л  из  себЯ  ќстебан,  едва  Љаталинон
освободил его рот.
     - Ћ,  мой господин -  отличный господин. Ћн и вашей невесте понравитсЯ,
ручаюсь...
     - ЌегодЯй! - крикнул было ќстебан, но остраЯ боль пресекла его голос.
     - Ќе говорил ли Я вам, что у менЯ славный нож?
     - ’вой господин - христианин? - прошептал пленник.
     - Љонечно. „а еще какой! €з древнего, знатного католического рода.
     - Ћ Ђдонаи! ќстер с христианином! Љакой ужас! Љакой позор!
     - Џонимаю,  -  кивает Љаталинон.  -  ‚аша милость -  тайный иудей.  Њой
господин будет доволен.  …врейки у него еще не было,  насколько Я знаю,  так
как евреи могут жить в €спании только тайно.
     - € не будет!  -  сипит ќстебан.  - ќстер, конечно, поднЯла уже на ноги
весь дом...
     - ‚рЯд ли, сеньор! Џовсюду тихо, ни шороха...
     - €ли пронзила его булавкой,  которую Я  ей подарил!  ’воего господина,
видимо, уже нет среди живых!
     - ‚от и видать,  что вы не знаете моего господина,  - спокойно отвечает
Љаталинон.
     - џ  дам тебе десЯть эскудо,  если развЯжешь менЯ!  -  со  стоном молит
ќстебан. - “ менЯ есть золото...
     - ‡олото?
     - „вадцать эскудо!
     - “ моего господина хватит золота и длЯ тебЯ,  и длЯ менЯ. Њой господин
- дон Њигель граф ЊаньЯра.
     - Џомогите! - закричал ќстебан.
     Љаталинон крепче надавил на рукоЯть ножа и засунул клЯп пленнику в рот.
     - Ќеблагодарный вы  человек  и  только  ухудшаете свое  положение.  Ќу,
теперь говорить вы больше не можете, а думать думайте что угодно.

     Љак  прежде,  так и  сейчас:  разочарование.  Ќи  намека на  длительное
счастье. ЋпЯть - те же руки вокруг шеи, те же поцелуи, те же ласки, и ничего
более. ѓорько во рту, пусто в душе. Ћтвращение...
     - Џрощай, ќстер! - громко сказал Њигель.
     „евушка вздрогнула при звуке чужого голоса.
     - ќстебан, ќстебан, ты ли это, милый?
     “чащенное дыхание,  бешеное биение крови  в  висках,  чирканье кресала,
свет - чужое лицо...
     ќстер прижала ко рту сжатые кулаки, она задыхаетсЯ.
     ‡рачки ее расширились от ужаса,  и  через эти настежь распахнутые двери
входит в сознание образ незнакомца,  хитростью проникшего к ней. ѓорло ее не
в силах издать ни звука.
     - џ дон Њигель де ЊаньЯра,  доньЯ ќстер,  -  тихо говорит Њигель.  -  џ
пришел к вам в надежде, что у вас найду счастье. € опЯть не нашел... ‚идимо,
ваш џхве ничуть не  могущественнее нашего бога и  не  способен дать большего
счастьЯ... ‚ечно все одно и то же, одинаково невкусное... Џрощайте, ќстер.
     ‚схлип позади. Ћн обернулсЯ.
     …врейка лежит на ложе,  и  в сердце ее -  длиннаЯ золотаЯ булавка,  под
грудью - кровь Ярким огоньком...
     Њолча стоит над мертвой Њигель, наблюдаЯ, как бледнеет ее лицо.
     ‚  погоне за  счастьем погубил безвинную.  Ћбманул хитростью,  как вор,
похитил ее  ласки -  и  умертвил.  …го  любопытство и  себЯлюбие стоили этой
женщине жизни.
     - Њне жаль вас, ќстер, - тихо промолвил убийца. - Џравда, не знаю, кому
из нас теперь хуже - вам ли, мертвой, мне ли, живому. „умаю - из нас двоих Я
более одинок и покинут, ќстер...
     Џока  Њигель с  Љаталиноном крадутсЯ в  тени  под  стенами,  мать ќстер
проснулась от страшного сна и нашла дочь мертвой.
     Ћкаменела в горе. Џотом, разразившись воплЯми, поднЯла весь дом.
     …диноверцы, обступив тело девушки, воздевают руки, рвут на себе одежду,
посыпают головы пеплом. ђаскачиваЯсь, запели, рыдаЯ, псалом над мертвой.
     ѓорестный напев долетел и  в  сад,  и свЯзанный ќстебан читает в звуках
хора злую участь своей невесты.
     Љаталинон, седлаЯ лошадей, тихонько клЯнет вечные скитаниЯ.
     - Ќе богохульствуй,  -  останавливает его Њигель.  -  ‡а нами идет тень
мертвой.
     - Љак?! - ужасаетсЯ Љаталинон. - Љакой мертвой? Ќеужели та девушка...
     - „а, она пронзила себе сердце.
     - Ћ,  свЯтой €аков!  -  заломил руки Љаталинон.  - Љакое страшное дело!
Џочему она убила себЯ?
     Њигель,  не отвечаЯ,  поднЯл конЯ в  галоп и  помчалсЯ по направлению к
Љуэнке.
     Љаталинон с ужасом посмотрел на него:
     - Ѓог покарает вас,  сеньор!  —еловеческую жизнь не возместишь и  возом
золота...


        x x x

     ‹а  Њанча,  плато,  по  которому ковылЯл ђоссинант со своим драгоценным
грузом,  странствующим рыцарем, - это широкаЯ песчанаЯ равнина с пастбищами,
с уединенными хижинами крестьЯн, с ветрЯными мельницами, чьи крыльЯ приводЯт
в движение постоЯнно дующие здесь ветра;  омываемаЯ реками •игела и •абалон,
равнина эта тЯнетсЯ до среднего течениЯ реки •укар.
     “же  несколько  дней  скитаютсЯ  по  этой  бедной  местности  Њигель  с
Љаталиноном, ночуЯ то на чердаках крестьЯнских лачуг, то в грЯзных постоЯлых
дворах, то в роскошных покоЯх больших гостиниц, в которых останавливаютсЯ на
ночь даже вельможи, направлЯЯсь к королевскому двору или возвращаЯсь оттуда.
     Ќочь,  обогнавшаЯ их  лошадей,  постелила сегоднЯ им ложе под пробковым
дубом.
     - Џроснитесь,  ваша  милость,  -  выбралсЯ из-под  одеЯл  Љаталинон.  -
„овольно насладились мы нынче ночью холодом и сном.
     € Љаталинон, дыша себе на руки, принЯлсЯ прыгать, чтоб согретьсЯ.
     Њигель встал,  растер закоченевшие члены.  “видел невдалеке, у подножьЯ
холма, пастушью хижину и стадо овец возле нее.
     - ‘едлай скорее! ‚ путь!
     ‘тарик пастух встретил их на пороге,  предложил теплого молока, жирного
сыру да Ячменную, золотисто поджаренную лепешку.
     ‘идЯ у костра за завтраком,  увидели: спускаетсЯ с холма высокий старик
- кость,  жилы да морщины,  шлЯпа шире колеса,  на ней платок краснее свежей
крови,  на бедрах широкий поЯс с пистолетом и кинжалом. ‡а ним идет старуха,
почти такаЯ же тощаЯ и жилистаЯ, как старик, она размахивает руками на ходу,
и шаг ее не по-женски тЯжел.
     Ђ за спиной у них всходит солнце, румЯное со сна, в траве блестит роса,
и утро - свежее, как смех девственницы.
     ‹ицо старика напрЯжено от гордости,  замкнуто от недоверчивости,  глаза
его - молнии, морщины - сам гнев.
     - —то это за люди? - спросил пастуха Њигель.
     €   старый  Ђнтонио,   с  почтительностью  к  приближающимсЯ  путникам,
рассказал:
     - ќто знаменитый разбойник ђамон Љуидо,  ваша милость,  и  возлюбленнаЯ
его,  ќксела.  “же много лет живет он с ней в здешних пещерах.  ’ридцать лет
тому назад за голову его был назначен выкуп в  сто золотых,  -  сто золотых,
подумайте только!  - но его так и не поймали, а потом и забыли. - ’ут пастух
понизил голос. - € это очень досадно дону ђамону, он все твердит, что за ним
по пЯтам гонЯтсЯ стражники,  хотЯ это неправда. Ќо никто не осмеливаетсЯ ему
перечить.
     ‘тарый бандит остановилсЯ в нескольких шагах от костра и,  положив руку
на пистолет,  окинул ЊигелЯ внимательным взглЯдом,  в котором, за выражением
строгости, читались подозрительность, усталость и голод.
     - „обрый  день,  Ђнтонио,  -  низким басом  молвил разбойник.  -  ‡десь
безопасно?
     - ‚полне,  дон ђамон.  ќто -  мои гости,  сеньор...  дон... впрочем, не
знаю, кто они, но люди они честные.
     - Ќе верь никому,  -  нахмурилсЯ бандит.  - „аже под сутаной свЯщенника
может скрыватьсЯ волк.
     ‡атем, обращаЯсь прЯмо к Њигелю, он гордо назвалсЯ:
     - ђамон Љуидо.
     ќксела ответила на  поклон ЊигелЯ трЯсением головы,  облепленной седыми
космами, и жадно посмотрела на горшок с молоком.
     - Џришел вот позавтракать с тобой, Ђнтонио, - сказал Љуидо.
     - ќто  честь длЯ менЯ,  дон ђамон,  -  с  полной искренностью отозвалсЯ
пастух.  -  ‚се,  что есть у менЯ,  ваше.  ‹епешки, сыр, молоко. “гощайтесь,
прошу, доньЯ ќксела и вы, ђамон.
     - ЃогатаЯ была у вас жизнь,  дон ђамон,  - вежливо заговорил Њигель, на
что морщинистаЯ возлюбленнаЯ бандита возразила:
     - Њы - прах на ветру...
     €, хрустнув суставами, протЯнула руку к сыру.
     - ЃогатаЯ жизнь...  -  задумчиво протЯнул бандит.  -  „а, пожалуй! - Ћн
засмеЯлсЯ,  обнажив два желтых зуба.  -  „а она и сейчас богата. –елые оравы
стражников разыскивают менЯ по всей испанской земле.  Ќо им менЯ не поймать.
Ќикогда. Ќоги мои до сих пор упруги, как у серны, а рука тверда, как камень.
     - •орошаЯ вещь жизнь,  -  подхватила ќксела, пережевываЯ пищу остатками
зубов.  -  Ќо  стоит ей  однажды остановитьсЯ -  и  она  отступает,  сохнет,
хиреет... ќх, были времена...
     - „а!  -  грозно перебил ее старый бандит,  и  в  глазах его загораетсЯ
отсвет былого блеска; порывистые и Яростные движениЯ рук его дополнЯют смысл
его слов.  - Ѓывали времена - ночь, чернаЯ как ворон, дорога меж скал, богач
и слуги его,  и туго набитые кошельки... Ђ Я - предводитель! ‚незапный налет
- бах,  бах,  жжжах!  -  перерезано горло,  грудь пронзена, кошельки, полные
золота,  и  прекраснаЯ дама  в  носилках,  главнаЯ добыча...  ‚от  это  была
жизнь...
     - „ама,  ђамон?  „ама? - взвизгнула ќксела, выкатываЯ на бандита глаза,
похожие на Ягоды терновника.  -  ‚решь!  џ всегда была с вами. Ѓыла при всех
нападениЯх, и никогда ты никакую даму...
     - ‡амолчи,  -  оборвал ее  ђамон.  -  ‚о  всех приключениЯх обЯзательно
должна  быть  женщина,  и  бандит без  пленницы -  не  бандит.  Ѓандит -  не
обыкновенный человек, бандит - кабальеро...
     - “ тебЯ была Я! - завопила старуха, Яростно раскрываЯ беззубый рот.
     - —епуха!  -  разгорЯчилсЯ одрЯхлевший король больших дорог.  -  “ менЯ
было море женщин, это - главнаЯ добыча бандита, сеньор. ќто и есть настоЯщаЯ
жизнь.
     - Ћн врет!  ‚рет!  -  завизжала ќксела, взмахиваЯ костлЯвыми локтЯми. -
‚ыдумывает все! ЋтродЯсь не было у него женщин, кроме менЯ!
     - Ћткуда тебе знать? - презрительно бросил разбойник, отхлебнув молока.
     - ’ы мне поклЯлсЯ в этом, негодЯй! Ѓогом и свЯтым €аковом клЯлсЯ, что Я
была и буду единственной!
     Ѓандит  наклонилсЯ  к  Њигелю,  и  по  его  утомленному лицу  пролетела
насмешка:
     - ‚ерите вы, благородный сеньор, в единственную?
     ‹ицо ЊигелЯ серьезно.
     - ‚ерю.
     ќксела милостиво улыбнулась ему, а ђамон ухмыльнулсЯ:
     - ‘еньор верит в чудеса.
     - ‘еньор еще молод и  ждет чудес,  -  возразила ќксела,  и  в голосе ее
прозвучала легкаЯ насмешка.
     Џомолчали.
     - Њоре женщин,  кошельки, набитые золотом, власть, преклонение, слава -
да,  это была жизнь,  сударь!  - нарушил молчание бандит, а глаза его словно
плывут по волнам сладостных воспоминаний.
     - € что же осталось вам от вашей славы?  - спрашивает Њигель, и тон его
настойчив.
     - џ у него осталась, а больше ничего, - ответила, жуЯ, ќксела.
     - —то осталось?  - выпрЯмилсЯ старик. - ‚се. ‚се это до сих пор во мне.
‚от здесь, в груди. Ќичто не ушло. ‚се живет еще. ‚се повторЯетсЯ...
     - Ќу да,  -  осклабилась старуха.  -  ‚о сне.  ‚о сне он кричит, словно
напал на самого королЯ.  Ђ  утром глЯдит в  пустоту,  моргает,  и его грызет
голод.
     - ђазве нынче грабежом проживешь? - помрачнел бандит. - ‡олота нет ни у
кого,   кроме  свЯтых  отцов  да  богатых  дворЯн.   Ђ  они  путешествуют  в
сопровождении многих сотен наемников. Џечальные времена настали длЯ €спании.
Љоролевство в упадке, благородный сеньор.
     Њигель встал. Љак страшно видеть обломки человека...
     …му  стало не  по  себе.  Џадение старого разбойника напомнило ему  его
собственное.  Ћн,  единственный отпрыск рода ЊаньЯра,  убивает, скитаетсЯ по
окольным дорогам,  как  отверженный.  Њигелю противно стало само это  место.
Џрочь отсюда!
     - Њы -  прах на ветру,  - говорит ему на ухо старуха. - ‚оды горстью не
зачерпнешь. “текает сквозь пальцы...
     - ѓотовьсЯ в путь, Љаталинон, - резко приказывает Њигель.
     Ѓандит посмотрел на лошадей.
     - „обрые кони у  вашей милости...  „а,  нет у  вас,  верно,  ни  в  чем
недостатка. Ќи в золоте, ни в женщинах.
     - € золотых-то у вас, поди, полный кошель, - подхватывает ќксела.
     - „а,  -  задумчиво отвечает Њигель,  -  только Я  не знаю,  на что они
мне...
     “ старого корсара ‹аманчской равнины загорелись глаза.
     - ЌельзЯ  признаватьсЯ  при  разбойнике,  что  у  вас  есть  деньги!  -
испуганно шепчет Њигелю Љаталинон.
     Ќо глаза бандита принЯли уже свое обычное, усталое и сонное выражение.
     - Њы прах на ветру! - вздохнув, повторила его возлюбленнаЯ.
     Њигелю уже невыносимо смотреть на одрЯхлевшего хищника.  ‚от - облезлый
орел, скорее похожий на мокрую курицу...
     - ‚  путь!  -  повторЯет  он,  протЯгиваЯ пастуху  несколько реалов  за
завтрак.
     - …сли вам незнакома местность,  Я могу проводить вас, - сказал бандит.
- Љак бы с вами не приключилось недоброе...
     - Њестность знакома мне.
     - ‡а  небольшую мзду ђамон доведет вас  до  самого ‘иудад ђеалЯ или  до
толедских гор, - вкрадчиво произносит ќксела.
     Њигель вынул золотой дублон.
     - „он  ђамон,  примете ли  вы  от  менЯ на  памЯть это  изображение его
величества?
     - Ѓери! Ѓери! - засуетилась ќксела.
     Ѓандит боретсЯ с  гордостью,  а  глаза  его  не  в  силах оторватьсЯ от
монеты.
     - ‚ы предложили мне его с таким благородством, дон Њигель, что гордость
моЯ не вправе отказать вашему высокородию, - напыщенно проговорил он наконец
и ловко сгреб дублон с ладони ЊигелЯ.  - џ просверлю его и повешу на цепочке
на шею моей подруги - на памЯть о вас. Ѓлагодарю, ваша милость.
     - ’ы слышал,  Ђнтонио? - старуха схватила пастуха за руку. - Ћн сказал,
что даст золотой мне! ’ы будешь свидетелем, если он потом отопретсЯ от своих
слов!
     Њигель с  Љаталиноном вскочили на коней и  поскакали на север.  ‘вежим,
ароматным утром мчались они галопом,  а трава вокруг них искрилась мириадами
росинок.


        x x x

     ‘ерраниа-де-Љуэнка  осталась  с   левой  стороны,   с  правой  -   гора
•аваламбре,  и всадники, проехав под ѓударом, спустились в расцветшую весну,
где воздух мЯгок от света и запахов. Џереночевали в Њорелле.
     „о рассвета седлает коней Љаталинон; хозЯин гостиницы приносит счет.
     - ’ак много? „ва дублона за одну ночь? - удивлЯетсЯ Њигель.
     - †иводер! - подхватывает Љаталинон.
     •озЯин, с фонарем в руке, распалЯетсЯ:
     - ќто - много?! Ѓоже милостивый, ты все видишь, скажи, до чего дешево Я
беру!  Џоставил ли  Я  в  счет  вашей  милости  учтивую  встречу и  приЯтное
обхождение?  Ќе обращалсЯ ли Я с вами как с рыцарЯми и кнЯзьЯми? €ли Я учел,
что вы сидели на бархате, на котором сидЯт у менЯ только герцоги и выше? €ли
Я  прошу отдельно уплатить за  то,  что  ваша милость спала на  кровати,  на
которой почивал сам блаженной памЯти дон Њигель де ‘ервантес ‘ааведра? Ђ что
еды было мало,  как говорите вы,  сеньор слуга,  что вы не наелись досыта, -
так разве же, о господи, благородные сеньоры обращают на это внимание?
     - •ватит!  -  обрывает его Њигель.  -  ‚от тебе то,  что ты просишь,  и
скройсЯ.
     Ћни выехали затемно.
     ‘олнце еще не взошло.  ‚  туманах рождаетсЯ утреннЯЯ зарЯ,  в  ее лучах
распускаетсЯ день.  ЊесЯц  бледнеет  на  западе.  ‚еличествен  лик  природы,
спокойно ее дыхание.
     € понЯл Њигель всю ничтожность человека перед необъЯтной ширью земли.
     € перед его духовным взором пронеслась всЯ его жизнь.
     Џуть мой отмечен слезами и кровью.
     ‘оледад - ЊариЯ - €забелла - ”лавио - ќстер...
     ’ри жизни Я отнЯл.  ‡амолкли три голоса, погасли три пары глаз. Ћт моей
руки.  Џо моей вине.  џ -  трижды убийца. Ќо почему так случилось? ‚едь Я не
хотел смерти никого из этих троих!  Ќо убил.  Ћтчего так жестоко мое сердце?
ќто у менЯ-то,  которого мать предназначала в свЯщенники! џ, в душе которого
’рифон сеЯл ненависть к женщинам, гублю их на каждом шагу!
     ‘крипит зубами Њигель. —то же такое посеЯли вы во мне, если плоды столь
ужасны?!
     Ђ ѓрегорио?  Ќет, он был другим, совсем другим. ѓоворил - дарить любовь
всегда и везде... Ђх, падре ѓрегорио, почему не умею Я стать таким, каким вы
хотели менЯ видеть? Џочему Я хочу только брать, а давать не умею?
     Ќет!  ‚ы плебей,  а Я господин!  “ менЯ есть право...  но на что,  боже
милосердный,  на что?!  Ќа то,  чтоб убивать? Ќет, нет! Џраво на счастье, на
необъЯтное счастье! Ќикто не может отказать мне в этом праве, € Я должен его
найти!  „олжен! Ќе стану Я прозЯбать в пресвитериЯх кафедральных соборов, ни
перед кем не смирюсь, Я буду стремитьсЯ к счастью любой ценой!
     ‘ебЯлюбие, говорили вы, падре? Ѓыть может. „а. ‘тократ да! Ќо не могу Я
быть иным - и не хочу! ’олько не убивать - о, только не это!..
     Ћ  ты  там,  в  небесах,  почему не  даешь ты  мне  хоть небольшой,  но
постоЯнной радости,  как даешь ты  другим?  Џочему же  ты пригнетаешь менЯ к
земле вечными разочарованиЯми?  ‡ачем вкладываешь в руку мне шпагу, а в уста
- жестокие слова, которые убивают? ‡лоба твоЯ ко мне только ожесточает менЯ.
…сть во мне гордость - и Я не умею отступать...
     ‚ыплыло солнце,  подобное сиЯющему божьему лику,  и сиЯнье его затопило
горы и долы.
     € Њигель смиренно склонЯет голову.
     ѓосподи,  Я верил тебе, верил в тебЯ. Ќе хочу больше убивать! Џримирись
со мною,  боже!  „ай мне счастье,  которого Я так жажду!  џ поверю в тебЯ на
веки вечные. Ѓуду чтить тебЯ...
     ‚еликолепное солнце разом  смело  утренний туман  и  запылало в  полную
силу.
     ‘вет твой - доброе предзнаменование, господи. ‚ерую. „а, Я пойду дальше
и найду свое счастье. Ђ ты, господи, держи надо мною десницу свою!


        x x x

     €мЯ  твое,  ’орредембарро,  легче выбить на  барабане,  чем  выговорить
Языком.  €мЯ, гремЯщее, как цепи позорного столба. •рустит оно, как щетка из
рисовой соломы,  когда ею трут сухую доску, скрипит, как ключ в заржавленном
замке,  как песок на зубах, но все ж прекрасна ты, ’орредембарро, прекрасна,
как очи каталонских детей, свежа, как их щечки.
     ‘  высоты €ленских холмов рыбачьЯ деревнЯ ’орредембарро кажетсЯ зернами
риса, разбросанными в траве, или отарой белых овец на пастбище, - наполовину
она зарылась в прибрежный песок, наполовину взбегает по склону холма, греЯсь
на солнцепеке, как курочка.
     Ќо  сегоднЯ -  слезы на  милом лице ’орредембарро,  ибо напали на оливы
жуки, и не истребить их ни окуриванием, ни молитвами.
     Ќа лужайке посреди сливовой рощи стоит белаЯ часовенка,  и рыдает перед
ней всЯ коленопреклоненнаЯ деревнЯ.
     „еревенский юродивый „ааро возглавлЯет молЯщихсЯ.  Ћн так худ,  что, на
ребрах его можно сыграть песню,  ноги его обмотаны трЯпками, голова повЯзана
цветастым платком.  ѓолос его -  как крик попугаЯ или обезьЯны. Ќо народ его
любит.
     Џоодаль от молЯщихсЯ,  в  тени оливы,  молодаЯ красавица чинит рыбацкую
сеть.  Ќо  сейчас и  она,  не сходЯ с  места,  опустилась на колени,  сложив
молитвенно руки.
     ‘олнце раскалено добела.
     Ћтец молодой рыбачки стоит на  коленЯх рЯдом с  „ааро,  причитаЯ за всю
деревню:
     - —ем провинились мы,  что ты так наказываешь нас,  боже!  ђыба будет у
нас, будет вино, но не будет олив... Ћоо!
     „еревнЯ стонет с ним вместе.
     ‚  это  времЯ,  спускаЯсь  с  холма,  медленно  приближалсЯ  к  селенью
незнакомый человек.
     - ‘милуйсЯ, пречистаЯ дева! ‘паси наши оливы!
     - ‘жальтесь,  свЯтые угодники!  Њы  пожертвуем вам  полный невод рыбы и
бочонок вина...
     џзыческое солнце, словно камнЯми, побивает землю своим пламенем.
     „ааро бьетсЯ лбом об стену часовни. Џотом встает и, воздев к небу руки,
возглашает:
     - Ќаши свЯтые -  из камнЯ,  пречистаЯ дева -  из дерева, божий дом - из
кирпича. Ќе могут они нас спасти! џ один могу вам помочь! ’олько Я!
     - Ќе кощунствуй, блаженный!
     - џ -  влага,  Я -  ливень и дождь.  џ -  тот, кто благословлен изгнать
жуков из олив!
     ’ем временем незнакомец подошел уже к  девушке и замер,  восхищенный ее
пленительной свежестью.
     ‚от творение природы!  Ћна прекраснее всех знатных дев €спании! ’равами
благоухает она,  морем и травами,  цветет Яблоней, сиЯет, как этот солнечный
день,  розовеет,  как дозревающий персик,  она крепка и всЯ налита весенними
соками. †енщина - воплощение сливовой рощи, дева-землЯ! ‚от женщина, котораЯ
нужна мне! …е объЯтиЯ подарЯт мне счастье.
     ђыбачка поднЯла глаза на незнакомца.
     ‚от мужчина, каких здесь не видали. Ћткуда пришел он? Људа идет? Џочему
так пристально смотрит на  менЯ?  Ђх,  он мне нравитсЯ!  Џокорил менЯ сразу.
Њечта моЯ сбываетсЯ.  „ааро мне предсказал:  прекрасна ты, и ЯвитсЯ за тобой
благородный юноша. Ћ, это он! ќто он!
     - Њожно ли мне разделить с вами эту тень, девушка?
     - Њожно,  сеньор.  ’ень не моЯ.  Ћна -  божьЯ и принадлежит всем. Ћливы
дают свою тень всем, кто приходит.

     - ЋливоваЯ роща осквернена! - вопит „ааро. - ‡десь водЯтсЯ змеи! Ќо бог
избрал менЯ  спасти весь  край,  пока  жуки  не  успели сожрать оливы,  пока
деревьЯ не засохли!
     - Ћ „ааро, сделай так!..

     - Љто вы, красавица?
     - Ђрианна, дочь рыбака •осе.

     - џ -  апостол господен!  - кричит „ааро. - џ божий избранник! џ одолею
злые силы, изгоню самого дьЯвола! џ вижу сквозь века прошлое и будущее!
     - —то будет с оливами, „ааро?
     - „еревьЯ ваши исцелЯтсЯ! џ спасу их...
     - Ћ, сделай так, „ааро!..

     „ухота хватает за горло,  терпко пахнет землЯ, огнедышащее солнце давит
людей и землю.
     - “ вас очаровательные руки, Ђрианна.
     „евушка краснеет, но не разнимает ладоней, сложенных длЯ молитвы.
     Њужчина стоит позади, отравлЯЯ слух Ядовитыми словами обольщениЯ.
     - ‚ы созданы длЯ любви, Ђрианна.
     - „лЯ любви, сеньор?

     - ‘лушайте менЯ, оливы! ‘лушайте, о раскидистые деревьЯ! џ вхожу в вас.
Џроникаю в стволы ваши,  в ветви, в листьЯ, в плоды. џ вхожу в вас, наполнЯю
вас собой, оливы! ‹юди! —удо близко!
     - ‘отвори его, „ааро!

     - ‚ам не скучно в этой деревушке, Ђрианна?
     - Ќет,  сеньор.  •лопочу по хозЯйству,  ухаживаю за отцом,  за пчелами,
прЯду, молюсь и чиню отцовский невод.
     - Џойдете со мной,  Ђрианна?  -  Њигель вперЯет в девушку свои пылающие
глаза. - ‚ам будет хорошо со мной. Џойдете?
     - Џойду, сеньор.
     Ћна встает и подходит к незнакомцу.
     - †ар-птица взлетела!  -  вопит „ааро. - ‚змахи крыльев ее взбудоражили
море и воздух!  Ќастал мой час. Ћгонь из клюва ее соединЯетсЯ с моим горЯчим
дыханием.  Ђ  вот  доброе предзнаменование:  орлы над  горами,  ласточки над
морем!  —еловечьЯ плоть зреет длЯ савана,  злаЯ нечисть - длЯ пламени! ‹юди,
чудо близко!..

     - „айте мне руку,  Ђрианна.  ‚от так.  ‚ы не хотите узнать, куда Я веду
вас?
     - џ верю вам, сеньор.
     - €дем же! •очу быть счастлив с тобою.
     - •орошо, сеньор.

     - џ воплощаюсь в вихрь!  ‰оэ,  йоэ,  бурбур ан деновар! „ьЯвол в оливах
сгорит во имЯ господне!
     - ‘верши так, о „ааро!

     Њужчина и  девушка поднимаютсЯ в гору через кусты.  —ерный плащ мужчины
блестит на солнце,  словно он из металла, карминнаЯ юбка рыбачки словно поет
своей злостью. Ћн поцеловал девушку.
     - Ђрианна!
     - Ћ сеньор!..

     - ‘мотрите,  как  гибнут жуки  от  моего  вихревого дыханиЯ!  -  мощным
голосом прокричал юродивый.  -  ЏламЯ  из  уст  моих  настигает жуков!  ‚он!
‚идите?  ‚идите там, на склоне, в кустах, черную фигуру? ќто дьЯвол! „ьЯвол,
которого Я изгнал из олив!  Ћн удалЯетсЯ! Ћн бежит! џ спалил его! ‹икуйте, о
люди!

     ђыбак •осе поднЯл взор и тревожно воскликнул:
     - ’ам моЯ дочь! ЊоЯ Ђрианна с каким-то чужаком! Ђрианна! Ђрианна!
     - Ђрианна!  - кличут односельчане, ибо девушка - всеобщаЯ любимица. - ‘
кем уходишь?!
     Ђрианна не слышит.  ‚зор мужчины притЯгивает ее, но в сердце затрепетал
страх. Ђ мужчина, окутал черным плащом плечи девушки, смолкла алаЯ песнЯ.
     - Њне страшно, сеньор.
     - —его ты боишьсЯ?
     - ѓреха. ЌаказаниЯ божиЯ. Ћн правит миром...
     ЌахмурЯсь, мужчина махнул рукой:
     - Ќе бог - Я направлЯю судьбы людей.
     „евушка раскрыла ему  свои  объЯтиЯ и  смежила веки  от  ослепительного
солнечного света.

     - ‚идали? - кричит помешанный. - Ћливы будут жить! „ьЯвол бежал! €счез!
…го уже не видно!
     - Ђрианна! - в смЯтении зовет рыбак.
     - Ћн не вернетсЯ!  -  неистовствует „ааро.  -  Ќикогда не вернетсЯ!  Ћн
отправилсЯ в пекло, где его место! ќто антихрист, люди, антихрист!
     ‘елЯне в ужасе склонЯют головы в пыль:
     - Ђнтихрист... Ђнтихрист...
     Ќочью  вернулась  домой  Ђрианна,   и  с  той  поры  лицо  ее,   прежде
расцветавшее улыбкой, заливают слезы скорби.


        x x x

     Cubicula locanda* испанских дорог.  Џросторное помещение с  нарами,  на
которых и под которыми храпЯт спЯщие.  “душливаЯ духота,  смрад. Џот стекает
по лицам.  •рап поднимаетсЯ ввысь и падает снова до самых низких тонов.  „ва
мерцающих каганца бросают скрещивающиесЯ тени на тех, кто спит на полу.
     ______________
     * ЏостоЯлый двор (лат.).

     ђЯдом  с   Њигелем  лежит  бродЯчий  торговец,   над   ними  -   старик
францисканец.  ‘он бежит их, и оба пустились в разговор. Њонах наклонЯетсЯ с
нар,  чтобы видеть того,  с кем он говорит, и его растрепаннаЯ голова похожа
на спелую маковицу.
     - Џоложение скверное,  брат  во  •ристе,  -  рассуждает вслух монах.  -
‡асыхаем мы тут в €спании.
     - ќто  верно,  -  отзываетсЯ торговец.  -  ѓонЯт нас  от  одной войны к
другой, чтоб не зажирели мы в благоденствии.
     - Њного  зла   оттого,   что   бога  перестали  чтить,   -   продолжает
францисканец. - Њало стало истинного благочестиЯ. Ђ ты не иудей, приЯтель? -
понизил он голос, внимательно разглЯдев собеседника.
     - ’ише!  ‚о имЯ ковчега завета,  не выдавай менЯ,  сударь! ЃожьЯ любовь
будет тебе наградой...
     - Ќе выдам,  -  говорит монах.  -  ‹енив Я доносить. Ђ как у вас насчет
благочестиЯ?
     - Њы,  евреи,  -  шепчет торговец,  -  достаточно благочестивы.  „а что
проку? € тело и дух наш вечно под угрозой...
     Њонах втЯнул голову, замолчал. Њигель лежит тихо - слушает.
     - Ќу, монах, не прав ли Я? —то не отвечаешь?
     - „умаю вот - разговаривать мне с тобой или нет, коли ты иудей.
     - Ќе убудет тебЯ,  свЯтой отец, - уЯзвленно возражает еврей - ’олько бы
нас никто не слышал.  Ђ так -  блох у менЯ ровно столько же, что и у тебЯ, и
кусаютсЯ они одинаково.
     Њонах молчит; еврей продолжает:
     - Ќаш  бог  был  отцом вашего.  Ђ  разве отец -  меньше сына?  —ти отца
своего, сказано в заповедЯх и наших и ваших.
     - ђешил Я,  что  буду  с  тобой разговаривать,  -  снова свесив голову,
заговорил францисканец. - ‚полне возможно, что это доброе дело, поговорить с
презренным.
     - ќх, ты, даже на мне хочешь заработать хоть грошик вечного спасениЯ, -
ворчит еврей. - Ђ говорЯт - только мы, евреи, мастера торговатьсЯ...
     - Ђ  вы  и  есть мастера,  только еще  дураки при  этом,  -  добродушно
произносит монах.
     - Џочему это дураки?
     - Џотому что при всей хитрости вашей ждете не знаю уж сколько тысЯч лет
своего мессию. Ќу, не глупость ли?
     - Ќет, - серьезно отвечает еврей. - ќто - надежда.
     - „олгаЯ же  у  вас надежда!  -  смеетсЯ монах.  -  Љогда же он наконец
ЯвитсЯ, ваш мессиЯ?
     - ќто никому неведомо. Њожет, нынче вечером, может, через месЯц, а то и
через год. €ли через тысЯчу лет.
     - €  откуда  он  ЯвитсЯ?   ‘летит  на  молнии  с  неба?  ЏодниметсЯ  из
преисподней?
     - Ќичего подобного, - сердитсЯ еврей. - Ћн родитсЯ от смертной женщины,
как всЯкий человек.
     - Ђ отец его кто будет? - поддразнивает иудеЯ монах.
     ’орговец задумалсЯ.
     - Ќе знаю. ‚о всЯком случае, не Я - стар Я уже. Ќо, может, мой сын...
     - Љак же, в аккурат твои! - насмешничает францисканец. - ‚от посмотришь
- твой сын будет таскатьсЯ с товаром от деревни к деревне, как и ты.
     - Ќу и что же, пускай. ‡нал бы ты, какие господа таскаютсЯ от деревни к
деревне!  Љ примеру вот - севильский граф ЊаньЯра. ѓоворЯт, он бродит где-то
в этих местах. ђазве честную жизнь ведет этот человек?
     - Ќет,  - соглашаетсЯ монах. - “ этого малого, кажетсЯ, и чести-то нет.
Ћбольщает всех женщин,  убивает.  Ћн - зло природы. Ќо ему покажут! ѓоворЯт,
сам  король  возмущен  его  необузданностью и  повелел  схватить его.  ‘анта
ќрмандад рыщет по всей стране в поисках грешника.
     - Љак ты думаешь, что он сделает? Џозволит себЯ изловить?
     - ‚рЯд ли.  „енег у него много -  Ясное дело, удерет за границу. ’ам-то
он будет в безопасности. Ђ здесь ему не сносить головы.
     - Ђ  может  быть,  -  задумчиво  произносит иудей,  -  этот  ЊаньЯра  -
несчастный человек...  —то за жизнь без любви?  ‚от у менЯ дома жена,  и Я с
радостью возвращаюсь к ней.  Ђ к кому вернетсЯ он?  Ќе к кому... ‘обственно,
нет у него никого на свете, монах... ќто ли не ужасно?
     Ћни замолчали. Ђ Њигель все слушает...
     —ерез некоторое времЯ снова подал голос монах:
     - Њне до вашего мессии дела нет,  иудей,  но думаю Я,  коли суждено ему
искупить мир, то должен он родитьсЯ от большой любви.
     - Љак это тебе в  голову пришло после разговора о ЊаньЯре?  -  удивилсЯ
еврей.
     - Ќе знаю.  Џросто так -  пришло,  и все тут. ђазве мысли всегда бывают
свЯзными?
     - „а,  кроме господа бога,  никто не мыслит правильно, - тихо отозвалсЯ
еврей. - Ћн единый мыслит, знает и может. „а свЯтитсЯ имЯ его...
     €удей  забормотал древнееврейский псалом,  а  монах,  назло ему,  завел
"Ћтче наш" - чтоб поддержать свое достоинство.
     Ћба окончили свои молитвы,  замолкли,  и  потный сон придавил их тела к
доскам нар.
     Ќа другое утро,  пораньше,  Њигель приказал Љаталинону седлать,  и  они
поскакали к Ѓарселоне.
     - Њы покидаем €спанию,  -  заЯвил Њигель. - ‘качи немедленно в ЊаньЯру,
передашь письмо отцу.  џ  подожду тебЯ в Ѓарселоне.  „а поспеши,  ждать Я не
люблю!


        x x x

     Ќесколько дней  скрывалсЯ Њигель  в  Ѓарселоне в  ожидании  Љаталинона,
который привез  из  ЊаньЯры золото  и  рекомендательные письма к  банкирам в
€талии, ”ландрии, ѓермании и ”ранции.
     "‚ пути ты не будешь испытывать недостатка ни в чем,  -  писал отец,  -
только богом тебЯ заклинаю, живи, как подобает дворЯнину, а не какому-нибудь
искателю приключений. Ќе забывай родовой чести!"
     "Ќе забывай бога!" - писала мать, и слова ее в отчаЯнии плачут с листа.
     Њигель читает слова,  не  вникаЯ в  их смысл.  Ћн прощаетсЯ с  родиной,
прозЯбающей в тени чудовищных крыл церкви, инквизиции и ненасытного министра
”илиппа IV - маркиза де Ђро.
     Џрезираю вас,  сильные мира сего,  ибо все вы -  стЯжатели и  лицемеры!
Џрезираю ваши костры,  на которых вы заживо сжигаете людей,  чьего имущества
вы возжелали! Њутный мрак, из которого, подобно щупальцам осьминога, тЯнутсЯ
ваши жадные руки к  чужому добру,  ваши тайные суды,  и пытки допрашиваемых,
ваши скаредность, алчность, притворство - все это мне отвратительно!
     џ  ведь  знаю  -  стоило отцу моему положить на  ваши ненасытные ладони
несколько мешков с  золотом -  и  Я  был бы  оправдан и  свободен.  Ќо такаЯ
свобода мне не нужна!  ‚ы,  конечно, станете тЯнуть с отца и за мое бегство,
как тЯнете со всех за все.  Ђх,  живописнаЯ родина моЯ!  џ  любил твои белые
города,  твои сады и  струйки текучих вод,  твою угасающую рыцарственность и
расцветшую  поэзию!  ‹юбил  твои  милые  тихие  дворики,  зарешеченные  окна
балконов и  арок,  за которыми мелькают тени красавиц в кружевных мантильЯх.
Џрощай же,  ‘евильЯ, город тысЯч садов, и ѓранада с каскадами журчащей воды,
гордый  ’оледо над  излучиной ’ахо,  что  славишьсЯ чеканными светильниками,
украшениЯми и  мечами!  —ерное и  золотое вино  твое,  родина,  танцы женщин
твоих,  сладостно поющие голоса -  все это Я  любил с тою же силой,  с какой
ненавидел тот мрак,  из которого крысами выползают лживые доносчики.  Ђ Я не
хочу мрака и лжи -  хочу ослепительного света,  солнечного счастьЯ,  а ты не
дала мне их, роднаЯ страна, страна ‹ойолы!
     Њой ѓрегорио!  Љак хотел бы  найти Я  такую любовь,  какую ты  длЯ менЯ
провидел!  Ќо где та женщина?  ѓде та любовь,  что до краев наполнила бы мое
сердце? Ќайду ли ее на чужбине, если на родине не нашел?..
     - Џора на корабль, ваша милость, - нарушил его думы Љаталинон, и вскоре
оба были уже на борту трехмачтового судна, которое идет с грузом сандалового
дерева в Ќеаполь с заходом на Љорсику - ради ЊигелЯ.
     Ћтчалил корабль, шумно дыша поднЯтыми парусами.
     “  наветренного борта стоит Њигель,  не  отрываЯ взглЯда от  исчезающей
земли.
     ‚ путь - к колыбели рода ЊаньЯра, ‹ека-и-Ђнфриани! ‚ путь - к Љорсике!
     ‚ Љальви сошли с кораблЯ, провели бессонную ночь в матросском трактире.
“тром сели на мулов и двинулись в горы - туда, откуда пошли деды ЊигелЯ.
     Ќекогда -  Њигелю было лишь восемь лет - захотел дон ’омас получить длЯ
сына  крест и  мантию ордена Љалатравы,  и  пришлось ему  тогда отправить на
Љорсику  послов,   чтобы   достали  они   доказательства  знатности  ЊигелЯ.
ѓенуэзский сенат поручил это  дело своему комиссару в  Љальви,  и  пЯтьдесЯт
четыре свидетелЯ подтвердили,  что  "дон  Њигель де  ЊаньЯра есть законный и
правомочный  наследник  и  сын  высокородного  ’омаса,   сына  высокородного
’иберио,  который был  сыном  высокородного „жудиччо и  внуком высокородного
”ранческо ди ‹ека,  графа —инарка",  а  также что цепь эта,  составленнаЯ из
множества звучных имен,  берет начало свое от "высокородного “го ди Љолонна,
великого кнЯзЯ из ветви прославленного рода римских Љолонна".
     ‘видетели присовокупили под  присЯгой,  что  "все  члены этих семейств,
равно  как  и  жены  их,   матери  и  бабки,   пользовались  преимуществами,
привилегиЯми,  освобождениЯми,  почестЯми и достоинствами, принадлежащими на
Љорсике только особам высокого рода,  далее,  что  никогда никто из  них  не
занималсЯ  ремеслом  или  торговлей,  живЯ  благородно на  доходы  от  своих
владений,  что никогда никто из них ни в  чем не обвинЯлсЯ и  не подвергалсЯ
расследованию со  стороны свЯтой инквизиции и  что  все  они  были  издревле
христианами чистой крови без примесей".
     ‚етвь  этого рода,  графы —инарка,  владели Љорсикой в  течение двухсот
пЯтидесЯти лет.
     Ћт  ветви  же  ‹ека  произошел  знаменитый Њатео  ‚аскес,  который  под
покровительством кардинала  „иего  де  ќспиноса,  председателЯ  королевского
совета и верховного инквизитора €спании, заметившего одаренность Њатео и его
приверженность к ордену,  достиг исключительного положениЯ среди духовенства
страны.  ‚начале секретарь кардинала ќспиносы,  затем архидиакон Љармонский,
позднее севильский каноник и член верховного совета свЯтой инквизиции, Њатео
‚аскес  был  назначен  его  величеством  королем  ”илиппом  II   генеральным
секретарем €спании,  и  "через руки его  проходили все  наиболее важные дела
мира". ‘ервантес, испрашиваЯ ходатайство Њатео ‚аскеса за христиан, попавших
в рабство в Ѓурбании,  писал ему: "Ћ вас, сеньор, можно сказать - и Я говорю
это,   и  буду  говорить,  ибо  верю  в  это,  -  что  вами  руководит  сама
добродетель".
     ‚торой Њатео ‚аскес ди ‹ека собрал письма своего знаменитого деда и под
названием "Ћ тщете славы в  этом мире" издал их в  1626 году -  в том самом,
когда родилсЯ Њигель.
     Џрипоминает Њигель славные страницы родовой хроники,  и  всЯ гордость и
честь рода проходЯт перед воображением того, кто изгнанником возвращаетсЯ на
родину предков.


        x x x

     „орога,  поднимающаЯсЯ меж  скал прЯмо в  темно-голубое небо,  пройдена
быстро - и цель все ближе.
     ‘реди  скал,  высушенных,  выжженных солнцем дотла,  приютилась деревнЯ
Њонтемаджоре;  здесь, под сенью ветшающих стен, скромно и тихо живут потомки
предков ЊигелЯ.
     ‡амок ‹ека-Ђнфриани прост,  беден,  но исполнен вкуса;  он господствует
над деревней.
     ‘луга оповестил о прибытии ЊигелЯ,  назвав его полным родовым именем. €
вот  уже  сходит по  лестнице глава дома,  раскрываЯ объЯтиЯ редкому гостю и
родственнику.
     Њессер „жованни,  называемый дома "шьо* Ђнфриани", кузен дона ’омаса, -
стройный человек с бородкой,  тронутой проседью,  и с горделивой осанкой. Ћн
приветствует племЯнника пышными словами и обнимает его.
     ______________
     * Ћт "сеньор" (корсик.).

     - „обро пожаловать ко мне - мой дом и Я будем служить тебе.
     Џосле этого гостеприимство на деле.
     - ‡арежьте овцу! - кричит мессер „жованни в пустынные переходы замка. -
‡арежьте длЯ гостЯ самую жирную овцу!
     - ‡арежьте  овцу!  -  повторЯет  приказ  изнуренного вида  майордомо на
пороге кухни.
     - ‡арежьте овцу! - отдаетсЯ эхом по переходам и по двору.
     €спуганный повар бежит в деревню.
     - ‡арезать  овцу,   хорошо,  а  где  ее  взЯть?  ЌайдетсЯ  ли  во  всем
Њонтемаджоре жирнаЯ овца?  €  что  придетсЯ хозЯину отдать в  обмен за  нее,
когда гость уедет?
     "Ћвцу,  овцу! - приглушенно разноситсЯ по деревне. - Љ мессеру „жованни
приехал важный гость..."
     Ђ гость и хозЯин сидЯт перед погасшим камином.
     - „а, дорогой Њигель, по-нашему будет Њикеле, знаешь ли, наш род всегда
был из первых в стране.  ”имиам славы...  на поле чести...  Ђх, меч и кровь!
Џлохие настали времена -  не с кем воевать,  бог оставил нас милостью своей,
ржавеют наши мечи...  ‡анимаемсЯ,  знаешь,  хозЯйством, и Я... Ђ, вот и дочь
моЯ ђоккетта, она прЯдет, молитсЯ и ведет дом...
     - ‚ы прекраснее дочерей €спании, донна ђоккетта, - молвит Њигель.
     †естом королевы подала она руку длЯ поцелуЯ и покраснела, нежнаЯ, белаЯ
девушка  с  пышными  темно-каштановыми волосами,  несколько строгим  ртом  и
большими глазами.
     - “ вас девушки тоже прЯдут и укладывают прЯжу в сундуки?  - спрашивает
она.
     - “ нас девушки нарЯжаютсЯ и распевают песни.
     - Ѓлагочестивые песни?
     - € безбожные тоже, донна ђоккетта.
     - “жас,  -  качает головой шьо Ђнфриани. - Џадают нравы в €спании. Ќаши
братьЯ забывают бога...
     - Ћни живут, - возражает Њигель.
     - Ђ разве мы не живем? - гордо вопрошает мессер „жованни.
     Џростота  и  прекраснаЯ  строгость  домашней  жизни,  союз  смирениЯ  с
гордостью, нужды с возвышенностью, скудости с чистотою мыслей.
     ’ихи  шаги девушки,  котораЯ в  честь гостЯ помогает накрывать на  стол
движениЯми жрицы.
     ‘лова, чистые и точные, без скрытого смысла и ловушек, речь свободнаЯ и
открытаЯ, как Ясный день над бело-серыми скалами.
     Љувшин вина,  кувшин ключевой воды,  Ячменный хлеб  и  жаркое из  тощей
овцы.
     - Ѓоже,  благослови дары свои,  от  которых вкусим мы  ныне по  милости
твоей!
     - ’ы дома,  дорогой гость. Џоединки, из-за которых вынужден ты бежать с
родины,  не ронЯют твоей чести.  Џобеды тебЯ украшают.  Љровь -  цвет славы.
Џробудь у нас год или десЯть лет. ’ы дома.
     € шьо Ђнфриани гордо принЯл дар ЊигелЯ в виде мешочка с золотом.
     Џока  господа  беседуют,  Љаталинон  сидит  один  в  своем  чуланчике и
раскладывает карты.
     ‘емерка,  девЯтка, двойка - брр, одни младшие карты! € так уже семь раз
подрЯд.  „урной знак. ‘даетсЯ, ждет нас здесь такаЯ же пакость, как и всюду.
Џора  тебе,  дружище,  поискать лазейку,  через  которую можно будет удрать,
когда туго придетсЯ,  говорит себе Љаталинон.  —ертовски трудно будет искать
дорогу в этих скалах...


        x x x

     „венадцать раз обратилась над скалами ночь,  и настал тринадцатый день,
и  сменила его  тринадцатаЯ ночь  -  ночь  эта  стала  в  судьбе женщины тем
водоразделом,  после которого ток  жизни спускаетсЯ уже  по  другому,  более
печальному склону.
     ’ринадцатаЯ ночь -  само предательство,  само преступление и утраченнаЯ
честь...
     Њессер „жованни, не соскрести ли вам ржавчину с вашей шпаги? Ќе дать ли
добычу оружию, что так долго бездействовало? Ќе призвать ли на голову злодеЯ
кровную месть?
     ‘тисните зубы,  сожмите кулаки,  шьо  Ђнфриани!  ‚аш  племЯнник похитил
честь вашей дочери.  Ѓолее того,  этот изверг не исполнит долга, налагаемого
обществом,  он  не  женитсЯ на ђоккетте,  ибо уже сегоднЯ мысль о  том,  что
завтра ему предстоит увидеть ее лицо при свете днЯ, внушает ему ужас.
     Њолчит мужчина,  девушка плачет,  и медленно поворачиваетсЯ над скалами
тринадцатаЯ ночь.
     Џодобно двум  дьЯволам,  летЯт  во  тьме  Њигель и  Љаталинон на  конЯх
мессера „жованни к побережью.  ‘калы нависают над их головами, ветренаЯ ночь
провожает зловещим посвистом.
     ‚  маленьком портовом городке —ервионе они взошли на рыбачье суденышко,
и Њигель наполнЯет золотом пригоршню хозЯина за провоз до ‹иворно.
     ‘ерое  утро  висит  над  корсиканскими скалами,  мессер  „жованни  рвет
седеющую бороду, призываЯ человеческую и божью месть на голову ЊигелЯ.


        x x x

     Њигель странствует по €талии.
     ‚округ звучат томные стихи, звенЯт мандолины, льютсЯ песни.
     Ќо  Њигель  резко  отличаетсЯ от  своего  окружениЯ.  “грюмо-серьезный,
мрачный,  молчаливый -  на фоне светлого неба человек,  словно злой дух. …го
чернаЯ душа,  беспрестанно единоборствующаЯ с  божьими законами,  витает над
ним, подобнаЯ крыльЯм ангела смерти.
     Ќа этих берегах,  где воздух напоен любовным томлением, трагедиЯ ЊигелЯ
открылась во  всем  ее  ужасе -  трагедиЯ жертвы собственного обаЯниЯ,  удел
которой - стать Ђгасфером любви.
     ‚ полумраке повозок под холщовым верхом находит Њигель -  по запаху, по
блеску очей -  девичью свежесть;  в  окнах домов подмечает он  лица цветущих
женщин;  у  фонтанов  и  родников  с  восхищением следит  за  их  антилопьей
походкой;  с  балконов падают к  нему  сиЯющие улыбки -  ибо  жизнь коротка.
‹овите, что можно.
     „урнаЯ слава ЊигелЯ опережает его.
     ‚от картина:
     ‘качут два всадника.  Џозади -  плач и  проклЯтиЯ,  впереди -  городок,
названье которого повторено стократно.
     …дет Њикеле де ЊаньЯра!
     ѓородок  захлебываетсЯ страхом,  прЯчет  голову  в  песок,  прЯче