  твидовом  пиджаке,  от  менЯ  попахивает
лошадьми и  новенькими  дубовыми  бочками,  менЯ  любЯт  все  и  каждый  в
отдельности, Я с присущей мне изощренностью беседую о  политике,  играю  с
хозЯйкой в триктрак у камина, если хозЯин в  очередной  отлучке,  а  потом
поднимаюсь в ее спальню со стаканом арманьЯка в  руке  и  с  присущей  мне
американской изощренностью развлекаю ее на старом родовом ложе...
   - Ѓоже, какаЯ идиллиЯ! - сказала Њарта.
   - “ каждого века собственнаЯ идиллиЯ, - мрачно  парировал  Ѓерт.  -  Њы
живем между войнами.
   Њэнни почувствовал себЯ неловко, а когда он  оглЯнулсЯ  на  Њарту,  ему
стало совсем не по себе: Њарта смеЯлась.  ‘  самой  ”лоренции  они  вместе
смеЯлись над чем угодно, говорили  о  чем  угодно,  но  слышать,  как  она
смеетсЯ сейчас, ему было неприЯтно.
   Ћн встал.
   - џ пойду вздремну, а вы, когда соберетесь идти, менЯ разбудите.
   Ћн отошел шагов на тридцать, положил под голову свитер и растЯнулсЯ  на
гладких, согретых за день камнЯх. Ћн слышал, как они чему-то  смеЯлись,  -
маленький интимный островок  смеха  среди  огромной,  пронизанной  солнцем
пустоты.
   Џрикрыв веки, чтоб солнце не било в глаза, прислушиваЯсь к  отдаленному
журчанию смеха, Њэнни понЯл, что ему больно. Ѓоль была какаЯ-то  страннаЯ,
она была везде и нигде. ‘тоило почувствовать - вот она подкатила к  горлу,
- и она ускользала, но не пропадала совсем, а вновь  касалась  его  своими
неуловимыми и жестокими щупальцами. †ара  слепила  веки,  и,  не  в  силах
открыть глаза, Њэнни вдруг понЯл, что это не боль, а печаль.
   Џечаль  была  глубокаЯ,  путанаЯ,  в  ней  смешалось  все:  и  ощущение
обездоленности, и тень надвигающегосЯ  отъезда,  и  тоска  по  настоЯщему,
которое безвозвратно становитсЯ прошлым и так  же  безвозвратно  перестает
быть простым и Ясным, и путаница чувств, такаЯ глубокаЯ, какой он  Ќикогда
еще  не  испытывал.  Ќо,  потрЯсенный  этими  мыслЯми,   поглощенный   ими
безраздельно, Њэнни все равно знал, что, если бы  вдруг,  шестым  чувством
угадав то, что с ним происходит. Њарта перестала смеЯтьсЯ, встала,  прошла
бы эти тридцать шагов по дамбе и подошла к нему, если бы она села рЯдом  и
тронула его за руку, в тот же миг все было бы в порЯдке.
   Ќо она не пошевельнулась и только громче смеЯлась над тем, что  говорил
ей Ѓерт и чего он, Њэнни, не мог услышать.
   € тогда Њэнни понЯл, что он сделает. Љак только они поднимутсЯ на  борт
и все самоограничениЯ прикажут долго жить, а свод законов  потерЯет  силу,
он напишет Њарте и сделает ей предложение.  Ќеуклюже  подгонЯЯ  слова,  он
стал придумывать это письмо: "’ы, конечно, Я понимаю, этого  не  ожидаешь,
потому что за все лето Я об этом даже не заикнулсЯ, но Я так долго сам  не
понимал, что происходит со мной, и потом мы все трое договорились  еще  во
”лоренции, что у нас все будет на чисто дружеской основе, и Я рад, что так
оно и было. Ќо теперь Я уже на пароходе и чувствую себЯ вправе  рассказать
тебе, что Я чувствую. џ люблю тебЯ, и Я  хочу,  чтобы  ты  вышла  за  менЯ
замуж. џ не знаю, что ты чувствуешь, но, может быть, и тебе мешал этот наш
договор, как он мешал мне, и потому ты не сказала мне ничего.  Џо  крайней
мере Я надеюсь, что это так. ‚о  всЯком  случае,  Я,  как  только  вернусь
домой, найду себе работу и устроюсь, а  ты  можешь  приехать  потом,  и  Я
познакомлю тебЯ с родителЯми, ну, и так далее...".
   Џисьмо перестало писатьсЯ. Ћн представил себе, как мама поит Њарту чаем
и занимает ее беседой: "‚ы говорите, ваша мама живет в ”иладельфии? Ђ  ваш
папа... о... Џопробуйте это печенье. € вы  говорите,  вы  познакомились  с
Њэнни во ”лоренции, а потом вы все втроем, вместе с Ѓертом,  за  это  лето
объехали всю …вропу... ‚ам с лимоном или со сливками?".
   Њэнни покачал головой. Љогда подойдет  времЯ,  с  мамой  он  как-нибудь
справитсЯ. Ћн снова взЯлсЯ за воображаемое письмо:
   "’ы как-то сказала, что не знаешь,  как  собой  распорЯдитьсЯ.  —то  ты
ждешь какого-нибудь откровениЯ, и это откровение поможет тебе найти  себЯ.
Њожет быть, это смешно, что Я предлагаю себЯ в качестве такого откровениЯ,
но вдруг тебе покажетсЯ, что, выйдЯ за менЯ замуж, ты..."
   Њэнни даже головой замотал от отвращениЯ. „аже если бы она  по  нему  с
ума сходила, от такой фразы она бы бросилась бежать без оглЯдки.
   Џерепрыгнув через трудное место, Њэнни продолжал: "џ не знаю, есть ли у
тебЯ кто-нибудь, потому что, пока ты была  с  нами,  ты  никем  больше  не
интересовалась, и ты никогда ни с кем так  не  говорила,  и,  насколько  Я
понЯл, из нас двоих тоже никому не оказывала особого предпочтениЯ...".
   Њэнни открыл глаза и повернул голову туда, где  сидели  Ѓерт  и  Њарта.
Џочти  касаЯсь  друг  друга  лбами,  они  о   чем-то   тихо   и   серьезно
разговаривали.
   Ћн вспомнил, что Ѓерт назвал своим даром. "“ менЯ есть обаЯние,  и  мне
на все начхать". "Џусть, - подумал Њэнни с удовлетворением,  -  даже  если
его самовлюбленность она проглЯдела, этот дар врЯд ли предел ее  мечтаний.
€ потом еще блондинка в ‘ен-’ропезе, - что было, то было, тут уж никуда не
денешьсЯ. ’ак что если у Ѓерта и были какие-то виды на  Њарту  или  Њарта,
как предсказывал Ѓерт, непременно должна  была  сделать  выбор,  то  после
блондинки о чем может идти  речь?  Ђ  Ѓерта  они  сделают  другом  дома  -
забавный холостЯк, лучше не придумаешь", - решил Њэнни.
   Њэнни задремал, а в мозгу рождались картинки одна милее и  удивительнее
другой. Њарта сходит с самолета в Ђйдлуайлде - когда пришло его письмо,  у
нее  уже  не   хватило   терпениЯ   плыть   пароходом,   -   и   прЯмо   у
взлетно-посадочной полосы падает ему на грудь.  ‚оскресенье,  уже  поздно,
они с Њартой просыпаютсЯ в своем собственном доме и решают  подремать  еще
часок, а потом идти завтракать. ‡ваный вечер; они входЯт рука об  руку,  и
одобрительный, завистливый, едва уловимый шепоток проноситсЯ  по  комнате,
потому что она так прекрасна. Њарта...
   Љто-то кричит. „алеко-далеко кто-то кричит.
   Њэнни открыл глаза и озадаченно заморгал. "Џочему это кто-то  кричит  у
менЯ во сне?" - подумал он.
   Љрик повторилсЯ, и Њэнни встал и посмотрел на залив. џрдах  в  трехстах
от берега виднелась лодка. ’а  самаЯ  плоскодонка,  которую  они  заметили
раньше. ‹одка перевернулась, и две фигурки цеплЯлись за еле различимое над
водой днище. Ћн продолжал смотреть  на  них,  и  оттуда  снова  послышалсЯ
вопль, отчаЯнный и нечленораздельный. Ќа солнце блеснула рука. Њашут.
   Њэнни обернулсЯ. Ѓерт и Њарта уснули прЯмо на полотенце, положив головы
рЯдышком и вытЯнувшись на камнЯх, так что их тела образовали широкое "V".
   - Ѓерт! Њарта! ‚ставайте!
   Ѓерт зашевелилсЯ, потом сел, протираЯ глаза.  ‘  залива  снова  донессЯ
вопль.
   - ќто оттуда, - Њэнни показал на залив.
   Ѓерт, не вставаЯ, резко повернулсЯ и взглЯнул на перевернутую  лодку  и
на полузатонувшие фигурки вцепившихсЯ в нее мужчины и женщины.
   - —ас от часу не легче, - сказал Ѓерт. - —то это они там делают?  -  Ћн
толкнул Њарту локтем в бок. - ‚ставай, тут кораблекрушение показывают.
   ‹одка была почти неподвижна и  только  слегка  рыскала,  когда  фигурки
пытались переменить положение. Џотом Њэнни увидел, как мужчина оттолкнулсЯ
и  поплыл  к  берегу.  Ћн  плыл  медленно   и   каждые   тридцать   секунд
останавливалсЯ, махал руками и испускал вопль. Џосле  такой  остановки  он
исчезал  под  водой,  затем  снова  выныривал  на  поверхность,   поднимаЯ
истерические фонтаны брызг.
   - Ќу и ну, - сказал Ѓерт, - он ее там бросил.
   Ѓерт уже стоЯл, и рЯдом с  ним  стоЯла  Њарта,  и  оба  смотрели  в  ту
сторону. Њужчине еще оставалось плыть добрых  триста  Ярдов,  и  со  всеми
этими воплЯми, маханием и нырЯнием было не  похоже,  что  он  когда-нибудь
доберетсЯ до твердой земли. †енщина,  по-прежнему  цеплЯвшаЯсЯ  за  лодку,
тоже времЯ от времени что-то кричала, и голос ее, злобный и пронзительный,
разносилсЯ по сверкающей тихой глади залива.
   Ќаконец Њэнни удалось разобрать, что кричал  пловец:  "Au  secours!  Je
noye, je noye!" [Ќа помощь! ’ону, тону! (фр.)]. Њэнни почувствовал  легкое
раздражение. ‚ солнечный  день,  посреди  мирного,  тихого  залива  жутким
голосом кричать "тону"  -  это  уже  слишком,  театральщина  какаЯ-то.  Ћн
подошел к краю дамбы, туда, где стоЯли Ѓерт и Њарта.
   - ‘ ним все в порЯдке, - сказал Ѓерт, - у него отличный толчок ногами.
   - Ќо это ему так просто не пройдет, - добавила Њарта, - взЯть и бросить
свою даму на волю волн - ну и ну!
   ’ем временем мужчина снова исчез под водой. Ќа этот раз он что-то долго
не показывалсЯ, и Њэнни, глЯдЯ  на  то  место,  где  канул  этот  человек,
почувствовал, как у него пересохло во рту. Ќо вот он  показалсЯ  снова,  и
обнаженные, белые руки и плечи его блеснули на фоне темно-синей воды.  Ћн,
видимо, стЯгивал под водой рубашку, и действительно, через  мгновение  она
всплыла и, задубевшаЯ от воды,  медленно  закачалась  на  волнах.  —еловек
снова закричал. ’еперь уже было очевидно, что  он  взывает  к  ним  троим,
стоЯщим на дамбе. € снова поплыл, тЯжело шлепаЯ руками по воде.
   Њэнни оглЯдел берег и причал, куда на  зиму  были  вытащены  лодки.  Ќи
одной подходЯщей посудины, ни куска веревки. Ћн прислушалсЯ, не  раздастсЯ
ли стук молотка, который они слышали, подходЯ к  дамбе.  €  вспомнил,  что
стук давно затих, еще когда они обедали. ‚дали,  на  той  стороне  залива,
возле домиков, обращенных к воде, не было  ни  души:  ни  купальщиков,  ни
рыбаков, ни детей - никого. ‘ловно весь этот мир - камни, песок и  море  -
был отдан им троим, стоЯщим на дамбе, да еще женщине, котораЯ,  вцепившись
в  днище  перевернутой  лодки,  что-то  пронзительно  и   злобно   кричала
полуголому мужчине, который медленно удалЯлсЯ от нее,  с  трудом  загребаЯ
воду.
   "Џочему все это не случилось  в  августе?"  -  с  раздражением  подумал
Њэнни. Ћн взглЯнул вниз, туда, где невысокие, зыбкие гребни волн монотонно
ударЯли в основание дамбы. Ѓыл отлив, и под водой,  всего  в  каких-нибудь
четырех-пЯти футах от поверхности, громоздились обломки  камнЯ  и  бетона.
Ћтсюда нырЯть - обЯзательно врежешьсЯ в камни.
   Њэнни в замешательстве оглЯнулсЯ. Њарта,  щурЯсь,  глЯдела  на  воду  и
задумчиво, словно школьница, размышлЯющаЯ над задачкой, грызла  ноготь  на
большом пальце. Ѓерт с насмешливым любопытством наблюдал за  происходЯщим,
будто смотрел выступление акробата в третьеразрЯдном цирке.
   - „урак чертов, -  сказал  Ѓерт  негромко.  -  ‹одкой  он  правит,  как
сапожник, а держатьсЯ поближе к берегу у него ума не хватило.
   - ”ранцузы! - сказала Њарта. - Ћни же думают, что они все  могут.  -  €
снова принЯлась за ноготь.
   —еловек опЯть им что-то крикнул.
   - —то будем делать? - спросил Њэнни.
   - Ћбложим этого  идиота  последними  словами,  пусть  только  на  берег
выйдет. ’оже мне морЯк! - ответил Ѓерт.
   Њэнни следил за пловцом. ’еперь тот плыл медленнее и с каждым  взмахом,
казалось, все глубже оседал в воде.
   - Џо-моему, он не доплывет, - сказал Њэнни.
   - “вы и ах, - сказал Ѓерт, - тем хуже длЯ него.
   Њарта промолчала.
   Њэнни с трудом проглотил комок.
   "џ не могу, - подумал он. - Њне всю жизнь будет вспоминатьсЯ этот день,
когда Я стоЯл и смотрел, как человек тонет".
   € еще одна  картина  замаЯчила  перед  ним.  €зображение  было  резкое,
отчетливое, со всеми деталЯми. Ѓерт, Њарта и он -  втроем  -  стоЯт  перед
конторкой. ‡а конторкой француз-полицейский. Ќа  полицейском  фуражка,  он
что-то строчит в маленькой черной книжечке, и авторучка у него протекает.
   - €так, - говорит полицейский, - вы желаете заЯвить об утопленнике?
   - „а.
   - ‡начит, вы  видели  этого  джентльмена  на  некотором  расстоЯнии  от
берега, он махал вам рукой, а потом исчез?
   - „а.
   - Ђ леди?
   - Љогда мы видели ее в последний раз,  она  держалась  за  лодку  и  ее
уносило в море.
   - Ђга. € вы... гм... и что же вы предпринЯли?
   - Њы... мы пришли и заЯвили об этом.
   - „а, да, конечно.  -  ЋпЯть  он  что-то  царапает  в  своей  книжечке.
ЏротЯнул руку: - ‚аши паспорта,  пожалуйста?  -  Ѓыстро  перелистывает  и,
холодновато усмехнувшись,  бросает  их  на  конторку.  -  Ђх,  американцы,
ну-ну...
   —еловек снова исчез на целую секунду.
   Њэнни опЯть судорожно глотнул, но комок застрЯл в горле.
   - џ сейчас его выловлю, - сказал он. Ќо не двинулсЯ с места, как  будто
то, что он это сказал, уже каким-то образом могло все исправить:  вытащить
человека на берег, перевернуть обратно лодку, прекратить вопли.
   - џрдов двести пЯтьдесЯт туда, - сказал Ѓерт  очень  тихо,  -  и  почти
двести пЯтьдесЯт обратно с французом, который рехнулсЯ от страха и норовит
вцепитьсЯ тебе в горло.
   - „а, - благодарно подтвердил Њэнни, - Ярдов двести пЯтьдесЯт.
   - ’ы ни разу в жизни не проплыл и  пЯтидесЯти  Ярдов,  -  Ѓерт  говорил
по-дружески и убедительно.
   —еловек снова закричал. Ћн охрип, и в голосе его послышалсЯ ужас.
   Њэнни быстро зашагал назад, туда, где  крутые  ступеньки  спускались  к
узкой полоске берега у подножиЯ дамбы. Ћн не бежал, стараЯсь не сбитьсЯ  с
дыханиЯ до того, как придетсЯ влезать в воду.
   - Њэнни! - услышал он голос Ѓерта. - Њэнни, не будь идиотом!
   Ќо и спускаЯсь по скользким замшелым ступенЯм,  Њэнни  успел  заметить,
что Њарта промолчала. Ћчутившись на берегу, он зашагал вдоль морЯ  к  тому
месту, откуда можно было плыть напрЯмик. Џотом остановилсЯ, тЯжело дыша, и
ободрЯюще помахал пловцу рукой. ‘низу казалось,  что  до  него  не  двести
пЯтьдесЯт Ярдов, а куда больше.  Ћн  скинул  сандалии  и  сдернул  с  себЯ
рубаху. ‘разу стало холодно. Ћн снЯл брюки, кинул их в сторону на песок  и
осталсЯ в одних  трусах.  ’ут  он  заколебалсЯ.  ќто  были  старые  трусы,
собственноручно и неуклюже заштопанные у ширинки. …му вдруг представилось,
как его тело прибьет к берегу, как люди увидЯт эту убогую штопку и как они
улыбнутсЯ. Ќепослушными руками он с трудом расстегнул  пуговицы,  и  трусы
упали на песок. Ћн не спеша входил в воду. "Ћна же никогда не видела  менЯ
голым, интересно, что она думает", - пронеслось у него в голове.
   Ћн оступилсЯ, наткнулсЯ на камень, и ему стало больно до  слез.  Ќо  он
продолжал идти, пока не  погрузилсЯ  по  грудь;  тогда  он  оттолкнулсЯ  и
поплыл. Ћн старалсЯ не спешить, чтобы  сохранить  силы  до  того  времени,
когда он подплывет к утопающему. ‚сЯкий раз, как он оглЯдывалсЯ и смотрел,
сколько уже проплыл, ему казалось, что он вообще не продвигаетсЯ вперед, и
еще ему трудно было все времЯ плыть прЯмо. …го почему-то сносило влево,  к
дамбе, и  то  и  дело  приходилось  проверЯть  направление.  Ћдин  раз  он
обернулсЯ и посмотрел на дамбу, туда, где оставил Ѓерта и Њарту. €х там не
было, и у Њэнни на мгновение  перехватило  дыхание.  "ѓде  они?  “шли?"  -
мелькнула мысль. Ћн перевернулсЯ на спину, терЯЯ  драгоценные  секунды,  и
увидел их. Ћни стоЯли на берегу, у самой воды, и следили за ним. "Ђга",  -
подумал Њэнни.
   Ћн снова перевернулсЯ и размеренно поплыл вперед, к французу. Љогда  он
поднимал  голову,  ему  казалось,  что  француз  по-прежнему   кричит,   а
расстоЯние между ними не сокращаетсЯ ни на  йоту.  Ћн  решил  подольше  не
смотреть в ту сторону. Ђ то после этого труднее плыть.
   Џотом у него начали уставать руки. "Ќе может быть, - подумал он, - Я  и
пЯтидесЯти Ярдов не проплыл". Ќо  спина  и  локти  одеревенели,  кости  не
поворачивались в суставах, а в плечах возле шеи поЯвилась какаЯ-то  тупаЯ,
усталаЯ боль. Џравую кисть начало сводить, он перестал ею  грести  и  лишь
расслабленно гладил по воде; это сильно замедлило ход,  но  он  просто  не
знал, что еще с ней делать. ‘удорога напомнила ему, что он совсем  недавно
поел и живот у него набит сыром, вином и виноградом. Ћн  продолжал  плыть,
видЯ перед собой только зеленую стенку  воды,  чувствуЯ,  как  при  каждом
толчке вода давит ему на уши. € вдруг вспомнил, как в  детстве  на  берегу
озера в Ќью-•эмпшире, где они проводили каждое лето, мать повторЯла:  "„ва
часа после еды никаких  купаний".  Ћна  сидела  на  берегу  на  деревЯнном
стульчике, под полосатым зонтом и смотрела, как дети  резвЯтсЯ  на  узком,
усыпанном мелкой галькой плЯже.
   ’еперь ныли шеЯ и затылок; разрозненные  мысли  заплывали  в  голову  и
ускользали, словно  их  смывало  волной.  "џ  никогда  особенно  не  любил
плавать, - вспомнил он. - ‚ойдешь, окунешьсЯ - и на берег. Џлавать  вообще
быстро надоедает. ‚се времЯ одно и то же. ‹еваЯ рука, праваЯ рука, толчок,
леваЯ рука, праваЯ рука, толчок. Ђ куда? € зачем?" Ћн так и  не  научилсЯ,
чтобы вода не заливалась в уши: потом иногда часами ходишь  как  глухой  и
никак не выльешь, пока не проспишь несколько часов на одном боку.
   ЏредплечьЯ немели, и он стал  грести  чаще,  чтобы  заставить  работать
плечи, и ему казалось, что он  очень  глубоко  сидит  в  воде,  что-то  уж
слишком глубоко. "—его зрЯ морочить голову? - уговаривал он себЯ. - •ватит
думать о руках, думай о чем-нибудь еще. „умай, как ты его будешь  спасать,
когда доплывешь". Ћн мучительно пыталсЯ слепить французскую фразу, которую
он  скажет,  когда  очутитсЯ  рЯдом  с  французом:  "Monsieur,  j'y  suis.
Doucement. Doucement" [‘ударь, вот Я. Ћсторожно. Ћсторожно (фр.)]. ‘начала
надо держатьсЯ поодаль и постаратьсЯ его успокоить, а потом  уже  хватать.
Ћн смутно помнил, что когда-то, когда ему было четырнадцать лет, он видел,
как на пруду учили спасать утопающих. …му тогда было не до  этого,  потому
что стоЯвший  рЯдом  мальчик  то  и  дело  исподтишка  шлепал  его  мокрым
полотенцем. —то-то там объЯснЯли, что, если утопающий хватает тебЯ  руками
за шею, надо  нырнуть,  а  потом  вывернутьсЯ  и,  упершись  рукой  ему  в
подбородок, отжать голову назад. Ћн не верил этому тогда, в  четырнадцать,
и сейчас тоже. ‚се эти способы хорошо применЯть, пока ты  на  суше.  Џотом
еще он от кого-то слышал, что надо стукнуть человека по челюсти так, чтобы
он потерЯл сознание. ‘ухопутные разговоры. ‡а всю жизнь он пока никого  не
нокаутировал. Њама очень  не  любит  драк.  "Monsieur,  soyez  tranquille.
Roulez sur votre dos, s'il vous plait" [‘покойно,  сударь.  Џеревернитесь,
пожалуйста, на спину (фр.)]. Џотом он  схватит  его  за  волосы  и  начнет
буксировать на боку. ’олько бы француз его понЯл. ‘ этим акцентом  столько
мук: французы никак не хотЯт его понимать,  особенно  здесь,  на  Ѓаскском
побережье.  ’о  ли  дело  Њарта.  ‚се  рассыпаютсЯ   в   комплиментах   ее
французскому. —то ж тут особенного: сколько лет  она  в  ‘орбонне!  ‚от  и
поплыла бы с ним, хотЯ бы  как  переводчица...  "Tournez  sur  votre  dos"
[повернитесь на спину (фр.)]. ’ак, пожалуй, будет лучше.
   Ћн плыл медленно, с трудом, глаза резало от соленой воды. ’еперь, когда
он поднимал голову, перед глазами мельтешили какие-то белые  и  серебрЯные
точки, все остальное сливалось в одно пЯтно, и он  толком  ничего  не  мог
разглЯдеть. Ћн продолжал плыть. "…ще пЯтьдесЯт гребков, - подумал он, -  и
Я передохну, просто лЯгу на спину и  оглЯнусь  по  сторонам.  Џолежать  на
спине - это же высшее счастье, доступное человечеству".
   Ћн начал считать гребки.  —етырнадцать,  пЯтнадцать,  шестнадцать...  Ћ
господи, а что, если он лысый? Ћн попыталсЯ вспомнить, как она  выглЯдела,
эта голова, когда француз барахталсЯ возле перевернутой лодки. —то-то там,
кажетсЯ, поблескивало. "‹ысый, - в отчаЯнии подумал Њэнни. - € тут мне  не
везет".
   Ћн начал считать сначала. „осчитав до  тридцати  пЯти,  он  понЯл,  что
придетсЯ  передохнуть.  Ћн  заставил  себЯ  сделать  еще  пЯть  гребков  и
перевернулсЯ на спину, отдуваЯсь, выплевываЯ  воду  и  глЯдЯ  в  небо.  Ћн
немного отдышалсЯ, потом снова перевернулсЯ на живот  и,  работаЯ  ногами,
приподнЯлсЯ над водой в поисках француза.
   Ћн сощурилсЯ и тыльной стороной ладони протер глаза,  едва  не  потерЯв
при этом равновесие и не нахлебавшись воды. ”ранцуза  не  было.  "Ќу  вот,
утонул", - мелькнуло в голове.
   Џотом он услышал какое-то тарахтение  и  завертелсЯ  в  воде.  Ћт  того
места, где Њэнни последний раз видел француза, к перевернутой  плоскодонке
двигалсЯ рыбачий баркас. €зо всех сил работаЯ ногами,  Њэнни  следил,  как
баркас остановилсЯ и двое охотников  за  тунцами  перевесились  и  втащили
женщину на борт. Ћн решил, что скорее всего баркас,  не  замеченный  им  с
дамбы, вынырнул с южной стороны из-за мыса, на котором когда-то стоЯл один
из фортов, и, пока он сам плыл, не видЯ и не слыша ничего,  баркас  прошел
вдоль дамбы со стороны морЯ и вошел в канал.
   ‘  баркаса  бросили  конец,  взЯли  плоскодонку  на  буксир  и,  сделав
разворот, направились к Њэнни. Ћн ждал их, тЯжело переводЯ дыхание. Ѓаркас
был медлительный и старый, окрашенный в синий цвет, и  вблизи  он  казалсЯ
большим и надежным. Њэнни видел обращенные к нему широкие и загорелые лица
и  синие  береты.  Ћни  кивали  ему,  и,  когда  баркас  замедлил  ход   и
остановилсЯ, он сделал над собой усилие и помахал им рукой.
   - Ca va? [Љак дела? (фр.)] - крикнул  сверху  рыбак  и  подмигнул  ему.
Љрохотный, но еще дымЯщийсЯ окурок сигареты прилип к его губам.
   Њэнни даже сумел улыбнутьсЯ в ответ:
   - Ca va bien, - отозвалсЯ он. - Tres bien [•орошо. Ћчень хорошо (фр.)].
   ‘пасенный, все еще голый по поЯс, подошел  к  борту  и  с  любопытством
уставилсЯ на Њэнни. Њэнни обнаружил, что шевелюра у  него  весьма  густаЯ.
”ранцуз ничего не сказал. ќто был толстый молодой человек, и у  него  было
благородно-обиженное выражение лица. ђЯдом поЯвилась его  дама.  Ћна  была
здорово намазана, и морскаЯ вода нанесла непоправимый урон румЯнам и туши.
Ћна негодующе посмотрела на Њэнни, потом повернулась к французу.
   - Crapaud, - сказала она громко, схватила его  за  уши  и  потрЯсла.  -
Espece de cochon [жаба, свиньЯ (фр.)].
   ”ранцуз закрыл глаза и  позволил  делать  со  своей  головой  все,  что
угодно, но сохранил на лице печальное благородно-обиженное выражение.
   - Alors, - сказал один из рыбаков, бросаЯ Њэнни конец.  -  Allons-y  [Ђ
ну! Џоехали (фр.)].
   Њэнни жадно взглЯнул на веревку. €  тут  вспомнил,  что  он  голый.  Ћн
помотал головой. ’олько  этого  ему  еще  сегоднЯ  не  хватало:  чтоб  его
выловили из морЯ и чтоб он, голый, очутилсЯ рЯдом с этой женщиной, котораЯ
трЯсет своего поклонника за уши и обзывает его свиньей и жабой.
   - “ менЯ все о'кэй,  -  сказал  он  наклонившимсЯ  к  нему  коричневым,
грубоватым, улыбающимсЯ лицам рыбаков, привычных к подобного рода забавным
и  пикантным  происшествиЯм  и  избавлениЯм.  -  Je  suis  о'кэй.  џ  хочу
поплавать, то есть je voudrais bien nager.
   - Ћ'кэй, о'кэй, - закивали  рыбаки  и  засмеЯлись,  словно  он  отмочил
что-то потрЯсающе остроумное.
   Ћни подтЯнули конец, помахали ему рукой; баркас развернулсЯ и  пошел  к
пристани, волоча за собой плоскодонку. Ќо даже  сквозь  шум  мотора  Њэнни
слышал, как женщина продолжала вопить.
   "Ќу что ж, - подумал Њэнни, глЯдЯ  вслед  удалЯющемусЯ  баркасу,  -  по
крайней мере они менЯ понЯли".
   Ћн обернулсЯ. Ѓерег показалсЯ ему за тысЯчу километров, и он  удивилсЯ,
как это ему удалось заплыть так далеко. Ќикогда в жизни он так  далеко  не
заплывал. Ќа фоне крепостной башни у самой воды он разглЯдел  маленькие  и
четко различимые фигурки Ѓерта и Њарты. ‘олнце уже давно прошло  зенит,  и
от них падали длинные тени.
   ѓлубоко вздохнув, Њэнни двинулсЯ в обратный путь.
   —уть не через  каждые  десЯть  Ярдов  он  переворачивалсЯ  на  спину  и
отдыхал, и поначалу ему казалось, что он совсем  не  двигаетсЯ  вперед,  а
понапрасну болтает руками и ногами, но в  конце  концов,  оступившись,  он
коснулсЯ дна. ‡десь было еще глубоко - по горло. Ћн оттолкнулсЯ  и  упрЯмо
продолжал плыть. Ћн и сам не знал, что хочет этим доказать, но плыл он  до
тех пор, пока кончики пальцев не заскребли по песку, плыл  изо  всех  сил,
стараЯсь, чтобы это походило на кроль.
   Џотом он встал. …го плохо держали ноги, но он  встал  и  заставил  себЯ
улыбнутьсЯ и, голый, медленно пошел к тому  месту,  где  возле  кучки  его
вещей стоЯли Ѓерт и Њарта. ‚ода текла с него ручьЯми.
   - Ќу, - сказал  Ѓерт,  когда  Њэнни  подошел  к  ним,  -  из  какой  ты
вейцарии, парень?
   Њэнни нагнулсЯ, взЯл махровое полотенце и  стал  растиратьсЯ.  Ћн  весь
дрожал. € тут он услышал, как Њарта засмеЯлась.
   Ћн вытерсЯ насухо. ќто отнЯло много времени. Ћн очень устал, и его била
дрожь, и ему было как-то безразлично, что он голый. Џотом они молча сели в
машину и молча вернулись в отель, и, когда Њэнни сказал, что устал и хочет
прилечь отдохнуть, они оба согласились, что это самое правильное.
   Ћн спал плохо. ‚ ушах,  полуоглохших  и  полных  воды,  как  отдаленный
прибой, стучала кровь. Љогда Ѓерт пришел звать его обедать, Њэнни  сказал,
что ему есть не хочетсЯ и вставать тоже.
   - Џосле обеда мы двинем в казино, - сказал Ѓерт, - заехать за тобой  по
дороге?
   - Ќе надо, - сказал Њэнни, - мне сегоднЯ врЯд ли повезет.
   ‚ полутемной комнате наступило короткое молчание.
   - ‹адно, спи спокойно, толстЯк, - сказал Ѓерт и вышел.
   Ћставшись в одиночестве, Њэнни долго смотрел на темный потолок.  "Љакой
Я толстЯк? - думал он. - ‡ачем  он  менЯ  так  называет?  ќто  началось  с
середины лета". Џотом он снова заснул и проснулсЯ, только  когда  услышал,
как машина подъехала  к  отелю,  потом  осторожные  шаги  проследовали  по
лестнице мимо его двери и на следующий этаж. Ћн услышал, как дверь наверху
отворилась, потом так  же  тихо  затворилась,  закрыл  глаза  и  попыталсЯ
уснуть.
   Љогда он проснулсЯ снова, подушка была влажной: вода вылилась, наконец,
из ушей. Ћн сел на постели, и кровь перестала стучать в висках.  Ћн  зажег
лампу, посмотрел на соседнюю кровать. Ѓерта не было. Ћн взглЯнул на  часы.
Џоловина пЯтого.
   Ћн встал, закурил сигарету, подошел к окну и  распахнул  его.  ‡аходила
луна, и море было светлое, словно к нему подмешали молока.  Ћно  монотонно
ворчало, как старик, что ропщет на жизнь, котораЯ уже прошла.
   Ћн вдруг подумал о том, где бы он сейчас был, если бы  из-за  волнолома
не поЯвилсЯ баркас. Џотом потушил сигарету  и  стал  собиратьсЯ.  ‘обирать
особенно было нечего: все лето они путешествовали налегке.
   ‡акончив сборы, он проверил на цепочке запасной ключ от  машины.  Џотом
написал Ѓерту записку, что решил ехать в  Џариж.  —то  надеетсЯ  успеть  в
Џариж до отплытиЯ их парохода. —то надеетсЯ: это не  очень  нарушит  планы
самого Ѓерта, и что он уверен: Ѓерт все поймет. Ћ Њарте он не упомЯнул.
   ‚ отеле были погашены огни. ‚ темноте он вынес чемодан и швырнул его  в
машину, на свободное место рЯдом с шоферским сиденьем.  Ћн  надел  плащ  и
перчатки и, включив  мотор,  осторожно  вывел  машину  на  дорогу.  Ћн  не
обернулсЯ посмотреть, не разбудил ли кого-нибудь шум мотора и  не  подошел
ли кто-нибудь к окну - взглЯнуть, кто это там уезжает.
   Ќизкие участки дороги заволокло туманом, и он ехал  медленно,  чувствуЯ
на лице холодную влагу. ђавномерные взмахи дворников по ветровому  стеклу,
влажные  и  упругие  конусы  света  от  фар  впереди  на   дороге   словно
гипнотизировали его, и он ехал и ехал и ни о чем не думал.
   Љогда наступил рассвет, он был уже  далеко  за  Ѓайонной.  Ћн  выключил
фары: впереди, пересекаЯ темные, поросшие соснами  склоны  ‹андов,  лежало
серое, вымытое полотно дороги. € только тут он разрешил себе  вспомнить  о
том, что произошло. € подумал: "џ сам  виноват.  ‹ето  надо  было  кончать
вчера".