у него самого
есть   маленькаЯ   зазноба,   куколка  в  шестнадцатом   округе,   у   этого
отвратительного старика. џ хорошо его разглЯдела. џ знаю таких типов.
     --  Ђх,  этот  грЯзный похотливый старик,-- сказал с осуждением  первый
голос.
     ’иббел  услыхал  звук шагов,  доносившихсЯ  до него  от угла. Ћн  снова
повернулсЯ к окну, чтобы посмотреть еще раз на грЯзного похотливого старика.
Ћн приближалсЯ.  ‘тавни, щелкнув щеколдой,  снова плотно  закрылись,  и  обе
старые дамы после  своего двухголосого вторжениЯ исчезли  за ними. Ќа  улице
вновь  восстановилась  тишина,  нарушаемаЯ  теперь только усталым  шарканьем
туфель старика по неровному бетонному покрытию и астматической одышкой после
каждого сделанного им шага. Ћн остановилсЯ под окном ’иббела, печально глЯдЯ
на  "‚еспу",  покачиваЯ  с сожалением  головой; потом неловко  опустилсЯ  на
бордюр  тротуара и  сел,  поставив  ступни ног  на  решетку канализационного
колодца, руки его безжизненно болтались между колен.
     ’иббел  хотел  было  спуститьсЯ,  чтобы  утешить старика, но он  не был
уверен  до  конца,   в  каком  состоЯнии  находитсЯ   сегоднЯ  ночью   месье
Ѓанари-Љоинталь  и  как  он  воспримет  попытки  со стороны  иностранца  его
успокоить.
     ’иббел уже хотел было и сам закрыть ставни на окне, следуЯ примеру двух
консьержек, и оставить  там,  внизу,  этого  старика  одного  --  пусть  сам
разбираетсЯ со своими проблемами, как вдруг увидел на углу Њуму. Ћна все еще
пыталась рыдать, хотЯ, несомненно, уже выдохлась, и теперь неуверенно шагала
на своих высоких  каблуках; ее сумочка, это  грозное  оружие,  с которым она
бесстрашно  и Яростно атаковала ђаулЯ,  теперь беспомощно  болталась на руке
мертвым грузом. “видев  дочь, отец встал ей навстречу,  предпринЯв длЯ этого
нешуточные  усилиЯ  ревматика.  ‡аметив старика,  Њуму  зарыдала громче.  Ћн
раскрыл перед ней объЯтиЯ, и  она бросилась в них, прижавшись головкой к его
плечу, рыдаЯ, цеплЯЯсь  за  него, а  он неловко,  ласково  поглаживал ее  по
спине.
     --  Ћн  убежал,-- выплакивала  свое горе Њуму.-- џ его больше  никогда,
никогда не увижу.
     --  Њожет,  оно  и  к лучшему,--  сказал  старик.-- ќтот парень  совсем
ненадежный человек.
     -- Ќо  Я  люблю его, люблю,--  повторЯла она,  увлажнЯЯ своими  слезами
плечо его пиджака.-- Ќет, Я его убью.
     -- Ќу, что ты, Њуму, что ты...-- Ћтец  настороженно озиралсЯ, чувствуЯ,
что  за этими закрытыми ставнЯми напрЯженно работают  глаза и уши непрошеных
свидетелей.
     -- џ ему покажу!  -- бесновалась в отчаЯнии девушка. Ћна, вырвавшись из
объЯтий отца, теперь стоЯла с  видом  обвинителЯ перед  мотоциклом  "‚еспа",
глЯдЯ на машину своими горЯщими  глазами.-- Ћн отвез менЯ на этом драндулете
на берег Њарны в первый раз, когда мы с ним вместе пошли погулЯть,-- сказала
она  срывающимсЯ  голосом, которому  суждено  было  донести  воспоминаниЯ  о
прежней,  такой далекой нежности, о  нарушенных обещаниЯх до  невидимых ушей
главного виновника ее несчастий.-- џ покажу ему! -- угрожающе повторила она.
Ѓыстро  наклонившись,  снЯла  с правой  ноги  туфлю. Ћтец  не  сумел вовремЯ
среагировать, остановить ее. ђазмахнувшись, держа туфлю за острый носок, она
всадила  высокую  шпильку  в  переднюю  фару  мотоцикла.  ЏослышалсЯ   треск
разбитого  стекла,  звон  осколков на мостовой, и вдруг  пронзительный вопль
Њуму от боли.
     -- —то случилось? —то такое? -- с тревогой в голосе спросил отец.
     -- Ќичего  особенного.  џ  просто  порезалась.  Џовредила вену.--  Њуму
протЯнула к нему руки, трагически, как леди  Њакбет. ’иббел  видел,  как  из
нескольких порезов на руке брызнула кровь.
     -- Ђх,  мое несчастное  дитЯ!  -- рассеЯнно  пробормотал  старик.--  Ќе
дергай рукой, дай-ка Я сам посмотрю...
     Ќо Њуму, отдернув руку,  начала свой неуклюжий танец  на одном каблуке,
кружась  вокруг  "‚еспы",  трЯсЯ  своей  порезанной  рукой  над  мотоциклом,
забрызгиваЯ  текущей  из ран кровью его колеса, руль, седло водителЯ, заднее
сиденье.
     --  ‚от тебе, получай! -- кричала она.-- ’ы жаждал моей крови, вот, на,
бери ее. Ћчень хочетсЯ надеЯтьсЯ, что она принесет тебе счастье.
     -- Њуму, не бесись,-- умолЯл ее старик.-- ’ы можешь серьезно  подорвать
свое  здоровье.--  Ќаконец, ему удалось  схватить дочь за руку, осмотреть ее
порезы.-- Ђх, ах,-- сокрушалсЯ  старик.-- „олжно быть,  тебе очень больно.--
‚ытащив из кармана  носовой платок, он  туго перевЯзал ей  запЯстье.-- Ќу, а
теперь,-- сказал  он,--  Я  отвезу  тебЯ  немедленно домой,  ты как  следует
выспишьсЯ и навсегда забудешь об этом гадком предателе.
     -- Ќет,  никогда,-- горЯчо возразила она. Ћна  прижалась спиной к стене
дома на противоположной стороне улицы и стоЯла там упрЯмо, не двигаЯсь ни на
дюйм.-- Ћн же вернетсЯ за своим  мотоциклом. ‚от тогда Я его и убью. Ђ после
этого покончу с собой.
     -- Њуму...-- взвыл теперь уже старик.
     -- ‘тупай домой, папа.
     -- Љак  же Я  пойду домой  без тебЯ? Љак Я оставлю  тебЯ одну здесь, на
улице?
     -- џ буду ждать его, даже если придетсЯ простоЯть здесь всю ночь вот на
этом месте.-- Ћна обеими руками  цеплЯлась  за стену  сзади,  за  ее спиной,
чтобы отец не мог увести ее домой силой.
     -- Ћн должен прийти сюда до брачной церемонии в церкви. Ћн ни за что не
станет женитьсЯ  без  своего мотоцикла, а  ты ступай домой. Ќе  волнуйсЯ  за
менЯ. џ сама с ним разберусь.
     --  Љак  же Я  могу бросить тебЯ  здесь в таком  состоЯнии? --  сказал,
тЯжело  вздыхаЯ, старик.  —увствуЯ, насколько  разбит,  он  снова  бессильно
опустилсЯ на бордюр тротуара.
     -- Љак Я хочу умереть,-- вздохнула Њуму.
     Ќа  улице  вновь воцарилась тишина,  но не  надолго.  „верь, за которой
укрылись оба любовника,  отворилась, и оттуда, из внутреннего дворика, вышел
человек  в спортивном пиджаке,  обнимаЯ за  талию свою девушку. Ћни медленно
прошли под окном ’иббела, нарочито  не замечаЯ  ни Њуму,  ни ее отца. ‘тарик
грустно глЯдел на эту парочку. Ћни тесно прильнули друг к дружке.
     -- ћнаЯ дама,-- торжественным тоном оратора сказал он,-- не забывайте о
моем предостережении. Ћбратите  себе на  пользу  все событиЯ, свидетельницей
которых  вы неожиданно стали. …ще не  поздно. ‚ернитесь  домой, Я говорю вам
это, как друг.
     -- Џослушай, старик,-- человек в спортивном пиджаке, оставив в сторонке
свою  подругу,  угрожающе  подошел  к  отцу Њуму,  остановилсЯ  перед ним со
свирепым  видом.--   Њне   уже  надоел  твой  треп.  џ  не   позволю  никому
разговаривать в подобном тоне перед...
     --  Ћставь  его,  ќдуард,--  сказала  девушка,  оттаскиваЯ  человека  в
спортивном пиджаке от них.-- “же слишком поздно, не стоит портить себе нервы
и зрЯ входить в раж.
     -- џ вас в упор не  вижу, месье,-- грубо сказал ќдуард, послушно следуЯ
за своей девушкой.
     -- Џозвольте,  позвольте...--  громко  произнес  месье Ѓанари-Љоинталь,
оставлЯЯ за  собой  последнее слово.  Џара  любовников,  завернув  за  угол,
исчезла...
     ’иббел еще немного понаблюдал за отцом с дочерью, искренне желаЯ, чтобы
они поскорее ушли с  этого места, где прЯмо  у  порога  его дома их настигло
горе. ’рудно будет заснуть после,  он это знал,-- но также знал, что эти две
скорбЯщие, неудовлетворенные, мстительные фигуры все еще маЯчат на улице под
его окном, ожидаЯ самого ужасного, насильственного, последнего акта драмы.
     Ћн уже хотел было отойти от окна, когда вдруг услыхал,  как на улице  с
лЯзгом захлопнулась дверца  автомобилЯ. Ћн его заметил еще раньше, когда тот
припарковалсЯ  возле самого дальнего  угла  дома.  ’иббел увидел  женщину  в
зеленом  платье,  котораЯ  быстро,  большими  шагами  удалЯлась  от  машины,
приближаЯсь к его подъезду. Ђвтомобиль теперь на  месте не стоЯл. ‚ключив на
всю  мощность фары, он ехал за  этой женщиной,  котораЯ  то ли бежала, то ли
быстро шла к Њуму с отцом.  Ѓыло Ясно, что она спасалась  бегством.  ‚ свете
фар  платье  ее   отливало  лимонным  оттенком,   вспыхивало  электрическими
искорками.
     Ђвтомобиль --  новенький  "альфа-ромео  джульетта",  резко остановилсЯ.
†енщина  еще  не  дошла  до старика,  который по-прежнему  сидел  на бордюре
тротуара и с подозрением смотрел,  как  она спешит  к нему, сильно опасаЯсь,
как  бы эта незнакомка не  стала еще одной беспокойной ношей, взваленной  на
его  сутулые, ноющие  плечи. Ћна  кинулась  к подъезду,  но не успела нажать
кнопку  звонка. Њужчина в черном костюме, выскочив из  машины, догнал  ее  и
схватил за запЯстье.
     ’иббел    с   удивлением    следил   за    этими   новыми    событиЯми,
разворачивавшимисЯ  у  него  перед  глазами.  …му  казалось,  что  эта   его
злополучнаЯ   улица  ЯвлЯетсЯ   определенной  свыше  сценой  длЯ   различных
конфликтов, подобно Ђжинкуру или горному  проходу ”ермопил1,  и столкновениЯ
здесь  неизбежны,  они  будут   следовать  одно  за  другим  постоЯнно,  как
бесконечный, без перерывов, киносеанс  в течение двадцати  четырех  часов  в
сутки в кинотеатре.
     -- Ќет.  ’ак  не  пойдет!  --  приговаривал мужчина  в  черном костюме,
оттаскиваЯ свою спутницу от двери.-- ’ак просто от менЯ не улизнешь.
     -- Ћставь менЯ в покое,-- крикнула женщина, снова попытавшись вырватьсЯ
и убежать. Ћна задыхалась и, кажетсЯ, была сильно испугана. ’иббел все никак
не мог  решить, стоит  ли ему, наконец, сбежать вниз по лестнице  и  принЯть
участие  в  ночной жизни  этой  улицы, перед  своим  окном,  превратитьсЯ  в
исторически  запоздалого спартанца или  же стать, спустЯ несколько столетий,
рекрутом в армии королЯ ѓенриха.
     -- џ отпущу тебЯ, когда вернешь триста франков,-- громко сказал человек
в  черном  костюме.  ’иббел  при Ярком свете зажженных фар  видел,  что  это
молодой,  стройный   мужчина  с  маленькими   усиками,  длинными,  аккуратно
приглаженными  щеткой  волосами,  спадавшими  сзади  на  его  высокий  белый
воротничок. Ћн  напомнил  ’иббелу  тех  молодых  людей,  которых  он видел в
нескольких барах в районе площади Џигаль,  и у него было лицо, подобно  тем,
которые видишь на  фотографиЯх в  газетах, когда в них сообщаетсЯ об арестах
подозрительных  лиц  после  особенно  тщательно  спланированных   ограблений
ювелирных магазинов или заказных краж.
     --  џ  не  должна тебе  никаких  триста франков,-- отрекалась  женщина.
’иббел  почувствовал, что  она говорит по-французски с акцентом, вероЯтно, с
испанским.  Ћна  и  была похожа на  испанку, с  роскошными черными волосами,
потоком спадающими на  ее плечи, с  широким,  блестЯщим  черным поЯсом,