”лоренции огромное дело.
   Љогда кардиналы ушли, ’оммазо сказал Њикеланджело:
   - џ давно уже хочу, чтобы вы познакомились с ‚итторией Љолонной. ‡а  те
годы, что  вас  не  было  в  ђиме,  она  стала  здесь  первой  дамой.  ќто
замечательнаЯ поэтесса, один из  самых  тонких  умов  в  ђиме.  Ћна  очень
красива. € к тому же - свЯтаЯ.
   - ’ы влюблен в эту даму? - спросил Њикеланджело.
   - ‘овсем нет - весело рассмеЯлсЯ ’оммазо. - ќтой  женщине  сорок  шесть
лет, у нее был удивительный роман потом замужество. Џоследние  десЯть  лет
она вдова.
   - Ћна из того рода Љолонны, чей дворец стоит на Љвиринале,  выше  моего
дома?
   - „а она сестра Ђсканио Љолонны, хотЯ живет во  дворце  редко.  Ѓольшую
часть времени она проводит в женском монастыре €оанна ЉрестителЯ.  ‘трогаЯ
и суроваЯ жизнь монахинь ей по душе.
   ‚итториЯ Љолонна, родившаЯсЯ в  одной  из  самых  могущественных  семей
€талии, была  помолвлена  с  неаполитанцем  ”ерранте  ”ранчески  д'Ђвалос,
маркизом Џескарским, когда  жениху  и  невесте  было  но  четыре  года.  ‚
девЯтнадцать их повенчали - свадьба,  состоЯвшаЯсЯ  в  Ќекий,  была  очень
пышной. Њедовый месЯц оказалсЯ кратким, ибо  маркизу,  как  военачальнику,
служившему императору ‘вЯщенной  ђимской  империи  Њаксимилиану,  пришлось
тотчас же отправитьсЯ на  войну.  ‡а  шестнадцать  лет  своего  замужества
‚итториЯ редко видела мужа. ‚ 1512 году он был ранен в битве  за  ђавенну.
‚итториЯ выходила его, вернув к жизни, но он опЯть уехал к войскам и через
тринадцать лет пал в битве под Џавией, в ‹омбардии, совершив на  поле  боЯ
героические подвиги. ‚итториЯ провела долгие годы в  одиночестве,  усердно
изучаЯ греческий и латинский Языки, и стала одной из самых  ученых  женщин
€талии. Џосле гибели мужа  она  хотела  постричьсЯ  в  монахини,  но  папа
Љлемент запретил  ей  это.  Џоследние  десЯть  лет  она  помогала  бедным,
вкладывала много средств в строительство женских монастырей, помогаЯ стать
монахинЯми многим и  многим  девицам,  лишенным  приданого,  а  значит,  и
надежды  на   замужество.   ‘тихотворениЯ   ‚иттории   были   значительным
литературным событием тех лет.
   - џ видел вблизи только одного живого свЯтого, - заметил  Њикеланджело.
- ќто был настоЯтель Ѓикьеллини. €нтересно взглЯнуть, как выглЯдит женский
вариант свЯтого угодника.
   € больше он уже не думал о ‚иттории Љолонне, маркизе  Џескарской.  Ђ  в
воскресенье вечером к нему зашел ’оммазо, и они направились вверх  по  ‚иа
де Љавалли, шагаЯ мимо садов Љолонны по одной стороне и  терм  Љонстантина
по другой. ‘коро  они  были  на  вершине  горы  Љавалло,  получившей  свое
название по двум мраморным "“кротителЯм Љоней", -  Њикеланджело  знал  эти
статуи с первого своего днЯ в ђиме, когда его затащил сюда ‹ео Ѓальони.  ‚
садах женского монастырЯ ‘вЯтого  ‘ильвестра  на  Љвиринале  лилсЯ  теплый
весенний свет, в тени высоких лавров  стоЯли  старинные  каменные  скамьи,
стены за ними были увиты зеленым плющом.
   ‚итториЯ  Љолонна  беседовала  со  своими  немногочисленными   гостЯми;
приветствуЯ Њикеланджело, она встала. Њикеланджело был  изрЯдно  озадачен.
Џо рассказам ’оммазо, который говорил о печалЯх и лишениЯх маркизы,  о  ее
свЯтости, он ожидал увидеть пожилую матрону в черном одеЯнии,  со  следами
пережитой трагедии на лице. Ђ сейчас он смотрел в Яркие и глубокие зеленые
глаза  самой  красивой,  обольстительной  женщины,  какую  он   когда-либо
встречал.  “  нее  был  нежный   румЯнец   на   щеках,   полные,   приЯтно
раскрывающиесЯ  в  разговоре  губы,  всЯ  она  словно   бы   дышала   юной
увлеченностью и любовью к  жизни.  ЌесмотрЯ  на  царственную  сдержанность
манер, в ней не чувствовалось высокомериЯ. Џод легкой тканью  ее  простого
платьЯ Њикеланджело видел фигуру зрелой  прекрасной  женщины;  ее  зеленые
глаза хорошо оттенЯлись длинными медово-золотистыми косами, спадавшими  на
плечи, нос был  прЯмой,  римский,  мило  вздернутый  на  кончике,  чудесно
вылепленные подбородок и скулы делали это лицо не только  красивым,  но  а
сильным.
   Њикеланджело  устыдилсЯ  того,  что  он  раздевает  взором  беззащитную
женщину, будто это была какаЯ-то наемнаЯ натурщица;  от  замешательства  в
ушах у него гудело, и он не мог уже разобрать, о чем ему говорила маркиза.
Ћн подумал:
   - Љак это ужасно - беседовать со свЯтою!
   —увство вины отрезвило его, и шум в ушах стихнул, но отвести от маркизы
глаза Њикеланджело не мог. …е красота была как полуденное солнце,  которое
и наполнЯло сад светом, и  в  то  же  времЯ  слепило.  ЌапрЯгаЯ  внимание,
Њикеланджело  понЯл,  что  его  представлЯют  ‹аттанцио  ’оломеи,  ученому
посланнику ‘иены; поэту ‘адолето;  кардиналу  Њороне;  папскому  секретарю
Ѓлозио, которого  Њикеланджело  встречал  при  дворе;  наконец,  какому-то
свЯщеннику, только что прервавшему свою речь о ЏосланиЯх апостола Џавла.
   ѓолос у ‚иттории Љолонны был звучный, грудной.
   - џ приветствую вас, Њикеланджело Ѓуонарроти, как старого своего друга,
ибо ваши работы беседуют со мною вот уже много лет, - сказала она.
   - ‡начит, мои работы куда более счастливы, чем Я сам, маркиза.
   ‡еленые глаза ‚иттории затуманились.
   - џ слышала, синьор, что вы человек прЯмой и не прибегаете к лести.
   - ‚аши сведениЯ справедливы, - ответил Њикеланджело.
   ’он,  каким  он  произнес  эти  слова,  не  оставлЯл  возможности   длЯ
возражений. ‘екунду поколебавшись, ‚итториЯ Љолонна продолжала:
   - Њне говорили, что вы знали фра ‘авонаролу.
   - Ќет, не знал. Ќо Я много раз слушал его проповеди. ‚ церкви ‘ан Њарко
и в ‘оборе.
   - Љак мне хотелось бы быть на вашем месте!
   - …го голос гремел по всему огромному  пространству  ‘обора  и,  словно
отталкиваЯсь от стен, отдавалсЯ в моих ушах.
   - Ћчень жаль, что его проповедь все-таки не сразила ђим. €наче в  нашей
матери-церкви давно были бы введены реформы. €  мы  не  утерЯли  бы  наших
духовных чад в ѓермании и ѓолландии.
   - ‚ы поклонЯетесь фра ‘авонароле?
   - Ћн пал жертвой за наше дело.
   ЏрислушиваЯсь к жарким речам гостей маркизы, Њикеланджело понЯл, что он
оказалсЯ в гуще кружка,  резко  настроенного  против  политики  папства  и
искавшего средств, чтобы провести  свою  церковную  реформацию.  ќто  было
очень серьезно: ведь инквизициЯ в €спании и Џортугалии обрекала на  смерть
тысЯчи людей за  прегрешениЯ  куда  менее  важные.  ‚осхищенный  смелостью
маркизы,   он   взглЯнул   на   нее:   лицо   ее   сиЯло    подвижнической
самоотверженностью.
   - џ не хотел бы быть непочтительным, синьора, но  должен  сказать,  что
фра ‘авонарола принес в жертву множество прекрасных произведений искусства
и литературы - он сжег их,  как  он  выражалсЯ,  на  "кострах  суетности",
прежде чем сам погиб на костре.
   - џ всегда сожалела об этом, синьор Ѓуонарроти. џ уверена,  что  нельзЯ
очистить человеческие сердца, опустошаЯ человеческий разум.
   ‘  этой  минуты  беседа  стала  общей.  ѓости  говорили  о  фламандском
искусстве, очень почитаемом в ђиме, о его резком отличии от  итальЯнского,
потом речь зашла о том,  как  складывались  христианские  представлениЯ  о
‘трашном ‘уде, Њикеланджело прочитал по памЯти  31-32  стихи  из  двадцать
пЯтой главы …вангелиЯ от ЊатфеЯ:

   "Љогда же приидет ‘ын человеческий во славе своей и все свЯтые ангелы с
Ќим: тогда сЯдет на престоле  славы  своей.  €  соберутсЯ  перед  Ќим  все
народы; и отделит одних от других, как пастырь отделЯет овец от козлиц.  €
поставит овец по правую свою сторону, а козлиц по левую".

   Ќа пути домой, любуЯсь с горы Љавалло раскинувшимсЯ в  лучах  закатного
солнца городом, Њикеланджело спросил:
   - ’оммазо, когда мы можем повидать ее снова?
   - Љогда она пригласит нас.
   - Ђ до той поры нам придетсЯ ждать?
   - ЏридетсЯ. ‘ама она никуда не выходит, нигде не поЯвлЯетсЯ.
   - ’огда Я буду ждать! - сказал Њикеланджело твердо. - Ѓуду  ждать,  как
молчаливый проситель, пока госпожа не соизволит пригласить менЯ вновь.
   “лыбка тронула углы губ ’оммазо.
   - џ так и думал, что она произведет на вас впечатление.
   ‚сю эту ночь перед Њикеланджело сиЯло лицо ‚иттории Љолонны. “же  много
лет мысли о женщине не захватывали его с такой неотвратимой силой.  ‘троки
стихов, блуждавшие  у  него  в  голове,  говорили  уже  не  о  ’оммазо  де
Љавальери, а о маркизе Џескарской, и утром, едва только запели петухи,  он
вскочил с постели и написал:

   ’вое лицо одним усильем зреньЯ
   Њогу достичь порой издалека,
   Ќо ни плечо, ни шеЯ, ни рука
   Ќе ведают такого утоленьЯ.
   ЃессоннаЯ душа в своем стремленье
   Њой взор берет, крылата и легка,
   ‚здымаетсЯ, как ветр, под облака,
   ’воей красе несет благоговенье.
   Ђ косной плоти тесный дан предел;
   ЉакаЯ бы любовь в ней ни горела,
   ‚след ангелам она не полетит!
   ‹ишь дивный глаз ту грань преодолел.
   Ћ донна! ‚ глаз бы превратить все тело,
   € пусть он только на тебЯ глЯдит!


        4

   Џрошло две недели, прежде чем он дождалсЯ приглашениЯ. ‡а это  времЯ  в
сознании Њикеланджело скульптурнаЯ красота ‚иттории - формы  ее  тела,  ее
сильное, но нежное лицо каким-то образом  слились  с  мраморным  изваЯнием
Ќочи в часовне Њедичи. ‘тоЯл теплый Я  Ясный  день,  майское  воскресенье,
когда слуга маркизы ”оао принес от нее известие.
   - ЊоЯ госпожа просила передать вам, мессер, что она находитсЯ в часовне
‘вЯтого ‘ильвестра на Љвиринале. —асовнЯ эта  закрыта  длЯ  прихожан,  там
очень приЯтно. ѓоспожа спрашивает, не угодно  ли  вам  будет  пожертвовать
часом времени, чтобы она могла побеседовать с вами.
   ЋсвежаЯсь в ушате холодной воды, который “рбино  поставил  на  веранде,
выходЯщей  в  сад,  Њикеланджело  не  мог  подавить  волнениЯ.  Ћн   надел
специально купленную на случай приглашениЯ к маркизе темно-синюю рубашку и
чулки и зашагал вверх по холму.
   Ћн рассчитывал побыть с  нею  наедине,  но  когда  ‚итториЯ  Љолонна  в
белоснежном шелковом платье, с белой кружевной мантильей на голове, встала
ему навстречу, он увидел,  что  часовнЯ  полна  приглашенных.  ‡десь  были
известнейшие лица из ‚атикана и университета.  •удожник-испанец  жаловалсЯ
на то, что в €спании нет  уже  хорошего  искусства,  так  как  испанцы  не
придают значениЯ ни живописи, ни скульптуре и  не  хотЯт  тратить  на  них
деньги.  Џосле  этого  все   принЯлись   говорить   об   искусстве   своих
городов-государств: венецианцы о портретах  ’ициана,  падуанцы  о  фресках
„жотто, сиенцы об уникальной своей ратуше, феррарцы об  украшениЯх  замка,
затем в  разговор  вступили  пизанцы,  болонцы,  жители  Џармы,  ЏьЯченцы,
Њилана, Ћрвието...
   Њикеланджело хорошо  знал  большинство  упоминаемых  работ,  но  слушал
гостей рассеЯнно: он все времЯ смотрел на ‚итторию, неподвижно сидевшую  у
окна с цветными стеклами, которые бросали  свой  радужный  отблеск  на  ее
безупречно белое лицо и руки. Ћн невольно раздумывал: если брак ‚иттории с
маркизом был так счастлив и полон любви, то почему за все его  шестнадцать
лет они жили вместе лишь несколько месЯцев?  Џочему  маркиза  пребывала  в
одиночестве на севере  €талии  в  долгие  дождливые  зимы,  когда  никаких
военных действий не могло и быть? € почему один старый друг отвел глаза  в
сторону, когда  Њикеланджело  спросил  его,  какие  подвиги  совершил  муж
маркизы на том поле боЯ, где его убили?
   ‚друг Њикеланджело почувствовал, что в часовне  наступила  тишина.  ‚се
взоры были обращены на него. ќрколе ѓонзага вежливо повторил свой  вопрос:
не скажет ли Њикеланджело, какие произведениЯ искусства во  ”лоренции  ему
нравЯтсЯ больше других?
   Њикеланджело чуть покраснел, голос его дрогнул. Ћн заговорил о  красоте
изваЯний ѓиберти, Ћрканьи, „онателло, Њино да ”ьезоле, о живописи Њазаччо,
ѓирландайо, Ѓоттичелли. Љогда он смолк, ‚итториЯ Љолонна сказала:
   - ‡наЯ, что Њикеланджело скромный человек, мы  воздерживались  говорить
об искусстве в ђиме. Ќо в ‘истине наш друг  создал  роспись,  котораЯ  под
силу  лишь  двадцати  великим  художникам,   работай   они   вместе.   Љто
сомневаетсЯ, что наступит времЯ, когда все  человечество  будет  видеть  и
понимать сотворение мира по фрескам Њикеланджело?
   …е огромные зеленые глаза поглотили  его  без  остатка.  ‚се,  что  она
говорила, было обращено как бы к нему одному; слова ее  звучали  спокойно,
сдержанно, но в голосе все же прорывалась какаЯ-то особаЯ  горловаЯ  пота;
губы ее, казалось ему, были так близко от его губ.
   - Ќе думайте, Њикеланджело, что Я захваливаю вас. Џо существу, Я  хвалю
совсем и не вас, вернее, хвалю вас как верного слугу. €бо Я давно  считаю,
что у вас истинно божественный дар и что вы избраны длЯ  исполнениЯ  вашей
великой цели самим господом.
   Њикеланджело напрЯг свой ум в поисках ответа, но  слова  не  приходили.
…му хотелось лишь сказать ‚иттории, какие чувства он к ней испытывает.
   - ‘вЯтой отец осчастливил менЯ, дав  разрешение  построить  у  подножиЯ
горы Љавалло монастырь  длЯ  девушек,  -  продолжала  ‚итториЯ.  -  Њесто,
которое Я выбрала, находитсЯ около разбитого портика при башне Њецената, с
которой, как говорЯт, Ќерон любовалсЯ горЯщим  ђимом.  Њне  нравитсЯ  сама
мысль, что свЯтые женщины сотрут следы ног  столь  порочного  человека.  џ
только не знаю, Њикеланджело, какие придать монастырю архитектурные  формы
и можно ли там воспользоватьсЯ некоторыми старыми строениЯми.
   - …сли вы готовы спуститьсЯ к этому месту,  синьора,  мы  осмотрим  все
руины.
   - ‚ы очень любезны.
   Ћн и не помышлЯл о любезности, он  просто  рассчитывал,  спустившись  к
древнему храму и расхаживаЯ по грудам камнЯ, провести с нею  час  наедине,
без посторонних глаз. Ћднако маркиза пригласила на  эту  прогулку  и  всех
остальных  гостей.  Њикеланджело  был  вознагражден  лишь  тем,  что   ему
позволили идти с нею рЯдом - эта физическаЯ, духовнаЯ  и  интеллектуальнаЯ
близость взбудоражила  его,  совсем  затуманив  рассудок.  Ќо  он  все  же
выбралсЯ из окутывавшего его облака чувств - пришлось  вспомнить,  что  он
архитектор, и выбирать место длЯ будущего монастырЯ.
   - ќтот разрушенный портик, маркиза, можно, на мой взглЯд, превратить  в
колокольню. џ мог бы сделать и несколько набросков монастырского зданиЯ.
   - џ не решалась просить вас о такой услуге.
   ’еплота благодарности,  с  которой  были  произнесены  эти  слова,  так
тронула его, точно это были и не слова, а  обнимавшие  его  руки.  Ћн  уже
поздравлЯл себЯ, полагаЯ,  что  его  стратегический  расчет,  как  разбить
барьер безразличиЯ, воздвигаемый  ‚итторией  между  собой  и  окружающими,
вполне оправдываетсЯ.
   - џ сделаю эти наброски за день или за два. Људа вам их принести?
   ѓлаза ‚иттории сразу стали непроницаемы. Ћна  ответила  ему  сдержанно,
почти сухо:
   - “ менЯ очень много забот по  монастырским  делам.  Њожет  быть,  ”оао
известит вас, когда Я буду свободна? —ерез неделю или две?
   Ћн вернулсЯ в свою  мастерскую  разъЯренный,  расшвыриваЯ  все  вокруг.
Љакую игру ведет с ним эта женщина? Ќеужто она  расточает  эти  чрезмерные
комплименты лишь длЯ того, чтобы склонить его к своим ногам? ’ронул он  ее
сердце  или  не  тронул?  …сли  она  желает  его  дружбы,  то  почему  так
отталкивает его? Ћтсрочить встречу... на целых  две  недели!  Џонимает  ли
она, как глубоко он очарован ею? …сть ли в ее жилах  человеческаЯ  горЯчаЯ
кровь? € хоть какие-то чувства в груди?
   - ‚ы должны понЯть, что она посвЯтила всю себЯ памЯти мужа,  -  говорил
ему ’оммазо, видЯ, как он взволнован. - ‚се эти годы,  как  погиб  маркиз,
она любила одного только €исуса.
   - …сли бы любовь к •ристу отвращала женщин от любви к  живым  мужчинам,
итальЯнский народ давным-давно бы вымер.
   - џ принес вам кое-какие стихи маркизы. Ѓыть может, вы извлечете из них
что-то новое и об авторе. ‚от послушайте такое стихотворение:

   ЊоЯ душа давно отрешена
   Ћт человеческой любви и славы.
   €зведав горечь гибельной отравы,
   ‹ишь к господу она обращена.
   ‡овет менЯ свЯщеннаЯ страна -
   Ћ, как ее вершины величавы!
   ‡емной стопе не мерить эти главы,
   Ќа них зарЯ ‚сесильным зажжена.

   Ђ вот строки из другого стихотворениЯ:

   Ћ, если бы, преодолев страданьЯ,
   Њогла Я сердцем горний мир объЯть!
   Њне имЯ €исуса повторЯть
   € жить им до последнего дыханьЯ...

   ЏотираЯ пальцем морщины на  переносье,  Њикеланджело  несколько  секунд
раздумывал над только что прозвучавшими строками.
   - Ћна пишет как женщина глубоко уЯзвленнаЯ.
   - ‘мертью.
   - Џозвольте усомнитьсЯ в этом.
   - ’огда чем же?
   - Њое чутье говорит, что тут замешаны другие печали.
   Љогда ’оммазо ушел, Њикеланджело велел “рбино заправить  лампу  и  тихо
уселсЯ за стол, шелестЯ листами стихотворений и вникаЯ в их суть. ‚  одной
поэме, обращенной к маркизу, он прочел:

   „осель тебЯ, ‹юбовь, Я не бежала,
   ’воей темницы сладкой не клЯла.
   ‚ какие б тучи ни сгущалась мгла,
   ‚сем существом тебе принадлежала.

   џ только на тебЯ и уповала,
   Ќо ныне вкруг прекрасного ствола
   ’рава печали кольца завила,
   ђассыпав злые терниЯ и жала.

   ’еперь менЯ влечет иное царство,
   ѓде раненой душе найду лекарство,
   Ќе в силах иго прежнее нести.

   € пусть слова прошениЯ суровы,
   џ говорю: сними с менЯ оковы,
   Џозволь опЯть свободу обрести.

   Ћн был полон недоумений. Џочему  ‚итториЯ  описывала  свою  любовь  как
темницу и иго? Џочему она стремитсЯ  обрести  свободу  от  любви,  которой
отдала всю жизнь? …му надо было  дознатьсЯ  правды,  ибо  теперь  он  Ясно
чувствовал, что любит ‚итторию, любит с того  ослепительного  мига,  когда
впервые взглЯнул на нее в саду монастырЯ ‘вЯтого ‘ильвестра.
   -  …сть  возможность  получить  кое-какие  сведениЯ,   -   уверЯл   его
изобретательный и неутомимый ‹ео Ѓальони. - Ќадо пощупать живущих  в  ђиме
неаполитанцев, особенно тех, кто был в сражениЯх вместе  с  маркизом.  „ай
мне времЯ, Я присмотрюсь, на кого из них можно положитьсЯ.
   —тобы разузнать, что требовалось, ‹ео потратил пЯть дней; в  мастерскую
к Њикеланджело он ЯвилсЯ уже совершенно разбитым от усталости.
   - ”акты посыпались на менЯ дождем, как будто где-то на небесах вытащили
пробку. Ќо что менЯ удручает,  Њикеланджело,  хотЯ  Я  и  стал  циничен  в
преклонных летах, - это обилие легенд, выдаваемых за истину.
   - “рбино, будь добр, принеси синьору  Ѓальони  бутылку  нашего  лучшего
вина.
   - ‚о-первых, у них был совсем не такой идиллический любовный  роман,  о
каком тебе прожужжали уши. Њаркиз никогда не любил своей жены, он бежал от
нее через несколько дней после свадьбы.  ‚о-вторых,  у  него  всегда  были
любовницы на  всем  пути  от  ЌеаполЯ  до  Њилана.  ‚-третьих,  под  любым
предлогом, на выдумку  которых  так  способны  изобретательные  мужьЯ,  он
избегал  заезжать  со  своей  женой  в  тот  город,  где   бывал   раньше.
‚-четвертых, этот благородный маркиз пошел  на  одно  из  самых  подлых  в
истории, двойных предательств: он изменил  как  императору,  так  и  своим
сообщникам по заговору. …сть слух, что он умер не на поле боЯ, а далеко от
него, - просто был отравлен.
   - џ знал это! - вскричал Њикеланджело. - ‹ео,  ты  сделал  менЯ  в  эту
минуту самым счастливым человеком!
   - Џозвольте усомнитьсЯ в этом.
   - —ерт побери, что ты хочешь сказать?
   - ‡нание истины скорей отЯгчит твою жизнь, а не облегчит. џ думаю о том
времени, когда ‚итториЯ Љолонна  поймет,  что  ты  знаешь  правду  про  ее
замужество...
   - Ќеужели ты считаешь менЯ таким кретином?
   - ‚любленный человек может пустить в  ход  любое  оружие.  Ђ  когда  он
домогаетсЯ женщины...
   - „омогаетсЯ! Њне хотЯ бы побыть с нею час наедине.
   Ћн рисовал, сидЯ за своим длинным столом,  заваленным  стопами  бумаги,
перьЯми, углЯми, открытой на  описании  •арона  книгой  „антового  Ђда,  и
поЯвление слуги ‚иттории ”оао было длЯ него полной неожиданностью. Њаркиза
приглашала Њикеланджело на завтрашний вечер в сады дворца Љолонны, на  том
холме, что возвышалсЯ над его  домом.  Џоскольку  она  звала  его  в  свой
родовой особнЯк, а не в монастырский сад или часовню, он думал,  что  они,
может быть, окажутсЯ  наедине  друг  с  другом.  Ћн  мучилсЯ  в  лихорадке
ожиданиЯ и крутил огрызок пера:

   Ћ, как постигнуть меру красоты,
   Љогда ты очарован красотою!
   Ћна ль так совершенна? €ль порою
   ‚ тебе самом живут ее черты?

   ‘ады Љолонны занимали значительную часть склона  горы  Љавалло,  темную
зелень которой было видно из окон мастерской  Њикеланджело.  ‘луга  провел
его по тропе, с обеих сторон обсаженной густыми кустами цветущего жасмина.
…ще издали Њикеланджело услышал звуки оживленного и многоголосого говора и
был жестоко этим разочарован. Џеред ним открылсЯ под сенью густых деревьев
летний  павильон,  рЯдом  был   пруд,   усеЯнный   водЯными   лилиЯми,   и
искусственный водопад, насыщавший воздух свежестью и прохладой.
   ‚итториЯ встретила его на пороге павильона.  ‚ойдЯ  внутрь,  он  кивнул
присутствующим и неуклюже сел в углу, откинувшись спиной на  резную  белую
решетку. ‚итториЯ ловила каждый взглЯд Њикеланджело, пытаЯсь втЯнуть его в
общий разговор, но он уклонЯлсЯ. ‚друг у него вспыхнула мысль:
   "’ак вот почему она не хочет вновь полюбить. Ќе потому, что  перваЯ  ее
любовь была так прекрасна, а потому, что эта любовь была  безобразна!  ‚от
почему она отдает теперь свою душу только •ристу".
   Ћн поднЯл глаза  и  посмотрел  на  нее  так  пристально,  словно  хотел
проникнуть в сокровенные глубины ее души. Ћна оборвала фразу на полуслове,
повернулась к нему и спросила с участием:
   - ‚ы чем-то огорчены, Њикеланджело?
   ‡атем на него нахлынули другие мысли:
   "Ћна никогда не знала мужчины. …е муж не  воспользовалсЯ  браком  ни  в
медовый их месЯц, ни тогда, когда он  возвращалсЯ  раненым  с  войны.  Ћна
такаЯ же девственница, как те юные  девушки,  которых  она  берет  в  свой
монастырь".
   ’еперь ему было мучительно жаль ее. —то  ж,  он  примет,  признает  эту
легенду о бессмертной любви, не помышлЯЯ ее разрушить, -  более  того,  он
будет внушать этой смелой и  желанной  женщине,  что  любовь,  которую  он
предлагает ей, может стать такой же прекрасной,  как  и  та,  которую  она
придумала.


        5

   ‹юбовь Њикеланджело к ‚иттории ничуть не изменила его чувств к  ’оммазо
Љавальери. Љак и прежде, прихватив с собой  кувшин  холодного  молока  или
корзинку фруктов, ’оммазо ЯвлЯлсЯ каждое утро в мастерскую к  Њикеланджело
и часа два, пока держалась прохлада, рисовал в  непосредственной  близости
от его  критического  ока.  Њикеланджело  заставлЯл  ’оммазо  десЯтки  раз
перерисовывать каждый  набросок  и  никогда  не  показывал  вида,  что  он
доволен, хотЯ в душе считал, что ’оммазо работает очень  успешно.  ’оммазо
был теперь принЯт при папском дворе. Џавел назначил его на пост смотрителЯ
римских фонтанов.
   Ћторвав взглЯд от работы, ’оммазо посмотрел на Њикеланджело, в  голубых
его глазах чувствовалась озабоченность.
   - ‚ ђиме теперь нет ни одного инженера, Њикеланджело, который бы толком
знал, как древние строили водопроводы. Ќикто не  дерзнет  сейчас  хотЯ  бы
перестроить акведук. ‚ чем  тут  дело?  Џочему  люди  совершенно  лишились
умениЯ, растерЯли способности? џ теперь думаю, что мне не надо становитьсЯ
художником. џ хочу стать архитектором. Њои предки жили в  ђиме  не  меньше
восьми веков. ќтот город вошел в мою кровь. џ хочу не только охранЯть его,
но и помочь в его перестройке. Ђрхитекторы - вот кто нужен теперь  ђиму  в
первую очередь.
   ‚есь проект росписи алтарной стены в  ‘икстинской  капелле  был  теперь
завершен. “ Њикеланджело насчитывалось более  трехсот  фигур,  которые  он
перенес в композицию со своих первоначальных рисунков, эти фигуры, все  до
одной, были в движении, составлЯЯ бурную толпу, обступившую •риста, -  они
располагались по окружностЯм, расходЯщимсЯ от центра фрески, и захватывали
все пространство стены: на одном ее крае человеческие тела взлетали, точно
поднЯтые ураганом, на другом - низвергались, падали в бездну. Ќо  ни  одно
существо не касалось белого полЯ облаков под ногами •риста. ‚низу  фрески,
слева, было изображено зиЯющее подземелье ада с его вековыми погребениЯми,
справа текла река  Ђхерон.  Њикеланджело  установил  длЯ  себЯ  распорЯдок
работы: за один день писать на стене одну фигуру в  натуральную  величину,
два днЯ отводил он на фигуры более крупные.
   ‚ „еве Њарии  Њикеланджело  слил,  сплавил  образ  собственной  матери,
Ѓогородиц "ЋплакиваниЯ" и часовни  Њедичи,  ‘икстинской  …вы,  принимающей
Яблоко от змиЯ и ‚иттории Љолонны. Џодобно …ве, она  была  юной,  крепкой,
полной жизни женщиной, новее фигуре проступало  и  возвышенное  очарование
Ѓогоматери. ЊариЯ отвернулась от €исуса, не желаЯ видеть его  безжалостный
суд и сама ему неподвластнаЯ. Њожет быть, она отстранЯлась от него потому,
что страдала, жалела этих людей, подвергнутых судилищу,  невзираЯ  на  то,
какую жизнь они прожили? ђазве судил господь овец, коров, птиц? Љак  мать,
не чувствовала ли она боли за обреченные души,  съежившиесЯ  под  карающей
рукой ее сына, объЯтого справедливым гневом? Њогла ли она считать, что  не
отвечает за него, если он и был сыном господним? Ћна носила  его  в  своем
чреве девЯть месЯцев, кормила его грудью, залечивала его раны.  €  вот  ее
сын судил сынов других матерей! „обрые будут спасены, свЯтые возвращены на
небо, но их было так мало по сравнению с бесконечными  толпами  грешников.
‚се, что ни совершал ее сын, было непререкаемо, и, однако, она не могла не
содрогнутьсЯ перед  ужасающими  страданиЯми,  на  которые  обрекались  эти
людские толпы.
   Љарл ЏЯтый  не  приехал  в  ђим,  он  был  занЯт  подготовкой  флота  в
Ѓарселоне, собираЯсь в поход против  берберийских  пиратов.  ”лорентийские
изгнанники направили к нему делегацию: им хотелось  уговорить  императора,
чтобы он назначил правителем  ”лоренции  кардинала  €пполито.  ЏринЯв  эту
делегацию и успокоив ее Љарл отложил решение вопроса о  правителе  до  тех
пор, пока не возвратитсЯ с войны. Љогда €пполито узнал об этом,  он  решил
поехать к Љарлу и сражатьсЯ на его стороне. ‚ €три, куда он прибыл,  чтобы
сесть на корабль, один из агентов Ђлессандро дал ему Яду, и  €пполито  тут
же скончалсЯ.
   ”лорентийскаЯ  колониЯ  была  погружена  в  глубочайшее   уныние.   „лЯ
Њикеланджело эта утрата была особенно тЯжелой: в €пполито  он  видел  все,
что любил в его отце, „жулиано.
   Љ осени исполнилсЯ год, как  Њикеланджело  жил  в  ђиме;  его  стена  в
‘истине была к тому времени уже сложена из нового кирпича и даже просохла;
картон,  где  были  вычерчены  фигуры  более  трехсот  человек,  из  "всех
народов",  как  сказано  у  ЊатфеЯ,  был  тоже  готов,  оставалось  только
увеличить его, доведЯ до тех размеров, каких требовала стена. Џапа  Џавел,
желаЯ дать  Њикеланджело  уверенность  в  будущем,  выпустил  послание,  в
котором говорилось, что Њикеланджело Ѓуонарроти  назначаетсЯ  скульптором,
живописцем и архитектором всего ‚атикана,  с  пожизненной  пенсией  в  сто
дукатов помесЯчно - пЯтьдесЯт  дукатов  из  папской  казны,  пЯтьдесЯт  со
сборов за перевоз через реку Џо в ЏьЯченце. ‘ебастьЯно дель Џьомбо, стоЯ с
Њикеланджело в ‘истине и оглЯдываЯ уже  поставленные  у  стены  подмостки,
спрашивал:
   - ‚ы не позволите мне, крестный, оштукатурить длЯ вас эту стену? џ  это
делаю хорошо.
   - ќто скучнаЯ работа, ‘ебастьЯно. Џодумай сначала, стоит ли тебе за нее
братьсЯ.
   - Њне будет лестно сказать, что и Я приложил руку к "‘трашному ‘уду".
   - ‚ таком случае действуй.  ’олько  не  примешивай  в  раствор  римскую
поццолану,  стена  от  этого  долго  не  просыхает;  добавлЯй  вместо  нее
мраморной пыли, а воды в известь лей поменьше.
   - ‘тена у вас будет прекрасной.
   „ействительно, когда ‘ебастьЯно кончил работу, по виду к его штукатурке
нельзЯ было придратьсЯ, но, подойдЯ к алтарю, Њикеланджело потЯнул носом и
почуЯл что-то неладное.  Ћказалось,  что  ‘ебастьЯно  добавлЯл  к  извести
мастики и камеди  и  наносил  эту  смесь  на  стену  раскаленным  на  огне
мастерком.
   - ‘ебастьЯно, ты что - готовил мне стену под маслЯную живопись?
   - Ђ разве вы хотели не так? - невинно отозвалсЯ ‘ебастьЯно.
   - ’ы же знаешь, что Я пишу фреску!
   - ‚ы не говорили мне этого, крестный. Ђ ведь в  церкви  ‘ан  Џьетро  ин
Њонторио Я писал маслЯными красками.
   Њикеланджело смерил взглЯдом венецианца от  лысой  макушки  до  жирного
чрева - тот Явно трусил.
   - € ты считаешь, твой опыт дает тебе право расписать кусок моей стены?
   - џ хотел лишь помочь...
   - ...написать "‘трашный ‘уд"? - в голосе  Њикеланджело  все  Явственнее
звучала Ярость. -  ђаз  ты  умеешь  работать  только  маслом,  значит,  ты
приготовил стену длЯ себЯ, чтобы писать вместе со мной! —то ты тут наделал
еще?
   - …ще... еще... Я поговорил с папой Џавлом. …му ведь известно, что Я из
вашей боттеги. ‚ы упрекали менЯ, что Я ничего не  делаю.  Ђ  здесь  у  вас
такаЯ возможность...
   - ‚ыгнать тебЯ вон!  -  вскричал  Њикеланджело.  -  Џусть  бы  всЯ  эта
штукатурка обрушилась на твою неблагодарную голову!
   ‘ебастьЯно поспешно скрылсЯ, но Њикеланджело понимал,  что  потребуетсЯ
не один день и даже не одна неделЯ, прежде чем удастсЯ ободрать и очистить
стену. ‡атем надо будет дать стене подсохнуть и только потом покрывать  ее
заново, уже  действительно  под  фреску.  ‘вежаЯ  штукатурка  тоже  должна
сохнуть - на это  уйдет  еще  какое-то  дополнительное  времЯ.  ‘ебастьЯно
похитил у него целый рабочий месЯц, а может, даже два или три!
   ’рудолюбивый и ловкий “рбино все же  привел  стену  в  порЯдок,  а  вот
восстановить мир с  Ђнтонио  ‘ангалло,  взбешенным  указом  папы  о  новом
архитекторе, Њикеланджело не удалось до конца своих дней.
   Ђнтонио да ‘ангалло было теперь пЯтьдесЯт два года, худощавое свое лицо
он оснастил точно такими же по-восточному пышными усами, какие  носил  его
покойный дЯдЯ „жулиано. Ћн был учеником Ѓраманте, когда тот  строил  собор
‘вЯтого Џетра, а после кончины этого зодчего состоЯл помощником у ђафаэлЯ.
Ћн входил в ту клику Ѓраманте - ђафаэлЯ, котораЯ бранила плафон ‘истины  и
нападала на Њикеланджело. Ќо вот  умер  ђафаэль,  и  ‘ангалло  занЯл  пост
архитектора собора ‘вЯтого Џетра и архитектора ђима, лишь некоторое  времЯ
делЯсь своей властью с сиенцем Ѓалдассаре Џеруцци, которого ему в качестве
равноправного  коллеги  навЯзал  папа  ‹ев.  ‡а  те  пЯтнадцать  лет,  что
Њикеланджело работал в Љарраре и во ”лоренции, никто ни разу не  отважилсЯ
бросить вызов авторитету и могуществу ‘ангалло. Ќынешнее послание  папы  с
назначением Њикеланджело привело его в неистовый гнев.
   ’оммазо первый предупредил своего учителЯ, что разъЯренный ‘ангалло все
больше выходит из себЯ.
   - Ћн рвет и мечет не столько из-за того, что вас  официально  назначили
скульптурой и живописцем ‚атикана. ќтот шаг папы он просто высмеивает  как
проЯвление дурного вкуса. Ќо вот то, что вы  стали  теперь  и  официальным
архитектором, - это его бесит до безумиЯ.
   - џ не просил папу вписывать этот пункт в послание.
   - ‘ангалло вам в этом не убедить. Ћн уверЯет, что вы  хотите  отнЯть  у
него собор ‘вЯтого Џетра.
   - —то он называет собором? ’е фундаменты и пилоны, которые он громоздит
вот уже пЯтнадцать лет?
   ‚ тот же вечер, уже запоздно, ‘ангалло  пришел  к  Њикеланджело  сам  -
архитектора сопровождали двое его учеников, освещавших ему фонарЯми дорогу
через  форум  ’раЯна.  Њикеланджело  впустил  всех  их  в  дом  и  пыталсЯ
умиротворить ‘ангалло, напомнив ему о прежних днЯх, когда они  встречались
под кровом его дЯди во ”лоренции. Ќо ‘ангалло был неумолим.
   - Њне надо было ЯвитьсЯ сюда в тот самый день,  как  Я  узнал,  что  ты
поносишь менЯ перед папой Џавлом. ‚едь это та же злобнаЯ клевета,  которую
ты пускал в ход и против Ѓраманте.
   - џ говорил папе ћлию, что бетон  у  Ѓраманте  скверный  и  что  пилоны
треснут. ђафаэль потратил целые годы, чтобы их укрепить и отремонтировать.
ђазве это неправда?
   - ’ы рассчитываешь, что тебе  удастсЯ  восстановить  против  менЯ  папу
Џавла. ќто ты потребовал, чтобы он объЯвил тебЯ архитектором ‚атикана.  ’ы
хочешь изгнать менЯ отовсюду.
   - Ќет, нисколько. џ забочусь о строительстве. „еньги на  него  уже  все
израсходованы, а храма пока и не видно, ни одна часть не готова.
   - ’олько послушать, что говорит великий архитектор! џ видел твой унылый
купол, который ты насадил на часовню Њедичи. -  ‘ангалло  прижал  к  груди
стиснутые кулаки. - Џредупреждаю тебЯ: не суй свои переломанный нос в дела
собора! ’ы всегда любил встревать в дела которые тебЯ не касались. ’ебЯ не
отучил от этого даже ’орриджани. …сли ты дорожишь своей  жизнью,  запомни:
собор ‘вЯтого Џетра - мое дело!
   ‚спыхнув  при  упоминании  имени  ’орриджани,   Њикеланджело   все   же
сдержалсЯ, сжал губы и ответил холодно:
   - ’вое, да не совсем. ‘обор задумывал Я,  и,  вполне  возможно,  мне  и
придетсЯ завершать его.
   ’еперь, когда ‘ангалло объЯвил открытую войну, Њикеланджело решил,  что
ему надо внимательно изучить модель собора, построенную  противником.  Ћна
хранилась в конторе попечителей собора;  с  помощью  ’оммазо  Њикеланджело
проник в контору в праздничный день, когда там не было людей.
   “видев модель, Њикеланджело ужаснулсЯ.  €нтерьер  храма,  задуманный  в
свое времЯ Ѓраманте в форме простого греческого креста, был  целомудрен  и
чист, полон  света  хорошо  изолирован  от  всех  пристроек.  ‘ангалло  же
собиралсЯ окружить собор кольцом часовен; доступ света внутрь храма, о чем
так заботилсЯ Ѓраманте, был таким образом сильно затруднен. џрусы  колонн,
поставленные друг на друга, бесчисленные башенки и выступы, обилие  мелких
деталей лишали собор первоначальной Ясности и спокойствиЯ. ‘ангалло строил
раньше лишь крепости и оборонительные стены, ему не  хватало  дара,  чтобы
создать величественный, исполненный высокого духа  храм,  достойный  стать
церковью-матерью христианского мира! …сли ‘ангалло беспрепЯтственно  будет
действовать и дальше, собор у него получитсЯ  тЯжелый  и  громоздкий,  без
малейших признаков вкуса.
   €дЯ помой, Њикеланджело говорил задумчиво:
   - Ќапрасно Я беспокоилсЯ о бессмысленной трате денег и предупреждал  об
этом папу. €з всех бед с собором это самаЯ малаЯ.
   - ‡начит, вы больше не собираетесь заговаривать об этом с папой?
   - Џо твоему тону, ’оммазо, Я чувствую, что ты советуешь мне  больше  не
заговаривать. € на самом деле, что ответит мне папа? "ќто выставит тебЯ  в
дурном свете". Љонечно же, выставит. Џо ведь собор ‘вЯтого Џетра будет  не
собором, а мрачной ‘тигийской пещерой!


        6

   ‚се  изображениЯ  ‘трашного  ‘уда,  которые  ему  приходилось   видеть,
казались сентиментальными, чуждыми всЯкого реализма сказками дли детей;  в
недвижных, словно застывших этих картинах нельзЯ было ощутить ни духовного
озарениЯ,  ни  пространственной  глубины.  •ристос  в  них  был  изображен
равнодушно-мертвенным, скованным - обычно он сидел на троне, и суд его уже
совершилсЯ. Ђ Њикеланджело искал в своих работах то  поворотное,  решающее
мгновение, в котором он видел отблеск вечной истины:  „авид,  замерший  на
месте за минуту до битвы с ѓолиафом, господь бог,  еще  только  простерший
десницу,  чтобы  зажечь  искру  жизни  в  Ђдаме,  Њоисей,  лишь   решающий
поддержать израильтЯн и укрепить их дух. ’ак и теперь  Њикеланджело  хотел
написать ‘трашный ‘уд только готовЯщимсЯ: •ристос, полный порывистой силы,
лишь поЯвилсЯ, а стекающиесЯ со всех концов земли и изо всех  времен  люди
идут к нему, объЯтые леденЯщим страхом:
   - —то со мной будет?
   Ћн  создаст  ныне  самый  могучий  образ  •риста  из  всех,  какие  ему
доводилось создавать раньше, - в нем будут слиты воедино  ‡евс  и  ѓеракл,
Ђполлон и Ђтлант, хотЯ Њикеланджело и  чувствовал,  что  вершить  суд  над
народами будет он, Њикеланджело Ѓуонарроти,  и  никто  иной.  Џравую  ногу
•риста он чуть подогнет, отодвинет назад, воспользовавшись точно таким  же
приемом, к какому прибегнул, высекаЯ ЊоисеЯ:  нарушив  равновесие  фигуры,
Њикеланджело придал ей напрЯженность. Ќад всею  стеной  будет  властвовать
огненнаЯ Ярость •риста, его внушающий благоговение гнев - террибилита.
   ђасписываЯ  плафон  и  воссоздаваЯ  Љнигу  ЃытиЯ,  он  применЯл  Яркие,
драматические краски; в "‘трашном  ‘уде"  он  будет  придерживатьсЯ  более
спокойных,  притушенных  телесных  и  коричневатых  тонов.   ђаботаЯ   над
плафоном, он разделил его на отдельные полЯ, отграниченные друг  от  друга
сюжеты; в "‘трашном ‘уде" он создаст магический эффект -  плоскость  стены
как бы исчезнет, ее поглотит пространственнаЯ глубина фрески.
   ’еперь, готовый приступить непосредственно к росписи стены, он  уже  не
чувствовал ни груза прошедших лет, ни усталости; неуверенность  в  будущем
тоже больше не грызла его. ‹юбовь к ’оммазо давала ему покой  и  тепло,  у
него была еще надежда и на то, что он завоюет любовь ‚иттории: он принЯлсЯ
за роспись с огромной энергией.
   - ‘кажи, ’оммазо, как может человек чувствовать себЯ  счастливым,  если
он пишет "‘трашный ‘уд", где спасетсЯ лишь жалкаЯ горстка людей?
   - ‚ы счастливы не потому, что пишете суд и проклЯтие.  ‘  самых  ранних
пор церковь несла в  своем  лоне  красоту.  €  даже  в  этих  проклинаемых
грешниках  есть  та  же  самаЯ  возвышенность  и  благородство,  какие  вы
запечатлели на плафоне.
   Ћн хотел уловить, выразить  обнаженную  истину  через  наготу,  сказать
человеческой фигурой все, что она только  способна  сказать.  …го  •ристос
будет окутан лишь узкой  набедренной  повЯзкой,  ЏресвЯтаЯ  „ева  одета  в
бледно-сиреневое платье, - и все же, когда он писал ее прекрасные ноги, он
едва принудил себЯ прикрыть их легчайшим сиреневым шелком. ‚сех  остальных
- мужчин, женщин, младенцев, ангелов - он  написал  нагими.  Ћн  писал  их
такими, какими сотворил их господь бог... и какими ему хотелось писать  их
еще тринадцатилетним мальчишкой. Ћн  ничуть  не  придерживалсЯ  каких-либо
иконографических образцов в расчете  на  отклик  зрителЯ,  от  ритуального
словарЯ религиозной живописи в фреске оставалось очень мало. Ћн не смотрел
на себЯ как на религиозного художника и фреску "‘трашного  ‘уда"  тоже  не
считал  религиозной.  ќто  была  живопись,  исполненнаЯ   высокого   духа,
говорЯщаЯ  о  вечном  существовании   человеческой   души,   о   господнем
могуществе, которое заставлЯет человека подвергнуть себЯ собственному суду
и осознать свои прегрешениЯ. Њикеланджело собрал воедино все человечество,
изобразив его лишенным покровов, нагим  и  борющимсЯ  с  одною  и  тою  же
судьбой, к каким бы народам и расам земли ни  принадлежали  выведенные  им
люди.  „аже  апостолы  и  свЯтые,  выставлЯющие   напоказ   свои   символы
мученичества из боЯзни, как бы их не спутали с другими людьми и не  забыли
об их свЯтости, - даже апостолы были ошеломлены поЯвлением •риста,  этого,
как говорил „анте, "самого величественного ћпитера", готового обрушить  на
виновных и грешных свои Яростные громы.
   Ќа целые дни затворЯлсЯ он в ‘истине и расписывал теперь те  люнеты,  в
которых ему пришлось сбить свои прежние работы: рЯдом с  ним,  на  высоком
помосте, находилсЯ один лишь “рбино. ‚низу была фигура •риста -  он  стоЯл
на небесной скале, за спиной его,  где  обычно  изображалсЯ  трон,  горело
золотистое  солнце.  ЋглЯдываЯ  стену   с   пола   капеллы,   Њикеланджело
почувствовал  необходимость  придать  большую  зрительную  весомость  руке
•риста, гневно занесенной вверх. Ћн поднЯлсЯ на помост  и  увеличил  руку,
покрыв  краской  влажную  штукатурку  за  пределами  той  линии,   котораЯ
ограничивала фигуру •риста.  ‡атем  он  единым  порывом  написал  рЯдом  с
•ристом Њарию - по обе стороны от  них  уже  теснились  смЯтенные  людские
толпы.
   Ќочами он читал Ѓиблию, „анте и проповеди  ‘авонаролы,  присланные  ему
‚итторией Љолонной; все, что он читал теперь, сходилось воедино, как части
чего-то целого. ‚никаЯ в проповеди ‘авонаролы, он будто слышал его  голос:
казалось, монах говорил со своей кафедры в храме не сорок лет назад, а сию
минуту. ’еперь этот свЯтитель-мученик, как называла его ‚итториЯ,  вставал
в воображении Њикеланджело полный славы и величиЯ, подобно  пророку.  ‚се,
что предсказывал фра ‘авонарола, оправдалось: пришло и разделение  церкви,
и утверждение новой веры в рамках христианства, и упадок папства и  клира,
и разложение нравов, и разгул насилиЯ:

   "‘ила войны и раздора сметет твою роскошь и гордыню, о ђим,  всесильнаЯ
чума заставит тебЯ забыть твою суетность.
   ‘мотри же, ”лоренциЯ: это и твоЯ судьба, если ты  будешь  покорствовать
тирану. џзык твой порабощен, сыны твои в его подчинении, добро и имущество
твое в его власти... ты будешь унижена несказанно".

   ‚о внешнем мире, за стенами ‘истины, все складывалось так, будто ‘удный
день длЯ папы Џавла уже наступил. Љардинал Ќикколо, теперь один  из  самых
влиЯтельных кардиналов при папском дворе, сообщил Њикеланджело: Љарл ЏЯтый
€спанский и ”ранциск Џервый ”ранцузский опЯть объЯвили войну  друг  другу.
Љарл продвигалсЯ к северу от ЌеаполЯ с той самой армией,  котораЯ  однажды
уже разгромила ђим и сокрушила ”лоренцию. “ папы Џавла не было длЯ  борьбы
с ней ни войска, ни иных средств: он готовилсЯ бежать.
   - Ќо куда? - гневно  вопрошал  ’оммазо.  -  “кроетсЯ  в  замке  ‘вЯтого
Ђнгела, а войска Љарла снова будут бесчинствовать в городе? Њы не  вынесем
нового нашествиЯ. ђим станет грудой камнЯ, вторым Љарфагеном.
   - Ђ какие у него силы, чтобы сражатьсЯ? - возражал Њикеланджело. -  Џод
стенами ‘ан  Њин