Џлутарх. ѓай Њарций и Ђлкивиад

Ћцените этот текст:
Џлутарх. ѓай Њарций и Ђлкивиад

 
----------------------------------------------------------------------------
     Џеревод ‘.Џ. Њаркиша
     Џлутарх. ‘равнительные жизнеописаниЯ в двух томах. ’. 1.
     ‘ериЯ "‹итературные памЯтники".
     Њ.: €здательство "Ќаука", 1994.
     €здание второе, исправленное и дополненное.
     Ћбработка перевода длЯ настоЯщего переизданиЯ ‘.‘. Ђверинцева,
     примечаниЯ Њ.‹. ѓаспарова.
     €здание подготовили ‘.‘. Ђверинцев, Њ.‹. ѓаспаров, ‘.Џ. Њаркиш.
     Ћтветственный редактор ‘.‘. Ђверинцев.
     (c) Џеревод, статьЯ, примечаниЯ, указатель имен (авторы), 1994
     Ћригинал здесь - http://www.ancientrome.ru/antlitr/plutarch/index-sgo.htm
----------------------------------------------------------------------------

ѓЂ‰ ЊЂђ–€‰ 
 
     Џроисхождение, молодость, характер (1-4)
     Ќачало трибуната в ђиме (5-7)
     Џобеда над Љориолами (8-11)
     ѓражданские раздоры и изгнание ЊарциЯ (12-21)
     Џоход ЊарциЯ с вольсками на ђим (22-32)
     Џосольство женщин (33-38)
     ‚озвращение и смерть ЊарциЯ (39)
 
     1. Џатрицианский дом Њарциев дал ђиму многих  знаменитых  мужей,  среди
прочих и Ђнка ЊарциЯ, внука Ќумы и преемника царЯ ’улла  ѓостилиЯ.  ЊарциЯми
были и Џублий с Љвинтом,  соорудившие  самый  обильный  и  самый  лучший  из
римских водопроводов {1},  и  –ензорин,  которого  римлЯне  дважды  избирали
цензором, а потом по его же совету принЯли закон, возбранЯющий  одному  лицу
дважды домогатьсЯ этой должности.
     ѓаЯ ЊарциЯ, о котором  Я  теперь  пишу,  после  смерти  отца  вырастила
мать-вдова, и пример  его  показал,  что  сиротство,  хоть  и  таит  в  себе
множество всЯких  бед,  нисколько  не  препЯтствует  сделатьсЯ  достойным  и
выдающимсЯ человеком, и что повод к обвинениЯм и упрекам оно доставлЯет лишь
дурным людЯм, утверждающим, будто  они  испорчены  вследствие  недостаточной
заботы об их воспитании. Ћднако не в меньшей степени пример  этого  человека
подтвердил точку зрениЯ тех, кто полагает, что  даже  натура  благороднаЯ  и
хорошаЯ по существу, но лишеннаЯ родительского  надзора,  нарЯду  с  добрыми
плодами приносит и немало дурных  -  словно  тучнаЯ  почва,  не  возделаннаЯ
плугом  земледельца.  Њощь  и  упорство  его  души,  проЯвлЯвшиесЯ  во  всех
обстоЯтельствах, порождали великие  и  успешно  достигавшие  цели  порывы  к
добру, но, с другой стороны, делали его характер тЯжелым и неуживчивым,  ибо
гнев ЊарциЯ не знал удержу, а честолюбие не отступало ни пред чем, и те, кто
восхищалсЯ его равнодушием к наслаждениЯм, к жизненным тЯготам, к богатству,
кто говорил о его воздержности, справедливости и мужестве, терпеть не  могли
иметь  с  ним  дело  по  вопросам  государственным  из-за  его  неприЯтного,
неуступчивого  нрава   и   олигархических   замашек.   Џоистине,   важнейшее
преимущество, какое люди извлекают из благосклонности Њуз,  состоит  в  том,
что науки и воспитание совершенствуют нашу природу, приучают ее  к  разумной
умеренности и отвращению к излишествам.
     ‘реди всех проЯвлений нравственного величиЯ выше всего римлЯне  ставили
тогда воинские подвиги, о чем свидетельствует то, что понЯтиЯ  нравственного
величиЯ и храбрости выражаютсЯ у них одним и тем же словом {2}:  обозначение
одного из признаков такого величиЯ -  мужества  -  сделалось  общим  родовым
именем.
     2.  Њарций  питал  к  военным  состЯзаниЯм  врожденную  страсть,  более
сильную, чем кто-либо из его сверстников, и с самого детства не выпускал  из
рук оружиЯ,  но,  полагаЯ,  что  благоприобретенные  доспехи  останутсЯ  без
всЯкого употреблениЯ у того, кто не приготовил, не привел в  порЯдок  оружие
природное и естественное, он так приучил и приспособил  свое  тело  ко  всем
видам боЯ, что и на ногу был скор, и в рукопашной неодолим. ‚от  почему  те,
кто пыталсЯ тЯгатьсЯ с ним в решительности  и  храбрости,  приписывали  свое
поражение телесной его мощи - мощи неиссЯкаемой, не  слабеющей  ни  в  каких
трудах.
     3. Џервый свой поход он проделал  еще  совсем  юным,  когда  ’арквиний,
прежде  царивший  в  ђиме,  а  затем  лишившийсЯ   своего   царства,   после
многократных боев и поражений  как  бы  бросил  жребий  в  последний  раз  и
двинулсЯ на ђим при поддержке большей части племени латинЯн и многих  других
италийцев, которые думали не  столько  о  том,  чтобы  угодить  ’арквинию  и
вернуть его к власти, сколько о том, чтобы сокрушить римлЯн, страшась  их  и
завидуЯ  их  возвышению.  ‚  битве  {3},  исход  которой   долго   оставалсЯ
сомнительным, Њарций, Яростно сражаЯсь, вдруг увидел, что какой-то  римлЯнин
невдалеке от него  упал,  и  не  бросил  беззащитного  товарища,  но  быстро
заслонив его, убил противника, который ринулсЯ на упавшего. ќто произошло на
глазах у диктатора, и после победы командующий увенчал ЊарциЯ в числе первых
дубовым венком. ’акой венок полагалсЯ в награду тому,  кто  в  бою  прикроет
согражданина своим щитом, - возможно закон желал особо почтить дуб,  имеЯ  в
виду аркадЯн {4}, которых оракул бога назвал "поедающими желуди", или,  быть
может, по той причине, что дуб растет повсюду и быстро оказываетсЯ под рукой
у  воинов,  или,  наконец,  потому,  что  дубовый  венок   посвЯщен   ‡евсу.
ѓрадохранителю и считаетсЯ подобающею наградой за спасение  согражданина.  ‚
самом  деле,  из  дикорастущих  деревьев  дуб  -  самое  плодоносное,  а  из
культурных - самое крепкое. Ћт него получали желуди длЯ еды и мед длЯ питьЯ,
он доставлЯл и закуску - мЯсо весьма многих пернатых, ибо давал людЯм орудие
охоты - птичий клей.
     ђассказывают, что участникам сражениЯ  Явились  „иоскуры  и  что  сразу
после битвы они показались на взмыленных конЯх на  форуме  подле  источника,
где теперь стоит их храм, и возвестили  о  победе.  ‚от  почему  и  день,  в
который была одержана эта победа, - июльские иды - посвЯщен „иоскурам {5}.
     4. “ людей молодых,  если  их  честолюбие  поверхностно,  слишком  рано
приобретенные известность и почет гасЯт, как  мне  кажетсЯ,  жажду  славы  и
быстро утолЯют ее, рождаЯ чувство пресыщениЯ, натурам же глубоким и  упорным
почести придают блеск и побуждают к действию, словно свежий ветер  устремлЯЯ
их  к  целЯм,  которые  представлЯютсЯ  юношам  прекрасными.  Ќе  плату  они
получили, но, напротив,  словно  бы  дали  некий  залог  и  теперь  стыдЯтсЯ
посрамить свою славу и не превзойти ее новыми деЯниЯми. ‚от так и  Њарций  -
он самого себЯ вызвал на соревнование  в  храбрости  и,  постоЯнно  стремЯсь
проЯвить себЯ в новых деЯниЯх, к  подвигам  присоединЯл  подвиги,  громоздил
добычу на добычу, так что в каждом  следующем  походе  начальники  неизменно
вступали в соперничество с начальниками предыдущего, желаЯ  превзойти  их  в
почетных наградах Њарцию и восторженных свидетельствах о его доблести. ‚  те
времена у римлЯн сражение следовало за сражением, война за войною, и не было
случаЯ, чтобы Њарций возвратилсЯ без  венка  или  какой-либо  иной  награды.
„ругие были отважны ради славы, он искал славы, чтобы порадовать мать. Љогда
мать слышала, как его хвалЯт, видела, как его увенчивают венком, плакала  от
счастьЯ в его объЯтиЯх, - в эти минуты он  чувствовал,  что  достиг  вершины
почета и блаженства. ѓоворЯт, что в таких же точно  чувствах  признавалсЯ  и
ќпаминонд, считавший величайшей из своих удач, что отец и мать его дожили до
битвы при ‹евктрах  и  стали  свидетелЯми  его  победы.  Ќо  его  восторг  и
ликование с ним разделили оба родителЯ, тогда как Њарций, считаЯ, что матери
по праву принадлежит и все то уважение, каким он  был  бы  обЯзан  отцу,  не
уставал радовать ее и чтить; он и женилсЯ по ее желанию  и  выбору,  и  даже
когда у него родились дети, продолжал жить в одном доме с матерью.
     5. …го доблесть уже дала ему значительную известность и влиЯние в ђиме,
когда сенат, защищаЯ богачей, вступил  в  столкновение  с  народом,  который
жаловалсЯ на бесчисленные и жестокие  притеснениЯ  со  стороны  ростовщиков.
ѓраждан  среднего  достатка  они  разорЯли  вконец  удержанием   залогов   и
распродажами, людей же совершенно неимущих схватывали и сажали  в  тюрьму  -
тех самых людей, чьи тела  были  украшены  шрамами  и  которые  столько  раз
получали раны и терпели лишениЯ в войнах за отечество,  между  прочим,  и  в
последней войне против сабинЯн, когда богачи обещали умерить свою  алчность,
а консул Њаний ‚алерий {6}, по определению сената, в этом  поручилсЯ.  Ќарод
дралсЯ не щадЯ сил и одержал победу, но  ростовщики  по-прежнему  не  давали
должникам ни малейшей поблажки, а  сенат  делал  вид,  будто  не  помнит  об
уговоре, и безучастно взирал на то, как беднЯков  снова  тащат  в  тюрьму  и
обирают дочиста, и тогда в городе начались  беспорЯдки  и  опасные  сборища.
Ќазревающий мЯтеж не осталсЯ  тайной  длЯ  неприЯтелей  -  они  вторглись  в
римские владениЯ, все предаваЯ огню, а поскольку на призыв консулов к оружию
никто из способных носить его не откликнулсЯ, несогласиЯ во мнениЯх возникли
также среди властей: одни полагали, что надо уступить  неимущим  и  смЯгчить
чрезмерную суровость закона, другие решительно возражали, и  в  их  числе  -
Њарций, который не считал  вопрос  о  деньгах  самым  важным,  но  советовал
сенаторам прислушатьсЯ  к  голосу  рассудка  и  в  самом  зародыше  пресечь,
задушить неслыханную наглость черни, посЯгающей на законы государства.
     6. ‚ течение немногих дней сенат заседал  неоднократно,  но  так  и  не
вынес никакого решениЯ, и тут беднЯки неожиданно, собравшись  все  вместе  и
призвав друг друга не падать духом, покинули ђим и  расположились  на  горе,
котораЯ теперь зоветсЯ ‘вЯщенной {7}, у реки Ђниена; они не чинили  насилий,
не предпринимали никаких мЯтежных действий и только восклицали,  что  богачи
уже давно выгнали их из города, что €талиЯ повсюду даст им воздуха,  воды  и
место длЯ погребениЯ, а разве ђим, пока они были его гражданами, дал им  еще
что-нибудь, кроме этого?! Ќичего, не  считаЯ  лишь  права  умереть  от  ран,
защищаЯ богачей!  ‘енат  испугалсЯ  и  направил  к  ним  нескольких  пожилых
сенаторов, славившихсЯ особой обходительностью и расположением к  народу.  Љ
беглецам обратилсЯ Њенений  Ђгриппа  и  долго  их  упрашивал,  долго  и  без
околичностей говорил в защиту сената, а закончил свою речь притчей,  которую
с  тех  пор  часто  вспоминают.  Ћн  рассказал,  как   однажды   все   части
человеческого тела ополчились против желудка и обвинили его в том, что он-де
один бездельничает и не приносит никакой пользы, меж тем как остальные, дабы
утолить его алчность, несут  великие  труды  и  тЯготы.  Ќо  желудок  только
посмеЯлсЯ над их невежеством: им было невдомек, что, один принимаЯ всю пищу,
он затем возвращает ее  назад,  распределЯет  между  остальными.  "’акое  же
положение, граждане, - воскликнул Њенений, - занимает среди вас  сенат.  …го
решениЯ, направленные ко благу государства, приносЯт каждому из вас пользу и
выгоду".
     7. Џосле этого народ примирилсЯ с сенатом, предварительно  добившись  у
него разрешениЯ выбирать из своей среды пЯтерых заступников  длЯ  тех,  кому
понадобитсЯ  помощь,  -  теперь  этих  должностных  лиц  называют  народными
трибунами. Џервыми трибунами были избраны те, кто  возглавил  уход,  -  ћний
Ѓрут и ‘ициний Ѓеллут. …два  только  в  городе  восстановилось  единомыслие,
народ сразу же взЯлсЯ за  оружие  и,  полный  желаниЯ  сразитьсЯ  с  врагом,
предоставил себЯ в распорЯжение консулов. Ћднако Њарций, и  сам  недовольный
победой народа и уступками знати, и видЯ, что многие из патрициев  разделЯют
его чувство, призывал не уступать  простому  люду  первенство  в  битвах  за
родину, но доказать,  что  лучшие  граждане  превосходЯт  чернь  не  столько
могуществом, сколько доблестью.
     8. ‘реди городов  племени  вольсков,  с  которым  в  то  времЯ  воевали
римлЯне, первое место принадлежало Љориолам.  Љогда  консул  Љоминий  осадил
Љориолы, остальные вольски в страхе устремились отовсюду на  выручку,  чтобы
дать  римлЯнам  бой  у  стен  города  и,  таким  образом,  ударить  на   них
одновременно с двух сторон. Љоминий  разделил  свои  силы,  и  сам  двинулсЯ
навстречу  подходившим  вольскам,  а  продолжать  осаду  поручил  одному  из
храбрейших  римлЯн,  ’иту  ‹арцию;  тогда  защитники  Љориол,  считаЯ  число
оставшихсЯ неприЯтелей ничтожно малым, сделали вылазку  и  сначала  одержали
верх и гнали римлЯн до самого лагерЯ. Ќо тут из-за укреплений выбежал Њарций
с немногими товарищами, уложил тех, что бросились на него первыми,  задержал
остальных нападавших и громкими криками стал призывать  римлЯн  вернутьсЯ  в
бой. ‚едь он обладал всеми качествами, которые Љатон  считал  столь  важными
длЯ воина, и не только тЯжестью руки или силой удара, но и звуком голоса,  и
грозным видом наводил неодолимый  страх  на  противника.  Љогда  после  него
собралось и выстроилось много римлЯн, враги испугались и  отступили.  Ћднако
Њарций на  этом  не  успокоилсЯ  -  он  преследовал  бежавшего  без  оглЯдки
противника до городских ворот. ‚идЯ что римлЯне поворачивают  вспЯть,  -  со
стен тучами летели дротики и стрелы,  а  о  том,  чтобы  вслед  за  бегущими
ворватьсЯ в город, переполненный вооруженными неприЯтелЯми, никто и подумать
не смел, - Њарций тем не менее  попыталсЯ  ободрить  своих,  крича,  что  не
вольскам, а им распахнула судьба ворота.  Ћхотников  присоединитьсЯ  к  нему
нашлось немного, но с ними он проложил себе дорогу к воротам  и  ворвалсЯ  в
город. ‘начала никто не дерзнул оказать  ему  сопротивление  или  преградить
путь, затем, однако, убедившись, что римлЯн всего лишь какаЯ-нибудь  горсть,
вольски осмелели, и началась схватка, в  которой  Њарций,  тесно  окруженный
своими и чужими  вперемешку,  обнаружил,  как  сообщают,  невероЯтную  силу,
проворство и отвагу; он одолевал всех подрЯд, на кого бы  ни  устремилсЯ,  и
одних оттеснил в самые дальние кварталы, других заставил сложить оружие, дав
тем самым ‹арцию возможность беспрепЯтственно ввести римлЯн  в  Љориолы.  9.
€так, город был взЯт, и сразу же большаЯ часть воинов  бросилась  грабить  и
расхищать имущество жителей, но Њарций в негодовании кричал, что это  просто
чудовищно: консул и сограждане, должно быть, уже встретились с противником и
теперь ведут бой, а они  преспокойно  набивают  кошельки  или  же  под  этим
предлогом прЯчутсЯ от опасности! Ќе многие отозвались на  его  слова,  и  во
главе этих немногих Њарций выступил в путь, которым, по  его  представлению,
ушло войско; он непрестанно торопил своих  людей,  убеждаЯ  их  собратьсЯ  с
силами, и непрестанно молил богов о том, чтобы не опоздать, поспеть  вовремЯ
и разделить с согражданами все опасности сражениЯ.
     ‚ ту пору у римлЯн существовал  обычай,  выстроившись  в  боевые  рЯды,
подпоЯсываЯ плащ и уже готовЯсь поднЯть с земли щит, произносить  завещание,
чтобы в присутствии трех или  четырех  свидетелей  назвать  имЯ  наследника.
ќтим, на глазах у противника, и были занЯты воины,  когда  поЯвилсЯ  Њарций.
‘перва кое-кто перепугалсЯ, увидев его, с головы до ног  залитого  кровью  и
потом, в сопровождении всего нескольких товарищей. Ќо когда  он  подбежал  к
консулу, радостно протЯнул ему руку и сообщил, что город взЯт, а  Љоминий  в
свою очередь обнЯл и поцеловал ЊарциЯ,  и  те,  кто  услышал  о  достигнутом
успехе, и те, кто о нем догадалсЯ, - все  воспрЯнули  духом  и  потребовали,
чтобы их вели в бой. Њарций осведомилсЯ, как расположено войско противника и
где находЯтсЯ его лучшие силы.  Љоминий  ответил,  что,  по  его  мнению,  в
середине, где  стоЯт  антийцы,  славЯщиесЯ  редкостной  любовью  к  войне  и
непревзойденной отвагой. "’огда, пожалуйста, - сказал Њарций, -  очень  тебЯ
прошу, поставь нас против этих мужей". Љонсул был изумлен  его  рвением,  но
согласилсЯ. Љак только  полетели  первые  копьЯ,  Њарций  опрометью  ринулсЯ
вперед, и вольски не выдержали - в том месте, где он ударил, строй мгновенно
оказалсЯ прорванным; но затем оба крыла сделали поворот  и  начали  обходить
ЊарциЯ, консул же, боЯсь за него, послал на выручку своих  отборных  воинов.
џростнаЯ схватка закипела вокруг ЊарциЯ, в скором времени землЯ была  усеЯна
трупами, однако римлЯне не ослаблЯли натиска и сломили врага; перед  погоней
они пытались было уговорить ослабевшего от усталости и ран ЊарциЯ  вернутьсЯ
в лагерь, но он сказал, что победителю уставать негоже, и пустилсЯ вслед  за
беглецами. ЋстальнаЯ часть неприЯтельского войска также была разбита; многие
погибли, многие попали в плен.
     10. Ќазавтра, когда прибыл ‹арций и все собрались  у  палатки  консула,
Љоминий поднЯлсЯ на возвышение и, вознесЯ  богам  подобающие  славословиЯ  в
благодарность за такую победу,  обратилсЯ  к  Њарцию.  ‘начала  он  с  жаром
восхвалЯл его подвиги, из которых иные видел в битве собственными глазами, о
других же узнал от ‹арциЯ, а затем, из обильной добычи, прежде чем делить ее
меж остальными, велел ему выбрать дорогие вещи, доспехи, коней и пленников -
всего по десЯти. Љроме того, он пожаловал  Њарцию  почетный  дар  -  конЯ  в
боевом уборе. ђимлЯне одобрили решение консула, однако Њарций, выйдЯ вперед,
заЯвил, что конЯ принимает и радуетсЯ похвалам начальника, но от  остального
отказываетсЯ, ибо это уже не награда, а плата, и готов удовольствоватьсЯ тою
же долей, что все прочие. "‹ишь об одной особой милости Я прошу,  -  добавил
он, - и надеюсь, что не встречу отказа. Ѓыл у менЯ  среди  вольсков  друг  и
гостеприимец, человек  порЯдочный,  скромный.  Ќыне  он  попал  в  плен,  из
богатого и счастливого сделалсЯ рабом. ‘только бедствий на него обрушилось -
пусть же их будет одним меньше: избавим его хотЯ бы от продажи. ‚от всЯ  моЯ
просьба". ‚ ответ на эту речь раздались крики еще восторженнее и  громче,  и
большинство дивилось  теперь  уже  не  воинскому  мужеству  ЊарциЯ,  но  его
неподвластности соблазну обогащениЯ. „аже те, у кого оказанные  ему  почести
вызывали какое-то ревнивое  и  завистливое  чувство,  даже  они  в  тот  миг
согласились,  что  он  заслуживает  самого  большого  воздаЯниЯ,   отвергнув
воздаЯние, и горЯчее восхищались тою  силою  духа,  котораЯ  презрела  целое
богатство,  нежели  тою,  котораЯ   его   заслужила.   €   правда,   разумно
распорЯжатьсЯ деньгами важнее, чем хорошо владеть оружием, но вовсе не знать
потребности в деньгах - выше умениЯ ими распорЯжатьсЯ.
     11. Љогда крики утихли и народ  успокоилсЯ,  снова  заговорил  Љоминий:
"—то же, соратники, вы не можете заставить человека принЯть дары, если он их
не берет и не желает брать. Ќо дадим ему такой подарок, который он не вправе
отвергнуть: постановим, чтобы впредь он звалсЯ Љориоланом, если  только  сам
подвиг нас не опередил и уже не дал ему это  прозвище".  ‘  тех  пор  Њарций
носил третье имЯ - Љориолан. Ћтсюда  с  полной  очевидностью  Явствует,  что
собственное его имЯ было ѓай, второе  же,  принадлежавшее  всему  дому,  или
роду, - Њарций. ’ретье имЯ получали не сразу, и оно  отвечало  какому-нибудь
поступку, удачному стечению событий,  внешнему  признаку  или  нравственному
качеству, точно так же как у греков подвиги доставлЯли прозвище  ‘отера  {8}
или Љаллиника, внешность  -  ”искона  или  ѓрипа,  нравственные  качества  -
ќвергета или ”иладельфа, а удача - ќвдемона (так  величали  Ѓатта  ‚торого).
Ѓывали у царей и насмешливые прозваниЯ, как, например, у Ђнтигона  „осона  и
ЏтолемеЯ ‹афира. …ще чаще подобные имена давали римлЯне: одного из Њетеллов,
который из-за Язвы долгое времЯ не  снимал  повЯзки  со  лба,  они  прозвали
„иадематом, другого –елером - пораженные  стремительностью  и  быстротой,  с
какими он всего через несколько дней после кончины отца устроил в  памЯть  о
нем гладиаторские состЯзаниЯ. €ных  и  до  сих  пор  называют  в  памЯть  об
обстоЯтельствах, которыми сопровождаетсЯ их поЯвление на  свет,  -  Џрокулом
{9}, если ребенок родилсЯ в отсутствие отца, Џостумом, если отец  умер,  или
‚описком, если родЯтсЯ близнецы, а выживает лишь один из них. Џо телесным же
признакам римлЯне дают прозвища не только ‘уллы, Ќигра  или  ђуфа,  но  даже
–ека и ЉлодиЯ, приучаЯ слепых и вообще увечных откликатьсЯ на  них  так  же,
как на подлинные имена и, тем самым, - не стыдитьсЯ своего телесного  порока
и не считать название его бранным словом. ‚прочем, об этом уместнее говорить
в другого рода сочинениЯх {10}.
     12. Љогда война окончилась, вожаки  народа  опЯть  принЯлись  раздувать
мЯтеж,  не  имеЯ  никаких  новых  поводов   или   законных   оснований   длЯ
недовольства, но просто возлагаЯ на патрициев ответственность  за  те  беды,
которые были  неизбежным  следствием  прежних  раздоров  и  неурЯдиц.  ‡емли
большею частью остались незасеЯнными и невозделанными, а запастись привозным
продовольствием не было возможности из-за войны. Ќачалась жестокаЯ нужда, и,
видЯ, что хлеба в городе нет, а если бы и был, у народа все равно нет  денег
его купить, вожаки повели клеветнические речи, будто голод вызван  богачами,
которые не забыли прежних обид.
     Љак раз в это времЯ  прибыло  посольство  велитрийцев,  которые  желали
отдать свой город под власть римлЯн и просили отправить  к  ним  поселенцев.
„ело в том, что их посетила чума и произвела страшные опустошениЯ:  в  живых
осталась едва десЯтаЯ часть всех жителей. ‹юди благоразумные  сочли  просьбу
велитрийцев настоЯщей удачей: она доставлЯла некоторое облегчение в нужде, а
с другой стороны, была надежда, что волнениЯ  утихнут,  если  избавитьсЯ  от
самых горЯчих  голов,  бунтующих  вместе  с  вожаками,  -  так  сказать,  от
подонков, отбросов  города,  болезнетворных  и  сеющих  смуту.  ’аких  людей
консулы вносили в списки и  назначали  к  переселению,  иных  же  готовились
послать в поход против вольсков, замышлЯЯ дать ђиму передышку от  внутренних
раздоров и решив, что  в  одном  войске,  в  общем  лагере,  снова  сражаЯсь
бок-о-бок  в  одном  строю,  богатые  и  бедные,  плебеи  и  патриции  будут
относитьсЯ друг к другу более терпимо и дружелюбно.
     13. Ќо вожаки народа, ‘ициний и Ѓрут, возражали, крича, что невиннейшим
словом "переселение"  пытаютсЯ  прикрыть  неслыханную  жестокость:  беднЯков
точно в пропасть сталкивают, высылаЯ их в город, где самый воздух заражен, в
город, заваленный непогребенными трупами, и водворЯЯ по соседству с чужим да
к тому же еще разгневанным божеством. Ќо словно не  довольствуЯсь  тем,  что
иных из сограждан косит голод, а других бросают в пасть чуме - еще  затевают
по собственному почину войну, дабы город испытал все бедствиЯ до последнего,
за то что отказалсЯ отдать себЯ в рабство богачам! Ќаслушавшись таких речей,
народ и близко не подходил к консулам с их наборными списками  и  решительно
отверг мысль о переселении.
     ‘енат был в полной растерЯнности, и лишь Њарций,  к  тому  времени  уже
исполнившийсЯ высокомериЯ, уверенный в собственных силах  и  в  уважении  со
стороны самых могущественных граждан, открыто и самым  непримиримым  образом
спорил с вожаками народа. „ело кончилось тем, что римлЯне все  же  отправили
колонистов в ‚елитры, угрозою строгого наказаниЯ заставив вытЯнувших  жребий
подчинитьсЯ. Ќо идти в поход плебеи отказывались  наотрез,  и  тогда  Њарций
сам, взЯв  с  собою  лишь  собственных  клиентов  и  тех  немногих,  которые
поддались на его уговоры, вторгсЯ во владениЯ антийцев; там он  нашел  много
хлеба, захватил много скота и рабов, но себе не взЯл  ничего  и  вернулсЯ  в
ђим, ведЯ за собою товарищей, тЯжело нагруженных всевозможной  добычей,  так
что прочие раскаивались и завидовали своим удачливым согражданам, но  вместе
с тем проникались ненавистью к Њарцию, тЯготились  его  славою  и  влиЯнием,
возраставшими, по убеждению недовольных, во вред народу.
     14. Ќекоторое времЯ спустЯ Њарций решил домогатьсЯ консульства, и толпа
склонЯлась на его сторону - народу было стыдно унизить отказом  человека,  с
которым  никто  не  мог  сравнитьсЯ  родовитостью  и  доблестью,  оказавшего
государству столько благодеЯний, и каких благодеЯний! ‚ ђиме  было  принЯто,
чтобы лица, домогающиесЯ какой-либо должности, сами  останавливали  граждан,
приветствовали их и просили содействиЯ, выходЯ на форум в  одной  тоге,  без
туники, то ли длЯ того, чтобы придать себе более смиренный  вид,  подобающий
просителю, то ли - если у соискателЯ были рубцы и шрамы, -  чтобы  выставить
напоказ эти неоспоримые приметы храбрости. ‚о всЯком случае не из подозрений
в раздаче денег или в подкупе желали тогда римлЯне видеть без туники  и  без
поЯса тех, кто искал благосклонности сограждан, - лишь гораздо позже куплЯ и
продажа проникли в Ќародное собрание, и деньги как бы получили право голоса.
‡атем мздоимство поразило суды и войска и, поработив оружие деньгам, привело
государство  к  единовластию.  „а,  разумно  кто-то   сказал,   что   первым
разрушителем демократии был тот,  кто  первый  выставил  народу  угощение  и
роздал  подарки.  Ќадо  полагать,  зло  это  скапливалось  в  ђиме  тайно  и
понемногу, а не поднЯлось разом во весь рост. Њы не знаем, кто первым  среди
римлЯн дал взЯтку народу или судьЯм. ‚ Ђфинах, говорЯт, впервые суд подкупил
Ђнит, сын Ђнтемиона, который обвинЯлсЯ в измене из-за пилосской неудачи {11}
в конце Џелопоннесской войны - в ту пору, когда  римский  форум  был  еще  в
руках золотого, не знавшего пороков поколениЯ.
     15. ’ак вот, под тогою ЊарциЯ видно было множество  шрамов,  оставшихсЯ
после многочисленных сражений, в которых  он  отличилсЯ  за  семнадцать  лет
непрерывной  службы  в  войске,  и  римлЯне,  пристыженные  доблестью  этого
человека, сговорились между собой отдать ему свои голоса. Ќо когда  наступил
день выборов и Њарций  поЯвилсЯ  на  форуме  в  торжественном  сопровождении
сената, а вид окружавших его патрициев  не  оставлЯл  сомнениЯ  в  том,  что
никогда и никого из соискателей не поддерживали они с большей охотой,  народ
вновь сменил расположение к нему на досаду  и  ненависть.  Љ  этим  чувствам
присоединЯлсЯ  еще  и  страх,  как   бы   Ярый   приверженец   аристократии,
пользующийсЯ таким влиЯнием среди патрициев, ставши у власти, вовсе не лишил
народ свободы. ђассудив таким образом, граждане голосовали против ЊарциЯ.
     Љогда объЯвили имена избранных и ЊарциЯ среди них не оказалось, и сенат
был разгневан, полагаЯ, что оскорбление нанесено скорее ему, нежели  Њарцию,
и  сам  Њарций  отнессЯ  к  случившемусЯ  без  надлежащего   спокойствиЯ   и
сдержанности: ведь  он  привык  постоЯнно  уступать  пылким  и  честолюбивым
движениЯм своей души, видЯ в них  признак  благородства  и  величиЯ,  но  не
приобрел с помощью наук и воспитаниЯ неколебимой стойкости и в то  же  времЯ
мЯгкости нрава - главнейших качеств государственного мужа, и  не  знал,  что
коль скоро ты берешьсЯ за общественные дела и намерен вращатьсЯ среди людей,
следует паче всего избегать самомнениЯ,  этого,  как  говорит  Џлатон  {12},
спутники одиночества, и, напротив, присоединитьсЯ к числу  поклонников  того
самого долготерпениЯ, которое иные не устают осыпать насмешками. Ќо, слишком
прЯмолинейный и упрЯмый, Њарций не догадывалсЯ, что победа над кем бы то  ни
было и во что бы то ни стало свидетельствует не о храбрости, а  о  немощи  и
безволии - ведь Ярость, подобно  опухоли,  порождает  больнаЯ  и  страдающаЯ
часть души; и потому он удалилсЯ полный негодованиЯ и злобы  против  народа.
Њолодые патриции -  весь  цвет  римской  знати,  безмерно  кичившиесЯ  своим
высоким происхождением, - и всегда с  удивительным  рвением  выказывали  ему
свою преданность, и в тот день не оставили его одного и (отнюдь не к добру!)
еще сильнее раздували Ярость ЊарциЯ,  делЯ  с  ним  его  гнев  и  огорчение.
‚прочем,  это  вполне  понЯтно:  он  был  длЯ  них  предводителем  и  добрым
наставником в походах, и соперничество в отваге без малейшей зависти друг  к
другу... [’екст в оригинале испорчен], внушаЯ гордость преуспевавшим.
     16. ’ем временем в ђим прибыл хлеб, широкой рукою закупленный в  €талии
и не в меньшем количестве присланный в подарок из ‘иракуз тиранном  ѓелоном,
и у большинства римлЯн поЯвилась радостнаЯ надежда,  что  город  освободитсЯ
сразу и от нужды и от раздоров. ’ут  же  собралсЯ  сенат,  а  народ,  тесной
толпою расположившись снаружи, ждал исхода заседаниЯ, почти  не  сомневаЯсь,
что цены на рынке  будут  не  слишком  высоки,  а  полученные  дары  розданы
безвозмездно. € внутри курии были люди, внушавшие сенату такое же мнение. Ќо
тут поднЯлсЯ Њарций и грозно обрушилсЯ  на  тех,  кто  угождает  народу;  он
говорил, что они в своекорыстных целЯх ищут благосклонности черни и  предают
аристократию, что они, себе на горе, выхаживают  брошенные  в  толпу  семена
дерзости и распущенности, семена, которые следовало вытоптать, не  давши  им
взойти, и что нельзЯ было увеличивать могущество народа, предоставлЯЯ в  его
распорЯжение должность, сопрЯженную с такими полномочиЯми, - теперь-де народ
уже стал опасен, ибо ни в чем не встречает отказа и не делает ничего вопреки
собственной  воле,  не  подчинЯетсЯ  консулам,   но,   обзаведЯсь   вожаками
безначалиЯ, их именует своими начальниками. "“твердить в нашем заседании эти
щедрые раздачи, по примеру тех из греков, у которых власть  народа  особенно
сильна, значит ко всеобщей погибели решительно поощрить их неповиновение. Ќу
да, ведь они не смогут усмотреть в этом благодарность за походы, от  участиЯ
в которых они уклонились, или за мЯтежи, которыми предавали  отечество,  или
за клевету, с которой нападали на сенат, но скажут, что вы уступаете  им  из
страха, заискиваете перед ними, надеетесь как-то договоритьсЯ, и впредь  уже
неповиновению, смутам и бунтам не будет ни конца, ни предела! Џраво же,  это
чистейшее безумие! Ќет, если мы сохранЯем здравый рассудок, то отберем у них
должность трибуна, котораЯ упразднЯет консульство  и  вносит  в  государство
раскол; оно уже не едино, как прежде, и это разделение не дает  нам  жить  в
согласии и единомыслии и покончить с нашими болезнЯми, с  нашей  мучительной
длЯ обеих сторон враждой".
     17. „олго еще говорил Њарций в том же духе; молодежь и почти все богачи
восторженно одобрили его слова  и  кричали,  что  если  есть  в  государстве
человек, неодолимый и неприступный  длЯ  лести,  так  это  только  он  один.
Ќекоторые  из  пожилых  сенаторов  пытались  возражать,  предвидЯ  возможные
последствиЯ.  Ђ  хорошего  и  в  самом  деле   ничего   не   воспоследовало.
Џрисутствовавшие в сенате трибуны,  видЯ,  что  мнение  ЊарциЯ  берет  верх,
выбежали к толпе и громогласно призвали  народ  собратьсЯ  и  помочь  им.  ‚
Ќародном собрании поднЯлсЯ шум, а когда узнали, о чем говорил Њарций, народ,
рассвирепев, едва не ворвалсЯ в сенат. Ћднако трибуны всю вину возлагали  на
ЊарциЯ и послали за ним, требуЯ от  него  оправданий.  Љогда  же  он  дерзко
прогнал посланных служителей, трибуны Явились сами вместе  с  эдилами  {13},
чтобы увести ЊарциЯ силой. Ќо патриции, сплотившись, оттеснили  трибунов,  а
эдилов даже избили. ’ут настал вечер и прекратил беспорЯдки.
     Ќаутро, когда консулы увидели, что народ вне себЯ от Ярости и  отовсюду
стекаетсЯ на форум, они, в страхе за государство, собрали  сенат  и  просили
обдумать, как бы с помощью благожелательных  речей  и  мЯгких  постановлений
утихомирить и унЯть толпу, ибо теперь, говорили они, не времЯ длЯ честолюбиЯ
или длЯ споров о славе, но - и всЯкий, кто в здравом уме, должен это  понЯть
- миг опасный и  острый,  требующий  снисходительности  и  человеколюбиЯ  от
правителей. Ѓольшинство с ними согласилось, и консулы, Явившись в  ‘обрание,
принЯлись, как только могли, успокаивать народ:  опровергали  клеветнические
измышлениЯ, но в совершенно доброжелательном тоне, строго  соблюдаЯ  меру  в
увещаниЯх и упреках, и заверили, что из-за цен на съестные  припасы  никаких
разногласий между ними и народом не будет.
     18. Ќарод в общем склонен был податьсЯ на уговоры, и по тому, как чинно
и вдумчиво он слушал, было Ясно, что прежнЯЯ непримиримость исчезает, но тут
поднЯлись трибуны и заЯвили, что, коль скоро  сенат  образумилсЯ,  народ,  в
свою очередь, пойдет на уступки в той мере, в какой они будут справедливы  и
полезны, однако требовали, чтобы Њарций оправдалсЯ в своих действиЯх:  разве
он не длЯ того подстрекал сенат и отказалсЯ ЯвитьсЯ на зов  трибунов,  чтобы
привести государство в смЯтение и лишить народ его прав, и  разве,  наконец,
наносЯ эдилам удары на форуме и осыпаЯ их  оскорблениЯми,  он  не  старалсЯ,
насколько это зависело от него, разжечь междоусобную войну, не звал  граждан
к оружию? ѓоворЯ так, они желали либо унизить ЊарциЯ, если он,  испугавшись,
станет угождать толпе и молить ее о милости вопреки  своей  натуре,  либо  -
если останетсЯ ей верен и сохранит обычное свое  высокомерие  -  навлечь  на
него непримиримую ненависть народа. Ќа это они  больше  всего  и  надеЯлись,
знаЯ его достаточно хорошо.
     €  верно,  он  ЯвилсЯ,  словно  длЯ  того,  чтобы  дать  объЯснениЯ   и
оправдатьсЯ, народ успокоилсЯ, наступила тишина, но  когда  люди,  ожидавшие
каких-то просьб, услышали,  что  Њарций  говорит  с  непереносимою  длЯ  них
резкостью и его речь скорее похожа на обвинениЯ, чем на защиту, более того -
звук его голоса и выражение лица свидетельствуют о бесстрашии, граничащем  с
презрением и гордыней, - народ  возмутилсЯ  и  достаточно  Ясно  дал  понЯть
говорившему, что дольше слушать его не намерен, а самый дерзкий из трибунов,
‘ициний, после краткого совещаниЯ  с  товарищами  по  должности  громогласно
объЯвил, что трибуны присудили ЊарциЯ к смерти, и приказал эдилам немедленно
отвести его на вершину скалы  и  столкнуть  оттуда  в  пропасть.  ќдилы  уже
схватили осужденного, но даже  многим  плебеЯм  все  происходившее  казалось
непомерно жестоким, а патриции, вне  себЯ  от  горЯ  и  отчаЯниЯ,  с  криком
бросились на выручку. Ћдни пытались оттолкнуть тех, кто  наложил  на  ЊарциЯ
руку, и обступить его кольцом, другие  умолЯли  толпу  сжалитьсЯ,  однако  в
таком беспорЯдке и смЯтении никакие речи и возгласы  не  достигали  цели;  в
конце концов, убедившись, что лишь  ценою  страшной  резни  патрициев  можно
будет отвести ЊарциЯ  на  казнь,  друзьЯ  и  родичи  трибунов  уговорили  их
смЯгчить невиданную суровость кары - не лишать  виновного  жизни  без  суда,
путем прЯмого насилиЯ, но предоставить народу вынести  свое  решение.  ’огда
‘ициний обратилсЯ к патрициЯм и спросил, с какою целью пытаютсЯ  они  отнЯть
ЊарциЯ у народа, который желает наказать этого человека. ’е в  свою  очередь
задали ему вопрос: "Ђ с какими намерениЯми и с какою целью вы так жестоко  и
вопреки закону, без всЯкого суда, ведете на казнь одного из первых  людей  в
ђиме!" "‹адно, - ответил ‘ициний, - пусть это не послужит вам предлогом  длЯ
разногласий и раздоров с народом: вашему требованию народ уступает  -  этого
человека будут судить. ’ебе же, Њарций, мы  предписываем  ЯвитьсЯ  в  третий
рыночный день и, если нет за тобою никакой вины, убедить в  этом  сограждан,
которые и вынесут тебе приговор".
     19. Џатриции были вполне удовлетворены таким исходом и вместе с Њарцием
радостно удалились. Ќо не успел еще подойти третий рыночный день -  рынок  у
римлЯн бывает каждый девЯтый день, который зоветсЯ "нундины", - как началась
война с антийцами, внушившаЯ патрициЯм  надежду  на  спасительную  отсрочку:
война, полагали они, затЯнетсЯ надолго, а народ  тем  временем  смЯгчитсЯ  и
либо умерит свой гнев, либо  даже  вовсе  о  нем  забудет,  занЯтый  ратными
трудами. Ћднако мир с антийцами был вскоре заключен, войско возвратилось,  и
патриции в страхе и тревоге часто собирались, раздумываЯ о  том,  как  бы  и
ЊарциЯ не выдать и вожакам народа не  доставить  предлога  к  новым  смутам.
Ђппий Љлавдий, заслуженно считавшийсЯ  одним  из  самых  Ярых  ненавистников
народа, горЯчо утверждал, что сенат сам себЯ погубит и  окончательно  бросит
государство на произвол судьбы, если допустит, чтобы народ путем голосованиЯ
мог осуждать патрициев. Ќо  старейшие  и  наиболее  расположенные  к  народу
сенаторы утверждали, что, получив такую власть, народ не окажет себЯ суровым
и свирепым, напротив, он станет сговорчивее и добрее. „а, ибо он  не  питает
презрениЯ к сенату, но думает, будто сенат презирает  его,  и  потому  право
вершить  суд  примет  как  честь  и  утешение:  взЯв  в  руки  камешек   длЯ
голосованиЯ, он тут же расстанетсЯ со своим гневом.
     20. ‚идЯ, что чувства сената разделЯютсЯ между благоволением к  нему  и
страхом перед народом, Њарций осведомилсЯ у трибунов, в чем его, собственно,
обвинЯют и за что предают суду народа. ’е отвечали: "‚ тираннии! Њы докажем,
что ты замышлЯл сделатьсЯ тиранном". “слышав это, Њарций поднЯлсЯ и  заЯвил,
что в таком случае сам, не откладываЯ, идет к народу и представит  ему  свои
оправданиЯ, что согласен на любой суд, а если будет уличен - на любую  кару.
"’олько смотрите, -  закончил  он,  -  не  вздумайте  изменить  обвинение  и
обмануть сенат!" Ќа  этих  условиЯх  (они  были  подтверждены  трибунами)  и
открылсЯ суд.
     Ќо когда народ собралсЯ, трибуны сначала настоЯли на том, чтобы  подача
голосов происходила не по центуриЯм {14}, а по трибам  -  такое  голосование
давало нищей, беспокойной и  равнодушной  к  добру  и  справедливости  черни
преимущество перед богатыми, знатными  и  служившими  в  войске  гражданами.
‡атем, отбросив  заведомо  недоказуемое  обвинение  в  тираннии,  они  снова
припомнили Њарцию речь, которую он произнес в сенате, отговариваЯ  продавать
хлеб по низкой цене и советуЯ лишить народ права  выбирать  трибунов.  Љроме
того, они предъЯвили ему и новое обвинение - раздел  добычи,  захваченной  в
Ђнтийской земле: он-де должен был внести ее в  казну,  а  сам  вместо  этого
разделил между своими товарищами по оружию. ѓоворЯт, что последнее и смутило
ЊарциЯ более всего: он не ожидал удара с этой стороны и потому не смог сразу
же вразумительно объЯснить народу свой поступок, но пустилсЯ в похвалы  тем,
кто ходил вместе с ним в поход; в ответ послышалсЯ  недовольный  ропот  тех,
кто в поход не ходил, а они преобладали в толпе. Ќаконец, трибы приступили к
голосованию и большинством в  три  голоса  вынесли  обвинительный  приговор.
Љарой осужденному было назначено пожизненное изгнание.
     ‚ыслушав приговор, народ разошелсЯ, гордЯсь и ликуЯ  так,  как  никогда
еще не ликовал на войне после  победы  над  врагом,  сенаторов  же  охватила
печаль и глубочайшее уныние,  они  раскаивались,  терзаЯ  себЯ  мыслью,  что
следовало решитьсЯ на все и все претерпеть, но не допустить народ до  такого
наглого самоуправства, не давать ему такой власти. ‚ тот день не было  нужды
присматриватьсЯ к одежде или другим отличительным знакам,  чтобы  распознать
патрициев и плебеев - это становилось Ясно с первого же  взглЯда:  плебей  -
радуетсЯ, скорбит - патриций.
     21.  €  только  сам  Њарций  не  испугалсЯ,  не  пал  духом,   сохранил
спокойствие в осанке, в лице  и  походке;  среди  всеобщего  горЯ  лишь  его
одного,  казалось,  не  трогали  собственные  несчастьЯ.  Ќо  это  не   было
следствием здравого расчета или кротости нрава, не было  тут  и  спокойствиЯ
пред лицом свершившегосЯ - он весь пылал  от  Ярости  и  досады,  в  чем  по
большей части люди не угадывают  примет  подлинного  страданиЯ.  ‚едь  когда
страдание, словно перегоревши, обращаетсЯ в гнев, оно гонит прочь  малодушие
и вЯлость; поэтому в  гневе  человек  кажетсЯ  решительным,  предприимчивым,
точно так же как в лихорадке - горЯчим, ибо душа его воспалена  и  напрЯжена
до предела.
     €менно в таком расположении духа находилсЯ Њарций и тотчас  же  доказал
это своими действиЯми. Ћн вернулсЯ домой, обнЯл громко рыдавших мать и жену,
велел им терпеливо переносить случившеесЯ, а  затем,  ни  минуты  не  медлЯ,
вышел и направилсЯ к городским  воротам.  ’ам  он  рассталсЯ  с  патрициЯми,
которые, чуть ли не все до единого, шли за ним следом, ничего у них не  взЯв
и ни о чем не попросив, и двинулсЯ дальше с тремЯ  или  четырьмЯ  клиентами.
Ќаедине с  самим  собою  он  провел  несколько  дней  в  каком-то  поместье,
колеблЯсь между многими планами, которые подсказывал ему гнев и  которые  не
были направлены ни к чему доброму или  полезному,  но  единственно  к  тому,
чтобы отомстить римлЯнам, и, наконец, остановилсЯ на мысли  поднЯть  на  них
тЯжкою войной кого-нибудь из соседей. Ќачать он задумал с вольсков: он знал,
что они все еще богаты и людьми и деньгами, а  недавние  поражениЯ,  полагал
он, не столько подорвали их силу, сколько пробудили злобу и жажду победы.
     22. †ил в городе Ђнтии человек, которому за его богатство, храбрость  и
знатность рода все вольски оказывали царские почести; звали его ’улл  Ђттий.
Њарцию было известно, что ни к кому в ђиме не испытывает этот человек  такой
лютой ненависти, как к нему: в былые времена они часто обменивались в битвах
угрозами и вызовами на поединок, осыпали друг друга насмешками, - честолюбие
и  ревнивое  соперничество  всегда  побуждает  молодых  воинов  к   подобным
действиЯм,  -  и  таким  образом  к  общей   вражде   римлЯн   с   вольсками
присоединилась еще особаЯ взаимнаЯ неприЯзнь. ’ем не менее, видЯ, что  ’уллу
свойственна некаЯ возвышенность духа и что ни один из вольсков так горЯчо не
желает при первом же удобном случае отплатить римлЯнам злом за  зло,  Њарций
подтвердил правоту того, кто сказал:
 
     ЃоротьсЯ с гневом трудно: за страсть он жизнью платит {15}.
 
     ‚ыбрав одежду, в которой, по  его  расчетам,  его  труднее  всего  было
узнать, он вошел, точно Ћдиссей {16},
 
     ...в народа враждебного город.
 
     23. Ѓыл вечер, и  многие  встречались  ему  на  пути,  но  ни  один  не
догадалсЯ, кто он таков. Њарций шел прЯмо к  дому  ’улла,  а  войдЯ,  тотчас
молча  опустилсЯ  на  землю  подле  очага  и,   покрыв   голову,   замер   в
неподвижности. „омочадцы были изумлены, однако потревожить его не решились -
и самый вид и безмолвие пришельца  внушали  какое-то  почтение  -  и  потому
доложили о необычайном происшествии ’уллу,  который  сидел  за  обедом.  ’от
поднЯлсЯ из-за стола, подошел к Њарцию и спросил, кто он и  с  какою  нуждою
ЯвилсЯ. ’огда Њарций открыл лицо и, помедлив одно мгновение,  сказал:  "…сли
ты еще не признал менЯ, ’улл, или  не  веришь  своим  глазам,  придетсЯ  мне
выступить собственным обвинителем. џ ѓай  Њарций,  причинивший  столько  бед
тебе и всем вольскам и носЯщий прозвище  Љориолана,  неопровержимо  об  этом
свидетельствующее.  ‡а  все  свои  труды,  за  все  опасности,   которым   Я
подвергалсЯ, Я не стЯжал иной награды, кроме этого  имени  -  отличительного
знака моей вражды к вам. € только оно  одно  остаетсЯ  у  менЯ  ныне:  всего
прочего Я разом лишилсЯ  -  ненавистью  и  наглостью  народа,  малодушием  и
предательством властей и равных мне по  положению.  џ  изгнан  и  просителем
припадаю к твоему очагу - не ради спасениЯ и безопасности (разве  не  избрал
бы Я иного убежища, если бы страшилсЯ смерти?), но желаЯ воздать по заслугам
моим гонителЯм и уже воздавши им тем, что отдаю себЯ  в  твое  распорЯжение.
€так, если хочешь и не боишьсЯ напасть на врага,  воспользуйсЯ,  благородный
владыка, моей бедой - и мое несчастье станет счастьем длЯ всех вольсков, ибо
за вас Я буду сражатьсЯ настолько успешнее,  нежели  против  вас,  насколько
успешнее ведут войну, знаЯ обстоЯтельства противника,  нежели  не  знаЯ  их.
…сли же ты отказалсЯ от мысли продолжить борьбу, то и Я не хочу ждать, да  и
тебе ни к чему сохранЯть жизнь давнему твоему врагу и сопернику, коль  скоро
нет от него ни пользы ни прока!"
     ќта речь до крайности обрадовала ’улла. Џодав Њарцию  правую  руку,  он
воскликнул: "‚стань Њарций и успокойсЯ! ‚еликое благо длЯ  нас  то,  что  ты
ЯвилсЯ и переходишь на  нашу  сторону,  но  будь  уверен,  вольски  отплатЯт
сторицей". Ћн радушно принЯл ЊарциЯ, а  в  последующие  дни  они  совещались
вдвоем о предстоЯщей войне.
     24. —то же касаетсЯ  ђима,  то  в  нем  царило  смЯтение  из-за  вражды
патрициев к народу, одною из главных причин которой было  осуждение  ЊарциЯ.
Ќо, кроме того, прорицатели, жрецы и даже частные лица то и дело сообщали  о
знамениЯх, способных внушить немалую тревогу. Ћб  одном  из  них  существует
следующий рассказ. Ѓыл некий ’ит  ‹атиний,  человек  не  очень  знатный,  но
сдержанный, здравомыслЯщий, чуждый суевериЯ  и  еще  того  более  -  пустого
хвастовства. ‚о сне он увидел ћпитера, и бог приказал передать  сенату,  что
во  главе  процессии  в  его,   ћпитера,   честь   поставили   безобразного,
отвратительного плЯсуна. ‘начала, по признанию самого ‹атиниЯ, он не слишком
встревожилсЯ, когда же, увидев этот сон во второй, а затем и в  третий  раз,
по-прежнему оставил его без  вниманиЯ,  то  похоронил  сына,  замечательного
мальчика, а затем неожиданно был разбит параличом. Ћбо все этом он поведал в
сенате, куда его принесли на носилках. ‡акончив говорить, он, как  сообщают,
тотчас же почувствовал, что силы вновь возвращаютсЯ к нему, поднЯлсЯ на ноги
и ушел без чужой помощи.
     Џораженные сенаторы учинили тщательнейший розыск по этому делу.  €  вот
что обнаружилось. Љакой-то хозЯин предал одного из своих рабов  в  руки  его
товарищей по неволе и велел  провести  его,  бичуЯ,  через  форум,  а  потом
умертвить. Њеж тем как они, выполнЯЯ приказ, истЯзали того человека, а он от
боли  и  муки  извивалсЯ,  корчилсЯ  и  выделывал  разные   иные   уродливые
телодвижениЯ, следом за ними  совершенно  случайно  двигалось  торжественное
шествие. Њногие из его  участников  были  возмущены  и  этими  неподобающими
телодвижениЯми и тЯгостным зрелищем в целом,  но  никто  не  вмешалсЯ  и  не
пресек его, все только бранили и клЯли хозЯина -  виновника  столь  жестокой
расправы. Љ рабам тогда  относились  с  большой  снисходительностью,  и  это
вполне понЯтно: трудЯсь собственными руками и  разделЯЯ  образ  жизни  своих
слуг, римлЯне и обращались с ними мЯгче, совсем запросто. „лЯ провинившегосЯ
раба было уже большим  наказанием,  если  ему  надевали  на  шею  деревЯнную
рогатку, которой подпирают дышло телеги, и в таком виде он должен был обойти
соседей. Љто подвергалсЯ этому позору на глазах у домочадцев и  соседей,  не
пользовалсЯ более никаким доверием и получал кличку  "фуркифер"  [furcifer]:
то, что у греков зоветсЯ подставкой или подпорой, римлЯне обозначают  словом
"фурка" [furca].
     25. €так, когда ‹атиний рассказал сенаторам свой сон и они  терЯлись  в
догадках, что же это был за отвратительный  плЯсун,  возглавлЯвший  шествие,
кое-кто вспомнил о казни раба, которого провели, бичуЯ, через форум, а затем
убили, - слишком уж необычна была казнь. †рецы согласились с этим мнением, и
хозЯина постигла строгаЯ  кара,  а  игры  и  процессиЯ  в  честь  бога  были
повторены еще раз с самого начала.
     Њне кажетсЯ,  что  Ќума,  который  и  вообще  был  на  редкость  мудрым
наставником в делах, касающихсЯ почитаниЯ богов, дал римлЯнам  замечательный
закон, призывающий к сугубой осмотрительности: когда  должностные  лица  или
жрецы исполнЯют какой-либо свЯщенный обрЯд, впереди идет глашатай  и  громко
восклицает: "•ок аге!" что значит: "„елай  это!"  ќтот  возглас  приказывает
сосредоточить  все  внимание  на  обрЯде,  не  прерывать   его   какими-либо
посторонними действиЯми, оставить все  повседневные  занЯтиЯ  -  ведь  почти
всЯкаЯ работа делаетсЯ по необходимости и  даже  по  принуждению.  ЏовторЯть
жертвоприношениЯ, игры и торжественные шествиЯ у римлЯн принЯто не только по
таким важным причинам, как вышеописаннаЯ, но даже по незначительным поводам.
Љогда, например, один из коней, везущих так называемую "тенсу" [tensa] {17},
слабо натЯнул постромки или когда возница  взЯл  вожжи  в  левую  руку,  они
постановили устроить шествие вторично. ‚ более поздние времена им  случалось
тридцать раз начинать сызнова одно и то же жертвоприношение, ибо всЯкий  раз
обнаруживалось какое-то упущение или препЯтствие.  ‚от  каково  благоговение
римлЯн перед богами.
     26. Њарций и ’улл вели в Ђнтии тайные переговоры с самыми  влиЯтельными
из вольсков, убеждаЯ их начать войну,  пока  римлЯне  поглощены  внутренними
раздорами. ’е не решались, ссылаЯсь на двухлетнее перемирие, которое было  у
них заключено, но римлЯне сами доставили повод к нападению: в день свЯщенных
игр {18} и состЯзаний они, поддавшись подозрениЯм или послушавшись  клеветы,
объЯвили, что вольскам надлежит до захода солнца  покинуть  ђим.  (Ќекоторые
утверждают, будто это случилось благодарЯ хитрой уловке ЊарциЯ, подославшего
в ђим своего человека, который перед властЯми ложно обвинил вольсков в  том,
что они замыслили напасть на римлЯн во времЯ игр и предать город огню.)  ќто
распорЯжение страшно ожесточило против них всех вольсков,  а  ’улл  подливал
масла в огонь, старалсЯ  еще  сильнее  раздуть  злобу  и,  в  конце  концов,
уговорил своих единоплеменников отправить в ђим послов и  потребовать  назад
земли и города, которых они лишились, проиграв войну. ђимлЯне с негодованием
выслушали послов и  ответили,  что  вольски  первыми  возьмут  оружие,  зато
римлЯне последними его положат. Џосле этого ’улл созвал всенародное собрание
и, когда оно высказалось за войну, советовал призвать ЊарциЯ, забыв  прежние
обиды и верЯ,  что  Њарций-союзник  возместит  народу  весь  ущерб,  который
причинил ему Њарций-враг. 27. Љогда же Њарций,  Явившись  на  зов,  произнес
перед народом речь и все убедились, что  он  владеет  словом  не  хуже,  чем
оружием, и  столь  же  умен,  сколь  отважен,  его,  как  и  ’улла,  выбрали
полководцем с неограниченными полномочиЯми.
     ЋпасаЯсь, как бы времЯ, потребное вольскам длЯ подготовки к  войне,  не
оказалось слишком продолжительным и он не  упустил  благоприЯтного  момента,
Њарций,  поручив  городским  властЯм  собирать  войско  и  запасатьсЯ   всем
необходимым, уговорил самых отважных выступить вместе с  ним,  не  дожидаЯсь
призыва,  и  вторгсЯ  в  римские  пределы.   Ќападение   это   было   полной
неожиданностью длЯ всех, и потому он захватил столько  добычи,  что  вольски
отказались от мысли все увезти, унести или хотЯ бы употребить на свои  нужды
в лагере. Ќо изобилие припасов  и  опустошение  вражеских  земель  были  длЯ
ЊарциЯ ничтожнейшими из последствий этого набега, который  он  предпринЯл  с
иным, куда более важным намерением - опорочить патрициев  в  глазах  народа.
ѓубЯ и разорЯЯ все вокруг, он  тщательно  оберегал  поместьЯ  патрициев,  не
разрешаЯ причинЯть им вред или грабить их. ќто вызвало еще большие раздоры и
взаимные нападки: патриции обвинЯли народ в том, что он безвинно  изгнал  из
отечества столь могущественного человека, а толпа кричала,  будто  патриции,
мстЯ за старые обиды, подбили ЊарциЯ  двинутьсЯ  на  ђим,  а  теперь,  когда
другие страдают от бедствий войны, сидЯт безмЯтежными зрителЯми  -  еще  бы,
ведь их богатства и имущество охранЯет сам  неприЯтель  за  стенами  города!
„остигнув своей цели и внушив вольскам мужество и презрение к врагу - а  это
имело длЯ них огромное значение, - Њарций в полном порЯдке отступил.
     28. ’ем временем быстро и охотно собралась всЯ военнаЯ  сила  вольсков:
она оказалась такой внушительной, что было решено часть оставить длЯ обороны
своих городов, а с другой частью двинутьсЯ на римлЯн. Џраво выбора любой  из
двух командных должностей Њарций  предоставил  ’уллу.  ’улл  сказал,  что  в
доблести Њарций нисколько ему не уступает, удачею же  неизменно  превосходил
его во всех сражениЯх, и потому просил  ЊарциЯ  встать  во  главе  тех,  что
уходЯт в поход, а сам вызвалсЯ охранЯть города и снабжать войско припасами.
     €так, охваченный еще большим боевым пылом, Њарций  выступил  сначала  к
–ирцеЯм, римской колонии, и  так  как  город  сдалсЯ,  не  причинил  ему  ни
малейшего вреда. ‡атем он принЯлсЯ опустошать землю латинЯн в  надежде,  что
римлЯне вступЯтсЯ за давних своих союзников, неоднократно посылавших  в  ђим
просить о помощи, и дадут вольскам в ‹атии  бой.  Ћднако  народ  не  проЯвил
охоты идти на войну, да и консулы, срок полномочий которых уже  истекал,  не
желали подвергать себЯ  опасностЯм,  а  потому  отправили  латинских  послов
восвоЯси. ’огда Њарций повел войско прЯмо на города - ’олерий,  ‹абики,  Џед
и, наконец, Ѓолу, которые оказали ему сопротивление и были взЯты  приступом;
жителей вольски обратили в рабство, а их имущество разграбили. Ќо о тех, кто
покорЯлсЯ добровольно,  Њарций  проЯвлЯл  немалую  заботу:  боЯсь,  как  бы,
вопреки его распорЯжениЯм, они все же  не  потерпели  какой-либо  обиды,  он
разбивал лагерь как можно дальше от города и обходил стороною их владениЯ.
     29. Љогда же он захватил и Ѓовиллы, отстоЯщие от ђима не более, чем  на
сто стадиев, овладев огромными богатствами  и  перебив  почти  всех  мужчин,
способных нести военную службу, и когда даже те вольски, что были  размещены
в городах, не в силах дольше оставатьсЯ на месте, устремились  с  оружием  в
руках к его лагерю, крича, что не признают иного  полководца  и  начальника,
кроме ЊарциЯ, - имЯ его прогремело по всей €талии: везде  дивились  доблести
одного человека, который своим  переходом  на  сторону  противника  произвел
такой невероЯтный перелом в ходе событий.
     “ римлЯн все было в полном разброде,  они  теперь  и  думать  забыли  о
сражении и все дни проводили в ссорах, схватках  и  подстрекающих  к  мЯтежу
взаимных обличениЯх, пока не пришло известие, что враг осадил ‹авиний, где у
римлЯн находились свЯтилища отчих богов и откуда вышло их племЯ: ведь то был
первый город, основанный ќнеем. € тут удивительнаЯ перемена произошла  разом
в мыслЯх народа, но еще более страннаЯ и уж совсем неожиданнаЯ  -  в  мыслЯх
патрициев. Ќарод выразил намерение отменить  вынесенный  Њарцию  приговор  и
пригласить его вернутьсЯ, а сенат, собравшись и рассмотрев это  предложение,
воспротивилсЯ и отклонил его - то ли вообще решив не уступать народу  в  чем
бы то ни было, то ли не желаЯ, чтобы Њарций возвратилсЯ по  милости  народа,
то ли, наконец, гневаЯсь уже и на него самого за то, что он чинил  зло  всем
подрЯд, хотЯ далеко не все были его обидчиками,  и  стал  врагом  отечества,
влиЯтельнейшаЯ  и  лучшаЯ  часть  которого,  как  он   отлично   знал,   ему
сочувствовала и была оскорблена не меньше,  чем  он  сам.  Џосле  того,  как
мнение сенаторов было объЯвлено во всеуслышание, народ  уже  не  имел  права
путем   голосованиЯ   придать   силу   закона   своим   предложениЯм:    без
предварительного согласиЯ сената это было невозможно.
     30. “слышав об этом, Њарций ожесточилсЯ еще сильнее;  прекратив  осаду,
он в Ярости двинулсЯ на ђим и разбил лагерь подле так  называемых  Љлелиевых
рвов {19}, в сорока стадиЯх от города. …го поЯвление вызвало ужас и страшное
замешательство,  но,  силою  сложившихсЯ   обстоЯтельств,   положило   конец
раздорам. Ќикто больше не решалсЯ возражать плебеЯм, требовавшим возвращениЯ
ЊарциЯ, - ни один сенатор, ни одно должностное лицо, но, видЯ,  что  женщины
мечутсЯ по городу, что старики в храмах со слезами взывают к богам о защите,
что неоткуда ждать отважных и спасительных решений,  все  понЯли,  насколько
прав был народ, склонившийсЯ к примирению с Њарцием, и какую ошибку совершил
сенат, поддавшись злопамЯтности и гневу, когда следовало о них забыть.  €так
единогласно постановили отправить к Њарцию послов, которые сообщат ему,  что
он может вернутьсЯ на родину, и попросЯт положить войне конец. Џосланные  от
сената были Њарцию не чужими и потому надеЯлись, хотЯ  бы  в  первые  минуты
встречи, найти радушный прием у своего  родича  и  друга,  но  вышло  совсем
по-иному. €х  провели  через  вражеский  лагерь  к  Њарцию,  который  сидел,
надменный и неимоверно гордый, в окружении самых знатных вольсков. Ћн  велел
послам объЯснить, длЯ чего они прибыли, что  те  и  сделали  в  умеренных  и
мЯгких словах, держась,  как  приличествовало  в  их  положении.  Љогда  они
умолкли, Њарций сначала горько и озлобленно отвечал от  собственного  имени,
напомнив обо всем,  что  он  претерпел,  в  качестве  же  главнокомандующего
вольсков требовал, чтобы римлЯне вернули  города  и  земли,  захваченные  во
времЯ войны,  и  предоставили  вольскам  те  же  гражданские  права,  какими
пользуютсЯ латинЯне. Џрочный мир, закончил он, может быть заключен только на
равных и справедливых условиЯх. „ав им  тридцать  дней  на  размышление,  он
сразу же после ухода послов снЯлсЯ с лагерЯ и покинул римскую землю.
     31. ‡а это ухватились те из вольсков, длЯ которых  его  могущество  уже
давно стало источником раздражениЯ и зависти. ‘реди них оказалсЯ и ’улл:  не
претерпев от ЊарциЯ никакой личной обиды, он  просто  поддалсЯ  человеческой
слабости. ’Яжело было ему видеть, до какой степени померкла его слава и  как
вольски вообще перестают его замечать, считаЯ, что Њарций - это длЯ них все,
а прочие должны довольствоватьсЯ той властью, какую он сам  соблаговолит  им
уступить.  ‚от  откуда  и  пошли  разбрасывавшиесЯ  тайком   первые   семена
обвинений:  завистники  собирались  и   делились   друг   с   другом   своим
негодованием, называли вероломным попустительством отступление ЊарциЯ  -  он
выпустил из рук,  правда,  не  городские  стены  и  не  оружие,  но  упустил
счастливый случай, а от такого случаЯ зависит как благополучный, так равно и
гибельный исход всего дела, недаром же он  дал  врагу  тридцать  дней  -  за
меньший срок решительных перемен не достигнуть!
     Њежду тем в течение этого срока Њарций не бездействовал, но  разорЯл  и
грабил союзников неприЯтелЯ и захватил семь больших и  многолюдных  городов.
ђимлЯне не решались оказать  помощь  союзникам  -  души  их,  преисполненные
робости, совершенно уподобились оцепеневшему  и  разбитому  параличом  телу.
Љогда назначенное времЯ истекло и Њарций со всем своим войском вернулсЯ, они
отправили к нему новое посольство - просить,  чтобы  он  умерил  свой  гнев,
вывел вольсков из римских владений, а  затем  уж  приступал  к  действиЯм  и
переговорам, которые он находит полезными длЯ обоих  народов.  Џод  угрозою,
говорили они, римлЯне не пойдут ни на какие уступки, если же, по его мнению,
вольски вправе  притЯзать  на  своего  рода  милость  или  благодеЯние,  они
достигнут всего, но только положив оружие. Ќа это Њарций  ответил,  что  как
полководцу вольсков ему нечего им сказать, но что как римский гражданин -  а
он еще сохранЯет это звание - он настоЯтельно советует разумнее отнестись  к
справедливым  условиЯм  и  прийти  через  три  днЯ  с   постановлением,   их
утверждающим. …сли же они решат по-иному и снова ЯвЯтсЯ к нему  в  лагерь  с
пустыми разговорами - он более не ручаетсЯ за их безопасность.
     32.  Љогда  послы  вернулись,  сенат,  выслушав  их  и  видЯ,  что   на
государство обрушилась  жесточайшаЯ  бурЯ,  как  бы  бросил  главный  Якорь,
именуемый "свЯщенным". € в самом деле, сколько ни нашлось в городе жрецов  -
служителей свЯтыни,  участников  и  хранителей  таинств,  храмовых  стражей,
птицегадателей (это исконно римский и очень древний род гаданиЯ) - всем было
предписано отправитьсЯ к Њарцию, облекшись в те одежды, какие каждый из  них
надевает длЯ совершениЯ обрЯдов, и обратитьсЯ к нему с  тою  же  просьбой  -
чтобы он сначала прекратил войну, а  затем  вел  с  согражданами  переговоры
касательно требований вольсков. Њарций открыл им ворота лагерЯ, но  на  этом
его уступки и кончились; он был по-прежнему непреклонен и еще раз  предложил
выбрать: либо мир на известных им условиЯх, либо война.
     Љогда  и  свЯщеннослужители  возвратились  ни  с  чем,  римлЯне  решили
заперетьсЯ в городе и со  стен  отражать  натиск  врагов,  возлагаЯ  надежды
главным образом на времЯ и неожиданное стечение обстоЯтельств, ибо  сами  не
видели длЯ себЯ никаких путей к  спасению,  и  город  был  объЯт  смЯтением,
страхом и дурными предчувствиЯми, пока не случилось  событие,  до  некоторой
степени сопоставимое с тем, о чем не раз говоритсЯ  у  ѓомера,  но  что  длЯ
многих звучит не слишком убедительно. ’ак, например, когда  речь  заходит  о
действиЯх важных и неожиданных и поэт восклицает {20}:
 
     „очь светлоокаЯ ‡евса, Ђфина, вселила желанье.., -
 
     или в другом месте:
 
     Ѓоги мой гнев укротили, представивши сердцу, какаЯ
     Ѓудет в народе молва.., -
 
     или еще:
 
     Ѓыло ли в нем подозренье иль демон его надоумил, -
 
     многие  с  порицанием  относЯтсЯ  к  подобным  словам,  считаЯ,   будто
невероЯтными измышлениЯми и  не  заслуживающими  довериЯ  россказнЯми  ѓомер
отрицает способность каждого человека к разумному и  свободному  выбору.  Ќо
это  неверно,  напротив,  ответственность  за  все   обыденное,   привычное,
совершающеесЯ в согласии со здравым смыслом, он возлагает  на  нас  самих  и
часто высказываетсЯ так:
 
     ’ут подошел Я к нему с дерзновенным намереньем сердца, -
 
     или:
 
     ђек он, - и горько Џелиду то стало: могучее сердце
     ‚ персЯх героЯ власатых меж двух волновалсЯ мыслей, -
 
     или еще:
 
                   ...Ќо к ищущей был непреклонен, 
     —увств благородных исполненный, Ѓеллерофонт непорочный {21}.
 
     ‚ действиЯх же опасных и необычайных, требующих вдохновениЯ  и  как  бы
порыва восторга, он изображает божество не отнимающим  свободный  выбор,  но
подвигающим на него, внушающим не  решимость,  но  образы  и  представлениЯ,
которые приводЯт за собою решимость, а  стало  быть,  отнюдь  не  превращает
действие в  вынужденное,  но  лишь  кладет  начало  добровольному  действию,
укреплЯет  его  бодростью  и  надеждой.  ‹ибо  следует   вообще   отвергнуть
божественное участие в причинах и началах наших  поступков,  либо,  по  всей
видимости, боги оказывают людЯм помощь и содействие не  прЯмо,  а  несколько
иным образом: ведь они  не  придают  ту  или  иную  форму  нашему  телу,  не
направлЯют движение наших рук и ног, но с помощью неких первооснов,  образов
и мыслей пробуждают действенную и избирательную  силы  души  или,  напротив,
сдерживают их и поворачивают вспЯть.
     33. ‚ те дни римские женщины молили бога по разным  храмам,  но  больше
всего их, и притом из  числа  самых  знатных,  собралось  у  алтарЯ  ћпитера
Љапитолийского. ’ам была и ‚алериЯ, сестра  Џопликолы,  оказавшего  римлЯнам
столько важных услуг и на войне и во времЯ мира. ‘амого Џопликолы, как мы об
этом рассказали в  его  жизнеописании,  уже  не  было  в  живых,  а  ‚алериЯ
пользовалась в городе доброй  славою  и  почетом,  ибо  ничем  не  запЯтнала
громкое имЯ своего рода. €  вот  неожиданно  ее  охватывает  то  чувство,  о
котором Я только что говорил, мысленным взором - не без божественного наитиЯ
- она постигает, что нужно делать, встает сама, велит встать всем  остальным
и идет к дому ‚олумнии, матери ЊарциЯ. ‚олумниЯ сидела с невесткой, держа на
коленЯх  детей  ЊарциЯ.  †енщины  обступили  ее  кругом   по   знаку   своей
предводительницы, и  ‚алериЯ  заговорила:  "Њы  пришли  к  вам,  ‚олумниЯ  и
‚ергилиЯ, как женщины к женщинам, сами, не по решению сената и не по приказу
властей, но, видно, бог, внЯвши нашим молитвам, внушил нам мысль  обратитьсЯ
к вам и просить о том, что принесет спасение нам самим и прочим гражданам, а
вас, если вы со мною согласитесь, увенчает славою еще более прекрасной,  чем
слава сабинЯнок, которые примирили враждовавших отцов и мужей и склонили  их
к дружбе. Џойдемте вместе к Њарцию, присоединитесь к нашим мольбам и  будьте
справедливыми, неложными свидетельницами в пользу отечества; ведь оно, терпЯ
множество бедствий, несмотрЯ на весь свой гнев, ни в чем вас не притеснЯло и
даже не думало притеснЯть, мало того, возвращает вас сыну и мужу, хотЯ и  не
ждет от него никакого снисхождениЯ".  Ќа  слова  ‚алерии  остальные  женщины
откликнулись громкими причитаниЯми, ‚олумниЯ же  в  ответ  сказала  так:  "‚
равной доле разделЯЯ со всеми общее бедствие, мы вдобавок страдаем от  горЯ,
которого не разделЯем ни с кем: слава и доблесть ЊарциЯ длЯ нас потерЯны,  а
вражеское оружие, как мы понимаем, скорее подстерегает его, чем защищает  от
опасностей. Ќо самаЯ горькаЯ наша мука  -  это  видеть  отечество  до  такой
степени обессилевшим, что в нас полагает оно свои надежды!.. Ќе знаю, окажет
ли он нам хоть сколько-нибудь  уважениЯ,  если  вовсе  отказываетсЯ  уважить
отечество, которое всегда ставил выше матери, жены и детей. ’ем не менее  мы
согласны служить вам - ведите нас к нему: если уж ни на что иное, так на то,
чтобы испустить последний вздох  в  мольбах  за  отечество,  мы,  во  всЯком
случае, годимсЯ!".
     34. ‡атем она велела поднЯтьсЯ ‚ергилии и детЯм и вместе  с  остальными
женщинами направилась к лагерю вольсков. ‡релище было столь  горестное,  что
внушило почтение даже врагам и заставило их хранить молчание. Њарций  в  это
времЯ  разбирал  тЯжбы,  сидЯ   с   начальниками   на   возвышении.   “видев
приближающихсЯ женщин, он сначала изумилсЯ, а затем узнал мать, котораЯ  шла
впереди, и хотел было остатьсЯ  верен  своему  неумолимому  и  непреклонному
решению, но чувство взЯло верх: взволнованный тем, что предстало его  взору,
он не смог усидеть на месте, дожидаЯсь, пока они подойдут, и,  сбежав  вниз,
бросилсЯ им навстречу. Џервой он обнЯл мать и  долго  не  разжимал  объЯтий,
потом жену и детей; он уже не сдерживал ни слез, ни  ласк,  но  как  бы  дал
увлечь себЯ стремительному потоку.
     35. Љогда же он вдоволь насытил свое чувство и заметил, что мать  хочет
говорить, он подозвал поближе  вольсков-советников  и  услышал  от  ‚олумнии
следующую речь: "‘ын мой, если бы даже мы не проронили ни слова, то по нашей
одежде и по жалкому нашему виду  ты  можешь  судить,  на  какую  замкнутость
обрекло нас твое изгнание. Ђ теперь скажи: разве есть среди всех этих женщин
кто-либо  несчастнее  нас,  длЯ  которых  судьба  самое  сладостное  зрелище
обратила самым ужасным, так что мне приходитсЯ смотреть, как мой сын, а ей -
как ее муж осаждает родной город? —то длЯ других утешение во всех  бедствиЯх
и горестЯх - молитва богам,  -  то  длЯ  нас  недоступно.  Ќевозможно  разом
просить у богов и победы длЯ отечества и длЯ тебЯ - спасениЯ, и  потому  все
проклЯтиЯ,  какие  только  может  призывать  на  нас  враг,  в  наших  устах
становЯтсЯ молитвой. ’воей жене и детЯм придетсЯ  потерЯть  либо  отечество,
либо тебЯ. Ђ Я - Я не стану ждать, пока война рассудит, какой из  этих  двух
жребиев мне сужден, но, если не уговорю тебЯ предпочесть дружбу  и  согласие
борьбе и злым  бедствиЯм  и  сделатьсЯ  благодетелем  обоих  народов,  а  не
губителем одного из них, - знай и будь готов к тому, что ты сможешь вступить
в бой с отечеством не прежде, нежели переступишь через труп  матери.  „а  не
доживу Я до того днЯ, когда мой сын будет справлЯть победу над согражданами,
или, напротив, отечество - над ним! …сли бы Я просила  тебЯ  спасти  родину,
истребивши вольсков, тогда, сын мой, ты оказалсЯ бы перед тЯгостными и  едва
ли  разрешимыми  сомнениЯми:  разумеетсЯ,  худо  губить  сограждан,   однако
бесчестно и предавать  тех,  кто  тебе  доверилсЯ;  но  ведь  все,  чего  мы
домогаемсЯ, - это прекращение бедствий  войны,  одинаково  спасительное  длЯ
обеих сторон и лишь более славное и почетное длЯ вольсков, о которых  станут
говорить, что, победив, они даровали неприЯтелю (впрочем, не в меньшей  мере
стЯжали и сами) величайшие из благ -  мир  и  дружбу.  …сли  это  свершитсЯ,
главным виновником всеобщего счастьЯ будешь ты, если же  нет  -  оба  народа
станут винить тебЯ одного. €сход войны  неЯсен,  но  совершенно  Ясно  одно:
победив, ты навсегда останешьсЯ бичом, Язвою отечества, потерпишь  поражение
- и о тебе скажут, что, отдавшись во  власть  своему  гневу,  ты  навлек  на
друзей и благодетелей величайшие бедствиЯ".
     36. Њарций, слушал ‚олумнию,  ничего  ей  не  отвечаЯ.  Ћна  уже  давно
закончила свою речь, а он все стоЯл, не проронив ни звука, и тогда  ‚олумниЯ
заговорила снова: "—то ж ты молчишь, сын мой? ђазве уступать во всем гневу и
злопамЯтству  хорошо,  а  уступить  матери,  обратившийсЯ  к  тебе  с  такою
просьбой, дурно? €ли помнить обиды великому мужу  подобает,  а  свЯто  чтить
благодеЯниЯ, которыми дети обЯзаны родителЯм, -  не  дело  мужа  великого  и
доблестного?  Ђ  ведь  никому  не  следует   так   тщательно   блюсти   долг
благодарности, как тебе, столь беспощадно карающему неблагодарность! ’ы  уже
сурово взыскал с отечества, но еще ничем  не  отблагодарил  мать,  а  потому
самым прекрасным и достойным было бы, если бы ты  безо  всЯкого  принуждениЯ
удовлетворил мою просьбу, такую благородную и справедливую.  Ќо  ты  глух  к
моим уговорам - зачем же медлю Я обратитьсЯ к последней своей надежде?!" € с
этими словами она упала к ногам сына вместе с его женой и детьми.
     "Ђх, что ты сделала со мною, мать!" - вскричал Њарций и поднЯл ‚олумнию
с земли. Љрепко стиснув ей правую руку, он продолжал: "’ы  одержала  победу,
счастливую длЯ отечества, но гибельную длЯ менЯ. џ ухожу, потерпев поражение
от тебЯ лишь одной!" ‡атем,  переговорив  наедине  с  матерью  и  женою,  он
отправил их, как они просили, назад в ђим, а наутро увел вольсков, далеко не
одинаково судивших о  случившемсЯ.  Ћдни  бранили  и  самого  ЊарциЯ  и  его
поступок, другие, напротив, одобрЯли, радуЯсь прекращению военных действий и
миру, третьи были недовольны тем, что  произошло,  но  ЊарциЯ  не  порицали,
полагаЯ, что, сломленный такой необходимостью, он заслуживает  снисхождениЯ.
Ћднако никто не пыталсЯ возражать: все повиновались  из  уважениЯ  скорее  к
доблести этого человека, нежели к его власти.
     37. ‚ какой страх повергли римский народ опасности этой войны, особенно
убедительно показало ее завершение. Љак только со стен заметили, что вольски
снимаютсЯ с лагерЯ, тотчас римлЯне распахнули двери всех до  единого  храмов
и, увенчав себЯ венками, словно  в  честь  победы,  стали  приносить  жертвы
богам. Ќо отчетливее всего радость города проЯвилась в изъЯвлениЯх  любви  и
признательности, которыми и сенат и  народ  единодушно  почтили  женщин:  их
прЯмо называли единственными виновницами спасениЯ. ‘енат  постановил,  чтобы
любое их желание было,  в  знак  уважениЯ  и  благодарности,  беспрекословно
выполнено властЯми,  но  они  попросили  только  дозволениЯ  соорудить  храм
†енской “дачи {22} с тем, чтобы средства на постройку собрали  они  сами,  а
расходы по совершению обрЯдов и всех прочих действий,  каких  требует  культ
богов, принЯло на себЯ государство. Љогда же сенат, одобрив их  честолюбивую
щедрость, и свЯтилище и статую воздвиг на общественный счет, женщины тем  не
менее собрали деньги и поставили  второе  изображение,  которое,  когда  его
водружали в храме, произнесло, по утверждению римлЯн, примерно такие  слова:
"“годен богам, о жены, ваш дар".
     38. “тверждают, будто эти слова раздались и во второй  раз:  нас  хотЯт
убедить в том, что похоже на небылицу и звучит весьма неубедительно.  ‚полне
допустимо, что статуи иногда словно бы потеют или плачут, что на  них  могут
поЯвитьсЯ  капли  кроваво-красной  жидкости.  ‚едь  дерево  и  камень  часто
обрастают плесенью, из которой рождаетсЯ влага, нередко  изнутри  проступает
какаЯ-то  краска  или  же  поверхность  способна  принЯть  иной   цвет   под
воздействием окружающего воздуха,  и,  по-видимому,  ничто  не  препЯтствует
божеству таким образом как бы  подавать  нам  некоторые  знамениЯ.  ‚озможно
также, чтобы статуЯ издала шум, напоминающий вздох или стон, -  так  бывает,
когда в глубине ее произойдет разрыв или резкое смещение частиц. Ќо чтобы  в
неодушевленном предмете возникли членораздельные звуки, речь,  столь  ЯснаЯ,
внЯтнаЯ и отчетливаЯ, - это совершенно немыслимо, поскольку даже душа,  даже
бог, если они лишены тела, снабженного органом речи,  не  в  силах  подавать
голос и разговаривать. Џравда, иногда историЯ  многочисленными  и  надежными
свидетельствами заставлЯет нас поверить ей, но в  этих  случаЯх  уверенность
наша коренитсЯ в особом чувстве, которое несходно с ощущением и  порождаетсЯ
воображающей силой души; подобным образом во сне  мы  слышим,  не  слыша,  и
видим, не видЯ. Ћднако люди, которые любЯт божество и преклонЯютсЯ перед ним
с излишней страстностью, так что не решаютсЯ отрицать или отвергать ни  одно
из  подобных  чудес,  находЯт  сильную  поддержку  своей  вере   во   всЯких
удивительных ЯвлениЯх и в том, что недоступно нам и возможно  длЯ  божества.
‚едь бог отличен от нас во всем - и в естестве и в движении, и в  искусстве,
и в мощи, и потому нет ничего невероЯтного,  если  он  творит  то,  чего  мы
творить не в силах, и питает замыслы, длЯ нас непостижимые. ЋтличаЯсь от нас
во всем, он более всего несходен с нами и превосходит нас  своими  деЯниЯми.
Ћднако многое из того, что касаетсЯ божества, как сказано у ѓераклита  {23},
ускользает от пониманиЯ по причине невериЯ.
     39. …два только Њарций из похода возвратилсЯ в  Ђнтий,  ’улл,  которому
зависть уже давно внушила ненависть и непримиримую злобу, задумал как  можно
скорее его убить,  считаЯ,  что,  если  теперь  не  воспользоватьсЯ  удобным
случаем, в дальнейшем он уже не представитсЯ. ‚осстановив и настроив  против
него многих,  он  потребовал,  чтобы  Њарций  сложил  с  себЯ  полномочиЯ  и
отчиталсЯ перед вольсками в  своих  действиЯх.  Ќо  Њарций,  понимаЯ,  какой
опасности он подвергнетсЯ, если сделаетсЯ частным лицом в то времЯ, как ’улл
сохранит звание  главнокомандующего  и  огромную  власть  над  согражданами,
ответил, что полномочиЯ сложит только по требованию  всех  вольсков,  ибо  и
принимал их по всеобщему требованию, отчитатьсЯ  же  согласен  немедленно  -
перед теми антийцами, которые этого пожелают.
     Ѓыло созвано ‘обрание, и некоторые вожаки народа, как  было  договорено
заранее, выступаЯ один за другим, настраивали толпу против ЊарциЯ, но  когда
он поднЯлсЯ с места, уважение взЯло верх, оглушительные крики смолкли, и  он
получил возможность беспрепЯтственно говорить, а лучшие из  антийцев,  более
других радовавшиесЯ миру, Ясно дали понЯть, что готовы слушать  благосклонно
и судить справедливо. ’огда ’улл испугалсЯ защитительной речи своего  врага,
который был одним из самых замечательных ораторов, тем  более,  что  прежние
его  подвиги  и  заслуженное  ими  право  на  признательность   перевешивали
последнюю   провинность,   вернее   говорЯ,   все    обвинение    в    целом
свидетельствовало, как  велика  должна  быть  эта  признательность:  вольски
только потому и могли считать себЯ в обиде, не взЯвши ђима, что едва-едва не
взЯли его благодарЯ Њарцию. €так, ’улл решил  не  медлить  и  не  подвергать
испытанию чувства народа к Њарцию; с криком, что мол нечего вольскам слушать
изменника, стремЯщегосЯ к тираннии и  не  желающего  складывать  полномочий,
самые дерзкие из заговорщиков разом набросились на него и  убили.  Ќикто  из
присутствовавших за него не вступилсЯ, но большинство вольсков  не  одобрило
расправы над Њарцием и немедленно это доказало: сойдЯсь из  разных  городов,
они с почетом похоронили тело и украсили  могилу  оружием  и  захваченной  у
врага добычей, как приличествовало могиле героЯ и полководца.
     ђимлЯне, узнав о смерти ЊарциЯ, не выказали  к  его  памЯти  ни  знаков
уважениЯ, ни, напротив, непримиримой злобы, но по просьбе  женщин  разрешили
им десЯтимесЯчный траур, какой обыкновенно носили по  родителЯм,  детЯм  или
братьЯм. ќто был самый  продолжительный  срок  траура,  установленный  Ќумой
Џомпилием, о чем сказано в его жизнеописании {24}.
     —то же касаетсЯ вольсков, то обстоЯтельства скоро заставили их с тоскою
вспомнить  о  Њарции.  ‘начала  из-за  назначениЯ   главнокомандующего   они
повздорили  со  своими  друзьЯми  и  союзниками  эквами  и  дело  дошло   до
кровопролитиЯ и резни, а затем, разбитые римлЯнами {25}, потерЯв в  сражении
’улла и отборнейшую часть войска, вынуждены  были  заключить  мир  на  самых
позорных условиЯх, согласившись  платить  римлЯнам  дань  и  подчинЯтьсЯ  их
распорЯжениЯм.
 
Ђ‹Љ€‚€Ђ„ 
 
     Џроисхождение и характер (1-3)
     „ружба с ‘ократом (4-6)
     ћношеские бесчинства и доблести (7-12)
     Ќачало государственной деЯтельности (13-16)
     ‘ицилийский поход и обвинение в кощунстве (17-22)
     Ђлкивиад в ‘парте (23). ‘ардах и €онии (24-26)
     Џобеде в ѓеллеспонте и Џропонтиде (27-31)
     ’оржественное возвращение (32-34)
     Ќеудачи, бегство и гибель (35-39)
     - ‘опоставление (40(1)-44(5)).
 
     1. ђод Ђлкивиада обычно возводЯт к ќврисаку, сыну ЂЯнта; по матери же -
„иномахе, дочери Његакла - он принадлежит к алкмеонидам. …го  отец,  Љлиний,
снарЯдив  на  собственные  средства  триеру,  отличилсЯ  в  морском  бою   у
ЂртемисиЯ. Ћн погиб в  сражении  с  беотийцами  при  Љоронее,  и  опеку  над
Ђлкивиадом взЯли его родичи - Џерикл и Ђрифрон, сыновьЯ  Љсантиппа.  Ќе  без
основаниЯ утверждают, что славе Ђлкивиада  немало  способствовали  любовь  и
расположение к нему ‘ократа. € в самом деле, вот знаменитые его современники
- Ќикий, „емосфен, ‹амах, ”ормион, ”расибул, ”ерамен - мы нигде не встречаем
даже имени матери хотЯ бы одного из них,  а  между  тем  нам  известно,  что
кормилицей Ђлкивиада была лаконЯнка по имени Ђмикла, а наставником -  ‡опир.
Џервое сообщает Ђнтисфен, второе - Џлатон {1}.
     Ћ красоте Ђлкивиада нет, пожалуй, нужды говорить особо; заметим только,
что всегда, во всЯкую пору его жизни,  она  была  в  полном  цвете,  сообщаЯ
мальчику, юноше, а затем взрослому мужу прелесть и обаЯние.  Ќе  то,  чтобы,
как утверждал ќврипид {2}, все прекрасное было  прекрасно  и  осенью,  но  в
применении к Ђлкивиаду и немногим  другим  это  оказалось  верным  благодарЯ
счастливому сложению и крепости  тела.  ѓоворЯт,  ему  была  в  пользу  даже
картавость, придававшаЯ убедительность  и  редкое  изЯщество  непринужденным
речам. Ћб этой картавости упоминает и Ђристофан {3}  в  стихах,  осмеивающих
”еора:
 
     ЏромЯмлил тут Ђлкивиад мне на ухо:
     "’еол-то булки лижет и как мелин лжет".
     Ђ что ж, промЯмлил мальчик правду чистую!
 
     € Ђрхипп, насмехаЯсь над сыном Ђлкивиада,  восклицает:  "‚от  он  идет,
этот неженка, волоча по земле гиматий, и, чтобы как можно более походить  на
отца,
 
     Љартавит, головой своей к плечу склонЯсь".
 
     2.  ‚  его  поведении  и  нраве  было  очень   много   разнородного   и
переменчивого, что, впрочем, вполне естественно длЯ человека такой высокой и
богатой превратностЯми судьбы. Ќо  среди  многих  присущих  ему  от  природы
горЯчих страстей самой пылкой была жажда первенства и победы, и это Явствует
уже из рассказов о его детских летах. Ћднажды во времЯ борьбы он был  близок
к поражению и, чтобы не упасть, притЯнул ко рту руки противника и осыпал  их
укусами. ’от ослабил хватку и крикнул:  "ќй,  Ђлкивиад,  ты  кусаешьсЯ,  как
баба!" - "Ќет, - возразил Ђлкивиад, - как лев!" ‚  другой  раз,  еще  совсем
малышом, он играл в бабки  в  каком-то  тесном  переулке,  и  когда  очередь
бросать кости дошла до  него,  подъехала  тЯжело  груженаЯ  телега.  ‘начала
мальчик попросил возницу немного обождать - бабки-де должны упасть  как  раз
на пути телеги, - но грубый мужлан  не  обратил  вниманиЯ  на  его  слова  и
продолжал погонЯть лошадей, и тогда остальные дети расступились, Ђлкивиад же
бросилсЯ ничком перед самой телегой и, вытЯнувшись поперек  дороги,  крикнул
вознице: "’еперь езжай, коли хочешь!" ’от в испуге осадил назад, а остальные
участники этой сцены, оправившись от изумлениЯ, с громкими криками бросились
к Ђлкивиаду.
     Џриступив к  учению,  он  внимательно  и  прилежно  слушал  всех  своих
наставников и только  играть  на  флейте  отказалсЯ,  считаЯ  это  искусство
низменным и жалким: плектр {4} и лира, говорил  он,  нисколько  не  искажают
облика, подобающего свободному человеку, меж тем как, если дуешь в отверстиЯ
флейт, твое лицо становитсЯ почти неузнаваемо даже длЯ близких друзей. Љроме
того, играЯ на лире, ей вторЯт словом или песней, флейта  же  затыкает  рот,
заграждает путь голосу и речи. "Ђ потому, - заключал Ђлкивиад,  -  пусть  уж
играют на флейте дети фиванцев {5}. ѓоворить они все равно  не  умеют.  Ќами
же,  афинЯнами,  как  говорЯт  наши  отцы,   предводительствует   Ђфина,   и
покровитель наш - Ђполлон; но перваЯ  бросила  флейту,  а  второй  содрал  с
флейтиста кожу" {6}. ’ак, мешаЯ шутки с настойчивыми увещаниЯми, он и сам не
занималсЯ и других отвращал от  занЯтий,  ибо  мнение,  что  Ђлкивиад  прав,
презираЯ флейту и издеваЯсь над теми,  кто  учитсЯ  на  ней  играть,  быстро
укрепилось среди детей. ‘ тех пор игра на флейте была  решительно  исключена
из числа занЯтий, приличествующих свободным гражданам, и навсегда опозорена.
     3. ЏоносЯ Ђлкивиада, Ђнтифонт пишет, что мальчиком он убежал из дома  к
одному из  своих  любовников,  некоему  „емократу.  Ђрифрон  был  уже  готов
публично отказатьсЯ от воспитанника, но его отговорил Џерикл, сказавши  так:
"…сли мальчик погиб, то благодарЯ твоему извещению  это  откроетсЯ  на  день
раньше, и только, но если он жив - всЯ его дальнейшаЯ жизнь погибла". ’от же
Ђнтифонт утверждает, будто в палестре ‘ибиртиЯ Ђлкивиад  ударом  палки  убил
одного из своих сопровождающих. Ќе следует, однако, верить всей  этой  хуле,
исходЯщей от врага, который нимало не скрывал своей ненависти к Ђлкивиаду.
     4. –елаЯ толпа знатных афинЯн окружала  Ђлкивиада,  ходила  за  ним  по
пЯтам, предупреждала все его желаниЯ, и  никто  не  сомневалсЯ  в  том,  что
привлекает их лишь удивительнаЯ красота мальчика,  но  любовь  ‘ократа  была
надежным  свидетельством  его  добрых  природных  качеств,  которые  философ
усматривал и различал под покровом внешней прелести; опасаЯсь его  богатства
и высокого положениЯ, а также бесчисленной  толпы  сограждан,  чужеземцев  и
союзников, осыпавших подростка  лестью  и  знаками  вниманиЯ,  он  старалсЯ,
насколько мог, оградить его от опасностей, как  берегут  растение  в  цвету,
дабы оно не потерЯло свой плод и не зачахло.  ‚едь  нет  человека,  которого
судьба окружила бы настолько прочною и высокой оградою так называемых  благ,
чтобы он стал вовсе недоступен длЯ философии  и  неуЯзвим  длЯ  откровенных,
больно жалЯщих слов; так и Ђлкивиад, с самых ранних лет избалованный  и  как
бы замкнутый в кругу людей, которые искали только его благосклонности  и  не
давали прислушатьсЯ к словам наставника  и  воспитателЯ,  все  же  благодарЯ
врожденным своим качествам узнал ‘ократа и сблизилсЯ с ним,  отдалившись  от
богатых и знатных влюбленных. Ћни быстро подружились,  и  когда  он  услышал
речи ‘ократа - речи не любовника, жаждущего  недостойных  мужа  наслаждений,
домогающегосЯ поцелуев и ласк, но обличителЯ, бичующего его испорченность  и
пустую, глупую спесь,’о крыльЯ опустил петух, как жалкий раб {7}.
     ‚  деЯтельности  ‘ократа  Ђлкивиад  видел  подлинное  служение   богам,
направленное к попечению о молодежи и ее спасению; он презирал самого себЯ и
восхищалсЯ   учителем,    испытывал    горЯчую    благодарность    за    его
доброжелательство и благоговейный стыд пред его добродетелью, и  мало-помалу
создал длЯ себЯ образ любви, который Џлатон называет  "разделенной  любовью"
{8}, так что все только диву давались, глЯдЯ, как  он  обедает  с  ‘ократом,
вместе с ним упражнЯетсЯ в борьбе, живет в одной с ним палатке, с остальными
же влюбленными резок и неприветлив, а с некоторыми и вызывающе груб. Ћдин из
них,  Ђнит,  сын  Ђнтемиона,  как-то  раз,  принимаЯ  каких-то   чужеземцев,
пригласил на пир и Ђлкивиада. Џриглашение Ђлкивиад  отверг  и,  оставшись  у
себЯ, пил с друзьЯми; когда же все захмелели, то шумной ватагой  отправились
к  Ђниту.  Ђлкивиад  остановилсЯ  в  дверЯх  залы,  окинул   взором   столы,
уставленные  серебрЯными  и  золотыми  кубками,  и  приказал  рабам  забрать
половину  утвари  и  отнести  к  нему  домой,  но  войти  не   удостоил   и,
распорЯдившись подобным образом, удалилсЯ. —ужестранцы возмущенно закричали,
что Ђлкивиад-де нагло оскорбил хозЯина. "Ќапротив, -  возразил  Ђнит,  -  он
обнаружил  сдержанность  и  снисходительность:  ведь  он  оставил  нам   эту
половину, меж тем как мог забрать все".
     5. ’ак же обходилсЯ Ђлкивиад и со  всеми  прочими  влюбленными,  сделав
исключение лишь  длЯ  одного  метэка  {9},  который  как  рассказывают,  был
небогат, но продал все, что  имел,  собрал  сто  статеров  и  принес  деньги
Ђлкивиаду, умолЯЯ взЯть этот подарок. ’от был польщен, засмеЯлсЯ и пригласил
щедрого даЯтелЯ к обеду. ђадушно встретив его и угостив, Ђлкивиад вернул ему
деньги, а затем велел  принЯть  назавтра  участие  в  торгах,  с  тем  чтобы
непременно взЯть на откуп общественные налоги, одержав верх  над  остальными
откупщиками. Њетэк просил уволить его от такого поручениЯ, ссылаЯсь  на  то,
что откуп будет  строить  много  талантов,  но  Ђлкивиад  (у  которого  были
какие-то свои счеты с откупщиками) пригрозил высечь его плетьми, если тот не
подчинитсЯ. € вот утром метэк ЯвилсЯ на площадь и предложил на  один  талант
больше против обычной цены.  Ћткупщики  пришли  в  Ярость  и,  сговорившись,
потребовали, чтобы тот  назвал  поручителЯ,  -  в  полной  уверенности,  что
такового ему  не  найти.  ‚стревоженный  и  растерЯнный  он  уже  готов  был
отступитьсЯ, как вдруг поднЯлсЯ Ђлкивиад и крикнул архонтам издали:  "Џишите
менЯ! ќто мой друг, и Я за него  поручусь".  Ћткупщики  перепугались  не  на
шутку: они привыкли покрывать задолженность по предыдущей аренде доходами  с
последующей и теперь не знали, как выйти из затруднениЯ. Ћни  стали  просить
метэка сжалитьсЯ над ними и предлагали ему денег; Ђлкивиад не позволил взЯть
меньше таланта, но, когда  эта  сумма  была  внесена,  велел  отказатьсЯ  от
откупа. ‚от какую услугу оказал ему Ђлкивиад.
     6. •отЯ у ‘ократа было много сильных соперников,  временами  он  крепко
держал Ђлкивиада в руках, воздействуЯ на присущие  ему  от  рождениЯ  добрые
качества - трогаЯ своими словами его душу, надрываЯ сердце, исторгаЯ из глаз
слезы; но случалось и так, что  мальчик,  поддавшись  на  уговоры  льстецов,
суливших ему всевозможные удовольствиЯ, ускользал от учителЯ,  и  тогда  тот
гонЯлсЯ за ним, точь-в-точь как за беглым рабом,  ибо  одного  лишь  ‘ократа
Ђлкивиад и стыдилсЯ и боЯлсЯ, всех прочих не ставЯ ни  во  что.  ‚от  почему
Љлеанф и говорил, что ‘ократ держал своего возлюбленного  за  уши,  оставлЯЯ
соперникам немало удобных длЯ захвата мест, которые ему самому недоступны, -
чрево, срам, глотку... Ђлкивиад же, бесспорно, был падок до наслаждений, как
можно судить хотЯ бы по словам ”укидида {10} о бесчинствах и  излишествах  в
его образе жизни. Ќо еще  более  разжигали  соблазнители  его  честолюбие  и
тщеславие, раньше срока старались пробудить вкус к великим начинаниЯм и  без
умолку твердили, что стоит ему взЯтьсЯ за государственные дела, как он разом
не только затмит всех прочих военачальников и народных любимцев, но и самого
Џерикла превзойдет могуществом  и  славою  среди  греков.  ‚прочем,  железо,
размЯгченное в  пламени,  на  холоде  вновь  твердеет,  и  все  частицы  его
собираютсЯ воедино; так и ‘ократ, едва только брал под  надзор  раздувшегосЯ
от удовольствий и чванства Ђлкивиада, -  тут  же  словно  бы  сжимал  его  и
стискивал своими речами, делал робким и смиренным, втолковываЯ, как  он  еще
далек от подлинной доблести.
     7. “же выйдЯ из детского возраста, Ђлкивиад ЯвилсЯ  однажды  к  учителю
грамматики и попросил сочинениЯ ѓомера. ’от ответил, что ѓомера у него  нет,
тогда Ђлкивиад ударил его кулаком и ушел. „ругой учитель заЯвил, что у  него
есть ѓомер, исправленный им самим. "Џочему же тогда ты  всего-навсего  учишь
грамоте, коли способен поправлЯть ѓомера? - воскликнул Ђлкивиад. - Џочему не
воспитываешь молодежь?"
     Ћн хотел повидатьсЯ  с  Џериклом  и  пришел  к  дверЯм  его  дома.  …му
ответили, что хозЯину недосуг, что он размышлЯет над отчетом, который должен
будет дать афинЯнам, и, уходЯ, Ђлкивиад заметил: "Ђ не лучше ли было бы  ему
подумать о том, как вообще не давать отчетов?"
     …ще подростком он участвовал в походе  на  Џотидею,  и  его  соседом  в
палатке и в строю был  ‘ократ.  ‚  одной  жаркой  схватке  оба  сражались  с
отменным мужеством, но Ђлкивиад был ранен, и тогда ‘ократ прикрыл его  своим
телом, отразил нападавших и таким образом спас от врагов и самого  Ђлкивиада
и его оружие. ќто было вполне  очевидно  длЯ  каждого,  и  ‘ократу  по  всей
справедливости  причиталась  награда  за  храбрость.   Ќо   оказалось,   что
военачальники, из  уважениЯ  к  знатному  роду  Ђлкивиада,  хотЯт  присудить
почетный дар ему, и ‘ократ, который всегда старалсЯ умножить в  юноше  жажду
доброй славы, первым высказалсЯ в его пользу, предложив наградить его венком
и полным доспехом. Њного  спустЯ,  после  битвы  при  „елии,  когда  афинЯне
обратились  в  бегство,  Ђлкивиад,  верхом   на   коне,   заметил   ‘ократа,
отступавшего с несколькими товарищами пешком, и не проскакал мимо, но поехал
рЯдом, защищаЯ его, хотЯ неприЯтель жестоко теснил отходивших,  производЯ  в
их рЯдах тЯжелые опустошениЯ. ‚прочем, это случилось много позже.
     8. Љак-то раз Ђлкивиад ударил ѓиппоника, отца ЉаллиЯ, - мужа родовитого
и богатого, а потому пользовавшегосЯ большим влиЯнием и  громкою  славой,  -
ударил не со зла и не повздоривши с ним, а просто длЯ потехи, по  уговору  с
приЯтелЯми. ‘лух  об  этой  наглой  выходке  распространилсЯ  по  городу  и,
разумеетсЯ, был встречен всеобщим негодованием, Ђлкивиад же, едва  рассвело,
пришел к дому ѓиппоника, постучалсЯ, предстал перед хозЯином  и,  сбросив  с
плеч гиматий, предал себЯ в  его  руки,  чтобы  самому  претерпеть  побои  и
понести заслуженную кару. ѓиппоник простил его и забыл обиду, а впоследствии
даже отдал ему в жены свою дочь ѓиппарету.  ‚прочем,  некоторые  утверждают,
будто не ѓиппоник, а его сын Љаллий выдал за Ђлкивиада ѓиппарету с  приданым
в десЯть талантов. ‡атем, когда она родила, Ђлкивиад  Якобы  потребовал  еще
десЯть, утверждаЯ, будто таков был уговор на тот случай, если поЯвЯтсЯ дети.
’огда Љаллий, страшась покушений  на  свое  имущество,  объЯвил  в  Ќародном
собрании, что завещает дом и  все  добро  народу,  если  умрет,  не  оставив
потомства. ѓиппарета была послушной и любЯщей женой, но,  страдаЯ  от  того,
что муж позорил их брак сожительством с гетерами из  чужеземок  и  афинЯнок,
она покинула его дом и ушла к брату. Ђлкивиада это нисколько не озаботило, и
он продолжал жить в свое удовольствие. Џисьмо о разводе супруга должна  была
подать архонту не через второе лицо, а собственноручно, и  когда,  повинуЯсь
закону, она уже подавала требование, ЯвилсЯ Ђлкивиад, внезапно схватил ее  и
понес через всю площадь домой, причем никто не посмел вступитьсЯ  и  вырвать
женщину из его рук. ѓиппарета оставалась с мужем вплоть до самой  смерти,  а
умерла она вскоре после отъезда Ђлкивиада в  ќфес.  Џримененное  им  насилие
никто не счел ни противозаконным, ни бесчеловечным: по-видимому,  закон  длЯ
того и приводит в общественное место  женщину,  покидающую  своего  супруга,
чтобы предоставить последнему возможность вступить  с  ней  в  переговоры  и
попытатьсЯ удержать ее.
     9. “ Ђлкивиада была собака, удивительно красиваЯ, котораЯ обошлась  ему
в семьдесЯт мин, и  он  приказал  обрубить  ей  хвост,  служивший  животному
главным украшением. „рузьЯ были  недовольны  его  поступком  и  рассказывали
Ђлкивиаду, что все жалеют собаку и бранЯт хозЯина, но тот лишь  улыбнулсЯ  в
ответ и сказал: "—то ж, все складываетсЯ так, как Я хочу. Ђ  хочу  Я,  чтобы
афинЯне болтали именно об этом, - иначе  как  бы  они  не  сказали  обо  мне
чего-нибудь похуже!".
     10.  ѓоворЯт,  что  впервые  он  выступил  перед  народом   по   поводу
добровольных пожертвований - выступил ненароком, без подготовки: идЯ  как-то
своей дорогой, он услышал шум, осведомилсЯ о причине и, узнав, что  граждане
вносЯт пожертвованиЯ, подошел и тоже сделал взнос. “слышав  рукоплесканиЯ  и
одобрительные крики, он от радости забыл о  перепеле,  которого  держал  под
полою гиматиЯ. “видев, как  перепуганнаЯ  птица  пустилась  наутек,  афинЯне
закричали еще громче, а многие вскочили со своих мест, бросились вдогонку, и
кормчий Ђнтиох, поймав ее, вернул Ђлкивиаду, который  с  тех  пор  неизменно
питал самые дружеские чувства к этому человеку.
     •отЯ происхождение, богатство, выказанное в битвах мужество,  поддержка
многочисленных  друзей  и  родственников  открывали  ему  широкий  доступ  к
государственным делам, Ђлкивиад предпочитал,  чтобы  влиЯние  его  в  народе
основывалось прежде всего на присущем ему даре слова. Ђ что  он  был  мастер
говорить, об этом свидетельствуют и комики, и величайший из  ораторов  {11},
который в речи против ЊидиЯ замечает, что Ђлкивиад, кроме всех своих  прочих
достоинств, был еще и на редкость красноречив.  …сли  же  верить  ”еофрасту,
человеку чрезвычайно широкой начитанности и  самому  основательному  знатоку
истории среди философов, Ђлкивиаду не  было  равных  в  умении  разыскать  и
обдумать предмет речи, но если приходилось выбрать, не только что, но и  как
следует говорить, в каких словах и выражениЯх, он часто испытывал неодолимые
трудности, сбивалсЯ, останавливалсЯ посреди фразы и молчал,  упустив  нужное
слово и стараЯсь снова его поймать.
     11.  …го  конюшни  пользовались  широкой  известностью,  прежде   всего
благодарЯ числу колесниц, которые он выставлЯл на играх: и в самом  деле  ни
один царь, ни одно частное лицо - никто, кроме него, никогда не  присылал  в
Ћлимпию семи колесниц. € он  не  только  победил,  но  занЯл,  как  сообщает
”укидид {12}, и второе место, и четвертое (а по словам ќврипида  -  третье),
блеском и славою превзойдЯ все, что способны были принести эти состЯзаниЯ. ‚
песне ќврипида сказано  так:  "’ебЯ  хочу  воспеть,  о  сын  ЉлиниЯ!  Џобеда
прекрасна. Ќо несравненно прекраснее  то,  что  выпало  тебе,  единственному
среди всех эллинов: прийти на колеснице первым,  прийти  вторым  и  третьим,
стЯжать успех без труда и, с увенчанным оливою челом, дважды  услышать  свое
имЯ в устах громогласного глашатаЯ".
     12. ќтот блеск сделал  еще  более  Яркими  почести,  которые  наперебой
оказывали Ђлкивиаду разные города. ќфесЯне  поставили  ему  богато  убранную
палатку, город хиосцев дал корм длЯ лошадей и множество жертвенных животных,
лесбосцы - вино и другие припасы длЯ его щедрых пиров. ‚прочем,  клевета,  а
быть может, и  собственное  его  злонравие  послужили  причиной  бесконечных
пересудов вокруг этих почестей. ђассказывают, что жил в Ђфинах некий „иомед,
человек вполне порЯдочный и друг  Ђлкивиада.  …му  очень  хотелось  одержать
победу на Ћлимпийских играх,  и  вот,  слыша  много  хорошего  о  колеснице,
принадлежавшей городу Ђргосу, и  знаЯ,  что  к  Ђлкивиаду  относЯтсЯ  там  с
большим уважением и что у него немало приЯтелей среди аргосцев,  он  упросил
его купить эту колесницу. Љупить-то Ђлкивиад ее купил, но записал  на  себЯ,
предоставив „иомеду сколько угодно возмущатьсЯ и призывать в свидетели богов
и людей. ЉажетсЯ, дело дошло до суда; во всЯком случае у €сократа {13}  есть
речь об упрЯжке в защиту сына Ђлкивиада, только истец назван не „иомедом,  а
’исием.
     13.  €так,  еще  совсем  юным  вступив   на   поприще   государственной
деЯтельности, Ђлкивиад сразу же  взЯл  верх  над  всеми  прочими  искателЯми
народной благосклонности,  и  лишь  ”еак,  сын  ќрасистрата,  и  Ќикий,  сын
Ќикерата, были в состоЯнии с ним боротьсЯ, - Ќикий,  человек  уже  в  летах,
считавшийсЯ лучшим военачальником в Ђфинах, и  ”еак,  как  и  сам  Ђлкивиад,
только начинавший тогда приобретать вес и влиЯние,  отпрыск  очень  знатного
рода, во всем остальном, однако, в том числе и в искусстве речи,  уступавший
своему  сопернику.  Џо-видимому,  он  отличалсЯ  скорее  обходительностью  и
обаЯнием в частных беседах, нежели  способностью  вести  споры  на  площади.
•орошо сказал о нем ќвполид:
 
     Ѓолтать он мастер был, а говорить не мог.
 
     ‘охранилась даже одна речь ”еака против Ђлкивиада,  где  среди  прочего
написано,  что  у  себЯ  за  трапезой  он  всЯкий  день   пользовалсЯ   всею
принадлежавшей государству золотой и серебрЯной утварью, предназначенной длЯ
торжественных процессий, - так, словно эти многочисленные  сосуды  были  его
собственные.
     Ѓыл среди афинЯн некий ѓипербол из дема Џеритеды, который и у  ”укидида
{14} помЯнут недобрым словом, и всем  авторам  комедий  неизменно  доставлЯл
пищу длЯ злых насмешек на театре. €з пренебрежениЯ  доброю  славою  (каковое
бесстыдство  и  безумие  иные  даже  зовут  отвагою  и  мужеством!)  он  был
безразличен и нечувствителен к хуле; никто не испытывал к нему ни  малейшего
расположениЯ, тем не менее народ часто обращалсЯ к его услугам, когда  хотел
унизить  и  оклеветать  почтенных,  уважаемых  людей.  ‚  ту  пору  афинЯне,
послушавшись его совета, намерены были прибегнуть к остракизму,  посредством
которого они (уступаЯ скорее чувству зависти, нежели  страха)  расправлЯлись
лишь с самыми знаменитыми и могущественными из своих сограждан -  отправлЯли
их в изгнание. € так как было совершенно Ясно, что кара падет на  одного  из
этих  троих,  Ђлкивиад  с  Ќикием  сговорились  и,  объединив   силы   своих
сторонников, обратили остракизм против самого  ѓипербола.  Љое-кто,  правда,
утверждает, будто Ђлкивиад договорилсЯ не с Ќикием, а  с  ”еаком  и  ”еаково
содружество привлек на свою сторону, чтобы изгнать ѓипербола, который отнюдь
не ждал такой беды: ведь люди порочные  и  ничтожные  никогда  не  подпадали
этому наказанию, как совершенно справедливо заметил и комик Џлатон, говорЯ о
ѓиперболе:
 
     •оть поделом он принЯл наказание,
     ‘ его клеймом никак не совместить его:
     ‘уд черепков не длЯ таких был выдуман.
 
     ‚прочем, сведениЯ,  касающиесЯ  этого  вопроса,  изложены  подробнее  в
другом месте {15}.
     14. Ђлкивиаду одинаково не давали покоЯ  как  почет,  которым  окружали
ЌикиЯ сограждане, так и уважение к нему  со  стороны  неприЯтелей.  ‚  самом
деле, проксеном лакедемонЯн в Ђфинах  был  Ђлкивиад,  и  заботу  о  пленных,
захваченных при Џилосе  {16},  взЯл  на  себЯ  он,  но  так  как  спартанцы,
добившись мира и получив назад своих воинов главным образом благодарЯ Ќикию,
платили последнему горЯчей любовью, а по всей ѓреции  говорили,  что  Џерикл
начал войну, Ќикий же положил ей конец, и очень часто  называли  заключенный
мир "Ќикиевым", Ђлкивиад места себе не находил от огорчениЯ и зависти и стал
помышлЯть о том, как бы нарушить условиЯ договора. € вот, узнав, что аргосцы
ненавидЯт и боЯтсЯ лакедемонЯн и только ищут случаЯ к отпадению, он начал  с
того, что тайно внушил им надежду на союз с Ђфинами и, через гонцов  вступив
в переговоры с предводителЯми народа в Ђргосе, призвал их не  падать  духом,
ничего не страшитьсЯ и не идти на уступки спартанцам,  а  обратить  взор  на
афинЯн и подождать, пока они одумаютсЯ и  расторгнут  мирное  соглашение  со
спартанцами;  ждать,  утверждал   он,   осталось   недолго.   ‡атем,   когда
лакедемонЯне заключили союз с беотийцами и передали  афинЯнам  Џанакт  не  в
целости и порЯдке,  как  обещали,  но  предварительно  разрушив  укреплениЯ,
Ђлкивиад  воспользовалсЯ  гневом  афинЯн  и  постаралсЯ  ожесточить  их  еще
сильнее.
     Ћн тревожил ЌикиЯ не лишенными правдоподобиЯ обвинениЯми  в  том,  что,
находЯсь на посту командующего, он не пожелал взЯть в плен врагов,  запертых
на ‘фактерии, а когда  они  все  же  были  захвачены  другими,  отпустил  их
восвоЯси, чтобы угодить лакедемонЯнам; в том, далее, что, будучи их  другом,
он, тем не менее, не отговорил их от союза с беотийцами и коринфЯнами,  а  с
другой стороны, если какой-нибудь из греческих городов, не  испросив  загодЯ
согласиЯ спартанцев,  сам  выражал  желание  сделатьсЯ  другом  и  союзником
афинЯн, всЯчески этому препЯтствовал.
     „ела уже принимали дурной длЯ ЌикиЯ оборот, как вдруг, словно нарочитою
милостью судьбы, из ‹акедемона прибыли послы  с  заранее  приготовленными  и
вполне   умеренными   предложениЯми,   облеченные,   как    они    сообщили,
неограниченными полномочиЯми длЯ того,  чтобы  уладить  все  разногласиЯ  на
справедливых условиЯх. €х благосклонно выслушал ‘овет, а на  следующий  день
должен был собратьсЯ народ. Ђлкивиад в  страхе  и  тревоге  добилсЯ  тайного
свиданиЯ с послами и, когда те Явились, сказал: "—то это с  вами  стрЯслось,
спартанцы? ђазве вы сами не знаете,  что  ‘овет  с  неизменною  кротостью  и
человеколюбием принимает тех, кто к  нему  обращаетсЯ,  меж  тем  как  народ
спесив и требованиЯ его громадны? …сли вы  откроете  им,  какою  властью  вы
облечены,  они  постараютсЯ  загнать  вас  в  тупик   своими   бессовестными
притЯзаниЯми. Ќет уж, забудьте о  неуместном  простодушии  и,  если  желаете
видеть афинЯн сговорчивыми, если не хотите, чтобы  вас  заставили  поступить
вопреки вашей воле и намерениЯм, ведите переговоры так, словно полномочий  у
вас нет. Ђ Я охотно окажу лакедемонЯнам услугу и помогу вам". ‘вои слова  он
подтвердил клЯтвой и тем совершенно отдалил  послов  от  ЌикиЯ;  теперь  они
доверЯли Ђлкивиаду и дивились его красноречию и разуму, обличавшими  в  нем,
как они понЯли, человека незаурЯдного. Ќазавтра сошелсЯ  народ,  в  ‘обрание
привели послов, и когда Ђлкивиад тоном полного  благожелательства  задал  им
вопрос, верно  ли,  что  они  прибыли  с  неограниченными  полномочиЯми,  те
ответили отрицательно.  Ђлкивиад  немедленно  разразилсЯ  гневными  криками,
точно сам сделалсЯ жертвою  обмана,  а  не  обманул  других,  назвал  послов
вероломными, коварными и заЯвил, что от таких  людей  нечего  ждать  здравых
слов или поступков.  ‘овет  был  возмущен.  Ќарод  негодовал,  а  Ќикий,  не
подозревавший здесь хитрости или обмана, не знал, куда деватьсЯ от изумлениЯ
и стыда за непостоЯнство своих друзей.
     15. ’аким образом, лакедемонЯне уехали ни с чем, а Ђлкивиад был  избран
стратегом и немедленно присоединил  к  числу  афинских  союзников  аргосцев,
мантинейцев и элейцев.  Ћбраза  действий  Ђлкивиада  никто  не  одобрЯл,  но
успехи, достигнутые им, были велики:  он  разъединил  и  потрЯс  почти  весь
Џелопоннес, при Њантинее выставил против лакедемонЯн в  один  день  огромное
войско и дал им бой в таком  отдалении  от  Ђфин,  что  победа  не  принесла
неприЯтелю существенных преимуществ, тогда как поражение  поставило  бы  под
угрозу самое ‘парту.
     ‘разу после этой битвы  "’ысЯча"  {17}  предпринЯла  попытку  свергнуть
власть народа в Ђргосе и подчинить  город  спартанцам,  а  те  подоспели  на
помощь, и демократиЯ была свергнута. Ќо граждане взЯлись за оружие  и  снова
одержали верх, и  тут  ЯвилсЯ  Ђлкивиад,  упрочил  победу  народа  и  внушил
аргосцам мысль воздвигнуть длинные стены, соединив город с морем и тем самым
окончательно свЯзав  его  с  афинскою  державой  {18}.  Ћн  привез  из  Ђфин
каменотесов и мастеров-строителей и хлопотал со всем рвением, на  какое  был
способен, стЯжаЯ и  сам  признательность  и  влиЯние,  и  в  неменьшей  мере
доставлЯЯ их родному городу. ’очно так же и жителей Џатр он убедил соединить
свой город с морем длинными стенами.  Љто-то  сказал  патрейцам:  "‘мотрите,
афинЯне вас проглотЯт". "‚озможно, - откликнулсЯ Ђлкивиад, - но помаленьку и
начинаЯ с ног, а спартанцы - разом  и  начнут  с  головы".  ‚прочем,  он  же
советовал афинЯнам зорче оберегать свои интересы и  на  суше  и  никогда  не
упускал случаЯ призвать эфебов делом подкрепить клЯтву, которую они приносЯт
в храме Ђгравлы {19}, клЯнутсЯ же они помнить, что границы Ђттики обозначены
пшеницей, овсом, виноградной лозой и  масличными  деревьЯми,  учась  считать
своею всЯкую возделанную и плодоносЯщую землю.
     16. Ќо с делами и речами государственного мужа, с искусством оратора  и
мудростью сочетались непомернаЯ роскошь повседневной жизни, разнузданность в
попойках и  любовных  удовольствиЯх,  пурпурные,  женского  покроЯ  одеЯниЯ,
волочившиесЯ в пыли городской площади, чудовищнаЯ  расточительность,  особые
вырезы в палубе на триерах, чтобы спать помЯгче - в  постели,  уложенной  на
ремни, а не брошенной  на  голые  доски,  позолоченный  щит,  украшенный  не
обычным длЯ афинЯн  отличительным  знаком  {20},  но  изображением  ќрота  с
молнией в руке, - и,  видЯ  все  это,  почтенные  граждане  негодовали  и  с
омерзением отплевывались, но в  то  же  времЯ  страшились  его  презрениЯ  к
законам и обычаЯм, угадываЯ в этом нечто чудовищное  и  грозЯщее  тираннией.
—увства же к нему народа удачно выразил Ђристофан {21}:
 
     †елает, ненавидит, хочет все ж иметь.
     € еще удачнее - в виде иносказаниЯ:
     Ќе надо львенка в городе воспитывать.
     Ђ вырос он - его придетсЯ слушатьсЯ.
 
     ‚ самом деле, добровольные пожертвованиЯ, щедрость хорега, дары городу,
в пышности которых он не  знал  себе  равных,  слава  предков,  сила  слова,
красота и крепость тела в соединении с воинским опытом и отвагой  заставлЯли
афинЯн прощать Ђлкивиаду все остальное, относитьсЯ к нему терпимо  и  всЯкий
раз подбирать длЯ его выходок самые мЯгкие названиЯ, именуЯ их  то  шутками,
то даже добрыми делами. ’ак было, например, когда он запер у себЯ  художника
Ђгафарха и держал до тех пор, пока тот не расписал ему  весь  дом,  а  потом
наградил и отпустил. €ли когда ударил ’авреЯ, своего соперника  по  хорегии,
пытавшегосЯ отнЯть у него победу. €ли когда выбрал себе  одну  из  мелосских
пленниц {22}, прижил с нею ребенка и воспитал его. ќтот поступок называли  в
числе доказательств Ђлкивиадова человеколюбиЯ, забываЯ, однако, о  том,  что
он был главным виновником резни на Њелосе,  поддержав  предложение  о  казни
всех мужчин,  способных  носить  оружие,  и  подав  за  него  голос.  „алее:
Ђристофонт написал Ќемею {23}, обнимающую Ђлкивиада, который сидит у нее  на
коленЯх, и  афинЯне  спешили  полюбоватьсЯ  картиной,  громко  выражаЯ  свое
восхищение.
     Ќо людЯм пожилым и это было не по душе: все это, твердили  они,  отдает
тираннией и беззаконием. € многим казалось основательным мнение  Ђрхестрата,
говорившего, что двух Ђлкивиадов ѓрециЯ  не  вынесла  бы.  Ђ  когда  однажды
’имон,  человеконенавистник,  встретив  Ђлкивиада,  который  после  громкого
успеха возвращалсЯ из народного собраниЯ в торжественном сопровождении целой
толпы почитателей, не прошел, по своему обыкновению, мимо и  не  бросилсЯ  в
сторону, но направилсЯ прЯмо к нему, поздоровалсЯ и сказал: "Њолодец, сынок,
расти все выше и выше - громадным злом вырастешь ты длЯ  них  всех!"  -  кто
засмеЯлсЯ, кто ответил бранью, но были и такие, кого эти слова смутили не на
шутку.  ‚от  до  чего  разноречивы  были  мнениЯ  об  Ђлкивиаде  по  причине
непостоЯнства его натуры.
     17. …ще при жизни Џерикла афинЯне мечтали о захвате ‘ицилии, но за дело
взЯлись лишь после  его  смерти  и  под  предлогом  помощи  союзникам  {24},
притеснЯемым ‘иракузами, всЯкий раз посылали за море свои  отрЯды,  расчищаЯ
путь силам  более  внушительным.  „о  предела,  однако,  разжег  в  них  это
стремление лишь Ђлкивиад, который убедил  сограждан  впредь  действовать  не
исподволь, не постепенно,  но  двинутьсЯ  на  ‘ицилию  с  большим  флотом  и
попытатьсЯ сразу  овладеть  островом.  Ћн  внушил  народу  великие  надежды,
впрочем, его собственные планы и намерениЯ  были  еще  величественнее:  если
другим ‘ицилиЯ представлЯлась целью и завершением похода, то Ђлкивиаду -  не
более чем началом. ‚ то времЯ  как  Ќикий,  считаЯ  взЯтие  ‘иракуз  трудным
делом, уговаривал народ отказатьсЯ от этого  замысла,  Ђлкивиад  уже  грезил
Љарфагеном  и  Ђфрикой,  за  которыми  должны  были  последовать  €талиЯ   и
Џелопоннес, а ‘ицилию расценивал всего лишь как приступ или  путь  к  войне.
‘воими упованиЯми он быстро воодушевил и увлек молодых, старики рассказывали
им о чудесах и  диковинках,  которые  они  увидЯт  в  походе,  и  повсюду  в
палестрах и на полукружных скамьЯх во множестве собирались люди, чертили  на
песке карту острова, обозначали местоположение Ђфрики и Љарфагена.  ѓоворЯт,
впрочем, что философ ‘ократ и астролог Њетон не ждали от этого похода ничего
хорошего  длЯ  Ђфин:  первый,  вероЯтно,   услышал   предупреждение   своего
всегдашнего гениЯ {25}, а Њетон, то ли здравым рассуждением, то ли с помощью
какого-то гаданиЯ открыв  грЯдущее  и  страшась  его,  прикинулсЯ  безумным,
схватил горЯщий факел и поджег свой дом.  €ные,  правда,  утверждают,  будто
никакой игры в безумие не было, но что он просто спалил ночью  свой  дом,  а
утром ЯвилсЯ в ‘обрание и слезно молил, во внимание к тЯжкой  беде,  котораЯ
его постигла, освободить от участиЯ в походе  его  сына.  ќта  просьба  была
уважена и, таким образом, он добилсЯ своего, обманув сограждан.
     18. ЌикиЯ избрали стратегом - вопреки его упорным отказам, и далеко  не
последней причиной этого  нежеланиЯ  принЯть  власть,  был  его  товарищ  по
должности. Ћднако  афинЯне  решили,  что  война  пойдет  удачнее,  если  они
отправЯт в ‘ицилию не одного лишь Ђлкивиада, но  к  его  отваге  присоединЯт
благоразумие ЌикиЯ: дело в том,  что  третий  стратег,  ‹амах,  несмотрЯ  на
почтенные годы, выказывал  в  бою  ничуть  не  меньше  пылкости  и  любви  к
опасностЯм, нежели сам Ђлкивиад.
     Љогда обсуждали вопрос о численности войска и  о  средствах  обеспечить
его всем необходимым, Ќикий  еще  раз  попыталсЯ  вмешатьсЯ  и  предупредить
войну. Ђлкивиад возразил ему, его мнение  возобладало,  и  оратор  „емострат
внес предложение дать стратегам  неограниченные  полномочиЯ  на  времЯ  всей
войны, а также подготовки к ней. Ќарод принЯл такое постановление, и все уже
было готово к отплытию, если бы не  дурные  знамениЯ:  как  раз  на  те  дни
пришелсЯ праздник Ђдониса, когда  женщины  повсюду  выставлЯют  изображениЯ,
напоминающие трупы покойных, и, подражаЯ похоронным  обрЯдам,  бьют  себЯ  в
грудь и поют погребальные песни. ‡атем в одну  ночь  были  изуродованы  лица
почти у всех изображений ѓермеса {26},  и  тогда  всполошились  многие  даже
среди тех, кто в иных случаЯх равнодушно встречал  подобные  вести.  ‘начала
говорили, будто кощунство учинили коринфЯне, - ведь это они некогда основали
и заселили ‘иракузы и теперь, мол, с помощью злых предзнаменований стараютсЯ
задержать афинЯн или даже заставить их отказатьсЯ от войны.  Ќарод,  однако,
не пожелал прислушатьсЯ ни к подобным объЯснениЯм,  ни  к  словам  тех,  кто
видел во всем этом не какое-то грозное предвещание,  но  самую  обыкновенную
пьЯную выходку распущенных юнцов,  которые,  захмелев,  легко  переходЯт  от
шуток к наглым бесчинствам. ‘ гневом и страхом узнав о случившемсЯ и видЯ  в
нем действиЯ заговорщиков, ставЯщих себе цели, куда более далекие,  ‘овет  и
народ начали строжайшее  расследование  и  собирались  много  раз  подрЯд  в
течение нескольких дней.
     19. ‚ это времЯ Ђндрокл, один из вожаков толпы, привел нескольких рабов
и метэков, которые заЯвили, что  Ђлкивиад  и  его  друзьЯ  уродовали  другие
статуи  богов,  а  кроме  того,   подражали   на   своих   попойках   тайным
свЯщеннодействиЯм. „оносчики утверждали, будто  какой-то  ”еодор  разыгрывал
роль глашатаЯ {27}, Џолитион - факелоносца, сам Ђлкивиад - верховного жреца,
а остальные приЯтели при этом присутствовали и называли друг друга  мистами.
‚се это было изложено  в  жалобе,  которую  ”ессал,  сын  Љимона,  подал  на
Ђлкивиада, обвинЯЯ его в оскорблении  обеих  богинь.  Ќарод  был  взбешен  и
проклинал Ђлкивиада, Ђндрокл же (один  из  самых  непримиримых  его  врагов)
старалсЯ еще усилить всеобщее негодование.
     ‘начала Ђлкивиад растерЯлсЯ, но, узнав, что морЯки, которым  предстоЯло
повести корабли в ‘ицилию, по-прежнему ему преданы и сухопутное войско тоже,
а гоплиты из Ђргоса и Њантинеи числом тысЯча, открыто говорЯт, что лишь ради
Ђлкивиада они согласились двинутьсЯ в этот далекий, заморский поход и,  если
кто-нибудь вздумает его обидеть, они тут же повернут назад, - узнав об этом,
он приободрилсЯ и готовилсЯ  в  назначенный  день  произнести  речь  в  свою
защиту, а враги снова пали духом, опасаЯсь,  как  бы  приговор  не  оказалсЯ
слишком мЯгким, поскольку  народ  нуждаетсЯ  в  услугах  Ђлкивиада.  €  вот,
прибегнув к хитрости, они уговаривают ораторов, которые, по  общему  мнению,
не были врагами Ђлкивиада, однако ненавидели его ничуть  не  меньше,  нежели
те, кто не скрывал своих чувств, выступить в ‘обрании и сказать, что  нелепо
полководцу, облеченному  неограниченными  полномочиЯми  и  поставленному  во
главе таких огромных сил,  теперь,  когда  войско  уже  собрано  и  союзники
прибыли, терЯть попусту времЯ, пока избирают судей и отмерЯют воду в  часах.
Џусть плывет в добрый час, а  после  окончаниЯ  войны  пусть  возвратитсЯ  и
держит ответ перед теми же самыми законами. ‡лой умысел,  таившийсЯ  в  этой
отсрочке, не укрылсЯ от Ђлкивиада, и, выйдЯ вперед, он заЯвил, что  страшное
это дело - быть посланным на врага во главе громадного  войска,  не  снЯв  с
себЯ обвинений и наветов, без уверенности в будущем; он готов умереть,  если
не докажет своей правоты, но если докажет ее и будет оправдан - то пойдет на
врага, не страшась клеветников.
     20. Ќо его доводы не были принЯты во внимание, он получил приказ  выйти
в плавание и вместе с двумЯ другими стратегами снЯлсЯ с ЯкорЯ, имеЯ немногим
менее ста сорока триер,  пЯть  тысЯч  сто  гоплитов,  около  тысЯчи  трехсот
лучников, пращников и легко вооруженных пехотинцев, а также все  необходимое
снарЯжение и припасы. „остигнув берега €талии и  взЯв  ђегий,  он  предложил
товарищам по должности свой план военных действий. Ќикий решительно возражал
против этого плана, ‹амах одобрЯл его, и, переправившись в ‘ицилию, Ђлкивиад
занЯл Љатану, но  ничего  более  сделать  не  успел:  афинЯне  прислали  ему
распорЯжение немедленно ЯвитьсЯ на суд.
     ‘начала, как  уже  говорилось,  против  Ђлкивиада  были  только  шаткие
подозрениЯ, основанные на показаниЯх рабов и метэков. Ќо после  его  отъезда
враги возобновили свои нападки еще решительнее, приплетаЯ шутовские мистерии
к надругательству над статуЯми ѓермеса, словно и то и другое - плод  единого
заговора,  цель  коего  -  мЯтеж  и  государственный  переворот;  все,  хоть
сколько-нибудь  причастные  к  этому   делу,   были   без   предварительного
расследованиЯ брошены в тюрьму, и народ теперь досадовал,  что  своевременно
не предал Ђлкивиада суду и не покарал его за  такие  страшные  преступлениЯ.
Ќенависть к нему обратилась против  его  друзей,  родственников  и  близких,
которым случилось  тогда  быть  в  Ђфинах.  €зобличителей  ”укидид  {28}  не
называет, но другие писатели называют „иоклида и ’евкра;  между  прочим  эти
имена упоминает и комический поэт ”риних в следующих стихах:
 
     - ѓермес мой милый, берегись, не упади,
     Ќе ушибись, смотри, не то ты повод дашь
     ‚торому „иоклиду вновь донос писать.
     - Ћстерегусь. ‡лодею ’евкру, чужаку,
     Ќаграды за донос дарить Я не хочу.
 
     Ћднако ничего надежного и достоверного доносчики  показать  не  смогли.
Ћдин из них на вопрос, как он узнал осквернителей герм в лицо, ответил: "Џри
свете луны", - и жесточайшим образом просчиталсЯ, поскольку все  происходило
в последний день старого месЯца.  ‘реди  людей  здравомыслЯщих  это  вызвало
замешательство, однако в глазах народа даже подобнаЯ  несуразица  не  лишила
обвинений убедительности, и афинЯне с прежним рвением хватали  и  бросали  в
тюрьму каждого, на кого поступал донос.
     21. ‘реди заключенных в оковы и находившихсЯ  под  стражей  в  ожидании
суда был оратор Ђндокид {29},  род  которого  историк  ѓелланик  возводит  к
самому Ћдиссею. ќтот Ђндокид и вообще-то  считалсЯ  ненавистником  народа  и
приверженцем олигархии, но тут главной причиною павших на него подозрений  в
кощунстве было огромное изображение ѓермеса  подле  его  дома,  воздвигнутое
филой ќгеидой: из числа, немногих, самых знаменитых в Ђфинах, герм лишь  эта
одна, пожалуй, осталась невредимой. Џо этой причине она еще и теперь зоветсЯ
"Ђндокидовой" вопреки высеченной на ней надписи. ‚ тюрьме среди арестованных
по тому же делу, Ђндокид ближе всего сошелсЯ и подружилсЯ  с  неким  ’имеем,
человеком гораздо менее известным, но на редкость умным  и  решительным.  Ћн
советует Ђндокиду оговорить себЯ самого и еще нескольких человек. ‚едь народ
за чистосердечное признание особым решением обещал неприкосновенность, между
тем как исход суда, неЯсный длЯ всех обвинЯемых без изъЯтиЯ, самым грозным и
страшным  будет  длЯ  людей  знатных.  ‹учше  спастись,  возведЯ   на   себЯ
напраслину, чем умереть позорною смертью, так  и  не  избавившись  от  этого
ужасного обвинениЯ. Ќаконец, того же требуют  и  соображениЯ  общего  блага:
ценою жизни немногих и к тому же сомнительных  личностей  будет  спасено  от
гнева толпы множество безупречно порЯдочных людей. ’ак убеждал и  уговаривал
’имей Ђндокида, и тот согласилсЯ: донесЯ на себЯ и  на  других,  он  получил
обещанное прощение, а все названные им, кроме тех, кому удалось бежать, были
казнены. —тобы внушить доверие к своим словам, Ђндокид среди прочих указал и
на собственных рабов.
     Ќо  народ  не  успокаивалсЯ  -  скорее,   напротив,   расправившись   с
осквернителЯми  герм,  он  всей  силою  своей   Ярости   -   теперь   словно
освободившейсЯ от забот - обрушилсЯ на Ђлкивиада. ‚  конце  концов,  за  ним
отправили "‘аламинию", строго-настрого запретив, однако, применЯть  насилие:
посланным надлежало в сдержанных выражениЯх предложить  Ђлкивиаду  следовать
за ними, чтобы  предстать  перед  судом  и  оправдатьсЯ.  ЂфинЯне  опасались
волнений в войске, стоЯвшем на вражеской земле,  или  даже  мЯтежа,  вызвать
который Ђлкивиаду, при желании было бы нетрудно. € в самом деле,  после  его
отъезда воины пришли в уныние, предчувствуЯ,  что  под  командованием  ЌикиЯ
война затЯнетсЯ надолго - казалось, стрекало, понуждавшее всех и  каждого  к
решительным  действиЯм,   исчезло;   оставалсЯ,   правда,   ‹амах,   человек
воинственный и храбрый, но бедность лишала его какого бы то ни было  веса  и
влиЯниЯ.
     22. ѓотовЯсь к отплытию, Ђлкивиад успел вырвать из рук афинЯн  Њессену.
‘реди мессенцев  были  люди,  готовые  сдать  город;  знаЯ  всех  наперечет,
Ђлкивиад выдал их сторонникам сиракузЯн и  расстроил  все  дело.  ‚  ”уриЯх,
сойдЯ с триеры, он скрылсЯ, и все поиски ни к чему не привели. Љто-то  узнал
его и спросил: "Ќеужели ты  не  веришь  родине,  Ђлкивиад?"  "Ћтчего  же,  -
возразил он, - верю во всем, кроме лишь тех  случаев,  когда  дело  касаетсЯ
моей жизни: тут Я даже родной матери не поверю - ведь и она по ошибке  может
положить черный камешек вместо белого". ‚последствии, услышав,  что  афинЯне
приговорили его к смерти, Ђлкивиад воскликнул: "Ђ Я докажу  им,  что  Я  еще
жив!".
     †алоба, насколько мне известно, была составлена в следующих выражениЯх:
"”ессал, сын Љимона, из дема ‹акиады, обвинЯет Ђлкивиада,  сына  ЉлиниЯ,  из
дема ‘камбониды, в том, что он нанес оскорбление богинЯм „еметре и  Љоре:  в
своем доме на глазах  у  товарищей  он  подражал  тайным  свЯщеннодействиЯм,
облаченный в столу {30}, в какую облекаетсЯ  верховный  жрец,  когда  ЯвлЯет
свЯтыни, и себЯ именовал верховным жрецом, Џолитиона - факелоносцем, ”еодора
из дема ”егеЯ - глашатаем, остальных же приЯтелей называл мистами и эпоптами
{31} - вопреки законам и установлениЯм  эвмолпидов,  кериков  и  элевсинских
жрецов". Ђлкивиад был осужден заочно, его имущество  конфисковано,  а  сверх
того было принЯто дополнительное решение, обЯзывающее  всех  жрецов  и  жриц
предать его проклЯтию; говорЯт, что  лишь  ”еан_o_,  дочь  Њенона,  из  дема
Ђгравлы не подчинилась этому решению, заЯвив, что она посвЯщена  в  сан  длЯ
благословений, а не длЯ проклЯтий.
     23. Џока принимались эти решениЯ и выносилсЯ приговор,  Ђлкивиад  успел
бежать из ”урий в Џелопоннес и сначала задержалсЯ в Ђргосе, но затем,  боЯсь
врагов и окончательно распростившись с надеждою на возвращение в  отечество,
послал в ‘парту гонца с просьбой  о  личной  неприкосновенности  и  надежном
убежище, сулЯ за это одолжениЯ и услуги куда более значительные, нежели  тот
ущерб, который он нанес  спартанцам,  будучи  их  противником.  Џолучив  все
необходимые заверениЯ и вновь исполнившись бодрости, он приехал в ‹акедемон,
был радушно встречен и прежде всего, видЯ, что спартанцы  медлЯт  с  помощью
сиракузЯнам, убедил их и чуть ли не заставил отправить в  ‘ицилию  отрЯд  во
главе с  ѓилиппом,  чтобы  сломить  силы  высадившихсЯ  там  афинЯн;  далее,
послушавшись его советов, спартанцы возобновили военные действиЯ против Ђфин
в самой ѓреции и, наконец, обнесли стенами „екелею {32}, и это было страшнее
всего прочего: никакой другой удар не мог обессилить родной город  Ђлкивиада
столь же непоправимо.
     ‘нискав добрую славу этой дальновидностью государственного мужа, ничуть
не меньшее восхищение вызывал он и своею частной жизнью: чисто  спартанскими
привычками и замашками он окончательно  пленил  народ,  который,  видЯ,  как
коротко он острижен, как купаетсЯ в холодной воде, ест  Ячменные  лепешки  и
черную похлебку, просто не мог поверить, что этот человек держал когда-то  в
доме  повара,  ходил  к  торговцу  благовониЯми  или  хоть  пальцем  касалсЯ
милетского плаща. € верно, среди многих его способностей  было,  говорЯт,  и
это искусство улавливать людей в свои сети, приноравливаЯсь к чужим  обычаЯм
и порЯдкам. ‘тремительностью  своих  превращений  он  оставлЯл  позади  даже
хамелеона: к тому же хамелеон, как  рассказывают,  способен  принЯть  всЯкую
окраску, кроме белой, тогда как Ђлкивиад, видел ли он вокруг добрые  примеры
или дурные, с одинаковой легкостью подражал и тем и другим: в ‘парте  он  не
выходил из  гимнасиЯ,  был  непритЯзателен  и  угрюм,  в  €онии  -  изнежен,
сластолюбив, беспечен, во ”ракии  беспробудно  пьЯнствовал,  в  ”ессалии  не
слезал с конЯ, при дворе сатрапа ’иссаферна в роскоши, спеси и  пышности  не
уступал даже персам, и не то, чтобы он без малейших усилий изменЯл подлинную
сбою природу и преобразовывалсЯ на любой лад в душе, отнюдь нет, но когда он
замечал, что, следуЯ своим наклонностЯм, он рискует  вызвать  неудовольствие
тех, кто его окружает, он всЯкий  раз  укрывалсЯ  за  любою  личиною,  какаЯ
только могла прийтись им по вкусу.
     Љак бы то ни было, но увидев его в ‹акедемоне и судЯ лишь по внешности,
каждый сказал бы:
 
     Ћн - не Ђхилла сын, нет - это сам Ђхилл {33},
 
     но воспитанный самим ‹икургом;  однако  приглЯдевшись  к  его  истинным
страстЯм и поступкам, вскричал бы:
 
     ‚се та же это женщина! {34}
 
     Ћн совратил ’имею, жену царЯ Ђгида, который был с войском за  пределами
‹акедемона, и та забеременела от него, и даже не скрывала этого; она  родила
мальчика и дала ему имЯ ‹еотихида, но у себЯ, в  кругу  подруг  и  служанок,
шепотом звала младенца Ђлкивиадом  -  так  велика  была  ее  любовь!  Ђ  сам
Ђлкивиад, посмеиваЯсь, говорил, что сделал это не из дерзкого озорства и  не
по вожделению, но только ради  того,  чтобы  ‘партою  правили  его  потомки.
Њногие рассказывали Ђгиду об  этом  бесчинстве,  но  надежнейшим  свидетелем
оказалось длЯ него само времЯ:  однажды  ночью,  испуганный  землетрЯсением,
Ђгид выбежал из опочивальни супруги и с тех пор не спал с нею  целых  десЯть
месЯцев, а ‹еотихид поЯвилсЯ на свет как  раз  после  этого  срока,  и  Ђгид
отказалсЯ признать его своим сыном. Џо этой  причине  ‹еотихид  впоследствии
лишилсЯ права на престол.
     24. Џосле поражениЯ афинЯн в ‘ицилии хиосцы, лесбосцы и граждане Љизика
одновременно отрЯдили к лакедемонЯнам посольства длЯ переговоров о  переходе
на их сторону. ‡а лесбосцев  ходатайствовали  беотийцы,  просьбы  из  Љизика
поддерживал ”арнабаз, но лакедемонЯне,  послушав  Ђлкивиада,  решили  прежде
всего оказать помощь хиосцам. Ђлкивиад и сам отправилсЯ в плавание,  склонил
к мЯтежу почти всю €онию и вместе со спартанскими  военачальниками  причинил
афинЯнам огромный урон. Њежду тем Ђгид, который затаил к нему ненависть,  не
простив бесчестиЯ жены, теперь начал еще завидовать его  славе,  ибо  всЯкое
начинание, всЯкий успех молва  приписывала  Ђлкивиаду.  „а  и  среди  прочих
спартанцев самые могущественные и честолюбивые  уже  тЯготились  Ђлкивиадом,
тоже завидуЯ ему. Џо их настоЯнию власти дали приказ умертвить Ђлкивиада.
     Ђлкивиад тайно проведал об этом и, боЯсь  за  свою  жизнь,  по-прежнему
действовал заодно с лакедемонЯнами, но одновременно прилагал  все  усилиЯ  к
тому, чтобы не попастьсЯ им в руки. ‚ конце  концов,  он  бежал  под  защиту
персидского сатрапа ’иссаферна. Ћн быстро занЯл самое высокое положение  при
его дворе: ум и поразительнаЯ изворотливость  Ђлкивиада  восхищали  варвара,
который и сам не был прост, но  отличалсЯ  низким  нравом  и  склонностью  к
пороку. „а и вообще чары ежедневного общениЯ с  ним  были  так  сильны,  что
никакаЯ натура не могла остатьсЯ незатронутой ими, никакаЯ волЯ не могла  им
противитьсЯ и даже те, кто боЯлсЯ Ђлкивиада и ему завидовал, испытывали  при
встрече с ним какое-то непонЯтное удовольствие, радостный подъем. ‚от так  и
’иссаферн: от природы свирепый и в ненависти к грекам не знавший себе равных
среди персов, он до такой степени поддалсЯ на обходительность Ђлкивиада, что
даже превзошел его в ответных любезностЯх. ‘амый прекрасный из своих  садов,
изобиловавший полезными длЯ здоровьЯ водами  и  лужайками,  с  приютами  длЯ
отдыха и местами длЯ  увеселений,  убранными  истинно  по-царски,  он  велел
впредь именовать "Ђлкивиадовым". € все называли его так в течение  многих  и
многих лет.
     25. €так, разорвав  отношениЯ  с  вероломными  спартанцами  и  страшась
Ђгида, Ђлкивиад старалсЯ уронить и очернить своих  бывших  друзей  в  глазах
’иссаферна; он не советовал помогать им столь  же  усердно,  как  прежде,  и
окончательно  губить  Ђфины,  но,  скупо   отмерЯЯ   необходимые   средства,
постепенно загнать оба народа в тупик, и тогда,  изнурив  и  обессилив  друг
друга, они покорно склонЯтсЯ перед великим царем. ’иссаферн охотно  следовал
его советам и так открыто свидетельствовал ему свою  приЯзнь  и  восхищение,
что на Ђлкивиада направлены были взоры обоих  враждебных  греческих  станов.
ЂфинЯне, терпЯ бедствие за бедствием, теперь раскаивались в своем приговоре,
но и Ђлкивиад мучилсЯ тревогою, как бы город не погиб и сам он  не  оказалсЯ
во власти лакедемонЯн - лютых своих врагов.
     ‚ то времЯ почти все силы афинЯн были сосредоточены на  ‘амосе:  выходЯ
оттуда в плавание, они вновь приводили к покорности  восставшие  города  или
защищали свои владениЯ. Љак бы  там  ни  было,  а  на  море  они  могли  еще
померЯтьсЯ силами с неприЯтелем, но  боЯлись  ’иссаферна  и  ста  пЯтидесЯти
финикийских триер, которые, по слухам, должны  были  вскоре  поЯвитьсЯ  и  с
прибытием которых всЯкаЯ надежда на спасение  длЯ  Ђфин  была  бы  потерЯна.
“знав  об  этом,  Ђлкивиад  тайно  отправлЯет  гонца  на  ‘амос  к  афинским
предводителЯм  и  обнадеживает  их  известием,  что  готов  предоставить  им
расположение ’иссаферна  -  в  угоду  не  толпе,  которой  он  нисколько  не
доверЯет, но лучшим людЯм, коль скоро они отважатсЯ, доказав свою  решимость
и  смирив  разнузданность  народа,  взЯть  дело   спасениЯ   государства   в
собственные руки. Џредложение Ђлкивиада было встречено с восторгом,  и  лишь
один из стратегов, ”риних из дема „ирады, выступил против  него,  подозреваЯ
(и не ошибаЯсь в своих подозрениЯх!),  что  Ђлкивиад  так  же  равнодушен  к
олигархии, как и к демократии и просто ищет путей к  возвращению,  а  потому
клеветою на народ стараетсЯ выиграть во мнении самых могущественных граждан.
Ќо суждение ”риниха было отвергнуто, а его вражда к Ђлкивиаду стала длЯ всех
очевидной,  и  тогда  он  тайно  известил  обо  всем  случившемсЯ   Ђстиоха,
командующего вражеским флотом, советуЯ ему  остерегатьсЯ  Ђлкивиада,  а  еще
лучше - схватить этого двурушника. Ќо предатель  не  знал,  что  вступает  в
переговоры с предателем: боЯсь ’иссаферна и  видЯ,  в  какой  чести  у  него
Ђлкивиад, Ђстиох рассказал обоим о  послании  ”риниха.  Ђлкивиад  немедленно
отправил на ‘амос своих людей, обвинЯЯ ”риниха в измене. ‚се были  возмущены
и единодушно обрушились на ”риниха, а тот, не видЯ иного  выхода,  попыталсЯ
исправить одно зло другим - еще большим. € вот  он  снова  посылает  Ђстиоху
письмо, корит его за донос, но все же обещает предать  в  его  руки  суда  и
войско афинЯн. Ћднако  вероломство  ”риниха  не  причинило  афинЯнам  вреда,
благодарЯ ответному вероломству Ђстиоха,  который  и  на  этот  раз  доложил
Ђлкивиаду  о  действиЯх  ”риниха.  Џоследний,  предвидЯ  возможность  нового
обвинениЯ со стороны Ђлкивиада, решил его опередить и сам объЯвил  афинЯнам,
что неприЯтель готовит удар с  морЯ,  а  потому  предлагал  не  отходить  от
кораблей и укрепить лагерь. ЂфинЯне так и сделали, и когда  в  разгар  работ
снова получили вести от  Ђлкивиада,  предостерегавшего  их  против  ”риниха,
который-де намерен выдать врагу стоЯнку на ‘амосе,  они  не  дали  веры  его
словам, считаЯ, что Ђлкивиад, во всех подробностЯх знающий планы и намерениЯ
персов,  просто-напросто  злоупотреблЯет   своею   осведомленностью,   чтобы
оклеветать ”риниха. Ќо некоторое времЯ спустЯ ѓермон,  один  из  пограничных
стражников, заколол ”риниха на  площади  кинжалом,  и  тут  афинЯне,  учинив
судебное расследование, посмертно признали  ”риниха  виновным  в  измене,  а
ѓермона и его сообщников наградили венками.
     26. ‚след за тем сторонники  Ђлкивиада  на  ‘амосе  одерживают  верх  и
посылают в Ђфины Џисандра с наказом подготовить государственный переворот  -
убедить самых влиЯтельных граждан уничтожить демократию  и  взЯть  власть  в
свои руки: на этих-де условиЯх Ђлкивиад вызвалсЯ доставить афинЯнам дружбу и
поддержку ’иссаферна. ’аков был предлог и повод длЯ установлениЯ  олигархии.
Ќо когда так называемые "пЯть тысЯч" (на самом деле их было всего  четыреста
человек) {35}  действительно  пришли  к  власти,  они  и  думать  забыли  об
Ђлкивиаде и  продолжали  вести  войну  слишком  вЯло  -  то  ли  не  доверЯЯ
согражданам, которые никак не могли свыкнутьсЯ с переменою правлениЯ, то  ли
рассчитываЯ, что  спартанцы,  всегдашние  приверженцы  олигархии,  обнаружат
теперь большую уступчивость. ‚ самом  городе  народ  волей-неволей  сохранЯл
спокойствие: немалое число открытых противников четырехсот было  казнено,  и
это держало в страхе остальных. Ќо те граждане, что стоЯли на ‘амосе,  узнав
о происшедшем, возмутились и  постановили  немедленно  плыть  в  Џирей;  они
послали за Ђлкивиадом, провозгласили его стратегом и поручили ему  вести  их
против тираннов. Ќо Ђлкивиад  -  в  отличие  от  многих  других,  неожиданно
возвеличенных милостью толпы, - отнюдь не считал себЯ обЯзанным с первой  же
минуты беспрекословно подчинЯтьсЯ и ни в чем не противоречить желаниЯм  тех,
кто из скитальца и изгнанника превратил его  в  стратега  и  отдал  ему  под
команду столько судов  и  такую  огромную  военную  силу;  напротив,  как  и
подобало  великому  полководцу,  он  воспротивилсЯ  решениЯм,  которые  были
подсказаны гневом, не позволил совершитьсЯ ошибке и тем спас государство  от
неминуемой гибели. ‚ самом деле, если бы флот ушел тогда  к  своим  берегам,
длЯ противника немедленно открылась бы возможность без  боЯ  завладеть  всей
€онией, ѓеллеспонтом и  островами,  меж  тем  как  афинЯне  сражались  бы  с
афинЯнами, приведЯ войну в  стены  родного  города.  Џомешал  этому  главным
образом Ђлкивиад, который не  только  уговаривал  и  увещевал  толпу,  но  и
обращалсЯ ко многим воинам в отдельности - с мольбою к  одним,  к  другим  с
порицанием. …го поддерживал ”расибул из дема ‘тириЯ - и своим  присутствием,
и могучим криком: говорЯт, что этот  ”расибул  был  самым  голосистым  среди
афинЯн.
     Ђ вот другое благодеЯние, оказанное Ђлкивиадом отечеству: пообещав, что
посланные царем финикийские суда, которых  ожидают  спартанцы,  либо  окажут
поддержку  афинЯнам,  либо,  по  крайней  мере,  не  соединЯтсЯ   с   флотом
лакедемонЯн, он поспешно вышел в море, и, хотЯ эти корабли уже  поЯвились  в
виду Ђспенда, ’иссаферн не пустил их дальше, обманув надежды  спартанцев.  ‚
том, что финикийцы повернули назад, обе стороны винили Ђлкивиада, и особенно
горЯчо - лакедемонЯне:  они  были  уверены,  что  он  внушил  варвару  мысль
спокойно ждать, пока греки сами истребЯт друг друга. € верно,  присоединение
такой силы к одной из сторон длЯ второй, без всЯкого сомнениЯ,  означало  бы
конец морского владычества.
     27. ‚скоре после  этого  власть  четырехсот  была  низвергнута,  причем
друзьЯ  Ђлкивиада  ревностно  помогали  сторонникам   демократии.   ѓраждане
высказывали желание и  даже  требовали,  чтобы  Ђлкивиад  вернулсЯ,  но  тот
считал, что возвращатьсЯ надо не с пустыми руками, не  жалостью  и  милостью
толпы, но с подвигами, со славою. Џоэтому,  с  немногими  кораблЯми  покинув
‘амос, он направилсЯ сначала в сторону Љоса  и  Љнида.  ’ам  он  узнал,  что
спартанец Њиндар идет со всем флотом к ѓеллеспонту,  а  афинЯне  гонЯтсЯ  за
ним, и сразу же поспешил на подмогу стратегам. Џо счастливой случайности  он
подоспел со своими восемнадцатью триерами в  решающий  момент  сражениЯ  при
Ђбидосе. Ћжесточенный бой, в котором  принимали  участие  все  суда,  шел  с
переменным успехом и затЯнулсЯ  до  вечера.  ЏоЯвление  Ђлкивиада  произвело
поначалу ложное впечатление на обе стороны: враги воспрЯнули духом,  афинЯне
пришли  в  замешательство.  Ќо  над  судном  командующего  быстро   поднЯлсЯ
дружественный сигнал, и тотчас вновь  прибывшие  ударили  на  пелопоннесцев,
которые уже побеждали и преследовали противника. ’еперь в бегство обратились
спартанцы, Ђлкивиад гнал их все ближе к берегу и, неотступно теснЯ,  наносил
судам пробоину за пробоиной, а матросы спасались вплавь под  защитою  пехоты
”арнабаза, котораЯ бросилась им  на  выручку  и  пыталась  с  суши  отстоЯть
гибнущие суда. ‚ конце концов, захватив тридцать вражеских судов и отбив все
свои корабли, афинЯне поставили трофей.
     Џосле столь блистательного успеха Ђлкивиаду не терпелось  покрасоватьсЯ
перед ’иссаферном, и  вот,  с  подарками  и  подношениЯми,  в  сопровождении
приличествующей  полководцу  свиты,  он  отправилсЯ  к  сатрапу.   Ќо   дела
обернулись совсем не так, как он ожидал: ’иссаферн, который уж давно  был  у
лакедемонЯн на дурном счету, теперь, опасаЯсь царской немилости, решил,  что
Ђлкивиад ЯвилсЯ очень своевременно, схватил его и запер в тюрьму  в  ‘ардах,
надеЯсь посредством этого несправедливого поступка  очистить  себЯ  от  всех
прежних обвинений.
     28. Ќо спустЯ тридцать дней Ђлкивиад раздобыл откуда-то конЯ,  вырвалсЯ
из-под стражи и бежал в Љлазомены. ’ам он наклеветал  на  ’иссаферна,  будто
тот сам выпустил его на волю; затем Ђлкивиад отплыл в лагерь афинЯн.  “знав,
что Њиндар соединилсЯ с ”арнабазом и оба находЯтсЯ в Љизике, он обратилсЯ  к
воинам, доказываЯ, что нет иного выхода, как  дать  противнику  сражение  на
море, на суше и даже на стенах города. "€бо, клЯнусь  ‡евсом,  -  воскликнул
он, - без полной победы не видать вам денег!"  €так,  он  посадил  людей  на
корабли, вышел в море и стал на Якоре вблизи  Џроконнеса,  приказав  прЯтать
малые суда между большими и принЯть меры к тому, чтобы у врага  не  возникло
ни малейших подозрений  о  прибытии  неприЯтельского  флота.  Џо  счастливой
случайности собралась гроза, хлынул дождь, все потемнело, и  это  во  многом
помогло Ђлкивиаду скрыто завершить свои приготовлениЯ: не  только  противник
их не заметил, но и афинЯне ни о чем не догадывались, пока вдруг не услышали
приказ  поднЯтьсЯ  на  борт.  ‚скоре   темнота   рассеЯлась   и   показались
пелопоннесские корабли,  стоЯвшие  у  входа  в  кизикскую  гавань.  Ђлкивиад
побоЯлсЯ, что враги, видЯ, как велики его силы, отойдут к берегу,  и  потому
приказал остальным стратегам плыть помедленнее и держатьсЯ позади, а  сам  с
сорока кораблЯми двинулсЯ навстречу  спартанцам,  вызываЯ  их  на  сражение.
Џоследние были введены  в  заблуждение  мнимой  малочисленностью  афинЯн  и,
полагаЯсь на свое превосходство, устремились вперед, сошлись  с  неприЯтелем
вплотную и начали бой,  но  тут,  уже  в  разгаре  схватки,  на  них  напали
остальные суда Ђлкивиада, и они обратились в беспорЯдочное  бегство.  Ћднако
Ђлкивиад с двадцатью лучшими триерами не дал им уйти: стремительно причалив,
он высадилсЯ и, по пЯтам преследуЯ матросов,  бросивших  свои  суда,  учинил
страшную резню. Њиндар и  ”арнабаз  пытались  помочь  своим,  но  тоже  были
разбиты; Њиндар пал, отчаЯнно сопротивлЯЯсь, а ”арнабаз бежал. ‚ руки афинЯн
попало много трупов и оружиЯ, они захватили все вражеские суда,  мало  того,
занЯли Љизик, брошенный ”арнабазом на произвол судьбы (отрЯд  пелопоннесцев,
карауливший город, был перебит), и не только надежно завладели ѓеллеспонтом,
но очистили от спартанцев и остальную  часть  морЯ.  Ѓыло  даже  перехвачено
письмо к эфорам, по-лаконски кратко извещающее о случившемсЯ несчастии: "‚се
пропало. Њиндар убит. ‹юди голодают. Ќе знаем, что делать".
     29. Џосле этого воины  Ђлкивиада  настолько  возгордились,  исполнились
таким  высокомерием,  что  сочли  себЯ  неодолимыми  и  впредь  положили  не
смешиватьсЯ с другими войсками, нередко  терпевшими  поражение.  Ђ  как  раз
незадолго до того был разбит близ ќфеса  ”расилл,  и  эфесЯне,  в  поношение
афинЯнам, воздвигли медный трофей. ‹юди Ђлкивиада корили людей ”расилла этим
позором, восхвалЯли себЯ  и  своего  полководца  и  решительно  отказывались
заниматьсЯ в одном с ними гимнасии и стоЯть в одном лагере. Ќо  после  того,
как они вторглись во владениЯ абидосцев, а ”арнабаз со значительными  силами
конницы и пехоты напал на них, Ђлкивдад же, придЯ ”расиллу на помощь, вместе
с ним обратил врага в бегство и преследовал до  самых  сумерек,  оба  войска
соединились и вместе вернулись в лагерь, радостно приветствуЯ друг друга. Ќа
следующий день Ђлкивиад поставил трофей и принЯлсЯ грабить землю  ”арнабаза,
не встречаЯ нигде ни малейшего сопротивлениЯ.  ‘реди  других  в  его  власти
оказалось несколько жрецов и жриц, но он приказал отпустить их без выкупа.
     ‡атем он готовилсЯ выступить против халкедонЯн,  расторгнувших  союз  с
Ђфинами и принЯвших к себе спартанский отрЯд и правителЯ, но, узнав, что все
добро,  которое  может  стать  добычей  врага,  они  собрали  и  вывезли   в
дружественную им ‚ифинию, подошел с войском к вифинским рубежам,  отправивши
вперед вестника, который передал вифинцам его неудовольствие  и  упреки.  ’е
испугались, выдали ему добро халкедонЯн и заключили с ним дружбу.
     30. Ђлкивиад стал окружать •алкедон стеною, ведЯ ее от морЯ к  морю,  и
работы еще не были завершены, когда поЯвилсЯ ”арнабаз, чтобы прорвать осаду.
•алкедонский правитель ѓиппократ, собрав  все  свои  силы,  сделал  вылазку.
Ђлкивиад выстроил войско так, чтобы можно было одновременно отразить  натиск
с обеих сторон, и ”арнабаз позорно бежал, а ѓиппократ был разбит наголову  и
погиб вместе с немалым числом своих людей.
     ‡атем Ђлкивиад поплыл длЯ сбора дани в  ѓеллеспонт  и  взЯл  ‘елимбрию,
нелепым образом подвергнув при этом свою  жизнь  страшной  опасности.  ‹юди,
которые вызвались сдать ему  город,  обещали  в  полночь  поднЯть  зажженный
факел, но вынуждены были сделать это раньше назначенного срока, боЯсь одного
из своих сообщников, который неожиданно изменил.  Џоэтому,  когда  загорелсЯ
факел, войско еще не было готово, и Ђлкивиад побежал  к  стене,  захватив  с
собой всего тридцать человек, оказавшихсЯ под рукою,  а  остальным  приказал
следовать за ним как можно скорее. ‚орота были открыты, но не  успел  он  со
своими  тридцатью  людьми  и   еще   двадцатью   присоединившимисЯ   к   ним
легковооруженными  пехотинцами  войти  в  город,  как  увидел  селимбрийцев,
которые мчались ему  навстречу  с  оружием  в  руках.  ‚сЯкое  сопротивление
казалось бесполезным и безнадежным, но длЯ полководца, вплоть до того днЯ не
знавшего  ни  единого  поражениЯ,  бежать  было  просто  немыслимо,  и  вот,
призвавши звуком  трубы  к  молчанию  он  велит  одному  из  своих  объЯвить
селимбрийцам, чтобы те не нападали на афинЯн. “слышав слова  глашатаЯ,  одни
порастерЯли  свой  боевой  пыл  (в  твердой  уверенности,  что  внутри  стен
находЯтсЯ все вражеские силы), другие же воодушевились новыми  надеждами  на
перемирие.  Џока  они,  собравшись  все  вместе,  обменивались  мнениЯми,  к
Ђлкивиаду успело подойти его войско, и теперь, убедившись,  что  селимбрийцы
настроены вполне миролюбиво  (так  это  и  было  на  самом  деле),  он  стал
опасатьсЯ, как бы фракийцы, которые во множестве следовали за  Ђлкивиадом  и
из любви и расположениЯ к нему усердно  несли  свою  службу,  не  разграбили
город. Џоэтому он  выслал  их  всех  за  городскую  стену,  а  селимбрийцам,
просившим о пощаде, не причинил ни малейшего зла,  но  только  взЯл  деньги,
разместил у них гарнизон и удалилсЯ.
     31. ’ем временем стратеги, осаждавшие •алкедон, заключили с  ”арнабазом
соглашение, по которому последний обЯзалсЯ  выплатить  неприЯтелю  известную
сумму денег, халкедонцы возвращались под власть Ђфин, афинЯне  же  брали  на
себЯ обЯзательство не разорЯть более  владениЯ  ”арнабаза,  который  в  свою
очередь  обещал  охрану  и   полную   безопасность   афинскому   посольству,
направлЯвшемусЯ к царю. Љогда вернулсЯ Ђлкивиад, ”арнабаз пожелал,  чтобы  и
он скрепил своей клЯтвой условиЯ соглашениЯ, но тот  отказалсЯ:  первым,  по
его мнению, должен был поклЯстьсЯ перс.
     Љогда наконец взаимные клЯтвы были принесены, то Ђлкивиад  подступил  к
‚изантию, расторгшему союз  с  афинЯнами,  и  стал  обносить  город  стеной.
Ђнаксилай, ‹икург и еще несколько  человек  уговорились  с  Ђлкивиадом,  что
сдадут ему город, а он пощадит жизнь и имущество византийцев;  после  этого,
распустив слух, будто новые волкениЯ в  €онии  заставлЯют  афинЯн  уйти,  он
отплыл днем со всем флотом, но в ту же ночь возвратилсЯ, сошел на  берег  и,
во главе  тЯжеловооруженных  пехотинцев  приблизившись  к  городской  стене,
притаилсЯ. Љорабли между тем стЯнулись ко входу в гавань и ворвались  в  нее
под такой оглушительный шум и крики матросов, что  византийцы,  длЯ  которых
все это было полной неожиданностью, в ужасе бросились к  морю  спасать  свои
суда,  и  сторонникам  афинЯн  представилась  возможность   беспрепЯтственно
открыть Ђлкивиаду ворота. Ќо без боЯ дело все же  не  обошлось.  ‘тоЯвшие  в
‚изантии пелопоннесцы, беотийцы и мегарЯне отразили  натиск  высадившихсЯ  с
морЯ и снова загнали их на корабли,  а  затем,  узнав,  что  афинЯне  уже  в
городе, выстроились в боевую линию и двинулись им навстречу. ‚  ожесточенной
схватке Ђлкивиад одолел на правом крыле, ”ерамен  на  левом;  около  трехсот
неприЯтелей, оставшихсЯ  в  живых,  попало  в  плен.  Џо  окончании  военных
действий ни один из византийцев не был казнен или отправлен в  изгнание:  на
таких условиЯх сдали город те, кто указаны нами выше, не выговорив длЯ  себЯ
никаких особых преимуществ. €менно поэтому Ђнаксилай, позже  привлеченный  в
‘парте к суду за измену, не выразил ни малейшего смущениЯ,  оправдываЯ  свои
действиЯ. Ћн напомнил, что он не лакедемонЯнин, а византиец и что  опасности
у него на глазах подвергалсЯ  ‚изантий,  а  не  ‘парта:  город  был  обнесен
стеной, всЯкий ввоз в него прекратилсЯ, запасами, которые еще  не  до  конца
иссЯкли, кормились пелопоннесцы и беотийцы, а граждане ‚изантиЯ с  женами  и
детьми умирали с голода. ‘тало быть, он не выдал врагам город, но, напротив,
избавил его от самого лютого врага  -  от  войны,  по  примеру  достойнейших
спартанцев, длЯ коих лишь одно доподлинно прекрасно и  справедливо  -  благо
отечества.  ‚ыслушав  эти  доводы,  лакедемонЯне   смутились   и   оправдали
обвинЯемых.
     32. ‚от теперь Ђлкивиад стремилсЯ на родину, впрочем;  еще  больше  ему
хотелось предстать  перед  согражданами  в  облике  полководца,  одержавшего
столько побед над врагами. € он тронулсЯ в путь, украсив  аттические  триеры
по обоим бортам щитами и другой военной добычей,  ведЯ  за  собой  множество
захваченных у неприЯтелЯ судов; еще больше неприЯтельских кораблей он пустил
ко дну и теперь вез в Ђфины снЯтые с них  носовые  украшениЯ;  число  тех  и
других вместе было не менее двухсот. ‘амосец „урид (он возводит свой  род  к
Ђлкивиаду) сообщает еще, что •рисогон, победитель на Џифийских играх,  играл
гребцам песню на флейте, а команду им подавал трагический актер  Љаллипид  -
оба в ортостадии, ксистиде {36} и вообще  в  полном  уборе,  надеваемом  длЯ
состЯзаний, - и что  корабль  командующего  подлетел  к  берегам,  распустив
красный парус, будто гулЯка, возвращающийсЯ с пирушки;  но  ни  ”еопомп,  ни
ќфор, ни Љсенофонт этого не пишут, да и трудно поверить, чтобы,  возвращаЯсь
из изгнаниЯ, после  таких  ужасных  бедствий,  Ђлкивиад  позволил  себе  так
издеватьсЯ над афинЯнами. Ќет, не без робости подходил он к гавани, а, войдЯ
в нее,  спустилсЯ  с  триеры  не  прежде,  нежели  увидел  с  палубы  своего
двоюродного брата ќвриптолема и целую толпу родственников и друзей,  которые
его встречали и старались ободрить радостными криками. Љогда же он, наконец,
спустилсЯ на берег, собравшийсЯ народ, казалось, перестал замечать остальных
стратегов - все бежали к нему, выкрикивали его имЯ, приветствовали его,  шли
за ним следом, увенчивали венками, если удавалось протиснутьсЯ  поближе,  те
же, кому это не удавалось, старались разглЯдеть его  издали;  люди  постарше
показывали его молодым. Љ радости всего города примешано было немало слез, и
нынешнее счастье омрачалось воспоминаниЯми о былых бедствиЯх; помышлЯли и  о
том, что останьсЯ тогда Ђлкивиад во главе войска и государственных дел - и в
‘ицилии все могло бы сложитьсЯ более удачно, и прочие упованиЯ  не  были  бы
обмануты,  раз  даже  теперь,  когда  он  застал  Ђфины   почти   совершенно
вытесненными с морЯ, а на суше едва сохранившими  собственные  пригороды,  в
самом же городе - раздоры и смуту, он принЯл  управление  и,  воскресив  эти
горестные жалкие остатки, не только вернул родине владычество  на  море,  но
Явил ее повсюду победительницей и в пеших сражениЯх.
     33. Џостановление, разрешающее ему вернутьсЯ, было уже  принЯто  раньше
{37} по предложению ЉритиЯ, сына Љаллесхра, как  он  сам  о  том  написал  в
элегических стихах, напоминаЯ Ђлкивиаду об оказанной услуге:
 
      Ћ возвращенье твоем говорил Я открыто, пред всеми. 
         ђечь произнес, записал, дело твое завершил, 
      Љрепкой печатью однако уста Я свои запечатал... 
 
 
     ’еперь же Ђлкивиад выступил в ‘обрании перед  народом;  с  горечью,  со
слезами поведав о своих страданиЯх, он вскользь и  очень  сдержанно  попенЯл
народу, во всем случившемсЯ винил лишь свою злую судьбу и зависть  божества,
а главным  образом  старалсЯ  внушить  согражданам  бодрость  и  надежды  на
будущее. ЂфинЯне наградили  его  золотыми  венками  и  выбрали  стратегом  с
неограниченными полномочиЯми  -  главнокомандующим  сухопутными  и  морскими
силами. Љроме того, ‘обрание постановило возвратить ему  имущество  и  снЯть
заклЯтиЯ, наложенные на него эвмолпидами и кериками по приказу  народа.  ‚се
прочие жрецы повиновались, и лишь верховный жрец ”еодор сказал: "…жели он ни
в чем не повинен перед государством, стало быть, и  Я  не  призывал  на  его
голову никаких бедствий".
     34. Љазалось бы, ничто не омрачало  благоденствиЯ  Ђлкивиада,  но  были
люди, которых смущал и беспокоил самый срок его приезда. ‚ тот  день,  когда
он приплыл к берегу Ђттики, справлЯлсЯ "Џраздник омовениЯ"  в  честь  Ђфины.
ќто тайное свЯщеннодействие, которое совершают праксиэргиды {38} в  двадцать
пЯтый день месЯца фаргелиона: они снимают с богини  весь  убор  и  окутывают
статую покрывалом. ‚от почему этот  день  афинЯне  считают  одним  из  самых
злосчастных в году  и  стараютсЯ  провести  его  в  полном  бездействии.  Ќе
благосклонно,  не  радостно,  думали  они,  принЯла  Ђлкивиада  богинЯ,   но
закрылась и не допустила его к себе.
     ’ем не менее удача ни в чем не оставлЯла  Ђлкивиада,  и  сто  триер,  с
которыми он собиралсЯ снова выйти в море, были уже  снарЯжены,  но  какое-то
благородное честолюбие не давало ему покинуть Ђфины до конца мистерий.  ‚едь
с тех пор как враги, укрепив „екелею, овладели дорогами, ведущими в ќлевсин,
торжественнаЯ процессиЯ из сухопутной превратилась в морскую и потерЯла  всю
свою красу: жертвоприношениЯ, хороводы  и  многие  другие  обрЯды,  которыми
сопровождаетсЯ шествие с изображением  €акха,  пришлось,  по  необходимости,
опустить. € Ђлкивиаду казалось,  что  он  исполнит  долг  благочестиЯ  перед
богами и заслужит похвалу у людей, если вернет свЯщеннодействию исконный его
вид, проведЯ процессию посуху и защитив ее  от  неприЯтелЯ:  либо,  рассудил
Ђлкивиад, он совершенно унизит,  втопчет  в  грЯзь  Ђгида  (коль  скоро  тот
смиритсЯ с его затеей), либо  на  виду  у  отечества  вступит  в  свЯщенную,
угодную богам битву, и все сограждане станут свидетелЯми его доблести.
     ‘ообщив о своем решении эвмолпидам и керикам, он  расставил  стражу  на
высотах и, едва рассвело, выслал  вперед  нескольких  скороходов,  а  затем,
взЯвши жрецов, мистов и мистагогов {39} и окружив их вооруженной стражей,  в
строгом порЯдке и тишине повел вперед это воинское шествие,  ЯвлЯвшее  собою
зрелище столь прекрасное и величавое, что все, кроме  завистников,  называли
его  подлинным  свЯщеннодействием  и  таинством.  Ќикто  из  неприЯтелей  не
осмелилсЯ на них напасть, и, благополучно приведЯ всех назад, Ђлкивиад и сам
возгордилсЯ, и войску внушил надменную уверенность, что под его командою оно
непобедимо и неодолимо, а у  простого  люда  и  беднЯков  снискал  поистине,
невиданную любовь: ни о чем другом они более не мечтали, кроме  того,  чтобы
Ђлкивиад сделалсЯ над ними  тиранном,  иные  не  таЯсь,  об  этом  говорили,
советовали ему презреть всЯческую зависть, стать выше нее и, отбросив законы
и постановлениЯ отделавшись от болтунов - губителей государства... [’екст  в
оригинале испорчен] действовал и правил, не страшась клеветников.
     35.  Љакого  взглЯда  на  счет  тираннии  держалсЯ  сам  Ђлкивиад,  нам
неизвестно, но наиболее влиЯтельные граждане были очень испуганы и принимали
все меры к тому, чтобы он отплыл как можно скорее:  они  неизменно  одобрЯли
все его предложениЯ и, между прочим, подали голоса за тех лиц, каких он  сам
выбрал себе в товарищи по должности.
     ‚ыйдЯ в плавание со своею сотней судов и причалив к Ђндросу, он  разбил
в сражении и самих андросцев  и  поддерживавший  их  отрЯд  лакедемонЯн,  но
города не взЯл, чем и подал врагам первый повод к  новым  обвинениЯм  против
него. …сли бывали люди, которых губила собственнаЯ слава, то, пожалуй, Яснее
всего это видно на примере Ђлкивиада. ‚елика была слава  о  его  доблести  и
уме, ее породило  все,  свершенное  им,  а  потому  любаЯ  неудача  вызывала
подозрение - ее спешили приписать нерадивости,  никто  и  верить  не  желал,
будто длЯ Ђлкивиада существует что-либо недосЯгаемое: да, да, если только он
постараетсЯ, ему все удаетсЯ! ЂфинЯне надеЯлись вскоре  услышать  о  захвате
•иоса и вообще всей €онии. ‚от откуда и возмущение, с которым они  встречали
известиЯ о том, что дела идут не так-то уж быстро,  отнюдь  не  молниеносно,
как хотелось бы им. Ћни не думали о том, как жестоко стеснен в средствах  их
полководец, ведущий войну с  противником,  которого  снабжает  деньгами  сам
великий царь, и что по этой причине Ђлкивиаду  нередко  приходитсЯ  покидать
свой лагерь  в  поисках  жалованиЯ  и  пропитаниЯ  длЯ  войска,  мало  того,
последнее обстоЯтельство послужило основанием еще длЯ одной жалобы на  него!
Љогда ‹исандр, поставленный лакедемонЯнами во главе  флота,  начал  выдавать
матросам по четыре обола  вместо  трех  -  деньги  он  получил  от  Љира,  -
Ђлкивиад, уже с трудом плативший своим даже три обола, отправилсЯ  в  Љарию,
чтобы собрать денег, а  командование  судами  передал  Ђнтиоху,  прекрасному
кормчему, но человеку грубому и безрассудному. ќтот Ђнтиох, хотЯ  и  получил
от Ђлкивиада приказ не вступать в битву даже в том случае,  если  неприЯтель
нападет первым, дошел до  такой  наглости,  до  такого  неповиновениЯ,  что,
изготовив к бою две триеры - свою и еще одну, доплыл до ќфеса и там принЯлсЯ
разъезжать взад-вперед вдоль носов неприЯтельских кораблей, упорно раздражаЯ
противника наглым  кривлЯнием  и  оскорбительными  речами.  ‘начала  ‹исандр
послал за ним в погоню всего лишь несколько судов, но затем,  когда  афинЯне
поспешили на подмогу своему начальнику, вывел в море и остальные  и  одержал
верх. Ђнтиох был убит,  спартанцы  захватили  много  кораблей  и  пленных  и
воздвигли трофей. ‚есть об этом дошла до Ђлкивиада, он  вернулсЯ  на  ‘амос,
тоже вышел в море со всем флотом и пыталсЯ вызвать ‹исандра на сражение,  но
тот, вполне довольствуЯсь своей победой, осталсЯ в гавани.
     36. ’огда ”расибул, сын ”расона, один из тех, кто, ненавидЯ  Ђлкивиада,
служил под его началом,  уехал  в  Ђфины,  чтобы  выступить  с  обвинениЯми;
стараЯсь озлобить афинЯн, он утверждал в  ‘обрании,  будто  Ђлкивиад  потому
погубил  все  дело  и  потерЯл  суда,  что   с   унизительным   легкомыслием
распорЯдилсЯ своими полномочиЯми, передав командование людЯм, которые занЯли
при нем самые высокие посты благодарЯ лишь  умению  выпивать  и  матросскому
бахвальству, передал длЯ того,  чтобы  самому  беспрепЯтственно  наживатьсЯ,
плаваЯ, куда  вздумаетсЯ,  пьЯнствовать  да  распутничать  с  абидосскими  и
ионийскими гетерами, - и все это когда стоЯнка вражеских судов совсем рЯдом!
…му вменЯли в вину также постройку крепости, которую  он  возвел  во  ”ракии
близ Ѓисанты - убежище на случай, если он не захочет или не  сможет  жить  в
отечестве, утверждали обвинители. Ќарод поверил врагам  Ђлкивиада  и,  желаЯ
выразить ему свое нерасположение и гнев, избрал новых стратегов.
     ‚есть об этом испугала Ђлкивиада, и  он  окончательно  покинул  лагерь;
набрав наемников, он частным образом, на свой страх и риск,  повел  войну  с
неподвластными царЯми фракийцами и получал  значительные  суммы  от  продажи
добычи; в то же времЯ и  греки,  жившие  по  соседству  с  этими  варварами,
чувствовали себЯ в безопасности под его защитой.
     Ќесколько позже стратеги ’идей, Њенандр  и  Ђдимант  со  всеми  судами,
какие в ту пору были у афинЯн, расположились при устье ќгоспотамов  и  утром
обыкновенно подплывали к  ‹ампсаку,  близ  которого  бросили  ЯкорЯ  корабли
‹исандра, пытались вызвать спартанцев на бой, а потом возвращались назад  и,
полные презрениЯ к  неприЯтелю,  проводили  день  беспорЯдочно  и  беспечно.
ЌаходившийсЯ поблизости Ђлкивиад узнал о таком легкомыслии и  не  осталсЯ  к
нему равнодушен: он прискакал верхом и стал было внушать стратегам, что  они
неудачно выбрали место длЯ стоЯнки - ведь на всем берегу нет ни гаваней,  ни
городов, и продовольствие приходитсЯ доставлЯть издалека, из ‘еста, - и  что
напрасно смотрЯт они сквозь пальцы на то, как их  матросы,  сойдЯ  на  сушу,
рассеиваютсЯ и разбредаютсЯ кто куда, когда напротив стоит на Якоре огромный
флот,  приученный  к  единовластным   повелениЯм   и   беспрекословному   их
выполнению.
     37. Ќо стратеги не соизволили прислушатьсЯ к предостережениЯм Ђлкивиада
и его совету перевести суда в ‘ест, а ’идей прЯмо велел ему убиратьсЯ прочь,
прибавив насмешливо: "’еперь не ты стратег, а  другие".  Ђлкивиад  удалилсЯ,
заподозрив их в измене, и, уезжаЯ,  говорил  своим  знакомым  из  греческого
лагерЯ, которые вышли его проводить, что если бы не эти  оскорблениЯ,  он  в
ближайшие дни заставил  бы  лакедемонЯн  принЯть  бой  вопреки  собственному
желанию, в противном же случае они лишились бы своих судов. Ћдни решили, что
он бросает слова на ветер, другие - что дело это вполне возможное: стоит ему
только собрать побольше фракийских копейщиков и всадников и, ударив с  суши,
посеЯть смЯтение в лагере спартанцев. Љак бы там  ни  было,  но  что  ошибки
афинЯн он  подметил  верно,  вскоре  показал  сам  ход  событий.  ‘овершенно
неожиданно длЯ афинЯн ‹исандр напал  на  них,  и  только  восемь  триер  под
командою Љонона ускользнули, все же  остальные  -  числом  около  двухсот  -
оказались в руках неприЯтелЯ. Џленных ‹исандр захватил  три  тысЯчи  и  всех
казнил. Ђ спустЯ немного он взЯл и самый город афинЯн,  сжег  их  корабли  и
разрушил „линные стены.
     Џосле  этого  Ђлкивиад   в   страхе   перед   лакедемонЯнами,   которые
владычествовали теперь и на суше и на море, перебралсЯ в  ‚ифинию,  увезЯ  с
собою огромные богатства, однако еще больше оставив в своей крепости.  Ќо  в
‚ифинии его  обобрали  тамошние  разбойники-фракийцы,  и,  еще  раз  потерЯв
немалую долю своего имущества, он решил отправитьсЯ к Ђртаксерксу в надежде,
что царь, узнавши его, оценит не меньше, чем прежде ценили  ”емистокла.  ’ем
более что и цель у него более благороднаЯ: ведь  он  не  собиралсЯ,  подобно
”емистоклу, предложить свои услуги длЯ борьбы  против  сограждан,  но  хотел
действовать в интересах отечества, против его врагов, и  длЯ  этого  просить
помощи у царЯ. Ђлкивиад полагал, что ”арнабаз скорее, чем  кто-либо  другой,
обеспечит ему удобства и безопасность в пути, а потому  приехал  к  нему  во
”ригию, поселилсЯ там и, оказываЯ  ”арнабазу  все  знаки  почтениЯ,  в  свою
очередь был у него в чести.
     38. ЂфинЯне горевали, утратив первенствующее  положение  в  ѓреции,  но
только теперь, когда ‹исандр отнЯл у них и  свободу  и  передал  власть  над
городом ’ридцати {40}, когда все погибло безвозвратно, они начали  приходить
к тем соображениЯм, которые, будь они принЯты в расчет  своевременно,  могли
бы их спасти; они сокрушались, перечислЯЯ  свои  заблуждениЯ  и  промахи,  и
самым непростительным среди  них  признавали  вторую  вспышку  гнева  против
Ђлкивиада. € верно, ведь он ушел в изгнание без всЯкой  вины,  меж  тем  как
они,  рассердившись  на  его  помощника,  постыдно  лишившегосЯ   нескольких
кораблей, куда более постыдно лишили государство самого  опытного  и  самого
храброго из  полководцев.  Ќо  в  этих  тЯжких  обстоЯтельствах  у  них  еще
теплилась смутнаЯ надежда, что не все потерЯно длЯ Ђфин, до тех пор пока жив
Ђлкивиад. "€ прежде, - рассуждали  они,  -  оказавшись  на  чужбине,  он  не
захотел жить в праздности и покое, и теперь, если только  найдутсЯ  к  этому
какие-нибудь  средства,  не  останетсЯ   равнодушным   свидетелем   наглости
лакедемонЯн и буйства ’ридцати". ЊечтаниЯ народа  не  лишены  были  здравого
смысла, поскольку и ’ридцать, со  своей  стороны,  тревожились  и  старались
выведать, что делает и что замышлЯет Ђлкивиад, придаваЯ этому первостепенное
значение. ‚ конце концов, Љритий стал внушать  ‹исандру,  что  спартанцы  не
смогут  уверенно  властвовать  над  ѓрецией,  если  в   Ђфинах   возобладает
демократический способ правлениЯ, и что, хотЯ  афинЯне  готовы  отнестись  к
олигархии вполне терпимо и даже благожелательно, Ђлкивиад, пока он  жив,  не
даст  им  примиритьсЯ  с  существующим  положением  вещей.  ‹исандр   однако
согласилсЯ с этими доводами не прежде, чем  от  спартанских  властей  пришла
скитала, предписывающаЯ умертвить Ђлкивиада; вероЯтно, и  в  ‘парте  боЯлись
его беспокойного нрава и страсти к  великим  делам,  а  может  быть,  просто
хотели угодить Ђгиду.
     39.  ‹исандр  отправил  ”арнабазу  письмо  с  просьбой  исполнить   это
распорЯжение, а тот поручил  дело  своему  брату  Ѓагею  и  дЯде  ‘узамитре.
Ђлкивиад в то времЯ жил с гетерою ’имандрой в одной  фригийской  деревне,  и
как-то раз увидел вот какой сон. Џриснилось ему,  будто  он  одет  в  платье
своей возлюбленной, а она прижимает к груди его  голову  и,  точно  женщине,
расписывает лицо румЯнами и белилами. Џо другим сведениЯм, ему казалось, что
Ѓагей отсекает ему голову и сжигает  тело.  Ќо  все  согласны,  что  видение
Явилось Ђлкивиаду незадолго до смерти.
     ‚ойти в дом убийцы не решились, но окружили  его  и  подожгли.  ‡аметив
начавшийсЯ пожар, Ђлкивиад собрал все, какие удалось, плащи  и  покрывала  и
набросил их сверху на огонь, потому, обмотав левую руку хламидой, а в правой
сжимаЯ обнаженный меч,  благополучно  проскочил  сквозь  пламЯ,  прежде  чем
успели вспыхнуть брошенные им плащи, и, поЯвившись перед варварами,  рассеЯл
их одним своим видом. Ќикто не посмел преградить ему путь или вступить с ним
в рукопашную, - отбежав подальше, они метали копьЯ и пускали стрелы. Ќаконец
Ђлкивиад пал, и варвары удалились; тогда  ’имандра  поднЯла  тело  с  земли,
закутала и обернула его в несколько своих хитонов и с пышностью, с почетом -
насколько достало средств - похоронила.
     ѓоворЯт,  что  она  была  матерью  ‹айды,   котораЯ   носила   прозвище
"ЉоринфЯнки", хотЯ на самом деле была захвачена в плен в сицилийском городке
ѓиккары.
     ‘оглашаЯсь со всеми изложенными здесь подробностЯми  смерти  Ђлкивиада,
иные истинным  виновником  ее  называют  не  ”арнабаза,  не  ‹исандра  и  не
лакедемонЯн, а самого  Ђлкивиада,  который  соблазнил  какую-то  женщину  из
знатной семьи и держал ее при себе,  а  братьЯ  женщины,  не  стерпев  такой
дерзости, подожгли дом, где он тогда жил, и, как мы уже рассказывали,  убили
Ђлкивиада, едва только тот выскочил из огнЯ.
     [‘опоставление]
     40 (1). ’аковы поступки  этих  мужей,  которые  мы  считаем  достойными
упоминаниЯ, и всЯкий  может  убедитьсЯ,  что  военные  подвиги  не  склонЯют
решительно чашу  весов  в  пользу  того  или  другого.  Ћба  одинаково  дали
многократные  доказательства  личного  мужества  и  отваги,  равно   как   и
мастерства и дальновидности полководца. Џравда, кто-нибудь, пожалуй, объЯвит
лучшим  военачальником  Ђлкивиада,  который  вышел  победителем  во   многих
сражениЯх на суше и на море;  зато  неизменно  счастливо  и  весьма  ощутимо
воздействовать  на  дела  отечества  своим  присутствием  и  руководством  и
наносить им еще более ощутимый вред, перейдЯ  на  сторону  противника,  было
свойственно обоим.
     Ќа государственном  поприще  не  знавшее  меры  бесстыдство  Ђлкивиада,
грубость и шутовство, которых он не гнушалсЯ, стараЯсь стЯжать любовь толпы,
вызывали отвращение у людей благоразумных, тогда как ЊарциЯ за  его  крайнюю
суровость, высокомерие и приверженность  к  олигархии  возненавидел  римский
народ. Ќи то ни другое не похвально, и все же угождающий народу искатель его
благосклонности заслуживает меньшего порицаниЯ, нежели те, кто, дабы  их  не
сопричислили к подобным искателЯм, оскорблЯет народ.  „а,  постыдно  льстить
народу ради власти,  но  влиЯние,  основывающеесЯ  на  страхе,  угнетении  и
насилии, и постыдно, и бесчестно.
     41  (2).  —то  Њарций  был  откровенен  и  прЯмодушен,  Ђлкивиад  же  в
государственных делах хитер и  лжив,  не  вызывает  ни  малейшего  сомнениЯ.
Џрежде всего, ему  ставЯт  в  вину  злой  обман,  в  который  он  ввел  (как
рассказывает ”укидид {41}) спартанских послов,  что  привело  к  расторжению
мира. Ќо если такой образ действий снова вверг  Ђфины  в  войну,  то  он  же
сделал государство сильным  и  грозным  благодарЯ  союзу  с  мантинейцами  и
аргосцами, который был заключен стараниЯми Ђлкивиада. Џо сообщению  „ионисиЯ
{42}, Њарций также прибегнул к обману, чтобы столкнуть римлЯн с вольсками, -
он оклеветал вольсков, прибывших на свЯщенные игры. Џри этом, если взглЯнуть
на побудительную причину того и  другого  поступка,  то  худший  из  двух  -
второй.  Ќе  из  честолюбиЯ,  не  в  пылу  борьбы   или   соперничества   на
государственном поприще, как Ђлкивиад, но, поддавшись гневу, от которого, по
слову „иона {43}, нечего ждать благодарности,  Њарций  возмутил  спокойствие
многих областей €талии и в злобе на  отечество,  как  бы  мимоходом  погубил
много ни в чем не повинных городов.
     ‚ерно, что и гнев Ђлкивиада был  причиною  страшных  бедствий  длЯ  его
сограждан. Ќо как  только  Ђлкивиад  узнал,  что  афинЯне  раскаиваютсЯ,  он
проЯвил благожелательность; даже изгнанный вторично, он не радовалсЯ  ошибке
стратегов, не осталсЯ равнодушен к их неудачному  решению  и  угрожавшей  им
опасности, а поступил так  же,  как  некогда  с  ”емистоклом  Ђристид  {44},
которого по сю пору не перестают хвалить за  этот  поступок:  он  приехал  к
тогдашним начальникам, не питавшим к нему никаких  дружеских  чувств,  чтобы
рассказать и научить, что надо делать. Њарций же сначала  заставил  страдать
все государство, хотЯ сам пострадал по вине  далеко  не  всего  государства,
лучшаЯ и знатнейшаЯ часть которого была  оскорблена  наравне  с  ним  и  ему
сочувствовала, а далее суровою непреклонностью к просьбам многих  посольств,
стремившихсЯ  смЯгчить  гнев  одного-единственного  человека   и   загладить
несправедливость, доказал, что затеЯл тЯжкую и  непримиримую  войну  не  длЯ
того, чтобы вернутьсЯ в отечество, но чтобы его уничтожить. …сть тут  и  еще
одно различие. Ђлкивиад перешел  на  сторону  афинЯн,  страшась  и  ненавидЯ
спартанцев за козни, которые они против него строили, тогда как у ЊарциЯ  не
было никаких оснований покидать вольсков, относившихсЯ к нему безупречно: он
был избран командующим, облечен и властью, и полным доверием -  не  то,  что
Ђлкивиад,  услугами  которого  лакедемонЯне   скорее   злоупотреблЯли,   чем
пользовались, и который бродил у них по городу,  потом  столь  же  бесцельно
слонЯлсЯ по лагерю  и,  в  конце  концов,  отдал  себЯ  под  покровительство
’иссаферна. ‚прочем, быть может, клЯнусь  ‡евсом,  он  длЯ  того  и  угождал
’иссаферну, чтобы перс не погубил  вконец  Ђфины,  куда  он  все  же  мечтал
вернутьсЯ?
     42 (3). ‘ообщают, что Ђлкивиад без стыда и совести брал  взЯтки,  а  за
счет полученного позорно ублажал свою разнузданность и  страсть  к  роскоши.
Ќапротив, ЊарциЯ начальники не уговорили взЯть даже  почетную  награду.  ‚от
почему он был так ненавистен народу во времЯ разногласий из-за  долгов:  все
утверждали, что он притеснЯет и поносит неимущих не по соображениЯм корысти,
но глумЯсь над ними и  презираЯ  их.  Ђнтипатр,  рассказывающий  в  каком-то
письме о кончине философа ЂристотелЯ, замечает: "Љроме  всего  прочего  этот
человек обладал обаЯнием". Њарцию это  качество  было  совершенно  чуждо,  и
потому даже его достоинства и добрые поступки вызывали  ненависть  у  людей,
ими облагодетельствованных: никто не в силах был миритьсЯ с его гордостью  и
самомнением - спутником одиночества, как выразилсЯ  Џлатон  {45}.  Ђлкивиад,
наоборот, умел быть любезным и обходительным с каждым  встречным.  Њожно  ли
удивлЯтьсЯ,  что  всЯкий  его   успех   восхвалЯли   до   небес,   встречали
благожелательно и с почетом, если даже многие из его промахов и  оплошностей
имели в себе нечто привлекательное и милое? ‚от  отчего,  несмотрЯ  на  весь
вред, который он нанес государству, его часто выбирали в стратеги и  ставили
во главе войска, а Њарций, домогавшийсЯ должности,  на  которую  ему  давали
право многочисленные подвиги,  тем  не  менее  потерпел  поражение.  Џервого
сограждане не в силах были ненавидеть, даже страдаЯ по его вине,  второго  -
уважали, но не любили.
     43 (4). „алее, Њарций  в  качестве  командующего  перед  отечеством  не
отличилсЯ ни разу - он отличилсЯ лишь перед неприЯтелЯми, в ущерб отечеству;
Ђлкивиад неоднократно приносил пользу афинЯнам и  как  простой  воин  и  как
командующий. ‚ присутствии Ђлкивиада его противники никогда не  могли  взЯть
верх, все шло так, как того желал он, и лишь в его отсутствие набиралась сил
клевета; Њарций не смутил своим присутствием  римлЯн,  которые  вынесли  ему
обвинительный приговор, не смутил и вольсков,  которые  его  убили  -  убили
незаконно и бесчестно, но благовидный предлог к расправе он доставил им сам:
не принЯв перемириЯ, предложенного от имени государства, он частным  образом
дал женщинам себЯ уговорить и не вырвал корнЯ  вражды,  не  положил  предела
войне, а только упустил неповторимо счастливый  случай.  Ћн  не  должен  был
отступать, не убедив сначала в правильности  своих  действий  тех,  кто  ему
доверилсЯ, - разумеетсЯ, если превыше всего он ставил свой долг перед  ними.
…сли же вольски ничего не значили в его глазах и он начал войну  только  длЯ
того, чтобы утолить свой гнев, а затем прекратил ее,  он  и  в  этом  случае
поступил недостойно, ибо не ради матери следовало пощадить родину, но вместе
с родиной - и мать. ‚едь и мать и жена были частью родного  города,  который
он осаждал. ’о, что он осталсЯ глух к просьбам целого государства, к слезным
мольбам послов и жрецов, а потом в угоду матери отступил, - не  было  честью
длЯ матери, но скорее  бесчестьем  длЯ  отечества,  избавленного  от  гибели
заступлением одной-единственной женщины и из жалости к ней,  точно  само  по
себе оно пощады не заслуживало. ЌенавистнаЯ, жестокаЯ, поистине немилостиваЯ
милость! ‚ ней не было милосердиЯ ни к одной из воюющих сторон: ведь  Њарций
отступил не потому, что согласилсЯ на уговоры неприЯтелей, и не потому,  что
склонил к согласию с собою  товарищей  по  оружию.  Џричина  всего  этого  -
необщительный, чересчур надменный и самолюбивый нрав, который и сам по  себе
толпе ненавистен, а в соединении с честолюбием приобретает еще  черты  лютой
неукротимости. ’акие люди не хотЯт угождать народу, точно вовсе не нуждаютсЯ
в почетных званиЯх и  должностЯх,  но  потом,  не  получивши  их,  негодуют.
Џравда, черни не прислуживали и милостей ее не искали ни Њетелл, ни Ђристид,
ни  ќпаминонд,  но  они  действительно  презирали  все,  что  народ  властен
пожаловать или отобрать,  и,  подвергаЯсь  остракизму,  терпЯ  поражениЯ  на
выборах и выслушиваЯ обвинительные приговоры в суде,  они  не  гневались  на
несправедливость  сограждан  и  охотно  примирЯлись   с   ними,   когда   те
раскаивались  и  просили  изгнанников  вернутьсЯ.  ’ому,  кто  менее   всего
заискивает перед народом, менее всего приличествует и желание ему отомстить,
тогда так же, как слишком горькаЯ обида  того,  кто  не  получил  должность,
проистекает из слишком горЯчего стремлениЯ ее добитьсЯ.
     44 (5).  Ђлкивиад  никогда  не  скрывал,  что  почести  радуют  его,  а
пренебрежение печалит, и потому старалсЯ быть  приЯтным  и  милым  длЯ  тех,
среди кого он жил. Њарцию высокомерие не  позволЯло  угождать  тем,  в  чьей
власти было и почтить его и возвысить, но когда  он  оказывалсЯ  обойденным,
честолюбие заставлЯло его гневатьсЯ и страдать. €менно это и могут поставить
ему в упрек, ибо все прочее в  нем  безукоризненно.  ‘воей  воздержностью  и
бескорыстием он  заслуживает  сравнениЯ  с  благороднейшими,  чистейшими  из
греков, но, клЯнусь ‡евсом, никак не с Ђлкивиадом,  крайне  неразборчивым  в
подобных вопросах и весьма мало заботившимсЯ о доброй славе.


Џђ€Њ…—ЂЌ€џ

     Џредлагаемый читателю перевод  "‘равнительных  жизнеописаний"  Џлутарха
впервые вышел в серии "‹итературные памЯтники" в 1961-1964 гг. (т.  1  подг.
‘. Џ. Њаркиш и ‘. €. ‘оболевский; т. 2 подг. Њ. …. ѓрабарь-Џассек  и  ‘.  Џ.
Њаркиш;  т.  3  подг.  ‘.  Џ.  Њаркиш).  ќто  был  третий   полный   перевод
"†изнеописаний" на русском  Языке.  Џервым  были  "Џлутарховы  ‘равнительные
жизнеописаниЯ славных  мужей  /  Џер.  с  греч.  ‘.  „естунисом".  ‘.  Џ.б.,
1814-1821. ’. 1-13; вторым - "Џлутарх. ‘равнительные жизнеописаниЯ / ‘ греч.
пер. ‚. Ђлексеев, с введением и примечаниЯми". ‘. Џ.б.; €зд. Ђ. ‘. ‘уворина,
Ѓ. г. ’. 1-9. (Љроме того,  следует  отметить  сборник:  Џлутарх.  €збранные
биографии / Џер. с греч. под  ред.  и  с  предисл.  ‘.  џ.  ‹урье,  Њ.;  ‹.:
‘оцэкгиз, 1941, с хорошим историческим комментарием - особенно  к  греческой
части; некоторые из переводов этого сборника перепечатаны  в  переработанном
виде в настоЯщем издании.)
     Џеревод ‘. „естуниса ощущаетсЯ в наше времЯ большинством читателей  как
"устарелый по Языку", перевод ‚. Ђлексеева больше напоминает не  перевод,  а
пересказ, сделанный безлично-небрежным стилем конца XIX в. €здание 1961-1964
гг.  было  первым,  которое  ставило  осознанную  стилистическую   цель.   ‚
послесловии от  переводчика  ‘.  Џ.  Њаркиш  сам  выразительно  описал  свои
стилистические задачи.
     ‚  нынешнем  переиздании  в  переводы  1961-1964   гг.   внесены   лишь
незначительные изменениЯ - исправлены  случайные  неточности,  унифицировано
написание собственных  имен  и  т.п.,  общаЯ  же,  стилистическаЯ  установка
оставлена неизменной. ‘охранено и послесловие патриарха  нашей  классической
филологии  ‘.  €.  ‘оболевского,  которое  своей  старомодностью  составлЯет
поучительный  литературный  памЯтник.  ‡аново  составлены   все   примечаниЯ
(конечно,  с  учетом  опыта  прежних  комментаторов;  некоторые  примечаниЯ,
заимствованные из прежних изданий, сопровождаютсЯ именами их авторов).  –ель
их - только поЯснить текст: вопрос об исторической  достоверности  сведений,
сообщаемых Џлутархом,  об  их  соотношении  со  сведениЯми  других  античных
историков и пр. затрагиваетсЯ лишь изредка,  в  самых  необходимых  случаЯх.
Ќаиболее  известные  мифологические   имена   и   исторические   реалии   не
комментировались. ‚се важнейшие даты вынесены в хронологическую таблицу, все
справки о лицах - в именной указатель, большинство географических названий -
на прилагаемые карты.
     –итаты из  "€лиады",  за  исключением  оговоренных  случаев,  даютсЯ  в
переводе Ќ. €. ѓнедича, из "Ћдиссеи" -  в  переводе  ‚.  Ђ.  †уковского,  из
Ђристофана  -  в  переводах  Ђ.  €.  Џиотровского.   Ѓольшинство   остальных
стихотворных цитат переведены Њ. …. ѓрабарь-Џассек; они тоже  в  примечаниЯх
не оговариваютсЯ.
     ‚о избежание повторений, приводим здесь основные  единицы  греческой  и
римской системы мер, встречающиесЯ у Џлутарха. 1  стадий  ("олимпийский";  в
разных местностЯх длина стадиЯ колебалась) = 185 м;  1  оргиЯ  ("сажень")  =
1,85 м; 1 фут = 30,8 см; 1 пЯдь = 7,7 см. 1 римскаЯ милЯ = 1000 шагов = 1,48
км. 1 греческий плефр как единица длины = 30,8 м, а как единица  поверхности
= 0,1 га; 1 римский югер = 0,25 га. 1 талант (60 мин) = 26,2 кг; 1 мина (100
драхм) = 436,5 г; 1 драхма (6 оболов) = 4,36 г; 1 обол = 0,7 г. 1 медимн  (6
гектеев) = 52,5 л; 1 гектей (римский "модий") = 8,8 л; 1  хой  =  9,2  л;  1
котила ("кружка") = 0,27 л. „енежными единицами служили (по весу серебра) те
же талант, мина, драхма и обол; самой употребительной серебрЯной монетой был
статер ("тетрадрахма", 4 драхмы), золотыми  монетами  в  классическую  эпоху
были лишь персидский "дарик" (ок. 20 драхм) и  потом  македонский  "филипп".
ђимскаЯ  монета  денарий  приравнивалась  греческой  драхме  (поэтому  суммы
богатств и в римских  биографиЯх  Џлутарх  дает  в  драхмах).  ЏокупательнаЯ
стоимость денег сильно менЯлась (с VI по IV в. в ѓреции цены возросли раз  в
15), поэтому никакой прЯмой пересчет их на наши деньги невозможен.
     ‚се даты без  оговорки  "н.э."  означают  годы  до  нашей  эры.  ЊесЯцы
римского года соответствовали месЯцам  нашего  года  (только  июль  в  эпоху
республики называлсЯ "квинтилис", а август "секстилис"); счет дней в римском
месЯце опиралсЯ на именованные дни - "календы" (1 число), "ноны" (7 число  в
марте, мае, июле и октЯбре, 5 число в остальные месЯцы) и "иды" (15 число  в
марте, мае, июле и октЯбре, 13 число в  остальные  месЯцы).  ‚  ѓреции  счет
месЯцев был в каждом государстве свой; Џлутарх обычно пользуетсЯ  календарем
афинского  года  (начинавшегосЯ  в  середине  лета)  и  лишь   иногда   дает
параллельные названиЯ:
     июль-август - гекатомбеон (макед. "лой"), праздник Џанафиней.
     август-сентЯбрь - метагитнион (спарт. "карней", беот.  "панем",  макед.
"горпей");
     сентЯбрь-октЯбрь - боэдромион, праздник ќлевсиний;
     октЯбрь-ноЯбрь - пианепсион;
     ноЯбрь-декабрь - мемактерион (беот. "алалкомений");
     декабрь-Январь - посидеон (беот. "букатий");
     Январь-февраль - гамелион;
     февраль-март - анфестерион, праздник Ђнфестерий;
     март-апрель - элафеболион, праздник Ѓольших „ионисий;
     апрель-май - мунихион;
     май-июнь - фаргелион (макед. "десий");
     июнь-июль - скирофорион.
     ’ак  как  вплоть  до  установлениЯ  юлианского  календарЯ  при   –езаре
держалась  неупорЯдоченнаЯ  система  "вставных  месЯцев"  длЯ   согласованиЯ
лунного месЯца с солнечным годом, то точные даты дней упоминаемых  Џлутархом
событий обычно неустановимы. ’ак как греческий год  начиналсЯ  летом,  то  и
точные даты лет длЯ событий греческой истории часто  колеблютсЯ  в  пределах
двух смежных годов.
     „лЯ ссылок на биографии Џлутарха в  примечаниЯх,  таблице  и  указателе
принЯты следующие сокращениЯ:  Ђгес(илай),  Ђгид,  Ђл(ександр),  Ђлк(ивиад),
Ђнт(оний), Ђр(истид), Ђрат, Ђрт(аксеркс), Ѓр(ут),  ѓай  (Њарций),  ѓал(ьба),
ѓ(ай) ѓр(акх), „ем(осфен), „ион „(еметри)й,  Љам(илл),  Љим(он),  Љл(еомен),
Љ(атон)  Њл(адший),  Љр(асс),  Љ(атон)   ‘т(арший),   ‹ик(ург),   ‹ис(андр),
‹ук(улл), Њар(ий), Њарц(елл),  Ќик(ий),  Ќума,  Ћтон,  Џел(опид),  Џер(икл),
Џирр,  Џом(пей),  Џоп(ликола),  ђом(ул),   ‘ер(торий),   ‘ол(он),   ‘ул(ла),
’(иберий) ѓр(акх), ’ес(ей), ’им(олеонт),  ’ит  (”ламинин),  ”аб(ий  Њаксим),
”ем(истокл), ”ил(опемен), ”ок(ион), –ез(арь), –иц(ерон),  ќвм(ен),  ќм(илий)
Џ(авел).
     ‘верка перевода сделана по последнему  научному  изданию  жизнеописаний
Џлутарха: Plutarchi Vitae parallelae, recogn. Cl. Lindscog  et  K.  Ziegler,
iterum recens. K. Ziegler, Lipsiae, 1957-1973.  V.  I-III.  €з  существующих
переводов Џлутарха на разные Языки  переводчик  преимущественно  пользовалсЯ
изданием: Plutarch. Grosse Griechen und Romer / Eingel,  und  Ubers,  u.  K.
Ziegler. Stuttgart; Zurich, 1954. Bd. 1-6 и комментариЯми к нему.  Ћбработку
переводов длЯ настоЯщего переизданиЯ сделал  ‘.  ‘.  Ђверинцев,  переработку
комментариЯ - Њ. ‹. ѓаспаров.
 
                                 ѓай Њарций 
 
     1. ...самый лучший из римских водопроводов  -  из  источников  верхнего
Ђнио на Љапитолий, проведен в 144-143 гг., остатки его стоЯт до сих пор.
     2. ...одним и тем же словом... - Virtus (доблесть) от vir (муж).
     3. ‚ битве  -  у  ђегильского  озера  в  499  г.  (традиционнаЯ  дата).
“поминаемый ниже диктатор - Ђ. Џостумий Ђльб.
     4. ЂркадЯне - первые поселенцы ђима при ќвандре (ђом., 13):  "они  были
первыми людьми, а  дуб  первым  растением,  рожденным  на  земле"  (Џлутарх,
"ђимские вопросы", 286а). Џо свидетельству ЏлиниЯ (XVI, 5), за  всю  историю
республики "гражданский венок" присуждалсЯ лишь 14 раз.
     5. ЏосвЯщен „иоскурам - праздник "Љасторовы иды", 15 июлЯ.
     6. Њаний ‚алерий - диктатор, назначенный во времЯ гражданских смут  494
г., а не консул.
     7. ...на горе... ‘вЯщенной... - ‚ 4-5 км к северо-востоку от ђима.
     8. ...прозвище ‘отера... ќвдемона... -  ЏеречислЯютсЯ  прозвища  царей:
Џтолемей   I   ‘отер   ("‘паситель",   305-283),    ‘елевк    II    Љаллиник
("Џрекраснопобедный", 247-227),  Џтолемей  VII  ”искон  ("Џузан",  146-117),
Ђнтиох   VIII   ѓрип   ("ѓорбоносый",   125-96),   Џтолемей   III    ќвергет
("Ѓлагодетель", 246-221), Џтолемей II ”иладельф  ("Ѓратолюбивый",  283-246),
Ѓатт II ќвдемон ("‘частливый", VI в.), Ђнтигон II „осон  ("Ћбещающий  дать",
233-221), Џтолемей VIII ‹афир ("ѓорошина",  116-80).  Џтолемеи  были  царЯми
…гипта, Ѓатт - Љирены, Ђнтигон - Њакедонии, ‘елевк и Ђнтиох, - ‘ирии.
     9. ...называют Џрокулом... прозвище... ЉлодиЯ... -  €мЯ  Џрокул  значит
"дальний", Џостум - "последний" (или, по народной этимологии,  "посмертный",
‘ул., 37), ‚описк - "оставшийсЯ в живых близнец", ‘улла - "покрытый красными
пЯтнами" (? ср. ‘ул., 2), Ќигер - "черный", ђуф - "рыжий", –ек  -  "слепой",
Љлодий (Љлавдий) - "хромой".
     10. ...в другого рода сочинениЯх. - ‚ перечне сочинений Џлутарха есть и
книга "Ћб именах и их значениЯх" (не сохранилась).
     11. ... из-за пилосской неудачи... - ‚ 409 г.,  когда  противный  ветер
помешал Ђниту (будущему обвинителю ‘ократа) освободить от спартанской  осады
афинЯн в Џилосе.
     12. ...как говорит Џлатон... - ‘м.: [Џлатон.] Џисьмо IV, 321 с (одна из
любимых сентенций Џлутарха).
     13. ќдилы  -  надзиратели  за  порЯдком  и  общественными  постройками,
вначале были чисто плебейской магистратурой и подчинЯлись народным трибунам;
потом, с середины IV в.,  когда  плебеи  были  допущены  к  консульству,  то
патриции, в свою очередь, были допущены к эдильству.
     14. ...не по центуриЯм... - Ќа центурии римский народ был  разделен  по
имущественному признаку, причем  богатые  образовывали  больше  (малолюдных)
центурий, чем бедные (многолюдных), и поэтому имели перед ними  перевес;  на
трибы же народ был разделен по территориальному признаку, так что во  многих
трибах, наоборот, беднЯки имели перевес перед богачами.
     15. ЃоротьсЯ с гневом трудно: за  страсть  он  жизнью  платит.  -  ќтот
афоризм приписывалсЯ ѓераклиту.
     16. ...в народа враждебного город. - "ЋдиссеЯ", IV,  246:  о  том,  как
Ћдиссей лазутчиком проник в ’рою.
     17. ’енса - колесница, на которой во времЯ цирковых  зрелищ  перевозили
из храмов в цирк изображениЯ богов.
     18. ...в день ‘вЯщенных игр... - ‹атинские игры,  возобновленные  после
видениЯ ‹атиниЯ.
     19. Љлелиевых рвов - в сорока стадиЯх от города - ’.е. в 7,5 км от ђима
- место их точно неизвестно.
     20. „очь светлоокаЯ ‡евса, Ђфина вселила желанье... Џоэт  восклицает  -
"ЋдиссеЯ", XXI, 1; XIV, 178-179; IX, 339.
     21. ’ут подошел Я... Ѓеллерофонт  непорочный.  -  "ЋдиссеЯ",  IX,  299;
"€лиада", I, 188-189; "ЋдиссеЯ", VI, 160-161.
     22. ...храм †енской “дачи... - •рам стоЯл на ‹атинской дороге в 6 км от
ђима.
     23. ...Љак сказано у ѓераклита... - ‘м.: ”рагмент 86.
     24. Ћ чем сказано в его жизнеописании. - Ќума, 12.
     25. ...разбитые римлЯнами... - Ћкончательно вольски были покорены  лишь
через полтораста лет, к 338 г.
 
                                  Ђлкивиад 
 
     1. Џлатон - ‘м.: "Ђлкивиад", I, 122в.
     2. ...Љак утверждал ќврипид... - ќврипид  сказал  это  о  своем  друге,
трагике Ђгафоне (Џлутарх, "€зречениЯ царей и полководцев", 177a).
     3. Ђристофан - "Ћсы", 44-47. ‚ подлиннике игра слов korax  ("ворон")  и
kolax ("льстец").
     4. Џлектр - брЯцало длЯ игры на лире.
     5. ...дети фиванцев. - ”иванцы (и другие беотийцы) считались тупицами.
     6. Ђфина... бросила флейту... - ’.к. игра на этом инструменте  искажала
ее лик. Ђполлон... содрал с флейтиста кожу - ”лейтист сатир Њарсий, со своей
флейтой  вызвавший  на  состЯзание  Ђполлона  с  его  лирой  и   потерпевший
поражение. ќта бравада Ђлкивиада тоже  упоминаетсЯ  у  Џлатона,  "Ђлкивиад",
106e.
     7. ’о крыльЯ опустил петух, как жалкий раб. - ‘тих ”риниха, древнейшего
афинского трагического поэта. ђечь идет о петушином бое.
     8. ...разделенной любовью...  -  ’очнее,  отображенной.  Џлатон,  ”едр.
255d.
     9. Њетэк - не пользующийсЯ  гражданскими  правами  чужеземец,  которому
разрешено проживать и хозЯйствовать в городе и который платит за это  особый
налог.
     10. ...по словам ”укидида... - ‘м.: VI, 15.
     11. ...‚еличайший из ораторов... - „емосфен, XXI, 145.
     12. ...сообщает ”укидид... - ‘м.: VI,  16  (речь,  в  которой  Ђлкивиад
утверждает,  что  этот  успех  имеет  политическое  значение,  среди   войны
показываЯ, насколько еще сильны  Ђфины).  Џеснь,  сочиненнаЯ  ќврипидом,  не
сохранилась.
     13. у €сократа - ‘м.: речь XVI.
     14. у ”укидида - ‘м.: VIII, 73.
     15. ...изложены подробнее в другом месте... - ‘м.: Ќик., 11;  ср.  Ђр.,
7.
     16. ...о пленных, захваченных при Џилосе... - ‘м.: Ќик., 8.  ‘реди  них
было 120 полноправных спартиатов - немалаЯ часть спартанского гражданства.
     17. "’ысЯча" - очевидно, какой-то аристократический союз.
     18. ...свЯзав его с афинскою державой. - ’.е. как владычицей  ќгейского
морЯ.
     19. ...в храме Ђгравлы... - Ђгравла - жена мифического царЯ Љекропа.
     20. ...необычным... отличительным знаком... - вероЯтно, совой.
     21. †елает, ненавидит, хочет все ж иметь... - Ђристофан. ‹Ягушки (пост.
405), 1425, 1432-1433.
     22. ...мелосских пленниц... - ’.е. захваченных в 416 г. при  завоевании
нейтрального острова Њелоса, все уцелевшее население которого было продано в
рабство.
     23. ЌемеЯ -  аллегорическаЯ  фигура,  изображавшаЯ  Ќемейские  игры  (в
Ђрголиде), где Ђлкивиад также одерживал  победы  в  конных  состЯзаниЯх.  Ќа
другой картине  так  же  были  олицетворены  Ћлимпийские  и  Џифийские  игры
(Ђфиней, XII, 534d).
     24.  ‘оюзникам  -  сицилийским  городам,  теснимым  ‘иракузами;  первый
афинский поход  в  ‘ицилию,  в  426  г.,  был  в  помощь  ‹еонтинам,  второй
(Ђлкивиадов), в 415 г. - в помощь ќгесте.
     25. ...всегдашнего гениЯ... - ѓением  (демонием)  ‘ократ  называл  свой
внутренний голос, времЯ от времени удерживавший его от различных  поступков,
важных и мелких.
     26. ...изображений ѓермеса... - ќти "гермы", каменные столбы с  мужской
(будто бы ѓермесовой) головой, ставились на дорогах, улицах и возле домов.
     27. ...роль глашатаЯ... факелоносца... верховного жреца...  -  ѓлашатай
(керик), факелоносец (дадух) и верховный жрец (иерофант) - главные лица  при
посвЯщении новообращенных в ќлевсинские таинства "обеих богинь" - „еметры  и
Џерсефоны.
     28. €зобличителей ”укидид не называет... - ”укидид рассказывает об этих
событиЯх в VI, 53, 60-61.
     29. ...оратор Ђндокид... - „альнейшее  пересказываетсЯ  по  собственным
подробным признаниЯм Ђндокида в речи "Ћ мистериЯх" (в 399 г., по возвращении
из изгнаниЯ).
     30. ‘тола - длинное широкое одеЯние.
     31.  Њистами  (принЯвшими  посвЯщение)  и   эпоптами   (допущенными   к
созерцанию) - т.е. посвЯщенными низшего и высшего разрЯдов. ќвмолпиды - род,
в котором по наследству передавалась должность элевсинского верховного жреца
(иерофанта); должность глашатаев (кериков) была наследственна в другом роду.
     32. ...обнесли стенами „екелею... ’.е. стали там  укрепленным  лагерем,
держа под ударом всю Ђттику.
     33. Ћн не Ђхилла  сын,  нет  -  это  сам  Ђхилл.  -  ‘тих  из  трагедии
неизвестного автора (о Ќеоптолеме, сыне Ђхилла, разорителе ’рои).
     34. ‚се та же это женщина! - ќврипид. Ћрест, 149 (о …лене, котораЯ и  в
трауре обрезает лишь кончики волос, чтобы не повредить своей красоте).
     35.  "ЏЯть  тысЯч"  -  число  полноправных  граждан  по   недолговечной
олигархической  конституции  411  г.;  четыреста  -  члены  реформированного
государственного совета, вставшего у власти.
     36. ...в ортостадии, ксистиде... - „линные одежды  без  поЯса,  которые
носили женщины, а также актеры в драматических и мусических состЯзаниЯх.
     37. Џостановление... принЯто раньше. - ’отчас по  низложении  олигархии
411 г.
     38. Џраксиэргиды - афинский жреческий род, женщины  которого  совершали
ежегодно омовение древней деревЯнной статуи Ђфины Џолиады в море  у  ”алера;
этот день считалсЯ несчастливым, потому что  богинЯ  отсутствовала  в  своем
храме. ќтот праздник (Џлинтерии)  справлЯлсЯ  в  начале  июнЯ,  ќлевсинии  с
процессией - в начале октЯбрЯ (408 г.).
     39. Њистагоги - посвЯщающие в таинства.
     40. ...власть над городом ’ридцати... - Џо  олигархической  конституции
404-403 гг. число полноправных граждан было  ограничено  до  1000,  а  число
членов правительства - до 30 ("’ридцать тираннов") во главе с Љритием.
     41. ...как рассказывает ”укидид... - ‘м.: V, 45.
     42. Џо сообщению „ионисиЯ... - „ионисий ѓаликарнасский, VIII, 2.
     43. ...по слову „иона... - ќтот автор неизвестен,  а  сентенциЯ  обычно
приписываетсЯ комедиографу Њенандру.
     44. Ђристид - ‘м.: Ђр., 8 сл.
     45. ...как выразилсЯ Џлатон.  -  ‘м.:  Џисьма,  IV,  321c  (подлинность
письма сомнительна).
Last-modified: Sun, 19 Nov 2006 18:54:54 GMT
Ћцените этот текст: