е лицо ребенка, - такие разные, что, казалось, между ними  нет
и тени общего.
   - ’ебе лучше? - спросил мальчик.
   - ‘пасибо, не очень, - ответил „эвидсон.
   - Ќе совсем лучше?
   - „а, не совсем.
   - Ќемножко лучше?
   ђаз в жизни погрешив против истины, „эвидсон сказал:
   - Њожет быть, немножко лучше.
   - ‘коро будет лучше, - сказал ребенок и добавил, весело и  невпопад:  -
ЌЯне немножко лучше.
   „ействительно, приходЯщаЯ нЯнЯ несколько дней болела гриппом.
   - џ очень рад это слышать, Љарло.
   џ хотел отвлечь мальчика от деда. ’он „эвидсона был  скорее  небрежным,
чем вежливым; ребенку не было еще и трех лет, а дед  разговаривал  с  ним,
как с лауреатом Ќобелевской премии,  и  в  этом  тоне  Я  услышал  печаль,
котораЯ, по определению самого  „эвидсона,  была  совершенно  безысходной.
Џоэтому Я подозвал мальчугана и предложил ему поговорить со мной.
   Ќо он ответил, что хочет разговаривать с дедушкой. џ пообещал  показать
ему картинки. Ћн улыбнулсЯ и сказал:
   - Ђ дедушка назвал менЯ Љарло.
   Ћн обошел стол и приблизилсЯ к „эвидсону, восторженно глЯдЯ на него  во
все глаза. ’огда с ним заговорила Њаргарет и попыталась объЯснить, что  он
потом вернетсЯ к дедушке, а пока у менЯ есть длЯ него замечательные  новые
картинки.
   - Џойди с папой, - сказала она.
   ђебенок глЯдел на менЯ, глаза его потемнели и стали почти черными.
   Ћбычно он был послушным,  хотЯ  и  любил  показать  свой  характер.  Ћн
подыскивал нужные слова, и в глазах  у  него  поЯвилсЯ  блеск,  который  у
взрослого можно было принЯть за злорадное упрЯмство.
   - Џойди с папой, - повторила Њаргарет.
   Ќо он ответил отчетливо и задумчиво:
   - џ не знаю, кто это - папа.
   ‚се засмеЯлись, и Я тоже;  но  на  мгновение  менЯ  кольнуло,  как  лет
двадцать назад, когда со мной  отказалась  танцевать  девушка,  которую  Я
пригласил. € тут, мысленно переходЯ от своего  оскорбленного  самолюбиЯ  к
эгоизму ребенка, Я подумал, какие мы все эгоисты.
   ѓлЯдЯ на сына, стоЯщего рЯдом с шахматной доской, Я вдруг с необычайной
Ясностью почувствовал, что он вырастет великодушным человеком и в разумных
пределах будет дружелюбен  и  внимателен  к  окружающим.  Ќо  человеческие
привЯзанности рождаютсЯ не сразу: дружелюбие и мЯгкость надо воспитывать в
себе, а вот хищный эгоизм сам все времЯ  гнездитсЯ  где-то  здесь,  совсем
близко. € в старости он выступает вновь так же откровенно, как в  детстве.
ЏереведЯ  взглЯд  с  улыбающегосЯ  ребенка  на  старика,  подавленного   и
погруженного в себЯ, Я подумал, что  по  какой-то  злой  иронии  мы  видим
возрождение  детского  эгоизма  в  этом  старом  человеке,  таком   высоко
принципиальном и мужественном, которого всего  лишь  год  назад  никто  не
назвал бы даже пожилым.
   Џока мы пытались оторвать ребенка от деда, он раскапризничалсЯ,  что  с
ним редко случалось. Ћн плакал, сердилсЯ, говорил, что у него кашель,  как
у дедушки, и даже сам  пробовал  кашлЯть,  а  Њаргарет  не  могла  понЯть,
действительно ли он кашлЯет или притворЯетсЯ, - с утра  он  и  правда  был
слегка простужен.
   Њы по очереди потрогали  его  лоб.  Њальчик,  казалось,  был  чрезмерно
возбужден. Ћн сердито продолжал повторЯть, что хочет остатьсЯ с дедом;  он
твердил, - как будто это могло послужить основанием остатьсЯ здесь, -  что
у неге такой же кашель, и снова кашлЯл, чтобы доказать это.
   - Ћн слишком возбужден, вот и все, - сказала мне  вполголоса  Њаргарет,
нахмурив лоб и не знаЯ, кем ей занЯтьсЯ,  сыном  или  отцом.  Ќаконец  она
принЯла решение: она приехала поговорить с отцом и должна сделать  это,  -
не может же она оставить его в таком  угнетенном  состоЯнии.  Ћна  сказала
ќлен, что —арльз не совсем здоров, и попросила присмотреть за ним полчаса.
ќлен  кивнула  и  поднЯлась  с  места.  Ћна  была  удивительно  собранной,
по-матерински уверенной в себе, какой никогда не могла стать Њаргарет; она
всегда знала, что делает;  ей  и  в  голову  не  приходило  сомневатьсЯ  в
правильности  своего  поступка  или  слова.  Ѓез  всЯкого  усилиЯ,   будто
гипнотизер, она увела малыша и Њориса из комнаты,  и  все  другие  желаниЯ
вылетели у —арльза из головы, словно он начисто лишилсЯ памЯти.
   Ћставшись с отцом, Њаргарет прежде всего занЯла место ќлен  за  доской,
так как была единственным достойным его противником. Ћни  молча  закончили
партию. ‹ицо „эвидсона немного проЯснилось, во-первых, потому что Њаргарет
была его любимой дочерью, а во-вторых,  потому  что  игра  действовала  на
него, как наркотик. …сли многие искали утешениЯ во внуках, то длЯ него они
были лишь еще одним напоминанием о близкой смерти.
   Ћба они - он и Њаргарет - смотрели на доску, лица их были обращены друг
к другу, четкие, прекрасные и застывшие, словно зеркальное отражение  одно
другого. “ него положение было лучше, чем у Њаргарет, но она сумела свести
игру к достойному проигрышу.
   - „лЯ ровного счета, - весело заЯвил „эвидсон, - скажем, что ты набрала
шестьдесЯт пЯть из ста.
   - Ќичего подобного,  -  отозвалась  Њаргарет,  -  мне  надо  не  меньше
семидесЯти пЯти.
   - џ согласен уступить до шестидесЯти девЯти.
   ‘тарик совсем оживилсЯ. Ћн взглЯнул на часы и сказал с надеждой:
   - …сли будем играть быстро, то успеем сыграть еще партию.
   Њаргарет нерешительно отказалась:  лучше  отложить  игру  до  следующей
недели; его лицо сразу отЯжелело, кожа словно обвисла. € тут, чтобы он  не
погрузилсЯ  вновь  в  свое  мрачное  раздумье,  она   принЯлась   задавать
бесчисленные  вопросы.  Ћн  отвечал  безучастно  и  односложно.  ‘тоит  ли
смотреть какие-нибудь новые картины? …сть только одна выставка, равнодушно
ответил он, на которую не жаль потратить времЯ. Љогда он сможет пойти сам?
Ќе сейчас.
   - Ђ когда? - спросила Њаргарет.
   - ‚рачи говорЯт, - ответил он безразлично,  -  что  через  месЯц-два  Я
смогу поехать на такси и обойти два-три зала.
   - ќто надо сделать, как только ты сможешь, - сказала она.
   - Ќе имею ни малейшего желаниЯ, - ответил он.
   Ћна понЯла, что идет по неверному пути. Ћн успел изложить свои  взглЯды
на живопись, пока был здоров;  он  писал  о  картинах  в  расцвете  своего
таланта; теперь он не мог  этим  заниматьсЯ  и  предпочитал  отрезать  все
единым махом, не мучаЯ и не растравлЯЯ себЯ зрелищем новых картин.
   ‚ поисках иной темы она заговорила о всеобщих выборах прошлого года,  а
затем и о тех, которые, вероЯтно, состоЯтсЯ в скором времени.
   - џ бы сказал, - ответил  „эвидсон,  -  что  надо  быть  до  отвращениЯ
благонамеренным гражданином, чтобы обманывать себЯ по поводу перспектив.
   - Ќе думаю, что такие найдутсЯ, - возразила Њаргарет.
   - џ бы сказал, что этому зрелищу Явно недостанет живописности. - Ћн изо
всех сил старалсЯ поддержать разговор. - •отЯ нет, -  продолжал  он,  -  Я
попытаюсь придать ему  одну  живописную  деталь.  Љонечно,  только  в  том
случае, если у менЯ хватит сил идти голосовать,  что,  признатьсЯ,  весьма
мало вероЯтно. Ќо уж если Я буду голосовать, то впервые в жизни непременно
проголосую за консерваторов.
   € Я подумал, что большинство моих знакомых,  во  всЯком  случае  восемь
десЯтых из моих приЯтелей  среди  людей  интеллигентных  профессий,  снова
начинают склонЯтьсЯ на сторону консерваторов.
   Њаргарет воспользовалась случаем и перешла в наступление.
   - Љстати, о голосовании, - сказала она. - ‚едь тридцать лет назад  все,
что мы видим сейчас, казалось бы немыслимым, правда?
   - ‘овершенно немыслимым, - ответил он.
   - ‚едь и ты, и  твои  друзьЯ,  наверное,  понЯтиЯ  не  имели,  как  все
обернетсЯ?
   -  ‚  общем  и  целом  получилось  гораздо  хуже,  чем  мы  могли  себе
представить, - сказал он. € добавил: - ’ридцать лет назад  все,  казалось,
пойдет разумно.
   - …сли бы вернуть то времЯ, ты бы рассуждал по-другому?
   - ‚ моем теперешнем положении, - он уже не мог оставатьсЯ  безучастным,
она тронула его за живое, - мысль о том, что  можно  было  бы  начать  все
снова, очень больно ранит.
   - џ знаю, - отрезала она. - Џоэтому ты и должен сказать нам. Џоэтому ты
и должен все это написать.
   - џ бы не доверЯл взглЯдам человека обреченного.
   - …сть вещи, - начала она резко,  отбросив  всЯкую  деликатность,  -  в
оценке которых только таким людЯм и можно верить. ’ы прекрасно  знаешь,  -
продолжала она, - мне никогда  не  нравились  убеждениЯ  твоих  друзей.  џ
считаю, что во всех основных вопросах вы были не правы. Ќо неужели  ты  не
понимаешь, как важно было бы узнать твою точку зрениЯ...
   - Џоскольку будущее менЯ больше не интересует?
   Ћба были непреклонны; она устала от попыток найти с ним общий Язык,  ей
трудно было продолжать разговор, но его глаза горели интересом, и все это,
видно, даже забавлЯло его.
   ‚о всех  основных  вопросах,  -  подхватил  он  ее  фразу,  -  мы  были
совершенно правы.
   Ќекоторое времЯ он глЯдел на нее и, помолчав, прибавил:
   - Ќо о твоем предложении стоит подумать.
   ‘нова наступило молчание, и мы Явственно слышали его дыхание. Ћн сидел,
опустив голову, но это была привычнаЯ поза, а не признак подавленности.
   - ќто могло бы дать мне пищу длЯ размышлений, - произнес он.
   Њаргарет со вздохом сказала, что ей надо пойти посмотреть, как дети.
   - џ подумаю, - повторил „эвидсон. - Ќо помни, Я ничего не  обещаю.  ќто
все-таки физическаЯ нагрузка, а Я, пожалуй, не в состоЯнии ее выдержать.
   Ћн попрощалсЯ со мной и повернулсЯ к Њаргарет.
   - џ всегда очень рад тебе, - сказал он.
   ќто была страннаЯ форма прощаниЯ с любимой дочерью: вполне возможно, он
не думал о ней, как о своей дочери, а как о единственном человеке, который
знает, что он обречен, и не боитсЯ этого.
   Њы вышли в гостиную, где  Я  не  был  с  того  вечера,  когда  Њаргарет
сказала, что придет ко мне. ќлен играла здесь с детьми, и  в  этот  летний
день комната показалась мне гораздо меньше, чем тогда; так уменьшаютсЯ длЯ
нас, взрослых, комнаты нашего детства.
   ‚  этой  маленькой  комнате   ќлен   сказала,   что   —арльзу   немного
нездоровитсЯ; пожалуй, лучше увезти его  домой.  “ловив  смысл  разговора,
ребенок заплакал, он не хотел уезжать; в такси он снова то  вдруг  начинал
плакать, то замолкал; когда мы вошли в детскую, щеки у него  пылали,  и  в
смехе поЯвились истерические нотки, но вопросы  он  задавал,  как  всегда,
разумно: где тетЯ ќлен и когда он снова ее увидит. Џотом сказал растерЯнно
и жалобно:
   - Ќожки болЯт.
   ‘ его ногами вез как будто было в порЯдке; тогда Њорис решил, что они у
него просто замерзли, и Њаргарет принЯлась растирать их ладонЯми.
   - “мница! - сказала Њаргарет Њорису, очень чувствительному к похвалам.
   - Џогладим его по головке, - предложил —арльз, но  в  смехе  его  опЯть
зазвучали истерические нотки. Ћн расплакалсЯ, потом затих и снова  жалобно
сказал: - ѓоловка болит.
   …му прЯмо на глазах становилось все хуже и хуже. €з носа текло, началсЯ
кашель, повысилась температура. Њы с Њаргарет вспомнили, каждый про  себЯ,
о болезни нЯньки. Њаргарет, не выдаваЯ своего беспокойства, начала стелить
Њорису  в  другой  комнате;  неторопливо,  словно  выполнЯЯ  свои  обычные
обЯзанности, она успела сказать мне, прежде чем уложила —арльза в постель:
   - Ќе надо слишком тревожитьсЯ.
   Ќа ее  лице,  как  у  многих  нервных  людей,  трудно  было  что-нибудь
прочесть; гораздо труднее, чем на бесстрастных лицах  ђоуза  или  ‹афкина,
потому что выражение ее лица менЯлось слишком быстро. ‘ейчас лицо ее  было
спокойно, как будто она все еще говорила с  детьми.  Ќо,  несмотрЯ  на  ее
выдержку и на то, что Я не мог справитьсЯ с волнением, Я  вдруг  почему-то
почувствовал, что она встревожена гораздо сильнее  менЯ,  хотЯ  она  ничем
этого не проЯвлЯла и не знала ничего такого, чего Я бы не заметил.
   - …сли завтра ему не станет лучше, мы сразу вызовем  —арльза  Њарча,  -
сказал Я.
   - —тобы ты спал спокойно, не лучше ли вызвать его сейчас?
   Ќе успела Њаргарет уложить ребенка, как в детскую  вошел  —арльз  Њарч.
‘тоЯ в гостиной, Я прислушивалсЯ к их  голосам;  они  звучали  настойчиво,
невнЯтно, как-то особенно зловеще оттого, что Я не мог различить  слов,  и
мне сразу же вспомнилось, как Я прислушивалсЯ к этим же голосам, в той  же
самой комнате утром накануне того днЯ,  когда  родилсЯ  мой  сын.  ‘егоднЯ
времЯ тЯнулось медленнее, чем в то утро; но наконец они вошли в  гостиную,
и —арльз сейчас же улыбнулсЯ доброй, подбадривающей улыбкой.
   - Ќе думаю, что это что-нибудь очень уж серьезное, - сказал он.
   Ќа миг Я совершенно успокоилсЯ, словно ревнивец, у которого  как  рукой
снЯло ревность, вспыхнувшую от ничтожного повода.
   Ћн  сел  и,  глЯдЯ  на  менЯ  острым,  внимательным   взглЯдом,   начал
расспрашивать о болезни нЯни. Љак она протекала? Ѓолее сильные катаральные
ЯвлениЯ, чем обычно? Ќе заразилсЯ  ли  кто-нибудь  из  нас?  „а,  ответила
Њаргарет, она тоже болела, но в легкой форме: кругом грипп.
   - ‚ерно, - подтвердил  —арльз,  -  некоторые  из  моих  пациентов  тоже
болели.
   Ћн  обдумывал,  как  бы  не  сказать  лишнего,  чтобы  не   очень   нас
встревожить. Њне бросилось в глаза, что пиджак на нем старый,  поношенный,
с выгоревшими лацканами, и сам он весь как-то потускнел с тех давних  пор,
когда Я знал его элегантным молодым человеком; но выглЯдел он  по-прежнему
хорошо; густые светлые волосы, блестЯщие глаза. €збранный им образ  жизни,
который раньше казалсЯ мне донкихотством или  капризом,  был  как  раз  по
нему.
   - —то ж, - сказал он, - было бы несколько преждевременно подозревать  у
ребенка что-то другое. Љогда  заболевают  такие  малютки,  Я,  как  стараЯ
бабка, не могу не страшитьсЯ какой-нибудь редкой инфекции. Ќо сейчас Я  не
вижу никаких оснований длЯ  тревоги.  Џока  мы  смело  можем  считать  это
гриппом, тем самым гриппом, которым сейчас болеют все.
   ѓоворЯ так, он старалсЯ успокоить менЯ. Ќо он был  не  только  душевным
человеком, он сумел стать  и  хорошим  врачом  Ћн  сознавал,  что  говорит
чересчур осторожно и чересчур  запутанно.  Љогда  речь  шла  о  ребенке  -
особенно о ребенке близкого друга,  -  он  пыталсЯ  представить  себе  все
возможные опасности, начинал  волноватьсЯ,  всЯкое  лечение  казалось  ему
неправильным, и это неизбежно вело к внутреннему раздражению.  €бо  —арльз
был предан своему делу, но как человек и врач, естественно,  хотел  всегда
быть правым.
   Љогда —арльз Њарч ушел, ребенок вновь залилсЯ плачем, и Њаргарет  пошла
посидеть  с  ним.  Џотом,  вознаграждаЯ  Њориса  за  свое   столь   долгое
отсутствие, она читала ему, пока не пришло времЯ спать.  ’олько  в  восемь
часов, потратив все силы на них обоих, она возвратилась ко мне.
   Њы прислушивались, не раздастсЯ ли плач в  соседней  комнате.  Њаргарет
смертельно устала; она  говорила,  но  не  о  ребенке,  а  о  своем  отце:
правильно ли она поступила?  Ћна  не  очень  была  довольна  тем,  что  ей
пришлось беседовать с ним в таком тоне. Ѓыть может, не следовало оставлЯть
его наедине с собственными мыслЯми? Ћна  была  измучена,  ее  сомнениЯ  не
таили в себе ничего глубокого; в ней  говорила  лишь  неспокойнаЯ  совесть
дочери, котораЯ позволила себе слишком много. џ прислушивалсЯ к тому,  что
делаетсЯ в соседней комнате; но моЯ тревога  немного  утихла,  а  Њаргарет
нуждалась в поддержке. Ћна брала на себЯ такую  ответственность,  длЯ  нее
сама любовь была ответственностью, и взЯть на себЯ это бремЯ  было  высшим
доказательством любви.
   џ старалсЯ уловить  малейший  шорох  в  соседней  комнате,  но,  теперь
немного успокоившись, был в состоЯнии настолько заглушить  тревогу,  чтобы
слушать Њаргарет. € все-таки длЯ нас обоих тревога была лишь приглушена, и
потому по молчаливому соглашению мы не  позволили  себе  обычных  вечерних
удовольствий, как будто  выпить  рюмку  вина  за  ужином  или  насладитьсЯ
ароматом цветов в саду на крыше дома означало бы бросить вызов судьбе.


        52. ЃЋџ‡Ќњ ‘‚…’Ђ

   Ќочью малыш трижды просыпалсЯ, но когда  утром  мы  вошли  к  нему,  то
увидели,  что  он  раскраснелсЯ  только  от  сна.  Ћн  лежал  на  спине  и
разговаривал сам с собой; мы заглЯнули  в  кроватку,  и  он  улыбнулсЯ.  џ
поймал себЯ на  том,  что  спрашиваю  у  него,  как  у  взрослого,  о  его
самочувствии. Ћн ответил, машинально подражаЯ нЯньке: "‘пасибо, хорошо"  џ
спросил, не болит ли головка; он удивилсЯ, потом встревожилсЯ, но  сказал,
что нет.
   Њаргарет смерила ему температуру; подойдЯ к окну,  чтобы  взглЯнуть  на
термометр при свете утреннего солнца, она воскликнула:
   - ’емпература упала. ‘ейчас только девЯносто девЯть [по ”аренгейту;  по
–ельсию около 37,3<sup>o</sup>].
   ђадость ее разлилась по комнате. Џолный нежности к ней за добрую весть,
Я подумал, как удивительно она умеет радоватьсЯ. Њногие знают ее мЯгкой  и
заботливой: других, кто  знаком  с  ней  ближе,  восхищает  ее  волЯ,  но,
наверное, только полюбив ее, можно понЯть, как  она  умеет  радоватьсЯ.  џ
любил в ней эту способность.
   џ спросил, как ей кажетсЯ, ведь правда ему лучше?  Љатаральных  Явлений
меньше, исчезла напрЯженность взглЯда. Џосле такой ночи ни  один  взрослый
не был бы весел. „а, нам это не кажетсЯ, ему Явно лучше, подтвердила она.
   Њы переговаривались  над  его  кроваткой,  и  ребенок  слушал  нас:  он
понимал, что мы им довольны. € сказал не то с  удовлетворенным,  не  то  с
гордым видом: "’еперь лучше".
   Џотом он сообщил, что дедушке  немножко  лучше  и  нЯне  тоже  немножко
лучше. Ћн так занЯтно спрашивал:
   - Ќам немножко лучше? Ќам совсем лучше?
   Ќо он ничуть не протестовал, когда Њаргарет сказала, что  ему  придетсЯ
посидеть в кроватке. Ћн с удовольствием лежал, слушал, как мы ему  читаем,
и  смотрел  игрушки.  Ѓыло  воскресенье,  Њорис  оставалсЯ  дома,  поэтому
Њаргарет была с ним, а в детской сидел один Я, снова и снова читал —арльзу
его любимые книжки и зорко наблюдал, не усилилсЯ ли кашель, не тЯнетсЯ  ли
его рука к голове или к уху; все чувства мои были предельно  обострены,  и
казалось невероЯтным, что Я в то же времЯ испытывал скуку.
   ‚ середине днЯ приехал —арльз Њарч. ’емпература не  поднималась,  и  он
был доволен. Ћн был  так  доволен,  что  говорил  с  нами  строго,  как  с
беспечными и  равнодушными  родителЯми,  и  велел  сразу  позвонить,  если
начнетсЯ ухудшение. Ќастроение у менЯ сразу поднЯлось, и Я  даже  пошутил,
что это самый ненужный совет из всех, какие Я от него слышал; и когда мы с
Њаргарет засмеЯлись,  он,  словно  его  застигли  врасплох,  потерЯл  свою
профессиональную  важность,  покраснел  и  затем  громко   рассмеЯлсЯ   от
смущениЯ.
   Њы стоЯли в холле, когда услышали из детской голос малыша: он звал нас.
Њаргарет открыла к нему дверь, и он спросил:
   - Џочему они смеЯлись?
   - Љто-то пошутил, вот и все.
   - Ћни смеЯлись.
   - „а, нам не надо было так шуметь, - сказала она.
   ђебенок начал подражать нашему  смеху,  потом  сам  рассмеЯлсЯ,  но  не
истерически, а просто весело.
   ‡а весь этот день и вечер мы не заметили никаких перемен. џ чувствовал,
что нахожусь в состоЯнии  такого  физического  напрЯжениЯ,  когда  слышишь
собственные шаги и чувствуешь, как у тебЯ перехватывает дыхание;  в  таком
же состоЯнии была и Њаргарет. џ видел однажды нечто подобное  у  человека,
который ждал ареста. Њы-же просто не  желали  верить  в  худшее  и  втайне
надеЯлись, что завтра мальчик будет здоров.
   ‚о второй половине днЯ Я играл с Њорисом, а  Њаргарет  сменила  менЯ  у
кроватки —арльза. Њорису на  день  рождениЯ  подарили  игру,  напоминающую
хальму, котораЯ мне нравилась в детстве: он вдруг так увлексЯ  ею,  что  в
этот солнечный день отказалсЯ даже идти  со  мной  гулЯть  на  ‘ерпентайн.
Љогда Я выиграл, он рассердилсЯ и стал что-то ворчать  себе  под  нос,  но
требовал продолжать игру.  џ  долго  сидел  с  ним;  комната  была  залита
солнцем, и воздух над парком весь  искрилсЯ,  но  в  наш  угол  солнце  не
проникало. џ не возражал против игры: она так же помогала убить времЯ, как
и всЯкое другое занЯтие; Я старалсЯ не выигрывать. Њорис  всего  один  раз
вспомнил о братишке, внезапно назвал его ласкательным именем и спросил:
   - ‡автра он тоже останетсЯ в кроватке?
   - Ќаверно, - ответил Я.
   - Ђ послезавтра?
   - ‚озможно.
   - € еще много, много дней?
   €м  двигало  не  злорадство  и  не   любовь,   а   нечто   напоминающее
любознательность ученого.
   - ‹ьюис, - спросил он, и красивое лицо его загорелось  интересом,  -  а
кто-нибудь лежал в постели тысЯчу дней?
   - „а.
   - Ђ Я его знаю?
   Ћн продолжал свои расспросы. ‹ежал ли так долго Я? Ђ  Њаргарет?  Ђ  его
отец? Ђ дедушка? “влеченный, он спросил:
   - Ђ миллион дней лежал кто-нибудь в постели?
   - ‹юди не живут так долго.
   Ћн снова задумалсЯ.
   - …сли бы у менЯ был космический корабль,  Я  бы  мог  за  тысЯчу  дней
долететь до луны?
   - „а.
   - Ќет, не  мог  бы,  -  торжествующе  воскликнул  он  с  видом  полного
превосходства. - ‡а тысЯчу дней Я улетел бы куда дальше. џ бы добралсЯ  до
самой ‚енеры; пора бы тебе знать, это все знают.
   —арльз не заснул в обычное  времЯ  и  плакал,  требуЯ,  чтобы  мать  не
отходила. Ћн был неспокоен и около девЯти опЯть плакал; но ни Я, ни она не
заметили никакой перемены. Њы долго не ложились, но так как он молчал,  то
мы наконец пошли спать. Ќе успел Я задремать, как тут же проснулсЯ и  стал
слушать: из детской не доносилось ни звука. ‚се было тихо, Я  не  различал
даже сонного дыханиЯ Њаргарет.
   ЃоЯсь снова заснуть, Я спросил:
   - ’ы не спишь?
   - Ќет, - ответила она.
   - ’ак и не засыпала?
   - Ќет еще.
   - …му хуже?
   - Ќет, Я была у него, он спит.
   Ћна говорила твердым голосом, но, теперь  окончательно  проснувшись,  Я
услышал в ее тоне настороженность и тревогу.
   - Ћ чем ты думаешь?
   Џомолчав, она ответила:
   - Љое-что менЯ беспокоит.
   - ‘кажи мне.
   - џ надеюсь, он поправлЯетсЯ, и, вероЯтно, это  не  понадобитсЯ.  Њожет
быть, и не стоит об этом говорить. Ќо если  ты  не  возражаешь,  в  случае
рецидива Я хотела бы, чтобы ты разрешил мне вызвать к нему „жеффри.
   ‘лыша этот голос, прерывающийсЯ от волнениЯ, Я представил  себе  долгие
часы ее бессонной ночи. Ќо Я вдруг разозлилсЯ и стал жестоким.
   - ‘транно, - заметил Я.
   - Њне все равно, странно это или нет, он прекрасный детский врач.
   - …сть и другие прекрасные детские врачи.
   - Ћн лучше всех, кого Я знаю.
   - …сть другие такие же, и даже лучше.
   Њое раздражение прорвалось, она тоже готова была вспыхнуть.  Ќо  именно
она, менее выдержаннаЯ из нас двоих, перваЯ взЯла себЯ в руки.
   - ЏодходЯщий момент длЯ ссоры, - сказала она в темноте.
   - Њы не должны ссоритьсЯ, - ответил Я.
   - Џозволь мне объЯснить.
   Ќо она не смогла сделать этого толком. ’ак же, как и Я, она  страшилась
ухудшениЯ. Љроме  того,  был  еще  Њорис,  ведь  за  ним  тоже  необходимо
присматривать. ‚ случае, если —арльзу  станет  хуже,  ей  нужен  врач,  на
которого она сможет положитьсЯ полностью, иначе она не вынесет.
   ѓолос ее дрожал.
   - Ќеужели это непременно должен быть „жеффри?
   - ’огда Я буду знать, что мы сделали все возможное.
   „лЯ нас обоих этот выбор  возрождал  прошлое.  џ  ревновал  к  „жеффри;
ревновал, как ревнуют к человеку, которому причинили  зло.  Ћдно  его  имЯ
напоминало мне о том времени, когда Я ее потерЯл,  мое  оцепенение  в  тот
период; оглЯдываЯсь назад, Я считал тот период самым страшным в  жизни.  ‘
тех пор как Њаргарет пришла ко мне, Я избегал встреч с ним.  Ћн  отдал  ей
Њориса с условием, что может навещать сына, когда  пожелает.  Ћн  приходил
регулЯрно каждую неделю, но в эти дни менЯ никогда не бывало дома.
   Ђ она, хоть  и  очень  хорошо  относилась  к  —арльзу  Њарчу,  но  тоже
чуть-чуть ревновала менЯ к нему, ревновала к тому периоду моей  юности,  о
котором знала лишь по рассказам и который так и осталсЯ длЯ нее неведомым.
   € еще одно. ‘овершенно вразрез со своим характерам она  усвоила  черту,
которую Я замечал у более пожилых женщин: ей нравилось преклонЯтьсЯ  перед
своим врачом, создавать из него идола; может  быть,  наше  с  ним  прошлое
мешало ей боготворить —арльза Њарча.
   - ѓлавное, чтобы  его  лечили,  -  сказал  Я.  -  ‚се  остальное  можно
отбросить.
   - „а.
   - …сли тебе необходим „жеффри, вызови его.
   Ќе прошло и пЯти минут, как она уже спала, впервые в эту ночь; но сам Я
еще очень долго не мог заснуть.
   “тром, когда мы  вместе  вошли  в  детскую,  все  эти  ночные  волнениЯ
казались далекими. Њалыш выглЯдел не хуже, чем  накануне,  поздоровалсЯ  с
нами, температура у него не повысилась. Њорис ушел в школу, а мы все  утро
вместе просидели у кроватки, наблюдаЯ за —арльзом.
   Љашель утих, но из носа все еще  текло.  Ћн  не  капризничал;  лежал  и
слушал, как ему читали, но порой казалсЯ вЯлым. Џотом вдруг ему  надоедало
слушать, он прерывал нас на  середине  книжки  и  требовал,  чтобы  начали
сначала. џ убеждал себЯ, что он и раньше проделывал такие штуки.
   ‚скоре после полуднЯ, взглЯнув на него, Я вдруг поймал себЯ  на  мысли:
минут десЯть назад он не был таким красным.
   џ мгновенно взглЯнул на Њаргарет; наши глаза встретились, опустились  и
снова обратились к кроватке; мы не решались заговорить. џ  дважды  отводил
взор от личика ребенка, смотрел на пол, Људа-нибудь  в  сторону  и  считал
минуты, надеЯсь, что, когда взглЯну на него снова, окажетсЯ, что Я ошибсЯ.
   Џрошло несколько тревожных минут, а Я  все  еще  не  поднимал  глаз  на
Њаргарет. Ћна не отрываЯсь смотрела на ребенка. Ћна тоже заметила. Ќа этот
раз, когда паши взоры встретились, каждый прочитал в глазах другого только
страх. Љогда мы снова взглЯнули на —арльза, лицо его  тоже  было  искажено
чем-то похожим на страх. ™еки пылали, зрачки расширились.
   џ сказал Њаргарет:
   - џ позвоню —арльзу Њарчу. …сли он еще не  вышел,  скажу  ему,  что  мы
хотим пригласить и „жеффри.
   Ћна пробормотала "спасибо".  Љак  только  Я  вернусь,  она  свЯжетсЯ  с
„жеффри.
   Љ телефону подошла жена —арльза и сказала, что он уехал с визитами.
   - Џрежде чем быть у вас, он позвонит домой, и, если что нужно,  Я  могу
ему передать.
   Љогда Я вернулсЯ в детскую, ребенок обиженно плакал:
   - ѓоловка болит.
   - Њы знаем, маленький, - спокойно ответила Њаргарет, ничем  не  выдаваЯ
своего волнениЯ.
   - Ѓольно...
   - „октора полечат тебЯ. ‘коро придут сразу два доктора.
   ‚незапно он заинтересовалсЯ:
   - Љакие два доктора?
   Џотом он снова начал плакать,  закрываЯ  руками  глаза  и  хватаЯсь  за
голову. Њаргарет пошла звонить, но по дороге шепнула мне, что  температура
поднЯлась; она быстро сжала мою руку и вышла, оставив менЯ около него.
   Ћн плакал, уткнувшись в подушку, потом  спросил,  где  она,  как  будто
давно ее не видел. џ сказал ему, что она пошла за другим доктором, но  он,
кажетсЯ, не понЯл. Џрошло несколько минут, в течение которых  слабый  плач
ребенка прерывалсЯ лишь звЯканьем телефона, - Њаргарет звонила  врачам.  џ
разговаривал с сыном, но он отвечал  невнЯтно.  ‡атем  вдруг  залепетал  о
чем-то настойчиво, лихорадочно; в его словах  был  какой-то  смысл,  но  Я
ничего не мог разобрать. ЊоргаЯ глазами, он прикрывал их рукой,  показывал
на окно и чего-то требовал, о  чем-то  просил.  …му  было  больно,  он  не
понимал, почему Я не помогаю ему, и плакал сердито и растерЯнно.
   џ сам пришел  в  отчаЯние  от  растерЯнности,  бессилиЯ  и  малодушного
страха.
   Ћн опЯть стал о чем-то  просить,  умолЯЯ,  произносил  какие-то  слова.
’еперь он все времЯ  повторЯл;  "Џожалуйста,  пожалуйста",  но  слово  это
звучало не как просьба, а как злой,  горЯчечный  приказ;  это  был  просто
рефлекс, он привык, что так люди скорее выполнЯют его просьбы.
   џ молил его говорить медленно.  Џолусознательно  он  сделал  над  собой
усилие и заговорил более внЯтно. Ќаконец Я его понЯл.
   - Ѓольно от света. - Ћн продолжал показывать на окно.  -  Џотуши  свет.
Ѓольно от света. Џотуши свет. Џожалуйста, пожалуйста.
   џ поспешно задернул занавеси. Ќе говорЯ  ни  слова,  он  отвернулсЯ  от
менЯ. џ ждал, сидЯ рЯдом в золотисто-коричневом мраке.


        53. ‘Њ…‹›‰ ЏЋ‘’“ЏЋЉ

   ‚скоре после возвращениЯ Њаргарет его вырвало. Џока  она  его  мыла,  Я
заметил, что шеЯ у него напрЯглась, как у изможденного  старика  за  едой.
™еки стали пунцовыми, руки беспорЯдочно тыкались  в  глаза,  хватались  за
виски.
   - ѓоловка болит, - сердито вскрикивал он.
   Џлач звучал надрывно, с  какой-то  Яростной  ритмичностью,  которую  не
могли нарушить никакие слова матери.  —ерез  несколько  минут  послышались
новые горькие жалобы:
   - ‘пинка болит!
   ЏродолжаЯ плакать, он кричал:
   - Џусть перестанет! Њне больно!
   Ђ когда мы наклонЯлись к нему  поближе,  крик  становилсЯ  капризным  и
раздраженным.
   - —то они делают?
   ќтот беспрерывный плач оглушал нас. Њы оба не могли оторвать от ребенка
взглЯда, - лицо его горело. Њы смотрели, как непроизвольно двигаютсЯ руки,
словно отталкиваЯ боль. Ќе глЯдЯ на Њаргарет,  Я  знал,  видел  совершенно
отчетливо, что лицо ее от душевной муки разгладилось и помолодело.
   ’ак мы стоЯли, и было уже около двух часов, когда вошел —арльз Њарч. Ћн
нетерпеливо оборвал мои объЯснениЯ; осмотрел ребенка, пощупал  напрЯгшуюсЯ
шею и сказал мне резко, серьезно и сочувственно:
   - ‚ам бы лучше уйти отсюда, ‹ьюис.
   џ пошел к двери, а он начал расспрашивать Њаргарет:  не  поЯвлЯлась  ли
сыпь? „авно ли так напрЯжена шеЯ?
   ‚ гостиной менЯ ослепил дневной свет; Я закурил, и  по  комнате  поплыл
синий в лучах солнца дым. Џлач перешел в какой-то вой; мне показалось, что
с того момента, когда Я вошел в эту комнату, солнечный  столб  значительно
передвинулсЯ вдоль по стене. ‚незапно вой оборвалсЯ, и менЯ качнул, словно
взрывнаЯ волна, ужасающий, пронзительный вопль.
   џ не мог больше быть вдали от ребенка  и  поспешил  в  детскую,  но  на
пороге гостиной столкнулсЯ с —арльзом Њарчем.
   - —то случилось?
   Љрик замер.
   - Ќичего, - ответил —арльз. - џ сделал ему укол пенициллина, вот и все.
   Ќо в тоне его больше не было беспечности или присущей врачам  деловитой
бодрости, а лицо подернулось печалью.
   - …сли бы можно было ждать, Я бы не делал укола до прихода  •оллиса,  -
сказал он.
   € добавил, что мне, наверное, уже понЯтна его ошибка в диагнозе. Ћн  не
объЯснил, что это была естественнаЯ ошибка, ибо не мог простить себе,  что
- так ему казалось - навлек на менЯ беду. Ћн сказал глухо:
   - џ сделал единственное,  что  можно  сделать  на  месте.  Џоскорее  бы
приехал •оллис.
   - Ѓолезнь серьезнаЯ?
   - Ѓоюсь, что да.
   - Ћн поправитсЯ?
   - ансы есть, но пока не могу ничего сказать... - Ћн взглЯнул на  менЯ:
- Ќет, нет, - добавил он, - если мы не опоздали, то все будет в порЯдке. -
Ћн сказал: - џ очень сочувствую вам, ‹ьюис.  Ќо,  разумеетсЯ,  говорить  о
сочувствии в такую минуту глупо.
   Ћн был моим близким другом еще в юности. ‚ другое времЯ Я бы понЯл, что
он в отчаЯнии, что он страдает и от природной  доброты,  и  от  уЯзвленной
гордости. Ќо Я не мог думать о нем, менЯ интересовало лишь, чем  он  помог
малышу, облегчил ли его страданиЯ, принес ли какую-нибудь пользу.
   € точно, так же, когда приехал  „жеффри  •оллис,  Я  не  чувствовал  ни
растерЯнности, ни  угрызений  совести  -  ничего,  кроме  тупой,  животной
надежды, что этот человек, может быть, сумеет нам помочь.
   Љогда мы  вчетвером  стоЯли  в  холле,  один  лишь  „жеффри,  испытывал
какую-то неловкость; всем  остальным  было  не  до  того.  Ћн  кивнул  мне
непринужденно, но без своей обычной самоуверенности; все та  же  белокураЯ
голова и тот же моложавый вид, но  в  манере  держатьсЯ  не  было  прежней
развЯзности. Ќа лице у  него  отразилось  облегчение,  когда  он  выслушал
первые слова Њаргарет.
   - …му сейчас еще хуже, чем Я говорила.
   € вот Я снова  стоЯл  в  гостиной,  глЯдЯ  на  поток  солнечных  лучей,
падавших на стену. ‚новь раздалсЯ  пронзительный  крик;  но  на  этот  раз
прошло несколько минут - Я заметил времЯ, было пЯть  минут  четвертого,  -
прежде чем они вошли; „жеффри что-то  вполголоса  говорил  Њарчу.  „етский
плач прекратилсЯ, и в комнате было так же  тихо,  как  двое  суток  назад,
когда —арльз сообщил нам свой-диагноз. ‘квозь открытое окно струилсЯ запах
бензина, пыли и цветущей липы.
   - Љто начнет, Я или вы? -  дружески  и  непринужденно  спросил  „жеффри
—арльза Њарча.  Џоследовал  обычный  в  таких  случаЯх  ответ,  и  „жеффри
заговорил. Ћн  излагал  свои  мысли  без  всЯкой  напыщенности,  но,  даже
обращаЯсь к Њаргарет, совершенно бесстрастным гоном.
   - Џрежде всего, - начал он, -  было  сделано  и  делаетсЯ  все,  что  в
человеческих силах. Љак только подтвердитсЯ  диагноз,  у  нас  в  больнице
приготовЯт отдельный бокс, его надо будет забрать.  ‚ы  можете  сейчас  же
отвезти анализ? - спросил он —арльза Њарча.
   —арльз кивнул. Ћт природы ему было свойственно повелевать, и,  если  бы
они встретились в других условиЯх, он взЯл бы верх над этим более  молодым
человеком. Ќо сейчас командовал „жеффри.
   - Њогу сказать также, что любой из  нас  сначала  поставил  бы  тот  же
диагноз при той картине, что была  два  днЯ  назад.  Ќачать  с  того,  что
симптомы были скрыты и выЯвились всего три-четыре часа  тому  назад,  хотЯ
вчера,   казалось,   наступило   улучшение;   это   вполне   соответствует
заболеванию,  если  не  считать  того,  что  они  проЯвились  с  необычной
резкостью. …сли бы Я видел его в субботу, Я бы тоже  никогда  не  подумал,
что здесь скрываетсЯ что-либо серьезное.
   ‹ицо —арльза, осунувшаЯсЯ и побледневшее, не дрогнуло.
   - € вчера Я ничего не мог бы определить, да  и  никто  не  мог  бы.  Њы
должны благодарить судьбу, что доктор Њарч вовремЯ  ввел  ему  пенициллин.
ќти ‹ишние полчаса могут сыграть решающую роль.
   Џотом Я вспомнил, что  это  были  беспристрастные,  сердечные,  немного
снисходительные, научно точные слова. Ќо в тот момент, менЯ  испугал  этот
подход издалека. џ спросил:
   - —то с ним?
   - Ћ, на этот счет у нас с доктором Њарчем нет  сомнений.  ‚ерно?  -  Ћн
повернулсЯ к Њарчу, и  тот  молча  кивнул,  не  менЯЯ  выражениЯ  лица.  -
Њенингит, - сказал „жеффри •оллис. - Џо нашему мнению, типичный. €мейте  в
виду, - обратилсЯ он ко мне  не  сухо,  а  с  какой-то  странной  холодной
легкостью, - болезнь эта очень опаснаЯ. ‘лучись такое лет двадцать  назад,
Я был бы обЯзан предупредить  вас,  что  огромный  процент  заболевших  не
выздоравливает.  Ќо  в  наши  дни,  если  счастье  не  отвернетсЯ  от  нас
окончательно, мы, надеюсь, справимсЯ.
   Џосле отъезда —арльза Њарча „жеффри позвонил в больницу и  предупредил,
что привезет больного ребенка. Џотом он сказал:
   - ‚от и все, что мы пока можем сделать. Ђ  теперь  Я  должен  навестить
другого пациента. —ерез несколько часов Я вернусь и заберу мальчика. -  Ћн
повернулсЯ к Њаргарет. - Њорис не должен входить сюда, пока мы не приведем
все в порЯдок.
   - џ как раз хотела спросить тебЯ об этом, - сказала она.
   Ћн деловито подтвердил, что не следует допускать  ни  малейшего  риска;
Њорис уже имел контакт с инфекцией; его надо беречь от простуды,  утром  и
вечером измерЯть температуру, и  при  первом  же  подозрении,  пусть  даже
ошибочном, ввести пенициллин.
   Џо тому,  как  она  его  слушала,  он  не  сомневалсЯ,  что  все  будет
исполнено. Ћн улыбнулсЯ с облегчением и сказал, что  ему  пора  идти.  Њне
безумно хотелось, чтобы он осталсЯ. ‚ его присутствии притуплЯлась острота
ожиданиЯ. Џусть даже говорит с ней об их  сыне.  ’щетно  надеЯсь,  что  он
останетсЯ с нами, Я предложил, что пойду поглЯжу на ребенка.
   - џ сделаю это сам, - оказал он, как и  прежде  доброжелательно.  -  Ќе
вижу, какой смысл идти вам. - € добавил: - Ќа вашем месте Я бы  не  ходил.
‚ы не принесете никакой пользы, только расстроитесь.  ‡релище  это  не  из
приЯтных. Ќе забудьте, мы  ведь  не  знаем,  что  они  испытывают  в  этом
состоЯнии; возможно, природа более милосердна, чем кажетсЯ.
   ‚ течение тех часов, что мы с Њаргарет  провели  одни  возле  кроватки,
ребенок плакал не так много, большую часть времени он лежал на боку, почти
не двигаЯсь, бормоча имена людей, персонажей  из  книг,  повторЯЯ  отрывки
стихов. —асто жаловалсЯ, что у него болит голова,  и  трижды  сказал,  что
болит спина. Љогда мы заговаривали с ним, его глаза с сильно  расширенными
зрачками глЯдели на нас, будто он нас не слышал.
   Ќам казалось, что он глохнет; Я начал думать, что  он  нас  не  узнает.
Ћдин раз у него вырвалсЯ крик, такой резкий и мучительный, что,  казалось,
он не только страдает, но и страшно напуган.  Љогда  он  кричал,  Њаргарет
говорила с ним, изо всех  сил  стараЯсь,  чтобы  ее  слова  дошли  до  его
сознаниЯ; то же самое делал и Я, повышаЯ голос почти до крика.  Ќо  он  не
узнавал нас; перестав кричать, он снова начал бормотать что-то  невнЯтное,
разум его помутилсЯ.
   Ѓез четверти пЯть вернулсЯ  „жеффри,  и  Я  на  мгновение  почувствовал
огромное облегчение от сознаниЯ того, что мне есть на кого положитьсЯ.  Ћн
взглЯнул на ребенка; на его длинном моложаво-гладком лице поЯвилось  почти
обиженное выражение; он пощелкал Языком в знак неодобрениЯ.
   - Џока еще не очень действует, - заметил он.
   Ћн сказал, что на улице ждет сестра: они  заберут  его  немедленно.  Ћн
снова посмотрел на ребенка, и выражение его лица не было ни сочувствующим,
ни серьезным; он скорее походил на человека, которому мешают  сделать  то,
что он хочет.
   Ћн сказал, что, как только ребенка положат в палату, ему введут  вторую
дозу пенициллина; немного рано, но попробовать стоит; €, как  будто  между
прочим, добавил:
   - Љстати, диагноз подтвердилсЯ.
   - „а, - сказала Њаргарет. € спросила: - Ќам можно поехать с ним?
   „жеффри посмотрел на нее  пристально,  но  совершенно  отвлеченно,  без
всЯких воспоминаний, даваЯ ответ так,  как  будто  она  была  матерью  его
пациента и только.
   - Ќет, - сказал он, - вы нам будете мешать. ‚о всЯком случае,  пока  он
будет у нас, Я не могу разрешить вам его видеть.
   - ’ы позвонишь, если что-нибудь изменитсЯ? - твердым  голосом  спросила
она. - Ќезависимо от того, станет ему лучше или хуже.
   …го голос на мгновение потерЯл бесстрастность.
   - Љонечно, позвоню.
   Ћн сказал нам, опЯть холодно и просто,  что  мы  в  любое  времЯ  можем
звонить палатной сестре, но что до вечера обращатьсЯ  к  ней  нет  смысла.
…сли мы хотим, завтра утром он будет рад видеть нас в больнице.
   Џосле того как санитарнаЯ машина ушла, Я потерЯл ощущение времени. ‘идЯ
ранним вечером с Њаргарет и Њорисом, Я поминутно смотрел  на  часы,  точно
щупал пульс во времЯ болезни; Я все  надеЯлсЯ,  что  прошло  уже  четверть
часа, а взглЯнув на часы, убеждалсЯ, что  прошло  всего  несколько  минут.
€ногда мне вдруг делалось так страшно, что хотелось остановить времЯ.
   џ неотрывно следил за тем, как Њаргарет ухаживает за вторым  мальчиком.
„о его прихода она была так бледна, что ей пришлось накрасить щеки,  чтобы
не испугать его. Ћна рассказала ему, что —арльз сильно простудилсЯ  и  его
увезли в больницу; и что ему самому  теперь  будут  мерить  температуру  и
следить за ним. Џотом она сидела и играла с ним в разные  игры,  ничем  не
выдаваЯ своей тревоги; она была очень красива, неестественный  румЯнец  на
щеках шел ей; она говорила ровным, даже звучным  голосом,  и  единственным
признаком страданиЯ была морщина, пересекавшаЯ ее лоб.
   Ћна была благодарна судьбе, что у Њориса  нормальнаЯ  температура  и  с
виду он совершенно здоров.
   Ђ Я смотрел на них, и менЯ раздражало, что она так  благодарна  судьбе.
Џотом Я, в свою очередь, играл с мальчиком; Я был не  в  силах  развлекать
его, но играл очень старательно и делал  разумные  ходы;  однако  менЯ  не
могло не раздражать, что он сидит передо  мной  такой  красивый,  целый  и
невредимый и, самое главное, что он будет здоров.  Џодобно  тому  как  моЯ
мать, когда на нашу семью обрушивалось несчастье,  молила  бога  о  войне,
котораЯ стерла бы все с лица земли, так и Я сейчас страстно  желал,  чтобы
угроза, нависшаЯ над моим сыном, распространилась на всех окружающих; если
он в опасности, то пусть никто не останетсЯ  невредим;  если  ему  суждено
умереть, пусть и остальных постигнет та же участь.
   Љогда Њаргарет увела Њориса спать, Я осталсЯ один в гостиной; делать  Я
ничего не мог, от тревоги и уныниЯ у менЯ словно отнЯлись руки и ноги, и Я
сидел, как  паралитик,  у  которого  сохранилось  одно  чувство:  ожидание
телефонного звонка. ‚ошла Њаргарет, но мы не обменЯлись ни единым  словом,
она  просто  села  напротив,  по  другую  сторону  камина  и  с  таким  же
напрЯженным вниманием стала ждать звонка; ее мучила еще и тревога за менЯ.
   ‡азвонил телефон. Ћна вопросительно взглЯнула на менЯ и  снЯла  трубку.
Ќо в тот же миг на ее лице поЯвилось облегчение и разочарование; в  трубке
послышалсЯ голос одной знакомой, приглашавшей нас  на  обед  на  следующей
неделе. Њаргарет принЯлась объЯснЯть, что у нас болен младший сынишка и мы
не можем никуда ходить, чтобы не разносить инфекцию; она говорила мЯгко  и
сдержанно, как с Њорисом. ‘ев на место, она  назвала  имЯ  женщины,  -  мы
обычно подшучивали над ней, и Њаргарет надеЯлась вызвать у менЯ улыбку.  ‚
ответ Я только покачал головой.
   ’ак мы сидели и ждали. Ћколо девЯти часов  Њаргарет  окликнула  менЯ  и
сказала:
   - Ќам бы, конечно, сообщили, если бы ему стало хуже.
   џ уже давно твердил себе то же самое. Ќо, услышав от нее эти  слова,  Я
поверил ей и схватилсЯ за эту спасительную мысль.
   - „умаю, д