 смотреть на нас молча, пристально вглЯдываЯсь в наши глаза...
   - „а, и знаешь, в эти минуты его взор напоминает мне взор нашей дорогой
мамы!
   - Ђ как она-то, верно, счастлива!.. ведь она все видит.
   - …ще бы... ведь если он нас так полюбил, то, значит, мы это заслужили?
   - ‘кажите... ах ты хвастуньЯ!  -  заметила  Ѓланш,  весело  приглаживаЯ
ловкими пальцами волосы сестры, разделенные пробором.
   Џосле минутного размышлениЯ ђоза вымолвила:
   - Љак тебе кажетсЯ... не рассказать ли обо всем „агоберу?
   - ђасскажем... если ты это находишь нужным.
   - ‚едь мы все ему говорим, как говорили маме... ‡ачем же от него что-то
скрывать?
   - Ћсобенно то, что делает нас такими счастливыми...
   - Ђ ты не замечаешь, что с тех пор, как  мы  его  узнали,  наши  сердца
бьютсЯ и сильнее, и живее?
   - „а, как будто они чем-то переполнены.
   - Ћчень просто, почему это так кажетсЯ... ‚едь наш  друг  занимает  там
много места.
   - €так, мы расскажем „агоберу о нашем счастье!
   - ’ы права...
   ‚ эту минуту “грюм снова заворчал.
   - ‘естра, - промолвила ђоза, прижимаЯсь пугливо к Ѓланш, - собака опЯть
рычит... что это с ней?
   - “грюм!.. не ворчать... иди сюда... - сказала Ѓланш, похлопав рукой по
краю кровати.
   ‘обака поднЯлась,  еще  раз  глухо  заворчала  и,  подойдЯ  к  кровати,
положила большую умную голову на одеЯло, настойчиво продолжаЯ коситьсЯ  на
окно; сестры наклонились, чтобы погладить “грюма по выпуклому лбу с шишкой
посредине - верный признак чистой породы у собак.
   - € чего ты, “грюм, так ворчишь? - сказала Ѓланш, легонько  теребЯ  его
за уши. - Ђ, добраЯ моЯ собака?..
   - ЃеднЯга... Ћн всегда ведь тревожитсЯ, когда „агобера с нами нет.
   - ќто правда... он точно знает, что без  него  должен  еще  больше  нас
оберегать.
   - Ђ почему, сестра, „агобер сегоднЯ запоздал? Џора бы прийти ему с нами
проститьсЯ.
   - Ћчевидно, он чистит ‚есельчака.
   - Ђ мы с ним и не простились сегоднЯ, с нашим старым ‚есельчаком.
   - Љак жаль.
   - Ѓедное животное... Ћн всегда так доволен,  лижет  нам  руки...  точно
благодарит за посещение...
   - Љ счастью, „агобер с ним за нас проститсЯ!
   - „обрый „агобер!.. вечно-то он о нас  заботитсЯ...  балует  нас...  мы
ленимсЯ, а он все берет на себЯ.
   - Љак ему помешаешь, когда он не позволЯет нам ничего делать?
   - Љак жаль, что мы так бедны... мы даже не можем  ему  обещать  немного
покоЯ!
   - Ѓедны!.. “вы, сестра! Њы всегда будем только бедными сиротами.
   - Љак же? Ђ медаль?
   - Ќесомненно, с  ней  свЯзаны  какие-то  ожиданиЯ...  иначе  мы  бы  не
пустились в такой долгий путь.
   - „агобер обещал нам все рассказать сегоднЯ вечером...
   „евушка не смогла продолжать: с  сильным  шумом  два  оконных  квадрата
разлетелись вдребезги.
   ‘естры с криком ужаса бросились друг  к  другу  в  объЯтиЯ,  а  собака,
Яростно лаЯ, рванулась к окну.
   „евочки, крепко прижавшись друг к другу, бледные, неподвижные от ужаса,
дрожащие, затаили от страха дыхание; они не смели даже взглЯнуть на окно.
   “грюм, положив передние лапы  на  подоконник,  не  переставал  неистово
лаЯть.
   - Ћ, что же это?.. - шептали сироты. - € „агобера нет!
   Џотом, с испугом схватив сестру за руку, ђоза воскликнула:
   - ‘лышишь?.. слышишь?.. кто-то поднимаетсЯ по лестнице...
   - Ѓоже... какие тЯжелые шаги... это не „агобер, не его походка...
   - “грюм, сюда! скорее... защищай нас! - закричали девушки, окончательно
перепуганные.
   „ействительно, на деревЯнной лестнице  раздавались  необычайно  тЯжелые
шаги, а вдоль тонкой перегородки, отделЯвшей комнату от площадки, слышалсЯ
какой-то странный шорох.
   Ќаконец что-то грузное упало за дверью и сотрЯсло ее.
   „евушки онемели от ужаса и молча переглЯнулись.
   „верь отворилась. ќто был „агобер.
   ђоза и Ѓланш при виде  его  даже  поцеловались  от  радости,  точно  им
удалось избежать большей опасности.
   - —то с вами?.. Ћтчего вы так перепуганы? - спросил удивленный солдат.
   - Ђх, если бы ты знал! - дрожащим голосом вскричала  ђоза;  ее  сердце,
как и у Ѓланш, усиленно билось.
   - …сли бы ты знал, что произошло... да мы и твоих  шагов  не  узнали...
нам  они  показались  такими  тЯжелыми...   а   потом   этот   шум...   за
перегородкой...
   - Ђх вы трусихи! Ќе мог же Я взбежать по лестнице как  пЯтнадцатилетний
мальчик, когда должен  был  тащить  на  себе  свою  постель,  целый  ворох
соломы... ее-то Я и бросил там, чтобы по обыкновению улечьсЯ около двери.
   - Ѓог мой! ‘естрица... какие мы сумасшедшие! Њы и не подумали об  этом,
- сказала ђоза, взглЯнув на Ѓланш.
   € их красивые лица, одновременно побледневшие,  разом  же  зарумЯнились
снова.
   Ђ собака все еще продолжала лаЯть около окна.
   - —его же это “грюм лает на окно? Ќе знаете, девочки? - спросил солдат.
   - Ќе знаем... сейчас  кто-то  разбил  стекло  в  окне...  вот  что  нас
особенно и перепугало!
   Ќе говорЯ ни  слова,  „агобер  подбежал  к  окну,  оттолкнул  ставни  и
высунулсЯ наружу...
   Ћн увидел только темную ночь. Ћн  прислушалсЯ,  но,  кроме  воЯ  ветра,
ничего не было слышно.
   - “грюм, - сказал он собаке, указываЯ на открытое окно. - Џрыгай  туда,
старик, ищи!
   •раброе животное сделало громадный прыжок и исчезло за  окном,  которое
поднималось футов на восемь от земли.
   „агобер, высунувшись из окна, поощрЯл собаку голосом и жестами:
   - €щи, старина, ищи!.. •ватай его хорошенько, кто тут  есть...  у  тебЯ
зубы здоровые... да и не выпускай, пока Я не спущусь...
   “грюм никого не находил...
   Ћн бегал из стороны в сторону, разыскиваЯ там и сЯм след, и по временам
тихонько тЯвкал, как охотничий пес, ищущий зверЯ.
   - ‚идно, никого нет, мой славный пес; уж если бы кто был, ты  давно  бы
держал его за горло.
   Џотом, обратившись  к  девушкам,  с  беспокойством  следившим  за  всем
происходЯщим, „агобер спросил:
   - Љаким образом разбилось окно? ‚ы заметили, как это произошло?
   - Ќет, „агобер,  мы  разговаривали,  когда  вдруг  послышалсЯ  страшный
треск, и стекла посыпались в комнату.
   - Њне показалось, - прибавила ђоза, - точно хлопнул ставень.
   „агобер осмотрел тщательно ставни и заметил довольно длинный  подвижной
крюк, служивший, верно, длЯ запора их изнутри.
   - ‘егоднЯ ветрено, - сказал он, - ветер толкнул ставень, а крюк  разбил
окно... „а, да, это так... €наче, кому нужно выкинуть такую злую  шутку?..
- ‡атем, обратЯсь к “грюму, солдат прибавил: - Ќу,  что,  старина,  никого
там нет?
   ‘обака залаЯла,  и  „агобер,  принимаЯ  это  за,  отрицательный  ответ,
крикнул:
   - Ќу, так марш домой... кругом... тебе обежать ничего  не  стоит...  да
найдешь открытую дверь...
   “грюм последовал совету. Џоворчав еще немного под  окном,  он  помчалсЯ
галопом вокруг всех зданий, чтобы попасть во двор.
   - Ќу, успокойтесь, деточки, это  только  ветер...  ничего  больше...  -
сказал солдат, возвращаЯсь к сиротам.
   - Њы ужасно испугались! - вымолвила ђоза.
   - ЏонЯтно!.. Ћднако вот что... может подуть ветер, и вы  озЯбнете...  -
прибавил солдат, приближаЯсь к окну, на котором не было занавесок.
   Џодумав, как помочь беде, он взЯл шубу из оленьего меха, повесил ее  на
задвижку, а полами заткнул как можно плотнее выбитую раму.
   - Ѓлагодарим тебЯ, „агобер... Љакой ты добрый, мы так беспокоились, что
тебЯ долго нет!
   - ќто правда... сегоднЯ ты не приходил дольше обычного, - сказала ђоза.
   € только в эту минуту обратив внимание на бледность и расстроенный  вид
солдата, находившегосЯ все еще под впечатлением тЯжелой сцены  с  Њороком,
она прибавила:
   - Ќо что с тобой? Љакой ты бледный!
   - џ?.. нет, дети... Я ничего...
   - Љак ничего? у тебЯ совсем лицо переменилось!.. ђоза права.
   - “верЯю вас, что со мной ничего!.. - смущенно твердил  солдат,  совсем
не умевший лгать. ‡атем он придумал прекрасный  предлог,  чтобы  объЯснить
свое волнение. - …сли у  менЯ  действительно  расстроенный  вид,  так  это
только страх за вас... за ваш испуг, в котором виноват Я сам...
   - ’ы виноват?
   - „а как же... не замешкайсЯ Я за ужином, Я был бы  здесь,  когда  окно
разбилось, и вы бы так не перепугались.
   - ’еперь ты здесь... не будем больше думать об этом.
   - —то же ты не присЯдешь?
   - ‘ейчас, дети, сЯду... надо нам сегоднЯ потолковать.
   € взЯв стул, он уселсЯ у изголовьЯ кровати. ‡атем,  желаЯ  окончательно
успокоить девочек, он попыталсЯ улыбнутьсЯ и прибавил:
   - Ђ  мы  еще  не  дремлем?..  Џокажите-ка  ваши  глаза!..  Ћни  еще  не
слипаютсЯ?
   - Џосмотри, „агобер, - засмеЯлись,  в  свою  очередь,  девушки,  широко
раскрываЯ свои без того огромные голубые глаза.
   - ‚ижу, вижу... да и рано им еще закрыватьсЯ: всего ведь девЯть часов.
   - Ќам тоже надо  кое-что  тебе  сказать!  -  начала  ђоза,  обменЯвшись
взглЯдом с сестрой.
   - „а неужели?
   - Њы должны тебе сделать признание!
   - Џризнание?
   - „а, да, именно!
   - € знаешь...  очень  важное  признание!  -  прибавила  ђоза  с  полной
серьезностью.
   - Џризнание, касающеесЯ нас обеих! - добавила Ѓланш.
   - Ќу, да уж это само собой разумеетсЯ! —то касаетсЯ одной,  касаетсЯ  и
другой. €звестно, что вы всегда заодно: как говоритсЯ, две головы в  одном
чепце.
   - —то ты и приводишь в исполнение, когда натЯгиваешь на нас капюшон  от
шубы, - засмеЯлась ђоза.
   - €шь, насмешницы! ‚сегда за ними последнее слово. Ќу,  а  теперь  пора
приступать и к признанию... если уж дело идет о признаниЯх!
   - ѓовори же, сестра! - сказала ђоза.
   - Ќет,  мадемуазель...  говорить  должны  вы!  ‘егоднЯ  вы  _старшаЯ  в
карауле_! ќто дело старшей, особенно когда дело идет о такой важной  вещи,
как признание!
   - Ќу-с, Я жду, - прибавил солдат, желаЯ под насмешливым видом скрыть от
детей  свои  настоЯщие  чувства,  вызванные  безнаказанными  оскорблениЯми
Њорока.
   ђоза, исполнЯвшаЯ роль _старшей в карауле_, начала рассказ.


        6. Џђ€‡ЌЂЌ€џ

   -  Џрежде  всего,  мой  добрый  „агобер,  -  с  очаровательной  лукавой
нежностью начала ђоза, - раз мы  решились  тебе  во  всем  признатьсЯ,  ты
должен дать нам слово, что не будешь нас бранить.
   - Ќе правда ли, ты не будешь  бранить  своих  детей?  -  так  же  нежно
добавила Ѓланш.
   - ‹адно, - важным  тоном  отвечал  солдат,  -  да,  и,  признатьсЯ,  Я,
пожалуй, не сумел бы этого сделать... ‡а что же можно вас бранить?
   - ‡а то, что мы, может быть, раньше должны были все тебе открыть...
   - ‚от что, дети, - назидательно  начал  солдат,  поразмыслив  некоторое
времЯ над этим щекотливым вопросом. - ’ут можно предположить два варианта,
или вы были правы, умалчиваЯ о чем-то, или нет... …сли вы были правы... ну
и прекрасно; если же нет... так не будем  об  этом  больше  говорить...  Ђ
теперь Я слушаю, рассказывайте.
   ‘овершенно успокоеннаЯ столь удачным разрешением трудной  задачи,  ђоза
продолжала, обменЯвшись улыбкой с сестрой:
   - Џредставь себе, „агобер, вот уже две ночи срЯду к нам ЯвлЯетсЯ гость.
   - ѓость?! - воскликнул солдат, резко выпрЯмившись на стуле.
   - „а, обаЯтельный посетитель... блондин.
   - Љак, черт возьми, блондин? - закричал „агобер, подпрыгиваЯ.
   - Ѓлондин, с голубыми глазами...
   - Љак, черт побери, с голубыми глазами? - и „агобер снова подпрыгнул на
своем стуле.
   - „а, с голубыми глазами, вот с этакими продолговатыми... -  продолжала
ђоза, отмериваЯ пальцем чуть ли не с вершок.
   - „а, прах его возьми, пусть они будут хоть такой длины,  -  указал  на
локоть старый воин. - Џусть  они  будут  еще  длиннее,  дело  не  в  этом.
Љаково?!  Ѓлондин  с  голубыми  глазами!  „а  что  же  это   все   значит,
мадемуазель?
   „агобер  встал  и  на  этот  раз  казалсЯ  сердитым  и  не   на   шутку
встревоженным.
   - ‚от видишь, „агобер, ты уж и рассердилсЯ.
   - Ђ мы только начали... - прибавила Ѓланш.
   - Љак только начали? ‡начит, будет еще продолжение... и конец?
   - Љонец? ЌадеемсЯ, что его не будет!.. - и  ђоза  залилась  сумасшедшим
смехом.
   - Њы одного только и желаем, чтобы конец не наступил никогда! - сказала
Ѓланш, разделЯЯ шумную веселость сестры.
   „агобер сосредоточенно смотрел то  на  одну,  то  на  другую,  стараЯсь
разрешить  загадку.  Ќо  видЯ  их  милые  лица,  очаровательно  оживленные
открытым и невинным смехом, он подумал, что сестры не были бы так  веселы,
если бы они могли упрекнуть себЯ в чем-либо  серьезном;  он  решил  только
порадоватьсЯ, что сироты так  жизнерадостны  среди  своих  невзгод.  €  он
сказал:
   - ‘мейтесь, смейтесь, дети... џ так люблю, когда вы смеетесь.
   Ќо затем, спохватившись, что ему все же не так  следовало  отвечать  на
странное признание девушек, он прибавил сердитым тоном:
   - џ люблю, когда вы смеетесь... но вовсе не люблю, когда вы  принимаете
посетителей-блондинов с голубыми глазами... Ќу, скорее признавайтесь,  что
вы надо мной подшутили, а Я, как старый дурак, поверил... так  ведь?..  вы
хотели пошутить со мной?
   - Ќет... мы говорим правду... истинную правду...
   - ’ы же знаешь... мы никогда не лжем, - добавила ђоза.
   - ќто верно... они никогда не лгут!.. - снова заволновалсЯ солдат. - Ќо
как, черт побери, мог к вам пробратьсЯ какой-то  посетитель?..  џ  сплю  у
двери, “грюм у окна, а так как никакие блондины, никакие голубые глаза  не
могут в комнату попасть иначе, как через дверь или окно... если бы  они  и
пытались, и так как у  менЯ  и  “грюма  слух  тонкий,  мы  бы  их  принЯли
по-своему... этих посетителей! €так, дети,  шутки  в  сторону.  Џрощу  вас
объЯснить мне все это.
   ‚идЯ, что „агобер всерьез волнуетсЯ и не желаЯ более злоупотреблЯть его
добротой, девушки переглЯнулись, и ђоза, взЯв в свои ручки грубую  широкую
руку ветерана, сказала:
   - Ќу, полно, перестань, не тревожьсЯ...  мы  сейчас  расскажем  тебе  о
посещениЯх нашего прекрасного ѓабриелЯ.
   - ‚ы начинаете снова... теперь уж у него есть и имЯ?
   - Љонечно... …го зовут ѓабриелем.
   - Ќе правда ли, какое хорошее имЯ? вот  увидишь...  ты  не  меньше  нас
полюбишь нашего прекрасного ѓабриелЯ.
   -  Џолюблю  ли  Я  этого  прекрасного  ѓабриелЯ...  -  отвечал  солдат,
покачиваЯ головой, - полюблю ли, это будет  зависеть  от  обстоЯтельств...
так как прежде всего Я должен знать... - ‚друг он словно что-то  вспомнил.
- ‘транно... мне припомнилось...
   - —то же, „агобер?
   - Ђ вот что... ЏЯтнадцать лет тому назад, в последнем  письме,  которое
ваш отец, возвращаЯсь из ”ранции, привез мне  от  жены,  она  писала,  что
взЯла себе приемыша, покинутого ребенка с  чертами  херувима  и  по  имени
ѓабриель. Ћна взЯла его на свое попечение несмотрЯ на бедность  и  на  то,
что ей надо было выходить нашего ЂгриколЯ!..  €  вот  недавно  Я  об  этом
ѓабриеле получил известие...
   - —ерез кого?
   - ‘ейчас узнаете.
   - Ќу, раз у тебЯ есть свой ѓабриель, то  тем  больше  причин  любить  и
нашего.
   - ‚ашего... вашего... посмотрим же вашего! џ,  право,  как  на  угольЯх
сижу...
   - ’ы знаешь, „агобер, что мы с Ѓланш имеем привычку спать,  держа  друг
друга за руку?
   - Љонечно, сколько раз Я вами любовалсЯ,  когда  вы  так  спали  еще  в
колыбели... Я не мог наглЯдетьсЯ на вас, так вы милы!
   - Ќу вот, третьего днЯ, только что мы уснули, мы увидали...
   - ’ак это было во сне!.. - воскликнул „агобер. -  ‚ы  спали...  значит,
это был сон!..
   - Љонечно, во сне... Љак же могло быть иначе?
   - „ай же сестре досказать!
   - Ќу, в добрый час, - со вздохом облегчениЯ вымолвил солдат, - в добрый
час! ‚прочем, Я был уверен, что мне нечего беспокоитьсЯ, потому что...  Ќу
да это все разно... ’ак это был сон... мне это все-таки больше нравитсЯ...
Џродолжай же, ђоза.
   - Љогда мы заснули, мы увидали обе одинаковый сон.
   - Ћбе один сон?
   - „а, „агобер. Љогда мы проснулись, то рассказали друг другу,  что  нам
приснилось.
   - € сон был совершенно одинаков!
   - “дивительное дело! —то же это за сон?
   - Њы видели во сне, что сидим рЯдом, Я и Ѓланш.  ‚друг  к  нам  подошел
прекрасный ангел, в длинной белой одежде, с белокурыми волосами и голубыми
глазами. “ него было такое доброе, красивое лицо, что мы невольно  сложили
руки как бы длЯ молитвы... ’огда он сказал нам  нежным  голосом,  что  его
зовут ѓабриель и что его послала к нам наша  мать  длЯ  того,  чтобы  быть
нашим ангелом-хранителем, и что он никогда с нами не расстанетсЯ.
   - Ђ потом он взЯл нас обеих за руки и, наклонив свое  прелестное  лицо,
пристально посмотрел... с такой добротой,  что  мы  просто  глаз  от  него
отвести не могли, - прибавила Ѓланш.
   - „а! и казалось, что его взглЯд так и  проникал  к  нам  в  сердце,  -
продолжала ђоза, - притЯгиваЯ  нас  к  себе...  Љ  величайшему  огорчению,
ѓабриель нас покинул, хотЯ и обещал вернутьсЯ на следующую ночь...
   - € он снова ЯвилсЯ?
   - Љонечно... но ты можешь себе  представить,  с  каким  нетерпением  мы
ждали сна, чтобы увидать, придет ли наш друг...
   - ѓм... гм... как усердно вы вчера терли себе глаза, - сказал  „агобер,
почесываЯ голову... - ‚ы уверЯли, что совсем на  ногах  не  держитесь,  до
того вам хочетсЯ спать... Ђ это все было,  ручаюсь,  только  затем,  чтобы
поскорей от менЯ отделатьсЯ и отдатьсЯ вашим снам.
   - Ќу да, „агобер!
   - Џравда. ‚ы не могли мне сказать, как  “грюму:  "€ди,  мол,  дрыхнуть,
старина!.." Ќу и что же, ваш друг ѓабриель ЯвилсЯ?
   - Љонечно. Ќо на этот раз он беседовал с нами очень долго. Ћн  дал  нам
так много самых трогательных и благородных советов от имени нашей покойной
матери, что мы на другой день все времЯ старались  припомнить  всЯкое  его
слово, чтобы не забыть ничего, что нам  сказал  наш  ангел-хранитель...  а
потом мы все вспоминали его лицо... его взглЯд...
   - ’о-то вы все  шептались  вчера  во  времЯ  перехода  и  отвечали  мне
невпопад.
   - „а, мы думали о ѓабриеле.
   - € мы его полюбили так же, как он нас полюбил.
   - „а как же, он один, а вас двое?
   - Ђ наша мать, ведь она была одна на двоих. € ты, „агобер, один, а  нас
двое.
   - ‚ерно... а знаете девочки, Я, пожалуй, начну вас  ревновать  к  этому
молодцу!
   - ’ы наш друг днем, а он ночью!
   - Ћднако, это не совсем так. …сли вы будете видеть его ночью во сне,  а
днем весь день говорить о нем, так на мою-то долю что останетсЯ?
   - ’ебе останутсЯ... твои  сироты,  которых  ты  так  крепко  любишь!  -
сказала ђоза.
   - € у которых, кроме тебЯ, никого на свете  нет!  -  ласково  прибавила
Ѓланш.
   - ѓм... гм... ишь как приласкатьсЯ умеют!.. Ќу,  да  ладно,  дети...  -
прибавил с нежностью солдат, - Я своим жребием  доволен...  џ  прощаю  вам
вашего ѓабриелЯ!  Њы  с  “грюмом  можем  смело  при  этом  спать!  Ђ  дело
объЯснЯетсЯ очень просто: первый ваш сон сильно вас поразил... вы  болтали
о нем целый день,  и  ничего  нет  удивительного,  что  он  приснилсЯ  вам
снова... и если вы даже в третий раз увидите прекрасную  ночную  птицу,  Я
нисколько не буду этим изумлен.
   - Ћ, „агобер, не насмехайсЯ над нами; мы знаем, что это только сон,  но
нам кажетсЯ, что его посылает наша мать... Ћна ведь говорила, что у  сирот
есть ангелы-хранители!.. ‚от ѓабриель и есть наш ангел-хранитель, он будет
покровительствовать нам, а также и тебе...
   - Ћчень мило с его стороны, конечно, подумать обо мне.  Ќо  длЯ  защиты
вас, Я предпочитаю “грюма! Џравда, он не такой белокурый, как  ваш  ангел,
но зато зубы у него покрепче, а это куда надежней.
   - Љакой ты несносный, „агобер, с твоим подтруниванием!
   - ќто правда, ты смеешьсЯ надо всем!
   - „а, да, у менЯ удивительно веселый характер!..  Я  смеюсь  по  методу
‚есельчака, не разжимаЯ зубов! Ћднако, дети, простите, Я действительно  не
прав; раз к этому  примешана  мысль  о  вашей  достойной  матушке,  то  вы
прекрасно делаете, что относитесь к снам серьезно. Ђ потом, - прибавил  он
торжественно, - они бывают и вещие... ‚ €спании два моих товарища, драгуны
императрицы, видели накануне своей смерти, что их отравЯт монахи... так  и
случилось...  …сли  этот  ѓабриель  вам  постоЯнно   снитсЯ...   значит...
значит... это вас занимает!.. Ђ у вас так  мало  развлечений  днем...  что
пусть хоть ночью... вам снЯтсЯ  занимательные  вещи.  Ђ  теперь,  деточки,
поговорим о другом. Ћбещайте мне не очень печалитьсЯ. ђазговор будет  идти
о вашей матери.
   - Ѓудь спокоен. Љогда мы думаем о  ней,  мы  не  печалимсЯ,  мы  только
делаемсЯ серьезными.
   - Ћтлично! €з боЯзни вас огорчить Я все откладывал рассказ о  том,  что
доверила бы вам и сама  ваша  мать,  когда  вы  выросли  бы.  Ќо  она  так
неожиданно умерла, что не успела это сделать, а то,  что  она  хотела  вам
сообщить, причинЯло ей страдание, так же как и мне. ‚от отчего  Я  сколько
мог все это откладывал, но решил, наконец, что  открою  вам  тайну  в  тот
день, когда мы проедем через поле, где ваш отец был захвачен в плен... ќто
давало мне отсрочку, но теперь минута настала... и  отговариватьсЯ  больше
нечем.
   - Њы слушаем, „агобер! - отвечали задумчиво и грустно девушки.
   ‘обравшись с мыслЯми, среди наступившего молчаниЯ  „агобер  начал  свой
рассказ.
   - ‚аш отец, генерал ‘имон, был сыном рабочего, и его отец  осталсЯ  тем
же рабочим, каким и был... Љак ни уговаривал его сын, старик  упрЯмилсЯ  и
не сдавалсЯ, не желаЯ покидать  свою  среду.  ‘тальнаЯ  голова  и  золотое
сердце, - как и сын. Љонечно, вы понимаете, что если  ваш  отец,  начав  с
солдата, стал генералом... и графом €мперии - длЯ этого нужно было  немало
труда и славных подвигов.
   - ѓраф €мперии? —то это значит, „агобер?
   -  ЏобрЯкушка,  которую  император  прибавил  к  чину.  Џросто  желание
доказать народу, из рЯдов которого  он  вышел  сам:  "Ќу,  ребЯта,  хотите
поиграть в дворЯнство? ‚от вы и дворЯне... •отите играть в королей?..  ‚от
вы и стали королЯми... Џопробуйте всего, ребЯта... длЯ вас мне  ничего  не
жаль... наслаждайтесь себе вволю!"
   - ЉоролЯми?! - с удивлением воскликнули девушки.
   -  ‘амыми  настоЯщими  королЯми...  он  на  короны  не  скупилсЯ,   наш
император! “ менЯ у самого один товарищ,  однокашник,  стал  королем.  ќто
нам, конечно, льстило... потому что понЯтно, если не один, так другой! ‚от
так и ваш отец попал в графы... Ќо, с титулом или без титула он был  самый
красивый, самый храбрый генерал во всей армии.
   - Ћн был очень красив, „агобер? Њатушка нам часто это говорила.
   -   …ще   бы...   только   вашему   ангелу   он   представлЯл    полную
противоположность. Џредставьте себе статного брюнета,  в  полной  парадной
форме, ну, просто, на него глЯдЯ, глаза слепли, а  в  сердце  точно  огонь
зажигалсЯ... Џраво, с ним бы, пожалуй, пошел на  самого  Ѓога...  если  бы
добрый Ѓог этого захотел, - поспешил прибавить „агобер в виде поправки, не
желаЯ задеть наивную веру сирот.
   - € наш отец был так же добр, как и храбр, не правда ли?
   - „обрый? „а как же иначе, девочки?.. Љонечно, он был очень  добр...  Я
думаю... Ћн, знаете, подковы гнул одной рукой, точно карту;  а  посмотрели
бы вы, сколько он пруссаков поколотил, преследуЯ их до самого редута в тот
самый день, когда его взЯли в плен! € как не быть добрым с таким мужеством
и силой!.. €так, девЯтнадцать лет тому назад, на том самом месте,  которое
Я вам показал в этом селении, генерал, серьезно раненный, упал с лошади...
џ, следуЯ за ним, как вестовой, побежал к  нему  на  помощь.  ‘пустЯ  пЯть
минут мы оба были взЯты в плен... и кем же? ”ранцузом!
   - ”ранцузом?
   - „а, эмигрантом, маркизом, полковником русской  службы,  -  с  горечью
ответил „агобер. - € знаете, когда этот маркиз подошел к генералу и сказал
ему: "‘дайтесь, генерал, своему соотечественнику!" - то ваш отец  отвечал:
"Ќе соотечественником, а изменником считаю Я француза,  который  сражаетсЯ
против французов; изменникам же Я не сдаюсь", и, несмотрЯ  на  свои  раны,
ваш отец ползком приблизилсЯ к простому русскому гренадеру и, подаваЯ  ему
саблю, сказал: "џ вам сдаюсь, храбрец!" Њаркиз так и побледнел от гнева.
   ‘иротки с гордостью переглЯнулись. џркаЯ краска залила их щеки,  и  они
вскричали разом:
   - Њилый, храбрый батюшка!..
   - ‘мотрите-ка! …ще дети, а уж  сейчас  видно,  что  в  их  жилах  течет
солдатскаЯ кровь, - с гордостью поглаживаЯ усы, заметил „агобер. -  ‚от  и
забрали нас в плен.  ‹ошадь  генерала  была  убита  под  ним.  Ћн  сел  на
‚есельчака, не получившего в этот день ни одной раны... ’ак мы до  ‚аршавы
и добрались. ’ам ваш отец  познакомилсЯ  с  вашей  матерью.  Ћписывать  ее
нечего; довольно сказать, что недаром ее прозвали "жемчужиной  ‚аршавы"...
Џоклонник всего доброго и  прекрасного,  ваш  отец,  конечно,  влюбилсЯ  в
нее... она отвечала тем же, но родители обещали ее руку другому... и  этот
другой был...
   „агобер не смог продолжать: ђоза  пронзительно  закричала,  со  страхом
указываЯ на окно.


        7. ‘’ђЂЌЌ€Љ

   Џри крике молодой девушки „агобер стремительно вскочил с места.
   - —то с тобой, ђоза?
   - ’ам... там, - говорила она, указываЯ на окно, - мне  показалось,  что
чьЯ-то рука отдергивает шубу...
   ђоза еще не успела договорить, как „агобер был уже у  окна.  Ћн  сорвал
шубу и быстрым движением распахнул окно. Ќочь была все так же  темна,  все
так же гудел ветер...
   ‘олдат прислушалсЯ: ничего подозрительного...
   Ћн вернулсЯ к столу за лампой и  затем  высунулсЯ  из  окна,  прикрываЯ
рукой пламЯ, чтобы при ее свете что-нибудь разглЯдеть...
   Ћн ничего не увидел.
   ‡акрываЯ  окно,  „агобер  решил,   что   всему   виной   порыв   ветра,
пошевелившего шубу, и что ђоза испугалась понапрасну.
   - “спокойтесь, дети... это ветер... Ћн подул  сильней,  -  ну,  шуба  и
зашевелилась...
   - Ќо Я Ясно видела пальцы, отодвигавшие  ее  в  сторону...  -  заметила
дрожащаЯ с испугу ђоза.
   - џ смотрела на „агобера и не видала ничего! - заметила Ѓланш.
   - Ќечего было и смотреть, дети... Ћчень просто; подумайте, окно ведь по
крайней мере на восемь футов от земли; чтобы достать до него, надо  встать
на лестницу или нужно быть великаном. Ђ что  лестницу  не  успели  бы  еще
отнЯть, это Ясно: Я ведь сразу бросилсЯ  к  окну  и,  осветив  под  окном,
ничего не увидел.
   - џ, верно, ошиблась! - сказала ђоза.
   - ќто был ветер, сестрица!
   - ’огда прости за напрасное беспокойство, милый „агобер.
   - ќто-то бы ничего! - задумавшись, отвечал солдат, - а вот мне досадно,
что “грюма нет до сих пор. Ћн лег бы у окна,  и  вы  бы  успокоились.  Ќо,
верно, собака нашла конюшню ‚есельчака и забежала с ним  проститьсЯ...  уж
не сходить ли мне за ним?
   - Ћ нет, „агобер, не оставлЯй нас одних,  мы  будем  очень  боЯтьсЯ!  -
разом воскликнули сестры.
   - ‹адно, тем более что “грюм, наверно, сейчас вернетсЯ. џ  уверен,  что
через несколько  минут  он  заскребетсЯ  в  дверь...  Ђ  теперь  продолжим
рассказ. - „агобер уселсЯ у изголовьЯ сестер так, чтобы окно было видно  и
ему. - €так, ваш отец в плену в ‚аршаве,  влюблен  в  вашу  мать,  которую
хотЯт выдать за другого... - продолжал он.  -  ‚  1814  г.  мы  узнали  об
окончании войны, о ссылке императора на ќльбу и о возвращении Ѓурбонов;  с
согласиЯ пруссаков и русских, которые их восстановили на  троне,  это  они
сослали императора на ќльбу. “знав об этом, ваша  мать  сказала  генералу:
"‚ойна  окончена.  ‚ы  свободны.  €мператор,  которому  вы  всем  обЯзаны,
несчастен, отправлЯйтесь к нему... Я не знаю, когда мы с вами увидимсЯ, но
замуж Я ни за кого другого не выйду...  до  смерти  останусь  вам  верна!"
Џрежде чем уехать, генерал менЯ позвал к себе. "„агобер, -  сказал  он,  -
оставайсЯ здесь: ты,  может  быть,  понадобишьсЯ  мадемуазель  …ве,  чтобы
убежать от семьи, если ее очень станут притеснЯть.  —ерез  тебЯ  мы  будем
вести переписку. ‚ Џариже Я увижу твою жену и сына,  успокою  их...  скажу
им, что ты длЯ менЯ... не слуга... а друг".
   - € друг навеки! - взволнованно воскликнула ђоза, глЯдЯ на „агобера.
   - „руг длЯ отца и длЯ матери... друг и длЯ детей! - прибавила Ѓланш.
   - ‹юбить одних, значит, любить и других, -  отвечал  солдат.  -  €  вот
генерал на острове ќльба с императором; Я  осталсЯ  в  ‚аршаве,  поселилсЯ
около дома вашей матери, получал письма и относил ей тайком... ‚ одном  из
этих писем, - Я не могу не упомЯнуть об этом, Я этим  горжусь,  -  генерал
сообщал, что император вспомнил обо мне.
   - Ћ тебе?.. ђазве он тебЯ знал?
   - Ќемного, и мне это льстит! "Ђ! „агобер!  -  сказал  он  вашему  отцу,
который рассказывал ему про менЯ, - конно-гренадер из моей старой гвардии,
солдат, побывавший и  в  €талии,  и  в  …гипте...  весь  покрытый  рамами,
помню!.. џ сам своей рукой повесил ему  орден  при  ‚аграме...  помню,  не
забыл". ‡наете, дети, когда мне ваша мать это прочитала...  Я  разревелсЯ,
как женщина...
   - Љакое прелестное лицо  у  императора,  на  золотом  барельефе  твоего
серебрЯного  креста,  который  ты  нам  прежде  показывал  в  награду   за
послушание.
   - ќтот крест, пожалованный мне, длЯ менЯ свЯтынЯ. ‚он  там  он  в  моем
мешке, где заключаютсЯ все наши сокровища,  и  бумаги,  и  деньжата...  Ќо
вернемсЯ к вашей матери; мои посещениЯ с письмами вашего отца, беседы наши
о нем... были длЯ нее утешением, так как  страдать  ей  приходилось  очень
много... ђодители страшно ее мучили, но она стойко держалась  и  повторЯла
лишь одно: "џ ни за кого, кроме  генерала  ‘имона,  не  пойду".  Ћна  была
стойкаЯ женщина... кроткаЯ и в то же времЯ мужественнаЯ! ‚ один прекрасный
день  она  получила  письмо  от  генерала:  он  покинул  ќльбу  вместе   с
императором, и война началась. ‚ этой  войне  ваш  отец  билсЯ,  как  лев,
войско следовало его примеру. Ќо это уже была  не  храбрость...  это  было
отчаЯние.
   ™еки солдата запылали. ‚ эту минуту он переживал  героические  волнениЯ
своей молодости. Ћн мысленно возвращалсЯ к  высоким,  благородным  порывам
войн ђеспублики, триумфам €мперии, к первым и последним днЯм своей военной
жизни.
   ‘ироты, дочери солдата и мужественной матери,  не  испугались  грубости
этих рассказов, но наполнились и  воодушевились  их  энергией;  сердца  их
забились горЯчее, щеки заалели.
   - Љакое счастье быть  дочерьми  такого  храброго  отца!  -  воскликнула
Ѓланш.
   - € счастье, и честь, дети мои... ‚ечером,  в  день  битвы  при  ‹иньи,
император, к общему восторгу всей армии, дал на самом  поле  битвы  вашему
отцу титул _герцога де ‹иньи_ и _маршала €мперии_.
   - Њаршала _€мперии_? - повторила удивленнаЯ ђоза, не  понимаЯ  значениЯ
этого слова.
   - ѓерцога де ‹иньи? - спросила с изумлением Ѓланш.
   - „а... Џьер ‘имон, сын простого  рабочего,  был  сделан  _герцогом_  и
_маршалом_. Ћставалось  одно:  титул  королЯ,  чтобы  еще  возвыситьсЯ,  -
отвечал с гордостью „агобер.  -  ‚от  как  награждал  император  детей  из
народа, и народ всей душой принадлежал ему. Ќапрасно  ему  внушали:  "’вой
император делает из тебЯ лишь _пушечное  мЯсо_!"  -  "Ќичего!  „ругой  бы,
пожалуй, превратил менЯ в _голодающее мЯсо_, - отвечал народ,  у  которого
ума отнЯть нельзЯ. - ‹учше пушка  и  риск  стать  капитаном,  полковником,
маршалом, королем... или инвалидом; это лучше чем дохнуть с голоду, холоду
и от старости где-нибудь на соломе, на чердаке, после сорокалетних  трудов
в пользу кого-то".
   - Ќеужели и во ”ранции... и в Џариже...  в  этом  прекрасном  Џариже...
есть несчастные, умирающие от голода и нищеты?
   - „аже в Џариже... „а, есть, дети мои! Ќо Я продолжаю. Џо-моему,  пушка
лучше... потому, что сделалсЯ же ваш отец и герцогом, и маршалом! Љогда  Я
говорю: герцог и маршал, - Я  прав  и  вместе  с  тем  ошибаюсь,  так  как
впоследствии за ним не признали ни этого титула, ни  этого  званиЯ...  ќто
случилось потому, что после ‹иньи  был  день  траура...  великого  траура,
когда седые ветераны, как  Я,  плакали...  да,  плакали...  вечером  после
битвы. ќтот день, дети, называетсЯ _‚атерлоо_!
   ‘только чуЯлось глубокой грусти в этих  простых  словах  „агобера,  что
сироты вздрогнули.
   - „а, бывают такие проклЯтые дни... - со вздохом продолжал солдат. -  €
генерал в этот же день, при  ‚атерлоо,  пал,  покрытый  ранами,  во  главе
гвардейского дивизиона. Џосле  очень  долгого  выздоровлениЯ  он  попросил
разрешениЯ поехать на остров  св.…лены,  куда  англичане  увезли  на  край
света... нашего императора, чтобы подвергнуть его там медленным  мучениЯм.
„а, дети, годами долгих мучений искупил он дни счастьЯ!..
   - Љогда ты так говоришь об этом, „агобер, просто плакать хочетсЯ.
   - € есть о  чем  плакать...  много  горЯ  вынес  император,  бесконечно
много... …го сердце истекало кровью... Љ несчастью, генерала не было с ним
на острове св.…лены, его не допустили туда,  а  он  все-таки  мог  бы  его
утешить. Ћзлобленный, как и многие другие, на  Ѓурбонов,  генерал  задумал
заговор против них с целью возвращениЯ сына императора.  Ћн  отправилсЯ  в
один из городов Џикардии, где стоЯл полк, почти  целиком  укомплектованный
его бывшими солдатами, и хотел увлечь их за собой.  Ќо  заговор  раскрыли.
ѓенерала арестовали в самый момент  приезда  и  привели  к  полковнику.  Ђ
знаете, кто был этот полковник? ‚прочем, об этом долго рассказывать, да  и
рассказ мой только еще больше опечалит вас... Љороче  говорЯ,  у  генерала
было слишком много причин ненавидеть этого человека. Ћчутившись  с  ним  с
глазу на глаз, ваш отец сказал: "…сли вы не трус, вы  освободите  менЯ  на
час, и мы будем дратьсЯ насмерть. џ  столь  же  презираю  вас,  сколько  и
ненавижу, причин длЯ этого довольно!"  Џолковник  согласилсЯ  и  освободил
вашего отца, а на другой день состоЯлсЯ ожесточенный  поединок,  во  времЯ
которого полковник упал на месте замертво.
   - Ћ, Ѓоже!
   - ѓенерал вытирал еще шпагу, когда один из преданных ему друзей  пришел
предупредить, что у него осталось не так много времени: лишь только успеть
совершить побег. „ействительно, ему счастливо удалось покинуть  ”ранцию...
„а... счастливо, так  как  через  пЯтнадцать  дней  он  был  приговорен  к
смертной казни как заговорщик.
   - ‘колько невзгод!
   - Ќо нет худа без добра!  ‚аша  мать  оставалась  ему  верна  и  только
писала: "€мператор первый, Я втораЯ!" ‡наЯ, что он  более  не  может  быть
полезен ни императору, ни его сыну, генерал, изгнанный из ”ранции,  ЯвилсЯ
в ‚аршаву. ‚ это времЯ умерли родители вашей матери... Ћна была  свободна,
и они повенчались... Я был одним из свидетелей их брака.
   - ‚от уж именно нет худа без добра, ты прав, „агобер... ‘колько счастьЯ
среди такого несчастьЯ!
   - € вот они зажили вполне счастливой жизнью... ’олько, как все искренне
добрые люди, чем счастливее они себЯ чувствовали, тем сильнее огорчало  их
несчастье других... Ђ причин длЯ огорчениЯ  в  ‚аршаве  в  то  времЯ  было
немало. ђусские снова начали обращатьсЯ с полЯками,  как  с  рабами.  ‚аша
храбраЯ мать, француженка по крови, душой и  сердцем  была  полЯчкой.  Ћна
громко говорила о том, о чем другие не смели шептать. Ќесчастные звали  ее
своим ангелом-хранителем: этого  были  довольно,  чтобы  обратить  на  нее
внимание русского наместника. Ћднажды старого друга вашего  отца,  бывшего
улана - полковника, приговорили к ссылке в ‘ибирь за  участие  в  заговоре
против русских... Ћн бежал, и ваш отец укрывал его у себЯ. Ћб этом узнали,
и в следующую же ночь карета,  окруженнаЯ  взводом  казаков,  подъехала  к
вашему дому, генерала поднЯли с постели и увезли...
   - Ђх! —то же хотели с ним сделать?
   - …го увезли из ђоссии, со строгим запрещением когда-либо вступать в ее
пределы под страхом вечного  тюремного  заключениЯ.  …го  последние  слова
были; "„агобер, поручаю  тебе  мою  жену  и  ребенка".  ќто  случилось  за
несколько месЯцев до вашего рождениЯ, но это не помогло вашей  матери:  ее
сослали в ‘ибирь.
   Ћна делала слишком много добра в ‚аршаве, ее боЯлись, потому были  рады
придратьсЯ к случаю, чтобы от нее отделатьсЯ.  Ќе  довольствуЯсь  ссылкой,
конфисковали все  ее  имущество,  и,  в  виде  единственной  милости,  мне
позволили следовать за ней. Ќе будь у менЯ  ‚есельчака,  которого  генерал
велел мне оставить у себЯ, она должна  была  бы  идти  пешком.  ‚от  мы  и
пустились в путь... Ћна верхом, а Я вел лошадь под  уздцы,  как  теперь  с
вами, дети. Ќаконец достигли мы бедной деревеньки в ‘ибири, где три месЯца
спустЯ вы и родились, беднЯжки.
   - Ђ наш отец?
   - Ћтец не мог  вернутьсЯ  в  ђоссию...  Њатери  вашей  бежать  с  двумЯ
малютками тоже нельзЯ... генерал даже писать ей не  мог,  так  как  он  не
знал, где она!
   - € с тех пор о нем не было никаких известий?
   - Ќет, дети... один раз мы имели от него весточку...
   - —ерез кого же?
   Џосле минутного молчаниЯ „агобер  произнес  со  странным  выражением  в
лице:
   - —ерез кого?.. через существо, вовсе непохожее на других  людей!..  Ќо
чтобы  вам  это  стало  Ясно,  Я  должен  вкратце  рассказать   об   одном
приключении, случившемсЯ с  вашим  отцом  во  времЯ  войны...  Ћн  получил
приказание от императора овладеть одной батареей, котораЯ наносила сильный
урон нашей армии. Џосле нескольких неудачных попыток генерал  пробилсЯ  во
главе кирасир до самых орудий. Ћн очутилсЯ как  раз  против  дула  орудиЯ,
прислуга  которого  была  всЯ  перебита  или  ранена...  Ќо  у  одного  из
артиллеристов хватило  еще  сил,  чтобы  приподнЯтьсЯ  на  одно  колено  и
приложить фитиль как раз в тот момент, когда  генерал  очутилсЯ  в  десЯти
шагах от зарЯженной пушки.
   - ‚еликий Ѓоже! Љакой опасности подвергалсЯ наш бедный отец!
   - Ћн говорил, что никогда не находилсЯ в большей, потому что, когда  он
увидал движение артиллериста, выстрел уже раздалсЯ...  ‚  этот  момент  не
замеченный им до той поры высокий мужчина, одетый  крестьЯнином,  бросилсЯ
между ним и пушкой.
   - Ђх, несчастный!.. какаЯ ужаснаЯ смерть!
   - „а, - задумчиво отвечал „агобер, - смерть была неизбежна... он должен
был разлететьсЯ на тысЯчу кусков... Ђ между тем этого не случилось...
   - —то ты говоришь?
   - ‚от что мне рассказывал генерал. "‚ момент выстрела, - говорил он,  -
Я невольно закрыл глаза от ужаса,  чтобы  не  видеть  обезображенный  труп
моего спасителЯ... Ќо когда Я их открыл, кого же увидал Я первым в облаках
рассеивавшегосЯ дыма? ’ого же высокого человека, который спокойно стоЯл на
прежнем месте, устремив печальный и кроткий взор на артиллериста,  а  тот,
стоЯ на одном колене и откинувшись  туловищем  назад,  смотрел  с  ужасом,
словно этот человек казалсЯ ему самим  дьЯволом...  ‡атем,  в  последующем
хаосе возобновившейсЯ битвы Я уж не мог больше найти моего спасителЯ..." -
добавил ваш отец.
   - Ќо как же это могло случитьсЯ, „агобер?
   - џ и сам задал такой вопрос генералу. Ћн ответил, что никак  не  может
объЯснить  себе   это   невероЯтное,   а   между   тем   вполне   реальное
происшествие... Ќесомненно, ваш отец был очень поражен  наружностью  этого
человека, по-видимому, лет тридцати от роду, потому что  он  очень  хорошо
его запомнил: особенно поразили его сросшиесЯ на переносице черные  густые
брови, которые, как чернаЯ полоса, прорезывали бледный лоб. ‡апомните  эту
примету, дети... Я сейчас вам объЯсню, почему...
   - Ќе забудем! - отвечали девочки, все более и более изумлЯЯсь.
   - € как это странно - человек с черной полосой на лбу!
   - ‘лушайте дальше... ѓенерала, как Я  вам  уже  говорил,  при  ‚атерлоо
посчитали убитым. ‚  ночь,  проведенную  им  на  поле  сражениЯ,  в  бреду
лихорадки, в каком ваш отец находилсЯ, ему представилось при  свете  луны,
что этот самый человек склонилсЯ над ним и смотрел на  него  с  выражением
глубокой нежности, останавливаЯ лившуюсЯ из ран кровь и  стараЯсь  вернуть
его к жизни. Ќо так как ваш отец отказывалсЯ от  его  забот,  говорЯ,  что
жить после такого поражениЯ не стоит, этот человек,  как  ему  показалось,
произнес: "Ќадо жить длЯ …вы!"  …вой  звали  вашу  мать,  которую  генерал
оставил в ‚аршаве, чтобы следовать за императором.
   - Љак это все странно, „агобер!.. Ђ потом видел наш  отец  когда-нибудь
этого человека?
   - ‚идел... потому что он же принес известие вашей матери от генерала.
   - Љогда же?.. Њы не знали ничего...
   - Џомните, как утром, в день смерти вашей матушки,  вы  отправились  со
старухой ”едорой в сосновый лес?
   - „а, - с грустью отвечала ђоза, - мы пошли за вереском,  который  мама
так любила.
   - ЃеднаЯ мамочка! Ћна вовсе не казалась больной в тот  день,  и  мы  уж
никак не ожидали, какое горе нас постигнет вечером! - прибавила Ѓланш.
   - Љонечно! џ сам, ничего не подозреваЯ, распевал себе в саду за работой
в тот день! ђаботаю Я этак да пою;  вдруг  раздаетсЯ  голос,  спрашивающий
менЯ по-французски: "ќта  деревнЯ  зоветсЯ  Њилоск?"  џ  оглЯнулсЯ;  вижу,
передо мной стоит какой-то незнакомец... ‚место того,  чтобы  ответить,  Я
невольно отступил шага на два, когда взглЯнул ему в лицо.
   - Ќо почему?
   - ќто был человек высокого роста, очень  бледный,  с  высоким  открытым
лбом... его черные, сросшиесЯ брови казались проведенной через лоб  черной
полосой...
   - ќто, значит, был тот самый человек, который два раза  ЯвлЯлсЯ  нашему
отцу во времЯ сражениЯ?
   - „а... это был он!
   - Ћднако позволь, - „агобер,  -  задумчиво  заметила  ђоза,  -  сколько
прошло времени с этого сражениЯ?
   - Ћколо шестнадцати лет.
   - Ђ сколько лет казалось на вид этому незнакомцу?
   - Ќе больше тридцати.
   - Љак же мог он быть шестнадцать лет  тому  назад  взрослым  человеком?
‚едь спасителю отца было тоже около тридцати лет?
   - ‚ы правы, - подумав, сказал „агобер, пожимаЯ плечами. -  Ѓыть  может,
менЯ обмануло случайное сходство, но только...
   - …сли это был тот же человек, то, значит, он совсем не состарилсЯ?
   - Ђ ты его не спро