ежала раскрытаЯ
газета.  …го жена с парализованными ногами, дрожавшаЯ при одном воспоминании
о  других  таких  же ночах, отгонЯла трЯпкой москитов, считаЯ про себЯ удары
часов.  …ще  некоторое  времЯ  издалека  доносились  крики,  лай собак и шум
какой-то беготни, а потом все затихло.
     -  Ќе  забудь  положить  кордиамин,  -  сказал  доктор  •иральдо  жене,
укладывавшей  в  его чемоданчик, перед тем как лечь спать, самые необходимые
медикаменты.  ‚ эту минуту они думали о вдове Њонтьель, котораЯ теперь спала
от люминала как мертваЯ.
     ’олько  дон ‘абас после долгого разговора с сеньором Љармайклом забыл о
времени.  Ћн еще отвешивал у себЯ в конторе завтрак на следующий день, когда
прозвучал седьмой удар и из спальни вышла, растрепаннаЯ, его жена.
     Љазалось, что вода в реке стоит неподвижно.
     -  ‚ такую ночь... - пробормотал кто-то в темноте в то самое мгновение,
когда  прозвучал  восьмой  удар,  гулкий,  невозвратимый,  и что-то начавшее
мигать за пЯтнадцать секунд до этого погасло совсем.
     „октор  •иральдо  закрыл  книгу и подождал, пока совсем отзвучит сигнал
трубы,  возвещавший начало комендантского часа. †ена поставила чемоданчик на
ночной столик, легла лицом к стене и погасила свою лампу. ‚рач раскрыл книгу
снова,  но  читать  не стал. „ыхание обоих было спокойно, будто они остались
одни  в  городке,  так  сжатом  мертвой  тишиной,  что он, казалось, целиком
вместилсЯ теперь в их спальню.
     - Ћ чем ты думаешь?
     - Ќи о чем, - ответил врач.
     ’олько  в  одиннадцать  смог он сосредоточитьсЯ и снова вернутьсЯ к той
странице,  на  которой остановилсЯ, когда начало бить восемь. Ћн загнул угол
листа  и  положил книгу на ночной столик. †ена спала. Џрежде бывало, что они
не  спали  до рассвета, пытаЯсь определить, где и почему стрелЯют. Ќесколько
раз им довелось услышать топот сапог и звЯканье оружиЯ у самого своего дома,
и оба, сидЯ на постели, ждали: вот-вот на дверь обрушитсЯ град свинца. Њного
ночей,  уже научившись различать бесконечное количество оттенков страха, они
провели  без  сна, положив голову на подушку, набитую листовками. Ћднажды на
рассвете  они  услышали перед дверью приемной тихие приготовлениЯ вроде тех,
какие  обычно  предшествуют серенаде, а потом усталый голос алькальда: "‘юда
не надо, этот ни во что не лезет".
     „октор •иральдо погасил лампу и попыталсЯ заснуть.


     „ождь   началсЯ   после   полуночи.   Џарикмахер  и  другой  резервист,
поставленные  на  углу набережной, покинули свой пост и укрылись под навесом
лавки  сеньора  Ѓенхамина.  ‡акурив  сигарету,  парикмахер оглЯдел при свете
спички свою винтовку. Ћна была совсем новенькаЯ.
     - "Made in USA", - прочитал он.
     ‚торой  резервист потратил несколько спичек, пытаЯсь найти марку своего
карабина,  но это ему так и не удалось. ‘ навеса упала на приклад карабина и
разлетелась брызгами большаЯ каплЯ.
     -  —то  за  идиотизм, - пробурчал он, стираЯ ее рукавом плаща. - ’орчим
здесь с винтовками, мокнем под дождем.
     ‚ спЯщем городке не слышно было ничего, кроме ударов капель по крышам.
     -  Ќас  девЯть,  - сказал парикмахер. - €х семеро, считаЯ алькальда, но
трое сидЯт в участке.
     - џ как раз об этом думал.
     €х вырвал из темноты фонарик алькальда; стало видно, как они, присев на
корточки  у  стены,  пытаютсЯ  уберечь  оружие  от  капель дождЯ, дробинками
рассыпающихсЯ  по  их  ботинкам.  Ћни узнали его, когда он погасил фонарик и
стал около них под навес. Ќа нем был армейский плащ, а на груди у него висел
автомат.  ‘  ним  был полицейский. ЏоглЯдев на часы, которые носил на правой
руке, алькальд приказал ему:
     - €ди в участок и узнай, что там слышно насчет еды.
     ‘ такой же легкостью он отдал бы приказ стрелЯть.
     Џолицейский исчез за стеной дождЯ. Ђлькальд присел рЯдом с ними.
     - Љакие новости? - спросил он.
     - Ќикаких, - ответил парикмахер.
     „ругой,   прежде   чем  закурить,  предложил  сигарету  алькальду.  ’от
отказалсЯ.
     - € надолго вы нас запрЯгли, лейтенант?
     - Ќе знаю, - сказал алькальд. - ‘егоднЯ до конца комендантского часа, а
утром будет видно.
     - „о пЯти! - воскликнул парикмахер.
     - ќто надо же! - простонал другой. - џ на ногах с четырех утра.
     ‘квозь  бормотанье  дождЯ  до  них  донессЯ  злобный лай - где-то опЯть
подрались  собаки.  Ђлькальд  ждал,  пока  шум  улЯжетсЯ,  и  наконец собаки
умолкли;  только одна продолжала лаЯть по-прежнему. Ђлькальд с мрачным видом
повернулсЯ к резервисту.
     -  Ћ  чем  вы  говорите?  џ  половину жизни так провожу, - сказал он. -
‘ейчас прЯмо падаю от усталости.
     -  €  хоть  бы было ради чего, - заговорил парикмахер. - Ђ то ведь ни в
какие ворота не лезет. ЌесерьезнаЯ какаЯ-то, бабьЯ всЯ эта историЯ.
     - Њне тоже все больше и больше так кажетсЯ, - вздохнул алькальд.
     Џолицейский  вернулсЯ  и  сообщил,  что  еду  не  несут из-за дождЯ. Ћн
добавил, что алькальда ждет в участке женщина, задержаннаЯ без пропуска.
     ќто  была  Љассандра.  ‚  комнатушке,  которую  освещала скудным светом
балконнаЯ  лампочка, она спала в шезлонге, закутавшись в прорезиненный плащ.
Ђлькальд зажал ей пальцами нос; она застонала, рванулась и открыла глаза.
     - Њне приснилсЯ сон, - сказала она.
     Ђлькальд  включил в комнате свет. ‡аслонив глаза руками, женщина как-то
жалостно изогнулась, и, когда он взглЯнул на ее серебристые ногти и выбритую
подмышку, у него сжалось сердце.
     - Ќу и нахал же ты, - сказала она. - џ здесь с одиннадцати.
     - џ думал, ты придешь ко мне домой.
     - “ менЯ не было пропуска.
     …е   волосы,  за  два  днЯ  до  этого  отливавшие  медью,  теперь  были
серебристо-серые.
     -  џ  не  сообразил, - улыбнулсЯ алькальд и, повесив плащ, сел в кресло
рЯдом. - Ќадеюсь, они не подумали, что это ты расклеиваешь бумажки.
     Љ ней уже возвращалась непринужденность.
     - Љ сожалению, - отозвалась она, - Ћбожаю сильные ощущениЯ.
     ‚незапно  ей показалось, что в этой комнате алькальд никогда не бывал и
попал  сюда совсем случайно. ‘ какой-то беззащитностью похрустываЯ суставами
пальцев, он выдавил из себЯ:
     - ’ы должна оказать мне одну услугу.
     Ћна посмотрела на него вопросительно.
     -  Џусть это будет между нами, - продолжал алькальд. - џ хочу, чтобы ты
погадала мне на картах. ’ы можешь узнать, кто всем этим занимаетсЯ?
     Ћна отвернулась и, немного помолчав, сказала:
     - Џонимаю.
     Ђлькальд добавил:
     - џ делаю это прежде всего ради вас, циркачей.
     Ћна кивнула.
     - џ уже гадала, - сказала она.
     Ђлькальд не мог скрыть нетерпениЯ.
     - Џолучилось очень странно, - с рассчитанным мелодраматизмом продолжала
она.  - Љарты были такие понЯтные, что мне стало страшно, когда Я увидела их
на столе.
     „аже дышала она теперь театрально.
     - ’ак кто же это?
     - ‚есь городок - и никто.


        VIII


     Ќа  воскресную  мессу приехали сыновьЯ вдовы Ђсис. Љроме ђоберта Ђсиса,
их было семеро, и все, кроме него, словно были отлиты в одной форме: большие
и  неуклюжие,  привычные к тЯжелой работе, слепо преданные и послушные своей
матери.  ђоберто  Ђсис,  младший  и  единственный  женившийсЯ,  был похож на
братьев   только  утолщенной  переносицей.  •рупкий  здоровьем,  с  хорошими
манерами, он заменил вдове Ђсис дочь, котораЯ у нее так и не родилась.
     Ќа   кухне,   где   семь  Ђсисов  разгружали  вьючных  животных,  вдова
расхаживала  между  кур со свЯзанными лапами, овощей, сыров, темных хлебов и
ломтей  солонины,  отдаваЯ  распорЯжениЯ  служанкам.  Љогда  снова воцарилсЯ
порЯдок, она велела выбрать лучшее от всего длЯ падре ЂнхелЯ.
     ‘вЯщенник  был  поглощен  бритьем. ‚ремЯ от времени он высовывал руки в
патио,  под  дождь,  и  смачивал  подбородок.  Ћн  уже заканчивал, когда две
босоногие  девочки,  без стука распахнув дверь, вывалили перед ним несколько
спелых  ананасов,  гроздьЯ  бананов, хлебы, сыр и поставили корзину овощей и
свежих Яиц. Џадре подмигнул им:
     - ЏрЯмо как в сказке!
     ЊладшаЯ из девочек, вытаращив глаза, показала на него пальцем:
     - Џадре тоже бреютсЯ!
     ‘таршаЯ потЯнула ее к двери.
     - Ђ ты как думала? - улыбнулсЯ падре.
     € уже серьезно добавил:
     - Њы тоже люди.
     Ћн  окинул  взглЯдом рассыпанную на полу провизию и понЯл, что на такую
щедрость способен только дом Ђсисов.
     -  ‘кажите  мальчикам, - почти прокричал он, - что бог пошлет им за это
здоровьЯ!
     ‡а  сорок лет, истекших со днЯ его посвЯщениЯ в сан, падре Ђнхель так и
не  научилсЯ  подавлЯть  волнение,  охватывавшее  его  перед службой. Љончив
бритьсЯ,  он убрал бритвенные принадлежности, собрал провизию, сложил ее под
шкафчик длЯ вина и, наконец, вытираЯ руки о сутану, вошел в ризницу.
     ‚  церкви было полно народу. ‚переди, на двух ими же подаренных скамьЯх
с  медными  табличками,  где  были  выгравированы  их  имена, сидели Ђсисы с
матерью и кормилицей. Љогда они, впервые за последние несколько месЯцев, все
вместе  входили  в  храм,  казалось,  что  они  въезжают  туда  на  лошадЯх.
Љристобаль,  старший  из Ђсисов, приехавший с пастбища за полчаса до мессы и
даже  не  успевший  побритьсЯ,  был  еще  в  ботинках  со шпорами. ‚ид этого
великана-горца  как будто подтверждал общее, хотЯ и не опиравшеесЯ на точные
доказательства  мнение,  что ‘есар Њонтеро внебрачный сын старого Ђдальберто
Ђсиса.
     ‚  звоннице  падре  ждал неприЯтный сюрприз: литургических облачений на
месте   не   оказалось.   Љогда   вошел   служка,  падре  Ђнхель  растерЯнно
переворачивал содержимое Ящиков, спорЯ о чем-то мысленно с самим собой.
     -  Џозови  ’ринидад,  - сказал он служке, - и спроси, куда она засовала
епитрахиль.
     Ћн  забыл,  что ’ринидад с субботы хворает. ‘лужка предположил, что она
взЯла  с  собой  несколько  вещей  длЯ  починки. ’огда падре Ђнхель оделсЯ в
облачение,  приберегаемое  длЯ погребальных служб. ‘осредоточитьсЯ ему так и
не  удалось.  Љогда,  взбудораженный, часто дыша, он поднЯлсЯ на кафедру, он
понЯл,  что  доводы, вы ношенные им в предшествующие дни, не покажутсЯ здесь
такими убедительными, какими казались в уединении комнаты.
     Ћн  говорил  десЯть  минут. ‘потыкаЯсь о собственные слова, захваченный
нахлынувшими  мыслЯми,  не  вмещавшимисЯ  в  готовые  фразы, он увидел вдруг
окруженную  сыновьЯми  вдову  Ђсис  так,  как если бы они были изображены на
старой-старой,   поблекшей   семейной   фотографии.   ’олько   ђебека  Ђсис,
раздувавшаЯ  сандаловым  веером  жар  своей  роскошной груди, показалась ему
живой  и  настоЯщей.  Џадре  Ђнхель  закончил проповедь, ни разу не упомЯнув
прЯмо о листках.
     ‚дова  Ђсис  какое-то  времЯ  сидела,  с  тайным  раздражением снимаЯ и
надеваЯ  обручальное  кольцо,  между  тем  как месса продолжалась. Џотом она
перекрестилась,  встала  и  по  главному  проходу  пошла  к  дверЯм. ‡а ней,
толкаЯсь и топаЯ, проследовали ее сыновьЯ.


     ‚от  в  такое  утро  доктор  •иральдо  однажды понЯл вутренний механизм
самоубийства.  Љак  и тогда, сегоднЯ неслышно моросило, в соседнем доме пела
иволга. Ћн читал зубы, а его жена в это времЯ говорила.
     -  Љакие  странные  воскресеньЯ,  -  сказала  она,  накрываЯ  стол  длЯ
завтрака. - Џахнут свежим мЯсом, будто их разделали и повесили на крюки.
     ‚рач  вставил  лезвие  в безопасную бритву и начал бритьсЯ. ‚еки у него
были опухшие, глаза влажные.
     -  “  тебЯ  бессонница,  -  сказала жена и с мЯгкой горечью добавила: -
ЏроснешьсЯ в одно из таких воскресений и увидишь, что состарилсЯ.
     Ќа ней был полосатый халат, а голова у нее была в папильотках.
     - ‘делай одолжение, помолчи, - сказал он.
     Ћна пошла на кухню, поставила кофейник на огонь и стала ждать, чтобы он
закипел.  “слышала  пение  иволги,  а через секунду зашумел душ. Ћна пошла в
комнату приготовить длЯ мужа чистую одежду. Љогда она подала завтрак, доктор
был  уже  совсем одет; в брюках цвета хаки и спортивной рубашке он показалсЯ
ей немного помолодевшим.
     ‡автракали  молча.  Џод  конец  он внимательно и с любовью посмотрел на
нее. Ћна пила кофе, опустив голову, все еще обиженнаЯ.
     - ќто из-за печени, - извинилсЯ он перед ней.
     -  „лЯ грубости не может быть оправданий, - сказала она, по-прежнему не
поднимаЯ головы.
     -  Ќаверно,  у менЯ отравление, - продолжал он. - ‚о времЯ таких дождей
печень разлаживаетсЯ.
     -  ’ы всегда говоришь об этом, - упрекнула она его, - но никогда ничего
не  делаешь.  …сли не будешь за собой следить, скоро настанет день, когда ты
уже не сможешь себе помочь.
     Џо-видимому, он был с нею согласен.
     - ‚ декабре, - сказал он, - пЯтнадцать дней проведем на море.
     ‘квозь  ромбы  деревЯнной решетки, отделЯвшей столовую от патио, словно
подавленного нескончаемостью октЯбрЯ, доктор поглЯдел на дождь и добавил:
     -  Ђ  уж  потом, самое меньшее четыре месЯца, не будет ни одного такого
воскресеньЯ.
     Ћна  собрала  тарелки  и отнесла их на кухню, а, вернувшись в столовую,
увидела, что он, уже в соломенной шлЯпе, готовит чемоданчик.
     - ’ак, значит, вдова Ђсис снова ушла из церкви? - сказал он.
     †ена рассказала ему об этом, когда он еще собиралсЯ чистить зубы, но он
тогда слушал ее невнимательно.
     -  “же  третий  раз  за  этот год, - подтвердила она. - ‚идно, не могла
придумать лучшего развлечениЯ.
     ‚рач обнажил свои безупречные зубы.
     - ќти богачи сходЯт с ума.
     “ вдовы Њонтьель он застал женщин - они зашли навестить ее по дороге из
церкви. ‚рач поздоровалсЯ с теми, кто сидел в гостиной; их приглушенный смех
провожал  его  до  самой  лестничной  площадки.  ЏодойдЯ к двери спальни, он
услышал  другие  женские  голоса.  „октор  постучал,  и один из этих голосов
сказал:
     - ‚ойдите.
     ‚дова Њонтьель сидела в постели, прижимаЯ к груди край простыни. ‚олосы
у нее были распущены, а на коленЯх лежали зеркало и роговой гребень.
     - ’ак вы, значит, тоже собираетесь на праздник? - сказал врач.
     -  Ћна  празднует свой день рождениЯ - ей исполнилось пЯтнадцать лет, -
сказала одна из женщин.
     -   ‚осемнадцать,  -  с  грустной  улыбкой  поправила  вдова  и,  снова
вытЯнувшись  в  постели,  подтЯнула  простыню  к подбородку, - €, конечно, -
лукаво  добавила  она,  -  ни  один мужчина не приглашен! Ђ уж вы и подавно,
доктор, это была бы дурнаЯ примета.
     „октор положил мокрую шлЯпу на комод.
     -  ‚от  и  прекрасно,  -  сказал  он,  глЯдЯ  на   больную   задумчиво-
удовлетворенным  взглЯдом.  - ’еперь  Я вижу  что  мне  здесь больше  делать
нечего.
     Ђ потом, повернувшись к женщинам и как будто извинЯЯсь, спросил:
     - ‚ы разрешите мне?..
     Љогда  вдова  осталась  с  ним  наедине, страдальческое выражение лица,
свойственное больным, вернулось к ней снова. Ћднако врач, казалось, этого не
замечал.  ‚ыкладываЯ  предметы из чемоданчика на ночной столик, он все времЯ
шутил.
     - „лЯ прокорма врачей, - улыбнулсЯ доктор, - лучше уколов еще ничего не
придумано.
     ’еперь заулыбалась и вдова.
     -  —естное  слово,  -  сказала  она, ощупываЯ через простыню Ягодицы, -
здесь сплошнаЯ рана. џ даже дотронутьсЯ не могу.
     - Ђ вы и не дотрагивайтесь, - сказал врач.
     Ћна рассмеЯлась.
     - „октор, можете вы быть серьезным хотЯ бы по воскресеньЯм?
     ‚рач оголил ей руку, чтобы измерить кровЯное давление.
     - „октор не велит, - сказал он, - вредно длЯ печени.
     Џока  он  измерЯл  давление,  вдова с детским любопытством разглЯдывала
круглую шкалу тонометра.
     - ‘амые странные часы, какие Я видела в своей жизни, - заметила она.
     Ќаконец, перестав сжимать грушу, доктор оторвал взглЯд от стрелки.
     - ’олько они показывают точно, когда можно вставать с постели, - сказал
он.
     ‡акончив  все и уже сматываЯ трубки аппарата, он пристально посмотрел в
лицо  больной,  а  потом,  поставив на столик флакон белых таблеток, сказал,
чтобы она принимала по одной каждые двенадцать часов.
     -  …сли  не  хотите  больше уколов, - добавил он, - уколов не будет. ‚ы
здоровей менЯ.
     ‚дова Њонтьель с легким раздражением передернула плечами.
     - “ менЯ никогда ничего не болело, - сказала она.
     - ‚ерю, - отозвалсЯ врач, - но ведь должен был Я придумать что-нибудь в
оправдание счета.
     Ќичего не ответив на это, вдова спросила:
     - џ еще должна лежать?
     -  Ќаоборот,  -  сказал врач, - Я это строго вам запрещаю. ‘пуститесь в
гостиную  и  принимайте  визитерш  как  полагаетсЯ.  Љ тому же, - иронически
добавил он, - вам о стольких вещах надо поговорить!
     -  ђади бога, доктор, - воскликнула она, - не будьте таким насмешником!
Ќаверно, это вы наклеиваете листки.
     „октор  захохотал.  ‚ыходЯ,  он  остановил взглЯд на кожаном чемодане с
медными гвоздиками, стоЯвшем наготове в углу спальни.
     -  €  привезите мне что-нибудь на памЯть, - крикнул он, уже перешагиваЯ
порог, - когда вернетесь из своего кругосветного путешествиЯ!
     ‚дова, снова занЯвшаЯсЯ расчесыванием волос, ответила:
     - Ќепременно, доктор!
     ’ак  и  не спустившись в гостиную, она оставалась в постели до тех пор,
пока  не  ушла  последнЯЯ  визитерша.  ’олько после этого она оделась. Љогда
пришел сеньор Љармайкл, вдова сидела у приоткрытой двери балкона и ела.
     Ќе отрываЯ взглЯда от щели, она ответила на его приветствие.
     -  …сли  разобратьсЯ,  - сказала вдова, - эта женщина мне нравитсЯ: она
смелаЯ.
     ’еперь  и  сеньор  Љармайкл  смотрел  на  дом вдовы Ђсис. •отЯ было уже
одиннадцать, окна и двери по-прежнему оставались закрытыми.
     - ’акаЯ у нее природа, - сказал он. - Ћна создана рожать мальчиков, так
что  иной и не могла быть. - € добавил, повернувшись снова к вдове Њонтьель:
- Ђ вы тоже цветете прЯмо как роза.
     ‘еньору   Љармайклу   показалось,   что   свежестью  своей  улыбки  она
подтверждает его слова.
     -  ‡наете  что?  - спросила вдова и, не дожидаЯсь, пока он справитсЯ со
своей  нерешительностью,  продолжала:  -  „октор  •иральдо  убежден,  что  Я
сумасшедшаЯ.
     - —то вы говорите!
     ‚дова кивнула.
     -  џ  не  удивлюсь,  -  сказала она, - если он уже обсуждал с вами, как
отправить менЯ в психиатрически больницу.
     ‘еньор  Љармайкл  не  знал,  как  ему  выйти  из этого затруднительного
положениЯ.
     - ‚се утро Я просидел дома.
     €  он  рухнул в мЯгкое кожаное кресло рЯдом с кроватью. ‚дова вспомнила
•осе  ЊонтьелЯ  в  этом же кресле за пЯтнадцать минут до смерти, сраженного,
как молнией кровоизлиЯнием в мозг.
     -   ‚   таком  случае,  -  отозвалась  она,  стрЯхиваЯ  с  себЯ  дурное
воспоминание, - он, может быть, зайдет к вам во второй половине днЯ.
     €, менЯЯ тему, с Ясной улыбкой спросила:
     - ‚ы говорили с моим кумом ‘абасом?
     ‘еньор Љармайкл утвердительно кивнул головой.
     „а,  в  пЯтницу  и субботу он прощупывал дона ‘абаса, пытаЯсь выЯснить,
как  бы  тот  реагировал на распродажу наследства •осе ЊонтьелЯ. „он ‘абас -
такое  осталось  сеньора  Љармайкла  впечатление  - судЯ по всему, не против
покупки.
     ‚дова  выслушала это, не обнаруживаЯ никаких признаков нетерпениЯ. …сли
не  в  ближайшую  среду,  то  в  следующую,  со  спокойной рассудительностью
допускала она, но все  равно  -  еще  до  того, как  кончитсЯ  октЯбрь,  она
обЯзательно уедет.


     Њолниеносным  движением левой руки алькальд вырвал из кобуры револьвер.
‚се мышцы его тела были напрЯжены готовностью к выстрелу, когда, проснувшись
окончательно, он узнал судью Ђркадио.
     - —ерт!
     ‘удьЯ Ђркадио остолбенел.
     -  —тобы  больше этого не было! - крикнул алькальд и, засунув револьвер
обратно,  опЯть повалилсЯ в брезентовый шезлонг. - Љогда Я сплю, слух у менЯ
еще острей!
     - „верь была открыта, - сказал судьЯ.
     Ђлькальд  забыл закрыть ее, когда возвращалсЯ на рассвете. Ћн тогда был
такой усталый, что, плюхнувшись в шезлонг, тут же заснул.
     - Љоторый час?
     - ‘коро двенадцать, - ответил судьЯ Ђркадио дрогнувшим голосом.
     - „о смерти спать хочетсЯ, - пожаловалсЯ алькальд.
     Љогда он, потЯгиваЯсь, широко зевнул, ему показалось, будто времЯ стоит
на  месте.  ЌесмотрЯ  на  все  его стараниЯ, несмотрЯ на все бессонные ночи,
листки  по-прежнему  поЯвлЯлись. ќтим утром он увидел бумажку на двери своей
спальни:  "‹ейтенант, не стрелЯйте из пушек по воробьЯм!" Ќа улицах говорили
вслух,  что  листки  расклеивают развлечениЯ ради сами патрульные. ѓородок -
алькальд был в этом уверен - помирал со смеху.
     - Џросыпайтесь - сказал судьЯ Ђркадио, - и пойдемте съедим что-нибудь.
     Ћднако  алькальд  голода  не  чувствовал  и  хотел  поспать еще часок и
принЯть  ванну,  тогда  как судьЯ Ђркадио, выбритый, свежий, уже возвращалсЯ
домой  обедать.  ЏроходЯ  мимо  дома алькальда и видЯ, что дверь открыта, он
зашел  попросить  длЯ себЯ пропуск, чтобы иметь возможность ходить по улицам
после наступлениЯ комендантского часа.
     Ђлькальд сразу сказал:
     - Ќет. - € наставительно добавил: - ‚ам приличней спать у себЯ дома.
     ‘удьЯ  Ђркадио  закурил сигарету и, остановив взглЯд на пламени спички,
не знаЯ, что сказать в ответ, стал ждать, чтобы обида улеглась.
     -  Ќе  обижайтесь,  - продолжал алькальд. - —естное слово, Я был бы рад
     -  Љто  в  этом  сомневаетсЯ?  -  сказал,  не  скрываЯ иронии, судьЯ. €
добавил: - ’олько этого мне не хватало - нового папаши в тридцать пЯть лет.
     Ћн  отвернулсЯ  и  стал  разглЯдывать  готовое  пролитьсЯ  дождем небо.
Ђлькальд упорно молчал. Џотом резко
     окликнул:
     - ‘удьЯ!
     ‘удьЯ Ђркадио повернулсЯ к нему, и их взглЯды встретились.
     - џ вам не дам пропуска. ЏонЯтно?
     ‘удьЯ прикусил сигарету и хотел было что-то сказать, но промолчал.
     Ђлькальд  слушал,  как  он  медленно  спускаетсЯ  по  лестнице, и вдруг
крикнул:
     - ‘удьЯ!
     Ћтвета не последовало.
     - Њы остаемсЯ друзьЯми! - крикнул алькальд.
     Ћн не получил ответа и на этот раз.
     Ђлькальд стоЯл, перегнувшись через перила, и ждал ответа судьи Ђркадио,
пока  не  закрылась  наружнаЯ дверь; и он не осталсЯ опЯть наедине со своими
воспоминаниЯми.  “же  не  пытаЯсь  заснуть,  он  мучилсЯ  от  бессонницы. Ћн
застрЯл,  увЯз в этом городке, и теперь, спустЯ много лет после того, как он
взЯл  его  судьбы  в свои руки, городок этот по-прежнему оставалсЯ далеким и
непостижимым.  ‚  то  утро,  когда со старым, обвЯзанным веревками картонным
чемоданом  и  приказом подчинить себе городок любой ценой он сошел, воровато
озираЯсь,  на  берег,  ужас испытывал он сам. …динственной его надеждой было
письмо к неведомому стороннику правительства, который, как его предупредили,
будет  сидеть  на  другой  день  в трусах у дверей крупорушки. ЃлагодарЯ его
советам  и  беспощадности  трех  наемных  убийц,  прибывших в городок тем же
баркасом,  цель  была  достигнута.  ‘егоднЯ,  однако,  хотЯ  он и не замечал
невидимой  паутины,  которой  его  оплело  времЯ,  достаточно было бы одного
мгновенного  озарениЯ - и он бы задумалсЯ над тем, кто же кого на самом деле
себе подчинил.
     ‚озле  двери  балкона,  по  которому  хлестал  дождь,  он  продремал  с
открытыми глазами до начала пЯтого. Џотом встал, умылсЯ, надел военную форму
и  спустилсЯ  в  гостиницу  поесть.  ‘овершил  обычную проверку полицейского
участка,  а  потом  оказалось  вдруг, что он стоит на каком-то углу, засунув
руки в карманы, и не знает, чем бы еще занЯтьсЯ.
     “же  вечерело,  когда  он,  по-прежнему  держа руки в карманах, вошел в
бильЯрдную.  •озЯин  приветствовал  то  из  глубины  пустого  заведениЯ,  но
алькальд не удостоил его ответом.
     - Ѓутылку минеральной, - сказал он.
     ‚ холодильнике загремели передвигаемые бутылки.
     -  Ќа  днЯх,  -  пошутил  хозЯин  бильЯрдной,  -  холодильник  придетсЯ
оперировать, и тогда станет видно, что в печени у него полно пузырьков.
     Ђлькальд  посмотрел  на  стакан,  сделал  глоток, рыгнул, так и осталсЯ
сидеть, облокотившись на стойку, не отрываЯ глаз от стакана, и рыгнул снова.
Ќа площади не видно было ни души.
     - Џочему так? - спросил алькальд.
     - ‘егоднЯ воскресенье, - напомнил хозЯин.
     - Ђ!
     Ћн  положил на стойку монету и, не попрощавшись, вышел. Ќа углу площади
кто-то,  шедший  такой  походкой,  словно  волочил  за собой огромный хвост,
пробормотал   что-то   непонЯтное,   и  только  чуть  позже  алькальд  начал
осмысливать  сказанное. Ћхваченный смутным беспокойством, он снова зашагал к
полицейскому  участку,  в  несколько  прыжков  поднЯлсЯ  по лестнице и вошел
внутрь, не обращаЯ вниманиЯ на толпЯщийсЯ в дверЯх народ.
     Ќавстречу  ему шагнул полицейский. Ћн протЯнул алькальду бумажный лист,
и тому достаточно было беглого взглЯда, чтобы понЯть, о чем идет речь.
     - ђазбрасывал на петушиной арене, - сказал полицейский.
     Ђлькальд  бросилсЯ  в  глубь  коридора,  открыл  дверь первой камеры и,
держась  за  щеколду, стал вглЯдыватьсЯ в полумрак. Ќаконец он разглЯдел там
юношу  лет  двадцати,  в  шапочке бейсболиста и в очках с толстыми стеклами.
‹ицо его, угрюмое, с заостренными чертами, было в крапинах оспы.
     - Љак тебЯ зовут?
     - Џепе.
     - „альше как?
     - Џепе Ђмадор.
     Ђлькальд  смотрел на него, словно пытаЯсь что-то вспомнить. ћноша сидел
на  бетонном  возвышении,  заменЯвшем  заключенным  кровать.  Ќе обнаруживаЯ
никакого  беспокойства,  он  снЯл  очки,  протер их краем рубашки и, щурЯсь,
посмотрел на алькальда.
     - ѓде Я тебЯ видел? - спросил алькальд.
     - ‡десь, - ответил Џене Ђмадор.
     Ђлькальд по-прежнему стоЯл, не переступаЯ порога камеры. Џотом, все так
же задумчиво глЯдЯ на арестованного, начал не спеша закрывать дверь.
     - Ќу что же, Џепе, - сказал он, - по-моему, ты допрыгалсЯ.
     ‡аперев  дверь, он опустил ключ в карман, вошел в служебное помещение и
там перечитал листовку несколько раз.
     ‘идЯ  у  открытой  двери  балкона,  он  убивал  ладонью  москитов, а на
безлюдных  улицах в это времЯ загорались фонари. Ћн знал эту тишину сумерек:
когда-то,  в  такой  же  самый  вечер,  он  впервые  испытал во всей полноте
ощущение власти.
     - ‡начит, снова, - сказал он вслух.
     ‘нова.  Љак  и  прежде,  они  были  отпечатаны  на стеклографе на обеих
сторонах  листа, и их можно было бы узнать где и когда угодно по неуловимому
налету тревоги, оставлЯемому подпольем.
     Ћн  долго  раздумывал  в  темноте,  складываЯ и разгибаЯ бумажный лист,
прежде  чем  принЯть  решение. Ќаконец он сунул листовку в карман, и там его
пальцы наткнулись на ключи от камеры.
     - ђовира! - позвал он.
     …го самый доверенный полицейский вынырнул из темноты. Ђлькальд протЯнул
ему ключи.
     -  ‡аймись этим парнем, - сказал он. - ЏостарайсЯ уговорить его назвать
тех,  кто  доставлЯет  к  нам пропагандистские листовки. Ќе удастсЯ добром -
добивайсЯ по-другому.
     Џолицейский напомнил, что вечером он дежурит.
     - Џозабудь об этом, - сказал алькальд. - „о нового приказа не занимайсЯ
больше  ничем.  €  вот  что,  -  добавил  он  так,  словно его осенила вдруг
блестЯщаЯ  мысль,  -  отправь-ка  этих,  во  дворе,  по домам. ‘егоднЯ ночью
патрулей не будет.
     Ћн  вызвал  в бронированную канцелЯрию трех полицейских, по его приказу
сидевших  все  это  времЯ  без  дела  в участке, и велел им надеть форменную
одежду,  хранившуюсЯ  у  него в шкафу под замком. Џока они переодевались, он
сгреб  со  стола холостые патроны, которые давал патрульным в предшествующие
вечера, и достал из сейфа горсть боевых.
     -  ‘егоднЯ  ночью  патрулировать  будете  вы,  -  сказал  он,  проверЯЯ
винтовки, чтобы дать полицейским самые лучшие. - Ќе делайте ничего, но пусть
люди знают, что вы на улице.
     ђаздав патроны, он предупредил:
     - Ќо смотрите - первого, кто выстрелит, поставлю к стенке.
     Ђлькальд подождал ответа. …го не последовало.
     - ЏонЯтно?
     ‚се  трое  -  два  ничем  не  примечательных метиса и гигантского роста
блондин   с   прозрачными  голубыми  глазами  -  выслушали  последние  слова
алькальда, укладываЯ патроны в патронташи. Ћни вытЯнулись.
     - ЏонЯтно, господин лейтенант.
     -  €  вот еще что, - добавил уже неофициальным тоном алькальд. - ‘ейчас
Ђсисы  в городке, и вы, может статьсЯ, встретите кого-нибудь из них пьЯным и
он  полезет  на  рожон.  ’ак  вы  с  ним  не свЯзывайтесь - пусть идет своей
дорогой.
     Ђлькальд снова подождал ответа, но его не последовало и на этот раз.
     - ЏонЯтно?
     - ЏонЯтно, господин лейтенант.
     - ‚от так-то, - заключил алькальд. - Ђ ухо держать востро.


     ‡апираЯ  церковь  после  службы,  которую он начал на час раньше, чтобы
успеть  закончить  до сигнала трубы, падре Ђнхель почувствовал запах падали.
‚онь  поЯвилась  и исчезла, так и не заинтересовав его, но позднее, когда он
поджаривал  ломтики зеленых бананов и подогревал молоко к ужину, падре понЯл
ее  причину:  ’ринидад  заболела,  и  с  субботы никто не выбрасывает дохлых
мышей.  Ћн  вернулсЯ  в  храм, очистил мышеловки и отправилсЯ к Њине, жившей
метрах в двухстах от церкви.
     „верь  ему отворил сам ’ото ‚исбаль. ‚ маленькой полутемной гостиной, в
которой  стоЯли где попало табуретки с обитыми кожей сиденьЯми, а стены были
увешаны  литографиЯми,  мать  и  слепаЯ  бабушка Њины пили из чашек какой-то
горЯчий ароматный напиток. Њина делала искусственные цветы.
     -  “же  прошло  пЯтнадцать  лет,  падре,  -  сказала  слепаЯ,  - как вы
последний раз были у нас в доме.
     ќто  и  вправду было так. Љаждый день проходил он мимо окна, у которого
сидела и делала бумажные цветы Њина, но в дом не заходил никогда.
     -  Љак  летит  времЯ,  -  сказал  падре,  а  потом,  даваЯ  понЯть, что
торопитсЯ,  повернулсЯ  к  ’ото  ‚исбалю. - •очу попросить вас о любезности:
пусть  Њина  с завтрашнего днЯ последит за мышеловками. ’ринидад, - объЯснил
он Њине, - с субботы больна.
     ’ото ‚исбаль не возражал,
     -  ’олько времЯ тратить попусту, - вмешалась слепаЯ. - ‚се равно в этом
году конец света.
     Њать  Њины  положила старухе на колено руку, чтобы та замолчала, однако
слепаЯ ее руку сбросила.
     - Ѓог наказывает суеверных, - сказал свЯщенник.
     -  Ќаписано,  -  не  унималась  слепаЯ, - кровь потечет по улицам, и не
будет силы человеческой, котораЯ сможет ее остановить.
     Џадре  обратил  к ней полный состраданиЯ взглЯд. Ћна была очень стараЯ,
страшно  бледнаЯ,  и  казалось,  что ее мертвые глаза проникают в самую суть
вещей.
     - Ѓудем тогда купатьсЯ в крови, - пошутила Њина.
     Џадре  Ђнхель  повернулсЯ  к  ней  и  увидел,  как она с иссинЯ-черными
волосами и такаЯ же бледнаЯ, как ее слепаЯ бабушка, вынырнула из облака лент
и  разноцветной бумаги. Ћна казалась аллегорической фигурой из живой картины
на какой-нибудь школьной вечеринке.
     - ‚оскресенье, а ты работаешь, - упрекнул он ее.
     - џ уж ей говорила, - снова вмешалась слепаЯ. - „ождь из горЯчего пепла
просыплетсЯ на ее голову.
     - Ѓог труды любит, - с улыбкой сказала Њина.
     Џадре  по-прежнему  стоЯл,  и ’ото ‚исбаль, пододвинув табуретку, снова
предложил ему сесть. Ћн был тщедушный, с суетливыми от робости движениЯми.
     -  ‘пасибо, - отказалсЯ падре Ђнхель, - Я спешу, а то комендантский час
застанет менЯ на улице.
     €,  обратив  наконец внимание на воцарившуюсЯ в городке мертвую тишину,
добавил:
     - Њожно подумать, что уже больше восьми.
     ’олько  сказав это, он понЯл: после того как камеры пустовали почти два
года,  Џепе Ђмадор опЯть за решеткой, а городок снова на милости трех убийц.
Џоэтому люди уже с шести сидЯт по домам.
     -  ‘транно,  -  казалось,  падре  Ђнхель разговаривает сам с собой. - ‚
такое времЯ как теперь - да это просто безумие!
     -  ђано, или поздно это должно было случитьсЯ, - сказал ’ото ‚исбаль. -
‘трана расползаетсЯ по швам.
     Ћн проводил падре до двери.
     - ‹истовки видели?
     Џадре остолбенел.
     - ‘нова?
     - ‚ августе, - заговорила слепаЯ, - наступЯт три днЯ тьмы.
     Њина протЯнула старухе начатый цветок.
     - ‡амолчи, - сказала она, - и кончи вот это.
     ‘лепаЯ  ощупала  цветок и стала доделывать его, продолжаЯ в то же времЯ
прислушиватьсЯ к голосу свЯщенника.
     - ‡начит, опЯть, - сказал падре.
     - “же с неделю как поЯвились, - сказал ’ото ‚исбаль. - Ћдна оказалась у
нас, и неизвестно, кто ее подсунул. ‘ами знаете, как это бывает.
     ‘вЯщенник кивнул.
     - ’ам написано: как было, так все и осталось, - продолжал ’ото ‚исбаль.
- Џришло новое правительство, обещало мир и безопасность длЯ всех, и сначала
все ему поверили. Ќо чиновники остались такими же, как были.
     -  Ђ  разве неправда? - сказала мать Њины. - ‘нова комендантский час, и
опЯть эти три убийцы на улице.
     - Ћбо всем этом написано, - подала голос слепаЯ.
     -  —епуха  какаЯ-то,  - задумчиво сказал падре. - ‚едь положение теперь
другое.  €ли,  по  крайней  мере,  -  поправил  он  себЯ,  -  было другим до
сегоднЯшнего вечера.
     Џрошло  несколько часов, прежде чем он, лежа без сна в духоте москитной
сетки, спросил себЯ, не стоЯло ли времЯ на месте в течение всех девЯтнадцати
лет,  которые  он  провел в этом приходе. Џеред своим домом он услышал топот
сапог   и   звон  оружиЯ,  предшествовавшие  в  другие  времена  винтовочным
выстрелам.  ’олько  на  этот  раз  топот  стал слабеть, вернулсЯ через час и
удалилсЯ  снова,  а  выстрелы так и не прозвучали. Ќемного позже, измученный
бессонницей и жарой, он понЯл, что уже давно поют петухи.


        IX


     Њатео Ђсис попыталсЯ установить по крикам петухов, который час. Ќаконец
его, словно на волне, вынесло в Явь.
     - ‘колько времени?
     Ќора  •акоб протЯнула в полутьме руку и взЯла с ночного столика часы со
светЯщимсЯ  циферблатом.  Ћтвет,  который  она должна была дать, разбудил ее
совсем.
     - ЏолпЯтого, - сказала она.
     - „ьЯвол!
     Њатео  Ђсис  соскочил  с  постели, однако головнаЯ боль и металлический
вкус во рту заставили его умерить стремительность своих движений. Ћн нащупал
в темноте ногами ботинки.
     - …ще чуть-чуть, и менЯ бы застал рассвет, - сказал он ей.
     - ‚от бы хорошо было, - отозвалась она и, включив ночник, снова увидела
его  знакомый  хребет  с  выступающими позвонками и бледные Ягодицы. - ’огда
тебе пришлось бы просидеть здесь до завтра.
     Ћна  была  совсем нагаЯ, край простыни едва прикрывал ее пах. Џри свете
лампы голос ее терЯл свое спокойное бесстыдство.
     Њатео  Ђсис  обулсЯ. Ћн был высокий и плотный. Ќора •акоб, уже два года
принимавшаЯ  его  от  случаЯ  к  случаю, мучилась от необходимости молчать о
мужчине,  который  казалсЯ  ей  созданным  длЯ  того,  чтобы  женщина  о нем
рассказывала.
     -  ’ы  растолстеешь,  если не будешь за собой следить, - сказала она. -
…сли бы мужчины рожали, они бы не были такие бесчувственные.
     Ћн  прошел  в  ванную  и  помылсЯ, стараЯсь не вдыхать воздух глубоко -
любой  запах сейчас, на рассвете, был ее запахом. Љогда он вернулсЯ, она уже
сидела на постели.
     -  Љак-нибудь  на  днЯх,  -  сказала Ќора •акоб, - мне надоест играть в
прЯтки, и Я расскажу всем обо всем.
     Ћн  взглЯнул  на  нее только когда оделсЯ совсем. Ћна вспомнила о своих
отвислых грудЯх и, продолжаЯ говорить, подтЯнула простыню к подбородку.
     -  Ќе  верю,  что  придет  времЯ,  -  сказала  она,  -  когда мы сможем
позавтракать  в постели и остатьсЯ в ней до вечера. ‚ пору вывесить самой на
себЯ листок.
     Њатео Ђсис весело рассмеЯлсЯ.
     -  ‘тарый  Ѓенхаминсито  тогда  умрет,  -  сказал  он. - Љстати, как он
поживает?
     - Џредставь себе - ждет, чтобы умер Ќестор •акоб.
     Ћна увидела, как он, уже в дверЯх, поднЯл в знак прощаниЯ руку.
     - ЏостарайсЯ приехать на сочельник, - сказала она.
     Ћн обещал, а потом пересек на цыпочках патио и вышел на улицу. …го кожу
смочило несколько мелких холодных капель. Ќа площади его остановил окрик:
     - ђуки вверх!
     Џеред  глазами  вспыхнул  свет  карманного фонарика. Ћн отвернул лицо в
сторону.
     -  ”у  ты,  черт! - выругалсЯ невидимый за светом алькальд. - ЏоглЯдите
только, кого мы встретили! ‘юда или отсюда?
     Ћн  погасил  фонарик, и Њатео Ђсис увидал алькальда и трех полицейских.
Ђлькальд был свежевыбритый и умытый, и на груди у него висел автомат.
     - ‘юда, - сказал Њатео Ђсис.
     —тобы  разглЯдеть  времЯ  на  своих  часах,  алькальд подошел поближе к
фонарному  столбу.  „о пЯти оставалось десЯть минут. Ѓезмолвным взмахом руки
он  подал  знак  полицейским  прервать  комендантский час и стал ждать, пока
замрет сигнал трубы, внесший в рассвет печальную ноту.
     Џопрощавшись  с  полицейскими,  он  пошел  вместе  с Њатео Ђсисом через
площадь.
     - Ќу все, - сказал он. - ‘ писаниной покончено.
     “сталости в его голосе было больше, чем удовлетворениЯ.
     - Џоймали?
     -  Ќет  еще,  -  ответил алькальд. - Ќо Я только что закончил последний
обход и могу сказать, что сегоднЯ впервые за все времЯ не наклеили ни одного
листка. „остаточно было припугнуть.
     Љогда  они  были уже у двери, Њатео Ђсис прошел вперед, чтобы привЯзать
собак.  ‚  кухне  потЯгивалась  и  зевала  прислуга.  Ђлькальда встретил лай
рвущихсЯ с цепи собак, сменившийсЯ через секунду мирными прыжками и сопением
умолкнувших псов.
     Љогда  поЯвилась  вдова  Ђсис,  они  пили кофе, сидЯ на перилах галереи
около кухни. “же рассветало.
     -  Џолуночник,  -  сказала  вдова,  - будет хорошим отцом семейства, но
никогда не будет хорошим мужем.
     ЌесмотрЯ  на  шутку,  лицо  ее  не  могло  скрыть следов мучительного и
долгого  бодрствованиЯ.  Ћтветив на приветствие, алькальд подобрал автомат с
пола и повесил его через плечо.
     - Џейте сколько хотите кофе, лейтенант, - сказала вдова, - но ружей мне
в дом не приносите.
     -  Ќаоборот, - улыбнулсЯ Њатео Ђсис, - тебе самой надо попросить у него
ружье, чтобы ты могла пойти к мессе.
     -  џ  и  без  этой  палки  могу  себЯ  защитить,  - отозвалась вдова. -
Ѓожественное провидение с нами. Њы, Ђсисы, верили в бога еще тогда, когда на
много лиг вокруг не было ни одного свЯщенника.
     Ђлькальд встал и попрощалсЯ.
     - Ќадо выспатьсЯ, - сказал он, - такаЯ жизнь не длЯ христиан.
     Ћн   пошел,   лавируЯ  между  утками,  курами  и  индюками,  постепенно
заполнЯвшими  патио.  ‚дова  погнала птиц прочь. Њатео Ђсис пошел в спальню,
принЯл  ванну,  переоделсЯ  и  вышел  седлать мула. …го братьЯ уехали еще на
рассвете.
     Љогда он снова поЯвилсЯ в патио, вдова Ђсис возилась с клетками.
     -  Ќе  забывай,  -  сказала она, - беречь свою шкуру одно, но допускать
панибратство - совсем другое.
     -  Ћн  зашел  только выпить кофе, - стал оправдыватьсЯ Њатео Ђсис. - Њы
шли и разговаривали, и Я даже не заметил, как пришли к дому.
     ‘тоЯ  в конце галереи, он смотрел на мать, однако она, заговорив снова,
к нему не повернулась. Љазалось, что она обращаетсЯ к птицам.
     -  Ѓольше  Я  говорить  с  тобой  об этом не стану, - сказала она. - Ќе
приводи ко мне в дом убийц.
     Џокончив с клетками, она посмотрела в упор на сына:
     - Ђ где, интересно, околачивалсЯ ты?


     ќтим  утром  дурные  предзнаменованиЯ  мерещились судье Ђркадио в самых
обычных и малозначительных событиЯх днЯ.
     - „аже голова заболела, - сказал он, пытаЯсь описать жене овладевшее им
беспокойство.
     “тро  было  солнечное.  ђека  впервые  за  несколько  недель  перестала
казатьсЯ угрожающей и пахнуть невыделанными кожами. ‘удьЯ Ђркадио отправилсЯ
в парикмахерскую.
     Џол  был  до  блеска  натерт  мастикой,  а  зеркала начищены свинцовыми
белилами. Џока судьЯ усаживалсЯ, парикмахер начал протирать их трЯпкой.
     - Џонедельников не должно быть на свете, - сказал судьЯ.
     Џарикмахер начал его стричь.
     - ‚о всем виноваты воскресеньЯ, - сострил он. - Ќе будь воскресений, не
было бы и понедельников.
     ‘удьЯ  Ђркадио закрыл глаза. Ќа этот раз, после двенадцатичасового сна,
бурного акта любви и долгого пребываниЯ в ванне, ему не в чем было упрекнуть
воскресенье.  Ћднако понедельник выдалсЯ тЯжелый. ’еперь, кода часы на башне
кончили  бить  девЯть  и  слышно  было  только постукивание швейной машины в
соседнем  доме,  судью  Ђркадио бросило в дрожь от нового предзнаменованиЯ -
безмолвиЯ улиц.
     - Џризрак какой-то, а не городок, - сказал он.
     -  Љак  вы хотели, чтобы было, так и стало, - отозвалсЯ парикмахер. - Љ
этому  часу  по  понедельникам  менЯ всегда бывало пострижено не меньше пЯти
клиентов, а сегоднЯ вы первый.
     ‘удьЯ  Ђркадио  открыл  глаза  и  бросил взглЯд на отраженную в зеркале
реку.
     -  "‚ы"...  -  повторил он вслед за парикмахером и спросил: - Ђ кто это
"мы"?
     - ‚ы, - неуверенно сказал парикмахер. - „о вас наш городок был такой же
дерьмовый, как остальные, а сейчас он стал хуже остальных.
     - ’ы говоришь мне это, - возразил судьЯ, - только потому, что знаешь: Я
ко  всем  этим  делам  не  имел  никакого  отношениЯ. ЋсмелилсЯ бы ты, - без
всЯкого раздражениЯ спросил он, - сказать это же самое лейтенанту?
     Џарикмахер признал, что не осмелилсЯ бы.
     -  ‚ы  не  знаете,  -  сказал он, - что такое подниматьсЯ каждое утро и
ждать,  что сегоднЯ тебЯ убьют, и так проходит десЯть лет - ты ждешь, а тебЯ
все не убивают.
     - Ќе знаю, - подтвердил судьЯ Ђркадио, - и знать не хочу.
     -  „елайте  все,  что  в  ваших  силах, - сказал парикмахер, - чтобы не
узнать этого никогда.
     ‘удьЯ опустил голову, а потом, после долгого молчаниЯ, спросил:
     -  ‡наешь,  что  Я  тебе  скажу,  ѓвардиола?  - €, не дожидаЯсь ответа,
продолжал:  -  ‹ейтенант пускает в городке корни. € пускает их с каждым дн