 Љонечно, теперь  сделать  это стало
труднее,  ведь он  не внЯл просьбам  Ќидии и других  родственников, -- но  в
конце концов президент решилсЯ.
     Ћб  этом  решении  ‚ильЯмисар  узнал  от ђафаэлЯ Џардо.  ‚ремЯ тЯнулось
бесконечно медленно. € не было ни  минуты покоЯ. Ђльберто  будто приковали к
радиоприемнику и телефону, и уже одно отсутствие плохих  новостей  приносило
огромное облегчение. Џардо он звонил в  любое  времЯ днЯ и ночи и спрашивал:
"Љак идут дела? „о каких пор все это будет продолжатьсЯ?" ђафаэль успокаивал
его чайными  ложечками  здравого смысла. Љаждый  вечер Ђльберто  возвращалсЯ
домой с  одной-единственной мыслью: "‹юбой ценой добитьсЯ изменений в указе,
иначе  всех перебьют".  Ђ Џардо взывал к здравому смыслу. Ќаконец, 28 ЯнварЯ
он  сам  позвонил ‚ильЯмисару и сообщил, что окончательный текст  передан на
подпись  президенту.   ‡адержка   обусловлена  тем,   что  документ   должны
завизировать  все  министры,  но министра  свЯзи Ђльберто  ‘есара ‘антамарию
никак  не  могут  разыскать.  ‚  конце  концов  Џардо  удалось  свЯзатьсЯ  с
‘антамарией по телефону и на правах старого приЯтелЯ припугнуть его:
     -- ѓосподин министр! €ли через полчаса вы будете здесь, чтобы поставить
подпись под указом, или вы больше не министр.
     Ћпубликованный  29  ЯнварЯ  “каз  303  снимал все  препоны, тормозившие
процесс  подчинениЯ  правосудию  торговцев  наркотиками.  Љак  и  ожидалось,
правительству не  удалось избежать упреков общественности  в  том, что новый
документ вызван угрызениЯми совести в свЯзи  со  смертью „ианы. ’акое мнение
породило новые слухи: одни  считали указ уступкой наркомафии,  сделанной под
давлением  возмущенной  общественности,  другие твердили,  что у  президента
просто не было выхода, хотЯ и этот найден с опозданием, по крайней мере, длЯ
„ианы  ’урбай.  ’ак  или  иначе,  но,  подписываЯ  указ,  президент  ѓавириЯ
прекрасно понимал, что его медлительность примут за жестокость, а запоздалую
решительность -- за проЯвление слабости.
     Ќа следующий день в семь часов утра президент позвонил ‚ильЯмисару. ќто
был  ответный  звонок: накануне Ђльберто успел  поблагодарить  президента за
новый  указ. ѓавириЯ выслушал ‚ильЯмисара  молча, лишь разделив с ним горечь
событий 25 ЯнварЯ.
     -- ќто был жуткий день длЯ всех нас, -- согласилсЯ президент.

     ‘ легким сердцем ‚ильЯмисар позвонил  ѓидо Џарре. "’еперь вы  не будете
талдычить,  что  этот указ  плохой",  -- съЯзвил  Ђльберто. ѓидо Џарра,  уже
досконально изучивший документ, ответил:
     -- ђазумеетсЯ. Ћн снимает все  проблемы. Ѓудь  это раньше, скольких бед
мы могли бы избежать!
     ‚ильЯмисар хотел знать, каковы будут дальнейшие шаги.
     --  ‚се  в  порЯдке, -- заверил его Џарра, -- это вопрос ближайших двух
дней.
     ‚ экстренном заЯвлении Џодлежащие ќкстрадиции отказались от  приведениЯ
в исполнение вынесенных ранее смертных  приговоров, "учитываЯ  просьбы  рЯда
известных  граждан  страны". €мелись в виду  дошедшие  до них радиообращениЯ
‹опеса Њичельсена, Џастраны и Љастрильона. Џо существу речь шла  о признании
указа. "Њы сохраним жизнь оставшимсЯ заложникам", -- говорилось в заЯвлении.
ЋбъЯвлЯлось, что в  качестве  встречного шага утром  того же днЯ еще один из
заложников будет освобожден.
     ‚ильЯмисар, беседовавший  с  ѓидо  Џаррой,  вскочил от  неожиданности и
закричал:
     -- Љак один? ‚ы обещали, что освободЯт всех!
     ѓидо Џарра ничуть не смутилсЯ и ответил обычным тоном:
     -- ’ерпение, Ђльберто. ‚се решитсЯ в ближайшие восемь дней.

        ѓ‹Ђ‚Ђ 7_

     Њаруха и  Ѓеатрис  ничего не знали о  гибели  двух женщин.  ’елевизор и
радиоприемник у них забрали, а, слушаЯ охранников, трудно  было  понЯть, где
правда.  €х рассказы  были  настолько противоречивы, что  версиЯ  о переводе
Њарины  в другое  место  Явно оказывалась лживой.  ‘обственные же догадки  о
судьбе  подруги неизменно приводили на распутье:  или  она  на  свободе, или
мертва. ’аким образом, если раньше Њаруха  и Ѓеатрис были единственными, кто
знал, что Њарина  жива, то  теперь только  они  оставались в неведении о  ее
гибели.
     ЋпустевшаЯ кровать пугала, в голову сами собой приходили ужасные мысли.
—ерез полчаса после ухода Њарины  в комнату тенью скользнул Њонах и сжалсЯ в
своем углу. Ѓеатрис спросила в упор:
     -- —то вы сделали с Њариной?
     Њонах рассказал, что  в гараже их ждали  два начальника --  незнакомые,
здесь они раньше не  поЯвлЯлись. Ќа вопрос  Њонаха,  куда они увозЯт Њарину,
один прорычал:  "‡десь,  сукин  сын,  вопросов  не задают!" Њонаху приказали
вернутьсЯ в дом, оставив с Њариной второго охранника, Ѓарабаса.
     ќто звучало вполне правдоподобно. ‘  одной  стороны, за столь  короткое
времЯ Њонах  врЯд ли успел бы принЯть участие  в черном  деле и вернутьсЯ, с
другой стороны, не верилось, что  у него хватило бы духу  застрелить пожилую
женщину, которую  он называл бабушкой,  да и она относилась  к  нему, как  к
внуку.  „ругое дело -- Ѓарабас, с  его  репутацией  безжалостного  мЯсника и
склонностью бахвалитьсЯ своими кровавыми делами.
     Ќа рассвете Њаруху и  Ѓеатрис разбудили жалобные звуки, похожие на стон
раненого  животного,  --  в  своем  углу  плакал  Њонах.  Џредчувствие  беды
усилилось, когда он  отказалсЯ от завтрака  и несколько раз громко  вздыхал:
"†аль, увезли бабушку". Џравда,  никаких намеков  на то,  что  Њарину убили,
никто  не делал.  €  только  упорное  нежелание майордомо вернуть  пленницам
телевизор подтверждало страшные предположениЯ.
     ‚ернувшаЯсЯ после нескольких  дней  отсутствиЯ „амарис своим прекрасным
настроением внесла еще большую путаницу.  Ќа одной из ночных прогулок Њаруха
спросила, куда она  ездила, и „амарис вполне искренне ответила: "џ ухаживала
за  доньей  Њариной". €  тут же  добавила, не даваЯ  Њарухе опомнитьсЯ: "Ћна
часто вас вспоминает и передает привет". Љак бы случайно „амарис рассказала,
что охрану Њарины поручили Ѓарабасу, поэтому он и не возвращаетсЯ.
     ‘  того  днЯ  после  подобных  отлучек „амарис непременно  рассказывала
новости о Њарине, но чем больше энтузиазма слышалось в ее голосе, тем меньше
хотелось ей верить.
     -- „оньЯ Њарина чувствует себЯ прекрасно!
     “ Њарухи не было никаких оснований доверЯть „амарис больше,  чем Њонаху
или  кому-то  еще  из охраны. ‘ другой  стороны, в  этой  ситуации все могло
оказатьсЯ правдой. …сли  же Њарина жива, значит,  есть какаЯ-то другаЯ,  еще
более страшнаЯ правда, которую от них скрывают, лишаЯ новостей.
     ‚оспаленное воображение  допускало любые возможности. Ќо самые  горькие
предположениЯ  Њаруха старалась скрыть от Ѓеатрис,  опасаЯсь,  что та  их не
вынесет.  Љ  счастью,   Ѓеатрис  и   сама  отгородилась  от  всего  плохого.
‚озможность гибели Њарины она просто отталкивала от себЯ. ‘пасалась мечтами.
‚от  брат Ђльберто, как  наЯву, подробно  рассказывает, что сделано  ради ее
спасениЯ, говорит, что все идет хорошо и близок час освобождениЯ. ‚от отец с
радостью  сообщает,  что  забытые в сумочке  кредитные карточки  находЯтсЯ в
целости и сохранности. ѓрезы эти были такими реальными, что сама Ѓеатрис уже
не могла отделить вымысел от правды.
     ‚ те дни  заканчивалась смена охранЯвшего их  юноши  лет семнадцати, по
имени •онас. Љаждый день  в семь утра  он включал  свой хриплый магнитофон и
слушал музыку. ‹юбимые песни он крутил  до  одури с максимальной громкостью.
„а  еще  и подпевал, выкрикиваЯ времЯ от  времени:  "ЏроклЯтаЯ  шлюха-жизнь!
‡ачем Я  только влез в  это дерьмо!" ‚ спокойные минуты •онас начинал  вдруг
рассказывать Ѓеатрис о  своей  семье,  как  правило, заканчиваЯ  с  глубоким
вздохом: "…сли бы вы знали, кто  мой отец!" Љто именно -- он не  уточнЯл, но
эта откровенность и необъЯснимаЯ  доверительность других  охранников заметно
разрЯжали атмосферу в комнате.
     €  все  же  майордомо как  хранитель  домашнего  покоЯ посчитал  нужным
сообщить начальству о растущей  нервозности.  „ва босса приехали успокаивать
пленниц. ђадио и телевизор,  правда, не  вернули, но решили как-то  скрасить
повседневный  быт.  Џривезли  кое-что из обещанных  книг, в том числе  роман
Љорин ’ельЯдо(*). ЏоЯвились развлекательные  журналы, хотЯ и  староватые. ’уда,
где раньше  висела синЯЯ лампа,  приказали повесить Яркий фонарь  и включать
его на  час  в  семь  утра и в семь вечера, чтобы можно  было читать, однако
пленницы  настолько  привыкли к полумраку, что  не смогли  выдерживать Яркий
свет. Љроме того, фонарь сильно нагревалсЯ, и в комнате становилось душно.
     Њаруха опЯть впала в уныние. „нем и ночью она лежала на матрасе лицом к
стене, делаЯ  вид, что спит, чтобы ни  с  кем не разговаривать. Ћна почти не
ела.  Њежду тем  Ѓеатрис  на освободившейсЯ  кровати с головой погружалась в
журнальные кроссворды и шарады.  Љак ни жестоко это  звучит, но  такова была
реальность: четверым  в комнате  стало  просторнее, чем пЯтерым,  --  меньше
толкотни и легче дышать.
     ‚  конце  ЯнварЯ  закончилась  смена  •онаса.  Ћн  тепло  попрощалсЯ  с
заложницами.  "Ќикому  не  говорите,  откуда  вы  узнали  то, что  Я  сейчас
расскажу",  --  вдруг  предупредил  юноша.  …го,  видимо,   давно  подмывало
высказатьсЯ:
     -- „оньЯ „иана ’урбай убита.
     †енщины  вздрогнули,  как  от удара.  Њаруха  признавалась, что это был
самый  жуткий  момент  заточениЯ.   Ѓеатрис  опЯть  пыталась   не  думать  о
непоправимом, но в голове крутилось:  "…сли  убили „иану,  значит, следующаЯ
очередь  --  моЯ". …ще  первого  ЯнварЯ,  когда  вместе со старым годом ушли
надежды на освобождение, она внушила  себе: "…сли менЯ  сейчас не  отпустЯт,
значит, Я погибну".
     Ћднажды, когда  Њаруха играла в домино с одним из  охранников,  ѓорилла
вдруг начал тыкать пальцем себе в грудь: "—то-то здесь не так! —то это может
быть?" Ћторвавшись от игры, Њаруха презрительно посмотрела  в его сторону  и
ответила: "ѓазы  или  инфаркт".  ѓорилла  испуганно  вскочил, уронил на  пол
автомат  и,  прижав к груди ладонь с растопыренными пальцами, заорал на весь
дом:
     -- —ерт возьми, у менЯ болит сердце!
     ‘ этими словами он рухнул ничком на не убранную после завтрака посуду и
замер. Ѓеатрис, которую  ѓорилла  люто  ненавидел, немедленно вспомнила, что
она врач, и бросилась ему на помощь. Ќапуганные криком и громким падением, в
комнату ворвались хозЯин и его жена. ‚торой охранник, маленький и тщедушный,
тоже попыталсЯ помочь, зацепилсЯ за свой автомат и отдал его Ѓеатрис:
     -- ‚ы отвечаете за донью Њаруху.
     Ћхранник, майордомо  и  „амарис втроем не смогли поднЯть лежащее  тело.
Љое-как  они  перетащили ѓориллу в соседнюю комнату.  Ѓеатрис  с автоматом в
руках  и потрЯсеннаЯ случившимсЯ Њаруха  одновременно посмотрели на лежавший
на  полу  второй автомат, и обеих  пронзила одна и та  же мысль. ‘трелЯть из
пистолета Њарухе приходилось;  как  пользоватьсЯ  автоматом, ей  тоже как-то
объЯснЯли, но  что-то удержало ее  и не позволило поднЯть с пола оружие. „лЯ
Ѓеатрис же  автомат  был  не  в новинку. …ще студенткой она дважды  в неделю
занималась на военных курсах, была младшим лейтенантом, потом лейтенантом, а
сейчас -- капитаном медицинской службы. Ќо и Ѓеатрис понимала, что  шансы на
побег невелики. Џленницы утешились мыслью, что ѓорилла уже сюда не вернетсЯ.
’ак оно и случилось.

     “видев  по телевизору  похороны „ианы и эксгумацию Њарины ЊонтойЯ, Џачо
‘антос пришел к выводу,  что иного выхода, кроме побега, у  него нет. Љ тому
времени он уже приблизительно знал, где его прЯчут.  Ќеосторожные  разговоры
охранников и  наблюдательность журналиста  помогли Џачо  определить, что  он
находитсЯ в одном из угловых домов в густонаселенном жилом районе  на западе
Ѓоготы. …го комната с забитым досками окном была  самой просторной на втором
этаже. „ом,  по-видимому,  снимали  неофициально,  потому  что хозЯйка  сама
приходила  за арендной платой в конце  каждого месЯца. Ћна была единственным
чужим человеком, который входил в  дом,  и  прежде, чем  открыть  ей  дверь,
охранник   поднималсЯ   в  комнату  Џачо,   пристегивал   его  к  кровати  и
предупреждал, чтобы вел себЯ тихо и выключил радио и телевизор.
     Џачо определил,  что  забитое  окно  выходит  в  сад, а  входнаЯ  дверь
расположена в конце  узкого коридора рЯдом с  санузлом. ’уалетом разрешалось
пользоватьсЯ без  ограничений и сопровождениЯ, но  пленнику все равно каждый
раз  приходилось  просить,  чтобы  с  него  снЯли  наручники. ‘квозь круглое
вентилЯционное окошко  туалета виднелось  небо. Ћкно располагалось  довольно
высоко и добратьсЯ до него было не просто, но  диаметр  казалсЯ достаточным,
чтобы  протиснутьсЯ наружу. Људа  выходит  окошко,  Џачо  тогда  не знал.  ‚
соседней   комнате,   разделенной   на   клетушки   красными  металлическими
перегородками, спали свободные от вахты охранники. ‚сего их было  четверо, и
дежурили они парами по шесть часов. Ћружие на виду не держали, но оно всегда
было под рукой.  Љто-то из дежурных  обычно спал на полу рЯдом с двуспальной
кроватью.
     ЏротЯжный гудок, раздававшийсЯ несколько раз в день, свидетельствовал о
том, что рЯдом с домом расположена какаЯ-то фабрика, а ежедневнаЯ перекличка
детских голосов и крики на  переменах  указывали на близость  школы.  Љак-то
Џачо попросил пиццу, и через пЯть минут ее доставили еще теплую -- очевидно,
делали и продавали в  том же квартале. ѓазеты тоже покупали рЯдом, возможно,
через  дорогу,  в какой-то крупной лавке,  поскольку  там можно было  купить
журналы  "’айм" и  "Ќьюсвик". Џо ночам  Џачо  просыпалсЯ  от аромата свежего
хлеба,  выпеченного где-то в соседней пекарне. ‡адаваЯ  продуманные вопросы,
он  узнал   от   охранников,   что  в  радиусе  ста   метров  есть   аптека,
автомастерскаЯ,  две закусочные, небольшаЯ  гостиница, мастерскаЯ по ремонту
обуви и  две  автобусные остановки. Ќа  основе этой  и другой  собранной  по
крупицам информации Џачо предстоЯло продумать план побега.
     Ћдин  из  сторожей  призналсЯ  Џачо,  что  в случае  "нападениЯ закона"
охранникам приказано поднЯтьсЯ в спальню и  трижды выстрелить в него в упор:
в голову, сердце и печень.  ‘ тех пор журналист всегда держал наготове, даже
особенно не прЯча, литровую бутылку  лимонада, котораЯ вполне могла сойти за
дубинку. „ругого оружиЯ у него не было.
     Ќовым способом  скоротать  времЯ длЯ Џачо  стали  шахматы,  которые  он
неплохо освоил с помощью одного из охранников. „ругой охранник, дежуривший в
октЯбре,  приохотил  пленника  к  телевизионным сериалам: в перерывах  между
сериЯми  он  научил  Џачо находить в них интерес, независимо от того,  хорош
сюжет или плох. ‘екрет заключалсЯ в том, чтобы, не слишком увлекаЯсь текущим
эпизодом,  старатьсЯ предугадать завтрашние  сценарные  ходы.  ‚месте с этим
экспертом  Џачо  смотрел авторские программы  Ђлехандры  и обсуждал  выпуски
теле- и радионовостей.
     ’ретий  охранник за оставшиесЯ  у Џачо  со днЯ похищениЯ двадцать тысЯч
песо  пообещал  принести  ему  любые  книги,  какие  он захочет.  ’ак у Џачо
поЯвились  несколько  томиков Њилана  Љундеры(*),  "Џреступление и  наказание",
биографиЯ  генерала ‘антандера,  написаннаЯ Џилар Њорено де Ђнхел(*). ‚озможно,
Џачо ‘антос был единственным колумбийцем  своего поколениЯ, который слышал о
•осе  Њарии ‚аргасе  ‚иле(*),  всемирно известном  колумбийском писателе начала
века, и не только слышал, но и читал: его романы растрогали Џачо до слез. Ћн
прочел почти все, что тайком доставил ему охранник из  дедовской библиотеки.
‘ матерью другого охранника Џачо несколько месЯцев вел интересную переписку,
пока  ее  не запретили из-за конспирации.  Љнижный  рацион  дополнЯли свежие
газеты, которые  приносили  Џачо  нераспечатанными.  Џокупавший их  охранник
заЯвлЯл, что газет  не читает,  потому  что  журналистов терпеть  не  может.
Ћсобенно он ненавидел почему-то одного известного  телеведущего:  как только
тот  поЯвлЯлсЯ на  экране, охранник  прицеливалсЯ в телевизор из автомата  и
грозил:
     -- ќтого Я прикончу с особым удовольствием.
     "’юремного  начальства"  Џачо  никогда  не видел.  Ћн  знал,  что в дом
приезжают какие-то шефы, которые  никогда не  поднимаютсЯ в его  комнату,  а
контрольные совещаниЯ и инструктаж проводЯт в одном из кафе в —апинеро. Ќо с
охранниками  Џачо удалось наладить тесные отношениЯ. ‚ластвуЯ над его жизнью
и  смертью, они тем не менее  признавали право заложника обсуждать отдельные
условиЯ  плена.  €  почти ежедневно Џачо  чего-то  добивалсЯ,  хотЯ и что-то
терЯл.  Ћн  уже  привык спать  прикованным, зато  завоевал доверие, играЯ  в
"ремис",  карточную  игру  с детскими правилами, заключавшуюсЯ  в  умении  с
помощью десЯти карт  собирать  рЯды одной масти.  ђаз  в две недели незримое
начальство присылало сто тысЯч песо, которые картежники  делили между собой.
Џачо всегда проигрывал. ’олько через шесть месЯцев охранники признались, что
играли  "на лапу" -- все  против одного --  и  лишь  иногда  позволЯли  Џачо
выигрывать, чтобы он не падал духом.  ’ем  более, что среди них  были умелые
шулера.
     ’ак  протекала жизнь Џачо  до самого  Ќового  года. ‘  первых  дней  он
настроилсЯ на  долгий плен,  и  хорошие  отношениЯ  с  охраной  давали  хоть
какую-то  надежду  выжить. ѓибель „ианы и  Њарины  разрушила этот  оптимизм.
Ћхранники,  прежде подбадривавшие Џачо,  теперь  сами  приуныли.  ‚се  будто
замерли  в  ожидании  решений  Љонституционной  Ђссамблеи  об  экстрадиции и
амнистии. € Џачо окончательно  решилсЯ на побег. Ќо сделать это он собиралсЯ
только тогда, когда не останетсЯ другого выхода.

     „екабрьские иллюзии Њарухи и  Ѓеатрис растаЯли  на горизонте,  и лишь к
концу  ЯнварЯ слухи об  освобождении  двух  заложников  вновь  зажгли  лучик
надежды. †енщины не знали тогда, кто еще томитсЯ в плену и были ли захвачены
новые жертвы.  Њаруха не сомневалась, что освободЯт Ѓеатрис. ќто подтвердила
и  „амарис  на ночной  прогулке 2 февралЯ. Ћна была  настолько  уверена, что
заранее закупила к  этому  дню губную помаду, румЯна,  тени длЯ век и другую
косметику. Ђ Ѓеатрис даже побрила ноги на случай, если  в последний момент у
нее не останетсЯ времени.
     Ќа следующий  день  заложниц посетили два  начальника,  но не уточнили,
будут  ли  кого-то освобождать, а если да -- кого именно. —увствовалось, что
эти двое занимают  высокое положение. Ћни были  не  похожи  на тех,  которые
приезжали  раньше,  и  вели  себЯ  гораздо  раскованнее.  Џодтвердив, что  в
заЯвлении Џодлежащих  ќкстрадиции  действительно  говоритсЯ об  освобождении
двух  заложников, оба шефа тем не  менее оговорились, что возникли  какие-то
непредвиденные препЯтствиЯ.  Џленницам  все это  живо  напомнило  предыдущие
обещаниЯ освободить их к 9 декабрЯ, так и оставшиесЯ невыполненными.
     ‘ самого начала шефы пытались внушить пленницам чувство  оптимизма.  Џо
несколько раз в день  они заходили  в комнату и  без всЯких  на то оснований
бодро  восклицали:   "‚се  идет   хорошо!"  ‘   детской  непосредственностью
пересказывали и  комментировали новости,  однако  никак не хотели  вернуть в
комнату телевизор и  радио и позволить пленницам узнавать эти новости самим.
Љак-то  вечером, прощаЯсь  с  заложницами, один из  шефов -- по глупости или
злому  умыслу   --  обронил  фразу,  двусмысленность  которой  была   просто
убийственной: "Ќе волнуйтесь, сеньоры, все произойдет очень быстро".
     –елых  четыре  днЯ  шефы  по кусочку излагали изменениЯ  в  обстановке,
постепенно  нагнетаЯ  напрЯжение.  Ќа третий  день они  сообщили  о  решении
освободить  только одного  заложника.  ‘корее  всего, это  будет Ѓеатрис,  а
”рансиско  ‘антоса  и Њаруху  приберегут длЯ  более серьезных  целей. Ѓольше
всего женщин раздражало отсутствие возможности сравнить эти обещаниЯ  с тем,
что говорилось на воле. Ћсобенно с  данными Ђльберто, который навернЯка знал
больше этих двоих и понимал истинную причину волокиты.
     Ќаконец 7  февралЯ  шефы  пришли  раньше  обычного  и  раскрыли  карты:
освобождаетсЯ  Ѓеатрис.  Њарухе  придетсЯ  подождать еще  неделю,  "ЋстаетсЯ
согласовать кое-какие детали", -- поЯснил из-под маски  один из начальников.
Ќа  Ѓеатрис  напал приступ говорливости: сначала она  достала  шефов,  потом
майордомо с женой и  наконец охранников. Ѓезучастной оставалась одна Њаруха,
ее душила глухаЯ злоба на  мужа,  решившего освободить  сначала свою сестру.
Ћна негодовала весь вечер и окончательно успокоилась только через  несколько
дней.
     ‘ледующей  ночью  Њаруха   объЯснЯла  Ѓеатрис,  как  надо  рассказывать
Ђльберто о  мельчайших  подробностЯх плена  с  пользой длЯ общего дела. ‚едь
любаЯ,  самаЯ  невиннаЯ  ошибка могла  стоить кому-то жизни. Ѓеатрис  должна
говорить откровенно и точно, ничего не смЯгчаЯ и ничего не преувеличиваЯ, не
пытаЯсь избавить  Ђльберто от излишних  переживаний, но и не  вызываЯ у него
слишком  сильного  беспокойства,  --  одну  только голую  правду. €  никаких
сведений о местонахождении заложниц! Ѓеатрис даже удивилась:
     -- ’ы что, не доверЯешь моему брату?
     -- Ѓольше, чем  кому-либо  другому, --  ответила  Њаруха, -- но  все же
пусть это остаетсЯ нашей с тобой тайной.
     Ћсторожничала Њаруха  не  напрасно.  •орошо  знаЯ  вспыльчивый характер
мужа,  она не хотела подвергать  опасности ни  его,  ни  себЯ, ни  тех,  кто
попытаетсЯ  освободить  ее силой.  „ругаЯ просьба заключалась  в  том, чтобы
Ђльберто  узнал у врачей, нет ли побочных  эффектов у лекарства, которое она
принимает   длЯ  улучшениЯ  пищеварениЯ.  Ћстаток   ночи  женщины  посвЯтили
разработке целой системы шифрованных  сообщений по  радио, телевидению  и  в
письмах, если их когда-нибудь разрешат. ‚  глубине души Њаруха понимала, что
передает  через  Ѓеатрис  свое  завещание:  как  поступить  с   детьми,  как
распорЯдитьсЯ ее драгоценностЯми и заслуживающим  вниманиЯ общим имуществом.
Њаруха так горЯчилась, что охранник не удержалсЯ и поспешил ее утешить:
     -- ‘покойно. ‘ вами ничего не случитсЯ.
     “тра обе  ожидали с нетерпением,  но ничего  не  произошло. ‚ечером они
продолжали  согласовывать детали. ‚ семь  часов резко  открылась  дверь  и в
комнату  вошли  два  уже  знакомых  "новых  начальника".  Ћдин из них  сразу
обратилсЯ к Ѓеатрис:
     -- Њы за вами, собирайтесь.
     ‡ловещаЯ  фраза  уже звучала,  когда  уводили Њарину, и Ѓеатрис охватил
ужас:  та же открытаЯ  дверь,  те же слова,  неизвестно что  предвещающие --
свободу  или смерть. Џочему ей,  как Њарине, сказали:  "Њы за  вами", вместо
ожидаемого: "‚ы свободны"? ЏытаЯсь найти ответ, Ѓеатрис пошла на хитрость:
     -- ЊенЯ освобождают вместе с Њариной?
     Ћдин из начальников недовольно оборвал ее:
     -- Ќикаких вопросов! Њне-то откуда знать?
     ‚торой добавил примирительно:
     -- Ћдно с другим совсем не свЯзано. ’ут дело в политике.
     ‘лово "свобода",  которое очень хотела услышать Ѓеатрис, так и  не было
произнесено. ефы не спешили. „амарис, похожаЯ  в  короткой юбке на девочку,
принесла шипучку  и прощальную сдобу. Ћбсудили  новости, о которых не  знали
заложницы: промышленники ‹оренсо Љинг и  ќдуарде  Џуйана независимо  один от
другого похищены в Ѓоготе -- скорее всего, Џабло ќскобаром. …ще ходЯт слухи,
что  ќскобар  устал жить столько  лет  в  подполье  и очень  хочет  сдатьсЯ.
ѓоворЯт, он  скрывалсЯ  даже  в канализации. ‚  ходе беседы  шефы  пообещали
сегоднЯ  же  вернуть  телевизор и радиоприемник, чтобы  Њаруха могла увидеть
Ѓеатрис в кругу семьи.
     ЏредположениЯ Њарухи,  кажетсЯ,  сбывались.  „о  последнего вечера  она
только  догадывалась о смерти Њарины, но теперь  последние сомнениЯ исчезли,
ибо  все  шло совершенно иначе.  ‡а Њариной не приезжало высокое начальство,
никаких ободрЯющих  слов  накануне  не  произносилось. Џрислали за ней  двух
рЯдовых бандюг и дали им пЯть минут на выполнение приказа. Џроводы Ѓеатрис с
вином и пирогами выглЯдели бы кощунством, если бы ее собирались убить. Љроме
того, когда увезли Њарину, у  пленниц  отнЯли  телевизор и радио,  лишив  их
возможности узнать правду,  теперь же,  наоборот, все обещали вернуть, чтобы
хорошие новости успокоили  бедную Њаруху. ќто окончательно убеждало  ее, что
Њарина убита, а Ѓеатрис собираютсЯ освободить.
     „ав пленнице десЯть минут на сборы, шефы ушли пить кофе. ‚се напоминало
Ѓеатрис последний вечер Њарины. —тобы привести себЯ в порЯдок, она попросила
зеркало. „амарис  принесла  огромное  зеркало в раме, украшенной  блестЯщими
листьЯми. Њаруха  и  Ѓеатрис, уже три  месЯца не имевшие такой  возможности,
бросились себЯ разглЯдывать. ќто было потрЯсение. Њарухе показалось, что она
не узнала  бы себЯ, если бы встретила на улице.  "џ  была в  шоке, --  позже
вспоминала  она.  -- Ќа менЯ смотрела худаЯ,  незнакомаЯ  женщина, как будто
загримированнаЯ  перед выходом на сцену". ЏохудевшаЯ  на  десЯть килограммов
Ѓеатрис,  увидев свое мертвенно-бледное лицо и длинные,  свалЯвшиесЯ волосы,
испуганно воскликнула: "ќто не Я!" Њного раз, то  в шутку,  то всерьез,  она
говорила, что  будет  стыдно  выглЯдеть  плохо  в день освобождениЯ,  однако
реальность  превзошла  ее  худшие  опасениЯ. Ћдин  из начальников включил  в
комнате верхний свет, и нервозность возросла до предела.
     Џока охранник держал зеркало, Ѓеатрис причесывалась.  Ћна хотела  еще и
накраситьсЯ,  но Њаруха схватила ее за руку: "—то ты надумала? ЉраситьсЯ при
такой  бледности? ќто будет ужасно!" Ѓеатрис  молча покивала  и  побрызгалсь
лосьоном,  который когда-то подарил ей ‡олотушный. Џотом, не запиваЯ  водой,
проглотила таблетку успокоительного.
     ‘реди вещей  в личном  мешочке  Ѓеатрис хранилась  одежда, в которой ее
похитили, но  она предпочла  надеть более свежий розовый  спортивный костюм.
‘омнениЯ вызвали туфли без каблука, которые хранились под кроватью: они были
влажными  и совсем не подходили к спортивной одежде. „амарис предложила свои
тапочки,  в  которых делала зарЯдку. Ћни подходили  Ѓеатрис  по размеру,  но
выглЯдели такими убогими, что  Ѓеатрис стала уверЯть, что они  ей  жмут, и с
благодарностью отказалась. ‚ конце  концов она надела свои туфли и  завЯзала
резинкой конский хвост. "ЏрЯмо школьница", -- покачала головой Њаруха.
     ‚ отличие  от Њарины на Ѓеатрис не стали надевать маску, а чтобы она не
запомнила дорогу  и лица сопровождавших, ей  решили  заклеить  глаза  липкой
лентой.  €спугавшись,  что,  снимаЯ лепту,  могут  вырвать брови  и ресницы,
Ѓеатрис  запротестовала:  "Џостойте,  Я помогу вам". Ћна положила  на каждый
глаз по куску ваты, которую затем приклеили лентой.
     Џрощание было недолгим и обошлось  без  слез. Ѓеатрис,  правда, едва не
расплакалась, но Њаруха  держалась подчеркнуто холодно,  чтобы  предупредить
сентименты. "Џередай Ђльберто, --  сказала  она, --  пусть  не волнуетсЯ,  Я
очень люблю его и детей". Ћни поцеловались -- один раз. Ћбе были в смЯтении,
Ѓеатрис потому, что  в последний момент  ей  опЯть пришла  в голову  ужаснаЯ
мысль: им  гораздо  проще  ее убить, чем выпускать  на  свободу. Њаруха тоже
боЯлась  за жизнь Ѓеатрис,  но ее еще и  пугала перспектива остатьсЯ одной с
четырьмЯ охранниками. …динственное, что даже  не приходило Њарухе  в голову,
-- это то, что ее вполне могут уничтожить сразу после освобождениЯ Ѓеатрис.
     „верь закрылась. ‚се было, как тогда,  с Њариной. Њаруха стоЯла столбом
перед дверью, не знаЯ что делать. ЏослышалсЯ шум мотора, он все слабел, пока
не  растаЯл в ночи. ’олько тогда они  были с Ѓеатрис вдвоем, а теперь Њаруху
охватило бездонное одиночество. € обещанные телевизор с приемником  так и не
принесли, сообразила она. Љак же узнать, чем все закончилось?
     Њайордомо   уехал  вместе  с  Ѓеатрис,  но  „амарис  пообещала  кому-то
позвонить,   чтобы   телевизор  и  радио  вернули  до  выпуска  новостей   в
полдесЯтого. ‡вонила  она  или нет  --  неизвестно; во всЯком случае,  никто
ничего  не  вернул.  Њаруха  начала   упрашивать   охранников  разрешить  ей
посмотреть домашний  телевизор, но на такое  серьезное  нарушение распорЯдка
они  не  решились.  —аса  через два „амарис  радостно  сообщила, что Ѓеатрис
благополучно  добралась до дому, ничего лишнего  не говорила  и  вообще вела
себЯ так, чтобы никому не навредить. ‚стречала ее всЯ семьЯ,  и, разумеетсЯ,
Ђльберто тоже  там был. ‘только народу набилось -- в  доме Яблоку негде было
упасть.
     Њаруху терзали подозрениЯ. ‚споминаЯ о Њарине,  она  понимала,  что  не
может верить словам  „амарис.  Џопросила,  чтобы принесли  приемник  хоть на
выпуск новостей, даже набросилась на охранников  чуть не с кулаками,  уже не
думаЯ о последствиЯх. Ќичего  серьезного,  однако,  не  произошло: охранники
видели,  что начальство  относилось  к  Њарухе с  уважением,  поэтому только
успокаивали  ее обещаниЯми напомнить  кому  следует о  радиоприемнике.  —уть
позже заглЯнул  майордомо и заверил Њаруху, что Ѓеатрис целую  и  невредимую
оставили в безопасном месте и что всЯ страна уже слышала об этом и видела ее
в окружении родственников. Ќо Њаруха продолжала требовать радио, чтобы самой
услышать голос Ѓеатрис. Њайордомо пообещал, но опЯть-таки  ничего не принес.
‚ полночь измученнаЯ ожиданием и злостью Њаруха сдалась: выпила две таблетки
снотворного и проспала до восьми утра.
     Ћхранники говорили правду. —ерез двор Ѓеатрис вывели к гаражу.  ’ут  ее
заставили лечь  на дно автомобилЯ --  скорее всего, джипа, поскольку ей даже
помогали  найти  ногой ступеньку. ‘начала везли по  каким-то  ухабам.  ‡атем
машина заскользила по асфальтированной дороге,  и тут один из сопровождавших
неожиданно  начал  ей  угрожать.  Ћн  был  не  из тех  начальников,  которые
приходили  в  дом.  Џо  голосу  Ѓеатрис  понЯла,  что  этот  человек  сильно
нервничает:  "‚ас  встретит  толпа журналистов. ‚едите себЯ осторожно.  Ћдно
лишнее  слово  может стоить  жизни вашей  своЯченице.  ‡апомните: мы с  вами
никогда не встречались и не разговаривали, а везли вас больше двух часов".
     ќто предупреждение он  повторил несколько раз -- без всЯкой надобности,
видимо,   ради   собственного  спокойствиЯ.   Ѓеатрис  слушала   молча.   …е
сопровождали трое мужчин, но Ѓеатрис узнала только голос майордомо, который,
впрочем, больше  молчал. …е била дрожь:  уверенности в  благополучном исходе
все еще не было.
     --  •очу  попросить об одном одолжении, -- наудачу  сказала Ѓеатрис как
можно спокойнее. -- “ Њарухи проблемы с желудком, мы хотели бы передать  длЯ
нее лекарство. ‚ы не могли бы его доставить?
     -- ‘делаем, -- ответил незнакомый голос. -- Њожете не беспокоитьсЯ.
     -- Ћгромное спасибо.  џ сделаю  все, как вы говорите, и никому  не хочу
создавать проблем.
     Ќекоторое времЯ ехали молча, слушаЯ шум обгонЯвших легковушек и тЯжелых
грузовиков,   отрывки   музыки   и   громкие   голоса.  Њужчины   продолжали
разговаривать между собой шепотом. Ќаконец один из них сказал:
     -- ‡десь полно патрулей. …сли нас остановЯт, скажем, что вы -- моЯ жена
и мы везем вас в больницу. ‘ вашей бледностью это сойдет за правду.
     ќти слова немного успокоили пленницу, и она даже съЯзвила:
     -- ‘ заклеенными глазами?
     -- ‚ам сделали операцию. џ посажу вас рЯдом и обниму за плечи.
     Ѓеспокойство  похитителей было не  напрасным. Љак  раз в это  времЯ  от
взрывов  зажигательных бомб,  заложенных городскими  отрЯдами повстанцев,  в
Ѓоготе горели  семь рейсовых автобусов. Ћдновременно  боевики  ђ‚‘  взорвали
опору высоковольтной линии  в поселке Љакеса, пригороде столицы, и  пытались
захватить  сам  поселок.  ‚  свЯзи  с  этими событиЯми  органы  правопорЯдка
проводили в  Ѓоготе целую  серию  операций.  Ќо  длЯ постороннего глаза  эти
действиЯ были незаметны.  ’ак  что движение выглЯдело так, как и должно было
быть в семь вечера в четверг: шумное  и интенсивное, с нудными светофорами и
резкими   торможениЯми,  нередко   доходившими   до  столкновений  и  грубых
перебранок. Ќо в молчании похитителей чувствовалось напрЯжение.
     -- ‘ейчас мы вас где-нибудь высадим, -- сказал один из мужчин. -- ‘разу
выходите из машины  и  медленно считайте до  тридцати.  Џотом снимете ленту,
пойдете вперед, не оборачиваЯсь, и остановите первое попавшеесЯ такси.
     Ѓеатрис  почувствовала,  что  в  руку  ей  сунули свернутую в  трубочку
бумагу.  "ќто на такси, здесь пЯть тысЯч", -- сказал мужчина. ЏрЯча деньги в
карман брюк, Ѓеатрис нащупала еще одну таблетку успокоительного и проглотила
ее.  ‘пустЯ  еще  полчаса  машина  остановилась.  ’от же  голос  посоветовал
напоследок:
     -- …сли проговоритесь прессе,  что сидели вместе с Њариной  ЊонтойЯ, мы
убьем донью Њаруху.
     Ќе снимаЯ  с  Ѓеатрис повЯзки, мужчины начали ее неловко высаживать.  ‚
спешке они тЯнули в разные  стороны, действовали  несогласованно и ругались.
Ќаконец она почувствовала под ногами твердую почву.
     -- Ќу вот. ’еперь хорошо.
     ‡астыв на краю тротуара, Ѓеатрис  дождалась, пока  мужчины вернулись  в
автомобиль, который тут же сорвалсЯ с места. ’олько тогда она  услышала, что
позади следовала  втораЯ машина, рванувшаЯ одновременно с первой. Ѓеатрис не
стала считать. ‚ытЯнув руки вперед, она сделала два шага. ‚озникло ощущение,
что она стоит на проезжей  части.  Ћдним рывком Ѓеатрис  сорвала пластырь  и
сразу  узнала  Ќормандию:  в  этом  районе  она  часто   бывала  у  подруги,
продававшей ювелирные изделиЯ. …й стыдно было  в такой  одежде останавливать
такси.  €з  рЯдов освещенных  окон Ѓеатрис  выбрала одно, которое  почему-то
привлекло  ее  больше других. ‘ейчас  она зайдет туда,  попросит  разрешениЯ
позвонить домой и скажет, чтобы за ней приехали.
     Џока  Ѓеатрис  преодолевала  свою  нерешительность,  прЯмо   перед  ней
остановилось желтое новенькое такси. Њолодой, статный водитель спросил:
     -- ’акси?
     Ѓеатрис села в машину и только тогда подумала, что врЯд ли случайно эта
машина так  кстати  оказалась в  нужное времЯ в нужном месте. € все  же сама
мысль, что это последний оплот похитителей, а дальше свобода, вызывала у нее
давно  забытое ощущение уверенности. офер спросил адрес, и Ѓеатрис привычно
ответила шепотом.  Ћна не понЯла,  почему  таксист переспрашивает: только на
третий раз ей удалось назвать свой адрес нормальным голосом.
     Ќочь  выдалась  прохладной,  на Ясном  небе блестели  звезды.  ‚одитель
перебросилсЯ  с  Ѓеатрис   несколькими  незначительными  фразами,  продолжаЯ
неотрывно рассматривать ее в  зеркале  заднего вида.  —ем ближе подъезжали к
дому, тем  более занудными и частыми  казались Ѓеатрис уличные светофоры. ‡а
два  квартала до дома  она попросила водителЯ  снизить  скорость,  чтобы  не
врезатьсЯ  в  толпу предупрежденных  похитителЯми репортеров. Ќо  никого  не
было. “знав свой дом, Ѓеатрис, удивилась, что не ощущает ожидаемого трепета.
     Ќа счетчике  набежало  семьсот  песо.  ‘дачи  с пЯтитысЯчной  купюры  у
водителЯ не было, Ѓеатрис попросила его подождать  и вошла в подъезд. ‘тарый
привратник,  вскрикнув, бросилсЯ обнимать ее. „олгие дни и  страшные ночи  в
плену  Ѓеатрис представлЯла  себе  это  мгновение как землетрЯсение, которое
потребует    гигантского   физического    и   морального    напрЯжениЯ.    ‚
действительности все  оказалось не так: словно  сквозь сон  где-то глубоко и
медленно  стучало   ее   сердце,   приглушенное  транквилизаторами.  Ѓеатрис
попросила  привратника разобратьсЯ  с  таксистом и позвонила  в дверь  своей
квартиры.
     …й открыл младший сын ѓабриэль. …го крик услышал весь дом: "Ња-а-а-ма!"
ЏрибежавшаЯ на крик пЯтнадцатилетнЯЯ Љатарина  повисла на шее матери. Ќо тут
же отпрЯнула.
     -- Њама, что с твоим голосом?
     ‡абавнаЯ деталь сгладила общее напрЯжение. ’олько через несколько дней,
принЯв  в  доме целую  толпу  визитеров,  Ѓеатрис  избавилась  от  въевшейсЯ
привычки говорить шепотом.
     …е ждали с утра.  ’рижды звонили неизвестные, скорее  всего похитители,
предупреждаЯ  об  освобождении.  ‡вонили  бесчисленные  журналисты,  надеЯсь
узнать  точное  времЯ. ‘разу  после полуднЯ слухи  подтвердил  сам  Ђльберто
‚ильЯмисар,  предупрежденный  по  телефону  ѓидо  Џаррой. Џресса  замерла  в
ожидании.  Њинуты за  три до  приезда  Ѓеатрис одна из  журналисток сообщила
ѓабриэлю уверенным и бодрым голосом:  "Ќе волнуйсЯ,  сегоднЯ  ее  отпустЯт".
ѓабриэль уже вешал трубку, когда услышал звонок в дверь.
     „октор  ѓерреро  весь  день   караулил  жену  в  квартире  ‚ильЯмисара,
рассчитываЯ,  что вместе  с  Ѓеатрис освободЯт  Њаруху и обе приедут туда. Љ
семичасовому выпуску новостей он уже выпил три  порции виски. Ќикто так и не
приехал, и доктор, подумав, что их в очередной раз обманули, вернулсЯ домой.
Џереодевшись в пижаму,  он  налил еще виски, забралсЯ  в  постель  и, поймав
"ђадио-ђетро", приготовилсЯ уснуть под баюкающие ритмы болеро.  —итать перед
сном  он перестал давно -- как только началась эта голгофа.  “же в полудреме
доктор услышал крик ѓабриэлЯ.
     ‚ыходЯ  из  спальни,  он  держалсЯ  очень  спокойно.  Џрожившие  вместе
двадцать пЯть лет супруги обнЯлись без спешки  и слез, как будто  расстались
совсем недавно.  ‡а времЯ разлуки оба так  много передумали, что эта встреча
казалась им  тысЯчу  раз  отрепетированной  сценой  из  спектаклЯ, способной
растрогать кого угодно, только не главных героев.
     Ћказавшись дома, Ѓеатрис сразу вспомнила,  что  Њаруха  одна,  в полной
неизвестности,  сидит  в  этой  жалкой комнатенке.  Ћна  позвонила  Ђльберто
‚ильЯмисару. Ћн снЯл трубку после первого же гудка, и Ѓеатрис услышала такой
знакомый голос -- голос человека, готового ко всему.
     -- Џривет. ќто Я, Ѓеатрис.
     Ѓеатрис понЯла, что брат узнал ее еще до того, как она начала говорить.
‚ трубке послышалсЯ глубокий, Яростный выдох, похожий на шипенье кота; затем
совершенно спокойный голос спросил:
     -- ’ы откуда?
     -- €з дому, -- ответила Ѓеатрис.
     -- Ћтлично. џ буду через десЯть минут. Ќи с кем пока не разговаривай.
     Ђльберто приехал ровно  через десЯть минут. Ѓеатрис позвонила, когда он
уже собиралсЯ  лечь спать. Љроме желаниЯ поскорее увидеть  сестру и получить
наконец   прЯмые   сведениЯ  о   похищенной   жене,   ‚ильЯмисара  подгонЯла
необходимость подготовить Ѓеатрис к разговору с  прессой и полицией. …го сын
Ђндрес, страстный любитель быстрой езды, доставил отца вовремЯ.
     Џервые  страсти уже  улеглись.  Њуж,  дети, мать  и две сестры  Ѓеатрис
сидели   в  зале  и  жадно  слушали  ее  рассказ.  Ђльберто  она  показалась
помолодевшей,  несмотрЯ  на  бледность:  спортивный  костюм, конский хвост и
туфли без каблука действительно делали ее похожей на школьницу. Ѓеатрис чуть
не расплакалась, но Ђльберто остановил ее,  стремЯсь поскорее расспросить  о
Њарухе. "Ќе волнуйсЯ, у нее все хорошо. ’ам тЯжело, но  жить можно, и Њаруха
-- человек отважный", -- успокоила его Ѓеатрис. € тут же спросила о том, что
тревожило ее последние пЯтнадцать дней:
     -- ’ы знаешь телефон Њарины?
     ‚ильЯмисар решил, что лучше будет сказать правду.
     -- …е убили.
     ЏотрЯсение  от  трагического  известиЯ  смешалось  в  душе  Ѓеатрис   с
запоздалым страхом.  ‡най  она об этом  два  часа назад, врЯд ли пережила бы
свое путешествие  к свободе.  ђыдала  Ѓеатрис долго,  пока оставались  силы.
‚ильЯмисар  тем  временем  принимал  меры  предосторожности:  нельзЯ  никого
пускать  в  квартиру  раньше,  чем   они  договорЯтсЯ  о  публичной  версии,
безопасной длЯ остальных заложников.
     Ћтдельные детали жизни в плену позволЯли получить общее представление о
месте, где прЯтали Ѓеатрис. —тобы не рисковать жизнью Њарухи, Ѓеатрис должна
была рассказать  журналистам, что обратнаЯ дорога занЯла более  трех часов и
что прЯтали ее в каком-то  районе  с умеренным  климатом. Ќа самом  деле все
было не так: истинное времЯ поездки, подъемы и спуски шоссе, громкаЯ музыка,
звучавшаЯ по выходным до самого утра, рокот самолетов,  постоЯннаЯ  жара  --
все говорило о том, что заложниц держали недалеко  от городских кварталов. ‚
этих  районах свЯщенников  не так много -- четыре,  ну  пЯть.  „остаточно их
допросить, чтобы установить, кого приглашали освЯщать дом.
     Ќекоторые просчеты в организации охраны оставлЯли надежду на проведение
силовой  операции  с минимальным риском. ‹учшее  времЯ -- шесть  утра, сразу
после смены часовых,  когда заступавшие на дежурство  и не выспавшиесЯ ночью
охранники  засыпали  прЯмо  на полу,  не заботЯсь  об оружии. €мелись важные
сведениЯ и о  планировке дома, -- например, о калитке во дворе, где часового
с оружием женщины видели всего несколько  раз, а сторожевой пес громким лаем
скрывал свою полную продажность. Ћставалось неЯсным, охранЯетсЯ ли местность
вокруг дома,  -- скорее всего, нет, если судить по беспорЯдку во  внутренней
охране, -- но в любом случае, знаЯ, где находитсЯ дом, это легко установить.
Џосле трагедии  с  „ианой ’урбай вера в успех силового  освобождениЯ  сильно
пошатнулась, и все же ‚ильЯмисар рассматривал и этот вариант на случай, если
не  будет  другого  выхода. ’ак или иначе, но эта информациЯ  была, кажетсЯ,
единственной, которой он не поделилсЯ с ђафаэлем Џардо.
     ђассказываЯ  о  режиме  охраны  и  планировке  дома,  Ѓеатрис  мучилась
угрызениЯми совести. Ћна обещала Њарухе  не сообщать брату ничего, что могло
бы  подтолкнуть его к вооруженному нападению на  дом. ‘крепЯ сердце, Ѓеатрис
нарушила  обещание,  видЯ,  что  Ђльберто,   как   и   Њаруха,   убежден   в
недопустимости силового решениЯ.  ’ем  более  сейчас,  когда ее освобождение
свидетельствовало о том, что несмотрЯ на все трудности и препЯтствиЯ, путь к
переговорам  остаетсЯ о