„ай ‘ы-цзе. Љомплекс „и

Ћцените этот текст:
„ай ‘ы-цзе. Љомплекс „и

OCR: Phiper
Џеревод с французского и вступление ЌЂ’Ђ‹њ€ ЊЂ‚‹…‚€—

„ай ‘ы-цзе родилсЯ в 1954 году в Љитае. ‚о времЯ культурной революции
был несколько лет в горной деревне на "трудовом перевоспитании", после
смерти Њао –зэдуна училсЯ в университете, а в 1984-м, получив именную
стипендию, уехал во ”ранцию, где закончил школу кинематографии, стал
режиссером и где живет по сей день. Ќазвание его первого, документального,
фильма "Љитай, моЯ боль" может служить эпиграфом к обоим его романам,
написанным на французском Языке. Џервый из них, "Ѓальзак и
портниха-китаЯночка", имел огромный успех, был переведен на множество
Языков, в том числе на русский1, и лег в основу фильма, снЯтого самим „ай
‘ы-цзе, который в 2002 году на Љаннском кинофестивале получил приз за
"Ћсобый взглЯд". ќтот особый взглЯд выработалсЯ под действием традиций
многовековой китайской культуры, европейского образованиЯ и реалий
современного ЉитаЯ.
‚ романе "Љомплекс „и" тоже удивительным образом сочетаютсЯ восточнаЯ и
' западнаЯ составлЯющие личности художника. "Њногие из нас, -- говорит он о
себе и своих соотечественниках-писателЯх, -- испытывают сильное влиЯние
западной культуры, но при этом, к счастью, сохранЯют собственную
индивидуальность".
‚ероЯтно, европейским читателЯм, даже знакомым в общих чертах с
историей ЉЌђ (культурнаЯ революциЯ, трудовые лагерЯ, трагедиЯ на площади
’Яньань-мэнь), многое в книгах и фильмах „ай ‘ы-цзе представлЯетсЯ
гротеском. ’ем более что гротеск писателю действительно не чужд. € только
братьЯ по бывшему соцлагерю знают, что реализма в его произведениЯх, увы,
гораздо больше, чем хотелось бы думать.
ђусскому читателю, помнЯщему наше недалекое прошлое, когда за
"фрейдизм" можно было если не угодить за решетку, то поплатитьсЯ карьерой,
трагикомизм положениЯ страстного адепта психоанализа в
коммуно-капиталистическом Љитае не покажетсЯ фантастичным. (Ћстрота ситуации
в романе усиливаетсЯ еще и столкновением восточно-патриархальной и
западно-индивидуалистической традиции. Ќедаром "комплекс судьи „и" не
рассматривалсЯ ”рейдом.) ‡наком нашим соотечественникам и тот горький
патриотизм, который слышитсЯ в лирическом и пародийном повествовании „ай
‘ы-цзе.
‚прочем, политическаЯ составлЯющаЯ вовсе не исчерпывает содержание
"Љомплекса „и".
Љлюч к произведению заложен в самом названии. …сли слово "комплекс"
вызывает естественные ассоциации с психоаналитической терминологией, то имЯ
„и отсылает к известному персонажу, символизирующему скрещение ‚остока и
‡апада. ‡наменитый судьЯ „и жил в VII веке, во времена просвещенной династии
’ан, и считалсЯ эталоном мудрости, справедливости и неподкупности. Џомимо
исторического судьи „и, существует его художественное воплощение.
ѓолландский ученый-востоковед и писатель, ђоберт ван ѓулик (1910--1967),
сделал его главным героем цикла исторических детективных романов,
переведенных на многие Языки и известных как в …вропе, так и в Љитае. ‚
истории детективного жанра судьЯ „и стоит в одном рЯду с Џуаро, Његрэ и
патером Ѓрауном. ‚ последние годы у него поЯвились и русские поклонники --
многие романы этого цикла в ђоссии переведены и имеют немалый успех. Џеру
ђоберта ван ѓулика принадлежит также основательный, богато иллюстрированный
труд "‘ексуальнаЯ жизнь в „ревнем Љитае" (первое русское издание -- 2000
г.). ‹егендарный судьЯ „и в сопоставлении со своим тезкой и коллегой из
романа „ай ‘ы-цзе, а также тень знатока китайского секса ван ѓулика,
маЯчащаЯ за спиной главного героЯ, первого китайца-психоаналитика, создают
пародийный план повествованиЯ.
€, наконец, еще одна аллюзиЯ, котораЯ возникает в романе „ай ‘ы-цзе,
ведущего своего близорукого, невезучего героЯ "путЯми рыцарского духа".
Џсихоаналитик-девственник Њо, готовый преданно служить томЯщейсЯ в темнице
возлюбленной, -- своеобразный двойник „он Љихота. ’аков, вкратце, сложный
поликультурный фон, на котором развиваетсЯ действие романа французского и
одновременно китайского писателЯ „ай ‘ы-цзе.

ЏерваЯ часть ЏутЯ рыцарского духа
1
“ченик ”рейда
‘€ѓЌЂ‹њЌ›… огни остались далеко позади, превратились в рубиновые и
изумрудные точки, а потом совсем утонули в туманном мареве жаркой июльской
ночи, в окне вагона блестЯщей змейкой отражалась металлическаЯ цепочка в
розовом прозрачном пластике.
(‚сего несколько минут назад в грЯзном ресторане на маленькой станции
недалеко от †елтой горы на юге ЉитаЯ той же цепочкой крепилсЯ к ножке
столика под красное дерево голубой чемодан фирмы "„елси" на колесиках и со
складной металлической ручкой, принадле-
жащий господину Њо, начинающему психоаналитику китайского
npoнахождениЯ, недавно вернувшемусЯ на родину из ”ранции.)
„лЯ человека, начисто лишенного красоты и обаЯниЯ (метр шестьдесЯт три
ростом, тощий и неловкий, в очках с толстыми линзами, из-под которых с
рыбьей неподвижностью смотрЯт глаза навыкате, секущиесЯ волосы торчат во все
стороны), он вел себЯ на удивление уверенно: снЯл ботинки французского
производства, обнаружив красные носки с дырками, сквозь которые виднелись
костлЯвые молочно-белые большие пальцы, встал ногами на деревЯнную скамью,
засунул на багажную полку свой "делси", прикрепил цепочкой, продел в колечки
дужку висЯчего замочка и приподнЯлсЯ на цыпочки, проверЯЯ, хорошо ли он
заперт. Џотом сел на свое место на нижней полке, аккуратно поставил туфли
под сиденье, надел на ноги белые шлепанцы, протер очки, закурил тонкую
сигару, достал ручку, отвинтил колпачок и принЯлсЯ работать, то есть
записывать в купленную еще во ”ранции школьную тетрадку свои сны -- занЯтие,
которое он вменил себе в непреложную обЯзанность. Њежду тем вокруг него в
общем вагоне с жесткими скамьЯми (единственном, в который еще оставались
билеты) все кишело и суетилось: втискивались крестьЯнки с огромными
корзинами в руках или бамбуковыми коробами за спиной, спешившие обойти весь
поезд и сойти на следующей остановке.
ЉачаЯсь, проходили они по коридорам и торговали кто чем: крутыми
Яйцами, горЯчими булочками, фруктами, сигаретами, кока-колой, минеральной
водой -- местной, китайской, и даже привозным "эвианом". ’ут же, с трудом
пробираЯсь по узкому проходу со своими тележками, тЯнулись гуськом
железнодорожные служащие в форме, предлагаЯ пассажирам утиные ножки с
перцем, жареные свиные ребрышки со специЯми, бульварные газеты и журналы.
Њальчонка лет десЯти с лукавой мордочкой, сидЯ на полу, начищал туфли на
высоких каблуках зрелой красавице в чересчур больших длЯ ее худого лица
темно-фиолетовых солнечных очках, которые нелепо выглЯдели в вагоне ночного
поезда. Ќикто не обращал вниманиЯ ни на господина Њо, ни на маниакальную
бдительность, которой он окружил свой "делси-2000". (Ќесколько дней тому
назад в таком же жестком общем вагоне, но только дневного поезда, закончив
ежедневную порцию записей цитатой из ‹акана (основоположник французской
школы психоанализа), он поднЯл глаза от школьной тетрадки и словно увидел
сцену из немого кино с ускоренными движениЯми персонажей: видимо, особые
меры предосторожности, принЯтые им длЯ защиты своего имущества, раздразнили
попутчиков, и они, взгромоздЯсь на полку, лихорадочно обнюхивали, ощупывали
его чемодан, простукиваЯ его пальцами с черными обломанными ногтЯми.)
ђешительно ничто не могло отвлечь его внимание, когда он погружалсЯ в
работу. ‹юбопытный сосед по трехместной скамье, работЯга лет пЯтидесЯти,
сутулый, с длинным обветренным лицом, сначала просто так, мельком, заглЯнул
к нему в тетрадь, а потом всмотрелсЯ пристальнее.
-- ѓосподин очкарик, вы что, пишете по-английски? -- спросил он с почти
рабской почтительностью. -- ‡наете, у моего сына нелады в школе с
английским, никак, ну никак он у него не идет. Њожет, вы мне что-нибудь
присоветуете?
-- ђазумеетсЯ, -- серьезно ответил Њо, ничуть не обидевшись на то, что
его назвали "очкариком". -- џ расскажу вам историю про ‚ольтера,
французского философа XVIII века. Ћднажды Ѓосуэлл спросил его: "‚ы говорите
по-английски?" ‚ольтер ответил: "„лЯ этого надо прикусывать кончик Языка
зубами, а Я уже слишком стар, у менЯ нет зубов". Џонимаете? Ћн имел в виду
произношение "th". ‚от и Я вроде старика ‚ольтера -- у менЯ зубы
коротковаты, чтобы говорить на этом всемирном Языке, хотЯ Я очень люблю
многих английских писателей и пару американских. Ђ пишу Я по-французски.
’акаЯ тирада изумила соседа, придЯ же в себЯ после обрушившегосЯ на
него потока слов, он посмотрел на оратора с неприЯзнью. Љак все трудЯщиесЯ
революционной эры, он ненавидел тех, кто знает больше, чем он, и имеет
благодарЯ этим знаниЯм огромное преимущество перед ним. ђешив преподать
"больно ученому" попутчику урок, он достал из своей сумки китайские шахматы
и предложил ему сыграть партию.
-- Љ сожалению, Я не играю в эту игру, -- все так же серьезно сказал
Њо, -- хотЯ много о ней знаю... ‡наю, когда и где она поЯвилась...
ќто доконало соседа, которого к тому же клонило в сон, и он только
спросил:
-- ’ак вы правда пишете по-французски?
-- „а.
-- Ќадо же, по-французски! -- несколько раз повторил работЯга, и это
слово разнеслось по вагону слабым эхом, тенью, подобием другого, еще более
славного слова -- "по-английски", а на физиономии доброго отца семейства
отразилась полнаЯ растерЯнность.
‚от уже одиннадцать лет Њо жил в Џариже, в кое-как перестроенной
каморке прислуги, сырой, с трещинами по стенам и потолку, на восьмом этаже
без лифта (красный ковер на ступеньках кончалсЯ на седьмом), и все ночи
напролет, с одиннадцати вечера до шести утра, записывал сны, сначала свои,
потом и чужие. ‡аписи он вел на французском, уточнЯЯ по словарю ‹арусса
значение каждого трудного слова. ‘колько тетрадей он успел исписать за это
времЯ! € все они хранЯтсЯ в перетЯнутых резинкой обувных коробках, которые
расставлены на металлических полках, в несколько Ярусов покрывающих стену,
-- точно в такие же пыльные коробки французы испокон веку складывали,
складывают и будут складывать счета за электричество, за телефон, справки об
уплате налогов, о начислении зарплаты, квитанции по страховым взносам,
выплатам кредита за мебель, автомобиль или ремонт... ‘ловом, отчетность за
целую жизнь.
‡а десЯть с лишним проведенных в Џариже лет (в настоЯщее времЯ он
только-только перешагнул рубеж сорокалетиЯ -- возраст, когда мудрый
Љонфуций, по его словам, избавилсЯ от сомнений) эти записи на извлеченном по
словечку из ‹арусса французском преобразили Њо, даже его очки с круглыми
стеклами в тонкой оправе, как у последнего императора в фильме Ѓертолуччи,
за это времЯ почернели от пота, покрылись желтыми жирными пЯтнышками, а
дужки так деформировались, что не влезали в футлЯр. "Ќеужели у менЯ так
изменилась форма черепа?" -- записал Њо вскоре после встречи Ќового 2000
года по китайскому календарю. ‚ тот день он засучил рукава, повЯзал фартук и
решил навести порЯдок в своей кoмнaтyшка. Ќо только начал перемывать
скопившуюсЯ в раковине за много дней грЯзную посуду (сквернаЯ холостЯцкаЯ
привычка), темным айсбергом выступавшую из воды, как очки соскочили у него с
носа, спикировали в мыльное море, где плавали чаинки и объедки, и затонули
где-то среди чашечных островов и тарелочных рифов. Њо почти совсем ослеп и
долго шарил в пене, извлекаЯ скользкие палочки длЯ еды, побитые кастрюли с
коркой пригоревшего риса, чашки, стеклЯнные пепельницы, арбузные и дынные
корки, липкие миски, щербатые тарелки, вилки и ложки, такие жирные, что они
выскальзывали у него из рук и со звоном падали на пол. Ќаконец он выудил
очки. ’щательно промыл их, вытер и осмотрел: на стеклах прибавилось мелких
трещинок-шрамов, а дужки изогнулись еще причудливее.
‚от и теперь, в китайском ночном поезде, неумолчно стучащем колесами,
ни жесткое неудобное сиденье, ни теснота битком набитого вагона ^ ничто не
мешало ему сосредоточитьсЯ. Ќичто и никто, даже красиваЯ дама в темных очках
(эстраднаЯ звезда, путешествующаЯ инкогнито?), сидевшаЯ рЯдом с молодой
парой и напротив трех пожилых женщин и с интересом поглЯдывавшаЯ на него,
изЯщно опершись локотком о столик. Ќет! Ќаш господин Њо пребывал не здесь,
не в вагоне поезда, а в раскрытой тетрадке, он был погружен в Язык далекой
страны и, главное, в свои сны, которые записывал и анализировал с величайшей
добросовестностью, профессиональным рвением и даже, можно сказать, с
любовью.
Џорой, когда ему удавалось припомнить и пересказать что-то особенное
или снабдить сон абзацем из ”рейда или ‹акана, двух безоговорочно почитаемых
учителей, на лице его отражалось полное счастье. Ћн улыбалсЯ, как будто
встретил старого друга, и даже по-детски причмокивал от удовольствиЯ.
‘трогие черты его размЯкали, как пересохшаЯ землЯ под дождем, и с каждой
секундой все больше расплывались, а глаза наполнЯлись прозрачной влагой.
Ѓуквы, вырвавшись из тисков каллиграфии, принимались радостно скакать по
строчкам, палочки удлинЯлись, петли то лихо захлестывались, то плавно,
размеренно закруглЯлись. ќто был признак того, что он с головой ушел в
другой, увлекательный, животрепещущий и вечно новый мир.
‚ремЯ от времени, когда поезд замедлЯл или прибавлЯл ход, он переставал
писать и с неугомонной китайской бдительностью смотрел наверх, чтобы
убедитьсЯ, по-прежнему ли его чемодан на месте и крепко ли привЯзан. Џотом,
подчинЯЯсь тому же тревожному импульсу, ощупывал застегнутый на молнию
внутренний карман куртки, проверЯЯ, там ли документы: китайский паспорт,
французский вид на жительство и кредитнаЯ карточка. € наконец бегло и как бы
невзначай проводил рукой пониже спины, нащупываЯ бугорок -- потайной карман
в трусах; там, в самом надежном, укромном и теплом местечке была припрЯтана
изрЯднаЯ сумма -- десЯть тысЯч долларов наличными.
Ћколо полуночи люминесцентные трубки погасли. ‚ переполненном вагоне
все спали, только четыре заЯдлых картежника сидели на полу у двери в туалет,
под тусклой синей лампочкой; шла лихорадочнаЯ, азартнаЯ игра, купюры то и
дело переходили из рук в руки. ”иолетовые тени плЯсали по лицам игроков, по
прижатым к груди веерам карт, длинными Языками отпрыгивали от
перекатывавшейсЯ взад-вперед банки из-под пива. Њо завинтил колпачок на
ручке, положил тетрадь на
откидной столик и перевел взглЯд на красотку, котораЯ наконец снЯла
очки и в темноте накладывала на лицо голубоватый крем -- делала увлажнЯющую
или питательную маску. "ЉакаЯ кокетка, -- подумал Њо. „о чего же изменилсЯ
Љитай!" ‚ремЯ от времени женщина наклонЯлась к окну, глЯделась в него, как в
зеркало, и то стирала избыток крема, то прибавлЯла еще мазок. Њаска ей очень
шла, придавала что-то таинственное, роковое. ‡акончив, она замерла, не
отрываЯ глаз от своего отражениЯ. ‚друг встречный поезд прошил окно
световыми очередЯми, и Њо увидел, что женщина беззвучно плачет. ‘лезы
стекали из уголков глаз вдоль крыльев носа, оставлЯЯ бороздки-зигзаги в
голубоватом слое крема.
Џостепенно сплошнаЯ зубчатаЯ стена гор и бесконечные туннели сменились
темными рисовыми полЯми и спЯщими деревушками, разбросанными по огромной
равнине. Џоказалась освещеннаЯ фонарЯми одиноко стоЯщаЯ кирпичнаЯ башнЯ без
окон и дверей (какой-то ангар или остатки разрушенного монастырЯ?). ‘
театральной торжественностью надвигалась она на Њо, открываЯ его взорам
надпись огромными черными иероглифами на глухой беленой стене: "‹ечение
заиканиЯ. ѓарантиЯ качества". (Љто давал гарантию? ѓде и как лечили заик? ‚
этой башне?) ЏерпендикулЯрно странной надписи шла приделаннаЯ к стене ржаваЯ
железнаЯ лестница, она вела на самый верх и вычерчивала на белом фоне
палочки-ступеньки. Џо мере приближениЯ иероглифы разрастались, пока наконец
один из них не занЯл собою все вагонное окно, словно влезаЯ в него;
казалось, еще немного -- и прЯмо по носу господина Њо проедетсЯ ржаваЯ
лестница, котораЯ, при всей своей устрашающей величине и опасной близости,
не могла не взволновать душу всЯкого верного последователЯ ”рейда своей
мощной эротической символикой.
Њо же в эту минуту пережил в ночном поезде такое же потрЯсение, как
двадцать лет назад (говорЯ точнее, 15 февралЯ 1980 года) в шестиметровой
комнатке с нарами в несколько Ярусов, восемь обитателей которой терпели
холод, сырость и неизбывную вонь: острый запах помоев и лапши моментального
приготовлениЯ, от которого щипало глаза и которым до сих пор пропитаны
общежитиЯ всех китайских университетов. ‚ремЯ тогда тоже было полуночное
(строгий распорЯдок предписывал гасить свет ровно в 23 часа), все три
одинаковых девЯтиэтажных мужских корпуса и оба женских давно послушно
погрузились в темноту. Ђ Њо, двадцатилетний студент отделениЯ китайской
классической литературы, первый раз в жизни держал в руках сочинение ”рейда
-- книгу "’олкование сновидений" (подарок канадского историка с седой
шевелюрой, длЯ которого Њо во времЯ зимних каникул бесплатно перевел на
современный мандаринский (старое название китайского общеразговорного (в
отличие от местных диалектов) Языка) Язык надписи со старинных плит). Ћн
лежал на верхнем Ярусе, накрывшись с головой ватным одеЯлом, и читал. †елтый
луч карманного фонарика нервно сновал по строчкам, высвечиваЯ слова из
другого мира, иногда замирал, споткнувшись о какое-нибудь незнакомое
отвлеченное понЯтие, и бежал дальше, извилистыми лабиринтами, к очередной
точке или запЯтой. € вдруг некое замечание ”рейда по поводу увиденной во сне
лестницы поразило его разум с силой врезавшегосЯ в стекло кирпича.
‘корчившись под одеЯлом, пропитанным потом и иными выделениЯми, свЯзанными с
кое-какими его ночными занЯтиЯми, он пыталсЯ понЯть, к чему относитсЯ то,
что он прочел: то ли это пригрезилось самому ”рейду, то ли ”рейд проник в
мозг Њо и подсмотрел один из его повторЯющихсЯ снов, то ли Њо видел такой же
сон, какой когда-то, в другое времЯ и в другой стране, приснилсЯ ”рейду...
Ќевозможно описать, какое огромное действие может оказать на нас книга,
когда мы молоды! ‚ ту ночь ”рейд буквально озарил душу своего будущего
последователЯ, студент Њо сбросил на пол убогое одеЯло, включил, не слушаЯ
возмущенных криков однокашников, верхний свет и, осененный благодатью от
соприкосновениЯ с живым божеством, читал и перечитывал вслух полюбившийсЯ
ему пассаж, пока на пороге не поЯвилсЯ дородный одноглазый надзиратель,
который отругал его, пригрозил выгнать вон и отнЯл книгу. ‘ тех пор к нему
прилипло прозвище Њо ”рейд.
Ћн навсегда запомнил эти нары и огромный иероглиф "сон", который на
исходе ночи откровениЯ написал чернилами на беленой штукатурке. €нтересно
знать, что стало с этой надписью теперь. €ероглиф был начертан не в
упрощенной форме современного китайского и не в более сложной классической,
а в архаическом варианте той эпохи, когда писали на черепашьем панцире и
когда эта идеограмма состоЯла из двух частей: слева схематичное изображение
ложа, справа лаконичный символ спЯщего лица, изЯществу которого позавидовал
бы сам Љокто -- три закорючки, опущенные ресницы, а внизу указующий перст,
словно говорЯщий: помните, глаз видит даже во сне!
‚ начале девЯностых Њо приехал в Џариж, одержав блестЯщую победу над
соперниками в тЯжелейшем конкурсе и получив стипендию французского
правительства длЯ написаниЯ докторской диссертации о письменности одного из
многочисленных народов, живших вдоль ‚еликого шелкового пути и поглощенных
песками ’акла-Њакана, Њертвой пустыни. ќто довольно скудное (две тысЯчи
франков в месЯц) пособие было рассчитано на четыре года, в течение которых
он трижды в неделю (в понедельник, среду и субботу утром) ЯвлЯлсЯ к Њишелю
Ќива, психоаналитику лакановской школы, ложилсЯ на диван красного дерева и
исповедовалсЯ, не отрываЯ глаз в течение всего долгого сеанса от
возвышающейсЯ посреди комнаты лесенки с ажурными коваными перилами, котораЯ
вела в кабинет и квартиру его наставника.
Њесье Ќива приходилсЯ дЯдей одному студенту, с которым Њо познакомилсЯ
в ‘орбонне. ‚нешности он был самой неопределенной: ни красавец, ни урод, ни
худой, ни толстый и до такой степени асексуальный, что, вручаЯ ему свою
верительную грамоту, Њо долго не мог решить, какого он пола. Џышные густые,
отливающие серебром, если смотреть против света, волосы выделЯлись на фоне
абстрактной картины из однотонных линий и точек. Ћдежда одинаково подходила
мужчине и женщине, точно так же как голос, разве что чуть резковатый длЯ
женского.
Ќа протЯжении всего сеанса наставник быстро ходил из угла в угол,
слегка прихрамываЯ, и эта хромота напоминала Њо его бабушку, персонаж из
совсем другой эпохи и среды. —етыре года подрЯд месье Ќива безвозмездно
(учитываЯ скромные средства Њо) принимал его со смирением и терпением
христианского миссионера, благосклонно выслушивающего видениЯ и интимные
тайны новообращенного, которого осенила ЃожьЯ благодать.
Џервый китайский психоаналитик рождалсЯ в муках, иной раз весьма
комичных. ‚начале, поскольку Њо плохо владел французским, он говорил
по-китайски, и его патрон не понимал ни слова, впрочем, это был не просто
китайский, а диалект его родной провинции ‘ычуань. Ѓывало, посреди
длиннейшего монолога, Њо, движимый своим суперэго, погружалсЯ в воспоминаниЯ
о культурной революции и закатывалсЯ безудержным хохотом, так что слезы
катились из глаз, ему приходилось снимать очки и утирать их, наставник не
обрывал его, но не мог отделатьсЯ от подозрениЯ, не над ним ли смеетсЯ
ученик.
„ождь за окнами вагона все не прекращалсЯ. Њо заснул, и в полудреме все
смешалось у него в голове: обрывки парижской жизни, чье-то приглушенное
покашливание, мотивчик из телесериала, который напевал удачливый картежник,
и страх за драгоценный чемодан, пристегнутый цепочкой к багажной полке... “
соседа, отца не успевающего по английскому школьника, потекла из уголка рта
струйка слюны, голова его рывками клонилась набок, пока наконец не
навалилась на плечо Њо ровно в тот миг, когда поезд въехал на мост через
темную реку. ‘квозь сон Њо почувствовал, что по его лицу пробежали один за
другим несколько лучей, а последний так и застыл. Ћн открыл глаза.
Ѓез очков все расплывалось у него перед глазами, он различил только
какую-то палку, мотавшуюсЯ прЯмо перед носом взад-вперед и слева направо.
Ћкончательно очнувшись, он понЯл, что это длиннаЯ ручка швабры, которой
орудует молоденькаЯ девушка, казавшаЯсЯ ему смутной шевелЯщейсЯ тенью.
Ќагнувшись, девушка равномерно двигала локтем -- подметала пол под лавкой.
Џоезд тронулсЯ и тут же снова затормозил. ‚агон трЯхнуло, девушка
задела столик, с него что-то упало. Ћчки Њо с исковерканными дужками.
„евушка попыталась поймать их на лету, Њо сделал то же самое и получил
ручкой швабры по лбу, а девушка успела-таки подхватить очки и положила их
обратно на столик. Љраткого мига, когда Њо столкнулсЯ с ней, хватило, чтобы
он если не разглЯдел ее, то ощутил исходЯщий от ее волос знакомый запах
дешевого бергамотового мыла "Ћрел". ’очно таким же мыли голову его мать и
бабушка во дворе дома, где они жили. Њаленький Њо набирал холодной воды из
общего крана, разбавлЯл горЯчей из термоса и поливал густые, черные как
смоль мамины или серебрЯные бабушкины волосы тонкой дымЯщейсЯ струйкой из
эмалированной кружки с портретом Њао в ореоле алых лучей. Њама, наклонЯсь
над стоЯщим прЯмо на земле тазом (тоже эмалированным, но с огромными
красными пионами, символом великой революции, весны мира), терла голову
куском мыла "Ћрел" с приЯтным запахом бергамота, запахом опрЯтной бедности,
и под ее пальцами вскипали мелкой пеной прозрачные радужные пузырики,
некоторые отлетали в стороны, и их уносило ветром.
-- ‘кажите, милаЯ девушка, зачем вы подметаете в такой час? -- спросил
Њо. -- ќто ваша работа?
„евушка усмехнулась и снова взЯлась за швабру. ‚одрузив очки, Њо
разглЯдел, что на ней мужскаЯ майка. ‡начит, она не железнодорожница. ‚есь
ее вид говорил о нищете: мешковатые шорты почти до колен, дешевые
замызганные резиновые туфли и стараЯ латанаЯ сумка на лЯмке, косо
перечеркивавшаЯ плоскую как доска грудь. Џрозревший Њо углЯдел даже темные
волоски под мышками -- острый запах пота смешивалсЯ с бергамотовым ароматом
волос.
-- ѓосподин, -- проговорила она, -- можно Я подвину ваши туфли?
-- Љонечно.
„евушка наклонилась и бережно, почти благоговейно приподнЯла его туфли
кончиками пальцев.
-- Ћ! Ѓотиночки-то заграничные, из …вропы! „аже подметки классные!
Ќикогда таких не видала!
-- Љак вы узнали, что они заграничные? Њне казалось, они самые простые,
скромные, ничего особенного.
-- “ менЯ отец -- чистильщик обуви, -- ответила она с улыбкой и
переставила ботинки поглубже под лавку, к самой стенке. -- Ћн всегда
говорил, что заграничнаЯ обувь очень прочнаЯ и не терЯет форму.
-- ‚ы недавно помыли голову, Я это чувствую по запаху бергамота. ќто
дерево южноамериканского, скорее всего бразильского происхождениЯ, в Љитай
его завезли в семнадцатом веке, почти одновременно с табаком.
-- џ помыла голову перед отъездом -- еду домой. Џочти год ишачила как
проклЯтаЯ в ЏинсЯне -- паршивом городишке в двух остановках отсюда.
-- € что же вы делали?
-- Џродавала всЯкие шмотки. Ђ магазин возьми и разорись! Ќу да ладно --
Я хоть могу съездить поздравить отца с днем рождениЯ.
-- ‚ы везете ему что-нибудь в подарок? Џростите, Я, должно быть, кажусь
вам слишком любопытным, но, видите ли, изучать отношениЯ детей и родителей
-- мое ремесло. џ психоаналитик.
-- Џсихоаналитик? ќто такаЯ профессиЯ?
-- „а. џ анализирую... как вам объЯснить... џ работаю с пациентами, но
не в больнице, а в частном кабинете -- скоро он у менЯ будет.
-- ‚ы врач?
-- Ќет. џ интерпретирую сны. ‹юди, у которых что-то не в порЯдке,
рассказывают мне, что им снилось, а Я пытаюсь помочь им понЯть эти сны.
-- ѓосподи, вот уж никогда не скажешь, что вы предсказатель судьбы.
-- —то-что?
-- џ говорю, вы предсказатель судьбы! -- повторила девушка и, прежде
чем Њо успел опровергнуть это народное определение психоанализа, добавила,
показываЯ пальцем на картонный Ящик на багажной полке. -- ‚он он, подарок...
телевизор "ђадуга". Ќаш, китайский, с двадцативосьмисантиметровым экраном.
Ћтец-то хотел побольше и Японский, но это слишком дорого.
Џока Њо, вытЯнув шею, снизу вверх смотрел на коробку с телевизором --
весомое доказательство дочерней любви покачивалось на багажной полке в такт
колесам, -- девушка отложила швабру, вытащила из сумки и расстелила под
лавкой, на которой он сидел, бамбуковую циновку, зевнула во весь рот, снЯла
туфли, поставила их рЯдом с его ботинками, нагнулась, с плавной кошачьей
грацией нырнула под сиденье и скрылась из виду. (Ќаверно, свернулась
калачиком, чтобы не вылезали ноги. € наверно, судЯ по тому, что из мрака не
доносилось ни звука, тут же, едва положив голову на служившую подушкой
сумку, уснула.)
Њо изумило это хитроумно сооруженное ложе. „о боли знакомое чувство
охватило его: он горЯчо сострадал бедной девушке, он уже готов был полюбить
ее; близорукий взглЯд его затуманилсЯ жалостью, так что даже сквозь очки он
смутно видел все-таки высунувшиесЯ из-под лавки голые пЯтки. ѓипнотическое
зрелище эти пЯтки, которые то и дело дергались или вЯло почесывали одна
другую, отгонЯЯ комаров. ’онкие щиколотки были не лишены изЯщества, а
остатки кораллово-красного лака на ногтЯх больших пальцев обличали некоторые
претензии на кокетство. Ќе прошло и минуты, как девушка снова поджала
грЯзные ноги, но они прочно отпечатались в памЯти Њо, так что, представив
себе их, он мысленно видел ее всю: как она лежит в темноте, с поцарапанными
коленками, в перекрученных шортах, пропотевшей мужской майке, пыль пристала
к липкой спине, осела пепельным кружком на затылке, обвела серой каймой губы
и нарисовала темные круги под слипшимисЯ от жаркого дыханиЯ ресницами.
Њо встал, перебудив соседей, извинилсЯ и, с трудом пробираЯсь между
сидЯщими в коридоре людьми, направилсЯ в туалет. ‚ернувшись, он увидел, что
его бесценное место, кусочек раЯ размером с треть скамейки, захвачено
ближайшим соседом, отцом нерадивого школьника. Ћн сидел неподвижно, уронив
голову на откидной столик, как будто его застрелили. Ћстальную часть скамьи
занЯл второй узурпатор; теперь уже он, в свою очередь, навалилсЯ на плечо
отца семейства и пустил изо рта струйку слюны. Ќа самом краешке, со стороны
коридора, притулилась крестьЯнка. Ћна кормила ребенка, расстегнув блузку и
придерживаЯ пальцами тугую набухшую грудь. Њо с досадой и горечью принЯл
потерю привилегированной позиции и сел на пол у ног крестьЯнки.
ЌочнаЯ лампочка бросала блики света на голые торсы спЯщих, на
картежников, слабый луч попал и на красный чепчик младенца. "‡ачем ему эта
штука, когда такаЯ духота? -- подумал Њо. -- €ли он болен? ђазве его мать не
знает, что сказал один знаменитый психоаналитик про героиню европейской
сказки: ее краснаЯ шапочка -- не что иное, как символ месЯчных?"
€ вдруг то ли краснаЯ шапочка, то ли упоминание о том, что она
символизировала, запалили в душе Њо жаркий огонь. "Ђ что, если она
девственница?" -- громом прогрохотало у него в голове. ‚ тот же миг со
столика свалилась его ручка, отскочила от пола и в истерике устремилась на
другой конец коридора. Љраем глаза Њо видел, как она катитсЯ и катитсЯ, не
останавливаЯсь, будто подражаЯ мчащемусЯ по рельсам поезду, но осталсЯ
безучастным. Ћн снова уставилсЯ на красный чепчик и не сразу осознал, что
повторЯет про себЯ одно и то же: "„а, если она девственница, тогда совсем
другое дело". ђебенок на руках у крестьЯнки сморщилсЯ, раскрыв измазанный
молоком рот, и запищал.
Њо не переносил детского плача. Ћн отвернулсЯ. Џо лицам пассажиров
пробегали тени, за окном мелькали дрожащие огоньки, проносились безлюднаЯ
бензоколонка, улица с темными витринами, недостроенные дома в многоЯрусных
бамбуковых лесах.
Њладенец в красном чепчике замолк, потЯнулсЯ к Њо и стал колотить его
по лицу своим капризным невинным кулачком, размореннаЯ, уставшаЯ мать не
мешала ему. Њо не уворачивалсЯ, он пристально следил за банкой из-под пива,
котораЯ в конце концов сорвалась с места и
теперь катилась по вагону: пересекла маленькую лужицу (пролилась вода
или пописал ребенок), обогнула густой плевок и остановилась прЯмо перед ним,
так что даже в полутьме было видно отверстие в тонкой жести. ’еплое
дуновение пощекотало шею, Њо обернулсЯ: это ребенок, почти выпроставшись из
материнских рук, уткнулсЯ носиком ему в затылок и обнюхивал, будто проверЯЯ,
чем тут пахнет. Ћн посмотрел на Њо подозрительно, почти враждебно, сморщил
свои крохотные ноздри и продолжил обонЯтельный анализ. ”у! Ћн чихнул и снова
заплакал.
Ќа этот раз он вопил по-настоЯщему, во всю мочь своих легких, заходЯсь
истошным криком. Њо пробрала необъЯснимаЯ дрожь, ему стало не по себе от
сердитого, осуждающего взглЯда ребенка: малыш как будто понЯл его тайные
помыслы, распознал странную, бредовую идею использовать девственницу длЯ
достижениЯ заветной цели, которой когда-нибудь все подивЯтсЯ.
Ћн резко повернулсЯ к ребенку спиной, словно прогонЯЯ эти страхи,
способные поколебать его решимость и убежденность врачевателЯ душ.
Џод детский плач Њо на четвереньках нырнул под лавку -- с головой
окунулсЯ во мрак. Џервым ощущением была абсолютнаЯ слепота. € такое
зловоние, что он задохнулсЯ бы, если б не заткнул нос. Џеред ним вспыхнуло
воспоминание детства, как давным-давно, в самом начале культурной революции,
он спускалсЯ в подвал, где вместе с другими узниками был заперт его дед,
христианский пастор (неудивительно, что и в его жилах текла кровь
‘пасителЯ); там стоЯл запах мочи, испражнений, кислого пота, грЯзи, сырости,
затхлости да еще набросанных на ступеньки гниющих дохлых крыс, о которых он
то и дело спотыкалсЯ. ’еперь он понЯл, почему бывшаЯ продавщица из ЏинсЯна
так тщательно подмела под лавкой, прежде чем туда залезть, -- страшно
подумать, каково тут было бы дышать без этой подготовительной процедуры.
‘ топографической точки зрениЯ пространство андеграунда, в которое он
попал, было не так уж мало. ’есноватое в высоту, оно зато было длиной и
шириной в две лавки: той, на которой прежде сидел Њо и двое нынешних
захватчиков, и той, что отходила от общей спинки в другую сторону. ‘вет,
сочившийсЯ справа и слева, был слишком слаб, чтобы что-то как следует
различить, но внутреннее чутье говорило ему, что похожаЯ на кучу трЯпьЯ или
листьев темнаЯ масса здесь, рЯдом, и есть его спЯщаЯ красавица.
Ћн ничуть не жалел, что не прихватил с собой ни спичек со столика, ни
зажигалки из прикованного цепочкой чемодана. ’емнота вокруг казалась
романтической, таинственной, заманчивой и даже возбуждающей. Њо было забавно
чувствовать себЯ искателем приключений, пробирающимсЯ по подземному ходу в
пирамиду или по бывшему римскому водостоку в сокровищницу.
Џрежде чем углубитьсЯ в неизвестность, он машинально проверил, на месте
ли деньги в трусах и французский документ в кармане куртки.
‘антиметр за сантиметром Њо пополз наискось в непроглЯдной тьме,
котораЯ, как он надеЯлсЯ, могла обернутьсЯ ему на пользу. ‚друг он наткнулсЯ
лицом на что-то жесткое, скорее всего на острую коленку девушки. Ћт удара,
хотЯ и беззвучного, очки врезались ему в переносицу. ђезкаЯ боль заставила
его вскрикнуть и, казалось, еще больше сгустила тьму.
‘пЯщаЯ красавица никак не отозвалась на возглас прекрасного принца.
-- „евушка! -- зазвучал в темноте проникновенный низкий голос
пасторского внука. -- Ќе бойтесь, это Я, психоаналитик, с которым вы только
что разговаривали. ‚ы менЯ заинтересовали. џ хочу попросить вас рассказать
мне свои сны, если вы их помните. Ђ если нет, нарисовать дерево, все равно
какое: большое, маленькое, с листьЯми или без... Џо этому рисунку Я скажу,
девственница ли вы.
„оговорив, Њо стал ждать ответа, все в той же позе, на четвереньках. Ћн
несколько раз мысленно повторил сказанное и осталсЯ доволен: голос его не
дрогнул при упоминании о девственности, и, кажетсЯ, он ничем не выдал полное
отсутствие собственного сексуального опыта.
„евушка по-прежнему молчала. Њо почувствовал под рукой ее босую ногу, и
сердце его бешено забилось. Ћн обласкал взглЯдом эту невидимую ногу.
-- џ знаю, что вы менЯ слышите, -- продолжал он, -- хотЯ ничего не
отвечаете. Ќаверное, вас удивило мое предложение. ќто естественно, но Я могу
поЯснить: толкование рисунков -- не шарлатанство и не моЯ выдумка. џ
научилсЯ этому во ”ранции, в Џариже, на конференции по психотерапии детей,
перенесших травму. …е организовало французское министерство образованиЯ. „о
сих пор помню, какие деревьЯ нарисовали две девочки и один мальчик, жертвы
сексуального насилиЯ: огромные, мрачные, темные, агрессивные, с ветками,
похожими на страшные волосатые руки, и торчащими на голом месте стволами.
Џока он говорил, к нему подкралсЯ худший враг -- его собственное
бессознательное, или Ћно, оба термина принадлежат ”рейду, -- подкралсЯ и
врасплох захватил разум. Ќе в силах совладать с ним, Њо гладил невидимую
холодную, но нежную ногу. Ћщупывал косточки на подъеме, осЯзал шелковистую
кожу, котораЯ как будто бы вздрагивала от его прикосновений. Ќаконец охватил
рукой тоненькую, хрупкую щиколотку, потрогал выпуклую косточку, и его член
затвердел.
ЌедоступнаЯ глазу нога претерпевала полную метаморфозу. Џод пальцами Њо
плоть ее мало-помалу превращалась в плоть совсем другой ноги, к которой
рыцарь-избавитель Њо прикоснулсЯ двадцать лет тому назад, о чем неоднократно
рассказывал своему аналитику (а тот совершил оплошность, когда,
сосредоточившись на детстве, пренебрег этим ключевым эпизодом).
ќто произошло как-то весной, в начале восьмидесЯтых годов. Њесто
действиЯ -- Љитай, университет, плохо освещеннаЯ шумнаЯ столоваЯ, в которую
набилось несколько сот студентов, у каждого в руках эмалированнаЯ миска и
пара палочек. €з динамика несутсЯ оглушительные стихи во славу новой
политики правительства. ‚се стоЯт в очереди. Љ каждому из двух десЯтков
скользких раздаточных окошечек тЯнетсЯ, утопаЯ в облаке не то пара, не то
чада, длиннаЯ цепочка черных голов, всем тесно и весело. Ѓыстро взглЯнув по
сторонам и убедившись, что на него никто не обращает вниманиЯ, Њо уронил на
пол свой талончик на обед, засаленный и закапанный соевым соусом и супом.
Ќезаметный в толкучке, листок вспорхнул и Якобы случайно упал к ногам одной
студентки, у самых ее тапочек в бликах солнечного света, которому удалось
пробитьсЯ через зарешеченные окна с битыми стеклами. —ерные вельветовые
тапки на тонкой, как бумага, подошве не закрывали подъема,
над ними начиналась белизна носков. ‘ бьющимсЯ, как у воришки, сердцем
Њо присел около этих ножек, окутанных кухонными парами, и протЯнул руку к
карточке. ЏодбираЯ же ее, провел кончиками пальцев по черному вельвету и
затрепетал, ощутив сквозь носок нежное тепло.
Ћн поднЯл голову и, опЯть-таки сквозь испарениЯ, увидел лицо студентки:
ни удивлениЯ, ни любопытства в ее взглЯде, скорее волнующаЯ
полупоощрительнаЯ улыбка в уголках рта.
ќто была X. Љ., его однокурсница, тоже изучавшаЯ классику (X. -- ее
фамилиЯ, по-китайски она состоит из сложного иероглифа, значение левой его
части "старый" или "древний", значение правой -- "луна". €ероглиф имени тоже
двойной: слева-- "огонь", справа-- "гора". ‚се целиком -- прекрасный символ
одиночества: "ЋгненнаЯ ѓора ‘тарой ‹уны". Ђ как это красиво графически, как
мелодично и волшебно звучит! Њо до сих пор млел, стоило ему произнести ее
имЯ.).
Ћн снова уронил карточку, котораЯ приземлилась на том же месте. €
опЯть, подбираЯ ее, почувствовал шевеление длинных пальчиков под черным
вельветом.
‚ вагоне было все так же темно, но скрежет под полом стал вдруг потише,
а стук колес -- пореже, и в тот момент, когда он совсем затих, Њо застонал
от наслаждениЯ, но еще и от стыда и муки -- горЯчаЯ струйка обожгла низ его
живота и промочила трусы, хорошо хоть не задев кармашек с припрЯтанными
капиталами.
Џоезд остановилсЯ. „рожащие лучи вокзальных фонарей пронизали вагон,
немного света попало и под лавку. € Њо с ужасом увидел, что ножка, которую
он все времЯ гладил, причина его унижениЯ, на самом деле была ручкой --
ручкой валЯвшейсЯ на полу швабры.
Ћн закрыл глаза, обхватил лицо руками, вытЯнулсЯ на спине и стал
молитьсЯ, чтобы поезд поскорее тронулсЯ и темнота скрыла постыдные следы, но
и снаружи и внутри установилась гнетущаЯ тишина. Џоезд стоЯл неподвижно.
‚друг рЯдом с ним под лавкой раздалсЯ мужской голос:
-- ѓде это мы?
Њо вздрогнул и быстро перевернулсЯ на живот, чтобы было не видно
мокрого пЯтна на брюках. Ћт резкого движениЯ с него свалились очки.
-- Љто вы? Ђ где же та девушка, продавщица из ЏинсЯна?
-- Ћна ушла, а свое место уступила мне за три юанЯ.
’огда Њо понЯл, что за то недолгое времЯ, пока он отлучалсЯ в туалет,
диспозициЯ под лавкой поменЯлась в худшую длЯ него сторону. Ќеужели девушка
именно тогда и вылезла? Ћн хотел поподробнее расспросить нового попутчика и
подполз к нему поближе, но тот уже снова спал. ђезиновых туфель продавщицы
нигде не было. € только пару минут спустЯ Њо сообразил, что его собственные
ботинки (заграничные, прочные и сохранЯющие форму) тоже исчезли.
Њо вылез из-под лавки весь грЯзный, в мокрых штанах и с чумазым лицом,
когда же он посмотрел наверх, на багажную полку, ему стало дурно: там, где
стоЯл чемодан, теперь висела только обрезаннаЯ кем-то цепочка,
поблескивавшаЯ в фонарных лучах.
‚ смЯтении он бросилсЯ к выходу и спрыгнул из вагона на перрон.
ЊоросЯщий дождик окутал вокзал плотным туманом, и в первый момент Њо решил,
что у него помутилось в глазах. Ћн закричал и побежал
по платформе, но крик его затерЯлсЯ среди далеко растЯнувшихсЯ
блестЯщих рельсов и в толпе пассажиров и железнодорожных служащих; одни
болтали, стоЯ у дверей вагонов, другие, присев на корточки тут же на
платформе, ели моментальную вермишель, третьи играли в бильЯрд в бывшем
кабинете начальника вокзала, недавно переделанном в караоке-бар с мигающими,
как на сцене, огнЯми немыслимо Ядовитых цветов. Ќикто, разумеетсЯ, не видел
девушку с краденым голубым чемоданом на колесиках фирмы "„елси".
"Џока Я пыталсЯ что-то узнать у полицейского, мой поезд отошел, --
писал Њо (в новом блокноте с серой обложкой, который он купил на другой
день. Љроме того, он приобрел черный квадратный чемодан без колесиков,
металлическую цепочку потолще, с более прочными, чем у той, что была раньше,
звеньЯми, и мобильный телефон.). -- џ побежал за ним, но догнать не смог. €
еще долго шел под дождем по уходЯщим за горизонт рельсам и выкрикивал имЯ
ѓоры ‘тарой ‹уны, призываЯ ее, воплощение красоты и мудрости, на помощь".
‡авершив этими словами свою запись, Њо, снЯвший номер в плохонькой
гостинице, составил подробнейший, в несколько страниц, перечень всего, что
было в утраченном чемодане, с указанием цены во франках и юанЯх, не забыв ни
обуви, ни тетрадей, ни маленького термоса -- ни единой вещи, с тем чтобы
подать рекламацию в “правление железных дорог. Ќо скоро одумалсЯ и
рассмеЯлсЯ.
"Љак будто ты не знаешь своей великой родины!" -- сказал он себе,
разорвал список на мелкие кусочки и, не переставаЯ смеЯтьсЯ, выкинул в
окошко.

2
ЏредсвадебнаЯ трагедиЯ балъзамировщицы трупов
-- ‘кажи, когда ты первый раз услышала о гомосексуалистах?
-- Њне было тогда... сейчас посчитаю... по-моему, двадцать пЯть лет.
-- „вадцать пЯть? ’ак поздно? ’ы уверена?
-- ’ы ничуть не изменилсЯ, Њо. ‚се та же отвратительнаЯ страсть
растравлЯть чужие раны. Ђ у менЯ хрупкаЯ психика, как у любой женщины в
сорок лет.
-- …сли рана не зарубцевалась, Я могу по крайней мере снЯть боль.
‘читай, что наш телефонный разговор на расстоЯнии почти в тысЯчу километров
-- это бесплатный сеанс психоанализа.
-- “ймись, Њо! ’ы звонишь поздравить менЯ с днем рождениЯ -- прекрасно,
Я очень тронута. ‘пасибо. Ќо все имеет пределы. Џрошло то времЯ, когда мы с
тобой вместе бегали в школу. џ вдова и к тому же бальзамировщица трупов.
-- —удесное слово -- "бальзамировщица"! •оть Я плохо себе представлЯю,
что это за профессиЯ, но Я заранее от нее в восторге! €ногда фильм нравитсЯ
вот так, по названию, еще до того, как посмотришь.
-- Ќу и что?
-- Џочему ты упираешьсЯ? ’ы же знаешь, Я никому ничего не расскажу.
Џсихоаналитик -- все равно что свЯщенник, хранит тайну исповеди.
ќто профессиональнаЯ этика. „оверьсЯ мне, выговоришьсЯ -- станет легче.
Џопробуй.
-- Ќу ладно. ’ак ты спрашиваешь, когда Я услышала про это дело?
-- „а, про гомосексуалистов. ’ебЯ, кажетсЯ, пугает само слово.
-- „о двадцати пЯти лет Я его никогда и не слышала.
-- Ђ как это было первый раз, помнишь?
-- „а. ќто было года за два до моего замужества, но мы с –зЯнем уже
были жених и невеста. Ћн преподавал английский в лицее. Љак-то в субботу
после работы -- тогда еще работали по субботам -- он на велосипеде заехал за
мной в морг, что-то около шести вечера. џ, как обычно, села на багажник, а
он крутил педали...
(Џедали... Љраем сознаниЯ Њо уловил тревожное созвучие этого слова с
другим, прЯмо относЯщимсЯ к предмету беседы. ‚ ту пору он часто видел, как
крутит педали этот парень, сутуловатый, с длинными, всегда аккуратно
причесанными волосами, сиЯющий чистотой, как новенькаЯ монета, с длинным
худым лицом книжного человека. Џодъехав к серому бетонному дому, в котором
жили семьи Њо и Ѓальзамировщицы, он тормозил и на несколько секунд замирал,
сохранЯЯ равновесие на неподвижном велосипеде, прежде чем небрежно и не
спеша опустить ноги на землю. ‚елосипед он всегда оставлЯл довольно далеко,
как будто опасалсЯ, что он потерЯетсЯ среди других, сваленных как попало
перед подъездом велосипедов.)
-- Ќу, и все как обычно: мы проехали мимо музыкальной школы, потом мимо
кондитерской фабрики и шинного завода.
-- Љстати, один нескромный, но очень значительный длЯ менЯ как
последователЯ ”рейда вопрос: тебе никогда не снилась труба шинного завода?
„линнаЯ-длиннаЯ труба, поднимающаЯсЯ к небу, как огромный, мощный пенис?
-- Ќет. Ќикогда. џ ее терпеть не могу, эту трубу, котораЯ вечно
отравлЯет воздух своим черным дымом. Ђ потом сажа и всЯкаЯ труха оседают на
улицах, на домах, на деревьЯх. ‹етом, перед грозой, когда и так нечем
дышать, дым стелетсЯ чуть ли не над самой землей, лезет в лицо, набиваетсЯ в
нос. Љошмар! ‚от мимо кондитерской фабрики проезжать -- одно удовольствие.
’ам так вкусно пахнет! Џомнишь?
-- …ще бы. Љогда мы были маленькие, в шестидесЯтые годы, пахло всегда
молочно-ванильной карамелью -- Я обожал эти конфеты и никогда нигде больше
их не встречал. ђассказывай дальше. ‡начит, вы ехали на велосипеде и вдыхали
черный дым шинного завода.
-- Ќу и вот. Ћколо музыкальной школы он свернул и поехал напрЯмик,
потому что уже темнело.
-- „а-да, по узкой аллейке вдоль сточной канавы, там еще всегда такаЯ
вонища. € дорога всЯ в колдобинах... ЏредставлЯю, каково тебе было трЯстись
на багажнике.
-- ’ам почти никто и не ездил -- именно потому, что дорога плохаЯ. €,
если помнишь, посреди аллеи стоЯл маленький домик.
-- Њужской общественный туалет.
-- ’уалет -- громко сказано. ’ошнотворный нужник.
-- ’ы права. ќто была такаЯ темнаЯ, сыраЯ кирпичнаЯ развалюха,
свет проникал только сквозь дыры в черепичной крыше. ќлектрйчест-
ва тоже не было. ‚нутри тучи мух. Ќа полу лужи, даже в сухую погоду. Ђ
уж когда дождь, просто не зайдешь. ‚се мочились прЯмо с порога. €ногда даже
устраивали соревнованиЯ, местные Ћлимпийские игры -- кто дальше пустит
струю.
-- ‚ тот день так называемый туалет был оцеплен полицией. €здалека Я
видела просто какие-то тени и не могла понЯть, кто это. Ђ когда мы подъехали
поближе, заметила, что у них в руках автоматы -- дула поблескивали под
фонарЯми. Џолицейские в форме. € довольно много. ‚се происходило в полной
тишине. Ћни арестовали десЯток мужчин -- совсем молодых и постарше. ‹иц Я не
разглЯдела -- они выходили из домика гуськом, опустив голову. Џолицейские
перекрыли дорогу. Њы сошли с велосипеда и пошли пешком. џ спросила своего
будущего мужа, кто эти несчастные люди. ‚от тогда-то, в двадцать пЯть лет, Я
и услышала то самое слово.
-- —то они делали в будке?
-- –зЯнь объЯснил мне, что у них там было место встреч. ‚се они
сгорбившись прошли мимо нас под конвоем полицейских к бронированному фургону
с решетками. ‚ид у них был подавленный, виноватый, они были похожи на
пойманных зверей, которым перебили хребет. „аже полицейские смотрели на них
с любопытством, как на диковинку. € такаЯ жуткаЯ тишина! ‘лышно было, как
гудЯт телеграфные провода на ветру, как булькает вода в сточной канаве, Я
услышала даже урчание своего пустого живота. –зЯнь шел, опустив голову и
глЯдЯ на грЯзную дорогу под колесами. ’олько когда мы снова сели на
велосипед и Я прислонилась щекой к его спине, Я почувствовала через рубашку,
что он весь в холодном поту. џ что-то ему сказала, но он не ответил. Џотом
мы никогда больше не ездили той дорогой.
-- Ђ он часто заезжал за тобой на работу?
-- „а. Џочти каждый день. € отвозил менЯ домой.
-- ‚от это галантность! “ менЯ не хватило бы духу, даже если бы Я был
влюблен. Ѓоюсь мертвых.
-- –зЯнь не боЯлсЯ.
-- Њожет, ты еще скажешь, что смерть его чем-то притЯгивала? „а? ‚
таком случае, у него психологиЯ западного человека. €нтересный тип. †аль,
что его нельзЯ подвергнуть анализу.
-- ‡наешь, где мы с ним познакомились? ‚ морге. ‚ том самом зале, где Я
до сих пор работаю.
-- ђасскажи.
-- ќто было в начале восьмидесЯтых. Џрошло уже почти двадцать лет. џ
даже не помню, во что он был тогда одет.
-- Џодумай -- и вспомнишь.
-- Ќет, больше не могу, хочу спать. „авай продолжим завтра, ладно?
-- „оговори только, как вы познакомились. Њне это очень важно.
-- ‡автра.
-- Ќу, хорошо, до завтра. џ тебе позвоню.
-- Ѓыло часов пЯть вечера. ‚се мои коллеги и начальник смены ушли
играть в баскетбол -- у них был товарищеский матч с командой пожарных. џ
вошла в ритуальный зал и увидела –зЯнЯ с каталкой, на которой лежало тело
женщины. Џомню его ухоженные волосы до плеч, грустный, замкнутый вид,
измученный взглЯд и особенно его духи. ’огда, в начале
восьмидесЯтых, духи были такой редкостью! „аже у богатых. џ сразу
почувствовала запах настоЯщих духов. ’онкий, прЯный, экзотический аромат, в
нем угадывалась герань с легкой примесью розы. ‚ одной руке он держал
длинное жемчужное ожерелье, которое как-то неприЯтно подчеркивало
женственность его облика, и машинально перебирал бусины, как монах четки.
Џальцы у него были короткие и грубые (потом Я узнала, что это последствие
трудового перевоспитаниЯ в глухой горной деревне во времЯ культурной
революции), на правой руке виднелись два уродливых шрама.
-- Љак ты была одета в тот день?
-- Ќа мне был белый халат и перчатки.
-- Ѓелый халат?
-- Ќу да. Љак у медсестры. џ всегда ношу свежий, белоснежный. Ќе то что
другие сотрудники! Џосмотрел бы ты на их халаты! —ерные, засаленные, и
только когда совсем уж залоснЯтсЯ, они их стирают.
-- ЏредставлЯю. Ђ –зЯнь, наверное, любил, когда одеваютсЯ опрЯтно.
-- Ћн на менЯ даже не посмотрел. ѓлЯдел не отрываЯсь на фиолетовое
пЯтно за ухом матери. Џервый признак, что труп начал разлагатьсЯ. „остал из
кармана и протЯнул мне записку от директора похоронного бюро, это было
разрешение -- не знаю уж, как он его добилсЯ, -- присутствовать в виде
исключениЯ при бальзамировании. џ тогда еще не бальзамировала сама. —ерт
знает, что за блажь на менЯ нашла, но почему-то Я не сказала ему, что Я
только делаю покойникам прически, а длЯ главной процедуры надо ждать
начальника смены.
-- —асто у вас допускаютсЯ такие наблюдатели?
-- Ќет, крайне редко.
-- џ тебЯ слушаю и понемногу начинаю понимать этого малого. ѓотов
спорить, что он надушилсЯ духами своей матери и ожерелье тоже было ее.
-- Њолодец, французский аналитик! ѓолова у тебЯ варит! ‚от только
почему ты до сих пор не женилсЯ? ‚се еще влюблен в однокурсницу, которой до
тебЯ и дела не было? Љак там ее звали? ЉакаЯ-то ѓора?..
-- ѓора ‘тарой ‹уны. Ќе смей говорить о ней в таком тоне. •ватит валЯть
дурака, рассказывай дальше.
-- Ќа чем мы остановились?
-- Ќа том, что ты собиралась бальзамировать его мать.
(‚друг внимание нашего аналитика отвлекли звуки из соседнего номера
дешевой гостиницы, в которой он остановилсЯ. ‡авыли трубы, полилсЯ душ,
запел мужской голос, а потом спустили воду из бачка -- казалось, прЯмо над
головой у Њо загрохотал водопад, старые трещинки на потолке стали
расползатьсЯ и превратились в Язвочки, из которых посыпались хлопьЯ
известки. ќто придало особый колорит телефонному сеансу психоанализа. Џотом
нежно зажурчал ручеек -- бачок стал наполнЯтьсЯ -- и зашумела стиральнаЯ
машина. ќтот шум вернул Њо на двадцать лет назад, в далекое весеннее
воскресенье, словно стараЯ, полузабытаЯ песенка зазвучала у него в голове.
Ћн увидел Ѓальзамиров-щицу, ее жениха и всех обитателей двора, столпившихсЯ
около общественного крана, перед которым стоЯла новехонькаЯ, купленнаЯ к
свадьбе стиральнаЯ машина. Џервое семейное приобретение. Ѓудущие супруги
смотрели, как в машину наливаетсЯ вода, и одно это зрелище
переполнЯло счастьем их души. Њо вспомнил, что в ту пору в городе с
восьмимиллионным населением еще не было такси, так что гордаЯ пара
добиралась до дома пешком, он вел велосипед за руль, она подталкивала сзади.
Ђ на багажнике ехала привЯзаннаЯ веревками из рогожи стиральнаЯ машина марки
"‚осточный ветер", продукциЯ одноименного местного завода. ’о было великое
событие, достойное войти в анналы двора, в котором проживали несколько сот
семей медицинских работников. Ѓурные аплодисменты! ’олпа детей и взрослых,
по большей части врачей, в том числе нескольких светил, сгрудилась вокруг
машины. Ћдни громко восхищались, другие интересовались, сколько она стоит и
как действует. “ступив многочисленным просьбам, владельцы агрегата
согласились устроить публичную демонстрацию. Ѓальзамировщица пошла за
грЯзным бельем, а –зЯнь тем временем подключил машину к уличному крану. Њо
тоже был там и испытывал такое чувство, как будто присутствует при запуске
космического кораблЯ. –зЯнь нажал на кнопку пуска, красные и зеленые
лампочки замигали над круглым окошком, сквозь которое было видно, как
промокло и завертелось белье, как заплескалась, ритмично поднимаЯсь и
опускаЯсь, вода, как вскипели и радужно заискрились под весенним солнышком
пузырьки мыльной пены. Ѓальзамировщица, повиснув на руке –зЯнЯ и восторженно
ахаЯ, обходила, осматривала и ощупывала машину со всех сторон. Њежду тем
белый корпус трЯссЯ все сильнее и сильнее и временами ревел, как самолет
перед взлетом.
Ќаконец затихли последние конвульсии, и демонстрациЯ завершилась
открытием люка. †ених и невеста опустились перед машиной на колени и на
глазах собравшихсЯ торжественно извлекли выстиранную одежду -- вещи
невозможно было узнать, безжалостный "‚осточный ветер" изодрал их в клочьЯ.)
-- …сли б ты видел, до чего ужасно выглЯдела его мать. Љогда Я подошла
к ней, менЯ так и передернуло. „ело не в том, что лицо стало серым, к этому
Я уже привыкла, но оно было так искажено, как будто она умирала в приступе
дикой Ярости, мускулы застыли в какой-то злобной гримасе -- странно и
страшно! ‚ыпученные глаза, оскаленный рот, десны наружу... ну прЯмо лошадь,
под копытами которой разорвалсЯ снарЯд: дым, порох, землЯ разлетаютсЯ в
разные стороны, и она дико ржет. –зЯнь сдавленным голосом, сквозь рыданиЯ,
объЯснил, что его мать была лингвистом и умерла где-то на границе с Ѓирмой,
где изучала бесписьменный Язык какого-то архаического племени с
матриархальным строем. Ћна хотела доказать, что большаЯ часть лексики этого
Языка происходит от древнекитайского эпохи ЃорющихсЯ царств (ќпоха ЃорющихсЯ
царств -- период междоусобных войн с V по III в. до н. э), еще до первых
императоров. …е доставили в местную больницу, и в предсмертной агонии она
выкрикивала слова этого неизвестного наречиЯ. „аже не слова, а корни слов,
какие-то странные нагромождениЯ слогов, отдельные гласные, взрывные
согласные.
-- Ќу, лингвистика лингвистикой, а что показало вскрытие?
-- Џричин смерти могло быть две: редкаЯ тропическаЯ болезнь или же
отравление Ядовитыми растениЯми или грибами -- печень буквально развалилась
на кусочки под пальцами патологоанатома. –зЯнь выглЯдел таким потерЯнным,
подавленным горем и всеми похоронными процедурами. Ћн, бедненький, был
совсем один.
- Ђ отец? Ћн ведь, кажетсЯ, тоже лингвист?
- Ћн работает в Џекине. ђодители –зЯнЯ развелись в конце шестидесЯтых.
Њать вырастила его одна. € –зЯню непременно хотелось, чтобы в гробу у нее
было нормальное, достойное крупного ученого выражение лица, а не эта
дьЯвольскаЯ гримаса. ’ело доставили самолетом, но оно уже начало разлагатьсЯ
-- Я так ему и сказала. Љогда Я опускала покойной веки -- профессиональный
рефлекс, -- то заметила на шее и висках синеватые пЯтна. џ сказала –зЯню,
что дорога каждаЯ минута. ђаботники, которые перевозЯт трупы, ушли вместе с
начальником смены, а грузовые лифты закрыты на цепь с замком, так что нам
пришлось самим тащить его мать на второй этаж, в бальзамировочную, и
обкладывать льдом. Њы поднЯли завернутое в одеЯло тело -- оно совершенно
окоченело, -- Я за плечи, –зЯнь за ноги, и кое-как, спотыкаЯсь, понесли к
лестнице. –зЯнь молчал и вообще казалсЯ не в себе. ел неуверенно, каким-то
деревЯнным шагом. …му было очень плохо. —тобы ухватитьсЯ покрепче, он надел
жемчужное ожерелье на шею, по щекам его текли слезы. „о лестницы было
недалеко, но с каждым шагом тело как будто наливалось тЯжестью и свисало все
ниже. „важды за этот короткий путь мы останавливались, чтобы Я могла
отдохнуть. € Я постоЯнно чувствовала аромат его духов. ‚о времЯ одной из
таких передышек Я, выбившись из сил, присела на корточки спиной к стене и
положила голову покойной себе на колени. ‡акрыла глаза и так застыла. –зЯнь
был тут, совсем рЯдом, но Я его не видела, не слышала его голоса и его
дыханиЯ, а только впивала этот гераниевый запах... была еще примесь розы и
мускуса, но почему-то она стала слабее, чем сначала. ‘кажешь, субъективное
ощущение? Њожет быть. Ќо Я погружалась в этот аромат, он пропитал все мои
поры. ќто было похоже на сон: вот Я сижу и держу на коленЯх голову трупа, а
вот закрываю глаза и чуть не задыхаюсь от насыщенного запаха герани... еще
немножко -- и сама превращусь в длинный изЯщный плод герани. ’ы его
когда-нибудь видел? Љак бы его описать? Ћн похож на клюв белого журавлЯ,
такой же изысканный изгиб.
-- Џо лестнице вы тоже несли тело вдвоем?
-- Ќет. ‹естница бетоннаЯ, крутаЯ и, главное, очень узкаЯ. Љогда мы
дошли до нее, –зЯнь сказал, что будет удобнее и проще, если он понесет свою
мать один. ‘начала он попробовал взЯть ее на руки -- знаешь, как в кино,
когда молодой муж после свадьбы подхватывает счастливую новобрачную и легко
взбегает со своей ношей по лестнице в спальню. Ќо у –зЯнЯ так не получилось.
‚идимо, ему было слишком тЯжело. Ћн не мог идти. ’огда он попросил менЯ
помочь ему взвалить тело на спину. ’ут-то Я и увидела, что щеки покойной
провалились еще больше, а кожа совсем посерела. Ќачалось расслабление мышц,
значит, скоро отвалитсЯ нижнЯЯ челюсть и работать с лицом будет страшно
трудно. џ подвЯзала челюсть салфеткой. Џри свете голой лампочки на
лестничной клетке было видно, что глаза опЯть открылись и смотрели прЯмо
вперед, но выражение их изменилось: вместо злобы и ненависти в них теперь
стоЯло такое отчаЯние, такаЯ тоска, что все во мне перевернулось и Я отвела
взглЯд. —то это был за подъем! ѓлЯдЯ на
–зЯнЯ, Я думала, что нет длЯ человека более тЯжелого бремени, чем тело
мертвой матери. –зЯнь преодолевал ступеньку за ступенькой. €кры его дрожали
от напрЯжениЯ, кожа на щиколотках так обтЯгивала косточки, что едва не
лопалась. Ќо он упорно карабкалсЯ вверх. ‚друг ожерелье, висевшее у него на
шее, лопнуло, бусины посыпались на узкие ступеньки и с хрустальным звоном
запрыгали по бетону. џ шла несколькими ступенЯми ниже, так что мне ничего не
стоило вытЯнуть руки и наловить полные пригоршни летЯщих жемчужин.
Ќеожиданно сверху раздалсЯ оглушительный хохот -- Я вздрогнула и поднЯла
голову. –зЯнь смотрел на менЯ через голову матери и давилсЯ от смеха. —ерез
минуту он пришел в себЯ, пробормотал извинениЯ и, тЯжело переваливаЯсь,
двинулсЯ дальше, а застрЯвшие у него в волосах и в складках свитера
жемчужины при каждом шаге соскакивали и плЯсали вокруг менЯ -- ужасно
красиво.
(Њо вспомнилсЯ другой звук, не столь мелодичный и хрустальный, как звон
скачущих по бетону жемчужин. Ѓульканье стиральной машины, снова запущенной,
к великой радости Ѓальзамировщицы, ее жениха и дворовых зевак, ровно через
неделю после первой неудачной попытки, в следующее воскресенье. ЊолодаЯ пара
вернула растерзавший все белье "‚осточный ветер" на завод-изготовитель, а
неделю спустЯ привезла новую машину тем же порЯдком: на багажнике
велосипеда, который один вел за руль, а другаЯ подталкивала сзади. •отЯ уже
стемнело, их поЯвление вызвало во дворе еще больший фурор, чем в прошлый
раз. ѓоворили, что даже отъЯвленный скупердЯй врач с первого этажа, жертва
нервного тика, который случалсЯ у него от трех до трех тысЯч раз в день,
расщедрилсЯ и протЯнул из окошка удлинитель, куда включили 5оо-ваттную
лампу. Џодвесили прЯмо над колонкой, около которой красовалсЯ новенький
агрегат марки "‚осточный ветер".
‚осторженные зрители не только толпились вокруг машины во дворе, но и
глазели из окон, точно с театральной галерки. Џарни швырЯлись петардами в
девушек, которые по такому случаю выскочили из дому с мисками в руках, не
доужинав и угощаЯ друг дружку. Ђтмосфера была самаЯ праздничнаЯ: смех,
крики, споры, шуры-муры. ‚се грЯзное белье Ѓальзамировщицы пошло в расход
еще неделю назад, поэтому ей не осталось ничего другого, как только
загрузить в машину чистую одежду, что она и сделала у всех на глазах, храбро
улыбаЯсь. Њашину включили, жених с невестой взЯлись за руки и стали с
умилением наблюдать через круглое окошечко, как кувыркаютсЯ в мыльной пене
синие куртки, цветастые блузки, поплиновые юбки, жакетки, а также пара
джинсов, пара расклешенных брюк, которых никто ни разу не видел на хозЯйке,
и множество белых фирменных футболок -- похоронное бюро премировало ими
сотрудников.
‚ремЯ стирки постепенно подходило к концу, как соната -- к
заключительной ноте. Ќервы публики напрЯглись до предела -- все помнили тот
адский рев взбесившегосЯ самолета, который предшествовал трагическому финалу
первой демонстрации. ‹ампочка раскачивалась на ветру и попеременно украшала
лица зрителей желтыми и багровыми бликами или серыми тенЯми. ‚ладельцы
машины, понЯтно, волновались больше всех, но держались мужественно и,
избегаЯ устремленных на них десЯтков пар глаз, сосредоточенно глЯдели на
запотевшее и забрызганное изнутри окошко. ‚се вроде бы шло хорошо. Ѓарабан
продолжал ритмично крутитьсЯ, хорошо смазанный механизм урчал в глубоком
баритональном тембре. ЌапрЯжение толпы ослабло.
€ все-таки "‚осточный ветер" снова проЯвил вероломство. Џоложенное
времЯ истекло, а машина, как упрЯмый осел, не желала останавливатьсЯ. Џрошло
десЯть, пЯтнадцать минут, некоторые стали расходитьсЯ, остальные недовольно
загомонили. Љто-то схохмил, что завод вместо стиральной машины подсунул
машину длЯ зомби, и все покатились со смеху. Њо видел, как Ѓальзамировщица
тоже попыталась засмеЯтьсЯ, но не смогла. ‹ицо ее пылало. Ќасмешки сыпались
на жениха с невестой со всех сторон, и те, как под ударами, вжимали голову в
плечи. Љ тому же в желтом конусе электрического света замельтешили дождинки.
—ерез несколько минут двор опустел. ‘квалыга-врач, верный себе, забрал
лампочку (зрЯ только жег!) и, дергаЯ ртом и левым глазом, потребовал, чтобы
Ѓальзамировщица заплатила ему за расход электричества.
„ождь разошелсЯ и хлестал по корпусу машины, она же продолжала
наЯривать в темноте, словно предаваЯсь гнусному самоублажению. Њо из-под
навеса дома напротив видел сквозь дождевую завесу, как мигают изумрудные и
рубиновые огоньки. Ќеумолимый, бесчувственный, дикий монстр дебоширил и пел
под ливнем, причем баритон перешел теперь в напористый, самовлюбленный
тенор.
€з соседних окон сначала послышались одиночные возгласы, а потом хлынул
поток возмущенных криков и брани по адресу Ѓальзамировщицы и ее жениха. Ћни
же стоЯли у колонки, вдвоем под одним зонтиком, который держал –зЯнь, и
обреченно смотрели на упрЯмую машину, струи дождЯ и ручьи под ногами.
Љакой жестокий удар! Љогда наконец дверца щелкнула и открылась, когда
из машины достали и осветили дрожащим лучом карманного фонарика белье,
оказалось, что все вещи до единой снова изорваны в клочьЯ.)
- џ тебе уже говорила, что в то времЯ Я еще не бальзамировала, а только
причесывала покойников. Џрепарировать и заниматьсЯ косметикой мне до тех пор
ни разу не приходилось. Џоэтому, скрыв истину, Я, как ты догадываешьсЯ,
оказалась в ужасном положении. џ уложила мать –зЯнЯ на холодильный стол и
стала тщательно, медленно разбирать ее волосы -- надеЯлась, что начальник и
остальные вернутсЯ наконец со своего баскетбола. Ќадо сказать, волосы,
несмотрЯ на возраст покойной, были великолепные. Ќе особенно густые, с
проседью, но такие шелковистые! џ их промыла, высушила, расчесала прЯдку за
прЯдкой и уложила в шиньон: –зЯнь сказал, что такую прическу она делала по
торжественным случаЯм -- в день рождениЯ, праздники, Ќовый год. “ нее была
длиннаЯ красиваЯ шеЯ, и ей нравилось смотреть на нее в зеркало. Џрическа ей
действительно шла -- придавала интеллигентный, едва ли не аристократический
вид. •отЯ, конечно, выражение лица изменить не могла. Љак бы тебе сказать?
Џомню, было просто больно смотреть, как она лежит, такаЯ вот изуродованнаЯ,
и, кажетсЯ, страдает от какой-то нескончаемой пытки. Ќачальник и все прочие
никак не возвращались, и Я решилась сыграть роль до конца. Ќастало времЯ
действовать. Џути назад уже не было.
-- ’ы полюбила его с первого взглЯда?
-- „а, наверное... Њожет, на сегоднЯ хватит?
-- Ќет-нет. ђасскажи хотЯ бы, как ты вышла из положениЯ. ‚ двух словах.
Ћткрой профессиональную тайну.
-- Ќу, хоть Я сама никогда не пробовала, но теоретически знала что и
как. ‘начала внутривенно вливаетсЯ формалиноваЯ смесь. ќто совсем не то, что
переливание крови. Ќадо рассечь ногу и ввести катетер, через который
специальным насосом раствор вводитсЯ в тело и выводитсЯ из него. ќтот надрез
всегда делает сам начальник. џ иногда бывала рЯдом с ним -- помогала
привести покойника в порЯдок или подавала инструменты, но каждый раз
отворачивалась -- из какого-то инстинктивного, непреодолимого отвращениЯ. Ќе
к мертвецам - к ним-то Я давно привыкла. Ђ к начальнику. “ него были такие
белые, бескровные руки... брр! Ђ ногти длинные, острые -- прЯмо вампир из
фильма ужасов! Ќо главное даже не это, а омерзительный запах. Ћт него всегда
разило спиртным. џ не трезвенница -- за столом, по праздникам не прочь и
сама немножко выпить. Ќо, понимаешь, бальзамирование -- последнЯЯ услуга,
которую можно оказать человеку на этом , свете, последнее, чем можно его
порадовать. € менЯ просто тошнило от запаха винного перегара, пусть даже не
очень сильного. Ђ вот теперь, когда надо было первый раз самой сделать
надрез, Я пожалела, что не наблюдала повнимательнее. Ѓыло страшно: вдруг
ошибусь, вдруг не получитсЯ -- вот кошмар! „рожа от страха, Я готовила
инструменты, раствор и насос -- довольно старый, немножко ржавый, но еще
вполне исправный. Џотом засучила покойной левую штанину до колена --
обнажилась ледЯнаЯ тонкаЯ голень, сплющеннаЯ, оттого что долго оставалась в
одном положении. Ќеловко и неуверенно Я разрезала скальпелем кожу
крест-накрест. Џотекла густаЯ, как пюре, кровЯнистаЯ жидкость. –зЯнь
позеленел и закрыл глаза, ему стало дурно. ‚друг мне послышалсЯ шум внизу,
на первом этаже. џ уж подумала, что это шаги начальника, который, на мое
счастье, вернулсЯ и сейчас подниметсЯ сюда. џ побежала ему навстречу. ќто
было такое облегчение! џ бы с радостью призналась начальнику, что взЯлась не
за свое дело, и пусть отругает или накажет. џ спустилась по лестнице и дошла
до самой двери. ‚ коридоре было темно, слабо освещеннаЯ дверь закрыта. Ќигде
никого. ‘коро должно было совсем стемнеть, тогда ничего не будет видно. ‚
коридоре дуло, пробирал холодный, как нога усопшей, сквознЯк. Ѓыло страшно
неуютно от гулкого эха моих одиноких шагов по лестнице и мраморному полу, от
теней по углам, Я испугалась даже собственного отражениЯ в зеркале. ЊенЯ так
и подмывало открыть дверь на улицу и удрать, ни слова не сказав клиенту, или
сбегать на баскетбольную площадку за выпивохой-начальником. Ќо Я совладала с
собой и вернулась наверх, понЯтиЯ не имеЯ, что делать дальше. ‚
бальзамировочной Я сказала –зЯню, что мне послышалось, никто не пришел, и
что, если он поможет мне повернуть тело, мы продолжим, а потом поставим
катетер. Ћн спросил разрешениЯ почитать матери стихи по-английски -- это она
научила его этому Языку, когда он был маленьким, а теперь он изучал его в
университете, причем не просто занималсЯ им день и ночь, а отдавалсЯ ему как
единственной страсти в своей жизни. Ћн так робко попросил, что Я не смогла
отказать. € он начал декламировать громким голосом, довольно приЯтным, с
женственными интонациЯми. Љак ты знаешь, Я по-английски ни бум-бум, но стихи
были очень красивые. Љрасивые и грустные. „рожь унЯлась, моЯ рука окрепла,
скальпель послушно делал надрезы в нужных местах, операциЯ протекала
нормально под аккомпанемент странных, каких-то волшебных звуков. –зЯнь
сказал, что это стариннаЯ ирландскаЯ песнЯ из романа „жойса. џ спросила, про
что она, и он перевел, а мне так понравилось, что Я записала на памЯть. …сли
хочешь, могу рассказать:
Ѓом-бом! ’о колокол звонит
Њатушка, прощай!
‘хороните на старом погосте менЯ,
ѓде могила старшего братца.
—ерный гроб, а за ним чередою
Ѓелых шестеро ангелов Ѓожьих,
„вое плачут-рыдают, два молитву читают,
„ва других унесут мою душу.
Љожа покойной чудесным образом розовела, по мере того как по венам
разливалась жидкость, которую –зЯнь накачивал ржавым насосом. Ћн сменил
менЯ, позабыв о своем „жойсе. џ же принЯлась чистить его матери зубы. Џомню,
у нее, как и у сына, два передних неплотно сходились. Ќе прошло и часа, как
расслабились руки и подбородок. †уткаЯ гримаса исчезла, лицо расправилось.
—ерты снова обрели спокойствие, какое пристало серьезной даме-лингвистке, и
казалось, что это радует усопшую. Љитайско-бирманский диалект ее больше не
терзал. “видев, каким приветливым стало лицо матери, сын захотел сделать ее
еще прекраснее. џ согласилась, и он пошел за косметикой, а менЯ оставил
наедине с покойной. Ќу, Я сидела, глЯдела на нее и не заметила, как заснула.
Љогда же проснулась, шел дождь. Ќе знаю, что произошло за времЯ, пока Я
спала, но что-то во мне изменилось. ‚се вокруг казалось таким прекрасным,
даже шум дождЯ звучал как музыка. Њне захотелось запеть древнюю песнь
плакальщиц, она вдруг зашевелилась в памЯти, зазвучала в мозгу, запросилась
наружу. Џри моей работе, ты же понимаешь, чего-чего, а похоронных песен Я
наслушалась. € до самого прихода –зЯнЯ Я пела. –зЯню песнЯ очень
понравилась, особенно ритм, как он сказал, светлый, сиЯющий. Ћн попросил
менЯ спеть что-нибудь еще. Ђ сам открыл шкатулку, обтЯнутую темной
лакированной кожей, и Я, не переставаЯ петь, сначала взЯла карандаш и
слегка, словно ласкаЯ, коснулась век покойной -- подвела глаза тонкой-тонкой
линией, потом нанесла на губы коралловую помаду с блеском и подкрасила
ресницы французской тушью. Ђ –зЯнь надел ей на шею золотое колье с сапфиром.
…го мертваЯ мать, можно сказать, похорошела, на губах ее заиграла улыбка.
-- џ думаю, в тот день он тебЯ полюбил.
-- џ тоже так думала, но ты, ученый психоаналитик, знаешь не хуже менЯ,
что гомосексуалист не может спать с женщиной. €наче –зЯнь не выбросилсЯ бы
из окна вечером после свадьбы и Я не осталась бы вдовой, девицей-вдовой.
-- „а, правда.
-- ’акаЯ историЯ.

3
Њаджонг! Њаджонг!
’елефонный сеанс психоанализа закончилсЯ около полуночи. Ќе зрЯ, не зрЯ
Њо потратил несколько месЯцев, изъездил вдоль и поперек обширную провинцию
на юго-западе ЉитаЯ! ‘колько обманщиц, сколько I прикидывающихсЯ невинными
девушками проституток прослушал он за времЯ этого мрачного кастинга и уж
думал, что безнадежно заплутал в черном коридоре, не чаЯл что-то найти и
только постоЯнно все терЯл: в поезде у него украли чемодан, на рынке
портсигар, в гостинице часы, а в караоке-баре куртку. € вдруг в конце
туннелЯ блеснул свет: его стараЯ знакомаЯ и соседка Ѓальзамировщица, как
оказалось, все еще хранила, девственность.
Џоложив трубку, Њо в безотчетном порыве не просто отошел, а отпрыгнул
от телефона. ’ело его оторвалось от пола и воспарило на облаке счастьЯ.
Џриземлившись на кровать, он больно ударилсЯ обо что-то твердое. ќто был
фарфоровый чайник, купленный утром на базаре. Ћт удара чайник разбилсЯ на
кусочки, но отличное настроение Њо не пострадало. Ћн вспомнил, что когда у
его бесполого аналитика ЊишелЯ, похожего на типичного француза из
средненького французского фильма, случалось что-нибудь особенно хорошее, он
шел в ближайшее бистро и ставил всем выпивку. Њо решил последовать его
примеру и несмотрЯ на поздний час оделсЯ и вышел из номера. ‚первые стены
гостиницы, ни одним окошком не смотрЯщей на улицу, огласились его веселым
свистом -- он насвистывал песенку ‘ержа ѓензбура. ‘о словами "„а здравствует
любовь!" он положил свой ключ на стойку, снабженную деревЯнной вешалкой с
пронумерованными крючочками, и послал воздушный поцелуй коридорному.
(ќто был студент, который подрабатывал в гостинице в выходные и по
ночам. Љаждый вечер, начинаЯ си часов, он обходил номера и предлагал
клиентам девушек. Љроссовки "Ќайк" замирали у двери, студент стучал по ней
пальцем, как по клавише компьютера, и звонким мальчишеским голосом
выговаривал: "Џришла любовь!" Ћн был самым образованным и самым бесполезным
из местных помощников Њо в его злополучных поисках девственницы.)
Њо вышел на главную улицу города. ”онари, из экономии, были выключены,
зато вовсю сиЯли Яркие, ослепительно белые, голубые и розовые неоновые
вывески парикмахерских салонов. ђабота в них кипела, накрашенные девицы,
официально именуемые парикмахерами, стоЯли или сидели посреди салона перед
включенными телевизорами в соблазнительно облегающем белье. €гривыми
голосами с акцентом отдаленных провинций они зазывали Њо, принимали томные
позы. …ще были открыты ночной ресторанчик и пара аптек, специализировавшихсЯ
на продаже афродизиаков, в их освещенных витринах красовались свившиесЯ
клубками живые змеи, крабьи панцири, мулЯжи оленьих и носорожьих рогов,
причудливые растениЯ и волосатые корни женьшенЯ. Њо брел по пустынной в этот
час улице, минуЯ все новые и новые парикмахерские салоны и подвергаЯсь
атакам неоновых лучей и бойких девиц. ‚ самом конце улицы возвышались трубы
частного кирпичного завода, процветавшего благодарЯ строительному буму. ‚
лун-
ном свете сновали, как муравьи, скрюченные фигурки рабочих, которые
закладывали кирпичи длЯ обжига в печное жерло или вытаскивали готовые; они
выкатывали груженые тачки, останавливались глотнуть воздуха и спешили снова
нырнуть в ненасытную черную пасть; а в ночное небо поднимались из труб клубы
белесого дыма.
Њо зашел в чайную напротив завода. Ћн уже бывал здесь -- один из
местных провожатых приводил его неделю назад. Џоиски девиц и там не
увенчались успехом, но Њо приглЯнулись и высокаЯ черепичнаЯ крыша, и
открытые терраски, и низенькие деревЯнные столики с весело поскрипывающими
бамбуковыми стульЯми, и влажный черный землЯной пол, усеЯнный арахисовыми
скорлупками, шелухой от семечек и окурками; и уютный, домашний, напоминающий
детство запах. Ѓольше всего ему понравилось, как подают чай: официант
наклонЯл медный чайник с тонким блестЯщим носиком метровой длины, и прЯмо в
вашу фарфоровую чашку на металлическом блюдце водопадом лилась струЯ
кипЯтка; когда же чашка наполнЯлась до краев, причем мимо не попадало ни
капли, официант накрывал ее белой фарфоровой крышкой, которую держал
кончиками пальцев. Ћднако на этот раз Њо постигло разочарование: чайной
больше не было, вместо нее открылась бильЯрднаЯ, где в густом табачном дыму
толпилось множество народу. €гроки то отступали в тень, то наклонЯлись над
зеленым сукном и ударЯли по шарам слоновой кости, так что они сталкивались,
катились к бортам, сталкивались снова... а с потолка свисали широкие
абажуры. ‚се как в дешевом вестерне шестидесЯтых годов: фальшивый антураж,
плохаЯ игра, дрЯнное освещение, даже стук шаров какой-то ненастоЯщий,
слишком гулкий, точно записанный в студии неумелыми шумовиками. Њо подошел к
стойке походочкой Љлинта €ствуда. ‚первые в жизни ему захотелось шикануть
по-ковбойски, поставить по стаканчику всем присутствующим, причем уже не по
случаю своей личной радости, а просто так, проникнувшись духом
"американского империализма", и он осведомилсЯ у бармена о прейскуранте.
–ены на крепкие напитки, вполне, впрочем, умеренные, ошеломили его, и он
спросил, сколько стоит местное пиво, одновременно прикидываЯ количество
игроков в зале. Џодсчет оказалсЯ столь впечатлЯющим, что, прежде чем бармен
успел ответить, он выскочил, не заказав ни капли.
-- ѓора ‘тарой ‹уны, любимаЯ моЯ! ЉлЯнусь ради тебЯ быть разумным и
бережливым! -- громко воскликнул он и не солоно хлебавши пошел прочь из
города, к морю, осторожно обходЯ кучи мокрого мусора.
Ћн перешел через мост и зашагал вдоль лениво текущей темной реки, над
которой раскинулось угольно-черное небо и блестел серебристый лунный диск.
…ще не добравшись до бухты, где водились крабы, он уже почуЯл прохладный
запах морЯ. ‡накомый, но все равно удивительный запах: как будто свежий
ветер донес до него женское дыхание. Џоказались домишки, вернее бараки на
сваЯх, где жили ловцы крабов -- крестьЯне из нищих деревень. ‘лышалсЯ
детский плач, заунывный лай бродЯчих псов. ‚етер стихал. ‚ лабиринте
расставленных длЯ просушки сетей запуталась ночнаЯ бабочка. Њо опустилсЯ на
четвереньки и подполз к ней поближе. •рупкое создание вздрогнуло и забило
пурпурными в серых прожилках крылышками -- Њо услышал их трепетанье.
Љрохотное вытЯнутое тельце в панике задергалось в складках сетей.
-- Ќе бойсЯ, милаЯ, -- сказал Њо бабочке. -- џ сам только что билсЯ так
же, как ты, и насилу вырвалсЯ из сетей китайского правосудиЯ, коварно
расставленных и хитроумно переплетенных.
Ћн выпустил бабочку и с удовольствием следил, как она улетает с еле
слышным стрекотом, как крохотный вертолетик.
"‡а тысЯчи километров отсюда, -- подумал Њо, -- спит сейчас в своей
камере другаЯ нежнаЯ узница, моЯ дорогаЯ ѓора ‘тарой ‹уны. ЃеднаЯ ты моЯ, ты
и на воле плохо засыпала, как же тебе спитсЯ там, в тюрьме, на голой
циновке, в одной полосатой тюремной робе?"
™еки Њо пылали, кровь стучала в висках. Ћн снЯл ботинки -- ступни тоже
были горЯчие, -- сделал несколько шагов по зернистому песку, а дальше побрел
по мелководью -- в том месте, где река впадала в море, разлилось
тускло-серое озеро. Њо наклонилсЯ, смочил лицо -- вода была тепловатаЯ. Ћн
вернулсЯ на сухой песок, разделсЯ, аккуратно снЯл часы, спрЯтал их в носок,
а носок засунул в ботинок. Џотом свЯзал одежду в тюк, поднЯл его повыше,
задрав тощие руки, и пошел по воде к торчавшей неподалеку от берега скале.
Џод ногами колыхались густо-изумрудные водоросли. Џопадались острые камни.
Љрепкий морской ветер хлестал в лицо, едва не сорвал с Њо очки, зато остудил
кровь. Њо осторожно переставлЯл ноги. Ћн знал, что тут кишмЯ кишат
здоровенные крабы с жуткими клешнЯми и белейшим мЯсом, которое славитсЯ как
мощный афродизиак. €х не видно, но они тут, на дне, в мокром песке, под
камнЯми, прЯчутсЯ в скалах -- во всех расселинах и Ямках, где скапливаетсЯ
вода, охотЯтсЯ на голые ноги; Њо чудилось, будто они перешептываютсЯ,
обсуждают, как бы получше вцепитьсЯ.
"Љогда-нибудь Я вернусь сюда с ѓорой ‘тарой ‹уны, -- думал он. “сажу ее
в надутую резиновую камеру и буду толкать вперед, чтобы крабы не хватали ее
за ноги. ’ак и вижу, как свисают ее прекрасные маленькие ножки, а на ступнЯх
-- корочка из песка и ракушечника. ’ак и слышу, как она весело вскрикивает и
ее голосок разноситсЯ над водой. ќто будет замечательно -- видеть ее снова
на свободе, смотреть, как она, обхватив руками камеру, катаетсЯ на пенистых
волнах -- то вверх, то вниз! Ћна возьмет с собой фотоаппарат и будет снимать
смуглых рыбаков тЯжелую работу, жалкий быт самых бедных людей в Љитае, если
не на всем белом свете. Ђ Я буду записывать сны взрослых и детей. ђасскажу
им о теории ”рейда, об эдиповом комплексе, ее квинтэссенции... то-то будет
забавно глЯдеть, как они изумленно галдЯт и трЯсут головами".
Љазалось, повсюду на волнах плавно покачиваютсЯ какие-то светлЯчки. ќто
были крохотные, сливавшиесЯ с темнотой лодчонки, в каждой сидело два
человека: один греб, и над головой его висела ацетиленоваЯ лампа, другой
держал сеть. ‘илуэты то совсем растворЯлись, то вырисовывались Яснее, когда
суденышко поднималось с очередным валом прибоЯ, который с шумом набегал и
обрушивалсЯ на берег, а потом выдыхалсЯ, сникал и отползал. Ђ вокруг тишина,
покой, мерное дыхание морЯ. ’о был час, когда рыбаки выбирают сети.
Њежду тем сзади, на берегу, послышалсЯ шум мотора. Ќа песке остановилсЯ
автобус, из него высыпали мужчины и женщины, вероЯтно, они специально
приехали, чтобы попробовать здешних чудодейственных крабов. Ќе успели они
выйти, как кто-то из мужчин громко потребовал крабов: самых мелких, с самым
беленьким и самым возбуждающим мЯсом. Њожет, это гид-переводчик? €нтересно,
откуда туристы?
€з џпонии? ‘ ’айванЯ? €з ѓонконга? Њгновенно был развернут ресторан под
открытым небом. ђасставлены у кромки воды литые пластмассовые стульЯ и
столики, над ними развешаны цветные лампочки. Ќесколько молодых ребЯт --
наверное, помощники повара -- зашли в воду и стали окликать рыбаков, чтобы
те привезли свежевыловленных крабов. Џоначалу, среди суматохи, Њо не мог
определить, кто же такие эти ночные гости. Ќо когда они расселись и на
каждом столике закипела игра в маджонг, он понЯл, что это китайцы. Љитай --
империЯ маджонга. Њиллиард заЯдлых игроков. Љто бы еще затеЯл игру в
маджонг, не желаЯ упустить ни минуты, хотЯ всего-то надо было подождать,
пока сварЯтсЯ на пару крабы. Љогда же кто-то, наверное водитель, вернулсЯ к
автобусу, сел на песок и заиграл на губной гармонике мотив китайской
революционной песни шестидесЯтых годов, сомнений и вовсе не осталось.
“ тебЯ в тюрьме нет губной гармоники. ќто запрещено. € крабов там не
дают, только кусочек-другой свинины с ноготок величиной два раза в неделю:
по средам в липкой тушеной капусте, а по субботам в жидкой капустной
похлебке. ‘плошнаЯ капуста. Љапуста варенаЯ, капуста тушенаЯ. Љапуста
квашенаЯ и маринованнаЯ. Љапуста тухлаЯ и червиваЯ. Љапуста с песком.
Љапуста с волосами. Љапуста с ржавыми гвоздЯми. Љапуста. ‚ечнаЯ капуста.
Њаджонга в тюрьме тоже нет. ‚о времЯ свиданиЯ ты рассказала мне, что
единственнаЯ игра, в которую вы играете в камере, называетсЯ "писи госпожи
’Янь", в честь женщины-врача, сидЯщей за непреднамеренное убийство, у
которой из-за венерической болезни затруднено мочеиспускание. Љаждый раз,
когда она присаживаетсЯ над парашей, ее окружают охваченные спортивным
азартом сокамерницы, ждут, выделит ли ее несчастный мочевой пузырь порцию
мутной пахучей жидкости, и заключают пари: получитсЯ или нет. —аще всего
спорЯт на те самые бесценные кусочки свинины. ‚се замирают. ЌапрЯженно ждут.
…сли попытка оказываетсЯ неудачной, ставившие на то, что госпожа ’Янь не
сможет помочитьсЯ, прыгают от восторга и заранее причмокивают, словно жуют
вожделенные комочки мЯса. Ђ те, кто ставил на положительный результат,
подступают вплотную к больной и кричат: "Ќу! „авай! ЏотужьсЯ! ђасслабьсЯ!"
-- как будто она рожает. “ бедной женщины выступают слезы. Ћна стонет,
кричит. Љогда же несколько капель все-таки падают в ведро, этот слабенький,
еле слышный звук возвещает, что Ѓог перекинулсЯ в другой лагерь, к ликованию
одних и отчаЯнию других. Џомню, когда Я в первый раз переступил порог твоей
тюрьмы, менЯ поразила огромнаЯ чернаЯ надпись на бесконечно длинной белой
стене с колючей проволокой поверху. "Љто ты? ѓде ты? —то ты тут делаешь?" --
прочитал Я и вздрогнул. (’ы -- моЯ ѓора ‘тарой ‹уны, 36 лет, не замужем,
фотокоррепондентка, продала в европейскую прессу сделанные тайком снимки, на
которых китайскаЯ полициЯ пытает задержанных. ’ы в женской тюрьме города
—энду, ждешь приговора суда.)
Њоре успокоилось, волны заманчиво трепетали перед Њо. Ћн слез со скалы
и осторожно скользнул в воду. Ќо очки мешали плыть. Ћн вернулсЯ и спрЯтал их
в карман брюк, которые оставил на выступе. •отел было нырнуть прЯмо оттуда,
но не решилсЯ и вместо этого снова спустилсЯ и бросилсЯ в воду спиной
вперед. „о середины лагуны он добралсЯ не скоро, поскольку плыл раздумчиво,
не спеша, в собственной, далеко не спортивной манере. ђуки его сгибались и
выпрЯмлЯлись, делаЯ широкие, медленные, как движениЯ тай-цзи (широко
распространеннаЯ оздоровительнаЯ гимнастика), гребки, а ноги двигались
едва-едва, в ритме старинных стихов танской эпохи (€меетсЯ в виду времЯ
правлениЯ династии ’ан (VII--X вв.)), который прекрасно гармонировал с
ночным сумраком, вечными звездами и ровным таинственным ропотом волн. ќтот
звук напоминал Њо одну сонату уберта, которую он вообще-то страшно не любил
за навЯзчиво повторЯющиесЯ аккорды, но под пальцами русского пианиста
ђихтера -- настоЯщего поэта! -- она обретала гипнотическую силу. ‚друг он
услышал резкий, но какой-то придушенный вскрик. ЉажетсЯ, голос был женский,
хотЯ точно сказать было трудно.
Ћднажды в университетские времена, когда у нас было занЯтие в бассейне,
ты посмеЯлась над тем, как Я плаваю. ‚ несколько сильных лЯгушачьих рывков
обогнала менЯ, а на обратном пути, поравнЯвшись со мной, сказала: "Љак это
ты ухитрЯешьсЯ так медленно плыть? ’ащишьсЯ, как старуха с забинтованными
ногами". ’ы вылезла на бортик и передразнила менЯ перед всеми -- изобразила,
как Я двигаюсь. ‘ точеного тела стекали струйки, на гладкой коже были
заметны трогательные пЯтнышки -- полустершиесЯ следы ветрЯнки. Џотом ты села
и заболтала своими ослепительными ножками в зеленоватой воде бассейна. Ђ Я,
униженный и неловкий, подошел к тебе и сказал, что умею передразнивать
только обезьЯн, научилсЯ в горах, где был на перевоспитании, там их водилось
очень много. ЋбезьЯн то есть. Ќо ты не поверила ни единому слову, моЯ
недоверчиваЯ, озорнаЯ красавица, моЯ гордЯчка. ’ы рыбкой нырнула в бассейн и
поплыла.
’емнаЯ зыбкаЯ масса прилива колыхалась под туманной луной, Њо было
трудно плыть против волн в восточную часть лагуны, откуда доносились, словно
трепеща на ветру, и летали в открытое море неЯсные звуки. Љто это? †енщина?
‘ирена? —то ж, посмотрим, решил Њо. Ќесколько минут он старалсЯ плыть как
можно быстрее, пока не увидел -- смутно, без очков -- светЯщуюсЯ и дрожащую,
как живаЯ, точку, котораЯ по мере того, как он приближалсЯ, становилась все
больше. ‹ампа в лодке добытчика крабов, сообразил Њо. ‘транные звуки
смолкли. —ем-то эта лодка неуловимо отличалась от остальных: подвеснаЯ лампа
мигала очень неровно. ’о вдруг неистово, как в бурю, раскачивалась и
дергалась в разные стороны, хотЯ море оставалось безмЯтежным, как спЯщий
младенец. ’о ни с того ни с сего накренЯлась, будто вот-вот погаснет, то
возвращалась в прежнее положение. Њо подплыл уже так близко, что чуть не
уткнулсЯ в стелющуюсЯ по воде сеть, но все еще никого не видел в лодке, хотЯ
она непрерывно трепыхалась. Њожет, это галлюцинациЯ? Њираж? Њожет, лодку
унесло в море, а женщина звала-звала на помощь, пока не испустила дух? Љто
она? ђыбачка? †ертва кораблекрушениЯ? ЌелегальнаЯ эмигрантка? Њожет, на нее
напали акулы? €ли пираты? €ли убийцы? Њо, китайский ерлок •олмс, движимый
рыцарским духом и гражданской сознательностью, ухватилсЯ за борт лодки, но в
тот самый миг, когда он готовилсЯ залезть в нее, со дна понеслись слабые,
похожие на взвизгиваниЯ животного звуки. Њо замер. ’о были не столько
вскрики, сколько прерывистое, натужное дыхание двух человек -- мужчины и
женщины. Ћт стыда Њо покраснел до ушей и поскорей отцепилсЯ: не хватало еще,
чтоб его принЯли за гнусного типа, который получает удовольствие,
подглЯдываЯ, как эта парочка совокуплЯетсЯ посреди морЯ.
Џальцы невидимого ђихтера порхали над клавишами. ‘оната уберта
сопровождала скрип лодки, трепетавшей от вожделениЯ, наслаждениЯ,
человеческой страсти и божественной воли. ‘оната посвЯщалась ловцу крабов,
нагому морскому принцу в миг экстаза, и его невидимой подруге -- пусть она
нищаЯ, оборваннаЯ, провонЯвшаЯ рыбой, но в этот миг она королева темного
прибоЯ.
Ћднажды прошлым летом ночью в моей парижской комнатке собрались гости
-- китайские изгнанники по политическим, экономическим и даже эстетическим
причинам; облака густого, прЯного пара поднимались от двух электрических
плиток, на которых стоЯли кастрюли, и гости церемонно, кончиками палочек,
доставали из кипЯтка креветок, ломтики говЯдины, овощей, тофу, кусочки
бамбука, капусты, душистых грибов и прочей снеди. Љак обычно мы, то есть
политэмигранты, студенты, уличные художники, один слепой поэт и Я сам,
спорили, не помню уж о чем именно. Ђтмосфера накалилась от ругани, и вдруг
из электрической розетки брызнули синие искры. ќто всех рассмешило. €скры
разлетелись в разные стороны. € тогда, в порыве Ярости, слепой поэт вскочил,
вытащил из портмоне две стофранковые бумажки и, размахиваЯ ими у менЯ перед
носом, крикнул:
-- Љакое право ты имеешь рассуждать о психоанализе, если ты никогда не
спал с женщиной?
‚се споры как отрезало -- полнаЯ тишина!
- Ќа! - кричал слепой. -- Ѓери двести франков, хватай такси и поезжай
на улицу ‘ен-„ени, трахнешь хоть одну девку, а тогда уж рассказывай мне про
”рейда и ‹акана!
Џоэт хотел швырнуть бумажки на стол, но они разлетелись и обе попали в
кастрюли, поплавали немного на поверхности красного маслЯнистого бульона и
пошли ко дну. ЏоднЯлась дикаЯ суматоха, все кинулись выуживать деньги.
‚добавок ко всему перегорели пробки, и в комнате стало темным-темно.
Њо добралсЯ до берега и стал кое-как выкарабкиватьсЯ на скалы, где
оставил одежду. Ћсобенно неуклюжий без очков, он, пошатываЯсь, переступал с
камнЯ на камень, пока не добралсЯ до широкого выступа и не улегсЯ там,
растЯнувшись во весь рост. ‚етер стих, но все же сквозь клеек набегающих
волн он снова услышал постукивание костЯшек маджонга и звуки губной
гармошки. ‚идимо, беломЯсые крабы еще не сварились. ‚ мелодии, которую
наигрывал водитель, хоть и с трудом, но можно было узнать задорную арию из
одной китайской оперы, заведомо не предназначенную длЯ этого инструмента. Њо
стал сначала насвистывать в лад, а потом тихонько запел. ѓармоника перешла
на чувствительную гонконгскую песенку, Њо же, войдЯ во вкус, свистел и
распевал что вздумаетсЯ, а дойдЯ до "€грока в маджонг", так разошелсЯ, что
сидевшие там, на плЯже за столиками, подхватили хором:
—ас за часом до утра -- —то за дивнаЯ игра! Њаджонг! Њаджонг! Џусть в
кармане ни гроша, Ќо поет моЯ душа! Њаджонг! Њаджонг!
ѓолоса вразброд, фигурки игроков рассыпаны на берегу, а на воде россыпь
желтых огоньков -- отражениЯ крашеных лампочек плЯсали в набегающих с сонным
ропотом, украшенных белым кружевцем волнах. ’емное облако медленно наползало
на луну, и чернильнаЯ синева бухты становилась все гуще. ‚друг в памЯти Њо
прозвучала фраза, сказаннаЯ судьей „и, однофамильцем другого судьи „и --
героЯ детектива времен ’анской династии, который написал ван ѓулик (€меетсЯ
в виду ђоберт ван ѓулик (1910--1967), голландский ученый-востоковед и
писатель, автор детективно-исторических романов о мудром судье „и, жившем в
эпоху ’анской династии), известный знаток сексуальной жизни в древнем Љитае:
"Ћ эти косточки маджонга -- гладкие, изЯщные, словно выточенное из слоновой
кости запЯстье юной девственницы". Њурашки пробежали по спине Њо.
…го обонЯниЯ коснулсЯ запах вареных крабов: аромат гвоздики, мелко
порезанного имбирЯ, базилика, горных трав и корицы, смешанный с резким
соленым дыханием морЯ. ЉостЯшки маджонга перемешали, сгребли в кучу,
отодвинули в сторону, а на их место водрузили дымЯщиесЯ блюда, миски с
рисом, фужеры и стаканы, которые тут же наполнились китайской водкой,
поддельным французским вином и фальшивым мексиканским пивом.
‹ежа на камне, Њо снова и снова повторЯл про себЯ слова судьи „и:
"...словно выточенное из слоновой кости запЯстье юной девственницы".
‚ мае, за два месЯца до кражи чемодана в поезде и за четыре с половиной
до той бессонной звездной ночи в крабовой бухте, Њо пришел к судье „и и
принес ему верительную грамоту, читай -- взЯтку, десЯть тысЯч долларов.
Џолностью судью зовут „и –зЯнь-гуй. „и -- это фамилиЯ, обычнаЯ в рабочей
среде, а –зЯнь-гуй -- имЯ, тоже довольно распространенное среди китайцев,
родившихсЯ в1949 году одновременно с коммунистической республикой; оно
означает "Џартстроительство" -- так называлась торжественнаЯ речь, которую
Њао произнес на площади ’Яньаньмэнь своим дребезжащим контртенором. ‚ начале
семидесЯтых „и –зЯнь-гуй поступил в полицию, которую называют становым
хребтом диктатуры пролетариата, прослужил там пЯтнадцать лет и стал
настоЯщим коммунистом, стрелком отборного расстрельного отрЯда. ‚ 1985 году,
когда развернулась экономическаЯ реформа, его назначили судьей в —энду город
с восьмимиллионным населением. Џолучить такой завидный пост -- подарок
судьбы! ‚ Љитае все и везде, а в суде -- это уж само собой! -- делаетсЯ за
взЯтку, так что „и первым делом установил тариф -- тысЯча долларов за
уголовное преступление. ‘умма астрономическаЯ, а по мере того, как все
дорожало, он тоже поднимал цену, котораЯ к моменту ареста ѓоры ‘тарой ‹уны
доросла до десЯти тысЯч. „ело-то политическое!
Ќаш психоаналитик родилсЯ и вырос в этой, дорогой его сердцу стране,
пережил культурную революцию, видел все, что творилось тут в последние три
десЯтка лет, и частенько говорил друзьЯм: "‹учшие и единственные правдивые
слова во всем красном цитатнике Њао -- это что 'под руководством
Љоммунистической партии ЉитаЯ любое чудо может стать былью'". Ќо это чудо,
совсем уж неслыханное -- взЯтки судье, -- ошарашило даже его. € все же
скрепЯ сердце он заставил себЯ выполнить инструкцию адвоката своей
возлюбленной. Ђдвокату было тридцать пЯть лет, официально он считалсЯ
независимым, но на самом деле был назначен судьей, негласно состоЯл в том же
суде и между прочим в той же партЯчейке, что и он. (‚от еще одно чудо, хоть
и более скромное, чем предыдущее, зато многое проЯснЯющее, -- и оно тоже
покоробило Њо.) ‚сему городу были известны его черные костюмы от Љардена и
Ярко-красные галстуки; как-то раз во времЯ судебного заседаниЯ неграмотнаЯ
продавщица, обвинЯемаЯ в краже (а адвокат защищал ее работодателЯ), не
выдержала, вскинула голову и выпалила: "’ы на себЯ-то посмотри! Ќацепил на
шею женину использованную прокладку!" Ћн был нарасхват -- из-за пухлой
записной книжки, прочных свЯзей с судьЯми и особого таланта свести накануне
процесса за пышным ужином в пЯтизвездочном ресторане, в отдельном кабинете
или за лаковой, под старину, ширмой, судью и обвинЯемого в убийстве, чтобы
они тихо-мирно договорились (о сроке, который первый завтра присудит
второму), наслаждаЯсь изысканными деликатесами вроде моллюсков-абалон, или
привезенных из ‘ибири медвежьих лап, или блюда под названием "три крика" --
это новорожденные мышата, которых едЯт живьем, а они пищат совсем как
грудные дети. Џервый раз, когда их зажимают нефритовыми палочками, второй --
когда окунают в имбирно-уксусный соус, и третий -- когда попадают в рот и их
раскусывают: судьЯ своими желтыми зубами или адвокат, слегка распустив алый
галстук, своими ослепительной белизны протезами.
„ело ѓоры ‘тарой ‹уны оказалось весьма сложным, искушенный адвокат
решительно заЯвил, что, коль скоро речь идет о политике, о нанесении вреда
международному престижу страны, никакой, самый что ни на есть роскошный ужин
тут не поможет и действовать надо "осторожно, методично и терпеливо,
поскольку один неверный шаг может все погубить". Ћн развивал свой хитроумный
план, сидЯ среди кастрюль на кухне родителей Њо. Џлан строилсЯ на привычке
судьи бегать, как он говорил, "длЯ бодрости", трусцой каждое воскресенье по
пустырю, где расстрельный отрЯд приводил и до сих пор приводит в исполнение
смертные приговоры отдельным преступникам или целым преступным группам. ќто
место, хорошо знакомое и дорогое сердцу бывшего элитного стрелка, находилось
на северной окраине города, у Њельничного холма. Ђдвокат посоветовал Њо
отправитьсЯ туда и назватьсЯ не психоаналитиком, а ученым-юристом,
профессором права какого-нибудь крупного китайского университета, который
посещает места казни в порЯдке подготовки правительственного законопроекта.
‚стречу надо было представить чисто случайной. Њо должен был разговорить
ветерана, а когда тот начнет делитьсЯ воспоминаниЯми о своем богатом опыте,
записывать каждое его слово, ахаЯ от восторга и удивлениЯ. ’онкий расчет
состоЯл в том, чтобы судьЯ согласилсЯ принЯть приглашение на чашку чаЯ. Ђ уж
потом, в отдельном кабинете чайного домика, можно будет упомЯнуть о судьбе
ѓоры ‘тарой ‹уны и подкатитьсЯ с предложением выкупить ее за десЯть тысЯч
баксов.
‚ следующее воскресенье Њо надел старый отцовский костюм, проглотил
порцию лапши и сваренное матерью крутое Яйцо (вообще его родители, скромные
младшие научные сотрудники факультета западной медицины, предпочитали из
осторожности ни во что не вникать и держатьсЯ от политического дела
подальше) и вышел из дому. Џоймал такси, проехал через весь город и в семь
тридцать утра был на Њельничной горе. „ень едва занЯлсЯ. Њо шагал под
финальные рулады ночного хора жаб, лЯгушек и кузнечиков, стараЯсь
восстановить в памЯти топографию местности, которую когда-то хорошо знал:
когда ему было двенадцать лет, он работал тут во времЯ летней практики,
помогал революционным крестьЯнам. Ћн нашел дорожку, котораЯ, по его
предположениЯм, вела прЯмо к цели. ђаза два-три он чуть не упал -- не
оттого, что спотыкалсЯ, а оттого, что принимал каждого встречного,
независимо от пола, за судью „и. ‹жепрофессора тут же окатывало жаром, как
будто по жилам разливалась нечистаЯ от злого умысла, густаЯ кровь. ‚
какой-то момент ему показалось, что он заблудилсЯ: пустынные аллеи
раздваивались и разбегались во все стороны. Ћн свернул и пересек
раскинувшеесЯ на склоне громадным квадратом кладбище -- рЯды кочек-могил.
‡десь были захоронены самые нищие из расстрелЯнных, чьи тела не востребовали
родственники; на многих не было ни надгробиЯ, ни даже дощечки с именем и
датой -- просто голый землЯной холмик.
‚друг раздалось звЯканье: на другом конце кладбища, еле видный в
тумане, замаЯчил между могил буйвол с бубенчиком на шее. Њо, которому все
мерещилсЯ судьЯ „и, снова всполошилсЯ, но только на миг: позади буйвола шли
двое. Њолодой крестьЯнин в европейской куртке и закатанных до колен джинсах
волочил на плечах деревЯнную соху, а рЯдом с ним женщина в юбке и туфлЯх на
массивных каучуковых каблуках катила велосипед. Ћни ничуть не удивились
поЯвлению Њо, указали ему дорогу и спокойно пошли дальше, разговариваЯ о
чем-то своем. ‡вонкий смех, мелодичное позванивание бубенчика --
идиллическаЯ сцена. Ћ дивное утро! Ћ великаЯ моЯ социалистическаЯ родина,
твой заблудший сын благоговеет перед тобой!
Љ разочарованию Њо, в месте жутких казней не было ничего зловещего. Ќи
ропота и трепета высокой сухой травы, ни пропитанной слезами, желтой, как
плевок больного старика, земли, ни полчищ мЯсистых белых поганок в тени и
сырости под кустами, ни стаи стервЯтников, кружащих над головой черными
точками, снижающихсЯ черными крестами или взмывающих ввысь, хлопаЯ черными
крыльЯми. ‘амый обыкновенный пустырь. Ќичем не примечательный, бесцветный,
безобидный. Ђбсолютно безразличный к человеческим страданиЯм. ѓлаза Њо
привыкли к полумраку, и он различил двоих мужчин, которые копали Яму,
бесшумно отбрасываЯ землю лопатами.
"Њожет, судьЯ „и придумал себе новую зарЯдку? -- подумал Њо. -- €ли это
призраки? „уши убиенных вершат отмщение?"
‚ памЯти Њо всплыло давно забытое лицо друга детства. Ћн содрогнулсЯ от
ужаса. —энь, по прозвищу Ѓелобрысый, его единственный друг, в начале
восьмидесЯтых достиг высокого положениЯ, разбогател, женилсЯ на дочери мэра
и стал главой фирмы, высоко котируемой на бирже, а три года назад был
арестован и приговорен к смертной казни за спекулЯцию иномарками. Њожет, и
его расстрелЯли здесь, на горе? Џоставили на колени спиной к холодному дулу
винтовки, в нескольких метрах от шеренги? ‡алп -- и конец... Ћн слышал, что
приговоренным свЯзывали сзади руки особым образом, так, чтобы пулЯ элитного
стрелка попала в квадратик между большими и указательными пальцами, точно в
сердце.
‹юди с лопатами были одеты в военную форму, но без офицерских погон.
Ќет, судьи „и здесь не было. Љровь отхлынула от щек Њо. Ќа одном из
землекопов была металлическаЯ каска слишком большого размера, и когда он
нажал своим дырЯвым грЯзным сапогом на край лопаты, чтобы загнать ее в
землю, каска с красной звездой посередине свалилась с головы и угодила в
недокопанную Яму. Ћн нагнулсЯ, подобрал каску и удивленно хмыкнул: на
гладкой поверхности извивалсЯ зеленовато-коричневый червЯк. Ћн скинул его и
разрубил лопатой на кусочки, так что слизистые брызги полетели во все
стороны. Ќапарники заржали.
Њо не раз приходилось дивитьсЯ самому себе, вот и теперь он с гордостью
обнаружил в себе актерский талант, о котором прежде не подозревал. "Ћ губы,
как вы лжете в нагом цветении!"1 -- писал Њалларме. ‚от и с его губ полилась
вдохновеннаЯ, поэтическаЯ ложь. …му даже удалось изобразить серьезный, с
академическим налетом тон столичного доктора права. ЌоваЯ роль была как раз
по нему. ‘олдаты с большим почтением выслушали басню о правительственном
задании. Њо осведомилсЯ, какой цели служат Ямы, которые они копают.
-- €наче, -- ответил первый солдат, тот, что казнил червЯка, -- клиент,
перед тем как откинуть копыта, может брыкатьсЯ и залЯпает все кровищей.
-- Џреступника, -- солидно добавил его напарник более интеллектуального
вида, -- ставЯт на колени и поражают одним выстрелом в сердце. Ћн падает
сюда, в Яму. …сли он начинает битьсЯ в агонии, землЯ осыпаетсЯ и
обездвиживает его. Ђ потом врачи вырезают у него органы. …сли вам интересно,
получите завтра разрешение и увидите на месте, как все происходит.
Њо глЯнул на зловещие черные Ямы, и мороз пробежал по его спине.
-- ‘пасибо, вы и так все очень понЯтно объЯснили, -- сказал он,
притворЯЯсь, будто записывает их слова в блокнот.
-- Ћн у нас взводный философ, -- сказал первый, киваЯ на товарища.
‘олдаты закончили свое дело и простились с Њо, выказываЯ чуть ли не
рабские знаки уважениЯ. Ќо не успели они уйти, как Њо увидел бегущего по
дорожке человека лет пЯтидесЯти в похожем на пижамную куртку белом в синюю
полоску коротком халате, на котором не хватало двух пуговиц.
-- ‚от и судьЯ „и вышел на пробежку, -- проговорил Њо дрожащим от
нахлынувшего волнениЯ голосом.
-- ‘удьЯ „и? -- спросил истребитель червей у взводного философа. -- Љто
это такой? Ђ халат-то, посмотри -- как будто из психушки сбежал.
-- ’ы что, не читал романов голландца? -- возразил философ. -- ‘удьЯ „и
-- гениальный сыщик. € никакой на нем не халат, а судейское платье времен
династии ’ан.
„овольный собой, он, посмеиваЯсь, пожал руку Њо, и оба солдата пошли
прочь. Ќо Њо догнал их:
-- ‚ы что, издеваетесь? џ жду самого главного судью во всем районе,
человека, который любого может приговорить к смерти. ќто он?
-- Ћн, он! -- подтвердил философ, тайком подмигиваЯ товарищу.
-- Ђга, это он, знаменитый судьЯ „и из —энду, гроза преступного мира,
-- добавил истребитель червей.
Њо сел на землю посреди пустырЯ и издали следил за тем, как движетсЯ по
кругу бегун. ЋбратитьсЯ к нему он не решалсЯ. Џросто сидел и ждал. Ђ тот
двигалсЯ так же равномерно, механически, неуклонно, как муравьи, которые
растаскивали кусочки червЯка и цепочкой поднимались вверх по стволу дерева.
‚друг где-то вдалеке прогудел автомобиль. ‘удьЯ, если это был он, резко
остановилсЯ и замер, как на сцене, прислушиваЯсь. Њо не знал, на что
решитьсЯ. ’ак прошла минута, а потом все произошло одновременно: шум затих,
бегун облегченно вздохнул, муравьи поползли дальше. Њо встал и в полном
смЯтении, покусываЯ пересохшую, растрескавшуюсЯ губу, подошел к человеку в
халате.
-- ќто вы, господин судьЯ?
’от, ничего не ответив, внимательно оглЯдел его. ‚се же Њо показалось,
что он неопределенно кивнул. ‘ложнаЯ гамма чувств: страха, почтениЯ,
ненависти и презрениЯ -- завладела им при взглЯде на бледное, изнуренное
лицо стоЯвшего перед ним человека. •удой, костлЯвый -- кожа да кости, -- да
еще этот полосатый халат. ‚олосы всклокочены. Џод глазами огромные черные
круги. Њо вдруг осенило: этот человек болен, его терзают призраки
расстрелЯнных. €, забыв приготовленную ложь, он протЯнул несчастному руку и
сказал:
-- ЊенЯ зовут Њо, Я психоаналитик, училсЯ в Џариже. џ могу помочь вам,
господин судьЯ.
-- Џомочь мне?
-- „а. ‚ам, по всей вероЯтности, необходимо пройти курс психоанализа по
методу ”рейда и ‹акана.
”рейда! Ќи в коем случае нельзЯ было произносить это имЯ! Ќо поздно.
Ќе успел Њо договорить, как мнимый судьЯ впал в буйство и так саданул
его кулаком в лицо, что очки врезались в глазницы. Њо закричал от боли, в
голове его что-то застрекотало, перед глазами вспыхнули искры, и все
потемнело. Ћн рухнул на землю, но прежде чем потерЯть сознание, инстинктивно
сорвал очки, жизненно важный длЯ близорукого интеллигента предмет. Ђ безумец
разъЯренно бил его ногами: в пах, по голове, по почкам и по печени.
Ќаконец мнимый судьЯ „и оставил Њо и пошел прочь. Ћднако, отойдЯ на
несколько шагов, остановилсЯ и повернул обратно. Ќагнувшись над
бесчувственным Њо, он хладнокровно, со злорадно ухмылкой снЯл с несчастного
куртку, а взамен надел на него свой халат и застегнул на все пуговицы, до
самой шеи. ‘ам же, в куртке Њо, со всех ног бросилсЯ бежать. ‘овсем близко
взвыла сирена. Ќа пустырь вылетела машина "скорой психиатрической помощи" и
развернулась, описав полный круг, в центре которого оказалсЯ Њо. €з машины
вышли двое дюжих санитаров, держа в руках по фотографии, и на цыпочках стали
приближатьсЯ к нему.
Њо очнулсЯ, открыл глаза и увидел двух склонившихсЯ над ним и
внимательно изучающих его верзил. …ще он увидел, что на нем надет полосатый
халат напавшего на него сумасшедшего, и почувствовал омерзительный запах.
-- Љак вонЯет этот дурацкий халат! -- пробормотал он и снова потерЯл
сознание.
‘анитары изучали внешность лежащего и тщательно сверЯли ее с
фотографией. Ѓез очков Њо стал не похож на себЯ, тем более что его
физиономию украшали два здоровенных фонарЯ, а нос был разбит в кровь. ‚
конце концов санитары решили, что перед ними тот самый тип, который
изображен на фото, -- сумасшедший, бежавший из больницы через выгребную Яму.
(…го искали уже два днЯ и напали на след благодарЯ сообщению молодой пары из
местных крестьЯн.) ‘анитары пару раз хлестнули Њо по щекам, чтобы привести в
сознание, но это ничего не дало.
"‘кораЯ" включила мигалку и тронулась с места казни, увозЯ лежащего в
наручниках Њо. Ќу а настоЯщий судьЯ „и в то воскресенье был вынужден
пропустить зарЯдку -- у него раскалывалась голова после бессонной ночи,
проведенной за игрой в маджонг. „а-да, вот именно! Њаджонг! Њаджонг!
Њожет ли один человек внезапно превратитьсЯ в другого? (Ћт нашего
специального корреспондента из —энду)
‘ неделю тому назад г-н Ња –зинь, бежавший из психиатрической
лечебницы, был найден лежащим в коме у подножиЯ Њельничного холма, на
пустыре, где приводЯтсЯ в исполнение смертные приговоры. ‹ицо его было все в
синЯках и кровоподтеках. “ него обнаружено легкое сотрЯсение мозга. Љогда же
по прибытии обратно в лечебницу он очнулсЯ, то категорически отказалсЯ
признать себЯ тем, кем был раньше, и заЯвил, что он некто Њо, психоаналитик,
приехавший из ”ранции, последователь ”рейда, не отвергающий также заслуг
‹акана, которого считает "Яркой личностью, человеком большого, оригинального
ума, получавшим от своих парижских пациентов крупные гонорары за
пЯтиминутные консультации". Ћбследовать больного был приглашен один из
лучших отечественных психиатров, заместитель директора Џекинского центра
психического здоровьЯ доктор ‚ан ћй-шэн, а также профессор кафедры
французского Языка анхайского университета г-н –ю. “ченые провели
тестирование пациента. Ћн зачитал на чистом французском Языке обширные
цитаты из ”рейда, отрывки из трудов ‹акана, ”уко, „ерриды, продекламировал
начало поэмы ЏолЯ ‚алери и указал названиЯ улицы, на которой проживал в
Џариже, ближайшей станции метро и табачной лавки "‘обака с трубкой", а также
кафе, расположенных в его доме, в доме напротив, и т. д. Џациент предложил
экзаменаторам оценить всю красоту слова "amour" и выразительность
непереводимого "helas" (“вы). €спытуемый (Ња –зинь или Њо?) признан блестЯще
владеющим французским Языком. Ћн утверждает, что был избит и ограблен
незнакомым человеком, который бежал по горе босиком. —то касаетсЯ цели его
собственного пребываниЯ на месте казней, то он не мог ее вспомнить.
‚озможно, этот провал в памЯти -- следствие шока.
Ћба эксперта признали, что столкнулись с уникальнейшим в истории
психиатрии случаем. ќто заключение тотчас получило большой резонанс в кругах
образованной публики —энду. €сследователи, преподаватели, журналисты,
студенты-филологи и особенно будущие философы, лелеющие мечту занЯтьсЯ
психоанализом, устремились в психиатрическую лечебницу в часы посещений и
заполнили палату беглого франкофона. ‡аметим, что это отдельнаЯ палата
усиленного надзора, оснащеннаЯ новейшими средствами безопасности и
охранЯемаЯ санитаром, день и ночь наблюдающим за пациентом через глазок. Џо
поводу загадочного случаЯ строЯтсЯ самые различные теории. Љогда Я сам
посетил Ња –зинЯ -- Њо, то застал у него специалиста по китайской мифологии
из местного университета, который задавал ему вопросы и заносил ответы в
толстую тетрадь, одновременно беседа записывалась на магнитную пленку.
Њаститый филолог пыталсЯ установить свЯзь между Ња –зинем -- Њо и
бессмертным хромым мудрецом, героем популЯрной легенды1. (‘огласно преданию,
душа упомЯнутого персонажа покинула тело и странствовала в высших сферах,
вернувшись же, обнаружила, что один из учеников по оплошности сжег бренную
оболочку мудреца, неделю остававшуюсЯ безжизненной. Ќо милостивое божество
чудесным образом устроило так, что неприкаЯннаЯ душа вселилась в тело
недавно умершего хромого нищего. —то было дальше, нетрудно вообразить:
мертвый воскресает, встает, радуетсЯ благополучному исходу и, припадаЯ на
хромую ногу, спешит в монастырь, чтобы помешать удрученному ученику
покончить с собой.) ‘реди подарков, которыми посетители завалили железную
кровать загадочного пациента, мне попалсЯ самодеЯтельный студенческий
журнал. ‚ нем была помещена статьЯ, отстаивающаЯ особую гипотезу: будто бы
беглец представлЯл собой реинкарнацию некогда расстрелЯнного на горе
переводчика с французского. ’ак или иначе, все, с кем мне довелось
поговорить в лечебнице, сходились на том, что этот человек разительно
отличалсЯ от других больных. Ќе жаловалсЯ на дурную пищу и строгие порЯдки.
Џо-видимому, ему даже нравилось там, где он очутилсЯ; он любил повторЯть,
причем вполне серьезно, что психбольница -- самый лучший университет. ‚ел он
себЯ очень мирно, всегда был учтив и внимателен, все записывал: кто что
кричит по ночам в припадке буйства, как действует на больных электрошок,
кому что приснилось и т. д. "‡анЯтный был тип, -- рассказал мне
приставленный к нему санитар. -- “ж, кажетсЯ, пичкали его, пичкали
успокоительными с утра до ночи, а он ничего, бодрый. Ѓайки мне травил
потешные, про китайцев и про иностранцев, одна другой похабней! Ђ просил
только об одном: приноси ему бумагу. ‚се любовные письма строчил, длинные
такие, как романы, хоть знал, что они никогда не дойдут, эта его женщина в
тюрьме сидит, какое-то, он еще говорил, у нее необычное имЯ, но никогда не
называл. ќто, дескать, секрет!"
1. €меетсЯ в виду ‹и ’егуай (‹и †елезный посох), один из "восьми
бессмертных" мудрецов (даосов), популЯрный персонаж старинного китайского
фольклора. Ћн традиционно изображалсЯ в облике хромого нищего с железным
посохом и тыквой-горлЯнкой; считалсЯ покровителем магов.
‚чера по вызову больничной администрации приехала жена Ња –зинЯ, бывшаЯ
опернаЯ певица, чтобы опознать личность беглеца. “видев его, она поначалу
пришла в замешательство. Ќадо сказать, что ее муж три года назад ушел в
буддийский монастырь. ‚идимо, внешность его изменилась до неузнаваемости.
†енщина попросила, чтобы ей позволили поговорить с ним наедине. …й не
отказали. Ѓеседа длилась около часа, а потом она заЯвила, что это
действительно ее супруг, г-н Ња –зинь. ‚ыполнила все что требовалось,
заполнила бумаги и забрала его домой. Ќо в тот же вечер -- новаЯ
неожиданность: Ња –зинь, настоЯщий или мнимый, запершись в душе, вылез из
окна по лестнице, сделанной из полотенец и ночных рубашек. € бесследно
исчез.
Ќаутро бывшаЯ певица сказала журналистам, что очень хотела бы его
вернуть.

4
‘амолетик
Љак и говорил адвокат, третий Ящик письменного стола судьи „и был
приоткрыт. ЌевиннаЯ щелка служила сигналом того, что верительные грамоты
посетителей будут благосклонно принЯты. ‚зЯтку в красном конверте полагалось
опустить именно туда, лицо же, которому она предназначалась, согласно
неписаным правилам, делало вид, что ничего не замечает.
Њо пристально смотрел -- синЯки у него еще не прошли, зато чудом
уцелели очки -- на тонюсенькую, не больше сантиметра, щель: так секретный
агент в шпионском фильме впиваетсЯ глазами в какую-нибудь мелочь, условный
знак, по которому он узнает своего в незнакомом человеке. ‘ердце героЯ
колотилось, какой-то чудный хмель разливалсЯ по жилам. Џомощник судьи „и
провел его в кабинет и вышел. Њо осталсЯ один. Ћн сел на диван, от которого
исходил слабый запах потертой кожи, сунул руку в портфель и кончиками
пальцев нащупал пухлый конверт -- там лежала туго перетЯнутаЯ резинкой пачка
новеньких банкнот, сто купюр по сто долларов. Ќаконец встал и подошел к
секретеру. …му стало жарко, даже запотели очки. Љакое-то неЯсное чувство
захлестнуло его. Ќикогда в жизни не был он так близок к совершенному
счастью. Џисьменный стол окружало сиЯние, казалось, вот-вот из приоткрытого
третьего Ящика вознесетсЯ сама ѓора ‘тарой ‹уны. Њо с вожделением глЯдел на
дивную брешь, которую он наконец-то нашел в броне диктатуры пролетариата.
…го вдруг осенило -- ну конечно! ‡наменитый третий Ящик никогда не
закрываетсЯ. ‚сегда зеленый свет! ќто приглашение относитсЯ не к нему
одному, а ко всем. ‘колько же красных конвертов достал из Ящика
коррумпированный хозЯин стола, не знаЯ, кто и за что их ему принес?
‚озбуждение Њо несколько улеглось, стол приобрел обыденный вид:
отполированное дерево, пыльнаЯ мраморнаЯ столешница, на которой стоит
фотографиЯ в рамке -- две улыбающиесЯ девушки (дочери судьи „и?). ђЯдом
телевизор, а на нем какой-то странный предмет, весь в черточках световых
бликов из-под венецианской шторы. …динственнаЯ вещь в кабинете, которую
можно было счесть украшением. Ћна была сделана из блестЯщих штучек, похожих
на медные монетки, -- миниа-
тюрнаЯ модель военного самолета, всЯ целиком из ружейных гильз. ‘отни
гильз, и на каждой выгравированы имЯ и дата.
Џослышались шаги, сначала по каменному полу канцелЯрии, потом по
деревЯнному паркету кабинета. Њо наконец оторвалсЯ от самолетика и встретил
пристальный взглЯд пожилого человека в темно-синем кителе с красным гербом
ЉитаЯ и надписью "‘удьЯ" на рукаве.
-- ‡дравствуйте, -- пробормотал Њо. -- ‚ы господин „и?
-- ‘удьЯ „и, -- поправил старик с жиденькими усиками и подошел к столу.
Ћт судьи пахло как от усохшего чучела. ђостом он был не выше Њо, хоть
носил черные туфли на довольно высоких каблуках. ‘колько ему лет? Џо
сморщенному личику трудно сказать. ЏЯтьдесЯт пЯть? естьдесЯт? џсно одно: на
того психа, которого Я встретил на месте казней, он не походил ничуточки. “
этого не хватило бы силенки менЯ ударить. …го сила -- другаЯ и куда более
страшнаЯ.
“ судьи „и были маленькие глазки, левый -- совсем крошечный и почти
всегда закрытый. €з верхнего Ящика стола он достал несколько пузырьков,
высыпал из них по паре таблеток, разложил рЯдком на мраморном столе и
пересчитал. €х было с десЯток. Ћн сложил все в рот и проглотил, запив чаем
из стакана. Љогда Њо представилсЯ редактором пекинского научного
издательства, правый глаз судьи устремилсЯ на него, а левый прищурилсЯ еще
больше -- взглЯд снайпера, хладнокровно разглЯдывающего цель.
Њо начал было объЯснЯть, зачем пришел, но запиналсЯ, заикалсЯ и отводил
глаза, безуспешно пытаЯсь вспомнить речь, которую составил длЯ него адвокат,
хотЯ до этого столько тренировалсЯ, что выучил ее наизусть. Џроизнести
что-то свЯзное он так и не успел -- его прервал звонок мобильного телефона.
ђазговор касалсЯ Ћлимпийских игр, которые как раз проходили тогда в
‘иднее. “слышав, что Љитай выиграл двадцатую медаль по дзюдо среди женщин и
хоть не догнал ‘Ђ, но оставил позади ђоссию, судьЯ пришел в возбуждение и
включил телевизор. Ќа экране, завываЯ и натужно дыша, катались по ковру две
сцепившиесЯ девушки внушительного роста. „вижениЯ их были замедленны. ‹евый
глаз судьи раскрылсЯ и увлажнилсЯ слезами, исторгнутыми гордостью за
торжество великой, горЯчо любимой родины, а правый умиленно замигал. ‚се еще
говорЯ в телефон, он двинулсЯ прЯмо к Њо. Џсихоаналитика охватило смЯтение,
он не знал, как понимать этот неуместный порыв.
"Ћн что, собираетсЯ обнЯть менЯ?" -- подумал Њо.
‘удьЯ восторженно вскинул руку -- на рукаве которой, повыше локтЯ, был
пришит красный кружок с китайским гербом -- и будто ждал, что посетитель,
разделЯЯ его эмоции, ответит тем же и они хлопнут друг друга по рукам, как
футбольные болельщики, когда игрок их команды забивает решающий гол. Њо,
окончательно сбитый с толку, пришел к мысли, что это, возможно, еще один
условный жест, о котором адвокат забыл его предупредить.
ЏоднЯтаЯ рука судьи к чему-то его призывала. Ќо к чему? "Њожет, Я
должен сделать то же самое? Ќу и рука -- как у привидениЯ, одни пальцы
скрючены так, что и не разглЯдеть, другие более заметны, особенно толстый
короткий указательный, с грЯзным ногтем, -- палец элитного стрелка,
привыкший спускать курок! ’ак что, мне тоже поднЯть руку?
Ќет, Њо, это все испортит. Ќа этот знак надо ответить другим, но каким
же?"
‘удьЯ слегка удивилсЯ странной реакции посетителЯ, опустил руку, но
продолжал метатьсЯ по кабинету. ’еперь во весь экран показывали красное
знамЯ с пЯтью золотыми звездами (большаЯ символизирует могучую
Љоммунистическую партию, четыре другие, поменьше, -- рабочих, крестьЯн,
солдат и революционных торговцев), которое развевалось над трибунами во
времЯ вручениЯ золотой медали. ’рубы так громко грЯнули в честь победы
национальный гимн, что миниатюрный военный самолетик на телевизоре задрожал.
Њо глубоко вздохнул, снЯл очки и протер их полой куртки. ќто движение
не укрылось от снайперского взора.
-- ‚ы плачете от радости? -- спросил он. -- Ђ Я-то подумал, вам все
равно.
€ судьЯ снова занес руку над головой Њо, чтобы на этот раз получилсЯ
дружеский хлопок.
Њо решил действовать наугад и задрал ногу, оставшись стоЯть на одной
левой, как несчастный инвалид войны.
-- „а нет, руку! -- незлобиво подсказал судьЯ и подмигнул правым
глазом.
Њо понЯл это по-своему: подхватил согнутую ногу рукой, и, сантиметр за
сантиметром, преодолеваЯ жуткую боль, поднЯл ее чуть ли не на до плеча, как
балерина у станка. ‹евый глаз судьи захлопнулсЯ. Џравый холодно впилсЯ в Њо.
Ћн отключил телефон.
-- ќто что за цирк? ‚ы где находитесь? ‚ы в кабинете судьи „и!
-- ќто все адвокат виноват, -- залепетал Њо и отпустил ногу. -- џ...
дело в том, что... Џростите... Џонимаете, адвокат моей подруги, ее зовут
ѓора ‘тарой ‹уны.
Ѓеспомощное бормотание оборвал смех судьи. Ћт этого хриплого, злобного,
Явно не предвещавшего ничего хорошего смеха у Њо по спине побежали мурашки.
ЉитайскаЯ чемпионка в телевизоре пропела, высоко поднЯв голову, национальный
гимн, и ее сменил на экране хоккейный матч ђоссиЯ--Љанада.
-- ѓора ‘тарой ‹уны? -- переспросил судьЯ, усаживаЯсь в свое кресло
‚еликого инквизитора.
-- „а, это моЯ подруга.
-- ‘трашнаЯ преступница! Ћна продала снимки в западную прессу...
-- Ћна не продавала! Ќе брала за них ни юанЯ.
‘удьЯ снова взЯл мобильный телефон и стал набирать номер.
-- Џостойте, Я должен позвонить секретарю райкома.
“слышав это, Њо пришел в ужас и отчаЯние. ‡ачем ему понадобилось
звонить? Ќаверное, по поводу ѓоры ‘тарой ‹уны. Ќеужели случай такой
серьезный, что судьЯ ничего не может сделать без согласованиЯ с партийным
начальством? ђубашка Њо, вспотевшаЯ от акробатических потуг, мгновенно
заледенела.
’елефонный разговор затЯнулсЯ. ‘начала судьЯ „и говорил об отмене
запрета на петарды, чтобы народ мог отметить победу китайского спорта. Џотом
перескочил на меры безопасности, опЯть увлексЯ спортивной темой, попыталсЯ
выбить прибавку на финансирование правоохранительных органов, упомЯнул о
строительстве нового „ворца правосудиЯ и, наконец, пригласил собеседника на
партию в маджонг.
’огда-то и услышал Њо выражение, которое врезалось ему в памЯть:
"...выточенное из слоновой кости запЯстье юной девственницы".
Ћжидание превратилось в пытку. ‘илы Њо были на исходе, при малейшем
изменении тона, покашливании, неодобрительном слове сердце его начинало
трепыхатьсЯ, как перепуганный заЯц, и самые страшные предположениЯ рождались
в голове. ‹ожные понЯтиЯ о приличиЯх мешали ему сделать что следовало, то
есть достать из портфелЯ свое щедрое приношение, открыть третий Ящик стола и
положить туда конверт. ‚друг получитсЯ как-нибудь не так!
„иктор китайского телевидениЯ отчаЯнно завывал: на последней минуте
матча русский центрфорвард забил решающий гол. Ѓолельщики бесновались на
трибунах. Ќад стадионом взвилсЯ русский флаг.
Њо неуверенно подошел к столу. …му казалось, что судьЯ „и исподтишка
следит за ним. ‚ этот миг он понЯл, что именно этого хозЯин кабинета от него
и ждал. ‚сЯ комедиЯ длЯ того и была разыграна -- и разыграна превосходно! --
чтобы он наконец сделал что следует.
Њо чувствовал себЯ жалкой марионеткой, которую дергают за невидимые
нитки. ‚зглЯд его снова упал на самолетик: теперь на медных гильзах уже не
плЯсали блики. € вдруг он заметил, что на некоторых гильзах стоЯла одна и та
же дата. ‘трашнаЯ истина открылась ему: выгравированные имена принадлежали
людЯм, которых собственноручно расстрелЯл бывший элитный стрелок, а даты
обозначали день казни. €ногда ему случалось расстреливать за раз по
нескольку человек. ЉаждаЯ гильза напоминала о смертоносной пуле, котораЯ
вылетела из дула винтовки и вошла в квадратик между пальцами приговоренного,
в самое сердце.
€ хотЯ длЯ Њо не было новостью, чем занималсЯ прежде почтенный судьЯ,
его потрЯсла эта игрушка, поразило, сколько стараниЯ, труда, времени и,
главное, любви было в нее вложено. …му показалось, что он имеет дело с
кровожадным дьЯволом, воплощением ужаса, зла и жестокости. € духи жертв не
требуют мести? Ќикаких духов не наблюдалось. Њо скептически относилсЯ к
Ѓогу, но в духов верил с детства. „ухи, духи в час полночный... „ухи вольны
бродить повсюду. „ухи вершат возмездие. € все это полетело вверх тормашками.
Ћн, Њо, должен платить дань тирану, которого не смеют потревожить даже духи.
Ќе смеют припугнуть. Ќи одно привидение ему не ЯвлЯетсЯ, ни один призрак его
не мучит. € почему-то решимость пустить в ход все доступные на этом свете
средства, чтобы вызволить ѓору ‘тарой ‹уны, вмиг растаЯла. Ћн положил
конверт обратно в портфель и пошел к двери.
‘удьЯ „и не понЯл, что произошло. “слышав, как посетитель пошел, а
потом опрометью побежал по коридору, он выглЯнул из кабинета и увидел, как,
поравнЯвшись с секретарем, тот вложил ему что-то в руку. Ќаверное, купюру в
двадцать юаней. ќто вам. Ѓлагодарю. „о свиданиЯ.

5
Џо блату
Њертвец. Њинуту или две Њо был уверен, что перед ним оживший мертвец.
Ћн не сразу узнал его из-за огромных синих кругов под глазами. ќтот человек
показалсЯ ему знакомым, как только его фигура поЯвилась на самом верху
длинного застекленного туннелЯ, в котором проходил эскала-
тор ультрасовременного торгового центра, скопированного с –ентра
Џомпиду в Џариже. Ќо где же, где он видел эти грустные глаза? Љому они
принадлежали? €ли мне просто почудилось? „овольно неопрЯтный костюм,
седоватый бобрик, костистое лицо и, главное, две глубокие складки,
пролегающие от носа к уголкам губ, вдоль подбородка и терЯющиесЯ в складках
на шее. Њатово-молочные стекла свода приглушали солнечный свет. ќскалаторы
скользили параллельно друг другу, мертвец спускалсЯ, Њо поднималсЯ. ‚друг
мертвец, перескакиваЯ через две ступеньки, бросилсЯ вверх, догонЯть Њо. ‚
этих длиннющих скачках тоже было что-то знакомое. „а кто же это? Њо услышал
свое детское прозвище: "Њалыш Њо!" -- и узнал голос. ќто был зЯть мэра,
несколько лет назад его приговорили к смерти и должны были расстрелЯть.
ќскалатор все поднималсЯ. Ќо вот рука старого приЯтелЯ с клеймом зэка
3519 на тыльной стороне ухватила Њо за плечо, и он медленно, как во сне,
пошел вниз, пробираЯсь между сумками и тележками едущих вверх людей. ‚низ и
вспЯть, за наваждением.
-- —то ты тут делаешь? -- спросил он, еле соображаЯ, что говорит,
собственный голос казалсЯ чужим и далеким.
‚опрос был самый неподходЯщий, Њо смешалсЯ и добавил:
-- џ сбежал из сумасшедшего дома. Ђ ты?
-- џ делаю инспекторский обход.
-- Ћбход чего?
-- ђесторанов.
-- ’ы хозЯин ресторанов?
-- Ќе совсем. ЊоЯ тюрьма открыла два ресторана, а Я в них управлЯющий.
’есть устроил так, чтобы мне заменили высшую меру на пожизненное заключение.
Ќу а уж Я предложил начальнику тюрьмы завести ресторан и поручить мне
управлЯть им, пообещал, что это будет прибыльным делом. ’ак и получилось. Ћн
был так доволен, что скоро открыл еще один ресторан, здесь, в торговом
центре.
-- Џо тебе не скажешь, что ты разбогател.
-- Ќет. ‚сЯ выручка идет тюрьме. ‡ато Я могу дневать на воле.
-- Џочему дневать?
-- Ќочевать Я должен в камере длЯ пожизненных. Џо соседству со
смертниками. …сли наутро назначен расстрел, вечером мимо нашей решетки
топает ‚ертухай с тарелкой мЯса, сворачивает в соседний коридор, а там
останавливаетсЯ перед камерой того, чей черед подошел, и дает ему тарелку. €
каждый раз Я думаю: "Ђ ведь Я спассЯ чудом, Я был на волосок от такого
последнего ужина".
„рузьЯ пошли отпраздновать встречу в "Њонгольские котлы", тот самый
ресторан тюремного ведомства. ’ам была система самообслуживаниЯ. ‹юди
толпились и толкались в центре большого зала вокруг подносов со снедью,
каждый набирал себе на тарелку что хотел: угрей, свиных мозгов, креветок,
осьминогов, устриц, улиток, лЯгушачьих лапок, утиных ножек и т. д.; любое
ассорти с бутылкой местного пива в придачу стоило двадцать восемь юаней. Ќа
столиках -- их было около сотни -- стоЯли монгольские котлы (кипЯщаЯ прЯмо
на столе кастрюлЯ или горшок, в который опускают кусочки мЯса, рыбы, овощей
и проч., варЯт несколько секунд, в результате чего получаетсЯ крепкий
бульон, которым завершают трапезу), пламЯ газовых горелок освещало
склоненные лица, посетители окунали кусочки мЯса или овощей в кипЯщий
бульон, крепкий, жирный, прЯный, с маслЯнистой красной пенкой в центре
воронки из тысЯч и тысЯч поднимающихсЯ со дна пузырьков. Ћт пара, чада,
гомона, смеха и постоЯнной суеты между столиками и на раздаче у Њо мутилось
в голове. Ћн плохо соображал, что рассказывает бывшему смертнику. Џро место
казни, психбольницу, адвоката, судью „и... ѓрЯзный, залЯпанный жиром
полресторана был ужасно скользким. Џосетители шли осторожно, точно по льду.
‹юдЯм пожилым или близоруким и неловким, как Њо, такаЯ эквилибристика
давалась нелегко. Љакой-то подвыпивший мужчина поскользнулсЯ в туалете и
попыталсЯ встать, но не нашел опоры на замызганном полу, снова упал да так и
заснул, уткнувшись головой в унитаз... ‘воим процветанием и нарЯдным видом
"Љотлы" были обЯзаны счастливой идее зЯтЯ мэра установить единую цену в
двадцать восемь юаней за порцию. "ќто такаЯ дуэль между хозЯином и клиентом:
кто уступает, тот проиграл".
‹ил дождь. Њашина зЯтЯ мэра, роскошный красный "фиат" с откидным
верхом, с похожим на боксера плечистым шофером за рулем, отважно трЯслась по
ухабистой дороге к резиденции судьи. ‡а ужином в "Њонгольских котлах" старый
друг предложил "уладить дело", чем почти до слез растрогал Њо, совсем было
потерЯвшего веру в успех своей куртуазной миссии.
Ќа вершине холма друг и помощник велел шоферу остановитьсЯ, закурил
тонкую голландскую сигару и погрузилсЯ в размышлениЯ. Њорщины по обеим
сторонам носа, казалось, стали еще глубже. Њо не смел нарушить его раздумьЯ
ни словом, ни даже взглЯдом. € только терЯлсЯ в догадках. Њожет, друг
отшлифовывал план действий? €ли собиралсЯ позвонить судье и предупредить о
своем визите? Њожет, передумал и готов отказатьсЯ от своей затеи? €ли,
наоборот, собиралсЯ с духом? офер выключил двигатель, и минуту все трое
сидели неподвижно. Њо уставилсЯ в окно. ’ополЯ шумели под дождем и ветром,
на рисовом поле вдали работал крестьЯнин в соломенной шлЯпе. Ќаконец друг
взмахнул рукой. "”иат" дернулсЯ, тронулсЯ с места и покатил по аллее,
ведущей к железным воротам в двухметровой стене. Џлечистый шофер вышел из
машины первым и открыл дверцу зЯтю мэра, тот вылез и под дождем направилсЯ к
домофону.
Џрошел час, дождь утих. Њо по-прежнему сидел в машине. ‚от уж и звезды
показались на небе. ‘коро его другу пора будет превращатьсЯ из управлЯющего
в зэка. Ќаконец, когда Њо совсем извелсЯ, ворота открылись и зЯть мэра,
широко улыбаЯсь -- от его морщин не осталось и следа, -- подошел к "фиату".
-- ‚се в порЯдке, -- сказал он, усаживаЯсь. -- Ќо денег он не хочет, их
у него и так полно. ‡а услугу он просит совсем другое -- свежую девочку,
чтобы с ней переспать. Ќевинную, у которой краснаЯ дынька еще не пустила
сок.
ќто странное выражение всегда напоминало Њо душную, пропахшую потом
ночь, корзины с крабами, теплое крутое Яйцо, лоснЯщеесЯ лицо на каменистом
фоне, горную пещеру в провинции ”уцзЯнь, на родине его отца. €менно тогда он
первый раз услышал про "сок красной дыньки" как намек на лишение
девственности. …му было десЯть лет, и он приехал на каникулы к бабушке с
дедушкой. ‚ тот вечер он пошел купатьсЯ
в горной речке с дЯдей, учителем математики, которого по политическим
причинам разжаловали в мЯсники. ‚ свои тридцать лет он сутулилсЯ, как
дрЯхлый старик. €х застала гроза, и они спрЯтались в пещере, куда набилось
много разного народа: молодые и старые, крестьЯне, путники, и среди них
несколько носильщиков с полными корзинами черных шевелЯщихсЯ крабов -- их
ловили неподалеку в высокогорном озере и продавали в џпонию. ‘амый старый из
носильщиков -- Њо на всю жизнь запомнил его похожее на терку рЯбое лицо --
уселсЯ на землю, прислонЯсь спиной к стенке пещеры, и стал негромким голосом
рассказывать историю, меж тем как кто-то покашливал, кто-то харкал, а сам Њо
облупливал еще теплое крутое Яйцо, которое ему сунула какаЯ-то крестьЯнка.
„ело было в эпоху ’ан, Японцы тогда только-только выбрали себе первого
правителЯ и придумывали, какой бы им взЯть национальный флаг. ‚ конце концов
они надумали украсть €дею у китайцев и послали в Љитай, процветающую
империю, своего шпиона. Џосле долгого и трудного морского путешествиЯ шпион
ступил на китайский берег. „ошел до ближайшей деревни. ‘тоЯла тихаЯ теплаЯ
ночь. пион увидел толпу людей, которые веселились, кричали, пели и плЯсали
вокруг белого полотнища, посреди которого выделЯлсЯ красный круг с
черноватыми краЯми. Ѓыло похоже на большой праздник. "Ќаверное, это и есть
национальный праздник, -- подумал шпион, -- а эта штука -- китайский флаг".
Ћн подождал, спрЯтавшись в кустах, пока все разойдутсЯ по домам, и подкралсЯ
к тому, ради чего пустилсЯ в опасный путь, терпел голод, холод и не раз
оказывалсЯ на краю смерти. ‹азутчик схватил вожделенное сокровище и бросилсЯ
бежать, не подозреваЯ, что захватил простынку, запЯтнанную соком красной
дыньки юной новобрачной, ставшей в ту ночь женщиной.
Џри упоминании о красной дыньке пещера огласилась дружным смехом.
’олько Њо ничего не понЯл. Ћн все пыталсЯ согреть ледЯные руки, сжимаЯ в
ладонЯх теплое чищеное Яйцо. ‚друг, сам не знаЯ почему, он встал и
направилсЯ прЯмиком к рассказчику. ЏламЯ костра освещало голый торс
носильщика, на каменной стенке трепетала его тень. Њальчик подошел и с силой
засунул ему в рот целое Яйцо. ’от чуть не подавилсЯ: прижатое к стене, Ярко
освещенное лицо его покрылось потом, маленькие блестЯщие глазки отчаЯнно
вращались, -- но наконец он кое-как проглотил Яйцо. Њо запомнилось
прикосновение к натЯнутой коже, похожей на промасленную оберточную бумагу.
Ћн успел пересчитать все оспины и даже пощупал их. ’ак что выражение "сок
красной дыньки" навсегда свЯзалось у него с бурным и пестрым потоком эмоций.
Ћн снова ощущал запах морЯ, видел каменное нутро пещеры.
Ќа обратном пути дЯдЯ был в прекрасном настроении, что, в его-то
положении, бывало не часто. (‚ пещере он сидел молчком и даже засмеЯтьсЯ со
всеми вместе не посмел.) ‹истьЯ после обильного дождЯ блестели будто
отлакированные. ‚оздух был дивно свеж. ђомантический лунный свет ласкал
землю. Њо запомнил, как они сидели на склоне, вдыхали запах влажного
папоротника и смотрели на смутно белевшую вдали снежную вершину. „ЯдЯ научил
его стихам, написанным восемьсот лет назад, в эпоху династии ћань („инастиЯ
ћань правила в XIII--XIV вв), и запрещенным при коммунистах.
Ћн читал тихим голосом, а мальчик повторЯл, пока не затвердил наизусть
все от слова до слова:
Ѓрачный пир нынче ночью мне был приготовлен,
‚ремЯ настало сорвать благоуханный цветок,
—то же -- как вижу, весна здесь давно отошла.
Њного красного цвета иль мало -- грущу не об этом,
Ќо ни много, ни мало -- нисколько!
Ѓелый шелк незапЯтнан, отсылаю обратно.
€ все же никогда, даже в самых бесстыдных снах, Њо не мог себе
представить, чтобы у него возникло такое странное, неистовое желание, каким
был одержим старый, насквозь трухлЯвый судьЯ, мечтавший вскрыть свежую
красную дыньку своими корЯвыми пальцами элитного стрелка. Ћн даже был
склонен предположить, что случай судьи „и, или китайский комплекс, осталсЯ
неизвестен его великому учителю ”рейду, знатоку всех человеческих перверсий.
Ќаоборот, в "’абу девственности" ”рейд полагал, что страдающий комплексом
кастрации мужчина, лишаЯ свою невесту девственности, воспринимает ее как
"источник опасности": "Џервый половой акт с ней внушает ему особый страх".
Љровь от дефлорации свЯзываетсЯ у мужчины с раной и смертью. "Ћн боитсЯ, --
продолжает ”рейд, -- что женщина отнимет его силу, заразит его своей
женственностью и сделает импотентом". Џоэтому поручает лишить свою будущую
супругу девственности какому-нибудь третьему лицу.
”рейд и „и -- феномены разных миров. …сли говорить начистоту, с тех
пор, как Њо ступил на китайскую землю, его начали одолевать сомнениЯ в
безупречности психоанализа. Њожет, у ѓоры ‘тарой ‹уны нет эдипова комплекса,
как у всех людей? „ействительно ли мужчины, которых она любила и еще
полюбит, и даже он сам, Њо, всего лишь замещают длЯ нее образ отца? Џочему
судьЯ „и так жаждет отведать красной дыньки и не боитсЯ за свой пенис? “
него что, нет комплекса кастрации? Њо казалось, что судьба насмехаетсЯ над
ним, играет им, как капризный деспот.
Џо ночам эти вопросы заставлЯли его ворочатьсЯ без сна в постели. Ћн
пыталсЯ подыскать на них ответы в рамках психоаналитического учениЯ, но
понимал, что все эти ответы притЯнуты за уши. Ѓольше всего его мучало, что
он никак не мог отделатьсЯ от этих мыслей, хоть и знал, что никогда не
докопаетсЯ до истины.
€ногда он с горечью думал, что не годитсЯ в аналитики. …му не хватает
уверенности в себе и практических знаний в области секса, он страшно робеет
перед людьми.
—тобы отблагодарить зЯтЯ мэра, Њо преподнес ему веер, расписанный в
двадцатые годы художником-монахом: птички на камнЯх чистЯт перышки
рубиновыми клювиками. ‚ ответ старый друг снова пригласил его в ресторан, но
длЯ разнообразиЯ не в свой, а в другой, на противоположном конце города.
Џосле обеда он повел его в чайный домик на берегу реки в стиле анхаЯ
тридцатых годов, с лаковыми ширмами, низкими резными столиками и вышитыми
атласными подушками. €з глубины зала лились еле различимые звуки мЯгкой,
нежной музыки.
-- ‚идишь вон ту девушку, котораЯ сидит в холле на бамбуковом стуле? --
спросил зЯть мэра.
Њо посмотрел, куда он указывал. „евушка была молоденькаЯ, лет
восемнадцати от силы, со свисающими до плеч тусклыми крашеными рыжими
патлами. Ќа ней была белаЯ блуза, доходившаЯ до середины бедер. —тобы
взглЯнуть поближе, Њо встал и прошел мимо нее, как будто в туалет. ‘вет в
зале был приглушен, но он разглЯдел невзрачное личико с выщипанными бровЯми,
выставленную напоказ плоскую грудь -- блуза была расстегнута, а черный
кружевной бюстгальтер просвечивал насквозь -- и костлЯвое тело.
-- „евственница длЯ судьи? -- спросил он, снова усаживаЯсь за столик.
-- Ќет, шлюха, специально длЯ тебЯ.
Ќа несколько мгновений Њо онемел. Ќепроизвольно еще раз окинул взглЯдом
девушку. € наконец пробормотал, чувствуЯ, что краснеет до ушей:
-- Љак это -- специально длЯ менЯ?
-- Ќу, можешь с ней забавлЯтьсЯ. € не беспокойсЯ -- все оплачено.
-- Ќет-нет... ‘пасибо, мне не хочетсЯ.
-- Ќу, ты менЯ разочаровываешь, старик. Ђ Я-то в прошлый раз тебЯ
зауважал. ’ы с такой страстью говорил об этой своей подружке, которую
посадили за фотографии, и о психоанализе -- все это потрЯсающе. Ќо мне и
жалко тебЯ стало. ‚ид у тебЯ утомленный, измученный, голодный. Ѓери пример с
судьи „и, подзарЯдись у женщины энергией инь, обнови свою жизненную силу.
‡агадка разрешилась. ‚ словах приЯтелЯ Њо открылось нечто важное. …го
обдало жаром, он часто задышал, и даже очки его запотели.
-- ’ы хочешь сказать, что этот негодЯй судьЯ хочет получить
девственницу, чтобы зарЯдитьсЯ жизненной силой?
-- Ќу разумеетсЯ, бодростью, силой, здоровьем... •оть Я и старый зэк,
но могу просветить тебЯ по части секса. ’ак вот, длЯ китайцев секс -- это
способ достичь двух очень важных и абсолютно не свЯзанных друг с другом
вещей. ‚о-первых, зачать ребенка. ЋбыкновеннаЯ физическаЯ работа. ѓлупо,
конечно, но иначе это не делаетсЯ. ‚о-вторых, зарЯдитьсЯ, впитать женскую
энергию партнерши. Ђ если это девственница, подумай только! “ нее слюна куда
ароматнее, чем у замужней женщины, а вагинальные выделениЯ во времЯ полового
акта действуют невероЯтно благотворно. ‚от где источник чистейшей жизненной
силы.

6
ЏолеваЯ кушетка
„ве длинные вертикальные палочки, перечеркнутые двумЯ короткими
горизонтальными, -- ложе. …ще три тонкие, как волоски, загнутые на концах --
опущенные ресницы на закрытом глазу. ‘верху над глазом -- указующий перст, в
знак того, что он видит и во сне. ‚се вместе -- значок "сон" в старинной
китайской иероглифической письменности, которой три с лишним тысЯчи лет. ‚
студенческие времена, когда Њо было двадцать лет, его покорила лаконичность,
придававшаЯ этому
иероглифу таинственную, почти божественную красоту. Ћн отыскал его в
€мператорском музее -- он был начертан на черепаховой пластинке, темной,
растрескавшейсЯ, полупрозрачной и такой древней, что, казалось, от одного
дуновениЯ вот-вот рассыплетсЯ в прах вместе с чудесными письменами.
Џисец, живший в те далекие времена, и представить себе не мог, что
пройдет несколько десЯтков веков, и его детище станет афишей бродЯчего
психоаналитика. Њо старательно скопировал иероглиф, пропорционально увеличив
его, на лоскут черного шелка, вырезал и попросил портного пришить на приЯтно
пахнущую стиркой и камфарой белую простыню, которую без ведома матери стащил
из Ящика комода черного дерева. Ђ сверху распорЯдилсЯ поместить три строчки
красной краской: большими иероглифами "’олкователь снов" и помельче
"Џсихоаналитик. ЋбучалсЯ во ”ранции. Џоследователь ”рейда и ‹акана".
Ћставалось приделать к знамени древко. Њо обошел весь строительный
рынок, перебираЯ бамбуковые жерди. Ќо все они никуда не годились. €м не
хватало гибкости и крепости, чтобы удержать знамЯ и не сломатьсЯ от ветра.
Ќечто подходЯщее нашлось дома: он долго колебалсЯ между шестом, на который
матушка вешает белье, и отцовской складной удочкой, состоЯщей из нескольких
лакированных бамбуковых палок. ‚ конце концов выбрал удилище -- пусть не
такое прочное, но более приЯтное на вид.
‚ ту теплую летнюю ночь сон Њо был коротким и тревожным. ЏросыпатьсЯ по
утрам, с тех пор как он прочитал "Џревращение" Љафки, всегда было длЯ него
пыткой. Ќо на этот раз он чувствовал себЯ на диво свежим и бодрым. ‚стал,
оделсЯ, выглЯнул в окно. Ќа северной стороне неба еще виднелась одинокаЯ
звезда -- наверно, ЏолЯрнаЯ. ‚первые с самого приезда он видел звезду в этом
насквозь закопченном городе. Ћн счел ее поЯвление добрым предзнаменованием
длЯ намеченной психоаналитической вылазки. ‡везда еще не успела исчезнуть,
когда он выехал из дома на старом дребезжащем велосипеде отца. “лицы в этот
час были неопределенно серые, будто утратившие краски. Њо доехал до самой
окраины и остановилсЯ перед небоскребом, в окнах которого, точно в огромном
зеркале, отражалсЯ во всей красе восход солнца над рекой џнцзы. Ћн развернул
свое знамЯ и привЯзал его к концу тщательно укрепленного на багажнике
удилища. Ђ затем снова вскочил в седло и помчалсЯ во весь опор -- знамЯ
гордо развевалось по ветру. ‚перед, на юг!
Ќе скрою от читателей, что психоаналитическое мероприЯтие служило лишь
предлогом, прикрытием длЯ поисков особы женского пола, у которой он мог бы
купить девственность длЯ судьи „и. ’о был первый решительный шаг к
освобождению томившейсЯ в неволе возлюбленной. €менно это было его конечной
целью.
Њо что есть сил жал на педали, в голове у него звучали строки Ѓодлера:
"‚ихрь дует чувственный, плоть бывшую тревожа, / € хлопает она, как
обветшалый стЯг" (арль Ѓодлер. ЏроклЯтые женщины). Ћн отъезжал все дальше
от города и спустЯ час доехал до коммуны "Љрасные ворота". Џервый же
поселок, Ќефритовый бамбук, удостоившийсЯ чести попасть под модернизацию,
ЯвлЯл собой какое-то призрачное зрелище: на скупленных землЯх на месте
разрушенных до основаниЯ крестьЯнских домов возвышались каркасы
недостроенных, скорее всего из-за нехватки средств, казенных зданий -- ни
стен, ни крыш, ни перекрытий. Њертвые скелеты, которым Явно не суждено
ожить. ‚ дверных и оконных проемах, в трещинах между кирпичами, росли желтые
полевые цветы. €х стебли шевелил ветер. Њо остановилсЯ и зашел в один из
недостроенных домов по малой нужде. Ќа первом этаже пышным зеленым ковром
разрослась трава. ‚сЯ в блестках утренней росы, она издавала упоительный
запах. Ќебольшое стадо овец паслось на ней в свое удовольствие, не обращаЯ
ни малейшего вниманиЯ на Њо. ‚ довершение пасторали сытое блеЯние времЯ от
времени вплеталось в гулкое журчание направленной на стенку струи.
‡десь, в этих развалинах с дырами вместо дверей и пустыми оконными
глазницами, Њо истолковал первый в своей практике сон. Ћн мог совершать,
иной раз сам того не замечаЯ, множество оплошностей в повседневной жизни,
мог даже выглЯдеть глуповатым. Ќо в психоанализе, особенно в интерпретации
сновидений, знаниЯ его были обширны и безукоризненны.
…го первым клиентом стал хозЯин стада, человек лет сорока пЯти, на
костылЯх. Ћн сам подошел к Њо, и тот, хотЯ старалсЯ деликатно отвести
взглЯд, все же заметил, что одна нога у пастуха короче и, судЯ по
болтающейсЯ штанине, тоньше другой. Џастух стал выторговывать скидку с
двадцати юаней до десЯти, на что Њо легко согласилсЯ.
‡акурив сигарету, пастух стал рассказывать, что ему приснилось. ‚о сне
он шел или, вернее, брел по щиколотку в воде, скорее всего, по берегу џнцзы,
вместе с женщиной лет пЯтидесЯти, с которой жил несколько лет тому назад. €х
сфотографировал сосед, работавший в туристической фирме. Ђ дальше ему
снилось, что он спал и его разбудила та самаЯ бывшаЯ любовница, пришла
веселаЯ и показала снимок: вода в џнцзы такаЯ прозрачнаЯ, что видны камушки
и травинки на дне. Ќа середине реки кораблик, на палубе развешано белье.
†енщина держит мужчину под руку, он улыбаетсЯ, ненужные костыли висЯт под
мышками. таны закатаны, но промокли, а из расстегнутой ширинки торчит
длиннаЯ твердаЯ палка и доходит почти до самой воды. Џалка сиЯет, как
хрустальнаЯ, и в ней будто плЯшут цветные огоньки.
ђасшифровать этот сон длЯ Њо было парой пустЯков -- все равно что
чемпиону мира по шахматам обыграть начинающего любителЯ. Ќи о чем больше не
спросив клиента, наш аналитик уверенно сообщил ему, что у него вскоре может
отнЯтьсЯ еще одна часть тела, половой член, что его вот-вот покинет демон,
которого верующие люди называют сатаной, а писатели -- пламенем вожделениЯ,
и посоветовал обратитьсЯ к врачу.
‚се это он выпалил единым духом, но не успел договорить, как уже
пожалел о сказанном, вспомнив о своей задаче: найти девственницу! Ћн хотел
перевести разговор на эту тему и расспросить пастуха, но поздно. Љлиент
пришел в Ярость, узкие глаза его вспыхнули, и весь он так и затрЯссЯ. Ћн
заорал, что Њо издеваетсЯ над бедным калекой и все наврал, чтобы лишить его
последней радости; он обозвал аналитика последними словами, плюнул в него
окурком и замахнулсЯ костылем, целЯсь в лицо. Њо увернулсЯ и побежал прочь.
Џастух за ним, он скакал на одном костыле, а другим размахивал над головой,
как в фильме про кун-фу.
Ћшалевшие овцы разбежались в разные стороны. „икие вопли калеки еще
долго неслись вдогонку Њо, который, не получив никакой платы, улепетывал со
своим знаменем, и замолкли, только когда его поглотил окрашенный в нежные
рассветные тона утренний туман.
’ак начались его странствиЯ по округе в роли толкователЯ снов. …го
долгий Ћдинокий Џуть. ‚еликое испытание. Љаждый день, три недели подрЯд, он
вставал рано утром и отправлЯлсЯ в дорогу на стареньком отцовском
велосипеде. Љ полудню асфальт начинал плавитьсЯ от зноЯ, и Њо казалось, что
он едет по болоту. …го слепили пот и пыль. Ћднажды лопнула шина, и ему
пришлось целый час катить велосипед по дороге, изнемогаЯ от жары.
ину он починил в ближайшей деревне, но седло так раскалилось, что
невозможно было сесть. ђазъезжаЯ по деревнЯм под развевающимсЯ стЯгом на
удилище, он всЯчески старалсЯ приманить клиентов. „елал вид, что торгуетсЯ,
но нередко снижал тариф до одного юанЯ, а то и вовсе работал бесплатно. Љ
вечеру же, вымотанный до предела, он возвращалсЯ в родительский дом
буквально без ног.
Ѓывало, на обратном пути ему казалось, что не он крутит педали, а
велосипед-развалюха везет его сам. …му нравилось все: запахи полей, буйволы
на рисовых плантациЯх и даже автомобили. Ћн был частью дорожного потока.
€ной раз на обсаженных платанами улицах попадались хорошенькие
велосипедистки. (†енщины на велосипеде всегда казались ему особенно
привлекательными, и он мечтал устроить как-нибудь показ мод на велосипедах.)
Ќо поиски девушек продвигались плохо, поскольку почти всЯ молодежь
уехала из сельской местности на заработки в города. ‚есь вопрос был в том,
кто из оставшихсЯ сохранил невинность. ‡ато ему попадались случаи, довольно
интересные с профессиональной точки зрениЯ. „ома он доставал французские
школьные тетрадки, толстый словарь и делал записи на Языке Њольера. Ћ
парочке блестЯщих интерпретаций, пожалуй, стоило бы рассказать отдельно.
Љак-то июньским утром Њо свернул с шоссе и петлЯл между луж по
грунтовой дороге, проходившей вдоль ручьЯ по широкой зеленой долине. ‚скоре
он подъехал к одиноко стоЯвшему дому с дощатыми стенами, черепичной крышей и
высоким порогом у массивных резных двустворчатых ворот, простоЯвших уже не
одну сотню лет. ‡а забором в квадратном дворике сидели рЯдышком и
разговаривали две старые женщины, перед ними под навесом стоЯли друг на
друге два новехоньких гроба. (’аков был местный обычай: загодЯ готовить
гробы длЯ престарелых родителей и до последнего днЯ держать их постоЯнно на
виду, чтобы старики были уверены, что не останутсЯ без приюта на том свете.)
Њо слез с велосипеда, поднЯлсЯ на полуметровый порог и направилсЯ к
женщинам. Љроме запаха свежеоструганного дерева, во дворе чувствовалось еще
что-то странное, трудноопределимое.
ѓромко и нараспев выкрикиваЯ слова, на манер бродЯчего цирюльника,
точильщика или холостильщика петухов, он предложил им свои услуги по
толкованию снов -- качественно и недорого!
‘естры -- они походили друг на друга как две капли воды, -- покашливаЯ,
выслушали его рассказ о чудодейственном методе учителЯ-”рейда, но интереса
не проЯвили.
Њо не огорчилсЯ. Ћн уже привык и не ждал, что они примутсЯ рассказывать
ему свои сны. „а, может, старухам, глЯдЯщим на собственные гробы под
навесом, уже ничего и не снитсЯ. Џоуговаривав их длЯ порЯдку, Њо хотел уже
было спросить, не знают ли они тут поблизости какой-нибудь девицы, как вдруг
одна из сестер саркастически, не без Яда в голосе проговорила:
-- Њы обе -- известные на всю округу колдуньи. Ђ наш отец был медиум,
как раз по снам специализировалсЯ. € уж верно знал побольше, чем твой
заграничный учитель.
Ћт неожиданности Њо поперхнулсЯ. ’еперь он понЯл, откуда взЯлось
ощущение чего-то странного, что витало в воздухе. Ћн засмеЯлсЯ. €звинилсЯ.
‡асмеЯлсЯ снова. € пошел назад. Ќо его вдруг разобрало желание подразнить
старушек -- он обернулсЯ и спросил:
-- Ђ вы случайно не были влюблены в своего отца? ќтот вопрос, заданный
невинным тоном, произвел эффект разорвавшейсЯ бомбы. ЉажетсЯ, гробы и те
пошатнулись.
-- ‘огласно теории, которую Я применЯю, -- продолжал Њо, -- все женщины
в детстве испытывали желание спать с отцом.
Ћн ждал бурной реакции. € она не замедлила последовать. Ќо возмутилась
и пригрозила заколдовать его только одна из сестер, другаЯ же остановила ее
и задумчиво сказала:
-- Џожалуй, в этом есть долЯ правды, особенно по отношению к тебе. ’ы
вечно по утрам, как только мама вставала, норовила залезть к отцу в постель,
а он тебЯ выгонЯл. ‡абыла, что ли?
-- Ќичего подобного! ќто ты, хитрющаЯ, как кошка, к нему залезала, и
тебЯ он пинками гнал назад, в нашу кровать. ’ы даже иногда прЯталась в
темноте, чтобы подсмотреть, как он писает! ’ебе это ужасно нравилось!
-- ‚руньЯ! „а ты сама недавно еще мне призналась, что тебе приснилось,
будто отец писает во дворе, а ты попыталась сделать как он, стоЯ, и он
засмеЯлсЯ. Ќеправда разве?
Њо нарочито медленно, чтобы не упустить ни слова из их перебранки, шел
к воротам. ЋтъезжаЯ от дома по той же грунтовой дороге, он жалел, что не
успел увидеть, как сестры разрыдаютсЯ. ‚ глубине души они были ему даже
симпатичнее, чем другие "клиенты". Ћн обожал наблюдать такие выЯснениЯ
застарелых отношений, как будто река в полнолуние прорывала плотину.
ЏризнаниЯ, разоблачениЯ... Џсихоанализ действовал как волшебнаЯ палочка! „а
здравствует обнажающее слово!
‚ долине он не нашел ничего интересного. ’ам было всего две-три
деревушки, из которых всЯ молодежь давно разъехалась. Ћстались только
старики со своими гробами, замужние женщины с привЯзанными за спиной детьми,
полЯ, которые надо обрабатывать, да свиньи, которых надо кормить. Ћднажды
ему почудилось, что счастье близко: это было, когда за прилавком
единственной на всю заброшенную деревню лавки он заметил пухленькую девушку
лет восемнадцати и остановилсЯ понаблюдать за ней. „евушка записала
несколько имен в расчетную книгу, наклеила марку на конверт с адресом
налоговой инспекции. Ќа вид это была бойкаЯ молодаЯ особа, полнаЯ решимости
успешно вести свою торговлю. Ќо надежды Њо скоро испарились: на почти
детском личике выделЯлись выщипанные брови -- отпечаток тлетворной моды.
Ѓесплатный сеанс толкованиЯ снов обернулсЯ исповедью и морем слез, „евушка
оплакивала свой недолгий опыт жизни в городе; она служила в ресторане и
заплатила девственностью за то, чтобы остатьсЯ, но и это не помогло. ЋпЯть
осечка! Њо спросил, где туалет, девушка проводила его на второй этаж,
указала дверь в грЯзную кабину и без намека на улыбку, с самым будничным
видом вошла вслед за ним. ‚нутри с жужжанием носилсЯ целый рой зеленых мух.
-- Џомочь вам расстегнутьсЯ? -- спросила девушка с непринужденностью
опытной проститутки.
-- Ќет, спасибо, -- пробормотал оторопевший Њо.
-- џ недорого беру, сущие пустЯки длЯ такого богатого человека, как вы,
профессор.
-- ‚ыйдите! -- закричал Њо. -- ‚ы сошли с ума! € кто вам сказал, что Я
профессор?
Ћна покорно вышла и преспокойно занЯла свое место за прилавком. Ќачни
она упрашивать Њо, расписывать, как плохо идут у нее дела, как бедствует
семьЯ, или разыгрывать несчастную сироту, еще неизвестно, чем бы закончилась
эта комедиЯ.
Њо Ќепреклонный! ‚ерный рыцарь! „он Љихот! ‘ именем прекрасной дамы на
устах, с ее образом в сердце, под развевающимсЯ знаменем, на котором
запечатлен символ грезы, он мчалсЯ по ухабам, прочь из долины искушений.
Ћн еще не доехал до шоссе, но уже слышал нетерпеливые гудки грузовиков.
‚дали, посреди грунтовой дороги, перед ветхим деревЯнным домом, виднелись
две черные точки. ‚елосипед дребезжал, багажник скрипел, руль болталсЯ в
руках, а цепь при каждом повороте педалей грозила сорватьсЯ. •оть бы
глотнуть воды! €ли взЯть в рот ложечку мороженого! ’очки Явно перемещались,
менЯлись местами. ‚переди длинный подъем. Њо налег на педали, переднее
колесо, побуксовав на месте, с натугой двинулось на приступ. Ћ где ты,
ледЯное лакомство!
„ве темные точки на минуту скрылись, потом поЯвились снова, они все так
же шевелились, но по мере приближениЯ росли и превратились в двух ведьм,
ставших поперек дороги. …два понЯв, что это они, Њо соскочил с велосипеда.
…го снова прошиб пот, на этот раз холодный. Ќикогда еще за все времЯ своей
психоаналитической экспедиции он не дышал так тЯжко.
Ћднако сестры принЯли его как дорогого гостЯ. Ћни попросили у него
извинениЯ, сказали, что поверили ему, и даже изъЯвили интерес к
психоанализу. Њо не слишком поверил в такую резкую перемену и хотел проехать
дальше, но сестры и слышать ничего не хотели. Ћни настоЯли, чтобы он завел
велосипед во двор, провели его в дом и усадили за стол. ‘тены низкой
столовой были оклеены газетами. ‚ простенке между двух закрытых окон висела
фотографиЯ пожилого мужчины -- без сомнениЯ покойного отца. ‚ доме пахло
тибетским ладаном. Ќад глинобитным очагом посреди комнаты висели два
красивых, цвета охры, лука, видимо, орудиЯ изгнаниЯ бесов. ‚ очаге горел
огонь. ‚скоре закипел чайник и был подан чай.
Ќадо отдать сестрам должное: их лапша, прЯнаЯ уха из карпа и свиные
шкварки по виду, аромату и вкусу не имели себе равных. Џока он наслаждалсЯ
этим пиршеством, этим чудом кулинарного искусства, сестры рассказывали ему
сон, который им никак не удавалось разгадать. Ћтец до самой своей смерти так
и не посвЯтил их в искусство толкованиЯ снов. (‚ обширных, как океан,
анналах китайской истории не упоминаетсЯ ни об одной женщине, котораЯ бы им
владела!)
ќтот сон приснилсЯ сыну старшей из сестер за два месЯца до смерти, а
скончалсЯ он в тридцать пЯть лет. “мер своей смертью, скорее всего
задохнулсЯ. Ќикаких следов насилиЯ не обнаружили. Џоследние несколько лет он
работал в мраморном карьере, в городе —унцине, в пЯтистах километрах от
родного дома. ‚рачи заметили на рентгене затемнение в правом легком --
обычнаЯ вещь у камнетесов. Ќа Џервое маЯ ему дали пЯть дней отпуска, и он
приехал домой повидатьсЯ с женой и со всем семейством. ‡а год до того он
построил себе дом, лучший на всю деревню: двухэтажный, с балконами,
отделанный по фасаду белым кафелем; мать и тетка выкладывали его вручную --
несколько сотен плиток, одна к одной, -- стоЯ на бамбуковых мостках. ЃеднЯга
даже не успел порадоватьсЯ своему новому жилищу, каждаЯ пЯдь которого была
полита его потом и кровью, оплачена его тЯжким трудом. Џриехал он поздно
вечером и так устал с дороги, что у него не хватило сил ни поесть, ни
помытьсЯ. †ена согрела корыто воды и вымыла ему ноги. Џотом вроде бы она
помогла ему раздетьсЯ и надеть чистую футболку и штаны. Ћн вышел во двор по
малой нужде и вернулсЯ в спальню. ‘казал жене, что хочет перед сном
помолитьсЯ. Ћн принадлежал к запрещенной секте ”алуныун1. †ена вышла из
комнаты и слышала, как он молитсЯ. Љогда она закончила свои дела по
хозЯйству и присоединилась к мужу, он уже спал. Ђ наутро она проснулась в
семь часов и увидела, что он лежит мертвый. Џоскольку он состоЯл в
”алуньгун, а она не хотела осложнений с полицией, вскрытиЯ делать не стали.
‚ тот вечер, перед тем как пойти к себе, он проведал мать и тетку.
Џробыл у них с четверть часа, проверил, в порЯдке ли их гробы, и рассказал
сон, который приснилсЯ ему накануне отъезда. Љак будто он едет на мощном
мотоцикле по берегу џнцзы, оборачиваетсЯ и видит, что борозда от его
мотоцикла разделЯет песок и камни на две части: слева они светлые и сухие,
справа -- темные и мокрые.
‡агадочнаЯ историЯ. Њо слушал рассказ сестер, не сводЯ глаз с
фотографии их отца. “ него было смутное чувство, что медиум и толкователь
снов внушает ему какие-то чисто китайские мысли, но решение пришло не сразу.
Ћн попросил у сестер несколько дней на раздумье и вернулсЯ к родителЯм. ‘
тех пор он стал мало спать (всего часа два-три в сутки) и много курить
(больше, чем могли выдержать легкие). Ќередко ему приходил на ум знаменитый
английский сыщик, который так умело распознавал ложный след. Ђналитические
поездки продолжались, но Њо стал рассеЯнным. Ћднажды на проселочной дороге,
где не ходил автобус, pro остановил больной старик и попросил подвезти. Њо,
тронутый его видом -- одни кости, обтЯнутые землистой кожей, -- согласилсЯ.
‘тарик устроилсЯ на багажнике и очень скоро уснул под мерный скрип педалей.
Џоглощенный мыслЯми о странном сне, Њо ехал целый час, не слыша ни слова от
своего пассажира, так что и вовсе о нем забыл. € только притормозив, чтобы
передохнуть в тени большого дерева, вспомнил и оглЯнулсЯ: старика не было.
Ћн свалилсЯ по дороге. Ќаконец аналитик
1. ”алуньгун -- религиознаЯ организациЯ, учение которой представлЯет
собой смесь буддизма, даосизма и традиционной оздоровительной гимнастики
цигун. Ћснована в 1992 г. отставным военным ‹и •унчжи. ‚ 1999 г. китайские
власти запретили ”алуньгун.
решил залечь и спать несколько дней и ночей подрЯд: может, его
собственные сны дадут ключ к тому, неразгаданному. Ћднажды он проснулсЯ на
рассвете, когда небо за окном только-только наливалось голубизной; ему
приснилась ѓора ‘тарой ‹уны в полосатой арестантской форме -- она упрекала
его за то, что он ее забыл. € тут вдруг все проЯснилось. Ћн помчалсЯ к
сестрам-ведьмам и поведал им разгадку: покойному приснилсЯ вещий сон, из
которого следовало, что он подсознательно подозревал жену в неверности; она
изменЯла ему с человеком по имени ”эн —ан, который и стал его убийцей.
(€ероглиф "”эн" состоит из двух частей: леваЯ обозначает воду, праваЯ --
лошадь, иначе говорЯ мотоцикл. Ђ "—ан" изображаетсЯ двумЯ наложенными друг
на друга солнечными дисками: двойное солнце обозначает двух мужчин, которые
делЯт одну женщину (€меетсЯ в виду не точный смысл иероглифов ”эн и —ан, а
их толкованиЯ).)
‘таршаЯ из сестер, мать покойного, разразилась рыданиЯми. ЊладшаЯ
рассмеЯлась. —еловек с таким именем действительно жил по соседству. —ерез
несколько дней после этого разговора сестры добились, чтобы его арестовали,
и на первом же допросе он призналсЯ в преступлении.
Ќо Њо дорого заплатил за то, что ему удалось подглЯдеть чужой сон.
—асто по ночам, а то и среди днЯ, во времЯ сеансов психоанализа, ему виделсЯ
черный мотоцикл, на котором восседал он сам; мотоцикл ехал вдоль џнцзы. ‚ода
в реке была темно-зеленаЯ, песок с левой стороны сухой, с правой -- мокрый.
Ќад головой мотоциклиста носились, задеваЯ его крыльЯми, белые чайки. Ќа
заднем плане картинки присутствовала рыбачьЯ лодка под парусом или баржа с
писающим в реку мальчиком.
‡аслуживает упоминаниЯ еще один сон, рассказанный ночным сторожем со
стройки. Њо запомнилась его будка под шиферной крышей, видневшаЯсЯ с дороги
сиротливым темным силуэтом, если ее не освещали фары проезжавших грузовиков.
‘о сторожем он познакомилсЯ как-то вечером в чайной, и тот сразу пригласил
его к себе. "Ѓудет весело, придут девчата со стройки!" -- пообещал этот
невысокий, ростом с Њо, но очень прыткий и сильно пьЯный человечек лет
тридцати. Љогда они с Њо подошли к запертой на висЯчий замок будке,
обнаружилось, что сторож потерЯл ключ. ’огда он, еле держась на ногах,
подобрал с земли ржавую железную палку и всунул ее между створок. ‡амок с
грохотом отскочил, и дверь открылась. Љогда Њо зашел внутрь, стены и крыша
еще трЯслись.
Ћбстановка в будке была самаЯ убогаЯ, но в холодильнике кое-что
имелось. ‘торож достал пиво и спросил Њо, согласен ли он заплатить за двух
шлюх.
-- Џозабавились бы вчетвером, а?
-- Ќе надо мне шлюх, -- не сразу ответил Њо. -- Љругом одни шлюхи, сыт
по горло!
Ћн решил изменить тактику и, при всей своей любви к скрытности,
заставил себЯ как можно развЯзнее спросить:
-- Ђ девственниц ты случайно не знаешь?
-- Љого-кого?
‘торож хлопнул его по плечу.
-- Ќу, девственниц. Ќевинных девушек, которые еще не... „евственниц! --
повторил он еще раз, как будто наслаждаЯсь звучанием старомодного слова.
‘торож неприЯтно захохотал. Њо вдруг почувствовал себЯ грЯзным
развратником. ЏьЯнчуга же оборвал свой дурацкий смех, взЯл Њо за рукав,
подвел к взломанной двери и велел убиратьсЯ вон, будто он был опасный
сумасшедший.
‘тараЯсь не терЯть достоинства, Њо поправил свое знамЯ и, не садЯсь на
велосипед, медленно покатил его по усыпанной песком и гравием дорожке. агаЯ
вдоль стройки, он поднЯл голову и посмотрел на многоЯрусные бамбуковые леса,
похожие на огромную шахматную доску. "†изнь похожа на шахматную партию, --
подумал он. -- € моЯ охота за девственницей тоже. ‚ какой момент Я сделал
неверный ход? Ђ может, партиЯ уже проиграна?"
‚ ушах у него звучал смех ночного сторожа как доказательство полной
нелепости его затеи.
Ћн заметил соединЯющую Ярусы лесенку из железных прутьев, и ему вдруг
взбрело на ум забратьсЯ на самый верх этой недостроенной махины и там
покурить. ‘облазненный этой идеей, он как альпинист-одиночка начал ночное
восхождение. ‹естница была слишком узка, Њо с непривычки оступилсЯ и чуть не
сорвалсЯ. ќто заставило его засмеЯтьсЯ. Ќа душе полегчало. Ќо вдруг он
подумал о велосипеде. …сли его украдут, придетсЯ тащитьсЯ пешком до самого
дома -- хуже не придумаешь! Њо посмотрел вниз -- слава богу, велосипед на
месте. ’огда он спустилсЯ, взвалил велосипед на плечи и снова полез наверх.
Љрыша была более или менее доделана и представлЯла собой огромную
покрытую гудроном площадку. Љогда ночной сторож тоже поднЯлсЯ туда, Њо,
привстав на педалЯх и согнувшись над рулем, с бешеной скоростью описывал
круги вдоль металлического парапета. Ќаконец он выдохсЯ, опустилсЯ на седло
и, проехав еще сколько мог по инерции, свернул на середину. ’ам он
остановилсЯ и оперсЯ ногой на дорожный каток. Џотом, не слезаЯ с седла,
зажег сигарету, затЯнулсЯ, выдохнул вместе с клубом дыма пар своих мечтаний
и боль отчаЯниЯ и, оттолкнувшись, рванул по новой.
“ ночного сторожа, вероЯтно впервые в жизни, пробудилось чувство
ответственности: он испугалсЯ несчастного случаЯ, а то и, чего доброго,
самоубийства, и потребовал, чтобы Њо немедленно спустилсЯ на землю. Ќо
аналитик продолжал свой смертельный номер, горланЯ что есть мочи слова
великого английского поэта: "џ похититель морЯ, звезд, луны", добавлЯЯ от
себЯ: "и похититель девственниц".
‡намЯ со знаком грезы трепетало и хлопало у него за спиной. Њо
казалось, что его вот-вот унесет на этом парусе в поднебесье или швырнет
через парапет на землю. Ћн обливалсЯ потом. ‚етер вдруг взъЯрилсЯ, взвыл и
застонал, словно пытаЯсь вырвать древко и растерзать в клочьЯ знамЯ. Ќо так
же внезапно вой перешел в тихий ропот, порыв улегсЯ. ‚оздух ласкал кожу, как
теплаЯ вода. Ќебо нависало совсем близко. ЏротЯни руку -- достанешь. Љрупные
звезды слепили глаза Њо.
„о его слуха дошел вдруг голос ночного сторожа, но он не уговаривал его
спуститьсЯ, а рассказывал сон.
-- ќто приснилось не мне и не моей жене, а нашему соседу, бывшему врачу
на пенсии. †или мы тогда на южной окраине —энду. ‘осед занималсЯ
традиционной медициной и, когда кто-нибудь заболевал, давал ему целебные
травы. €глотерапией тоже владел в совершенстве. ‚от он однажды и рассказал
мне, что видел во сне мою жену, как она рано утром стоит на коленЯх перед
дверЯми магазина. Ќа улице больше никого нет. †ена наклонЯетсЯ, поднимает с
земли собственную голову, приставлЯет ее к шее, встает и, придерживаЯ голову
руками, бежит по пустынной улице. Џробежала мимо него и не заметила.
Њо чувствовал себЯ в отличной форме и, перебив сторожа, вдохновенно
спросил:
-- ‘казать вам, что означал этот сон?
-- „а, пожалуйста.
-- ‚аша жена должна была вскоре умереть. ‘корее всего, от болезни
горла. Ћт рака.
Ќе успел он произнести этот безапеллЯционный приговор, как ночной
сторож бросилсЯ ему в ноги и стал просить прощениЯ: его жена, сказал он,
действительно скончалась через месЯц после того, как сосед увидел этот сон.
Ћднако, хоть авторитет Њо и поднЯлсЯ в глазах сторожа на недосЯгаемую
высоту, назвать ему девственницу он не смог, поскольку такой диковины среди
"девчат со стройки" и прочих его знакомых давно уж не водилось.
…динственное, чем он мог помочь аналитику, так это отвести его с утра на
рынок, куда сходились все желающие нанЯтьсЯ в служанки и где скорее можно
было рассчитывать на успех.

7
"†елезнаЯ леди с рынка прислуги
Њо и представить себе не мог такого сказочного места, настоЯщего
девичьего заповедника. € хотЯ само существование рынка прислуги оскорблЯло
его нравственное чувство как вопиющаЯ социальнаЯ несправедливость, но тело
его затрепетатало, когда он очутилсЯ среди толпы девушек и на него нахлынули
женские запахи. „аже в звуке голосов было что-то плотское. "Ѓоже мой, --
подумал Њо, -- Я бы отдал все на свете, чтобы остатьсЯ на этой улочке,
помогать этим девушкам, любить их, сжимать эти маленькие груди, ласкать
обтЯнутые джинсами бедра. џ мог бы предложить им не работу и не деньги, а
нечто большее -- тепло и любовь". Љолени его дрожали, никогда еще он не был
так близок к цели.
ђынок прислуги занимал всю длину пологой мощенной камнЯми улицы,
прилегавшей к скалистой горе. Ћна до сих пор носила имЯ, которым назвали ее
в годы ђеволюции: улица Ѓольшого ‘качка. ‘ другой стороны протекала
подернутаЯ туманом џнцзы, оттуда, из-за реки, прибывали хозЯйки, по большей
части горожанки, искавшие девушек в услужение. Ћставив машину на другом
берегу, они переплывали џнцзы в наемных моторных лодках, расхаживали по
рынку и вели себЯ как на каком-нибудь овощном базаре: выбирали товар,
спорили о цене. Ђ через полчаса вместе с нанЯтой девушкой плыли назад в
такой же моторке, рассекавшей мутно-коричневые, пенистые от канализационных
стоков и промышленных отходов воды великой реки.
“правлЯла рынком и поддерживала тут железную дисциплину некаЯ госпожа
‚ан, женщина-полицейский лет пЯтидесЯти, подтЯнутаЯ, деловитаЯ, издали
казавшаЯсЯ вполне привлекательной и даже элегантной: высокаЯ, коротко
стриженнаЯ, в очках с тонкой оправой. ‚ероЯтно, когда-то она действительно
была недурна собой, но перенесеннаЯ в молодые годы оспа изуродовала ее лицо,
продырЯвив его как решето. ‡а экономность, граничившую со скупостью, страсть
к деньгам и строгость в расчетах (никто никогда не обманул бы ее и на юань)
ее прозвали "рЯбой леди ’этчер с рынка прислуги". Ћна, верно, знала об этом
прозвище, Њо понЯл это, когда пришел к ней за разрешением заниматьсЯ на
рынке толкованием снов. …е контора располагалась в единственном на всю улицу
и смотревшемсЯ как крепость двухэтажном доме. Џод портретом действующего
китайского правителЯ на этажерке среди брошюр, распространЯемых властЯми, и
сборников речей крупных коммунистических деЯтелей стоЯла биографиЯ Њаргарет
’этчер.
„иректриса послушала Њо пару минут и остановила его, поднЯв руку:
-- ’ы же знаешь, что мы, коммунисты, -- атеисты.
-- „а, но при чем тут психоанализ? -- растерЯнно спросил Њо. Ћн был
сбит с толку.
-- ’вой психоанализ -- все равно что гадание.
Ќе сводЯ с нее пристального взглЯда (ему сказали, что она терпеть не
может, когда ей не смотрЯт в глаза), Њо сказал:
-- …сли бы ”рейд услышал ваши слова...
„оговорить он не смог -- не хватило смелости. „а и сил смотреть на это
лицо больше не было. —тобы не поддатьсЯ желанию отвести взглЯд, он вытаращил
глаза.
-- Љто такой ”рейд? -- спросила начальница.
-- Ћснователь психоанализа. …врей, как Њаркс.
-- Ќе надо так смотреть на менЯ, -- вдруг проговорила она, как робкаЯ
девушка, с ложной дрожью в голосе. -- џ стараЯ и уродливаЯ.
-- ‚ы слишком скромны.
-- ќто вы слишком вежливы. -- Ћна погладила Њо по рукаву. -- џ расскажу
вам свой сон, и если вы правильно его растолкуете, дам вам разрешение
заниматьсЯ вашим ремеслом на улице Ѓольшого ‘качка.

‚оскресенье, 25 июнЯ
€з-за этой паскуды ’этчер у менЯ поехала крыша! Џервый раз Я употреблЯю
в своих психоаналитических записЯх ругательные слова (обычно прибегаю к
нейтральной, научной лексике), но только в таких грубых, откровенных
выражениЯх и можно описать жуткую беседу с этой представительницей власти. џ
буквально повредилсЯ в рассудке. Ќачать с того, что, глЯдЯ на эту мерзкую
рЯбую рожу, Я растерЯл все свои способности. ‡а времЯ моей, пусть короткой,
практики у менЯ сложилась привычка закрывать глаза, слушаЯ сны пациентов;
тогда менЯ наполнЯет какаЯ-то невидимаЯ, почти волшебнаЯ сила. ‘ам
рассказчик исчезает, слова слышатсЯ издалека, но вдруг какое-нибудь из них
словно электризуетсЯ, звучит как раскат грома и освещает все, как молниЯ.
’аков мой метод. Ќо сегоднЯ Я не имел физической возможности применить его
-- эта ’этчер здешнего околотка не терпит, чтобы перед ней закрывали глаза.
Џока она рассказывала сон, Я пЯлилсЯ на нее, и мне казалось, что Я вижу ее
мозг, такой же дырЯвый, как физиономиЯ. ЉажетсЯ, она рассказывала, что
видела во сне собачье чучело, но с той са-
мой секунды, когда она открыла рот, на менЯ накатило какое-то
оцепенение и полное бессилие. џ с ужасом понЯл, что еле соображаю. ђазом
выветрились все психоаналитические термины, все принципы ”рейда и ћнга, к
которым обычно примешивались китайские слова и изречениЯ ЉонфуциЯ, Я только
смутно помнил, что должен как-то выйти из положениЯ, сделать то, чего эта
мымра от менЯ ждет, то есть предсказать, что с ней случитсЯ. Ђ что с ней
вероЯтнее всего могло случитьсЯ?
-- ‘обачье чучело означает, что вас скоро пригласЯт на роскошный
банкет, -- сказал Я. (Џростите менЯ за эту профанацию, доктор ”рейд! ќти
оспины менЯ просто гипнотизировали.)
-- Љогда? -- спросила ’этчер.
-- ‘егоднЯ вечером или завтра, -- ответил Я и все-таки опустил веки.
’отчас перед глазами расплылись странные черные пЯтна.
Ћна расхохоталась и снова положила свою лапищу на мой рукав. ‘мех был
трескучий, нарочитый, подчеркивающий ее могущество. ‹ицо ее исказилось
гримасой; оспины задрожали, запрыгали, сотни дырочек растЯгивались,
набухали, становились с горошину величиной, потом вдруг сморщивались и
разбегались. Ѓомба лопнула. Њне стало страшно. џ решил, что она никогда не
даст мне этого паршивого разрешениЯ. Ђ жаль! Њне так полюбилсЯ рынок
прислуги, и у менЯ было предчувствие, что он станет золотой жилой в моих
поисках девственницы.
Џонедельник, 26 июнЯ
“ра, Я продолжаю записи! ђЯбаЯ ’этчер выдала мне разрешение на
практику. € Я могу с гордостью сказать, что все послушно моей воле и моим
предсказаниЯм: вчера вечером нашу леди внезапно пригласили на ужин к
районному начальству.
‘егоднЯ Я водрузил свое знамЯ посреди рынка. (Џока профессиональнаЯ
удача мне еще ни разу не изменила!) ’о, что Я утвердилсЯ здесь, на улице
Ѓольшого ‘качка, несомненно предвещает скорое завершение миссии, которую Я
должен выполнить длЯ судьи „и.
Њежду прочим, Я с радостью и интересом замечаю, что ремесло толкователЯ
снов и особенно Ясновидца начинает менЯ забавлЯть.
‚торник, 2 7 июнЯ
€ногда сон тесно сплетаетсЯ с Явью. ‘егоднЯ был довольно неудачный, с
точки зрениЯ моих поисков, день. Џриходили только немолодые женщины, которых
Я называл про себЯ перестарками, таких здесь меньшинство.
Ћбычно Я веду прием верхом на деревЯнном Ящике, позаимствованном в
единственной на всю улицу съестной лавочке, -- не слишком удобное сиденье.
Љлиентку же усаживаю под сенью знамени на настоЯщий стул, который беру
напрокат у одного пенсионера. ќто почти кресло, плетенное из бамбука и
достаточно длинное, чтобы можно было на нем полулежать, вытЯнув ноги.
Џолучилось отдаленное подобие кушетки в кабинетах моих европейских коллег.
Џервые посетительницы были относительно богаты. џ установил цену в три
юанЯ за сеанс, это почти даром, но сам факт, что эти женщины в состоЯнии
оплатить услуги толкователЯ снов, был в их глазах признаком буржуазной
роскоши и отличал их от начинающих конкуренток. Љак правило, они уже имели
стаж работы у каких-нибудь директоров фирм, врачей, адвокатов, профессоров и
даже местных знаменитостей, звезд кино и театра. Ѓамбуковое кресло трещало,
когда они на него взбирались. Џоза полулежа никому не нравилась. Ћни
смеЯлись, охали: "ѓосподи! Џытка какаЯ-то!" -- и предпочитали сидеть.
‘вЯзного разговора почти не получалось. Ћни честно пытались рассказывать мне
свои сны, но все времЯ сбивались. ‘он ускользал из памЯти, оставалсЯ
беспомощный лепет. Ќекоторым и хотелось бы -- а Я еще и подначивал их --
излить душу, поговорить о себе, но они не умели этого сделать. —аще всего
мне удавалось подцепить отдельные детали их сновидений, похожие на осколки
разбитой вазы: половинка зеленого Яблока, “читель ”алугун, сушенаЯ рыбина,
свеча с дрожащим пламенем; или как будто в темноте громко пищит крыса, как
будто у них вылезают целыми прЯдЯми или седеют волосы, сморщиваетсЯ и
сползает, как у змеи, кожа.
•оть работал Я за гроши, но относилсЯ к делу со всей серьезностью. …сли
позволЯла памЯть, не упускал возможности почтить своих кумиров и привести
цитату из ”рейда, ‹акана или ћнга по поводу того или иного сна. Ќадо
признать, что специфическаЯ терминологиЯ психоанализа практически не
поддаетсЯ переводу. Љогда Я громко и торжественно произносил эти
каббалистические слова не на мандаринском, а на мелодичном сычуаньском
наречии, они приобретали комический смысл, так что женщины, как правило
обступавшие менЯ тесным кольцом, покатывались со смеху. ‘о стороны можно
было подумать, что Я даю длЯ них этакое эстрадное моношоу, хотЯ на самом
деле терпеть не могу кривлЯнье.
‘амаЯ перваЯ клиентка была дамой лет пЯтидесЯти, с перманентом и
массивным дешевым перстнем. …й приснилось, что она поймала рыбу. Ѓольшую или
маленькую? Ћна не помнит. —тобы показать ей, как важна эта деталь, Я
постаралсЯ, как мог, перевести длинный пассаж из ”рейда, в котором
объЯснЯетсЯ, что маленькаЯ рыбка обозначает мужскую сперму, а большаЯ --
ребенка, удочка же символизирует фаллос. Ќевозможно описать, какую бурную
реакцию вызвало это толкование. Џациентка побагровела и закрыла лицо руками,
а толпа зрителей разразилась хохотом, веселыми возгласами и оглушительными
аплодисментами. ‹ица женщин, на миг сбросивших бремЯ заботы о хлебе
насущном, сиЯли. “лица Ѓольшого ‘качка принЯла менЯ и утвердила в звании
шута.
‚о многих снах присутствовал общий мотив -- утюг, символ конфликтов и
рабства. ("ќто значит, вы хотите, чтобы ваше положение изменилось", --
твердил Я каждой, кому пригрезилсЯ этот предмет.) Ћдной снилось, что она
гладит белье и зевает (как на картине „ега, котораЯ свидетельствует о его
сочувствии беднЯкам). Ћна будто бы широко раскрыла рот, потЯнулась и тут же
увидела себЯ в одежде хозЯйской дочки, котораЯ лет на десЯть старше ее.
‚ечером, когда Я уже сворачивалсЯ, менЯ посетила леди ’этчер. ‚ отличие
от других женщин, она без возражений улеглась на бамбуковую кушетку,
положила голову на деревЯнный валик и застыла с напрЯженным лицом,
уставившись в землю. Ћт нее исходил какой-то странный запах, не похожий на
духи или местный одеколон. ѓоворила она с трудом, очень тихо и неразборчиво.
ѓлЯдЯ на нее, Я вспомнил описанных ”рейдом истеричек.
-- Џрошлой ночью мне опЯть приснилось собачье чучело.
џ попыталсЯ выжать из нее хоть какие-то детали. Ѓыла ли собака в той же
позе? Ѓольше или меньше, чем в прошлый раз? ’ой же породы или другой? €
какой именно? Њожет, она лаЯла? Ђ куда смотрела? Ѓесполезно. "‚идела чучело"
-- и точка.
-- Џравда, удивительно?
-- „а нет. ЏовторЯющийсЯ образ -- типичное психическое проЯвление
бессознательного. ќтот феномен послужил одной из отправных точек
исследований ”рейда. “ него сказано: "ЏовторЯющеесЯ действие находит
отражение в снах в виде постоЯнно поЯвлЯющегосЯ предмета".
“ железной леди отвисла челюсть. ‚прочем, врЯд ли она расслышала конец
моего перевода, потому что, едва Я произнес имЯ “чителЯ, как толпа грохнула.
Ќекоторые девушки даже стали повторЯть его, как дразнилку.
-- —то это еще за ”рейд?
-- џ вам уже говорил в прошлый раз: создатель новой теории
интерпретации сновидений.
-- џ из его рассуждений ни слова не понЯла.
-- ‘уть его учениЯ заключаетсЯ в том, что истоки всех наших сновидений
следует искать в детстве. ‚спомните, когда вы первый раз в жизни увидели
чучело собаки?
-- Ќе помню.
-- Ќу постарайтесь, пожалуйста! Ћдно из величайших открытий ”рейда --
доказательство разрушительной роли подобных повторений. „ело не в том, чтобы
расшифровать сон, разгадать загадку. Ђ в том, чтобы найти средство, как
вырвать вас из этого замкнутого круга, помочь свернуть с заезженной колеи,
показать возможные отклонениЯ...
€ снова взрыв смеха не дал мне закончить цитату. ЏолицейскаЯ дама
нахмурилась, складки по сторонам носа стали еще заметнее.
-- џ хочу знать одно: к чему мне приснилось собачье чучело. € плевать
мне на твоего паршивого ”рейда! -- Ћна резко села и выкрикнула это
визгливым, истеричным голосом, а под конец несколько раз нервно прищелкнула
Языком. -- ‚от, Я вспомнила. Ћт этой собаки вонЯло, как от старой,
заплесневелой книги. -- Ћна наклонилась поближе ко мне. -- Џочти так же, как
от тебЯ.
-- ’акой сон означает, что вы скоро охромеете.
ќто не было ни озарение, ни умозаключение, просто Я разозлилсЯ и
захотел в отместку обидеть ее. ‘ам не знаю, как у менЯ такое вырвалось!
Ќаверное, сработало подсознание. ‚ китайском есть такое устойчивое выражение
длЯ обозначениЯ всех убогих: "рЯбые, хромые, шелудивые"...
‚ повисшей гробовой тишине проскрипело бамбуковое ложе, послышалось
щелканье Языка и испуганное шушуканье в толпе. Ђ потом леди ’этчер
засмеЯлась.
Љогда Я со своим велосипедом садилсЯ в моторку, лодочник сказал мне,
что женщины на рынке заключали пари: что станет с ногами леди ’этчер.
„ва часа ночи. џ вдруг проснулсЯ и попыталсЯ вспомнить, что мне
снилось. ‚стал, хотел записать, но не успел. ‘амое главное утекло сквозь
пальцы. Ћсталось общее ощущение чего-то страшного и отрывочные эпизоды.
Љакое-то политическое сборище под открытым небом на улице Ѓольшого ‘качка --
море черных женских голов. †ара, ревут динамики, Я стою посреди трибуны на
коленЯх. Ќа шее висит на цепи
тЯжелаЯ, как жернов, бетоннаЯ плита и пригибает менЯ к земле. Ќа ней
написано мое имЯ и преступление: похититель девственниц. ‹еди ’этчер
произносит в микрофон обвинительную речь, но Я не могу расслышать, что
именно она говорит. ‘ моего лба стекает пот -- накапало целую лужу. Џотом
вдруг ни с того ни с сего, как это бывает во сне, девушки привЯзывают менЯ к
отцовскому велосипеду (залЯпанное грЯзью переднее колесо крутитсЯ у менЯ
носом), на котором по-прежнему укреплено знамЯ толкователЯ снов, и под
злобные крики бросают в џнцзы. ђека бурнаЯ и темнаЯ, Я иду ко дну, а там
колышутсЯ какие-то листьЯ (вернее, трава или водоросли). —ернаЯ вода сначала
становитсЯ изумрудно-зеленой, потом тускнеет и, наконец, приобретает
оливковый цвет. „ревко сломалось, знамЯ покружило у менЯ над головой и,
мерно покачиваЯсь, уплыло вдаль.
‘реда, 28 июнЯ
‚сю дорогу до рынка прислуги, долгую и утомительную, странный сон не
шел у менЯ из головы. џ пыталсЯ разобратьсЯ в нем: если первую часть, то
есть собрание, можно отнести, так сказать, к судебно-процессуальной
категории (вспомни, Њо, знаменитое начало "Џроцесса" Љафки, самую жуткую во
всей мировой литературе фразу: "Љто-то, по-видимому, оклеветал ‰озефа Љ.,
потому что, не сделав ничего дурного, он попал под арест"), то втораЯ, когда
Я тонул, согласно неумолимой логике и хронологии, должна означать приговор.
Ќе надо быть психоаналитиком, чтобы уразуметь символ грозной опасности,
витающей над моей головой, подстерегающей менЯ катастрофы, и Я вполне
отчетливо видел, как полицейскаЯ леди приставлЯет дуло к виску бедного
толкователЯ снов. ‡нак ‘удьбы. џ пыталсЯ прогнать тревогу, пожимаЯ плечами
-- жест внутреннего подчинениЯ неизбежному, -- но чувствовал, что рубашка на
мне стала влажной от холодного пота.
€ все же верилось не до конца. —то-то удерживало менЯ от полного
отчаЯниЯ и искушениЯ отступитьсЯ от своей цели. ‚ голове шла ожесточеннаЯ
борьба между здравым смыслом, страхом и рекомендациЯми моих высокочтимых
учителей. Ќаконец, когда Я дошел до реки и ждал моторку, мне на ум пришла
одна фраза из ћнга. ‚от оно, настоЯщее озарение! ‘новидение стало длЯ менЯ
кристально Ясным: суд означал, что Я что-то скрываю (свой замысел? свой
план? свою любовь?), ну, а в эпизоде, где Я тонул, главную роль играет вода,
а она, по ћнгу, есть не что иное, как еще первобытный символ пусть
прихотливых, но плодотворных сил. Ќе помню сейчас названиЯ книги, но Я бы
легко нашел ее в библиотеке любого французского университета. Ќеожиданный
поворот так обрадовал менЯ, что Я достал термос и отхлебнул несколько
глотков зеленого чаЯ, как будто это было отменное виски. Џотом снЯл туфли,
свЯзал их шнурками и повесил на руль велосипеда, закатал брюки, вошел в
воду, а сам велосипед взЯл на плечи. ’уфли болтались на шнурках. џ сделал
несколько неловких шагов к подошедшей моторке и переступил через борт. Ќа
душе было легко и весело, Я плыл и с удовольствием смотрел по сторонам.
Џышные облака дрейфовали по небу и растворЯлись в синеве. ‹одка плЯсала по
волнам, вода плескалась и пела, наполнЯЯ менЯ новыми силами.
"‘пасибо судье „и, -- думал Я. -- ЃлагодарЯ ему Я прикоснулсЯ к
сокровенным глубинам жизни".
’акого приема, какой устроили мне на улице Ѓольшого ‘качка, Я никак не
ждал. ’олько Я поЯвилсЯ, как навстречу мне устремилась лавина радостно
возбужденных женщин, они верещали, как сверчки, трепыхались, как бабочки.
‘тарые и новые поклонницы облепили менЯ и зашептали мне в уши: "‹еди ’этчер
охромела! ‚чера вечером выходила из лодки и вывихнула левую лодыжку!"
—етверг, 29 июнЯ
Ќи вчера, ни сегоднЯ рЯбаЯ леди, вопреки обыкновению, не показывалась.
Џричина ее травмы пока неЯсна. Ќе исключено, что сработал психологический
закон, который Я называю внушением наоборот: чем больше человек, которому
внушили страх перед какой-нибудь опасностью, стараетсЯ от нее уберечьсЯ, тем
неизбежнее она его настигает. € никакого ЯсновидениЯ в том смысле, как это
понимают в народе, тут нет.
’ак или иначе, но все два днЯ Я был окружен ореолом славы, и клиентура
моЯ значительно увеличилась. ‚сем вдруг стали снитьсЯ сны, и все бросились
рассказывать их мне. Њногие ухитрЯлись увидеть нечто, требующее толкованиЯ,
прикорнув ненадолго посреди днЯ, после наспех проглоченного бутерброда, тут
же, посреди улочки. ‹учше всего было то, что у менЯ прибавилось контактов с
молоденькими кандидатками в горничные. (Ћхотник за девственницами хищно
вглЯдывалсЯ в лица: кто сгодитсЯ в жертву судье „и?)
џ понимал теперь, какое чисто физическое наслаждение испытывает
ботаник, втыкаЯ лопату в почву неизведанного краЯ. ‡абываЯ о своей прЯмой
задаче -- описывать новые растениЯ, -- он то упиваетсЯ необычными прЯными
ароматами, в которых сладость мешаетсЯ с горечью, то восхищаетсЯ
необыкновенными формами и красками. џ едва мог удержать в памЯти все обилие
причудливых предметов, которые фигурировали в сновидениЯх моих юных
клиенток: зеркало, железнаЯ дверь, дверь из крепкого дерева, ржавый
перстень, залЯпанное соевым соусом меню, перламутровый флакончик, еще один
флакончик -- из матового стекла, длинное мыльце в черной коробочке,
крутЯщийсЯ поднос с губной помадой в витрине магазина, рухнувший мост,
выбитые в скале ступеньки, которые крошатсЯ и проваливаютсЯ под ногами,
раздавленный кусочек углЯ, падение с велосипеда, у которого было седло с
разноцветной бахромой, старинный поЯс, увЯзающие в глине красные
лакированные босоножки... Ќищим девушкам, в основном приехавшим из горных
деревушек, никогда не снились куклы, плюшевые мишки или слоники и уж тем
более белые или бледно-розовые подвенечные платьЯ.
-- Њне знаете что снилось... (•ихиканье.) Њне часто кино снитсЯ.
(•ихиканье.) Љак будто Я играю в фильме. Љаком? џ уж не помню. ЉакаЯ сцена?
Џогодите. Ќу, вот, например, снилось, как будто Я по ходу действиЯ должна с
кем-то поцеловатьсЯ... и рЯдом еще кто-то целуетсЯ... Њне ужасно стыдно. Ќо
Я знаю, что это все только снитсЯ... сама сплю, а все равно знаю. Џонимаете?
’ак и думаю: это сон, -- и остаюсь во сне...
„евчушке было лет шестнадцать. ‘овсем еще плоскогрудаЯ, босоногаЯ, зато
с блестЯщим гребешком в волосах. (‹ежа на моей бамбуковой кушетке, она все
времЯ почесывала левой пЯткой забрызганную грЯзью правую голень.) џ
вспомнил, что видел ее днЯ два назад на берегу реки -- она громко ругалась с
товарками. Џока она говорила, Я любовалсЯ ее изЯщными бедрами, которые
еле-еле прикрывала короткаЯ юбчонка. Љожа была покрыта, "точно шкурка у
персика, легким прозрачным пушком", который воспевали поэты эпохи ’ан. Њне
показалось, что это должен быть несомненный признак девственности. ѓотовый
прослезитьсЯ от волнениЯ, Я спросил:
-- ‘колько тебе лет?
-- ‘емнадцать.
-- Ќеправда, ну да все равно. Њне надо кое-что уточнить. ‡начит, ты
видела во сне, как кто-то целуетсЯ. Ђ у тебЯ самой уже есть такой опыт?
-- ‚ы говорите как учитель.
-- “ менЯ мать почти учительница. Ќо ответь мне. ќто важно длЯ
толкованиЯ сна. ’ы с кем-нибудь целовалась?
-- Ћй, как стыдно! ‚ жизни никогда. Ќо однажды мне снилось, что Я
смотрю по телевизору фильм и сама же в нем играю. ’ам один парень, известный
киноактер, хотел менЯ поцеловать. „ело было ночью, на мосту. Ћн наклонилсЯ
ко мне, почти прикоснулсЯ губами к моим, но тут Я проснулась.
-- Џрекрасно, милаЯ, поздравлЯю! ’вой сон предвещает перемены к
лучшему.
-- ‚ы думаете? џ получу работу?
-- Ѓольше чем работу, вот увидишь!
“слышав такое, обступившие нас женщины охнули от изумлениЯ и зависти. џ
решил на этом завершить сеанс, а попозже переговорить с девушкой еще разок
наедине. Ќа кушетке устроилась другаЯ клиентка, за ней еще и еще, некоторые
вымогали счастливые посулы длЯ себЯ тоже, когда же Я обслужил последнюю,
киносновидицы уже не было.
ЏЯтница, 10 июнЯ
ЏроснулсЯ одетым и даже в ботинках, как шахматный гроссмейстер, который
всю ночь разрабатывал наступательную комбинацию. Ѓрюки и рубашка оказались
безбожно измЯтыми, Ясно, что надо переодеватьсЯ. џ перерыл весь шкаф и мало
того, что не нашел никакой приличной одежды, так еще нечаЯнно засунул палец
между дверцами и прищемил до крови. Ќа мои вопли прибежала матушка.
Ћказалось, благодарЯ некстати обуЯвшей ее заботливости, все три пары моих
брюк как раз сейчас прокручиваютсЯ в стиральной машине. Џришлось дожидатьсЯ
конца цикла. —уть не рыча от злости, в одних трусах, Я металсЯ по убогой
душной гостиной и все времЯ натыкалсЯ на зеркало, безжалостно ЯвлЯвшее моему
взглЯду неприЯтного хлюпика с намечающимсЯ брюшком. Љончилось тем, что Я
задел стоЯвшую на столе фаЯнсовую тарелку, она упала и разбилась вдребезги.
Ќаконец Я нацепил влажные брюки, вскочил на велосипед и вылетел из
дома, позабыв про мусор, который матушка велела вынести на помойку. ‚спомнил
же о нем только тогда, когда остановилсЯ на перекрестке перед пожилым
регулировщиком с повЯзкой службы уличного
движениЯ и флажком в руке. Ћн покрутил носом, принюхалсЯ и заметил
белый пластиковый пакет, болтавшийсЯ у менЯ на руле. €з пакета капала липкаЯ
чернаЯ жидкость. ђегулировщик подозрительно покосилсЯ на нее, подошел
поближе и взЯлсЯ рукой за удочку на багажнике. Љ счастью, загорелсЯ зеленый
свет, Я налег на педали и рванул вперед.
„оехав почти до самой окраины, Я наконец остановилсЯ на минутку и
выкинул пакет. „ул сильный встречный ветер, аж свистело в ушах, поэтому
поднимать флаг Я не стал. …хал довольный, спокойный, уверенный в себе. Њне
даже хотелось слегка притормозить, чтобы насмотретьсЯ, возможно в последний
раз, на благостный пейзаж ћжного ЉитаЯ: туманные холмы на горизонте, рисовые
полЯ вдоль дороги, прЯчущиесЯ в бамбуковых рощах вдоль џнцзы деревушки.
ЏриЯтно было подумать, что вот сейчас на рынке Я встречусь с девушкой -- на
самом деле девушкой, без всЯкого сомнениЯ! -- которой снилось кино, и если
она согласитсЯ на мое предложение, моим психоаналитическим вылазкам конец! Ђ
флаг Я сохраню как драгоценную реликвию -- доказательство моей пламенной,
вечной любви к ѓоре ‘тарой ‹уны.
Њоторка уже поджидала менЯ, Я влез в нее с велосипедом вместе.
Џеревозчик молча сунул мне конверт.
џ удивилсЯ:
-- ќто что, мне письмо? Љто тебе дал?
-- Ќачальница.
‹одка отчалила и на малой скорости поплыла к другому берегу, к рынку
прислуги. џ распечатал конверт, стал читать письмо. € обомлел с первых же
строк. ‘удьба опЯть решила сыграть со мной дурную шутку.
ЊенЯ передернуло от омерзениЯ. ђуки противно трЯслись. Ќе дочитав до
конца, Я порвал письмо и выкинул в реку.
-- ђазворачивайсЯ, Я туда больше не поеду, -- сказал Я лодочнику. Ћн
замедлил ход, выключил мотор и застыл, держась за руль и уставившись на
менЯ.
-- ‚ чем дело? Џоворачивай!
-- Ђ ты заплатишь за переправу в оба конца?
џ кивнул. Џомедлив, Я отцепил флаг с древнекитайским иероглифом "сон".
€, при всем драматизме ситуации, чуть не рассмеЯлсЯ. Џотом размахнулсЯ и
бросил полотнище в воду. Ћно спланировало на темно-бурые волны, попало в
водоворот, крутанулось и пошло ко дну.
ќто проклЯтое письмо, написанное почерком прилежной школьницы,
шариковой ручкой с жирной, пачкающей бумагу пастой, так и стоит у менЯ перед
глазами. Ќачало его Я помню наизусть: "Ќикогда не поверила бы, что в моем
возрасте Я еще могу влюбитьсЯ. Ќо это так! ‡найте же, что мне сроду не
снилось никаких собачьих чучел. € первый, и второй раз Я все наврала.
Џридумала эти сны и попросила вас разгадать их, чтобы все поверили в ваши
способности. ‚ы тронуты? „айте мне знать. ‹юбовь моЯ, давайте поженимсЯ и
будем вдвоем владеть всей улицей Ѓольшого ‘качка. …сли же вы не хотите,
пожалуйста, уезжайте и никогда больше сюда не ЯвлЯйтесь. Ћставьте менЯ в
покое". („альше на двух страницах перечислЯлись сведениЯ о ее детЯх, внуках
и родителЯх...)
†енитьсЯ на рЯбой старухе, у которой уже и внуки есть, -- лучше
утопитьсЯ в џнцзы! ѓосподи! „а за что мне такаЯ честь, такаЯ любовь, такое
наказание! —то самое смешное, первый раз в моей жизни женщина предлагала мне
стать ее мужем. Ќо какаЯ женщина!
закрывал ее и поглаживал корешок кончиками пальцев, думаЯ уже о чем-то
другом. €ногда ему вдруг казалось, что такую мысль он встречал прежде, и в
поисках источника он принималсЯ лихорадочно перелистывать тысЯчи страниц
конспектов. …сли же долго ничего не находил, то проверЯл новую догадку:
наверное, нечто подобное он слышал на лекциЯх от преподавателЯ. Љак это
проверить? Ћн залезал в картонные коробки времен своей молодости, когда они
с ѓорой ‘тарой ‹уны учились в университете.
Ќаконец, сидЯ на кровати рЯдом с раскрытым чемоданом, он опознал
последнюю цитату. ирмы на окнах были опущены, в комнате горели пЯть или
шесть лампочек. ‘верЯЯсь с заранее составленным списком, он прибавил к
уложенным вещам термос длЯ чаЯ, баночку жгучего красного перца, чтобы
добавлЯть в еду, еще одну баночку маринованного зеленого перца к завтраку,
несколько банок консервов, много пачек лапши быстрого приготовлениЯ,
расческу с парой выломанных зубчиков, чистые тетради длЯ записей, три-четыре
шариковые ручки с корпусом под металл, несколько цветных карандашей... Ќа
дне Ящика ему попалась хорошенькаЯ, хотЯ чуть заржавевшаЯ точилка,
блестевшаЯ в темноте как золото. Ћн испытал ее, с удовольствием глЯдЯ, как с
тихим скрежетом выползает и повисает в воздухе тонкаЯ спираль карандашной
стружки.
‚друг Њо откинулсЯ назад, закрыл глаза и застыл, прислонившись затылком
к стене в такой позе, словно слушал музыку; на самом же деле у него
перехватило дух и резким спазмом свело желудок (может, от запаха свинцового
грифелЯ?).
"...Њне сроду не снилось никаких собачьих чучел. € в первый, и во
второй раз Я все наврала..."
‘троки из письма рЯбой леди сами собой возникли в памЯти.
Њо встал и пошел в ванную. Ќе включаЯ света, снЯл с себЯ все кроме
очков. ЃелаЯ ванна неЯсно мерцала в полумраке. Ћн пустил воду. €з гудЯщего
на разные лады крана вырывалась горЯчаЯ струЯ, от которой шел нар. Њо
растЯнулсЯ в ванне, очки его уплыли. Ћн был похож на затонувший корабль.
—увство унижениЯ, которое заставила его пережить начальница рыночной
полиции, нахлынуло с новой силой. …го едва не стошнило.
Њогло ли у менЯ зародитьсЯ хоть малейшее сомнение, когда она
рассказывала свои сны? „а нет! •отЯ... если вспомнить, как она лунатически
смотрела куда-то вверх, сбивчиво, еле слышно бормотала... Њо терзала мысль,
что психоанализ, это совершеннейшее оружие мысли, позволЯющее проникать в
глубины человеческих душ, пасовал перед примитивной, тупой, невежественной
коммунисткой, котораЯ сначала за милую душу выдумала сновидениЯ, а потом еще
и симулировала предсказанные толкователем-специалистом последствиЯ! ‹ежа –о
горло в горЯчей воде, Њо проклинал эту лгунью, эту мнимую хромую, эту
чертову леди ’этчер. ‘нова подступила тошнота. ‚ода полилась через край. Њо
встрепенулсЯ, вылез. "Ќет, Я этого так не оставлю!" -- подумал он, наскоро
вытерсЯ и вернулсЯ в комнату. Ћн сел за стол, положил перед собой лист
бумаги, взЯл ручку, отвинтил колпачок и стал набрасывать черновик письма.
"ѓоспожа начальница полицейского участка! -- почерк Њо был более
разборчивым, но и более отрывистым, чем обычно. -- €мею честь сообщить ‚ам,
что истины, открытые психоанализом, распространЯютсЯ на всех, включаЯ
законных представителей власти и блюстителей общественного порЯдка.
Џозвольте сказать ‚ам, что, с психоаналитической точки зрениЯ, сновидение,
которое не имело места, а было придумано, ничем не отличаетсЯ от того,
которое на самом деле Явилось бы ‚ам в бессознательном состоЯнии, поскольку
бессознательное в данном случае проЯвилось в работе ‚ашего ума. Џсихически
это абсолютно равноценные ЯвлениЯ, которые одинаково свидетельствуют о вашей
тревожности, подавленных желаниЯх, комплексах, о том, как грЯзна, гнусна,
стерильна и инфантильна ваша душа..."
’ут перед мысленным взором Њо, опЯть-таки сам собой, возник образ юной
девушки, которой снилось кино и котораЯ чрезвычайно привлекала его в
сексуальном и профессиональном аспектах. Ћн вспомнил, с каким выражением
лица рассказывала она о том, как снималась в фильме и ждала поцелуЯ. ‘
нежностью и горечью снова увидел ее босые ноги и то, как она потирала левой
пЯткой залЯпанную грЯзью правую лодыжку. Љакой Яркий случай! ЌастоЯщаЯ
девственница, восточнаЯ Ђлиса в ‘тране киночудес! Џодумать только -- Я был
так близок к цели!
Џисьмо к леди ’этчер осталось недописанным -- Њо побоЯлсЯ, как бы она
ему не ответила и все это не вылилось в длинную и вздорную полемику о
значении вымышленного сна или в бесконечную переписку. —ерновик же он
спрЯтал в одну из папок, которую также уложил в чемодан.
Ђ спустЯ несколько дней это письмо пропало в ночном поезде по дороге на
остров •айнань, вместе с голубым чемоданом фирмы "„елси", хоть и привЯзанным
железной цепочкой в розовой пластиковой трубочке. ќто случилось 6 июлЯ.
—то было дальше, читателю уже известно: несколько недель Њо без всЯкого
результата продолжал поиски на этом огромном острове, пока случайно, беседуЯ
по телефону со старинной знакомой, котораЯ когда-то была его соседкой в
—энду, не нашел наконец девушку (если можно так назвать бальзамировщицу
трупов не первой молодости), не потерЯвшую невинность.
‚тораЯ часть ‘обытиЯ одной ночи

1
Ќочной фургон
Џримерно через неделю после возвращениЯ Њо с •айнанЯ в квартире его
родителей около часа ночи зазвонил телефон.
ѓолос бывшей соседки, Ѓальзамировщицы, на другом конце провода
произнес:
-- Ћн умер. џ только что от него.
-- Љто умер?
-- ‘удьЯ „и. ‚се кончено. Љакой кошмар!
Џисьмо леди ’этчер делало продолжение практики толкователЯ снов на
рынке прислуги совершенно невозможным. —асов в шесть вечера следующего днЯ
Њо, единственный на весь Љитай психоаналитик, забившись в уголок своей
комнаты в родительском доме, готовилсЯ к новому путешествию -- в островную
провинцию •айнань. Џравительство объЯвило ее свободной экономической зоной,
а народ прозвал "островом удовольствий", потому что сюда стекались девушки
со всей страны, и расположен был этот остров за тысЯчу километров от родного
города нашего героЯ, судьи „и и тюрьмы, где томилась ѓора ‘тарой ‹уны.
‚ голубой чемодан фирмы "„елси" Њо уложил портативный радиоприемник,
прозрачный дождевик, солнечные очки (вернее, скрепленные тонкой
металлической проволокой темные стекла, которые надевались поверх обычных
очков, как окулЯры, -- чудо французской оптики), одежду -- майки, шорты,
несколько рубашек, пару летних сандалет и шлепанцы на тонких, как лист
картона, подметках. Џотом наступил черед самых главных сокровищ -- любимых
книг, неизменных спутников во всех странствиЯх (ежедневнаЯ пища длЯ ума, без
которой Я не могу обойтись и суток). „руг за другом проследовали в чемодан:
толстый ‹арусс в переплете с золотыми буквами; двухтомный "‘ловарь
психоанализа" весом с добрых пЯть килограммов, в футлЯре; "ЊоЯ жизнь и
психоанализ" ”рейда в переводе Њари Ѓонапарт, одобренном самим ”рейдом, одно
из первых французских изданий 1928 г., издательство "ѓаллимар"; одна книга
из серии "€зучение подсознаниЯ" под руководством †.-Ѓ. Џонталиса; "Ћтчет о
психоаналитическом лечении маленькой девочки", переведенный женой Њальро
(описание того, как, по словам ”рейда, "тайна половой жизни сначала смутно
брезжит в детской душе, а затем полностью овладевает ею"); "Ќиспровержение
субъекта и диалектика желаниЯ" ‹акана, лучший, по мнению Њо, труд о женском
либидо; "’айна золотого цветка", древнекитайский трактат по" алхимии,
который на протЯжении всей жизни изучал ћнг. Џока Њо на минуту замешкалсЯ,
выбираЯ, что взЯть: "‘лучай навЯзчивого невроза с преждевременной
эЯкулЯцией" Ђндреаса ќмбрикоса, поэта и первого греческого психоаналитика,
или "Џечальные тропики" Љлода ‹еви-‘тросса, -- из стопки книг выскользнула
"‘ексуальнаЯ жизнь в древнем Љитае" ђоберта ван ѓулика, упала на вытертый
ковер и раскрылась на странице с выполненной пЯтьсот лет тому назад
ксилографией, на которой были изображены четыре раздевающиесЯ женщины. „ве
уже снЯли халаты, третьЯ, приподнЯв полусогнутую ногу, снимала шелковые
штаны с вышитыми мелкими цветочками. Њо задержал взглЯд на прелестном
затылке четвертой женщины, котораЯ собиралась распустить нагрудную перевЯзь.
€ тут же достал из Ящика стола карточку и записал ссылку: ему пришло в
голову, что по возвращении с •айнанЯ хорошо бы сходить в библиотеку и
проверить, не первое ли это изображение китайского предмета туалета,
сходного с европейским бюстгальтером.
ЏеребираЯ и упаковываЯ эти изысканные Яства длЯ души, Њо получал
чистейшее, невиннейшее наслаждение. €, подобно мальчишке-сластене, не мог
устоЯть, чтобы не полакомитьсЯ страничкой-другой из того, что приходилось
оставить дома. Ћтхватив кусочек из книги, он (…динственное, что почувствовал
Њо в то мгновенье, это охвативший все тело озноб. •олодный пот прошиб его.
"‘удьЯ „и? -- с ужасом подумал он. -- Ќаверно, не выдержало сердце, и он
умер в постели, во времЯ любовного свиданиЯ, которое Я ему устроил. € теперь
менЯ арестуют -- уже не за подкуп должностного лица, а как соучастника
предумышленного убийства. ’ак и будет. ѓосподи, где же Я читал что-то
похожее? ‚ каком-то романе, нет, в рассказе. ’олько не помню ни автора, ни
названиЯ. —то же делать? Љак спасти ѓору ‘тарой ‹уны? Ќет, сейчас надо
выслушать Ѓальзамировщицу. ‚от только голова у менЯ не варит. Ћт каждого
слова мороз по коже, но смысл того, что она говорит, уходит, как вода в
песок, терЯетсЯ где-то в извилинах мозга, слова кувыркаютсЯ, колотЯт изнутри
по барабанным перепонкам, по черепу, бултыхаютсЯ в крови, вызывают какую-то
странную смесь облегчениЯ, оттого что с невыполнимой задачей покончено, и
темного страха перед арестом. Ђ внутренний голос твердит: иди сдавайсЯ в
полицию!")
-- Џослушай, как было дело, -- продолжала Ѓальзамировщица. -- ’ы
сказал, что за мной придут в восемь вечера, а он ЯвилсЯ в семь, прЯмо в
морг. Љакой-то тип. ЏредставилсЯ шестым секретарем судьи „и. ’акой нервный
коротышка. ‘казал, что надо немедленно идти, судьЯ торопитсЯ. џ не успела ни
переодетьсЯ, ни помытьсЯ. Ќу и ладно, думаю! ‘тарый судьЯ небось и не ждет
звезду экрана. —ем раньше все произойдет, тем скорее Њо получит, что ему
нужно. Џошла с этим секретарем как была. ’олько подвела губы французской
помадой "анель", которую ты мне подарил на день рождениЯ. ‚ышли мы из
морга, а на улице секретарь никак не мог поймать такси. Њинут десЯть что-то
кричал в мобильник, но не про такси. ‚идно было, что он страшно трусит. €
перед кем дрожит-то? Џеред судьей „и. †алкаЯ шавка! Ћн только что вернулсЯ
из татов -- училсЯ там на юриста -- и всЯчески старалсЯ это показать.
Љстати и некстати вставлЯл английские словечки. Џротивно слушать. ’ут Я и
предложила ему взЯть один из наших служебных фургонов, ну, знаешь, в которых
мы покойников перевозим. ‚ шутку, конечно. Ћдин такой как раз у ворот стоЯл.
џ показываю на него: вон, говорю, почти такой же, как ваши бронированные
грузовики, на которых возЯт приговоренных к смерти, и фары такие же --
отдельно посаженные, похожие на вылезшие из орбит глаза. ‘тарый такой
фургончик, с металлической перегородкой посреди ветрового стекла. Ђмериканец
этот липовый так и опешил. „авай опЯть звонить в гостиницу, где судьЯ играл
с приЯтелЯми в маджонг, спросить разрешениЯ, но ему сказали, что судьЯ уже
поехал домой. Ћн звонит на виллу, а там почему-то не отвечают. Ђ уже меж тем
полвосьмого. ’огда он решил погадать -- достал из кармана монетку в пЯть
юаней и подбросил. ‚ыпала решка -- мы сели в фургон и поехали. ‘ейчас, как
вспомню, делаетсЯ не по себе. Џерст судьбы! ’ы только подумай, если бы выпал
орел, или подъехало такси, или Я бы просто не сказала ему про фургон и что у
менЯ есть от него ключ, судьЯ „и, может, осталсЯ бы в живых. ‚ыходит, это Я
виновата. Ќо влипла-то по твоей милости!
(ѓолос Ѓальзамировщицы жужжал и жужжал в трубке. € вдруг на этом фоне в
сознании перепуганного Њо всплыла непрошенаЯ ассоциациЯ: кинозал и мокрые
штаны. ЏЯтидесЯтые годы, частный просмотр в
Љремле -- ‘талину крутЯт фильм "‹енин в ЋктЯбре". ђежиссер сидит
несколькими рЯдами дальше. € вот видит в потемках, как маленький ‚ождь
Ќародов наклонЯетсЯ к соседу и что-то ему шепчет. Љак потом выЯснилось, он
сказал: "Ќадо послать телеграмму такому-то". Ќо режиссеру со страху
послышалось: "„ерьмовый фильм". ‚ зале и так было темно, а у беднЯги совсем
почернело в глазах. Ћн потерЯл сознание и съехал с кресла на пол. Џодбежали
охранники, вытащили его из зала, и тут обнаружилось, что у него мокрые штаны
-- обмочилсЯ со страху. Њо удивилсЯ, что ему пришел на ум этот
анекдотический случай, и порадовалсЯ, что сам при известии о смерти судьи „и
только покрылсЯ холодным потом.)
- ‚еду Я, значит, фургон, и теперь уже сама помрачнела и занервничала.
Љак подумаю, что ждет менЯ на вилле, -- кровь в жилах стынет. ’ы мне всего
не объЯснил, но Я не такаЯ идиотка, чтоб не понЯть. ‚ообще, Њо, Я хотела
тебе сказать...
-- Ќу говори.
-- џ была на тебЯ очень зла. ’ы представить себе не можешь, как Я тебЯ
ненавидела всю дорогу. ’ы жестокий, безжалостный человек! ђади собственного
счастьЯ готов на все.
-- Ќе знаю, что тебе возразить. Њожет, ты и права.
-- Њерзавец ты! ‹адно, слушай дальше. Џока мы ехали, секретарь
оклемалсЯ. Ѓез конца командовал, давал мне указаниЯ, как ехать, рассказывал
всЯкие пакости про судью. ‡наешь,.сколько времени судьЯ „и играл в маджонг?
“гадай.
-- Џеред тем, как вернулсЯ к себе на виллу?
-- Ќу да.
-- Ќаверно, сутки.
-- ’рое суток: три днЯ и три ночи! Љак засел с партнерами в гостиничном
номере с вечера четверга, так и не отходил от стола. ‚ "•оли-дей-€нн" -- ты,
может, не знаешь, это пЯтизвездочный отель в центре города, с греческими
колоннами под мрамор. ђоскошный, с двумЯ крыльЯми по двадцать пЯть этажей, а
посередине -- деревьЯ, ухоженный газон и фонтан. €деально чистый, но
холодный, бездушный -- достаточно взглЯнуть на стеклЯнные двери-турникеты. Ђ
уж внутри, секретарь говорит, стойки на этажах из черного гранита, а лифты
отделаны бронзовой чеканкой. Ќо самое потрЯсающее, по его словам, это когда
подходишь к номеру. Ќа дверЯх ничего не указано, а с потолка льетсЯ такой
рассеЯнный свет и на мЯгком бежевом ковре черными тенЯми вырисовываютсЯ
цифры. Љак в детективном фильме. Ћн говорит, даже в Ђмерике ничего подобного
не видел. ѓода три-четыре назад, когда отель только открылсЯ, судьЯ „и был
среди почетных гостей. Џо этому случаю он сутки просидел за маджонгом, не
пил не ел. Ћн сумасшедший, буйно помешанный! ‚се хочет так же возбудитьсЯ,
как бывало раньше, когда он направлЯл винтовку на осужденного и держал палец
на спуске. ’ы это знал и бросил менЯ на растерзание этому извращенцу.
(Ќе отнимаЯ трубки от уха, Њо шарил в темноте и никак не мог нащупать
выключатель лампы в изголовье кровати. Ћн натЯнул брюки, надел пиджак. Ќадо
идти сдаватьсЯ в полицию или, во всЯком случае, приготовитьсЯ к этому.
ђубашка пропиталась потом. Њожет, сменить ее? —то-
то выпало из кармана пиджака на пол. ‚ эту самую секунду он вспомнил:
‡ингер! Ђвтор рассказа, в котором описываетсЯ ситуациЯ, похожаЯ на его
нынешнюю, -- €саак Ѓашевис ‡ингер. Џравда, имен действующих лиц Њо не помнил
-- только сюжет в общих чертах. „ействие происходит в одной из
коммунистических стран. ‚ Џольше? €ли в ‚енгрии? Ќе важно. ѓерой,
обаЯтельный молодой человек, прожигатель жизни, легко завоевывает женские
сердца. Ћднажды, из жалости, он решает переспать с пЯтидесЯтипЯтилетней
школьной учительницей, тощей как спичка, болезненной и хрупкой, страстно его
обожавшей. „о полуночи она ждала, пока он вернетсЯ домой, а дождавшись,
достала из сумочки пижаму и шлепанцы, принЯла душ и легла в постель рЯдом с
ним. Ќо в разгар соитиЯ тело ее вдруг одеревенело, она забилась в судорогах
и умерла. Ќесчастный соблазнитель не знает, что делать, и боитсЯ, как бы его
не арестовали по обвинению в убийстве. „ействительно похоже. „альше,
помнилось Њо, герой ищет способ избавитьсЯ от трупа и тащит его по пустынным
ночным улицам большого города. Ћн слышит какие-то шорохи, шум шагов,
проезжают полицейские патрульные машины, попадаютсЯ навстречу бродЯги,
пьЯницы, проститутки... Ќаконец он добираетсЯ до пруда, где только что
растаЯл лед, какаЯ-то собака роетсЯ в мусорных баках на берегу... "‚от что
надо сделать -- избавитьсЯ от трупа судьи „и", -- подумал Њо, тЯжело дыша в
темноте. Ђ Ѓальзамировщица говорит без умолку -- видимо, ей надо
выговоритьсЯ, чтобы не сойти с ума, после того как она держала в объЯтиЯх
мертвеца.)
-- џ сказала, что страшно злилась на тебЯ, пока сидела за рулем
фургона. ќто не совсем так. ‘корее Я пыталась понЯть, не схожу ли с ума, что
собираюсь в сорок лет провести свою "первую ночь" с судьей, помешанным на
маджонге? Љак менЯ угораздило ввЯзатьсЯ в эту бредовую историю? џ не впала в
истерику, не стала выть и кричать, но была во власти галлюцинаций. ‘вет
фонарей казалсЯ каким-то неестественно желтым, призрачным. ‘игналы встречных
автомобилей звучали словно бы издалека, как в тумане. ’очнее, мне казалось,
что все происходЯщее уже было со мной когда-то раньше, во сне. „а Я и сейчас
еще не уверена, что не сплю. ‚ таком безумном, лунатическом оцепенении Я
вела фургон, а шестой секретарь что-то без конца бубнил, настроение у него
окончательно исправилось. Ћн показал мне трюк, который всегда пользуетсЯ
успехом на вечеринках и который завоевал ему симпатию судьи „и: как-то
особенно причмокиваЯ и прищелкиваЯ Языком, он имитировал звуки партии в
маджонг на пикнике. тука и правда изумительнаЯ, ничего не скажешь!
‚ременами слышишь самый настоЯщий шум реки, потом постукивают косточки
маджонга, тихонько складываютсЯ одна к одной, паузы сменЯютсЯ бурным
ликованием или мрачным отчаЯнием. џ прЯмо видела, как белые кости
смешиваютсЯ, разлетаютсЯ, строЯтсЯ в комбинации... ‘транно -- глЯдЯ на этого
паЯца, Я оттаЯла. ЌапрЯжение еще оставалось, но не такое сильное. Љак будто
у тебЯ что-то жутко болело и тебе вкололи морфий. Џричина боли не
устранЯетсЯ, зато какое облегчение!
(Људа же девать труп? ‚ голове соучастника убийства мельтешили типичные
кадры из фильмов. ‘начала он увидел, как тЯжелое тело летит в воду и
медленно идет ко дну. Ќо вот развЯзываетсЯ веревка, которой
оно свЯзано. ЉрыльЯми раскидываютсЯ полы судейского кителЯ, живот
вздуваетсЯ как мЯч. Ќоги, освободившись от пут, взбрыкивают (один башмак
срываетсЯ и летит в грЯзь на берегу), но очень скоро замирают, костенеют.
ѓусто-зеленаЯ тина, листьЯ, объедки, куски прогнившей коры, разный мусор --
все сливаетсЯ в какое-то мутное месиво. ‘удью „и, застывшего в позе
деревЯнного идола со скрещенными на груди руками, подхватывает течение и
несет к опоре моста. Ћпора выдаетсЯ вперед острым клином -- здесь будет
конец безумной траектории, конец бывшего элитного стрелка, фаната маджонга.
‚от-вот его тело разобьетсЯ, разорветсЯ на куски, но в последний момент его
засасывает, как сухой лист, и закручивает водоворот, похожий на гигантский
глаз циклопа. Ќет, не заслуживает этот кровавый палач чистого водЯного
погребениЯ по освЯщенному веками тибетскому обычаю и не заслуживают такого
надругательства воды џнцзы, от которых поднимались к небу древнейшие на
земле молитвы. "‘ловесных волн размеренный поток в двойных надежных скрепах
рифм". Љто это сказал? „жойс? ‚алери? Џравильно ли Я процитировал?)
- џ ехала позади какого-то грузовика, по дороге, которую знаю лет
двадцать с лишним, но у менЯ было чувство, что Я попала в незнакомый город и
врЯд ли найду обратный путь. Љогда проезжали мимо базара, было видно, как
мЯсники у себЯ в лавках рубЯт туши. ‚злетающие топоры блестели под голыми
электрическими лампочками. Ѓледно-желтое призрачное сиЯние окружало каждого
рубщика. ѓлЯдЯ на них, Я ощутила первые симптомы мигрени. Џотом потЯнулась
стена музыкальной школы. Љто-то, вернее всего студент, играл там, за стеной
и за деревьЯми, на пианино. "ЉакаЯ силища!" -- воскликнул шестой секретарь
судьи „и. Ћн узнал „вадцать девЯтую сонату Ѓетховена, и в первый раз Я
почувствовала к нему уважение. Ђ он, довольный случаем блеснуть своими
музыкальными познаниЯми, стал рассказывать, как, живЯ в Ђмерике, ночами
напролет слушал радио. Џолюбил джаз, потом фортепианную музыку. џ похвалила
его вкус. Ћн поблагодарил и, проникшись ко мне доверием, призналсЯ, что
принЯл там, в Ђмерике, христианство. Ђ Я подумала: надо же, этот человек,
который конвоирует менЯ, как полицейский конвоирует заключенного на суд или
на казнь, оказываетсЯ, христианин. ќто потрЯсло менЯ, и мне стало его жалко.
ђазоткровенничавшись, он рассказал, что у него еще в Ђмерике развилсЯ
геморрой, который теперь уже нельзЯ вылечить. “злы разбухают, перегораживают
кишку, а иногда лопаютсЯ, и начинаетсЯ сильнейшее, похожее на менструальное,
кровотечение. ‡десь, в нашем городе, эти непредсказуемые приступы создают
ему массу проблем. €з-за них он не может участвовать вместе с начальством в
марафонских, длЯщихсЯ несколько суток турнирах в маджонг. …му не светит
попасть в кружок приближенных к судье „и лиц -- тот подбирает сотрудников из
числа партнеров по игре. ’ак что шестой секретарь может ставить крест на
своей карьере.
Њы миновали завод и поехали по направлению к ћжному мосту. „орога была
не такаЯ трЯскаЯ, как в те времена, когда будущий муж возил менЯ с работы
домой на велосипеде. Џроехали мимо того самого общественного туалета.
Џомнишь, Я тебе говорила по телефону. ’еперь на месте прежней развалюхи
стоит домик с черепичной крышей и белыми кафельными стенами. Ќе могу тебе
передать, как Я ненавижу это место!
’ам Я первый раз услышала слово "гомосексуалист", и этот вонючий,
мерзкий сортир накрепко свЯзан с –зЯнем, со мной, стал частью моей жизни. џ
иногда думаю, где ж теперь, после смерти, он встречаетсЯ со своими
возлюбленными. € мне вдруг пришло в голову спросить своего конвоира -- его
зовут ‹ю: "‘лушай, ‹ю, раз ты христианин, ты, наверное, изучал Ѓиблию и все
прочее?" -- "—то, -- говорит он, -- прочее?" -- "Ќу, -- говорю, -- например,
что такое рай? ’ы думал про него?" -- "‚ каком смысле!" -- "Љак ты думаешь,
есть в раю туалеты? € какие они, лучше, чем тут, или..." Ћн менЯ оборвал:
"’ьфу! „елать мне, что ли, нечего, -- думать про такие гадости!" ЉажетсЯ, он
жутко разозлилсЯ, Я и не стала продолжать разговор. Њолча крутила баранку.
Ќо перед Ќародным парком он заговорил сам: "Џонимаешь, Я юрист и привык
употреблЯть точные термины. €спражнениЯ исходЯт из твоего тела. ’ело же на
тот свет не попадает. ‚ рай возноситсЯ только душа. Ђ души, как и ангелы,
которые их окружают, не писают и не какают. ‡начит, сортиры им не нужны". --
"Ќу, а в аду они есть?" Ћн сказал, что не знает. € мы снова замолчали. ‚
центре города Я остановилась купить воды. Ђ когда вернулась и мы снова
тронулись, он сразу заговорил, как будто мой вопрос не давал ему покоЯ: "‚
‡апретном городе (’ак называетсЯ обнесеннаЯ высокой каменной стеной
территориЯ императорского дворца в Џекине) в Џекине сортиров не было". џ
как-то растерЯлась и только спросила: "„а?" -- "„а. ’ы там была? Ќу, значит,
сама видела: ни в дворцовой канцелЯрии, ни во внутреннем императорском
дворе, ни в покоЯх императрицы и наложниц, ни у евнухов -- нигде никаких
клозетов, как на небе!" -- "Ђ как же, -- говорю, -- они справлЯли нужду? ‚
ведро?" Ћн снова рассердилсЯ: "„ура! ‚едро -- это ведро, а не клозет!"
(Џравой рукой Њо держал трубку, а левой нащупывал точное место между
лопатками, куда элитный стрелок всадит ему пулю -- прЯмо в сердце. џсно как
дважды два: за подкуп должностного лица и соучастие в убийстве его
приговорЯт к высшей мере. ‚ одно прекрасное утро расстрельный взвод отвезет
его на пустырь у Њельничного холма -- знать, не случайно его туда занесло.
‘олдаты самого низшего ранга заранее, накануне выкопают Яму. …го свЯжут
толстой веревкой, поставЯт на колени спиной к стрелЯющему, и тот в
оптический прицел возьмет на мушку квадратик между большими и указательными
пальцами. "€нтересно, ты тоже обмочишь штаны, как тот русский режиссер?" --
думал он, исследуЯ свою левую лопатку. ЏлоскаЯ остроконечнаЯ костЯшка. Џотом
перебралсЯ к позвоночнику. ѓде же она, роковаЯ точка? €нтересно, уцелеет или
раскрошитсЯ груднаЯ клетка, когда в спину врежетсЯ пулЯ? ЏулЯ-убийца,
безжалостнаЯ каплЯ свинца. ‚ народе ее называют "фисташкой". Џо форме, что
ли, похожа? Ћн вдруг вспомнил, что за пулю надо платить. Љогда-то давно он
слышал, что родственникам казненного присылают за нее счет. Ђ без квитанции
об оплате не выдают тело длЯ захоронениЯ. …сли жертве посчастливилось
умереть с первого выстрела, оплачивать приходитсЯ только одну пулю -- по тем
временам семьдесЯт фэней в —энду, один юань в Џекине и юань двадцать в
анхае. Ђ сегоднЯ небось обойдетсЯ в десЯток, а то и два юаней. "ѓосподи, --
подумал Њо, -- неужели моим родителЯм придетсЯ на старости лет тащитьсЯ к
Њельничному холму и оплачивать расходы по моей казни? Љакой ужас! Ќет-нет,
не бывать этому!")
-- ’ы был когда-нибудь у судьи „и? ќто довольно далеко. ‚ десЯти
километрах к западу от —энду, по направлению к ‚эньцзЯну. …дешь вдоль џнцзы
до озера Њечей. ‡наешь, искусственное озеро в форме олимпийских колец,
откуда поступает питьеваЯ вода длЯ всего района. ’ам отличнаЯ, хотЯ и узкаЯ,
дорога. ЏоднимаешьсЯ на лесистую гору, проезжаешь виллы нуворишей в западном
стиле, с острыми крышами, освещенными верандами, длинными аркадами, статуЯми
на ухоженных газонах и колокольнЯми с куполами-луковицами, как у русских
церквей. ‘плошной китч, безвкусица, один дом уродливее другого. †уть! Њне
снова показалось, что все это сон. Ќесколько раз Я чуть не поддалась желанию
развернутьсЯ и поехать назад, мигрень все усиливалась, боль переползла из
шеи в висок. †естокий приступ был обеспечен, причем очень скоро.
‚илла судьи „и в самой середине поселка, ее окружает двухметроваЯ
стена. Џеред входом секретарь вышел из фургона, позвонил и что-то сказал в
домофон. ‚спыхнул прожектор, луч ослепил менЯ. Њедленно, с театральной
помпезностью открылись тЯжелые железные ворота.
‘амого дома Я пока не видела и спросила конвоира, какой он -- тоже в
западном стиле? Ћн ответил, что это двухэтажный особнЯк. Њы проехали по
темной аллее, потом через бамбуковую рощу, повернули раз, другой, третий,
почти под прЯмым углом. ”онари не горели. € вдруг в свете фар возник
какой-то странный силуэт, какое-то фантастическое чудовище, не то дракон, не
то змей -- плоскаЯ голова раскачивалась в метре от земли. Њне почудилась
раскрытаЯ пасть со страшными зубами, и Я закричала от страха. ‘екретарь
рассмеЯлсЯ и сказал, что это редкаЯ хризантема, которую кто-то подарил
судье. ђастение требовало особого ухода, и к нему приставили четверых
садовников, которые за ней следили, обрезали, поливали водой особого,
секретного состава -- все длЯ того, чтобы сохранить такой драконий вид.
–веток стоил огромных денег. џ вышла из фургона, чтобы разглЯдеть его
поближе. „ействительно хризантема, но с очень широкими листьЯми и
вывернутыми наизнанку лепестками, похожими на закрученные спиралью чешуйки,
из которых образовывалсЯ такой столбик. џ сорвала несколько штучек и размЯла
в ладонЯх -- у них оказалсЯ сильный аромат. ђЯдом росло еще несколько таких
же растений, на одном цветы были в форме лошадиных голов, на других -- не
пойми чего.
‡а следующим поворотом началсЯ, как сказал секретарь, пионовый сад.
‹учи фар скользили по низкой бамбуковой ограде, но длЯ пионов сейчас не
сезон, поэтому смотреть было не на что. Ќо когда началсЯ сад карликовых
деревьев, Я опЯть испугалась. Џо спине поползли мурашки. ’ы не можешь себе
представить, сколько их там было, они занимали целый склон, снизу доверху.
‘крюченные, скорченные, с щетинистыми верхушками, какое-то сборище уродцев.
ѓлЯдЯ на них, Я вспомнила заспиртованных младенцев-монстров в музейных
склЯнках. Ќекоторые были подстрижены и имели идеально симметричные формы.
‚от уж чего терпеть не могу! Џолное извращение природы! Ќа этот раз у менЯ
не возникло желаниЯ выйти. Ќаоборот, Я прибавила скорость. Ќо зеленых
карликов было слишком много, так сразу не проедешь: горбатые тисы,
изображающие лиры и вазы; заросли аконита с Ядовитыми шипами; согнутые в три
погибели индийские смоковницы, у которых каждаЯ ветка была притЯнута к земле
корнЯми и давала новое деревце; вЯзы с черными стволами; мне даже попалась
на глаза одна мини-папайЯ: гладкий, похожий на колонну ствол, утыканный
крошечными зелеными дыньками и с зонтиком из зеленых листьев наверху. Ђ еще
смехотворно ужатые Японские софоры, липы, тюльпанные и гвоздичные деревьЯ.
‹егче всего было узнать кипарисы -- даже самые маленькие сохранЯли
пирамидальную форму. Џро многие же другие растениЯ Я не могла бы точно
сказать, как они называютсЯ, настолько их изуродовали. Ќапример, одно, судЯ
по серой коре, Я бы принЯла за бук, но полной уверенности не было. ’а же
историЯ с магнолиЯми, дубами, ююбами, остролистами.
Ќаконец на фоне темного неба вырисовалсЯ силуэт судейской виллы. џ уж
думала, что полоса бонсай осталась позади, но с нового пригорка на нас, как
банда дикарей в головных уборах из зеленых перьев, обрушились карликовые
лиственницы. џ опустила стекло и вдохнула поглубже -- в воздухе пахло смолой
и ладаном.
€ тут произошло что-то странное. Ќеожиданно нам перегородил дорогу
полицейский. Ћн указал, где поставить фургон, и велел подождать. естой
секретарь сначала растерЯлсЯ, а потом впал в Ярость. ‚ытащил из кармана свое
удостоверение и стал размахивать им под носом у полицейского, пока тот не
уступил и не разрешил ему -- но только ему одному! -- пройти дальше к дому
пешком.
Њне эта заминка была на руку. џ осталась сидеть за рулем, как будто
приехала раньше времени на свидание. € разглЯдывала через лобовое стекло
стоЯвший по ту сторону покрытого кувшинками пруда дом, который должен был
изменить мою судьбу, где Я должна была лишитьсЯ девственности. ќто было
кирпичное здание смешанного, китайско-западного стилЯ, над входом увитый
плющом навес, плети уходили вверх по стене и цеплЯлись за балкон второго
этажа. ‘квозь решетку были видны открытые настежь окна, освещенные красными
фонарЯми в форме бочонков, как на празднике. ‡а окнами мелькали, перемещаЯсь
из комнаты в комнату, человеческие фигурки.
‘екретарь все не возвращалсЯ. ’огда Я медленно-медленно, до
невозможности растЯгиваЯ каждое движение, спустилась из кабины на землю.
Џолицейский смотрел на менЯ, не говорЯ ни слова. џ стала прохаживатьсЯ
вокруг фургона. Џод ногами хрустели сосновые шишки и сухие стручки дрока.
Џередо мной была рощица эвкалиптов, обожаю этот запах, особенно смешанный с
ароматом дрока, напоминающим горький миндаль. џ снова посмотрела на окна с
красными фонарЯми -- в них продолжали сновать люди. ‘удЯ по всему, они были
чем-то встревожены: переговаривались, размахиваЯ руками, но голоса их,
приглушенные густой листвой и расстоЯнием, доносились до менЯ еле-еле. џ
впивалась глазами в эту картинку, как мы часто делаем, когда бессознательно
ощущаем, что на нас надвигаетсЯ что-то страшное, опасное, угрожающее.
Њигрень прошла. …ще одна машина подъехала по аллее. Џолицейский остановил ее
тоже -- Я слышала, как заскрипели тормоза. ќто была карета "скорой помощи",
лучи мигалки полосами расчерчивали стволы деревьев. Ќаконец бегом примчалсЯ
мой конвоир-секретарь. ‘удьЯ „и умер. ’рех суток непрерывной игры в маджонг
ему показалось мало, он
собрал весь обслуживающий персонал, и они сыграли еще пЯть партий, а на
шестой он вдруг обмЯк и сполз с кресла, мертвый.
Ќу, Њо, что ты на это скажешь? ЌевероЯтно! ’ы рад? џ тоже. џ сейчас на
работе -- его надо бальзамировать сегоднЯ. „о утра, до прихода родственников
и большого начальства, все должно быть закончено... ‹адно, жду... Џока...
Ќет, постой, захвати мне что-нибудь поесть, Я проголодалась как собака.

2
‚ два часа ночи
Њо толкнул дверь служебного входа, и в нос ему ударил запах разложениЯ.
‘ чем сравнить его: с конским навозом? ‘ перегнившей лимонной мЯтой? ‘
камфарой? ‘ ладаном? Ќет, то был резкий запах, обжигавший нос, как обжигает
рот острый перец. —то же это? Њирра! ќто Ѓальзамировщица жжет ароматические
палочки, чтобы перебить запах формалина, от которого новичку может стать
дурно.
--’ы одна? -- спросил он. -- Ѓольше никого нет? € ты не боишьсЯ?
-- Ѓоюсь, конечно. Ћсобенно когда задержишьсЯ допоздна, вот как сейчас,
-- ответила Ѓальзамировщица. Ћна была в рабочей одежде и заканчивала
приготовлениЯ. ђуки обтЯгивали длинные, по локоть, резиновые перчатки.
-- џ забыл поздороватьсЯ. „обрый вечер!
-- ђазве еще вечер?
-- ‘коро уже утро.
Њо представлЯл себе бальзамировочный зал совсем иначе. Ѓелым, голым,
пустым. Ќа самом деле ничего подобного -- палата в психушке была куда
мрачнее. Џод потолком горели пЯть-шесть не слишком Ярких ламп. ‘тены закрыты
огромными полотнЯными шторами, кое-где сверкали какие-то хромированные
детали, медные задвижки. Џохоже на корабельную каюту, трюм или на подводную
лодку. ќто впечатление еще усиливалось от шума воды, льющейсЯ в ванну,
котораЯ поблескивала в темном углу. Њо вдруг вспомнил свой сон: как будто он
очутилсЯ в затопленном доме. —ерепичнаЯ крыша облеплена белыми ракушками; на
резных дверЯх и подоконниках кишат мелкие красные крабы, Яркими огоньками
расцвечиваЯ весь дом.
€ хотЯ Њо ступал по черным и белым плиткам похожего на огромную
шахматную доску пола, он не удивилсЯ бы, если б услышал хруст крабьих
панцирей под ногами. ‘ам воздух вокруг казалсЯ глубоководно-синим. Ћн
подошел к Ѓальзамировшице и спросил:
-- Људа положить еду? Ќочь, все закрыто, Я нашел только одну лавочку на
ћжном мосту. Љупил тебе бутерброд с прЯной ветчиной и вареные в чае Яйца.
-- Ћбожаю Яйца в чае. € умираю -- хочу есть. Џомоги мне их почистить, Я
в перчатках -- не могу.
џичную скорлупу разбили при варке, чтобы чай впиталсЯ внутрь. Њо
отколупнул ее всю по кусочкам, чищеное Яйцо, все в чешуйчатых разводах
кофейного цвета, походило на сосновую шишку.
-- †елток вынимаю -- говорЯт, он вредный, в нем холестерин.
-- ‹адно.
Ѓальзамировщица запрокинула голову, и Њо вложил в ее широко раскрытый
рот кусок Яйца. Ћн видел, как исчез в розовом зеве белок, подхваченный
Языком, и показалсЯ вновь, перемолотый зубами.
-- …ще, -- попросила она.Ћба Яйца были проглочены молниеносно. ‚о времЯ
этой невинной кормежки Њо ненароком прикоснулсЯ к алчному, горЯчему Языку
своей подруги детства. ѓлЯдЯ на давно знакомое лицо, он заметил, что кожа на
лбу уже не такаЯ гладкаЯ и как будто набухшаЯ, в уголках глаз собрались
мелкие морщинки, а подбородок дрЯбловат.
-- Ќу, пошли, -- сказала Ѓальзамировщица. -- ЏростишьсЯ с судьей „и --
он же твой приЯтель, а потом выйдешь и подождешь, пока Я закончу.
Њо пошел за ней на середину зала, где на кровати под лампочкой с
шелковым абажуром лежал матово-белый пластиковый чехол. ќтот мЯгкий свет
напоминал освещение витрин на какой-нибудь археологической выставке.
Ѓальзамировщица потЯнула замочек молнии, он пополз вниз с металлическим
скрежетом, от которого барабанные перепонки Њо готовы были лопнуть, -- так
трещит кокосовый орех под щипцами. Џоказалась голова судьи, потом одетый в
черную рубашку торс.
-- —тоб тебе, заело! -- фыркнула Ѓальзамировщица. -- €ди-ка, ты мне
поможешь.
-- ’ы думаешь?
-- —то значит -- Я думаю? „авай тЯни!
Ќо, несмотрЯ на все усилиЯ, то слаженные, то вразброд, Ѓальзамировщицы
(она даже снЯла перчатки) и ее ассистента-любителЯ, застежка не сдвинулась
ни на миллиметр, два зубчика никак не желали сцеплЯтьсЯ. Њо слышал
собственное дыхание и еще какой-то непонЯтный булькающий звук. €ногда он
задевал рубашку судьи -- мЯгкий, тонкий, приЯтный на ощупь шелк.
Ќаклонившись так низко, он различал сквозь аромат мирры запах табака,
затхлости, винного перегара -- ни дать ни взЯть парижский клошар. ‚ерно,
этот раб маджонга не мылсЯ все три днЯ, а то и целую неделю.
-- Џостой, -- сказала Ѓальзамировщица. -- џ принесу ножницы и разрежу
этот проклЯтый чехол.
Ћна отошла, а усердный Њо осторожно потЯнул блестЯщий металлический
замочек сначала вверх -- упрЯмые зубчики легко сомкнулись, -- а потом
потихоньку, миллиметр за миллиметром, стал продвигать его вниз. ЊолниЯ
поддавалась, еще немного -- и все, но на последнем миллиметре замочек
намертво застрЯл на том же самом месте! Њо продолжал нервно возитьсЯ с
застежкой, но вдруг, когда до полной победы оставалось совсем чуть-чуть, он
почувствовал на себе чей-то взглЯд. Ђ понЯв, чей именно, мгновенно покрылсЯ
холодным потом, словно на спине у него растаЯла и растеклась весенними
ручейками большущаЯ льдина. ќто смотрел судьЯ „и! ‚еки его не совсем
открылись, но Њо с ужасом видел, что они приподнЯлись, а стеклЯнистые глаза,
бессмысленно повращавшись в разные стороны, остановились на нем. ‚зглЯд был
тусклый, затуманенный, словно судьЯ возвращалсЯ в этот мир откуда-то
издалека. ‘трах сковал Њо, он застыл в той позе, в какой был: нагнувшись над
самым лицом судьи, но душа его рванулась из тела вон. —то это: видение? ‘он?
€ли Явь? Њертвый воскрес! Њожет, врач, констатировавший смерть, ошибсЯ? €ли
это очередное чудо коммунизма? ќти вопросы вихрем проносились у него в
голове и не находили ответа. ’ем временем меж приоткрытых век судьи зажегсЯ
блеск -- он завидел ……. Ѓальзамировщица возвращалась с ножницами в руках.
Ћна наклонила абажур и, в свою очередь, застыла, как пораженнаЯ молнией.
Ќожницы выпали у нее из рук и со звоном упали на каменный пол. ‘удьЯ рывком
приподнЯлсЯ и обхватил ее. Ћна закричала. Ќо он, не выпускаЯ ее,
высвобождалсЯ из чехла и прижималсЯ к ней всем телом. Ћна стала вырыватьсЯ,
закричала еще громче. "ќто ты -- бальзамировщица?" -- проговорил он. Ћна
ответила: "„а", не переставаЯ отбиватьсЯ. Ћн покрывал ее слюнЯвыми
поцелуЯми, шептал: "Ќе бойсЯ, все девушки когда-нибудь становЯтсЯ
женщинами!"
ќти слова прозвучали в ушах парализованного страхом Њо как взрыв.
‚атными руками он попробовал оттащить судью. ’от отпихнул его, но
психоаналитик не сдалсЯ, с невесть откуда взЯвшейсЯ бешеной силой он
накинулсЯ на судью и вцепилсЯ в воротник его рубашки, так что шелк затрещал.
"Ѓеги!" -- крикнул он девушке, и тут же сноп искр рассыпалсЯ у него перед
глазами и он растЯнулсЯ на полу -- судьЯ саданул его своим острым жестким
локтем. Ѓальзамировщица бросилась бежать. Њо встал, но кровь текла у него из
носа и ноги подгибались, так что он снова упал. ‘удьЯ же наконец, крЯхтЯ,
слез с кровати. -- ѓде Я? -- спросил он, озираЯсь. -- —ерт возьми! „а это
морг! ђаспростертый на полу Њо услышал, как судьЯ выбежал из зала и помчалсЯ
прочь, не разбираЯ дороги. Ќа какое-то времЯ наш герой потерЯл сознание.
Љогда же пришел в себЯ, то обнаружил, что лицо его в крови, как у героЯ
американского вестерна, а штаны промокли, как у русского режиссера на
кремлевском просмотре, причем сам он не помнил, когда обмочилсЯ.
"Ѓраво, Њо, -- подумал он. -- ’ы один воплотил в себе две мировых
сверхдержавы".

3
Њикрорайон ‘ветлый
…динственное, что оставалось Њо, чтобы избавитьсЯ от постыдно мокрых
брюк и трусов, это переодетьсЯ в рабочую одежду Ѓальзамировщицы, которую он
нашел в ее шкафчике. —то он и сделал и в таком виде вышел на улицу. ѓолубаЯ
хламида из грубой ткани была чем-то средним между комбинезоном и мантией
средневекового ученого, чем-то смешным и строгим одновременно; спереди и на
спине красовалась белаЯ надпись -- "Љосмос. Ѓюро ритуальных услуг", желтый
рисунок -- ракета и космонавт -- и красные адрес и номера телефона и факса.
Њо больше всего понравились карманы, в которые он рассовал все, что лежало в
брюках: сигареты, зажигалку, бумажник, ключи и новенький мобильник с
мигалкой и подсветкой.
Ѓыло еще темно. ‚озвращатьсЯ домой не хотелось. ђазбудишь родителей,
перепугаешь их женским, да еще и с погребальной символикой, нарЯдом.
("Џочему так поздно? -- навернЯка скажет мать. -- € когда ты наконец
женишьсЯ -- осчастливишь нас?") Џоэтому, вместо того чтобы взЯть такси, Њо
пошел куда глаза глЯдЯт по улицам спЯщего города. ЏройдЯ немного, он решил
повторить постоЯнный маршрут Ѓальзамировщицы: мимо ворот пустой в этот час
музыкальной школы, потом направо до самого рабочего квартала -- там тоже ни
души. Њо посмотрелсЯ бы в витрину, чтобы узнать, на кого он похож, но здесь
не было ни магазинов, ни даже фонарей. ‚ремЯ от времени на улицу выбегала ]
какаЯ-нибудь собака, останавливалась около него, обследовала и провожала на
противоположный тротуар. ‚ мусорных баках шуршали и дрались за объедки
крысы.
Ќа перекрестке Њо остановилсЯ -- уж не сошел ли он с ума? €схлестанные
ветром щеки горели. ЉажетсЯ, он сбилсЯ с пути и не понимал, где находитсЯ.
Џо спине его пробежал озноб. —то со мной? џ родилсЯ и вырос в этом городе, а
этот квартал знаю как свои пЯть пальцев. € Я заблудилсЯ? Њо отогнал
панические мысли, а осмотревшись, утешилсЯ: дикий капитализм внес в облик
города сокрушительные изменениЯ. Ћн обследовал по очереди все новые улицы,
неотличимые друг от друга, с совершенно одинаковыми, облицованными
искусственным мрамором домами. ‘ четверть часа он прикидывал, в какую
сторону идти, и наконец решил, что надо двигатьсЯ в северном направлении.
Ќо, сколько ни глЯдел на небо, определить, где север, не мог, а тут еще
закапал дождь. ’огда он просто-напросто пошел, никуда не сворачиваЯ, вперед
по улице, обсаженной, как и все остальные, молодыми эвкалиптами, разве что
тут они казались не такими чахлыми, решив пройти ее до конца.
"—то сказала бы ѓора ‘тарой ‹уны, если бы Я вдруг ЯвилсЯ к ней в тюрьму
в костюме Ѓальзамировщицы? -- думал он. -- ‡асмеЯлась бы? „а, наверное. ‘мех
у нее такой заливистый, одни удивлЯютсЯ, другие возмущаютсЯ. џ ей скажу по
телефону через стеклЯнную перегородку (черт знает что -- в такой нищей
стране такие сверхсовременные тюрьмы!)... ‚от, скажу, видишь эту ракету с
космонавтом, это мое новое увлечение!.. €ли нет, придумаю что-нибудь
получше. ‘кажу, что у менЯ теперь другаЯ работа, Я подалсЯ в ангелы:
сопровождаю людей на долгом пути в рай. ЋбъЯсню, что такое бальзамировщик:
тот, кто приводит покойников в эстетичный вид. Ђ она скажет: "Ќе смеши менЯ
-- ты ничего не смыслишь в эстетике!" џ придвинусь поближе, чтобы она могла
вытЯнуть руку поверх перегородки и пощупать своими тонкими длинными пальцами
человечка в скафандре на моем комбинезоне. Ќо она же умница -- прищуритсЯ и
испытующе на менЯ посмотрит: правду Я говорю или валЯю дурака? Џоймет все
без слов и горько заплачет. ’акую чуткую душу не обманешь. Ћна поймет, что
все опЯть провалилось. € теперь окончательно. Ќепоправимо. “ронит голову,
закроетсЯ руками и просидит так, пока за ней не придут охранники. „а и им
придетсЯ нелегко. ‚ таком положении даже дуболомы-полицейские с ней не сразу
сладЯт. Ћна как каменнаЯ. Џопробуй-ка ее подыми! Ќет, не надо идти к ней ни
сейчас, ни в ближайшие дни. ’олько расстраивать. џ и сам-то чуть не плачу --
иди разберись в этих многоэтажках!"
‚ первый раз Њо видел ѓору ‘тарой ‹уны в слезах, еще когда они оба
учились в ‘ычуаньском университете. ‚ тот год стоЯла суроваЯ зима, в конце
ноЯбрЯ несколько дней подрЯд шел снег -- большаЯ редкость длЯ этого города
на юго-западе страны. Љак-то вечером Њо пошел к профессору ‹и, который читал
у них курс по драматургии експира и числил Њо в любимых учениках. ‚ большой
гостиной профессора был адский холод, тепло было только в кабинете
(комнатушке в пЯть квадратных метров, с пола до потолка уставленной
книгами), где стоЯла жаровнЯ с горЯчими углЯми, там они и устроились длЯ
беседы -- болтали как два приЯтелЯ, обо всем и ни о чем. Њо принес свой
последний перевод, профессор нацепил очки с веревочкой вместо отломившейсЯ
дужки и стал придирчиво читать, сверЯЯ каждое слово с оригиналом. ‚ это
времЯ кто-то постучал в дверь. Џрофессор ‹и перешел из кабинета в гостиную,
туда же, как увидел Њо, вошла ѓора ‘тарой ‹уны. Ћн очень удивилсЯ: она
никогда не интересовалась английским Языком, не говорЯ уж о експире.
„евушка была не похожа на себЯ: бледнаЯ, глаза опухли. ‘тоЯла с замученным,
несчастным видом и даже не отозвалась, когда профессор поздоровалсЯ с ней.
’олько подошла нетвердым шагом к стоЯвшему посреди комнаты столу, опустилась
на стул с плетеной ротанговой спинкой и, уронив голову на руки, разрыдалась.
Њо со своего места видел только рассыпавшиесЯ по плечам и мелко трЯсущиесЯ
длинные волосы, при каждом новом рыдании по ним пробегала крупнаЯ волна. Ћн
нервно ходил взад-вперед по крохотному кабинету и никак не мог решить, надо
ему показатьсЯ или нет. Џрофессор ‹и заговорил, но как-то странно: куда
девались уверенность и звучность его хорошо поставленного голоса, обычно без
усилиЯ покрывавшего большую университетскую аудиторию? ’оном провинившегосЯ
школьника он просил прощениЯ за своего сына (студента филфака, высокого,
видного юношу, отъЯвленного донжуана, кумира девушек и героЯ их снов).
ѓостьЯ по-прежнему молчала. Џрофессор называл сына скотиной, гнусным,
бессовестным негодЯем, которому нельзЯ верить, и т. д. Њо подошел к окну и
увидел свое изображение в матовом стекле: расстроенное лицо, текущие по
щекам слезы. Њежду тем огонь, уютно потрескивавший в жаровне, погас. Њо
попробовал разжечь его: подбросил углЯ и стал дуть в дверцу. ЏоднЯлось
облако золы, забившей ему рот и нос. „ым вырвалсЯ наружу, проник в гостиную.
Џрофессор бросилсЯ на помощь, Њо же, наоборот, кашлЯЯ, выскочил из кабинета.
Ќеожиданный шум испугал ѓору ‘тарой ‹уны. Ћна встрепенулась и удивленно
глЯдела на Явление Њо в клубах дыма. ’рудно сказать, кто из них испытывал
большую неловкость: она, оттого что ее застигли в таком состоЯнии, или он,
оттого что в таком состоЯнии ее увидел. Ћн попыталсЯ вытереть лицо рукавом,
но только размазал сажу и стал похож на клоуна из китайской оперы;
пробормотал что-то невнЯтное в свое извинение. Ћна уже не плакала. Њо взЯл
стул, хотел сесть рЯдом с ней, но, сам не знаЯ, как это получилось,
опустилсЯ на колени. "Ќе думай о нем больше, забудь его", -- умолЯл он
девушку. Ћна кивнула и положила руки на плечи Њо, вернее всего, чтобы
заставить его встать. Ќо Њо почудилось, что она готова доверитьсЯ ему. "ѓора
‘тарой ‹уны, дорогаЯ моЯ! -- хотел он ей сказать. -- џ неказистый,
неинтересный, бедный, близорукий, маленького роста, но гордый, и Я отдам
тебе все, всю свою жизнь, до последнего дыханиЯ". Ћднако от волнениЯ не мог
выжать из себЯ ни слова. Ћн поднЯл голову. ‚от, совсем рЯдом, ее грудь, в
которой бьетсЯ страдающее сердце. Ћн осмелилсЯ начать и уже произнес ее имЯ,
но она нагнулась, стараЯсь поднЯть его с колен. "‚стань, а то он увидит!" --
сказала она, хотела прибавить что-то еще, но замолчала, чтобы не
расплакатьсЯ. Ћднако не сдержалась -- слезы потекли из ее глаз по щекам и по
губам. Њо хотел утереть их ладонью, но рука его была чернаЯ, всЯ в угольной
пыли. ’огда, поддавшись порыву, он поцеловал ее в губы. ќто был не столько
поцелуй, сколько легкое, невинное прикосновение. Ћн ощутил горечь ее слез.
„евушка отстранилась, и он тотчас поднЯлсЯ. Ћна замерла, устремив на Њо
взглЯд опухших глаз, но при этом не видела его, и он это знал. Ћна была
похожа на больную, ждущую своей очереди в приемном покое больницы, среди
других, чужих людей. Ќаконец она встала, сказала "„о свиданьЯ" воюющему в
кабинете с дымом профессору ‹и и легким шагом вышла из комнаты.
’еперь, спустЯ двадцать лет, шагаЯ по городу в костюме служащей
погребального бюро, Њо вспоминал об этом поцелуе, своем первом поцелуе,
нежном и страстном, приправленном солеными слезами. ѓора ‘тарой ‹уны,
страшно бледнаЯ, была в стеганой куртке из черного бархата, черных брюках и
ботинках и приковывающем глаз белоснежном свитере. ’от ноЯбрьский день
осталсЯ длЯ него памЯтной датой, тайным праздником, который он торжественно
и в трогательном одиночестве отмечал каждый год, неизменно надеваЯ давно
превратившийсЯ в лохмотьЯ фиолетовый плащ и залоснившуюсЯ шлЯпу, которые
были на нем в ‚еликий —ас. (Ќастало времЯ открыть секрет нашего
психоаналитика: говорЯ попросту, он до сих пор оставалсЯ девственником, мало
того, не жаждал приобрести недостающий опыт, -- это бросалось в глаза
каждому, кто видел его в женском обществе.) Љаждый ноЯбрь, где бы он ни был,
в Љитае или в Џариже, нищенские обноски, с которыми свЯзаны его самые
драгоценные воспоминаниЯ, пробуждали в нем романтический восторг.
Њоросил мелкий дождь. ‚ода скапливалась на листьЯх деревьев и холодными
каплЯми падала на костюм и на голову Њо. Ћн пожалел, что у этого
комбинезона, в отличие от лыжного, нет капюшона. …го догнало и притормозило
у тротуара, ожидаЯ сигнала, такси. Ќо Њо не стал его останавливать. Ќе нужно
ему такси. Ћн уже нашел дорогу по верному признаку: за рЯдом еле различимых
в тумане величественных платанов вдруг замаЯчил сортир, бывшее прибежище
геев, с неоновыми буквами WC на крыше. „вижимый любопытством историка, Њо
свернул и заглЯнул внутрь. …му казалось, что он в сказке. ’еперь заведение
охранЯлось унылым старцем с мешками под глазами, в спецовке, похожей на
комбинезон Њо. Ћн сидел за стеклЯнным окошком, под слабой лампочкой, весь
какой-то прозрачно-призрачный. "‚ход -- два юанЯ", -- проговорил он тоном
музейного сторожа.
ЏроходЯ мимо конфетной фабрики, Њо достал из кармана мобильный телефон,
но только с досадой и неприЯзнью посмотрел на этот светЯщийсЯ аппаратик --
звонить-то некому. …динственным человеком, с кем ему хотелось бы говорить,
была ѓора ‘тарой ‹уны, а она в тюремной камере. Ћн подумал о своем
французском аналитике Њишеле. ‘ учетом разницы во времени, тот должен уже
проснутьсЯ. Њо укрылсЯ под буковым деревом, чьи листьЯ трепетали, как его
сердце, а вершина волновалась, как его душа, и набрал номер. ѓудки, щелчок и
далекий голос его наставника произнес: "„а". •олодное, равнодушное,
бесстрастное "да". ‘лишком часто ЊишелЯ донимают звонками взвинченные
пациенты, и у него выработалась привычка: снимаЯ трубку, он холодно говорит
"да" и ждет натиска. “ Њо сразу пропало желание говорить с ним, и он прервал
свЯзь, даже не поздоровавшись. Ќо через несколько секунд телефон зазвонил в
кармане.
-- Џростите, Њишель, -- смущенно пробормотал он, -- не хотелось вас
беспокоить, но Я влип в жуткую историю.
-- ѓде ты, Њо? ’ы с ума сошел? Ќа каком Языке ты со мной говоришь?
ѓолос Ѓальзамировщицы! Љак же он мог начисто забыть о ней?! Њо стал
горЯчо извинЯтьсЯ и сказал, что немедленно к ней зайдет.
Ѓальзамировщица... Њо не помнил точно, кто и когда начал так звать
соседку сверху. ’еперь все только так ее и называли. ‚се, включаЯ родителей,
г-на и г-жу ‹ю, бывших преподавателей анатомии, лет двенадцать тому назад
они вышли на пенсию и оставили дочери жилплощадь. ‘кромную двухкомнатую
квартирку на последнем этаже бетонной шестиэтажки без лифта, побеленной
снаружи, с торчащими цементными швами и зарешеченными (защита от воров), как
клетки в зоопарке, окнами. Ќад входом рабочий, крестьЯнин и солдат из
бело-розовой мраморной крошки держат похожее на венок зубчатое колесо. ќто
здесь "муж" вдовы-девицы выбросилсЯ перед свадьбой из окна шестого этажа.
“же отключив мобильный, Њо сообразил, как нелегко ему будет попасть к
Ѓальзамировщице, минуЯ квартиру собственных родителей на втором этаже,
придетсЯ действовать как профессиональный домушник.
‹омаЯ голову над этой задачкой, он дошел до университетского городка
медиков. ЋбсаженнаЯ пышными платанами и протЯнувшаЯсЯ на километр ЊалаЯ
€ндийскаЯ улица делит его на две части: в южной расположены учебные корпуса
и общежитиЯ, в северной -- дома преподавателей и служащих. (Љитайские
университеты предоставлЯли и предоставлЯют своим работникам ведомственное
жилье. ђуководители таких учебных заведений располагают полномочиЯми, какие
и не снились их западным коллегам, они распорЯжаютсЯ всем: от приема на
работу преподавателей, штатного расписаниЯ и назначениЯ на должности до
оплаты больничных листов, починки труб, проводов, прочистки канализации,
составлениЯ меню и сметы длЯ столовых, а также графика запланированных
беременностей сотрудниц, записи детей в сады и Ясли и, главное,
распределением квартир.)
†илые дома делЯтсЯ на пЯть микрорайонов: ‡ападный ‘ад, ЏерсиковаЯ ђоща,
Ѓамбук, Њирный и ‘ветлый. ‚ каждом по несколько кварталов стандартных пЯти-,
семиэтажных домов без лифта. Џуть по этому сонному царству долгий и трудный.
Њинут пЯтнадцать Њо вышагивал под дождем по Њалой €ндийской, миновал
микрорайон Њирный, Џерсиковую ђощу, прежде чем добралсЯ до ‘ветлого.
ЌесмотрЯ на красивое название света на улице не было. Њо подошел к
наглухо закрытым воротам и стал громко звать сторожа. …го вопли далеко
разносились в ночи, он почти охрип, когда наконец у него над головой зажегсЯ
фонарь и осветил величественный, пышный портал: глЯнцеваЯ черепичнаЯ крыша,
резные колонны с мифологическими фигурами и массивные двустворчатые
деревЯнные ворота, покрытые облупившейсЯ красной краской. Ќа воротах
наклеены в несколько слоев пестрые афиши и объЯвлениЯ: часы работы, правила
и запреты, фотографии преступников в розыске, расписание собраний местной
партЯчейки, покаЯниЯ разоблаченных воров, анонсы американских фильмов,
лозунги, публичные доносы, оставшиесЯ от прежних времен, но все еще
прекрасно различимые, статьи из старых и новых журналов обо всем на свете.
ЏрорезаннаЯ в одной из створок дверца открылась, проскрежетав ржавыми
петлЯми, и на пороге поЯвилсЯ сторож, незнакомый Њо молодой человек в
накинутой на плечи шинели Љитайской народной армии.
-- Ѓлагодарю вас, вы очень любезны, -- сказал ему Њо и сунул бумажку в
два юанЯ.
‘торож взЯл чаевые, пропустил Њо, закрыл за ним дверь, задвинул тЯжелый
железный засов и только тогда приглЯделсЯ к нему.
-- Љто-нибудь умер? -- спросил он, подозрительно осматриваЯ костюм Њо.
-- „а. •ромой ‹Яо из одиннадцатого корпуса третьего блока, -- выпалил
Њо, удивлЯЯсь собственной находчивости.
•ромой ‹Яо был когда-то их соседом по этажу, он действительно умер,
только лет десЯть тому назад. Ќо новый сторож с соболезнующим видом кивает и
испускает долгий вздох, достойный героЯ сентиментального американского
телесериала, как будто бедный ‹Яо был его близким другом.
-- Ђ как вы заберете тело, вы же без машины? -- крикнул он уже в спину
Њо.
-- Ќе важно. џ заберу его душу.
Ћшеломленный загадочным ответом, сторож осталсЯ стоЯть, разинув рот и
глЯдЯ вслед Њо. Џризрачный силуэт скользнул под дождь; не замедлЯЯ шага и не
поднимаЯ глаз, прошел мимо шести бетонных корпусов-близнецов первого блока,
а у ограды второго, где дорога разветвлЯлась, свернул налево и скрылсЯ из
виду.
Љалитки в кирпичных заборах третьего и четвертого блоков располагались
ровно друг напротив друга. Ћдинаковые мокрые от дождЯ никелированные
решетки, чугунные цепи, выкрашенные в зеленый цвет, как лианы, и тЯжелые
медные замки, с которых капала вода, -- можно подумать, там, в типовых
корпусах, хранЯтсЯ несметные сокровища!
Њо снова прокручивал в голове разные варианты того, что скажет
родителЯм, особенно матери, если встретитсЯ с ними на лестнице. Ђ сам уже
машинально постучалсЯ в левые ворота. Ќикто не отвечал. Ћн крикнул и снова
постучал, на этот раз не так громко, и голос постаралсЯ изменить, чтобы мать
его не узнала. ‘мотреть вверх, на окна стандартных бетонных коробок,
верхушки которых тонули в тумане, он не решалсЯ. ’ак было и в детстве:
каждый раз, стоЯ перед этой решеткой (тогда она была всЯ ржаваЯ и ворота
закрывались на ночь не в половине двенадцатого, как теперь, а в половине
седьмого), он испытывал страх перед матерью.
Ќаконец вышел сторож, тоже молодой и тоже в военной шинели, но поменьше
ростом и худощавее первого. Џоложив в карман свои два юанЯ, он, не взглЯнув
ни на того, кто их ему дал, ни на его комбинезон с погребальной символикой,
быстро запер ворота и побежал спать дальше в свою комнатенку. ‚ голове Њо
пронеслось смутное подозрение: "Љогда Я уходил из дома около полуночи, менЯ
выпустил другой сторож, пожилой, лет шестидесЯти, вроде того, что работает в
уборной, а этот парень смахивает на него -- наверно, сын или зЯть, который
его подменЯет, чтобы сводить концы с концами, и еще не научилсЯ благодарить
за чаевые".
‚ такой час все спЯт. …динственные свидетели возвращениЯ Њо -- это
бело-розовые рабочий, крестьЯнин и солдат над дверЯми подъезда. Ћн тихонько
проскользнул в пустой коридор, где привычно вонЯло бле-
вотиной. ‹ицо, шеЯ, комбинезон -- все было такое мокрое, как будто на
него вылили ведро воды. „рожа от холода, Њо прислушалсЯ: слава богу, все
тихо!
Ћн стал на цыпочках подниматьсЯ по ступенькам. Ќо перед последним
пролетом, ведущим на третий этаж, наш чересчур почтительный и боЯзливый сын
почувствовал, что у него не осталось больше ни воли, ни сил и отказывают
нервы. Ћзноб прошел, теперь его снова бросило в жар, пот весенними ручейками
стекал по телу. Ћднако самое трудное было впереди -- путь с третьего этажа
до четвертого. ‘ каждым шагом Њо все Явственнее ощущал запах дома.
Ќепередаваемый, но с детства знакомый, который узнаешь даже в полной
темноте.
‚ этих домах на каждой лестничной площадке было по две квартиры, вот и
тут, на третьем, слева дверь семьи Њо, справа -- семьи давно покойного
хромого ‹Яо. Њо кралсЯ, не поднимаЯ глаз. ‚прочем, все равно, ничего не
видно, а включить свет нельзЯ. Ћн ступал с величайшей осторожностью,
стараЯсь не спотыкатьсЯ. Џощупал ногой, чтобы убедитьсЯ, что дошел до
последней ступеньки. ’очно. ’еперь надо пересечь площадку и дальше по
лестнице, на четвертый. Ћтец уже давно, с тех пор, как повредил барабанную
перепонку, плохо слышал и, когда смотрел телевизор, включал звук на полную
мощь, у матери же ослабло из-за диабета зрение, а слух, наоборот,
обострилсЯ, она слышала все: как чихает кот в соседнем доме или ползают за
холодильником тараканы. ЏроходЯ перед дверью, он сжалсЯ в комок и даже
перестал дышать, но вдруг наткнулсЯ на что-то левой ногой и чуть не упал --
это был пластиковый мешок с мусором. Њешок опрокинулсЯ, мусор высыпалсЯ на
площадку, среди прочего банка из-под кока-колы, котораЯ покатилась вниз по
лестнице, подскакиваЯ на каждой ступеньке, долетела до второго этажа и со
всего маху врезалась в дверь соседей снизу. “ Њо от ужаса захватило дух и
едва не лопнуло сердце.
Ћн застыл, грохот, как ему показалось, не стихал целый час. Ќаконец все
смолкло, и он с облегчением убедилсЯ, что никто не проснулсЯ, даже его мать.
Џросто чудо! Њожет, жильцы привыкли, что по ночам на лестнице хозЯйничают
крысы. Ћднажды, лежа на кушетке у своего психоаналитика, он сам сказал ему:
"‚ нашем доме полно крыс, такие крупные, будьте уверены, не водЯтсЯ больше
нигде на свете".
Ќа пЯтый и выше, на шестой, он взбежал бодро, резво, ощущаЯ прилив сил
и легкость во всем теле, будто спешил на любовное свидание. Љое-как
причесалсЯ, запустив пальцы в волосы, подышал на ладонь, проверЯЯ, не пахнет
ли у него изо рта, и протер стекла очков.
Ќа шестом этаже располагалось четыре двухкомнатные квартиры, дверь
Ѓальзамировщицы -- справа в конце коридора, у окна, через которое на нее
падает рассеЯнный свет уличного фонарЯ. Њо уже занес руку, чтобы постучать,
но этот блик его остановил. Ћн был какой-то странный, с переливчатым
стеклЯнным блеском. Њо легонько прикоснулсЯ к светлому пЯтну: так и есть --
дверь застекленнаЯ! Ќо вчера, когда он приходил уговаривать Ѓальзамировщицу
встретитьсЯ с судьей „и, у нее была нормальнаЯ дверь, такаЯ же, как у всех:
металлическаЯ, на массивных петлЯх, со щеколдой, замочной скважиной и
глазком.
"Њожет, Я поглЯдел на воскресшего судью и спЯтил?" -- подумал Њо.
Ћн щелкнул дешевенькой одноразовой зажигалкой и поднес ее поближе к
двери -- слабого пламени вполне хватило, чтобы все разглЯдеть. Њало того,
что дверь действительно оказалась застекленной, но еще справа на стене была
пришпилена карточка: "ѓ-н и г-жа ‚ан". Ѓальзамировщицу звали совсем не так.
‚ изумлении Њо попЯтилсЯ и поднЯлсЯ на несколько ступенек по лестнице.
"’ак. ‘лучай клинический: Я утратил рассудок".
Ќадо было немедленно протестировать мозги. Њо решил, что быстрее и
вернее всего будет испытать памЯть, например проверить, помнит ли он
францзуские слова. Ћн представил себе на секунду, что французский Язык,
который далсЯ ему упорными многолетними занЯтиЯми, вдруг возьмет и
улетучитсЯ у него из головы. Ќе дай-то Ѓог!
Џервым французским словом, которое он вспомнил, было "merde" („ерьмо
(франц.)). ‚ памЯти всплыли строчки из "Ћтверженных": "...английский
генерал... крикнул: "‘давайтесь, храбрецы!" Љамброн ответил: "Merde!" €з
уважениЯ к французскому читателю это слово, быть может, самое прекрасное,
какое когда-либо было произнесено французом, не должно повторЯть" (Џеревод
„. ѓ. ‹ифшиц. —. 2. кн. 1, гл. 15-16).
Љакое счастье! ЌаслаждаЯсь блестЯщим доказательством своих мыслительных
способностей, Њо подумал, по ассоциации с именем ѓюго, о другом, тоже очень
выразительном словечке -- "Helas!" …му вспомнилсЯ известный спор между Џолем
‚алери (его любимым поэтом) и Ђндре †идом. Џервый уверЯл, что самый великий
из французских поэтов -- ‚иктор ѓюго; "“вы!" -- отвечал на это второй. Ѓыло
еще одно особенно дорогое ему слово, одно из тех, которые по-французски
звучат лучше, чем по-китайски или по-английски: "Famour" --любовь. Љак-то во
времЯ очередного свиданиЯ с ѓорой ‘тарой ‹уны он, разговариваЯ с ней через
стеклЯнную перегородку, поделилсЯ этим своим лингвистическим пристрастием, а
она несколько раз произнесла это слово. ‡вук "ль" ей не давалсЯ, поэтому она
опустила артикль и произносила просто "amour", сначала чуть шевелЯ губами,
потом все Яснее и Яснее, пока наконец прекрасное, волшебное слово не
разнеслось чистой нотой, перекрываЯ беспорЯдочный гомон заключенных и их
родных. ‚се, от мала до велика, поддались его обаЯнию. “поительное,
благоуханное чужеземное слово! …сли бы не вмешались охранники, весь зал
свиданий подхватил бы его хором.
“бедившись, что он в здравом уме и трезвой памЯти, Њо вернулсЯ к тайне
стеклЯнной двери и попыталсЯ разгадать ее. Ћн снова осветил карточку на
стенке с именами г-на и г-жи ‚ан и постаралсЯ представить себе, как бы эти
люди отнеслись к его поЯвлению в форме служащего похоронного бюро. Ќо
поскольку ему не хотелось, чтобы по его вине у них случилсЯ разрыв сердца,
он позвонил по мобильному Ѓальзамиров-щице и услышал ее панический голос:
-- ѓде же ты? —то-что?!. ‚анов знаю конечно, они оба учителЯ
физкультуры. ’ы перед их дверью? Ќо они живут в четвертом блоке, а мы --
твои родители и Я -- в третьем! ’ы что, уже собственный дом не можешь найти?
Њо помчалсЯ вниз, перепрыгиваЯ через ступеньки, у двери, которую принЯл
за свою, он притормозил и мстительно пнул ногой валЯвшийсЯ посреди площадки
пакет с мусором. Ѓумажки и очистки разлетелись по всей лестнице. Ќа улице
все еще шел дождь, и, пока Њо дошел до своего дома, он успел снова
промокнуть до нитки и был похож на выдру, котораЯ вылезла из одной норы,
нырнула и вылезла около другой. ‚ода текла с него ручьЯми, на носу повисли
капли.
‚се происходило как на дне морском. Ѓыло трудно дышать, бетонные
ступени беззвучно проседали под ногами, как резина, то расширЯлись, то
сужались, то обретали обычные размеры. Њо казалось, что он передвигаетсЯ по
мЯгкой, болотистой, жирной и зловонной почве. ќто было похоже на сон,
который приснилсЯ ему когда-то, будто он идет большими шагами по мраморному
полу в черных и серых прожилках, а камень размЯгчаетсЯ и в конце концов
превращаетсЯ в огромный ломоть сыра.
Ђ виной всему Ѓальзамировщица, котораЯ взЯла его за руку и ведет за
собой по лестнице.
‚ойдЯ в подъезд, он слепо потыкалсЯ в поисках выключателЯ, а не
обнаружив его, был вынужден, как и в предыдущий раз, пробиратьсЯ по лестнице
в полной темноте и крадучись, как вор. Ќо когда он дошел до второго этажа,
вдруг на одном из верхних этажей кто-то зажег свет и по ступенькам застучали
подошвы шлепанцев, все ближе и ближе. Њо догадывалсЯ, кто это, по спине его
пробежала дрожь.
Ћн затаил дыхание и вслушалсЯ получше, пытаЯсь понЯть, не матушка ли
это, -- тогда надо скорее прЯтатьсЯ. Ќо, покинув Љитай и живЯ за границей,
он разучилсЯ различать по звуку шагов, какие подошвы у шлепанцев:
пластмассовые, кожаные или резиновые -- и какому человеку они принадлежат:
женщине или мужчине, решительному или робкому, благодушному или угрюмому.
Џрежде он мог иной раз угадывать такие тонкие вещи, как настроениЯ.
Ќапример, у человека, принЯтого в партию, шаги менЯли тембр, звучность и
даже приобретали особую значительность: еще долгое времЯ после
знаменательного событиЯ они словно бы выпевали национальный гимн.
‚ приближавшихсЯ шагах прочитывались стремительность и
непринужденность. ‘вет на лестнице снова погас, но шаги не замедлились. ‚от
они уже сбегают на третий этаж. Њо снова двинулсЯ вверх, и приглушенный,
солидный звук его шагов слилсЯ с дробным, звонким цоканьем шлепанцев в
стройной двухголосой серенаде.
„вадцать шагов вверх, поворот, еще пролет -- и Њо услышал голос
Ѓальзамировщицы:
-- ќто ты?
-- ’ише, -- еле слышно отозвалсЯ он, -- разбудишь мою мать.
Ќа расстоЯнии нескольких метров из густой темноты в пролете третьего
этажа вынырнула бледнаЯ тень. ђитм шагов не убыстрЯлсЯ и не замедлЯлсЯ, а
изЯщнаЯ фигурка, казалось, застыла на верхней ступеньке крутого пролета, все
так же плавно перебираЯ ногами.
-- Ќе шуми. “ мамы очень чувствительный слух... -- зачем-то прибавил Њо
придушенным голосом и осексЯ.
Ћборвалась и партиЯ шлепанцев. Џоследний звук еще отдавалсЯ эхом у него
в ушах. ђука Ѓальзамировщицы сжала его руку. ‚здрогнула горЯчаЯ упругаЯ
ладонь, нервно сжались пальцы. Ћн почувствовал что-то твердое и понЯл, что
это ее обручальное кольцо. Ћна была совсем близко, Њо ощутил какой-то
лекарственный запах от ее лица. Ћн прикоснулсЯ к ее коже.
-- —то это у тебЯ за одеколон? -- шепнул он.
-- Ќикакого. Ќаверно, от менЯ пахнет формалином.
-- Ќет.
-- Џравда?
-- Џравда.
-- ’огда хорошо. ’ерпеть не могу этот запах после работы.
-- Ќет, пахнет скорее йодом. ’ы не поранилась?
-- Ќет. Џросто наложила увлажнЯющую маску. ’вой судьЯ „и так менЯ
перепугал, что Я и дома все дрожала и никак не могла успокоитьсЯ. ‚от и
решила сделать такую маску. Ќемножко пощипывает кожу, зато знаешь как
успокаивает! ‚идишь, уже не дрожу. € почти забыла про эту мерзкую историю.
-- џ сам чуть не умер от страха.
„ержась за руки и неуверенно нащупываЯ ступеньки, перешептываЯсь, а
порой спотыкаЯсь и покачиваЯсь, как танцоры в комическом номере, они пошли
наверх. „верь в квартиру Њо была закрыта, свет нигде не горел, но Њо
показалось, что он слышит, как мать кашлЯнула.
-- Ѓедненький, какаЯ у тебЯ холоднаЯ рука. € Я никак ее не согрею.
-- џ промок. ‚идела, в чем Я пришел? ‚ форме ритуального бюро, может
это твоЯ, мне она маловата и тесновата.
-- џ дам тебе переодетьсЯ. ‚ памЯть о муже Я сохранила все его вещи. Џо
росту тебе должно подойти.

4
Џельмени готовы
‘пустЯ всего несколько минут Њо всунул голые ноги в синие замшевые
тапки с тремЯ вышитыми цветочками в фиолетовых тонах -- ношеные, с
шаркающими подошвами.
Џри входе в квартиру Ѓальзамировщицы стоЯла небольшаЯ полочка в
несколько Ярусов, на которой она выстроила всю обувь. Њо снЯл свои
стоптанные, разбухшие от дождЯ, забрызганные грЯзью туфли и поставил их
рЯдом с красно-черными кроссовками, сандалиЯми, шлепанцами, высокими белыми
ботинками со шнурками... ‚се маленькое, намного меньше тапочек, которые
принадлежали ее покойному мужу и были велики Њо. ‘тоило ему закинуть ногу на
ногу, как одна тапочка повисла, держась только на большом пальце босой ноги.
Њо предпочел бы надеть что-нибудь другое, но выбора не было.
-- ќто хорошие тапочки, -- сказала Ѓальзамировщица. -- Њы купили их за
несколько недель до свадьбы в Ќародном торговом центре. ‘тоили пЯть юаней
пЯть фэней, как сейчас помню. Џосле смерти мужа Я их тут держу, чищу, иногда
ношу, но они мне велики.
‚ комнате, почти как в бальзамировочной, горело штук пЯть-шесть слабых
ламп. ђасплывчатые ореолы мЯгкого матового света создавали атмосферу
замкнутого пространства, чуть ли не погребка. •озЯйка порхнула в комнату,
легкаЯ как воробушек, помолодевшаЯ. ‹ицо ее бле-
стело от крема. Ќа коротком халатике из розового шелка были вышиты
голубые цветы и белые птицы.
-- —то тебе приготовить? “ менЯ в морозилке есть пельмени с бараниной и
сельдереем, хочешь? -- спросила она и, не дожидаЯсь ответа, скрылась на
кухне.
-- Ќаконец-то у менЯ в доме мужчина, -- выдохнула она, возЯсь у плиты.
‚ квартире, точно легкий дымок, точно подвешеннаЯ в воздухе пыль, точно
запах ладана, стоЯл унылый холодный дух бездетной старой девы. Џол устилала
бамбуковаЯ циновка тонкого плетениЯ. Љое-где -- перед кроватью, перед
телевизором и перед каждым из двух кожаных кресел -- лежали разноцветные
коврики. ‘тола не было -- видимо, хозЯйка ела на кухне. ‘ дивана и кресел не
снЯта прозрачнаЯ упаковочнаЯ пленка. ‚одруженный на тумбочку телевизор
покрыт пурпурным бархатным чехлом, пульт обернут хрустЯщим целлофаном. Ќа
телефон наброшена махроваЯ салфеточка. Ќа стене увеличеннаЯ цветнаЯ семейнаЯ
фотографиЯ в рамке. Ћтдельных портретов -- ни ее, ни мужа -- не видно,
только несколько его профилей, вырезанных из черной бумаги, и один общий
снимок -- пара на велосипеде. Ћн, согнувшись над рулем, крутит педали, полы
плаща разлетаютсЯ в стороны; она сидит сзади на багажнике и вЯжет
развевающийсЯ на ветру свитер.
Ѓальзамировщица владела настоЯщим сокровищем -- коллекцией марионеток,
котораЯ привела Њо в полное восхищение. Ћн завороженно разглЯдывал каждую
нарЯженную в шелк и атлас куколку: императоров в платьЯх с драконами,
императриц в драгоценных уборах, ученых с веерами, воинов при саблЯх и
копьЯх, нищих и т. д. -- расставленные на верхней полке невысокого шкафчика,
они смотрели на мир сквозь мутноватое стекло. ќто был подарок мужа, он же
получил коллекцию в наследство от какого-то родственника. „ва десЯтка
фигурок немыслимой красоты, одна другой лучше. Њо мог бы рассматривать их
часами. Џеред смертью муж Ѓальзамировщицы успел устроить на полочке мЯгкое
освещение. ЉаждаЯ из кнопок на боковой стенке соединЯлась с лампочкой,
запрЯтанной в складках бархата, которым полка была обита изнутри. Њо
опустилсЯ на колени, раздвинул стекла и стал зажигать по очереди все
лампочки, которые, как прожекторы на сцене, высвечивали кукол.
Ѓальзамировщица между тем подошла к нему и рокочущим феном стала сушить его
волосы. Џод воздушной струей одежда на куклах зашевелилась, задрожали веера
в руках ученых, зазвенели украшениЯ на императрицах. Ќе помнЯ себЯ от
восторга, Њо безотчетно коснулсЯ рукой шлепанцев Ѓальзамировщицы, потом
погладил ее изЯщную левую лодыжку, пощупал острую косточку.
Ќежную прелюдию оборвало громкое шипение: из кастрюли с пельменЯми
убегала на горЯчую плиту пена. Ѓальзамировщица отскочила и бросилась на
кухню. Њо осталсЯ стоЯть на коленЯх, руки его дрожали, дрожь передалась
марионеткам. Ћни раскачивались, приседали, грациозно поднимали широкие
рукава, покачивали головками в коронах или высоких шапках и приветствовали
своего единственного зрителЯ, охваченного бурей эмоций. Ћчки его запотели,
так что он различал лишь плЯшущие, сливающиесЯ друг с другом цветные пЯтна,
которые вспыхивали Ярким пламенем, рассыпались тысЯчами искр и бесчисленными
светлЯчками мерцали в волшебной ночи.
Џо настоЯнию хозЯйки (большаЯ мастерица по части пельменей, она сочла,
что вкус этого изысканного кушаньЯ испорчен, и поставила варитьсЯ новую
порцию) Њо пошел подыскать себе сухую одежду. Љоличество вешалок в стенном
шкафу поначалу обескуражило его. ‘ одной ] стороны висело все женское:
атласные комбинации с кружевами, шуба из искусственного меха, блузки,
платьЯ, юбки и т. д., с другой -- все мужское: синЯЯ маоцзедунка, чернаЯ
тройка, белаЯ рубашка с крахмальным воротником и надетым на вешалку черным
шелковым галстуком- бабочкой, брюки, потертаЯ кожанаЯ куртка, поЯса,
солдатские фуражки, но ничего летнего. ‚се эти аккуратно развешанные,
пропитанные тЯжелым запахом камфары вещи, дающие представление о том, как
выглЯдел покойный, несколько смущали Њо. Ћн открыл другой, зеркальный шкаф.
’ам на полочках было разложено стопками чистое отглаженное белье.
Џреобладали три цвета: белый, розовый и голубой. Њо выбрал спортивный костюм
и расправил его, не в состоЯнии при этом отделатьсЯ от чувства, что
прикасаетсЯ к чему-то живому. Ћн закрыл шкаф и отправилсЯ в ванную комнату
переодетьсЯ.
‚ ванной лилсЯ с потолка холодный и какой-то сумеречный неоновый свет,
отражаЯсь влажными бликами в фарфоровой раковине и унитазе. Ћвальное зеркало
над умывальником со стеклЯнной туалетной полочкой, где лежали зубнаЯ щетка,
косметичка, тюбики крема и стоЯли флаконы с туалетной водой, отразило
превращение служащего похоронного бюро в студента восьмидесЯтых годов.
’еперь Њо был облачен в костюм покойного мужа Ѓальзамировщицы из Ярко-синего
вельвета, с сеточкой под мышками, украшенный на груди красным факелом и
желтой эмблемой ‹иги коммунистической молодежи. Њо сообразил, что это форма
университетской баскетбольной команды. Ћн долго недоверчиво разглЯдывал себЯ
в зеркало. Џрипомнив черты лица бывшего владельца костюма, попробовал в
шутку воспроизвести их и был поражен сходством взглЯда и небрежного
выражениЯ губ.
ќтот осмотр вновь поверг аналитика в тревогу, котораЯ мучила его ' с
той минуты, как он перешагнул порог бальзамировочного зала. "’ебе придетсЯ
переходить к делу, Њо! -- сказал он про себЯ. -- Ќо нельзЯ же нарушать обет
целомудриЯ только из чувства благодарности, в возмещение морального долга.
Ќадо уносить ноги. „аже если тебе представлЯетсЯ случай доказать свою
великолепную мужскую силу, ты не имеешь права отступатьсЯ от принципов! €
вообще, ты никому ничего не должен. Ђбсолютно никому!"
‘ напускной беспечностью он вышел из ванной и закрыл за собой дверь.
ђаздалсЯ глухой металлический щелчок. Џрислушавшись, он понЯл, что хозЯйка
дома все еще хлопочет на кухне. ‹учшего момента длЯ побега не придумать. Ќо
тут в голове у него прозвучали слова ”рейда (или какого-то другого классика,
его смЯтенный ум был сейчас не способен точно назвать источник): "...часто
убийцы маскируютсЯ под доблестных воинов, а импотенты рЯдЯтсЯ аскетами".
"џ-то, слава богу, не импотент. € нарЯдилсЯ не аскетом, а
баскетболистом, -- Њо усмехнулсЯ и пожалел, что некому оценить эту шутку. --
Ќо так ли уж Я уверен в своей силе?"
Ћн посмотрел вниз и убедилсЯ, что штаны покойного супруга облегают
красноречивый тугой бугор. "Џодумай, не спеши. Ѓыть может, теперь или
никогда. ‘тоит ли упускать случай приобрести опыт, который
когда-нибудь может оказатьсЯ полезным". Ќапомним читателю, что хоть
голова Њо была набита книгами по психоанализу, теоретическими знаниЯми о
сексе и его разновидностЯх от античности до наших дней, но в практическом
плане он оставалсЯ полным невеждой.
Ћн вернулсЯ в комнату. Ќо ноги понесли его не направо, к входной двери,
а налево, в кухню. Ћн шел уверенным, нетерпеливым шагом мужа, который
вернулсЯ с работы и умирает с голоду.
-- Ќу как, готовы твои пельмени? -- проговорил мнимый супруг. -- Џахнет
чертовски аппетитно.
Ѓальзамировщица, колдовавшаЯ у плиты, отвернулась от кастрюли и
посмотрела на него. Џри виде мужчины, одетого как ее любимый муж, у нее
защемило сердце. Ћна испустила тихий, жалобный стон, полный радостного
предвкушениЯ, и едва устоЯла на ногах. ‚еки ее опустились, по спине
пробежала дрожь. Ћна вновь открыла глаза: да, вот он, тот самый спортивный
костюм восьмидесЯтых годов, кое-где разорванный и зашитый (она узнавала свою
штопку), куртка со стоЯчим воротничком, треугольным вырезом и болтающейсЯ на
ниточке пуговицей. Џо мере того как Њо надвигалсЯ на нее, эта пуговица
разрасталась и заслонила собой все.
-- Ќадо пришить, -- сказала она, прикоснувшись к ней и продолжаЯ другой
рукой помешивать пельмени.
Њо грубо схватил ее за талию и обнЯл, неловко, но с такой страстью, что
чуть не повалил на буфет. ѓибкое женское тело затрепетало и обмЯкло под его
руками. €х Языки, сначала робеЯ и стеснЯЯсь, а потом поддавшись хмельному
порыву, терлись, ласкались и лизали друг друга, нырЯли изо рта в рот, точно
два молодых дельфина. Ќеискушенный Њо млел от аромата сельдереЯ, аптечного
запаха косметической маски, от дыханиЯ Ѓальзамировщицы и твердости ее
похожих на острые камни на дне пещеры зубов, от рокота холодильника, скрипа
буфета, от стонов, вырывавшихсЯ у них обоих, от пара, который поднималсЯ из
кастрюли и обволакивал их сплетенные тела марлевым пологом, летучим
покровом, райским маревом. Њо провел рукой по ее бедрам -- она томно и шумно
вздохнула. Ћн был поражен, видЯ, как она преобразилась почти до
неузнаваемости, как затуманились и размЯгчились ее черты, каким непорочным,
близким к блаженству вожделением она разгорелась и какую сладостную прелесть
это ей придавало. Ћба они пылали, точно сухие ветки в костре. €дти в комнату
было уже некогда. ђука Ѓальзамировщицы скользнула к поЯсу спортивных брюк,
стащила их вниз и отпустила, так что они съехали на пол и легли кольцом у
тощих голых ног Њо. Џотом точно так же она стЯнула с себЯ брюки и розовые
трусики и отшвырнула их ногой. Ћни слились в любовном объЯтии стоЯ,
прислонившись к буфету. „еревЯнные створки, не выдержав такой сейсмической
мощи, распахнулись и стали при каждом новом толчке извергать фонтаны
бамбуковых палочек, пластиковых вилок и ложек. ‚скоре сокрушительные
колебаниЯ передались стене, и затрЯслись хрупкие полки, висевшие над
головами любовников. ђазъехалась шаткаЯ пирамида кастрюль, шмЯкнулсЯ набок и
раскрылсЯ пакет с мукой. Ѓелые клубы взметались из него сообразно силе и
ритму толчков, тонкий порошок вперемешку с бумажками (какими-то записками?
неоплаченными счетами?) кружил по кухне, сыпалсЯ им на волосы, плечи, лица,
попадал в кипЯщие вовсю пельмени. Ќесколько клочков прилипло к намазанному
кремом лицу Ѓальзамировщицы. "‘нег идет!" -- шепнул ей Њо, но она не
ответила. € снова он был изумлен ее исступленным видом и понЯл, что она его
просто не услышала. ‚ эту минуту он вдруг постиг сущность современного
искусства. ЊоЯ дорогаЯ, несравненнаЯ Ѓальзамировщица, ты одна воплощаешь
всех женщин, чьи портреты висЯт в лучших музеЯх мира, -- женщин с
перекошенными глазами, лицами, раздробленными на углы, круги и плоскости, и
особенно ты похожа на картину Џикассо, на которую теперь он будет смотреть с
восторгом посвЯщенного, на "†енщину с мандолиной", с ее растекающейсЯ грудью
и плечами, изломанными теперь понЯтной ему сладкой судорогой. Ћн вспомнил ее
голову, упрощенную до крошечного квадрата с огромным глазом посредине и
возносЯщуюсЯ из темной грушевидной мандолины. Џервое половое сношение
психоаналитика прошло самым идеальным образом, точно как описано в учебнике,
и теперь превращалось в докторскую диссертацию о творчестве Џикассо. Ћн сам
захотел стать этим художником, желаЯ обрести не славу и талант, а зоркий,
бесстыдный, свободный от условностей взглЯд. ѓлазами Џикассо, гениального
ценителЯ красоты, он посмотрел на кувыркающиесЯ в кипЯтке пельмени и увидел
пенные вихри, буруны, встающих на дыбы белогривых кобылиц, готовых с бешеным
ржанием вырватьсЯ на волю... Ќо в самый последний миг Ѓальзамировщица
схватила ложку и помешала воду в кастрюле. ѓлЯдЯ на ее руку и оседающие на
дно пельмени, Њо с удивлением понЯл, что даже в страстном забытьи она не
отрывалась от реального мира. Ћн подумал о мертвых телах, которых касалась
эта влажнаЯ от пота и крема, блестЯщаЯ, почти светЯщаЯсЯ рука, рука
девственницы, присыпаннаЯ мукой; рука, котораЯ сейчас ласкала его член.
‡адыхающимсЯ, горЯчим шепотом она сказала ему в самое ухо: "‹юбимый".
Ќепривычное, возбуждающее ощущение. Њо почувствовал, что, пожалуй, тоже
испытывает что-то вроде влюбленности. Ћн хотел сказать: "џ люблю тебЯ", но
из горла вырвалсЯ только хрип. ‚друг она напрЯглась, расширила глаза и
воскликнула: "Њуж мой!" Ќа Њо обрушилась тишина. Ћн не слышал больше ни
урчаньЯ холодильника, ни бульканьЯ кипЯтка. ’олько это свЯщенное слово
звенело в воздухе.
Ћн не совсем понЯл, возводит ли его это звание в почетный ранг главы
семейства или унижает до роли простого заместителЯ, а то и жалкой жертвы.
Ѓальзамировщица снЯла с него очки, положила их на буфет, обхватила
ладонЯми его лицо и покрыла поцелуЯми.
-- Њуж мой! Ћбними менЯ сильнее! -- пронзительно выкрикнула она. -- Ќе
покидай менЯ никогда больше!
Ќе оставлЯЯ судорожных усилий, Њо упиралсЯ ослепшими без очков глазами
то в пол, то в потолок, потом глубоко вздохнул и сказал:
-- ’вой муж шлет тебе пламенный привет.
ќто прозвучало так неожиданно, что она опешила, недоуменно посмотрела
на него, а потом откинула голову и разразилась смехом, от которого оба они
затрЯслись. ќто приЯтное сотрЯсение оказалось длЯ Њо роковым -- он истек
спермой.
-- Љак, уже? -- разочарованно спросила она. -- Џельмени еще не
сварились.
-- Џрости, -- пробормотал он, натЯгиваЯ штаны и отыскиваЯ очки.
Ћн вновь обрел Ясность зрениЯ. € что за непотребство! Џервым, что
увидели его лишившиесЯ невинности глаза, был пельмень. „ырЯвый пельмень,
который, трепыхаЯсь, как больнаЯ бабочка, вылетел на поверхность, а потом по
широкой спирали пошел на дно, оставлЯЯ за собой вихревой хвост из мЯсного
фарша с сельдереем.
Њо сел на пол у дверцы холодильника. Ѓальзамировщица взЯла клочок
бумаги и вытерла струйку крови с его ноги. Џотом другой бумажкой -- остаток
спермы.
"‚от, Я больше не девственница", -- подумала она. Џо щекам ее
покатились слезы и прочертили борозды в синеватой, припудренной мукой
корочке высохшей маски.
-- €дем, -- сказала она и поцеловала Њо в щеку. -- „авай поедим, Я
жутко голоднаЯ.
-- Џодожди, Я сначала помоюсь.
Џельмени отдавали гарью, но соус к ним она приготовила превосходный: с
уксусом, прЯностЯми, резаным зеленым луком, толченым чесноком и капелькой
кунжутного масла. Ћни сидели друг напротив друга за низеньким столиком,
покрытым газетой, и ели молча. Њолчание было довольно тЯгостным. Њо старалсЯ
впихнуть в себЯ все, что лежало на тарелке, боЯсь обидеть хозЯйку. Љ
счастью, ей пришло в голову достать фаЯнсовую бутылку дорогого спиртного
напитка под названием "•мельной дух", который славилсЯ своей крепостью,
тонким букетом и оригинальной упаковкой в форме грубого мешка. Ќесколько
глотков чудесной жидкости быстро поднЯли настроение расстроенного
преждевременным семЯизвержением психоаналитика и вылечили его травмированное
мужское самолюбие. ‚ Њо было здоровое упорство. Џроиграв, он не отступалсЯ.
‚сю жизнь его преследовали неудачи, но вместо того чтобы смиритьсЯ, он
каждый раз снова бросалсЯ в бой и каждый раз терпел еще худшее поражение.
’ак уж он был устроен. ‚от и теперь, взглЯнув на вещи с точки зрениЯ Џабло
Џикассо, он стал искать случаЯ затеЯть все сначала, смыть позор и утвердить
свое достоинство.
€нстинкт подсказывал ему, что он располагает еще двумЯ-тремЯ часами,
чтобы поправить дело, а там уж пора будет уходить и продолжать борьбу с
жестоким миром.
Ќе желаЯ тратить энергию, вселенную в него "•мельным духом", он
отказалсЯ от дыни, которую его подруга вынула из холодильника. „линным
кухонным ножом она разрезала плод, из-под ножа потек и пропитал газету сок.
‘емечки были собраны в фарфоровую миску. Ћна кусала мЯкоть, и по подбородку
стекал красный сок. Ќа Њо вдруг навалилась страшнаЯ сонливость: сначала
поддавалсЯ расслаблЯющей истоме рассудок, а за ним словно резко
проваливалось в пропасть тело. “ него отЯжелели веки, очки свалились с носа
в дынные корки. Ћн крепилсЯ как мог, с улыбкой водрузил очки на место, забыв
протереть стекла, подавил зевок и наконец встал, взЯл со стола бутылку
"•мельного духа" и направилсЯ к ванной.
-- џ только приму ванну и вернусь.
-- Џогоди, Я с тобой, -- сказала она. -- Ќе хочу оставатьсЯ одна.
—тобы прийти в себЯ, ему пришлось несколько раз окунутьсЯ с головой в
горЯчую воду. Ќо окончательно взбодритьсЯ было нелегко. ђазомлевшее тело не
слушалось. Њо с тревогой видел, что его драгоценный мужской член обмЯк,
сморщилсЯ и совсем спрЯталсЯ в гущу распушив-
шихсЯ в воде волос. Њежду тем Ѓальзамировщица села на стул рЯдом с ним,
поставила ноги на бортик ванны и принЯлась красить лаком ногти. - ‘егоднЯ
вечером, - начала она, - Я чуть не умерла от страха с твоим судьей „и.
‘колько лет работаю, но никогда не бывало, чтобы мертвый проснулсЯ. ђаньше Я
видела такое только в гонконгском фильме ужасов. †уть!
‘ ней случилось то, что испокон веков случаетсЯ со всеми после любовных
ласк: ее потЯнуло на душевные откровениЯ, слова лились и лились из ее уст,
как вода из крана. € она не задумывалась о том, что весь ее бесконечный
монолог посвЯщен покойному мужу, а бедному Њо в нем не хватило места. Ќи
слова о нем самом. ‘толь Явное замещение доконало его, как будто после
физической осечки, которую он ощутил как пощечину, его безжалостно лупили
кулаками. "„о чего жестока женщина! Ѓесподобное создание!"- думал несчастный
дублер, погружаЯсь глубже в ванну, чтобы вода залилась ему в уши и перекрыла
слух.
-- ‘амое сильное впечатление за всю мою практику, это когда Я
занималась телом моего мужа. ‚ообще-то у нас так заведено, что
бальзамировщик не прикасаетсЯ к тем, кого знал: своим родственникам, друзьЯм
или даже соседЯм. ќто железное правило. Џоэтому к делу приступили четверо
моих коллег, а Я осталась ждать внизу. Ћни обмыли тело, принЯлись разминать
его. Џосле падениЯ с седьмого этажа сосуды полопались, и требовалось немало
времени и терпениЯ, чтобы свернувшаЯсЯ кровь снова стала жидкой. € тут вдруг
ЯвлЯюсь Я и прошу, чтобы все ушли и дали мне доделать все самой, включаЯ
самое трудное -- реставрацию черепа. Ћни были только рады уступить мне эту
изнурительную и, главное, неблагодарную работу. —то ж, Я их понимала, они
знали, что, сколько бы ни старались, хорошо все равно не получитсЯ -- череп
раскололсЯ как арбуз, почти пополам. ‡апекшаЯсЯ кровь, засохший мозг и
множество трещин по всей голове -- как тут отреставрируешь! € начинать-то
рискованно! —уть что не так -- развалитсЯ на куски, и тогда уж никто не
склеит. „аже Я. ‘трашно подумать! Ќу, Я сжала зубы, вытерла слезы. Џриступаю
к работе, а сама дышать и то боюсь. ‚ыбрала самую тонкую иглу. Ќитки были
Японские, хирургические, самого высшего качества -- Я даже не смогла
оторвать, пришлось откусывать зубами. Љости разошлись сантиметров на
двадцать в длину и на пЯть, не меньше, в ширину. џ начала шить с самого
узкого места. Љоллеги внизу включили магнитофон и стали отрабатывать вальс
под медленную и грустную фортепианную запись. (Џомнишь, тогда вальс был в
большой моде. …го танцевал миллиард китайцев. Ђ потом все помешались на
маджонге.) ’акого печального вальса Я никогда не слышала, он был еще
печальнее реквиемов, которые поют европейцы, вот как по телевизору
показывают: женщины в шлЯпах с траурными вуалетками, и у всех в руках
свечки...
Њо, побежденный дремотой и алкоголем, слышал эту исповедь сквозь сон,
слова доносились из другого мира, отделЯлись от живого человека и
превращались в звуковое облачко. Ќаверное, такой голос у призраков. Ћн
перестал понимать, происходит все это наЯву или во сне, на самом ли деле она
говорит или ему только грезитсЯ. ‚друг глаза его лениво открылись, и он
увидел сквозь воду тонкую змейку, котораЯ болтаетсЯ у него между ног. Ћн
протЯнул руку, чтобы схватить ее, но не смог ‡мейка выскользнула и снова
юркнула под воду, а в руке у Њо осталсЯ пучок волос. ќто его рассмешило. Ћн
поднес ко рту бутылку "•мельного духа", стал пить из горлышка и одновременно
затеЯл другой рукой ту же игру в прЯтки с хитрой змейкой.
-- вы на черепе -- дело долгое, настоЯщий марафонский забег. Њиллиметр
за миллиметром, стежок за стежком, Я наконец все зашила. „ва раза менЯла
иглу: кость страшно твердаЯ, волосы мешают... ‡акончила и наложила воск на
лицо. Љак раз в это времЯ печальный вальс сменилсЯ каким-то танго повеселее,
хотЯ и в нем, и даже в шарканье танцующих коллег мне слышалось что-то
трагическое. џ работала и заливалась слезами. Џлакала так, что воск на лице
трупа, который должен был предохранЯть кожу от разрушительного действиЯ
времени и перепадов температуры, но еще не успел застыть, был весь в
дырочках от капающих слез. ќто никуда не годилось. Џришлось все переделывать
и сдерживатьсЯ изо всех сил. Џотом Я взЯлась за макиЯж. Џодкрасила глаза,
придала векам их обычный цвет. Џричесала его. € все бы ничего, но тут
случилась ужаснаЯ вещь. џ уже собиралась уходить, как вдруг мне показалось,
что чего-то не хватает, и Я вернулась. ‘мотрела-смотрела и понЯла: не
хватает улыбки. џ стала осторожно, кончиками пальцев растирать уголки рта, и
когда улыбка уже стала прорисовыватьсЯ, череп затрещал. ќто был громкий и
длительный скрежет, точно открывалась стараЯ несмазаннаЯ дверь. ЊенЯ
передернуло. ‚есь мой шов разъехалсЯ, посреди головы опЯть зиЯла глубокаЯ
чернаЯ дыра. џ сжала череп руками и заорала как ненормальнаЯ. Ќо менЯ никто
не услышал -- там внизу запустили музыку на полную громкость. ’анго дошло до
самого романтического, самого упоительного места. џ постаралась снова
собратьсЯ с силами. Ћдин Ѓог знает, как это было трудно. Љаким-то
нечеловеческим усилием Я все же справилась с собой и начала все сначала,
снова стала зашивать рану, а она никак не стЯгивалась... —то с тобой, Њо? ’ы
плачешь? „ай мне свои очки. “спокойсЯ, не надо... Џочему ты плачешь? €з-за
менЯ?.. „а ты смотри, смотри! Ћн у тебЯ стоит! ЏрЯмо в воде!.. Ћй, куда ты
менЯ тЯнешь? ’ы с ума сошел! џ же одетаЯ! (ѓромкий всплеск.) Њы оба
сумасшедшие! „а, да, погладь менЯ вот здесь... ’ебе так нравитсЯ? ‘ними с
менЯ лифчик, он вымок и липнет к коже. Ђй! Ѓольно! Ќе кусайсЯ! ‘оси
тихонько. џ волчица, а ты мой волчонок. ’еперь другую грудь... Њне так
хорошо с тобой. ’ебе не тЯжело? џ боюсь тебЯ раздавить. џ же сильнаЯ,
мускулистаЯ. €наче как бы Я работала? —тобы таскать трупы, нужна сила.
Џостой, Я сама сниму... ќто не так просто. ’ы еще соображаешь, что делаешь?
џ -- уже ничего... Ќе понимаю, что со мной творитсЯ... Ќе шевелись. џ все
сделаю сама. ‚от так, мне хорошо... Ћх, как хорошо! €ди ко мне, ты мой!
Џриподнимись чуть-чуть. …ще, пожалуйста еще... Ћ, Я умру от счастьЯ. “мираю,
умираю...
Ћкно с вставленной изнутри деревЯнной рамой, на которую натЯнута темнаЯ
сетка от комаров, достаточно широкое и низкое, чтобы Њо, проигравший битву
на суше и одержавший победу на воде, мог, хоть еще толком не протрезвел,
легко забратьсЯ на подоконник. Ћн даже мог бы выпрыгнуть. Ќасколько
позволЯет сетка, он высовываетсЯ наружу, но видит только какие-то блики в
темноте.
“ него кружитсЯ голова, и он решает сесть верхом на подоконник, так что
одна нога свешиваетсЯ в комнату, а другой он свободно болтает в таинственной
пустоте, над мерцающей, дышащей, манЯщей бездной. „ождь кончилсЯ. ‚есело
щебечет невидимый зЯблик, ему отвечает зали-
вистаЯ трель канарейки. ‚дали белесый луч прожектора с телебашни
прошивает небо по горизонтали и вычерчивает подвижный световой конус. Њо
уверен, что где-то уже видел эту картину. Ќо где? €з окна гостиницы? €з дома
друга? €ли в каком-нибудь фильме?
Ќу и крепкаЯ штука этот "•мельной дух"! ѓлотка у него так и горит,
икота с винной отрыжкой разрывает грудь.
"ѓотово, -- подумал Њо. -- џ напрочь потерЯл голову".
Ћн пожалел, что не захватил свою тетрадь и ничего не записал за весь
этот полный событий и эмоций день. Ќичего, ни единой мысли! ЉакаЯ потерЯ!
‚едь нечего и сомневатьсЯ, что из-за "•мельного духа" он все позабудет и уже
завтра ничего не сможет вспомнить. Ћн слез с подоконника, надел тапки
покойника и стал искать где-нибудь в доме бумагу и ручку. Ѓальзамировщица
осталась в ванной и, что-то напеваЯ, стирала там в раковине свое белье --
последнее, которое носила еще девушкой.
Њо вернулсЯ к окну и устроилсЯ на подоконнике в той же не слишком
устойчивой позе. Ќа этот раз он забыл снЯть тапочки. Ћн нашел на кухне
большие спичечные коробки, притащил их с собой и теперь нацарапал на одном:
"џ не ”ань –зин. Ќо Я совсем потерЯл голову. ‚ этом мире больше всего
ценитсЯ успех, но мое безумие никак не свЯзано с моими любовными подвигами,
скорее наоборот".
(“помЯнутый ”ань –зин -- седовласый вечный студент, знаменитый герой
"’айн китайских ученых", который год за годом, до шестидесЯти лет,
безуспешно пыталсЯ сдать экзамен на мандаринский чин. Љогда же на шестьдесЯт
первом году он узнал, что прошел наконец по конкурсу, то так обрадовалсЯ и
разволновалсЯ, что попросту рехнулсЯ.)
Њо посмотрел наверх. Ќебо расчистилось, но еще пахло дождем, звезды,
названий которых он не знал, сиЯли, казалось, совсем близко -- рукой подать.
ЃелаЯ краска на оконной раме растрескалась или обгрызена крысами и осыпаетсЯ
чешуйками. Ћн посмотрел на себЯ в стекло: волосы всклокочены, как бурьЯн.
„ве светЯщиесЯ точки, отражениЯ двух горевших в комнате ламп, плЯсали на
поверхности очков, как крохотные блуждающие огоньки, перескакивали то на
лоб, то на нос и исчезали, если он наклонЯлсЯ. Ћн перечитал то, что написал
на первом коробке, и почувствовал гордость, котораЯ, точно целительный
бальзам, помазала его по сердцу и освежила разгорЯченную голову. Ћн взЯл
второй коробок и написал:
"SOS. џ потерЯл голову. SOS.
џ сделал страшное открытие о себе самом: Я люблю всех женщин, к которым
испытываю физическое влечение. ЂбсолютнаЯ власть ѓоры ‘тарой ‹уны рухнула,
единственнаЯ любовь подорвана. ‚о мне поселилсЯ другой человек, молодой и
жадный, этакое морское чудовище. € Я был свидетелем его триумфа. Љоторый же
из нас настоЯщий?"
ђЯдом кружил и выводил свое скрипичное скерцо комар-переросток. Ћн
потыкалсЯ в стекла очков и приземлилсЯ на левом запЯстье Њо, между выпуклыми
полосками вен.
-- —то тебе, малыш? -- нежно обратилсЯ к комару наш герой.
Ћсторожно, кончиками пальцев правой руки он натЯнул кожу на левой в том
месте, где злосчастнаЯ козЯвка расположилась угоститьсЯ его кровушкой.
ЌатЯнул и отпустил, так что поры сжались и комар осталсЯ с защемленным
хоботком, а Њо несколько секунд забавлЯлсЯ, глЯдЯ, как тот складывает
крылышки, тужитсЯ и сжимаетсЯ чуть ли не до размера самой поры. Ќаконец,
судорожно замахав крыльЯми, комар вырвалсЯ, взлетел, как вертолет, прЯмо
вверх, поднЯлсЯ на уровень очков наблюдателЯ, укусил его в нос, сиганул вниз
и исчез.
Њо истолковал это происшествие как намек на то, что и ему, как
отважному комару, пора улепетывать.
Ћн чувствовал, а житейский прагматизм подтверждал это чувство, что
Ѓальзамировщица, которой, как и ему самому, уже стукнуло сорок, искала не
только и не столько любовных приключений, сколько нового мужа. ќто вполне
понЯтно и закономерно. Ћна хочет завести семью. ‚ыйти замуж за первого
китайского психоаналитика -- отличный выбор! ‚ расчете на это она и
согласилась сделать ему огромное одолжение -- пойти к судье „и.
"Љак бы выпутатьсЯ из этих осложнений? -- думал Њо, сидЯ на окне и
дрожа от холода. -- Љак рассказать все это ѓоре ‘тарой ‹уны?"
…му вдруг захотелось обвЯзатьсЯ всем кухонным запасом спичек, поджечь
их, как поджигают бомбу фитильком, броситьсЯ вниз и полететь, словно объЯтый
пламенем самолет, переворачиваЯсь в воздухе, пронзаЯ облака и туман и
оставлЯЯ за собой столб черного дыма.
Ќо сквозь этот воображаемый дым он видел того, другого себЯ, который
билсЯ головой в иллюминатор и орал, чтобы его выпустили.
‚друг новаЯ идеЯ осенила его -- помолитьсЯ.
Ђ как это делаетсЯ? „о сих пор он никогда не молилсЯ. € что выбрать:
буддизм, даосизм? ‚прочем, в обоих случаЯх люди ведут себЯ одинаково:
становЯтсЯ на колени и складывают руки на уровне груди. ‚от только про
христиан он ничего не знал. ‚о времена его детства религиЯ была под таким
строгим запретом, что родители не водили его ни в храм, ни в церковь. Џервый
раз он увидел молЯщихсЯ, когда ему было семь лет, в разгар культурной
революции. Ћднажды к ним в дом пришли красногвардейцы и забрали мать на
допрос. Џробило полночь, а она все не возвращалась. ’огда они еще жили в
одной квартире с бабушкой и дедушкой. Њо никак не мог уснуть. Џосреди ночи
он встал и, проходЯ по коридору, увидел какой-то необычный свет в комнате
стариков. Ћни оба стоЯли в постели на коленЯх перед зажженной свечкой
(боЯлись, что ли, включить лампу?). Њальчику никто никогда не объЯснЯл, что
такое молитва. Ќо он сразу понЯл, что они именно молЯтсЯ, хоть и не знал,
какому богу. †естов он не запомнил, но слабое колеблющеесЯ пламЯ свечи,
светЯщийсЯ ореол над головами бабушки с дедушкой, их напрЯженные,
страдальческие, покрытые морщинами лица, которые выражали благоговение,
достоинство и трепетную надежду, навсегда запали ему в памЯть. Љак они оба
были прекрасны!
"—его мне просить у неба? -- подумал Њо. -- —тобы на менЯ обратили
внимание? —тобы помогли сбежать, избавитьсЯ от этой женщины? Ќо не слишком
ли это дерзко? Љакое до менЯ дело ‚ысшей ‘иле, или там ѓосподу Ѓогу? …му
плевать, выпрыгну Я сейчас из окна или нет. ђазве до него дойдет вонь от
моего разбившегосЯ в лепешку трупа посреди двора? ‘корее всего он будет
только рад моему избавлению, концу всех мук, полному, радикальному очищению.
Њожет быть, размышлЯл он далее, на менЯ так действует окно? €скушение
выброситьсЯ в окно -- не такой уж редкий феномен. €ли дело
в том, что это проклЯтое окно? Ћднажды, десЯть лет назад, муж
Ѓальзамировщицы, гей, уже поддалсЯ роковому соблазну. Њожет, это было не
просто самоубийство, может, его погубил зов окна, бездна стыда? џ тоже
принадлежу к тем немногим (интересно, какую долю от всего человечества они
составлЯют: пЯть процентов? десЯть?), которые испытывают смертельный позыв
на краю пропасти. ‘колько Я ни читал мудрых книг ”рейда, сколько ни изучал
психоанализ, с этим ничего не поделаешь. •оп -- и все! ‚рожденный рефлекс,
безотказный, как реакциЯ мужчины на запах женщины".
‘о странным чувством, будто он погружаетсЯ в туманный поток, Њо
старалсЯ повторить движениЯ, которые делал его дед в ту далекую ночь. Ћн
подтЯнул ноги и очутилсЯ на корточках -- настоЯщий орел на утесе. Ћрел в
очках, с костистыми лапами, а утес в семь этажей высотой. Џотом попробовал
выпрЯмитьсЯ, не терЯЯ равновесиЯ. ‡амахал руками, будто вот-вот полетит, и
наконец встал на колени на самом бортике из розовых кирпичей, обмазанных
темным от дождЯ цементом. ‘ырость сразу пропитала его колени и чужие штаны.
Ћн заглЯнул в пустоту, точно в пруд перед прыжком.
‚ этот миг он услышал тихий голос прЯмо над ухом. ЊерещитсЯ, что ли?
Ќет. ќто комар! "Ђх, мерзавец, -- подумал он, -- опЯть ты! “знаю по
мелодии!" Љомар сел ему на нос и приготовилсЯ отсосать еще немножко крови.
Њо замотал головой, чтобы прогнать его, проЯвлЯЯ ловкость и осторожность
циркового акробата. —уть сильнее -- и он сорвалсЯ бы вниз.
„ул холодный, но не слишком сильный ветер. ‚ темном стекле отражались
бегущие по небу тучи. Њо соображал, чего бы пожелать в молитве. ‘ горечью
подумал, что больше всего он хотел бы остатьсЯ девственником до тех пор,
пока ѓора ‘тарой ‹уны не выйдет из тюрьмы, и подарить свою невинность ей. Ќо
теперь поздно. ‚сЯ историЯ с судьей „и и Ѓальзамировщицей снова всплыла в
памЯти, и чернаЯ тоска подхватила его, как смерч.
Ћн почувствовал себЯ козЯвкой, изувеченным комаром с помЯтыми
крылышками и неуклюжими, длинными (длиннее, чем кажетсЯ со стороны) лапками
коленками назад, которого стиснула рука ‘удьбы, и он, раздавленный,
дрожащий, испускает дух. Њо сложил руки длЯ молитвы, как его дед, но из уст
вырвалась песенка, которую он часто слыхал, когда был маленьким, а с тех пор
за многие годы ни разу не спел:
Њой папа директор в народной столовой,
…го обвинили в хищенье талонов.
Љаких? Ќа продукты,
Ќа масло и рис.
Њой папа веревками крепкими свЯзан,
‘тоит на коленЯх, за кражу наказан,
‚округ все кричат: отвечай, негодЯй!
‡а все отвечай, отвечай, отвечай!
Џервые строчки Њо прошептал неслышно, как молитву, невнЯтным из-за
"•мельного духа" голосом. Ќо мало-помалу разошелсЯ и стал выкрикивать слова
так же громко и хрипло, как дрозд, который сидел на крыше дома напротив и
отвечал ему. ѓолос его окреп, стал уверенным, в
нем поЯвилсЯ разухабистый задор. Џосле первого куплета он пропел
припев, протрубил губами "ту-ру-ру!" и весело засмеЯлсЯ, услышав в
собственном пении знакомые интонации кумира своего детства -- соседского
мальчишки по прозвищу пион. Ћн был сыном профессора анатомии, после
перевоспитаниЯ стал главарем воровской шайки, а в семидесЯтых, когда ему
было лет двадцать, сел в тюрьму за вооруженное ограбление банка. ќто была
любимаЯ песенка пиона, он любил распевать ее во все горло, чтобы подразнить
девчонок, насвистывать, спускаЯсь по лестнице или гулЯЯ по двору, при этом
он молодецки гикал, и шапка подпрыгивала на его взъерошенной шевелюре.
Ѓедный пион! Ћн один умел так петь, подпускаЯ легкие трели.
‡акончив второй куплет душещипательным тремоло, Њо перешел к лихому
припеву, и всЯ боль, всЯ тоска от неудач, все раскаЯние в измене испарились
вместе с мыслЯми о любителе девственниц судье „и. ЃлатнаЯ песнЯ заглушала и
убаюкивала совесть. Ќо вдруг его пение прервали самым варварским образом!
‘ильные руки обхватили его сзади за лЯжки. Њо дико закричал, небо в звездах
пошатнулось, накренилось и перевернулось, а вышитые тапочки покойного мужа
устремились в космос и вышли на орбиту как два небесных тела.
Љрик аналитика зазвенел среди домов, к нему сочувственно присоединились
дрозд и воробей. ‘нова пошел дождь. Љапли застучали по оконному стеклу.
Ћказалось, это Ѓальзамировщица напала на него сзади. Љогда она вышла из
ванной и увидела его стоЯщим на подоконнике, то принЯла за своего мужа.
Ќеслышно, чтобы не спугнуть, она подкралась к нему, а потом молниеносным
броском схватила и рванула обратно, в комнату. ’ак, сцепившись, они
покатились по полу.
„а уж, силы ей было не занимать. Ќе зрЯ коллеги-мужчины считали ее
непревзойденным мастером своего дела. ‡ахлебываЯсь слезами, она затолкала Њо
в стенной шкаф, захлопнула железные створки и навесила солидный замок.
Ђналитик вопил, колотил в двери ногами, но тщетно.
-- ЉлЯнусь, это ради твоего блага. џ не хочу, чтобы все повторилось, не
хочу потом латать тебе череп, -- твердо сказала Ѓальзамировщица.

’ретьЯ часть ’ропинка
1
Ќе проглоти мой зуб!
—ерез окно кассового зала железнодорожного вокзала в —энду Њо смотрел
на убегающие вдаль и поблескивающие в мЯгком свете уходЯщего днЯ рельсы.
‘квозь разбитые стекла и паутину пробивались Янтарножелтые лучи. ђжаваЯ
решетка отливала благородной зеленью старинной меди. "„остигает ли этот
прекрасный чистый свет вышек женской тюрьмы, где томитсЯ ѓора ‘тарой ‹уны, а
теперь еще и Ѓальзамировщица? € сколько, интересно, этих вышек? —етыре? Џо
одной на каждой
стене? ’ак же ли прозрачно небо за спиной неподвижных, как статуи,
дозорных?"
‚от уже четверть часа стоЯл он в очереди за билетом, прЯча лицо под
серым капюшоном. ђЯдом ругались две женщины, постепенно в свару вступили их
родственники всех поколений. ѓул голосов, рык громкоговорителей, запах пота,
табачного пепла, лапши быстрого приготовлениЯ... „линнаЯ очередь чуть
сдвигаетсЯ и опЯть надолго застывает в сонном дурмане.
‡а треснувшими стеклами потихоньку сгущаютсЯ и обнимают землю сумерки.
‚доль рельсов зажигаютсЯ сигнальные лампы и расплываютсЯ красными и зелеными
туманными пЯтнышками, будто сказочные блуждающие огоньки. Њо же они
напоминают мигалки полицейских машин, которые, должно быть, патрулируют
сейчас город и ищут психоаналитика в очках, объЯвленного заклЯтым врагом
судьи „и.
"Ќе паникуй, не падай духом, -- увещевал себЯ Њо. -- Ќикто не будет
тебЯ арестовывать в такой час. ‚се полицейские сидЯт за ужином".
€ все же, стоило в дверЯх поЯвитьсЯ человеку в полицейской форме, как у
Њо задрожали поджилки. Џо мере того как страшный человек пробиралсЯ в толпе
и приближалсЯ к нему, дрожь сменЯлась болезненной судорогой. Ќо полицейский,
слава богу, на середине зала свернул в туалет.
—ем ближе к кассе, тем теснее сутолока и тем спокойнее чувствовал себЯ
Њо, затиснутый в густую толчею. ЉакаЯ-то женщина потерЯла босоножку с рваным
ремешком и дырЯвой подметкой. Ќаконец Њо хватаетсЯ за никелированную решетку
перед кассой.
-- Ћдин билет до Љуньмина, -- кричит он в окошко. -- Ќа сегоднЯ, на
поезд в 21 час.
-- Ќе слышу, говорите громче! -- надрываетсЯ в микрофон кассирша. --
Људа вам ехать?
-- ‚ Љуньмин!
Њо пытаетсЯ схватитьсЯ за прут поближе к кассе, но не успевает -- его
относит толпой в сторону, он вновь проталкиваетсЯ к окошку и выкрикивает
название города. ‚ конце концов ему уже не достаетсЯ билета в спальный
вагон, а только в общий жесткий, такой же, в каком он ехал месЯц тому назад,
когда у него украли чемодан фирмы "„елси".
—ерез несколько минут Њо, не снимаЯ капюшона (в такое времЯ года нарЯд
довольно нелепый, придававший ему клоунский вид), ужинал инкогнито тут же на
вокзале перед павильончиком фаст-фуд; собственно, это был простой ларек,
такой же, как десЯтки других мелких торговых точек под пышными, высокими, в
стиле советских пЯтидесЯтых годов аркадами, превращенными в полутемные
торговые рЯды. ‘ъестные лавочки соседствовали с камерами хранениЯ,
сувенирными и газетными киосками, где продавались журналы с портретами
китайских и зарубежных секс-символов на обложках.
Ќад столиком жужжала настырнаЯ муха.
Ќи тарелки, ни миски тут не давали. ‚ квадратной пластмассовой
коробочке лежали кусочки холодного жареного цыпленка, ломтики кальмара, тоже
холодные, обмазанные перечным соусом, и пароваЯ лапша с растительным маслом.
‘тоило это недорого: пЯть юаней за все, включаЯ стаканчик соевого молока.
„ешевле, чем одна поездка в парижском метро. ЏрактичнаЯ пища длЯ неимущего
беглеца. Ћднако цыпленок оказалсЯ совершенно безвкусным, просто несъедобным.
Њо попро-
бовал кусочек жареного кальмара -- еще того не легче! Љак ни старалсЯ,
он не смог перекусить его -- жесткий как камень и упругий как резина, он не
поддавалсЯ зубам. Џо громкоговорителю передали объЯвление: разыскивалсЯ
некий Њао -- имЯ почти такое же, как у него. Љальмар наконец был раскушен, и
Њо жевал его, как жвачку. € вдруг... "—то это?" —то-то не так у него во рту,
что-то изменилось, он понЯл, что жизнь его вступила в новую фазу, которую
будущий биограф назовет "посткальма-ровой". ЉажетсЯ, чего-то не хватает? Ћн
стал методично ощупывать челюсти Языком: так и есть, исчез передний зуб.
Ђ муха все жужжала.
Љончиком Языка он обследовал дырку между двумЯ другими зубами, и она
показалась ему на удивление глубокой и широкой. Ќо ни капли крови почему-то
не выступило.
Ћн поискал, опЯть-таки при помощи Языка, выпавший зуб во рту, но не
нашел. Ќаверное, он его проглотил, как куриную или рыбью косточку. Њо стало
не по себе. ‚от ему уже трудно глотать слюну! ѓде зуб? ‡астрЯл в горле или
проскочил в желудок? Љ великому облегчению, зуб нашелсЯ в пластмассовой
коробке, в гуще лапши. –еленький, желтовато-чайного цвета, местами, впрочем,
темно-коричневый, а на конце почти черный. Џервый раз Њо видел свой зуб
"живьем", а не в зеркале, и впечатление у него сложилось не из приЯтных.
„линнаЯ, сантиметра три, костЯшка с торчащим, как каблук-шпилька, корнем
навевала мысли о вампирах из триллеров. „ругой же конец, сорок лет исправно
служивший Њо длЯ кусаниЯ и разгрызаниЯ, был похож на зазубренное кремневое
лезвие.
Ѓережно, как археолог ценную находку, он завернул зуб в бумажную
салфетку. Џотом закурил сигарету -- у дыма, проходЯщего через новое
отверстие, был совсем другой вкус.
‘трашно разозленный, он вышел из зданиЯ вокзала и перешел на другую
сторону площади. ‚ памЯти Ярко всплыл образ девушки, которую он месЯц назад
встретил в поезде, и он решил купить бамбуковую циновку, чтобы по ее примеру
постелить себе на ночь под лавкой.
‚друг его обдало неприЯтным запахом, и женский голос прошептал в самое
ухо:
-- €щем гостиницу, шеф?
Њо подскочил от неожиданности.
-- Љ сожалению, у менЯ через два часа поезд.
-- Ќу, тогда, -- не отставала грубо размалеваннаЯ женщина, -- тут у нас
есть караоке-бар, с отличными девочками. Џошли, чуток расслабитесь, а, шеф?
-- ‘пасибо, нет. „а и какой Я вам шеф!
-- ќто просто модное словечко, то же самое, что "господин". €ли, может,
вам хочетсЯ, чтоб Я вас называла по-другому, поласковее, а? Њо остановилсЯ и
в бешенстве проорал шлюхе прЯмо в лицо:
-- „а отвЯжись ты от менЯ!
ќто возымело мгновенный эффект. Ћскаленный щербатый рот, страшный до
жути, особенно под тусклым фонарем, отпугнул женщину--ее как ветром сдуло.
‚ единственном еще открытом магазине напротив вокзала циновки не
оказалось, Њо удовольствовалсЯ тонким, как бумага, полиэтиленовым дождевиком
длЯ велосипедистов цвета бледной розы.
Џоезд на Љуньмин тронулсЯ с опозданием всего в десЯть минут. Њо смотрел
в окно, как уплывают и остаютсЯ позади улицы —энду, города судьи „и, и
напрЯжение отпустило его -- теперь можно хоть немножко посидеть спокойно. Ћн
открыл тетрадь и записал:
"Љогда арестовали ќзру Џаунда, он подобрал на памЯть эвкалиптовую
шишечку. џ же в памЯть об этом бегстве сохраню выпавший зуб".
Ќу а Ѓальзамировщице предстоЯло провести первую ночь в тюрьме. …е взЯли
на работе, сразу же после воскресениЯ судьи „и. ‘тоЯло Ясное, безмЯтежное
утро, венецианские шторы в большом зале трепетали под ветерком из
кондиционера. ‚друг зазвонил телефон. „иректор будничным тоном попросил ее
зайти к нему, уточнить кое-что по поводу медицинской страховки. Ћна только
стЯнула перчатки и как была, в халате, предстала перед двумЯ полицейскими в
штатском, поджидавшими ее в директорском кабинете, и тут же была арестована.
‘ослуживцы утверждали, что, когда она влезала в черный полицейский фургон,
стоЯвший у административного корпуса, на ней были наручники.
-- џ-то думал, это обычнаЯ труповозка! -- рассказывал один из них
ошарашенному Њо, когда тот около полуднЯ заехал за подругой в такси, чтобы
вместе пообедать.
„вести метров от морга до такси показались аналитику бесконечными. Ќоги
сводило судорогой, сердце билось так, что казалось, вот-вот разорветсЯ.
Ќаконец он добралсЯ до машины, плюхнулсЯ на сиденье и обнЯл обеими руками
неудержимо трЯсущиесЯ коленки.
Ћн стоЯл перед трудной дилеммой: ЯвитьсЯ в полицию с повинной или
преступно бежать? Џризвав на помощь трезвый рассудок, Њо сделал выбор в
пользу первого решениЯ и хладнокровно, не терЯЯ времени, приступил к
закупкам всего необходимого длЯ отбываниЯ длительного срока. Њеханическим
голосом он велел таксисту отвезти его в магазин "Љнижный мир" в центре
города. ’ам он купил семь томов ”рейда на китайском (вот что значит прожить
несколько лет во ”ранции: он даже не подумал узнать сначала, разрешаетсЯ ли
в китайской тюрьме читать -- ”рейда или вообще что бы то ни было!),
двухтомный "‘ловарь психоанализа" на французском и сборник комментариев к
своему любимому —жуан-цзы. ‚есь этот запас духовной пищи будущий зэк
погрузил в два больших пакета, которые дал ему продавец. ЏрощаниЯ с
родителЯми он бы не вынес, поэтому заезжать домой за вещами не стал, а купил
в магазине нижнее белье, несколько полотенец, зубную щетку и рабочую обувь
-- прочные черные кроссовки. “ж это-то он знал, слышал сотни раз, что в
китайской тюрьме заключенных водЯт на работы.
Ћн снова поймал такси и доехал до перекрестка у конного рынка, откуда
до суда было уже недалеко. (Џодкатывать в такси прЯмо туда ему казалось
неосторожным. —окнутому судье „и могло почудитьсЯ в этом что-то вызывающее.)
Џоследнюю часть пути надо было проделать пешком. …му казалось, что ‘ каждым
шагом пакеты с книгами становЯтсЯ все тЯжелее, еще немного -- и до предела
растЯнутые ручки оторвутсЯ, а книги с чудовищным грохотом полетЯт на
усеЯнный опавшими листьЯми, плевками и собачьими какашками тротуар. Џри виде
„ворца правосудиЯ у него опЯть начались судороги, голень свело нестерпимой
болью, так что он не мог больше идти. Ћн остановилсЯ, положил книги на землю
и сел на них. Љогда же боль утихла, двинулсЯ дальше, припадаЯ на одну ногу и
ЯвлЯЯ собой довольно комическое зрелище.
‘орок восемь слов, не больше и не меньше, -- таков, как вычитал
когда-то Њо, словарный запас, достаточный, чтобы прожить в казарме любой
страны мира. Ђ сколько нужно слов, чтобы прожить в китайских местах лишениЯ
свободы? ‘то? ’ысЯча? ‚о всЯком случае, десЯть томов на французском и
китайском уж наверно обеспечат ему высокое положение среди тюремной элиты,
можно сказать аристократии.
‘удорога немножко отпустила. Ћн ковылЯл по тротуару со своими пакетами
и мечтал: "…сли когда-нибудь Я стану миллиардером, накуплю себе книг,
сколько душа пожелает, и распределю их по разным местам. ‚сю художественную
литературу, китайскую и иностранную, буду держать в парижских апартаментах,
в ЏЯтом округе, где-нибудь на улице Ѓюффона, около Ѓотанического сада или в
‹атинском квартале. Љниги по психоанализу -- в Џекине, где буду жить большую
часть года, в университетском городке, на берегу ЃезымЯнного озера (да-да,
именно так это живописное озеро и называетсЯ). Ђ остальные: по истории,
живописи, философии и т. д. -- в маленькой квартирке (она же будет моей
приемной) в —энду, где-нибудь неподалеку от родителей".
‚друг он вспомнил о своей бедности и Ясно осознал, что у него на этом
свете нет и, скорее всего, никогда не будет ничего, даже жалкой хижины или
каморки, куда сложить книги. "Ѓыть может, этот десЯток томов, -- подумал он,
-- мое последнее богатство, все, что у менЯ осталось в жизни". ‘лезы хлынули
у него из глаз. •ромаЯ, всхлипываЯ, шел он по улице и даже не мог прикрыть
заплаканное лицо -- руки были занЯты тЯжелыми пакетами. •отел подавить плач,
но только разрыдалсЯ еще пуще. Ќа него оглЯдывались прохожие. „аже водители
автомобилей и автобусов. Ќекоторые посматривали с опаской. Ќо ему не было
дела до окружающего мира.
-- —ерт знает что! џ реву из-за денег! -- бормотал он. -- €з-за
каких-то паршивых денег! Ќеужели хоть сейчас, когда менЯ вот-вот посадЯт за
решетку, нельзЯ было дать мне хоть маленькую передышку и не выставлЯть на
посмешище?
‘квозь слезы он представил себЯ со стороны: вот он еле плететсЯ,
хромает, волочит тЯжеленные пакеты, как муравей, который тащит в одиночку
хлебную крошку, карабкаетсЯ и карабкаетсЯ с ней вверх по склону...
‘ам себе сценарист, он прокручивал в воображении заключительный эпизод
автобиографического фильма. ‘ейчас он войдет во „ворец правосудиЯ. Џод
сводами длинной мраморной колоннады разнесетсЯ эхо его шагов. ‚ линзах очков
засиЯют два маленьких солнца. Џотом он спуститсЯ под землю, туда, где
расположены судейские кабинеты. Џойдет мрачными, чем дальше, тем больше
сужающимисЯ коридорами по этому царству ужасов. …два он переступит порог
кабинета судьи „и, как тот, решив, что непрошеный гость притащил два пакета
взрывчатки, завизжит в смертельном страхе и запросит пощады. (’ут последует
сериЯ крупных планов: лицо одного -- лицо другого.) Ђ Њо утомленным жестом
снимет очки, протрет рукавом запотевшие стекла и очень просто скажет:
"Ќаденьте наручники на менЯ и освободите Ѓальзамировщицу!"
‚ид у него будет такой же, как у капитана "’итаника", который решил
умереть на борту тонущего судна и отдает распорЯжениЯ первыми погрузить в
спасательные шлюпки женщин и детей. (‘трашное дело, как может кино
заморочить человеку голову, даже когда он идет сдаватьсЯ правосудию.) „алее
-- ночь, переполненнаЯ камера, многоголосый храп, мертвенный свет, Њо пишет
по-французски первую страницу своего дневника: "‚ чем отличие западной
цивилизации от нашей? Љаков главный вклад французского народа в мировую
историю? Ќа мой взглЯд, это не революциЯ 1789 года, а рыцарский дух. € Я
совершил сегоднЯ рыцарский подвиг".
“льтрасовременное здание „ворца правосудиЯ, построенное по проекту
австрийского архитектора на холме, под которым, по преданию, был похоронен
генерал —жан ”эй, воин эпохи ’роецарствиЯ (ќпоха ’роецарствиЯ -- период
царств ‚эй, •ань и “ (220--64 гг. до н. э.) ), представлЯло собой сиЯющий
стеклЯнный замок. ‘олнце зажигало грани этого огромного бриллианта,
серебрило струи искусственного дождЯ, который поливал газоны и подвешивал
капли под крышей массивной башни, возвышавшейсЯ над дворцом как крепостной
донжон и подставлЯвшей лучам мраморный циферблат с застывшими на трех часах
стрелками. (‚идимо, у архитектора было неплохо развито чувство юмора -- этот
циферблат напоминал горожанам слова, которые традициЯ приписывает самому
‚ладыке ада: "Ѓерегитесь, час настал!")
Ћдна, две, три... -- сосредоточенно глЯдЯ себе под ноги, Њо считал
ступеньки, ведущие к входу в стеклЯнный замок, откуда несколько часовых, в
том числе вооруженных, молча наблюдали за его восхождением со скрипЯщими от
натЯжениЯ пакетами в руках.
Њо поднималсЯ медленно, тЯжело дыша, стараЯсь не сбитьсЯ со счета. Ќа
середине лестницы он изнемог и остановилсЯ передохнуть. ЋтдышалсЯ немного и
посмотрел наверх, на часовых, чьи темные силуэты выделЯлись на стеклЯнном
фасаде. Ћдин из них, безоружный, спустилсЯ на пару ступенек, подбоченилсЯ и
крикнул, как строгий надсмотрщик:
-- Ќу, что застрЯл?!
-- “стал.
-- „авай-давай, еще немножко!
‘олдат сложил руки на груди и продолжал расспросы:
-- —то это ты тащишь в пакетах?
-- Љниги, -- ответил Њо. ‘покойный, беззлобный голос часового успокоил
его. -- џ иду к судье „и. ‚ы его, наверное, знаете.
-- Ќе повезло тебе. Ћн только что вышел.
-- џ подожду в кабинете, -- сказал Њо и торжественным тоном прибавил:
-- “ менЯ к нему дело.
Љогда до верха оставалось всего несколько ступенек, самых последних,
вдруг случилось комическое происшествие. Њо так шумно перевел дух, что очки
соскочили с его носа. Ћн инстинктивно разжал руки, потом попыталсЯ поймать
выпавшие пакеты на лету, но поздно -- из левого вывалились шедевры ”рейда,
из правого -- комментарии к —жуан-цзы. “ Њо защемило сердце, когда он
увидел, а точнее, услышал, как полетели вниз по ступенЯм его сокровища,
сначала компактно, потом вразброд.
—асовые покатились со смеху, точно марионетки, у которых отрезали
ниточки. Ћдин из них вскинул к плечу винтовку, прицелилсЯ в книгу и сделал
вид, что спустил курок. ЋтдернулсЯ, будто приклад ударил его в челюсть,
прицелилсЯ в другую книгу, снова выстрелил понарошку и заплЯсал от радости
-- попал!
’олько что купленный баллончик с пеной длЯ бритьЯ "†иллет", шампунь от
перхоти и зубнаЯ щетка улетели еще ниже, чем книги, резвее всех оказалсЯ
"†иллет". Ѓаллончик со звоном скакал по ступенькам, пока не докатилсЯ до
самого низа, куда Њо спустилсЯ подобрать его. Љогда он снова поднЯлсЯ,
взмыленный, нагруженный туалетными принадлежностЯми длЯ тюремного быта, то
увидел, что какой-то человек лет пЯтидесЯти, высокий и худощавый, с набитым
кожаным портфелем под мышкой, наклонилсЯ над одной из его книг. —тобы лучше
рассмотреть, ему пришлось согнутьсЯ чуть ли не пополам. ЊаленькаЯ головка,
длиннаЯ шеЯ -- он был похож на журавлЯ.
-- ’ы знаешь, что это за книги? -- спросил он Њо. ’от кивнул.
-- ‚от что, приЯтель. џ требую, чтобы ты, с позволениЯ сказать, отвечал
мне Ясно и точно: да или нет, -- произнес †уравль негромко, но с угрозой в
голосе. -- ЏовторЯю вопрос.
-- „а, знаю, -- сказал Њо.
-- Ѓудешь отвечать, когда Я повторю вопрос. ’ы знаешь, что это за
книги?
--„а.
-- Ћни твои?
--„а.
-- ‘ледуй за мной. џ забыл в кабинете очки, а они мне нужны, чтобы
выЯснить кое-какие детали. -- Ћн показал Њо служебное удостоверение с
фотографией. -- ‘ позволениЯ сказать, Я судьЯ •уань, председатель Љомитета
по борьбе с нелегальными изданиЯми. ‘очинениЯ ”рейда у нас строжайше
запрещены.
-- Ќо Я купил их в книжном магазине!
-- ‚от именно. џ и хочу узнать, кто, с позволениЯ сказать, издал и
напечатал их по фальшивой лицензии.
‚ отличие от своего коллеги „и, любителЯ подземелий, †уравль свил себе
гнездо на последнем, пЯтом этаже стеклЯнного замка.
Ќедоразумение возникло в лифте. Њо упомЯнул имЯ судьи „и, и †уравль
решил, что перед ним гость его собрата, консультант по вопросам психологии.
†елаЯ искупить давешнюю грубость, он показал себЯ любезным и весьма
словоохотливым, пожаловалсЯ, что ему не хватает кадров, что он должен
надрыватьсЯ один-одинешенек и часто засиживаетсЯ до ночи. ‘ловом, обычный
треп. „ежурнаЯ пластинка всех чиновников. ‘удьЯ †уравль говорил суконным
Языком, засоренным канцелЯрскими оборотами, а времЯ от времени смеЯлсЯ
трескучим смехом, от которого вибрировали стены застекленной кабинки, в
которой они поднимались. ‘лушать его было довольно утомительно, он не мог
сказать и двух фраз, чтобы не ввернуть свое "с позволениЯ сказать" (любимаЯ
приговорка генсека Љоммунистической партии и главы государства в
телевизионных интервью). Њо узнал, что он вышел из бедноты и сделал
головокружительную карьеру: в конце девЯностых рЯдовой коммунист, школьный
учитель был по приказу Џартии переброшен на работу в правоохранительные
органы. Џравда, как скромно признал судьЯ •уань, он не мог соперничать с
многими товарищами, пришедшими из армии.
-- ‚от и твой, с позволениЯ сказать, всемогущий судьЯ „и, по правде
говорЯ, часто внушает мне страх.
‡астекленнаЯ дверь с названием упомЯнутого †уравлем Љомитета была
закрыта на три замка: один на тЯжелой предохранительной решетке, два других
-- на самой двери, врезанные на разной высоте. •озЯин отключил сигнализацию,
набрав код на панели с кнопками, затем достал бренчащую свЯзку ключей.
™елкнул замок, заскрипела решетка, распахнулась дверь, и наконец церемонию
увенчало жужжание кондиционера.
‘вежее дуновение не могло, однако, развеЯть запаха, с порога ударЯвшего
в нос: запаха морали, повиновениЯ, власти, тайных операций, душных камер,
нетленных мумий.
ЏерваЯ комната Љомитета по борьбе с нелегальными изданиЯми была очень
просторной и очень темной -- из-за опущенных штор. Њо шел шаг в шаг за
†уравлем. ‘начала он подумал, что попал в подвал. …го близорукие глаза
еле-еле различали какие-то неЯсные тени и светлые пЯтна, но скоро он понЯл,
что вокруг него со всех сторон громоздились запрещенные книги, многим из
которых не было цены. Ћни были свалены кое-как на стеллажи, занимающие все
стены снизу доверху. Џахло заплесневелой бумагой. Џо обычаю старинных
китайских домов, из небольшого углублениЯ посреди потолка в центр комнаты
падал конус тускло-серого света, остальное пространство тонуло во мраке. Њо
казалось, что он идет по заброшенной библиотеке. Џолки из скверной фанеры,
без всЯкой нумерации, прогибались под тЯжестью книг, на которых тоже не было
никаких Ярлыков. ‘тены были словно расчерчены в поперечную линейку, причем
некоторые линии стали волнистыми, другие превратились в дуги, а самые нижние
осели так, что касались пыльного ковра.
„ойдЯ до более или менее освещенной середины зала, Њо воспользовалсЯ
тем, что †уравль отвлексЯ, поставил свои пакеты и вытащил с полки первую
попавшуюсЯ книжку. ќто оказались "‡аписки личного врача Њао". Ќа обложке
черно-белаЯ фотографиЯ: автор в шортах, с благодушной улыбкой, а рЯдом
прищурившийсЯ от слишком Яркого.света Њао в рубахе навыпуск и широких
штанах. Њо воровато открыл книгу и наткнулсЯ на страницу, где говорилось о
некой болезни ‚еликого ‚ождЯ, свЯзанной с фимозом. ‘ам он был только
носителем, но заражал всех своих партнерш. Ћднажды врач посоветовал ему (с
той же благодушной улыбкой?) почаще промывать половой орган, на что глава
государства отвечал, что предпочитает полоскать его в женской влаге. Њо
захлопнул книгу, поставил ее на место и продолжал осмотр. „альше шли полки с
политической литературой, в основном свидетельства о событиЯх на площади
’Яньаньмэнь в 1989 году и их анализ, а кроме того разоблачительные
документальные книги о борьбе за власть внутри правЯщей партийной верхушки,
о подозрительной смерти ‹инь ЃЯо, об истинном лице —жоу ќньлаЯ, архивные
материалы о голоде в шестидесЯтые годы, об уничтожении интеллигенции в
трудовых воспитательных лагерЯх, о каннибализме во времена культурной
революции... “ Њо
закружилась голова, он задыхалсЯ среди такого множества книг,
документов, докладов, кричащих о кровавых зверствах и жестоких
преступлениЯх. Ћн не заметил, как его занесло, затЯнуло в море эротических
романов, фривольных книжек распутных монахов, он чуть не утонул в фантазиЯх
маркиза де ‘ада, с полок смотрели подпольные перепечатки учебников по
технике секса, альбомы порнографических гравюр эпохи династии Њин, разные
версии "Љамасутры" на китайском, десЯтки изданий "–зинь, Џин, Њэй" ("–зинь,
Џин, Њэй", или "–веты сливы в золотой вазе" -- знаменитый китайский роман
неизвестного автора XVII века, весьма откровенно описывающий любовные
похождениЯ главного героЯ) (эту книгу Њо читал в Џариже и так увлексЯ, что
хотел исследовать ее с точки зрениЯ психоанализа, но дело не пошло дальше
разбросанных по разным тетрадЯм отрывочных заметок). –елых два стеллажа
занимали оригиналы древних книг, на старинной бумаге, сшитые вручную. Њо
спросил у †уравлЯ, о чем они и почему их запретили,
-- ќто тайные даосские трактаты о семЯизвержении, -- ответил он.
-- ‚ы хотите сказать, о мастурбации?
-- Ќет, именно о семЯизвержении или, вернее, о неизвержении. Ћни много
веков изучали способы заставить сперму циркулировать в теле во времЯ
полового акта, чтобы она проникла в мозг и превратилась в сверъестественную
энергию.
Њо еле удержалсЯ, чтобы не вытащить свою тетрадь и не записать сведениЯ
об этих книгах. "ЉакаЯ жалость, -- подумал он, -- что Я не могу взЯть их с
собой в тюрьму! џ бы написал к ним многотомные комментарии!"
‚тораЯ комната освещалась точно так же, но была поменьше. ‚место
стеллажей с книгами здесь в могильном сумраке хранились металлические
коробки с кинофильмами. „есЯтки, сотни, тысЯчи бобин, целые пирамиды и
штабелЯ. Њертвенный свет придавал этому кинематографическому кладбищу совсем
зловещий вид. Ќекоторые штабелЯ обрушились, ленты вывалились из коробок и
раскинулись петлЯми и кругами, как мертвые змеи, или свЯзались в толстые
узлы, местами пленка ссохлась, местами покрылась зеленой плесенью.
‚ третьей комнате находилсЯ кабинет самого †уравлЯ, председателЯ и
единственного сотрудника Љомитета. Ћн надел очки, открыл большую тетрадь в
черной ледериновой обложке, наклонилсЯ над томами ”рейда, вытЯнул шею и
принЯлсЯ изучать их один за другим, выписываЯ сомнительные выходные данные.
Њо же обнаружил в этой комнате нечто, заставившее его содрогнутьсЯ еще
больше, чем в двух предыдущих: тут был склад доносов. "ЊоЯ личнаЯ
коллекциЯ", -- гордо заЯвил †уравль.
Џрочтенные письма были тщательно, как музейные экспонаты,
рассортированы, снабжены наклеечками и разложены по семи роскошным шкафам
черного дерева, с искусной резьбой и стеклЯнными створками. Љаждый имел свою
специфику.
‚ первом лежали доносы детей на родителей и наоборот, во втором --
супружеские, в третьем -- соседские, в четвертом -- доносы на коллег, в
пЯтом и шестом -- анонимные. ‚нутри каждого шкафа письма распределЯлись, в
зависимости от тематики, по папкам всех цветов радуги. Љрасный цвет означал
политику, желтый -- хищениЯ, голубой -- внебрачные свЯзи, фиолетовый --
гомосексуализм, синий -- изнасилованиЯ, оранжевый -- азартные игры, зеленый
-- воровство и грабеж.
‘едьмой шкаф был отведен длЯ "саморазоблачений", доносов на самих себЯ.
‚ дверце торчал ключ, и Њо, спросив разрешениЯ, открыл этот шкаф. Џисьма
относились к временам культурной революции и были по большей части весьма
пространными. Ќекоторые насчитывали по сотне страниц и были похожи на
автобиографические романы, в которых автор безжалостно обнажал самые темные
стороны своей жизни, порочные мысли, тайные страсти, потаенные желаниЯ.
‚ углу громоздились папки с красными этикетками, наполненные еще не
прочитанными и не разобранными письмами. Ћчевидно, увлечение требовало от
†уравлЯ массы времени и сил.
-- ЉажетсЯ, Я мог бы пополнить вашу коллекцию еще одним письмом, --
сказал Њо.
-- Ќа кого ты хочешь донести?
-- Ќа судью „и.
†уравль не сдержал смеха. Ћторвавшись от своего занЯтиЯ, он сказал:
-- ‘ позволениЯ сказать, теперь Я понимаю, почему судьЯ „и просил тебЯ
притащить с собой ”рейда.
-- Џочему же?
-- Ћн разыскивает преступника, вроде бы психоаналитика, организатора
убийств в моргах. Ќаверное, он надеЯлсЯ найти в книгах ”рейда ключ к этому
делу.
“лыбка застыла на губах Њо. „икаЯ боль снова парализовала его
икроножные мышцы и отдалась в поЯснице, как только он понЯл, что означают
эти слова.
-- € что же, судьЯ „и собираетсЯ приговорить его к расстрелу?
-- Џо меньшей мере, с позволениЯ сказать, к пожизненному заключению.
-- ‘кажите, пожалуйста, где тут туалет? -- спросил Њо, стараЯсь не
выдать смЯтениЯ.
-- „альше по коридору и налево.
…два закрыв за собой дверь, Њо во всю прыть, как только позволЯли
схваченные судорогой ноги, бросилсЯ к лестнице -- садитьсЯ в лифт он не
стал, чтобы не встретитьсЯ с судьей „и. Ћпрометью скатилсЯ вниз до первого
этажа и выскочил вон из стеклЯнного дворца. ‘корее бежать!
"ЌавернЯка судьЯ уже перекрыл аэропорт, -- подумал Њо. -- …динственный
выход -- сесть в поезд".
‡абыв о хромоте, он мысленно разработал маршрут бегства: из —энду в
Љуньмин по железной дороге, из Љуньмина автобусом к бирманской границе. ’ам
найти проводника и пешком в Ѓирму. Ђ дальше самолетом ђангун--Џариж.
€з темноты с ревом вырвалсЯ, мгновенно разроссЯ, заслонил собой все
окно и исчез паровоз. Џотом замелькали в какой-то пьЯной трЯске огромные
тени. ’оварные вагоны. Џоследнее, что мелькнуло перед глазами Њо во времЯ
этой секундной встречи двух составов, были вооруженные охранники, сидЯщие в
хвостовом вагоне под зеленым абажуром -- единственный слабенький огонек в
мрачном видении.
Џоезд въехал в туннель, и на оконном стекле постепенно, как фотографиЯ
в проЯвителе, проступило отражение головы старика. Ѓыли отчетливо различимы
зубы, кончик Языка, ощупывающий бугорки по краЯм черной дыры, зиЯющей
посреди рта и уродующей лицо.
"ќто Я, -- подумал Њо с каким-то нарциссическим надрывом, и на глаза
его навернулись слезы. -- ’акой, каким буду лет через двадцать. Њо -- старый
дед, возможно зэк, раб в руднике, который вкалывает по приговору судьи „и.
Ќо пока все хорошо. Ѓегство -- мое спасение".
‚друг в стекле поЯвилось еще одно отражение -- молоденькой девушки лет
восемнадцати, которую он, кажетсЯ, знал или где-то видел. Ћна стоЯла в
коридоре у двери его купе -- наверное, тоже узнала его. Њо, не раздумываЯ,
сорвал очки, закрыл лицо капюшоном, опустил голову и притворно захрапел. ‚
таком положении, не смеЯ даже мельком взглЯнуть в сторону коридора, он
оставалсЯ до тех пор, пока поезд не выехал из туннелЯ. Љогда он снова поднЯл
голову, девушки уже не было. Њо снова задышал полной грудью и даже позволил
себе прислушатьсЯ к оживленной беседе соседей.
‹оло! Ћни говорили про нацменьшинство лоло, или, на мандаринском Языке,
и. ќта народность живет в тех самых горах, которые тЯнулись за окном. Њо
мало знал об этих людЯх, слышал только, что они носЯт грубые холщовые
балахоны вроде плащей; мужчины ходЯт в них днем, а на ночь в них же
заворачиваютсЯ и ложатсЯ у огнЯ, который разводЯт прЯмо в жилище, посреди
землЯного пола. Љак говорЯт, плащ лоло -- его дом. ђабочий, сидевший рЯдом с
Њо и, видимо, часто ездивший этим путем, рассказывал с легкой улыбкой о том,
что с ним случилось месЯц тому назад среди бела днЯ между станциЯми ќмэй и
ќбин. Ќа вагон, в котором он ехал, напали грабители -- обычное в этих краЯх
дело. „есЯтка полтора лоло в черных балахонах, с длинными ножами ворвались в
вагон. ’рое бандитов перекрыли одну дверь, еще двое или трое -- другую,
остальные в полном молчании орудовали внутри. Џассажиры тоже молчали. „аже
дети не заплакали. ‹оло разделились на две группы, как контролеры. Ћдни
двинулись с одного конца вагона, другие -- с другого. Љогда приставЯт нож к
горлу, каждый станет послушной овечкой. Љарманы курток, штанов, рубашек,
сумки, портфели, крестьЯнские торбы, чемоданы -- твердые, как железо, пальцы
бандитов мигом обыскивали все. Ќадавать щелбанов по лицу, по очкам, по
груди, по интимным частЯм -- они это обожают. Ђ это очень больно. Ѓольшие
или плотно набитые чемоданы они опрокидывали на пол. „обыча обычно бывает
немалой -- ведь в этой стране не пользуютсЯ чеками, деньги, иногда
сбережениЯ всей жизни или всей семьи, перевозЯт наличными. ‚сЯ операциЯ
занЯла минут десЯть. € знаете, как эти лоло убрались? Џросто-напросто
выпрыгнули из поезда. „аже не стали ждать, пока он поедет в гору и замедлит
ход. Џлевать им -- соскочили на полном ходу. ‘ ума сойти!
"‡а мной и так гонЯтсЯ сыщики, длЯ полного счастьЯ не хватало только
лоло!" -- подумал Њо.
‘трах закралсЯ ему в душу. Ћн опасалсЯ за доллары, спрЯтанные в
потайном кармане трусов. ‚еличественный, поэтичный ночной пейзаж,
проплывавший за окном, вдруг показалсЯ враждебным. —ужаЯ страна подступала
со всех сторон. ѓоры оцепили горизонт, вздыбленные, остроконечные, все как
одна похожие на балахоны лоло: черные, серые или темно-коричневые. Ђ на
переднем плане призрачными тенЯми мелькали леса, болота, ущельЯ и словно бы
бросали на Њо взглЯды, полные самой лютой ненависти -- ненависти к чужаку.
„аже редкие огоньки в разбросанных по горным склонам или зеленым долинам
деревушках, казалось, горели злобой.
‘корее! ‘корее! •оть бы поскорее проехать эти места!
‘оседи о чем-то заспорили. Ћн встал и вышел в тамбур покурить.
‘ первой же затЯжки он почувствовал, что без переднего зуба сигарета
куритсЯ как-то совсем не так. Ќе тот смак, не хватает тонкости и сладости.
„ым, вместо того чтобы просочитьсЯ сквозь зубы и разлитьсЯ во рту, ласкаЯ
Язык и небо, струей ворвалсЯ через дырку и, не успев оставить никакого
вкуса, проскочил в горло. €з широкого устьЯ рот превратилсЯ в канал,
водопроводный кран, печную трубу.
‚ тамбуре его никто не видел. Ћн развернул салфетку, достал свой зуб,
нащупал его место между двумЯ другими и вставил, погрузив корень в десну.
—удесным образом зуб удержалсЯ. Ђ дырка исчезла.
‘овсем другое дело! Њо курил маленькими затЯжками, наслаждаЯсь вкусом
"Њальборо", как изысканным блюдом. ђЯдом хлопала на ветру дверь уборной
(какой-то растЯпа забыл ее закрыть), и откуда тЯнуло вонью. Ќо ничто не
могло испортить Њо удовольствие от курениЯ. Џоезд опЯть въехал в туннель, в
вагоне на минуту отключилсЯ свет, и в темноте Њо увидел красную искорку. Ћн
тут же узнал ее -- то была перваЯ в его жизни сигарета. Ћн выкурил ее в
тринадцать лет. Ќет, в четырнадцать. Ћкурок "–зинь ша цзЯн" (что означает
"ђека золотого песка" -- была такаЯ марка, по тридцать фэней пачка). ‚ честь
этого знаменательного окурка он написал тогда довольно неуклюжее,
высокопарное стихотворение, которое помнил по сей день. Ќазывалось оно
"Ћчкарик".
Ћ первое лобзанье “пругой Ягодицы... ‚ февральской тьме мерцает ђека
золотого песка.
ѓулкий перестук колес в туннеле, радость от починки рта, приЯтные
воспоминаниЯ о далеком детстве... Њо разнежилсЯ и не заметил, что снова
загорелсЯ свет. ‚друг за спиной его раздалсЯ женский голос:
-- ‡дравствуйте, господин Њо!
‚се оборвалось. ‚се застыло в испуге: дым, поезд, тело и мозг Њо. "‚от
и конец, это сыщик", -- подумал он, почти терЯЯ сознание.
ѓолос повторил приветствие, к нему приметалось какое-то звЯканье. —то
это? ‘вЯзка ключей? Ќет, наручники! "Ѓоже мой! џ весь взмок. Ѓедное мое
сердце не выдержит!" Њо поднЯл руки и медленно, как в детективном фильме,
повернулсЯ, ожидаЯ увидеть китайскую „жоди ”остер, приставлЯющую пистолет к
его виску, -- "Њолчание ЯгнЯт" по-сычуаньски.
-- Ћтведите менЯ... -- дрожащим голосом произнес он.
Ћн хотел сказать: "Ћтведите менЯ к судье „и", -- но не договорил. Ћн не
верил своим глазам: перед ним стоЯла девушка, чье отражение он только что
видел в вагонном окне.
Ћна стоЯла перед ним разинув рот. Ќепомерно широко. ‚прочем, все у нее
было непомерно большим: джинсоваЯ куртка, красные в белый
горошек брюки, канареечно-желтый рюкзак и целаЯ упаковка баночного пива
"Heineken", которую она держала на весу. Ѓанки подрагивали в ритме колес --
вот оно, таинственное звЯканье.
-- ‚ы менЯ не помните, господин Њо? -- спросила девушка. -- ‚ы еще
толковали мне сны на рынке прислуги.
-- ЊенЯ зовут не Њо. ‚ы обознались, -- буркнул он, раздавил окурок в
пепельнице на стенке вагона и, опустив голову, не осмеливаЯсь взглЯнуть в
глаза девушке, резко развернулсЯ и пошел прочь.
—тобы у нее не создалось впечатлениЯ, будто он убегает, как вор, он
старалсЯ сохранЯть достоинство и приличные манеры. Ќо от смущениЯ шагнул не
туда и оказалсЯ в уборной. ‡лЯсь на себЯ, он захлопнул дверь. "‘овсем
рехнулсЯ, -- подумал он, схватившись за раковину умывальника и нависаЯ над
ней, как будто его одолевала тошнота. -- €диот! Љонечно это она. Љак Я мог
не узнать эту деревенскую девчушку, котораЯ мечтала сниматьсЯ в кино! •орош!
Ќадо было отчитать ее как следует: ах ты дрЯнь! Љак ты смеешь тревожить
менЯ, когда Я погружен в созерцание, это возвышенное, свЯщенное состоЯние?!"
Ћн ругалсЯ в полный голос, и вдруг что-то выпало у него изо рта и упало
в раковину. Џрошло несколько секунд, прежде чем он сообразил, что это его
зуб. Љ счастью, раковина была давным-давно забита и зуб потонул в мутной
воде с плавающей сверху пеной. Џосле долгих и упорных подводных поисков Њо
наконец выудил его. Џомыл, вытер, еще раз помыл, но запах помоев, углЯ и
уборной въелсЯ так, что избавитьсЯ от него было невозможно.
‚ коридоре вдруг раздалсЯ шум: топот, вознЯ, препирательства. Ћн
приложил ухо к двери и прислушалсЯ. ’рое контролеров что-то грозно говорЯт
девушке, а она отвечает им дрожащим плаксивым голоском. Ћна едет без билета.
Љонтролеры так кричат, точно застукали на месте преступлениЯ воровку. ЃеднаЯ
девушка оправдываетсЯ как может. ‹епечет, что у нее нет денег. —то за
восемнадцать лет она никогда ничего не нарушала. ЉлЯнетсЯ, что это будет
первый и последний раз. Љонтролеры неумолимы: они требуют, чтобы она вместо
штрафа отдала им свое пиво. Ћна упрашивает: это подарок отцу на день
рождениЯ, она работала служанкой и потратила на него все свое жалованье за
два месЯца. Ќо все бесполезно. €м очень хочетсЯ пива. Ћдин пытаетсЯ отнЯть у
нее упаковку. Ћна сопротивлЯетсЯ. Ћт отчаЯниЯ у нее вырываетсЯ крик,
пронзительный, дикий, как у раненого зверЯ. (…ще долго каждый раз, как Њо
вспоминал о девушке, у него в ушах звенел этот крик, и ему снова делалось
страшно.)
Ћн выскочил из уборной. …му хотелось защитить девушку, но, как это
сделать, он не знал. Ћна сама обратилась к нему:
-- ѓосподин Њо, объЯсните им, пожалуйста, что случилось с моим билетом.
Љроме вас, больше никто не видел. џ положила его на край окна, и его унесло
ветром.
Њо решительно подтвердил, а потом вынул из кармана три бумажки по
десЯть юаней и дал контролерам:
-- ќто вам, ребЯта. ‚сем поровну, и забудем об этом.
‘мутно-смутно звучат голоса пассажиров, как будто доносЯтсЯ издалека,
оттуда, куда плавал "—ерный нарцисс", корабль из романа Љонрада, или
судно Њарлоу, забравшеесЯ в поисках Љурца (Њарлоу и Љурц -- герои
романа „жозефа Љонрада "‘ердце тьмы") в сердце тьмы. ‘онные, ватные голоса.
Ѓудто люди разбрелись по широкому полю и времЯ от времени перебрасываютсЯ
словами. ѓолоса порхают, пересекаютсЯ, то вдруг нахлынут и приблизЯтсЯ, так
что слышен смех, кашель и натужный чих, то отдалЯтсЯ, стихнут, сойдут на
нет, изойдут тихим вздохом или зевком. Љто говорит, кто слушает, уже и не
поймешь.
‘мутно-смутно доноситсЯ стук колес до слуха Њо, который забилсЯ под
деревЯнную скамью, ухом прЯмо в вагонный пол. Џравда, когда поезд идет на
подъем, слышно, как колеса налегают на рельсы и гудЯт отдаленным громом, а
иной раз заскрежещут так, что чуть не лопаютсЯ барабанные перепонки, и тогда
его потайнаЯ лежанка превращаетсЯ в птичье гнездо посреди грозы. ЉажетсЯ,
из-под колес должны разлетатьсЯ искры. ‡ато когда состав скатываетсЯ с горы
и несетсЯ в ночи, звук колес становитсЯ маслЯным, мЯгким, едва уловимым.
ЋстаетсЯ невнЯтный, слитный шум, похожий на шум морЯ в прижатой к уху
перламутровой раковине: однообразный, ровный ропот прибоЯ, лижущего
голубовато-серый в предутреннем свете пласт прибрежной гальки. ЏриЯтнее
всего, когда поезд останавливаетсЯ на станции. ’огда слышишь, как от одних
колес к другим передаетсЯ вздох, будто кто-то дышит во сне. Љто-то живет и
дышит прЯмо под тобой. ’ак, что тебЯ касаетсЯ тепло и влага этого дыханиЯ.
Љое-что из разговоров полуночников Њо все же Ясно слышал. Ќапример, один
рассказывал бархатным, напоминающим сказителей былых времен голосом, будто в
каждой горной цепи, в каждом горном крае бывает своЯ особаЯ порода людей,
как в каждом океане -- свои особые морЯки. ‡дешние лоло умеют ловко прыгать
с поездов. Ћни этому не учатсЯ, это врожденный дар. “ некоторых эта
способность доходит до гениальности, они совершают прЯмо-таки цирковые
прыжки и могут на полном ходу запрыгнуть в любой, самый неприступный вагон и
выпрыгнуть из него. ќто умение отличает лоло от других племен. ‘амое
поразительное -- как они берут приступом товарные вагоны без подножек,
запертые на железные перекладины. ‚от идут себе лоло гуськом вдоль путей,
тихо-спокойно, с виду чуточку усталые или, может, выпивши. Џроезжает поезд.
€ вдруг один из них пускаетсЯ бежать. ђазбежитсЯ и прыгает. ЏотрЯсающе
красивый, точно рассчитанный полет с приземлением на вертикальную стенку
вагона. ‹оло приникает к ней всем телом, держась руками за перекладину, а
его черный балахон хлопает на ветру. Џотом он вынимает из кармана молоток,
сбивает замок, вытаскивает перекладины, сдвигает тЯжеленную дверь и влезает
внутрь. Ђ через минуту уже стоит у открытой двери с каким-нибудь
телевизором. ‘нова прыжок -- вниз. Ќа этот раз -- свободное падение,
романтический полет: черный парус позади, добыча в руках. ‹етит, как лыжник
с трамплина, чем дальше, тем лучше, и так же, не падаЯ, касаетсЯ земли.
’елевизор передает подбежавшим приЯтелЯм, те привЯзывают его веревками ему
на спину, и все смываютсЯ. €ногда полицейские устраивают погоню, открывают
стрельбу, но угнатьсЯ за лоло, даже с телевизором за спиной, в родных горах
никто не может. Џули и те не успевают настичь или пролетают мимо целей --
мелькающих, снующих, порхающих, словно заколдованных.
-- ‚ы здесь, господин Њо?
Џод лавкой кромешнаЯ тьма. Њо не видит, а скорее чувствует какое-то
движение и узнает голос: это она, кинозвезда с рынка прислуги. ‘ него мигом
соскочил сон. ЏамЯтуЯ о неприЯтности, котораЯ случилась с ним в прошлый раз
в другом поезде при сходных обстоЯтельствах, он решил не откликатьсЯ.
Џоступок малодушный, зато праведный. Њо хранит аскезу.
„евушка снова и снова зовет его по имени. епотом, чтобы не разбудить
других пассажиров. „аже шепот у нее веселый, жизнерадостный. Ѓеглый аскет
притворЯетсЯ храпЯщим, но храп слишком часто менЯет тон и ритм. •оть видеть
девушку он не может, но знает, что она скользнула на его лежанку.
-- Ђ тут неплохо, -- шепнула она.
„вигатьсЯ можно было только ползком -- под скамейкой слишком тесно и
низко. ‚ темноте девушка врезалась в Њо, и оба вскрикнули.
-- ’ише! -- сказал он.
-- Ќе бойтесь. Љругом все спЯт.
-- „авай на "ты". —то тебе нужно? -- ѓолос у него холодный как лед.
-- ’ы любишь ююбу? џ тебе принесла несколько штук.
-- ’ише! -- повторил он, отгораживаЯсь баррикадой добродетели. Ћн не
позволЯл себе улыбатьсЯ, хоть она и не разглЯдела бы его улыбки.
-- Џрибереги их длЯ твоего отца.
-- Ќе беспокойсЯ, у менЯ есть еще. Ѓери. Ћни чистые. џ помыла.
-- ‹адно, только одну штуку.
„евушка потыкалась в темноте, но не нашла его руку.
-- ѓде твоЯ рука?
ЌебольшаЯ манипулЯциЯ, и ююба попадает по назначению. Њо осторожно,
чтобы не задеть передний зуб, кладет ее в рот.
-- •очешь еще?
-- Џотом.
ЌочнаЯ дегустациЯ. Њо не спеша жует сочный, свежий, мЯсистый
плод.
-- џ хочу показать тебе книжку, которую Я купила, -- сказала девушка.
-- —тоб ты ее оценил. “ тебЯ есть огонь?
Њо чиркнул спичкой и увидел девушку прЯмо перед собой: она стоЯла на
четвереньках. "„о чего хорошенькаЯ!" -- невольно подумалось ему.
—тобы осветить книгу, пришлось зажечь еще одну спичку. „евушка держала
ее в руке. ЏотертаЯ тоненькаЯ книжонка, на обложке написано по-китайски:
"Ќачальный курс грамматики французского Языка". Ќекоторые страницы загнуты,
на полЯх пометки.
Њо застыл, не шевелЯсь и не говорЯ ни слова. Ћн был ошеломлен
бесстыдством собственного тела: пенис его затвердел. ‚ первый раз с тех пор,
как он потерЯл девственность. Љогда именно это произошло, он не мог бы
сказать: пока он ел ююбу или пока рассматривал учебник.
‘пичка догорела, длинный ломкий фитилек упал на обложку книги, отскочил
и попал на подстилку-дождевик. „евушка ловко задула искру и снова исчезла в
темноте.
-- Ќу что, -- прозвучал ее голос, -- стоит она пЯть юаней или нет? џ ее
купила по случаю. —тобы запудрить мозги отцу.
-- Љак ты ему запудришь мозги, раз ты не знаешь французского?
-- ‘кажу то самое, что ты нам тогда говорил на рынке: дескать, все
слова этого Языка созданы длЯ того, чтобы нравитьсЯ женщинам. Љак это?..
—тобы ухаживать за женщинами. Џлевать мне, что Я его не знаю. ѓлавное,
побесить отца. Ћн хочет выдать менЯ замуж. ‡а сына деревенского старосты. Ђ
мне этот парень не нравитсЯ.
-- Ќо, может, он тебЯ любит?
-- Ќе надо мне его любви.
Ћна замолчала. Њо чувствовал, что она пристально смотрит на него.
-- Џочему ты скрываешьсЯ, Њо?
--—то? Љак она догадалась?! Њо не сообразил, что ответить, от
неожиданности и страха эрекциЯ прекратилась.
-- ’ы скрываешьсЯ, потому что боишьсЯ полиции, -- сказала она.
-- •очешь знать правду? ЏоклЯнись, что никому не скажешь! џ уезжаю из
ЉитаЯ. Ќо Я терпеть не могу разводить слюнЯвые прощаниЯ, поэтому решил
тайком совершить последнее путешествие по стране, объехать ее под скамейкой
ночного поезда. ’акой Я патриот.
-- ‚решь.
-- ‡наешь Ѓирму? ‚от Я еду туда. ‡амечательнаЯ страна, люди там целый
день жуют бетель и сплевывают красный, как кровь, сок. ‚сюду сплошные храмы.
џ поступлю в монахи. ’ам буддийским монахам разрешаетсЯ есть мЯсо. Ђ Я
обожаю мЯсо.
-- Ќе морочь мне голову. ’олкователЯ снов ни за что не возьмут в
монахи. ’ы бежишь. ќто видно. ’олько что говорил, что ты не Њо. Ћна сменила
тему.
-- Њожно Я лЯгу рЯдом с тобой? џ ужасно устала.
-- ‹ожись, только на плащ. ’ут страшно грЯзный пол.
Ѓольше он не сказал не слова. ‚ темноте было слышно, как она жует ююбу,
громко -- Њо казалось, на весь вагон -- чавкаЯ по-деревенски или по-детски.
Ќо мало-помалу чавканье становилось все реже и сменилось ровным дыханием --
девушка уснула. ‘мутно доносилсЯ шум колес. ‘мутно звучали голоса
пассажиров. ‘мутно -- рулады храпа. ‚друг Њо разбудил девушку:
-- Џослушай, Я даже не знаю, как тебЯ зовут.
-- ‚се зовут менЯ сестричкой ‚ан. Ђ почему ты спрашиваешь? ’ы уже
выходишь?
-- Ќет. џ хочу задать тебе один вопрос, но ты, если не хочешь, можешь
не отвечать.
-- „авай.
-- ’ы девственница?
-- —то-что?
-- Ќу, ты ни разу не спала с мужчиной?
-- Ђ! ‡начит, девственница. Ћна прыснула.
-- ‚ самом деле? -- переспросил он.
-- Ќу да.
-- …сли ты согласишьсЯ спасти нас, менЯ и моих друзей, Я увезу тебЯ во
”ранцию.
-- Ђ что Я должна сделать?
-- ‚ —энду есть такой судьЯ „и. Ћн посадил в тюрьму двух женщин,
которые мне дороги. Ђ теперь разыскивает менЯ. џ предлагал ему деньги. Ћн
отказалсЯ. “ него их куры не клюют. …му нужно другое -- он хочет, чтобы ему
привели девственницу.
„оговорив, он ждал, что она закричит так же оглушительно, как в
коридоре, когда к ней приставали контролеры, -- он как бы уже слышал этот
жуткий звериный визг. Ќо она молчала: ни слова, ни звука. „аже дыханиЯ ее
больше не было слышно. Џовисла невыразимо тЯгостнаЯ тишина. ‚ конце концов
Њо потерЯл надежду и, горько усмехаЯсь, удивилсЯ про себЯ, что она еще не
удрала. € тут она неуверенно спросила:
-- ’ы правда потом возьмешь менЯ во ”ранцию?
--„а.
-- ’огда ладно, Я согласна...
Ћн чуть не потерЯл сознание. ‡абыв о своем обете, он обнЯл ее, не
успела она еще договорить.
-- ‘пасибо, -- бормотал он тоном растроганного отца. -- Ћгромное
спасибо! џ научу тебЯ французскому.
„авно забытые строки ѓюго, ‚ерлена и Ѓодлера теснились в его мозгу и
просились наружу. Ћн дал им волю, и они полились из его уст, покрывавших
поцелуЯми невидимые волосы, глаза, нос девушки. Ћна опустила голову, но не
отталкивала его. ‚друг он впилсЯ поцелуем в ее губы. Ћ, сладость сочного
дикого плода!
-- —то это такое? -- прошептала она. -- —то-то попало мне в рот. €з
твоего.
-- Њой зуб! -- закричал он с такой силой, что из образовавшейсЯ дырки
во рту струей брызнула слюна. -- Ќе проглоти его!

ѓ олова „ракона
—энду, 5 октЯбрЯ
„орогаЯ, несравненнаЯ моЯ ѓора ‘тарой ‹уны! Ќе разлюбила ли ты загадки?
Њожет, тюрьма отбила у тебЯ вкус к ним? ’ы ведь была лучшей мастерицей по
загадкам во всем нашем 75-м потоке, умной, как сам ќдип! Џомнишь, в конце
первого курса ты выиграла на конкурсе сочный спелый арбуз весом в пЯть кило
и мы разделили его с восемью твоими соседками по десЯтиметровой комнатке в
общежитии? “ нас не было ножа. Њы накинулись на бедный арбуз с ложками,
пихались, смеЯлись до упаду. Ђ на следующий год ты выиграла словарь и
подарила его мне, ‘ловарь простонародной прозы эпохи Њин1, редкую книгу, Я
ее обожаю и столько раз перечитывал, что мог бы сам написать роман в духе
той эпохи.
’ак вот тебе загадка: почему Я пишу это письмо -- понЯтиЯ не имею,
какой длины оно получитсЯ -- на иностранном Языке, которого прекрасный
адресат совсем не знает, -- на французском?
1. ‘корее всего, речь идет о словаре "‘обрание лексики прозы с
толкованиЯми" ‹у —жаньанЯ (1964).
‡агадка, котораЯ звенит и лучитсЯ счастьем, как новенькаЯ монетка. џ
сам вздрогнул, когда моЯ рука самопроизвольно вывела первое слово
по-французски, -- какое нечаЯнное хитроумие! џ возгордилсЯ, зауважал сам
себЯ, аж закружилась голова! Ќет, правда! †аль, Я не додумалсЯ до этого
раньше. ‚от бы ‚ертухай помучались проверЯть! ‚оображаю, как им станет
кисло, когда какой-то ненормальный засыплет их любовными письмами на
французском Языке! Ѓюджетный лимит и возрастающий поток заключенных не
позволЯт нанЯть переводчика, чтобы расшифровывать эту абракадабру. (‚ —энду
Языком ‚ольтера и ѓюго владеют всего трое-четверо профессоров из
‘ычуаньского университета. "‘кажите, господин профессор, сколько будет
стоить страница перевода?" -- "ЏорЯдка ста -- ста двадцати юаней. ’акова
ставка".)
Ћтныне, дорогаЯ, несравненнаЯ моЯ ѓора ‘тарой ‹уны, чужой Язык
соединЯет нас, свЯзывает изЯщным бантом, который ловкие пальцы вывЯзывают в
виде раскинувшей крыльЯ экзотической бабочки. џзык с нездешней
письменностью. €з-за диковинных надстрочных значков и апострофов он кажетсЯ
тайнописью. ЌавернЯка твои сокамерницы будут помирать от зависти, когда ты
будешь читать и перечитывать мои письма, чтобы извлечь какой-то смысл.
Џомнишь, как в студенческие времена мы целыми вечерами слушали вместе записи
любимых поэтов: ќлиота, ”роста, Џаунда, Ѓорхеса... Љаждый читал по-своему, в
своей особой манере, и мы слушали как зачарованные, восторгались, замирали,
хотЯ ни ты, ни Я не понимали ни слова по-английски или по-испански. „лЯ менЯ
до сих пор эти голоса, эти непонЯтные фразы остаютсЯ лучшей на свете
музыкой. Њузыкой избранных душ, мечтателей, романтиков. Ќашей музыкой.
‡наешь, о чем Я жалею, когда пишу эти строки? Ќе о том, что выучил
французский, а о том, что не выучил другие Языки, потруднее и еще менее
известные. Ќапример, вьетнамский. Љое-что Я знаю об этом шеститональном, со
страшно запутанной грамматикой Языке. ЏредставлЯешь, если бы Я писал тебе
письма по-вьетнамски, а судьЯ „и захотел их прочесть, ему бы ни за какие
деньги не найти переводчика во всей ‘ычуани! €ли взЯть Язык еще
позаковыристей, каталанский! Њожет ли хоть один из ста пЯтидесЯти миллионов
жителей нашей провинции разобрать письмо на каталанском? ‡наешь, чего бы Я
хотел? ‚ыучить самые редкие Языки: тибетский, монгольский, латинский,
греческий, иврит, санскрит, древнеегипетский. Џроникнуть в их сокровенные
свЯтилища, встать на колени, зажечь три палочки ладана и молитьсЯ за нас с
тобой на всех этих божественных наречиЯх.
Ќас было двое: сестричка ‚ан с упаковкой пива в руках и Я, Њо, беглец с
щербатой, но счастливой улыбкой, разыскиваемый судьей „и и полицией, -- Њо,
который передумал бежать в Ѓирму и после нескольких часов езды на поезде
вылез из своего жесткого убежища и пустилсЯ в обратный путь вместе с новой
соратницей, потенциальной спасительницей, самой подлинной и бесконечно
драгоценной девой.
Њы сошли с поезда в Њэйгу в три часа ночи. Ќа землЯном перроне стоЯли
лужи после недавнего ливнЯ. ‡ахудалаЯ станциЯ, затерЯвшаЯсЯ между громадами
гор. Џоезд —энду--Љуньмин, мой поезд, отъехал и скрылсЯ в ночи, оставив
после себЯ долгое эхо свистков начальника станции, которое многократно
отразилось от каменных склонов и растворилось в шуме ветра, шелесте
деревьев, далеком ропоте невидимой реки.
Џервым делом необходимо было свЯзатьсЯ с зЯтем мэра —энду, помнишь, Я
тебе о нем писал, с него несколько месЯцев тому назад и началась всЯ эта
запутаннаЯ эпопеЯ с девственницами. ’олько он мог все уладить с судьей „и,
но, чтобы позвонить ему, надо было дождатьсЯ утра, ведь днем он заведовал
ресторанами, а ночь проводил в тюремной камере, как ты, и выключал свой
мобильный.
Њэйгу -- название речки, котораЯ протекает у подножиЯ гор и огибает
одноименный городок, расположенный рЯдом с железной дорогой. ‚низ по течению
сплавлЯютсЯ длинные толстые стволы деревьев, поваленных в высокогорных
лесах, бревна ворочаютсЯ, сталкиваютсЯ друг с другом с каким-то глухим,
потусторонним мерным стуком. €дешь по берегу, и собственные шаги кажутсЯ
чужими. ЊенЯетсЯ ритм дыханиЯ и речи. ‘тановитсЯ страшно, как будто ты попал
в неведомую страну, населенную враждебными тенЯми и звуками, и сам
превратилсЯ в пришельца-призрака. Ќа мосту при входе в город стоит стариннаЯ
плита с полустершимисЯ надписЯми на китайском и на Языке лоло, там
говоритсЯ, что эта река берет начало на вершине горы с тем же названием, к
северу от города. …е исток-- чистейший родник с прозрачной водой. …сли во
времЯ засухи бросить в него мусор, во всей округе пойдут дожди с веревочными
струЯми.
Ќам повезло. Ќа главной улице городка еще не закрылсЯ караоке-бар. ‚от
уж никогда бы не подумал, что в таком маленьком, бедном захолустном местечке
можно найти подобное заведение, открытое в три часа ночи. Ѓар называлсЯ
"анхай-блюз". ќто было потрЯсающе. †аль, ты не видела, как поет наша
будущаЯ звезда кино. …е милаЯ мордашка сиЯла молодостью, кокетством и
удовольствием от музыки. ‚ салоне было жарко и так темно, что не видно
других посетителей. Ћна скинула куртку и пошла к эстраде как настоЯщаЯ дива.
„овольно смело длЯ деревенской девочки. ”утболка болталась на ее худеньких
плечиках, и во всей щуплой фигурке с неразвитой грудью, гибкими руками была
какаЯ-то полудетскаЯ прелесть, которую даже такой слепой крот, как Я, не мог
не оценить. —ем дольше Я на нее смотрел, тем сильнее она напоминала мне
тебЯ. Ќе то чтобы она была так на тебЯ похожа, но что-то общее угадываетсЯ в
форме головы и в лице, особенно в профиль, те же лукавые глаза, высокий лоб,
та же манера потирать пальцами у корней волос, подстриженных так же коротко,
как у тебЯ. € в голосе есть что-то твое: он у нее довольно низкий, с
хрипотцой. “ вас обеих здорово получаетсЯ петь вместо черной исполнительницы
блюзов. Ћна знает много популЯрных песен -- верно, выучила, пока работала у
хозЯев, которые держали студию записей длЯ караоке. Ќекоторые из тех,
которые она выбирала, были просто ужасны, но одна очень недурна: "џ хожу
этой тропинкой только раз в тысЯчу лет". ‘лова, мелодиЯ,, голос -- все
задевало за душу. џ даже сам не удержалсЯ и, хоть слуха у менЯ ни на грош,
взЯл микрофон и запел вместе с ней, перевираЯ все на свете. џ похвалил ее.
Ћна ужасно обрадовалась. •отЯ и так знала, что у нее хороший голос и она
хорошо поет. Џод впечатлением этой песенки Я сказал, что если она будет
выступать на сцене, то имЯ ’ропинка подойдет ей лучше, чем ‘естричка, оно
гораздо лучше звучит. Ћна повторила несколько раз: ’ропинка, ’ропинка... --
и сказала совершенно серьезно:
-- •орошо. ‘ сегоднЯшнего днЯ так менЯ и называй.
џ человек суеверный, и как вспомню, что случилось на другой день, то
думаю, уж не вещей ли была, эта песнЯ. Џро путь, которым можно пойти раз в
жизни, не больше...
•озЯину бара, симпатичному парню лет тридцати, кажетсЯ, тоже
понравилось, как поет ’ропинка. Љогда все остальные посетители разошлись, он
спросил, любит ли она танцевать. Ћна сказала, что умеет танцевать хип-хоп --
научилась, когда работала в одном доме, балкон которого выходил во двор
какого-то училища. Ћна каждый день смотрела, как ученики на перемене
танцевали хип-хоп, и запомнила фигуры. •озЯин бара предложил, что устроит ей
аккомпанемент как диджей. ‘начала он поставил запись –уй –зЯнЯ, китайского
рок-певца восьмидесЯтых годов: "џ не имею в этом мире ничего". Џод
волшебными пальцами новоЯвленного диджеЯ надсадные сиплые вопли –уй –зЯнЯ
стали более сдержанными и ритмичными. Џо правде говорЯ, лучшего диджеЯ, чем
этот любитель, Я в жизни своей не встречал. Ћн не нажимал кнопки
беспрерывно: сначала давал волю –уй –зЯню, а уж потом вступал сам и играл на
кнопках, почти как джазовый ударник на своих инструментах. ’ропинка с
улыбкой на губах, подхваченнаЯ музыкой, прошлась через весь зал мелким шагом
с энергичными поворотами. Џотом началсЯ сам танец: волнообразнаЯ дрожь
передавалась от плеч рукам, ногам, и вдруг все тело разламывалось, и каждаЯ
его часть принималась конвульсивно, словно в трансе, двигатьсЯ отдельно от
других. „иджей поставил другой диск, на этот раз китайского рэпера. ’ы,
конечно, знаешь стихи из знаменитого романа "‘он в Љрасном тереме" (роман
классика китайской литературы –ао ‘юэцинЯ (1724-- 1763)): "„еньги -- идол
людской". ‚ рэп-переложении они звучат превосходно. ’ропинка сделала задний
кульбит. Ќа лету ее футболка задралась и стал виден тощий -- ребра торчат!
-- живот. ‘ этого места ритм и фигуры изменились. “пираЯсь ладонЯми в пол,
она стала вертетьсЯ вниз головой вокруг своей оси. ЏоднЯтые ноги сгибались и
разгибались, скорость вращениЯ все нарастала, и вдруг -- раз! -- точкой
опоры стала голова, а тело, тоненькое, но такое сильное, выпрЯмилось в
воздухе, как струна. џ зааплодировал. €, не дожидаЯсь, что она будет делать
дальше, присоединилсЯ к молодежи.
"‘ейчас дедушка покажет вам революционный танец!" -- сказал Я им. €
сплЯсал старую штуку, помнишь, мы учили в школе такую танцевальную сценку:
слуга злого помещика отнимает последние деньги у бедных
крестьЯн-арендаторов. (Џоскольку Я всегда был самым уродливым мальчишкой в
классе, эта роль досталась мне. € сделалась моим Ярлыком, моим образом в
глазах других, так что Я стал изгоем и чуть не дошел до гомосексуализма.)
Ћщеренный рот без переднего зуба, поЯс вместо кнута -- и готово дело. џ был
на высоте: крабьЯ пробежка боком, пируэты, подскоки, щелканье кнутом, --
только в самом конце неудачно прыгнул, поскользнулсЯ и врезалсЯ носом в пол.
“гадай, какую музыку подобрал мне этот диджей? ђеволюционный балет "‘едаЯ
девушка". ЉлЯнусь! ‚ "анхай-блюзе" в Њэйгу есть любые пластинки: от Ѓитлз,
Ua, Њайкла „жексона и Њадонны до "‘олнца наших сердец", "Љрасного ‚остока" и
речей председателЯ Њао в исполнении гонконгских звезд под электронную
музыку.
Њне посчастливилось дозвонитьсЯ до зЯтЯ мэра с первого раза, сразу
после завтрака. ќтот король смертников, отбывающий свое тЯжкое наказание,
ехал в такси. Њне показалось, что, услышав мой голос, он удивилсЯ, но виду
не подал и внимательно выслушал мой рассказ. Џод конец Я спросил, как он
думает: может ли свидание с другой девственницей, ’ропинкой, исправить
положение или, по крайне мере, помочь вызволить Ѓальзамировщицу?
’рубка довольно долго молчала. џ думал, он размышлЯет. € наконец он
заговорил:
-- Љак у тебЯ-то дела с женским полом? џ растерЯлсЯ, но скромно
ответил:
-- Ќичего. …сть даже некоторый прогресс по этой части. Ћн рассмеЯлсЯ.
Ќегромко, но Я все же услышал.
-- Ѓраво! Љак говорит старый ‘ун, мудрейший из зэков, жизнь сводитсЯ к
трем вещам: пожрать, посрать и потрахатьсЯ. …сли ты все это можешь, значит,
все в порЯдке.
-- ЋригинальнаЯ мысль.
-- „авай тащи сюда поскорей свою девочку. Љак ее зовут? ’ропинка?
—удесно! ‡вони мне, как только приедете. Ђ Я пока договорюсь с судьей.
Џод конец он прибавил почему-то на мандаринском наречии (может,
подражаЯ кому-то из сокамерников):
-- ‚се у тебЯ, Њо, не как у людей!
€ отключилсЯ.
џ был рад без памЯти. ѓлупо, но мне хотелось заорать. •оть родители в
это времЯ уже должны были обходить своих пациентов в больнице, Я позвонил и
им -- больше-то было некому. ђазумеетсЯ, никто не подошел. Ќа этом Я
успокоилсЯ и стал обдумывать обратный путь. ’ут-то нам и подвернулась "‘инЯЯ
стрела".
Њикрофургон этой китайской марки стоЯл у въезда в город. Ћн был весь в
грЯзи, краска во многих местах облупилась -- не синЯЯ стрела, а скорей уж
желтаЯ. Љузов с открытым верхом позади кабины водителЯ весь избит и
искорежен, заднЯЯ дверца привЯзана веревкой. ‚одителЯ мы с ’ропинкой
встретили в столовой, куда пришли позавтракать. ќто был человек
неопределенного возраста -- можно дать и тридать, и пЯтьдесЯт, -- обросший
бородой или, вернее, давно не бритый, сутулый, с нездорово-желтым лицом, то
и дело заходившийсЯ густым кашлем. ЋткашлЯетсЯ, прочистит горло, харкнет
тебе под ноги и разотрет ногой -- все по ходу разговора. ќтакаЯ карикатура
на шоферюгу в худшем виде.
…динственный поезд на —энду останавливалсЯ в Њэйгу часов через
пЯть-шесть, а любое промедление могло разрушить планы зЯтЯ мэра, поэтому Я
решил отправитьсЯ на "‘иней стреле". Џосле недолгих переговоров, взЯв
двадцать юаней за проезд, водитель согласилсЯ отвезти нас.
ќтот переезд через ‘туденые горы Я запомню на всю жизнь. ђаздолбанный
фургончик трЯссЯ по самой ухабистой в мире дороге. „ранаЯ обивка кое-где
была заклеена липкой лентой. Њы сидели будто прЯмо на рессорах, скрипевших,
как старый матрас, и при каждом толчке нас подбрасывало до потолка кабины.
•уже, чем на лодке в шторм. Џотешно вЯкало радио, у которого не осталось ни
одной кнопки. Ћно Явно плохо переносило качку. ’о затыкалось, то начинало
робко дребезжать,
снова надолго умолкало и вдруг, когда мы успевали про него забыть,
принималось шипеть, трещать и орать как сумасшедшее. Џо иронии случаЯ
передавали революционную песню "Њы победим Ђмерику", помнишь, про раненого
солдата, который бросаетсЯ в бой с американцами: свистЯт пули, разрываютсЯ
снарЯды, но он идет вперед, с автоматом наперевес, среди огнЯ и адского
грохота. Љогда радио замолкало, можно было подумать, что солдат упал,
сраженный пулей, был слышен только жуткий хрип -- наверно, предсмертнаЯ
агониЯ. Ќо вот подскок -- и он воскрес. ‘нова поет и поливает врагов из
автомата, только гильзы отлетают. ‡дорово! џ заметил, что окно в левой
дверце, со стороны водителЯ, закрыто неплотно, оставалась щель сантиметров
пЯть, в которую задувал ветер. € Я не стал зажигать сигарету, чтобы дым и
пепел не полетели в лицо ’ропинке, котораЯ сидела рЯдом со мной. Љто бы мог
подумать, какое важное значение будет очень скоро иметь эта вроде бы мелкаЯ
деталь. ‚от уж действительно никогда не знаешь, что ждет тебЯ за поворотом.
Ѓесстыжий водитель попросил, чтобы Я рассказывал ему какие-нибудь
игривые байки, потому что он не спал прошлую ночь и боЯлсЯ уснуть за рулем
-- укачает на этой "чертовой дороге":
-- ’акие, чтоб ширинку распирало, ну, сам знаешь...
џ сухо ответил, что мое ремесло -- выслушивать сны, которые часто имеют
сексуальную окраску, но в них нет ничего интересного.
‚идела бы ты, какую рожу он скорчил. „елать нечего. џ стал вспоминать
похабщину, которую слышал в мужских раздевалках и душевых. Ќо ничего не
приходило в голову.
-- „лЯ этих баек тоже нужен психоанализ.
-- —его-чего? -- подозрительно спросил водитель.
-- Ќу, их тоже извлекают из подсознаниЯ.
Њы проезжали вдоль горного склона, где на фоне обгоревших елок Ярким
пЯтном выделЯлись цветущие кусты азалий и рододендронов.
-- Њожно Я попробую? -- предложила ’ропинка.
-- —то может рассказать такаЯ малЯвка? уточку из детского садика? --
сказал наш шеф с ухмылкой, которую, наверно, считал, неотразимой.
Љ моему удивлению, ’ропинка попросила сигарету -- "чтобы освежить
памЯть".
‚ общем-то в ней не было ничего деревенского. Ќикогда не скажешь, что
она из семьи бедных крестьЯн. Ќадо было видеть, как она обращалась с
сигаретой! Ќе набирала, как Я, полные легкие, а затЯгивалась потихоньку,
смаковала удовольствие и маленькими порциЯми изЯщно выпускала дым из носа.
„линные тонкие пальцы с ненакрашенными ногтЯми стильно держали сигарету "у
приоткрытого бутона губ".
ђассказала она вот что: жил в стародавние времена в горной хижине один
монах-отшельник, и был у него воспитанник, сирота, которого он растил с трех
лет. Њальчик рос в полном затворе. Џрошло времЯ, ему исполнилось шестнадцать
лет. Ќу, учитель решил показать ему мир. ‘тали они спускатьсЯ с гор и через
три днЯ вышли в долину. ћноша совсем ничего не знал, поэтому отшельник
объЯснЯл ему: вот это лошадь, вот это мул, вот это бык, вот это собака...
Ќаконец попалась им навстречу женщина. ћноша спрашивает у мудреца: "Ђ это
кто?" -- "Ћтвернись, --
старческим голосом проблеЯла рассказчица. -- Ќе смотри на нее, это
тигрица, самый опасный зверь на свете. Ќе подходи к ней никогда, иначе она
тебЯ сожрет".
‚ернулись они в свою хижину, и вот ночью старый монах видит -- юноша
никак не может заснуть, ворочаетсЯ с боку на бок, будто на раскаленных
углЯх. Ќикогда с ним такого не бывало. "—то с тобой?" -- спрашивает старик.
Ђ тот отвечает: "“читель, Я все думаю про ту тигрицу, котораЯ пожирает
людей".
џ засмеЯлсЯ. “ малышки есть чувство юмора. Ќо капитан "‘иней стрелы" и
бровью не повел. ЏрелестнаЯ историЯ оставила его совершенно равнодушным. џ
нарочно не переставал смеЯтьсЯ, чтоб его заразить. ‚се впустую. ’огда Я стал
как мальчишка хлопать его по плечу -- и это не помогло. Ќаконец его
высочество изрекло:
-- Ќичего себе байка, но, по мне, уж больно... диетическаЯ. џ люблю
что-нибудь гюзабористее.
џ выглЯнул в окно. Ѓешеное радио снова запело. Њы поднЯлись на большую
высоту. ђека Њэйгу, вдоль которой мы недавно ехали, виднелась далеко внизу,
на дне пропасти, и была похожа на золотистую ленточку с блестками. ‚одитель
объЯвил, что теперь он сам расскажет нам один случай:
-- ‚ам небось охота послушать!
€ тут начались неприЯтности.
ЏрЯмо на перевале, к которому вела дорога, Я увидел, как мне
показалось, какие-то каменные глыбы, такие же темные, как скалы по сторонам.
Ћни выделЯлись черным пЯтном на фоне голубого неба и желтой глинистой
дороги.
-- Ђх ты зараза!-- крикнул водитель.-- ‹оло! ‡акрывайте окна, живо!
’ропинка быстро выполнила его приказ, но сам он не смог закрыть свое
окно доверху -- оставались все те же пЯть сантиметров.
Џо мере того как фургон приближалсЯ к перевалу, темные глыбы
разрастались и принимали величественные, картинные, почти царственные
очертаниЯ; черные плащи развевались по ветру, как знамена древних воителей.
-- ќто разбойники? -- спросили ’ропинка.
-- ‹оло -- гроза и ужас здешних мест, -- сказал Я.
-- Ќу, мы еще посмотрим, чьЯ возьмет! -- огрызнулсЯ водитель. -- ЊоЯ
"‘инЯЯ стрела" покажет этим вонючим дикарЯм!
€ он продемонстрировал чудеса современной техники: нажал на акселератор
и загудел, чтобы прогнать лоло. Ќо на подъеме большой скорости не разовьешь,
к тому же стараЯ колымага выла и чихала, даже ее затЯжной сигнал, эхом
раскатившийсЯ по горам, был похож на жалобный рев обессилевшего верблюда
где-нибудь в ’акла-Њакане, бескрайней пустыне смерти.
‹оло не дрогнули. €х тени застыли на желтой глине причудливым узором.
Љогда фургон подъехал к ним вплотную, произошла резкаЯ смена декораций: все
лоло повалились под колеса. џ закричал водителю, чтоб он нажал на тормоз.
’ропинка тоже. Ќо он будто не слышал. ‹оло лежали неподвижно. —ерным
каменным барьером. Ќаступил решающий миг. "‘инЯЯ стрела" рванула напролом.
”ургон запрыгал на буграх
и, как тигр, ринулсЯ на лоло. ђессоры под сиденьем подкинули нас до
потолка.
џ закрыл глаза. ‚одитель затормозил. ‘лава богу! ‚ самый последний
момент трагедиЯ была предотвращена. ‹оло было десЯтка три, все молодые
ребЯта, лет от восемнадцати до тридцати, навернЯка все мастера по прыжкам из
вагона. Ћни навалились на лобовое стекло и окна фургона, размахивали
кулаками, осыпали посЯгнувшего на их жизнь водителЯ ругательствами на своем
Языке, а также на китайском, причем не на мандаринском, а на сычуаньском
наречии, орали: "‘котина", "’ы у нас поплЯшешь", "Њокрое место останетсЯ" и
прочее. Џеред нами мелькали выдубленные ветром и солнцем лица с жесткими,
словно вырезанными из дерева, чертами. ‚ ушах блестели серьги. Ќа какое-то
времЯ все отошли и сгрудились вокруг молодого парнЯ, видимо вожака, с
бутылкой пива в руках. Ћн отхлебнул и пустил бутылку по рукам. ‹оло
загомонили.
‚одитель потихоньку вытащил из кармана портмоне и засунул внутрь
сиденьЯ, между клочками обивки и рессорами. Ђ как же мои доллары в трусах?
—то делать, уже поздно!
‚ожак подошел к нам. …го угловатое лицо перечеркивал шрам. ‚идно, нрав
у молодого человека был крутой. Ћн замахнулсЯ и саданул пивной бутылкой в
лобовое стекло -- по стеклу потекла пена.
-- Ќу и стараЯ клЯча! -- крикнул он по-сычуаньски и довольно захохотал,
показав черные зубы и красную глотку.
Ћстальные тоже принЯлись поносить "‘инюю стрелу" кто во что горазд.
-- ’ы что, задавить нас хотел, падла? „а если б ты хоть задел
кого-нибудь, Я бы тебе морду разбил в лепешку!
‚одитель униженно молчал, но Я почувствовал, как он напрЯгсЯ всем
телом, и увидел, что он поставил ногу на акселератор. Њне стало страшно.
-- ’ы знаешь, где находишьсЯ? -- продолжал меченый вожак. -- ‚ ущелье у
ѓоловы „ракона. ђаскрой глаза пошире! Ќа этом месте мы, лоло, уложили тысЯчи
воинов –иньской династии!
Ќога водителЯ подрагивала на акселераторе, словно противилась приказам
мозга.
-- Њы возвращаемсЯ в деревню, -- сказал Њеченый. -- Џодвезешь нас?
-- ‡алезайте в кузов, -- ответил водитель, избегаЯ его жгучего взглЯда.
”ургон снова тронулсЯ.
…сли верить Њеченому, ближайшаЯ гора называлась ѓолова „ракона. Ћна
стала вырисовыватьсЯ перед нами, как только мы миновали злополучный перевал,
и действительно обнаруживала все большее сходство с каким-то исполинским
ползучим доисторическим чудовищем, которое вытЯнулось с запада на восток и
как будто ворочалось в легкой дымке, будто затаилось в засаде. ‚друг--
странный оптический эффект! -- хищник поднЯл голову, гордую, великолепную,
грозную. Ќа скалистом черепе была Ясно различима чешуйчатаЯ морда, задранный
подбородок с щетиной из укоренившихсЯ в камне плетей папоротника. €здали --
точь-в-точь бородатаЯ голова дракона из мультиков или с картинки, котораЯ
висит на двери у моих родителей.
- ‚от оно: все не как у людей, понимаешь?
‚одитель посмотрел на менЯ как на сумасшедшего.
-- Џоворачивай при первой возможности и поезжай назад, в Њэйгу. ‹оло не
могут помешать нам вернутьсЯ.
-- ’ы просто трус!
€так, кормчий нашей славной колымаги отверг мою здравую идею. џ давно
заметил, что стоит человеку взЯтьсЯ за руль, как он почти всегда становитсЯ
наглым, самонадеЯнным и обидчивым. Љак будто управлЯет не машиной, а целым
государством. ’ропинка тоже Явно была в тревоге -- она поминутно прижимала
ладошку ко рту. Њне надо было предложить водителю хороший куш, чтобы
заставить его развернутьсЯ. „о сих пор не могу простить себе, что Я этого не
сделал. Ќе из скаредности, поверь, а потому что мне нужны были деньги на
будущее. Љак знать, может, еще пришлось бы бежать в Ѓирму? „а и не так уж
много у менЯ оставалось.
"‘инЯЯ стрела" с трудом карабкалась на ѓолову „ракона и несколько раз
останавливалась отдышатьсЯ, пока добиралась до верхотуры. ’ут нас ждала
новаЯ неожиданность: за первой драконьей головой прЯтались еще две, они были
еще больше, до невероЯтности похожи на сказочное чудище и презрительно
смотрели на нас с двух скал в несколько сот метров высотой. …й-богу, Я
начинал думать о лоло с уважением: как это им удаетсЯ спокойно жить среди
этих гор! џ бы не выдержал! Њне достаточно один раз на них взглЯнуть, и уже
жутко становитсЯ.
-- ‘кажите-ка, вы оба, чем, по-вашему, у менЯ была занЯта голова, когда
вокруг скакали эти недоумки? Њы не ответили.
-- Ќу, вы бы сами о чем подумали на моем месте? -- настаивал он и,
поскольку мы по-прежнему молчали, продолжил: -- ‹адно, Я вам скажу: Я думал
о той забористой байке -- дошло? -- которую Я вам собиралсЯ рассказать.
Ћн посмотрел на менЯ так, как будто обыграл в футбол с разгромным
счетом.
-- ќти идиоты так орали, что Я ее позабыл. ‚от и старалсЯ вспомнить.
џ был готов притворитьсЯ спЯщим, слепым, мертвым, не знаю кем, лишь бы
он не начал прЯмо сейчас нести свою похабщину.
-- ‹оло сзади что-то кричат, -- вмешалась ’ропинка. -- Ќаверно, им
сходить там, наверху.
Љак раз в это времЯ кто-то из наших пассажиров шарахнул изо всех сил по
крыше кабины. Ќо водителю хоть бы хны -- он дорвалсЯ до своей байки и знать
ничего другого не хотел. ‘лучай был из его собственной жизни. „ва года назад
он был шофером при штабе пехотного полка (восемь лет оттрубил в армии!). €
как-то раз повез одного майора, партийного, лет пЯтидесЯти, инспектировать
гарнизоны. Џоездка должна была продлитьсЯ четыре днЯ. € вот к вечеру
остановились они в маленьком городишке, в какой-то задрипанной гостинице.
Њайор, человек горЯчий, провел ночь с единственной тамошней проституткой,
толстой уродливой девкой. ‚идать, здорово приспичило, если и на такую
позарилсЯ. ‚одителю же пришлось попоститьсЯ.
ђассказ прерывалсЯ приступами кашлЯ, между тем как по крыше кулаками и
ногами колотили лоло. Љогда фургон доехал до вершины второй головы, Я сказал
водителю, чтоб он остановилсЯ -- лоло хотели выйти. Ќо он повернул голову и
посмотрел на менЯ уничтожающим взглЯдом:
-- …ще чего! ’русишь, так молчи. Ћни выбрали это место, чтоб нас
ограбить, раздеть догола! ‡а дурака менЯ считают!
€ он нажал на акселератор. "‘инЯЯ стрела" неслась под гору, а водитель
продолжал свою историю:
-- Ќу вот, на другой день майор мне говорит, что шлюха обошлась ему в
двести пЯтьдесЯт юаней и что надо исхитритьсЯ списать этот расход на
казенный счет. џ подумал было, что это у него не получитсЯ. Ќо майор был
совершенно спокоен. …сть, говорит, придумал, пиши рапорт, что во времЯ
инспекторской поездки Я задавил старую свинью и вынужден был уплатить ее
хозЯину двести пЯтьдесЯт юаней в возмещение убытка.
Ћн затрЯссЯ от смеха. Ќачал фальцетом, а потом стал забиратьсЯ еще
выше, наконец смех его перешел в нестерпимый пронзительный визг, похожий на
истерику.
-- Ћчень остроумно, -- сказал Я. -- Ќо послушай! Џо-моему, кто-то
ползет по крыше у нас над головой.
-- Ћй, не могу! -- простонал он. -- ‘ейчас лопну! Ћн откинулсЯ на
сиденье, держа руль одной рукой, а второй схватилсЯ за живот.
-- Ќадо ж так сказать, в самую точку: стараЯ свиньЯ! Ќебось сам,
собственными глазами ночью видел: свиньЯ и есть!
‚друг в кабине стало темно, как при затмении солнца, тьма опустилась
густаЯ, непроглЯднаЯ, зловещаЯ. —ьЯ-то рука набросила на ветровое стекло
черный плащ, вернее, черный балахон лоло. Џри поЯвлении этой подвижной
завесы смех водителЯ оборвалсЯ, а у нас захватило дух.
-- ѓоворил Я, кто-то над нами есть!
-- Ћстанови машину! -- взмолилась ’ропинка, прижимаЯ ладонь ко рту.
Ќо водитель не признал себЯ побежденным, наоборот. Ќе сбавлЯЯ скорости,
он бормотал проклЯтиЯ, вертел головой, пригибалсЯ, старалсЯ найти не
заслоненные плащом уголки. џ же говорил -- сумасшедший, помнишь? Љто угодно
с ума сойдет после восьми лет в армии, восьми лет муштры, а тут еще старые
колымаги да разбитые дороги!
Џри одном из бесчисленных толчков, когда нас в очередной раз подбросило
к потолку, давно заткнувшеесЯ радио разразилось оглушительным "Ѓолеро"
ђавелЯ. Ќа беду водителю и нам, спуск закончилсЯ, и теперь дорога зигзагами
поднималась к третьей скале. "‘инЯЯ стрела" захрипела и замедлила ход. ‹оло
сочли это сигналом к новой вылазке. ‘верху свесилась голова. € хотЯ мы
видели ее в неестественном положении, но по шраму через все лицо легко
узнали, кто это. ‘ам вожак рискнул забратьсЯ на крышу и набросить на стекло
свой балахон. Ђ приЯтели, стоЯвшие в кузове, наверно, держали его за ноги.
Њеченый дергал плащ во все стороны, стараЯсь полностью закрыть обзор
сидЯщему за рулем. ‡лобный нрав, застарелаЯ, тысЯчелетнЯЯ ненависть к
чужакам, жажда крови и насилиЯ -- вот что читалось в его глазах и управлЯло
стальными мускулами. Џожалуй, он внушал мне не мень-
ший страх, чем судьЯ „и. ‘мертельный номер исполнЯлсЯ под мощный
аккомпанемент ђавелЯ. ЉакаЯ музыка! ‚ ней звучали сокрушительные иерихонские
трубы, трубы дерзких лоло!
„рожащим голосом Я попыталсЯ урезонить водителЯ:
-- Љончай дурить!
Ќо тот Яростно заорал в стекло:
-- •рен тебе, лоло поганый!
—то он делал, этот псих! Љак боксер, уворачивающийсЯ от ударов, металсЯ
то вправо, то влево. Ѓывали моменты, когда чернаЯ трЯпка заслонЯла все и он
крутил руль вслепую. Ќо тотчас наклонЯлсЯ и выглЯдывал в неожиданном длЯ
Њеченого месте, быстро ориентировалсЯ и виртуозно направлЯл "‘инюю стрелу"
на самую обочину. Ћн не пропускал ни одной кочки, ни одного камнЯ или ухаба,
надеЯсь при сильном толчке сбросить противника наземь.
Њы с ’ропинкой не участвовали в схватке, изредка Я ловил ее взглЯд,
испуганный, застывший, отрешенный -- наверно, такой же, как у менЯ. Љаждый
жест Њеченого отлично укладывалсЯ в ритм "Ѓолеро", получалась отточеннаЯ
хореографиЯ, танец с черным плащом. Џод эту музыку враги осыпали друг друга
угрозами и ругательствами, хотЯ ни один толком не слышал другого.
Њеченый исхитрилсЯ с помощью встречного ветра плотно приклеить плащ к
стеклу. ‚се -- перед нами опустилсЯ занавес. —ерный занавес с солнечной
кромкой. Ќо бешеный шофер не сдалсЯ. ‘мертельный трюк: отклонив корпус по
горизонтали, почти лежа на моих коленЯх, а руки оставив на руле, выше
головы, он глЯдел на дорогу через эту микроскопическую полоску света под
занавесом. “тих ветер -- плащ отлип и снова затрепыхалсЯ. ‚одитель
распрЯмилсЯ.
-- џ тЯ уделаю, мразь! -- проскрежетал он сквозь зубы.
Џо привычке прочистив горло, он метко харкнул в щель между стеклом и
дверцей. ‚от этого делать не стоило. ќта мелочь оказалась роковой. ѓлаза
Њеченого блеснули.
„орога в этой части пути проходила меж каменных стен высотой с
многоэтажный дом. Џлащ внезапно исчез. ‚ кабине физически ощущались флюиды
страха. ‚ременами стены расступались и были видны желтые полЯ кукурузы и
хилой пшеницы или крутые склоны, на которых каким-то чудом удерживались
террасы рисовых плантаций. Ќаконец мы добрались до верхушки третьей ѓоловы
„ракона. ‘нова мрачнаЯ гигантскаЯ глыба, ощетинившаЯсЯ кустарником и голыми
скалами. †елтый шнурок Њэйгу извиваетсЯ на дне пропасти, далекий шум потока
вплетаетсЯ в ритм "Ѓолеро".
Џошел серпантин вниз с третьей ѓоловы. € вдруг какаЯ-то тень сиганула
мимо дверцы, удар, и в пЯтисантиметровую щель просунулись и уцепились за
стекло пальцы двух рук. ‘начала мы видели только эти скрюченные, как орлиные
когти, заскорузлые, бурые пальцы. ‘текло едва не выламывалось под их
напором. Џотом в воздухе возникла, лишеннаЯ всЯкой точки опоры, человеческаЯ
фигура и показалсЯ неистребимый Њеченый! ’ут-то Я и вспомнил, что
рассказывали в поезде о фантастических налетах лоло на вагоны.
‚се произошло мгновенно, с ошеломлЯющей быстротой и натиском, не помню
даже, произносили ли водитель и лоло хоть какие-то слова. ‚одитель попыталсЯ
разжать орлиные когти, сначала отдирал их,
потом лупил по ним кулаком, так сильно, что дрожала всЯ кабина.
Њеченому это было нипочем. Ћн хотел просунуть в кабину всю руку и дотЯнутьсЯ
до ручки дверцы. Ќо щель была слишком узкаЯ, и пальцы застрЯли в ней.
‚одитель отпустил руль и снова стал отцеплЯть их. ‚о времЯ этой борьбы
"‘инЯЯ стрела" беспорЯдочно вилЯла по дороге. ‚одитель выправил ее. ‚друг он
заметил впереди, на повороте, торчащий гребень в каменной стене. Ћн прибавил
газ и направил фургон прЯмо на скалу, с тем расчетом, что увернетсЯ в
последнюю минуту, а противник разобьетсЯ насмерть о гребень. ”орменный псих!
‡а несколько метров до скалы Њеченый отпустил дверцу, взмыл в воздух и целым
и невредимым приземлилсЯ на ближайший уступ, а на гребень налетела не
вписавшаЯсЯ в вираж "‘инЯЯ стрела". ‘ грохотом разлетелось вдребезги лобовое
стекло. џ еле успел обхватить ’ропинку и пригнуть ей голову, чтобы уберечь
от удара. ‘амого менЯ шарахнуло в грудь, висок и колени, но сознаниЯ Я не
потерЯл. Ќа нас посыпалсЯ дождь осколков. ‚одитель окончательно потерЯл
управление, фургон отбросило от скалы, швырнуло на дерево справа от дороги,
а потом на противоположную скалу. …ще один удар, уже не такой страшный.
Ќалево юзом к скале, стоп! …ще несколько метров -- и мы бы рухнули в
пропасть. Љ счастью, машина не опрокинулась. Ћна стоЯла и дымилась.
џ не мог шевельнутьсЯ, не чувствовал своего тела, но мозг работал.
‘мерть пощадила менЯ.
‘трашно болела голова. Њожет, Я получил тЯжелую травму? € стану
умственно неполноценным? Њногие после аварии остаютсЯ слабоумными. Ќадо
срочно проверить. ‘ейчас же. ‘проси-ка у себЯ что-нибудь. ѓод рождениЯ
”рейда? ‚опрос поставил менЯ в тупик. џ не мог ответить. “жас! ‚друг четыре
цифры сами собой выскочили в памЯти:
--1856!
’оном строгого учителЯ Я продолжил экзамен:
-- ѓод смерти ”рейда?
-- 1939.
‘амотестирование прервали стоны, совсем рЯдом. ќто ’ропинка, жертвеннаЯ
дева. Ћна бормотала какие-то бессвЯзные слова.
-- Њожешь сказать, когда ты родилась?
Ћна, кажетсЯ, даже не слышала. Ћна стонала, жаловалась, что ей очень
больно. џ не знал, что делать. Џервый раз в жизни в моих объЯтиЯх кричала от
боли девушка. Љак последний дурак, Я пристал к ней с проверкой памЯти:
-- ‘осредоточьсЯ и скажи, где ты родилась.
-- џ сломала ногу!
ќти слова прозвучали в моих ушах разорвавшейсЯ бомбой.
„ела между тем шли все хуже. ‹оло рвали дверцу, она не поддавалась, у
нее было разбито стекло, заклинило замок. Ћни хотели добратьсЯ до водителЯ,
который навалилсЯ всем телом на руль. …го словно подменили. ђан на нем как
будто бы не было, но он не двигалсЯ, не говорил ни слова и даже не
сопротивлЯлсЯ, когда его стали молотить кулаками по голове. ‘идел, крепко
прижимаЯ к себе руль. Њеченый и еще несколько человек стоЯли поодаль и
потрЯсали камнЯми. Ќа плохом сычуаньском они скандировали приговор водителю:
-- Њы будем разбить тебе череп камнЯми, размазать мозги по земле,
бросить твой вонючий труп червЯм и собакам!
џ выдавил остатки лобового стекла и выполз на четвереньках на капот. Ќо
прежде чем спрыгнуть на землю, замахал руками и закричал:
-- Ќа помощь! ЊоЯ дочь сломала ногу!
€ сам до того растрогалсЯ от этого липового отцовства, что слезы на
глазах выступили. Ќо никому не было до менЯ дела. Ќа дне кузова были лужи
крови. „ва-три лоло серьезно ранены. Ћдного, с окровавленной головой,
разбитым виском, вынесли на руках. Ћткуда-то сбегались другие лоло: мужчины,
женщины, дети, -- мелькали черные, коричневые, серые и желтые балахоны,
некоторые сползали с отвесных скал, все кричали, бежали, размахивали
лопатами и другими орудиЯми полевых работ, словно поражали ими воображаемых
врагов. ‚скоре вокруг "‘иней стрелы" собралась толпа разгневанных лоло.
џ подошел к Њеченому, которого обступили соплеменники, и стал жалобно
умолЯть его, уговаривать, что в первую очередь надо оказать помощь раненым,
"вашим людЯм и моей дочери", а уж потом наказывать водителЯ.
€з толпы ко мне ринулсЯ какой-то старик лет шестидесЯти, с "рогом
лоло", то есть черной повЯзкой, свернутой спереди в форме рога. …му
говорили, что не Я виновник аварии, в которой пострадал его сын. Џапаша не
слушал. „рожа от негодованиЯ, он сжал кулак и замахнулсЯ. Ќо так долго
собиралсЯ с силами, что Я успел снЯть очки, прежде чем он заехал мне в
правое ухо. Љулак у него был такой костистый, что Я чуть не упал. ‚ голове
шумело, и Я не слышал ничего, кроме этого шума. џ заорал, обозвал старика
идиотом или как-то еще. Ћн врезал мне ногой в пах. Љто бы мог ожидать такой
подлости от патриарха с традиционным рогом на голове! Ћт боли Я согнулсЯ
пополам и не мог ни вдохнуть, ни выдохнуть.
‘лезы хлынули у менЯ из глаз и потекли по лицу. Љакой стыд! ђаспустил
нюни как мальчишка! џ поднЯл голову и, словно вчуже, услышал собственный
голос, плаксивый, дрожащий от бешенства и унижениЯ:
-- Љак ты смеешь?! Ѓить французского гражданина!
џ понимал, что это недостойно, и презирал себЯ. Ќо Я был готов
наговорить чего угодно, лишь бы уцелеть. Ђ раз соврав, не мог остановитьсЯ и
лепил дальше:
-- џ не какой-нибудь хуацЯо (’ак называют себЯ китайцы, живущие за
границей, но не потерЯвшие свЯзи с родиной), а настоЯщий француз. Џриехал за
своей приемной дочерью. ’ы ударил француза. ‡наешь, что теперь с тобой
будет? ‘дохнешь за решеткой! ’ак и знай: тобой займетсЯ судьЯ „и! ‡наешь,
кто такой судьЯ „и? €счадье ада!
"”разцуз, француз..." -- загомонили лоло, передаваЯ друг другу слово,
которое одни знали, другие нет...
-- Љак ты это докажешь? -- недоверчиво спросил Њеченый.
-- џ тебе не верю! -- сказал рогатый старик. -- Ђ ну, скажи что-нибудь
по-французски.
Џожалуйста! џ свободно мог изругать его на этом Языке, но не стал. Ђ
сказал, до сих пор помню слово в слово:
-- ”ранциЯ расположена в западной части …вропы. …е древнейшие обитатели
звались галлами. ќто имЯ сохранилось до нашех дней в названии сигарет
"ѓолуаз". ‘амое замечательное, что внесли в мировую цивилизацию французы,
это рыцарский дух...
‚сю эту галиматью Я излагал с важным видом, как профессор за кафедрой и
не глЯдЯ на слушателей. ‚дохновенно прищурившись, Я созерцал три темные
вершины, три свирепые ѓоловы „ракона. ‹оло выронили камни и как
завороженные, с любопытством и некоторым почтением вслушивались в слова,
интонацию, ритм моей речи. Ќикто не подумал, что Я их оскорблЯю. џ вытащил
из кармана бумажник, достал свой вид на жительство и предъЯвил Њеченому.
‚рать так врать:
-- ќто мой французский паспорт.
Ћн тоже отложил камень и внимательно, как таможенник, стал изучать мой
документ, сличаЯ фотографию. Ђ потом передал его другим. Џока паспорт
циркулировал по грЯзным мозолистым рукам лоло, Я показал вожаку кредитную
карточку, студенческое удостоверение, библиотечный билет и прочее. Ћн
углЯдел что-то интересное в одном из отделений портмоне:
-- Ђ это что такое?
-- ќто проездной на парижское метро, -- сказал Я и протЯнул ему
карточку. “ него загорелись глаза. ‘разу видно -- чемпион по прыжкам из
поезда.
-- Њетро, -- объЯснил Я, -- это такой поезд, который ходит под землей
по туннелЯм.
-- ’олько по туннелЯм?
--„а.
Ћн посмотрел на менЯ как на инопланетЯнина:
-- € не выезжает наружу?
-- Ќет, все времЯ по туннелЯм. Џод землей проложены туннели на много
километров.
-- Ќам такаЯ страна не подходит, -- заключил он.
Џарень не лишен чувства юмора.
Ћстальные лоло, несомненно тоже мастера вагонного спорта, загоготали,
оценив шутку.
-- ќто точно! ‹оло там делать нечего.
Њожет, они не такие уж страшные головорезы, как считал водитель? ‚полне
вероЯтно. ‚о всЯком случае, на европейцев они не нападают, даже на
фальшивых, у которых нет ни голубых глаз, ни светлых волос, ни крупных
носов. “ лоло есть свои достоинства. €м не чужды своеобразный рыцарский дух
и даже идеи глобализма, а также благоразумие: им вовсе не хочетсЯ
свЯзыватьсЯ с китайской полицией, котораЯ, как известно, ревностно охранЯет
безопасность иностранных туристов и жестоко карает за малейшее покушение.
џ дал им двести юаней в возмещение ущерба здоровью (пришлось
расплачиватьсЯ за водителЯ), после чего француза, его приемную дочь и их
ненормального шофера отпустили восвоЯси. Ћстанки "‘иней стрелы" остались на
месте крушениЯ, водителю разрешили забрать их, когда он сможет. Ѓолее того,
Њеченый и его приЯтели с помощью своей баррикады остановили первую же
проходившую машину, микроавтобус с местной ѓќ‘: "Ћтвезите их в больницу,
девушка сломала ногу!" ’о кричали сами горы.
‚сю дорогу Я обеими руками придерживал ногу ’ропинки. Ћна лежала на
сиденье и вопила от боли при каждом подскоке. Њало-помалу все возвращалось в
норму: вместо криков, слез и угроз солнце, шум мотора, кондиционер и
покашливание нашего водителЯ. ("џ чуть в штаны не наложил от страха!" --
призналсЯ он мне.) Њикроавтобус серебрЯной птицей мчалсЯ по желтой ленте
дороги, меж темных гор, лесов, зеленых лугов и азалий в цвету. ‚ольнаЯ,
легкаЯ, как луч света, птица.
‘тарый водитель рассказал новому свою байку про свинью. џ рассеЯнно
посмотрел через заднее стекло. ‘ этой стороны трехглаваЯ гора уже не была
похожа на вытЯнувшеесЯ с запада на восток чудовище. ’ри вершины высились
вдоль линии север--юг, над зелеными лесами, среднЯЯ, самаЯ высокаЯ, торчала
острым конусом, две другие походили на пышные смуглые груди какой-то
сумеречной богини. Њне пришли на ум строчки из стихотворениЯ -- не помню ни
его названиЯ, ни автора, -- которые мы когда-то читали с тобой вместе:
€ солнце на далеком горизонте, ‡апрЯтанное в облаках, афраном тронуло
их кромку, Dove sta memora1.

3
Џодвесной носок
Џосле аварии у ѓоловы „ракона несколько дней и ночей подрЯд ’ропинке
снЯтсЯ кошмары. ’о огромнаЯ серо-паучьего цвета кобра со свитым кольцами
телом и поднЯтой на полсотни метров от земли головой, змеЯ разевает зубастую
пасть и кусает ее сзади за ногу. ’о выпущеннаЯ из лука стрела, котораЯ
взвиваетсЯ в воздух и преследует ее, у стрелы серебрЯное отравленное острие.
’ропинка слышит во сне, как гудит подобно виолончельной струне тетива
невидимого лука, и гул этот все нарастает. Ќаконец стрела впиваетсЯ ей в
ногу. Љаждый раз в левую. €ногда змеЯ или стрела превращаютсЯ в длинную
светЯщуюсЯ кость, ее сломанную берцовую кость, как она выглЯдит на
рентгеновском снимке.
‘нимки делают в лучшей сычуаньской клинике, так называемой ‡ападной
больнице, с прекрасным травматологическим отделением. Ѓольница на несколько
тысЯч коек занимает десЯтиэтажное здание и располагает несколькими
операционными блоками, оснащенными исключительно американским, немецким и
Японским оборудованием.
Ћтсюда каких-нибудь полкилометра до „ворца правосудиЯ, из окна палаты,
где лежит ’ропинка, виден этот стеклЯнный замок, часто, особенно по утрам,
утопающий в тумане. ‘удьи „и там нет. Џо словам зЯтЯ мэра, все крупные
чиновники провинции уехали на две недели в Џекин на какую-то конференцию.
-- Љогда вернусь, -- сказал ему судьЯ по телефону, -- с удовольствием
приму подарок твоего друга-психоаналитика.
(‡Ять мэра говорил, что на другом конце провода почувствовал, как
налились жаром пальцы элитного стрелка, как задрожали от нетерпениЯ поскорее
убедитьсЯ в девственности жертвы.)
‘едаЯ голова, накрахмаленный халат ослепительной белизны, очки в тонкой
оправе с цепочкой на шее -- по всему видно, что доктор ‘ю, заведующий
отделением костной хирургии, -- настоЯщий корифей. Ћн прославилсЯ на всю
страну еще в шестидесЯтые годы, когда сделал первую операцию по приживлению
пальца. •одЯт слухи, что он по сей день упражнЯетсЯ у себЯ дома (на кухне,
что ли?), пришивает отрезанные конечности мертвым кроликам.
‚ сопровождении свиты врачей и медсестер он совершает утренний обход
десЯти палат на восьмом этаже, в том числе той, где лежит ’ропинка. …е
госпитализировали накануне. ‘ветило чуть склонЯет голову, когда ему
представлЯют приемного отца пациентки, приехавшего из ”ранции. „октор
разглЯдывает снимки и ставит молниеносно безошибочный диагноз; перелом,
бердовой кости., необходима срочнаЯ, операциЯ, придетсЯ вставлЯть спицы.
‡атем на два месЯца в гипс и новаЯ операциЯ по удалению спиц. ‚есьма
вероЯтно укорочение сломанной кости, которое приведет к необратимой хромоте.
‹ицо у ’ропинки вытЯнулось, побледнело, потом порозовело. —то же, она
останетсЯ хромой на всю жизнь? -- спрашивает она у доктора ‘ю. Ћн уклонЯетсЯ
от прЯмого ответа и, не глЯдЯ ей в глаза, протЯгивает рентгеновские снимки:
-- ‘ама посмотри, детка, дело скверное.
Њо впал в какой-то ступор. „октор ‘ю и его свита удалились, соседки по
палате, их родственники и санитарка, котораЯ пришла собрать заказы на обед,
принЯлись сочувственно обсуждать приговор. ’олько тогда Њо ончательно понЯл,
что произошло и что будет дальше.
Ћн выскочил из палаты и бросилсЯ догонЯть доктора ‘ю.
-- “молЯю, доктор! Џомогите! џ уже купил два билета на самолет, себе и
дочери. Ќам непременно надо быть в Џариже через две недели.
-- Ѓудьте благоразумны, месье. ‚ы, живущий во ”ранции, лучше менЯ
знаете роман ”лобера "ѓоспожа Ѓовари". ’ам хвалЯт искусство доктора Ѓовари,
который вылечил сломанную ногу своего будущего тестЯ, отца ќммы, за сорок
дней. Љонечно, медицина шагнула далеко вперед. Ќо у французского пациента
был простой перелом, без всЯких осложнений. Ђ у вашей дочери все гораздо
серьезнее. Љость сломана на две части. …динственное, что Я могу длЯ вас
сделать, это обещать, что буду оперировать сам и постараюсь свести
неприЯтные последствиЯ к минимуму.
Љаждую ночь зЯть мэра возвращаетсЯ в €справительно-трудовое учреждение
номер два и ложитсЯ спать в отдельной камере.
Љирпичное здание тюрьмы построено в виде иероглифа "жи" 0 ("солнце",
или "свет"). ‚ерхнЯЯ и нижнЯЯ горизонтальные перекладины соответствуют южной
и северной частЯм. ‚ южной расположена типографиЯ, где работают осужденные,
в правой -- консервный завод, там трудЯтсЯ ожидающие суда. ‚ вертикалЯх
находЯтсЯ камеры, в которых содержитсЯ в общей сложности три тысЯчи человек.
‚ каждом крыле по четыре этажа. Ђ пустое пространство между жилыми и
рабочими частЯми занЯто дворами длЯ прогулок. ‘реднЯЯ перекладина од-
ноэтажнаЯ. ’ам находЯтсЯ камеры привилегированных заключенных, которым,
в отличие от остальных, не бреют голову и не присваивают номера. (Ћбычно,
едва переступив порог тюрьмы, человек получает номер, например 28 543
который в течение всего срока заменЯет ему документы. Ћтныне вас зовут не по
имени, а по номеру. ‚ходит охранник и вызывает: "28 543 в столовую!" или:
"28 543 на допрос!")
‚ тот октЯбрьский вечер, часов около десЯти, в камере 518 на верхнем
этаже восточного крыла номер 28 543 по прозвищу Љалмык, сидит на циновке и
снарЯжает так называемый "подвесной носок", секрет которого известен каждому
заключенному.
Љалмыку позволено два раза в неделю работать на воле в одном из
ресторанов, которыми заведует зЯть мэра.
Џо просьбе своего начальника и друга он пишет шариковой ручкой на
клочке бумаги:
"‡Ять мэра ищет врача, который мог бы за десЯть дней вылечить сломанную
ногу".
Ѓумажку он засовывает в носок, а длЯ тЯжести кладет туда же полупустой
тюбик зубной пасты. Ћбматывает верх носка ниткой и затЯгивает как кошелек, а
потом привЯзывает другую нитку, потолще и подлиннее, и проверЯет ее зубами
на крепость.
ѓромко пропетый отрывок арии из революционной оперы: "Џусть муж мой
мало получает, зато идейно Я чиста" -- оповещает о запуске подъемного носка.
‘окамерник, стоЯщий у дверей и наблюдающий за коридором, кивает. Љалмык
с носком в руках залезает на плечи самого здорового в камере зэка, тот
поднимает его на высоту окна, забранного такой плотной решеткой, что кулак
не пройдет. ‚се же, действуЯ терпеливо и сноровисто, Љалмык просовывает
сквозь прутьЯ пальцы, потом кисть и наконец руку до локтЯ. Ќосок повисает на
нитке.
Љак марионеточник, Љалмык заставлЯет носок двигатьсЯ мелкими рывками
мимо окон четвертого этажа. —ьЯ-то рука перехватывает его на ходу. Љалмык
ждет. Џальцы его замерли, он поет другую революционную арию:
‚любленный коммунист -- о диво! ‘наружи лед, внутри огонь. Џохож на
прочный термос он.
Ќосок на конце нитки дергаетсЯ, как поплавок, -- знак того, что
послание прочитано, Љалмык вытЯгивает удочку. ‚ носке по-прежнему записка и
тюбик. Ћн снова затЯгивает носок и методично, с размеренностью метронома
забрасывает и держит его перед окнами третьего, второго этажа... ђаз за
разом. ‚от снова клюнуло. €ной раз мешает ветер, носок раскачиваетсЯ,
описывает беспорЯдочные кривые, подобно воробью, который бьетсЯ в стекло.
€ли зацеплЯетсЯ (он нейлоновый) за прут решетки или бугорок на кирпичной
стене так, что не отцепишь.
Џроходит час. ЏоднЯв в очередной раз носок, Љалмык находит в нем другую
бумажку:
"Ќомер 9б 137 из камеры 251 знает такого человека. ‘то юаней за адрес".

4
‘тарый Ќаблюдатель
—еловек, прозванный ‘тарым Ќаблюдателем, поднЯл хрустЯщий рентгеновский
снимок и посмотрел его на свет. ђука у него грубаЯ, иссохшаЯ, с темной
бугристой кожей, узловатыми, кривыми, похожими на древесные корни пальцами и
широкими, срезанными под корень пепельно-серыми, с набившейсЯ в трещины
землей (или навозом?) ногтЯми.
Џри взглЯде на белесые пЯтна, отпечатки костей ’ропинки на негативе,
лицо ‘тарого ЌаблюдателЯ проЯснилось. Њо не отрывал глаз от этого лица, от
глубоких борозд, проведенных плугом старости, реденьких седых усов, тонких
губ и сплющенного носа. Ћн ловил малейшее движение мускулов, беглый проблеск
в глазах. Ћба они сидели на стволе поваленного дерева на не просохнушей
после дождЯ полЯне в зарослЯх бамбука, перед хижиной старца высоко в горах,
в стороне от хоженых троп. Ќад дверЯми висела белаЯ табличка с надписью:
"Ќаблюдение за пометом панд из Ѓамбукового леса".
‘тарый травник продолжал изучать снимок, но взглЯд его застыл, потерЯл
всЯкое выражение. ђентгенограмма будущей звезды балета, которой, по словам
ее приемного отца, предстоЯло выступать через десЯть дней на всекитайском
конкурсе, трепетала на ветру. …й вторил шелест бамбуковых листьев.
Њо вдруг похолодел -- он заметил, что старец держит снимок
перевернутым. Љакой удар! Ћн вырвал из рук ЌаблюдателЯ снимок, перевернул
его как следует и ткнул пальцем в головку берцовой кости.
‘тарец уставилсЯ на пленку все с тем же отсутствующим выражением,
словно не замечаЯ разницы.
-- Љак называетсЯ вот эта сломаннаЯ пополам большаЯ кость? -- дерзко
спросил целителЯ Њо.
-- Ќе знаю.
-- Ќе смейтесь надо мной, прошу вас. џ пЯтнадцать часов трЯссЯ в
автобусе, чтобы добратьсЯ сюда. Ђ вы не знаете, что такое берцоваЯ кость?
-- Ќет, не знаю.
-- ‚аш бывший товарищ по заключению, номер 96 137. сказал, что десЯть
лет тому назад он сломал берцовую кость в тюремной типографии, а вы ее
срастили при помощи каких-то компрессов.
-- —то-то не припомню.
-- Ќу как же, номер 96 137! Ћсужденный пожизненно! ‚ы поставили ему
условие: за то, что вы будете его лечить, его родные должны оплатить
обучение в школе вашей дочери, котораЯ жила в с матерью.
-- Ќе помню ничего такого.
Љогда Њо возвращалсЯ от ЌаблюдателЯ за пометом панд вниз, на дорогу, по
которой дважды в день проходит автобус, хлынул ливень. Ћн укрылсЯ под
выступом скалы. € решил, поскольку было уже поздно и он промок до нитки,
переночевать в общежитии длЯ холостых рабочих фабрики по производству
бамбуковой мебели.
ЏостроеннаЯ в старинном, средневековом стиле фабрика располагалась
неподалеку от Ќаблюдательного пункта, все здесь знали нелюди-
мого старика с запЯтнанным прошлым -- он отсидел пЯть лет за попытку
нелегально перейти границу. (ѓоворЯт, хотел вплавь сбежать в ѓонконг после
событий 1989 года, плыл по морю всю ночь, уже видел огни ѓонконга, но его
засекли и схватили.)
Њо узнал, что его работа заключалась в том, чтобы обходить леса, где
жила последнЯЯ в округе панда. ќтот зверь еще больше сторонитсЯ людей, чем
старик, и никогда не показываетсЯ. ‘тарик должен собирать его помет и
отсылать начальству в центр, где делают анализы и устанавливают, нуждаетсЯ
ли животное в дополнительной пище или медицинской помощи.
„ождь прошел, но на шиферную крышу еще капало с деревьев. Џозади
общежитиЯ журчал ручей. ђабочие играли в карты. Њигали и отравлЯли воздух
керосиновые лампы. Њо налил воду в побитый медный чайник и подвесил его над
огнем устроенного прЯмо в полу очага. Ћгонь тихо потрескивал. Њо уснул, как
охотничий пес, на деревЯнной лавке, рЯдом с посвистывающим чайником. ‚о сне
он услышал старинное имЯ ‚эй ‹э, при звуке которого возник роскошный дворец
(‡апретный город или стеклЯнный „ворец правосудиЯ в —энду?) и одетый в
золото император, дающий утреннюю аудиенцию министрам, воеводам и
придворным. ‚эй ‹э -- лучший в стране знаток лошадей. Ћн достиг преклонного
возраста и называет императору кандидатуру своего преемника, человека по
имени Ња.
-- ќто гений, ‚аше ‚еличество, -- говорит он. -- Ћн разбираетсЯ в
лошадЯх лучше менЯ. Ѓолее достойной замены нельзЯ и желать.
€мператор вызывает Ња в столицу, приказывает ему ЯвитьсЯ и выбрать в
императорских конюшнЯх лучшую лошадь из многих тысЯч. ќтот император --
жестокий и капризный тиран. „лЯ Ња (как две капли воды похожего на ‘тарого
ЌаблюдателЯ) ошибка равносильна гибели. Ћн идет в конюшни, осматривает
лошадей и уверенно выбирает одну из них. ‚зглЯнув, кого он выбрал, император
и весь двор разражаютсЯ смехом: мало того, что у лошади нет белой челки на
лбу, означающей чистоту породы, но это вообще какаЯ-то плохонькаЯ, тощаЯ
кобыла. €мператор призывает ‚эй ‹э и говорит ему:
-- Љак ты посмел обмануть менЯ, властелина всей страны? ’ы заслуживаешь
смерти. —еловек, которого ты мне указал, не умеет отличить жеребца от
кобылы!
Ќо ‚эй ‹э просит разрешить ему перед казнью взглЯнуть на лошадь,
которую выбрал Ња, а увидев ее, испускает вздох:
-- Ња в самом деле гений. џ ему в подметки не гожусь, -- говорит он
императору.
€ действительно, через два года после того, как император был убит во
времЯ народного восстаниЯ, новый правитель взЯл себе ту самую лошадь, и она
оказалась лучшей во всей стране, способной покрывать тысЯчи ли за день, как
сказочный крылатый конь.
Њо проснулсЯ в мгновенном озарении: он понЯл, что император -- это
судьЯ „и, а Ња, великий знаток лошадей, -- ‘тарый Ќаблюдатель за пометом
панды. Ќу а новый император, окруженный стражниками в доспехах, если снЯть с
него пышное одеЯние и накладную бороду, оказывалсЯ им самим, Њо. —то же
касаетсЯ крылатой лошади в шкуре неказистой лошадки, то это Явный намек на
снимок сломанной кости.
"„лЯ Ња внешность не имела никакого значениЯ, что же разглЯдывал ‘тарый
Ќаблюдатель, держа перевернутый снимок?" -- задумалсЯ Њо.
Ќа рассвете он снова поднЯлсЯ к хижине старца. ’от с корзиной за
плечами собиралсЯ в очередной обход.
-- Њожно Я пойду с вами? -- сказал Њо. -- ќто длЯ менЯ прекраснаЯ
возможность посмотреть на панду не в зоопарке, а в природной среде.
-- —тобы делать дурацкие фотографии?
-- Ќет. “ менЯ и аппарата нет. :
-- Џредупреждаю, вы только зрЯ потерЯете времЯ.
‚ голове Њо вертелась вычитаннаЯ неведомо где фраза: "‚се люди действиЯ
немногословны". …сли так, то Ќаблюдатель пандовых испражнений был великим
человеком действиЯ. Љаждый раз, когда Њо обращалсЯ к нему, он Явно испытывал
желание заткнуть уши. ‘начала аналитик подумал, что это объЯснЯетсЯ
презрением. Ќо чем глубже погружались они в дебри Ѓамбукового леса, куда
едва пробивалсЯ солнечный свет и где Ќаблюдатель должен был буквально
прорубать дорогу, тем понЯтнее становилось, что сама работа вынуждала его
хранить молчание. ‘лух заменЯл здесь зрение. Ѓольшие волосатые уши
ЌаблюдателЯ были постоЯнно занЯты делом. ‚друг он остановилсЯ и сказал, что
панда в соснЯке. Ћни добрались туда через двадцать минут быстрой ходьбы и
нашли свежие следы животного на влажной пружинистой почве, усыпанной рыжими
сосновыми иглами и трухлЯвыми шишками. Џахло смолой и сыростью. Ћтпечатки
были шириной с ладонь, большой палец на них далеко отстоЯл от остальных и
смотрел в другую сторону. Ќа некоторых следах можно было различить очертаниЯ
пЯтки и когтей.
-- € вы услышали, как ходит панда с другой стороны горы, больше чем за
километр?
‘тарик никак не отозвалсЯ на восторженную реплику Њо, и тот прибавил:
-- џ давно знал, что почти ослеп, но сегоднЯ понЯл, что Я еще и глухой!
‘тарый Ќаблюдатель не ответил. Ћн вытащил из своей корзины складной
метр, наклонилсЯ и стал по-портновски измерЯть длину и ширину следов.
Њо снова заговорил:
-- ‚ы не хотите лечить людей, потому что у вас нет диплома и вы
боитесь, что придетсЯ отвечать, если что не так. Ќо что касаетсЯ менЯ,
клЯнусь и могу дать расписку, что не буду иметь претензий, если вам не
удастсЯ вылечить ногу моей балерине.
Ќаблюдатель старательно измерЯл расстоЯние между отпечатками, как будто
ничего не слышал. ђасстоЯние было небольшим -- похоже, зверь бежал. ‘тарик
распрЯмилсЯ и пошел по следу.
Њо не отставал ни на шаг. Ќо старик шел быстро, как будто хотел в
наказание оставить его одного в лесу. Ћн перескакивал через ручьи, скакал с
камнЯ на камень, не уступаЯ в ловкости лоло. Њо с трудом поспевал за ним, а
иногда терЯл из виду. € тогда ему самому приходилось отыскивать следы панды
на влажной земле. Ћтпечатки множились, беспорЯдочно перекрещивались, было
похоже, что панда не то рыскала в разные стороны, гонимаЯ голодом или чем-то
другим, не то на-
рочно запутывала ‘тарого ЌаблюдателЯ, издеваЯсь над своим постоЯнным
партнером. ‘лед раздваивалсЯ, делал резкие повороты, петлЯл, насмешливо
поворачивал вспЯть и наконец терЯлсЯ на берегу речки.
Њо нашел ‘тарого ЌаблюдателЯ под деревом. Ћн что-то внимательно изучал
на самой обыкновенной с виду березе. Ќо вокруг нее висели обрывки лиан,
валЯлись истоптанные листьЯ. Ђ гладкаЯ серебристаЯ кора на стволе была всЯ
исцарапана, измочалена, местами содрана и распространЯла терпкий запах.
-- Ћт менЯ не так легко отделатьсЯ, -- еле переводЯ дух, сказал Њо. --
Ќо не беспокойтесь. џ только скажу вам кое-что и больше не буду приставать.
Ќе глЯдЯ на него, старик приникает к стволу. Ќоздри его расширЯютсЯ, он
впивает кисловатый аромат березового сока.
-- ‘кажу вам чистую правду...
Њо споткнулсЯ на полуслове и с трудом подавил желание признатьсЯ во
всем, объЯснить, что от того, как быстро срастетсЯ эта нога, зависЯт судьбы
нескольких людей, в том числе его собственнаЯ.
Ќет, он не может произнести перед этим бывшим зэком слово "судьЯ", оно
длЯ него ненавистно, мучительно, оно подобно огню, мечу и рекам крови.
-- џ десЯть лет изучал во ”ранции психоанализ, -- продолжил он. -- €
предлагаю вам сделку: если вы за десЯть дней вылечите ногу девушки, Я обучу
вас всем тонкостЯм этой новой науки, котораЯ произвела переворот в умах
людей.
Џервый раз за все времЯ старик повернул к нему голову и смерил
оценивающим взглЯдом.
-- ”рейд, основатель этой науки, открыл тайную пружину мира.
-- € что это за пружина?
-- ‘екс.
-- —то-что, повторите?
-- ‘…Љ‘.
‘тарик захлебнулсЯ диким, неудержимым смехом. Ћн ничего не мог с собой
поделать, хохотал, задыхалсЯ, сгибалсЯ пополам, едва не покатилсЯ на землю к
подножию березы.
-- Ќадо бы позвать сюда вашего господина ”рейда, -- выговорил он,
отдышавшись и показываЯ на ободранный ствол. -- Џусть бы объЯснил, зачем
зверь терсЯ об этот ствол.
-- Ќаверное, он голоден. ”рейд сказал бы, что он испытывает
материальную фрустрацию.
-- Ќичего подобного, молодой человек. Ћн как раз хотел оторвать себе
Яйца.
ЏотрЯсенный, взволнованный, онемевший Њо смотрел на это реальное
доказательство самокастрации, феномена, о котором он читал в книгах. ‘олнце
испещрило леопардовыми бликами безмолвный, сиЯющий, чудесный ствол. Њо было
обидно, что его интерпретациЯ оказалась ошибочной. Џока он корил себЯ,
‘тарый Ќаблюдатель пошел дальше.
—ас спустЯ Њо представилсЯ еще один случай удивитьсЯ. ‘ утра им
попадалось в лесу множество самых разнообразных бабочек, одна другой
красивее, но ‘тарый Ќаблюдатель не проЯвлЯл к ним ни малейше-
го интереса. ‚друг он застыл и дал знак Њо остановитьсЯ и не шуметь. Њо
увидел, что посреди черной тропы в бамбуковых зарослЯх порхает над
фиолетовыми васильками и желтой пижмой маленькаЯ неприметнаЯ бабочка. ‘тарик
расплылсЯ в довольной улыбке, как энтомолог, нашедший после долгих поисков
редкий вид, и сказал:
-- ‘егоднЯ мы вернемсЯ домой не поздно.
Ќе знаЯ, что еще может выкинуть старый натуралист, Њо сосредоточилсЯ,
чтобы проЯвить себЯ блестЯщим и достойным учеником ”рейда. Ћни молча пошли
вслед за черной с синим отливом и светлыми полосками бабочкой. Ћна летела
медленно и низко, почти касаЯсь густой травы и Ядовитых грибов, которые
местами перегораживали тропу. Њо по щиколотку утопал в жидкой грЯзи. Ћн так
напрЯженно смотрел на бабочку, что вовсе перестал ее видеть. …е пЯтнышки и
полоски сливались с зубчатыми листьЯми папоротников, раскинувшихсЯ на
узловатых, перекрученных белых корнЯх бамбука и темно-зеленых лишайниках.
‚друг бабочка чаще забила крыльЯми, закружилась, заплЯсала в воздухе и
словно бы расцвела, похорошела. —то ее прельстило: какой-то особый аромат?
‡апах самки? Ќо как раз в тот миг, когда Њо собралсЯ дать фрейдистский
комментарий поведению бабочки, она, к его разочарованию, опустилась в канаву
и села на кучу помета. Љрылышки ее трепетали от возбуждениЯ.
-- Џовезло! -- воскликнул старик, спрыгиваЯ в канаву, и тихонько
прибавил, глЯдЯ на хрупкое создание: --ЏриЯтного аппетита, малышка! ‡наю,
знаю, пандино дерьмо -- твое любимое лакомство!
ќта картина потрЯсла Њо до глубины души: звериные экскременты, бабочка
и старый зэк. ‚ этой непреходЯщей троице было что-то возвышенное, почти
вечное. Џеред ее лицом Њо показались мелочными и суетными всЯ его жизнь,
словари, тетради, все мысли и треволнениЯ. ’ак же, как и его неверность,
вранье в горах у лоло и вообще всЯ эта затеЯ заЯвитьсЯ в Љитай и разыгрывать
спасителЯ.
€з-за висЯщей в воздухе влаги помет блестел, словно покрытый коричневым
лаком. Ѓабочка улетела, а ‘тарый Ќаблюдатель достал свои инструменты, собрал
помет, погрузил в полиэтиленовый пакет и сложил все в корзину.
Ћни пустились в обратный путь к хижине старца. ’ам он расстелил перед
домом бамбуковую циновку и разложил на ней помет длЯ просушки на солнце.
Џотом принес из хижины еще несколько пакетов с таким же содержимым, на
каждом стоЯла дата.
-- ‚ доме слишком сыро, -- объЯснил он Њо, -- приходитсЯ все времЯ
просушивать. —еловек из центра приезжает забирать добычу только два раза в
месЯц.
‘тарик вывалил на циновку помет из всех пакетов и разложил в
хронологическом порЯдке. Љатышки не обесцветились, но стали из-за влажности
губчатыми, кое-где были видны полупереваренные кусочки листьев. ‡акончив
работу, ‘тарый Ќаблюдатель неожиданно спросил:
-- ‚ы могли бы прожить всю жизнь с простой крестьЯнкой?
-- Ћ чем вы? Ќе понимаю, что вы хотите сказать.
-- ‘огласны ли вы, если Я вылечу ногу вашей балерины за десЯть дней,
женитьсЯ на моей дочери?

5
Њорской огурец
ЏроживаЯ в пекинской четырехзвездочной гостинице "ЌоваЯ столица", где
проходил съезд китайских юристов и чиновников, судьЯ „и вел здоровый, почти
аскетический образ жизни и придерживалсЯ диеты на основе морских огурцов,
предписанной ему сексологом, -- готовилсЯ к празднеству плоти, которое по
приезде устроит ему психоаналитик Њо.
‹ишитьсЯ ежедневного удовольствиЯ набивать себе брюхо до отвала длЯ
такого закоренелого чревоугодника было страшным испытанием, пыткой на
медленном огне. Ћн еще в детстве отличалсЯ прожорливостью. Ѓывало, мать
перед каждой едой откладывала то Яйцо, то кусочек мЯса, то куриную ножку,
чтобы потом, после семейной трапезы, дать его1 хилой сестренке, у которой не
хватало сил боротьсЯ за пищу с братом-людоедом и котораЯ из-за этого плохо
росла. Ѓудущий судьЯ „и уже тогда проЯвил редкостную ловкость пальцев, а
именно большого и указательного правой руки, виртуозно орудуЯ палочками
(позднее тот же железный указательный палец будет спускать курок, никогда не
даваЯ промаха). Ћн мог одним-единственным движением палочек выхватить из
кастрюли целый фунт лапши. •оп! -- и больше никому ни лапшинки. Ћдно слово--
гений! ђодители его были люди бедные и необразованные, тарелок в доме не
водилось. Њать подавала еду прЯмо в кастрюлЯх, котелках и сковородках,
ставила их на стол, и каждый хватал что мог. Љогда будущий судьЯ заносил
палочки над жирным закопченным чугунком, братьЯ и сестры принимались изо
всех сил отпихивать его, но перевес был не на их стороне. Џовзрослев и
поступив в отборный расстрельный взвод, он сохранил это свое превосходство и
объедал товарищей по казарме -- грубый солдатский харч тоже ели из общей
миски.
‚ ту пору он любил прогуливатьсЯ по городу в одиночку и захаживать в
"Ћслиный котел". Џроходил прЯмиком на кухню, где в огромном чане всегда
варилась четверть ослиной туши. Џовар уже знал его повадку и, ни слова не
говорЯ, запускал в котел крюк и подцеплЯл здоровенный кус жирного, горЯчего,
дымЯщегосЯ мЯса. ђазрезал его тЯжелым длинным ножом, клал в миску, заливал
бульоном, приправлЯл мелко нарубленным луком, перцем и солью. Ђ под конец
задавал непременный вопрос, который стал между ними условным знаком:
-- „обавим сегоднЯ ослиной крови?
…сли судьЯ „и отвечал положительно, это значило, что он в тот день
расстрелЯл одного или несколько приговоренных. ’огда повар брал миску,
выходил из кухни и, сидЯ на низком табурете, резал на кусочки комки
свернувшейсЯ крови, которые плавали на поверхности котла как красные
желатиновые кубики. ‘удьЯ „и обожал -- обожает и сейчас -- лакомитьсЯ этими
нежными, тающими во рту кровЯными комочками. Џотом он съедал мЯсо,
проглатывал не жуЯ, будто страшно оголодал, хрЯщики, высасывал из кости мозг
и наконец с шумом выхлебывал суп.
…ще несколько лет спустЯ, когда он надел судейский китель, а жизнь его
озарилась Ярким солнцем (не солнцем председателЯ Њао, как сказано в самой
известной песне, которую миллиард китайцев распевал це-
лых полвека: "Љраснеет небо на востоке. ‚осходит солнце. ќто он, наш
председатель Њао...", -- а другим, западным солнцем капитализма на
коммунистический лад) и приобрела ореол богатства, власти и нескромного
очарованиЯ буржуазии, он приобщилсЯ к европейской кухне и стал скрупулезно
соблюдать новый этикет. ЃелаЯ салфетка вокруг шеи, бренчанье вилок, ложек и
ножей и бесконечнаЯ перемена тарелок. Љролик по-охотничьи, савойскаЯ капуста
"дюшес", почки в мадере, семга со сливками... ќти экзотические блюда длЯ
него театр, кино, шоу (он выучил какие-то крохи английского и обожает слово
"шоу", которое произносит как "су" с сильным акцентом). Ћн открыл, что в
западной кухне, как и в западной цивилизации, все -- сплошное су. „аже войну
они объЯвлЯют прежде всего ради су. “ него же все наоборот. Ћн, судьЯ „и,
любит, чтобы все было основательно, никакого су; он выносит людЯм приговоры.
Љаждый вечер, возвращаЯсь домой, он чувствует себЯ помолодевшим, оттого что
ему удалось разбить еще несколько жизней, разрушить еще несколько семей. Ћн
печатает шаг и, входЯ на виллу, так топает по ступенькам, как будто в нее
врываетсЯ полк солдат. Џри этом мощном звуке его жена выскакивает из спальни
и бросаетсЯ ему на шею, протЯжно, как в китайской опере, голосЯ:
-- ’ы вернулсЯ, господин судьЯ?
(Џримечание автора длЯ китайских читательниц, которые собираютсЯ
вступить в брак: обращение к мужу по его должности кажетсЯ мне некоторым
перебором, чем-то нетипичным, особенно в домашней обстановке. ‡ато сам
вопрос поставлен с исключительной находчивостью. ‚ нем содержитсЯ ключ к
искусству супружеской жизни, благодарЯ которому на протЯжении тысЯчелетий
сохранЯетсЯ крепость наших семей: никогда не задавать неудобных вопросов. Ќе
спрашивайте мужа, откуда он вернулсЯ и что делал. Ќикогда! Љонстатируйте сам
факт в вопросительной форме, показываЯ не только, что вы о нем заботитесь,
но и что его возвращение -- чудо, в которое вы едва осмеливаетесь поверить.
Ћт счастьЯ и восторга вы в силах лишь что-то пролепетать. ќто касаетсЯ и
отношений с другими людьми. …сли, например, вы заводите разговор с
человеком, который сидит за столом и обедает, не спрашивайте его, что он
ест, такой вопрос может поставить его в неловкое положение -- вдруг он ест
какое-нибудь очень дешевое кушанье, -- спросите лучше: "‚ы едите?" ќто будет
очень изысканно и безукоризненно.)
‚ европейской кухне судьЯ „и больше всего ценил колбасные изделиЯ.
€ногда он заходил позавтракать в "•олидей-€нн", лучшую в городе гостиницу.
’ам, в квадратном садике, где располагалсЯ буфет, он мог отведать колбаски,
до которой был весьма охоч, а кроме того ветчины, копченой куриной грудки,
салЯми или отбивной. Џо его меркам, все это были приЯтные закуски, слишком
легкие длЯ обеда или ужина, особенно когда надо утолить физический и
моральный голод, который вызывало у него вынесение смертного приговора. Џо
остроте ощущений и возбуждающей силе суд превосходит саму казнь, ведь там
стрелок только выполнЯет чужую волю и чужие приказы. Љак ни велико
удовольствие убивать, чисто мужское и ни с чем не сравнимое, но во времЯ
судебных заседаний к мужскому упоению властью над жизнью и смертью человека
прибавлЯетсЯ свойственное скорее женщинам наслаждение игрой, полное невинной
детской жестокости, похожее на забаву кошки с мышкой: чуть отпустить жертву,
самую малость, чтобы в ней зашевелилась надежда. ‘начала мышь не ждет
спасениЯ и только больше сжимаетсЯ. Љошка разжимает когти еще немножко,
поощрЯет ее -- давай! Њышка бросаетсЯ прочь. Ђ кошка поджидает, подстерегает
и в последний момент, когда мышь уже поверит в свободу, вонзит в нее
безжалостные когти -- бац! -- игра окончена. Џосле такого напрЯжениЯ весь
организм, все мышцы истощаютсЯ и требуют подкреплениЯ. ’ак многие мужчины
после секса испытывают лютый голод и принимаютсЯ опустошать холодильник.
‚от чем объЯснЯлось пристрастие судьи к свиным внутренностЯм. Џосле
суда или затЯжной партии в маджонг он обжиралсЯ свиными почками, печенками,
Языками, хвостами, сердцами, легкими, кишками, ушами, ножками и мозгами. Ћн
даже включил в судебный штат домашнего повара-шанхайца, который мог в любое
времЯ суток приготовить ему жаркое из потрохов в вине по-шанхайски; оно
тушитсЯ на медленном огне и приправлЯетсЯ толченым имбирем, цветками
кардамона, анисом, корицей, кусочками поджаренного тофу с гнильцой, желтым
вином и клейким рисом, который обычно идет на перегонку. ‘идЯ в пекинской
гостинице, судьЯ грезит об этом блюде, он словно видит воочию блестЯщие от
прозрачного жира стенки глинЯного горшка и кусочки потрохов, волокнистые,
красноватые, мЯгкие, сочные, проспиртованные и пропитанные прЯностЯми и
травами, с резким, сладко-соленым вкусом, в котором мед смешиваетсЯ с
плесенью, и у него текут слюнки.
ђекомендованные пекинским сексологом морские огурцы -- полнаЯ
противоположность его любимому жаркому. ќти иглокожие моллюски --
родственники морских звезд и ежей, они обитают на дне морЯ, в коралловых
рифах. Џродукт очень дорогой и редкий, поскольку добывают его только в
€ндийском океане и в западной части ’ихого. ‹овцы нырЯют на большую глубину,
ощупывают вслепую заросли кораллов и снимают урожай этих живых овощей.
‚ернувшись с добычей, нырЯльщик раскладывает ее сушитьсЯ на берегу. Џохожий
на сороконожку морской огурец сжимаетсЯ на воздухе, тает на солнце и
превращаетсЯ в студенистую массу. —тобы она затвердела, ее надо сразу же
посыпать солью, и тогда моллюск приобретает форму мужского члена длиной в
десЯть-пЯтнадцать сантиметров, цветом он также напоминает человеческую кожу
в прожилках, складках и бугорках. „лЯ употреблениЯ в пищу его бросают в
кипЯщую воду, он надуваетсЯ, и конец его тоже становитсЯ похожим на головку
пениса.
ЃлагодарЯ фаллическому облику морской огурец занимал в древнекитайской
медицине особое, аристократическое место, он, как монарх, вознесен над
другими лекарственными средствами. €м пользовали императоров, истощенных
ласками тысЯчи наложниц. ‚ эпоху ’ан его называли "морской силой", а спустЯ
несколько столетий он получил наименование, под которым известен до сих пор,
-- "морской женьшень". „олгое времЯ вкушать этот деликатес имели право лишь
верховные правители. €зредка император мог предложить кусочек какому-нибудь
министру или генералу, желаЯ заручитьсЯ его преданностью в политической
интриге или военном конфликте. ‚ начале XX века, после падениЯ последней
династии, евнух-повар •э ѓун-гун (злые Языки утверждают, что он был не
поваром, а цирюльником) открыл у северных ворот ‡апретного города ресторан
"‘тойкий боец", и в первый раз за всю ис-
торию китайских возбуждающих средств запах морского женьшенЯ проник за
стены дворца и коснулсЯ ноздрей столичных жителей. Ќо понадобилось еще сто
лет, чтобы с наступлением китайского капитализма Яство настолько
демократизировалось, что попало, хоть и в посредственном исполнении, на стол
нуворишей.
Ћдна беда -- это редкостное кушанье, это легендарное снадобье
совершенно безвкусно. “силиЯ многих поколений императорских поваров,
перепробовавших все мыслимые приправы, ни к чему не привели -- морской
огурец был и осталсЯ пресным, отвратительно, тошнотворно пресным. Ќетрудно
понЯть, как должен был страдать судьЯ „и, соблюдаЯ предписанную ему
"огуречную" диету. “тром официант из ресторана напротив гостиницы приносил
ему в номер поднос с никелированным колпаком, под которым стоЯла пиала
рисовой каши с морским женьшенем. ‘огласно рецепту лучших гонконгских
кулинаров, в кашу во времЯ приготовлениЯ постоЯнно подливали воду до тех
пор, пока все рисинки не разваривались. Ќо морской женьшень как был, так и
оставалсЯ резиновым. ‚ обед тот же официант под тем же колпаком доставлЯл
"морской женьшень в красном масле", то есть порезанный мелкими ломтиками и
политый морковным соком, фирменное блюдо пресловутого "‘тойкого бойца".
ЏреснаЯ жвачка. Ќа ужин все таким же образом подавалсЯ суп из морского
женьшенЯ с душистыми грибами и бамбуковыми побегами. ‚ода водой.
ђезультаты диеты сказались на четвертый день. ‘удьЯ „и почувствовал,
что его члена, ледЯного с той ночи, когда он очнулсЯ в морге, коснулось
живительное тепло.
"Ќадо скорее ехать в —энду", -- ликуЯ, подумал он.

6
€волга
ЏоЯвление на столике у постели ’ропинки мази, изготовленной
специалистом по пандовому дерьму, в невиннейшей, плотно закрытой таре:
консервной банке, стеклЯнной баночке из-под вареньЯ и флаконе, -- вызвало
гнев у всего медицинского персонала травматологического отделениЯ лучшей
сычуаньской больницы. ”анатики, свЯто веровавшие в единого бога-скальпелЯ,
делали юной пациентке и ее опекуну Њо сначала устные, а затем и письменные
предупреждениЯ, угрожали немалым штрафом и немедленной выпиской, если они не
выкинут вон сомнительное, шарлатанское, позорное, антинаучное снадобье.
ќтот категорический запрет, говоривший о недостатке толерантности, а
также спешка заставили Њо перебратьсЯ с девушкой в гостиницу "Љосмополитен",
удобную, спокойную, полупустую, на южной окраине —энду. Џринадлежала она
пожилой крестьЯнской паре, разбогатевшей на торговле цветами из своих
теплиц, и располагалась в их собственном, переоборудованном доме. ‚ ней было
восемь номеров, холл с алтарем Ѓога богатства и настенными часами, которые
показывали времЯ в Ќью-‰орке, Џекине, ’окио, ‹ондоне, Џариже, ‘иднее и
Ѓерлине. ‚о дворе перед домом стоЯла двухметроваЯ клетка. Ќе ивоваЯ, какие
подвешивают на гвоздик, и не бамбуковаЯ, какие укреплЯют на ветках деревьев,
а железнаЯ, в форме пагоды, покрашеннаЯ в зеленый цвет. ‚ клетке
на жердочке сидела соннаЯ птица. ќто была иволга. Џри виде новых
постоЯльцев птица проснулась и пропела несколько нот. „евушка на костылЯх
скакала, не касаЯсь одной ногой земли, через двор. Њужчина в очках,
нагруженный вещами, хотел помочь ей, но она гордо отказалась и поскакала еще
быстрее. Њожно подумать, прибыла благороднаЯ девица с поврежденной ногой и
при ней старый, неуклюжий, близорукий лакей.
‡а несколько дней ’ропинка сильно изменилась. ‘тала раздражительной,
обидчивой, капризной, то и дело огрызалась. ‘просит ее Њо: "—то ты хочешь на
обед?" Ћна в ответ: "‚се равно!" € больше ни слова. Љусает губы, накручивает
прЯдь волос на палец и смотрит на него, надувшись как балованный ребенок. Њо
покорно терпел такую перемену в их отношениЯх: ничего не поделаешь, у всех
больных портитсЯ характер. ’еперь, когда каждое движение причинЯло будущей
кинозвезде острую боль, она не могла оставатьсЯ такой же милой, веселой,
кокетливой и лукавой, какой была прежде.
Љомната ’ропинки на втором этаже такаЯ темнаЯ, что даже днем приходитсЯ
зажигать висЯщую под потолком голую лампочку. ‘тены тонут в наводЯщих тоску
потемках.
„евушка лежит на кровати, положив левую ногу поверх одеЯла. ‚ходит Њо с
тазом теплой воды, ставит его на пол. Ќаклонившись, бережно спускает до
колен пижамные штаны больной. ‘ломаннаЯ нога раздута, кожа как-то нехорошо
блестит, чуть ли не светитсЯ и всЯ в темных пЯтнах.
-- ‘инЯков стало больше, чем вчера, -- говорит ’ропинка. -- Џротивно
смотреть. Ќе нога, а карта мира.
Њо улыбнулсЯ. Ќа ноге кишели, расползались, сливались друг с другом
пЯтна разных цветов, от синего до черного, включаЯ все оттенки фиолетового,
и некоторые из самых крупных в самом деле напоминали очертаниЯми материки.
-- Ќачнем с —ерной Ђфрики, -- сказал он и снова улыбнулсЯ, довольный
тем, что смог за удачной шуткой спрЯтать чувство неловкости и вины, которое
вспыхивало в нем при виде этой искалеченной ноги.
Ћн подложил под голень полотенце, смочил губку теплой водой и осторожно
протер пЯтно в центре карты, густо-черное, с фиолетовыми, синими и красными
прожилками, похожее на жертвенную черепаху, подвешенную так, что треугольнаЯ
голова окуналась в океан. Џосреди этого черного континента Явственно
выделЯлось углубление с двумЯ поперечными складками на коже. "‚ этом месте
концы сломанной кости", -- подумал Њо и, как умелаЯ медсестра, обтер участок
вокруг, не задев очаг боли.
-- ѓоворЯт, самый удивительный подвиг ‘тарого ЌаблюдателЯ, --
рассказывал он, -- это исцеление одного охотника. “ того была сломана скула,
и в месте удара образовалась вмЯтина. ’ак старик не только срастил кость, но
и все выровнЯл -- следа не осталось.
-- Љак это, без операции?
-- Ћдними компрессами с той самой мазью, которую он мне дал длЯ тебЯ. ‚
ней намешаны какие-то чудодейственные травы, они притЯгивают осколки друг к
другу.
Ћн обмыл всю ногу, достал из кармана свЯзку ключей с нацепленным тут же
перочинным ножиком, лезвием отковырнул крышку жес-
тЯнки. Џо комнате распространилсЯ резкий смрадный дух -- запах грЯзи,
тины, гнили, болотной жижи.
-- ‚онЯет ужасно, -- поморщилась ’ропинка. -- Љак будто сидишь на дне
колодца у нас в деревне.
†естЯнка неизвестно из-под чего (этикетка давно отвалилась) была
наполнена черной, вЯзкой, похожей на слизь мазью.
-- ‘тарик сказал, что это длЯ первой повЯзки.
‹езвием ножа он наложил мазь на сложенную в несколько раз трЯпицу,
котораЯ мгновенно утратила свою белизну. Џотом осторожно прижал компресс к
ноге ’ропинки и замотал бинтом.
Ќочью Њо проснулсЯ оттого, что девушка стучала кулаком в перегородку
между комнатами.
-- ’ебе больно? -- спросил он в темноте, прижимаЯсь губами вплотную к
штукатурке.
-- „а, но не в этом дело. ’ы не можешь пойти накормить несчастную
птичку? Ћна голоднаЯ.
-- Љакую птичку, беднаЯ моЯ хромаЯ принцесса?
-- €волгу, котораЯ сидит в клетке.
Њо прислушалсЯ. ѓде-то над головой пробежала крыса. ЌочнаЯ бабочка
билась об оконное стекло. ‚дали прогудел автомобиль. Љвакала лЯгушка. €,
перекрываЯ все эти звуки, свистела во дворе иволга, издаваЯ острые,
тревожные, металлические звуки, как будто кто-то в ночи играл на пиле.
-- —увствуетсЯ, что домашнЯЯ, -- сказала ’ропинка. -- „икие иволги
кричат по-другому.
-- Ђ как они кричат?
„евушка несколько раз коротко свистнула, изображаЯ иволгу, но
получилось похоже на воробьиное чириканье. Њо засмеЯлсЯ и окончательно
проснулсЯ. Ћн встал, взЯл из пакета пачку печеньЯ и спустилсЯ во двор.
Ќакрошил печенье в ладонь и просунул в клетку. ’ропинка не ошиблась --
иволга была страшно голоднаЯ. Ћна сорвалась с шестка и сверкающей золотой
стрелой спикировала к Њо, забрызгав его водой из поилки. Џтица зацепилась
когтЯми за прутьЯ клетки и повисла вниз головой, на крыльЯх перьЯ у нее были
Ярче, чем на тельце. Ћна клевала с руки Њо и дрожала от удовольствиЯ. Љогда
печенье было съедено до последней крошки, иволга, не выказав ни малейшего
признака благодарности, снова уселась на шесток. ’еперь она была сыта и,
даже не поглЯдев на своего благодетелЯ, принЯлась щегольски чистить перышки.
Њо, слегка обиженный, пошел назад, но вдруг у него за спиной, в клетке,
раздалсЯ почти человеческий голос. Њо подскочил от удивлениЯ и обернулсЯ.
‘амовлюбленное пернатое несколько раз произнесло одно и то же слово, по
слогам и без выражениЯ. Ћтчетливые, граненые и совершенно непонЯтные звуки.
Ќаутро Њо расспросил хозЯйку гостиницы и узнал от нее, что родители
благородной птицы принадлежали христианскому пастору. Љ нему приезжало много
любителей со своими иволгами -- предлагали деньги и разные подарки и просили
позволениЯ поставить клетки с питомцами рЯдом с этой парой, чтобы те
наслушались и научились так же разговаривать. Ќо пастор не соглашалсЯ. Џосле
его смерти певчаЯ чета прожила недолго. Ђ осиротевший птенец вырос и времЯ
от времени выдает словечко, которое перенЯл у родителей. ‚роде бы на латыни.
Џастор
произносил его под конец богослужениЯ. ќто, кажетсЯ, последнее слово
•риста.
Њо, как и его западные коллеги, читал Ѓиблию, но последнего слова
•риста что-то не помнил. Ћн записал этот случай на первой странице новой
тетради и пообещал себе отыскать свЯщенный источник загадочной цитаты. Ќо
забыл.
ЌесмотрЯ на плотную повЯзку, запах тины три днЯ не выветривалсЯ из
комнаты хромой принцессы. …сли ей хотелось принЯть душ, верный, безропотный,
близорукий санитар, стоЯ на коленЯх перед кроватью, оборачивал больную ногу
полиэтиленовой пленкой и закреплЯл розовыми резинками. Ћт запаха мази у него
кружилась голова.
Ќа четвертый день он снЯл повЯзку и обмыл ногу, перед тем как наложить
новую. ‘инЯки посветлели. Ђфрика была уже не черной, а серой, местами с
синевой, и поверхность ее, как и других континентов, значительно
уменьшилась. Ђ у черепахи рассосалась шеЯ. ’реугольнаЯ головка превратилась
в крошечный островок в океане.
Џациентка ужасно обрадовалась, а Њо открыл банку из-под вареньЯ с мазью
длЯ второго раза. Ѓанка была стараЯ, стекло давно потерЯло прозрачность и
блеск. ’емно-коричневаЯ мазь имела какой-то странный, сложный запах. ‚ нем
смешивались жир, воск, опиум, ладан, какие-то корни, травы, кора, Ядовитые
грибы, слышалсЯ даже навозный душок. Њо разглЯдел кусочки листьев и грибных
ножек, когда выкладывал мазь на трЯпку.
-- Џравда, что этот твой золотарь выправил сломанную скулу так, что
следа не осталось?
-- „а. € знаешь, что ему помогло? ђентгеновский снимок. ѓлЯдЯ на него,
он почувствовал, что какаЯ-то невидимаЯ ткань осталась неповрежденной и
удерживала осколки кости. …го мазь стЯнула их, он так и сказал: "‘тЯнула",
-- и срастила.
-- € с моей ногой тоже так получитсЯ?
--„умаю, да.
-- ѓде он всему этому научилсЯ? Ћн тебе не рассказывал?
-- Љогда-то в молодости в своем родном городе он изучал лекарственные
травы и ходил к одному врачу старинной школы, который умел как никто лечить
катаракту иглоукалыванием, знал какие-то точки в деснах. € предложил ученику
передать ему секрет, если он женитсЯ на его дочери. ’от согласилсЯ и
унаследовал драгоценный секрет. Ђ много лет спустЯ, уже во времЯ культурной
революции, он скрывалсЯ в горах ќмэйшань и однажды, собираЯ травы, упал в
Яму и сломал ногу. ‚от тогда-то один буддийский монах вылечил его за десЯть
дней. Ћни подружились и обменЯлись секретами: как лечить катаракту и как
сращивать кости.
—ерез два днЯ позвонил зЯть мэра и поднЯл тревогу: судьЯ „и решил
вернутьсЯ раньше времени. Љатастрофа! Љ счастью, через несколько часов дали
отбой: передумал. Њожно спокойно жить дальше. ‘остоЯние больной ноги
улучшалось с каждым часом.
-- Љак будто по ней пылесосом водЯт, Я это каждой клеточкой чувствую,
-- говорила хромаЯ принцесса. -- ‚от только что как будто червЯк прополз от
лодыжки к колену. Ђ теперь спускаетсЯ.
Џоследнюю повЯзку наложили, как велел ‘тарый Ќаблюдатель, на шестой
день. Ћстатки мази от предыдущего компресса тщательно смыли (Њо знал теперь
каждый сантиметр этой ноги), подложили под голень полотенца, открыли флакон.
’ропинка хотела вытащить тугую пробку зубами, но Њо воспротивилсЯ:
-- ‘тарик сказал, что там есть порошок из высушенного желчного пузырЯ
павлина, это самый главный компонент, но им можно отравитьсЯ, и даже до
смерти. Љогда-то знатные монголы и маньчжуры глотали этот порошок, чтобы
покончить с собой.
-- Љак, ты говоришь, эта отрава называетсЯ?
-- †елчный пузырь павлина.
-- Љрасиво! “ павлина все красивое, даже желчный пузырь, хоть Я и не
знаю, что это за штука.
-- ќто такой черный мешочек около печени. ’ы навернЯка видела, когда
потрошила курицу.
-- Њне нравЯтсЯ павлины. Ћни как короли... -
-- ѓоворЯт, смерть от павлиньей желчи безболезненнаЯ, тихаЯ, спокойнаЯ.
…сть такой старинный стих: "“мер в звездном фонтане, раскинувшемсЯ, точно
хвост огромного павлина".
Љто там идет с костистым, зловещим лицом?
‘удьЯ „и? ‚о дворе темно -- не узнать. €ли мне уже не годЯтсЯ очки?
’ерЯю зрение. …сли и дальше так пойдет, под конец всех этих приключений
совсем ослепну.
Љожаные подметки скрипЯт по гравию. Ћн купил себе в Џекине новые
итальЯнские ботинки? €ли ему подарили -- кто-нибудь более ловкий, чем џ?
аги на лестнице -- как будто целаЯ армиЯ идет парадным маршем. ‚от он
поднимет ногу и замрет, а потом как грохнет по ступеньке что есть силы. аги
протопали по коридору и остановились за дверью ’ропинки. “дар и долгий,
рассыпчатый скрип -- дверь открылась. ђаздаетсЯ голос судьи -- он говорит о
себе в третьем лице:
-- Ђ вот и судьЯ „и пришел к вам, барышнЯ.
-- ‡аходите, пожалуйста. ‘адитесь, господин судьЯ.
-- Њикрофонов, скрытых камер нет?
(‘лышно, как судьЯ подходит к кровати и, кажетсЯ, опускаетсЯ на колени
-- проверЯет, нет ли чего-нибудь под ней.)
-- ‡наешь, где был судьЯ „и? ‚ Џекине. Ћн собиралсЯ приехать пораньше.
Ќо не вышло. (‘крип стула -- видимо, он сел.) …го попросили сделать доклад.
‚се китайские чиновники и юристы хотели узнать, как он притворилсЯ мертвым,
чтобы накрыть преступную шайку в морге —энду. €сториЯ такаЯ жуткаЯ, по ней
уже собираютсЯ снимать телефильм.
-- € вы будете играть сами себЯ?
-- Њожет быть. —тобы был настоЯщий реализм... Ќо ты что-то неважно
выглЯдишь.
-- „а. Њне делали операцию, и Я еще не совсем здорова.
-- ‚от видишь, у судьи „и верный глаз! Ћт него ничего не ускользнет.
Љак тебЯ зовут? -- ’ропинка.
-- Џлохое имЯ. Ќаша страна стала могучей и процветающей, никто больше
не ходит по тропинкам. Њы гордо и уверенно шагаем широкой дорогой
социализма. €мЯ надо поменЯть. ‘удьЯ „и будет называть тебЯ
„орогой.
(Њолчание. Њолодец, правильно делает, что не спорит. ѓде она? ‘идит в
постели? €ли стоит у стены? ‡лодей встает со стула.)
-- €ди ко мне, „орога. ‚озьми мою куртку и повесь в шкаф на вешалку.
-- ’ут нет шкафа. џ повешу ее на дверь.
(Џервый раз слышны шаги ’ропинки -- она идет от стенки к двери,
очень медленно.)
-- ќто что за шутки? ’ы ходишь, как старушка с забинтованными ногами. Ђ
ну-ка...
(Ћна вдруг испускает громкий стон.)
-- ’ебЯ так поразил судьЯ „и? Џрекрасный, сильный и неотразимый?
-- Џростите, это лоло.
-- —то? ’ы лоло? ЌевероЯтно! „орога ‹оло -- вот твое полное имЯ. ‹юблю
смотреть, как плЯшут женщины-лоло. Ћни такие страстные, ритмичные, задорные.
‘танцуй-ка мне!
-- џ не могу.
-- Ќе ломайсЯ! ‚се лоло умеют танцевать. ‚змахнула рукой и пошла! „авай
станцуем вместе, как влюбленные на празднике огней у вас в горах. —то за
странный запах? Ћт тебЯ пахнет порохом. Ќу давай, пошли! "Џекинские златые
горы"!
(Ћн подхватил ее и запел эту известную революционную песню, но не успел
допеть строчку, как недолеченнаЯ нога ’ропинки подвернулась
и она упала.)
-- —то происходит? ’ы соображаешь, что делаешь? “пускаешь шанс
потанцевать с самим судьей „и! …го терпение скоро лопнет. Џойди прими душ и
ложись рЯдом с ним.
(Ћна встает. ‘о стоном -- ей, наверно, больно. ’Яжелые шаги и скрип
пружин. ‘удьЯ взгромоздилсЯ на ложе. ‚орочаетсЯ. Ђ девушка опЯть упала и
вскрикнула.)
-- Џерестань паЯсничать перед судьей „и. Ќе смешно.
-- џ не паЯсничаю. џ попала в аварию и сломала ногу.
-- —то?! ќтот поганый психоаналитик хотел подсунуть мне хромую? Љакое
оскорбление! ‘удьЯ „и не станет спать с калекой!
(Ћдним прыжком выскакивает из кровати и разражаетсЯ потоком брани.
“ходит и захлопывает дверь, так что трЯсутсЯ стены. ‘вирепые шаги по
лестнице, по двору, и Њо проснулсЯ.)
…ще минуту он, не до конца очнувшись, соображает, правда все это или
ему только приснилось. ‚о дворе хрипло кричит в своей клетке-пагоде иволга,
и эти крики возвращают его в реальность. Ћн приникает ухом к перегородке --
’ропинка ровно дышит. ЉакаЯ радость! ’о был всего лишь страшный сон...
Њо разглЯдывал свежий снимок: "Џросто чудо!" ‘ломанные концы сошлись,
кость вырисовываетсЯ цельным светЯщимсЯ пЯтном. ‚от она, волшебнаЯ
живучесть, первобытнаЯ сила. —ернаЯ пленка с костЯми -- как победоносный
пиратский флаг.
„нем он водил ’ропинку в больницу на рентген. ‘нимок обещали выдать
через три часа, Њо осталсЯ ждать, а ’ропинка ушла. Њо дал ей двести юаней и
сказал:
-- Џройдись по магазинам и купи себе что захочешь. ќто мой подарок.
"€нтересно, где она сейчас? -- думал аналитик, идЯ домой со снимком. --
‚се еще ходит по магазинам? € что она купила? Џомаду? ‘ерьги? ЏлатьЯ?
’уфли?"
Ћт радости он не чуЯл под собой земли. Џарил, летел над нею. ‘пустилсЯ
вниз по главной улице, Ќародной, свернул налево, пошел вдоль елковой реки к
ћжному мосту. € по дороге улыбалсЯ всем встречным: мужчинам и женщинам,
старикам и детЯм, даже полицейским, которые обычно нагонЯли на него страх.
…му хотелось каждого остановить и показать снимок -- доказательство
настоЯщего чуда, сотворенного ‘тарым Ќаблюдателем.
"…сли Я когда-нибудь женюсь... (Ќа ком? Ќа ѓоре ‘тарой ‹уны? Ќа
Ѓальзамировщице? €ли на ’ропинке? ‘ейчас Я так безмерно счастлив, что
влюблен во всех трех, вернее, четырех, считаЯ дочь ‘тарого ЌаблюдателЯ,
которой Я еще даже не знаю. …сли бы они согласились, Я, несмотрЯ на расходы
и слабое здоровье, готов взЯть в жены их всех.) ’ак вот, если когда-нибудь Я
женюсь, то повешу этот снимок на стенку в семейной гостиной. Џомещу под
стекло, оправлю в рамку, устрою мЯгкую подсветку, чтобы все любовались этим
шедевром".
ЃлизилсЯ вечер. ‘олнце подернулось дымкой. Ћт мутной, грЯзной воды
потЯнуло теплым ветром, пахнуло чем-то затхлым. Љак обмелела эта елковаЯ
речка со времен его детства! Ђ была такаЯ прозрачнаЯ, в Ярких солнечных
бликах и широкаЯ -- не переплыть. ‘колько счастливых часов провел он здесь,
загораЯ с приЯтелЯми на чуть выступающем из воды островке. ’еперь он другой
человек, зрелый плод, выросший из семечка, каким был Mo-подросток,
близорукий, неловкий, представлЯвший себЯ покорителем женщин. …ще ребенком
он часто видел одни и те же наивно-эротические сны о том, как влюблЯетсЯ в
кузину, учительницу, дочку прислуги, одноклассницу... список мнимых
возлюбленных бесконечен. ‘удьба распорЯдилась так, что помог ему на этом
пути, подтолкнул его к осуществлению давних мечтаний судьЯ „и, благодарЯ
которому любезный сердцу Њо революционный романтизм соединилсЯ с
пролетарским реализмом. Љакой большой скачок! Љоммунисты только и делают,
что совершают большие скачки в разные стороны, но этот и правда был скачком
вперед. Ќе пожелай судьЯ „и получить невинную девушку, может Њо и до сих пор
оставалсЯ бы девственником и предавалсЯ умственной мастурбации с помощью
книг по психоанализу во французском переводе. Ђ теперь пожалуйста -- он
влюблен одновременно в четырех живых, реально существующих женщин, и все
хороши как на подбор. Ћн вглЯдывалсЯ в лица встречных пешеходов и
велосипедистов и думал, есть ли во всем городе человек счастливее его. Џо
лицам видно, что нет. „лЯ обычных людей любить сразу двоих -- и то проблема.
Ќу а четыре любви синхронно -- такого нет ни у кого, кроме бравого Њо.
Ќикогда раньше ему не приходило в голову рассматривать свое положение в
таком ракурсе, и он таЯл от этой мысли.
"Љак жаль, что ѓора ‘тарой ‹уны сидит не в той же тюрьме, что зЯть
мэра. (Ѓальзамировщица тоже, но о ней Я иногда забываю, а о ѓоре ‘тарой ‹уны
-- никогда, ни на минуту.) Њожет, он знает какую-нибудь женщину-заключенную,
котораЯ могла бы стать посредницей и запустить "подвесной носок".
ѓолубенький (или любой другой) носочек, еще сохранЯющий тепло чьей-то ноги,
дырЯвый спереди и сзади, а в нем записка: "„лЯ номера 1 479 437 из камеры 5
005. ‡автра возвращаетсЯ судьЯ „и. Џослезавтра ты выйдешь на волю". €ли
лучше, избегаЯ слов, пока дело не сделано, Я нарисую девушку с шестом (это
ты, моЯ ѓора ‘тарой ‹уны), котораЯ перепрыгивает через стену с колючей
проволокой. Ђ внизу напишу только "‘-2". Љогда мы учились в университете,
она входила в сборную по легкой атлетике и выиграла три бронзовых медали на
студенческих соревнованиЯх. џ помню, как она тренировалась, разбегалась по
дорожке, поднимаЯ облако пыли, в спортивном, облегающем бедра трико, как
упиралась в землю длинным шестом и взвивалась вверх, точно стрела из лука,
как напрЯгались в этом броске ее тело и волЯ. € каждый раз Я ждал, что она
не опуститсЯ вниз, а растворитсЯ в небе, как колечко дыма, или превратитсЯ в
ласточку".
‘ недавних пор Њо каждые две-три ночи снилсЯ один и тот же кошмар.
‘начала -- полнаЯ тьма, отвратительный запах тухлой воды и прерывающийсЯ от
натуги мужской голос: "Љак мне надоел этот проклЯтый запор!" Џотом шумный,
на всю темную камеру, всплеск -- кусок кала все же падает в парашу. ѓолос
принадлежит бывшему начальнику женской тюрьмы. ‚ камере трое: начальник,
врач той же тюрьмы Љ. и он, Њо. Џричиной их ареста послужило то, что одна
заключеннаЯ, номер 1 479 437 из камеры 5 005, сидЯщаЯ уже два года,
оказалась на третьем месЯце беременности. ќто ѓора ‘тарой ‹уны. Ђ они --
единственные мужчины, с которыми она виделась за последние три месЯца. џсно,
что один из них и есть виновник беспрецедентного в истории китайских тюрем
преступлениЯ. „иректор, который во времЯ долгих сидений на параше любил
пооткровенничать, призналсЯ, что чуть не влюбилсЯ в эту заключенную, потому
что она похожа на госпожу ’Янь, великую танцовщицу революционного балета,
кумир его молодости. Ћн вызывал ѓору ‘тарой ‹уны к себе в кабинет, заставлЯл
одетьсЯ как главнаЯ героинЯ балета "‘едаЯ девушка" и надеть пышный седой
парик (спасаЯсь от помещика, покушавшегосЯ на ее девственность, эта девушка
провела двадцать лет в горах, где у нее не было ни крошки соли). „иректор
ставил пластинку с записью музыки к балету, но ѓора танцевать не желала,
говорила: "“ менЯ нет ни желаниЯ, ни таких пальцев на ногах, как у госпожи
’Янь, чтобы держатьсЯ на цыпочках". ’юремный врач, который вечно сидел,
забившись в угол, и плакал, рассказал другую историю, тоже вариацию на
вечную тему девственности. Ћн приметил заключенную номер 1 479 437 во времЯ
гинекологического осмотра. ‚ свои тридцать два года она еще была девственна
-- феномен, все более и более редкий в современном Љитае, а в тюрьме и вовсе
уникальный. Џоначалу это не вызвало у него ничего, кроме простого
любопытства. Ќо потом он прочитал в одной старинной книге секрет "красного
дождЯ", средства длЯ продлениЯ жизни, которое алхимики изготовлЯли длЯ
императоров эпохи Њин из менструальной крови девственниц. …му захотелось
воспроизвести эксперимент восьмисотлетней давности. Ћн вызвал девушку и
велел ей принести ему пузырек крови от месЯчных, объЯснив, что Якобы нашел
какую-то инфекцию в ее предыдущих анализах и хотел бы уточнить диагноз. €з
этого ничего не вышло, потому что заключеннаЯ с того самого днЯ, как попала
в тюрьму, страдала аменореей. ‡ато врача в одно прекрасное утро (в точности
по Љафке) взЯли и арестовали прЯмо на дому. Ћднако, при всей своей
извращенности, ни начальник тюрьмы, ни врач не могли быть виновниками
беременности, потому что, будучи законопослушными гражданами, они оба еще
двадцать лет назад откликнулись на призыв правительства и в рамках кампании
"одна семьЯ -- один ребенок" обзавелись "вечным презервативом", то есть
добровольно подверглись перевЯзке семЯвыводЯщего канала. …ще меньше
оснований было подозревать Њо, который виделсЯ со своей подругой только в
комнате свиданий, под бдительным присмотром надзирательниц и в присутствии
других заключенных и их родственников. ќти невеселые встречи завершались
каждый раз одинаково: звенели ключи, скрипела дверь, и в зал бесшумно входил
стрелковый взвод -- цепочка духов смерти в фуражках с китайским гербом и тем
же холодным блеском в глазах, какой излучали их винтовки.
‚ первый раз, когда Њо увидел этот сон, он проснулсЯ с горЯщими щеками,
встал и подошел к окну. ќто было в гостинице "Љосмополитен". ‚о дворе стоЯла
клетка-пагода. ‚дали взвыл автомобильный мотор. Ћт фонарЯ падало на землю
желтое пЯтно света. Љто-кто, а уж Њо понЯл, что в этом сне проЯвилось его
подсознание и оно упрекало ѓору ‘тарой ‹уны. Џо ”рейду, это было "начало
конца любви". Џочему это случилось сейчас? —то послужило причиной?
Џрисутствие девушки с забинтованной ногой, котораЯ спала за перегородкой и
которую он, неотлучный, как тень, выхаживал днем и ночью? ‹егкий холодок --
предчувствие, мгновеннаЯ дрожь -- пробежал по спине Њо. ‚прочем, никто не
может до конца понЯть сон. „аже ”рейд.
ЌепостоЯнство -- свойство человеческой души. Љто это сказал? Џруст. "‚
поисках утраченного времени" (французскаЯ аналогиЯ китайского "‘на в Љрасном
тереме"). •удожники, особаЯ порода людей, тоже не понимают снов, но они
создают их, живут в них и в конце концов заражают ими других.
Њо, агностик, лжемногоженец и настоЯщий полиглот, решил купить
что-нибудь в подарок ’ропинке. Ћн как раз проходил мимо открытого рынка у
ћжного моста, кипЯщего красками, звуками и запахами. Ќа небе собирались
тучи. Џродавцы зазывали покупателей, сбрасывали цены. ‚ клетках били
крыльЯми голодные домашние птицы, с усыпанных льдом прилавков выпрыгивали и
падали на землю с широко раскрытыми ртами рыбы. Љорица. Ђнис. Ђбсент.
‚ермут. ѓорький перец. ќкзотические фрукты. ”рукты американские,
трансгенные. Њестные овощи. —ем удивить и порадовать ’ропинку?
—то-то черное, блестЯщее, похожее на крупного головастика плавало в
прозрачной жидкости. ‡меиный желчный пузырь в полиэтиленовом мешке со
спиртом. Џузырь опустилсЯ на дно мешка, вывернулсЯ, надулсЯ, но сохранил
форму.
Њо остановил свой выбор на этой штуковине не только из-за недавнего
разговора о соответствующем органе павлина, только гораздо более дорогом и
Ядовитом, но еще и потому, что, как известно всем и каждому в Љитае, желчный
пузырь змеи отлично укреплЯет сломанные кости. …му приписывают и другое
свойство, что также привлекло Њо, -- он будто бы придает смелости камикадзе.
‚ обоих случаЯх, как укреплЯющее и вдохновлЯющее, это снадобье считаетсЯ
самым лучшим.
Ќо та, кому оно предназначалось, так и не попробовала его. —ерез час
после того, как Њо вынес с рынка свою покупку, идущий по улице слепой нищий
почуЯл дивный запах спирта. Ћн стал ощупывать тротуар своей палкой и
наткнулсЯ на брошенный пакет. ЏоднЯл его, обнюхал. ‘пирт весь вытек, но на
дне осталась какаЯ-то скользкаЯ каплЯ. ‘ пакетом в руках нищий подошел к
ближайшей лавочке, где продавались напитки, сигареты, что-то съестное, а
рЯдом была установлена телефоннаЯ кабина длЯ внутренних и междугородных
звонков -- переговорный пункт помогал хозЯйке лавочки сводить концы с
концами. Ћна-то, взглЯнув на пакет, и сказала нищему:
-- ќто того господина в очках. Ћн зашел позвонить. “ него разрЯдилсЯ
мобильник, а ему надо было позвонить в какую-то загородную гостиницу. џ
сказала, что загород по той же цене, что межгород. Ћн заплатил. Љак Я
понЯла, он получил плохое известие. Џобледнел, закричал: "Ќе может быть! ‚ы
шутите! ‘кажите, что это шутка!" Ќо, наверно, оказалось, что не шутка... Ћн
бросил трубку, выскочил на улицу и бросилсЯ наперерез такси. —уть не попал
под колеса. ’акси было занЯто. ’огда он побежал, но, видно, уж очень спешил,
потому что остановил велосипедиста и прЯмо на месте купил у него велосипед.
‘колько он за него отвалил, не знаю. ‚идать, прилично, потому что тот парень
совсем обалдел -- так и осталсЯ стоЯть с деньгами в руках. Ђ господин в
очках сел на велосипед и как припустит! Ћн оставил около телефона конверт с
рентгеновским снимком. € еще, помню, когда он входил, у него был пакет.
Ќаверно, он его уронил и не заметил.
-- Ђ что там внутри? џ-то давно ослеп.
-- Ќу-ка дайте. —то это за чернаЯ штука? Џостойте, надену очки. џ и
сама стала сдавать, еле вижу...
-- —то вы! ‚ы необыкновеннаЯ женщина, Я же слышу!
-- Џо-моему, это змеиный желчный пузырь.
-- „а неужели?!
‘лепой схватил пакет, сложил его рожком и вытрЯхнул пузырь себе в рот.
Џощупал Языком:
-- ЌастоЯщий, горький!
Џузырь лопнул под желтыми зубами нищего и заполнил его рот черной
желчью. Џошел дождь.
„ождь застилал стекла очков Њо, он ехал и почти ничего не видел, даже
переднего колеса, которое рассекало лужи, окатываЯ брызгами прохожих.
Ћбогнал смутно различимого велосипедиста, потом еще одного, совсем
призрачного. ‘ бешеной скоростью мчалсЯ он к вокзалу, чтобы перехватить
’ропинку. •озЯин "Њетрополитена" сказал, что она ушла, прихрамываЯ, вскоре
после обеда.
-- Ќа ней были новые черные очки, в руках -- Ящик пива. Ћна сказала,
что едет домой к родителЯм. Ђ перед уходом купила у нас иволгу за сорок
юаней. Ћткрыла клетку, взЯла ее и выпустила. € все смотрела, пока она не
исчезла из виду.
Ѓыли ли в поведении ’ропинки какие-нибудь признаки того, что она
собираетсЯ уехать? ‘ейчас некогда вспоминать, дорога каждаЯ се-
кунда. Џоезд в ее родные краЯ, в котором он встретил ее две недели
назад, отправлЯлсЯ в девЯть часов.
Ќо чем ближе был вокзал, тем больше Њо проникалсЯ восхищением перед
силой характера девушки. ’акой выбор, разом определивший всю дальнейшую
жизнь, внушал уважение.
"Ќа ее месте Я бы тоже уехал, -- думал Њо. -- Ќе потерпел бы, чтобы моЯ
девственность досталась судье „и".
Ћн крутил педали все медленнее. „ождь утихал. Џелена перед глазами
проЯснилась. ‚незапно он резко развернулсЯ и поехал в обратном направлении.
Ћн хотел доказать себе, что не дошел до такой степени подлости.
"Ќу и хорошо, -- уговаривал он себЯ, ворочаЯсь без сна в постели. --
‘амо небо спасло менЯ от полигамных наклонностей. ‚ерность единственной
любви не пострадала".
…му вдруг послышалсЯ знакомый голос иволги-сироты из благородного
семейства, принадлежавшего христианскому пастору. ‚се те же граненые
слоги-четки.
"Ћткуда взЯтьсЯ этой птице? €ли она решила вернутьсЯ? Њожет, это
предвестие того, что вернетсЯ и моЯ великодушнаЯ спасительница?"
€волга и ее таинственное слово заставили Њо вспомнить о его плане с
участием невинной девушки. ("Ќадо бы назвать его планом ѓелии, -- подумал
он, -- в честь греческой богини девственности".) „о встречи с судьей „и
оставалось меньше суток.
Њо сбежал по лестнице. Љлетка-пагода стоЯла посреди двора, громоздкаЯ,
немаЯ, пустаЯ и безжизненнаЯ. Њо ухмыльнулсЯ. “грожающаЯ пауза и взрыв
детской агрессии: он изо всех сил трЯс клетку, билсЯ об нее головой, мутузил
кулаками, старалсЯ приподнЯть и опрокинуть. Ќапрасный труд. Ќе успокоившись
на этом, он высоко подпрыгнул, как в кино с кун-фу, и лЯгнул клетку ногами.
Ћднако долго тешить злобу ему не пришлось, потому что, бросаЯсь на
клетку, он расшиб и чуть не вывихнул правую ногу, и силы его на этом
иссЯкли. ’огда по лицу Њо, взрослого человека, расползлась глуповатаЯ
улыбка, и, словно впав в детство, он открыл дверцу клетки и залез внутрь.
-- џ птичка, -- сказал он, расхохоталсЯ и... со всего размаха налетел
головой на жердочку. Ћчки его упали на землю. Ћн опустилсЯ на четвереньки и
замер, как пойманный зверек.
‚ этом мире были свои запахи: холодных железных прутьев, облупленной
краски, помета, соломы, поилки, сухих листьев, кукурузных зерен...
-- ќто подготовительнаЯ ночь, тюрьма понарошку. ђепетициЯ настоЯщей.
Љак кружитсЯ голова. € тошнит. •оть бы умереть прЯмо сейчас! …сли бы в тот
раз, у Ѓальзамировщицы, Я выбросилсЯ из окна, как ее муж, то избавилсЯ бы от
новых унизительных неудач. €нтересно, если бы сейчас пришла ’ропинка и
застала менЯ запертым в этой клетке, она бы менЯ выпустила? ѓде эта
девчонка? ‚ поезде? Ѓилет-то купила на этот раз? ‘корее всего, нет. ЃеднЯки
привыкли жульничать, длЯ них это такой спорт. Ђ может, она и не уехала?
ѓулЯет в городе с каким-нибудь парнем, нашла место служанки или официантки в
ресторане? Ћна вернетсЯ. ‘удЯ по некоторым признакам, она менЯ любит.
‚озможно, потому и сбежала, что слишком сильно любит. џ чувствую! ‚ернись,
пожа-
луйста! Љто это, с переливчато-прозрачными крылышками, сел на клетку?
Љузнечик?
‚друг в памЯти его всплыло то, что он безуспешно пыталсЯ вспомнить
несколько дней. Џоследнее, что сказал €исус на кресте и что все повторЯла
иволга: "‘вершилось!"
†аль, он не может произнести этого на латыни, как та птица. “чи латынь,
Њо! ‹адно, выучу. ‚ тюрьме. „аже стихи буду писать на латыни. €ли хоть
завещание составлю.
Ќаутро Њо пошел домой, последний день на свободе он решил провести с
родителЯми. —аса в четыре они вышли в магазин. Њо осталсЯ в квартире один и
вдруг услышал стук в дверь. ‘начала он не поверил. ђешил, что ему
почудилось. Ќо стук повторилсЯ. Ћн открыл дверь -- на пороге стоЯла молодаЯ
девушка. Џо виду крестьЯнка. Ќаверное, пришла по объЯвлению -- мать наконец
решилась нанЯть прислугу.
-- Џоздно, место занЯто, -- сказал он.
„евушка залилась румЯнцем, потупилась. Ћт смущениЯ потерла ногой об
ногу.
-- Ћтец просил передать вам...
-- Љто твой отец?
-- ‘тарый Ќаблюдатель.
Њо словно громом поразило, он еле устоЯл на ногах. Ќа всю жизнь
запомнил он эту минуту. Ћн замешкалсЯ, хотел пригласить девушку войти,
напоить ее чаем, но с Языка само собой слетело:
-- ’ы девственница
Last-modified: Mon, 06 Mar 2006 05:30:31 GMT
Ћцените этот текст: