тсЯ за
скалой или под скалою -  хочет стать невидимым, двери запираютсЯ на железные
затворы,  ключи поворачиваютсЯ в замках, матери спускают жалюзи, захлопывают
ставни,  мужчины  точат  кинжалы  и  шпаги,  а  девушки  и  женщины украдкой
прикладывают глаз к щели в ставнЯх - посмотреть на это исчадие ада.
     ЏокоЯ  как  не  бывало  -   городок  кипит,  шумит,  мечетсЯ  в  ужасе,
разворошенный молвой, что летит от города к городу.
     •ищник падает камнем.  Ќаперекор всем сторожам хватает добычу, оставлЯЯ
за собой слезы и кровь,  и снова мчатсЯ два всадника,  через разбитые семьи,
порванные узы любви,  расстроенные свадьбы - сеЯтель зла породил несчастье и
исчез в дорожной пыли...
     ‚от картина,  повторЯющаЯсЯ без конца,  -  картина,  в которой менЯютсЯ
только женские лица.
     €згнанник,  не занЯтый ничем, с карманами, полными золота, бездельник и
насильник  бешено  мчитсЯ  вперед,  все  дальше,  все  дальше,  без  отдыха,
измученный  непрестанной  борьбой   между   непомерным  желанием  и   жалким
осуществлением его,  отверженный,  мчитсЯ все  дальше,  все  глубже впадаЯ в
порок, падаЯ ниже и ниже...
     Ћн предпринимает новое приключение,  не успев разделатьсЯ с предыдущим,
- входит, пылающий, добиваетсЯ цели и уходит, холодный как лед.
     Џо трупам устремлЯетсЯ себЯлюбец к мечте о женщине,  губит жизни, губит
мирный покой женщин и девушек,  разбивает семейное счастье. Џокидает женщин,
на глазах у которых - слезы от горЯ, на устах - проклЯтьЯ и жалобы.
     Ћн не знает смеха,  не знает весельЯ, не знает радости. ђаб собственной
страсти, проклЯтый, чьЯ ненасытнаЯ плоть бросает его из объЯтий в объЯтиЯ, -
он встает с ложа женщин, разочарованный, не насытившийсЯ, с каждым разом еще
более голодный и несчастный.
     ‘ходитсЯ с женщинами, но не любит их. Ќи одну не любит.
     ‹юбовь его -  без любви и  без радости.  Ћн  завоевывает женщин лестью,
обманом, клЯтвами, золотом и силой. “жасом веет от него, ужас - в нем самом,
он  ужасаетсЯ сам  себЯ,  но,  стремЯсь заглушить пустоту в  душе,  рветсЯ к
победам, напролом, через препЯтствиЯ, через поединки, через кровь - и снова;
летит метеором к  цели,  котораЯ лишь возвращает ему  чувство разочарованиЯ.
Џуть ЊигелЯ отмечен слезами и кровью.
     ‹ишь редко, очень редко оставлЯет он позади себЯ благодарность и любовь
тех женщин, которым он мимолетной вспышкой своей дал представление о великой
любви.
     ѓоды бегут;  после €талии -  ѓрециЯ,  ’риполитаниЯ,  ’унис,  альпийские
страны,  ѓерманиЯ,  ”ландриЯ,  ”ранциЯ -  и напрасно Њигель все ждет от отца
вести, что можно ему вернутьсЯ на родину.
     ѓоды  бегут;  завершаетсЯ  пЯтый  год  со  времени  бегства,  и  Њигель
ожесточаетсЯ, грубеет.
     Љак?   Ќеужто  этот  человек  -   сын  испанского  вельможи,  слушатель
севильской Ћсуны, будущий владелец ЊаньЯры?
     ќтот хищник,  который не  любит людей,  но  которого душит одиночество,
который бежит собственной тени,  а  по  ночам -  если  он  один  -  мечетсЯ,
раздираемый  сомнениЯми,   мечтами  и  страхами?   ‘трашные  плоды  приносит
лицемерное воспитание ’рифона,  ибо  оно  убило в  Њигеле-ребенке человека и
возмутило его против всех и всЯ.
     Ќа  исходе пЯтого года  скитаний невыносимаЯ тоска  по  родине охватила
ЊигелЯ.  ‘ловно контрабандист,  пересек он границу ”ранции,  за ночь перешел
Џиренеи и, как вор, прокралсЯ в родную страну.
     € вот в городе Џамплона, где некогда распутный дворЯнин по имени €ньиго
‹опес  де  ђекальде  божьим  промыслом превратилсЯ в  ужасного последователЯ
€исуса - €гнатиЯ ‹ойолу, ЊигелЯ догнало известие, что он помилован, и путь к
возвращению ему открыт.
     ‚ тот же день он сел на конЯ и пустилсЯ в ‘евилью - старше пЯтью годами
и тЯжелее на целую глыбу злодеЯний.


        x x x

     ‚озвращение блудного сына.
     ‘колько воды утекло за  эти пЯть лет по  речным руслам,  сколько морщин
вписала рука времени на лица, сколько грез зародилось, расцвело и увЯло...
     ‘лезЯщимисЯ глазами смотрит на  сына мать.  ‘колько золота выбросил дон
’омас,  чтоб  добитьсЯ прощениЯ сыну!  ‘колько  светских и  духовных вельмож
округлило свои состоЯниЯ в ущерб сундукам ЊаньЯры! € вот наконец-то он здесь
- единственный сын...
     - џ плачу от радости,  Њигель,  от радости,  что ты вернулсЯ, - говорит
мать, силЯсь улыбнутьсЯ.
     ‚  мыслЯх ее витают давние и,  увы,  напрасные мечты о том,  чтобы стал
Њигель слугою божьим. Ќо, скорбнаЯ, молчит мать, не упрекает ни в чем и всем
сердцем приветствует сына.
     - Ѓедный отец твой! ‚от уже ровно год, как Я его похоронила.
     “дар жесток.
     —еловек,  давший ему жизнь,  человек, который был добр, жизнерадостен и
мЯгок - отец, любивший сына простой, но великой любовью...
     Њигель обводит комнату взглЯдом - нет, не раздадутсЯ больше решительные
отцовские шаги. Љомната обеднела, потемнела, стихла и уменьшилась...
     € Я еще более одинок, с горечью думает Њигель, еще один человек покинул
менЯ. џ стал беднее на одно сердце, на один ласковый голос...
     „оньЯ •еронима зЯбко кутаетсЯ во  вдовьи одежды,  хотЯ на дворе знойный
день.
     - ‹ишь после его смерти удалось мне умолить судей, чтобы тебе позволили
вернутьсЯ.   ‚ернутьсЯ  как  наследнику  отцовских  владений,  чтоб  ты  мог
управлЯть ими, живЯ в ЊаньЯре...
     ‘мотрит Њигель на нее:  черные, уже сильно поседевшие волосы, несколько
морщинок не испортили красоты -  она теперь новаЯ,  более серьезнаЯ,  глубже
хватает за душу. ‚ ней - оттенок скорби.
     - Ѓоже мой, как ты возмужал, Њигель. Љаким стал серьезным. ’ы худощав и
жилист,  как отец.  ‹ицо и движеньЯ строги,  как у отца, только глаза все те
же...
     ...искрЯщиесЯ,  чей неотступный взглЯд завораживает,  словно поглощает,
мысленно добавлЯет мать.  Ђх,  этот зрелый,  этот смуглый мужчина - мой сын!
‚ертопрах,  погрЯзший в пороках?  „уэлЯнт?  Њало ли что выдумают завистники.
Ћни лгут.  ‘тократно лгут.  ќто мой единственный сын.  € мать улыбаетсЯ ему,
гладит черные кудри.
     Њигель сравнивает образ матери с тем, который отпечаталсЯ в его памЯти,
и  он  растроган.  ђастроган нежностью,  котораЯ ласкает,  а  не  корит,  не
упрекает, не гневаетсЯ, а только тихонько плачет и стараетсЯ скрыть слезы.
     ‘тыдом сдавило горло.
     - Џойдем,  матушка,  -  говорит он,  стараЯсь подавить свои чувства.  -
ЏройдемсЯ по дому и сходим на могилу отца.
     Ћни идут - дом и двор поворачиваютсЯ вокруг их оси.
     Љак  здесь все  мало,  тесно,  узко,  как сковано все строгим ритуалом,
старым,  повторЯющимсЯ регулЯрно,  без перемен.  ЉрестьЯне,  завидев господ,
избегают их.  ђазве сын не хуже, чем был отец? ЏогонЯла Ќарини мытарит людей
все  больше и  больше,  а  сам  богатеет.  „лЯ  разгульной жизни дона ЊигелЯ
требуетсЯ много золота, и мы добываем его рабским трудом...
     Љладбище.   Џод   гранитной  плитой  покоитсЯ  хозЯин  ЊаньЯры,   ‚етер
расчесывает ветви туи над могилой,  шуршит кукурузой в поле за кладбищенской
стеной.
     Ќовый хозЯин ЊаньЯры стоит на коленЯх перед отцовской могилой.  € вдруг
замечает в изголовье мраморного надгробиЯ крест. Ќахмурившись, резко встает.
     ЋпЯть он!
     - Џойдем, матушка, - говорит Њигель, берЯ под руку мать.
     - ’ы останешьсЯ в ЊаньЯре? - мЯгко спрашивает она.
     - Ќет, матушка. - Њигель избегает ее взглЯда.
     - ’еперь ты  здесь господин.  Ќаследник отца.  Ќадо  бы  тебе  занЯтьсЯ
хозЯйством, - тихо уговаривает сына доньЯ •еронима.
     - ’ы здесь госпожа, - уклончиво отвечает Њигель. - џ вернусь в ‘евилью.
     - ‡ачем, Њигелито?
     - •очу доучитьсЯ,  -  находит отговорку сын.  -  •очу, чтобы менЯ снова
принЯли в Ћсуну.
     - Ќе имею права мешать тебе, - шепчет мать.
     - ‘пасибо, матушка.
     - Ќо ведь ты пробудешь здесь хоть несколько дней?
     - Џобуду до завтра. Ќо завтра... мне нужно...
     Ћн поцеловал ей руки,  и слезы опЯть выступили у него на глазах. Џошли.
Њать не сводит с него взора.
     - Људа ты смотришь?
     - Ќе знаю...
     - ’ы словно глЯдишь в пустоту, мой мальчик. —то же ты видишь?
     - Ќичего, матушка.
     - ’ебе чего-нибудь не хватает, Њигелито?
     Ћн  обратил к  ней налившиесЯ кровью глаза,  но усилием воли погасил их
неистовый блеск.
     - Ќет, матушка, ничего...
     - †енщины? - тихо спросила доньЯ •еронима.
     Ћн выпрЯмилсЯ и как бы заледенел.
     - Ќет. Ћтнюдь, - ответил резко. - “ менЯ есть все, чего Я желаю.
     - ’ы бледен, угрюм. ’ебЯ ничто не мучит?
     - Ќет, ничего.
     - Ќе забываешь ли бога,  сын? - с внезапной строгостью произнесла доньЯ
•еронима.
     ‹ицо его исказилось от боли.
     - Ќет.  Ћн  сам  стараетсЯ,  чтоб  Я  его  не  забывал.  ‘ам  постоЯнно
напоминает мне о себе. Ќет, Я не забываю о нем. € не забуду.
     Њать,  уловив в этих словах недобрый призвук, удивленно поднЯла на сына
глаза, но он прибавил шагу.


        x x x

     - „он †уан возвращаетсЯ!
     - Љакой дон †уан?
     - „а ЊаньЯра! ‡абыли?
     - Ђ, помню, помню...
     - Ќаверное,  он  уже  здесь.  ‚  городе об  этом  только и  разговоров.
Џрисматривайте за женой, сударь. Ќе спускайте глаз с дочери, если у вас есть
дочь.
     - Ќаши женщины, кум, гранит!
     - „ьЯвол и скалы ломает, а ЊаньЯра - сам дьЯвол.
     ’ревожнаЯ весть о  возвращении ЊигелЯ разноситсЯ по  ‘евилье,  как звон
набата  при  пожаре.  ѓород  крайне  возмущен.  „ворЯнин,  опозоривший  свое
сословие, человек, которому нет места нигде. Ћтверженный. ‡ачем он вернулсЯ?
     - Ќу  и  подумаешь,  -  вслух  говорЯт мужчины,  а  из  уголков их  душ
высовываетсЯ призрак опаски.
     - €нтересно, каков он? - украдкой шепчут женщины.
     Ѓродит вокруг дворца ЊигелЯ ’рифон,  закутавшись в плащ по самые глаза.
‘колько лет моей жизни посвЯтил Я  этому человеку.  Ђх,  чего бы  Я  не дал,
только б вернуть его церкви!
     ’рифон,  еще  более высохший за  эти пЯть лет,  коварно плетет сеть длЯ
золотой рыбки. Ћн не терЯет надежды. Ђ что, если вдруг поймает?..


        x x x

     - Ќе пойдешь!
     - Џойду. Ќе могу не пойти.
     - ’ы  выйдешь замуж за  сеньора Ќуньеса.  ’ри года он предан тебе,  три
года ждет,  три года ты молчишь.  Ђ теперь говоришь -  не выйдешь за него, и
бежишь встречать подлеца, который осквернил тебЯ! - хрипло кричит Џаскуаль.
     Ќо ЊариЯ выскальзывает из дому и бежит к •ересским воротам.
     Ћна все так же прекрасна, только еще нежнее, и все так же верна.
     •оть увидеть его, любимого...
     Ќет, ничто не забыто! - сжимает кулаки €забелла.
     ‚ремЯ не загладило ничего.  —то болело тогда, болит теперь еще больнее.
Ќенавижу его потому,  что все еще люблю.  —то останетсЯ мне?  †ить в  тени и
следить, как, по моленьЯм моим, карает его господь!


        x x x

     "“ херувима" только и разговоров, что о возвращении ЊигелЯ.
     Ќиколас ‘анчес ”еррано не отходит от двери,  словно каждую минуту ждет,
что она откроетсЯ под нажимом руки ЊигелЯ.
     - Ћн  должен объЯснить мне  -  почему же  сам он  изменил своим высоким
принципам! Њог быть искупителем и спасти нас, и вот возвращаетсЯ подлецом...
Ћх, беднаЯ моЯ голова! ‡а что же мне ухватитьсЯ, если он покинул менЯ - тот,
о  чьих словах Я  думаю вот уже пЯть лет день за  днем!  џ  жирею.  ’учность
мешает дышать мне, Я старею, и мне нужен пример добродетельной жизни. Љто же
подаст мне этот пример, коли нельзЯ уже положитьсЯ даже на дона ЊигелЯ?
     - Њолчи, пьЯнчужка! - прикрикнул на него ‚ехоо. - ’ебе уж никто и ничто
не поможет.
     - Ђ Я все еще верю в него,  клЯнусь!  - божитсЯ Ќиколас. - Љак в звезду
‚ифлеемскую, верю в него...
     „евки расхохотались.


        x x x

     - џ слышал,  что вы приезжаете, ваша милость. Ќо никогда бы не подумал,
что вы станете разыскивать менЯ.
     - Џочему ты обращаешьсЯ ко мне на "вы",  ѓрегорио?  - угрюмо спрашивает
Њигель.
     - џ не смею...
     - ‹жешь. ’ебе стыдно за менЯ, падре.
     Њонах молчит.
     - ’ебЯ первого хотел Я увидеть, - тихо произносит Њигель.
     - Џочему, осмелюсь спросить?
     Џотому  что  Я  потерЯл отца.  Џотому что  потерЯл самого себЯ,  думает
Њигель. Џотому что только с тобой, мой невзрачный старик, Я не чувствую себЯ
одиноким,  только тогда Я чувствую,  что есть кто-то,  кто дорог мне, кого Я
люблю...
     - ‘ам не знаю,  -  отвечает он вслух. - Џросто пришло в голову повидать
тебЯ.
     ‘тарик  понЯл  чувство стыда,  скрытое притворством,  и  поднЯл руку  -
погладить ЊигелЯ  по  щеке.  Ќо  рука  опускаетсЯ,  старик  избегает взглЯда
ЊигелЯ.
     - Ђ ты действительно не умеешь притворЯтьсЯ,  - с восхищением и горечью
говорит Њигель. - Ђх, не отвергай менЯ прежде времени, падре!
     - Ѓольно тебе, Њигелито? - разом менЯетсЯ монах, и уже всЯ человеческаЯ
участливость звучит в его голосе.
     - Ќет,  нет,  -  сурово отвечает Њигель.  -  Ќе  будем сегоднЯ об этом.
Џриходи ко мне, падре. Џобеседуем. Ѓыть может, Я захочу исповедатьсЯ...
     - Џриду, - низко склонЯетсЯ монах. - Џриду с радостью.


        x x x

     "...что  ‚аша  милость вернулась в  наш  город,  длЯ  менЯ -  настоЯщаЯ
радость.  € Я почту за честь,  если ‚ы посетите мой простой дом,  посмотрите
сына моего, чьим крестным отцом ‚аша милость соизволила стать...
     Ћт всего сердца призываю, друг, благословение божие на ‚ашу благородную
голову.
                                                 Ѓартоломе ќстебан Њурильо".


        x x x

     ѓости во дворце ЊигелЯ.
     - Њы,  старые твои  друзьЯ,  приветствуем тебЯ в  городе городов.  Ѓудь
здесь  счастлив,   Њигель!   -   ораторствует  Ђльфонсо.  „авно  отвергнутый
€забеллой, он забыл о своем соперничестве с Њигелем.
     - ‘частлив...  -  тихо повторЯет ‘олана,  котораЯ успела превратитьсЯ в
красавицу, и с восторгом смотрит на ЊигелЯ.
     - ‡а счастье! - восклицает „иего, чокаЯсь со своей женой Љристиной.
     - “дерем от старости!  -  смеетсЯ ‚ехоо, ныне первый актер в ‘евилье, в
то  времЯ как бывшего актера Љапарроне изменчиваЯ судьба поставила на  место
‚ехоо - сторожем к лошадЯм.
     - Ќет, мои дорогие, от старости вам не убежать, - улыбаетсЯ ѓрегорио. -
†ивем мы  в  семнадцатом веке  -  веке  бедствий и  страха.  Ћдни  хиреют от
недостатка,  другие от  страха перед завтрашним днем.  “вЯдает наша  мироваЯ
держава, и мы с нею...
     - Њы забываем бога,  -  подхватывает желтый,  исхудавший Џаскуаль -  по
бедности он оставил университет и сделалсЯ писарем на городской таможне.
     - ‡ато бог  не  забывает нас!  -  разглагольствует Ђльфонсо,  чьи  речи
изрЯдно отдают вином. - Ћн позволЯет нам жить так, как мы желаем...
     - †ить!  -  кричит опьЯневший „иего.  -  Ћ,  жить -  это ведь не только
трудитьсЯ, но и радоватьсЯ!
     „иего и Ђльфонсо - уже бакалавры Ћсуны.
     - ’ы - счастлив? - спрашивает Њигель, обращаЯсь к „иего.
     - Ѓолее  чем  счастлив!  -  повышенным тоном отвечает тот.  -  ‚от  он,
источник счастьЯ моего - моЯ жена! †ена, красиваЯ, добраЯ, вернаЯ...
     ‡ависть шевельнулась в  сердце ЊигелЯ.  ќто сейчас же подметил хмельным
своим взглЯдом „иего.
     - ‡авидуешь мне,  дон †уан? Ђ Я рад, что ты мне завидуешь. ‚идали - вот
он,  господин над всем и всЯ,  путь его усыпан розами, полмира служит ему, а
счастьЯ он не может купить, и завидует мне...
     - Џерестань, „иего, - шепчет мужу Љристина.
     - Ќет,  сердца человеческого ему не купить!  -  гнет свое „иего.  - …го
мрачнаЯ слава коснулась небес,  его  гордость еще  не  встречала отпора,  но
встретит и спотыкнетсЯ...  ќй,  сюда посмотри, смотри, вурдалак, на жену мою
Љристину -  здесь ты  погоришь!  ’ы желаешь ее -  по глазам твоим вижу,  что
желаешь,  но она устоит! Ћна - неприступнаЯ твердынЯ, € остаетсЯ тебе только
завидовать, завидовать...
     Ђльфонсо и ‚ехоо выводЯт „иего, испуганнаЯ Љристина бежит за ними.
     ‘олана в смЯтении смотрит на ЊигелЯ - лицо его темно и зловеще.
     - ‘амаЯ жестокаЯ борьба, друзьЯ мои, - мЯгко произносит ѓрегорио, - это
та,  которую ведет человек с собою самим. ќто - единоборство плоти и духа. €
все пути усеЯны страданием и  скорбью,  но только скорбь ведет к  подлинному
познанию.  ‚спомните, дорогие, стих поэта ”ернандо ќррера: "‘корбь ушла, и Я
уже знаю, что есть жизнь".


        x x x

     —ерной ночью  движетсЯ тележка к  воротам.  Ќа  тележке -  укрытый труп
Љристины.
     ‚исенте подталкивает тележку сзади,  чтоб  покойница была у  него перед
глазами, а не за спиной. Љаталинон тащит тележку спереди.
     ‚етер воет в чердаках.
     ‚ воротах их останавливает стража.
     - ‹юди графа ЊаньЯра?  •а, так всЯкий может сказать! Ђ чем докажешь? Џо
серебрЯной монете на каждый палец?  ѓром и  молниЯ,  вот это доказательство!
ќтого вполне хватит.  „а,  но у менЯ две руки... Ђх, на обе? Ћтлично! ’еперь
Ясно, что вы люди графа ЊаньЯра. ќй, там, откройте ворота!
     ’ележка скрываетсЯ в темноте за чертой города.
     Ќачальник стражи спрЯтал монеты, и тогда лишь спохватилсЯ:
     - ќй, вы! Ђ что вы везете?
     ’ихо.  ’олько поспешный удалЯющийсЯ стук  колес  по  камнЯм королевской
дороги.
     ’ьма -  густаЯ, как каша. ЋблеплЯет со всех сторон. ’рус ‚исенте стонет
от ужаса.
     - Њожет быть, довольно мы отошли, Љаталинон?
     - Ќет. Ќадо добратьсЯ до карьера.
     ЏройдЯ еще немного,  свернули с дороги, сбросили тело в песчаный карьер
и кое-как забросали песком.
     ’ележка возвращаетсЯ к городским воротам.
     - —то мы везли?  „а так,  всЯкую старую рухлЯдь.  Ќехорошо держать ее в
городе, сержант.
     Ђ теперь,  после этой грЯзной работы, стаканчик вина. ‚исенте пьет, как
никогда не  пил.  ‘трах  иссушил его  гортань,  трусливой душонке необходимо
залить искры укоров совести.
     - Ћх,  это слишком длЯ менЯ!  -  бормочет ‚исенте. - ‡аманил в дом жену
друга, обесчестил, а муж накрыл их, заколол жену, а этот нечестивец приказал
бросить ее  за  чертой города,  как мусор...  „рожу Я,  боюсь Я,  иссыхаю от
страха, Љаталинон!
     - Џей, старик. ‚ино поможет забыть проснувшуюсЯ совесть.
     Ќо душа ‚исенте полна теней, и он наводнил ими весь разгульный трактир.
Њногие уже оглЯдываютсЯ на старика.
     - ‘мотри,  Љато,  они присматриваютсЯ ко  мне...  ‚се глЯдЯт на  менЯ -
отчего? —то вам нужно, люди?!
     - •а-ха-ха, дед, у тебЯ рука в крови!
     ‘тарик подносит руки к  глазам -  на тыльной стороне одной из них алеет
пЯтно.
     - Ћ небеса! ‘пасите! ‘пасите душу мою!
     - “бил, что ли, дед?
     - ’ы что болтаешь, безумный?
     - €ли помогал убивать?
     Љаталинон с угрозой сжимает плечо ‚исенте,  но сердце старика трепещет,
как пойманнаЯ птица, его охватывает жажда исповеди - он кричит:
     - Њой господин,  ЊаньЯра, обольстил ее, дон „иего убил, а нас заставили
вывезти за ворота, о, несчастный Я, грешный!
     Љаталинон вытолкал старика на темную улицу.
     ‚етер воет в чердаках, из трактира доноситсЯ песнЯ:

                        ‡а ночь трех женщин обольщает,
                        Ќевесту в шлюху превращает...
                        †уана мерзкого - в тюрьму!
                        Џошли, господь, ему чуму!


        x x x

     Ќа мольберте картина: пречистаЯ дева.
     - ЊоЯ последнЯЯ работа, - говорит Њурильо, улыбаЯсь Њигелю. - Њадонна.
     - „оньЯ  Ѓеатрис,  -  догадываетсЯ Њигель,  и  жена  художника радостно
смеетсЯ.
     - „а, Я пишу мадонн с Ѓеатрис, - так, дорогаЯ?
     Њурильо привычным движением приглаживает свои  волнистые темные волосы:
его глаза и  нос утонули в жирке возрастающего благополучиЯ;  с мЯсистых губ
срываетсЯ громкий возглас:
     - Ђ вот и ваш крестник!
     Њурильо кладет руку на головку младшего из двух своих сыновей.
     „оньЯ Ѓеатрис с улыбкой сажает себе на колени дочурку.
     - Ѓог благословил нас, дон Њигель.
     - Ђ Я и заслужил это!  -  грохочет Њурильо.  -  џ честно служу ему.  ‚о
славу его  Я  написал целый цикл картин длЯ монастырЯ свЯтого ”ранциска.  Ќе
успеваю писать -  такой спрос на  мои картины,  -  похвасталсЯ он.  -  ђешил
теперь - открою мастерскую и подберу помощников.
     Њигель посмотрел на него с сомнением.
     - ЌельзЯ  иначе,  дон  Њигель.  Њой  учитель,  славной памЯти  •уан  де
Љастильо, поступал точно так же. Њы ему помогали - он же только подправлЯл.
     - Ќе пострадает ли от этого ваше искусство, дон Ѓартоломе?
     - Ќисколько. ‘ам Я тоже буду писать. Ќо на все менЯ не хватает.
     - ‚ы изменились, - размышлЯет вслух Њигель, рассматриваЯ Њадонну.
     •удожник заговорил с жаром:
     - Ќадоела прежнЯЯ моЯ манера -  контрасты света и теней.  ‚ы видели мои
картины в монастыре свЯтого ”ранциска? ’ам это еще есть. ‘низу тусклый свет,
а над ним цвета во всей полноте,  светлые и темные.  Џомню,  вам когда-то не
понравились мои мальчики с собакой.  ’еперь Я понимаю вас.  ‚ картине должна
быть поэзиЯ, как вы думаете, сеньор?
     - Ѓезусловно.
     - џ лично называю это иначе.  „аже когда Я пишу Њадонну,  то есть образ
воображаемый,  а  не реальный,  Я  должен сделать его реальным,  но смЯгчить
цвет,  нужно добитьсЯ теплых, мЯгких тонов. ќто и есть поэзиЯ. Ќе верите? Ћ,
это   так!   “брать   немного  божественного  и   придать  Њадонне  немножко
человеческого - и, наоборот, убрать часть человеческого, но придать реальной
женщине  нечто  высшее,  неземное.  €  все  это  можно  выразить  теплотою и
мЯгкостью цвета.  Љаждый человек несет в сердце своем мечту, белую и чистую,
и по образу ее...
     Њигель, нахмурившись, встал.
     - Ѓоже  мой,   мои   слова  задели  вас,   дон  Њигель?   Ћ,   простите
великодушно... Њожет быть, Я коснулсЯ какого-нибудь воспоминаниЯ...
     - ‚ас возмущает жизнь, которую Я веду, правда?
     Њурильо покраснел еще больше -  он не знает, что делать, он растерЯлсЯ.
Ќо с привычной прЯмотой слова сами слетают у него с Языка:
     - ‡наю,  вы пренебрежете моим мнением,  но Я боюсь за вас. џ люблю вас,
дон Њигель,  искренне люблю, и каждое слово, брошенное в ваш адрес кем бы то
ни было, причинЯет мне боль...
     ‚от человек,  сочувствующий мне просто и человечно.  Ѓез причин. ‚едь Я
ему больше не нужен. ќто - человек.
     Њигель с благодарностью жмет ему руку.
     - Ќо чего же вы боитесь? ‘ам Я не боюсь никого.
     - € даже... даже сильных мира сего - даже бога, дон Њигель? - заикаетсЯ
Њурильо.
     - ђазве Я причинЯю ему зло?
     - —еловек должен повиноватьсЯ его законам...
     - џ никому не повинуюсь.
     - Ќо человек должен быть покорным. €наче...
     - „а?
     - €наче бог карает.  ђаньше или позже,  но  карает,  -  тихо произносит
художник, и глаза его полны тревоги.
     Њигель сжал его плечо:
     - ‚ас заботит моЯ судьба,  друг...  Ѓлагодарю!  џ  не забуду этого.  Ќо
выбросьте это из головы. џ не знаю страха и, видно, уже не научусь...


        x x x

     ’ретий год вздыхает по Њарии сеньор Ќуньес. …го до прозрачности бледное
лицо  отсвечивает матовым перламутром,  только лихорадочные пЯтна на  скулах
слегка скрашивают эту бледность.
     „о  поздней ночи сидит он  в  библиотеке герцога Њендоса,  заточив свои
сорок лет  в  свитки,  пергаменты,  каталоги книг -  весны его  проходЯт без
весен,  и каждую ночь,  уже третий год, приводит его тоскующаЯ душа под окна
Њарии.
     ‘егоднЯ герцогский архивариус собралсЯ с  духом и поднЯлсЯ по скрипучим
ступенЯм.
     ЊариЯ  выслушала его  объЯснение молча,  уставЯсь  на  пламЯ  свечи,  и
отказала - мЯгко, но решительно.
     Ћпустил  Ќуньес   плечи,   Ярче   проЯвились  пЯтна   на   скулах  его,
безнадежность отразилась в глазах, и ноги понесли его к двери.
     …го остановил приглушенный голос ЏаскуалЯ:
     - Џодождите минутку, Ќуньес!
     ‚зЯв за руку, Џаскуаль вывел его на галерею:
     - ‚идите,  как сверкают над земною ничтожностью искры звезд? Ќе терЯйте
надежды, Ќуньес.
     - ’ри года не терЯл Я ее,  - шепчет Ќуньес. - ’ри года, подумайте. Ќо Я
уже падаю духом. Ќет больше сил.
     - Ќе  отказывайтесь еще,  -  говорит Џаскуаль.  -  ‚скоре нечто изменит
мысли Њарии и  судьбы всех  нас.  Ѓудет задута одна коптЯщаЯ свеча -  и  все
озаритсЯ теплом и светом.  Ћ,  Я окажусь полезен вам,  Ќуньес!  Џолезен всей
€спании - вот увидите!
     ЊЯгкаЯ душа Ќуньеса мечетсЯ в сетЯх смЯтенных слов ЏаскуалЯ.
     - џ не понимаю вас, друг, - € Ќуньес испуганно отшатываетсЯ.
     Џаскуаль мысленно всматриваетсЯ в  ненавистное лицо  ЊигелЯ  и  шепчет,
блестЯ глазами во тьме:
     - Ќуньес,  Я изменю порЯдок,  царЯщий в мире. џ сдвину с места солнце и
заставлю  сместитьсЯ  звезды.  ЂрхидьЯвол рассыплетсЯ прахом  в  пламени,  и
севильские фонтаны начнут извергать счастье вместо воды.  ќто будет и  вашим
счастьем, Ќуньес. Ћно близко. Ќе падайте духом и верьте!
     Ћн порывисто стиснул руку Ќуньеса.  Ђрхивариус высвободил ее из горЯчей
ладони ЏаскуалЯ и,  со  смЯтением в  мыслЯх,  стал  спускатьсЯ по  скрипучим
ступенЯм.
     Џаскуаль вошел к сестре.
     - Ќуньес - прекрасный человек. ЏриЯтный и тонкий. ‚ерный в любви.
     - џ тоже верна, - тихо возразила ЊариЯ, сжав руки.
     - Ќе говори так, сестра!
     Ћн падает перед ней на колени.
     - џ не знаю женщин и не стремлюсь познать их.  …динственнаЯ женщина длЯ
менЯ -  это ты, сестра. џ прилепилсЯ к тебе, в тебе все мои радости, в твоем
счастье - мое...
     ЊариЯ гладит его по лицу:
     - Ќо Я  счастлива,  брат.  џ живу своею любовью больше,  чем воздухом и
пищей.
     - ’ы  любишь  мерзавца,  понимаешь?!  ’воЯ  любовь  -  это  болезнь!  -
вскричал, вскакиваЯ, Џаскуаль. - ’ы погибнешь от стыда и позора...
     - Ќет, нет. џ горжусь тем, что люблю его. € счастлива этой любовью.
     ‚ бешенстве хрипит Џаскуаль:
     - Ќедолго же тебе гордитьсЯ!  Љак то,  что Я верю в бога,  как то,  что
живу и хожу по земле,  -  клЯнусь всем,  что мне свЯто, Я его устраню! ‘отни
людей ввергает он  в  горе и  отчаЯние.  Џороком заразил всю  страну.  Ќо  Я
избавлю мир от этого чудовища! џ убью его!
     “жас на лице Њарии сменЯетсЯ легкой насмешливостью:
     - ’ы?..
     - Ђ, ты считаешь менЯ трусом? - ѓордость ЏаскуалЯ возмущена. - „умаешь,
у менЯ не хватит смелости уничтожить его?
     ЊариЯ берет брата за руку.
     - ’ы  не должен вредить ему,  Џаскуаль.  ќтим ты больше всего повредишь
мне.
     Џаскуаль молчит, потупившись.


        x x x

     - ЋбвинЯю в ереси...
     “ ЏаскуалЯ внезапно пересохло в горле, он не может продолжать.
     Џисарь инквизиции, зеваЯ, ждет.
     - ЋбвинЯю графа ЊигелЯ де ЊаньЯра...
     Џри  этом  имени  писарь  изумленно поднЯл  голову -  безразличие мигом
слетело с него.
     - ѓрафа ЊаньЯра?!
     Ђга,  думает писарь,  вот уже седьмой донос на  ЊаньЯру.  есть доносов
всесильный инквизитор положил под сукно.  Ќе  хочетсЯ ему ввЯзыватьсЯ в  это
дело. Љак-то поступит он с седьмым?
     Џопросив ЏаскуалЯ подождать, писарь поспешил к инквизитору.
     Џаскуаль сжимает ладонЯми лоб, покрывшийсЯ холодным потом.
     „оносчик. „оносчик - уже не человек. Џозор и унижение его удел. Ћн хуже
шелудивого пса.  Џрезираемый всеми,  влачит он жалкое существование. џ донес
на друга. “жас! Џаскуаль вскочил, метнулсЯ к двери.
     - Ќазад! - стражник преградил ему путь алебардой.
     Ќет,  отступлениЯ нет,  Я должен остатьсЯ, должен! - судорожно сцеплЯет
руки  Џаскуаль.  „олжен -  ради Њарии.  ђазве во  мне  дело?  Џрезренный как
доносчик, Я прославлю себЯ великим деЯнием, которое освободит ‘евилью. Ќикто
не осмелилсЯ выступить против него -  только Я!  ‚идите,  не так уж Я слаб и
труслив, как вы думаете...
     €нквизитор меж тем колеблетсЯ.
     ЊаньЯра!  Ђх, это заманчиво. Ћн вредит нам. Ќо выступить против ЊаньЯры
- значит поднЯть против инквизиции всю высшую знать Ђндалузии. —то ж, начнем
игру осторожненько.  Omnia ad maiorem Dei gloriam.  есть раз прощали ему, в
шести случаЯх (наедине с  собой в  этом  можно признатьсЯ) боЯлись мы  этого
человека. Ќо иначе нельзЯ, Ћн слишком силен. ‘ила против силы...
     €нквизитор приказывает не предпринимать ничего непосредственно. ‘ледить
за каждым шагом и  обвинЯемого и обвинителЯ.  Ћбо всем ставить в известность
его лично.
     - ‘вЯтаЯ инквизициЯ принЯла ваше обвинение,  сеньор Ћвисена, и обдумает
его. Њы примем меры, в нужный момент и в нужном месте. „а хранит вас €исус.
     Џаскуаль вышел из  серых коридоров на солнцепек и  заморгал ослепленно.
‡а ним крадетсЯ соглЯдатай.
     Џолный  боЯзни,  что  подлое деЯние выжгло на  лбу  позорное клеймо,  и
вместе  с  тем,  напротив,  полный  гордого сознаниЯ,  что  он  единственный
осмелилсЯ   восстать   против   этого   всесильного  вельможи,   раздираемый
противоречивыми чувствами, поплелсЯ Џаскуаль по улицам.


        x x x

     ‘егоднЯ ‚ехоо  впервые сыграет роль  дона  †уана  ’енорио в  знаменитой
пьесе ’ирсо де  Њолина "El  Burlador de  Sevilla"*,  и  Њигель обещал прийти
посмотреть его.
     ______________
     * "‘евильский озорник" - пьеса ’ирсо де Њолина.

     - •очу увидеть образ того,  чьим именем менЯ награждает город,  - хмуро
сказал он. - •очу посмотреть, как Я выглЯжу со стороны.
     Ћн  взЯл  с  собой ‘олану.  „евушка прелестна в  платье голубого шелка,
расшитом серебром, - это подарок ЊигелЯ.
     Џублика поражена присутствием графа ЊаньЯра.  ‚се взоры обращены к  его
ложе.
     - €звращенные прихоти у  этого ЊаньЯры,  -  шепчет кнЯгинЯ “рсула донье
•устине.  -  Ћн словно хочет показать всему городу, что какаЯ-то девчонка из
предместьЯ ему приЯтней севильской знати.
     - ‚се женщины смотрЯт только на вас, дон Њигель, - говорит ‘олана.
     - Њои глаза видЯт сегоднЯ вас одну, ‘олана.
     - ‘егоднЯ... - тихо повторЯет девушка. - Ђ что же завтра?
     - ‡автра?  Ќе знаю,  ‘олана.  Љак добрый друг,  советую вам - не верьте
моим "завтра".
     ЏодавлЯЯ слезы, ‘олана через силу улыбаетсЯ.
     - Ќу что ж, пусть будет хоть сегоднЯ. ‘пасибо за это. ‘пасибо за все.
     ‚  зрительном зале стемнело -  на  сцене,  представлЯющей дворец королЯ
ЌеаполЯ,  рыдает герцогинЯ €забелла, обольщеннаЯ доном †уаном ’енорио, молит
о помощи. џвлЯетсЯ сам король, и дон †уан взЯт под стражу.
     ‚ следующей картине дЯдЯ †уана помогает ему бежать,  а несчастный жених
€забеллы произносит цветистые речи о своем отчаЯнии.
     ‡анавес падает,  зал рукоплещет. € тотчас все взоры вновь обращаютсЯ от
соблазнителЯ на  сцене к  соблазнителю в  ложе -  их сравнивают.  ’ам и  сЯм
слышитсЯ: "„он †уан", - и незавершенный жест в сторону ЊигелЯ.
     ‘олана чует - что-то недоброе носитсЯ в воздухе.
     - ‚ы не хотите уйти, дон Њигель? ‘пектакль нехорош, ведь правда?
     - џ хочу досмотреть до конца, - задумчиво отвечает Њигель. - „о чего же
глупы те,  кто сравнивает менЯ с доном †уаном.  ‚едь он был лжец, обманщик и
лицемер.
     - Њне кажетсЯ,  лучше уйти, - шепчет ‘олана, но ладонь ЊигелЯ погладила
руку девушки, и это - безмолвный приказ.
     Џроходит  на  сцене  историЯ  с  рыбачкой ’исбеей,  второй  акт  быстро
громоздит над головой дона †уана предостережениЯ и угрозы.
     Џереодеванье.   †уан   силой  овладевает  доньей  Ђнной,   сражаетсЯ  с
командором,  соблазнЯет деревенскую красотку Ђминту,  и  вот  заключительный
возглас несчастного жениха Џатрисио: "Џостараюсь умереть!"*
     ______________
     *  ‡десь  и  далее  текст  "‘евильского  озорника"  даетсЯ  в  переводе
ћ.Љорнеева, "€скусство", Њ., 1969.

     ‚  антракте напрЯжение возрастает.  ‘  разных мест  зрительного зала  в
сторону ЊигелЯ несутсЯ выкрики:
     - ‚он он, подлинный дон †уан!
     - Ќе ’енорио - ЊаньЯра!
     - „ьЯвол!
     - ђазвратник!
     - Ђнтихрист!
     ‚се взоры вперЯютсЯ в ЊигелЯ.
     - “йдем, - просит ‘олана. - “йдем!
     Ќо Њигель одним движением осудил крикунов.
     - џ не отступаю.
     Ђнтракт сократили, звон колокольчика пронзает темноту и крики.
     ’ретье действие развертываетсЯ быстро.
     ЃлизитсЯ час божией мести, а дон †уан насмехаетсЯ:
     "…сли вы со мной хотите в здешнем мире счеты свесть, то зачем так долго
спите?"
     Ќо  сгущаютсЯ тучи  над  головой  грешника,  ЯвлЯетсЯ тень  командора и
приглашает его  к  ужину на  свою могилу.  „он †уан обещает и  приходит,  он
издеваетсЯ над угрозами командора,  поедает с ним вместе ужасное угощенье из
скорпионов и змей, запиваЯ его желчью.
     "ђуку дать не побоишьсЯ?" - спрашивает тень ѓонсало.
     "—то такое? џ? Ѓоюсь?" - хохочет ‚ехоо-’енорио.
     Ќо  в  тот же  миг,  как он  подал руку мертвецу,  зал потрЯсен ужасным
криком:
     "Љак ты жжешьсЯ! ‚есь в огне Я..."
     ѓлухим загробным голосом отвечает статуЯ командора:
     "—то ж  ты  скажешь,  очутившись в  вечном пламени геенны?  Ќеисповедим
господь в  праведных своих решеньЯх.  •очет он,  чтоб был наказан ты  за все
свои злодейства этой мертвою рукою.  ‚ышний приговор гласит:  по поступкам и
возмездье".
     „он †уан извиваетсЯ в корчах.
     "џ горю!  Ќе жми мне руку! Џрочь, иль в грудь кинжал свой меткий Я тебе
всажу!"
     € он свободной рукой пронзает пустоту.
     "Ћ,  горе! ‘таль о камень лишь скрежещет. „очь твоЯ чиста - ее не успел
Я обесчестить..."
     „ух командора гремит в ответ:
     "„а, но ты к тому стремилсЯ!"
     ‚ отчаЯнии молит дон †уан:
     "Џусть придет сюда свЯщенник и грехи мои отпустит!"
     Ђх, как ломаетсЯ человек из-за незначительной боли, превращаЯсь в бабу!
- мелькает в  голове ЊигелЯ.  ‚от он  испугалсЯ,  он  дрожит от  страха.  Ћн
покорен... € тут, пожалуй, бессознательно, Њигель громко вскричал:
     - ‘тыдись,  ’енорио!  ‡вать свЯщенника!  ‘опротивлЯйсЯ мертвецу и богу!
€ли ты не дворЯнин?
     Ћскорбление бога  оглушило тех,  кто  сидит вблизи ЊигелЯ.  Ћни  так  и
застыли.
     - …ресь!
     - …ретик!
     ‚скоре занавес падает, и зрители расходЯтсЯ.
     Њигель провожает ‘олану к колЯске, котораЯ увезет ее в ’риану.
     Ќо едва он подошел к экипажу,  как был окружен стражниками инквизиции и
схвачен, не успев обнажить шпагу.
     …го втащили в колЯску, и незнакомый кучер хлестнул по лошадЯм.
     ‡а колЯской,  покатившейсЯ к  тюрьме свЯтой инквизиции,  подобрав подол
голубого платьЯ, бежит с плачем ‘олана.


        x x x

     Њигель ходит по камере.
     Ќочь. ’ихо в тюрьме.
     “же  несколько часов  провел здесь Њигель в  одиночестве ‚  одиночестве
иного рода. Ћно сосредоточеннее, но тЯгостнее.
     €з коридора,  от которого камеры отделены большими решетчатыми дверЯми,
проникает к нему отблеск света каганца.  ‚ камере через коридор, напротив, -
глухо.  ‘ловно она  пуста Ќо  нет.  ‚  ней уже третий день томитсЯ ѓрегорио.
Њонах сидит на нарах и тихо молитсЯ,  перебираЯ четки,  и шепот его терЯетсЯ
под сводами тюрьмы.
     ‚друг он  поднЯл голову,  прислушалсЯ к  шагам узника напротив.  ‘тарые
глаза  его  могут  различить только  тень  человека,  но  шестым чувством он
угадывает, что это - Њигель.
     —епуха,  одергивает себЯ  старик.  —тоб  Њигель  -  и  в  тюрьме?  ’ень
приблизилась к решетке.
     - Њигелито! - тихо окликает монах, сам себе не верЯ.
     - Џадре... ќто вы, падре ѓрегорио?
     - Љак ты сюда попал, сынок?
     - €з-за ерунды.  Ќе стоит и говорить.  Ќо ты -  скажи,  за что схватили
тебЯ, падре? —то ты сделал?
     - џ проповедовал на площади,  менЯ и взЯли.  Ќо ничего -  отпустЯт, вот
увидишь. џ ведь никому не сделал зла.
     - ’ы-то уж навернЯка не делал зла!
     ђазговорились.  ѓрегорио опасаетсЯ за  ЊигелЯ.  Џришел тюремщик,  велел
замолчать Њигель бросил ему золотой, тюремщик исчез.
     Џоговорили еще, потом ѓрегорио предложил:
     - ‹Яжем спать, Њигель. Џора.
     Ћни легли, но ни один из них не уснул.
     Ќочь истекает медленно, постепенно. ‚ремЯ лениво ползет.
     Њигель встал и, подойдЯ к решетке, ухватилсЯ за нее обеими руками:
     - ‚езде,  от земли до звезд,  пустота. Ќет нигде ничего, кроме страха и
одиночества.
     - ЋшибаешьсЯ, сынок. ‚ этих пространствах - бог.
     - ’ы видишь его, падре?
     - Ќе вижу, но знаю. Ћн - там.
     - Ќе поверю, пока не увижу.
     - Љогда-нибудь увидишь. ‘ейчас ты еще не можешь видеть его, сынок.
     - Џочему?
     ѓрегорио медлит с ответом, подходит к своей решетке.
     - ѓовори же! Џочему?! - настаивает Њигель.
     - ’ы преступаешь пределы,  определенные им,  - тихо произносит монах. -
’ы  его  еще  недостоин.  Ќедобрым  путем  идешь,  Њигелито.  ѓубишь  людей,
разрушаешь семьи, убиваешь, сынок... - словно рыдает печальный голос монаха.
- Ђ это великий грех...
     - Ќеужели мне строить счастье длЯ других, когда Я сам несчастен?
     - ’ы  себЯлюбец.  „умаешь лишь о  себе.  Ќо при этом забываешь искать в
себе.
     - —то?! - крикнул Њигель.
     - Ѓога.
     - ‚о мне ничего больше нет, - угрюмо откликаетсЯ Њигель.
     - Ќет,  нет,  сынок. € в тебе - частица божьей милости. •ристос сказал:
царствие божие в вас.  Ќо ты заглушил его строптивостью. €дешь уже не только
против людей - против бога. ‚осстаешь на законы его...
     - ‡аконы?!  -  Њигель  Яростно  дергает  решетку.  -  Љто  имеет  право
приказывать мне?!
     - Ѓог, - тихо отвечает монах.
     Њигель помолчал с минуту.
     - ‡ачем, падре, архиепископ ездил в ЊаньЯру и целовал руки моей матери?
     ѓрегорио молчит.
     - ѓрешнаЯ любовь? Ђх, Я слепец! ‚от почему эти двое хотели сделать менЯ
свЯщенником! ’еперь понимаю. ’ак они чтили бога!
     „олгое молчание.
     - Ѓог есть, - заговорил потом с ожесточением Њигель. - Џорой Я чувствую
вокруг себЯ его дыхание. Њне чудитсЯ - он за мной следит. Џодстерегает менЯ.
Ћпутывает  сетЯми.  Људа  ни  ступлю  -  всюду  преследуют  менЯ  знаки  его
могущества.  Ћн  всю землю пометил ими.  •рамы,  кресты,  распЯтиЯ,  статуи,
часовни, колокольни - все полно им! „а, ѓрегорио, бог есть - но он мой враг.
     - ’ы  не  боишьсЯ гнева его,  Њигель?  -  ѓолос монаха отдаетсЯ в  ушах
ЊигелЯ грозным гулом,  он подобен голосу бури -  он звучит снизу, сверху, со
всех сторон, отовсюду, заполнЯЯ собой все, словно то промолвил сам господь.
     - Ќе боюсь никого.  ‘ила против силы!  -  строптиво отвечает Њигель, но
что-то будто глушит его голос,  он терЯетсЯ в  стенах тюрьмы,  он мал,  этот
человеческий голос, хотЯ напоен дымЯщейсЯ кровью.
     - Љогда-нибудь подымет он  десницу свою и  обрушит на  тебЯ,  горе тебе
тогда, горе...
     - Џусть же сделает так, если хочет! - бросает вызов человеческий голос.
- Ђ Я не уступлю! Ќе уступлю, пока жив!
     - ’воЯ гордынЯ,  Њигель,  - говорит старец тихо, но смысл его слов бьет
по  сознанию ЊигелЯ раскатами грома,  -  твоЯ  гордынЯ угаснет,  как  гаснет
звезда. Ћн смирит тебЯ, когда настанет твой час...
     - ‘оверши так сейчас,  недоступный!  Ќе колеблись!  Ќе мешкай! - кричит
Њигель,  но крик его обламываетсЯ,  как стеклЯннаЯ безделушка в  пальцах.  -
Љогда  настанет  мой  час?   Ђ  он  не  настанет!   џ  вырвусь  из  порЯдка,
установленного тобой, всемогущий! ђодитьсЯ, страдать, стареть - умереть? Ќу,
нет!  ђодитьсЯ  -  жить,  радоватьсЯ  и  быть  вечным!  Џознать  все.  Ќайти
неиссЯкаемый источник наслаждениЯ.  Џережить все сущее -  и  тебЯ!  Џрикажи,
пусть ночь  развЯжет силу  стихий!  Џусть падают с  неба  на  менЯ  пылающие
звезды,  пусть ополчатсЯ на  менЯ все кнЯзьЯ тьмы,  залей менЯ дождем огнЯ и
серы -  Я не сдвинусь с места, не уступлю! џ требую своего счастьЯ. Џолного,
совершенного, человеческого счастьЯ. ‚се - или ничего! џ хочу все!
     Њолчит ѓрегорио, но тишина бушует, как океан.
     - ‘ынок мой,  сынок,  - проговорил монах, и в голосе его слезы. - Љакую
боль ты мне причинЯешь...
     Ћн отошел к своим нарам и, став на колени, тихо начал молитьсЯ:
     - ѓосподи, иже всюду с нами - в камне, на котором Я преклонил колена, в
руках моих,  сложенных длЯ молитвы,  в  воздухе,  которым дышу,  -  не  суди
человека за  слабости его  и  грехи!  …сть  и  в  нем  частица добра твоего,
господи, и ради этой частицы смилуйсЯ над ним!
     „олго  стоЯла тишина.  Џотом  у  решетки раздалсЯ голос ЊигелЯ -  голос
мирный, притихший:
     - Џадре, ты видишь бога не так, как церковь?
     - “  каждого из нас свой бог.  € каждый из нас видит его по-своему.  Ќо
это ничего, это не дурно. „урно только - не видеть его, не иметь...
     ЋпЯть замолчали.
     - ’ы единственный человек,  падре,  которого Я люблю,  - тихо выговорил
Њигель.
     ‘частье и мир разлились в душе ѓрегорио.
     - ‚еликую радость дал ты  мне,  Њигелито,  да  будет господь милосерд к
тебе...
     ‚скоре старик уснул тихим сном.
     Ђ Њигель все стоит у решетки, прислушиваЯсь к его спокойному дыханию.
     ‚от человек праведный,  свЯтой человек, с изумлением говорит он себе. €
отходит от двери, ложитсЯ на нары, но сон долго не идет к нему. ’ени мЯтутсЯ
в мыслЯх,  бунтует,  душит его кровь. Џод утро только забылсЯ он беспокойным
сном.
     Ђ  ѓрегорио,  проснувшись  до  рассвета,  услышал  прерывистое  хриплое
дыхание ЊигелЯ.
     - Њой  бедный мальчик,  -  растроганно прошептал он  через  решетку.  -
‚се-то ты хочешь большего, чем может хотеть человек... ‘ малых лет ты всегда
хотел все - или ничего...


        x x x

     –елых два днЯ обсуждали инквизитор и  архиепископ участь ЊигелЯ.  Љогда
настал второй день,  люди вышли из домов своих и собрались под окнами свЯтой
оффиции.

                        †уана хищного схватили,
                        ‡лодеЯ на цепь посадили.
                        Џовыбьют шкуру, а потом
                        …го попотчуют костром!

     ‘ынки севильских горожан, раскачиваЯсь, насвистывают и напевают куплет,
которым почтил народ ЊигелЯ после его ареста.
     ђемесленники,  торговцы и торговки,  духовные лица,  горожане, прачки -
сок  города стекаетсЯ к  зданию свЯтой инквизиции,  все  шумЯт,  размахивают
руками, качают головой и ждут - вот выйдут на балкон, объЯвЯт п