ранении вещей в опечатанной  комнате.
џ  помню,  как  сердце  у менЯ  екнуло  и,  посоветовавшись  с адвокатом,  Я
позвонила в ЉѓЃ. Ќапомнив Ќовикову об изъЯтии, Я заметила, что у менЯ нет об
этом    никаких   подтверждающих    документов.   €    в   ответ    услышала
снисходительно-предупредительное: "‚ы,  …лена  Њарковна,  о  вещах,  что  мы
забрали,  не тревожьтесь. Ћни в надежном месте. Ђ вот оставшиесЯ вещи -  это
ваша личнаЯ ответственность". Ќо, повесив трубку, менЯ вдруг осенило: "Љто и
как сможет обвинить менЯ, если Я  эти вещи продам? Ћтветственность к делу не
пришьешь.  ќта их самоуверенность и  нарушение порЯдка изъЯтиЯ вещей помогут
мне выйти из денежного тупика".
     Ќе могу сказать, что Я начала продавать эти вещи с  легким сердцем. €ли
без страха. „а и покупателЯ надо было  найти надежного.  ‚едь не понесешь же
их в комиссионный магазин. Ќо это были уже технические трудности. Џреодолеть
их труда не составило. Ќо и тогда, и сейчас  менЯ не покидает мысль, что это
мама, на  свои  деньги посылала себе посылки и расплачивалась с адвокатом! џ
же при этом была только посредником и, наверное, не лучшим.
     …жемесЯчные  поездки  к  маме  стали со  временем  бессмысленными.  Њне
говорили, что она отказываетсЯ от свиданий. Џроверить это было невозможно. џ
начала приезжать раз  в три месЯца. Ѓезрезультатно. „вернаЯ пасть, сожравшаЯ
маму,  не  хотела ее  выпускать. ‘ведениЯ о маме  стали напоминать сведениЯ,
получаемые  мной  в  процессе следствиЯ  от  Ќовикова.  ‡а  дверью,  котораЯ
поглотила маму, стоимость человеческой жизни оценивалась по шкале полученных
ими инструкций.

     <i>—еловек - он живой,
     …го жизнь, как цветок.
     Ќе топчите ногой,
     Ќе срывайте не в срок.

     Ќо есть люди, как псы.
     €х клыки, как клинки.
     Џод покровом грозы
     ђвут других на куски.

     Ђ гроза, как напасть,
     Љак в аду голоса.
     Љаждый может пропасть
     ‚ пасти жуткого пса.

     —еловек - он живой.
     …го жизнь коротка.
     Ќету жизни другой.
     ќта жизнь не легка...</i>

     ЌесмотрЯ на то, что мои поездки в Љазань стали пустой формальностью, Я,
как одержимаЯ, продолжала раз в три месЯца ездить туда. Љазань... џ ненавижу
этот  город. џ  ненавижу его вокзалы  и аэропорт, где билетов  никогда нет и
приходитсЯ простаивать  перед  кассой  бесконечными  часами,  тупо глЯдЯ  на
равнодушное  лицо  кассира,  пытающегосЯ  чем-то  занЯть себЯ при  полнейшем
отсутствии  работы. Ћднажды, простоЯв так четыре часа, боЯсь отойти от кассы
даже  на  секунду,  терпение  мое  было  вознаграждено.  Љассирша  встала  и
направилась  в туалет. Љассиршам  тоже иногда  надо было! џ -  бегом за ней.
‘тою около  ее кабинки, судорожно сжимаЯ огромную коробку шоколадных конфет.
џ  уже  давно научилась ездить с подарками. Ћна вышла и  чуть  не закричала,
увидев в сантиметре от себЯ мои умолЯющие глаза и при этом почувствовав, что
Я толкаю ее обратно в кабинку. џ не  знаю, что подумали остальные посетители
этого заведениЯ, когда Я  затолкала кассиршу,  нырнула за  ней  и защелкнула
дверь. ’ам, в кабинке, и произошел деловой разговор. Ћна  вышла с конфетами,
а Я с обещанием билета. ‘ледующим рейсом Я улетела.
     ‘ самого первого  моего свиданиЯ с  мамой,  узнав  ее  адрес, Я  начала
писать ей письма. …жедневно. Ќе  сделав ни одного исключениЯ за долгие годы.
ќто  превратилось  в  своего рода болезнь. џ не  могла  заснуть, не  написав
письма. Љонечно, письма были похожи друг на друга,  как  близнецы-братьЯ.  ‚
основном  писала об Ђндрюше: что сказал, что  ел, где был; о том, что папа и
Ђнечка здоровы и шлют привет; если было письмо от Ђнечки, значит кратко о ее
новостЯх.  џ  писала  короткие, немного  суховатые письма, знаЯ, что  прежде
всего они попадают в  чужие  бездушные руки и  проверЯютсЯ холодным взглЯдом
людей без лица и без сердца. Ђ хотелось мне написать совсем другое и послать
своей маме свою любовь и свою боль.

     <i>‘ердце сжато в комок, в кулак,
     ‘ердце сжато в кулак - вот так!

     ‘ердцу трудно и нечем дышать,
     ‘ердцу больно - но надо стучать.

     ‘ердце плачет, но нету слез,
     € без слез - это тоже всерьез.

     ‘ердцу тесно и душно в груди,
     ‘ердцу надо сидеть взаперти.

     ‘ердце хочет всегда быть с тобой,
     ‘ердцу нужно найти там покой.

     ‘ердце хочет себЯ разорвать -
     •оть кусочек тебе отослать.

     ‘ердце бьетсЯ, ломает дверь
     € кричит оно мне - ты верь!

     •оть сверлит его боль, как дрель,
     Ќо кричит оно мне - ты верь!

     ‘ердце ждет - ему надо ждать.
     ’олько где ж на все силы взЯть?!</i>

     Џомню, в очередной раз приехала в Љазань. Њама не вышла. ‡ато поЯвилась
крашенаЯ блондинка, вместо  туловища - два пуфика на коротких ногах.  Џуфики
обтЯнуты  белым халатом. "‚ы - дочь ‹ейкиной Њарии ‹ьвовны?" - обратилась ко
мне. Џри этом  взглЯд был такой, будто есть у нее ордер на мой арест. ‘ердце
упало  - что-то случилось с мамой.  Џросверлив менЯ своими глазами несколько
секунд - Я тогда подумала,  надо же и глаза будто крашеные  - она без всЯких
предисловий грозно сказала: "‚ы слишком часто пишите письма, мы  не успеваем
их  читать".  Ћна  сделала  акцент  на  слове  "мы".  "ќто  запрещено?  …сть
ограничениЯ на количество писем?"  - в свою очередь спросила Я. ѓлаза у нее,
как мне показалось,  стали другого цвета. "ќто  не запрещено, но  у менЯ  на
столе уже нет  свободного  места от ваших писем". "Љупите еще один  стол", -
посоветовала  Я.  €  ушла.  џ могла себе позволить выйти на пустырь, который
рЯдом  со стеной казалсЯ самым  свободным  местом на земле. „ве двери  - два
мира, но одно страдание, разорванное длинным столом...
     ‘  ребенком  мне повезло. Ђндрюша рос чутким ребенком,  чувствующим мое
настроение  и  не  задающим  лишних  вопросов.  Ћн  приобретал  опыт  не  из
объЯснений, а из молчаниЯ. ’олько  однажды, увидев, как Я тихонько  плачу на
кухне, он подошел ко мне  и спросил: "Њамочка,  ну почему ты опЯть плачешь?"
"Ѓабушка ЊусЯ очень больна", - ответила Я. Ћн задумалсЯ. Ћн очень хотел менЯ
успокоить. Ђ  потом тихим, серьезным голосом  сказал: "‡наешь, мама, если ты
увидишь, что ‘мерть подошла к бабушке, ты скажи: "‘мерть, ‘мерть, не забирай
бабушку  Њусю,  возьми  лучше  менЯ.  ‘мерть  подойдет  к тебе /и глаза  его
наполнились слезами/,  а  Я  подбегу  к ней и  закричу: "‘мерть, ‘мерть,  не
забирай мою маму  -  забери лучше менЯ". Ђ тут бабушка  ЊусЯ  - она  же менЯ
очень  любит, правда?  -  бабушка ЊусЯ  подойдет к  ‘мерти -  ведь ходить-то
бабушка может, да? - и скажет: "‘мерть, ‘мерть, не забирай  Ђндрюшу,  забери
лучше менЯ". ‚от ‘мерть и не  будет  знать, что ей  делать".  € после  этого
прижалсЯ ко мне, и мы заплакали вместе.
     Џапа писал  грустные,  но  оптимистичные  письма. Џо  письмам все  было
отлично. Њежду строк  - боль разлученной семьи, страх за менЯ и маму. Ђнечка
писала  обращениЯ  во  все международные  инстанции  и добивалась  встреч со
всеми, кто мог  хотЯ бы  теоретически помочь. —ерез  два года после маминого
ареста мне  дали понЯть /может  быть,  невольно/, что  ее  крик и  боль  уже
достигли  этой,  второй  двери.  ‘лучилось  это так.  ‚ очередную бесплодную
поездку в Љазань - мама не вышла, выплыла мне навстречу  крашенаЯ блондинка.
Љогда она шла, было  впечатление, что  пуфики развалЯтсЯ, соскользнут один с
другого.  ’от  же  взглЯд,  но  более  изучающий.  "‚аша  мать  от  свиданиЯ
отказываетсЯ". Ћбычно мне  объЯвлЯл  это человек "без  лица". € тут же опЯть
без всЯких предисловий: "‘кажите, а  кто  у  вас есть в Ђнглии?" "‚ Ђнглии у
менЯ  нет  никого",  -  Я говорила  правду.  € добавила:  "Ђ что,  в  Ђнглии
что-нибудь произошло?"  "‚ы не  хотели бы  встретитьсЯ с  главврачом?" - мой
сарказм  по  поводу Ђнглии  без ответа. "Њне  не о чем с  ним  говорить",  -
произнесла Я раньше, чем осознала сделанное предложение.
     Џотом  уже,  по  пути  домой, Я  проклинала свой  невоздержанный Язык и
спрашивала себЯ, ну почему, почему Я, не задумываЯсь, отказалась? € понЯла -
Я  испугалась.  €спугалась  зайти в "пасть".  Љ такой встрече Я должна  была
"собрать себЯ".  ђовно через месЯц Я снова была в Љазани. џ ехала на встречу
с главврачом.  •отЯ в голове у  менЯ стучало: "ЉакаЯ  чудовищнаЯ должность -
главврач тюрьмы".
     Љазань. Џустырь. Ћкошечко. —еловек "без лица". Љазалось, он и ночует на
посту.  "џ  хочу видеть главврача". ‘творки  остались  открытыми. "џ  должен
навести справки. „айте паспорт и  подождите.  џ сообщу". Ќаверное, это  была
его самаЯ  длиннаЯ речь за  всю жизнь. †дать  пришлось  недолго.  ‚ыкатились
"пуфики"   и  дали  знать  следовать  за  ними.  џ  обогнула  длинный  стол,
переступила порог  и  очутилась  по ту  сторону двери.  „верь  автоматически
защелкнулась. ‘ознание зафиксировало щелчок. џ оказалась во дворе. Џусто. Ќи
одного человека. ‚ошли в какое-то здание. ЏонЯла  - административный корпус.
ЏоднЯлись на второй  этаж - не встретили ни одного человека. Џо обе  стороны
коридора - двери. ‡акрытые. € никакого звука. ЌеестественнаЯ, жуткаЯ тишина.
„о боли  в ушах. ‚  конце  коридора,  по левую руку  - дверь. ‚ошли. “видела
невысокого  плотного человека  в  белом  халате. ѓлаза раскосые.  ‚озраст не
определить. Ћт  тридцати  до  шестидесЯти.  Џо стенам  -  полки  с  папками.
Џисьменный  стол   без   единого   листочка.   Џоздоровались.   Ђкцента   не
почувствовала.  "Џройдемте  в  мой  кабинет",  -  это  ко  мне.  "Џринесите,
пожалуйста, историю болезни  ‹ейкиной и  поторопитесь,  Я вас жду",  - это к
блондинке. „а, акцента нет совсем.
     ‚ошли в дверь рЯдом. Ѓольшой просторный кабинет. ‘ели. Ћн - за стол,  Я
- напротив. "‘ейчас придет лечащий врач вашей матери, тогда будем говорить".
“  менЯ  тут  же  мороз по коже. "‚от эта "кушетка" -  лечащий  врач?! „а от
одного ее взглЯда можно заболеть и остатьсЯ  хроником". € еще подумала:  "Ќе
хочет говорить наедине. ‘обачьЯ должность - самому себе не доверЯть". ‘идим.
Њолчим. ‚ошла блондинка. Џодала  папку. ‘ела в кресло - стало три пуфика. ‡а
все времЯ нашего с ним разговора не проронила ни слова. Ќаверное, такие есть
инструкции.
     ѓлавврач ко мне: "Њне передали, что вы хотели встретитьсЯ со мной". Њое
секундное замешательство. ‚едь Я готовила себЯ, что  он /он, а не  Я!/ хочет
поговорить со мной. Ћн оказалсЯ умнее - инициатива у него.  "ЊенЯ интересует
мамино здоровье. Ћна отказываетсЯ от свиданий. ‚ чем причина?" "‚ы же знаете
- ваша  мать  очень  больна.  Ћтказ  от  свиданий - одно  из последствий  ее
болезни", - ответ мгновенный, как заученный урок. "‡десь ей только хуже. Ћна
поступила  в  лучшем  состоЯнии".  ‚  его  ответе  прозвучало  еле  заметное
раздражение: "Ћна здесь всего два года. ‚ыводы делать рано". џ понЯла намек:
"‘колько же времени у  вас обычно  уходит на лечение?"  ѓлаза его посмотрели
настороженно. Њы  понимали друг друга.  "Ќу, по крайней мере,  пЯть лет".  €
вдруг: "‚ы же должны понЯть -  ваша мать совершила тЯжкое преступление". ‚от
оно!  Ћн  напоминает - здесь  не больница, а  тюрьма. џ  стараюсь,  стараюсь
говорить  спокойно: "‚ ее возрасте  и при  ее состоЯнии  - пЯть лет огромный
срок.  Ћна  не выдержит".  Ћн  тоже  уже  не  говорит  о лечении: "‡а  такие
преступлениЯ люди находЯтсЯ здесь гораздо дольше".
     Ѓессмысленно объЯснЯть ему, что обвинение сфабриковано, что у следствиЯ
нет никаких, даже  самых надуманных  аргументов  ее вины по предъЯвленной ей
статье.  …го  это  не  касаетсЯ.  …го  осведомленность и  инструкции  строго
ограничены. Ћн встал: "“ нас гуманное  государство. Ќо нарушать закон никому
не позволено". ќто кивок в сторону Ђнглии. € длЯ отчета блондинке. ‚едь он и
в ней не уверен. Ћднако  цифра прозвучала -  пЯть лет. ќто долго,  это очень
долго. Ќо лучше, чем "до выздоровлениЯ".
     џ не  знаю,  что  писала в своем  рапорте  блондинка. џ написала  своей
сестричке так, как было. …е задача была передать это в нужные и добрые руки.
Ћ  своих  просьбах  и заЯвлениЯх в  соответствующие  инстанции упоминать  не
хочетсЯ.  Ђдвокат  делал,  что мог. Ќо это,  как Я  уже отмечала  и  как  он
предупреждал, была "видимость деЯтельности".
     ЏотЯнулись  дни  и ночи ожиданиЯ. Љто не  ждал, тот  не  поймет. ‚от уж
когда Я воистину  понЯла,  что времЯ -  понЯтие относительное. —то  касаетсЯ
менЯ, то  оно  двигалось  всегда  наоборот  относительно  моего  желаниЯ.  €
останавливалось совсем, когда Я мечтала, чтобы оно  пронеслось мимо менЯ, не
оставив и  следа в  моей  памЯти.  Њожет быть,  времЯ остановилось длЯ менЯ,
чтобы скорее пройти длЯ моей мамы? Ћх, как Я сомневаюсь в этом...


     <i>џ не открою нового закона,
     ‚се, что скажу, известно всем давно:
     Ќе может мать родить дитЯ без стона,
     Ќе светел взор, коль на душе темно.

     ‘частливые часов не наблюдают.
     € эта истина подмечена не мной.
     Ќо чем, вы мне скажите, измерЯют
     ‚есь долгий день, заполненный бедой?

     Љогда секунды бьют по сердцу, как гранаты,
     Њинуты плачут, будто чувствуют вину.
     Љогда часы стоЯт на месте, как солдаты,
     € вы находитесь у времени в плену.

     Ќо все-таки, ну чем же измерЯют
     ‚есь долгий день, заполненный бедой?
     ’е, кто в беде, отсчет часов терЯют -
     Ћни стоЯт длЯ них тюремною стеной.</i>

     Ќаступала весна 1978 года. Ђндрей заканчивал второй класс.  џ старалась
быть хорошей мамой. џ любила его за бабушку, дедушку и за себЯ. џ продолжала
ежедневно  писать  маме  письма  и  ездить  в Љазань.  Џосле отъезда  папы Я
закончила  курсы  машинописи и устроилась  на временную  работу машинисткой.
ђаботу  разрешили  выполнЯть  на  дому - машинисток не хватало. ‘тала  брать
частные  заказы.  Љому-то  -  диссертациЯ,  кому-то -  отчет. ђабота  давала
заработок и помогала отвлечьсЯ от  мыслей. ‘амое страшное наступало ночью. џ
стала боЯтьсЯ ночей.  Њысли одолевали менЯ и душили. Њои  мысли  стали моими
врагами. ‘прЯтатьсЯ от них было некуда.

     <i>—то может быть страшнее мыслей?
     Ћни, как спрут, менЯ обвили,
     Љак туча чернаЯ нависли,
     Ќадежду всЯкую убили.

     ‹ишь только ночь опустит крыльЯ,
     Ћни безжалостной толпою,
     Џодобно вражьей эскадрилье,
     ‚се кружат, кружат надо мною.

     Ћт них мне никуда не скрытьсЯ,
     € начинает мне казатьсЯ,
     —то как прожорливые птицы
     Ћни в мозгу моем теснЯтсЯ.

     € разрывают мозг на части,
     € кровь сосут, как вурдалаки.
     Ђ Я бессильна, Я в их власти.
     Ђ мысли бесЯтсЯ во мраке...</i>

     Ќо весна 1978 года все же наступила. Ќеожиданно /или после бесконечного
ожиданиЯ?!/  получаю  письмо  из суда: "ЊедицинскаЯ комиссиЯ “правлениЯ  Њ‚„
признала вашу мать, ‹ейкину Њарию ‹ьвовну, хронически больной. „ело передано
в Њосковский городской суд". —то мне, радоватьсЯ или рыдать? Ѓоже,  можно ли
радоватьсЯ,  если   твою  маму  признают  хронически   больной?!  Њожно   ли
радоватьсЯ, что над  твоей хронически больной мамой будет суд?! ђыдать надо.
ђыдать.  € кричать на  весь  мир  - моЯ  мама  навсегда, навсегда,  навсегда
останетсЯ больной! Људа вы смотрели, люди?! ‡а что?!
     Ќо Я радуюсь. ‚опреки разуму, который еще  у менЯ  есть. Ђ у мамы?! ѓде
ты, мамочка, сейчас? ѓде?! џ потом узнала, где была моЯ мама в то времЯ. Ћни
перевели ее из Љазани в ‹ефортовскую тюрьму. ‚ одиночную камеру.
     ‡а неделю  до суда раздалсЯ звонок из ‹ондона. Њужской голос на русском
Языке  с иностранным акцентом спросил:  "‚ас можно  поздравить?"  "‘ чем?  -
недоуменно в свою  очередь спросила Я. "џ  слышал, вашу маму освободили",  -
голос прозвучал  уверенно.  "‚ы ошибаетесь, -  с горечью  ответила  Я. - ‘уд
будет только через  неделю".  "Ќо у менЯ есть сведениЯ, что все  в  порЯдке.
‚озможно, сообщение  пришло ко мне  быстрее, чем  к вам. Ќе  волнуйтесь",  -
голос  был  спокойный и  надежный.  џ  замерла.  џ хотела  верить.  џ  почти
поверила. Ќо Я не забывала, где Я живу. …ще стоЯли перед глазами две двери -
два мира. Ђ голос продолжал: "—ерез неделю Я буду в Њоскве. ‘кажите, как вас
там найти". џ сказала.
     —ерез неделю Я была в  Њоскве. “ ‹или. “ той самой  ‹или Љоган, котораЯ
сидела в кассе адвокатской конторы и казалась мне беспечно счастливой. “ той
самой ‹или, к которой Я заезжала каждый  раз по дороге в ненавистную Љазань.
…е  дом стал моим домом. ќто мне, первой, позвонила  она  в ‹енинград в пЯть
часов утра, когда  умерла  ее мама от болезни  Џаркинсона. ќто  мне, первой,
сообщила она о своей свадьбе. € Я, перваЯ, увидела  ее с ребенком, выходЯщую
из роддома. ‚о времЯ суда Я жила у ‹или Љоган, и голос из ‹ондона нашел менЯ
там.
     Њы  встретились по  указанному им  адресу. Џередо  мной  стоЯл красивый
подтЯнутый мужчина. ‘редних лет.  ‘ умным, проницательным взглЯдом. ‚ысокий.
•удой. ‚стреча происходила на одной  московской  квартире. ‘тол накрыт. ЊенЯ
пригласили. "ѓарри  ‹обби", - представилсЯ англичанин. Љвартира принадлежала
молодой паре. …го  звали ‚олодЯ, ее не помню. Ћба диссиденты. Ћба уже сидели
в психушках за  борьбу против ‘оветской власти. Ћба  готовились к очередному
аресту и  помещению  в психиатрическую больницу. ‚едь  по  советской  логике
только сумасшедший мог боротьсЯ против властей.
     ѓарри ‹обби -  известный психиатр из ‹ондона, борец за права  человека,
приехал освидетельствовать их  и убедитьсЯ, что они здоровы. ќто будет потом
большим козырем  в борьбе  за  их освобождение.  џ впервые  в  жизни  видела
диссидентов так близко. џ не очень понимала их. €  Я  спросила ‚олодю: "…сли
вам не  нравитсЯ ‘оветскаЯ власть, почему вы  не  боретесь за свой выезд?" џ
высказала то,  о чем мечтала  сама. “ехать, убежать,  улететь отсюда! ‚олодЯ
спокойно ответил:  "Ќам  не  надо  боротьсЯ  за  выезд.  Ќам  уже  много раз
предлагали покинуть ‘‘‘ђ". џ  не  понимала, чего же они хотЯт еще?! џ была в
недоумении. €  Я  воскликнула:  "’ак  почему,  почему вы  не  уезжаете?!"  €
услышала ответ: "Љто-то же должен боротьсЯ здесь". ‚от  оно что. ’ак просто.
Ћни  были русскими  патриотами.  џ  взглЯнула на  него  другими  глазами.  ‘
уважением.  ‘о страхом  за  него. ‚спомнила  ‘олженицына  "ЃодалсЯ  бычок  с
дубом". џ глЯдела на него с уважением, но не верила в его успех.
     Џри  этом в  моей  душе  поЯвилось  что-то вроде  зависти  к  нему:  он
чувствовал себЯ  дома  и боролсЯ  за свое будущее.  ‚первые в жизни Я  четко
осознала, что  это  не  моЯ землЯ и будущее ее  менЯ не  волнует. џ до  боли
ощутила, что  лишена чего-то очень  важного.  џ не знаю, что стало  с тобой,
‚олодЯ. Ќо все эти  годы  Я  желала  тебе удачи и  сил. ђазговор с ѓарри был
обнадеживающим.  Ћн обладал  удивительным свойством излучать  спокойствие. џ
обещала держать его в курсе.
     ЌачалсЯ  суд. € снова  Я была в том  уродливом  здании с  зарешеченными
окнами в подвальном  помещении. Ќо мамы не было там. ‘уд опЯть  проходил без
нее. ЊенЯ  в зал суда не  пустили: Я "проходила" свидетелем. ‘видетелей было
много. Ќекоторых  из них  Я знала хорошо. „ругих видела в первый раз. Љо мне
никто, ни  один из  них  не подошел.  ‘видетелей  по очереди  вызывали.  Ћни
нервозно, суетливо вскакивали со скамеек и, подчеркнуто торопЯсь,  входили в
зал. ‘толь же  суетливо выходили, неопределенно оглЯдывали оставшихсЯ, ни на
ком  не задерживаЯ взглЯд, и, облегченно вздохнув, уходили.  џ сидела долго.
Џока не  осталась  одна. „верь приотворилась,  и  солдат  в форме внутренних
войск назвал мою фамилию. џ вошла.
     ЏрЯмо передо мной - судьЯ-женщина.  Ќа  стуле с высокой  спинкой. ђЯдом
два  заседателЯ  -  мужчина  и женщина.  ‘лева от менЯ - прокурор.  ‘права -
адвокат. ‚ углу - секретарь. ‘камейки  длЯ публики пусты: судебное заседание
закрытое. ”ормальные  вопросы -  фамилиЯ,  имЯ, отчество, год  рождениЯ, кем
прихожусь обвинЯемой. Џредупреждение о наказании за дачу ложных показаний. Ђ
потом все  напоминало  допрос.  € Я  отвечала  автоматически.  ‚ голове была
только одна мысль: "—то будет с мамой?" ђазговор зашел о вещах.  џ сказала -
вещи  родителей. Џоказывали фотографии. Њного  и долго. џ подтверждала - эти
вещи  остались  дома,  а  другие  вывезены сотрудниками ЉѓЃ.  ’е вещи, что Я
продала,  воспользовавшись  вскрытием  опечатанной  комнаты,  указывала, как
вывезенные ЉѓЃ. Ќикто не  перебивал менЯ. ‡абегаЯ вперед, скажу, что  вопрос
об  этом никогда не вставал. ’ут кстати  отмечу, что  ’аню  вообще на суд не
вызывали и возвратили сберкнижку сразу после суда.
     Ћднако  разговор  о вещах  казалсЯ мне кощунственным. ђешалсЯ вопрос  о
маминой судьбе,  а  они  тратЯт  столько времени на  имущество.  ЊенЯ  потом
упрекали знакомые и родные, почему Я не боролась за вещи, не доказывала, что
они принадлежат мне, папе, Ђнечке.  Љак Я могла объЯснить, что длЯ менЯ было
бы   кощунственно  на  одном  и  том  же  судебном   заседании  боротьсЯ  за
освобождение  мамы  и одновременно "отвоевывать" имущество! —аши весов  были
так неравны!  ‚едь не исключена возможность, пусть  даже  самаЯ минимальнаЯ,
что начни  Я  борьбу за вещи, из-за которых, собственно,  и началось все это
дело, приговор  мог быть  другой.  џ интуитивно  чувствовала это и не хотела
рисковать. ‚озможно, с точки зрениЯ здравого смысла, Я вела себЯ глупо. Ќо и
сейчас Я об этом не жалею. ‡ачем жалеть, если Я знаю - не дай Ѓ-г, повторись
это все еще раз, Я бы вела себЯ так же.
     ‘удьЯ вдруг  повысила  голос: "Џодумайте, свидетель,  и ответьте. ‚ещи,
которые были изъЯты у  вас на квартире, принадлежат вам?"  Ђ  Я даже забыла,
что и  у  менЯ был обыск и  какие-то  вещи они забрали. џ посмотрела на нее.
‚первые  за  все  времЯ.  ЌевероЯтно.  ЌевероЯтно,   но  в  ее  глазах  было
сочувствие. "ќти вещи принадлежат мне". "‚ы  отметили это?" - обратилась она
к секретарю суда.
     € тут Я попросила  слова. ќто вырвалось у менЯ  неожиданно. …ще секунду
назад  Я  не  знала,  что  захочу говорить.  €,  практически  не  дождавшись
разрешениЯ, Я произнесла свою неподготовленную речь, самую искреннюю и самую
прочувствованную  речь в моей  жизни. џ  забыла  про прокурора,  адвоката  и
заседателей. џ  обращалась к ней,  судье, как женщина к  женщине, как дочь к
дочери.  џ  говорила о любви к  своей  маме. €  о  любви мамы  к нам,  своим
дочерЯм. џ говорила  о трех бесконечных годах страданий.  џ просила ее  быть
милосердной и вернуть мне маму, пока она еще жива. џ плакала, и слезы мешали
мне  говорить.  ЊенЯ  никто  не  перебивал.  џ  говорила и  думала  о  своей
несчастной  маме, загубленной и одинокой. џ  просила помощи и состраданиЯ. џ
умолЯла ее и убеждала. Љогда Я замолчала, в зале была тишина. џ взглЯнула на
судью.  Џо  ее  лицу  текли  слезы.  Џотом  что-то  говорил прокурор.  ‡атем
-адвокат.  џ  сидела оглушеннаЯ  и  ничего  не  слышала. "‘уд  удалЯетсЯ  на
совещание", - донеслось до менЯ.
     џ  вышла  в  коридор. Ѓыло семь часов  вечера. џ сидела  и ждала. ‚ремЯ
тЯнулось  бесконечно  долго.  џ не  отходила  от  зала заседаний ни на  одну
минуту. џ  боЯлась  упустить судью. Ћни вернулись в десЯть вечера.  ‚ здании
суда уже почти никого не было. Њы снова вошли в зал. ‚се  проходило очень по
деловому и без эмоций. ‘удьЯ  была подтЯнута и  строга. Ќа  менЯ  ни разу не
взглЯнула. ‚се сели. ‘удьЯ положила перед собой отпечатанный текст и прочла:
"ђассмотрев в судебном заседании дело по обвинению ‹ейкиной Њарии ‹ьвовны по
подозрению  в  нарушении  ст.88  ч.2 и......суд  пришел  к  заключению,  что
следствие  не представило достаточных доказательств длЯ  обвинениЯ  ‹ейкиной
Њарии ‹ьвовны по ст.88 ч.2 “Љ  ‘‘‘ђ. ‘уд постановил обвинение  по  указанной
статье отменить за недостаточностью улик.  ‚ещи конфисковать,  как возможные
предметы  контрабанды.  ‹ейкину  Њарию  ‹ьвовну  из под  стражи  освободить.
ђешение суда входит в силу с момента оглашениЯ приговора".
     џ  ничего  не слышала  тогда,  кроме слов "из  под  стражи освободить".
Ћсвободить! Ћсвободить! Ћсвободить!!! ђешение суда входит в силу немедленно!
Ќо длЯ менЯ - это завтра. ‡автра мама должна быть со мной. ‚нутри у менЯ все
горело. Ѓыло  ощущение высокой  температуры. џ схватила  такси и понеслась к
‹иле. “же в такси, пересказываЯ про себЯ  решение суда,  повторЯЯ его  много
раз, как припев  песни,  Я  вдруг осознала весь  трагизм маминой судьбы. Ћни
снЯли обвинение по ст.88 ч.2.  “ них не было доказательств. € не могло быть.
Ћни держали маму три года незаконно! Ћни  обЯзаны были отпустить ее три года
назад,  семнадцатого  маЯ  1975  года, когда вышла  амнистиЯ, приуроченнаЯ к
Њеждународному году  женщин. Ћтпустить  -  и сохранить ей  жизнь. ‘егоднЯ на
суде  это прозвучало как незначительнаЯ ошибка следствиЯ. ‚ конце-концов все
могут ошибитьсЯ. ‘ледователи - тоже люди. ‹юди ли?!
     Џриехала к ‹иле, рассказала взахлеб. ‚сю  ночь не  сомкнула глаз. “тром
чуть свет ‹илЯ поехала на рынок купить овощи, фрукты,  мЯсо, цветы. Ђ Я - на
вокзал  за  билетами в  ‹енинград.  ЏрЯмо с  вокзала  позвонила ѓарри ‹обби.
‘казала, что через три днЯ мы уезжаем. „оговорились встретитьсЯ на вокзале.
     ‚ десЯть  часов утра, с билетами в кармане,  Я приехала в  ‹ефортовскую
тюрьму. Џодошла  к дежурному, дрожа от нетерпениЯ.  "џ - дочь ‹ейкиной Њарии
‹ьвовны. ‘уд  освободил ее из-под  стражи", - скороговоркой выпалила  Я.  Ќа
лице дежурного не дрогнул ни один мускул. “слышала односложное: "Џаспорт". џ
судорожно начала  рытьсЯ в  сумочке, соображаЯ  с трудом: "Џричем здесь  мой
паспорт?  ‚едь  не  менЯ  освобождают,   а  ее".  Ќашла.   Џодала.  Ћкошечко
захлопнулось.  Љак  все это  знакомо! Ќесколько  минут  длиною  в  вечность.
Ћткрылось. ’от  же бесстрастный  голос: "Ќикаких  распорЯжений не  имеетсЯ".
Џаспорт передо мной. Ћкно захлопнуто.
     Ѓоже,  что  это?  Људа  бежать?  Љому  звонить?  ‚ыскочила   на  улицу.
’елефон-автомат. ‡воню Ќовикову. "‘ергей ‚алентинович, здравствуйте, это..."
Џеребил:  "‡дравствуйте, …лена Њарковна, Я вас  узнал". "џ  звоню из тюрьмы.
Њаму не освобождают". € слышу спокойный и равнодушный ответ: "џ вам ничем не
могу помочь.  „ело  вашей мамы закрыто. ‚ настоЯщий момент Я не  имею к нему
никакого  отношениЯ".  ‚се. Ћн не  имеет  никакого отношениЯ!  Ћн  свое дело
сделал! ‡воню прокурору. ѓудки. ѓудки. ѓудки. Ќет ответа. џ  стою на  улице.
Њысли суетЯтсЯ в  голове.  Ћдна набегает на  другую. џ  ищу выход  из  этого
абсурдного положениЯ. Ѓегу в тюрьму.  ‘тучу в  окно. Ћткрылось. Џочти кричу:
"Џроверьте! ‚ы ошиблись! ‚чера был суд". € снова мускул  не дрогнул.  Њожет,
их  учат  не  шевелить  мускулами?  ѓолос  звучит  твердо,  без   модулЯций:
"ѓражданка,  мы не ошибаемсЯ". “ менЯ начинают дрожать ноги. Њысли возникают
самые черные. ‡воню адвокату. Ћн изумлен. Ћн сталкиваетсЯ с  такой ситуацией
впервые. Ќу почему все невообразимые ситуации должны случатьсЯ с моей мамой?
ѓде  конец этого страшного сна?! џ  устала. џ устала страдать. ‚озвращаюсь в
тюрьму. Ћна  уже  закрыта. ЉакаЯ  насмешка  судьбы.џ  хочу в тюрьму -  а она
закрыта!  Љакое несовместимое  сочетание - тюрьма  закрыта!  џ  еду к  ‹иле.
ЋбъЯснЯть ей, что произошло, нет сил. џ ложусь и проваливаюсь в пропасть.
     “тром еду  опЯть  в тюрьму.  ’от же  ответ:  "Ќикаких  распорЯжений  не
имеетсЯ". Љто мне объЯснит, что происходит?! ‡воню Ќовикову. ‚от ведь ирониЯ
ситуации - мне некому больше звонить. Ћн берет трубку. Ћн снова узнает  менЯ
по  голосу. Ќо сегоднЯ он  почему-то в курсе. Љак будто не  было  вчерашнего
разговора.  "…лена Њарковна,  приходите  за мамой завтра  к пЯти  вечера.  ‚
приемную тюрьмы". џ не задаю вопросов. Ћтветов на них не будет.
     џ еду  к  ‹иле. Њы  жарим котлеты  и печем пироги. Ћна берет на  завтра
"отгул". Ћна понимает -  одной  мне  уже  невмоготу.  Ќазавтра  приезжаем  к
четырем.  Ћкошко. Џаспорт. € ответ:  "†дите". Ѓоже,  неужели  свершитсЯ?!  џ
неотрывно  смотрю на  дверь.  Ћна  железнаЯ  и зеленаЯ. „верь открываетсЯ. џ
вздрагиваю. ‚ыходит  человек в военной  форме. ЌаправлЯетсЯ ко мне: "‚ы дочь
‹ейкиной Њарии  ‹ьвовны". Ќе спрашивает, а утверждает.  "Џройдемте  со мной,
вас хочет видеть начальник тюрьмы". Ќоги подкосились. —то еще?
     €дем. Ћн впереди, Я за ним. ЏоднимаемсЯ по  лестнице. Љоридор. Ћкна. Ќа
окнах  цветочки.  ‚идно,  начальник любит  уют.  €ли цветы  -  это  тоже  по
инструкции?  ‚ходим в  кабинет.  ‚ысокий,  мощный человек  в  военной  форме
посреди  комнаты. ‡дороваемсЯ. Ћн:  "‘адитесь". џ:  "‘пасибо. џ постою".  Ћн
делает  несколько шагов вперед: "џ хочу, чтобы вы знали -  мы не виноваты  в
состоЯнии вашей мамы". ЉажетсЯ, что кричу, но слышу свой спокойный голос: "‘
ней что-нибудь  случилось?" Ћн  удивлен:  "Ќикаких особых перемен". ЊенЯ  не
интересует  сейчас  ничего, кроме  одного: "џ смогу  ее сейчас  забрать?" Ћн
кивает полуутвердительно: "—уть-чуть попозже. Ћна оформлЯет вещи".
     џ села. Ќоги не держали  менЯ. Ћн  тоже сел. ЏоднЯл  телефонную трубку.
Ќабрал три цифры. Џроизнес одну фразу:  "Ћна здесь". ЏротЯнул трубку мне: "‘
вами  хотЯт  поговорить". ’ак  вот  длЯ  чего менЯ  привели. ‘о  мной  хотЯт
поговорить. Љто?! Ѓеру трубку. ‘лышу знакомый  до отвращениЯ голос Ќовикова:
"‚ас  можно поздравить, …лена Њарковна?" ѓосподи, ну не ради же поздравлениЯ
он менЯ  сюда  вызвал. Ћтвечаю  сдержанно:  "Џока не  с  чем. џ еще  маму не
видела". Ћн - нарочито ободрЯюще: "Ќу, осталось совсем недолго". џ молчу. Ћн
тоже выдержал паузу: "Љстати, …лена Њарковна, вы уже взЯли билеты на поезд?"
Ћтвечаю утвердительно. Ћн - голосом, привыкшим задавать вопросы: "Ќадеюсь, у
вас двухместное купе?"  Ќет,  купе у  менЯ  не  двухместное. € он  прекрасно
знает, что такие  билеты  достать практически невозможно.  Ћн  сожалеет:  "‚
двухместном было бы значительно  удобнее". џ начинаю раздражатьсЯ. ‚  каждом
вопросе  Я  жду подвоха.  Ћтвечаю: "‚  следующий раз  Я  обращусь  к  вам за
протекцией".  Ћн  уловил  мое раздражение. Ћн хороший психолог.  …го  не зрЯ
учили. ’он его менЯетсЯ. Ћн переходит к делу: "Њежду прочим, …лена Њарковна,
Я вам советую ни с кем на вокзале не  встречатьсЯ". Љак всегда мне казалось,
что Я готова ко всему. Ќо  он застает менЯ врасплох. џ делаю вдох и отвечаю:
"Ђ Я ни с кем и не собираюсь встречатьсЯ". Ђ про себЯ: "Ћни следЯт  за ѓарри
‹обби". Ћн: "…лена Њарковна. Ќе надо играть со  мной в прЯтки. џ советую вам
ни  с кем  не  встречатьсЯ". Ќарочитый акцент на  слове "советую".  ќто  уже
звучало  как  предупреждение.  € строгое.  џ  выдавливаю улыбку  и  отвечаю:
"‘ергей  ‚алентинович,  зачем  вы  со  мной  говорите  загадками?  џ  вас не
понимаю". ѓолос его стал железным. Ќа секунду мне показалось, что Я снова на
допросе и в его  власти не подписать  мне  пропуск  на выход.  ‘трах к этому
голосу  Я, наверное, передам  по наследству.  Ћн вошел в  мои  гены.  "…лена
Њарковна, Я вас предупредил". ‚се. ‚ трубке гудки.
     Ќачальник тюрьмы нажал кнопку. ‚ошел тот же военный. …му приказано менЯ
проводить.  Љак и куда мы шли - не помню. ‚друг  сердце провалилось.  ‚ижу -
стоит  мама  у какого-то  прилавка и  собирает  вещи  в узелок. џ  - к  ней:
"Ња-а-ма!!!" Ћна  взглЯнула,  и на лице  ее  поЯвилсЯ ужас:  "—то  ты  здесь
делаешь?"  ѓосподи,  она  ничего  не знала.  Ћни  не  предупредили  ее!  Ћна
подумала, что менЯ посадили.  "Њамочка,  - обнимаю ее, плачу, -  Я пришла за
тобой!"  Ћна  не  понЯла. ’ихо сказала: "ЊенЯ  куда-то переводЯт".  џ хватаю
узелок, хватаю  маму и  тащу  к выходу: "’ебЯ никуда не  переводЯт.  Њы едем
домой!" Ћна держит менЯ за руку и покорно идет. Џокорно идет на свободу.
     ‹илЯ бежит за такси. Њы  с мамой выходим на улицу. Ћна озираетсЯ. ‚друг
ко  мне: "Џапа сидит?" џ в отчаЯнии. џ обо всем писала, посылала фотографии.
Ќо  даже после всех этих доказательств, даже после того, что она уже однажды
видела  папу, ее не покидает навЯзчиваЯ идеЯ об  его аресте. Љак же упорно и
настойчиво они внушали ей эту мысль во времЯ следствиЯ! ѓоворю, как ребенку:
"‘ папой все в  порЯдке. Ћн у Ђнечки  в €зраиле". џ  не знаю,  верит она или
нет. Џодъезжает такси. Њы едем.
     Њама в дороге  молчит и неотрывно  смотрит в окно. џ понимаю.  ’ри года
она не видела ничего, кроме  глухих  стен.  џ  стараюсь  об этом не  думать.
Џриехали.  “ нас  уже накрыт стол.  "џ ничего  не  буду",  -  говорит мама и
запихивает  котлету  в рот.  Њы с  ‹илькой смотрим  ей в рот,  как будто она
фокусник. џ счастлива. Њама со мной. Ћна свободна. Ћна ест!
     Ќа следующий  день мы уезжаем. Ќа вокзале Я нервничаю.  Ќе  за себЯ. ‡а
ѓарри.  Џосле разговора с Ќовиковым Я ѓарри не  звонила. ‡ачем звонить, если
телефон  прослушиваетсЯ. Њама  в купе. џ  хожу по платформе.  ‚ижу - идет. €
рЯдом  с ним  какой-то  мужчина. Ћни идут  и  оживленно беседуют. џ  мельком
взглЯдываю на мужчину. Ћн мне  незнаком. Џодбегаю к ѓарри и быстро тараторю:
"ЊенЯ предупредили из ЉѓЃ, чтобы Я с вами не встречалась. ‡а  вами  следЯт".
Ћн  на секунду, на  одну секунду менЯетсЯ в лице, потом  лицо его  принимает
обычное, спокойное выражение  и он говорит: "ђаз уж Я  здесь, Я  повидаюсь с
вашей  мамой".  €  пошел в  купе. Џосидел  минуты  три.  ‘  мамой  особо  не
разговоришьсЯ. € ушел.
     “же  много-много  лет  спустЯ  Я  встретила  его  в ‹ондоне.  ѓоворили,
вспоминали. ‚друг он хитро улыбнулсЯ и спросил: "Ќу, а мужчину,  с которым Я
был на вокзале, вы тогда узнали?" џ удивленно посмотрела на него: "Ќасколько
Я  помню,  он  был  мне не знаком".  ѓарри  засмеЯлсЯ: "ќто  же  был  Ђндрей
„митриевич ‘ахаров!" ‚от это сюрприз. Ќу, конечно же, Я не могла узнать его.
Џортретов его не печатали и потихоньку предавали забвению.
     ‚от тогда-то, в ‹ондоне, мне стало понЯтно, почему Я "получала" маму  с
такими  осложнениЯми.  ‚едь  сразу после суда Я позвонила ѓарри! Ђ ѓарри был
свЯзан  с  ‘ахаровым.  џ  оказалась  "пристегнутой"  к ним, сама  об этом не
подозреваЯ.


     <b><i>ѓлава 3</i></b>


     ‚  1978 году, в апреле месЯце, поезд увозил нас с мамой в ‹енинград. Њы
ехали в  обычном  четырехместном  купе, мама спала, а Я  прислушивалась к ее
дыханию. Џриехали.  Ќа вокзале  нас встречала  ѓалЯ,  мамина сестра. ‘ели  в
такси, заехали на минутку к бабушке. Ѓабушка уже не вставала. ѓоре подкосило
ее окончательно. Њама была  усталаЯ  и безучастнаЯ. Ѓабушка плакала,  а мама
смотрела на нее молча. Њинут через десЯть мы поехали на ’аврическую.
     Џервые дни  мама  в  основном  лежала.  Ќо мне удавалось  вывести ее на
несколько   минут  на   улицу.   Џримерно  через   неделю  от  прогулок  она
категорически  отказалась. Љушала мало. Љогда Ђндрюша приходил со  школы, он
садилсЯ в бабушкиной комнате и делал уроки. џ слышала, как они вместе решают
задачи по арифметике. џ написала папе и Ђнечке восторженное  письмо. Ќочью Я
спала  в одной комнате  с  мамой  и, глЯдЯ  на  нее,  думала,  что все  наши
несчастьЯ позади.
     Ћ своем заключении  мама не говорила, а Я не спрашивала. Ќо однажды она
вдруг спросила менЯ: "Џочему ты не прислала мне варежки?" "Љакие варежки?" -
обалдела  Я.  "џ ж  тебе писала  из  Љазани. ’ам была  женщина. Ћна выходила
гулЯть.  Ѓыло холодно.  џ  сказала  - моЯ  дочь пришлет варежки.  џ написала
тебе",  -  мама   говорила  медленно,  с  трудом  подбираЯ  слова  и  как-то
несинхронно  со звуком шевелЯ губами. џ  вспомнила, как  адвокат  прочел мне
выдержку  из  медицинского  обследованиЯ,  проведенного  над  моей  мамой  в
институте судебно-медицинской экспертизы им.‘ербского в Њоскве. …ще во времЯ
следствиЯ. ’ам, на какой-то  заданный ей вопрос, она  ответила: "Њне  тЯжело
думать. Њысли  ходЯт в  голове очень  медленно". Џо тому напрЯжению, которое
поЯвлЯлось на ее лице во времЯ разговора, Я начала понимать, что это значит.
     "Њамочка,  Я не получала  от тебЯ  писем.  Ќи  одного". € Я подумала, с
каким  нетерпением  Я  ждала   от  мамы  хоть  какой-нибудь  весточки.  Њама
продолжала спокойно: "‡начит  они не отослали письмо".  Џауза. "Ђ Я тогда на
тебЯ обиделась".  ѓосподи, помоги мне это вынести! ѓосподи!  ‘колько еще раз
моЯ мама была обижена  на менЯ?  Ќа  менЯ?! "Њамочка, - как можно  спокойнее
сказала Я, - ну как ты могла подумать, что Я не пришлю тебе варежки, если ты
просишь об этом?" Њама секунду помолчала и сказала: "„а". џ так и не понЯла,
что она хотела сказать, но переспрашивать не стала.
     ‚ другой раз,  разбираЯ ее немудреный  узелок, Я  нашла фотографию, что
посылала в Љазань маме -  папа  вместе с Ђнечкой в  €зраиле. "’ы видишь, как
папа хорошо выглЯдит?"  - сказала Я, протЯгиваЯ ей фотографию. "ѓде папа?" -
спросила мама.  "‚от  же,  вот - с  Ђнечкой!"  € мама вдруг:  "џ  думала, он
сидит".  Њне  стало нехорошо. "’ы что, не верила мне,  когда Я тебе сказала,
что с папой все в порЯдке?!" - Я  схватила ее за плечи и заглЯнула  в глаза.
Њама спокойно, монотонно ответила: "Ќе  верила. „умала -  сидит". џ затрЯсла
ее за плечи: "Ќо теперь-то, теперь ты  веришь  мне?!" "„а", - снова ответила
мама.
     Џосле таких разговоров Я чувствовала себЯ разбитой, как будто менЯ били
палками. Ќо  и таких  разговоров  было очень мало. ‚ основном, мама молчала.
Џомню еще, что сидели мы вместе с ней  на кровати, и Я показывала фотографии
из €зраилЯ, полученные за эти три года. ‚друг мама  своим отрешенным голосом
произнесла: "ЊенЯ нЯнька била ключами в Љазани". "‡а что?!" - воскликнула Я,
как будто существовала на свете  причина, по которой дозволено бить человека
ключами! "џ пролила суп. “ менЯ руки дрожали",  - сказала мама и погрузилась
в  глубокое,  какое-то  далекое  от  менЯ  молчание.  “  менЯ  отпала  охота
показывать фотографии. Џальмы и арбузы были так же далеки от  нее, как далек
и непонЯтен был длЯ менЯ мир, в котором она жила эти три года и воспоминаниЯ
о котором медленно проплывали в ее памЯти.  …е  сознание продолжало  жить за
той, второй, дверью.
     ђезкое ухудшение  наступило  внезапно. Ќочью  Я проснулась от  громкого
шепота. Њама бредила. Ќо бред этот был жутким. Ћна отвечала на  вопросы. „лЯ
нее  продолжалось следствие. "Ќет, Я не знаю этого человека", - донеслось до
менЯ.  "Ќе  помню... „а, квартира у менЯ очень хорошаЯ... …го зовут ѓриша...
Ќе помню... Ќе  была... Ќет... „а, Я люблю его... Ђндрей...  Ќе знаю..." ‚се
ответы были четкими с  длинными паузами,  как будто в это времЯ она  слушала
вопрос.  џ  покрылась холодным  потом. Ќакрылась одеЯлом,  чтобы  ничего  не
слышать. Ќе помогает. Ќе выдержала - ушла в другую комнату.
     Ќаутро  зашла  к  маме и  не узнала ее. Ћна сидела на кровати, обхватив
голову руками, локти  на  коленЯх.  € медленно раскачивалась  из  стороны  в
сторону.  ‚зглЯнула на менЯ безумными  глазами и  сказала  мучительно:  "Њне
осталось жить одну миллионную долю секунды". џ замерла. Џотом  подошла, села
рЯдом  и  как  можно  убедительнее  сказала:  "Ќу,  что  за  глупости.  Ћдна
миллионнаЯ долЯ секунды  давно  прошла. € ты  жива и будешь жить еще долго".
‚друг  мама оторвала руки от головы, посмотрела на  менЯ и закричала  тонким
пронзительным  голосом:  "’ы  что,  не веришь мне?!  Њне  осталось жить одну
миллионную долю секунды! Ђндрей не  вернетсЯ  из школы!  ‚олодЯ  не придет с
работы! ‚се кончено! †изни больше нет! џ  не сумасшедшаЯ!  Ќеужели ты мне не
веришь?! ‚от принеси часы и увидишь, что времЯ остановилось!"
     Љрик оглушил менЯ.  џ отпрЯнула. џ испугалась.  Ќо пыталась  еще что-то
внушить: "Ќо если Ђндрей вернетсЯ из  школы, ты поймешь, что была не права?"
Ћх, Я  глупаЯ, глупаЯ! џ пыталась логикой  убедить ее. "’ы не веришь мне! Ќе
веришь!" -  и начала рвать на себе волосы. џ выбежала из комнаты и судорожно
начала звонить знакомому врачу  - мне  срочно надо было найти  психиатра. €з
маминой комнаты  доносились крики.  Џотом  все  стихло. џ заглЯнула в щелку.
Њама  снова  сидела  на  кровати,  обхватив  голову   руками,   и  монотонно
раскачивалась.
     ‚ечером пришел профессор Ђвербух. ‘тарый опытный  врач-психиатр. ‘казал
мне: "…сли будет очень бушевать,  давайте вот эти таблетки".  Џотом узнала -
сильное  снотворное.  ‘остоЯние  мамы  не  улучшалось.  џ  запретила  Ђндрею
заходить  к  бабушке. џ  стоЯла за дверью  и  слушала безумные  крики. Џочти
ничего нового мама не  выкрикивала. "Њне  осталось жить одну  миллионую долю
секунды", - кричала  мама  по сто раз  подрЯд. Љогда становилось  совершенно
невыносимо  /длЯ  кого?  длЯ  менЯ?  или длЯ  мамы?/,  Я  заходила и  давала
снотворное. Ћна поспешно закладывала таблетку в рот и запивала водой. ‚идно,
таблетки  ее там принимать научили. Љак? Љлючами?  €ли у них  были  и другие
способы? ЏринЯв  таблетку, она через  пЯть минут затихала и проваливалась  в
тЯжелый сон. ‚ доме часа на четыре наступала тишина.
     џ сидела и  ничего не  могла делать.  Ђ делать надо  было. ‚едь у  менЯ
ребенок, муж. Ђвтоматически  варила, убирала, стирала, отвечала на Ђндрюшины
вопросы и все времЯ  прислушивалась. †дала крика, знала, что вот-вот  услышу
его и безумно боЯлась этого. Љрик всегда раздавалсЯ  неожиданно. џ входила в
комнату  и пыталась хоть чем-то помочь. Њама смотрела на менЯ, как на пустое
место, и продолжала рвать на себе волосы.
     —ерез две недели Я не выдержала. …ще  во времЯ своего визита  профессор
Ђвербух сказал: "Џоймите, вашей маме нужно стационарное лечение. ‚рЯд ли она
сама  выйдет из  этого состоЯниЯ. ‚аша мама тЯжело больна". Ќо  Я надеЯлась,
что мои любовь  и  терпение  вылечат ее. —ерез две недели Я понЯла, что мама
погибает. Ћна почти ничего не ела - только несколько глотков супа в перерыве
между таблеткой и сном. Ќа улучшение рассчитывать не приходилось. Њои любовь
и  терпение были ей  не нужны. ‚о  времЯ очередного приступа  Я  побежала  к
телеф