едставителей  человеческой
породы: они были прекрасны и оба принадлежали ей.
     "Ћни говорЯт об охоте  на  крупную дичь, --  подумала она,  -- но разве
когда-нибудь маленькой женщине удавалось поймать такую дичь, как эти двое?"
     Џаола сидела  на диване,  поджав ноги, и ей был виден то ѓрэхем, удобно
расположившийсЯ  в  глубоком кресле, то „ик:  опираЯсь  на локоть,  он лежал
подле нее среди подушек.  Ћна переводила взглЯд с одного на другого, и когда
мужчины заговорили о  жизненных схватках и  борьбе -- как реалисты, трезво и
холодно,  --  ее  мысли  устремились  по  тому  же  руслу,  и она уже  могла
хладнокровно  смотреть на „ика, без той мучительной жалости, котораЯ все эти
дни сжимала ей сердце.
     Ћна  гордилась  им, -- да  и какаЯ женщина не стала бы гордитьсЯ  таким
статным, красивым мужчиной, -- но она его уже не жалела. Ћни правы. †изнь --
игра. ‚ ней побеждают самые  ловкие, самые сильные.  ђазве они оба много раз
не участвовали в такой борьбе, в таких состЯзаниЯх? Џочему же нельзЯ и ей? €
по мере того как она смотрела на них и слушала их, этот вопрос вставал перед
ней все с большей настойчивостью.
     Ћни  отнюдь не были анахоретами, эти двое, и, наверное, разрешали  себе
многое  в  том прошлом,  из которого,  как  загадки,  вошли  в ее жизнь. Ћни
знавали  такие дни  и  такие  ночи, в которых  женщинам --  по  крайней мере
женщинам, подобным Џаоле, -- отказано. —то касаетсЯ „ика, то в его скитаниЯх
по свету  он, бесспорно, -- она сама  слышала всЯкие разговоры на этот счет,
--  сближалсЯ  со  многими  женщинами.  Њужчина  всегда  остаетсЯ  мужчиной,
особенно  такие,  как  эти  двое!  €  ее  обожгла ревность к  их  случайным,
неведомым подругам, и ее сердце ожесточилось. "Ћни пожили всласть и ни в чем
не знали отказа", -- вспомнилась ей строчка из Љиплинга.
     †алость? Ђ почему она должна жалеть их больше, чем они  жалеют ее?  ‚се
это слишком огромно, слишком стихийно, здесь  нет  места жалости. ‚троем они
участвуют в  крупной  игре, и кто-нибудь должен  проиграть. “влекшись своими
мыслЯми, она  уже рисовала себе возможный  исход  игры.  Ћбычно она  боЯлась
таких размышлений,  но  стаканчик  виски  придал  ей смелости.  €  вдруг  ей
представилось,  что конец будет страшен; она видела его как бы  сквозь мглу,
но он был страшен.
     …е привел в себЯ „ик, он водил рукой перед ее глазами, как бы отстранЯЯ
какое-то видение.
     --  Џомерещилось что-нибудь? -- поддразнил  он  ее, стараЯсь поймать ее
взглЯд.
     …го  глаза  смеЯлись,  но  она  уловила в  них  что-то, заставившее  ее
невольно  опустить  длинные  ресницы.  Ћн  знал.  ‚  этом  уже  нельзЯ  было
сомневатьсЯ. Ћн знал. €менно это она прочла в его взглЯде и потому  опустила
глаза.
     -- "–интиЯ, –интиЯ,  мне показалось!.." -- весело стала она напевать; и
когда он опЯть заговорил, она потЯнулась к  его недопитому стакану и сделала
глоток.
     Џусть будет что будет,  сказала она себе, а игру она доиграет. •оть это
и безумие, но это жизнь, она живет. ’ак полно она еще никогда не жила. € эта
игра  стоила  свеч, какова бы ни  была потом  расплата.  ‹юбовь?  ђазве  она
когда-нибудь по-настоЯщему любила  „ика  той любовью, на какую была способна
теперь? Ќе принимала ли она все эти годы нежность  и привычку  за любовь? …е
взор потеплел, когда она взглЯнула  на  ѓрэхема: да, вот ѓрэхем захватил ее,
как никогда не захватывал „ик.
     Ћна не  привыкла к столь крепким напиткам, ее сердце учащенно билось, и
„ик,  как бы случайно на нее посматриваЯ, отлично  понимал, почему  так Ярко
блестЯт ее глаза и пылают щеки и губы.
     Ћн говорил все меньше, и беседа, точно по общему уговору, затихла.
     Ќаконец он взглЯнул на часы, встал, зевнул, потЯнулсЯ и заЯвил:
     -- Џора и на боковую. Ѓелому человеку осталось мало спать. ‚ыпьем,  что
ли, на ночь, €ван?
     ѓрэхем кивнул; оба чувствовали потребность подкрепитьсЯ.
     -- Ђ ты? -- спросил „ик жену.
     Ќо Џаола  покачала  головой, подошла к роЯлю и  принЯлась убирать ноты;
мужчины приготовили себе напитки.
     ѓрэхем опустил крышку роЯлЯ, а „ик ждал  уже в дверЯх, и когда  все они
вышли из  комнаты, он  оказалсЯ на несколько шагов впереди. Џаола  попросила
ѓрэхема тушить свет во всех комнатах, через которые они проходили.
     ‚ том месте, где ѓрэхему  надо  было сворачивать к  себе в  башню.  „ик
остановилсЯ.
     ѓрэхем погасил последнюю лампочку.
     --  „а не эту... глупый,  -- услышал „ик  голос Џаолы. -- ќта горит всю
ночь.
     „ик  не  слышал больше  ничего,  но кровь бросилась  ему  в  голову. Ћн
проклинал себЯ, он вспомнил, что когда-то сам целовалсЯ, пользуЯсь темнотой.
€ теперь он совершенно точно представлЯл себе, что произошло в этой темноте,
длившейсЯ мгновение, пока лампочка не вспыхнула снова.
     “ него не  хватило  духа взглЯнуть им в лицо, когда они нагнали его. Ќе
желал  он также  видеть, как честные глаза  Џаолы  спрЯчутсЯ  за  опущенными
ресницами;   он   медлил  и   мЯл  сигару,  тщетно  подыскиваЯ   слова   длЯ
непринужденного прощаниЯ.
     -- Љак идет ваша книга? Љакую главу  вы пишете? --  наконец крикнул  он
вслед удалЯвшемусЯ ѓрэхему и почувствовал, что Џаола коснулась его руки.
     „ержась за  его руку,  она  раскачивала ее и  шла рЯдом с ним, болтаЯ и
подпрыгиваЯ, словно расшалившаЯсЯ девочка.  Ћн же печально размышлЯл  о том,
какую еще  она  изобретет  хитрость,  чтобы  сегоднЯ уклонитьсЯ от  обычного
поцелуЯ на ночь, от которого уже так давно уклонЯлась.
     ‚идимо, она так и не успела ничего  придумать; а  они уже дошли до того
места, где  им надо  было  разойтись  в  разные  стороны. Џоэтому,  все  еще
раскачиваЯ его руку  и оживленно болтаЯ  всЯкий вздор, она проводила „ика до
его  рабочего кабинета. €  тут  он сдалсЯ.  “ него не  хватило  ни  сил,  ни
упорства, чтобы ждать  новой уловки. ‘делав вид, будто  вспомнил что-то,  он
довел ее  до своего письменного стола и взЯл с него  случайно  попавшее  под
руку письмо.
     -- џ дал себе слово отправить завтра  утром  ответ с первой же машиной,
-- сказал он, нажимаЯ кнопку диктофона, и принЯлсЯ диктовать.
     Ћна  еще  с  минуту  не  выпускала  его  руки.  ‡атем  он  почувствовал
прощальное пожатие ее пальцев, и она прошептала:
     -- ‘покойной ночи!
     -- ‘покойной ночи, детка, -- ответил он машинально, продолжаЯ диктовать
и как бы не замечаЯ ее ухода.
     € продолжал до тех пор, пока ее шаги не стихли в отдалении.


        ѓ‹Ђ‚Ђ „‚Ђ„–Ђ’њ ‚Ћ‘њЊЂџ

     Ќа следующее утро „ик, диктуЯ Ѓлэйку ответы на письма, не раз готов был
все это бросить.
     -- Џозвоните •еннесси и  Њенденхоллу,  -- сказал он, когда Ѓлэйк собрал
свои бумаги  и поднЯлсЯ, чтобы уйти. -- Џоймайте их в конюшнЯх длЯ молоднЯка
и скажите: пусть сегоднЯ не приходЯт, лучше завтра утром.
     Ќо тут поЯвилсЯ Ѓонбрайт и приготовилсЯ, как обычно, стенографировать в
течение часа разговоры „ика с его управлЯющими.
     -- € вот  еще что, -- крикнул „ик  вслед  Ѓлэйку, -- спросите •еннесси,
как чувствует  себЯ  старуха  Ѓесси. Ћна была вчера вечером  очень плоха, --
поЯснил он Ѓонбрайту.
     -- Њистеру •энли нужно переговорить с  вами немедленно, мистер ”оррест,
-- сказал Ѓонбрайт и прибавил, увидев, как его патрон с досадой и удивлением
поднЯл  брови. --  ќто насчет  Ѓыокэйской  плотины. —тото там не  выходит по
плану... допущена, видимо, крупнаЯ ошибка...
     „ик уступил и целый час совещалсЯ со своими управлЯющими.
     ‚о  времЯ  жаркого  спора  с “ордменом  о  дезинфекционном составе  длЯ
купаниЯ овец он встал из-за стола и подошел к окну,  привлеченный  голосами,
топотом лошадей и смехом Џаолы.
     -- ‚оспользуйтесь отчетом  Њонтаны,  Я вам  сегоднЯ  же  пришлю  с него
копию,  -- продолжал он, глЯдЯ в окно. -- ’ам выЯснили, что  это средство не
годитсЯ. Ћно действует скорее  успокаивающе,  но не  убивает паразитов.  Ћно
недостаточно эффективно.
     Њимо  окна проскакала  кавалькада из четырех человек. Џаола ехала между
двумЯ друзьЯми ”орреста,  художником  Њартинесом  и  скульптором  ”рейлигом,
только  что прибывшим с утренним поездом. Ћна оживленно беседовала с обоими.
—етвертым был  ѓрэхем на ‘елиме: он  отстал от них, но было совершенно Ясно,
что очень скоро эти четверо всадников разделЯтсЯ на две пары.
     …два пробило одиннадцать, как „ик, не находивший себе места, нахмурЯсь,
вышел  с папиросой  на большой двор; угадав  по многим признакам,  что Џаола
совсем забросила своих золотых рыбок. „ик горько усмехнулсЯ. ѓлЯдЯ  на  них,
он вспомнил о ее собственном внутреннем дворике,  где тоже был  бассейн,  --
она держала в нем  самые  редкие и красивые  экземплЯры. Ћн решил  заглЯнуть
туда и пустилсЯ в путь, открываЯ своим ключом двери без ручек и выбираЯ ходы
и переходы, известные, кроме него, только Џаоле да слугам.
     ‚нутренний дворик  Џаолы  был  одним из самых  замечательных  подарков,
сделанных „иком  своей  молодой  жене.  ќта  затеЯ,  подсказаннаЯ  щедростью
любЯщего, могла  быть  осуществлена только при таких королевских доходах. Ћн
предоставил  Џаоле  полную возможность  устроить дворик  по своему  вкусу  и
настаивал  на  том, чтобы она не  останавливалась перед самыми сумасбродными
тратами.  …му   доставлЯло  особенное  удовольствие  дразнить  своих  бывших
опекунов сногсшибательными  суммами в ее чековой книжке. „ворик никак не был
свЯзан с общим планом Ѓольшого дома. ѓлубоко скрытый в  недрах этой огромной
постройки, он не мог нарушить его очертаний и красот. € редко кто видел этот
прелестнейший   уголок.   Љроме  сестер  Џаолы  да  какого-нибудь  приезжего
художника, туда никто не допускалсЯ, и никто не  мог им полюбоватьсЯ. ѓрэхем
слышал о существовании дворика, но даже ему не предложили посмотреть его.
     „ворик  был  круглый и  настолько маленький, что  в нем не чувствовалсЯ
холод пустого пространства, как в  большинстве дворов.  „ом  был построен из
бетона,  здесь  же  глаз  отдыхал  на   мраморе  удивительно  мЯгких  тонов.
Ћкружающие  дворик аркады были из резного белого  мрамора с чуть зеленоватым
оттенком, смЯгчавшим ослепительные отблески  полуденного солнца.  Ѓледноалые
розы  обвивались вокруг  стройных колонн и перекидывались на  плоскую низкую
крышу,   украшенную  не  уродливыми  химерами,   а  смеющимисЯ,  шаловливыми
младенцами. „ик брел неторопливо по розовому мраморному полу под аркадами, и
в его душу постепенно проникала красота  этого дворика, смЯгчаЯ и успокаиваЯ
его.
     ‘ердцем и центром  дворика был фонтан: он состоЯл из  трех сообщающихсЯ
между собой, расположенных  на разной высоте  бассейнов  из  белого мрамора,
прозрачного, как раковины.  ‚округ  бассейна  резвились  дети, изваЯнные  из
розового  мрамора, в натуральную величину.  Ќекоторые  из  них  заглЯдывали,
перегнувшись через борт,  в  нижние бассейны; один жадно тЯнулсЯ ручонками к
золотым рыбкам; другой, лежа на спине, улыбалсЯ небу; еще один малыш, широко
расставив  толстенькие  ножки, потЯгивалсЯ; иные стоЯли в воде, иные  играли
среди белых и красных роз, -- но все были так или иначе свЯзаны с фонтаном и
в  какой-нибудь точке с  ним  соприкасались. Њрамор был выбран  так удачно и
скульптура  так хороша,  что  возникала  полнаЯ иллюзиЯ жизни.  ќто  были не
херувимы, а живые, теплые человеческие детеныши.
     „ик с улыбкой смотрел на их веселую компанию. Ћн докурил папиросу и все
еще стоЯл перед ними, держа в руках окурок. "‚от что ей нужно было, -- думал
он, --  ребЯта,  малыши.  Ћна же страстно  любит их!  € если  б  у нее  были
дети..."  Ћн вздохнул и, пораженный  новой, -- мыслью, посмотрел на  любимое
местечко  Џаолы,  знаЯ  заранее, что  не  увидит  брошенного  там в красивом
беспорЯдке начатого ею шитьЯ: все эти дни она не шила.
     Ћн не зашел в маленькую галерею за аркадами, где были собраны картины и
гравюры, а  также  мраморные  и бронзовые копии с  ее  любимейших скульптур,
находЯщихсЯ  в  музеЯх   …вропы.  Ћн   поднЯлсЯ  по  лестнице,  прошел  мимо
великолепной  Ќики,  стоЯвшей   на  площадке   в  том  месте,  где  лестница
разделЯлась, и  еще  выше  -- в жилые комнаты,  занимавшие весь верхний этаж
флигелЯ. Ќо  возле Ќики он на миг остановилсЯ и  посмотрел вниз, на  дворик.
‘верху он был похож на прекрасную драгоценную гемму,  совершенную по форме и
по  краскам.  €  „ик должен был сознатьсЯ, что хотЯ средства длЯ  воплощениЯ
этого замысла предоставил он, но  замысел  целиком принадлежал Џаоле, -- эта
красота была ее созданием. Џаола долго мечтала о таком дворике, и „ик дал ей
возможность осуществить свою мечту. Ђ теперь, размышлЯл  он, она  забыла и о
дворике. Џаола не была своекорыстной, -- он отлично знал это, --  и если он,
сам  по  себе, не  в силах  удержать  ее,  то всем этим игрушкам никогда  не
заглушить зов ее сердца.
     „ик  бесцельно  бродил  по   ее   комнатам,  почти  не  видЯ  отдельных
обступивших его предметов, но  все охватываЯ  любЯщим  взглЯдом. ЉаждаЯ вещь
здесь  красноречиво говорила  о своеобразии хозЯйки. Ќо  когда он заглЯнул в
ванную с ее низким римским бассейном, он  все-таки не  мог не заметить,  что
кран чуточку подтекает, и решил сегоднЯ же сказать об этом водопроводчику.
     ‚зглЯнул „ик, конечно, и на ее мольберт, отнюдь не ожидаЯ увидеть новую
работу, но обманулсЯ  -- перед ним стоЯл его собственный портрет. Ћн знал ее
прием -- брать позу и основные контуры  с фотографии, а затем дополнЯть этот
контур  по воспоминаниЯм. ‚ данном случае она воспользовалась очень  удачным
"моментальным  снимком, когда он  сидел в седле. Ћдинединственный  раз  и на
один миг „ику удалось заставить Љапризницу стоЯть смирно; он был изображен с
шлЯпой в руке,  волосы в живописном беспорЯдке, выражение лица  естественное
--  он  не знал, что  его снимают, глаза прЯмо  смотрЯт  в  камеру.  Ќикакой
фотограф  не мог бы лучше уловить сходство. Џаола отдала увеличить снимок  и
писала теперь с него. Ќо портрет  уже перестал быть фотографией. „ик узнавал
характерную длЯ Џаолы манеру.
     ‚друг  он вздрогнул и вглЯделсЯ пристальнее.  ђазве это  его  выражение
глаз да  и всего лица?  ЋпЯть  он посмотрел на фотографию, -- там  этого  не
было. Ћн подошел  к одному из  зеркал  и, придав себе равнодушный вид, начал
думать  о Џаоле и ѓрэхеме. € постепенно на его лице и в глазах поЯвилось  то
самое  выражение. Ќе удовольствовавшись этим,  он вернулсЯ к мольберту и еще
раз  взглЯнул  на  портрет, чтобы  проверить свое впечатление. Џаола  знала!
Џаола знала, что он  знает! Ћна вырвала у него  тайну, подстерегла в одну из
тех минут, когда новое выражение без его ведома проступило у него на лице, и
перенесла на холст.
     €з  гардеробной  поЯвилась  горничнаЯ  Џаолы,  китаЯнка Ћй-‹и;  она  не
заметила „ика и шла к нему навстречу в глубокой задумчивости, опустив глаза.
‹ицо ее было печально, и она уже не поднимала брови -- привычка, послужившаЯ
поводом  длЯ  ее прозвища.  Ќа  лице  не  было обычного удивлениЯ,  китаЯнка
казалась подавленной.
     "ЉажетсЯ, все наши лица начали выдавать свои тайны", -- подумал он.
     -- ‘ добрым утром, Ћй-‹и, -- окликнул ее „ик.
     Ћна ответила на его приветствие; в ее  глазах  он  прочел  сострадание.
Ћй-‹и знает  -- перваЯ из посторонних. —то ж, на то  она и женщина! ‚прочем,
служанка так много бывала с Џаолой, когда та сидела у себЯ, что, конечно, не
могла не разгадать тайну своей хозЯйки.
     ‚друг ее губы задрожали, она стиснула руки и пыталась заговорить.
     --  Њистер  ”оррест,  -- начала  она,  задыхаЯсь.  --  Њожет  быть,  вы
подумаете, Я  с ума сошла, но Я  хочу  кое-что  сказать вам. ‚ы очень добрый
хозЯин. ‚ы очень добры к моей старой матери. ‚ы всегда, всегда были добры ко
мне...
     Ћна запнулась, облизнула пересохшие губы,  потом заставила себЯ поднЯть
на него глаза и продолжала:
     -- Њиссис ”оррест, мне кажетсЯ, она... она...
     Ќо лицо „ика  стало вдруг  таким строгим, что она смутилась,  умолкла и
покраснела; и „ик подумал: она стыдитсЯ того, что собиралась сказать.
     -- •орошую картину пишет миссис ”оррест, правда? --  заметил он,  чтобы
дать ей прийти в себЯ.
     ЉитаЯнка вздохнула, и, когда обратила взор на портрет „ика, в ее глазах
опЯть мелькнуло сострадание.
     Ћна  снова вздохнула, но он не мог не заметить  внезапной холодности ее
тона, когда она ответила:
     -- „а, миссис ”оррест рисует очень хорошую картину.
     Ћна вдруг взглЯнула на него проницательным и пристальным взглЯдом,  как
бы изучаЯ его лицо, затем опЯть повернулась к портрету и, показываЯ  на  его
глаза, сказала:
     -- Ќехорошо.
     …е голос звучал резко и сердито.
     -- Ќехорошо, -- бросила она опЯть через плечо, еще громче, еще резче, и
скрылась в спальне Џаолы.
     „ик невольно выпрЯмилсЯ,  как бы готовЯсь мужественно встретить то, что
должно было скоро обрушитьсЯ на него. —то ж, это  начало конца. Ћй-‹и знает.
‘коро узнают и другие, узнают все. ‚ известном смысле он был даже рад этому,
-- рад, что мука ожиданиЯ продлитсЯ теперь недолго.
     ‚се  же, уходЯ из  комнаты,  он  уже  насвистывал веселый мотив,  даваЯ
понЯть китаЯнке, что с его точки зрениЯ все пока обстоит благополучно.
     ‚ тот же день, пользуЯсь тем,  что  „ик уехал на прогулку с  ”рейлигом,
Њартинесом   и   ѓрэхемом,  Џаола,   в  свою  очередь,  предпринЯла   тайное
паломничество на половину  мужа. ‚ыйдЯ  на веранду, служившую „ику спальней,
она окинула взглЯдом  кнопки,  телефон над постелью, соединЯвший „ика с  его
служащими и почти  со  всей Љалифорнией, диктофон на вращающейсЯ  подставке,
аккуратно  разложенные  книги,  журналы  и  сельскохозЯйственные  бюллетени,
ожидавшие просмотра, пепельницу, папиросы, блокноты, термос.
     ‚нимание  Џаолы  привлекла  ее  собственнаЯ фотографиЯ  -- единственное
украшение этой  комнаты. ”отографиЯ  висела  над барометром и  термометрами,
которые,  как  она знала,  всего  чаще  привлекали взор  „ика.  Џо  какой-то
странной фантазии она перевернула  смеющийсЯ портрет  лицом к стене, увидела
пустой прЯмоугольник рамки, перевела взглЯд на постель и снова на стену -- и
вдруг, точно испугавшись, торопливо повесила смеющийсЯ портрет опЯть лицом к
комнате. "„а, он тут на месте, -- подумала Џаола. -- Ќа месте".
     Џотом  ее  глаза остановились  на большом  автоматическом  револьвере в
кобуре, висевшем так близко от постели „ика, что достаточно  было  протЯнуть
руку, чтобы  вытащить  его.  Ћна  взЯлась за рукоЯтку. „а, как  и  следовало
ожидать,  курок не  на предохранителе, таков уж у „ика  обычай: как бы долго
револьвер  ни оставалсЯ  без употреблениЯ, он  не  дает  ему  залеживатьсЯ в
кобуре.
     ‚ернувшись  в  рабочий кабинет,  Џаола медленно  обошла  его, задумчиво
разглЯдываЯ огромные  картотеки, шкафы  с  картами и  чертежами  на  синьке,
вращающиесЯ полки  со справочниками  и длинные рЯды  тщательно переплетенных
племенных  реестров. ‚ конце концов  она дошла и до библиотеки,  -- там было
множество  брошюр,  переплетенных  журнальных статей  и  с десЯток  каких-то
толстых  научных  книг.  Ћна  добросовестно  прочла  заглавиЯ:  "Љукуруза  в
Љалифорнии",    "‘илосование    кормов",    "ЋрганизациЯ    фермы",    "Љурс
сельскохозЯйственного   счетоводства",   "иры    в   Ђмерике",   "€стощение
чернозема", "‹юцерна в  Љалифорнии", "Џочвообразование", "‚ысокие  урожаи  в
Љалифорнии",  "Ђмериканские  шортхорны".  ЏрочтЯ  последнее  название,   она
ласково  улыбнулась,  вспомнив  ту  оживленную  полемику,  которую  „ик вел,
отстаиваЯ  необходимость делать  различие между  дойной  коровой  и убойной,
против   тех,  кто  доказывал,   что   надо   выращивать  коров,  отвечающих
одновременно обоим назначениЯм.
     Ћна  погладила ладонью корешки книг, прижалась  к ним щекой  и  закрыла
глаза.  Ћ „ик! ЉакаЯ-то  мысль  зародилась в ней и тут же угасла,  оставив в
сердце смутную печаль, ибо Џаола не решилась додумать ее до конца.
     Љак этот письменный стол типичен длЯ „ика! Ќикакого беспорЯдка, никаких
следов  неоконченной  работы. ’олько  проволочный  лоток  с  отстуканными на
пишущей  машинке,  ожидающими  его  подписи  письмами да  непривычно большаЯ
стопка желтых телеграмм, принЯтых  по телефону из ќльдорадо и перепечатанных
секретарЯми на  бланки. Ћна рассеЯнно скользнула взглЯдом по первым  строкам
лежавшей сверху телеграммы и  наткнулась на чрезвычайно заинтересовавшее  ее
сообщение.  Џаола, сдвинув брови, вчиталась в него,  затем  начала рытьсЯ  в
куче телеграмм, пока  не нашла подтверждениЯ поразившего ее известиЯ.  Џогиб
„жереми  Ѓрэкстон -- этот  рослый,  веселый и добрый челоовек. айка  пьЯных
мексиканских  пеонов  убила  его  в  горах, когда он хотел бежать с рудников
•арвест в Ђризону.  ’елеграмма пришла два днЯ тому назад, и „ик знал об этом
уже в течение двух дней, но не говорил, чтобы ее не расстраивать. Ѓыл в этом
и другой смысл: смерть Ѓрэкстона знаменовала  большие  денежные потери: дела
на рудниках •арвест идут, видимо, все хуже. „а, таков „ик!
     €так,  Ѓрэкстон  погиб.  …й  показалось,  что  в  комнате  вдруг  стало
холоднее. Ћна  почувствовала озноб. ’акова жизнь -- в конце пути  каждого из
нас ждет смерть. € опЯть ее охватил тот же смутный  страх и ужас. ‚переди ей
рисовалась гибель.  Ќо чьЯ? Ћна не искала разгадки. „остаточно того, что это
была гибель. “жас придавил ей  душу, и самый воздух в этой спокойной комнате
показалсЯ ей гнетущим. Ћна медленно вышла.


        ѓ‹Ђ‚Ђ „‚Ђ„–Ђ’њ „…‚џ’Ђџ

     Ќаша маленькаЯ хозЯйка  чувствительна, как птичка, --  говорил ’ерренс,
берЯ с подноса коктейль, которым Ђ-•а обносил присутствующих.
     ‚ремЯ было  предобеденное,  и ѓрэхем, ‹ео  и ’ерренс Њак-”ейн  случайно
сошлись в бильЯрдной.
     --  Ќет,  ‹ео,  --  остановил ирландец молодого  поэта. -- •ватит с вас
одного.  “ вас и так  горЯт щеки. …ще коктейль --  и  вас совсем развезет. ‚
вашей юной голове идеи о красоте не  должны затуманиватьсЯ  винными  парами.
Џусть пьют старшие. —тобы пить, требуетсЯ  особый талант. “ вас его нет. —то
же касаетсЯ менЯ...
     Ћн опорожнил свой стакан и замолчал, смакуЯ коктейль.
     -- Ѓабье питье,  -- презрительно покачал он головой. -- Ќе нравитсЯ. Ќе
жжет. €  букета никакого.  Ќи черта. Ђ-•а, мой друг, -- подозвал он китайца,
--  устройка мне смесь из  виски с содовой в  таком длинномдлинном бокале и,
знаешь, настоЯщую -- вот столько. -- Ћн вытЯнул горизонтально четыре пальца,
показываЯ,  сколько  ему надо  налить виски; и,  когда Ђ-•а спросил,  какого
виски  он  желает,   ’ерренс  ответил:  --  отландского   или  ирландского,
бурбонского или ржаного -- все равно, какой под руку попадетсЯ.
     ѓрэхем только кивнул китайцу и, смеЯсь, обратилсЯ к ирландцу:
     -- ЊенЯ, ’ерренс, вам ни за что не напоить. џ не забыл, каких хлопот вы
наделали Ћ'•эю.
     -- Ќу что  вы! —то вы! ќто была чистейшаЯ  случайность, -- ответил тот.
-- ѓоворЯт, что если у человека скверно на душе, так его может свалить с ног
одна каплЯ.
     -- Ђс вами это бывает? -- спросил ѓрэхем.
     -- Ќикогда  этого  со  мной не случалось.  Њой  жизненный  опыт  весьма
ограничен.
     -- ‚ы начали,  ’ерренс, насчет... миссис  ”оррест,  --  просЯщим  тоном
напомнил ‹ео. -- € как будто хотели сказать что-то очень хорошее...
     -- ђазве о ней можно сказать что-нибудь другое, -- возразил ’ерренс. --
џ  сказал,  что  у  нее  чувствительность  птички,  но  не  чувствительность
трЯсогузки или томно  воркующей горлицы, а  как  у веселых птиц, например, у
диких  канареек, которые  купаютсЯ в здешних фонтанах, разбрасываЯ солнечные
брызги, всегда поют и щебечут, и их сердечко точно пылает на золотой грудке.
‚от и маленькаЯ хозЯйка такаЯ же. џ много за ней наблюдал.
     ‚се, что на земле, под землей и на небе, радует ее и украшает ее жизнь:
цветок ли мирта,  который не по праву нарЯдилсЯ в  пурпур,  когда ему нельзЯ
быть  красочнее бледной лаванды; или ЯркаЯ роза -- знаете,  этакаЯ роскошнаЯ
роза  "„юшес":  ее чуть покачивает ветер, а она только что распустилась  под
жаркими лучами солнца...  Џро такую розу  Џаола мне сказала однажды:  "“ нее
цвет зари,  ’ерренс,  и форма поцелуЯ". „лЯ маленькой  хозЯйки все  радость:
серебристое ржание Џринцессы, звон колокольчиков в морозное утро, прелестные
шелковистые ангорские козы,  которые  бродЯт живописными группами по  горным
склонам, багрЯные лучины  вдоль изгородей, высокаЯ жаркаЯ трава на склонах и
вдоль  дороги  или  выжженные летним  зноем  бурые  горы, похожие  на львов,
приготовившихсЯ к прыжку.  Ђ  с  каким  почти чувственным  наслаждением  она
подставлЯет шею и руки лучам благодатного солнца!
     --  Ћна  душа красоты,  -- пролепетал ‹ео.  -- ‡а  такую женщину  можно
умереть; Я это вполне понимаю.
     -- Ќо можно и  жить длЯ них  и любить  эти  восхитительные созданиЯ, --
добавил ’ерренс. -- Џослушайте-ка, мистер ѓрэхем, Я открою  вам один секрет.
Њы, философы из "Њадроньевой рощи",  люди, потерпевшие крушение  в житейском
море, заброшенные сюда, в эту тихую  заводь, где мы живем щедротами „ика, мы
составлЯем братство влюбленных. € у всех у нас одна дама сердца -- маленькаЯ
хозЯйка. Њы  беспечно терЯем дни в мечтах и беседах, мы не признаем ни бога,
ни черта, ни родины,  но мы  все  -- рыцари  маленькой  хозЯйки и дали  обет
верности ей.
     -- Њы готовы  умереть  за  нее,  --  подтвердил  ‹ео,  медленно склонЯЯ
голову.
     -- Ќет, мальчик, мы готовы жить длЯ  нее и сражатьсЯ за нее. “мереть --
дело несложное.
     ѓрэхем не пропустил ни слова из этого разговора. ћноша, конечно, ничего
не  понимал,  но по глазам кельта, пристально  смотревшим на ѓрэхема  из-под
копны седых волос, он понЯл, что тот все знает.
     Ќа лестнице раздались мужские  голоса и шаги; в  ту минуту, как входили
Њартинес и „ар-•иал, ’ерренс сказал:
     -- ѓоворЯт, что в Љаталине отличнаЯ погода и тунец ловитсЯ превосходно.
     Ђ-•а опЯть принес коктейли; у него было много дела, так как в это времЯ
подошли и •энкок с ”рейлигом.
     ’ерренс  пил  смеси, которые китаец с неподвижным лицом подавал ему  по
своему  выбору, пил и  в  то  же  времЯ  распространЯлсЯ о вреде  и мерзости
пьЯнства, убеждаЯ ‹ео не пить.
     ‚ошел Ћ-„ай, держа в руках записку и озираЯсь, кому бы ее отдать.
     -- ‘юда, крылатый сын неба, -- поманил его к себе ’ерренс.
     --  ќто просьба,  адресованнаЯ нам и  составленнаЯ  в подобающих случаю
выражениЯх,  --  провозгласил он, заглЯнув  в записку. --  „ело  в том,  что
приехали ‹ьют и ќрнестина, и вот о чем они просЯт. ‘лушайте! -- € он прочел:
--  "Ћ  благородные  и славные олени! „ве  бедных смиренных  и кротких  лани
одиноко блуждают в лесу и просЯт разрешениЯ на самое короткое времЯ посетить
перед обедом стадо оленей на их пастбище".
     -- Њетафоры допущены здесь самые разнородные,  -- сказал ’ерренс, -- но
все же девицы поступили  совершенно правильно. Ћни знают закон „ика -- и это
хороший закон, -- что никакие юбки в бильЯрдную не допускаютсЯ, разве только
с единодушного согласиЯ мужчин. Ќу что ж, как думает  ответить стадо оленей?
‚се, кто согласен, пусть скажут "да". Љто против? ЏринЯто. Ѓеги, быстроногий
Ћ-„ай, и веди сюда этих дам.
     -- "‚ сандальЯх коронованных царей..."  -- начал ‹ео, выговариваЯ слова
с благоговением и любовной бережностью.
     --  "Ћн  будет попирать  их  ночи  алтари",  -- подхватил  ’ерренс.  --
—еловек, написавший эти строки, -- великий человек. Ћн друг ‹ео и друг „ика,
Я горжусь тем, что он и мой друг.
     -- Ђ как хорош вот этот стих, -- продолжал ‹ео, обращаЯсь к ѓрэхему, --
из  того же сонета! Џослушайте,  как это звучит:  "‚немлите  песне  утренней
звезды..." € дальше. -- ѓолосом,  замирающим от любви  к прекрасному  слову,
юноша  прочел:  --  "‘ умершей красотою  на руках  как  он  мечты  грЯдущему
вернет?"
     Ћн смолк, ибо в комнату входили сестры Џаолы, и робко поднЯлсЯ, чтобы с
ними поздороватьсЯ.
     Ћбед в тот день прошел так же, как все обеды, на которых присутствовали
мудрецы.  „ик,  по  своему  обычаю, Яростно  спорил,  сцепившись  с  Ђароном
•энкоком  из-за   Ѓергсона,   нападаЯ  на  его  метафизику   с  меткостью  и
беспощадностью реалиста.
     -- ‚аш Ѓергсон не философ, а шарлатан,  Ђарон,  --  заключил „ик.  -- “
него  за  спиной  все   тот   же  старый  мешок   колдуна,  набитый  всЯкими
метафизическими  штучками, только  разукрашены они  оборочками  из  новейших
научных данных.
     -- ќто верно, -- согласилсЯ ’ерренс. -- Ѓергсон  -- шарлатан мысли. ‚от
почему он так популЯрен...
     -- џ отрицаю... --  прервал  его •энкок. -- Џодождите минутку, Ђарон. “
менЯ мелькнула одна мысль. „айте мне ее удержать, пока она, подобно бабочке,
не  улетела  в  голубое  небо. „ик поймал Ѓергсона  с поличным, этот философ
украл немало сокровищ из хранилища науки. „аже свою здоровую уверенность, он
стащил у „арвина -- из его учениЯ о том, что выживают самые приспособленные.
Ђ что  он из этого сделал?  ‘легка обновил эту  теорию  прагматизмом „жемса,
подсластил не гаснущей в сердце человека надеждой на то, что всЯкому суждено
жить снова, и разукрасил идеей Ќицше о том, что  чаще  всего  к успеху ведет
чрезмерность...
     -- €деей “айльда, хотите вы сказать, -- поправила его ќрнестина.
     -- ‚идит бог, Я  выдал бы ее за  свою, если  бы не ваше присутствие, --
вздохнул  ’ерренс с поклоном в ее  сторону. -- Љогда-нибудь антиквары  мысли
точно  установЯт автора. џ лично нахожу, что  эта идеЯ отдает Њафусаилом. Ќо
до того, как менЯ любезно прервали, Я говорил...
     --  Ђ кто грешит более задорной самоуверенностью, чем „ик? --  вопрошал
Ђарон несколько позже; Џаола кинула ѓрэхему многозначительный взглЯд.
     -- џ только  вчера смотрел  табун годовалых  жеребЯт; у  менЯ  и сейчас
перед глазами  эта  прекраснаЯ картина.  €  вот  Я  спрашиваю: а кто  делает
настоЯщее дело?
     --  ‚озражение  •энкока  вполне  основательно,  -- нерешительно заметил
Њартинес. -- Ѓез  элемента тайны мир был бы плоским и неинтересным. Ђ „ик не
признает никаких тайн.
     -- Ќу  уж нет, -- возразил ’ерренс, заступаЯсь за „ика. -- џ хорошо его
знаю. „ик признает, что в мире есть тайны, но не такие, какими пугают детей.
„лЯ  него  не существует  ни страшных  бук, ни  всей этой  фантасмагории,  с
которой обычно носитесь вы, романтики.
     --  ’ерренс понимает менЯ,  -- подтвердил „ик. -- Њир всегда  останетсЯ
загадкой! „лЯ  менЯ человеческаЯ  совесть не большаЯ загадка, чем химическаЯ
реакциЯ, благодарЯ которой возникает обыкновеннаЯ вода. ‘огласитесь, что это
тайна,   и   тогда   все   более   сложные  ЯвлениЯ  природы  потерЯют  свою
таинственность. ќта простаЯ химическаЯ реакциЯ -- вроде тех основных аксиом,
на которых  строитсЯ  все здание  геометрии.  ЊатериЯ и  сила --  вот вечные
загадки  вселенной, и  они проЯвлЯют себЯ в  загадке пространства и времени.
ЏроЯвлениЯ не загадка; загадочны только их основы -- материЯ и  сила, да еще
арена этих проЯвлений -- пространство и времЯ.
     „ик замолчал и рассеЯнно посмотрел  на бесстрастные лица Ђ-•а  и Ћ-„аЯ,
стоЯвших  с блюдами  в  руках  как  раз против  него.  "€х  лица  совершенно
бесстрастны,  --  подумал он, --  хотЯ Я  готов  держать  пари,  что  и  они
осведомлены о том, что так потрЯсло Ћй-‹и".
     -- ‚от видите, -- торжествующе закончил ’ерренс. -- ‘амое лучшее -- то,
что он  никогда  не становитсЯ  вверх тормашками и  не терЯет равновесиЯ. Ћн
твердо стоит на  крепкой  земле, опираЯсь  на законы и факты,  и  защищен от
всЯких заоблачных фантазий и нелепых бредней...
     Ќикому в тот вечер -- и за обедом и после -- не пришло бы в голову, что
„ик чем-то расстроен. Љазалось,  ему непременно хочетсЯ отпраздновать приезд
‹ьют  и  ќрнестины;  он  не  поддерживал  тЯжеловесного  спора  философов  и
изощрЯлсЯ  во  всевозможных   каверзах  и   шутках.   Џаола  заразилась  его
настроением и всЯчески помогала ему в его проделках.
     ‘амой  интересной оказалась игра в приветственный поцелуй.  ‚се мужчины
должны  были  подвергнутьсЯ  ему.  ѓрэхему  была  оказана  честь  --  пройти
испытание первому, и  он  мог потом  наблюдать  злоключениЯ всех  остальных,
которых „ик по одному вводил со двора.
     •энкок  --  „ик  держал его за  руку -- дошел до середины комнаты,  где
Џаола и ее  две сестры стоЯли на стульЯх, подозрительно оглЯдел их и заЯвил,
что  хочет обойти  стульЯ  кругом.  Ћднако он не  заметил ничего особенного,
кроме того, что на каждой была мужскаЯ фетроваЯ шлЯпа.
     -- Ќу что ж, по-моему, ничего,  -- заЯвил  •энкок,  остановившись перед
ними и рассматриваЯ их.
     -- Љонечно, ничего, -- уверил его „ик. -- ’ак как эти женщины воплощают
все самое прекрасное в нашем имении, то и должны подарить вам приветственный
поцелуй. ‚ыбирайте, Ђарон.
     Ђарон, сделав крутой  поворот, словно  чуЯ какую-то каверзу  за спиной,
спросил:
     -- ‚се три должны поцеловать менЯ?
     -- Ќет, вам полагаетсЯ выбрать ту, котораЯ вас поцелует.
     -- Ђ  те две,  которых  Я не выберу, не сочтут это, дискриминацией?  --
допытывалсЯ Ђарон.
     -- € усы не послужат препЯтствием? -- был его следующий вопрос.
     --  Ќисколько,  -- заверила  его ‹ьют.  -- Њне  по крайней  мере всегда
хотелось знать, какое ощущение испытываешь, целуЯ черные усы.
     --  ‘пешите,  спешите,  сегоднЯ  здесь  целуют  философов,  --  заЯвила
ќрнестина, -- но только, пожалуйста, поторопитесь, остальные ждут. ЊенЯ тоже
должно сегоднЯ поцеловать целое поле усатых колосьев.
     -- Ќу, кого же вы выбираете? -- настаивал „ик.
     -- Љакой же может быть выбор!  -- бойко отозвалсЯ •энкок. -- Љонечно, Я
поцелую свою даму сердца, маленькую хозЯйку.
     Ћн  поднЯл голову и вытЯнул губы, она наклонилась, и  в  тот же  миг  с
полей ее шлЯпы хлынула ему в лицо ловко направленнаЯ струЯ воды.
     Љогда очередь дошла до ‹ео, он храбро выбрал
     Џаолу  и  чуть  не  испортил  игру,  благоговейно  преклонив  колено  и
поцеловав край ее платьЯ.
     -- ќто не годитсЯ, --  заЯвила  ќрнестина. -- Џоцелуй должен быть самый
настоЯщий. Џоднимите голову, чтобы вас могли поцеловать.
     --  Џусть  последнЯЯ будет  первой, поцелуйте менЯ,  ‹ео, --  попросила
‹ьют, чтобы помочь ему в его замешательстве.
     Ћн с благодарностью взглЯнул на нее и потЯнулсЯ к ней, но  недостаточно
откинул голову, и струЯ воды полилась ему за воротник.
     -- Ђ менЯ пусть поцелуют все  три, -- заЯвил ’ерренс; ему казалось, что
он нашел выход из затруднительного положениЯ. --  € Я трижды  вкушу  райское
блаженство.
     ‚ благодарность за его любезность он получил на голову три струи воды.
     Ђзарт  и веселость  „ика  все возрастали. ‚сЯкий, глЯдЯ  на то,  как он
ставит  к  створке двери  ”рейлига  и Њартинеса, чтобы измерить  их  рост  и
разрешить  спор о том, кто выше, сказал бы, что нет сейчас на свете человека
беззаботнее и спокойнее его.
     -- Љолени вместе! Ќоги прЯмо! ѓоловы назад! -- командовал он.
     Љогда  их  головы коснулись  двери, с  другой стороны раздалсЯ громовой
удар, от которого они вздрогнули. „верь распахнулась, и поЯвилась ќрнестина,
вооруженнаЯ палкой, которой бьют в гонг.
     ‡атем  „ик,  держа  в руке  атласную  туфельку  на  высоком  каблуке  и
накрывшись  с ’ерренсом простыней, учил  его,  к бурному восторгу остальных,
игре  в  "Ѓратца  Ѓоба". ‚ это времЯ поЯвились еще Њэзоны и “атсоны со  всей
своей уикенбергской свитой.
     „ик немедленно потребовал, чтобы все вновь прибывшие  молодые люди тоже
получили  приветственный  поцелуй.  ЌесмотрЯ  на восклицаниЯ  и шум, который
поднЯли  полтора десЯтка здоровающихсЯ людей, он  Ясно расслышал слова ‹отти
Њэзон: "Ћ мистер ѓрэхем! Ђ Я думала, вы давно уехали".
     €  „ик, среди суеты, неизбежной при  поЯвлении такого  множестватостей,
продолжав изображать из себЯ"  человека, которому ужасно весело, зорко ловил
те настороженные  взглЯды, какими  женщины смотрЯт только на женщин.  ‘пустЯ
несколько  минут он  увидел, как ‹отти Њэзон  бросила  украдкой именно такой
вопрошающий  взглЯд на  Џаолу  в ту минуту, когда  та, стоЯ перед  ѓрэхемом,
что-то говорила ему.
     "Ќет  еще, --  решил „ик,  -- ‹отти пока не знает.  Ќо  подозрение  уже
зародилось; и ничто, конечно, так не порадует ее женскую душу, как открытие,
что безупречнаЯ, гордаЯ Џаола -- такаЯ же, как и все другие женщины, и у нее
те же слабости".
     ‹отти  Њэзон  была  высокаЯ   эффектнаЯ  брюнетка  лет  двадцати  пЯти,
бесспорно, красиваЯ и, как „ику пришлось убедитьсЯ, бесспорно, очень смелаЯ.
‚ недалеком прошлом „ик, увлеченный и, надо признатьсЯ, ловко поощрЯемый ею,
затеЯл с ней легкий флирт, в котором, впрочем, не зашел так  далеко,  как ей
того хотелось. ‘ его стороны ничего серьезного не было.  Ќе дал он развитьсЯ
и  в ней  серьезному  чувству.  Ќо,  памЯтуЯ этот флирт. „ик  был настороже,
предполагаЯ, что именно  ‹отти будет особенно следить за Џаолой и что именно
у нее, скорее чем у других дам, могут возникнуть кое-какие подозрениЯ.
     --  Ћ  да, ѓрэхем  превосходно  танцует, -- услышал „ик  спустЯ полчаса
голос ‹отти Њэзон, говорившей с маленькой мисс Њаксуэлл.  -- ‚ерно,  „ик? --
обратилась  она к нему, глЯдЯ на него по-детски невинными глазами, но  -- он
чувствовал это -- в то же времЯ внимательно наблюдаЯ за ним.
     -- Љто? ѓрэхем?  Ќу еще бы! -- ответил „ик  спокойно  и открыто. -- „а,
превосходно. Ђ как вы думаете, не устроить ли нам танцы? ’огда мисс Њаксуэлл
убедитсЯ на деле. •отЯ здесь  есть только одна  дама ему под пару, с ней  он
может показать свое мастерство.
     -- ќто, конечно, Џаола? -- сказала ‹отти.
     -- Љонечно, Џаола. ‚едь вы, молодежь, не умеете  вальсировать. „а вам и
научитьсЯ негде было.
     ‹отти вздернула хорошенький носик.
     -- ‚прочем,  может быть, вы и учились чуть-чуть, еще до того, как вошли
в моду новые танцы,  -- извинилсЯ он. -- „авайте  Я уговорю €вэна и Џаолу, а
мы пойдем с вами, и Я ручаюсь, что других пар не будет.
     ‚альсируЯ, он вдруг остановилсЯ и сказал:
     -- Џусть они танцуют одни. Ќа них стоит полюбоватьсЯ.
     ‘иЯЯ от  удовольствиЯ,  смотрел  он, как ѓрэхем  и его жена заканчивают
танец, и чувствовал, что ‹отти поглЯдывает на него сбоку и что ее подозрениЯ
рассеиваютсЯ.
     ’анцевать захотелось  всем, и  так  как  вечер  был  очень  теплый. „ик
приказал открыть настежь большие  двери  во двор. ’о одна, то  другаЯ  пара,
танцуЯ, выплывала из комнаты, и танец продолжалсЯ под залитыми лунным светом
аркадами; под конец туда перешли все пары.
     -- Ћн еще  совсем мальчишка, -- говорила Џаола ѓрэхему, слушаЯ, как „ик
расхваливает  всем   и  каждому  достоинства  своего   нового  фотоаппарата,
снимающего  при  ночном  освещении.  -- Ђарон во времЯ обеда  укорЯл  его за
самоуверенность, и ’ерренс  встал на его защиту. „ик за  всю свою  жизнь  не
пережил ни одной трагедии. Ћн ни разу не  был  в положении побежденного. …го
самоуверенность  всегда была  оправдана. Љак сказал ’ерренс, он всегда делал
настоЯщее  дело. ‚едь  он знает, бесспорно, знает --  и все-таки  совершенно
уверен и в себе и во мне.
     Љогда  ѓрэхем  пошел  танцевать  с  мисс  Њаксуэлл,  Џаола   продолжала
размышлЯть  о том же.  ‚ конце концов  „ик  не так уж страдает.  „а этого  и
следовало  ожидать.  ‚едь у него  трезвый ум,  он  философ.  ЏотерЯв  ее, он
отнессЯ бы к этому  так же  безучастно, как к потере ѓорца, к смерти „жереми
Ѓрэкстона  или к затоплению рудников. "„овольно трудно, -- говорила она себе
с улыбкой, -- испытывать горЯчее влечение к  ѓрэхему и быть замужем за таким
философом,  который палец о  палец  не ударит,  чтобы удержать тебЯ".  € она
снова должна была признать, что  ѓрэхем тем и  обаЯтелен, что он  так пылок,
так человечен.  ќто сближало их. „аже в расцвете их романа с „иком в  Џариже
он не  вызывал в ней такого пламенного чувства. Џравда, он был замечательным
возлюбленным -- с его даром находить длЯ любви особые слова, с его любовными
песнЯми,  приводившими ее  в  такое восхищение, -- но это было все же не то,
что она теперь испытывала к ѓрэхему и что ѓрэхем, наверное, испытывал к ней.
Љроме того, в те давние времена, когда „ик так внезапно завладел ее сердцем,
она была еще молода и неопытна в вопросах любви.
     Ћт этих  мыслей все более ожесточалось ее сердце  по отношению к мужу и
разгоралась страсть к ѓрэхему. ’олпа гостей, веселье, возбуждение,  близость
и  нежные  касаниЯ при танцах, теплота летнего  вечера, лунный  свет и запах
ночных цветов волновали ее все глубже и сильнее, и она жаждала  протанцевать
хотЯ бы еще один танец с ѓрэхемом.
     --  Ќет,  магний  не  нужен,   --  говорил  „ик.  --  ќто  --  немецкое
изобретение. „остаточно выдержки в полминуты при  обычном  освещении.  ‘амое
удобное  то,  что можно сейчас же проЯвить пластинку. Ђ  недостаток тот, что
нельзЯ печатать прЯмо с пластинки.
     -- Ќо если снимок удачен, можно с этой пластинки переснЯть на обычную и
с нее печатать, -- заметила ќрнестина.
     Ћна  уже  видела  эту свернувшуюсЯ в  камере  огромную змею  в двадцать
футов, котораЯ при нажиме на баллончик тотчас выскакивала, словно  чертик из
Ящика. Њногие из присутствующих тоже  видели аппарат и просили „ика  сходить
за ним и сделать опыт.
     Ћн отсутствовал дольше, чем предполагал, так как  Ѓонбрайт  оставил  на
его  столе несколько телеграмм,  касающихсЯ положениЯ  в Њексике,  и  на них
нужно было немедленно ответить. Ќаконец, взЯв аппарат. „ик вернулсЯ к гостЯм
кратчайшей дорогой, через дом и двор. ’анцующие под аркадами пары постепенно
скрывались в зале, и, прислонившись к  одной из колонн. „ик смотрел, как они
проходЯт мимо него. Џоследними были Џаола и €вэн, они прошли так близко, что
он мог  бы, протЯнув руку, до них дотронуть