ны Њедичи, ‹оренцо и „жованни, и
их  сторонники;  старинные  флорентийские  роды,  которых  он   не   хочет
признавать; раздраженные члены городского ‘овета; горожане, обвинЯющие его
в том, что он, пренебрегаЯ  самыми  неотложными  государственными  делами,
устраивает  состЯзаниЯ  атлетов,  находит  времЯ  длЯ  турниров,  где  все
подстроено так,  чтобы  только  он  и  выходил  победителем.  „а,  настало
тревожное времЯ...


        2

   -  Ѓуонаррото,  сколько  у  тебЯ  хранитсЯ  моих   денег?   -   спросил
Њикеланджело брата тем же вечером.
   ‡аглЯнув в свою  счетную  книгу,  Ѓуонаррото  тотчас  ответил,  сколько
флоринов он отложил из сбережений Њикеланджело, когда тот жил во дворце.
   - —удесно. ќтого хватит на глыбу мрамора. € еще останетсЯ, чтобы  снЯть
комнату длЯ работы.
   - ‡начит, у тебЯ есть какой-то замысел?
   - Ќет, у менЯ есть пока только желание. ’ы должен помочь  мне  обмануть
отца. џ ему скажу, что получил небольшой заказ и что заказчики сами купили
мрамор и платЯт мне по нескольку скуди каждый месЯц, пока  Я  работаю.  Њы
будем давать эти деньги ‹одовико из наших сбережений.
   Ѓуонаррото уныло покачал головой.
   - џ скажу, -  продолжал  Њикеланджело,  -  что  заказчики  имеют  право
принЯть или не принЯть работу, когда она будет кончена. ќто на тот случай,
если продать старую мне не удастсЯ.
   Џри таком положении дел ‹одовико, казалось, будет доволен.
   Ќо перед Њикеланджело стоЯла еще одна  задача.  —то  ему  высекать?  Ћн
чувствовал, что пришло времЯ высечь  первое  свое  объемное  изваЯние.  Ќо
какое именно? Ќа какую тему? Ћдин вопрос влек за собой другой, ибо все то,
что творит художник, рождаетсЯ из первоначальной идеи.  Ќет  идеи,  нет  и
произведениЯ искусства - эта  взаимосвЯзь  в  глазах  художника  столь  же
проста, сколь и мучительна.
   ‹юбовь и скорбь, жившие теперь в сердце  Њикеланджело,  толкали  его  к
одному: сказать свое слово о ‹оренцо, раскрыть в этой работе всю  сущность
человеческого таланта и отваги, ревностного стремлениЯ к знанию;  очертить
фигуру  мужа,  осмелившегосЯ  звать  мир  к  духовному  и  художественному
перевороту.
   Ћтвет, как всегда, вызревал медленно. ’олько упорные, постоЯнные думы о
‹оренцо  привели  Њикеланджело  к  замыслу,  который  открыл   выход   его
творческим силам. Ќе раз вспоминались ему  беседы  с  ‹оренцо  э  ѓеракле.
‚еликолепный считал, что греческаЯ легенда не дает права понимать  подвиги
ѓеракла буквально. Џоимка ќриманфского вепрЯ, победа над Ќемейским  львом,
чистка Ђвгиевых конюшен водами повернутой в своем течении реки -  все  эти
деЯниЯ, возможно, были лишь символом  разнообразных  и  немыслимо  трудных
задач, с которыми сталкиваетсЯ каждое новое поколение людей.
   Ќе был ли и сам ‹оренцо  воплощением  ѓеракла?  ђазве  он  не  совершил
двенадцать подвигов, борЯсь  с  невежеством,  предрассудками,  фанатизмом,
ограниченностью  и  нетерпимостью?  Љогда  он  основывал  университеты   и
академии, собирал коллекции предметов искусства  и  манускриптов,  заводил
печатни, когда он воодушевлЯл художников, ученых, знатоков древних Языков,
поэтов,  философов  заново  объЯснить  мир,  рассказав  о   нем   свежими,
мужественными словами и тем расширив доступ к интеллектуальным и  духовным
богатствам,  накопленным  человечеством,  -  разве   во   всем   этом   не
чувствовалась у ‹оренцо поистине ѓераклова мощь!
   ‹оренцо говорил: "ѓеракл был наполовину человеком, наполовину богом; он
был рожден от ‡евса и  смертной  женщины  Ђлкмены.  ѓеракл  -  это  вечный
символ, напоминающий нам, что все мы наполовину люди  и  наполовину  боги.
…сли бы мы воспользовались тем, что в нас  есть  от  богов,  мы  могли  бы
совершать двенадцать ѓеракловых подвигов ежедневно".
   „а, необходимо изобразить ѓеракла так, чтобы он был в  то  же  времЯ  и
‹оренцо;  пусть  это  будет  не  просто  сказочный  силач  древнегреческих
сказании, каким он показан на  Љампаниле  „жотто  или  на  четырехаршинной
картине Џоллайоло, - нет, надо представить ѓеракла поэтом, государственным
мужем, купцом, покровителем искусств, преобразователем.
   Ђ пока Њикеланджело надо было оставить дом  отца  и  найти  собственную
мастерскую.
   ‘ейчас он  смотрел  не  только  на  свои  старые  барельефы,  но  и  на
миниатюрные изваЯниЯ Ѓертольдо как на  прошлое.  Ћн  уже  мыслил  высекать
ѓеракла или ‹оренцо не иначе как в натуральную  величину.  …го  надо  было
изваЯть даже выше обычного человеческого роста - полубоги  могли  родитьсЯ
только из величественного, крупного камнЯ.  Ќо  где  такой  камень  взЯть?
‘колько надо будет заплатить за него? Ќа это потребуетсЯ  денег  вдесЯтеро
больше, чем он сумел скопить.
   Ћн вспомнил мастерские при ‘оборе - обширный двор,  где  шла  работа  и
хранились материалы еще с тех пор, как ‘обор строили:  теперь  там  всегда
находилсЯ десЯтник со своими подручными. ‚  ворота  постоЯнно  въезжали  и
выезжали  подводы  с  лесом  и  камнем,  и,  глЯдЯ  на  них,  Њикеланджело
сообразил, что те глыбы мрамора,  которые  он  когда-то  видел  на  дворе,
вероЯтно, и сейчас еще лежат на прежнем  месте.  Ћн  вошел  внутрь  двора,
прошелсЯ по нему. „есЯтник с лысым, будто выточенным из розового  мрамора,
черепом и вздернутым, как торчащий палец, носом подошел к  Њикеланджело  и
осведомилсЯ, чем он может быть полезен. Њикеланджело назвал себЯ.
   - џ был учеником в ‘адах  Њедичи.  ’еперь  мне  приходитсЯ  работать  в
одиночку. Њне нужна большаЯ глыба мрамора, а денег у менЯ мало. џ и думаю:
вдруг власти города согласЯтсЯ уступить мне какой-нибудь  камень,  который
им не нужен.
   „есЯтник, каменотес по профессии, плотно прищурил глаза, будто оберегаЯ
их от летЯщих из-под зубила крошек.
   - ‡ови менЯ, пожалуйста, Ѓэппе. ’ак какой тебе нужен камень?
   “ Њикеланджело перехватило дыхание.
   - „а вот хотЯ бы та большаЯ колонна. Ќад нею уже кто-то работал.
   - Њы зовем ее колонной  „уччио.  Џривезена  из  Љаррары.  ‚  ней  будет
семь-восемь аршин длины. ‘троительнаЯ контора закупила ее длЯ „уччио:  тот
хотел высечь из  нее  ѓеракла.  —тобы  сэкономить  труд,  „уччио  приказал
обрубить ее еще в каменоломне. ’ам ее, видно, и испортили. Њне тогда  было
двенадцать лет, Я был еще учеником. - Ѓэппе  энергично  почесал  себе  зад
резцом о шести зубьЯх. - „уччио трудилсЯ над камнем не меньше  недели.  €,
как видишь, у него не вышло ни большой фигуры, ни маленькой.
   Њикеланджело обошел огромный камень, испытующе ощупал его пальцами.
   - Ѓэппе, а это правда, что блок повредили в каменоломне? ‘лов  нет,  он
обезображен, но, может быть, „уччио искалечил его сам, вот  этими  ударами
зубила, как тут, на середине. ‘огласитсЯ ли контора продать мне камень?
   - …два ли согласитсЯ. Ѓыл слух, что его когда-нибудь пустЯт в дело.
   - ‚ таком случае не продадут ли  вон  тот  камень,  поменьше?  Ћн  тоже
поврежден, хотЯ не так сильно.
   Ѓэппе оглЯдел блок, на который указывал  Њикеланджело,  -  в  нем  было
почти четыре аршина длины.
   - џ разузнаю про этот камень. Џриходи завтра.
   - ЏостарайсЯ, пожалуйста, Ѓэппе, чтобы было подешевле.
   „есЯтник улыбнулсЯ, широко открыв беззубый рот.
   - —тобы скульптор был при деньгах - Я такого еще не видывал.
   „ело решилось лишь через несколько  дней,  но  Ѓэппе  исполнил  просьбу
Њикеланджело на совесть.
   - ‘читай, что камень твой. џ сказал им, что это никудышнаЯ глыба, и они
рады избавитьсЯ от нее, освободить место.  Њне  же  поручили  и  назначить
справедливую цену. —то ты скажешь насчет пЯти флоринов?
   - Ѓэппе! „а тебЯ надо прЯмо-таки  расцеловать!  ‘егоднЯ  же  вечером  Я
принесу тебе деньги. Џусть пока камень лежит как есть,  не  двигай  его  с
места.
   Љончиком троЯнки Ѓэппе в раздумье почесал свою лысую голову.
   ’еперь, когда у Њикеланджело был мрамор, ему  оставалось  только  найти
мастерскую. ’оска по прошлым днЯм завела его в ‘ады Њедичи. Ћни  пустовали
со днЯ кончины ‹оренцо, всюду разрослась пожелтевшаЯ от зноЯ, не  тронутаЯ
косой трава, разоренный павильон зиЯл пустыми окнами, лишь на задах, в том
месте, где хотели возводить библиотеку ‹оренцо, по-прежнему  белели  груды
камнЯ. "Ђ не начать ли мне работать в старом сарае? - думал  Њикеланджело.
- џ там никому не помешаю, не нанесу никакого ущерба. Њожет быть, Џьеро  и
даст мне на это разрешение, если узнает, что Я высекаю".
   Ќо он не мог заставить себЯ пойти на поклон к Џьеро.
   “же выходЯ из ‘адов через задние ворота, уголком глаза он  заметил  две
фигуры, поЯвившиесЯ в ‘адах у главного входа, примыкавшего к  площади  ‘ан
Њарко. ќто были Љонтессина и „жулиано. Џосле смерти  ‹оренцо  Њикеланджело
не видел их ни разу. ’еперь он подошел к ним в тот момент, когда они  были
близ павильона. Љонтессина, казалось, ссохлась и  стала  меньше;  даже  на
Ярком июльском солнце ее лицо поражало своей желтизной. ‹ишь под шлЯпой  с
широкими полЯми по-прежнему снЯли огромные карие глаза.
   Џервым заговорил „жулиано:
   - Џочему ты не заходишь к нам? Њы уже соскучились по тебе.
   - „а, мог бы, конечно, и заглЯнуть, - в голосе Љонтессины звучал упрек.
   - ...но Џьеро...
   - Џри чем тут Џьеро? ‚едь Я тоже - Њедичи. € „жулиано - Њедичи.  -  Ћна
говорила теперь с раздражением. - „ворец - это наш дом. € мы  рады  видеть
там своих друзей.
   - џ постоЯнно спрашиваю Љонтессину, почему ты не  приходишь  к  нам,  -
сказал „жулиано.
   - ЊенЯ никто не приглашал.
   - џ тебЯ приглашаю! - порывисто сказала она. -  „жованни  завтра  снова
уезжает в ђим, и мы будем опЯть совсем одни. Ђ Џьеро и Ђльфонсину мы почти
и не видим.
   Ќа секунду смолкнув, Љонтессина продолжала:
   - Џана €ннокентий умирает. „жованни придетсЯ ехать в  ђим  -  там  надо
оградить наши интересы и помешать тому, чтобы папа был избран из семейства
Ѓорджиа.
   Ћна обвела взглЯдом ‘ады.
   - Њы с „жулиано гулЯем здесь почти каждый день. Ќам  казалось,  что  ты
работаешь, а где ты можешь работать, если не в ‘адах?
   - Ќет, Љонтессина, Я не работаю. Ќо сегоднЯ Я купил кусок мрамора.
   - ‡начит, нам можно приходить сюда и  смотреть  на  твою  работу?  -  с
живостью отозвалсЯ „жулиано.
   Њикеланджело, моргаЯ, смотрел в глаза Љонтессины:
   - “ менЯ нет разрешениЯ здесь работать...
   - Ђ если Я получу тебе такое разрешение?
   Њикеланджело встрепенулсЯ.
   - ќто колонна в четыре аршина высоты, Љонтессина. Ћчень стараЯ,  сильно
попорченнаЯ. Ќо внутри вполне хорошаЯ. џ хочу  высечь  ѓеракла.  ќто  ведь
любимый герой твоего отца.
   Ћн дотронулсЯ до  ее  руки.  ‚  столь  жаркую  погоду  ее  пальцы  были
удивительно холодны.
   Ћн с нетерпением ждал ее день, второй, третий и  четвертый,  приходЯ  в
‘ады на закате. Ќо она не ЯвлЯлась. € вот на пЯтый день, сидЯ на  крылечке
павильона и покусываЯ бурую травинку, он  увидел,  что  в  главные  ворота
входит Љонтессина. “ пего замерло сердце. ‚месте  с  Љонтессиной  была  ее
стараЯ нЯнЯ. Њикеланджело вскочил и бросилсЯ бежать по  дорожке  навстречу
Љонтессине.
   ѓлаза у нее были красные.
   - Џьеро отказал! - воскликнул он.
   - Ћн не сказал ни да, ни нет. џ его  спрашивала  сто  раз.  Њолчит,  не
отзываетсЯ. ќто его обычнаЯ манера. —тобы потом никто не упрекнул, что  он
отказывает.
   Џланы Њикеланджело снова работать в ‘адах рухнули.
   - џ опасалсЯ, что так оно и будет, Љонтессина. ‚от  почему  Я  ушел  из
дворца, и не возвращалсЯ туда, хотЯ мне очень хотелось увидетьсЯ с тобой.
   Ћна шагнула, приблизившись к нему вплотную. €х губы теперь были лишь на
дюйм друг от друга. ЌЯнЯ отошла в сторону и отвернулась.
   - Џьеро говорит, что семейство  ђидольфи  рассердитсЯ,  если  мы  будем
снова встречатьсЯ... Џо крайней мере до  тех  пор,  пока  не  сыграна  моЯ
свадьба.
   Ћни стоЯли, не двигаЯсь, их губы не сближались, их тонкие юные тела  не
касались друг друга, и все же ощущение у Њикеланджело было  такое,  словно
бы он слилсЯ с Љонтессиной в любовном объЯтии.
   Љонтессина  медленно  пошла  по  тропинке  к  середине  сада,  миновала
умолкший теперь  фонтан  с  фигурой  бронзового  мальчика,  вытаскивающего
занозу из ноги. Џотом исчезла, выйдЯ вместе с нЯней на площадь ‘ан Њарко.


        3

   ‘нова его выручил краснощекий, с синими  прожилками,  безобразный,  как
безобразны все потомки этрусков, старик Ѓэппе.
   - џ сказал в конторе, что  мне  нужен  на  времЯ  подручный  и  что  ты
согласен работать бесплатно. Ќу, а если что-нибудь  предлагают  бесплатно,
то настоЯщий тосканец  от  этого  никогда  не  откажетсЯ.  “страивай  свою
мастерскую вон там, у задней стены.
   ”лорентинцы, дающие своим детЯм по полдюжине имен и верЯщие в  то,  что
простое короткое имЯ знаменует короткую жизнь и скудное  счастье,  назвали
этот двор Ћпера ди ‘анта ЊариЯ дель ”иоре дель „уомо.  €  двор  оправдывал
такое громоздкое название -  он  занимал  целую  площадь,  оттеснЯЯ  дома,
мастерские и  конторы,  полукругом  выстроившиесЯ  позади  ‘обора.  €менно
здесь, в этом месте, „онателло,  делла  ђоббиа  и  ЋрканьЯ  высекали  свои
мраморы, здесь раздували горн, отливаЯ бронзовые статуи.
   “ полукружьЯ деревЯнной стены, ограждавшей двор, был навес, под которым
укрывались рабочие, когда их загонЯл туда палЯщий летний зной  или  зимний
дождь, приносимый в долину Ђрно тучами с  предгорий.  ’ут-то  Њикеланджело
установил горн, притащил сюда несколько мешков хорошего каштанового  углЯ,
отковал из шведских брусков полный набор - двенадцать штук -  резцов,  два
молотка и сколотил стол длЯ рисованиЯ, использовав  длЯ  этого  горбыли  и
доски, валЯвшиесЯ на дворе, казалось, с тех  самых  пор,  как  Ѓрунеллески
возводил купол ‘обора.
   ’еперь у Њикеланджело было место, где он мог без помех трудитьсЯ с утра
до вечера. ‘нова он мог работать под привычный стук молотков скальпеллини.
“севшись за стол и вооружившись угольными карандашами,  перьЯми,  цветными
чернилами и бумагой, он был готов приступить к делу.
   € вновь его терзали недоумениЯ, ибо результат всего  труда  зависел  от
множества вопросов, на которые надо было ответить, -  круг  этих  вопросов
становилсЯ все шире, а сами они - все сложнее и сложнее. Љаким должен быть
изваЯнный им ѓеракл - юным или старым? ‘овершил уже герой свои  двенадцать
подвигов или находитсЯ на середине жизненного  поприща?  Ќосит  ли  он  на
плечах шкуру ‰еменского льва - знак своей победы,  своего  триумфа  -  или
предстает перед  зрителем  нагим?  ‚оплощает  ли  он  собой  дух  величиЯ,
свойственный  полубогу,  или,  напротив,  в  нем   надо   Яснее   показать
обреченность земного существа,  которому  предстоит  умереть  от  Ядовитой
крови кентавра Ќесса?
   ‡а последние месЯцы Њикеланджело все больше  убеждалсЯ,  что  обвинениЯ
против ‹оренцо, будто бы развратившего  флорентинцев  и  уничтожившего  их
свободу, - несправедливы, что после Џерикла, который более двух тысЯч  лет
назад утвердил золотой век в ѓреции, ‹оренцо был, вероЯтно,  величайшим  в
мире человеком. Љаким же образом внушить зрителю, что деЯниЯ ‹оренцо  были
столь же героическими, как и подвиги ѓеракла?
   Џрежде всего, ‹оренцо был настоЯщим мужчиной. €менно мужчину, истинного
богатырЯ, надо было вызвать к свету днЯ  из  этого  обветренного,  старого
блока, который стоЯл перед ним на деревЯнных подпорах. Ќадо было замыслить
человека такой мощи, какую только знала землЯ. ‡десь, в ’оскане, в  стране
мелких, невзрачных, отнюдь не героических  люден,  где  здесь  можно  было
найти модель длЯ подобного изваЯниЯ?
   Ћн бродил по ”лоренции, оглЯдываЯ бочаров  с  их  тЯжелыми  деревЯнными
молотками, красильщиков  шерсти,  руки  которых  были  испачканы  синей  и
зеленой  краской,  кузнецов,  торговцев  скобЯным  товаром,   каменотесов,
строивших дворец ‘троцци, носильщиков, что, согнувшись, таскали свои грузы
по улицам, юношей-борцов, показывающих свое искусство в парках,  полуголых
возчиков песка, лопатами черпавших его со своих  плоских  лодок  на  Ђрно.
ЌеделЯми он околачивалсЯ в деревне, наблюдаЯ, как крестьЯне собирают  хлеб
и виноград, грузЯ мешки и корзины на телеги, как молотЯт  цепами  пшеницу,
крутЯт  каменные  колеса  давильни,  выжимаЯ  оливковое  масло,  подрезают
фруктовые деревьЯ, возводЯт каменные ограды. Џотом он возвращалсЯ  в  свой
угол во дворе-‘обора и тщательно вырисовывал на листе бумаги мускулы рук и
йог, напруженные крепкие плечи, вздувшиесЯ при  подъеме  тЯжести  бицепсы,
выкинутый в ударе, стиснутый кулак, напрЯгшеесЯ в  усилии  бедро  -  скоро
папка Њикеланджело была полна разнообразных набросков. Ћн мастерил каркас,
покупал запас чистого пчелиного воска,  начинал  лепить...  и  отступалсЯ,
разочарованный.
   "Љак Я могу создать даже грубый эскиз фигуры,  если  Я  не  знаю,  чего
именно Я добиваюсь? —то в таком случае Я  могу  показать,  кроме  внешнего
облика, вздутий и изгибов тела, очертаний костей, нескольких приведенных в
действие мускулов? ‚се это лишь следствиЯ. Ђ что  Я  знаю  о  причинах?  Ћ
внутреннем устройстве человека, которое  скрыто  под  внешним  покровом  и
которого не видит мой глаз?  Ћткуда  мне  знать,  как  то,  что  находитсЯ
внутри, придает форму наружному, которое Я только и вижу?"
   Љогда-то ответ на эти вопросы он пыталсЯ получить у  Ѓертольдо.  ’еперь
он знал его сам. ‚ глубине души он знал его  давным-давно.  ‘ейчас  пришло
времЯ внЯть ему. ќто неотвратимо, иного выхода нет. Ќикогда он  не  станет
таким скульптором, каким хотел стать, пока не решитсЯ на вскрытие  трупов,
не постигнет назначение  каждого  органа  внутри  человеческого  тела,  не
поймет, какова его роль и действие, пока не разберетсЯ, как переплетены  и
взаимосвЯзаны а теле все части - кости и  кровь,  мозг  и  мышцы,  кожа  и
сухожилиЯ, кишки и почки.  ЉруглаЯ  скульптура  должна  быть  завершенной,
должны смотретьсЯ под любым углом. ‘кульптор не может  выразить  движение,
не  знаЯ,  чем  это  движение  вызываетсЯ:  он  не  может  показать  мощь,
напрЯженность, конфликт, драму, если не видит в  мельчайших  подробностЯх,
как действует и работает тело, олицетворЯющее силу и порыв, если не знает,
какое мускульное движение скрываетсЯ за тем или  иным  внешним  жестом,  -
короче говорЯ, если он не может охватить своим взором весь организм сразу.
   „а, ему необходимо изучить анатомию! Ќо как?  ‘тать  хирургом?  Ќа  это
потребовались бы годы. € к  чему  столь  долгий  искус,  если  тебе  будет
позволено вскрыть всего-навсего два мужских трупа за год в компании других
студентов на площади ‘иньории? Ќет, чтобы  видеть  вскрытие  трупов,  надо
искать другую возможность.
   Њикеланджело вспомнил, что Њарсилио  ”ичино  был  сыном  личного  врача
Љозимо де Њедичи. Њарсилио училсЯ у своего отца медицине, но  впоследствии
Љозимо сказал, что юноша "родилсЯ врачевать людские умы, а не тело".
   ‘коро   Њикеланджело   был   уже   в   Љареджи,   на   вилле    ”ичино.
естидесЯтилетний  ученый  день  и  ночь  сидел  в  заваленной  рукописЯми
библиотеке, спеша закончить свое  сочинение  о  „ионисии  Ђреопагите.  „ве
хорошенькие племЯнницы ”ичино  встретили  Њикеланджело  и  провели  его  в
библиотеку. ’щедушный основатель Џлатоновской академии  сидел  под  бюстом
Џлатона; в запачканных чернилами пальцах он держал перо, его худое, плотно
обтЯнутое кожей лицо было изборождено морщинами.
   Њикеланджело без лишних слов изложил суть дела, по которому он ЯвилсЯ.
   - ‚ы сын врача и сами учились медицине; вы, должно  быть,  знаете,  как
выглЯдит тело человека внутри.
   - џ не закончил своего медицинского образованиЯ.
   - Ђ как вы полагаете, сейчас где-нибудь производитсЯ вскрытие трупов?
   - ђазумеетсЯ, нет! ђазве ты  не  знаешь,  что  за  надругательство  над
мертвым телом грозит тЯжкаЯ кара?
   - ЏожизненнаЯ ссылка?
   - Љазнь.
   Ќаступило молчание. ‡атем Њикеланджело спросил:
   - Ђ если бы кто-нибудь рискнул и решилсЯ на это? Људа бы ему надо  было
пойти? Ќа кладбище длЯ бездомных?
   ”ичино воскликнул в ужасе:
   - Њой юный друг, неужто ты можешь  помыслить  о  хищении  мертвецов  на
кладбище? „а ведь это вернаЯ и скораЯ смерть! ’ебЯ  поймают  с  изрезанным
трупом и без разговоров повесЯт в проеме окна на третьем  этаже  ‘иньории!
„авай-ка побеседуем о более приЯтных  вещах.  Љак  обстоЯт  дела  с  твоей
скульптурой?
   - Ћ ней-то мы только что и говорили, ”ичино.


   Ћн неотступно размышлЯл, что ему делать. ѓде можно найти трупы? Ѓогачей
хоронили  в  семейных  склепах;  могилы  всех   состоЯтельных   покойников
оберегались с чувством  религиозного  почитаниЯ.  ‡а  какими  могилами  во
”лоренции не присматривали, кто из покойников  был  брошен  в  небрежении?
’олько беднЯки, одинокие люди, нищие, бродЯги, во множестве скитавшиесЯ по
дорогам €талии. Љогда подобный люд болел и валилсЯ с ног, его подбирали  и
помещали в больницы. ‚ какие именно больницы? ‚  те,  что  находились  при
церквах: больных там лечили бесплатно. Ђ та церковь, что содержит  большую
больницу, содержит и самый большой приют, пристанище длЯ бездомных...
   _‘анто ‘пирито!_
   Ћн замер от этой мысли,  чувствуЯ,  как  у  него  шевелЯтсЯ  на  голове
волосы. ‘анто ‘пирито - он  знал  там  не  только  настоЯтелЯ,  но  каждый
коридор, он бывал там в библиотеке, и в ночлежном доме, и  в  садах,  и  в
больнице, и в монастырских покоЯх.
   ЌельзЯ ли будет попросить у настоЯтелЯ Ѓикьеллини те трупы, до  которых
никому нет дела? „а, но если настоЯтелЯ уличат в таком  преступлении,  его
постигнет наказание худшее, чем смертнаЯ казнь: он будет изгнан из ордена,
отлучен от церкви. € тем не менее настоЯтель -  отважный  человек,  он  не
побоитсЯ ничего на свете, если только будет уверен,  что  он  не  оскорбил
господа бога.  Љак  он  гордилсЯ  тем,  что  его  предшественник,  прежний
настоЯтель, дружил с Ѓоккаччо и, невзираЯ на то что никого в  ту  пору  не
преследовали и не поносили ожесточенней, чем Ѓоккаччо, принЯл его  в  свою
обитель, покровительствовал ему и воспользовалсЯ его  библиотекой  с  тем,
чтобы она служила  развитию  человеческих  знаний.  Љогда  эти  августинцы
уверены в своей правоте, они не ведают страха.
   € кто совершил что-нибудь выдающеесЯ без риска?  ђазве  вот  теперь,  в
этот самый год, в  поисках  нового  пути  в  €ндию  не  пустилсЯ  на  трех
суденышках в Ђтлантический океан итальЯнец из ѓенуи, хотЯ ему и  говорили,
что поверхность океана совершенно плоскаЯ и в некоем месте он сорветсЯ  со
своими утлыми кораблЯми и упадет вниз, в тартарары.
   Ђ если настоЯтель и решитсЯ на этот ужасающе смелый шаг,  то  имеет  ли
право он, Њикеланджело, быть настолько эгоистичным, чтобы  подвергать  его
такой опасности? Ћправдывает ли цель этот риск?
   Ћн мучилсЯ целыми днЯми и не спал по ночам, ища решениЯ.  Ћн  пойдет  к
настоЯтелю Ѓикьеллини и изложит  ему  свою  просьбу  в  прЯмых,  достойных
выражениЯх, ничего не скрываЯ и не допускаЯ никаких уловок.  Ћн  не  будет
обижать настоЯтелЯ, прибегнув к какому-либо лукавству  или  взываЯ  к  его
чувствительности: ведь тот мог поплатитьсЯ за все это отлучением от церкви
или даже головою.
   Џо прежде чем идти к настоЯтелю, Њикеланджело решил обдумать,  как  ему
исполнить свой план в целом. Ћн разрабатывал его тщательно, шаг за  шагом.
„рожа от волнениЯ, он  колотил  молотком  по  зубилу  и,  как  свойственно
каменотесам, машинально отбивал  семь  тактов,  чтобы  отгранить  в  своем
сознании несколько слов за те четыре, которые приходились на краткую паузу
перед следующей серией ударов. Ћн бродил по монастырю, его покоЯм, садам и
огородам, по проулочкам и аллеЯм, осматривал все ворота, все места, откуда
видно было входЯщих,  приближалсЯ  к  часовне,  где  отпевали  покойников,
проникал внутрь подворьЯ, к самой покойницкой, где клали на ночь  умерших,
прежде чем утром отнести их на погост.
   Ћн чертил планы, тщательно, в точных масштабах покалываЯ  на  них,  как
соединено пристанище длЯ  бедных  с  больницей  и  где  расположены  кельм
монахов. Ћн вычертил путь, которым он мог пройти,  не  будучи  замеченным,
через задние ворота в ‚иа Њаффиа на территорию монастырЯ, а  потом,  минуЯ
огороды, пробратьсЯ в коридоры и в самую покойницкую. ’ам надо  было  быть
ночью, когда совсем стемнеет, и уходить оттуда до рассвета.
   Њикеланджело раздумывал, когда и где лучше обратитьсЯ со своей просьбой
к настоЯтелю, чтобы увеличить шансы на успех и  изложить  дело  как  можно
Яснее. ‚ конце концов он заговорил с Ѓикьеллини в его кабинете, среди книг
и манускриптов.
   …два взглЯнув на чертежи, которые Њикеланджело  разложил  на  столе,  и
выслушав лишь несколько его слов, настоЯтель холодно оборвал беседу:
   - „овольно! џ все понЯл. Ќикогда больше не заговаривай со мной об этом.
џ ничего от тебЯ не слышал. ’вои слова исчезли без следа, как дым.
   Џораженный этим решительным и быстрым отказом, Њикеланджело собрал свои
чертежи и вышел, опомнившись только на площади ‘анто  ‘пирито.  …го  вдруг
пробрал озноб. Ћн не видел теперь  ни  хмурого  осеннего  неба,  ни  суеты
расположенного рЯдом рынка; сознание его давила одна только мысль  о  том,
что он поставил Ѓикьеллини в  ужасное  положение.  ЌастоЯтель  не  захочет
больше его видеть. ‚ церковь он еще  может  ходить,  церковь  открыта  длЯ
всех, но в монастырских покоЯх ему уже не бывать. ‚се свои  привилегии  он
утратил.
   Ћн прошел по шумным улицам, сел в оцепенении перед ѓеракловым мрамором.
Ќу какое у него право ваЯть ѓеракла, толковать по  собственному  разумению
образ героЯ, к которому питал такую любовь ‹оренцо? Ћн приложил  пальцы  к
своему сломанному носу, словно  бы  у  него  впервые  заныли  поврежденные
кости.
   ’еперь он был покинут всеми.


        4

   Ћн сидел на скамье напротив большой фрески. ‡аутренЯ уже  кончилась,  в
церкви ‘анто ‘пирито  было  тихо.  ‘лучайно  зашедшаЯ  женщина,  в  черном
платке, опустилась на колени перед алтарем. ‡атем поЯвилсЯ  мужчина,  тоже
преклонил колена и быстро вышел.  Џахучий  ладан  клубами  висел  в  лучах
солнца.
   ЌастоЯтель Ѓикьеллини вышел из ризницы и, заметив Њикеланджело, подошел
к нему. Ћн остановилсЯ, посмотрел секунду на  начатый  рисунок,  где  было
всего две-три неуверенных липни, и спросил:
   - ѓде же ты пропадал все это времЯ, Њикеланджело?
   - џ... Я...
   - Љак подвигаетсЯ твоЯ скульптура?
   ЌастоЯтель разговаривал с ним прежним тоном,  в  нем  слышалсЯ  тот  же
интерес к жизни Њикеланджело и та же симпатиЯ, что и раньше.
   - ‘кульптура?.. Ћна застрЯла на месте.
   - џ вспомнил тебЯ, когда мы получили новую рукопись с миниатюрами.  ’ам
есть несколько человеческих фигур - рисунки, кажетсЯ, четвертого столетиЯ.
„лЯ тебЯ они были бы любопытны. Ќе хочешь ли посмотреть?.
   Њикеланджело робко поднЯлсЯ и пошел  за  настоЯтелем  через  ризницу  и
монастырские  покои  в  его  кабинет.  ’ам  на  столе   лежал   прекрасный
пергаментный манускрипт, украшенный миниатюрами в синих и  золотых  тонах.
ЌастоЯтель порылсЯ в столе и,  вынув  оттуда  длинный  ключ,  положил  его
поперек раскрытого манускрипта - придерживать листы.  Ќесколько  минут  он
спокойно разговаривал с Њикеланджело. Џотом сказал:
   - Allora, нам обоим надо работать, и мне и тебе.  Џриходи  же  сюда  на
этих днЯх снова.
   Њикеланджело  возвратилсЯ  в  церковь  сиЯющий.  Ћн   сохранил   дружбу
настоЯтелЯ. …го простили, неприЯтный случай  забыт.  …сли  он  пока  и  не
достиг ничего в своем стремлении к анатомическим знаниЯм, то,  по  крайней
мере, не понес непоправимого ущерба.
   Ќо он отнюдь не собиралсЯ  отступитьсЯ  от  намеченной  цели.  ‘идЯ  на
жесткой деревЯнной скамье, он долго не в силах был приступить к  работе  и
мучительно думал, не разумнее ли будет решитьсЯ на вскрытие  могилы,  если
только он сумеет это сделать один, без чьей-либо помощи. Ќо как ему одному
вырыть труп и привести могилу в такой порЯдок, чтобы случайный прохожий не
мог  ничего  заподозрить,  как  перетащить  мертвеца  в  какой-нибудь  дом
поблизости и отнести его вновь на кладбище, когда  работа  будет  кончена?
‘делать все это казалось физически невозможным.
   ‡анимаЯсь  в  библиотеке  монастырЯ,  Њикеланджело  просматривал  книги
античных писателей - ему хотелось узнать, не подскажут ли древние какой-то
новый взглЯд на образ ѓеракла. ’огда же он наткнулсЯ  на  иллюстрированную
медицинскую рукопись: рисунки в ней изображали, как,  готовЯ  к  операции,
больных привЯзывали к веревочному матрацу, но что потом обнаруживалось под
ножом хирурга - это показано не было.
   ЌастоЯтель опЯть пришел к нему на помощь. Ћткуда-то,  с  самой  верхней
полки, он достал тЯжелый фолиант в кожаном переплете и, перелистываЯ  его,
воскликнул: "‚от тут материал,  который  тебе,  наверное,  пригодитсЯ!"  и
вновь он положил на страницы раскрытой книги тЯжелый бронзовый ключ.
   ‹ишь на четвертый или пЯтый день Њикеланджело  обратил  внимание  и  на
ключ, и на то, что настоЯтель с ним проделывает. Ђ  Ѓикьеллини  не  только
прижимал ключом раскрытые страницы; кладЯ его поперек книги, и пользовалсЯ
им как закладкой, если книгу надо было закрыть, но даже проводил  бородкой
ключа по тем строкам, которые казались ему особо примечательными.
   ‚сегда и всюду этот ключ. ‚се один и тот же ключ. € ни разу  настоЯтель
не вынимал его из стола, если в  кабинете,  кроме  Њикеланджело,  был  еще
кто-нибудь, монах или знакомый мирЯнин.
   Џочему?
   Ќаступило времЯ,  когда  Њикеланджело  начал  ходить  в  церковь  ‘анто
‘пирито почти ежедневно. …сли он усаживалсЯ перед фреской  и  рисовал  час
или два, то настоЯтель, проходЯ мимо, весело с ним здоровалсЯ и  приглашал
к себе в кабинет. € большой бронзовый ключ неизменно оказывалсЯ на столе.
   Ћднажды ночью Њикеланджело лежал в  постели  не  смыкаЯ  глаз  и  вдруг
словно увидел перед собой этот ключ. Ќа рассвете, под осенним  дождем,  он
пошел к каменоломнЯм Њайано, рассуждаЯ вслух сам с собой.
   "ќто все-таки что-то да значит. Ќо что? „лЯ чего служат  ключи  вообще?
џсно, длЯ  того,  чтобы  отпирать  двери.  Ђ  сколько  существует  дверей,
отпереть которые Я бы стремилсЯ? ‚сего-навсего одна. „верь покойницкой".
   …му придетсЯ  принЯть  условиЯ  игры.  …сли  настоЯтель  желает,  чтобы
Њикеланджело завладел этим ключом, что ж, великое ему спасибо; если же  он
не желает этого, то Њикеланджело унесет с собой ключ как бы  случайно,  по
забывчивости, и на следующий день возвратит его.  Ђ  ночью  он,  проникнув
через задние ворота и огороды в монастырь, прокрадетсЯ к покойницкой. …сли
ключ подойдет к двери, значит, догадка правильна. …сли же нет...


   Ѓыла уже полночь, когда он попал в монастырь. Ћсторожно,  чтобы  никого
не разбудить, он выскользнул из дому и кружным путем  стал  пробиратьсЯ  к
монастырской больнице: он шел мимо церкви ‘анта Љроче, через ‘тарый  мост,
кралсЯ вдоль дворца Џитти, нырЯл в  лабиринт  переулков.  ’ак  он  избежал
встречи с ночной стражей,  котораЯ  с  фонарЯми  в  руках  расхаживала  по
назначенной ей дороге и уже мелькнула огнЯми где-то за площадью.
   ЏрижимаЯсь к стенам больницы на ‚иа ‘ант-Ђгостино, он  повернул  к  ‚иа
Њаффиа и оказалсЯ у маленьких ворот: над  ними  мерцала  лампада,  освещаЯ
фреску "Ѓогородицы с Њладенцем" работы Ђньоло ѓадди. ќти ворота отпирались
любым монастырским ключом: Њикеланджело вошел в них и,  оставлЯЯ  с  левой
руки конюшни, предусмотрительно свернул с центральной дорожки, ибо впереди
уже были покои послушников, потом  шмыгнул  вдоль  темных  стен  кухни.  ‘
бьющимсЯ сердцем, затаив дыхание, он сделал крутой поворот  и  метнулсЯ  к
зданию больницы.
   ѓлавный вход в нее оказалсЯ открытым, и он прошел в коридор, ведущий  к
кельЯм длЯ больных - двери у них были плотно заперты, - и стал пробиратьсЯ
в покойницкую. ‚ каменной нише горела маслЯнаЯ лампа. Њикеланджело вытащил
из парусиновой зеленой сумки, которую он прихватил с собой,  свечу,  зажег
ее от лампы и прикрыл полон плаща.
   Ћпасность грозила в первую очередь от смотрителЯ  больницы,  хотЯ  этот
монах хлопотал целыми днЯми, дозираЯ хозЯйство больницы, ночлежного дома и
монастыри, и едва ли был в  силах  вставать  еще  и  ночью.  Џосле  ужина,
подававшегосЯ в пЯть часов, все, кто находилсЯ в больнице,  готовились  ко
сну, и двери их келий запирались. „ежурного врача  не  было:  о  том,  что
ночью больному могло стать дурно и ему потребовалась бы помощь,  никто  не
думал. Ѓольные же беспрекословно подчинЯлись раз заведенному порЯдку.
   Њикеланджело  на  секунду  замер  на  месте  -  перед  ним  была  дверь
покойницкой. Ћн вставил ключ в скважину, медленно  повернул  его  направо,
потом  налево,  почувствовал,  что  запор  открылсЯ.  Ћн  отворил   дверь,
мгновенно проскользнул в покойницкую и запер ее изнутри на ключ. •ватит ли
у него отваги и решимости сделать то, что он задумал? ќтого сейчас  он  не
знал.
   Џокойницкой служила небольшаЯ, три с половиной аршина на четыре, кельЯ,
совсем без окон. …е каменные стены были побелены известкой, пол сложен  из
грубых каменных плит. Џосредине кельи, на узких досках топчана, завернутый
с ног до головы в погребальный саван, лежал мертвец.
   Њикеланджело прижалсЯ спиной к двери; ему было трудно дышать,  свеча  в
его руках дрожала, словно веточка на ветру трамонтана. ‚первые в жизни  он
был наедине с трупом, в запертой келье, замышлЯЯ кощунственное дело. Њороз
пробирал его до костей, он трепетал от страха, как еще не трепетал никогда
в жизни.
   Љто лежит под этим саваном? —то он увидит, когда развернет  мертвеца  и
скинет саван  на  пол?  —то  сделал  этот  несчастный  человек,  за  какие
прегрешениЯ его будут сейчас терзать и калечить, даже не спросив у беднЯги
согласиЯ?
   "—епуха!  Џраво  же,  чепуха  все  эти   мысли,   -   успокаивал   себЯ
Њикеланджело. - ЉакаЯ разница человеку, что с  ним  будет,  когда  он  уже
мертв. ‚едь на небеса возноситсЯ одна душа, а  не  тело.  „уши  его  Я  не
трону, даже если мой нож наткнетсЯ на нее".
   Ќесколько ободренный таким умозаключением, он положил свою сумку на пол
и оглЯделсЯ, соображаЯ, куда бы поставить свечу: свеча нужна была  ему  не
только длЯ освещениЯ, но и длЯ того, чтобы следить по пей за временем.  Ћн
мог считать себЯ в безопасности лишь до трех часов утра, когда присыпались
монахи, работавшие в обширной пекарне на углу ‚иа ‘ант'Ђгостино и  площади
‘анто ‘пирито, и шли печь хлеб, которым кормилось, кроме  монахов,  немало
их родственников  и  пришлых  бедных.  Њикеланджело  потратил  много  сил,
устанавливаЯ, сколько времени горит свеча того или иного сорта. ’а  свеча,
которую он принес, должна была гореть в  течение  трех  часов:  когда  она
начнет трещать и брызгать воском, ему надо будет бросать работу и уходить.
€ надо было помимо прочего позаботитьсЯ и о том, чтобы не  оставить  после
себЯ никаких следов.
   Ћн вынул из сумки ножницы и нож, разостлал ее на полу, накапал на сумку
воска от свечи, повернув ее горЯщим концом вниз, и укрепил свечу на сумке.
‘нЯл о себЯ плащ, - несмотрЯ на холод в келье, он был  уже  весь  в  поту.
Џоложив плащ в угол, он торопливо и  сбивчиво  прочитал  молитву:  "Џрости
менЯ, господи, ибо Я не ведаю, что творю", - и подошел к мертвецу.
   Џрежде всего с него надо было снЯть саван,  в  который  он  был  плотно
завернут. „оски топчана оказались  очень  узкими.  Ќеловкость,  с  которой
действовал Њикеланджело, удивлЯла  его  самого.  Њедленно  он  поднимал  и
поворачивал закоченевшее мертвое тело. ‘начала надо было высвободить ноги,
размотать и вытащить из-под них  полотно,  затем,  приподнЯв  мертвеца  за
поЯсницу и придерживаЯ его левой рукой, раскутать грудь и голову. Џокойник
был обмотан пЯтью  витками  длинного  полотнища,  и,  чтобы  обнажить  его
полностью, Њикеланджело с мучительными усилиЯми  пришлось  приподнимать  и
поворачивать тело пЯть раз.
   ‚зЯв свечу в левую руку, Њикеланджело осмотрел  труп.  Џервое,  что  он
ощутил, было чувство жалости к мертвецу. Џотом на него нахлынул страх:
   "_‚едь именно так кончу свою жизнь и Я!_"
   ‚есь разительный контраст между жизнью и смертью открылсЯ перед  ним  в
одну минуту.
   ‹ицо у покойника было лишено  какого-либо  выражениЯ;  рот  полуоткрыт,
кожа зеленаЯ от гангрены. Љоренастый, плотный, он был в среднем возрасте и
погиб, вероЯтно, от удара кинжалом в грудь.  Њертвец,  по-видимому,  лежал
здесь довольно долго, тело его было таким же холодным, каким был воздух  в
покойницкой.
   Њикеланджело почувствовал запах,  напоминающий  запах  очень  несвежих,
увЯдших  в  воде  цветов.  ‡апах  был  несильным,  и,  когда  Њикеланджело
отворачивалсЯ к стене, он не слышал его, но стоило ему  подойти  к  трупу,
как запах уже ощущалсЯ постоЯнно.
   ‘ чего же начать? Ћн взЯл  мертвеца  за  руку  и  приподнЯл  ее,  вдруг
почувствовав, как она несказанно холодна.  ќто  был  даже  не  ледЯной,  а
совсем особый, внушающий ужас холод: он словно бы проникал в самое сердце.
€ холодна была не кожа мертвеца, а то, что было  под  кожей,  мышцы.  Љожа
казалась на ощупь  мЯгкой,  как  бархат.  Њикеланджело  испытывал  тЯжкое,
противное чувство, будто железные пальцы скручивали  у  пего  желудок.  Ћн
подумал о том, какими теплыми бывают руки и плечи у  человека,  и  опустил
руку мертвеца.
   Џрошло немало времени, пока он смог взЯть с пола нож и припомнить  все,
что  читал  об  устройстве  человеческого  тела,  а  также   те   немногие
анатомические рисунки, которые ему довелось видеть.  Ћн  помедлил  минуту,
стоЯ над трупом, весь промерзший, с трудом глотаЯ слюну. ‡атем он поднес к
трупу нож и сделал первый разрез: от грудины к паху. Ќо он нажимал на  нож
с недостаточной силой. Љожа оказалась неожиданно прочной.
   Ћн провел лезвием ножа вновь по тому же месту. ’еперь,  крепко  нажимаЯ
на нож, он чувствовал, что мышцы, лежащие под  кожей,  совсем  мЯгкие.  Ћн
сделал разрез дюйма на два. € он спрашивал себЯ: "ѓде же кровь?" - так как
кровь под ножом не поЯвлЯлась, впечатление холода  и  смерти  делалось  от
этого еще разительнее. ‡атем он увидел под взрезанной кожей что-то жирное,
мЯгкое, темно-желтого цвета. Ћн понЯл, что это такое, ибо  видел,  как  на
рынке вычищали жир у зарезанных животных. Ћн еще раз нажал на  нож,  чтобы
добратьсЯ до мускулов, у которых был совсем другой  цвет,  чем  у  кожи  и
жира, и резать которые было гораздо труднее. Ћн внимательно  всмотрелсЯ  в
темно-красные валики мышечной ткани. Ћн сделал еще один  разрез  и  увидел
кишечник.
   Џротивный запах усиливалсЯ. Њикеланджело  почувствовал  тошноту.  —тобы
провести ножом по телу в первый раз, ему пришлось  напрЯчь  свои  силы  до
крайности. Ќо и сейчас его угнетало и отталкивало буквально все:  холод  и
страх, мерзкий запах, ощущение смерти. …му  были  отвратительны  скользкие
волокна мышц, отвратителен жир, обволакивающий пальцы, подобно маслу.  …му
хотелось тотчас же опустить руки в горЯчую воду и вымыть их.
   - —то же Я делаю?
   Ћн вздрогнул, услышав, как отдалсЯ его  голос  в  каменных  стенах.  Ќо
обнаружить его по голосу, пожалуй,  никто  не  мог:  стена  позади,  очень
толстаЯ, выходила на  огороды,  одна  боковаЯ  стена  примыкала  к  пустой
часовне, где отпевали покойников, другаЯ - к больнице; но  она  тоже  была
настолько толста и прочна, что проникнуть через нее не мог ни один звук.
   ‚о вскрытой  полости  живота  было  темно.  Њикеланджело  положил  свою
парусиновую сумку в ногах мертвеца и укрепил на ней свечу на высоте тела.
   ‚се его чувства были обострены до крайности. Љишки, к которым он сейчас
приглЯдывалсЯ,  были  холодные,  скользкие,  подвижные.  ’рогаЯ   их,   он
чувствовал боль и в своих кишках. Ћн взЯл в обе руки по витку кишечника и,
поднесЯ их друг к другу, с минуту внимательно разглЯдывал. Џеред ним  была
бледно-сераЯ длиннаЯ змеЯ, свернувшаЯсЯ во множество колец.  ‚сЯ  влажнаЯ,
прозрачнаЯ, она поблескивала, словно перламутр, и  была  наполнена  чем-то
неуловимым, ускользающим при первом прикосновении.
   ’еперь Њикеланджело уже не испытывал чувства отвращениЯ;  он  был  лишь
сильно взволнован. ‘нова взЯвшись за нож, он провел им по телу от  нижнего
ребра вверх. Ћднако нож был недостаточно крепким. Ћн скользил по ребрам  и
отклонЯлсЯ в сторону. Љости ребер были тверды; перерезать их было  так  же
трудно, как перерезать проволоку.
   ‚друг свеча начала шипеть и брызгать. ’ри часа пролетело!  Њикеланджело
не мог этому поверить. Ќо пренебречь таким предупредительным знаком он  не
осмелилсЯ. Ћн снова положил свою зеленую сумку на  пол,  поставил  на  нее
свечу и взЯл в руки саван. ‡акутать труп в полотнище  оказалось  в  тысЯчу
раз сложнее, чем обнажить; поворачивать мертвеца на бок было  уже  нельзЯ,
так как все его внутренности вывалились бы на пол.
   Њикеланджело чувствовал, что в глаза ему течет пот;  сердце  стучало  с
такой  силой,  что,  казалось,  могло  разбудить  весь  монастырь.  ‘обрав
последние силы, он приподнЯл мертвеца, просовываЯ под  спину  полотнище  и
обертываЯ  его,  как  было   нужно,   пЯтью   витками.   …два   он   успел
удостоверитьсЯ, что труп лежит на топчане в  том  же  положении,  в  каком
лежал прежде, осмотреть пол, выискиваЯ на нем  упавшие  капли  воска,  как
свеча замигала, зашипела, вспыхнула в последний раз и погасла.


   “ него хватило выдержки пойти домой той же окольной дорогой,  какой  он
шел в монастырь. Њного раз он останавливалсЯ у выступов и углов зданий,  в
темных местах: его тошнило и рвало. ’рупный запах стоЯл у него в ноздрЯх и
проникал в гортань с каждым вдохом. ЏридЯ домой, он хотел нагреть воды  на
горЯчих углЯх, которые оставлЯла в кухне ‹укрециЯ, но  не  осмелилсЯ:  шум
мог разбудить все семейство. Ћднако мерзкое ощущение жира  на  руках  было
невыносимо, его хо