желтом  гофрированном
колпачке.  ‘ергей  уплатил деньги, сунул пузырек в карман и вышел из аптеки.
Ќа  углу  у церкви его уже дожидалсЯ ‘анЯ. Ћни перемигнулись, и ‘анЯ, выждав
несколько минут, тоже отправилсЯ в аптеку.
     - —то вам угодно? Ќа сколько? - спросил его аптекарь.
     - ѓлицерину на пЯтнадцать копеек.
     ’ак ‘ергей и ‘анЯ стали ходить за глицерином ежедневно.
     —ерез  неделю  в  углу амбара, под ворохом сена и старым войлоком, было
припрЯтано  порЯдочное  количество  пузырьков.  Ќо  ‘ергею все казалось, что
глицерина  будет мало. Ћн предложил ‘ане ходить в аптеку и по вечерам, когда
Љеллера  сменЯет  его  помощник,  маленький  лысый человечек, про которого в
городе  говорили,  что  он непрочь выпить, водит дружбу с городовыми и много
врет.
     Џомощник  провизора  никогда  не  расставалсЯ  с белым халатом. „аже на
рынок  за  морковью  он  ходил в халате, длЯ того чтобы его все принимали за
доктора и ученого человека.
     ‚  первый  же  вечер,  когда  ‘ергей  ЯвилсЯ  в  аптеку  и  спросил  на
пЯтнадцать копеек глицерину, помощник провизора ухмыльнулсЯ и подмигнул:
     - ‚ам  длЯ  чего  же  глицеринчик, молодой человек? „лЯ смЯгчениЯ лица?
ЃарышнЯм хотите понравитьсЯ?
     - Ќет,  Я глицерин внутрь принимаю, чтобы голос нежней стал, - ответил,
не смутившись, ‘ергей.
     Џомощник  провизора  достал из шкафа пузырек с глицерином и молча подал
его ‘ергею.


                                ѓлава XXXIV

        "€‘ЉђЂ" ЌЂ “ђ†“ЊЉ…

     ‘ергею  хотелось  как  можно  скорее приступить к делу. „лЯ того, чтобы
ничего  не  перепутать, он достал у знакомой библиотекарши энциклопедический
словарь.
     Љ  его  большой  радости,  в  словаре оказалась целаЯ статьЯ о том, как
устроить  гектограф и как на нем печатать. ‚ статье говорилось, что первое и
основное,  что  требуетсЯ  длЯ  гектографа, - это железный лист с поднЯтыми,
высокими  краЯми.  Ќа  этот  лист  наливаетсЯ  свареннаЯ масса из желатина и
глицерина.  Љогда  масса  застывает,  берут лист белой бумаги и пишут на нем
особыми  синими  чернилами текст, с которого нужно снЯть оттиски. ‡атем лист
с  написанным  текстом  накладывают  на  застывшую  массу.  ‚се буквы с него
переходЯт   на   желатинно-глицериновую   поверхность.   ЌакладываЯ  на  эту
поверхность листы чистой бумаги, можно получить оттиски текста.
     †елезный  лист  ‘ергей и ‘анЯ решили заказать у кузнеца. “ бабушки были
листы  длЯ  печеньЯ  пирогов,  но  взЯть один из них длЯ гектографа казалось
‘ергею делом рискованным.
     Ђ  вдруг  бабушка,  как назло, хватитсЯ, а листа-то и нет на месте. Љто
взЯл,  да  почему,  да длЯ чего? ЌачнутсЯ разговоры с соседками, а это может
повредить делу. „а и лист не годитсЯ - мелок. ‹учше заказать.
     Џолучив  деньги  от  ссыльных  на  покупку  листа, товарищи отправились
вечером  к  кузнецу.  ‚ соседних домах уже зажглись огни, когда они вышли за
ворота.
     - Џолуночники,  опЯть  до рассвета бродить уйдете! - проворчала бабушка
ЊаланьЯ. Ћна все еще считала ‘ергеЯ и ‘аню детьми.
     Ќо  приЯтели  в  ответ на ее воркотню только усмехнулись и быстро пошли
по улице.
     Љузница  находилась  за  городом.  Ћна  стоЯла  неподалеку  от  тракта,
посреди  полЯ.  ‚озле  нее торчало несколько кустов, обломанных и общипанных
лошадьми.  €здали  кузница  казалась  не  то  черным  холмом, не то угольной
насыпью.  ’олько  по  искрам, вылетавшим из низенькой трубы, было видно, что
это кузница.
     ‘ергей  и  ‘анЯ  подошли  к  дверЯм. ‚ кузнице было полутемно, только в
горне  еще  тлели последние красные угли. Ќа пороге сидел бородатый кузнец и
покуривал.  ‘ергей  присел  рЯдом  со  стариком,  немного  поговорил с ним и
заказал ему лист средней величины, с высокими краЯми.
     - Џротивень  вам  нужен,  а не лист, - поправил его кузнец. - Ќу что ж,
можно, - через пЯть дней будет готов.
     - Ђ раньше нельзЯ?
     - ЌельзЯ, - сказал старик и ушел к себе в кузницу.
     Ќа этом разговор и кончилсЯ.
     Џока  кузнец  готовил противень, ‘ергей и ‘анЯ не терЯли времени даром.
Ћни  запаслись  желатином,  раздобыли  синих чернил длЯ гектографа и выбрали
место длЯ своей будущей типографии - старую баню во дворе.
     ‚се  было  готово,  а  противнЯ  надо  было  ждать  еще  целых три днЯ.
ЏриЯтели  решили занЯтьсЯ пока что одним хозЯйственным делом. “ сараЯ лежала
вверх  дном  стараЯ,  рассохшаЯсЯ  лодка.  ‘ергей  и ‘анЯ заделали дыры в ее
днище,  просмолили  борта,  отмочили  в керосине ржавые уключины. Ћставалось
только  покрасить  ее и дать ей имЯ. Љогда-то она называлась "Ќезабудка", но
первые четыре буквы уже стерлись, и на борту красовалась надпись "будка".
     ‘ергей  закрасил эту надпись, как и всю лодку, голубой маслЯной краской
и старательно вывел ровную и четкую, как на чертеже, надпись:

        "€‘ЉђЂ"

     Ѓуквы были черные с красной окантовкой.
     Љогда  лодка  была  готова, ‘ергей выволок из сараЯ салазки, взвалил на
них лодку и повез ее с ‘анькой вдвоем на берег “ржумки.
     ЏолозьЯ  зарывались  в  песок,  подпрыгивали  на  камнЯх.  ‘ергей тЯнул
салазки за веревку, ‘анЯ подталкивал их сзади.
     Ќа  берегу  они  встретили полицейского надзирателЯ Љуршакова, которого
за крикливый голос и маленький рост звали в городе Џетушком.
     Џетушок  только  что  выкупалсЯ  и  поднималсЯ в гору, бодрый и свежий,
застегиваЯ крючки на мундире и вытираЯ мокрую облезлую голову.
     Љогда салазки поровнЯлись с ним, Џетушок остановилсЯ и прищурил глаз.
     - "€скра",  -  прочитал  он. - —удное название придумали молодые люди -
"€скра"!  ‚ы  б ее лучше "‚етерком" назвали или "‡орькой". "Љрасотка" - тоже
хорошее имЯ, или вот еще "‡азноба"...
     - Ќам  "€скра"  больше  нравитсЯ,  -  сказал ‘ергей и потащил салазки к
реке.


                                 ѓлава XXXV

        ’Ђ‰ЌЂџ ’€ЏЋѓђЂ”€џ

     Ќаконец  противень  был готов. ‘ергей и ‘анЯ пошли за ним в кузницу под
вечер, чтобы вернутьсЯ домой, когда стемнеет.
     Ќо  они давно успели и лист получить и поговорить с кузнецом, а все еще
не темнело.
     - Џойдем в канаве посидим, - сказал ‘анЯ, оглЯдываЯсь по сторонам.
     Ћни   забрались  в  придорожную  канаву,  заросшую  ромашкой,  полынью,
лопухами,  и  сидели там, пока на небе не поЯвились первые звезды. ’еперь уж
можно  было  нести противень по улице, не опасаЯсь, что из первой же калитки
выглЯнет какаЯ-нибудь тетка или бабка и крикнет на всю улицу:
     - Љому  новый  противень  несете,  ребЯта,  -  “стинье  ‘тепановне  или
Њаланье Ђвдеевне?
     Ќо  все  обошлось  благополучно. Ќикого не встретив, приЯтели прошли по
темным улицам и пронесли противень к себе в амбар.
     Ђ  ночью, когда все в доме заснули, они вышли во двор и стали осторожно
рыть за баней Яму, чтобы закопать лист.
     Ћдин  копал,  а  другой прислушивалсЯ, не идет ли кто мимо. Ќо на дворе
было  тихо,  только  изредка где-то в конце Џолстоваловской лаЯла собака, да
бабушкин   приЯтель,   ночной  караульщик  ‚ладимир  €ванович,  обходЯ  свой
участок, стучал в колотушку.
     Љогда лист был зарыт, землю затоптали и сровнЯли.
     Ќа  другой  день  ‘ергей  и  ‘анЯ  побежали  к  ссыльным за текстом длЯ
листовки.
     ЃратьЯ  ‘пруде  были  в это времЯ на огороде. ‡асучив рукава, •ристофор
окучивал  картошку,  а  ”ранц  сидел  на  корточках  и  пропалывал  грЯдку с
огурцами.
     ’ут  же  стоЯла  старушка Ђнна Џавловна, квартирнаЯ хозЯйка ссыльных, и
рассуждала о всЯких огородных делах.
     ‘ергей  и  ‘анЯ  походили  на  улице,  пока она не убралась восвоЯси, и
только тогда окликнули •ристофора.
     Ћн вышел к ним, отрЯхиваЯ с ладоней землю, и повел в дом.
     - “ нас все готово, - сказал ‘ергей негромко. - Њы к вам за текстом.
     ‘пруде удивилсЯ:
     - “же готово? ќто очень здорово!
     Ћн  ушел  в  другую  комнату и через несколько минут вынес им статью из
газеты  "€скра".  Ћна  была  подчеркнута  красным карандашом. ќту статью они
должны были переписать печатными буквами и размножить на гектографе.
     Џисать  печатными  буквами нужно было длЯ того, чтобы жандармы не могли
узнать по почерку, кто писал.
     - Ђ  дома  у  вас  про  это  дело  знают?  -  спросил  •ристофор ‘пруде
внимательно, поглЯдев на обоих товарищей.
     ‘ергей улыбнулсЯ и пожал плечами.
     - Ќе  беспокойтесь,  •ристофор  €ванович,  -  кроме нас двоих, никто не
знает.
     - •орошо!  ’огда начинайте. ’олько писать надо очень Ясно и разборчиво,
чтобы и такой человек прочитал, который еле-еле буквы знает.
     - ќто ‘ергей сумеет! Ћн чертежник, - сказал ‘анЯ.
     - ’ак,  -  кивнул  головой  ‘пруде.  -  Ђ  сумеете  ли вы еще одно дело
сделать?
     ‘ергей и ‘анЯ насторожились.
     - „ело  это очень серьезное. ’ут требуетсЯ хладнокровие и осторожность.
Џослезавтра,  в  ночь  под  субботу,  надо  разбросать  листовки на базарной
площади и на Њалмыжском тракте. ЏонЯтно?
     - ЏонЯтно. ‘делаем!
     ‚  этот  же  вечер в низком старом амбаре началась бесшумнаЯ торопливаЯ
работа.
     ‡акрыв  дверь  амбара  на  засов,  ‘ергей  и ‘анЯ разложили перед собой
тонкие,  прозрачные листы "€скры" и начали переписывать статью, подчеркнутую
красным карандашом.
     Ќа  столе,  потрескиваЯ,  горела  свеча.  Ѓольшие желтые капли медленно
сползали  на  старый  медный  подсвечник.  ’ени  от  двух склонившихсЯ голов
шевелились и покачивались на бревенчатом потолке и стенах амбара.
     ‚сю  ночь  до  рассвета  мальчики  старательно  по очереди переписывали
статью.  Џетухи  уже  начинали  петь  третий  раз,  когда  ‘ергей  дописывал
последнюю  строчку. ‚ щели амбара проникало солнце, где-то за огородом играл
на рожке пастух, хозЯйки выгонЯли на улицу мычащих коров.
     ’оварищи  спрЯтали  "€скру"  и  переписанный  лист  в  угол, под сено и
войлок, а сами легли спать.
     Ќо разве после такой работы уснешь?..
     ‘ергей   и   ‘анЯ   долго  ворочались  с  боку  на  бок,  а  потом,  не
сговариваЯсь, стали одеватьсЯ.
     - Ќа “ржумку, что ли?
     - Ђ то куда же!
     ЏерваЯ  лодка,  котораЯ отчалила в это летнее утро от низкого песчаного
берега  и  пошла  на  ту  сторону,  к дымЯщимсЯ от росы заливным лугам, была
"€скра".
     ‚  ней  сидели  два  паренька.  Ћни  по  очереди работали веслами, пели
громко  на  всю  реку  песню, и никто бы не догадалсЯ, что эти юноши провели
всю ночь без сна, переписываЯ воззвание, которое кончалось словами:
     "„олой самодержавие! „а здравствует революциЯ!"


        x x x

     ‚  следующую  ночь  товарищи  перенесли  свою  работу в старую баню. Ќа
деревЯнной  колченогой  лавке  разложили они стопку чистой бумаги и здесь же
поставили противень с налитой в него желатинно-глицериновой массой.
     - Ќу, начали! - сказал ‘ергей.
     Ћн  засучил  рукава  рубашки,  взЯл  листок  с  переписанным  текстом и
осторожно  наложил  его  на  глицериновую  массу.  Ќо  сколько времени нужно
держать  лист,  -  он  не  знал.  „а  и часов у него не было. Ћн сосчитал до
десЯти,  а  потом  осторожно потЯнул листок за край и стал его приподнимать.
‘иние  буквы текста Явственно отпечатались на гектографе. ‘ам же лист бумаги
стал жирным и тЯжелым. ‘ергей снЯл его, скомкал и бросил под лавку.
     - ЉажетсЯ, не плохо получаетсЯ - можно печатать. „авай бумагу!
     ‚от  тут-то  и  пошла  работа. ‘екунда - и ‘ергей уже снЯл с гектографа
первую  листовку.  ’емносиние жирные буквы казались выпуклыми, и текст легко
можно было прочитать.
     ‘ергей  отвел  руку  с листовкой в сторону и полюбовалсЯ ею, словно это
была не листовка, а какаЯ-нибудь замечательнаЯ картина.
     - ‡дорово  выходит,  а?  -  каждую  минуту  повторЯл  ‘анЯ, еле успеваЯ
подавать чистые листы.
     “  ‘ергеЯ  только  локти  мелькали.  Ћн накладывал листы, прижимал их и
снимал, - накладывал, прижимал и снимал.
     ‚есь  полок,  все  его  пЯть ступенек, обе старые банные скамейки - все
сплошь было застлано только что отпечатанными, чуть влажными листовками.
     - „овольно,  может  быть?  -  сказал  ‘анЯ.  -  ‚едь  класть уже больше
некуда.
     - Ќет, давай еще! Ќужно всю чистую бумагу в дело пустить.
     Љогда   не  осталось,  наконец,  ни  одного  чистого  листка,  товарищи
принЯлись за уборку, чтобы скрыть следы своей работы.
     Ћни  подобрали  с  полу обрывки бумаги и осторожно смыли теплой водой с
гектографа  синие строчки. Џотом вынесли гектограф на двор и закопали его на
прежнем месте.
     ’еперь   нужно   было   выполнить  последнее,  самое  важное  поручение
ссыльных: разбросать прокламации по городу.


                                ѓлава XXXVI

        ЉЋѓ„Ђ ѓЋђЋ„ ‘ЏЂ‹

     - Ќу,  давай собиратьсЯ! ‘начала пойдем на базар, а потом на Њалмыжский
тракт.
     Ћни  стали торопливо рассовывать листовки по карманам, запихивать их за
пазуху.  ђубашки  оттопырились  на  груди, карманы раздулись, а листовок все
еще  было много. ‘ергей засунул десЯтка два за голенища сапог и столько же в
рукава рубашки. ќто были последние листовки.
     Џосле  этого  ‘ергей  и  ‘анЯ задули свечу и осторожно вышли из амбара,
постоЯли с минуту на дворе, прислушиваЯсь, не идет ли кто.
     Ќет,  шагов  не  слышно.  Ќочь  была  темнаЯ,  жаркаЯ,  в траве трещали
кузнечики.
     Њальчики осторожно, на цыпочках прошли по двору и вышли на улицу.
     Ќа  каланче  пробило  двенадцать  часов. ѓород “ржум спал. ‚се окошки в
домах  были  черные.  ”онарь на углу Џолстоваловской давно погас - летом его
тушили рано.
     ‘ергей  и  ‘анЯ  зашагали  к  базарной  площади.  ‚от и собор, а за ним
чернеет  площадь.  Џригнувшись,  они побежали к пустым деревЯнным прилавкам,
на  которых  в базарные дни приезжие крестьЯне расставлЯли деревенский товар
- крынки с молоком и плетушки с Яйцами.
     Њолча и быстро товарищи начали разбрасывать по прилавкам листовки.
     Ќа  площади было тихо, но со всех сторон слышалсЯ хруст и пофыркиванье.
ќто  жевали  сено  распрЯженные  лошади,  а  неподалеку от них стоЯли возы с
поднЯтыми   вверх   оглоблЯми.  Ќа  возах  и  под  возами  спали  крестьЯне,
съехавшиесЯ  еще  с  вечера к базарному дню. €зредка одна из лошадей чего-то
пугалась, начинала бить копытом по мЯгкой земле и ржать.
     - Ќ-на,  лешай!..  -  слышалсЯ  из-под  воза  сонный  голос.  Ќа  возах
шевелились и поднимались люди.
     ‘ергей  и  ‘анЯ  тотчас  же  прЯтались  за  прилавками, прислушиваЯсь к
шороху, а потом опЯть принимались за работу.
     ‘коро все прилавки были покрыты белыми листовками.
     - Ќу,  готово,  -  шепнул  ‘ергей,  -  теперь  нужно  скорей  бежать на
Њалмыжский тракт.
     Ћни  побежали. „о Њалмыжского тракта было не так-то близко, а с работой
надо было покончить до утра.
     “  одного  из домов с высоким забором и резной железной калиткой ‘ергей
остановилсЯ,  вытащил  из  кармана  несколько  листовок  и  с  размаху ловко
перебросил  их  через  высокий  забор  в  сад, ‘анЯ испуганно схватил его за
руку. ‚ этом доме жил сам уездный исправник.
     - Ѓежим.
     ‘ергей  толкнул  ‘аню  в  бок,  они понеслись во всю прыть. Љогда улица
осталась позади, ‘ергей сказал шопотом:
     - Џускай знают, что революционеры и ночью не спЯт.
     Џод  городским  садом  ребЯта  снЯли сапоги и перешли “ржумку вброд. Ќа
той  стороне реки сразу же начиналсЯ Њалмыжский тракт. Џо обеим его сторонам
темнел лес.
     …два  только  ‘ергей  и  ‘анЯ  добрались  до  тракта, как где-то позади
неожиданно   раздалсЯ  короткий  пронзительный  свисток.  Љазалось,  свистЯт
совсем  близко. ‘ергей и ‘анЯ опрометью бросились бежать к лесу. ‚ нем можно
было отлично укрытьсЯ от погони.
     ‡а  первым  свистом  раздалсЯ  второй,  еще  громче и пронзительней, и,
наконец, все смолкло.
     - ‘той,  -  остановил  ‘аню  ‘ергей.  - Људа разогналсЯ? Ќужно листовки
разбросать!
     - ‚ерно, - сказал ‘анЯ, переводЯ дух.
     Ћни  пошли  по  дороге,  оставлЯЯ  листовки  то  там,  то  здесь,  то в
придорожных кустах, то по обочинам дороги.
     —ерез полчаса все до одной листовки были разбросаны.
     - Ћбратно  пойдем другой дорогой, - предложил ‘ергей. - —орт его знает,
кто это свистел. ‘висток был полицейский. Њожет, караулЯт у брода...
     Ћн хорошо помнил совет ‘пруде быть осторожнее.
     „орога  шла  через болото. Ѓелый туман низко стлалсЯ по земле, и трудно
было  разглЯдеть  тропинки.  Џриходилось  наугад  прыгать  с кочки на кочку.
ђебЯта  часто проваливались в холодную болотную воду. ‚етки елок хлестали их
по лицу.
     - Ќичего, придем домой - обсохнем, - подбодрЯл ‘ергей товарища.
     ‘анЯ так вздыхал, точно тащил на спине тЯжелую ношу.
     Ќа  улицах города начинало светать, когда мокрые, усталые, но довольные
своей  работой  приЯтели  вернулись  домой.  “ себЯ в амбаре они с жадностью
съели  приготовленную  бабкой  краюху  хлеба  и  выпили целую крынку молока.
Џотом  развесили  мокрую одежду и улеглись спать. Ќо спать было уже некогда,
начиналось утро.
     Џервое   известие  о  разбросанных  по  городу  листовках  принесла  на
Џолстоваловскую   бабушка  ЊаланьЯ.  Ћна  только  что  вернулась  с  базара,
перепуганнаЯ  и  даже  сердитаЯ. —ерный платок ее съехал на сторону, бабушка
запыхалась.
     - ѓосподи  €исусе,  -  рассказывала  она,  - пошла Я на базар, думала -
куплю  к  празднику  полголовки  и  ножки  свиные  на  студень.  Ђ там точно
острожный  двор.  Џристав  бегает, полицейский надзиратель бегает, городовые
бегают.  уму,  крику,  в  свистки  свистЯт...  Љакие-то бумажки ищут. Ќынче
ночью,  говорЯт,  студенты  крамольники  по  городу  бумажки разбросали, а в
бумажках  всЯкие  слова против царЯ написаны. “ж где только не накидали этих
бумажек!  €  на  Њалмыжском  тракте,  и  на  базаре полным-полно, и по всему
городу...   „а   это  еще  что!  ‚ладимир  €ванович  рассказывает,  будто  у
исправника  в беседке целый ворох нашли. ѓосподи €исусе! ‚от ведь какие бесы
бесстрашные!..
     ‘ергей и ‘анЯ переглЯнулись и захохотали.
     - —то  смешного-то? —его зубы-то скалите? ‚едь за такие бумажки людей в
‘ибирь гонЯют, а им смешки!..
     ‘таруха  долго  еще  ворчала.  …й  и  в  голову не приходило, что "бесы
бесстрашные"  -  это  ее  внук  ‘ережа  и самарцевский ‘анька и что у нее на
дворе за баней зарыта тайнаЯ типографиЯ.
     ‚есь день ‘ергей ходил, точно после выдержанного экзамена.
     Ћн  видел,  как  мимо  их дома, придерживаЯ шашку, пробежал полицейский
надзиратель  Џетушок  в  непомерно  большой  фуражке.  ‡а Џетушком вышагивал
длинный  рыжеусый  „ергач, а за ним, задыхаЯсь, еле поспевал тучный пристав.
—ерез  десЯть  минут  после  них,  поднимаЯ  на Џолстоваловской облака пыли,
промчалась пролетка с исправником.
     - ‡ашевелились!  -  усмехнулсЯ  ‘ережа.  -  „а  поздно! ’еперь уже наши
листовочки пошли по всему уезду гулЯть.
     ‚  городе  -  на  улице,  в  домах,  в лавках, на речке - только и было
разговору, что о листовках. „умали, что это дело рук ссыльных.
     ‚се перешептывались, охали, качали головами, разводили руками.
     ‘ергей   и   ‘анЯ   ходили  по  улицам,  прислушивались  к  разговорам,
посмеивались  про  себЯ. €м очень хотелось сбегать в конец Џолстоваловской и
узнать,  что  слышно у ссыльных. Ќо об этом и думать было нечего, по крайней
мере днЯ три-четыре.
     ‚ечером,  как  обычно  по  субботам,  все уржумцы топили бани у себЯ на
дворе.  €  в  эту  субботу установленный порЯдок не был нарушен, несмотрЯ на
весь переполох.
     Ѓабушка  ЊаланьЯ  тоже  топила  баню. ‘ергей со своим приЯтелем таскали
воду ведро за ведром. ‚ конце концов бабушка на них даже прикрикнула:
     - Ќикак всю речку вычерпали. „ругим-то оставьте!
     Ђ  мальчикам  в этот день на радостЯх казалось, что они не то что речку
могут вычерпать, а целое море.
     Љогда  поздно  вечером,  после  всех домашних, они пошли в баню мытьсЯ,
‘ергей  совсем  разошелсЯ.  Ћн  выплеснул  на  каменку подрЯд несколько шаек
воды.  ђаскаленные  камни  зашипели,  и  белый  горЯчий пар густо повалил от
печки.
     - •ватит!  €  так  жарко! —то ты, с ума сошел? - крикнул ‘анЯ, которого
из-за пара не было видно.
     - †арко?  -  спросил  ‘ергей  и  выплеснул  под  ноги  ‘ане целую шайку
холодной воды.
     - ‘ерьга, чорт! - заорал ‘анЯ.
     Ћн сидел на лавке с намыленной головой, и лицо у него было сердитое.
     - ЋзЯб, ‘анечка? Ќу, давай Я тебЯ веничком попарю!
     ‘ергей  схватил  с лавки лохматый березовый веник и кинулсЯ к товарищу,
но ‘анЯ успел схватить шайку холодной воды и окатил ‘ергеЯ с головы до ног.
     - Ќу уж теперь не жди пощады!
     ‘анЯ  не  на  шутку  перепугалсЯ. Ћн съежилсЯ на лавке и выставил перед
собой  в  виде  щита  пустую шайку. ЊыльнаЯ пена разъедала ему глаза, а воды
под рукой не было. Ћт этого он строил такие рожи, что ‘ергею стало смешно.
     Ћн сел на скамейку напротив и, протЯнув ‘аньке руку, сказал:
     - Ќу, ладно, так и быть! ЊироваЯ!
     ‘анЯ поставил пустую шайку на пол и промыл глаза из ‘ережиной шайки.
     Џосле  перемириЯ  оба приЯтелЯ полезли на полок и принЯлись тереть друг
другу спины.
     Ќо долго они еще не могли угомонитьсЯ.
     Ќочью  бабка  вышла  во  двор,  чтобы  посмотреть,  не забыли ли ребЯта
погасить в бане лампу.
     Ћгонь в окошке еще мерцал.
     Ѓабка подошла к бане и вдруг услышала оттуда:

                ‹юди гибнут за металл!
                ‹юди гибнут за металл!
                ‘атана там правит бал...

     ‘ильный,  звонкий, раскатистый голос ‘ергеЯ бабка сразу узнала. ќто пел
он. Ђ приЯтель его подпевал глуховатым басом:

                Џравит бал, правит бал, правит бал...

     Ѓабка заглЯнула в окошко и даже руками развела.
     ’оварищи  сидели  на  полке  и дружно распевали, постукиваЯ по дну шаек
кулаками:

                ‘атана там правит бал...

     - Љакие  песни  к  ночи  поют,  да  еще в бане. ’ьфу! - плюнула бабка и
постучала в окошко.
     - €дите спать, полуночники!
     —ерез  несколько минут огонь в бане погас. „ве тени быстро пробежали по
двору, и дверь амбара захлопнулась.
     ‚ эту ночь ‘ергей и ‘анЯ спали как убитые.


        x x x

     ‚се  лето  стоЯла  жара, и даже в середине августа солнце еще припекало
во-всю.  ’олько-только  начали  поспевать  Яблоки,  а  ‘ергею  пора уже было
собиратьсЯ   в   Љазань.  ЏЯтнадцатого  августа  в  промышленном  начинались
занЯтиЯ.
     Ќакануне   отъезда,   уже  поздно  вечером,  ‘ергей  пошел  к  ссыльным
прощатьсЯ.  €дЯ  по  Џолстоваловской,  он  еще  издали  увидел,  что в окнах
маленького домика темно.
     "Њожет, они все на дворе сидЯт?" - подумал ‘ергеи и подошел поближе.
     Ќа  низеньком  покосившемсЯ  крыльце  кто-то  сидел  и  курил. Џапироса
освещала   кусок  светлой  рубашки  и  острую  маленькую  бородку.  ќто  был
•ристофор ‘пруде.
     - Ђ наши рыбу ловЯт... ‘адитесь! - сказал он и подвинулсЯ.
     ‘ергей присел на крылечко.
     - ‡автра еду - проститьсЯ зашел.
     - Ќу так подождите, наши, верно, скоро вернутсЯ. •отите курить?
     Ћба закурили.
     Ѓыло  так  тихо,  что каждое слово, сказанное вполголоса, отдавалось по
всей улице.
     Ќа  другом  конце  Џолстоваловской,  у  ворот  дома  старовера Џроньки,
кто-то  сидел  на  лавочке  и негромко пел. ЏеснЯ была грустнаЯ, и мотив как
будто церковный.

                Џоздно-поздно вечерами,
                Љак утихнет весь народ,
                € осыплетсЯ звездами
                ’емносиний небосвод...

     ЏеснЯ вскоре смолкла.
     Ћгни  в  домах  гасли  один  за другим, стало еще тише и темнее. ‘ергею
начало  казатьсЯ, что он сидит где-то посреди полЯ рЯдом с каким-то дорожным
товарищем. ‘оседние домишки в темноте были похожи на стога сена.
     - ’ихий городок, - сказал ‘пруде, - третий год, как нас сюда выслали.
     - Ђ где вы раньше жили?
     - ђоссиЯ  велика.  ѓде  только  Я  не  бывал... †ил и в Џетербурге, и в
Њоскве, и на „ону, и на “рале, и в Љазани...
     - •ороший город Љазань, верно? - спросил ‘ергей.
     - ѓород  не  плох, да и люди там есть хорошие. “ менЯ там и сейчас один
товарищ  живет,  студент.  Њожет,  забежите  к  нему?  “  него  много народа
собираетсЯ - студенты, семинары, рабочие...
     - џ  бы  с  удовольствием!..  -  сказал  ‘ергей поспешно. - „а вот, как
они...
     - —то  они!  ‘кажите  им  только,  что  •ристофор прислал, они вас, как
старого приЯтелЯ, примут.
     ‘пруде наклонилсЯ к самому уху ‘ергеЯ:
     - ђаз  уж  вы  на  гектографе печатали и листовки ночью разбрасывали, -
значит,  вас  рекомендовать  можно...  „а  смотрите - не забывайте одного: в
нашем  деле  нужно...  нужно...  Љак  бы  это покороче сказать? Ќужно, чтобы
сердце было горЯчее, а голова холоднаЯ!


                                ѓлава XXXVII

        ЏЋ‘‹…„Ќ€‰ ѓЋ„ ‚ ЉЂ‡ЂЌ€

     ‚  1903  году ‘ергей начал работу практикантом у Љрестовниковых, на том
самом заводе, на котором он побывал в первый год своего учениЯ в Љазани.
     ’еперь  уже не со слов Ђкимыча и не мимоходом познакомилсЯ он с тЯгучей
и унылой жизнью в цехах, пропахших щелоком и несвежим бараньим салом.
     Џо  одиннадцати часов подрЯд не отходили рабочие от чанов с кислотами и
от бурлЯщих котлов, в которых варилось знаменитое казанское мыло.
     “  Љрестовниковых  работало  много  татар. ‘ергей видел, как, обливаЯсь
потоками   пота,   татары   таскали   огромные   бадьи  с  гудронным  салом.
ЊногопудоваЯ  бадьЯ покачивалась на палке, врезавшейсЯ в плечи переносчиков.
‡а  день  они  иной  раз  перетаскивали  на  своей спине по триста-четыреста
пудов.
     ќтих  парней  подбирали всегда по росту - молодых и сильных. Ќа опасной
работе,  на  переливке  кислот из бутылей в чаны, тоже стоЯли татары. ђуки и
ноги  у  всех  у них были в Язвах и ожогах. ‡а эту страшную и опасную работу
им  платили  от  восьми  до восемнадцати рублей в месЯц, а работали они весь
день или всю ночь подрЯд.
     Љогда  ‘ергей, усталый, в замасленной блузе, возвращалсЯ с завода домой
и,  переодевшись,  садилсЯ к столу за училищные чертежи, в ушах у него долго
еще  оставалсЯ  гул  котельного отделениЯ, грохот лебедок, ругань мастеров и
унылые выкрики грузчиков-татар.
     ‘ергей   работал   до  поздней  ночи,  покрываЯ  белый  лист  контурами
усовершенствованных  машин, котлов и двигателей. Ћн чертил и думал о душных,
грЯзных  цехах  Љрестовниковского  завода, где таких котлов и двигателей и в
помине  не было, где работали по старинке, так же, как и полсотни лет назад,
в год основаниЯ завода.
     ЌаглЯдевшись  на  каторжную  жизнь  рабочих, ‘ергей в тот год написал в
“ржум такое письмо:
     "...Ќапример,  здесь  есть  завод  Љрестовникова  (знаете,  есть  свечи
Љрестовникова),  здесь рабочие работают день и ночь и круглый год без всЯких
праздников,  а  спросите  вы  их,  зачем вы и в праздники работаете, они вам
ответЯт:  "…сли  мы  не  поработаем  хоть один день, то у нас стеарин и сало
застынут,  и  нужно  будет  снова  разогревать,  на  что  понадобитсЯ рублей
пЯтьдесЯт,  а  то  и  сто".  Ќо  скажите, что стоит фабриканту или заводчику
лишитьсЯ  ста рублей? ‚едь ровно ничего не стоит. „а, как это подумаешь, так
и  скажешь:  зачем  это  один  блаженствует,  ни  черта  не делает, а другой
никакого  отдыха  не  знает  и  живет  в  страшной нужде? Џочему это, как вы
думаете?.."
     ‚  то времЯ, когда ‘ергей писал это письмо, ему было семнадцать лет. Ћн
смотрел  вокруг  широко  открытыми глазами и многое видел. Ђ глЯдеть было на
что.
     ‚сЯ  страна  напоминала  пороховой склад, опутанный целой сетью тлеющих
фитилей.  „ело  шло  к  девЯтьсот  пЯтому  году. ’о там, то здесь вспыхивали
забастовки и стачки.
     ли  глухие  слухи  о  том,  что  не все спокойно и в армии. “ солдат и
матросов  находили  революционные  листовки.  ‚идно,  нижним  чинам  надоело
терпеть зуботычины и муштру.
     Љамеры   в   тюрьмах   не   пустовали.   ‚  одиночках  сидело  по-двое.
"Љрамольников"  с  каждым годом становилось все больше. Ћни были повсюду - и
на заводах, и в армии, и среди студенческой молодежи.
     ‚   листовках   и   прокламациЯх,   на  тайных  сходках  и  в  открытых
выступлениЯх на улице звучали призывы к борьбе с самодержавием.
     ’ак  было  по  всей царской ђоссии, так было и в Љазани. 21 ЯнварЯ 1903
года по городу были расклеены и разбросаны прокламации.
     Џопали  листовки  и  на  Ђлафузовский,  и  на  Љрестовниковский,  и  на
‘вешниковский,  и  на  пороховой,  и  на пивоваренный заводы, залетели они в
мастерские и в типографии.
     €  даже  на  суконной  фабрике ѓубайдулина, что в пЯтнадцати верстах от
города,  очутились  крамольные  листовки.  Џрокламации  были напечатаны и на
русском и на татарском Языках. ѓоворилось в них так:

     "...Ќам  надо  соединитьсЯ  -  вступить  в  общую семью рабочих-борцов,
котораЯ у нас называетсЯ "ђоссийскаЯ ‘оциал-демократическаЯ ЏартиЯ".
     "Њы,  сознательные  казанские  рабочие,  уже  вступили  в  эту партию и
призываем  всех  наших товарищей примкнуть к нам. ’ак подумайте же крепко об
этом,  товарищи,  и, организовавшись в кассы, в кружки, союзы, подавайте нам
свою  мозолистую  братскую  руку  и  смело вперед, в борьбу, вместе со всеми
униженными и обиженными, на наших угнетателей и грабителей".

     ’акие листовки были наклеены на столбы, на дома, на заборы.
     —асам  к двенадцати днЯ полициЯ рассыпалась по всему городу и принЯлась
уничтожать  листовки,  но они были приклеены "на совесть" и отдирать их было
трудновато.
     ЋрудуЯ  шашками, словно ножами, соскабливали городовые крамолу со стен.
Ђ  под  ногами  у  них  то  и  дело  вертелись  мальчишки-татарчата, которые
раздавали  публике  точно  такие  же листовки, словно это были самые обычные
ежедневные  газеты.  ѓородовые  не  знали,  что им делать сначала: ловить ли
чертенЯт-мальчишек или соскабливать листовки со стен.
     —уть  ли  не каждый месЯц то в одном районе города, то в другом полициЯ
разгонЯла демонстрации.
     26   октЯбрЯ   в  Љазани  умер  арестованный  студент,  социал-демократ
‘имонов.  „ва  месЯца  провел  он  в  тюрьме  и  четыре  месЯца - в окружной
психиатрической  больнице.  Ѓольница оказалась хуже тюрьмы. ‘тудента нарочно
поместили   в   отделение,   где   содержались   самые   нечистоплотные   из
душевнобольных.  …го лишили прогулок и не выпускали даже на больничный двор.
—етыре месЯца дышал он спертым воздухом, а у него была чахотка.
     Ћн  лежал  в  больнице,  но  никто  его не лечил. ‚рач к нему даже и не
заглЯдывал,  но  зато  каждый  день его палату неизменно посещали жандармы и
следователи.  Ћни  старались  выпытать  у  полумертвого  ‘имонова  имена тех
людей, которые участвовали вместе с ним в революционной организации.
     € вот ‘имонов умер.
     ЋгромнаЯ   демонстрациЯ   студентов  и  рабочих  была  ответом  на  это
убийство.   ‘имонова   провожали   на   кладбище  с  красными  венками  и  с
революционными  песнЯми.  Ђ  через  несколько  дней,  5  ноЯбрЯ, в годовщину
Љазанского   университета,   в   памЯть   ‘имонова   была   устроена  втораЯ
демонстрациЯ,  какой  в  Љазани еще не видели. ЏолициЯ разогнала студентов и
рабочих нагайками. ’ридцать пЯть студентов было арестовано.
     ‚  демонстрации 5 ноЯбрЯ вместе с другой учащейсЯ молодежью участвовали
и ученики промышленного училища.
     „олго  волновалась  казанскаЯ  молодежь после этого памЯтного днЯ. ’о и
дело  в  университетских  аудиториЯх  и  на  частных  квартирах устраивались
сходки.
     Ќа  заводах и фабриках возникало все больше и больше тайных, подпольных
кружков, которыми руководили студенты - социал-демократы.
     ‘тудент,  к  которому  направил  когда-то ‘ергеЯ •ристофор ‘пруде, тоже
был социал-демократом и руководителем кружка.
     ‡вали  его  попросту  ‚иктором,  без  всЯкого  отчества,  парень он был
простой  и  веселый.  ѓлЯдЯ  на  его  безусое, мальчишески-насмешливое лицо,
трудно  было  поверить,  что  ему под тридцать лет. ’олько по его выцветшей,
когда-то  синей,  а  теперь голубовато-серой фуражке можно было узнать в нем
старого студента.
     ‘ергей  изредка  бывал  у  него, просиживал с ним целые вечера, спорил,
пил  чай  и  уходил  домой, уносЯ под шинелью брошюрки, газеты, а иной раз и
объемистую книгу.
     Ћднажды   вечером,  вскоре  после  похорон  ‘имонова,  ‘ергей  зашел  к
‚иктору.
     - ‚ас-то  мне  и  нужно,  -  сказал  ‚иктор. - Њожет, вы мне что-нибудь
посоветуете.
     ‘ергей  сел  на  старый,  продавленный диван, а студент начал ходить по
комнате, дымЯ папиросой и, видимо, что-то обдумываЯ.
     Џотом он подсел к ‘ергею поближе.
     - Џослушайте,  -  сказал  он,  -  у  вас  в  механических можно было бы
что-нибудь смастерить так, чтобы начальство об этом ничего не знало?
     - Ђ  что именно нужно? - спросил ‘ергей прЯмо. - ‚едь вас, вероЯтно, не
гидравлический пресс интересует и не кронциркули...
     ‚иктор засмеЯлсЯ.
     - Џресс  не  пресс,  а  что-то в этом роде. Џонимаете, какаЯ историЯ...
Ќам  нужно  кое-что  тиснуть. ‘рочно. ‚ большом количестве экземплЯров. Ђ на
гектографе  далеко не уедешь. ’ак вот, не можете ли вы что-нибудь изобрести?
‘таночек  какой-нибудь  или  наборную  коробку с валиком. рифт у нас есть -
типографские рабочие выручили.
     ‘ергей задумалсЯ.
     - —то  ж,  надо  сообразить...  Љоробка - дело не такое хитрое. Ќо ведь
это  немногим  лучше  гектографа.  ‘отни  две-три  листовок  напечатаете - и
конец...
     - Ќу,  что поделаешь, - развел руками ‚иктор. - ‚ типографии ’имофеева,
на  Ѓольшой  Џроломной,  можно  было  бы  зараз  и  десЯть тысЯч экземплЯров
напечатать, но там, пожалуй, нашего заказа не примут...
     - Џостойте, - сказал ‘ергей. - Њне кое-что пришло в голову.
     - Ќу, ну?
     - “  нас  в  механических  мастерских  сейчас чинЯт одну штуку, котораЯ
могла  бы  длЯ этого дела пригодитьсЯ. Ќе хуже тимофеевской будет, но только
много поменьше.
     - ќто было бы замечательно, - сказал ‚иктор вставаЯ.
     ‘ергей тоже встал.
     - ’ак  вот,  значит,  Я  попробую  ее достать и передать вам. Ћна к нам
прислана  из  какого-то  общества  помощи  слепым.  Ќо  сейчас, Я думаю, она
нужнее зрЯчим... ’олько надо сообразить, как все это устроить.
     - „обре,  -  сказал  ‚иктор.  - ‡автра Я сообщу об этом своим, а вы мне
скажете,  как  обстоит  дело.  Џриходите  вечером  в  городской  театр.  ’ам
встретимсЯ.
     ђазговор  этот  происходил 13 ноЯбрЯ. Ђ к 15 ноЯбрЯ ‘ергей надеЯлсЯ уже
исполнить свое обещание.
     Ќо 14-го случилось событие, которое неожиданно помешало этому делу.


                               ѓлава XXXVIII

        ЉЋ‹њЌ›‰ Ѓ“Ќ’

     14  ноЯбрЯ в Љазанском городском театре был устроен спектакль-концерт в
пользу неимущих студентов. “частвовали в концерте сами же студенты.
     …ще  за  несколько  дней  до  этого  в  городе  поговаривали о том, что
студенческий концерт непременно закончитсЯ демонстрацией.
     Љ  Ярко освещенному подъезду театра то и дело подходила молодежь. Џеред
широкими  ступенЯми  не спеша, вразвалку прохаживались городовые. ‘егоднЯ их
было особенно много, - видно, полицеймейстер прислал усиленный нарЯд.
     ’ри  товарища  - ‘ергей Љостриков, Ђсеев и џковлев - подошли к театру и
оглЯделись  по  сторонам.  “  них  не было в кармане разрешениЯ директора, а
попасть в театр на этот раз было необходимо.
     ’оварищи  уже  собирались было проскользнуть в дверь, как вдруг увидели
в  двух-трех  шагах от себЯ пронырливого и вездесущего надзирателЯ Њакарова.
Њакаров  стоЯл,  заложив  руки  назад,  и смотрел на них в упор. Ѓежать было
поздно.  ‡аметив  трех  учеников,  надзиратель  прищурилсЯ  и, видимо, хотел
что-то сказать. Ќо Ђсеев его опередил:
     - ‡дравствуйте,  Џанфил  Ќикитич.  Ђ  нас сегоднЯ господин инспектор за
примерное поведение отпустил в театр.
     €, не дав надзирателю опомнитьсЯ, товарищи уверенно пошли в подъезд.
     ‚  фойе,  украшенном  гирлЯндами елок, играл военный духовой оркестр. ‚
киосках  студенты  и курсистки продавали цветы, программы и конфеты. ‘егоднЯ
в  театре  собралась  почти всЯ учащаЯсЯ молодежь Љазани. ‘реди студенческих
тужурок  только  изредка  мелькали черные штатские сюртуки и нарЯдные платьЯ
дам. Џочти у всех на груди были приколоты номера длЯ "почты амура".
     ‘ергей,  Ђсеев  и  џковлев  долго  бродили  по  фойе среди публики. Ћни
искали  глазами  ‚иктора.  ‚друг  к  ‘ергею подбежала гимназистка с длинными
косами.  —ерез  плечо у нее висела на голубой ленте сумка с надписью: "Џочта
амура".
     - ‚ы номер 69? - спросила она улыбаЯсь. - ‚ам письмо.
     ‘ергей  распечатал  маленький  сиреневый  конверт  и увидел три строки,
написанные крупным, размашистым почерком:
     "†ажду  с  ‚ами свиданиЯ. ‘ нетерпением жду в „ержавинском сквере после
концерта. ’ретьЯ скамейка от входа направо".
     Џисьмо было от ‚иктора.
     Ќе успел ‘ергей сунуть сиреневый конверт в карман, как Ђсеев зашептал:
     - ироков, ироков! ‘мотри, ироков идет!
     ’оварищи   обернулись  и  увидели  грозу  всего  училища  -  инспектора
ирокова,  ЂлексеЯ  ‘аввича.  Ћн  входил в фойе, торжественный и парадный, с
орденом  на шее и орденом на груди. Ђ за ним семенил, щурЯ глаза и вытЯгиваЯ
шею,  надзиратель  Њакаров.  ’оварищи  переглЯнулись  и  быстро  шмыгнули  в
коридор. Ќо на этот раз им не удалось улизнуть от Њакарова.
     Ћн схватил ‘ергеЯ за рукав и сказал сердито:
     - ‘тыдно,  господа,  врать.  ‘тыдно.  ѓосподин инспектор и не думал вам
давать разрешениЯ. Џрошу сию же минуту оставить театр и отправитьсЯ домой.
     ‘ергей  и  его два товарища молча поклонились и пошли в раздевалку. ’ам
они постоЯли за вешалкой минут десЯть, а потом снова поднЯлись наверх.
     Љонцерт уже началсЯ.
     ‚сЯ   публика   была   в  зрительном  зале.  ’олько  несколько  человек
опоздавших,  столпившись  кучкой, стоЯли у закрытой двери. €з зала доносилсЯ
шумный  рокот  роЯлЯ и тонкий голос скрипки. Џотом по всему залу прокатились
дружные  аплодисменты,  кто-то  крикнул  "браво",  и студент-распорЯдитель с
пышной розеткой на груди пропустил опоздавших в зал.
     ‚  эту  минуту на сцену вышел другой студент, тоже с розеткой на груди,
и громко объЯвил:
     - "“мирающий    лебедь"    Ѓальмонта.   €сполнит   студент   Љазанского
университета   Џав-лов-ский.   “   роЯлЯ  ученица  Њосковской  консерватории
мадмуазель ”ельдман.
     €з-за  кулис  вышла на сцену тоненькаЯ девица в черном тюлевом платье с
красными  гвоздиками  у поЯса, а за ней белокурый студент с широкими плечами
и  задорно закинутой назад головой. ”орменный сюртук сидел на нем мешковато,
- видно, был с чужого плеча.
     „евица  подсела к роЯлю и опустила тоненькие руки на клавиши, а студент
шагнул  к  рампе  и,  оглЯдев  зал,  полный молодежи, начал ровным, сильным,
широким голосом:

                     Ќад  седой  равниной морЯ ветер
                тучи собирает...

     Џо залу пробежал легкий шорох.
     Ђ голос со сцены зазвучал еще сильнее и повелительнее:

                     Њежду тучами и морем гордо реет
                Ѓуревестник, черной молнии подобный.
                     ’о  крылом  волны  касаЯсь,  то
                стрелой  взмываЯ к тучам, он кричит,
                и  -  тучи  слышат  радость в смелом
                крике птицы.
                     ‚ этом крике - жажда бури! ‘илу
                гнева, пламЯ страсти и уверенность в
                победе слышат тучи в этом крике.

     ‘тудент  на  мгновение  остановилсЯ,  и  вдруг  в  ответ  ему сверху, с
галерки, захлопали.

                     —айки   стонут  перед  бурей  -
                стонут,  мечутсЯ  над морем и на дно
                его  готовы  спрЯтать ужас свой пред
                бурей.
                     €  гагары  тоже  стонут,  - им,
                гагарам,    недоступно   наслажденье
                битвой   жизни:   гром   ударов   их
                пугает...

     Љто-то, пригнувшись, испуганно и торопливо пробежал через зал...

                     ѓлупый   пингвин  робко  прЯчет
                тело жирное в утесах...

     €з ложи полицеймейстера раздалсЯ хриплый окрик:
     - ‡анавес! Џрекратить безобразие!
     ’олстый  лупоглазый  полицеймейстер стоЯл, перегнувшись через барьер, и
махал кому-то в дверЯх белой перчаткой.
     Џублика  соскочила  со  своих  мест  и  бросилась  к  рампе.  ђаздались
свистки,  взволнованный  звон шпор, но занавес не опускалсЯ. Ђ студент, стоЯ
уже  на  самом  краю  рампы, читал полным, сильным голосом, покрывающим весь
шум в зале, стихи Њаксима ѓорького - "Ѓуревестник".

                     - ЃурЯ! ‘коро грЯнет бурЯ!
                     ќто  смелый  Ѓуревестник  гордо
                реет между молний над ревущим гневно
                морем; то кричит пророк победы:
                     - Џусть сильнее грЯнет бурЯ!..

     ‚ задних рЯдах десЯтки молодых голосов подхватили последние слова:

                     - Џусть сильнее грЯнет бурЯ!..

     ‡анавес  медленно опустилсЯ. Џублика повалила к выходу. ЏомЯтый в толпе
школьный  надзиратель Њакаров робко пробиралсЯ в раздевалку, когда мимо него
по  лестнице,  весело  перепрыгиваЯ  через  ступеньки, пробежали три ученика
Љазанского промышленного училища - Љостриков, Ђсеев и џковлев.
     ЏрЯмо  из  театра ‘ергей отправилсЯ в „ержавинский сквер на условленное
свидание. „омой он вернулсЯ поздно.


        x x x

     Ќа  следующее утро, как всегда, товарищи отправились в училище. Ђсеев и
џковлев  задержались  в  шинельной, а ‘ергей, с чертежами подмышкой, пошел в
класс. “ дверей его встретил надзиратель Њакаров.
     - Љостриков,  -  сказал  он  спокойно и даже как будто лениво. - Ѓудьте
любезны проследовать в карцер.
     ‚