Ями и,  следуЯ своим  инстинктам,  запихали в
каждое по  сотне душ,  которые влачили там жалкое существование в  грЯзи и
убожестве. Ћценить последнее можете только вы, живущие в €ндии.
   Љазалось  бы,  беглого  осмотра вполне достаточно, но Я захотел узнать,
как   глубоко  "поднебесные"  пустили  свои  корни,  и  решил  исследовать
китайский  квартал  вторично,  и  на  этот раз в одиночку, что было весьма
неосмотрительно. Ќикто не мешал мне передвигатьсЯ по грЯзным улочкам (если
бы  не  морские  бризы,  ‘ан-”ранциско,  очевидно,  ежегодно страдал бы от
эпидемий   холеры),  хотЯ  многие  встречные  просили  cumshaw*.  Џотом  Я
наткнулсЯ  на  четырехэтажное  здание, переполненное китайцами, и нырнул в
эту  нору.  ѓоворЯт, что подобные обиталища строЯтсЯ по принципу айсберга,
то есть на две трети они спрЯтаны под землей.
   џ  пробиралсЯ  мимо  китайцев, которые спали на нарах или курили опиум,
мимо  борделей  и  игорных  притонов, пока, заблудившись в лабиринте этого
крольчатника, не достиг второго подвального этажа.
   ЉитайскаЯ  мудрость  не  знает границ. ‚о времЯ народных волнений толпа
может  стереть  этот дом с лица земли, и все же он укроет своих обитателей
за  железными  дверЯми  и  воротами в подземных галереЯх, которые выложены
кирпичом и укреплены бревенчатыми балками.
   Љто-то попросил cumshaw и проводил менЯ в нижний подвал, где воздух был
густ,  как масло;  горЯщие лампы прожигали в нем дыры не более квадратного
дюйма в  поперечнике.  ’ам  собралсЯ покерный клуб.  €гра  была  в  полном
разгаре.  Љитаец обожает "покел",  играет довольно искусно,  а проигрываЯ,
ругаетсЯ по-кошачьи.  Љартежники сидели вокруг стола, почти все были одеты
наполовину по-европейски и  прЯтали  косички  под  шлЯпами.  Ћдин  из  них
выглЯдел  евроазиатом,   хотЯ  мог  оказатьсЯ  и  мексиканцем.   ђасспросы
подтвердили эту  догадку.  †ивописнаЯ компаниЯ напоминала благовоспитанных
дьЯволов,  которые  слишком  увлеклись игрой,  чтобы  обратить внимание на
поЯвление  незнакомца.   Њы  находились  глубоко  под  землей;  сверху  не
проникало ни  звука.  ‘лышны были  только шорох  рукавов голубых халатов и
таинственный шепот тасуемых и  сдаваемых карт.  ‚  подвале было невыносимо
жарко.  Њексиканец и человек, сидевший от него слева, заспорили. Џоследний
вскочил на ноги,  мгновенно оказалсЯ по другую сторону стола и, когда стол
отгородил его  от  мексиканца,  потЯнулсЯ худой желтой рукой за  выигрышем
соперника.
   ‡аметьте,  насколько человек  подвержен влиЯнию инстинктов.  Њне  редко
приходилось смотреть в пистолетное дуло, но стоило мексиканцу приподнЯтьсЯ
со  стула,  как Я  оказалсЯ на  полу.  Ќикто не  подсказывал мне,  что это
наивыгоднейшаЯ позициЯ,  когда вокруг свистЯт пули, но Я распростерсЯ ниц,
прежде чем  успел что-либо сообразить.  ЏадаЯ,  Я  услышал гул  орудийного
залпа  (в  тесном,  замкнутом  пространстве  хлопок  пистолетного выстрела
распространЯетсЯ не  дальше порохового дыма)  и  почувствовал едкий запах.
‚торого  выстрела  не  последовало.   Ќаступила  тишина,   и  Я  осторожно
приподнЯлсЯ на колени.
   Љитаец  держалсЯ  обеими руками за край стола, глЯдЯ прЯмо перед собой,
на  опустевший  стул  мексиканца. ’от исчез, и лишь маленький завиток дыма
плавал под потолком. ‚се еще цеплЯЯсь за стол, китаец сказал: "Ђ!", словно
человек,  которого  внезапно  оторвал  от  дела  вошедший  приЯтель, затем
кашлЯнул  и  повалилсЯ на правый бок. џ успел заметить, что он был ранен в
живот.
   Џотом  до  моего  сознаниЯ  дошло,  что,  за  исключением двух человек,
склонившихсЯ над упавшим, в комнате никого не было. †ивотный страх, до сих
пор  пересиливаемый  любопытством,  пронзил все мое существо. Њне страстно
захотелось  глотнуть  свежего воздуха. џ вообразил, что, возможно, китайцы
спутают  менЯ с мексиканцем (в те минуты могло произойти самое ужасное) и,
вероЯтнее  всего,  на  времЯ  охоты  за  убийцей лестницы подземельЯ будут
перекрыты.  —еловек  на полу зашелсЯ ужасным кашлем, но Я услышал это, уже
пустившись в бегство, когда один из друзей китайца потушил лампу. ‹естницы
казались  мне бесконечно длинными, и, к моему ужасу, в доме не раздавалось
ни  звука.  Ћднако  никто  не  препЯтствовал  мне и даже не взглЯнул в мою
сторону.  Њексиканца  и  след  простыл.  џ  отыскал  дверь (у менЯ дрожали
колени)  и оказалсЯ под защитой туманной, дождливой ночи. џ не осмеливалсЯ
бежать  (как  ни старалсЯ), не мог даже идти и, очевидно, проделывал нечто
среднее,  потому что мне запомнились свет уличных фонарей и тень человека,
который,   должно  быть  в  порыве  сдерживаемого  восторга,  вытанцовывал
караколи* на тротуаре.
   „а, это был страх, смертельный ужас, основанный на прежнем знакомстве с
‚остоком. …динственный белый свидетель... трехэтажное подземелье... кашель
китайца  на глубине сорока футов у менЯ под ногами. „о чего приЯтно видеть
витрины  магазинов  и  электрический свет! Ќи за что на свете Я не стал бы
обращатьсЯ   в   полицию,  потому  что  был  убежден,  что  с  мексиканцем
разделались  там,  в  подземелье,  прежде,  чем  мне  удалось выбратьсЯ на
поверхность.  Љ  тому же, удалившись от места происшествиЯ, Я уже не сумел
бы указать, где все произошло.
   Џаническое  бегство  завело  менЯ  на  целую  милю  в сторону от отелЯ.
Џостукивание  лифта,  который  доставлЯл  менЯ  в постель на шестом этаже,
звучало в моих ушах сладкой музыкой.
   ќтим  рассказом Я хочу убедить тех, кто последует за мной, не бродить в
одиночку  по  китайским  кварталам. ’ам вы можете напоротьсЯ на любопытные
образчики человечества, которые испортЯт настроение на полсуток.
   ‘овершенно  естественно,  это наводит на размышлениЯ о великой проблеме
пьЯнства.  Љак  известно,  американец  не пьет за столом во времЯ еды, как
полагаетсЯ  благоразумному  человеку.  ‚ообще-то  он понЯтиЯ не имеет, что
такое  еда.  Ћн насыщаетсЯ за десЯть минут раза три в сутки и не следит за
солнцем.  …му  безразлично,  где  оно  находитсЯ  - на уровне нока реи или
скатилось   за   горизонт.   Ћн  накачиваетсЯ  своим  тщеславием  в  самое
богопротивное времЯ и ничего не может поделать с самим собой. ‚ы и понЯтиЯ
не  имеете,  что  такое  "угощение"  по  "западную  сторону  Ђмериканского
континента".  ќто  нечто  большее,  чем  институт,  -  это религиЯ. Њногие
говорЯт, что настоЯщее положение дел ничто по сравнению с тем, что было.
   ‚озьмем  обыденный  случай.  ‚  десЯть тридцать утра человека одолевает
желание  отведать  стимулЯторов.  Ћн  в  компании  двух  приЯтелей. ’роица
направлЯетсЯ  в ближайший бар (до него не дальше двадцати Ярдов), и каждый
принимает  там порцию неразбавленного виски. Ћни разговаривают минуты две,
затем  заказывают  приЯтели. Љогда двое выходЯт на улицу, "осовев" от трех
порций виски, залитых за галстук, оказываетсЯ, что третий проглотил на две
порции  больше, чем желал. ЋтказыватьсЯ от угощениЯ считаетсЯ неприличным,
а результат довольно своеобразен.
   Џризнаюсь,  что Я еще не встречал пьЯных на улице,  зато понаслышалсЯ о
пьЯнстве белых и  видел приличных людей в состоЯнии гораздо более сильного
подпитиЯ,  чем  это  допустимо.  ‡ло  проникло во  все  слои  общества.  џ
изумилсЯ, когда однажды на весьма приличном приеме услышал, как прелестнаЯ
дама,  характеризуЯ самочувствие некоего джентльмена,  о котором шла речь,
сказала  без  обинЯков:  "Ћн  был  пьЯн".  ќто  было  замечено  совершенно
бесстрастным тоном, что и удивило менЯ.
   Ћднако климат Љалифорнии обходитсЯ весьма мЯгко со случаЯми излишества,
предательски  скрываЯ  последствиЯ,  ‚  здешнем  сухом  воздухе человек не
пухнет  и не превращаетсЯ в мумию от пьЯнства. Ћн продолжает жить-поживать
с  фальшивым румЯнцем на щеках, не тускнеет его взглЯд, по-прежнему твердо
очерчен рот, не дрожат руки. Ќо приходит день расплаты, и пьЯница внезапно
сдает, что-то происходит у него с головой, и друзьЯ сочинЯют ему эпитафию.
Џочему  люди, которым нередко вообще вредно спиртное, обращаютсЯ с ним так
беззаботно, предоставлЯю гадать другим. Ћднако это скорбное обстоЯтельство
приводит к неплохим результатам в деле, о котором Я сейчас расскажу.
   ‚  самом сердце делового квартала, там, где банки и банкиры встречаютсЯ
на  каждом  шагу  и  телеграфные  провода  натЯнуты особенно густо, открыт
полуподземный бар, который содержит немец с длинными белокурыми локонами и
хрустально-Ясными  глазами.  ‡айдите  туда, ступаЯ на цыпочках, и закажите
буттон-пунш.  …го  приготовление  займет  десЯть  минут. Џотом вам подадут
самый  возвышающий  и  благородный продукт нашего века. ’олько хозЯин бара
знает  составные  части  этого напитка. ‘огласно моей теории, его варЯт из
перышек  херувимовых  крыльев,  великолепиЯ тропического рассвета, алеющих
облаков заката и фрагментов забытых эпосов умерших поэтов. Ћтведайте этого
пунша,  не  забыв  поблагодарить  менЯ,  человека,  который помнит о своих
ближних.
   Ћднако хватит болтать о затхлой атмосфере питейных заведений. ЋбратимсЯ
к  величественному  спектаклю,  который  разыгрывает  Џравительство людей,
Џравительство  длЯ  людей,  как  все это понимаетсЯ в ‘ан-”ранциско. Љнига
профессора  Ѓрайса  расскажет,  что  каждый  гражданин  Ђмерики, достигший
возраста двадцати одного года, имеет право голоса. Ћн может не справлЯтьсЯ
с   собственными  делами,  оказатьсЯ  неспособным  держать  в  повиновении
супругу,   не  внушать  уважениЯ  своим  детЯм,  ополоуметь  от  пьЯнства,
обанкротитьсЯ,  распутничать  или  быть  просто  дураком от рождениЯ - все
равно  он  имеет  голос.  …сли ему нравитсЯ, он волен голосовать почти все
свободное  времЯ:  за губернатора штата, муниципальных служащих, различные
закупки,  контракты  на прокладку канализации и прочее, о чем и понЯтиЯ не
имеет.
   Љаждые   четыре   года  американец  избирает  нового  президента,  а  в
промежутках   -   судей,  то  есть  людей,  которые  вершат  над  ним  же,
избирателем,  правосудие.  Џоследние  избираютсЯ сроком на два-три года, а
переизбрание  зависит  от  их  популЯрности.  ќто  рассчитано на то, чтобы
воспитать независимого, беспристрастного администратора.
   ‚  наши  дни  основнаЯ масса избирателей Ђмерики разбита на две партии:
республиканцев  и  демократов. —лены каждой партии единодушно считают, что
другаЯ  сторона  стараетсЯ  ввергнуть их детище, то есть Ђмерику, в геенну
огненную.  Љроме  того,  демократы  как  представители партии пьют сильнее
республиканцев  и  в  нетрезвом  состоЯнии  любЯт обсуждать так называемый
’ариф,  не понимаЯ, в общем-то, что это такое. € все же они думают, что Ћн
-  опора  страны  или  самое надежное средство длЯ ее разрушениЯ. „емократ
заЯвлЯет  то одно, то другое, лишь бы противоречить республиканцу, который
постоЯнно  противоречит  самому  себе.  ‚от  вам  Ясный  и краткий отчет о
лицевой стороне американской политики. €знанка - дело другое.
   €так,  каждый  имеет  голос,  голосует  по  любому  поводу,  а из этого
следует,   что   находЯтсЯ   мудрецы,   которые  разбираютсЯ  в  искусстве
приобретениЯ  голосов  в  розницу  и  продажи  их  оптом  тому, кто срочно
нуждаетсЯ в этом. ‘овременный американец, занЯтый устройством своего дома,
не  располагает  временем  длЯ  голосованиЯ  за  заведующих  водопроводом,
окружных  прокуроров  и  тому подобных скотов, а вот у безработных времени
достаточно,  потому  что  они  болтаютсЯ  по  улице,  иными  словами,  они
находЯтсЯ всегда под рукой. €х называют "бойз", и это особый класс. "Ѓойз"
-  молодые  ребЯта,  которые не смыслЯт ни в военном, ни в каком-либо ином
ремесле.  Ћни  никого  не  убили,  не  крали  скота,  не вырыли ни единого
колодца.  ‚ыражаЯсь  чистым,  правильным Языком, можно сказать, что люди с
улицы готовы превозносить до небес все что угодно, если только им поднесут
стаканчик  длЯ  увеселениЯ  души.  Ћни  всегда жаждут, всегда под рукой, а
последнее - гордость и краеугольный камень американской политики.
   Њудр   тот,  кто  содержит  питейное  заведение  и  умело  распределЯет
спиртное,  чтобы держать под рукой группу людей, которые станут голосовать
за  все  на  свете  или  против  всего  на  свете. Ќе каждый хозЯин салуна
способен на это. ’акое искусство требует тщательного изучениЯ политической
ситуации   в  городе,  такта,  умениЯ  примирЯть  и  нескончаемого  запаса
анекдотов, с помощью которых можно смешить и приманивать толпу из вечера в
вечер,  пока салун не превратитсЯ в настоЯщее заведение. ‚ажнее всего - не
ждать от алкогольной стороны дела немедленной отдачи. "Ѓойз", которые пьют
так  беспечно,  рано  или  поздно оплатЯт долги сторицей. €рландец, именно
ирландец,  умеет  приводить  в действие салунный парламент. Џонаблюдаем за
развитием   операции.   ђЯдовых   угощают  и  снабжают  мелкими  денежными
подачками.  Ћни  голосуют. ’от, кто контролирует десЯток голосов. получает
соответствующее   вознаграждение.  ђаспорЯдитель  тысЯчи  голосов  достоин
уважениЯ.  –епочка тЯнетсЯ вверх до тех пор. пока мы не выйдем на наиболее
удачливого работника общественных заведений - самого изощренного человека,
способного  держать  в  узде  остальных, чтобы использовать их когда надо.
’акой  человек правит городом как король. ‡наете, откуда поступают барыши?
‚се  выборные  должности  в  городе  (за  исключением  немногих, где нужны
специальные   знаниЯ)   -   должности  краткосрочные  и  распределЯютсЯ  в
зависимости  от  политической ситуации. —то же получаетсЯ? Ѓольшому городу
необходимо  много  служащих.  ЉаждаЯ  должность  приносит оклад и влиЯние,
которое  вдвое  важнее.  ќти  должности  достаютсЯ представителЯм тех, кто
держитсЯ  вместе  и всегда под рукой, чтобы вовремЯ проголосовать. ‘кажем,
особый  уполномоченный по сточным водам избран голосами республиканцев. Ћн
не  разбираетсЯ  в  канализации,  ему  и  дела-то  до  нее  нет, но у него
достаточно  здравого  смысла,  длЯ  того  чтобы  приставить  к  насосам  и
подметальным машинам тех самых джентльменов, которые избрали его. Љомиссар
полиции заполучил должность во многом благодарЯ усилиЯм "бойз" из таких-то
салунов. Ћн может выступать хранителем морали в городе, однако не поощрЯет
своих  подчиненных,  которые  пытаютсЯ  заставить хозЯев тех самых салунов
закрывать   свои   заведениЯ  пораньше  или  пресечь  там  азартные  игры.
Ѓольшинство  должностных  лиц  избираютсЯ  на четыре года, и будет дураком
тот,  кто  не воспользуетсЯ своим положением длЯ обогащениЯ, пока сидит на
соответствующем месте.
   …динственные  люди, которые страдают от этого "счастливого" устройства,
-  это  фактически  те, которые сами же придумали такую милую систему. Ћни
действительно  страдают, и это - сами американцы. Џопытаюсь объЯснить. Љак
известно,  каждый  крупный  город  Ђмерики  имеет  по  меньшей  мере  один
преобладающий  "иностранный"  голос.  Ћбычно  ирландский,  часто немецкий.
‘ан-”ранциско  (сборное  место  всех национальностей) считаетсЯ с голосами
итальЯнцев,  однако  ирландцы важнее. Ћттого-то ирландец не утруждает себЯ
работой.  Ћн создан длЯ благодушного распределениЯ спиртного, вечной лести
и обладает удивительно остро развитой способностью разбиратьсЯ в слабостЯх
менее одаренных натур. “ него не сохранилось ничего похожего на совесть, и
он  имеет лишь одно твердое убеждение - глубоко укоренившуюсЯ в его сердце
ненависть  к  Ђнглии.  Ћн  держитсЯ  улиц,  всегда  под  рукой, голосует с
воодушевлением   и   весело  проводит  времЯ,  а  времЯ  -  самый  дорогой
американский  товар.  ђезультат  прЯмо-таки  потрЯсающий. ‚ наши дни город
‘ан-”ранциско  управлЯетсЯ  голосами  ирландцев  под  руководством некоего
джентльмена  с  испорченным  зрением, который на улице нуждаетсЯ в услугах
поводырЯ. Ћфициально его называют "босс Ѓакли", а за глаза - "слепым белым
дьЯволом".
   Џередо  мной  написаннаЯ черным по белому хроника его занЯтной карьеры.
ќто  четыре  колонки,  набранные  мелким  шрифтом. ‚озможно, вы сочтете ее
безобразной. ‚кратце все выглЯдит так: благодарЯ развитому чувству такта и
глубокому   знанию  изнанки  жизни  города  босс  Ѓакли  снискал  уважение
избирателей, сам он не домогалсЯ должности, но, по мере того как число его
сторонников  увеличивалось, продал их услуги лицу, предложившему наивысшую
цену,   а  сам  пожинал  урожай,  приносимый  каждым  доходным  местом.  ‚
‘ан-”ранциско   он   контролировал   демократическую   партию.  Ќеобходимо
назначить  судей?  ‹юди босса Ѓакли назначали судей. Љонечно же, эти судьи
становились его собственностью.
   ЏосещаЯ  обеды,  Я  слышал, как образованные люди, далекие от политики,
рассказывали  о правосудии (гражданском и уголовном), купленном по сходной
цене  у  самих  же  судей.  € подобное упоминалось без пылу, без жару, как
нечто вполне обычное.
   Љонтракты   на   ремонт  дорог,  общественное  строительство  и  прочее
находЯтсЯ  под  контролем  Ѓакли. Ќедаром его сторонники сидЯт в ѓородском
‘овете.  ‘  каждого  контракта  босс  Ѓакли взыскивает проценты длЯ себЯ и
своих союзников.
   ђеспубликанскаЯ  партиЯ  в ‘ан-”ранциско тоже имеет своего босса. Ћн не
так  гениален,  как  Ѓакли, но Я склонен думать, что не отличаетсЯ большей
добродетельностью. Ћн держит под рукой меньшее число голосов.


        ѓлава XXIV

рассказывает о том, как Я окунулсЯ в политику и куда более нежные чувства;
содержит рассуждение о морали американских девиц и этнологический трактат
            о неграх; завершаетсЯ банкетом и пишущей машинкой

   џ наблюдал за отдыхающим механизмом, предварительно прочитав о принципе
его  действиЯ.  „ело  в  том,  что  некий именитый джентльмен,  о  котором
почтительно отзываютсЯ журналы,  написал статью  (он  во  многом  повторЯл
ораторствованиЯ „израэли*)  о  "вызывающем  благоговение  природном  чутье
старейшин" (то  есть  сильных  мира  сего).  ‚  статье  утверждалось,  что
старейшинам этим  можно  с  полной уверенностью поручить управление любыми
делами,  упоминалось и о той быстроте, с какой они добиваютсЯ поставленной
цели.  Ђвтор  называл это  изложением принципов или  статусом американской
политики.
   џ  немедленно  отправилсЯ в салун, где вечерами собираютсЯ джентльмены,
заинтересованные   в   закулисной   политике.   Ќепривлекательные,  подчас
обрюзгшие люди все до единого спорили с таким азартом, что тЯжелые золотые
цепочки  на  их толстых животах поднимались и опускались в такт разговору.
ќти  джентльмены  потЯгивали  спиртное с видом людей, наделенных властью и
имеющих  неограниченный доступ к важным постам и барышу. †урнальный писака
лишь  обсасывает  теорию  правлениЯ, эти же люди занимались практикой. Ћни
молотили   кулаками   по   столу,   толковали  о  политических  "нажимах",
купле-продаже  голосов  и  были совсем не похожи на деревенских говорунов,
которые "вершат судьбы народов". ќти сильные, похотливые мужи бились не на
живот,  а  на смерть за распределение должностей и прекрасно разбирались в
средствах длЯ достижениЯ поставленной цели.
   џ  внимательно  вслушивалсЯ  в  говор,  который понимал только местами.
Ћднако  это  и  был  глас  бизнеса,  и  во мне нашлось достаточно здравого
смысла, чтобы воспринЯть хоть это и посмеЯтьсЯ позже, за дверью. Њне стало
Ясно,  отчего  мои  радушные  высокообразованные друзьЯ из ‘ан-”ранциско с
таким  горьким  презрением  отзывались  о  гражданских  обЯзанностЯх вроде
голосованиЯ  и  участиЯ в распределении должностей. „есЯтки людей заЯвлЯли
без  обинЯков,  что  скорее согласЯтсЯ разгребать навоз, чем свЯзыватьсЯ с
государственными делами или городским самоуправлением.
   „лЯ  начала  почитайте  о политике, как ее представлЯет себе искушенный
журнальный  писака,  а  уже  потом  постарайтесь  проникнутьсЯ уважением к
джентльменам, которые имеют дело с мрачной действительностью.
   џ устал брать интервью у выпускающих редакторов, которые на мои просьбы
рассказать о карьере выдающихсЯ граждан неизменно отвечали: "‚идите ли, он
начинал  с  салуна".  •отелось  бы  верить,  что  мои информаторы попросту
обращались   со  мной  так  же,  как  когда-то  и  Я,  грешный,  с  нашими
глоб-троттерами  в  €ндии. Ћднако редакторы клЯлись, что говорЯт правду, и
позднее,  когда,  так сказать "по пьЯнке", кто-нибудь доверительно сообщал
мне  нечто  новенькое  из  области  "собачьей"  политики,  Я  начинал было
верить...  и все же не верил. ‚едь люди только и ждут, чтобы облить грЯзью
все на свете, и делают это так же беззаботно, как и Я сам.
   Џомимо  всего  прочего  Я  безнадежно влюблен  приблизительно в  восемь
американских девиц.  ЉаждаЯ представлЯлась мне верхом совершенства, пока в
комнату не входила следующаЯ.
   Ћ ’ойо была мила,  но ей многого недоставало, например разговорчивости.
ЌельзЯ пробавлЯтьсЯ одними смешками,  и она будет спокойно жить-поживать в
Ќагасаки,  в то времЯ как Я поджариваю свое разбитое сердце перед храмом -
рослой  блондинкой из  Љентукки,  которую  в  детстве нЯнчила негритЯнскаЯ
мамми.   ‚   результате  из   девочки  выросла  калифорнийскаЯ  красавица,
сочетающаЯ парижские платьЯ,  "восточную" культуру и  поездки в  …вропу  с
необузданной оригинальностью ‡апада и странными,  туманными предрассудками
негритЯнских кварталов.  ќффект потрЯсающий.  Ќо  это  всего лишь  одна из
множества нижеперечисленных звезд:
   N  1  - девица, котораЯ верит в силу образованиЯ и обладает им, а кроме
того,   сотнЯми   тысЯч   долларов   и   страстью   посещать   трущобы   с
благотворительной  целью.  N 2 - лидер какого-то неофициального салона длЯ
девиц,  где  они  собираютсЯ  почитать  газету,  смело  обсудить  проблемы
метафизики и сластей, - черноброваЯ, властнаЯ особа с глазами как терноваЯ
Ягода.  N  3  - девушка маленького росточка, котораЯ понЯтиЯ не имеет, что
такое  почтительность,  и  может  одной  фразой, выпаленной скороговоркой,
положить  на  лопатки  с  полдюжины  молодых  людей,  оставив  их  в таком
положении,  с  разинутыми ртами. N 4 - миллионерша, обремененнаЯ деньгами.
ЋдинокаЯ,  ЯзвительнаЯ  дама  с  Языком,  острым  как  бритва.  Ћна жаждет
деЯтельности,  но остаетсЯ прикованной к скале своего обширного состоЯниЯ.
N  5  -  девушка-машинистка,  котораЯ  сама  зарабатывает  на  хлеб в этом
огромном  городе, поскольку считает, что девушке не пристало висеть на шее
родителей.  Ћна  цитирует  ’еофилЯ  ѓотье*  и  мужественно продвигаетсЯ по
жизни, пользуЯсь большим уважением, несмотрЯ на свои двадцать неискушенных
весен.  N  6  -  женщина  без  прошлого из Љлаудленда*, котораЯ ведет себЯ
сдержанно  в  настоЯщем  и  добиваетсЯ  благосклонности  мужчин  на  почве
"симпатии".  ЌельзЯ сказать, чтобы это был совсем новый тип. N 7 - девушка
из  "забегаловки".  Ћдарена  античной  головкой  и глазками, где, кажетсЯ,
лучитсЯ  все  самое прекрасное, что есть в этом мире. Ќо, о горе мне! Ќи в
этом,  ни  в следующем мире она не ведает ни о чем, кроме потреблениЯ пива
(комиссионные  с  каждой  бутылки), и уверЯет, что имеет более чем смутное
представление  о  содержании  песенок,  которые  по  воле судьбы ей выпало
распевать еженощно.
   Њилы  и  пригожи  девушки  „евоншира,  нежны  и  полны  грации  те, что
проживают  в  привлекательных уголках ‹ондона; несмотрЯ на свою притворную
скромность,   очаровательны  молоденькие  француженки,  которые  жмутсЯ  к
матерЯм, дивЯсь на этот падший мир большими, широко открытыми глазками; на
своем месте превосходно смотритсЯ по второму сезону (длЯ тех, кто понимает
в этом) англоиндийскаЯ стараЯ дева.
   Ћднако  девушки  Ђмерики  затмевают  всех. Ћни умны и любЯт поговорить.
Ѓытует  мнение,  что  даже способны думать и, конечно, выглЯдЯт так, что в
это  можно  поверить.  Ћни  оригинальны  и  смотрЯт  вам прЯмо в глаза без
смущениЯ  -  как  сестра  на  брата,  хорошо  знают  мужские  чудачества и
тщеславие,  потому  что  растут вместе с мальчиками, умело расправлЯютсЯ с
этими  пороками и могут мило осадить их обладателЯ. Ћднако у них есть своЯ
жизнь,  независимаЯ от мужчин, свои общества, клубы, званые чаепитиЯ, куда
приглашаютсЯ  только девушки. Ћни отличаютсЯ самообладанием, не разлучаЯсь
при этом с нежностью, присущей их полу, в состоЯнии понЯть человека, умеют
постоЯть за себЯ и совершенно независимы. Љогда спрашиваешь, что же делает
их  такими очаровательными, отвечают: "Џонимаете ли, мы лучше образованны,
чем ваши девушки, и смотрим на мужчин, вооружившись большей долей здравого
смысла.  Њы  умеем  повеселитьсЯ,  но  не приучены видеть в каждом мужчине
будущего  мужа.  Ћт  него  тоже  не  ждут,  чтобы  он  женилсЯ  на  первой
встречной".  „а, они хорошо проводЯт времЯ, пользуЯсь, но не злоупотреблЯЯ
неограниченной  свободой.  Ћни  могут  отправитьсЯ  на  прогулку с молодым
человеком  и  принЯть его у себЯ, не выходЯ за рамки, которые заставили бы
любую английскую мать содрогнутьсЯ от ужаса. Ћбе стороны даже не помышлЯют
о чем-нибудь ином, кроме приЯтного времЯпрепровождениЯ. Ћчень верно сказал
о них некий американский поэт:

                    Њужчина - огонь, женщина - паклЯ.
                    Џриходит дьЯвол и начинает дуть.

   ‚  Ђмерике  "паклЯ"  пропитана  огнеупорным  составом, что не лишает ее
абсолютной  свободы  и  широкого  кругозора.  ‚следствие  этого количество
"несчастных   случаев"  не  превышает  обычного  процента,  установленного
дьЯволом  в  каждом климате, длЯ каждого класса под этими небесами. Ћднако
свобода девушки оборачиваетсЯ и недостатками. Ќе хочетсЯ об этом говорить,
но  она - особа непочтительнаЯ, начинаЯ со своей сорокадолларовой шлЯпки и
кончаЯ  прЯжками  восемнадцатидолларовых  туфелек.  Ћна дерзит родителЯм и
людЯм,  которые  годЯтсЯ  ей  в  дедушки. Џо какому-то давнему обычаю, она
обладает  правом  первенства  при  общении с любым посетителем, и родители
терпЯт  это,  что иногда приводит к неловкостЯм, особенно когда заходишь в
дом по делу.
   Џредположим,  он - известный торговец, она - светскаЯ дама. Њинут через
пЯть  хозЯин  исчезает,  вскоре  скрываетсЯ  жена,  оставлЯЯ вас наедине с
очаровательной девушкой (это не подлежит сомнению), но все-таки вовсе не с
тем,  ради  кого  вы  пришли.  Ћна  болтает  без  умолку, и вам приходитсЯ
улыбатьсЯ.  ‚  конце концов вы уходите, сознаваЯ, что потратили времЯ зрЯ.
ђаза  два  Я  тоже испытал подобное. Ћднажды даже осмелилсЯ настаивать: "џ
пришел  именно  к вам". - "Џриходите тогда в контору. Ђ дома распорЯжаютсЯ
женщины,  вернее, моЯ дочь". € он говорил правду. Ѓогатый американец - раб
своей  семьи. …го эксплуатируют ради презренного злата, и мне кажетсЯ, что
его  удел  -  одиночество.  †енщины  получают монеты, ему достаютсЯ только
шишки.  „очери  американца  ничем не угодишь (Я говорю, конечно, о людЯх с
деньгами).  „евушки принимают подарки как само собой разумеющеесЯ. Ћднако,
если  разражаетсЯ  катастрофа,  они быстро взрослеют, и, покуда обладатель
миллионов   сражаетсЯ  с  превратностЯми  судьбы,  дочери  принимаютсЯ  за
стенографию  или  пишущую  машинку. џ понаслышалсЯ о таком героизме из уст
девушек,   среди   друзей  которых  числились  сильные  мира  сего.  ‘емьЯ
обанкротилась,  и  Њэми,  •этти  или,  скажем,  ‘эди  отпускала горничную,
расставалась  с  экипажем,  сладостЯми  и, вооружившись "ђемингтоном N 2",
скрепЯ сердце отправлЯлась на заработки.
   -  €  вы  думаете,  что  Я  вычеркнула ее из списка друзей? Ќет, сэр, -
молвило  видение  с  алыми  губками,  разодетое  в  кружево, - такое может
случитьсЯ и со мной.
   ‘корее  всего  именно  ощущение возможной катастрофы, которое носитсЯ в
самом воздухе ‘ан-”ранциско, заставлЯет местное общество вращатьсЯ с такой
пленительной  стремительностью. Ѓезрассудство словно витает там, хотЯ Я не
могу  объЯснить, откуда оно. Џрежде всего вас опьЯнЯют буйные ветры ’ихого
океана.  ЃезудержнаЯ  роскошь  вокруг  усиливает  это ощущение, и, пока на
свете  существуют  деньги,  вы  будете  вертетьсЯ волчком по вечной колее,
проложенной  звонкой  монетой  (кстати  сказать, к западу от ‘калистых гор
мелкую  монету  не  признают).  ’ам делают большие деньги и не скупЯтсЯ на
расходы.  ќто  относитсЯ  не  только к богачу, но и к мастеровому, который
выкладывает  по  пЯть фунтов за костюм и соответственно за другие предметы
роскоши.
   Њолодые  люди  берут  от  молодости  все.  Ћни  играют в азартные игры,
гонЯютсЯ  на  Яхтах,  играют  на  скачках,  бесЯтсЯ  на  матчах  боксеров,
увлекаютсЯ  петушиными  боЯми  (одни  открыто,  другие  тайно), собираютсЯ
вместе  и учреждают фешенебельные клубы, готовы сломать себе шею, объезжаЯ
лошадей,  вспыхивают  как  порох. ‚ двадцать лет они знают толк в бизнесе,
пускаютсЯ  на  отчаЯнные  предприЯтиЯ,  заводЯт  таких же, как и они сами,
искушенных  партнеров и вылетают в трубу с таким же треском, как и соседи.
‚спомним,  что  люди,  наводнившие Љалифорнию в пЯтидесЯтые годы (по своим
физическим  и  грубым  нравственным  достоинствам),  составлЯли цвет нашей
планеты.   ‘лабые   и  неспособные  умирали  en  route  или  гибли  в  дни
"строительства Љалифорнии". Љ этому Ядру добавились представители всех рас
старого   континента:   французы,  итальЯнцы,  немцы  и,  конечно,  евреи.
ђезультат  -  ширококостные,  полногрудые  женщины  с  изЯщными  руками  и
высокие,  гибкие,  прекрасно  сложенные  мужчины.  ‘овсем  не  обЯзательно
увидеть  у  человека  маленький  золотой  брелок на часовой цепочке, чтобы
догадатьсЯ,  что  перед вами сын ‡олотого ‡апада - отпрыск Љалифорнии. € Я
люблю  его, потому что он не ведает страха, ведет себЯ как мужчина и имеет
сердце  не  меньшего  размера,  чем  его  сапоги.  Њне  кажетсЯ,  он умеет
распорЯдитьсЯ  дарами  жизни,  которыми его так щедро снабжают. Џо крайней
мере  Я  слышал,  как  некое крысоподобное создание с плечами рейнвейнской
бутылки  со  скрытой завистью объЯснЯло, что будто по части бизнеса житель
—икаго  обскачет  любого  калифорнийца. —то ж, если бы Я жил в стране фей,
где  вишни крупнее слив, сливы крупнее Яблок, не говорЯ уж о клубнике, где
шествие  плодов  земных во все времена года напоминает пышную процессию из
пантомимы  „рури  ‹ейн*,  где  сухой  воздух  пьЯнит  как вино, Я времЯ от
времени  пускал  бы  бизнес на самотек, а сам выкаблучивалсЯ бы в компании
своих приЯтелей.
   ђассказ о богатствах Љалифорнии (растительных и минеральных) напоминает
волшебную   сказку.   ‡аглЯните   в  книги,  иначе  вы  мне  не  поверите.
‚севозможные  продукты  питаниЯ (от морской рыбы до свинины) очень дешевы.
‚се  люди  прекрасно  выглЯдЯт  и  не  страдают  отсутствием аппетита. Ћни
требуют  десЯть  шиллингов за ничтожный ремонт чемоданного замка, получают
по  шестнадцать  шиллингов  в день за плотницкую работу. Ћни тратЯт немало
шестипенсовиков  на очень плохие сигары и сходЯт с ума от матчей боксеров.
…сли  уж  они  расходЯтсЯ  во  мнении,  то  совершенно  бескомпромиссно, с
огнестрельным оружием в руках, тут же на улице.
   Ќе  успел Я миновать Њишн-стрит, как между двумЯ джентльменами возникло
недоразумение,  и  один  из них продырЯвил другого. Љогда полицейский, чье
имЯ  Я  никак  не могу припомнить, "смертельно ранил ќд. Љерни" за попытку
избежать ареста, Я был уже на другой улице.
   ЏодобнаЯ   решительность   вызывает   чувство   благодарности.    џ   с
удовлетворением замечаю зарЯженный револьвер у  полицейского,  когда  тот,
присаживаЯсь  в  трамвае,   откидывает  в  стороны  полы  своего  сюртука.
„остаточно сказать, что половина посетителей салунов вооружена.
   Љитаец подстерегает своего противника и методично крошит его на котлеты
сечкой  -   газета  возмущенно  ревет  от  зверской  жестокости  Язычника.
€тальЯнец перевоспитывает своего приЯтелЯ длинным ножом - пресса сетует на
своенравность чужестранцев.  €рландец  и  уроженец  Љалифорнии  пользуютсЯ
револьвером,  и  не один раз,  а целых шесть.  Џресса фиксирует факт,  а в
соседней  колонке  задаетсЯ  вопрос:   может  ли  остальной  мир  провести
параллель с прогрессом в ‘ан-”ранциско?
   Џатриот-американец  скажет  вам, что подобное относитсЯ только к низшим
классам,  однако...  ‚  эти дни какой-то бывший судьЯ, которого засадили в
тюрьму  по  приказу  другого  судьи  (честное слово, не понимаю, значат ли
что-нибудь  эти  титулы),  пышет  пламенем мщениЯ. ѓазеты взЯли интервью у
обоих и доверительно предсказывают фатальный исход...
   ‚  ‘оединенных  татах  насчитываетсЯ  до  шести миллионов негров, и их
число  увеличиваетсЯ.  ‘делав их гражданами, американцы уже не в состоЯнии
отнЯть  у  них  права.  ‚ газетах пишут, что следует повышать их уровень с
помощью  образованиЯ.  Џоследнее  пытаютсЯ  предпринЯть,  но  на это уйдет
слишком много времени...
   Љогда негра вооружают религией, он, словно пчела в улей, возвращаетсЯ к
первородным   инстинктам   своего   племени.  Љак  раз  в  эти  дни  волна
религиозного экстаза катитсЯ по некоторым южным штатам. “же объЯвились два
мессии  и  один  „аниил.  Ќесколько  человек  было принесено в жертву этим
воплощениЯм.  „аниил  умудрилсЯ заставить трех молодых людей, которые, как
он  сам заЯвил, были ‘едрахом, Њисахом и Ђвденаго, войти в горЯщую топку*.
€м  гарантировали  несгораемость.  Ћни не вернулись. ‘ам Я не видел ничего
подобного,  зато  побывал  в  негритЯнской церкви. Ќа конгрегацию снизошел
дух,  повергнув  всех  в  стоны  и слезы. Ћдин из прихожан, пританцовываЯ,
последовал  к скамье плакальщиков. ‚озможно, его поведение было совершенно
искренно.  „вижениЯ  трЯсущегосЯ  тела  напоминали  занзибарские  танцы  с
посохами, которые можно увидеть в Ђдене на лодках-"угольщиках".
   Џо  мере  того как Я наблюдал за этими людьми, все звеньЯ цепи, котораЯ
свЯзывала их с белыми, рвались одна за другой...
   —то  же  делать  Ђмерике  с  неграми?  ћг  не желает общатьсЯ с ними. ‚
некоторых  штатах  смешение крови - уголовное преступление. ‘ каждым годом
‘евер нуждаетсЯ в услугах негров все меньше и меньше. Ќо они не собираютсЯ
исчезать. Ћни становЯтсЯ проблемой. €х друзьЯ будут настаивать на том, что
чернокожий  не хуже белого человека. …го враги... Ќе очень-то приЯтно быть
негром в "стране свободы и доме храбрых"*.
   Ћднако  это  не  имеет  никакого отношениЯ к ‘ан-”ранциско, его веселым
девицам,  сильным  самоуверенным  мужчинам,  его  золоту  и  гордыне. ЊенЯ
привезли  на  банкет,  устроенный  в  честь  бравого  лейтенанта Љарлина с
кораблЯ "‚андалиЯ", который угодил в циклон у Ђпии. ‹ейтенант вел себЯ как
подобает настоЯщему офицеру. Џо этому случаю (дело было в клубе "ЃогемиЯ")
Я  выслушал  ораторствованиЯ  с самым типичным "оканьем" и проглотил обед,
воспоминание  о котором сойдет со мной в голодную могилу. Ѓыло произнесено
около  сорока  спичей,  и  ни  одного посредственного или банального. ЊенЯ
впервые  представили  Ђмериканскому  орлу,  клекочущему  от  избытка силы.
ѓероизм,  проЯвленный лейтенантом, послужил отправной точкой, от которой и
пошли  и поехали эти распоЯсавшиесЯ велеречивые личности. ‚ поисках тропов
и  метафор  они  ободрали  облака заката, громы и молнии небесные, глубины
ада,  великолепие воскресениЯ, обрушив все это на головы приглашенных. Љак
Я  узнал,  никогда  еще  утренние  звезды не пели так радостно, изумленное
творение    никогда   еще   не   присутствовало   при   таком   проЯвлении
сверхчеловеческого мужества, подобного тому, какое было продемонстрировано
военными морЯками Ђмерики во времЯ циклона у берегов ‘амоа. ќто богоравное
мужество  не  будет  предано  забвению  до тех пор, пока землЯ не сгниет в
фосфоресцирующей  звездно-полосатой  слизи  разложениЯ ‚селенной. ‘ожалею,
что  не могу привести всего сказанного дословно. ЊоЯ попытка воспроизвести
хотЯ   бы   дух  высказываний  выглЯдит  жалкой  и  бесцветной.  џ  сидел,
подавленный сверкающей Ќиагарой - каскадом болтовни. ќто было великолепно,
это  было изумительно. џ испытывал гадкое желание закрыть лицо салфеткой и
рассмеЯтьсЯ.  ‡атем  в соответствии с правилами они вытащили на свет божий
своих   мертвых,  проволокли  по  белоснежным  скатертЯм  трупы  падших  в
ѓражданской  войне  и  бросили вызов "нашему исконному врагу (Ђнглии, если
вам будет угодно) со всеми его крепостЯми, разбросанными по земному шару",
после чего снова подвергли славословию свою нацию (с самого начала, на тот
случай  если  они упустили что-нибудь раньше), и мне стало неловко за них.
‚озможно  ли,  чтобы белый человек, саиб нашей крови, мог вот так запросто
встать  и  расточать  похвалу  собственной  стране?  Ћн  волен мыслить так
высоко,  как  ему  вздумаетсЯ,  но это неистовое славословие (во весь рот)
поразило  менЯ  нескромностью.  Њои  хозЯева  говорили  добрых три часа и,
казалось,  были  готовы  продолжать  еще столько же. Ћднако, когда на ноги
поднЯлсЯ  сам  лейтенант  -  этакий верзила, этакий храбрый и великодушный
гигант,  то  он  закатил речь, котораЯ стала гвоздем вечера. џ запомнил ее
почти целиком. ѓоворилось примерно следующее: "„жентльмены, весьма любезно
с  вашей  стороны  устроить в мою честь обед и сказать в мой адрес все эти
комплименты,  но  вот что хотелось бы... чтобы вы уЯснили... дело в том...
мы  хотим,  то  есть  нам следует немедленно обзавестись военным флотом...
побольше кораблей... очень много кораблей".
   ‚се мы закричали такими голосами,  что,  казалось,  крыша поднЯлась над
нашими головами,  и  Я  тут же,  не сходЯ с места,  влюбилсЯ в Љарлина.  Ћ
аллах! ќто был настоЯщий мужчина.
   Џринц  среди купцов попросил менЯ  не  придавать значениЯ воинственному
настроению некоторых престарелых генералов.  "ђакеты запускают ради помпы,
- молвил он.  -  ‘тоит нам поднЯтьсЯ на задние лапы,  как мы тут же желаем
разбить наголову Ђнглию. „ело семейное".
   „ействительно,  когда задумываешьсЯ над этим, длЯ американского оратора
нет иной страны длЯ попраниЯ.
   “  ”ранции  есть  ѓерманиЯ, у нас - ђоссиЯ! „лЯ €талии создана ЂвстриЯ.
‘амый  кроткий из патанов* приобретает врага по наследству. ’олько Ђмерика
не  принимает  участиЯ  в  свалке  и  оттого  (чтобы  не  отстать от моды)
изображает  мешок  с песком из своей родоначальницы, осыпаЯ ее ударами при
первой  возможности.  —еловек,  который  прошелсЯ  насчет "цепи крепостей"
(удивительный  говорун),  объЯснил  мне  после  обеда,  что  был  вынужден
спустить  пар.  ‚се,  мол, ждали этих слов. Љогда спели "‡вездно-полосатое
знамЯ"  (по  меньшей  мере  раз  восемь),  все  разошлись. Ђмерика - очень
большаЯ  страна, но еще не превратилась в отделанный плюшем небесный рай с
электричеством,  как  были склонны думать ораторы. Њои мысли обратились на
политиканов  из  салунов, которые не тратили времени на пустые разговоры о
свободе, а спокойно навЯзывали свою волю гражданам. "‘удьЯ велик, но одари
писца", - гласит поговорка.
   —то  еще  остаетсЯ  сказать?  Ќе  удаетсЯ  писать  свЯзно, потому что Я
влюблен  во  всех упомЯнутых девушек, как, впрочем, и в других, которые не
фигурируют   в  накладной.  „евушка  с  пишущей  машинкой  -  общественный
институт,   на   котором   зарабатывают  капитал  юмористические  изданиЯ,
поскольку  это  безопасно.  Ћбычно она вместе с подругой снимает комнату в
деловом  квартале  и  за  шесть  аннов  копирует страницу рукописи. ’олько
женщина  может  управлЯтьсЯ  с  пишущей  машинкой,  потому  что перед этим
практикуетсЯ  на  швейной.  Ћна  умудрЯетсЯ зарабатывать до ста долларов в
месЯц и открыто признает такую форму заработка совершенно естественной, то
есть своей судьбой. Ќо как она ненавидит все это в глубине сердца! Љогда Я
оправилсЯ  от  изумлениЯ  по  поводу  делового  сотрудничества  с  молодой
женщиной холодной, чиновничьей наружности, занЯвшей оборону за парой очков
в   золотой   оправе,   то   принЯлсЯ   расспрашивать  о  прелестЯх  такой
независимости.
   €м  это  нравилось,  несомненно, нравилось. ќто естественно, это судьба
почти  всех  девушек  Ђмерики  (обычай,  признаваемый  всеми),  и Я был бы
варваром, если бы не сумел разглЯдеть это в правильном свете.
   - •орошо, а что потом? - спросил Я. - —то дальше?
   - Њы работаем ради куска хлеба.
   - Ќа что вы надеетесь?
   - ‚се на то же - работать ради куска хлеба.
   - „о самой смерти?
   - „-да... если только...
   - …сли что? € мужчина работает до самой смерти.
   - ’ак же и мы. - ќто было сказано без особого энтузиазма. - џ думаю...
   …е партнерша сдерзила:
   - €ногда мы выходим замуж за наших работодателей -  по крайней мере так
пишут в газетах. - …е рука молотила по десЯтку клавишей одновременно. - Ќу
и что из этого?  Њне все равно. Љак все надоело, надоело, и не смотрите на
менЯ так.
   …е старшаЯ подруга взглЯнула на бунтовщицу с осуждением.
   - џ так и думал,  -  сказал Я.  -  Џолагаю, что американские девушки не
отличаютсЯ по своим инстинктам от англичанок,
   -  Ќе  ’еофиль  ли  ѓотье  говаривал,  что  всЯ  разница между странами
заключаетсЯ только в жаргоне и мундирах полиции?
   —то же остаетсЯ теперь сказать именем всех богов сразу молоденькой леди
(в  Ђнглии  она  стала  бы личностью), котораЯ самостоЯтельно зарабатывает
себе на жизнь, конечно же, ненавидит свою работу и, словно из пращи, мечет
вам  в  голову  неуместные  цитаты? ‚ нее непременно влюблЯешьсЯ, но этого
недостаточно.
   Ќеобходимо учредить миссию.


        ѓлава XXV

уводит в путь по земле Ѓрета ѓарта и далее, до Џортленда, в сопровождении
старины Љалифорнии; объЯснЯет, отчего, увидев, как живут другие люди, двое
                        бродЯг затосковали по дому

                                            џ брел одиноко дорогою старой.
                                            Ћ, был кто печальней менЯ,
                                            Љогда Я увидел, как юнаЯ пара
                                            ла ми