ели  от  нас,  от  более
молодых. „лЯ себЯ мы ничего не  требовали,  а  длЯ  ребенка  только  самое
необходимое. ‚ конце концов все с этим примирились. „аже  ћдифь  мимоходом
ласкала ребенка. ’олько жену мою она больше знать не желала.
   “ менЯ не было времени возитьсЯ с  моей  красивой,  но  властной  и  не
поддающейсЯ влиЯнию сестрой. ЊоЯ жизнь и так была достаточно трудной из-за
отца.
   Ћн всегда был неблагодарен. Ќо от столь незаурЯдного человека  никто  и
не ждал благодарности. Ћтсутствие в нем чувства благодарности  действовало
даже магнетически. € к этому Я привык. ѓораздо важнее было то, что он  уже
не был таким блистательным мастером своего дела, как прежде. џ увидел  это
при первой же  совместной  операции.  €  мне  уже  не  доставлЯло  радости
ассистировать ему. ‡нал ли он об этом? Ћн ведь сказал  недавно:  рука  моЯ
уже не та, что прежде. Џочему же он не отказывалсЯ от трудных операций?
   Ћн оперировал с переменным  успехом.  …сли  ему  везло  и  все  сходило
хорошо,  он  смотрел  на  менЯ  сверху  вниз.  Ќо  если  исход  оказывалсЯ
неблагоприЯтным, упреки градом сыпались на менЯ, противоречить  ему  Я  не
смел. †ена умолЯла менЯ быть терпеливым. "ќто не может длитьсЯ  долго,  он
сам скоро поймет". џ тоже так думал. џ следовал  малейшему  его  знаку  во
времЯ работы, Я следил за ходом  болезни  после  операции  и  старалсЯ  не
допускать к нему особенно сложных больных. Ћн  заметил  это.  €  стал  еще
подозрительнее. Ћн бегал за пациентами. Ћн начал, чего раньше  никогда  не
бывало, "приспосабливать"  свои  цены,  и  ему  удавалось  вновь  и  вновь
завоевывать доверие бедных людей. Ќо что самое ужасное, он пыталсЯ внушить
уважение больным, самому себе, может быть, даже и мне тем,  что  оперирует
быстро, виртуозно, точно,  по  часам.  ђазумеетсЯ,  приобретеннаЯ  техника
всегда остаетсЯ на определенном уровне. € все же не  могло  быть  никакого
сравнениЯ между педантически точными, тонкими,  тщательными,  продуманными
до малейших подробностей операциЯми, которые он делал несколько лет назад,
и его теперешней работой. Ћднажды к концу операции силы изменили  ему.  Ћн
не мог закончить ее. џ довел операцию до конца, и, к счастью длЯ нас троих
- пациента, отца и менЯ, - результат оказалсЯ блестЯщим.
   Ћтец неохотно мирилсЯ с тем, что Я каждый вечер оставлЯю его и ухожу  в
нервную клинику. Њне следовало  оставатьсЯ  с  ним,  играть  в  карты  или
сопровождать  его  на  прогулку.   Ћн   называл   менЯ   filius   ingratus
[неблагодарным сыном (лат.)], донкихотом науки. Ѓыл ли он прав? џ старалсЯ
найти способ как можно дольше сохранЯть зрение у больных сухоткой спинного
мозга.
   - ќто трупы в отпуску, игра не стоит свеч.
   - „лЯ менЯ стоит.
   - ‘амо существо этой болезни неизлечимо, - повторЯл он.
   - Ќо именно этот страшный симптом не ЯвлЯетсЯ неизлечимым.


        4

   Ћгромную, чтоб не сказать единственную, неомраченную радость доставлЯла
мне моЯ дочь. џ ведь могу ее так называть? Ќиши была самым очаровательным,
самым восхитительным  ребенком  из  всех.  ‘начала  в  колыбели,  потом  в
настоЯщей кроватке, потом в старом  манеже  на  колесах,  в  котором  дети
учатсЯ ходить и который мы наполовину сломали в детстве, потом, когда  она
впервые начала есть, сидЯ за столом, потом с первыми игрушками и, наконец,
когда она сказала первые внЯтные слова. ‚се было  длЯ  менЯ  внове!  џ  не
следил за развитием моего собственного  ребенка.  ‚алли  вырастила  нашего
сына в Џушберге без менЯ.
   Џравда, у менЯ были маленькие братьЯ и сестры, но когда родилась ћдифь,
мне было уже пЯтнадцать лет. „лЯ брата и сестры разница  в  возрасте  была
слишком велика, длЯ отца и дочери слишком мала. €менно по этой причине она
всегда оставалась мне немного чужой. Љ сожалению, Я не  был  ей  чужим.  џ
хорошо   знал,   что   за   ее   злыми   словами,   за    ее    умышленной
пренебрежительностью, за ее заученной грубостью по отношению к моей бедной
жене, котораЯ  пожертвовала  собой  ради  семьи,  кроетсЯ  любовь,  любовь
ребенка к отцу. Ћтец мой был слишком стар длЯ  ћдифи.  Ћна  видела  в  нем
смешного патриарха, старомодного  чудака.  Љогда-то  он  был  значительным
человеком, но теперь ей ничего не стоило обвести  его  вокруг  пальца.  …й
хотелось бы, чтобы  ее  отцом  был  Я.  џ  понимал  ее.  €  жалел  ее.  Ќо
сострадание очень занЯтого человека никогда не  заменит  истинной,  всегда
обновлЯющейсЯ, радостной любви, любви, которую Я питал только к Ќиши. €, к
сожалению, совершенно  невольно,  Я  оказалсЯ  причиной  того,  что  ћдифь
перестала чувствовать себЯ хорошо среди нас, что она уходила почти  каждый
вечер из дому, что ей каждый день звонили по телефону разные молодые люди,
которые называли себЯ только по имени и не желали сообщать  свою  фамилию.
Ќо времена переменились, сравнивать теперешнее  общество  с  довоенным  не
приходилось. Ћставалось предоставить свободу молодежи,  раз  мы  не  могли
дать ей ничего надежного.  Ќичего  надежного  и  не  существовало.  „орогу
юности!
   Ќаше финансовое положение все времЯ колебалось. ‘егоднЯ мы были богаты,
завтра выЯснЯлось, что мы  потерЯли  половину  состоЯниЯ.  ’огда  мы,  как
азартные игроки, ждали следующего днЯ. џ никак  не  мог  приспособитьсЯ  к
этим ужасным колебаниЯм, Я был слишком неопытен  в  биржевых  делах.  Ћтец
тоже не мог, он был  слишком  опытен.  …динственный,  кто  шел  в  ногу  с
временем, называемым периодом инфлЯции, была моЯ жена. …й мы обЯзаны  тем,
что у  нас  была  еда,  что  дом  наш  не  пришел  в  запустение,  что  за
сестренками, братишками и моими детьми был  хороший  уход  и  что  уровень
нашей жизни в общем удалось сохранить. ЊоЯ мать, на отекших ногах, в своих
старых шелковых платьЯх, со своей пропыленной элегантностью, бродила среди
нас, словно привидение из  далекого  прошлого.  Ќо  она  по-прежнему  была
доброй матерью, изобретательной в мелочах, особенно длЯ малышей.  џ  знаю,
она никогда не делала разницы между своими детьми  и  моими.  џ  ей  очень
благодарен за это.
   ЊоЯ работа об атрофии глазного нерва и борьбе  с  ней  при  туберкулезе
позвоночника близилась к концу. џ послал рукопись  в  большой  медицинский
журнал. ђедактор обещал напечатать ее не позже, чем через три  недели.  Ќо
так как из-за недостатка бумаги номера выходили с  большими  перерывами  -
всЯ бумага шла на денежные знаки и на газеты,  -  поЯвление  статьи  очень
запоздало. Ћднажды вечером отец вернулсЯ домой, торжествуЯ. “ж не узнал ли
он чего-нибудь хорошего о моей работе? € да и нет! Ћн показал  мне  другой
журнал со статьей известного окулиста, посвЯщенной той же теме, что и моЯ.
Ќаши выводы почти совпадали. џ обрадовалсЯ. ‚едь это значило,  что  работа
моЯ была верна. Ћтец схватил менЯ за руку и встрЯхнул.
   - ’ы что же, не понимаешь?! ’воЯ работа потерЯла всЯкую цену.
   - Ќет, не думаю. Џросто  мы  оба  одновременно  сделали  весьма  важное
открытие.
   - Ћдновременно? „а, может быть, он украл твое открытие. ’ы  никогда  не
умеешь держать Язык за зубами.
   - ќтого Я тоже не думаю, - сказал Я. - Ћн не  нуждаетсЯ  в  том,  чтобы
красть.
   -  Ќе  нуждаетсЯ!  Љаждый  нуждаетсЯ,  особенно  теперь!  ’ы  все   еще
расточитель?  ’ы  и  сейчас  гуманист?  ’ы  все  еще  донкихот?  ‚се   еще
благословлЯющий...
   ‘лово •ристос или €исус он не произнес. ‘  некоторых  пор  он  перестал
быть скептиком. Ћн чувствовал, что силы его оставлЯют.  ќто  не  заставило
его отказатьсЯ от операций, но заставило  искать  примирениЯ  с  небесами.
’еперь он каждое воскресенье ходил к обедне с моей женой  и  говорил,  что
ему хочетсЯ поступать, как все. Џреклонить  колени,  помолитьсЯ,  подышать
ладаном и исповедатьсЯ - это не может принести вреда. Џозднее  же  (и  как
можно позднее) может и пригодитьсЯ.
   - ’ы согласен? - спросил он как-то.
   - Љонечно, - ответил Я.
   Ћн  позволил  мне  замещать  его  у  нас  в  доме.   Ќапример,   каждый
понедельник, перед уходом братьев и сестер в школу, Я должен был раздавать
им новые перьЯ. ћдифь училась в лицее. “ нее  было,  правда,  великолепное
вечное перо, но если другие получали какую-нибудь вещь, да  еще  от  менЯ,
значит, и она должна была получить, - даже если и  не  знала,  что  с  ней
делать.  Ќо  когда  таким  пустЯком  (два  пера  тебе,  сестренка!)  можно
доставить маленькую радость, почему же не сделать этого? Љак мне  хотелось
порадовать и отца, который состарилсЯ вовсе не по летам, - ему  ведь  было
еще далеко до шестидесЯти! Ќо его радости стоили дорого.  Ћн  снова  начал
крупно играть на бирже. Њожет быть, врачебнаЯ  деЯтельность  не  заполнЯла
его уже так, как прежде,  он  стал  меньше  зарабатывать  и  казалсЯ  себе
ничтожным. …му хотелось играть важную роль,  благодарЯ  своему  состоЯнию,
раз уж больные начали постепенно покидать его. Љак часто жена подходила ко
мне - она ведала также приемом и телефонными разговорами - и шептала,  что
тот или иной пациент хочет лечитьсЯ у  менЯ,  а  не  у  старого  господина
профессора. џ не соглашалсЯ на просьбу больного, Я был  уверен,  что  отец
работает не хуже всЯкого другого, старого, опытного врача.  €  Я  оставлЯл
ему иллюзию былого величиЯ. ‚ крайнем случае Я мог вести его руку, и здесь
он слушалсЯ менЯ. Ќе то было с биржевыми маневрами. Њы с  женой  не  могли
добитьсЯ, чтобы он выдал нам доверенность. Ђ если бы он нам ее и  выдал  -
разве Я посмел бы взЯть на себЯ ответственность? “ нас была большаЯ семьЯ.
‘одержание детей стоило дорого. „ома не давали почти никакого  дохода,  то
есть  давали  тысЯчи  в  совершенно  обесцененной  валюте.  Њы   с   отцом
зарабатывали миллионы на самое необходимое. Џостепенно мы рассчитали часть
прислуги, моей бедной беспомощной матери пришлось взЯтьсЯ за работу, и она
делала это с радостью. …е мЯгкому старому сердцу было приЯтно, что в  этих
стесненных обстоЯтельствах  она  может  наложить  "маленький  пластырь  на
большую рану" своей семьи. Ћна пробовала все. Ћднажды днем она, сиЯЯ, ушла
с большим пакетом. ‚ечером она вернулась удрученнаЯ, все с тем же пакетом,
и Я слышал, что она бормочет что-то за запертой дверью моей жене, а  потом
приглушенно всхлипывает. Ћна  решила  продать  свои  роскошные  страусовые
перьЯ и эспри, которые перед войной стоили много тысЯч,  а  ей  предложили
какие-то пустЯки. Ћна не понимала нового времени.
   Ќо понимал ли его отец, который изо днЯ в день  терЯл  много  миллионов
крон и вместо того,  чтобы  бросить  наконец  играть,  все  удваивал  свои
"ставки"? ђасточителем теперь был он. Ђ Я должен был думать о жене, о двух
детЯх, о матери, о  сестрах  и  братьЯх.  џ  стал  мастером  бережливости,
вернее,  пыталсЯ  им  стать,  и  это  при  моих  седых  волосах!  ћдифь  с
нескрываемым отвращением смотрела на то, как мы экономим, как  скромно  мы
ужинаем по вечерам, как мы зажигаем свет только в нескольких комнатах, как
мы ничего не покупаем, как мы перелицовываем старые добротные платьЯ и мои
галстуки, хотЯ Я с большим удовольствием совсем не носил бы галстуков, чем
выворачивать их наизнанку. Ќо многим из этих лишений мы подвергались  ради
нее. Ћтец всегда настаивал на сохранении ее  полиса.  Ћн  перевел  его  на
золотую валюту. ќто  давало  всем  нам  некоторую  уверенность,  и  совет,
который Я в свое времЯ  дал,  в  сущности,  по  неопытности,  стЯжал  мне,
конечно незаслуженно, славу финансового гениЯ. Ћднако в этом деле  была  и
оборотнаЯ сторона. Џлатить за страховку нужно было тоже в  золоте,  а  так
как невозможно было больше покупать  доллары,  с  нас  требовали  огромные
суммы в нашей жалкой валюте, и без малейшего промедлениЯ. Љак часто  перед
обедом, пересчитываЯ свои деньги, Я  видел,  что  их  слишком  мало,  и  с
нетерпением ждал гонораров за визиты. Љ счастью, гонорары так  возросли  в
последнее времЯ, что Я мог регулЯрно вносить деньги в страховое общество.
   џ не знал уже больших волнений, страстей,  катастроф,  подобных  смерти
моей незабвенной ќвелины. “ нас с женой уже не было бурных  объЯснений  по
поводу нашей жизни, нашей любви, нашей вины в столь многом.  џ  был  полон
забот, у моей жены были заботы, у моей матери тоже. ЃратьЯ и сестры еще не
знали забот, отец уже не знал  их.  Ћн  стал  пламеннейшим  оптимистом.  €
игроком.  Љ  тому  же  он  внушил  себе,  что  играет  на  бирже  не   длЯ
удовлетворениЯ собственной страсти, а чтобы обеспечить будущее семьи.  ’ак
почему же теперь, после его обращениЯ, когда он уверовал  в  помощь  неба,
ему не быть в хорошем настроении? „аже в слишком хорошем! ‚ечера наши были
однообразны. џ никогда не замечал этого. џ  начал  новые  теоретические  и
экспериментальные работы.  Џо  вечерам  Я  чувствовал  усталость.  •орошую
усталость. Њне доставлЯло удовольствие  побыть  среди  своих,  поиграть  с
Ќиши. Ќо она была властолюбива,  как  ее  мать,  длЯ  ее  игр  требовалсЯ,
вероЯтно, менее изнуренный и более молодой человек, чем Я.
   ‚прочем, хоть она не была моей плотью и кровью,  кое-что  она  от  менЯ
унаследовала. Ћна любила дарить. Ќо она никогда не получала новых игрушек.
‚ нашем доме,  где  выросло  столько  детей,  был  огромный  запас  старых
игрушек. ‘охранилось даже несколько моих игрушек, которые в течение многих
лет переходили из рук в руки.  Ќиши  принадлежали  все.  „ругих  ей  и  не
хотелось. “ нее были игрушки длЯ мальчиков и игрушки длЯ девочек: железные
дороги, качающиесЯ лошадки, куклы, разные звери. џ не мог отвести глаз  от
ее серьезного личика, когда, отстранЯЯ  рукой  золотистые  волосы  с  чуть
слишком высокого лба и устремив большие серо-стальные  глаза  на  игрушки,
она ползала по вытертому уже ковру в гостиной, под  ногами  у  взрослых  и
хриплым, низким голоском разговаривала с ними, командовала,  упрашивала  и
попрекала. Ћна разыгрывала большую пьесу со всеми ролЯми, и  все  сама.  ‚
эту игру входило и наказание некоторых кукол, поезда или желтого  верблюда
- любимого животного моего брата ‚иктора. Ќаказать -  означало  как  можно
скорей подарить их бедным уличным детЯм.
   ЊоЯ жена заметила это совершенно случайно, и только тут мы понЯли, куда
деваютсЯ игрушки. Џодозрение пало на горничную, а в этом вопросе  отец  не
знал снисхождениЯ, и вдруг ‚алли  увидела,  что  дети  в  городском  парке
встречают  Ќиши  с  восторгом  и  радостными  воплЯми.  ЋказываетсЯ,   она
приносила им подарки, которые, к сожалению, не были ее собственностью; они
принадлежали и другим нашим ребЯтишкам.
   ‚ один прекрасный день к нам неожиданно ЯвилсЯ дЯдЯ  Ќиши,  мой  бывший
ученик, брат ќвелины џгелло, толстый, большой, небрежно одетый человек, "в
два  с  половиной  центнера  живого  веса",  как  он  иронически  говорил,
похлопываЯ себЯ по животу. Ћн обнЯл менЯ, потом поднЯл кричащую и  жестоко
сопротивлЯющуюсЯ племЯнницу на уровень своих глаз, но не поцеловал  ее,  а
принЯлсЯ рассматривать так  холодно  и  пристально,  словно  детский  врач
маленькую пациентку.
   џ был счастлив увидетьсЯ с ним. Ћн был брат моей ќвелины.  џ  освободил
вечер, чтоб поговорить о ней, хоть и видел  мрачное  лицо  ‚алли.  Ќо  она
могла бы спокойно присутствовать при нашем разговоре. џгелло долго говорил
о себе. €з плена он освободилсЯ уже давно, продолжал на  досуге  работу  о
детском труде и ждал теперь поЯвлениЯ второго тома, посвЯщенного  тому  же
вопросу. Џочему он не приехал к нам раньше?  “  него  не  было  ни  одного
близкого родственника, кроме этого ребенка, который воспитывалсЯ у нас, но
все же среди чужих. Ћн пожал плечами. Њы принЯлись шутить,  что,  хотЯ  он
интересуетсЯ детским трудом и социальным положением  несовершеннолетних  в
послевоенный период и в послевоенных странах, но иметь  собственных  детей
ему не хочетсЯ.
   - џ не признаю семьи, - сказал он.  -  Ќе  понимаю,  как  ты,  человек,
который прежде так импонировал мне, Я не лгу, так погрЯз в семейной луже.
   Љак мог Я объЯснить ему это? џ смущенно улыбнулсЯ и перевел разговор на
его сестру.
   - Ђх, ќвелина? ѓрафинЯ-вруньЯ. џ никогда не слыхивал  от  нее  и  слова
правды... ’ы хочешь спросить, жалею ли Я  о  ней?  Ћткровенно  признатьсЯ,
нет. Ќаша мать умерла от туберкулеза в тридцать четыре года. џ был здоров,
ќвелина никогда.  “  нее  было  сильное  кровохарканье,  когда  ей  минуло
шестнадцать лет. …е предупреждали. Ќи один врач не  разрешал  ей  выходить
замуж. Њой отец на коленЯх молил ее, старый романтик  в  военном  мундире.
Ћна все-таки вышла. —увственность или тщеславие. Ћна не желала  оставатьсЯ
в девах, раз ее подруги из Sacre coeur [здесь: из пансиона  при  монастыре
‘ердца €исусова] стали замужними женщинами  и  матерЯми.  ЉакаЯ  глупость!
“видев, что тебЯ ей не заполучить, она кинулась  на  шею  этому  шлЯхтичу,
этому польскому барону. ‘ловно мало людей с университетским  образованием!
Ќо со мной ей не о чем было и словом перемолвитьсЯ. ‘оциальный вопрос  был
длЯ нее ѓекубой. ЏольскаЯ мироваЯ империЯ! Џольские короли и белый орел! ‚
сущности, она должна была с ним сойтись,  она  была  и  осталась  польской
шлЯхтичкой. Ћтец мой нет. Ћн был австрийцем. Ђ ты думаешь, -  добавил  он,
глЯдЯ на менЯ своими прекрасными серыми глазами, - старую Ђвстрию не жаль?
Ќет? Ќароды, - говорю Я тебе, - обитавшие в империи, не заслуживали своего
счастьЯ и  благоденствиЯ.  ‡ато  теперь  они  получили  свою  национальную
независимость. Џоделом им. Ђ ты чем занимаешьсЯ?
   џ объЯснил, как мог.
   - Ђ социальный вопрос?
   - Њой социальный вопрос - пациенты и дети, - сказал Я. -  џ  работаю  в
день по четырнадцать часов с лишним.
   - ’ы мелкий буржуа, - заметил он.
   - Ђ ты анархист, да еще и реакционер в придачу.
   - ‚озможно, - согласилсЯ он, смеЯсь. - Ќо Я нахожу, что мы  чрезвычайно
опустились по сравнению с той высотой,  на  которой  находились  в  тысЯча
девЯтьсот четырнадцатом году. Њы проломили  сиденье,  на  котором  сидели.
•очешь посмотреть как?
   џ хотел удержать его, ведь все стоило денег, но  было  уже  поздно.  Ћн
только слегка надавил своими двумЯстами тридцатью фунтами на  наше  старое
кресло, и добротнаЯ красиваЯ мебель  затрещала  под  ним,  а  толстЯк,  не
переставаЯ хохотать, шлепнулсЯ на пол.
   - ђазве не великолепный трюк? џ мог бы каждый день зарабатывать этим  в
цирке. Ќо не пойдем ли мы теперь к твоим? ’воЯ ћдифь чертовски хороша...
   - Ќе лучше, чем была твоЯ ќвелина, - сказал Я.
   - ќвелина? ќто чучело? џ говорю так не длЯ того, чтобы оскорбить тебЯ.
   џ не обиделсЯ на него. ‚прочем, Я не мог исполнить его желание побыть с
ћдифью. Ћна уже ушла, как почти всегда вечером, наскоро  приготовив  уроки
длЯ лицеЯ.


        5

   Љрасавицы-дочки не было  дома,  зато  џгелло  немедленно  подружилсЯ  с
отцом. €х объединило восхищение ћдифью. € действительно, если бы все  дело
было только в наружности, нельзЯ представить себе женщины прекраснее ћдифи
в пЯтнадцать, семнадцать и даже восемнадцать лет.
   ‘ тех пор  џгелло  начал  ЯвлЯтьсЯ  часто.  Ќо  его  гигантскаЯ  фигура
производила столь же малое впечатление на мою сестру, как и его  "научнаЯ"
работа о детском труде,  котораЯ,  впрочем,  занимала  его  вовсе  не  так
страстно, как он это изображал. ‚о времЯ  долгого  плена  он  приучилсЯ  к
безделью, к игре в карты и к псевдонаучной болтовне с единомышленниками. Љ
счастью, он унаследовал остатки большого родового  состоЯниЯ  и  мог  даже
теперь вести беззаботную жизнь и вполне по-буржуазному  содержать  жену  и
детей. Ќо это не было идеалом ни длЯ него, ни тем более длЯ  моей  сестры,
воспылавшей   в   последнее   времЯ    страстью    к    очень    богатому,
высокопоставленному,  но  уже  потрепанному  господину,  который,  правда,
отвечал на ее чувство, но был давно свЯзан. ћдифь открылась мне. џ пыталсЯ
предостеречь ее, как старший брат неопытную сестру.
   - ’ы просто не хочешь, чтоб Я была счастлива, - сказала она с  горечью.
- Љогда ты сошелсЯ с горничной, ты ничего не хотел слушать.
   ‘лучайно при последних  словах  вошла  жена.  Љ  моему  огорчению,  она
никогда не могла вполне отделатьсЯ от сознаниЯ, что у нас в  доме  на  нее
все  еще  смотрЯт  как  на  старую  прислугу,  нежеланную  невестку.   Ћна
сдержалась, по обыкновению, поглЯдела на нас, не  произнесЯ  ни  звука,  и
особенно  осторожно  затворила  за  собой  дверь.  Њне  было  жаль  ее.  џ
чувствовал к ней горЯчее сострадание. Ћна была слабой  стороной.  џ  давно
простил ей все, что надо было простить. Ћна всегда была длЯ нас опорой,  а
не обузой.
   џ упрекнул ћдифь в глупости. ќто была ошибка. …сли б Я  упрекнул  ее  в
злости, в подлости, в низости, даже в коварстве, она с улыбкой  пропустила
бы все мимо ушей. Ќо упрекнуть такое красивое юное  существо  в  глупости!
Њне она не решалась дать почувствовать свою  злобу,  менЯ  ее  подлости  и
низости не задевали, зато доставалось бедному џгелло, отцу и особенно моей
жене, котораЯ страдала совершенно невинно. ‡лоба ћдифи возрастала,  потому
что пожилой джентльмен, которого она любила, бежал от опасности,  уехав  и
не оставив адреса. —то за сцены происходили у нас! Љак часто подумывал Я о
том, не зажить ли нам троим, ‚алли, мне и, может быть, нашему сыну,  мирно
и спокойно где-нибудь в другом месте. Ќо как стали бы мы тогда  заботитьсЯ
о нашей маленькой ќвелине, котораЯ, подобно своей  покойной  матери,  была
очень хрупка? Љак могли мы бросить мою  семью  -  отца,  мать,  братьев  и
сестер - в таком неопределенном положении? Ќет,  невозможно.  ћдифь  знала
это, и у нее хватало низости принимать все более резкий тон по отношению к
обычно столь решительной, а теперь совершенно беззащитной ‚алли.
   Ќачалось с того, что ћдифь стала звать свою золовку только ‚альпургией,
она знала, что в первое времЯ, когда ‚алли была горничной, ее звали у  нас
так. ‡атем, когда и это перестало действовать, она обвинила ‚алли  в  том,
что та польстилась на ее дорогие шелковые  чулки.  —улки  всегда  дюжинами
лежали в тщательно запертом, большом  зеркальном  шкафу  ћдифи.  Ќо  ћдифь
утверждала, что моЯ жена потихоньку надевает ее чулки, растЯгивает  их  на
своих толстых ногах, и  в  качестве  доказательства  демонстрировала,  что
чулки действительно немного морщат на ее  собственных  ножках.  „лЯ  этого
были совсем  другие  причины,  мы  все  это  знали  -  любовнаЯ  тоска  по
поблекшему великосветскому господину с проседью, котораЯ так извела ее.
   Ќочью ‚алли - всЯ в слезах - села на край моей постели. Ћт нее исходило
нежное тепло. ‚ полусвете  ее  все  еще  прекрасные,  хотЯ  и  пронизанные
серебрЯными  нитЯми  волосы,  блестели  почти  как  когда-то.  џ  взЯл  ее
маленькую грубую руку и вспомнил  о  первом  времени  нашего  сближениЯ  в
Џушберге, о наших встречах за пчельником, о ночи под  дождем,  о  безумном
опьЯнении, овладевшем нами, в котором был зачат наш мальчик. Ћн ничего  не
унаследовал от этой страсти. Ћн  был  тихий,  диковатый,  но  покладистый,
неуклюжий ребенок, который  мирно  подрастал  в  Ѓлуденце,  любил  поесть,
поспать и поработать. …да шла ему на пользу, сон тоже. ’олько вот  учение,
как он ни старалсЯ, не ладилось, и мы, ‚алли и Я, подумывали о том,  чтобы
обучить его ремеслу.
   †ена положила голову на подушку рЯдом с  моей  головой.  Ћна  лежала  в
неудобной позе, все еще опираЯсь на край кровати, и играла шнуром лампы. џ
видел ее близко, и взглЯд мой  (взглЯд  старого  врача)  был  против  воли
беспощадным.  ЋтцветшаЯ,  изнуреннаЯ  трудом  женщина.  ЃеднаЯ   служанка,
несмотрЯ на толстое  обручальное  кольцо,  которое  она  гордо  носила  на
указательном пальце. Ќевольно, так же невольно, как Я заметил ее морщины и
отвисший подбородок, Я почувствовал горькое сострадание к себе  и  к  ней.
—то чувствовала она ко мне? Ѓыла ли это стараЯ, так и не утоленнаЯ любовь?
џ ведь тоже стал стариком за последние годы, седые волосы на  моих  впалых
висках уже нельзЯ было сосчитать, а в морщинах вокруг глаз и  рта  у  менЯ
тоже, кажетсЯ, недостатка не было. џ улыбнулсЯ, искоса  поглЯдел  на  нее,
как сообщник, мой взглЯд скользнул дальше,  к  ее  руке,  игравшей  шнуром
лампы. ‘вет погас. Њы поцеловались, очень  тихо,  и  впервые  после  почти
четырнадцати лет снова стали мужем и женой.
   Ќе сговариваЯсь,  мы  решили  не  менЯть  образ  нашей  жизни.  Њы  оба
стыдились, особенно она. Џожалуй, Я  был  все-таки  счастлив.  ЊенЯ  часто
тЯготило бремЯ благодарности к ‚алли, котораЯ отдала  мне  свою  жизнь,  -
много ли, мало ли, все-таки это была целаЯ человеческаЯ жизнь! Ќо если  Я,
как всегда, умел таить свои чувства, то о позднем супружеском счастье моей
жены не трудно было догадатьсЯ.
   „огадатьсЯ? „огадалась ћдифь, котораЯ испытывала что-то вроде  ревности
и мстила мне так коварно, как только может мстить обманутаЯ, уЯзвленнаЯ  в
самых лучших чувствах, до отчаЯниЯ разочарованнаЯ женщина.  Ћна  раздобыла
адрес своего друга, а может быть, он написал ей - Я так и не  смог  узнать
этого точно, - и однажды вечером исчезла, не взЯв ничего, кроме нескольких
шелковых комбинаций, двух дюжин чулок,  всех  своих  духов  и  серебрЯного
туалетного прибора. Џеред тем как скрытьсЯ, она оставила письмо, в котором
писала отцу, что моЯ жена превратила ее жизнь в родительском  доме  в  ад.
Ћна  любит  человека,  недосЯгаемого  длЯ  нее.  Ћна   отдаст   ему   свою
девственность, но после этой ночи не желает больше жить.
   Ћтец  стал  стариком.  Ќо  если  кто-нибудь  думал,  что  его   чувства
притупились, то должен был посмотреть на  него  теперь,  когда  он  рыдал,
вопил, рвал свои редкие волосы, когда он бегал по квартире, искал по  всем
углам и беспрерывно звал потерЯнную дочь. ‘начала Я думал, что в этом есть
некотораЯ долЯ актерства. Ќо он ничего не ел,  он  сидел,  скорчившись,  в
углу, из его печальных глаз на седую бороду беспрерывно  лились  слезы,  и
горе было мне и моей жене,  если  мы  пытались  к  нему  приблизитьсЯ.  Ћн
сохранил не только юношескую страстность, но и всю силу ненависти,  уменье
поразить в самое уЯзвимое место.
   ЊоЯ жена попробовала осторожно доказать ему, что ћдифь  взЯла  с  собой
такое количество бельЯ, которое,  конечно,  никак  нельзЯ  использовать  в
течение одной ночи. Ћн заорал  на  нее,  не  стеснЯЯсь  присутствием  моей
матери:
   - “бирайсЯ с глаз моих, развратнаЯ потаскуха! ’ак-то ты платишь за  то,
что мы взЯли к нам тебЯ и твоего ублюдка!
   џ постаралсЯ утешить мою бедную жену, которой  не  впервые  приходилось
искупать свои старые грехи. џ взЯл ее под защиту.  Ќо  его  Ярость  только
усилилась, она обрушилась на менЯ. Ћн  вскочил,  хотел  броситьсЯ  на  нас
обоих, но вдруг схватилсЯ за сердце и упал. ‹ицо его посерело и  покрылось
потом, он дышал часто и прерывисто. Њы смочили ему лоб уксусом, Я впрыснул
ему камфару. Ќаконец через несколько долгих  минут  он  открыл  глаза,  но
тотчас снова закрыл их. Џульс стал лучше. Њы на цыпочках ушли. ЊоЯ мать  и
горничнаЯ - теперь у нас была  только  одна  горничнаЯ  -  уложили  его  в
постель. Ќочью Я дежурил возле него. Ћн спал. Џульс у него был частый,  но
хорошего наполнениЯ. Ќа другой день он был в сознании, узнавал  окружающих
и разговаривал, правда, тихо и с некоторым трудом. …л он с  аппетитом.  Ќо
левый угол рта и левое веко были немного  перекошены,  он  перенес  легкий
удар. ’еперь он был тих, терпелив и серьезен. џрость  его  испарилась,  он
хотел только увидеть ћдифь - и умереть. Љак привести ее к нему? —то же нам
делать? ‚ывесить на афишных  столбах:  "„орогаЯ  ћдифь,  вернись  к  твоим
глубоко опечаленным родителЯм, все будет забыто!"?
   ЏоЯвилсЯ џгелло, но только увеличил  всеобщее  замешательство.  Ћтец  и
раньше, может быть, думал о нем как о будущем муже ћдифи. ‘крыть  от  него
случившеесЯ было трудно, сказать правду - тоже. џ предпочел последнее.  Ћн
побледнел. Ћн всегда хвасталсЯ, что  считает  предрассудком  девственность
невесты. Ћчевидно, когда это касалось других, а не его. Ћднако  он  быстро
овладел собой.
   - џ приведу ее вам обратно!
   - Љак ты собираешьсЯ взЯтьсЯ за это? - спросил Я.
   - ‡наешь ли ты, как зовут старого донжуана?
   џ не знал, но моЯ мать, к общему нашему изумлению,  знала.  ЉраснеЯ  от
стыда, как подросток, мать плакала. Ћна часто получала от него письма  длЯ
передачи ћдифи.
   - •орошо! - сказал џгелло, - теперь Я  пойду.  џ  скоро  подам  о  себе
весть. Ќо Я хотел бы поговорить с папа.
   "Џапа" был мой отец.
   џ присутствовал при  этом  разговоре.  Ћн  касалсЯ  приданого,  которое
должна была получить ћдифь, если она выйдет замуж за џгелло. Ћтец упомЯнул
о страховом полисе.
   - ќто было хорошо до грехопадениЯ, - грубо сказал џгелло, - но  теперь?
Њожет быть,  она  принесет  мне  бэби,  когда  под  белой  девичьей  фатой
возвратитсЯ со мной из церкви.
   Ћтец обещал еще большую сумму, котораЯ - Я точно это знал  -  превышала
его возможности.
   - Џриведите ее ко мне! Ћбещайте мне это! Џриведите ее!
   џгелло ничего не обещал и ушел. Ќа другой день он позвонил по телефону.
…му удалось разыскать ее. Ћна была жива, здорова и очень печальна.
   - Ђ когда она приедет?
   џгелло немного смутилсЯ. “ него было несколько деликатное  предложение:
нам с женой нужно было исчезнуть на день-другой, чтобы  облегчить  бедной,
соблазненной ћдифи возвращение в  отчий  дом.  —то  было  нам  делать?  Њы
подчинились.
   Њы предпринЯли небольшое путешествие в Џушберг.
   ”инансы моего отца с каждым днем приходили вовсе большее  расстройство,
и он предложил нам расстатьсЯ с деревенским  домом.  Њы  хотели  подыскать
покупателей в долине. Њои родители были согласны на все, только бы нас  не
было несколько дней.  Ќо  продать  дом  не  удалось.  ‘умма,  которую  нам
предлагали, была слишком ничтожна. Њы вернулись домой и приехали  как  раз
вовремЯ, чтобы отпраздновать помолвку  моей  сестры  с  џгелло.  ќто  было
счастьем. Ќо еще большим счастьем было то, что мы приехали вовремЯ,  чтобы
ухаживать  за  маленькой  ќвелиной.  Њожет  быть,  несмотрЯ  на  клЯтвы  и
обещаниЯ, за ней недостаточно следили в наше отсутствие, может  быть,  это
была просто случайность, но ќвелина  лежала  в  сильном  жару.  ЏамЯтуЯ  о
тЯжелой наследственности, врач предполагал туберкулезный менингит, который
всегда кончаетсЯ смертью, и пока в гостиной звенели бокалы, мы, трепеща от
страха, сидели у кроватки нашей малютки.
   џ знал свою жену, Я знал, что она мастерски умеет ухаживать за больными
детьми. € все же Я не доверЯл  ей,  Я  готов  был  позвать  невесть  кого,
предложить судьбе невесть что, только бы сохранить Ќиши. € в то времЯ  как
мы - третий раз в течение вечера - собирались поставить термометр бледному
как смерть, горЯщему в лихорадке ребенку, из гостиной, где шло  торжество,
донессЯ страшный грохот. †ена чуть не  выронила  термометр.  Џобледнев  от
страха, мы уставились друг на  друга.  Ќиши  очнулась  от  своей  дремоты,
застонала, и мы с трудом успокоили ее. Ќо это  была  ложнаЯ  тревога.  ‚се
было в порЯдке, просто  џгелло  на  своей  помолвке  выступил  в  качестве
креслокрушителЯ. €спуг не повредил нашей малютке. —ерез неделю жар  у  нее
спал, и  она  поднЯлась.  ’еперь  и  у  менЯ  была  причина  длЯ  радости:
во-первых, полное выздоровление моей маленькой Ќиши, у  которой  оказалась
только  корь  с  запоздалой  сыпью.  ‚о-вторых,  еще  одно   событие,   не
заслуженное мною и неожиданное длЯ менЯ.
   „еканом медицинского факультета был в то времЯ гофрат ћлиус Џечирка.  џ
знал его еще в бытность  его  прозектором  при  анатомическом  театре.  Ћн
помогал мне в работе над железой Љаротис. Ћднажды отец с  горькой  улыбкой
подал мне вскрытое письмо от факультета. Ћтец думал,  что  письмо  послано
ему, а не мне. ЊенЯ приглашали  к  декану.  џ  пришел.  ‡ачем  Я  мог  ему
понадобитьсЯ? Ћн принЯл менЯ с  покорЯющей  любезностью,  спросил  о  моих
планах. Џод влиЯнием современного и социалистического  џгелло  Я  как  раз
начал  работу:  "Ћ  социальных  показаниЯх  при  лечении  глаз",   котораЯ
приводила к весьма интересным результатам.
   ѓлазами страдают и бедные и богатые. ’ерапиЯ  наша  одинакова  во  всех
случаЯх. Ђ результат ее весьма различен. ‡аводские  рабочие  слишком  рано
приступают к работе, многие из них ездЯт на завод на велосипедах. …дут они
согнувшись, нажимают на педали. ‘вежие ранки на роговице  раскрываютсЯ,  и
т.д. и т.п.
   „екан чрезвычайно терпеливо выслушал все мои  рассуждениЯ  и  предложил
как можно скорей  закончить  эту  работу  и  подать  ему  вместе  с  ранее
опубликованными трудами.
   - Ќе знаю, какое  значение  имеют  подобные  социальные  изысканиЯ  длЯ
точной науки, но полагаю, что вашей работы об  атрофии  зрительного  нерва
совершенно достаточно длЯ доцентуры.
   џ просиЯл.
   - Џередайте привет вашему отцу, наш  факультет  желает  ему  скорейшего
выздоровлениЯ. €так, приходите опЯть, и не медлите слишком,  как  тогда  с
вашей  юношеской  работой.  џ  считаю,  что   с   вами   поступили   тогда
несправедливо.
   џ начал было возражать.
   - ќто уже в прошлом. ‚се мы были молоды.
   Ћтец не пришел в восторг от моей доцентуры.
   - Ђ что, если нас станут путать? ‚едь ты только доцент, а Я профессор!
   - Њне сказали, - солгал Я, - что мне в жизни не сравнЯтьсЯ с  тобой.  ‚
сущности, моей доцентурой Я обЯзан только тебе. Ћни просЯт  тебЯ  поскорей
поЯвитьсЯ на факультете, не то они сами приедут к тебе!
   Ћн был счастлив. € тотчас  же  поспешил  в  гостиную  к  џгелло,  чтобы
поделитьсЯ с ним новостью. Ћни были лучшими друзьЯми. Ћт џгелло  Я  узнал,
между прочим - и это было третьим поводом длЯ моей радости,  -  что  моего
товарища юности, философа и паралитика Џерикла выпустили  из  сумасшедшего
дома, и выпущен он оттуда, как совершенно  здоровый.  ’еперь  он  "открыл"
новую философию и печатает в ежедневной прессе различные статьи о войне  и
ее последствиЯх под такими, например, заглавиЯми: "‚ремЯ  приспело!  ‚ремЯ
пришло!"


        6

   Љ счастью, отец поправлЯлсЯ с каждым днем. Ќо он,  видимо,  страдал  от
того, что не может еще принЯтьсЯ за врачебную деЯтельность. „лЯ него  было
некоторым  утешением,  что  не  только  декан  факультета,  но  и   другие
профессора и прежние друзьЯ, порвавшие с ним отношениЯ после его конфликта
с военным  министерством,  начали  справлЯтьсЯ  о  его  здоровье  и  снова
навещать нас. Љак это часто бывает в подобном состоЯнии, на него  находила
полнаЯ отрешенность от жизни и оставалось одно только желание - умереть во
сне и не быть вынужденным сознательно, как врач, смотреть в  глаза  смерти
(врач умирает дважды, говаривал он). ‡ато потом  наступал  другой  период,
когда он с прежней силой воли восставал  против  судьбы.  ’огда  он  хотел
жить. Ћн хотел, он обЯзан был вернуть былую трудоспособность, и однажды  Я
услышал, как он свистит  у  себЯ  в  кабинете.  Ћбычно  после  удара  одна
половина лица остаетсЯ парализованной, больные  не  могут  вытЯнуть  губы,
чтобы свистеть. Љаким счастьем было длЯ нас, когда он заметил, что паралич
проходит и что сильнаЯ мучительнаЯ электризациЯ,  которую  он  безжалостно
применЯл к себе, все-таки помогла. —ерез  короткое  времЯ  он  вернулсЯ  в
больницу, принЯл снова руководство своим отделением, но  сложных  операций
он больше  не  делал.  ђука  его  двигалась  еще  плохо,  электризациЯ  не
восстановила ее в полной мере. ‚рач,  работавшаЯ  в  больнице  еще  в  мое
времЯ, оперировала теперь точно так же, как он.  Ћна  непосредственно,  из
рук в  руки,  перенЯла  у  него  все,  что  только  можно  перенЯть,  и  в
большинстве случаев этого было достаточно.
   Џерсонал встретил отца очень радостно, его письменный стол был  украшен
роскошными цветами. ‚ первое же утро ЯвилсЯ фотограф,  который  запечатлел
его, гениального врача, в кругу преданных сотрудников. Ћн сидел посредине,
в белом халате, растЯнув губы  в  улыбку,  лишь  чуть-чуть  асимметричную,
небрежно накинув на плечи прекрасную черную меховую шубу.
   —ерез несколько недель он отпраздновал свое шестидесЯтилетие.  џ  знал,
что он давно мечтает  о  дорогом  английском  многотомном  справочнике  по
глазным болезнЯм. Њне очень хотелось доставить ему  это  удовольствие,  но
наши денежные обстоЯтельства были не  блестЯщи.  Њои  доходы,  поступавшие
большей частью от неимущих больных, да иначе и не могло быть в такой нищей
стране, как наша, были не  велики.  Њой  мальчик  стоил  денег.  Ќаш  дом,
который все еще велсЯ на широкую ногу, стоил денег. ќвелина, котораЯ  была
слабенькой и оставалась предметом забот  -  постепенно  она  начала  очень
походить на свою красавицу мать с ее большими  серо-стальными  глазами,  -
стоила денег. Њои младшие братьЯ и сестры тоже подрастали.
   Њать наша быстро старилась. Ћна изо всех сил старалась быть бережливой.
Ќо она никогда не умела этого  делать,  а  иногда  мне  казалось,  что  ее
умственные  способности  слабеют  угрожающе  быстро,  еще   быстрее,   чем
физические. †ена сообщила мне по секрету, будто с некоторых пор большой  в
пестрых цветах ковер в гостиной бывает мокрым каждое утро.  Ћна  не  могла
понЯть, что происходит. Ќо однажды она увидела мою  мать,  котораЯ  вместо
живых цветов в жардиньерке поливала из маленькой  лейки  цветы  на  ковре.
Њать и прежде имела склонность к проказам, вероЯтно она всегда  оставалась
ребенком. џ попыталсЯ внимательней понаблюдать за ней,  Я  был  достаточно
опытным психиатром, чтобы установить начинающеесЯ старческое слабоумие. Ќо
тут Я оказалсЯ бессильным. € не потому, что у менЯ не было времени  -  длЯ
отца, длЯ матери и длЯ ребенка у менЯ всегда было времЯ, - но она была так
мне близка, Я так сроднилсЯ с ней в течение долгих  лет,  что  все  в  ней
казалось мне естественным и понЯтным.
   џ знал, что ценный подарок отцу обрадует и ее. —то же еще мог Я длЯ нее
сделать? џ вступил  в  переговоры  с  одним  букинистом.  „остать  дорогие
английские фунты было очень трудно. Ќо, к счастью, все кончилось удачно, и
на именинном столе блистало великолепное издание - целаЯ  маленькаЯ  стена
выстроенных в рЯд томов in folio, в переплетах из  настоЯщей  кожи,  около
пЯти тысЯч страниц текста, и к ним  три  тома  замечательных  иллюстраций,
исполненных с совершенством, у нас еще неизвестным. Ћтец сиЯл. Ћн  обнимал
менЯ, целовал в обе щеки, взвешивал на руке том за томом, даже  свистел  -
привычка,  приобретеннаЯ  во  времЯ  последней  болезни  и   производившаЯ
странное впечатление при его  изысканной  внешности.  Џотом,  нагрузившись
томами, он забилсЯ в угол, и когда он,  как  будто  небрежно  перелистывал
книги, Я видел совершенно Ясно, что он ищет те главы, которые ЯвлЯютсЯ его
самостоЯтельным вкладом в область терапии глаза, Я знал, что  он  и  здесь
встретит свое имЯ. џ вспомнил юность, Я думал о  том  дне,  когда  впервые
увидел его имЯ напечатанным. Ћтец определил мою  жизнь.  ЌесмотрЯ  на  все
блужданиЯ, Я все же пришел к зримой  науке.  Ћна  стала  длЯ  менЯ  хлебом
насущным, она почти заполнЯла менЯ.
   Љ стене нашего дома были прибиты теперь две таблички -  одна,  большаЯ,
моего отца, другаЯ моЯ. —асто случалось, что больные колебались,  кого  из
нас выбрать. Ћтцу это не нравилось. Џосле болезни он больше не оперировал,
но ему все-таки не хотелось, чтобы Я делал это "за его счет". Ћн  говорил,
что мне не хватает опыта. Ћтказать мне в легкой и уверенной руке он не мог
- эту руку Я унаследовал от него.
   џ постоЯнно говорил с ‚алли о том, что рано или поздно нам  с  ќвелиной
придетсЯ уйти из родительского дома, но обстоЯтельства были  сильнее  нас.
Џреимущества при  этом  извлекал  ребенок.  „евочка  была  так  счастлива,
подрастаЯ вместе с другими детьми, как только можно  пожелать  маленькому,
обидчивому,  нежному,  немного  тщеславному,  гордому   и   властолюбивому
существу. ‡ато все тЯготы падали на долю моей жены,  котораЯ  должна  была
отослать собственного сына, но вынуждена была заботитьсЯ о чужом ребенке -
нет, о целой чужой семье. …сли бы у нас по  крайней  мерь  царил  мир!  Ќо
ћдифь была неистощима в своих коварных  проделках,  которые  часто  бывали
почти остроумны! ЌесмотрЯ на свою глупость, она  умела  придумывать  такие
изысканные штучки, что против них все  оказывались  безоружны.  Џродолжать
жить так вместе было невозможно, но свадьба моей сестры  с  џгелло  должна
была  состоЯтьсЯ  в  самое  ближайшее  времЯ,  и  ћдифь  собиралась   жить
собственным домом. Ћтец очень хотел, чтобы свадебное торжество  состоЯлось
в  день  его  шестидесЯтилетиЯ,  но  приданое  моей  очень  элегантной   и
требовательной сестры не могло поспеть к сроку. € потом  она  желала  быть
единственной виновницей торжества, она не хотела  делитьсЯ  ни  с  кем.  џ
заметил косые взглЯды ћдифи в день  рождениЯ  отца,  когда  Я  сделал  ему
подарок, превышающий мои средства. Ћна рассчитывала, что мой подарок к  ее
свадьбе будет еще более дорогим.
   Ќо Я знал, что это невозможно. Њои последние сбережениЯ  ушли,  Њорауэр
напомнил о себе - он просил вернуть ему старые долги, из  деликатности  он
называл их должком.
   Џравда, в течение нескольких лет  Я  платил  за  содержание  Џерикла  в
лечебнице длЯ душевнобольных. Џерикл стал теперь знаменитостью. Њолодежь с
восторгом зачитывалась его статьЯми. Ќа его лекции  "‚оззваниЯ  к  народу"
публика валом валила. Ћн  создал  целое  политическое  течение.  Ќесколько
мелких газет занимались исключительно пропагандой его идей.
   "Ћружие -  корни  и  слава  сильного"  -  вот  те  идеалы,  которые  он
проповедовал юношеству,  а  заодно  и  бесчисленному  множеству  отживших,
дрЯхлых, но все еще жадно цеплЯющихсЯ за власть людей.
   џ написал Џериклу, пожелал  ему  успехов