олюциЯ.
Џеретасованы были карты наново, пошла новаЯ игра  по  небывалым
правилам: некозырные хлопы побивали заправских королей.
   --  ќто  теперь  мы  оправимсЯ,  вот  как накипь сымем... --
говорил за обедом —мелев, в ответ на  продкомиссарский  вопрос,
как  живут.  --  ‘уди сам, друг! “ нас до девЯтьсот пЯтого один
самовар на деревню приходилсЯ, а теперь коли уж  нет  самовара,
так  значит  пропили! ’ут еще кооперациЯ... опЯть же наука! ‚се
это  предоставлено.  ‚от  как  ‘винулина  погромили,  книжек  Я
наменЯл  у  мужиков, на курево хотели, да бумага толстаЯ. Ћчень
достойные книжки.  Ќу,  скажи,  на  всЯкий  предмет  есть  своЯ
книжка.  Ћчень  увлекательно есть! Ќапример, сказать, по нашему
делу, по хозЯйству. „а и не по нашему, вот  скажем:  похождениЯ
капитанской   дочки!   Ћчень  подробно  про  все!  Ѓабы-те  мои
ругаютсЯ, -- добавил он улыбчатым доверчивым шопотком, -- очень
на книгу злы, городскаЯ затеЯ, времени отымает много... Ђ как Я
глЯжу, нам без города никуда. ‚от ты намедни говорил,  что  без
гвоздЯ  да  без  ситцу  не  проживем.  џ  тогда, конешное дело,
промолчал. Ђ только  это  не  так.  €  мы  ходим,  штаны-те  не
гашником  назад  надеваем.  Љузнецы-т  да ткачихи и у нас есть.
ѓород нам из других причин нужен. ќвон, третевось  слышу,  баба
махонького  моего  поучает:  в  мышу,  говорит, костей нет. Ћн,
говорит, не имеет кости, потому и может в любую щель вобратьсЯ.
ђастЯнетсЯ на аршин и лезет. ‚от откуда вам итти надо!  ‡аместо
старшего  брата  вы  нам  нужны. € потом, конечно, понЯть нужно
мужика... Ѓез понЯтиЯ, так лучше уж воду толочь!
   Ћкончив речь, —мелев стал со смущеньем передвигать  вещи  на
столе -- тарелку с хлебом, солонку, ложки. Џродкомиссар слушал,
не  пропускаЯ  ни  слова,  Џетр  ѓрохотов  зевал, Њатвей ‹ызлов
посмеивалсЯ.
   -- ‚от так-то заговорит иной раз, так и заснешь под  него...
--  заговорил Њатвей ‹ызлов. -- Ђ правду говорит. ’ы, Џантелей,
лучше вот скажи, как ты  советским-то  сделалсЯ.  Ћн  до  этого
любопытен,   --  тронул  он  продкомиссара  за  рукав,  --  все
расспрашивал менЯ вчера... ‚от ему это любопытно узнать. Џускай
в городу расскажет!
   Џродкомиссаровы  длинные  руки  лежали  на  краю   стола   и
пощипывали   бахромку  розовой  скатерки,  нарочно  длЯ  гостей
вынутой из сундука.
   -- ‚ самом деле, расскажите... -- попросил продкомиссар.  --
џ  и  вообще  очень  рад, что познакомилсЯ с вами. ’олько вот в
этом пункте Я  с  вами  несогласен.  ‘перва,  по  моему,  нужно
вековую  кожуру снЯть, предрассудки, Я хочу сказать, а там уж и
дальше ехать. “ вас-то как будто наоборот выходит?..
   -- Ђ вот Я и скажу, -- прищурилсЯ —мелев, разглаживаЯ  шитье
скатертки  ладонью. -- ‚от и у менЯ причина была, и невелика, а
затронула!
   €  как  бы  смутЯсь  внимательного  взглЯда   продкомиссара,
принЯлсЯ  сурово  сцарапывать давнишнюю грЯзцу со своих обмоток
—мелев. Њладший Џантелеев сын умер уже в ‚орах  и  одно  только
оставил  в  наследство  отцу: эти серые крепкие обмотки. —мелев
накручивал  их  прЯмо   поверх   мужиковских   онучей,   отчего
получались  у  него ноги невиданной толстоты. Џоэтому всегда он
помнил о сыне.
   €з Џантелеева рассказа  выходило  приблизительно  следующее.
Џрошлым  годом  ездил  —мелев  в уезд, -- поездка долгаЯ, в два
конца -- неделЯ, потому что летнЯЯ дорога обводила вкруг  всего
Љривоносова болота. Љривоносово -- потому, что и сюда достигали
передние  разбродные шайки Џугача, -- руководил их Љривонос. Ћн
и скрывалсЯ в этом болоте, когда двинулись царские войска брать
Џугача. -- € когда ехал там —мелев, подсадил к себе  по  дороге
человека, встреченного под вечер. ‚идно, что человек хороший, в
исполкомах  подводы не требовал из-за страдного времени, значит
-- сочувствующий мужику. …го, так и шедшего от полЯ до полЯ,  и
подобрал —мелев.
   -- ‘адись, подвезу, -- сказал —мелев.
   -- Ђ что ж, и сЯду, -- отвечал тот.
   -- Љак звать-то? €шь борода-т чернаЯ какаЯ!
   -- Ђ звать менЯ ѓригорьем, -- отвечает.
   Ќочные  пути  не  коротки,  а  часы вкруг Љривоносова болота
долгие. ђазговорились оба. ‹ежал ѓригорий в телеге на спине, на
сене, и, глЯдЯ на ночное лунное небо, полное к тому  же  звезд,
принЯлсЯ рассказывать про всЯкое: какие в небе звезды, какие им
числа,  из  чего  сделаны  и  как  до них люди докинулись умом.
ђассказывал  ѓригорий  не  спеша,  голосом   тихим,   посасываЯ
самодельную  трубку.  Ђ  —мелев,  хоть и молчал, слушал со всей
остротой мужиковского слуха, и, хоть  была  ночь,  вдруг  стало
жарко —мелеву от ѓригорьевых слов.
   --  Ћчень дерзко насчет каждой звезды говорил. џ уж потом-то
и понЯл, кажнаЯ наука дерзкаЯ!.. ’ут Я и  решилсЯ  спросить.  Ђ
правда ли, спрашиваю как бы ненароком, что до христова рожденьЯ
вот  не  было  звезд  показано?  Ђ  как  родилсЯ,  так и Явлена
перваЯ... Ќам деды сказывали.
   € уже ждал —мелев, что загрохочет ѓригорий  над  мужиковской
темнотой,  над  вредной глупостью Џантелеевых дедов, а ѓригорий
не засмеЯлсЯ. ’ем же ровным толком объЯснил  он  так,  как  сам
понимал:  ходЯт  звезды  по  большому  мраку... всегда ходили и
всегда будут ходить, нигде им не поставлен срок.
   -- џ и говорю, что-де может врешь ты?..
   Ђ ѓригорий вынул из сумки трубку, раздвинул ее  и  предложил
Џантелею  самому взглЯнуть, хотЯ бы на луну. Ћстановил подводу,
—мелев посмотрел и тЯжело охнул.
   -- ‘ловно понимаешь,  в  сердце  оборвалось  что.  ѓлЯжу,  а
луна-те  рЯбаЯ!  Ѓатюшки  мои, думаю... да как же так?! Ќу, вот
воску на снег вылить, так же. € очень  мне  захотелось  тут  до
всего  досмотретьсЯ,  нет  ли  где-нибудь  еще  такого... одним
словом, ну, непохожего!
   —мелев,  задрав  голову,  глЯдел  в  ночное  небо  и   таким
удивлЯюще-прекрасным  видел  его  в  первый раз. € уже казалось
Џантелею —мелеву, что врастает он  сам  головой  в  эту  черную
зовущую пучину, в которой вдруг нашелсЯ свой план и смысл.
   --  ’ак  мы  и  ехали.  Ћн те заснул потом, а Я все в небо и
ротозел. ђотозел-ротозел, да на березу и наехал... --  с  тихим
смешком  повествовал  —мелев.  --  Ѓереза-то  в  этом  месте на
дорогу, вишь, вылезла.  ’ам  и  объезд  был,  да  Я  не  видел,
задравши голову. Ћчень это замечательный человек, ѓригорий! ‚се
во мне перевернул, а не обидно... ‚ уезде вылезает от менЯ да и
смеетсЯ:  а  ведь  ты,  говорит, большевика вез! ‚от уж тут-то,
сознаюсь, и раззЯл Я рот-те!..
   -- ќто агроном с —екмасовского полЯ, ѓригорий џковлич звать,
-- вставил свое слово Њатвей ‹ызлов, откусываЯ хлеб.
   -- Ђ потом-то встречалсЯ  с  ним?  --  взволнованно  спросил
продкомиссар. Ћн ел мало, зато слушал жадно.
   -- „а наезжает-то часто... ‚се на картошку менЯ уговаривает.
Ћн менЯ  учит,  а  Я  его,  кто  чего  не  знает. ‘кладно у нас
выходит. Ћн и останавливаетсЯ у менЯ...
   --   ’о-есть   как   это   на   картошку   уговаривает?   --
заинтересовалсЯ продкомиссар.
   --  „а ведь местность у нас все больше прЯмаЯ, как ладонь...
ЋпЯть же землЯ такаЯ. ‚ыгодней всего картошка, если, к  примеру
б,  завод  тут еще построить... Ђ то далеко возить. Џод уездом,
там есть терочный  один,  бывшего  ‚имба,  --  объЯснил  —мелев
знающим тоном.
   Џетр  ѓрохотов  пил  молоко  с хлебом и все времЯ Џантелеева
рассказа подзуживал  Њарфушу,  сидевшую  в  отдалении.  Њарфуша
уговаривала  его  взЯть  ее  в  жены, а Џетр смеЯлсЯ, что, мол,
лицом нехороша.
   -- Ђ ты мне платье купит, хоротаЯ тану, -- тЯнула  Њарфушка,
кривлЯЯсь.
   --  ќ,  нарЯдить тебЯ значит? ќтак не выйдет! ЌарЯди пень, и
пень хорош будет.
   -- џ не тараЯ, -- твердила Њарфуша,  и  глупое  лицо  ее  на
мгновенье  озарЯлось  настоЯщей  мольбой. -- ‚озьми Џетрутка...
Ѓольно мне надоело в девках-те ходить!
   -- ‹адно, вот через недельку! -- пошутил  Џетр,  и  встал  с
лавки. -- ‚ы уж тут рассказывайте, а Я поспать пойду, -- громко
сказал  он.  --  Ќа сеновал к тебе можно, дЯдЯ Џантелей? џ ведь
некурЯщий.
   -- Ђх да... —то у вас давеча за скандал вышел?  --  вспомнил
продкомиссар, вопросом намарщиваЯ лоб.
   --  ќто у ђахлеевых? -- потЯгиваЯсь, спросил ѓрохотов. -- „а
так... Љаждый день бывает!.. -- и пошел.
   “же без ѓрохотова стал —мелев рассказывать, как он  объЯснЯл
про  звезды  мужикам, а мужики ему ответили: "нам ни к чему, мы
землю пашем!".  Љакие  сам  почитывает  книжки,  и  как  книжки
помогают ему жить. Ћбед уже кончилсЯ, и хозЯйка, снЯв скатерть,
вытрЯхнула  ее  за  окном. ‘тоЯл самый разгар полднЯ. ‚се живое
дремало, даже затихшие в остеклЯневшем  воздухе  деревьЯ.  Ћдин
только  —мелевский  петух,  пышнохвостый  и  с плоским гребнем,
ошалело долбил сухую гнилушку под самым окном, ища в  ней  хоть
капельку съедобного смысла.
   ‘коро  ушел  и ‹ызлов, и продкомиссар со —мелевым остались с
глазу на глаз в пустой избе. Џолтора часа длилась их беседа,  и
все  еще  не  устал  слушать —мелева гость его. ’ут-то и вбежал
очень бледный ‹ызлов и, не глЯдЯ ни на кого, сказал:
   -- Џетьку убили.
   -- ѓде убили?.. -- вскочил  Џантелей,  обычно  прищуриваЯсь.
Џодбородок  его  сразу  как-то выдалсЯ вперед. „лЯ своих лет он
проЯвлЯл удивительную живость.
   -- ‚о ржи нашли... ‚ плечо его хлыснули!
   -- Ђрестовали его?.. -- спросил —мелев, потерЯнно шарЯ рукой
по столу.
   -- „а-да,  арестовать  нужно,  --  заторопилсЯ  продкомиссар
изменившимсЯ голосом.
   -- ‘емена-те?.. -- говорил ‹ызлов. -- “бежал ‘емен. џ послал
двух  исполкомских  за  ним...  Ћн  у одного винтовку вырвал, а
другого повалил.
   -- Људа же ему уйти?.. -- наощупь спрашивал продкомиссар.
   -- „а в лес ушел, к  этим...  летучим.  ‡а  Љурью!  Ђгафьина
девка видала, через мосток бежал!
   --  Ћчень плохое дело! -- решил Џантелей —мелев, наматываЯ и
сматываЯ какую-то веревочку с пальцев. -- ’еперь уж не найти...
-- —мелев встал и обернулсЯ к окну.
   -- „а, уж ‘емена  не  найти...  это  правда,  --  согласилсЯ
‹ызлов  и  потер  лоб,  как  бы  стараЯсь стереть со лба печать
заботы и повседневных волнений.
   -- џ не про ‘емена, -- резко перебил его —мелев.  --  џ  про
другое. “терЯнного, говорю, не найти. Ћчень плохое дело. ’еперь
начнетсЯ уж...
   ’ак представлЯлось это дело человеку со стороны. Ќо не таким
было  оно  всЯкому  иному,  знакомому  с обличьем всех тех, кто
населЯл ‚оры.

        XI. Џоложение усложнилось.


   ‘ этого днЯ быстрей пошло колесо.
   ‘ело заволновалось, заметалось в  целой  сети  событий  и  с
каждым  движеньем  все  туже  запутывалось в их лукавых петлЯх.
„огадки будоражили мужиковские  умы,  одна  другой  непонЯтней.
•одило   смутное  указанье,  скоро  впрочем  рассеЯвшеесЯ,  что
ѓрохотова убил не ‘емен, а ”етиньи муж, мужик злопамЯтный и  во
хмелю  неудержный.  ќто  тем  более,  что  и нашли-то Џетьку на
”етиньиной   полосе.   ‘транную   хмельность   ”етиньина   мужа
подтверждала  и молодаЯ ЂксиньЯ ђублева. ‘просила ЂксиньЯ в тот
вечер: "ты с чего это, ”етиньин муж,  куражишьсЯ?  ‚от  жена-те
намылит  тебе голову!". Ђ ”етиньин муж объЯвил ей на это турка,
то-есть кукиш с вывертом и с прибавком двух  очень  неуказанных
слов.  --  ЏодпрЯтовскаЯ  старуха утверждала свое: всему писарь
Њуруков виной! Џрислали из уезда на волость три пары обуви: две
пары женских полсапожек на высоком  каблуку,  а  третьи  --  на
картонной  подошве  бахилки,  длЯ  покойничка.  ‹ызлов Њатвей и
отдал жене своей пару, чтоб носила за ‘оветскую власть,  потому
что  совсем обносилась баба, ходила совсем босаЯ, даже в церкву
нечего надеть. Ћстальные две пары, и в том  числе  покойницкие,
председатель  сдал  в  цейхгауз.  Ђ тут Њуруков и пришел: "дай,
говорит, Њатвей, и мне пару за  ‘оветскую  власть.  џ  все  дни
напролет  пишу,  дай  и  мне".  ‹ызлов выдал ему покойницкие, а
Њуруков обиделсЯ. -- ‡адавали после этого вопрос  ЏодпрЯтовской
бабе:  "дура ты, баба! Џетька-те при чем же тут?". Ђ ЏодпрЯтова
так даже и озлилась: "да  какого  ты  шута  с  Џетькой  ко  мне
лезешь?  Љако  мне  до  Џетьки  дело. •ошь бы и всех их, Џетек,
переколотили!" -- ’ретьи, у кого сыновей в лесах не было, проще
всех объЯснЯли. ‘идели дезертиры, видЯт -- Џетька идет.  Ћни  и
сказали: "товаришши, глЯньте, Џетька идет! Ќе скувырнуть ли нам
его  с  дороги?". ’ут и был сужен конец ѓрохотову. -- —етвертые
такую околесицу несли, что и повторЯть совестно.
   ’Яжелей ночи полегла на всех неоткрытаЯ  вина.  ќто  потому,
что  в  ‘еменову  вину сперва не верили. €, когда в последующий
день, встречались с исполкомскими, как-то особенно сутулились и
скользили  мимо,  прикидываЯсь  невиновными,  и  в  самом  деле
невиновные  мужики.  ‘игнибедов  где-то выглЯдел, что послана в
уезд краснаЯ бумага, какое  злодейство  учинено  над  советским
человеком  в  ‚орах.  "ЏомЯни мое слово, будет бабам вытьЯ!" --
сказал …фим ‘упонев ѓарасиму. ѓарасим эти слова крепко  в  себЯ
принЯл,  стал  бережно  взращивать чертополошье семЯ этих слов,
хоть и жгло оно душу, и, прорастаЯ, звало на новые дела. ’а  же
самаЯ  чернота,  что  висела  месЯц назад над Ѓрыкинским домом,
могуче распростерлась теперь над всем селом.
   €  верно,  была   послана   в   уезд   бумага   с   нарочным
красноармейцем.  „олжностным  Языком  уведомлЯлось  в  ней, что
приходЯт на волость событиЯ чрезмерной важности, --  нужна  длЯ
предотвращеньЯ  их  крепкаЯ  рука, и рука не пустаЯ. ‘ообщалось
также в бумаге мелким Њуруковским почерком, что полны  окружные
леса  проходимцем дезертирского званиЯ, а особенно те леса, что
зовутсЯ €саева ‘еча и прилегают кольцом как  к  ‚орам,  так,  с
семиверстной  длины, и к Џопузину. Ђ живут дезертиры охотницкой
коммуной, называют себЯ  летучей  братией,  по  утрам  звонкими
песнЯми  перекликаютсЯ  с  птицами,  напоминаЯ  о вредном своем
существовании советским мужикам.
   € не доле того как в пЯтницу, в приходский праздник,  носили
старички  самогон своим блудЯщим сыновьЯм, с ними и пили. € все
село, пЯтьсот пар ушей, слышало, как наЯривала в лесу оголтелаЯ
дезертирскаЯ гармонь, сопровождаемаЯ балалайками. ‚ечер тот был
из рЯда вон чуткий  и  слышный.  --  Ђ  орудует  среди  них  за
главного дезертир Њихайло †ибанда, удачник в любом непристойном
деле. -- ‹ишь про то не было указано в Њуруковском писаньи, что
пустых  среди  летучих  нет,  у каждого винтовка, что имеютсЯ у
мужиков и пулеметы, наследие от царской войны, и всЯкий другой,
годный  длЯ  убийства  снарЯд.  --  Џро  пулеметы  посовестилсЯ
упомЯнуть  ‹ызлов,  боЯсь  подвести  под полный разгром богатое
свое  село.  Љуцую,  таким  образом,  бумагу  вывез   посыльный
красноармеец в уезд.
   —етыре  днЯ  ехал гонец, а событиЯ не ждали. ЉатитсЯ колесо,
приспущенное с горы, не в бег, а вскачь, -- где  его  опередить
кволой   мужиковской  клЯченке!  “же  напрЯглись  сердца  ‚оров
ожиданьем неминуемого. “же свистел  унывно  воздух  от  размаха
колом.
   Ќа  особом  исполкомском  совещании,  происходившем  в вечер
ѓрохотовского убийства, предлагал Њатвей ‹ызлов не сдаватьсЯ на
мужиковские угрозы,  дабы  не  показывать  очевидной  слабости.
Џродкомиссарово  же  предложение  состоЯло в том, чтоб отослать
часть мужиков с подводами отвозить собранный по разверстке хлеб
на железную дорогу. ‘мысл всего этого -- продержатьсЯ неделю до
прибытиЯ руки  из  уезда,  твердо  ведЯ  однообразную  линию  в
поведении,  не  искривлЯЯ  ее  ни в чем. Њужик —мелев все времЯ
совещаниЯ только головой качал да хмурилсЯ. ‚  продкомиссаровых
словах виделось ему простое незнание мужиковских настроений.
   --  Ќе  поедут,  --  тихо  сказал  он. -- ђазве времЯ теперь
лошадей занимать? да и людей тож! €м тогда еще больше  прицепка
выйдет ‚ы, скажут, нам работать мешаете...
   Њатвей  ‹ызлов,  ныне в выцветшей синей рубахе с ластовками,
тер руки и все силилсЯ вызвать на лицо  выражение  неколебимого
спокойствиЯ. Ћднако то-и-дело высовывалась из его лица грустнаЯ
улыбка.  ‚  его непрестанном постукиваньи по столу тоже звучала
некаЯ  тревожность.  Џоловинкин  сидел  у  раскрытого  окна   и
безостановочно  курил.  Ћдин  только Њуруков все писал и писал,
так близко приблизив нос к бумаге, что даже  коробилсЯ  от  его
приближенного  дыханьЯ  листок.  Ќа  минутку выходЯ из избы, он
приклеивал хлебным мЯкишем все  новые  и  новые  объЯвлениЯ  на
исполкомскую  доску  и  притирал рукой, чтоб не сорвало ветром.
‚ернувшись, он шепталсЯ с ‹ызловым и Џоловинкиным и писал новое
уведомление,  просившее   мужиков   не   волноватьсЯ   во   имЯ
ответственности  момента,  а  с  подобающим  всЯкому гражданину
спокойствием готовить теплые вещи к  завтрашнему  дню.  —то  же
касаетсЯ  куриного налога, четыре Яйца с курицы, то разрешалось
заменЯть Яйца и медом, и воском, и полотном, и даже  хлебом,  у
кого осталсЯ.
   ЌапрЯженность  заседаниЯ этого, в котором участвовали восемь
человек и которое было последним в ‚орах, была  усугублена  еще
тревогой по той причине, что в окружности уже начали пошаливать
мужики.  Ќакануне  в  деревеньке  Њалюге был убит председатель,
мужик грубый, но прЯмой, которого знали  и  в  уезде.  “бийство
никакими  волнениЯми  не  сопровождалось,  а  просто  вывели за
околицу и убили ножом,  труп  же  запихнули  в  трЯсину,  такую
трЯскую,  где тройка с седоками в две минуты уйдет. Њалюгинские
недаром за чертей слыли в  окружности:  живут  в  местах  особо
жидких и человека ценЯт не дороже нового топора.
   -- ‘пать теперь придетсЯ только по очереди, -- сказал —мелев
тихо. -- Ћни если и полезут, то ночью полезут.
   --  Ѓлиже двух дней не полезут, -- сказал ‹ызлов, размазываЯ
Њуруковскую клЯксу по  столу.  --  Ђ  готовитьсЯ,  конечно,  не
вредно.  ‚олодьку-т  ‚асильева тоже ночью взЯли. -- ‚олодькой и
звали Њалюгинского, убитого.
   -- Ћбыскать  бы  их,  --  начал  Џоловинкин,  сосредоточенно
промолчавший  все  заседание.  --  Ћружие  отобрать,  а  там уж
легче...
   Ћн не досказал, окликнутый сзади, из раскрытого окна.
   -- €звинЯюсь за беспокойствие! -- сказал кто-то, на половину
поЯвлЯЯсь в окне и, очевидно,  стоЯ  ногами  на  заваленке.  --
„озвольте   прикурить!  --  и  теперь  почти  весь  втЯнулсЯ  с
незакуренной цыгаркой в окно.
   ‚се увидали.  ’о  был  среднего  роста,  уже  не  парень,  с
залихватски-палевым   цветом   лица.   ‘ветлые  усики  казались
прикленными  к  верхней  губе,  такое  было  в  них  удальство.
Џодбородок   чисто  выбрит.  ”уражка  его,  замЯтаЯ  и  старого
образца, чудом держалась на  затылке,  а  на  лоб  приспускалсЯ
гладкий   завиток  русых  волос.  Џрикурив  у  Џоловинкина,  он
спокойно и без тени усмешки оглЯдел всех сидЯщих  вкруг  стола,
свистнул, лихо козырнул, и сразу его не стало.
   Џоловинкин   собралсЯ-было  продолжать  свои  рассуждениЯ  о
необходимости   обыска,   но   поперхнулсЯ   словом,    пугаЯсь
оцепенелого  вида  остальных. —мелев переглЯдывалсЯ с ‹ызловым,
Њуруков никак не мог вытащить ручки  из  чернильного  пузырька,
точно  держал ее пузырек зубами. Џрочие имели вид такой, словно
собирались вспорхнуть и улететь.
   Џервым пришел в себЯ ‹ызлов, выругалсЯ и вылетел  за  дверь.
‘лышно  было,  как  кричал  он  что-то  часовому, и как побежал
часовой за угол избы, на ходу щелкаЯ затвором.
   -- ... в чем дело? -- спросил Џоловинкин, обводЯ  оставшихсЯ
глазами.  Џо  мЯсистому  лицу  его разом пролегли четыре черных
складки.
   Ќикто ему не ответил. ‚се настороженно  ждали  выстрела,  но
выстрела так и не последовало.
   --  ’ак  как  же?..  -- повторил Џоловинкин, дыша с открытым
ртом.
   -- ‚от те и как же! -- заворчал —мелев. -- Ђ ты знаешь,  кто
у тебЯ прикуривал?
   -- Ќу?.. -- насторожилсЯ продкомиссар.
   -- Њишка †ибанда... собственной личностью! -- отвечал —мелев
и пошел затворить окно.
   ’ут  вернулсЯ  ‹ызлов и неуверенно встал у притолки. Џервое,
что ему бросилось в глаза --  Џоловинкин  пересел  от  окна,  и
теперь  позади него приходилась стена. ќто он увидел, и об этом
не промолчал.
   -- ‘трелЯть, ‘ергей Ћстифеич,  будут,  так  и  сквозь  стену
достанут! -- громко сказал он. -- ‚ертетьсЯ теперь нечего, стой
до конца! -- и, подойдЯ к столу, полез без спросу за махоркой в
Џоловинкинский кисет.
   ...  Љ  ночи заболоклось небо. Ќочь вышла душнаЯ, темнаЯ, не
спокойнаЯ. ђассвет не принес облегченьЯ. ’учи, словно из гор их
вывернули, кремневых цветов, налезали друг на друга.  Ќе  упало
из  них  ни  капли  на  истрескавшиесЯ  полЯ.  ѓде-то за тучами
неслышно переползало солнце в знак ‹ьва. Ѓыл канун Џетрова днЯ.
–вела рожь. Њужики спешили покосом занЯть  пустопорожнее  времЯ
между  Џетровым  днем  и  Љазанской.  ђожь  выходила раннЯЯ. Ќа
Љурьей пойме, в виду Џопузинских косцов, косили ‚оры  с  самого
утра.
   “же четвертина скошена была, когда поустали... Џрисев кто на
чем,   развЯзали   узелки,   стали   есть.  ‚место  шелестЯщего
посвистываниЯ кос побежали по лугу  тихие  говорки,  но  смехов
среди  них  не  было. ‚ этот день к „митрию Ѓарыкову приставала
Њарфушка, чтоб замуж взЯл: "возьми да возьми. Ђ  плохо  говорю,
так  Я  молтать  буду"...  Љ  этому  времени усилилась в дурьей
голове истоваЯ вера в грЯдущего  к  ней  жениха.  ’олько  бы  и
посмеЯтьсЯ над ней, кудлатой и седой, над постылою всем босотой
ее, над ее несвадебным нарЯдом -- холстиннаЯ твердаЯ юбка цвета
белой лесной плесени. Ѓыло не до смехов.
   ЏоприслушатьсЯ  к  говоркам -- со страхом услышать: в шумную
половодную  реку  грозили  сбежатьсЯ  малые  ручейки.  ѓоворили
словами,    какими-то    искривленными    до    неузнаваемости,
маловнЯтными, но каждое слово таило в себе темный  смысл.  „вое
громче всех спорили: ‹ука Ѓегунов и …фим ‘упонев. Љ ним подошли
послушать  и  сами  незаметно  длЯ  себЯ вплелись в спор. —ерез
десЯть минут гудело  то  место  криком  и  руганью.  ‘обственно
говорЯ, спора и не было, все на одном и том же стоЯли согласно,
но нужно было сердцу дать волю гнева, а горлу -- крик. Љакой-то
мужик  в  веревочных шептунах лез, посовываЯ в воздух кулаками,
напирал на Џрохора ‘тафеева, чертыхаЯсь и вопЯ.
   -- ... нельзЯ! ќтак нам никогда из кнута не выйти...
   -- “мных людей надо ждать! -- стоЯ прЯмо и твердо,  упиралсЯ
‘тафеев. -- ’интиль-винтиль, из палки не выстрелишь!
   --  “мные-те  все с голоду подохли. Њы уж сами! -- налезал в
шептунах, усиленно суча кулаками.
   -- „а как же!  --  метнулась  на  Џрохора  баба,  решительно
проталкиваЯсь в самую средину людской кучи. -- “родилась у мене
на  полосе-те  лешаЯ щетинка! …е не замолотишь!.. џчмени совсем
не колосЯтсЯ. Ђ рази они мне дадут? Ђ Я сама десЯта! ‚от  ты  и
смекай!. Љак же мне отдать-то!
   --  ’ак  ведь  отдала  же!  -- сипло задорила другаЯ баба, с
носом в пол-лица.
   “же  получалось  подобие  схода.  ‘тихало  на  минутку,   но
возгоралось  вновь.  €  снова наскакивали друг на друга мужики,
замахивались  впустую,  отскакивали,  кружили  все   неистовей.
Џрирода  затихала,  прислушиваЯсь к бурлЯщему гуду человеческих
душ. ’ут в самом разгаре кто-то за спинами мужиков сказал чужим
голосом: "смену надо"...
   ‘лово это, произнесенное с твердостью,  хлестнуло  как  удар
ветра  и  сразу  заставило  умолкнуть  гул  почти  всего  луга.
Њедленно, точно боЯлись свихнуть шеи, поворачивали головы назад
мужики. ‚близи никого не было, зато дальше,  держась  за  тощую
полевую  рЯбинку левой рукой, стоЯл ‘емен ђахлеев. Љак больной,
он глЯдел со сдвинутыми бровЯми куда-то поверх  людей  и  луга,
куда-то  в  пасмурные  обширности  неба,  откуда нависала почти
отвеснаЯ туча. Ќе сводЯ глаз с ‘емена, мужики  стали  отступать
от него, пЯтЯсь задом.
   ‚друг   он   сорвал  с  себЯ  картуз  и  резко,  --  словно,
отчаЯвшись, землю самое в поруки себе призывал,  --  ударил  им
оземь.
   --  ќ-ей,  серЯчки!!  -- услышали первый его призыв мужики и
увидели, как выдалсЯ он грудью  вперед,  точно  ставил  ее  под
удар. -- •очу вам рассказать, за что Я Џетьку убил...
   ‘лова  у ‘емена были все какие-то подрагивающие, подрагивали
и губы. Ћн уже  не  останавливалсЯ  в  начатой  речи.  ђЯбинка,
зажатаЯ  в  его кулаке, покорно потрЯхивала листьЯми при каждом
его словесном нажиме. Ќа лицо его, если бы вблизи стоЯли,  было
бы  трудно  глЯдеть  мужикам.  Ќестерпимой  болью, как у ”едора
‘тратилата, осенилось его лицо. Ћн и сам не помнил потом, о чем
говорил, потому что говорил как в бреду, но  выходило  складно,
-- как если бы с косой шел по цельной траве.
   Џонуро  стоЯли мужики, слушали с неслыханным вниманьем, хоть
и не было ни одного сладкого слова в ‘еменовой речи. Џромежутки
молчаньЯ  в  ней  были  как  бичи:   такими   сгонЯет   воедино
разбредшеесЯ стадо пастух. Ћсью было то, о чем неумолчно болели
‚оровские  сердца, ‡инкин ‹уг, а вокруг оси вертелись все малые
и немалые  колеса:  и  ненасытный  город,  и  прежний  опыт,  и
грЯдущаЯ  расправа за убитого ѓусака. Џервоначальное подозрение
мужиков, что хочет ‘емен  взбаламутить  мир,  чтоб  собственное
злодейское  дело мирским грехом покрыть, теперь рассеЯлось само
собой. -- ‚друг заплакала маленькаЯ девочка, держась за материн
подол. ‡аплакала потому лишь, что особенно напрЯженно молчал ее
отец,  тЯжко  опершись  на  косу.  “слышав  плач   ее,   мужики
неожиданно загудели, чтобы потом так же неожиданно затихнуть.
   ...  €менно  затишье  наступило  в  ‚орах. Ќа улице никто не
показывалсЯ, назначенных Яиц никто  не  принес.  “же  неписанно
была  объЯвлена  война,  но  обе стороны молчали, выжидаЯ ходов
противника. Џоп €ван Њагнитов, прикинувшись трудно-болЯщим,  не
служил  никакой  службы даже и ради Џетрова днЯ, хоть и грозили
ему чреватые последствиЯми мужиковские недоуменьЯ. „аже ребЯтам
своим воспретил  €ван  Њагнитов  выбегать  на  улицу,  чтоб  не
напоминать о существовании в ‚орах Њагнитова €вана.
   ‚ неменьшей тревоге пребывал и исполком. „важды ездил ‘ергей
Ћстифеич  в  —екмасово,  на телефон, чтоб сговоритьсЯ с уездом.
Џровода, пущенные  по  деревьЯм,  оказались  перерезанными.  €з
проводов   наделала   себе  летучаЯ  братиЯ  невиданные  запасы
балалаечных струн. € в тот день, когда,  отчаЯвшись  совсем,  в
третий раз отправилсЯ Џоловинкин в —екмасово, весело звенели на
девЯти дезертирских балалайках те самые советские провода.
   ...  ’ам, в лесу, выходил на средину пушистой лесной полЯнки
долгоногий  верзила  Џетька  Ђд.  Ћн  обхватывал  себЯ   самого
длиннющими  руками,  подбирал  полы  рваной шинели и, с прыжка,
укоротившись  в  росте,  такого  плЯсака   показывал,   что   у
толстопЯтого   пензЯка   ’ешки,   первого   плЯсуна  у  себЯ  в
Џензенской, зеленело от зависти в глазах.


        XII. “дар.


   ‚виду того, что не только Яиц, но и Яичной замены  никто  не
принес, был предпринЯт обход по избам. €сполкомскаЯ комиссиЯ, в
составе  продкомиссара,  ЊатвеЯ  ‹ызлова и красноармейца, вышла
после обеда второго днЯ из исполкомской избы и  направилась  на
‚ыселки,    откуда    предполагалось   начать.   Џо   настоЯнию
продкомиссара выход был сделан без оружиЯ, чтоб  не  будоражить
зрЯ  мужиковского  воображениЯ. ’олько красноармеец был снабжен
винтовкой, ибо, будучи без  винтовки,  он  скорее  возбудил  бы
подозрениЯ  мужиков.  ‚  той крупной игре, какаЯ началась всего
несколько дней  назад,  это  было  не  только  неудачным,  а  и
бессмысленным   ходом   чрезмерно   размЯкшего   сердца.   ќтот
необдуманный шаг и поверг наземь зловещую тишину того днЯ.
   Ђ день выпал удушающий. Ќизкой облачной паутиной был  заткан
небесный свод. Џарило. ‚ безветренных полЯх никли цветы: даже и
цветам нечем было дышать.
   ...  Љура от века бабьей птицей слыла. € едва пронизала ‚оры
весть, что пошли обходом  исполкомщики,  побежали  бабы  к  ним
навстречу, наспех -- на щеколды и засовы затворЯЯ дома. Њужиков
нигде  видно  не  было, один только высокий бабий стон стоЯл на
широкой улице села. Ѓабы бежали с пустыми руками,  но  гневные,
встрепанные, похожие на наседок, вспугнутых с гнезда.
   Џродкомиссар  шел  небыстро,  немного  поотстав от ‹ызлова с
красноармейцем, ушедших вперед. €х окружили и разъединили бабы,
разеваЯ в Ярости рты, гулкие как печные горшки.
   --  Ќет  тебе  Яиц!  --  кричало  несколько  баб  хором.  €х
предельное  возбуждение  делало  их  опасными даже и длЯ взвода
солдат, а тут было всего трое, безоружных. -- ѓрудные ребЯта  у
нас  осолодку  жрут...  а  мы  тебЯ, зевластого, Яйцами кормить
станем?!.
   -- ... раззор,  раззор!  --  безостановочно  выла  какаЯ-то,
напрасно силЯсь прорватьсЯ к продкомиссару сквозь непроницаемое
кольцо баб.
   Ѓабы  оттирали  баб  назад  и  сами  лезли на продкомиссара,
который терпеливо повертывал голову то  в  одну,  то  в  другую
сторону.  ЉакаЯ-то,  криваЯ  и  бесстыжаЯ,  со  сбившимсЯ назад
платком, кричала пронзительно в самое его ухо, опираЯсь на  его
же плечо:
   --  Ђ  у  менЯ  вот  петух сломалсЯ... кур не топчет совсем!
„едку что ль закажу, чтоб кур топтал?..
   Љомиссар не слышал, а когда услышал, то потер себе лоб, чтоб
понЯть и вдуматьсЯ -- мешал крик. Ђ когда  добралсЯ  до  смысла
петуховой  поломки,  стало  уже  поздно. Ѓабы, атаковавшие двух
передних, очевидно были злей и  упористей.  Ќапрасно  ‹ызлов  и
шуткой  и  угрозой и щипком за мужнее место силилсЯ отбитьсЯ от
бабьего напора. ‚олна все подымалась, и уже  нельзЯ  было  уйти
из-под волны.
   ’ут   ”етиньЯ,   котораЯ  жгуче  крапивы  и  горчей  полыни,
подхватила куру,  запутавшуюсЯ  в  бабьих  подолах  и  напрасно
искавшую  выхода,  и  смаху кинула ее красноармейцу в лицо. ќто
случилось быстро. ’от не успел остеречьсЯ, куринаЯ лапа  попала
ему   прЯмо   в  глаз.  Ћн  зашаталсЯ,  зажмурилсЯ  и  невольно
отпихнулсЯ от баб винтовкой. Ќа беду, в сутолоке бабьего  бунта
находилась  и  безвреднаЯ  ђублевскаЯ  молодайка,  -- ходила на
шестом месЯце. “дар пришелсЯ ей в живот. Ћна  высоко  и  нелепо
взмахнула  раскинутыми  руками и с пронзительным криком "убили"
повалилась на земь, среди расступившихсЯ в ужасе баб.
   ‚опль Ђксиньи ђублевой был как бы молнией, гром не замедлил.
‘отнЯ бабьих голосов подхватила  Ђксиньин  вопль.  “лица  стала
пустеть,  бабы  разбегались.  €  точно  только этого последнего
сигнала и ждали мужики. ‚ подворотнЯх, в  плетнЯх,  в  углах  и
закоулках  заворошилось  живое  и рассерженное. Њужики бежали с
кольЯми, косами и топорами. ‚ынессЯ откуда-то  и  …гор  Ѓрыкин.
ЃлестЯ  полоумными  глазами,  он  волочил  за  собой шестерину,
взмахнуть которой все равно у него не хватило б сил.
   -- ‚ кольЯ... Ќа тетку Љомуну в кольЯ!! --  трубным  голосом
завывал   ‘игнибедов  и  нессЯ  снизу  в  распахнутой  жилетке,
обливаЯсь потом и вытаращив глаза.
   -- ... о-о-о!.. -- ревел ѓарасим  черный  и  нессЯ  с  колом
сверху, взмываЯ пыль гулким топом Яловочных сапог.
   ‚се трое -- ‹ызлов, красноармеец и продкомиссар, -- сбившись
в кучу,  оцепенело  глЯдели  вокруг  себЯ.  “  ‹ызлова,  как от
великой боли, оскалились зубы, и был жуток желтый оскал крепких
его зубов. Џродкомиссар тер  себе  подбородок,  бормоча  что-то
непослушными губами. Ђ третий, зажимаЯ ладонью подбитый глаз, с
ужасом глЯдел уцелевшим глазом на бабу, поверженную во прах, на
лежавшую   рЯдом  с  ней  винтовку.  Љрасивое  лицо  ђублевской
молодайки синело и зверело от судорог. Ћтовсюду приближались.
   -- ... что ж это вы, товарищи, бабу мою обидели? --  Ядовито
прошипел кто-то сзади.
   Ћни  обернулись  все  трое. ’ут-то и наскочил на них верхним
Ястребиным летом ѓарасим черный.


        XIII. ‚оры гулЯют.


   ‘ергей Ћстифеич провел весь тот  день  до  самого  вечера  в
—екмасове.
   ’елефон  не  действовал,  но в трубке как-то звенело, словно
кто поддразнивал с другого конца порезанного провода. Љ  вечеру
‘ергей  Ћстифеич  затЯнул  ремень  на  шинели потуже и выехал в
‚оры.  Љ  этому  времени  уже  совершенно  сложилсЯ  у   ‘ергеЯ
Ћстифеича   план:   надо  заехать  в  ‚оры,  за  бумагами  и  с
каким-нибудь  поручением  уезжать  в   уезд   от   начинающихсЯ
бесчинств...  …хал  он  не  спеша,  потому что небезопасно было
шуметь  по  темени  возле  этого   краЯ   Љривоносовых   болот.
Џо-разному  шалила в этом месте летучаЯ братиЯ над проезжими. Ђ
лошадь у Џоловинкина была белаЯ: -- хорошаЯ цель и по  темноте.
‚  одном повороте дороги ‘ергей Ћстифеич даже соскочил с лошади
и вел ее на поводу, пока  не  миновал  подозрительный  осинник.
‘ергей  Ћстифеич  был  прав:  уже  не  храбрость, а глупость --
подставлЯть себЯ под баловную пулю незнакомого удальца.
   ‘ самого начала Џопузинского луга ударил по ‘ергею Ћстифеичу
ветер, донес всплески дальнего набата.  Њесто  тут  было  очень
просторное.  ‘ергей Ћстифеич вскочил в седло и хлестнул лошадь.
‚оры, окруженные лесами, не были видны ‘ергей Ћстифеичу: ‘ергей
Ћстифеич подъезжал с юга. ’ут  ему  показалось,  что  видит  на
облаке  отсвет  огнЯ.  Џричина  набата стала Ясна. Ћпасности не
предвиделось. ‘ергей Ћстифеич еще раз подхлестнул кобылку.
   ‘ опушки, ближней к ‚орам, стало видно: пожар,  --  очевидно
горел какой-нибудь из крайних домов. "ђазойтись пожар не может,
ветер  не  в  ту  сторону.  Ђ  вместе  с тем и хорошо: вниманье
мужиков хотЯ бы временно отвлечетсЯ  на  пожар.  Ђ  там,  может
быть, и совсем схлынет, рассеетсЯ мужиковское волненье. Ќедолог
мужиковский гнев!" ’ак думал Џоловинкин, трЯсЯсь в седле. Ќабат
стал  опЯть  слышен.  €сступленно  и  без  сопровожденьЯ  малых
колоколов,  бухал  большой,  в  суматохе  утерЯвший  все   свое
достоинство   старшинства.   "„олжно  быть,  Џуфла  горит!"  --
подтвердил свои догадки Џоловинкин  и  в  третий  раз  подогнал
конЯ.
   Ћн  приближалсЯ  к  ‚орам  бесшумно,  тонули в глубокой пыли
стуки копыт. € вдруг перед самым селом стало жутко. Ћн напрЯгсЯ
до багрового стыда и  переупрЯмил  страх.  ЏривЯзав  кобылку  к
перилам  моста,  он пеше добралсЯ до подъема холма. Џопалось на
пути подобие водоотводного  рва,  Џоловинкин  переполз  его.  Љ
этому  времени  стало  совсем  темно,  приходилось  итти  почти
наощупь. ’ак, в темноте, он  нашарил  плетень  крайнедеревенца.
†гучее,  неосознанное любопытство охватило ‘ергей Ћстифеича, --
вот так же в царскую войну, когда в темноте нужно было миновать
вражеский  дозор  или  черный  наблюдающий  глазок  пулеметного
гнезда.  ќто  было  любопытство здорового человека к смерти. --
Џриникнув к плетню, выглЯнул.
   ЌесмотрЯ  на  потемки,  улица  была  всЯ  видна,  освещеннаЯ
лохматым  светом  пожара.  ѓорела  исполкомскаЯ  изба, стоЯвшаЯ
чуть-чуть на отлете. ‚етер затих, и огонь выпрЯмилсЯ.  „ыма  не
было,  целые  рои  небыстрых  искр  порхали по темноте. Љрасные
сумерки стоЯли над селом. ‚ улицах царило непонЯтное оживленье.
‚друг оборвалсЯ набат. Љто-то, перебегаЯ от дома к дому, кричал
хрипло  и  властно,  из  последних  сил:  "Ѓратцы,  оружайтесь!
Ѓратцы...".  …го  призыву отвечал неровный гул. ‘ергей Ћстифеич
не мог оторвать остановившегосЯ взглЯда от горЯщего  исполкома.
ЏокорЯл  его  и  не  отпускал  итти  этот  огромный столб почти
неподвижного огнЯ.
   “павшее сердце стучало мелко и часто.  Љазалось  бы:  бежать
‘ереге,  шпорить  до крови белую кобылу, скакать с донесением в
уезд.  Ќо  произошло  другое.  ‘ело  встало  под  знак  мЯтежа.
€сполком  горел.  ‚се  нити  подчинениЯ его уезду были порваны.
Џоловинкин ощутил себЯ освободившимсЯ ото всех недавних  забот.
’еперь  он принадлежал себе самому. € целый вихорь осмысленных,
здравых  решений  не  одолел  одного,  неосмысленного.   —то-то
пошевелилось  в  груди,  и  грудь вздохнула, и тотчас же где-то
там, на глубине пощекоталось удивительное желание -- быть  там,
посреди криков, смЯтеньЯ и опасности. Ќе отрезвленный и холодом
ночи, он стал пробиратьсЯ за околицей к середине села.
   ‚друг, совсем вблизи, загромыхала подвода. „орога освещалась
тем   же  огненным  столбом.  ‚  свете  его  Џоловинкин  узнал:
‚оровской поп, €ван Њагнитов,  удирал  на  телеге,  нагруженной
доверху  поповским  скарбом и ребЯтьем. ‘ам он сидел на пузатом
комоде и держал на коленЯх, в обнимку, самовар. Џосле  заворота
дороги  влево  все  это  стало  еле приметно, и только в глЯнце
самовара  предательски  торчал  красный  отсвет  пожара.  "Ђга,
бежишь!",  с  насмешливым  волнением подумал Џоловинкин и хотел
уже продолжать свое опасное предприЯтие, но во времЯ прижалсЯ к
черной стене мужиковской бани. ‚ мимобегущей, темной и  широкой
фигуре,   спотыкавшейсЯ   и  падавшей,  узнал  ‘ергей  Ћстифеич
попадью. Ћна догонЯла  поспешающего  мужа,  задыхаЯсь  и  крича
шопотом:
   --   Ћтец,   отец...   поднос-те   забыл!   ‚озьми,  накось,
поднос-те... --  так  с  подносом,  прижимаЯ  его  к  груди,  и
побежала она под спуск холма, напрасно взываЯ к мужу.
   „виженье  на  селе  необъЯснимо усилилось. ѓорланили мужики,
как бабы, и бабы ругались, как мужики.  Љуриный  бунт,  куринаЯ
смехота разбухла в страшную тучу на всю округу. “жасом и кровью
захлебнулись   ‚оры   в  тот  день.  ‚ременами,  нежданнаЯ  как
соглЯдатай, перебегала оголившуюсЯ полЯнку неба  луна  и  опЯть
зарывалась в давЯщую мЯкоть облаков. € опЯть, как и Џоловинкин,
терзаемый смертным любопытством, выскальзывала на долю минуты и
опЯть пугливо прЯталась. Ѓыло чему пугатьсЯ...
   “же  вошла  в  ‚оры  всем количеством летучаЯ братиЯ, доселе
укрывавшаЯсЯ в лесах. Њужики встречали сыновей, бабы --  мужей.
‘игнибедов,  разойдЯсь  в порыве заметавшегосЯ сердца, потрошил
напропалую остатки своей торговли, сооружаЯ  угощенье  чужакам.
…сть  никому не хотелось, пропала обычнаЯ жадность к еде. Ќужно
всем было пить, стало красно в мужиковских глазах от сожигающей
жажды. Џронырливостью …гора Ѓрыкина был открыт на радость  всем
целый  самогонный  завод  в  омшаннике у бабки ЊЯтлы, повитухи.
Џили дико и ковшом, и блюдечком, и прЯмо так -- в прихлебку.
   •мельным и шатким шагом вышел с одного  конца  села  „митрий
Ѓарыков,   несЯ  за  плечом  гармонь.  ‚озле  колодца  как  раз
столкнулсЯ  он  с  Ђндрюшкой  ЏодпрЯтовым  и  …гором  Ѓрыкиным,
приЯтелЯми  давнего  детства.  ‚ышли  они с трех разных сторон,
тоже хмельные,  наобум,  в  неизвестность  пьЯной  тьмы,  а  за
плечами  у  обоих тоже повизгивало по гармони. -- Ѓрыкин пьЯным
только прикидывалсЯ.
   Љак  столкнулись,  так   остановились   недоуменно,   разом,
по-бараньи выставив лбы.
   --  †ену  пришиб,  --  самодовольно  сказал …горка и, сорвав
картуз, повел им  так,  словно  приветствовал  теперешнюю  свою
хозЯйку, самогонную разгульную ночь.
   -- ѓе-е... -- проблеЯл Ђндрюшка. -- „о смерти?
   -- Ќе, поучил только... -- визгливо прохохотал Ѓрыкин.
   ЏостоЯли  они  и  еще немного, носами к носу. ѓде-то бегали,
кто-то кричал. „ушило зноем,  потому  что  заперли  нахлынувшие
тучи все небесные отдушины. “же не луной, а зарницами поминутно
вспыхивало  небо,  черное  как  черный  порох.  ‚друг  Ђндрюшка
крЯкнул и  ловко  подернул  плечом.  ’рехрЯдка  его  вздрогнула
звуком  и, как ученаЯ собачонка, перескочила прЯмо под руку. ’о
же проделали и  приЯтели.  ђазом  нажали  все  трое  по  четыре
заветных  клапана, разом растЯнулись гармонные голенища во весь
возможный мах...
   Љак когда-то! -- сотни лет назад, когда все трое и без  вина
бывали  пьЯны  --  шли  они рЯдком, гудЯ в самодельные гуделки.
Џотом, -- поживших в городе сильней манила жизнь, -- вот так же
ходили,  выворачиваЯсь  наизнанку   в   жениховском   чванстве,
покрикиваЯ  песни.  ’огда  еще  пыжилась  из  них  младость: --
подергивали робкий ус, чтоб рос  скорей,  девкам  на  сердечную
пагубу.  €  вот  снова,  три  неразделимых  друга, вкусивших от
соблазнов жизни, били злыми пальцами по гармонным ладам, и пели
лады плЯсовым напевом о скорбном, непутном, нерадостном...
   •удое лицо свое со впалыми щеками, распухшее и  красное,  на
сторону завернув до отказа, грЯнул во всю глотку ЊитЯ Ѓарыков:


   ............. э-эх,
   загулЯли заворуи,
   поддавай, старуха, щов!..


   Ђ  уж  по  заулкам  бежали  к  ним однодеревенцы и чужаки из
летучих, удалые и тихие, рЯбые и гладкие, богатеи и голь.
   -- ... пьЯно, ’имак! -- закричал один из  них,  маша  руками
так и сЯк.
   --  Ќа  бугре  стоим!  --  отвечал  неизвестный ’имак во всю
грудь. -- Ќам что! Њы всЯку бЯку пьем...
   -- Њиленький... и мухомором упитьсЯ можно! -- лез первый.
   --  Љотуй,  ребЯтишши...   --   отупело   сказал   какой-то,
непрестанно топоча ногами в лаптЯх.
   Љрики усилились, подходила новаЯ шумливаЯ ватага.
   --   Џоймали...  Џленного  поймали!  --  суетливо  возглашал
‘авелий Џоротый, тычась впереди. ‘авельев хмель всегда мЯгок  и
весел.
   --  Љого  пымали?..  --  насторожилсЯ  Ѓрыкин и повел носом,
вынюхиваЯ.
   -- ‘ерегу-ѓусака словили --  объЯвил  невеликого  роста,  но
великого  объема  в  груди  человек,  летучий ’ешка. -- Њишки-т
†ибанды нет ли тут? Ћн давно у нас на ‘ерегу зарилсЯ!
   ђаздались крики:
   -- Ќе е, Њишка там... “ ‘авельЯ в избе.
   -- “ нас, у нас Њишка. ‘ ‘еменом моим совещаютсЯ, как теперь
дело повести, -- хвасталсЯ ото всей  души  ‘авелий.  --  Ќасчет
ђассеи обсуждают, брать или не брать!
   Ључа  остановилась.  ‚  середине ее стоЯл, выдаваЯсь ростом,
‘ерега Џоловинкин. Ћн  щупал  себе  спину  и  поводил  глазами,
словно хотел запомнить всЯкое лицо.
   --  •лЯстик-то  оборвалсЯ.  Џоищите,  тут  где-нибудь...  --
попросил Џоловинкин.
   -- € без хлЯстика! все равно теперь... --  сказал  какой-то,
державший ‘ерегу под руку.
   -- Ќа комарЯ его! -- запросил кто-то сзади.
   -- Ќа огонек...
   -- Њы и без Њишки!..
   Џоловинкин  посапывал носом и кусал губы, совсем заворачиваЯ
их вовнутрь. ‘зади опЯть закричали:
   -- Ќа комарЯ!.. Ќа кома-арика-а...
   -- Љомарь-то не ловок теперь, -- озабоченно возглашал  босой
и  древний  старик,  только затем и выползший со своих полатей,
чтоб обсудить с молодыми ‘ерегину казнь.  --  Љакой  уж  теперь
комарь!..
   --