‚ладимир Ќабоков. Џетербург ("Њне чудитсЯ в рождественское утро...")

Љнигу можно купить в : Biblion.Ru 32р.Ћцените этот текст:
‚ладимир Ќабоков. Џетербург ("Њне чудитсЯ в рождественское утро...")



     Њне чудитсЯ в ђождественское утро
     мой легкий, мой воздушный Џетербург...
     џ странствую по набережной... ‘олнце
     взошло туманной розой. Џухлым слоем
     снег тЯнетсЯ по выпуклым перилам.
     € рысаки под сетками цветными
     проносЯтсЯ, как сказочные птицы;
     а вдалеке, за ширью снежной, тают
     в лазури сизой розовые струи
     над кровлЯми; как призрак золотистый,
     мерцает крепость (в полдень бухнет пушка:
     сперва дымок, потом раскат звенЯщий);
     и на снегу зеленой бирюзою
     горЯт квадраты вырезанных льдин.

     Џриземистый вагончик темно-синий,
     пером скользЯ по проволоке тонкой,
     через Ќеву пушистую по рельсам
     игрушечным бежит себе; а рЯдом
     расчищеннаЯ искритсЯ дорожка
     меж елочек, повоткнутых в сугробы:
     бывало, сЯдешь в кресло на сосновых
     полозьЯх -- парень в желтых рукавицах
     за спинку хвать, -- и вот по голубому
     гудЯщему ледку толкает, крепко
     отбрасываЯ ноги, косо ставЯ
     ножи коньков, веревкой кое-как
     прикрученные к валенкам, тупые,
     такие же, как в пушкинские зимы...

     џ странствую по городу родному,
     по улицам таинственно-широким,
     глЯжу с мостов на белые каналы,
     на пристани и рыбные садки.
     Љатки, катки -- на Њойке, на ”онтанке,
     в ћсуповском серебрЯном раю:
     кто учитсЯ, смешно раскинув руки,
     кто плавные описывает дуги,
     и бегуны в рейтузах шерстЯных
     гонЯютсЯ по кругу, перегнувшись,
     сжав за спиной футлЯр от этих длинных
     коньков своих, сверкающих, как бритвы,
     по звучному лоснЯщемусЯ льду.

     Ђ в городском саду -- моем любимом, --
     между Ќевой и дымчатым собором,
     сиЯющие, легкие виденьЯ
     сквозных ветвей склонЯютсЯ над снегом,
     над будками, над каменным верблюдом
     Џржевальского, над скованным бассейном, --
     и дети с гор катаютсЯ, гремЯт,
     ложась ничком на бархатные санки.

     џ помню все: ‘енат охрЯный, тумбы
     и цепи их чугунные вокруг
     седой скалы, откуда рветсЯ в небо
     крутой восторг зеленоватой бронзы.
     Ђ там, вдали, над сетью серебристой,
     над кружевами дивными деревьев --
     там величаво плавает в лазури
     морозом очарованный €сакий:
     воздушный луч -- на куполе туманном,
     по дернутые инеем колонны...

     Њой девственный, мой призрачный!.. Ќавеки
     в душе моей, как чудо, сохранитсЯ
     твой легкий лик, твой воздух несравненный,
     твои сады, и дали, и каналы,
     твоЯ зима, высокаЯ, как сон
     о стройности нездешней...
                               ’ы растаЯл,
     ты отлетел, а Я влачу виденьЯ
     в иных краЯх -- на площадЯх зеркальных,
     на палубах скользЯщих... ’рудно мне...
     Ќо иногда во сне Я слышу звуки
     далекие, Я слышу, как в раю
     о Џетербурге Џушкин Ясноглазый
     беседует с другим поэтом, поздно
     пришедшим в мир и скорбно отошедшим,
     любившим город свой непостижимый
     рыдающей и реющей любовью...

     € слышу Я, как Џушкин вспоминает
     все мелочи крылатые, оттенки
     и отзвуки: "џ помню, -- говорит, --
     летучий снег, и ‹етний сад, и лепет
     Ћлениной... џ помню, как, женатый,
     Я возвращалсЯ с медленных балов
     в карете дребезжащей по Њильонной,
     и радуги по стеклам проходили;
     но, веришь ли, всего живее помню
     тот легкий мост, где встретил Я „анзаса
     в Январский день, пред самою дуэлью..."


     <Ѓерлин, не позднее 14 ЯнварЯ 1923>

Last-modified: Wed, 23 Jun 1999 04:18:50 GMT
Ћцените этот текст: