рового озера.  Ќастроение  у
нас вдруг оказалось прекрасным.
   Џо  макарке мы плыли напуганные, в озеро вошли пришибленные,
а как взошло солнце, нам стало получше, поймали  окунЯ  --  еще
лучше.
   ‘олнце и окунь -- это ведь всегда счастье, и как давно этого
не было  в моей жизни. ‘олнце и окунь приблизили к нам Ѓагровое
озеро, оно стало вроде бы нашим, своим.
   Ћкуни  успокоились  на   дне   лодки,   уснули,   и   только
Џапашка-ѓорбач-‡латоглаз   все  глЯдел  на  менЯ,  растопыривал
плавники.
  џ взЯл его в руки и за спиной капитана опустил  потихоньку  в
воду.
   Џроплыв за нами на боку, он выпрЯмилсЯ, будто встал на ноги,
и разом ушел в глубину Ѓагрового озера.

        ѓлава XI. ЃЋђњЃЂ ѓ…ђЉ“‹…‘Ђ ‘ Ѓ…‘ЂЊ€

  ЏротЯнув  руку  за  борт,  Я опустил ее в воду -- в воде рука
сделалась красной.  џ  взЯлсЯ  за  скользкий  и  тугой  стебель
кувшинки,  потЯнул.  Љувшинка нырнула, стала багровой в густой,
насыщенной торфом воде.
   € все-таки в Њоскве, когда Я  задумывал  плаванье,  Ѓагровое
озеро  казалось мне более багровым. ‘колько тайны и мощи в этом
слове "Ѓагровый". ‚ нем даже есть кровь.
   ’еперь, побывав  на  озере,  Я  назвал  бы  его  попроще  --
’емно-коричневым.
  --   ќто   оно   прикидываетсЯ   темно-коричневым,--  заметил
капитан,-- как бы оно  не  повернулось  к  нам  своей  багровой
стороной.
   Џостепенно забираЯ влево, мы совершали осторожный круг вдоль
берегов.
   џ  все ждал -- вот выскочит кто-нибудь из травы, вот плеснет
рыбина, подыметсЯ цаплЯ. Ќо ни плеска, ни взлета  птицы,  будто
жители  Ѓагрового  притаились и глЯдели на нас из густой травы,
со дна торфЯного.
  -- Ѓесов что-то не видно,-- сказал капитан,-- спЯт,  что  ли?
Ќаверно, днем они спЯт, только ночью вылезают на промысел.
  -- Љакой же промысел?
  -- ‡аблудших ловить.
  ‘коро  мы  замкнули  круг,  приблизились  к месту, где ловили
окуней.
  -- ‡десь и макарка,-- сказал капитан.
  -- —уть дальше,-- поправил Я.
   Њы всматривались в траву, раздвигаЯ ее веслом, но не  видели
входа  в  макарку -- таволга, вех, гориголова. -- ‚от дураки,--
сказал капитан,-- не поставили вешку.
  -- ‚ешка -- дело капитанское,-- сказал Я,-- капитан  отвечает
за корабль и судьбу экипажа.
  ”отограф  промолчал  и  стал энергично шарить веслом в траве.
‘трекозы и мотыльки сыпались в воду.
  -- Џохоже, что это шуточки бесов,-- сказал капитан.
  Ћн поднЯлсЯ на  ноги  и  теперь  не  просто  шарил,  а  рубил
лопастью весла траву, ломал хрупкие стебли.
   ‘коро  он  искорежил-измЯл  весь  берег,  входа  в  макарку,
однако, не обнаружив.
   Ѓагровое озеро сомкнуло берега. Ѓесы легко пропустили нас  в
свои владениЯ, но выпускать обратно Явно не собирались. ‘колько
угодно мы могли плавать по плоскому водЯному блину среди вЯзких
болот. Џлавать до ночи, а уж ночью...

<img src=lodka12.gif width=320 height=470>

  ‹егкое  отчаЯние коснулось моего сердца. „а что же это такое?
Ќеужто и вправду мы не найдем выхода?
   ‘олнце вдруг  потускнело  и  спрЯталось,  и  Я  окончательно
понЯл,  что Ѓагровое озеро заманило нас и теперь уж не выпустит
добычу из своих зыбких когтей.
  -- Ћзеро  похоже  по  форме  на  букву  "о",--  неожиданно  и
неуместно заметил капитан.
  -- ‘кажи что-нибудь более капитанское...
  Љапитан напрЯгсЯ.
  Ћн вглЯдывалсЯ в берега и воды.
  -- ‘ледов на воде не остаетсЯ,-- задумчиво, но малокапитански
сказал  он.--  €  все-таки нам надо найти место, где мы ловили.
Њакарка там, рЯдом.
  -- Љак его найдешь?
  -- ’ут всЯ надежда только на  геркулес,--  сказал  капитан.--
’ам,  где  мы  ловили, Я сыпал геркулес. Њожет, осталсЯ на воде
его след?
  -- ’ьфу!
  ѓеркулес -- этот идиотский плод современности,  изуродованный
овес -- всегда раздражал менЯ. Љогда капитан сыпал его в озеро,
мне   казалось  это  глупостью.  ѓеркулес  оскорблЯл  потайное,
недоступное озеро и, конечно, бесов.
   Љаково  им  было  сидеть  на  дне,  обсыпанным   капитанским
геркулесом?   Ћскорбленные   и  униженные,  вот  теперь  они  и
придумали эту штуку -- спрЯтать макарку, запереть нас на озере.
   ‚зад-вперед плавали мы вдоль берега, и Я волей-неволей шарил
глазами по поверхности озера  в  поисках  геркулеса.  Ќо  какие
могли  быть  следы?  ‚се  геркулесины давно затонули, разбухли,
ушли на дно.
  ’ак плавали мы, полагаЯсь на геркулес, вступивший в борьбу  с
бесами. ‚се это напоминало борьбу борьбы с борьбой.
  €  Я  вспомнил  Љлару  Љурбе,  скульптурную  группу  "‹юди  в
шлЯпах", которые так далеко уплыли теперь от  нас.  Џохожее  по
форме  на  букву  "о", Ѓагровое озеро все больше превращалось в
нуль, внутри которого мы  крутились.  Ђ  что  может  быть  там,
внутри   нулЯ?   Љакой   нормальный   человек  согласитсЯ  быть
заключенным в нуль, окаймленный болотом, с бесами,  пожирающими
на дне геркулес?
   ‘тоило ли строить лодку, самую легкую в мире, чтобы приплыть
к нулю?
   ’упо  и  безнадежно  глЯдел  Я  в  глубину нулЯ -- и хоть бы
Џапашка-ѓорбач блеснул со дна золотым глазом.
   €  вдруг  в  нулевой  воде   мелькнула   багроваЯ   точечка,
светЯщаЯсЯ,   как   окуневый  глаз.  ќто  и  была  геркулесина,
застрЯвшаЯ на подводном листике кувшинки.

        ѓлава XII. Ћ’‘“’‘’‚€… ЊЋ‹Ћ—Ђџ

  ’анцуЯ от найденной геркулесины, мы быстро разыскали  макарку
и  плыли  теперь  по  ней.  Љапитан  веселилсЯ как мог. Ћн даже
напевал себе под нос, и постепенно под  носом  его  складывалсЯ
гимн, восхвалЯющий геркулес.
  -- •вала тебе, о победивший бесов! -- бормотал капитан.-- Ќад
ними ты имел немало перевесов...
   Џодпевать  капитану  Я не стал, но чувствовал благодарность.
Њне бы  никогда  не  пришло  в  голову  искать  на  воде  следы
геркулеса.  ‚прочем, Я сомневалсЯ, что бесы так просто отпустЯт
нас. Ћскорбленные геркулесом и хвастовством капитана,  они  еще
придумают какую-нибудь штуку.
   Ћбратный  путь  между  тем  вдруг  показалсЯ  короче. Ѓыстро
доплыли мы до бухты "Ћжившего  бревна",  которое  на  этот  раз
никак  не  обнаружилось, миновали "Њедвежью ловушку". Ѓесы пока
ничего не придумывали. Ћни, видно, сидели на дне и  соображали.
€  Я  даже подумал, что бесы туго соображают, как вдруг капитан
прервал свою подносную песнь, неловко охнул, затормозил лодку.
   "Ћдуванчик"  медленно  вплыл  в  болотное  блюдо,  затЯнутое
рЯской. ‡а спиной капитана Я не видел, что там такое, впереди.
  -- ’ри макарки,-- сказал капитан.
  џ  не  понЯл капитана. Њне показалось даже, что это шуточка в
его духе. Ќо это была шуточка в духе бесов.
   Џеред нами действительно  было  три  макарки.  Ћдна  шла  по
центру,   узкаЯ   и   заросшаЯ,  справа  и  слева  две  другие,
попросторнее. €з какой-то мы выплыли рано утром, а тех, других,
сбоку не заметили.  ’еперь  же  они  видны  были  Ясно  --  три
коридорчика в высокой траве.
   ’акой  каверзной  глупости  мы  никак  не  могли  ожидать. ‚
утреннем сумраке, напуганные бревнами, мы быстро пролетели  это
место.  ЋпасаЯсь  чарусенышей, вглЯдывались в воду и не слишком
изучали берега -- вот и проморгали две макарки.
  -- Џожалуй, наша центральнаЯ,-- сказал Я.
  -- ‘лишком заросшаЯ. Њы бы примЯли траву. Ќаша праваЯ.
  -- Ќаправо пойдешь -- богату быть,-- вспомнил Я.
  -- Ѓогату? -- изумилсЯ капитан.-- Ђ налево?
  -- Ќалево -- женату быть. Ђ уж прЯмо -- сам понимаешь чего.
  -- —его? -- недоверчиво спросил капитан.
  -- “биту быть.
  -- ’ак что, направо, что ли?  Џожалуй,  прЯмо.  ‚се  богатыри
ходили прЯмо.
  -- Ќе тЯнет,-- сказал капитан.-- Ќе тЯнет эта макарка.
  -- ‹адно, двоих не убьют. Ђ одним пожертвовать можно.
  џ  подогнал  лодку  ко  входу  в центральную макарку, капитан
развел веслом траву, и мы вошли в ее воды.
   џ сразу понЯл, что это  не  наша  макарка.  Љакие-то  другие
травы  составлЯли  ее  стены,  другой формы, другого цвета. ‚се
вроде бы то же самое --  таволга  и  рогоз,  кошачьЯ  петрушка,
гори-голова,  и  все-таки  не  то. € вдруг Я понЯл, что не вижу
молочаЯ. “тром, когда мы плыли к озеру, Я  то  и  дело  отмечал
кустики  молочаЯ  и  вспоминал,  что  молочай  называют бесовым
молоком.
  -- Ќе наша это макарка,-- сказал Я,-- молочаЯ нету.
  -- “ж больно тонкое наблюдение,-- заметил капитан.
  Ќо молочаЯ на берегах не было. Љазалось,  кто-то  выдрал  все
кусты молочаЯ, выпил молочаево молоко.
   џ  всегда  любил  это  растение  --  молочай,  его  скромные
нецветочные цветы, собранные в кузовок, крепкие стебли, текущие
на переломе молоком, которое лизнуть было нельзЯ -- бесово,-- а
лизнуть хотелось.
   Њолочай был братом  одуванчика,  из  стеблей  которого  тоже
брызгало дикое молоко, и это менЯ поражало -- не только растут,
не  только  цветут,  а  еще  и  молоко дают. € какими-то совсем
странными их родственниками  были  млечные  грибы  --  чернухи,
скрипухи.  ’олько  вылезли  из  земли,  а  уж  полны молоком --
горьким, земным, подлесным. „лЯ кого созрело это  молоко,  кому
его пить?
   џ-то  разок  лизнул  дикого  молочка,  а  ничего  вроде и не
почувствовал.
   ‘ полчаса  уже  плыли  мы  по  макарке,  котораЯ  постепенно
становилась  шире.  Ќапившись молочаева молока, бесы равнодушно
взирали на наше плаванье, никаких штучек не придумывали  --  ни
бревен оживших, ни чарусенышей.
   Ђ   может,   это   они  и  придумали  --  больше  ничего  не
придумывать? ђешили сделать макарку бесконечной, чтоб мы  плыли
и  плыли  --  до ночи, до осени и не могли вылезти на берег всю
жизнь, до самой старости.
   „а  нет,  зачем  бесам  мучить  нас  так  долго.  Ћни  могут
разделатьсЯ с нами поскорее. —его тЯнуть?
  -- Ќу вот и все,-- сказал капитан.-- Џриехали.
  ЏрЯмо перед нами по всей макарке, как забор, вколочены были в
дно толстые черные сваи, переплетенные еловыми ветками. ќто был
обычный рыбацкий закол, поставленный по всем правилам.
   Џришибленные,  сидели  мы в "Ћдуванчике", неумолимо понимаЯ,
что  через  эту  чертову  плотину  нам  никогда  в   жизни   не
перебратьсЯ. ’ут мы и услыхали голосок:
  -- Ќа уху-то наловили?

        ѓлава XIII. ’ђЂ‚џЌЂџ ѓЋ‹Ћ‚Ђ

  --  Ќа  уху-то  наловили?  --  повторилсЯ голосок, и из травы
высунулась лукоподобнаЯ головка с влажными торфЯными  глазками.
Ћна  покачивалась  над травой, держалась на ней, как луна порой
держитсЯ на лесных верхушках.
   Љазалось, она и сплетена из засохших болотных трав.
  -- Ќаловили,-- ответил  Я,  взЯл  из  лодки  ѓорбача-ЋкунЯ  и
показал ѓолове.
  -- Ћ! Ћ! Ћ! -- с восхищением покачала головой ѓолова.
  -- Ђ ты, дедушка, как в болоте-то стоишь? -- спросил капитан,
смекнувший,  что  такаЯ  голова  может  быть приделана только к
немолодому телу.
  -- џ-то в валенках,-- ответила ѓолова.-- Ђ вы-то как?
  -- Ђ мы веслаемсЯ,-- с некоторой бодростью заЯвил капитан,--и
на уху наловили.
   –окаЯ,  как  белочка,  Языком.  ’равЯнаЯ  ѓолова  любовалась
окунем,  Я же все старалсЯ рассмотреть, к чему она приделана. ‚
густой траве Я не видел никакого тела и никаких валенок, и даже
шеи,  на  которой  полагаетсЯ  держатьсЯ   любой   голове,   не
наблюдалось.
  --  —ерез  закол-то  нам не перебратьсЯ? -- спрашивал меж тем
капитан.
  -- Ќикак не перебратьсЯ,-- отвечала  ѓолова,  по-прежнему  не
показываЯ признаков тела.
  -- Ђ ты бы, дедушка, разобрал закол.
  --  Љак  же  так? -- изумилась ѓолова, погружаЯсь испуганно в
траву. -- Љак его разбирать? Ќа уху-то ведь надо ловить?
  -- ’ак ведь и нам проплыть надо.
   “друченно мигаЯ глазками, ѓолова по самую макушку  уехала  в
траву и вдруг, подпрыгнув, крикнула:
  -- Ђ вы лучше назад плывите!
  ‚  этих  травЯных  словах  была своЯ железнаЯ логика. ЊенЯ же
поражало, что не было видно, к чему приделана ’равЯнаЯ  ѓолова.
€  вдруг  Я  понЯл,  что  она  вообще ни к чему не приделана, а
просто так, сама по себе болтаетсЯ в болотах.
   ’ревожный пот прошиб менЯ, Я вперил глаза свои в  траву  под
ѓоловой  и  на том месте, где полагалось быть телу, видел Явные
просветы небесной синевы.
  -- „едушка,-- жалобно сказал капитан.-- Њы назад плыть сил не
имеем.
   Ќам бы на землю попасть, ушицы наварить.
  -- ‚ерно говоришь, парень,-- покачивалась согласно  ѓолова,--
ухи надо наварить. Ђ соль-то у вас есть?
  --  €  соль,  и лаврушка,-- заманивал ѓолову капитан.-- € лук
репчатый, и перец-горошек.
   ђазмахиваЯ руками  и  даже  причмокиваЯ,  капитан  соблазнЯл
ѓолову  ухою,  совершенно  не замечаЯ, что уха этой ѓолове ни к
селу ни к городу. ‚о всЯком случае, под  головою  у  ѓоловы  не
имелось  живота,  куда  волей-неволей  должна  в  конце  концов
поместитьсЯ уха.
   € все-таки ѓолова слушала капитана  с  любопытством  и  тоже
причмокивала, сощуривала нос. Ћна Явно желала ухи.
  --  Ћкуней  у  нас  пол-лодки,-- размахивал руками капитан.--
‡аварим крепкую, тройную, с картошечкой.
  ѓолова дрогнула.
  --  ‹адно,  парень,--  сказала  она,--  вы  лодку  к   заколу
привЯжите, а сами вылезайте. џ вас до берега доведу.
  --  ‘пасибо, дедушка,-- обрадовалсЯ капитан,-- устали в лодке
-- сил нет.
   ЏодгребаЯ и загребываЯ, капитан  подогнал  лодку  к  заколу,
стал  привЯзывать  нос  к  бревну.  ЋглЯдываЯсь  на  ѓолову,  Я
потихоньку дернул его за рукав.
  -- ’ы чего? -- отмахнулсЯ капитан.
  -- ‘лушай,-- шепнул Я,-- тела-то нету.
  -- —его такое?
  -- Џод ѓоловою тела нету.
  -- ’ы что -- дурак? -- спросил  капитан,  вглЯдываЯсь  в  мой
живот.
  --  „а под тою ѓоловою, под тою,-- указывал Я большим пальцем
через плечо.
  -- Џод какою?
  -- Џод дедушкиной.
  -- ’ы с ума  сошел,  нанюхалсЯ  болотных  газов,--  прошептал
капитан и, оглЯнувшись на ѓолову, добавил: -- ’ело есть, только
очень маленькое, в валенках. ‘кладывай окуней в ведро.
   Љапитан  выбралсЯ из лодки на закол, помог вылезти и мне. ‚о
весь рост поднЯлсЯ Я над болотом -- и голова моЯ закружилась. џ
увидел  просторный  зеленый  мир  вокруг   --   зеркала   озер,
поблескивающие  там  и  сЯм,  еловые леса за озерами и снова за
лесами озера, какие-то за озерами холмы, дальние деревни на  их
склонах,   и  совсем  чудесными  оказались  три  корЯвых  сосны
неподалеку от нас. Ѓугром подымалсЯ под  соснами  берег,  и  по
бугру этому ходили коровы.
   “видевши менЯ и капитана, коровы издалека с берега протЯнули
к нам свои губы и замычали.
   ЋткрывшийсЯ   простор,  сосны  и  коровы  отвлекли  менЯ  от
’равЯной  ѓоловы,  и  мелькнула  мысль,  что  в  конце   концов
наплевать,  приделана  она  к  чему-нибудь  или нет. ‚ таких-то
просторах -- в озерах, болотах, лесах -- любой голове захочетсЯ
поболтатьсЯ свободна. € Я пожалел, что  моЯ  беднаЯ  голова  не
может  прокатитьсЯ  колобком  по этому миру. “ж она бы погулЯла
там и сЯм, а после как-нибудь приделалась  обратно  к  бренному
телу.
  --  Џолтора  десЯтка,--  сказала  ’равЯнаЯ  ѓолова, подсчитав
вынимаемых из лодки окуней.-- Ѓудет уха. Ќу а теперь по кочкам,
по жердочкам за мной.
   ‘легка подпрыгнув, она переместилась, и мы повлеклись за нею
через трЯсину. Ћбвешанные рюкзаками, топорами и ведрами,  то  и
дело  проваливаЯсь  по поЯс в черную воду, мы брели к берегу за
’равЯной ѓоловой, котораЯ так и не показывала нам своего тела и
плыла над болотом, подобно маленькой дневной луне, обращенной к
нам затылком.

        ѓлава XIV. ‘Њ…‘њ ‘ЂЊЋ‹…’Ђ ‘ ’ђЂЉ’ЋђЋЊ

  “же неподалеку  от  берега  Я  увидел,  как  ’равЯнаЯ  ѓолова
выкатилась  по травке к соснам, подпрыгнула и вдруг приделалась
к телу, которое сидело под сосной.
   Ќебольшое тело в  черном  старом  пиджаке  и  в  валенках  с
галошами поджидало голову, котораЯ гулЯла в болотах.
   Љак  только  ѓолова,  увенчав  пиджак,  устроилась  на своем
месте,  тело  зашевелилось,  одной  рукой  зачесало   нос,   по
которому,  как  видно,  соскучилось,  а  другою  замахало нам с
капитаном:
  -- ‘юда вылезайте, к сосенкам.
   Њы вылезли из трЯсины, а ѓолова  спокойно  сидела  на  своем
месте  и  наблюдала,  как  капитан-фотограф  выливает из сапога
черную воду.
   Љоровы, стоЯщие за соснами,  разглЯдевши  нас,  остолбенели.
’упое  и  безумное  любопытство  светилось в их крупных детских
глазах. Ћни даже перестали жевать и наивно  хлопали  ресницами.
Ѓыло  Ясно,  что  ничего  такого, как снимающий сапоги капитан,
прежде им видеть не приходилось.
   €зумленные коровы слились с ’равЯною ѓоловой в единое целое,
и теперь все это выглЯдело как самое обычное стадо с пастухом.
   Ќо Я-то понимал,  что  у  этого  пастуха  голова  не  совсем
обычнаЯ,  и внимательно оглЯдывал коровьи головы, не любЯт ли и
они побаловатьсЯ, полетать над миром, оставив на земле  вымЯ  и
копыта.
  --  ‘колько  у  вас  в  стаде  голов?  --  спросил  между тем
капитан..
  -- ‘емнадцать.
  -- Ђ бык есть?
  --  Ќаш  бык  --   делопроизводитель,--   ответила   ’равЯнаЯ
ѓолова,-- его в район повезли.
   Љапитан  обрадовалсЯ, что бык в отъезде, протЯнул деду руку.
Ћхотно пожимаЯ капитанскую ладонь.  ’равЯнаЯ  ѓолова  назвалась
ЂверьЯном.
   Љапитан  сразу  же  стал  звать  пастуха дедом Ђверей, а дед
капитана -- "парень". Ћни быстро нашли  общий  Язык  и  болтали
теперь  на  этом  общем  Языке.  џ  как-то  не  мог влезть в их
разговор, но предложенную дедом руку  почтительно  пожал.  ђука
эта  оказалась  сухонькой,  легкой, и показалось, что пожимаю Я
пучок сухой травы.
   ‘коро запылал костер, на сосновых ветках развесили мы мокрые
носки, начистили окуней, поставили на огонь ведро.
  -- ‡начит, вы прЯмо из Њосквы?
  -- спрашивал дед ЂверЯ.
  -- ЏрЯмо из Њосквы,-- размахивал ложкой  капитан,--  вон  как
здорово. €з Њосквы -- и прЯмо сюда.
  --  „а  неужто  это  так?  -- изумлЯлсЯ дед.-- ЏрЯмо сюда? €з
Њосквы.
  -- €з ней! -- восклицал капитан.-- € прЯмо сюда!
  ’ак болтали дед и капитан на их  общем  Языке.  џзык  этот  Я
немного понимал, но проникнуть глубоко в смысл его не мог.
  -- Ђ вы-то бывали в Њоскве? -- спросил капитан.
  „ед ЂверЯ хмыкнул, покачал своей головой.
  -- ’ы на самолете-то летал? -- спросил он капитана.
  -- ‹етал.
  --  Ќу, на таком-то не летал. ’ут у нас в деревне вынужденнаЯ
посадка была. ‘амолет вдруг в небе  объЯвилсЯ  --  на  лужок  и
сЯдь.  Ђ  Я  рЯдом  пасу.  ’ут  из  кабины  летчик выскакивает.
"Ђх,--говорит,--дед, бензин кончилсЯ". Ќу, Я  сбегал  домой,  у
племЯнника-то  моего  мопед, так в сарае канистра стоЯла литров
на двадцать. Џринес бензин семьдесЯт шестой, а летчик говорит:
   "’ы, дед, слетай со мной  в  Њоскву,  заступишьсЯ  в  случае
чего,  а  то  менЯ  могут  уволить, потому что везу Я бандероль
Ѓольшому —еловеку, опоздание -- смерти подобно".
   Ќу, Я залез в кабину, и мы полетели.  Ќу,  парень,  это  был
самолетик!  Ќе  простой,  а  смесь самолета с трактором. ‹етит,
летит, вдруг остановитсЯ и, как трактор, по облакам ползает! Ќу
долетели и только приземлились -- Ѓольшой  —еловек  бежит.  ѓде
бандероль?

<img src=lodka13.gif width=320 height=470>

   џ  подаю  ему бандероль -- мне ее летчик на хранение сдал, а
—еловек-то этот, Ѓольшой, и говорит: "Ђ ты кто  такой?"  ’ак  и
так, отвечаю.
  "Љак?  --  —еловек-то  говорит.--  Ќеужто ты и есть самый дед
ЂверЯ?"
  Ђ как же, отвечаю, Я  это  он  и  есть.  "‡олотой  ты  мой,--
говорит Ѓольшой-то этот —еловек.-- „а ведь Я твое письмо знаешь
где  храню?  Ќа  сердце".  €  тут достает из сердечного кармана
письмо, которое Я ему прошлый год писал. "џ,-- говорит,--  твое
письмо каждый день на ночь читаю и плачу".
  -- Ќу и ну! -- восхищалсЯ капитан, слушаЯ деда.-- ‚о ведь как
бывает. Џлачут Ѓольшие ‹юди.
   Љапитан  хлопал себЯ по коленЯм, а менЯ по плечам, приглашаЯ
изумлЯтьсЯ  вместе  с  ним.  Ќо  Я  помалкивал,  отвлекалсЯ  от
рассказа, помешиваЯ уху. „ед ЂверЯ заметил это.
  -- ’ы на тракторе каталсЯ? -- спросил он менЯ.
  -- ЉаталсЯ.
  -- Ђ на самолете?
  -- ЉаталсЯ.
  -- Ђ на смеси самолета с трактором каталсЯ?
  -- Ќет.
  -- Ђ Я вот каталсЯ,-- сказал дед ЂверЯ и засмеЯлсЯ радостно.
  -- Ќе понимаю, зачем вам смесь самолета с трактором,-- сказал
Я,--  с  такой головой, как у вас, в Њоскву и без смеси слетать
недолго.
  „ед ЂверЯ обернулсЯ  и  внимательно  посмотрел  мне  прЯмо  в
глаза.
  --  ‘  такой  головой,  как  у  менЯ,--  сказал  он,--  можно
генералом стать. „а Я, вишь, пастух -- генерал коровий.
  --  Ќичего,--  сказал  Я,--  не  огорчайтесь.  Ќе  у  всЯкого
генерала есть такаЯ голова.
  --  ќто  верно,--  сказал дед ЂверЯ, улыбаЯсь. -- “ генералов
голова крепко к телу прикручена,-- продолжал Я,-- не  оторвешь,
а у вас сама летает, где хочет.
  -- ѓолова у менЯ легкаЯ,-- смеЯлсЯ дед ЂверЯ.-- ‘ижу, бывало,
под сосной, а голова то в Њоскве, то в •арькове.
  -- ’елу-то без головы небось скучно.
  -- Љак то есть? -- не понЯл дед.-- —его ему сделаетсЯ, телу?
  -- Ќу как же,-- сказал Я,-- голова летает, а тело сидит.
  --  „а  ведь  и  голова  сидит,--  сказал  дед,  наивно мигаЯ
болотными глазками.-- ѓолова в мечтаниЯх летает, а  на  теле-то
сидит пока крепко. € он хихикнул, покачал обеими руками голову,
подергал и за волосьЯ.
  -- Ќе открутишь,-- сказал он.
  -- ‹адно тебе, отец,-- не выдержал Я.-- џ сам видел, как тело
ваше сидело под сосной, а голова над болотом болталась.

        ѓлава XV. ЉЂЏ€’ЂЌ‘ЉЂџ “•Ђ

  --  ’ы  что  городишь?  -- сказал капитан.-- ЉакаЯ голова над
болотом?
  -- …воннаЯ,-- ответил Я, указавши на  деда,  и  передернулсЯ,
потому  что никогда в жизни не произносил этого дикого слова --
"евоннаЯ".
  -- …воннаЯ? -- переспросил капитан и  тоже  передернулсЯ,  но
только не от слова, а от его смысла.
   Љапитан поднЯл в воздух руку и постучал своим пальцем мне по
лбу.
  -- ’ы что, шутишь?
  -- ’ы лучше деду постучи,-- сказал Я, отмахиваЯсь.-- ѓлЯдишь,
головка и слетит с места, как жаворонок.
  -- „а ты что, парень,-- сказал дед обиженно.-- —то ты на менЯ
нападаешь? —его Я тебе сделал?
   „ед  Явно прикидывалсЯ дурачком, делал вид, что не понимает,
как это голова может жить без тела.
  -- ‹адно,-- сказал Я,-- плевать  Я  хотел  на  вашу  летающую
голову. ‹етает она и пускай летает.
  --  —то  такое-то с тобой? -- сказал капитан, пораженный моим
внезапным  сумасшествием.--  „едушка!  Ќе  слухайте   его,   он
нанюхалсЯ болотных газов.
   ‚ысказавши  эту  неожиданную  белиберду,  капитан  замолк. Љ
слову  "евоннаЯ"  он  умудрилсЯ  пристегнуть  "не  слухайте"  и
совершенно  надорвал  общий  Язык,  который  до этого находил с
дедом.
   Љапитан-фотограф и дед  ЂверЯ  сидели  друг  напротив  друга
возле  костра и глЯдели в воздух, в котором и висел надорванный
их Язык. џсно было, что говорить на нем они уже не  могут.  „ед
ЂверЯ  даже  высунул  свой  Язык,  чтоб сказать что-то, капитан
высунул из солидарности свой. Џару секунд болтали они в воздухе
Языками, но не могли поймать ни слова.
  -- ‘лухайте,  слухайте,--  сердито  сказал  Я,--  евоннаЯ  не
летает,  а  ваша  где  хочешь болтаетсЯ. Љ тому же она из травы
сплетена. Ќо менЯ все это не интересует. ЊенЯ интересует только
одно -- уха. Љак там, не готова  ли?  †алко,  что  у  нас  одни
окуни.  ќх,  сейчас  бы  лещовую головку! ‘тавлю лещовую голову
против летающей!
  --  ‚от  это  ты,  парень,  верно   сказал,--   с   некоторым
облегчением вздохнул дед,-- лещоваЯ головка сладкаЯ.
  --  “  леща  в  голове  как  у  купца  в сундуке,-- вставил и
капитан, которому пора было вернутьсЯ к разговорной жизни.
   Љапитан  немного  успокоилсЯ,  достал  из  рюкзака  насквозь
прокопченную варежку и снЯл с костра ведро ухи.
   €з  прибрежных  кустов  налетел комар, закружилсЯ в пару над
ведром. Џар, пропитанный каплЯми окунЯ,  вкусный  пар,  густой,
как   кучевые   облака,  обволок  наши  лбы,  затуманил  глаза,
прочистил мысли. џ не знаю,  о  чем  думал  летающий  лоб  деда
Ђвери,  но  чистый  лоб  капитана  в пару разгладилсЯ и думал о
лавровом листе.
   "‚ жизни все сложно,-- размышлЯл Я,-- все непонЯтно. Ќо пора
же отведать ухи!"
  Џод корнЯми высоких сосен мы сидим  вокруг  ведра  с  горЯчей
дымЯщейсЯ  ухою.  Њы  не  размахиваем ложками, не набрасываемсЯ
сразу на уху. Њы  знаем,  что  она  должна  чуть  поостыть.  Њы
внимаем ее аромату.
   Ќевозможно сказать -- "мы нюхаем уху". Њы -- дышим ухою.
   ‹ожки  у  всех в руках, миски стоЯт на земле. Џора, кажетсЯ,
начинать?
   џ переглЯдываюсь с капитаном. Ћн  делает  бровЯми  некоторый
знак,  который можно прочесть так: "‚ечно ты торопишьсЯ. „ай ей
поостыть".
   ‹етающаЯ ѓолова -- дед ЂверЯ не  вмешиваетсЯ.  Љак  человек,
приглашенный  к  ухе  в  гости,  он  терпеливо ждет и глЯдит на
дальние озера.
   џ поднимаю ложку. Ќекоторое времЯ  Я  играю  ею  в  воздухе,
заслонЯю солнечный луч, поглаживаю край миски, протираю черенок
ольховым листом.
   џ  делаю  вид,  что  это  не  ложка, а, может быть, бабочка,
порхающаЯ над ухой, как над ромашкой.
   Њне не хочетсЯ сразу огорчать уху, ведь она еще спит, еще не
знает, что скоро будет съедена без остатка.
   џ  ввожу   ложку   в   нежный   организм   ухи   с   тысЯчью
предосторожностей.
  --  Џоехали,--  говорит  уховар-фотограф  и  теперь  тревожно
заглЯдывает мне в глаза, спрашиваЯ "ну как?".
   Ќикак нельзЯ торопитьсЯ, пробуЯ уху. •орошую уху нужно  есть
так,  как  писали  стихи древние эллины. •орошую уху нужно есть
гекзаметром.
   Ћтведав ухи, стоит задуматьсЯ,  отложить  ложку  в  сторону,
отчего нервно вздрагивает душа уховара, и только потом степенно
заметить:
  -- Ќичего, неплохо. € соли в меру.
  -- ЏодходЯще,-- вздыхает ‹етающаЯ ѓолова.
  “ховар  сиЯет, наливает всем добавки. € добавка сближает нас,
а уж после третьей добавки мы  все  становимсЯ  родные  братьЯ,
потому  что  никто  и  никогда на земле не ел этой ухи вместе с
нами.
   € Я пожалел, что  нет  сейчас  Ћрлова  и  Љлары,  Џетюшки  и
милиционера-художника,  и  тех  других людей, о которых не пишу
здесь, в книжке. Љонечно, с ними можно отведать и  другой  ухи,
но ведь никогда не знаешь, получитсЯ ли она в жизни.
  --  Ђ вы на €листом-то озере бывали? -- спросил дед ЂверЯ. --
Ќе бывали. -- ‚от где рыбы-то. € лещ, и карась,  и  окунь.  ’ам
ведь и Џапашка живет.
  ђазморенный  ухою  дед  ЂверЯ  прилег на травке, скинул с ног
валенки, в которых оказалсЯ босиком.
  -- Џапашка? -- поперхнувшись, переспросил капитан.
  -- Џапашка, ага,-- подтвердил дед ЂверЯ.-- “ него две  головы
и тело на подводных крыльЯх.
  -- „ве? -- переспросил капитан.-- Ђ мы слыхали -- три.
  --  Ћткуда  ж  три? „ве. Ћдна -- щучьЯ, другаЯ -- медвежьЯ. џ
его недавно видел, когда клюкву брал. „а недалеко отсюда-то  --
от деревни Љоровихи три километра.
  -- Ќеужели вы видели Џапашку? -- взволновалсЯ капитан.
  -- „а что ты удивлЯешьсЯ,-- сказал Я.-- ‘ такой головкой, как
у нашего  деда,  не  только  Џапашку  --  самого черта повидать
можно.
   „ед  ЂверЯ  засмеЯлсЯ,  толкнул  менЯ  пальцем  в  бок.   --
ЌравишьсЯ ты мне, парень,-- сказал он,-- ей-богу, нравишьсЯ.
  --  „а  и ты мне нравишьсЯ,-- улыбнулсЯ Я,-- особенно головка
твоЯ.
  -- Ћ-хо-хо! -- смеЯлсЯ  дед.--  Ќу  чего  ты  к  голове  моей
привЯзалсЯ?
  -- Ђ чего она летает?
  -- „а кто тебе сказал?
  -- џ сам видел. Ђ тебе, дед, стыдно врать. …сли летает, так и
скажи: летает, мол.
  --  Ћ-хо-хо!  -- смеЯлсЯ дед.-- ‹адно уж, тебе скажу. “ха мне
ваша понравилась. Ќо чтоб никому ни слова.
  „ед ЂверЯ наклонилсЯ ко мне поближе и сказал:
  -- ѓолова-то моЯ, конечно, летает.  Ќо  не  шибко  далеко  --
километров на пЯтнадцать.

        ѓлава XVI. „Ђ‚Ђ‰-„Ђ‚Ђ‰, ЊЂ’“ЉЂ!

   ЃеднЯга мой друг-капитан-фотограф все-таки надорвалсЯ.
  -- ’ы что говоришь, дед? -- сказал капитан, обиженно протираЯ
глаза.-- Љак так -- летает?
  --  Џо воздуху, парень,-- поЯснил дед.-- Ќо не больно высоко,
сила земного притЯжениЯ мешает. Ђ вдаль,  пожалуйста,  но  тоже
недалеко, тело назад тЯнет.
  --   ќх,  дед-дед,--  сказал  укоризненно  капитан,--  старый
человек, а чего мелешь?
  -- —его мне зрЯ молоть? -- усмехнулсЯ дед.-- ‚от и друг  твой
видал.
   Љапитан усмехнулсЯ в ответ.
  -- …сли не врешь,-- сказал он,-- тогда покажи.
  -- —его? -- не понЯл дед.
  -- Џокажи, как она летает.
  --   Џожалуйста,--   ответил  дед,--  хорошим  людЯм  могу  и
показать.
   „ед поднЯл с земли валенки, которые скинул прежде,  сунул  в
них ноги.
  -- Ђ то без головы замерзнуть могут,-- сказал он,-- когда она
улетит. Ќу теперь, ребЯта, держись! ‘ейчас пойдем на взлет.
   Ћн вдруг раскинул, как птица, руки, прищурил глазки, а потом
вытаращил их и зарычал как самолет: дррррррррр... ѓоловою же он
завихлЯл  из  стороны в сторону, зверски поглЯдываЯ то на менЯ,
то на капитана.
   Њы невольно  отодвинулись  от  деда,  не  знаЯ,  чего  можно
ожидать  при  взлете человеческой головы. ѓолова, впрочем, пока
не взлетела, а только лишь рычала, вертЯсь.
  -- „ррррр... стоп,-- сказал дед и опустил руки,-- чего-то  не
летит, застрЯла.
   ’ут  он  вдруг  хлопнул  себЯ  по затылку и закричал, как на
лошадь:
  --  Ќо-о-о-о...  давай-давай!  ’рогай  потихоньку,   матушка!
ѓолова никак не реагировала и крепко сидела на плечах.
   ‘тараЯсь  расшевелить  свою голову, дед подтЯгивал ее за уши
кверху и даже, схватившись одной рукою  за  нос,  другой  пинал
себЯ в затылок, чтоб оторвать голову от тела. ѓолова упиралась.
  --  ‚от старый пень! -- хлопнул вдруг дед себЯ по лбу.-- „а Я
же с тормоза не снЯл!
   Ћн торопливо расстегнул  рубашку,  выкатил  голый  живот  и,
надавивши себЯ в пупок, сказал: -- —ик! —ик!
  -- „ррррр...-- зарычал он снова и рычал так мощно, что на лбу
его выступил пот.
  -- ‚от так всегда с нею мучаюсь,-- сказал он наконец.-- ‘тоит
как  вкопаннаЯ.  ‘ейчас сделаем так: Я буду мотором работать, а
вы кричите: давай-давай! ‚се вместе-то небось стронем.
  € дед зарокотал, раскинув руки,  а  мы  с  капитаном  --  два
балбеса под сосной -- дружно гаркнули:
  -- „авай-давай, матушка!
  Ќо  голова сидела на месте. „ед уж рычал так и сЯк, то и дело
чикал себЯ в пупок, но взлета добитьсЯ не удавалось.
  -- ’ьфу! -- плюнул капитан.-- ’ак и знал, что все это вранье.
  -- Ќапрасно так говоришь, парень,-- сказал  дед,--  обижаешь.
ѓолова  стараЯ,  поношеннаЯ,  сразу  с  места  ее  не сдвинешь,
приходитсЯ попотеть.
  -- „а ты дай ей передохнуть,-- сказал Я.
  -- € то верно,-- согласилсЯ дед, вытираЯ пот со лба,--  пусть
передохнет, а то прЯмо закружилась.
  --   ‚ранье,--  махнул  рукой  капитан,--  смесь  самолета  с
трактором.
  -- ’ы что ж, не веришь, что ли? -- спросил дед.
  -- Љонечно, не верю.
  -- Њне, ЂверьЯну? -- и дед ударил кулаком себЯ в грудь.-- Њне
не веришь? Ђ если взлетит, сапоги даешь?
  -- Ќу уж нет,-- неожиданно пожадничал капитан.--  ‘апоги  мне
самому нужны.
  -- Ђ лука даешь три головки?
  -- „аю.
  --  Ќу  смотри,  парень,-- угрожающе сказал дед и так Яростно
затрЯс  головой,  что  она  и  вправду  могла  каждую   секунду
оторватьсЯ.
  Ѓешеными  порывами,  грубо,  как  мотоцикл, трЯслась голова и
вдруг обернулась носом в сторону спины. „ед еще принажал рычать
-- и  медленно  закружилась  на  месте  голова.  Ћна  вертелась
быстрее, быстрее, мелькал только нос и слышалсЯ голос:
  -- „авай-давай, матушка!
   €,   разинувши   рты,  мы  увидели,  как  ЂверьЯнова  голова
отделилась  от  пиджака  и  поднЯлась  в   воздух   над   нами.
ЏриподнЯвшись  метра  на два, она перестала кружитьсЯ и сказала
сверху капитану:
  -- ѓони, парень, луку три головки.

        ѓлава XVII. ѓ‹›ЃЂ ђЂ‡“ЊЂ

  Ћх и нанюхалсЯ же Я все-таки болотных газов, нанюхалсЯ! Ќо не
знаю, когда именно -- здесь ли,  в  макарке,  или  когда-нибудь
раньше, совсем давно.
  ’олько  нанюханный  может  увидать  такую несуразную картинку
вроде отрыва головы от пиджака с карманами.
  Ђ самаЯ легкаЯ лодка? Ћна-то откуда взЯлась? Љому она  нужна,
кроме  нанюханного?  ’олько  нанюханный  может  построить такую
лодку и плавать на ней, чтоб нанюхиватьсЯ и дальше.
   € Я всегда знал, всегда  предчувствовал,  что  самаЯ  легкаЯ
лодка  в  мире заведет менЯ неведомо куда. Ќо только думал, что
это будет когда-нибудь потом, немного позже.
   € вот прЯмо перед нами висела в воздухе  ЂверьЯнова  голова.
Ћна  чуть  шмыгала  носом.  Ћна  висела  легко и просто, и даже
коровы не обратили на взлет ее никакого вниманиЯ.
   ђЯдом с безголовым туловом сидели под сосной мы с капитаном.
   ‡ачарованно смотрел  капитан  на  дивное  творение  природы,
висЯщее в воздухе. ‘трах и счастье, восторг и полоумие играли в
его глазах. Љак ребенок, он дергал менЯ за рукав, тыкал пальцем
в воздух.
   џ  хоть  и  нанюхалсЯ  болотных  газов,  а  сидел  на  месте
спокойно. Ќе дергалсЯ, не  кричал.  ‚  этой  чудовищной  сцене,
когда  одна  голова болтаетсЯ в воздухе, а другаЯ сходит с ума,
мне была отведена одна роль -- роль ѓлыбы ђазума.
   Ќеторопливо превращалсЯ  Я  в  эту  глыбу.  Љаменели  лоб  и
затылок.
  -- ’ы видишь? -- толкал менЯ капитан. -- ‚идишь или нет?
  --  ‚ижу,--  тЯжко,  как  жернов,  провернулась в ответ ѓлыба
ђазума. -- ‚от ерундовина-то, а?
  -- ’очнее  не  скажешь,--  туго  сработала  ѓлыба.  ЋбнюхиваЯ
веточки,  ‹етающаЯ ѓолова поднЯлась выше, добралась до сосновой
макушки.
  -- „алеко-то как видать,--  мечтательно  сказала  она,--  все
леса  видны,  все  озера.  ‚от  так,  бывало, любуюсь, любуюсь,
насмотретьсЯ не могу... Џостой, кто это там на озере? Ќу точно,
‹еха •оботов. Ќе мою ли сетку проверЯет?
  -- ‚от так дед! -- вскрикивал капитан. -- “ него  голова  как
одуванчик,  самаЯ  легкаЯ  в  мире.  “  нас -- лодка, у него --
голова.
  -- Ђ ты еще сапоги жалел,-- хихикал сверху дед ЂверЯ.
  -- Ѓери! -- кричал вверх капитан. --  Ѓери  сапоги  вместе  с
луком. •очешь, дадим тебе лаврового листа?
  --  Ђ  чесноку  у  вас  нету? -- спрашивала ѓолова, опускаЯсь
пониже.-- Њне бы чесночку пару зубчиков, но главное --  сапоги.
Џотому как валенки текут.
  -- Ѓери! -- орал капитан. -- ‘пускайсЯ и бери.
  -- Ќу спасибо, парень,-- сказала ѓолова.-- ‘пасибо, удружил.
   €   тут  тело,  которое  сидело  до  этого  спокойно,  вдруг
протЯнуло капитану руку.
  -- —то такое? -- не понЯл капитан.
  -- ‘пасибо,-- повторила ѓолова, а тело все протЯгивало  руку,
как видно, длЯ рукопожатиЯ.
   ЋглЯнувшись  на менЯ, капитан робко пожал телу руку. ’улово,
однако, на этом не успокоилось. ’кнув менЯ в  бок,  оно  и  мне
сунуло руку, а ѓолова сверху крикнула:
  -- ‘пасибо и тебе.
  Ѓезголовое  рукопожатие  немного  расшевелило  ѓлыбу  ђазума,
прочистило что-то в каменном мозгу.
  -- ‘апоги не отдам! -- крЯкнула ѓлыба гранитным  голосом.  --
‹уку бери три головки -- и точка. Ќеизвестно, сколько вас тут с
летающими черепами, сапогов не напасешьсЯ.
  --  „а нету больше ни у кого! “ ‹ехи •оботова рука летает, да
и то рЯдышком, возле деревни.
  -- Ќе знаю, не знаю, но сапоги нам самим нужны.
   ѓолова обиженно чихнула, повернулась к нам затылком, а  тело
вдруг  зашевелилось.  Ћно  сунуло  руку  в  капитанский рюкзак,
нашарило там пакет с луком и, отобравши три луковицы покрупнее,
сунуло их в карман пиджака. Џосле этого оно поднЯло руку к небу
и пальцем поманило ѓолову к себе.
  -- Ќу чего тебе надо? -- сказала ѓолова.-- ‘иди спокойно.  Ќо
тело  изо  всех  сил  махало  правой рукой, а левую прижимало к
сердцу, умолЯЯ ѓолову скорей вернутьсЯ назад.
  -- ‚от так всегда,--  огорченно  вздохнула  ѓолова.--  ’олько
разойдусь  --  оно к себе тЯнет. Ќу чего тебе надо, глупое? „ай
погулЯть-то!
   ’ело разволновалось. ‚скочив на ноги, оно подпрыгнуло,  чуть
не ухватив ѓолову руками. ѓолова увернулась, прикрикнув:
  -- –ыц! Ќа место!
  ’ело прыгнуло еще раз, но снова промахнулось.
  --  ‘идеть!  -- крикнула ѓолова, отлетаЯ в сторону, а тулово,
воздев руки к облакам, побежало за ней.
  -- Ћсторожнее! -- кричала ѓолова.-- Ќогу сломишь! Џостой!
   ’ело не унималось. ‘потыкаЯсь и падаЯ, оно бежало  вслед  за
‹етающей ѓоловой.
   ѓолова в конце концов даже развеселилась.
  -- Ќе догонишь! -- кричала она.-- Ќе поймаешь!
  —уть  не плача, тело сделало рывок, каким-то отчаЯнным козлом
подскочило  в  воздух,  схватило  ѓолову  за   уши   и   крепко
нахлобучило на законное место.

        ѓлава XVIII. ѓЋђ…Њ›Љ€

  Ћх,  туман,  туман.  „а  что же это за туман в моей-то бедной
голове? Љакой уж тут гранит,  какаЯ  ѓлыба  ђазума  --  мутный,
полусонный  и  беспросветный  туман.  € в тумане этом не моЯ ли
нанюханнаЯ оторвалась от земли голова?
   Џрав капитан, прав, нанюхались мы болотных газов, дурманЯщих
болотных трав. Ќо если Я и нанюхалсЯ их,  то  не  здесь,  не  в
макарке, а очень-очень давно, в сороковых годах XX века.
   Џревратившись  снова  в  единое  целое, дед ЂверЯ вернулсЯ к
костру. Ћн налил из ведра в миску остатки ухи и залпом выпил.
  -- Ќу ладно,-- сказал он, отдуваЯсь. -- ‹уку  хоть  заработал
на уху.
   „ед  немного  побледнел, видно, устал. Ћн сел, прислонившись
спиною к сосне, прикрыл глаза.
   Љапитан-фотограф порылсЯ  в  рюкзаке,  достал  пару  головок
чесноку,  добавил  к  ним  несколько  перьев  лаврового  листа.
‡авернув все это в трЯпочку, протЯнул деду.
  -- Ђ за сапоги прости,-- сказал капитан.-- “  менЯ-то  голова
пока не летает. Људа Я в болоте без сапог?
  „ед молчал, прикрывши глаза.
  -- „а что, обиделсЯ, что ли? -- спросил Я.-- €з-за сапог?
  -- Ќе в сапогах дело,-- махнул рукою дед.-- ’ак чего-то жалко
стало. ‹етаешь, летаешь, а толку...
  --  ’ак ведь и мы,-- сказал Я, обнЯв деда за плечи.-- Џлывем,
плывем, а что толку?
  -- „а,-- вздохнул дед,-- горемыки мы.
   € капитан-фотограф шумно вздохнул,  неожиданно  почувствовав
себЯ  горемыкой.  ’ак  мы  сидели и вздыхали некоторое времЯ, и
особо тЯжкие вздохи испускал, как ни странно, капитан. ‚  конце
концов это стало менЯ раздражать.
  -- ’ы-то отчего горемыка? -- спросил Я.
  -- ‘ам не знаю,-- ответил капитан.-- ’Яжело как-то...
  --  ‚от и Я не знаю,-- сказал дед.-- € голова у менЯ вроде бы
летает, а на душе как-то тЯжело.
  -- Ђ чего твоЯ голова делает, когда летает? --  спросил  Я.--
—его она делает в воздухе?
  „ед хмыкнул:
  -- Љакие же там дела-то могут быть? Ќикаких делов.
  -- ‡начит, только природой любуетсЯ?
  „ед хихикнул, потупил глаза.
  --   ‡а   воробьЯми  гонЯетсЯ  иногда,--  смущенно  улыбаЯсь,
призналсЯ он.
  ’ут и  капитан  хихикнул,  сообразив,  что  не  такие  уж  мы
горемыки, если наши шалые головы гонЯютсЯ еще за воробьЯми.
  --  Џора  в  путь,--  строго  сказал Я. -- „альше, на €листое
озеро. Љак, дед, доплывем мы по макарке?
  -- Џо макарке не доплыть.  џ  ее  всю  заколами  перегородил.
Џлыть  надо  по Љондратке. Ђ Љондратка вон там, за полем. ‹одку
недолго перетащить.
   •люпаЯ по  болоту,  мы  с  капитаном  добрались  до  закола,
взгромоздили  на  плечи "Ћдуванчик", вынесли его к трем соснам.
Џока мы собирались, дед ЂверЯ  сидел,  прислонившись  спиной  к
дереву, и подремывал.
  -- „о свиданьЯ,-- сказал Я деду.-- ‘пасибо тебе.
  --   Ќе   за  что,--  усмехнулсЯ  дед.--  Ђ  вы  знаете  что?
Ћставайтесь у менЯ, а? Џойдем сейчас в деревню, Я вас  молочком
отпою.
  -- Ќам надо дальше плыть.
  --  Ќу,  волЯ  ваша,--  вздохнул дед.-- Ђ как лес проплывете,
сразу увидите деревню. ќто и есть Љоровиха. ’ам живет  мой  кум
-- ЉузЯ. “ него и молочком отопьетесь.
  --  “  кума-то  Љузи  ничего  не летает? -- осторожно спросил
капитан.
  -- Људа там,-- засмеЯлсЯ дед ЂверЯ.-- “ него хозЯйство. Љуры,
овцы, корова. Људа ему летать.
   Њы надели рюкзаки, поднЯли на плечи "Ћдуванчик".  Ќос  лодки
лег  на  плечо  капитана, на мое -- корма. Ќеторопливо пошли мы
через поле к недалекому лесу. "Ћдуванчик" раскачивалсЯ  в  такт
нашим шагам, скрипели его стрингера и шпангоуты.
  -- Џоклон куму не забудьте! -- крикнул вдогонку дед ЂверЯ.
  Љондратка и вправду оказалась сразу за полем. Џошире макарки,
текла  она,  прижимаЯсь боком к старым дремучим елкам. Ђ другой
ее берег тонул в луговых цветах.
   ‘иние и хрустальные стрекозы летали над Љондраткой.
   Њы опустили лодку на воду, и, пока  капитан  укладывал  вещи
поудобнее, Я оглЯнулсЯ.
   Ќедолго, кажетсЯ, мы шли через поле, а как уже далеко-далеко
остались  три  сосны и маленькаЯ фигурка под ними, взмахивающаЯ
на прощанье рукой.
   ѓоремыки  мы  все-таки,  горемыки!  ѓоремыки   оттого,   что
расстаемсЯ друг с другом.
  --  Џодожди  минуту,-- сказал Я капитану и побежал через поле
обратно.
   „ед ЂверЯ стоЯл под соснами, грустно опустив  летающую  свою
голову.  Њы  обнЯлись на прощанье, и Я отдал ему пачку хорошего
индийского чаю, того, что называетсЯ черный, байховый.

        ѓлава XIX. Љ“ЊЉ“‡џ

   € течение в Љондратке оказалось  куда  быстрей.  Џо  макарке
медленно  влеклись  мы,  а  тут  подхватила лодку резваЯ волна,
полетел "Ћдуванчик" весело и  быстро.  Љапитан  вовсе  не  брал
весла,  а  Я  чуть  загребал  и притормаживал, опасаЯсь корЯг и
подводных камней.
   Ќо не было в речке Љондратке корЯг, вода здесь была синЯЯ  и
молодаЯ.  ‚  ней  вспыхивали  ослепительные  диски -- солнечные
блики, голавлиные  бока.  €  птиц  было  много,  и  все  больше
куликов.  Ћни  бежали  перед нами по берегам, взмахивали белыми
хвостами, взлетали с криком.
  -- Љулики взлетают! -- радостно сообщал капитан и добавить  к
этому сообщению больше ничего не мог.
   ђазвеселила  нас  Љондратка-речка,  отвлекла  от  горемычной
нашей судьбы.
  -- Љулики взлетают! Љулики!  --  не  ѓолова  ‹етающаЯ,  а  --
кулики! -- вскрикивал капитан.
  --  ‹етающаЯ  ѓолова  куликамне помеха,-- заметил Я.-- Џускай
летают и те, и другие.
  -- —епуха это,-- сказал капитан.-- Џускай  кулики  летают,  а
голова человеческаЯ на плечах сидит.
   ‚  душе-то  своей  Я  был  согласен  с  капитаном.  џ всегда
восхищалсЯ полетом куликов. Ќа первый взглЯд, вроде и нет у них
особого полета, а только взлет с пробежкой по песочку  и  крик:
кууууу-лик!  Ќо  есть  он, есть полет, который быстро уходит из
глаз и еще быстрей из памЯти.  €  с  этим  бессмертным  полетом
нечего рЯдом болтатьсЯ человеческой голове.
  --  €  вообще  Я  не верю, что у деда голова летает,-- сказал
н