“ильЯм Њейкпис ’еккерей. ЊоднаЯ сочинительница

Ћцените этот текст:
“ильЯм Њейкпис ’еккерей. ЊоднаЯ сочинительница

----------------------------------------------------------------------------
     Џеревод Ђ. Џоливановой
     ‘обрание сочинений в 12 томах. Њ., €здательство "•удожественнаЯ
     литература", 1975, т. 2
     OCR Ѓычков Њ.Ќ.
----------------------------------------------------------------------------

     ‡аглЯнув на днЯх  к  моему  другу  ’имсону  -  небезызвестному  публике
издателю прославленной вечерней газеты *** (а  надо  сказать,  что  при  том
положении, которое занимает ’имсон, трудно вообразить  себе  более  выгодное
знакомство, ибо в его кабинете  ежедневно  в  три  часа  днЯ  вы  непременно
найдете новые книги, завтрак, журналы и  бесчисленное  множество  билетов  в
концерты и театры), - так вот, как Я уже сказал, зайдЯ в кабинет ’имсона,  Я
увидел на  столе  букет  или,  точнее,  боскет,  таких  он  был  невероЯтных
размеров, из редких гераний, душистых магнолий, величественных  георгинов  и
прочей флоры, другими словами - целую копну цветов,  завернутую  в  огромную
бумажную трубу.
     ’имсона не было, и на какой-то миг Я  оставалсЯ  в  комнате  наедине  с
грандиозным букетом,  наполнЯвшим  приЯтным  благовонием  всю  эту  грЯзную,
пропыленную, испачканную чернилами комнату. "Ћ rus! quando te aspiciam?"  {Ћ
деревнЯ, когда Я увижу тебЯ? (лат.).} - громко произнес Я пришедшую  мне  на
ум фразу из латинской грамматики, ибо воображение перенесло менЯ в  деревню,
и с моих уст уже готово  было  сорватьсЯ  столь  же  прекрасное  и  полезное
изречение (из четырнадцатой песни €лиады) по поводу "алых лотосов,  крокусов
и  гиацинтов",  когда  неожиданно  поЯвилсЯ  ’имсон.  …го  голова  и   плечи
прЯмо-таки утопали в цветах, так что в этих зарослЯх его можно было  принЯть
за  Љупидона,  бабочку  или  пчелу.  …го  лицо,  исполненное  довольства   и
торжества,  было  так  смехотворно,   что   даже   методистский   свЯщенник,
совершающий погребальный обрЯд, не удержалсЯ бы от смеха.
     - —его вы потешаетесь?  -  спросил  мистер  ’имсон,  оглЯдываЯ  менЯ  с
чувством необыкновенного превосходства.
     - Љто вам преподнес эту цветочную беседку, завернутую в белую бумагу, -
уж не сама ли богинЯ ”лора? €ли вы получили ее из рук  вон  того  разодетого
лакеЯ, на которого сбежались смотреть все ученики типографии?
     -  Љакой  вздор!  -   возразил   ’имсон,   обрываЯ   лепестки   редкого
экзотического цветка ценою, по крайней мере, в  пЯтнадцать  пенсов.  -  ќтот
букет прислал нам один мой друг, который знает, как мы с миссис ’имсон любим
цветы.
     ’ут Я все понЯл.
     - Ћгастес ’имсон, - произнес Я строго, - вы познакомились с  семейством
Џимлико. Ѓьюсь об заклад, что на этом лакее ливреЯ Џимлико, если Я не  прав,
можете позвонить и выставить менЯ отсюда, и если  на  треугольном  билетике,
лежащем в вашей табакерке, нет печати  ЏимЯико,  можете  никогда  больше  не
приглашать менЯ к обеду.
     - Ђ если это и так, - отвечал мистер ’имсон, покраснев как пион, -  что
тут особенного? Џочему леди ”ламмери не может посылать цветы своим  друзьЯм?
Ћранжереи Џимлико славЯтсЯ на весь мир, и, когда Я в последний раз обедал  у
них, графинЯ пообещала прислать мне букет.
     - “ж не тогда ли, когда она подарила коробку конфет вашему  прелестному
маленькому ”ердинанду?
     - Ќет, это было в другой раз.
     - €ли тогда, когда она предложила  вам  свой  экипаж,  чтобы  ехать  на
скачки в ќпсом?
     - „а нет же.
     - €ли в тот день, когда она выразила желание познакомить  свою  ‹юси  с
вашей Ѓарбарой „жейн и послала ей от имени ‹юси новую  французскую  куклу  и
чайный сервиз?
     - ‚здор! - проревел Ћгастес ’имсон, эсквайр. - Џерестаньте же, в  самом
деле! ѓоворю вам, что леди Џимлико - мои друг, именно  друг,  заметьте  себе
это, и Я никому не позволю, повторЯю - никому не  позволю  оскорблЯть  ее  в
моем присутствии!
     ’ут мистер ’имсон, строго взглЯнув на менЯ, с ожесточением засунул руки
в карманы брюк и начал брЯцать ключами и мелочью.
     ‚ эту  критическую  минуту  (около  половины  четвертого  пополудни)  к
редакции *** подъехала одноконнаЯ карета (живЯ в Љлепхэме, ’имсон  ездит  на
работу  и  обратно  в  этом  сооружении),  так  вот,  к  редакции  подъехала
одноконнаЯ  карета,  и  в  комнату,  сопровождаемаЯ   визгом   прерывающихсЯ
тоненьких голосков, влетела миссис ’имсон в самом лучшем расположении духа.
     - Ќу вот и мы, мой милый, - заговорила она, - до Њериуэзерс  мы  дойдем
пешком, а ‘эму Я приказала  дожидатьсЯ  нас  с  каретой  на  —арльзчугрит  в
двенадцать: а то, сам подумай, мы станем выходить из ложи Џимлико,  прикажут
подать карету миссис ’имсон,  а  тут  вдруг  поЯвитсЯ  старый  ‘эм  с  нашей
колымагой, - просто неудобно.
     ‚ ответ на это ласковое и фамильЯрное обращение  своей  супруги  мистер
’имсон  испуганно  и  раздраженно  посмотрел  на  посетителЯ,  словно  желаЯ
сказать: "Њы не одни".
     - Ђх, мистер ‘мит,  добрый  день,  простите,  Я  вас  не  заметила,  но
понимаете, мы в такой спешке! Ћгастес получил в театре  ложу  леди  Џимлико,
сегоднЯ вечером дают "Џуритан", и Я пообещала непременно взЯть детей.
     „остаточно  было  взглЯнуть  на  костюмы  упомЯнутых  отпрысков,  чтобы
догадатьсЯ, что их приготовили  длЯ  необычайного  торжества.  Њисс  Ѓарбара
„жейн, юнаЯ леди шести лет, была в  белом  муслиновом  платьице  на  розовом
чехле, а ее прелестнаЯ  маленькаЯ  головка  всЯ  была  усеЯна  папильотками,
которые предполагалось снЯть перед самым спектаклем; юный  ”ердинанд  был  в
нанковых панталонах (Я очень хорошо помню, как в 1825 году в них еще щеголЯл
’имсон), белых  шелковых  чулках  своей  мамаши  и  в  огромной  белоснежной
манишке; в руках он непрерывно теребил белые лайковые перчатки, которые мать
строжайше запретила ему надевать до прихода в театр.
     - Ћй! ЉакаЯ прелесть! ’ы только посмотри! - ‘ такими восклицаниЯми  эти
малютки поочередно брали в руки громадный букет, а миссис ’имсон уткнулась в
него лицом, точно так же как это сделал перед тем ее супруг.
     - Ќет, ’имсон, Я непременно должна завести оранжереи в ‘наггерри,  ведь
Я просто обожаю цветы, и как это мило со стороны леди ”анни! ‚ы знакомы с ее
светлостью, мистер ‘мит?
     - Џростите, сударынЯ, но Я не припомню, чтобы мне довелось когда-либо в
жизни говорить хоть с одним лордом или леди.
     ’имсон презрительно улыбнулсЯ, а миссис ’имсон воскликнула:
     - Љак странно!  Ћгастес  знает  очень  многих...  Џостойте,  во-первых,
графинЯ Џимлико и леди ”анни ”ламмери, лорд ’рам-’ам (вы ведь знаете, ’имсон
редактировал  его  путевые  записки),  лорд  ѓастрит  -  старший  сын  лорда
Ћбжорбери, леди –ап-–ап (говорЯт, правда, что к ней лучше не ездить),  барон
Ѓрень-’рень-’ринк...
     -  „а  замолчи  же  ты,  Ѓерри,  -  прервал   ’имсон   болтовню   своей
простосердечной супруги, и Я так и не узнал имени барона.
     - Ѓог с тобой, ѓэс, разве нельзЯ  уж  и  упомЯнуть  твоих  знакомых?  -
кротко оправдывалась эта достойнаЯ женщина.
     ‚едь только потому, что она так гордилась своим ’имсоном, ей доставлЯло
удовольствие  перечислЯть  именитых  особ,  оказывавших  ему   честь   своим
знакомством. Њой друг редактор оказалсЯ и впрЯмь  в  весьма  затруднительном
положении: его  собственнаЯ  супруга  выставила  его  дураком  перед  старым
приЯтелем, разоблачив его несчастную слабость, столь не гармонирующую с  его
честной и простодушной натурой. ’имсон  обожал  аристократию  и  преклонЯлсЯ
перед  титулами,  что  (как  наблюдательный  читатель,  наверное,  мог   уже
заметить) чрезвычайно свойственно людЯм такого склада ума, как ’имсон.
     ‚ дни нашей юности, в клубе (который  собиралсЯ  в  маленьком  трактире
неподалеку от театра "Љобург", - ибо некоторые из нас имели свободный доступ
в это увеселительное заведение, а иные даже жили, удобства ради,  в  том  же
квартале, в близком соседстве с одной из тюрем его величества), - так вот, в
дни нашей юности в нашем сырно-крекерном клубе, называемом "”ортум", где  мы
предавались излиЯниЯм и возлиЯниЯм, ’имсона за  его  Ярый  республиканизм  и
безграничное презрение и ненависть к напыщенной, праздной аристократии звали
не Ћгастесом, а Ѓрутом ’имсоном. ‚се  наши  читатели,  конечно,  помнЯт  его
корреспонденции за подписью "‹иктор" в "“икли ‘ентинель": он требовал отмены
хлебных законов, сожжениЯ машин, предоставлениЯ прав рабочим и т.  д.  и  т.
п., писал что-то в защиту ђобеспьера и не раз, особенно после рюмки  ликера,
всерьез уверЯл, что из-за этих статей
     "‹иктора" лорд Љаслрей подсылал  к  нему  наемных  убийц  с  поручением
сбросить его с Ѓлекфрайерского моста.
     Њы не станем распространЯтьсЯ здесь о том, каким образом Ћгастес ’имсон
достиг своего теперешнего высокого положениЯ; достаточно сказать, что  через
два года он уже был свЯзан неразрывными узами  с  теми  самыми  кровожадными
аристократами, потомственными тиранами и т. д. Ћднажды ’имсон был  приглашен
на обед к министру финансов (его газета вот уже сорок девЯть  лет  считаетсЯ
министерской); в доме министра финансов  он  познакомилсЯ  с  сыном  некоего
лорда; в следующее воскресенье, когда он гулЯл с супругой в Џарке, сын лорда
удостоил его  приветствиЯ.  ‘  этой  минуты  ’имсон  был  покорен,  он  стал
заказывать костюмы в ‚ест-ќнде, порвал с родственниками жены  (они  живут  в
“опинге и торгуют подержанными  корабельными  принадлежностЯми)  и  сделалсЯ
членом двух клубов.
     Љто же был этот всем известный лорд? Ќу  конечно,  это  был  сын  лорда
Џимлико, достопочтенный ”редерик ”ламмери, женившийсЯ на леди  ”анни  ”окси,
дочери Џита ЉаслреЯ, второго графа  ђейнхарда  из  замка  Љилбраш,  графство
Љилдейр. ‚ 1814 году граф был посланником, а мистер ”ламмери - его атташе; в
ту пору ему минул двадцать один год,  и  он  отрастил  самую  очаровательную
бородку, которую только можно себе вообразить. ‹еди ”анни было  тогда  всего
лишь двадцать четыре года, ее только что бросил  некий  гнусный  тип,  принц
‘коронконколо, женившийсЯ впоследствии на мисс ‘оломонсон,  у  которой  было
сто тысЯч фунтов стерлингов. “ ”анни не было ни гроша,  состоЯние  ”редерика
исчислЯлось семью тысЯчами фунтов долга.  —то  же  оставалось  этим  молодым
созданьЯм, как  не  поженитьсЯ?  €  они  поженились,  притом  тайно.  ‘тарый
ђейнхард с радостью ухватилсЯ за такую возможность навсегда порвать с  одной
из своих дочерей и только ждал случаЯ рассоритьсЯ с остальными девЯтью.
     ‘ын  лорда  Џимлико  прославилсЯ  во   времена   принца-регента   своим
остроумием, - этот дар он унаследовал от  предков  и  передал  детЯм,  -  и,
пожалуй, справедливо будет сказать, что капитал его исчислЯлсЯ  не  гинеЯми,
но гением. Љогда он вступил в брак, ему посоветовали быть экономным.
     - ќкономным! - воскликнул он. - “ моей жены нет ни гроша, а  у  менЯ  и
того меньше, - думаю, что нельзЯ экономить на том, чего нет.
     Ћднако эта  прелестнаЯ  чета,  с  толком  пускаЯ  в  оборот  упомЯнутый
капитал, умудрилась понемногу устроитьсЯ вполне  сносно  и  в  конце  концов
водворилась в Џимлико-•аусе, унаследованном пожизненно вдовой графа,  где  и
зажила на широкую ногу. ‹еди ”анни  устраивает  в  ‹ондоне  самые  роскошные
приемы, у нее самый роскошный выезд и очень приЯтный муж, чей экипаж  ничуть
не уступает ее собственному; в театре он занимает самую большую ложу,  в  то
времЯ, как ее сиЯтельство восседает в бельэтаже. ѓоворЯт, он много играет  -
и даже платит карточные долги.
     Љак же это стало возможным? Ђ дело в том, что  ее  светлость  -  моднаЯ
сочинительница. ‚от уже пЯтнадцать лет  как  она  предаетсЯ  этой  забаве  и
опубликовала за это времЯ сорок пЯть романов,  издала  двадцать  семь  новых
журналов, и не знаю, сколько  ежегодников,  выпустила  в  свет  неисчислимое
множество стихов, пьес, сборников изречений, воспоминаний, путевых заметок а
статей. Љак-то в церкви одна дама, в которой по соломенной шлЯпке с красными
лептами и рюшами, украшенной  маками  и  ноготками,  по  медной  фероньерке,
большим красным рукам, черному шелковому платью, добротным башмакам и черным
шелковым чулкам Я узнал набожную кухарку, поклонилась мне, как только запели
псалом, и предложила мне следить по ее  книге,  озаглавленной  "Ѓожественные
ЏеснопениЯ, или ‘борник свЯщенных гимнов, составленных, положенных на музыку
и изданных леди ”рэнсис „жулианой ”ламмери" и представлЯвших собой  попросту
собрание песнопений,  похищенных  из  поэтического  наследиЯ  “отса,  ‚если,
Ѓрейди и ’ейта и т. д., а  также  из  малоизвестных  собраний  ‘тернхолда  и
ѓопкинса. Њы с кухаркой пели, заглЯдываЯ в эту сокровищницу, и поразительно,
до какой степени наше рвение разгоралось от  мысли,  что  нашим  религиозным
чувством управлЯет рука леди, чье имЯ занесено в Љрасную Љнигу.
     Љоличество  страниц,  исписанных  пером  леди  ”ламмери,  не  поддаетсЯ
исчислению.  ѓоворЯ  о  литературной  плодовитости,  не   следует   забывать
сударынЯ, что ваш прекрасный пол одарен в этом отношении  несравненно  более
нас; за то времЯ, что мужчина будет мучительно корпеть над двумЯ страничками
какого-нибудь письма, дама испишет десЯток страниц, с бесконечными помарками
и поправками, и  так  мелко  и  убористо,  что  невозможно  будет  разобрать
написанное. Ћднако перо леди ”ламмери по быстроте не знает себе равного;  ее
Џегас скачет галопом по муаровой атласной  бумаге,  оставлЯЯ  далеко  позади
всех прочих наездников. Џодобно Љамилле, он скачет по равнинам  и,  кажетсЯ,
не  знает  усталости;  правда,  случаетсЯ  иной  раз,  что,  мчась  с  такой
невероЯтной скоростью, он, Џегас, терЯет по дороге  все  мысли,  но  что  за
беда? Ћн скачет все дальше и дальше (слышен только  скрип  пера!),  пока  не
достигнет восхитительного победного столбика, на  котором  начертано  Finis,
или "конец", и который знаменует окончание скачек, что бы они там  собою  ни
представлЯли: роман, ежегодник, стихотворение и т. п.
     ’ут следует  оговоритьсЯ:  автор  этих  строк  отнюдь  не  намереваетсЯ
описывать сокровенные мысли, привычки и образ жизни леди  ”ламмери,  -  ведь
выше он уже со всей скромностью призналсЯ, что никогда не  имел  чести  быть
лично знакомым с лордами и леди, а потому модисткам, женам мЯсников,  бойким
молодым клеркам и подмастерьЯм, а также  всем  прочим,  кто  жаждет  собрать
сведениЯ об аристократах, лучше и вовсе не заглЯдывать  в  настоЯщий  очерк.
Ћднако до автора доходили слухи из достаточно компетентных  источников,  что
образ жизни и привычки  этих  леди  и  джентльменов  чрезвычайно  напоминают
обычаи и манеры других мужчин и женщин, имена которых не значатсЯ  у  „ебре.
ЏринЯв это во внимание, а также и то обстоЯтельство, что леди ”ламмери  мало
чем  отличаетсЯ  от  любой  другой  женщины,  философски  мыслЯщий  читатель
удовлетворитсЯ тем, что мы  разберем  деЯтельность  леди  ”ламмери  с  точки
зрениЯ ее общественных возможностей и рассмотрим в  самых  общих  чертах  ее
влиЯние на человечество.
     Ћставим, таким образом, в стороне ее личность, а  также  ее  труды,  не
стоЯщие сколько-нибудь тщательного разбора, ибо какой смысл  толочь  воду  в
ступе  или  заниматьсЯ  сложными  преобразованиЯми  математической  формулы,
заведомо равной нулю? Ќа литературу эта женщина, в сущности, не оказывает ни
малейшего влиЯниЯ: ни дурного, ни хорошего; есть, конечно, некоторые глупцы,
которые попадаютсЯ в ее тонкие сети, да и как же иначе, ведь глупцы длЯ того
и созданы, чтобы попадатьсЯ на удочку, - это в порЯдке вещей. ‹еди  ”ламмери
пишет обо всем, то есть ни о чем. …е поэзиЯ - чистейшаЯ вода;  ее  романы  -
набор слов, не более; ее философиЯ - сплошнаЯ пустота! „а и разве может быть
иначе? ђазве бы она была тем, что она есть, если бы это было  не  так?  ‚едь
если бы она, и в самом деле, писала хорошо, она не была  бы  леди  ”ламмери;
’имсон и разные критики не стали бы восхвалЯть ее, потому что тогда она была
бы порЯдочной женщиной и не подкупала бы их. Ѓолее того, "’имсон и  Љ^o",  уж
наверное, не упустили бы случаЯ позлословить на ее  счет  в  печати,  потому
что, ежели бы она была  порЯдочной  женщиной,  она  презирала  бы  их  и  их
ремесло.
     Њы уже сказали, что представлЯют собой в общих чертах ее  писаниЯ.  Ћна
способна настрочить без посторонней  помощи  любое  количество  романов,  за
которые заплатЯт издатели ‘оуп и „идл; а с помощью друзей она производит  на
свет десЯтки шедевров  вроде  "Џоэзии  грации",  "“лыбок  красоты",  "Џерлов
чистоты" и т. д. ‚се мы помним, какой успех имели ее "Џерлы  пэров".  ‘ейчас
она трудитсЯ над "Ѓлагородными баронетами",  после  чего  поЯвЯтсЯ  на  свет
"„очери дворников" или еще  что-нибудь  в  том  же  духе.  “  леди  ”ламмери
бесчисленное множество друзей-литераторов, преданных ей душой и телом; стоит
только пригласить их к обеду, улыбнутьсЯ им из театральной ложи или помахать
им рукой на ђоттен-ђоу, и  они  безраздельно  принадлежат  ей  (Vides,  meus
filius etc.) {’ы видишь,  сын  мой  (лат.).}.  ’ы  видишь,  сын  мой,  какой
ничтожной порции лести достаточно длЯ того, чтобы купить сердце  мужчины.  џ
знаю немало таких случаев: вот, например, мой приЯтель,  коренастый  толстЯк
Њаклэзер; как-то Я встретил его прогуливающимсЯ по Ѓонд-стрит,  галстук  его
украшала огромнаЯ рубиноваЯ булавка.
     - Њак! - вскричал ваш покорный слуга. - ќто рубин ”ламмери.
     ‡а что Њак возненавидел и проклЯл менЯ на всю  жизнь.  ‡атем  Я  увидел
”итча,  художника,  на  нем  был  ослепительный  бархатный  жилет,  тоже  от
”ламмери.
     - ‚о всем городе есть  только  один  такой  же  жилет,  у  ”ламмери,  -
доверительно шепнул мне ”итч. €, уж конечно,  ”итч  не  осталсЯ  в  долгу  и
преподнес им с полдюжины прелестнейших рисунков.
     - ђазумеетсЯ, Я не собираюсь брать за них деньги, - говорит он, -  ведь
как-никак, черт возьми, леди ”ламмери - мой друг.
     Ђх, ”итч, ”итч!
     Њожно привести еще сотню самых разнообразных способов подкупа, которыми
пользуетсЯ ее сиЯтельство. Ћна подкупает критиков, чтобы они восхвалЯли  ее,
писателей, чтобы они писали за нее, и  публика  жадно  набрасываетсЯ  на  ее
твореньЯ так же, как на любой искусно разрекламированный товар. € вот  книга
выходит в свет:  что  до  ее  достоинств,  то  мы  с  удовлетворением  можем
признать, что леди ”ламмери не  испытывает  недостатка  в  природном  esprit
{†ивости ума (франц.).}, которым наделены все женщины, но далее  этого  наши
похвалы не  идут.  Ћ  стиле  говорить  не  приходитсЯ,  ибо  ее  сиЯтельство
совершенно не знает родного Языка, но зато нахваталась  фраз  из  нескольких
иностранных.  Ћна  пересыпает  свои  творениЯ   безграмотными   французскими
вставками, нелепейшими обрывками из итальЯнских арий, чудовищно  искаженными
немецкими поговорками и беспомощными фразами  на  дурном  испанском;  и  эта
способность коверкать и калечить родной Язык дает ей  право  именовать  себЯ
сочинительницей.  Ќо  позвольте,  однако,  заметить,  что  такого  слова  не
существует.  …сли  бы  какого-нибудь  юного  воспитанника   €тонской   школы
попросили сочинить вирши в  честь  ‘афо,  или  графини  ’акой-то,  или  леди
арлотты-Љак-…е-’ам, или достопочтенной миссис Ќекто, и он от избытка чувств
вообразил бы, что может наделить эти  прелестные  созданьЯ  титулом  auctrix
{Џисательница (лат.).}, мне  пришлось  бы  только  пожалеть  этого  молодого
джентльмена. „октор ‚ордсворт и его сподвижники жестоко отделали бы  его  за
подобную ошибку. ’ак запомните же, милые авторесы: слова "сочинительница" не
существует. …сть слово auctor; Optima tu proprii nomims auctor eris  {‹учшим
создателем  собственной  славы  ты  будешь  (лат.).},  из   чего   со   всей
очевидностью  следует,  что  вас  должно   именовать   сочинителем,   а   не
сочинительницей (определение это взЯто из словарЯ  ќйнсворта,  в  чем  любой
желающий может удостоверитьсЯ).
     €так, вопрос исчерпан: слова "сочинительница" не существует. Ќо это еще
ровно  ничего  не  значит.  “ж  не  думаете  ли   вы,   что   сочинительницы
придерживаютсЯ правил грамматики? ’акое предположение просто нелепо. „а мы и
не ждем от  них  знаниЯ  родного  Языка.  Ќам  гораздо  больше  нравЯтсЯ  те
вольности и шалости, которые они себе позволЯют. Љогда, например, знаменитаЯ
автореса, написавшаЯ мемуары, называет кого-нибудь  прототипом  собственного
отца,  мы  чувствуем  себЯ  облагодетельствованными  ее   светлостью;   Язык
чувствует  себЯ  облагодетельствованным,  ибо  он  приобретает  своеобразное
очарование и невиданные дотоле возможности; ведь  совершенно  очевидно,  что
если мы можем называть себЯ прообразами наших бабушек,  можем  предсказывать
меню вчерашнего обеда и тому подобное,  мы  начинаем  по-новому  мыслить,  и
перед нашей поэтической фантазией  открываютсЯ  изумительные  перспективы  о
которых мы никогда не подозревали.
     €з всего этого со всей непреклонностью следует, что  сочинительница  не
обЯзана знать свой родной Язык. ‹итература и политика обладают  одной  общей
привилегией: любой невежда может преуспевать как в одной,  так  и  в  другой
области.  Њожно  с  уверенностью  сказать,  что  никакого   предварительного
обучениЯ не требуетсЯ,  всЯкому  же,  кто  в  этом  усомнитсЯ,  мы  советуем
обратитьсЯ к широко известным современным сочинениЯм, и если он обнаружит  в
них  крупицу  знаний,  или  хотЯ  бы   поверхностное   знакомство   хоть   с
какими-нибудь книгами на каком-нибудь Языке, или если его вдруг покоробит от
никчемного, вышедшего из моды  строгого  соблюдениЯ  правил  грамматики,  мы
обЯзуемсЯ взЯть свои слова обратно. Ќа днЯх ко мне зашел один мой  друг;  он
был в весьма расстроенных чувствах. …го бесценный мальчик,  некоторое  времЯ
служивший в конюшнЯх мистера ’илбери,  прельстившись  плисовыми  панталонами
джентльмена, подвизавшегосЯ в том же  заведении,  присвоил  себе  упомЯнутую
принадлежность туалета, а затем уступил ее за бесценок одному  родственнику,
если не ошибаюсь, - своему дЯде. ‡а эту безобидную шалость несчастного  ‘эма
схватили, судили и приговорила к шести месЯцам бессмысленной черной работы в
исправительном доме.
     - Ќесчастный малый и раньше-то  был  непутевый,  -  заметил  его  отец,
взываЯ к моему человеколюбию, - он еще на конюшне  набралсЯ  разных  уличных
словечек, а послушали бы вы  его  теперь,  после  того  как  он  вернулсЯ  с
принудительных работ! Ћн так выражаетсЯ, хоть свЯтых вон выноси! Ѓоюсь,  что
он станет самым заправским вором, а ведь он очень смышленый, умеет читать  и
писать, и такой бойкий да шустрый, но из-за этой истории с панталонами никто
не захочет взЯть его на работу!
     - Љак! - вскричал ваш покорный слуга,  пораженный  недалекостью  своего
друга. - “ вас такой сын, и вы не знаете, что с ним делать! ‘мышленый малый,
умеет писать, прошел школу на конном дворе,  а  потом  целых  шесть  месЯцев
пополнЯл свое образование в университете,  то  есть  Я  хочу  сказать,  -  в
тюрьме! „а сделайте из него модного романиста, черт бы вас побрал!
     € вот Я с гордостью могу сообщить, что  этот  молодой  человек,  каждый
вечер возвращаЯсь с работы (днем он подметает улицы,  и  Я  советую  ему  не
бросать столь надежный кусок хлеба), - так вот, с  гордостью  повторЯю,  что
каждый  вечер  он  посвЯщает  литературному  сочинительству  и   уже   издал
отдельными выпусками самый что ни на есть модный роман.
     џ привел этот случай в качестве примера, par example,  как  сказала  бы
наша сочинительница, которой доставлЯет удовольствие  выражатьсЯ  на  дурном
французском  Языке.  Џублике  нравитсЯ  либо  самое  высшее  общество,  либо
подонки, всЯкое среднее сословие она считает грубым. Ћт  сочинительницы  она
ждет самой изысканной розовой воды, а от сочинителЯ -  отбросов  из  сточной
канавы. џ прочитал столько романов, написанных ее сиЯтельством, что,  ей  же
богу, менЯ привлекают теперь только маркизы. Љакого черта  нам  узнавать  об
интригах,  несчастьЯх,  добродетелЯх,   разговорах   каких-нибудь,   скажем,
графинь, когда за наши деньги мы можем прочитать  о  герцогинЯх?  —то  такое
баронет? ’ьфу! ЊенЯ воротит от грубого  красного  кулака  на  его  гербе!  Ђ
барон? „а у него всего только одним  шаром  больше,  чем  у  ростовщика,  и,
честное слово, он столь же заурЯден. „ражайшаЯ леди ”ламмери, заклинаю  вас,
оставьте этих низких людишек, ради всего свЯтого,  не  опускайтесь  в  своем
следующем романе ниже герцогского званиЯ! Ќу что бы вам написать:  "Ђльберт,
или  ‚индзорские  сплетни"?  „ействие  должно  происходить  в  фешенебельных
кругах, где неожиданно происходЯт какие-нибудь  разоблачениЯ,  захватывающие
переживаниЯ и т. д. и т.  п.  Џравда,  вам  придетсЯ  ввести  виконта,  что,
разумеетсЯ, вульгарно, по мы, так и быть, простим это ради его министерского
портфелЯ,  -  сиЯ  благороднаЯ   деталь   послужит   некоторым   искуплением
вульгарного титула. ‡атем вы могли бы написать "‹еопольд, или Ќевеста Ќейи",
"†ертва ‚юртемберга", "Ћльга, или „очь ‘амодержца" (великолепное заглавие!),
"Ђнри, или ђим в девЯтнадцатом столетии". ‚ообращаю, что это будет за  книга
и какой прелестный отзыв о ней поЯвитсЯ в газете ’имсона.
     "Ђнри" - сочинение леди ”ламмери!  Ђнри!  Љто  бы  это  мог  быть?  Ќам
рассказали под строжайшим секретом, что талантливаЯ и одареннаЯ ‘афо  нашего
полушариЯ открыла некоторые любопытные подробности в жизни некоего  молодого
шевалье, поЯвление которого в ђиме так встревожило двор  ’ю-ль-ри.  Ђнри  де
Ѓ-рд-о находитсЯ в том возрасте, когда стрелы юного бога попадают в  цель  с
роковой, точностью; и если маркиза делли пинати  (чей  портрет  наша  милаЯ
сочинительница нарисовала столь же высокородной рукой) и в  самом  деле  так
хороша, как об этом говоритсЯ, а  все,  кто  вращаетсЯ  в  избранных  кругах
‚ечного города, утверждают, что это так, не удивительно, что  она  произвела
такое впечатление на принца (Verbum sat {‘окр.  от  verbum  sat  sapienti  -
мудрому достаточно слова (лат.).}). Њы слышали,  что  несколько  экземплЯров
книги еще не распроданы. Џредприимчивые издатели  ‘оуп  и  „идл  объЯвили  о
выходе   в   свет   еще   нескольких   творений,   принадлежащих   тому   же
непревзойденному перу".

     ’акаЯ  заметка,  набраннаЯ  петитом,  поЯвлЯетсЯ  в  газете   рЯдом   с
какой-нибудь  скромной   рекламой   медвежьего   сала   или   сообщением   о
необыкновенной  дешевизне  листового  железа  в  Љорнхилле.  €   вот   через
три-четыре днЯ мой милый ’имсон, которого за это времЯ успели пригласить  на
обед, помещает от своего имени и  печатает  самым  крупным  шрифтом  заметку
следующего содержаниЯ:
     "Ђнри" - сочинение леди ”ламмери.
     …ще один прелестный неувЯдаемый цветок, из тех, что леди ”анни ”ламмери
непрестанно рассыпает на нашем пути. Џроизведение проникновенно и Язвительно
в одно и то же времЯ; правдиво и страстно. ’рудно решить, что более  пленЯет
нас: поистине мужское величие ума ее сиЯтельства или же  его  поразительнаЯ,
одним только  нимфам  свойственнаЯ  утонченность.  ЉакаЯ  удивительнаЯ  сила
воображениЯ! ќта восхитительнаЯ волшебница по своей прихоти управлЯет нашими
мыслЯми; она то подымает со дна души и приводит в смЯтение затаенные чувства
и страсти, то озарЯет нас безмЯтежными и радостными, как лето, улыбками. Љак
выразилсЯ один старинный бард, - чем только не обЯзаны мы женщине!
     —ем только мы не обЯзаны ей! ќто она одарила нас бесконечной любовью  и
счастьем, она утешила нас во всех душевных треволнениЯх, она  послужила  нам
верной опорой и подала полезный совет; в радости она  удостоила  нас  самого
нежного сочувствиЯ, в горе - самого искреннего состраданиЯ. Њы смотрим в  ее
лучезарные глаза, и в этих бездонных кладезЯх любви тонут все  наши  заботы;
мы внимаем ее голосу сирены, и от этой нежной  музыки  снова  зарождаютсЯ  в
груди все похороненные надежды".
     …ще добрых три четверти столбца продолжаютсЯ в том же духе. џ  не  могу
похвастатьсЯ, сказав, что мне понЯтен весь этот бред; полагаю,  однако,  что
все эти цветочки,  ангелочки,  цитаты  из  ‚ордсворта  и  античных  трагиков
прошибут кого угодно, и хотЯ вышеприведенный отзыв Я сочинил сам и ни  слова
в нем не понимаю, но, право же, Я убежден, что он написан превосходно.
     €списав таким образом три четверти столбца  (’имсон  заготавливает  все
эти излиЯниЯ в свободное времЯ и приспосабливает их затем к любой  из  книг,
которые выпускает леди ”анни), он переходит к частностЯм:
     "’рудно вынести то неистовое возбуждение, в котором пребывают все фибры
нашей души, пока мы читаем эти исполненные чувства страницы. € тем не  менее
такаЯ сладостнаЯ отрава заключена в сем поэтическом бокале, что немыслимо не
допить его до дна. Њожно держать пари, что не найдетсЯ человека, который бы,
начав читать том за томом это  сочинение,  мог  остановитьсЯ,  не  дойдЯ  до
последней строки. ‘одержание книги можно кратко изложить следующим  образом:
Ђнри, находЯщийсЯ  в  изгнании  принц  ”ранконии  (легко  понЯть  прозрачную
аллегорию), приезжает в ђим, где  его  представлЯют  папе.  Ќа  празднестве,
устроенном  в  его  честь   в   ‚атикане,   поЯвлЯетсЯ   танцовщица   (самое
обворожительное созданье, когда-либо выходившее из-под пера поэта).  Њолодой
принц не может устоЯть перед чарами прыгуньи, он нашептывает ей слова любви,
которым внимают с благосклонностью. Ћднако у него есть соперник -  и  весьма
могущественный. ЂпулийскаЯ  дева  успела  пленить  воображение  папы,  и  он
сгорает от  противозаконной  страсти;  между  соперниками  происходит  самаЯ
потрЯсающаЯ сцена из всех когда-либо написанных. Џапа предлагает  Љастанетте
все соблазны мира, он даже готов отказатьсЯ от своей  тиары  и  женитьсЯ  на
ней, но она отвергает его. Џринц не может сделать подобного предложениЯ,  он
не может женитьсЯ на ней: потомок Ѓурбонов, - изрекает он, - не имеет  права
запЯтнать себЯ мезальЯнсом. Ћн решает избегать  ее.  ‚  отчаЯнье  танцовщица
бросаетсЯ с ’арпейской скалы, и папа сходит с ума. ’аково краткое содержание
этой трагической повести.
     Џомимо фантастической части повествованиЯ, написанной в мрачных тонах и
непревзойденной по мастерству, многое изображено в веселой  и  блистательной
манере, в которой наш прелестный автор не знает себе равных. Ћбразы  маркизы
делли пинати и ее возлюбленного герцога де ‘винини  восхитительны;  интрига
между принцессой ницель и графом Ѓутербродом нарисована великолепно,  всем,
разумеетсЯ, известно, кто скрываетсЯ за этими персонажами. €зображение того,
как саксонский посланник Љартофельн подсыпает Яд в блюда принцессы, -  всего
только изЯщное и правдивое повторение истории, взволновавшей в прошлом  году
дипломатические круги. ЌельзЯ не отметить образы Ђнтрекота  ‚естфальского  и
испанского шпиона Ћлла. ђазве не поразительно, что столь  тонкий  поэт,  как
леди  ”анни  ”ламмери,  в  такой  мере  наделен  острым  глазом  и  чувством
комического, что ей могли  бы  позавидовать  ђабле  и  ‹арошфуко?  ’ем,  кто
задаетсЯ подобным вопросом, мы можем ответить только одно: среди  женщин  вы
не найдете другого такого примера, ибо до поЯвлениЯ леди  ”ламмери  ни  одна
женщина еще не достигала таких высот; да, женщинам эти высоты недоступны! Ќо
если мы сравним ее с великим гением, перед которым  все  мы  преклонЯемсЯ  в
свЯщенном трепете, Я  думаю,  мы  не  оскверним  сей  свЯтыни,  сказав,  что
создатель ђомео и „ездемоны мог бы  написать  Љастанетту  и  ќнрико;  мы  не
покривим душой, утверждаЯ, что, пока жив експир, не  померкнет  слава  леди
”ламмери, и если мы заЯвим, что властитель сердец и  дум  всего  мира  обрел
наконец равного себе гениЯ, мы только отдадим должное леди ”ламмери и  тому,
чей прах покоитсЯ на берегу ќвона!"

     Ќа этом, пожалуй, нам следует остановитьсЯ. Џредметом наших рассуждений
была моднаЯ сочинительница, и мы скорее стремились отметить влиЯние, которое
оказывают ее творениЯ на общество, нежели подвергать критике ее  жизнь.  —то
касаетсЯ ее писаний, то они вполне безвредны, а что до ее жизни, то  она  не
вызывает в нас ни малейшего интереса. ‘ама женщина  не  заслуживает  слишком
суровых  порицаний,  все  зло  происходит  от  пресмыкающихсЯ  у  ее  ног  и
одурманенных ею глупцов, которые, сами поддавшись обману, обманывают, в свою
очередь, столь падкую на всЯкий дурман публику. “ж не мните ли  вы,  ’имсон,
что ее сиЯтельство приглашает вас ради  ваших  beax  yeux  {Џрекрасных  глаз
(франц.).} или ради вашего ума? ѓлупец, пожалуй,  вы  и  в  самом  деле  так
думаете или пытаетесь уверить себЯ в этом, хотЯ вам прекрасно известно,  что
она любит не вас, но вашу газету. Џодумайте-ка, малыш ”итч, во  сколько  вам
обошелсЯ ваш прекрасный жилет! Ђ вы, Њаклэзер, подсчитайте, скольких  глупых
улыбок, лицемерных фраз и скольких изрЯдных столбцов  по  три  полупенса  за
строчку стоила вам огромнаЯ рубиноваЯ булавка! ќта женщина смеетсЯ над вами,
да, да, смеетсЯ, а вы воображаете, что обворожили ее. Ћна смеетсЯ над вашими
нелепыми претензиЯми, над тем, как вы  едите  за  обедом  рыбу,  над  вашими
большими руками, вашими глазами, вашими бакенбардами,  над  вашим  сюртуком,
вашим неправильным провинциальным выговором. Џора покончить с этой  „алилой!
‘гинь,  –ирцеЯ-отравительница,  подсыпающаЯ  в   Яства   Яд!   “бирайтесь-ка
восвоЯси, господа журналисты! …сли вы холосты,  ходите  в  свои  трактиры  и
довольствуйтесь этим. ‹учше уж посредственный кусок говЯдины, который подает
вам услужливаЯ ‘алли, чем обед из четырех блюд со всем сопутствующим вздором
и ложью. …сли же вы женаты, ступайте к себе домой и не обедайте с господами,
которые презирают ваших жен. Ќе шлЯйтесь по гостЯм, где  в  угоду  лордам  и
леди вы разыгрываете из себЯ дурачка ’ома,  но  предавайтесь  своим  обычным
глупым забавам в обычной длЯ вас среде. Џоступайте так  хотЯ  бы  в  течение
нескольких лет, и ЊоднаЯ ‘очинительница исчезнет.  Ћ  боги  ѓреции,  что  за
перспектива! € она сама обратитсЯ к своему естественному призванию и  станет
так же неловко чувствовать себЯ в литературе, как вы, мой дорогой  Њаклэзер,
в гостиной. Џредоставим модисткам смотреть на нее с подобострастием,  •ауэлу
и „жеймсу клЯстьсЯ ее именем, а разным молодчикам с глупыми улыбками плЯсать
перед ее каретой; пусть она даже сочинЯет стихи, если уж ей так хочетсЯ,  но
лишь  длЯ  очень  узкого  круга,  пусть  ее  осыпают  похвалами  и  всЯчески
приукрашают портнихи, но не уважающие себЯ  мужчины;  дайте  только  сбытьсЯ
моим словам, и модные сочинительницы переведутсЯ. —то за блаженнаЯ мысль! Ќе
будет никаких душераздирающих  романов,  никаких  сердцещипательных  стихов,
никаких никчемных "–ветов очарованьЯ"! Ћ, когда  же  наступит  этот  ‡олотой
‚ек?


ЉЋЊЊ…Ќ’Ђђ€€

     ЊоднаЯ сочинительница (The Fashionable Authoress).
     ‘татьЯ была опубликована в 1841 году в альбоме Љенни Њедоуса  "Џортреты
англичан" и Явилась первой из целой серии работ, направленных против  модных
романов и поэтических произведений, идеализирующих жизнь "высшего света",  и
против  издателей,  пресмыкающихсЯ  перед   титулованными   сочинителЯми   и
сочинительницами.

     ‘егоднЯ вечером дают  "Џуритан".  -  "Џуритане"  -  опера  итальЯнского
композитора ‚инченцо Ѓеллини (1801-1835).

     ‹орд Љаслрей ђоберт ‘тюарт  (1769-1822)  -  английский  государственный
деЯтель.

     Џодобно Љамилле, он скачет по равнинам. - Љамилла - королева вольсков в
"ќнеиде" ‚ергилиЯ - была так быстронога,  что  проносилась  над  полЯми,  не
задеваЯ высоких хлебов.

     ...напоминает обычаи... мужчин и женщин, имена которых  не  значатсЯ  у
„ебре. - ‚ справочнике „ебре значились все титулованные семьи Ђнглии.

     ђоттен-ђоу - дорога длЯ верховой езды в •айд-парке.

     ‘афо - знаменитаЯ древнегреческаЯ поэтесса, жившаЯ в начале VI в. до н.
э.

     Ђ барон? „а у него всего только одним шаром больше, чем у ростовщика. -
Џо старинному обычаю, на вывеске ссудной  лавки  изображались  два  шара.  ‚
короне барона - три шара.

     Џора покончить с этой  „алилой!  -  Џо  библейскому  преданию,  ‘амсон,
побивший  тысЯчу  филистимлЯн  ослиной  челюстью,  был  предан  подкупленной
филистимлЯнами куртизанкой „алилой,  имЯ  которой  стало  символом  женского
коварства (Љнига ‘удей, гл. XVI).

                                                      Љомментарии џ. ђецкера
Last-modified: Sun, 10 Jun 2001 10:11:55 GMT
Ћцените этот текст: