Ђлександр Џопов. ‘мерть

Ћцените этот текст:
Ђлександр Џопов. ‘мерть - копейка

---------------------------------------------------------------
© Copyright Ђлександр Џопов
Email: PAS2003@inbox.ru
Date: 14 Sep 2005
---------------------------------------------------------------

ђассказ

‹ет десЯть назад лежал Я в госпитале, так, из-за пустЯка. ЏоправилсЯ
быстро и уже готовилсЯ к выписке, но начальник отделениЯ попросил
задержатьсЯ недели на две-три - некому было ухаживать за тЯжелобольными; с
моим полковым начальством он договорилсЯ. ’ак Я стал санитаром - какаЯ
разница солдату, где служить?
“ходили последние дни февралЯ, пасмурного, сквозисто-ветреного, с
короткими, урывистыми пригревами солнца. џ из окна наблюдал неспешную жизнь
“рюпки - маленького дальневосточного городка. ‘ерые одноэтажные зданиЯ,
забрызганные грЯзью труженики-грузовики, бредущие в хлебный магазин бабушки,
темный, стареющий снег, расползающийсЯ по откосам оврагов и кюветов.
Џосмотришь, посмотришь из окна и невольно зевнешь.
‘вою работу Я обычно выполнЯл быстро - кому "утку" поднесу, где полы
подотру, что-то еще по мелочи сделаю. ђабота не труднаЯ, спокойнаЯ. Њои
больные оказались не особо тЯжелыми. Џомногу часов читал и нередко просто
лентЯйничал, валЯЯсь на кровати или всматриваЯсь в скучную предвесеннюю
землю. ЌеЯсные мысли сонными тенЯми покачивались в голове; душа лежала во
мне глубоко и тихо. џ всем своим существом отдыхал от маетной полковой
жизни, от зычных голосов командиров, от высокомериЯ старослужащих, - Я
отслужил всего три с небольшим месЯца. Њожно сказать, что Я утонул в самом
себе, затаилсЯ. € полусонные лежачие больные, и глухаЯ тишина пустынных
коридоров, и участливо-спокойные голоса и взглЯды медперсонала - все словно
усыплЯло менЯ. €з прочитанного решительно ничего не запоминалось, а куда-то
уходило, как вода в песок.
Љак-то под вечер привезли двух больных. ‚ наше отделение прикатили их
одновременно, на тележках, но поместили в разные палаты-одиночки. ‡аведующий
велел мне ухаживать только за ними; и медперсонал, и больные называли их
между собой "смертниками" - оба, как мне сказала дежурнаЯ сестра, могли
вот-вот умереть. Љак-то внутренне придавленный и напуганный этими страшными
словами, Я пошел к своим новым подопечным.
’ихо вошел в первую палату и остановилсЯ возле дверей, потому что не
смог пройти дальше, - лежал он передо мной на тележке, полуобнаженный,
большой и хрипЯщий. ЉажетсЯ, спал. џ не в силах был подойти к нему - страшно
было мне. Ћн - словно освежеваннаЯ туша. Љонечно, грубое сравнение, но не
нахожу других слов. ЏраваЯ часть лица была разворочена, глаз отсутствовал,
вместо горла - темнаЯ трубка, не было правой руки и левой ноги до колена,
живот располосован; а также отсутствовало то, что чуть ниже живота.
џ закрыл глаза.
Ћткрыл.
‹ежит, он же. € все такой же.
Ќеожиданно открылсЯ его единственный глаз, резко и хищно. Ћсознанно,
внимательно посмотрел на менЯ. Њедленно поднЯлась смуглаЯ рука и нажала на
горловую трубку, - раздалсЯ хрип. џ не сразу понЯл, что это слова. Џризывно
пошевелилсЯ палец. џ склонилсЯ к лицу раненого.
- ’и какой завут? - различил Я в хриплых звуках.
- ‘ергей, - протолкнул Я.
Ћн был южанином, быть может, таджиком или узбеком, но точно не знаю.
- ЊэнЯ... - назвал он свое имЯ, но Я не расслышал и не переспросил; мне
послышалось слово ђафидж, - так и стал его звать. …му было лет восемнадцать,
как и мне.
Ћн поднЯл большой палец на руке, даваЯ мне понЯть, что - хорошо,
отлично, и - улыбнулсЯ. „а, да, улыбнулсЯ - желтой корковато засохшей нижней
губой, шевельнувшейсЯ ноздрей раздробленного носа и бровью-болЯчкой. џ тогда
подумал, что ђафидж будет жить.
Ћн закрыл глаза и, видимо, сном пыталсЯ уйти от болей и мучений.

x x x

џ ушел ко второму больному. Ћн лежал на кровати, укрытый по поЯс
простыней, и тоненько, жалобно стонал. ђЯдом гудел отсосник, выкачиваЯ из
груди гной. Ѓольной показалсЯ мне тусклым, печальным, сморщенным стариком.
Ќо, присмотревшись, Я обнаружил, что морщины неестественные - кожа
стЯгивалась от натуги, изредка расслаблЯлась и распрЯмлЯлась, и на его
унылом бескровном лице Я различал зеленовато-синие прожилки, будто полоски
омертвелости. “ парнЯ оказалось огнестрельное ранение легкого. ‚ палате
стоЯл запах разложениЯ.
Ћн лежал с открытыми глазами, но, сдавалось, ни менЯ, ничего вокруг не
видел. џ подумал, что он живет уже не здесь, а где-то там - далеко-далеко от
нас.
- ‘удно, - произнес он с полувздохом, очень тихо.
‚ыходило, что все же видел менЯ.
џ принес.
- Љак ты себЯ чувствуешь, парень? - полюбопытствовал Я.
- ’ы все равно не поймешь.
Ћн говорил задыхаЯсь. —увствовалось, что ему доставлЯет физическую боль
каждое произнесенное слово.
џ чуточку обиделсЯ и направилсЯ к двери.
- “мру... скоро умру... - услышал Я, но не понЯл - то ли спросил он, то
ли утвердительно сказал.
- Ќе говори глупости, - постаралсЯ мЯгко возразить Я, но, кажетсЯ,
получилось грубовато. - “ тебЯ пустЯковаЯ рана, а ты помирать собралсЯ.
Џосмотрел бы ты на таджика из соседней палаты - как его разворотило
гранатой! ЊЯсо, а не человек, однако улыбаетсЯ.
- Њне больно, - выдохнул он и закрыл глаза; на его впалые синеватые
щеки выжалась из-под припухших век влага.
- ‚се будет хорошо. - Ќо верил ли Я своим словам?
- ’ебЯ как зовут? - спросил Я.
- €ваном.
џ назвал себЯ, однако продолжать разговор мне почему-то не хотелось.
ЏостоЯл и вышел.

x x x

ЌеделЯ прошла быстро.
Џо утрам в морозном густом воздухе метались, гонимые ветром, снежинки;
однажды Я проснулсЯ, а за окном - белым-бело. ‘нова пришла зима. €з открытой
форточки тЯнуло влагой; припало к земле пастельных синеватых тонов небо. Њне
было зЯбко, неуютно, но от тоски Я избавлЯлсЯ, ухаживаЯ за больными, €ваном
и ђафиджем.
Ћни, вопреки предсказаниЯм и ожиданиЯм многих, понемногу
выздоравливали, становились разговорчивее, особенно ђафидж. Ћн и поведал мне
первым, что с ним приключилось.
- ѓдэ, ‘эргэй, у мэнЯ голова? - спросил он как-то раз.
џ усмехнулсЯ и дотронулсЯ до его лба пальцем.
- ‚а-а! Љакой он голова? Љачан капустэ. ‚от он что такой.
ђафидж попыталсЯ взмахнуть рукой, но боль словно ударила, и он
застонал. ћжный кипЯщий темперамент требовал жестов. Ћт досады, что не может
полностью выразить свои чувства, он выругалсЯ.
- Џочему ты так ругаешь свою голову?
- Ћн - плехой голова. џ взЯл граната, дернул колечко и хотел бросат ее.
Ђ голова? —то он сделал, этот глупый голова?
ђафидж настолько вошел в роль гневного судьи, обличителЯ, что буквально
жег менЯ своим одноглазым взглЯдом.
- ‚а-ай! Ѓэстолковый голова! ‡ахотелось снЯть с плеча автомата - тогда
дальше метну граната. џ положил рЯдом граната и быстро скинул автомата.
‘хватил граната и бросил. ’рах, трах! ‚се! Ѓаста. ‡десь очнулсЯ. ‚от такой
голова у мэнЯ. „урной башка.
€ впрЯмь есть что-то нелепо-смешное в его истории и, наверное, можно
было бы посмеЯтьсЯ, но каков ее исход! ђафидж, видел Я, парень неглупый,
однако как ему могла прийти в голову мысль класть рЯдом с собой гранату с
выдернутой чекой? …го поступок - чудовищнаЯ нелепость. •отелось дальше всех
бросить гранату, пощеголЯть перед сослуживцами и командирами.
€ван долго мне не открывалсЯ. Ќо однажды ему стало чрезвычайно плохо,
он посинел, стал задыхатьсЯ. џ хотел было сбегать за врачом.
- Ќе надо, - вымолвил он и жестом попросил сесть рЯдом с ним. - џ
скоро, ‘ерега, коньки отброшу...
- Џрекрати!
- Ќет-нет, умру. ‚от увидишь.
- ‚обьешь себе в голову - и точно умрешь, - уже сердилсЯ Я.
Ћн не стал спорить. …му трудно было говорить, а сказать он, чувствовал
Я, хотел что-то важное, значительное.
- џ умру, но не хочу, чтобы моЯ тайна сгинула со мной. џ следователю
ничего толком не сообщил, а тебе все расскажу. Ќа аэродроме Я служил, в
стройбате. Љак и ты, из "зеленых" - всего четыре месЯца отслужил. "„еды" нас
зажали так, что ни пикни. Њы пахали, как папы карлы. ‚спомню - жутко.
‘тарики били нас, заставлЯли выпрашивать из дому деньги. џ как-то
пожаловалсЯ ротному, - он пригрозил "старикам". Ђ они устроили мне темную. џ
уже не мог терпеть. „езертировать было боЯзно, убить кого-нибудь из "дедов"
- страшно. —то делать? Џридумал. Ћднажды был в карауле, на посту. ђешил так:
предохранитель у автомата опущу, сам упаду, а прикладом ударю о землю.
Џроизойдет выстрел. ЏулЯ попадет в ногу - и менЯ комиссуют. Џеред законом -
чист. —то ж, сделал, как задумал, да вместо ноги угодил в грудь: автомат Я
нечаЯнно отклонил. ќх, знал бы ты, что Я пережил...
- џ понимаю тебЯ, ‚анЯ. Њне тоже досталось от старослужащих...
Ќо €ван, казалось, не слышал менЯ, спешил поведать свое:
- ‘ледователь все выпытывал у менЯ: из-за чего пошел на самоубийство? џ
говорю, что случайно получилось. Ќе верит. ’ы, ‘ергей, не вздумай
проболтатьсЯ. Ќе хочу, чтобы после смерти думали обо мне нехорошо, недобрым
словом поминали... особенно те, кто мучил менЯ.
- ’ы что, ‚анька, серьезно решил умереть? - наигранно-иронично
улыбнулсЯ Я.
- “мру, умру. Џредчувствую.
- „а будет! “ тебЯ же пустЯк, а не ранение.
- ѓнию, - разве не видишь?
Њы помолчали. џ молчал потому, что уже не знал, как его утешить, увести
от мрачных мыслей. Ћн вдруг заплакал.
- †ить Я хочу... поймите вы все.

x x x

Њиновало еще недели две или три. Џо кочкам в больничном парке побежали
робкие ростки травы. џ часто стоЯл у окна с закрытыми глазами и грелсЯ под
блеклыми солнечными лучами. ’акое было ощущение, словно что-то таЯло у менЯ
в груди, как воск, - вот-вот растечетсЯ по всем уголкам моего тела. ђафидж
частенько спрашивал менЯ, как там на улице.
- ‚есна, - говорил Я ему.
Ћн надавливал на горловую трубку, из которой вырывалась густаЯ
механическаЯ, но радостнаЯ хриплаЯ речь:
- •орошо! ‘корэ дом поеду.
Ћднажды Я спросил:
- Љак ты, дружище, будешь дальше жить? —ем займешьсЯ?
џ смутилсЯ: а вдруг ђафидж менЯ неправильно поймет? Ќо его глаз весело
прищурилсЯ на менЯ, стЯнутые швами губы попытались улыбнутьсЯ, и он охотно
мне рассказал, что из большой семьи, сам одиннадцатый или двенадцатый
ребенок - точно не помню, что родственники ему "нэ-э-экак" не дадут
пропасть.
- џ буду завэдывать магазына, - значительно сказал он и не без
тщеславиЯ посмотрел на менЯ: удивилсЯ ли Я?
„ействительно, Я удивилсЯ и поинтересовалсЯ, почему он так уверен.
- ЊоЯ дЯдЯ - прэдсэдатель колхоз. ‚сЯ кишлак - мой роднЯ. ‚со будэт
хорошо. „эньги будут, вино, горы, солнцэ, всо будэт.
Ћднако на его лбу вздрогнула бороздка; он задумчиво помолчал и
неприЯтно-резко сказал:
- Ђ вот... нэ будэт.
џ не понЯл.
- Љого?
Ћн насупленно помолчал и гневно ответил:
- †энчин... баб... - € грЯзно выругалсЯ.
џ бранил себЯ, что сразу не смог догадатьсЯ, и отколупнул у парнЯ
коросту с самой болезненной раны.
Џомню, ђафидж демонстративно отворачивалсЯ от медсестер и женщин-врачей
или закрывал глаза, притворЯЯсь спЯщим.
ђаз он мне сказал:
- џ только тэпэрь понэмай, что такой жизн.
- —то же она такое?
- Ћна - всо, - значительно произнес он и поднЯл вверх палец. - Ђ смэрть
- тьфу, копэйка.
- Љак это все?
џ никогда раньше особо не задумывалсЯ о том, что такое жизнь: живу да
живу - и хорошо.
- Ќу, как ти нэ понэмай? - даже рассердилсЯ ђафидж. - ‚со - значит:
нэбо, горы, воздух, мама, зэмлЯ, нюхат цвэток, пить вино. Џонимай: всо? € у
мэнЯ, как и у тэбЯ, скоро всо это будэт. Џонэмай?
џ сказал, что понимаю, но так молод еще был тогда, никаких серьезных
утрат и потрЯсений у менЯ не случилось, как у ђафиджа; тогда мне показалось
несколько странным, что можно восхищатьсЯ такими обыденными ЯвлениЯми, как
воздух или землЯ.
Ќо через несколько дней произошло событие, после которого Я каждой
жилкой своей души понЯл смысл фразы ђафиджа, - Я словно прозрел.

x x x

Џомню, был вечер. џ мыл полы в палате €вана. Ћн молча лежал и смотрел в
потолок. Ћн часто так лежал, и мне бывало скучновато с ним, порой томительно
неловко. ђафидж вел себЯ по-другому - порывалсЯ вертетьсЯ, шевелилсЯ, но
раны немилосердно сдерживали его. Ћн водил своим большим черным, как у конЯ,
глазом, словно старалсЯ больше, шире увидеть мир; по-моему, потолок ему был
ненавистен - торчит перед глазом!
- ‚се! - неожиданно произнес €ван, собрав на лбу кожу. - џ уже не могу
терпеть боли. Њне хочетсЯ... умереть.
Ћн закрыл глаза, из-под синевато-красного, припухшего века выскользнула
слезка.
џ молчал и просто не знал, как его утешить. Њне хотелось ему помочь, но
чем, как? ‘колько раз Я призывал его терпеть! Ќо что слова здорового длЯ
страдающего от мук больного?
ЊенЯ временами начинали раздражать и сердить его разговоры о смерти.
"Џочему ђафидж об этом не говорит? - намеревалсЯ Я резко спросить у €вана. -
Ћн терпит и верит. “ него тоже ранение груди, тоже образуютсЯ нагноениЯ да
еще сто ран. Ђ ты хнычешь, хнычешь. Ќадоел!" Ќо Я молчал, потому что не смел
в таком тоне говорить с ним. Ћн часто задыхалсЯ, зеленел, и к нему сбегались
врачи; в состоЯнии полусознаниЯ кричал, что ему больно, больно и что его
скверно лечат. Ћднажды, расплакавшись, потребовал, чтобы его умертвили.
‚ последние дни он стал часто вскрикивать, капризничать: то Я не так
"утку" ему подсунул, то неловко обтер мокрой трЯпкой его полное вЯлое тело.
џ отмалчивалсЯ, старалсЯ скорее все выполнить и уйти.
- Џомоги мне умереть, ‘ергей, - поймал он мою руку, но был настолько
слаб, что его горЯчаЯ, жидковато-пухлаЯ ладонь упала на кровать. - Џрошу! џ
не хочу жить. џ устал, устал!
Ћн снова заплакал, но даже плакать уже не мог, потому что боли в груди
жестоко о себе напоминали, давили всхлипы, и он мог только лишь поскуливать
и морщитьсЯ.
- “спокойсЯ, ‚анЯ, нужно перетерпеть.
‚друг он громко вскрикнул, и его грудь стала битьсЯ в тЯжелых
конвульсивных вздохах. ‡амер и, осторожно дыша, негромко вымолвил:
- †ить... жить хочу.
…го лицо стало быстро наливатьсЯ зеленовато-синей бледностью, и мне
показалось - щеки, губы, подбородок будто бы растекались и расширЯлись. Ћн
весь обмЯкал, вдавливаЯсь в постель. џ испугалсЯ, выбежал в коридор и
крикнул медсестру. Ћна только взглЯнула на него и во весь дух кинулась за
врачами. Џока их не было, Я стоЯл возле €вана. џ впервые видел, как из
человека уходит жизнь, - тихо, даже как-то деликатно-тихо, словно не желаЯ
причинить боль умирающему, потревожить его. Ћн лежал, не шелохнувшись, стал
каким-то затаенным, и мне почудилось, что синевато-бледные губы его
обращались в кроткую улыбку. Џолузакрытым глазом смотрел на менЯ, но в этом
взглЯде Я уже не видел ни боли, ни страха, ни каприза, ни укора, лишь
глубокий-глубокий покой. џ дотронулсЯ до его руки - она оказалась
прохладной.
‚ палату ворвалось человек пЯть. Ћни вкатили какой-то электрический
аппарат. ЊенЯ подтолкнули к двери. џ медленно опустилсЯ на стул возле
медсестринского столика. —ерез несколько минут из палаты вышли все пЯтеро
врачей и молча побрели по коридору. ђЯдом со мной присела медсестра, вынула
из шкафчика клеенчатую табличку с вЯзочками и написала: "Ѓаранов €ван
…фремович. “мер 14 марта...".
"Ѓоже, - подумал Я, - как буднично и просто!"
Ќачальник отделениЯ велел мне и еще одному парню унести тело €вана в
мертвецкую. ‡а руки, за ноги мы положили его на носилки, закрыли простыней и
поднЯли.
- “-ух, тЯжелый, - с хохотцой сказал мой напарник.
џ угрюмо промолчал.
Њы принесли €вана к небольшому темному дому, стоЯвшему за госпиталем, в
саду у забора. Ќапарник отомкнул ржавый замок, отворил скрипучую, обитую
потемневшим металлом дверь и включил свет. Њы увидели серую бетонную
лестницу, уползавшую глубоко под землю. ’ам находилась единственнаЯ
комнатка, пустаЯ, сумрачнаЯ. €з предметов осталсЯ в памЯти длинный, обшитый
Ярко-желтым пластиком стол; его солнечно-радостный цвет смотрелсЯ невыносимо
нелепым. Џахло плесенью.
Њы положили на стол тело. ‘тали сразу подыматьсЯ наверх. ‚ыключили
свет. џ оглЯнулсЯ - как там €ван? …го не было видно - стоЯл густой мрак. ‘о
скрипом, переходЯщим в стон, закрылась дверь и скрежетнул в замке ключ.
"‚се! Ѓуднично и просто".
џ побрел по саду. Ќапарник позвал менЯ в госпиталь, - Я отмахнулсЯ и
брел, сам не знаЯ куда и зачем. џ неожиданно представил - менЯ сейчас несли
в носилках, обо мне сказали "у-ух, тЯжелый", менЯ сгрузили на стол и
оставили в холодной темной комнате. “ менЯ закружилось в голове, - присел на
скамейку. ЋсмотрелсЯ: землисто-серый, как вал, но с широкими щелЯми забор,
голые кусты Яблонь, серебристые лужицы, узкое облачное небо, на пригорке
ютились двухэтажные дома, - совсем недавно все урюпкинское раздражало и
сердило менЯ, а теперь казалось таким привлекательным, нужным, милым.
‚спомнил, что через два днЯ Я должен вернутьсЯ в свой полк, в котором
продолжитсЯ моЯ нелегкаЯ служба, и Я зло шепнул:
- ‚се выдержу, потому что Я должен жить.
‚ернулсЯ в госпиталь, вошел к ђафиджу и - не увидел его в постели: он
на одной ноге стоЯл возле окна. ‚есь в бинтах, без ноги, без руки,
искромсанный, залатанный, однако - стоЯл. ‘тоЯл. Џовернул ко мне голову,
махнул головой на вечернее с огоньками окно, слабо улыбнулсЯ.
- ‚се будет хорошо, - сказал Я, но в сердце стоЯла неодолимаЯ горечь,
котораЯ не оставит менЯ до конца моих дней.

Last-modified: Wed, 14 Sep 2005 05:04:48 GMT
Ћцените этот текст: