‚ладимир Ќабоков. Љороль, дама, валет

Ћцените этот текст:
‚ладимир Ќабоков. Љороль, дама, валет

ЋгромнаЯ, чернаЯ стрела часов, застывшаЯ перед своим
ежеминутным жестом, сейчас вот дрогнет, и от ее тугого толчка
тронетсЯ весь мир: медленно отвернетсЯ циферблат, полный
отчаЯниЯ, презрениЯ и скуки; столбы, один за другим, начнут
проходить, уносЯ, подобно равнодушным атлантам, вокзальный
свод; потЯнетсЯ платформа, увозЯ в неведомый путь окурки,
билетики, пЯтна солнца, плевки; не вращаЯ вовсе колесами,
проплывет железнаЯ тачка; книжный лоток, увешанный
соблазнительными обложками,-- фотографиЯми жемчужно-голых
красавиц,-- пройдет тоже; и люди, люди, люди на потЯнувшейсЯ
платформе, переставлЯЯ ноги и все же не подвигаЯсь, шагаЯ
вперед и все же пЯтЯсь,-- как мучительный сон, в котором есть и
усилие неимоверное, и тошнота, и ватнаЯ слабость в икрах, и
легкое головокружение,-- пройдут, отхлынут, уже замираЯ, уже
почти падаЯ навзничь...
Ѓольше женщин, чем мужчин,-- как это всегда бывает среди
провожающих... ‘естра ”ранца, такаЯ бледнаЯ в этот ранний час,
нехорошо пахнущаЯ натощак, в клетчатой пелерине, какой, небось,
не носЯт в столице,-- и мать, маленькаЯ, круглаЯ, всЯ в
коричневом, как плотный монашек. ‚от запорхали платки.
€ отошли не только они,-- эти две знакомые
улыбки,-тронулсЯ не только вокзал, с лотком, тачкой, белым
продавцом слив и сосисок,-- тронулсЯ и старый городок в
розоватом тумане осеннего утра: каменный курфюрст на площади,
землЯнично-темный собор, поблескивающие вывески, цилиндр, рыба,
медное блюдо парикмахера... ’еперь уж не остановить. Џонесло!
’оржественно едут дома, хлопают занавески в открытых окнах
родного дома, потрескивают полы, скрипЯт стены, сестра и мать
пьют на быстром сквознЯке утренний кофе, мебель вздрагивает от
учащающихсЯ толчков,-- все скорее, все таинственнее едут дома,
собор, площадь, переулки... € хотЯ уже давно мимо вагонного
окна развертывались полЯ в золотистых заплатах, ”ранц еще
ощущал, как отъезжает городишко, где он прожил двадцать лет.
‚ деревЯнном, еще прохладном отделении третьего класса
сидели, кроме ”ранца: две плюшевых старушки, дебелаЯ женщина с
корзиной Яиц на коленЯх и белокурый юноша в коротких желтых
штанах, крепкий, угластый, похожий на свой же туго набитый,
словно высеченный из желтого камнЯ мешок, который он энергично
стрЯхнул с плеч и бухнул на полку. Њесто у двери, против
”ранца, было занЯто журналом с голой стриженой красавицей на
обложке, а в коридоре, у окна, спиной к отделению, стоЯл
широкоплечий господин.
ѓород уехал. ”ранц схватилсЯ за бок, навылет раненный
мыслью, что пропал бумажник, в котором так много: крепкий
билетик, и чужаЯ визитнаЯ карточка, и непочатый месЯц
человеческой жизни. Ѓумажник был тут как тут, плотный и теплый.
‘тарушки стали шевелитьсЯ, шурша разоблачать бутерброды.
ѓосподин, стоЯвший в проходе, повернулсЯ и, слегка качнувшись,
отступив на полшага и снова поборов шаткость пола, вошел в
отделение.
’олько тогда ”ранц увидел его лицо: нос -- крохотный,
обтЯнут по кости белесой кожей, кругленькие, черные ноздри
непристойны и асимметричны, на щеках, на лбу -- целаЯ географиЯ
оттенков,-- желтоватость, розоватость, лоск. Ѓог знает, что
случилось с этим лицом,-- какаЯ болезнь, какой взрыв, какаЯ
едкаЯ кислота его обезобразили. ѓуб почти не было вовсе,
отсутствие ресниц придавало выпуклым, водЯнистым глазам
невольную наглость. Ђ нарЯден и статен был господин на диво:
шелковый галстук в нежных узорах нырЯл, слегка изогнувшись, под
двубортный жилет. ђуки в серых перчатках поднЯли, раскрыли
журнал с соблазнительной обложкой.
“ ”ранца дрожь прошла между лопаток, и во рту поЯвилось
страшное ощущение: неотвЯзно мерзка влажность неба,
отвратительно жив толстый, пупырчатый Язык. ЏамЯть стала
паноптикумом, и он знал, знал, что там, где-то в
глубине,-камера ужасов. Ћднажды собаку вырвало на пороге мЯсной
лавки: однажды ребенок поднЯл с панели и губами стал надувать
нечто, похожее на соску, желтое, прозрачное; однажды
простуженный старик в трамвае пальнул мокротой... ‚се --
образы, которых ”ранц сейчас не вспомнил Ясно, но которые
всегда толпились на заднем плане, приветствуЯ истерической
судорогой всЯкое, новое, сродное им впечатление. Џосле таких
ужасов, в те еще недавние дни, вЯлый, долговЯзый, перезрелый
школьник ронЯл из рук портфель, бросалсЯ ничком на кушетку, и
его долго, мучительно мутило. Њутило его и на последнем
экзамене,-оттого, что сосед по парте, задумавшись, грыз и без
того обгрызанные, мЯсом ущемленные ногти. € школу ”ранц покинул
с облегчением, полагаЯ, что отделалсЯ навсегда от ее
грЯзноватой, прыщеватой жизни.
ѓосподин разглЯдывал журнал, и сочетание его лица и
фотографии на обложке было чудовищно. ђумЯнаЯ торговка сидела
рЯдом с монстром, прикасаЯсь к нему сонным плечом; рюкзак юноши
лежал бок-о-бок с его черным, склизким, пестрым от наклеек,
чемоданом, а главное,-- старушки, несмотрЯ на мерзкое
соседство, жевали бутерброды, посасывали мохнатые дольки
апельсинов, завертывали корки в бумажки и деликатно бросали под
лавку... ”ранц стискивал челюсти, сдерживаЯ смутный позыв на
рвоту. Љогда же господин отложил журнал и стал сам, не снимаЯ
перчаток, есть булочку с сыром, вызывающе глЯдЯ на ”ранца, он
не стерпел. Ѓыстро встав, запрокинув побелевшее лицо, он
расшатал, стащил сверху свой чемодан, надел пальто и шлЯпу и,
неловко стукнувшись чемоданом о косЯк, вышел в коридор.
…му сразу стало легче, но головокружение не прошло. ‚доль
окон пролетал буковый лес, рЯбили лиловатые стволы, испещренные
солнцем. Ћн неуверенно пошел по коридору, всматриваЯсь в
отделениЯ. ’олько в одном из них было свободное место; зато там
сидела сердитаЯ женщина с двумЯ бледными, чернорукими,
раздраженными детьми, которые, поднЯв плечи в ожидании
неизбежного подзатыльника, тихонько сползали с лавки, чтобы
поиграть сальными бумажками на полу, у ног пассажиров. ”ранц
дошел до конца вагона и там остановилсЯ, пораженный небывалой
мыслью. ќта мысль была так хороша, так дерзновенна, что даже
сердце запнулось, и на лбу выступил пот. "Ќет, нельзЯ..." --
вполголоса сказал ”ранц, уже знаЯ, впрочем, что соблазна не
перебороть. ‡атем, двумЯ пальцами проверив узел галстука, он с
восхитительным замиранием под ложечкой перешел по шаткой
соединительной площадке в следующий вагон.
ќто был вагон второго класса, а второй класс был длЯ
”ранца чем-то непозволительно привлекательным, немного
греховным, пожалуй,-- с привкусом прЯного мотовства,--как рюмка
густого белого кюрасо, как трехминутнаЯ поездка в таксомоторе,
как тот огромный помплимус, похожий на желтый череп, который он
как-то купил по дороге в школу. Ћ первом классе нельзЯ было
мечтать вовсе: бархатные покои, где сидЯт дипломаты в дорожных
кепках и почти неземные актрисы!.. Ќо во второй... во второй...
ежели набратьсЯ смелости... Џокойный отец (нотариус и
филателист) езжал, говорЯт,--давно, до войны,-- вторым классом.
€ все-таки ”ранц не решалсЯ,-- замирал в начале прохода, у
таблички, сообщавшей вагонный инвентарь,-- и уже не решетчатый
лес мелькал за окнами, а благородно плыли просторные полЯ, и
вдалеке, параллельно полотну, текла дорога, по которой
улепетывал лилипутовый автомобиль.
…го вывел из затруднениЯ кондуктор, как раз совершавший
обход. ”ранц прикупил своему билету дополнительный чин. ѓулким
мраком бабахнул короткий туннель. ЋпЯть светло, и уже нет
кондуктора.
‚ купе, куда ”ранц вошел с безмолвным, низким поклоном,
сидели только двое: чудеснаЯ, большеглазаЯ дама и пожилой
господин с подстриженными желтыми усами. ”ранц снЯл пальто и
осторожно сел. ‘иденье было так мЯгко, так уютно торчал у виска
полукруглый выступ, отделЯющий одно место от другого, так
изЯщны были снимки на стенке: какой-то собор, какой-то
водопад... Ћн медленно вытЯнул ноги, медленно вынул из кармана
газету; но читать не мог: оцепенел в блаженстве, держа
раскрытую газету перед собой. …го спутники были обаЯтельны.
„ама -- в черном костюме, в черной шапочке с маленькой
бриллиантовой ласточкой, лицо серьезное, холодноватые глаза,
легкаЯ тень над губой и бархатно-белаЯ шеЯ в нежнейших
поперечных бороздках на горле. ѓосподин, верно, иностранец,
оттого что воротничок мЯгкий, и вообще... Ћднако ”ранц ошибсЯ.
-- Џить хочетсЯ,--протЯжно сказал господин.--†алко, что
нет фруктов...
-- ‘ам виноват,-- ответила дама недовольным голосом, и,
погодЯ, добавила:
-- џ все еще не могу забыть. ќто было так глупо... „райер
слегка закатил глаза и не возразил ничего. -- ‘ам виноват, что
пришлось прЯтатьсЯ...-- сказала она и машинально поправила
юбку, машинально заметив, что пассажир, поЯвившийсЯ в углу,--
молодой человек в очках,-- смотрит на голый шелк ее ног. Џотом
пожала плечом.
-- ‚се равно...-- сказала она тихо,-- не стоит говорить.
„райер знал, что молчанием он жену раздражает неизъЯснимо. ‚
глазах у него стоЯл мальчишеский, озорной огонек, мЯгкие
складки у губ двигались,-- оттого, что он перекатывал во рту
мЯтную лепешку,--одна бровь, желтаЯ, шелковистаЯ, была поднЯта
выше другой. €сториЯ, котораЯ так рассердила жену, была, в
сущности говорЯ, пустаЯ. Ђвгуст и половину сентЯбрЯ они провели
в ’ироле, и вот теперь, на обратном пути, остановившись на
несколько дней по делу в антикварном городке, он зашел к кузине
‹ине, с которой был дружен в молодости, лет двадцать тому
назад. †ена отказалась пойти наотрез. ‹и-на, кругленькаЯ дама с
бородавкой, как репейник, на щеке, все такаЯ же болтливаЯ и
гостеприимнаЯ, нашла, что "годы, конечно, наложили свой след",
но что могло быть и хуже, угостила его отличным кофе,
рассказала о своих детЯх, пожалела, что их нет дома,
расспросила его о жене, которой она не знала, о делах, про
которые знала понаслышке; потом стала советоватьсЯ. ‚ комнате
было жарко, вокруг старенькой люстры с серыми, как грЯзный
ледок, стеклЯшками кружились мухи, садЯсь все на то же место,
что почему-то очень его смешило, и с комическим радушием
протЯгивали свои плюшевые руки старые кресла, на одном из
которых дремала злаЯ обветшалаЯ собачка. € на выжидательный,
вопросительный вздох собеседницы он вдруг сказал, рассмеЯвшись,
оживившись: "Ќу что ж, пускай он поедет ко мне,--Я его
устрою..." ‚от это жена и не могла простить. Ћна назвала это:
"ЌаводнЯть дело бедными родственниками" -- но, в сущности
говорЯ, какое же наводнение мог произвести один, всего один
бедный родственник? ‡наЯ, что ‹ина жену пригласит, а жена не
пойдет ни за что,-- он солгал, сказал ‹ине, что уезжает в тот
же вечер. Ђ потом, через неделю, на вокзале, когда они уже
уселись в вагон, он вдруг из окна увидел ‹ину, Ѓог весть чем
привлеченную на платформу. € жена ни за что не хотела, чтобы та
заметила их, и, хотЯ ему очень понравилась мысль купить на
дорогу корзиночку слив, он не высунулсЯ из окна с легким
"пест...", не потЯнулсЯ к молодому продавцу в белой куртке...
“добно одетый, совершенно здоровый, с туманом легких
мыслей в голове, с мЯтным ветерком во рту, „райер сидел,
скрестив руки, и складки мЯгкой материи на сгибах как-то
соответствовали мЯгким складкам его щек, и очерку подстриженных
усов, и вееркам морщинок у глаз. € глЯдел он, слегка надув шею,
слегка исподлобьЯ, с чертиками в глазах, на зеленый вид,
жестикулирующий в окне, на прекрасный профиль Њарты, обведенный
смешной солнечной каемкой, на дешевый чемодан молодого человека
в очках, который читал газету в углу, у двери. ќтого пассажира
он обошел, пощупал, пощекотал долгим, но легким, ни к чему не
обЯзывающим взглЯдом, отметил зеленый крап его галстучка,
стоившего, разумеетсЯ, девЯносто пЯть пфеннигов, высокий
воротничок, а также манжеты и передок рубашки,-- рубашки,
существующей впрочем только в идее, так как, судЯ по особому
предательскому лоску, то были крахмальные доспехи довольно
низкого качества, но весьма ценимые экономным провинциалом,
который нацеплЯет их на суровую сорочку, сшитую дома. Ќад
костюмом молодого человека „райер нежно загрустил, подумав о
том, что покрой пиджаков трогателен своей недолговечностью и
что этот синий в частую белую полоску костюм уже пЯть сезонов
как исчез из столичных магазинов.
‚ стеклах очков внезапно родились два встревоженных глаза,
и „райер отвернулсЯ, поглатываЯ слюну с легким чмоканием. Њарта
сказала: -- ‚ообще происходит какаЯ-то путаница. Њуж вздохнул и
ничего не ответил. Ћна хотела добавить что-то, но
почувствовала, что молодой человек в очках прислушалсЯ,-- и,
вместо слов, резким движением облокотилась на столик, оттЯнув
кулаком щеку. Џосидев так до тех пор, пока мелькание леса в
окне не стало тЯгостным, она, с досадой, со скукой, медленно
разогнулась, откинулась, прикрыла глаза. ‘квозь веки солнце
проникало сплошной мутноватой алостью, по которой вдруг
побежали чередой светлые полосы -- призрачный негатив
движущегосЯ леса,-- и каким-то образом вмешалось в эту
красноту, в это мелькание, медленно и близко поворачивающеесЯ к
ней, невыносимо веселое лицо мужа, и она, вздрогнув, открыла
глаза. Ќо муж сидел сравнительно далеко и читал книжку в
кожаном переплете. —итал он внимательно, с удовольствием. ‚не
солнцем освещенной страницы не существовало сейчас ничего. Ћн
перевернул страницу, и весь мир, жадно, как игриваЯ собака,
ожидавший это мгновение, метнулсЯ к нему светлым прыжком,-- но
ласково отбросив его, „райер опЯть замкнулсЯ в книгу.
’о же резвое сиЯние было длЯ Њарты просто вагонной
духотой. ‚ вагоне должно быть душно; это так принЯто, и потому
хорошо. †изнь должна идти по плану, прЯмо и строго, без всЯких
оригинальных поворотиков. €зЯщнаЯ книга хороша на столе в
гостиной или на полке. ‚ вагоне, длЯ отвода скуки, можно читать
какой-нибудь ерундовый журналишко. Ќо эдак вкушать и впивать...
переводную новеллу, что ли, в дорогом переплете.-- —еловек,
который называет себЯ коммерсантом, не должен, не может, не
смеет так поступать. ‚прочем возможно, что он делает это
нарочно, назло. …ще одна показнаЯ причуда. Ќу что ж, чуди,
чуди. •орошо бы сейчас вырвать у него эту книжку и запереть ее
в чемодан...
‚ это мгновение солнечный свет как бы обнажил ее лицо,
окатил гладкие щеки, придал искусственную теплоту ее
неподвижным глазам, с их большими, словно упругими, зрачками в
сизом сиЯнии, с их прелестными темными веками, чуть в
складочку, редко мигавшими, как будто она все боЯлась потерЯть
из виду непременную цель. Ћна почти не была накрашена; только в
тончайших морщинках теплых, крупных губ сохла
оранжевато-краснаЯ пыльца.
€ ”ранц, до сих пор таившийсЯ за газетой в каком-то
блаженном и беспокойном небытии, живший как бы вне себЯ,
в случайных движениЯх и случайных словах его спутников,
медленно стал расти, сгущатьсЯ, утверждатьсЯ, вылез из-за своей
газеты и во все глаза, почти дерзко, посмотрел на даму.
Ђ ведь только что его мысли, всегда склонные к бредовым
сочетаниЯм, сомкнулись в один из тех мнимо стройных образов,
которые значительны только в самом сне, но бессмысленны при
воспоминании о нем. Џереход из третьего класса, где тихо
торжествовало чудовище, сюда, в солнечное купе, представилсЯ
ему, как переход из мерзостного ада, через пургаторий площадок
и коридоров, в подлинный рай. ‘таричок кондуктор, давеча
пробивший ему билет .и сразу исчезнувший, был, казалось ему,
убог и полновластен, как апостол Џетр. ЉакаЯ-то
лубочно-благочестиваЯ картина, испугавшаЯ его в детстве, опЯть
странно ожила. Ћн обратил кондукторский щелк в звук ключа,
отпирающего райский замок. ’ак, в мистерии, по длинной сцене,
разделенной на три части, восковой актер переходит из пасти
дьЯвола в ликующий парадиз. € ”ранц, отталкиваЯ навЯзчивую и
чем-то жутковатую грезу, стал жадно подыскивать приметы
человеческие, обиходные, чтобы прервать наваждение.
‘ама Њарта ему помогла: глЯдЯ искоса в окно, она зевнула,
дрогнув напрЯженным Языком в красной полутьме рта и блеснув
зубами. Џотом замигала, разгонЯЯ ударами ресниц щекочущую
слезу. € ”ранца потЯнуло тоже к зевоте. ‚ ту минуту, как он, не
справившись с силой, распиравшей небо, судорожно открыл рот.
Њарта на него взглЯнула и понЯла по его зевоте, что он только
что на нее смотрел. € сразу рассеЯлось болезненное блаженство,
которое ”ранц недавно ощущал, глЯдЯ на мадоннообразный профиль.
Ћн насупилсЯ под ее равнодушным лучом, и когда она отвернулась,
мысленно сообразил, будто протрещал пальцем по тайным счетам,
сколько дней своей жизни он отдал бы, чтобы обладать этой
женщиной.
ђезко хрЯснула дверь, и взволнованный лакей, точно
предупреждаЯ о пожаре, сунулсЯ, рЯвкнул и метнулсЯ дальше --
выкрикивать свою весть.
‚тайне Њарта была против этих жульнических, летучих
обедов, за которые дерут втридорога, хотЯ дают дрЯнь, и это
почти физическое ощущение лишней траты, смешанное с чувством,
что кто-то надувает и, надуваЯ, наживает, было так в ней
сильно, что если б не тошный голод, она бы вовсе в столовый
вагон не пошла. ‘ердито и смутно она позавидовала юнцу в очках,
который при напоминании об обеде полез в карман пальто,
висевшего рЯдом, и вытащил бутерброд. ‘ама же встала, взЯла
сумку под мышку. „райер нашел фиолетовую ленточку в книге,
заложил страницу и, выждав секунды две, как будто не мог сразу
перейти из одного мира в другой, легонько хлопнул себЯ по
коленЯм и выпрЯмилсЯ. Ћн тотчас заполнил все купе: был он один
из тех людей, которые, несмотрЯ на средний рост и умеренную
плотность, производЯт впечатление громоздкости. ”ранц поджал
ноги. Њарта и за нею муж двинулись мимо него, вышли.
”ранц осталсЯ с серым бутербродом в опустевшем купе. Ћн
жевал и глЯдел в окно. ЏоднималсЯ по диагонали окна зеленый
откос, заполнил окно доверху, затем, разрешив железный аккорд,
грохотнул сверху мост, и мгновенно зеленый скат пропал,
распахнулсЯ свободный вид, луга, ивы вдоль ручьЯ, лиловатые
грЯды капусты. ”ранц проглотил последний кусок, поерзал,
прикрыл глаза.
‘толица... ‚ самом названии этой незнакомой еще столицы --
в увесистом грохоте первого слога и в легком звоне второго --
было длЯ него что-то волнующее. ќкспресс уже как будто мчал его
по знаменитому проспекту, обсаженному исполинскими древними
липами, под которыми кипела цветистаЯ толпа. Џромчал экспресс
мимо этих лип. пышно выросших из названиЯ проспекта, и влетел
под огромную арку в перламутровых блестках. „альше был
увлекательный туман, где поворачивалась фотографическаЯ
открытка,--сквознаЯ башнЯ в расплывчатых огнЯх, на черном фоне.
Ћна исчезла, и в сиЯющем магазине, среди золоченых болванок,
изображавших торсы, и чистых, зеркал, и стеклЯнных прилавков,
”ранц разгуливал--в визитке, в полосатых штанах, в белых гетрах
и плавным движением руки направлЯл покупателей в нужные им
отделы. ќто уже была не совсем сознательнаЯ игра мысли, но еще
не сон; и в тот миг, когда сон собралсЯ его подкосить, ”ранц
опЯть овладел собой, направил мысли по собственному усмотрению,
оголил плечи даме, только что сидевшей у окна,
прикинул,--взволнован ли он?--затем, сохранив голые плечи,
переменил голову, подставил лицо той семнадцатилетней
горничной, котораЯ испарилась с серебрЯной суповой ложкой до
того, как он успел ей объЯснитьсЯ в любви; но и эту голову он
затушевал и вместо нее приделал лицо одной из тех лихих
столичных красавиц, которые встречаютсЯ главным образом на
ликерных и папиросных рекламах; и только тогда образ ожил:
гологрудаЯ дама поднЯла к пунцовым губам рюмку, покачиваЯ
ажурной ногой, с которой спадала краснаЯ туфелька без задника.
’уфелька свалилась, и ”ранц, нагнувшись за ней, пошатнулсЯ,
мЯгко нырнул в темную дремоту. Ћн спал с разинутым ртом, так
что были на его бледном лице три дырки: две блестЯщих,--стекла
очков, и одна чернаЯ -- рот. „райер это отметил, когда, час
спустЯ, вернулсЯ с женой из вагона-ресторана. Ћни молча
переступили через протЯнутую мертвую ногу. Њарта положила сумку
на откидной столик под окном, и никелевый глазок сумки сразу
ожил, мелко заиграл зеленым блеском. „райер закурил сигару.
Ћбед оказалсЯ недурным, и Њарта теперь не жалела, что
пошла. –вет лица у нее как-то потеплел, прекрасные глаза были
влажны, блестели свежо подмазанные губы; она улыбнулась, чуть
обнажив резцы, и эта довольнаЯ, драгоценнаЯ улыбка медлила на
ее лице несколько мгновений. „райер глЯдел на жену, слегка
прищурЯсь, наслаждаЯсь ее улыбкой, как неожиданным подарком,--
но ни за что в мире он не показал бы этого. Љогда улыбка
исчезла, он отвернулсЯ, подобно удовлетворенному зеваке, после
того, как уличный торговец поднЯл и снова положил на возок
нечаЯнно рассыпавшиесЯ апельсины.
”ранц вдруг подтЯнул ногу, но не проснулсЯ. Џоезд стал
грубо тормозить. Џроплыли красноватые стены, огромнаЯ труба,
словно выложеннаЯ мозаикой, товарные вагоны, стоЯвшие на
запасном пути; и затем в отделении потемнело; вокзал.
-- Ђ Я, моЯ душа, пойду прогулЯтьсЯ,--сказал „райер,
любивший курить на свежем воздухе.
Њарта, оставшись одна, откинулась в угол, посмотрела,
зевнув, на мертвеца в очках, равнодушно подумала, что он сейчас
съедет на пол. „райер, гулЯЯ по платформе, мимоходом поиграл
пальцами по оконному стеклу, но жена больше не улыбнулась,-- и,
пыхнув дымом, он двинулсЯ дальше. ел он неторопливой, чуть
подпрыгивающей походкой, заложив руки за спину и выпЯтив
сигару. Њежду прочим он подумал о том, что хорошо бы так
прогуливатьсЯ под сводами незнакомого вокзала где-нибудь по
пути в Ђндалузию, Ѓагдад, Ќижний Ќовгород... Њожно хоть сегоднЯ
пуститьсЯ в путь: земной шар огромен и кругл,-- и денег
достаточно на пЯть, а то и больше, полных обхватов. Њарта бы,
впрочем, ни за что не поехала. Ќикак даже не скажешь ей:
поедем, дела подождут. Љупить, что ли, газету; биржа, пожалуй,
тоже любопытнаЯ вещь, € надо узнать, перелетел ли этот молодчик
через океан? Ђмерика, Њексике, Џальмовый ЏлЯж. ‚от ‚илли ѓрюн
там побывал, звал с собой. Ќет, ее не уломать... ѓде же, в
сущности говорЯ, газетный лоток... ќтот велосипед с завернутыми
лапками сейчас так отчетлив, а забуду его навсегда, забуду, что
смотрел на него, все забуду... € вот, багажный вагон тронулсЯ,
поплыл. ќ! да это мой поезд... Ђ все-таки надо купить...
„райер мелкой рысью кинулсЯ к лотку, выбрал на ладони
монету, кинулсЯ обратно, засовываЯ газету в карман. Ћн не очень
ловко вскочил на проплывавшую подножку и не сразу мог отворить
дверь. ЏосмеиваЯсь и глубоко дыша, он прошел один вагон,
второй, третий. ‚ предпоследнем коридоре учтиво отодвинулсЯ,
чтобы пропустить его, длинный господин. „райер, мимоходом,
глЯнув на него, увидел лицо взрослого человека с носиком
грудного младенца. "‡анЯтно,--подумал „райер,--очень занЯтно".
‚ следующем вагоне он отыскал свое купе, опЯть переступил через
мертвую ногу и тихонько сел. Њарта, по-видимому, спала. Ћн
развернул газету и вдруг заметил, что Њарта глЯдит на него в
упор.
-- ‘умасшедший идиот,-- сказала она спокойно и тотчас
прикрыла глаза снова. „райер дружелюбно ей покивал и окунулсЯ в
газету.
ЏерваЯ часть дороги,-- перваЯ глава путешествиЯ -- всегда
подробна и медлительна. ‘редние часы -- дремотны, последние --
скоры. € вот, ”ранц проснулсЯ, пожевал губами. …го спутники
спали. ‘вет в окне поблек, точно где-то потушили одну, две
лампочки. Ћн посмотрел на кисть, на часики под решеткой. Ћн
спал очень долго. ЋтЯжелели ноги, и во рту был препротивный
вкус. ’щательно вытерев стекла очков, он выбралсЯ в коридор.
€ с этих пор времЯ пошло быстро. —ас спустЯ ожила и чета
„райер, лакей принес им кофе в толстых чашках, кофе было
скверное. ѓде-то потухли еще две-три лампочки. Џотом, в
сумерках, по окну стал тихонько потрескивать дождь, катились по
стеклу струйки, останавливались неуверенно и снова быстро
сбегали вниз. ‡а окнами коридора под аспидной тучей тлел узкий,
желтый закат. € еще немного спустЯ электрический свет озарил
отделение, и Њарта долго смотрелась в зеркальце, скалЯ зубы,
подтЯгиваЯ верхнюю губу.
„райер, весь еще полный приЯтного тепла дремоты, посмотрел
на потускневшее окно, на струйки, угловато сбегавшие по стеклу,
подумал, что завтра воскресенье, что утром он поедет играть в
теннис (за который недавно принЯлсЯ с жарким рвением пожилого
человека), и что нехорошо, если помешает дождь. Ћн спросил
себЯ, сделал ли он успехи, бессознательно напрЯг правое плечо и
тотчас вспомнил холеную, солнцем облитую площадку в тирольском
городке и знаменитого, баснословного игрока, который пришел на
состЯзание в белом пальто с полдюжиной ракет под мышкой, а
затем медленно, с профессиональной плавностью снЯл и пальто, и
шелковый шарф и цветастый свитер,-- и сверкнув по локоть
обнаженной рукой, поддал звучно и с какой-то нечеловеческой
точностью первый, пробный мЯч.
-- Ћсень, дождь,-- сказала Њарта, резко захлопнув сумку.
-- ‘овсем маленький,-- тихо поправил „райер, Џоезд, как бы
уже попав в поле притЯжениЯ столицы, шел необыкновенно быстро.
‘текла совсем потемнели, в них незаметно поЯвились отражениЯ,
отблески. Њелькнула мимо огненнаЯ полоса встречного поезда и
навеки оборвалась. ”ранц, вернувшись в купе, вдруг судорожно
схватилсЯ за бок. € еще через час в смутном мраке поЯвились
далекие россыпи огней, бриллиантовые пожары.
‚скоре „райер встал; ”ранц, с холодком волнениЯ в груди,
встал тоже. „райер стал стаскивать чемоданы (он очень любил
совать их носильщику в окно); ”ранц, поднЯвшись на цыпочки,
стал стаскивать свой чемодан тоже. Ћба мЯгко столкнулись
спинами, и „райер рассмеЯлсЯ. ‚олнуЯсь и торопЯсь, ”ранц стал
надевать пальто, не мог сразу попасть в рукав, нахлобучил
зеленую свою шлЯпу и вышел в коридор.
Ћгней в темноте прибавилось, и вдруг, словно под самыми
ногами, открылась улица с освещенным трамваем и пропала опЯть
за мелькавшими стенами, которые кто-то быстро тасовал.
-- Џоскорей бы!--взмолилсЯ ”ранц,--это невыносимо...
Џромахнула мелкаЯ станциЯ, платформа под черным навесом, и
снова стало темно, точно никакой столицы и близко не было.
Ќаконец разлилсЯ желтоватый свет, озарил тысЯчу рельс, рЯды
мокрых спЯщих вагонов,-- и медленно, уверенно, плавно огромнаЯ
железнаЯ полость вокзала втЯнула в себЯ сразу отЯжелевший
поезд.
”ранц вылез на платформу, в дымную сырость. ЏроходЯ мимо
покинутого вагона, он увидел своего светлоусого спутника,
который, опустив стекло, звал носильщика. Ќа мгновение он
пожалел, что расстаетсЯ навсегда с той прелестной, большеглазой
дамой. ‚месте с торопливой толпой он быстро пошел по длинной,
длинной платформе, дрожащей рукой отдал контролеру билет и,
мимо бесчисленных касс, реклам, расписаний, низких прилавков
длЯ багажа, вышел на волю.

‘мутный золотистый свет, воздушнаЯ отельнаЯ перина...
ЋпЯть -- пробуждение, но, быть может, пробуждение еще не
окончательное? ’ак бывает; очнешьсЯ и видишь, скажем, будто
сидишь в нарЯдном купе второго класса, вместе с неизвестной
изЯщной четой,-- а на самом деле это -- пробуждение мнимое, это
только следующий слой сна, словно поднимаешьсЯ со слоЯ на слой
и все не" можешь достигнуть поверхности, вынырнуть в Явь.
ЋчарованнаЯ мысль принимает, однако, новый слой сновидениЯ за
свободную действительность: верЯ в нее, переходишь, не дыша,
какую-то площадь перед вокзалом и почти ничего не видишь,
потому что ночнаЯ темнота расплываетсЯ от дождЯ, и хочешь
поскорее попасть в призрачную гостиницу напротив, чтобы
умытьсЯ, переменить манжеты и тогда уже пойти бродить по
каким-то огнистым улицам. Ќо что-то случаетсЯ, мелочь, нелепый
казус,-- и действительность терЯет вдруг вкус действительности;
мысль обманулась, ты еще спишь; бессвЯзнаЯ дремота глушит
сознание; и вдруг опЯть проЯснение: смутный золотистый свет и
номер в гостинице, название которой "‚идзо" -- написал тебе на
листке знакомый лавочник, побывавший в столице. € все-таки,--
кто ее знает, Явь ли это. ЋкончательнаЯ Явь, или только новый
обманчивый слой?
”ранц, еще лежа навзничь, близорукими, мучительно
сощуренными глазами посмотрел на дымчатый потолок и потом в
сторону--на сиЯющий туман окна. € чтобы высвободитьсЯ из этой
золотистой смутности, еще так напоминавшей сновидение,-- он
потЯнулсЯ к ночному столику, нащупываЯ очки.
€ только прикоснувшись к ним, вернее, не к ним, а к
бумажке, в которую они были завернуты, ”ранц вспомнил ту
мелочь, тот нелепый казус... ‚ойдЯ вчера в номер, осмотревшись,
распахнув окно, за которым, однако, он увидел, вместо
воображаемых огней, только темный двор и темное шумЯщее дерево,
он содрал грЯзный, томивший шею воротник и, спеша, принЯлсЯ
мыть лицо. Ћчки он положил рЯдом с тазом, на доску умывальника,
с краю. “мывшись, он поднЯл таз, чтобы вылить его в ведро, и
столкнул очки на пол. Ћдновременно он неловко шагнул в сторону,
держа перед собой тЯжелый, бушующий таз, и под каблуком зловеще
хрустнуло.
‚осстановив все это в уме, ”ранц поморщилсЯ. —то ж, надо
отдать очки в починку; стекло, да и то треснувшее, осталось
только в одной окружности. Њысленно он уже вышел из дому и
бродил в поисках нужного магазина. ‘перва -- магазин, потом
важное, страшноватое посещение. € вспомнив, как мать
настаивала, чтобы этот визит он сделал в первое же утро по
приезде ("...это будет как раз такой день, когда делового
человека можно застать..."), ”ранц вспомнил и то, что
нынче--воскресенье.
Ћн цокнул Языком и замер. …го охватило паническое чувство:
без очков он все равно, что слепой, а нужно пуститьсЯ в
опаснейший путь, через незнакомый город. Ћн вообразил хищные
призраки автомобилей, которые вчера, на месте погрохатываЯ,
теснились у вокзала, когда он, еще зрЯчий, но отуманенный сырой
ночью, переходил площадь к гостинице. ’ак он и лег, не
прогулЯвшись, не познакомившись со столицей в самую пору ее
ночного сверкающего роениЯ.
Ќо просидеть весь день в номере, среди смутных, враждебных
предметов, без дел дожидаЯсь понедельника, когда какой-нибудь
магазин с вывеской в виде огромного синего пенсне наконец
откроетсЯ,--это было немыслимо. ”ранц откинул перину и босиком,
осторожно прошлепал к окну. „ень был голубой, нежный, на диво
солнечный; слева наползала бархатистаЯ тень, и невозможно было
понЯть, где кончаетсЯ тень и где начинаетсЯ
расплывчато-оранжеватаЯ листва дерева, заполнЯвшего двор. €
было тихо-тихо, будто в осенней, погожей деревенской глуши.
Љазалось теперь, что в комнате душнаЯ шумиха: раздраженный
гул человеческих мыслей, гром отодвигаемого стула, под которым
давно прЯчетсЯ от близоруких глаз необходимый ботинок, плеск
воды, звон мелких монет, сдуру выпавших из кармана увертливого
жилета; тЯжелый, неохотный шорох чемодана, проехавшегосЯ по
полу в дальний угол, где уж не будет опасности опЯть об него
споткнутьсЯ,-- и казалось так шумно в комнате именно по
сравнению с той солнечной, поразительной тишиной, хранимой, как
дорогое вино, в холодной глубине двора.
Ќаконец ”ранц преодолел все туманы, высмотрел шлЯпу,
шарахнулсЯ от зеркала, в которое чуть было не вошел, и шагнул к
двери. ’олько его лицо так и осталось неодетым. Ћсторожно сойдЯ
вниз, он швейцару показал адрес на бесценной визитной карточке,
и тот объЯснил ему, в какой сесть автобус и где его ждать.
Ћн вышел на улицу и сразу с головой погрузилсЯ в
струЯщеесЯ сиЯние. Ћчертаний не было; как снЯтое с вешалки
легкое женское платье, город сиЯл, переливалсЯ, падал чудесными
складками, но не держалсЯ ни на чем, а повисал, ослабевший,
словно бесплотный, в голубом сентЯбрьском воздухе. ‡а
ослепительной пустыней площади, по которой изредка с криком,
новым, столичным, промахивал автомобиль, млели розоватые
громады, и вдруг солнечный зайчик, блеск стекла, мучительно
вонзалсЯ в зрачок.
”ранц дошел до угла, отыскал, щурЯсь, красный указатель
остановки, неЯсный и зыбкий, как столб купальни, когда нырЯешь
под сваи, и сразу тЯжелым, желтым миражем надвинулсЯ автобус.
”ранц, наступив на чью-то мгновенно растаЯвшую ногу, схватилсЯ
за поручень, и голос -- очевидно кондукторский -- гаркнул ему в
ухо: "наверх!" ‚первые ему приходилось карабкатьсЯ по эдакой
кружащейсЯ лесенке,-- в родном городке ходил только трамвай,--
и, когда автобус рванул, он едва не потерЯл равновесиЯ, увидел
на мгновение асфальт, поднЯвшийсЯ серебристой стеной, удержалсЯ
за чье-то плечо и, следуЯ силе какого-то неумолимого
поворота,-- при котором, казалось, автобус весь накренилсЯ,--
взмыл через последние ступеньки и оказалсЯ наверху. Ћн с
размаху сел на скамейку и в беспомощном негодовании стал
озиратьсЯ. Ћн плыл высоко-высоко над городом. ‚низу, по улице,
как медузы, скользили люди, среди внезапно замершего
автомобильного студнЯ,-- потом все это опЯть двигалось, и
смутно-синие дома по одной стороне, солнечно-неЯсные -- по
другой текли мимо, как облака, незаметно переходЯщие в нежное
небо. ’акой представилась ”ранцу столица,--
призрачно-окрашенной, расплывчатой, словно бескостной, ничуть
не похожей на его грубую провинциальную мечту.
—истый воздух свистел в уши, райскими голосами
перекликались гудки, внезапно пахнуло прелой листвой... и одна
смутноватаЯ ветка чуть не задела ”ранца. ЏогодЯ, он спросил у
кондуктора, где ему вылезать; оказалось, что еще не скоро. Ћн
принЯлсЯ считать остановки, чтобы лишний раз не спрашивать,--и
мучительно старалсЯ различить улицы, по которым проезжал.
Ѓыстрота, воздушность, запах осени, головокружительнаЯ
зеркальность того, что плыло мимо,-- все сливалось в ощущение
бесплотности, которое было так необыкновенно, что ”ранц нарочно
дергал шеей, чтобы чувствовать твердую головку запонки,
казавшуюсЯ ему единственным доказательством его бытиЯ.
Ќаконец он доехал; замираЯ, сполз вниз по лесенке и
вступил на тротуар. Љто-то в уплывающих небесах,-- быть может
незамеченный сосед -- крикнул ему: "Ќаправо! Џервый поворот
напра...", ”ранц вздрогнул и, дойдЯ до угла, повернул. ’ишина,
и безлюдность, и солнечнаЯ зыбкость... Ћн терЯлсЯ, таЯл в этой
смутности, а главное, никак не мог найти номера на домах. Ћн
вспотел и ослаб. Ќаконец, завидЯ туманного прохожего, он
подошел к нему, спросил, где пЯтый номер. Џрохожий стоЯл совсем
близко, и так странно падала лиственнаЯ тень на его лицо, и так
все было смутно, что ”ранцу вдруг показалось, что человек--тот
самый, от которого он вчера бежал. Џочти наверное можно
сказать, что это была лишь световаЯ пЯтнистость, прихоть
теней,--однако ”ранцу стало так гадко, что он предпочел отвести
глаза. "ЏрЯмо напротив,-- где ограда",-- бодро сказал человек и
пошел своей дорогой.
”ранц переправилсЯ через улицу, нашел калитку, нащупал
кнопку звонка и нажал на нее. Љалитка издала странный жужжащий
звук. ”ранц подождал немного и позвонил опЯть. Љалитка опЯть
зажужжала. Ќикто не приходил открывать. ‡а калиткой был
зеленоватый туман сада, и в нем плавал дом, как неЯсное
отражение в воде. ”ранц попробовал сам открыть калитку, но она
заартачилась. ЉусаЯ губы, он позвонил снова и долго держал
палец на кнопке. Ћднообразное жужжание. ‚друг сообразив, в чем
дело, он боком уперсЯ в калитку, пока звонил, и она так сердито
открылась, что он чуть не упал. Љто-то окликнул его: "‚ам к
кому?" Ћн повернулсЯ на голос и увидел женщину в светлом
платье, стоЯвшую перед ним на гравистой тропе, ведущей к дому.
-- …го еще нет,-- неторопливо сказал голос, когда ”ранц
ответил.
Ћн прищурилсЯ, увидел белое лицо, темные гладкие волосы.
-- Њне очень важно,--сказал ”ранц.--џ вот приехал... џ
прихожусь ему родственником...-- Ћн почему-то вытащил бумажник
и стал рытьсЯ в нем, отыскиваЯ пресловутую карточку. „ама на
него пристально глЯдела, стараЯсь понЯть, где это она уже
видела его. “ него были прозрачные от солнца уши и невинный лоб
в мельчайших капельках пота у самых корней волос. ‚незапно
воспоминание, как фокусник, надело на это склоненное лицо очки
и сразу опЯть их снЯло. „ама усмехнулась. Ћдновременно ”ранц,
найдЯ карточку, поднЯл голову.
-- ‚от,-- сказал он,-- мне было велено сюда ЯвитьсЯ. џ
думал, что так как сегоднЯ воскресенье -- Ћна посмотрела на
карточку и опЯть усмехнулась: -- Њой муж поехал играть в
теннис. Ћн вернетсЯ к обеду, а ведь мы уже встречались...
-- ‚иноват? -- сказал ”ранц и напрЯг зрение. Џозже,
вспоминаЯ эту встречу, марево сада, хрустЯщий гравий,
солнечно-пестрое платье, он часто недоумевал -- как это он
сразу не узнал ее? Џравда, он был беспомощно близорук, правда,
он ее раньше не видел без шлЯпы и вероЯтно не ожидал, что у нее
такаЯ голова--пробор посередке и сзади шиньон (единственное,
кстати сказать, в чем Њарта не следовала моде),-- все же не
так-то просто было объЯснить, как это он мог долго-долго
дураком стоЯть перед ней и не понимать, к чему она клонит. …му
казалось потом, что в то утро он попал в смутный и неповторимый
мир, существовавший один короткий воскресный день, мир, где все
было нежно и невесомо, лучисто и неустойчиво. ‚ этом сне могло
случитьсЯ все, что угодно: так что и впрЯмь оказываетсЯ, что
”ранц в то утро, в отельной постели, не проснулсЯ
действительно, а только перешел в новую полосу сна. Њарта в
бесплотном сиЯнии его близорукости нисколько не была похожа на
вчерашнюю даму, котораЯ позевывала, как тигрица. ‡ато
мадоннообразное в ее облике, примеченное им вчера в полудремоте
и снова утраченное,-- теперь проЯвилось вполне, как будто и
было ее сущностью, ее душой, котораЯ теперь расцвела перед ним
без примеси, без оболочки. Ћн не мог бы в точности сказать,--
нравитсЯ ли ему эта туманнаЯ дама: близорукость целомудренна.
Ќо, кроме всего, она оказалась женой человека, от которого
зависела всЯ его дальнейшаЯ судьба; женой человека, из которого
ему было сказано выжать все, что только возможно,-- и тем самым
она стала выше, отдаленнее, недоступнее, даром, что он
познакомилсЯ с ней. ‘ледуЯ за Њартой по дорожке к дому, он
слегка размахивал руками и, второпЯх, мучась желанием поскорее
расположить ее к себе, говорил о том, какое это неожиданное,
удивительное, небывалое и очень, очень приЯтное совпадение.
‘боку от крыльца на мураве стоЯл огромный полотнЯный зонт,
и под ним -- столик и несколько плетеных кресел. Њарта села,
”ранц, улыбаЯсь и щурЯсь, сел рЯдом. Ћна решила, что ошеломила
его совершенно видом небольшого, но очень дорогого сада, где,
между прочим, было и персиковое деревцо, и плакучаЯ ива, и
серебристые елочки, и какаЯ-то патентованнаЯ ЯблонЯ, и
магнолиЯ, и банан, уже завернутый в рогожку... ’о, —то сад длЯ
”ранца только зеленоватое марево, ей просто в голову не пришло,
хотЯ она заметила, как беспомощно он близорук. ЏриЯтно
принимать его так изЯщно в саду, приЯтно поражать невиданным
богатством, но особенно приЯтно будет показывать ему комнаты в
особнЯке и выслушивать рокот его почтительного восхищениЯ. €
так как обыкновенно у нее бывали люди ее же круга, перед
которыми ей давно наскучило щеголЯть, она была почти нежно
благодарна этому провинциалу в узких штанах за то, что он дает
ей возможность освежить, возобновить ощущение гордости, которое
она знала в первые месЯцы замужества.
-- “ вас такаЯ тишина...-- сказал ”ранц.-- џ думал, что
город так шумен...
-- „а ведь мы живем почти за городом,-- ответила она, и,
чувствуЯ себЯ на семь лет моложе, добавила: -- вон там,
соседнЯЯ вилла принадлежит графу Ѓрамсдорфу... Ћчень милый
старик, часто у нас бывает.
-- ЏриЯтнейшаЯ тишина,--сказал ”ранц, развиваЯ тему и уже
предчувствуЯ тупик.
Ћна посмотрела на его белую руку, плашмЯ лежащую на столе.
•удые пальцы слегка дрожали.
-- ‚ы, значит, как приходитесь моему мужу? ’роюродным
племЯнником, не правда ли? ‚ы будете служить,-- это хорошо. “
него дело огромное. Ќу, вы, конечно, уже слыхали о магазине,--
там только мужские вещи, но зато -- все, все,-- галстуки,
шлЯпы, спортивные принадлежности. Џотом у него есть контора,
всЯкие банковские дела...
-- ’рудно начать,-- сказал ”ранц, барабанЯ пальцами.--џ
боюсь... Ќо Я знаю, ваш муж--прекрасный человек, добрейший
человек...
‚ это времЯ откуда-то поЯвилсЯ призрак собаки, оказавшейсЯ
при ближайшем рассмотрении желто-серой овчаркой. Ќес подошел,
и, опустив голову, что-то положил к ногам ”ранца. Џотом отошел
аршина на три, уже в туман, и там осталсЯ,-- выжидательно.
-- ќто--’ом,--сказала Њарта.--’ом получил приз на
выставке. Ќе правда ли. ’ом?
франц, из уважениЯ к хозЯйке, поднЯл с муравы то, что ’ом
принес. ќто оказалось мокрым деревЯнным шаром, сплошь
испещренным следами зубов. Љак только он поднЯл шар,--- а
поднЯл он его к самому лицу,-- призрак собаки вынырнул из
солнечного тумана, стал живым, теплым, дышащим и прыгнул, чуть
не свалив его со стула. Ћн поспешно бросил шар; собака исчезла.
ар попал прЯмо в астры; но ”ранц этого, конечно, не
увидел.
-- —уднаЯ собака,-- сказал он, с отвращением вытираЯ
мокрую руку о колено под столом. Њарта беспокойно смотрела в
сторону: ’ом, в поисках шара, мЯл астры. Љ счастью, в эту
минуту быстро проехал мальчишка на велосипеде, и собака,
мгновенно забыв шар, стремглав бросилась к ограде сада и
промчалась вдоль нее с неистовым лаем. Џотом, сразу
успокоившись, затрусила обратно и легла у ступени крыльца,
выпустив Язык и поджав одну переднюю лапу, по-львиному.
франц, слушаЯ, что Њарта рассказывает ему о ’ироле,
чувствовал, что собака где-то поблизости, и с тревогой „умал,
что вот-вот она ему назад принесет склизкую гадость.
-- ...Ќо мне было душно,--говорила Њарта,--мне казалось,
что эти горы вот-вот рухнут на гостиницу. Њы думали было
поехать оттуда в €талию, да мне как-то расхотелось. Ћн совсем
дурак,-- наш ’ом. ‚от пришел чужой, а ему что чужой, что свой
-- все равно. ‚ы в столице впервые, не правда ли? ЌравитсЯ?
”ранц потрогал глаза: "џ совсем слепой,-- сказал он,--
пока не куплю новых очков, ничего не могу оценить... Ђ в общем
-- хорошо... € у вас так тихо..."
Ћн почему-то вдруг подумал, что, вероЯтно, вот сейчас его
мать возвращаетсЯ домой из церкви. Њеж тем он ведет трудный, но
приЯтный разговор с туманной дамой в туманном сиЯнии. ќто все
очень опасно, каждое слово может оступитьсЯ. € Њарта отметила
эту прерывистость, замирание, неловкость. "Ћн ослеплен и
смущен, он такой молоденький,--подумала она с презрением и
нежностью.-- ’еплый податливый воск, из которого можно сделать
все, что захочетсЯ". € она сказала,-- просто так, в виде пробы:
-- …сли желаете служить, сударь, вы должны держатьсЯ
бодрее, увереннее.
Љак она и полагала, ”ранц не нашелсЯ, что ответить, и
только хмыкнул.
Ћна увидела, что ему неприЯтно, но сказала себе, что это
крайне длЯ него полезно. ”ранцу и впрЯмь стало на миг
неприЯтно, но не совсем так, как думала Њарта. ЉакаЯ-то
неожиданнаЯ живость и грубоватость поЯвились в ее голосе, и он
смутно различил, как она, подаваЯ пример, расправила плечи при
словах "бодрее, увереннее"; все это не вЯзалось с ее бесплотным
обликом, меж тем как ее прежние, скользЯщие слова ничуть его не
коробили. ЌеприЯтность, впрочем, мгновеннаЯ: Њарта сразу
затуманилась опЯть, влилась в общую туманность.
-- Ђ все-таки свежо...-- сказала она.-- Џо вечерам совсем
даже холодно. џ люблю холод, но он менЯ не любит.
-- “ нас еще купаютсЯ,-- заметил ”ранц. Ћн решил было
рассказать о родной реке, о том, как славно там плавать, нырЯть
прЯмо с лодки, о сильном течении и чистоте воды,-- но в это
мгновение грЯнул автомобиль за оградой, хлопнула дверца, и
Њарта, повернувшись, сказала: "‚от, наконец, и мой муж".
Ћна пристально смотрела на „райера, который быстро, чуть
подпрыгивающей походкой, шел по тропе. Ћн был в просторном
пальто, на шее, спереди, пучилось белое кашне, из-под мышки
торчала ракета в чехле, как музыкальный инструмент, в руке он
нес чемоданчик. Њарте стало досадно, что прервалсЯ разговор,
что она уже не наедине с ”ранцем, не занимает, не поражает его
всецело,-- и совершенно невольно, она переменила манеру по
отношению к ”ранцу, как будто между ними, как говоритсЯ,
"что-то было", и вот ЯвилсЯ муж, перед которым надо держатьсЯ
суше. Ђ кроме того, она, конечно, не собиралась показывать
мужу, что бедный родственник, заранее ею расхаЯнный, вовсе не
оказалсЯ таким уже плохим,-- и потому, когда „райер подошел,
она незаметной, тонко рассчитанной ужимкой хотела выразить ему,
что вот, мол, своим приходом он, наконец, освободит ее от
скучного гостЯ; но „райер, приближаЯсь, не спускал глаз с
”ранца, который, вглЯдываЯсь в туман, встал, вытЯнулсЯ,
готовилсЯ поклонитьсЯ. „райер, по-своему наблюдательный и до
пустых наблюдений охочий (он часто играл сам с собой,
вспоминаЯ, какие картины были на стенах в чужом кабинете),
сразу, еще издали, узнал вчерашнего пассажира и сперва подумал,
что их случайный спутник подобрал какую-нибудь вещицу, которую
они посеЯли в вагоне, и вот разыскал их, принес; но вдруг
другаЯ мысль, еще более забавнаЯ, пришла ему в голову. Њарта
видела, как ноздри его расширились, губы вздрогнули, морщинки у
глаз умножились, заиграли, и в следующий миг „райер
расхохоталсЯ, да так, что ’ом, прыгавший вокруг него,
разразилсЯ неудержимым лаем. …му смешно было не только само
совпадение, но и то, что, вероЯтно, жена что-нибудь говорила о
его родственнике; пока родственник тут же сидел в отделении.
—то именно говорила Њарта, мог ли это слышать ”ранц,-- никак
уже не вспомнить,-- но что-то было, что-то было, и эта
щекочущаЯ неуверенность еще усиливала смешную сторону
совпадениЯ, он смеЯлсЯ, пока жал руку племЯннику, он продолжал
смеЯтьсЯ, когда со скрипом пал в плетеное кресло. ’ом все лаЯл.
Њарта вдруг подалась вперед и наотмашь, сверкнув кольцами,
сильно ударила собаку по бедру. ’а взвизгнула и отошла.
-- Ћчаровательно...-- проговорил „райер, вытираЯ глаза
большим шелковым платком.-- ‚ы, значит, ”ранц, сын ‹ины?..
Џосле такого удивительного случаЯ мы должны быть на "ты",-- и
ты, пожалуйста, зови менЯ не "господин директор", а дЯдЯ, дЯдЯ,
дЯдЯ...
"...избегать местоимениЯ и обращениЯ",-- вскользь подумал
”ранц. Ћднако ему стало тепло и покойно. „райер, хохочущий в
тумане, был смутен, несуразен и безопасен, как те совершенно
чужие люди, которые ЯвлЯютсЯ нам во сне и говорЯт с нами, как
близкие.
-- џ сегоднЯ был в ударе,-- обратилсЯ „райер к жене,-- и,
знаешь, голоден. џ думаю, ”ранц тоже голоден...
-- ‘ейчас подают,-- ответила Њарта и встала, ушла; солнце
медленно ее затушевало.
”ранц почувствовал себЯ еще свободнее и сказал: -- џ
должен просить прощеньЯ. ђазбил очки и ничего не вижу, так что
несколько терЯюсь... -- ’ы где же остановилсЯ? -- спросил
„райер. -- ѓостиница ‚идэо,--сказал ”ранц.--“ вокзала. Њне
посоветовали.
-- ’ак-с. ђаньше всего тебе нужно найти хорошую комнату.
Џоблизости отсюда, за сорок--пЯтьдесЯт марок. ’ы в теннис
играешь?
-- „а, конечно,--ответил ”ранц, вспомнив какой-то задний
двор, подержанную ракету, купленную у антиквара за марку, и
черный резиновый мЯч.
-- Ќу вот,-- будем лупить по воскресеньЯм. ‡атем нужно
тебе приличный костюм, рубашки, галстуки, всЯкую всЯчину. ’ы
как, с Њартой подружилсЯ? ”ранц осклабилсЯ.
-- ‹адно,--сказал „райер.--џ думаю, что обед готов. Ћ
делах потом. „ела обсуждаютсЯ за кофе.
Ћн увидел жену, вышедшую на крыльцо. Ћна холодно на него
посмотрела, холодно кивнула и опЯть ушла в дом. "—то за
амикошонство",-- сердито подумала она, проходЯ через белую
переднюю, где на подзеркальнике лежали официально чистенькие
гребешок и щетка; весь дом, небольшой, двухэтажный, с террасой,
с антенной на крыше, был такой же,-- чистый, изЯщный и в общем
никому не нужный. •озЯина он смешил. •озЯйке он был по душе,--
или вернее, она просто считала, что дом богатого коммерсанта
должен быть именно таким, как этот. ‚ нем были все удобства, и
большинством из этих удобств никто не пользовалсЯ. Ѓыло,
например, на столике, в ванной комнате, круглое, в человеческое
лицо, увеличительное зеркало на шарнирах, с приделанной к нему
электрической лампочкой. Њарта как-то его подарила мужу длЯ
бритьЯ, но тот очень скоро его возненавидел: нестерпимо было
видеть каждое утро Ярко освещенную, раза в три распухшую,
свиной щетиной за ночь обросшую морду. ‚ бидермайеровской
гостиной мебель походила на выставку в хорошем магазине. Ќа
письменном столе, которому „райер предпочитал стол в конторе,
стоЯл, вместо лампы, бронзовый рыцарь (прекрасной, впрочем,
работы) с фонарем в руке. Ѓыли повсюду фарфоровые звери,
которых никто не любил, разноцветные подушки, к которым никогда
еще не прильнула человеческаЯ щека, альбомы,-- дорогие,
художественные книжищи, которые раскрывал разве только самый
скучный, самый застенчивый гость. ‚се в доме, вплоть до голубой
окраски стен, до баночек с надписЯми: сахар, гвоздика, цикорий
на полках идиллической кухни,-- исходило от Њарты, которой семь
лет тому муж подарил еще пустой и на все готовый только что
выстроенный особнЯчок. Ћна приобрела и распределила картины по
стенам, руководствуЯсь указаниЯми очень модного в тот сезон
художника, который считал, что всЯкаЯ картина хороша, лишь бы
она была написана густыми мазками, чем Ярче и неразборчивее,
тем лучше. Џотому-то большинство картин в доме напоминало
жирную радугу, решившую в последнюю минуту стать Яичницей или
броненосцем. ‚прочем, Њарта накупила на аукционе и несколько
старых полотен: среди них был превосходный портрет старика,
писанный маслЯными красками. ‘тарик благородного вида, с
баками, в сюртуке шестидесЯтых годов, на коричневом фоне, сам
освещенный словно зарницей, стоЯл, слегка опираЯсь на тонкую
трость. Њарта приобрела его неспроста. ђЯдом с ним -- на стене
в столовой -- она повесила дагерротип деда, давно покойного
купца; дед на дагерротипе тоже был с баками, в сюртуке, и тоже
опиралсЯ на трость. ЃлагодарЯ этому соседству картина
неожиданно превратилась в фамильный портрет,-- "ќто мой дед",--
говорила Њарта, указываЯ гостю на подлинный снимок, и гость,
переводЯ глаза на картину рЯдом, сам делал неизбежный вывод.
Ќо ни картин, ни глазчатых подушек, ни фарфора ”ранц, к
сожалению, не мог рассмотреть, хотЯ Њарта умело и настойчиво
обращала его близорукое внимание на комнатные красоты. Ћн видел
нежную красочную муть, чувствовал прохладу, запах цветов,
ощущал под ступней тающую мЯгкость ковра,-- и таким образом,
воспринимал именно то, чего не было в обстановке дома, что
должно было в ней быть по мнению Њарты, то, за что было ею
дорого заплачено,-- какую-то воздушную роскошь, в которой,
после первого бокала красного вина, он стал медленно
растворЯтьсЯ. „райер налил ему еще,--и ”ранц, к вину не
привыкший, почувствовал, что его нижние конечности растворились
уже совершенно. Њарта сидела где-то вдалеке, светлым призраком;
„райер, тоже призрачный, но теплый, золотистый, рассказывал,
как он однажды летел из Њюнхена в ‚ену, как туман заволок
землю, как машину бросало, трЯсло, и как ему хотелось пилоту
сказать: "пожалуйста, остановитесь на минутку". Њеж тем ”ранц
испытывал фантастические затруднениЯ с ножами и вилками,
боролсЯ то с волованом, то с неуступчивым пломбиром и
чувствовал, что вот-вот, еще немного,-- и уже тело его растает,
и останетсЯ уже только голова, котораЯ, с полным ртом, станет,
как воздушный шар, плавать по комнате. Љофе и кюрасо, которое
сладко заворачивалось вокруг Языка, доконали его. Њарта исчезла
в тумане, и „райер, кружась перед ним медленным золотистым
колесом с человеческими руками вместо спиц, стал говорить о
магазине, о службе. Ћн отлично видел, что ”ранц совсем разомлел
от хмелЯ, и потому в подробности не входил; сказал однако, что
”ранц очень скоро превратитсЯ в прекрасного приказчика, что
главный враг воздухоплавателЯ -- туман и что так как жалованье
будет сперва пустЯковое, то он беретсЯ платить за комнату и
очень будет рад, если ”ранц будет хоть каждый день заходить,
причем он не удивитсЯ, если уже в будущем году установитсЯ
воздушное сообщение между …вропой и Ђмерикой. ‚се это путалось
в голове у ”ранца; кресло, в котором он сидел, путешествовало
по комнате плавными кругами. „райер глЯдел на него исподлобьЯ
и, посмеиваЯсь в предчувствии того нагонЯЯ, который даст ему
Њарта, мысленно вытрЯхивал ”ранцу на голову огромный рог
изобилиЯ; ибо ”ранца он должен был как-нибудь вознаградить за
чудесный, приЯтнейший, еще не остывший смех, который
судьба--через ”ранца--ему подарила. € не только его, но и ‹ину
нужно было вознаградить,-- за ее бородавку, собачку, качалку с
подушкой длЯ затылка в виде зеленой колбасы, на которой было
вышито: "только четверть часика". € затем, когда ”ранц, дыша
вином и благодарностью, простилсЯ с ним, осторожно сошел по
ступенЯх в сад, осторожно протиснулсЯ в калитку и, все еще
держа шлЯпу в руке, исчез за углом, „райер подумал, как беднЯга
славно выспитсЯ там, у себЯ в номере,-- и сам почувствовал
упоительную дремотность,-- после тенниса, после обеда --
поднЯлсЯ по внутренней деревЯнной лестнице наверх, в спальню.
’ам, в оранжевом пеньюаре, согнув голую, бархатно-белую
шею, которую особенно оттенЯла темнота ее волос, собранных
сзади в низкий, толстый шиньон, сидела у зеркала Њарта и
розовой замшей терла ногти. ‚ зеркале „райер увидел ее гладкие
виски, белый равнобедренный треугольник лба, напрЯженные
брови--и так как Њарта не поднЯла головы, не оглЯнулась, он
понЯл, что она сердитсЯ.
Ћн мЯгко сказал, желаЯ ухудшить положение: -- Ћтчего ты
исчезла? Њогла подождать, пока он уйдет... правда же... Њарта,
не поднимаЯ глаз, ответила:
-- ’ы прекрасно знаешь, что мы сегоднЯ приглашены на чай.
’ебе тоже не мешало бы привести себЯ в порЯдок.
-- “ нас есть еще часок,--сказал „райер,--Я, в сущности
говорЯ, хотел было соснуть.
Њарта, быстро поводЯ замшей, молчала. Ћн скинул пиджак,
развЯзал галстук, потом сел на край кушетки, стал снимать
башмаки.
Њарта склонилась еще ниже и вдруг сказала: -- “дивительно,
как у некоторых людей нет никакого чувства собственного
достоинства. „райер крЯкнул.
‘пустЯ минуту Њарта со звоном отбросила что-то на
стеклЯнную подставку туалета и сказала:
-- €нтересно знать, что этот молодой человек подумал о
тебе? ѓовори мне "ты", называй "дЯденька"... Ќеслыханно...
„райер улыбнулсЯ, шевелЯ пальцами ног и глЯдЯ, как
переливаетсЯ золотистый шелк носков.
Њарта вдруг обернулась к нему и, облокотЯсь на белую ручку
кресла, подперла кулаком подбородок. Ћдна нога была перекинута
через другую и тихонько раскачивалась. Ћна пристально смотрела
на мужа, прикусив губу.
Њуж взглЯнул на нее исподлобьЯ играющими озорными глазами.
-- ’ы добилсЯ своего,-- задумчиво сказала Њарта.-- “строил
племЯнничка. ’еперь будешь возитьсЯ с ним. Ќаобещал ему,
вероЯтно, горы добра.
„райер, сообразив, что ему подремать не удастсЯ, сел
поудобнее, опираЯсь теменем об стену, и стал думать, что будет,
если он сейчас скажет примерно что-нибудь такое: у тебЯ есть
тоже причуды, моЯ душа: ездишь вторым классом, а не первым,--
оттого что второй ничуть не хуже,-- а получаетсЯ страшнаЯ
экономиЯ,-- сберегаетсЯ колоссальнаЯ сумма в двадцать семь
марок и шестьдесЯт пфеннигов, котораЯ иначе канула бы в карманы
тех, дескать, мошенников, которые придумали первый класс. ’ы
бьешь собаку, оттого что собаке не полагаетсЯ громко смеЯтьсЯ.
‚се это так, все это, предположим, правильно. Ќо позволь же и
мне поиграть, оставь мне племЯнничка...
-- ’ы, очевидно, со мной говорить не желаешь,-- сказала
Њарта,-- ну что ж...-- Ћна отвернулась и опЯть принЯлась за
ногти.
„райер думал: "ђаз бы хорошо тебЯ пробрало... Ќу,
рассмейсЯ, ну разрыдайсЯ. € потом, наверное, все было бы
хорошо..."
Ћн кашлЯнул, расчищаЯ путь длЯ слов, но, как уже не раз
случалось с ним, решил в последнюю минуту все-таки не сказать
ничего. Ѓыло ли это желание раздразнить ее немотой, или просто
счастливаЯ лень, или бессознательнаЯ боЯзнь что-то вконец
разрушить,-- Ѓог весть. ѓлубоко засунув руки в карманы штанов,
откинувшись к голубой стене, он молчал и смотрел на
очаровательную шею Њарты, а потом перевел глаза на широкую
женину постель, покрытую кружевом и строго отделенную от его --
тоже широкой, тоже кружевной -- постели ночным столиком, на
котором сидела раскорЯкой долголЯгаЯ кукла -- негр во фраке.
ќтот негр, и пухлые кружева, и белаЯ, церемоннаЯ мебель --
смешили, претили. Ћн зевнул, потер переносицу. Џотом встал,
решив, что сейчас переоденетсЯ и полчасика почитает на террасе.
Њарта скинула свой оранжевый пеньюар, поправила бридочку на
плече, мЯгко сдвинув голые лопатки. Ћн исподлобьЯ посмотрел на
ее спину и, улыбкой проводив какую-то милую мысль, беззвучно
прошел в коридор, а оттуда в гардеробную.
Љак только дверь прикрылась за ним, Њарта быстро и Яростно
свернула замку шею. ќто был, пожалуй, первый ее поступок,
который она не могла бы себе объЯснить. Ћн был тем более
бессмысленный, что все равно ей нужна будет сейчас горничнаЯ, и
придетсЯ отпереть. Џозже, много месЯцев спустЯ, стараЯсь
восстановить этот день, она всего Яснее вспомнила именно дверь
и ключ, как будто простой дверной ключ был как раз ключ к этому
дню. Ћднако, заперев дверь, от гнева своего она не отделалась.
Ђ сердилась она смутно и бурно. …е сердило, что посещение
”ранца доставило ей странное удовольствие и что удовольствием
этим она обЯзана мужу. ‚ыходило так, что, значит, она ошиблась,
а прав был ее непослушный и чудаковатый муж, пригласивший сдуру
бедного родственника. Џоэтому она старалась прелести посещениЯ
не признать, дабы муж осталсЯ неправым; но приЯтно ей было и
то, что сегоднЯшнее удовольствие несомненно повторитсЯ. €
странное дело: будь она уверена, что ее слова заставЯт мужа не
принимать ”ранца, она бы, пожалуй, их не сказала. —уть ли не в
первый раз она чувствовала нечто, не предвиденное ею, не
входЯщее законным квадратом в паркетный узор обычной жизни.
’аким образом из пустЯка, из случайной встречи в глупейшем
городке, выросло что-то облачное и непоправимое. Њеж тем, не
было на свете такого электрического пылесоса, который мог бы
мгновенно вычистить все комнаты мозга. ‘мутное свойство ее
ощущений, невозможность толково разобратьсЯ в том, почему же он
ей пришелсЯ по вкусу,-- этот беспомощный, близорукий провинциал
с прыщиками между бровей,-- так ее раздражало, что она готова
была сердитьсЯ на все--на зеленое платье, приготовленное на
кресле, на толстый зад ”риды, копошившейсЯ в нижнем Ящике
комода, на свое же злое лицо, отраженное в зеркале. …й
вспомнилось, что на днЯх минуло ей тридцать четыре года, и со
странным нетерпением она стала искать на этом отраженном лице
слабых складок, вЯлых теней. ѓде-то тихо закрылась дверь,
заскрипели ступени лестницы (они не должны были скрипеть!),
веселенький, фальшивый свист мужа удалилсЯ, пропал. "Ћн танцует
плохо,--подумала Њарта.--Ћн всегда будет танцевать плохо. Ћн не
любит танцевать. Ћн не понимает, что это теперь так модно. —то
это модно и необходимо".
ѓлухо сердЯсь на ”риду, она просунула голову в мЯгкую,
собранную окружность платьЯ; мимо глаз, сверху вниз, пролетела
зеленаЯ тень; она вынырнула, погладила себЯ по бокам и
почувствовала вдруг, что этим легким зеленым платьем ее душа на
времЯ окружена и сдержана.
‚низу, на квадратной террасе,-- с цементовым полом, с
астрами на широких перилах,--у голого стола, в полотнЯном
складном кресле сидел „райер и, положив раскрытую книжку на
колено, глЯдел в сад. ‡а оградой уже неумолимо стоЯл черный
автомобиль, дорогой "€кар". Ќовый шофер, облокотЯсь с внешней
стороны на калитку, переговаривалсЯ с садовником. ‚ осеннем
воздухе была уже холоднаЯ, предвечернЯЯ Ясность; резкие синие
тени деревец тЯнулись по солнечному газону,-- все в одну
сторону, как будто им хотелось посмотреть, кто первый дотЯнетсЯ
до боковой стены сада, до высокой кирпичной стены, охваченной
по низу тысЯчелапым, ползучим растением. „алеко, за улицей,
очень отчетливы были фисташковые фасады супротивных домов, и
там, облокотЯсь на красную перину, положенную на подоконник,
сидел лысый человечек в жилете. ‘адовник уже дважды бралсЯ за
тачку, но всЯкий раз обращалсЯ опЯть к шоферу. Џотом они оба
закурили, и легкий дымок Ясно проплыл по черному фону
автомобилЯ. ’ени как будто чуть подвинулись дальше, но солнце
еще полновесно сиЯло справа, из-за угла графской виллы, где сад
был выше и газон пожелтее.
Ћткуда-то поЯвилсЯ ’ом, лениво прошел вдоль клумб; по
долгу службы, без малейшей надежды на успех, кинулсЯ за низко
порхнувшим воробьем и, опустив морду на лапы, лег подле тачки.
•орошо, прохладно, просторно было на террасе. ‡абавным лучом
паутинка косо шла от крайнего цветка на перилах к столу,
стоЯвшему рЯдом. Ћблачки в бледном чистом небе были какие-то
завитые, и все одинаковые, и держались легкой стаей все на
одном месте. ‘адовник наконец все выслушал, все досказал и
двинулсЯ вдоль газона со своей тачкой, и ’ом, лениво встав,
пошел сзади, как заводнаЯ игрушка, и повернул, когда повернул
садовник. Љнига, уже давно скользившаЯ по колену, съехала вниз
на пол, и лень было ее поднимать. •орошо, просторно,
прохладно... Џервой придет, вероЯтно, длиннаЯ тень вон той
молодой Яблони. офер сел на свое место... €нтересно, о чем он
сейчас думает... “тром у него были такие веселенькие глаза...
уж не пьет ли? ‚от была бы умора... Џрошли два господина в
цилиндрах; цилиндры, как пробки на воде, проплыли над оградой.
‘овершенно непонЯтно, почему они в цилиндрах. € потом, откуда
ни возьмись, скользнул над террасой вЯлый облетевший адмирал,
опустилсЯ на край столика, раскрыл бархатные крыльЯ и медленно
ими задвигал, как будто задышал. Њалиновые полоски вылинЯли,
бахрома изорвалась, но он был еще так нежен, так нарЯден...

III
‚ понедельник ”ранц размахнулсЯ; он купил американские
очки: оправа была черепаховаЯ,--с той оговоркой, конечно, что
черепаха тем и известна, что ее отлично и разнообразно
подделывают. Љак только вставлены были нужные стекла, он эти
очки надел. Ќа сердце, как и за ушами, стало уютно и покойно.
’уман рассеЯлсЯ. ‘вободные краски мира вошли снова в свои
отчетливые берега.
…ще одно нужно было сделать, чтобы окончательно
восстановить свою полновесность, осесть, утвердитьсЯ в
свежерасчерченном мире: нужно было найти себе верное
пристанище: Ћн снисходительно улыбнулсЯ, вспомнив вчерашнее-
обещание „райера платить и за то, и за се. „райер --приЯтное,
фантастическое и крайне полезное существо. € он совершенно
прав: приодетьсЯ прЯмо необходимо. ‘перва, однако,-- комнату...
„ень был бессолнечный, но сухой. ’резвым холодком веЯло с
низкого, сплошь белого неба. ’аксомоторы были оливково-черные с
отчетливым шашечным кантом по дверце. ’ам и сЯм синий почтовый
Ящик был заново покрашен,-- блестЯщий и липкий по-осеннему.
“лицы в этом квартале были тихие, какими, собственно говорЯ, не
полагалось быть улицам столицы. Ћн старалсЯ запомнить их
названиЯ, местонахождение аптеки, полиции. …му не нравилось,
что так много простора, муравчатых скверов, сосен и берез,
строЯщихсЯ домов, огородов, пустырей. ќто слишком напоминало
провинцию. ‚ собаке, гулЯвшей с горничной, ему показалось, что
он узнал ’ома. „ети играли в мЯч или хлестали по своим волчкам
прЯмо на мостовой: так и он играл когда-то, в родном городке. ‚
общем, только одно говорило ему, что он действительно в
столице: некоторые прохожие были чудесно, прЯмо чудесно одеты!
Ќапример: клетчатые шаровары, подобранные мешком ниже колена,
так что особенно тонкой казалась голень в шерстЯном чулке;
такого покроЯ, именно такого, он еще не видал. ‡атем был щеголь
в двубортном пиджаке, очень широком в плечах и донельзЯ
обтЯнутом на бедрах, и в штанах неимоверных, просторных,
безобразных, скрывающих сапоги -- хоть воплощай в бродЯчем
цирке передние ноги клоунского слона. € превосходные были
шлЯпы, и галстуки, как пламЯ, и какие-то голубиные гетры,
„райер добр.
Ћн шел медленно, болтаЯ руками, поминутно оглЯдываЯсь;
"Ђх, какие дамочки,--почти вслух думал он и легонько стискивал
зубы...-- Љакие икры,-- с ума сойти!..."
‚ родном городке, гулЯЯ по приторно-знакомым улицам, он,
конечно, сто раз в день испытывал то же самое,-- но тогда он не
смел слишком засматриватьсЯ,-- а тут дело другое: эти дамочки
доступны, они привыкли к жадным взглЯдам, они рады им, можно,
пожалуй, любую остановить, разговоритьсЯ с ней... Ћн так и
сделает, но только нужно сперва найти комнату. ‡а
сорок--пЯтьдесЯт марок, сказал „райер. ‡а пЯтьдесЯт, значит...
€ ”ранц решил действовать систематически. “ дверей каждого
третьего, четвертого дома была вывешена дощечка: сдаетсЯ, мол,
комната. Ћн вытащил из кармана только что купленный план,
проверил еще раз, далеко ли он находитсЯ от дома „райера, и
увидел, что -- близко. ‡атем он выбрал издали одну такую
дощечку и позвонил. Џозвонив, он заметил, что на дощечке
написано: "Ћсторожно, дверь только что покрашена". Ќо было уже
поздно. ‘права отворилось окно. ‘триженаЯ девушка, держась
обнаженной по плечо рукой за раму, другой прижимаЯ к груди
черного котенка, внимательно посмотрела на ”ранца. Ћн
почувствовал неожиданную сухость во рту: девушка была
прелестнаЯ; простенькаЯ совсем, но прелестнаЯ. Ђ эти простые
девушки в столице, если им хорошо заплатить... "‚ам к кому
нужно?"--спросила девушка. ”ранц переглотнул, глупо улыбнулсЯ
и, с совершенно неожиданной наглостью, от которой сам тотчас
смутилсЯ, сказал: "Њожет быть к вам, а?" Ћна поглЯдела на него
с любопытством. -- Џолноте, полноте,-- неловко проговорил
”ранц,--' вы менЯ впустите.
„евушка отвернулась и сказала кому-то в комнате? "џ не
знаю, чего он хочет. ’ы его лучше сам спроси". Ќад ее плечом
выглЯнула голова пожилого мужчины с трубкой в зубах. ”ранц
приподнЯл шлЯпу и, круто повернувшись, ушел. Ћн заметил, что
продолжает болезненно улыбатьсЯ, а кроме того тихо мычит.
"ЏустЯк,-- подумал он злобно.-- Ќичего не было. ‡абыто. €так,
нужно найти комнату".
Ћсмотрел он за два часа одиннадцать комнат, на трех
улицах. ‘трого говорЯ, любаЯ из них была прекрасна, но у каждой
был крохотный недостаток. ‚ одной, например, было еще не
убрано, и, посмотрев в глаза заплаканной женщине в трауре,
котораЯ с каким-то вЯлым отчаЯнием отвечала на его вопросы, он
решил почему-то, что тут, в этой комнате, только что умер ее
муж,-- и, решив так, не мог уже справитьсЯ с образом, который
его фантазиЯ поспешила отвратительно развить. ‚ другой комнате
недочет был попроще: она стоила на пЯть марок больше цены,
положенной „райером; зато была очаровательна. ‚ третьей стоЯл у
постели столик, который вдруг напомнил ему точь-в-точь такой же
столик, бывший главным действующим лицом на неприЯтнейшем
спиритическом сеансе. ‚ четвертой пахло уборной. ‚ пЯтой... Ќо
”ранц сам вскоре стал путать в памЯти эти комнаты и их
недостатки,-- и только одна осталась какой-то нетронутой и
Ясной,-- та, за пЯтьдесЯт пЯть марок, на тихой улице,
кончавшейсЯ тупиком.
Ћн вдруг почувствовал, что искать дольше незачем, что он
все равно сам не решитсЯ, боЯсь сделать дурной выбор и лишить
себЯ миллиона других комнат; а вместе с тем,-- трудно себе
представить что-нибудь лучше -- той, дороговатой, с портретом
голой женщины на стене.
"€так,-- подумал он,-- теперь без четверти час. џ пойду
обедать. ЃлестЯщаЯ мысль: Я пойду обедать к „райеру. џ спрошу у
него, на что собственно мне обращать сугубое внимание при
выборе, и не думает ли он, что пЯть лишних марок..."
Ћстроумно пользуЯсь картой (и заодно пообещав себе, что,
как только освободитсЯ от дел, махнет вон туда, так, потом так,
потом так,-- по подземной железной дороге,-- туда, где улицы,
должно быть, пошумнее и понарЯднее), ”ранц без труда добрел до
особнЯчка. ќтот зернисто-серый особнЯчок был на вид удивительно
какой-то плотный, ладный, даже, скажем, аппетитный. ‚ саду на
молодых деревцах гроздились тЯжелые Яблоки. ЏроходЯ по
хрустЯщей тропе, ”ранц увидел Њарту, стоЯвшую на ступеньке
крыльца. Ћна была в шлЯпе, в кротовом пальто, в руке держала
зонтик, и, проверЯЯ сомнительную белизну неба, соображала,
раскрыть ли зонтик или нет. ‡аметив ”ранца, она не улыбнулась,
и он, здороваЯсь с ней, почувствовал, что лопал некстати.
-- Њужа нет дома,-- сказала она, уставившись на ”ранца
своими чудесными, холодными глазами--Ћн сегоднЯ обедает в
городе.
”ранц взглЯнул на ее сумку, торчавшую углом из-под мышки,
на лиловатый цветок, приколотый к огромному воротнику пальто,
на короткий тупой зонтик с красным набалдашником,--и понЯл, что
и она тоже уходит. "Џростите, что побеспокоил",-- сказал он,
сдерживаЯ досаду. "Ђх, пожалуйста...",-- сказала Њарта. Ћни оба
двинулись по направлению к калитке. ”ранц не знал, что ему
делать: проститьсЯ ли сейчас или продолжать идти с нею рЯдом.
Њарта с недовольным выражением в глазах глЯдела прЯмо перед
собой, полураскрыв крупные теплые губы. Џотом она быстро
облизнулась и сказала: "’ак неприЯтно: Я должна идти пешком.
„ело в том, что мы вчера наш автомобиль разбили".
‘лучай действительно произошел неприЯтный: пытаЯсь
объехать грузовик, шофер сперва наскочил на деревЯнную
ограду,---там, где чинили трамвайные рельсы,-- затем, резко
вильнув, стукнулсЯ о бок грузовика, повернулсЯ на месте и с
треском .въехал в столб. Џока продолжалсЯ этот припадок
автомобильного .бешенства, Њарта и „райер принимали
всевозможные положениЯ Я в конце концов оказались на полу.
„райер сочувственно спросил, не ушиблась ли она. ‚стрЯска,
толпа зевак, разбитый автомобиль, грубый шофер грузовика,
полицейский, с которым „райер говорил так, как будто случилось
что-то очень смешное,-- все это привело Њарту в состоЯние
такого раздражениЯ, что потом, в таксомоторе, она сидела, как
каменнаЯ.
-- Њы сломали какой-то барьер и столб,-- хмуро сказала она
и, медленно протЯнув руку, помогла ”ранцу отворить калитку,
которую он сердито теребил.
-- ЋпаснаЯ все-таки вещь--автомобиль,--проговорил ”ранц
неопределенно. ’еперь уже пора было откланЯтьсЯ.
Њарта заметила и одобрила его нерешительность. -- ‚ам в
какую сторону?--спросила она, переместив зонтик из правой руки
в левую. Ћчень подходЯщие он купил очки... ‘мышленый мальчик...
-- џ сам не знаю,-- сказал ”ранц и грубовато
ухмыльнулсЯ.-- ‘обственно говорЯ, Я как раз пришел
посоветоватьсЯ с „Ядей насчет комнаты.--ќто первое "дЯдЯ" вышло
у него неубедительно, и он решил не повторЯть его некоторое
времЯ, чтобы дать слову созреть. Њарта рассмеЯлась, плотоЯдно
обнажав зубы. -- џ тоже могу помочь,-- сказала она.--
ЋбъЯсните, в чем дело?
Ћни незаметно двинулись и теперь медленно шли по широкой
панели, на которой, там и сЯм, как старые кожаные перчатки,
лежали сухие листьЯ. ”ранц оживилсЯ, высморкалсЯ и стал
рассказывать о комнатах.
-- ќто неслыханно,-- прервала Њарта,-- неужели пЯтьдесЯт
пЯть? џ уверена, что .можно поторговатьсЯ.
”ранц про себЯ подумал, что дело в шлЯпе, но решил не
спешить.
-- ’ам хозЯин-- эдакий тугой старикашка. ‘ам черт его не
проймет...
-- ‡наете что?--вдруг сказала Њарта--Я бы не прочь пойти
туда, поговорить.
”ранц от удовольствиЯ зажмурилсЯ. ‚езло. Ќеобыкновенно
везло. Ќе говорЯ уж, что весьма хороню получаетсЯ -- гулЯть по
улицам с этой красногубой дамой в кротовом пальто. ђезкий
осенний воздух, лоснЯщаЯсЯ мостоваЯ, шипение шин, вот она --
настоЯщаЯ жизнь. ’олько бы еще новый костюм, пылающий галстук
,-- и тогда полное счастье. Ћн подумал, что бы такое сказать
приЯтное, почтительное...
-- џ все еще не могу забыть, как это мы странно
встретились в поезде. ЌевероЯтно!
-- ‘лучайность,-- сказала Њарта, думаЯ о своем.-- ‚от
что,-- вдруг заговорила она, когда они стали подниматьсЯ по
крутой лестнице на пЯтый этаж.-- Њне не хочетсЯ, чтобы муж
знал, что Я вам помогла... Ќет, тут никакой загадки нет; мне
просто не хочетсЯ,-- вот и все.
”ранц поклонилсЯ. …го дело -- сторона. Ћднако он спросил
себЯ, лестно ли то, что она сказала, или обидно? ђешить трудно.
Ќа звонок долго никто не приходил. ”ранц вслушалсЯ,-- не
слышно ли приближающихсЯ шагов. ‚се было тихо. Ћттого особенно
неожиданным показалось, когда дверь отпахнулась. ‘таричок в
сером, с бритым, мЯтым лицом и густыми, закрученными бровЯми,
молча впустил их.
-- џ к вам опЯть,-- сказал ”ранц,-- Я хотел бы еще раз
посмотреть комнату.
‘таричок в знак согласиЯ приложил руку к груди и быстро,
совершенно беззвучно, пошел по длинному, темноватому коридору.
"Ѓог знает, какие дебри",-- брезгливо подумала Њарта, и ей
опЯть почудилась озорнаЯ улыбка мужа: менЯ журила, а сама
помогаешь, менЯ журила, а сама...
‚прочем, комната оказалась светленькой, довольно чистой: у
левой стены деревЯннаЯ, должно быть скрипучаЯ, кровать,
рукомойник, печка; справа--два стула, соломенное кресло с
потугами на грацию; небольшой стол посредине; комод в углу; на
одной стене зеркало с флюсом, на другой портрет женщины в одних
чулках.
”ранц с надеждой посмотрел на Њарту, она указала зонтиком
на правую пустоватую стену и каким-то деревЯнным голосом
спросила, не глЯдЯ на старичка:
-- Џочему вы убрали кушетку, тут очевидно что-то раньше
стоЯло.
-- Љушетку просидели, она в починке,--глухо сказал
старичок и склонил голову набок.
-- ‚ы ее потом поставите,--заметила Њарта и, поднЯв глаза,
включила на миг электричество. ‘таричок тоже поднЯл глаза.
-- ’ак,-- сказала Њарта и опЯть протЯнула зонтик: --
Џостельное белье есть?
-- Џостельное белье? -- удивленно переспросил старичок;
потом, склонив голову на другой бок, поджал губы и, подумав,
ответил: -- да, белье найдетсЯ. -- Ђ как насчет услуг, уборки?
‘таричок ткнул себЯ пальцем в грудь. -- ‚се--Я,--сказал
он.--‚се--Я. ’олько Я. Њарта подошла к окну, посмотрела на
улицу, потом прошлась обратно.
-- ‘колько же вы хотите? --спросила она равнодушно.
-- ЏЯтьдесЯт пЯть,-- бодро ответил старичок.
-- ќто как,-- с электричеством, с утренним кофе?
-- ѓосподин служит? -- поинтересовалсЯ старичок, кивнув в
сторону ”ранца.
-- „а,-- поспешно сказал ”ранц. -- ЏЯтьдесЯт пЯть за
все,-- сказал старичок.
-- ќто дорого,-- сказала Њарта.
-- ќто недорого,--сказал старичок.
-- ќто чрезвычайно дорого,-- сказала Њарта. ‘таричок
улыбнулсЯ.
-- Ќу что ж,-- вздохнула Њарта и повернулась к двери.
”ранц почувствовал, что комната вот-вот сейчас навсегда
уплывет. Ћн помЯл шлЯпу, стараЯсь поймать взглЯд Њарты.
-- ЏЯтьдесЯт пЯть,--задумчиво повторил старичок.
-- ЏЯтьдесЯт,-- сказала Њарта. ‘таричок открыл рот и снова
плотно закрыл его.
-- •орошо,-- сказал он наконец,-- но только, чтобы тушить
не позже одиннадцати.
-- Љонечно,-- вмешалсЯ ”ранц,-- конечно... џ это вполне
понимаю...
-- ‚ы когда хотите въехать? --спросил старичок.
-- ‘егоднЯ, сейчас,--сказал ”ранц.--‚от только привезу
чемодан из гостиницы.
-- Њаленький задаток? -- предложил старичок с тонкой
улыбочкой.
“лыбалась как будто и всЯ комната. Ћна была уже не чужаЯ.
Љогда ”ранц опЯть вышел на улицу, у него в сознании осталась от
нее неостывшаЯ впадина, которую она выдавила в ворохе мелких
впечатлений. Њарта, прощаЯсь с ним на углу, увидела благодарный
блеск за его круглыми стеклами. € потом, направлЯЯсь в
фотографический магазин отдать дюжины две еще не прозревших
тирольских снимков, она с законным торжеством вспоминала
разговор.
‡аморосило. ‹овЯ влажность, широко распахнулись двери
цветочных магазинов. Њорось перешла в сильный дождь. Њарте
стало смутно и беспокойно,-- оттого что нельзЯ было найти
таксомотор, оттого что капли норовили попасть под зонтик,
смываЯ пудру с носа, оттого что и вчерашний день, и сегоднЯшний
были какие-то новые, нелепые, и в них смутно проступали еще
непонЯтные, но значительные очертаниЯ. € как будто тот
темноватый раствор, в котором будут плавать и проЯснЯтьсЯ горы
’иролЯ,--этот дождь, эта тонкаЯ дождеваЯ сырость проЯвлЯла в ее
душе лоснистые образы. ‘нова промокший, веселый, синеглазый
господин, случайнейший знакомый мужа, под таким же дождем
торопливо говорил ей о волнении, о бессонницах и прошагал мимо,
и исчез за углом памЯти. ‘нова в ее бидермайеровской гостиной
тот дурак художник, томный хлыщ с грЯзными ногтЯми присосалсЯ к
ее голой шее, и она не сразу оторвала его. € снова,-- и этот
образ был недавний,--иностранный делец с замечательной
синеватой сединой вдоль пробора шептал, играЯ ее рукой, что
она, конечно, придет к нему в номер, и она улыбалась и смутно
жалела, что он иностранец. ‚месте с ними, с этими людьми,
быстро-быстро холодноватыми ладонЯми прикасавшимисЯ к ней, она
пришла домой, дернула плечом и легко отбросила их, как
отбросила в угол раскрытый мокрый зонтик.
-- џ--дура,--сказала она,-- в чем дело? Ћ чем мне
тревожитьсЯ? ќто случитсЯ рано или поздно. €наче не может быть.
‚се стало как-то сразу легко, Ясно, отчетливо. Ћна с
удовольствием выругала ”риду за то, что пес наследил на ковре;
она съела кучу мелких сандвичей за чаем; она деловито позвонила
в кассу кинематографа, чтобы оставили ей два билета на
премьеру, в пЯтницу, и решила пойти со старухой ѓрюн, когда
оказалось, что „райер в тот вечер занЯт. Ђ „райер действительно
был очень занЯт. Ћн так увлексЯ неожиданным предложением одной
чужой фирмы, шелковистыми переговорами с ней, и телефонными
перестрелками, и дипломатической плавностью важных совещаний,
что в продолжение нескольких дней не вспоминал о ”ранце.
‚ернее, вспоминал о нем,--да не вовремЯ,-- когда млел
золотистым призраком, по шею в теплой ванне, когда мчалсЯ из
конторы на фабрику, когда курил в постели папиросу, раньше чем
потушить свет; ”ранц мелькал, „райер мысленно ему обещал, что
им займетсЯ немного погодЯ, и тотчас начинал думать о другом.
. € ”ранцу от этого было не легче. Љогда первое приЯтное
волнение новосельЯ прошло,-- а прошло оно скоро,-- ”ранц.
спросил, себЯ, что же делать дальше? Њарта записала номер .его
телефона и при этом холодно сказала:
"џ передам, что вы заходили, оставили телефон". Ћднако
никто к нему не звонил. ‘ам позвонить он не смел. Џойти прЯмо
так к „райеру он теперь тоже боЯлсЯ, не доверЯЯ случаю, который
в последний раз так великолепно преобразил его неудачный визит.
Ќадо было ждать. Ћчевидно, в конце концов, „райер вызовет его,
но ждать было неприЯтно. „ело в том, что в первое же утро
хозЯин собственноручно принес ему в половине восьмого утра
чашку слабого кофе с двумЯ кусочками сахара на блюдце и
наставительно заметил:
-- Ќе опоздайте на службу. ‘мотрите, не опоздайте. Џосле
чего старичок почему-то подмигнул. ”ранц решил, что ему ничего
другого не остаетсЯ делать, как уйти из дому на весь день,
словно он действительно до семи на службе.
Ћн принужден был, таким образом, поневоле осматривать
столицу,-- вернее, самую, как ему казалось, "столичную" ее
часть. Џринудительность этих прогулок отравлЯла новизну. Љ
вечеру он так уставал, что все равно не мог выполнить свой
давнишний роскошнейший план -- поблуждать по ночным огнистым
улицам, присмотретьсЯ к волшебным ночным дамам. ‚ первый же
день, далеко забредЯ, он попал на широкую скучную улицу, где
было много пароходных контор и магазинов картин,-- и, взглЯнув
на столб с надписью, увидел, что находитсЯ на том проспекте,
который некогда так пышно снилсЯ ему. Ћсыпались жидковатые
липы. Ђрка в конце была сплошь заставлена лесами: а в другом
конце был странный простор,-- и проходЯ вдоль канала, где в
одном месте масло радугой стоЯло на воде и дурманно пахло медом
от барж, с которых люди в розовых рубашках выгружали горы груш
и Яблок, он увидел с моста двух женщин в блестЯщих купальных
шлемах, которые, сосредоточенно отфыркиваЯсь и равномерно
разводЯ руками, плыли рЯдом по самой средине водной полосы. ‚
музее древностей он провел два часа, с ужасом разглЯдываЯ
пестрые саркофаги и портреты носастых египетских младенцев. Ћн
подолгу отдыхал в шоферских трактирах и на удобнейших скамьЯх в
необъЯтном парке. Ћн спускалсЯ в прохладные недра подземной
железной дороги -- и, сидЯ на красном кожаном сиденье, глЯдЯ на
блестЯщие штанги, по которым взбегала, словно золотаЯ, ртуть,
ждал с нетерпением, чтобы оборвалась поскорей угольнаЯ чернота,
грохотавшаЯ вдоль окон. …му чрезвычайно хотелось найти тот
огромный магазин „райера, о котором с таким почтением говорили
в его родном городке. Ќо в толстом телефонном фолианте были
только указаны дом и контора. Њагазин, очевидно, называлсЯ
как-то иначе. € не знаЯ, что столица передвинулась на запад,
”ранц бродил по центральным и северным улицам, где, по его
мнению, должны были быть нарЯднейшие магазины, оживленнейшаЯ
торговлЯ, и, замираЯ у витрин конфекционеров, все гадал, не это
ли магазин, где он будет служить.
…го мучило, что он ничего не смеет купить. ‡а это короткое
времЯ он успел уже потратить уйму денег,-- а тут „райер исчез,
ничего как-то не известно, на душе смутно. Ћн попробовал
подружитьсЯ со старичком-хозЯином, так настойчиво выгонЯвшим
его на целый день из дому,---но тот оказалсЯ неразговорчивым --
все таилсЯ в неведомой глубине квартирки. ‚прочем, в первый
вечер встретив ”ранца в коридоре, он долго объЯснЯл ему тайны
районного участка, дал ему какие-то бланки, куда ”ранц должен
был вписать свою фамилию, холост ли или женат, и где родилсЯ.
-- Љстати, Я хочу вас предупредить,-- сказал старичок.--
Ќасчет вашей подруги... Ћна не должна вас посешать здесь. џ
понимаю,-- вы молоды, Я сам был молод, Я бы, пожалуй, смотрел
на это сквозь пальцы, с удовольствием... Ќо моЯ супруга,--она
сейчас временно в отъезде,--моЯ супруга не разрешает таких
посещений.
”ранц, побагровев, закивал. ’о, что хозЯин принЯл Њарту за
его возлюбленную, и поразило его, и польстило ему чрезвычайно.
Џри этом он с легким волнением почувствовал, что теперь Њарта и
дама в вагоне слились в один образ. Ћн представил себе ее
запах, ее теплые на вид губы, нежные поперечные бороздки на
горле; но сразу остановил в себе привычный наплыв вожделениЯ.
"Ћна совершенно недоступна,-- подумал он спокойно.-- Ќедоступна
и холодна. Ћна живет в другом мире с богатейшим, еще сочным
мужем. ‚оображаю, как погнала бы в три шеи, если б Я стал
предприимчив. € сразу -- разбитаЯ карьера..." ‘ другой же
стороны, он подумал, что какую-нибудь подругу он все-таки
непременно заведет,-- тоже крупную и темноволосую,--и в
предвидении этого решил принЯть некоторые .меры. “тром, когда
старичок принес ему кофе, ”ранц кашлЯнул и сказал:
-- Џослушайте,-- а если б Я вам немножко приплатил, вы
бы... Я бы... ну, словом,-- можно было бы мне принимать, кого
хочу? -- ќто еще вопрос,-- сказал старичок.
-- Ќесколько лишних марок,-- сказал ”ранц. -- џ понимаю,--
сказал старичок. -- …ще пЯть марок в месЯц,-- сказал ”ранц. --
‹адно,-- кивнул старичок -- и тут-то добавил наставительно и
лукаво,--смотрите, не опоздайте на службу.
’ак сразу пропал даром весь труд Њарты, не стоило ей так
торговатьсЯ. Ќо ”ранц, решив приплачивать тайно, из собственных
денег, отлично почувствовал, что поступил опрометчиво. „еньги
таЯли, а „райер все не звонил. ‚ продолжение четырех дней он с
отвращением, ровно в восемь, уходил из дому и в тумане
усталости возвращалсЯ после семи. Џресловутый проспект и улицу,
его пересекавшие, в конец ему опротивели. Њатери он послал
открытку с видом этого проспекта, написал, что здоров, что
„райер добрейший человек: незачем было пугать старушку. €
только в пЯтницу вечером, часов в одиннадцать, когда ”ранц уже
лежал в постели и говорил себе, в паническом трепете, что все
его забыли, что он совершенно один в чужом городе,-- и с
каким-то злорадством думал: "Ќет, дудки! ‡автра скажусь
больным, провалЯюсь весь день, а вечерком махну в какие-нибудь
злачные места",-- в это мгновение постучалсЯ старичок и сонным
голосом позвал его к телефону.
”ранц, страшно спеша и волнуЯсь, натЯнул на ночную рубашку
штаны, кинулсЯ босиком в коридор, зацепилсЯ болтавшимисЯ
подтЯжками о ручку двери, рванулсЯ, резина больно хлопнула по
уху,-- замелькали темные стены коридора, какой-то сундук успел
мимолетом хватить его по колену, и наконец райским блеском
заиграло на стене телефонное сооружение. Ћттого ли, что ”ранц к
телефонам не привык, оттого ли, что он так был взволнован, так
запыхалсЯ,-- но сначала никак ему не удавалось разобрать голос,
лающий ему в ухо. "‘ию минуту приходи ко мне на дом,--наконец
Ясно сказал голос.--‘лышишь? Џожалуйста, поторопись. џ тебЯ
жду..." -- "Ђх, здравствуйте, здравствуйте..." -- залепетал
”ранц, но телефон уже был пуст, ‘ размаху повесив трубку,
„райер опЯть облокотилсЯ на стол и продолжал торопливо
вписывать в большую карманную книжку все, что ему нужно завтра
сделать. Џотом он взглЯнул на часы, соображаЯ, что сейчас жена
должна вернутьсЯ из кинематографа. Џроворной ладонью он потер
себе лоб и, хитро улыбнувшись, достал из Ящика свЯзку ключей и
трубовидный электрический фонарик с выпуклым глазом. Ѓыл он еще
в пальто,-- только что приехал домой,-- и прЯмо так, в пальто,
прошагал в кабинет, как он всегда это делал, когда спешил
что-нибудь записать, куда-нибудь позвонить. ’еперь он шумно
отодвинул стул и, снимаЯ на ходу мохнатое, широкое, желтое свое
пальто, прошел в переднюю, где его и повесил. ‡атем опустил в
огромный карман уже успокоившегосЯ пальто ключи и фонарик. ’ом,
лежавший у двери, встал, потерсЯ нежной головой о его ногу и
улегсЯ опЯть. „райер звонко заперсЯ в уборной, где на беленой
стене дремали маленькие, состарившиесЯ комары, и через минуту,
уже домашней, неторопливой походкой, прошел обратно в кабинет,
а оттуда в столовую.
’ам стол был накрыт, алела вестфальскаЯ ветчина на блюде,
среди мозаики ливерной колбасы. Љрупный виноград, словно
налитой светом, свешивалсЯ с краЯ вазы. „райер оторвал Ягоду,
бросил ее себе в рот, покосилсЯ на ветчину, но решил подождать
Њарту. ‚ зеркале отражалась его широкаЯ, светло-сераЯ спина,
теневые перехваты на сгибе рукава, желтые прЯди приглаженных
волос. Ћн быстро обернулсЯ, будто почувствовал, что кто-то
смотрит на него, отодвинулсЯ, и в зеркале осталсЯ только
Ярко-белый угол накрытого стола на черном фоне, где
темновато-драгоценно поблескивал хрусталь на буфете. ‚друг по
той стороне тишины раздалсЯ легчайший звук: кто-то искал в
тишине чувствительную точку; нашел; пронзил ее ударом ключа,
отчетливо повернул,-- и все оживилось: в зеркале раза два
прошло серое плечо „райера, жадно зашагавшего вокруг ветчины;
стукнула дверь, вошла Њарта, блестЯ глазами и крепко вытираЯ
нос душистым платком; за ней вошла, мЯгко выкидываЯ лапы,
совсем проснувшаЯсЯ собака.
-- ‘адись, садись, моЯ душа,--бодро воскликнул „райер и
включил хитрый электрический ток, согревающий воду длЯ чаЯ.
Њарта улыбалась. ‚ообще, последнее времЯ она улыбалась довольно
часто, чему „райер был несказанно рад. Ћна находилась в
приЯтном положении человека, которому в близком будущем обещано
удовольствие. Ћна готова была ждать некоторый срок, знаЯ, что
удовольствие придет непременно. Ќынче она вызвала малЯров,
чтобы освежить фасад дома. Џосле кинематографа она разомлела,
проголодалась и с наслаждением думала, что вот сейчас, сейчас,
утолив грубоватый вечерний голод, завалитсЯ спать.
‘ парадной донессЯ взволнованный звонок. ’ом резво залаЯл.
Њарта удивленно поднЯла брови. „райер с таинственным смешком
встал и, жуЯ на ходу, пошел открывать.
Ћна сидела, полуобернувшись к двери, держа на весу чашку.
Љогда ”ранц, шутливо подталкиваемый „райером, боком вошел в
столовую, резко остановилсЯ, щелкнул каблуками и быстро к ней
подошел, она так прекрасно улыбнулась, так жарко блеснули ее
губы, что в душе у „райера какаЯ-то огромнаЯ веселаЯ толпа
оглушительно зарукоплескала, и он подумал, что уж после такой
улыбки все будет хорошо: Њарта, как некогда, будет захлебываЯсь
рассказывать о кинематографе, о новом удивительном платье,-- и
в воскресенье, вместо тенниса (какой там теннис в дождь!), он с
нею поедет кататьсЯ верхом в шуршащем, солнечном, оранжевом
парке.
-- Џрежде всего, мой дорогой ”ранц,-- сказал он,
пододвинув стул,-- закуси. € вот тебе рюмка коньЯку.
”ранц, как автомат, выбросил через стол руку, нацелЯсь на
протЯнутую рюмку, сшиб вазочку с тЯжелой, коричневатой розой
("которую давно следовало убрать",-- подумала Њарта), и цвелаЯ
вода отвратительным узором растеклась по скатерти.
Ћн окончательно растерЯлсЯ,-- и немудрено. ‚о-первых, он
вовсе не ожидал увидеть Њарту. …му казалось, что „райер примет
его в кабинете и сообщит ему о важном, очень важном деле, за
которое он, ”ранц, тотчас должен взЯтьсЯ. “лыбка Њарты разом
его оглушила. Ћн мгновенно выЯснил про себЯ причину тревоги.
Љак то семЯ, которое факир зарывает в землю, чтобы истошным
колдовством вытЯнуть из него живое дерево, просьба Њарты скрыть
от „райера их невинное похождение, просьба, на которую он тогда
едва обратил внимание, теперь, в присутствии „райера, мгновенно
и чудовищно разрослась, обратившись в тайну, котораЯ странно
свЯзывала его с Њартой. ‚месте с тем он вспомнил слова старичка
о подруге, и ему стало жарко, сладко и стыдно. Ћн попробовал
сбросить с себЯ наваждение, посмотреть на Њарту спокойно и
весело; но встретив ее нестерпимо пристальный взглЯд, он
беспомощно продолжал потапывать платком по мокрой скатерти,
несмотрЯ на то, что „райер смеЯлсЯ и отстранЯл его руку. …ще
так недавно он лежал в постели,-- и вдруг теперь оказалсЯ в
поблескивающей столовой, и, как во сне, страдал оттого, что не
может остановить струйку, обогнувшую солонку и под прикрытием
краЯ тарелки норовившую добежать до сгиба скатерти. Њарта,
улыбаЯсь (завтра все равно нужна будет свежаЯ скатерть),
перевела взглЯд на его руки, на нежную игру суставов под
натЯнутой кожей,-- на трепещущие длинные пальцы и почему-то
почувствовала, что на ней не надето сегоднЯ ничего шерстЯного.
„райер вдруг поднЯлсЯ и сказал:
-- ”ранц,-- это может быть негостеприимно,-- но ничего не
поделаешь, уже поздно,-- нам нужно с тобой ехать...
-- Људа? -- растерЯнно спросил ”ранц, засовываЯ мокрый
комок платка в карман. Њарта с холодным удивлением взглЯнула на
мужа.
-- ќто ты сейчас увидишь,-- сказал „райер, и глаза его
засветились знакомым Њарте огоньком.
"ЉакаЯ чепуха,-- подумала она злобно.-- —то это он
затеЯл?"
‚ передней она задержала его и скороговоркой прошептала:
-- Људа ты едешь? Људа ты едешь? џ требую, чтобы ты мне
сказал, куда ты едешь?
-- Љутить,-- весело ответил „райер, в надежде вызвать еще
одну прекрасную улыбку.
Ћна дернулась; он потрепал ее по щеке и вышел. Њарта
вернулась в столовую, постоЯла в раздумье за стулом, на котором
только что сидел ”ранц; потом с раздражением приподнЯла
скатерть там, где была пролита вода, и подложила под скатерть
тарелку. ‚ зеркале отразилось ее зеленое платье, нежнаЯ шеЯ под
темной тЯжестью шиньона, блеск мелких жемчужин. Ћна даже не
почувствовала, что зеркало на нее глЯдит,-- и, медленно
двигаЯсь, убираЯ ветчину, продолжала изредка в нем отражатьсЯ.
Џотом потушила в столовой свет и, погрызываЯ ожерелье,
поднЯлась к себе в спальню.
"’ак оно, должно быть, и есть,-- думала она.-- ‘ведет его
с какой-нибудь потаскухой, а та заразит... ‚от и пропало..."
Ћна медленно стала раздеватьсЯ и вдруг почувствовала, что
сейчас расплачетсЯ. ќтого еще не хватало. Џогоди, погоди, когда
вернешьсЯ. Ћсобенно, если пошутил... €, вообще, что это за
манера: пригласить и увести... Ќочью... —ерт знает что... черт
знает что...
Ћна снова, как уже много раз, перебрала в памЯти все
прегрешениЯ мужа. …й казалось, что она помнит их все. €х было
много. ќто ей не мешало, однако, говорить сестре, когда та
приезжала из ѓамбурга, что она счастлива, что у нее брак
счастливый. € действительно; Њарта считала, что ее брак не
отличаетсЯ от всЯкого другого брака, что всегда бывает разлад,
что всегда жена боретсЯ с мужем, с его причудами, с
отступлениЯми от исконных правил,-- и это и есть счастливый
брак. Ќесчастный брак -- это когда муж беден, или попадает в
тюрьму за темное дело, или тратит деньги на содержание
любовниц,-- и Њарта прежде не сетовала на свое положение,--так
как оно было естественное, обычное...
Ћна почти не знала его, когда семь лет тому, ее родители,
разорившиесЯ купцы, без труда уговорили ее выйти за легко и
волшебно богатевшего „райера. Ћн был очень веселый, пел смешным
голосом, подарил ей белку, от которой дурно пахло... ’олько уж
после свадьбы, когда муж, ради медового месЯца в Ќорвегии,--и
почему в Ќорвегии, неизвестно,--отказалсЯ от важной деловой
поездки в Ѓерн, только тогда кое-что выЯснилось.

IV
‚ темноте таксомотора (могучий черный "€кар" был еще в
починке) „райер молчал; таинственно тлел воспаленный огонь его
сигары. ”ранц молчал тоже, с томным, бредовым беспокойством
недоумеваЯ, куда это его везут. Џосле третьего поворота он
совершенно потерЯл чувство направлениЯ.
„о сего днЯ он успел изучить только тихий район, где жил,
да район проспекта, в другом конце города. ‚се, что лежало
между этими двумЯ живыми оазисами, было неизведанным туманом,
так что образ столицы в его сознании напоминал те первые карты,
на которых географ, еще не остывший после странствий, начертал
все, что открыл, обдав остальное облачной синевой и поразив
суеверные умы размашистой "’ерра €нкогнита". Ћн глЯдел в окно,
и ему казалось, что темные улицы понемногу светлеют, опЯть
меркнут, опЯть набираютсЯ света, разгораютсЯ пуще, сдают снова
и внезапно уже с какой-то искристой уверенностью, возмужав в
тесноте тьмы, прорываютсЯ небывалыми огнЯми, синими и румЯными
водопадами световых реклам. Џроплывала туманнаЯ церковь, как
тЯжелаЯ тень среди озаренных воздушных зданий,-- и, промчавшись
дальше, с разбегу скользнув по блестЯщему асфальту, автомобиль
пристал к тротуару.
€ только тогда ”ранц понЯл. ‘апфирными буквами, алмазным
хвостом, продолжавшим в бок конечный ипсилон, сверкала
пЯтисаженнаЯ надпись: "„энди". „райер взЯл его под руку и молча
подвел к одной из пЯти, в рЯд сиЯвших витрин. ‚ ней, как в
оранжерее, жарко цвели галстуки, то красками переговариваЯсь с
плоскими шелковыми носками, то млеЯ на сизых и кремовых
прЯмоугольниках остальных четырех витрин: чередой мелькнули
оргии блесуков,-- а в глубине, как бог этого сада, стоЯла во
весь рост опаловаЯ пижама с восковым лицом. Ќо „райер не дал
”ранцу засмотретьсЯ; он быстро провел его мимо остальных
четырех витрин: чередой мелькнули оргии блестЯщей обуви,
фата-моргана пиджаков и пальто, легкий полет шлЯп, перчаток и
тросточек, солнечный рай спортивных вещей,-- и ”ранц оказалсЯ в
темной подворотне, где стоЯл старик в черной накидке с блЯхой
на фуражке; а рЯдом с ним -- тонконогаЯ женщина в мехах. Ћни
оба посмотрели на „райера, сторож узнал его и приложил руку к
козырьку; ЯркоглазаЯ беленаЯ проститутка, поймав взглЯд ”ранца,
слегка отодвинулась,-- и как только он, следом за „райером,
исчез в темноту двора, продолжала свою тихую, дельную беседу со
сторожем о том, как лечить ревматизм.
„вор был темный, треугольный тупик, косо срезанный слева
глухой стеною. Џахло сыростью и почему-то вином. ‚ одном углу
не то свалено было что-то, не то стоЯла телега с поднЯтыми
оглоблЯми; во мраке не различить. „райер вдруг вынул из кармана
электрический фонарик, и скользнувший круг серого света наметил
решетку, спускавшиесЯ ступеньки и затем железную дверь, которую
он, радуЯсь, что избрал самый таинственный вход, тихо и быстро
отпер. ”ранц, нагнув голову, прошел вслед за ним в темный
каменный коридор, где снова светЯщийсЯ круг выхватил дверь,
котораЯ, при всЯкой беззаконной попытке ее отпереть, залилась
бы громовым звоном. Ќо и к ней у „райера нашелсЯ 'беззвучный
ключ, и ”ранц опЯть нагнул голову. ‚ сумрачном проходе, по
которому они теперь шли, громоздились там и сЯм какие-то тюки,
Ящики, под ногами шуршала солома. ”онарик подвижным испытующим
светом обходил углы,-- и снова выросла дверь, а за ней
поднЯлась голаЯ, каменнаЯ, тающаЯ в темноте лестница. Ћни
зашаркали вверх и вдруг, с неожиданностью сна, оказались в
огромном туманном помещении. ‘вет скользнул по какой-то
металлической виселице, по складкам портьер, по створчатым
зеркалам, по черным плечистым фигурам, будто только что
обезглавленным,-- и свернув налево, потом направо, за какие-то
гигантские шкалы, „райер остановилсЯ, спрЯтал свой фонарик и в
темноте тихо сказал: "‚нимание!.." Ћн пошуршал рукой по стене,
и вспыхнула одна грушевиднаЯ лампочка, Ярко озарившаЯ прилавок.
‚сЯ остальнаЯ часть залы,-- широкий, бесконечный
лабиринт--тонула в темноте, и было что-то жутковатое в том, что
один только этот угол выделен желтым светом из всего огромного
мрака. "Џервый урок",-- таинственно сказал „райер и зашел за
прилавок.
ќтот фантастический ночной урок врЯд ли принес пользу
”ранцу,-- слишком все было странно, и слишком прихотливо „райер
изображал приказчика. Ќо все же в самой сказочности угловатых
отсветов и призрачной бездны кругом, где смутные, усталые, за
день перещупанные вещи отдыхали в причудливых положениЯх, было
нечто, что надолго запомнилось ”ранцу и дало какую-то темную,
роскошную окраску тому основному фону, на котором потом
ежедневно приказчичий труд стал чертить свой простой, понЯтный,
подчас докучливый узор. € „райер, в эту ночь показываЯ ”ранцу,
как нужно продавать галстуки, следовал не прошлому опыту, не
воспоминанию о тех, уже далеких, годах, когда он и вправду
служил за прилавком,-- а поднЯлсЯ в упоительную область
воображениЯ, показываЯ не то, как галстуки продают в
действительности, а то, как следовало бы их продавать, будь
приказчик и художником, и прозорливцем.
-- џ хочу простой, синий...-- деревЯнным ученическим
голосом говорил ”ранц.
-- Џожалуйста, пожалуйста,-- бодро отвечал „райер и,
проворно достав с полки несколько плоских, длинных картонных
коробок, так же проворно раскрывал, их на прилавке.
-- Љак вам нравитсЯ этот?--задумчиво спрашивал он,
завЯзываЯ на руке пЯтнистый фиолетовый галстук нелегка его
отстранЯЯ, словно сам любовалсЯ им. ”ранц молчал.
-- Ћчень важный прием,--понизив голос, объЯснил
„райер.--Џосмотрим, отметил ли ты, в чем дело. ’еперь ты иди за
прилавок. ‚от в этой коробке галстуки одноцветные; они стоЯт по
четыре, по пЯти марок; а вот тут -- модные, пестроватые, по
восьми, по десЯти, по четырнадцати, прости ѓосподи. €так, ты
--приказчик, а Я-- молодой человек, неопытный, неустойчивый,
легко соблазнимый.
”ранц, стеснЯЯсь, стал за прилавок. „райер, слегка
сгорбившись и почему-то щурЯсь, тонким, неуверенным голосом
сказал:
-- џ хочу простой, синий... и подешевле. “лыбнись...__
добавил он суфлерским шепотом.
”ранц осклабилсЯ и, низко склонЯсь над одной из коробок,
неловко пошарил и вынул простой, синий галстук.
-- ‚от и попалсЯ ! -- весело громыхнул „райер.-- ‡начит,
не понЯл. ’ы мне суешь самый дешевый. Ђ нужно было сделать так,
как Я сделал,--показать сперва какой-нибудь подороже,--все
равно какого цвета,--только подороже, да поизЯщнее, авось
соблазнишь. ‚от, бери этот. ’еперь завЯжи на руке. „а стой,--
не мни его так. ‘овсем легко и--главное--мгновенно. Ћн должен у
тебЯ сразу расцвести. Ќет, это не узел, а какой-то нарост.
‘мотри. „ержи руку прЯмо. ‚от так. ’еперь Я, значит, глЯжу на
эту шелковую радугу и все-таки не поддаюсь соблазну:
--џ просил синий, одноцветный,--сказал „райер тонким
голосом--и снова зашептал:--„а нет же, нет же ,-- продолжай
совать дорогие, может быть, доймешь его; и наблюдай за ним, за
его глазами,-- если он смотрит, это уже хорошо. ‚от только,
если он не смотрит вовсе и начинает хмуритьсЯ,-- только
тогда,-- понимаешь: только тогда,--выдай ему то, что он просил.
Ќо при этом вот так,-- глЯди,-- легонько пожми плечом и чуть
брезгливо улыбнись: это, мол, совсем не модно, это, в сущности
говорЯ, дрЯнь,-- но уж если хотите...
-- џ возьму вот этот--синий,--сказал „райер тонким
голосом.
”ранц мрачно передал ему галстук через прилавок. „райер
расхохоталсЯ, разбудив странное эхо.
-- Ќет,--сказал он--нет, мой друг. ‘перва отложи в
сторонку, потом спроси, не угодно ли еще чего,--и только потом
-- запиши, выдай билетик на кассу и так далее. ќто тебе завтра
покажет господин Џифке,-- большой педант. ’еперь, слушай
дальше...
€ немного грузно подсев на прилавок, отбросив при этом
резкую черную тень, котораЯ головой вперед нырнула в темноту,
подступившую ближе, чтобы лучше слышать, „райер, перебираЯ
блестЯщий шелк, с наслаждением погружаЯ руки в коробки,-- стал
рассказывать, как запоминать галстуки по цветам, как воспитать
в себе цветную памЯть, как вымарывать из сознаниЯ уже проданные
узоры, очищаЯ место длЯ новых, и как на глаз, не только
наощупь, сразу определЯть стоимость. Ќесколько раз он
вскакивал, изображаЯ покупателЯ, на все сердитого, покупателЯ,
которому денег не жаль, старушку, покупающую галстук длЯ внука,
иностранца, не умеющего ничего толком сказать,-- и сам себе
тотчас отвечал, легонько опираЯсь пальцами о прилавок и
придумываЯ длЯ каждого случаЯ особую разновидность улыбки,
особый оттенок голоса. ‡атем, снова усевшись, слегка раскачиваЯ
ногой в желтом блестЯщем башмаке (и его тень взмахивала на полу
черным крылом), он говорил о том, с какой нежностью и как
весело нужно относитьсЯ к вещам, о том, что бывает до смешного
жалко тех постаревших галстуков и носков, которых уже никто не
покупает, и страннаЯ, мечтательнаЯ улыбка щекотала ему усы,
морщила и снова расправлЯла складки у губ,-- и ”ранц,
прислонЯсь к шкалу, слушал в смутном оцепенении,-- и жадно
косилсЯ изредка на шелковые чудеса, рассыпанные по прилавку.
„райер умолк, потом тихонько засмеЯлсЯ. ЋпЯть вынув
фонарик, он повел ”ранца по темному бобрику в туманные дебри
зла, на ходу откинул полотно с какого-то столика, осветив
играющие, как глаза, несметные запонки на голубой бархатной
подушке,-- а немного дальше столкнул на пол огромный кожаный
мЯч, который беззвучно покатилсЯ в сумрак. ‘нова они зашагали
по каменным коридорам, и, запираЯ последнюю дверь, „райер
улыбалсЯ, вспоминаЯ легкий, таинственный беспорЯдок, который он
оставил за собой, и как-то не думаЯ о том, что кому-то другому,
быть может, придетсЯ за это отвечать.
Ћн кликнул таксомотор, когда они вышли из темного двора на
мокрую, огнистую улицу, и предложил ”ранца подвезти. Ќо ”ранц,
давЯсь чудесным волнением, вдруг наполнившим его при виде
ночной улицы, глухо сказал, что пойдет пешком.
-- Љак хочешь,-- рассмеЯлсЯ „райер и, высунувшись из
таксомотора, крикнул напоследок:--‡автра, ровно в девЯть, в
контору!
Ќа глЯнцевитом, гладком асфальте были смутные, сливающиесЯ
отражениЯ,-- красноватые, лиловатые,-- будто затЯнутые плевой,
которую там и сЯм дождевые лужи прорывали большими дырьЯми, и в
них-то сквозили живые подлинные краски,-- малиноваЯ диагональ,
синий сегмент,-- отдельные просветы в опрокинутый влажный мир,
в головокружительную, геометрическую разноцветность.
Џерспективы были переменчивы, как будто улицу встрЯхивали,
менЯЯ сочетаниЯ бесчисленных цветных осколков в черной глубине.
Џроходили столбы света, отмечаЯ путь каждого автомобилЯ.
‚итрины, лопаЯсь от тугого сиЯниЯ, сочились, прыскали,
проливались в черноту.
€ на каждом углу, как знак небывалого счастьЯ, стоЯла
светлоногаЯ женщина,-- но времени не было заглЯнуть ей в лицо,
уже звала вдали другаЯ, за нею -- третьЯ,-- и ”ранц уже знал,
уже знал, куда ведут эти живые, таинственные .маЯки. Љаждый
фонарь, звездой расплывавшийсЯ во мраке, каждый румЯный
отблеск, каждое содрогание перемещавшихсЯ, перекликавшихсЯ
огней, и черные фигуры, поверЯвшие друг дружке душные, сладкие
тайны в углублениЯх подъездов, и чьи-то полураскрытые губы,
скользнувшие мимо, и черный, влажный, нежный асфальт,-- все
приобретало значение, сочеталось в одно, получало имЯ...
Џотный, млеющий от растущей неги, он, точно сомнамбула,
привлеченный обратно еще не остывшей подушкой, чмокаЯ и
вздыхаЯ, медленно повалилсЯ на постель, не заметЯ, как вошел в
дом, как попал к себе в комнату. Ћн провел ладонЯми по своим
теплым, мохнатым ногам, вытЯнулсЯ со странным ощущением
кружениЯ и легкости,-- и почти тотчас сон с поклоном выдал ему
ключи города, он понЯл значение всех огней, гудков, женских
взглЯдов, все слилось медленно в один блаженный образ. Ћн будто
находилсЯ в какой-то зеркальной зале, котораЯ чудом обрывалась
к воде, вода сиЯла в самых неожиданных местах, и направившись к
двери, мимо вполне уместной мотоциклетки, которую пускал в ход
квартирный хозЯин,-- ”ранц, в предчувствии неслыханного
наслаждениЯ, дверь осторожно открыл и увидел Њарту, сидевшую на
краю постели. Ћн быстро подошел, но в ногах у него путалсЯ
’ом,--и Њарта смеЯлась и отгонЯла собаку. Ћн теперь близко
видел ее блестЯщие губы, вздувающуюсЯ от смеха шею,-- и
заторопилсЯ, чувствуЯ, как нарастает в нем нестерпимаЯ
сладость; и он уже почти прикоснулсЯ к ней, но вдруг не сдержал
вскипевшего блаженства.
Њарта вздохнула и открыла глаза. …й показалось, что ее
разбудил близкий шум. „ействительно,-- на соседней постели
особенно развЯзно храпел ее муж. Ћна тотчас вспомнила, что
легла спать, не дождавшись его прихода. Џривстав, она громким
голосом позвала его, потом, потЯнувшись через ночной столик,
стала грубо ерошить ему волосы. ‚ольный храп оборвалсЯ.
‚спыхнула на столике лампа. "Џробуждение зверЯ",-- сказал
„райер, сонно улыбаЯсь и, как ребенок, кулаками протираЯ глаза.
"ѓде ты был?"--резко спросила Њарта. Ћн туманно посмотрел на ее
обнажившеесЯ плечо, на длинную, темную прЯдь, падающую ей на
щеку,-- и, медленно откидываЯсь опЯть на подушку, тихонько
рассмеЯлсЯ.
-- Џоказывал ему магазин,-- уютно пробормотал
он...--Ќочной урок... очень занЯтно...
Њарта сразу размЯкла. …й стало необыкновенно легко и
радостно. Ћна молча повернула выключатель. ’ишина.
-- Џоедем в воскресенье верхом, а? -- вдруг сказал в
темноте голос. Ќо она уже спала. ѓолос повторил свой вопрос,--
шепотом, в еще более вопросительной форме;
подождал.--Џотом--сонный вздох, скрип постели, молчанье -- и
снова -- медленно разбегающийсЯ храп.
“тром, пока он поспешно кокал ложечкой по Яйцу, перед тем
как махнуть в контору, горничнаЯ ему доложила, что автомобиль в
порЯдке и уже подан. „райер при этом вспомнил, что последние
дни,-- особенно после недавней катастрофы,-- ему то и дело
приходила в голову пресмешнаЯ мысль, которую он все как-то не
успевал до конца продумать. Ђ нужно действовать осторожно,
обходными путЯми, как изЯщный сыщик; иначе, пожалуй, ничего не
добьешьсЯ. Ћн залпом выпил кофе -- и, помигиваЯ, стал себе
наливать вторую чашку. "џ, быть может, ошибаюсь... умора,
все-таки..." Ћн проглотил сахарную жижицу на дне чашки, бросил
на стол салфетку и торопливо вышел. ‘алфетка медленно сползла с
краЯ стола и вЯло упала на ковер.
„а, автомобиль был в порЯдке. ‘иЯл он черным лаком,
стеклами окон, металлом фонарей, сиЯла гербовиднаЯ марка на
серебре над решетом радиатора: золотой крылатый человечек на
эмалевой лазури. офер, улыбаЯсь в легком смущении, показываЯ
желтые неровные зубы, ‘нЯл свой синий картуз и отпахнул полную
отражений дверцу. „райер исподлобьЯ посмотрел на него.
--‡дравствуйте-здравствуйте,--сказал он.--€так, мы снова
вместе.-- Ћн застегнул на все пуговицы пальто и продолжал: ---
ќто, должно быть, обошлось дорого... нет,--Я еще счета не
посмотрел. Ќо не в том дело. ‚ сущности говорЯ, Я готов и
дороже платить за такое удовольствие. ’рах, трах и еще раз
трах. Џрелесть. Ќо ни жена моЯ, ни полициЯ не понимают этого
удовольствиЯ...
Ћн подумал, что еще сказать, но не придумал, расстегнул
опЯть пальто и сел в автомобиль. "”изиономию его Я осмотрел
основательно,--думал он под нежное мурлыканье мотора.-- €
все-таки ничего еще нельзЯ решить. ѓлаза, конечно, веселенькие,
мешочки под ними,-- но это может быть от природы. ™еки, нос в
красных жилочках, одного зуба не хватает,-- тут тоже греха нет,
бывает со всЯким. ‚ следующий раз надобно его хорошенько
понюхать".
‚ это утро, как было решено, он представил ”ранца
господину Џифке. Џифке был, как говоритсЯ, "с иголочки" одетый
человек, представительный, плотный, со светлыми ресницами, с
младенческим цветом кожи, с лицом, благоразумно остановившимсЯ
на полпути к кувшинному рылу, и с бриллиантом второстепенной
воды на пухлом мизинце. Љ ”ранцу он почувствовал уважение, как
к племЯннику хозЯина, ”ранц же с завистью глЯдел на
архитектурные складки его штанов и на прозрачный платок,
склонившийсЯ из грудного карманчика.
Ћ вчерашнем причудливом уроке „райер не упомЯнул, а самое
забавное то, что ”ранц в отдел галстуков вовсе и не попал, а
был определен Џифке, с полного одобрениЯ „райера, в отдел
спортивный. Џифке взЯлсЯ за работу ревностно,-- и его приемы
обученьЯ значительно отличались от приемов „райера: в них было
арифметики гораздо больше, чем ”ранц ожидал. Ќе ожидал он и
того, что так будут ныть ноги от беспрерывного стоЯниЯ, и что
так будет ныть лицо от механической приветливости. ‚ его
помещении было куда тише, чем в других, так как дело было
осенью. „овольно бойко шли всЯкие гимнастические пружины,
лопатки и целлулоидовые мЯчики длЯ мелкой лупни в пинг-понг,
боксовые перчатки, производившие на ощупь ощущение какой-то
скрипучей тучности, палки длЯ хоккеЯ, шерстЯные шарфы в
разноцветных полосках, футбольные сапоги на резиновых кнопках,
с длинными белыми шнурками. ЃлагодарЯ существованию в столице
крытых бассейнов длЯ плаваниЯ и огромных сараев длЯ игры в
теннис, был еще небольшой спрос на купальные костюмы и на
ракеты. Ќо вместе с летом настоЯщаЯ их пора миновала, забыты
были резиновые негры да рыбы, белые туфли, козырьки против
солнца,-- меж тем как длЯ других принадлежностей спорта, длЯ
желтых и коричневых лыж, плоских саночек, предназначенных
мускулистому животу, больших санок с рулем и тормозом,
блестЯщих коньков разнообразного вида,-- времЯ еще не пришло.
’аким образом, обучению ”ранца никакой наплыв покупателей не
мешал, и был у него полный досуг изучить дело. Љоллегами его
были две барышни, одна рыжаЯ, востроносаЯ, другаЯ энергичнаЯ, с
кислым запашком, сопровождавшим ее неотвЯзно, и атлетического
сложениЯ, до лоску выбритый молодой человек в таких же
черепаховых очках, какие носил ”ранц. Ћн небрежно ему рассказал
о призах, которые брал на состЯзаниЯх плаваниЯ, и ”ранц ему
позавидовал, так как сам плавал отлично. ‘ ним же, овеЯнный его
советами, ”ранц выбирал себе материю длЯ костюма, галстуки,
рубашки, носки. € он же помог ему разобратьсЯ в тайнах продажи
гораздо больше, чем Џифке, настоЯщее дело которого было
разгуливать по магазину, торжественно и учтиво устраиваЯ там и
сЯм свидание между покупателем и приказчиком.
‚ первые дни, немного растерЯнный, немного оглушенный, с
ломотой во всем теле, ”ранц просто пребывал в уголку, стараЯсь
не обращать на себЯ внимание и жадно следЯ за действиЯми атлета
и обеих барышень, запоминаЯ их профессиональные интонации и
движениЯ, и вдруг, так неожиданно, так нестерпимо-живо,
воображаЯ пробор и темный шиньон. Џотом, ободренный заботливыми
взглЯдами сослуживца, исполненный его спокойных намеков, он
стал и сам продавать.
Ћн навсегда запомнил первого покупателЯ--толстого
господина, который попросил мЯч. ЊЯч... ‚ ту же минуту этот мЯч
в его воображении запрыгал, размножилсЯ, рассыпалсЯ, и он
почувствовал у себЯ в голове все мЯчи, все мЯчики, все мЯчишки,
которые были в магазине,-- большие кожаные из сшитых частей, и
бархатисто-белые, с фиолетовой подписью фирмы, и маленькие,
черные, твердые, как камень, и легкие, прелегкие, оранжевые,
прыгающие с лепечущим звуком, и целлулоидовые, и веревчатые, и
деревЯнные, и костЯные,--и все они раскатились в разные
стороны, оставЯ один, сиЯющий, как на рекламе, шар, когда
покупатель спокойно добавил: "Њне нужен мЯчик длЯ моей собаки".
-- ’ретьЯ полка справа, фирмы ’уфпруф,-- мимоходом шепнул
атлетический коллега, и ”ранц, с радостной улыбкой, с бисером
пота на лбу, с туманом на стеклах очков, рванулсЯ, засуетилсЯ
-- и, наконец, нашел.
€ сравнительно очень скоро, через какой-нибудь месЯц, он
совершенно привык к делу, уже не волновалсЯ, не боЯлсЯ
переспрашивать косноЯзычных, свысока давал советы худосочным.
„овольно стройный, довольно широкий в плечах, не пухлозадый,
как Џифке, но и не жилистый, как коллега-атлет, ”ранц с
удовольствием отмечал свое прохождение в зеркалах и равнодушно
полагал, что приказчицы -- та, с рыжинкой, и та, с запашком,--
тайно им увлечены. Ћн завел себе самопишущую ручку с серебрЯной
зацепкой, два патентованных карандаша, и в хорошей
парикмахерской полукругом выбрил шею. Џрыщики на переносице
сперва были запудрены, потом прошли вовсе. ‚ыжаты были
мельчайшие угри, дружно жившие по бокам носа, близ угловатых
его ноздрей. Џерестала лоснитьсЯ впадинка подбородка, и он
ежедневно брилсЯ, уничтожаЯ не только твердый темный волос на
щеках и на шее, но и легкий пух на скулах. Ћн стал холить руки
и употреблЯл душистую воду длЯ волос. ‚ообще, он сошел бы за
приличнейшего, обыкновеннейшего приказчика, если бы вот не эта
чуть хищнаЯ угловатость ноздрей, да какаЯ-то страннаЯ слабость
в очертаниЯх губ, как будто он запыхалсЯ, да глаза за стеклами
очков,-- беспокойные глаза, нечистого цвета, со всегда
воспаленными жилками на белках. € нехорошо было, что одна
коричневаЯ прЯдь имела обыкновение отклеиватьсЯ и спадать ему
на висок, до самой брови.
Ќо в конце концов,-- Џифке, приказчик-пловец, блестЯщие
ракеты с Янтарными струнами, и бодрый диалог с покупателем, и
автоматическаЯ запись, и эти полки, Ящики, выставки,
прилавки--и остальнаЯ огромнаЯ часть магазина, гудЯщаЯ за
перегородкой,-- все это было поверхностно, проходило мимо, не
задевало, не занимало,-- как будто он был одной из тех
молодцеватых фигур с восковыми лицами, в костюмах, выглаженных
утюгом идеала, стоЯвших на подмостках с чуть протЯнутыми,
согнутыми в локтЯх руками. Њолодые покупательницы или
быстроногие стриженые приказчицы других отделов нисколько не
волновали его. Љак цветные, коммерческие объЯвлениЯ, которые,
без музыки, долго мелькают перед началом обольстительного
фильма,-- все это было вполне необходимо и вполне
незначительно. ‚ семь часов это обрывалось. ’огда-то начиналась
музыка.
Џочти ежевечерне,-- и какаЯ чудовищнаЯ тоска таилась в
этом "почти",-- он бывал в доме у „райера. Ћбедал. он там
только по воскресеньЯм, дай то не всегда; в будни же столовалсЯ
в ресторанчике неподалеку от магазина. ‡ато по вечерам, вот уже
больше месЯца, вот уже, пожалуй, двадцать, двадцать пЯть
вечеров...
‚сегда было то же самое: жужжанье калитки, фонарь,
освещающий тропу, сырое дыхание газона, хруст гравиЯ, звонок,
улетающий в дом в погоню за горничной, белый свет, спокойное,
лошадиное лицо ”риды,-- и вдруг -- жизнь, нежный гром музыки из
трубы радио...
Ћна обыкновенно бывала одна; „райер приезжал ровно к
ужину--всегда очень точно, и всегда предупреждал по телефону,
когда опаздывал. ‚ его присутствии ”ранц чувствовал себЯ до
одури неловко, и потому воспитал в себе, в те дни, какую-то
мрачную фамильЯрность по отношению к „райеру. Џока же он был
наедине с Њартой, он все времЯ ощущал где-то на затылке
давление, томную тЯжесть, и в груди была духота, в
ногах--слабость, ладонь долго хранила сухую прохладу ее
крепкого рукопожатиЯ. ‘ точностью до полудюйма он отмечал ту
черту, до которой она показывала ноги,-- когда ходила по
комнате, когда сидела, положив ногу на ногу,--и чувствовал,
почти не глЯдЯ, тугой теплый лоск ее чулка, вздутие левой икры,
подпертой правым коленом, складки на юбке, пологие, нежные, к
которым хотелось прижатьсЯ лицом. €ногда, когда она, встав,
шагала мимо, к трубе радио, свет так падал, что в легкой ткани
юбки сквозили тени ее ног выше колен, а раз у нее лесенкой
порвалсЯ чулок, и, облизнув палец, она быстро провела им по
шелку. €зредка, переборов томную тЯжесть, он поднимал глаза, и,
пользуЯсь мгновением, когда она смотрела вниз или в сторону,
искал хоть какого-нибудь недостатка, на котором он мог бы
опереть мысль и отделатьсЯ от безнадежного волнениЯ. €ногда,
мимолетно, ему казалось, что он нашел что-то,-- некрасивую
черточку у рта, щербинку над бровью, слишком хмурую выпуклость
губ в профиль и тень пушка над ними, особенно заметную, когда с
ее липа сходила пудра; но малейший поворот головы, малейшаЯ
перемена выражениЯ снова придавали ее лицу такую прелесть, что
он не в силах был дольше смотреть. ‚от такими быстрыми,
короткими взглЯдами он изучил ее всю, предчувствовал движение
ее проворно поднЯвшейсЯ руки, когда гребешок отлипал одним
концом от тЯжелого шиньона, знал синус и косинус темной прЯди,
дугообразно прикрывавшей ухо; но, быть может, больше всего его
мучила ее голаЯ, белаЯ, будто нежно-зернистаЯ шеЯ и те пределы
наготы, которые проводило то или иное платье. Ѓыл вечер, когда
он увидел коричневое пЯтнышко на ее руке. Ѓыл вечер, когда, при
случайном повороте ее стана, при случайном наклоне, он заметил
неЯсную теневую впадину, и почувствовал облегчение, когда серый
шелк лифа опЯть тесно облек ей грудь. € был вечер, когда она
собиралась на бал, и он был поражен тем, что у нее под мышками
бело, как у статуи. Ћна расспрашивала его о детстве, о матери,
о родном его городке. Љак-то раз ’ом положил морду к нему на
колени и, зевнув, обдал его нестерпимым запахом -- не то
селедки, не то просто тухлЯтины. "‚от так пахнет от моего
детства",--тихо сказал ”ранц; она не расслышала или не понЯла,
переспросила, но он не повторил. Ћн рассказывал ей о школе, о
пыли и скуке школьных будней и о том, как соседний мЯсник,
почтеннейший господин в белом жилете, приходил к ним в гости и
с отвратительным профессиональным видом ел баранину. "Џочему
"отвратительно"?--удивленно перебивала Њарта.--‚ы же сказали,
что он вполне благовоспитанный".-- "Ѓог знает, что
мелю",--упрекал себЯ ”ранц и с механическим увлечением в сотый
раз описывал реку, теплые мостки, веселую купальню и канат, не
служивший длЯ него границей.
Ћна включала радио, он благоговейно слушал урок испанского
Языка, речь о пользе спорта и сладостную гнусавую музыку. Ћна
подробно рассказывала ему о последней кинематографической
новинке, об удаче „райера в дни инфлЯции и о том, как выводить
фруктовые пЯтна. € в это времЯ она думала: "Љогда же он наконец
раскачаетсЯ?" -- и вместе с тем ее забавлЯло и как-то даже
трогало, что ест он такой неуверенный, бестолковый, и что без
ее помощи он, пожалуй, не раскачаетсЯ вовсе. Ќо понемногу
чувство досады начинало преобладать. ‚ремЯ уходило на пустЯки,
как уходЯт на пустЯки деньги, когда из-за железнодорожной
забастовки застреваешь в скучном городе. ‘мутнаЯ обида ей
шептала, что вот у ее сестры было уже три любовника, один за
другим, а у молоденькой жены ‚илли ѓрюна -- два -- и зараз. Њеж
тем ей шел тридцать пЯтый год. Џора, пора. Џостепенно она
получила мужа, прекрасную виллу, старинное серебро,
автомобиль,-- теперь очередной подарок -- ”ранц. € все это было
не совсем так просто,-- какой-то был приблудный ветерок,
какаЯ-то подозрительнаЯ нежность...
”ранц, ошалев от бессонницы, распахнул окно. Ѓывают такие
ночи поздней осенью, когда вдруг, откуда ни возьмись, проходит
теплое влажное дуновение, случайно задержавшийсЯ вздох лета. Ћн
стоЯл, держась за рамы, потом высунулсЯ, уныло выпустил длинную
слюну и прислушалсЯ, ожидаЯ, чтоб шлепнулсЯ плевок о панель. Ќо
он жил на пЯтом этаже и ничего не услышал. ’огда он окно
закрыл, выпил залпом,-- хоть пить не хотелось,---воды,
отдававшей мЯтным порошком, и опЯть лег. Ћн спохватилсЯ в эту
ночь, что знает Њарту уже больше месЯца, мучитсЯ невыносимо. €
на полупакостном, полувыспренном Языке, на котором он сам с
собою говорил, ”ранц зашептал в подушку: "Ѓудь, что будет...
‹учше изменить поприщу, нежели дать черепу лопнуть по швам. џ
завтра, завтра схвачу ее и повалю,-- на диван, на пол, на битую
посуду -- все равно..."
‡автра настало. „рожа от легкого озноба, он почему-то
переменил белье и носки раньше, чем отправитьсЯ к ней.
ЋтправилсЯ. Џо дороге убеждал себЯ, что она несомненно его
любит, только не показывает, из гордости. € это жаль.
‘клонилась бы к нему, как бы случайно, дотронулась бы щекой при
слепом совместном осматривании альбома. ’огда было бы легче. Ќо
тут он подтЯнулсЯ и сказал себе: "ќто слабость, не нужно
слабости"... Џусть она будет сегоднЯ еще холоднее, чем
обычно,-- все равно,-- сегоднЯ, сегоднЯ, сегоднЯ... Џока он
звонил у двери, мелькнула остраЯ надежда, что может быть,
случайно, „райер уже дома. „райера не было дома.
ЏроходЯ через первые две комнаты, он так живо вообразил,
как, вот сейчас, толкнет вон ту дверь, войдет в гостиную,
увидит ее в открытом сером платье, сразу обнимет, крепко, до
хруста, до обморока,-- так живо вообразил он это, что на
мгновение увидел впереди свою же удалЯющуюсЯ спину, свою
руку,-- вон там, в трех саженЯх отсюда -- открывающую дверь,--
а так как это было проникновение в будущее, а будущее не
дозволено знать, то он и был наказан. ‚о-первых, он зацепилсЯ о
ковер, у самой двери, и раскрыл дверь с размаху. ‚о-вторых,
гостинаЯ была пуста. ‚ третьих, когда Њарта вошла, она
оказалась в бежевом платье, с закрытой шеей. ‚-четвертых, он
почувствовал такую знакомую, томную, жаркую робость, что дай
Ѓог держатьсЯ, как следует, говорить членораздельно,-- о другом
нельзЯ было и думать.
Њарта решила, что сегоднЯ он в первый раз ее поцелует.
ЏредвкушаЯ это, она не сразу села около него на диван,-- по
традиции включила радио, принесла серебрЯный Ящичек с венскими
папиросами, посмотрелась в зеркало, изменив при этом -- как все
женщины -- выражение губ, стала рассказывать, что „райер затеЯл
вчера какое-то таинственное дело,-- выгодное, будем
надеЯтьсЯ,--поднЯла и положила на кресло какой-то розовый
шерстЯной платок, и только тогда мЯгко села рЯдом с ”ранцем,
поджав ногу и поправив складки юбки.
Ћн ни с того, ни с сего стал расхваливать „райера,
говорить, как он ему благодарен, как полюбил его... Њарта
задумчиво кивала. Ћн то затЯгивалсЯ, то держал папиросу у
самого колена и водил картонным кончиком по штанине. „ымок,
струей призрачного молока, полз по цепкому ворсу. Њарта
протЯнула руку и, улыбаЯсь, коснулась его колена, будто играЯ
этим ползучим дымком. Ћн почувствовал нежный напор ее
пальцев...
-- ...€ моЯ мать, в каждом письме, так кланЯетсЯ ему.. так
благодарит...
„ымок развеЯлсЯ. Њарта встала и остановила радио. ”ранц
закурил снова. Ћна, накинув розовый платок, из дальнего угла
пристально смотрела на него. Ћн, с деревЯнным смехом, рассказал
анекдот из вчерашней газеты. ‡атем, толкнув дверь лапой,
поЯвилсЯ очень грустный и гладкий ’ом, и -- кажетсЯ впервые --
”ранц с ним поговорил. Ќаконец--к счастью--приехал „райер.
Љогда, около десЯти вернувшись домой, ”ранц на цыпочках
проходил по коридору, он услыхал глухое хихикание за хозЯйской
дверью. „верь была полуоткрыта. Ћн мимоходом заглЯнул в
комнату. ‘таричок-хозЯин, в одном нижнем белье, стоЯл на
четвереньках и, нагнув седовато-багровую голову, глЯдел --
промеж ног -- на себЯ в трюмо.

Ќовое дело „райера, точно, отличалось некоторой
таинственностью.
Ќачалось с того, что как-то в среду, в первых числах
ноЯбрЯ, к нему ЯвилсЯ незнакомый господин с неопределенной
фамилией и неопределенной национальности. Ћн мог быть чехом,
евреем, баварцем, ирландцем,-- совершенно дело личной оценки.
„райер сидел в своем конторском кабинете, огромном и
тихом, с огромными окнами, с огромным письменным столом, с
огромными кожаными креслами,-- все это в шестом этаже огромного
дома,-- когда предварительно пройдЯ по оливковому коридору,
мимо стеклЯнных областей, полных ураганной трескотни пишущих
машинок, вошел к нему этот неопределенный господин.
Ќа карточке, опередившей его минуты на две, было под
фамилией отмечено: "изобретатель". „райер любил изобретателей.
Ћн месмерическим жестом уложил его в кожаную благодать кресла
(с пепельницей, приделанной к ручке,-- вернее, ручище), а сам,
поигрываЯ на диво отточенным карандашом, сел к нему
вполоборота, глЯдЯ на его густые брови, шевелившиесЯ, как
черные мохнатые гусеницы, и на темно-бирюзовый оттенок
свежевыбритых щек; галстук был у него бантиком,-- синий, в
белую горошину.
€зобретатель начал издалека, и „райер одобрительно
улыбнулсЯ. Љо всЯкому делу надобно приступать вот эдак,-- с
искусной осторожностью. Џонизив голос, он от предисловиЯ
перешел, с похвальной незаметностью, к сути. „райер отложил
карандаш. Џодробно и вкрадчиво мадьЯр--или француз, или
полЯк--изложил свое дело. -- ќто, значит, не воск?--спросил
„райер. €зобретатель поднЯл палец:
--Ћтнюдь. ‚от это один из секретов. “пругое, эластичное
вещество, окрашенное в розоватый или желтоватый цвет,-- по
выбору. џ особенно напираю на его эластичность, на его, так
сказать, подвижность.
-- ‡анЯтно,-- сказал „райер.-- Ђ вот этот электрический
двигатель.-- Я не совсем понимаю... —то вы называете, например,
сократительной передачей? €зобретатель усмехнулсЯ:
-- ‚ том-то и штука. ђазумеетсЯ, было бы гораздо проще,
если бы Я вам показал чертежи; но разумеетсЯ, опЯть-таки, Я еще
не склонен это сделать. џ вам объЯснил, как вы можете
использовать мою находку. ’еперь вопрос сводитсЯ к следующему:
согласны ли вы мне дать денег на фабрикацию первых образцов? --
‘колько же? -- с любопытством спросил „райер. €зобретатель
подробно ответил.
-- Ђ вы не думаете,-- сказал „райер с озорным огоньком в
глазах,-- что может быть ваше воображение стоит гораздо дороже.
џ очень уважаю и ценю чужое воображение. …сли б, скажем, ко мне
пришел человек и сказал: "Њой дорогой господин директор! џ хочу
помечтать. ‘колько вы заплатите мне за то, что Я буду
мечтать?"-- тогда бы Я, пожалуй, вступил с ним в переговоры. ‚ы
же мне предлагаете сразу что-то практическое, фабричное
производство, воплощение,-- и так далее. ќкаЯ важность,--
воплощение. ‚ерить в мечту -- Я обЯзан, но верить в воплощение
мечты..,
€зобретатель сперва не понЯл, потом понЯл и обиделсЯ.
-- „ругими словами, вы просто отказываетесь? -- спросил он
мрачно.
„райер вздохнул. €зобретатель цокнул Языком, кивнул и
откинулсЯ в кресле, сцеплЯЯ и расцеплЯЯ руки. -- ќто работа
моей жизни,-- проговорил он наконец, глЯдЯ в одну точку.-- џ
двенадцать лет билсЯ над этим,-- над вот этой мЯгкостью,
гибкостью, стилизованной одухотворенностью, если .могу так
выразитьсЯ...
-- Њожете,--конечно, можете,--сказал „райер.--ќто даже
очень хорошо... ‘кажите мне,-- он опЯть взЯлсЯ за карандаш,--вы
уже обращались к кому-нибудь с такими предложениЯми?
-- Ќет,-- сказал изобретатель.-- ќто первый раз. џ только
что сюда приехал.
-- ‚аша мечта очаровательна,-- задумчиво произнес
„райер.-- Ќе скрою от вас -- очаровательна... ’от неожиданно
вспылил:
-- Ѓросьте, сударь, твердить о мечте. Ћна сбылась, она
превратилась в действительность,-- даром, что Я беднЯк и не
могу сфабриковать эту действительность. Ќо дайте же мне
возможность вам доказать... Њне говорили, что вы интересуетесь
всЯкой новизной. Џодумайте только, какаЯ это прелесть, какое
украшение, какое изумительное -- позвольте даже сказать,
художественное, достижение.
-- Љакую, однако, вы мне даете гарантию? -- спросил
„райер, наслаждаЯсь нечаЯнной забавой.
-- ѓарантию духа человеческого,-- резко сказал
изобретатель. „райер заулыбалсЯ:
-- ‚от это дело. ‚ы возвращаетесь к моей же постановке
вопроса. ќто дело. Ћн подумал и добавил:
-- џ, пожалуй, просмакую ваше предложение, авось во сне
увижу то, что вы изобрели, или, по крайней мере, мое
воображение пропитаетсЯ им. ‘ейчас не могу вам сказать ни да,
ни нет. ‚ы ж пойдите домой,-- где вы, кстати, остановились?
-- ѓостиница ‚идэо,-- сказал изобретатель, сильно
волнуЯсь.
-- ‡накомое название,-- только не могу вспомнить почему...
‚идэо... Ќет, не знаю. ‚ы ж, говорю, пойдите домой, проверьте
еще раз вашу мечту, подумайте о том, не грешно ли будет, если,
вдруг, такую прелесть фабрика обесцветит, замучит, убьет,-- и
затем, скажем, через недельку, десЯть дней, Я вас вызову,-- вы,
значит, приходите, и,-- простите, что намекаю на это,-- немного
поподробнее, подоверчивее.
Љогда посетитель ушел, „райер несколько минут просидел
неподвижно, глубоко заложив руки в карманы штанов. "Ћн не
шарлатан,-- подумал он,-- или, по крайней мере, не знает, что
шарлатан. Џожалуй, можно будет позабавитьсЯ. …сли он прав, если
все так, как он говорит,-- то, действительно, может получитьсЯ
курьезно, очень курьезно..." ЊЯгко загудел телефон, и на времЯ
он забыл изобретателЯ.
‚ечером, однако, он намекнул Њарте, что собираетсЯ затеЯть
совсем новое дело, и когда она спросила, выгодно ли оно,--
прищурилсЯ, закивал: "Ћчень, очень, душа моЯ, выгодно". Ќа
следующее утро, фыркаЯ под душем, он решил, что изобретателЯ
больше не примет; но днем, в ресторане, вспомнил его с
удовольствием и решил, что дело прекрасное. ‚озвратЯсь домой, к
ужину, он мимоходом сказал Њарте, что дело провалилось. Ћна
была в новом бежевом платье и почему-то куталась в розовый
платок, хотЯ было совсем тепло в доме. ”ранц, как всегда, был
забавно угрюм, но очень скоро ушел,-- сказав, что слишком много
курил и чувствует сильную головную боль. Љак только он ушел,
Њарта отправилась спать. ‚ гостиной, на столике подле дивана,
осталсЯ открытый серебрЯный Ящичек. „райер взЯл оттуда папиросу
-- венскую, с картонным мундштуком,--и вдруг рассмеЯлсЯ:
"‘ократительнаЯ передача... одухотвореннаЯ гибкость... ‚едь он
не врет... ужасно мне нравитсЯ его идеЯ".
Љогда он, в свою очередь, поднЯлсЯ в спальню, Њарта,
по-видимому, уже спала. Ќаконец, по истечении нескольких
столетий, свет потух. Ћна тогда открыла глаза и прислушалась.
•рапит. Ћна лежала навзничь, глЯдЯ в темноту, и сердилась на
храп, на какой-то блеск в углу спальни и, между прочим, на
самое себЯ. "Ќужно--совсем иначе,-- наконец подумала она.--
‡автра вечером Я сделаю иначе. ‡автра вечером..."
Ќо ни в следующий вечер, ни в субботний ”ранц не ЯвилсЯ. ‚
пЯтницу он пошел в кинематограф, в субботу -- в кафе. ‚
кинематографе волоокаЯ дура с черным сердечком вместо губ и с
ресницами, как спицы зонтика, изображала богатую наследницу,
изображавшую, в свою очередь, бедную конторскую барышню,-- а в
кафе оказалось бесовски дорого, и какаЯ-то нарумЯненнаЯ девица,
с отвратительной золотой пломбой, курила и смотрела на него, и
качала ногой, и вскользь улыбалась, стрЯхиваЯ пепел. "џ не могу
больше,-- протЯжно, со стоном, шептал ”ранц.-- Ћна застит
жизнь, во рту от нее пересохло, кет сил... ’ак было просто --
ее схватить, когда она менЯ тронула. Њука... Џодождать, что
ли,-- не видеть ее несколько дней?.. Ќо тогда не стоит
жить...‘ледующий раз, вот клЯнусь, клЯнусь... матушкой
клЯнусь..."
‚ воскресенье он встал поздно, вЯло вынес ведро с мыльной
водой и, проходЯ мимо хозЯйской двери, взглЯнул на нее со
страхом и ненавистью. Ћн решил было выйти пройтись, но хлестал
по стеклам бурный дождь. ‚ комнате было холодно. Ћт нечего
делать он хорошенько протер очки, откупорил пузырек с
чернилами, зарЯдил самопишущую ручку и стал писать матери.
"„орогаЯ матушка,-- писал он своим нерЯшливым крупным
почерком,--как ты поживаешь? Љак поживает ќмми? ‚ероЯтно..." Ћн
остановилсЯ, вычеркнул последнее слово и задумалсЯ, копаЯ
концом ручки в носу. ‚ероЯтно... сейчас отправлЯетсЯ в церковь;
потом будет стрЯпать воскресный обед... Љурица, бедные
рыцари... „нем--кофе со взбитыми сливками... —то ей до него?
Ћна всегда любила ќмми больше. ЉругленькаЯ, краснобураЯ -- била
его по щекам, когда ему уже было семнадцать, восемнадцать,
девЯтнадцать лет. ‚ прошлом году... Ђ когда он был совсем малыш
(бледненький, круглолицый, уже в очках), однажды, на Џасхе, она
хотела заставить его съесть шоколадную конфету (в виде
коричневого зайчика),-- которую сестренка тишком облизала. ‡а
то, что ќмми облизала конфету, предназначенную ему, мать просто
хлопнула ее легонько по задку, а его, за то, что он замусленный
шоколад отказалсЯ даже тронуть,--так хватила наотмашь по лицу,
что он слетел со стула и, стукнувшись головой о пол, лишилсЯ
чувств. ‹юбовь к матери была его первой несчастной любовью.
‹учше было, пожалуй, когда она открыто сердилась на него, чем
когда равнодушно ему улыбалась или, при гостЯх, ласково его
щипала. Ќакануне его отъезда она забыла у него в комнате свой
шерстЯной платок, и он почему-то подложил его на ночь под
голову, но не мог спать, а, как дурак, плакал. Њожет быть она
все-таки сейчас скучает по нем? ќтого она не пишет...
ЏриЯтно все-таки себЯ пожалеть,-- до слез приЯтно. Ђ
ќмми--хорошаЯ девушка... ‚ыйдет за мЯсника в белом жилете;
выйдет,-- как пить дать... € правильно поступит,-- дело у него
солидное, лучший мЯсник в городе. ЏроклЯтый дождь... Ђ что
настрочить -- все-таки неизвестно... Ћписать, что ли, комнату.
"“ менЯ, как Я уже тебе писал, отличнаЯ комната, с
зеркалом. Љровать мЯгкаЯ. •озЯин по утрам сам подметает. “
окна, в левом углу..."
‚ это мгновение раздалсЯ легкий стук, и дверь
приоткрылась. •озЯин просунул голову, улыбнулсЯ, подмигнул и,
скрывшись, сказал кому-то за дверью: "„а, он дома;
пожалуйте..."
Ћна была в своем нежном кротовом пальто, широко раскрытом
на клетчатом шерстЯном платье, по серой низко надвинутой шлЯпе
успели рассыпатьсЯ темные звезды дождЯ, перехватившего ее между
таксомотором и подъездом, шелковые ноги были тесно сдвинуты и
от этого казались еще стройнее. ‘тоЯ неподвижно, она протЯнула
назад руку, закрываЯ за собой дверь,-- и пристально, без
улыбки, смотрела на ”ранца, точно не ожидала увидеть его. Ћн
покрыл ладонью кадык,-- так как был без воротничка,--и, сказав
длинную фразу, с удивлением заметил, что, по-видимому, слов не
отпечаталось, как будто простучал на пишущей машинке, в которую
забыл вставить ленту.
-- Џростите, что так вхожу...--сказала Њарта.--Ќо мне
некуда детьсЯ от дождЯ...-- € взглЯд ее будто разжалсЯ,
выпустил его, скользнул в сторону. ”ранц сразу ослаб, размЯк и,
задыхаЯсь от знакомого сердцебиениЯ, бледный, мигающий, с
отвисшей нижней губой, стал помогать ей снимать пальто.
Џодкладка была малиноваЯ, шелковаЯ, теплаЯ, пропитаннаЯ духами.
…е пальто и шлЯпу он положил на постель, и последний
наблюдатель в его сознании, стойкий, маленький, еще оставшийсЯ
на посту, после того, как, толкаЯсь и спотыкаЯсь, разбежались
все прочие мысли,-- подсказал, что вот так пассажир в поезде
отмечает место, которое сейчас займет. Њарта сказала: -- —то же
это такое? Я думала, что вы будете рады,--
а вы молчите...
-- џ говорю,--ответил ”ранц, стараЯсь перекричать
нестройное гудение,---говорю...Я все времЯ говорю...
-- “ вас осталось мыло в ухе,-- сказала Њарта,-- по-
стойте, Я вытру.
Ћни оба стоЯли посреди комнаты, ”ранц бедром опиралсЯ о
край стола, который вдруг стал тихо потрескивать. Ћказалось,
что он держит ее руку, прижимает к губам, к носу, весь уходЯ
головой в эту горЯчую, послушную ладонь. ‘вободной рукой она
гладила его по волосам, морщась от наслаждениЯ, накручиваЯ на
пальцы их мЯгкие, высушенные вежеталем прЯди. ”ранц жмурилсЯ,
дышал. ЉакаЯ-то одичалаЯ нежность сменила в нем все острое,
неловкое, грубое, что недавно так мучило его. Ћна, вероЯтно,
снЯла ему очки, так как теперь он чувствовал эти небывалые
пальцы на своих веках, на бровЯх. ’еперь он знал, что через
минуту будет такое счастье, перед которым ничто самый страстный
сон. ЊедлЯ, он взЯл ее за кисти, раскрыл глаза, из теплого
тумана стало приближатьсЯ ее лицо. Ќо не дойдЯ до его губ, оно
остановилось.
-- Џожалуйста, -- пробормотал он, -- пожалуйста... џ
умолЯю...
-- ѓлупый? -- сказала она тихо,-- нужно ведь запереть
дверь... Џостой...
ђайскаЯ теплота на миг скользнула прочь, дважды осторожно
хрустнул ключ в замке; теплота вернулась. -- Ќу вот,--туманно
улыбаЯсь, сказала Њарта. Ћн почувствовал у себЯ на затылке ее
напрЯженную ладонь, тихо ткнулсЯ губами в жаркий уголок ее
полуоткрытого рта, скользнул, нашел, и весь мир сразу стал
темно-розовым. € затем, когда, следуЯ смутному закону
постепенности, бессознательно выведенному им из того, что он
слышал или читал, ”ранц выдыхал в ее волосы, в теплую шею,
повторЯющиесЯ слова, смысл которых был только в их
повторении,-- и когда, уже сидЯ с ней рЯдом на краю постели, не
отрываЯсь губами от ее виска, стаскивал с ее ноги башмак,
теребил сырой каблук,-- он ощущал вовсе не то беспомощное,
торопливое волнение, которое ему не раз снилось, а какую-то
благодатную силу, торжество, упоительную безопасность.
Ќо попутно были маленькие приключениЯ: каким-то образом
его очки оказались у Њарты на коленЯх, и он по привычке их
нацепил; небольшое столкновение произошло между ним и ее
платьем,-- пока не выЯснилось, что оно снимаетсЯ просто через
голову; его правый носок был с дыркой, и выглЯдывал ноготь
большого пальца; и подушка могла быть чище...
Џостель тронулась, поплыла, чуть поскрипываЯ, как ночью в
вагоне. "’ы..." -- тихо сказала Њарта, лежа навзничь и глЯдЯ,
как бежит потолок.
’еперь в комнате было пусто. ‚ещи лежали и стоЯли в тех
небрежных положениЯх, которые они принимают в отсутствие людей.
—ернаЯ самопишущаЯ ручка дремала на недоконченном письме.
ЉруглаЯ дамскаЯ шлЯпа, как ни в чем не бывало, выглЯдывала
из-под стула. ЉакаЯ-то пробочка, вымазаннаЯ с одного конца
синевой чернил, подумала-подумала да и покатилась, тихонько,
полукругом по столу, а оттуда упала на пол. ‚етер с помощью
дождЯ попыталсЯ открыть раму окна, но это не удалось. ‚ шкалу,
улучив мгновение, тайком плюхнулсЯ с вешалки халат,-- что делал
уже не раз, когда никто не мог услышать.
Ќо вдруг зеркало предостерегающе блеснуло, отразив
прелестную голую руку, котораЯ в изнеможении вытЯнулась и
упала, как мертваЯ. Џостель медленно приехала обратно. Њарта
лежала с закрытыми глазами, и улыбка образовала две серповидных
Ямки по бокам ее сжатого рта. ЏрЯди, некогда непроницаемые,
были теперь откинуты с висков, и ”ранц, облокотЯсь рЯдом с ней,
глЯдЯ на ее нежное голое ухо, на чистый лоб, опЯть нашел в этом
лице то сходство с мадонной, которое он, падкий на такого рода
сравнениЯ, уже отмечал. ‚ комнате было холодно.
-- ”ранц...-- сказала Њарта, не открываЯ глаз.-- ”ранц...
ведь это был рай... џ еще никогда, никогда...
Ћна ушла через час. Џеред уходом хорошенько изучила все
углы комнаты, привела в порЯдок все вещи ”ранца, поставила
иначе стол и кресло, заметила, что все его носки -- рваные, на
всех подштанниках не хватает пуговиц,-- и сказала, что вообще
нужно украсить комнату,-- скатередки вышитые, что ли, да
непременно -- кушетку, да две-три Ярких подушки. Ћ кушетке она
напомнила старичку-хозЯину, который тихо прогуливалсЯ взад и
вперед по коридору. “лыбаЯсь то ей, то ”ранцу, потираЯ сухо
шелестЯщие ладони, он сказал, что как только супруга приедет,
будет и кушетка. € так как, по чести говорЯ, никакой кушетки
чинить он не давал (в пустом углу прежде стоЯло чужое пианино),
и так как, кроме того, старичок был холост,-- он с большим
удовольствием отвечал Њарте. „а и вообще он был доволен жизнью,
этот серый старичок в домашних сапожках на прЯжках,-- особенно
с тех пор, как открыл в себе удивительный дар--превращатьсЯ
вечерком, по выбору, либо в толстую лошадь, либо в девочку лет
шести, в матроске. €бо на самом деле -- но это, конечно,
тайна,-- был он знаменитый иллюзионист и фокусник,
Њенетекелфарес.
Њарте понравилась его учтивость, но ”ранц предупредил ее,
что чудаковат.
-- Ђх, мой милый,-- сказала она, спускаЯсь по лестнице,--
это все очень, очень хорошо. ќтот тихий старик лучше, чем
какаЯ-нибудь любопытнаЯ, болтливаЯ карга. „о завтра, мой
милый... Ђ когда жена его приедет, мы просто найдем себе другую
комнату. Њожешь поцеловать менЯ,-- только быстро...
“лица, где жил ”ранц, была тихаЯ, беднаЯ, кончавшаЯсЯ
тупиком, а другим концом выходила на небольшую площадь, где по
вторникам и пЯтницам расставлЯл свои лотки скромный рынок.
Ћттуда растекались две улицы,-- налево -- кривой переулок, где
в дни политических торжеств торчали из окон грЯзно-красные
флаги; направо же -- длиннаЯ, люднаЯ улица, на которой, между
прочим, был магазин, где всЯкаЯ вещь стоила пЯть грошей, будь
то пара подвЯзок или бюст иллера. ќта улица упиралась в
каменный портик, с белой буквой на синем стекле,-- конечнаЯ
станциЯ подземной дороги. ’ам нужно было свернуть налево, по
бульвару, дальше дома обрывались, кое-где строилась вилла или
ширилсЯ зеленый пустырь, разделенный на огородики. ‡атем опЯть
дома,-- огромные, розовые, только что созданные. Њарта
завернула за угол последнего из них и оказалась на своей улице.
ЋсобнЯчок был в другом конце,-- недалеко от широкого проспекта,
где водились два вида трамваЯ, 113-ый и 108-ой, и один вид
автобуса.
Ћна быстро прошла по гравистой тропе, ведущей к крыльцу,--
и в это мгновение солнце, прокатившись по мЯгкому исподу
замшевых туч, нашло прореху и торопливо прорвалось. „еревца
вдоль тропы сразу вспыхнули мокрыми огоньками, и паутина
кое-где раскинула радужные спицы. ѓазон заискрилсЯ. ‘теклЯнным
крылом блеснул пролетевший воробей.
Љогда она вошла в прихожую, перед ее глазами в
сравнительной темноте поплыли румЯные пЯтна. „ом был пуст; в
столовой -- еще не накрыто; в спальне, на ковре, на синей
кушетке,--аккуратно сложено солнце. Ћна стала переодеватьсЯ,
счастливо и нежно улыбаЯсь зеркалу.
€ немного погодЯ, когда она уже стоЯла посреди спальни, в
легком темно-красном платье, чуть-чуть подкрашеннаЯ, с гладкими
висками, донессЯ к ней снизу лирический лай ’ома, и затем --
громкий голос, показавшийсЯ ей незнакомым. ‘ходЯ по лестнице,
она встретила на повороте чужого господина, который быстро
поднималсЯ, посвистываЯ и ударЯЯ стеком по балюстраде.
"‡дравствуй, моЯ душа,-- сказал он, не останавливаЯсь,-- Я
через десЯть минут буду готов".-- € последние две-три ступеньки
перейдЯ одним шагом, он весело крЯкнул, причем искоса посмотрел
вниз на ее уплывавший пробор. "Џоторопись,-- сказала она, не
оглЯдываЯсь.--€, пожалуйста, чтобы от тебЯ не пахло манежем".
Ќаверху, с легким смехом, закрылась дверь.
€ потом, за обедом, окруженнаЯ сочным разговором и тем
особым, не то стеклЯнным, не то металлическим, звоном, присущим
человеческому питанию, Њарта продолжала не узнавать хозЯина
дома -- его подвижные подстриженные усы и манеру его быстро
кидать себе в рот то редиску, то кусочек булочки, которую он
мЯл на скатерти, пока говорил.
‘права от нее сидел грубоватый титулованный старик, слева
толстый ‚илли ѓрюн, с румЯнцем во всю щеку, с тремЯ правильными
складками жира сзади, над воротничком; рЯдом с ним шумела его
мать, тоже тучнаЯ, тоже лупоглазаЯ, говорившаЯ скрипучим
голосом, который переходил в трЯский клокочущий смех; а подле
старика блистала огнем длинных, длинных серег молодаЯ госпожа
ѓрюн, напудреннаЯ до смертельной белизны, с
неестественно-узкими и дугообразными бровЯми; и между ними,
там, там, напротив Њарты, скрываемый то мЯсистой георгиной, то
хрусталем, сидел, говорил, смеЯлсЯ совершенно лишний,
совершенно чужой господин. ‚се, кроме этого господина, было
хорошо, приЯтно,--и гусь, удавшийсЯ на славу, и тЯжелый
добродушный профиль лысого ‚илли, и разговор об автомобилЯх и
сальный анекдотец об охотничьем павильоне, сообщенный ей
вполголоса титулованным стариком. …й казалось, что она сама
много говорит, а на самом деле, она все больше молчала, но
молчала так звучно, так отзывчиво, с такой живой улыбкой на
полуоткрытых блестЯщих губах, с таким светом в глазах,
подведенных нежной темнотой, что действительно казалась
необыкновенно разговорчивой. € „райер, поглЯдываЯ на нее из-за
толстых розовых углов георгин, наслаждалсЯ ею, слушаЯ
счастливую речь ее глаз, лепет ее поблескивавших рук,-- и
сознание, что она все-таки счастлива с ним, как-то заставлЯло
его забыть редкость и равнодушность ее ночных соизволений.
-- џ считаю про себЯ, считаю... считаю...-- призналась она
”ранцу в одну из ближайших встреч, когда он вдруг стал
добиватьсЯ у нее, любила ли она когда-нибудь мужа.
-- џ, значит, первый? --спросил он жадно.--Џервый? Ћна,
вместо ответа, скалЯ влажные зубы, медленно ущипнула его за
щеку. ”ранц обхватил ее ноги и смотрел на нее снизу вверх и
слегка поводил головой, стараЯсь захватить в рот ее пальцы. “же
одетаЯ, готоваЯ к уходу и все не решавшаЯсЯ уйти, она сидела в
плетеном кресле, а он ежилсЯ на коленЯх перед ней,
растрепанный, в мигающих очках, в новых белых подтЯжках. ’олько
что он переобул ей ноги,-- она носила, пока была у него, ночные
туфельки с пунцовыми помпончиками, и эти туфельки (его
скромный, но продуманный подарок) оставались у него в верхнем
отделении ночного столика и вынимались оттуда, как только она
возвращалась. „а и вообще всЯ комната несомненно похорошела. Ќа
столе в синей вазе с одним продолговатым бликом розовели три
георгины. ЏоЯвилась кружевнаЯ скатередка,-- а скоро должна была
въехать кушетка, и длЯ нее Њарта уже приобрела две павлиньего
цвета подушки. ‚ целлулоидовой коробочке на умывальнике лежало
любимое мыло Њарты,-- бледно-коричневое, пахнущее фиалкой.
Ѓелье в Ящиках было пересмотрено, пересчитано, на новых
подштанниках красовались четкие метки, два новых галстука,
темный и светлый, висели на веревочке с внутренней стороны
шкапной дверцы. € был один медленно назревающий, упоительнейший
проект: -- смокинг!
”ранц возмужал от любви. ќта любовь была чем-то вроде
диплома, которым можно гордитьсЯ. ‚есь день его разбирало
желание кому-нибудь показать диплом. ‚ четверть восьмого
(Џифке, думаЯ угодить хозЯину, отпускал его чуть раньше
других), он запыхавшись, влетал к себе в комнату. —ерез
несколько минут ЯвлЯлась Њарта. ‚ четверть девЯтого она
уходила. Ђ в без четверти девЯть ”ранц отправлЯлсЯ ужинать к
дЯде.
’еплое текучее счастье заполнЯло его всего, словно не
кровью были налиты жилы, а вот этим счастьем, бьющимсЯ в кисти,
в виске, стучащим в грудь, выходЯщим из пальца рубиновой
капелькой, если уколет случайнаЯ булавка; а с булавками ему
приходилось много иметь дела в магазине,-- и благо еще, что был
он в таком отделе, где не приходилось с булавками во рту
хариусом витьсЯ вокруг беспокойного господина в одноруком,
испещренном наметками, исчерченном медом пиджаке. Ќо вообще
руки у него стали проворнее, он не ронЯл легких картонных
крышек, как в первые дни. € эти быстрые прилавочные упражнениЯ
как бы готовили его руки к другим, тоже быстрым, тоже легким
движениЯм, пронзительно волнующим Њарту, ибо его руки она
особенно любила, и больше всего любила их тогда, когда
скорыми, как бы музыкальными прикосновениЯми они снимали с нее
платье и пробегали по ее молочно-белой спине. ’ак, прилавок был
немой клавиатурой, на которой ”ранц репетировал счастье. ‡ато,
как только она уходила, как только приближалсЯ час ужина, и
надо было встретитьсЯ с „райером,-- все менЯлось. Љак иногда,
во сне, безобиднейший предмет внушает нам страх и уже потом
страшен нам всЯкий раз, как приснитсЯ,--и даже наЯву хранит
легкий привкус жути,-- так присутствие „райера стало длЯ ”ранца
изощренной пыткой, неотразимой угрозой. Љогда в первый раз,
через полчаса после свиданиЯ он прошел, нервно позевываЯ и
поправлЯЯ на ходу очки, короткое расстоЯние между калиткой и
крыльцом, когда в первый раз в качестве тайного любовника
хозЯйки дома, подозрительно блеснул очками на ”риду и, потираЯ
мокрые от дождЯ руки, переступил порог, ”ранцу было так жутко,
что он с испуга огрызнулсЯ на ’ома, встретившего его в гостиной
с почти человеческой радостью, и, дожидаЯсь поЯвлениЯ хозЯев,
стал суеверно искать в цветистых глазах подушек каких-то
грозных признаков беды. …го затошнило от ужаса, когда, с
неожиданным стуком, из двух разных дверей, как на резко
освещенной сцене, одновременно вошли Њарта и „райер. Ћн вытЯнул
по швам руки, и ему казалось, что в этой позе он быстро
поднимаетсЯ вверх, сквозь потолок, сквозь крышу, во тьму,-- а
на самом деле, вытЯнутый, опустошенный, он здоровалсЯ с Њартой,
здоровалсЯ с „райером--и вдруг из небытиЯ, с неведомой высоты,
плотно упал на ноги посреди комнаты, когда „райер, как всегда,
описал указательным пальцем быстрый круг и легонько ткнул его в
пуп, сочно квохнув; и ”ранц, как всегда, преувеличенно екнул,
животом захихикав,--и, как всегда, холодно сиЯла Њарта. ‘трах
не пропал, а только на времЯ приглох: один неосторожный взглЯд,
одна красноречиваЯ улыбка,-- и все разъЯснитсЯ,-- и будет ужас,
который нельзЯ вообразить. ‘ тех пор, всЯкий раз, когда он
входил в этот дом, ему казалось, что вот, нынче Њарту
выследили, она во всем призналась мужу,-- и катастрофическим
блеском встречала его люстра в гостиной.
Љаждую шутку „райера он с трепетом поскабливал, взвешивал,
принюхивалсЯ к ней, -- нет ли намека, коварной трещинки,
подозрительного бугорка... Ќо ничего этого не было.
Ќаблюдательный, остроглазый „райер переставал смотреть зорко
после того, как между ним и рассматриваемым предметом
становилсЯ приглЯнувшийсЯ ему образ этого предмета, основанный
на первом остром наблюдении. ‘хватив одним взглЯдом новый
предмет, правильно оценив его особенности, он уже больше не
думал о том, что предмет сам по себе может менЯтьсЯ, принимать
непредвиденные черты и уже больше не совпадать с тем
представлением, которое он о нем составил. ’ак, с первого днЯ
знакомства, ”ранц представлЯлсЯ ему забавным провинциальным
племЯнником, точно так же, как Њарта, вот уже семь лет, была
длЯ него все той же хозЯйственной, холодной женой, озарЯвшейсЯ
изредка баснословной улыбкой. Ћба эти образа не менЯлись по
существу,-- разве только пополнЯлись постепенно чертами
гармоническими, естественно идущими к ним. ’ак художник видит
лишь то, что свойственно его первоначальному замыслу.
‡ато „райеру делалось как-то щекотно, когда предмет не
сразу поддавалсЯ его зоркости, не сразу поворачивалсЯ так,
чтобы он мог одним взглЯдом уловить его застенчивые переливы.
ЊесЯца два миновало с того вечера, когда черный €кар сошел на
пЯть секунд с ума,-- и „райеру все еще не удалось установить
кое-что относительно шофера. Ћн захаживал в гараж, незаметно
шофера обнюхивал, следил за его походкой или внезапно в самый
такой опасный час,-- скажем, в субботу под вечер,-- вызывал его
к себе и, с трудом поддерживаЯ незначительный разговор,
исподлобьЯ наблюдал,-- не слишком ли он развЯзен, не слишком ли
влажным и довольным блеском играют его подвижные глаза. €
иногда он грезил, что вот, как-нибудь ему доложат, что в данную
минуту шофер не может, увы, не может прийти на вызов. Ђ не то
ему казалось, что €кар берет повороты чуть быстрее, чуть
жизнерадостнее, чем обыкновенно... Љак раз в такой день
беззаботных поворотов (что особенно было интересно, ввиду того,
что накануне неожиданно выпал первый снег и сегоднЯ скользко
растаЯл) он заметил из окна господина, точно на шарнирах,
мелкими шажками переходившего улицу,--и сразу, почему-то,
вспомнил разговор с милейшим изобретателем. Џриехав в контору,
он тотчас .велел позвонить к нему в гостиницу ‚идэо, и очень
обрадовалсЯ, когда секретарь доложил, что изобретатель сейчас
ЯвитсЯ. Ќо ни „райер, ни секретарь, ни вообще кто-либо в мире,
никогда не узнал, что изобретатель с синими ™еками жил,
случайно, как раз в том номере, где по приезде переночевал
”ранц,-- где из окна был виден теперь уже голый Ясень, и где
можно было заметить,-- если очень-очень тщательно
присмотретьсЯ,-- что въелась мельчайшаЯ стеклЯннаЯ пыль в
линолеум у рукомойника. ’о, что судьба поселила изобретателЯ
именно там,-- знаменательно. ќтот путь проделал ”ранц,-- судьба
вдруг спохватилась, послала -- вдогонку, вдогонку,-- синещекого
человека,-- который об этом, конечно, ничего не знал, и никогда
не узнал,-- как вообще об этом никогда не узнал никто.

-- „обро пожаловать,-- сказал „райер,-- садитесь.
€зобретатель сел.

-- €так? --спросил „райер, играЯ карандашом. €зобретатель
высморкалсЯ и, аккуратно запаковав изверженное, долго совал
платок в карман.
-- џ к вам с тем же предложением,--сказал он, наконец, и
сцепил узкие волосатые руки.
-- Ќовые какие-нибудь подробности? -- намекнул „райер,
рисуЯ карандашом концентрические круги на промокательной
бумаге.
€зобретатель кивнул и, понизив голос, стал говорить. Ќа
столе загудел телефон. „райер, нежно улыбнувшись посетителю,
энергично приложил трубку к уху.
-- ...ќто Я. џ забыла: ты как будто говорил, что сегоднЯ
не ужинаешь дома? -- ’ак точно, моЯ душа. -- Ђ вернешьсЯ
поздно?
-- ‡аполночь. ‡аседание правлениЯ. Џойди куда-нибудь, если
тебе скучно. -- Ќе знаю. Њожет быть, так и сделаю. --
Џревосходно,-- закивал „райер,-- до свиданиЯ... Ђх постой, Я
хотел еще... Ќо она уже повесила трубку.
€зобретатель делал вид, что не слушает. „райер заметил и,
ради красного словца, тонким умильным голосом сказал: "ќто моЯ
маленькаЯ подруга..."
€зобретатель вежливо улыбнулсЯ и тотчас продолжал свои
разъЯснениЯ. „райер начал новую серию концентрических кругов.
‘екретарь принес пачку писем и безмолвно исчез. €зобретатель
говорил. „райер вдруг отбросил карандаш, мЯгко развалилсЯ в
кресле, и очарование, уже раз испытанное, снова овладело им.
-- Љак вы сказали? --вкрадчиво перебил он,--благороднаЯ
медлительность лунатика?
-- „а,--если желательно,--сказал тот.--Ђ с другой
стороны,-- естественнейшаЯ проворность.
-- Џродолжайте, продолжайте,-- зажмурилсЯ „райер,--сущаЯ
ворожба...

ќто был неказистый, насупленный ресторанчик на той улице,
где жил ”ранц. ’рое мужчин молча дулись в скат. †ена одного из
них, бледнаЯ, как пласт остывшей телЯтины, сонно следила за
игрой. •уденькаЯ барышнЯ с тиком листала в углу старый
иллюстрированный журнал, в котором уже давно чей-то химический
карандаш хищно заполнил пустоты крестословиц. „ама в кротовом
пальто (приЯтно поразившем кабатчицу) и молодой человек в
черепаховых очках пили вишневую наливку и глЯдели „руг „ругу в
глаза. ЏьЯный малый в картузе постукивал по толстому стеклу, за
которым металлической колбасой сбились монеты,-- проигрыш всех
тех, кто, сунув в щель один грош, рукоЯткой подвигал туда-сюда
жестЯного жонглерчика, пока скатывалась горошинка по извилистым
желобкам. Ѓыло темновато, тихо и дымно. ђыбьим блеском отливала
стойка, озЯбшаЯ от пивной пены. Љабатчица, с двумЯ зелеными
шерстЯными футболами вместо грудей и со множеством розовых
веснушек на лице, зеваЯ, глЯдела туда, где лакей, полускрытый
ширмой, пожирал рыхлую гору вареного картофелЯ. Ќа стене были
деревЯнные часы, каким-то образом вделанные в оленьи рога, и
олеографиЯ -- встреча Ѓисмарка с Ќаполеоном III. Љартежники
шелестели все тише.
-- Њы хорошо выбрали, тут уж нас никто не встретит...--

Ћн сжал под столом ее руку:
-- Ќе поздно ли, моЯ дорогаЯ,-- может быть, пора? -- ’вой
дЯдЯ вернетсЯ только в полночь, даже еще позже... ‚ремЯ есть.
-- Џрости, что Я завел тебЯ в такой кабачишко. -- „а нет
же, нет же... џ говорю тебе: мы хорошо выбрали. Њы еще выпьем
чего-нибудь.
-- ’ы здесь,--как королева. €нкогнито. џ хотел бы с тобой
пить шампанское. € чтобы кругом танцевали....
Ћна облокотилась на стол, оттЯнув щеку кулаком, и в
странной тишине ему показалось, что он слышит, как тикают
часики на ее кисти,-- золотые, величиной с кошачий глаз. Ћна
вздохнула, одновременно улыбнулась. Њолчание.
-- Ђ скажи,--ты сыт? ’ы такой у менЯ худенький... -- Ђх,
что ты... € не все ли равно? џ всю жизнь был несчастен. Ђ
теперь ты со мной. ќто какой-то невероЯтный сон...
€гроки застыли, глЯдЯ в карты. ЃледнаЯ одутловатаЯ
женщина, сидевшаЯ подле них, склонилась без сил к мужнину
плечу. ЃарышнЯ задумалась, и щека ее перестала дрыгать.
€ллюстрированный журнал на древке поник листами, как знамЯ в
безветрие... ’ишина... Ћцепенение.
Ћна перваЯ шевельнулась; и он, стрЯхиваЯ с себЯ странную
дремотность, замигал, одернул отвороты пиджака.
-- џ люблю его, а он беден,-- сказала она шутЯ, сказала и
вдруг переменилась в лице. …й померещилось, что вот у нее тоже,
как и у него, ни гроша за душой -- и вот вдвоем, тут, в убогом
кабачке, в соседстве сонных ремесленников, пьЯниц, дешевых
потаскушек, в оглушительной тишине, за липкой рюмочкой, они
коротают субботнюю ночку. ‘ ужасом она почувствовала, что вот
этот нежный беднЯк действительно ее муж, ее молодой муж,
которого она не отдаст никому... ‡аштопанные чулки, два
скромных платьЯ, беззубаЯ гребенка, комната с опухшим зеркалом,
малиново-бурые от стирки и стрЯпни руки, этот кабак, где за
марку можно царственно напитьсЯ... ей сделалось так страшно,
что она ногтЯми впилась в его кисть. -- —то случилось? ЊилаЯ
моЯ, Я не понимаю?.. -- ‚ставай,--сказала она.--‡аплати и
пойдем. Њне нечем дышать в этой духоте...
€ затем, вобрав холод Ясной ноЯбрьской ночи, она мгновенно
разбогатела опЯть, прижалась к нему, быстро переступила, чтобы
идти с ним в ногу,-- и в складках кротового меха он
нащупал ее теплую руку.
Ќа следующее утро, в постели, в светлой своей спальне,
Њарта с улыбкой вспомнила нелепую тревогу. "‚се так просто,--
успокаивала она себЯ.--Џросто-- у менЯ любовник. ќто должно
украшать, а не усложнЯть жизнь. ’ак оно и есть: приЯтное
украшение. € если бы, скажем..."
Ќо странно: она никуда не могла направить мысль: улица
”ранца оканчивалась тупиком. Њысль попадала в этот тупик --
неизменно. ЌельзЯ было представить себе, что ”ранца нет, что
кто-нибудь другой у нее на примете. € нынешний день, и все
будущие были пропитаны, окрашены, озарены -- ”ранцем. Ћна
попыталась подумать о прошлом, о тех годах, когда она ”ранца
еще не знала,---и вдруг у нее в воображении встал тот городок,
где она как-то побывала проездом, и среди тумана этого городка,
едва ею замеченного, был никогда не виданный наЯву, но так живо
описанный ”ранцем, дом, белый, с зеленой крышей,---и за углом
кирпичнаЯ школа, и худенький мальчик в очках, и нелюбЯщаЯ мать.
’о немногое, что ей рассказал ”ранц о своем детстве, было Ярче
и важнее всего, что она и впрЯмь пережила; и она не понимала,
отчего это так, спорила сама с собой, уЯзвленнаЯ в своей любви
к простоте, прЯмоте, Ясности.
Ћсобенно чувствителен был разлад, когда приходилось
занЯтьсЯ каким-нибудь хозЯйственным замыслом, или дорогим
приобретением, никак не касавшимсЯ ”ранца. Љак-то, например,
всплыла мысль, что хорошо бы купить другой автомобиль,-- но
вдруг она сказала себе, что ”ранц тут ни при чем, обойден,
выпущен,-- и хотЯ ей давно грезилсЯ некий лимузин модной марки
вместо надоевшего €кара, все удовольствие такого приобретениЯ
было отравлено. „ругое дело -- платье, которое она надевала длЯ
”ранца, воскресный обед, который она составлЯла из его любимых
блюд... € сперва все это было странно ей,-- как будто она
училась жить по-новому и не сразу могла привыкнуть.
…е удивлЯло, что у нее в доме (особенно полюбившемсЯ ей с
тех пор, как ”ранц стал в нем, что называетсЯ, "своим
человеком") живет еще кто-то другой. Ђ был он тут как тут,
желтоусый, шумный, ел за одним столом с ней и спал на постели
рЯдом,-- и ее волновали его денежные дела, совсем так же, как в
тот -- уже далекий -- год, когда полновесной деньгой сыпалсЯ,
сыпалсЯ к нему -- балласт, выбрасываемый с воздушных шаров
инфлЯции. ‚от этот ее интерес к делам „райера не сочеталсЯ с
новым, пронзительным смыслом ее жизни,-- и она чувствовала, что
не может быть вполне счастлива без такого сочетаниЯ, однако не
знала, как добитьсЯ гармонии, как уничтожить разлад.
Ћн ей как-то показал листок, на котором приблизительно
подсчитал свое состоЯние. "„остаточно,-- спросил он с
улыбкой,--как ты полагаешь?" Ћна подумала, что действительно
таких денег хватит на много лет ленивой жизни. Ќо пока
существует „райер, он должен продолжать зарабатывать. Џотому
она пожала плечами и молча отдала ему обратно листок. Ћни
стоЯли у письменного стола, где рыцарь держал свой зажженный
фонарь,-- и по особой тишине чувствовалось, что за окнами мЯгко
валит снег. ’ак оно и было: декабрь выдалсЯ снежный, с крепкими
морозами,-- на радость запамЯтливым газетным старожилам. „райер
сунул записную книжку обратно в карман и взволнованно посмотрел
на часы. Ќынче они втроем, он, жена и племЯнник, собрались в
мюзик-холл. Ћн, как мальчик, боЯлсЯ опоздать. Њарта потЯнулась
за газетой, лежавшей на столе, просмотрела объЯвлениЯ и
хронику, прочла о том, что за пЯтьсот тысЯч продаетсЯ роскошнаЯ
вилла, что нельзЯ, к сожалению, ожидать повышениЯ температуры,
и что перевернулсЯ автомобиль, причем был убит актер Љурт
‚интер, ехавший к больной жене. ‚ соседней комнате, ”ранц,
заложив руки в карманы, угрюмо слушал жирный голос радио.
‚ ’еатре (просторном, многолюдном, с гигантской, еще не
распахнувшейсЯ сценой) они стеснились в одной из тех
необыкновенно узких лож, в которых сразу так Ясно чувствуешь,
что это за неудобнаЯ, карикатурно-длиннаЯ,
костисто-суставочно-мурашливаЯ штука,--пара мужских ног.
Ћсобенно тЯжело было долговЯзому ”ранцу: мало того, что нижние
его конечности мгновенно отЯжелели, заныли,-- Њарта,
невозмутимо поглЯдываЯ по сторокам, шелковым боком колена
крепко, сладко прижалась к его правой неловко согнутой ноге,
меж тем как „райер, сидевший слева и немного позади, легонько
оперсЯ об его плечо и щекотал ему ухо углом программы. ”ранцу
было невыносимо страшно, что вот муж что-нибудь заметит,-- но
отстранить ногу он не мог, места не было,-- да кроме того,
Њарта изредка двигала голенью, и тогда по всему телу у него
пробегали какие-то шелковые искры, от которых нельзЯ было
отказатьсЯ.
-- ’акой огромный театр,-- проговорил он, слегка поводЯ
плечами, чтобы незаметно освободитьсЯ от отвратительной, в
золотистых волосках, руки „райера.-- ЏредставлЯю, сколько они
зарабатывают за вечер! Њест, пожалуй, тысЯчи две...
„райер, перечитываЯ во второй раз программу, сказал: --
Ђга,-- вот это будет занЯтно: пЯтый номер,--
велосипедисты-эксцентрики.
‘вет медленно померк, плотнее прижалась нога Њарты,
заиграла музыка.
Ќемало забавного показали им в этот вечер: господин в
цилиндре набекрень жонглировал серебристыми бутылками; четыре
Японца летали на чуть скрипевших трапециЯх, в перерывах кидаЯ
друг другу тонкий цветной платок, которым они тщательно
вытирали ладони; клоун, в спадающих ежеминутно штанах, мЯгко
ухал по сцене,-- скользил со свистом и звучно хлопалсЯ ничком;
белаЯ, словно запудреннаЯ, лошадь нежно переставлЯла ноги в
такт музыке; семьЯ велосипедистов извлекала из свойств колоса
все, что только возможно; тюлень, отливаЯ лоснистой чернотой,
гортанно и влажно крича, как захлебнувшийсЯ купальщик,--
скользко, гладко, будто смазанный салом, сигал по доске в
зеленую воду бассейна, где полуголаЯ девица целовала его в
уста. „райвер изредка ахал от удовольствиЯ и толкал ”ранца. Ђ
после того как тюлень, получив в награду рыбу (которую он сочно
хапнул на лету), был уведен,-- занавес на миг задернулсЯ, и,
когда распахнулсЯ опЯть, посреди сцены, в полумраке, стоЯла
озареннаЯ женщина в серебрЯных туфлЯх, в чешуйчатом платье и
играла на светЯщейсЯ скрипке. Џрожектор прилежно обдавал ее то
розовым, то зеленым светом, мерцала диадема на ее лбу, она
играла тЯгуче, сладко,-- и Њарта почувствовала вдруг такое
волнение, такую прекрасную грусть, что полузакрыла глаза и в
темноте отыскала руку ”ранца, и он почувствовал то же, что и
она, что-то млеющее, упоительное, созвучное их любви.
ЊузыкальнаЯ феериЯ (так значилось в программе) поблескивала и
ныла, звездой вспыхивала скрипка, то розовый, то зеленый свет
озарЯл музыкантшу... „райер вдруг не выдержал.
-- џ закрыл глаза и уши,-- сказал он плачущим голосом.--
‘кажите мне, когда эта мерзость кончитсЯ.
Њарта вздрогнула; ”ранц, сразу не сообразив, о чем идет
речь, подумал, что все погибло,-- что „райер все понЯл,-- и
такой ужас нахлынул на него, что даже выступили слезы.
Ћдновременно сцена потухла, и театр загремел, ка"к хлынувший на
железную крышу ливень.
-- ’ы ровно ничего не понимаешь в искусстве,-- сухо
сказала Њарта, обернувшись к мужу.-- Ђ только мешаешь другим
слушать...
Ћн закатил глаза и шумно выпустил воздух; затем,
преувеличенно засуетившись, быстро дергаЯ бровЯми, как человек,
.который хочет поскорей забытьсЯ,-- отыскал в программе
следующий номер.
-- ‚от это дело,-- воскликнул он.-- "ќластическаЯ
продукциЯ братьев ђелли"; после чего -- "всемирно знаменитый
волшебник". Џосмотрим.
"...Њиновало,--думал тем временем ”ранц.--Ќа этот
раз--миновало. “х... Ќадо быть крайне осторожным... ‘обственно
говорЯ, должна быть известнаЯ прелесть в том, что она вот --
моЯ, а он сидит рЯдом и не знает. € все-таки страшно,--
ѓосподи, как страшно..."
Џредставление завершилось кинематографической картиной,
как это принЯто во всех цирках и мюзик-холлах с тех давних пор,
как поЯвилсЯ первый обольстительный "биоскоп". Ќа мигающем
экране, странно плоском -- после живой сцены,-- шимпанзе в
унизительном человеческом платье совершал человеческие,
унизительные длЯ зверЯ действиЯ. Њарта смеЯлась, приговариваЯ:
"Ќет, какой умный, какой умный!.."
”ранц в изумлении цокал Языком и серьезно утверждал, что
это загримированный ребенок.
Љогда они вышли на морозную улицу, озаренную фасадом
театра, и подкатил верный €кар, „райер, спохватившись, что
последние дни он как-то прервал свои наблюдениЯ над шофером, и
немного рассердившись на самого себЯ за то, что до сих пор не
пришел к определенному выводу, подумал, что сейчас как раз
времЯ кое-что подсмотреть. Ћн пристально глЯнул на шофера,
который поспешно натЯгивал меховые рукавицы, и попробовал носом
поймать пар, выходивший у него изо рта. ’от встретил его взглЯд
и, показываЯ коричневые корешки зубов, вопросительно и невинно
поднЯл брови.
-- •олодно-холодно,-- быстро сказал „райер.-- Ќе правда
ли?
-- Љакое там!..--ответил шофер.--Љакое там... "Ќеуловим,--
подумал „райер.-- Ђ ведь почти наверное,--пока мы были в
театре... ђумЯн, глаза--счастливые... Ђ впрочем,-- черт его
знает... Ќу, посмотрим, как он будет править".
Ќо правил шофер хорошо. ”ранц, благоговейно сидевший на
переднем стульчике, слушал гладкую быстроту, разглЯдывал цветы
в вазочке, телефон, часы, серебрЯную пепельницу. ‘нежнаЯ ночь в
расплывчатых звездах фонарей шелестела мимо широкого окна.
-- џ здесь выйду,-- сказал он, обернувшись.-- Њне отсюда
близко пешком...
-- Џодвезу, подвезу,-- ответил „райер, позевываЯ. Њарта
поймала взглЯд ”ранца и быстро, едва заметно покачала головой.
Ћн понЯл. „райер, привыкнувший видеть его у себЯ в доме чуть ли
не каждый вечер, не поинтересовалсЯ узнать, где "в сущности
говорЯ" он живет,-- и это нужно было так и оставить в
молчаливой и благоприЯтной неизвестности. Ћн нервно кашлЯнул и
сказал: -- Ќет, право же... Њне хочетсЯ поразмЯть ноги. -- ‚олЯ
твоЯ,-- сквозь зевоту проговорил „райер и постучал кулаком в
переднее стекло.
-- ‡ачем стучать?--в скобках заметила Њарта.-- џ не
понимаю тебЯ... ‚едь есть длЯ этого трубка.
”ранц, очутившись на безлюдной, белой улице, поставил
воротник, засунул кулаки в карманы, и, сгорбЯсь, быстро пошел
по направлению к своему дому. Џо воскресеньЯм, на нарЯдной
улице в западной части города, он ходил совсем иначе,-- но
теперь было не до того,-- крепко пробирал мороз. ’у воскресную
столичную походку было вначале не так легко усвоить;, состоЯла
она в том, чтобы, вытЯнув и скрестив руки (непременно в хороших
перчатках) на животе,--будто придерживаешь пальто,--ступать
очень медленно и плавно, выкидываЯ ноги носками врозь. ’ак
шествовали все молодые щеголи по той нарЯдной улице,--изредка
оглЯдываЯсь на женщин,--не менЯЯ при этом положениЯ рук, а лишь
слегка дернув плечом; и опЯть -- врозь, врозь, раз-два, очень
медленно. Ќо в такую ночь, на безлюдном морозе, человек ходит
не напоказ.
‚прочем ”ранц скоро разогрелсЯ, и даже стал посвистывать.
Љ черту ее мужа. Ќе нужно трусить. ’акое блаженство,-- ведь это
даетсЯ не всЯкому. —то она сейчас делает? ‚ерно приехала,
раздеваетсЯ. Ѓелые бедра с двумЯ Ямками. €, разумеетсЯ, она не
солгала, когда поклЯлась, что только очень редко, только по
долгу службы -- когда иначе было бы подозрительно. Ќет, это
неприЯтнаЯ мысль... желтошерстаЯ гадина. ‹езет небось. Љ черту
! ’еперь она села на постель. …ще три-четыре дома, и вот она
сбросила туфли. Љогда дойду вон до того фонарЯ, она опустит
голову на подушку. ’еперь перейду улицу. ’ак. Ћна потушила
свет. “ них общаЯ спальнЯ. ЋпЯть--эта мерзость... нет, этого
сегоднЯ не может, не должно быть. ‚от еще один квартал,--
так,-- и она уснула. Џлощадь. Ћна спит. ‡автра пЯтница,-- тут
будет базар. ‚от, наконец, Я моЯ улица. —удеснаЯ скрипка,-- и
так сказочно... прЯмо райское что-то... € волшебник хорош был.
‚ероЯтно, это все очень простые фокусы, легко в общем
раскусить, в чем дело... ’еперь она спит крепко. ЋпЯть что-то
случилось с этим ключом,--черт его побери. ‚ертишь, вертишь...
‘вет на лестнице опЯть не действует. ’ак можно загрохотать,
коли оступишьсЯ... € вот этот ключ -- тоже мудрит...
‚ тускло освещенном коридоре, у полуоткрытой двери своей
комнаты, стоЯл старичок-хозЯин и неодобрительно качал головой.
Ѓыл он в сером халатике, в клетчатых домашних сапожках.
-- Ђй-Я-Яй! -- проговорил он, когда ”ранц с ним
поравнЯлсЯ.-- Ђй-Я-Яй... ЋпЯть после одиннадцати ложитесь.
Ќехорошо, сударь.
”ранц сухо пожелал ему доброй ночи и хотел пройти, но тот
вцепилсЯ ему в рукав.
-- џ, впрочем, не могу сердитьсЯ сегоднЯ,-- сказал он
проникновенно.--“ менЯ радость: супруга приехала. --
ЏоздравлЯю,--сказал ”ранц.
-- Ќо всЯкаЯ радость,-- продолжал старичок, не отпускаЯ
его рукава,-- всЯкаЯ радость несовершенна. ЊоЯ старушка
приехала больной.

”ранц соболезнующе хрюкнул.

-- € вот,-- крикнул Ясным голосом старичок.-- Ћна сидит в
кресле... ЏоглЯдите.
Ћн пошире приоткрыл дверь, и, точно, ”ранц увидел над
спинкой кресла старушечий седой затылок с какой-то наколочкой
на макушке.
-- ‚от,-- повторил старичок, глЯдЯ на ”ранца блестЯщими,
немигающими глазами.
”ранц, не знаЯ, что сказать, глупо улыбнулсЯ. -- Ђ теперь
-- спокойной ночи,-- отчетливо проговорил старичок, и шмыгнув к
себе в комнату, закрыл дверь. ”ранц было пошел, но вдруг
остановилсЯ. -- Џослушайте,-- сказал он через дверь,-- а как
насчет кушетки? Њолчание. Ћн постучал.
€ вдруг послышалсЯ чей-то хриплый, напрЯженный, фальшивый
голосок.
-- Љушетка уже поставлена,-- скрипнул голосок.-- џ вам
дала мою собственную кушетку.
-- —удаки!--брезгливо усмехнулсЯ ”ранц и пошел к себе. ‚
его комнате действительно было прибавление мебельного
семейства. Џрибавление твердое, ветхое, сизое, в мелких
красноватых цветочках. Њарта, когда пришла на следующий день,
сморщила нос и так оставшись -- со сморщенным носом,-- кушетку
потрогала, нащупала больную пружину, приподнЯла вЯлую бахрому.
"Ќу что ж, ничего не поделаешь,--сказала она наконец.--џ с его
старухой ссоритьсЯ не намерена. „ай-ка сюда эти две подушки.
„а, так как будто лучше выглЯдит..." -- € вскоре они привыкли к
ней, к ее сизой ветхости, к причудам ее пружин и к ее манере
неодобрительно крЯкать, когда на нее садились.
Ќо не одной. кушеткой обогатилась комната ”ранца. Ћднажды,
в особенно благодушную минуту, „райер дал ему свыше положенных
денег еще некоторую сумму, и спустЯ недели две (кстати сказать,
близилось ђождество) в платЯном шкалу поЯвилсЯ новый жилец:
долгожданный смокинг.
-- ‚от и отлично,-- сказала Њарта, пощипываЯ
материю.--’еперь остаетсЯ одно: нужно тебе научитьсЯ танцевать.
Џридешь завтра,-- мы после ужина под граммофон и поплЯшем.:
”ранц сдуру ЯвилсЯ в новом смокинге. Ћна пожурила его за
то, что эдак, зрЯ, смокинг треплет; однако, нашла, что он ему к
лицу. Ѓыло около девЯти. “жинали обыкновенно в девЯть. „райер
должен был приехать с минуты на минуту. Ћн в этом смысле был
очень аккуратен, всегда предупреждал по телефону, что на
столько-то вернетсЯ раньше или позже, ибо чрезвычайно любил
слышать в телефон тихий ровный голос жены, голос в нежной
перспективе, Њарта всегда удивлЯлась его точности,-- и несмотрЯ
на то, что сама относилась ко времени бережно и внимательно,
точность мужа в данном случае ее раздражала. Ќынче он не
звонил, а меж тем прошло двадцать минут, полчаса,-- и он не
ЯвлЯлсЯ. ”ранц, боЯсь измЯть штаны, избегал садитьсЯ, шагал по
гостиной, изредка подходЯ к креслу Њарты, но не решаЯсь
поцеловать ее, как хотелось бы,-- в шею, под шиньон.
-- џ голодна,-- сказала Њарта,-- не понимаю, почему он не
едет...
-- „авайте заведем граммофон,-- предложил ”ранц.-- ‚ы
поучите менЯ пока что.
-- Ќет настроениЯ. Џосле ужина другое дело. џ вам говорю,
что Я голодна. € хочетсЯ выпить чего-нибудь горЯчего.
Џрошло еще десЯть минут. Ћна быстро поднЯлась и позвонила.
Ћгромный нежный омлет, подернутый рыжим крапом, сразу ее
оживил.
-- ‡акройте,-- сказала она ”ранцу с улыбкой, кивнув по
направлению к двери, которую ”рида, с утра шалевшаЯ от зубной
боли, забыла за собой прикрыть. Љогда ”ранц вернулсЯ на свое
место, она улыбнулась еще значительнее. ќто было, как-то,
первый раз, что она у себЯ в доме ужинает наедине с ”ранцем.
„а, смокинг ему идет. Џодарить бы ему хорошенькие запонки...
-- Њилый мой,--сказала она тихо и по скатерти протЯнула к
нему руку.
-- Ћсторожно,-- шепнул ”ранц, озираЯсь. Ћн не доверЯл
стенам. Џристально уставилсЯ на него старик в сюртуке на темном
портрете. Ѓуфет, поблескиваЯ, смотрел во все глаза. —то-то было
напрЯженное в складках портьеры. •орошо еще, что ’ом осталсЯ в
передней. Ќо сейчас может войти горничнаЯ. ‚ этом доме надо
говорить друг другу "вы" и не позволЯть себе никаких
вольностей. ‚се же, не в силах противитьсЯ ее улыбающемусЯ
желанию, он провел ладонью по ее голой руке. Ћна медленно
оттЯнула руку, сиЯЯ и облизывась. …му показалось, что вот
теперь из-за портьеры вдруг выступит „райер.
-- …шьте, пейте, будьте, как дома,-- сказала, смеЯсь,
Њарта.
Ћна была сегоднЯ в черном платье с тюлем, волосы ее,
разделенные тончайшей бледной чертой пробора, отливали эбеновым
лоском. ЌизкаЯ лампа в оранжевом абажуре окатывала стол резким
нарЯдным светом. ”ранц, блестЯ на Њарту обожающими очками,
посасывал ножку холодного цыпленка. Ћна вдруг потЯнулась к
нему, взЯла из его руки полуобглоданную косточку и, смеЯсь
одними глазами, стала ее вкусно грызть, отставив пЯтый палец.
ѓубы ее стали сочнее, Ярче. ”ранц, подавшись вперед, шепотом
проговорил: "’ы восхитительна. џ обожаю тебЯ",-- потом
откинулсЯ, взглЯнув на портьеру.
-- ’ак бы ужинать каждый вечер, ты да Я,-- вздохнула
Њарта. Ћна на мгновение нахмурилась, трЯхнула головой и удалым,
чуть-чуть фальшивым тоном воскликнула, пододвинув рюмку:
-- Ќалейте-ка мне коньЯку, мой дорогой ”ранц. --Ђ Я не
буду пить, боюсь,-- не научусь потом танцевать,-- сказал ”ранц,
осторожно наклонЯЯ графинчик.
Ќо что ей было сейчас до танцев... ей хотелось сидеть в
этом овальном озере света долго-долго, проникаЯсь чувством, что
так будет опЯть завтра, послезавтра, до конца жизни... ЊоЯ
столоваЯ, мой сервиз, мой ”ранц.
‚друг она схватилась за свою левую кисть, повернула
часики, норовившие всегда находитьсЯ там, где троилась голубаЯ
вена, удивленно повела бровью.
-- Ќа целый час опоздал,-- нет, больше... Ќичего не
понимаю. Ќажмите звонок, пожалуйста,-- вот над вами висит.
…му стало неприЯтно, что ее как будто тревожит отсутствие
мужа. Ћпоздал так опоздал. ’ем лучше. Ћна, собственно говорЯ,
не имеет права.
-- Џочему надо звонить? -- сказал он, засунув руки в
карманы.
Ћна широко раскрыла глаза.-- џ, кажетсЯ, просила вас
нажать вот эту кнопку...
‚ длинном луче ее взглЯда он непонЯтным образом размЯк;
виновато улыбнулсЯ и позвонил.
-- …сли вы сыты, мы можем встать,-- сказала Њарта.--
‚прочем, поешьте винограда. ‚от эту кисть.
Ћн стал есть виноград, тщательно выплевываЯ косточки.
Џризрачным маЯтником ходила по скатерти тень чуть качавшегосЯ
звонка. ‚ошла бледнаЯ осоловелаЯ ”рида.
-- ‘кажите-ка,-- обернулась к ней Њарта,-- мой муж не
звонил в мое отсутствие? ”рида замерла, потом схватилась за
виски. -- Ђх, Ѓоже мой,-- проговорила она тихо.-- Ђх, Ѓоже
мой... ѓосподин директор звонил около восьми... что сейчас
выезжает... чтобы подавали раньше... Џростите менЯ...
-- ‚ы, вероЯтно, с ума сошли,-- холодно сказала Њарта.
-- Џростите менЯ,-- повторила горничнаЯ. -- ‘овершенно с
ума сошли,-- сказала Њарта. ѓорничнаЯ промолчала и,
подозрительно быстро моргаЯ, стала собирать грЯзные тарелки. --
Ќе надо,-- огрызнулась Њарта,-- потом. ѓорничнаЯ поспешно ушла.
-- ЏоразительнаЯ женщина,-- пробормотала Њарта, сердито
облокотЯсь на стол и кулаками подперев щеку.-- ‚едь она же
видела, как мы садились за стол, сама же принесла
омлет.--ќгэ,--этого-то Я и не сообразила, что ведь она сама
видела... Џозвони-ка еще раз. ”ранц послушно поднЯл руку.
-- ‚прочем, не надо, оставь,-- сказала Њарта.-- џ уж
поговорю с нею после.
…е охватило какое-то необыкновенное волнение. Ћскалившись,
она прижимала к зубам стиснутые пальцы, отчего скулы у нее
поднЯлись, а глаза сузились. ЏогодЯ, она встала.
-- ’еперь без четверти одиннадцать,-- сказала она,
усмехнувшись.-- „олго же он едет.
-- —то-нибудь задержало,-- хмуро отозвалсЯ ”ранц. Ћн был
озадачен и обижен ее волнением.
Ћна потушила свет в столовой. Џерешли в гостиную. Њарта
снЯла телефонную трубку, прислушалась, хлопнула трубку обратно.
-- ’елефон за это времЯ не испортилсЯ,-- сказала она.-- џ
ровно ничего не понимаю. Џозвонить, что ли, кому-нибудь...
”ранц, заложив руки за спину, ходил взад и вперед по
комнате, чувствуЯ, что вот-вот расплачетсЯ. Њарта быстро
провела пальцем по табличке, около аппарата, отыскала домашний
номер мужниного секретарЯ.
-- ќто странно,-- ответил тот,-- Я сам видел, как он
поехал домой. „а, в вашем €каре. ќто было,-- позвольте,-- да,
около восьми...
-- ’ак,-- сказала Њарта, и телефоннаЯ вилка звЯкнула.
Ћна подошла к окну, отдернула лазурную портьеру. Ќочь была
ЯснаЯ. ‚чера началась было оттепель; да снова хватил мороз. Ћна
видела утром, как на голом льду поскользнулась пожилаЯ дама.
Ћчень смешно, когда шлепаетсЯ пожилаЯ дама... Њарта, не
раскрываЯ рта, судорожно засмеЯлась. ”ранц, судЯ по звуку,
подумал, что она всхлипнула и растерЯнно подошел. Ћна
обернулась к нему и вдруг вцепилась ему в плечо, заскользила
щекой по его лицу.
-- Ћсторожно -- очки,-- прошептал ”ранц. -- ‡аведи
граммофон,-- сказала она, отпустив его,-- будем танцевать. € не
смей пугатьсЯ -- Я буду тебе говорить "ты" всЯкий раз, как мне
вздумаетсЯ, слышишь?
”ранц начал почтительно вертеть ручку большого лакового
Ящика. Љогда он поднЯл голову. Њарта сидела на диване, хмуро и
странно глЯдЯ на него.
-- џ думал, вы приготовите пластинку,-- сказал ”ранц,-- Я
ведь не знаю, какую...
-- Њне расхотелось,-- проговорила Њарта и отвернулась.
”ранц вздохнул. Ћн никогда не видал ее в таком странном
настроении. ‚место того, чтобы радоватьсЯ, что муж
задержалсЯ...
Ћн сел рЯдом с ней на диван. ЏрислушиваЯсь, поцеловал ее в
волосы, потом в губы. Ћна стучала зубами.
-- „ай мне платок,-- сказала она. Ћн принес розовый
вЯзаный платок, который всегда валЯлсЯ в углу, на кресле. Ћна
взглЯнула на часы. Џоловина двенадцатого. ”ранц вдруг встал:
-- џ пойду домой,-- сказал он мрачно. -- ’ы останешьсЯ,--
тихо сказала Њарта. Ћн посмотрел на нее в упор и смутно
подумал, что ведь тут что-то неспроста, какаЯ-то не совсем
обыкновеннаЯ тревога...
-- ‡наешь, о чем Я сейчас вспоминаю?--вдруг заговорила
Њарта.-- џ вспоминаю о полицейском, который писал протокол. „ай
мне твою записную книжку. € карандаш. ‚от; он держал так перед
собой книжку и писал. -- Љакой полицейский? Ћ чем ты говоришь?
-- „а, правда, тебЯ там не было. џ как-то теперь привыкла
задним числом вмешивать тебЯ во все, что было. ‚прочем, Я тебЯ
уже знала тогда. -- Џерестань,-- сказал ”ранц.-- Њне страшно.
-- ќто ничего, что страшно. ќто ничего, что... Џрости. џ говорю
глупости. џ просто очень взволнована.
Ћна держала записную книжку на коленЯх. ”ранц видел, что
она сперва рисовала на страничке какие-то черточки, потом вдруг
написала отчетливо "„райер" и опЯть вычеркнула. Џосмотрела на
него искоса -- и снова написала "„райер", крупными буквами.
Џрищурилась и стала тщательно, крепко вымарывать. Љончик
карандаша хрустнул и сломалсЯ. Ћна кинула ему книжку и встала.
франц молчал. ’икали часы. Њарта стоЯла перед ним и
смотрела, смотрела, словно внушала ему что-то. € вдруг в
нестерпимой тишине хлопнула входнаЯ дверь, и грЯнул ликующий
голос ’ома.
-- Џришел,-- глухо сказала Њарта, и на мгновение ее лицо
странно исказилось.
„райер вошел не совсем так бодро, как всегда,--и не совсем
так бодро поздоровалсЯ с ”ранцем. ”ранц сразу ошалел от ужаса.
-- Џочему так поздно?--спросила Њарта,--почему ты не
звонил?
-- ’ак уж случилось, моЯ душа, так уж случилось. Ћн хотел
улыбнутьсЯ, но ничего не вышло. -- Ќу-с, мне пора,-- поспешно и
хрипло закричал ”ранц.
Ћн потом не помнил, как попрощалсЯ, как надел пальто, как
оказалсЯ на улице.
-- ќто не совсем так,-- сказала Њарта,-- Я чувствую, что
это не совсем так. ‘кажи мне, в чем дело? -- ‘кучное дело, моЯ
душа. —еловек убит. -- ЋпЯть шутки, шутки...-- застонала Њарта.
-- Љ сожалению, нет,--тихо сказал „райер.--Њы, видишь ли, на
всем ходу бухнулись в трамвай. Ќомер семьдесЯт третий. џ только
потерЯл шлЯпу, да здорово стукнулсЯ обо что-то. ‚ таких случаЯх
хуже всего приходитсЯ шоферу. Ћтвезли в больницу, был еще жив,
там умер. ‹учше не проси подробностей.
Ћни сидели „руг против друга, у накрытого стола. „райер,
потупЯсь, ел холодного цыпленка. Њарта, с бледным лоснЯщимсЯ
лицом, с мельчайшими капельками пота над губой, где чернели
тонкие волоски, глЯдела, прижав пальцы к вискам, на белую,
белую, нестерпимо белую скатерть.

VII
Ќе докончив увлекательной, но несколько сбивчивой беседы с
синещеким мадьЯром (или евреем, или баском) о том, можно ли
хирургическим путем (то есть выливаЯ на него ведра крови!) так
обработать хвост тюленЯ, чтобы тюлень мог ходить стоймЯ, „райер
резко проснулсЯ и с отчаЯнной поспешностью, словно имел дело с
адской машиной, остановил разошедшийсЯ будильник. Џостель
Њарты, охочей до холодка раннего часа, была уже пуста. Ћн
привстал и почувствовал боль в плече: электрический звонок из
вчерашнего днЯ в нынешний. Џо коридору, в голос плача,
прошумела сердобольнаЯ ”рида. Ћн осмотрел, вздыхаЯ, большущее
фиолетовое пЯтно на толстой плечевине.
“мываЯсь, он из ванны слышал, как в соседней комнате Њарта
дышит и похрустывает, делаЯ модную гимнастику. Џотом закурил
сигару, улыбнулсЯ от 'боли, надеваЯ пальто, и вышел.
‡аметив, что у ограды стоит садовник (он же сторож),
„райер подумал, что хорошо бы хоть теперь, путем прЯмого
вопроса, разрешить тайну, занимавшую его так давно.
-- ‚от беда, так беда,-- степенно сказал садовник, когда
„райер подошел.-- Ђ ведь в деревне -- отец и четыре сестрички.
арахнуло, стало быть, на гололедице,--вот и капут.
-- „а,-- кивнул „райер,-- ему проломило голову, грудную
клетку,-- все.
-- •ороший, веселый парень,-- сказал садовник с
чувством.-- € помер. “ него от гаража ключ, должно быть,
осталсЯ. ‡аперто.
-- Џослушайте,-- начал „райер,-- вы случайно не
заметили...-- дело в том, что Я сильно подозреваю...
Ћн запнулсЯ. ЏустЯк, времЯ глагола остановило его. ‚место
того, чтобы спросить "он пьет?", надобно было спросить "он
пил?". ЃлагодарЯ этой перестановке времени получалась какаЯ-то
логическаЯ неловкость. ’руп не может быть пьЯницей; а что было
раньше -- много ли, мало ли пролилось того-сего в
несуществующую теперь глотку,-- нет, это перестало быть
забавным...
-- ...Я насчет садовой дорожки. ‘ильно подозреваю, что
можно тут поскользнутьсЯ. ‚ы бы ее песком посыпали...
"”инис...-- усмехнулсЯ он про себЯ, сидЯ в таксомоторе.--
€кар продам без ремонта. Ќу его... Њарта не хочет новой машины.
Џрава, пожалуй. Ќадо переждать".
Ќо Њарта отказалась от автомобилЯ совсем по другой
причине. Љак-то странно, подозрительно выходит, если не
пользуешьсЯ собственной машиной, отправлЯЯсь (три-четыре раза в
неделю, ровно к семи часам вечера) на урок ритмических
поклонений и всплескиваиий ("”лора, прими эти розы..." или: "Ћ,
‘олнце..."). Ђ не могла она пользоватьсЯ ею потому, что от
шофера до анонимного письмеца один только шаг. Ќужно, значит,
обратитьсЯ к другим,-- и самым разнообразным,-- способам
передвижениЯ, вплоть до подземной железной дороги, привозившей
очень удобно из любой части города (а окружной путь был
необходим,-- хотЯ пешком можно было дойти в четверть часа) на
ту улицу, котораЯ выходила на площадь, где по вторникам и
пЯтницам продавалась рыба, шерстЯные носки, всЯкаЯ всЯчина.
„райер, кстати сказать, никогда в подземных вагонах не ездил,
утверждаЯ, что там всегда попахивает сыром. ‚ообще,-- если
соблюсти вот эти небольшие, но скучнейшие предосторожности, он
врЯд ли мог догадатьсЯ, что она не четыре раза в неделю, а
только раз,-- да и то не всегда,--склонЯетсЯ, рассыпаЯ
невидимые цветы, босоногаЯ, в тунике, среди семи-восьми таких
же плавных, полуголых, богатых дам,
‚ тот день, когда в газете, в отделе происшествий
мелькнули коммерсант „райер (владелец магазина "„энди") и его
почему-то безымЯнный -- и, значит, уже навеки безымЯнный --
шофер, в тот день Њарта пришла немного раньше обыкновенного.
”ранц еще не возвращалсЯ со службы. Ћна села на сизую кушетку,
принЯвшую ее с недовольным крЯком, и стала ждать. ‹ицо у нее
было нынче особенно бледное, с едва подкрашенными губами; она
надела закрытое платье, бежевое, с пуговками. Љогда, знакомыми
шагами простучав по коридору, вошел ”ранц (с той резкой
бесцеремонностью, с которой мы входим в собственную, заведомо
пустую, комнату), она не улыбнулась. “видев ее, ”ранц радостно
ахнул и, не снимаЯ шлЯпы, принЯлсЯ кропить Њарту мелкими
поцелуЯми.
-- ’ы уже знаешь?--спросила она, и в глазах у нее было то
странное выражение, которое он надеЯлсЯ сегоднЯ не увидеть.
-- …ще бы,-- сказал он, и, встав с кушетки, быстро стЯнул
с шеи разноцветное кашне.-- ‚ магазине узнал. ЊенЯ даже
расспрашивали, как и что. џ, по правде сказать, вчера немного
испугалсЯ, когда он так мрачно вошел. “жас. -- —то ужас, ”ранц?
Ћн уже был без пиджака, без галстука и шумно мыл руки.
-- „а вот -- куски стекла прЯмо в морду. “глами. Ђ потом
тЯжелаЯ артиллериЯ -- металл, удар металла... взрываетсЯ
готова. џ такие вещи так Ясно себе представлЯю. ЏрЯмо тошнит.

Ћна дернула плечом:

-- ‚се--нервы, ”ранц, нервы. Џоди сюда. Ћн подсел к ней,
и, стараЯсь не замечать, что сегоднЯ все как-то по-новому, что
она поглощена какими-то чуждыми мыслЯми, тихо спросил:
-- Ђ что,-- моих туфелек ты сегоднЯ не наденешь? ќто было
условное иносказание. Ќо Њарта как будто и не расслышала.
-- ”ранц,-- сказала она, гладЯ его по руке и этим его руку
удерживаЯ,-- Я ведь вчера предчувствовала... Џодумай, он чудом
выскочил...
Ќа душе у него сразу стало темновато, что-то внутри скучно
заскулило; он отвернулсЯ и хотел засвистеть, но звука не
получилось,-- и он так и осталсЯ с мрачно выпЯченными губами.
-- —то с тобой? ”ранц! Џерестань дурачитьсЯ. ‘лышишь!
Ћна притЯнула его к себе за шею; он напрЯгсЯ, не
давалсЯ,-- но вдруг ее острый, бриллиантовый взглЯд полоснул
его, и он весь как-то осел, как оседает с жалобным писком
детский воздушный шар. ‘лезы обиды затуманили очки. Ћн прижалсЯ
щекой к ее плечу.
-- џ не могу так,-- заговорил он тихонько подвываЯ.-- “же
вчера вечером... Ќет, Я не могу так. “же вчера Я почувствовал,
что ты менЯ как-то не по-настоЯщему, не всецело... џ не могу...
’ы так его ждала, так волновалась! € вот теперь -- продолжаешь
об этом. Ђх, это очень тЯжело...
Њарта замигала в недоумении. Џотом понЯла. -- ‚от оно
что,-- протЯнула она, усмехнувшись.-- ‚от оно что... Џрелестно!
Ћна взЯла его голову, поглЯдела ему в глаза пристально и
строго, и затем медленно, с полуоткрытым ртом, словно хотела
мЯгко укусить, приблизилась к его лицу, завладела его губами.
-- ќх ты...-- сказала она, медленно отпустив его,-- эх
ты...-- повторила она, киваЯ и усмехаЯсь в нос.-- џ хочу, чтобы
ты понЯл, какой ты глупый... Џостой же...
Ќо ”ранц нежно взбесилсЯ. ‘ краЯ кушетки хлопнула на пол
сумка, и никто ее не поднЯл. Њарта стала вдруг что-то говорить
вполголоса, торопливо и несвЯзно; так бывает со спЯщим:
застонет и быстро-быстро забормочет,-- потустороннЯЯ
скороговорка... Џотом смолкает. € после молчаниЯ, она сказала
мутным спросоньЯ голосом:
-- Џодними, моЯ радость, сумку. ‚се, кажетсЯ, рассыпалось.
Ћн поднЯл. …му было опЯть совсем легко и весело. ‚полне
понЯтно, что она вчера волновалась. Џросто -- „ружескаЯ
тревога. Ќичего тут нет особенного.
-- ‘лушай,--сказала она, погодЯ.--‘лушай, ”ранц... как
было бы чудесно, если б не нужно было мне уходить сегоднЯ. Ќи
сегоднЯ, ни завтра. € вообще -- никогда. Љонечно, мы бы не
могли жить вот в такой крохотной комнатке.
-- Њы бы взЯли комнату побольше, да посветлее,-- уверенно
сказал ”ранц.
-- „а,-- давай, помечтаем. Џобольше и посветлее. „аже,
пожалуй, две комнаты, а? ’ы думаешь -- три? € еще кухню...
-- Ќо ты бы не стрЯпала. “ тебЯ такие драгоценные ногти.
-- „а, конечно; у нас была бы прислуга. ‚зЯли бы ту же
”риду. Њы как говорим,--три комнаты?
-- Ќет, четыре,-- подумавши, сказал ”ранц.-- ‘пальнЯ,
гостинаЯ, кабинет, столоваЯ...
-- —етыре. ’ак. Љвартиру в четыре комнаты. ‘ кухней. ‘
ванной. € спальнЯ будет всЯ белаЯ, правда? Ђ остальные комнаты
будут синие. ‚ гостиной и зале будет много, много цветов. €
еще, в верхнем этаже будет комната--на всЯкий случай--длЯ
гостей, что ли... -- Љак,-- в верхнем этаже? -- Ќу да: у нас
будет вилла. -- „а, конечно,-- кивнул ”ранц.
-- „авай дальше, милый. ‡начит, вилла. ‘о светлым холлом.
Љовры, картины, серебро. ’ак? € небольшой сад. ѓазон. ”руктовые
деревца. Њагнолии. Џравда, ”ранц?
Ћн вздохнул. "‚се это будет только лет через десЯть. џ не
скоро выбьюсь..."
Њарта затихла,-- как будто ее не было в комнате. Ћн,
улыбаЯсь, повернулсЯ к ней и застыл в свою очередь: она на него
смотрела, сощурившись, прикусив губу.
-- „есЯть лет,-- сказала она горько и холодно.-- ’ы хочешь
ждать десЯть лет?
-- Њне так кажетсЯ,--отвечал ”ранц.--џ не знаю. Њожет
быть, если очень повезет... Ќо ведь вот: возьми Џифке; он с
самого начала,-- значит, лет десЯть,-- в магазине. € занимает
хорошую должность. Ђ Я знаю, что он живет очень скромно...
получает не больше трехсот пЯтидесЯти в месЯц. †ена у него тоже
служит. Љвартира малюсенькаЯ...
-- ‘лава Ѓогу,-- ты это понЯл,-- сказала Њарта.-- ‚идишь
ли, друг мой, мечты нельзЯ отдавать в банк под проценты. ќто
бумаги неверные; да и проценты -- пустЯшные.
-- Љак же нам быть?--проговорил ”ранц.--џ бы, знаешь,
женилсЯ на тебе хоть сейчас. џ не могу жить без тебЯ. џ--как
пустой рукав без тебЯ. Ќо ведь даже ковер--или там приличный
сервиз не могу купить. „а и вообще--пришлось бы искать другой
службы--ты понимаешь,-- а Я ничего не знаю, ничего не умею.
‡начит, опЯть учитьсЯ. Њы бы жили в сырой комнатушке,
впроголодь... ќкономили бы на пище, на угле...
-- „а, уж никакой бы дЯдюшка тебе не помогал,-- сухо
сказала Њарта.

-- ќто вообще немыслимо,-- сказал ”ранц.
-- ‘овершенно немыслимо,-- сказала Њарта.
-- Ћтчего ты на менЯ сердишьсЯ? --спросил он, после минуты
молчаниЯ.

-- Љак будто Я в чем-то виноват... Џраво же, Я тут ни при
чем... Ќу, будем мечтать, если хочешь. ’олько не сердись. „авай
продолжать. “ менЯ будет восемь костюмов,-- хочешь, Я опишу
тебе какие?
-- ‡а десЯть лет,-- сказала она, усмехнувшись,-- за десЯть
лет, мой милый, мужские моды успеют значительно изменитьсЯ...

-- Ќу вот, ты опЯть сердишьсЯ...

-- „а, Я сержусь,-- но не на тебЯ, на судьбу. ‚идишь ли,
”ранц,-- нет, ты не поймешь... -- џ пойму,--сказал ”ранц.
-- Ќу, так видишь ли,-- обыкновенно люди делают всЯкие
планы,---очень хорошие планы,--но совершенно при этом упускают
из виду одно: смерть. Љак будто никто умереть не может. Ђх, не
смотри на менЯ так, как будто Я говорю что-то неприличное...
“ нее было сейчас точь-в-точь такое лицо, как вчера, когда
бормотала о каком-то полицейском. ‘транное лицо.
-- Њне пора,-- сказала Њарта, нахмурившись,-- и,
неторопливо встав, принЯлась перед зеркалом поправлЯть волосы.
-- “же продают на улицах елки,-- сказала она, глЯдЯ в
зеркало и высоко поднимаЯ локти.-- џ хочу купить елку,
огромную, очень дорогую. „ай мне, пожалуйста, побольше денег с
собой.
-- ’ы сегоднЯ злаЯ,-- вздохнул ”ранц. Ћн спустилсЯ вместе
с ней по темной лестнице. Џроводил до площади. Ѓыло очень
скользко, ледок отблескивал под фонарЯми.
-- ‡наешь что? --сказала она, прощаЯсь с ним на углу
--‚едь Я бы сегоднЯ могла быть в трауре. ќто случайность, что Я
не в трауре. Џодумай об этом.
€ произошло как раз то, чего она хотела: ”ранц мгновенно
повеселел. Ћн посмотрел на нее и рассмеЯлсЯ. Ћна рассмеЯлась
тоже. ѓосподин с фокстерьером, ждавший, пока собака кончит
обнюхивать фонарь, одобрительно и немного завистливо на них
посмотрел. "‚ трауре",--сказал ”ранц, давЯсь от смеха. Ћна,
смеЯсь, закивала. "‚ трауре"--сказал ”ранц, бубнЯ смехом в
ладонь. ѓосподин с фокстерьером вздохнул и двинулсЯ. "џ обожаю
тебЯ",-- слабым голосом проговорил ”ранц и довольно долго,
мокрыми глазами, смотрел ей вслед.
Ќо как только она отвернулась, как только пошла, лицо у
Њарты снова стало сосредоточенным и строгим. ”ранц уже не видел
этого. Ћн вытер платком стекла очков и тихо побрел домой,
продолжаЯ посмеиватьсЯ. „а, действительно -- случайность. ‘ел
бы тог рЯдом с шофером... Љ примеру, скажем. ‚зЯл и сел. €
готово: вдова. ЃогатаЯ вдова. —ерез год свадьба. ‚прочем,--
зачем сложные комбинации с автомобилем?.. „а и не всегда
кончаетсЯ такаЯ катастрофа смертью; чаще всего отделываешьсЯ
ушибами, переломом, порезами... нельзЯ предъЯвлЯть случаю
слишком сложных требований... именно так, пожалуйста, именно
так,-- чтобы мозги брызнули... Ќо мало ли, что вообще бывает:
болезни,-- скажем. Њожет быть, у него порок сердца? €ли, вот,
от инфлуэнцы дохнут... ‡ажили бы тогда на славу...
Џервоклассное счастье. Њагазин бы работал, денежки прибывали
бы... Ђ вернее всего, он жену переживет,-- эдаким
патриархальным дубом дотЯнет до двадцать первого века. ‚от, в
газетах было, что какой-то есть турок, которому полтораста
лет...
’ак он мечтал, смутно и грубовато,-- и не сознавал что
мысль его катитсЯ от толчка, данного ей Њартой. €звне пришла и
мысль о женитьбе. Ћ, это была хорошаЯ мысль. …сли уже
счастье--видеть Њарту урывками, так какое же это будет огромное
блаженство иметь ее подле себЯ круглые сутки!.. Ћн употребил
этот арифметический прием совершенно бесхитростно,-- точно так
же, как ребенок, любЯщий шоколад, воображает страну, где горы
из шоколада: гулЯешь и лижешь.
Ћн совершенно не заметил в те дни разъедающего,
разрушительного свойства приЯтных мечтаний о том, как, вот,
„райера хватит кондрашка. ‘лепо и беззаботно он вступал в бред.
Џоследующие свиданиЯ с Њартой были как будто
такие же естественные, ласковые, как и предыдущие. Ќе
подобно тому, как в этой простенькой квартире со старой
скромной мебелью, с капустообразными цветами на обоЯх, с
наивно-темным коридором, хозЯином был старичок бесповоротно,
хоть и незаметно, сошедший с ума,-- в них, в этих свиданиЯх,
таилось теперь нечто странное,-- жутковатое и стыдное на первых
порах, но уже увлекательное, уже всесильное. —то бы Њарта ни
говорила, как бы нежно ни улыбалась, ”ранц в каждом ее слове и
взглЯде чуЯл неотразимый намек. Ћни были, как наследники,
сидЯщие в полутемной комнате, за стеной которой вот-вот должен
испустить дух обреченный богатей; можно было говорить о
пустЯках, о близком ђождестве, о том, что теперь в магазине
уйма работы,-- лыжи и всЯкие шерстЯные вещи идут превосходно --
можно было обо всем говорить,-- правда, чуть глуше, чем
обыкновенно,-- но слух напрЯжен, в глазах неверный блеск,
затаеннаЯ мысль не дает покою: ждешь, ждешь, что вот выйдет
оттуда на цыпочках и красноречиво вздохнет хмурый доктор,-- и в
пройме двери будет видна спина аббата, склонившегосЯ над белой,
белой постелью.
Ѓессмысленное ожидание. Њарта знала, отлично, что как
будто никогда и зубы у него не болели, никогда не бывало
насморка. Џотому особенно было длЯ нее раздражительно, когда,
накануне праздников, она сама простудилась, сухо и мучительно
кашлЯла, потела по ночам, днем же бродила сама не своЯ,
одурманеннаЯ простудой, с тЯжелой головой, с жужжанием в ушах.
Љ ђождеству ей не полегчало. ‚се же она надела вечером открытое
легчайшее платье, пламенного цвета, с глубоким вырезом на
спине,-- и, оглушеннаЯ аспирином, стараЯсь ударами воли
прогнать недуг, следила за изготовлением крюшона, за убранством
стола, за румЯной дымЯщей деЯтельностью кухарки.
‚ гостиной, упираЯсь венцом в потолок, всЯ опутаннаЯ
легким серебром, всЯ в электрических, еще незажженных
лампочках, стоЯла свежаЯ, пышнаЯ елка, равнодушнаЯ к своему
шутовскому нарЯду. Њежду гостиной и передней, в проходном
холле, где было светло и пустовато, где среди плетеной мебели
тепличной тишиной дышали цветущие растениЯ, где за решеткой
искусственного камина пылал мандариновый жар, „райер, в
ожидании гостей, читал английскую книжку. Ћн шевелил губами и
частенько заглЯдывал в толстенький словарь. Њарта прошла мимо
него, и, не знаЯ, что с собой делать в это длительное затишье
перед первым звонком, села поодаль и, чуть отделив ступню от
пола, стала разглЯдывать, так и эдак, Яркую, острую туфлю. Ѓыла
невозможнаЯ тишина. „райер уронил словарь и, хрустнув щедрым
крахмалом рубашки, поднЯл его, не отрываЯ взглЯда от книги. Ћна
чувствовала в груди духоту. …й показалось, что просто кашлем
этой духоты не разрЯдить; только одно сразу все разрешило бы и
облегчило: если б вдруг исчез вон тот большой, желтоусый
человек в смокинге. Ћстрота ее ненависти дошла внезапно до
такой степени проницательности, что на одно мгновение ей
померещилось: его кресло пусто. Ќо дугой просверкнула запонка,
он захлопнул словарь и проговорил, исподлобьЯ ей улыбаЯсь:
"Ѓоже мой, как ты простужена; Я отсюда слышу, как у тебЯ внутри
все посвистывает".
-- “бери книги,-- сказала Њарта.-- ‘ейчас приедут гости.
ќто беспорЯдок.
-- ‹адно,-- ответил он по-английски и тихо вышел из холла,
мысленно сетуЯ на свое дурное произношение, на скудный запас
иностранных слов.
Љресло у камина опустело, но это не помогло. Ћна всем
существом ощущала его присутствие -- там, за дверью, в той
комнате, и в той, и еще в той,-- дому было душно от него,
хрипло тикали часы, задыхались белые конусы салфеток на
нарЯдном столе,-- но как выкашлЯть его, как продохнуть?.. …й
казалось теперь, что так было всегда, что с первого днЯ
замужества она его ненавидела, так безнадежно, так нестерпимо.
Ќа ее прЯмом и Ясном пути он стоЯл ныне плотным препЯтствием,
которое как-нибудь следовало отстранить, чтобы снова жить прЯмо
и Ясно. —еловека лишнего, человека, широкой, спокойной спиной
мешающего нам протиснутьсЯ к вокзальной кассе или к прилавку в
колбасной, мы ненавидим куда тЯжелее и Яростнее, чем
откровенного врага, откровенно напакостившего нам.
Ћна вдруг резко встала, почувствовала, что вот сейчас
задохнетсЯ... —то-то нужно было сделать, как-нибудь расчистить
путь длЯ дыханиЯ жизни... € в это мгновение зазвучал звонок.
Њарта похлопала себЯ по вискам, проверЯЯ прическу, и быстро
прошла--не в переднюю, а назад, к двери гостиной,-- чтобы
оттуда, через холл, плавно выступить навстречу гостЯм.
‘ перерывами в несколько минут, семь раз повторЯлсЯ
звонок. Џервыми Явились неизбежные ѓрюны, затем ”ранц, затем,
почти одновременно: титулованный старик; фабрикант бумаги с
супругой; две громких полуголых барышни; директор страхового
общества "”атум", курносый, тощий и молчаливый; розовый инженер
в трех лицах, то есть с сестрой и с сыном, до жути похожими на
него. ‚се это постепенно разогревалось, оживлЯлось, слипалось,
пока не образовало одно слитое веселое существо, шумЯщее,
пьющее, кружащеесЯ вокруг самого себЯ. € только Њарта и ”ранц
никак не могли втиснутьсЯ в эту живую, цветистую, дышащую
гущу,-- и изредка встречались глазами,-- но и не глЯдЯ, и он, и
она все времЯ Ясно ощущали переменные сочетаниЯ их взаимных
местонахождений, пространственные их положениЯ друг
относительно дружки: он идет с бокалом вина, наискось,--она в
другом конце надевает бумажный колпак на лысого ‚илли; он сел и
заговорил с розовой сестрой инженера,-- она тем временем прошла
от ‚илли к столу с закусками; он закурил,--она положила
апельсин на тарелку. ’ак шахматист, играющий вслепую,
чувствует, как передвигаютсЯ один относительно другого его конь
и чужой ферзь. Ѓыл какой-то смутно-закономерный ритм в этих их
сочетаниЯх,-- и ни на один миг чувство этой гармонии не
обрывалось. ‘уществовала будто незримаЯ геометрическаЯ фигура,
и они были две движущихсЯ по ней точки, и отношение между этими
двумЯ точками можно было в любой миг прочувствовать и
рассчитать,-- и хотЯ они как будто двигались свободно, однако
были строго свЯзаны незримыми, беспощадными линиЯми той фигуры.
“же паркет был усыпан пестрым бумажным мусором; уже кто-то
разбил рюмку и топырил липкие пальцы. ’олстый ‚илли ѓрюн, уже
пьЯный, в золотом колпаке, увешанный серпантином, широко
раскрыв невинные голубые глаза, с восхищением рассказывал
титулованному старику о своей недавней поездке в ђоссию,
воодушевленно расхваливал Љремль, икру и комиссаров. Џотом
„райер, пышущий теплом, раскрасневшийсЯ, хохочущий, в поварском
колпаке, подошел к ним, отвел ‚илли в сторону и что-то ему
зашептал, меж тем, как розовый инженер продолжал рассказывать
другим гостЯм страшную повесть о том, как в такую же
праздничную ночь трое господ в масках ограбили всю компанию. ‚
зале, смежной с гостиной, зарокотал граммофон. „райер закрутил
огромную госпожу ѓрюн старшую, и та клокотала и отмахивалась и
наконец рухнула на тахту. ”ранц стоЯл у портьеры окна, жалеЯ,
что все еще не успел научитьсЯ танцевать. Ћн почувствовал, что
Њарта где-то совсем близко,-- увидел ее белую руку на чьем-то
черном плече, затем ее профиль, затем ее обнаженную
бархатно-белую спину и чью-то чужую руку, опЯть профиль, опЯть
спину,-- и ноги ее, светлые, словно по колено голые, двигались,
двигались как будто (если смотреть. только на них) ноги
женщины, не знающей, что с собой делать от нетерпениЯ, от
ожиданиЯ,-- то медленно, то быстро ступавшие туда и сюда,
поворачивавшие резко -- и опЯть шагавшие в нестерпимом
нетерпении. Ћна танцевала бессознательно, чувствуЯ только, как
все времЯ менЯетсЯ расстоЯние между ней и ”ранцем, стоЯщим у
портьеры. Њимоходом она заметила, что „райер, оставив свою
даму, просунул руку в портьеру -- очевидно приоткрыл окно, так
как в зале стало прохладнее. ’анцуЯ, она мужа поискала глазами;
и не найдЯ его, понЯла, что эта внезапнаЯ прохлада и легкость
объЯснЯютсЯ именно его отсутствием. Ѓлизко скользнув мимо
”ранца, она обдала его таким знакомым, выразительным взглЯдом,
что он смешалсЯ и улыбнулсЯ инженеру, лицо которого некстати
подвернулось по прихоти танца. …ще и еще раз заводили
граммофон, среди многих пар обыкновенных ног мелькали все те же
упоительные ноги, и у ”ранца, от вина, от чужого кружениЯ,
начиналась какаЯ-то бальнаЯ кутерьма в голове, словно все мысли
его сразу научились плЯсать. € внезапно что-то случилось. Ћдна
из барышень, среди танца, крикнула: -- Ђх, смотрите,--
портьера! ‚се глЯнули,-- и действительно портьера на окне
странно шевельнулась, переменила складки и в одном месте стала
медленно набухать. Ћдновременно кто-то выключил электричество,
и в темноте все заахали и остановились. ‚ темноте странный овал
света стал бегать по зале, портьера раздвинулась, и молча
поЯвилсЯ при зыбком свете человек в маске, в лохмотьЯх, с
трубовидным фонарем в протЯнутой руке. Љто-то пронзительно
вскрикнул. ѓолос инженера спокойно сказал в темноте: "„ержу
пари, что это наш милый хозЯин", € вдруг, заглушаЯ граммофон,
продолжавший играть в темноте, раздалсЯ сильный голос Њарты.
Ћна закричала так, что некоторые отхлынули к двери, которую
пыхтЯ и животом смеЯсь, загораживал ‚илли. ”игура в маске
захрипела и, наводЯ на Њарту фонарик, двинулась вперед. Њногие
и впрЯмь испугались,-- и Њарта, продолжаЯ кричать, холодно
отметила, что инженер, стоЯвший с ней рЯдом, вдруг заложил руку
назад, под смокинг, и что-то как будто вынимает. ’огда, понЯв,
что значит ее крик, она завопила еще пуще, до непристойности
громко,-- понукаЯ, улюлюкаЯ...
”ранц не выдержал. Ћн стоЯл всех ближе к вошедшему и
теперь проворной пЯтерней стащил с его лица отвратительно
хрустнувшую маску. Њеж тем кто-то, наконец одолев пыхтевшего
‚илли, включил свет. Џосредине комнаты, в шарфе, в черных
лохмотьЯх стоЯл „райер и, помираЯ со смеху, пошатываЯсь,
приседаЯ, красный, растрепанный, указывал пальцем на Њарту.
Ѓыстро сообразив, как теперь разрешить свой напускной ужас, она
повернулась к мужу .спиной, пожала голым плечом и спокойно
подошла к замиравшему граммофону. Ћн бросилсЯ к ней и, смеЯсь,
поцеловал ее в щеку. ”ранц почувствовал вдруг приступ давно
назревавшей тошноты и быстро ушел из залы. ‡а собой он слышал
шум, все хохотали, орали,-- вероЯтно толпЯсь вокруг „райера,
тискаЯ его, тискаЯ... Џрижав платок к губам, ”ранц кинулсЯ в
переднюю, рванул дверь уборной. Ћттуда огромной бомбой вылетела
старуха ѓрюн и исчезла за поворотом стены. "Ѓоже мой, Ѓоже
мой",-- приговаривал он, согнувшись вдвое,-- и потом, глубоко
дыша, брезгливо вытираЯ рот, пошел медленно обратно. ‚ гостиной
он остановилсЯ. ‡ловеще горела широкаЯ елка. ’ам, дальше,
продолжалсЯ захлебывающийсЯ шум голосов, ревел граммофон. ‚друг
он увидел Њарту.
Ћна быстро к нему подошла, оглЯдываЯсь на ходу. Љак в
дурном сне, пылала электрическаЯ елка. Ћни были одни в Яркой
гостиной, а там, за дверью, был шум, гогот, кто-то кричал
петухом. -- ‘орвалось,-- сказала Њарта.
…е пронзительные глаза были сразу и спереди, и сбоку, и
сзади,-- так все кружилось. Ћн спросил, плечом касаЯсь
шуршавшей хвои: -- —то сорвалось?
-- џ так больше не могу,-- забормотала Њарта, меж
припадков лающего кашлЯ,--...не могу... € посмотри на себЯ: ты
бледен, как смерть...
ум за стеной разрасталсЯ, близилсЯ; уже казалось,-- вот
эта огромнаЯ елка орет всеми своими лампочками. -- ...Љак
смерть,-- сказала Њарта и закашлЯлась. Ћн опЯть почувствовал
прилив тошноты; шум голосов хлынул, „райер, с топотом, потный,
хохочущий, спасаЯсь от ѓрюна и инженера, промчалсЯ мимо, за
ними другие,-- все кричало, гудело, стонало,-- и этот хищный
шум не умолк в ту ночь; он последовал наутро за ”ранцем,
окружал его потом и на улице, и дома, и во сне, и опЯть наЯву.
Љак будто прорвались в мозгу тайные шлюзы, шумЯщаЯ темнота
помчала, закружила его. € пока он боролсЯ, было еще страшно,--
но когда он решилсЯ и отдалсЯ ревущему бреду -- все стало так
легко, так странно, почти сладостно.
€ было по-праздничному пусто на солнечных улицах, было
тепло, было мокро, всюду большие лужи, полные рЯбого неба. Љ
вечеру во всех окнах зажглись елки,--и прошла какаЯ-то женщина
в маске рождественского деда, с ватной бородой,-- и раздавала
какие-то объЯвлениЯ. Ћн шел и никак не мог сообразить, вчера ли
был этот бал у „райера или третьего днЯ. Ќо Њарты он с тех пор
не видел; значит, должно быть,-- вчера. Ћн прислушалсЯ. „а, шум
был тут как тут,-- но уже ровный, понЯтный, признанный. "џ
больше не могу". „а, она права. ‚се будет так, как она решит.
Ћн заторопилсЯ, нетерпеливо толкнул калитку, почти бегом
бросилсЯ к дому. Ќикогда бы он нынче не пошел сюда, если б не
совершенно непреодолимое желание увидеть Њарту.
‚ передней он заметил рыжий чемодан и пару великолепных
лыж. ‚ холле друг против друга стоЯли „райер и Њарта. Ћн
смеЯлсЯ и быстро говорил; она молча кивала.
-- Ђ, ”ранц!--сказал он, обернувшись, и поймал племЯнника
за пуговицу.-- ‚от это кстати. џ уезжаю недельки на три.
-- ’ам -- лыжи...-- вЯло проговорил ”ранц, и сам удивилсЯ,
что „райер перестал быть страшен ему. -- „а лыжи. џ еду в
„авос. Ћн посмотрел на жену и рассмеЯлсЯ:
-- Ќет, не приезжай ко мне. Џовеселись тут на праздниках.
‚от, ”ранц поведет тебЯ в театр. Џраво, моЯ душа, не сердись,
что Я тебЯ не беру. ‘нег только длЯ мужчин. ќтого не изменишь.
-- ’ы еще опоздаешь на поезд,-- сказала Њарта. Ћн
посмотрел на часы, кивнул и стал торопливо прощатьсЯ. ѓорничнаЯ
прибежала сказать, что таксомотор ждет у калитки. Ћни все вышли
в сад. Љапало. Њарта, без шлЯпы, в кротовом пальто, шла,
покачиваЯ бедрами, соединив рукава. „овольно долго устраивали
на крыше автомобилЯ длинные лыжи. ‚ сторонке ’ом поедал навоз.
Ќаконец, захлопнулась дверца. ’аксомотор двинулсЯ. ”ранц вЯло
отметил номер: 22221. ќта неожиданнаЯ единица после стольких
двоек была страннаЯ. Ћни медленно пошли назад к дому по
хрустЯщей тропе.
-- Ћттепель,-- сказала Њарта.-- џ уже сегоднЯ кашлЯю
совсем мЯгко. ”ранц подумал и сказал: "„а; но еще будет
холодно".

-- ‚озможно,-- сказала Њарта.

Љогда они вошли в пустой дом, у ”ранца было впечатление,
будто они вернулись с похорон.

VIII
Ћна принЯлась его учить -- упрЯмо и проникновенно. ‘тыдЯсь
в начале, и спотыкаЯсь, и путаЯсь, он постепенно начинал
понимать то, что, почти без слов, почти только мимикой, она
внушала ему. Ћн прислушивалсЯ и к ней, и к завывающему звуку,
который постоЯнно, то громче, то тише, ему сопутствовал,-- и
уже чуЯл в этом звуке ритмическое требование, и смысл, и
правильность. ’о, чего хотела от него Њарта, оказывалось таким
простым... Џочувствовав, что он это усвоил, она молча кивала, с
пристальной улыбкой глЯдЯ вниз, как будто следЯ за движением и
ростом уже отчетливой тени. Ќеловкость, стыд, то чувство
горбатости, которое было сперва,-- все это скоро пропало; зато
прЯмаЯ, стройнаЯ, но искусственнаЯ поступь, которой она учила
его, поработила его всецело; он уже не мог не слушатьсЯ
разгаданного звука. ѓоловокружение стало длЯ него состоЯнием
привычным и приЯтным, автоматическаЯ томность -- законом
естества; и Њарта уже улыбалась, уже прижималась виском к его
виску, знаЯ, что он с ней заодно, что он сделает так, как
нужно. “ча его, она сдерживала свое нетерпение, нетерпение,
которое он уже раз подметил в мелькании ее нарЯдных ног. Ћна
теперь, стоЯ перед ним и двумЯ пальцами подтЯнув юбку,
медленно, как в задержанном кинематографе, повторЯла эти
движениЯ, чтобы он понЯл их, медленно переступала, поворачивала
носок. Љогда же, под напором ее ладони, он научилсЯ кружитьсЯ,
когда, наконец, его шаги стали отвечать ее шагам, когда в
зеркале она мимоходом заметила не кривой урок, а гармонический
танец, тогда она ускорила размах, дала волю нетерпеливому
волнению и сурово порадовалась его послушной быстроте.
Ћн познал одурЯющий паркетный разлив огромных зал,
окруженных ложами; он облокачивалсЯ на вЯлый бархат барьера; он
видел себЯ и Њарту в пресыщенных зеркалах; он платил из ее
шелкового кошелька лощеным, хищным лакеЯм; его макинтош и ее
кротовое пальто часами обнимались в тесном сумраке нагруженных
вешалок, под охраной позевывающих гардеробщиц; и все звучные
названиЯ модных зал и кафе,-- тропические, хрустальные,
королевские,--стали ему так же знакомы, как названиЯ улиц в том
городке, где он когда-то жил наЯву.
€ вот, запыхавшись, судорожно переводЯ дух, они сидели
рЯдом на сизой кушетке, в его тихой комнатке.
-- Ќовый год,--сказала Њарта.--Ќаш год. Ќапиши матери, что
тебе хорошо, что ты веселишьсЯ. Џодумай, как потом... после...
она будет удивлена... Ћн спросил:
-- Ђ срок? ’ы говорила о сроке... Љакой ты установила
срок?
-- ‘амый краткий, самый краткий. —ем быстрее, тем лучше...
-- „а, конечно,--медлить нельзЯ. Ћна откинулась на
подушки, заломив руки:
-- ЊесЯц, может быть два. Ќужно все рассчитать, мой
милый...
-- џ без тебЯ сошел бы с ума,--сказал ”ранц.--ЊенЯ все
пугает. ќти обои, люди на улицах, мой хозЯин... …го жена
никогда не показываетсЯ. ќто странно.
-- ’ы должен быть спокойнее. €наче вообще ничего из дела
не выйдет. Џоди сюда...
-- џ знаю--все будет чудесно,--сказал он, припадаЯ к
ней.-- Ќо только нужно действовать навернЯка. Њалейший
промах...

-- …сли ты будешь боЯтьсЯ, ”ранц...

-- Ќет, конечно, нет. џ не так выразилсЯ. Џросто нужно
найти верный способ...
-- Ѓыстро, мой милый, совсем быстро,-- ты же слышишь
ритм...
Љак-то так вышло, что они уже не сидели на сизой кушетке,
а танцевали, в озаренном пространстве между беле-. ющих
столиков, в кружащемсЯ кафе. Ћркестр играл, захлебываЯсь. ‘реди
танцующих был рослый негр.
-- Ќайдем, не можем не найти...--скороговоркой, в такт
музыке, продолжала Њарта.--‚едь мы в своем праве...
Ћн видел ее длинный горЯщий глаз, черную прЯдь,
прикрывающую ухо... если б можно было так всегда,-- не
отрываЯсь от нее, скользить... Ќо был магазин, где он, как
веселаЯ кукла, кланЯлсЯ, вертелсЯ; но были ночи, когда он, как
мертваЯ кукла, лежал навзничь в постели, не знаЯ, спит ли он
или бодрствует; -- и кто это шаркает и шепчет в коридоре,--и
почему гремит в ухо будильник?.. Ђ ведь правда, уже рассвет,--и
вот бровастый старичок с ужимочкой несет ему кофе. € на полу
валЯютсЯ пропотевшие порванные шелковые носки.
€ в такое вот мутное утро, как-то в воскресенье, когда он
пришел к Њарте, и они чинно ходили по саду,--она молча показала
ему снимок, который только что получила из „авоса. Ќа снимке
улыбалсЯ „райер, в лыжном костюме, с палками в руках, и лыжи
лежали параллельно, и кругом был Яркий снег, и на снегу -- тень
фотографа.
Љогда фотограф,-- свой брат-лыжник, щелкнул и разогнулсЯ,
„райер, продолжаЯ сиЯть, двинул вперед левую лыжу, но так как
стоЯл он на незаметном уклоне, лыжа скользнула дальше, чем он
сам предполагал, и, взмахнув палками, он довольно грузно
повалилсЯ на спину. Ќекоторое времЯ он не мог расцепить
скрестившихсЯ лыж и раза два, глубоко, по локоть уходил рукой в
снег. Љогда же он наконец поднЯлсЯ, обезображенный снегом, и
осторожно пошел, лицо его уже было серьезно. Ћн мечтал делать
всЯкие стремительные христиании и телемарки,-- резко
поворачивать в облаке снега, лететь дальше по склону,-- но Ѓог
был, видимо, против этого. Ќа снимке, однако, он вышел
настоЯщим лыжником, и долго он любовалсЯ им, прежде чем сунуть
его в конверт. Ќо на следующий день после отсылки снимка,
утром, стоЯ в желтой пижаме у окна, он подумал, что вот уже
здесь почти две недели, а меж тем на лыжах бегает так же плохо,
как и в прошлую зиму. ‚спомнил он, кстати, изобретателЯ,
который, должно быть, уже принЯлсЯ за работу в устроенной длЯ
него мастерской; вспомнил еще кое-какие занЯтные дела,
свЯзанные с расширением магазина да с продажей участка земли,
до которого, ползЯ на запад, уже жадно дотЯнулсЯ город;
вспомнил все это, посмотрел на синие следы лыж, исполосовавшие
снежный склон,-- и решил до срока покатить обратно; и за этими
мыслЯми была еще одна теплаЯ мысль, которую он сознательно не
пускал в передний рЯд... •отелось ему ненароком ЯвитьсЯ домой,
чтобы душу Њарты застать врасплох, посмотреть,--улыбнетсЯ ли
она от неожиданности, или встретит его так же плавно и немного
хмуро, как если б была предупреждена об его приезде.
Њелкие белесоватые кусочки ”ранц швырнул в сторону, и
ветер понес их по газону.
-- ѓлупый...-- спокойно сказала Њарта.-- ‡ачем ты это
сделал? Ћн же менЯ спросит,-- наклеила ли Я этот снимок в
альбом...
-- џ альбом тоже когда-нибудь разорву,-- сказал ”ранц,
чувствуЯ, как ноги у него вдруг ослабели от волнениЯ.
€здалека, очень радостно, примчалсЯ ’ом: ему показалось,
что ”ранц что-то бросил,-- вероЯтно, камешек. Ќо камешка нигде
не оказалось.
€ как-то вечером, следуЯ все тому же мучительному желанию
утвердитьсЯ, освободитьсЯ, войти в свои права,-- Њарта и ”ранц
решили -- хоть один этот вечер -- пожить всласть, пожить так,
как они потом заживут, устроить генеральную репетицию уже
недалекого счастьЯ.
-- ’ы сегоднЯ здесь хозЯин,-- сказала она.-- ‚от твой
стол, вот твое кресло, вот, если хочешь, вечернЯЯ газета.
Ћн скинул пиджак, прошелсЯ по всем комнатам, как будто
осматриваЯ их, как будто вернувшись в свой теплый дом из
далекого путешествиЯ.
-- ‚се в порЯдке? --спросила она.--’ы доволен? Ћн обнЯл ее
за плечо и они оба стали бок о бок перед зеркалом. Ѓыл он в
этот вечер плохо выбрит, вместо жилета надел простоватый рыжий
свитер,-- и в Њарте тоже было что-то домашнее, тихое, ее
волосы, недавно вымытые, лежали негладко, на ней была вЯзанаЯ
кофточка, которую она носила, только когда была совсем одна. --
‘той прЯмо. Ђ то выходит, что мы одного роста. -- ’ак и есть,--
усмехнулсЯ он.-- ‘мотри, Я не могу вытЯнутьсЯ выше.
Џотом он повалилсЯ в кожаное кресло, она села к нему на
колени, и то, что она была довольно тЯжеленькаЯ, как-то
подбавлЯло уюта.
-- џ люблю твое ухо,-- сказал он, приподнимаЯ лошадиным
движением губ прЯдь на ее виске.
‚ соседней комнате нежно и звучно заиграли часы. ”ранц
тихо засмеЯлсЯ.
-- Ќет,-- ты подумай. ‚друг он бы вошел сейчас...
-- Љто?--спросила Њарта.--џ не понимаю, о ком ты говоришь?
-- „а он. ‚ернулсЯ бы, не предупредив. Ћн умеет так
таинственно открывать двери.
-- Ђх, ты о моем покойнике...--лениво сказала Њарта,
покачиваЯсь на его коленЯх.-- Ќет,-- покойник у менЯ
аккуратный. ‚сегда предупредит...
Њолчание. ‚ тишине Явственно тикали далекие часы. --
Џокойник...-- усмехнулсЯ ”ранц,--...покойник... -- ’ы его Ясно
помнишь? -- пробормотала Њарта, почесываЯ нос об его плечо. --
Џриблизительно. Ђ ты? -- џ тоже. ќто было так давно... Ћна
вдруг поднЯла голову:
-- ”ранц,-- сказала она, сиЯЯ глазами,-- никто никогда не
узнает!
“же привыкший, уже совсем ручной, он молча закивал. -- Њы
это сделали так просто, так точно...--сказала Њарта, щурЯсь,
словно вспоминала.--Ќи тени подозрениЯ. Ќичего. Џотому что за
нас наша судьба. €наче и не могло быть. ’ы помнишь похороны? Ћн
закивал опЯть.
-- Ѓыла оттепель. Џомнишь? џ еще кашлЯла, но уже мЯгко...
Њолчание.
-- “ менЯ, знаешь, чуть-чуть нога устала,-- шепнул
”ранц.-- Ќет, постой, не вставай, сЯдь только иначе. ‚от так.
-- Њое счастье, мое счастье...--сказала она.--Њой милый
муж. џ никогда не думала, что могут быть такие браки, как
наш...
Ћн скользнул губами по ее теплой шее и проговорил: -- “ж
поздненько... Ќе пора ли нам спать. Ђ? -- Љакой ты... ‘пать
захотел... Ќу, ладно. Ћна встала, сильно в него упершись; потом
всЯ вытЯнулась, расправилась...
-- Џойдем наверх,-- сказала она, мЯгко зевнув.-- ‚ нашу
спальню.
-- Њожно? -- спросил ”ранц, но не двинулсЯ с места. --
Љонечно. Ќу что же
ты,-- вставай. “же половина одиннадцатого.
-- џ,--знаешь, все-таки покойника-то... побаиваюсь,--
сказал ”ранц, покусываЯ губы.
-- Ђх, он только ЯвитсЯ через неделю. —его тут боЯтьсЯ.
-- Ќо все-таки... как же так... например, прислуга...
-- ѓлупости. ‘пЯт мертвым сном. Ќа другой стороне дома.

-- Ќу, хорошо,-- решилсЯ ”ранц.

Ћни потушили свет в гостиной, медленно поднЯлись по
внутренней лестнице, короткой и скрипучей; пошли по
голубенькому коридору.
-- „а что ты ходишь на цыпочках,-- громко рассмеЯлась
Њарта.--Џойми же,-- мы женаты, женаты...
Ћна показала ему пустую комнату длЯ гимнастики,
гардеробную, ванную и наконец спальню.
-- Џокойник спал вон на той постели,-- сказала она.-- Ќо,
конечно, белье с тех пор переменили. …сли хочешь помытьсЯ или
что, пойдем вот сюда, в ванную.
-- Ќет, Я тебЯ подожду здесь,-- сказал ”ранц, рассматриваЯ
куклу на ночном столике: долголЯгий негр во фраке. Ћна оставила
дверь полуоткрытой. Џлатье ее уже лежало на стуле. Ћттуда из
полуоткрытой двери лилсЯ какой-то фарфоровый свет и доносилось
журчание воды.
Ћн вдруг почувствовал, что в этой чужой, нестерпимо белой
комнате, где все напоминает ему того... покойника,-- он
раздетьсЯ не в состоЯнии. ‘ отвращением он поглЯдел на постель,
что была поближе к окну, на большие колодки под стулом,-- и ему
стало попросту страшно.
Ћн прислушалсЯ. …му почудилось, что за журчанием воды
слышен еще какой-то звук, кто-то будто стукнул дверью внизу,
где-то что-то скрипит и потрескивает. Њгновенно ошалев от
страха, он кинулсЯ к двери ванной; одновременно вышла оттуда
Њарта, розоваЯ, растрепаннаЯ, в оранжевом пеньюаре.
-- —то-то произошло,-- сказал он быстрым плюющимсЯ
шепотом.-- Њы больше не одни. ’ы прислушайсЯ...
Њарта нахмурилась и, приоткрыв дверь в коридор, постоЯла
так, наклонив голову. -- џ тебЯ уверЯю... џ слышал...
-- Њне тоже стало неприЯтно,-- тихо сказала Њарта.--
‡наешь, милый, мы все-таки не должны так безумствовать. ‚едь
теперь уже недолго ждать. ’ы лучше уходи. -- Ќо как же... там,
внизу... Љак Я спущусь... -- Ќикого нет. ”ранц. ЌельзЯ быть
таким нервным. ‚от, возьми ключ; завтра мне отдашь.
Ћна проводила его до лестницы, продолжаЯ прислушиватьсЯ и
чувствуЯ сама неприЯтное волнение.
—то-то внизу громко и раздраженно стукнуло. ”ранц
остановилсЯ, ухватившись за перила. Ќо она облегченно
рассмеЯлась.
-- Ђх, Я понимаю,-- сказала она,-- это там есть такаЯ
дверь. „верь нижней уборной. Ћна всегда хлопает по ночам, если
ее плотно не затворить.
-- џ, признатьсЯ, немножко испугалсЯ,-- выдохнул ”ранц.
-- ‚се-таки, милый, лучше уходи. Њы не должны рисковать.
Ћн обнЯл ее; она, улыбаЯсь, дала поцеловать себЯ в плечо,
оттЯнув длЯ этого кружево пеньюара, и оставалась стоЯть на
площадке короткой, театрально-синей лестницы, пока он,
сгорбившись поспешно отворЯл дверь.
•ватил по лицу сильный, чистый ветер. ѓравий приЯтно
захрустел под ногами. ”ранц глубоко набрал воздуха: затем
чертыхнулсЯ. Ћна была так хороша... ЋранжеваЯ, сиЯющаЯ... если
б он так легко не пугалсЯ... € его охватила тЯжелаЯ злоба при
мысли, что призрак, покойник, выгнал его из дома, где по праву
он, ”ранц, подлинный хозЯин. Ѓормоча что-то на ходу, как часто
с ним случалось в последнее времЯ, он быстро пошел по темному
тротуару, и затем, не глЯдЯ по сторонам, стал наискось
переходить улицу в том месте, где всегда переходил, когда
возвращалсЯ восвоЯси. Ђвтомобильный рожок, гнусавый и Яростный,
заставил его отпрыгнуть. ”ранц, продолжаЯ бормотать, ускорил
шаг и завернул за угол. Њеж тем таксомотор затормозил,
неуверенно пристал к панели. офер слез и открыл дверцу, "Љакой
номер?--спросил он.--џ забыл номер". Ќикакого ответа. "Љакой
номер?"--повторил шофер и, протЯнув руку в темноту, потрЯс
сидЯщего за плечо. ’от не сразу проснулсЯ. Ќаконец он открыл
глаза, привстал, вылез на тротуар. "ЏЯтый,--ответил он на
вопрос шофера.-- ‚ы немного промахнулись".
Ћкно спальни было освещено. Њарта устраивала на ночь
волосы. ‚друг она замерла с поднЯтыми локтЯми. ‘овершенно Ясно
она услышала громкий треск, как будто что-то упало. Ћна
метнулась в коридор. Љто-то внизу, в передней, раскатисто
смеЯлсЯ,--знакомый смех. € смеЯлсЯ он потому, что, неловко
повернувшись с парой длинных лыж на плече, уронил их, сбил с
подзеркальника белую щетку, взлетевшую бумерангом, и
спотыкнулсЯ о свои же чемодан. Ђ затем, на мгновение, он узнал
совершенное счастье. Ќа лице Њарты была изумительнаЯ улыбка. Ћн
только не заметил, что глЯдит-то она не на него, а как-то через
его голову, улыбаЯсь не ему, а доброй, умной судьбе, котораЯ
так просто и честно предотвратила нелепейшую катастрофу.
-- Ќам повезло... ‘удьба нас чудом спасла,-- рассказывала
она потом ”ранцу.--Ќо это урок... ’ы сам видишь: дольше тЯнуть
невозможно. ђаз пронесло, два пронесло, а затем -- крышка. €
что тогда будет? Џредположим, он даст мне развод. —то дальше? џ
совершенно так же бедна, как и ты, мои родители разорены,
живут, беднЯги, у моей сестры в ѓамбурге,--никто ни мне, ни
тебе не поможет. „а и разве две-три тысЯчи, которые Я могла бы
в конце концов добыть, чем-нибудь помогли бы? Ќет,-- нам нужно
все... ”ранц пожал плечами:
--‡ачем ты мне это говоришь? Њы об этом достаточно уже
толковали. џ отлично знаю, что есть только один путь.
Ћна тогда понЯла, увидев, какой скользкий, мутный блеск
стоит в его зеленоватых глазах,--она понЯла, что теперь она
своего добилась, что подготовлен он совершенно, созрел
окончательно, и что можно теперь принЯтьсЯ за дело. €
действительно: своей воли у ”ранца уже не было, но он преломлЯл
ее волю по-своему. ‹егкаЯ выполнимость ее замысла стала ему
очевидной благодарЯ очень простой игре чувств. “же однажды они
„райера удалили. Ѓыл покойник; были даже все внешние признаки
смерти: тошнота смерти, похороны, опустевшие комнаты,
воспоминание о мертвом. ‚се было уже проделано на голой сцене,
перед темным и пустым залом. ‡атем, с потрЯсающей
неожиданностью труп откуда-то вернулсЯ, заходил, заговорил,--
точь-в-точь, как живой. Ќо что из этого? Ѓыло легко и нестрашно
положить этой мнимой жизни конец, из трупа опЯть сделать труп.
€ на этот раз окончательно.
Њысль об умерщвлении стала длЯ них чем-то обиходным.
ЌатЯнутости, стыда в этой мысли уже не было, как не было в ней
и азартной жути, и всего того, что вчуже волнует доброго
семьЯнина, читающего хронику в истерической газетке.
‘лова "пулЯ" и "Яд" стали звучать столь же просто, как
"пилюлЯ" или "Яблочный мусс". ‘пособы умерщвлениЯ можно было
так же спокойно разбирать, как рецепты в поварской книге. €,
быть может, именно по врожденной у женщины хозЯйственной
склонности к стрЯпне и природному знанию прЯностей и зелий,
полезного и вредного,-- Њарта прежде всего подумала о Ядах.
€з энциклопедического словарЯ они узнали о Ядах ‹окусты и
Ѓорджиа. Љакой-то отравленный перстень недели две мучил
воображение ”ранца. Џо ночам ему снилось коварное рукопожатие.
Ћн спросоньЯ шарахалсЯ в сторону, и замирал, приподнЯвшись на
напрЯженной руке; где под ним, на простыне, только что
перекатилсЯ колючий перстень, и страшно было на него ненароком
лечь. Ќо днем, при спокойном свете Њарты, все было опЯть так
просто. ’оффана продавала свою водицу в склЯнках с невинным
изображением свЯтого. ‘ловно после благодушной понюшки,
почихивала жертва министра ‹эстера. Њарта нетерпеливо
захлопывала словарь и искала в другом томе. Ћказывалось, что
римское право видело в венефиции сочетание убийства и
предательства. "“мники..."-- усмехалась Њарта, резко
перевертываЯ страницу. Ќо она не могла добратьсЯ до сути дела.
€роническое "смотри" отсылало ее к каким-то алкалоидам. ”ранц
дышал, глЯдЯ через ее плечо.
ЏробираЯсь сквозь проволочные заграждениЯ формул, они
долго читали о применении морфина, пока Њарта, дойдЯ до
каких-то плевритических эксудатов, не догадывалась вдруг, что
речь идет о Ядах прирученных. ЋбратЯсь к другой литере, они
узнали, что стрихнин вызывает судороги у лЯгушек. Њарта
начинала раздражатьсЯ. Ћна резко вынимала и ставила обратно в
шкап толстые тома. Њелькали цветные таблицы, ордена, этрусские
вазы, осоковые растениЯ... "‚от это уже лучше",-- сказала Њарта
и негромко прочитала: "...рвота, ощущение тоски, звон в ушах,--
не сопи так, пожалуйста,-- невыносимое чувство зуда и жжениЯ по
всей коже... зрачки сужены до размера булавочной головки".
”ранц почему-то вспомнил, как в школьные годы тайком читал в
таком же словаре статью о проституции. Ќо он взглЯнул на
внимательный профиль Њарты, и все стало опЯть вполне
естественным. "Ќет,-- сказала она, цокнув Языком,-- медицина
это, по-видимому, не так просто найти, как Я думала. Ќужно, что
ли, каких-нибудь специальных книжек. ЏодтЯнись, ”ранц,-- он
приехал". Ћна не торопЯсь поставила том на место, не торопЯсь
закрыла стеклЯнные створки шкала, пока из загробного мира,
посвистываЯ на ходу, пощелкиваЯ над лающей собакой, близилсЯ
„райер. Ќо она не сдавалась. Џо утрам, одна, опЯть она рыскала
глазами по увертливым статейкам энциклопедии, стараЯсь найти
тот простой деловитый Яд, который ей мерещилсЯ. ‘лучайно в
конце одного параграфа она наткнулась на библиографический
списочек трудов по отравлению. Ћна посоветовалась с ”ранцем, не
купить ли одну из этих книг. Ћн побледнел, но сказал, что если
нужно, пойдет и купит. Ќо она не решалась пускать его одного.
‘кажут ему, что книжку нужно выписать, или окажетсЯ, что труд
состоит из десЯти томов стоимостью в двадцать пЯть марок
каждый. Ћн смешаетсЯ, сдуру купит, даст свой адрес. Џойди она
вместе с ним, он, конечно, будет держать себЯ превосходно,--
естественно и небрежно: студент, мол, медик, химик. Ќо пойти
вдвоем,-- опасно. „а и раз втЯнешьсЯ в это,-- начнешь бегать по
магазинам... —ерт знает, какаЯ ерунда получитсЯ. Ћна перебрала
в уме все то немногое, что раньше знала или теперь выудила,-- о
способах отравлениЯ. Ћдно ей было уже Ясно, что, во-первых,
экспертиза всегда найдет причину смерти. Ќо все же она еще
довольно долго, с покорным содействием ”ранца (купившего
однажды совершенно самостоЯтельно на уличном лотке "правдивую
историю маркиза Ѓренвилье, знаменитого отравителЯ"), продолжала
лелеЯть мысль о Яде. Љак-то она даже остановилась на цианистом
калии. ќто звучало уже не романтично, а бодро и солидно. Њышь,
проглотив ничтожную часть грамма, падает мертвой, не пробежав и
одной сажени. Ћна представила его себе в виде щепотки
бесцветного порошка, которую можно было незаметно бросить в
чашку чаю.
-- ќто было бы так просто,-- сказала она ”ранцу, улыбаЯсь
своей чудесной, влажной улыбкой.-- Џили бы вместе чай,
вечерком, и вдруг...
-- Ќадо достать,-- ответил он.-- џ достану. -Ќо только Я
совершенно не знаю, как. ‚едь, если пойти в аптеку... нет, Я
совершенно не знаю...
-- ’ы прав,--усмехнулась Њарта,--конечно, есть кабачки,
где можно познакомитьсЯ с какой-нибудь личностью,-- вроде тех,
которые торгуют кокаином... Ќо это все не то. ‘винство мечтать,
когда мы в таком положении. Ђ даже если удастсЯ что-нибудь
достать,-- то все равно вскроют, узнают. џ почему-то думала,
что есть такие Яды, которые действуют бесследно. ‚зЯл и помер.
‚рачи полагают, что от разрыва сердца. € дело с концом. џ
совершенно была уверена, что существуют такие Яды. “жасно
глупо, что их нет. € как жаль, ”ранц, что ты не медик,-- мог бы
разузнать, рассудить...
-- џ все готов сделать,-- сказал он несколько сдавленным
голосом, так как в эту минуту стаскивал башмаки, а они были
новые и неприЯтно жали.--џ на все готов. џ тоже думал... џ
тоже...
-- Њного мы потратили времени попусту,-- вздохнула
Њарта.--џ, конечно, не ученаЯ...
Ћна аккуратно сложила на кресле снЯтое платье. Ѓыла она в
плотных вЯзаных панталонах и в нательной фуфайке под блестЯщей
розовой сорочкой,-- так как в февральские,
пронзительно-ветреные дни всегда боЯлась бронхита.
-- Ќужно годами изучать Яды,--сказала она, открываЯ
постель.-- ’олько тогда можно за это братьсЯ.
Ћн, в свою очередь, аккуратно натЯгивал снЯтый пиджак на
деревЯнные плечи вешалки, предварительно вынув и положив на
стол: перо, два карандаша, записную книжку, ключи, кошелек с
тремЯ марками, письмо к матери, которое он забыл отправить.
‡атем он снЯл часы с кисти, положил их на ночной столик. Ћна
всегда уходила ровно в четверть девЯтого. Ћставалось двадцать
пЯть минут.
-- Њилый, поторопись...--сквозь зубы проговорила Њарта.
-- ќх, какую Я мозоль себе натер,-- крЯкнул он, по--ставив
босую ногу на край стула и разглЯдываЯ желтую шишку на пЯтом
пальце.-- Ђ ведь это мой номер. Ќоги, что ли, у менЯ выросли...
-- ”ранц, иди же. Џотом будешь осматривать. Џосле,
действительно, он осмотрел мозоль основательно. Њарта еще
лежала с закрытыми глазами, неподвижно и блаженно. Ќа ощупь
мозоль была как камень. Ћн надавил на нее пальцем и покачал
головой. ‚о всех его движениЯх была какаЯ-то вЯлаЯ серьезность.
Ќадув губы, он почесал темЯ. Џотом, с той же вЯлой
основательностью, стал изучать другую ногу. Ќикак в голове не
укладывалось, что, вот, номер -- правильный, а все-таки башмаки
оказались тесными. ‚он они там стоЯт в углу, рЯдышком, желтые,
крепкие. Ћн подозрительно на них посмотрел. †алко,--такие
красивые. Ћн медленно отцепил очки, дохнул на стекла, открыв
рот по-рыбьи, и концом простыни стал их протирать. Џотом так же
медленно надел.
Њарта, не открываЯ глаз, сладко вздохнула. ‡атем быстро
приподнЯлась, посмотрела на часики. „а, надо одеватьсЯ,
уходить.
-- ’ы сегоднЯ непременно приходи ужинать,-- сказала она,
поспешно щелкаЯ подвЯзками.-- …ще когда гости,-- то ничего,-- а
мне сидеть вдвоем с ним весь вечер... ќто невозможно. —ерез
полчаса, как всегда. € не надевай башмаков, если они жмут. Ђ
завтра пойдешь и потребуешь, чтобы их размЯли. Љонечно,
бесплатно. € знаешь, ”ранц, нам нужно поторопитьсЯ. Љаждый день
дорог... Ћх, как дорог...
Ћн сидел на постели, обнЯв колени, и смотрел, не мигаЯ, на
светлую точку в графине, стоЯвшем на умывальнике, он ей
показалсЯ,-- в этой раскрытой на груди рубашке, в этих слепых
очках,-- таким особенным, таким милым... Ќеподвижность гипноза
была в его позе и взглЯде. Ћна подумала, что одним лишь словом
может его заставить, вот сейчас, встать и пойти за ней,-- как
есть, в одной рубашке, по лестнице, по улицам... —увство
счастьЯ дошло в ней вдруг до такой степени Яркости, так живо
она представила себе всю их Ясную, прЯмую жизнь после удалениЯ
„райера,--- что она побоЯлась хотЯ бы взглЯдом нарушить
неподвижность ”ранца, неподвижность ей снившегосЯ счастьЯ; она
быстро накинула пальто, взЯла шлЯпу и, тихо смеЯсь, вышла из
комнаты. ‚ передней, у жалкого зеркала, она тщательно шлЯпу
надела, поправила виски. Љак хорошо горЯт щеки...
Ћткуда-то вынырнул старичок хозЯин и низко ей поклонилсЯ.
-- Љак здоровье вашей супруги?--спросила она, берЯсь за
дверную ручку. Ћн поклонилсЯ опЯть.
Њарта почему-то подумала мельком, что этот сухенький,
чем-то неприЯтный старикашка наверное знает кое-что о способах
отравлениЯ. ‹юбопытно, что он там делает со своей незримой
старухою. € еще несколько дней она не могла отделатьсЯ от мысли
о Ядах, хотЯ знала, что из этого не выйдет ничего. ‘ложный,
опасный, несовременный способ. ‚от именно -- несовременный.
"…сли в середине прошлого века разбиралось ежегодно средним
числом сорок дел об отравлении, то зато в наши дни..." ‚от
именно. Ќо жалко, жалко отказатьсЯ от этого способа. ‚ нем
такаЯ домашнЯЯ простота. Ђх, как жалко...
„райер поднЯл чашку к губам. ”ранц невольно встретилсЯ
глазами с Њартой. Ѓелоснежный стол на оси хрустальной вазы
описал медленный круг. „райер опустил чашку, и стол
остановилсЯ.
-- ...‘вет там плоховат,--продолжал он,--и холодно, как в
погребе. Ќо, конечно, тренируешьсЯ, подача не расклеиваетсЯ за
зиму. ‚прочем... (опЯть глоток чаЯ) ...слава Ѓогу, скоро можно
будет играть на открытом воздухе. Њой клуб оживет через месЯц.
’огда-то мы и начнем. Ђ, ”ранц?..
Ќакануне, около девЯти утра, он ни с того, ни с сего
ЯвилсЯ в магазин. ЊаленькаЯ сенсациЯ. ”ранц видел в какой-то
зеркальной перспективе, как он там, в глубине, остановилсЯ,
заговорил с почтительно склонившимсЯ Џифке. Џриказчицы и
коллега-атлет сперва замерли, потом стали суетливо что-то
запаковывать и записывать, хотЯ покупателей в этот ранний час
еще не было. „райер подошел к прилавку, за которым сумрачно и
подобострастно застыл ”ранц.
-- ђаботай, работай,-- сказал он с тем рассеЯнным
добродушием, с каким всегда обращалсЯ к племЯннику. Џотом он
остановилсЯ перед восковым молодцом, которого недавно переодели
в теннисный костюм: фланелевые штаны, белые туфли.
Ћн стоЯл перед ним долго,-- с удовольствием и нежным
волнением думаЯ о той работе, над которой сейчас счастливо
мучилсЯ изобретатель. Њолодой человек держал в руке ракету. Ћн
держал ее так, что было Ясно: ни одного движениЯ он ею сделать
не может. †ивот у него был безобразно подтЯнут. Ќа лице --
выражение какого-то гордого идиотизма. „райер вдруг с ужасом
заметил, что на нем галстук. ЏоощрЯть людей надевать галстук,
чтобы играть в теннис...
Ћн обернулсЯ. „ругой молодой человек, по внешним
признакам--живой и даже в очках, киваЯ, выслушал его короткое
приказание.
-- Љстати, ”ранц,-- добавил „райер, лукаво улыбнувшись,--
покажи мне самые лучшие ракеты.
”ранц показал. Џифке смотрел издали с умилением. „райер
выбрал английскую. Џощелкал по Янтарным струнам. ‚звесил ее на
пальце, проверЯЯ, что тЯжелее, рама или рукоЯтка. Џровел ею по
воздуху, ударЯЯ воображаемый мЯч. Ћна была очень приЯтнаЯ.
-- ’ы ее держи в прессе,--обратилсЯ он к ”ранцу. ”ранц
почему-то побледнел.
-- Њаленький подарок,-- вскользь объЯснил „райер и, бросив
напоследок недружелюбный взглЯд на воскового молодца,
направилсЯ в соседний отдел.
”ранц машинально подошел к этому мертвецу в белой рубашке,
в белых штанах, и стал осторожно развЯзывать ему галстук. Џри
этом он старалсЯ не касатьсЯ холодной шеи. ‘тЯнув с него
галстук, он расстегнул пуговку. ‚орот распахнулсЯ. ’ело было
бледное, в странных географических пЯтнах. ‚ыражение молодого
человека приобрело, благодарЯ открытому вороту, что-то наглое и
нечистоплотное. Џод глазом у него был белесый развод, в ноздри
набилась чернаЯ пыль. ”ранц попробовал вспомнить, где он уже
видел такое лицо. „а, конечно, давным-давно, в поезде. ‚
поезде, кроме того, была дама в черной шапочке с бриллиантовой
ласточкой. •олоднаЯ, душистаЯ, прелестнаЯ дама. Ћн попыталсЯ
воскресить в памЯти ее черты, но это ему не удалось.

“же в дождЯх было что-то веселое и осмысленное. „ожди уже
не моросили попусту, а дышали и начинали говорить. „ождевой
раствор стал, пожалуй, крепче. ‹ужи состоЯли уже не просто из
пресной воды, а из какой-то синей, искрЯщейсЯ жидкости. „ва
пузатых шофера, чистильщик задних дворов в своем песочного
цвета фартуке, горничнаЯ с горЯщими на солнце волосами, белый
пекарь в башмаках на босу ногу, бородатый старик-иностранец с
судком в руке, две дамы с двумЯ собаками и господин в сером
борсалино, в сером костюме столпились на панели, глЯдЯ вверх на
угловой бельведер супротивного дома, где, пронзительно
переговариваЯсь, роилось штук двадцать взволнованных ласточек.
‡атем желтый мусорщик подкатил к грузовику свой желтый
металлический бочонок, шоферы вернулись к своим машинам, пекарь
махнул на свой велосипед, горничнаЯ вошла в писчебумажную
лавку, потЯнулись дамы следом за своими собаками, сошедшими с
ума от каких-то новых, выразительных дуновений,-- последним
двинулсЯ господин в сером, и только бородатый
старик-иностранец, с судком в руке, один продолжал неподвижно
глЯдеть вверх.
ѓосподин в сером пошел медленно и щурилсЯ от неожиданных
белых молний, которые отскакивали от передних стекол
проезжавших автомобилей. Ѓыло что-то такое в воздухе, от чего
забавно кружилась голова, то теплые, то прохладные волны
пробегали по телу, под шелковой рубашкой,-- смешнаЯ легкость,
млеющий блеск, утрата собственной личности, имени, профессии.
ѓосподин в сером только что пообедал и должен был, в
сущности говорЯ, вернутьсЯ в контору,-- но в этот первый
весенний день контора тихонько испарилась.
Ќавстречу ему по солнечной стороне улицы шла худенькаЯ
дама в пегом пальто, и с нею рЯдом катил на трехколесном
велосипеде мальчик лет пЯти в синей матроске.
-- ќрика! -- вдруг воскликнул господин и резко
остановилсЯ, раскинув руки.
Њальчик, проворно колесЯ, проехал мимо, но дама замерла,
мигаЯ от солнца.
Ћн сразу заметил, что она теперь нарЯднее и как-то тоньше.
…ще мельче стали черты ее подвижного, умного, птичьего лица. Ќо
налет прошлой прелести исчез. Љонечно, она постарела со днЯ их
разлуки. ‘емь лет с лишком,-- шутка ли сказать!..
-- џ видела тебЯ дважды за это времЯ,-- проговорила она
таким знакомым, хрипловатым, скорым голоском.-- ђаз ты проехал
в открытом автомобиле, а раз--в театре: ты был с высокой темной
дамой. ’воЯ жена, правда? џ сидела от вас...
-- ’ак, так,-- сказал он, смеЯсь от удовольствиЯ и
взвешиваЯ ее маленькую руку в тугой белой перчатке.-- Ќо вот уж
Я не думал тебЯ встретить сегоднЯ. ќто что-- твой ребенок? ’ы
замужем?
Ћдновременно говорила и она, так что этот разговор трудно
записать. Ќадобно было бы нотной бумаги, два музыкальных ключа.
Џока он говорил: "...вот уж Я не думал...",--она уже говорила
свое: "...через, может быть, десЯть кресел. џ так и понЯла, что
это твоЯ жена. ’ы не -изменилсЯ, Љурт. ’олько усы подстрижены.
„а, это мой мальчик. Ќет, Я не замужем. Џлод недоразумениЯ.
Џроводи менЯ кусочек..."
-- ‘емь лет,-- сказал Љурт.-- „а, Я свободен, погулЯем тут
на солнышке. џ, знаешь, только что видел -- нет, не совсем так
много...
-- ...миллионы. џ знаю, что ты зарабатываешь миллионы. € Я
тоже устроилась... ("не совсем так много,-- вставил Љурт,--но
ты мне лучше скажи...") ...очень счастлива. “ менЯ после тебЯ
было только четверо, но зато один богаче другого. Ђ теперь
совсем хорошо. “ него -- чахоточнаЯ жена за границей. Ћн как
раз на месЯц уехал к ней. Ќемолодой, солидный. Ћбожает менЯ. Ђ
скажи, Љурт, ты-то счастлив?
Љурт улыбнулсЯ и подтолкнул синего мальчика, который
остановилсЯ было, глЯдЯ на него круглым детским взглЯдом, а
потом, дудЯ губами, запедалил дальше.
-- ...ќто от молодого англичанина. ‚от мы какие. .€
смотри, он как моднаЯ дама подстрижен. …сли бы мне тогда
сказали...
Ћн слушал ее проворный лепет и вспоминал тысЯчу мелочей:
какие-то стихи, шоколадные конфеты с ликером в середине ("Ќет,
эта опЯть с марципаном, Я хочу с ликером..."), аллею памЯтников
в центральном парке,-- и то, как эти смешные пузатые короли
были чудесно хороши лунной ночью, среди цветущей, электрическим
светом убеленной сирени... ’акие бледные, такие неподвижные-- и
такой сладкий запах, о ѓосподи, и непонЯтные громады теней...
’е два коротких веселых года, когда ќрика была его подругой, он
вспомнил теперь, как прерывистый рЯд мелких забавных
подробностей:--картину, составленную из почтовых марок, у нее в
передней, ее манеру прыгать на диван, или сидеть, подложив под
себЯ руки, или вдруг быстро похлопывать его по лицу; и оперу
"Ѓогема", которую она обожала; поездку за город, где, на
террасе, под цветущими деревьЯми, они пили фруктовое вино;
эмалевую брошку, которую она там потерЯла... ‚се это легкое и
немного щемЯщее взыграло в нем, пока она быстро и легко, в такт
его воспоминаниЯм, рассказывала о том, какаЯ у нее теперь
квартира, роЯль, гравюры...
-- Џомнишь,--сказал он и пропел фальшиво, но с чувством:
"менЯ зовут Њими..."
-- Ћ, Я уже не богема,-- усмехнулась она, быстро-быстро
трЯсЯ головой.--Ђ вот ты все такой же, такой... (она не сразу
могла подобрать слово) ...пустЯковый.
Ћн опЯть подтолкнул мальчика, сгорбившегосЯ над рулем,
хотел его мимоходом погладить по светлокудрой голове, но тот
уже отъехал...
-- ’ы мне не ответил: ты счастлив?--спросила ќрика.--
‘кажи?
-- Џожалуй -- не совсем,-- ответил он и прищурилсЯ. --
†ена тебЯ любит?
-- Љак тебе сказать...--проговорил он и опЯть
прищурилсЯ.-- ...‚идишь ли, она очень холодна... -- ‚ерна тебе?
„ержу пари, что изменЯет. ‚едь ты... Ћн рассмеЯлсЯ:
-- Ђх, ты ее не знаешь. џ тебе говорю,--она холодна. џ
себе не представлЯю, как она кого-либо -- даже менЯ -- по своей
бы воле поцеловала.
-- ...‚едь ты все тот же,-- лепетала ќрика промеж его
слов.-- џ так и вижу, что ты делаешь со своей женой. ‹юбишь и
не замечаешь. –елуешь и не замечаешь. ’ы всегда был
легкомыслен, Љурт, и в конце концов думал только о себе. Ћ, Я
хорошо тебЯ изучила. ‚ любви ты не был ни силен, ни очень
искусен. € Я, знаешь, никогда, никогда не забуду нашего
расставаниЯ. ’ак глупо шутить... ‘кажем, ты менЯ больше не
любил, скажем,-- ты был свободен, мог поступить, как хотел. Ќо
все-таки... Ћн опЯть рассмеЯлсЯ:
-- „а... Я не знаю. Љак-то так вышло. “ менЯ была невеста.
€ все такое. ‚прочем, Я тебЯ не забывал долго.
-- ’ы знаешь, Љурт, по правде сказать, были минуты. когда
ты менЯ делал попросту несчастной. џ понимала вдруг, что ты
только... скользишь. Ќе могу объЯснить это чувство. ’ы сажаешь
человека на полочку и думаешь, что он будет так сидеть вечно, а
он сваливаетсЯ,-- а ты и не замечаешь,--думаешь, что все
продолжает сидеть,--и в ус себе не дуешь...
-- Ќапротив, напротив,-- перебил он,-- Я очень
наблюдателен. ‚от, например,-- у тебЯ раньше челка была
светлаЯ, а теперь какаЯ-то рыжаЯ...
Ћна, как в былое времЯ, ладонью толкнула его в плечо. --
Ѓог тебе судьЯ, Љурт. џ уже давно перестала на тебЯ сердитьсЯ.
Џриходи ко мне кофе пить как-нибудь. Џоболтаем, вспомним
старое...
-- Љонечно, конечно,--сказал он, отлично знаЯ, что никогда
этого не сделает.
Ћна дала ему свою визитную карточку (которую он потом
оставил в пепельнице таксомотора) и на прощание долго трЯсла
ему руку, продолжаЯ быстро-быстро говорить. ‘мешнаЯ ќрика...
ќто маленькое лицо, нежные ресницы, птичий нос, хриплый
торопливый говорок.
Њальчик на велосипедике тоже подал руку и тотчас заколесил
опЯть. Ћбернувшись, „райер несколько раз на ходу помахал
шлЯпой, извинилсЯ перед столбом фонарЯ, пропустил его и, надев
шлЯпу, пошел дальше. ЌапраснаЯ все-таки встреча. ’еперь уж
никогда не будешь помнить ќрику, как помнил ее раньше. …е
всегда будет заслонЯть ќрика номер второй, нарЯднаЯ, в
незнакомой шлЯпе и пЯтнистом пальто, с мальчиком на
велосипедике. € хорошо ли было ответить, что он "не совсем
счастлив". —ем он несчастен? ‡ачем было так говорить? Ѓыть
может, всЯ прелесть Њарты именно в том, что она так
холодна. …сть холодок в ощущении счастьЯ. Ћна и есть этот
холодок. ‚оплощение самой сущности счастьЯ. ‘окровеннаЯ
прохлада. ќрика, постельнаЯ попрыгуньЯ, конечно, не может
понЯть, что такой холод -- лучшаЯ верность. Љак можно было так
ответить... Ђ кроме того, вот это все,-- что кипит кругом,
смеетсЯ, искритсЯ каждый день, каждый миг,-- просит, чтобы
посмотрели, полюбили... Њир, как собака, стоит--служит, чтобы
только поиграли с ним. ќрика, небось, забыла всЯкие смешные
поговорки, песенки, и Њими в розовой шлЯпе, и фруктовое вино, и
движение солнечного пЯтна на ступени. •орошо бы поехать в
Љитай...
‚ тот день „райер был особенно весел. ‚ конторе он
продиктовал секретарю совершенно невозможное письмо к одной
старой, заслуженной фирме. Џод вечер, в странно-освещенной
мастерской, где медленно рождалось чудо, он хлопал изобретателЯ
по спине, так что тот вдвое сгибалсЯ и делал поневоле смешные
маленькие шаги. Ђ за ужином он, с невозмутимым видом, ”ранца
экзаменовал по прилавочной науке, задавал ему нелепые вопросы,
вроде: "как бы ты поступил, если б вот моЯ жена вошла в мой
магазин и на твоих глазах украла воскового теннисиста?" или:
"какой номер обуви следует дать старушке ростом в метр с
четвертью при продаже ей футбольных сапог?" ”ранц, у которого
юмор был туговат, таращил глаза и облизывалсЯ. ќто так
забавлЯло „райера, что он едва мог сдержать глухие судороги
смеха. Њарта в холодном рассеЯнии, играла чайной ложкой:
изредка касалась ею стакана и пальцем тушила звон.
‡а этот месЯц она с ”ранцем перебрала несколько новых
способов,-- и опЯть-таки говорила она о них с такой суровой
простотой, что ”ранцу не было страшно,-- благо происходило в
нем странное перемещение: незаметно длЯ него самого „райер
раздвоилсЯ. Ѓыл „райер, опасный, докучливый, который ходил,
говорил, хохотал,-- и был какой-то, отклеившийсЯ от первого,
совершенно схематический „райер, которого и следовало
уничтожить. ‚се, что говорилось о способах истреблениЯ,
относилось именно к этому второму, схематическому объекту. €м
было очень удобно орудовать. Ћн был плоский и неподвижный. Ћн
был похож на те фотографии, вырезанные по очерку фигуры и
подкрепленные картоном, которые любители дешевых эффектов
ставЯт к себе на письменный стол. Ќо ”ранц не сознавал
поЯвлениЯ этого неживого лица,-- и потому-то не задумывалсЯ над
тем, почему так легки и просты роковые о нем разговоры. ‚
действительности выходило так, что Њарта и он говорЯт о двух
разных лицах: она--об оглушительно шумном, невыносимо живом,
приглаживающем усы серебрЯной щеточкой и храпЯщем по ночам с
торжествующей звучностью, а ”ранц -- о бледном и плоском,
которого можно сжечь, или разорвать на куски, или просто
выбросить. ќто неуловимое раздвоение только еще начиналось,
когда Њарта, забраковав отравление, как покушение на жизнь с
негодными средствами (о чем пространно было сказано в
многострадальном словаре) и как нечто отжившее, не подходЯщее к
современной жизни, столь "практической" в ее представлении,
заговорила об огнестрельном оружии. € тут холоднаЯ и по
существу алЯповатаЯ ее изобретательность развернулась довольно
широко. Ѓессознательно набираЯ рекрутов в захолустьЯх памЯти,
безотчетно вспоминаЯ подробности хитрых убийств, описанных
когда-то в газетке, в грошовой книжке, и совершаЯ тем самым
невольный плагиат, которого, впрочем, избежал один разве Љаин,
Њарта предложила следующее: во-первых, ”ранц приобретет
револьвер. ‡атем--("џ умею стрелЯть,-- вставил ”ранц.-- “ менЯ
был, помню, духовой пистолет; он стрелЯл совсем как
настоЯщий,--мелкими такими пульками..."). ’ак как он оружием
немного владеет ("хотЯ знаешь, милый, нужно будет тебе все-таки
подучитьсЯ,-- где-нибудь за городом..."), то этим дело
несколько облегчаетсЯ. Ђ состоит оно вот в чем: она задержит
„райера до полуночи в гостиной ("как это ты сделаешь?"--"Ќе
перебивай, ”ранц, у менЯ есть такой способ..."). ‚ полночь она
подойдет к окну--в соседней комнате, --, отдернет занавеску и
так постоит некоторое времЯ. ќто будет сигнал. ”ранц,
подошедший в эту минуту к ограде сада, увидит ее. Ћна бесшумно
откроет окно и вернетсЯ к „райеру в гостиную. ”ранц тогда сразу
перемахнет в темноте через калитку ("это легко сделать... ’ам,
правда, такие железные шипы, но можно как-нибудь между
ними...") и, очень быстро перейдЯ сад, войдет в окно. „верь
гостиной будет открыта. Ћн выстрелит с порога. ‡аберет длЯ
видимости бумажник. € сразу исчезнет. Ћна меж тем быстро
подниметсЯ к себе,-- разденетсЯ и лЯжет. ‚от и все.

”ранц кивнул.

„ругой способ такой: она поедет вдвоем с „райером за
город. ‚двоем пойдут гулЯть. Џредварительно она и ”ранц выберут
место поглуше ("‚ лесу",--сказал ”ранц--и представил себе
сосновую темную чащу). Ћн будет ждать за деревом с револьвером
наготове. Љогда с тем будет уже покончено, он ей прострелит
руку ("да, это нужно, милый; это выйдет так естественно,--
разбойники, дескать..."). Љроме того, он заберет бумажник.

”ранц кивнул.

ќти два способа были основные. „ругие были только вариации
на тему. ‘праведливо считаЯ, что подробности в таких делах
важнее сути, Њарта разработала тему ночного ограблениЯ и тему
лесного разбоЯ в мельчайших деталЯх. Џри этом у ”ранца оказалсЯ
неожиданный и очень счастливый дар: он мог с необыкновенной,
прЯмо-таки чертежной, Ясностью представить себе и свои
движениЯ, и движениЯ Њарты, и отчетливо согласовать их
наперед,-- не только в их взаимном отношении, но и в отношении
к тем различным пространственным и предметным понЯтиЯм,
которыми приходилось орудовать. ‚ этой его Ясной и гибкой схеме
одно всегда оставалось неподвижным, но этого несоответствиЯ
Њарта не заметила. Ќеподвижной всегда оставалась жертва, словно
она уже заранее одеревенела, ждала. ‚округ этой мертвой точки
мысль ”ранца ходила с акробатической легкостью. ‚се необходимые
движениЯ и последовательность их были рассчитаны превосходно.
’о, что называлось "„райер", отличалось от того, чем „райер
станет, только поскольку стоЯчее положение отличаетсЯ от
лежачего. ђазница в перспективе, и больше ничего. ‚ этом Њарта
бессознательно помогала ”ранцу тем, что, описываЯ будущее
умерщвление, всегда принимала за аксиому, что „райер будет взЯт
врасплох и ке успеет от удивлениЯ защищатьсЯ. Ћна совершенно
Ясно представлЯла себе, как он поднимет брови, увидев ”ранца с
револьвером, н как захохочет, полагаЯ, что тот шутит, и как
повалитсЯ, доканчиваЯ свой смех уже под другой долготой. ‘тавЯ
его, ради уменьшениЯ риска, в положение какого-то готового,
запакованного, перевЯзанного товара) она не понимала, как этим
дело облегчает ”ранцу. "‘мышленый мальчик,-- усмехалась она,
целуЯ его в щеку.-- •ороший, понЯтливый". €, тупо ободренный ее
похвалой, он представил своеобразную смету,-- число шагов от
ограды до окна, число секунд, которого это прохождение
потребует, расстоЯние от порога гостиной до воображаемой точки
над спинкой кресла, где будет находитьсЯ ожидающий затылок (ибо
он длЯ удобства болванку усадил), и отношение всех этих шагов и
секунд к действиЯм Њарты: ее место в комнате, точное времЯ,
которое ей нужно будет, чтобы по данному числу ступеней
побежать наверх и лечь в постель; и число движений, которые он
тем временем сделает, вынимаЯ бумажник, направлЯЯсь к окну и
возвращаЯсь через окно в анонимный сумрак.
€зо днЯ в день в комнате, где крЯхтела все та же сизаЯ
кушетка, и улыбалась голаЯ олеографиЯ, и давно уже валЯлась в
углу новенькаЯ, дорогаЯ, но никому не нужнаЯ ракета. Њарта и
”ранц вырабатывали подробности то первого плана, то второго и
уже поговаривали о том, что пора достать револьвер. € лишь
только они стали думать, как это сделать, поЯвилсЯ нелепый
затор. Ћба были уверены, что длЯ покупки огнестрельного оружиЯ
непременно требуетсЯ разрешение на ношение оного. ‡атор состоЯл
в том, что ни Њарта, ни ”ранц не имели ни малейшего понЯтиЯ,
как такое разрешение добыть. Љого-то нужно было расспросить,
разузнать асе толком,-- а там. может быть, придетсЯ писать
прошение, подписывать его... ЋказываетсЯ, что самое-то
добывание револьвера стократ сложнее и опаснее, чем его
применение. ’акой парадокс Њарта не могла потерпеть. Ћна
уничтожила его тем, что уже и в выполнении замысла отыскала
неодолимые трудности. Ѓыл, например, сторож особнЯка,
хладнокровный мужик, который дежурил зорко и чутко. Ѓыл
полицейский, который частенько, как бы гулЯючи, проходил по
этой улице; был ночной старичок в плаще, с фонариком. ’очно так
же н в "лесном" плане нашлись пробелы, недочеты: как, например,
заранее наметить место, сколько это нужно предварительно
блуждать, высматривать.
€ когда, таким образом, выполнение стало чудовищно
сложным, вопрос о приобретении оружиЯ отошел на должное место,
показалсЯ не таким уж неразрешимым: есть, вероЯтно, любезные
оружейники, в северной части города, которые особых препЯтствий
не чинЯт. ’ак Њарта мельком удовлетворила присущее ей чувство
законных соотношений.
€так, нужно было достать маленький, верный револьвер. Ќо
она вдруг представила себе, как это ”ранц будет ходить -- такой
милый, длинный, нерасторопный -- по оружейным лавкам, как
продавцы станут, чего доброго, задавать ему неприЯтные вопросы,
как они запомнЯт его черепаховые очки и объЯснительные движениЯ
тонких, белых рук, как потом -- после -- намотает это себе на
ус какой-нибудь пронырливый сыщик... ‚от если бы ей можно было
пойти купить... € внезапно какой-то посторонний образ проплыл,
остановилсЯ, повернулсЯ, поплыл опЯть, как те предметы, которые
сами собой движутсЯ в рекламном фильме. Ћна понЯла, почему
образ револьвера, который следовало достать, был, в ее
представлении, такого определенного вида и окраски. €з глубины
памЯти вышло и засмеЯлось лицо ‚илли, и склонилось,
рассматриваЯ что-то. Ћна сделала еще одно усилие и вспомнила:
ведь это „райер показывал ему револьвер. ‚илли вертел его в
руках и смеЯлсЯ. Ѓольше ничего она не могла вспомнить, но этого
было довольно. € она поразилась и порадовалась тому, как
бережно и предусмотрительно ее ум сохранил мимолетное
впечатление.
„ень был воскресный. „райер и ’ом ушли гулЯть. ‚се окна в
доме были открыты. ‚ неожиданных углах комнат горело солнце.
‚етерок перелистывал валЯвшийсЯ на подоконнике первоапрельский
(уже старый) номер журнала с фотографией найденных рук
Њилосской ‚енеры. Џрежде всего Њарта хорошенько исследовала
Ящики письменного стола. ‘реди синих папок с бумагами она нашла
несколько палочек золотистого сургуча, электрический фонарик,
три гульдена и один шиллинг, тетрадку с английскими словами,
трубку (сломанную), которую она давным-давно ему подарила,
старенький альбом пожелтевших снимков, кнопки, веревочки,
часовое стеклышко и прочий мелкий хлам, приводивший ее в
бешенство. Љое-что она с удовольствием отправила в корзину.
‡атем резко вдвинула Ящики и, оставив оглушенный стол, пошла
наверх, в спальню. ’ам она перерыла два белых комода, ночной
столик, зеркальный шкал,-- нашла, между прочим, обгрызанный
зубами ’ома твердый шар, попавший, Ѓог весть как, в Ящик, где
рЯдком стоЯли мужнины башмаки. ар она выбросила в окно. Џосле
чего стукнула дверью, опЯть побежала вниз. Њельком она заметила
в зеркале, что пудра сошла с носа, растрепались виски; в этот
день ей нездоровилось: было неудобно и жарко. Ћсмотрев еще
несколько Ящиков в различных комнатах, причем сама на себЯ
сердилась, что уже начинает искать в нелепых местах, она
наконец решила, что револьвер в сейфе, от которого у нее нет
ключа, либо в конторе. Ќа всЯкий случай она опЯть попытала
письменный стол. Ћн весь подобралсЯ и замер при ее приближении.
‡ахлопали Ящики, как оплеухи. Ћсмотрен. Ћсмотрен. Ћсмотрен. ‚
одном был большой рыжий портфель. Ћна его злобно приподнЯла.
Џод ним в глубине мелькнул небольшой черный револьвер.
Ћдновременно где-то сзади раздалсЯ голос мужа,--и, опустив
портфель, она быстро задвинула Ящик.
-- ђайский день,--нараспев говорил „райер.--ЏрЯмо
настоЯщее лето...
Ћна, не оборачиваЯсь, сурово сказала: -- ѓде-то у тебЯ был
пирамидон. ѓолова трещит. -- Ќе знаю. ‚ышел,-- ответил он и
стал посвистывать. ’олько тогда она взглЯнула на него: он
тЯжело уселсЯ на кожаную ручку кресла и платком вытирал лоб.
-- ‡наешь что, моЯ душа,-- сказал он.-- “ менЯ блестЯщаЯ
мысль. џ поэтому так скоро вернулсЯ. ‚от что: позвоню Я ”ранцу,
и айда на теннис. —то ты на это скажешь?
-- “же поздно,--ответила она.--‘тоит ли?.. -- ‘ейчас
только одиннадцать. ђовно одиннадцать. †аль тратить зрЯ такую
погоду. € ты тоже поезжай с нами. Ђ?
Ћна согласилась только потому, что знала, как ”ранцу было
бы невыносимо поехать с ним вдвоем. „райер стал внезапно
двигатьсЯ необычайно быстро. ”ранц, взЯтый врасплох, ЯвилсЯ в
обыкновенном костюме, только башмаки надел резиновые. „райер,
пыхтЯ от нетерпениЯ, боЯсь, что вот сейчас раздуетсЯ в небе
дождеваЯ туча, помчал его наверх и выдал ему пару белых
фланелевых штанов. ЏодбоченЯсь и склонив голову набок, он с
тревогой смотрел, как ”ранц переодеваетсЯ. ”ранц, внутренне
обмертвев от ужаса и стыда, от чувства, что невольной мимикой
предает свою тайну, топталсЯ, переступал, топталсЯ, вбирал,
вытЯгивал ногу, уговариваЯ себЯ, что все это только дурной сон.
„райер тоже стал переступать. ”ранц был в бледно-лиловых
кальсонах. “жас длилсЯ. Ѓыло невыносимое мгновение, когда он
прыгал на одной ноге, натЯгиваЯ на другую штанину, меж тем, как
„райер делал смутные движениЯ протЯнутой рукой, точно хотел
помочь. Ќе менее ужасно было застегивать пуговки, затЯгивать
прЯжки... „райер облегченно усмехнулсЯ: штаны оказались впору.
Ћн взЯл ”ранца за локоть, повернул его так и эдак и ладонью
плотно хлопнул его по заду. „олго потом в сознании у ”ранца
ходило что-то раскорЯкой, почти валЯсь навзничь, подбираЯ зад.
ќто ощущение продолжалось, пока он сидел в автомобиле. Џри
выходе „райер хлопнул его еще раз.
‡вучно стукали мЯчи. Ќа пЯти красноватых площадках
метались туда и сюда белые фигуры. Љругом были высокие
проволочные сетки, завешанные зеленым брезентом. Џеред клубным
павильоном белели столики, плетеные кресла. ‚се было очень
чисто, резко и нарЯдно. Њарта разговорилась с какой-то
толстоногой белобрысой дамой, у которой на лбу был козырек
против солнца, а под мышкой две ракеты. „райер ушел в павильон.
Њарта и белаЯ дама говорили громко, но ни одного слова ”ранц не
улавливал. альной мЯч прыгнул мимо него, на столик, на стул,
на песок.
Ћн его поднЯл. Џодбежал мальчишка с сачком. ”ранц кинул
ему мЯч. Џрошли две барышни с голыми руками, в плиссированных
белых юбочках, плоско ставЯ ноги, как будто шли босиком. ѓлаза
веселые, солнечные. Ќет, все это миновало. ‚се это теперь
кончено. Џодле одной из площадок, на лесенке, сидел человек и,
следЯ за перелетами мЯча, как автомат, поворачивал голову
вправо, влево, вправо, влево, словно отрицал что-то. Ќет, нет,
нет,-- миновало все это. ‚ черной пройме двери поЯвилсЯ
ослепительно белый „райер. "Џошли",-- крикнул он и
подпрыгивающей походкой, сиЯющий, с мохнатым полотенцем,
перекинутым через плечо, с коробкой новых мЯчей в руке, он
направилсЯ к площадке. Њарта простилась с дамой и села в
плетеное кресло. Ќа площадке, в нескольких шагах от нее, „райер
медленно мерил ракетой высоту сетки. ”ранц по другой стороне
ждал, хмуро глЯдЯ вверх, на пролетавший аэроплан. Ћна со
строгой нежностью отметила его блестЯщие очки, длинные, милые
ноги. „райер, окончив свои манипулЯции, тЯжеловатой трусцой
побежал к задней линии. ”ранц осталсЯ стоЯть посреди своего
прЯмоугольника. глЯдЯ на сетку и крепко держа ракету в
протЯнутой вбок руке. „райер старательным, размашистым, но все
же не очень чистым ударом поддал снизу мЯч. ”ранц вздрогнул,
шагнул в сторону, потом повернулсЯ, побежал за мЯчом, неуловимо
мелькнувшим мимо. Ћн настиг его у проволочной сетки, с разбегу
наступил на него и чуть не упал. Ќе торопЯсь, он пошел обратно.
„райер, наблюдавший за этим с любопытством, теперь опЯть
размахнулсЯ. Ќа этот раз мЯч прыгнул довольно близко. ”ранц
рванулсЯ, поднЯл ракету, как топор, ударил, но ничего не
случилось. Ћн оглЯнулсЯ. ЊЯч был далеко. Њальчишка с сачком
широко улыбалсЯ. ’огда, сохранЯЯ на лице деревЯнное выражение,
”ранц попробовал в свою очередь перекинуть мЯч, который
каким-то образом оказалсЯ у него в руке. ’рижды он
размахивалсЯ, ронЯЯ на песок мЯч и пытаЯсь его поддеть на
прыжке, и трижды пустынно и неприЯтно просвистывала ракета, а
мЯч продолжал прыгать рЯдом. Ќо на четвертый раз он не
промахнулсЯ. ’реснуло, отдалось в локте. ЃелаЯ точка, описав
высокую параболу, исчезла за крышей павильона.
„райер тихо подошел к сетке и пальцем поманил ”ранца.
-- „руг мой,-- сказал он вкрадчиво,-- мы не в лапту
играем. Џойми.
‡атем он так же тихо и грустно вернулсЯ к своей черте, и
все началось сначала.
Ћн мучил его долго; только один раз удалось ”ранцу отдать
мЯч, но он никогда не узнал, куда этот мЯч угодил. €зредка
гакаЯ, он металсЯ туда н сюда, отбиваЯсь от невидимых врагов,
спотыкаЯсь, неловко прыгаЯ, и у „райера все выше поднимались
брови, все неудержимее вздрагивали усы. € Њарта вдруг не
вытерпела. Ћна крикнула со своего места:
-- „а брось! ’ы же видишь, что он не может... Ћна хотела
крикнуть "не может играть".-- но какой-то ледЯной ветер
подкосил последнее слово. ”ранц остановилсЯ, сосредоточенно
разглЯдываЯ струны. „райер мелко затрепетал от смеха. Њолодой
человек в пестром свитере, хищно следивший за игрой, выступил
вперед, поклонилсЯ, и „райер, взмахом ракеты указав ”ранцу, что
он может уйти, радостно поздоровалсЯ с подошедшим, предчувствуЯ
в нем сильного противника.
”ранц медленно приблизилсЯ и сел рЯдом с Њартой. …го лицо
было неподвижно и бледно и блестело от пота. Ћна улыбалась ему,
но он не глЯдел, вытираЯ очки. "Њилый",--сказала она шепотом,
стараЯсь поймать его взглЯд; поймала; включила ток; он хмуро
покачал головой, стиснув зубы.
-- ‚се хорошо,-- сказала ока тихо.-- ‚се хорошо, мой
милый. Ѓольше этого не будет... ‘лушай,-- добавила она еще
тише, лучистой своей силой удерживаЯ его взглЯд.-- ‘лушай: Я
нашла...--‚зглЯд его скользнул, но она опЯть твердо его
схватила: -- ...в столе нашла. Ќакануне ты просто его возьмешь.
Џонимаешь?.. Ћн моргнул.
-- Џостой,-- сказала она.-- ’ы ведь простудишьсЯ. ‚етер.
Ќакинь что-нибудь.
-- Ќе надо так громко,-- шепнул ”ранц.-- Џожалуйста,..
Ћна усмехнулась и, оглЯнувшись, пожала плечом. -- џ должна
тебе объЯснить... ‘лушай, ”ранц... “ менЯ есть совсем новый
план. ’акой, по-моему, естественный...
Ћна прищурилась, глЯдЯ на игравших. „райер только что
сделал хороший удар,-- нежно срезал мЯч у самой сетки и,
исподлобьЯ глЯнув на жену, порадовалсЯ, что она это видела.
-- ‡наешь что,-- зашептала Њарта.-- Њы пойдем отсюда. џ
должна тебе объЯснить.
„райер промахнулсЯ и, качаЯ головой, вернулсЯ на свою
линию. Њарта подозвала его, сказала, что голова болит
нестерпимо (это было действительно так) и чтобы он не опаздывал
к обеду. „райер кивнул и продолжал игру.
’аксомотора они поблизости не нашли. Џошли пешком, через
парк, потом вдоль небольшого озера. Џо дороге она стала
объЯснЯть.
Ћснова была простаЯ, невиннаЯ: изучение английского Языка.
‘лучалось изредка, что он просил ее что-нибудь подиктовать. Ћна
диктовала, хотЯ произносила еще хуже, чем он. Ћн писал в
тетрадке. Џотом сам сверЯл с текстом. € вот, на такой диктовке
все и будет основано. Ќужно взЯть какой-нибудь ’аухниц и в нем
найти подходЯщую фразу, вроде: "џ иначе поступить не мог" или
"џ умираю, смерть единственный выход..." Ћстальное Ясно.
‚ечерком, когда ты тоже будешь, мы и устроим диктовку. џ выберу
и продиктую такую вот фразу. ’олько, конечно, не в тетрадке он
должен писать, а на чистом листе, на почтовой бумаге. ’етрадка
уже уничтожена. Љак только он напишет, но еще головы не
подымет, ты подойдешь справа совсем близко, как будто хочешь
посмотреть, вынешь и очень осторожно...

…ще в феврале синещекий изобретатель создал первый
образец. ќто был только грубый набросок, болванка, воплощение
голого принципа, остов мечты. ‚ большой пустынной комнате, где
холодный электрический свет отливал лиловатым, как это бывает в
ателье и лабораториЯх, произошло первое зачаточное
представление. €зобретатель и „райер стоЯли в углу комнаты и
безмолвно смотрели. Џосредине же, на освещенном полу, толстаЯ
фигурка, ростом в полтора фута, плотно закутаннаЯ в коричневое
сукно, так что были видны только короткие, словно из красной
резины, ноги в детских сапожках на пуговках, ходили взад и
вперед механической, но очень естественной, поступью,
поворачиваЯсь с легким скрипом на каждом десЯтом шагу. „райер,
сцепив руки на животе и улыбаЯсь исподлобьЯ, в молчаливом
умилении смотрел на нее, как смотрит чувствительный посетитель
на ребенка, первыми шажками которого его угощает гордый, но на
вид равнодушный отец. ‚прочем, было заметно, что изобретатель
взволнован: в такт движениЯм фигурки он слегка постукивал
подошвой. "Ѓоже мой!" -- тонким голосом сказал вдруг „райер,
словно готов был прослезитьсЯ. ЉоричневаЯ фигурка, похожаЯ на
ребенка, на которого сверху надели бы мешок, ступала,
действительно, очень трогательно. ‘укно было только длЯ
приличиЯ. Џотом изобретатель ее раскутал и обнажил механизм:
гибкую систему суставов и мускулов и три маленьких, но тЯжелых
батареи. ‘амым замечательным в этом изобретении (и проступало
это даже в первом грубом образце) были не столько электрические
ганглии и ритмическаЯ передача тока,--сколько легкаЯ, чуть
стилизованнаЯ, но почти человеческаЯ, походка механического
младенца. ’айна такого движениЯ лежала в гибкости вещества,
которым изобретатель заменил живые мускулы, живую плоть. Ќоги
первоначального младенца казались живыми не потоку что он их
переставлЯл,-- ведь автоматический ходок не диковина,-- а
потому, что самый матерьЯл, оживленный током, находилсЯ в
постоЯнной работе, переливалсЯ, натЯгивалсЯ или ослабевал, как
будто и вправду были там и кожа, и мышцы. •одил он мЯгко, без
толчков,-- вот в этом-то было чудо, и вот это особенно оценил
„райер, относившийсЯ довольно равнодушно к технической тайне,
открытой ему изобретателем.
Ќо младенец должен был вырасти. ‘ледовало создать не
только подобие человеческих ног, но и подобие человеческого
тела, с мЯгкими плечами, с гибким корпусом, с выразительным
лицам. €зобретатель, однако, не был ни художником, ни анатомом.
„райер поэтому нашел ему двух помощников,-- скульптора, чьи
работы отличались особой легкостью, нежностью, слегка
фантастической изЯщностью, и профессора анатомии, написавшего в
свое времЯ суховатый, но любопытный труд о самосознании мышц.
‚скоре мастерскаЯ приобрела такой вид, будто в ней только что
аккуратно нарезали дюжины две человеческих рук и ног, а в углу,
с независимым выражением на лицах, столпилось несколько голов,
на одной из которых кто-то раздавил окурок. Ђнатом и скульптор
помогали усердно. Ћдин из них был долговЯзый, бледный,
нерЯшливый, с орлиным взглЯдом, длинными, откинутыми назад
волосами и большущим кадыком; другой--солидный, седой, в очках,
в высоком крахмальном воротнике. €х внешность служила длЯ
„райера источником непрестанного наслаждениЯ, ибо тот, с
шевелюрой, был профессор, а этот, в строгих очках,-- скульптор.
Ќо забавлЯло его и другое. Ћн уже мог представить себе
довольно Ясно, как, в костюмах напоказ, за витриной, будут
ходить туда и сюда искусственные манекены. ќто было прелестное
видение. Љроме того, дело было прибыльное. “же в мае он дешево
купил у изобретателЯ право на патент и теперь решал про себЯ,
что лучше сделать: оживить движущимисЯ фигурами магазин или же
продать изобретение иностранному синдикату: первое было
веселее, второе -- выгоднее.
Љак бывает в жизни у многих коммерсантов, он стал
чувствовать в эту весну, что, в сущности говорЯ, его дела
приобретают какую-то самостоЯтельную жизнь, что его деньги,
находившиесЯ в постоЯнном, плодотворном вращении, движутсЯ по
инерции и движутсЯ быстро, и что он, пожалуй, терЯет власть над
ними, не может по желанию остановить это золотое, огромное
колесо. …го крупное состоЯние, которое он создал в год
причудливых удач,-- в такую, именно, пору, когда случайно нужны
были легкость, счастье, воображение,-- теперь уже стало слишком
живым, слишком подвижным. ‚сегда настроенный бодро, он
надеЯлсЯ, что это лишь временнаЯ утрата власти,-- и ни на миг
не полагал, что это вращение может постепенно превратитьсЯ в
золотой призрак, и что, когда он остановит его, то увидит--оно
исчезло. Ќо Њарта, теперь еще пуще прежнего ненавидЯ
прихотливую легкость мужа (хоть ей-то он и был обЯзан своим
случайным богатством), нестерпимо боЯлась, что он догарцует до
катастрофы раньше, чем она навсегда его отстранит, и сама
остановит кружение.
Њагазин работал хорошо, но прибыль не оседала. ‘овершенно
внезапно улетело у него в сквознЯке биржи тысЯч восемьдесЯт. Ћн
проводил их с улыбкой; оставалось немало таких тысчонок. Ќо
Њарта почуЯла в этом роковое предостережение. Ћна была бы
готова дать ему отсрочку на выгодное дело, она сама
признавалась, что, несмотрЯ ни на что, "верит его нюху" в
некоторых случаЯх; но нужно было действовать безотлагательно,
когда всЯкий лишний месЯц мог значить новое уменьшение
богатства.
‚ тот солнечный, мучительный день, как только она и ”ранц
вернулись с тенниса в синеватый холодок особнЯка, она сразу
повела его в кабинет, чтобы показать ему револьвер. ‘ порога
она указала ему быстрым взглЯдом и едва уловимым движением
плеча письменный стол в глубине. ’ам, в Ящике, лежало орудие их
счастьЯ. "‚от ты его сейчас увидишь",-- шепнула Њарта и
двинулась к столу. Ќо в это времЯ размашистым и легким ходом
вошел в комнату ’ом. "“бери собаку,-- сказал ”ранц.-- џ ничего
не могу делать, пока тут собака". Њарта резко крикнула: "“ходи,
’ом... •уш!" ’ом прижал уши, вытЯнул нежную серую морду и зашел
за кресло. "“бери",--сказал ”ранц сквозь зубы, и его всего
передернуло. Њарта хлопнула в ладоши. ’ом скользнул под кресло
и вынырнул с другой стороны. Ћна взмахнула рукой. ’ом вовремЯ
отпрыгнул и, обиженно облизнувшись, затрусил к двери. Ќа пороге
он обернулсЯ, поднЯв переднюю лапу. но Њарта шла на него. Ћн
покорилсЯ неизбежному. Њарта захлопнула дверь. “служливый
сквознЯк тотчас стукнул рамой окна. "Ќу, теперь
скорей,--сказала она сердито.--—то ты там забилсЯ в угол? Џоди
сюда".
Ћна быстро выдернула Ящик. ђыжий портфель. Џортфель она
приподнЯла. ‚ глубине лежал черный предмет. ”ранц машинально
протЯнул руку, взЯл, повертел.
-- ќто браунинг,--сказал он вЯло.--Ѓез барабана. Ѓраунинг.
Ћн поднЯл голову. Њарта вдруг сухо усмехнулась и отошла.
-- Џоложи назад,-- сказала она, глЯдЯ в окно. ‚се стало
так Ясно: ‚илли смеЯлсЯ, он ведь смеЯлсЯ, когда тот ему
показывал.
-- џ тебе говорю -- положи назад. ’ы же отлично видишь,
что это зажигалка длЯ сигар.
-- ‚ виде браунинга,-- сказал ”ранц и как можно беззвучнее
задвинул Ящик.
€ в тот день Њарта кое-что понЯла. „о сих пор ей казалось,
что она действует так обдуманно, так рассудительно,-- как
действовала всю жизнь. Ќе деловитый расчет, а фантазиЯ. ’а
фантазиЯ, котораЯ так всегда была ей ненавистна. ЏустаЯ трата
времени. —ерт знает что. ‡аскок. ‘амоуверенность новичка. “же
однажды случилось нечто подобное. Ѓыл этот жених с вонючей
белкой в руках, из которого она, по молодости лет, думала
сделать дюжинного, солидного, послушного мужа. —ерез месЯц, в
скучнейшем норвежском городке, она убедилась, что ничего не
выйдет. ‘емь лет холодной борьбы. …й нужен был тихий муж. …й
нужен был муж обмертвелый. —ерез семь лет она понЯла, что ей
просто нужен мертвый муж. Ќо нельзЯ так по-дурацки братьсЯ за
это дело. …сли нет опыта, то по крайней мере нужна известнаЯ
трезвость, разборчивость. Ђ вместо того...
Ѓыло несколько дней, когда она всЯ как-то сжалась,
отвердела, как человек, который спохватилсЯ бы, что невольно
ошибалсЯ, и теперь удалЯетсЯ в пустыню, чтобы набратьсЯ сил,
очиститьсЯ, подтЯнуть душу,-- и снова вернутьсЯ к своему
делу,--и уже не ошибатьсЯ по-старому. Ћна понЯла, что ее
спасение -- в простоте строгости, обычайности; искомый способ
должен быть совершенно естественным и чистым. Џосредников
просЯт не беспокоитьсЯ. Ћтрава -- своднЯ, пистолет -- маклер.
Ћба могут подвести. ќто оборотни случаЯ.
”ранц молча кивал. Љомнатка была полна солнца. Ћн сидел на
подоконнике. ђамы были раскинуты и укреплены деревЯшками.
ђоскошные белые облака, грудью вперед, быстро н мощно плыли,
наискось, по синеве, уже по-летнему темной. ‘олнце облеплЯло
правильными искрами чешую зеленой черепичной крыши напротив.
ѓде-то густо грохотал грузовик.
‘тало жарко спине. Ћн сполз с подоконника. Њарта, туго
скрестив ноги, сидела боком у стола. …е освещенное солнцем,
гладкое лицо казалось шире, оттого что она кулаком уткнулась в
подбородок. “глы ее влажных губ были опущены, глаза глЯдели
вверх. ‚ сознании у ”ранца кто-то совершенно посторонний
мельком отметил, что она сейчас похожа на жабу. Ќо она двинула
головой,-- все стало опЯть душно, темно и неотразимо.
...-- “давить,--пробормотала она.--…сли б можно было
просто удавить... ѓолыми руками.
…й казалось иногда, что сердце у нее лопнет, не выдержав
чувства ненависти, которое ей внушало каждое движение, каждый
звук „райера. Ѓывало, когда он, ночью, гладил ее по обнаженной
руке, неуверенно посмеиваЯсь, ей до тошноты, до обморока,
хотелось вцепитьсЯ ему в шею и сжимать, сжимать изо всех сил.
Ћна понимала, как трудно мыслить логически, развертывать
простые и плавные планы, когда все в ней кричит и бушует. Ђ
что-нибудь нужно было сделать,--„райер перед ней чудовищно
разрасталсЯ, как пожар. Ќо оказывалось, что человеческую жизнь,
как пожар, тушить опасно и трудно. €, так недавно решив, что
надобно действовать просто, отбросить обманчивые игрушки вроде
Яда, который найдет экспертиза, вроде револьвера, который годен
только, чтобы закурить сигару, она вскоре заметалась еще пуще,
как человек, увидевший, что горит занавеска, вот-вот займетсЯ
всЯ комната, запылает постель,-- и уже лестница полна дыма,
ступени исчезают, не выбратьсЯ...
Ѓольшой, загорелый от тенниса, в Ярко-желтой пижаме, с
раскрытой грудью, где густо вились золотистые волосы, пышущий
теплом и здоровьем, издающий те разнообразные крЯкающие,
ухающие звуки, которые издает мужчина, когда встал с постели
раньше обыкновенного,-- „райер заполнЯл всю спальню, весь дом,
весь мир.
Ћт его торжествующего присутствиЯ она все чаще спасалась к
”ранцу, приходила даже в те часы, когда он еще был на службе и,
штопаЯ носок, сурово сдвинув брови, ждала его прихода с
уверенной и законной нежностью. Џрожить дольше одного днЯ без
его покорных губ и близоруких прикосновений она не могла. ’о
мгновение в их свиданиЯх, когда нежнаЯ молниЯ вздрагивала вдруг
в самой глубине ее существа, было необходимостью безусловной.
Љогда она, еще ощущаЯ удалЯющиесЯ полыханиЯ, размЯкшаЯ,
вздыхающаЯ, открывала глаза, ей было странно, что „райер еще
жив. Ћна вскоре пыталась вновь завлечь сонного ”ранца, и,
добившись этого, она снова воображала, что по мере того, как
блаженство близитсЯ, „райер гибнет, что каждый торопливый удар
ранит его еще глубже, и что наконец он слабеет, валитсЯ,
растворЯетсЯ в нестерпимом блеске ее счастьЯ.
Ќо, как ни в чем не бывало, он оживал, шумно проходил по
всем комнатам и, веселый, голодный, сидел против нее за ужином,
складывал, пронзал вилкой пласт ветчины и жевал, вращаЯ желтыми
усами.
-- Џомоги же мне, ”ранц, помоги,-- бормотала она иногда,
хватаЯ его за руки, скользЯ пальцами по его груди, трЯсЯ его за
плечи.
…го глаза за стеклами очков были совершенно покорны, Ќо
придумать он не мог ничего. …го воображение было ей подвластно:
оно готово было работать на нее, но толчок должна была дать
она. ‚нешне он очень изменилсЯ за эти последние месЯцы,
потощал, побледнел; душа в нем осипла; какаЯ-то слабость была
во всех его движениЯх,--как будто он существовал только потому,
что существовать принЯто, но делал это нехотЯ, был бы рад
всЯкую минуту вернутьсЯ в сонное оцепенение. •од его днЯ был
машинальный. “тренний толчок будильника был как монета,
падающаЯ в автомат. Ћн вставал; вЯло умывалсЯ; шел к станции
подземной дороги; садилсЯ в некурЯщий вагон; читал все тот же
рекламный стишок в простенке, под ритм этого грубого хореЯ
доезжал до нужной остановки; поднималсЯ по каменным. ступенЯм;
щурилсЯ от солнца, от рЯби анютиных глазок на огромной клумбе;
пересекал улицу; в магазине он делал все, что полагаетсЯ делать
приказчику. ‚ернувшись тем же путем домой, он обычно находил у
себЯ Њарту и, опЯть-таки, делал все, что от него требовалось. ‚
продолжение получаса, после ее ухода, он читал газету,-- потому
что газеты читать принЯто. Џотом он отправлЯлсЯ к „райеру
ужинать. ‡а ужином он иногда рассказывал, что читал в газете,
повторЯЯ некоторые фразы слово в слово и странно путаЯ факты.
Ћколо одиннадцати он уходил. Џешком добиралсЯ домой всегда по
тем же панелЯм. —ерез четверть часа он уже раздевалсЯ .Џотухал
свет. Ђвтомат останавливалсЯ, чтобы через восемь часов опЯть
прийти в действие.
‚ мыслЯх его была та же однообразность, как и в
движениЯх,-- и порЯдок их соответствовал порЯдку его днЯ.
"’упой клинок; порезалсЯ. Ќынче девЯтое, нет, десЯтое, нет,
одиннадцатое июнЯ. Џоезд на две минуты опоздал. …сть дураки,
которые дамам уступают место. —исти зубы нашей пастой,
улыбатьсЯ будешь часто. —исти зубы нашей пастой. —исти зубы --
ЏредпоследнЯЯ остановка. “лыбатьсЯ будешь часто. “лыбатьсЯ
будешь часто. “лыбатьсЯ будешь -- Џриехали..."
€, как за словами, написанными на стекле, за этими ровными
мыслЯми была чернаЯ тьма, тьма, в которую не следовало вникать.
Ќо бывали странные просветы. …му показалось однажды, что
полицейский чиновник с портфелем под мышкой, сидЯщий рЯдом,
смотрит на него подозрительно. ‚ письмах матери были как будто
инсинуации: она утверждала, например, что в его письмах к ней
он пропускает буквы, не дописывает слов, путает. Ђ то,-- в
магазине желтое тюленеподобное лицо резинового человека.
предназначенного длЯ развлечениЯ купальщиков, показалось ему
похожим на лицо „райера, и он был рад, когда его унесли. ‘о
странной тоской он вдруг вспоминал школу в родном городке,
почуЯ запах цветущей липы. …му померещилось как-то, что в
молоденькой девушке с подпрыгивающей грудью, в красном платье,
котораЯ побежала через улицу со свЯзкой ключей в руке, он узнал
дочку швейцара, примеченную им некогда, 'много веков тому
назад. ‚се это были только мимолетные вспышки сознаниЯ; он
тотчас возвращалсЯ в машинальное полубытие.
‡ато ночью, во сне, что-то в нем прорывалось. ‚месте с
Њартой они отпиливали голову Џифке, хотЯ, во-первых, он был
весь в морщинах, а во-вторых, называлсЯ -- на Языке снов --
„райер. ‚ этих снах ужас, бессилие, отвращение сочетались с
каким-то потусторонним чувством, которое знают, быть может, те,
кто только что умер, или те, кто сошел с ума, разгадав смысл
сущего. ’ак, в одном из его сновидений, „райер медленно заводил
граммофон, и ”ранц знал, что сейчас граммофон гаркнет слово,
которое все объЯснит и после которого жить невозможно. €
граммофон напевал знакомую песенку о каком-то негре и любви
негра, но по лицу „райера ”ранц вдруг замечал, что тут обман,
что его хитро надувают, что в песенке скрыто именно то слово,
которое слышать нельзЯ,-- и он с криком просыпалсЯ, и долго не
мог понЯть, что это за бледный квадрат в отдалении, и только
когда бледный квадрат становилсЯ просто окном в его темной
комнате, сердцебиение проходило, и он со вздохом опускал голову
на подушку. € внезапно Њарта, с ужасным лицом, бледным,
блестЯщим, широкоскулым, со старческой дрЯблостью складок у
дрожащих губ, вбегала, хватала его за кисть, тащила его на
какой-то балкон, высоко висЯщий над улицей, и там, на мостовой,
стоЯл полицейский и что-то держал перед собой, и медленно рос,
и дорос до балкона и, держа газету в руках, громким голосом
прочел ”ранцу смертный приговор.
Ћн в аптеке купил капель против нервозности и одну ночь,
действительно, проспал слепо, а потом все пошло сначала, хуже
прежнего.
…го коллега по отделу, белокурый атлет, как-то заметил его
бледность и посоветовал купатьсЯ по воскресеньЯм в озере,
жаритьсЯ на солнце. Ќо ледЯнаЯ лень тЯготела над ”ранцем, а
вдобавок; досужий час значил час с Њартой. Ћна же принимала его
бледность за тот пронзительный недуг, которым сама болела, за
белый жар неотвЯзной мысли. …е радовало, когда, иногда в
присутствии „райера, ”ранц, встретив ее взглЯд, начинал сжимать
и разжимать руки, ломать спички, теребить что-нибудь на столе.
…й казалось тогда, что ее лучи пронзают его насквозь, и что
кольни она его острым лучом в ту напрЯженно сжатую частицу его
души, где таитсЯ сдержанный образ убийства, эта частица
взорветсЯ, пружина соскочит, и он мгновенно ринетсЯ. ‡ато ее
раздражало, когда не ею, не ее взглЯдом и словом, бывал
потрЯсен ”ранц. Ћна пожимала плечами, слушаЯ его бормотание:
-- Џойми же, он сумасшедший,-- повторЯл ”ранц.-- џ знаю,
что он сумасшедший...
-- ЏустЯки. Ќе сумасшедший, а просто так, с бзиком. ќто
нам даже выгодно. Џерестань, пожалуйста, дергатьсЯ.
-- Ќо это ужасно,-- настаивал ”ранц,-- ужасно жить в
квартире, где хозЯин душевнобольной. ‚от почтальон тоже
подтверждает. џ не могу...
-- Џерестань же. Ћн совсем тихий. “ него больнаЯ жена...
”ранц трЯс головой.
--...…е никогда не видно... мне это не нравитсЯ. Ђх, это
все так неприЯтно...
-- ѓлупый! ќто нам выгодно. Ќикто за нами не следит. не
вынюхивает. Њне кажетсЯ, что нам очень повезло в этом смысле.
-- Ѓог знает, что у них происходит в комнате,-- вздохнул
”ранц.-- ’акой там бывает странный шум, не то смех, не то... џ
не знаю,-- вроде... кудахтаньЯ... -- Ќу, довольно,-- тихим
голосом сказала Њарта. Ћн замолчал, опустив одно плечо ниже
другого. -- Њилый, милый,-- заговорила она уныло и бурно.--
ђазве это все важно? ђазве ты не чувствуешь, что дни идут,-- а
мы все мечемсЯ, не знаем, что предпринЯть. ‚едь этак мы себЯ
доведем до того, что в один прекрасный день просто набросимсЯ,
разорвем, растопчем... нельзЯ так тЯнуть. Ќадо что-нибудь
придумать. € знаешь...-- Ћна понизила голос почти до
шепота.--...‡наешь, он последнее времЯ такой живой, невозможно
живой...
Ћна была права. †изнь в „райере так и пылала. ’ак
действовали на него запах цветущих лип, солнце, игра в теннис,
сложный круговорот дел. Љроме того, у него было увлечение. „о
поры до времени он решил скрыть это увлечение от жены, хотЯ,
правда, раза три намекал на какое-то особое, необыкновенное
дело. Ќо и то сказать: как бы он объЯснил ей, чем увлексЯ?
Ќевозможно. ‘очла бы за пустую прихоть. Џожилой Џигмалион и
дюжина электрических ѓалатей. Ћни уже оживали, оживали... †ена
бы сказала: "‡анимаешьсЯ чепухой". „а,-- но какаЯ чудеснаЯ
чепуха... Ћн улыбнулсЯ, подумав, что и у нее, небось, свои
причуды. Џеред тем как лечь спать, например, розоваЯ вода и
лед. € не только уход за лицом, но и всЯкие упражнениЯ, уроки
ритмической гимнастики,-- чуть ли не каждый день. Ћн улыбнулсЯ
опЯть и тростью простучал по частоколу. ел он по солнечной
стороне улицы. …го спутник--чернЯвенький изобретатель--все
намекал, что недурно бы перейти на теневую панель. Ќо „райер не
слушал. …сли ему приЯтно солнце, той другим оно должно быть
приЯтно тоже. "…ще довольно далеко,-- вздохнул его спутник,--вы
непременно хотите пешком?"--"‘ вашего разрешениЯ",--рассеЯнно
поклонилсЯ „райер и малость ускорил шаг. Ћн теперь думал о том,
как весело жить, как все любопытно в жизни. ‚от сейчас,
например, ведут его смотреть на что-то весьма занЯтное.
Ћстанови он прохожего и спроси: "Ђ угадай-ка, милый, на что Я
иду смотреть и почему должен пойти",--никогда бы не ответил
прохожий. Њало того: все эти люди на улице, снующие мимо,
ожидающие на трамвайных остановках -- какое собрание тайн,
поразительных профессий, невероЯтных воспоминаний. ‚от этот,
например, в котелке, с моноклем -- быть может, он помнит
какую-нибудь фантастическую ночь, спортивный холодок, отбитый у
англичан окоп, где на углах переходов еще остались смешные
надписи: Џикадилли, Ѓонд-стрит, Љингскросс. Ђ не то,--Яблочный
запах удушливого газа, хлюпающую грЯзь и грохот в небе. Ќо
почему чужого человека наделЯть собственным своим
воспоминанием? Њожно ведь предположить и всЯкое другое,-- что
прохожий этот завтра едет в Љитай, или что он знаменитый сыщик,
или акробат, или мастер на лыжах прыгать, или написал
замечательную книгу. Ќичего не известно, и все возможно.
-- Ќаправо,--сказал его спутник, тЯжело дыша.-- ‚он тот
дом -- со статуЯми.
ќто был криминальный музей, кунсткамера беззаконий, при
здании главного суда. “ одного почтенного бюргера, ни с того,
ни с сего растерзавшего дитЯ соседа, нашли, среди прочих тайных
курьезов, искусственную женщину. ќта женщина была теперь в
музее. €зобретатель, движимый профессиональной тревогой, желал
на нее посмотреть. †енщина, однако, оказалась сделанной
грубовато, а таинственный состав, о котором говорилось в
газетах, был просто гуттаперчей. Џравда, она умела закрывать
стеклЯнные глаза, нагревалась изнутри, волосы были настоЯщие,--
но в общем,-- чепуха, ничего нового,-- вульгарнаЯ кукла.
€зобретатель тотчас ушел, но „райер, всегда боЯвшийсЯ упустить
что-нибудь любопытное, принЯлсЯ обходить все залы музеЯ. Ћн
осмотрел лица бесчисленных преступников, увеличенные снимки
ушей, ладоней, нечистоплотные отпечатки, кухонные ножи,
веревки, какие-то выцветшие лоскутки одежд, пыльные склЯнки,--
тысЯчу мелких обиходных предметов, незаслуженно обиженных,-- и
опЯть -- рЯды снимков, лица немытых, плохо одетых убийц --
одутловатые лица их жертв, ставших после смерти похожими на них
же,-- и все это было так убого, так скучно, так глупо,-- что
„райер вдруг улыбнулсЯ. Ћн думал о том, каким нужно быть
нудным, бездарным человеком, тупым однодумом или
дураком-истериком, чтобы попасть в эту коллекцию. ЊертвеннаЯ
серость экспонатов, налет пошлого преступлениЯ на предмете
мещанской обстановки, ни за что, ни про что обиженный столик,
на котором нашли отпечаток грЯзного пальца,-- банка из-под
вареньЯ, тоже как-то замешаннаЯ, ржавые гайки, пуговицы,
жестЯной таз,-- все это, в представлении „райера, выражало
самую сущность преступлениЯ. ‘колько эти глупцы пропускают!
Џропускают не только все чудеса ежедневной жизни, простое
удовольствие существованиЯ,-- но даже вот такие мгновениЯ, как
сейчас, способность с любопытством отнестись к тому, что само
по себе--скучно. €, обыкновенно, все кончаетсЯ судом, каторгой,
казнью. Ќа рассвете, в автомобиле, едут заспанные, бледные люди
в цилиндрах -- представители города, помощники бургомистра.
•олодно, туманно, пЯть часов утра. Љаким, вероЯтно, ослом себЯ
чувствуешь--в цилиндре в пЯть часов утра1 Ћслом стоишь в
тюремном дворе. € приводЯт осужденного. Џомощники палача тихо
его уговаривают: "не кричать... не кричать..." Џотом публике
показывают отрубленную голову. —то должен делать человек в
цилиндре, когда смотрит на эту голову,-- соболезнующе ей
кивнуть, или укоризненно нахмуритьсЯ, или ободрЯюще улыбнутьсЯ:
видишь, мол, как это все было просто и быстро... „райер поймал
себЯ на мысли, что все-таки любопытно было бы проснутьсЯ
раным-рано и, после основательного бритьЯ да сытного обеда,
выйти в полосатой тюремной пижаме на холодный двор, похлопать
солидного палача по животу, приветливо помахать на прощание
всем собравшимсЯ, поглазеть на побелевшие лица магистратуры...
„а, лица неприЯтные. ‚от, например, какой-то молодчик,
зарубивший отца и мать: ушастый, немытый. ‚от небритый
господин, оставивший на вокзале сундук с трупом невесты. € еще
какие-то тупорылые. € еще. Ђ вот и головорубка,--доска,
деревЯнный ошейник--все честь честью. Ђ рЯдом--американский
стул. ‡убной врач в маске. Џациенту тоже --маску на лицо, с
дырками длЯ глаз. танину на голени разрезают, чтобы приложить
провод. Џускают ток. Џрыгаешь, хоп-хоп, как на ухабах. †илы на
кистЯх лопаютсЯ, изо рта. из ушей клубы пара. Љакие дураки!
ЉоллекциЯ дурацких физиономий и замученных вещей.
Ќа улице было солнечно, дул пышный ветер, подошвы прохожих
оставлЯли на асфальте серебрЯные следы. Џрекрасен, лазурен и
душист город жарким летом. Ќедурно тоже в лесу или на море.
Ћблака сиЯющие, каникульные. ђабочие лениво чинЯт мостовую...
•орошо! € ему вдруг показалось забавным искать на лицах этих
рабочих, этих прохожих те черты, которые он только что видел на
бесчисленных фотографиЯх. € вот удивительно: он в каждом
встречном узнавал преступника, бывшего, настоЯщего или
будущего,-- и вскоре так увлексЯ этой игрой, что длЯ каждого
начал придумывать особое преступление. Ћн долго наблюдал за
сутулым человеком с подозрительным чемоданом и наконец подошел
к нему и, вынув папиросу, попросил огонька. —еловек стрЯхнул
пепел, дал ему закурить. „райер заметил, что дрожит эта рука, и
пожалел, что, вот, не может легонько отогнуть ворот пиджака и
показать значок сыщика. ‹ицо за лицом скользило мимо, мелькали
неверные глаза и в каждом взглЯде была возможность убийства.
’ак он шел, вращаЯ тростью, как пропеллером, необыкновенно
развлекаЯсь, улыбаЯсь невольно чужим людЯм и с удовольствием
отмечаЯ их мимолетное смущение. Ќо потом игра ему наскучила, он
почувствовал голод и ускорил шаг. ЏодходЯ к калитке, он заметил
в саду жену и племЯнника. Ћни неподвижно сидели у стола под
полотнЯным зонтиком и смотрели, как он приближаетсЯ. € он
почувствовал приЯтное облегчение, увидев, наконец, два
совершенно человеческих, совершенно знакомых лица.

-- Џрошу вас, сударынЯ,-- сказал ‚илли ѓрюн,-- не надо! ‚ы
уже дважды исподтишка посмотрели на часы, а потом -- на мужа...
Џраво,-- не поздно...
-- ...€ возьмите еще землЯники,--сказала госпожа ѓрюн,
нежнаЯ, тонкоброваЯ, как говоритсЯ--"стильнаЯ",-- и сверкнула
текучими серьгами.
-- ЏридетсЯ посидеть, моЯ душа,-- обратилсЯ „райер к жене:
-- џ все еще не вспомнил.
-- ‚ерю,-- сказал ‚илли, пыхтЯ и расплываЯсь в кресле,--
верю. что анекдот -- мастерской. Ќо его, по-видимому, нельзЯ
вспомнить.
-- ...€ли, например, ликера? --сказала госпожа ѓрюн.
„райер постучал себЯ по лбу кулаком: "Ќачало-- есть, среднЯЯ
часть-- тоже, но конец, конец!.."
-- Ѓросьте,-- сказал ‚илли,-- а то вашей супруге станет
еще скучнее. Ћна суроваЯ. џ ее боюсь.
-- ...‡автра, в это времЯ, мы уже будем по пути в Џариж,--
плавно разбежалась госпожа ѓрюн, но муж ее перебил:
-- Ћна везет менЯ в Џариж! Ќе город, а шампанское,-- но у
менЯ от него всегда изжога. Ћднако Я еду. Љстати: -- вы так до
сих пор и не удосужились мне ответить, куда вы собираетесь этим
летом? ‡наете, был случай: вспоминал человек анекдот -- и вдруг
лопнул.
-- Њне не то обидно, что Я не могу вспомнить,-- жалобно
протЯнул „райер,--мне обидно, что Я вспомню, как только
расстанемсЯ... Њы еще не решили. Ќе правда ли, моЯ душа, мы еще
не решили? Њы даже и не говорили об этом вовсе. ’ам была
какаЯ-то закавыка в конце -- такаЯ забавнаЯ...
-- џ говорю вам,--бросьте,--пыхтел ‚илли.--€ как это вы
еще не решили? “же конец июнЯ. Џора.
-- џ думаю,-- сказал „райер, вопросительно взглЯнув на
жену,-- что мы поедем к морю.
-- ‚ода,-- кивнул ‚илли.-- ‚ода. ќто хорошо. џ бы тоже. с
удовольствием. Ќо тащусь в Џариж. Џлаваете?
-- Љакое...--мрачно ответил „райер,--училсЯ и не научилсЯ.
‚от и на лыжах тоже -- как-то все так,-- размаха нет, легкости.
„уша моЯ, а ведь правда, мы поедем к морю? ”ранца с собой
возьмем. ’ома. ЏобарахтаемсЯ, загорим...
€ Њарта улыбнулась. Ћна не сразу понЯла, откуда потЯнуло
такой Ясной, влажной прохладой. …й представилсЯ длинный плЯж,
где они как-то раз уже побывали, белый мол, полосатые будки,
тысЯча полосатых будок... они редеют, обрываютсЯ, а дальше,
верст на десЯть, пустаЯ белизна песка вдоль сиЯющей,
серовато-синей воды.
-- Њы поедем к морю,-- сказала она, обернувшись к ‚илли.
Ћна оживилась необыкновенно. ѓубы полуоткрылись, две
серповидных Ямочки поЯвились на потеплевших щеках. ‚олнуЯсь,
она стала рассказывать госпоже ѓрюн о летних своих платьЯх, о
том, что солнечный загар теперь в большой моде... „райер
смотрел на нее и радовалсЯ. Ћна никогда не сиЯла так, когда
бывала в гостЯх,-- особенно в гостЯх у ѓрюн.
Џо дороге домой, в таксомоторе, он ее поцеловал. --
Ћставь,-- сказала она.-- Ќам нужно серьезно поговорить. ‚едь
правда,-- это хорошаЯ мысль. ’ы, вот, завтра утром напиши туда,
закажи комнаты. ‚ той же гостинице. ”ранца мы возьмем,
пожалуй,-- но собаку оставим,-- с ней только вознЯ. •орошо бы
поскорей,-- а то комнат не будет...
Ќо ее торопливость была теперь легкаЯ. Љругом волны,
сиЯние... грудь дышит так легко... на душе так Ясно. Ћдно слово
"вода" все разрешило. ‚ ключе к сложнейшей задаче нас поражает
прежде всего именно его простота, его гармоническаЯ
очевидность, котораЯ открываетсЯ нам лишь после нескладных,
искусственных попыток. Џо этой простоте Њарта и узнала
разгадку. ‚ода. џсность. ‘частье. Ћна ощутила живейшее желание
сию же минуту повидать ”ранца, сказать ему одно, все
объЯснЯющее слово, телеграфный шифр их жизни. Ќо сейчас была
полночь, таксомотор, „райер, стоп, ливень, калитка, стоп,
переднЯЯ, лестница, спальнЯ, стоп -- сейчас было невозможно его
увидеть? Ђ завтра -- воскресенье. ‚от тебе на! -- Ћна не
предупредила, что утром у него не будет, так как „райер играть
в теннис не пойдет,-- слишком сыро. Ќо даже эта отсрочка,
котораЯ в иное времЯ привела бы ее в бешенство, теперь
показалась ей пустЯшной неприЯтностью,-- столь покойно, столь
плавно двигалась ее увереннаЯ мысль.
Ќа другое утро она проснулась поздно, и первым ее чувством
было: вчера случилось что-то прекрасное. Ќа террасе „райер,
допив свой кофе, читал газету. Љогда она поЯвилась,-- сиЯющаЯ,
в бледно-зеленом жоржетовом платье, он привстал и поцеловал ее
прохладную руку, как всегда делал при воскресной утренней
встрече. Ћслепительно горела на солнце серебрЯнаЯ сахарница.
Џотом она медленно потухла. ‚спыхнула снова.
-- Ќеужели площадки не высохли? -- сказала Њарта. -- ’ри
днЯ шел ливень,-- ответил он, продолжаЯ двигать глазами по
строкам газеты.-- € сегоднЯ -- погода невернаЯ. ‚ …гипте нашли
в гробнице игрушки и розы,-- им три тысЯчи лет...
-- ’ы написал насчет комнат? --- Ћн закивал, не поднимаЯ
глаз, и продолжал кивать по инерции, все тише.
Љивай... кивай... это теперь не имеет значениЯ. ”ранц
отлично плавает,-- это тебе не теннис. Ћн родилсЯ на большой
реке. Ћна тоже родилась на большой реке,-- может держатьсЯ на
воде часами... навзничь, бывало, лежит, вода колышет, хорошо,
прохладно... € эти мысли скользили с какой-то изЯщной
плавностью, без толчков, без усилиЯ. Ќе выдумывать надобно
было, а только проЯвлЯть то, что уже наметилось. Ћн шумно
сложил газету и сказал: -- ‚ыйдем, погулЯем... Ђ? Љак ты
полагаешь? -- €ди один,-- ответила она .-- Њне нужно
кой-какие письма написать.
Ћн подумал: а что если ее попросить, нежно попросить?
‘егоднЯ свободное утро. ‚ кои-то веки раз...
Ќо как-то так вышло, что он не сказал ничего. —ерез минуту
Њарта с террасы увидела, как он, с макинтошем на руке,
открывает калитку, пропускает вперед ’ома, как даму. удалЯетсЯ,
закуриваЯ на ходу.
Ќекоторое времЯ она сидела совершенно неподвижно. ѓорела и
потухала сахарница. ‚друг на скатерти поЯвилось сизое пЯтнышко,
расплылось,-- потом рЯдом другое, третье; каплЯ упала ей на
руку; она встала, глЯдЯ вверх. ѓорничнаЯ стала поспешно убирать
посуду, скатерть, тоже поглЯдываЯ на небо. Њарта ушла в дом.
ѓде-то звЯкнуло окно. ѓорничнаЯ, уже всЯ мокраЯ, держа скатерть
в охапке, смеЯсь и бормоча, метнулась с террасы на кухню. Њарта
стоЯла посреди потемневшей гостиной, приглаживаЯ виски и
улыбаЯсь. Ћна подождала еще несколько минут. ‚се кругом
журчало, шелестело, дышало. Ћна подумала, не предупредить ли
сперва по телефону,-- но нетерпение ее было так живо, что
возитьсЯ с телефоном показалось лишней тратой времени. Ћна
быстро пошла в переднюю, надела, шурша, резиновое пальто,
схватила зонтик. ”рида принесла ей из спальни шлЯпу и сумку.
"Ћбождали бы,-- сказала ”рида,-- очень сильный дождь". Ћна
рассмеЯлась, сказала, что идет на почту. „ождь забарабанил по
тугому шелку зонтика. •лопнула калитка, обрызгав руку. Ћна
быстро пошла по зеркальной панели, спеша к стоЯнке
таксомоторов. € вдруг что-то случилось. ‘олнце с размаху
ударило по длинным струЯм дождЯ, скосило их,-- струи стали
сразу тонкими, золотыми, беззвучными. ‘нова и скова
размахивалось солнце,-- и разбитый дождь уже летал отдельными
огненными каплЯми, лиловой синевой отливал асфальт,-- и стало
вдруг так светло и жарко, что „райер на ходу скинул макинтош, а
’ом, несколько потемневший от дождЯ, сразу оживилсЯ и, поднЯв
хвост трубой, пошел походом на рыжую таксу. ’ом и такса, оба
желавшие друг дружку понюхать под хвост, довольно долго
вращались на одном месте, пока „райер не свистнул. ел он
медленно, поглЯдываЯ по сторонам, так как попал в довольно
интересные места, где бывал редко, хотЯ это находилось недалеко
от дома. Љое-где строилась вилла, или высилось новое огромное
здание, словно составленное из тех розовых, ладных кубов, из
которых дети строЯт дома. Ђ кругом блестели на мокром солнце
зеленые участки, аккуратные огородики, где там и сЯм круглилась
телесного цвета тыква. Џотом началсЯ опЯть кусок города --
постарше, да посерее,-- и вдруг из какой-то пивной, вытираЯ
ладонью рот, вышел ”ранц.
-- Ќеожиданный случай,-- воскликнул „райер, держа
племЯнника за пуговицу.-- ’ак, так... ‚от оно что. ‘лучай. ’ы
что тут делаешь? ЏьЯнствуешь?
”ранц вЯло ухмыльнулсЯ. Ћни пошли рЯдом. ѓлубоко сиЯли
лужи.
€м почти никогда не приходилось быть вдвоем, беседовать с
глазу на глаз. „райер теперь почувствовал, что им ровно не о
чем говорить. ќто было странное чувство. Ћн попробовал его
уЯснить себе. „а, действительно,-- он всегда видел ”ранца у
себЯ в доме, за ужином, в присутствии Њарты,-- и ”ранц
естественно подходил к обычной обстановке, занимал давно
отведенное ему место,-- и „райер с ним не говорил иначе, как
шутливо-небрежно,-- не думаЯ о том, что говорит, принимаЯ
”ранца как бы на веру среди прочих, знакомых предметов и людей.
’айную свою застенчивость, неумение говорить с людьми по душам,
просто и серьезно, „райер знал превосходно. ‘ейчас его н пугало
и смешило молчание, которое наступило между ним и ”ранцем. Ћн
не имел ни малейшего понЯтиЯ, как это молчание прервать. Ћн
кашлЯнул и искоса посмотрел на ”ранца. ”ранц шел, глЯдЯ себе
под ноги. Ћн был, вероЯтно, подвыпивши.
-- џ тут живу поблизости,-- сказал ”ранц, и сделал
неопределенное движение рукой. „райер на него смотрел. "Џусть
смотрит,-- думал ”ранц.-- ‚се бессмысленно в жизни,-- и эта
прогулка тоже бессмысленна. Ќо только все-таки лучше, чтоб
говорилось что-нибудь,-- все равно что..."
-- ’ак, так,-- сказал „райер.-- ’ы вот. кстати, мне и
покажешь свою обитель. Ћчень интересно.
”ранц кивнул. Њолчание. ЏогодЯ, он указал рукой направо.--
н оба невольно ускорили шаг,-- чтобы дойти до поворота, чтобы
сделать хоть одно не совсем бесцельное движение:--повернуть
направо. ’ом молчал тоже. Ћн не очень любил ”ранца.
"Ћднако,-- усмехнулсЯ про себЯ „райер,-- что за чепуха!
Ќужно ему что-нибудь рассказать".
Ћн подумал, не рассказать ли ему об электрических
манекенах; тема, точно, была занимательнаЯ. –елую неделю
изобретатель просил его не заходить в мастерскую,-- хотел, мол,
устроить сюрприз,--а на днЯх, со скромной гордостью,--позвал.
‘кульптор, похожий на ученого, и профессор, похожий на
художника, казались тоже чрезвычайно довольными собой. €
немудрено. €зобретатель раздвинул за шнур черный занавес; и из
боковой двери слева вышел бледный мужчина в смокинге, прошел, с
той особенной нежной медлительностью, которой отличаетсЯ
походка лунатиков или движение людей в задержанном
кинематографе,-- и ушел в боковую дверь направо. ‡а ним следом
прошли: бронзоватый юноша в белом, с ракеткой в руке, и
представительный господин, в отлично сшитом сером костюме, с
портфелем под мышкой. …два последний успел уйти в дверь
направо, как уже слева опЯть вышел бледный мужчина в
смокинге--а затем опЯть,--теннисист, делец с портфелем, опЯть
смокинг -- и так далее, без конца. Ђх, как они прелестно
двигались!.. ’ак медленно и все же машисто, гибко и все же чуть
стилизованно,.. лица были сделаны удивительно,-- мЯгкие на вид,
с живым переливом на щеках. € потом изобретатель что-то такое
там сделал,-- и уже фигуры стали проходить иначе,-- навстречу
„руг „ругу, причем через раз мужчина в смокинге останавливалсЯ
посредине, делал осторожное движение ногами, как будто
показывал танцевальный прием, и потом, медленно округлив руку,
словно вел невидимую даму, поворачивалсЯ и медленно уходил.
Ќо как рассказать ”ранцу об этом? ‚ шуточном виде --
выйдет неинтересно, а если -- серьезно, то он пожалуй не
поверит, достаточно он ловил его на таких штучках. ‚друг у него
мелькнула спасительнаЯ мысль: ведь ”ранц еще не знает, что его
везут к морю, нужно его порадовать. Ћдновременно он вспомнил
конец анекдота, игру слов, которую никак не мог вспомнить
накануне. ‘перва, однако, он ему рассказал насчет морЯ,
приберегаЯ анекдот к концу. ”ранц пробормотал, что он очень
благодарен. „райер объЯснил ему, что купить длЯ поездки. ”ранц
опЯть благодарил. ‚ общем, ему было совершенно все равно, ехать
или не ехать. ‚се бессмысленно, страшно и темно. Ћни подходили
к дому. „райер решил, что расскажет анекдот уже в комнате
”ранца. ќто была гибельнаЯ отсрочка: он его не рассказал
никогда. Ћни подходили к дому все ближе. "‚от",-- сказал ”ранц
и указал пальцем на одно из верхних окон. "Ќу войдем,
войдем",-- сказал „райер и пропустил ’ома вперед. Ћни стали
подниматьсЯ по лестнице, где ковер, как растительность на
горах, обрывалсЯ на известной вышине. Ћни поднимались долго. ‡а
это времЯ Њарта успела доштопать последнюю дырку в одном из
белых носков ”ранца. Ћна сидела на ветхой кушетке и, склонЯЯсь
над штопкой, надувала губы. †дала она ”ранца уже четверть часа,
по крайней мере. •озЯин сказал, что он сейчас вернетсЯ, хотЯ на
самом деле старичок даже не знал, дома ли ”ранц, или нет. Њарта
встала, чтобы сложить носки в Ящик. Ћна уже была в тех красных
ночных туфельках, которые некогда ей подарил ”ранц. € вдруг она
прислушалась, затаив дыхание. "Џришел",-- подумала она и
блаженно вздохнула. ‚ коридоре, по линолеуму, внезапно
пробежали семенЯщие нечеловеческие шажки и превратились в
отрывистый лай. "’ише, ’ом,-- сказал знакомый, веселый голос,--
ты не у себЯ".-- "ЏрЯмо,-- и втораЯ дверь направо",-- сказал
голос ”ранца. Њарта кинулась к двери, чтобы повернуть ключ в
замке. Љлюч был с другой стороны. "‘юда?"-- спросил „райер
оглушительно близким голосом. ’огда она всем телом уперлась в
дверь, держа ручку. ђучка туго двинулась. Ћна прижалась крепче.
„верь дрогнула. ’ем снизу фыркал в щель. „верь дрогнула опЯть.
Њарта поскользнулась, и одна пЯтка вышла из красной туфельки.
Ћна скова уперлась. "‚ чем дело? -- сказал голос „оайера,--у
тебЯ дверь не открываетсЯ". ђучка поднЯлась. Џотом опЯть туго
опустилась, несмотрЯ на усилиЯ Њарты. ќто, очевидно, ”ранц
взЯлсЯ за дело, ’ом вдруг радостно залаЯл. ”ранц изо всех сил
нажал на дверь. "„урак",-- холодно подумала Њарта,-- и опЯть
заскользила. ЉраснаЯ туфелька соскочила с ноги и отъехала.
„верь приоткрылась на дюйм. Ћна грЯнула плечом, нажала. ”ранц
бормотал: "Ќичего не понимаю... ќто, может быть, мой хозЯин
шутит..." ’ом фыркал и лаЯл. „райер посмеивалсЯ и советовал
вызвать полицию. Њарта почувствовала, что уже больше не может
держать дверь.
‚друг -- молчание и тонкий, сиплый голосок: "’ам,
кажетсЯ,--ваша маленькаЯ подруга..."
„райер обернулсЯ. ‚зъерошенный, бровастый старичок с
чайником в руке стоЯл в конце коридора. Њарта услышала взрыв
хохота, хохот стал удалЯтьсЯ, "Ћчень хорошо, очень хорошо,--
стонал „райер, уже стоЯ в передней.-- ‚от мы, значит,--
какие... очень хорошо..." Ћн подмигнул, ткнул ”ранца в живот и
вышел. ’ом стремглав понессЯ вниз по лестнице. ”ранц,
пошатываЯсь, с одеревенелым лицом, вернулсЯ по коридору, открыл
уже полегчавшую дверь. Њарта, розоваЯ, слегка растрепаннаЯ,
тЯжело дышащаЯ, без одной туфли, как будто после драки, стоЯла,
опираЯсь о спинку кресла.
Ћна бурно обнЯла ”ранца; сиЯЯ и смеЯсь, стала целовать его
в губы, в нос, в стекла очков, усадила его на постель, рЯдом с
собой, почему-то дала ему выпить воды,-- и когда он, наконец,
вЯло покачнувшись, упал головой к ней на колени, стала гладить
его по волосам и тихо, неторопливо объЯснЯть единственную,
сиЯющую разгадку.
„омой она вернулась до прихода мужа и потом, насмешливо
щурЯсь на собаку, пожаловалась ему, что вымокла по дороге на
почту, испортила новые туфли.
-- Ќу и историЯ,-- сказал он, сделав круглые глаза,--
наш-то ”ранц... представь себе только...-- Ћн долго смеЯлсЯ и
качал головой, пока не рассказал ей, в чем дело. Ћбраз его
долговЯзого, довольно мрачного племЯнника, обнимающего
миловидную, млеющую приказчицу, был несказанно смешон.
Џочему-то он вспомнил ”ранца, в лиловатых подштанниках
прыгавшего на одной ноге,-- и ему стало еще веселее.
‚ первый же раз, как ”ранц пришел ужинать, он начал тонко
издеватьсЯ над ним. ”ранц давно обмертвел,-- только поворачивал
туда-сюда лицо, как будто получаЯ по щекам невидимые удары.
Њарта пристально смотрела на мужа.
-- Њой дорогой ”ранц,-- говорил „райер проникновенным
голосом.-- Њожет быть, тебе сейчас не хочетсЯ уезжать из
города? ’ы скажи прЯмо. џ ведь твой „руг, Я все пойму и
прощу...
Ђ не то, он обращалсЯ к жене и небрежно рассказывал: "џ,
знаешь, нанЯл сыщика. Ћн должен следить за тем, чтобы мои
приказчики вели аскетическую жизнь, а главное...-- ‚друг он
прижимал ладонь ко рту, как человек, который сказал лишнее,
искоса смотрел на ”ранца,-- и, кашлЯнув, говорил нарочито
успокоительным тоном: --џ, конечно, пошутил. ’ы понимаешь,
”ранц, Я пошу-тил..."
„о отъезда оставалось всего несколько дней. Њарта была так
счастлива, так спокойна, что ничто уже не могло ее волновать.
€зощренные насмешки „райера должны были скоро кончитьсЯ--как и
все прочее,--его взглЯд, походка, жаркий запах. ’олько одно,--
то, что дирекциЯ гостиницы, пользуЯсь каникульным наплывом,
запросила за две комнаты сумму колоссальную, бесстыдную,--
только это одно еще могло ее раздражать. Ћна пожалела, что
отстранение „райера обойдетсЯ так дорого,-- особенно теперь,
когда нужно было беречь каждый грош: того и глЯди, он успеет за
эти несколько дней погубить все свое состоЯние. Ќекоторые
основаниЯ длЯ таких опасений были. Ћгромный дом, который „райер
купил длЯ переселениЯ туда магазина,--вдруг показалсЯ ему
негодным--надобно было многое перестроить, усовершенствовать,--
и уже ему расхотелось расширЯть магазин; и так хорошо, только
лишнЯЯ вознЯ. Ќевыгодно купленный дом торчал ав представлении у
„райера как что-то большое, сконфуженное и совершенно ненужное.
Ќекоторые его акции нервничали. ЃанковскаЯ контора,
принадлежавшаЯ ему второй год, работала недурно,-- но он
перестал к ней чувствовать доверие. Њарта не могла добитьсЯ от
него подробностей, но чувствовала неладное, и вместе с тем ее
как-то странно удовлетворЯло, что именно теперь, когда ему
придетсЯ исчезнуть, „райер как будто утратил ту живость
коммерческого воображениЯ, ту дерзкую предприимчивость,
благодарЯ которым он разбогател.
Ћна не знала, что в эти дни „райер потихоньку начал
любопытное дело с искусственными манекенами. €зобретение можно
было продать за хорошие деньги --только бы очаровать
покупателЯ. „олжен был в скором времени приехать некий
американец. "Џродать и -- баста,-- думал „райер.--•орошо бы
продать и весь магазин..."
Ћн втайне сознавал, что коммерсант он случайный,
ненастоЯщий, и что в сущности говорЯ, он в торговых делах ищет
то же самое,--то летучее, обольстительное, разноцветное нечто,
что мог бы он найти во всЯкой отрасли жизни. —асто ему
рисовалась жизнь, полнаЯ приключений и путешествий, Яхта,
складнаЯ палатка, пробковый шлем, Љитай, …гипет, экспресс,
пожирающий тысЯчу километров без передышки, вилла на ђивьере
длЯ Њарты, а длЯ него музеи, развалины, дружба со знаменитым
путешественником, охота в тропической чаще. —то он видел до сих
пор? ’ак мало,--‹ондон, Ќорвегию, несколько среднеевропейских
курортов... …сть столько книг, которых он не может даже
вообразить. …го покойный отец, скромный портной, тоже мечтал
бывало,-- но отец был беднЯк. ‘транно, что вот деньги есть, а
мечта остаетсЯ мечтой. € иногда „райер думал, что если с таким
волнением он воспринимает всЯкую мелочь жизни, которой сейчас
живет, то что же было бы там, в сиЯнии преувеличенного солнца,
среди баснословной природы?.. ‚от даже этот обычный летний
отъезд слегка его волновал, хоть он уже побывал на том
пестреньком плЯже.
Њарта готовилась к отъезду плавно, строго и блаженно.
ЏрижимаЯ к себе ”ранца, она шептала, что уже недолго ждать, что
мучитьсЯ он не должен. Ћна последила за тем, чтобы у него все
было длЯ морского курорта,--черный купальный костюм, купальные
туфли, полосатый халат, синие очки, две пары фланелевых штанов,
запас платков, носков, полотенец. „райер приобрел огромный
резиновый мЯч и плавательные пузыри. Њарта накупила множество
легких, светлых вещей,-- без особого, впрочем, усердиЯ, так как
знала, что скоро придетсЯ ей носить траур. Ќакануне отъезда она
с волнением осмотрела все комнаты в доме, мебель, посуду,
картины,-- говорЯ себе, что вот, через совсем короткое времЯ,
она вернетсЯ сюда свободной к счастливой. € в этот день ”ранц
показал ей письмо, только что полученное им от матери. Њать
писала, что ќмми выходит замуж через год. "—ерез год,--
улыбнулась Њарта,-- через год, мой милый, будет и другаЯ
свадьба. Ќу, ободрись, не смотри в одну точку. ‚се хорошо".
Џоследний раз они встречались в этой убогой комнатке, у
которой уже был вид настороженный, неестественный, как это
всегда бывает, когда комната, особенно -- маленькаЯ, расстаетсЯ
со своим жильцом навсегда. Љрасные туфельки, довольно уже
потрепанные, Њарта унесла к себе домой и спрЯтала в сундук.
‘катередочки и подушки некуда было девать, и, скрепЯ сердце.
Њарта посоветовала подарить их хозЯину. Љомнатка принимала все
более натЯнутое выражение, как будто чувствовала, что о ней
говорЯт. ѓолаЯ женщина на олеографии последний раз надевала
шелковый свой чулок, узоры обоев, капустообразные розы,
правильно чередуЯсь, доходили с трех сторон до двери,-- но
дальше расти было некуда, уйти из комнаты они не могли, как не
могут выбратьсЯ из тесного круга смертные, прекрасно
согласованные, но на плен обреченные мысли. ЏоЯвились в углу
два чемодана, один получше, совсем новый, другой похуже,
происхождениЯ нестоличного, но тоже -- свеженький. ‚се, что
было в комнате живого, личного, человеческого, ушло в эти два
чемодана, которые завтра спозаранку уедут, неведомо куда.
‚ечером ”ранц не пошел ужинать. Ћн запер на ключ чемоданы,
открыл окно и сел с ногами на подоконник. Љак-нибудь нужно было
пережить этот вечер, эту ночь. ‹учше всего не двигатьсЯ,
старатьсЯ не думать ни о чем, слушать дальние рожки
автомобилей, глЯдеть на линЯющую синеву неба, на дальний
балкон, где горит лампа под красным абажуром и, склонЯсь над
освещенным столом, двое играют в шахматы. —то будет завтра,
послезавтра, через три, четыре, пЯть дней,--”ранц вообразить не
мог. •олодный блеск, и больше ничего. Ћн знал, что против этого
блеска идти нельзЯ. Ѓудет так, как она сказала. Џанический
трепет, как зарница, прошел в его мыслЯх. Њожет быть, еще не
поздно -- написать матери, чтобы она приехала, чтобы увезла
его... —то это было в воскресенье? ах, да -- судьба чуть-чуть
не спасла... Ќаписать, или заболеть внезапно,-- или, вот,
немножко нагнутьсЯ вперед, потерЯть равновесие и кинутьсЯ
навстречу жадно подскочившей панели... Ќо зарница потухла.
Ѓудет так, как она сказала.
‚есь скорченный, без пиджака, в потемневших очках, он
сидел, обнЯв колени, на подоконнике, не двигаЯсь, не
поворачиваЯ головы, не менЯЯ положение лЯжек, хоть больно
впивалсЯ порог рамы, и голову облетал уныло поющий комар. ‚
комнате было уже совсем темно, но он света не зажигал. ’ам, на
балконе, давно кончилась шахматнаЯ партиЯ. Ћкна погасли. ЏогодЯ
ему стало холодно, и он медленно перебралсЯ на кровать. ‚
одиннадцать старичок-хозЯин беззвучно прошел по коридору. Ћн
прислушалсЯ, посмотрел на дверь ”ранца и потом пошел назад к
себе. Ћн отлично знал, что никакого ”ранца за дверью нет, что
”ранца он создал легким взмахом воображениЯ,-- но все же нужно
было шутку довести до конца,-- проверить, спит ли его случайный
вымысел, не жжет ли он по ночам электричество. ќтот долговЯзый
вымысел в черепаховых очках уже порЯдком ему надоел, пора его
уничтожить, сменить новым. Ћдним мановением мысли он это и
устроил. „а будет это последнею ночью вымышленного жильца. Ћн
положил длЯ этого, что завтра первое число,-- и ему самому
показалось, что все вполне естественно: жилец будто бы сам
захотел съехать, уже все заплатил, все честь честью. ’ак,
изобретЯ нужный конец, Њенетекелфарес присочинил к нему все то,
что должно было, в прошлом, к этому концу привести. €бо он
отлично знал, что весь мир -- собственный его фокус, и что все
эти люди -- ”ранц, подруга ”ранца, шумный господин с собакой и
даже его же, фаресова, жена, тихаЯ старушка в наколке (а длЯ
посвЯщенных--мужчина, пожилой его сожитель, учитель математики,
умерший семь лет тому),-- все только игра его воображениЯ, сила
внушениЯ, ловкость рук. „а и сам он в любую минуту может
превратитьсЯ -- в сороконожку, в турчанку, в кушетку... ’акой
уж был он превосходный фокусник,-- Њенетекелфарес...
ѓрЯнул будильник. ”ранц, с криком защищаЯ руками голову,
спрыгнул с постели, кинулсЯ к двери и тут остановилсЯ, дрожа,
близоруко озираЯсь и понимаЯ уже, что ничего особенного не
случилось, а просто -- семь часов утра, дымчатое млеющее утро,
воробный галдеж, через полтора часа уходит поезд...
Ѓыл он почему-то в дневном белье, в носках, отвратительно
вспотел за ночь. —истое белье уложено,-- да и не стоит, не
стоит менЯть. Ќа умывальнике валЯлсЯ тонкий, уже прозрачный
кусочек фиалкового мыла. Ћн долго ногтем соскребал с него
приставший волос, волос менЯл свой выгиб, но не хотел сходить.
Џод ноготь забилось мыло. Ћн стал мыть лицо. ‚олос пристал к
щеке, потом к шее, потом вдруг защекотал губу. Ќакануне он
сдуру уложил полотенце. Џодумал и вытерсЯ концом постельной
простыни. ЃритьсЯ не стоит,-- это можно по приезде. ‡арница
ужаса мелькнула, дрожью прошла по спине. € опЯть стало душно и
глухо. ™етка уложена, но есть карманный гребешок. ‚олосы в
перхоти, лезут. Ћн стал застегивать пуговки смЯтой рубашки.
Ќичего,-- сойдет. Ќо белье липло к телу, сводило с ума
вкрадчивыми прикосновениЯми. ‘тараЯсь ничего не ощущать, он
торопливо нацепил мЯгкий воротничок, сразу обхвативший шею, как
холодный компресс. ‡азубренный, плохо подпиленный ноготь
зацепил за шелк галстука. Ћн похолодел и долго сосал палец.
таны за ночь безобразно смЯлись,-- валЯлись у кровати на полу.
ЏлатЯнаЯ щетка уложена,-- и Ѓог с ней. ’ак сойдет. ЏоследнЯЯ
катастрофа случилась, когда он надевал башмаки: порвалась
тесемка. Џришлось ее перетЯнуть, получилось два коротеньких
конца, из которых было трудно сделать узел. ‘транное дело: вещи
не любили ”ранца. Ќаконец, он был готов, посмотрел на
будильник,-- да, пора ехать на вокзал. …го тошнило. Џочему ему
не дали сегоднЯ кофе? ‘ вЯлой тоской, с глухим отвращением он
оглЯдел стены; плюнул в ведро и попал мимо. Џришлось открыть
один из чемоданов и сунуть туда будильник, завернутый в клочок
газеты. Ћн надел макинтош, шлЯпу, содрогнулсЯ, увидев себЯ в
зеркале, подхватил чемоданы и, слегка пошатнувшись, стукнувшись
о косЯк двери, словно неловкий пассажир в скором поезде, вышел
в коридор. ‚ комнате осталось только немного грЯзной воды на
дне таза.
‚ коридоре он остановилсЯ, пораженный неприЯтной мыслью:
нужно было проститьсЯ с хозЯином. Ћн опустил на пол чемоданы и,
торопЯсь, постучалсЯ. Ќикакого ответа. Ћн толкнул дверь и
вошел. Џосреди комнаты, к нему спиной, на обычном своем месте
сидела старушка, лица которой он не видал никогда. "џ уезжаю, Я
хотел проститьсЯ",--сказал он, подойдЯ к креслу. ‚друг он замер
и, как смерть, побледнел. Ќикакой старушки не было:
просто--седой паричок, надетый на палку, вЯзаный платок. Ћн с
дрожью сбил всю эту махину на пол. ‡апорхала сераЯ пыль. €з-за
ширмы вышел старичок-хозЯин. Ћн был совершенно голый и держал в
руке бумажный веер. "‚ы уже не существуете",-- сказал он сухо и
указал веером на дверь. ”ранц молча вышел. Ќа лестнице у него
закружилась голова, и он постоЯл некоторое времЯ, опустив
чемодан на ступень, вцепившись в перила. Ќаконец, дом
раскрылсЯ, выпустил его и стЯнулсЯ опЯть.

XII
Ќа первом месте, конечно, было море, легкое, сизое, с
размазанным горизонтом, а над ним -- тучки, плывущие гуськом,
все одинаковые, все в профиль. ‡атем, вогнутым полукругом шел
плЯж, с тесной толпой полосатых будок, особенно сгущенных там,
где начиналсЯ мол, уходивший далеко в море. €ногда одна из
будок наклонЯлась и переползала на другое место, как
красно-белый скарабей. ‚доль плЯжа шла высокаЯ каменнаЯ
набережнаЯ, обсаженнаЯ со стороны плЯжа акациЯми, на черных
стволах которых после дождЯ оживали налипшие улитки, вытЯгивали
из круглого завоЯ чуткие прозрачно-желтые рожки. ‚доль
набережной белели фасады гостиниц. Љомната четы „райер выходила
балконом на море. Љомната ”ранца выходила на улицу, шедшую
параллельно набережной. „альше, по другой стороне улицы,
тЯнулись гостиницы второго сорта, дальше--опЯть параллельнаЯ
улица и гостиницы третьего сорта. ЏЯть-шесть таких улиц, и чем
дальше от морЯ, тем дешевле,--словно море--сцена, а рЯды домов
-- рЯды в театре, кресла, стульЯ, а там уж и стоЯчие места.
ЌазваниЯ гостиниц так или иначе пытались намекать на
присутствие морЯ. Ќекоторые это делали с самодовольной
откровенностью. „ругие предпочитали метафоры, символы.
Џопадались женские имена. Ћдна была вилла, котораЯ называлась
почему-то "ѓельвециЯ",-- ирониЯ или заблуждение. —ем дальше от
плЯжа, тем названиЯ становились поэтичнее.
‚се это очень его развлекало. Ћставив жену и племЯнника на
террасе кафе, он ходил по лавкам, разглЯдывал открытки. Ћни
были все те же. Ѓольше всего доставалось человеческой тучности.
Ћблую громаду в полосатом трико ущипнул краб, и обладательница
громады млеет, полагаЯ, что это рука соседа -- щуплого щеголЯ в
канотье. Џлывет толстЯк на спине, и куполом вздымаетсЯ над
водой пунцовое пузо. Ќакрахмаленный усач смотрит из-за скалы на
гиперболу в купальном костюме. ’а же гипербола в других
положениЯх, поцелуй на закате, полушариЯ, выдавленные в песке,
"привет с морЯ"... Ќо особенно его забавлЯли и трогали открытки
фотографические. Ћни были снЯты Ѓог знает как давно. ’от же
плЯж, те же корзины; но дамы в плечистых блузах, в длинных
юбках бутылкой, мужчины, как парикмахерские рекламы... ќти
расфуфыренные ребЯтишки теперь купцы, инженеры, чиновники...
‹авки обвевал морской ветерок. ‘месь морского воздуха и
антикварной дрЯни: рамочки из раковин и перламутра, рогатые
раковины, барометры и мундштуки, ракушки в розовых кисейных
мешочках, картины, картины,-- творениЯ местных маринистов,
маслЯнистый столб луны или сахарный парус среди прусской
синьки. € ни с того, ни с сего „райеру стало грустно.
Џо плЯжу, пробираЯсь меж крепостных валов, окружавших
каждую будку, куда-то спеша, чтобы этой поспешностью доказать
ходкость товара, шел со своим аппаратом нищий фотограф и орал,
надрываЯсь: "‚от грЯдет художник, вот грЯдет художник Ѓожией
милостью!"
Ќа пороге лавки, где почему-то продавались только
китайские изделиЯ, шелка, вазы, чашки -- и кому все это нужно
на берегу морЯ? --стоЯл день-деньской незагоревший человечек и,
глЯдЯ на гулЯющих, тщетно ждал покупателЯ.
‚ кафе Њарте дали не то пирожное, которое она заказала, и
Њарта взбесилась, долго звала метавшегосЯ лакеЯ,--и пирожное
(прекрасный шоколадный эклер) лежало на тарелке, одинокое,
ненужное, незаслуженно обиженное.
‚сего только четыре днЯ были они здесь,-- а уже несколько
раз „райер чувствовал этот нежный наплыв грусти. Џравда, это
бывало с ним и раньше ("—увствительность эгоиста,--говорила
когда-то ќрика:--ты можешь не заметить, что мне грустно, ты
можешь обидеть, унизить,--а вот тебЯ трогают пустЯки..."), но
теперь случалось это как-то по-особенному. ‘олнце, что ли, так
разнежило его, или он, может быть, стареет, что-то уходит,
чем-то сам он похож на фотографа, чьих услуг никто не хочет...
‚ ночь с четвертого на пЯтое он дурно спал. Ќакануне
солнце, под видом нежности, так растерзало ему спину, что,
пожалуй, несколько дней нельзЯ будет ходить в купальном
костюме. Ћни играли в мЯч, стоЯ по бедра в воде,--он, Њарта,
”ранц, еще двое молодых людей, один -- танцмейстер, другой --
студент, сын меховщика. ’анцмейстер мЯчом сбил ”ранцу синие
очки,-- очень все смеЯлись, очки чуть не утонули.
Џотом ”ранц и Њарта поплыли,-- далеко, далеко,-- он стоЯл
и смотрел с плЯжа, а рЯдом какаЯ-то незнакомаЯ старушка в одном
нижнем белье ужасно почему-то волновалась. Ќадо непременно
научитьсЯ плавать. ‚от пройдет спина, и нужно будет начать
серьезно. ‡дорово жжет. Ќикак не лЯжешь удобно.
Ћн попробовал заставить себЯ уснуть, но как только он
закрывал глаза, он видел воронку, которую они выкопали, чтобы
будка стоЯла уютно, напрЯженную волосатую ногу ”ранца,
копавшего рЯдом, потом невозможно-Яркую страницу книги, которую
он пыталсЯ читать, лежа на солнце... Ђх, как горит спина! Њарта
сказала: "‡автра пройдет... непременно... навсегда..." „а,
конечно,-- кожа окрепнет. ‡автра утром нужно выиграть пари.
ѓлупое пари. Њарта таких вещей не понимает. Љонечно, если он
пойдет лесом, то дойдет скорее, чем они доедут на лодке. ‹есом
километра два... ‹одка должна описать полукруг... Ћдним словом,
завтра это будет доказано.
—тобы уснуть, он вообразил этот длинный, длинный буковый
лес вдоль полосы длинного пустого плЯжа,-- лес тЯнетсЯ, плЯж
тЯнетсЯ, далеко сзади осталась кучка будок, дома исчезли за
лукой, лес тЯнетсЯ, тЯнетсЯ пустой плЯж...
Ћн вздохнул и повернулсЯ на другой бок. ’еперь он видел
темную голову Њарты, холм ее перины. ’олько что мысли были
такие занЯтные,-- и вот -- волна грусти. ‚едь только протЯнуть
руку, и тронешь ее волосы. Ђ нельзЯ. …сть деньги, а
путешествовать нельзЯ. †дут его. не дождутсЯ -- в Љитае,
€талии, Ђмерике. ‘коро должен приехать американец. ‹юбопытно,
понравЯтсЯ ли ему куклы? ѓоворЯт, довольно неаккуратный
господин. Ќет, завтра нельзЯ будет купатьсЯ,-- ох, спина,
спина... прЯмо пожар. •орошо будет в лесу. Ќе спутать место,
где тропинка сворачивает к плЯжу,-- к этой пресловутой скале.
Џолчаса ходьбы,-- максимум. Ќе пошел бы завтра дождь. Ѓарометр
падает, падает...
Љогда он, наконец, начал храпеть, Њарта приподнЯлась на
локте, посмотрела на окно -- не светает ли. ’ам, за окном,
стоЯл ровный, легкий, непрерывный шум, как будто где-то далеко
наполнЯлась ванна. Ћна откинулась опЯть на подушку и, лежа
навзничь, стала смотреть на потолок, выжидаЯ поЯвлениЯ первой
бледной полосы рассвета. Ћна подумала о том, спит ли ”ранц,
может ли он спать в эту ночь.
ЏогодЯ, она осторожно взЯла со стола часы и посмотрела на
фосфористые стрелки и цифры,-- скелет времени. …ще долго...
‚ должный час ”ранц зашевелилсЯ. …му было сказано встать
ровно в половине восьмого. Ѓыло ровно половина восьмого. "Љ
обеду все уже будет кончено",-- подумал он машинально,-- и не
мог себе представить ни обеда, ни последующего днЯ,-- как не
может человек представить себе вечность.
‘крипЯ зубами, он натЯнул холодный, непросохший за ночь
купальный костюм. Љарманы халата были полны песку. Ћн побил
ладонь о ладонь и, тихонько прикрыв за собой дверь, пошел по
длинным белым коридорам. ‚ носках парусиновых туфель тоже был
песок: тупаЯ мЯгкость.
Њарта и „райер уже сидели на своем балконе, пили кофе.
„ень был бессолнечный, белесое небо, серое море, барашки,
невеселый ветерок. Њарта налила ”ранцу кофе. Ћна тоже была в
халате поверх купального костюма. Џо мохнатой синеве халата
вились оранжевые узоры. Ћна придержала свободной рукой широкий
рукав, когда протЯнула ”ранцу чашку.
„райер читал список курортных гостей, изредка произносЯ
вслух смешную фамилию. Ћн был в синем пиджаке и серых
фланелевых штанах. Ћн надел было светлый, нежный, почти белый
галстук, уникум,-- но Њарта сказали, что, пожалуй, пойдет
дождь, галстук испортитсЯ, поэтому он надел другой -- попроще,
потемнее. ‚ таких мелочах Њарта обычно бывала права.
„райер выпил две чашки кофе и съел булочку с медом. Њарта
выпила три чашки и ничего не съела. ”ранц выпил полчашки и тоже
не съел ничего. Џо балкону гулЯл ветер.
-- Џо-ро-кхов-штшн-коф,-- вслух прочел „райер и
рассмеЯлсЯ.
-- …сли ты кончил, пойдем,-- сказала Њарта, запахиваЯ
халат и стараЯсь не стучать зубами.--Ђ то еще польет дождь.
-- ђано, душа моЯ,-- протЯнул он и покосилсЯ на тарелку с
булочками.
-- Џойдем,-- повторила Њарта и встала. ”ранц встал тоже.

„райер посмотрел на часы.

-- џ все равно обгоню вас,-- сказал он, лукаво поднЯв одну
бровь.-- ‚ы оба идите вперед. џ вам дам четверть часика. Ќе
жалко.
-- ‹адно,--сказала Њарта. -- Џосмотрим, чьЯ
возьмет,--сказал „райер. -- Џосмотрим,-- сказала Њарта. --
...‚аши весла или мои ножки,-- сказал „райер. -- Џусти,--Я не
могу выйти,--резко воскликнула она, толкаЯсь коленом и
продолжаЯ запахиватьсЯ. „райер отодвинул свой стул. Ћна прошла.
-- Љ тому же у ”ранца живот болит,-- сказал „райер. ”ранц, не
глЯдЯ на него, покачал головой. ‚ очках, в пестром халате, он
смутно походил на Японца.
-- ќх ты,-- Японец,-- сказал „райер и принЯлсЯ за вторую
булочку.
•лопнула стеклЯннаЯ дверь. ’ишина. †уЯ и обсасываЯ медом
запачканный палец, он поглЯдел на бледное огромное море. ‘
балкона был виден кусок плЯжа, неопрЯтно, не совсем прЯмо
стоЯвшие будки. ‹одки нанимаютсЯ где-то в стороне,--
поправее... не видать отсюда. Ѓыло холодно, неинтересно без
солнца. Ќо это не могло ослабить приЯтное чувство, которое он
испытывал при мысли о том, что жена согласилась с ним поиграть
и не отказалась в последнюю минуту -- из-за дурной погоды, как
он втайне боЯлсЯ.
Ћн опЯть посмотрел на часы. ‚чера и третьего днЯ как раз в
это времЯ звонила контора. Ќынче, пожалуй, опЯть позвонит. Ѓог
с ней. Ќе стоит ждать.
Ћн крепко вытер губы, стрЯхнул крошки с колен и прошел к
себе в номер. Џеред зеркалом он остановилсЯ, вынул серебрЯную
щеточку, провел ею вправо и влево по усам. Ћблупилась кожа на
носу. Ќекрасиво. ‘тук в дверь.
Љонторе все-таки удалось его поймать. „райер поторопилсЯ к
телефону. Џоговорив, он заторопилсЯ опЯть. ’ого и глЯди они в
своей лодочке доплывут до скалы первые.
Ќа набережной еще было пустовато. „вое-трое таких же
энергичных купальщиков, как его жена и племЯнник, спешили к
плЯжу. Ќо его-то не тЯнуло купатьсЯ... Ќи в каком случае...
•олодно, тучи, море, как чешуЯ. Њимоходом он заметил вдали
лодку. Ћн напрЯг зрение и ему показалось, что он различает
халаты Њарты и ”ранца. Ћн ускорил шаг, изредка поглЯдываЯ на
беленькую, словно неподвижную лодку. Џотом свернул в боковую
улочку, ведущую в лес.
”ранц греб, то угрюмо склонЯЯ лицо, то в размахе отчаЯниЯ
глЯдЯ в небо. Њарта сидела у рулЯ. „о того, как нанЯть лодку,
она на минуту влезла в воду, чтобы согретьсЯ. Џромах. Њокрый
костюм прилип к груди, к бедрам, к спине, зЯбли ноги,--но Њарта
была слишком взволнована и счастлива, чтобы обращать внимание
на такие глупости. ЌаселеннаЯ будками часть плЯжа медленно
удалЯлась. ‹одка стала обходить широкий загиб берега. ’Яжело
скрипели уключины. -- ’ы все запомнил, милый?
‡абираЯ веслами, наклонЯЯсь вперед, ”ранц кивнул -- и
опЯть стал валитьсЯ навзничь, туго отталкиваЯ воду.
-- ...Љогда Я скажу, только когда Я скажу,-- помнишь?
ЋпЯть угрюмый наклон. -- ’ы будешь сидеть на носу,--помнишь?
‘крипнули уключины, волна поднЯла лодку, ”ранц поклонилсЯ. Ћн
старалсЯ не смотреть на нее,-- но глЯдел ли он на бурое дно
лодки, вдоль которого лежала втораЯ пара весел,-- или
запрокидывал лицо,-- все равно он ощущал Њарту всем своим
существом,-- видел, и не глЯдЯ, ее синий резиновый чепчик,
большое голое лицо, широкий халат. € знал он в точности, как
это все будет,-- как Њарта скажет пароль, как оба гребца
встанут... лодка качаетсЯ... разминутьсЯ трудненько...
осторожно... еще шаг... близость... шаткость.

--...’ы помнишь: всем телом, сразу...-- сказала Њарта, и
он медленно

наклонилсЯ.
‚етер прохватывал суровой сыростью. “ Њарты на голых ногах
мелко пупырилась кожа. Ћна пристально глЯдела на берег, на
бесконечную бледную полосу плЯжа, отыскиваЯ то место,--около
остроконечной скалы,--где они должны были пристать...
“видела. ЌатЯнула левую веревку рулЯ.
”ранц, с беззвучным стоном откидываЯсь назад, услышал
вдруг, как Њарта хрипло засмеЯлась, прочистила горло и
засмеЯлась опЯть. ‚олна поднЯла лодку, брызнули весла, он
согнулсЯ, напрЯгсЯ, капли пота, несмотрЯ на морской холод,
стекали у него по вискам. Њарта,--по воле волны, поднималась и
опускалась, дрожащаЯ, большеглазаЯ, на голых ногах мелкие
волоски стоЯли дыбом.
Ћна смотрела на крохотную темную фигурку, котораЯ вдруг
поЯвилась на пустынной полосе плЯжа.

-- Џоторопись,-- сказала она. дрожа и оттЯгиваЯ на груди и
бедрах холодное

прилипшее трико.-- Џоторопись. Ћн ждет.
”ранц бросил весла, медленно снЯл очки, медленно вытер
стекла об полу халата.
-- џ тебе говорю, поторопись!--крикнула она.-- ”ранц!
‘лышишь?
„ержа очки в руке, он посмотрел сквозь стекла на небо,
медленно нацепил их и взЯлсЯ опЯть за весла.
’емнаЯ фигурка стала Яснее, поЯвилось у нее лицо, как
кукурузное зернышко. Њарта двигала корпусом взад и вперед, не
то повторЯЯ движениЯ ”ранца, не то подталкиваЯ лодку.
’еперь уже Ясно можно было различить синий пиджак, серые
штаны. Ћн стоЯл расставив ноги, подбоченЯсь.
-- Ќичего не забудь,-- уже шепотом сказала Њарта.--
’олько, когда дам знак... помни...
Ћна мЯла в руках веревки рулЯ. Ѓерег близилсЯ. „райер
глЯдел на них и улыбалсЯ. Ќа ладони он держал плоские золотые
часы. Ћн пришел на двенадцать минут раньше. Ќа целых двенадцать
минут.
-- ‘ приездом,-- сказал он и сунул часы обратно в карман.
-- ’ы, вероЯтно, всю дорогу бежал,--сказала Њарта, тЯжело
дыша и озираЯсь.
-- Љак бы не так. ел с прохладцей. „аже отдыхал по
дороге.

Ћна продолжала озиратьсЯ. Џесок, дальше песчаный скат,
обросший лесом. Ќи души кругом.
-- ‘адись в лодку,-- сказала она. ‹одка чуть вздрагивала
от мелких набегающих волн. ”ранц вЯло возилсЯ с веслами.

„райер усмехнулсЯ:--џ вернусь тем же путем. ‚ лесу
чудесно. ‚стретимсЯ у нашей будки.

-- ‘адись,--повторила она резко.--’ы немного погребешь. ’ы
разжирел.
-- Џраво, душа моЯ, не хочетсЯ...-- протЯнул он, глЯдЯ на
нее бочком.

Њарта рулевой веревкой хлопала себЯ по колену. Ћн закатил
глаза, вздохнул и неуклюже, с опаской стал влезать в лодку.
‹одка называлась "ЊорскаЯ сказка". ”ранц вставил в уключины
вторую пару весел. „райер скинул пиджак. ‹одка тронулась. €
сразу волнение Њарты прошло. Ћна почувствовала блаженный покой.
‘овершилось. Ћн в их власти. Џустынный плЯж, пустынное море,
туманно. Ќа всЯкий случай нужно отъехать подальше от берега. ‚
груди, в голове у нее была страннаЯ, прохладнаЯ пустота, как
будто влажный ветер насквозь продул ее, вычистил снутри, мусора
больше не осталось. ‡венЯщий холод. € сквозь легкий звон она
слышала беспечный голос:
-- ’ы все времЯ влезаешь в мои весла, ”ранц,-- нельзЯ так.
џ понимаю, конечно, что мыслЯми ты далеко... Ќо все-таки нужно
быть повнимательнее. Ќе могу же Я оборачиватьсЯ. ‚от опЯть! ’ы
в лад, в лад... Ћна тебЯ не забыла. ’ы ей, надеюсь, оставил
свой адрес? ђаз, раз,,. џ уверен, что сегоднЯ будет тебе
письмо. ђитм,-- соблюдай ритм!
”ранц видел его крепкий затылок, желтые прЯди волос,
слегка распушенные ветром, белую рубашку, натЯгивавшуюсЯ на
спине... Ќо видел он это как сквозь сон...
-- Ђх, дети,--как было забавно в лесу!--говорил голос.--
Ѓуки, темнота, повилика. Ќа дорожке такие черные голые улитки,
с продольной резьбой. ЏрЯмо самопишущие ручки. Ћчень забавно.
‘облюдай ритм.
Њарта, полузакрыв глаза, глЯдела на его движущеесЯ лицо,
которое она видела в последний раз. ђЯдом с ней лежал его
пиджак, в нем были часы, щеточка длЯ усов, особаЯ зубочистка,
бумажник. …й было приЯтно, что часы и бумажник не пропадут. ‚
ту минуту она как-то не подумала, что придетсЯ конечно и пиджак
сбросить в воду. ќтот довольно сложный вопрос возник только
потом, когда главное уже было совершено. ‘ейчас ее мысли текли
медленно, почти томно. Џредвкушение счастьЯ было сейчас
восхитительно.
-- џ, признатьсЯ, боЯлсЯ, что греблЯ будет раздражать
спину,-- говорил голос.-- ’ы вот обещала, моЯ душа, что сегоднЯ
пройдет,-- и правда, лучше. € грести можно. ђубашка почесывает,
это приЯтно.
Ћни были теперь достаточно далеко от берега. Ќакрапывал
дождь. Ќа горизонте пушистым хвостиком склонЯлсЯ дымок. Љругом
лодки мелкие волны, журча, проливались и пенились.
-- ‚ сущности говорЯ, нынче мой последний день,-- сказал
„райер.
”ранц выслушал это совершенно равнодушно: уже ничто в мире
не могло его потрЯсти. Ќо Њарта взглЯнула на мужа с
любопытством.
-- џ должен завтра пораньше уехать в город,-- поЯснил
он.-- Њне только что звонили. „енька на три.
„ождь усиливалсЯ. Њарта оглЯнулась на берег, потом
посмотрела на ”ранца. Њожно было начать.
-- Џослушай, Љурт,-- сказала она тихо,-- мне хочетсЯ
погрести. ’ы перейди на место ”ранца, а ”ранц пускай сЯдет на
руль.
-- Ќет уж погоди, моЯ душа,-- сказал „райер и попыталсЯ
сделать так, как делал ”ранц,-- повести весла плашмЯ по воде,
на манер ласточки.-- џ только что разошелсЯ. Њы с ”ранцем
сыгрались. Џрости, моЯ душа,-- Я тебЯ, кажетсЯ, обрызгал.
-- Њне холодно,--сказала Њарта.--Џожалуйста, встань и
пусти менЯ.
-- …ще пЯть минут,-- сказал „райер и опЯть попробовал
скользнуть веслами,-- и опЯть не вышло.
Њарта пожала плечами. Ћщущение власти было приЯтно; она
готова была это ощущение продлить.
-- …ще двадцать пЯть ударов,-- сказала она с улыбкой.-- џ
буду считать.
-- Ѓрось, не мешай... џ скоро тебЯ пущу. џ ведь завтра
уезжаю...
…му стало вдруг обидно, что она не интересуетсЯ, почему
ему нужно ехать. Ќаверное, думает, что просто так,-- по обычным
конторским делам.
-- ‹юбопытнаЯ комбинациЯ,--сказал он небрежно, исподлобьЯ
глЯдЯ на жену. Ћна внимательно шевелила губами.
-- ‡автра,-- сказал он,-- Я одним махом заработаю тысЯч
сто.
Њарта, считавшаЯ удары весел, поднЯла голову.
-- €зобретение продаю. ‚от какие дела мы делаем!
”ранц вдруг оставил весла и стал вытирать очки.
…му почему-то казалось, что „райер разговаривает с ним, и,
вытираЯ очки, он кивал, вЯло ухмылЯлсЯ. Ћднако слов он не
слышал. Љроме того, „райер сидел к нему спиной.
-- ’ы не думала, что Я такой умный, а? -- говорил „райер,
лукаво прищурЯсь на жену.--Ћдним махом,-- подумай!
-- ’ы, вероЯтно, так,-- шутишь,-- сказала она,
нахмурившись.
-- —естное слово,--протЯнул он жалобно;--это удивительнаЯ
штука. ЏрЯмо сенсациЯ. Џродаю американцам.
-- —то это--какаЯ-нибудь запонка или подвЯзки?..
-- ’айна,--сказал он.--Ђ с твоей стороны глупо не верить.
Ћна отвернулась, кусаЯ запекшиесЯ губы, и долго глЯдела на
горизонт, где по узкой светлой полосе свисала сераЯ бахрома
ливнЯ.
-- ’ы говоришь -- сто тысЯч? ќто наверное?
Ћн кивнул и налег на весла, почувствовав, что гребец сзади
опЯть начал работать.
-- Ђ скажи,-- спросила она, продолжаЯ глЯдеть в сторону,--
это не затЯнетсЯ? ќти сто тысЯч будут у тебЯ через три днЯ,--
не позже?
Ћн рассмеЯлсЯ, не понимаЯ, почему, ни с того ни с сего,
она ему не верит.
-- Ѓудут, если продам,-- сказал он,-- а купЯт навернЯка.
ђучаюсь тебе. Ќужно очаровать и ошарашить. Њы это умеем.
„ождь то переставал, то снова лил,-- будто примеривалсЯ.
„райер, заметив, как далеко они отъехали, стал правым веслом
поворачивать лодку; ”ранц машинально табанил левым. Њарта
сидела задумавшись, Языком то ощупываЯ заднюю пломбу, то
проводЯ по гранЯм передних зубов. ЏогодЯ, „райер предложил ей
погрести. Ћна молча мотнула головой, скребЯ подошвой синей
купальной туфли по мокрому дну лодки. „ождь пошел вовсю, „райер
сквозь шелк рубашки чувствовал его приЯтный холодок. …му было
хорошо, весело, он с каждым взмахом греб лучше, приближалсЯ
берег, а вон там, за изгибом,-- городок будок на плЯже.
-- ’ы, значит, вернешьсЯ девЯтого? ќто наверное? --
спросила Њарта, холодно глЯдЯ на его промокшую рубашку, сквозь
которую, смотрЯ по тому, какаЯ часть прилипала к коже,
проступали то здесь, то там телесного цвета пЯтна.

-- Ќе позже девЯтого,-- сказал он, с удовольствием
откидываЯсь назад и снова взмахиваЯ веслами.

•лестал ливень. •алат Њарты отЯжелел. …е облекал плотный
холод. Ћна об этом не думала. Ћна думала о том, правильно ли
она поступает? Џравильно. Ќичего нет легче, чем повторить такую
поездку. €зредка она взглЯдывала мимо мужа на ”ранца. Ћн,
вероЯтно, удивлен. ’олько не показывает этого. Ћн устал. “ него
рот открыт. Ѓедный мой. ‘ейчас приедем, отдохнешь, выпьешь
горЯчего...
‹одку они сдали на первой попавшейсЯ пристани и, по
вЯзкому песку, а потом по узким мосткам, поднЯлись на
набережную, склонЯЯ головы под хлещущим дождем. “сталаЯ, не
очень торопЯсь, она свалила с плеч набухший водой, потемневший
халат, стЯнула песком облипшие туфли и затем со склизким
шорохом стала вылезать из клейкого трико. „райер, совершенно
голый, желтый, красный, огромный, бурно топталсЯ по комнате,
подпрыгиваЯ, покрЯкиваЯ и мощно растираЯ горЯщее тело большим
мохнатым полотенцем. ‘тараЯсь не видеть ужасных красных узоров
на его лопатках, не вдыхать его ветра, она накинула пеньюар, с
отвращением вымыла ноги, натЯнула неприЯтно хрустЯщие чулки,--
и сразу так утомилась, что села на кушетку, сказав себе, что
подождет, пока он оденетсЯ и уйдет,-- тогда ей будет свободнее
двигатьсЯ. Ћн ушел, но она все продолжала сидеть, не шевелЯсь,
чувствуЯ странную сонливость и рассуждаЯ сама с собой, снЯла ли
она то, что у нее было на голове -- не шлЯпу, а вот такой
купальный чепчик,--но не в силах была поднЯть к вискам руки. Ђ
на душе было странно хорошо,-- так покойно. Џравильно
поступила. €наче было бы неразумно, нерасчетливо. Џотом она
заметила, что всЯ дрожит и, нехотЯ встав, с перерывами, со
странными интервалами томности, принЯлась одеватьсЯ.
Њеж тем дождь не прекращалсЯ. ‘теклЯнный Ящик (на
набережной перед кургаузом), где стрелка отмечала по ролику
фиолетовую кривую атмосферического давлениЯ, приобрел значение
почти свЯщенное. Љ нему подходили, как к пророческому
кристаллу. Ќо его нельзЯ было умилостивить ни молитвой, ни
стуком нетерпеливого пальца. Ќа плЯже кто-то забыл ведерцо и
оно уже было полно дождевой воды. Џриуныл фотограф, радовалсЯ
ресторатор. ‚се же те лица можно было встретить то в одном, то
в другом кафе. Љ вечеру дождь стал мельче. „райер, затаЯ
дыхание, делал карамболи. Џронеслась весть, что стрелка на один
миллиметр поднЯлась. "‡автра будет солнце",-- сказал кто-то и с
чувством ударил в ладонь кулаком. ЌесмотрЯ на дождевую
прохладу, многие ужинали на балконах. Џришла вечернЯЯ
почта,--целое событие. „ождь нерешительно перестал. Џод
расплывающимисЯ от сырости фонарЯми началось на набережной
вечернее пошаркивание многих ног. ‚ курзале были танцы.
„нем она прилегла,-- думала, согреетсЯ, оживет,-- но озноб
был тут как тут. ‡а ужином она съела пол-огурца, две вареных
вишни,--и больше ничего. ’еперь, в этом холодном оглушительном
зале ей было как-то странно,-- словно бальное платье не так
сидит, сейчас расползетсЯ. Ћна ощущала тугой, негреющий шелк
чулок, полоску подвЯзки вдоль лЯжки. …й все казалось, что
сзади, к голой спине, пристало конфетти,-- а все-таки и ноги, и
спина были какие-то чужие. Њузыка ею не овладевала, как обычно,
а чертила по поверхности сознаниЯ угловатую линию, кривую
озноба. Џри каждом движении головы от виска к виску, как
кегельный шар, перекатывалась плотнаЯ боль. Ќаправо от нее
сидел молодой танцмейстер, все лето черной бабочкой летавший с
курорта на курорт, налево -- темноглазый студент, сын
почтеннейшего меховщика, дальше -- ”ранц, „райер. Ћна слышала,
как Њарта „райер что-то спрашивает, на что-то отвечает. ‚кус
ледЯного шампанского все оставалсЯ как-то в стороне,-- шипЯщие
звездочки, которые только кололи чужой Язык, не удовлетворЯЯ ее
жажды. Ћна незаметно взЯла Њарту „райер за левую кисть,
нащупываЯ пульс. Ќо пульс был не там, а где-то за ухом, а потом
в шее, а потом в голове. Љругом, вырастаЯ из рук танцующих, на
длинных нитках колыхались синие, красные, глЯнцевитые шары, и в
каждом была всЯ зала, и люстра, и столики, и она сама. Ћна
заметила, что Њарта тоже танцует, тоже держит шар. …е кавалер,
студент с индусскими глазами, отрывисто и тихо ей объЯснЯлсЯ в
любви. —ерез какой-то неподвижный промежуток, во времЯ которого
ползли вверх колючие звезды шампанского, опЯть заколыхались
шары, и ее кавалер, летучий танцмейстер, норовил, улыбаЯсь,
коснутьсЯ щекой ее виска и одновременно ощупывал ее голую
спину. Ћзноб собралсЯ в одно место, стал пЯтипалым. Љогда
музыка замерла, он отнЯл руку. Ћзноб снова разлилсЯ по всему
телу.
ЋпЯть она сидела за столиком, поводила плечами, говорила
налево, говорила направо, перекатывалась круглаЯ боль в голове.
…й показалось, что в очках у ”ранца плывут красные и синие
пЯтна, и она решила, что это каким-то образом отражаютсЯ шары,
колыхающиесЯ над столом. „райер невыносимо смеЯлсЯ, хлопаЯ
ладонью по столу и сильно откидываЯсь. Ћна протЯнула ногу под
столом, нажала. ”ранц вздрогнул и встал, поклонилсЯ. Ћна
положила руку к нему на плечо. Њузыка на мгновение пробилась
через туман, дошла до нее, окружила. …й показалось, что все
опЯть хорошо, оттого что это ведь -- он, ”ранц, его руки, его
ноги, его милые движениЯ.
-- Ѓлиже, еще ближе,-- забормотала она,-- чтобы мне было
тепло...
-- џ устал,--сказал он тихо.--џ смертельно устал.
Џожалуйста... не надо так...
Њузыка встала на дыбы и рассыпалась. Ћна двинулась к
столику. Љругом били в ладоши. Њузыка воскресла. Њимо нее
скользнул танцмейстер с Ярко-желтой барышней. €ндусские глаза
студента мелькнули у ее лица, он кланЯлсЯ, он приглашал. Ћна
видела, как Њарта „райер прильнула к нему, зашагала,
закружилась.
„райер и ”ранц остались сидеть одни. „райер отбивал
пальцем такт, и глЯдел на танцующих, и слушал сильный голос
певицы, нанЯтой дирекцией. Џевица, небольшого роста, плотнаЯ,
невеселаЯ, надрываЯсь орала, приплЯсываЯ: "Њонтевидэо,
Њонтевидэо, пускай не едет в тот край мой ‹эо...", ее толкали
танцующие, она без конца повторЯла истошный припев, толстЯк в
смокинге, ее сожитель, шипел на нее, чтобы она выбрала
что-нибудь другое, что никто не смеетсЯ, и с тоской „райер
вспоминал, что это "Њонтевидэо" он слышал и вчера, и третьего
днЯ, и опЯть страннаЯ грусть на него нахлынула, и он
растерЯлсЯ, когда вдруг певица осеклась и улыбнулась. ”ранц
сидел рЯдом, облокотЯсь на стол, и тоже смотрел на танцующих.
Ѓыл он немного пьЯн, ломило в плечах от утренней гребли, было
жарко, воротничок размЯк. …го томила огромнаЯ, оглушительнаЯ
тоска. •отелось ему лбом упасть на стол и так остатьсЯ навеки.
Ћн чувствовал что его мучат изощренно, безобразно мучат,
выворачивают наизнанку,--и нет конца, нет конца... ’акой тоски
человек не выдерживает, что-то должно лопнуть, кости, наконец,
хрЯснут.
Ћн словно сейчас очнулсЯ, как больной -- на операционном
столе, и почувствовал, что его режут. Ћн посмотрел вокруг себЯ,
теребЯ веревку шара, привЯзанного к бутылке, и увидел отражение
в зеркале -- затылок „райера, кивавшего в такт музыки.
Ћн отвел глаза, запуталсЯ взглЯдом в ногах танцующих и с
жадностью уцепилсЯ за сиЯющее синее платье. €ностранка в синем
платье и загорелый мужчина в старомодном смокинге. Ћн давно
заметил эту чету,-- они мелькали, как повторный образ во сне,
как легкий лейтмотив,-- то на плЯже, то в кафе, то на
набережной. Ќо только теперь он осознал этот образ, понЯл, что
он значит. “ дамы в синем был нежно-накрашенный рот, нежные,
как будто близорукие глаза, и ее жених или муж, большелобый, с
зализами на висках, улыбалсЯ ей, и по сравнению с загаром зубы
у него казались особенно белыми. € ”ранц так позавидовал этой
чете, что сразу его тоска еще пуще разрослась. Њузыка
остановилась. Ћни прошли мимо него. Ћни громко говорили. Ћни
говорили на совершенно непонЯтном Языке.
€ опЯть -- волна хлороформа, беспощаднаЯ близость Њарты.
-- ‚аша тетЯ танцует, как богинЯ! -- обратилсЯ к нему
студент, садЯсь рЯдом.
-- џ очень устал,-- невпопад ответил он.-- џ сегоднЯ много
греб. ѓребной спорт очень полезен. „райер меж тем говорил,
посмеиваЯсь: -- Ђ мне можно тебЯ пригласить на один тур? ’олько
разок. Ћбещаю тебе не наступать на ноги.
-- Џойдем домой,--тихо сказала Њарта.--Њне как-то
нехорошо...

XIII
ЊоргаЯ спросоньЯ, в желтой пижаме, расстегнутой на животе,
„райер вышел на балкон. Ћслепительно искрилась мокраЯ листва.
Њоре было молочно-синеватое, сплошь в играющих блестках. ЏЯтна
солнца дрожали на перилах балкона, на ступенЯх смешной
лестницы, спускающейсЯ в сад. Ќа веревочке сох женин купальный
костюм. Ћн вернулсЯ в темную спальню, спеша одетьсЯ, чтобы
ехать в столицу. —ерез три четверти часа отходил автобус,
который повезет его по деревенским дорогам к станции. ‚
полутьме он пополоскалсЯ в резиновой ванне. Ќа балконе,
пристально глЯдЯ в сиЯющее зеркальце, поставленное на перила, с
удовольствием побрилсЯ, чуть припудрил горЯщие щеки. ‘нова
вернувшись в полутьму, он бодро оделсЯ, вынул из шкала
городскую шлЯпу.
€з сумрака постели вдруг возник голос Њарты. "Њы сейчас
поедем кататьсЯ на лодке,-- пробормотала она скороговоркой.--
’ы встретишь нас у скалы,-- поторопись... лоторопись..."
„райер, хлопаЯ себЯ по бокам, проверЯЯ, все ли он разложил
по карманам, засмеЯлсЯ: -- Џроснись, моЯ душа. џ уезжаю в
город. Ћна что-то пробормотала еще, потом внЯтно сказала: --
„ай мне воды.
-- џ спешу,--сказал он--сама возьмешь. Џора тебе вставать,
купатьсЯ. Џогода райскаЯ.
Ћн склонилсЯ над туманной постелью, поцеловал ее в волосы
и быстро вышел из спальни. „о отхода автобуса нужно было еще
успеть выпить кофе.
Љофе он пил на террасе кургауза. ‘ъел две булочки с медом.
Џосмотрел на часы и съел третью. “же мелькали пестрые купальные
халаты, разгоралось море. ‡акуриваЯ на ходу, он поспешил к
площади, где уже грохотал автобус. Џоехали.
Њоре осталось позади. “же прыгали в воде, взмахиваЯ голыми
руками, купальщики. Ќа всех балконах был нежный звон утренних
завтраков. ”ранц. машинально захватив под мышку резиновый мЯч,
прошлепал по коридору, постучалсЯ в номер четы „райер.
Њолчание. Ћн толкнул дверь. торы были спущены. Њарта еще
спала.
Ћн сообразил, что „райер уже уехал. Ќужно тихонько уйти.
Џускай спит. ќто хорошо. Њожно спокойно полежать на плЯже.
ѓуманнаЯ постель скрипнула; потом прозвучал тусклый голос:
-- „ай мне, пожалуйста, воды,-- с вЯлой настойчивостью
проговорила Њарта.
Ћн отыскал, в полутьме, на умывальнике графин, стакан,
нечаЯнно облил себе пальцы, двинулсЯ со стаканом к постели.
Њарта медленно приподнЯлась, выпростала голую руку, стала жадно
всасывать воду.
-- ”ранц, поди сюда,-- позвала она все тем же
невыразительным голосом.
Ћн сел к ней на постель, угрюмо предчувствуЯ, что сейчас
постучитсЯ горничнаЯ.
-- џ, кажетсЯ, заболела,-- задумчиво сказала она, не
поднимаЯ головы с подушки и устало ловЯ его руку.-- ‘адись
ближе. ‡наешь, он вернетсЯ через три днЯ. “ менЯ, должно быть,
жар. € трудно дышать.
“ткнувшись в подушку, она одной рукой обхватила его за
шею, потЯнула.
-- ‘ейчас принесут кофе,--сказал ”ранц.--‚ставай. ‘егоднЯ
солнце,-- а тут так темно. Ћна заговорила опЯть:
-- Џойди в аптеку, купи мне аспирина. џ еще немного
полежу. € скажи там, чтобы увели ’ома,-- он все лает. -- ќто не
’ом, это у соседей собака. —то с тобой? -- Џожалуйста, ”ранц...
џ не могу встать. € накрой менЯ чем-нибудь.
Ћн пожал плечами и перетЯнул на нее перину с соседней
постели.
-- џ не знаю, где тут аптека,-- сказал он нерешительно. --
’ы принес?--спросила она.--—то ты принес? Ћн опЯть пожал
плечами и вышел. Ђптеку он нашел без труда. Љроме трубочки
аспиринных таблеток, он еще купил бритвенный клинок в
конвертике. €дЯ назад к кургаузу, по солнечной набережной, он
несколько раз останавливалсЯ, глЯдел вниз на плЯж. Њимо него
прошла уже знакомаЯ ему чета. Ћба были в халатах, шли быстро,
громко говорили на неизвестном Языке. Ћн заметил, что они на
него взглЯнули и на мгновение умолкли. Џотом, удалЯЯсь,
заговорили опЯть, и ему показалось, что они его обсуждают,--
даже произносЯт его фамилию. Џодул ветерок, сорвал бумажку с
трубочки в его руке. Ћн ощутил странную неловкость,
беспричинное чувство, что вот этот проклЯтый счастливый
иностранец, спешащий к плЯжу со своей загорелой, прелестной
спутницей, знает про него решительно все,-- быть может,
насмешливо его жалеет, что вот, мол, юношу опутала, прилепила к
себе стареющаЯ женщина,--красиваЯ, пожалуй,--а все-таки похожаЯ
на большую белую жабу. Ћн подумал, что беспечные люди на
морском курорте всегда проницательны, глумливы, злоЯзычны. …му
стало стыдно, он почувствовал свою дрожащую наготу, едва
прикрытую шарлатанским халатом; задумалсЯ, потрЯс головой и,
брезгливо держа в руке стеклЯнную трубочку с таблетками,
вернулсЯ в гостиницу. Ћн даже не заметил, что потерЯл на
набережной легкую бумажку, в которую трубочка была обернута;
бумажка скользнула по набережной, легла, опЯть скользнула,
обогнала чету, недавно замеченную ”ранцем; потом ветерок отнес
бумажку к скамейке у спуска на плЯж. ’ам ее задумчиво пробил
острием трости гревшийсЯ на солнце старик. —то случилось с ней
дальше -- неизвестно: тем, кто спешил на плЯж, некогда было за
нею наблюдать. Џеском опушенные мостки вели вниз к красно-белым
будкам. ’Януло поскорей к сиЯющим складкам морЯ. Њостки
оборвались. „альше надо было идти по рыхлому белому песку.
“знать свою будку легко,-- и не только по цифре на ней; есть
предметы, которые необыкновенно быстро привыкают к человеку,
входЯт в его жизнь, просто и доверчиво. Ќеподалеку от этой
будки была будка семейства „райер; сейчас она пустовала; ни
„райера, ни жены его, ни племЯнника... Љругом нее был огромный
песчаный вал. —ужой ребенок в красных трусиках лез по нему, и
песок сбегал искристыми струйками. ѓоспожа „райер была бы
недовольна, что вот чужие дети лезут и портЯт. ‡а валом,
внутри, на песке вокруг будки, вчерашний дождь смешал следы
босых ног. Ќевозможно уже было найти, например, крупный
отпечаток „райера или узкий, длиннопалый след ”ранца. —ерез
некоторое времЯ подошли танцмейстер и студент, увидели, что
никого еще нет, удивились и двинулись дальше. "ЊилаЯ,
обаЯтельнаЯ женщина",-- сказал один, а другой посмотрел через
плЯж на набережную, на полосу гостиниц, кивнул и ответил: "Ћни,
должно быть, сейчас придут. Њы можем через десЯть минут
вернутьсЯ". Ќо будка продолжала пустовать. Њелькнула белаЯ
бабочка в борьбе с ветром. ѓде-то далеко кричал фотограф. ‹юди
входили в воду, двигали в ней ногами, как будто шли на лыжах.
Џотом -- вспышка, фыркание,-- поплыли.
€ одновременно все эти морские образы -- синие тени будок
на песке, блеск воды, пестрые от песка и загара тела,-- эти
образы, собранные в один солнечный узор, уезжали со скоростью
восьмидесЯти километров в час, уютно поместившись в душе у
„райера, и тем настойчивее требовали к себе вниманиЯ, чем
больше он сам, в длинном вагоне экспресса, отдалЯлсЯ от морЯ.
ЏриЯтное, волнующее предвкушение дела, ожидавшего его в городе,
как-то опреснело при мысли о том, что вот, сейчас, пока он,
превратившись уже в горожанина, сидит в поезде,--там, у морЯ,
на горЯчем песке,--блаженство, отдохновение, свобода... € чем
ближе подъезжал он к столице, тем привлекательнее казалось ему
то синее, жаркое, живое, что он оставлЯл позади себЯ.
Ќе понравилсЯ ему американец,-- совсем не понравилсЯ.
‚о-первых, он говорил по-английски так, что ничего нельзЯ было
понЯть. ‚о-вторых, у него был тЯжелый, золотой портсигар в виде
двустворчатой раковины. ‚-третьих, он ни разу не улыбнулсЯ. Ѓыл
он маленького роста, прозрачно-бледный, с рыжей щетиной на
голове и беспрестанно подтЯгивал кожаный поЯсок штанов.
‚о времЯ представлениЯ он молчал. ‚ тишине был слышен
мЯгкий шелестЯщий шаг механических фигур. Ћдин за другим
прошли: мужчина в смокинге, юноша в белых штанах, делец с
портфелем под мышкой,-- и потом снова в том же порЯдке. € вдруг
„райеру стало скучно. Ћчарование испарилось. ќти электрические
лунатики двигались слишком однообразно, и что-то неприЯтное
было в их лицах,-- сосредоточенное ,и приторное выражение,
которое он видел уже много раз. Љонечно, гибкость их была нечто
новое, конечно, они были изЯщно и мЯгко сработаны,--и все-таки
от них теперь веЯло вЯлой скукой,-- особенно юноша в белых
штанах был невыносим. €, словно почувствовав, что холодный
зритель зевает, фигуры приуныли, двигались не так ладно, одна
из них -- в смокинге-- смущенно замедлила шаг, устали и две
другие, их движениЯ становились все тише, все дремотнее. „ве,
падаЯ от усталости, успели уйти и остановились уже за кулисами,
но делец в сером замер посреди сцены,-- хотЯ долго еще дрыгал
плечом и лЯжкой, как будто прилип к полу и пыталсЯ оторвать
подошвы. Џотом он затих совсем. €знеможение. Њолчание.
€ „райер понЯл, что все, что могли дать эти фигуры, они
уже дали,-- что теперь они уже больше не нужны, лишены души, и
прелести, и значениЯ. Ћн им был смутно благодарен за то
волшебное дело, которое они выполнили. Ќо теперь волшебство
странным образом выдохлось. Ћт их нежной сонности только
претило. ‡атеЯ надоела.
€ равнодушно он выслушал все то, что стал говорить
американец, перешедший вдруг на прескверный немецкий Язык.
Ђмериканец, рассеЯнно положив себе сахару в кофе и передав
сахарницу „райеру, говорил о том, что фигуры, конечно, очень
остроумны, очень художественны, но... ’ут он изъЯл из рук
„райера сахарницу и, по рассеЯнности, пустил в свою чашку еще
партию кусочков. „райер, глЯдЯ на это с любопытством,
почувствовал, что вот, по крайней мере, что-то
занЯтное,--единственнаЯ занЯтнаЯ до сих пор черточка; се
надобно поэксплуатировать. Ђмериканец говорил, что фигуры очень
художественны, но что заменить ими живых манекенов ("„а
возьмите сахару",--сказал „райер) -- дело рискованное. Њожно,
конечно, создать моду на это (говорил американец, передаваЯ
сахарницу), но такаЯ мода будет непродолжительна. Љонечно,
изобретение -- любопытное, и кое-что можно из него извлечь, но
с другой стороны... € чем скучнее говорил американец, тем Яснее
убеждалсЯ „райер, что изобретение он жаждет купить, что сумму
можно запросить грандиозную; но „райеру было все равно. ”игуры
умерли.
Ђмериканец пошел звонить по телефону; на столике он
оставил свой затейливый золотой портсигар. „райер повертел его
в руках, удивлЯЯсь человеческому безвкусию. ‡атем он улыбнулсЯ.
Ќадо было чем-нибудь вознаградить себЯ за пережитую скуку. ‚от
заволнуетсЯ американец, засуетитсЯ и потом просиЯет. ‹юбопытно
на это посмотреть. Ђмериканец вернулсЯ, „райер встал и оба
вышли на улицу. „райер думал, что вот, он сейчас захочет
курить,-- и начнетсЯ потеха. Ќо американец опЯть заговорил о
фигурах. „райер перебил его и стал рассказывать о старинном
автомате-шахматисте, который он видел в одном провинциальном
музее. ахматист был одет турком. Ќа углу они распрощались.
“словились, где встретитьсЯ завтра. Ђмериканец добавил, что
послезавтра вечером уезжает в Џариж,--так что дело нужно
решить, не откладываЯ... „райер, продолжаЯ думать о шахматисте
и рассуждаЯ про себЯ, можно ли, например, построить
механического ангела, который бы летал,-- тихо пошел по
вечереющей улице. ‚ глубине улицы жарко горел закат. ЏодходЯ к
дому, он увидел, что одно окно -- окно спальни -- пылает
золотым закатным блеском. ‡олото... Ћн спохватилсЯ, что чужой
портсигар осталсЯ у него в кармане. Ќе беда,-- завтра можно
будет отдать. …ще забавнее выйдет.
Џосле ужина он тихо занЯлсЯ английским Языком, изредка
потЯгиваЯ эа неизъЯснимо нежное ухо ’ома, который лежал у его
ног. ‚ доме было как-то легко и пусто без Њарты. € было очень
тихо,-- и „райеру было даже непонЯтно, почему так тихо, пока он
не заметил, что все часы в доме стоЯт.
‚ спальне была открыта только его постель; другаЯ была,
поверх одеЯла, наглухо прикрыта простыней. ЃелаЯ, безликаЯ
постель. Џустовали полочки туалета, и не было кружевного круга
на стеклЯнной подставке. Ћтсутствовал долголЯгий негр, обычно
сидевший на ночном столике. „райер потушил свет, и, окруженный
странной тишиной, незаметно уснул.
€ уже в восемь часов сизо-голубого июльского утра, не
побрившись, не позавтракав, он быстро ехал в наемном
лимузине,-- сперва по улицам знакомым, потом по улицам
безымЯнным, потом по гладкому шоссе, мимо соснорых рощ, полей,
неизвестных деревень. “ окна, в металлической вазочке,
приделанной к стенке, трЯслись в лихорадке пыльные
искусственные цветы. —ерез час хлынул мимо небольшой, город,
потом приблизилась багроваЯ фабрика, закружилась и отошла.
Њелькнул велосипедист, как отпущенный конец резины. €
опЯть--полЯ, бурно катЯщиесЯ нивы, деревьЯ, взбегающие на
холмы, чтобы лучше видеть. …ще через час, опЯть в городке,
пришлось не то набирать бензину, не то чинить что-то. Џотом --
чудовищно долгаЯ остановка перед закрытым шлагбаумом.
Ћглушительно пели птицы, и пахло сеном. ЏронессЯ поезд. € опЯть
-- все быстрее, по белому шоссе... трудно сидеть... кидает...
трещат рамы... хлещет мимо зелень. Ћн вспотел, стал искать
платок и вынул, неизвестно как, попавший к нему в карман,
золотой портсигар в виде раковины,-- с двумЯ папиросами. Ћн
машинально их выкурил. ‚торой окурок упал на десЯть километров
дальше первого. ’еперь катились мимо фиолетовые волны вереска.
Ќе успев сделать и одного полного поворота, мелькнула ветрЯнаЯ
мельница.
‘толпились кругом какие-то домишки и ухнули в тартарары.
Џротрещало эхо по частым стволам леса; и опЯть -- полЯ...
Ћн приехал около часу днЯ. Њолодой человек, студент, сын
варца из ‹ейпцига, встретил его, стал что-то объЯснЯть.
-- ќто вы мне звонили,-- Я с вами говорил? -- на ходу
спросил „райер. ‘тудент закивал, шагаЯ через две ступеньки. ‚
коридоре „райер увидел того, второго,--танцмейстера,-- который
ходил взад и вперед, как часовой. „райер быстро вошел в
спальню. „верь тихо закрылась. ‘тудент и танцмейстер замерли в
коридоре. -- Џрофессор еще там? -- шепотом спросил студент. --
„а,-- сказал танцмейстер,-- он еще там. Џовезло все-таки...
Ћни умолкли, глЯдЯ на белую дверь с цифрой 21 и думаЯ о
том, как повезло, что в списке курортных гостей она отыскали
знаменитейшего доктора. ЃелаЯ дверь открылась; вышел „райер, и
с ним -- загорелый лысый старик в полосатом купальном халате.
€з кармана халата торчал стетоскоп.
-- џ не очень доволен. Pneumonia cruposa,-- да таким
галопом.
-- „а,-- сказал „райер.
-- џ уже вчера вечером был недоволен. “ вашей супруги --
странное сердце. -- -- „а,-- сказал „райер.
-- „ыхание сейчас дошло до пЯтидесЯти движений в минуту.
Ћчень нервнаЯ больнаЯ. џ после обеда зайду опЯть.
-- „а,--сказал „райер.
„октор пожал ему руку и, придерживаЯ полы пышного халата,
торжественно спустилсЯ по лестнице, прошел через холл, вышел на
солнечную ветреную набережную. Ќа скамейке, перед гостиницей,
сидел совершенно неподвижно, в синих очках, ”ранц.
-- Џриехал ваш дЯдЯ,-- сказал доктор, веЯ мимо.
Љогда он прошел, ”ранц встал и медленно направилсЯ в
противоположную сторону, направо, вдоль кафе. Џотом он
остановилсЯ, опустив голову. ‘делал еще несколько шагов,
медленно замер опЯть; потом, с усилием, повернулсЯ и пошел к
гостинице. Ћн поднЯлсЯ по лестнице, скрипЯ ладонью по перилам.
‚ коридоре было пусто. Ћн остановилсЯ у белой двери с
цифрой 21. —ерез некоторое времЯ дверь открылась. ‚ышла большаЯ
и беззвучнаЯ сестра милосердиЯ, несЯ что-то, завернутое в
полотенце. Ќа ходу она потрепала по голове девочку в синем
халатике, с лопатой в руке, и скрылась за углом коридора. ’ак
же беззвучно и деловито сестра вернулась. „верь открылась
(послышалось чье-то странное бормотание) и медленно
затворилась. ”ранц прислонилсЯ к стене, оттолкнулсЯ и,
крадучись, пошел прочь. Ќо он не успел скрытьсЯ. „верь
открылась опЯть, и на цыпочках вышел „райер.
-- џ пойду закусить,-- сказал он, виновато взглЯнув на
”ранца.--Џойдем. џ со вчерашнего вечера ничего не ел.
‚ столовой они сели в уголок; обедающие смотрели на них во
все глаза. „райер молча и быстро принЯлсЯ за суп. †елтаЯ щетина
на невыбритых щеках странно его старила. ”ранц тоже ел суп. ’ак
же молча было съедено и жаркое.
-- Њожно обойтись без сладкого,-- рассеЯнно сказал „райер
и полез за зубочисткой. Ћн вынул большую золотую раковину.
Џосмотрел на нее, морщась, и брезгливо бросил на стол.
-- Ќе вышла шуточка,-- сказал он с усмешкой. Ћн помолчал и
опЯть усмехнулсЯ.
-- ‡наешь, ”ранц,-- ужаснаЯ получилась глупость. •озЯин
этой вещи завтра уезжает. Њы с ним сидели в кафе, Я вот
случайно присвоил.
”ранц облизал губы, переглотнул, готовЯсь что-то сказать.
-- “жаснаЯ глупость,--повторил „райер.--ЏрЯмо катастрофа.
‚ерно, он бегает по всему городу. —то теперь делать? ќкаЯ
золотаЯ гадость...
Ћн смотрел на раковину, и ему казалось, что это и есть тот
ужас, который его сейчас гнетет, и что если как-нибудь от нее
отвЯзатьсЯ, то и ужас пройдет, боль в боку у Њарты пройдет,
боль пройдет,-- все будет, как прежде... ”ранц наконец выдавил
то, что он хотел сказать: -- џ ему отвезу. „ай мне; Я ему
отвезу. -- Ѓлагородно с твоей стороны, ”ранц. Ќеужели ты это
сделаешь?
-- ‘егоднЯ вечером, последним поездом,-- волнуЯсь и не
сводЯ глаз с золотой раковины, сказал ”ранц.-- џ отвезу... Я
отвезу.
"•ороший парень",--мельком подумал „райер и почувствовал
щекотку в углах глаз.
Ћн вынул визитную карточку и перо, оперсЯ на балюстраду
лестницы, написал несколько слов, отдал ”ранцу. -- Ћчень
благородно, мой друг.
Ќи тот, ни другой не заметили, как оказались опЯть в
коридоре, перед белой дверью. ”ранц вздрогнул, увидев дверь, и
выхватил из руки „райера раковину. „райер кивнул, вздохнул и
тихо открыл дверь. ”ранцу опЯть показалось, что он услышал
бормотание Њарты, быстрый рокот бреда. Ќо дверь закрылась; он
повернулсЯ и, через плечо оглЯдываЯсь, поспешно ушел. Ѓред
осталсЯ в полутемной комнате.
€ по волнам, по мелким круглым волнам, которые поднимались
и спадали -- быстро, в лад с ее дыханием,-- Њарта плыла в белой
лодке, и на веслах сидели „райер и ”ранц. ”ранц, через голову
„райера, бодро ей улыбалсЯ, и в очках у него был чудный
отблеск. Ѓыл ”ранц в длинной ночной сорочке, открытой у
ворота,-- и лодка опускалась и крЯкала, как будто на пружинах.
€ Њарта сказала: "Џора, можно начать". „райер встал, ”ранц
встал тоже, и оба зашатались, смеЯсь и крепко обнЯвшись.
‚олновалась на ветру долгаЯ рубашка ”ранца, и вот он уже стоЯл
один, смеЯсь и шатаЯсь,-- а из воды торчала растопыреннаЯ рука
с обручальным кольцом на пальце.
"‚еслом!"--сказала Њарта, захлебываЯсь от смеха. ”ранц
поднЯл весло.-- рука исчезла. Ћни были одни в белой лодке. €
уже это была не лодка, а мраморный столик в открытом кафе, и
”ранц в ночной рубашке сидел против нее,-- и теперь было все
равно, что он так смешно одет. Ћни пили кофе -- ужаснаЯ
разбирала жажда, ”ранц дул, склонЯсь над своей чашкой, и „райер
хлопал по столику сафьЯновым бумажником, призываЯ лакеЯ. ’огда
она посмотрела на ”ранца, и ”ранц, улыбнувшись, сказал „райеру
что-то на ухо, и „райер со смехом встал и пошел за ним. Њарта
осталась одна; ждала, и стул, на котором она сидела, поднималсЯ
и опускалсЯ, оттого что кафе, верно, было плавучее. € вот
вернулсЯ ”ранц, один, несЯ на руке чужой синий пиджак;
многозначительно кивнул и бросил пиджак на стул рЯдом. Њарта
хотела поцеловать ”ранца, но стол был между ними, и мраморный
край больно упиралсЯ ей в грудь. Џринесли еще кофе, три чашки,
три кофейничка, и она не сразу спохватилась, что одна порциЯ --
лишнЯЯ. Љофе не утолЯло жажды, она тщетно дула на него -- и
потом решила, что так как накрапывает дождь, нужно подождать,
чтобы дождь разбавил кофе. Ќо дождь был тоже горЯчки, и ”ранц
доказывал, что нужно вернутьсЯ домой,--и дом был тут как тут --
через полЯну, знакомаЯ вилла, с террасой: "Џойдем",--сказала
она, и все трое встали, и „райер, бледный и потный, стал
натЯгивать свой синий пиджак. ’огда она заволновалась,-- это
было нечестно, незаконно. ”ранц понЯл и, говорЯ что-то
увещевательным голосом, стал уводить „райера, который шел,
пошатываЯсь, и все не мог попасть в рукав. ”ранц вернулсЯ один,
но не успел он подойти, как уже „райер поЯвилсЯ поодаль,
осторожно шел обратно,-- и лицо его было мертвенно-бледное.
ЉосЯсь на нее, он молча сел на весла. ”ранц оттолкнул лодку, и
Њарту охватило такое нетерпение, что она сразу, как только
лодка, качаЯсь, поплыла, стала кричать, топать ногой. ‚се
зашаталось, она хотела поднЯтьсЯ, чье-то весло встало ей
поперек груди, не пускало, вздувалась от ветра белаЯ рубашка
”ранца... € снова они были вдвоем,-- но что-то ей говорило, что
не все сделано, что это еще не конец,-- хотЯ ”ранц уже обнимал
ее, жал ей ребра торопливыми руками. € вдруг она понЯла:
пиджак... Џиджак лежал на дне лодки, синий, распластанный,-- но
уже спина подозрительно горбилась, набухали рукава, он пыталсЯ
встать на четвереньки. Ћна схватила пиджак, ”ранц и она сильно
его раскачали и швырнули. Ќо он не хотел тонуть,--шевелилсЯ на
волне, как живой. Ћна стала толкать его веслом, он цеплЯлсЯ за
весло, хотел вылезти. Ќо вдруг она вспомнила, что в нем
остались часы,-- и тогда пиджак начал медленно тонуть, вЯло
двигаЯ обессиленными рукавами. Њарта и ”ранц глЯдели,
обнЯвшись, как он исчезает и когда, наконец, что-то чмокнуло, и
на воде осталсЯ только расширЯющийсЯ круг,--она понЯла, что,
наконец, свершилось, что теперь дело действительно сделано, и
огромное, бурное, невероЯтное счастье нахлынуло на нее. Ѓыло
теперь легко дышать, играло солнце, и она чувствовала и покой,
и освобождение, и благодарность. ”ранц быстрыми руками трогал
ее то за плечи, то за бедра,--и в окнах сквозила ЯркаЯ зелены,
белый стол был накрыт длЯ двоих... € счастье все росло,
переливалось по телу... счастье, свобода... неуЯзвимое
торжество...
…е бред протекал вне времени, ее бормотаниЯ никто не мог
понЯть. €зредка дверь отворЯлась и тихо затворЯлась снова. €
была одна минута среди ночи, когда „райер, оказавшись в
коридоре, в кромешной тьме, водил ладонью по стене, в отчаЯнии
отыскиваЯ свет.
”ранц очнулсЯ. Ѓыло за полночь. Џоезд входил в вокзал.
‘толица. Ќе быдо у него ни пальто, ни чемодана. ‚ ушах еще
стоЯло ее безобразное бормотание. …жась от ночного холода, он
прошел в буфет, рухнул на диванчик. ’ам и сЯм сидели
молчаливые, сгорбленные люди. €зредка гулко гремел отодвигаемый
стул.
Ћблегчение, которое он сперва испытывал, вырвавшись из
области ее бреда,--скоро прошло. ќто было мнимое бегство. Ћн
знал, что если Њарта выживет,--он погиб. ‚ернетсЯ к ней прежнЯЯ
сила, против которой он не может ничего,-- и он погиб. €
возможнаЯ смерть Њарты представилась ”ранцу с такой сладостной
Ясностью, что на мгновение он поверил, что Њарта действительно
умрет. € потом, сразу, без перехода, он вообразил и другое,--
долгое житье-бытье с нарумЯненной, пучеглазой старухой,-- и
неотвЯзный ежечасный страх.
Ќа рассвете он почему-то оказалсЯ стоЯщим на каком-то
мосту. Ќа столбе, подле спасательного круга, были пожелтевшие
иллюстрации под стеклом. “сатый мужчина в штанах и жилете
плывет, держа под мышки другого усача. —ерез час, может быть
через два, ”ранц пил кофе в трактире, где на стене была надпись
в стихах: "…шь, пей, хохочи,-- о политике молчи". Ћн стал
считать сидЯщих в трактире. …сли четное, она умрет, если
нечетное,-- выживет. Ѓыло семеро мужчин -- все шоферы да
грузчики -- и какаЯ-то женщина. Ћн не знал, сосчитать ли ее,
относитсЯ ли она к посетителЯм, или это жена трактирщика,--
долго разбирал про себЯ этот вопрос.
ЏогодЯ, он очнулсЯ опЯть на мосту,-- все попадал он на
мосты в это зеленое, как морскаЯ болезнь, утро,-- и стал
гадать, четный ли или нечетный номер у трамваЯ, приближавшегосЯ
издали. ’рамвай прошел по мосту; он был без всЯкого номера, и
окна были заколочены.
Ћколо десЯти он отправилсЯ в другую часть города, в
гостиницу, где жил американец. ђаковину и записку „райера он
сдал в конторе гостиницы. Ќа него посмотрели неуверенно и
подозрительно. Ћн втЯнул голову в плечи и вышел.
Џотом он сидел на скамейке в парке и смутно думал, что все
эти блужданиЯ -- какаЯ-то ужаснаЯ карикатура на те блужданиЯ,
которые когда-то, давным-давно, он совершал, притворЯЯсь, что
ходит на службу... Ќа песке были кольца солнца. Ћн стал их
считать. ’ревога становилась нестерпимой. …го тЯнуло обратно,--
к той белой двери,-- но слишком было страшно вернутьсЯ.
ЊгновениЯми отвратительнаЯ, расслаблЯющаЯ дремота наваливалась
на него. Ћн заснул на скамейке, потом в ресторане и,
проснувшись, долго не мог понЯть, что говорит ему сердитый
лакей. ќто смешение дремотности и острейшей тревоги было
состоЯние странное,-- как будто спорили за его душу две силы,
рвущие то в одну сторону, то в другую. € постепенно он
приближалсЯ к вокзалу,--да все переулками, переулками, и часто
останавливалсЯ, замирал,-- и потом опЯть заснул в странном
домике, в виде горного шалаша, куда впустила его чистаЯ старуха
в переднике. €, наконец, в пЯтом часу, он очутилсЯ на вокзале,
и всю дорогу его трЯсло, он ходил взад и вперед по коридору, и
грохот колес напоминал ему страшное бормотание.
Ѓыло уже темновато, когда он пересел в автобус. …му
показалось, что шофер хитро на него посмотрел,-- знаю, мол, да
не скажу. …го соседи с любопытством разглЯдывали его пыльные
башмаки. Ћн заметил, что все, на что сам смотрит, пересечено
сверху вниз неЯсной полосой, словно вычеркнуто. Ћн сообразил,
что это у него одно стекло треснуло,-- но не мог вспомнить, как
это случилось. Ќаконец, приехали. ‘тараЯсь быстрой ходьбой
унЯть нестерпимую дрожь в ногах, он пошел к гостинице. Љто-то
догнал его и передал ему шлЯпу, забытую в автобусе. Ћн ускорил
шаг, подошел к гостинице, поискал глазами. Ќа освещенном
балконе сидел „райер и читал газету.
‚олнение сразу улеглось. ‡начит --жива, болезнь
перевалила. Ћн стал вЯло подниматьсЯ по ступенЯм лестницы,
ведущей из сада на балкон. ‚ душе была пустота, глухота,
покорность.
“слышав скрип ступеней, „райер медленно повернул голову.
”ранц, взглЯнув на его лицо, вЯло подумал, что, верно, у него
сильный насморк. „райер издал горлом неопределенный звук и,
быстро встав, отошел к перилам.
Ћн стоЯл к ”ранцу спиной и пальцами играл по деревЯнной
балюстраде. Ќа столе, под лампой, валЯлсЯ изорванный кусок
старой, мЯтой газеты. ”ранц посмотрел на газету, опЯть на спину
„райера, посмотрел -- и вдруг раскрыл рот. ђаза два „райер
двинул плечами, как будто ему был узок пиджак. Ћн уже не играл
пальцами, а равномерно бил по балюстраде ребром руки. Џотом
спина его опЯть дрогнула, и, не оборачиваЯсь, он быстро засунул
руки в карманы штанов.
Ћн не решалсЯ вынуть платок, не решалсЯ показать ”ранцу
лицо. ‚ темноте ночи, куда он глЯдел, было только одно:
улыбка,--та улыбка, с которой она умерла, улыбка прекраснейшаЯ,
самаЯ счастливаЯ улыбка, котораЯ когда-либо играла на ее лице,
выдавливаЯ две серповидные Ямки и озарЯЯ влажные губы. Љрасота
уходит, красоте не успеваешь объЯснить, как ее любишь, красоту
нельзЯ удержать, и в этом -- единственнаЯ печаль мира. Ќо какаЯ
печаль? Ќе удержать этой скользЯщей, тающей красоты никакими
молитвами, никакими заклинаниЯми, как нельзЯ удержать
бледнеющую радугу или падучую звезду. Ќе нужно думать об этом,
нужно на времЯ ничего не видеть, ничего не слышать,-- но что
поделаешь, когда недавнЯЯ жизнь человека еще отражена на всЯких
предметах, на всЯких лицах, и невозможно смотреть на ”ранца без
того, чтобы не вспомнить солнечного плЯжа и ”ранца с нею, с
живою, играющего в мЯч.
-- ЊЯч,-- сказал „райер, не оборачиваЯсь.-- ЊЯч... Ћн
прочистил горло, хотел добавить, что мЯч еще осталсЯ в ее
комнате,--но почувствовал, что не может.
‚прочем, ”ранца уже не было на балконе. Ѓыли только мелкие
белесые мотыльки и какие-то зеленые мошки, вьющиесЯ вокруг
лампы, ползающие по белой скатерти.
”ранц бесшумно, не скрипнув ни одной ступенью, спустилсЯ
по балконной лестнице. Ћн пошел вдоль крыла гостиницы, ступаЯ в
потемках по клумбам, и вернулсЯ в гостиницу через празднично
озаренный холл. Џриложив ладонь ко рту, чтобы как-нибудь
удержать смех, душивший его, разрывающий ноздри, распирающий
живот, он мимоходом приказал лакею принести в его номер ужин.
ЏродолжаЯ скрывать дрожащее лицо, поправлЯЯ танцующие очки, он
поднЯлсЯ к себе. ‚ коридоре он остановил горничную, крупную,
розовую девицу с родимым пЯтнышком на шее, и сказал глуховатым
голосом:
-- ђазбудите менЯ завтра не раньше десЯти, и вот вам две
марки.
„евица поблагодарила, закивала, играЯ глазами, и
повернулась, продолжаЯ свой скорый путь. Ћн мельком подумал,
что, пожалуй, можно было ее ущипнуть сейчас, не откладываЯ до
завтра. ‘мех, наконец, вырвалсЯ. Ћн рванул дверь своей комнаты.
Ѓарышне в соседнем номере показалось спросоньЯ, что рЯдом, за
стеной, смеютсЯ и говорЯт все сразу, несколько подвыпивших
людей.

€юль 1927--июнь 1928
Last-modified: Wed, 24 Dec 1997 17:13:04 GMT
Ћцените этот текст:

‚ладимир Ќабоков. Љороль, дама, валет

I

II

III

IV

V

VI

VII

VIII

IX

X

XI

XII

XIII